Читать онлайн Обойти твой блок

ПРОЛОГ

Мяч из моих рук направляется к полу и отскакивает от него обратно. Первый удар – первый вдох и выдох. Я беру его в руки, прокручиваю в пальцах, позволяю упасть и коснуться поверхности пола, чтобы на отскоке ударить снова, продолжая набивать руку. Вдох-выдох.

Третий удар, четвертый – дыхание забывается, глаза прищуриваются. Руки на автомате отбивают мяч от пола, прокручивая и снова отбивая.

Крики фанатов и замены соперника могли бы испугать своей агрессией неподготовленного игрока, но мне не десять лет, чтобы сбиваться на подаче из-за резкого звука.

Я слышу свисток, судья проводит рукой слева направо, и я понимаю, что еще восемь секунд, и на площадке начнется ад. Мне придется быть одним из главных демонов на ней.

Мои глаза находят нужную точку на поле противника, мяч взлетает с левой руки, замах… и игра начинается.

Глава 1.

– Саня, ты ослепла окончательно?! Тебе глаза выковырять и на задницу скотчем налепить? Ты че, связку не видишь? Она прямо перед тобой!

– Да вижу я ее! – огрызнулась я.

Старый урод.

– Тогда доведи мяч нормально! Я тебя на поле выпускаю не для того, чтобы ты стояла с разинутым ртом! – тренер буквально орал.

О, а вот это удар ниже пояса. Снова.

Дмитрий Алексеевич, несмотря на то, что был учителем физкультуры в школе и курировал волейбольную секцию, судя по всему, этот вид спорта и эту работу вообще терпеть не мог. Да: детей и перекидывать мяч через сетку.

Я психанула.

– Ну так замените меня, раз я здесь ни… нихрена не делаю! – зло рявкнула в ответ, глядя в карие глаза тренера. Противные, бегающие постоянно, как будто желающие чего-то урвать, да побольше. Бесит неимоверно, скотина. Сам понабрал не пойми кого в команду, так что пас дать не могут, а я ему виновата, что связующая не в ту сторону побежала!

Глаза Дмитрия Алексеевича как будто покраснели. О да-а, я тоже знала куда бить. Не мог он меня заменить, и мы оба прекрасно знаем это. Во-первых, этот ублюдок сам назначил меня капитаном, а во-вторых, увы, но я единственная из всей школы ходила в нормальную спортивную секцию по волейболу, и поэтому тащила всю команду за собой. Именно так мы еле-еле перевалили через четыре игры районного турнира, при этом, что странно, не проиграв. Играть три партии подряд приходилось, часто счет был пограничный, и я подыхала на поле, а эта мразь во время занятий зажимала молоденькую студентку, которая пришла на практику, вместо того, чтобы нормально тренировать девчонок.

Сокомандницы напряженно смотрели на нас с тренером. Все прекрасно понимали: этот момент должен был настать. Мои нервы тоже не железные, а характер – далеко не сахар.

Ермаков подошел ко мне, схватил за предплечье, резко дернул на себя и

зашипел прямо в лицо, брызжа слюной. Захотелось помыться целиком. Надеюсь, он не болеет ничем, что передается воздушно-капельным путем? А его венерический букет меня не беспокоит.

– Закрой свой рот, Яковлева, иначе ты у меня языком своим грязным будешь весь этот зал вылизывать!

Пида… раз-два-три, прием!

Я выхватила руку из его потной ладони и брезгливо вытерла о собственную футболку.

– Прекрасно! Тогда ходящие за вами на каждом шагу оперы узнают, где вы и чем занимаетесь, вместо того, чтобы тренировать школьную команду. Или, может, вы вспомните о совести и отдадите мне зарплату за эти занятия? О, или она пошла в кармашек той студенточке, что была вчера у вас в тренерской? Вам явно хотелось научить ее громко кричать, чтобы было слышно в другом конце зала! Хотелось бы сообщить вам о вашем педагогическом успехе: у вас получилось!

Кажется, мое лицо скоро посоперничает в красноте с лицом Ермакова, потому что я невероятно зла. Свинья уродливая.

А, нет, я его недооценила.

Алекс, вечно ты ляпаешь на свою голову, а потом уже думаешь, что натворила!

Тяжелая мужская рука замахнулась надо мной, тут же я услышала пронзительный свист. Судя по всему, судья тоже не оставила нашу перепалку без внимания.

Я подняла левую руку, чтобы прикрыться, и зажмурилась, ожидая удара, однако его, почему-то, не последовало. Открыв глаза, я увидела другую, более крепкую ладонь, перехватывающую запястье растерянного тренера. Рука была моложе, более подтянутой, нежели обвисшие когда-то мышцы Дмитрия Алексеевича, с немного вздувшимися венами на внешней стороне ладони.

Даже сама не поняла, когда успела рассмотреть все, казалось, прошло не больше секунды, после чего тренер закричал, рука его была заломана и вывернута за спину.

Передо мной стоял довольно высокий парень, брезгливо смотрящий на Ермакова и второй рукой хватающий его за шиворот.

– Вызовите полицию.

Голос его был довольно низким, поэтому я не сразу поняла, что он сказал. Эта фраза заставила вздрогнуть и понять, в какой позе я стою, осознать всю ситуацию. Выдох. Шаг назад. Теперь точно все… более-менее нормально.

– Цела? – парень, придерживая вырывающегося и ругающегося тренера рукой и ногой, поднял голову и глаза на меня. Увидев мой неуверенный кивок, он покачал головой. – В следующий раз думай своей пустой головой, прежде чем трепаться обо всем, что знаешь.

Мои бывшие раскрытыми от испуга глаза слегка прищурились. Весь флер спасителя мгновенно улетучился, я расправила плечи и приподняла подбородок. Да кто он такой, чтобы меня отчитывать?

– Да, папочка! – фыркнула в ответ и еще раз осмотрела парня. Кажется, чуть старше меня. – В следующий раз успей закрыть мне рот, прежде чем я успею растрепать все, что знаю.

– Что за?.. – он снова повернул голову от Ермакова ко мне, чтобы рассмотреть, видимо, насколько я охренела, но тут к нам подбежала судья, схватила меня за плечи, перекрывая вид на парня.

– Саша, ты цела? – меня ощупали, развернули, снова ощупали, повернули и заглянули в глаза. – Сильно испугалась?

– Все хорошо, – отмахнулась от беспокойства судьи. Она была вторым тренером в спортшколе, до того, как всех не распустили, поэтому знала меня, возможно, несколько лучше, чем другие.

Я отвернулась от всех тут собравшихся, стянула с себя зеленую громадную футболку с номером школы, оставаясь в компрессионке, и снова вернулась к тренеру, прижатому к полу телом моего спасителя.

– Ты…!

– Я. Надеюсь, что в тюряге сделают с тобой то, что ты сделал со многими молодыми девчонками, ублюдок. Я посодействую, чтобы ты там оказался как можно скорее.

Швырнув ему в лицо футболку в ответ на проклятия, я развернулась и ушла из зала.

Глава 2

Прошло полтора года с того момента. Стоило Ермакову оказаться в полиции, как рты развязались у многих. Кажется, мой поступок воодушевил других, и истории полились реками по всей школе. Парочка изнасилований, домогательства к несовершеннолетним, побои. Пока это касалось ребят среднего и низкого достатка, на это закрывали глаза, однако…

– Саша, если бы не ты, я бы никогда не решилась бы на это!

Я, склонив голову к плечу, смотрела на тоненькую девчушку из своей параллели. Кажется, дунь на нее, и впрямь сломается. А вот одета если и неброско, то очень аккуратно, да и одежда качественная.

– Прости, на что? – приподняв бровь, спросила я. Я ее даже не знаю лично!

– Я видела то, что было на матче!

– Ага. И?

– Дмитрий Алексеевич ко мне тоже… приставал. И твой поступок помог мне собраться и рассказать все родителям! – девчонка раскраснелась от собственных эмоций, сжав кулачки.

Теперь становится понятным, кто посодействовал отправлению урода за решетку. Лена Федорина была любимой дочкой и единственным ребенком очень даже неплохого бизнесмена, известного в нашем городе, об этом я знала. Я смягчилась немного и поубавила цинизма. Судя по всему, она была искренней.

– У меня не было такой цели, но я рада, что все разрешилось. Он не сделал тебе ничего…?

– Нет. Кстати, Егор спрашивал меня о тебе, – девушка расправила складки на юбке руками.

Я нахмурилась. Егор? Какой еще Егор?

Заметив мой недоуменный взгляд, Лена пояснила:

– Тот парень, что помог тебе тогда, – большие голубые глаза смотрели на меня ожидающе.

– А-ах тот Егор… – я смущенно почесала бровь. – А зачем?

– Не знаю. Хотел поговорить, кажется, – и так хлоп-хлоп длинными ресничками. Даже завидно немного.

Все же, красивая она девчонка. Светлые длинные волосы, большие голубые наивные глаза, тонкая фигурка.

– Ты, если что, не говори ему, что общаешься со мной, ладно?..

– Почему? С тобой нельзя общаться?

Кажется, еще чуть-чуть, и в ее глазах появились бы слезы. Господи, что ж я такая жалостливая?

– Общаться можно, просто не нужно говорить ему об этом.

Посмотрев на облегчение, появившееся на лице Лены, я вздохнула. Что-то лопатки зачесались… Не стала себе отказывать в удовольствии и завела руку за спину.

– Пойдем лучше к кабинетам. У меня история сейчас, а у тебя?…

Таким образом, в середине десятого класса у меня появился друг. Немного наивный, смешной в своей искренности, но, пожалуй, лучший.

К волейболу я немного поостыла. Тот случай, оборачиваясь назад, кажется, стал более травмирующим, чем мне бы хотелось думать. Эти полтора года меня могли видеть в фитнес-зале, бегающей с наушниками в ушах по улицам нашего небольшого городка, но только не в зале и не с мячом в руках.

Однажды, ближе к экзаменам в одиннадцатом классе, я задержалась чуть дольше обычного, чтобы задать вопросы учителю после дополнительных занятий, и, уже проходя по темным коридорам школы к турникетам, услышала звуки. Безумно родные звуки, доносящиеся из коридора, ведущего в сторону актового и спортивного залов.

Скрип кроссовок о поверхность пола и стук мяча.

По звуку ударов, я могла узнать, чего касается мяч, и периодические радостные крики подтвердили мои догадки: в зале шла игра. Верхняя передача отдавалась более тихим стуком, при приеме снизу было громче и смачнее, а нападающий удар был громким и часто сопровождался веселым возгласом. А дальше шли хлопки рук, когда сокомандники давали друг другу "пять".

– Яковлева? Ты что делаешь тут так поздно?

Этот голос заставил меня вздрогнуть и осознать себя сидящей на скамейке в холле на первом этаже, у лестницы. Спортзал был как раз на втором, и отсюда я прекрасно слышала все, что происходит наверху. Май в этом году теплый, в зале жарко, и двери открыты, чтобы создавать хоть какой-то сквозняк, потому что окна как следует не открываются – там сетка для защиты стекла.

Подняв голову, я посмотрела на еще одного учителя физкультуры – Ингу Ивановну. Невысокая женщина работала в нашей школе уже много лет, видела меня часто и даже заведовала волейбольной секцией год до того, как пришел Ермаков.

– Здравствуйте, – я проморгалась и встала.

– Все в порядке? – она приподняла бровь, в темноте осматривая мое лицо.

Поняв, что она рассматривает, я рукавом толстовки вытерла дорожки слез.

– Я в норме.

Инга Ивановна посадила меня на скамью и присела рядом.

– Я надеялась, что этот урод не смог сломить тебя. Кажется, я ошиблась. Прости.

Мне как будто пощечину дали.

В этот момент меня разрывало несколько желаний: убежать и спрятаться, разреветься, уткнувшись в плечо Инге Ивановне, и… плюнув на все, подняться и окунуться в звуки скрипящих о пол кроссовок. Поднять взгляд и увидеть те самые жутко яркие, вечно слепящие глаза светильники, прикрытые решеткой, снова ругнуться на низкий потолок зала, вдохнуть запах любимой мази, помогающей разогреть потянутые мышцы. Но стоило представить любимое зеленое деревянное покрытие пола с белыми линиями, как перед глазами вставало жуткое жирное и бордовое от злости лицо Ермакова.

Стало ли произошедшее тогда для меня травмой? Возможно.

Хуже всего было то, что я позволяла этому уроду. Брала на себя ответственность за его занятия, думая, что мне это будет в плюс, и не обращала внимание на то, что некоторых девчонок не было в зале какое-то время. А кто-то опаздывал на полчаса, и отвечал, опустив голову, что задержал тренер.

Я не была от него в восторге, Ермаков был мне противен, но я старалась не переносить на него свои интуитивные ощущения. Очень зря.

После пришедшей с синяком Оли, я начала присматривать за девочками и ограничивать их общение с этим ублюдком. Он понял это не сразу, однако, почему-то тогда не трогал меня. Возможно, думал, что обломает зубы об меня. Хотя, казалось бы…

– Инга Ивановна? – откуда-то сверху спустился кто-то из тренирующихся. – Мы там мяч случайно… Все в порядке?

– Все в порядке. Что случилось? – поглаживая меня по голове, спросила тренер.

– Мы там мяч закинули случайно… Точно все в порядке? – настойчивый попался, даже спустился пониже.

– Да, все хорошо. Стремянка в тренерской, ты знаешь где, ключи на подоконнике. В конце концов, ты за свои одиннадцать лет учебы столько раз в то место лазил за мячами, сам все найдешь, – Инга Ивановна усмехнулась и еще раз погладила по голове. Я натянула капюшон пониже, чтобы настойчивый помогатель не увидел слез.

– Хорошо.

Только к концу одиннадцатого класса я поняла, насколько мне не хватало волейбола. Однако, выпустившись, я уже гораздо проще смотрела на площадки, мимо которых проходила по улице. Даже пару раз сидела и смотрела, как ребята пятого или шестого класса перекидывали мяч через сетку в попытках отработать передачи. Но вернуться в тот зал уже никак не могла.

Глава 3

Лето после одиннадцатого класса закончилось слишком резко. О том, что я поступила в университет, я знала, но не ожидала в один момент оказаться на пороге общажной комнаты и увидеть трех вьетнамок, к которым меня подселили.

Вспомнился противный визгливый голос дежурной комендантши: "По правилам университета у нас нет разделений на русских и иностранцев!" и я опустила свою спортивную сумку на пол, признавая поражение. Следующие четыре года будут для меня веселыми.

Зунг, Ми и Хоа оказались из одного потока, сейчас они учились на подготовительном факультете. Девчонки были дружелюбными, даже предложили самодельное мороженое и попросили, по возможности, помогать с русским языком. Я про себя потерла руки: репетиторство могло стать неплохим вариантом заработка, ведь наш университет, судя по контингенту на ближайших улицах и в здании общежития, кишмя кишит иностранцами. Мило улыбнувшись девочкам, я сходила вниз за оставшимся у противной комендантши чемоданом, и, решив оставить разбор вещей на потом, взяла наушники с телефоном и отправилась на прогулку.

Территория университета была огромной и ухоженной: большое количество лавочек, сейчас занятых возвращающимися к учебе студентами, квадратно подстриженные кустики, мелькавшие то там, то сям, симпатичные светлые корпуса, появляющиеся из-за деревьев то справа, то слева от выбранной мной дороги. Люди были разные, многие довольно интересные: вот у курилки стоит компашка африканцев в яркой и стильной одежде, мимо меня задумчиво прошагал симпатичный парень в круглых очках и теплого цвета пальто, на ближайшей лавочке расположились китайцы вокруг, кажется, русской девушки с кавказскими корнями, что-то разъясняющей, тыкающей в планшет. Мимо, обсуждая что-то и объясняя друг другу что-то на пальцах, прошествовали два преподавателя. Почему-то создалось впечатление, что они физики. Такими увлеченными бывают только они, как будто бы.

Всю территорию обойти было непросто, мне потребовалось около сорока минут. Ориентируясь на карту в телефоне, я, отмахиваясь от собственных мыслей, остановилась перед очередным зданием.

ФОК – физкультурно-оздоровительный корпус.

На встрече первокурсников куратор-старшекурсница говорила, что здесь будут проходить пары по физре. И все бы ничего, но здесь была не просто физкультура, а разделение по секциям.

С тяжелым вздохом, я потянула на себя стеклянную дверь и прошла через турникет с помощью карты студента.

Если бы первым делом я увидела волейбольную площадку, кажется, я бы развернулась и убежала отсюда со всех ног, однако это всего лишь теннисные корты и дорожка вокруг них. Сердце начало замедляться после резкого выброса адреналина, я прошла к трибунам около дорожки и присела на первый ряд.

Вдох. Выдох.

Все хорошо.

Стук мяча менее звонкий, более глухой и тихий. Сам он маленький и выскальзывает из пальцев, если отрабатывать с ним имитацию нападающего удара. Да, тренер в спортшколе часто проводила подобные упражнения, ведь от закрытия ладони зависит то, куда полетит мяч после удара. Два обычных шага с полукруглым забегом влево, один широкий шаг левой, приставить ногу, присесть и выпрыгнуть, выталкивая себя всеми имеющимися силами, одновременно выводя руки из-за спины и замахиваясь на удар. Только вместо удара перекинуть через сетку теннисный мячик, как следует загибая кисть вниз и поворачивая в нужную сторону.

Здесь эти зеленые малыши отскакивают от ракеток, стен и пола. Непривычное применение, хотя и более правильное, если уж быть честной.

Поняв, что я окончательно успокоилась, откинулась на спинку кресла трибун.

Зачем я сюда пришла? Травить себе душу?

Так у тебя, Алекс, это получилось. Что дальше?

– Алекс?

Мне даже сначала показалось, что я ослышалась, и чей-то голос слился с собственным в голове, но мне на плечо положили руку.

– Ты чего тут сидишь?

Эту девчонку я уже где-то видела… О, точно, это же одна из наших кураторов – Вика. Она каким-то образом сумела заметить меня среди представляющихся тогда перваков и запомнить?

– Твоя просьба называть тебя "Алекс" заставила тебя запомнить, – улыбнулась почему-то эта миловидная девушка.

Я приподняла брови.

– У тебя очень выразительная мимика, ты знала? – Вика присела на кресло рядом и задала вопрос повторно. – Ты чего тут сидишь?

– Не знаю. Просто так, – отмахнулась я.

– Ну, раз ты не занята, может, присоединишься ко мне? – она приподняла брови. – Сегодня товарищеский матч нашей мужской сборной по волейболу, у меня там парень играет. Не хочешь посмотреть?

Мужской сборной по волейболу.

Губы почти разъехались в ироничной ухмылке.

Комок подкатил к горлу, и мне пришлось сглотнуть пару раз, прежде чем я смогла снова посмотреть на куратора.

– По волейболу? – кажется, мой голос стал сиплым в этот момент, но радостная Вика этого не заметила.

– Да. Макса в этом году поставили в основной состав, он дико этому рад, но также дико волнуется, поэтому попросил прийти и поддержать. Если я буду не одна, думаю, он очень обрадуется.

Я сжала кулаки, немного судорожно вдохнула. Взгляд девушки стал озадаченным, но не более.

– Пойдем.

Я сама не узнала в этом сдавленном слове собственного голоса. Но Вике многого не надо, поэтому она схватила меня за руку, спрятанную в рукаве темно-синей толстовки, и потащила куда-то через все фойе, в большой коридор.

Здесь…

Я сглотнула. На меня как будто свалилась огромная монолитная плита, захотелось сжаться до маленького комочка и рвануть как можно быстрее отсюда.

Не понимаю, как я не услышала шума, когда сидела около кортов, но здесь совершенно другая была атмосфера.

Несколько компашек довольно высоких парней в темно-зеленой форме, где-то рядом с ними стояли девушки. Кто-то поднимался по одной из лестниц, перевязывая лейкопластырем пальцы, кто-то стоял поодаль, подпрыгивая то на прямых ногах, то подтягивая колени к груди, распрыгиваясь перед игрой. И все бы ничего, но из зала, куда я еще даже не дошла, слышался тот самый звук кроссовок, соприкасающихся с полом. Кажется, здесь покрытие прорезиненное. Это гораздо удобнее и приятнее, чем старые разваливающиеся доски под ногами, как в моем школьном зале. Я язвительно подумала про себя: неужели я в таком состоянии готова все еще думать и анализировать что-то… такое?..

Вика с кем-то поздоровалась, и потянула меня дальше, но не в зал, а по лестнице вверх. Пока мы проходили по узкому проему, я накинула капюшон. Так комфортнее, да и взгляды некоторых парней напрягали. И если для них это просто любопытство явно новому лицу, то мне это стоило огромного запаса спокойствия и нервов.

На втором этаже ФОКа находились площадки для бадминтона и столы для пинг-понга, а также площадка с зеркальными стенами, где занимались, судя по всему, гимнасты. Однако сейчас там не было худеньких девочек с резиновыми мячиками, радужными лентами и яркими булавами, а разминались и развлекались двое высоких парней в темно-зеленой форме.

Красивый цвет, мне нравится.

– Макс! – позвала Вика, оставив наконец мою руку в покое, и помахала, когда тот, что повыше, повернулся к ней.

"Центральный блокирующий," – мелькнуло в моей голове, когда Максим подошел к нам и обнял девушку. Парень был немного долговязым, но люди с высоким ростом часто все такие: они не сразу привыкают к своим размерам, часто сутулятся и пригибаются. Когда мне предложили руку, чтобы пожать, я почувствовала запах любимой мази с пчелиным ядом. Не то, чтобы он забыл помыть руки, перед тем как прийти сюда, этот запах даже после можно почувствовать. Ничем не перебьешь. Я даже не побоялась ответить на рукопожатие, возможно, этот резкий запах как-то прочистил мозги.

– Мы пришли поболеть за тебя! – выдала Вика, сбивая меня с мысли. Я попыталась улыбнуться.

– Я очень рад, спасибо, родная, – огромный парень снова склонился и сжал девушку в крепких, но мягких объятьях.

А говорят, что с волейболистами просто встречаться. Она сейчас потеряется в его громадных руках!

Сокомандник Максима тоже подошел к нам.

– Илья, – он протянул руку.

– Алекс, – я снова пожала руку. Еще немного такой практики, и точно пообвыкнусь.

– Алекс? – недоуменно переспросил он.

– Именно так, – я немного улыбнулась.

– Понял, – он сделал непонятное движение бровями вверх-вниз, но вопросов задавать не стал. – Не подскажешь время?

Я закопалась, доставая телефон из громадных карманов толстовки.

– Без пяти шесть.

– Спасибо. Макс! Хорош обжиматься, нам пора!

Я посмотрела на парочку рядом. Возможно, так и должна выглядеть любовь. Максим стоял, утыкаясь в плечо Вики лицом, несмотря на весь свой огромный рост. Девушка мягко гладила его по русым волосам, явно успокаивая.

– Возможно, ему нужно пару минут, чтобы прийти в себя, – я засунула руки в карманы толстовки и посмотрела на Илью. – Вика сказала, у него сегодня первая игра в основном составе.

– Да. Такой большой, а такой мямля, – немного усмехнувшись, прокомментировал парень, посматривая на приятеля. – Даже меня сюда размяться потащил. А нам еще сейчас в начале бегать, – посетовал Илья, махая головой куда-то в противоположную сторону.

– Вряд ли он хочет растянуть себе что-то на первой игре в основном составе.

– Это точно.

Впереди показалась сетка, висящая от потолка и до пола. За ней угадывались трибуны, а внизу…

– Ты тут впервые? – удивился Илья, видимо, заметив мое лицо. Парень махнул рукой на лавку.

– Я только поступила. Прогуливалась и встретила Вику, а она позвала сюда, – присаживаясь на предложенное место, я краем глаза посмотрела на то, что передо мной. Сердце екнуло, и я тут же отвернулась. Рыдать на глазах у Ильи мне бы не хотелось.

– О, вот как? – парень снова непонятно дернул бровями.

Он был симпатичным. Светлые волосы, кажется, за лето выгорели на солнце, отрасли, и он собрал их где-то на макушке ярко-розовой резинкой. Выглядело забавно и даже мило. На носу с горбинкой куча веснушек, глаза серые и смешливые.

– Ты либеро? – поинтересовалась я, оглядывая его белую, в отличие от других, футболку, но с какими-то абстрактными темно-зелеными узорами.

– Ты разбираешься? – удивился Илья и оглядел собственную одежду.

– Увлекалась когда-то, – сглотнув, я попыталась махнуть рукой как можно беззаботнее.

– А-а. Да, у меня пару лет назад произошла сильная травма плеча, – он похлопал по правой руке, – пришлось менять амплуа…

– Жестко, – даже немного сочувствующе проговорила я.

Если кто-то до сих пор считает, что в волейбольной команде всего лишь шесть игроков выходят на поле, то сильно ошибается.

Таких высоких, как Максим, часто берут на роль центрального блокирующего и, на мой взгляд, это одна из сложнейших позиций в волейболе. Несмотря на то, что чаще всего ЦБ играют в третьей зоне, их основная задача – ставить блок. И ставить его везде, где бы нападающий противник не пытался перевести мяч через сетку. В зависимости от ситуации приходиться буквально в несколько шагов перемахивать половину площадки, например, в четвертую зону, чтобы присоединиться к доигровке на двойной блок, а уже через несколько секунд розыгрыша лететь со всех ног во вторую зону, чтобы остановить атаку вместе со связкой. Добавить к этому постоянный разбег перед нападающим ударом, на который тоже надо быстро переместиться – все это довольно тяжело может даваться высоким ЦБшникам. Поэтому после подачи на поле вместо них без замены выходит либеро.

Этот совершенно противоположный центральному блокирующему игрок должен максимально быстро перемещаться по площадке и иметь лучший прием во всей команде. В его задачи не входит забивать или блокировать на сетке, его работа – это защита в поле. Он спасает и берет на себя самые тяжелые в приеме удары и скидки, страхует при нападении и помогает отдавать пас, если в какой-то ситуации связка выполнил первое касание. Пока либеро работает на задней линии, центральный блокирующий может отдохнуть.

Илья был либеро. Нельзя сказать, что он был маленького роста, как это чаще всего принято, не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, по моим ощущениям, однако, что-то в нем выдавало его амплуа. Возможно, я отметила это по его движениям: довольно быстрым, резким и вертким.

– У вас классная форма, – отметила я.

Кажется, мой пристальный взгляд смутил парня. Он отвел глаза, я, осматривая площадку перед собой, тоже почувствовала, как щеки краснеют.

– Кэп постарался. У него есть вкус, – довольно улыбнулся Илья.

Внезапно сетка рядом с головой парня сдвинулась, и на ступеньку спустился еще один игрок.

– Так вот ты где… – явившийся зло посмотрел на Илью, только сейчас заметившего, что наше уединение нарушили, но, переведя взгляд на меня, кажется, сбился с собственной фразы. Но тут же взял себя в руки. – То есть я, как последняя собака, должен носиться по всему ФОКу, собирая команду перед игрой, а ты тут с девчонками развлекаешься? – прошипели сверху. Мне кажется, или я заставила его еще сильнее разозлиться?

Я удивленно смотрела на появившегося, пока до меня не дошел смысл его фразы. Бровь на моем лице сама полезла вверх, честно. Так влияет на меня мысленное офигевание.

Это он сейчас в мою сторону бочку катит?

– Я просто решил составить компанию симпатичной девушке, чего сразу "развлекаешься"? – Илья посмотрел в мою сторону и, вставая с лавки, подмигнул. Его веселье подняло немного настроение и заставило улыбнуться.

– А ну пошел разминаться быстро, – парень на ступеньках прихватил Илью за шкирку и потащил куда-то так быстро, что либеро успел только рукой мне на прощание махнуть. Парень улыбался, и только это подсказало, что ситуация, в целом, не так плоха.

Пока я стояла и провожала их взглядом, ко мне присоединилась Вика и предложила присесть поближе к перилам.

За всеми этими событиями я совершенно забыла о том, что когда-то чувствовала себя в зале некомфортно.

Глава 4

– Как тебе Илья? – немного толкнув меня в плечо, спросила Вика.

– Он хорошо сложен для либеро. Если уже на протяжении двух лет работает в этом амплуа, то должен был успеть пообвыкнуться к его специфике. Да и вряд ли бы его просто так взяли в сборную, – прокомментировала я, осматривая наконец зал.

Я была права про прорезиненный наливной пол. Это удобно: подошва не скользит, если только не истоптана, можно спокойно падать, не боясь за собственные колени и локти. Волейбольное поле было выкрашено красным цветом, линии, по классике, белые, ауты спокойного синего цвета. Ауты радовали: с боковых линий не менее трех метров до стены, а у лицевой все пять набирались. Потолки высокие, но вот эти слепящие светильники… Хм, здесь они теплые. Даже добавляет некоторого комфорта.

– Бедолага Илья, – проворчала Вика, глядя, как команда выходит на поле и начинает бежать по кругу. Сначала просто пробежка, потом беговые упражнения, по типу высокого поднимая бедра и захлеста голени, после разошлись по всей своей стороне и начали разминаться.

– Что? Почему? – удивленно спросила я, переводя взгляд с номера один на Вику.

– Просто так, – она улыбнулась. – Не забивай себе голову.

Не став спорить, я снова посмотрела вниз.

Их было двенадцать, стандартный состав. Уверена, что в команде еще есть запасные игроки, но, видимо, для товарищеского матча решили много людей не беспокоить. Впереди бежал капитан, тот самый номер один, который и утащил за собой Илью. На спине я смогла рассмотреть надпись "Sviridov". Я не успела рассмотреть его как следует до этого, лишь ореховые глаза, смотрящие зло, запомнились почему-то. Теперь я была на расстоянии, но все же могла увидеть некоторые детали.

Лицо симпатичное, черты лица не грубые, но довольно прямые, волосы темные, но под теплым светом отливают немного в рыжину. Фигура подтянутая, хотя можно было бы придраться и сказать, что он худоват. Однако я себе врать не стала. Черная компрессионная кофта под темно-зеленой широкой формой прекрасно обтягивала мышцы рук, да даже оверсайз-футболка играла выгодно и на каждом движении обтягивала торс капитана. Он явно следил за собой. Да и сложен был правильно, пропорционально: довольно длинные ноги в наколенниках, уже сейчас натянутых, привлекали внимание уверенными шагами в черно-оранжевых высоких кроссовках.

– Мы после игры думали сходить с ребятами в "Ростикс" через дорогу, ты с нами? – склонившись к моему уху, спросила Вика. Я почти вздрогнула от ее вопроса, насколько ушла в свои мысли.

– С ребятами? – переспросила, повернувшись к куратору.

– Я, Макс и Илья. Составишь компанию?

– М-м-м.. Я точно не помешаю?

– Ты в этом, судя по всему, разбираешься даже лучше меня, как бы я ни хотела пытаться понять его рассказы про "чётенький прострел" и "божественный быстрый", – улыбаясь, передразнила, видимо Макса, Вика.

– А ты хочешь разбираться? – поинтересовалась я.

– Хм.. Вряд ли я смогу скакать по полю также фанатично рядом с ним, но понимать и разделять его восторги мне бы хотелось, – подумав, ответила Вика.

Я даже позавидовала Максиму в какой-то степени. Не уметь, осознавать, что вряд ли сможешь также, но при этом стараться понять, что же в этом такого интересного для своего парня – мне кажется, о такой девушке мечтают миллионы.

– У тебя слишком восторженный взгляд, Алекс, ты меня пугаешь.

– А, прости, – я отвернулась от Вики, и как раз прозвучал свисток. Это заставило меня заинтересовано опустить глаза на поле под нами.

Первый свисток после начала разминки означает переход к отработке нападающего удара. Связка выходит в центр, к сетке, в третью зону. Сначала идет нападающий удар из четвертой, третьей и шестой зон, через некоторое время прозвучит свисток, и колонна нападающих перестроится ко второй зоне, связующий начнет отрабатывать пасы назад, во вторую и первую зоны, периодически накидывая еще и в шестую.

– Ну смотри, – я ткнула пальцем в сторону поля. – Судя по их составу, да и в целом, на таких соревнованиях обычно играют расстановку пять-один. То есть пять нападающих и одна связка. Есть еще парочка расстановок, но эта самая эффективная. В таком случае у связующего есть пять игроков, способных совершить нападение по противнику, за исключением только либеро, который играет всегда в пятой зоне, – я пальцем указала на Илью, сейчас стоящего как раз в паре шагов от трехметровой линии в низкой стойке и ожидающего следующего удара противника. – Он игрок принимающий и, в редкий случаях, пасующий. Но, как это известно, люди всегда придумывают много способов добиться победы. Связующий, – я указала на игрока, стоящего в третьей зоне и на секунду умолкла, увидев там капитана, – связующий – мозг команды. Нападающие – меч команды. Либеро – последний оплот, как броня. Щитом в данном случае можно считать блок, который ставят игроки передней линии. Щитом можно назвать Макса, – я посмотрела на центрального, что сейчас стоял недалеко от связки, набивал руку и ждал своей очереди для удара. – И задача мозга – дать пас максимально выигрышно. Туда, где нет блока. Так, чтобы не заблокировали. И для этого волейболисты меняют виды пасов. Чтобы не потеряться во всем этом, придуманы разные сигналы. Будем смотреть игру, обрати внимание на пальцы связующего и его нападающих. Хотя и сейчас можно увидеть.

Игрок, только что стоявший в четвертой зоне, на которого Свиридов посмотрел, внезапно отошел к шестой зоне и показал знак "ОК", сложив кончики указательного и большого пальцев. Капитан, увидев это, быстро кивнул и сделал пару шагов назад, оказавшись около линии круга, которым очерчен центр площадки. Накинув со своего места мяч, игрок дождался касания связки и, сделав три шага, совершил нападающий удар до трехметровой линии.

Игроки команды зааплодировали, нападающий подошел к капитану, сказал пару слов на ухо и дал "пять".

– Это называется "пайп", или удар с задней линии. И если игрок показывает вот так, – я повторила жест нападающего, – значит он ждет пас на заднюю линию.

– Ого, – Вика, кажется, была впечатлена. Она вместе со всеми похлопала в ладоши. – Кажется, это довольно эффективный удар, но я ни разу не слышала его названия от Макса.

– В пятую зону редко дается пас, потому что там редко стоит нападающий. Только пока он на подаче, поэтому центральный не так часто бьет пайпы. Чаще всего доигровка из шестой и диагональный из первой зоны. Иногда, кстати, пайп показывают просто собранным кулаком. Надо просто договориться. Понятно пока?

– Из тебя, возможно, выйдет хороший учитель, – кивнула Вика.

– Ну это мы еще посмотрим, – усмехнулась я. – Иногда количеством пальцев связка показывает зону, в которую будет давать пас. Или, если увидишь, как Макс выходит на подачу, а около сетки кто-то, заведя руку за спину, показывает пальцами число, то это зона, в которую надо подать. Чаще всего в таком случае, там будет стоять связка либо слабый игрок.

Прозвучал второй свисток, и колонна жаждущих получить пас от Свиридова сместилась ко второй зоне. Однако и капитан не стал стоять на месте, а вызвал другого игрока и поставил вместо себя. Похлопав того по плечу и подбодрив, первый номер вдоль сетки направился к скамейкам, мельком глянув вверх, на трибуны, и встретившись со мной взглядом. Брови парня на мгновение нахмурились, но тут же он скрылся под трибунами.

Я что-то не поняла, у него ко мне какие-то претензии?..

– Связка первый касается мяча, и отдать пас уже не может, так? – закончила мою мысль Вика.

– Что? – сбилась я с мысли, но тут же вернулась к реальности. – А, да. Но на подаче это почти как пальцем в небо, просто потому, что в такой расстановке связка прикрывается хорошим доигровщиком. Но во время розыгрыша это проще.

– Так, а что такое прострел и быстрый? – повернулась ко мне Вика.

– Это попытка обойти противника за счет скорости и изменения траектории движения мяча.

– Это как? – не поняла куратор и нахмурила бровки.

– Ну смотри, – я проследила взглядом, как капитан прошелся из-под трибун до поля, взял мяч в руки и встал в колонну. – Мяч может лететь по вот такой траектории, – и изобразила пальцем высокую дугу. – Успеет противник переместиться на блок к нападающему?

– Успеет, – девушка поставила руки на перила трибуны и прикусила ноготь.

– А если мы сделаем траекторию вот такой? – и показала дугу уже гораздо меньше.

– Тут уже труднее будет. Но все равно ближайший блокирующий может накрыть.

– Именно. А если траектория будет прямой, а движение мяча – быстрым?

– Тогда почти нереально.

– И в защите остаются только принимающие, – дополнила ее ответ я. – Так вот, быстрый – это когда мы даем, ну, пусть будет, невысокий пас. Прострел – когда мяч летит по прямой траектории.

– Кажется, я начинаю считать волейболистов умными, – уважительно покивала Вика.

– Эй! – я наигранно возмутилась. Все-таки, как ни крути, а я все еще причисляла себя к игрокам волейбола.

– Но как можно попасть по так быстро летящему мячу? – потрясенно проговорила куратор.

– Годы тренировок и хорошая доводка решают все, – я посмотрела снова на поле и увидела, как капитан нашей команды снова сменил своего коллегу-связку.

Однако он успел отдать только пару пасов, когда прозвучал свисток на отработку подачи.

Подача у парней всегда выглядит круче, чем в женском волейболе. Большая часть из них любит повыделываться и пытаются бить силовую подачу в прыжке, однако не у всех это получается.

– Мне всегда казалось, что Свиридов играет лучше, чем Макс.

– Мм? – повернулась я к куратору, не поняв ее слов.

– Макс легко подает в прыжке, а у кэпа это получается так себе, – прокомментировала Вика. Но тут же приподняла брови и снова заговорила. – О, а эта подача вышла лучше.

Мы обе проследили, как мощно посланный ударом капитана мяч приземлился в последний метр площадки противника, чуть не прибив кого-то на той стороне.

– Он хитер, – хмыкнула я.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что это была не силовая, а планер.

– Господи, я с вашими терминами скоро получу распухший мозг, – фыркнула девушка и уставилась на меня требовательным взглядом.

– Подачи, как и пасы, в зависимости от желания и умений игрока, бывают с места и в прыжке, короткие, силовые, планер… Силовая пугает своей скоростью и силой, но планер хитрее. Этот мяч летит, вроде, как обычно, но, из-за отсутствия закрутки, он падает раньше. Планеры тяжело принимать нижней передачей, мяч может полететь куда угодно, поэтому его очень часто берут сверху… Но тут еще успей сообразить, как именно подал противник. Эйс берется в пятидесяти процентах качественным планером.

– Эйс, это когда забил с подачи и противник, ммм… не смог ничего сделать?

Я забыла прокомментировать этот термин, но только кивнула, заинтересовавшись почему-то только сейчас противником. Парни-соперники были в сине-белой форме и, судя по разминке, ничем не уступали…

– Аккуратнее! – крикнула мне прямо в ухо Вика, но сделала это довольно поздно.

Я долгие годы молилась на собственные рефлексы, отработанные в том числе на поле, и они не подвели, я успела поставить руку, когда мяч полетел в нашу сторону. Даже промелькнула удивленная мысль о том, что рука на автомате стала жесткой, чтобы не получить ею же себе в лоб…

Кажется, даже на поле в этот момент все замолкли и поймали мячи в руки.

Злополучный предмет моего травмирования попрыгал по полу трибуны, а я повернула голову и, по траектории попадания в меня, посмотрела почти под самый балкон.

Там стоял капитан.

– Упс.

Это прозвучало так издевательски почти на весь зал. По крайней мере, ближайшие к нам зрители и игроки прекрасно все слышали.

Где-то в душе всколыхнулась злость. Я провела языком по внутренней стороне щеки и на секунду ее прикусила, пытаясь сдержать эмоции. После того случая я стала гораздо менее… спокойной.

– Глядя на твою игру, я надеялась, что у тебя прием получше, – проговорила сквозь зубы. Однако меня услышали. Лицо Свиридова стало не таким довольным, глаза немного прищурились.

– Малыш, не злись, я не специально, – прищуренные глаза вернулись в свое довольное состояние, мне даже подмигнули.

Какого?!…

Краем глаза я увидела, как у Вики отвисла челюсть, Макс, стоящий недалеко от капитана и слышавший это, крякнул, еще один парень уронил мяч, который попал ему на ногу и стремительно покатился к противнику.

Надеюсь, скрип моих зубов слышала только Вика.

Я выдохнула, и надеюсь, мои матюки остались в голове и не вылетели в сторону Свиридова вместо с воздухом.

Повернувшись к куратору, я заговорила:

– И ты утверждаешь, что это – лучшая связка универа? – судя по тишине внизу, презрительности в моем голосе хватило для того, чтобы пробить чье-то довольство.

– Кхм… Ну, с утра был, – скромно ответила Вика.

– Алекс, ты в порядке? – рядом с капитаном встал Максим, закрывая собой его вид для меня.

– Я в норме.

Тут же подбежал Илья, и все в зале вспомнили, что разминка не резиновая. Стук мячей возобновился, подача продолжилась.

– Подайте мячик, пожалуйста, – проговорил снизу Илья.

Я повернулась к лежащему в ногах мячу, но замерла.

На секунду мне почудилось, что мои руки снова перехватили чьи-то, фиксируя в нужном положении. Среди всех голосов на трибуне как будто послышался тот самый противный, велевший держать крепко. Наверное, я побледнела, но тот мяч, лежавший на полу… Я никак не могла отпустить его взглядом. Не хотелось пропустить момента, когда он полетит мне в живот.

– Алекс? – проговорили снизу голосом Ильи, заставляя меня вздрогнуть и повернуться к нему, чтобы тут же вернуть взгляд на мяч.

Нет, это просто… просто мяч.

Я сглотнула, снова посмотрела вниз, на площадку…

– Вик, подай им мяч, пожалуйста, – севшим голосом проговорила я, садясь на скамейку. Так, чтобы меня не было видно даже из дальнего угла спортзала.

– Что? – удивленно проговорила куратор, но, посмотрев на мяч, ринулась к нему и скинула вниз.

Тут же прозвучал свисток.

Я знала, что это судья подозвал капитанов для розыгрыша подачи, но мне было все равно. Сглотнув еще раз, я облизала губы и, коснувшись плеча Вики, тихо сказала, что отойду ненадолго.

– Женский туалет, как спустишься, по левой стороне, – девушка попыталась заглянуть мне под капюшон в глаза. – Я могу чем-то помочь?..

– Нет, спасибо.

Зайдя в туалет, я прислушалась, но, поняв, что в трех имеющихся кабинках никого нет, закрылась в дальней и выдохнув сквозь зубы, ударила по стене кулаком.

Боль отрезвила, но недостаточно.

Присев на корточки рядом с грязным университетским унитазом, сложившись как можно компактнее, я схватилась за голову и молча закричала. Изо рта выходил только воздух, чтобы не мешать окружающим, но я кричала изо всех сил, тянула распущенные волосы до боли, впивалась ногтями в ладони и кричала, кричала… Когда дыхания уже перестало хватать, я завалилась почти без сил на пол, откинув голову на настенную плитку.

Войдя сегодня в зал и поняв, что я комфортно себя чувствую, сидя рядом с Викой и смотря разминку, я надеялась, что стало легче.

Оказывается, страшнее всего для меня – разочаровываться в себе из раза в раз.

Через пять минут в кармане завибрировал телефон. Вика спрашивала, все ли в порядке. Я понимала, что еще не до конца пришла в себя, поэтому написала, что все в норме, но мне нужно еще немного времени.

"Знаешь, а Свиридов нервничает"

"С чего бы ему?"

"Не знаю, но он выставил на поле запасного связующего, а сам постоянно смотрит на трибуны и на вход в зал. Оттуда, где он стоит должен быть виден вход в женский туалет"

"Неужели совесть заела?"

"А вдруг?)"

Фыркнув, я убрала телефон.

Странно, но почему-то после этой переписки мне стало немного легче. Выйдя из туалетной кабинки, я подошла к умывальнику и посмотрела на себя. Мм, красота! Надо хоть умыться.

Где-то в кармане завибрировал телефон, но пока я плескала на лицо холодную воду, взять его в руки не могла, поэтому решила посмотреть позже.

Подождав пару минут, увидела, что ничего лучше сделать сейчас не могу, вытерла лицо рукавом толстовки и, стряхивая оставшиеся капельки с рук, направилась из туалета. Полотенец или адекватной сушилки, увы не было, а вытирать руки туалетной бумагой…

Стоило открыть дверь туалета, как меня поймали за плечи и прижали к стене рядом. Я внутренне вся подобралась и напряглась, однако немного расслабилась, глядя на того, кто вмешался в мое личное пространство. Хотя, возможно, стоило бы напрячься сильнее.

Что за?..

Все еще держа руки в жесте тиранозаврика, я подняла голову и уткнулась взглядом в ореховые глаза.

А это я не совсем правильное описание придумала. Глаза ближе к зрачку были карими, но к краю радужки светлели почти до желто-зеленого и имели очень темный зеленый ободок вокруг.

Моргнув пару раз, я приподняла одну бровь, намекая на то, что хочу получить объяснения тому, что тут происходит.

В ответ Свиридов склонил немного голову к плечу, изучая меня красивыми глазами.

Я подумала "красивыми"? Ну, в целом, глаза не виноваты, что их носитель – засранец.

– Ты же не испугалась всего лишь обычного прилетевшего в тебя мячика?

Он произнес эту фразу с какой-то странной интонацией, но я все равно решила воспринять это в штыки.

– Не дождешься.

Еще секунд тридцать стояло молчание. Мне нечего было сказать этому гаду, капитан нависал надо мной довольно низко, но при этом ничего не говорил и лишь рассматривал мое лицо.

Дождавшись, пока последние капельки воды стекут до пальцев, я быстрым и резким движением смахнула их ему в лицо. Парень дернулся назад и прикрыл глаза, одной рукой решил вытереть лицо, и у меня появилась возможность улизнуть. До лестницы я добралась спокойно, но вот там развернулась и посмотрела на стоящего с непроницаемым лицом капитана, смотрящего мне вслед. Когда он увидел, что я на него посмотрела, сложил руки на груди и чуть по-хищному сузил глаза. В ответ на эту позу я показала средний палец и быстро начала подниматься наверх.

Навстречу мне встревоженно спускалась Вика, но увидев меня, замерла. Я же, добравшись до нее, быстренько начала ее толкать наверх.

Почему-то хотелось по-детски улыбаться.

Глава 5

– Алекс, прости, я тебе написала, что он… – Вика умолкла, рассматривая мое почти улыбающееся лицо. – Все в порядке? Что между вами произошло?

Я в какой-то степени довольно облизнула губы.

– Возможно, потом мне это аукнется, но я показала ему фак, – сообщила, проходя на трибуну.

– Ты… – Вика остановилась на ступенях. – С ним еще никто так не обращался. А чего он вообще хотел? – Она дошла до наших мест и села рядом.

– Не знаю. Стоял и смотрел на мое лицо.

Я вернула все свое внимание площадке.

Ситуация не самая приятная: наши проигрывали несколько очков. Не критично, ведь игра только началась, первая партия, но уже дает кое о чем задуматься.

– Пока что-то не идет, – прокомментировала куратор.

– Сейчас посмотрим.

Прозвучал свисток, противник ввел мяч в игру. Доводка при приеме была не суперская, связке пришлось выйти в поле, из-за чего сократилось количество вариантов для нападающих. Как и ожидалось, пас пошел на четвертую зону, и доигровка бы справился, если бы не внезапно выросший на блоке бугай-ЦБ. Илья вовремя оказался на страховке, однако и доводка от такого удара снова была не лучшей, и связке пришлось отдавать кривой пас на диагонального в первой зоне. Парень, на счастье, разбег не начинал, поэтому успел сделать шаг вправо, чтобы подстроиться под пас, но за счет этого потерял и время, и высоту мяча, из-за чего вышел мягкий удар-накат, а не качественное нападение. Не могу сказать, что соперник успел прочитать этот косяк, но первое касание взяли в шестой зоне вполне спокойно.

– Двигаемся, девочки, не стоим на месте! – проорали где-то под нами.

Я выглянула из-за балкона вниз и увидела стоящего прямо под нами Свиридова. Парень, кажется, тоже заметил движение сверху, и посмотрел на меня. Странная усмешка скользнула по его губам.

– Не хочешь посмотреть на этот ужас отсюда? – приподняв брови, предложил он, кивнув на скамейку, где стояли бутылки игроков, лежали мази, пластыри и кофты.

– Не прельщает компания, – ответила я не слишком громко.

Рядом со мной вниз посмотрела Вика и махнула рукой приветственно капитану.

– Вик, че с ним? – махнул головой в сторону поля парень.

– Волнуется, – мрачно ответила девушка. Мы втроем посмотрели, как Макс, вместо хорошего удара с удачным пасом, сделал скидку, отдав мяч прямо в руки соперника.

– Алекс.

Услышав, как он позвал меня по имени, я чуть не вздрогнула. У Свиридова был очень красивый и довольно низкий голос. Я в принципе не ожидала, что он позовет меня по имени.

– Мм? – я повернулась к нему, глядя в кажущиеся сейчас темными глаза. Парень стоял, сложив руки на груди и подняв голову к нам.

– Как думаешь, что им не хватает?

Вопрос был задан серьезно, и я была удивлена такому повороту событий. На меня смотрели уверенно, ожидая моего мнения.

Я подняла голову снова на площадку и увидела, как парни наконец-то смогли отвоевать очко, чему очень радовались и шлепали друг друга по рукам.

– Капитана на поле им не хватает, – дала ответ и перевела взгляд на Свиридова.

Он, глядя на меня, склонил голову к плечу, затем посмотрел на поле и стянул со своих плеч кофту, повязанную около шеи за рукава.

– Малыш, если ты так хочешь, чтобы я вышел на поле, можно было сказать прямо, – он снова поднял глаза на вновь прихреневшую от его слов меня. – Ты после игры не уходи никуда. Судья, замена!

Я с широко раскрытыми глазами проследила, как он подходит к боковой линии, дает пять коллеге-связке, и выходит на поле.

– Он всегда такой говнюк? – посмотрев на Вику, спросила у нее я.

Девушка сложила руки на перекладине балкона и проследила, как Свиридов подходит к Максу, говорит что-то на ухо и хлопает по плечу.

– Ты знаешь, характер его не сахар, это да, но он знает, что делает, и команда идет за ним. Ты не хотела, чтобы он здесь находился?

– Что? – переспросила я.

– Почему ты отправила его на поле?

Не могу сказать, что я отправила его на поле, потому что так захотела. Мне задали прямой вопрос, спросили моего мнения, причем на полном серьезе, и я не смогла не ответить честно. И, судя по взгляду на меня тогда, парень не ожидал такого ответа. Хотя, мне кажется, догадывался.

– Он спросил меня, я ответила. И в моих словах не было ничего личного. Ребятам не хватает собранности, а капитан с таким характером на поле – очень сильно меняющий все фактор, – прокомментировала я.

– Хочешь сказать, что они его опасаются? – Вика рассматривала фигуру Макса, сейчас стоящего под сеткой в самом углу и внимательно наблюдающего за кэпом.

– Вряд ли. Когда Илья сегодня говорил про него, то в его словах было только восхищение. Скорее всего, он для них как суровый и строгий старший брат, который своим нахождением рядом с ними вселяет в них уверенность.

Стоило капитану выйти на поле, как ситуация изменилась, но спасти первую партию уже не удалось. Однако за три очка противника, наши смогли нагнать семь, чем заставили соперника понервничать. Первая партия завершилась со счетом 25:23.

Проходя мимо нас вместе со своей командой, Свиридов снова остановился, заставляя и остальных замедлиться.

– Алекс!

Я, обсуждающая с Викой особенности ЦБшников, посмотрела вниз.

– Ты чем сегодня вечером занимаешься? – вытирая полотенцем лицо, спросил капитан.

Чего он привязался?..

– Иду на свидание с твоим либеро.

Надеюсь, Илья поймет и поддержит эту шутку.

Упомянутый, шедший как раз мимо кэпа, запнулся и посмотрел на меня, чуть не подавившись водой, которую пил.

Я ему подмигнула и послала воздушный поцелуй.

Свиридов нахмурился и посмотрел на "своего либеро". Тот немного виновато улыбнулся и кивком подтвердил наши планы.

– Кажется, у кого-то хромает доводка. Завтра в восемь жду на тренировку, – холодно проговорил капитан.

Я шокировано посмотрела на него, на Илью.

Блин.

"Прости!" – я сложила руки в молящем жесте, когда парень снова на меня посмотрел, тяжело вздохнул и махнул рукой, наконец сменив поле.

– Мда, ситуевина, – прокомментировала следившая за всем этим Вика.

– Как думаешь, Илья на меня не обиделся? – посмотрела я на нее.

– Думаю, нет, но лучше тебе ему что-то приятное сделать.

Игра закончилась ожидаемо со счетом 3-1.

Выйдя на поле во второй партии, Свиридов как будто озверел. Он не орал, не ругался, но по его взгляду было понятно, что он много чем недоволен. Команда, заметив состояние кэпа, подобралась. Доводка разом стала лучше после слов "Двигаемся, девочки, двигаемся! Я статуям пасы не даю!", ударов в аут стало в пару раз меньше как во время нападения, так и во время подачи. Если раньше я думала, что уровень команд был примерно одинаковым, то сейчас стала понимать: Свиридов на поле улучшает качество игры в разы, и за ними уже не угнаться.

Когда мы спустились к выходу, Макс и Илья сидели на лавочке вымотанные. Вика прошла в зал, а я осталась стоять на самой границе, под балконом. Внезапно меня охватила робость. Могу ли я?…

– Не стой на месте. Тебя там герой-любовник ждет, – Свиридов остановился рядом, смотря своими темными глазами сверху-вниз.

Я опустила голову, глядя на стык пола, где заканчивается плитка и начинается наливной резиновый пол.

– Я…

– Надеюсь, ваша свиданка пройдет плохо, – вытирая шею от пота, сообщили мне.

Ну засранец! И чего я тебе сделала?..

– Если тебя на свидании со мной не будет, то оно в любом случае пройдет хорошо.

Не глядя на реакцию капитана, я вдохнула и быстрым движением шагнула в зал. Не давая себе задуматься или передумать, дошла до ребят.

– Прости, пожалуйста, – встав перед Ильей, сказала я.

– Да ладно, не парься. С кэпом потренироваться – дорогого стоит, да и ничего плохого он мне не сделает. Но вот настоящее свидание я точно хочу в качестве моральной компенсации, – мне снова подмигнули.

– Боюсь, сегодня я не в том состоянии и виде, – кажется, я покраснела.

– Вика сказала, ты с нами в "Ростикс"? Там и обсудим. Подождете нас на улице? – Илья собрался с силами, взял свои вещи и вместе с Максом направился в раздевалку.

– Мне кажется, это выглядит как начало романтической истории, – на ходу прокомментировала Вика.

– Ты про нас с Ильей? Я не хотела бы давать ему ложной надежды. Мне приятно с ним общаться, но пока на этом все.

– Я про вас со Свиридовым, – перебила меня Вика.

– Что? – я даже остановилась.

– Вы, как будто, подходите друг другу.

Я нахмурилась.

– Не говори ерунды. У него просто отвратительный характер.

– Я впервые за три года своего обучения увидела, как он так себя ведет. Это было шокирующе и интересно, – усмехнулась куратор.

– Это было скорее издевательство. Кстати, а где он учится?

– Тебе зачем? Это же было издевательство, – поддразнила девушка.

– Чтобы туда ни ногой.

Она заливисто рассмеялась моему виду.

– Бизнес и управление, перешел на третий курс. К твоему несчастью, у них периодически есть пары в нашем корпусе.

Захотелось выругаться.

Глава 6.

Встреча с Ильей была запланирована на двенадцать просто потому, что ему нужно было отойти от тренировки. Что-то мне подсказывает, Свиридов будет рвать и метать. Надо будет проследить, чтобы либеро как следует поел, а пока у меня было время для того, чтобы разобрать вещи и подобрать, в чем идти на свидание.

Ладно, будем откровенны: мне не спалось. Во время подготовки к экзаменам я отсыпалась долгие дни и ночи, из-за того, что другими днями и ночами сидела за учебниками и тетрадями. И теперь организм решил выдать что-то подобное.

Слезая с верхнего этажа двухъярусной кровати, я посмотрела на соседок: несмотря на мое довольно позднее возвращение, они еще долго не спали, поэтому не могли встать также рано, как и я. Видимо, планы придется поменять.

Порывшись в спортивной сумке, я нашла спортивные штаны, топик и футболку. А вот за кроссовками пришлось лезть в чемодан. Рядом с обычными беговыми в темном пакете лежали другие, но я, даже вспоминая вчерашний день, все еще не горела сильным желанием их доставать. С утра бег, Алекс. В этих будет не так удобно.

Быстро переодевшись, собрав волосы и умывшись, я взяла сумку-банан, накинула на себя кофту и вышла из общежития.

День должен был быть приятный, на небо вышло из-за вечных облаков солнышко, даже настроение приподнялось.

Подбирая плейлист, я двинулась в сторону ФОКа. Там рядом был стадион, и, хотя время было раннее, уверена, что встречу там кого-то.

Однако, не этого человека я ожидала там встретить!

Позвав меня по имени, чем и обратила на себя мое внимание, ко мне подбежала Лена Федорина. Она была одета в симпатичные короткие двойные шортики и топик, светлые волосы собрала в высокий хвост и заплела в косу. На поясе висела теплая кофта. И как не замерзла?..

– Я так рада тебя видеть! – девушка чуть ли не запрыгнула на меня от переизбытка эмоций.

– Я тоже очень рада тебя видеть, – я искренне улыбнулась и обняла подругу. – Я думала, ты где-то квартиру снимаешь.

– Я поругалась с мамой, и в итоге взяла комнату в общежитии. Побежали?

Я с удовольствием слушала, как Лена, тараторя и иногда теряя дыхание при беге, щебетала о своей ссоре с мамой, о том, как ее подвозил таксист вчера и помог поднять вещи на пятый этаж, о том, что она встретила вчера знакомого и они даже прогулялись…

– Ой, а что это там? – внезапно переключилась на что-то девушка.

Несмотря на всю ее хрупкость, выносливость у Федориной была временами лучшей моей, потому что она занималась балетом в школьное время. И в беге она была лучше меня, поэтому я, догнав ее, остановившуюся, немного склонилась, выдыхая.

– Алекс, может нам уйти?…

Я нахмурилась и посмотрела туда, куда смотрит подруга.

В центре беговой дорожки находилось футбольное поле, а за ним, рядышком, волейбольная площадка. Я еще вчера удивилась, когда увидела, что сетку там не снимают, ведь она портится от погодных условий.

Сейчас на эту площадку, игнорируя пробегающих мимо людей, пришли трое парней.

Я посмотрела на часы – 7.58.

– Твою мать…

– Мы уходим, – взяв меня за руку, Лена попыталась увести, но я не позволила ей.

– Подожди.

– Что?

Она знала о случившемся в девятом классе, и не могла не заметить, как на физкультуре я перестала играть вместе со всеми в волейбол. Несмотря на то, что первому встречному искренняя Лена покажется наивной, она все же не была такой идиоткой и выводы сделала верные: я действительно перестала играть после того случая. И любые напоминания стали для меня несколько травмирующими. Однако сейчас… Сейчас мне очень хотелось пойти к ним.

– Я их знаю. Из-за одного засранца и моего косяка сейчас будут мучиться два очень хороших человека.

– Я в курсе, что ты совестливая, но ты вообще знаешь, кто это? – Лена нахмурилась и стала серьезной.

– Знаю. Свиридов – капитан мужской сборной, Макс и Илья – его сокомандники. Я вчера сказала, что иду на свидание с Ильей, чтобы Свиридов отстал. За это он их сегодня выдернул на тренировку. Не знаю, как тут оказался Макс, но само это мероприятие сложилось из-за меня.

Я двинулась в ту сторону, но Лена снова меня остановила.

– Мне кажется, ты кое-чего не знаешь, – тихо проговорила она.

– Что?

– Помнишь тогда… Тот парень, который тебя спас на матче…

Она умолкла.

Я выругалась уже вслух.

– Свиридов Егор?

Лена молча и мрачно подтвердила кивком.

Так вот, откуда он меня знает! Теперь становится понятным в какой-то степени, чего он до меня докопался. Я в прошлый раз неплохо ему нахамила. Неужели я вчера даже не догадалась спросить у Вики его имя?…

– Это мало что меняет. Ты со мной? – спросила я Лену и получила решительный кивок.

– Каков план?

– У меня его нет.

– Классика.

Свиридов заметил нас издалека и даже замер, сложив руки на груди и перестав разминаться. Илья с Максом, заметив бездействие капитана, тоже остановились.

– Доброе утро, – прощебетала Лена.

– Привет, – немного мрачно поприветствовал Егор. Даже мысленно непривычно называть его по имени…

– А мы тут мимо пробегали.

– Присоединитесь? – Илья помахал рукой.

– Вот она точно присоединится, да, малыш? – меня похлопали по плечу.

Лена перевела ошарашенный взгляд на меня, я зло посмотрела на Свиридова.

Парень склонился к моему уху.

– Давай, присоединяйся, иначе эти двое пострадают от моей злости. Они вчера такую чепуху творили на поле, пока меня не было…

– Алекс, ты не обязана соглашаться, – холодно проговорила Лена, вставая между нами.

– Что происходит? – напряженно спросил Илья.

Я молчала.

Хотелось встать и начать разминаться рядом с ними, но к горлу подкатывал ком, а руки начинали трястись от одного взгляда на мячи, лежащие около столба сетки, рядом с рюкзаками парней. Их высокие фигуры также не давали покоя.

– Я пока не могу играть, но могу остаться посмотреть.

– У тебя травма? – поинтересовался Илья.

– Что-то в этом роде, – криво улыбнулась я.

– Ты уверена? – переспросила Лена. – Я могу понадавать этому засранцу тумаков, и мы уйдем.

– Эй, сестренка, я все еще здесь, – возмущенно заявил Свиридов.

– Сестренка? – удивленно открыла я глаза на подругу.

– Ой, а что, она тебе не сказала, что мы приходимся друг другу троюродными, когда говорила, что я тебя искал тогда, пару лет назад?

Я перевела мрачный взгляд на капитана. Это уже перебор.

– Хорошая память – это здорово.

– Ты даже не знаешь, насколько у меня хорошая память. Кстати, как свидание прошло?

Я выдохнула, поджав губы.

– Прекрасно прошло. Илья определенно в моем вкусе. Галантный, заботливый, джентльмен, да еще и характер приятный, – я подошла к упомянутому и взяла за руку.

– А ты что делаешь, Алекс? – шепнул парень мне, принимая правила игры, притягивая за талию к себе.

– Бешу его, разве не видно?

– А мне потом снова отдуваться? – он задумался, посмотрел куда-то над моей головой. – Ты сильно расстроишься, если в следующий раз я попрошу свидание не с тобой, а с подружкой?

Я удивилась, но, пожалуй, не расстроилась.

– Ах ты изменщик… Если только обижать не будешь. Я за Ленку порву, – серьезно предупредила его.

– Принято.

Наше "воркование" прервал злой голос.

– Тридцать отжиманий. А вы отойдите, если не собираетесь страдать вместе с ними.

Тяжело вздохнув, Илья проводил меня взглядом до края площадки и встал в позицию "упор лежа".

Все это можно было назвать фарсом и полным издевательством над ребятами. Егор как будто хотел заставить их понять какие-то ошибки, гонял и гонял их, используя разные упражнения.

– По-моему, это уже перебор, – выдохнула Лена.

– Угу.

Я встала с травы и подошла к Свиридову.

– Чего? – хмуро спросил он, заметив меня.

– Ты в курсе, что люди не всегда могут видеть себя со стороны? И поэтому они не знают, что делают ошибки? – мрачно спросила я его. – Нет смысла требовать от Ильи более низкого приема, если он не знает, как это сделать.

Я повернулась к либеро.

– Тебе нужна еще более низкая посадка, – сообщила я и посмотрела, как парень принял стойку и присел. – Еще ниже.

Я повернулась к Егору и посмотрела на мяч в его руках.

– Теперь бей.

– Ну уж нет, гуру волейбола, сама сказала, сама и бей, – мне насмешливо протянули мяч.

Заткнув в себе голоса, поднимающие панику, я едва дрожащими руками взяла мяч в руки. Micasa v300w, желто-синий, когда подобные мячи только появились у нас в спортшколе, их все звали пупырками и бежали, чтобы из корзины выбрать самый лучший. Действительно, на поверхности можно заметить маленькие круглые углубления. Прикосновение к синтетической коже, из которой сделано внешнее покрытие, заставило почувствовать что-то родное и приятное. Я действительно очень давно не держала в руках хороший мяч. Когда я только начинала заниматься, мы играли старыми 319 моделями, они были шершавые, а не глянцевые, как эти, гораздо более жесткие.

Я отпустила мяч и позволила ему упасть и вернуться почти мне в руки. Накачан очень хорошо, но не перебор. То, что надо. На желтой полосе написана фамилия владельца – Sviridov.

Немного подолбив мяч, чтобы поставить руку, я посмотрела на Илью. Тот с интересом поглядывал на меня.

– Готов? Начну не сильно.

Парень кивнул, я подкинула мяч, быстрым движением посмотрела точное расположение игрока, и ударила в верхней точке. Илья, видимо, не ожидал такого стремительного удара, поэтому успел принять его только подпрыгнув.

– Не прыгай на приеме. Твоя задача сейчас довести мяч мне над головой. Еще раз. Садись ниже.

Еще удар – парень перед нападающим ударом начал двигаться, и только в самый последний момент замер. Эта доводка была гораздо лучше.

– Хорошо. Сейчас садись ниже. Теперь нужно чтобы мяч не взлетал так высоко. Не передавай ему много энергии, когда встаешь под мячом.

Через пять минут плечо заныло от ставшей непривычной нагрузки, но я продолжала бить. Плечо ходит ходуном, ладонь закрывается неправильно, и это плохо. Два года без игры сказываются слишком сильно.

– Мяч никогда не будет попадать тебе точно в руки, поэтому бери все, – скомандовал Свиридов где-то за моей спиной. Либеро только кивнул и снова встал в стойку.

– Давай еще пару раз.

Я ударила, однако в этот раз получилось плохо, и, хоть Илья и отбил, не смог скорректировать его траекторию, мяч улетел за мою спину. Развернувшись, я сделала пару шагов, чтобы поймать мяч до того, как он коснется поля, но врезалась в стоящего прямо передо мной капитана. Парень уже держал в руках мяч надо мной.

Я замерла, глядя на него, Егор опустил голову и посмотрел на меня.

– Может еще попрыгаешь на моих ногах? – почему-то довольно улыбнувшись, прокомментировал капитан.

Что?

Я опустила глаза и заметила, что в своих легких беговых кроссовках стою на его. Симпатичные кстати, судя по всему, специально для улицы достал.

– С огромным удовольствием бы оттоптала тебе ноги, – фыркнула, забирая из его рук мяч и делая шаг назад.

– Достаточно, – громче сказал парень сокомандникам и снова повернулся ко мне. – А что про Макса скажешь?

– Тебе не нравится его локоть во время нападения?

– Именно.

– Здесь в основном отработка у стены, но сейчас ее под рукой особо нет. Можно попробовать поставить Илью с одной стороны на прием, а вы с Максом с другой стороны. Давай ему высокие пасы, пусть тянется максимально.

– Откуда у тебя такие познания в волейболе? Какое амплуа? – удивился Макс.

– Доигровка.

– Доигровка.

Я удивленно посмотрела на Свиридова, ответившего со мной в один голос.

Откуда он знает?

Я сделала шаг назад.

Единственный матч, который он видел, был в школе. Из-за плохой команды, мне приходилось мотаться по всему полю, иногда допасовывать вместо связки, бить из любой точки площадки… У нас не было хорошей расстановки, что-то типа "каждый пасует, каждый нападает". В таком случае он не поймет, что за амплуа у меня. Но как?

– Не смотри на меня такими подозрительными глазами. Твоя подготовка мне обо всем рассказала.

– Подготовка? – переспросил Илья.

– Именно. Центр, либеро, связующий и дига – это все амплуа с довольно узкими назначениями. А вот доигровщик – универсальный игрок, и лишь небольшой уклон у него делается в нападение, – прокомментировала я, все еще хмурясь и глядя на Свиридова. – Доигровок много, но не все понимают, что это место должен занимать самый надежный игрок. На приеме всегда стоит доигровка, все косячные в приеме мячи летят в четвертую зону, где стоит доигровка, если либеро не способен давать пас, то эта задача ложится на доигровку.

Договорив, я осмотрела Макса с Ильей, сидящую на моей кофте на траве Лену, мрачно наблюдающую за всем, и только потом посмотрела на капитана.

Свиридов широко улыбался.

– Я всегда считал, что умные девушки безумно сексуальны. Алекс, дорогая, ты прекрасна.

Я вздрогнула. Где-то в районе живота внезапно скрутило, руки задрожали, и чтобы не показать этого, я сложила их в кулаки, а ногтями впилась в ладони. Перед глазами встала жирная рожа, тянущая свои липкие от пота руки ко мне, отвратительный похотливый блеск в глазах.

Вдох-выдох, Алекс.

Лицо Свиридова внезапно стало хмурым. Я опустила глаза так, чтобы не видеть его лицо, но контролировать все его движения, и отступила.

– Алекс? – позвал Илья.

Я еще раз вздрогнула.

– Мне надо идти.

Быстро развернувшись, я схватила свою сумку, лежащую рядом с Леной, и побежала в сторону ФОКа. Увидевшая мое лицо подруга так же побежала вслед за мной.

– Что происходит? – Илья хотел отправиться следом, но капитан его остановил.

– Не стоит.

Парень поднял глаза на Свиридова. Он знал его не так долго, но сейчас мог сказать точно – капитан безумно зол.

– Это ты сделал? – уже прохладнее спросил либеро.

– Я, по-твоему, идиот? – раздраженно бросил в ответ Егор. – Мой тебе совет: отстань от этой девчонки.

– А то тебе она жуть как рада, – точно так же раздраженно проговорил Илья в ответ.

– Благодаря мне она начинает приходить в себя. Ты в курсе, что она впервые за два года мяч нормально сегодня в руки взяла?

Илья замер. Макс, стоящий неподалеку, готовый их разнимать, уронил мяч.

– Она явно обожает волейбол. Вчера очень многое рассказала Вике, ее теоретическая подготовка лучше, чем у меня. Что с ней произошло, что она два года не играет?

Егор повернулся к своему ЦБшнику и зло сжал руки.

– Я начинаю догадываться, что же произошло на самом деле.

В этот раз вся утренняя вода, выпитая перед пробежкой, вышла из меня быстро. Даже рада, что не стала завтракать.

Так плохо мне не было уже с полтора года.

– Алекс? – я услышала голос Лены и смыла в унитазе.

– Я в норме.

– Я эту фразу слышу уже два года, и каждый раз тогда, когда ты абсолютно не в норме.

Откуда-то появились силы, чтобы усмехнуться.

Вытерев рот туалетной бумагой, я открыла дверь и вышла. Игнорируя стоящую в проходе Лену, подошла к раковине, умылась и прополоскала рот. Закрыла кран, поставила руки на края раковины и выдохнула, посмотрев на себя в зеркале.

Довольно большие круги под глазами, бледная, растрепанная… Жуть.

"Я всегда считал, что умные девушки безумно сексуальны. Алекс, дорогая, ты прекрасна".

Я еще раз умылась, выкидывая эти слова из головы.

– Чего он до тебя докопался?

– Сама не до конца понимаю. Но то, что я сегодня делала, произошло благодаря ему.

– Каким образом? – раздраженно проговорила Лена. Я посмотрела на подругу и поняла, что ее раздражение направлено не на меня, а, скорее, на всю ситуацию в целом.

– Он очень хороший капитан. Надежный. Это сильно влияет на окружающих. Я видела вчера их игру. Пока он на поле, окружающие уверены в своих силах. Аура такая, если хочешь. Причем, судя по всему, он сам не до конца осознает, как влияет на всех рядом с собой.

Лена не стала отвечать, только посмотрела на меня.

– Ты как? – тихо спросила она.

Я отошла от раковины, прислонилась к стене и сползла по ней, пытаясь понять свои ощущения.

– Знаешь, а ведь мне даже в какой-то степени приятны его слова. Они всколыхнули неприятные воспоминания, но все же… морально это прошло легче, чем раньше.

Лена присела рядом.

– Ну хорошо. Какие планы на сегодня?

– Я обещала Илье свидание, но ему почему-то больше понравилась ты, – я хмыкнула и толкнула подругу локтем.

– Глупость какая, – фыркнула она.

– Нет, серьезно, – проговорила я, глядя на нее. – Не хочешь составить компанию приятному молодому человеку, которого сейчас мудохает собственный капитан?

– Хм, я подумаю.

Глава 7

Если я хотела при поступлении получить новых ощущений, то желание сбылось. Привыкшие к формату школы первокурсники, и я в их числе, периодически терялись, потому что расположение аудиторий в корпусе на первый и даже второй взгляды было просто хаотичным, периодически задавали глупые вопросы преподавателям и частенько садились в лужи неудач, пытаясь переключиться на новый формат учебы. И хорошо, что рядом были кураторы и старшекурсники, иначе лично я наделала бы делов…

За эти пару дней мы с Леной сходили за учебниками, облазили ближайшие кафешки, добрались до двух ближайших метро, выучили местные автобусы. Мне казалось, как довольно богатой наследнице, ей будет со мной скучно этим заниматься, но Лена на это только посмеялась и махнула рукой.

– Ты кажешься часто жутко закрытой и молчаливой, но когда привыкаешь к человеку, становишься очень интересной. Не удивляйся, если из-за этого к тебе потянуться люди. В конце концов, этот момент – возможность начать заново.

В моем расписании на первый семестр стояло очень много предметов, начинающихся со слова "введение": введение в языкознание, в литературоведение, в методику преподавания… В первый момент, когда увидела этот список и подумала, что все это в будущем будет в полном формате даваться, даже передернуло. Жуть.

В четверг стояла физкультура. Мне нужно было собраться и подать заявку на секцию по волейболу. Пока я только откладывала это дело в долгий ящик, хотя подобные вопросы все решила сразу, когда появилась возможность везде отметиться.

Наш учебный корпус строил какой-то шизофреник, на мой взгляд. Это было здание состоящее, как будто из двух коридоров, которые соединили посередине. Если посмотреть сверху, то можно увидеть своего рода крест. И как в этих коридорах расположены аудитории, вообще непонятно. Единственная система, которую я заметила, так это то, что по главному коридору находятся большие аудитории для потоковых лекций, а по поперечному – более мелкие, где занимаются в группах и подгруппах. И глядя на свое расписание, я понимала, где нужно искать кабинет.

На счастье, невероятно важное заведение в коридорах искать не надо, уборные находились на пересечении в малом коридоре на каждом этаже, а в нашем расписании мы цепляли аж три: с пятого по седьмой. И вот выходя с туалета на седьмом, я на секунду замерла.

Что у меня там по расписанию? Окно? Значит можно спуститься в столовую? Две пары прошли, и завтрак в желудке уже давно переварился, скоро он будет напоминать о новом приеме пище.

Двинувшись по главному коридору в самое начало, – а нужная мне лестница была именно там, – я спустилась на второй этаж и зашла в неприметный коридорчик, соединяющий два блока университетского здания. В нашем блоке был буфет, но во втором вполне себе полноценная столовая, которую я обнаружила, когда искала нужную мне кафедру общего русского языкознания. Зашла я на самом деле, вообще не туда, но открыла для себя очень даже хорошее место. Поэтому сейчас с удовольствием взяла котлету с капустным салатом и двумя пирожками и уселась за стол.

Уединение мое прервалось нагло: стул напротив отодвинулся, и на него уселся Свиридов с довольной улыбкой на губах.

Надо поставить себе своего рода галочку: по вторникам сюда ни ногой.

– Привет, малыш, рад тебя видеть.

Я закатила глаза и положила вилку в салат, откидываясь на спинку стула и дожевывая.

– А ты умеешь испортить аппетит, Свиридов, – я сложила руки на груди.

– Зато как ты мне его поднимаешь, – усмехнулся парень, ставя локти на стол и придвигаясь ко мне. – Что делаешь в субботу?

Я вытерла губы салфеткой и посмотрела на наглеца и засранца.

– В зависимости от того, что тебе надо.

– То есть, ты готова изменить свои планы ради меня? Малыш, ты радуешь меня все больше, правда.

Я подавилась водой, которую в этот момент пила. Это ж насколько надо быть наглым, чтобы так переиначивать мои слова?

– По-моему, ты охренел, – прокомментировала я его слова.

– А с вами, девушками, по-другому нельзя. Так вот о чем я. В субботу я беру Макса, Илью и еще кое-кого, и тащимся на тренировку, нам нужно разбавить общество женским полом, потому как тренировка там миксовая, а не чисто мужская. Ты в списке нашей команды.

Ну них…фига себе заявление! Он уже давно за меня все решил, везде засунул и пропихнул, и только сейчас об этом сообщает!

– Не смотри на меня так, – он немного помрачнел, – это была не моя идея. Макс и Илья настаивали на том, чтобы ты присутствовала хотя бы как зритель, а зрители там в принципе не предусмотрены.

Я немного выдохнула. Почему-то от этого стало легче немного, даже появилась в душе некоторая признательность в сторону парня: я не думала, что он честно в этом признается.

– Я тебе сказал, а ты уж подумай, время есть, если что, в последний момент я смогу взять кого-то из сборниц, однако… Мне было бы приятнее, если бы это была мелкая и вредная ты, чем идиотка, смотрящая на меня и парней коровьими глазами.

Я приподняла брови. Там и такие бывают?..

Свиридов стырил с моей тарелки пирожок с мясом и, махнув им, собирался смыться, но я его задержала.

– Погоди, – я поймала его за рукав кофты и достала телефон.

– Мм, а ты меня все больше радуешь, дорогая, – парень присел на свое прежнее место, – я весь внимание.

Я от такого внимания снова чуть не подавилась, причем просто воздухом.

– Мне нужно знать, куда ехать, если что, – я открыла чат с самой собой в ВК и посмотрела на парня.

Свиридов нахмурился, постучал пальцами по столу задумчиво и в итоге быстрым движением руки вырвал из моих рук телефон.

– Эй! – возмутилась я и дернулась, чтобы отобрать обратно, но помешал стол. А этот засранец еще и отодвинулся на стуле так, чтобы не достала!

Пришлось вставать и подходить к нему.

– Верни!

Свиридов убрал обе руки за спину и поднял на меня свои красивые глаза, хлопая невинно так ресничками.

– Что тебе вернуть, малыш?

– Прекрати! – прошипела я почти ему в лицо, пытаясь дотянуться до его спины.

– Алекс! – позвали откуда-то с другой стороны, и я закатила глаза.

Поднявшись и развернувшись в сторону раздаточных столов, я увидела Илью, машущего мне какими-то распечатками в руке, теперь направляющегося к нам.

Однако близко он не подошел, остановился в паре метров, посмотрев на своего капитана.

– Ого, вы вышли на новый уровень отношений? – приподняв в удивлении брови, пробормотал парень.

– Как же чертовски ты прав, Илюха! – довольно проговорили за моей спиной.

Как же чертовски мне захотелось его ударить!

Я развернулась снова к Свиридову и мрачно посмотрела на него, протягивая руку.

– Либо ты возвращаешь мне телефон, либо я тебе сейчас вмажу.

Капитан приподнял брови и ме-е-едленно положил телефон мне в руку, а после также медленно поднял руки.

– Все-все, грозная тетя Алекс! Все равно я сделал, все, что хотел, – он довольно ухмыльнулся.

Я нахмурилась и разблокировала телефон.

"Вы подписались на новости Свиридова Егора".

И тут же пришло уведомление:

"Свиридов Егор добавил вас в друзья"

Да твою мать!

– Что происходит? – вмешался Илья.

– Я позвал Алекс в субботу, надо же ей информацию куда-то скинуть? – Свиридов посмотрел на меня и подмигнул.

Сердечко на секунду замерло. Вот гад! Бесит своим нахальным поведением, но ведь каков красавец!

Ладно, если что, буду игнорировать его сообщения.

– Теперь свали отсюда и не беси меня, – проговорила, возвращаясь на свое место.

Третьекурсник со вздохом сожаления встал.

– Не любят меня тут, эх… Кстати, Алекс, милая, если в субботу решишься с нами сходить на тренировку, будь готова играть как связка в четыре-два.

Что за привычка ошарашивать меня, когда я ем или пью!

Откашлявшись, я посмотрела на заботливо стучащего мне по спине Свиридова.

– Какая нахрен связка?!

– Любая, Алекс. Я уверен, ты с этим справишься, а мне нужно будет выйти в другое амплуа. Все, малыш, я побежал, а то у тебя сейчас пар из ушей повалит.

И быстро наклонившись, он коснулся губами моей щеки!

Вот пи… раз-два-три, прием!

Вилка в моей руке погнулась сама, честно.

Хотя ладно, с "раз" я переборщила. Парень явно не то самое, о чем я думаю.

– Как у вас все сложно, однако, – прокомментировал Илья спустя некоторое время.

– Я его убью.

– И я прекрасно тебя пойму.

– Я реально его убью.

– Мне подыскивать место для закапывания трупа?

– Бл…ин. Блин.

– Это Свиридов.

Сердце заходилось в бешеном беге, я чувствую, как щеки нагрелись от того, какими красными стали. Прикрыв их руками, я на миг ощутила то место, которого коснулись губы Свиридова. Черт!

– Ты что-то хотел? – подняв глаза на парня, спросила у него.

– Не против, если я присоединюсь к тебе за обедом? – он указал на место, где сидел капитан.

– Да, конечно, я только отойду ненадолго, присмотришь за вещами?

Получив кивок от либеро, я встала и чуть ли не бегом отправилась в сторону туалета.

Ну засранец!

И почему я от этого краснею и смущаюсь?!

Захотелось сделать какую-нибудь фигню от стыда.

А этот гад ушел довольный!

Наконец-то найдя нужную дверь, я помчалась к раковине. Кажется, у меня горели от смущения и щеки, и шея, и даже уши, и глянув в зеркало, я только в этом убедилась. Переключив кран на холодную воду, я несколько раз поплескала на лицо, и только удостоверившись, что краснота прошла, взяла бумажное полотенце и промокнула все, что было мокрым.

"Твой троюродный брат – ушлепок."

"Что?"

"Что случилось?"

"Вы где-то пересеклись?"

"Алекс, я жду подробностей!"

"Черт, у меня лекция по истории архитектуры!"

"Алекс, не молчи!"

Однако мне пришло новое уведомление, и я снова поджала губы.

"Привет, малыш, в субботу буду ждать тебя у метро в 10.30"

"Адрес отправь, я сама доеду"

"Как с тобой неинтересно…"

"Адрес, Свиридов. Мое терпение на исходе."