Читать онлайн (Не)нужная жена дракона, или Хозяйка дома с неприятностями

1

– Эта? – От ледяного тона хотелось поежиться, но я заставила себя стоять ровно. Мачеха ясно дала понять: если я хоть чем-то себя выдам, она просто сживет меня со света. Будто мне и без того легко жилось в собственном доме…

Но страх перед дэйном Хартли пересилил желание насолить мачехе и сводной сестрице, из-за которых я и стояла сейчас посреди гостиной, разряженная, словно фарфоровая кукла.

Дэйн Хартли подошел ближе, обдавая ароматом горячей смолы и опасности. Протянул руку и двумя пальцами взял меня за подбородок. Повернул мою голову сначала в одну, потом в другую сторону, раздраженно цыкнул.

Я старалась не смотреть на него. Хоть он и был красив, как древнее божество, все в городе знали жесткий нрав и вспыльчивость дракона. Если он узнает, что вместо моей сводной сестры ему подсунули меня – убьет всех на месте. Даже не спрашивая, хотела ли я сама в этом участвовать.

– Расстегни платье! – Скомандовал дракон. – И смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю.

Я нервно сглотнула, но не посмела ослушаться. Подняла взгляд, невольно отметив, как он все-таки хорош собой. Резкие черты лица, волевой подбородок и плотно сжатые губы. Но вот взгляд… Ему не нужно было применять магию или пользоваться положением хозяина города. Он мог повелевать людьми одним лишь взглядом.

Пальцы дрожали, когда я пыталась расстегнуть круглые пуговички, намертво засевшие в крохотных петельках. Я слышала, как за плечом злобно пыхтит мачеха, но никак не могла справиться с приказом.

Потеряв терпение, Хартли одним взмахом разорвал на мне платье в области шеи. Мне пришлось до боли закусить губу, чтобы не вскрикнуть от испуга, когда сильные пальцы на мгновение приняли форму когтей и полоснули по ткани в опасной близости от кожи.

К груди в области ключиц тут же прижалась грубая мужская ладонь, горячая настолько, что я испугалась, что на коже останется ожог. Я опустила веки, молясь, чтобы моя магия не откликнулась на призыв. Тогда Хартли развернется и уйдет. Да, после этого мачеха устроит мне выволочку, но это будет куда более приятным вариантом, чем если…

Внутри поднялось тепло, и магия против моей воли потянулась к дракону, ласкаясь словно кошка. Я попыталась ее унять, хоть как-то скрыть ее проявление, но тщетно. Оставалась последняя надежда. Если дракон решит, что я слишком слаба для него, он откажется от меня. И тогда я спасена.

– Превосходно. – Я распахнула глаза и увидела, как по тонким губам скользнула удовлетворенная улыбка. Дэйн Хартли поймал мой взгляд и не отводил глаза до тех пор, пока я, не выдержав, не опустила голову.

– Завтра на рассвете в ратуше. – Деловым тоном произнес он, обращаясь уже не ко мне.

Я подавила тяжелый вздох. Теперь для меня точно все кончено.

2

Хартли отвернулся и направился к выходу, а я поспешила поправить разорванное платье. Теперь мачеха точно устроит мне выволочку. Но сейчас ей было не до этого.

– Дэйн Хартли! – Она поспешила за драконом. Тот остановился, самой позой выражая недовольство. Медленно обернулся и улыбнулся так, что я пожалела, что не успела сбежать до того, как мачеха его окликнула.

– Дэйн Хартли, прошу прощения, но вы обещали… – Залебезила мачеха, приседая в реверансе.

– Ах да. Плата за вашу дочь. – Усмехнулся он, а у меня глаза на лоб полезли. Какая еще плата?

Хартли вытащил из внутреннего кармана пиджака увесистый мешочек и ленивым движением бросил его мачехе. Та ловко поймала мешочек на лету, глухо звякнули монеты. Обернулась на меня.

– Ты можешь идти, Виола.

Я повернулась спиной, сжала перед собой кулаки и вышла в незаметную дверь, ведущую к спальням. Внутри кипело возмущение от очередной подлости мачехи. Мало того что она спасла свою дочь, отдав меня дэйну Хартли вместо нее, так еще и наварилась на этом! Продала меня, словно породистую лошадь!

– Эмили, ну как? – Я не успела дойти до своей комнаты, как сводная сестрица набросилась на меня и схватила костлявыми пальцами за плечи. При виде разорванного платья ее лицо вытянулось, а потом она разразилась бранью. – Ты что сделала с платьем, паршивка?

Ну просто копия мамочки!

– Не кричи, иначе дэйн Хартли услышит тебя и потребует объяснений. – Я позволила себе улыбнуться. После новости о деньгах у меня словно почву выбили из-под ног. А тут еще терпеть и обвинения за то, в чем я не виновата? Ну уж нет!

Но видимо дракон уже покинул наш дом, потому что за моей спиной появилась мачеха.

– Эмили, живо снимай платье и приведи его в порядок! И чтобы легла спать вовремя. Я не хочу, чтобы ты опоздала на церемонию, или дэйн Хартли начал спрашивать, не больна ли ты, из-за твоих жутких синяков под глазами.

– Слушаюсь. – Я прошла в свою спальню и рухнула на кровать. На груди, прямо под шеей до сих пор чувствовалось горячее прикосновение Хартли. Магия бушевала внутри, требуя снова соединиться с магией дракона. А я все на свете отдала бы за то, чтобы у меня ее вовсе не было.

Попыталась снять платье, но теперь руки дрожали от отчаяния и горького бессилия. Завтра на рассвете моя жизнь кончится, а Виола с матерью будут и дальше счастливо жить в моем доме. Виола выйдет замуж за своего Уэйна и даже не поблагодарит меня за спасение.

– Ну уж нет! – Теперь уже вслух произнесла я и решительно поднялась с кровати. Хартли пришел за Виолой, значит, пусть ее и забирает! Магии в ней не меньше, чем во мне, и к тому же она умеет ею пользоваться.

Я достала ножницы и, не жалея, разрезала платье. Выбралась из него и поспешно стала переодеваться. Пусть я даже представления не имела, куда бежать, но оставаться здесь и ждать собственной гибели я не собиралась. Плевать куда, главное – убраться подальше от этого дома, прочь из этого города! Туда, где ни Хартли, ни мачеха меня не найдут.

Я никогда раньше не помышляла о том, чтобы сбежать из дома. Выбраться из-под гнета жестокой мачехи. Как можно оставить свой родной дом, где я когда-то была счастлива? Добровольно оставить его мачехе в полноправное владение. Да и куда я пойду, если у меня нет денег?

Но теперь на кону стояла моя жизнь, а деньги… Что же, если мачеха получила плату за меня, полагаю, мне что-то причитается с этой суммы. А судя по объему мешочка, в нем было немало.

Самым сложным было дождаться ночи, когда все уснут. И когда в доме затихли все звуки, я как воришка пробралась в кабинет и прокралась к комоду, где мачеха обычно хранила ценности. Ни единая половица не скрипнула под моей ногой, ни единого шороха не раздалось, когда я выдвигала ящички в поисках заветного мешочка. Но как только пальцы нащупали бархатную поверхность, позади раздался ехидный голосок:

– И что это, интересно, ты тут ищешь?

3

Сердце ухнуло в пятки, но я судорожно сжала мешочек с деньгами и спрятала его за пояс. Не знаю, видела ли это Виола в свете луны, что пробивался через неплотно задернутые шторы, но упускать добычу я не собиралась. Ничто на свете не заставит меня выйти замуж за этого дракона!

– Пыталась найти гребень, что оставила мне матушка. Хотела надеть его завтра на церемонию. – Я старалась говорить спокойно, но голос дрожал.

– Ой, что-то я тебе не верю. – Пропела Виола, подходя ближе. – К тому же мама ясно дала тебе понять, чтобы ты уже спала в это время. Как думаешь, обрадуется ли она, если я сейчас ее разбужу?

Я бросила быстрый взгляд на дверь, что вела в спальню мачехи. Ну зачем Виола говорит так громко? Она ведь добилась своего – в жены дракону отдают меня, а не ее. Что ей еще нужно?

– Я просто хочу завтра выглядеть великолепно для дэйна Хартли. Что, если он сочтет меня недостойной из-за моего внешнего вида? А потом кто-то нечаянно донесет ему, что у родной дочери дэйны Суон не рыжие, а светлые волосы?

Мы с Виолой и правда различались, как небо и земля. Она была чуть полноватой, разнеженной любимой дочерью со светлыми, как солома, волосами. Холеная и медлительная, привыкшая к сытой жизни, где ей ни в чем не отказывали. Мои же волосы были похожи на пламя костра. А с десяти лет, после смерти матери, я стала служанкой в собственном доме, когда отец по какой-то нелепой причине женился на дэйне Суон. Так что вся детская пухлощекость с меня сошла за какие-то два-три месяца. Единственная часть тела, которая у меня была больше, чем у Виолы – это грудь, дававшая сводной сестре новые причины для насмешек, бо́льшая часть которых явно говорили о ее зависти. Так что никто в жизни не мог бы и подумать, что мы сестры. А уж тем более принять меня за родную дочь дэйны Суон – такую же полную и белокурую, как и Виола, женщину. Но мачеха мастерски умела лгать, а дэйн Хартли никогда не интересовался нашей семьей до последних дней. Так что ей не составило труда выдать меня за родную дочь. И так как дракона интересовал только магический потенциал будущей жены, он ничего не заподозрил.

Кажется, мой маневр удался. Виола с испугом посмотрела на свои белокурые локоны, лежавшие на плече. Но на этом удача меня оставила.

– Ты не посмеешь! – Прошипела она, а потом во весь голос заорала: – Мама, Эмили не спит!

Я чуть не запустила в нее мешочком с деньгами, чтобы она замолчала, но в соседней комнате уже заскрипела кровать.

Мне ничего не оставалось, как броситься бежать прямо сейчас. Я вылетела из кабинета, оттолкнув Виолу, и бросилась по коридору к выходу. Спасительная свобода была совсем близко, но дверь, которая всегда запиралась исключительно на внутреннюю защелку, на этот раз отказывалась открываться. Я дергала ручку изо всех сил, пока сзади неспешно звучали тяжелые шаги мачехи.

– Так и знала, что ты выкинешь нечто подобное. – С неменьшим, чем у дочери ехидством, сказала мачеха. – Вот только дверь заперта, малышка Эмили. А теперь живо в постель. И даже не думай, что ты можешь избежать свадьбы с дэйном Хартли.

Она больно сжала мое плечо и развернула обратно к спальне. Не разжимала пальцев до тех пор, пока я не оказалась перед своей комнатой. Потом грубо втолкнула меня внутрь и продемонстрировала ключ на цепочке.

– Можешь не пытаться вылезти в окно. Оно под заклятием. – Она злорадно улыбнулась и хлопнула дверью. А потом в замочной скважине дважды провернулся ключ, оставляя меня в ловушке.

4

Меня спасло только то, что всю ночь я не могла уснуть и сразу спрятала самые ценные вещи в своем платье: мешочек с деньгами и старые мамины письма, которыми она обменивалась еще со своей мамой – моей бабушкой.

Небо едва успело посветлеть, а на пороге уже стояла мачеха.

– Уже одета? Вот и славно. Дэйну Хартли вряд ли понравится, если ты опоздаешь. Экипаж уже на месте.

Я прошла к выходу из дома под конвоем мачехи и Виолы, которая не упустила случая позлорадствовать.

– Счастливой семейной жизни, Эмили. Жаль, что не смогу поприсутствовать на торжественном событии.

– Так, может, сказать ему, кто я на самом деле такая? – Огрызнулась я, отметив, как Виола побледнела.

– Закрой рот и не смей никому сболтнуть об этом! – Змеей прошипела мачеха. – Ты знаешь, что с тобой будет, если проболтаешься.

Я знала. Хартли попросту меня убьет. Сначала меня, а потом уже и Виолу с мачехой. Если они к тому времени не уберутся так далеко, что он их не найдет. Но даже это не спасет их от гнева дракона.

В городской ратуше было немноголюдно. Не знаю, почему я решила, что свадьба пройдет по всем традициям, но, оказавшись внутри, я растерялась.

В ратушу я вошла в сопровождении двух крепких мужчин – это было даже не сопровождение, а новый конвой. Они провели меня прямиком к дэйну Хартли, который ждал у конторки с лежавшей на ней раскрытой книгой. Я даже не смогла попроситься на минутку в подсобку, якобы для того, чтобы привести себя в порядок. Мой простой план – сбежать прямиком из этой подсобки, в которой был черный ход на улицу – провалился даже не начавшись.

Служащий городского управления вместо священника коротко произнес формулу брачной связи. И я под тяжелым взглядом дракона поставила в книге свою подпись. Постаралась сделать ее неразборчивой, чтобы не выдать свое истинное имя раньше времени. Подписаться Виолой я тоже не могла – магия книги сразу бы обнаружила мою ложь. Так что пришлось нацарапать что-то нечитаемое.

– Все присутствующие свидетельствуют о заключении нерушимого союза. – Скороговоркой выдал служащий, и дэйн Хартли тут же грубо схватил меня за локоть и потащил к выходу. Усадил в тот же экипаж, что привез меня в ратушу, и скоро город остался далеко позади.

Дэйн Хартли не произнес ни слова за все время пути. Только разглядывал меня с какой-то жадностью, будто перед ним не живой человек, а аппетитное блюдо. Я сидела напротив дракона, сцепив руки на коленях, и молилась всем богам, чтобы самые страшные слухи, что ходили об этом человеке, оказались хотя бы наполовину вымыслом.

Дом дэйна Хартли поражал своим размером. Три этажа, огромные окна, белоснежный мрамор и дорогие ковры. Но мне было не до любования всем этим богатством. Дракон отдал слугам приказ привезти мои вещи и, не отпуская моей руки, протащил меня в большую спальню. Закрыл дверь и повернулся ко мне. Зрачок в янтарных глазах вытянулся, ноздри хищно раздулись, а в следующее мгновение мои запястья оказались в каменной хватке его рук. Он с силой сжал пальцы, впечатывая меня в стену, и жадно впился в мои губы. Я едва не задохнулась от его натиска. Замерла, боясь пошевелиться, и с горечью думала, что свой первый поцелуй я представляла совсем не так. Но Хартли нетерпеливо рыкнул, заставляя меня ответить на поцелуй.

Терпкий аромат смолы заполнил ноздри, смешавшись с мужским теплом и силой, которая исходила от дракона. Я чувствовала каменную твердость его груди, прижатой ко мне, каждый удар его сердца, мерный и неторопливый. И хотя разум так и кричал об опасности, где-то глубоко внутри, проснулось другое чувство – трепет, который я не могла ни объяснить, ни контролировать.

А через пару мгновений дракону и этого стало мало. Он, больно прикусив мою нижнюю губу, ворвался языком внутрь. Я почувствовала, как магия откликается на призыв дракона и начинает перетекать к нему. Запястьям стало горячо, жестокий поцелуй стал глубже, требовательнее и одновременно нежнее. Будто напившись моей магии, дракон решил получить удовольствие. В груди нарастало тепло, распространяясь по всему телу, туманя сознание. На секунду мне даже показалось, что я начинаю забывать, что меня целуют против моей воли.

Все закончилось так же резко, как и началось. Хартли отпустил мои руки и отступил на полшага, разглядывая меня с ленивой сытостью. Прошелся взглядом по моей фигуре, задержав взгляд на груди. Провел большим пальцем по моей губе, которая все еще пульсировала от его укуса. Уголки его рта приподнялись в сдержанном торжестве.

Я сильнее вжалась в стену, но дракон уже потерял ко мне интерес:

– Иди к себе.

Я растерялась, потому что не знала, куда идти и где искать свою комнату. А дракон, видя мои сомнения, усмехнулся.

– Или ты хочешь пораньше начать брачную ночь?

5

Я тут же вылетела за дверь, где меня уже ждала служанка, которая отвела меня на последний этаж в подготовленную спальню.

На двери не было защелки, но я, надеясь хоть как-то защититься от вторжения дракона, которому может вздуматься и правда затащить меня в постель, придвинула к двери комод. С трудом дотащила его, но не успела даже толком осмотреться, как, увидела в окно большую крылатую тень. Хартли в драконьем обличье покинул дом.

Я тут же вернула комод на место и выскочила из комнаты, надеясь, что хотя бы здесь ко мне не приставили охрану. К счастью, я не встретила даже слуг. Но вот парадная дверь была заперта. Так что я отправилась искать вход для прислуги. Где меня и обнаружили. Молчаливая женщина вопросительно посмотрела на меня, когда я сунулась к черному ходу, и укоризненно покачала головой. Я изобразила покаянную улыбку.

– Простите, немного заплутала в доме. – И поспешила ретироваться, пока она не позвала кого-то еще.

Пришлось вернуться к себе, но я не оставляла попыток. Время от времени выходила из комнаты и проходила вниз якобы в поисках того или иного. Но каждая моя вылазка оканчивалась неудачей.

Уже давно миновал полдень, и я боялась, что когда Хартли вернется, меня ждет что-то пострашнее поцелуя. Но он, скорее всего, и не предполагал, что я решусь на побег. Иначе запер бы меня в спальне или приказал кому-нибудь сторожить дверь.

Когда мне доставили мои вещи, привезенные из дома в небольшой дорожной сумке, я поспешила сменить неудобное свадебное платье, выданное мачехой, на свою привычную одежду. Спрятала в ту же сумку мешочек с деньгами и стопку старых маминых писем, оставшиеся неотправленными.

У меня было достаточно времени, чтобы решить, где спрятаться от дракона, когда я сбегу. В письмах я не раз встречала название старого поселка, откуда была родом мама. Возможно, там я найду прибежище. Хотя ни бабушки, ни деда уже наверняка нет в живых. Как жаль, что я не успела их узнать! Мама почти ничего про них не рассказывала – отец запретил ей общаться с родными, когда взял ее в жены. Они, наверное, даже не знали о моем существовании.

Но что, если там кто-то еще помнит Эдит Маклин? Может быть, мне помогут?

Оставалось только выбраться из этого дома, придумать, как добраться в местечко с прелестным названием Уайтфилд. И начать новую жизнь. Всего-то!

От деликатного стука в дверь я вздрогнула, но поспешила открыть. Хозяин дома вряд ли стал бы спрашивать разрешения войти.

На пороге стояла та женщина, что застукала меня у самого выхода. Она жестом пригласила меня следовать за ней и проводила в столовую. Большой стол был накрыт на двоих.

На деревянных ногах я прошла к столу и села, чувствуя, как холод начинает обволакивать все тело. Дракон вернулся, и теперь мой побег невозможен.

Но, к моему удивлению, в столовую вошла незнакомка, одетая совсем не как прислуга. Черное шелковое платье облегало стройную фигуру, широкие золотые браслеты обхватывали запястья, а гладкие темные волосы были убраны в высокую прическу. Мне часто делали комплименты, но по сравнению с этой женщиной я почувствовала себя замухрышкой.

Незнакомка подождала, пока за служанкой закроется дверь, и села за стол напротив меня.

– Здравствуй, Эмили.

Я неосознанно вцепилась в край скатерти. Она знает, кто я такая! Но женщина вдруг тепло улыбнулась:

– Не надо бояться. Дэйн Хартли не узнает о твоем секрете.

– Кто вы?

– Элеонора Барклейн. Личная помощница дэйна Хартли.

Она замолчала, с любопытством разглядывая меня.

– А ты красивее, чем твоя сводная сестра. Но я вижу, что ты не рада стать дэйной Хартли. Не так ли?

Я уклончиво передернула плечами. Привычку откровенничать с кем попало у меня давно отбила мачеха.

Незнакомка рассмеялась.

– Я тебе не враг. Мне уже доложили, что ты весь день слонялась по дому, словно что-то искала. И я не ошибусь, если предположу, что ты искала способ сбежать?

– Что вам нужно? – Я не сводила взгляда с Элеоноры, хотя желудок уже сжимался от голода и требовал сначала поесть, а уже потом вести разговоры.

– Хочу тебе помочь. – Моя собеседница дернула точеным плечиком. – Я знаю, на что способен дэйн Хартли. И не хочу, чтобы у него появилась очередная жертва.

Аппетит моментально пропал. Меня затошнило от мысли о том, что слухи оказались правдой, и дракон сгубил уже не одну свою супругу. Я стала не новой женой, а очередной. А Элеонора продолжала, будто не замечая, что я стиснула в руках нож, который так и не донесла до тарелки, на которой исходил жаром сочный кусок мяса.

– Я могу вывести тебя из города и спрятать там, где Хартли точно не найдет.

– Но почему? Ведь когда он узнает, что я сбежала, и вы мне помогли…

– За это можешь не переживать. – Элеонора звонко рассмеялась. – Дэйн Хартли надолго отлучился по срочным делам, а прислуга слушается меня так же, как и хозяина дома. Так что ты без проблем сможешь добраться до самого дальнего Предела.

– Я согласна! – Я поспешила принять это странное предложение. Надежда избежать незавидной участи заглушила осторожность.

– Вот и прекрасно. – Элеонора приподняла уголки губ, но потом улыбка сошла с ее лица. – Только у меня будет одно условие…

6

Я моментально забыла о еде. Что эта женщина потребует от меня за спасение?

Но Элеонора снова тепло улыбнулась, видя мое смятение.

– Ничего сложного, не переживай. Просто мне нужно кое-что передать в те края, куда ты отправишься. А почтовым шкатулкам я не доверяю.

– Хорошо. – Помедлив, ответила я. Настороженность не отпускала, но я не могла упустить единственный шанс оказаться на свободе.

– Тогда подкрепись как следует. Дорога до Северного Предела будет долгой.

Сама она даже не прикоснулась к еде. Лишь пригубила воды из высокого бокала, изящно поднялась из-за стола и велела после обеда ждать наготове в моей комнате.

Я попыталась поесть, но от волнения кусок не лез в горло. Так что я просто завернула кусок мяса, пару мягких булочек в белоснежную салфетку, и прихватила с собой. Поем, когда доберусь до Уайтфилда.

Через несколько минут я, полная решимости следовать собственному плану, была готова к побегу.

Правда, это и побегом-то назвать было нельзя. Элеонора вывела меня через черный ход прямиком к экипажу и приказала вознице доставить меня до ближайшей деревеньки, что находилась всего в часе езды от города.

– Там пересядешь на почтовый экипаж и за недельку-другую доберешься до Северного Предела. – Она протянула мне плотный конверт, запечатанный золотым сургучом, и мешочек с деньгами. Такой же тяжелый, как и тот, что лежал в моей сумке. – А это тебе на дорогу. Найдешь монастырь заблудших и передашь письмо настоятельнице. Она надежно спрячет тебя.

Я поблагодарила Элеонору, и экипаж отправился, едва за мной закрылась дверца.

Полностью довериться помощнице Хартли было бы неразумно. И пусть улыбка Элеоноры выглядела вполне искренне, я видела в ее глазах холодный расчет. Ей зачем-то нужно было от меня избавиться, а вот зачем – это уже не мое дело. Но если она вдруг решит подсказать Хартли, где меня искать, в том монастыре меня не будет.

Правда, меня мучила совесть, что настоятельница монастыря останется без послания, которое передала Элеонора, но я решила, что непременно постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы конверт рано или поздно оказался в монастыре. А сейчас нужно было позаботиться о себе.

После того как я оказалась в соседней деревне, пришлось долго идти, надвинув капюшон плаща на глаза и изнывая от жары, но я хотела как можно лучше запутать следы. Дошла до поселения, что находилось в стороне от главной дороги, где уже собиралась купить место в почтовой карете. Денег, украденных у мачехи в момент отчаяния, хватило бы не только чтобы добраться до Уайтфилда, но и на первый месяц жизни в достатке. Теперь же у меня было раза в два больше средств, так что моя судьба больше не казалась мне такой ужасной, как еще сегодня утром, когда я оказалась в руках Хартли. От воспоминаний о поцелуе по спине побежали горячие мурашки, а магия снова подала голос. Не будь дракон таким жестоким и опасным, наверное, я была бы довольна своей участью. Стать супругой самого влиятельного человека в городе, того, кто был вхож в круг приближенных к королю – какая девушка о таком не мечтает? К тому же дэйн Хартли, единственный огненный дракон в королевстве, был молод и красив. Да и тот поцелуй…

Я одернула себя. Ничего хорошего в нем не было. Запястья еще помнили боль от сильных пальцев, а губы будто до сих пор чувствовали вкус яростного поцелуя.

В поселок Уайтфилд я добралась уже к утру нового дня. Он был не так далеко от моего родного города, и находился на самой границе Предела. Но найти его было нелегко, даже если знать, где искать. Хорошо, что память не подвела, и я вспомнила, как мама рассказывала про место, где родилась.

Когда почтовая карета высадила меня на дорожном перепутье, я свернула с дороги на незаметную тропинку, что терялась среди густых деревьев, и уверенно зашагала по ней. Пересекла лес и вскоре вышла к долине, где когда-то, по словам мамы, все было покрыто белыми крокусами. Сейчас же от цветов не осталось и следа. Только несколько чахлых ромашек выглядывали из травы. Но я не могла ошибиться. И уже скоро нашла этому подтверждение: покосившийся деревянный знак с названием поселка. От дождей и ветра знак потемнел и ссохся, но на нем все равно виднелись едва различимые буквы “Уа..тфи..д”.

Я сделала глубокий вдох, ощутив свежесть травы, нагретой солнцем, и выдохнула с облегчением. Оставалось лишь найти дом своей бабушки и надеяться, что мне найдется местечко в этом поселке.

Стоило пройти по тропинке через долину и выйти к первым домам, я увидела мальчишку, который играл с самодельным луком.

– Привет. Не подскажешь, где мне искать дом Эрин Маклин?

Мальчик посмотрел на меня с выражением ужаса на лице и бросился бежать. Перемахнул через невысокий забор, не тратя время на то, чтобы открыть калитку, и скрылся в доме. Я удивленно пожала плечами и двинулась дальше. А из дома уже выходила женщина со сведенными бровями.

– Ты кто такая?

– Эмили Маклин. – Я назвалась фамилией мамы, надеясь расположить женщину к себе. Но это вызвало обратный эффект. Та уперла руки в боки и грозно заявила:

– Небось, внучка этой старой ведьмы?

Я постаралась скрыть свое изумление. Мама никогда не говорила, что бабушка или она сама владели магией. Но даже если так, в этом месте бабушку явно недолюбливали. Только за что?

– Я внучка Эрин Маклин. – Твердо ответила я. – И буду признательна, если вы подскажете, где искать ее дом.

– На краю леса, где же еще! – Недовольство в голосе женщины нарастало. – Ступай, нечего мне детей пугать.

Я не стала спорить и пошла вперед. Жизнь на главной улице, от которой вдаль уходили закрытые высокими заборами дворы, кипела не хуже, чем в городе. И на меня постоянно оборачивались, пока я не достигла другого края поселка. Дорога кончалась у кромки леса и заворачивала на соседнюю улицу. Ни тропы, ни какого-то указателя к дому на краю леса я не заметила. Пришлось снова обратиться за помощью.

Худосочный мужчина, что обновлял покосившийся забор, что-то проворчал про “этих магичек”, когда я попросила подсказать дорогу, и махнул рукой в сторону, где деревья в сплошной стене леса стояли чуть реже.

– Вон туда иди. Перейдешь ручей и, считай, на месте. Но лучше бы тебе сразу убраться туда, откуда явилась.

7

Неприятно удивленная пожеланием незнакомца, я все же поблагодарила его и сошла с дороги в лес.

Тропинка, если и была здесь когда-то, давно уже заросла пышной травой. Единственное, что указывало направление – деревья, словно намеренно высаженные коридором, ведущим к большой поляне, посреди которой темнел двухэтажный дом с высокой крышей.

Я остановилась, когда деревья остались позади. Поляна выглядела так, будто кто-то огромный поставил здесь дом и забыл о нем на долгие годы. Трава доходила мне почти до пояса, а крокусы, видневшиеся белыми звездочками, до того одуряюще пахли медом, что у меня закружилась голова.

Темные вьюны зеленым ковром оплели каменные стены дома, совершенно скрыв под собой и окна, и дверь. Вокруг дома не было забора, а чуть в стороне стоял колодец, закрытый от дождей круглой деревянной крышкой, на которую кто-то водрузил большой камень.

Из леса, начинавшегося сразу за домом, доносилось яростное кваканье лягушек, над поляной стояло гудение пчел, которые носились туда-сюда, выискивая ярко-желтые серединки крокусов.

Я скинула плащ, убрала с лица волосы и оглянулась на поселок, что остался за спиной. Где-то там, за стеной деревьев должна остаться и прежняя Эмили.

Я усмехнулась. Даже подумать о себе не могла, как о дэйне Хартли. Пусть Виола мечтает о муже-драконе. А мне хочется простой тихой жизни, вдали от мачехи с сестрицей, от несправедливой судьбы и черной работы в доме, в котором я никогда не стану хозяйкой, несмотря на то, что я в этом доме родилась.

Добраться до двери дома оказалось непросто. Чем ближе я подходила к крыльцу, тем выше становилась трава. Я скорее нащупала ногой каменные ступени, чем разглядела их в сплошном зеленом ковре. Опустила сумку вниз, туда же сбросила теплый плащ и стала безжалостно срывать с двери побеги вьюнка.

Пришлось как следует повозиться, чтобы освободить дверь от зеленого плена. Вьюнок, разросшийся за долгие годы, имел такие толстые стебли, что я пожалела, что не прихватила с собой какой-нибудь нож. Но кто же знал, что мне придется сражаться с растениями?

Но и после того, как деревянная дверь была очищена, она не спешила открываться. Я тянула ее изо всех сил, потом попробовала толкать, хотя ржавые петли давали понять, что дверь все-таки открывается наружу. Никакого результата.

Позади раздалось тихое хихиканье. И тут же смолкло, будто смеющийся зажал рот рукой. Я вытерла со лба пот и повернулась. Успела увидеть только две невысокие фигуры, сверкающие пятками. Дети, наблюдавшие за моими мучениями, скрылись в деревьях, и я вернулась к прежнему занятию.

Еще немного промучавшись с дверью, я решила освободить крыльцо. Трава резала руки, так что пришлось обернуть ладони подолом платья, которое тут же испачкалось зеленым. Но в итоге я очистила часть крыльца от наросшей травы и обнаружила, что дверь буквально вкопана в землю, которую либо кто-то специально натащил сюда, либо нанесло за многие годы.

Землю я отколупывала буквально по сантиметру крепкой палкой, которую нашла среди деревьев. И тихо ругаясь себе под нос, радовалась, что дверь хотя бы не заколотили гвоздями. Позади снова раздались тихие голоса. Я сосредоточенно продолжала свое занятие, но навострила уши. И услышала, как двое мальчишек, которые, кажется, осмелели и подошли поближе, спорят.

– Да не сунется она туда.

– А я говорю – попробует. Если она правда внучка, то дом ее пустит.

– Кишка тонка! Она и часа там не продержится. Видно же, что городская.

– А ну как она тоже магичка?

Я резко выпрямилась и крикнула вдогонку убегающим мальчикам:

– Лучше бы помогли!

Но любопытные дети снова скрылись из виду и больше не осмелились вернуться.

Я сделала перерыв и, усевшись тут же на крыльце, достала из сумки оставшуюся булочку и пару полосок вяленого мяса, которые купила в трактире перед тем, как села в почтовый экипаж. Еда, которую я забрала из дома Хартли, кончилась еще в дороге, когда я почувствовала, что зверски проголодалась.

После вяленого мяса захотелось пить, но я не догадалась купить в дорогу флягу с водой. Утолила жажду кислым яблочком, и на этом мой запас еды почти закончился. Так что сегодня к вечеру нужно будет непременно наведаться в поселок, чтобы купить продуктов на ближайшее время.

Бросила взгляд в сторону колодца и с сомнением покачала головой. Если дом в таком состоянии, вряд ли я найду под подгнившей крышкой чистую воду. Нет. Сначала нужно попасть в дом, чтобы не ночевать под открытым небом, а уже потом раздобыть и еды, и воды.

– Ну давай же, милая! – Уговаривала я дверь, закончив с перекусом. Дверь чуть подалась и снова застряла. Я в отчаянии чуть не пнула ее, но побоялась, что так даже та щелочка, что образовалась, исчезнет. Да и не дело решать проблемы, срываясь на ни в чем не повинной двери.

В дело снова пошла крепкая узкая палка, которую я с трудом сумела протиснуть в щелку. Надавила посильнее, и дверь оглушающе заскрипела петлями. Я зажмурилась, ощутив желание бросить палку и зажать уши руками, и посильнее налегла на самодельный рычаг.

– Ай, молодец! – Я похвалила то ли себя, то ли дверь, которая, наконец, открылась достаточно, чтобы протиснуться внутрь дома. Но не успела я сделать и пару шагов в просторной прихожей, как нога провалилась в дыру в полу, не давая мне сдвинуться с места, а над головой что-то опасно затрещало.

8

Я посмотрела наверх, но тут же зажмурилась, спасаясь от облака пыли, которое накрыло меня, осыпаясь с потолка. Треск повторился, на этот раз громче, и я инстинктивно накрыла голову руками, надеясь, что на меня сейчас не рухнет весь второй этаж. Дернула ногу, освобождая ее из ловушки, и метнулась в сторону за секунду до того, как на место, где я стояла, с грохотом что-то упало.

– Это что еще за сюрпризы? – Обиженно произнесла я, обращаясь то ли к самой себе, то ли к дому, который встречал меня отнюдь не гостеприимно. Проморгалась, и когда пыль осела, увидела, что на полу валяется полка антресоли, оторвавшаяся от потолка, а рядом – стеклянные осколки, измазанные каким-то бурым месивом. В воздухе расплылся аромат забродившей вишни. Я повысила голос. – Это так вы встречаете законную наследницу?

Если это были проделки духа-хранителя, то он должен был меня услышать. Но я склонялась к простому совпадению. Слишком уж сильно я дергала за дверь, которая, возможно, при открытии что-нибудь зацепила, и старая антресоль не выдержала.

Я поднялась, отряхнулась от пыли и огляделась. Узенькая прихожая вмещала в себя только напольную вешалку, на которой пылился старый шерстяной плащ, теперь изрядно изъеденный молью. Пыль, поднявшаяся после моего вторжения и падения антресоли, плавала в и без того спертом воздухе. Банка со старым вареньем упала прямо в центр мозаичного пола, на котором была изображена цветочная вязь, полустертая от времени, но до сих пор хранившая в некоторых местах насыщенный зеленый цвет. Стены были оклеены светло-бежевыми обоями с таким же цветочным орнаментом и обшиты понизу панелями из темного дерева.

Я осторожно перешагнула вишневое пятно и наступила на краешек ковра, который торчал, спускаясь с лестницы, что вела на второй этаж. Лестница находилась по правую руку от меня, так что, когда ковер заскользил под ногой, я успела крепко ухватиться за перила. Старое дерево застонало, но я удержалась на ногах и раздраженно прикрикнула:

– Ну хватит! – Еще и двух минут не прошло, как я вошла, а меня уже явно пытаются прогнать. – Нравится вам или нет, а я останусь здесь!

Наверху что-то возмущенно лязгнуло и заходило ходуном. Но я была полна решимости. Больше идти мне некуда, а если выбирать между возвращением к Хартли и своенравным домом, я выберу дом. Уж придумаю, как с ним поладить. Это не дракон, который оставляет следы укусов на губах и пытается забрать магию.

– Я не собираюсь безобразничать. – На всякий случай предупредила я. – И я правда внучка Эрин Маклин. Ее дочь Эдит была моей мамой.

Мне, естественно, никто не ответил. Если здесь и был когда-то дух-хранитель, он давно покинул это место.

Я продолжила исследовать дом. Света, что пробивался через окна, оплетенные вьюном, было немного, но достаточно, чтобы увидеть, что и где находится. По левую руку от прихожей была дверь в уборную. Довольно широкую для такого маленького дома. Причем обставленную не хуже, чем в городе: большая ванная, от которой почему-то пахло травами, узкий высокий комод с дверцами, в которых каким-то чудом сохранился цветной витраж, раковина с удобным шкафчиком под ней, круглое зеркало, с уже знакомым цветочным узором на раме, на этот раз выполненным из потускневшего металла. И туалет, спрятанный за складной деревянной ширмой.

В ванной тоже было небольшое окошко под самым потолком, так, чтобы проникал свет, но никто со стороны улицы не мог ненароком заглянуть.

Я без особой надежды покрутила рычажки для воды, встроенные в стену над раковиной, а потом и над ванной. В глубине стен натужным гудением отозвались трубы, кран отчаянно чихнул три раза подряд, но вода не потекла. Видимо, мне все-таки придется открыть колодец и надеяться, что в нем все еще есть вода.

Выйдя из ванной, я прошла вперед и оказалась в просторной комнате, занимавшей весь остаток первого этажа. Здесь не было перегородки между гостиной и кухней. Только высокий, узкий стол визуально разделял две части единой комнаты. Затхлый воздух стал гуще, к нему прибавился запах сырости, так что я прервала осмотр дома и вернулась на улицу. Но сначала наугад заглянула в выдвижные кухонные ящики в поисках ножа, чтобы быстрее расправиться со вьюном. И конечно же ничего не нашла. Не удивлюсь, если все ножи каким-то образом окажутся на чердаке в самом дальнем углу.

Но времени искать дальше уже не было. Начинало не хватать воздуха, так что нужно было поскорее открыть окна. И я снова голыми руками стала обрывать плотные заросли зеленых побегов. Окна, как назло, были забраны тонкими металлическими решетками в крупный ромб, так что вьюны цеплялись за них едва ли не с большей силой, что прикладывала я, чтобы их оторвать.

Чем дольше я находилась под солнцем, тем сильнее хотелось пить. Я даже начала подумывать, не бросить ли это занятие и попытаться заглянуть в колодец, но осознание, что спать придется в доме без свежего воздуха, заставило с удвоенной прытью вернуться к работе.

Наконец, я смогла распахнуть все окна на первом этаже и устало опустилась на старенький диван в гостиной. Тот моментально отозвался скрипом пружин. Я с опаской поднялась, и одна из пружин выскочила из дивана, насквозь прорвав обивку.

– Даже не надейтесь. – Прошептала я, ошарашенно глядя, как острая железка покачивается в том месте, где я только что сидела. – Я все равно никуда не уйду.

Решив, что спать сегодня я буду, скорее всего, на полу во избежание новых неприятностей, я вышла из дома и увидела, как со стороны лесного коридора ко мне приближается целая делегация. И, судя по выражениям их лиц, совсем не для того, чтобы меня поприветствовать.

9

Я на всякий случай прикрыла дверь в дом и сомкнула пальцы на палке, которую использовала как рычаг. Три женщины и столько же мужчин медленно подошли к дому и остановились на расстоянии в несколько шагов.

– Ты, значит, внучка этой ведьмы? – С угрозой в голосе спросил самый старый мужчина из прибывших. Его лицо украшала целая россыпь морщин, а седая борода была заплетена в две косички.

– Я внучка Эрин Маклин. – Гордо ответила я, крепче сжимая палку и стараясь не показывать страха. Против шестерых я ничего сделать не смогу. Умела бы пользоваться магией – не переживала бы сейчас за исход разговора. Но, видно, моя магия годилась только на то, чтобы ее забирал без спроса наглый дракон с янтарными глазами.

Сердце ускорило бег, а ладошки захотелось вытереть о подол платья. Я напустила на себя уверенный вид и постаралась незаметно сглотнуть. Жажда пересушила горло, но если я буду шептать или хрипеть – мои незваные гости вряд ли поверят, что я могу за себя постоять.

– Чем обязана, уважаемые? – Я чуть повысила голос, чтобы в нем не было слышно дрожи.

– Ты смогла войти в дом. – Полувопросительно сказал седобородый. – Значит, ты правда ее внучка.

Я молчала, ожидая, когда он перейдет к сути. И конечно же, не стала говорить, что дом этот всеми силами пытается меня прогнать. И плевать ему, внучка я его прошлой хозяйки или нет.

– Твоя бабка нам сильно задолжала. – Старик выдержал паузу и сложил руки на груди. Все остальные повторили за ним.

– Мне жаль, что так вышло. – Медленно ответила я, лихорадочно соображая, как быть. – Но я только прибыла и пока не успела разобраться с делами. Если вы сообщите мне, кому и сколько должна моя бабушка, и предоставите документы, подтверждающие это, я сделаю все возможное, чтобы помочь вам.

– Документы. – Фыркнула одна из женщин. – Еще скажи, магический договор тебе показать с печатью Владыки Предела!

– Если у вас такой имеется, он вполне подойдет. – Я поджала губы. Мало мне проблем в самом доме, который будто специально подкидывает мне неприятности, так еще и внезапные долги бабушки появились. А я ее саму-то лично не знала!

Я заставила себя успокоиться. Один мой мешочек для денег был еще полон. Второй тоже опустел лишь на четверть. Так что я обладала весьма неплохой суммой, чтобы суметь разделаться с чужими долгами. Хоть мне и не хотелось вот так сразу расставаться с деньгами, это явно будет лучше, чем возвращаться к мачехе, когда местные погонят меня отсюда.

– Нет у нас ни договора, ни документов. – Дородная женщина с седыми прядями в темных волосах уперла руки в боки. – Но с чего бы нам врать? Да любая собака из поселка подтвердит, что это правда. Твоя бабка обещала нам помощь, но так и не помогла. А раз ты решила поселиться здесь, то тебе и возвращать нам наше.

– Так все дело в том, что Эрин оставила у себя некое ваше имущество? – Я оставалась спокойной, хотя в душе вздохнула с облегчением. Обернулась на дом, скрывая улыбку. Не стала спрашивать, почему они просто не вошли. По обрывкам разговора тех мальчишек, что подглядывали за мной, уже догадалась, что дом просто не впускал никого из местных. – Я с радостью помогу вам. Вы только составьте список, что именно из находящегося в доме принадлежит кому-то из вас.

Частично я переживала, что меня решат обмануть, чтобы присвоить нечто ценное, что могло храниться в доме бабушки. Но судя по тому, что я обнаружила на первом этаже, бабушка жила небогато и вряд ли прятала у себя на чердаке сундуки с самоцветами.

– Если бы так просто! – Снова фыркнула та, что уже посмеялась над договором. – Твоя бабка сулила нам снять чары с наших вещей. А что-то, наоборот, зачаровать. И ей за это хорошо заплатили.

Я постаралась не подать виду, но уже понимала, что все гораздо сложнее, чем просто вернуть вещи.

– Я не практикую зачарование вещей. – Спокойно ответила я, но наткнулась на неприязненные взгляды двоих мужчин, что стояли по бокам от старика.

– Деточка, тебе еще жить здесь. – Вперед выступила третья женщина. Она улыбалась совсем как Элеонора – одними губами. Взгляд же ее был таким же враждебным, как и у мужчин, а в голосе, казалось бы, тихом и ласковом, слышалась угроза. – А ну как помощь наша понадобится? Еды, например, купить. Огорода-то у тебя я что-то не вижу. А то и что-то посерьезнее пригодится. В лесу полно диких зверей. К нам-то они не заходят, а вот здесь могут появиться. Кто же тебя защитит в таком случае?

Я почувствовала, как онемели пальцы, сжимающие палку. Мне открыто угрожали, но я не могла ответить. Даже магией их припугнуть не могла.

Мысли вихрились в голове, сталкиваясь друг с другом. Бежать отсюда? Если так, то куда? Где я еще могу найти дом? А денег, что лежали в сумке, пусть и было достаточно для начала жизни, но явно не хватит на покупку не то что дома – даже жалкого сарая.

– Хорошо. – Услышала я собственный голос. – Предоставьте мне список того, что вы отдавали Эрин, и подробно опишите, что она должна была сделать с вашими вещами. А я закончу работу за нее.

Седобородый с подозрением посмотрел на меня, но согласно кивнул. А я поспешила добавить:

– Конечно же, мне понадобится время. Прежде чем заняться работой, мне нужно привести в порядок дом, разобраться с делами бабушки. Ну, думаю, вы сами понимаете. – Я многозначительно улыбнулась. – Магия не терпит спешки.

– Но и медлительности она тоже не любит. – Пропела третья женщина. – Не забывай об этом, деточка.

10

Делегация удалилась не попрощавшись. Я немного постояла, глядя им вслед, а потом медленно пошла обратно в дом. Новости совершенно меня не обрадовали. Мало того что мою бабушку здесь явно не любили, так еще и я теперь должна отдуваться за то, что она что-то не успела сделать. Если вообще эти вещи, о которых говорили местные, существовали. Но бежать обыскивать дом, чтобы подтвердить слова неприветливых людей, я не собиралась. Пусть сначала напишут подробно, кто и что кому отдавал, кто что кому обещал.

Я мстительно подумала, что не приму этого списка без подробнейшего описания каждого предмета. Пусть повозятся. А то мало ли, напишут: бабушка Эрин брала для зачарования кольцо, а у нее окажется полная шкатулка колец!

А у меня и без новых проблем забот хватало. Спертый воздух не торопился покидать дом, несмотря на то, что я нараспашку открыла все окна и дверь, а на улице дул приятный ветерок.

Глядя на то, сколько работы мне предстоит, опускались руки. Я не боялась домашней работы – привыкла уже за столько лет. После смерти мамы папа очень уж скоро женился на мачехе, а та с первых дней в нашем доме стала меня перевоспитывать. Из любимой маминой дочки я превратилась в бесплатную и бусправную служанку. А отцу было как будто все равно. Он ни разу не попытался защитить меня.

Но одно дело – поддерживать порядок в обжитом доме, и совсем другое – возвращать дому жилой вид после длительного отсутствия хозяев. Владей я магией, я закончила бы за пару дней. А без нее предстояло повозиться. Особенно в первый день.

Сначала я не хотела подниматься на второй этаж, боясь, что, как только увижу беспорядок и разруху еще и там, совсем упаду духом. Но потом над головой снова что-то грохнуло, и я с опаской сделала первый шаг на лестницу.

Деревянные ступени скрипели под ногами, ковер то и дело норовил скользить, но я крепко держалась за перила и без новых приключений оказалась на втором этаже.

Здесь был небольшой коридор, из которого вело всего две двери. Сначала я оглядела пустое пространство, чтобы убедиться, что потолок не рухнет мне на голову, или я сама не провалюсь в какую-нибудь дыру в полу. Но коридор был пуст и на первый взгляд безопасен. Я легонько толкнула дверь наугад и оказалась в спальне. Кровать в крохотной комнате занимала почти все пространство. В углу теснился узкий комод с четырьмя ящиками, на полу – потертый коврик, совсем немного выступающий из-под кровати. Хватит только чтобы не вставать босыми ногами на холодный пол после пробуждения. А на стене напротив кровати – выцветший портрет счастливой семьи. Я сначала скользнула по нему взглядом, а потом распахнула глаза и подошла поближе. В объятиях улыбчивой матери и строгого отца на картине задорно смеялась я сама.

Нет, конечно, это была не я. Скорее – моя мама, которая не раз говорила, что я вылитая ее копия. И у нее, и у бабушки были такие же рыжие волосы, как у меня. А цвет глаз я не смогла разобрать. Уж слишком поблекли краски на картине.

Теперь я точно знала, что здесь жила моя мама со своими родителями. А значит, больше я не стану никуда бежать. Этот дом станет мне родным. Пусть даже это займет хоть целый год! Я не позволю никому называть бабушку Эрин ведьмой.

На втором этаже окна были не так сильно увиты вьюном, так что у меня получилось открыть окно без особого сопротивления. Я еще немного постояла перед портретом, чувствуя, как спальня понемногу наполняется свежим воздухом, и дала сама себе обещание не сдаваться.

Вторую комнату я открывала уже смелее. И обнаружила за дверью настоящую мастерскую! Длинный стол вдоль окна был завален неизвестными мне инструментами, рядом лежали толстые книги, давно погасшие люминарисы, целая стопка бумаги с записями, увеличительные стекла разных размеров, а посреди всего этого бардака гордо стоял… самый обычный трехногий табурет.

Пораженная несостыковкой, я рассмеялась и окинула взглядом остальную комнату. Она была похожа на магазин старьевщика: какие-то предметы стояли на полу, что-то было свалено на втором столе, узкий стеллаж до самого потолка был забит книгами. Сундук тут тоже имелся. Правда, вряд ли он был полон сокровищ. Влекомая любопытством, я с трудом подняла тяжелую крышку и сморщила нос от невыносимого свербения. Чихнула пять раз подряд и от неожиданности выпустила крышку, которая тут же хлопнула по сундуку так, что подо мной задрожал пол, а с потолка посыпалась пыль. Но я успела разглядеть содержимое сундука: еще книги. Сваленные кучей без особого порядка.

Когда гудение, разошедшееся от тяжело хлопнувшей крышки, утихло, я услышала за спиной тихий перезвон, словно воздушные колокольчики качались на ветру. Поднялась и медленно обернулась. В дальнем от окна углу стояло нечто большое, накрытое от посторонних глаз запыленной, посеревшей от времени тканью.

11

Я медленно подошла к высокому предмету и осторожно коснулась ткани, потянула вниз. Она легко соскользнула, и моему взору предстало большое, в человеческий рост, зеркало в богатой золоченой раме. Правда, в потускневшей от времени серебристой поверхности почти ничего не отражалось. Я видела не саму себя, а только мутное пятно, формой слабо напоминающее человека.

Оглядела зеркало со всех сторон, но больше ничего интересного не обнаружила, перезвон колокольчиков тоже больше не доносился. На всякий случай снова завесила зеркало тканью. Мало ли, вдруг оно принадлежит кому-то из местных. Не хватало еще случайно поцарапать или уронить – проблем не оберусь.

На этом осмотр второго этажа я сочла оконченным и вернулась вниз. На последней ступеньке ковер предательски заскользил под ногой, и я лишь чудом сумела ухватиться за перила и не упасть. В итоге еще и рукой приложилась так, что чуть не взвыла от боли.

– Ну знаете! – Я топнула ногой, потирая ушибленные пальцы. – Вам меня не сломить! Хотите вы того или нет, а я наведу здесь порядок. И начну прямо с тебя!

Я грозно посмотрела на старый ковер, которому полагалось быть прижатым к ступенькам металлическими штангами. Но ни одной не оказалось на месте, и поэтому ковер позволял себе едва ли не танцевать у меня под ногами.

Разозлившись, я схватила ковер за нижний край и резко потянула на себя. Не учла только, что по ступенькам бесчисленное количество раз ходили туда-сюда, оставляя на покрытии пыль и грязь. И вся эта пылища радостно взметнулась в воздух от первого же моего движения.

Я расчихалась так, что в ушах звенеть начало, а ковер стал сползать к моим ногам с шорохом, в котором я четко расслышала ехидное хихиканье.

– Не смешно! – Рявкнула я и в сердцах повторила жест, который не раз делала, когда пыталась практиковаться в магии. Но за сотни и сотни повторений мне ни разу не удавалось заставить перышко подняться в воздух. Теперь же пыльный ковер, потрепанный жизнью, но тяжелый, взметнулся вверх в одно мгновение. И конечно же, рухнул обратно к моим ногам, выбив новое облако пыли.

Над головой снова что-то стукнуло, видимо, радуясь моей оплошности. Но для меня этот короткий всплеск магии стал настоящей победой. Если получилось сейчас, значит, обязательно получится еще раз. Надо только понять, что изменилось, и как я это сделала.

Я помахала руками, отбиваясь от пыли, и стала сворачивать ковер. В носу свербило, в горле пересохло. Мне очень хотелось умыться и вдоволь напиться прохладной воды. Но сначала нужно было избавиться от этого рассадника грязи и пыли. Так что я вытащила ковер, который по дороге, конечно же, цеплялся за все углы, на улицу. Аккуратно уложила его в траву и повернулась к дому.

– И это только начало. – С вызовом объявила я. – Лучше сдавайся, я все равно упрямее.

Над головой хлопнуло, закрываясь, и снова распахнулось окно. Кажется, дом принял мой вызов и сдаваться не собирался.

– Ну, как знаешь. – Я хмыкнула и направилась к колодцу. Правда, весь мой запал постепенно улетучился, когда я попыталась сдвинуть камень с деревянной крышки. Он не поддавался ни на грамм. Старый, обросший по низу мхом, он словно прирос к деревянным доскам. К тому же вокруг колодца скопились целые лужи, и теперь влажная земля чавкала у меня под ногами и то и дело цеплялась за обувь.

– Ничего-ничего, сейчас я с тобой справлюсь. – Пробормотала я себе под нос и сделала пару шагов назад. Подняла руки, направив их на камень, зажмурилась изо всех сил и представила, как глыба поднимается в воздух, плывет в сторону и падает на землю. Что-то заскрежетало, и я, готовясь триумфально обозреть плоды своих усилий, открыла глаза.

– Да чтоб тебя! – От злости я даже ногой топнула. Камень не только не исчез с крышки, но и как будто стал еще тяжелее и надежнее угнездился в просевших досках. – Ну нет, так не пойдет.

Я закусила губу, чувствуя, как внутри поднимается злость. Я ведь родная внучка бабушки Эрин, прямая наследница этого дома. Так почему он меня не принимает? Почему каждую минуту пытается усложнить мне жизнь?

Магия всколыхнулась в груди, и я, с шумом выдохнув, толкнула руками воздух, не сводя взгляд с камня.

Камень слетел с крышки, будто ядро, выпущенное из пушки. Пролетел несколько метров и с глухим звуком упал в траву. А я подошла к колодцу и устало оперлась бедрами о деревянную крышку. По виду она была ничуть не легче каменного булыжника. Разбухшая от дождей и рассохшаяся от старости. А у меня уже почти не осталось сил. Как я вообще все успею, когда солнце уже перевалило за середину неба и начинает медленно, но неуклонно катиться вниз?

Я повздыхала немного, но от моих вздохов ничего не изменилось. Если хочу успеть приготовиться к ночевке – нужно шевелиться. И вообще, уж лучше так, чем сидеть взаперти в доме дракона и вздрагивать от каждого шороха, ожидая его возвращения.

Я оперлась руками о крышку, чтобы подняться, но эта зараза легко заскользила под моими ладонями, так что я, не ожидая подобной подлянки, стала заваливаться назад. Прямо в раскрывающийся зев колодца.

12

Я непременно бы свалилась в колодец, если бы крышка не остановилась, зацепившись за что-то. Я напряглась изо всех сил и выровняла равновесие. Отошла подальше, с опаской поглядывая на каменное жерло. Упади я туда – никогда бы не дозвалась помощи.

– А это уже подло. – Я погрозила колодцу пальцем. – Ты хочешь и дальше оставаться в таком виде?

Внутри что-то громко плеснуло. Я поежилась. Если там завелся кто-то большой, может, мне не стоит туда даже заглядывать? Вряд ли это дух-хранитель решил перебраться туда, где прохладнее. Значит, либо лягушки, либо кто-то пострашнее.

Я сжала кулаки и помотала головой. Сейчас напридумываю себе всяких глупостей, и тогда точно буду спать на улице. Решительно вернулась к начатому и сдвинула крышку до конца. Магия в этот раз откликнулась гораздо охотнее. А то я уже начала опасаться, что она станет слушаться меня только в моменты сильной злости.

Крепко держась за края, чтобы избежать нелепых случайностей, я заглянула внутрь. Вода, которой было положено находиться явно повыше, виднелась где-то глубоко внизу. Стенки колодца были покрыты чем-то зеленым и склизким, а из глубины доносился явно несвежий запах. Я поморщилась, но решила попробовать достать воду.

Деревянное ведро сохранилось чуть лучше, чем крышка, за счет того, что висело на вороте колодца под самой крышей. Хоть та и прохудилась, но ворот и ведро выглядели целыми. Только требовали чистки.

Ржавая цепь зазвенела, ворот противно заскрежетал, когда я стала вращать тяжелую ручку, но ведро плавно поехало вниз. Я дождалась, пока снизу не раздастся плеск, и стала вертеть ручку в обратную сторону, жалея, что у меня нет дополнительной пары рук, чтобы закрыть себе уши – уж слишком пронзительно скрипел и скрежетал старый ворот.

Как и ожидалось, вода была мутной и пахла так, что я поспешила вылить ее подальше от дома. Туда, где начинался лес. Нет, это не то что пить нельзя, такой водой даже цветы поливать не стоит – тут же завянут!

Но без воды мне никак не обойтись. Сколько ее уйдет, чтобы навести в доме порядок! А еще готовить, пить, да и самой хотелось бы отмыться как следует после всех трудов. Хотя я слабо представляла, как буду мыться в ледяной колодезной воде, даже если натаскаю ее полную ванну.

Пришлось идти на поклон к соседям. Жажда немного притупила чувство гордости. К тому же я надеялась, что не все жители поселка ненавидели Эрин Маклин. И кто-нибудь из них окажется более благосклонен ко мне.

Я освободила сумку от вещей, аккуратно сложив их на кровати, сунула под старый сырой матрас мешочек с деньгами, и взяла с собой только пару сотен мистардов. На воду и еду должно хватить. А я не хотела дать понять местным, что располагаю гораздо большей суммой.

Начать решила с дома, стоявшего ближе всего к лесу, который отгораживал поселок от моих владений. Домик был небольшим, но выглядел опрятно. Через невысокий забор я видела аккуратные грядки и даже теплицы, дорожки были тщательно подметены, а у крыльца цвели пышные клумбы. Правда, встретили меня неприветливо.

– Чего тебе надо? – Мужчина, годящийся мне в отцы, вырос передо мной как из-под земли. Смерил меня угрюмым взглядом из-под насупленных бровей.

– Простите, я хотела бы попросить у вас помощи. – Начала я, сдерживая внутри растущее негодование. Вот ведь занесло меня в приветливое местечко! – Просто набрать воды, да купить немного еды, если позволите.

– Нет у нас ничего! На рынок вон иди. Он как раз через три дня будет. – Мужчина заржал и отвернулся. Пошел к дому, когда из-за двери донесся старческий голос. Я не расслышала слов, но, кажется, спрашивали, кто пришел. Потому что хозяин дома ответил так, чтобы я услышала. – Да принесла нелегкая внучку этой Маклин. Я ее послал куда подальше!

Он снова хохотнул и открыл дверь. И тут же получил сильный тычок от сухощавой бабульки, которая ловко обогнула рослого мужика и засеменила в мою сторону, прижимая ладони к лицу.

– Драконьи боги! Да ты и вправду внучка Эрики! – Старушка поспешила отпереть калитку, оглянулась на мужчину и рявкнула. – А ну, скройся с глаз моих!

Потом взяла меня за руку и потянула за собой.

– Да ты проходи, милая! Надо же, вылитая Эдит! Ну прямо-таки копия! Проходи-проходи, сейчас на стол накрою! Надо же, какое чудо!

Я покорно шла за ней, не успевая вставить ни слова. Но обещание накрыть стол тут же отозвалось громким бурчанием в животе. Старушка строго посмотрела на меня:

– Да ты, наверное, и не ела с дороги. Эти стервятники тебя сразу же клевать полетели, верно? А я-то и не поверила, когда сказали, что внучка Эрики пожаловала. Сколько тут было желающих на твой дом за эти годы – не перечесть. И каждый сказывался то внучкой, то сыном. Тьфу на них!

Старушка провела меня в дом, где в светлой комнате стоял небольшой, круглый стол, и стала суетиться у плиты, наливая чай и накладывая что-то на тарелки. И при этом не переставала говорить.

– Так, значит, матушка твоя тебя здесь решила спрятать? И правильно! Тебя здесь никто не найдет. Ни один дракон!

13

Добрая старушка поставила передо мной тарелку, полную рассыпчатой каши с кусочками мяса и большую чашку ароматного чая. Я помассировала виски и наморщила лоб.

– Что значит, моя матушка решила меня спрятать? От кого?

– Ты кушай, милая моя, кушай. – Старушка подвинула тарелку ближе и сочувственно посмотрела на меня. – Неужели Эдит тебя сюда отправила, ничего не сказав?

– Мама давно умерла. – Тихо ответила я, а старушка снова всплеснула руками и запричитала. Потом, чуть успокоившись, сделала глоток чая и отвела взгляд.

– Ну и все равно хорошо, что ты здесь. Не смотри на этих стервятников. Они только толпой такие храбрые. Ничего. Обустроишься, обживешься. Все наладится.

– Простите, я до сих пор не знаю вашего имени. – Я поглядывала на тарелку с едой и глотала слюну, но прерывать разговор в середине не хотелось. А расспрашивать словоохотливую старушку во время еды было бы неприлично.

– Аника. Меня Аникой зовут. Мы с Эрикой давние подруги были. До самой ее смерти общались. И маму твою я знала.

– Аника, от кого моя мама собиралась меня прятать?

– Да ты кушай, я же так, глупости болтаю. – Аника засуетилась и стала резать хлеб толстыми ломтями. – Ты худенькая такая, а на тебе сейчас какое хозяйство будет.

Она начала в мельчайших подробностях рассказывать, как бабушка Эрика захаживала к ней в гости, и как они пили чай за разговорами. Ловко игнорируя все мои попытки перевести беседу в нужное мне русло. Так что мне ничего не оставалось, как заняться едой.

Горячая пища после спешных перекусов приятно обволакивала желудок и дарила чувство сытости и домашнего уюта. Я слушала Анику, прихлебывала чай и совсем не хотела никуда уходить. Ведь мое новое жилище я даже домом пока не могла назвать. Так, двухэтажное строение, которое то и дело норовит меня покалечить.

Но идти нужно было. Я долго торговалась с Аникой, которая наотрез отказывалась брать у меня деньги, но в итоге сунула ей в руку десяток мистардов и чуть ли не бегом припустила к лесу. Одну руку мне оттягивало ведро, полное чистой, свежей воды, а другую – корзина, которая была едва ли не тяжелее ведра. Я просила продать мне хлеба, сыра и яиц, но под вышитым полотенцем лежал запас продуктов, которого хватило бы на пару недель при разумном использовании.

Дом встретил меня тишиной и закрытыми окнами. Причем я их точно не закрывала. Но оказавшись внутри, я больше не чувствовала запаха пыли или затхлости. Видимо, домик решил, что он достаточно проветрился и сам позакрывал все окна.

Я пожала плечами и громко произнесла с порога:

– Я вернулась! Время уборки!

Конечно, одного ведра воды мне не хватило бы даже на мытье полов. Но Аника, узнав о моей беде с водой, поделилась не только едой, но и советом. Который я была намерена первым делом воплотить в жизнь.

– Твоя бабушка, когда уезжала куда-то на несколько дней, всегда замыкала воду так, чтобы она случайно не начала течь из кранов. Не знаю уж, где находятся те рычажки, я никогда ее не расспрашивала. Но раз вся вода идет из подземного колодца, то и рычажки нужно поискать где-нибудь в подвале.

Так я узнала, что в доме есть еще и подвал.

Свечи нашлись в кухонном ящике. А вот вход в подвал пришлось поискать. Тяжелая крышка с кольцом обнаружилась в закутке под лестницей. Я с трудом его открыла и долго примерялась, как начать спускаться с зажженной свечой в одной руке. Саму крышку на всякий случай придавила напольной вешалкой, чтобы она не вздумала захлопнуться, оставив меня одну в темноте.

Лестница внизу была каменная, так что я шла, почти не опасаясь, что ступени подо мной провалятся. Сам подвал был небольшим – размером примерно от лестницы до ванной, если я правильно разглядела. К моему удивлению, здесь было сухо, а вдоль одной стены стояли стеллажи с инструментами и банками с соленьями. Вряд ли эти соленья можно есть спустя столько лет, но вот банки мне пригодятся, чтобы подготовиться к зиме.

Я прошла в дальнюю часть подвала и в неярком свете свечи обнаружила переплетение труб, что шли из-под земли и уходили наверх. Большой рычаг тоже нашелся. Правда, пришлось как следует налечь на него всем весом, чтобы повернуть. Но как только рычаг изменил положение, в трубах сразу загудело, да так громко, что я чуть не выронила свечу. А потом раздался знакомый звук бегущей воды.

Отлично. Воду я себе обеспечила. Осталось выяснить, не испорчена ли она, как вода в колодце.

Поднимаясь из подвала, я думала о том, как мне повезло с первого же раза наткнуться на бабушкину старую подругу. А еще пыталась понять, что она имела в виду, когда говорила, что мама решила меня спрятать. Но за тот час, что я провела в доме Аники, она так и не ответила ни на один мой вопрос. Интересно, почему?

– Не дом, а сплошная загадка. – Попеняла я всему дому, когда выбралась наверх и плотно закрыла крышку подвала. – Давайте уже мириться!

Громкий стук наверху и осыпавшуюся с потолка пыль я посчитала отрицательным ответом.

14

Вода вернулась в дом, облегчив мне жизнь вполовину. Она не пахла затхлостью, как из колодца, не была мутной и в целом казалась подходящей как для уборки, так и для питья. Конечно, пришлось дождаться, когда из труб выйдет вся ржавчина, что скопилась там за годы, но в итоге я едва не плясала, отмечая для себя очередность работ.

Пошарилась в бабушкином комоде и вытащила на свет ее одежду. Решив, что свои платья стоит поберечь, облачилась в выцветшую юбку и заштопанную, но чистую рубашку с широкими рукавами. На запястьях были удобные завязки, так что я закатала рукава до локтя и подхватила завязками, чтобы не мешались.

Тут же взялась за матрас и потащила его из спальни на улицу. Солнце еще светило вовсю, так что нужно было пользоваться моментом, чтобы потом не спать на сырой кровати. Лестница на этот раз не пыталась сбросить меня вниз, хоть и продолжала недовольно скрипеть ступеньками. Но тяжелый матрас я вытащила без проблем. Сбегала в кухню за стульями и стала водружать матрас на них, подставляя его солнечным лучам.

– Ты! Внучка ведьмы! – Раздался позади грубый голос, и я повернулась, на всякий случай схватившись за спинку стула. На поляне, не пересекая некую невидимую границу, стоял тот мужик из дома Аники. В руках он держал связку поленьев. – Мать велела принести тебе.

Он швырнул дрова вперед и тут же развернулся, чтобы пойти прочь.

– Меня зовут Эмили! – Громко ответила я ему в спину, досадуя, что дурацкое прозвище может прилепиться надолго. Кажется, сын Аники целиком разделял дурное мнение других жителей поселка насчет моей бабушки, а теперь и меня. Хотя, по словам самой Аники, бабушка ничего плохого не делала. Наоборот, старалась помочь всем, кому требовалась ее помощь. Но к ней все равно относились настороженно, а когда бабушка уехала и не вернулась, решили, что можно просто вломиться в закрытый дом, чтобы забрать свои вещи. Правда, дом занял оборону и быстро отбил у чужих людей желание лезть, куда не надо. И судя, по рассказам Аники, со мной дом обходился еще довольно ласково.

Я поспешила подобрать дрова и вернулась в дом. Дверца печи открылась без сопротивления. Видно, дому самому хотелось поскорее изгнать сырость. Я выгребла старую золу, аккуратно ссыпала ее в пустой цветочный горшок и стала растапливать печь.

Ожидала, что дрова откажутся заниматься, или печка из вредности станет растрескиваться, хоть и выглядела целой, безо всяких трещин. Но к моему удивлению огонь разгорелся быстро, и от печи почти сразу начало распространяться уютное тепло.

– Спасибо. – Я погладила печь по каменному боку. – Давай согревай дом, а я начну уборку.

Очень хотелось раздвоиться, а то и растроиться. Слишком много дел меня ждало на первом этаже. Но кухня – сердце любого дома, так что я начала с нее. В одном из ящиков нашлись полотенца, прихватки и даже пара фартуков. Только тряпок и губок я не нашла. Пришлось пустить на тряпки одну из старых простыней, что нашлась в нижнем ящике комода в спальне.

Старое колодезное ведро я тщательно очистила от грязи с помощью мыльного бруска и тряпки. Налила в него чистой воды и вернулась на кухню.

В моем доме никогда не было духа-хранителя. Но я была наслышана об этих магических созданиях, которые помогали управляться с домом. И сейчас я бы совсем не отказалась от помощи. Но здесь была только я, так что и справляться приходилось самой.

Первым делом я отмыла кухонную столешницу и стала доставать из шкафов посуду. Печь тем временем прогревалась все сильнее, и вскоре в доме стало жарко.

– Дорогой, не откроешь окна? – Обратилась я к дому, балансируя на цыпочках на шатком стуле, пытаясь дотянуться до верхней полки. И чуть не упала, когда услышала, что за спиной что-то заскрипело. Неужели, дом решил пойти мне навстречу, и окна сейчас и правда откроются?

Но громкий хлопок дал мне понять, что дом так просто не сдастся. Окно приоткрылось и закрылось так резко, что стекла зазвенели, а я чудом удержалась на ногах.

– Ну и зря! – Вздохнув, я спустилась на пол, поставила на стол большое расписное блюдо и подошла к окну, прихватив с собой толстую прихватку. – Для тебя же стараюсь.

Открыла окно и плотно вогнала прихватку в угол створки, чтобы она не закрылась. Над головой что-то протяжно заскрипело, будто дом застонал жалобно. Я не стала говорить все, что думаю о его капризах, и вернулась к работе.

После того как вся посуда, включая сковородки и кастрюльки, оказалась на столе, я занялась мытьем ящиков. От осознания, что дело сдвинулось, настроение немного улучшилось. Что такое – отмыть весь дом в одиночку? Всего-то пара-тройка дней, если руки растут из нужного места и есть опыт. А опыта у меня хватало. Не знаю уж, почему мой отец пошел на поводу у мачехи и позволил ей сделать из меня служанку, но именно так меня воспринимали последние годы моей жизни. Я пыталась просить у отца защиты, но он и раньше не отличался теплотой, а уж после смерти мамы и вовсе стал холоден со мной, будто я была чужой в собственном доме.

Так что пока Виола радовалась жизни и постигала владение собственной магией, я целыми днями убиралась и готовила. Спасибо хоть в школу позволили ходить, так что я не оказалась неграмотной невеждой. Но отправлять меня в академию, как Виолу, никто не собирался.

А теперь вот я оказалась в глуши, где магия совсем не помешала бы. Но и без обычного труда точно не справиться.

Когда я привела кухню в относительный порядок, было уже поздно. Темнело в Уайтфилде рано, так что я не рассчитала со временем. Думала, у меня будет на пару часов больше, чтобы закончить с кухней. А оказалось, что уже пора зажигать свечи и спасать матрас, пока он не начал впитывать в себя вечернюю влагу.

Свечи пришлось ставить в чашки – подсвечников я пока не нашла. В мастерской были люминарисы, но я не была уверена, что у меня получится их зарядить. Так что оставила их на потом. И со свечами в доме было достаточно светло.

Я затащила матрас в спальню. Теперь от него пахло не сыростью, а луговыми травами. Невольно улыбнулась, представив, как крепко я буду спать после сегодняшних трудов. Достала из комода чистые простыни и застелила постель. Подушку пришлось убрать подальше – она совсем свалялась и была больше похожа на плоский блин из перьев. Как чистить перья, если это вообще возможно, я даже представить не могла. Так что оставила это на потом. Когда научусь управляться с магией, подушка вернется на свое законное место. А пока я могу обойтись и без нее.

Я поужинала припасами, которые дала мне Аника и убрала оставшиеся продукты в подвал. Там было достаточно прохладно, чтобы еда не испортилась. Посмотрела на закопченный чайник и отругала себя за то, что не почистила его в первую очередь. Горячий чай сейчас был бы очень кстати. К тому же в буфете нашлись некоторые запасы: чай, сахар, соль, даже приправы и сода, треть которой я уже перевела, отмывая посуду. Но чай пришлось отложить на утро. Сил уже не осталось. А казалось, что я ничего так и не сделала. Подумаешь, кухня теперь выглядит не такой старой и забытой. Все мои труды в виде чистой посуды были спрятаны за дверцами кухонных шкафчиков. Разве что столешница теперь блестела в свете свечи, да все было убрано по своим местам.

– Ну все, надеюсь, ты дашь мне спокойно поспать. – Вздохнула я, вороша угли, чтобы затушить огонь в печи. Оставлять его на ночь я просто побоялась – этому вредному дому хватит глупости устроить пожар.

Когда огонь погас, я взяла последнюю горящую свечу и стала подниматься по лестнице. На втором этаже снова что-то заскрежетало, но я только устало ответила:

– И тебе доброй ночи, домик.

Продолжила идти, не обращая внимания на ставшие уже привычными звуки.

В спальне было на удивление хорошо, будто я была дома. Ароматы трав так пропитали матрас за день, что теперь лугом благоухала вся комната. Этот аромат не перебивал даже запах залежалой в комоде простыни. Я сделала себе мысленную пометку перестирать все постельное белье, когда закончу уборку в гостиной и ванной.

Все стихло, но через несколько секунд снова грохнуло, на этот раз ощутимей, будто в мастерской что-то упало. А потом до меня донеслось чье-то ойканье.

15

Я прислушалась, медленно подошла к двери и выглянула в коридор. Тихие звуки точно доносились из мастерской. И они были совершенно не похожи на скрежет и скрипение недовольного дома. А из-под плотно закрытой двери вдруг начал пробиваться свет!

Я оглянулась на спальню, прикидывая, что можно использовать в качестве оружия, но в мастерской что-то глухо бухнуло, а потом отозвалось тоненьким голоском.

– Ой, мамочки!

Ребенок?

Я пересекла коридор и рывком распахнула дверь. Мне в глаза тут же ударил свет яркого люминариса. Я прикрыла глаза ладонью и увидела, что с напольного зеркала сброшено покрывало, а посреди мастерской и стоит, потирая ногу, девочка лет двенадцати.

Увидев меня, она направила свет прямо мне в глаза, заставляя зажмуриться, и требовательно спросила:

– А вы кто такая?

Я хотела представиться, но потом вспомнила, что это я здесь хозяйка, а значит, и вопросы задавать мне.

– Ты как сюда попала? Влезла в окно?

– Никуда я не влезала. – Капризно ответила девочка и тут же пожаловалась. – А у вас тут бардак. Я ногой ударилась.

– Ты могла бы убавить свет? – Я поморщилась, потому что при каждом слове люминарис в ее руке качался, попадая мне прямо в глаза.

Девочка повернула руку, и я смогла ее разглядеть. Длинные светлые, как у Виолы, волосы, в больших глазах светится любопытство, а вот одежда… Она была странной. Штаны из какой-то плотной ткани и ярко-желтая рубашка с коротким рукавом. Но самым необычным была ее обувь: розовые ботинки с толстой белой шнуровкой на высокой подошве. На них посверкивали драгоценные камни и красовалась вышивка. Я впервые видела такое. А девочка, заметив мой взгляд, выставила вперед ногу.

– Нравится? – Сама полюбовалась на блеск камней, а потом посмотрела на меня. – А вы кто? Экскурсовод?

У меня голова шла кругом. И без того долгий день заканчивался каким-то непонятным разговором с неизвестной девочкой, влезшей в мой дом. Кажется, сон придется отложить.

– Так. Идем-ка за мной. – Я вышла из мастерской и, убедившись, что девочка идет за мной, взяла из спальни свечу и спустилась на первый этаж. Садиться на диван было страшно, так что я поставила незваной гостье стул. – Садись. И рассказывай по порядку, кто ты такая и зачем забралась в мой дом?

– Никуда я не забиралась! – Насупилась она. – Я просто зашла в… Зашла в подсобку. А потом упала. А когда поднялась, тут вы. Где мы вообще?

Она вертела головой, с любопытством разглядывая комнату. Я быстренько зажгла еще свечи, разгоняя полумрак, и снова затопила еще не остывшую печь. В этой девочке все было странно. Одежда, манера держаться, даже то, как она смотрела на меня, когда я возилась у печки, – будто никогда не видела подобного.

– А это будущая выставка, да? Я первая, кто ее видит, да? – В руке девочки появился странный плоский камень и загорелся неярким светом. Потом резкая вспышка озарила комнату, и девочка стала недовольно разглядывать светящийся камень. Заметив мой взгляд, она ойкнула:

– Ой, тут нельзя фоткать?

Если я что-то и знала о попаданках, все мои знания оказались бесполезны. Ведь во всех сплетнях, что касались дэйны Эвелин Мортон, говорилось, что попаданок очень сложно отличить от подселенок. Но они частенько используют странные, незнакомые слова. А порой и ведут себя так, будто немного не в себе.

Но никто никогда не говорил о том, что они могут появиться посреди пустой комнаты. Да и кто же станет подселяться в маленькую девочку?

Руки сами схватили чайник и стали изо всех сил тереть тряпкой с содой. Я неосознанно драила его, продолжая разглядывать девочку. А она вдруг перестала вертеться и стала тыкать пальцем в свой камушек.

– У вас что, нет вайфая? – Нахмурилась, вглядываясь в мягкое свечение. – И сеть пропала.

Еще одно незнакомое слово окончательно убедило меня в том, что девочка не из нашего мира. Но сама она, кажется, этого еще не поняла.

– Милая, как тебя зовут? – Ласково спросила я. Вернуть чайнику первозданный, новенький вид у меня не получилось, но все же теперь он был чистым. Я налила в него воды и поставила на плиту. Достала из буфета коробочку с чаем и две чашки.

– Федора. – Ответила девочка, не отрываясь от своего занятия. – Можно Федька. А бабушка звала Фёклой.

Она вдруг подняла на меня взгляд и громко шмыгнула. В большущих глазах заблестели слезы, а губы начали кривиться. Федора-Федька-Фёкла вот-вот была готова разрыдаться.

16

Я мигом насыпала в чашки чай, залила кипятком и поставила перед Федорой, которая уже вовсю шмыгала носом.

– Вот, пей, пожалуйста! – Я оглянулась по сторонам, словно ища поддержки. Но в доме, кроме нас, никого не было. А девочка совсем скуксилась и залилась слезами. Я пару мгновений растерянно смотрела на нее, а потом, поддавшись порыву, подошла ближе и обняла девочку, прижав к себе.

– Ну, не плачь. Не плачь, Федька. Лучше расскажи мне, что случилось?

– Ничего. – Она отстранилась и, поджав губы, отвернулась. – И я не плачу.

Я закусила губу. И что делать? Везти ее в город и сдавать в управление, чтобы они уже решали, что делать с несчастным ребенком, заплутавшим между мирами? Не годится. В городе меня легко найдут. Да и отдавать девочку равнодушным служащим мне не хотелось. Куда они ее денут? Отправят в какой-нибудь приют, да и все.

– Федька, а ты когда вошла в подсобку, ты что там увидела? – Я надеялась, что ответ подскажет мне, как вернуть ее обратно. Но девочка лишь пожала плечами.

– Ничего. Там было темно. А потом я споткнулась и упала.

Я прикрыла глаза, вспоминая момент, когда увидела гостью из другого мира в мастерской. Она явно наткнулась на сундук, поэтому ушибла ногу. Но перед этим должна была откуда-то появиться. Зеркало! Не зря же покрывало было сброшено с него. А еще я думала, что мне просто показалось, будто на мутной поверхности расходятся круги, как от попавшего в воду камушка.

– Скорее за мной! – Я схватила Федору за руку и потащила ее наверх. Если зеркало оказалось невероятным порталом между мирами, есть вероятность, что девочку получится вернуть в ее родной мир.

Не знаю, что мной двигало: желание помочь Федоре вернуться или надежда избавиться от дополнительных хлопот в ее лице, но я бежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Скорее, пока портал не закрылся!

Поздно.

Мастерская выглядела как и раньше. Волны на зеркале улеглись, стекло оставалось мутным и неподвижным. Если тут и был портал, он уже закрылся. А открыть его… Я знала, что порталы в нашем королевстве открываются исключительно драконами. Врата для быстрого перемещения черпают столько магии, сколько у меня не наберется за всю жизнь. А это означало только одно: Федора застряла в нашем мире надолго.

Девочка с непониманием смотрела на меня, пока я вела ее обратно на кухню.

– А можно я уже пойду? – С опаской спросила она. – Меня, наверное, уже потеряли.

Драконьи боги! Стоило мне представить, как там, в далеком неизвестном мире Федору ищут ее родители, сердце сжалось от сочувствия. Нет, нужно все-таки разузнать, есть ли возможность открыть портал в другой мир и вернуть ребенка родным. Но сначала…

– Федора, ты знаешь что-нибудь о других мирах. – Ласковым тоном начала я, усаживая девочку обратно за стол.

– Знаю, конечно! – Уверенно ответила она. – Это все сказки для маленьких. Ну и для бабушки. Она постоянно читала эти книжки про драконов.

Я помолчала, собираясь с духом. Как ни ходи вокруг, да около, правду все равно придется сказать.

– Ты больше не в своем мире. Через зеркало ты попала в королевство Аэстерра, но портал закрылся и какое-то время тебе придется побыть здесь. – Выпалила я и посмотрела на Федору.

Она фыркнула и закатила глаза.

– Это пранк такой?

– Что?

– Розыгрыш. – Пояснила Федька. – Вы меня разыграли за то, что я влезла туда, куда нельзя.

– Прости, милая. Но это правда.

– Ага. – Кивнула девочка с таким выражением лица, что было очевидно: она не верит ни единому моему слову.

– Ты голодна? – Я не стала ее убеждать. Ей понадобится время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. А мне нужно было убедиться, что ребенок не ляжет спать голодным.

Фекла покачала головой, и я убрала пустые чашки. Дом недовольно заскрипел половицами на втором этаже. Я увидела, как девочка вздрогнула и поежилась.

– Не бойся, это дом вредничает. Надеюсь, ничего плохого тебе он не сделает. Но если что – сразу зови меня.

– А может, вы меня отпустите? Меня учительница ругать будет.

– Федька, милая, я бы с радостью. Но портал закрыт. А у меня сил не хватит его открыть.

– Значит, я и правда в другом мире? Вот прикол! А чем докажете?

Я опешила. Как доказать человеку, что он попал в другом мир? Когда я даже не знаю особо, чем наши миры отличаются.

– Вот именно! Доказать вы не можете. – Федька была явно горда собой. А мне хотелось уже поскорее закончить этот разговор и отправиться спать. Я практически с ног валилась после тяжелого дня.

– Мы можем поговорить завтра? – Я с трудом подавила зевок и поняла, что спать нам придется на одной кровати. – Идем спать, пожалуйста.

– Да как вы не поймете, мне домой надо. – Возмутилась Федора, складывая руки на груди.

– Теперь это твой дом. – Я уже едва стояла на ногах и боялась, что засну прямо так, посреди кухни. – Если не хочешь спать – оставайся здесь. Главное, следи, чтобы свечки не упали.

Я оставила ей пару горящих свечей и тяжело потопала наверх. Услышала возню на кухню, а потом Федора меня догнала.

– Одна я там не останусь.

Я кивнула. Оказавшись в спальне, стащила одежду, облачилась в сорочку и рухнула на кровать.

– Захочешь спать – ложись рядом. Другого места все равно нет. А на диване внизу пружины…

Я уснула, прежде чем закончила мысль. А проснулась от истошного крика и не сразу поняла, кто так голосит.

17

Солнце еще даже не встало, хоть за окнами уже и брезжил серый утренний свет. Бросившись на выручку Федоре, которая верещала где-то на первом этаже, я едва не упала с лестницы. Ошалело огляделась, но девочки нигде не было. А потом крик повторился со стороны входной двери.

Я распахнула дверь, и Федька кубарем улетела прямиком в высокую траву у дома. Мое сердце колотилось как бешеное, руки дрожали, а голова пока не совсем соображала.

– Кто напал? – Хрипло спросила я, помогая Федоре подняться.

– Призраки! – Выдохнула она, глядя на меня расширенными от страха глазами.

– Какие еще призраки?

Я опустилась на крыльцо и потерла глаза. Сон испарился и, судя по всему, возвращаться не собирался. Нужно было умыться, приготовить завтрак и приступать к работе. Но сначала – узнать, что за паника.

– Я хотела осмотреться. А то вдруг вы обманываете… – Начала Федора, теребя в руках свой гладкий камушек. – Хотела выйти, но меня кто-то схватил за ногу.

– Это половица провалилась. – Я кивнула. Сама попала в эту же ловушку, и совсем забыла закрыть дыру.

– Нет, кто-то меня схватил! – Федора стояла на своем. – Потом я вырвалась и побежала на улицу, но меня схватили за футболку!

Она с возмущением повернулась спиной и показала залом на своей желтой рубашке. Кажется, дом решил всеми силами не отпускать беглянку, защемив ее одежду дверью. И правильно сделал!

– Тут нет призраков. – Я улыбнулась и поднялась. – Только своевольный домик и я. Так что придется тебе привыкать.

– Точно нет призраков? – Федора снова повернулась и насуплено посмотрела на меня. Я кивнула. – А полтергейсты?

– Этих тоже не водится. – Уверенно ответила я, гадая, что это еще за звери.

– Тогда я могу остаться ненадолго. А то меня все равно… – Она замолчала, словно боялась сболтнуть лишнее.

Я не стала ее расспрашивать. Вместо этого показала Федоре все, что есть в доме. Она почти на все ахала и охала и все спрашивала про какое-то электричество и интернет.

– Нет ни того ни другого. Зато есть чай, яйца, немного мяса и овощей. – Обрадовала ее я, но девочка выглядела поникшей.

– А можно мне хлопья? Или йогурт?

– Увы, у нас нет таких деликатесов. Но через пару дней сходим на рынок и купим каких-нибудь вкусностей.

Федора тяжко вздохнула и опустила голову на ладони.

– А ты одна здесь живешь? Такой бардак…

– Одна. Это дом моей бабушки, но она давно умерла, а я только вчера приехала. И еще не успела навести порядок.

Я добавила дров в печку, про которую совсем забыла вчера, когда уходила спать. Хорошо, что дом не решил устроить пожар. Видимо, понимал, что одно дело вредничать по мелочам, и совсем другое – серьезно навредить нам и самому себе заодно.

На чистую сковородку налила немного масла и разбила два яйца. На вторую выложила тонко нарезанные кусочки говядины.

– Федора, ты умеешь обращаться с ножом? – Спросила, обернувшись к девочке. Та встрепенулась и уверенно кивнула. – Тогда достань нож, возьми доску и нарежь томаты и петрушку.

Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до разделочной доски, но вскоре я услышала сосредоточенный стук ножа. Отлично! Теперь у меня есть помощница!

Посолила и поперчила мясо, а когда оно было готово, выложила на тарелку к яйцам. Федора тем временем управилась с овощами, так что мне осталось только нарезать тонкими перьями луковицу.

– А можно мне хлеб поджарить? – Федора смешно сморщила нос, когда в воздухе повис резкий запах лука. – Я сама могу!

– Ну если сама можешь – то вперед.

Краем глаза я следила, как она подходит к плите и берется за сковородку. Охнула, когда та отказалась подниматься, и взялась двумя руками. Поставила ее на огонь и стала по капельке наливать из маленького кувшинчика масло. Пока масло разогревалось, аккуратно нарезала два куска хлеба и выложила их в сковороду.

Я тем временем смешивала в миске незамысловатый салат: томаты, лук, петрушка, ароматное масло подсолнечника и соль с перцем.

– Ай! – Федька попыталась схватить пальцами хлеб и, конечно же, обожглась. Я поспешила ей на помощь и выложила гренки на тарелку.

– Аккуратней. У меня хоть и есть магия, но целительством я не владею. А в поселке еще не известно, есть хороший целитель или придется ехать в город в случае чего.

Она приоткрыла рот и не мигая уставилась на меня.

– У тебя есть магия?

– Я еще не научилась с ней управляться. – Призналась я.

– Офигеть! Пруфы!

Я вздохнула и поставила перед ней тарелку с едой. Кажется, мне придется учить новый язык, чтобы ее понимать.

Но язык языком, а с Федорой стало немного веселее. Как только мы закончили с едой, сразу же взялись за уборку. Я помогла девочке заплести косички, чтобы волосы не лезли в глаза, и выдала влажную тряпку для уборки пыли.

– Если что-то случится – сразу зови меня! – Предупредила ее, а сама занялась диваном. Сняла с него старое, сырое покрывало и внимательно осмотрела обивку. Пружина, которая едва не впилась мне в пятую точку, была не единственной, вылезшей наружу. Я походила вокруг, решая, как быть. Чинить мебель мне еще не доводилось, и если я еще смогла бы справиться с колченогим табуретом, то вот с диваном у меня вряд ли получится что-то сделать без магии. Но и выбрасывать его мне было жалко. Все-таки бабушкино наследство. Хоть и старенькое.

После долгих размышлений, к которым я привлекла Федьку, крутившуюся поблизости, оттирая пыль с подоконника, было решено вытащить диван на улицу, чтобы под солнечными лучами выгнать из него сырость, а потом вернуть обратно до лучших времен. Главное – помнить, что садиться на него не стоит.

Диван был тяжеленным, но мы справились. Поставили его посреди поляны и выпрямились, тяжело дыша. Под солнцем на обивке обнаружились какие-то застарелые пятна, которые я не заметила в доме.

– Может, выбросить? – Федька взглянула на меня и вытерла тыльной стороной ладони лоб.

– Лучше очистить. А потом починим. – Я не была уверена в своих словах, но не теряла надежды, что однажды с помощью магии смогу не только камни в сторону швырять.

– А мне бабушка рассказывала, как раньше диван чистили, когда ваниша не было. – Федька потерла переносицу. – Нужна сода, теплая вода и твердое мыло.

Я с интересом посмотрела на нее. Кажется, моя незваная гостья умела не только пыль вытирать.

– Справишься? – Спросила я. Федька помедлила пару секунд и уверенно кивнула.

Выдав Федьке все необходимое, я вернулась в дом. На всякий случай оставила дверь открытой и попросила дом не захлопывать ее в самый неподходящий момент. Дверь тихонько скрипнула, но осталась на месте.

На очереди у меня были окна. А то разница в доме и на улице была ощутима. Через пыльные окна света проникало слишком мало. А запаса свечей хватило бы ненадолго при постоянном использовании.

Металлические решетки затрудняли мытье окон, но мне на помощь пришла Федька.

– Первый этап окончен! – Отчиталась она и запнулась, глядя на меня. – Эээ…

– Эмили. – Подсказала я, сообразив, что так и не представилась.

– Эмили, я могу помочь с окнами. У нас в саду были такие. Бабушка всегда меня просила. У нее рука не пролезала. – Федька хихикнула, а потом насупилась.

– Федора, что случилось? – Я отложила тряпку и присела на корточки перед девочкой. – По родителям соскучилась? По бабушке?

– У меня нет родителей. И бабушки теперь нет. – Прошептала она и закусила губу. По щекам потекли слезы, а у меня снова защемило сердце. Я прижала ее к себе, и на этот раз Федора не стала вырываться. Беззвучно плакала в моих объятиях, а я все гладила и гладила ее по голове, думая о том, как мы вовремя оказались здесь. Две сироты в опустевшем, всеми забытом доме. Может быть, теперь у нас получится помочь друг другу?

18

Нэтан Хартли сидел в высоком кресле, закинув ногу на ногу, и медленно вращал в руке бокал с янтарной жидкостью. Собрание совета магов закончилось поздно – слишком уж много вопросов требовали рассмотрения. А бесконечные споры грозили затянуть собрание на несколько дней. Завтра его ждал такой же долгий день, а сейчас было несколько часов, чтобы немного выбросить из головы все дела.

Хартли откинул голову назад и посмотрел, как по стенкам бокала густо стекают капли. Сделал глоток и прищурился от удовольствия. Напиток приятно согрел пищевод, оставляя на языке терпкий привкус с легкой сладостью. Точно такой он чувствовал, когда впитал в себя магию Виолы. Горячую и мощную. Никогда раньше Хартли не приходилось чувствовать, как чужая магия сама просится к нему. А у его молодой супруги магия просто зашкаливала в венах и легко отзывалась на его призыв.

Дракон усмехнулся, вспомнив, как Виола дрожала в его руках, как ее мягкие губы отвечали на его поцелуй. Как отчаянно билось ее сердце. Хартли неосознанно облизнулся. Как только он вернется домой, непременно попробует все остальные прелести своей супруги. И не ради магии. Такая невинная девочка досталась ему впервые. Будет забавно посмотреть, как она краснеет под его взглядом. И убедиться, что ей понравятся его ласки. А после ночи любви ее магия будет откликаться на его зов еще охотнее.

Хартли поставил стакан на круглый столик и поднялся. Подошел к рабочему столу и набросал короткую записку: “Надеюсь, моя супруга ни в чем не нуждается? Сообщите ей, что я скоро вернусь. Пусть будет готова.”

Положил записку в шкатулку для связи и подошел к окну. Элеонора обычно отвечает молниеносно. Это одно из главных требований, которое Хартли выдвигал всем своим подчиненным: отвечать на его приказы быстро и четко.

И помощница не заставила себя ждать. Шкатулка тихо звякнула, и дракон, не глядя, достал ответ. Устроился в кресле, свободной рукой поднял бокал со стола и только тогда взглянул на записку.

Бокал треснул в руке и рассы́пался осколками, заливая остатками напитка круглый столик. Хартли прищурился, чувствуя, как в груди рождается гнев. “Дэйн Хартли, приношу глубочайшие извинения, но ваша супруга воспользовалась невнимательностью прислуги и сбежала. Я уже отправила людей на ее поиски.”

Сбежала? Эта кроткая овечка, боявшаяся поднять на него глаза, посмела сбежать?

Хартли раздраженно дернул рукой, стряхивая остатки стекла, и хмыкнул. Любопытно. Значит, невинная крошка оказалась не так проста, как ему казалось. Раз у нее хватило смелости бросить ему вызов и удрать прямо из его дома.

– Ничего, девочка. – Произнес Хартли вслух. – Когда я вернусь, ты уже будешь там, где должна быть. И тогда я доходчиво объясню тебе, что значит – противостоять дракону.

Новая записка: “Найти. Вернуть. И не спускать глаз, пока я не вернусь” отправилась в шкатулку. Ответа не требовалось. Хартли и без него знал, что его приказ будет выполнен. Элеонора еще ни разу не совершала ошибок. До сегодняшнего дня. И за это ее тоже ждало наказание. А пока…

Хартли поднялся и достал из шкафа новый бокал. Наполнил его и сделал большой глоток. Если бы не затянувшийся совет, он лично бы поймал беглянку. Чтобы взглянуть ей в глаза, когда она поймет, что от него невозможно спрятаться. Но сейчас придется отложить это удовольствие и доверить ее поиски другим.

Магия тяжело заворочалась внутри, напоминая, что недавнее задание на границах Аэстерры не прошло даром. В последнее время атаки на территорию королевства участились и стали гораздо яростнее, чем раньше. А драконов на военной службе у короля было меньше, чем ему хотелось бы. Слишком много внимания требовали Пределы. К тому же у воинственных соседей хватало своих драконов. И магов. Таких, что могли забирать чужую силу и обращать ее против врага.

Хартли поморщился, вспоминая, как его дракон оказался чересчур близок к тому, чтобы подавить его собственную волю. В первый и последний раз.

Он вернет Виолу и с ее помощью восстановит свою магию. И в очередной раз напомнит всем, что огненный дракон Аэстерры не дает никому второго шанса.

19

Наплакавшись, Федора поведала мне, что ее с самого раннего возраста воспитывала бабушка, которая недавно умерла. А ее отправили к двоюродной тетке, которая не особо жаловала девочку и при каждом удобном случае грозилась отправить ее в приют.

– Мне некуда возвращаться. – Шмыгнув носом, закончила Федька. – Если только ты меня не прогонишь.