Читать онлайн Фрагменты жизни

©Виктор Балдоржиев

Сон

Все помешались на Чингисе

Или Чингис всех помешал…

Вот хан с глазами хищной рыси

Опять восходит на свой вал.

И долго молится. И вскоре

Молва в народе разнесёт,

Что смерть тому и роду горе,

Кто всуе хана помянёт,

Что имя хана непреложно,

Доступно только небесам,

Что помянуть его возможно,

Когда он соизволит сам…

И долго нукеры казнили,

Глупцов, нарушивших закон.

И солнце красное из пыли

Палило знойно… Этот сон

Приснился после возлияний.

Бутылка водки, как дурман.

Так пусть умрет от содроганий,

Назвавший пойло – «Чингисхан»!

11 декабря 2008 года

Мы

Никогда хорошо мы не жили,

Жили только на грани беды.

На обочине грязи и пыли

Затеряются наши следы.

Мы не знали хорошей дороги,

Не ходили по ней никогда.

Нас всю жизнь догоняют тревоги,

И всегда настигает беда.

Мы живём, все расчетливо взвесив

И боясь ошибиться на грамм.

Где-то птицы поют в поднебесье,

Но когда бы прислушаться нам…

9 мая 2008 года

«Я не знаю, за что ты наказан…»

Я не знаю, за что ты наказан:

Но нет в тебе чувства вины,

И людям ничем не обязан,

И люди тебе не должны…

Какое прекрасное время

Ты создал себе самому:

А честь – только лишнее бремя,

И совесть теперь ни к чему!

И люди поверят, не сразу,

В твоё торжество правоты.

Не зная, какую проказу

Несешь им в общении ты…

23 апреля 2008 года

В будущем…

И вот историки свободы

Раскроют нашу жизнь в тиши,

Где два генсека – за полгода,

И каждый год – развал души…

И, возвращаясь вновь к истокам,

Они прочтут наверняка

Про нашу жизнь по нашим строкам,

Где будет и моя строка.

Кто правил лучше, хуже, плохо –

Никто потом не хочет знать.

Но будут тихую эпоху

По нашим строкам изучать!

Серёга

Сегодня мне ночью приснился Серега,

При жизни он не был таким никогда:

В хорошем костюме, ухоженный, строгий,

И, вроде, от прошлого нет и следа…

Он был моим верным и преданным другом,

Который меня понимал до конца

В жестокое время! И каюсь – с испугом,

Бывало, смотрел на меня, подлеца.

(Как жить и творить в суете Вавилона,

Под небом России, на вьюжных ветрах?

Имеющий дом, не имеющий дома

На разных всегда говорят языках)…

Безумный скиталец, бродяга несчастный

Он жить не умел, а другие смогли,

Оставив ему все подвалы, ненастья,

Холодное небо родимой земли.

Бездомный, запойный, братишка мой русский,

И в пьяном бреду сохраняющий мысль

Далекой культуры славян и этрусков,

Без всякой обиды смотревший на жизнь.

Ведь в каждом из нас – станционный смотритель,

И каждый – в шинели своей немоты.

Но он ещё – слушатель и посетитель

И собутыльник богемной Читы…

Продрогший насквозь и промокший до нитки,

Он шёл до меня и о чём-то мечтал.

И знал: обязательно выручит Витька,

Ведь Витька Серёгу всегда выручал.

О, как наши судьбы страшны и похожи:

И вот на холодном, промозглом, ветру

Зазвал его в дом свой случайный прохожий.

Он выпил с ним ночью, а помер к утру…

Мы долго искали, сличали, просили –

Пока не нашли бугорки и тот ряд,

То дикое кладбище дикой Россия,

Где дети её – без имен и без дат.

Родились не вовремя, не было силы

Убить в себе совесть и чувство вины:

Ведь жизнь – не борьба и нельзя до могилы

Бороться со всем населеньем страны.

А звёзды – высоко, Серёга – глубоко,

На каждом из нас – роковая печать!

Я плачу, проснувшись, в ночи одиноко.

И не с кем беседовать. Не с кем молчать…

Фрагмент из современной жизни

Его так долго убивали,

Что он о боли позабыл,

И только в памяти всплывали

Обрывки мерзких, пьяных рыл…

Потом подонки закурили…

Забытый нож в траве блеснул,

И он с неистовою силой

Схватил, вскочил и – полоснул.

В остервененье и отваге

Вонзал он нож, дичал в крови…

И двадцать лет сидел бедняга

За муки тяжкие свои.

На крик зовущей незнакомки

Он побежал, забыв про риск.

Стоит на кладбище подонкам

Под синим небом обелиск…

В степи…

Пастухи подевались куда-то,

И отары остались без них.

Закружило над ними крылато

Вороньё из своих и чужих…

Не слышны здесь ни песни, ни стоны,

И ничья не прольётся слеза:

На голодных баранах – вороны

И клюют методично в глаза.

И летит вороньё над богатым,

Вымирающим, краем тоски,

И таскает в гнездо воронятам

Сердце, печень и мяса куски…

28 августа 2025 года

Больше жизни…

Когда стихи свои слагаю

Во сне, в дороге, в наяву,

О чём-то большем я мечтаю,

И чем-то большим я живу…

Бездомным, с думой об Отчизне,

Мне трудно жить в родном краю.

Но нечто большее всей жизни

Всегда волнуют грудь мою.

Живи…

Живи, ликуй под небом серым,

Лазурным, синим, голубым,

Не зная удержу и меры,

Ведь всё исчезнет, словно дым.

Случайно всё на белом свете

Нет аксиом и теорем.

И ты уйдешь из жизни этой

Как будто не был здесь совсем.

27 августа 2005 года

Потомку

Ты видел, слышал скрежет механизма

Дробящих государственных шлицов,

Где каждый винтик вызубрил все «измы»

В бездушном аппарате подлецов?

И мы, от них бежавшие в подвалы,

Бездомные (в своём родном краю!),

Смеялись громко, молча издавали,

Не предавали Родину свою.

И пусть об этом люди не узнают:

Мы вымерли иль вымерзли в свой час.

Но то тепло, что души согревает

Исходит исключительно от нас…

Видение в степи

Памяти отца…

Я вижу загорелого подростка,

И сердце греет светлая печаль.

Отец с малокалиберной винтовкой

Стоит в степи и всматривается вдаль.

Такая ширь звенела, голубея,

Где небо слилось с далью и водой,

И лошади стоят у Зун Торея,

И овцы семенят на водопой…

Такая тишь! И гуси над водою

Скользят и тают в мареве вдали,

Горячего струящегося зноя,

Миражной дымки неба и земли.

В тех миражах качаются картины,

И вдруг всплывут виденья из глубин

Степной души: вот кони Тэмуджина,

За ними скачет юный Тэмуджин!

И мы стоим и всматриваемся вдали

Средь золотых шумящих ковылей,

Отец и сын… Без гнева и печали

Нас степь приемлет словно сыновей.

Какой покой, какие расстоянья,

И аромат задумчивой глуши!

Я все отдам за этот состоянье

И равновесье сердца и души…

26 августа 2009 года

"Нанизывай строчку за строчко…"

Нанизывай строчку за строчкой,

И грёзы твои, и мечты

Как листья из лопнувших почек

Появятся, после – цветы.

А корни глубоко, в фольклоре.

Но слышишь ты голос с небес,

И видишь такие узоры,

Которыми вычерчен лес.

Ты чувствуешь как по волокнам

Стремится живительный сок,

И бабочка бьется о стекла,

И рвётся в огонь мотылёк.

Ты слышишь как небо ночное

Дождями с землёй говорит,

И сладостно влажной землёю

Строка твоя пахнет, звучит.

Ты зреешь, и ширятся своды,

А люди твердят – ты поэт…

Ты мысль и частица природа,

Которым названия нет.

Мотылёк

Еще немного и дохнёт

Природа холодом зимы,

И беспокойней птиц полёт,

Людей – направленней умы.

Но в гуле ритмов или строк,

Не зная времени и дня,

Живет поэт, как мотылёк,

Парящий около огня…

Дистанция дара

Интриги, ссоры, войны, примирения,

Так жизнь бурлит, как варево и пена,

И в том котле такие столкновения,

Но всё в нем повторится неизменно.