Читать онлайн Волчья балка

Первая часть

К вечеру жара стала спадать, едкая гарь от транспорта, проносящегося мимо гаишного поста «Волчья балка», не рассасывалась, опускалась к земле тяжелым пластом, солнце за балкой медленно и пугающе падало на землю и было похоже на огромную раскаленную сковородку с черными пятнами прокалин.

Пост «Волчья балка» располагался на самом дне пологого оврага, днем здесь жара достигала немыслимого состояния, и только к вечеру со стороны Волги начинало тянуть благодатной неустойчивой прохладой.

Пост ГАИ – небольшая утоптанная площадка, одноэтажный глинобитный служебный домик с мутными подслеповатыми окнами, плюс ко всему старый деревянный сарайчик для инвентаря и прочих возможных хозяйственных дел.

Лейтенант Стас Кулаков, невысокий, плотный, пружинистый, нахрапистый, подошел к напарнику, младшему лейтенанту Игорю Лыкову, стоявшему на обочине трассы, козырнул:

– Ну, что, младший лейтенант, отпускаешь?

– Надолго? – недовольно поморщился тот, не сводя глаз с несущегося мимо транспорта.

– До первой звезды, до третьих петухов, – нагловато улыбнулся Стас.

– Я серьезно.

– Лыков!.. Ну, ты как неродной! Как только вырвусь из сладких объятий, сразу бегом на службу. Или сам никогда не ходил по телкам?

– Давай не позже полуночи.

– Как прикажешь, начальник… Если что, маякни.

Стас одернул куртяшку, отряхнул брюки, подмигнул напарнику, упруго перебежал дорогу на противоположную сторону. Тормознул какую-то попутку, нырнул в кабину и исчез в общем гудящем потоке.

Игорь остался один. От постоянного пота лицо слипалось, глаза резало от пыли и едкого дыма, приходилось время от времени протирать их либо ладонью, либо мятым несвежим платком.

Ему двадцать два года. На погонах – по одной звездочке. Худощавый, высокий, неулыбчивый, сосредоточенный, с виду малоприветливый, с недоверчивым прищуренным взглядом, будто знал про всех всё и, может, даже больше.

Зазвонил мобильник. Игорь отошел на несколько метров в сторону, включил связь.

– Да, батя, привет… На службе. Нет, все спокойно, все нормально, – сухо рассмеялся. – Да не беспокойся ты, говорю. Считай, уже привык. И парни нормальные. Я – зеленый, они – опытные. Волкодавы! Ты как?.. С машиной возишься?.. Понял… Что у мамы? Ноги сильно болят?.. Может, какое-нибудь лекарство? Хорошо, дадут пару дней отгулов, обязательно вынырну. Пока…

Отключил трубку, снова вышел на трассу, цепким и властным взглядом отслеживая проносящийся разнокалиберный транспорт. Машины при виде гаишника слегка притормаживали, притихали в надежде, что полосатая палка не махнет в их сторону, затем облегченно вздыхали и снова набирали скорость.

Заметил вдруг несущийся чуть ли не по встречке в сторону города крутой внедорожник, моментально выскочил наперерез, изо всей силы дунул в свисток, замахал жезлом, повелевая остановиться.

Внедорожник резко замер, пройдя юзом несколько метров, сдал назад. Водитель салон не покинул, сидел спокойно, ждал, когда гаишник подойдет сам.

Игорь козырнул, потребовал:

– Документы!

С заднего сиденья выдвинулся худощавый мужчина лет шестидесяти, по-свойски спросил:

– Какие вопросы, командир?

Младший лейтенант коротко взглянул на него, на сидевшую рядом молодую красивую девчонку, не ответил, вновь обратился к водителю:

– Прошу документы.

Тот нехотя стал копаться в бардачке, мужчина на заднем сиденье снова подал голос:

– Слышь, начальник!.. Торопимся! Если нарушили, готов заплатить штраф. Рисуй сумму!

Лыков полистал предъявленные документы, бросил взгляд на огромные черные вопрошающие глаза девчонки, кивнул мужчине:

– Дочка?

– Сестра.

– Сестра? – удивился Игорь.

– Не верится?

– Почему?.. Верится. Очень красивая сестра.

– Слыхала, Малика, какой комплимент тебе отвалил младший лейтенант? – оскалился мужчина.

– Слыхала. Спасибо.

Игорь вернул документы водителю, козырнул:

– Будьте аккуратны, не нарушайте скоростной режим. Дорога сложная.

– Будь здоров, парень! – крикнул уже на ходу мужчина. – Глядишь, когда-нибудь еще и встретимся.

– Лучше по другому поводу, – отшутился Лыков.

– Это как судьба распорядится.

Внедорожник вырулил на трассу и понесся в общем потоке в сторону плывущего в вечернем мареве города.

Пятая областная овощебаза, находящаяся на окраине города, охранялась самым серьезным образом. Бесконечные складские корпуса были обнесены высоким забором с колючей проволокой поверху, по углам дыбились наблюдательные вышки, внизу по проволоке бегали сторожевые собаки, на въезде и выезде транспорта соблюдался строгий контроль.

Хозяин базы пятидесятилетний Артемий Васильевич Бежецкий, высокий, худощавый, не по должности интеллигентный, стоял у окна своего просторного кабинета, наблюдал за тем, как в это вечернее, тягучее от зноя время со двора овощебазы грузно и неторопливо выруливал мощный трейлер.

Повернулся, бросил двум мужчинам, сидевшим за небольшим столиком, уставленным легкой закуской, бутылкой коньяка, чашками с кофе:

– Черт… Как-то не по себе. Скребут кошки.

– Да ладно, Артемий! – отмахнулся полноватый, постоянно потеющий, в клетчатой рубахе навыпуск Даниил Петрович Глушко. – Первый раз замужем, что ли?

– Первый как раз не страшно. Там азарт и тайна. А когда рулишь по второму или по третьему заходу, тут отверстие начинает работать. И не только в носоглотке.

– Да вроде все по накатанному. Люди проверенные.

– Водила не наш, чужой?

– Чужой, но тоже не первый раз ходит. Две ходки отбарабанил, и никаких проблем, – Даниил Петрович взял бутылку, плеснул себе коньяка.

Бежецкий вернулся к столику, допил кофе из чашки.

– Не знаю. Интуиция редко обманывает, – посмотрел на второго мужчину, Зыкова, моложавого, сухого, желчного, отрешенного. – Чего молчишь, Георгий Иванович?

– Прикидываю, – не сразу ответил Зыков. – Размышляю.

– Тоже цепляет?

Георгий Иванович налил себе самую малость коньяка, повернулся к мужчине в клетчатой сорочке.

– Сколько ты загрузил в прошлый раз, Петрович?

– Сотню.

– А сегодня?

– Двести пятьдесят.

– Вот это как раз и цепляет. Лучше два-три рейса, чем всё в один.

– Да ладно вам, мужики! – возмутился Даниил Петрович, вытирая большим платком мокрый лоб. – Мутите на пустом! Все уложено, упаковано, проверено – хрен придерешься! Главное, не налететь на какого-нибудь придурка!

– Придурок – это кто? – взглянул на него с усмешкой Георгий Иванович.

– Да любой мент!.. Прицепится, тормознет на пару суток, начнет ковырять, попробуй угадать, чем все закончится! Дыни-арбузы под жарой начнут гнить, все потечет, товар сам наружу выползет… А таких долбонавтов на трассе, как мышей! Хотя бы на этой чертовой «Волчьей балке». Одни отморозки.

Помолчали, Бежецкий хрустнул костяшками тонких пальцев, неожиданно поинтересовался:

– Пойдут по основной трассе?

– А по какой же еще? – удивленно вскинул брови Даниил Петрович. – Объездными опасно. Автоматически могут возникнуть вопросы.

– В прошлый раз груз тормознули как раз на «Волчьей балке».

– Ну, тормознули!.. И чего? Помурыжили, отпустили.

– Мансур – надежный человек?

– Который из сопровождающих? – уточнил Глушко. – Супер! Полгода уже в рейсах, ни разу не подвел… Нам ведь его из Ташкента присоветовали.

– Денег ему достаточно дал? – подал голос Зыков.

– До Москвы хватит. А чего ты, Георгий Иванович, вдруг о нем?

– Так… Просто спросил.

Солнце почти уже упало за горизонт, вечер загустел, оставшийся позади город покрылся дрожащей серой пеленой.

Трейлер подкатил к бензозаправке, худощавый белобрысый водитель выбрался из-за руля, показал заправщику, какой бензин заливать, направился в конторку платить.

Сидевший в кабине немолодой лысеющий азиат тоже спрыгнул на остывающий к ночи асфальт, поспешил за водилой. Оставшийся на сиденье крепкий накачанный славянин с узким упрямым лбом крикнул вслед:

– Куда, Мансур?

– Отлить!

Мансур вошел в здание бензозаправки, взглянул на своего водителя возле кассы, обнаружил дверцы с нарисованными буквами «М» и «Ж», юркнул в одну из них. Заперся в кабинке, замер, прислушался, спустил на всякий случай воду, быстро набрал номер на мобильнике.

– Салам, Ахмет, – заговорил на узбекском. – Уже выехали. Да, «Волчья балка» называется. Не «палка», а «балка», – засмеялся Мансур. – По-нашему, овраг. Запиши, чтоб не забыл. Там нормальные менты, правильные. Если зацепят, хрен отпустят. За меня не беспокойся, выкручусь. Главное, не опоздайте предупредить москвичей, чтоб встретили до кольцевой… Номер моего трейлера? А зачем он тебе? Хорошо, понял. 695… Повторю – 695. Если что, тоже звони. Передай Шефу, что все хорошо.

Отключил связь, еще раз для видимости спустил воду и покинул туалет.

Южная июльская ночь упала на степь сочно, тяжело, почти моментально. Небо стало медленно заполняться крупными вздрагивающими звездами, из Волчьей балки тягуче потянулась желанная прохлада, вытаскивая из самой низины пронизывающий влажный туман.

Протяжно и тоскливо завыли вдалеке волки и вдруг стихли, будто кто-то их спугнул.

Лыков, зябко кутаясь в дохлую ментовскую куртку, стоял у обочины трассы, глядя на приближающиеся фары. Судя по скорости и желтоватым габариткам, машина была отечественной, и тормозить ее особого смысла не было.

«Жигуленок» при виде гаишника сбросил газ, пополз по гравию аккуратно и предупредительно, видимо, ожидая, что его остановят.

Игорь великодушно махнул жезлом, чтоб проезжал, пропустил таким же образом идущий в обратном направлении раздолбанный грузовой порожняк, несколько раз попрыгал для согрева, направился в сторону саманного домика, служившего сотрудникам при всех необходимых случаях и жильем, и конторой для составления протоколов, и крышей, чтоб спрятаться от жары или другой непогоды, и просто местом, где можно было бы кинуть на табуретку свинцовые от усталости ноги или просто похлебать осточертевший терпкий чай.

В «бунгало» всего три комнаты – одна для работы, вторая для отдыха, а третья что-то вроде кухни.

Закрыл за собой дверь, бросил планшетник на стол, прошелся пультом по мерцающему экрану, не нашел ничего путного, сыпанул в чашку щепотку чая, залил горячей водой из чайника.

Набрал какой-то номер по мобильнику – недоступен.

В окно постучали. Осторожно, несильно, вкрадчиво.

Лыков напрягся, положил ладонь на кобуру, висевшую на ремне, направился к двери. С силой, почти наотмашь толкнул ее, замер перед черной ночью.

– Кто?

Сбоку послышались осторожные шаги, самого человека видно не было. Игорь вынул пистолет.

– Кто здесь?

– Страствуйте, – донесся голос с сильным азиатским акцентом. – Это я, не бойтесь!

– Подойди!.. Кто такой?

– Хорошо, иду.

Из темноты вынырнул невысокий щуплый человек, то ли кореец, то ли калмык, поклонился.

– Я вам что-то принес… Хочу показать.

– Что?

– Записку.

Игорь окинул взглядом плохо освещенный двор возле домика, ничего подозрительного не заметил, махнул ночному гостю:

– Зайди!

Тот в своей суетливой и боязливой манере первым проскользнул в домик, замер возле порога.

Младший лейтенант внимательно оглядел его.

– Ну?

– Я отдал и сразу ушел, – предупредил азиат.

– Куда ушел?

– К себе… Домой. Хорошо?.. Ты меня не задерживай. Отдал и ушел.

– Записку?

– Да, записку.

– Тебя как зовут?

– Никак.

– Я серьезно. Иначе запру и никуда не выпущу.

– Бату.

Игорь развернул протянутый листок, прочитал печатный текст:

«МЕНТ! ТОРМОЗНИ ТРЕЙЛЕР 695, ИДУЩИЙ НА МОСКВУ. НЕ ЗЕВНИ. И БУДЕТ ТЕБЕ СЧАСТЬЕ».

– Кто передал?

– Человек.

– Ты его знаешь?

– Совсем не знаю… Я чабан. Гнал овцу домой, машина остановилась, человек дал записку, сказал, чтоб тебе передал, – азиат достал из кармана потертых спортивных штанов пятитысячную купюру. – Хорошие деньги дал.

Лыков еще раз перечитал записку, махнул чабану:

– Ладно, вали.

Тот несколько раз поклонился, зачем-то почиркал подошвами стоптанных кед на пороге, толкнул дверь, и вскоре послышались его частые затихающие шаги.

Полицейский снял со стены короткоствольный автомат, проверил на всякий случай наличие патронов в пистолете, включил свет во всех комнатах, чтоб получше освещался двор, покинул сторожку.

Перед тем как выйти на трассу, набрал номер по мобильнику.

– Стас, ты скоро?.. Давай быстрее, тут хреновина одна нарисовалась. По телефону долго рассказывать! Не психую, а говорю по делу. Ладно, коротко. Поступила наводка на трейлер, нужно тормознуть… Какая разница, от кого поступила!.. Расскажу, гони скорее на пост!

Фары от несущихся машин резко били по глазам, приходилось стоять почти на проезжей части, всматриваться в номера. Легковушки проносились, почти не сбавляя скорости, большегрузные же, наоборот, притормаживали, проявляя тем самым уважение к торчащему гаишнику на трассе.

Зазвонил мобильник.

– Через пятнадцать минут буду, – сообщил Стас. – Но телка, скажу тебе, угарная. Никак не хотела отпускать! Хуже коросты!

– Я на трассе, – коротко ответил Игорь, не сводя глаз с идущих машин. – Чем быстрее, тем лучше…

На разогретую дневным зноем землю уже легла тянущаяся от Волги влажная прохлада, окна домов светились уютно и мягко, собачий брёх угомонился, на время затих. Было совсем уже темно, улочка, по которой не спеша катил гаишный «Форд», была узкой, плохо заасфальтированной, с тусклыми фонарями на столбах.

Старший лейтенант ГИБДД Григорий Гуляев проехал около полусотни метров, остановился, заглушил двигатель. Повернулся к спутнице, молоденькой Наташе Бурлаковой, улыбнулся.

– Дальше – ножками.

– Боишься деда? – усмехнулась в ответ она.

– Не боюсь. Опасаюсь… Сейчас сколько уже там натикало?

Наташа включила экран мобильника.

– Почти одиннадцать.

– А тебе сколько лет?

– Семнадцать.

– Вот, семнадцать. И в твоем возрасте в это время нужно уже баиньки… Сейчас Семен Степанович устроит разбор ДТП по полной, – Григорий взял пальцами ее за подбородок. – Знаешь, что такое ДТП?

– Отстань! – она отбросила его руку. – Между нами ведь пока ничего нет.

– Это знаю я да ты. Народ у нас глазастый, языкастый, ушастый – даже не успел еще настроиться, а уже приходится отскребаться. А Семен Степанович так вообще и пристрелить может.

– Тогда зачем встречаешься? – с капризной обидой спросила Наташа.

– Зачем встречаюсь? – Гуляев, тридцати лет, чернявый, статный, загорелый, белозубый, помолчал, подыскивая ответ, тронул сильными плечами. – Для перспективы! Приглядываюсь, присматриваюсь. А годик пролетит, приду к твоему деду за благословением.

– Он тебя не любит.

– В курсе. Потому и не лезу на рожон, – он нежно провел по ее выгоревшим, овсяного цвета волосам. – Беги, любимая. Будет время и желание – звякни.

– А ты куда сейчас?.. По своим девкам, наверно?

– Ну, зачем ты так? – деланно надулся Гриша. – Спать. Только спать. Один!.. Утром подъем, холодная вода из ведра и бегом на службу.

Запиликал телефон Наташи.

– Семен Степанович? – прошептал старший лейтенант.

– Нет. Один придурок, – включила связь, раздраженно ответила. – Занята!.. Не могу говорить, сказала. Привет!

– С кем это ты так?

– С твоим напарником!.. С Угорьком!

– С Лыковым? А ему-то чего нужно?

– То же самое, что и тебе.

– Ушлый, козлина, – мотнул головой Гуляев. – Давно он за тобой?

– Послушай перестань!.. Могу я кому-нибудь нравиться?

– Можешь. В таком возрасте даже обязана. Но тут особый случай. Меньше месяца машет палкой, а уже подметки рвет! Молодец, младший лейтенант. Далеко пойдет.

– Не любишь его?

– Во-первых, он не женщина, чтоб любить. А во-вторых, ты же, парень, в коллективе. Пусть в небольшом, но со своими принципами и придурью. Обживись, осмотрись, приценись, принюхайся, а уже потом запускай грязные щупальцы в чужое тряпье.

– Ты меня ревнуешь?

– При чем тут ревность?

– Ответь, я спросила.

Григорий взял девушку за подбородок, со значением произнес:

– Запомни, молодая и симпатичная. На всю жизнь запомни. Есть такие понятия, как честь и совесть. Играть в жизни можно чем угодно, только не этим. Однажды нарушил, дальше бездонная яма, из которой черта с два выберешься. Так в ней и загнешься. Запомни это.

Девушка, не сводя с него нежных и влюбленных глаз, вдруг попросила:

– Поцелуй меня.

Старший лейтенант засмеялся, мотнул головой.

– Вот и вся философия, – вполне серьезно предупредил. – Только в щечку. Или в шейку!.. Нежно и невинно.

Поправил сбившийся погон, дотянулся до ее лица, коснулся губами завитков на шее.

– О, какие мы сладенькие…

Наташа вывернулась, перехватила ладонями его лицо, попыталась поцеловать сама.

– Но-но-но, – отстранил ее Гриша. – Только без волнений. У нас с тобой длинная и прекрасная жизнь. Так что спешить не будем, – дотянулся до ручки двери, открыл. – Если забудешь, брякну сам.

– Дурак, – она выбросила ножки на дорогу, быстро и не оглядываясь зашагала по пыльной ухабистой дороге.

– Береги нервы, любимая! – крикнул вслед Гуляев. – Они нам еще пригодятся! – развернул машину, включил проблесковые маячки и понесся в обратном направлении.

Окна дома, в котором жили Бурлаковы, выходили через палисадник прямо на улицу. Сам дом был аккуратный, выкрашенный голубоватой известкой, обнесенный невысоким штакетником. Несколько фонарей во дворе снизу подсвечивало яблоневый сад, который от этого казался сказочным, воздушным.

Семен Степанович Бурлаков, крепкий мужчина под шестьдесят, жесткий, сухощавый, с упрямым взглядом исподлобья, услышал дробные шажки за окном, двинулся в прихожую.

– Чего так поздно?

Наташа сбросила туфли, направилась в свою комнату.

– С девчонками в кино была.

Бурлаков пошел следом.

– А позвонить нельзя было?

– Дед, может, хватит?

– А что я такого сказал?

– Ничего. Дай мне побыть одной!

Тот помолчал, ушел в гостиную, оттуда позвал:

– Садись ужинать.

– Не хочу!

– Я для кого готовил?

– Наверно, для себя!

Семен Степанович вернулся, присел рядом. Попробовал приобнять, внучка отодвинулась.

– Документы сдала в институт? – примирительно спросил дед.

– Не сдала!

– Почему?

– Потому что не хочу в мед!

– А куда хочешь?

– Я тебе уже сто раз говорила!

– В ментовское?

– Да, в ментовское!.. К ментам!.. В школу полиции! И больше никуда!.. Все, я так решила!

– Я против.

– Не тебе – мне жить!

– Вот я как раз об этом. По-моему, я тоже сто раз уже объяснил. Это неженское занятие.

Внучка отложила журнал и внятно произнесла:

– Объяснил. Но дай мне что-то решить самой. Могу я хоть один раз подумать? Сама!.. Самостоятельно! И принять свое решение! Могу?

Тот помолчал, подумал, кивнул.

– Можешь. Но гляди, чтоб опосля не пожалела.

– Не пожалею.

– Гляди, – кивнул Бурлаков и покинул комнату.

Чабан вынырнул из густого тумана Волчьей балки, весело и легко зашагал в сторону огоньков дальнего поселка. Что-то напевал на своем языке, насвистывал, едва даже не приплясывал – такое было хорошее настроение.

Увидел скачущие по степи автомобильные фары, придержал шаг, что-то ему не понравилось в мчащемся наперерез автомобиле, развернулся и потрусил в противоположную сторону.

Его догнали легко. Трое крепких парней сбили с ног, повалили на землю, принялись обрабатывать лежачего со всех сторон.

Чабан уворачивался, кричал о чем-то по-своему, просил, пару раз попытался подняться, чтобы бежать. Его снова настигли, теперь били до тех пор, пока он не затих.

Парни для проверки пару раз пнули бездыханное тело, оттащили к какой-то выемке, завалили сверху сухим бурьяном и поспешили к своей машине.

Помощник Бежецкого Вадим, юркий, подвижный, переполненный желанием что-то делать, выполнять приказы руководителя, проводил шефа к машине, спросил:

– Я с вами?

– Посмотри бумаги на завтра и езжай домой. Нужен будешь – брякну.

– Хорошего отдыха, Артемий Васильевич.

– Не смеши, дорогой.

Вадим открыл заднюю дверцу, пожал руку немолодому водителю Илье, подождал, пока машина выедет за ворота базы, быстрым шагом зашагал обратно в административный корпус.

Было уже около полуночи. Бежецкий дремал на заднем сиденье автомобиля, мягкое шуршание шин, негромкая музыка успокаивала, убаюкивала, позволяла отвлечься, отключиться, ни о чем не думать.

От неожиданного пиликанья мобильника вздрогнул, взглянул на невозмутимого водителя, потянулся за трубкой на сиденье. Недовольно проворчал:

– Да, Вера… Слушаю. Что опять?

– Артем! – женщина не говорила, кричала. – С Костей плохо!.. Нужно срочно помочь ему!

– Вера… Можешь не истерить, а говорить спокойнее?!

– Не могу!.. Потому что это мой сын!.. Немедленно оставь все и займись им!

– А что с ним?

– Будто ты не знаешь!.. Он опять в своем проклятом клубе!.. И опять его тащат в полицию!

– Он сам тебе позвонил?

– Он не в том состоянии, чтоб звонить!.. Невменяем!.. Дружок его позвонил. Виталик!

– Сын Даниила?

– А то чей же еще?.. Говорит, что у Кости припадок! Он может умереть!.. Артемий, спаси его!

– Ладно, сейчас займусь, – Бежецкий выключил телефон, велел водителю: – Бери курс на клуб «Веселые люди». Знаешь адрес?

– Да уж не первый раз туда шныряем, Артемий Васильевич, как не знать, – усмехнулся тот, резко взял влево, пересек по-наглому двойную сплошную и погнал в обратную сторону.

Возле разрисованного яркой рекламой клуба «Веселые люди» было полно дорогих иномарок, перед входом топталась разномастная молодежь, чуть в сторонке привлекала внимание вращающимися синими маячками полицейская машина.

– Остановись, – приказал водителю Бежецкий, почти на ходу выскочил из автомобиля, скорым шагом направился к полицейским.

Возле машины неторопливо прохаживался офицер в чине лейтенанта, поглядывал в сторону клуба. Артемий подошел к нему, представился.

– Бежецкий… Имя Артемий Васильевич. Добрый вечер.

– Добрая ночь, – не без иронии ответил полицейский. – Какие вопросы, гражданин?

– Мне позвонила супруга… бывшая супруга, что тут задержали моего сына.

– Пока никого еще не задержали, но задержат обязательно. Для того нас и вызвали!

– Извините.

Бежецкий бегом бросился в сторону входа в клуб, протолкался сквозь шумную толпу посетителей, напоролся на бугая-охранника при входе.

– Куда ломишься, папаша! – оттолкнул его охранник. – Адресом ошибся, что ли?

– Пошел вон!

Артемий Васильевич в ярости попытался снести его с пути, завязалась толкотня, и тут отец увидел Костю.

Сына тащили к выходу два дюжих полицейских, следом со смехом и улюлюканьем волочилась любопытная и прикольная молодежь, кто-то пытался помешать стражам порядка, отбить задержанного.

Костя был, как говорится, никакой. Почти не сопротивлялся полицейским, вяло перебирал ногами, словно пританцовывал, вертел по сторонам головой, приветствовал знакомые лица.

Бежецкий кинулся навстречу, вцепился в переднего офицера.

– Это мой сын… Отпустите его!

– Спокойно, господин! – оттолкнул его тот. – Отойдите, не мешайте выполнять служебные обязанности!

– Но это мой сын!

– Сын – дома!.. А здесь – задержанный!

– На каком основании?

– Гляньте на это животное и попробуйте догадаться.

Костя среагировал наконец на отца, заулыбался, попытался полезть с объятьями.

– Самый любимый, самый дорогой, самый гнусный мой папашка… Дай я тебя укушу!

Полицейские оттащили его, выволокли наконец на улицу, повели в сторону автомобиля.

Костя оглядывался, махал вялой рукой оставшимся.

– Гуд бай, нарики!.. Гуд бай, насекомые! Не скучайте, я скоро вернусь. Папенька выручит! Бай!..

Бежецкий увидел вдруг высокого, статного дружка сына, Виталия Глушко, глуповато и растерянно спросил:

– Виталик, здравствуй… Что с Костей?

– Да то же самое, что и всегда, – с ухмылкой ответил тот. – Но на этот раз круче.

– Передоз?

– Почти. Хорошо, что приехали. Его в ментовку нельзя без присмотра, в обезьяннике откинет лапти. Лучше домой и немедленно лекаря.

– Но ты же друг! – вдруг вцепился в его футболку Артемий. – Куда ты смотрел?.. Почему не помог? Не помешал? Не убедил?

– Спокойно, Артемий Васильевич, – отодрал его руки парень. – Во-первых, пробовал… А во-вторых, кто я ему?

– Друг!.. Лучший друг!

– А вы отец… Попробуйте, может, у вас это лучше получится.

– А ты тоже… тоже на дурь присел?

– Не дождетесь, Артемий Васильевич, – усмехнулся Виталий. – У меня пока компас с курса еще не сбился. Помните лозунг вашего вождя: «Верной дорогой идете, товарищи!» Вот я иду. С оглядкой, правда, но иду.

– Отец знает, что ты тусуешься в этом гадюшнике?

– Я не тусуюсь, Артемий Васильевич. Я припер выручать вашего сынка… Вы лучше с ментами перетрите, чтоб его отпустили. А то и правда, как бы не сыграл в бушлатик из досок!

Бежецкий хотел что-то ответить, но оставил Виталия, направился к полицейской машине, в которую уже загружали Костю. Выбрал старшего по званию, тронул за рукав.

– Можно вас?

– А какие проблемы? – довольно агрессивно огрызнулся тот.

– На минуту… Пожалуйста.

Шагнули в сторону, Артемий Васильевич представился.

– Я хозяин областной овощной базы… Фамилия Бежецкий. Наверно, слыхали?

– Допустим. И что дальше?

– Отпустите парня… Отблагодарю как могу. Можете записать мой телефон.

– А зачем он мне?

– Для непредвиденных ситуаций… У каждого из нас бывают разные ситуации. Как у меня, например.

– Правда, что ли, сын?

– Сын… Такая вот беда.

– Но он у вас наркоман. Причем законченный.

– Понимаю. Знаю. Вижу… Но зачем арестовывать? Его лечить нужно! Срочно, немедленно!

– А чем до этого занимались?

– Недоглядел, не уследил… Сошелся с другой женщиной, парень немедленно с катушек, – Бежецкий просительно посмотрел на полицейского. – Пожалуйста… Он не барыга! Не торгует, никого не подсаживает. Никому, кроме родителей, не приносит вреда. Он всего лишь жертва. Несчастный молодой человек, который может не узнать, что такое жизнь.

Бежецкий вышел из комнаты, где спал, свернувшись клубочком, сын, вопросительно взглянул на доктора.

– Когда вас ждать?

– Утром, – ответил тот, пряча инструменты в чемоданчик. – В восемь утра устраивает?

– Вера… Ты будешь дома в восемь? – спросил Артемий бывшую жену, красивую женщину, состарившуюся раньше времени.

– Я все время буду, – промолвила та, глядя на Бежецкого пусто и небрежно.

– Если серьезно, парня нужно срочно госпитализировать. У него пограничное состояние. Еще один подобный срыв организм не выдержит. Решайте, пока неотложка у подъезда.

– Я согласен, – кивнул Артемий Васильевич. – Зовите санитаров.

– Никаких санитаров! – жестко и решительно заявила мать. – Утром сделаете укол, а там будет видно.

– Это риск, Вера!

– Это риск мой и моего ребенка!.. И тебя он касается меньше всего!

– Вера…

– Все, разговор окончен!.. До свидания!

Вера проводила доктора и Бежецкого в прихожую, открыла дверь.

– Если что – звони, – глухо произнес бывший муж. – Держи меня в курсе.

– Лучше расплатись с доктором, у меня денег нет, – ответила та и раздраженно, едва ли не силой вытолкала обоих на лестничную площадку.

Ворота автоматически открылись, автомобиль вкатился в просторный, усаженный разлапистыми туями двор, остановился как раз напротив входа в дом.

Перед тем как выйти из машины, Бежецкий набрал номер по мобильному, коротко спросил:

– Георгий Иванович, новостей никаких?

– Все тихо, спокойно, – ответил голос. – А ты где?

– Почти дома. Мансур никак не обозначался?

– Пока нет. Жду.

– Он уже на трассе?

– Конечно. Время – вон, уже первый час!

– Обязательно держи меня в курсе.

– А ты все психуешь, Артемий? – засмеялся Зыков. – Испытываешь нервишки на прочность?

– Хорошо, что у вас у всех они железные! – Артемий отключил связь, оглянулся на водителя. – Подъезжай, Илюша, к семи… нет, к восьми. Может, удастся лишний часок поспать.

– Не волнуйтесь, Артемий Васильевич. Не успеете проснуться, а я уже в машине навожу блеск!

Бежецкий поднялся по мраморным ступенькам, миновал длинную, игриво освещенную веранду, вошел в гостиную.

Лариса, чуть старше двадцати пяти, высокая, стройная, в мини-халатике блондинка, вышла навстречу мужу, недовольно спросила:

– Знаешь, который час?

– Знаю… Что еще? – ответил Артемий, бросив папку на кресло.

– Каждый день одно и то же.

– Согласен. Каждый день ты встречаешь меня одними и теми же словами.

– Потому что круглыми сутками сижу одна, как дура!

– Сиди как умная. Читай книги, слушай музыку, смотри, в конце концов, идиотские передачи по телику! Только оставь меня в покое!

– Почему ты так со мной разговариваешь?

– Потому что осточертело! Хочу хотя бы дома почувствовать себя человеком, а не огрызаться на каждом шагу! – Бежецкий нервно затоптался на месте, вдруг взорвался: – Я жрать хочу. Понимаешь, жрать!.. И еще сто грамм водки!.. Прикажи Антонине, чтоб накрыла на стол! И никаких больше разговоров! Прошу тебя!

– Уже накрыла, только не ори, пожалуйста!.. И не забывай, что я тоже человек. И женщина!

Трейлер 695 выплыл из темноты как-то сразу, почти неожиданно. Увидев номер, Игорь на секунду замер, затем с подчеркнутой неторопливостью поднял жезл, дунул в свисток, показал, где следовало остановиться транспорту.

Тяжеленная фура грузно приняла вправо, шумно выдохнула тормозами, замерла.

Младший лейтенант с подчеркнутой незаинтересованностью обошел ее сзади, козырнул спрыгнувшему из кабины водителю.

– Инспектор Лыков.

Взял протянутые документы, еще какие-то накладные бумаги, поинтересовался:

– Что везем?

– Арбузы, – огрызнулся водитель. – В накладных написано.

– Откройте фуру.

– Какие-нибудь проблемы?

– У кого? – бросил на него взгляд Игорь. – У меня?

– Наверно, у меня, раз просите открыть.

– Вот и откройте, чтобы не было проблем.

Водитель подошел к кабине, крикнул кому-то:

– Проверочка!

Инспектор прошел следом, подождал, пока тот возился с дверьми, встал на откинутые ступеньки, включил фонарик, полоснул лучом по крупным черным арбузам, которыми трейлер был забит под самую крышу.

– Всё? – нетерпеливо спросил водитель.

Игорь не ответил, толкнул пару верхних арбузов, стал передвигать нижние. Потом пробрался внутрь, снова посветил фонариком.

Из кабины по очереди выбрались Мансур и славянин, обошли машину с тыльной стороны, стали заинтересованно наблюдать за действиями гаишника.

– Что ищешь, командир? – не выдержал, оскалившись, узбек. – Хочешь, выберем самый спелый, самый сочный?

Лыков не обратил на мужиков внимания, спрыгнул на землю, кивнул водителю:

– Пройдите со мной.

– Куда?

– В «бунгало».

Тот в некоторой растерянности бросил взгляд на сопровождающих, те тоже двинулись в сторону гаишного домика.

Инспектор оглянулся, жестко предупредил:

– Свидетели не нужны. Разберусь с водителем!

– В чем будешь разбираться, брат? – развел руками Мансур. – Арбузы везем, сам видел. Оружия нэт!

– Тем более… Ждите возле фуры.

– Сколько ждать? Десять минут, час, до утра? – возмутился славянин. – У меня товар, который быстро портится!

– Я, кажется, сказал.

– Подожди, командир, – снова вмешался Мансур. – Нужны деньги – скажи. Говори, сколько хочешь? Ехать нужно, пока нежарко!.. Говори, какое условие?

– Стоять и ждать – вот такое условие!

Игорь двинулся дальше, сопровождающие не отставали.

– Не надо шум!.. Не надо скандал! – пытался уговорить по пути узбек. – Мы нормальные люди, все можем решить. Документы в порядке, водитель не пьяный, скорость не нарушаем!

– Назад! – сорвал с плеча автомат Лыков.

Из темноты неожиданно вынырнул запыхавшийся лейтенант Стас Кулаков, худой, юркий, высушенный южными ветрами, в недоумении развел руками.

– Что за шум без драки? Нет, так не годится, – и тут же двинулся в сторону сопровождающих. – Джигиты, а ну-ка, сбавили оборотики!.. Что себе позволяем? По какому праву беспредельничаем?

– Оружием угрожает! Прямо в лицо навел! – закричал Мансур. – По-вашему, мы тут преступники?

– Ничто не вечно под луной. Проверим, посмотрим, прощупаем.

– Почему так говоришь? – не отставал узбек. – Какое имеешь право?

– Послушай, брат, – попытался остановить его славянин. – Сбавь обороты… Сейчас все порешаем.

– А как ты порешаешь, если мы перед ними как преступники?

– Во-первых, преступников здесь нет! Пока!.. – миротворчески заявил Стас. – Пока все люди честные и законопослушные. А во-вторых, инспектор молодой, не до конца опытный, может и пальнуть сдуру!

– За что пальнуть, товарищ капитан?

– Пока еще лейтенант. Подхалимаж не оплачивается.

– Извините… Ответь, лейтенант, какое имеет право этот парень сразу показывать нам пушка?

– Отвечаю. Закон… утвержденный, кстати, нашим уважаемым президентом… дает право сотруднику полиции, если его жизни угрожает опасность, применять огнестрельное оружие. Еще какие вопросы?

– Но так можно убить человека! – возразил славянин.

– Если человек будет наглеть, такой вариант тоже не исключается. – Кулаков отвел Игоря в сторону, зло прошептал: – Угорёк… Что за курятник тут устроил?.. За что их тормознул?

– Идем в будку, покажу.

Кулаков серьезно посмотрел на людей из трейлера, предупредил:

– Документы у меня, не вздумайте дернуть.

Гаишники ушли, Мансур достал из кармана мобильник, быстро набрал номер.

– Петрович, уважаемый, извините, что беспокою. Нас тормознули… На «Волчьей балке». Ничего не нарушали, просто мент выцепил на трассе, стал парить мозги. Куда ехать, если документы у них?!.. Через сколько? Хорошо, перезвоню.

– Что сказал? – спросил славянин.

– Сказал, чтоб дали денег.

– Больше ничего?

– Деньги!.. Понимаешь, сначала деньги! Бабки! А там будем решать!

– Не возьмут, – мотнул головой водитель. – По мордам вижу, не возьмут. Закусили вожжу. Особенно этот сопливый. Не нужно было качать права!

– Дадим много, возьмут.

– Вряд ли. Эту сучью «Балку» лучше объезжать стороной. Не менты – твари!

– Значит, скажу Петровичу, чтоб гнал людей.

Полицейские вошли в домик, Лыков вынул из кармана записку, отдал Стасу. Тот внимательно прочитал написанное, поднял глаза.

– Ну?

– Гну… пришлось тормознуть.

– А если это фуфлогон?

– Номер фуры указан верно.

– Смотрел, что в ней?

– Арбузы.

Кулаков сел за стол, некоторое время молчал, задумчиво глядя в темное окно, коротко хохотнул.

– Не, ну девка в этот раз попалась просто атомная. Еле ноги уволок! До сих пор колотун в чреслах…

– Давай по делу, – прервал его Игорь. – Что будем делать с трейлером?..

– Досматривать, Угорёк.

– А если ничего не найдем?.. Если и правда фуфлогон?

– Значит, отпустим с богом.

– Прямо сейчас будем досматривать?

– Зачем?.. Сейчас хрен что увидишь. С рассветом, когда солнышко выглянет.

В дверь постучали, и тут же в домик вошли все трое.

– Долго еще? – агрессивно спросил Мансур.

– Думаю, до утра, – ответил Кулаков, с преувеличенным вниманием разглядывая водительское удостоверение. – Так что никуда не торопимся, не нервничаем, спокойно отдыхаем. У нас для таких целей даже гостиничка предусмотрена.

– Вообще-то, у меня транспорт не местный, – зачем-то сказал водитель, чувствуя неладное. – Сами видели, номера московские.

– Опять же, уточним, проверим, пощупаем, разберемся.

– Можно спросить?.. На каком основании вы нас задерживаете? – в прежнем напористом тоне спросил узбек.

– Был бы транспорт, а основание найдется, – нагло улыбнулся Стас.

– Вот что, парни, – шагнул вперед славянин. – Давайте по-людски. Все мы не святые, у всех семьи, все хотим жрать, все думаем про завтрашний день. Поэтому решаем вопрос полюбовно и на этом ставим точку.

– Какой вопрос? – насмешливо прищурился лейтенант.

– Ну, с тем, что тормознули… Кладем конкретную сумму, вы предупреждаете все посты, чтоб нас пропускали, на обратном рейсе еще маленько подкинем.

– Сколько предлагаешь?

– Стас, ты чего? – возмутился Игорь. – Нужно проверить, что они везут!

– Эй, арбузы везем, лейтенант! – взмахнул рукой Мансур. – Слепой был, не видел?

– Во-первых, младший лейтенант. А во-вторых, прошу мне не тыкать!

– А тебе сколько лет, мальчик?

– Спокойно! – вмешался Кулаков. – И запомним, тут нет мальчиков-девочек. Перед вами офицер при исполнении. А второй пункт – вернемся к сумме… Сколько лавэ предлагаете, уважаемые?

– Я ничего не предлагаю, – испуганно мотнул головой водитель.

– Молодец… А твои кореша?

– Штуку зелеными, – мрачно произнес славянин. – Только чтоб без геморроя…

– Чего-о?

– Мало, что ли?

– Стас… – тронул за рукав коллегу Игорь.

– Молчать, когда беседу ведет старший по званию! – оборвал его тот и снова повернулся к мужчинам. – Шутите, козлы, или издеваетесь?

– Хорошо, две.

– Марш из служебного помещения!

– Подожди, – шагнул вперед Мансур. – Сколько хочешь, командир?

– Хочу столько, сколько товар стоит!

– Там только арбузы!

– Вот за них и выкладывай. Иначе до утра будешь куковать.

Узбек подумал, взглянул на напарника, расстегнул борсетку, вынул плотную пачку зеленых купюр, положил на стол.

– Пятерка. Можно не пересчитывать…

Лейтенант с некоторым удовольствием взглянул на деньги, удовлетворенно хлопнул в ладоши.

– М-да!.. Пересчитывать не будем, а вот факт дачи взятки должностному лицу обязательно зафиксируем, – и кивнул Лыкову. – Давай, младший лейтенант, сними-ка на мобильничек и эту денежку, и самих господ, нагло переступивших черту закона.

– Ну ты, Стас, даешь, – довольно произнес Игорь, доставая телефон. – Классный заход.

– А ты как думал?!

– Мент, – налился багровой яростью славянин, – ты шутишь?

– Шутят знаешь где?.. В борделе!.. Пришел, сделал гнусное дело, лапнул по карманам, а там ни фига!

– Но джоржики перед тобой! Пять штук!

– Правильно. Дача взятки. Вещественное доказательство.

– Я ничего не давал, – испуганно мотнул головой шофер.

– Следствие разберется.

В повисшей тишине Игорь нашел в меню мобилы соответствующую функцию, принялся фотографировать сначала доллары, затем стоявших возле двери.

Вдруг Мансур ринулся на него, выбил из рук аппарат, повалил на стол.

– Стоять! – заорал Стас, стараясь выхватить из кобуры пистолет. – Стрелять буду, назад!

Славянин мощным прыжком снес его с ног, попытался выхватить оружие. Кулаков выкрутился из-под него, ногами двинул в физиономию, отлетел к стене, грохнул пару выстрелов в потолок.

– Всем стоять!.. Перестреляю!

Игорь тоже чудом сумел справиться с Мансуром, рухнул в угол, вскинул автомат.

– Не сметь!.. Не двигаться!.. Стреляю без предупреждения!

– Руки!.. Всем поднять руки! – продолжал заполошно кричать Стас. – И к стенке! К стенке, твари!

Славянин и узбек послушно подняли руки, торопливо затоптались к насмерть перепуганному водителю, влипшему в стену.

– Куда их? – кивнул Игорь.

– В гостиничку!.. Пусть отдохнут, начальство приедет – разберется, – лейтенант двинул ногой в дверь, шагнул на хлипкое крылечко. – Вперед, герои! – Предупредил: – Надумаете драпать, пальба на поражение! Родина поймет, простит и даже наградит! Но не посмертно!

Лыков остался стоять внутри, видел отсюда, как Стас спустился во двор, заорал:

– Чего тормозим, кугуты?.. Вперед сказано!

Задержанные послушно покинули «бунгало», под прицелом двух стволов направились в сторону небольшого сарайчика, расположенного в дальнем конце двора.

Кулаков отомкнул дверцу, отступил в сторону, махнул калашом.

– Смелее, орлы!.. Отель «Сны Шахерезады» ждет! Кому – шахе, а кому зады!

Арестованные вошли внутрь, Стас запер дверь, проверил замок на прочность, подошел к Игорю.

– Замутил ты, младший лейтенант, репу. Придется расхлебывать.

– Предлагаешь отпустить? – нахмурился тот.

– Предлагаю думать, перед тем как брякать! – Кулаков с прищуром посмотрел на проносящиеся машины, сокрушенно мотнул головой. – Хотел покемарить, теперь черта лысого получится.

– Кемарь, я постою, – виновато посоветовал Игорь. – До приезда начальства время есть.

– Пошел ты, умник! – Стас вынул из кармана мобильник, повертел его в руках, кивнул Лыкову. – Звони, умник, капитану сам.

– Ему-то зачем?

– Затем, что он старший!.. Начальник! А дело пахнет селедочкой! Каспийской!

– Сейчас орать начнет!

– Он на всех орет. Молодой, стерпишь.

Тот тоже полез за телефоном, стал набирать номер.

– Только не брякни, что я был в отлучке! – предупредил Стас.

Лыков прислонил трубку к уху, стал слушать длинные гудки.

– Не берет пока.

– Дрыхнет, видать, уже.

Гудки прервались, густой недовольный голос Бурлакова поинтересовался:

– Знаешь, который час, Лыков?

– Так точно, товарищ капитан, – подчеркнуто бодро ответил Игорь. – Половина первого ночи.

– Ну и чего звонишь?

– По делу, товарищ капитан. Есть разговор!

От услышанного Стас присел на корточки, стал тихо корячиться от смеха.

– Чего звонишь, спрашиваю? – раздраженно повторил вопрос голос в трубке. – Какое еще дело?

– ЧП, товарищ капитан!.. Дело чуть до стрельбы не дошло!

– Кто в кого стрелял?

– Никто не стрелял, товарищ капитан. Просто было такое намерение!

– Так чего звонишь?

– Мы их задержали. Теперь они в сарае.

– Кого задержали?

– Троих. Водителя и двух сопровождающих.

– За что?

– Есть подозрение на запрещенный груз! Кажется, селедочкой пахнет. Каспийской!

– Какой еще «селедочкой»?

– Ну, вы же понимаете… Дурью.

– Лыков… Ты ее обнаружил?

– Никак нет, товарищ капитан. Будем ждать утра.

– Так какого черта в полночь колошматишь? Вы чего там – перепились?!

– Я не пью, товарищ капитан!

– С кем ты там сегодня?

– Со Стасом Кулаковым. С лейтенантом.

– Он где?.. Опять баб пошел митрофанить?

– Никак нет… Рядом.

– Дай ему трубку!

Стас взял трубку, машинально вытянулся в стойку «смирно».

– Доброй ночи, Семен Степанович!

– Издеваешься? – взорвался тот. – Какая «добрая», если вас там колбасит? Чего этот свисток трындит в полночь? Кого задержали?

– Есть момент подозрительности, товарищ капитан, – как можно грамотнее и спокойнее ответил Кулаков.

– В чем?

– Пока неизвестно. Но мотивации имеются.

– Поэтому нужно именно сейчас гонять чертей?! До утра не можете подождать? Не терпится?

– Не подумали, Семен Степанович… Точнее, младший лейтенант не подумал. Зеленый еще… Неопытный, так сказать. Извините.

– Все! Утром буду! Не наколите только дров там, придурки!

– Постараемся, товарищ капитан. Доброго сна.

– Во-во!.. Еще чего-нибудь брякни!

Кулаков вернул трубку, со смехом крутанул головой.

– Зря деда всполошили. Как бы не приперся раньше времени.

– А чего ты на меня все валишь? – недовольно спросил Игорь.

– А на кого еще?.. Школа жизни, на ошибках старших учатся младшие, – Стас сладко потянулся, сообщил зевая: – Послушай, Лыков, а внучка у него вполне себе!

– Чья внучка?.. Семена Степановича?

– А чья ж еще?.. Наташка! Тельце как орех, так и просится на грех! Как сам считаешь?

– Никак не считаю.

– Да ладно трындеть! Когда дед привез ее, кадык в момент передернуло. Как затвор!.. Разве нет?

– Не у меня. Скорее, у Гуляева.

– Запомни, парень. Наш дорогой Гриша Гуляев – давно отработанный материал. Одноразовый шприц! А ты молодой, у тебя зорька только всходит. Если не дура, должна сообразить. Ты самый подходящий вариант.

– По-моему, дура. Как приезжает, все время с Гришкой трется.

– Есть такой момент. Но это временно. Повзрослеет, поумнеет. Любая баба – это гроссмейстер. Мужик в шашки, а она в шахматы. И гляди, кто кого обставит! – Стас снова зевнул. – Не, я все-таки придавлю подушку, а ты тут крути в оба моргала – и за дорогой, и за сараем.

Лейтенант ушел в «бунгало», Гуськов передернул затвор автомата, направился к трассе…

…В сарае узбек в беспомощной ярости обошел помещение по периметру, изо всех сил пнул ногой в каждую из стен, с разбега ринулся на дверь.

– Эй, совсем умом двинулся? – прикрикнул на него славянин, сидевший на соломе в углу. – Успокойся, охолонь!

– Успокоюсь, когда выйду отсюда!

– Как выйдешь?

– Через дверь. Фанера в два пальца! Передушим этих баранов!

– Чурек, у тебя с головой в порядке?.. Они с оружием! Добежать не успеешь, прошьют от плеча до задницы. Звони опять Петровичу.

– Один раз уже звонил, опять неудобно. Ругается сильно.

– Давай сам наберу. Пусть срочно гонит людей. Иначе черта с два выберемся отсюда. Звони, время идет.

– У них мои права. Нужно забрать, – зачем-то неуверенно произнес водитель. – Новые получать в очередях задолбаешься.

– На тот свет попадаешь – сразу выдадут. Без очереди и бессрочные, – огрызнулся узбек, прилип глазами к щели в дверях, стал наблюдать за двором, за трассой. – Молодой остался… Шмонает какой-то транспорт. Второй, наверно, сидит в своем… как он сказал?

– В «бунгало», – подсказал водитель.

– Молодец, правильно… В «бунгале». Значит, что мы сейчас делаем? – Азиат подошел к окну, находящемуся под самым потолком, прикинул что-то, поманил водителя: – Иди сюда.

Тот без особого желания поднялся, вяло подошел.

– Эй, проснись, слушай сюда… Сейчас выбиваем окно… ты самый худой здесь… тебя подсаживаем, ты берешь вот это, – Мансур вынул из кармана небольшой складной нож, раскрыл его, – идешь в… «бунгало», да?.. Режешь лейтенанта, берешь у него калаш, и дальше остается только молодой ишак. Кладешь его на мушку, все дела…

– Не-е, – отодвинул от себя нож водитель. – Так не пойдет. Мокруха. За ментов пожизненный влепят.

Мансур поджал губы, посмотрел на славянина.

– Может, ты хочешь?

– Идиотская затея.

– Скажи свой умный затея.

– Сказал же, нехай Петрович гонит людей. Причем немедленно.

– Э, хватит, да?! – психанул Мансур. – Пока люди Петровича приедут, наши шкуры на солнце высохнут! – Постоял возле окна, с презрением произнес: – Если трусы, сам пойду! – Махнул подельникам: – Поднимите человека!

– Мансур, прекрати!

– Женой будешь командовать, а тут делай, что говорят.

Славянин и водитель взяли узбека с двух сторон, подсадили под самый потолок, он сложенной пополам курткой надавил на стекло, оно без особого шума треснуло и вывалилось за стену.

– Хвала Аллаху, – удовлетворенно выдохнул Мансур.

– Бабки, может, здесь оставишь? – неуверенно спросил славянин. – Вдруг не так все срастется. Придется с ментами делиться.

– Лучше с ментами, чем с тобой, дорогой Вован.

Узбек зацепился за край рамы, не без труда протиснулся в нее, через плечо оглянулся на оставшихся в сарае, оскалился.

– Пожалеете потом, бараны! – и сиганул вниз…

…Игорю показалось, будто у сторожки послышалась какая-то движуха, быстро двинулся в ту сторону, держа наготове автомат.

Мансур прилип спиной к стене, стал пробираться в ту сторону, где потемнее, выглянул из-за угла и вдруг увидел прямо перед собой младшего лейтенанта.

То ли от испуга, то ли от желания дернуть куда глаза глядят, ринулся в темноту, выкрикивая что-то неразборчивое и заполошное на своем языке.

Лыков вскинул вверх калаш, дал очередь в воздух.

– Стоять!

Узбек продолжал нестись неведомо куда, петляя и падая.

– Назад! – младший лейтенант выпустил еще один выстрел в небо.

Мансур не останавливался. Игорь утопил автомат в живот, пальнул на поражение. Убегающий запетлял, затем упал, но поднялся и заковылял, сильно хромая, в сторону белой от тумана неглубокой балки.

Младший лейтенант снова дал очередь. Человек упал и больше не поднимался.

Из «бунгало» выскочил Стас, со сна не до конца понимающий, что происходит, заблажил:

– Чего там, Лыков?!

– Удирает! – донесся голос младшего лейтенанта из-за сторожки. – Кажется, попал!

– Подожди меня, – Кулаков скатился по ступенькам, на бегу перезаряжая свой калашников. – Сам не ходи!

Шаря перед собой мощными фонарями, они двинулись по сухому трескучему бурьяну.

– Кто это был? – спросил Стас.

– Без понятия… Наверно, один из этих.

– А если пристрелил?

– При исполнении.

Почти дошли до того места, где последний раз Лыков заметил убегавшего, и тут обнаружили его. Он лежал в неглубокой ямке, крутился от боли, стонал.

– Встать! – приказал Кулаков.

Мансур продолжал стонать.

– Встать, урод, сказал!.. И вперед!

– Ногу прострелил, брат…

– Не будешь таким шустрым, джигит! – Стас пнул его ботинком. – Подъем, а то и вторую прошью!

Узбек поднялся и, держась за раненую правую ногу, заковылял в обратную сторону. Гайцы, не опуская оружия, следовали по бокам следом…

Водитель, прислонившись глазом к щели в стене, проследил, как полицейские сопроводили раненого Мансура до своего домика, скрылись в нем. Повернулся к Вовану, который также наблюдал через другую щель, поинтересовался:

– Что дальше?

– Что дальше? – ухмыльнулся тот. – Как говорит один телевизионный дурень, дальше будет самое интересное.

– Звони этому Петровичу.

– А что еще остается? – славянин вынул из кармана свой мобильник, неуверенно повертел в руках. – Сейчас чурека в ноль расколют.

– А какой груз мы везем, Вован?

– Кавуны!

– Я серьезно.

– Тебе сколько заплатили?

– Пока две штуки зелени. Остальное в Москве.

– Догадываешься, за что?

– За что?

– Чтоб молчал в тряпочку и не задавал веселых вопросов, – славянин вздохнул, мотнул головой. – Прессанут – всех заложит, сучонок.

– Мансур?

Вован не ответил, нашел нужный номер, нажал вызов. Дождался, когда ответят, произнес как можно спокойнее:

– Петрович, опять мы. Ну да, Вован… Тот самый. Экспедитор! Извините, что в такое время, но тут как бы одно к другому. Проблемка на проблемочку, вместо мальчика трахнул девочку.

– Можно без идиотских шуток?

– От нервов, Петрович.

– Почему звонишь ты? – спросил недовольный голос Глушко. – Где Мансур? Передай ему трубку.

– Вышел.

– Куда?

– По нужде. В сортир.

– Обхезались там, что ли?

– Есть маленько… Даже не маленько, а по-крупному.

– Можешь не петлять?

– Могу. Похоже, нас серьезно пришвартовали.

– Все на той же «Волчьей балке»?

– А как ее минуешь?! Все тропинки через нее.

– Черт… Ну, пришвартовали, и чего?.. К чему прицепились?

– Ни к чему, Петрович… Но, если прикинуть, вроде как по чьей-то наводке. Как-то сразу, вдруг…

– Чьей? – Даниил Петрович начинал терять терпение.

– Знал бы чья глазунья, давно б уже шкворчала на вашей сковородке. Даже не двойная, а тройная.

– Можешь опять без своих шуточек? – заорал голос в трубке.

– Могу. Очень серьезная проблема, Петрович. Нужно срочно решать… Нас с водилой заперли, в Мансура стреляли, чуть было не завалили.

– Кто стрелял?

– Менты. Хотел дернуть, они засекли.

– Хоть живой?

– Пока живой.

– Хреново. Лучше бы пристрелили.

– Я тоже так думаю, Петрович. Может много нехорошего навалять.

– А откупиться не пробовали?

– С этого как раз и началось… Сразу стали фоткать как взятку!

– Кто там на посту, на «Балке»?

– Двое… Совсем зеленый и постарше.

Даниил Петрович помолчал, коротко произнес:

– Ладно, старайтесь там особо не дергаться. Не психуйте раньше времени. Через часок подгоню людей.

Славянин отключил связь, какое-то время помолчал, наткнулся вдруг на испуганный и вопросительный взгляд водилы.

– Ты чего?

– Теперь дошло, – тихо произнес тот. – Дурь везем?

– Дурь!.. В тройном составе! Двое в сарае, третий у ментов!

– Я в такие игры не играю.

– А кучу бабла за что огреб?

– Верну… До копейки все верну, – шофер двинулся к двери. – У меня семья… Трое детей. Мне не светит глядеть на них через решетку, – принялся бить кулаками. – Эй, кто-нибудь! Выпустите! Откройте! Я здесь ни при чем!

Вован кинулся к нему, принялся оттаскивать от двери, бить по лицу, по голове, пытаться зажать рот орущему.