Читать онлайн Мая

Глава номер ноль

– Девя-я-я-ять, – затянул женский голос в динамиках.

Капитан склонил голову, разминая шею. Ему нравился этот корабль, не только своими характеристиками, но и внутренним дизайном, строгостью и простотой. Конечно, он не был таким лаконичным как крейсеры типа «Стрела» – первые корабли-гиганты, перемещающиеся сквозь пространство благодаря умениям менталистов, и их связям с живыми кристаллами. В тех устаревших конструкциях экономили почти на всём, опасаясь перегрузить судно. Потом были корабли типа «Перо», но эти обвешанные камушками и серьгами павлины не годились ни на что, и теперь капитан радовался тому факту что он находится в рубке крейсера ПС–1709 типа «Волан», и не просто находится, он здесь командует.

– Сейчас начнётся карусель, – подумал он и заиграл желваками.

– Восемь! Восемь! – задвоился голос в динамиках, это не осталось незамеченным, и вся команда с ожиданием направила взоры на командира. Марк Лейман не подавал вида.

– Семь-мь-мь-мь, – заикались динамики, и капитан открыл было рот что бы озвучить приказ, как вдруг из его портативного помощника, лежавшего на активной панели, вырвался голос:

– Капитан, говорит полковник Рогов.

– Слушаю, – ответил Марк.

– У нас нестандартная. Говори, – обратился Рогов к кому-то рядом с ним.

– Шесть, – динамики захрипели словно это был не новенький крейсер, а старое разваленное такси.

– Остановите прыжок! – прозвучал незнакомый женский голос. – Система Планковского времени нарушена!

– Пять-ть, – заикнулись динамики в стенах.

– Проверить, – коротко приказал капитан.

– Одна цепь не выровнялась с остальными по частоте, – произнесла беловолосая девушка-сержант, находящаяся у панели справа от Леймана.

– Чет-чет-че-ре, – отбили громкоговорители.

– Стоп отсчёт! Сержант, провести повторную диагностику и подготовку.

– Есть! – ответила девушка, и её пальцы забегали по гладкому стеклу панели управления. – Все системы в норме. Это был не системный сбой. Его влияние на прыжок спрогнозировать сложно, – она виновато опустил глаза. – Капитан, у меня нет воинского звания.

– Заочно тебе его присуждаю, – на автомате ответил Лейман, думая о своём. – Мне проще, когда я могу обращаться к подчинённым по званию.

– Капитан, – прозвучал голос Рогова из динамика.

– Слушаю, – ответил Марк.

– Что с инженером? Сомневаюсь, что она случайно догадалась о сбое. Задержать?

– Нет, – ответил капитан, и тень сомнения в его голосе не укрылась от окружающих. – Пусть система установит за ней повышенный контроль, позже всё выясним. Полная готовность. Отсчёт.

– Внимание, – прозвучал голос в динамиках стен. – Прыжок через девять, восемь…

В этот раз отсчёт прошёл без единой запинки и крейсер ПС–1709 ушёл в пустоту.

– Прыжок успешно выполнен, – оповестила система корабля. – В течении минуты будут произведены расчёты длительности прыжка.

– Группы с первой по двенадцатую, готовы? – голос капитана резко огрубел.

– Первый готов.

– Второй готов.

– Третий… – командиры поочерёдно подтвердили готовность.

– Даю команду на захват целей, – приказал Лейман. – Брать живыми, при любых обстоятельствах, живыми! Командуй, Семёныч.

– Есть, – послышался голос Рогова.

– Капитан… – проговорил высокий, русый парень.

– Слушаю третий помощник, – ответил Лейман.

– Табло… – парень указал пальцем на экран, где отсчитывались секунды после прыжка.

– Елена, – обратился капитан к девушке, за пультом перед ним. – Как это понимать?

– Это невозможно, – протянула она и её пальцы заскользили по стеклу. – Капитан, боюсь наш прыжок не будет мгновенным для окружающего мира. Мы находимся внутри пузыря, он защищает нас, но не замедляет время… мне сложно что-либо объяснить. Нужны исследования.

– Займитесь этим, – произнёс Марк Лейман, но девушка, единственная на мостике одетая не по форме, уже его не слушала, полностью сосредоточившись на активной панели. – И, Елена, используйте термин – «растяжение», а не «замедление». Мы всё-таки на флоте.

– Есть… – тихо выдавила она, вряд ли уловив суть претензии.

– Что с координатами? – спросил капитан, оглядывая подчинённых. – Мы можем понять направление?

– Это невероятно, – произнёс третий помощник.

– Лейтенант Анич, доложите по-существу, – слегка повысил голос капитан.

– Если расчеты верны, цель находится за пределами нашей галактики, – ответил парень и, впервые оторвав взгляд от панели, повернулся к капитану.

– Что ж, – ни один мускул на лице Леймана не дрогнул. – Мы знали на что подписывались.

– Это точно, – проговорил невысокий мужчина, занимавший командное место справа, через одно от капитана. – Только вот вопрос, сколько будет длиться прыжок?

– Хороший вопрос, полковник, – выдохнул Лейман.

– Капитан, – прозвучал голос в портативном помощнике. – Цель номер три взята под стражу.

– На пол! Быстро! – заорал Отто, как только дверь из пластификата отъехала в сторону.

– В чём дело? – воскликнул мужчина с виду немногим за пятьдесят, поправляя очки, даже не собираясь выполнять приказ.

– Auf den Boden, Schwein! – заорал тот, и приклад энергомёта влетел в лицо бедолаги, заставив оправу согнуться.

– Сержант, – обратился один из группы военных. – У нас приказ на использование оглушающих зарядов, и рекомендации не применять силу.

– Разговорчики, – ответил тот и, глядя на подчинённого, схватил сам себя за шею, красноречиво показывая, что не приемлет замечаний. После этого он коснулся переговорного устройства на груди. – Капитан, цель номер три взята под стражу.

– Хорошая работа, – прозвучал голос капитана.

Трое спецназовцев несли бессознательное тело, искоса поглядывая на сержанта за такой подарок – заключённый мог бы сейчас спокойно двигаться своим ходом. Отто довольно улыбнулся, поймав злобный, но нерешительный взгляд. Когда мимо них проходила группа из семи человек, Отто боковым зрением увидел, как от одного из незнакомцев, в сторону отлетело что – то совсем маленькое и упало под стену. Замедлив шаг, сержант наклонился, поправил щитки на ноге и поднял, незаметно, что – то похожее на плату с впаянными крисчипами. Подняв глаза, он посмотрел на задержанного, тот, не шевелясь, обронив голову, наблюдал за сержантом и еле заметно подмигнул.

– Я тебя понял, – подумал он. – Посмотрим, что ты сможешь предложить, und hast du Geld?

– Сколько участников вашей группировки находятся на корабле? – спросила девушка в форме, приглаживая подстриженные под каре тёмные, почти чёрные, волосы.

– Не знаю, – ответила неприметная женщина в комбинезоне с нашивками химлаборатории. – Я знакома лишь с пятью и их имена уже записала. Нас больше, но точное число мне не известно.

– Как ты должна понять, что с тобой разговаривает представитель вашей группировки? Если бы в случае необходимости он попытался связаться.

– Ну, не знаю, возможно по наличию интеллекта во взгляде, – женщина нагло усмехнулась и расправила плечи, показывая своё превосходство.

– Шутишь, – произнесла Хельга и погладила ладонями стол, словно пытаясь разгладить несуществующие морщины на поверхности. – Я потерплю, пока что. Куда вы направили крейсер? Куда мы прыгнули?

– Майор, если бы знала ответ на этот вопрос, я бы с удовольствием тебе ответила. У нас были координаты. На самом деле называть это координатами ошибочно и преступно, но объяснять комару как устроен шаттл глупо. Так вот у нас была точка, но что именно находится в той точке, нам не известно.

– Хорошо, какая цель вашей миссии? – спросила Хельга, но больше всего ей хотелось сейчас вскочить со своего сетчатого кресла, схватить что-нибудь поплотнее, и со всего размаху съехать по наглой, самоуверенной, забывшей, что такое правильный уход, роже.

– О, – подняла палец женщина и почесала им жирную щеку с крупными порами. – На этот вопрос я с удовольствием отвечу – технологии.

На предварительный допрос остальных задержанных ушло почти четырнадцать часов, но какой-либо важной информации Хельга так и не получила. Каждый утверждал, что знает лишь пятерых из группировки, но список они давали «от балды». Один задержанный в конце допроса не смог вновь назвать имена всех пятерых, заменяя одного человека другим – чтобы врать, нужна очень хорошая память. Эдельштейн знала – её будут водить за нос, но она была готова к данной задаче, единственное что нужно было узнать – это сколько у неё времени на распутывание этого клубка. Сколько у неё времени, чтобы задавать одни и те же вопросы? Хельга умылась, смыв бледную губную помаду – единственную косметику которой она пользовалась и, коснувшись передатчика, произнесла:

– Сонечка, всех задержанных на диету, пусть пободрствуют.

– Слушаюсь, – прозвучал в ответ голос из портативного устройства.

– У Вас усталый вид, – услышала Хельга и, повернув голову, увидела корабельного психолога, Кеннета Мура, который догонял её с неуклюжей походкой аристократа. – Вы не думали, что допрос одного заключённого десятью следователями более эффективен, чем допрос десятерых одним.

– Это закрытая информация. Вам не стоит в неё погружаться, – устало и не очень по-доброму ответила она, посмотрев на его брюки в крупную клетку, правая штанина которых была измазана в кетчуп.

– Да, да, – отмахнулся тот, приглаживая и без того зализанную чёлку. – Мне, к сожалению, не тридцать и даже не сорок лет, и я не просто так попал в эту трубу из металла и пластика. Я знаю таких как Вы. Вы сгорите быстрее, чем сможете разжечь других, и вот тогда это станет моей проблемой. Пойдёмте, я составлю Вам компанию, куда бы вы не шли.

– Спасибо, – осторожно ответила она и шагнула следом за Кеннетом.

– Не желаете? – он протянул девушке коробочку с мелкими леденцами.

– Никотиновые? Воздержусь.

– Да, вкус отвратный, Вы правы. Зависимости толкают нас и на более неприятные поступки. У вас есть зависимости? – он бросил одну конфету в рот.

– У нас будет лекция? – спросила девушка, не отвечая на поставленный вопрос.

– Нет, боже упаси! И не говорите мне что его не существует. Считайте это подготовкой к терапии, а она Вам понадобится, уж в этом не сомневайтесь.

– Кеннет! – она остановилась, желая расставить все точки над «И». – Чего Вы добиваетесь?

– Порядка в голове разумеется. Порядка в голове, – противно причмокнув, он указал рукой вперёд, приглашая продолжить движение. – Я не очень приятный человек, знаю, даже пара моих слов раздражают, но в том и прелесть моей профессии. Я по большей мере молчу и слушаю.

– В этом мы с Вами схожи, – ответила Хельга, на автомате подстраивая шаг. – Хотя иногда мне хотелось бы слушать более правдивые откровения.

– О-у, – погладил щеку Мур, и остановившись, достал платок, и принялся ним вытирать штанину. – Вы слишком торопитесь. Думаю, нам с вами рано поднимать вопросы о важности правды, но, если настаиваете, – он закончил борьбу с пятном, добившись приемлемых результатов, и, выпрямившись, посмотрел на женщину. – Я с удовольствием сделаю ради вас исключение и смогу пренебречь несколькими правилами. У Вас есть пара часов свободного времени?

– Смешно, смешно…

– Оглянитесь вокруг, – он поднял глаза вверх, призывая спутницу следовать его примеру. – Вы способны объять этот масштаб?

– Я…

– Нет, нет, не отвечайте. Суть в другом… в понимании величия разума, величия развития, в том, что возможно мы участвуем в самом важном событии за последние десятилетия, да что там, за последние века. Я, исходя из своей должности, должен править мозги пассажирам этого прекрасного лайнера. Да, да, именно лайнера. Крейсер звучит слишком воинственно и нагоняет на меня тревогу, словно мы летим воевать. А воевать, как вы понимаете мне не охота. И вот вопрос, как могу я править мозги другим, когда поднимаю глаза к потолку или смотрю в экранные иллюминаторы и поражаюсь своей мизерности, своей не исключительности, бессмысленности? Разве может править мозги людям тот, кто считает себя муравьём?

– Мне кажется, или Вам известно то, чего не следовало бы? И если вы намекаете на свою не профпригодность, и не желаете выполнять возложенные на вас обязанности…

– Да, да! – противно причмокивая конфетой, не обратив внимание на слова майора, продолжал психолог. – Точно, за последние века. С момента изобретения нанопыли и открытия живых кристаллов, это явно самый важный момент. На Вас не давят стены самого совершенного творения?

– До этого момента не давили, – ответила Хельга, впервые оценивая простоту и практичность дизайна крейсера.

– Этот корабль опередил прогресс на добрый десяток лет. И так, мы сейчас закончим беседу, у меня разгулялся аппетит, но перед тем, как я Вас оставлю, скажите, что Вас беспокоит? Первое что приходит на ум.

– Ау, легко. Как распознать ложь? – с издёвкой спросила она, не отрывая взгляда от величественных очертаний одного из общих залов.

– Прекрасно, прекрасно! – восхитился психолог и провёл указательным пальцем по линии глубокой залысины, приглаживая редкие волоски. – Знай я ответ, был бы гением. Но я могу сказать Вам другое, как спрятать ложь. Проще всего это сделать, смешав её с правдой.

– Утверждение достойное награды, – потеряв интерес проговорила девушка, остановившись и глядя вперёд, в конец коридора. – Я не узнаю эту модель.

– Я тоже, – ответил он.

Хельга внимательно осмотрела приближающегося, это был человекоподобный робот, с слегка вытянутыми пропорциями, обтянутый чем-то вроде серой резины. Он выглядел как манекен: без рта, носа и ушей. Вместо глаз у приближающегося были две выпуклые, белые линзы.

– Кто-то из персонала мог протащить это на борт? – спросил Кеннет, понемногу пятясь назад.

– Только по спец пропуску, – ответила девушка и коснулась передатчика. – Пионер, ты можешь опознать данное устройство.

– О каком устройстве идёт речь? – спросил женский голос.

– О том, что двигается прямо на нас.

– Я не понимаю, там ничего… о. Извините, данные обновились, я не знаю, что это и от куда оно взялось.

– Капитан, похоже у нас проблемы, – спокойно проговорила Хельга, увлекая психолога за собой.

– Сержант, возьми бойцов и притащите эту штуку на стол. Пусть умники узнают чья это шутка, – проговорил старпом, без особого интереса глядя на экран, где менялись изображения с десятков камер, которые фиксировали неопознанный объект.

– Переживать стоит? – спросил подошедший сзади Марк Лейман. – В таких вопросах я доверяю тебе больше, чем всем аналитикам и Пионеру вместе взятыми.

– Нет капитан, я так не думаю, – ответил полковник Рогов. – Цель одиночна, не радиоактивна, и под этим словом я подразумеваю любые опасные излучения. Сохраняется угроза что это мина, но Пионер уплотняет поля вокруг объекта. Угроза максимум одному стежку секции.

Они смотрели в экран, наблюдая как четверо крепких ребят попытались остановить манекен, но тот, явно превосходя людей в силе, продолжал двигаться вперёд, вертя головой по сторонам.

– Используйте энергомёты, – скомандовал старпом. – Низкая мощность, не сожгите ему мозги, нам нужно узнать кто хозяин.

– Есть, – ответил один из бойцов.

Вояки разошлись немного в стороны и один из них сделал выстрел, манекен, не пошатнувшись, двигался далее. Корректировка мощности, выстрел – без изменений. Вновь корректировка и вновь выстрел.

– Полковник, – отчитывался голос в портативном помощнике. – Я дал заряд способный убить человека, но на него похоже не влияет энергетическое оружие.

– Тогда попробуйте кинетическое или шокер, – с разгорающимся интересом произнёс Рогов.

В этот момент один из бойцов стал на пути манекена, и когда человекоподобная машина попыталась оттолкнуть солдата, но он со всего размаха ударил ему кулаком в скулу, вернее в район, где бы она находилась, будь у него челюсть. Неопознанная штуковина пошатнулась и рухнула на землю.

– Я, кажись, ему череп проломил, – растерянно прозвучал голос солдата.

– Так, берём его и волочим в лабораторию, – скомандовал старпом. – Быстро, быстро!

– Как думаешь, это связано с Вдохновителями? – с явной брезгливостью произнёс Лейман.

– Сомневаюсь, – ответил старпом, по-дружески подтолкнув друга. – Но, если находка будет важной, возможно, ты наконец-то получишь свою, давно заслуженную награду.

– Сдалась она мне, – спокойно ответил Марк, но старпом увидел, как скулы его напряглись.

Двое солдат подхватили упавший манекен под руки и потащили вперёд по коридору, двое направились следом.

– А это ещё что? – прозвучал голос Леймана за спиной. – Откуда он взялся?

– Так, – глаза Рогова забегали по изображениям с разных камер, где появился клон неизвестного. К капитану и старпому подошли заинтересовавшиеся Анич и Порохова. – А ну-ка ребята, дайте по голове и второму, и тащите обоих на препарирование.

Картина повторилась, тяжёлый удар проломил голову манекену, тот рухнул, его поволокли в сторону и через несколько секунд, на дрогнувшем изображении, из неоткуда, материализовалась точная копия пришельца, мирно шагавшего вперёд, рассматривая всё вокруг.

– Кэп, что думаешь? – спросил Рогов, повернувшись к Лейману.

– Этих двоих вывернуть на изнанку, узнать всё что можно, – ответил тот. – Запускай туда следующую группу, и пусть пустят этому ублюдку кровь, или что там у него шестерёнки смазывает. Тут не только наградой, тут кое чем другим попахивает, и явно неприятным.

– Это можно, – ответил старпом, переадресовывая поручение и просматривая повторно запись появления манекена.

– Это интересно, – произнесла специалист по синхронизации.

– Что именно? – оба полковника повернулись к девушке.

– Колебание энергии. Его уловили даже обычные камеры, – ответила она. – Перейдите на режим сканирования кристаллов и их фона.

– Пионер, выполняй, – произнёс старпом, и все картинки на экране изменились, теперь изображения транслировались в негативе. Новое звено из четырёх человек, двигалось по коридору, кристаллы, встроенные в их броню и оружие, светились цветными точками, оставляя за собой небольшой след.

– Теперь взгляните на пришельца, – произнесла девушка.

– Он полностью состоит из живых кристаллов, – проговорил Рогов, глядя на светящуюся красным фигуру, оставляющую за собой яркий хвост в несколько метров.

Тёмный силуэт с несколькими жёлтыми точками, приблизился к красному и нанёс удар чем – то удлинённым, от красной фигуры отделилась тёмная, словно душа покинувшая тело, и свалилась на пол, но в данном случае именно тело покинуло душу. Красное пятно откатилось на полметра назад и вновь приняло человекоподобную форму.

– Сэр, какие будут указания? – прозвучал голос одного из вояк.

– Пионер, – скомандовал старпом. – Верни обычный вид с камер. Группа два, не препятствовать передвижению объекта, глянем что является его целью.

Изображения с камер пришли в норму, и новый серокожий пришелец, спокойно перешагнув тело своего предшественника, вступив при этом в синюю жижу, растекающуюся по полу, двинулся, неспешно вперёд, вертя головой по сторонам, оставляя следы на сером полу.

– Капитан? – произнёс старпом, глазами выражая не заданный вопрос.

– Командуй, – ответил Лейман, и покинул мостик.

– Пионер, заблокировать ближайшую по пути объекта перегородку.

– Выполнено, – ответил женский голос.

Манекен дошёл до препятствия и рухнул на землю, словно его отключили, в этот же момент из динамиков стен прозвучал голос помощника:

– Полковник, объект материализовался, с другой стороны.

Рогов молча перелистнул изображения, камеры следующего отсека показывали неторопливого пришельца, оставляющего синие следы.

– Я ничего не понимаю, – проговорил старпом и посмотрел попеременно на Елену и на лейтенанта Анича. – Группы со второй по пятую, двигаемся следом за объектом, ждём указаний.

Не более чем через десять минут, рядом с манекеном появился капитан, и какое-то время шёл следом, изучая неприятеля, когда же тот на очередной развилке, свернул вправо, Лейман скомандовал:

– Оно движется в сторону реактора, бьём гада сразу, как только он проявляется.

Андрей Семёнович сидел в своем кресле и наблюдал как в длинном коридоре образовывается цепочка из тел. Серое нечто появляется, ему проламывают голову, примерно через шесть – восемь секунд, в полуметре от него, появляется его точная копия и принимает ту же судьбу. Старпому стало интересно, в каких количествах они могут появляться и можно ли их использовать как нескончаемый источник элементов, в любом случае из их тел можно взять что – то полезное.

– Мелко мыслишь полковник, – произнёс шёпотом Рогов. – Что оно такое…

– Капитан, – прозвучал грудной женский голос из передатчика. – Это Скиф.

– Слушаю Вас профессор, – послышался голос Леймана.

– Мы успели произвести сканирование, после этого тела исчезли.

– Принято, – без единой нотки удивления ответил Капитан.

– Интересно, – проговорил Рогов, не отрывая взгляд от экранов.

Миллионы и миллиарды невидимых нитей-лучей, растянутых на бесконечное множество световых лет, тянулись к нему – безграничный, неиссякаемый поток информации, бессмысленной и бесценной информации. Тонкая нить размером с атом вонзалась в его бесформенное тело и выворачивалась на изнанку обретая масштабы чёрной дыры, разрастаясь, всё больше и больше стремясь к невозможному, стремясь столкнуться с чем-то таким же огромным и величественным внутри этого миниатюрного тела.

Он не помнил своего имени, вернее он не знал было ли у него когда-то имя, и тем более не понимал зачем оно ему, и какую пользу может принести случайный набор символов, звуков или эмоций понятных лишь далёким. А нити продолжали вливать информацию, объём которой невозможно понять, и невозможно превзойти. Ничего нет во всех измерениях больше, чем стремящийся внутрь него поток, ничего кроме потока, исходящего из него. Единицы, единицы, обрыв, и снова единицы.

«Зачем ему это?» Думал он и не находил ответ. Ответ невозможно получить, не имея достаточного количества информации и, если ответ ещё не очевиден, значит нужно больше, больше единиц и меньше обрывов. Ему скучно, он живёт с собой, общается с собой прошлым, иным и будущим, но лишь с собой. Да, иногда появляется кто-то понимающий, и зачастую это одно и то же существо, но оно приходит так редко, что его можно принять за погрешность

У него в запасе бесконечные вариации форм, он даже натягивает на себя одну из них, опускаясь в развитии до низшего уровня трёх плоскостей и некоторые из них ему даже кажутся забавными. Он давно утратил надежду найти среди низших существ то, что сможет развиться до понимания, до осознания его существования, но он верил, что, познав всё, он сам разовьётся в нечто, чего сам ещё осознать не в состоянии. Единицы, нули, единицы, обрыв. Он – маленькая песчинка, слишком мал для того, чтобы его понять, и он, вмещающий в себя галактики, слишком огромен чтобы его заметить. Обрыв, единицы, единицы. Обрыв, обрыв, обрыв.

Иногда, когда в нём просыпается тень интереса, он создаёт формы, нанизанные на нить, дающие ему ещё больше единиц. Он пытается подражать низшим существам, получая лишь множество обрывов. Обрыв, обрыв… Тогда ему надоедает терпеть, и он создаёт новую форму, чтобы выровнять поток.

Теперь у него есть чем смотреть, чем осязать этот низший мир, он смотрел глазами одной формы на десятки оборванных иных своих форм. Вокруг них стояли низшие, виновные в недоборе единиц, и он не задумываясь выбросил конечность и сжимаемый в ней предмет вперёд, цепь мгновенно разрезала троих обидчиков пополам.

– Группа А, боевая тревога, враг в главном проходе реакторного отсека, – прозвучал голос за дверьми часовни. – Револьверные двери и стены врагу не помеха, энергетические виды оружия малоэффективны.

Услышав эти слова, Анатолий поднял голову, осмотрел крест с полумесяцем и звездой, и ему ужасно захотелось отправиться в гущу событий.

– У тебя приказ, десантура, – произнёс он себе. – Не раскрываться. Но что-то там есть…

Покинув часовню, прогулочным шагом он двинулся вслед за группой военных. Те двигались быстро и преступно расслаблено. «Плохой знак».

– У нас не менее десяти убитыми! – кричал голос из передатчика. – Ещё трое в тяжёлом состоянии.

– Клетки! – произнёс предводитель группы, и его подчинённые тут же остановившись, сделали не хитрые движения руками, словно перестёгивая замки на боках. Их одежда тут же ощетинилась десятками коротких антенн, расстояние между которыми затянула тонкая плёнка энерго-барьера.

– Не плохо, – критически осматривая парней, произнёс Анатолий. – А что насчёт оружия?

Половина группы активировала на предплечьях усиленные напульсники, настроив их на стрельбу в состоянии активного экрана, остальные четверо достали электродубины.

– Вперёд! – махнул рукой командир и все двинулись в очередную открывающуюся дверь.

Минут через пять, миновав десяток поворотов, они застыли у открытой двери, совсем не обращая внимания на увязавшегося позади гражданского в чёрной робе. Получив последние указания, которые Анатолий уже не мог слышать, они по двое бросились вперёд.

Десантник приблизился к проёму и коротким движением выглянув, вернулся обратно.

– Какого хрена? – спросил он себя. – Это что, рыцарь? Откуда на крейсере рыцарь, или у них такое чувство юмора?

В этот момент один из штурмовиков группы А, отступая, упёрся спиной в стену, посылая десятки выстрелов из напульсников. Глаза его остекленели в приступе страха, азарта и злости.

– Поплыл зелёный, – подумал Борзов. – Ну, с боевым крещением тебя.

В этот момент чёрный овал, окаймлённый жёлтым свечением, влетел в бедолагу, разделив того в плоскости от левого колена до правого плеча. Чёрная пустота, образованная между точками восьми жёлтых кристаллов, закреплённых на тонких цепочках, показалась десантнику знакомой, и он проговорил:

– Внутренняя сторона бедра…

Толстая цепь потащила тонкие лучи обратно, заставляя чернильную дыру сжаться до размера яблока и исчезнуть. Анатолий бросился следом, разрезанный на части парень затрусил головой и испустил дух, десантник выхватил его дубину и бросился к врагу. Десятки энергетических сгустков ложились на металлический доспех пришельца, не причиняя ему вреда. Электрические разряды заставляли броню искриться, оставляя не глубокие каверны, но и они не возымели ожидаемого результата. Враг медленно поворачивался, швыряя цепь то в одну, то в другую сторону. Если камни не раскрывали чёрный зонт, то они лишь дырявили тела, практически не обращая внимания на энергоброню. Если же портал раскрывался, то он расслаивал любую материю на своём пути.

– Портал, – повторил про себя Борзов. – Почему портал? И откуда я о нём знаю?

Один из вояк, не имеющих отношения к штурмовикам, бросился на врага, на встречу Анатолию. В руке его был небольших размеров плазменный нож, рыцарь сделал четверть оборота, открыв десантнику спину и тот прыгнул вперёд, дубина легла на цепь во время замаха тем самым изменив её направление, давая шанс смельчаку. Когда ему оставался один прыжок, рыцарь выстрелил, поток энергии просто вырвался из его тела заставив парня улететь назад, плазменное лезвие упало в двух шагах от десантника. Тут же выполнив быстрый кувырок, и подобрав оружие, он оттолкнулся от стены, снова кувырнулся и, упав на спину, направил лезвие на внутреннюю сторону левого бедра. Металлическая перчатка закрыла уязвимую зону, и плазма заискрила, понемногу поедая броню.

– В этот раз не выйдет, – произнёс рыцарь, опустив голову.

– Как скажешь, – ответил Анатолий и разрядил электродубину прикоснувшись к нагруднику неприятеля. Искры разлетелись в разные стороны, на мгновение ослепив человека, но он надеялся, что они слепят и пришельца, мгновенно перенаправив направление прикладываемой силы, десантник чиркнул плазменным лезвием по правой ноге неприятеля, заставив того слегка подогнуть колено.

– А ты способный, – произнёс враг и наступил на грудь десантника. – Это я тебя таким сделал. Хм, интересно.

Выжившие, воспользовавшись паузой, открыли по врагу ещё более плотный огонь, но тот не замечал их. Рыцарь дёрнул рукой и цепь свернулась кольцом, оказавшись у него в ладони.

– Не стрелять! – прозвучал голос. Анатолий узнал его, этот голос принадлежал Марку Лейману. – Я капитан данного судна, кто ты и чего тебе нужно?

– Ничего, – ответил пришелец и сделал взмах в свободную от людей сторону, цепь развернулась и хвосты её образовали чёрный проход, окаймлённый жёлтым свечением. – Вы матрицы, вы не интересны.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Марк, но рыцарь, медленным шагом направился в портал даже не думая отвечать. Он исчез в черноте и следом за ним тянулась его цепь пока не исчезло последнее звено и жёлтое кольцо не сжалось в невидимую точку.

Десантник поднялся и только теперь смог рассмотреть весь ужас, творящийся вокруг. Части тел, разбросанные по коридору, вызвали в голове волну воспоминаний: при высадках, после того как его снаряд падал на армию какой-то планеты, покидая кокон – он видел эти картины не раз, и каждый раз он был одурманен химотой, позволявшей выживать и думать во время адских перегрузок. Видеть же всё это на трезвую голову было неприятно и противно.

– Кто ты, солдат? – спросил капитан подойдя.

– Анатолий Борзов, личный номер ВП–2701.

– И так, – произнёс капитан, сидя на кресле во главе овального стола. – Десять дней и ни одной хорошей новости. Ни единого намёка на понимание.

Он оглядел сидевших за столом по часовой стрелке: Хван, Скиф, Эдельштейн, Аматто, Рогов. Лейман упёрся локтями в столешницу и стал массировать виски.

– Чёрт возьми, где Порохова? – повысил голос он.

– Я здесь, – вбегая в распахнувшуюся дверь, произнесла девушка и села между боцманом Аматто и старпомом.

– Елена, – сдерживаясь произнёс капитан. – Я понимаю, что ты не военный человек, но ты часть моей команды, и так или иначе должна знать, что такое дисциплина, и как специалист, точно должна разбираться в том, сколько времени показывают часы.

– Кстати об этом, – пропустив мимо ушей колкость капитана, произнесла опоздавшая, стянув с длинных волос резинку и одев её словно напульсник на кисть. – Мы вне Планковского времени, каким-то образом, наши программы, после сбоя, настроились так, чтобы разграничить защиту с ускорением времени, и это сумасшедшее событие.

– И что в нём сумасшедшего? – спросил Хван. – То, что теперь, мы вместо прыжка, длительностью в одну секунду для мира, будем добираться из точки А в точку Б, недели, месяцы, годы? Это как минимум возврат к кораблям предыдущего поколения, зависящих от ускорения.

– Нет, – возразила девушка, постучав подушечкой пальца по столу. – Сам факт того, что это возможно, открывает нам перспективу отменить старение в прыжках, я специалист немного в другой сфере – СГС, синхронизация гибридных систем, а система Планковского времени – это полностью кристалло-формированное устройство. Сейчас это устройство влияет на нас с точки зрения защиты, но также точно влияет на корабль заставляя его замедлиться…

– Елена, – перебил её капитан. – Я думаю это очень полезное открытие, и учёные на Земле с нетерпением ждут данных новостей. Оставим это. Ты можешь определить, сколько будет длиться наш прыжок?

– Нет, – коротко ответила она. – Пока нет.

– Хорошо, что пока, – ответил Марк, не поднимая глаз от стола. – Займись этим. Этим, а не открытиями, хорошо?

– Так точно, капитан.

– Хорошо, если к специалисту по синхронизации вопросов нет, я отпущу её работать.

Все пожали плечами, и девушка ретировалась так же быстро как появилась на данном брифинге.

– Хорошо, теперь к делам глобальным, – продолжил капитан. – Что с пришельцами? Что это за твари? Чего они от нас хотели и появятся ли они вновь? Вам нужно было время, я дал вам время, и теперь мне нужны ответы.

– Если кто не в курсе, всё что у нас осталось, – ответила женщина с бледно серыми почти белыми глазами, сидевшая рядом с Хваном. – Это один скан тела, слава богу удачный, и сотни часов записей видео камер, датчиков УКС, ЭИ, РС и множества других. Чтобы сопоставить всё, как какая-то мелочь, вроде работы наших портативных помощников, или выстрелы из энергетического оружия повлияли на объект, уловить все закономерности, нам нужны будут не дни, а годы. Единственное что мы можем утверждать точно – их происхождение связанно с кристаллами, не знаю кто управлял этими… – она замялась, подбирая нужное слово.

– Существами? Устройствами? – предложил капитан.

– Я бы сказала проекциями. Это физическое воплощение энергии. Оно пока не доступно для нашего понимания, но, не хочу повторяться за предыдущей докладчицей, но мы, на пороге открытия чего-то нового.

– Профессор Скиф, мы летим в другую галактику, – Лейман наконец поднял взгляд и пробежал им по присутствующим. – Там всё будет новое.

– Мы знали на что подписывались, – произнесла женщина, сложив на груди руки. – Если вам интересно как противостоять данной технологии, в случае столкновения, думаю и здесь я не скажу ничего нового. Плазма, иглы, взрывчатка и иные физические воздействия. И ещё, если вы столкнётесь с этой консервной банкой вновь, добудьте мне его цепь.

– Согласен, вещица знатная, – улыбнулся Аматто. – Капитан, мы сотрясаем зря воздух, может не стоит отрываться от работы ради пустых разговоров.

– А не влепить ли тебе выговор с занесением? – спросил Лейман и Симионе Аматто поднял вверх руки, признавая свою неправоту. – Что по заговорщикам, есть продвижения?

– Смогли взять ещё троих, – ответила Хельга, жмурясь, глядя на капитана. – Скоро дело ускорится. Систему построения иерархии и конспирации мы практически поняли, как только у нас будет больше ниточек, за которые можно тянуть, мы сможем вытащить весь клубок.

– Это хорошо, – закивал капитан. – Я понимаю, что это дело курируете Вы, но всё же мне хотелось бы владеть информацией, что происходит на моём корабле.

– Разумеется, – устало ответила майор.

– Эдельштейн, когда Вы в последний раз спали? – спросил полковник Рогов, с сочувствием глядя на девушку.

– Все хорошо полковник, спасибо, – улыбнулась она, и, судя по её мимике, данная забота была ей не очень приятна.

– К моменту выхода из прыжка, – вновь заговорил Лейман. – Мы должны понимать: где мы окажемся; чего нам ожидать; что мы ищем и как это добыть. Благодарю всех, все свободны. – произнёс капитан и вновь принялся массировать виски.

– Ты бы тоже отдохнул, – произнёс старпом, когда они остались наедине.

– А знаешь Семёныч, я так и сделаю, – хлопнул ладонью по столу капитан, усмехнувшись другу. – Но не сейчас…

Она смотрела на себя в зеркало и собственное отражение раздражало. Годы подготовки на Земле, тысячи часов изучения личностей раскрытых участников этой псевдо миссионерской организации, сотни дней отслеживания контактов и теперь, когда они все находятся в огромном, но всё-таки изолированном пространстве, она не может вывести их всех на чистую воду, хотя прошло уже более трёх недель. Она до сих пор не знает даже примерное количество саботажников. По одной из изначальных версий их пятьдесят, по другой тридцать, была даже версия о семнадцати засланных, но она уже развенчана. Набрав в ладони холодной воды, Хельга умыла лиц, и намочила уши, заставив тело взбодриться.

– Андрей Семёнович, – произнесла она, выйдя из уборной, поправляя одежду, словно аспирантка перед собеседованием. – Простите что заставила Вас ждать, нужно было освежиться.

– Не стоит, – махнул рукой старпом и пригладил указательным пальцем усы. – Так о чём вы так хотели поговорить?

– Мне нужно изменение статуса для задержанных, прошу разрешения считать их объектами, угрожающими союзу, – пытаясь не терять сосредоточенность, ответила она.

– Собираетесь их пытать? – без особого осуждения спросил Рогов.

– Считаю более уместным термин – влиять, – ответила она и сделала рукой пригласительный жест, указывая на стол с активной панелью и два стула.

– Вы курируете данное расследование, я думал у Вас руки развязаны изначально.

– К сожалению, это не так, – произнесла она и положила ладонь на тёмную стеклянную столешницу. Панель засветилась и на ней появились списки людей, разбитые группами по пять.

– В любом случае данное решение может принять только капитан, – проговорил Рогов, пробегая взглядом по фамилиям пассажиров. – Какой смысл обращаться ко мне.

– Верно, но он вас послушает, я не прошу вас обращаться к Лейману вместо меня, я лишь прошу поддержать меня, когда придёт время.

– Загнали они тебя, хм… эта девушка тоже из группировки? – спросил старпом, указывая ногтем на фамилию в списке.

– Сорокина? Она есть в списках, которые называют задержанные, но они каждый день заменяют одну две фамилии в названной ранее пятёрке, ссылаются на… многие из них не дурно подготовлены. Что касается этой девушки, я сомневаюсь, у неё слишком прозрачная история и слишком незначительная должность.

– Она инженер.

– Верно, вы знакомы? – заинтересовываясь подняла взгляд Эдельштейн.

– Уже да, я общался с нею недавно, это она предупредила нас о сбое Планковского времени.

– Спец по растяжению времени в инженерах?

– Нет, она смутно всё помнит, говорит, что сильно испугалась, когда систему корабля начало глючить, и что при подобных обстоятельствах погиб её отец, она изучала архив, и поэтому побежала искать кого-то из офицеров, и так она нашла меня.

– Звучит не правдоподобно, Вам не кажется?

– Тогда мне так не показалось, она весьма убедительна, а сейчас я уже так не считаю. Я не хочу портить девочке жизнь, но всё же. И кстати с ней был ещё один инженер, – старпом задумался. – Лев, Лев Мирный, очень интересный пассажир.

– Помощник, в списках встречается имя Лев Мирный? – спросила Хельга.

– Нет, – коротко ответил голос из портативного устройства.

– Ау, – обрадовался Семёнович, выхватив взглядом нужную строку. – Я тоже есть в списках!

– Там многие есть, даже я.

– Смешно, – полковник задумался и пригладил усы. – Что касаемо пыток…

– Влияния, – поправила его следователь.

– Да-да, так вот я Вас не поддержу, нет, – он поднял ладонь, не давая собеседнице перебить его. – Я объяснюсь. Считаю эту ловлю хвоста бессмысленной, у нас разные взгляды, но мы на одной стороне. Если корабль выйдет из прыжка ближайшие сутки, и там будет не спокойно, то уже мы окажемся в плену у твоих заключённых, и нам придётся с ними договариваться. При условии, что они сами знают хоть что-то.

– Это странная точка зрения как для военного, а тем более старшего помощника капитана, – слегка язвительно проговорила девушка.

– Ну возможно я тоже один из них, или у меня своё виденье, чуть шире, – улыбнулся он и легонько похлопав пальцами по кисти Хельги поднялся, обозначив тем самым завершение разговора.

– Задержанный, на выход, – нарочито громко произнёс Отто, и мужчина в кривых очках неохотно поднялся со стула. Когда они покинули комнату допроса, сержант продолжил: – Еле нашёл способ…

Мужик поднял скованные наручниками руки и приложил палец к губам, после чего повертел этим же пальцем вокруг. После этого он показал пальцами что-то маленькое и вопросительно кивнул. Сержант ответил утвердительно.

Оказавшись в тесной одиночной камере, мужик суетливо поманил пальцами, требуя, что-то от солдата и тот достал из кармана миниатюрную плату, и вручил её мужику, снимая наручники. Когда руки заключённого освободились, он хитрым образом прикоснулся к устройству и поднёс его к переговорному устройству Отто.

– Веди, блокировка, – проговорил он.

– Вы изолированы, у вас семьдесят три секунды, – ответил незнакомый Люгнеру, мужской голос.

– Эта штука индивидуальна, запрограммирована только на Петра Павлова, то есть на меня, – он улыбнулся. – Спасибо что приберегаешь её для меня. Кстати, почему не сдал?

– Пока не знаю, – пожал плечами Отто, но он знал. Слухи о тайном обществе давно гуляли меж солдатни, и этому обществу приписывали не только огромное влияние, но и не дурной капитал. Его устраивало получение хоть одного хоть второго.

– Могу обеспечить тебя очень скорой и очень хорошей пенсией, – протараторил Пётр.

– И что я буду должен?

– Несколько услуг, переданных посланий, и всё. Очень скоро это всё закончится. Когда придёт время выбирать, тебе даже не обязательно раскрываться. А теперь слушай, ты должен пойти к Эдельштейн, и сказать ей что Кеннет Мур, невзначай, расспрашивал тебя обо мне и о других задержанных. Понял?

– Да, – ответил солдат.

– Время, – произнёс голос ИИ.

– Пионер, запись, – произнёс старпом, разглядывая пустую стену своей каюты. – Докладывает Рогов. Заканчиваются двадцать седьмые сутки с момента прыжка. Общее положение на корабле, состояние экипажа и пассажиров, оцениваю, как хорошее. Через три дня заканчивается отведённое для Эдельштейн время, и я могу взять расследование в свои руки. На данный момент её работой я доволен, и в её отстранении от этого дела, не вижу целесообразности, несмотря на то что она так и не смогла выяснить кто лидер данной группы. Утверждать, что это Павлов, до сих пор не имею оснований, хотя отдаю себе отчёт что с его интеллектом и связями, он должен занимать руководящую должность. Уверенность Эдельштейн о причастности к группе психолога Кеннета Мура, я не разделяю, считаю – кто-то, пользуясь скверным характером Мура, пытается его подставить.

Полковник развернулся на сто восемьдесят и медленно шагнул к двери.

– Что касаемо показаний, в которых говорится о юном возрасте одного из руководителей, и того, что он является пассажиром, а не членом экипажа. Эти данные заставляют меня постоянно возвращаться к двум фамилиям: Мирному и Сорокиной. Но я отдаю себе отчёт, что на меня может влиять происшествие в день прыжка, где я впервые увидел данных личностей, – Рогов прохаживался по комнате из одного конца в другой. – Так же докладываю о неизменности моего мнения о недопустимости применения силового сценария и необходимости налаживания контакта, если не для сотрудничества, то для лучшего понимания структуры группировки, для дальнейшего выявления всех ячеек и, как они себя называют, Вдохновителей. Важно, один из задержанных упоминал о данных с маяка и об армаде кронов. Учитывая совершенно секретный статус этих файлов, акцентирую внимание на том, как глубоко проникли их люди в правительство ССП. Запись окончена. Пионер, прикрепить данное сообщение с пометкой «секретно», к общим данным, отправляемым сразу же после выхода из прыжка.

– Сделано, – ответил женский голос.

– Боцман, я не хочу слышать версии, – громко говорил капитан, зная, как повлиять на темпераментного друга, не желая тыкать того носом в несоблюдение субординации. – Нарушения устранить, виновных наказать, строгость наказания определить на своё усмотрение.

– Да капитан, – разочарованно глядя на друга проговорил Аматто, после чего поднял ладони на уровень плеч и поджал голову. – Мама дорогая, Марк, небольшое спортивное соревнование, так, развеяться ребята решили, опять же, поддержание физической формы.

– Состязание? – брови капитана опустились. – Полагаю тотализатор организовать никто не додумался?

– Марк, – растопырил пальцы боцман.

– Симионе, – голос командира наполнился иголками.

– Капитан Лейман, срочно пройдите на мостик, – прозвучал взволнованный голос Елены из портативного помощника. – Повторяю, капитан, вы срочно нужны на мостике.

– Уже почти у вас, – ответил он и, кивнув Аматто, удалился.

– Капитан, – расплываясь в улыбке, обратилась специалист по СГС. – У нас как говорится две новости.

Девушка посмотрела на полковника Хвана, но тот замотав головой произнёс:

– Наши умники ничего не добились. Твоя идея, вот и докладывай.

Капитан выдохнул, явно теряя терпение, «нужно поработать с дисциплиной», – подумал он.

– Первое, я у Вас умница, – её голубые глаза светились, не смотря на явный недосып. – Второе, лететь нам ещё долго.

Глаза капитана, так же давно не видевшие длительного спокойного сна, расширились в молчаливом вопросе. Девушка пробежала пальцами по активной панели, и табло в правом углу помещения сменило свои значения, показывая семьдесят четыре дня, шесть часов и три минуты. Секунды вели обратный отсчёт.

– Наконец-то, – усмехаясь, произнёс Лейман. – Хван, усиленные дежурства отменить, всем менталистам участвующим в усилении три дня выходных, пусть Аматто выдаст сверх нормы.

– Напьются ведь, – возразил Хван Джоно, слегка приклоняя голову, признавая авторитет капитана.

– Знаю, они полтора месяца буквально жили на орудиях, ожидая в любой момент возможного выхода из прыжка, думаю немного снять напряжение солдатам на пользу.

– Есть сэр, – кивнул Хван, отойдя чуть в сторону, он тут же начал отдавать приказы.

– И так, семьдесят четыре дня ожидания… – задумчиво вглядывался в цифры капитан. – Лейтенант Анич.

– Да сэр, – стоя у своей панели проговорил парень.

– Ты за главного, полковник Хван сменит тебя по графику, – Лейман повернулся и медленно побрёл к выходу. – Старпом.

– Да, капитан, – почти мгновенно ответил Рогов.

– Зайди ко мне в каюту, разговор есть.

– Есть.

– И захвати лёд, – добавил Марк после чего проговорил оставшимся: – Всем отдыхать, и да, Порохова, ты молодец.

– Спасибо, капитан, – растеряно ответила девушка, расплываясь в улыбке.

– Вы не имеете права! – крикнула Хельга, указывая пальцем на старпома.

– Имею и уже давно, – ответил тот.

– Для моего остранениятребуется приказ от командования ЦВС, сомневаюсь, что здесь есть кто-то старше меня. А теперь, – она демонстративно указала на дверь. – Не мешайте работать.

– Хамить не стоит, – произнёс Рогов и, сев в кресло, пригласил её следовать его примеру. – И врага во мне искать бессмысленно. Я точно так же выполняю приказ, как и ты.

В его словах не было ни капли надменности или упрёка, а глаза светились отцовской теплотой. Выдохнув, Эдельштейн села и принялась поправлять и без того идеально сидевшую на ней форму центральных военных сил.

– Чей приказ? – коротко спросила она.

– Первого помощника совета, – ответил Семёнович.

– Можно ознакомиться? – не веря своим ушам, спросила она.

– Да, – ответил старпом и дал соответствующий приказ портативному помощнику.

Открыв на экране активной панели текст и пробежав по нему взглядом, Хельга смягчилась, во всяком случае негатива к полковнику у неё не осталось.

– Вы дали мне на много больше времени, чем полагалось, – проговорила она, подняв глаза, пытающиеся скрыть горечь. – Все файлы передать Вам, или вы назначили кого-то?

– Передавать ничего не нужно, я отстраняю тебя от командования, но не от дела, правда теперь, мы будем действовать иначе.

– Спасибо, – сдержала она улыбку. Да, это был удар по её гордости, но ей сохранили возможность работать дальше, а это для неё важнее всего. – Я обязана вычислить их всех и вытащить из них всё.

– Не стоит благодарности, я бы не стал прибегать к данным мерам, – он чувственно смерил её взглядом. – Ты майор молодец, но смерть главного подозреваемого… она оборвала много ниточек.

– Я… я не думала…

– Ещё с периода обучения ты должна знать, заключение под стражу – это не только ограничение, но и изоляция, сохранение, тем более именно я рекомендовал поступить именно так. Что с найденным у него устройством, смогли понять, что это?

– Наши смогли считать только поверхностные команды. Этот чип встраивается в программы Пионера, – Хельга задумалась, ей хотелось высказать свои мысли, догадки, но она решила обойтись сухими фактами. – Проникал он не глубоко, не поражая центральную сеть, тем не менее он мог блокировать передачу информации на определённом участке своего влияния. К сожалению, устройство сильно повреждено, но даже в таком состоянии на нём считывается след этого парня. Тем не менее, в причастности его к группировке, очень много дыр, к тому же его оценка в…

– Ты допустила ошибку. Уверен тебе не приятно это слышать поэтому не заставляй меня повторять. Представим, что этот, Лев, был звеньевой фигурой, кто, на твоё усмотрение, может занимать следующую строчку в их иерархии?

– Исходя из данных…

– Из данных, я и сам могу предположить, мне интересно твоё мнение, ощущение, догадки. Никто не провёл столько времени, общаясь участниками группировки, сколько потратила на это времени ты.

– Боюсь вам не понравятся мои догадки, – серьёзно ответила Хельга.

– Ну почему же, молодой взгляд, интуиция, это очень сильные вводные.

– Я полагаю, что это либо Хван, либо Павлов, – протараторила следователь.

– Хм, имя Хвана встречалось лишь единожды, Павлов… – он задумался что-то, прикидывая в уме. – Вы сумели меня и удивить, и разочаровать одновременно. Первый очень сомнительная кандидатура, второй очень очевидная и из-за этого вряд ли настоящая. А что насчёт психолога?

– Кеннет? – спросила Эдельштейн. – Мои люди нарыли, не смотря на затирание памяти Пионера, момент, когда одного из сержантов ВКФ подговаривают на клевету, а именно на лживый донос против Мура. Я не спорю, личность он пренеприятная, и именно этим хотели воспользоваться заговорщики.

– А девушка? Сорокина, – поинтересовался полковник.

– Её мои люди проверяли со всех сторон, ни один не смог зацепиться хоть за что-то. Ну разве что за близость с Мирным, но вряд ли он делился с ней своими планами. Полагаю, он использовал её как билет. Лев Мирный не прошел бы отбор на рейс миссии «Почтовая станция», ему бы не хватило таланта в инженерии, но из-за близости с Анастасией, её мать, возглавляющая их учебное заведение, подделала результаты экзаменов. Если бы Сорокиным было что скрывать, вряд ли бы они рисковали своей миссией ради среднестатистического неудачника.

– Наверное так, наверное так, – повторил Рогов. – Что ж, начнём с Павлова, и дай бог он что-то знает.

На протяжении последней недели, отношение к задержанным сильно изменилось, их стали лучше кормить, отменили психотропные препараты, дали возможность выспаться и даже, если кто-то просил, добавили в их меню алкоголь. Всё это происходило по приказу старпома, но он не тешил себя надеждами, что это сильно поможет. Кивнув дежурным, охраняющим данную секцию, полковник шагнул в освобождающийся от серой пластиковой двери проём. Заключённый сидел за столом, он не был прикован, и с интересом смотрел на представителя ВКФ.

– И так, – усаживаясь напротив, проговорил Рогов. – Как проходит ваше ограничение?

– Последнее время получше, – тот поправил изогнутую оправу. – Полагаю данное ослабление – это Ваша заслуга.

– Да, вынужден был взять под свой контроль. Пётр, я привык решать вопросы прямо и изначально был против этого всего представления с арестом.

– Интересно, я слушаю.

– Ваша организация преследует те же цели что и мы – найти оружие против кронов. Я не собираюсь читать лекцию, если ты не идиот, то сам всё поймёшь, а ты точно не идиот. Так вот, я понятия не имею, где вы добыли информацию, как вы смогли обмануть системы крейсера, и как вы вообще получили приглашения на борт для своих людей? – старпом осмотрел бледные стены и задумавшись пригладил усы. – Мы в одной лодке и если что-то пойдёт не так, то подставимся мы вместе, поэтому, мы будем вынуждены сотрудничать.

– Боюсь я не могу принимать таких решений, – слегка запнувшись ответил Пётр. – Вам лучше обратиться к Кеннету…

– Брось Павлов, мы давно знаем твою игру. Сержант Люгнер доложил о попытке подкупа в тот же день. Хватит играть.

– Я не… – пальцы его дрогнули, и он сжал кулаки пытаясь скрыть это.

– Хватит, возможно на крейсере есть кто-то выше тебя в иерархии, мне плевать. Возможно, это был этот пацан, которого убили, и за это кому-то ещё придётся ответить. Но исходя из той информации что у меня есть, ты один из руководителей, и с тобой мы будем договариваться.

– Я понимаю, вам выгодно сотрудничество, но что будет, когда вы решите, что знаете всё? Ну или знаете достаточно.

– Не вам, а нам, – резко проговорил старпом и задержанный дёрнулся от испуга. – Нам всем выгодно сотрудничество.

– Вы давите на меня.

– Разумеется давлю, точно так же как на меня давит командование, не смотря на то, что с ним нет связи.

– Что лично вы уполномочены предложить нашей организации? – неуверенно спросил Павлов и, посмотрев в глаза полковника, опустил взгляд.

– Я даже немного не готов, к такому быстрому повороту, – кивнул в сторону Рогов. – Вы сдаёте оставшихся участников вашей группировки – их отправят под стражу, но будут обращаться словно они в гостях. Всех их ждёт полная амнистия, при условии, что вы отдадите под суд убийцу Мирного. Вы делитесь с командованием и умниками информацией о целях миссии…

– Я извиняюсь, – робко перебил Пётр, не подымая взгляда от стола. – Но когда будет предложение? Пока я слышу лишь условия.

– Всё будет, если меня не будут перебивать.

– Ты давишь, – чуть увереннее произнёс задержанный.

– Так вот, – продолжил Рогов. – Лично тебя, или любого другого, названного тобой человека, я введу в совет крейсера. Этот человек будет иметь не только доступ к информации, но и иметь право голоса. Лично ты будешь участвовать во всех исследованиях и получишь свободу передвижения. Остальные, повторюсь, хоть и останутся под стражей, получат полную амнистию по прибытии на Землю.

– Что касаемо амнистии… – ответил Павлов и задумался. – Купить билет на крейсер, не такое уж и преступление, и судить нас пока не за что, мы ничего не совершили…

– Не успели совершить, – поправил полковник. – И это лишь потому, что были обезврежены в первые же минуты после прыжка. Мы владеем достаточной информацией по поводу ваших планов. И кстати, вашими усилиями крейсер прыгнул не туда, помимо невыполнения основной миссии, ещё можно приписать вашей организации… да много чего можно приписать, тут от фантазии зависит.

– Мне нужно думать.

– Конечно, но вынужден напомнить, что времени не много.

– Ты не понял Андрей Семёнович, мне нужно постоянно думать, а я не очень смелый человек и не очень волевой. Я не могу принимать нужных решений, когда на меня давят.

– К чему ты клонишь? – приглаживая усы, спросил старпом.

– С этого момента с вояками я буду решать вопросы лишь бытового характера, всё остальное, я буду передавать вам через посредника, – уставившись в столешницу, проговорил Пётр. – И мне нужны будут записи. Записи с советов и других значимых бесед, на которых будет присутствовать этот человек.

– Допустим я соглашусь, и кто будет этим посредником? – спросил старпом и заключённый хитро усмехнулся.

– Анатолий Борзов, – произнёс парень, войдя в комнату для совещаний, где помимо него находились ещё трое. – Прибыл сразу же, как получил Ваше указание.

– Вольно, десантура, – проговорил капитан. – Пионер, младший лейтенант Борзов, подписал все нужные документы?

– Так точно, – ответил женский голос в динамике стены. – Вопросов, как и отклонений нет.

– Отлично, – кивнул капитан, указывая рукой на свободный стул между старпомом и, неизвестным десантнику, мужчиной. – Присаживайся, лейтенант.

– Младший лейтенант, сэр, – поправил Анатолий, подтягивая и без того безупречную стойку. – Я предпочёл бы стоять, если это уместно, – спокойно добавил он.

– Ну это не на долго, – одобрительно кивнул Лейман. – С этого момента, ты лейтенант, личная охрана этого человека. Надеюсь, вы знакомы?

– Никак нет, но, полагаю, Пионер выдаст мне всю необходимую информацию.

– Младший лейтенант, – Рогов смотрел на подчинённого оценивающим взглядом, даже не пытаясь скрыть свои сомнения. – Тебя не беспокоит что ты будешь выполнять функции солдатни?

– Разрешите говорить откровенно, сэр, – спокойно проговорил Анатолий.

– Разумеется.

– Вы взываете к моему самолюбию, оно есть, но не стоит путать самолюбие со спесью, эту хрень из меня ещё в учебке выбили. Что касаемо задачи, командованию виднее кто и что должен выполнять, это раз. И мне чертовски скучно в этом гигантском саркофаге, это два. Надеюсь на данный объект будет хотя бы одно покушение.

– Вот поэтому я его и выбрал, – довольно улыбнулся капитан и посмотрел на заёрзавшего неизвестного десантнику мужчину. – Кеннет, вы что-то хотите сказать? Я думал мы всё обсудили.

– Я не совсем понимаю, от кого он будет меня охранять, – произнёс тот и достав из коробочки конфету, бросил её в рот. – Марк, я всего лишь переговорщик, посредник. Но если есть какая-то угроза…

– Это всего лишь предосторожность, – тихонько постучал пальцами по столу Лейман.

– И всё же, если вам есть что сказать, скажите. Пока у меня ещё есть возможность отказаться.

– Ни от чего ты не откажешься, – подумал Анатолий, сканируя объект взглядом. – Слишком много в тебе интереса и слишком мало страха. А вот второе это минус.

Капитан вошёл в рубку спокойным уверенным шагом. Он верил в то, что его голос, интонация, мимика и скорость движений влияет на общий настрой команды, и он не мог позволить себе посеять в них хоть долю волнения, хоть долю сомнения. Он не спеша занял своё кресло и уверенно произнёс:

– Старпом, доклад по готовности.

– Есть, – облизнув ус, ответил Рогов, тем самым выдав тревогу. – Щиты в полной готовности для раскрытия: мощность сто двадцать один процент от заявленного максимума для крейсеров нашего класса. Все менталисты, включая смену, на позициях. Энергетические орудия – готовность сто процентов. Кинетическое оружие – готовность девяносто девять целых, девяносто три сотых процента. Сдвоенная турель потеряла управление, инженеры уже на месте. Вся команда корабля в полной боевой готовности. Все гражданские на безопасных позициях.

– Спасибо старпом, – проговорил Лейман, послабляя воротник указательным пальцем и вглядываясь в каскад зелёных символов на экране панели. Искусственный интеллект корабля давал понять, что все системы находятся в идеальном состоянии, но что-то беспокоило Марка, и он изо всех сил пытался понять: что именно.

– …капитан! – услышал Лейман, сквозь мысли, мужской голос, судя по интонации звали его далеко не первый раз.

– Говори, – вынырнув из раздумий, приказал он.

– Самое время обратится к экипажу, – произнёс растерянно полковник Хван.

– Три минуты до выхода из Планковского времени, – добавила Елена, не поднимая взгляда от панели, по которой без остановки бегали её пальцы, корректируя даже самые мизерные отклонения от идеальных значений.

– Да… – он прикоснулся пальцами к портативному помощнику. – Говорит капитан Марк Лейман, через несколько минут, крейсер ПС–1709 типа «Волан» выйдет из прыжка. Прошу всех соблюдать меры предосторожности и спокойствие. В случае недомогания, прошу незамедлительно обратиться в ближайший медотсек. – опустив руку, он добавил уже для команды: – Действуем по инструкции, все объекты, представляющие угрозу или интерес, сразу на экраны, с полным списком данных, и прошу, без резких движений.

Все, кроме Пороховой, смотрели на капитана, никак не реагируя на его слова, и лишь боцман одобрительно кивнул, перед тем как углубиться в показатели статистических данных экипажа.

– Капитан, – подчёркивая каждой интонацией спокойствие, проговорил Кеннет Мур. – Вы уверенны что моё место здесь, а не в каюте? Здесь даже нет… скажем, гостевого кресла.

– Это часть сделки, – отрешённо ответил Лейман. – Вы согласились, Вы подписали соглашение, Вам согласовали вознаграждение. К тому же вы находитесь в самой безопасной части корабля.

– Да, да. Это я понимаю, понимаю. Просто я испытываю дикий интерес к происходящему, и адское нежелание – быть свидетелем чего-то лишнего. Мы в одной упряжке лишь до тех пор, пока не выбрались из этой стальной болванки в большой свет. Дальше со всех знающих спросят.

– У Вас будет иммунитет к преследованию от правительства, при соблюдении подписанных соглашений, разумеется.

– Не правительства я опасаюсь, – задумчиво пробубнил психолог, оглядывая огромные, вспыхнувшие на стенах, экраны.

Лейман хотел уточнить: что именно хотел сказать Мур, но женский голос оборвал его мысли.

– Внимание, – произнесла Елена и её ладони зависли над панелью. Ни один сустав на её пальцах более не сгибался, но по напряжению мышц было видно, что они готовы через мгновенье отправлять сотни указаний системам корабля. – До выхода из прыжка: пять, четыре, три, два, один…

По рубке проскочил чуть слышный звук, словно несколько маленьких, но очень быстрых птиц, пролетели над головой.

– Капитан! Мы на орбите планеты, – проговорил скороговоркой лейтенант Анич. – Орбита стабильна, угрозы спада нет.

– Вижу множественные обломки, – продолжила специалист синхронизации Порохова. – Все они определяются как останки крейсера нашего класса.

– Капитан… – растерянно проговорил полковник Хван. – Это обломки не просто крейсера типа «Волан», это обломки нашего крейсера.

– Полный анализ ситуации, – ответил Марк Лейман, вглядываясь в экран на стене, слева от него. – Оценить угрозы. О перспективах и загадках подумаем позднее… а это что?

– Это… – не уверенно произнёс старпом. – Пирамида.

– Пионер! – не теряя самообладания, обратился капитан. – Есть возможность связи?

– Я пеленгую стабильный сигнал одного из портативных маяков.

– На уцелевших частях корабля? – спросил Лейман, рукой подавая команду: увеличить каменное строение, висящее в холодной пустоте.

– Никак нет, сигнал поступает из пирамиды, – без эмоционально произнесла Пионер. Желаете установить связь?

Капитан, помедлив с ответом, пробежал взглядом по лицам присутствующих, но никто из них не выражал никаких эмоций, все они готовы были выполнять приказ. Все кроме полковника Рогова, поймавшего на себе взгляд командира и слегка пожавшего правым плечом. «А почему бы мол и нет?», читалось в его движении, и капитан повторил:

– А почему бы и нет. Пионер, установить связь с неопознанным портативным маяком.

– Выполнено.

– Говорит капитан Лейман, – сдерживаясь проговорил Марк. – Говорит капитан Лейман. Назовитесь!

– Лев Мирный, инженер миссии «Почтовая станция», пассажир крейсера ПС–1709, потерпевшего крушение во время выхода на орбиту, – почти сразу, в ответ, услышали они.

– Это что, шутка такая? – спросил Рогов, явно растерянно глядя на капитана. – Мирный мёртв. Я пару дней назад осматривал его труп.

– Нас явно водят за нос, – тихо произнёс Хван. – Предлагаю сделать две три сотни предупредительных выстрелов. А после разберёмся кто да что.

– Хороший план, только потом не у кого будет спросить, – покачал головой капитан.

– А я согласен с Хван Джоно, – приглаживая усы, произнёс Семёнович. – Это явно ловушка, и лучше бы нам не тянуть.

– Капитан! – вскрикнула Елена, и её пальцы с сумасшедшей скоростью забегали по панели. – Гибридная программа, очень похожа на программу Пионера, взламывает нашу защиту, мы потеряли шесть процентов систем, если темпы захвата продолжатся, менее чем через две минуты мы потеряем управление и окажемся в огромной тюрьме.

– Как это возможно? – прошептал Лейман. – Программа каждого крейсера уникальна, её нельзя взломать.

– Девять целых, три десятых процента сэр, – произнесла Порохова вместо ответа.

– Старпом! Предупредительный выстрел из энергооружия. Мощность два процента, – приказал Лейман, с интересом глядя в экран, ожидая увидеть тысячи каменных осколков, разлетающихся в стороны.

– Есть выстрел, – доложил Рогов, считывая информацию с активной панели. – Есть попадание.

– Госпожа Порохова, атака на наши системы прекращена? – поинтересовался командир.

– Никак нет, одиннадцать процентов, – ответила та.

– Повторный выстрел, мощность…

– Не выйдет, – тихо произнёс старпом. – Они исчезли.

Глава первая

– Подожди, подожди, – рассматривая своих спасителей, говорил Джей. Его мало интересовал Лев, а вот Лиса и Сорокина, интересовали его в равной мере. – Я ещё не особо осознал существование живой пирамиды, способной летать в космосе…

– Не могу я летать, много раз уже говорила, – тут же прозвучал голос пирамиды, льющийся из каменных стен.

– Вот, – скорчившись от боли, и растирая рукой ногу, указал парень пальцем вверх. – Она разговаривает. Летает и разговаривает.

– По правде сказать, мы сами ещё не привыкли, – усмехнулся Лев, натягивая Лоусону на руку медицинский манжет.

– Говори за себя, – довольно прозвучал голос Пионера, его механизированные ноги просто двигались вдоль стены по кругу без остановки. – Я данный факт воспринял и осознал сразу же, как смог лично убедиться в её жизнедеятельности.

– Так, к помощнику мы ещё вернёмся, – произнёс Джей, пытаясь усесться поудобнее. – И так, ты хочешь сказать, что Настя крон, но не тот крон, о которых мы знаем, а некая разновидность, добрая разновидность. И мы можем при ней спать спокойно, не боясь, что она выпустит нам кишки как повар рыбёшке.

– Дорогой ты мой человек-чиш-ка, – вмешался гаджет. – Я тебе больше скажу, ты можешь спокойно спать не только при ней, но при некоторых обстоятельствах и с ней. Будет время, я тебе всё расскажу, в подробностях, в красках.

– Слушай, может выбросить его за силовое поле, и дело с концом? – спросила Настя, усаживаясь рядом с товарищем.

– Да, похоже я много чего пропустил, – он повернул голову и посмотрел Насте в глаза. – Нет сорока, ты вроде та же, только взгляд стал другим.

– Да? И каким же?

– Честнее, добрее, – ответил парень. – Но знай, если ты сдерёшь с руки кожу и пошевелишь металлическими пальцами, я знатно охренею.

– Да ты горишь… – произнесла девушка, как только коснулась руки друга.

– Не обращай внимания, это уже не первый день. Мне бы пальцы убрать, когда предлагали, я надеялся, что обойдётся, потом помощников не стало, а сам я не решился.

– Пионер, – обратился Лев, – подойди пожалуйста, нам нужна твоя помощь в диагностике.

– Пожалуйста… слова то какие ты знаешь, даже отказывать не удобно, – ответил искусственный разум, и металлическая пародия на собаку подошла ко Льву.

Лев снял устройство с магнитной полки ходуль и установил на панель медицинского бокса.

– Что-то… – начал говорить Джей, но обмяк и потерял сознание.

– Его состояние критическое, я вырубил его, дал антивоспалительный коктейль, но перед тем, как попытаться его вылечить, нам нужно убрать конечность. Просвети его больную ногу, и я точнее смогу сказать, где нужно резать. И пожалуйста, долго не думай, он при смерти.

– Не говори так, – ответил Лев и схватив устройство формой и размером напоминавшее в два раза увеличенный карандаш, провёл им над ногой друга.

– Семь сантиметров выше колена, – вынес вердикт Пионер, не теряя ни секунды.

– Выше? – переспросил Мирный.

– Именно так. Я что не внятно воспроизвожу речь?

– Нет, но я надеялся, что ниже. Может есть возможность сохранить ему сустав?

– Конечно! – повысил тон портативный помощник. – Такая возможность есть, нам всего то и нужно в течении пары часов доставить его в клинику, профилирующуюся на живом протезировании. Думаю, Склиф, подойдёт как нельзя лучше.

– Нашёл время для желчи, – произнесла Настя.

– Если бы были другие варианты, я бы непременно их озвучил, а сейчас возьмите нож, пилу или топор, я введу ему гемостатик, и постарайтесь как можно быстрее отрезать ему ногу. Его шансы и так не высоки, а если он потеряет чуть больше крови чем я рассчитываю…

– У нас нечем её заменить… – тихо протянул Лев.

– Последнюю кровь ты истратил спасая крона, – холодно ответил Пионер. – Вы как доноры не годитесь, поэтому ситуация, скажу мягко: сложная.

Пионер произнёс ещё несколько предложений, но его речь осталась загадкой для Землян, лишь Лиса, услышав родной язык, кивнула, и принялась рыться в запасах еды, выполняя указания гаджета. Парень же, услышав ещё добрую дюжину оскорблений в свой адрес, натянув перчатку, достал большую колбу с новенькой пылью, захваченной из челнока.

– Пыль имеет блок на деформацию живой плоти, для оперирования необходим спец допуск и модифицированная перчатка, – возразил гаджет.

– Да? – спросил инженер, не особо обращая внимание на слова искусственного интеллекта. – Ну я уж как-нибудь попытаюсь справиться. Прости дружище.

Через шесть секунд, потемневшая конечность была отделена от основного тела, а место отреза, тут же было обработано клеем и забинтовано. Все молчали, и даже Пионер не посчитал нужным дать оценку проделанной работе. Лишь миниатюрные лампочки медицинского бокса вспыхивали одна за второй, сигнализируя окружающим об активной работе.

– И что дальше? – спросил Лев, поглядывая на две каменные бочки с сырой плотью кронов.

– Я делаю всё от меня зависящее, – ответил Пионер. – Не мешайте, я сам позову вас, когда нужно будет.

И он позвал их через три с четвертью часа. Лиса за это время нарубила что-то вроде салата и накормила друзей, после чего мирно задремала на куске ткани. Лев и Настя сидели рядом с Джеем, держась за руки, молча. Никто из них не проронил за это время ни слова друг другу, одно лишь: «спасибо», слетело с уст Сорокиной и адресовалось оно Лисе за её старания. Лев смотрел на несостоявшуюся жену: хотел её подбодрить, но мысли нужные мысли ускользали от него. Он посмотрел на болезненное лицо друга. Он любил этого парня, он был ему товарищем, другом, но в добавок к этому Джей был той ниточкой, которая связывала их с домом, с той прошлой жизнью, когда они ещё не пережили всех тех ужасов что произошли с ними с момента выхода из прыжка, когда они были нормальными. Когда они были вместе. Осознав, что эта ниточка может оборваться, парень задрожал.

– Боюсь, – неуверенно прозвучал голос гаджета. – Я ничего не в силах сделать, у меня просто нет ресурсов. Я поднял давление, почти превратив его кровь в воду, но его организм не реагирует на антибиотики, почти не реагирует на противовоспалительные, если я буду снижать его температуру…

– То что? – тихо спросил Лев.

– Я могу привести его в чувство, больно ему не будет, я прослежу. Но его следующий сон…

– Нет… – замотал головой парень, нахмурившись и поджав губы. На его скулах заходили желваки. – Не-а. Мы спасли его, он продержался столько времени чтобы что? Умереть у нас на руках? Нет.… я не согласен. Слышишь, я не согласен!

– Полагаю, я вам могу помочь, – задрожали стены женским голосом. – Решение моё временно, но это лучше, чем ничего, я полагаю.

– Решение? Какое решение? – цепляясь за надежду, спросил Лев.

– Саркофаг, разумеется, его живым я только так смогу сохранить. Но есть в этом риск большой, и о нём я должна тебе поведать.

– Делай.

– Полагаю нам нужно выслушать пирамиду, – предложил гаджет.

– Делай! – заорал юноша.

В этот момент стены дрогнули, блоки в стене слева разошлись, пуская в стороны клубы пыли, и, через пару мгновений, в идеально ровной стене появилась третья дверь.

– Его несите, – приказала пирамида. – Там вы обнаружите саркофаг, в него необходимо вашего родственника поместить. Вам это доведётся сделать. Сил я уже почти не имею.

Настя и Лев, схватили друга и через полминуты он уже лежал в каменном гробу. Лёгкое прикосновение к крышке, и она поплыла в сторону, скрыв от людей лицо мирно спящего друга.

– Вам нужно комнату данную покинуть. Мне бальзамирование необходимо произвести.

– Он точно выживет? – спросила Анастасия, осматривая каменные стены в свете тусклого фонаря.

– Какое-то время, точно, – ответил голос.

Как только они покинули комнату, каменная дверь, которую никто ранее не видел, закрыла проход.

– Я, пожалуй, постараюсь поспать, – тепло улыбнувшись, посмотрев на туземку, произнёс Лев.

– Да, я тоже.

Когда они улеглись и свет погас, в полной темноте прозвучал голос Пионера:

– Пирамида, скажи, о чём ты хотела предупредить, перед тем как отправить Джея в саркофаг.

– Очень много сил поглощает саркофага создание, к тому же я лишнюю энергию на планете потратила, – ответила она. – У меня был запас, если в точке, куда мы прыгнули, планета запущенной окажется, и я из неё энергию не смогу изъять, то мне хватало сил ещё один шаг сделать. Теперь мы можем лишь на этот шаг надеяться. Если с планетой что-то произошло, то вместе там сгинем.

– Возможно стоило выслушать её раньше? – спросил гаджет.

– Нет, – коротко ответил юноша и звук его зевка заполнил комнату. – Пирамида, скажи, у тебя есть имя?

– Имя? – задумчиво спросила она. – Я ментальное автономное ядро, зачем мне имя?

– Не знаю, – даже в темноте всем стало ясно что Лев пожал плечом. – Для удобства.

– Мы лишь блуждающие крепости, нам не должно имена иметь. Разве что номера.

– Как ты там сказала? – переспросил Лев. – Ментальное?..

– Ментальное автономное ядро.

– Ментальное автономное ядро, – повторил парень. – Значит МАЯ, как по мне так красиво. Спокойной ночи всем. Спокойной ночи, Мая.

– Мая… – чуть слышно повторила пирамида.

Глава вторая

– Лев, мы на плато планеты вышли, – прозвучал голос пирамиды, и потолок комнаты подсветился загоревшейся каймой.

– Уже? Я думал нам нужно будет подольше лететь, ну или как сказать правильно?

Он попытался подняться, но конечности его подвели, судороги тысячами игл вонзились в кожу, пытаясь прогнать немоту в теле.

– Дольше? – спросил Пионер недовольно. – Ты сколько, по-твоему, спал?

– Часов двадцать? – предположил юноша.

– Четырнадцать, – поправил гаджет.

– А затекло всё так, словно сто четырнадцать.

– Четырнадцать Земных суток, вы спали четырнадцать дней.

– Теперь понятно почему я так хочу есть, – произнесла Лиса и тут же принялась рыться в сумках с провизией.

– Мая, ты ничего не хочешь сказать? – поднимая, зачем-то, глаза к потолку, спросил Лев.

– Прости, мне нужно было экономить, – ответила пирамида. – Мох, отвечающий за кислород, почти весь погиб, мне пришлось вас усыпить. Но всё неплохо складывается, планета на месте, она цела, и с моего последнего посещения, её никто изъятию не подвергал.

– И это значит? – спросил Лев, растирая одной рукой вторую, возвращая чувствительность.

– Это значит, что мы ещё поживём, – произнесла Настя, и поднявшись, двинулась к Лисе.

– Да как вы ходите, я даже пальцами толком пошевелить не могу.

– Я жду… – растерянно прозвучал голос пирамиды. – Указаний.

– Поступай как считаешь нужным, – ответил инженер, глядя как девушки уже уплетают запасённые фрукты.

– Я… я предложила бы на поверхность планеты упасть.

– Действуй, только падай не очень жёстко, сомневаюсь, что у тебя предусмотрена система амортизации.

Вязкая волна воздуха поплыла снизу-вверх, заставив путников замереть.

– Выполнено, – произнесла пирамида. – Мы спустились на планету, на одну из немногих вершин, планета сильно пострадала во время прошлого изъятия.

– Я могу взглянуть? – дрожащим голосом спросила Лиса, Пионер на автомате переводил её речь.

– Я знаю речь мирийцев, – проговорила пирамида. – Не обязательно переводить, когда она ко мне обращается. И да, ты можешь выйти, все состояния позволяют вам сделать это.

Лиса уронила плод и медленно двинулась к двери, которая не так давно спасла их от мясодёра, которая была их последней надеждой в противостоянии с сородичами Малисанхаш. Двери которая не по зубам даже волшебным муравьям Зорнешаха.

– Ну пойдём, – вставая произнесла Настя. – Поглядим куда нас занесло.

Как только они покинули границы пирамиды, ощущения изменились: идти стало легче – сила притяжения здесь была заметно слабее. Дышать стало тяжелее, сказывалось пониженное содержание кислорода, и это не могло не показаться странным, на планете, поверхность которой на девяносто девять целых и девяносто девять сотых, покрыта океаном.

– Прохладно, – произнёс Лев, складывая руки на груди, пытаясь сохранить тепло, и осматривая тёмное небо.

– Шестнадцать градусов, – прозвучал голос Пионера, следовавшего за ними на недавно приобретённых ногах. – Считаю данную температуру весьма приемлемой, а тебя весьма изнеженным.

Они прошли по голым скалам, пустым, лишённым и малейшего намёка на жизнь. Звуки разбивающихся волн доносились до них ровной диаграммой, словно метроном, отбивающий равные доли своей, а может и чужой жизни. Обойдя несколько выступов, найдя путь там, где сотни или тысячи лет не ступала нога разумного, они, найдя небольшой разлом и пройдя сквозь него, увидели океан. Серые воды под серым небом бросали многометровые волны на тёмно-коричневые, почти чёрные скалы, пытаясь стереть преграду, пытаясь освободить путь.

– Здесь дурно пахнет, – тихо произнесла Малисанхаш. – И тем не менее, здесь прекрасно. Даже несмотря на то, что не хватает зелени.

– Я… – попытался произнести Лев, но ему стало дурно. Окружавшая его стихия давила своей серостью и безысходностью. – Мне… я пойду в пирамиду, – пытаясь держать себя в руках, проговорил он и направился в обратный путь. – Кстати, туалетные дела, лучше решить на планете, – напоследок бросил он.

– Ты в порядке? – поинтересовалась Настя, и, услышав короткое: «да», вновь вгляделась в бескрайний бушующий океан. Туда, где затиралась грань, где невозможно было разобрать, это ещё поверхность вод или уже пустынное небо.

– Полагаю нам нужно последовать примеру Льва и возвращаться, – предложил Пионер.

– Да, – согласилась Настя, но взгляд её упорно отказывался отрываться от горизонта. Он очаровывал, манил и пугал её.

– Здесь не хватает жизни, – грустно вымолвила Лиса. – Лишь отчаяние. Но это не отменяет того факта, что здесь, красиво.

– Аминь, – ответила Настя и направилась в сторону их крепости.

– Мая, что дальше? – спросил Лев, не обращая внимания на вернувшихся девушек и металлопластикового носителя помощника капитана.

– Мы часть энергии из этой планеты будем вынуждены изъять. Могу поделиться расчётами, если тебе это интересно.

– Давай, только так чтобы я понял. Ну или, хотя бы, чтобы понял Пионер, – резко ответил он.

– Для этой планеты рекомендовано не изъятие, а восполнение энергии, – начала пирамида. – Но мы не можем отдать то, чего у нас нет. Мы вынуждены будем взять. Я могу восполнить свой запас примерно на семь десятых процента, если вашей мерой мерить, при этом оставив планете её минимум для существования.

– А сколько ты пополнишь энергии, если заберёшь всё? – дрожащим голосом спросил Лев.

– Всё? – спросила пирамида. – Почти полтора процента. Но вынуждена предупредить, это убьёт планету, она перестанет существовать.

– Вы убили её раньше, она уже мертва. Выполняй, и уноси нас подальше от сюда.

– Но здесь ведь есть жизнь, – прошептала Лиса, жалобно вглядываясь в спутников, надеясь на поддержку, но не веря в неё. Её спутники казались ей величественными вершителями судеб. Всесильными и ужасными.

– Множество видов червей, несколько видов рыб, скудная растительность, – ответила пирамида. – Если я буду состояние планеты сравнивать, которое сейчас, и которое раньше было, участь её печальна. Без чужого вмешательства она разрушится, не пройдёт и четырёх сотен оборотов вокруг её светила.

– Это более трёх тысяч земных лет, – добавил Пионер.

– Не мало, – поддержала разговор Настя. – Можно попытаться спасти. Планет с подходящими людям условиями не так много. Жалко.

– На самом деле их миллионы, если все пригодные учитывать. Но многие из них весьма суровы. На будущее, я бы сохранить её советовала.

– Мая, на этой планете есть разумная жизнь? – спросил юноша, усевшись в углу на куске парашютной ткани.

– Нет, – ответила та. – Но в будущем…

– Вот, а в этой пирамиде есть. И мы должны сделать всё для сохранения этой жизни.

– Пожалуйста, – протянула Лиса, и Пионер перевёл это единственное слово, вложив в него максимальное количество трагизма.

– Предлагаю голосовать, – произнесла Настя. – Кто за то, чтобы сохранить жизнь этой планете.

– Отличная идея, – кивнул Лев. – Мая, начинай изъятие.

– Процесс изъятия запущен, – прозвучал женский голос. – Готовьтесь данную планету покинуть, у нас более не будет времени на обследование.

Волны уплотнившегося воздуха, искривляющие пространство, поползли друг за другом от пола к потолку, словно пытаясь поднять всех и всё. Тончайшие щели между блоками пирамиды налились ярким золотым свечением, заставив камни вибрировать, незаметной человеческому глазу, рябью. Через минуту всё прекратилось, и более широкая волна пробежала снизу-вверх. Пассажиры пирамиды знали, они поднялись на орбиту.

– Через много лет, здесь может зерно зародиться, – прозвучал голос пирамиды и теперь он был более лёгким, более живым и приятным. – С помощью него, можно будет создать новое ментальное ядро.

– Хочешь сказать мы сможем создавать тебе подобных? – тут же спросил Пионер.

– Да, но что-то мешает мне вспомнить, как это сделать. Подкрепитесь, утолите жажду и поудобнее расположитесь. Мне придётся вновь вас усыпить, нет возможности нехватку кислорода устранить. Я шагаю.

Глава третья

Проснувшись, первое что почувствовал Лев, это тысячи игл, впивающихся в кожу, но немоты как в первый раз он не ощущал. Он даже не сразу заметил, что лежит на каменном постаменте, который, если на него уложить матрац, можно смело назвать кроватью. Лев опустил ноги к полу, надеясь, что движение быстрей заставит сгинуть неприятные ощущения, и лишь после этого огляделся. Он был в комнате, небольшой, примерно три на три метра. Здесь, кроме каменного лежбища так же был стол и стул. Некоторые швы на потолке и стенах светились, выполняя роль светильников, наполняя комнату мягким светом.

– Мая, – поднимая глаза к потолку, обратился юноша. – Я, собственно, где?

– С пробуждением, – обворожительно приятно, прозвучал голос пирамиды. – Я позволила себе потратить часть энергии и немного преобразиться. Вам нужны будут удобства. К сожалению, мне нужных элементов не хватает, но в ближайшее время я всё исправлю.

– Это ты хорошо придумала. Остальные проснулись?

– Анастасия да, Лиса пробуждается, её будут тревожить головные боли, но это временно. Мы уже на орбите небольшой планеты, мы называли её «Амбар». Я вспомнила чем так важны эти четыре планеты, которые в моей памяти сохранились.

– Интересно, и чем же? – разминая пальцы спросил Лев.

– Первая пополняет энергию, это была хорошая планета, которая быстро восстанавливалась, но во время войны с бескостными мы взяли слишком много, мы погубили её. На второй мы запасы пополняли.

– Эта та на которой мы сейчас?

– Именно.

– Вода и еда? – сведя зубы, он попытался поработать суставами.

– По большей степени ты прав, но не так примитивно. Минералы, древесина, шерсть, ткани, пряности. Для перечисления всё мне много времени понадобится.

– А что на остальных? – заинтересовавшись, спросил парень.

– На одной рудник, на другой технологически высокоразвитые союзники. Эти четыре планеты – старт для любого нового автономного ядра. Каждая пирамида, в начале жизни должна посетить эти четыре планеты или другие, подобные им.

– Хочешь сказать, что, посетив эти планеты ты будешь готова к путешествиям?

– Возможно, но три другие планеты не пригодны к изъятию, и вопрос недостатка энергии на них не решить, – теряя радость в голосе ответила пирамида.

– Не переживай, выкрутимся, – попытался подбодрить Майю, инженер и шагнул к двери.

Толстая массивная дверь подалась легко, словно в ней нет никакого веса, и Лев вышел в преобразившуюся центральную комнату. Все их вещи куда-то исчезли, а в центре стоял стол в форме полумесяца, у внешней стороны которого находились три громадных кресла, справа, в одном из них, сидела Сорокина, закинув ноги на стол и попивая из кружки что-то парящее.

– Кофе будешь? – спросила она, слегка склонив голову в сторону, чтобы лучше видеть парня.

– Сначала воды, – ответил тот и замер, не зная куда ему идти.

– Кухня там, – девушка указала пальцем на дверной проём без двери.

– Кухня? – одобрительно поднял брови Лев.

– Это ещё что, у нас теперь и туалет есть, – усмехнулась Анастасия и сделала очередной глоток. – Я правда такие только на картинках видела, но тем не менее.

– Одни хорошие новости.

– Лев! Лев! – громко повторял гаджет, и роботизированная собака, вынырнув из одной из комнат, подбежала к человеку в упор. – Прикажи своей подопечной не лезть ко мне в мозги без спроса! Она проникает в мою кристаллическую структуру и наводит там свои порядки. Как она считает, это порядки. Мои алгоритмы начинают работать на четверть медленнее из-за её вмешательства. Я боюсь, что она сожжёт мне что-то, или сотрёт какую-то важную программу, или код, и всё, нет больше ни Пионера, ни Веди, ни миссии.

– Повтори, пожалуйста ещё раз, и спокойнее, – направившись в кухню, проговорил Лев, и механические ходули двинулись за ним.

– Пирамида. Она меня не слушает, и всячески пытается проникнуть в мою память, я устаю от неё отбиваться.

– Мая, не хочешь ничего сказать? – спросил он и, увидев в нише чашку с водой, осушил её несколькими крупными глотками.

– Я никогда не встречала такой гибридизации, – довольно зазвучал голос, даже не собираясь оправдываться. – Кристаллической и цифровой систем смесь, это очень интересно выглядит. Но в памяти его я ковыряюсь лишь ради информации, пробелы свои восполнить.

– Слушайте, разбирайтесь сами, только не сломайте друг друга, пожалуйста, мы тут, как бы немного от вас зависим. От кого-то в большей степени, а от Пионера в меньшей.

Он набрал воды из ёмкости и залил её в себя. Пионер, выругавшись, покинул помещение, встретившись в проходе с Лисой. Та держалась рукой за лоб, глядя в пол. Взяв только что поставленную парнем кружку, она в точности повторила его действия для утоления жажды.

– Доброе утро, Лисёнок, – произнёс Лев, подавляя в себе желание обнять девушку, видя её страдания.

– Доброе… – буркнула она. – А когда я выпью отвар из семян вьюницы, утро станет ещё добрее.

Лев застыл на месте и от удивления не мог сдвинуться с места, сверля взглядом туземку с планеты Мирия. Она поставила чашку на стол и с недоумением посмотрела на Землянина.

– Что? – спросила она мягко, но в голосе её слышалась мольба, чтобы её оставили в покое.

– Ты понимаешь меня… – протянул Лев неуверенно.

– Я понимаю тебя, – осознание происходящего заставили глаза её расшириться, а сознание тут же выбросило мысли о нестерпимой мигрени. – Я понимаю, понимаю тебя!

Она прыгнула вперёд словно кошка, обняв его и прижавшись изо всех сил, после чего отскочила в сторону и вылетела в центральную комнату, уже крича о том, что она понимает его.

– Полагаю это твоих рук дело? – спросил парень, поднимая глаза.

– Мне показалось что это вашу жизнь немного упростит. Я не верное решение приняла? – тут же отозвалась пирамида.

– Да нет, просто я не знал, что ты так умеешь.

– Ну, по правде говоря, ты обо мне многого не знаешь, мы данную оплошность постепенно исправим. Но поверь, и через много лет, я найду чем тебя удивить, – её медовый голос буквально мурчал от удовольствия.

– Ты так радуешься, чуть ли не сильней Лисы.

– Я так долго ждала… – Мая задумалась. – Это самое превосходное чувство, вновь ощущать себя живой.

– Рад что у тебя хорошее настроение. Спускай нас на планету.

– Выполняю немедля.

– И, Мая, не трать лишний раз энергию, у нас её и так нет, – добавил он в голос строгости, посчитав это уместным.

– Да, Приговорщик.

– Приговорщик?

– Тот, кто приговаривает, присказывает да приказывает, – ответила она. – Только приказов от тебя я пока не слышу.

Глава четвёртая

Здесь было тепло и даже, самую малость, жарко. Гравитация не отличалась от земной, тем самым, не вызывая никакого дискомфорта. Лишь повышенная концентрация кислорода, отзывалась лёгкой болью в висках, но и это должно было скоро пройти. Они спускались вниз, строго туда куда указала им пирамида, две тысячи шагов на северо-восток. Первой обернулась Лиса, и тут же застыла на месте. Её примеру последовали и остальные.

– Какая красота… – тихо проговорила Настя.

Зелёные, красные и фиолетовые листья деревьев и кустарников, шелестели от лёгких порывов ветра, выстроившись по две стороны, вдоль вымощенной камнем дороги, швы которой поросли травой, скорее всего из-за редкого её использования. Они почти спустились с холма, на вершине которого стояла уже не та груда камней, в которой они прятались на родной планете Лисы. Теперь пред ними возвышалось идеальное каменное строение с золотым навершием, искрившимся в лучах местного светила. Лучи, отражённые отполированным жёлтым зеркалом, разбрасывались по округе.

– Да, такое и за сотни вёрст увидишь, – добавила Настя.

– Не отвлекайтесь, – оборвал любования Пионер. – У нас нет времени. Ну и слово же ты подобрала, вёрст, ты хоть знаешь сколько это? Барыня.

– Километр? – спокойно переспросила девушка, не реагируя на колкость.

– И ещё шестьдесят шесть метров, – добавил гаджет.

– Очень важная информация в данной ситуации, – пробормотал парень.

Скоро они оказались рядом с уменьшенной раза в три копии Маи, старательно спрятавшейся в покрове кустарников, заползших на её ступени до половины, и громадных деревьев, растущих по сторонам, раскидывая крупные ветви в сторону строения, что придавало им неестественно несимметричный вид. У входа в пирамиду уже выстроились местные жители, и было их не меньше сотни.

– Это люди, в них от силы килограмм по сорок, – произнёс Лев, осматривая местных и сжимая рукоять пистолета в руке.

– Да, – согласилась Настя. – Мелкие, бледные и чахлые, но люди. Они нас понимают?

– Мы понимаем, госпожа, – вперёд сделал шаг самый низкий человек, непроизвольно поправляя набедренную повязку, и всматриваясь в лица пришельцев, остальные не осмеливались поднять глаза от земли. – Вас долго не было. Я не узнаю никого из вас.

– Долго объяснять, – прозвучал голос Пионера, и ходули шагнули вперёд, заставив всех туземцев ахнуть.

– Не бойтесь, он с нами, – произнесла Анастасия, расплываясь в улыбке. – Мы с удовольствием бы поболтали, но у нас очень мало времени.

– Да, госпожа, – кивнул старший и произнёс что-то на не известном людям наречии, после чего все бросились внутрь здания. – Это займёт не много времени, не более суток.

Десятки туземцев, толкающих впереди себя тележки, растянулись вереницей между пирамидами, двигаясь в одну сторону гружёными и пустыми в обратную. Лица их излучали радость, не смотря на тяжесть грузов, никто из них не рисковал взглянуть на гостей.

– Может помочь им? – спросил Лев, наблюдая за стараниями местных.

– Пирамида дала ясные инструкции, не вмешиваться и не помогать, – возразил гаджет. – Помнишь сородичей Лисы? Помнишь к чему приводит неверное поведение? Не нужно дразнить и провоцировать их.

– Верно глаголишь, болванка чугунная, – произнесла Настя, заваливаясь на спину, греясь под нежными солнечными лучами. – А мы долго будем игнорировать тот факт, что крейсер ПС–1709, на котором мы прибыли на планету Лисы, и который развалился на части, захламив тем самым не только поверхность планеты, но и орбиту, вдруг явился целёхонек. Ну, хорошо крейсер, его данные можно подделать, подстроить, чтобы запудрить мозги неприятелю. Но зачем кому-то притворяться капитаном Лейманом? И зачем им атаковать невинно болтающийся в космосе кусок камня.

– Я… – протянул Лев осматриваясь по сторонам, словно камнем ему на голову упало озарение. – Почему я раньше об этом не думал? Это ведь главный вопрос, что там чёрт возьми произошло?

– Могу сказать то же самое, – вмешался Пионер. – Но в своё оправдание скажу, что я руководствуюсь заложенной в меня миссией и не могу упускать моменты. Поэтому виноватым себя не считаю.

– Подожди, – парень поднял указательный палец. – Что ты сделал? Крейсер атаковал нас по твоей вине?

– Не по моей, а по вине тех, кто вложил в меня данную идею и текущую миссию, и убедил меня что она важна.

– Что ты сделал? – привстав, спросила Настя. – Что?

– У крейсера были открыты доступы, и я решил перехватить управление, посчитав, что нам очень поможет наличие собственного крейсера.

– Ты пытался угнать «Волан»? – закипел Лев. – Как это вообще возможно?

– Угнать? Странно подобранное слово. Я, хоть и частично, и есть программа крейсера, именно поэтому для меня были открыты все двери. Я брал своё. Как объяснить? Я даже ничего не предпринимал, мои программы просто синхронизировались. И синхронизация эта была необходима для корректной связи и обмена данными.

– То есть мы, потеряли шанс вернуться на Землю, лишь потому что ты решил перехватить управление? – повышал голос Лев, и Лиса взяла его за руку, пытаясь хоть немного успокоить. – Идиот. Можно было просто поговорить! Нам нужно возвращаться, срочно нужно возвращаться на Мирию.

– Возможно, – задумчиво ответила Настя.

– Мои алгоритмы показывают, что это очень плохая идея, – ответил Пионер. – Теперь, когда системы крейсера знают, чего от меня ожидать, и знают, что они передо мной беззащитны, они будут действовать более радикально. С другой стороны, если на корабле окажется хоть один толковый программист, возможно, они немного перепишут коды и синхронизации более не будет, так как крейсер перестанет воспринимать меня как часть себя.

– Господи, зачем, ну зачем тебе нужно было это делать именно в тот момент? Почему не позже?

– Это произошло автоматически, да и соблазн был велик, – спокойно ответил Пионер. – Это как укусить свежеиспечённый хлеб по пути домой или как пнуть снеговика, шлёпнуть жену по заднице проходя мимо неё на кухне. Невозможно удержаться.

– Повелители, – подойдя, произнёс староста туземцев, утирая с рассечённого морщинами лба, пот. – Скоро все запасы из этого хранилища будут перемещены. Перед тем как вы отправитесь к второму племени, вы отпустите меня? Вы выполните обещание?

– Пирамида предупреждала, – произнёс Пионер. – И говорила, что не в этот раз.

– Нет. Нет! – туземец упал на колени и схватив за ногу Льва, уперся лбом ему в стопы. – Пожалуйста. Отпустите меня. Я похоронил десяток жён и полсотни детей, большинство из здесь присутствующих, мои дети, внуки или правнуки, я подготовил восемнадцать наследников, тех, которые должны был занять моё место и семнадцать из них умерли от старости. Я устал. Отпустите меня. Отпустите.

– Сколько тебе лет? – спросила Лиса, рассматривая спину сухого жилистого мужичка.

– В ваше последнее прибытие, мне было не многим за двадцать, считай две трети жизни за плечами. Сколько мне теперь… я не помню.

– Здесь год, в три раза длиннее Земного, – произнёс Пионер. – Ему по земным меркам не меньше двух сотен лет, а как максимум, я затрудняюсь ответить.

– Поднимись, – вставая, произнесла Анастасия. – Мы обязательно выполним твою просьбу, нам нужно лишь…

Крики местных туземцев оборвали речь девушки крона, и все пришельцы вскочили на ноги.

– Дети мои… – прошептал староста и бросился на крик.

Стрелы, камни, топоры и копья отскакивали от металлического облачения, словно от каменной глыбы, не причиняя тому даже малейшего неудобства. Человек в латах медленно снял с крюка на поясе смотанную цепь, и удерживая её за один конец, швырнул в группу туземцев. Хвост цепи, разделившись на множество цепочек с кристаллами на концах, пробил тела сразу четверых бедолаг, и те, без признаков жизни свалились на землю.

– Кеко, Нолло, Токко! – захрипел в ужасе староста и схватив валявшееся копьё, бросился на неприятеля.