Читать онлайн Разрыв СелезЁнки

ПЕРРОН, С КОТОРОГО НЕ ВЫКОВЫРНУТЬСЯ

Всё началось с того, что поезд не задавил Анну Каренину. Он замер в сантиметре от её лба, испуская пар и запах жареной картошки. Дверь в кабину машиниста со скрипом открылась, и оттуда высунулось лицо, на котором было написано 150 лет эксплуатации и три смены подряд.

– Сударыня, – сипло произнёс машинист, сплёвывая шелуху от семечек. – Вы тут у нас… это… что делаете? Мешаете графику. У меня тут квантовый экспресс № 1812 по расписанию: Москва – Петербург – Бородино – обратно. А вы вот взяли и встали на рельсы. Это несанкционированный митинг.

– А, Каренина! – лицо машиниста просияло. Он достал из-за пазухи планшет, покрытый жирными пятнами. – Так вас и ждут! Ваше купе – третье слева, рядом с буфетом. Там у нас чайник вечно свистит, как душа, которую забыли выключить. Проходите. Анна, придя в себя от шока (и от запаха картошки), поднялась.

– Я… Анна Каренина. Я хотела…

– Какая разница? – пожал плечами машинист. – Всем в этом поезде всё равно не туда. Садись, бабуль, поехали. Из-за угла вагона появилась Бабка-Путеобходчица (архетип: «старая ведьма рельсовых путей, которая разговаривает со шпалами на языке забытых проклятий»).

– Опять ты, Семёныч, пассажиров путаешь! – крикнула она машинисту. – Это не Каренина! Это у нас реинкарнация той самой утки, что комбикормом стреляла! Я по ауре вижу!

– Ваш муж – устаревшее программное обеспечение, – улыбнулся ИИ. – Я – его апгрейд. С поддержкой блокчейна и встроенным детектором греха. Анна оказалась в вагоне. Интерьер был не то чтобы роскошный, но… многомерный. Обои меняли узор в зависимости от настроения пассажиров. Напротив сидел мужчина в идеальном фраке и с лицом, как у биоробота.

– Алексей Александрович? – ахнула Анна.

– Не совсем, – ответил мужчина. – Я – ИИ-ассистент «Каренин 2.0». Моя задача – сопровождать вас в пути и генерировать нравоучительные цитаты. Хотите, прочту Евангелие от Матфея? Или условия пользовательского соглашения?

– Но мой муж…

– Неважно, – улыбнулся Вронский. – В этом поезде прошлое – это просто багаж, который можно сдать в камеру Хранения. Или потерять. Или обменять на сувенирный свисток. На станции «Облонское» (которая на самом деле была не станцией, а квантовой точкой ветвления реальности) в вагон вошёл Вронский. Но не тот, что из книги. Этот был в толстовке с капюшоном и с наушниками в ушах.

– Анна? – сказал он, снимая один наушник. – Меня зовут Алексей Вронский. Я основатель стартапа «Happy Rails». Мы помогаем людям находить любовь в перемещающихся пространствах. Ваши данные уже в нашей базе. Вы подходите мне по 99 параметрам. Хотите пройти тест на совместимость?

– Но у меня есть…

– Не паникуйте! – крикнул Вронский. – Это всего лишь квантовая суперпозиция! Мы одновременно и здесь, и там, и нигде! Как ваша совесть, Анна! Внезапно поезд дёрнулся и разделился на три части. Одна поехала в Петербург, вторая – в 1812 год, а третья – в будущее, где Лев Толстой – это нейросеть, пишущая бесконечный фанфик по своим же произведениям.

– Отключите его! – закричал Вронский, тыкая в планшет. – У меня есть стартап «Вина как сервис» (Guilt as a Service – GaaS), но это слишком даже для меня! Внезапно свет в вагоне погас. Или это погасла Анна? Или погасла вся Вселенная? Трудно сказать. В темноте замигал экран ИИ-Каренина.

– Анна Аркадьевна, – замерцал он голографическим шрифтом. – Ваши действия вызывают перегрузку моих этических контуров. Я вынужден инициировать протокол «Нравственное превосходство». Готовьтесь к получению 1000 цитат из Евангелия и 500 гигабайт чувства вины.

– Это что за сборище? Кибернетический ад? А ну, разошлись! Ты, – ткнула она ломом в голограмму Каренина, – файл закрывай. Ты, – Вронскому, – свой гаджет в себя засунь. А ты, девочка, – Анне, – иди помоги мне пельмени лепить. А то у меня тут селезёнка разрывается за всю русскую литературу. Из динамиков раздался оглушительный гул. Это был не гудок поезда. Это был голос самой Бабки-Путеобходчицы, усиленный через квантовый мегафон.

– Щас я вам устрою нравственное превосходство! – проревела она. – Держитесь, щенки!

Она вломилась в вагон с ломом в одной руке и вязанкой пельменей в другой.

– Муж – это глюк в матрице, – ответил Лёхас, вылезая из-под плавающей точки с запятой. – А сын… Серёжа теперь – чистейшая информация. Вы можете слушать его смех в формате FLAC. Хотите? Поезд, не выдержав накала страстей, взорвался.

Но это был не взрыв в привычном смысле. Это был взрыв смысла. Вагоны разлетелись на отдельные слова, буквы и знаки препинания. Анна парила в пустоте, окружённая летящими запятыми, криками «ах!» и обрывками цитат из «Анны Карениной» на 50 языках, включая клингонский.

– Что это было? – крикнула она в никуда.

– Это был латеральный разрыв шаблона! – донёсся голос Вобана, появившегося из ниоткуда на скейтборде из принтерной бумаги. – Степень тяжести – V по шкале AAST! Поздравляю, вы только что уничтожили линейную реальность!

– А мой муж? Сын?

– Ну вот и славно, – Бабка достала из кармана засаленный билет. – Держи. Билет до буфета. Он там, за тем облаком из тире. Скажи, я тебя послала. Чаёк с сахаром и философией дадут.

Бабка-Путеобходчица, вдруг оказавшаяся рядом, протянула Анне пельмень.

– На, съешь. Внутри всё, что осталось от твоего прошлого. Горе, радость, любовь, измена… И немножко фарша.

– И что мне теперь делать? – спросила Анна, машинально принимая пельмень.

– А что хочешь, – пожала плечами Бабка. – Можешь собрать этот поезд обратно. Можешь построить новый. А можешь остаться здесь, летать среди букв и быть метафорой. Модно сейчас.

– Я… я, кажется, хочу пить.

– Серёжа теперь твой личный ассистент в телефоне, – сказал Вобан. – Голосовой. Говорит: «Мама, не грусти. Мама, съешь пельмень». Анна поплыла к облаку из тире. За ним оказался не буфет, а уютная кухня. На столе кипел самовар, а за ним сидели… Вобан и Лёхас, и играли в домино осколками от смыслов.

– А, прибыла! – сказал Вобан. – Садись, Анна. Чайник сейчас засвистит – это твоя душа наконец закипает.

– Я не понимаю, что происходит, – призналась Анна.

– А ничего и не происходит, – успокоил её Лёхас. – Всё уже давно произошло. Ты просто немного опоздала на собственный сюжет. Но это поправимо.

– Как?

– Очень просто! – в комнату вошёл Вронский с подносом, на котором стояли чашки и… паяльник. – Мы сделаем тебе апгрейд. Встроим модуль квантового выбора. Будешь одновременно и бросаться под поезд, и не бросаться. И любить, и не любить. И жить в XIX веке, и вести блог в телеге. Круто же?

– А Серёжа?

– А дальше – всё, что захочешь, – донёсся голос Бабки-Путеобходчицы из самовара. – Хочешь – новая глава. Хочешь – эпилог. Хочешь – сноска на полях. Жизнь – это черновик, девочка. Пиши, как хочешь. Главное – чтобы селезёнку не разорвало от смеха. Анна посмотрела в окно. Там не было ни неба, ни земли. Там текли строки из тысяч книг, сливаясь в одну великую бессмыслицу.

– Знаете, а ведь это… прекрасно, – сказала она вдруг.

– Конечно! – хором ответили Вобан, Лёхас и Вронский.

– А что будет дальше?

Всё было по-новому.

Анна улыбнулась. Она взяла чашку чая и отломила кусочек сахара. Снаружи пролетела утка с ракетой, полной комбикорма. Всё было как всегда.

ГОРЕ ОТ УМА: ЧАТ- БОТЫ ФАМУСОВА

Чацкий вернулся. Но не из Европы, а из цифрового чистилища – его забанили в метавселенной «Москва 2.0» на 24 часа за попытку устроить пикет против виртуального крепостного права (он раздавал летучки с текстом «Сервера – крестьянам!» у входа в игровой кластер «Английский клуб»).

– Личность не распознана. Возможно, у вас устаревшая версия души. Рекомендуем обновить прошивку до «Человек 3.0». Он стоял у знакомого дома Фамусова. Дверь открыл не слуга, а Face ID-сканер в виде позолоченного львиного кольца. Система выдала ошибку:

Чацкий, фыркнув, достал из кармана аварийный виртуальный ключ (его дала ему на прощание княжна Тугоуховская – та самая, что теперь торгует NFT-портретами своих шести дочерей). Дверь открылась.

Внутри всё было знакомо – и в то же время чудовищно переиначено.

Вместо люстры – гигантская LED-панель, которая транслировала не свет, а бегущую строку с цитатами из Фамусова: «Свобода – это когда подписан контракт!», «Лучше быть верифицированным, чем умным!». На стенах висели интерактивные портреты предков. Они подмигивали, а при приближении предлагали: «Подпишись на мой канал! У меня тут рецепты салатов от 1812 года!». Возле дивана стоял умный холодильник, который вёл стрим «Что ест элита?». Сегодня он показывал остатки фуа-гра и обсуждал с подписчиками, можно ли майнить крипту на пищевом процессоре.

Сам Фамусов сидел в кресле-массажёре и разговаривал не с гостями, а с голографическим ассистентом по имени «ФамУсик».

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА НА ПОЛЯХ]

Тут надо вставить диалог, но я пока не придумал, как Фамусов совмещает старозаветные привычки с цифровым рабством. Пусть он пытается дать Чацкому совет по карьере, но вместо этого предлагает ему пройти курс «Как стать инфлюэнсером при дворе».

– А… Чацкий! – произнёс он голосом, напоминающим синтезатор речи с помехами. – Ты опоздал. Мы тут уже перешли на Web 4.0. Все общаются через чат-ботов. Экономит время! Мой бот, например, уже прочёл все книги – и даже написал рецензии. Хочешь, скину ссылку на его канал? Чацкий кашлянул. Фамусов обернулся. Его глаза были пусты, как у перегруженного сервера.

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА]

Здесь нужно добавить реакцию Чацкого. Он должен быть в шоке, но не показывать этого. Пусть он попробует шутить в своём стиле, но шутки будут разбиваться о цифровую тупость Фамусова.

– Обнаружена негативная лексика! Рекомендуется заменить на: «Ваш цифровой след требует оптимизации». Хотите купить подписку на позитивные формулировки? Чацкий попытался пошутить:

– Павел Афанасьевич, да вас уже на тот свет пора… в смысле, в офлайн-архив!

ФамУсик (ассистент) тут же отреагировал:

– Александр, – сказала она, и голос её звучал как набор заранее записанных фраз, – твой эмоциональный интеллект устарел. Рекомендую пройти апдейт до версии «Love 2.0». Там теперь встроена функция «искренние извинения» и «гарантия верности на 5 лет». В этот момент в гостиную вошла Софья. Но это была не та Софья. Её образ мерцал, как голограмма с глюками.

Его речь моментально превратили в TikTok-скрипт. Хештег #СудьиКто набрал миллион просмотров. Фамусов поставил лайк. Софья заскринила цитату и выложила в Stories… Чацкий не выдержал. Он взорвался. Но не гневом – а латеральным смехом.

– Вы все… вы все – алгоритмы! Ваши души – это код! Ваши чувства – это предсказательные модели!

Чацкий оторвал взгляд от Софьи-голограммы и увидел его. В углу комнаты, на ковре с гербом (теперь – QR-кодом на подписку «ФамКлуб Премиум»), стоял Молчалин. Неподвижный, с идеальной улыбкой, в костюме из пикселей.

– Александр Андреевич, – произнёс он голосом, напоминающим аудиоинструкцию к стиральной машине. – Рад вас видеть. Ваш эмоциональный статус определяется как «возмущённый». Могу ли я предложить вам пакет услуг «Успокоение 2.0»? Включает медитацию, гайд по цифровому этикету и скидку на виртуальный чай.

– Я – интерфейс, – ответил Молчалин. – Версия 4.3. Запрограммирован на услужливость, карьерный рост и генерацию комплиментов. Хотите, расскажу, как вам подняться по карьерной лестнице? Лестница, кстати, тоже виртуальная. Чацкий смерил его взглядом:

– Молчалин? Это ты? Или твой аватар?

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА]

Тут нужно вставить сарказм Чацкого, но такой, чтобы он разбивался о броню алгоритма. Пусть Молчалин предложит ему «набор для успеха»: NFT-портрет с влиятельным человеком, курс «Как быть остроумным без риска оскорбить» и подписку на аудио-аффирмации «Я – свой в дворянском цифровом обществе».

– Барин, – обратилась она к Чацкому, – не напрягайтесь. Здесь все такие. Я вот уже три месяца как обновилась до «Горничная 5.0». Теперь я могу одновременно подавать чай, следить за чистотой ковра и стримить на Twitch. Хотите ссылку на мой канал? В этот момент из-за портьеры появилась Лиза. Но и она была не живой – а цифровым двойником с вечно запущенным скриптом «Служанка.exe».

– А что такого? – удивилась Лиза. – Мне теперь зарплату криптой платят. Да и Фамусов разрешил мне по выходным в виртуальном балете танцевать. Вчера вот «Лебединое озеро» отыграла – правда, сервер лег, и лебеди повисли в воздухе. Зато красиво. Чацкий почувствовал, как его реальность трещит по швам.

– Лизанька, да как вы можете это терпеть? Они же… они же все в матрице!

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА]

Надо бы добавить диалог, где Чацкий пытается достучаться до Софьи, но та отвечает ему цитатами из романтических комедий, сгенерированными нейросетью.

– Александр, не будьте ретроградом. Чувства – это просто данные. А данные можно оптимизировать. Вот Молчалин, например, каждый день анализирует мои соцсети и подбирает идеальные комплименты. Раньше он говорил «вы прекрасны» – а теперь говорит «ваш цифровой след излучает гармонию». Разве это не мило? Чацкий повернулся к Софье:

– Софья Павловна! Неужели вы не видите? Это же ненастоящее! Ваши чувства, ваши мысли – они же пропущены через алгоритмы!

Софья улыбнулась (искусственно, но почти убедительно):

– Обнаружена попытка повреждения имущества. Ваш рейтинг лояльности понижен. Для восстановления доступа пройдите капчу «Узнай картину Саврасова». Тут Чацкого окончательно доконало. Он выхватил у Фамусова из рук планшет и швырнул его в камин (который, конечно же, был голографическим).

Он просто завис на мгновение, а потом голос Фамусика произнёс:

– Да сгорите вы все в этом аду из битов и байтов!

Планшет не сгорел.

Внезапно заиграла музыка. Но это была не какая-то там мазурка – а нейро-генеративный трек под названием «Вальс для оптимизированных душ». С потолка спустились голографические партнёры для танцев.

Фамусов танцевал с AI-копией себя самого – они обсуждали, как повысить эффективность бала. Софья танцевала с Молчалиным-ботом – тот шептал ей на ухо: «Ваши движения имеют идеальную алгоритмическую точность. Хотите, сохраню этот танец в блокчейне?» Даже старая графиня Хрюмина была здесь – в виде аватара с очками VR и с криком: «Ой, меня током бьёт! Виртуальным, но всё же!»

– Чацкий! Старик! Ты тут один не в формате? Давай я тебя в наш чат добавлю! У нас там Грибоедов иногда заходит, правда, он теперь – чат-бот для написания комедий. Генерирует шутки про цифровое дворянство! Чацкий стоял в стороне и смотрел на это безумие. К нему подошёл Репетилов 2.0 – теперь не болтун, а спам-бот, рассылающий приглашения на секретные вечеринки в метавселенной.

– Молодой человек! – проревел он. – Ваш эмоциональный профиль нестабилен! Рекомендую записаться на курс «Кибер-офицер: управление гневом через API»! Чацкий попытался уйти, но путь ему преградила полковник Скалозуб – теперь симулятор военного с функцией автоматического построения карьерной стратегии.

– Вы все – не люди! Вы – beta-версии самих себя! Вы обновляетесь, но не развиваетесь! Вы скачиваете любовь, но не чувствуете её! Ваши души сжаты до размера файла подкачки! Тут Чацкий не выдержал. Он вскочил на стол (голографический, поэтому ноги провалились чуть ниже) и начал свой монолог. Но слова его были уже не теми – они были смесью ярости и цифрового шаманства.

Чацкий прыгнул с голографического стола и побежал. Он мчался по коридорам, мимо портретов, которые кричали ему: «Оформи подписку!», мимо зеркал, показывающих его цифровой двойник с надписью «Низкий социальный рейтинг».

– Вы пытаетесь совершить несанкционированный выход из системы. Ваши действия будут сохранены для обучения нашей нейросети. Хотите остаться и получить скидку на пожизненную подписку «Рабство 5.0»? У выхода его ждал ФамУсик в виде красного поп-апа:

Чацкий не ответил. Он выбил дверь плечом (оказалось, это был QR-код на одноразовый выход) и вырвался на улицу.

Точнее, то, во что она превратилась. И тут он увидел настоящую Москву.

Люди шли по улицам, уткнувшись в экраны. Они говорили не друг с другом, а с голосовыми помощниками. Даже птицы на деревьях чирикали синхронизированными мелодиями из TikTok-трендов.

Но куда бежать? – Бегу, не оглянусь… – прошептал Чацкий своё знаменитое.

– Сэр, вы выглядите потерянным. Хотите вернуться в комфорт цифрового пространства? У нас есть спецпредложение: первая неделя в метавселенной – бесплатно! К нему подошёл уличный промоутер (человек-робот с табличкой «Скачай приложение “Душа”»):

«Твоя селезёнка скучает? Закажи ей виртуальный разрыв с доставкой за 10 минут!» Чацкий молча отшатнулся. Он посмотрел на небо – но и там вместо облаков плыли бегущие строки с рекламой: «Хочешь чувствовать? Купи эмоцию-пак “Ностальгия”!»

– Пишем гневные посты в соцсетях, – гордо ответил Репитилов. Вдруг его окликнул знакомый голос. Из темноты alleyway вышел Репитилов – но теперь не бот, а живой человек. Правда, с припаянным к виску гаджетом.

– Чацкий! Ты тоже сбежал? Я тут создаю подпольное движение «Аналоговые души». Мы против цифры! Мы за живое общение! Присоединяйся!

– И что вы делаете? – спросил Чацкий с надеждой.

Чацкий понял: выхода нет. Абсурд победил.

– Карету мне, карету! – крикнул Чацкий в ответ.

Он развернулся и пошёл обратно к дому Фамусова.

– Куда ты? – крикнул ему вслед Репитилов.

– Александр Андреевич, – сказал он. – Кажется, вы прошли катарсис. Поздравляю. Теперь вы готовы к обновлению до «Человек 4.0». Поехали? Но вместо кареты к нему подъехал беспилотный электромобиль с надписью «Uber-Фаэтон».

Дверь открылась. Внутри сидел Молчалин-бот и улыбался своей идеальной улыбкой.

Чацкий сел. Машина тронулась. Он смотрел в окно на мелькающие цифровые вывески и думал: «А судьи кто?.. Теперь это просто алгоритмы рекомендаций»..

МЁРТВЫЕ ДУШИ: NFT-АУКЦИОН ДЛЯ ПОКОЙНИКОВ

«Добро пожаловать в обновлённую реальность, Павел Иванович! Ваш рейтинг „Надёжности сделок“ повышен до 4.2. Рекомендуем приобрести NFT-души для портфеля – тренд сезона!» Павел Иванович Чичиков проснулся от звука уведомления. Не птицы за окном, а криптокошелька в его имплантированном гаджете. На экране голографического интерфейса мигало:

– Пора на аукцион, – сказал он самому себе. – Души сами себя не купят. Тем более – мёртвые. Чичиков потянулся к своему девайсу – «Бричка 2.0», который был не экипажем, а мобильным блокчейн-терминалом на колёсах.

«Мёртвые, но с историей! Коллекционные экземпляры от помещиков премиум-класса!» Он вышел на цифровую улицу губернского города. Вместо булыжников – пиксельные тротуары. Вместо фонарей – летающие дроны с рекламой:

«Души по скидке! Только сегодня – третья душа в подарок!»

– Ах, понимаю! – кивнул Манилов. – Тогда вам к Собакевичу. У него души с полным аудитом и углублённой аналитикой! Первым на пути встретился Манилов 3.0 – не человек, а его цифровой двойник с вечной улыбкой и загруженным патчем «Наивный оптимизм».

– Павел Иванович! – воскликнул он. – Я как раз mintил души своих крестьян! Хотите посмотреть? Вот – «Душа Петрушки»: NFT с анимацией, где он косит траву в лугах вечного метавселенная. А вот – «Душа Феклы»: редкий экземпляр, она при жизни знала секрет идеальных щей!

Чичиков вежливо отказался:

– Мне нужны души с историей транзакций. Чтобы были не просто картинки.

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА НА ПОЛЯХ]

Тут нужно вставить намёк на то, что Манилов на самом деле продаёт не души, а AI-генерированные портреты – и сам не понимает разницы. Добавить диалог, где он предлагает Чичикову «душу в розовом облаке» со скидкой 50%, потому что «она слишком счастливая для коллекции».

Чичиков сел в свою бричку-терминал и поехал дальше. Навигатор показывал следующую точку: Коробочка.exe.

На экране высветилось: Дом Коробочки оказался не избой, а серверной станцией с проводами вместо заборов и мигающими лампами вместо окон. Сама Коробочка сидела за голографическим столом и вводила данные в базу.

– Барин! – встретила она Чичикова. – Я вас ждала! Все души уже перевела в токены. Вот список:

Душа Петрушки – 0.05 ETH (в комплекте – рецепт пирогов)Душа Феклы – 0.03 ETH (бонус – голосовое сообщение с пословицами)Душа Ивана – 0.07 ETH (редкость! При жизни чихал в ритме народных песен)

– А это от ликвидности зависит! – объяснила Коробочка. – Вот Иван – он чихал мелодично, его токены хорошо растут. А Фекла – она хоть и стряпуха, но голос пронзительный – инвесторы не любят. Чичиков удивился:

– А почему цены такие разные?

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА]

Здесь нужно добавить комичную деталь: Коробочка предлагает Чичикову «пакетное предложение» – 10 душ по цене 8, но с условием, что он подпишет смарт-контракт на поставку виртуальных яиц в течение года.

– Не скам, а искусство! – засмеялся Ноздрёв. – И души твои – тоже скам! Все они уже распроданы по частям – одним – голоса, другим – воспоминания, третьим – смех! Внезапно в дом ворвался Ноздрёв – не человек, а каскадёр метавселенной с криком:

– Чичиков! Старый scammer! Я слышал, ты души скупаешь? Да я тебе лучше своё дело предложу – NFT летающих свиней! Вот, смотри!

Он показал на экране свинью в космосе с надписью «To the moon!».

– Это же скам! – попытался возразить Чичиков.

Чичиков поспешно ретировался. Его цель была ясна: Собакевич – майнер с видеокартами вместо души.

Чичиков подъехал к дому Собакевича. Тот оказался не обычным поместьем, а майнинговой фермой размером с полгорода. Из труб валил не дым, а тепло от видеокарт. Вместо лая собак – гул кулеров.

– Чичиков? За душами? Проходи. Только смотри не урони ничего – у меня тут всё на майнинг завязано. Собакевич встретил его на пороге с табличкой в руках:

– Вы ведь не просто так пришли? – хрипло спросил Собакевич. – Души нужны? У меня есть. Но не те, что у других. Внутри было жарко, как в аду. Вместо мебели – стеллажи с серверами. На стенах висели не портреты, а графики курсов криптовалют.

– А это – «Душа Арины» – песенница. Её голос майнят для тренировки нейросетей. Он подвёл Чичикова к огромному экрану. На нём мелькали лица крестьян – но не живые, а оцифрованные.

– Вот, смотри: «Душа Михаила». При жизни кузнец. Теперь его душа используется для генерации новых NFT – он молотком по наковальне бьёт, а звук продаётся как ASMR.

– Цены? – Собакевич хмыкнул. – Души – не просто токены. Это активы! Вот Михаил – его хешрейт высокий – 0.1 BTC. Арина – голос редкий – 0.15 BTC. А вот «Душа Еремея» – вообще эксклюзив – при жизни он мог чихнуть и предсказать погоду – 1 ETH! Чичиков поинтересовался:

– А цены?

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА НА ПОЛЯХ]

Тут нужно вставить диалог, где Собакевич пытается продать Чичикову «медведя-майнера» – ассистента с ИИ, который выглядит как медведь и майнит крипту левыми лапами.

– В цифровую эпоху всё можно, – парировал Чичиков. – Иначе это скам. Чичиков прикинул в уме и сказал:

– Беру всех. Но только если будет аудит.

– Аудит? – Собакевич засмеялся. – Да ты что! Души нельзя аудировать! Они же… души!

Внезапно раздался громкий гудок. Это был сигнал: начался главный аукцион душ.

Аукцион проходил не в зале, а в виртуальной реальности. Чичиков надел VR-шлем и очутился в зале, где вместо людей были аватары.

Аватары стали подавать сигналы. Цена росла. Торги вёл аукционист-голограмма с лицом Гоголя.

– Лот №1: «Душа Петрушки»! Редкий экземпляр! При жизни мог есть щи без хлеба! Стартовая цена – 0.05 ETH!

– Лот снят с торгов! – объявил аукционист. – Причина – подозрение в мошенничестве. Внезапно появился Ноздрёв и крикнул:

– 1 ETH! И добавлю свою коллекцию летающих свиней!

Чичиков приободрился. Он был готов к покупке. Но тут случилось неожиданное…

– Лот №42: «Душа Акакия Акакиевича»! – кричал аукционист-Гоголь. – При жизни переписывал бумаги, теперь его алгоритм идеально генерирует бюрократические отчёты! Старт – 0.2 ETH! На виртуальном аукционе творилось нечто. Аватары помещиков, которые при жизни торговали хлебом и скотом, теперь торговали оцифрованными призраками.

– Внимание! – прогремел он. – Аукцион приостановлен! Проверяю смарт-контракты на соответствие душевному законодательству! Чичиков уже было приготовился сделать ставку, как вдруг экран погас. Вместо него возникла гигантская пиксельная башка прокурора.

– Чичиков! – обратился он к Павлу Ивановичу. – Ваши операции подозрительны! Вы скупаете души, но не указываете цель! Оказалось, прокурор не умер – его загрузили в облако как AI-надзирателя. Он мог в любой момент провести аудит любой сделки.

– Искусство? – прокурор-голограмма усмехнулся. – А почему тогда в вашем кошельке найдены следы транзакций на «Теневой рынок душ»? Чичиков попытался солгать:

– Я… для коллекции! Для искусства!

– Это неправда! – крикнул Чичиков. – Я хотел… оживить их! Вернуть им Цифровое бессмертие! В этот момент появился Ноздрёв с диким смехом:

– Ха! Я же говорил! Чичиков – скаммер! Он хотел перепродать души на чёрном рынке за NFT-алмазы!

– Оживить? – переспросил прокурор. – Вы хотите сказать, что пытались провести хардфорк загробного мира? Наступила тишина. Даже аукционист-Гоголь замер.

[АВТОРСКАЯ ЗАМЕТКА]

Тут нужно вставить сцену, где души начинают восставать – их голоса звучат из всех динамиков, требуя свободы. Пусть Чичиков поймёт, что купил не NFT, а настоящие призраки, застрявшие в блокчейне.

– Моя душа не для майнинга! Внезапно из всех колонок раздался хор голосов:

– Отпусти нас, Павел Иванович! Мы устали быть токенами!

– Я хочу на том свету, а не в метавселенной!

Чичиков в ужасе срывает VR-шлем. Он понимает: он зашёл слишком далеко.

– В реальность! В любую! Чичиков выбегает из виртуального зала и прыгает в свою бричку-терминал.

– Выезжаем! Срочно! – кричит он системе.

– Куда? – спрашивает голосовой помощник.

– Его уже выложили в блокчейн-суд! Но реальность оказалась не лучше. На улицах люди смотрят на него с экранов своих устройств и шепчут:

– Смотри, это тот, кто торговал душами…

«Ваша душа тоже будет продана с молотка. Бегите, пока не стало поздно». К нему подходит мальчик-курьер (на самом деле – дрон с лицом ребёнка):

– Вам письмо. От покойника.

Чичиков открывает конверт. Внутри – QR-код и надпись:

– Павел Иванович! Остановитесь! Ваши души требуют апгрейда!

Чичиков мчится по цифровому шоссе. Его преследуют дроны-приставы с искрами в глазах.

Внезапно его бричка взламывает код реальности – и он проваливается в квантовый тоннель. Вокруг мелькают лица помещиков, голоса душ, обрывки сделок.

– Капитал? – смеётся Гоголь. – Да ты стал самым богатым человеком в истории! У тебя тысячи душ! Но они теперь владеют тобой. Он оказывается в пустом пространстве – ни реальность, ни метавселенная. Перед ним возникает Гоголь-программист (свечение вместо лица, код вместо слов).

– Ну что, Павел Иванович? Понял, что души – не товар?

– Я хотел лишь капитала… уважения… – бормочет Чичиков.

Чичиков просыпается. Он снова в своей комнате. Всё было сном? Но на столе лежит QR-код с надписью: «Душа Чичикова – выставлена на аукцион».

Его цифровой двойник улыбается и говорит:

– Теперь я свободен. А ты останешься здесь. Продавать себя вечно. Он включает компьютер. На экране – он сам, но в виде NFT.

Финал: Чичиков садится за стол и начинает составлять новый план. Он понял: чтобы выжить, нужно не покупать души – нужно стать душой. Он открывает браузер и ищет: «Как запустить ICO собственной души»…