Читать онлайн Заповедник. Книга 1. Реликт вне зоны обитания

Часть первая. Выгодное предложение

Глава 1

Такси плавно двигалось по знакомым улицам города, размеренно и никуда не торопясь. Непривычно, по сравнению с тем, как это обычно бывало в столице. В родной город я приезжала достаточно часто, навещая родственников и друзей. И всё равно какие-то элементы улиц уже казались чужеродными. Изменения появлялись внезапно, казались надругательством над детскими воспоминаниями, но уже не так сильно трогали, как в первые годы после переезда. Все течет, все меняется, что-то в лучшую сторону, а что-то просто уходит в небытие.

В обычное время я бы просто наслаждалась летним пейзажем за окном, погружаясь в ностальгию, но вот сегодня меня весь вечер не отпускала какая-то странная тревога. Я не могла отделаться от ощущения, что за мной наблюдают.

У всех, наверное, случались приступы паранойи в одиночестве, в ночи, где-нибудь в темном переулке. Но я весь вечер провела в кафе в центре города, в очень людном месте в компании подруг.

Оглядываясь по сторонам, я никого подозрительного не видела. Вокруг просто сидели отдыхающие люди, занятые беседой друг с другом, да персонал, снующий между ними. В итоге свои ощущения я списала на накопившийся стресс, ибо предыдущая рабочая неделя выдалась сложной, а тут ещё поездка на авто в другой город к родителям, а потом и встреча с друзьями. Но напряжение не прошло даже после выпитого бокала вина.

Из такси я вышла недалеко от подъезда родительского дома. Ближе подъехать не получалось, так как проезд во двор перегородил своим авто какой-то очень нехороший, самоуверенный чудак. Таксист развел руками, затем, получив оплату, попрощался и уехал. Честно говоря, как раз это меня не то, чтобы сильно расстроило. Я знала эти улицы, знала, чего от них ожидать. Так мне казалось, во всяком случае.

Волосы всполошил летний ветер, я с удовольствием втянула свежий аромат листвы, пытаясь унять дурацкую тревогу. Чуть дальше в стороне горела вывеска небольшого магазина, из ярко освещенных дверей которого вышли двое мужчин, но они направились в противоположную от меня сторону. Вокруг не нашлось никого подозрительного. Вообще, кроме этих двоих, не было никого!

Пройти вперед оставалось каких-то пятьдесят метров. Да и время не такое уж и позднее, всего-то около десяти вечера. Алые закатные краски только-только сменились густыми сумерками, которые изо всех сил пытались разогнать уличные фонари.

Я выдохнула и быстрым шагом направилась к входной двери подъезда, параллельно запустив руку в карман сумочки, пытаясь найти ключи, и чуть не взвизгнула, когда впереди, буквально в паре метров от меня из ниоткуда вышел человек.

Я не закричала, но в ужасе отступила назад.

Нет, во внешнем виде незнакомца не обнаружилось ничего страшного. Он был чуть выше меня, одет в темную куртку и брюки свободного покроя, но лицо, обрамленное короткими, светлыми волосами выглядело вполне доброжелательно. Если бы не столь драматичное появление, я бы ни за что не подумала про него плохо, но тут пришлось! Словно мучившее меня весь вечер плохое предчувствие, наконец-то, обрело форму!

Он же в своем появлении явно ничего странного не видел. Улыбнулся и даже сказал дружелюбное: «Привет». Затем он хотел сделать шаг навстречу, но, видимо, ужас на моем лице заставил его остановиться. Незнакомец выставил вперед ладони, явно пытаясь меня успокоить.

– Стой! Не бойся! – воскликнул он, а затем уже более спокойно, – Я не причиню вреда.

Не дождавшись реакции, он медленно сделал-таки шаг навстречу. Я синхронно сделала шаг назад. При этом сама не осознавая, что делаю, перехватила поудобнее сумку, чтобы треснуть его ей, если приблизится. Снаряд, конечно, был так себе, но уж какой есть!

– Не бойся, – повторил он, – Я хочу просто поговорить.

Кто захочет говорить с тем, кто выскакивает наперерез в темном переулке? И пусть появился он, конечно, не из-за угла в подворотне, а под ярко светящим фонарём широкой улицы, ситуацию это не сильно меняло. Откуда он вообще взялся? Не за фонарным столбом же он прятался и не за деревом. Узковаты они были, чтобы его габариты скрыть!

Пока он пытался приблизиться, а я пятилась назад, осознала одну вещь. Мне нужно в другую сторону, моя спасительная дверь прямо за его спиной.

Тут я вспомнила про магазин. Вот он уже прямо по курсу находился, за мною. Чуть дальше, чем до двери дома, но придется добежать. Оставаться наедине со странным типом не хотелось совершенно. Сейчас добегу к людям, позвоню отцу, попрошу меня встретить. Или сразу лучше в полицию обратиться?

Я усилием воли задвинула охватившую меня секунду назад панику. План отступления показался спасительно здравым, только вот поворачиваться спиной к потенциальной угрозе почему-то не хотелось.

– У меня для тебя есть очень выгодное предложение! – тем временем поспешил он объясниться. – Я просмотрел за этот вечер много вариантов. Ты – идеальный кандидат!

Я скептически подняла брови. О чем он вообще?

– Понимаю, что обстановка не совсем подходящая, – словно извиняясь, затараторил он, – но поговорить с тобой в кафе не получилось. А времени у меня очень мало, я не мог ждать до утра. Тут недалеко есть другое место, где можно нормально пообщаться. Оно, вроде, ещё работает. У меня машина рядом, я подвезу!

Мои брови после этих слов поползли ещё выше, хотя, казалось бы, куда там. Это типа приглашение на собеседование такое гениальное? А может, он просто псих или под чем-то? Вот только откуда он взялся?

Упоминание кафе в тот момент мой разум предпочел проигнорировать, и без того страшно было. Но эта его тирада опасения чуть-чуть притупила. Я все же развернулась, чтобы побежать к спасительному, светящемуся пятну двери магазина. Ну, его, вместе со всеми выгодными предложениями!

– Стой! – послышалось вслед. – Да стой же!

Тормозить я не собиралась, но у него, как оказалось, тоже имелся запасной план. В следующую секунду меня догнал странный разряд. Именно он удивил меня сильнее всего. Сильнее, чем внезапно онемевшие мышцы, чем стремительно приближающееся полотно асфальта.

Впрочем, последний замер где-то совсем близко от моего носа. Словно меня поймали и не дали треснуться об него головой, а затем мир погас.

***

Очнулась я резко, словно вынырнула из пустоты. Пошевелилась и обнаружила две вещи. Лежала я на заднем сиденье движущегося автомобиля. Второе, куда более важное, ноги и руки оказались свободны, хотя, учитывая последние воспоминания, я ожидала обратного.

Я аккуратно приподнялась. В мышцах по-прежнему чувствовались онемение и слабость, но они стремительно отступали. За рулем сидел тот самый странный, светловолосый тип. Когда я поднялась, ощутила его спокойный и холодный взгляд. Наблюдал он за мной с помощью зеркала заднего вида.

Мы двигались по неосвещенной дороге, фары едва прорезали тьму, лишь в общих чертах давая рассмотреть дорогу и проносящийся мимо ночной лес. После осознания последнего факта меня начала накрывать паника, так что я завертелась и заметалась.

– Спокойно! Я же сказал, что не причиню вреда! – прервал молчание он.

Я нахмурилась. Мне ему на слово сейчас нужно поверить?

Наконец, я приняла нормальное сидячее положение, при этом отодвигаясь в противоположный угол сидения, как можно дальше от него. Затем вновь оглянулась по сторонам, прикидывая, что именно себе сломаю, если прямо сейчас выпрыгну из авто во время движения. Затем взгляд упал на лежащую рядом сумку, которую я тут же схватила и накинула ремень через плечо и шею, чтобы она держалась на мне без участия рук.

– Что вам нужно? Что вообще происходит? Вашу ж налево! – наконец, вырвалось у меня истерично.

Он вздохнул, и, видимо, верно оценив, что смирно я сидеть не буду, начал сбрасывать скорость. Пока мы ехали, было страшно, а вот когда он остановил машину, стало совсем не по себе. Я попыталась открыть дверь, но она оказалась заблокирована.

Тип ещё раз устало вздохнул и нажал кнопку на своей двери. Услышав тихий щелчок, я тут же попыталась открыть дверцу снова, в этот раз она легко поддалась.

Уже выскочив наружу, хотела убежать, но замешкалась. Бежать можно было или вдоль неосвещенной пустой дороги, или в гущу ночного леса. Обе перспективы выглядели сомнительно, учитывая, что на мне были босоножки пусть на небольшом, но каблуке. Чувствовала я себя той самой тупой героиней ужастика про маньяка.

Пока я соображала, он вышел из автомобиля, затем, обогнув его, замер, оставаясь на некотором расстоянии напротив меня. Я сделала шаг назад, решив, что темная чаща леса все же перспективнее выглядит.

– Не надо, не убегай! – подал голос он.

В правой руке у него при этом сверкнул странный предмет, похожий на пистолет. Напоминал он скорее детскую игрушку, имитирующую какой-то фантастический агрегат, чем реальное оружие, вот только при его виде мне сразу стало не по себе. Я вспомнила слабость и приближающийся асфальт. Мой похититель не направлял эту штуку на меня, но я точно знала, стреляет он быстро.

Мужчина снова вздохнул и заговорил:

– Я хотел провести этот разговор в более мирной обстановке, но так получилось, что времени в обрез.

Я молчала. Смотрела то на пистолет в его руке, то на лицо, которое сейчас выглядело сосредоточенно хмурым.

– Ты особенная, – продолжил он, – Такие, как ты, очень ценны в тех местах, откуда я… прибыл. Ты можешь прожить очень богатую и интересную жизнь, если доверишься мне!

Я удивленно уставилась на него. Этот разговор он начал еще на моей родной улице, но вот на фоне трассы и леса, освещенных только фарами его авто, все это звучало еще более странно. А он внимательно наблюдал за моей реакцией.

– Я Юрген, – странный тип с явно не типичным для наших мест именем протянул руку, словно пытаясь поздороваться.

Я не шелохнулась, а он опустил руку и продолжил:

– Тебя ведь Соня зовут?

– Откуда знаешь? – отмерла я.

– Я наблюдал.

Я снова нахмурилась. Он сказал, что не смог поговорить со мной в кафе, плюс эта тревога, которая меня весь вечер преследовала, словно за мной действительно пристально наблюдают. Я даже в туалет побоялась одна идти, попросив сопровождения.

– В кафе? – наконец, спросила я.

Он кивнул.

– Ты мне показалась наиболее подходящей, – вновь уточнил он.

– Почему я? – возмутилась я.

Вообще, нас там, только за нашим столиком трое сидело. Не говоря уже про то, что кафе было битком забито.

– У меня чутье на подходящих людей, – объяснил он, улыбнувшись весьма доброжелательно, – И генетический тест в очередной раз подтвердил, что оно не ошибается.

– Какой тест? – переспросила я, решив, что ослышалась.

– Генетический.

Я слегка зависла и почему-то посмотрела на свои руки. Сама не знала, что я ожидала там увидеть. Следы от укола? В свете фар тут вообще не сильно много можно было разглядеть. Затем снова сделала шаг назад. Впечатление маньяка он не производил, но о том, что бежать от него нужно, не оглядываясь, я не сомневалась.

– Я понимаю, тебе страшно, – снова сочувственно, даже успокаивающе заговорил он. – Я надеялся, что мы доедем до места до того, как ты очнешься.

Я невесело усмехнулась, подавившись.

– Тебе не нужно бояться, – вновь повторил он, – я действительно хочу предложить тебе очень выгодную сделку, благодаря которой ты не будешь ни в чем нуждаться всю оставшуюся жизнь.

Хотелось спросить, как долго продлится «оставшаяся жизнь», но язвить я не стала. Я не чувствовала себя достаточно уверенно для провокаций. Вместо этого, попыталась зайти с другой стороны.

– А если мне не нужны сделки? Если я просто хочу домой!

– Даже не хочешь поинтересоваться деталями?

– Нет.

Если честно, сейчас меня интересовало только одно, успею ли я нырнуть за придорожный куст, до того, как он выстрелит из этой штуки? И если успею, закроет ли меня препятствие от разряда или нет?

Он помолчал, затем заметил:

– У тебя неподходящая обувь, чтобы бегать по лесу! – подтвердил он свою наблюдательность.

Я прищурилась.

– Если бы я был очень нехорошим человеком, – улыбнулся он примирительно, – я мог бы просто связать тебя и довести до точки назначения. Верно?

Я не ответила.

– Вместо этого, мы сейчас стоим и общаемся.

– Общаемся, только оружие у тебя наготове! – не стала играть в дипломата я.

Он развел руками и кивнул, явно признавая очевидное, но и оправдываться не стал.

– Что за сделка? – со вздохом спросила я.

Он помедлил.

– Лучше добраться до корабля. Там я все объясню и даже покажу.

– Корабля? – мой мозг отказался логически связывать происходящее и слово «корабль». – И что я там увижу?

Он улыбнулся.

– То, что заставит тебя пересмотреть ситуацию в позитивном ключе.

Я глубоко втянула воздух, пытаясь подобрать слова, чтобы в них не было матерных. И он, словно почувствовав мое настроение, продолжил.

– Мы доедем, поговорим, и, если тебе по-прежнему будет казаться, что тебе это не нужно, я просто отвезу тебя домой. Договорились?

Я снова скептически подняла бровь. Просто отвезет? Что там такого можно увидеть, что меня хоть в чем-то засомневаться заставит? Что за бред?

Но он был прав в одном, он мог просто связать меня и не спрашивать, мог сразу вырубить этой штукой. Да он и сейчас вполне способен это сделать! И этот разговор, для чего он? Ему действительно нужно мое согласие или добровольное сотрудничество?

Я посмотрела на злосчастный куст, решив, что он все же мелковат, чтобы заслонить меня от чего-либо. Затем снова перевела взгляд на оружие в его руке. В случае, если я буду паинькой, все же появлялся один плюс, я увижу, куда мы едем. Сейчас я понятия не имела, где мы находимся.

***

Я нехотя забралась на заднее сиденье, он галантно закрыл дверь, затем обошел машину и сел за руль. Мы тронулись, и замок сбоку снова щелкнул, автоматически запирая двери. Я наблюдала за Юргеном, он сквозь зеркало заднего вида наблюдал за мной.

Лес через какое-то время закончился, за окном мелькнул знак, обозначающий поселок, но мне он ни о чем не сказал. Я никогда не была в этих местах раньше. Как давно он меня вырубил?

Я посмотрела на часы. На циферблате отобразилось без двадцати одиннадцать, дата не изменилась. Получается, минут сорок прошло. За сорок минут по ночной дороге можно было прилично от моего родного города уехать.

– Минут через пять будем на месте, – деловито проинформировали меня.

И только в этот момент я вспомнила про телефон. Ведь на нем и навигатор есть, и сообщение с просьбой о помощи можно отправить. Мобильник все еще лежал в кармане сумки, как и ключи. Я его даже нащупала сквозь обивку, убедившись, что забирать его у меня Юрген не стал. Обрадовалась, вот только достать его не успела! Мое внимание отвлек свет фар от машины, едущей сзади. Он отразился в зеркале заднего вида и на секунду даже ослепил.

Юрген тоже заметил, что мы не одни, и на его лице мелькнуло беспокойство. Наша машина дернулась, резко ускоряясь. А я напряглась еще сильнее, честно, не зная, как относиться к новым действующим лицам. Участие в погоне меня не сильно вдохновляло, но может, это мое спасение?

– Что-то не так? – спросила я Юргена.

Он не ответил, а мы продолжали ощутимо ускоряться. Преследователь при этом не отставал, а приближался.

Я застегнула ремень безопасности и снова оглянулась. В этот момент что-то ударилось в нас сзади. Я вскрикнула, машину повело, но Юрген удержал управление. Затем что-то долбануло в бок с моей стороны.

– Что за? – вновь громко возмутилась я.

– Пригнись! – крикнул мне Юрген.

Я послушалась, несмотря на мешающий ремень безопасности. Но расстегивать его не решилась, у меня появилось очень нехорошее предчувствие от всего этого!

– Шкода Кодиак М463ВТ немедленно остановитесь и прижмитесь к обочине! – прокричал усиленный громкоговорителем голос.

Юрген не прореагировал, мы все еще ускорялись.

– Какого черта вообще происходит? – вновь выкрикнула я.

– Оставайся внизу! – раздраженно ответили мне.

Призывы остановиться продолжались, и одновременно послышались хлопки, сильно похожие на выстрелы. Потом – еще один громкий взрыв, значительно громче и ближе, после чего машина дернулась и потеряла управление. В результате мы на большой скорости вылетели с дороги в кювет.

Сам момент приземления я пропустила. Отметила лишь, что, на мое счастье, в момент полета меня подняло наверх и вжало в спинку сиденья до того, как этот удар произошел. Так что, самую неприятную часть я встретила все же в сидячем положении. Меня тряхнуло, но ремень безопасности сжался и затвердел на груди, удержав на месте.

А затем пришел он, жесткий удар, после которого все закончилось, а в меня прилетела какая-то белая масса. Подушка безопасности, что ли сработала? Еще через секунду я осознала, что мир как-то странно перевернут.

***

Сколько я лежала так, вверх тормашками, не помню. Может, минуту, а может, час. Может, даже сознание на какой-то период теряла. Осознанность вернулась лишь тогда, когда услышала чьи-то голоса. Потом меня вытащили из машины. Людей вокруг я воспринимала, как в тумане, смогла лишь отметить, что помогали мне трое.

А затем меня даже прощупали, правда, осмотр произвели весьма бегло. Но я не жаловалась, я была в шоке! При этом тот факт, что после того, как меня вызволили, я смогла стоять сама, меня немного обнадежил. Жить, наверно, буду! Вот могла ли я подумать, что вечер станет еще интереснее?

Я посмотрела на переднюю часть аварийного авто и обнаружила, что левую сторону капота смяло весьма существенно. Недалеко обнаружилась подозрительно покосившаяся сосна. Видимо, в неё мы и влетели, хоть и по касательной. Покрышка на заднем колесе с моей стороны разлетелась в клочья. Это её выстрелом, что ли так пробило или чем-то ещё?

И все же водителю должно было достаться значительно сильнее, чем мне. Он-то ведь еще и с сосной со своей стороны поздоровался! Вот только внутри машины я больше никого не обнаружилось.

– Его нет! – кратко отрапортовал голос с другой стороны машины. – Что у вас?

– Женщина, живая, серьезных повреждений нет, – ответил мужчина справа от меня.

Серьезных повреждений нет? Да, ладно! Это у него зрение рентгеновское? Я даже вслух хотела возмутиться, но не успела.

– Веди её наверх!

Они вытянули меня из кювета на дорогу и я, наконец, осмотрелась. Тут, наверху тоже творилось что-то непонятное. У обочины стояло несколько здоровенных внедорожников. Судя по вмятинам спереди, именно один из них нас преследовал и таранил. А прямо за ними обнаружилось еще несколько вместительных фургонов.

Светло тут оказалось, словно днем. Я даже не знаю, откуда взялось столько источников света. Вокруг сновали люди в камуфляжной форме с автоматами. Очень много людей. Мои «спасатели» были экипированы так же. Правда, никаких военных знаков различия мне рассмотреть не удалось. Я не то, чтобы в них сильно разбиралась, но их вообще не обнаружилось.

Когда я услышала громкоговоритель, я подумала, что нас преследует полиция или даже военные, но сейчас у меня возникли сомнения. Специальной схемы-раскраски на транспорте, характерной для спецслужб, у них не обнаружилось, номера тоже оказались обычные, белые. И, тем не менее, глядя на царящую суматоху, мне стало еще больше не по себе. Во что я вляпалась?

Меня подвели к грузному пожилому мужчине с мятым лицом и седыми волосами. Он, в отличие от остальных, был одет в обычную гражданскую одежду. Но, судя по тому, как он резво отдавал распоряжения суетящимся вокруг людям, создавалось впечатление, что именно он дирижировал всем этим балаганом.

– Удалось достать только пассажирку. Объект скрылся. Взвод прочесывает местность, но у него наверняка есть камуфляж, – по-военному четко отрапортовал мой конвоир.

Командир кивнул, затем повернулся в нашу сторону.

– Вряд ли далеко ушел, – задумчиво проговорил он, затем хмуро окинул меня взглядом. – Он предпочел наш транспорт, значит, опасался, что его засекли. Опасался, но всё равно поехал на охоту. Значит, она ему очень нужна, и он вернется. Но… – он прищурился и обратился уже ко мне. – Ты сэкономишь нам кучу времени, если подскажешь, где он?

– Я откуда знаю? – возмутилась я, – когда мы перевернулись…

– Где его корабль? – перебили меня хмуро.

Я открыла рот и закрыла, не зная, что ответить. Юрген, конечно, упоминал корабль. Но вот когда меня спросили сейчас, почему в голове отнюдь не образ речной яхты возник? Смутные догадки, честно говоря, у меня появились, но я их даже всерьез рассматривать боялась.

– Что он тебе пообещал? – внимательно наблюдая за моим замешательством, продолжили допрос. – Богатство? Приключения? Знания?

Я снова открыла и закрыла рот, но, помедлив, все же ответила:

– Какая разница, что он обещал? – как-то с обидой вырвалось у меня. – Он выскочил из ниоткуда, а, когда я попыталась убежать, вырубил меня странной штуковиной и повез куда-то на машине!

Седовласый мужчина прищурился. Вопросительно посмотрел на моего конвоира.

– Она не была связана, – просто ответил тот.

– Я очнулась в пути, он сказал, что объяснит, когда мы доедем и тут… ваши появились, – закончила я.

Меня снова обвели колким изучающим взглядом.

– Ну, может, не стоит по тёмным переулкам в ночи шататься! – фыркнул собеседник.

– Я шла по ярко освещенной улице и далеко не в ночи! – зло ответила я. – Он просто из воздуха появился!

А вот теперь он заинтересовался.

– По ярко освещенной улице?

– Ему негде было прятаться! То никого не было, и вот появился, начал нести какую-то чушь, я испугалась, попыталась убежать, но…

– Его маскировочное устройство лучше, чем мы думали, – задумчиво пробормотал голос над моим ухом.

Я только сейчас заметила, что конвоир все это время держал меня за предплечье. И во время моего последнего выступления его рука сжалась сильнее. Было больно, но возмущаться я не рискнула.

– Тогда этот гаденыш точно где-то рядом, – процедил командир, внимательно оглядывая царящую вокруг суматоху, – отзовите все группы. Сосредоточить всех здесь!

Потом снова посмотрел на меня задумчиво и хмыкнул, затем отвернулся. Его выражение лица, которое все это сопровождало, мне очень не понравилось. А конвоир потянул меня прочь и подвел к одному из внедорожников.

Сейчас я заметила, что вокруг нас собралось около шести автоматчиков. Кольцо они составляли внушительное, но вот почему-то в безопасности я себя не ощущала, а наоборот. Происходящее мне все меньше и меньше нравилось.

Мне открыли заднюю дверцу и предложили залезть внутрь. Отказываться я не стала, снова послушно залезла на заднее сиденье уже другой машины. С удивлением обнаружила, что мне протянули бутылку воды. Я помедлила, но взяла, пить действительно хотелось.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Алексей, – представился мой сопровождающий, решивший проявить галантность.

– Соня, – кивнула я.

Он улыбнулся.

– Не боись! Сейчас его накроем, к утру будешь дома! – попытались успокоить меня.

Я снова кивнула и слабо улыбнулась в ответ, затем поднесла бутылку к губам, но отпить, к счастью, не успела, иначе точно подавилась бы. В этот момент вдали послышался усиленный громкоговорителем голос командира:

– Юрген, у тебя пятнадцать минут! Если ты не сдашься, я просто пристрелю её к чертям! Ты понял меня? Время пошло!

Я ошарашенно посмотрела на часы, чтобы запомнить время. Алексей при этом тоже посмотрел на начальство удивленно, но затем лишь виновато пожал плечами, закрыл дверь внедорожника и ушел. Около автомобиля со мной остались автоматчики. И воды я все-таки выпила. Правда, в этот момент хотелось уже чего-нибудь покрепче!

Несмотря на поднявшуюся панику, я отметила две вещи. Первое, командир назвал Юргена по имени. Они знакомы? Второе, с чего они взяли, что он за мной вернется? Даже если я ему очень-очень нужна, точнее не я, а та, кто подходит по каким-то там параметрам. Не проще затаиться, а затем вернуться в город за каким-то другим кандидатом? Хотя, Юрген ведь говорил что-то про нехватку времени.

Осмотревшись, обнаружила, что со всех сторон по-прежнему стояла охрана с автоматами. Я их тут насчитала уже не шесть, а человек пятнадцать. Соваться сюда ко мне чистое самоубийство!

Я снова сглотнула. Насколько реальна угроза, меня пристрелить? Просто сидеть и ждать вот так развязки, было невыносимо. Невольно нашла взглядом командира, они что-то оживленно обсуждали с Алексеем. Затем снова опустила взгляд на часы.

Так незаметно прошло около пяти минут. Внезапно, с противоположной от меня стороны автомобиля негромко щёлкнул замок открывающейся задней двери, затем дверь так же быстро прикрылась. Я видела, что она не захлопнута. Но ни передо мной, ни за ней никого не обнаружилось. А еще минуту назад там целых два охранника стояло.

Когда меня сажали в машину, при открытии дверей в салоне загорался свет. А сейчас по-прежнему было темно, словно аккумулятор сдох, или мне вообще почудилось, что дверь открывалась.

– Юрген? – тихо позвала я, сама не веря своему предположению.

– Тсс… – пришел шепот из пустоты, – они наблюдают. Не нужно поднимать шум раньше времени! Я сейчас снова открою дверь, ты пригнешься и аккуратно выходишь за мной, стоишь максимально плотно. Генератор поля не предназначен на сокрытие двоих, но, если будем аккуратны, даже при таком расходе энергии минут на тридцать хватит. Нам больше и…

– Ты во что меня впутал? – резко перебила я его тираду.

– Хочешь остаться? – вкрадчиво спросили у меня из пустоты.

Я оглянулась и снова нашла взглядом седовласого мужчину, беседующего с Алексеем. Кажется, они о чем-то спорили. Выражение их лиц при этом разговоре мне не нравилось, особенно, тревога на лице Алексея.

– Нет, – наконец, решила я, невольно опустив взгляд на часы. Они отсчитали еще минуту.

– Пошли! – резко приказал он.

Дверь снова открылась, и я, пригнувшись, перелезла на соседнее сиденье. Затем вылезла за ним из машины на обочину. Дверь за нами закрылась. Секунду спустя я почувствовала, как меня обняли, тесно прижавшись сзади. Могло в этом быть что-то романтическо-интимное, если б меня не колотило от страха, а вокруг нас не стояли вооруженные люди.

Мы повернулись, и я увидела автоматчика в каком-то метре от себя. Он стоял спиной, затем повернулся, но явно смотрел сквозь нас. Я опустила взгляд и посмотрела на свою руку, но увидела только траву на земле, ноги тоже на привычном месте не обнаружились. Чувствовать свое тело, но не видеть его, оказалось очень странно!

Охранник двинулся на нас, и мы едва успели уйти с его дороги, затем поспешно направились в противоположную от него сторону. Сердце успело гулко простучать раз пятнадцать до того, как послышались крики. Похоже, нашли тех, кого Юрген вырубил, чтобы подойти к машине, а затем обнаружили и мою пропажу.

Мы уже к этому времени успели пересечь дорогу и спуститься с обочины, затем двинулись к лесу, но далеко уйти не успели. Сзади раздались выстрелы. Фонтан из щепок взорвался буквально рядом с нами. Юрген повалил меня на землю, а сам лег сверху.

Я повернула голову назад и увидела людей, стоящих в шеренгу и стреляющих в сторону леса. Огонь они открыли явно вслепую. Но их собралось много, и с каждой секундой к ним присоединялись новые стрелки. Шансы попасть в цель были очень высокие.

Затем я услышала громогласное: «Отставить!» Стрельба прекратилась.

– Я знаю, что ты здесь! – услышала я голос командира. – Считаю до трех, или снимаешь маскировку, или изрешечу вас обоих! Три!

Юрген аккуратно поднял нас с земли, и мы так же в обнимку двинулись дальше. Под ногой громко хрустнул сучок, но выстрелов пока не последовало.

– Два!

– Плохо, – прошипел мне на ухо Юрген, затем зло добавил еще что-то, но уже на незнакомом мне языке.

– Один!

Пространство снова расцвело от выстрелов, и пули точно изрешетили бы нас обоих. Но прямо перед нами возникла прозрачная голубоватая сфера, похожая на мыльный пузырь. Вот только пули от этой сомнительной преграды отскакивали рикошетом!

Я почти успела восхититься чуду, как услышала победный клич командира:

– Вон он! Взять его!

– Бежим! – прохрипел мне на ухо Юрген и потащил за собой.

***

Мы трусцой перемещались в абсолютной темноте, только мыльная пленка вокруг нас подрагивала, шла голубоватыми волнами, каждый раз, когда в неё врезались пули. Зачем стрелять в того, кого надо взять живым, а Юрген им явно не мертвый нужен был. Ну, так при каждом попадании нас очерчивало во всей красе ярким свечением. В темноте леса – идеальный маяк!

Я на секунду обернулась, расстояние между нами и преследователями явно сокращалось.

– Что дальше? – прохрипела я.

Юрген не ответил, он сосредоточенно двигался вперед, не забывая тащить на буксире меня. У меня самой дыхание давно закончилось, а бежать в босоножках по пересеченной местности – это отдельный вид удовольствия, но остановиться у меня и не получилось бы. Меня жестко держали и тянули за собой.

Затем лес закончился, и мы выскочили на проселочную дорогу, за ней начиналось поле. Прямо к нему мы не пошли. Юрген повернул направо, решив остаться на дороге.

Преследователи не отставали, но уже и не стреляли. Здесь мы и так были как на ладони. Вот включи Юрген снова маскировку, они бы тогда снова «прощупали обстановку». Судя по тому, как началась погоня, одновременно щит и маскировка не работали.

– Главное – добраться до корабля. Мы уже близко! – прохрипел Юрген.

У меня начало зреть нехорошее предчувствие. Какого корабля? А что произойдет потом? Но до цели мы все-таки не добежали. Чуть впереди из леса выходила еще одна дорога, по которой прямо нам навстречу вырулили три внедорожника, один из них остановился перед нами, второй проехал дальше в поле, отрезая путь через него, третий отрубил отход со стороны леса.

Из машин высыпали люди. Сзади нас тоже догоняли преследователи. За считанные секунды мы оказались окружены плотным кольцом. Словно в завершение картины дрогнул и погас наш чудесный защитный «мыльный пузырь».

– Маскировка? – предложила я с надеждой. Ведь сейчас они стрелять не смогут, не задев друг друга.

Юрген помотал головой.

– Нет энергии.

Нас окружили, но приближаться не спешили. Я посмотрела на своего то ли похитителя, то ли сообщника и обнаружила причину. В руках он демонстративно держал какую-то круглую штуковину, похожую на белую жемчужину.

Размером она была с грецкий орех, и из неё торчало что-то, похожее на пружину. Именно на этот шарик с опаской смотрели окружившие нас люди. Что это? Граната?

Когда он его достал, я пропустила, но именно ради этого он, видимо, и отпустил мою руку. Еще я вспомнила, что у этого типа имелась с собой та оглушающая штуковина, но вслух о ней упоминать не стала.

– Не дури, чудик, – обратился к Юргену вышедший вперед Алексей, – сдашься, тебе сохранят жизнь!

Юргена предложение не впечатлило.

– Ну, мы же оба знаем, что есть вещи похуже смерти! – глубокомысленно заметил он.

– Отпусти девчонку, она тебе больше не нужна! – продолжал настаивать Алексей.

– П-ф, – зло усмехнулся Юрген, – можно подумать, тебе есть до неё дело!

Алексей нахмурился. Я тоже озадачилась и все никак не могла решить, что мне делать дальше. Но инстинктивно начала отходить в сторону от Юргена. Мне тоже очень не нравился этот белый шарик у него в руках!

Только вот горе-сообщник сразу заметил это мое движение, и, снова схватив меня за руку, дернул на себя. Я с трудом удержалась на ногах и вопросительно уставилась на него. Какого черта он себе позволяет?

– Ты не уйдешь отсюда! – повторил Алексей, целясь в Юргена.

– Вы ведь ничего не понимаете! Вы всего лишь дикари! – с презрением прошипел Юрген.

А дальше я пропустила, что именно он сделал. Поняла только, что мы как будто ухнули вниз, словно провалились сквозь землю в какую-то белесую дымку. Пространство и цвет перестали существовать, как и мы сами. Я пыталась посмотреть на руки, но их не было. Юргена я тоже не видела, хотя в момент, когда мы начали падать, четко ощущала, как он держит мою конечность.

Я попыталась закричать в ужасе, но и звук тоже отсутствовал, а может, у меня и горла, и легких в этот момент не имелось. Боли при этом я не чувствовала, только всепоглощающий страх.

Сколько длилось это бестелесное состояние, сложно было определить, но мне показалось, что не дольше нескольких секунд, хотя, как потом мне сказали, что наше путешествие заняло почти две стандартных недели, около десяти дней.

А вот момент выхода из «туннеля» я запомнила очень хорошо. Секунду назад я ощущала себя бесплотным существом в белой вате, а затем последовало настоящее падение, и моя спина, копчик и затылок врезались в жёсткий пол. Упала я вроде с небольшой высоты, но больно было так, что перед глазами снова звезды засверкали.

Как я потом позже узнала, точка выхода всегда устанавливается чуть выше стабильной поверхности, мера безопасности. Но неужели нельзя было настроить её над чем-то мягким?

***

Помещение, в котором мы очутились, тоже оказалось абсолютно белым, потому я не сразу осознала, что все закончилось. Точнее, поняла я это только, когда в стороне увидела, как с пола поднимается ругающийся Юрген.

На самом деле, слова он произносил незнакомые, но вот, судя по тону, общий смысл его высказываний вполне угадывался. А он был до такой степени зол, что даже стоящее рядом с ним кресло пнул.

Я инстинктивно начала отползать назад. В этот момент в стене напротив отъехала в сторону дверь, и в помещение забежали люди. Всего появилось четверо, все здоровенные как на подбор, в серых облегающих костюмах со странными железяками наперевес, которые чем-то походили на оглушающее оружие Юргена, только крупнее. Забавно, но сам Юрген на фоне вновь пришедших тоже весьма субтильно смотрелся.

За охраной забежал и пятый мужчина. Вот он, наоборот, габариты имел стандартные, и словно в пику остальным, оделся во все белое. А еще при первом же взгляде на его светлые волосы и черты лица в глаза бросалось внешнее сходство с Юргеном, словно они очень близкие родственники, может даже родные братья.

Именно этот родственник окрикнул более агрессивную часть завалившейся компании, после чего они оружие все же опустили, перестав в нас целиться.

– Ха о тиа? – обратился светловолосый к Юргену.

– Деса хниида! – зло припечатал последний, еще раз пнув несчастное кресло. Затем выдохнул и выдал быструю тираду слов, которую я даже воспринять не смогла. Но, судя по округлившимся глазам собеседников, рассказывал он что-то невероятно удивительное, щедро приправленное матом.

Я по-прежнему сидела на полу, пытаясь осознать, что только что случилось, вертела головой, рассматривая вошедших людей и помещение. Комната, кстати, ничем особенным не выделялась. Гладкие белые стены, пол и потолок. Несколько кремово-белых мягких кресел без спинок и такой же диван. Другой мебели не обнаружилось, хотя габариты помещения казались весьма приличными.

Для меня такая обстановка выглядела странновато, но это исключительно на мой вкус. Не люблю я совсем бесцветное. Хотелось хоть каких-то красок добавить. Но я бы не удивилась, обнаружив такой же дизайн на ресепшене какого-нибудь пафосного бизнес-центра.

А вот большое окно, от потолка до пола, оказалось интереснее. Точнее, привлекло не само окно, а вид из него. Я даже ошарашенно встала и подошла к нему, чтобы рассмотреть, как следует. Мы ведь, очевидно, находились в очень высоком здании. Мне и раньше приходилось бывать в небоскребах в районе пятидесятого этажа, и вид из окна на город даже там мне казался космическим. Но вот местный пейзаж заставил оцепенеть.

Близстоящие здания загораживали большую часть основной панорамы, увиденное меня всё равно очень впечатлило. Даже за препятствиями удалось рассмотреть неровный, замысловатый урбанистический пейзаж.

Я посмотрела вниз, прямо перед собой, но там ничего толком рассмотреть не удалось, все заволокла дымка. Потом я задрала голову, чтобы разглядеть, насколько высоко башни напротив тянутся вверх, но тоже ничего определенного увидеть не смогла.

Только после этого осознала, что именно меня зацепило изначально. Горизонт, там, где его все же удавалось засечь между зданиями, как-то очень подозрительно изгибался, едва заметно, но все же. Именно от этого становилось не по себе, непривычно. Я такое разве что в самолете видела, и то не всегда получалось уловить.

Я повернулась к людям, что-то экспрессивно обсуждающим на незнакомом мне языке, и задала самый тупой вопрос, который можно было представить:

– А на каком мы этаже?

Юрген отвлекся от обсуждения, словно вспомнив про меня. Подошел к окну, встал рядом, задумчиво почесав затылок.

– Три тысячи четыреста пятый, вроде, – растерянно пробормотал он. Затем повернулся и задал вопрос присутствующим на местном наречии. Ему кратко ответили.

– Да, точно, четыреста пятый, – как-то нервно усмехнулся он.

Я помолчала, а потом все же решилась уточнить куда более важное:

– Что это за место? – наконец, выдавила я из себя мучающий меня вопрос.

Мой голос прозвучал как-то хрипло и чуждо, и одновременно как-то слишком спокойно, если сравнивать с моим реальным состоянием.

Юрген какое-то время внимательно рассматривал мое лицо.

– Да, как-то нехорошо получилось! – наконец, пробормотал он виновато. – Я не хотел так жестко! Правда, не хотел!

А вот меня, кажется, все же начала накрывать запоздалая истерика, но прежде, чем я что-то успела сказать или сделать, в его руке снова блеснул знакомый предмет. В этот раз, прежде чем меня пронзил разряд, я успела увидеть короткую вспышку и моргнуть. Но с белоснежным гладким полом мы все же не встретились, несмотря на всю его приближающуюся неотвратимость. Похоже, меня снова поймали и бережно придержали. А может, я просто выключилась раньше, чем эта встреча произошла.

Глава 2

В этот раз сознание возвращалось неохотно. Голова гудела, комната перед глазами кружилась, а содержание желудка намекало на то, что оно не прочь выбраться наружу, наверх. С третьей попытки мне удалось приподняться и присесть. Осмотреться удалось не сразу, комната все еще продолжала свое вращение и не хотела останавливаться.

Зато я отметила, что одежда на мне другая. Светлый, обтягивающий комбинезон, похожий на футболку без рукавов с широким вырезом, объединенную с шортами из мягкого, гладкого материала. Ощущалось как будто я в мягкой пижаме. А неприятную мысль, а кто меня переодевал, я решила временно задвинуть. Хотя, в глаз тому человеку я уже заранее готова была выдать. Все-таки не к операции меня готовили!

– Проснулась? – услышала я чей-то голос, мужской.

Я попыталась ответить, но вырвалось лишь невнятное мычание.

– Не двигайся, сейчас помогу.

Ко мне приблизился знакомый светловолосый парень, сильно похожий на Юргена, который командовал местной охраной. Он протянул мне стакан с какой-то прозрачной жидкостью. Я с недоверием посмотрела на предложенное.

– Выпей. Станет легче, – дружелюбно улыбнулся он.

Ощущала я себя настолько плохо, что решила, даже если там яд, терять мне уже всё равно нечего. На вкус жидкость оказалась приторно сладкой. Но во рту оказалось настолько сухо, что даже этот сироп я с удовольствием выпила до конца.

Он забрал стакан. Затем внимательно стал осматривать мое лицо, светил в глаза маленьким фонариком, щупать пульс. Достал какие-то другие незнакомые мне приборы и стал прислонять их к виску, к шее, к ключице. Я на все эти манипуляции не реагировала, так как чувствовала себя все еще слишком плохо, и к возражению я пока физически не была способна. Но, наблюдая за своими ощущениями, с радостью отметила, что комната кружится уже не так быстро, а тошнота начинает отступать.

– Хорошо, – наконец, заключил он, закончив осмотр, – Лучше тебе, конечно, было бы еще поспать, но…

Я за его мысль не зацепилась, так как вспомнила последние секунды перед тем, как меня в очередной раз вырубили. Зато перемена настроения явно сразу отразилась на моем лице, потому что визави поспешил оправдаться:

– Мы не желаем тебе зла! Мы… – начал он.

Я закатила глаза и откинулась обратно на подушку. Мне кажется, или я уже что-то подобное слышала, причем совсем недавно и не один раз?

– Он тебе совсем ничего не объяснил? – осторожно спросил светловолосый.

– Нет, – коротко ответила я.

– Да уж… Дурацкая ситуация! – пробормотал он, затем спохватился, – Я Ош, я специалист-врач.

– Соня, – не стала вредничать я.

Тот факт, что после его лекарства мне явно становилось лучше, расположил меня к собеседнику. А он хотел сказать что-то еще, но я только тут обратила внимание на другую важную вещь. Мы с ним общались на одном языке, и нет, мы говорили не по-русски!

– Я тебя понимаю! – вырвалось у меня сакраментальное.

– Да, это всегда удивительно и странно, особенно в первый раз, – улыбнулся он, затем пояснил, – головная боль, тошнота и прочее – это последствия загрузки.

– Загрузки?

– Информация загружается напрямую в подсознание. Неприятно, но очень удобно и полезно для обучения. Можно изучать языки, получать знания по специальностям, накопленный опыт.

У меня даже рот открылся от восхищения.

– И что в меня загрузили?

– Восемь основных языков Конфедерации, бытовые и технические основы, да много всего по мелочи…

Я глупо заулыбалась. Конечно, за последние пару часов много чего случилось, но вот конкретно это было действительно круто. Затем я подумала про пару часов… и спохватилась.

– Сколько я провела без сознания? – решила уточнить я.

– С момента прибытия прошло почти сорок часов, – помедлив, ответил он, – процесс загрузки требует времени. А потом пациента обычно погружают в восстановительный сон еще где-то на сутки. Но Юрген сказал, что, к сожалению, на полный восстановительный цикл времени нет. Потому…

– Что значит, времени нет? – поперхнулась я.

– Протоколы безопасности на самом деле избыточны, – начал оправдываться Ош, – минимально необходимое время при таком объеме загрузки ты отдохнула. Потом еще ночью поспишь как следует. Хотя, конечно, при соблюдении рекомендованной процедуры, при пробуждении ощущения были бы не настолько… неприятными.

Я зажмурилась и втянула носом воздух. Вот во что я вляпалась, а? Сначала этот псих Юрген, который, с одной стороны, дружелюбно пытался меня в чем-то убедить и заинтересовать, с другой не стеснялся вырубать меня своей дурацкой железякой, когда считал нужным. Теперь появился еще один, доброжелательный придурок, который над моей несчастной головой решил поиздеваться!

Кстати, когда в памяти всплыл образ той самой железяки, я внезапно «вспомнила», что называется она незамысловато – шокер. Точнее, на языке, на котором мы общались с Ошем, фонетически это звучало как «трин», но означало именно это. Шокер он и есть шокер!

И да, все это я именно вспомнила! Словно это знание всегда находилось со мной, а тут появилось сразу, как только оно мне понадобилось. Подумала о нем чуть дольше, а в голове даже принцип работы этой штуковины возник. И это показалось реально удивительно!

Я повернула голову и обнаружила окно, тоже от потолка до пола, как и в том зале, куда мы прибыли туннелем. В голове опять всплыло чужое знание, что, должно быть, апартаменты весьма дорогие и респектабельные, раз тут настоящие окна. Точнее, раз уж тут явно не побоялись возле них организовать рабочее пространство. Ведь внешний периметр зданий при активном воздушном движении самый опасный!

Да, защитным полем накрывали все строения, но вот в менее элитных районах, за исправностью генераторов полей следили не настолько тщательно. Обычные люди предпочитали внутренние помещения. А снаружи периметра с окнами, в основном, находились коридоры, лифты или общественные пространства.

Пейзаж за окном снова впечатлял. Тут близко стоящих зданий не обнаружилось, так что ничто не мешало рассмотреть город во всей красе. Огромные башни всех форм и размеров горели огнями, отчетливо выделяясь в сумерках, а между нами, вверх и вниз, вправо и влево сновали светящиеся огоньки. Неужели это транспорт такой многочисленный?

И вот тут, глядя на этот самый пейзаж, я не смогла промолчать:

– А… мы… – наконец, я все же решилась задать этот вопрос снова – Мы ведь сейчас не на Земле, да?

Слово Земля я произнесла на родном языке. Чувствовала себя очень глупо, спрашивая очевидное, но мне было очень важно услышать ответ.

– Разумеется, нет, – ответил Ош, отворачиваясь. Этот вопрос обсуждать ему явно не хотелось.

Но не так уж просто от меня отмахнуться. Так что, разговорить мне его все-таки удалось, как и прояснить пусть не все, но хоть некоторые важные вещи. Да, мы находились не на Земле. Мы были очень-очень от неё далеко. Насколько далеко, Ош уточнить не смог. Из разговора я с удивлением поняла, что точные её координаты известны только Юргену. Это являлось его личной коммерческой тайной, что сразу меня очень-очень сильно напрягло.

Название планеты, на которой мы сейчас находились, Гавань Луары, или на местном Луара-Кита, мне тоже ничего не сказало. Хотя, само название показалось знакомым, я правда так и не смогла вспомнить откуда.

А вот определение – внешний торговый форпост корпорации Ашуас – заставило появиться в голове смутный образ объемной карты галактики, сильно напоминающий наш родной Млечный путь. Указанная область на этой карте была очень мелкой, почти черточкой, но я точно знала, что в ней содержится несколько десятков звезд с собственными планетарными системами. Среди этих систем имелось достаточное количество обитаемых планет, среди которых многие тянули на крупные метрополии.

Ещё мне ответили, каким образом мы сюда перенеслись. По словам Оша, Юргену пришлось воспользоваться аварийным туннелем, настроенным сюда. Опять же, док мне сказал только про сам факт использования, ну, в контексте, что Юрген вне себя от самого факта, что пришлось его использовать, бросив корабль, а в моей голове снова вспыхнули «воспоминания».

Аварийные туннели через подпространство были очень энергоемким и дорогим способом перемещения. Запускались они одноразовыми активаторами. Именно такую сферу я и окружившие нас с Юргеном на той дороге преследователи и приняли за гранату.

Перенести за раз получалось не более двух-трех человек, и все они должны были находиться в физическом контакте с тем, у кого активатор. О том, что случалось с тем, кто являлся «перегрузом», я усиленно постаралась не думать, опасаясь, что образ, который всплывет в качестве ответа на этот вопрос, забыть не смогу.

По скорости, никаких точных характеристик в голове не появилось, но почему-то четко осозналось, что это перемещение не сильно выигрывало по скорости у корабля, который шел через подпространство.

Еще отчетливо прошло осознание, что мало кто мог себе такую роскошь позволить! Да и те, кто мог, просто так ими не пользовались. По сути, он потому и назывался аварийным туннелем, ибо использовали его только в экстренной ситуации, когда требовалось срочно уйти в заранее определенное безопасное место. И стоила эта одноразовая штука дороже навороченной новой яхты, даже нескольких. На вопрос, откуда такая дорогая редкость у Юргена, Ош буркнул что-то про подарок от благодарного клиента и дальше развивать тему отказался.

Все эти неожиданно всплывающие «воспоминания» выбивали из колеи куда серьезнее, чем тот факт, что я спокойно могла понимать и говорить на чужом для меня языке. Ош мое состояние видел, или просто понимал как доктор. Потому на вопросы отвечал дозированно, видимо, чтобы дать моим мозгам переварить информацию. А может, просто не хотел взболтнуть лишнего!

Но это не мешало ведь думать и «вспоминать» самостоятельно. Правда, спустя какое-то время, я вдруг осознала, что всплывающая информация имеет свои ограничения. Например, когда я задумалась об оружии, которым меня отправили спать, какое-никакое знание о принципе работы у меня в голове появилось. Не точная спецификация модели, конечно, но вот вполне понятный мне общий схематичный принцип работы появился.

А вот когда я задалась вопросами, что такое подпространство, на каких принципах работает аварийный туннель, тут ответов, увы, не нашлось. Точнее, так, в голове всплыли инструкции и характеристики использования, а вот касательно теоретической части – полный нуль. Хотя, и то, что появлялось, было удивительно, конечно.

На прямой вопрос, почему так, Ош пояснил, что загрузили мне только самые простейшие и бытовые технические знания. Из серии, что смертельно опасно хватать поврежденный кабель под напряжением, ну, или выходить наружу из идущего в подпространстве корабля. Или, как включить и выключить свет, или открыть дверь, как пользоваться уборной, ну, и сопутствующими принадлежностями. Все необходимое, чтобы не ощущать себя беспомощным младенцем в этом мире, но не более.

Подробные теоретические курсы по фундаментальным дисциплинам содержались в отдельных и весьма объемных блоках, которые в меня никто не загружал, ибо долго и незачем. Но даже та информация, которой меня осчастливили, в процессе всё равно подстроилась и дополнилась к тем знаниям и в тех объемах, которые у меня уже имелись. Шокер просто оказался к доступным мне познаниям ближе, чем теория подпространства.

Наверное, будь на моем месте настоящий инженер, ему бы уже подгрузились сведения не про общий принцип его работы, а полноценная схема устройства из конкретных запчастей и материалов. А если бы сюда занесло астрофизика, то, может, ему и аварийный туннель не показался бы сейчас натуральной магией. Но, увы!

Лично у меня всплывали те аспекты, которые важны скорее с экономической точки зрения. Стоимость, емкость, время использования, грузоподъемность и прочее подобное. Да, физика не моя сфера, хоть школьная база у меня имелась весьма приличная, зато я хорошо разбиралась в финансах, бухгалтерии, логистике, к торговым и производственным процессам мои знания тоже имели прямое отношение. Так что, всплывающие характеристики казались логичными, но всё равно как-то немного обидно стало. Халява вроде и имелась, но явно зависела от того, как и в каком объеме ты ранее корпела над учебниками.

Еще обиднее оказалось узнать, что процесс загрузки вовсе не так тривиален, как хотелось бы. Хотя, если учесть волшебные ощущения, с которыми я проснулась, следовало догадаться.

Оборудование у них тут стояло самое современное и безопасное, как похвастался Ош, но вот сам процесс был вовсе не безобиден. Более того, по объему загружаемого тоже имелись жесткие ограничения, как и по количеству самих загрузок. В течение жизни безопасным считалось не более четырех таких операций.

Именно медицинскими операциями такое воздействие и считалось! Редко кто издевался над своими мозгами более двух раз. Точнее, многие и на второй-то раз без крайней необходимости не решались. Чаще всего эту процедуру проделывали лишь единожды, сразу по достижению возраста совершеннолетия, закрепляя необходимые для специализации знания.

Когда мне все же удалось выпросить планшет со списком того, чем меня все же осчастливили, выяснилась еще одна неприятная вещь. Загрузили в меня едва ли десятую часть от возможного объема, то есть реально необходимый минимум. При этом на повторную операцию безопасно идти не ранее, чем через четыре стандартных года. Ош вновь виновато промямлил что-то про нехватку времени.

Еще сильнее озадачил список дисциплин. Помимо языков и бытовых технических знаний, краткой истории, там оказались такие забавные вещи как этика и этикет, что-то похожее на историю искусств и моды, и прочая, с моей точки зрения, совершенно бесполезная в текущей ситуации лабуда.

Хотя Ош по поводу бесполезности чего-то из загруженного поспорил, заявив, что для успешной адаптации культурологический минимум тоже необходим.

Но вот отвечать на многократно заданный вопрос: «А на фига меня сюда притащили? Что за спешка?», доктор не хотел категорически. Постоянно повторял мантру про то, что Юрген вот-вот вернется и все объяснит сам. Точнее, отвечали мне что-то из серии, раз он все это затеял, сам пусть и разбирается!

Я всё равно начала озвучивать свои предположения, но Ош на провокации не повелся. Он принес мне кувшин воды со стаканом, выдал тапочки в качестве обуви, показал, где уборная, а потом сбежал, оставив меня наедине с моим негодованием.

Оставшись одна, я начала нервно мерить шагами комнату и где-то посередине неё обнаружила какую-то невидимую преграду, которой, очевидно, не было раньше, пока рядом суетился врач.

Ощущалась она, как пружинящий и искрящийся поток воздуха. Пройти насквозь мне не удавалось, барьер мягко отталкивал меня обратно. Думать, по какому принципу сделано это новшество, мне уже не хотелось. Видимо, лимит любознательности у меня на сегодня исчерпался, а на более важные вопросы пока никто отвечать не собирался.

Про себя я только отметила, что барьер отделял ту часть комнаты, в которой находилось оборудование, а еще дверь наружу. В этот момент я ощутила себя этакой зловредной зверушкой, которую отделили от дорогой мебели.

И вот после этого ругаться и возмущаться я начала уже вслух, причем не стеснялась вставлять трехэтажные конструкции на родном матерном языке. Но на мои крики никто не пришел.

Я даже думала запульнуть стаканом в окно, но, подойдя к нему, обнаружила такую же пружинящую помеху, так что побоялась, что снаряд просто отскочит в меня обратно.

Накричавшись вдоволь и немного успокоившись, я, наконец, решилась посетить уборную. Уже там обнаружив подобие душевой и, тщательно её рассмотрев, решила испробовать местные удобства. Делать всё равно было нечего, а в душ в принципе хотелось, так что я не удержалась.

Поток теплого водяного пара, смешанного с каплями очищающего геля, который здесь называли душем, немного снизил накал страстей. Да, я не отказалась бы от душа настоящего, но и этот аналог оказался весьма неплох. Во всяком случае, после процедуры я ощущала себя чистой. Хотя, изначально сомнения по поводу этого мероприятия у меня возникали.

Полотенце мне выдали автоматически, а в закрытом шкафу нашлась стопка запечатанных чистых комбинезонов, аналогов которого я только что с себя сняла.

Они здесь, по сути, исполняли функцию нижнего белья. Для женщин и мужчин были предусмотрены разные варианты, а в остальном полностью универсальны. На первый взгляд они казались слишком громоздкими и неудобными, в тот же туалет ходить замучаешься снимать, но потом «вспомнила», что и для этих целей тут все предусмотрели очень даже изящно.

Пока я натягивала женскую версию, она мне показалась чересчур просторной, я даже начала думать, что что-то перепутала. Но спустя минуту комбез натянулся и сел, плотно обтянув фигуру, а в районе груди появилась легкая и невесомая поддержка.

Пока одевалась, в голове всплыло знание, что комплекты эти были одноразовыми. Использованный экземпляр сразу отправлялся на переработку. Кстати, блок переработки нашелся рядом с душевой, и мне даже не составило труда убрать за собой мусор.

Вернувшись в комнату, я обнаружила незнакомую темноволосую девушку, симпатичную и миниатюрную. Мне сразу дружелюбно улыбнулись, а я вот наличию гостьи очень удивилась. Лишь отметила про себя, что одета она более изящно, чем Ош, хоть и тоже в светлый брючный костюм.

Пока я её рассматривала, не зная, как реагировать, она сделала шаг навстречу.

– Я Ани, – представилась она, – Юрген попросил меня помочь тебе привести себя в порядок.

– А сам он меня избегает, да?

Ани улыбнулась.

– Нет, он ждет нас в главном зале. Вот придадим тебе приличный вид, сразу туда пойдем.

Я прищурилась, но возражать не стала.

Дальше мне дали возможность познакомиться с местной модой. С нижним бельем мы уже все выяснили. В качестве основной одежды мне предложили вполне обычное на вид темно-зеленое платье, длиной где-то до колена.

Материал у него оказался тонкий и невесомый, в некоторых местах имелись ажурные вставки, открывающие некоторые участки тела. Несмотря на это, в целом наряд имел весьма лаконичный дизайн. И да, мне платье показалось даже красивым.

Вниз шли тонкие облегающие чулки телесного цвета, а в качестве обуви – изящные полусапожки.

Я с удовольствием отметила, что обувь куда удобнее той, в которой мне совсем недавно по лесу бегать пришлось. Каблуки после такого приключения я вообще вряд ли решусь теперь когда-нибудь надеть!

Затем Ани усадила меня на стул и, на удивление, быстро уложила мои длинные волосы. Вроде ничего сложного она не сотворила, но весьма органично вплела в них какое-то красивое украшение и придала прическе форму. Сама бы я такое точно не исполнила. Макияж весьма легкий, но тоже присутствовал.

Результат получился очень даже неплохой. В нормальные времена я бы даже похвалила специалиста, но вот только внутри комок страха все сильнее и сильнее сжимался.

В итоге я, кстати, разглядывала себя не в обычное зеркало, а голографическое. В нём объемное изображение можно было повернуть и рассмотреть с любой стороны, ну, и масштаб тоже регулировался.

– Вот, теперь готова! – удовлетворенно кивнув, заключила Ани.

– К чему? – скептически уточнила я.

Ани не ответила, она уже привычно игнорировала все вопросы, не связанные с процессом одевания, макияжа или укладки.

Потом она, как и обещала, отвела меня к Юргену.

Последний сидел в главном зале, развалившись на мягком пуфе-кресле. Кстати, на том самом, которое он экспрессивно пинал по прибытии с Земли.

Залипал он во что-то, похожее на планшет. Смотрел он там что-то важное или нет, неизвестно, но нас он заметил только после того, как Ани подала голос.

Увидев нас, он тут же бросил свое занятие и встал.

– О! Потрясающе выглядишь! – обратился он ко мне с улыбкой, затем кивнул Ани, – Молодец!

Та кивнула в ответ и вышла. Двери с едва слышным щелчком закрылись за её спиной, и мы остались с ним наедине.

Он с улыбкой смотрел на меня, а я поняла, что снова начинаю закипать.

– И? – наконец, вырвалось у меня.

Он отмер и затем приглашающе махнул в сторону к окну. Там обнаружился накрытый стол.

– Это еще что? – враждебно отреагировала я.

Он криво улыбнулся.

– Нам нужно многое обсудить.

– А без этого нельзя? – кивнула я на накрытое великолепие.

– А ты разве не проголодалась?

– Ты можешь хоть вкратце объяснить, какого черта происходит? Зачем ты меня сюда притащил? – не выдержала я.

– Вкратце не получится, – спокойно ответил Юрген, – лучше присесть.

Его спокойный тон меня взбесил окончательно. А еще мне в голову пришло, что он это делает специально, провоцирует и наблюдает за моей реакцией.

– Хорошо, давай присядем, – сказала я, опустившись на диван, напрочь игнорируя приглашение к столу.

Он наклонил голову вбок, затем улыбнулся и опустился в кресло напротив.

– Хорошо. Можно начать и здесь.

Я выжидающе подняла брови.

Он вздохнул и, наконец, начал рассказ.

– Как ты уже поняла, мы не на твоей родной планете!

Я, не дрогнув, смотрела ему в глаза, эту информацию я уже переварила, а он продолжал:

– Мир вокруг, – он кивнул в сторону окна, – очень сильно отличается от того, к чему ты привыкла. Но самое главное и основополагающее отличие не все эти блестящие игрушки. – Он демонстративно обвел взглядом помещение. – Самое главное отличие в самой сути людей. Я, Ош, Ани, да и все остальные в данном здании генетически сформированные специалисты, как и большая часть населения этой планеты, а вот ты совершенно другая. Ты базовый генотип!

Вроде он не так много сказал, а у меня в голове буквально ядерная бомба взорвалась из потока информации. Настолько ядреная, что я даже зажмурилась.

Юрген это явно видел, потому на секунду замолчал, давая мне секунду на то, чтобы этот поток проглотить.

– На то, чтобы осознать основную часть загруженной информации, нужно от трех до десяти дней, у нас столько времени нет, потому я кратко изложу суть, касающуюся наших насущных проблем.

А дальше мне рассказали сказку. Давным-давно, в далекой-далекой…

Точнее, в галактике очень даже родной, много-много лет назад человеческая цивилизация вышла за пределы родной планеты и начала экспансию среди звезд.

Тут он сразу оговорился, что речь идет вовсе не про мою родную планету. Моя Земля всего лишь одна из колоний, которую в те стародавние времена изменили под нужные условия, и засеяли формами жизни с Земли Изначальной, а затем и людьми.

Название Земля Изначальная было произнесено на том языке, на котором мы с ним общались, но название совершенно точно «переводилось» и на мой родной язык тоже.

Но изменять внешние планеты под свои потребности люди научились далеко не сразу. Изначально пытались подстроиться под то, что есть. И до того момента, пока не научились создавать приемлемые условия жизни вне своей гавани, оказалось, что к проживанию вне своей среды обитания в долгосрочной перспективе люди не очень-то и приспособлены.

Радиация, пониженная или повышенная гравитация, слишком плотная атмосфера или отсутствие оной, ограниченный запас кислорода, пищи и воды, – это только малая часть огромных проблем. Люди могли выживать какое-то время в аквариумах, когда речь шла о научных экспедициях или коммерческих разработках полезных ресурсов. Но, если говорить об обычной жизни на длительный срок, люди просто не приживались.

Тогда и начали создавать первых, генетически усовершенствованных, морально и физически устойчивых к подобным условиям. Они еще не были специалистами, как Юрген и Ош, но задачу свою выполнили на ура.

После их появления последовала активная космическая экспансия, которая и заложила основы того, что привело впоследствии к появлению большого количества планет, похожих на их дом.

– То есть, человеческие миры похожи?

– Даже в заданном векторе много вариантов развития, но в основе да, очень похожи. Допустимый температурный режим, привычная химическая смесь в качестве атмосферы с терпимым для нас давлением, наличие воды в жидком состоянии, примерно одинаковая сила тяготения. Уже в эти условия засеивалась жизнь на основе белковой структуры. Сложные организмы тоже внешне легко узнаваемы. Да и вообще, у животных в результате, как и было на оригинале, в основном, четыре конечности, строение скелета и функции внутренних органов схожи. Миры чужих и сами они отличаются кардинально!

– Но даже в привычных нам условиях разве за столько времени не появились другие разумные виды, близкие нам? – удивилась я.

– Близких к разумным среди высших млекопитающих появлялось немало, но едва у кого-то из них до сих пор была реальная возможность перейти этот рубеж и построить свою цивилизацию. В условиях плотной застройки большинство из них сохранились только в специальных закрытых зонах или зоосадах. Иначе, таким, как они, и не выжить!

Я как-то погрустнела. Люди и сами-то с собой жестоки, а с другими и подавно.

И, тем не менее, первый успех в области экспансии жизни одновременно принес и проблемы. В те далекие времена даже изменённых людей вынашивали и производили на свет естественным путем. Такого оборудования воспроизводства, как сейчас, еще не создали.

И буквально в течение нескольких поколений у изменённых выяснился один важный дефект. Они оказывались несовместимы между собой для естественного продолжения рода. Помощь генетиков не сильно решала проблему, детей или не получалось выносить даже первый триместр, или получались деграданты.

– Деграданты? – спросила я о том, что явно отсутствовало в загрузке.

– Посмотришь и почитаешь потом сама, – поморщился он, – только не ешь плотно перед этим!

Усугубилась проблема все еще тем, что прежде, чем проблему осознали, большая часть рождавшихся тогда людей уже имела существенные усовершенствования. Родители ведь желали лучшего для своих детей, а у обычных, неизмененных людей в те времена карьерные перспективы резко сократились.

Как неоднократно заявлял Юрген, со смесью гордости и откровенного самодовольства, в профессиональном плане, базовые серьезно уступали изменённым. Но именно это превосходство едва не привело к вымиранию всего нашего вида.

К счастью, тогда все обошлось. Несмотря на сложности, еще сохранилось достаточно людей с исходными параметрами, чтобы предотвратить катастрофу. Хоть таким людям, конечно, уже тогда пришлось несладко. Когда речь зашла о всеобщем благе и угрозе вымирания, с ними уже тогда никто церемониться не стал.

Тем более, по понятным причинам от усовершенствованных не смогли отказаться ни тогда, ни сейчас, но осознали, что для общего выживания необходим своего рода резерв, который дает возможность искать наиболее выигрышные комбинации для модификаций, не опасаясь последствий. Ведь всегда была возможность откатиться назад. Именно тогда появилось такое понятие как базовый генотип.

Здесь мы пришли к тому, о чем Юрген заявлял в самом начале. Здесь, такие, как я, редкость, но в силу этой редкости – огромная ценность.

Я сидела, прикрыв глаза, пытаясь справиться с потоком информации, который вызывал рассказ Юргена, но тут сразу открыла глаза – не смогла не прореагировать.

– На моей родной планете таких ценных почти восемь миллиардов проживает, – усмехнулась я.

– В масштабах всего человечества это очень мало. К тому же, свободного доступа к твоей планете нет. Она имеет статус Закрытого Заповедника, охраняемого Конфедерацией. Таких на данный момент всего около двадцати. Ну, официально столько. По факту, может и больше. Все контакты с твоей планеты жестко контролируются. Насколько мне известно, какое-то количество базовых оттуда забирают постоянно, но в весьма малых количествах, и все они распределяются по запросам корпораций или властей Ядра Конфедерации по заранее распределенным квотам. Согласно законам, неуполномоченное вмешательство в закрытую заповедную экосистему – достаточно тяжкое преступление!

– То есть, нигде, кроме закрытых заповедников, обычных людей вообще не осталось? – ошарашенно спросила я.

– Осталось конечно, – с усмешкой ответил Юрген, – но, в основном, у них у всех в предках побывали спецы, потому их называют базовый генотип плюс, и для резервных целей их уже не используют. Но среди населения большинства планет таких будет меньше пары процентов. Ну, кроме Ядра Конфедерации, там есть несколько секторов, где соотношение один к пяти. Но этих как резерв редко используют. Ведь там живут представители Великих правящих семейств Конфедерации и их слуги. А они хозяева мира, точнее миров!

– А как так получилось? Чем они лучше моих соотечественников? Почему мы оказались в изоляции? – про это у меня тоже информации не нашлось.

Юрген усмехнулся, но рассказал.

В истории случались разные периоды. Некоторые колонии возвышались над остальными и даже над метрополией, некоторые вымирали, если население не смогло прижиться на новом месте или слишком активно враждовало между собой.

Ну, а в некоторых случаях, в результате конфликтов или каких-то других катастроф, могла произойти ситуация, когда вымирала большая часть населения, но удавалось выжить какой-то небольшой группе или точнее нескольким разрозненным группам. Без ресурсов для поддержания благ цивилизации люди достаточно быстро дичали, буквально в течение двух-трех поколений.

С одной стороны, вроде полного вымирания не происходило, но по факту человеческая цивилизация на данной планете начинала свой путь развития заново. А это процесс гораздо более длительный. С политической карты по понятным причинам такие миры надолго исчезали.

– А что именно случилось? Как мы дошли до жизни такой? Тоже неизвестно?

– Если данные и сохранились, то в открытых источниках их нет. Информация по Закрытым Заповедникам вообще доступна только узкому кругу авторизованных лиц. Мне вот повезло координаты добыть, остальное уже выяснял на месте.

Вообще, любопытно получалось, изначально заповедниками назывались и те, кто изначально отстоял свою самостоятельность от корпораций, и да, это были как раз те сектора, которые сейчас составляли Ядро Конфедерации с проживающей там элитой. А когда-то они являлись осажденными анклавами базовых, откуда корпорации так же отбирали под свои нужды «материал».

Ведь достаточно долгое время считалось, что, помимо своей резервной функции, от базовых вообще мало проку, потому у них была не сильно завидная участь, не то, чтобы лабораторных мышей, но весьма близко.

А эти, в отличие от большинства, даже в самые сложные времена сумели у руля остаться на своей территории, а потом еще и расширили свое влияние на территории бывших корпораций, которые не смогли пережить турбулентность в обществе во времена войны с хниидами.

Хотя, если смотреть формально, на текущий момент корпорации тоже являлись частью Конфедерации, но в их случае они реально в ней просто числились, фактически живя по своим законам.

Большая часть органов управления Ядра Конфедерации находилась в секторе Имлу, а именно в системе Аит, на планетах Атмир и Атрис. Но также считалось, что реальная власть скорее принадлежит Великим семействам, которые проживали отдельно в достаточно небольших компактных секторах-кластерах.

Эти Великие семьи представляли собой что-то среднее между аристократией и олигархией, вели свою родословную чуть ли не с Земли Изначальной. Именно они считались теми, кто реально влияет на все, что происходит в Ядре Конфедерации.

Юрген их, кстати, очень не любил. Он их обозвал чуть ли ни фашистами, зацикленными на собственной чистоте и исключительности.

Не знаю, чем уж они конкретно ему на хвост наступили. Насколько я поняла, производством спецов занимались и у них в секторах тоже, и, судя по информации из загрузки, едва ли их там ущемляли, чтобы фашистами кого-то обзывать. Впрочем, я и дома не встречала тех, кто положительно к олигархам относился.

Но даже Юрген признал, что на текущий момент ситуация с базовыми изменилась благодаря их влиянию. Обычных людей стало значительно больше, чем это было буквально три-четыре тысячи лет назад, пусть большинство из них относились к базовым плюс.

– Неужели между нами настолько существенная разница? – с грустью я спросила про тех, кто заработал приставку «плюс».

– Ош тебе расскажет, что отфильтровались только серьезные вмешательства, и от всего избавиться невозможно, а потому остается риск непрогнозируемого дефекта при формировании новых изменений. Только как по мне, то это чушь. Даже на вашей замечательной планете, где все чистые и незамутненные, генетические заболевания не такая уж и редкость.

– Тогда почему?

– Лично я считаю, это попытка правящих семейств подчеркнуть свою исключительность, а корпорации просто перестраховываются, пока есть такая возможность. Ну, и диких аборигенов значительно проще под контролем в лаборатории держать! Они ведь толком даже не могут осознать, что к чему! Это твоя планета достаточно развита, но таких не много. В большинстве остальных заповедниках простейшие механические устройства будут чем-то сродни магии.

– Ну, Ош-то врач-спец! – не согласилась я.

– На самом деле фундаментальная специализация у нас одинаковая, да и он вовсе не генетик, а хирург. Так что, в таких вещах я разбираюсь не хуже.

Я уставилась в непонимании, но затем все же решила выяснить интересующее.

– Вы братья? – наконец, решила спросить я, точнее констатировать. Они ведь реально очень похожи!

– Ну, не совсем братья в твоем понимании, – усмехнулся он, – мы произведены в одной партии, потом росли в одной родственной группе, так что братья все-таки будет наиболее близкое определение.

– В одной партии? – я замешкалась, тактичность мешала задавать вопросы прямо, но что-то подсказывало, что, если и задавать подобные вопросы, то сейчас. Вряд ли в будущем найдется такой терпеливый и заинтересованный собеседник. – Вы похожи, но не близнецы!

Юрген усмехнулся.

– У нас одинаковая типовая сборка, но даже внутри партии заложена вариативность, – он улыбнулся, – Люди некомфортно себя ощущают среди одинаковых лиц.

– Базовая специализация одинаковая, но он врач, а ты?

– Я рекрутер-спец, – наклонив голову, с гордостью представился Юрген.

– Это как?

– Моя специализация – это подбор людей по определенным параметрам под нужные цели. И я в этом действительно хорош!

– И в чем общность ваших профессий с Ошом? – не поняла я.

– Наша фундаментальная специализация – медицина. Первичное фундаментальное образование у нас одинаковое. Затем он учился на врача общей практики, а у меня был больше акцент на поведенческих особенностях и ментальном здоровье людей. И уже на третьей и финальной ступени он готовился стать хирургом, а я рекрутером.

Я не могла не впечатлиться. У нас дома отдел кадров так мощно не готовят! Но тут сразу возник логичный вопрос:

– Но какой смысл в рекрутерах в обществе, где нужное количество специалистов просто производят под определенные потребности? – информация про это всплыла уже из пула загруженной, во мне проснулся профессиональный интерес.

– Верно, – усмехнулся он, глядя даже с уважением, словно не ожидал от меня такого вопроса, но все же ответил, – Но спецам-планировщикам приходится прогнозировать потребность в людях на двадцать лет вперед. За такой период времени многие параметры меняются. Например, какие-то запланированные проекты отменяются или наоборот, возникают новые, неотложные. Вот тогда и приходится делать переквалификацию в рамках основной специализации.

Я лишь усмехнулась, понимая, что не так уж наш мир и отличается от внешнего!

– Подобная переквалификация для спецов весьма неприятна, – продолжил объяснение Юрген, – даже травматична. Перестраиваться нам значительно сложнее, чем вам. Чтобы снизить риски, как раз и нужны рекрутеры! Мы видим и учитываем не только заложенные характеристики, но и приобретенные с опытом индивидуальные особенности людей, ну, и как поведенщики способны правильно определить их склонности и направить их в нужное русло развития, помочь перестроиться.

Я вновь сидела, зажмурившись, ибо голова гудела.

– Рекрутер. Хорошо. И для каких целей нужна я? – наконец, вынырнув из состояния детской любознательности и вспомнив о насущном, спросила я.

Он вновь улыбнулся.

– Вот, что мне в тебе нравится, это рациональность и спокойствие. Экспрессивность в некоторых случаях привлекательна, но вот когда дело доходит до истерик…

Спокойствие? Но вот после данного замечания я почувствовала, как кулаки непроизвольно сжимаются. И нет, истерики с моей стороны не будет, я его сейчас просто придушу!

– Юрген! – предупреждающе процедила я.

Он поднял руки и примиряюще помотал головой.

– Ладно-ладно. Не кипятись, – затем, сделав паузу, перешел к главному, – Я рекрутер и моя задача подбирать людей по определенным параметрам для конкретных задач. И, как не сложно догадаться, что, раз уже ты базовый генотип из заповедника, моим клиентам нужно решить весьма деликатную задачу.

Я превратилась в само внимание.

Глава 3

– Отличие между мной и тобой радикально еще в одном вопросе. Изначально, когда создавали измененных, были проблемы с естественным воспроизводством. Или вообще не могли выносить, или получались деграданты. Проблему эту решали долго и болезненно. Так что, со временем, когда появилось надежное оборудование, позволившее сделать процесс рождения полностью независимым и автономным, уже у спецов убрали способность к естественному воспроизводству вообще.

Я невольно посмотрела именно в то самое место, а Юрген залился хохотом.

– Нет, физически все на месте, и даже функционирует, – заверил он, – но естественным способом два спеца сделать ребенка не смогут. Нам остается только обращаться за услугой в клинику, весьма дорогостоящей услугой, между прочим. Но происходит это не часто!

– А?

– Вот у спеца и базового с большой вероятностью все получится и без чужой помощи, ребенок при этом будет базовый генотип плюс, – ответил он на мой несформулированный вопрос.

Он замолчал, дав переварить мне информацию.

– И что? Твой клиент в клинику обратиться не может? – выдохнула я догадку, к которой меня тщательно подводили.

– Скажем так, все клиники воспроизводства находятся под прямым контролем властей, а у моего клиента есть с ними определенные разногласия. Как с корпоративными, так и с конфедеративными.

– Он криминальный авторитет, что ли? Мафиози? – уточнила я.

– Я бы предпочел определить его как неформального лидера. Он управляет значительными территориями вне Конфедерации, на которые есть другие корпоративные претенденты. Очень могущественный человек!

– И на кой черт это нужно мне? – нервно усмехнулась я.

Юрген втянул воздух.

– Ты подходишь как по медицинским параметрам, так и по личностным характеристикам.

Я поперхнулась.

– Мои клиент человек не простой, – продолжил Юрген поспешно свое объяснение, – чтобы сработаться с ним, нужно обладать изрядной долей выдержки и рациональным мышлением, – пояснили мне.

– Это не ответ на вопрос! – процедила я.

– Одновременно, как я уже сказал, он очень богат и влиятелен, и в случаях, когда получает желаемое, он славится огромной щедростью.

– Щедростью? – усмехнулась я невесело.

– Конкретные условия мы будем обсуждать на месте, но по предварительной договоренности ты можешь просить не менее пятидесяти миллионов, это, не говоря о полном обеспечении на достойном твоего статуса уровне на все время действия контракта, разумеется. Это огромная сумма. Мой гонорар значительно скромнее.

– Гонорар за похищение? – уточнила я.

– Это не должно было быть похищением! Обычно к моменту, когда мы покидаем твою планету, мне удается все объяснить и получить принципиальное согласие на сделку. Но в этот раз все реально пошло через одно место!

– Ты меня вырубил в трех шагах от дома! – напомнила я, обвинительно ткнув в него пальцем. – Затем повез неизвестно куда, и ты всерьез думал, что я на что-то там добровольно соглашусь?

– Прежде чем остановиться на тебе, я долго наблюдал и прислушивался. В кафе было много народа, но подходящей мне показалась именно твоя кандидатура.

– Долго – это весь вечер? Мне вот просто интересно, как ты вообще к моей кандидатуре пришел? Я не вижу ни одного нормального варианта развития событий, где я бы на это дерьмо добровольно согласилась!

– Три-четыре часа тоже не мало, – не без гордости заявили мне, – И я редко в таких вещах ошибаюсь. Люди очень разные. Кому-то вообще сейчас были бы малоинтересны история галактики и нюансы появления спецов, которые я тебе так долго рассказывал, а скорее бы интересовал фасон нового платья и украшения, что на тебе надеты. Ну, или волновал бы исключительно размер и условия вознаграждения. И таких немало!

Я лишь презрительно фыркнула!

– В твоем случае, с очень большой вероятностью, тебя бы поразил вид межзвездного корабля, как и технология его управления. Тебе бы реально понравилось! А еще, ты карьеристка, в чем-то даже похожа на спецов. С высокой вероятностью тебя бы заинтересовали новые, ранее не доступные знания! Если б мы добирались сюда на моей яхте, можно было бы потратить время на более основательную загрузку, но, увы, не получилось, – с сожалением, словно извиняясь, ответил он.

Я открыла рот и закрыла. Про любознательность, рациональность и все такое, конечно, лестно было слышать, но вот одного он не учел!

– Обычно я никого не похищал, – продолжал оправдываться Юрген. – Но случай реально не стандартный. Мне в этот раз едва удалось протиснуться мимо внешней охраны в вашей системе. Патрули активизировались как никогда! И чтобы не попасться, надолго задерживаться на поверхности в этот раз я тоже не мог. По расчетам у меня в распоряжении было не больше суток, что очень мало. Но я все же нашел тебя! Сразу поговорить не удалось, и время стремительно утекало. Пришлось действовать более прямолинейно, а потом еще и местные вмешались… – вещал он.

– Прямолинейно? Да ты… Знаешь, в чем твоя проблема? Ты говоришь про рациональность и спокойствие, но не учел еще один пункт, который из них следует – осторожность. Вид корабля может меня бы и впечатлил, но вот отправляться к черту на рога в неизвестность – это совершенно не про меня! Как и издевательство над своей головой непонятными приборами. А само предложение – вообще за гранью! Да я бы не согласилась ни за что!

Он криво усмехнулся.

– У тебя была возможность остаться в машине, но ты предпочла пойти со мной! – напомнил он.

– Остаться, чтобы меня пристрелили? – развеселилась я.

– Крылов может, и суров, но убивать он бы тебя точно не стал. Меня мог, тебя вряд ли! – усмехнулся Юрген, – Неужели ты реально ты поверила в его угрозу?

Я передернула плечами и прищурилась. Было что-то в этом объяснении от грязной манипуляции!

– Я предпочла не выяснять. Я же не знакома с ним так близко, как ты. И да, он был убедителен! – хмуро ответила я. – Но на полет я всё равно не соглашалась!

Мы замолчали. Юрген, видимо, обдумывал следующий аргумент, а во мне вновь проснулось детское любопытство.

– Эти люди, – не удержалась я, – Вы реально знакомы? Как минимум, по имени друг друга знаете!

– Знакомы… лет пять назад я допустил оплошность и почти попался, – неохотно признался Юрген, – С тех пор он очень неровно ко мне дышит. Я стал осторожнее, но они всё равно каждый раз все ближе и ближе подбирались. Один раз пришлось даже оставить кандидата и спасаться бегством. Но в этот раз они действительно превзошли себя, и, если бы не аварийный туннель… – он не закончил мысль и поморщился, явно оценивая перспективу того, что его там ожидало. А затем его лицо расслабилось, словно и не появлялось этой эмоциональной реакции.

– Не проще было высадиться где-то в другом месте? В другой стране, например? У нас власти в таких вопросах не особо сотрудничают.

– В тех местах, где я бы мог высадиться, как оказалось, сотрудничают, – мрачно ответил Юрген.

– А в каких не мог?

– У вас слишком большое языковое разнообразие. Я рекрутер, мне необходимо понимать и свободно общаться с кандидатом.

– Для чего? Я так поняла, от таких, как я, многого не нужно, для выяснения медицинских деталей язык точно не нужен.

– Медицинских деталей мало, – возразил Юрген, – важно, чтобы кандидат мог найти общий язык с клиентом на всех этапах контракта. Если исполнитель саботирует свою часть сделки, клиент ко мне за компенсацией придет! Или даже не за компенсацией, а за моей головой! Богатые люди из серых зон весьма неадекватны, когда дело касается их потомства.

– И сколько наших языков ты знаешь?

– Тринадцать, но все они, как назло, относятся к местам, где у ваших местных властей повышенный интерес к внешним кораблям, а главное – с недавних пор есть техническая возможность нас отслеживать. Есть более доступные зоны, где работать было бы проще, но загрузка мне больше не доступна, эти тринадцать шли с четвертой операцией. Кто ж тогда знал, что этого окажется недостаточно? – поморщился он.

У меня на языке вертелась очень умная мысль про языковые школы и обучение языка с носителем по Скайпу, но я предпочла промолчать. Ну, его, идеи еще ему подавать!

– В твоих краях, – продолжил он, – в силу больших расстояний между городами была хоть какая-то возможность маневра, но вот теперь, – он скривился, – неизвестно, будет ли вообще возможность подобраться.

Я могла бы ему посочувствовать, но вот не получалось.

– Что ж поделаешь, торговля людьми – дело опасное! – как-то зло вырвалось у меня.

Юрген аж подпрыгнул и руками начал жестикулировать.

– Я не торгую людьми! Если б торговал, мы бы с тобой вообще не разговаривали ни тогда, ни сейчас. Я рекрутер, подбираю кандидатов под конкретные запросы клиента, сопровождаю сделку вплоть до подписания контракта. В моих интересах, чтобы все стороны остались довольны!

Я глубоко вздохнула. Ну, да, типичная история. Люди всегда умело находили благородное обоснование любой дичи, которую творили. Редко кому нравиться считать себя злодеем, ну, за исключением совсем уж шизофренических случаев.

– Возможность придется найти! – заявила я жестко и, наблюдая, как меняется его лицо, продолжила, – Ты ведь обещал отвезти меня домой, если я не соглашусь. Обещал? Ну, так вот. Я тебе очень сильно сочувствую, но в этот раз ты реально ошибся с кандидатурой. Мне это все на фиг не сдалось! Верни меня домой!

Он криво усмехнулся и просто сказал:

– Не могу.

– Это еще почему?

– Как помнишь, мой корабль остался на Земле, чтобы купить новый, мне нужно завершить сделку и получить гонорар, так что…

– Получай гонорар за кого-нибудь другого! Я в этом участвовать не собираюсь! – отрезала я.

Он наклонил голову и прищурился. Кажется, он все же начал злиться.

– И что же ты будешь делать? – вот секунду назад он был таким открытым и дружелюбным, а вот сейчас этого человека стоило испугаться. Кстати, похожим тоном он у меня спрашивал, хочу ли я остаться в той машине.

Интересно, а что бы он предпринял, если б я все же отказалась идти? Просто ушел бы? Может быть, действительно угроза командира меня пристрелить вовсе не Юргену предназначалась, а мне? Ну, например, чтобы мотивировать меня поучаствовать в побеге и заставить цель выдать себя.

– Можно для начала пойти и сдаться официалам. Может, они меня до дома подвезут? – предположила я с наигранной беспечностью, хотя интуиция заранее подсказывала, что не всё так просто.

– Мы на планете, принадлежащей корпорации Ашуас, – хищно усмехнулся в ответ Юрген, – В некоторых вещах эта корпорация весьма прогрессивна, например, позволяет свободным предпринимателям, вроде меня, вести на своей территории наш, почти легальный бизнес. Но вот в том, что касается таких, как ты, подход почти не отличается от того, что был и до войны с хниидами!

Я прищурилась, пытаясь сохранять спокойствие.

– Для них ты просто очень ценный актив и всё, без сантиментов! Меня, если поймают, за нелегальный вывоз очень строго накажут. Но вот станет ли тебе от этого легче?

Я молчала, а он после театральной паузы решил развить мысль.

– Чтобы свободно распоряжаться своей жизнью, тебе тут понадобится статус дееспособности, официальное подтверждение самостоятельности и зрелости. Ведь это так не гуманно – бросать на произвол судьбы аборигена с дикой планеты! Тебя возьмет под опеку корпорация, и к тому моменту, когда ты взрослый статус сможешь получить, будешь повязана с ними обязательствами настолько, что остаток жизни проведешь, работая на них, точнее в их лаборатории. Тебе, конечно, обеспечат максимально комфортные, даже роскошные условия. Но вот уйти от них ты не сможешь никогда!

Он помолчал, дав мне осознать услышанное. Не знаю, насколько можно было верить насчет коварности корпорации, но благодаря загрузке я точно знала, что насчет ценного актива, легального статуса и опеки он не врет, а здравый смысл намекал, что насчет вынужденных обязательств, скорее всего, тоже.

– Кроме того, – продолжил он, – Даже если ты каким-то чудом просочишься мимо корпоративной службы безопасности и доберешься до зоны Ядра Конфедерации и обратишься за помощью к местным властям, домой они тебе вернуться не позволят, – жестко отрезал он. – На текущий момент ты уже слишком много знаешь, а никто из них не заинтересован в поощрении незрелых дикарей к знаниям, к которым те пока не готовы. Ведь тем меньше вероятность, что однажды они смогут выйти из-под контроля!

Он снова помолчал, а затем продолжил.

– Конфедераты, конечно, дадут тебе возможность получить легальный статус, но поскольку ты сейчас мало приспособлена к самостоятельному выживанию здесь, скорее всего, все закончится все тем же контрактом с какой-нибудь корпорацией, ну, может, сможешь выбрать, с какой именно, и контракт будет менее жестким. Кто знает, может, даже сумеешь его завершить и не завязнуть у них навсегда!

Я молча обдумывала сказанное.

– А при сделке с твоим клиентом перспектива лучше? – хмуро спросила я.

– Как минимум, ты можешь договориться на бонус к выплате в виде нового, качественного идентификатора. Причем, лучше сразу на базового плюс, к ним меньше внимания. Для Маркуса это совсем не сложно! Можешь даже попросить корабль и летную лицензию к идентификатору вместо, скажем, десятой части своего гонорара, курс пилотирования как раз через четыре года, сможешь загрузить, ну, и не только его. Будет время, чтобы определиться. А вообще, кто знает, может за четыре года тебе понравится здесь, и ты передумаешь возвращаться!

– Четыре года? – очнулась я. – Почему четыре года? Разве на забор генетического материала нужно столько времени?

Юрген помедлил.

– Как я уже говорил, все клиники воспроизводства контролируются властями, а необходимое оборудование – одно из самых охраняемых сокровищ, даже больше, чем вы. Контракт с клиентом подразумевает искусственное зачатие, вынашивание, а потом сопровождение младенца первые два-три года жизни, последнее, как договоритесь.

Челюсть отвалилась и отказалась возвращаться в нормально положение.

– Да я ни за что… – спустя, наверное, минуту удалось выдавить из себя, но меня перебили.

– Зато через четыре года ты будешь свободна и очень-очень богата. Хочешь, поселишься где-нибудь в приятном месте в зоне конфедератов, ну, или вернешься домой. Согласись, по сравнению с перспективой лабораторной мыши до конца твоих дней, четыре года гораздо лучше звучит!

Я сидела в прострации и молчала очень долго. Все эти рассуждения про чудеса генетики вселили в меня уверенность, что от меня требуется, ну, кровь там сдать, или кабинет гинеколога разок посетить, как максимум, но вот это все было вообще за гранью.

А затем сама не заметила, как вскочила, и начала ходить из стороны в сторону по комнате. Видимо, даже мои хваленые рассудительность и спокойствие оказались на грани. Юрген расслабленно наблюдал за моими метаниями.

– Чтоб вернуться, нужны координаты, а в открытом доступе их всё равно нет! – наконец, подала я голос, когда прокручиваемые в голове варианты натолкнулись на логическую неувязку.

– Ну, может, тогда тебе все же стоит договориться со мной? – широко улыбнулся Юрген.

***

Пока я обдумывала все сказанное, Юрген направился к столу и разлил какую-то жидкость из бутылки в бокалы. Кажется, он сказал, что это какое-то супердорогое «вино», но я не восприняла.

Очень хотелось послать его в пешее эротическое путешествие со всеми его грандиозными планами, но с бессильной злостью осознала, что, по крайней мере, одним крючком он меня все же зацепил. Координаты Земли.

Без помощи Юргена я здесь застряла, даже шанса нет вернутся. А он мне поможет, только если я выполню контракт с его клиентом. Точнее, с клиентами, как выяснилось.

У этого мафиози была в наличии жена, весьма жесткая и ревнивая особа, как предупредил Юрген, сразу уточнив, что отношений с заказчиком стоит придерживаться исключительно профессиональных, иначе никто не гарантирует мою безопасность.

Именно поэтому и требовалась рациональная и спокойная. Слишком романтичная, да еще на фоне гормонального всплеска с такой мегерой не уживётся, точнее, даже до конца первого этапа не доживёт. Последнее уточнение, всколыхнуло логичное подозрение, но в тот момент я почему-то от него отмахнулась.

Сейчас меня значительно сильнее занимал другой вопрос. Исполнил бы Юрген свое обещание и отвез бы меня обратно, если б не вмешались преследователи? Или он всё равно нашел бы другой повод, чтобы сделать все по-своему?

Почему-то интуиция подсказывала, что верным являлось последнее предположение. Его напускная доброжелательность больше не трогала, особенно после пришедшего понимания, как быстро она исчезала и появлялась.

Из этого следовал логичный вопрос. Какова вероятность, что даже если я даже успешно справлюсь и исполню требуемое по контракту, он поделится со мной крайне редкой и малодоступной здесь информацией?

Юрген вернулся с бокалами и предложил один мне, но я только равнодушно посмотрела на него. Вот уж чего не хотелось. Повода праздновать я не видела!

Вот только что у меня была вполне устроенная жизнь: родители, младший брат, друзья, карьера в хорошей компании с весьма приличным заработком и позицией. Даже квартира имелась своя, пусть и ипотечная!

А что теперь? Я застряла непонятно где, в статусе раритетного растения. При этом сомнительный тип предлагает мне заработать ровно тем способом, который приличные люди даже не рассматривают!

Нет, я уверена, на нашей планете нашлось бы огромное количество тех, кто за солидное вознаграждение согласился бы, и даже был бы очень сильно благодарен Юргену за предоставленную возможность, особенно если за плечами имелась не сильно сытая и благоустроенная действительность.

Вот только мне это все зачем?

В моем детстве тоже присутствовала не самая сытая и благоустроенная действительность, но в моем случае это привело к тому, что я со школы была нацелена на карьеру. Училась, а потом вкалывала, как ненормальная. И даже добилась успеха!

Вот только теперь, по прихоти какого-то левого типа, все мои достижения обнулились и свелись к тому небольшому факту, что я, как и другие жители моей родной планеты, родилась совершенно обычным человеком.

Когда Юрген в очередной раз сказал, что я наиболее подходящая кандидатура, привела ему факты, что как раз наоборот, я наименее подходящая. Вот только он улыбнулся еще шире, и подтвердил, что нет, ровно то, что нужно.

– Возьми, – выдернул меня из размышлений его голос, – учитывая условия контракта, такое не скоро удастся попробовать, – я перевела взгляд с бокала на самодовольного Юргена, – Ну, же!

Бокал я взяла, но пробовать не спешила.

– С чего мне тебе верить? – прервала я молчание, затем помедлила, подбирая слова, – Ты ведь даже со своими людьми координатами не делишься! Ты рисковал жизнью, но не подключал никого другого к самой конфиденциальной части.

Юрген криво ухмыльнулся, но пока молчал, а я продолжила рассуждения.

– И это при том, что ты знал, что на тебя ведется охота. Не логичнее было бы кого-то с огневой поддержкой у себя под боком держать? Или подключить еще одного рекрутера, кому еще можно нужный язык загрузить?

Ответил он не сразу, даже показалось, что задумался.

– Буквально до недавнего времени было проще, – наконец, вздохнул он, в очередной раз отхлебнув от бокала, – возможности у ваших имелись куда более скромнее. Но лет пять назад пошли слухи, что им удалось накрыть кого-то из моих коллег и разговорить его. Он вроде как успел позвать на помощь и его даже спасли, забрав и технику, к которой аборигены получили доступ. Но примерно после появления этих слухов начались и мои неприятности с Крыловым.

Вот тут я снова ошарашенно на него посмотрела, а Юрген тяжело вздохнул.

– И если раньше с вашими охотниками удавалось справляться без потерь, то после того, как они настолько близко место посадки определить смогли, возможность самостоятельных рейдов ставится под сомнение, как и ценность координат.

Он помолчал, а затем закончил мысль.

– Ты права, мне придется делиться этой информацией с другими! А раз так, то я не вижу ничего плохого в том, чтобы поделиться ей и с тобой тоже, – завершил он свое рассуждение с самыми честными глазами.

– И чем же ты будешь зарабатывать? – небрежно фыркнула я.

– Я и раньше подбирал персонал не только из базовых. Основная часть моих заказов касается уникальных спецов, которые нужны там, где их не производят, или еще не успели в нужных количествах выпустить.

– А спецов ты отбираешь у корпораций? – уточнила я на основании информации, которая вновь всплыла в голове.

– Не только, на территории Ядра тоже много возможностей. А деятельность по выводу спецов из лона корпораций не поощряется, но официально не запрещена. Бизнес не такой выгодный, как с базовыми, но зато гораздо более безопасный.

– И все же, какие гарантии, что ты все же поделишься координатами?

– Твой будущий босс, как минимум. Его люди и на территориях хниид меня найдут, если я свою часть сделки не исполню, даже если он свои потребности закроет. Для него это вопрос репутации. А он к ней весьма серьезно относится. Впрочем, я тоже.

Юрген явно наслаждался вином, по его виду создавалось впечатление, что его работа завершена, и он просто ведет светскую беседу. Я, по его мнению, находилась на крючке, трепыхалась еще, но он явно считал, что никуда я уже не денусь и на все соглашусь.

Я же в этом вовсе не была уверена, но и сказать однозначное «нет» не получалось. Я действительно не знала, что делать дальше. Как мне добираться домой?

Неожиданно открылась дверь и вошла Ани.

– Маркус звонил, а ты не ответил, – прямо заявила она Юргену. – Он срочно требует тебя!

– Какого…? – начал Юрген, затем осекся и посмотрел на свой браслет на левой руке. Мне показалось, что у него над ладонью что-то вроде голограммы появилось. Он несколько секунд изучал изображение, а потом заявил, – Мы все еще в рамках установленного срока!

– Он требует тебя! – просто повторила Ани.

– Ладно, – пробормотал Юрген, закатив глаза.

Затем нехотя поднялся со своего места и направился к выходу, по пути отдав свой бокал Ани.

– Побудь с ней, – обратился он к ней и вышел.

Я скривилась, наблюдая эту сцену, затем решила вернуться на диван и села.

Ани повертела бокал Юргена в руках, затем подошла и поставила его на стол. А потом, достав откуда-то сбоку стола чистый, налила себе того самого хваленого вина, пригубила его, затем подошла и села напротив меня.

– Ну, как? Договорились? – поинтересовалась она.

– Пока нет, – пожала плечами я.

– А в чем сложности? – удивилась она, – Вы тут уже больше часа беседуете. Он же все объяснил?

– Вроде объяснил, – тяжело вздохнула я.

– И?

– Он выбрал не ту кандидатуру! – фыркнула я.

– П-ф, – успокоилась Ани, – Медицинский тест на совместимость он точно сделал. Раз ты здесь, все в порядке. А касательно остального, он не ошибается! Всегда подбирает того, кого надо!

Я устало на неё посмотрела.

– Медицинский тест не показывает, нужна ли эта мутная затея самому человеку!

– Кто в здравом уме откажется от пятидесяти миллионов? – развеселилась она.

Вот, глядя на эту искреннюю простоту, я даже не сразу нашлась, что ответить.

– Едва ли от них есть ценность дома, но даже если б и была… для меня это все слишком! И вообще, тебе приходилось когда-нибудь бросать свою жизнь и отправляться в неизвестность непонятно куда?

Ответ оказался неожиданным.

– Ну, примерно так и началось наше знакомство с Юргеном, – пожала плечами Ани.

Мои брови как-то сами устремились в сторону лба. И Ани, верно истолковав мой немой вопрос, тяжело вздохнула, но все же поведала более подробно.

– Я скромный дизайнер-спец, – нехотя начала она, – отвечала за приятную и комфортную окружающую среду для персонала корпорации Гилата. Ну, точнее я входила в блок, который этим занимался. Не скажу, что мне не нравилась моя работа, но как-то реально проявить себя шансов мне не предоставили. А значит, и возможности в ближайшее время расплатиться с корпоративным долгом тоже, а мне… – тут она запнулась, даже осеклась и замолчала, но потом все же закончила мысль, – в общем, у меня были свои причины… а еще захотелось посмотреть Галактику!

– Корпоративным долгом? – смутные детали уже начали прорисовываться и «вспоминаться», но это не мешало мне уронить челюсть.

– В разных корпорациях условия все же отличаются, конечно, но уже достаточно давно, пожалуй, со времен войны с хниидами, большинство пришли к более-менее схожей модели, – начала Ани свой рассказ.

В этой замечательной модели от семейного воспитания решили отказаться как неэффективного. Детей производили партиями по пять, а затем растили и воспитывали всех вместе, но разделенными родственными группами, чтобы хоть как-то имитировать семейные отношения, которые потом считались полезными для работы в коллективе.

Растили и направляли их спецы-воспитатели, а на начальных этапах особенно массово привлекались человекоподобные андроиды-няньки, которые восполняли те периоды, когда маленьким детям нужен постоянный круглосуточный индивидуальный уход и присмотр.

Но самое интересное начиналось потом, когда дети подрастали. За расходы, связанные с появлением на свет, содержанием и обучением до двенадцати лет, корпорация счет не выставляла. Ведь, вроде как, появились на свет они по её инициативе.

А вот за продолжение обучения и остальные расходы до совершеннолетия очень даже. После двенадцати они и детьми-то уже не особо считались. И, хотя прав они взрослых еще не получали, обязанности уже появлялись.

Возможности отказаться от чего-либо никому из них при этом не предоставляли. Да и воспитание не позволяло, ведь своему появлению на свет и, даже можно сказать, вполне счастливому детству они оказались обязаны корпорации.

За содержание и обучение с двенадцати до двадцати, когда происходило обучение средней и финальной узкой специализации, долг вырастал весьма внушительный.

По факту, возможность расплатиться имели лишь те, кто дорастал до статуса начальства. А пока ты не погасишь долг, ты не можешь уволиться и покинуть корпорацию. Старший же персонал уже и сам не уходил. У них и так все хорошо в жизни сложилось!

Отказаться от выплаты тоже нельзя. Просрочка платежа без уважительной причины, типа болезни или чего-то подобного, приравнивалась к криминалу. Если человек не исправлялся, выплачивая при этом еще и штраф, он мог и в тюрьму загреметь. Причем, за время заключения начислялись и проценты, и неустойки, и даже расходы за содержание в этой тюрьме учитывались, увеличивая долг. Воспитательные меры здесь применяли весьма суровые!

Лечение тоже не являлось бесплатным. Расходы на него тоже включались в задолженность. И чем сильнее я в это вникала, тем сильнее все походило на какой-то гипертрофированный кошмар.

Еще поняла, что, когда Юрген пугал меня обязательствами перед корпорацией, я ведь не до конца понимала, о чем речь.

– Моя узкая специальность не то, чтобы жизненно необходимая, – продолжила свой рассказ Ани, – но вот где-нибудь в Пограничной зоне на нас спрос очень даже неплохой, там таких, как мы, почти не производят. Да и изящным искусствам там обучать особо некому, а богачи, которые готовы платить за красоту и статус, имеются. Так что, я и отработала пять лет у одного типа там. Не скажу, что это были самые счастливые годы моей жизни, но тот контракт полностью покрыл мой двенадцатимиллионный долг и даже позволил заработать немного сверху. Не представляешь, каково это ощутить себя абсолютно свободным человеком! После этого мы вновь случайно пересеклись с Юргеном и Ошом, и вот я приношу пользу здесь, – закончила она.

– Если тебе нравилась твоя старая работа, то почему не вернулась в корпорацию? Или не устроилась на аналогичную позицию? Зачем тебе эта сомнительная компания? – я фыркнула, указав на дверь, за которой скрылся Юрген.

Ани смутилась.

– Вообще, уход из корпорации для нас – это очень серьезный шаг. Понимаешь, для материнской корпорации даже однажды уволившийся сотрудник отныне неблагонадежный элемент. Для остальных корпораций тоже. Исключения бывают, конечно. Но к моей специальности это вряд ли применимо. Бывает, они силу дикой необходимости сами заказывают у внештатных рекрутеров, каких-то очень редких спецов. Но это действительно нестандартный случай!

– А зачем заказывать внешним? У них же свои есть! Ведь Юрген тоже родом из корпорации, верно?

– Такие деликатные задачи только внештатникам и ставят. Кто его проконтролирует, откуда он персонал увел. Ему всего-то и дали заказ! Это его личные разборки с пострадавшей корпорацией. А вот штатный специалист всегда действует в интересах своего работодателя, при таком раскладе, ведь могут начаться взаимные обвинения в недобросовестной конкуренции, а там и до войны недалеко.

Я долго переваривала сказанное.

– То есть, при желании вы даже работу сменить не можете? – констатировала я.

– Ну, внутри корпорации можно переводиться, иногда это даже требует переезда в другую планетарную систему, так что при желании возможности есть, конечно, – вяло начала она, – но вот кардинально что-то поменять, увы. Ну, а еще нам с детства внушают… – тут она снова замялась.

– Что уход из корпорации – это предательство? – закончила я.

– Ну, не то, чтобы совсем… – она помолчала, а затем признала, – но, в общем, да.

Мы обе затихли. Я решилась спросить не сразу, но вот Юрген, видимо, для того, чтобы склонить меня к добровольному сотрудничеству, пока что терпеливо на все мои глупые вопросы отвечал, потому я ожидала того же и от Ани.

– И все же ты решилась. Не пожалела?

Вот только в её случае, вопрос, видимо, оказался слишком личным. Ей, конечно, велели меня тут развлекать, но вот терпения для ответов на мои не совсем тактичные вопросы у неё имелось значительно меньше, чем у Юргена.

– Не пожалела! – сквозь зубы ответила она.

А я впервые попробовала вино. После всех этих корпоративных страшилок захотелось выпить. Вино оказалось и правда вкусным, даже при том, что сухое я не очень-то люблю.

Разговор окончательно затих и не спешил возобновляться. Каждая сидела и думала о своем. Именно такими нас нашел Юрген, когда вернулся.

– Маркус желает ускорить сделку, – без прелюдий заговорил он. – Он хочет получить заказ сегодня, чуть позже пришлет время и координаты.

– С чего вдруг? – искренне удивилась Ани.

Юрген пожал плечами и скривился, явно не пылая почтением к заказчику.

– Я должен уладить кое-что, присмотри здесь, – попросил он Ани, а затем повернулся ко мне, – Где-то через пару часов мы отправимся. Советую тебе предварительно все-таки поесть. Вечером подпишем контракт и закончим уже это все! – как-то устало вздохнул он.

– Закончим? А ничего, что я так и не согласилась? – возмутилась я.

Он как-то снисходительно улыбнулся, глядя мне в глаза, затем развернулся и ушел. Мы с Ани вновь остались одни. При этом, я так и сидела, глядя в прострации на закрывшуюся за ним дверь.

И что это только что означало? Что никуда я с подводной лодки уже не денусь, так, что ли?

Глава 4

Уследить, сколько именно этажей мы проехали на скоростном лифте, не представлялось никакой физической возможности, перемещались мы очень быстро. Тем удивительнее было отсутствие хоть каких-то ощутимых признаков движения. Собственно, его выдавал только захватывающий вид за одной из внешних стен, которая оказалась прозрачной.

В другой момент я бы даже восхитилась пейзажем из башен причудливой формы и снующих между ними огней, но сейчас я едва обращала на него внимание. Я чувствовала себя человеком, которого ведут на казнь.

Перед отбытием мы еще долго общались с Ани, она даже-таки смогла убедить меня поесть. Причем получилось это самым банальным способом, она села есть сама. После этого уже мой желудок взвыл, раздраженно подтвердив, что мы, вообще-то, часов двадцать точно ничего не ели.

В общем, я решила, если уж и выбираться отсюда, то на не голодный желудок это делать все же проще будет. Правда, вкус и состав еды я едва ощущала. Просто жевала и пыталась придумать, что делать дальше.

В какой момент лучше покинуть эту веселую компанию? Или все же довериться и заключить эту чертову сделку? Но смогу ли я это все пережить чисто морально? И где гарантия, что еще какие-то неизвестные нюансы не всплывут?

Но перед выходом же выяснилось, что, если я думала куда-то уходить, то нужно было это делать раньше.

Юрген сначала выдал мне что-то вроде легкого плаща в качестве верхней одежды, заметив, что снаружи прохладно. Затем, помогая этот самый плащ надеть, как-то невзначай застегнул на моем правом запястье браслет, прямо поверх рукава плаща.

Уставившись на это изящное новшество, я как-то сразу определила, что к украшениям оно имеет мало отношения, на нем огоньки мелькали, красные.

– На всякий случай, – ответил на мой невысказанный вопрос Юрген, – вдруг испугаешься, потеряешься, я тебя по маяку сразу найду.

Не зная, как реагировать на новшество, я нахмурилась и покрутила браслет, но он сидел очень плотно, не снять. Более того, когда я попыталась его сдвинуть, меня как будто током долбануло. Не сильно, но ощутимо.

– Забыл предупредить, – отреагировал на мой испуганный «Ай» хмурый Юрген, – Серьезно он ударит только, если с базы команду отдать, – он улыбнулся, – но вот если его вот так дергать, тоже реагирует.

В этот момент я поняла, что меня уже тошнит от его доброжелательной манеры сообщать реально мерзкие вещи!

Обстановку чуть разрядил появившийся Ош. Он отдал мне небольшой сверток, в котором, как он выразился, «может быть есть что-то мне нужное».

А лежало там содержимое моей сумки и карманов, а именно небольшой кошелек, телефон и ключи от дома, а еще мои часы, которые вроде еще работали.

Этот набор придал мне оптимизма, словно напомнив, что мне есть куда возвращаться, и ради чего пытаться выбраться из этой дурацкой ситуации.

Признаться, Ош казался единственным нормальным человеком в этой банде. Оставалось непонятным, как его сюда занесло. Неужели банально из-за «брата»?

Юрген, глядя как я надеваю свои часы и распихиваю содержимое свертка по карманам плаща, усмехнулся, но возражать не стал.

После чего мы и отправились к заказчику. Мы – это я, Юрген и еще четверо незнакомых мне охранников. Ни Ош, ни Ани с нами не пошли.

После спуска на лифте мы вышли наружу из здания. Вот только оказалось, что спустились мы далеко не к земле, а всего лишь к присоединённой к зданию платформе, на которой стоял разноперый транспорт.

Больше всего меня поразило, перил у платформы не было! Но прежде, чем я успела подумать о таком пренебрежении безопасностью, ветер поднял с пола какой-то лист то ли пластика, то ли картона, и попытался согнать его с поверхности. Но не удалось, лист уперся в прозрачную перегородку на самом краю платформы, которая пошла волнами при соприкосновении с ним.

Про ограду из защитного поля я бы даже не подумала, если б не это происшествие. Мне может, и загрузили много чего полезного напрямую в голову, но ощущать беспомощным младенцем в этом странном месте я себя не перестала. А я ведь собралась еще каким-то образом сбежать от своих доброжелателей!

Наша процессия приблизились к Н-образной махине гравилета темно-серого цвета. Юрген помог мне забраться внутрь и даже сам к креслу пристегнул. После этого со мной рядом по бокам уселось двое охранников и еще двое напротив. Сам Юрген направился к месту пилота.

Летели мы недолго, полчаса максимум. У меня вновь появилась возможность насладиться завораживающим инопланетным видом сквозь прозрачные вставки в корпус летательного аппарата, но мне по-прежнему было не до них.

Занятая своими невеселыми мыслями, я даже не сразу среагировала, когда мы очень резко развернулись и полетели чуть ли не в противоположную сторону. Точнее, я отметила это только потому, что, судя по лицам сидевших рядом со мной охранников, это показалось странным и для них.

Приземлились мы в месте, разительно отличавшемся от того, откуда улетели.

Юрген со своей компанией обитал в явно фешенебельном квартале, а вот прибыли мы в какой-то полуразрушенный, может даже заброшенный район. У многих зданий не хватало облицовки и «остекления», а кое-где в стенах вообще зияли сквозные дыры или даже не хватало части этажей.

Приземлились мы, к счастью, чуть в стороне от этих не внушающих доверие построек, которые хоть и казались по-прежнему огромными, но в некоторых местах были как будто бы наполовину уже разобраны или обрушены. Людей вокруг я не увидела совсем.

– Где это мы? – полюбопытствовала я.

– Квартал определен под снос и реконструкцию, – просветил меня рекрутер. – Сейчас здесь никого, ну, кроме мусорщиков, в течение полугода разберут, затем построят что-то новое.

– Интересное место для обсуждения контракта, – не удержалась я от сарказма.

– Маркус в последний момент изменил место встречи, – решил объясниться Юрген. – Он весьма щепетилен в вопросах безопасности, хотя в этот раз даже чересчур. Но его можно понять, врагов у него очень много, а он сейчас на чужой территории. Хотя, в прошлые разы мы встречались в более приятных местах.

Мы какое-то время стояли у нашего гравилета, а Юрген что-то выяснял на своем устройстве с голографическим экраном, а затем уверенно указал на одно из полуразобранных зданий, после чего наша компания уверенно направилась к нему. Оптимизма мне это место явно не прибавляло.

Встроенные лифты здесь уже не работали, но старые добрые лестницы в наличии нашлись. Потому этажа три мы бодро прошагали по вполне себе старомодным ступенькам, а затем, пройдя чуть дальше внутрь от лестницы, пришли к той части здания, где уже массово отсутствовали перекрытия. Там нашёлся подъемник, который обустроили в этом, весьма удачном месте.

Поместили его сюда, судя по выгодно отличающейся от окружающей обстановки новизне и чистоте механизма, совсем недавно. Правда, ни перил, ни понтовых защитных полей на нем уже не обнаружилось, только платформа, медленно ползущая вверх. На ней мы проехали больше десятка этажей, потом еще долго шагали куда-то вглубь здания по темным коридорам.

По периметру местные постройки оказались явно шире, чем те, к которым я привыкла дома. А окна, которые тут вовсе не считались обязательной составляющей помещений, остались только на внешней стороне здания, так что по мере продвижения вглубь становилось все темнее.

Создавалось впечатление, что мы находились не наверху, а где-то в подземелье. Освещение внутри уже не работало, так что пришлось обходиться тем, что принесли с собой. Из всей процессии фонарь не выдали только мне одной, но света в принципе хватало.

На меня же окончательно навалилась депрессия, ведь ничего путного, как избежать этой встречи, мне в голову так и не пришло. Я старалась держаться, но апатия всё равно накатывала, правда ровно до того момента, как мы пришли на место.

Сначала впереди показалось яркое пятно света и мельтешащие на фоне многочисленных светильников редкие человеческие тени. Потом, подойдя ближе, мы обнаружили, что людей здесь собралось, на самом деле, немало. Человек тридцать-сорок, может, даже больше.

И нет, впечатление местных обитателей трущоб они не производили. На многих блестела хромированная броня. Мне почему-то пришло в голову, что эти блестящие элементы экипировки отнюдь не необходимость, скорее часть какого-то особого стиля, образа, понятного только для своих.

В руках почти у всех были винтовки. Большинство носили полностью закрытые шлемы, но некоторые предпочитали обходиться без них. И вот на лицах у последних читался нескрываемый интерес, словно они предвкушали незабываемое шоу.

Главарь определился сразу. Как ни банально, но он выделялся на фоне остальных габаритами. Все остальные тоже мелкой комплекцией не отличались, но этот был самым крупным. Скрывать лицо под шлемом он тоже не стал.

Когда мы приблизились, он развернулся, что-то сказал своим собеседникам и, растянув губы в почти приветливой улыбке, направился к нам.

Наша процессия остановилась напротив встречающего нас вожака. Помимо огромного роста, богатырского телосложения, резких черт лица и короткой темной шевелюры, у него наличествовал очень пронзительный и тяжелый взгляд. Цвет глаз в хаотичном освещении мне рассмотреть не удалось, то ли серые, то ли какого-то близкого оттенка, но это было и неважно. Под таким взором хотелось извиниться или спрятаться, ну, или, как минимум, взгляд отвести. Но на меня он посмотрел лишь мельком, в первую очередь, обратив внимание на Юргена.

– Что-то вы долго! – без приветствия заявили нам.

– Мы уже почти добрались до оговоренной точки, и я не сразу заметил твое сообщение, что лететь нужно в другое место. – Юрген тоже на вежливые приветствия был не настроен, а потом даже претензию предъявил, – мы приличный круг навернули!

– Вот уж не думал, что ты педант, – усмехнулся Маркус.

А вот теперь Юрген разозлился.

– Какой хнииды ты этот цирк устроил?

Маркус наездом не проникся.

– Такой, что ко мне в последнее время поразительно часто стали подбираться вражеские агенты, и по какой-то совершенно особой случайности последние два раза случились почти сразу после наших встреч с тобой. Как думаешь, мне есть повод напрячься?

Вот только после этих слов напрягся уже Юрген. Маркус же наоборот, казался подчеркнуто расслабленным. И почему-то от этого он выглядел еще более угрожающе.

– Да я бы не за что! – испуганно начал оправдываться Юрген, – я не дурак, к тому же… Ты ведь знаешь, как я ненавижу этих уродов!

– Знаю, именно поэтому мы с тобой сейчас все еще общаемся. А так, ты ведь знаешь, как я ненавижу предателей! – вторил ему Маркус.

Юрген передернул плечами.

– Уверяю, это какое-то дурацкое совпадение!

– Тогда почему по возвращении ты вместо того чтобы доложить и назначить встречу, поскакал на свидание с ашуасской службой безопасности? – прямо спросил Маркус.

Юрген как-то невесело рассмеялся, но кажется, расслабился.

– Так именно из-за этого весь переполох? Ну, да, пришлось обратиться. В Заповеднике, – он кивнул на меня, – все прошло не слишком гладко. Аборигены едва мне не наваляли, слишком шустрые стали в последнее время, так что пришлось бежать, бросив корабль, – тяжко вздохнул он, а потом сделал паузу, явно понимая, какой эффект произведут его слова, – и уходить с помощью аварийного туннеля.

Брови на лоб у Маркуса действительно поползли.

– Аварийный туннель? Серьезно? – усмехнулся он, явно ни разу не предполагал наличия такой опции у Юргена. – А ты не так-то прост, оказывается!

– Поскольку корабль официально зарегистрирован на меня, – продолжил Юрген, – а конфедераты его найдут явно раньше, чем я смогу забрать, пришлось обратиться к одному старому знакомому в СБ, который зарегистрировал заявление об угоне задним числом, за вознаграждение, конечно. Это нужно было сделать до обнаружения корабля там. Сам понимаешь, времени и так уже много прошло, счет на минуты уже шел. Но обошлось. Как только уладил, сразу связался с тобой.

– Туннель, надо же! – не унимался Маркус.

– Теперь ты понимаешь, насколько серьёзно я отношусь к своим обязательствам? Если б у них появился формальный ордер на сканирование мой памяти, пострадали бы и твои интересы тоже. Ведь у них найдется оборудование, чтобы и мою блокировку обойти! А так я все уладил! – не без гордости закончил Юрген, а затем добавил, уже с меньшим энтузиазмом, – хотя, в этот раз рейд мне реально дорого обошёлся!

– Ну, что поделаешь, жизнь – штука рисковая, – как-то совсем без сочувствия пробубнил Маркус, а затем перевел внимание на меня, – но, как я вижу, с задачей ты справился.

Мне и раньше не по себе ощущалось, а вот сейчас резко захотелось просочиться сквозь пол, или со стенкой слиться, только спрятаться бы подальше от этого тяжелого оценивающего взгляда.

– Хорошенькая! – подытожил Маркус результат своих наблюдений, – мне нравится, но не это главное. Док, что скажешь? – обратился он к кому-то за спиной.

– Ты мне не доверяешь? – почти оскорбился Юрген.

Маркус не ответил, он уступил дорогу другому мужчине, который подошёл ко мне и без лишних церемоний приложил какой-то маленький шероховатый кубик к моей шее. Я ожидала укола или чего-то подобного, но ничего такого не было, или я просто не почувствовала. Ощутила только шершавую поверхность куба.

Доктор, а, судя по обращению, он им и являлся, забрал тестер и вставил его в разъем штуковины, издалека похожей на громоздкий планшет, затем погрузился в изучение замелькавших на экране данных.

– Сколько ей лет? Я думала, она должна быть моложе! – услышала я высокий, но властный женский голос откуда-то сбоку.

Повернув голову, обнаружила миловидную блондинку, высокую и фигуристую, явно под стать своему вожаку.

По виду она казалась едва ли старше меня. Хотя, что я знаю о местных возрастных особенностях и косметических средствах? Может, и старше, может, даже на все тридцать лет старше.

Во всяком случае, по уничижительному взгляду можно было подумать, что так и есть. Будто я тут стою самая наглая, юная и нагая, и мужа её на ровном месте соблазняю!

Хотя, на самом деле, если объективно сравнивать нас чисто по внешним данным, комплексовать бы следовало мне. Но её это явно не успокаивало!

Именно в этот момент я четко и окончательно для себя решила, что я с этой замечательной парочкой никаких дел иметь не хочу. Даже гипотетически!

– С репродуктивной функцией у неё все в порядке, мой медик-спец провел все необходимые медицинские диагностические процедуры, – услышала я голос Юргена.

Я помнила, насколько долго в отключке находилась, но вот прямо сейчас меня от таких подробностей передернуло.

– Учитывая предыдущий опыт, – продолжил Юрген, – я подумал, что вам подойдет более зрелый и рационально мыслящий кандидат, – ответил он на вопрос блондинки, а она лишь фыркнула в ответ.

А меня зацепило вновь всплывшее подозрение, на которое я раньше внимания не обратила на фоне остальной информации, которой оказалось слишком много для одного дня. Затем это подозрение подтвердил доктор, вдруг очнувшийся от своих исследований.

– Отличные показатели! Базовый генотип с максимально подходящими нам характеристиками, даже лучше, чем у предыдущей, – не без восхищения заключил он.

– Я ведь не первая, кого ты им привозишь, да? – повернувшись к Юргену, я спросила об уже вполне очевидном факте.

Юрген замялся, но за него ответила блондинка.

– В прошлый раз он привез бракованную. Вместо того чтобы выполнить свою работу четко по контракту, она…

– Лидия, не пугай человека! – перебил её Маркус.

Да уж, куда уж сильнее меня пугать? Меня и так колотить начало! Чтобы там Юрген про рассудительность не говорил, истерика находилась где-то очень-очень рядом.

Какого черта я не осталась в той машине с теми замечательными и почти родными людьми? Почему я вообще к родителям в эти выходные поехала? Устала ведь на неделе, как собака, всерьёз думала поездку перенести! Меня в том кафе вообще бы не было! Подруги, с которыми мы договорились в тот вечер встретиться, может, и обиделись бы, зато я бы сейчас дома находилась, вместо этого всего!

И всё равно, виноват в этом всем был конкретный гад, который меня еще реально пытался убедить, как мне повезло с его выгодным предложением!

– Ты ж не ошибаешься! – как-то зло и угрожающе вырвалось у меня в сторону Юргена.

– В прошлый раз мне выдали не все вводные, – так же зло ответил последний.

– Не все вводные, значит? – почти прошипела я, мысленно прикидывая, как лучше схватить его за шкирку и долбануть головой вот о тот замечательный, так удобно расположенный столб.

Маркус, глядя на нашу перепалку, развеселился.

– А она мне нравится! Даже больше, чем предыдущая.

Лидия его веселья не разделяла. Теперь она очень недобро сверлила взглядом мужа.

– Ну, раз мы всё выяснили, нужно обсудить детали контракта, – решил сменить тему Юрген.

Я заметила, как он как бы невзначай отошёл от меня подальше, затем, пройдясь взглядом по шок-браслету на моей руке, набрал воздуха и продолжил:

– Обстановка, конечно, не слишком удобная!

– Извини, кресла и подушки принести забыли, – поморщившись, ответил Маркус, затем уже высказался серьезно, – условия смысла менять не вижу, пятьдесят исполнителю, пятнадцать тебе с командой. Какие-то дополнительные пожелания? Хотя, думаю, тебе стоит учесть, что пятнадцать я уже вам и так заплатил, повторная комиссия – это исключительно моя добрая воля.

Юрген скривился, но ответил.

– Допами нужны качественные идентификаторы мне и моему брату. Я серьезно подставился, когда полез на закрытую территорию второй раз за такой короткий срок!

– Зачем тебе чистые идентификаторы, если ты все уладил? – скептично спросил Маркус.

– На случай, если найдется кто-то слишком упертый, кто сможет раскопать подлог даты угона. И, учитывая, сколько всего недавно пошло не по плану, у меня есть все основания полагать, что такой человек может и найтись.

Маркус прищурился.

– Это и в твоих интересах тоже, – добавил Юрген нервно.

Маркус еще некоторое время молчал, словно обдумывая последнее замечание, затем утвердительно кивнул.

– Хорошо, что-то еще?

Юрген повернулся ко мне и приглашающим жестом предложил высказаться.

Мне в этом фарсе участвовать не хотелось. На какой-то там контракт стало плевать, выполнять я его всё равно не собиралась. При первой же возможности намеревалась исчезнуть. Но рекрутер, не дождавшись реакции, со вздохом продолжил сам.

– По итогам обсуждения с Соней мы выяснили, что ей по завершению контракта так же потребуется удостоверение личности и летная лицензия, а еще она предпочла бы получить часть вознаграждения в натуральном выражении.

– Соня, значит, – улыбнулся Маркус, явно намекая, что нас, вообще-то, так друг другу и не представили. – Мне она, конечно, нравится, но вот так усложнять взаиморасчеты…

– Можно сразу четко прописать основную часть вознаграждения суммой сорок пять миллионов в валюте Ашуас или равноценный эквивалент на момент расчета, плюс небольшой корабль. А корабль… ну, я думаю, пятый Оникс или Бадар недавний подойдут. Ей нужно что-то достаточно надежное, быстрое и не очень сложное в эксплуатации, – все это Юрген вещал, глядя на меня, причем с укором: «Видишь, я ради тебя стараюсь, а ты вот совсем не ценишь, зараза такая!».

Я не реагировала, просто пристально смотрела на него. Единственное, чего мне хотелось, это крови, его крови.

Маркус наши гляделки с Юргеном явно видел. И они, похоже, его по-прежнему забавляли.

– Едва улетела из дома, и уже соскучилась? – иронично заметил он, явно обращаясь ко мне, затем, тоже не дождавшись реакции, хмыкнул, но согласился, – Ладно, Оникс так Оникс.

Маркус хотел сказать что-то еще, но тут заметил человека, пришедшего откуда-то со стороны.

Вновь прибывший, не стесняясь, направлялся к нашей компании, а вожак, забыв о нас, пошел ему навстречу. И, глядя на них, напряглись все остальные.

Маркус некоторое время общался с пришедшим скаутом, а затем вернулся к нам. Его взгляд стал гораздо более колючим.

– Похоже, формальности придется уладить позже, – коротко заметил он.

– С какой это стати? – возмутился Юрген.

– Снаружи стало слишком людно, – как-то неестественно спокойно ответил Маркус, что с его внешним видом не очень-то вязалось. – Заметили прибытие трех транспортников службы безопасности Ашуас, и, судя по всему, они тут не первые.

– Как? Когда? – явно испугался Юрген.

– Прямо у твоего гравилета приличная тусовка собралась, – жестко глядя на Юргена, поделился информацией Маркус. – Хорошо хоть я свой транспорт подальше оставил, правда?

Юрген такого поворота явно не ожидал. Он даже челюсть уронил, не найдя что сказать.

– Знаешь, я даже был готов поверить, что ты, может, действительно не виноват, ну, мало ли кто трекер на твою жестянку прицепил, пока ты отсутствовал. Вот только судя по перемещению группы захвата, они четко знают, где мы сейчас находимся… А ведь мои люди отражатели по периметру поставили, чтобы не дать нас тут засечь. Да и само место мы выбрали за минуту до того, как ты координаты получил. Наводит на печальные мысли, да?

Юрген попятился, все повторяя: «Это какое-то недоразумение! Я ни при чем!»

Маркус вздохнул, потом приблизился к Юргену.

– Для меня это тоже неприятно. Учитывая наши предыдущие дружеские отношения, мне очень даже хочется в твою невиновность поверить, – почти доброжелательно сообщил ему Маркус.

Юрген оцепенел и даже замолчал. Он, кажется, знал, что последует дальше.

А я вот даже предположить не могла. Я с открытым ртом наблюдала за происходящим и совсем не ожидала развязки.

Вот человек буквально секунду назад стоял и разговаривал, и раз, он охнул и упал, а из-под него темным пятном начала расползаться по полу лужа крови.

Что произошло, я даже не сразу смогла определить, Маркус двигался стремительно, а момент расправы вообще своей широкой спиной загородил. Но мне и результата хватило, зрелище получилось не для слабонервных.

Нет, еще секунду назад я сама жаждала крови Юргена, но вот как-то не ожидала, что это желание исполнится настолько стремительно.

Еще момент, там, с остекленевшим взглядом лежал не просто человек, который по своей прихоти сломал мне жизнь, а единственный из всех известных мне людей, кто знал, как мне добраться домой. С его смертью оборвалась последняя путеводная нить! Это осознание оказалось даже более жестким, чем само неприятное зрелище.

Переведя взгляд на Маркуса, я увидела у него в руке короткий клинок, испачканный в крови.

В этом мире технобезумия клинок, похожий на короткую саблю, казался каким-то совершенно неуместным пришельцем, но вот Маркус так явно не считал. Быстрым и явно отточенным движением он обтер оружие и вернул его в ножны, которые были пристегнуты к левой ноге. Я только сейчас поняла, что видела их там и раньше, но почему-то не смогла опознать, что это такое.

Сбоку я заметила возню, повернулась и поняла, что только что разобрались с остальными, пришедшими с нами охранниками. Я тоже попятилась, опасаясь, что стану следующей, но вот как раз на меня никто внимания не обращал. Никто, кроме Маркуса.

Он, словно вспомнив про меня, подошел, и, кажется, решил вернуться к своей непринуждённой манере общения, словно ничего особенного сейчас не случилось.

– Испугалась? – спросили меня мягко.

Я подняла на него свой ошарашенный взгляд, он понимающе кивнул. Затем обнял за плечи и развернул в сторону тела Юргена.

– Зато теперь четко будешь понимать, что случается с предателями! – покровительственно сообщили мне.

Меня колотило, даже несмотря на то, что меня сейчас крепко держали.

– Ну, что ты! Ты только что сама была готова ему навалять, а теперь нюни будешь разводить? Неужели будешь реветь по этому скользкому типу?

Реветь я не собиралась, во всяком случае, не сейчас и точно не по Юргену, но это не отменяло моего невменяемого состояния.

Я повернула голову в сторону Маркуса. На его лице читалась снисходительная улыбка. Но, убедившись, что истерики не будет, он, наконец, отпустил меня и отступил.

Затем остановился и, видимо решив окончательно успокоить, добавил: «Насчет контракта не волнуйся, договоренности в силе. Будут и пятьдесят миллионов, и идентификатор, – затем он запнулся, видимо, вспомнив про корабль, – ну, и в качестве моральной компенсации, так и быть, будет тебе новая птичка. Вернемся на мой флагман, уладим формальности».

Я смотрела на его почти доброжелательное покровительственное лицо и четко осознавала только одну вещь. Мне от него не нужны ни деньги, ни корабль. Все, чего я хотела, это оказаться отсюда как можно дальше!

Наше тесное общение разбавил окрик бойца, который склонился над одним из охранников Юргена: «На этом трекер!»

Маркус потерял интерес ко мне и направился к образовавшемуся вокруг находки столпотворению.

– Похоже на тюремную модель, такие конфедераты любят, – продолжал вещать солдат, а затем заключил, – видимо, взяли его за яйца и заставили сотрудничать.

Я невольно потерла браслет, который на меня Юрген нацепил. Очень похожая штука висела на предплечье у этого парня, правда более громоздкая и под одеждой.

– Может, Юрген и реально был ни при чем? – послышался ехидный голос Лидии.

Я обернулась на неё и заметила, что она подошла к телу Юргена и равнодушно взирала на поверженного спеца. Но обращалась она, разумеется, к Маркусу:

– Зачем сразу в крайности впадать?

– Некомпетентность не лучше предательства, – сухо ответил Маркус, своей вины он явно не ощущал, – он должен был контролировать своих людей. Тебе его халатность уже два раза едва жизни не стоила!

– Где мы найдем другого рекрутера с такими знаниями? – возмутилась Лидия.

– Мы уже получили все, что нужно! – отрезал Маркус.

– Точно? – прищурилась Лидия.

– Если научишься держать себя в руках, то точно! – ответил он.

Она даже развеселилась.

– Это мне нужно себя в руках держать? Правда, что ли? – почти ласково спросила она.

Маркус не ответил, он был явно раздражен, и именно в этот момент его взгляд упал браслет на моей руке.

Когда он двинулся в мою сторону, я даже запаниковать успела, но он всего лишь подошел и разогнул железяку на моем запястье, чтобы снять. А затем просто отбросил её в сторону.

И да, сделал он это без всяких вспомогательных устройств, словно сделан этот мерзкий аксессуар был вовсе не из прочного металла, а из картона, максимум. В процессе снятия этот шок-ограничитель напоследок долбанул меня разрядом, но я его на фоне адреналина почти не почувствовала.

А еще у меня начало закрадываться нехорошее подозрение. Стремительное движение Маркуса с клинком, я сначала списала на свои глюки, а теперь…

Да он человек вообще? Или какой-то специально выращенный убийца-спец? Разит всех саблей направо и налево, словно тень, а на досуге гнёт стальные скобы!

– Зря, – прокомментировала его действие Лидия. – На ту он шок-браслет не надевал, значит, на эту надеть стояло!

– Без него не справишься? Кто знает, где эту дрянь можно отследить!

– Я справлюсь? А ты что задумал? – из её голоса исчезло ехидство и, кажется, впервые прорезалось настоящее беспокойство.

– Тут такая вечеринка намечается! Даже грустно уходить до основного действия! – мрачно сообщил Маркус.

– Ты совсем спятил? Ради информации стоило оставить жизнь Юргену или кому-то из них. Они могли много интересного рассказать.

Маркус поморщился и выдавил: «Вряд ли». Лидия закатила глаза. Но он не проникся, лишь притянул блондинку к себе, обнял и успокаивающе добавил: «Не истери, все будет хорошо!»

Затем обратился к кому-то из рядом стоящих.

– Ленц, возьми четверых и проводи девочек на корабль, дока тоже с собой заберите, он тут больше не нужен. Остальным рассредоточиться и приготовиться к встрече гостей!

– Они около подъемника! Скоро будут здесь! Сверху тоже высадился отряд, – отрапортовал чей-то голос.

– Вот и отлично! – предвкушающе улыбнулся Маркус, затем развернулся к Лидии. – Все, брысь отсюда! Мы придем вслед за вами.

– Ты псих ненормальный! – уже почти спокойно заключила Лидия.

Он лишь улыбнулся и коротко её поцеловал, а затем отпустил жену и кивнул подошедшему мужчине, кстати, внешне на него очень похожему. После чего развернулся и направился в противоположную сторону.

Лидия вздохнула, затем, тоже кивнув провожатому, двинулась прочь.

Для скромного наблюдателя с моей стороны стало полной неожиданностью, что около меня уже тоже появился сопровождающий, который взял меня под руку и двинулся вслед за Лидией, потащив на буксире.

***

Наша маленькая компания достаточно быстро удалилась из освещенного пятна и бодро зашагала почти в полной темноте, что для меня стало неожиданным испытанием. Фонари в этот раз включать никто не собирался. Так что, я практически сразу споткнулась, и чуть не полетела носом вперед. Но мой конвоир сначала поймал, не дав упасть, а потом просто взял на руки и понес.

Я ждала сзади шума борьбы или выстрелов, но пока оттуда вообще никаких звуков не доносилось. Видимо, мы вышли за периметр тех самых отражателей, про которые говорил Маркус.

Шли мы бодрым шагом минут пятнадцать. Сначала я думала, что мы направляемся к другой лестнице, но все оказалось иначе, мы вышли к сквозной дыре во внешней стене, и, наконец, стало видно хоть что-то. И вот тут я осознала еще одну вещь.

Думала, что у остальных есть какие-то приборы ночного видения, которые позволяют им в такой деликатной ситуации обходиться без фонарей, но все оказалось куда интереснее.

Приборы я увидела только у Лидии и у доктора, они как раз снимали с себя что-то похожее на маски, когда мы вышли на освещенный участок. Еще один боец носил шлем, и там у него, вероятно, имелось что-то подобное. А вот остальные… У остальных, включая моего галантного носильщика, похоже, не возникало никаких проблем видеть в кромешной тьме!

Лидия, кажется, заметила мое замешательство и ухмыльнулась, но ничего не сказала.

Из дыры мы выбрались, как оказалось, на карниз здания. Отсюда до земли лететь было очень-очень далеко.

Я, посмотрев вниз, порадовалась, что меня никто не удосужился поставить на ноги, иначе я бы или сбежала обратно, или навернулась с края. А тут появилась такая замечательная возможность уткнуться носом в широкую грудь, а потом еще и обвить руками спасительную шею, и не смотреть в пропасть.

– Что случилось? – похоже, моего кавалера такой интимный контакт слегка смутил.

– Ничего, просто боюсь высоты! – ответила я, не поднимая головы.

– А, ну ладно, – как-то сразу расслабился и даже обрадовался мой собеседник.

А потом я очень порадовалась, что предварительно проделала все эти приготовления, потому что этот псих без предупреждения сиганул с карниза куда-то вниз. А потом бац, и мы на что-то приземлились. Я даже закричать не успела, прежде чем все закончилось.

Оглядевшись, я поняла, что улетели мы не вниз, а на верхнюю часть соседнего, более разобранного здания.

И все же, глядя на далекие фигуры на карнизе соседней башни, я ошарашенно поняла, что вот так допрыгнуть сюда точно не в человеческих силах. Ну, если говорить о нормальных людях.

И в подтверждение, что мне произошедшее не почудилось, уже со стороны пронаблюдала, как Ленц взял на руки Лидию и с легкостью повторил наш маневр, приземлившись рядом, правда вокруг него на пару секунд щит возник, а потом погас. Доктора под руки переносили двое. Затем сюда сиганул оставшийся боец.

– Это невозможно! – наконец, выдавила я, затем, помотав головой, словно отгоняя наваждение, попыталась придумать обоснование, – Это какое-то специальное снаряжение так прыгать позволяет, да?

Мне не ответили, я лишь заметила широкую ухмылку на лице своего кавалера.

– А можно мне на ноги? – спросила я, наблюдая, как Ленц отпустил на пол Лидию.

– Ты ж высоты боишься!

– Тут далеко до края. Мне нормально.

– Как знаешь, – меня тоже аккуратно поставили на ноги, – если что, зови. Я Барт.

Я благодарно кивнула и улыбнулась. Готова была спорить, что мой сопровождающий явно получил удовольствие от обнимашек, но я не возражала. Я высоты на открытом неогороженном пространстве действительно боюсь.

К тому же, сейчас меня интересовало, в первую очередь, другое. К примеру, что они такое, черт побери?

Мы двинулись к входу внутрь нового здания и только тут услышали громкие хлопки и грохот разрушений. Все остановились и, не сговариваясь, обернулись к зданию, с которого мы только что переместились сюда.

Кажется, как выразился Маркус, «вечеринка» как раз началась, или наоборот, может быть, к кульминации пришла. Отсюда было непонятно.

– Каковы их шансы? – решила уточнить я, глядя на масштабные разрушения башни, которую мы только что покинули.

– У нападающих? Мало, – самодовольно усмехнулся Барт.

Лидия втянула носом воздух, ей происходящее явно не нравилось, но она ничего не сказала, лишь развернулась и направилась к выходу, а мы последовали вслед за ней.

Глава 5

Когда наша процессия зашла внутрь здания, я порадовалась, что здесь, в отличие от соседнего строения, функционировало что-то, вроде аварийного освещения. Не знаю, работали ли здесь лифты, но вниз мы пошли по лестнице. Я не спорила, я тоже местным изношенным механизмам не очень доверяла.

Спускались мы очень долго, явно больше десяти этажей, на которых поднимались на той движущейся платформе. Видимо, гравилет Юрген изначально не на земле оставил, а тоже на платформе, а мы сейчас двигались куда-то значительно ниже.

Но спустя десяток лестничных пролетов со мной решила заговорить Лидия. Она отогнала Барта вперед и зашагала рядом.

– Как я понимаю, суперов ты раньше не видела? – дружелюбно начала она, явно пытаясь привлечь мое внимание.

– Я про них и не слышала раньше, – глухо ответила я.

– Точно! Забыла, откуда ты, – небрежно заметила она, а затем даже похвалила, – Ты хорошо держишься! Предыдущая ревела и истерила непрерывно всю первую неделю, если не больше. Хотя, её как раз привезли без всяких накладок, – обвела она окружающее пространство головой, давая понять, что она имеет в виду под накладками. – Представляешь? Док говорил, это нормально, адаптация к незнакомой обстановке и все такое, а меня бесило жутко.

Я подумала, что тоже буду реветь, но потом, когда буду в безопасности, желательно дома, наедине с собой. Зато оттянусь с удовольствием и от души. А сейчас пока было не время и не место!

– У всех разная реакция на стресс, – дипломатично ответила я.

Она хмыкнула, продолжая оценивающе меня разглядывать.

– Так кто такие суперы? – решила поддержать я беседу.

– Одна из первых версий модифицированных людей. Те, что были еще до спецов. В те времена изменения касались, в основном, физических характеристик. Требовались те, кто выживет в непереносимых для обычного человека условиях, выдержит воздействие жесткой радиации, давление слишком плотной атмосферы или на дне океана, слишком низких или высоких температур, нехватки кислорода. Не придет в негодность от длительного пребывания в невесомости. Такие, как они, строили первые миры, которыми сейчас с удовольствием пользуется остальное человечество!

Я озадаченно посмотрела на нее.

– Серьезно? Я думала, таких, как они, давно не осталось, – удивленно откликнулась я.

Ведь именно такую версию в меня загрузили, а теперь что, получается, что данные не верны?

– Они ведь не могли размножаться и просто вымерли, нет? – решила уточнить я.

– Большая часть, да. Но появлялись и удачные версии, которые могли продолжать свой род среди таких же, как они, даже спустя поколения. Могли даже иметь потомство с базовыми, причем даже в этом случае передавали свои основные характеристики в качестве доминантных. Вот только когда была принята Доктрина, согласно которой постановили, что измененным нельзя размножаться бесконтрольно, что это опасно вырождением человечества и прочее ля-ля-ля, не пощадили и их.

– И что случилось?

– От них попытались избавиться. Гуманным способом, как тогда считалось. Вот только у них самих на этот счет другое мнение. Им запретили размножаться вне специальных клиник, а все потомство, рожденное естественным путем после даты вступления в силу этой Доктрины, объявили вне закона. В клинике предлагалось сделать или базового плюс, или спеца, а вот если обнаруживали неучтённого ребенка, который наследовал все их характеристики, то уничтожали вместе с родителями.

Меня передернуло.

– Жесть какая! И что же, раз они до сих пор здесь, то не очень-то это и удалось? – фыркнула я.

Заметила, как в ответ на мою реплику усмехнулся идущий впереди боец.

– Как сама понимаешь, убить их не просто. И все же, их не так уж и много осталось, и до недавнего времени численность только сокращалась. Последний раз их существенно подкосило, когда они откликнулись и пришли на помощь в войне с хниидами. И теперь, даже в скоплении Ритолины их несколько сотен миллионов, максимум. Есть кое-где еще, где они разбросаны компактными сообществами в разных секторах. Но если сравнивать с общим населением спецов и базовых, это даже не капля в море, а молекула в океане. Сейчас, когда они перестали избегать помощи генетиков, их численность стабилизировалась, но не особо растет.

Мне сразу пришло в голову то волшебное оборудование, которое спецов производит, но раз Маркусу и Лидии понадобилась моя помощь, доступа к нему у них, очевидно, нет. Что и подтвердила Лидия в дальнейшем рассказе.

– Они весьма ограничены в возможностях. Производственных мощностей корпораций или воротил Ядра у них нет, и последние осознанно делают все, чтобы и не появилось. Так что, они усердно пытаются сохранить то, что есть.

– Если они могут все делать естественным путем, то зачем им помощь генетиков? – не поняла я.

– Как зачем? Иначе, высока опасность получить деграданта. Там, собственно, в естественных условиях вероятность как была изначально пятьдесят на пятьдесят, так и сейчас не сильно изменилась в положительную сторону! – нервно усмехнулась она.

Я ошарашенно уставилась на нее. Мотивы тех давних драконовских мер, конечно, новыми красками заиграли, но всё равно, отвратительно все это выглядело.

И, тем удивительнее, что они до сих существовали, спустя столько лет!

– Потому большинство из них в наши времена, все же предпочитает пользоваться услугами генетиков. Хотя, в прежние времена их боялись. Сейчас же все, предварительно выяснив совместимость, можно исключить неприятный исход. Ну, а в случае искусственного зачатия, вообще все можно смоделировать, оставив только эталон, убрав все риски полностью. И, тем не менее, есть упертые, которым что-то объяснять бесполезно, они живут текущим моментом и ощущениями, прикрываясь традициями.

Я уставилась не нее, пытаясь понять, к чему она ведет.

– Что думаешь о моем муже? – внезапно задала она в лоб вопрос, которого я больше всего опасалась.

Я закатила глаза и ответила единственное, что её реально интересовало:

– Я на него совершенно не претендую!

Лидия расхохоталась.

– Глядите-ка, и впрямь сообразительная! – довольно заявила она.

Она помедлила, но, видимо, решила на всякий случай провести запланированную воспитательную беседу до конца.

– А вот ты ему явно понравилась!

Я тяжело вздохнула и отвернулась. Мне заранее не нравился этот разговор!

– И подкатывать он будет, не сомневайся даже! А, учитывая, каким обходительным этот кобель умеет быть, когда ему что-то от тебя надо, вся надежда только на твое благоразумие.

Мне более перспективным виделся вариант, где я совсем в этом цирке не участвую. Но вслух я это высказывать не стала. Меня бы всё равно не поняли, а охранять стали бы усерднее. Я усвоила урок, когда на меня шоковый браслет нацепили.

– Я рада, что ты адекватно оцениваешь ситуацию, но, если вдруг будут одолевать сомнения и соблазны, я хочу, чтобы ты помнила еще одну вещь. При всех его попытках зачать потомство естественным путем получались деграданты. Поняла?

– Он тоже один из?

– А по нему не видно? – удивилась она.

– Видно, – признала я очевидное, а затем не удержалась и спросила, – А ты?

– Я спец, банальный из банальнейших спецов, – улыбнулась Лидия, правда, мне показалось, что уж кем-кем, но банальной она себя вовсе не считает, но представилась, вроде как, скромно, – планировщик-спец, если быть точнее.

Она как-то грустно улыбнулась.

– У меня были такие возможности, такие перспективы! – протянула она, словно погружаясь в воспоминания. – Карьера на взлете с весьма реальной перспективой войти в топ-менеджмент одной из самых могущественных корпораций в галактике. А что сделала я? Влюбилась, потеряла голову и променяла все на мужчину, – рассмеялась она. – Банальная история. Слезливую ин-новеллу можно снять. С сопливым концом и свадебным фейерверком. Впрочем, она мало будет отличаться от миллиона подобных.

Она на некоторое время замолчала, а затем уже более спокойно продолжила.

– Но, учитывая, что он лидер и блюдёт интересы клана, который представляет, нам нужен наследник. И в нашей ситуации без твоей помощи нам не обойтись, – мягко продолжила она, а затем её голос посуровел, – И я действительно хочу ребенка, но я хочу не абы какого, а именно своего ребенка. Нашего общего с ним наследника. Это понятно?

Я кивнула.

– Хорошо, – кивнула она, – Сложность заключается еще в том, что просто использованием твоего биоматериала мы обойтись не сможем. Ну, если хотим, чтобы ребенок родился супером. Я не смогу выносить ничего связанного с ними. Это заданное ограничение есть у всех спецов. Так что, нам потребуется твое, более длительное участие. Мы готовы заплатить больше обычного, но я хочу, чтобы все оставалось в рамках контракта.

Я лишь тяжело вздохнула.

– У Маркуса на эту ситуацию может быть несколько другое видение, и он упёртый, как баран. А еще он из тех, кто своего не упустит, хотя формально будет делать вид, что он на моей стороне. При этом, если поддашься на его обаяние, многого не жди. Он сначала наиграется, а потом заявит, что именно ты во всем виновата, запрыгнула на него, когда он вообще этого не ожидал, – сухо закончила она, и мы какое-то время шли молча.

Не знаю, о чем думала Лидия. Я же не могла не думать о том, а получится ли вообще такому человеку, как Маркус, отказать, если он реально чего-то от тебя захочет. Ведь он банально физически сильнее, нечеловечески сильнее. И будет ли Лидии вообще какое-то дело, почему что-то опять пошло не так? А в том, что оно не туда и пойдет, у меня имелись обоснованные опасения!

– Что случилось с моей предшественницей? – наконец, решила задать мучавший меня вопрос.

– Дурацкая история, несчастный случай, – скучающим тоном начала Лидия, а затем добавила, глядя мне прямо в глаза, – аварийная разгерметизация шлюза, улетела в открытый космос бедняжка.

Другие подробности она рассказывать не стала, но мне, если честно, и не хотелось знать больше. Мне и этих сведений хватило. Я набрала воздуха, пытаясь сохранить остатки самообладания.

– Но не думаю, что тебе что-то грозит, – поспешила она меня успокоить, – та была реально дуреха. Молоденькая совсем. Даже почему-то не сложно поверить, что она сама на него запрыгнула. А вот на счет тебя Юрген действительно хорошо отработал. У тебя так качественно получается притворяться отмороженной!

Я натянуто улыбнулась в ответ на сомнительный комплимент.

– Маркуса это будет забавлять какое-то время, конечно, но потом он отстанет, – с улыбкой продолжила она.

У меня по поводу того, что отстанет, были серьезные сомнения, но возразить я снова не решилась.

– Только с другими тоже не нужно флиртовать, – спохватившись, добавила она, указывая на Барта. – Маркуса это только разозлит и раззадорит!

– Я и не собиралась, – попыталась я удержать голос максимально спокойным, хотя хотелось закрыть ладонями лицо.

И нет, реветь я все-таки не собиралась, меня разбирал истерический смех от масштаба всего бреда, который меня сейчас окружал. Что еще дельного мне сейчас посоветуют? Паранджу надеть, во избежание?

– Я думаю, мы сработаемся. Мне всегда нравилось иметь дело с разумными людьми, – наконец, подвела черту она и ушла во главу нашего маленького отряда.

Не знаю, какого эффекта она хотела добиться этим разговором, но вот я, в свою очередь, не сомневалась в одном. Если не найду способ свалить от них прямо сейчас, потом улечу примерно туда же, куда и моя предшественница!

Мне было плевать и на Маркуса, и на Лидию, и на все их совместные тараканы. А вот жить хотелось. И стало очевидно, что, если останусь с ними, между молотом и наковальней, шансов у меня нет, на что бы там Юрген не рассчитывал. А с его смертью исчез последний стимул даже попытаться этот финт провернуть!

***

Сложно сказать, сколько именно занял наш спуск по лестнице, но, когда он закончился и мы, наконец, смогли выйти наружу, с облегчением выдохнули все, даже крутые суперы.

Вот теперь было похоже, что мы реально на земле, а наверху, между полуразрушенными башнями действительно все еще держались перекинутые платформы.

Мы некоторое время шагали в сторону вдоль здания, откуда только что выбрались, пока я не увидела ряд стоящих гравилетов, аналогичных тому, на котором мы прилетели сюда с Юргеном. Правда, в отличие от транспорта рекрутера, на этих какие-то странные надстройки имелись. Что эти модификации означают, я так сходу определить не смогла, даже не смотря на сделанную мне загрузку.

Припаркованные машины очень удачно маскировала огромная куча обломков от обвалившегося здания с одной стороны и густая тень от других, пока целых строений – с другой, плюс навес из пока еще целые платформ наверху роль играл. Так что, заметить машины я смогла только тогда, когда мы подошли совсем близко.

Я понятия не имела, как это выглядит сверху, но, тем не менее, наши предполагаемые преследователи весьма многочисленную технику не обнаружили. Даже без маскировки!

Хотя, как я поняла, эта маскировка была хороша вовсе не во всех случаях. Ведь Юргена даже на Земле, в конце концов, научились отслеживать!

Мы забрались в одну из машин. Меня, как и в прошлый раз, заботливо зафиксировали на сиденье. На этот раз галантность проявил Барт, он же сел рядом. Он, несмотря на наставления Лидии, пофлиртовать был явно не против. Я лишь вежливо улыбалась.

Лидия обосновалась на сидении напротив, рядом с ней разместился доктор. Ленц вместе с одним из бойцов отправился к месту пилота, остальные разместились рядом с нами.

Кстати, в процессе общения членов нашего отряда, пока мы спускались, я выяснила, что Ленц действительно состоит в близком родстве с Маркусом. А Барт на мой прямой вопрос даже подтвердил, что они родные братья, на этот раз вполне обычные, кровные.

Гравилет плавно поднялся и начал набирать высоту. Я пыталась успокоить дыхание и придумать, что делать дальше. Как мне не попасть на их корабль, где случаются аварии в шлюзовых камерах? Пока что у меня только по течению плыть и получалось.

Словно в ответ моим мольбам последовал жесткий удар, который хорошенько встряхнул наш транспорт. Сквозь прозрачные вставки было видно, как полыхнули оба правых двигателя. Оглянувшись, я увидела, что левые пока работали, но борт ощутимо накренился. Меня накрыла паника!

– Нас подбили, – громко, но спокойно отрапортовал Ленц.

– Уйти сможешь? – перекрикивая появившийся от неисправной техники гул, спросила Лидия. Она внешне хоть и нервничала, но голос тоже оставался почти спокойным.

– Нет, едва держимся, – фыркнул он.

Нас тряхнуло снова, загорелся один из левых двигателей, борт при этом, как ни странно, выровнялся.

– Тогда спускайся! – крикнула Лидия.

Впрочем, мы и без её команды активно двигались к поверхности. Не прошло и полминуты, как земля стремительно приблизилась, и мы с мерзким скрежетом завершили свой полет поездкой на пузе.

Несмотря на аварийность, для меня как для пассажира посадка получилась не такой уж и жесткой. На автомобиле дома кувыркаться было страшнее! А тут мне показалось, что кресло само меняло упругость и положение в разных ситуациях, как и фиксирующий меня в этом кресле механизм.

Тем не менее, в шоковом состоянии мне это прибывать не мешало, потому после приземления из захвата кресла меня освобождал тоже Барт. Затем он же потащил вслед за остальными наружу.

Мне их компания нравилась все меньше, но кто ж меня спрашивал.

Выйдя на улицу, я обнаружила, что прямо над нами завис транспортник службы безопасности с эмблемой корпорации Ашуас, которую я успела выучить, пока мы от апартаментов Юргена до гравилета перемещались. Военная машина была значительно крупнее нашего транспорта, да и вообще впечатление более суровое производила.

– Найти укрытие! – закричал Ленц.

Барт потащил меня в сторону, но тут я заметила, как странно замедлились его движения, словно он начал бежать и прямо в воздухе застыл в этой позе. Потом я поняла, что что-то не так и со мной. А воздух вокруг, словно в плотный кисель превратился, затем вообще затвердел, и я поняла, что не могу пошевелиться. Вообще! При этом с дыханием у меня проблем не возникало, как ни странно.

Захотелось повернуть голову и посмотреть, что с остальными, но я не могла! Я пыталась напрягать мышцы, но меня действительно словно в тиски зажало. Единственное, я заметила, это то, что поверхность отдаляться начала!

Прежде, чем я успела по-настоящему испугаться, все резко закончилось. Нас отпустило, и мы с Бартом шлепнулись на землю. Сопровождалось все это ужасным грохотом сверху.

Я подняла голову и увидела, что нет, враждебный транспортник никуда не делся и даже повреждений на нем заметно не было, но зато он активно маневрировал и отстреливался от двух гравилетов, похожих на наш подбитый.

Двое новых участников не жалели огня на нашего обидчика, но мне почему-то не очень верилось, что они с ним справятся. И оказалась права. Один из двигателей нападавшей машины внезапно вспыхнул, и её пилот, видимо, решив не испытывать судьбу, поспешил улететь прочь.

Второй гравилет еще какое-то время покружил, поливая огнем противника, но затем тоже отступил.

А вот транспортник Ашуас за ними не последовал, видимо, решив, что мы, тут на земле, более интересная добыча.

Впрочем, кто сказал, что этот транспортник здесь один? Разведчики Маркуса ведь три таких видели у места встречи, и указали на то, что, скорее всего, их больше.

Пока я, разинув рот, пялилась наверх, наблюдая за развязкой воздушного боя, Барт времени не терял, а сразу увел меня в сторону близстоящего полуразрушенного здания. К моменту ухода второго гравилета, мы как раз до него добрались. Остальные пришли сюда же.

Мне эта защита казалась сомнительной, но, как минимум, обездвижить нас с борта транспортника блокирующим полем внутри здания у нападающих возможности исчезли.

Задерживаться у входа мы не стали, а шустро и организованно двинулись вглубь, но в этот раз мы направлялись не вверх, а куда-то под землю, намеренно спустившись на пару уровней вниз.

Мне пришло в голову, что вот он, тот самый удобный для меня момент, чтобы потеряться! Вот только Барт держал меня крепко под руку, и отпускать точно не собирался.

Я же пыталась себя успокоить, что еще не вечер. При таком насыщенном событиями дне, возможность потеряться найдется обязательно!

– Они высадились! Идут за нами! – крикнул замыкающий нашу группу боец.

– Пусть приходят! – мрачно заметил Ленц.

– Нет! – отрезала Лидия, тяжело дыша, – Мы уже почти на границе зоны реконструкции, дальше густонаселенные районы. Как минимум, тяжелую артиллерию использовать, да и просто палить во все стороны, они там не смогут. Будет проще!

Ленц фыркнул, но неохотно кивнул, соглашаясь.

Ему наш текущий темп явно дискомфорта не доставлял, как и остальным суперам. А мне вот все сложнее было его поддерживать, хоть меня и тянули на буксире. Лидии и доктору, видимо, тоже это тяжело давалось, но нести нас никто не собирался, видимо, предполагая, что бой все же неизбежен и руки нужны свободные.

В итоге скорость продвижения постепенно снизилась, чтобы мы могли поспевать. Но двигались мы вперед по едва освещенным коридорам, не останавливаясь. Где-то там впереди был выход в другую, более обжитую зону.

Преследователи наши намерения явно просчитали. И они не могли не принять мер.

И все же для меня засада получилась неожиданной. Я думала, от страха умру, когда прямо перед нами расцвела яркая вспышка, и всю нашу компанию смело с ног взрывной волной. А затем спереди в нашу сторону полетели сгустки плазмы.

Но те, кто находился у эпицентра спереди, несмотря на неожиданность, как раз сориентировались моментально, и уже секунду спустя открыли ответный огонь. Их, похоже, закрыло защитное поле.

Меня же в полете приложило о стену, и в оглушенном состоянии сил хватило только вжаться в землю, закрыв лицо и голову руками.

Вот уж никогда себя воякой не считала, никогда не думала, что вообще в таком положении окажусь. Барт куда-то делся: ни рядом, ни среди остальных я его не видела.

Когда разряды надо мной перестали летать так интенсивно, я сквозь оцепенение и панику осознала, что нужно куда-нибудь с прохода убраться.

Правда, оказалось, что не так просто заставить себя вообще пошевелиться, хотелось замереть и сделать вид, что меня здесь вообще нет. Но обругав себя нехорошим словом, с немалым усилием воли, все же отползла к стене, где обнаружился дверной проем.

Самих дверей здесь уже не было, и я не придумала ничего лучше, чем заползти внутрь. Уже там поднялась на ноги и вжалась спиной в голую, монолитную стену, отчаянно пытаясь отдышаться.

Тут я увидела, что противоположная стена у этого помещения по большей части отсутствует, ибо обвалилась. Путь к отходу оказался открыт, но убежать дальше я не успела.

Со стороны входа в мое убежище послышался какой-то странный звук, словно стрекот кузнечиков. И, повернув голову, я увидела их!

Сквозь дверной проем в коридоре виднелись три монструозные махины неправильной формы, из которой во все стороны торчали щупальца. У меня они почему-то вызвали ассоциацию с ботинком, наверное, из-за округлой платформы внизу, и возвышения у кормы, ну и торчащих во все стороны извивающихся змей-«шнурков».

Эти чудища неторопливо то ли ехали, то ли парили в полуметре над полом. Прибыли они с той же стороны, откуда мы пришли.

Глядя на новых участников этого кошмара, я почувствовала, как отступившая, было, паника возвращается снова. Мама дорогая, это что вообще такое?

Когда говорили про высадку и погоню с транспортника, я как-то на живых солдат больше рассчитывала, а это что? Как-нибудь можно договориться с этими местными терминаторами? Или им абсолютно всё равно, в кого палить?

Я метнулась дальше, в сторону от двери и забилась в угол, искренне надеясь, что эти штуки меня не увидели.

За стенкой послышались выстрелы, ибо вновь прибывшие открыли огонь по моим недавним друзьям в спину. Что-то прилетело в ответ, но как-то вяло. Бой явно перемещался все дальше вперед.

Я думала, эти монструозины поедут дальше, в самую гущу событий, но, как оказалось, надежда на то, что меня не заметили, оказалась напрасной.

Стрекочущий звук приблизился, и в дверной проем просунулось несколько длинных щупалец, которые забегали из стороны в сторону, видимо, тщательно изучая помещение.

Впрочем, создалось впечатление, что эта штука точно знает, что тут кто-то есть, и даже, где он примерно находится, представляет.

Я не придумала ничего лучше, как рухнуть на пол, но всё равно не сомневалась, что много времени на мой поиск этой гадости не потребуется. Так что не удивилась, когда буквально через пару секунд мне засветили ярким лучом от включившегося фонаря прямо в глаза. Я мысленно простилась с жизнью, но в меня прилетел всего лишь знакомый шоковый разряд.

За секунду до того, как я потеряла сознание, провалившись в сон без сновидений, послышался взрыв, и я успела заметить, как поразившие меня щупальца с грохотом опали на пол.

Что бы там ни случилось, похоже, у нас все же получилась ничья, хоть это и не было моей заслугой.

***

В себя я пришла резко, так же, как и в первый раз, после того как меня Юрген у дома родителей вырубил. Неприятных ощущений не было, как после процесса загрузки, только страх.

Я помнила, что случилось, как и то, что моего обидчика все же подбили, вот только радоваться я не спешила. Я знала, что там с ним минимум две таких же гадости приехало, не считая тех, что изначально устроили засаду спереди.

Но пока я валялась в отключке, похоже, моей комнатой больше никто не интересовался.

И всё равно какое-то время я продолжала лежать на полу, стараясь не шевелиться. Мне внезапно пришло в голову, что эти штуки определяют цели, в том числе и по тепловому сигналу тела, и что стена для них не являлась абсолютной помехой, и что лучше не отсвечивать, стоя на ногах.

Подняться на ноги я решилась лишь тогда, когда поняла, что звуки боя давно утихли, как и стрекот боевых автоматов. К моменту моего пробуждения потасовка или закончилась, или ушла далеко вперёд. Вокруг царила оглушающая тишина.

Аккуратно подойдя к дверному проему, я выглянула наружу. У входа лежала раскуроченная железяка, щупальца которой меня и оглушили. Снаружи она, конечно, скорее хитиновой выглядела, чем металлической, но вот внутри содержимое вполне себе на детали машины походило, чем на внутренности живого существа. И да, металла там всё-таки было немало.

И еще, я точно знала, что это не совсем киборг в нашем понимании. Я внезапно «вспомнила», что эти штуки тут называли биоконструктами. И их не совсем собирали, а скорее «выращивали». Хотя, дооснащать, ремонтировать и модернизировать их могли и в готовом состоянии, как привычную нам технику. Кстати, гравилёт тоже был частично биоконструктом, вся «умная» модульная начинка точно.

Встряхнув головой, прогоняя непрошено нахлынувшую информацию, я осмотрела коридор. Чуть дальше валялось еще множество подбитых боевых роботов, но больше никого не обнаружилось. Ни живых, ни злобных машин!

Посмотрев в сторону, откуда мы пришли, я заметила, что из-за поверженной машины, у которой я стояла, виднеется лежащий на земле человек.

Спешно обойдя эту махину, я подошла к нему и чуть не вскрикнула, когда увидела тело полностью. Не закричать получилось только потому, что ком в горле не дал вырваться звуку наружу.

На земле лежал Барт, и в голове у него была прожжена громадная дыра. Аварийное освещение не то, чтобы сильно разгоняло мрак, не давая возможности разглядеть много подробностей, но я вот четко поняла, что это зрелище я до конца жизни в кошмарах видеть буду!

Отвернувшись, затем с горем пополам отдышавшись и успокоившись, подумала, что оставаться тут не стоит. Да, бой, очевидно, ушел в ту сторону, куда мы изначально двигались, но сюда могли явиться на подмогу новые машины-убийцы.

Внезапно я увидела дальше по коридору среди подбитых машин тело еще одного бойца, но для выяснения подходить уже не стала. Мне и этого зрелища хватило! Сначала Юрген, теперь Барт.

Тем не менее, перед уходом я решила забрать одну вещь. На неё я обратила внимания еще до того, как разглядела труп полностью.

На поясе у Барта висела очень знакомая штука, которую я уже видела у Юргена на Земле, и которой Барт пользоваться почему-то не стал, ну, или не успел. А там у него обнаружился генератор защитного поля!

Судя по тому месту, где он лежал, его подстрелили как раз из засады в первый момент боя. Мне еще повезло, что стреляли не по мне.

С трудом взяв себя в руки, отгоняя нехорошие мысли, а еще стараясь не смотреть на пострадавшую голову, я сняла с его пояса прибор. А потом, зайдя обратно в свое убежище, осмотрела его на предмет того, смогу ли я им воспользоваться.

Чувствовала я себя нехорошим человеком, но Барту эта штука точно больше не понадобится, а мне она сейчас могла спасти жизнь.

Прибор выглядел как простой обтекаемый, почти плоский параллелепипед, размером с длину ладони, лишь в одном месте было уплотнение, куда вставлялся элемент питания, там же находилась управляющая часть. Я «знала» точно, что генератор ориентируется на тепловой сигнал маскируемого объекта, потому его стоило прицепить максимально плотно к телу.

Сверху материал на ощупь тоже казался органическим, как будто из натуральной кожи, и он, кстати, даже гнулся, как ремень. Кнопок в привычном понимании на данном устройстве не нашлось, но я почти интуитивно коснулась места, где был местный вариант эмблемы, обозначающий питание.

Здесь этот значок чем-то походил на молнию, правда, очень-очень отдаленно. Я подозревала, что, если б не загрузка, с её культурологической составляющей, я бы ни за что эту каракулю с ней не проассоциировала.

После прикосновения к значку включения загорелся и погас индикатор, показывающий уровень заряда. Когда дотронулась до места, где только что отобразились цифры, он вновь загорелся на несколько секунд и снова погас.

Заряд оказался полным, и похоже, что до этого прибор с новым элементом питания не включали вообще. Получается, Барт даже пассивный режим не активировал.

Неужели самоуверенность сгубила? Если б включил, в момент попадания сработал бы и поднялся щит, и он бы остался жив!

Я поморщилась, отгоняя в очередной раз из головы образ неприятного зрелища. Как ни обидно, но Барт был один из немногих в этой компании, кто завоевал мою симпатию. Его смерти я точно не желала! В отличие от Юргена.

Всего у генератора поля имелось три режима работы. Первый – пассивный или спящий, который активировал датчики, которые в случае опасности включали отражающий щит. Спящий режим был самым энергосберегающим из всех. Второй, собственно, режим постоянной работы защитного поля, самый энергоемкий. Третий – маскировка. Тот самый камуфляж, который так впечатлил охотников за Юргеном на Земле.

Покров включал в себя не только световое искажение и эмуляцию, но еще маскировал и тепловой сигнал тела, и не только его. Последнее важно, чтобы спрятаться от этих мерзких стрекочущих машинок.

У маскировки имелись свои ограничения, далеко не все виды сканеров-датчиков она обмануть могла, но вот от этих автопатрульных должна была спасти. Это я точно «знала».

Нашлись и другие минусы у этого портативного прибора: режим активного щита не работал одновременно с маскировкой. Генератор создавал либо то, либо другое. Максимум, одновременно невидимость и пассивный режим.

Изучение новой игрушки прервал приближающийся стрекочущий звук. Он пришел откуда-то издалека, но тишину нарушил ощутимо.

Я поспешила нацепить генератор на себя и активировала маскировку вместе со спящим режимом. Аксессуар легко прицепился, точнее даже, примагнитился в районе талии на явно созданное для этих целей крепление самого плаща.

Я выдохнула и направилась к дальней полуразрушенной стене своего убежища, собираясь уйти через выход с другой стороны. Задерживаться здесь дольше, даже в скрытом состоянии не стоило!

Почти уже дошла до первого препятствия, которое все же пришлось перелезть, как тут мимо дверного проема за моей спиной на приличной скорости пронеслись три новых автомата, а затем еще три, и еще три.

Мысли насчет подкрепления оказались пророческими!

Осознав, что только что едва не попала, и еще раз выдохнув и надеясь, что теперь они меня все же потеряли, я направилась прочь от этого неприятного места.

***

Мысленно держа в голове направление, оттуда мы пришли, и в какую сторону ушло сражение, я решила двигаться от этой направляющей в сторону влево. Направление определила комната, в которой я пряталась от битвы, она находилась слева от основного коридора.

Сначала вышла в параллельный коридор и шла по курсу нашего изначального движения, пока не нашла перпендикулярный коридор и двинулась налево уже по нему до следующего параллельного, затем снова по параллельному до перпендикулярного, и так далее. Двигалась я в результате по диагонали, змейкой.

Может, не слишком эффективно, но других идей мне в голову не пришло. Обратно идти не имело смысла, населенные кварталы, по словам Лидии, как раз находились впереди. Но вот от места потенциального столкновения уйти хотелось!

Еще я искала лестницу, чтобы выбраться из подземелья, на уровень поверхности.

Страшно было до одури! Хорошо хоть темнота вокруг царила не абсолютная и из реальной живности никто не попадался. Зато несколько раз я сталкивалась с автоматами, и приходилось пережидать, пока они все проверят вокруг и уплывут.

Пряталась я внутри комнат, которые тут в большом количестве были нарезаны вдоль коридоров. Не хотелось случайно столкнуться с их вездесущими щупальцами, которые весьма живо шарились в разные стороны, изучая окружающее пространство.

Впрочем, исследовать комнаты они свои многочисленные «руки» тоже отправляли.

Они, очевидно, прекрасно понимали, что тут под маскировкой кто-то шататься может. А я стояла, вжавшись в стену и зажмурившись, про себя молилась, чтобы меня не заметили. Но вроде обошлось, слившуюся со стеной под маскировкой меня не обнаружили.

Постепенно эти встречи стали происходить все реже, так что в какой-то момент я даже подумала, что ушла достаточно далеко от опасности. И именно тут я услышала голоса.

Как оказалось, идея двигаться по диагонали влево не только мне в голову пришла.

– Не может быть такого, вы внимательно смотрели? – услышала я приглушенный голос Лидии в ответ на чью-то неразборчивую реплику.

Никого рядом или впереди я не увидела. Вероятно, они тоже находились под маскировкой. Как они между собой при этом координировались, я не знала. Хотя, потом снова «вспомнила», вроде как генератор поля можно было спарить с другими аксессуарами, обменивающимися информацией, например, с маской-визором, которые я видела ранее у Лидии и доктора.

– Здесь только трупы Барта и Гора, – ответил мужской голос, который шел явно из передатчика.

– Она тоже где-то там! – настаивала Лидия.

– Её тела здесь нет, мы просветили вокруг тепловыми сканерами, никого живого поблизости тоже не видно.

А стоящая не так далеко от своих неравнодушных знакомых я не могла не порадоваться, что так вовремя очнулась и свалила оттуда. Ведь меня могли и без сознания найти!

– Ну, сквозь землю-то она не могла провалиться! – фыркнула Лидия.

– Она была без оружия, патрульный мог решить, что она не представляет угрозы, оглушить и вынести, – предположил другой голос уже находящегося здесь, говорил, вроде как, доктор.

Ого! Оказывается, у местных терминаторов все же имелся свой кодекс чести! Ну, или программу в кои-то веки адекватные люди писали. Ладно, будем считать, что именно поэтому эти монструозные штуки меня не убили, а просто оглушили, сосредоточившись на тех, кто пытался убить их.

Лидия тяжело вздохнула.

– Поищите еще, может, она где-то дрожит на полу в углу. Внимательнее посмотрите!

Я невольно вздрогнула. Она очень точно мое поведение во время битвы описала. Я глубоко, но бесшумно вздохнула, чтобы успокоиться, и решила, что пора уходить, пока меня не обнаружили.

– Задерживаться опасно, – сообщили из передатчика. –Пока они сюда только автоматический патруль запустили. Но скоро могут подогнать и полноценное подкрепление со спецами-солдатами.

Лидия тяжело вздохнула.

– Пять минут. Проверьте в последний раз, позаботьтесь о павших и уходите. Мы вас ждем!

А я вот ждать не стала, вернулась чуть назад и решила двигаться по параллельной змейке. Воссоединяться со своей бывшей компанией у меня никакого желания не появилось.

Когда голоса за спиной перестали быть слышны, еще и ускорилась до трусцы. Я тоже с полноценным подкреплением сталкиваться не хотела. В голове невольно всплыл разговор с Юргеном, где он объяснил, что корпоративной службе безопасности мне лучше не попадаться. Безопаснее выбраться в зону Ядра Конфедерации.

Я помнила, что территории корпораций официально входили в Конфедерацию тоже. Более того, формально именно законы Конфедерации имели приоритет над местными, корпоративными. Но, по словам Юргена, по факту конфедераты не решались напрямую перечить корпорациям на их территориях, потому что были все-таки в меньшинстве, особенно с точки зрения военной силы. Так что, по факту корпорации существовали сами по себе, государства в государстве.

И у обычных людей в этих суб-государствах участь была не слишком приятная.

Глава 6

Через некоторое время мне повезло, я нашла лестницу и вернулась на два уровня наверх, к тому этажу, на котором располагался вход в здание с улицы! А потом плюнула на змейку и пошла по прямой к краю здания, перпендикулярно исходной траектории движения.

Постепенно я вышла к внешней стене. Определила я это по тому, что в некоторых местах она тоже оказалась разрушена, а сквозь отсутствующие участки монолита внутрь проникали лучи света явно естественного происхождения.

Как только увидела, выдохнула с облегчением и побежала к ней вприпрыжку. Нахождение одной в полумраке меня уже хорошо так подутомило. По правде говоря, уже прилично мою выдержку поистрепало. Хотелось наружу!

После недолгого поиска удалось найти дыру, достаточно широкую, чтобы выбраться из здания. Я не была уверена, что пришла туда, куда надо, но теперь отправляться на поиски остальных было уже поздно, а искать что-то еще в полутемном подвале мне уже изрядно надоело.

Перед тем, как вылезти, я выглянула наружу. Ни роботов, ни людей снаружи не увидела, но маскировку я пока снимать не стала.

На улице даже чувствовалось гораздо приятнее, светлее и дышать легче. Территория вокруг все еще относилась к кварталу развалин, но вот чуть дальше у зданий вид показался гораздо более приличным и обжитым. Как минимум свет на них ярко горел, и это точно не аварийка.

Так что, можно сказать, я все-таки шла в правильном направлении. Вдохновившись этой мыслью, я бодро зашагала вдоль строения, по подвалу которого бродила последние часы, по направлению к цивилизации.

Но воодушевление мое длилось недолго, ибо скоро мой путь перегородил натуральный трехметровый забор. Видимо, он жилую зону от зоны реконструкции и отделял.

От досады я проматерилась. Забор оказался слишком высоким, причем с виду даже монолитным. Прыгать так высоко, как суперы, я не умела. Более того, у меня сомнений не возникло, что даже перелезть не смогу. Подобные подвиги далеко в детстве остались.

И что делать? Вероятно, в подвале здания, где я так долго бродила, и куда направлялись мои бывшие друзья, имелся какой-то проход, но вот возвращаться туда и искать его, желания не возникло. Как и не было уверенности, что я его отыщу самостоятельно.

Вздохнув и решив, что выбор у меня не такой уж и большой, решила прогуляться вдоль возникшей преграды, заодно отойти подальше от здания, где все еще тусовались автопатрульные. Ну, и вдруг там дальше найдется дверь или ворота!

Брела я долго. Пару раз над головой пролетали те самые суровые транспортники службы безопасности. Меня они, если и могли увидеть под маскировкой, то внимания не обращали. Меня это устраивало.

Местная звезда Луара, которая, с одной стороны, вроде и напоминала наше желтое солнце, но при этом даже в зените смотрелась куда крупнее. Хотя, вероятно, она просто чуть ближе к планете располагалась. Сейчас же она неумолимо приближалась к горизонту, небо уже давно окрасилось в оранжевые тона, накатывали сумерки. Еще полчаса максимум, и станет совсем темно.

Ситуация начинала раздражать. Только-только оказалась сама по себе, и не смогла справиться с банальным забором?

Я решила остановиться, отдохнуть и подумать. Поскольку садиться было особо некуда, присела прямо на землю. Лицом к проблеме, в надежде, что хоть что-то путное в голову придет. Тут надо мной пролетел еще один транспортник, и у меня закралась мысль, что строительная и уборочная техника тут тоже летает, так что ворот я здесь, скорее всего, не найду. Но пешком-то здесь должны как-то проходить, или нет?

Внезапно откуда-то справа от меня послышалось шипение. Я подскочила и увидела существо, сильно похожее на здоровенную крысу. Она меня, скорее всего, не видела, но у животных имелся еще и более острый нюх. Видимо, несоответствие зрительного и обонятельного сбивало её с толку! Но о том, что она меня не должна видеть, я вспомнила уже после, ибо испугалась знатно.

Откуда в моей руке взялся здоровенный камень, не запомнила. Но когда этот булыжник полетел в потенциальную угрозу, которая, обиженно взвизгнув, побежала в сторону мешавшей мне преграде, все-таки очнулась и пронаблюдала удивительную картину.

Крыса подбежала к забору, подцепила носом у земли монолитную с виду облицовку «забора», затем протиснулась внутрь и исчезла. Туша у неё при этом была не маленькая, размером с крупную домашнюю кошку.

Чувства меня одолевали противоречивые. С одной стороны, хотелось с визгом убежать прочь! С другой, меня посетила мысль, а кто еще придет сюда поохотиться, когда местное светило скроется окончательно?

В тех подземельях мне, кроме автоматических патрулей, никто не встречался, но появились у меня подозрения, что не встречался только потому, что там сейчас кровожадные машинки хозяйничали.

Мысленно успокаивая себя, что я вот туда к ней точно не полезу, а только посмотрю, и для храбрости захватив так удачно зарекомендовавший себя камешек, направилась к тому самому месту, куда залезло это страшное существо.

Подойдя ближе, я заметила, что сквозь отошедший кусок облицовки пробивается свет, который в надвигающихся сумерках становился все более заметен. Там явно была дыра, которая вела к цивилизации! Получается, этот забор и не забор вовсе, а стена какого-то вытянутого здания или сооружения.

Положив камень и взяв волю в кулак, искренне надеясь, что крысе в этом месте задерживаться незачем, я заставила себя взяться за край и попытаться оторвать отошедший кусок облицовки. Поддался он и отвалился, на удивление, легко, обнажив полностью секцию, к которой крепился. За ним, в глубине на некотором расстоянии находился еще один такой же, правда, изъеденный дырами.

Достаточно широкий проем между этими листами, видимо, раньше заполнял материал наполнителя, который сейчас остался только по углам. Середину, похоже, крысы почти полностью сгрызли. Собственно, в соседних секциях этот наполнитель и занимал все пространство, правда, сквозь него в обе стороны тоже уходило несколько нор.

Почему именно эту секцию обглодали почти полностью, я определить не смогла. Может, тут просто изначально и прогрызали путь внутрь?

Знакомой крысы, к счастью, здесь уже не обнаружилось, видимо, убежала в одну из нор по своим делам. Полая часть секции оказалась достаточно широкой, чтобы пролезть, и я решила попытать удачу и убрать последнюю преграду, чтобы пробраться внутрь.

Руками убрать остатки обшивки с той стороны не получилось, поэтому пришлось выбить её ногой. Изнутри шел какой-то низкий шелестящий гул, как от крутящихся лопастей огромного вентилятора, что заглушило произведенный мною шум. Но заглянув внутрь, обнаружила, что из живых тут всё равно никого нет.

Я протиснулась внутрь и спрыгнула на пол. Проделанное мной «окно» осталось где-то у потолка.

Помещение оказалось небольшой комнатой, выход из которой в виде дверного проема без двери находился прямо напротив проделанного мной «входа».

Потолок и стены изначально были светлыми, но здесь явно давно не убирались. На полу и стенах лежал приличный слой пыли, в углах висела паутина, которую вдали от дома, оказалось, весьма странно увидеть. Но, с другой стороны, крысу я уже встретила, пусть и слегка необычную, с чего бы и паукам тут не тусоваться.

Я посмотрела на пол. В тех местах, где я протопталась, оставались следы. Вот это было некстати, задерживаться здесь точно не стоило!

По бокам стен и по потолку шли какие-то трубы или, может быть, обернутые в кожух толстые силовые кабели. Они подходили к стоящим вдоль одной из стен закрытым металлическим шкафам. Внутрь в них заглядывать желания не возникло.

Помещение явно имело какое-то техническое назначение. Мне еще повезло, что тут горел свет. После знакомства с местной живностью в темноту я бы больше не полезла. Не настолько я смелая!

На секунду задержалась, чтобы проверить генератор поля. С момента активации израсходовалось меньше пятнадцати процентов, хотя я гуляла по подземелью и поверхности несколько часов. Взбодрившись этим фактом, я отправилась на выход.

Выйдя из комнаты, оказалась в узком коридоре, где было значительно темнее. Гул шел с левой стороны, поэтому я решила пойти направо. Мимо мелькали проемы в похожие комнатушки, но ничего интересного я там не видела.

Я ускорила шаг и едва не пропустила комнату, в которой, в отличие от предыдущих, нашлась лестница наверх.

Радостно влетев в это помещение, я застыла. Здесь обнаружился человек!

Мужчина в темном пыльном рабочем комбинезоне сидел спиной ко мне на корточках и ковырялся в ящике с инструментами. Он на секунду застыл, словно что-то услышал, обернулся, но, повертев головой и посмотрев сквозь меня, вернулся к прежнему занятию.

Стараясь унять бешено стучащее сердце, я на цыпочках пошла по ступенькам наверх.

Лестница огибала эту комнату по периметру и заканчивались дверью наверху. Уже практически подойдя к ней, я увидела новую проблему. Сбоку от выхода находился считыватель для электронных замков.

Но проверить, закрыта ли дверь или нет, я не успела. Створка неожиданно уехала вбок, и в проем влетел еще один рабочий. Я едва успела уйти с дороги, чтобы разминуться с ним, чтобы зайти ему за спину.

– Эй, это ты там шастаешь, не выключив сигналку? У одного из узлов датчик движения сработал! – закричал он коллеге снизу, явно перекрикивая местный шум.

– Где сработал? – вяло ответили снизу. – Я, вообще-то, только вошел. Крыса, наверное.

– Там что-то явно покрупнее крысы! У тебя шокер с собой?

Тут вбежавший мужчина развернулся ко мне, и я сообразила, что стою в дверном проеме, не давая двери закрыться.

Это что, получается? Для человеческого глаза меня под маскировкой не видно, для автопатрульных тоже. А вот для примитивного дверного датчика, как и для тех, что мое движение засекли, очень даже была? Или от злобных роботов меня спасло только то, что я догадалась, замереть и не двигаться?

Мужчина нахмурил брови, глядя на дверной механизм. Я отступила назад, выходя из помещения наружу. Дверь закрылась, отрезая меня от озадаченного техника.

Здесь, в тесном закутке тоже нашлась лестница, так что я отправилась наверх. Закрытых дверей, к счастью, больше не встретилось, лестница выходила прямо на улицу, причем на очень оживленную часть. Настолько оживленную, что едва я вышла, меня чуть с ног не сбили.

Маскировка здесь играла явно не в мою пользу! Потому я вернулась, спустилась, чтобы немного скрыться ото всех, и деактивировала камуфляж. Затем отряхнула плащ и волосы от пыли, и уже почти нормальным человеком шагнула обратно на улицу в толпу.

Выйдя наружу, я огляделась по сторонам. Улица была не такой уж и узкой, но здания относительно своей ширины стояли слишком близко друг к другу, так что, здесь, находясь на земле, на них смотреть оказалось не очень приятно. Они давили!

Тянулись эти башни, насколько я знала, очень высоко, но здесь они почти сразу терялись где-то в туманной дымке. При этом само небо тоже было практически не видно. То там, то здесь его перекрывали перекинутые между башнями платформы. С одной такой мы сегодня вылетали на гравилете.

Они даже в зоне реконструкции не до конца разобраны оказались, ибо сажал Юрген свой транспорт тоже не на земле. Из загрузки вспомнилось, что на таких вовсе не только транспорт парковался. На некоторых из них могли быть и прогулочные пешеходные зоны, и даже площади организованы.

Так что, направление к зоне реконструкции угадывалось только благодаря длинной кишке технологического здания, из которого я только что вышла и которое с той стороны я приняла за забор. На высоком здании, в подвале которого я бродила столько времени, спасаясь от боевых автоматов, в сумерках тоже разметка габаритов включилась, явно в помощь достаточно активному воздушному движению, так что отсюда, если не знать точно, и не догадаешься, что там почти руины.

Уже отталкиваясь от данного ориентира, я пошла в противоположную сторону от злосчастной стройки. Очень хотелось оказаться от неё как можно дальше!

***

Это было странно! Местная звезда, наконец-то, скрылась за башнями и горизонтом, отдав все на откуп яркой уличной подсветке. А я шла по инопланетному городу, наслаждаясь удивительным окружением. Двигалась я не по самой фешенебельной части города, точнее сказать, я сейчас находилась фигурально на дне. Но все же меня накрыл какой-то неуёмный детский восторг!

Вокруг сновали люди, то там, то здесь стояли у своих парящих прилавков продавцы, торгуя какими-то непонятными мне товарами, среди которых нашлись и девайсы, и еда, и какие-то небольшие контейнеры с чем-то явно небезопасным, судя по маркировке.