Читать онлайн Мои любимые чудовища

© Решенина С., 2025

© Обложка, Другова Е., 2025

Глава 1. Однажды утром в городе Макаронске

Говорят, в Норвегии есть такие магазины, где нет продавцов. Каждый может набрать норвежской капусты, или норвежской редиски, или других норвежских овощей, сложить в сумку с вышитыми оленями, оставить деньги в деревянной чашке и уйти. И никто тебе слова не скажет, ни по-норвежски, ни по-русски. Потому что некому.

А в Африке, говорят, есть магазины, где продают сушеные лапки гусениц, фаршированные иглы дикобразов и соленые рога антилоп. Обычные люди туда заходят редко: не все любят суп из вяленых копыт. Зато черные, белые и зеленые колдуны частенько забегают за копчеными жабьими глазами и маринованными кишками дождевых червей в сахаре.

В городе Макаронске, где жила девочка Тина, никаких таких магазинов не водилось. Половина макарончан работала на заводе. Завод выпускал легковые автомобили. Автомобили стоили дорого, и город считался зажиточным. Холодильники макарончан ломились от продуктов, одежда вываливалась из шкафов, и в каждой комнате был телевизор.

Магазины круглосуточно обеспечивали жителей Макаронска всем необходимым. На бесконечных витринах лежали тонны макарон, километры колбасы и цистерны майонеза. Вешалки прогибались под сотнями платьев, брюк и носков. Телевизоры не влезали на полки, их вешали на потолок или клали прямо на пол.

Каждый макарончанин, даже если ему был один день от роду, съедал за неделю десять килограммов рожков, двенадцать батонов докторской колбасы и пять литровых банок майонеза. При этом сто шестьдесят восемь часов он смотрел телевизор. Если разделить на семь, несложно посчитать, сколько получится в сутки. Макарончане смотрели телевизор даже во время сна. А утром бодро вскакивали и бежали пить кофе с колбасой.

Тине почти исполнилось десять лет, и она терпеть не могла колбасу и кофе. Каждое утро мама ставила перед Тиной тарелку с сухим куском хлеба и кружку кипятка. В кружке болтался позавчерашний пакетик чая.

– Мам, этот чай уже не заваривается, – сказала Тина, разглядывая прозрачную воду в кружке.

Маму Тины звали Матильда Ивановна, и она всей душой презирала чай. Каждое утро она выпивала по пять чашек кофе с разными видами колбасы.

– Глупости! – воскликнула Матильда Ивановна. – Чай нужно заваривать несколько раз, от этого он становится только вкуснее. Правда, доченька?

Последние слова предназначались не Тине. Под мышкой у Матильды Ивановны всегда сидела собачка Жужа. Она смотрела на мир из-под лохматой челки и никогда не спускалась на пол. Даже в туалет собачку вносили и выносили на руках. За всю жизнь Жужа бегала по полу три раза, в младенчестве. Матильда Ивановна старалась об этом не вспоминать.

– Ты позавтракала? – спросила у Тины Матильда Ивановна. – У Жуженьки начинается «О, этот гавкий, гавкий мир». Ты ей мешаешь.

Тина торопливо дожевала хлеб, запила горячей водой – чай так и не заварился, – поблагодарила и вышла из-за стола. Матильда Ивановна могла пропустить последний звонок в школе Тины, но не сериал по телеканалу «Собачье счастье», в котором дело шло к свадьбе. Она усадила Жужу в высокий стульчик, повязала шелковый слюнявчик и поставила фарфоровую миску со сливочной овсянкой. На десерт Жужу ждала клубника с сахаром.

Тина потопталась на пороге, но сериал уже начинался, поэтому она решительно выпалила:

– Мам, мне нужна новая тетрадь в линейку. Дай мне пять рублей. Пожалуйста.

Матильда Ивановна подпрыгнула от неожиданности, промахнулась и сунула ложку с кашей в лоб Жужи.

– Пять рублей?! – ахнула Матильда Ивановна. – На тетрадь? Но я уже покупала тебе тетрадь в прошлом году! На школьной распродаже в отделе плавленых сырков!

– Я ее исписала, – сказала Тина.

– А с другой стороны? У страниц вообще-то две стороны!

– Со всех сторон. И на полях тоже.

– А…

– И обложку я исписала. Везде.

– Разве вам не выдают тетради в школе? Ведь учебники выдают!

– Нет, мам. Тетради нам не выдают. Учительница по русскому языку требует купить новую.

Матильда Ивановна надулась. Несколько минут она молча кормила Жужу кашей с ложки, а потом сказала:

– Я пойду с тобой. Это не входило в мои планы, но деньги любят счет, дорогуша. Особенно пять рублей. Вдруг ты потратишь сдачу! Где они продаются, эти твои тетради? В отделе плавленых сырков?

Тина задержала дыхание на миг, прежде чем ответить:

– В книжном магазине.

Глава 2. Загляните под скамейку

В доме Тины не было ни одной книги.

– Хлам! Старьё! – говорила Матильда Ивановна. – Зачем нужны книги, если есть телевизор?

Телевизор в спальне родителей Тины занимал всю стену и немного вылезал на балкон. Матильда Ивановна выбрала самый большой телевизор, какой только был в магазине. Такой большой, что стены не хватило. Сначала попробовали впихнуть телевизор по диагонали спальни, но тогда совершенно некуда было притиснуть диван, а какой же телевизор без дивана?

Были срочно вызваны рабочие. Они застеклили балкон и защитили телевизор от дождя, снега и гадких соседей, норовивших со своего балкона смотреть чужой телевизор бесплатно.

Старый родительский телевизор переехал на кухню, а кухонный телевизор отдали Тине. В доме воцарился покой. Раньше родителям не нравилась подозрительная тишина в комнате дочери. Теперь всё наладилось, телевизор в комнате дочери работал каждый вечер.

Если бы родители заглянули в комнату дочери, они сильно удивились бы. Потому что Тина сидела к телевизору спиной и читала.

Читала бумажные книги, которых в доме не было ни одной.

Это случилось три года назад. В самый первый учебный день первоклассников повели знакомиться со школой. Смеясь и горланя, прошли они по школьным коридорам и оказались в крохотном помещеньице рядом с актовым залом.

– Это кладовка? – спросила Тина, никогда раньше не видевшая книг.

– Это библиотека, – сказала учительница. – Здесь нужно вести себя тихо.

Никто не понял, с какой стати нужно молчать в этой тесной, пыльной и странной комнатке. Дети хотели на воздух, хвастаться новенькими портфелями, фотографироваться, гулять в парке, а потом есть пирожные, купленные мамами в честь такого события – первого в жизни учебного дня!

Тину дома пирожные не ждали. Она отстала от гомонящих одноклассников и нерешительно остановилась возле двери.

– Класс уже ушел, – сказала библиотекарша.

– Почему здесь так пахнет? – спросила Тина.

– Как?

– Странно, – и Тина чихнула.

– Это пахнут книги. Старые книги. Школа старая, и книги у нас старые. Ты умеешь читать?

– Умею. Меня дядя научил. Он не живет дома. Он путешественник. Когда я только родилась, папа подарил мне телефон. У каждого человека должен быть телефон. Дядя мне звонит. Когда я была маленькая, он рассказывал мне сказки перед сном. А потом он стал сообщения в чате присылать, а я читала. Сначала по одной буковке, а потом помногу. Я все буквы знаю и читать умею.

– А что ты читаешь?

Библиотекарша подошла к Тине поближе. Она первый раз слышала, чтобы ребенок научился читать по сообщениям от дяди.

– Объявления в газете, – ответила Тина. – Их бесплатно в ящик кладут. Папа всегда их читает очень внимательно. Когда в туалете сидит.

Библиотекарша хмыкнула:

– Занятно. Тебе интересно читать объявления?

– Не очень, – вздохнула Тина. – Иногда пишут очень странные объявления, из одних букв. Вы знаете, что такое «ср-тр-дв-без-вр-пр»?

– Срочно требуется дворник без вредных привычек, – немного подумав, сказала библиотекарша.

– А… Я думала: «среди травы двести безголовых вредин прячутся». Я люблю про котят и щенков, которых отдают в хорошие руки. У меня тоже хорошие руки. Мама говорит, что обе левые. Но левая у меня одна. Я ей и пишу, и рисую, и ем.

Библиотекарша рассмеялась и вручила ей маленькую книжку:

– Держи-ка.

– Это мне? – не поверила Тина.

– Конечно. Это же библиотека. Прочитаешь и вернешь.

Тина прочитала книжку про котенка по имени Гав за один вечер, но не вернула. Матильда Ивановна двумя пальцами вытащила ее из Тининых ладошек и отправила прямиком в мусорное ведро.

– Дорогуша, лучшие друзья девушек – это бриллианты, а не книжки.

Тина рыдала. Библиотекарша пила валерьянку. Матильду Ивановну вызвали в школу и заставили заплатить штраф. Она вернулась красная от злости и пообещала выгнать Тину на улицу, если та посмеет принести хоть одну книгу. Лишь месяц спустя Тина убедила Матильду Ивановну, что букварь и задачник – это не книги. Тина смогла брать учебники домой.

В школьную библиотеку Тину больше не пускали, а учебники выдавали такие старые, что они расползались на странички.

Больше всего на свете Тине хотелось читать бумажные книги.

Однажды Тина увидела на скамейке книгу. Книга лежала совсем одна, лицом вниз. Тина села рядом, не решаясь прикоснуться к чужому сокровищу. Но через час никто не пришел. Никто не закричал: «Моя! Моя! Положи на место!» Тогда Тина, опасливо оглядываясь, взяла книгу и перевернула.

По обложке книги нельзя было понять, кто ее автор: такая она была грязная. Кто-то синей ручкой закрасил некоторые буквы, дописал новые и нарисовал две улыбающиеся рожи.

«АЛЕНЬКИЙ ШПРИЦ» – вот что было написано на обложке.

Жалкая, чумазая, милая книжечка.

Тина оглянулась, бережно уложила ее в рюкзак и побежала домой.

Она рассмотрела свою находку ночью. Под одеялом, подсвечивая телефоном.

Клей уже не держал пожелтевшие странички, и они разваливались прямо в руках. Открыв изуродованную обложку, на первом листе Тина наконец-то прочла название «Маленький принц». Книгу написал загадочный А. де Сент-Экзюпери.

Тина стала читать и проглотила сразу половину. Книге сильно досталось. Ее заливали соком, подчеркивали карандашом строчки, вырезали картинки. На тридцать четвертой странице король вдруг превратился в лиса – из книги пропали двадцать листов.

И все же это была самая настоящая книга.

Тина бережно завернула ее в свитер и засунула в наволочку. Одной подушкой на кровати стало больше.

С тех пор Тина стала внимательна к скамейкам. На скамейках, под скамейками, возле скамеек она нашла несколько десятков газет, одиннадцать дневников – причем пять из них принадлежали одному и тому же Евсееву Никите, два журнала, три правые перчатки и семь книг. Макарончане всегда выкидывали книги, если они не подходили по цвету к новым обоям или мешали поставить в гостиную еще один холодильник.

Книги встречались Тине не только на скамейках. Одну книгу она нашла под цветочным горшком на подоконнике в подъезде. Другую сняла со старой яблони во дворе. Однажды Тина обнаружила три книги в детской песочнице – дошколята строили из них домик.

Тина тайком приносила найденные книги домой, чистила и прятала. Заворачивала в полиэтиленовые пакеты и газеты. Запихивала между кроватью и стеной. Прятала в платяной шкаф.

Пакеты и газеты предательски выглядывали из-под стола. Кровать под напором десятка книжных томиков отодвигалась от стены. В платяном шкафу книг было больше, чем одежды.

– Что ты делаешь со своей комнатой? – удивлялась Матильда Ивановна. – После твоей уборки она становится похожа на сарай! Порядок держится ровно минуту!

К Матильде Ивановне присоединялся отец Тины, Борис Петрович, и они вдвоем брались за воспитание дочери. Тина слушала, опустив голову почти до колен. Где-то в мире жили воспитанные, высморканные и выглаженные девочки. Все они приносили одни лишь пятерки, пекли пироги и вели блоги о том, как пекут пироги. Эти девочки грызли ногти только по праздникам. Тина на них не походила – она грызла ногти каждый день.

К счастью, Матильде Ивановне не приходило в голову лично навести порядок в комнате дочери. Утомившись от воспитания, родители уходили в спальню и до поздней ночи смотрели телешоу. Телевизор принимал 5106 каналов, попробуй перелистай их все. Потом они засыпали, но даже во сне Матильда Ивановна не выпускала пульт из руки, каждую минуту автоматически нажимая на кнопку «Дальше».

Тина закрывала дверь в комнату, вытаскивала книгу и залезала с ней под одеяло. Шитье юбок, басни Крылова, приготовление тысячи блюд из картофеля и похождения Стальной Крысы увлекали ее с одинаковой силой.

Каждый день Тина отправлялась искать новые книги. Их некуда было прятать. Но Тина уже не могла остановиться.

Глава 3. «Книгочей»

Однажды Тина забрела в незнакомый двор. Ей не везло. Ни на скамейках, ни возле подъездов не нашлось ни одной книги. Тина нырнула в крохотную арку, почти скрытую корявыми деревьями, прошла несколько шагов по тротуару и уткнулась в каменное крылечко.

На крылечке лежал колючий коврик. Табличка на двери просила:

ДОРОГИЕ ПОСЕТИТЕЛИ!

ПРОСЬБА ВЫТИРАТЬ НОГИ.

КНИГИ ГРЯЗЬ НЕ ЛЮБЯТ.

С УВАЖЕНИЕМ, МАГАЗИН «КНИГОЧЕЙ».

Тина замерла.

Потом толкнула дверь и вошла.

И через минуту выкатилась обратно, словно ее кипятком ошпарили.

В магазине не продавали ни колбасу, ни штаны, ни телевизоры. Деревянные стеллажи «Книгочея» от пола до потолка были заставлены книгами. Книги лежали, стояли и парили в воздухе, искрясь и переливаясь. Настоящие, новые, чистые, красивые книги!

Пока Тина стояла снаружи и таращилась на витрину, заставленную всевозможными книгами, книжечками и книжищами, в магазин заходили люди. Заходили как бы между прочим, смеясь и болтая. А потом выходили и в руках несли синие пакеты, в которых – невероятно! – лежали купленные книги.

Тина запомнила дорогу к волшебному магазину до камушка. Через три дня в ее тетради по русскому языку не осталось свободного места, и учительница посоветовала зайти в «Книгочей».

– Иначе тебе придется писать прямо на парте, – сказала она. – А мне тяжело носить парту домой на проверку.

В «Книгочее» продавались не только книги, но и тетради, блокноты, ручки и карандаши. Цветные. В железных коробках.

Вот поэтому Тине пришлось задержать дыхание на миг, прежде чем ответить матери:

– В книжном магазине.

Матильда Ивановна подняла глаза к потолку и вздохнула:

– Воспитание дочерей – это такая ответственность. Ни минуты для себя. Кушай, мое золотце. – И она впихнула в Жужу очередную ложку овсянки.

В магазин за тетрадью для Тины Матильда Ивановна собралась быстро, за четыре часа. Не на ужин же, в самом деле.

Она уложила волосы в высокую прическу, накрасила ногти красным лаком и нарисовала новые брови. На Жужу надели леопардовое пальтишко с меховым воротником, сияющий ошейник со стразами и бархатную кепочку. Тине тоже досталось – грязная посуда, пылесос и Жужин лоток.

– Как же ты долго собираешься, – вздохнула Матильда Ивановна. – А ведь это тебе нужно, а не мне. Жуженька совсем замучилась.

Жужа часто дышала и возилась у нее под мышкой. Собачке мешали новые кожаные сапожки.

Тина бросилась к порогу, натянула тряпичные кеды, коротковатый синий плащ, сунула в карман шарф и через секунду стояла на лестнице. Матильда Ивановна выплыла следом.

Внизу в автомобиле их ждал Борис Петрович. Он был суров и недоволен. Ехать в воскресенье в какой-то книжный магазин! За тетрадкой! Матильда Ивановна со вздохом напомнила ему, что таков его отцовский долг. Борис Петрович поджал губы и замолчал. Тина юркнула на заднее сиденье. Вот было бы здорово стать спичкой и завалиться куда-нибудь под коврик.

«Книгочей» Матильде Ивановне не понравился. Она фыркнула, пожала плечами и вошла внутрь. Тина бесшумно ступала следом.

– Что вам угодно? – обратилась к ним с улыбкой продавщица. На фирменном синем галстучке поблескивал золотой значок с именем «Алиса».

Матильда Ивановна смерила ее презрительным взглядом и процедила, выпячивая губы:

– Де-евушка, мне-е нужна тетра-адка, самая деше-евая. И пото-олще, а то предыду-ущей даже на го-од не хвати-ило.

Она всегда так разговаривала с продавцами и учителями.

– В линейку, – едва слышно добавила Тина.

Алиса улыбнулась и принесла несколько толстых тетрадей в ярких обложках:

– Пожалуйста, выбирайте. Каждая стоит пятнадцать рублей.

– Ско-о-олько?! – вытаращила глаза Матильда Ивановна. – Да вы с ума сошли! Это цены?! За какие-то листочки в полосочку?!

– В линейку, – с улыбкой кивнула Алиса.

– Да хоть в кружочек! Вы не поняли? Мне! Нужна! САМАЯ! ДЕШЁВАЯ! ТОЛСТАЯ! ТЕТРАДЬ!

От ее вопля рыжие волосы Алисы взметнулись, фирменный галстучек сбился набок, но улыбка с лица не пропала.

– Хорошо, – кивнула она и обратилась к кассирше: – Наташа, доставай ящик СПОК.

Маленькая, хорошенькая и кудрявая девушка вытащила из-под прилавка внушительный картонный ящик и нырнула туда с головой. Матильда Ивановна гневно осматривала потолок. Тина притворилась невидимкой.

– Пожалуйста! – Наташа выудила из ящика пухлую тетрадь в клеенчатой обложке болотного цвета с пожелтевшими страницами. – Очень толстая. Очень дешевая. Пятьдесят копеек.

– Давайте две, – процедила Матильда Ивановна. – А то через год снова к вам идти придется. Удовольствие так себе, милочки.

Она порылась в кошельке и с тяжелым вздохом выложила на прилавок рубль.

Тина все это время жадно вдыхала упоительный запах бумаги, типографской краски, деревянных полок – запах книжного магазина – и, видимо, совсем сошла с ума, потому что вдруг сказала:

– Мам, а можно я тут… посмотрю немного?

– Еще чего не хватало! – возмутилась Матильда Ивановна.

– Я недолго, я совсем чуть-чуть! Вы ведь еще не купили мне никакого подарка ко дню рождения, правда? Пусть это будет мой подарок! Пожалуйста! Я только посмотрю!

Матильда Ивановна задумалась:

– Вообще-то я собиралась купить тебе новые носки.

– Я обойдусь! – выпалила Тина.

– И больше ничего просить не будешь?

– Нет!

– Ладно, – фыркнула Матильда, – как знаешь. Только покупать ничего не проси. Ты же помнишь, что лучшие друзья девушек – это…

– Я помню, – пробормотала Тина, пятясь от матери в сторону полок. Скорее, скорее, всё посмотреть!

– Пойдем, я тебе всё покажу, – сказала другая девушка, с темными гладкими волосами. На ее значке было выгравировано имя «Полина».

– А что такое «ящик СПОК»? – спросила Тина, когда они отошли на несколько шагов.

Полина понизила голос:

– Скорая Помощь Осли… То есть Особым Клиентам.

Тина прыснула и зажала рот рукой, чтобы Матильда Ивановна не услышала.

– Там у нас есть всё. Атлас-определитель мух. Полное собрание сочинений графа Монте-Кристо, написанных молоком. Банка консервированной фасоли: иногда дамы возмущаются, если к кулинарной книге не прилагаются продукты. Еще там есть «Какая-то книга на Р» и «Какой-то учебник в желтой обложке». Их чаще всего спрашивают. А вот отдел детской литературы. Нам сюда.

Глава 4. Лупсы

Тина смотрела на свеженькие, чистенькие, нетронутые книги. Они хвастались обложками, манили названиями, притягивали рисунками – куда там ее бедным найденышам! Тина робко дотронулась до корешка книги, прочитала: «Роальд Даль. БДВ, Большой и Добрый Великан» и тут же отдернула руку.

Полина улыбнулась:

– Бери, можно. Нравится?

– Да. – Тина убрала руки за спину, чтобы ничего не испортить. – Только дорого очень. Мама не разрешит. Она не любит книги.

– Бывает, – пристально посмотрела на нее Полина. – А я тебя помню. Ты однажды зашла к нам и тут же убежала. Давай-ка вот здесь посмотрим! На этой полке не такие дорогие книги. Они хорошие, просто их давно никто не покупает.

Тина подняла глаза и увидела над стеллажом надпись: «РАСПРОДАЖА». Эти книги выглядели бедными родственниками тех, что стояли в соседнем отделе. Потертые обложки, надорванные корешки, пожелтевшие страницы. И все-таки самые настоящие, еще не купленные книги.

Тина осмелела и осторожно потянула к себе книгу сказок. На пол шлепнулся целлофановый комок. Тина присела и подняла его.

– Надо же, лупсы! – удивилась Полина. – А мы думали, ни одного не осталось.

Тина расправила на ладони маленький пакетик. На затертом ярлыке читалась полустертая надпись «ЛУПСЫ. ЛУПСшие среди ЛУПСших». Внутри лежал ворох разноцветных бусинок и петелек.

– Что это? – спросила Тина.

– Тебе лет десять? – спросила Полина.

– Скоро будет.

– Одиннадцать лет назад про лупсы знали все. Это набор для плетения. Видишь, вот бусинка. С одной стороны резиновая маленькая петелька, и с другой стороны такая же. Это и есть лупс.

Тина присмотрелась. Лупс был похож на восьмерку с красной бусинкой посредине. Таких лупсов в пакете было много, штук сто.

– И что с ними делать? – спросила Тина.

– В наборе есть специальный крючок, вот он, длинный. Нужно сплетать петельки друг с другом, как будто косичку плетешь. Получается браслетик из разноцветных петелек и бусин. Очень красиво, если плести по схеме. Я и сама когда-то плела. Тогда все плели. Сначала только дети. Однажды летом все школьники увлеклись плетеными браслетиками. Появились журналы, книжки и уроки в Интернете по плетению из лупсов. Потом стали продавать лупсы с четырьмя, шестью петельками. Узоры становились все сложнее, браслеты все красивее, а лупсы все популярнее. Дети скупали лупсы мешками. Каждый ребенок был обвешан браслетами с ног до головы. Все требовали в магазинах лупсы. Для них покупали дополнительные крючки, станки, украшения. Готовые наборы лупсов стояли в каждой витрине магазинов, продавались на каждом углу. Лупсами увлеклись и взрослые. Если бы человек прошел по улице без брюк, никто и внимания бы не обратил. А вот если он появлялся без браслета из лупсов, все сразу же начинали спрашивать, все ли у него в порядке…

Тина смотрела на Полину во все глаза.

– Магазины по продаже лупсов сделали себе целое состояние. Ювелирные отделы стали продавать лупсы с серебряными, золотыми и платиновыми бусинами, бриллиантами и стразами. Богатые дамы забросили салоны красоты и курорты. Они увлеклись лупс-йогой. Плести из лупсов стало признаком хорошего тона. Открывались курсы, тренинги и даже целые лупс-центры, где учили плести. В продуктовых магазинах стояли контейнеры со сливочными, ягодными, шоколадными лупсами. Были даже колбасные и рыбные лупсы. Их брали мужчины, к пиву.

– Лупсы можно было есть? – спросила Тина.

Полина кивнула:

– Да, это стало очень модным. Петельки из копченого сыра и фисташка вместо бусинки. Сахарные лупсы с разными вкусами… По всему миру стали устраивать лупс-фестивали. Все участники этих фестивалей были одеты в одежду, сплетенную из лупсов. Платья, пиджаки, сумки из лупсов, туфли на каблуках, представляешь? Придумали даже международный день лупсов. Пятнадцатого мая, кажется. Или двадцать седьмого января… Хотели даже переименовать один месяц в лупсябрь, но почему-то передумали. Один человек продал свой дом, машину и свадебное платье жены, чтобы купить тридцать тонн лупсов и сплести из них самый длинный в мире браслет!

– Ничего себе! – ахнула Тина.

– Он попал в книгу рекордов Гиннесса. Про него писали все газеты. Он обмотал этим браслетом статую Свободы. Или Пизанскую башню.

– Наверное, он просто сумасшедший, – сказала Тина.

– Тогда весь мир немножко сошел с ума. Появились даже лупсихологи и лупсихиатры. Странное было время. – Полина задумалась.

– А что потом? – спросила Тина.

– Что-то произошло, и лупсы перестали выпускать. Их не запрещали, но говорить про лупсы стало не принято, что ли… Словно о чем-то устаревшем и неприятном. Слухи разные появились… А через год про лупсы уже никто и не помнил. Когда ты родилась, мир стал прежним. С той поры этот пакетик у нас и валяется, никому не нужный.

– А что это были за слухи? – спросила Тина, завороженно рассматривая пакетик.

– Будто из-за лупсов стали пропадать дети. Никаких доказательств, просто заметки в желтых газетах… Ерунда, конечно. Лупс – это всего лишь бусинка с петельками, ничего больше. Кстати, как тебя зовут?

– Тина. А что еще…

– Здорово. А полное имя? Кристина?

– Бриллиантинеллита! – загрохотал в книжной тишине голос Матильды Ивановны. – Куда ты пропала?

– Я в отделе распродажи! – крикнула Тина в ответ, покраснела от стыда и вжала голову в плечи.

Матильда Ивановна обожала называть Тину ее полным ужасным именем на людях, в школе или магазине.

«Лучшие друзья девушек – это бриллианты», – любила повторять Матильда Ивановна. И почему лучшие друзья девушек – это не котята или машины, думала порой Тина. Была бы Катей или Машей.

Но Матильда Ивановна любила бриллианты. И дала дочери имя Бриллиантинеллита.

Тина звала себя Тиной.

Выскочила взбудораженная Матильда Ивановна:

– Распродажа?! В этом сарае?

Матильда Ивановна обожала распродажи. Плащ, джинсы, полосатая футболка с длинными рукавами и тем более носки Тины были когда-то уцененным товаром. Это никому не нужный товар, на ценнике которого зачеркнута цифра 1000 и написана цифра 600, а потом снова зачеркнута и выведена цифра 150. На ценнике Тининых джинсов была криво нацарапана цифра 7. И Матильда Ивановна еще потребовала у продавца скидку за пятно на левой брючине.