Читать онлайн Кошачий вальс

Алисия

Сон был тревожным, но что-то заставило меня внезапно проснуться, мгновенно забыв то, что снилось. Но действительно холодно. Окно нараспашку. Между прочим, на дворе зима!

– Закрой его уже! – раздалось шипение из под одеяла.

Из всех чудес мира мне достался именно говорящий кот по имени Шарль. Хотя, после набранного лишнего килограмма, он скорее просто Шарик. Именно он и шипел, пытаясь еще и согреть себя пушистым хвостом. Большой, темно-серый, неимоверно пушистый кот с круглыми желто-зелеными глазами.

Вздохнув, я поднялась и захлопнула окно, наколдовав несколько огоньков возле кота. Дразнясь, они замелькали и заплясали около серого носа, выманивая усатого из теплой норы. Звериные инстинкты взяли над ним верх. Пушистый шарик вылез и принялся прыгать за огонечками, а я устало взглянула в зеркало. Ожидаемо, вся перемазалась чернилами. Надо же было уснуть лицом в пергамент!

Умывшись, вернулась за стол. Домашнее задание за меня, увы, никто не сделает. Даже Шарля не заставишь. Не хочется… взгляд снова упал на окно. Валил снег. Сейчас бы домой, к камину, выпить что-то горячее, сливочное. Но сейчас мы в Академии магов, каникулы будут лишь через месяц. И то, если экзамены сдам, да. Если нет, матушка и на порог не пустит.

Похлопала себя по щекам. Учеба! А то о каникулах задумалась. Наигравшись с огоньками, Шарль подбежал ко мне и взгромоздился на колени, довольно заурчал. Рассеянно гладя его по голове, принялась снова за конспект свободной рукой. История магии. Этот предмет мог быть очень увлекательным. Мог, но преподаватель делал все, чтобы отвратить от него студентов. Рассказывал сухо, спрашивал жестко. Что самое печальное – его сухие рассказы были редкими. В основном на уроках рассказывали мы. Не скажу, что это способствовало интересу. На любые вопросы преподаватель реагировал остро и чаще всего отправлял студентов в библиотеку.

Я занесла перо над пергаментом в очередной раз и задумалась. После некоторой теоретической части следовало написать о великой личности нашего времени. Задание хоть и интересное, но весьма сложно исполнимое. В книгах о таких мало, что можно найти, если, конечно, речь не о королевской семье, вечной им жизни.

И, больше чем уверена, большинство и написало либо о них, либо о ком-то из преподавателей. Или о ректоре. Того тоже великой личностью назвать вполне можно, особенно, учитывая деяния прошлых лет.

Тихо посмеялась. Какие только сплетни и слухи об их ректоре не ходили. Кот, заметив мою заминку, поставил лапы на бумагу и посмотрел на задание.

– Напиши обо мне. Чем я тебе не мяу-великая личность?

Важность, с которой это сказал Шарль, заставила меня расхохотаться.

– Если бы задание было именно о “мяу-великой”, обязательно написала бы, поверь!

Кот по-человечески фыркнул и махнул по моему подбородку хвостом.

– Подумай, Лисси.

Вздохнула. Вот напишу про ректора! Все-все грязные слухи распишу! Впрочем, быть может, он меня примет? Взгляд упал на часы. Семь вечера. Нет, сегодня это безнадежно. Но идея, как будто, не такая уж плохая.

В этот момент на столе появился маленький лист бумаги. Своеобразный способ связи, работает только если тебе точно известно месторасположение адресата. Удобное заклинание, хоть и иногда немного настойчивое. Некоторых родители такими бумажечками просто заваливали. Мне повезло в этом плане чуточку больше, к тому же общались так с подругой из далекой страны. Но сегодня написала мама.

“Алисия, дорогая, имей совесть отвечать мне почаще. Как у тебя с учебой? Как здоровье? Ты так и не отписалась, прошла ли твоя простуда. У меня тут все в порядке, но без тебя все из рук валится. Порой кружится голова, но вряд ли это что-то серьезное. Немедленно напиши как себя чувствуешь, не нервируй мать!”

Стало стыдно. Болезнь у меня и правда была, и черт меня дернул об этом обмолвиться. А потом навалились долги по учебе… Но это оправдания. Быстренько отписавшись, что со мной все хорошо, погладила немного ворчавшего кота и отправилась в столовую. Хотя бы на ужин стоило успеть. Здоровье матери меня тогда не слишком настораживало. Вероятно, напрасно.

***

Что ж, в столовую я едва не опоздала. За столами уже почти никого не было, за исключением одного человека, которого не узнать было сложно. Легок же ректор на помине.

Первой мыслью было немедленно уйти. Ужинать в пустом зале на пару с ректором пределом мечтаний не было. Но еду взять нужно было хотя бы для Шарля. А задание… как-то подойти и начать расспрашивать казалось не особо вежливым. Особенно в такой обстановке. Так я и застыла в нерешительности у входа, пока, наконец, на меня не подняли вопросительный взгляд. Серо-голубые глаза, короткие темные волосы, простая черная одежда. Честно говоря, если не знать, что это ректор одной из крупных академий магии по всему миру, никогда не догадаешься. Выглядел таким усталым… Нет, сегодня точно с расспросами приставать не стоило.

Я нарушила неловкое молчание первой:

– Прошу прощения, я сейчас ухожу.

Возможно, произнесла это слишком торопливо. Откуда вообще какое либо волнение взялось? Собрав с собой еду, снова оглянулась на мужчину. Взгляд его стал еще более усталым и задумчивым. Ректор внезапно посерьезнел, поднялся и стремительно пересек расстояние между нами, взял за руку. По телу прошла жуткая дрожь. Его глаза были полностью черными! Видения… что он видел?

Дар провидения был большой редкостью. Его не выбирают, его невозможно воссоздать в себе искусственно. Но если рождаешься с ним, от него никуда не деться. Наплывало оно редко, но совершенно внезапно.

Мужчина слишком долго стоял бледным. Наконец глаза его начали приобретать естественный привычный оттенок.

– Что?..– тихо спросила я.

– От судьбы сложно убежать, мисс Алисия.

– Да что же там?!

К чему все эти прописные истины? Мужчина покачал головой.

– Если хотите побороться с судьбой, вы должны через неделю быть уже дома.

Сердце пропустило удар, а по спине потек холодный пот. Не столь уж давно от болезни скончался мой отец. Скоропостижно, быстро и страшно. Тогда все попытки побороть эту самую судьбу привели к ужасающим последствиям. Если дома… неужели мама?!

Совсем забыв о субординации, я схватила мужчину за плечи и слегка потрясла.

– Что. Вы. Видели?!– закричала.

Ректор в попытке успокоить мою истерику крепко обнял меня.

– Первоначально я не вижу события, только образы. Я не знаю, что именно и с кем произойдет. Но то, что вам необходимо вернуться, ощущаю четко. Однако вот еще что. Вернетесь вы или нет, ваша жизнь навсегда изменится,– голос его был медленный, четкий и негромкий.

Я вздохнула. Дрожь унять не удалось, но кричать перестала.

– Спасибо…

Мужчина слегка неловко погладил меня по голове.

– Не бойтесь. Это жизнь. И в ней тысячи поворотов.

– Вы говорите банальности.

– Но они верные.

Наконец заставила себя отстраниться. Каникулы только через месяц. Но если сдать все зачеты и экзамены заранее, меня отпустят раньше. Мозг лихорадочно соображал. Подняла на него снова глаза.

– Мне нужна ваша помощь, ректор. Я ведь не смогу уехать без сдачи всех экзаменов?

– Это не совсем так, но, учитывая все, “хвостов” вам действительно лучше не оставлять,– согласился он.– Какая помощь вам требуется?

***

К себе в комнату я вернулась уже поздно вечером. Встретил меня грозный рык голодного кота. Впрочем, совесть на этот счет не сильно мучила – тот прекрасно мог ловить мышей. С ректором мы просидели несколько часов, говоря о деяниях его прошлого. О битвах между магами, сражениях с тварями на границах миров и, в частности, о предсказаниях, которые могли и меняли ход битвы в противоположную сторону. Но пророчество, которое он озвучил мне, не могло вот так просто выйти из головы. Сердце было не на месте. Что все таки произойдет?

За своими мыслями не заметила как-то как кот забрал у меня из рук бумажный пакет с едой и, ворча, что она холодная, начал ужинать. Вздохнув, я опустилась за стол и зажгла свечи. Работу все еще нужно было сделать.

– Значит этот доклад будет о великом провидце…– пробормотала, опуская перо в чернильницу.

Шарль, оторвавшись от пакета, посмотрел на меня как-то странно.

– Что случилось? На тебе лица нет, Лисси.

Заметил все ж таки. Я грустно улыбнулась и поерошила нежные мягкие ушки пушистого друга.

– Все, наверное, в порядке…

Вкратце пересказала ему встречу с ректором и добавила то, что он любезно дал мне материалы, чтобы я смогла подготовиться и сдать все за неделю.

– Пойти против судьбы,– нахмурился Шарль.– Это не всегда полезно, Лисси.

– Я знаю. Но и не поехать не могу.

– Что ж, тогда нам ничего не остается.

Кот привычно устроился у меня на коленях, а я принялась за работу с тяжелым сердцем.

Ректор Валентайн

Провидцы не выбирают момент, когда очередное видение их настигнет. И о ком. На этот раз напугал студентку. Конечно, бывали ситуации и похуже. Например, на поле боя. Ох, перепугались тогда мои товарищи. Дар или проклятие – сказать сложно. Видения никогда не говорят прямо, что произойдет и только по мере приближения к событию приобретают более менее четкие очертания. Это может быть обрывок чьего-то разговора, какие-то символические образы, которые еще нужно правильно истолковать, или просто глухая тьма. Здесь было все и сразу. Слова, кровь, грань бытия…

Лишь когда видение рассеялось, я увидел ее лицо. Напуганное, требовательное. Зеленые глаза юной колдуньи впивались в мои, требуя немедленных ответов. Не хотелось поднимать тему смерти, но девушка будто и сама все поняла. Возможно, следовало отпустить ее домой прямо сейчас, но судьба не любит спешки. Торопить ее нельзя, а досрочная сдача экзаменов отвлечет от накручиваний. Хотя бы немного.

Алисия

Через неделю мы с Шарлем ехали в карете по направлению к дому. Когда я уходила, меня вышел провожать сам ректор. Показалось, он испытывал чувство вины. По правде, я и так была нервной, но при взгляде на него напряжение достигло предела. Не плакала, не трясла его как в прошлый раз. Но и смолчать не смогла.

– Вы сможете помочь?

– Простите, но нет. Тоже вынужден спешно уехать.

Я оглядела его и поняла, что много напридумывала. Тот был в дорожной одежде. Обижаться было бессмысленно, но все равно почему-то задело.

– Удачи вам. Я напишу. Хочу быть в курсе как у вас дела, – серьезно сказал он и ушел.

На том мы и расстались. Шарль на моих коленях завозился. Мы все еще ехали по ухабистой дороге. Валил снег, но в карете тепло сохраняла магия.

– Скорее бы приехать,– пробурчал нахохлившийся пушистый шарик, слезая с колен и устраиваясь на темно-красной обивке.

– И тебе совсем не страшно, что нас там ждет?– я нервно мяла и теребила рукав.

– Лично меня там ждет Оливия. И жареная курочка.

Мне осталось только усмехнуться. Уж не знаю почему, но кот безумно любил маму. Меня тоже, но к ней относился как-то по-особенному. Пророчество ректора его не сильно будто тревожило… Счастливый или мудрый?

Вздохнула и прикрыла глаза. Русые локоны упали мне на лицо. Устала нервничать, потому провалилась, наконец, в слабую дремоту. Последнюю неделю спать практически не приходилось.

Отец умер полгода назад. Смерть эта была быстрой, неотвратимой, от того особенно страшной. С болезнью мужчина сражался героически, а начиналась она совершенно неочевидно. Сначала кратковременные провалы в памяти и вспышки агрессии. Споры на ровном месте со всеми окружающими по поводу и без него. Потом, внезапно, его движения замедлились. Почти не разговаривал, двигался заторможенно. Именно тогда мы с мамой действительно забили тревогу. В то время я была на летней подработке, когда пришло сообщение о том, что лекарь диагностировал опухоль мозга. И снадобий здесь будет недостаточно, они способны лишь затормозить симптомы.

Не все на свете можно решить магией. Напрямую вмешаться в организм человека – невозможно. За результат никто не ручался, но мы пошли на него. Тогда отец уже практически ничего не соображал. Помню единственный его проблеск сознания, когда перед самой операцией нам все же, чудом, удалось сказать друг другу самое важное:

– Все обязательно будет хорошо. Я люблю тебя.

– И я тебя.

“И я тебя” были последними словами, которые он смог кое как из себя выдавить. Мамы тогда не было рядом, и последних его слов она не слышала. Откровенно говоря, с момента начала его болезни она и сама ходила как громом пораженная и с трудом понимала происходящее. Наверное, потом винила себя за это… Она никогда не говорила вслух о своих чувствах в то время.

После операции отец открыл глаза, но не пришел в себя. Из груди вырывалось громкое хрипение вместо тихого дыхания. Шов на голове без конца гноился. Неизвестно, какую борьбу за жизнь и смерть он тогда вел, но будто сражался ежедневно за каждый вздох. За каждый выдох.

Тогда я бросила работу и дежурила около его постели ночами. Мамина очередь наступала днем. Приходили лекари, но только беспомощно разводили руками. “Вас предупреждали”– они не говорили этого, но это было написано на их лицах. Однажды приехал другой врач. Его приезда мы ждали как явления чуда, он считался в нашем городе одним из лучших. Слова мужчины прозвучали как последний приговор:

– Вам не нужно было делать операцию, так вы только ускорили его смерть.

В последнюю неделю у отца начался сильнейший жар, который ничем унять не получалось. В конце концов… хрипы его затихли. Навсегда.

В день похорон около дверей нашего дома мы нашли котенка. Серого, с потрясающими огромными глазами. До этого мама была против кошек в доме. Но в тот день впустила его молча. Так у нас появился тогда еще совсем маленький Шарль. Самый лучший умнейший говорящий котик.

Остаток лета прошел в заботах о малыше и в белом шуме. Давняя дорогая подруга писала мне поддерживающие письма. Я была благодарна ей за это, писала в ответ и тоже поддерживала. У нее тоже сложился не самый простой период. Помимо всего, я старалась быть рядом с мамой, но она совсем закрылась в себе.

Наступила осень. Мне пришлось вернуться в Академию. Шарль почему-то изъявил желание поехать со мной. Никто не возражал – боль и депрессия не лучшая среда для роста котенка. Прощания их с мамой были до ужаса болезненные. Даже думала не оставить ли кота дома, но мама всучила его мне в руки и выгнала нас из дома.

Теперь же я возвращаюсь. Да, за время учебы удалось более менее прийти в себя. Сложные уроки, каверзные преподаватели, приятели, друг в виде кота и письма Юлианны смогли привести в чувство. А теперь… предсказание от ясновидящего, и в ужасе еду домой, абсолютно не зная, что меня там ждет. Некстати вспомнились письма мамы и ее жалобы на здоровье. Тогда так уж сильно не придавала значения, а сейчас сердце стыло от ужаса.

Карета дернулась и остановилась. Приехали. Кот на моих коленях сладко потянулся и мяукнул.

– Доброе утро, Шарль,– устало пробормотала я.

Уснуть полноценно толком так и не удалось. Лишь слегка подремала, увидев свой застарелый кошмар.

С Шарлем на плече и чемоданом в руке вышла из кареты, и она умчалась прочь. Я же вошла в дом. О своем приезде мать не предупредила. Хотелось сюрприз сделать. И вышел он, надо сказать, на все сто процентов. Заспанная женщина средних лет со спутанными светлыми волосами и такими же, как у меня, зелеными глазами, в ночной одежде спустилась на кухню и пораженно застыла. Ее взору предстали дочь с чашкой кофе и большой пушистый кот, лакающий водичку. Какая же мама бледная стала…

Первым отмер Шарль и прыгнул женщине на грудь.

– А вот и мы, а вот и мы!– радостно сообщил он, двигая ушами и пытаясь лизать ей лицо.

– Какой ты большой стал!

– Да, я такой!

Кот довольно заурчал, развалившись у нее на руках. Я поднялась и устало улыбнулась.

– Решила вот досрочно сдать экзамены и приехать пораньше. Ты ж не против?

Она перевела взгляд на меня, улыбнулась. Мягко так.

– Нет, конечно. Хорошо, что ты приехала. Покажешь табель?

– Сначала завтр-р-рак!– вмешался вечно голодный пушистый шарик. – Хочу кур-р-рочки!

Ему удалось немного разрядить до странного напрягающую атмосферу, мы рассмеялись.

– Есть для тебя курочка, – проворчала женщина.– Алисия, приготовишь?

– Да, разумеется.

Если честно, готовила я из рук вон плохо, но мама с детства мне повторяла: “Все, что приготовлено руками любимой дочери, не может быть невкусным!” Потому просила готовить меня, когда это по каким-то причинам не делал папа.

– И табель все таки дай.

Не удержавшись, я слегка закатила глаза. Мама могла достать мертвого. Пришлось отдать требуемое.

– Одни четверки, и только по истории пять? Зачем поспешила и плохо подготовилась?

– Мне показалось важнее вернуться домой раньше, мам,– не рассказывать же ей про пророчество! – Слушай… праздник Начала зимы уже давно, конечно прошел, но может быть отпразднуем его? Или любой другой. Нам нужно развеяться, ты так не считаешь?

– Поддерживаю!– поддакнул кот.

Мама устало улыбнулась.

– Мне завтра на работу.

– Так ведь не обязательно прямо завтра, можно в следующий выходной. Ну пожалуйста! Мы сами все подготовим и приготовим.

От такого напора ей ничего не оставалось кроме как согласиться.

В конце концов завтрак для всех был готов.

– Кстати говоря, мам, а ты к лекарю обращалась по поводу головокружений?– осторожно поинтересовалась я.

– Обращалась, – отмахнулась она.– Сказал, обычное переутомление.

На том моя душа пока успокоилась. Устроим праздник, дадим ей отдохнуть. Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.

***

Настроение все же удалось немного приподнять. Шарль радостно бегал со сверкающей мишурой в зубах и пытался лапками ее развесить по всему нашему небольшому дому. Мама все таки включилась в готовку. Что уж… если за дело бралась эта потрясающая женщина, в восторге были все.

Особенно от ее восхитительной выпечки. Запах сладкого лимонного пирога разносился по всем комнатам, и я невольно улыбалась, настраивая музыку. В нашем доме стояло пианино. По правде, напрямую руками никто из нашей семьи играть не умел. Для меня вообще загадка откуда оно взялось. Но, если добавить немного магии, инструмент мог звучать сам по себе. Этому заклинанию меня научили еще в детстве. Маленькие шарики света прыгали по клавишам и могли извлечь из инструмента любую музыку, которую знал сам маг.

Когда нежная и теплая мелодия разлилась вокруг, я, довольно напевая, пошла помогать матери готовить.

– Хорошая все таки идея была, правда?– говоря это, обняла женщину.

Оливия рассмеялась.

– Не представляю, как вы смогли меня уговорить, но да. Шарль не упадет? Рискует, учитывая как прыгает.

Наступила моя очередь смеяться.

– Мам, он уже не тот котенок, который падал, пытаясь вылизаться. Не напоминай ему об этом, кстати. Ему стыдно.

Тут уж мы прыснули обе, а после я тихонько вздохнула. Мама была в порядке, кот носился юлой. Все будет хорошо…

Отпраздновали мы негромко, но весело. Танцевали под музыку от пианино, ели угощения, пили чай и играли с довольным Шарлем, который постоянно силился залезть маме на голову. Много разговаривали. Несмотря на то, что я еще не окончила Академию, ей все не терпелось услышать о наличии у меня парня. Я только вздыхала и отшучивалась. Парня… Одногруппники в этом смысле меня вовсе не привлекали, соседские знакомые тоже. Не к месту вспомнилась встреча с ректором. Его и парнем, разумеется, по возрасту, тяжело было назвать! Хоть и выглядел очень молодо. Друг другу мы вряд ли вообще когда-то понравимся. С чего вообще такие мысли?

Их мгновенно изгнал пушистый шарик, спрыгнув с головы мамы на пианино. Что-то пытался сыграть своими лапками. Стихийно мы назвали получившуюся жуткую композицию “Кошачий вальс”. Смеясь, обнялись.

– Мам, я очень сильно тебя люблю.

– А я тебя, солнышко.

Так и прошел вечер, переходящий в ночь. Заснули мы в обнимку все вместе. Так хорошо прижиматься к маминой груди. Тепло. Пусть это никогда не заканчивается.

Алисия

Утром, когда мама еще отдыхала в свой второй выходной, я потихоньку убирала остатки роскоши. Неожиданно на столе появился маленький бумажный свиток – так же как мама писала мне в Академию. Но теперь это было письмо от ректора.

“Полагаю, вы добрались благополучно, мисс Алисия. Я хотел бы извиниться, что напугал вас и едва ли оказал всю посильную помощь. Напишите мне, как у вас дела.”

Далее следовали координаты места, куда нужно было отправить ответ. Точные, исключающие любую ошибку. Почерк этого человека был таким же. Жестким, четким. Не знаю, почему мой взгляд вначале зацепился за это, а не за смысл короткой записки. Извиниться, помощь… Кажется, его все таки мучила совесть. Помрачнев и снова помянув его пророчества недобрым словом, я написала ответ: