Читать онлайн Постабортный синдром: формирование, диагностика, психологическая помощь. Пособие для специалистов

Постабортный синдром – что это?

Споры о содержании термина и наборе симптомов ведутся до сих пор. Единого мнения среди специалистов на данный момент нет. Поэтому пока давайте для удобства примем такое определение:

ПАС (постабортный синдром) – это совокупность переживаний и последствий (физических, психических, духовно-нравственных) у человека, каким-либо образом причастного к аборту.

ПАС (постабортный синдром) – это совокупность переживаний и последствий (физических, психических, духовно-нравственных) у человека, каким-либо образом причастного к аборту.

Люди могут по-разному относится к аборту, но все-таки в одном моменте сходятся все: в случае сохранения беременности – человеку придется родить ребенка и стать родителем, поэтому «аборт – это всегда отказ от предложения стать родителем, отказ от появления в мир нового человека».

«Аборт – это всегда отказ от предложения стать родителем, отказ от появления в мир нового человека»

Женщина беременна. Она, либо отец ребенка, либо какие-либо родственники или окружающие люди поднимают вопрос об аборте. При этом решение может быть принято единогласно или с большими спорами. Но если в итоге происходит прекращение жизни ребенка, то все равно все участники так или иначе понимают, что не состоялось материнство, которое могло быть, и не родился ребенок, который мог родиться.

Именно это смутное ощущение того, что «не состоялась жизнь ребенка, которая могла состояться, и не состоялось родительство, которое могло быть» и становится центральным звеном постабортного синдрома, выделяющим его в отдельный «психологический диагноз». Именно этой связью с неродившимся ребенком и несостоявшимся родительством ПАС кардинально отличается от всех других психологических травматизаций, с которыми может обратиться клиент к психологу.

смутное ощущение того, что «не состоялась жизнь ребенка, которая могла состояться, и не состоялось родительство, которое могло быть» – становится центральным звеном постабортного синдрома

И вне зависимости от моральной оценки поступка, любой участник аборта при теплом и участливом расспросе в итоге скажет, что он понимает, что аборт – это отказ от предложения родить ребенка, отказ от предложения стать родителем.

А уже далее у каждого конкретного человека в зависимости от многих внешних и внутренних причин, которые мы подробно будем разбирать в этой книге, это первое ощущение «отказа от возможности родиться и родить» либо так и останется в этом смутном состоянии, запечатанном где-то на задворках памяти и периодически прорывающемся в виде неожиданных реакций и мыслей, либо усилится до такой степени, что личность человека и его отношения с близкими начнут буквально рассыпаться на кусочки, принося неимоверную боль.

Соответственно логично предположить, что участники аборта с разросшимся ощущением потери и пустоты после аборта, с сильной душевной болью вероятнее когда-либо обратятся за помощью к специалисту. Хотя часто эта боль будет замаскирована под какие-то другие причины, например трудные супружеские или детско-родительские отношения, зависимости, проблемы бесплодия, одиночество, психосоматические заболевания или навязчивые невротические симптомы.

Те же участники аборта, у которых это первоначальное ощущение «отказа от рождения ребенка» останется в мини-виде, смутном далеком воспоминании, с большей вероятностью никогда с психологом об этом не заговорят.

Две описанные позиции – крайние, а между ними – все нюансы промежуточных состояний. В следующих главах будет большой и подробный разговор о них.

Различные подходы к восприятию и терапии ПАС

1 подход – работа с горем (нарушение нормальной работы горя при ПАС)

2 подход – аборт как перинатальная потеря (незакрытый гештальт родительства, разрушение диады мать-дитя и диады отец-дитя, искажение образа себя как родителя, аборт как семейный кризис, незрелость материнской и отцовской доминанты)

3 подход – ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство (аборт как травматическое событие)

4 подход – аборт как форма девиантного поведения (аборт как убийство ребенка; саморазрушение личности и аутоагрессия в случае множественных абортов; насилие и агрессия в случае принуждения близкого лица к аборту)

5 подход – экзистенциональный подход (духовное, морально-нравственное осмысление смерти, смысла жизни и ответственности за свои выборы и поступки)

6 подход – работа с семейно-родовыми сценариями

Эти подходы пересекаются между собой, но каждый имеет свою специфику. И поскольку на данный момент в науке нет единой схемы работы с ПАС, каждый специалист выбирает более близкую ему концептуальную модель, соизмеряясь с потребностями конкретного клиента.

Я перебирала в работе с клиентами все подходы, брала практические методы из разных психологических направлений и пришла к выводу, что терапия ПАС – это комплекс из данных шести подходов, где конкретная методика терапии выбирается психологом, исходя из состояния и запроса клиента.

Ошибочно полагать, что клиент с ПАС – это только женщина, совершившая аборт.

В практике у меня и моих коллег были мужчины – несостоявшиеся отцы; родственники – несостоявшиеся бабушки, тёти; глубоко прорабатывали тему абортов сиблинги абортированных детей. Отдельная тема – осознание и переживание по поводу абортов своего рода (мамы, бабушки, сестры) у женщин с бесплодием. Обо всем подробно поговорим в соответствующих главах. И я почти уверена, что каждый из вас найдет себя или знакомых в одном из описанных собирательных портретов.

ПАС (постабортный синдром) – это совокупность переживаний и последствий (физических, психических, духовно-нравственных) у человека, каким-либо образом причастного к аборту.

Когда начинается ПАС?

Кажется, ответ очевиден – после аборта.

Но весь мой практический опыт показывает, что это не так.

Все не так однозначно, как видится на первый взгляд.

При беседах со специалистами на доске я выражаю это простой формулой:

«ДО – аборт – ПОСЛЕ»

Аборту предшествует период принятия решения о том, делать ли этот самый аборт.

А самой беременности предшествует некоторый набор внутренних психических установок относительно своего родительства, построения отношений между мужчиной и женщиной и т. д.

А установки формируются не за неделю, а в процессе всей жизни человека, с самого рождения.

А еще есть установки, передаваемые в семье, в родовой системе.

Обо всем поговорим в соответствующих главах подробно.

А пока давайте посмотрим на схему «Формирование постабортного синдрома». Обратите внимание, что сама процедура аборта является только пятым пунктом!

1 звено ПАС. Онтогенетическое развитие человека, «тип привязанности», формирование и степень зрелости «родительской доминанты»

Итак, перед нами пациент. Мы знаем, что у него в анамнезе есть аборт. Но нам одного этого факта мало, чтобы понять, в чем он нуждается, и как можно ему помочь. И мы начинаем узнавать человека. Собирать анамнез. Как все было с самого-самого начала? Наша задача выявить хотя бы в виде наброска/предположения: первое – тип личности, второе – тип привязанности, третье – степень зрелости родительской доминанты. Дальше на примерах мы увидим, как это происходит в работе.

Вот родился ребенок, и сразу во взаимоотношениях со значимым взрослым начинает формироваться его «тип привязанности». Это базовая структура, на которой будут выстраиваться отношения с собой – самоотношения; отношения с другим – любовные и сексуальные связи; и отношения со своими детьми – картина собственного родительства – «материнская доминанта», «отцовская доминанта».

На эту тему написано множество научных работ, это исследуется вдоль и поперек. Это все обязательно нужно изучить любому специалисту, входящему в сферу кризисных беременностей и ПАС. Есть прекрасные учебники по темам «перинатальная психология», «психология материнства и отцовства», «семейная психология». Накоплена масса фактов, взаимосвязей, способов диагностики. И главное – разработаны отлично помогающие формы психокоррекции родительской доминанты у женщин и мужчин.

Суть всех исследований такова – чем сильнее была «травма привязанности», тем более поврежденными оказываются собственные структуры родительства. Поэтому настрой консультанта при встрече с кризисной беременной женщиной должен быть таков: за отказом от рождения ребенка, за мыслью об аборте всегда стоит повреждение и незрелость родительской доминанты.

за отказом от рождения ребенка, за мыслью об аборте всегда стоит повреждение и незрелость родительской доминанты

И чем четче специалист увидит, какое именно повреждение у этой конкретно личности, тем выше шансы кризисную беременность сохранить, указав женщине причины ее страхов и путь к ресурсам для рождения ребенка. Кризисная беременность вскрывает те проблемы и дефекты личности матери и отца и их семейных систем, которые накопились за все предшествующие годы, с рождения.

«ПОТЕНЦИАЛ АБОРТА» В СЕМЬЕ

Если посмотреть на нескольких молодых девушек, изучить их семьи, условия воспитания, ценностные системы, самооценку, то уже можно предположить, какая из них, если сейчас забеременеет, то пойдет в рождение ребенка с поддержкой близких, а какая начнет метаться в мыслях об аборте в условиях негативного давления семьи. Я называют это «потенциалом аборта». В одной семье он изначально низкий и стремится к нулю. А в другой семье он находится на критично высокой отметке. И можно наблюдать семьи, где бабушка, мать, две дочери – все сделали по несколько абортов. А в другой семье ни у кого из женщин нет абортов, или был только один, и все о нем вспоминают как о большой трагедии.

Я проводила исследование – опрос в медицинском колледже в 2009 году. Небеременные студентки (почти 50 человек) отвечали в анкете на вопросы, выявляющие их «потенциал аборта». Достаточно 5—6 вопросов, чтобы выявить общий настрой девушки. Это не значит, что те, у кого выявлен «высокий потенциал аборта» непременно сделают его, если забеременеют. Но важно понимать, что они уже изначально находятся в группе риска. Это практичный исследовательский термин и инструмент для написания профилактических программ при работе с молодежью. Если не нравится акцент на слове аборт, то можно выявлять «потенциал родительства» и его повышать в ходе профилактических тренингов и занятий.

Подробно о «потенциале аборта» мы поговорим в главах 6, 7, 8, 9; о том, как он формируется в родовой системе, и как его уменьшать в ходе терапевтической работы.

ВОЗМОЖНОСТИ ТЕРАПИИ

При этом жизнь нам предоставляет множество примеров, когда человек вышел из максимально неблагоприятных условий, но тем не менее стал заботливым родителем для собственных детей. Мы способны добирать из внешних источников то, что не может дать семья. Важно понимать, что до конца готовым к родительству никто в принципе быть не может, само родительство – это путь. И к каждому последующему ребенку мы готовы по-разному. Еще важно понимать и говорить об этом беременной и отцу ребенка, что родительство – это знания, опыт, эмоции. Всему этому можно научиться. Негативные установки можно осознать и переписать. То есть, если человек говорит, что не готов к родительству, то важно выявить – в чем не готов, и показать путь для роста. Это не стена и не приговор, это тесто, из которого можно лепить.

2 звено ПАС. История отношений с со-родителем

Вот человек родился, рос, взрослел (см. предыдущее звено) и встретил (а) партнера (шу), произошел секс и случилось зачатие. «Что и как» история отношений с со-родителем вносит в структуру постабортного синдрома, что сильнее всего травматизирует и повреждает адаптивные способности личности, и как и чем можно помочь, мы подробно разберем в главах 2, 3, 4.

3 звено ПАС. Наступление беременности

Беременность – это сложнейший, тончайший психофизиологический процесс. С момента встречи яйцеклетки со сперматозоидом в женском теле запускается программа по вынашиванию ребенка и подготовке к родам. Сейчас разрабатываются гипотезы о том, что эмбрион «общается» с организмом матери через гормоны, водную среду, электромагнитное волновое излучение. Таким образом организм матери и ребенка взаимно подстраиваются друг под друга.

То есть, ждет женщина беременность или не ждет, а в ее теле уже началась работа, поражающая по своему масштабу и уникальности.

Особенно уязвим организм женщины во время первой беременности. И прерывание именно первой беременности всегда считалось максимально опасным и травматичным, с повышенным риском последующего бесплодия. И в статистике Минздрава отдельной графой всегда прописываются данные о количестве прерываний именно первой беременности, потому что это в любом государстве крайне важная и крайне тревожная цифра.

Память о сексуальной близости, в результате которой наступила беременность; о получении информации о зачатии, первые эмоции в ответ на это – часто становятся важными темами разговора при терапии ПАС. Мы разберем это на конкретных примерах в следующих главах.

4 звено ПАС. Процесс принятия решения об исходе беременности

Женщина может подозревать, что беременна.

Ждать момента подтверждения или опровержения этого.

Волноваться, тревожиться.

Подтвердить факт беременности достаточно быстро (уже через 2—3 недели после зачатия).

Или долго игнорировать факт беременности и осознать происходящее уже на большом сроке.

Всё это уже активизирует в ней «материнскую доминанту», выпукло демонстрируя ее незрелость и поломки. Опираясь на весь свой жизненный опыт, ценности, отношения с близкими, с отцом ребенка, женщина уже и осознанно и неосознанно начинает простраивать картину своего будущего в разных вариациях – «кому не говорить», «кому сказать и когда и как», «родить с отцом ребенка», «родить без отца ребенка». И при наличии «потенциала аборта» в структуре ее личных ценностей и ценностей ее семьи могут запуститься мысли об аборте. Или их может запустить отец ребенка или кто-то из членов их семей. Именно здесь, еще до аборта накапливается весомая часть симптомов ПАС. В ходе терапии ПАС подробностям «процесса принятия решения» уделяется много внимания. Есть отдельная методика – заполнение таблицы «зон ответственности всех участников решения». Она подробно будет описана в 5 части этой главы.

4 ЭТАПА ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЯ

Процесс принятия решения об исходе беременности состоит из 4 этапов:

1 этап. Подтверждение факта беременности (этап подозрений беременности, ожидание точного ответа, подтверждение факта беременности, эмоциональная реакция на новость о беременности)

2 этап. Сбор мнений

3 этап. Провозглашение решения: на схеме 1 это пункты 5.1 – рождение ребенка для самостоятельного воспитания; 5.2 – рождение ребенка для передачи на усыновление или под опеку родственников, 5.3 – аборт.

4 этап. Стадия оценки решения (удовлетворение или разочарование) – длится всю оставшуюся жизнь.

Формирование симптомов ПАС начинается до аборта, особенно насыщенно в процессе принятия решения об исходе беременности.

1 этап произошел.

Беременность подтвердилась. Каждый из участников ситуации узнает о беременности в разное время. Чаще всего женщина первой, отец ребенка вторым, а далее друзья, родственники, врачи в произвольном порядке, как решат со-родители. Но бывает, что кто-то из близких начинает подозревать беременность раньше самой беременной, уже видя в ней признаки, которые она пока отрицает. Бывает разное. И как только беременная рассказала кому-то о беременности или просто пошла читать что-то в интернете на форумах – начинается второй этап – «сбор мнений».

2 этап.

СБОР МНЕНИЙ

Любой человек в окружении беременной и отец ребенка занимают одну из 5 позиций. В процессе они могут менять свою позицию, но, по моему опыту, без проработки с психологом это происходит редко.

– 1 позиция «Категорично против рождения». Активно навязывают свою позицию, манипулируют, угрожают, оказывают давление, чтобы женщина сделала аборт.

– 2 позиция «Больше за аборт». Больше склоняются к аборту. Но мягко высказывают свою позицию, отдают право решить самой беременной.

– 3 позиция «Отстраненность». Отстранились от решения, относятся равнодушно, не звонят, не интересуются или совсем исчезли.

– 4 позиция «Больше за рождение ребенка». Больше склоняются к рождению ребенка. Но мягко высказывают свою позицию, отдают право решить самой беременной.

– 5 позиция «Категорично за рождение ребенка». Активно высказывают свою позицию, уговаривают, обещают помочь, настаивают, чтобы ребенок родился.

ВАЖНО!

При работе с ПАС у лиц, окружавших беременную, – диагностика их «позиции при принятии решения» является важнейшим моментом! В зависимости от их «позиции» по-разному будет проявляться ПАС. И в зависимости от их «позиции» психологом будет выбираться подход к терапии ПАС (6 подходов уже были перечислены в 1 части этой главы).

При работе с ПАС у лиц, окружавших беременную, – диагностика их «позиции при принятии решения» является важнейшим моментом, определяющим подход к терапии!

В 3 главе, где мы будем разбирать ПАС у мужчины – отца ребенка, вы увидите, что его «позиция при принятии решения» является ключевым, центральным звеном всех последующих переживаний.

При работе с женщиной, совершившей аборт, обязательно собирается информация о том, кто из окружавших ее людей какую «позицию» занимал. Она может описывать сумбурно и сбивчиво, а задача терапевта – классифицировать это в одну из данных 5 позиций. Сжимание всего объема слов и действий человека в короткую словесную формулу, как правило дают сильное облегчение женщине с ПАС. Вместо хаоса воспоминаний возникает спокойная упорядоченная структура того, что происходило вокруг нее в период кризисной беременности. В следующих главах вы увидите это на конкретных примерах.

ПРОФИЛАКТИКА АБОРТОВ НА ЭТОМ ЭТАПЕ:

Законодательно в России на данный момент введено обязательное предабортное консультирование.

Но я начала работать с кризисными беременными в 2006 году, когда обязательное предабортное консультирование еще не было введено. И как специалист подтверждаю, насколько оно необходимо! Многие женщины с ПАС очень сокрушались о том, что когда-то приняли такое важное решение в одиночестве, без участливого и теплого диалога с человеком не из их семейной системы. Очень важно – с нейтральным посторонним специалистом, который не заражен эмоциями, кипящими внутри родовой системы беременной и отца ребенка.

Возвращаемся к нашей схеме №1.

Мы сейчас разбираем 4ый пункт «Процесс принятия решения об исходе беременности».

Это важнейший момент «сбора мнений».

Именно здесь, на этом этапе формируются основные симптомы ПАС!

Еще ДО аборта.

Заостряю ваше внимание на этом, так как понимание этого момента становится основой глубокой качественной психотерапии постабортного синдрома.

Понимание того, что основные симптомы ПАС формируются ДО аборта, во время принятия решения – становится основой качественной психотерапии постабортного синдрома

И слова врача – гинеколога, консультация у психолога – также входят в систему сбора мнений беременной женщиной.

Предабортное консультирование – это настолько объемная и сложная тема, что ее я подробно описала в других своих книгах.

ОБОСТРЕНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗАЩИТ

Для того, чтобы пойти на добровольный аборт, человеку нужно обязательно обесценить жизнь зачатого ребенка. Это работа отрицания и рационализации. Отрицаю, что беременность – это ребенок, а затем рационализирую, то есть мысленно, логически пытаюсь найти этому подтверждения, убеждаю самого себя в правильности размышлений и допустимости аборта.

В процессе принятия решения об аборте начинается обострение психологических защит, формирование эмоциональных и психосоматических блоков. И если в результате женщина все же сохранила беременность, родила ребенка, то психосоматические блоки этих страхов, тревоги и колебаний все равно сформировались и могут потом портить качество жизни женщины, влиять на ее отношения с мужчиной, на ее воспитательный стиль с ребенком, вызывать искажения в системе ценностей самого ребенка. Как это может проявляться и как с этим работать посмотрим в следующих главах.

3 этап.

ПРОВОЗГЛАШЕНИЕ РЕШЕНИЯ

И вот после всех тревог и метаний принято решение. Кого-то в семье оно устраивает, кого-то нет.

Большинству людей кажется (и мне в начале работы в этой теме тоже так казалось), что есть только два решения: аборт или рождение. Но на самом деле решения три, просто третье решение не принято вслух обсуждать даже среди специалистов.

ТРИ РЕШЕНИЯ

На данный момент в России возможны три решения об исходе беременности. Есть страны, где аборт запрещен, а потому там возможны только два варианта решения. На схеме №1 «формирования ПАС» – это пункты 5.1, 5.2, 5.3.

5.1. «Я – мать» – сохранение беременности с желанием самостоятельно выполнять роль родителя. Я родила, и я воспитываю.

5.2. «Воспитание другими» – передача на усыновление или под опеку других родственников. Женщина соглашается сохранить беременность, родить и написать отказ в пользу опеки или усыновления родственниками или приемной семьей. В эту же категорию я отношу случаи, когда женщина соглашается родить ребенка, официально оформить материнство, но договаривается с отцом ребенка, что малыш после рождения полностью перейдет на воспитание отцу, а мать будет жить отдельно, лишь изредка навещая ребенка ради юридических формальностей.

5.3. Аборт.

Родить и воспитывать самой – это идеальная схема развития родительской роли, этап гармоничного развертывания родительской доминанты.

К сожалению, в нашем обществе есть явный приоритет аборта перед передачей на усыновление. Женщина, которая не стала выбирать аборт, а родила, но отказалась от ребенка в пользу усыновления клеймится окружающими и жестоко порицается, в то время как женщина, сделавшая аборт, получает сочувствие, участие и поддержку.

Это важно в корне поменять, чтобы женщина, дающая жизнь, всегда получала необходимую поддержку для вынашивания ребенка. И сохранение беременности всегда оценивалось окружающими позитивнее, чем прерывание.

Для уменьшения количества абортов в стране важно, чтобы в обществе «сохранение беременности с передачей на усыновление» всегда оценивалось окружающими позитивнее, чем «прерывание жизни».

5 звено ПАС. Аборт (выполнение процедуры). Травматический стресс, ОРС

Поскольку у нас книга о ПАС, то мы обсуждаем ситуации, где в итоге был выбран аборт.

Хотя в главе 7 «Неабортированные дети» мы посмотрим на развертывание постабортного синдрома в случае, когда женщина долго склонялась к аборту, но в итоге было выбрано рождение ребенка. Там тоже могут формироваться болезненные симптомы, в преодолении которых может помочь психолог.

И мы подошли к 5му звену на схеме – самой процедуре аборта.

Аборт – это временной процесс (минимум 1—2 дня).

Многим людям, не посвященным в тему, почему-то кажется, что аборт – это час: «зашла – вышла», «началось и скоро закончится». Как будто жизнь идет, цветут цветы, поют птички, потом женщина заходит к врачу, совершается некая процедура, и потом снова все хорошо, жизнь радужно продолжается. Любят себя тешить такими утопичными рассуждениями мужчины. Так периодически уговаривают родители своих беременных дочек-студенток. Грешат обещаниями легкости и быстроты процесса врачи, профессионально выгоревшие и несущие в себе деструктивный ПАС.

Но реальность такова, что аборт – это всегда травматический стресс.

Аборт – это не минутная и не часовая процедура, это процесс, который занимает определенное длительное время. При хирургическом аборте – минимум 1 день. При медикаментозном аборте от момента начала абортивного процесса до момента подтверждения, что беременность прервана может пройти неделя! Тело и психика проживают это полным погружением в процесс. Это формирует в памяти тела серьезный негативный психосоматический блок.

При хирургическом аборте женщине нужно заполнять документы, сдать анализы, прийти в больницу, узнать, договориться, находиться в палате, прийти в операционную, прочувствовать саму процедуру, выйти из операционной, полежать в палате от нескольких часов до нескольких дней, пройти контрольные осмотры после аборта на следующий день или через несколько дней.

Положение о том, что женщина должна оставаться в стационаре под присмотром врача после аборта от 1,5 до 4 часов и дольше (на усмотрение врача) прямо прописано в Приказе Минздрава России от 20.10.2020 N 1130н Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю акушерство и гинекология, пункт 99.

При гормональном аборте – также заполнить документы, прийти на прием, пройти осмотр, сдать анализы, принять при враче первую таблетку, вызывающую гибель плода, после чего женщина уходит домой на 2 суток. Затем спустя 36—48 часов принимается вторая таблетка, вызывающая выкидыш. Обычно в течение последующих 3—5 дней наблюдаются кровянистые выделения (обычно немного обильнее месячных). У кого-то это достаточно болезненный процесс со схваткообразными болями внизу живота. Средняя продолжительность кровянистых выделений (с уменьшающейся интенсивностью) составляет 12—14 дней. Чаще всего женщины (по их рассказам) внимательно рассматривают выделения, пытаясь увидеть вышедшее плодное яйцо, чтобы узнать момент, когда все произошло. За это время проводится одно или несколько УЗИ органов малого таза. Если аборт оказывается неполным, то необходимо проведение вакуум-аспирации для эвакуации остатков плодного яйца. И женщина переживает еще один стресс, связанный необходимостью хирургического вмешательства, хотя изначально она очень надеялась этого избежать.

Сейчас описаны случаи, когда в первый день гормонального аборта женщина начинает жалеть о приеме таблетки, пытаться остановить ее действие. Есть медицинский алгоритм, как можно остановить медикаментозный аборт и сохранить жизнь ребенку. И эти переживания, надежды, отчаяние – конечно сложный опыт. И если при всех попытках все же не удалось сохранить беременность, которую изначально вроде хотелось прервать, то это тоже больно и трудно воспринять.

Даже описать процесс аборта на бумаге не получилось коротко. А в жизни – это именно процесс, длительность, время.

Я делаю на этом такой акцент, потому что часто в дискуссиях приходится слышать наивные неграмотные фразы о том, что, например, медикаментозный аборт не создает стресса. Или такой-то аборт был сделан так бережно, что женщина стресса не пережила.

СТРЕСС ЕСТЬ ВСЕГДА.

Другое дело, почему женщина может его отрицать. Мы будем разбирать такие примеры.

Я видела женщин перед абортом в палатах и после аборта в первые сутки. Они все максимально сжаты и напряжены. Рядом с ними сам воздух наэлектризован. Человеку с сильно развитой эмпатией даже физически трудно рядом находиться, настолько вокруг разлита атмосфера напряжения, боли и страха. Врачи, которые делают аборты, адаптируются к этому напряжению, перестают на него реагировать, у них идет профессиональная деформация. А вот врачи, которые аборты делают редко или не делают совсем, явственно ощущают эту атмосферу и переживают стресс при необходимости выходить на аборт.

Во время аборта происходит «травматический стресс». Другое дело, что женщина может серьезно напрячь свои защитные механизмы и прожить этот процесс максимально отстраненно, это называется «диссоциация». Еще есть примеры (и их, к сожалению, очень много), когда женщина приходит к аборту в настолько измотанном психологическом состоянии, живет в такой дезадаптивной среде (алкоголизм или иные зависимости близких, насилие физическое и эмоциональное), хроническое состояние жертвы, созависимость, что на фоне всего этого многолетнего безумия травма аборта почти ею не ощущается, потому что ее психологическая чувствительность искажена до предела. Но то, что женщина не в состоянии сформулировать и описать свое физическое и психическое напряжение в моменте, совершенно не значит, что стресса и травмы в момент аборта нет.

ДИССОЦИАЦИЯ

Диссоциация – психический процесс, относимый к механизмам психологической защиты. Человек начинает воспринимать происходящее с ним так, будто оно происходит не с ним, а с кем-то посторонним. Такая «диссоциированная» позиция защищает от избыточных, непереносимых эмоций. Женщины описывают это фразами вроде: «как будто это происходило не со мной», «я старалась думать о другом», «меня словно отключили, я и чувствую, и не чувствую», «словно в кино, вспоминаю это и вижу, как со стороны». В некоторых случаях человек может настолько диссоциироваться от себя, что начинает как бы видеть себя со стороны, вплоть до ощущения выхода из тела.

СТЕПЕНЬ ТРАВМАТИЗАЦИИ ПРОЦЕДУРЫ

Процедура аборта может быть различной по степени психологической травматичности. Травму могут усиливать или смягчать атмосфера в помещении, пространстве; качество контакта с медицинским персоналом, общая эмоциональная атмосфера вокруг; степень болезненности процедуры, физические ощущения во время аборта; степень контакта с абортируемым ребенком (например, показали абортированный плод, или женщина лично видела и собрала дома для врача в баночку все вышедшие ткани при гормональном аборте).

Процедура аборта – это всегда «травматический стресс», который женщины не любят вспоминать. Но когда начинают вспоминать со специалистом в состоянии доверия и расслабления, то чаще всего помнят все до мельчайших подробностей и воссоздают когда-то пережитое напряжение всем телом, ярко демонстрируя этот психосоматический блок.

А вот если женщина абсолютно не помнит процедуру – это важный момент для диагностики. Например, говорит, «помню, как зашла в операционную, залезла на кресло, и дальше провал, помню себя уже дома». То такой рассказ – это признак высокой травматизации момента, когда память стерла, вытеснила воспоминания глубоко в подсознание. Это всегда сигнал для специалиста о сильном напряжении психики в этом воспоминании, «травматическая амнезия». Достаточно часто я встречалась со стертыми примерами «диссоциативной амнезии», когда наблюдались незначительные пробелы в памяти, выпадали некоторые куски воспоминаний, при которых человек не подпадает под психиатрический диагноз, но демонстрирует сильное перенапряжение адаптивных защитных сил психики.

ПСИХОСОМАТИЧЕСКИЙ БЛОК

Аборт – это событие, которое имеет длительность и содержание (физическое, эмоциональное, когнитивное, нравственно-духовное, коммуникативное). Обстановка в комнате, палате, кабинете врача, лица людей, эмоции, запахи, звуки, собственная одежда, ощущения, собственные мысли, разговоры вокруг. Всё закрепится в эмоциональной и физической памяти. Наши память и тело записывают все. Образуется «психосоматический блок» на данный аборт. И при терапии ПАС в ряде случаев необходима телесная терапия с данным «психосоматическим блоком».

На физиологическом уровне «аборт – это сброс с вершины», если говорить образами. Это удар по гормональной, эндокринной, нервной, репродуктивной системе женщины. Никто не может сказать точно, насколько катастрофичным будет физическое воздействие на организм конкретной женщины. Негативное воздействие в любом случае обязательно происходит. И если кто-то его отрицает, то он либо врет, либо абсолютно ничего не понимает в работе женского организма.

ВЫТЕСНЕНИЕ

Когда женщины описывают саму процедуру аборта, то чаще всего можно диагностировать «диссоциацию» как защитный механизм. А вот после аборта психика хочет поскорее все это спрятать и забыть. И ярче всего начинает работать «вытеснение».

Но если травма аборта масштабна, и «вытеснение» не справляется со своей работой, то женщина спустя месяцы навязчиво вспоминает процедуру аборта во всех подробностях. Это настолько невыносимо, что они обращаются за психологической помощью. Ниже мы разберем такие примеры. Важно понимать, что женщины не просто не хотят вспоминать аборт, а делают все, чтобы его не вспоминать. А перенапряжение одной защиты, всегда создает дефицит в других слоях психики, ведя к истончению адаптивных сил личности.

ОСТРОЕ СТРЕССОВОЕ РАССТРОЙСТВО

Если сложатся несколько сильных факторов, то человек может дать в ответ на процедуру аборта сильную эмоциональную реакцию. Причем это может быть как женщина на аборте, так и отец ребенка, и кто-то из членов семьи, для кого решение об аборте явилось психически острым и травмирующим.

Например, если женщина не хотела делать аборт, шла на него под большим эмоциональным давлением, если сам аборт прошел достаточно грубо для нее. Если изначально состояние ее психики и нервной системы были в дезадаптивном состоянии, то уже во время аборта или в течение суток-двух после него может проявиться «острая реакция на стресс» или «острое стрессовое расстройство». В научной литературе можно встретить оба названия. Или кто-то из семьи очень хотел рождения этого ребенка, но женщина сделала аборт. То этот человек также может пережить ОРС.

ОРС – Острая реакция на стресс (МКБ-10) – это быстро проходящее расстройство значительной степени тяжести у людей без психических отклонений в ответ на психологический или физиологический стресс, исключительный по своей интенсивности.

Симптомы:

– Человек находится в состоянии оглушенности, могут также наблюдаться тревога, гнев, страх, отчаяние, гиперактивность (двигательное возбуждение), апатия и т.д., но не один из симптомов не преобладает длительно

– Симптомы проходят быстро (от нескольких часов до нескольких суток)

– Есть четкая временная связь (несколько минут) между стрессовым событием и проявлением симптома)

Пример случая.

Алевтина, 20 лет. Внушаемая, хрупкая, неуверенная в себе девушка. Она сделала аборт по жесткому приказанию матери. Также категорично та приказала ей порвать отношения с отцом ребенка. Аборт делала врач – знакомая матери, Аля ее знала с детства. Девушку топило в стыде, чувстве вины и одиночестве. После хирургического аборта в палате Аля начала метаться по кровати и страшно выть, стала чесать кожу в кровь в местах аллергического дерматита, буквально раздирать ногтями, не могла остановиться. Поднялась температура. Стала истошно кричать, что ей надо срочно увидеть Женю (отец ребенка), что он ее отсюда заберет. Встала с кровати, но от слабости в ногах упала. Соседки по палате испугались, позвали медсестер, врача. Девушке вкололи успокоительное, она заснула. Утром снова была подавленной и вялой. Отказывалась есть, отвечала односложно, тихо плакала. Больше приступ с криком не повторялся.

В ее случае – сам аборт – это конечно только одно из звеньев ПАС. У нее уже накопился внушительный список компонентов ПАС до аборта. И в ответ на процедуру аборта произошла ОРС – острая реакция на стресс. И накопление симптомов ПАС у нее продолжалось и после стационара. Она обратилась за помощью только спустя 5 лет с паническими атаками и избыточным весом вследствие переедания, которое она была не в силах контролировать.

6 звено ПАС. Близкие последствия аборта (в течение месяца). Острое стрессовое расстройство – ОСР

Что происходит вокруг женщины в первый месяц после аборта?

УРОВЕНЬ СЕМЕЙНОЙ СИСТЕМЫ

Семья часто внезапно замолкает.

Те, кто хотели аборта, радуются, испытывают облегчение. Боятся разговора с беременной. Они будут блокировать ее попытки поделиться эмоциями. Они могут втайне ликовать, а внешне изображать сочувствие. Как правило женщина отлично считывает эту «игру масок», но предпочитает подыгрывать, чтобы сохранить семейное спокойствие.

Те, кто хотели ребенка – в печали, потере, депрессии. У них идет активная работа горя: гнев, депрессия, принятие. Они тоже не хотят говорить с женщиной, так как для них она – отрицательный персонаж, лишивший их радости появления малыша в этом доме.

Как женщина это переживает? Снова напрягает психологические защиты, добавляются новые компоненты в структуру ПАС.

ОТНОШЕНИЯ С СО-РОДИТЕЛЕМ (ПАРТНЕРОМ)

Если отношения женщины с данным мужчиной (со-родителем) были хлипкие, поверхностные, ненадежные, то либо до аборта, либо в течение быстрого времени после аборта они часто расстаются. И тогда травма аборта сливается с гореванием от потери отношений.

Как правило, отношения сохраняются только если позиции со-родителей относительно прерывания беременности были одинаковы, тогда женщина может получать эмоциональную поддержку от мужчины.

Либо есть серьезная эмоционально-финансовая зависимость женщины от этого мужчины, тогда не смотря на боль и разногласия она решает все же оставаться вместе, хотя внутренне может страдать от одиночества, непонятости и обиды.

Мы разберем разные примеры и сценарии развития отношений пары после аборта в следующих главах.

УРОВЕНЬ РЕБЕНКА

Те участники ситуации, кто был «категорично за рождение ребенка» и «скорее за рождение ребенка» переживают горе разной интенсивности, потерю объекта привязанности, могут чувствовать вину перед ребенком, что не смогли сохранить ему жизнь. Могут переживать ОСР – острое стрессовое расстройство. Мы разберем такие примеры в следующих главах.

Те, кто были в позиции «скорее за аборт», но не исключали возможности рождения ребенка, ощущают, что произошла потеря, образовалась пустота. Описывают свое состояние как смесь ощущения «ушедшей возможности» вместе с чувством облегчения, что ситуация завершилась.

ЖЕНЩИНА – УРОВЕНЬ ТЕЛА.

ФИЗИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ / СИМПТОМЫ

Месяц – это срок, когда аборт еще ярко говорит о себе. Минимум месяц, а иногда несколько месяцев идут последствия аборта: кровянистые выделения, восстановление менструального цикла, гормональная перестройка, выход из состояния беременности. Если аборт прошел с осложнениями, то в этом месяце женщина их лечит, лежит в стационаре, принимает лекарства. Еще идет сотрясение гормональной, эндокринной, половой, нервной систем. Женщина ярко, отчетливо переживает выход из «беременного» состояния в «небеременное». Она бы и рада забыть все происшедшее, но тело не дает этого сделать.

Облегчение после аборта

Часть женщин после аборта испытывают облегчение и радость. Женщина чувствует, что удалось решить сложную проблему, у нее с плеч упала гора. Но важно понимать, что данный эпизод радости совершенно не означает, что подобная эмоциональная оценка сохранится и спустя годы. Она может быть вызвана сильнейшим расслаблением психики после напряженного принятия решения, когда женщина просто рада, что что-то решила, что ситуация закрыта и больше ничего ни с кем не надо обсуждать.

Также я встречалась с ситуациями, когда подобная «радость» шла не изнутри самой женщины, а она ее имитировала по «просьбе» близких. В моей практике были примеры, когда отец ребенка, сестры, подружки, желая поддержать девушку после такого мучительного принятия решения, устраивали вечеринку, праздник, чтобы отпраздновать «возвращение к самой себе». И такое буйство радости тоже может стать сильным компонентом ПАС, впоследствии усиливающим чувство стыда и вины.

Это также может быть проявлением запрета от близких на «горевание», когда женщине транслируют, какой ее хотят видеть, чтобы им было хорошо.

ОСТРОЕ СТРЕССОВОЕ РАССТРОЙСТВО

Острое стрессовое расстройство (DSM-4) – это тревожное расстройство, которое возникает в ответ на сильное травматическое событие и характеризуется рядом специфических признаков. Длится более двух дней, но не более 4 недель после травматического события.

Выше мы рассмотрели «ОСР – острую реакцию на стресс», которая может проявиться в момент аборта или сразу после него.

Но такая же сильная эмоциональная реакция может проявиться и в течение 2—3 недель после аборта.

Пример случая.

Вика, 18 лет. Учится в училище, работает по вечерам и выходным официанткой. Деструктивная семья. Папа сидит в тюрьме, мама меняет сожителей и демонстрирует признаки развития алкоголизма. Вика фактически ночует по подругам и друзьям. Спала сразу с двумя парнями, поэтому от кого именно забеременела не знала. Решение об аборте принимала с сестрой и подругой, матери ничего не сказала. Решала долго и трудно, перед подругами изображала легкость, смеялась, прикалывалась, но внутри сильно переживала, боялась, стыдилась. Сам аборт прошел спокойно. Почти всё физически переживала дома, так как аборт делала медикаментозный (таблеткой). После аборта (когда на финальном узи подтвердили чистоту матки), подружка повела ее сделать татуировку в подарок и в клуб отпраздновать.

Вика: «у меня болел живот, еще шли выделения, но я пошла и на тату, и в клуб. Тату было больно, но я терпела, я захотела птицу с раскрытыми крыльями на запястье, что я „теперь и всегда буду свободна“. Я изображала радость, танцевала всю ночь, много пила, хотя врач запретила, так как я принимала антибиотики, потом отоспалась, вроде нормально прошла неделя. Я училась, работала. Но я все время смотрела на эту птицу на запястье. И она начинала бесить меня все больше и больше. И подруга, которая меня на нее отвела. А потом меня дома так накрыло, я так плакала, выла, что когда брила ноги и порезалась, то вдруг начала дальше полосовать себе ноги, ничего не чувствовала, или нет – чувствовала боль, но мне было приятно. И потом перешла на запястье и начала бритвой сдирать татуху. И тут мама пришла с работы, услышала, увидела меня в кровище и отобрала бритву, выволокла меня из ванной, вызвала скорую. Но я сама это не помню, это она мне рассказала».

Психиатр диагностировал это как острое стрессовое расстройство.

Оно произошло спустя 3 недели после аборта, когда эмоциональное напряжение достигло критической массы.

Это не было прямой попыткой суицида, так как Вика не хотела себя убивать и таких планов не вынашивала. Это был эпизод самоповреждающего поведения как способа совладать с предельно разросшейся тревогой.

Если на приеме вы заподозрили у клиента критическое эмоциональное напряжение, то хорошо себя зарекомендовал «Опросник травматического стресса» (ОТС), разработанный И. О. Котенёвым (1996, 1997). Особенность теста – направленность на психодиагностику не только посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), но и острого стрессового расстройства (ОСР). И при высоких показателях клиента обязательно нужно направить к психиатру.

ОБРАЩЕНИЕ ЗА ПОМОЩЬЮ

На этом этапе (месяц после аборта) мало людей обращаются за психологической помощью. Большая часть лиц, имеющих ярко выраженные дезадаптивные симптомы, надеются, что они вскоре пройдут сами: «Аборт был так недавно, и мне /ей /ему просто нужно время». Страдающего человека пытаются отвлечь, развеселить, наполнить новыми впечатлениями, обесценить его /ее переживания, просто «запретить» переживать: «Хватит уже! Живи дальше».

7 звено ПАС. Отсроченные последствия аборта (в течение года). 1 Группа «Горе». 2 группа «Обострение». 3 группа «ПТСР», психический срыв вследствие аборта

ГОД ПОСЛЕ АБОРТА

Первое впечатление от аборта улеглось, остыло.

Физические симптомы у женщины закрылись при удачном стечении обстоятельств в течение 2—3х месяцев. При осложненном течении аборта лечение физических последствий может растянуться на весь этот первый год: воспаление, нарушение менструального цикла, заражение инфекцией и др. И важно понимать, что пока у женщины не закрыты первичные физические последствия аборта – не закрыта и сама ситуация аборта. Тело в таком случае не дает закрыть эти воспоминания, постоянно напоминая о причине своего состояния.

ЗАДАЧА ПСИХИКИ В ПЕРВЫЙ ГОД ПОСЛЕ АБОРТА

Но как только восстановились месячные, организм вернулся в состояние аналогичное или близкое к состоянию до беременности, можно сказать, что начинается отсчет седьмого этапа в формировании ПАС – отсроченные последствия аборта.

И задача психики в этот год – восстановить гомеостаз, равновесие в теле, психике, семейной системе. Все было сотрясено новостью о беременности, решением и абортом. Печальное событие совершилось. Но человек понимает, что надо жить дальше. И для того, чтобы «закрыть» тему этого аборта, психика должна переместить эти воспоминания подальше в бессознательную часть, подальше в архивы эмоциональной и телесной памяти. Это работа психологических защит.

Ресурсные воспоминания – те, что придают нам силы двигаться вперед, мы, наоборот, стараемся держать всегда «перед глазами». Фото детей, автограф любимой знаменитости, грамоты или важные награды люди ставят прямо перед собой на рабочий стол, на заставку смартфона. Чтобы почаще эти образы видеть и от них вдохновляться.

Аборт ни для кого не является ресурсным событием. Я за свою большую практику ни одного такого человека не встретила. Аборт – это как минимум неприятное, а как правило – достаточно травматичное воспоминание. И хочется его либо совсем забыть, либо вспоминать крайне редко и коротко. И психика принимает «этот заказ». Она «включает» необходимые психологические защиты. Как это происходит, мы на многих примерах наглядно разберем в следующих главах.

ПРЕМОРБИДНОЕ СОСТОЯНИЕ

Мы уже говорили, что фундамент ПАС формируется до аборта, особенно интенсивно в период принятия решения об исходе беременности (4 пункт на схеме). В теме ПТСР все, что было до травмы называется «преморбидное состояние», то есть состояние «до болезни», когда защитные и приспособительные силы организма перенапряжены или резко ослаблены по каким-либо причинам.

Вариативность судеб разная и вариативность симптомов – разная. В психиатрии есть такое понимание «где тонко – там и рвется». То есть в ответ на интенсивный и накопленный стресс будет страдать та система организма, которая более уязвима у этого конкретного человека: психика, нервная система, эндокринная система, репродуктивная сфера, сексуальная сфера, пищеварительная система, дыхательная система и т. д.

Поэтому у одной женщины в ответ на стресс аборта могут обостриться проблемы с пищеварением, у другой – пойти дисфункции мочеполовой системы, у третьей – обостриться кожное заболевание. Женщина может осознавать эту связь, а может ее отрицать.

ОБРАЩЕНИЕ ЗА ПОМОЩЬЮ

В течение года после аборта за помощью может обратиться человек, который так и не смог войти в эмоционально-стабильное состояние. Жизнь потеряла краски, есть симптомы нервно-психического характера, которые мучают и мешают жить.

Такое состояние может диагностироваться как ПТСР. Диагноз ставит только психиатр. И для постановки этого диагноза есть совершенно четкие критерии по Международной классификации болезней (МКБ), разработанной ВОЗ.

Риск возникновения ПТСР зависит от того, что предшествовало аборту. На схеме №1 мы это подробно разбирали, что для возникновения ПТСР должны накопиться многие симптомы предыдущих пунктов биографии, то есть должно произойти не просто ослабление, а настоящий срыв адаптационных механизмов психики.

При достаточно стабильном состоянии психики до аборта (преморбидное состояние) у клиентки после аборта может диагностироваться нарушенная работа горевания, депрессивный эпизод, нарастание тревоги и навязчивостей, призванных эту тревогу уменьшить, но ПТСР диагностировано не будет.

3 ГРУППЫ КЛИЕНТОВ С ПЕРЕЖИВАНИЯМИ ПОСЛЕ АБОРТА

Для удобства терапевтической работы я условно делю женщин спустя год и далее после аборта на три группы:

1 Группа «Горе»

2 группа «Обострение»

3 группа «ПТСР», психический срыв вследствие аборта

Эта моя личная классификация и я не претендую на законченность, но в практической работе для выбора терапевтических методик это оказалось очень удобно.

1 Группа «Горе»

2 группа «Обострение»

3 группа «ПТСР», психический срыв вследствие аборта

То есть при обращении женщины с жалобами на свое эмоциональное состояние после аборта специалист может выявить:

1 ГРУППА «ГОРЕ»

Нарушение процесса горевания, проживания перинатальной потери. И на этом фоне происходит снижение настроения и негативно оцениваемая психологическая симптоматика. Например, женщине фоново тоскливо, грустно, много слез, чувство вины, стыда, страха. Но нет навязчивостей, флэшбеков, диссоциаций, когнитивных нарушений, суицидальных тенденций, то есть это «не психиатрия». Большая часть клиентов, обращающихся к психологу с переживаниями после аборта, относятся к этой группе. Здесь нет психиатрического диагноза. Это психологические трудности. Не нужно подключать психиатра и медикаментозное лечение. Но тем не менее человеку объективно нужна помощь специалиста, так как симптоматика мешает отношениям человека с собой и миром и без проработки может усилиться и привести к срыву адаптивных механизмов психики и психо – соматическим заболеваниям.

2 ГРУППА «ОБОСТРЕНИЕ»

Психическая болезнь, психиатрический диагноз, которую аборт активизировал, обострил. Например, у женщины и до аборта были нарушения пищевого поведения в виде склонности к психогенному перееданию, но после аборта это стало похоже на булимию, и необходима уже консультация психиатра. Или и до аборта у женщины периодически возникали депрессивные эпизоды, а аборт спровоцировал развитие полноценной клинической депрессии.

Это частая группа обращений к психологу. Когда женщина и до аборта уже ходила к психологу, может и к психиатру, может к неврологу. Ей всегда было непросто с самой собой и с другими в этой жизни, но после аборта состояние сильно усугубилось. То есть может быть замкнутый круг, где состояние до беременности и привело ее к мыслям об аборте, а сам аборт еще более усилил негативную психологическую симптоматику.

Поэтому если вы хотите стать специалистом по работе с постабортным синдромом, то я настоятельно советую вам повышать свою квалификацию в «психиатрии», так как важно чувствовать и понимать, как ведут себя в психотерапевтическом процессе люди с той или иной сильно выраженной акцентуацией характера: эпилептоиды, шизоиды, истероиды, тревожно-мнительный тип; ипохондрики, лица с нарциссическим расстройством личности, при биполярном аффективном расстройстве, при РПП (расстройства пищевого поведения) и т. д.

Эти знания помогут вам видеть базовое состояние личности клиента и то, как аборт усилил симптоматику.

3 ГРУППА «ПТСР», ПСИХИЧЕСКИЙ СРЫВ ВСЛЕДСТВИЕ АБОРТА

Также у женщины может выявиться ПТСР, когда врач диагностирует весь минимально необходимый спектр критериев для постановки диагноза. При ПТСР важно, что данные изменения психики не присутствовали у женщины до аборта, а возникли только вследствие, именно в результате аборта.

Психологу крайне важно уметь ориентироваться в этих критериях, так как с первой группой ситуаций (самой частой) психолог может работать самостоятельно. А вторая и третья группа ситуаций требуют обязательного подключения психиатра. И задача психолога при встрече с клиентом мягко, бережно, но настойчиво мотивировать клиента или его родственников обратиться к психиатру. И уже после его заключения и разрешения продолжать психотерапию.

Специалисту, идущему в работу с ПАС, необходимо серьезно изучить тематику ПТСР. На эту тему есть много глубокой грамотной литературы и курсов повышения квалификации. Эти знания обязательны, так как один из подходов к лечению постабортного синдрома – это непосредственно диагностика ОСР и ПТСР и работа с ними.

ПТСР – ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОЕ СТРЕССОВОЕ РАССТРОЙСТВО

Это тяжелое расстройство психики человека, вызванное сильным стрессовым состоянием.

Эта расстройство имеет совершенно четко описанные клинические диагностические критерии.

Важный диагностический критерий – этих негативных изменений в психическом состоянии человека не было до травмы (аборта в данном случае).

Психиатры постоянно занимаются уточнением диагностических критериев, дроблением диагноза «ПТСР» на подвиды, эта информация периодически обновляется. Психологу в эти нюансы погружаться не обязательно, а можно просто познакомиться для общего понимания картины.

ВИНСЕНТ РУ ВВЕЛ ТЕРМИН «ПАС»

Врачи видели, что часть женщин после аборта в течение 1—5 лет после аборта обращаются за помощью к психиатру с симптомами ПТСР и попытались это как-то описать и классифицировать.

В 1981 году американским психологом Винсентом Ру (Vincent Rue) был впервые предложен термин «постабортный синдром». Он предложил этот термин для обозначения посттравматического стрессового расстройства, развивающегося после аборта. Винсент Ру выделил четыре основных компонента постабортного синдрома (ПАС):

1. Прямое или косвенное участие в уничтожении внутриутробного младенца, что воспринимается как травма и нечто, выходящее за пределы обычного человеческого опыта.

2. Неконтролируемое негативное переживание заново аборта как смерти, например, возвраты к прошлому в памяти, кошмары, горе, особенно в годовщину аборта.

3. Неудачные попытки избежать или отрицать воспоминание об аборте и эмоциональную боль.

4. Возникновение симптомов, связанных с абортом и не имевших места до него, включая чувство вины за сохранение собственной жизни.

Понятие ПАС не вошло в МКБ-10 и DSM-IV. Если врач видит признаки ПАС, то он просто классифицирует его как ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство.

Психологу важно уметь видеть признаки ПТСР, так как один из главных рисков этого состояния – это суицидальные тенденции. Состояние настолько тяжело ощущается пациентом, что он может хотеть покончить жизнь самоубийством. Для предотвращения подобных рисков клиента нужно отправить на консультацию к психиатру для получения медикаментозной поддержки.

8 звено ПАС. Пролонгированные последствия аборта (всю жизнь). Посттравматическое расстройство личности

И вот после аборта прошло год, два, пять, десять лет… Как психика человека хранит память об аборте и перерабатывает ее?

Давайте разведем два понятия:

а) пролонгированные последствия аборта и

б) ПТСР – посттравматическое расстройство Личности.

ПРОЛОНГИРОВАННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ АБОРТА

Пролонгированные последствия аборта формируются у всех лиц, участвовавших в принятии решения об аборте и в процедуре аборта. Неминуемо. Независимо от моральной оценки. Любое жизненное событие на нас влияет и ежесекундно нас формирует. А уж тем более такой серьезный поступок как аборт. Потому что никто в здравом уме не скажет, что аборт – это рядовое фоновое событие. Нет. Свадьба, развод, беременность, аборт, рождение ребенка – это судьбообразующие события. Их нельзя ставить в одну линию с менее кардинальными переживаниями.

Пролонгированные последствия аборта формируются у всех лиц, участвовавших в аборте.

Спустя время, в разные периоды своей жизни в связи с разными обстоятельствами человек может в памяти воссоздавать обстоятельства аборта, погружаться в эмоционально-образные воспоминания, заново обдумывать аргументы «за аборт» и «за рождение», вести мысленные диалоги с собой, другими участниками той ситуации, что-то ощущать на уровне тела.

Так же как мы можем вспоминать любое сильное событие своей жизни – аварию, болезнь, затяжной конфликт с кем-то. Так же и ситуация аборта неминуемо будет всплывать в памяти участников. А вот как часто всплывать? С какой интенсивностью? С каким эмоционально-гормональным сопровождением? С какими мыслями? Человек в состоянии их контролировать или они возникают неожиданно и навязчиво?

НАКОПЛЕНИЕ СИМПТОМОВ

Человек живет свою жизнь. Происходят какие-то события, которые могут его «триггерить» (от англ. trigger – «спусковой крючок»), то есть актуализировать воспоминания об аборте. В работе с пациентами выработался список тем и жизненных событий, чаще остальных влияющих на усиление и выявление симптомов ПАС.

– В целом от соприкосновения с беременностью и рождением детей, с темой абортов. Увидел детей на детской площадке, беременных, прошел мимо роддома, увидел ролик про беременность в интернете.

– Собственный аборт: столкновение с местами, людьми, датами, песнями, запахами, как-то в памяти ассоциированными, связанными с собственным абортом. Реакция на годовщину аборта, столкновением с людьми, вещами, местами, связанными в памяти с абортом.

– «Негативные» репродуктивные события: бесплодие, выкидыш, замершая беременность, внематочная беременность, мертворожденный, смерть ребенка, рождение больного ребенка и т. д. Когда человек хочет родить здорового ребенка, но не получается. И в памяти все чаще всплывает давний аборт.

– Заболевание репродуктивной сферы: воспаления мочеполовой системы, гормонального характера. Особенно те случаи, где человек может увидеть прямую связь аборта или своего полового поведения и проявившихся заболеваний.

– «Положительные» репродуктивные события: радость от рождения ребенка и его воспитания. И человек вспоминает, что когда-то отказался от такого опыта. Может вспоминать свои рассуждения перед абортом и теперь осознавать их ошибочность, незрелость, сожалеть о них.

– Воцерковление: приход к вере в Бога. Есть заповедь «не убий», и аборт в христианских конфессиях однозначно трактуется как грех.

– Расширение информированности по теме абортов. Появление или осознание новой информации, связанной с темой абортов и семьи. Особенно, когда человек понимает, что если бы он узнал эту информацию тогда, в прошлом, то вероятнее всего не сделал бы аборт, а родил.

– Личностный рост, прохождение психотерапии. Где в ходе терапии супружеских отношений или личностного роста внезапно или закономерно всплывает тема аборта, и человек начинает думать о ней и анализировать на новой глубине. Опыт позитивных изменений в отношениях с людьми, преодоление созависимости.

– Влияние других участников аборта: влияние значимых людей и их взглядов на аборты, переоценка решения другими участниками аборта.

– Ситуация кризисной беременности у близких или друзей. Когда близкий вдруг оказывается перед таким же выбором – рожать или нет, и у человека просят совета, то это актуализирует неминуемо воспоминания о собственном аборте.

То есть пока нет триггеров, психика может удерживать воспоминания об аборте надежно запертыми в памяти. Как только появляется триггер, симптомы ПАС активизируются. Чем сильнее и настойчивее воздействие триггера, тем ярче будет разворачиваться ПАС.

Состояние после аборта – это не статичное замершее положение, а некая движущаяся кривая, когда есть моменты спада напряжения и облегчения выраженности симптомов, а есть моменты обострения, ухудшения психофизического состояния.

Состояние после аборта – это не статичное замершее положение, а некая движущаяся кривая, когда есть моменты спада напряжения и облегчения выраженности симптомов, а есть моменты обострения, ухудшения психофизического состояния.

ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОЕ РАССТРОЙСТВО ЛИЧНОСТИ

В случае тяжелой судьбы, накопления множества травмирующих факторов, может развиваться состояние на грани психиатрической поломки – ПРЛ.

Посттравматическое расстройство Личности (ПРЛ) – это деформация психического мира личности вследствие перенесенной травмы (физической, психической).

Обычное ПТСР (описанное ранее) наступает в результате одного или двух отдельных событий, травмирующих или причиняющих больше стресса, чем личность можете выдержать. А комплексная травма (ПРЛ – расстройство личности) возникает вследствие совокупности травмирующих событий, случившихся на протяжении жизни. Поэтому логично предположить, что «расстройство личности» возникнет у женщины, изначально вышедшей из очень травматичной семьи, где аборты стали следствием ее других длительных многочисленных психотравм. Аборты усилили и без того имевшиеся психотравмы.

Пример случая.

К психиатру попала женщина, у которой в анамнезе 9 абортов. Она совершила попытку суицида вскоре после последнего аборта.

Вышла из очень травматичной семьи, в детстве от отчима пережила множественные акты физического насилия. Он намекал, что может ее изнасиловать, но до этого не дошел. Клиентка обозначила, что хотя он этого реально не сделал, в своих фантазиях и снах она множество раз это пережила. Психика отыгрывала те угрозы, которые девушка слышала. Мать воспринимала дочь как обузу, сама сделала много абортов и заставила клиентку сделать ее первый аборт в 18 лет. Пациентка – ухоженная внешне, мягкая в общении, эмпатичная, приятная женщина. По ее внешнему виду невозможно было предсказать, что услышишь такую историю. С первых минут она обозначила психологу, что воспринимает аборт как убийство, что каждую беременность осознавала как живого ребенка, которого ей некуда принести. И она ужасный человек, который не достоин жить. А вишенкой на торте оказалось то, что она в свои 38 лет продолжает жить с этой мамой и ухаживать за этим парализованным отчимом. Ее состояние можно описать как ПРЛ – посттравматическое расстройство личности. Ее случай вели совместно психиатр и психотерапевт, женщина получала медикаментозную терапию.

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ

Таким образом, можно говорить о том, что последствия аборта вызревают постепенно и длительно в теле, в психике, морально-нравственной сфере личности. Мы подробно это разберем на многочисленных примерах из практики в следующих главах.

Можно говорить о том, что последствия аборта вызревают постепенно и длительно в теле, в психике, морально-нравственной сфере.

В РАБОТЕ ПСИХОЛОГА МОГУТ БЫТЬ ДВА ВАРИАНТА

Либо клиент сам осознает связь своих симптомов и переживаний с абортом и намеренно просит помочь ему преодолеть «постабортный синдром».

Либо клиент приходит с какой-либо другой проблемой. И может совершенно не осознавать связь своих жалоб с прерыванием беременности. А психолог, часто наблюдавший связь такого симптома с абортом, может сделать предположение и побудить клиента внимательнее рассмотреть возможность такой сцепки.

В любом случае, понимание специалистом динамики формирования и вызревания последствий аборта может обогатить его профессиональный репертуар и глубину осознавания проблем клиента. А значит и повысить успех осуществляемой психотерапии.

Современная психотерапия динамична. Сейчас есть много методов работы, позволяющих достаточно быстро облегчить состояние клиента, повысить уровень его осознанности и качество жизни. Для этого психолог должен провести первичную диагностику, сформулировать совместно с клиентом цель на первые 5—7 встреч и долгосрочную цель, а затем выбрать подход и методы работы, наиболее уместные в каждом конкретном случае. Профессионал с большим опытом будет отличаться широким набором психологических инструментов, в то время как молодой специалист, как правило, пользуется небольшим спектром навыков и методик.

Краткосрочная терапия ПАС

По моему опыту и опыту коллег прорабатывание самой травмы аборта – это краткосрочная терапия. Здесь не нужны месяцы и годы. Как правило, для облегчения симптоматики ПАС и проработки самой темы аборта хватает 5—6 встреч. В ходе которых клиент успевает выйти на понимание глубинных обширных причин специфики своей личности и семейной ситуации, в результате которых он (а) и сделали аборт. Обычно ситуация аборта является лишь вершиной айсберга, множества поломанных и искореженных семейных и личностных структур, приведших к этому печальному решению.

А вот проработка этих первичных поврежденных незрелых структур (на схеме – это первый пункт «онтогенетическое развитие личности») – это уже приглашение клиента в длительную психотерапию, где сама тема аборта может подниматься лишь эпизодически, фоново, но не будет центральной.

В моей практике я вела клиентов только на первом этапе – краткосрочная терапия ПАС. А далее, если человек имел желание продолжать терапию и выводить свою личность, качество самоощущения, жизни и отношений с людьми на новый уровень благополучия, то я рекомендовала ему кого-то из коллег, специализирующихся именно на его специфике проблем. Созависимых женщин, взрослых детей из алкоголизированных семей – к одному специалисту; женщин, воспитанных матерью-одиночкой с искаженными ожиданиями и запросами к миру мужчин – к другой коллеге; женщин, воспитанных без матери: отцом, бабушкой или опекуном – к специалисту по работе с последствиями родительской депривации.

СХЕМА СБОРА ДАННЫХ

Схема №1, описанная в предыдущем разделе удобна не только для научного исследования, но и для работы с клиентом в процессе краткосрочной терапии ПАС. Для клиентов она дана в более простых словах, без диагностических терминов и имеет следующий вид – схема №2:

Пункт 1: «Род, семья, детство, отношения с матерью и отцом или опекунами».

Пункт 2: «История отношений с со-родителем».

Пункт 3: «Наступление беременности».

Пункт 4: «Процесс принятия решения об исходе беременности». «Кто был за рождение? Причины, аргументы». «Кто был за аборт? Причины, аргументы».

Пункт 5: «Аборт (выполнение процедуры). Как все проходило?»

Пункт 6: «Состояние в течение месяца после аборта?»

Пункт 7: «Состояние в течение года после аборта?»

Пункт 8: «Как прошли дальнейшие годы? Жалобы, состояние сейчас?»

Я показывала клиенту эту схему, и мы вместе (клиент с помощью моих вопросов и перефразирования) восстанавливал картину событий. Это позволяет мягко, немного формально актуализировать воспоминания, проявиться защитам в виде «не помню», «совсем забыла, а сейчас вы спросили и вспомнила». Если у клиента развиты навыки рефлексии, то рассказ может получиться подробным. Но чаще всего клиент обозначает моменты тезисно, емкими короткими словесными формулами. При наработанном опыте психологу это позволяет достаточно быстро увидеть наиболее болезненное звено/звенья истории, с которых и стоит начинать работу. Как именно происходит беседа по этой схеме покажу на примерах диалогов с клиентами на следующих страницах.

Визуальная схема позволяет клиенту структурировать чувства, восстановить цепь событий, что снижает напряжение в памяти и эмоциях и позволяет быстрее и эффективнее осуществлять терапевтическую помощь. Эта схема помогает не врать себе, а целостно и объемно, честно увидеть всю картину целиком. Психолог поддерживает клиента, контейнирует его эмоции. Дает силы встретиться с тем, что в одиночку невыносимо страшно.

РАСПЕЧАТАННАЯ СХЕМА ПЕРЕД ГЛАЗАМИ КЛИЕНТА

Конечно, психолог может просто вопросами пройтись по данным этапам жизни клиента без наглядного материала. Но из моего опыта – работа с распечатанной схемой всегда была эффективнее и быстрее, чем просто устно. Визуальная схема позволяет клиенту быстрее осознавать причинно-следственные связи:

Такой со-родитель был выбран исходя из предшествующего жизненного опыта, установок и самооценки. Отношения с со-родителем сложились именно так, а не иначе, исходя из таких-то факторов. Вопрос об аборте проявился именно в их паре, потому что к этому вело «то-то и то-то». Решение принималось в такой атмосфере, в таких выражениях и с такими последствиями, потому что такие приняты нормы в семье клиента и такие у него психологические границы… И тогда рано или поздно клиенту при поддержке психолога становится понятно, что эта сложная ситуация с беременностью не возникла вследствие «случайности», «не повезло», и «так сложилось», а стала вполне закономерным и печально предсказуемым последствием всей предыдущей жизни человека и его семьи и рода.

Визуальная схема помогает связать болезненную симптоматику с абортом. В ПАС один из ярчайших моментов – это отрицание связи симптомов с фактом аборта. «Да, меня раздражают беременные, но это никак не связано с моим абортом». А может все-таки связано? «Я начала курить три года назад в апреле, а аборт сделала в марте. Но начало курения никак не связано с абортом». А может все-таки связано? Психологические защиты охраняют психику от взрыва, от неисправимой поломки. Они важны. Поэтому защиты мы не ломаем с ноги, а задаем вопросы, аккуратно расширяем возможность видения.

Я делала попытку записать вопросы, которые обычно задаю по этой схеме в виде опросника, но это оказалось неэффективно. Любой список вопросов на листе сразу ограничивает клиента с ПАС, поощряет его давать социально-желательные ответы, актуализирует защиты.

Распечатанная схема же служит как визуальный стимул, об который клиент проявляет себя. В некотором роде – проективный инструмент. Играет значение все: в каких словах, с какими эмоциями, с какими телесными проявлениями клиент говорит о том или ином пункте ситуации.

ЦЕЛЬ ТЕРАПИИ НА 5—7 ВСТРЕЧ

– это то, в чем клиент нуждается сильнее всего. Как правило, это работа над острым симптомом, который на данный момент подрывает адаптивные способности личности. Достигнув этой цели, клиент может поставить следующую краткосрочную или долгосрочную цель или завершить работу с психологом вообще или с данным психологом и перейти к другому специалисту для работы над следующей целью.

ДОЛГОСРОЧНАЯ ЦЕЛЬ – НА ГОД, НА ЖИЗНЬ

– это глубокая работа над причинами, приведшими человека к ситуации аборта. Это комплекс из самооценки, установок на отношения между мужчиной и женщиной, степень зрелости родительской доминанты, степень развития навыков рефлексии и осознанности и т. д.

Задача терапевта на 1ой встречи

ВАЖНО!

На первой встрече психологу в первую очередь важно понять состояние клиента в данный момент (пункт 7 на схеме №1) «отсроченные последствия аборта»:

1 группа – «горевание»,

2 группа – «обострение»,

3 группа – «ПТСР».

Мы подробно говорили об этом в предыдущем разделе.

При варианте «горевание» можно глубоко и обстоятельно работать по схеме, помогая клиенту осознавать и принимать факты биографии, смиряться с реальностью причинно-следственных связей в его судьбе.

При варианте «обострение» и подозрении на «ПТСР» на первой встрече 3 задачи:

ПЕРВАЯ ЗАДАЧА – работать только с состоянием здесь и сейчас, клиенту важно помочь облегчить состояние в моменте. Например, какая-либо релаксационная техника. Сиюминутное пусть и краткосрочное облегчение напряжения и тревоги увеличит доверие пациента к помогающему специалисту и повысит мотивацию на продолжение лечения.

ВТОРАЯ ЗАДАЧА – настойчиво, доброжелательно, уверенно мотивировать клиента на обращение к психиатру. Важно помочь преодолеть страх перед обращением к психиатру, так как он имеется у большинства клиентов. Поскольку я работала в Санкт-Петербурге, то здесь много частных анонимных клиник, и клиентам психологически было проще обратиться туда, а не в государственную инстанцию. Во многих клиниках есть онлайн прием психиатра. Это тоже отличная возможность для жителей маленьких городов. Минут 7—10 беседы уходило на этот мотивационный блок. Если выясняется, что клиент раньше уже посещал психиатра или до психолога уже был у врача, то психолог выясняет, что именно сказал доктор, что назначил, насколько клиент доволен этим общением. Если выясняется, что контакт пациенту не понравился, и он не намерен возвращаться к этому доктору, то следует мотивировать выбрать другого врача и еще раз проконсультироваться с другим психиатром, с которым, будем надеяться, контакт сложится лучше. Это нормально, что не с первого раза получается выбрать доктора, с которым сложится терапевтический союз.

ТРЕТЬЯ ЗАДАЧА – «психообразование». Психолог читает клиенту «мини-лекцию» о том, что предварительно предполагает специалист у пациента, почему важно с этим обратиться к психиатру. Какую роль тут мог сыграть аборт, почему возникла такая симптоматика и как вы видите алгоритм помощи на ближайший месяц. Подобное проговаривание снимает тревогу клиента, мотивирует на продолжение терапии, помогает активизировать «внутреннего наблюдателя» в клиенте, критическое мышление, волевой блок, который «вступит в терапевтический союз» с психологом. Важно обнадежить клиента – уверенно и четко сказать, что это состояние хорошо лечится, что мы обязательно все проговорим, что вас волнует по теме аборта, но пока не надо идти в глубину. Сейчас самая важная задача – нормализовать текущее состояние, чтобы у вас были силы жить, спать, есть, работать, выполнять текущие социальные обязанности (роль родителя, работника и иные, которые есть).

Из кабинета клиент должен выйти с надеждой на то, что его состояние лечится, что оно обратимо и что есть люди, которые знают, что делать. Это главная профилактика суицидов – наличие надежды на улучшение состояния.

Если клиент пришел не один на прием, его привел кто-то из родственников и знакомых. То этот человек, как правило, ждет в коридоре, пока вы работаете в кабинете. И если вы при этом понимаете, что клиент «не слышит вас» и находится уже в состоянии полной безнадежности, ему кажется, что эта поломка с ним навсегда и она необратима, и вы чувствуете, как специалист высокий суицидальный риск, то нужно попросить разрешения клиента поговорить с сопровождающим. И сопровождающему объяснить все риски состояния и необходимость незамедлительного обращения за психиатрической помощью.

Пример ситуации №1

Что побудило клиента обратиться за помощью.

Женщина обратилась по поводу психологического бесплодия (по обследованиям здорова, но беременность не наступает уже три года).

Короткий анамнез.

Выясняется, что в анамнезе был аборт. Бесплодие в данном случае – это 7ой пункт – отсроченные последствия аборта. Женщина обозначает, что сама процедура аборта и близкие последствия ее мало тревожили, а вот воспоминания о со-родителе (мужчине) и процессе принятия решения постоянно всплывают флэшбэками (навязчивыми воспоминаниями) и образами в кошмарных снах. Значит, с этой точки и начинаем работать. В итоге вышли на то, что отец абортированного ребенка на словах хотел беременность, но когда она наступила, то испугался и сбежал, спровоцировав решение об аборте. Сейчас женщина замужем, муж тоже говорит, что хочет ребенка. Но подсознательно женщина боится повторения прошлой травмы и не верит мужу. Безопаснее, чтобы беременность не наступила. Она и не наступает.

Отсроченные последствия аборта:

1 группа «Горевание». Необходимости обращаться к психиатру психолог не увидел.

Цель на 5—7 встреч:

А) выявить и поменять установки, блокирующие зачатие. Главное желание женщины – забеременеть; б) эмоционально и ментально завершить отношения с со-родителем – отцом абортированного ребенка.

Выбранный ведущий подход к краткосрочной терапии ПАС:

Терапия нарушенной работы горя, так как клиентка все еще горюет по прошлым отношениям, там осталось много разбитых надежд и боли. Женщина мысленно и эмоционально все еще продолжает оставаться в отношениях с тем мужчиной, хотя с момента аборта и расставания прошло 5 лет, и он уже женат, и она уже замужем за другим.

Цель долгосрочная (на год) в случае решения клиентки пойти в длительную психотерапию:

В ходе первых встреч было диагностировано, что у женщины тревожный тип привязанности, проявляются яркие признаки созависимого поведения. Аборт был сделан с целью сохранить отношения с мужчиной, но после аборта он все равно ушел. Поэтому долгосрочная цель была сформулирована как выравнивание самооценки, укрепление личностных границ, обучение выстраиванию психологически-здоровых отношений с мужем.

Пример ситуации №2

Что побудило клиента обратиться за помощью.

Молодая женщина обратилась за терапией ПАС через полгода после аборта, так как чувствует, что уходит в депрессию, ни на что нет энергии, ничего не радует, и самостоятельно справляться с состоянием уже не может. Убедила ее обратиться за помощью подруга, с которой она вместе снимает комнату. Подруга сопровождала ее на прием.

Короткий анамнез.

Выяснилось, что девушка из алкоголизированной семьи. Отец активно пьет, а мать его спасает. Забеременела от малознакомого парня. Он так и не узнал о беременности. Решение об аборте приняла быстро, все время плакала. Сама процедура аборта оказалась очень травматичной. Врач что-то обсуждала с медсестрой, хохотали, все манипуляции осуществляли отстраненно, словно «она манекен, кукла». Было больно, холодно и ужасно стыдно. Самое болезненное звено в схеме – сама процедура аборта. Аборт был полгода назад, а ей все кажется, что только вчера. Психолог отправила девушку к психиатру, была диагностирована депрессия с назначением медикаментозного лечения. Через месяц на фоне улучшения состояния началась психотерапия. Две консультации полностью ушли на проработку самого акта аборта. А дальше девушка ушла к другому психологу в двухлетнюю психотерапию по преодолению созависимости и сепарации от алкоголизированной семьи, пребывание в которой и породило беспорядочные половые связи, аборт и депрессивное состояние.

Отсроченные последствия аборта:

2 группа «обострение». У девушки и до аборта была созависимость, депрессивные эпизоды, а аборт спровоцировал обострение, ухудшение состояния. Для усиления ее мотивации обращения к психиатру психолог обратилась к подруге, объяснила ей тяжесть состояния, дала контакты врачей. Вдвоем с подругой психолог еще минут 10 доброжелательно мотивировали девушку на обращение за медикаментозной помощью.

Цель на 5—7 встреч:

А) задача первой консультации у психолога была убедить клиентку обратиться за помощью к психиатру для постановки точного диагноза, б) уменьшение остроты воспоминаний о процедуре аборта, в) формирование мотивации и контракта на долгосрочную психотерапию, чтобы девушка осознала у себя наличие созависимости и тенденции к само разрушительному поведению.

Цель долгосрочная (на год):

преодоление созависимости, сепарация от деструктивных внушений родителей, работа с самоценностью, формирование здоровых моделей взаимоотношения с окружающими, с мужчинами.

Выбранный ведущий подход к терапии ПАС:

После посещения психиатра и разрешения от него на продолжение психотерапии специалист предложил такой алгоритм:

А) для уменьшения последствий травмы процедуры аборта психотерапевт – гипнолог применял метод «десенсибилизация и переработка движениями глаз, ДПДГ», Б) для преодоления созависимости девушка посещала группы ВДА («взрослые дети алкоголиков») и вела дневник программы 12 шагов. Дошла до 7 шага, дальше прервала терапию, в) в психотерапии созависимости часто использовались методы телесной терапии, работа с внутренними субличностями (внутренний «родитель», «ребенок», «взрослый»), релаксационные методы погружения в воспоминания с поиском ресурсных моделей реагирования, г) дома почти каждый вечер она прослушивала перед сном рекомендованные аффирмации.

Важный комментарий:

к слову сказать, девушка достаточно хорошо зарабатывала и могла оплачивать данную психотерапию. Она занималась визажем и фотографией и прикладывала огромные усилия к заработку, независимости от родителей, самостоятельно снимала жилье и очень хотела себе помочь. Когда она увидела, что сеансы психотерапии ей приносят облегчение, она активно и старательно соблюдала все рекомендации.

В практике же часто наблюдалось, что у женщин не оказывалось ресурсов на длительную платную психотерапию, и получив бесплатную краткосрочную терапию острых симптомов ПАС, они отказывались от важной для них длительной помощи. В таком случае важно составить клиентке список рекомендованной психологической литературы, подобранной конкретно по ее проблематике. И сориентировать ее по возможностям бесплатного получения психологической помощи в ее специфике проблем. Так, например, группы ВДА (взрослые дети алкоголиков) проходят бесплатно или за символическое пожертвование во многих городах. Хорошо, когда у психолога есть список подобных организаций, чтобы помочь клиентке получать помощь и при отсутствии финансовой возможности.

В предыдущей части мы разобрали примеры из практики, когда женщины сами обращаются за помощью и с порога говорят психологу, что страдают из-за последствий ранее сделанного аборта. Так сказать, ПАС налицо, начинаем работу.

А те кто к специалисту не приходят? У них нет негативных последствий? Или есть? Насколько они их осознают? Насколько эти последствия понижают качество жизни, травмируют личность?

И вообще доказательная психотерапия должна иметь факты, объективные измерения. А где и как их взять? Как можно выявить и измерить психологические последствия аборта?

Эта часть главы будет «рассуждательная». Я порассуждаю с вами на тему диагностики ПАС. Поделюсь своими умозаключениями и наработками.

Никаких утвержденных в психологическом сообществе и одобренных большинством специалистов опросников ПАС на данный момент в РФ не существует. Поэтому специалист, желающий собирать какие-либо научные данные о ПАС для исследовательских и практических целей, должен изобретать что-то самостоятельно.

Я проводила аспирантское исследование в 2009—2010 году и методом «проб и ошибок» вывела несколько принципов сбора информации по ПАС. Тогда же нашла для себя удобную форму структурирования и анализа собранной информации. Не претендую на законченность и абсолютное удобство данных схем, но как рабочий инструмент они дали мне много полезного материала. Надеюсь, будут полезны и вам.

Главное, что я поняла – это то, что «для получения достоверных глубоких данных о ПАС конкретного лица – нужен длительный, медленный, обстоятельный, эмпатичный, доверительный диалог с ним». Никакие тесты, опросники не могут пока выявить глубинных состояний человека после аборта.

«Для получения достоверных глубоких данных о ПАС конкретного лица – нужен эмпатичный доверительный диалог с ним».

ОРГАНИЗАЦИЯ БЕСЕДЫ

Для того, чтобы получить достоверную информацию о переживаниях клиента, надо проводить беседу в доверительной обстановке. Само извлечение из памяти фактов, воспоминаний, эмоций, связанных с абортом – травматично и болезненно, вынуждает человека обострять защиты, чтобы не травмироваться. Поэтому даже простые ответы на вопросы – уже сложны. И если просто выдать анкету – ответы могут быть социально-желательными. Обследование, сбор информации – это уже психологическая консультация. Тема часто так болезненна, что без оказания эмпатической поддержки и психологической помощи интервьюера – клиент не готов раскрываться. Слишком опасно – всковырнешь больное, вспомнишь, а помощи никакой не будет. Выявление ПАС и его детальное описание – это очень деликатный медленный процесс, для которого психолог должен обладать высоким уровнем знаний в данной теме. У клиента должно быть достаточно времени и определенная мотивация для данной работы. Свести воедино все требования очень трудно.

Выявление ПАС и его детальное описание – это очень деликатный медленный процесс, для которого психолог должен обладать высоким уровнем знаний в данной теме. У клиента должно быть достаточно времени и определенная мотивация для данной работы. Свести воедино все требования очень трудно.

Поэтому собрать самую глубокую информацию можно лишь в ходе бесед и непосредственной терапевтической работы с клиентом.

В данной книге вы увидите, что многие последствия осознавались клиентом только в ходе работы с психологом, при поддержке, спустя некоторое время на терапии, через преодоление сопротивления, отрицания, вытеснения. На поверхность выходили такие глубокие и серьезные взаимосвязи, которые никакие анкеты отразить и выявить были бы не в состоянии.

Исходя из вышесказанного, понятно, что тяжело составить опросники.

Как решение предлагается метод «поддерживающего интервью».

Метод «поддерживающего интервью»

Давайте представим некую Ольгу Алексеевну, 54 года. И дадим ей анкету в ЖК у гинеколога для проведения обследования, опросник Линды Кохрейн. А потом доверительно побеседуем с ней. И сравним результаты.

АНКЕТА В ЖЕНСКОЙ КОНСУЛЬТАЦИИ

Ответы Ольги Алексеевны (выдуманный усредненный персонаж).

– Возраст: 54

– Семейное положение: в разводе

– Сколько у вас детей: 2

– Сколько у вас было беременностей: 4

– Сколько было абортов: 2

– Сколько выкидышей, мертворождённые дети: 0

– Гинекологические заболевания: миома матки

– Наличие хронических заболеваний: нет

– В каком возрасте вы делали аборт и на каком сроке: в 24 – первый, второй – после 30, точно не помню возраст

– По какой причине был сделан аборт: первый – беременность через полгода после родов. Второй – муж пил, денег не было.

– Как вы переживали аборт: первый волновалась, второй спокойно.

– Какие чувства вы сейчас испытываете, вспоминая аборт (ы): нормально

– Сейчас вы повторили бы это шаг: тогда да

– Как аборт повлиял на вашу жизнь: никак

– Как ваш аборт влияет на жизнь ваших детей: никак

– Как аборт повлиял на ваши отношения с отцом ребенка (супругом): второй аборт ускорил развод

– Ваши дети делали аборт: нет

– Вы кому-то советовали делать аборт: не помню

ОПРОСНИК ЛИНДЫ КОХРЕЙН

Этот опросник позволяет женщинам выявить у себя симптомы ПАС и своевременно обратиться за психотерапевтической помощью. Большинство положительных ответов будут указывать на наличие постабортного синдрома.

1. Замечаете ли Вы, что Вы стараетесь «отключить» чувства, связанные с абортом, или возможно, повторяете себе, снова и снова, что надо забыть об этом?

2. Когда об аборте упоминается в общественных местах, не замечаете ли Вы, что даже физически вы реагируете на это, например, что у Вас напрягаются мышцы живота, сжимаются челюсти или задерживается дыхание?

3. Вы стараетесь избегать чтения книг, журналов и просмотра телевизионных программ, которые касаются темы аборта? Меняете ли Вы тему в беседах, которые касаются темы абортов?

4. На Вас влияют материальные напоминания об аборте: младенцы, беременные женщины, одежда для новорожденных? Чувствуете ли Вы неприятные ощущения среди детей?

5. Есть ли определенное время в году, когда Вы погружаетесь в депрессию или болеете, и которое совпадает с годовщиной аборта или месяцем предполагавшихся родов?

6. Вы не можете простить или обижены на тех, кто имел отношение к аборту, например, родителей, гинеколога, друзей или мужа?

7. Не замечаете ли Вы успокаивающих объяснений себе самой, почему Вам и так нормально жить без детей?

8. Не стали ли Вы много пить или употреблять наркотики?

9. Есть ли у Вас периоды длительной депрессии? Есть ли у Вас мысли о самоубийстве?

10. Не было ли у Вас таких специфических реакций как кошмарные сновидения, наплыва воспоминаний или галлюцинаций на тему аборта?

11. Вы ощущали смутное чувство пустоты, ведущий к глубокому чувству утраты?

12. Вам приходится скрывать свой аборт от многих людей по жизни?

13. Если у Вас есть дети сейчас, нет ли ощущения, что Вы чрезмерно заботитесь о них или очень боитесь за них?

14. Если у Вас нет детей, нет ли страха, что Вы никогда не сможете их иметь?

15. Нет ли такого ощущения, что была жизнь «до» и «после» аборта? Изменилась ли Ваша самооценка?

Ответы Ольги Алексеевны: 1 нет, 2 нет, 3 да, 4 нет, 5 нет, 6 да, 7 нет, 8 нет, 9 нет, 10 нет, 11 нет, 12 нет, 13 нет, 14 нет, 15 нет.

Как видите, по двум предыдущим опросникам складывается впечатление, что никаких ярко выраженных последствий аборта женщина не имеет.

«ПОДДЕРЖИВАЮЩЕЕ ИНТЕРВЬЮ»

С ОЛЬГОЙ АЛЕКСЕЕВНОЙ

(будет дано с сокращениями, передавая только важные смысловые куски)

Цель данной записи – дать общее представление о том, как это работает и проводится. На какие моменты при расспросах психолог-интервьюер должен обращать внимание.

Беседа ведется по схеме №1 «Динамика формирования и вызревания последствий аборта в течение всей жизни человека, причастного к аборту» из 2 части главы №1.

Сначала психолог устанавливает контакт, подстраивается к психотипу клиента, манере его речи и мышления, затем начинает с первого пункта – «онтогенетическое развитие личности, формирование готовности к родительству».

ДИАЛОГ

Психолог (П): здравствуйте, благодарю, что согласились принять участие в исследовании. Из анкеты вижу, что у вас было два аборта. Понимаю, что тема эта грустная и, наверно, не очень-то хочется все это ворошить. Но ваши ответы и это исследование в целом очень поможет организовать помощь беременным, тем, кто сейчас оказался в такой же ситуации, как вы раньше, чтобы мы понимали, что они испытывают, и чем можно помочь. Мы будем беседовать по данной схеме, это позволит нам коснуться всех важных для данной темы аспектов. Расскажите немного о семье, в которой вы выросли. Какое отношение к детям, абортам, родам передавали вам родители.

Ольга Алексеевна (О. А.): Ой. У меня родители – послевоенные дети, 1948 года рождения. Мама родила троих, абортов сделала много. Жили в бараке каком-то на севере, отец был человек тяжелый, работал вахтами, уезжал на несколько месяцев. Все на матери, куда ей было рожать. Я родилась первой у нее, потом еще две сестры. Я 71го года рождения. Я отца плохо помню, он рано умер.

П: что вам мама говорила про свои аборты?

О.А.: она ничего не говорила. Я узнала только когда сама забеременела. Она тогда сказала, что «лучше одному дать все, чем шестерых по миру пустить». Я тогда Вику родила, и снова забеременела. Грудничок на руках, врачи сказали, что сейчас второй рано, дали направление на аборт. Мама с Викой была, пока я в больнице лежала.

П: она вас поддерживала в аборте?

О.А.: да, сказала, что все женщины через это проходят, такова женская доля.

Психолог: тяжело было решиться?

О.А.: конечно, страшно! К зубному-то пойти страшно, а тут… И плакала, и тряслась. Но мама очень поддержала, не знаю, как бы я без нее справилась.

Психолог: а муж как это переживал?

О.А.: он молчун. Мы вообще это не обсуждали. Что делать. Как будто выбор был?

Психолог: а выбора не было?

О.А.: а какой? Вы просто не представляете, что такое коммуналки. Вы молодая. Не знаете, и слава Богу! Лучше никому и не знать. Такого насмотрелась, в кошмарах снится.

Психолог: Я совсем чуть-чуть застала коммуналки. Но мы в такой маленькой жили, приятные соседи, у меня хорошие воспоминания.

О.А.: это вам повезло! А у нас и зэки, и алкаши, драки по вечерам. И Вика так орала, плакала, очень нервная была. И молока у меня мало. И от Саши помощи никакой. Саша – это муж.

Психолог: сочувствую. Трудно вам было.

О.А.: не то слово! Вспомню – вздрогну!

Психолог: да, получается, в детстве вам было сложно и финансово, и в быту, и после замужества. А детей вы в целом хотели, сколько? Или материнство тяготило?

О.А.: детей я люблю. Всегда хотела двоих, ну максимум трех. Ну так и получилось: Вика и Сережа. Мальчик и девочка – полный набор, как надо. И куклы, и футбол, все освоила с ними.

Психолог: Спасибо. Про первый аборт я поняла, что это беременность быстро после родов, и врачи рекомендовали аборт. С мужем вы мало об этом говорили. И мама вас поддерживала. Вам было страшно и много плакали. А как прошел сам аборт?

О.А.: нормально.

Психолог: как врачи себя вели (грубо, доброжелательно)? Что запомнилось?

О.А.: равнодушно, быстро – быстро все, на потоке. И я такая стеснительная была, боялась слово сказать, спросить. Быстрей бы домой. И Вика же лялька, я переживала, чтобы к ней быстрее вернуться.

П: а что-то запомнилось? Какая-то деталь?

О.А.: я четыре дня лежала в больнице. Выскребали, кровотечение было. Хотели вообще неделю продержать, но я под расписку домой выпросилась к ребенку. Помню, что было дико холодно. Моя кровать у окна, и так дуло в щели, я даже простыла. Я там все дни рыдала под одеялом, старалась тихо, чтобы девчонок не пугать. Там две на сохранении лежали, чтобы их не тревожить. А муж, козлина, ни разу не пришел. Решил, что жены дома нет – отпуск. Запил, где-то у друга. С ребенком – теща, жена в больнице – свободен, можно гульнуть. Я очень тогда обиделась, с ним неделю не разговаривала.

П: сочувствую. Очень грустная история.

Комментарий: психолог разобрал с клиенткой уже 5 пунктов схемы: «1-онтогенетическое развитие личности, формирование готовности к родительству», «2-история отношений с со-родителем», «3-наступление беременности», «4-процесс принятия решения об исходе беременности», «5-аборт, выполнение процедуры, травматический стресс».

П: а как вам сейчас кажется, этот аборт повлиял на ваши отношения с мужем? Как?

О.А.: он вообще ничего не понял, мне так кажется. А я обиделась за равнодушие такое. Никакой помощи. Я пришла простуженная, с кровотечением, а он заладил: «пусть твоя мама быстрее уезжает, она мне надоела». А что мне помощь нужна, это его не колышет. Но мама меня жалела, осталась, не смотря на его ворчание. Хотя, бедная, на полу на одеяле спала. Как она вообще выдержала. И он с бодуна.

П: а как прошел первый месяц после аборта? Как тело восстанавливалось? Вы говорили, что в больнице много плакали. Долго еще были слезы?

О.А.: у меня вообще глаза на мокром месте. Я очень сентиментальная. Любой фильм, передача, где кого можно пожалеть, у меня сразу слезы ручьем. Успокоиться не могу. Как фонтан прорывает.

П: долго плакали? Месяц? Год?

О.А.: да все два года! У меня все сбилось – месячные, настроение. Врач сказала, что гормоны зашалили, что после аборта так бывает. Как только Вике 1,6 года исполнилось я ее в садик, сама на работу, и я хотела развестись. Мне от работы могли дать комнату. Причем получше коммуналка. Люди поприличнее. А то в его заводской – страшные мужланы какие-то, все пьянь. Но Саша тогда испугался, обещал исправиться. Выпивки свои сократил. Только пиво упросил разрешения пить по субботам. У него был один пивной день.

П: то есть после аборта год были и физические симптомы осложнения, и плакали много, и хотели развестись.

О.А.: Да, но потом полегчало. Сашу повысили, он как-то ответственность почувствовал, повзрослел как-то. Он же младше меня был. Как второй ребенок у меня.

П: а вы говорили про кровотечения – это и до аборта были такие проблемы гинекологические или только после аборта?

О.А.: после аборта. Наковырялись там, конечно. Это же такой тонкий орган. Потом и миомы пошли. Ну это уже после второго аборта.

П: расскажите, пожалуйста, а он как случился?

О.А.: Я Вику родила в 24 года, потом первый аборт. Потом ей было 4 забеременела Сережкой, получается в 29 родила его. И потом ему было года три, получается мне примерно 32 снова залетела. Это мы на новый год что-то погуляли и вот тебе.

П: неожиданно?

О.А.: да, но я как бы и не против была. Думаю, где второй там и третий. Все-таки Сережа уже в садик ходил. Но муж заупрямился – куда. Да не он сам. Мать его всех взбаламутила. Она мне много крови попила: я – то не так делаю, это не так. Тогда получилось расселить ее коммуналку, и мы к ней прописались, сложная схема. В общем, мы в трехкомнатной квартире тогда с его матерью жили. Две хозяйки на одной кухне, сами понимаете. И она так его настроила. А моя мать тогда уже умерла. Рак груди. Быстро ушла. И какой-то дурдом дома был. Все нервные, дерганые. И как-то все одно к одному, я и сделала аборт.

П: мне так слышится, что как будто вы сожалеете?

О.А.: не знаю. С первым абортом – там правда было без вариантов. А тут можно было родить. Не пошли бы по миру. И у меня уже миома была. И я так кровотечений боялась. Пошла платно делать, боялась, что бесплатно опять напортачат в больнице.

П: вы в анкете написали, что второй аборт ускорил развод.

О.А.: как последняя капля. Я бы может и раньше ушла, но Сережка маленький был. Да и мне некуда было уходить. А тут моя мама умерла, ее квартира осталась, дача. Мы там с сестрами схему провернули. И дачу – одной сестре. Двушку разменяли – и мне однушка досталась. И я очередной раз разругалась со свекровью и ушла с детьми в эту однушку. Я как бы не разводилась. А просто его поставила перед фактом, что решай что-то с матерью, ну сил больше нет. Он сначала метался, то два дня с нами, то к ней. Но там же он всегда хороший. А с женой – жена что-то хочет. И как-то то, се и развод через два года.

П: вы сейчас общаетесь?

О.А.: он с детьми общается. Я желания не имею. Свекровь умерла уже. Сын Сережа с девушкой теперь там с отцом живут. А Вика со мной.

П: спасибо за такую откровенность. Непростая у вас женская судьба. Воспоминания об абортах как-то прорываются иногда? Может сны, кошмары, какая-то грусть иногда?

О.А.: Ту больницу прям не люблю, где первый аборт делали. Мимо иногда еду на трамвае, прям дрожь берет. Сколько лет прошло, а до сих пор запах палаты помню.

П: А на свекровь сильная обида за второй аборт?

О.А.: гигантская! И за аборт, и за то, что с Сашей нас развела. Он неплохой человек, но слабохарактерный. Если бы она не лезла, можно было притереться. Был промежуток между детьми, когда неплохо несколько лет жили, детьми занимался, помогал. Она когда умерла, я даже не смогла себя заставить на ее похороны пойти. Вика ходила, а я не пошла. Грех, конечно, умер человек, вроде надо проститься. Но ничего хорошего вспомнить о ней не могу.

КОММЕНТАРИЙ

полная беседа в реальной жизни была бы еще шире. Но даже по данному диалогу видно, насколько впечатление от анкет разнится с данными, полученными в живом поддерживающем диалоге.

ВЗГЛЯД ВЗРОСЛОЙ ДОЧЕРИ

А теперь дополним картину рассказом ее 29-ней дочери Вики, которая беременна (20 недель). Она обратилась к психологу на 8 неделе беременности с сомнениями, сохранять беременность или нет. Так они, собственно, и оказались на приеме у психолога.

Виктория проживает с мамой в однокомнатной квартире. Снимала с парнем квартиру, но недавно с ним рассталась, вернулась временно пожить у матери и выяснила, что беременна. Боится рожать без мужа, так как отец ребенка отказывается помогать и признавать ребенка. Но в тоже время девушка боится бесплодия после аборта. Это ее первая беременность, и возраст 29 лет, поэтому врачи настоятельно рекомендуют беременность сохранить. Мать Ольга Алексеевна постоянно плачет из-за этой ситуации и очень злится на «горе-отца». Сопровождает дочь по всем врачам, с ней пришла к психологу. Ее запрос: «Как убедить отца ребенка взять ответственность за беременность и помириться с Викой. Уж если не хочет жениться, ладно, но можно же снова сойтись ради ребенка. Считает, что Вика слишком упряма и ей надо как-то „правильно“ поговорить с женихом, а психолог должен ее этому научить».

Виктория беременность сохранила. Беседа с женщинами происходила на сроке 20 недель, когда они получали помощь от фонда и согласились поучаствовать в исследовании.

ОТВЕТЫ ВИКТОРИИ ОТНОСИТЕЛЬНО ПАС У СВОЕЙ МАТЕРИ ОЛЬГИ АЛЕКСЕЕВНЫ

Виктория: Мне кажется, мама жалеет про свои аборты. О втором точно. Но про аборты она говорить не любит. Злится, ругается или замолкает. Я смотрела тогда, когда сомневалась, несколько роликов про внутриутробное развитие. Для себя. Смотрела узи детей на 8 неделе, как у меня. Позвала ее к компьютеру. Она отказалась смотреть. Мне кажется, ей страшно. Она мне говорила, что там ничего нет, еще клетки просто. Я ей говорю: «какие клетки? Вон голова, руки, ноги». Я ее раза три звала, она не подошла. Сказала: «ты беременна, ты и смотри». Я ей говорю: «так ты бабушка, твой внук». Она ответила: «нет еще никакого внука, родишь, принесешь, тогда и будет внук». Мы разругались.

Психолог: как вам кажется, мама готова расширять свои знания об абортах, воспринимать новую информацию?

Виктория: нет, точно нет. Она как застряла там в прошлом. Она игнорирует, все отрицает, категорически отказывается что-то новое смотреть, узнавать, а если я пыталась надавить – сильно злится.

Психолог: как вам кажется, мама могла бы обратиться за помощью психолога из-за последствий абортов?

Виктория: точно нет. Она психологию считает чушью. Мне говорит, что «надо прожить и забыть, прошлое не ворошить». Какой-то стишок мне все время цитирует. Не помню.

Психолог: в вашей беременности мама на вас как влияла в плане решения?

Виктория: она меня пугала, и ее слезы, истерики мне очень мешали. Словно катастрофа случилась, а не внук. А мне же с ней жить и с ребенком в одной квартире. Я сильно из-за нее колебалась. Я и сейчас очень надеюсь после родов скорее начать как-то зарабатывать. Да и сейчас тоже думаю всякие варианты, чтобы с ней не жить. Сейчас просто деваться некуда. Я сейчас прошусь к отцу в его трешку, там в одной комнате отец, в другой брат, и в третью бы я с ребенком. С ними спокойнее. Папа поддержал сразу. Там только в комнате надо ремонт сделать. Буду папу напрягать, чтобы поживее. Потому что мама, конечно, с одной стороны, помогать может много. Все-таки женщина. Но она и нервы треплет. А туда к папе она не придет помогать, они как кошка с собакой. Думаю, как мне с ребенком лучше будет.

СВЕДЕМ ВСЕ ДАННЫЕ ВМЕСТЕ

И теперь сведем все полученные данные воедино.

– Краткое описание случая: Ольга Алексеевна, 54 года. В разводе, два аборта от бывшего мужа.

– Тип отношения к своим абортам? Первый аборт – «сожаление с оправданием» – «это грустно, это трудно, я много плакала, но у меня не было другого выбора, ситуация была слишком трудной». Второй аборт – «перекладывание вины» – активно обвиняет свекровь и меньше мужа в совершенном аборте («меня заставили», «это он (а) виновата», «кто-то настоял, убедил, вынудил»)

– Сила симптомов ПАС физических? Были кровотечения и гормональный сбой в течение года после первого аборта. После второго аборта – образовалась миома матки.

– Сила симптомов ПАС психологических? Много плакала во время принятия решения о первом аборте и после аборта. Реакция на столкновение с темой аборта: раздражение, замыкание, нежелание обсуждать. Понижение настроения. Основная стратегия – избегание разговоров на тему абортов.

– Степень осознавания связи симптомов с абортом? Осознает связь физических последствий с абортом. Признает, что аборты ухудшали отношения с мужем, ускорили развод.

– Сила психологических защит и агрессии при соприкосновении с темой аборта? Средняя. При заполнении анкет склонна отрицать и занижать влияние абортов на свою жизнь и степень неприятности происходившего.

– Готовность исследовать прошлое и заново анализировать ситуацию аборта? Старается избегать этой темы. Менять отношение к своим абортам нет тенденции. Закрыта от новой информации о внутриутробном развитии, например, отказалась с беременной дочкой смотреть видео по беременности.

– Степень принятия собственной вины? Низкая. Ответственность перекладывает на мужа, свекровь, жизненные обстоятельства.

– Степень принятия чужой роли и обстоятельств? Высокая. Ответственность перекладывает на мужа, свекровь, жизненные обстоятельства.

– Отношение к ценности зачатого ребенка, родительству, семейным ролям? Детей любит, рожденные дети – желанные. Ценность жизни ребенка признает только после рождения.

– Готовность к выработке новой позиции в отношении абортов? Нет желания и побуждения к перемене сложившегося мнения.

ОБЩИЙ ВЫВОД

Использование тестов, опросников и других стандартных шкал может быть недостаточным для раскрытия глубоких психотравм после аборта. Поэтому для диагностики последствий аборта на личность рекомендовано проведение «поддерживающего интервью» и в дополнение использование проективных методик.

Выраженность эмоциональных реакций изменяется со временем и есть много женщин с отсроченными симптомами. Очень часто люди не видят, не осознают связи между мучающими их психологическими и соматическими переживаниями и абортом и при проведении короткого анкетирования склонны отвечать, что негативных последствий абортов нет.

При этом осознавание данных связей как инсайт несет облегчение пациентам и вселяет в них надежду на возможность улучшения своего психоэмоционального состояния.

Открыты к честному диалогу только лица, которые осознали связь негативных симптомов с абортом и готовы к исследованию своего внутреннего мира при поддержке специалиста.

Люди, делавшие аборты, но глубоко заблокировавшие в памяти и психике эти воспоминания, негативно и настороженно относятся к попыткам вывести их на глубокий доверительный диалог. Это делает очень затруднительным сбор объемного исследовательского материала по вопросу последствий аборта.

Одно из самых больших заблуждений в теме абортов – это считать, что беременная женщина сама единолично принимает решение о прерывании беременности, и ответственность целиком лежит на ней. Это крайне редкие истории, когда беременная в полной тишине, абсолютно одна идет на аборт. И это тоже тревожный признак про качество ее окружения. Что же за люди такие вокруг нее, что она вынуждена, никому ни сказав ни слова, принимать столь важное решение в тайне. Да и даже если она все делала в тайне – есть врач, медсестра, как минимум, у которых имелась психологическая возможность влиять на решение женщины. И даже если женщина все решила в тайне одна, то ответственность отца ребенка и родных в том, что они создали такие отношения с женщиной, что она не могла прийти к ним за советом, попросить поддержки, наверно заранее понимая, что получит в ответ.

В настоящее время в РФ есть закон об обязательном предабортном консультировании. Но раньше такой практики не было. И те, кто сейчас приходят с постабортным синдромом к психологу, не имели тогда такой возможности поговорить с кем-то искренне.

Помимо специалистов в большинстве случаев вокруг беременной есть как минимум 2—3 человека, активно участвующих в принятии решения. Чаще всего – это отец ребенка и ее мать. Это самые частые действующие лица в моей практике предабортного консультирования. А еще сестры, подруги, свекрови, врачи, отцы, братья, друзья, коллеги по работе. И каждый из знающих о зачатии вносит свой вклад в принимаемое решение, в качество психоэмоционального состояния беременной женщины.

И каждый из знающих о зачатии вносит свой вклад в принимаемое решение, в качество психоэмоционального состояния беременной женщины.

Аборт – это всегда разговор о том, кто «прав», кто «виноват», и кто виноват больше. Разговор о мнимой вине и реальной. И сила эмоциональной боли после аборта напрямую связана со степенью осознаваемой вины за свое поведение в процессе принятия решения. Но очень часто пропорции «вины» распределены несправедливо, поскольку клиент находится в плену деструктивных семейных сценариев, патологических психологических игр внутри семьи, типа «треугольника созависимости Карпмана».

Пример ситуации.

На консультацию пришла студентка Лера, 20 лет. Три месяца назад сделала аборт. После – разрыв отношений с отцом ребенка Максимом. Основная боль связана с потерей отношений, так как любит его до сих пор. У нее нарциссичная мать, психологически слабый отец во всем вторящий матери. Они надавили, заставили, принудили. Словом, сделали все, чтобы склонить Леру к аборту. Рисовали ужастики, обесценивали Максима, давили на нее, манипулировали так искусно, как это умеет делать нарцисс. Конечно, под соусом «мы спасаем тебе жизнь, чтобы ты ее не сломала». Предложение Максима о свадьбе полностью потонуло и заглушилось в родительском давлении. Но Лера настолько эмоционально подавлена матерью, что на встрече с психологом искренне объявляет, что мать «святая», что мама «хочет добра». Хотя мать по факту поставила ей ультиматум «или с мамой, но без ребенка; или уходи к Максиму и будешь самой неблагодарной дочерью в мире». Чувства самой Леры мать слышать не способна, эмпатия атрофирована. Родители – это хоть какой-никакой тыл, а Максим, которого она видела уже только через призму маминой «грязи» – казался хрупким и ненадежным вариантом. Лера жила с родителями, училась на их деньги, сама не работала. Максим также был пока безработным студентом. У Максима и у зачатого ребенка практически не было шансов против «тяжелой маминой артиллерии».

После аборта на консультации Лера всячески защищала маму, одновременно страдая, что Максим ушел. Хотя по факту она сама перестала общаться с Максимом по настоянию матери. После аборта мать была явно довольна, а Лере не с кем было поговорить о своей огромной душевной боли. Лера реально эмоционально не видела, а точнее не находила мужества осознать и озвучить, что бОльшая часть ответственности за аборт и разрыв отношений с Максимом лежат на ее матери и отце. Это ведь так страшно осознать, что «моя мама на самом деле не хочет мне счастья, а хочет держать меня в психологическом подчинении».

И здесь работа с постабортным синдромом – это в первую очередь работа с признанием истинной роли каждого, это необходимость сорвать психологические маски с участников трагедии, которая началась задолго до беременности. Это работа с кризисом в деструктивной семейной системе. Беременность просто вскрыла те проблемы, которые давно существовали в этой семье. А на самой Лере лежит ответственность за необходимость жесткой сепарации от своих деструктивных родителей, которые не желают ей ни реальной психологической взрослости, ни женского счастья. И что по психологическим законам патологических семей у Максима практически не было шанса как-либо спасти ситуацию.

В данном случае работа с Лерой на полное принятие всей ответственности за аборт на себя являлось бы терапевтической ошибкой, так как подкрепляло бы психологическую манипулятивную игру ее деструктивной матери, что «я святая и все правильно советую, а ты слабая, безвольная, глупая, во всем виновата и не способна принимать решения без матери». Реальной терапевтической пользой обладало именно возвращение фигуре матери ее полноты ответственности за обесценивающее давление, оказанное на дочь и отца ребенка. И возвращение отцу Леры его степени ответственности за то, что не защищал долгие годы дочь от тирании со стороны жены. А Лера сохраняла за собой ответственность за отсутствие бунта против матери. Лере нужно было в терапии позволить выразить яростный гнев на мать. Признать, что мать «не святая защитница», а «злая колдунья», имеет не добрые (как декларирует), а эгоистичные мотивы.

Признать, что именно мама стала главным врагом моему счастью – и страшно, и облегчающе одновременно. Именно этот момент «мучительной правды» становится началом здоровой сепарации, которая в таких случаях всегда будет происходить долго и болезненно, потому что нарциссическая мать всеми возможными и невозможными способами будет этому здоровому отделению препятствовать. Это будет очень похоже на «домашние военные действия». И это еще мягкое сравнение.

Зоны ответственности. Пропорции вины

В некоторых ситуациях клиент приходит с запросом на терапию ПАС с вполне здравым и четким пониманием зон ответственности каждого участника аборта. Мы разберем такие примеры подробно в следующих главах. В таких случаях психолог просто проговаривает это с клиентом, удостоверяясь, что нет перекосов и «игр в маски», когда жертву пытаются представить агрессором, а агрессора – жертвой, что очень характерно для манипулятивных отношений. Такое здравое видение ситуации чаще встречается у взрослых клиентов старше 40 лет, которые приходят к переоценке аборта спустя десятилетия, переосмыслив свой жизненный опыт и путь. Они достаточно объективно видят кто и в чем был виноват, но не знают, как теперь простить, отпустить, и что вообще с этим делать.

А в ситуациях с молодежью, лет до 23 – это чаще всего искаженное видение пропорций ответственности. Студенты в России, как правило, живут еще в тесной эмоциональной связке с родительской семьей. И даже живя телом и деньгами автономно, эмоционально многие находятся еще в глубоком слиянии с одной из родительских фигур, которая сама активно мешает сепарации своего взрослого «уже-не-ребенка».

И не только с молодежью честный разговор про доли ответственности имеет важное терапевтическое значение. Очень часто я была свидетелем того, как явно «виноватую» фигуру клиент пытается обелить, а случайного человека обвинить и обидеться. Психологический механизм тут следующий: гнев, вызванный фигурой, на которую злиться «опасно», перенаправляется на фигуру, на которую злиться «безопасно». Как ребенок, которого обидел большой взрослый, идет бить и ломать маленькую игрушку, так как это безопасно.

Пример случая

На терапию пришла Оксана, 26 лет и рассказала следующую историю, которая случилась, когда ей было 19 лет.

Оксана, 19 лет. Папа умер. Живет с мамой. Мама сделала из Оксаны подружку, а по факту себе «родителя». Мама ей всегда говорила, что даже если не будет мужа, то надо обязательно родить для себя: «Я так хочу внучечку». Девушка встречалась с молодым человеком, оставляла его у себя ночевать с полного одобрения матери. А когда Оксана забеременела, мама вдруг начала кричать, чтобы парень больше сюда не являлся, что ей неприятно присутствие постороннего человека в квартире, что ей хочется тишины после работы. Оксана растерялась, но мама сказала, что на мою помощь не рассчитывай, я слишком молода для роли бабушки. И вообще называть себя бабушкой не разрешу, я еще очень молода, мне стыдно иметь внука в таком возрасте.

Оксана была в шоке от разницы между тем, что раньше транслировала мама и тем, что она говорила теперь, когда реально наступила беременность. И на фоне всего этого Оксана случайно встретила в подъезде соседку с маленьким ребенком. Они пообщались, поболтали. Оксана взяла малыша на руки, помогла подняться в подъезде. Девушка держала ребенка, как бы примериваясь к роли матери, решиться на рождение или нет. И соседка сказала: «Ты так хорошо смотришься с ребенком, смотри, как она тебя принимает, хотя ни к кому на руки не идет. Ты будешь хорошей мамой». Слова эти сильно запали в душу девушки. Но в итоге был выбран аборт. С парнем этим рассталась, продолжила жить с мамой.

И вот спустя 7 лет девушка оказалась на приеме у психолога по поводу отсутствия отношений и навязчивых воспоминаний о той беременности. Теперь Оксане казалось, что это был реальный шанс на счастье. И парень был неплохой. «Если бы я сказала, давай поженимся, мы бы и поженились. Он очень переживал наше расставание, долго потом писал и звонил».

И вот Оксана с абсолютной верой говорит психологу, что огромная вина за аборт лежит на этой соседке, которая даже не знала о беременности и мыслях об аборте! А на маме нет вины, она просто выражала свои чувства. И парень не виноват, просто был молодой и растерялся, но он так сильно ее любил, что согласился с ее решением об аборте. То есть по итогу ответственность за аборт, по ее мнению, лежит на самой Оксане, на враче, что не отговаривала. И на соседке – за то, что не почувствовала, что говорила с беременной, не догадалась. Телепатически не прочитала, если доводить до абсурда.

И подобные перекосы в распределении зон ответственности встречались мне в практике многократно! Настолько часто, что проверку «зон ответственности участников аборта» я сделала обязательной процедурой в работе с постабортным синдромом. И всегда важно понять с какой «реально виноватой» фигуры переносится столько негативной энергии на невиновного «козла отпущения». Осознание клиентом реального распределения зон ответственности является мощным инсайтом и катализатором терапевтического процесса и личностного роста.

Осознание клиентом реального распределения зон ответственности в прошлой ситуации аборта является мощным инсайтом и катализатором терапевтического процесса.

ВИНА СВОЯ И ЧУЖАЯ.

ПРОСТИТЬ СЕБЯ И ДРУГОГО.

Я И МОЯ СОВЕСТЬ

Очень важно понимать, что осознание своей вины и ответственности требует простить себя, это работа с актом «самопрощения». Для верующего человека – это «вера в любовь Бога ко мне», осознание того, что Бог меня простил, это отношения с собственной совестью.

ДРУГОЙ И Я

А осознание вины и ответственности другого человека – это работа по прощению, отпусканию, перестраиванию отношений с этим другим. Но как простить человека, который не просит прощения, не признает своей ответственности, и даже наоборот всячески продолжает доказывать свою позицию и отрицать твою боль? И простить – это согласиться с его действиями, которые меня так ранили? Или простить – это перестать вспоминать, закрыть ту главу жизни и двигаться дальше? В следующих главах на реальных примерах мы увидим, как клиенты с ПАС решают эти вопросы для себя.

При работе с ПАС разговоры о «вине/прощении» – один из центров терапевтического процесса.

И здесь важно понимать, что вина бывает реальная и мнимая, то есть навязанная, придуманная. В деструктивных семьях прививание ребенку токсичного стыда и вины – это может быть вообще центральным звеном «псевдовоспитания», а точнее подчинения ребенка больной воле родителя. Тогда такая девочка или мальчик может вырасти с депрессивным ощущением «я глобально всегда и во всем виноват». И в таком состоянии боль от ПАС может быть никогда не преодолимой, разрывающей на куски, потому что там не только боль за свой один конкретный поступок, а навешанная мнимая вина за всё и вся. И в терапии психолог в первую очередь помогает отделить реальную вину от мнимой, увидеть эту «токсичную вину и стыд», которым отравлен человек, вернуть другим деструктивным родственникам их порцию ответственности. Одно только это «честное» распределение ответственности уже приносит огромное облегчение в душевном состоянии клиента с ПАС.

Конечно отношения – это не точная математика, и мы не станем высчитывать по сложной формуле строгий процент участия каждого, но крупными штрихами обозначить зоны ответственности всех участников аборта терапевтически крайне важно. Хорошо зарекомендовала себя в работе Методика «Таблица – зоны ответственности решения об аборте».

ВАЖНО!

Ответственности больше на том, у кого больше реальной силы и власти. У него больше ресурсов, а потому и выше ответственность. Это непреложный закон человеческого мироустройства. Кому в семье/ситуации принадлежат жилье, финансы на насущное (еда, проезд, одежда), больше физической мощи и интеллекта, тот и обладает большей властью и силой, но и большей ответственностью, и его пропорция вины больше. И внутренне люди это прекрасно интуитивно чувствуют. Даже если внешне могут врать другим и даже самим себе. Но в обстановке честной психотерапии правда неминуемо поднимается наружу со всей своей очевидностью. Дальше будет много примеров из практики.

Ответственности больше на том, у кого больше реальной силы и власти.

У него больше ресурсов, а потому и выше ответственность. Это непреложный закон человеческого мироустройства.

Методика «Таблица – зоны ответственности решения об аборте»

ПУНКТЫ ТАБЛИЦЫ

1 строчка «Кто, что»

– личность, обстоятельства. Когда человек пишет конкретное имя – то это претензии к человеку. А когда человек пишет какое-то обстоятельство: «бедность», «коммуналка», «условия работы или контракта», то это либо претензия к Богу, либо гнев на самого себя, либо подавленный гнев на какого-то человека, который подсознательно есть, но признать вслух очень сложно и больно. Когда написано «что-то» – это всегда зона для повышенного внимания психолога к нюансам, интонациям, скрытым подтекстам и сопротивлению.

2 строчка «Его роль, зона ответственности, влияние, вина».

Дается такое пространное название, перечисление понятий, чтобы клиенту легче было выразить себя. Потому что один клиент откликнется на слово «вина», другой на слово «влияние», третий – «роль». Это пространство для разговора, для выражения мыслей и эмоций.

3 строчка «Ваше взаимодействие с этой фигурой (этим фактом) на тот момент».

Проговаривая свое взаимодействие, клиент начинает брать свою часть ответственности на себя. «Да, отец ребенка настаивал на аборте, а я не спорила, я замкнулась в себе, я внутренне хотела, чтобы он решил полностью, взял на себя и мою часть ответственности». Часто клиенту сложно и очень больно быть честным с собой, честно и справедливо распределить ответственность между всеми участниками той трагедии. Этот честный взгляд в прошлое с поддержкой психолога уже и есть важная часть терапевтического процесса, снятия масок, осознания патологических сценариев отношений.

4 строчка «Моя ответственность, прощение, разговор с этим человеком».

Мы так устроены, что осознаваемая реальная «вина» просит искупления. Только тогда приходит облегчение. Но искупать нужно только свою вину, а не чужую. Поэтому мы и распределяем пропорции ответственности. У людей разных психотипов разные отношения с виной. Одним легче простить другого, но очень сложно или почти невозможно простить самого себя (например, эмпаты, тревожно-мнительный тип личности). Другие легко прощают и оправдывают себя, но с большим трудом прощают другого и склонны мстить (например, эпилептоиды). Мы разберем разные примеры в следующих главах.

5 строчка «Мое решение сейчас и на будущее».

Это всегда вопрос о сепарации и автономии. Это обсуждение с психологом плана на выстраивание здоровой самооценки, здоровых границ в отношениях, в семье, здоровых планов на будущее.

РЕКОМЕНДАЦИИ

Я призываю эту табличку заполнять именно письменно. И чтобы писал сам клиент. Так как выгрузка эмоций и мыслей на бумагу структурирует нашу психологическую реальность, облегчает понимание самого себя. При устном проговаривании многие нюансы могут ускользнуть от внимания клиента. Но если он пишет на бумаге, то внимание фиксируется, и мысли становятся ярко осознанными.

Часто первая версия заполнения таблицы содержит ошибочные установки и ожидания, переносы на других людей, содержит искаженные «пропорции виновности», когда чья-то вина сильно преуменьшается и незаслуженно оправдывается или сильно преувеличивается в попытке переложить ответственность на «козла отпущения». Психолог вместе с клиентом анализирует написанное, помогает выявить установки, тормозящие нормальную работу горя или принятия ответственности на себя. Часто первый вариант заполнения требует переделки, переформулировок. И сначала психолог помогает переформулировать устно, а затем просит переписать таблицу в новых формулировках. И записывание ручкой на бумаге новых формулировок является уже терапевтическим процессом изменения ментальных установок с дезадаптивных на адаптивные.

РАЗБОР ОТВЕТСТВЕННОСТИ (ВИНЫ) ВСЕХ УЧАСТНИКОВ СИТУАЦИИ

– Начинайте с тех лиц, которые сама беременная (мужчина, другой человек) обвиняет больше всего. На каждое лицо пишется снова вся табличка. Можно помочь, подсказать лицу с ПАС, о ком можно вспомнить: со-родитель (мать, отец абортированного ребенка), собственные родители: мать, отец; все, с кем говорили, советовались: сестра, подруга, соседка, коллега по работе, врач, акушерка, медсестра, соседки по палате в больнице и т. д.

– Дайте образец таблицы, начните заполнять его вместе. Но окончательное заполнение задайте как домашнее задание. Убедите беременную не высказывать никакие претензии и не обсуждать написанное ни с кем, пока вы не обсудите это вместе с ней.

– Ритм задает клиент! Таблица может заполниться не сразу, а в течение нескольких встреч. В том темпе, в котором безопасно клиенту. Параллельно с выявлением разных лиц будет идти «проработка» отношений беременной (человек с ПАС) с ними.

– Если абортов было несколько (2 – 4), можно взять только один случай (но конкретный)! Нельзя брать все вместе «собирательный образ»! Предложите беременной (лицо с ПАС) выбрать либо самый болезненный случай, или последний, либо тот, который больше запомнился… Его разберите первым. Если эмоционально человек готов, то можно предложить вспомнить каждый аборт и его расписать. НО постоянно поддерживайте человека, чтобы не произошло развития депрессивного эпизода, погружения в отчаяние. Если же абортов было больше четырех, то заполнение таблицы может быть слишком травматично и противопоказано. Специфику работы с женщиной с «самоповреждающим поведением» в виде множественных абортов мы обсудим в отдельной главе.

Пример случая

Вера, 42 года.

В 22 года сделала аборт, будучи студенткой медицинского ВУЗа, сейчас врач-терапевт в районной поликлинике. Отец ребенка Виктор отстранился от решения, сбежал, порвал отношения. Мать ее уговорила на аборт.

На момент консультации – личная жизнь так и не сложилась, замужем не была, длительных отношений с мужчинами не было, детей нет. Хотела усыновить ребенка, но мать категорически против, а они прописаны вместе, и требуется письменное согласие матери, а она его не дает. Живет вместе с мамой в однокомнатной квартире.

Запрос клиентки: «У меня все плохо. Тем абортом я испортила себе всю жизнь. Сейчас боюсь смотреть в будущее и живу в тотальном чувстве одиночества. Выйти замуж или просто даже найти мужчину для постоянных отношений уже не надеюсь, и надежду быть матерью тоже потеряла».

Диагноз психолога: 1 группа последствий ПАС «горе». То есть предстоит работа с нарушенным гореванием.

ФРАГМЕНТ КОНСУЛЬТАЦИИ:

Вера: я понимаю умом, что вы говорите, что Витя несет ответственность и мама очень активно предлагала аборт, что их вина в этом решении тоже есть. Но я так не чувствую. Внутри меня боль за всех. И при этом я их оправдываю, а себя нет.

Психолог: закройте глаза, дышим, расслабляемся. Где в теле эта вина?

Вера: здесь в груди, разлита.

Психолог: жидкая? На что похоже?

Вера: как мазут, нефть, все в груди внутри грязное, все в ней.

Психолог: берите огромный таз с ручками, зачерпывайте эту жидкую вязкую вину, набирайте целый таз. Получается?

Вера: да, набирается, я все руки испачкала.

Психолог: и теперь этот таз вынимайте из себя и ставьте снаружи, зовите Виктора. Это его таз, вручайте ему.

Вера: он далеко, он не хочет брать.

Психолог: а мы его не спрашиваем, хочет он или не хочет. Это его порция вины. Пусть себе обратно забирает.

Вера (улыбаясь): он не хочет, прям машет руками и убегает.

Психолог: ну пусть побегает. А то живет где-то там и в ус не дует. Это его вина, она его ждет. Скажите ему мысленно или прямо вслух: «Это не моя часть вины, это твоя часть вины».

Вера (робко, неуверенно, но повторяет вслух): Витя, это твой таз, мне твоего не надо.

Психолог: зачерпывайте теперь побольше таз, второй. И выставляйте своей маме. Мама, а это твой таз с виной.

Вера: я прям вижу ее глаза огромные и брови вверх, мол, с какой стати?

Психолог: с такой стати, что активно дочь убеждала делать аборт, а теперь жалуется, что внуков нет. Это твоя часть ответственности, мама.

Вера: ей не нравится, она машет руками и отворачивается.

Психолог: ну нас мало волнует, чего она там машет. Это ее таз. Пусть стоит снаружи, внутри вашей груди этим двум тазам делать нечего.

Вера (текут слезы): мне стало легче дышать в груди, столько места освободилось. Хочется прибраться, вытереть пол от этих пятен.

Психолог: берите тряпку, швабру, мойте, вытирайте.

Вера: прибираюсь, но мой таз стоит.

Психолог: нам главное, чтобы чужих тазов не стояло. Много места освободилось?

Вера: да! Так просторно. Словно огромный зал внутри меня, как бальный, мне представился, и зеркала, свечи, чисто, но холодно, пусто.

Психолог: пока не привычно. Столько места освободилось от чужого хлама. Чем хочется наполнить это пространство?

Вера: свечи, рояль, камин, какие-то умные люди, приятные разговоры, бал как в 19ом веке.

Психолог: бал как в 19ом веке…

Вера: захотелось пойти на занятия бальными танцами.

Психолог: здорово, значит настало время пойти. Побудьте здесь, походите, насладитесь простором, свободным местом.

Вера: не хочется отсюда уходить.

Психолог: всегда можно сюда возвращаться, когда захотите…

Пауза

Психолог: Вдох, выдох, открываем глаза. Как вы? Как в груди?

Вера: легче, я давно так легко не чувствовала себя в груди. Это история про нас троих, а я одна тащила все это двадцать лет.

Психолог: да, это история про троих, три действующих лица.

Вера: у меня сейчас такой образ возник. Сравнение! Что мы были как три подростка, они вдвоем меня подначили пойти разбивать стекла на стеклянной остановке автобусов. Первыми стали кидать камни, подначивали меня, первыми разбили. И я дурочка поддалась, тоже стала кидать камни. И вдруг приехала милиция, и они вдвоем сбежали, а я осталась одна, и меня схватили, посадили. И я их выгораживала зачем-то, взяла всю вину на себя. И меня посадили, а на них даже дела не завели.

Психолог: и вы ведь отсидели в этой тюрьме срок за троих уже двадцать лет.

Вера (текут слезы): я сейчас чувствую такое облегчение, словно меня правда наконец выпустили из этой тюрьмы. И я сейчас со всей очевидностью вижу, что отсидела срок за троих. А они вдвоем меня предали.

Психолог: да, похоже, что так.

Вера: и еще издевались, точнее мама. Она же постоянно ходит и ну раз в день точно, иногда несколько раз в день вздыхает, как бы и не мне, а в воздух, мол «Вот, жалко, внуков нет. Эх, вот не смогла ты замуж выйти… Эх не повезло мне, одни сидим тут».

Психолог: нет слов… Это же как тыкать иголкой вас каждый день…

Вера: да! Точно, тыкает меня каждый день. У меня и так эта рана болит, она знает. И она еще пальцем ковыряет там каждый день. Поэтому ведь тоже и не может рана зажить.

Психолог: а что вы ей отвечаете на ее вздохи?

Вера: я молчу, отворачиваюсь, делаю вид, что не слышу.

Психолог: а что бы хотелось сказать?

Вера: мне казалось, что я одна во всем виновата, и подвела и себя, и маму. Но теперь я вижу, что она жестоко делает.

Психолог: и теперь, когда видите, что бы хотелось сказать?

Вера: хватит мне это говорить! Ты мне делаешь больно! Ты также виновата, что теперь нет внуков. Поддержала бы меня тогда, и внуку уже 20 лет бы было!

Психолог: я очень рада, что вы теперь можете это сказать. Готовы маме это лично сказать?

Вера: я боюсь ее обидеть…

Психолог: есть методика «разговор с ближним об аборте». Есть четкая схема, как подготовиться к такому разговору, я вас научу.

Вера: страшно с ней об этом заговорить.

Психолог: конечно, двадцать лет молчать и вдруг заговорить. Но это очень важно для вас. Вообще-то для вас обеих. Как вы сейчас? Можем сегодня на этом остановиться?

Вера: да! Так много всего. Я прям чувствую, что словно получила право на продолжение жизни, что 40 лет – это не конец.

Психолог: ха! Это самое начало! И мужчину еще можно встретить, и семью создать, и ребенка еще попробовать родить или усыновить. Целую жизнь еще можно прожить.

Вера: моя несбыточная сказка.

Психолог: вы большая молодец! Я очень за вас рада.

Вера прошла краткосрочную терапию ПАС (6 встреч) и перешла на длительную терапию к психологу – специалисту «по женскому счастью», где училась здоровой женской самооценке, правильному алгоритму построения отношений с мужчиной, ориентированному на создание долгосрочного эмоционального союза и семьи. Начала ходить на свидания, знакомиться, открылась возможности создать свое семейное счастье в 42 года, раз уже не получилось в 22.

После того, как человек с ПАС детально разобрался в зонах ответственности за принятое решение об аборте, он может захотеть проговорить свои чувства и мысли с другим человеком. В следующих главах мы подробно разберем такие примеры. Что побуждает человека на такой разговор, как это переживается в терапии и вне ее. Здесь пока просто разберем саму методику.

ВАЖНО!

Напоминаю, что по схеме №1 – в 7ом пункте «отсроченные последствия аборта» – все пациенты делятся на 3 группы: 1 группа «горе», 2 группа «обострение», 3 группа «ПТСР».

И для группы «горе» я не даю никаких ограничений на общение клиента с близкими по теме аборта. И сама их готовлю к беседе, и одновременно клиент по своей инициативе спонтанно может что-то обсуждать с другими людьми о своем прошлом аборте. И его реакции, их реакции – становятся ценным материалом для работы с психологом во время следующей консультации.

А вот 2ая группа «обострение» и 3 группа «ПТСР» требуют очень бережного отношения. Здесь у человека, как правило, нет ресурсов на трудные разговоры с близкими. Здесь первична работа над состоянием. И я настоятельно рекомендую клиенту сначала обратиться за помощью к психиатру, выровнять с помощью его рекомендаций и назначений психоэмоциональное состояние и затем уже вернуться к психологу и к мысли о разговоре с близкими.

Как специалисты вы должны помочь клиенту честно увидеть уровень его эмоциональных ресурсов и понять, выдержит ли он сейчас сложные непредсказуемые разговоры о прошлом или лучше пока их всячески избегать, говоря близким: «Я не хочу и не имею сил сейчас обсуждать аборт и отношения. Когда я созрею, буду готов, я дам тебе знать».

Беседа с близкими о прошлом аборте может в одной ситуации дать огромное облегчение и способствовать улучшению коммуникации, а в других случаях углубить конфликт или привести к окончательному разрыву отношений, что клиентом будет переживаться остро и болезненно.

И специалист должен помочь клиенту спрогнозировать наиболее вероятный исход и морально к нему подготовиться. Варианты прогнозов и исходов мы разберем на многих примерах в следующих главах.

Методика подготовки к разговору

1 этап.

ОБСУЖДЕНИЕ МОТИВОВ И ОЖИДАНИЙ ОТ РАЗГОВОРА

Если есть возможность и это не будет во вред второму, то лицо с ПАС может пожелать обсудить события, происходившие в период аборта, с другим участником события. Если клиент хочет обсудить аборт с несколькими людьми, то стоит подготовиться к разговору с каждым человеком отдельно, так как разные люди выдадут разную реакцию, и клиент может иметь от разных людей разные ожидания.

Психолог последовательно обсуждает с клиентом каждый вопрос, не перескакивая их. Можно распечатать эти вопросы на листочке и выдать их домой клиенту для обдумывания, чтобы, придя на консультацию, он уже в голове поварил все это самостоятельно и глубже понимал, что именно хочет обсудить с психологом или даже предварительно порепетировал саму беседу с психологом в кабинете.

СПИСОК ВОПРОСОВ

1. Что ты хочешь сказать этому человеку? Спросить? О каких собственных чувствах хочешь рассказать?

2. Что ты хочешь узнать от него? Его чувства? Мнение? Оценка на сегодняшний день?

3. Что ты хочешь получить для себя от этой беседы? Какого результата ждешь? Что попросят перед тобой прощения? Дадут какую-то компенсацию (моральную, материальную)? Что тебя простят? И др.

4. Как ты будешь реагировать, чувствовать себя, если результат будет иным или даже прямо противоположным? Как ты тогда будешь справляться со своими чувствами?

5. Теперь после обсуждения всех пунктов выше, каково твое желание – разговаривать или нет с этим человеком? Может стоит что-то изменить в ожиданиях? Формулировках?

6. Когда психолог все это проговорил с клиентом, то принимается решение о том, в каком формате произойдет общение: личная беседа, письмо на бумаге, сообщение по интернету – email, соц. сеть.

2 этап.

СОСТАВЛЕНИЕ ПЛАНА И ТЕКСТА БЕСЕДЫ

1. Вводные фразы (формулируем с клиентом). Например: «Здравствуй, сейчас я прохожу лечение „постабортного синдрома“ и мне очень важно сказать тебе несколько важных вещей». Или «Здравствуй, я хочу сказать тебе несколько очень важных для меня вещей и задать тебе несколько вопросов». Или «Здравствуй, это (имя). Я знаю, что мы не общались уже столько-то лет, но мне очень важно поделиться с тобой тремя важными осознаниями о моем /твоем /нашем прошлом аборте» и др.

2. Обозначаем правила диалога.

Например: «Мы взрослые люди, и я надеюсь на уважительный честный диалог».

3. Говорим о своих чувствах (степень развернутости рассказа определяется клиентом совместно с психологом, исходя из специфики ситуации и отношений). Например: «пять лет назад был аборт, и я чувствую то-то и то-то и осознал (а) то-то и то-то».

4. Обозначаем, что видим, осознаем, принимаем чувства и мысли человека. Например: «я понимаю, что твои чувства и мысли могут быть совершенно иными. Я готов (а) выслушать, если ты что-то тоже мне хочешь сказать».

5. Обозначаем свои ожидания от этого разговора.

Например: «меня до сих пор беспокоит вопрос…», «если сможешь, то ответь мне пожалуйста…», «мне станет спокойнее и понятнее, если я узнаю ответ на вопрос такой-то…».

Если лицо чувствует себя виноватым в аборте, к которому кого-то подталкивал, то можно спросить: «Есть ли еще какой-нибудь ущерб, который я причинил тебе и который я не упомянул?», «Ты хочешь рассказать мне, как тебя это задело, что ты пережил в результате моих действий?», «Что я могу сейчас сделать, чтобы смягчить причиненный тебе ущерб?»

6. Обозначаем свои личные границы, если собеседник переходит в неконструктивную ругань. «Я могу обсуждать только в уважительном тоне. Если ты не готов (а) поговорить об этом спокойно, то сейчас я заканчиваю разговор».

Пример письма по интернету.

Катя и Кирилл

Это пример короткого сообщения в социальной сети молодой женщины своему бывшему сожителю. Они год назад сделали аборт и разошлись. В ходе беседы стало ясно, что Катя имеет ошибочную стратегию построения отношений с мужчиной. Она много идеализирует, додумывает за мужчину, суетится и торопится от внутренней тревоги и неуверенности в себе. С Кириллом она сама инициировала первый секс, его переезд к ней. Беременность хотела сохранить, но мужчина был против. И она сфокусировалась на отношениях с ним, а не на своем созревшем желании стать матерью, сама придумав, что после «жертвы в виде аборта» они затем поженятся и будут иметь детей в браке. Но через месяц после аборта Кирилл собрал вещи и ушел. Спустя год Катя пришла на терапию с гореванием из-за потери и ребенка, и отношений.

Психолог предвидел, что Кирилл разговора не захочет и поведет себя грубо. Но Кате очень хотелось попробовать в очередной раз донести ему свои чувства. Для нее история все еще была незавершенной. И после всех обсуждений со специалистом она все же решила написать ему в соц. сети сообщение, текст которого она сама составила. Психолог увидел его уже только на следующей консультации вместе с ответом мужчины.

СООБЩЕНИЕ КАТИ:

«Привет, Кирилл. Я сейчас лечу постабортный синдром. И мне важно сказать тебе, что я глубоко и болезненно переживала аборт и наш разрыв. Я очень жалею, что мы тогда убили нашего ребенка. Я даже не представляла тогда, насколько это будет болезненно и трудно потом с этим жить. Я тогда очень хотела стать мамой, но очень испугалась в моменте. Сейчас я об этом жалею.

Я написала это, чтобы ты не питал иллюзий, что аборт – это ерунда, и женщина легко его переживает.

Я искренне желаю тебе, чтобы больше такого в твоей жизни не было. Чтобы ты полюбил хорошую девушку и родил с ней замечательных детей. Будь счастлив!

Если у тебя есть чувства, которыми ты хочешь поделиться со мной, то я готова их выслушать.

С уважением, Катя».

Как и ожидалось, мужчина отреагировал резко.

ОТВЕТ КИРИЛЛА:

«Привет. Мой девиз по жизни: иди вперед и не оглядывайся назад. Что было, то должно было быть. И тебе желаю этой легкости. Будь счастлива».

ОБСУЖДЕНИЕ С КЛИЕНТКОЙ

Еще две консультации мы с Катей прорабатывали ее боль от этого ответа, а точнее от встречи с реальностью. Потому что реальное отношение Кирилла всегда и было таким – равнодушным. А все ее ожидания – это плод ее собственных фантазий. И в тоже время психолог помогал ей не свалиться в ошибочный вывод: «все мужики козлы», в который ее очень тянуло.

В итоге она признала, что имеет ошибочные неработающие стратегии построения отношений и хочет изменить их на здоровые, которые помогут ей встретить душевно теплого мужчину и построить с ним семью. С краткосрочной терапии ПАС она перешла к другому психологу на долгосрочную терапию с запросом «личностных изменений, чтобы обрести счастливое замужество и материнство».

Мы с вами разобрали что такое ПАС, когда и как формируются и накапливаются симптомы, как их лучше диагностировать, какие есть подходы к терапии ПАС. Теперь встает важный острый вопрос: «А какова цель психотерапии ПАС?». Обсуждение этой темы на тренингах специалистов всегда проходило остро, бурно и эмоционально. Единого мнения еще ни разу не удалось достигнуть с коллегами. Предложу вам свою версию.

Сначала опишу вам два важных момента, которые я вывела при работе с ПАС лично для себя, и после этого попытаемся сформулировать цели психотерапии ПАС.

Принцип: «Общение с человеком по теме аборта рекомендуется строить, исходя из его уровня осознания у себя ПАС».

Есть уровни продвижения в осознании темы абортов. Человек проявляет себя, действует и реагирует на любую информацию по абортам, исходя из того, на каком уровне осознания ПАС у себя он находится. И свое взаимодействие с данным лицом надо строить, исходя из пониманий его уровня.

Исследовательский опыт:

Опросив больше 100 женщин, совершивших аборт 20 и более лет назад, я сделала для себя набросок уровней осознавания ПАС. Я не уверяю вас, что эта схема идеальна, но мне она помогала делить опрашиваемых на группы для научных классификаций. Я внимательно расспрашивала тех женщин, которые когда-то сделали аборт, но потом постепенно за много лет пришли к раскаянию в этом шаге и полностью пересмотрели свое отношение к абортам. Они все описывали похожие стадии, которые проходили на пути этой перемены мышления.

Я для себя выделила такие уровни. Вы можете выделить другие. Это открытый, обсуждаемый вопрос. Это просто теоретический набросок.

5 УРОВНЕЙ ОСОЗНАНИЯ ПАС У СЕБЯ:

1 уровень (самый низкий) «Агрессивное отрицание ПАС у себя, активная защита аборта, навязывание аборта другим. Стратегия – нападение».

2 уровень «Всплески жалости к себе и другим беременным. БОльшая часть симптомов прорываются в виде агрессии и тревоги. Стратегия – избегание».

3 уровень «Фоновая тоска. Прорывание симптомов, но старательное отрицание их связи с абортом. Стратегия – отрицание».

4 уровень «Яркие сомнения, поиск информации по теме абортов. Построение гипотез о связи своих симптомов с абортом. Стратегия – сомнения. Сильный страх осознания.»

5 уровень «Осознание у себя ПАС, готовность к психологической работе. Стратегия – изменения».

Давайте поподробнее опишем каждый.

1 уровень «Агрессивное отрицание ПАС у себя, активная защита аборта, навязывание аборта другим. Стратегия – нападение»

Характеристика: склонение окружающих к абортам, агрессия на других, аутоагрессия.

Взаимодействие: почти не возможен диалог. Человек отключается и не способен слышать – настолько он проваливается в травму. Его стратегия – нападение.

ПРИМЕР

лектор по приглашению дирекции колледжа проводит занятие со студентками по ценности жизни зачатого ребенка, семейным ценностям. Девушки смотрят макеты внутриутробного развития, обсуждают чувства и эмоции беременных, свои страхи перед родами и материнством, обмениваются положительными примерами. Занятие идет увлеченно, динамично, все включены, активны. В классе присутствуют два педагога колледжа. Одна – также активна как и девушки, помогает лектору в занятии.

Второй педагог лет 55, насуплена, напряжена, дергает губами, руками. В середине занятия не выдерживает и начинает кричать лозунги «зачем плодить нищету», «нежеланные дети вырастут преступниками», «сначала образование, потом дети». На нее все смотрят с недоумением – и студентки, и второй педагог – настолько это несвоевременно и неуместно. Дама с травмой продолжает возмущаться, не чувствуя, что мешает занятию и что кроме нее у всех здесь настроение нежности по отношению к беременности. Лектор понимает, что информация попала женщине в травму аборта, и судя по уровню агрессии – это, вероятно, 1 уровень осознавания у себя ПАС.

Лектор говорит: коллега, я слышу, как сильно взволновало вас слово «аборт». Мы сейчас говорим о том, что беременная может получить помощь, есть телефон доверия, мы говорим о ребеночке.

Педагог с ПАС: а если выхода нет?!

Лектор: раньше, лет двадцать назад ситуация была другая. Сейчас есть всероссийский телефон доверия, где подскажут фонды и центры в каждом регионе. Сейчас много помощи, к счастью. Ведь это замечательно, что сейчас можно помогать беременным, чтобы они рождали деток.

Педагог: да никто ничем не поможет.

Лектор (строго): коллега, это ваш личный пессимизм и видимо грустный опыт. А мы сегодня говорим о том, как идти к счастливому материнству. (Девушкам) Я вам в конце немного скажу о том, что такое постабортный синдром и как он проявляется. Его можно и стоит лечить.

На этих словах педагог сникла и отвернулась к окну, больше она в занятие не вмешивалась и ушла, не дождавшись конца.

Позже при личной беседе педагог призналась лектору, что «сделала аборт двойни и это было очень правильное решение, так как готовилась к разводу с мужем».

Лектор: а мне показалось, что вам тяжело и больно было сегодня услышать слово «аборт» и смотреть на макеты эмбрионов.

Педагог: потому что это совершенно бессмысленное занятие, и кто хочет сделать аборт, все равно сделает.

Лектор: какая разница, что будут делать другие. А вот вам, мне кажется, было больно слышать про аборт. Я знаю психолога, который очень бережно помогает лечить постабортный синдром, могу дать визитку.

Педагог: мне не нужно, у меня все отлично (развернулась и ушла).

Но важно, что на следующих занятиях с другими группами девушек она уже ни разу не встревала в рассказ лектора, а просто смотрела в окно, читала книгу, часто выходила из класса.

ЗАПРОС ЭТОЙ ГРУППЫ

Запрос этой группы: получить подтверждение своей правоты. Укрепить свои психологические защиты: рационализация, отрицание. Получить помощь в самооправдании себя в аборте, поддержку в обвинении других (людей, обстоятельств, экономической ситуации и т.д.). Желание смягчить боль при обострении психологических защит.

2 уровень «Всплески жалости к себе и другим беременным. Большая часть симптомов прорываются в виде агрессии и тревоги. Стратегия – избегание»

ОПИСАНИЕ

Отрицание наличия негативных последствий аборта у себя. Игнорирование этой темы. Есть комплекс негативных сложных переживаний около темы «беременности и аборта», но человек их глушит, не пытается анализировать, осмысливать, старается их не касаться. При давлении и вызове на разговор на эту тему – выдает вспышку защитной агрессии или аутоагрессии.

ПРИМЕР

Студентка психологического факультета в качестве курсовой темы выбрала постабортный синдром и решила пройтись по своим родственницам старшего поколения, которые делали аборты. Она мягко и бережно просила их рассказать о своих переживаниях. Одна тетя охотно откликнулась, рассказала, что раскаивается в абортах, всплакнула, поддержала племянницу в изучении такой важной темы.

А вот вторая тетя, обычно дружелюбная и отзывчивая, выдала совершенно неожиданную для девушки реакцию: «Что за дурацкая тема? Что у вас за преподаватели, что такое задают? Ну и что, что я делала аборты. Какие такие переживания? Это нормально, все делали, а что теперь рожать как кролики каждый год?»