Читать онлайн Владыка кризисов

Глава 1. Диана

Если бы ложь была олимпийским видом спорта, ее клиента, депутата Соболева, уже несли бы на руках под гимн. Но Диана Викторовна не любила шумные церемонии. Она предпочитала тихий, безоговорочный разгром.

Запах старого дерева, страха и застоявшейся власти висел в воздухе зала суда, как призрак. Высокие потолки тонули в полумраке, откуда свисала массивная люстра – немой свидетель тысяч человеческих драм. Ее слепые хрустальные подвески не ловили свет, а лишь тускло отражали бледный поток из высоких окон, зарешеченных на тот случай, если чья-то вера в правосудие внезапно закончится вместе с приговором. Двенадцать присяжных – срез общества, собранный «по воле случая» и юридической квоты – сидели в своей ложе, как на неудобных театральных креслах. Скука, замешанная на снобизме, была их униформой.

Ну что, дорогие присяжные, готовы капитулировать? – мысленно усмехнулась она, обводя взглядом двенадцать скучающих лиц. Взгляд задержался на женщине лет сорока, в строгом кардигане, с усталыми глазами учительницы литературы, видавшей всякое. Мелькнула тень понимания. Попала.

– Господа присяжные, – ее голос, низкий и уверенный, заполнил зал, врезаясь в гулкую тишину, – обвинение говорит о «монументальном предательстве». – Она сделала небольшую, почти театральную паузу, позволяя этим пафосным словам повиснуть в воздухе и обесцениться. – А я скажу, что предательство – это когда ты обещаешь жене вечную любовь в особняке на Рублевке, а на следующее утро ее фотография рыдает в таблоидах, пока ты делаешь вид, что завтракаешь в одиночестве. Вот это – драма.

Она медленно прошла перед скамьей, позволив каблукам своих туфель отстучать по потертому дубовому паркету четкий, неумолимый ритм. Тик-так. Тик-так. Ваша совесть уже в моих руках. Ее темно-синий костюм – безупречный крой, ни намека на лишнюю деталь – был такой же формой, как и мантия судьи. Только ее власть была реальнее.

– А нас просят судить за три строчки в налоговой декларации, – она слегка сморщила нос, будто уловила запах несвежей бухгалтерской отчетности. – Это не монументально. Это скучная бухгалтерия.

Судья, человек с лицом, на котором навсегда застыла усталость от человеческой подлости, смотрел на нее поверх очков. Но в его глазах читалось не раздражение, а привычная дань уважения к профессионализму. Он знал: когда в зале Диана Викторовна, спектакль всегда идет по ее сценарию.

– Обвинение построило карточный домик на зыбком песке одного-единственного документа, – ее голос был спокоен и почти скучающ. – Документа, который, как мы доказали, мог создать любой стажер с базовыми навыками Excel и бедной фантазией.

Она позволила своей фразе повиснуть в наступившей тишине, дав присяжным время мысленно дорисовать этот жалкий образ – не зловещий заговор, а кривые руки и скучающего практиканта.

– У государства нет доказательств. У него есть только… возмущение. – Она мягко улыбнулась, и в этой улыбке было больше жалости, чем торжества. – А возмущение – плохой советчик в суде. Оно заставляет видеть монстра там, где всего лишь чья-то опечатка.

Она вернулась на место и села. Движения были плавными, лишенными всякой суеты. Идеально. Без лишних слов. Адвокат обвинения походил на человека, которого только что ограбили на виду у всех, но он слишком воспитан, чтобы кричать, и теперь бессильно сжимает кулаки под столом.

Соболев наклонился к ней, шепча пересохшими от страха губами, пахнущими мятной жвачкой и адреналином:

–Божественно. Я вам обязан.

Она, не глядя на него, собрала свои бумаги в кожаную папку цвета. Щелкнула золотой застежкой.

–Не мне, своему текущему счету, – ее голос был ровным, без интонации. – И помните о нашем разговоре насчет бонуса за мое личное присутствие.

По окончании заседания она первой вышла из зала суда. Ее удаляющиеся шаги по мраморному коридору отстукивали финальный акт. Ее работа здесь была закончена.

***

Лифт на подземный паркинг прожужжал, как раздраженная оса. Диана вошла в него, и стальные дверцы едва не отхватили край ее папки из мягкой кожи. Почти попала, но нет, дорогие мои. Со мной так не играют.

Пока лифт спускался в сыроватую прохладу, она одним отточенным движением сняла жемчужные серьги – слишком невинно, слишком пастельно для разговора, который предстоял, – и сунула их в карман. В мутном отражении полированной стали на нее смотрела женщина с глазами-леденцами: холодными, гладкими и абсолютно непроницаемыми.

Телефон в кармане пиджака завибрировал, настойчиво, как тревожный сигнал. Не глядя на номер, она поднесла его к уху.

–Говорите.

– Ди, ты где? У нас тут полноценный ад, а не кризис. – Голос Виктора был хриплым от сигарет и вечного недосыпа. – Наш «святой Франциск в кашемире», основатель «Эко-Вэй», закатил истерику. Угрожает выпрыгнуть из окна своего офиса. Говорит, мы разрушаем его «бренд, построенный на честности».

Диана ткнула кнопку лифта, чтобы задержать его в шахте. В тишине ее голос прозвучал особенно четко.– Передай ему, что самоубийство – это последний пиар-ход, который его «акционеры» простят. А я – нет. Особенно если он выпрыгнет до перевода моего гонорара.

С той стороны линии Вик фыркнул.

–Ты чудовище, Ди.

– Я прагматик, Вик. И если он не успокоится через пять минут, пришли ему ссылку на статью о биомеханике падения с десятого этажа. Для вдохновения. Я в пути.

Она закончила разговор, щелкнув по экрану с такой же легкостью, с какой отрывала головы куклам в детстве. Виктор был гениальным оперативником, но его вечная, почти трогательная попытка сохранить в себе крупицу человечности действовала ей на нервы. В нашей профессии человечность – это аппендикс. Бесполезный орган, который может воспалиться в самый неподходящий момент и угробить весь организм.

Ее черный внедорожник, отполированный до зеркального блеска, стоял там, где она его оставила – в самом сердце бетонной пустыни подземки. Но на лобовом стекле, под дворником, красовалась не визитка мойщика, а конверт из плотной, крафтовой бумаги, цвета старого пергамента. Без адресата. Без малейшей надписи.

Интересно.

Она не бросилась к машине. Она огляделась, поворачивая голову медленно, как хищник, улавливающий малейшее движение в саванне. Паркинг был пуст. Тишина стояла такая, что слышалось тонкое, настойчивое гудение люминесцентных ламп, вытягивавших из мрака одинокие бетонные колонны и длинные тени. Ни звука шин, ни шагов. Ничего.

Воздух пах пылью и старым бетоном. И чем-то еще… ожиданием.

Она подошла к машине, ее каблуки отдавались эхом в гробовой тишине. Конверт лежал ровно, без помятостей. Чистая работа. Аккуратная, как хирургический разрез.

Вскрыв конверт изящным перочинным ножиком с темным рубином на рукоятке – подарок от одного болгарского оружейника, ценившего красивые решения, – она извлекла единственный лист.

На нем было напечатано всего три строчки ровным, безликим шрифтом:

«Ваше выступление сегодня было виртуозно.

Поздравляю.

Но игра только начинается. «Тень» всегда найдет свою охотницу».

Ни подписи. Ни прямых угроз. Только легкий, почти не уловимый аромат тайны и интриги, впитанный бумагой.

Диана медленно, почти ритуально, разорвала письмо на мелкие, идеальные квадратики. Бумага сопротивлялась с приятной упругостью.

«Тень».

Имя ничего ей не говорило. Но говорил тон. Уверенный. Спокойный. Знающий. Не восхищенный зритель, а равный игрок, оценивающий ход партнера.

Уголок ее рта дрогнул в подобии улыбки. Не той, что она показывала присяжным, а другой – холодной, голодной и по-настоящему заинтересованной.

В кармане снова зажужжал телефон. Виктор. Наверное, основатель «Эко-Вэй», ознакомившись со статьей по биомеханике, все-таки решил, что жить – более перспективный вариант.

Она села за руль, вставила ключ в замок зажигания. Мотор отозвался низким, мощным рычанием. На выезде с парковки она приоткрыла окно и выбросила клочки письма в стальную урну, как будто выбрасывала использованную салфетку.

Что ж, «Тень», посмотрим, кто здесь охотница.

Внедорожник вырулил на улицу, оставляя в бетонной гробнице под землей лишь тишину и призрак начавшейся игры.

***

«Контора» располагалась на верхнем этаже реконструированного здания, где исторические фасады скрывали стальные нервюры и пуленепробиваемое стекло. Лифт открывался прямо в лоно респектабельного минимализма: бетон, матовый металл и панорамные окна с видом на вечерний город. Воздух был пропитан холодным кофе и напряжением.

В переговорной, за столом из цельного дуба, который стоил как чья-то несостоявшаяся жизнь, сидели двое. Вик, откинувшись на стуле, смотрел в потолок, выпуская струйку дыма от электронной сигареты. Напротив него ерзал Сергей Анатольевич, основатель «Эко-Вэй». Его кашемировый кардиган кричал о деньгах, но дрожащие руки выдавали панику. Перед ними стояли три фарфоровые чашки с недопитым эспрессо – ритуальное подношение секретаря, которое не смягчило обстановку.

Дверь открылась беззвучно.

–Добрый день, господа, – голос Дианы разрезал тяжелый воздух, как лезвие.

Сергей Анатольевич вздрогнул и вскочил.

–Диана Викторовна! Наконец-то! Вы понимаете, чем я рискую? И сколько я вам плачу, чтобы спать спокойно!

Она прошла к своему креслу во главе стола, не глядя на него.

–На том свете выспитесь, – парировала она, снимая пиджак и аккуратно вешая его на спинку. – А сейчас сядьте, – приказной тон не оставлял пространства для дискуссии.

Она опустилась в кресло, ее взгляд скользнул с бледного лица Сергея Анатольевича на невозмутимого Вика.

–В чем суть вашего визита в офис? Мы работаем с вашим делом. Все под контролем.

– Все? Да не все! – он почти кричал, ударяя ладонью по столу. Чашки звякнули. – На меня вышли! Люди из тени! Из теневой экономики! Они хотят мою фармкомпанию! Вы понимаете, что это значит?!

Диана медленно перевела взгляд на Вика. Тот почти незаметно кивнул. Понимаем. Она прекрасно знала, что это значит. Фармацевтической компании «Эко-Вэй» как таковой не существовало. Это была ширма, красивый фасад для отличной, высокотехнологичной нарколаборатории. И теперь на этот ларек с «экологичным» допингом положила глаз чужая стая.

– Я понимаю, Сергей Анатольевич, – ее голос был холоден и спокоен. – Это значит, что у вашего бизнеса появились поклонники. А поклонников, как известно, нужно либо приручить, либо… разочаровать.

Она улыбнулась. Улыбкой без единой теплой ноты.

– Вы все еще живы, Сергей Анатольевич, – голос Дианы был ровным и безжалостным, – только потому, что храните формулу в своей голове и уничтожили все записи. Хоть этим моим советом вы воспользовались.

Она внимательно посмотрела на него, оценивая степень его сломленности. Он был готов на все.

–Мы вас спрячем. На некоторое время. – Она перевела взгляд на Виктора. Тот, молча, кивнул, уже доставая телефон, чтобы отдать распоряжения своей команде.

Сергей беспомощно заморгал, его губы дрогнули, готовые выдать поток благодарностей или, что более вероятно, новых страхов.

–Но моя семья… лаборатория… я…

– Или вы делаете так, как я скажу, – Диана перебила его, не повышая тона, но каждое слово падало, как стальной шарик, – или наш договор исчерпан. И вы остаетесь один на один с теми, кто очень хочет заглянуть в вашу гениальную голову. С применением дрели, если понадобится.

Сергей Анатольевич резко выдохнул, словно из него выпустили весь воздух. Он бессильно откинулся на спинку кресла и молча, кивнул, глотая комок в горле. Его воля была сломлена окончательно. В этом была своя жестокая справедливость – он создал монстра, а теперь сам стал его заложником.

Диана встала.

–Вик, организуй. Стандартный протокол. Без связи. – Она посмотрела на Сергея. – Поздравляю. С сегодняшнего дня вы – призрак. Постарайтесь не разочаровать.

Диана встала, ее движение было окончательным и безапелляционным, словно она захлопывала тяжелую книгу.

–И скажи Лексе, чтобы она проверила, перепроверила и начисто выжгла все цифровые хвосты за нашим «гением-алхимиком». От синих чернил до квитанции за школьную столовую.

Она обвела взглядом комнату: Вик, уже набирающий номер, и Сергей Анатольевич, похожий на выжатый лимон. В ее глазах читалась не усталость, а холодное удовлетворение от того, что сложный механизм начал работать.

– Все. Господа, вы свободны.

Фраза прозвучала не как пожелание, а как приказ. Сергей Анатольевич позволил Вику поднять себя под локоть и повести к выходу, не оказывая ни малейшего сопротивления.

Диана подошла к панорамному окну. Где-то там, в ночи, уже начиналась охота. На ее лице застыла та самая, голодная улыбка. «Тень»… и теперь еще война наркокланов. Идеальный шторм.

Дверь за Виком и его подопечным бесшумно закрылась. Диана осталась одна в просторной переговорной, где воздух все еще вибрировал от отголосков чужой паники.

Зайдя в свой кабинет, она подошла к бару, встроенному в стену из черного мрамора. Налила в бокал виски, не измеряя граммы. Золотистая жидкость поймала отблеск городских огней. Первый глоток обжег горло, вернув чувство реальности.

– Лекса, – ее голос прозвучал громко в тишине, отозвавшись эхом от голых стен.

Спустя несколько секунд в динамике раздался голос, искаженный шифратором:

«Уже в работе, Владыка. Чистим цифровое поле. Но, Ди…»

В голосе хакера прозвучала несвойственная ей неуверенность.

«У этих ребят, которые охотятся за нашим химиком, слишком… стерильные следы. Как будто их нет. Кто-то явно помогает им быть призраками».

Диана медленно повернула бокал в руках.

–Найди того, кто помогает. Не их. А их покровителя.

«Поняла. Будет сделано».

Связь прервалась. Диана сделала еще один глоток. «Стерильные следы». Это пахло не мелкой криминальной возней. Это пахло работой профессионалов, возможно, даже ее уровня. Кто-то очень умный решил поохотиться на ее дичь.

Уголок ее рта дрогнул. Не в улыбку. Скорее, в предвкушении настоящей охоты. Она подняла бокал в тосте за невидимого противника.

– Наконец-то появилось что-то интересное. Что ж. Посмотрим, кто кого.

Она допила виски и поставила бокал на стол. Впереди была долгая ночь, а игра только начинала приобретать настоящий вкус.

Глава 2. Роджер

Ночь обещала быть продуктивной, но скучной. Неинтересной. Предстояло налаживать каналы связи с криминальными элементами, а у нее в запасе была пара старых должников, которые лебезили, что «всегда помогут». Но Диане нужно было не просто помочь. Она хотела предложить им взаимовыгодное сотрудничество, поставить их себе на службу. А для этого спектакля требовался соответствующий антураж.

Сначала – домой. Переодеться.

Черный внедорожник плавно тронулся с места, его шестисотсильный двигатель издавал лишь низкое, почти неслышное урчание – сдержанная мощь. Салон, обитый мягчайшей кожей, был погружен в тишину. Только приглушенный свет приборной панели и анимированные линии на проекционном дисплее освещали ее лицо. Она любила вести сама. В эти минуты полного контроля над мощной машиной, в этом коконе роскоши и тишины, она позволяла себе редкую роскошь – не думать на десять шагов вперед, а просто кайфовать от движения, от того, как ночной город, сверкающий фальшивыми бриллиантами, расступается перед ней.

Интересно, мечтала ли она об этом в четырнадцать? Мысль проскочила неожиданно, как ухаб на идеальной дороге. В той душной трешке, в многодетной семье, где она была старшей. Старшей, а значит – нянькой, посудомойкой, второй мамой. Мир, который не интересовался ее мечтами, а лишь требовал помощи, вечной ответственности за других. Мир, где у нее не было ничего. Собственно, даже ее.

Она с силой нажала на газ, и внедорожник уверенно рванул вперед, лавируя между потоками машин. Нет. Она не мечтала о кабриолетах или бриллиантах. Она мечтала о силе. О контроле. О том, чтобы ее слово значило что-то. Чтобы от ее «да» или «нет» зависели судьбы, карьеры, жизни. Чтобы никто и никогда не мог поставить ее на колени, заставить подчиниться чужой воле.

И вот она здесь. Владыка Кризисов. Архитектор реальности для сильных мира сего. Девочка из многодетной семьи, которая теперь решала, кому быть, а кому – нет.

Уголок ее губ дрогнул в подобии улыбки жестокой и безрадостной. Она свернула в сторону своего дома, мысленно уже составляя список того, что надеть. Образ должен быть безупречным: богатая, слегка наивная светская львица, решившая «поотрываться» в клубе. Идеальная легенда для неформальной встречи.

Лофт занимал весь верхний этаж нового небоскреба, своего рода стальной иглы, вонзившейся в небо. Лифт открывался прямо в гостиную – огромное пространство с панорамными окнами от пола до потолка. За ними лежал весь город, как разбросанная по бархату ночи россыпь драгоценных камней.

Здесь не было ничего лишнего. Ни одной безделушки, которая кричала бы о деньгах или дурном вкусе. Все было подчинено принципу формы и функции: полированный бетон, матовая сталь, низкий диван из черной кожи, пара абстрактных полотен в тонких рамах на стене. Воздух был чист и прохладен, пахло не свежестью, а стерильностью, холодным пространством, где нет места чужим запахам, чужим мыслям, чужим влияниям. Здесь пахло свободой. И абсолютной, ничем не ограниченной властью.

Она прошла в спальню, скинула дорогой, но строгий костюм, под которым пряталась днем, и встала под прохладные струи душа. Вода смыла с кожи остатки судебного заседания, прилипший взгляд Сергея Анатольевича, пыль парковки.

Час спустя из квартиры вышла другая женщина. Тот же силуэт, но совсем другая аура. Черное платье-футляр, обтягивающее каждую линию, но не кричащее о вульгарности. Туфли на каблуке-шпильке, способные пробить не только пол, но и чье-то самолюбие. Дорогие, но не бросающиеся в глаза украшения. И главное – выражение лица. Легкая, чуть надменная улыбка, взгляд, блуждающий по миру с ленивым любопытством. Взгляд светской львицы, жаждущей новых впечатлений, новой дозы адреналина от ночных приключений.

Она снова села за руль своего внедорожника, но теперь ее движения стали плавными, чуть манерными. Она играла роль. Играла безупречно.

Машина плавно тронулась, направляясь в самый пафосный, самый закрытый ночной клуб города – «Шахта». Место, где деньги пахнут дорогим парфюмом и кокаином, где решаются сделки, о которых не узнает биржа, и где она точно знала, найдет тех, кто ей нужен. Боссов. Хищников. С которыми можно было говорить на одном языке – языке силы и взаимной выгоды.

***

«Шахта» сияла в ночи, как черная жемчужина, оправленная в неон. К его входу, скрытому за бархатными веревками, стекался ночной планктон: стайки девушек в ультракоротких платьях, парни в надушенных майках, тщетно пытавшиеся договориться с непроницаемыми громилами на входе, и просто зеваки, стоявшие поодаль и с благоговением наблюдавшие, как из лимузинов выходят те, кому здесь всегда рады.

Ее черный внедорожник, бесшумный и массивный, как танк, подкатил к самому входу, игнорируя очередь. Она вышла. К ней уже шел один из охранников лицо, которого выражало привычную смесь высокомерия и скуки.

– Эй, крошка, – буркнул он, не глядя на нее, тут не паркинг, а я тут не парковщик, вообще-то. Убери авто.

Диана медленно повернула к нему голову. Ее взгляд, холодный и тяжелый, скользнул по его лицу, и он невольно замолчал.

– Крошки ты будешь со стола подбирать, – ее голос был тихим, но каждое слово врезалось в сознание, как лезвие, – если моя машина через тридцать секунд не окажется на самом видном и комфортабельном месте парковки.

Она протянула ему ключи. Ее пальцы даже не дрогнули.

– И скажи Роджеру, – добавила она, уже отводя взгляд, будто стерев охранника из реальности, – что пришла Ди.

Имя Роджер, имя владельца этого царства порока, прозвучало с такой легкой, почти фамильярной интонацией, что у охранника перехватило дыхание. Он, молча, почти подобострастно, взял ключи, и его осанка мгновенно изменилась – из гордого цепного пса он превратился в услужливого грума.

– Так точно. Будет сделано.

Она вошла в грохочущее чрево «Шахты», где пульсирующий бит был слышнее собственного сердца. Сначала – бар. Легко взгромоздшись на барный стул, она заказала коктейль с вызывающе розовым градиентом, сделала пару фотографий для несуществующей соцсети и томно потягивала его, ловя на себе восхищенные и оценивающие взгляды.

Потом – танцпол. Она растворилась в толпе, ее тело двигалось с показной раскованностью, пару раз она нарочито неловко столкнулась с кем-то, изображая легкое подпитие. Ее заметили двое упитанных мажоров в кричаще дорогих рубашках. Она позволила им подкатить, отвечала на их убогие шуточки томным смешком, даже провела длинным ногтем по пуговице на груди одного из них.

– Мальчики, вы такие сильные, – она наклонилась к ним, ее голос стал томным и манящим, а глаза остались ледяными. – Но боюсь, вам вдвоем не хватит сил… на такую порцию, как я.

Она увидела, как в их глазах вспыхнула сначала надежда, а затем – растерянность и уязвленное самолюбие. Прежде чем они что-то сообразили, она уже отступила, сделав вид, что злится, и махнула рукой.

– Скучные вы, пойду, найду кого-то повеселее!

С этими словами она развернулась и, слегка пошатываясь, направилась к администратору, громко требуя «самую лучшую вип-комнату, деньги не проблема!». Ее проводили в роскошный будуар с бархатными диванами. Дверь закрылась, и маска мгновенно упала. Ленивая походка сменилась точными, быстрыми движениями. Она отошла от центральной стены, нащупала пальцами почти невидимую линию в панели и нажала. Часть стены бесшумно отъехала, открыв узкий, тускло освещенный коридор.

Здесь не пахло дорогим парфюмом и алкоголем. Здесь пахло старым камнем, металлом и властью. Она прошла по лабиринту, известному лишь избранным, к единственной двери в конце. Ей не понадобилось стучать. Дверь открылась, и в проеме возникла тень личного охранника Роджера. Мужчина, молча, отступил, пропуская ее внутрь.

Легкая улыбка тронула ее губы. Первый акт спектакля сыгран безупречно. Теперь начиналась настоящая работа.

Кабинет Роджера был полной противоположностью безумству клуба: звуконепроницаемый, отделанный темным деревом, с массивным столом и коллекцией редкого виски на полке. Сам Роджер, мужчина в дорогом трикотажном свитере, с лицом уставшего от жизни барсука, поднялся ей навстречу, широко раскинув руки.

– Дианочка! Неужели ты решила почтить меня своим присутствием? Я так рад, так рад!

Он протянул руку, чтобы поздороваться. Она ответила ему тем же, ее рука на мгновение оказалась в его мягкой, но цепкой ладони.

– Роджер, я всегда, ты же знаешь, рада… развеяться, – она сделала небольшую паузу, давая ему оценить иронию. – Ну, и заодно порешать пару вопросиков. Ну, таких… несложных. Ты же знаешь, у меня всегда все просто.

Они оба обменялись улыбками – ее, холодной и отточенной, его – рыночно-радушной. Роджер, все еще не отпуская ее руку, с преувеличенным почтением поцеловал тыльную сторону. Игривый жест, который в их кругу был ничем иным, как проверкой границ.

– Предложу выпить? Старый коньяк, ты его любишь.

– Соглашусь, – кивнула Диана, опускаясь в кожаное кресло напротив его стола. – Но, знаешь, я не буду долго затягивать процесс. А то, все-таки, вип-комната в твоем клубе стоит дорого.

Она снова улыбнулась, играя в его игру. Роджер фыркнул, наливая два бокала.

– Ну, так и быть, как постоянной клиентке, могу сделать скидку. Считай, за счет заведения.

Он протянул ей бокал. Их пальцы едва соприкоснулись. Пафосно-саркастические церемонии были окончены. Роджер отхлебнул коньяк, откинулся в кресле, и его лицо, наконец, стало серьезным.

– Ну, а теперь, если без намеков и этого нашего извечного кокетства… Что тебе у меня понадобилось, Ди? Я точно знаю – ты просто так не приходишь.

Роджер медленно поставил бокал, не сводя с нее взгляда. В его глазах плясали огоньки – смесь интереса и опасения.

– Фармацевтический бизнес, – на выдохе произнесла она.

– Фармацевтический бизнес? – он нарочито медленно приподнял бровь. – Ди, ты же знаешь, я люблю более… традиционные источники дохода.

– Ну да, – она отхлебнула коньяк, делая вид, что рассматривает бокал на свет. – С таким бизнесом, конечно, есть свои проблемки и головняки. Но мой «Химик-Алхимик» стоит того, чтобы слегка заморочиться.

Она откинулась в кресле, рассказывая предисторию, как сказку с легкостью светской беседы, но каждое слово было выверено, как шахматный ход.

– В общем, проблемка в следующем. Жил-был на свете химик. Хотел он изобрести чудо-лекарство, а изобрел чудо-синтетику. И вдруг химик так захотел много денег, что решил все свои гранты, все свои премии… не тратить на изобретения, а вложить в свою синтетику. Что он прекрасно делал, пока, конечно же, не попал в поле зрения местных дельцов, которые не хотят делиться ни территорией, ни доходами. И вот они слегка прессанули этого химика-алхимика, и он стал работать на них.

Она сделала театральную паузу, наблюдая, как Роджер бессознательно проводит языком по губам. История уже начинала его цеплять.

– Работал он себе, работал. Его красиво оформили, упаковали пол него целую фармкомпанию, все по красоте сделали. Ну, а тут в нашем городе, оказывается, появилась более крупная рыба, которая тоже любит денежки. Владельцы фармы, испугавшись такого масштаба нового игрока, уступили им право владения лабораторией. А заодно… и химиком.

– А химик, не будь дурачком, успел прибежать ко мне, – ее голос стал тише и острее. – Мои ребятки хорошо постарались, все почистили. И формулка этой синтетики хранится только в умной голове моего химика. Вот такая сказка на ночь.

Роджер медленно выдохнул. Он уже все понял. Понял масштаб, понял риски и, главное, понял возможность.

– А теперь мораль, – Диана поставила бокал на стол с тихим, но весомым стуком. – Надо договориться с новым игроком, что он оставляет химика и его семью в покое. Химик будет работать на него. А он нам отдает… тебе и мне, скажем, по небольшому проценту. Каждому. От всего того, чего они там нафармацевтят.

Она наклонилась вперед, и ее взгляд стал абсолютно прямым, без намека на иронию.

– А иначе… химик исчезнет из поля зрения. И его никто и никогда не найдет. И чтобы ты не сомневался в качестве товара… сейчас придет курьер. «Доставка лекарств от головной боли». Отдай своим химикам, пусть посмотрят. Я уверена, ты поймешь, о чем речь, и будешь заинтересован.

В тот же миг в кабинете тихо прозвучал звонок – сигнал с ресепшена. Роджер не сводил с Дианы глаз, медленно кивая. Он уже видел в этом не проблему, а золотую жилу. И понимал, что отступать было бы куда опаснее, чем согласиться.

Роджер замер с бокалом в руке, и на его лице на мгновение промелькнуло неподдельное изумление, быстро сменившееся расчетом. Он медленно выдохнул, и в его глазах вспыхнул огонек, в котором читалось и уважение, и легкий страх.

– Можешь считать меня своей феей-крестной, – добавила она.

– Феей-крестной, пожалуй, не смогу, – на его губах появилась уважительная улыбка. – Ди, дорогая, ты, скорее… архангел возмездия с лицензией на управление реальностью. Или что-то в этом роде.

Диана усмехнулась, поднимаясь из кресла. Ее миссия была выполнена. Приманка брошена, крючок засел глубоко.

– Ну, тогда считай это… подарочком от твоего личного архангела, – она поправила прядь волос. – Глава картеля, который решил посетить наш город, твой давний друг и знакомый. Мои ребятки посмотрели, что раньше вы… неплохо вместе работали. Надеюсь, старые связи все еще ценятся в нашем деле.

Она не стала уточнять. Ее «ребятки», Лекса и Вик, знали о Роджере все, включая цвет носков, которые он носил в день своего первого серьезного «дела». Упоминание картеля было не намеком, а напоминанием: она владеет информацией, которая может быть как подарком, так и приговором.

Роджер, молча, кивнул, поднимаясь вслед за ней. В его поклоне сквозила уже не панибратская снисходительность, а признание равного – или даже превосходящего – партнера.

– Всегда ценились, Ди. Всегда, – его голос прозвучал серьезно, без обычной пафосной игривости.

Они обменялись кивками – краткими, деловыми. Никаких лишних рукопожатий. Диана развернулась и вышла из кабинета тем же тайным ходом.

Роджер остался один, глядя на закрывшуюся за ней потайную дверь. Затем его взгляд упал на межком. Курьер уже ждал. Он медленно опустился в кресло, впервые за вечер, почувствовав, как по спине пробежал холодок. Диана не просто предложила ему сделку. Она втянула его в свою игру. И теперь отступать было некуда.

Потайная дверь закрылась за ней, она снова стала тенью в лабиринте служебных коридоров, ее каблуки отстукивали четкий, безразличный ритм по бетонному полу. Через черный ход она вышла на пустынную улицу, где у обочины ее внедорожник стоял, как ни в чем не бывало, безупречно припаркованный.

Сев в салон, она на секунду прикрыла глаза, сбрасывая маску светской львицы. Затем взяла телефон. Сообщения в чате «Конторы» были чисты, но в личном зашифрованном чате пульсировало новое сообщение от Лексы: «Нарыла новое дело. Не срочное, но… мутное. С утра в «Конторе» будут все подробности. И кофе».

Уголок ее рта дрогнул. «Мутное» в исполнении Лексы могло означать что угодно – от банального корпоративного шпионажа до чего-то, что всколыхнет весь город. Новый игрок на фармацевтическом поле, намек на «Тень»… и теперь это.

Глава 3. Строитель

Утро в «Конторе» было стерильным и безэмоциональным, как и полагалось. Свет падал ровными плоскостями через панорамные окна, выхватывая из полумрака бетонные стены и холодный металл мебели. Диана, подойдя к своему кабинету, обнаружила, что он уже занят.

Лекса, устроившись в кресле как мешок с костями, в своем неизменном худи с принтом то ли такс, то ли динозавров, жевала печенье.

–…Да какие, к черту, судьбы? – ее голос, хрипловатый от ночных бдений за мониторами, резал воздух с юношеской безапельзационностью. – Вот серьезно. Убрать кого-то с дороги – техническая задача. Слив данных, компромат, организация несчастного случая… Я вижу перед собой не людей, а набор цифрового кода. У одного – уязвимость в финансовой истории, у другого – кривой шифр в переписке. Все. Остальное – сантименты.

Вик, прислонившись к стене, молча, слушал, скрестив руки на груди. Его молчание было красноречивее любых слов – согласие, выстраданное годами на грязной оперативной работе.

– А как же душа? – парировал Леонид Федорович, развалившись на диване с видом усталого денди. Он вертел в руках зажигалку, и в его язвительном тоне проскальзывала странная нота. – Человечность, в конце концов? Пусть гротескная, уродливая, но она есть. Без нее наши манипуляции – просто бездушная механика. Скучно.

Лекса фыркнула:

–Человечность – это баг в операционной системе под названием «мозг». Его нужно патчить или эксплуатировать.

– Согласен, – Лео усмехнулся, но в его глазах не было насмешки. – Но с возрастом понимаешь, что некоторые баги… придают системе шарм. Раньше, – он сделал паузу, глядя в потолок, – я считал, что скандалы, интриги, расследования – это и есть жизнь. Теперь понимаю, что это просто топливо для чужой. И иногда от этого топлива остается горький привкус.

Диана слушала этот диспут – юношеский цинизм Лексы, уставшую рефлексию Лео и громогласное молчание Вика. Это была ее семья. Ее орудия. И ее слабость.

Наконец, она переступила порог. Все разговоры мгновенно смолкли.

–Прекрасная утренняя дискуссия, – ее голос прозвучал ровно, без одобрения или порицания. – Надеюсь, философия не помешает прагматизму. Лекса, что за «мутное» дело, ради которого вы все здесь собрались, как клубок философствующих змей?

Взгляд Лео встретился с ее взглядом на долю секунды. В его глазах она прочитала немой вопрос, на который у нее не было ответа. Да, что-то человеческое в нем пробивалось. И это делало его опасным. Не для нее. Для самого себя.

Лекса, зная, что Диана не терпит долгих прелюдий и лирических отступлений, тут же перешла к сути, откусив последний кусок печенья.

– На просторах интернета, – начала она, уставившись в свой ноутбук, – заметила аномалию. Гражданин один, Самсонов Даниил Игоревич, слишком часто стал запрашивать у системы: «что делать в случае непредвиденной ситуации сложившейся у него». – Лекса передразнила поисковый запрос, ее голос стал безжизненно-механическим.

Она щелкнула пальцами по тачпаду, и на большой экран на стене вывелась схема.

–Ситуация классическая, как черно-белое кино. Чиновник, упомянутый гражданин Самсонов, за внушительную взятку подмахнул документы на строительство жилого комплекса «Мечта». Застройщик, не теряя времени, активно копал котлован, понабрал дольщиков, собрал денежные средства… а потом растворился. Как рафинад в чае. Без следа.

Лекса сделала паузу, давая информации усвоиться.

–Естественно, теперь на нашего чинушу смотрят, как на главного виновника торжества. Пресловутая «непредвиденная ситуация» налицо.

Она еще раз щелкнула, и на экране появились выписки со счетов, фото дорогих часов и фрагменты переписки.

–Пробила этого товарища по всем каналам. Взятка была более чем внушительной. И, в принципе, – она посмотрела на Диану, – ему есть чем с нами поделиться за оказанные… услуги. Требуется только твое разрешение, чтобы дать ход делу и выйти на этого Самсонова.

В воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь тихим гудением ноутбука. Все взгляды были прикованы к Диане, ожидающие ее вердикта. Новое дело пахло не просто деньгами, а классической возможностью превратить чужой страх в свой актив.

– Ну, в таком случае, – сказала Диана, ее голос прозвучал как щелчок затвора, – я думаю, стоит предложить этому товарищу выход из сложившейся ситуации. И… озвучить наш прейскурант.

Она медленно обвела взглядом команду, ее взгляд задержался на каждом, фиксируя их реакцию.

– Я думаю, это – ничто по сравнению с тем, что его ждет: долгие судебные разбирательства, лишение должности, а возможно, и тюремное заключение. Если он окажется достаточно умным и не очень жадным, то сможет продолжить существование на своей должности. И дальше, не глядя, подписывать документы. За соответствующий гонорар, разумеется.

Уголок рта Лео дрогнул в язвительной ухмылке. Он уже видел заголовки, которые появятся в прессе, и чувствовал сладкий привкус чужой зависимости.

Вик молча, но одобрительно кивнул. Для него это была простая арифметика: либо быстрая и чистая сделка, либо долгая и грязная возня с последствиями. Он всегда выбирал эффективность.

– Лекс, – Диана перевела взгляд на хакера, – готовь «приглашение» для господина Самсонова. Анонимный канал, стандартный протокол. Пусть знает, что у него есть ровно 24 часа, чтобы оценить выгоду нашего предложения. И… подсчитай, какой процент от его «непредвиденной ситуации» составит наш гонорар. Для наглядности.

Лекса уже стучала по клавиатуре, ее лицо озарилось синим светом монитора.

Дело было запущено. Механизм «Конторы» снова пришел в движение, беззвучный и неумолимый.

– Что ж, – Диана откинулась в кресле, ее взгляд скользнул по присутствующим. – Свободны. Занимайтесь своими делами. Лео, проследи, чтобы в СМИ не просочилось ни единого намека на эту историю с «Мечтой», пока мы не завершим сделку. Лекса, как только Самсонов даст согласие, сразу же начинай выстраивать финансовые потоки. Чисто.

Лео с легкой иронией кивнул, поднимаясь с дивана, а Лекса, не отрываясь от экрана, лишь подняла руку в знак того, что все поняла. Они вышли из кабинета.

– Вик, задержись на минутку, – ее голос потерял оттенок командного тона, став более приглушенным и доверительным.

Кабинет затих, оставив лишь слышимое на уровне инстинктов напряжение. Диана отодвинула кофе в сторону и посмотрела на Вика прямо. Ее взгляд, всегда такой непроницаемый, сейчас выдавал редкую настороженность.

– Вик, кое-что личное и строго конфиденциальное, – ее голос был тише обычного, почти беззвучным. – У меня появился либо поклонник, либо соперник. Имя ему – «Тень». И это все, что я знаю.

Она позволила паузе затянуться, давая ему осознать вес этих слов.

–Вчера получила милую записочку. Не угрозу, но… мне нужно знать, кто это. Пока в это дело не вводим никого. Абсолютно никого. Об этом знаем только ты и я.

Виктор слушал, не двигаясь, его лицо – каменная маска оперативника, за которой молниеносно работал аналитический ум.

–Записку оставили под дворником моей машины. У здания суда. Больше никакой информации нет.

Виктор медленно кивнул. Не одобрение, не удивление – чистое, безоговорочное принятие задачи.

–Понял. Все будет сделано тихо.

Он не стал задавать лишних вопросов, не потребовал больше деталей. Его верность была не на словах, а в действии. Но после секундной паузы он добавил, и в его голосе впервые зазвучала не покорность, а предложение поддержки:

–Ты знаешь, если захочешь поделиться еще чем-то, любой мелочью, что может помочь… я буду признателен.

В этих словах не было давления, лишь готовность разделить с ней бремя этой тайны. Диана кивнула, и в ее глазах на мгновение мелькнуло нечто, похожее на облегчение. В мире, где каждый шаг – это расчет, а каждый союзник – потенциальная угроза, Вик оставался единственной стеной, в которую она могла упереться спиной.

***

Выйдя на обеденный перерыв, Диана направилась в ближайшее кафе, свое тихое убежище с пастой с морепродуктами, которая напоминала ей о короткой командировке в Рим, и столиком у окна. Здесь она позволяла себе редкую роскошь – не думать. Просто есть, смотреть на проезжающие машины, на спешащих куда-то людей, и чувствовать, как город живет своей жизнью, не требуя от нее немедленных решений.

Она ела пасту, механически поднося вилку ко рту, взгляд ее был расфокусирован и устремлен в одну точку за стеклом. Эти минуты чистого «ничегонеделания» были для нее дороже любой терапии.

Внезапно ее ритуал был прерван. К столику подошел официант.

–Простите, просили вам передать.

Он протянул ей небольшой конверт из плотной, крафтовой бумаги. Без адресата. Лед пробежал по ее спине, прежде чем она даже дотронулась до него.

Она медленно, чтобы руки не дрожали, вскрыла его. Внутри лежал единственный листок. Тот же шрифт. Та же бумага.

«Вчера видел тебя в платье. Выглядишь отлично».

Мир вокруг замер. Гул кафе, доносившийся с другого конца зала, отдалился, превратившись в приглушенный шум. Она не видела больше ни машин, ни людей за окном. Она видела только эти слова.

Это была не угроза. Это было нечто более личное, более наглое. Это было вторжение. Нарушение ее частного пространства, ее немногих личных ритуалов. За ней не просто следили. За ней наблюдали. И этот наблюдатель позволял себе делать ей комплименты.

Он видел ее вчера. В том самом платье. Значит, он был где-то рядом с клубом «Шахта» или же в самом клубе, или следил за ее домом.

Холодная ярость, острая и чистая, сменила первоначальный шок. Она терпеть не могла, когда лезут в ее жизнь. А «Тень» не просто лез – он уже был внутри, бесцеремонно разгуливая по ее территории.

Она отодвинула тарелку с недоеденной пастой, достала телефон. Набрала единственный номер.

–Вик, – ее голос был тихим, но стальным, без единой нотки паники. – Ты хотел подробностей? Они у меня есть. Встречаемся в офисе. Сейчас.

Не дожидаясь ответа, она положила трубку, оставила на столе купюру, покрывающую счет с лихвой, и вышла из кафе, не оглядываясь. Ее безмятежный обед был окончен. Начиналась охота.

***

Уже вечером чиновник Самсонов, бледный и потный, сидел в переговорной, когда вошла Диана. Воздух в комнате был густым от его страха.

– Добрый вечер, Даниил Игоревич, – ее голос был ровным, без капли сочувствия. – Рада, что вы цените свое время. Мое – тем более. Итак, давайте без прелюдий. У вас проблема. У меня – решение.

Она села напротив, отчетливо сознавая разницу между ними: ее холодная собранность и его почти животный ужас.

– Вы, конечно, надеетесь, что все как-то рассосется. Ошибаетесь. Без нашего вмешательства ваш сценарий будет развиваться по четырем пунктам.

Она медленно загибала пальцы, ее слова падали, как удары молота:

– Первый. Массовые народные протесты. Обманутые дольщики – это идеальное горючее для медийного пожара. Пикеты у мэрии, блокировки дорог, голодовки. Это гарантированно привлечет федеральные СМИ и внимание из Москвы. Ваше имя станет нарицательным. Навсегда.

Самсонов судорожно сглотнул.

– Второй. Уголовное дело по факту взятки в особо крупном размере. Им займутся не местные следователи, которых, быть может, вы и надеетесь ублажить. А оперативники из центрального аппарата СК. Люди, которых не купишь. Их интересует только громкий результат. В лице вас.

– Третий. Финансовые проверки всех ваших сделок и сделок вашей семьи. Налоговая, Росфинмониторинг. Они найдут все. От незадекларированной квартиры тещи до счета дочери в Швейцарии. Вы останетесь не просто без должности. Вы останетесь ни с чем.

Она сделала паузу, давая ему осознать масштаб катастрофы.

– И, наконец, четвертый. Эффект домино. Стоит им начать копать этого вашего застройщика-однодневку, как они выйдут на другие такие же «фирмы-прокладки». И все они, так или иначе, будут вести к вам. Одна история тянет за собой следующую. Лавина, которая похоронит вас с головой.

Диана откинулась на спинку кресла.

– Мы можем все это остановить. Здесь и сейчас. Но на моих условиях. Итак, ваше решение?

Все было кончено за десять минут. Он сломался, даже не начав торговаться, согласился на все условия, лишь бы этот кошмар исчез.

– Алина, проводите господина Самсонова, – обратилась она к своему секретарю по селектору.

Минуту спустя в кабинет вошла секретарь – девушка с бесстрастным лицом и безупречно уложенными волосами.

–Даниил Игоревич, прошу вас, – ее голос был вежливой, но не оставляющей пространства для дискуссии сталью. Чиновник, как во сне, покорно последовал за ней.

Дверь снова закрылась. Диана обернулась к команде. Лео, Лекса и Вик смотрели на нее, ожидая вердикта.

– Что ж, – начала она, ее голос приобрел деловой, расчетливый тон стратега. – Задача: не допустить уголовного дела и уличных протестов. Сохранить нашему новому другу пост и видимость репутации. План – «Малая кровь» и «Показуха».

Она обвела взглядом каждого, раздавая задачи, как карты в покере,

– Лео. Твоя область – повествование. Нужно создать в СМИ образ чиновника-жертвы. Он не брал взяток, он – добросовестный служака, которого подставил недобросовестный застройщик, использовавший липовые документы. Наш герой «горячо сочувствует дольщикам» и «бьется над решением их проблемы». И вторая часть: нужно найти большего врага. Запусти повестку, что дольщиков обманули, потому что федеральный центр урезал финансирование или из-за санкций подорожали стройматериалы. Виноват не человек, а «объективные обстоятельства».

Лео с наслаждением усмехнулся, его взгляд уже блуждал в поисках нужных заголовков.

–Роман в трех частях: невинность, коварство и триумф справедливости. Будет сделано.

– Лекса. Тебе – цифровая мифология. Нужно создать безупречный след, что этот застройщик был связан с конкурентами нашего чиновника, которые хотели его опозорить и убрать с дороги. Подбрось «улики» – переписку, транзакции. Сделай это красиво. Если потребуется, то привлеки Марту.

Лекса уже потянулась к ноутбуку, ее пальцы зависли над клавиатурой.

–Уже придумываю им эпичную сагу о корпоративной войне. Списки врагов составить?

– Пока нет. И, наконец, Вик. Тебе – главный герой этой саги. Нужно найти самого застройщика. И «убедить» его либо исчезнуть навсегда, либо дать нужные показания, что он действовал по указке этих мифических конкурентов. Чтобы все было чисто.

Вик молча, кивнул. Его лицо не выражало никаких эмоций. Для него это была техническая задача.

– Одновременно с этим, – продолжила Диана, – мы имитируем «решение». Наш чиновник с помпой объявит, что нашел «нового, надежного инвестора». Лео, подготовь для него речь. Вик, организуй на стройке работу пары бульдозеров и крана. Нужна видимость активности. Цель – потянуть время и снизить накал.

Она посмотрела на своих людей – циничных, блестящих профессионалов, готовых превратить любую ложь в реальность.

– Итог должен быть таким: чиновник на месте, дело забыто, дольщики годами ждут свое жилье, но протестный потенциал сходит на нет. Всем ясно? В работу.

Команда молча разошлась. Механизм «Конторы» снова пришел в движение, готовый переписать реальность под диктовку своей Владыки.

Глава 4. Марта-цветовод

Утро застало Диану в ее лофте. Она стояла у панорамного окна с чашкой черного кофе, наблюдая, как город просыпается в серовато-розовой дымке. В этот момент зазвонил телефон. Вик.

– Ди, – его хриплый голос был деловит, но в нем проскальзывала редкая нота удовлетворения. – Роджер через свои каналы дал добро. Уже навел мосты с новыми хозяевами фарм-рынка и отнес им наш «подарок». Дело движется. Пока все идет неплохо.

– Отлично, – отозвалась Диана, делая глоток горького кофе. – Значит, рыба клюнула.

– А еще… – Вик сделал небольшую паузу, и его тон стал тяжелее. – Я установил для тебя наружное наблюдение. Круглосуточное. Две смены, проверенные люди.

Диана нахмурилась, поворачиваясь от окна.

–Вик, я говорила…

– Я знаю, что ты говорила, – он перебил ее, что было для него редкостью. – Но про этого… «Тень» мы по-прежнему ничего не знаем. Ноль. И это меня не просто настораживает. Это пугает. Мне не нравится, когда я ничего не знаю.

Диана медленно выдохнула. Она понимала. Для Вика, человека действия, невидимая угроза была хуже открытого врага.

– Охрана не нужна, Вик, – ее голос прозвучал спокойно, почти отстраненно. – Если бы меня хотели убить, убили бы уже. Убрать человека – не такая сложная задача. Сложнее – играть с ним. А он явно играет.

Она положила трубку, не дав ему возразить, и снова повернулась к окну. На мгновение ее взгляд задержался на темном внедорожнике, припаркованном внизу через дорогу. Одна из машин Вика. Защита.

Она сделала еще один глоток кофе. Холодное спокойствие сменилось знакомым, острым чувством – вызовом. «Тень» не хотел ее смерти. Он хотел ее внимания. Что ж, он его получил. С лихвой.

***

Приехав в «Контору», Диана сразу же собрала всех в своем кабинете. Воздух был заряжен ожиданием – не тревогой, а предвкушением отчета о хорошо выполненной работе.

– Ну что, – начала она, обводя взглядом команду. – Давайте по порядку.

Первым слово взял Леонид Федорович. На его лице играла та самая ухмылка творца, который только что сочинил бестселлер.

–В СМИ, дорогая моя, просто рвут и мечут. Все идет по плану, даже лучше. Образ «чиновника-жертвы» прижился на ура. Вброшенная история о «происках конкурентов» уже обрастает деталями в блогах. А повестка про «объективные трудности» и вовсе легла на благодатную почву. Все с радостью готовы винить абстрактные «санкции», лишь бы не искать конкретных виноватых.

Диана кивнула, удовлетворенно. Лео был виртуозом, и он знал это.

– Лекса?

– Деньги от Самсонова получены, переведены в офшор цепочкой из пяти промежуточных счетов, – отчеканила Лекса, не отрываясь от экрана. – Все цифровые следы, связывающие его с этим делом, стерты. Даже я с трудом смогу их восстановить. Можно считать, что этих денег никогда не существовало.

– Вик?

– Мои люди в кругах дольщиков активно работают, – Вик говорил спокойно и весомо. – Толпу успокаивают. «Смотрите, – говорят, – стройка ожила, кран работает, машины ездят». Народ ведется. Протестный потенциал тает на глазах. А сам застройщик… больше не является проблемой.

Последняя фраза повисла в воздухе, не требуя разъяснений.

Диана медленно кивнула, ее взгляд скользнул по лицам ее команды – блестящих, беспринципных профессионалов, которые превратили потенциальный скандал в рядовую операцию.

– Отлично. Блестяще работа. Оперативно и эффективно. За такую старательность от меня лично каждому – бонус. Солидный.

В воздухе на мгновение повисло почти детское оживление. Даже у Лексы уголок рта дернулся в подобии улыбки. Лео позволил себе ухмыльнуться чуть шире, а Вик кивнул с безмолвным одобрением.

– На этом по делу Самсонова все, – подвела черту Диана. – Свободны.

Команда стала расходиться, унося с собой ощущение хорошо выполненной работы и предвкушение вознаграждения. Но когда дверь закрылась за последним из них, улыбка на лице Дианы растаяла. Она подошла к окну.

Все было идеально. Слишком идеально. Одна угроза нейтрализована, но тень другой, невидимой и неуловимой, по-прежнему лежала на всем, отравляя вкус победы. Бонусы можно было раздать. Но настоящее вознаграждение – чувство полного контроля – оставалось недостижимым. Пока «Тень» был на свободе.

И уже к вечеру того же дня ее интуиция, та самая, что годами заменяла ей и компас, и детектор лжи, жестко напомнила о себе.

Дверь в ее кабинет с силой распахнулась, ворвавшись в тишину. На пороге стоял Лео. Его лицо, обычно маска уставшего цинизма, было искажено редкой для него яростью и… смутной тревогой.

– Диана! Все рухнуло! – его голос сорвался, он почти не дышал. – Кто-то… кто-то слил информацию. На нашего чинушу. В СМИ. Все! Все его грязные делишки, о которых мы даже не знали! Факт передачи денег, когда он брал ту самую взятку… Там даже есть видео! Непонятно, сгенерированное или настоящее, но пока с этим будут разбираться, уже никому это будет неинтересно! Толпа опять бушует, и я чувствую, что этим дело не закончится!

Диана не шевельнулась. Она сидела за своим столом, ее пальцы сомкнулись в замок, костяшки побелели. Внутри все застыло. Не страх. Холодная, кристальная ярость.

Все-таки надо доверять своему чутью, – пронеслось в ее голове. Все не может быть так просто. Тем более сейчас. Когда появился тайный игрок.

Она медленно подняла взгляд на Лео, встала и, не сказав ни слова, нажала скрытую кнопку телефоне – сигнал высшей степени срочности, который выводил из строя любые другие задачи.

Уже через несколько минут, нарушая все правила тишины и стерильности «Конторы», в кабинет ворвались Вик и Лекса. Вик – собранный и готовый к бою, Лекса – с расширенными от адреналина и недосыпа глазами.

– Что случилось? – голос Вика был как натянутая струна.

Диана стояла посреди кабинета, ее фигура излучала опасное спокойствие.

– Нашу операцию с Самсоновым… взломали. Кто-то выставил его на всеобщее обозрение со всеми потрохами. И сделал это так, что мы не смогли это предвидеть. Видимо у них компромат оказался раньше, чем мы все зачистили.

Она посмотрела на каждого из них, вкладывая во взгляд всю тяжесть ситуации.

– Игру усложнили. И, похоже, наш «Тень» решил перейти от записок к настоящим боевым действиям.

Лео и Лекса, которые до этого момента были не в курсе, застыли в ошеломленном молчании, а затем практически одновременно выдохнули:

–Кто? Кто нам угрожает и портит репутацию?

Диана медленно выдохнула, встречаясь взглядом с каждым.

–Ну, значит, придется рассказать. Сейчас у нас появился… видимо, конкурент. Подпольная кличка – «Тень». Он везде следует за мной. А теперь… стал опережать на шаг вперед. Это уже становится опасно. Поэтому, Вик, – ее голос стал стальным, – берешь Лексу. И ищите его. Всеми возможными и невозможными средствами. Я хочу знать, кто он, чего хочет и чем дышит.

В этот самый момент, как по зловещему заказу, дверь в кабинет с силой распахнулась, и в помещение ворвался Самсонов. Его лицо было искажено гримасой чистого, животного ужаса, рубашка промокла от пота.

– КАК ТАК?! – его голос сорвался на визгливый фальцет. – Вы обещали! Вы обещали, что никто никогда ничего не узнает! Что нет никаких доказательств! А теперь… теперь вот что выходит! Получили деньги и… СЛИЛИ меня! Вы меня погубили!

Он метался по кабинету, его трясло от ярости и страха.

Диана встала. Ее движение было резким и властным. Она не повысила голос, но он прозвучал, как удар хлыста, перекрывая его истерику:

–САМСОНОВ! Сядьте. Немедленно. И закройте рот.

Чиновник, словно пораженный током, грузно плюхнулся в ближайшее кресло, беспомощно захлебываясь.

– Успокойтесь и слушайте, – продолжила она, ее слова падали, как ледяные глыбы. – В сложившейся ситуации у вас есть два выхода. Первый: всю оставшуюся жизнь прятаться и убегать. И с этим мы вам можем помочь. Организовать исчезновение – наша специализация.

Она сделала паузу, давая ему осознать эту мрачную перспективу.

–Или второй: стать для всех… практически национальным героем. Жертвой клеветы, человеком, которого опозорили враги, но который находит в себе силы бороться. И с этим мы тоже можем помочь.

Диана посмотрела на него с холодной, безжалостной прямотой.

–И заметьте, обе эти услуги… все еще входят в рамки нашего действующего договора. Вы уже оплатили «решение проблемы». Теперь проблема просто… видоизменилась. Выбирайте. Бегство или борьба. Но выбирайте быстро. У нас у всех мало времени.

План был готов прежде, чем Самсонов успел перевести дух. Диана назвала его «Феникс».

– Слушайте все, – ее голос был тихим, но каждое слово прожигало воздух. – Наш противник играет на нашем поле. Значит, мы меняем правила. План «Феникс». Три фазы.

«1. Фаза: Публичное покаяние и шок».

–Лео, ты организуешь не оправдательное, а покаянное интервью. Он не винит застройщика. Он смотрит в камеру и говорит: «Да, я совершил ошибку. Я доверился не тем людям, не проконтролировал. Но вина за сломанные судьбы этих людей лежит на мне. И я беру на себя ответственность это исправить. Лично». Эффект: это выбьет почву из-под ног и протестующих, и «Тени». Они ждали оправданий и лжи. Получили шок и признание.

Лео, уже забыв о ярости, смотрел на нее с восхищением, мысленно примеряя эту гениальную роль на своего подопечного.

«2. Фаза: Героическое спасение».

–Он не просто дает интервью. Он публично встречается с дольщиками без охраны, выслушивает оскорбления и слезы и объявляет план: обещает, что продаст свою личную недвижимость, чтобы создать фонд; лично, ежедневно приезжает на стройплощадку в каске; использует свой ресурс, чтобы найти нового инвестора, идя на личные поручительства. Вик, ты обеспечиваешь его безопасность. Лекса, ты создаешь в сети волну поддержки «честного чиновника», зачищая яд по наводке Лео.

Вик молча, кивнул, его мозг уже просчитывал логистику безопасности. Лекса тут же открыла несколько окон на своем ноутбуке, ее пальцы замерли в готовности.

«3. Фаза: Политический дивиденд».

–Пока он «героически» спасает стройку, Лео, через свои каналы доносит до кремлевской администрации мысль: «Смотрите, какой уникальный кадр! Он взял на себя удар и превратил протест в лояльность. Он РЕШАЕТ проблему. Таких людей нужно поощрять и ставить на более высокие посты!»

Раздав указания, Диана увидела горящие глаза своей команды. Истерика Самсонова была забыта, его место заняла новая, спасительная легенда. Каждый из них, в свою очередь, думал, глядя на нее, как же быстро она умеет перестраиваться, сколько всего держит в голове и как решительно, почти без колебаний, принимает решения, переворачивая ситуацию с ног на голову.

– Вопросы? – спросила Диана.

Вопросов не было. Было лишь молчаливое признание: пока у руля она, даже падение можно превратить во взлет.

– В таком случае, все свободны, – голос Дианы прозвучал как щелчок, отсекающий все сомнения. – Господа, занимаемся поставленными задачами. Быстро, решительно и… – ее взгляд, холодный и тяжелый, уперся в Самсонова, – никакой паники.

Она подошла к нему вплотную, понизив голос до опасного, интимного шепота, который был слышен только ему:

–Сейчас вы пойдете с моими людьми. И будете выполнять все их указания. Вплоть до того, какую рубашку и какие носки надеть на пресс-конференцию. И в каком простом, потрепанном свитере приехать на стройку. Никакого выпендрежа. Вы будете смело ходить по грязи, смотреть людям в глаза и разговаривать с ними. Давая понять, что вы – свой в доску. И что вы горой за них стоите. Вы меня поняли?

Самсонов, бледный, с пересохшими губами, мог, только молча кивнуть, сглотнув комок в горле. В его глазах читалось животное понимание: его воля, его карьера, его жизнь теперь принадлежали не ему. Он был винтиком в механизме под названием «Феникс».

Он покорно развернулся и, не поднимая глаз, вышел из кабинета вслед за Виком, Лео и Лексой.

Дверь закрылась. Диана осталась одна в центре просторного кабинета, где несколько минут назад царил хаос. Теперь здесь висела лишь тишина, заряженная энергией новой, еще более дерзкой аферы. Она сделала глубокий вдох. «Тень» нанес удар. Она парировала. Теперь очередь была за ним. И она была готова.

Диана опустилась в кресло. Не для того, чтобы отдохнуть, а чтобы перезагрузить систему. Она закрыла глаза, отсекая внешний мир, и в наступившей тишине начался безмолвный, безупречно логичный разбор операции. Никаких эмоций. Только анализ, структура, баланс рисков и приобретений.

Первое. Угроза. «Тень» атаковал классически: компромат, слив в СМИ, расшатывание ситуации. Эффективно. Предсказуемо.

Второе. Контрход. План «Феникс». Отказ от обороны. Перевод атаки противника в его же уязвимость – общественное ожидание лжи. Контролируемый взрыв с последующей контролируемой пересборкой.

Третье. Результат. Оценка итогов.

Ее внутренний монолог был лишен каких-либо оценок, лишь констатация выведенных данных:

– для дольщиков. Получают не иллюзию, а управляемую надежду и персонального «спасителя» во власти. Их протестная энергия катализируется в конструктивное, и контролируемое нами, русло. Уровень социальной угрозы снижается до нуля;

– для Самсонова. Получает не оправдание, а новый, устойчивый политический бренд – «Спаситель дольщиков», «Честный чиновник, не побоявшийся признать ошибку». Его карьера не просто спасена. Она выходит на качественно новый уровень с высокой вероятностью получения благодарности и покровительства из Москвы. Актив превращен в более ценный актив;

– для «Конторы». Команда протестирована в условиях неожиданного кризиса. Дисциплина и эффективность подтверждены. Финансовые обязательства клиента перед нами только возрастают;

– для меня. Продемонстрирован главный козырь. Не контроль над информацией, а абсолютное понимание человеческой психологии и политических трендов. Показана способность создавать из грязи – икону. Легенда «Владыки Кризисов» укреплена;

– для «Тени». Его попытка уничтожить чиновника обернулась его возвышением. Он получает четкий сигнал: имеет дело не с технарем, реагирующим на угрозы, а с архитектором, перестраивающим реальность. Его ход был парирован и обращен против него. Он вынужден будет пересматривать тактику, теряя время и инициативу.

Она открыла глаза. Взгляд был чистым и ясным. Решение было верным. Эффективным. Все переменные были учтены, все векторы просчитаны.

Она не почувствовала триумфа. Лишь холодное удовлетворение от того, что машина работает без сбоев. Следующий шаг принадлежал «Тени». И она была готова. Как всегда.

Оставался один, но критически важный элемент: деньги. «Продажа недвижимости» Самсонова была бутафорией для толпы. Для настоящего спасения стройки требовался крупный, не облагаемый вопросами капитал. И Диана уже видела решение. В ее сознании, как шахматная задача, выстроился новый ход – «Криминальный ангел-инвестор».

Не теряя времени на раздумья, Диана развернулась и вышла из кабинета. Она не стала вызывать Вика – на такие встречи она ездила сама. Личный контакт здесь значил больше любой гарантии.

Ее черный внедорожник бесшумно катил по вечерним улицам, постепенно сменяющим блеск витрин на тусклый свет дешевых неоновых вывесок и разбитых фонарей. Она ехала в район, которого нет на туристических картах, где воздух пахнет пережаренным маслом, пивом и скрытой угрозой.

Машина остановилась у тротуара, заставленного старыми иномарками. Местный бар «Гастролер» не значился в рейтингах, но его репутация была прочнее гранита. Здесь каждый вечер, в дальнем углу за столиком с потертой кожей, проводил время «Дед» – бывший вор в законе, чье слово до сих пор весило больше, чем у иных действующих депутатов.

Диана вошла внутрь. Несколько пар глаз мгновенно уставились на нее – женщину в идеально сидящем костюме, чья аура кричала о деньгах и власти так громко, что заглушала грохот бильярдных шаров. Она проигнорировала взгляды, ее каблуки четко отстукивали по полу, пока она шла к его столику.

«Дед» был один. Седая щетина, тяжелые веки, но взгляд из-под них – острый, как бритва. Он медленно отпивал из стопки, не выражая ни удивления, ни интереса.

– Место свободно? – ее голос прозвучал ровно в гулкой тишине бара.

– Для тебя, дочка, всегда, – его голос напоминал скрип ржавых петель. Он кивнул на стул напротив.

Диана села, положив сумочку на колени. Она не стала тянуть время.

–У меня есть деловое предложение. Взаимовыгодное. Вы слушаете?

Он медленно поставил стопку. Его палец с толстым золотым перстнем постучал по столу один раз.

–Говори. Я старый. Время дороже денег.

– У вас есть X миллионов, которые пахнут порохом двадцатилетней давности. У меня – чиновник, которому завтра светит тюрьма, и сотни обманутых дольщиков. Дайте ему деньги. Он достроит дом. Ваши деньги вернутся к вам через подставные контракты на стройматериалы и услуги, уже чистыми, как слеза младенца. А вы получите не просто отмытые деньги. Вы получите вечный пропуск в рай.

«Дед» удивленно приподнял седую бровь. В его взгляде читалось утомленное разочарование.

–Дочка, ты не первая, кто приходит ко мне с такими намерениями. В чем… у меня сейчас должен быть интерес? Чем ты отличаешься от всех других, приходивших за столько лет?

Она поняла этот взгляд. Ожидала его. И была готова.

– Ну, это же только вершина айсберга, – ее губы тронула холодная, почти невидимая улыбка. – Самое интересное будет после. После того, как чиновник, благодаря вашим средствам, достроит жилищный комплекс. Обманутые дольщики – довольны. Чиновника – двигают по службе. И вот он уже на пути в Москву. Мои люди постараются, чтобы он там оказался как можно быстрее.

Она сделала паузу, позволяя ему представить этот путь – от регионального скандалиста до столичного чиновника.

– Вот такой чиновник… будет у вас в кармане. Плюс – легальные денежные средства, отмытые через всю эту стройку. Вы же понимаете, сколько там можно провести? И что никто никогда не проконтролирует? А у меня есть опытные люди, которые помогут это сделать максимально быстро и выведут эти средства так, что никто и никогда не сможет до них дотянуться.

Она откинулась на спинку стула, ее взгляд стал твердым и прямым.

–Теперь мое предложение отличается от всех тех, что вы получали ранее?

«Дед» замер. Его палец с перстнем перестал постукивать. Он долго, пристально смотрел на Диану, и в его старых, видавших все глазах мелькнула сложная смесь эмоций: недоверие, расчет, и – глубоко в нем – та самая, тщательно скрываемая жажда оставить после себя нечто большее, чем криминальная легенда.

– Если вы все еще сомневаетесь, – голос Дианы приобрел почти интимную, доверительную окраску, хотя в нем не было ни капли тепла, – то вот вам… вишенка на этот айсберг.

Она чуть наклонилась через стол, понизив голос до шепота, который был слышен только ему.

– Ваше имя. Имя благодетеля. Легенды. Вас будут помнить не как вора в законе, а как мецената, спасителя семей. Ваши внуки будут говорить в школе: «Мой дедушка помог построить этот дом».

Она откинулась назад, позволив этим словам проникнуть в самое сердце.

– Это дороже любого капитала. Это – бессмертие. И, разумеется, – ее взгляд стал стальным, – полная гарантия от любых… проверок с нашей стороны.

В последних словах заключалась вторая, не менее ценная часть сделки. Он получал не только светлую легенду, но и абсолютную защиту от темного прошлого. «Контора» гарантировала, что его имя больше никогда не всплывет в криминальных сводках.

«Дед» медленно выдохнул. Взгляд его затуманился, он смотрел куда-то в прошлое, на свою долгую, опасную жизнь. Потом он медленно, почти торжественно, кивнул.

– Ладно, – проскрипел он. – Будет, по-твоему, дочка. Говори, что делать.

Сделка была заключена. Диана получила своего «криминального ангела». Игрушка «Тени» была не просто сломана. Она была перепрограммирована и превращена в оружие.

Пока внедорожник плавно скользил по ночному городу, возвращаясь из криминального района в ее стерильный лофт, Диана набрала номер. Не рабочий, а тот, что значился как «Марта-цветовод» – абсолютно невинный контакт для любого, кто мог бы просматривать ее звонки.

– Привет, Марта, – ее голос внезапно приобрел легкие, почти уставшие интонации, так не похожие на ее обычную манеру речи.

– Привет, Диана, – с той стороны ответил ровный, безэмоциональный голос.

– Выдался сложный денек… Давай встретимся, поболтаем? Давно не виделись. – В ее словах была искусственная, светская носка.

– Согласна. Было бы неплохо.