Читать онлайн Каменный Лис. Хранители Мьянмы. Часть 1

Каменный Лис.

Книга первая. Хранители Мьянмы.

Мир духов рядом, дверь не на запоре,

Но сам ты слеп, и всё в тебе мертво.

Умойся в утренней заре, как в море,

Очнись, вот этот мир войди в него.

Иоганн Вольфганг Фон Гёте «Фауст»

Пролог.

Мое имя – Александр Лис. В силу моей профессии, а так же схожести в характере и внешности с хитрым животным, все мои друзья и знакомые привыкли называть меня – Каменным Лисом.

Мне двадцать восемь лет, и в своём весьма еще молодом возрасте, я добился не плохих успехов в своей профессии, и получил почетное звание лучшего геммолога Москвы. Ко мне обращается множество заказчиков, с просьбами идентифицировать драгоценные камни и провести их экспертизу. Так же я постоянно занимаюсь оформлением геммологических сертификатов на поступившие камни и изделия с ними, что является моим излюбленным занятием.

И так, как вы уже поняли, я просто без ума от драгоценных камней. Работа моя весьма интересная и рассчитана на усидчивого и внимательного человека. Называть себя таковым я не берусь, потому как в силу своего темперамента я очень подвижный человек. Драгоценные камни это, пожалуй, единственная моя страсть, которая может увлечь меня настолько, что я способен часами просиживать в своей лаборатории. Впрочем, не подумайте, что работа моя заключается лишь в этом. Довольно часто, ко мне поступают заказы на закупку определенного вида камней, и тогда я пакую чемоданы, и отправляюсь в командировку по странам Азии и Африки где еще остались не разграбленные старателями месторождения.

Что же касается моего характера, он весьма переменчив. Большинство моих друзей считают меня человеком, не подчиняющимся общим правилам. Мой названный брат же привык называть меня трикстером, считая, что не сама игра жизни, а именно игровой процесс является для меня важным.

Признаюсь, я не всегда бываю честным с людьми, впрочем, как и с самим собой. Часто нарушая установленные правила игры, пусть даже злонамеренно, зачастую я добиваюсь своими проделками позитивного эффекта. В психологии считается что трикстер – это фигура, воплощающая в себе физические страсти и желания, неподвластные разуму.

На мой взгляд, подобная оценка является приукрашиванием моих плутовских шалостей. Возможно прочитав мою историю, вы составите обо мне свое личное представление, совпадет ли оно с мнением моих друзей или нет, мы узнаем, лишь перевернув последнюю страницу моего повествования.

Есть еще одна деталь, которую вам необходимо узнать прежде, чем я начну свой рассказ. Дело в том, что я – духовидец. Многие назовут мои способности даром, для меня же это сущее проклятие.

Впервые я столкнулся с паранормальной стороной бытия в возрасте восьми лет, в день смерти своей бабушки. Она умерла поздней ночью, и проснувшись ранним утром, я еще не знал о случившемся. Матери моей не было дома, и я направился в комнату, занимаемую родителями моего отца, вместе с которыми мы жили.

Войдя в небольшую, вытянутую по форме спальню, я бросил беглый взгляд на дедушку. С задумчивым и полным печали лицом он сидел в кресле у окна, рассматривая золотистые осенние листья, на уставших за год деревьях, ветви которых царапали оконное стекло. Помещение скупо освещалось светом настенного бра.

Напротив кровати, висело большое овальное зеркало в резной золоченой оправе. Приблизившись к нему, я замер в удивлении, посмотрев в отражение, и не увидев в нем себя. Передо мной в полный рост стояла моя бабушка, в нарядном белом платье, с каштановыми волосами, завитыми в локоны и убранными под кремовую шаль. Она выглядела столь прекрасной, что из моего горла вырвался невольный вздох восхищения, вместо крика ужаса. Обернувшись, я обратил свой взгляд на дедушку.

– А почему наша бабушка сегодня так красива? – спросил я задумчиво, и вновь повернувшись к зеркалу, произнес. – Белое платье ей очень идет, она даже надела бусы, которые мы с мамой подарили ей на прошлый день рождения.

В тот момент я не мог понять, почему дедушка взирает на меня с благоговейным ужасом и то и дело креститься. Позже, когда я вырос, мать рассказала мне, что именно в той одежде и бусах, что я описал, и похоронили мою бабушку.

Старинное зеркало в золоченой раме, ставшее невольным свидетелем смерти моей любимой бабушки, было занавешено черной тканью, на сорок дней. Лишь в подростковом возрасте мне стало известно о том, что зеркала, служат проходом в иной мир и довольно часто становятся свидетелями конца многих жизней.

С юного возраста я начал принимать успокоительные препараты. Моя мать хотела, чтобы я оставался обычным ребенком, и не пугал никого своими расспросами о душах умерших, которые преследовали меня, куда бы я ни пошел. Принимаю я эти лекарства, и по сей день.

Но, мы отклонились от темы, вам должно быть интересно, как же выглядит Каменный Лис, причудливый озорник, перед которым отворили свои двери иные миры. В действительности я немногим похож на лиса. Разве что, мои рыжие волосы могут вызвать у вас подобную ассоциацию. Я высок и худощав, при росте в 183 см, я вешу 70 килограмм. Выдающиеся скулы, яркие синие глаза, тонкие губы, прямой нос, густые волосы, доходящие до плеч, и большие очки в черной роговой оправе делают меня, вероятно, весьма запоминающейся личностью.

Но не буду долее отвлекаться от своего повествования описанием моих особенностей и вредных привычек, и с вашего позволения, пожалуй, начну свой рассказ с того самого дня, когда мне впервые стало известно о существовании камня-близнеца знаменитого «рубина» из короны Российской Империи.

Глава 1

В тот день, как и в любой другой понедельник, я проснулся в номере люкс отеля Метрополь. Моя голова, нестерпимо болела, после бессонной ночи, проведенной за переговорами с одним из своих постоянных клиентов. Не буду утомлять вас, подробностями нашей беседы, длившейся около восьми часов, за закрытыми дверями, одного из лучших номеров.

Достаточно лишь упомянуть, что заказ моего клиента был принят к исполнению. Обговорив все требования предъявляемые заказчиком к качеству камней, я принялся планировать дату своего отъезда. Моя командировка осложнялась тем обстоятельством, что на этой неделе я был обязан провести еще несколько лекций в институте. По собственной неосмотрительности я сделался в нём рабом, привязанным к расписанию старшекурсников.

Впрочем, проведение лекций на геологическом факультете МГУ им. Ломоносова, зачастую было достаточно занимательным занятием, а потому, многократно задумываясь над тем, чтобы уйти с кафедры, я так на это и не решился.

Нахмурившись, я бросил взгляд на спящую брюнетку. Её длинные волнистые волосы, водопадом рассыпались по белоснежным простыням, оттеняющим прекрасную кожу оливкового оттенка. Она сонно потянулась, и с обнажённых плеч соскользнула простыня. Самодовольно усмехнувшись, я взглянул на экран мобильного телефона, где моего внимания дожидались несколько пропущенных вызовов и сообщений. Тяжело вздохнув, я поднялся с постели.

Признаюсь, я ненавижу понедельники, и вовсе не за то, что это первый рабочий день после выходных. У таких специалистов как я выходные дни являются великим праздником и приравниваются к национальным торжествам. А недолюбливаю я понедельники за то, что им предшествует бессонная ночь, проведенная за скучнейшими переговорами, когда заказчик пытается мне объяснить то, что мне и так доподлинно известно.

Сегодняшняя ночь же была знаменательна тем, что её я вынужден был провести не с моим постоянным клиентом, а с его дочерью. Девушка являлась «младшим научным сотрудником» в ювелирном салоне отца, и была прислана мне с целью изъявить волю своего больного родителя, который, не смотря на грипп, не считал необходимым отложить деловую встречу.

Достав из мини – бара бутылку минеральной воды, я выпил таблетку обезболивающего, и подняв телефонную трубку, заказал в номер завтрак. Взяв с комода орехового дерева пачку ментоловых сигарет, я вышел в гостиную. Подобно спальне, она была обставлена, весьма изыскано и утопала в позолоте и шелках. Я никогда не был любителем подобной роскоши, мне по вкусу больше пришлась бы современная, аскетичная обстановка. Но в ювелирном бизнесе, имидж играет главную роль, а потому, зачастую приходится соответствовать определенным стандартам, что никогда не было мне по душе.

И так, переговоры были окончены, и теперь, я мог сбросить маску светского высокооплачиваемого специалиста и вернуться в собственную зону комфорта. Зажав сигарету губами, я щелкнул колесиком бензиновой зажигалки. Закурив, я достал из небольшого кожаного рюкзака комплект сменной одежды. Мобильный телефон вновь завибрировал, и на этот раз я ответил на звонок.

– Ты же знаешь, что я не в настроении в столь ранние часы, – произнес я охрипшим после сна голосом.

– А ты помнишь, что у тебя сегодня лекция, Лис?

По ту сторону телефонной трубки послышался мужественный и грубоватый голос с легким еврейским акцентом, принадлежащий моему другу и коллеге Алану Берковичу.

– То, что я проснулся, уже является доказательством того, что с памятью у меня все в порядке, – отозвался я.

Сделав затяжку, я выпустил облако дыма под потолок гостиной. Опустившись в кресло с резными ножками, я тяжело вздохнул, выглянув в окно, по стеклам которого барабанил дождь.

– Не имею не малейшего желания, куда-либо выходить в такую погоду.

В трубке послышался смешок.

– У меня есть кое-что, способное тебя заинтересовать, так что вылезай из своего номера люкс и приезжай в университет.

– Уговорил, – протянул я с сомнением, – но, не позавтракав, я отсюда не уйду. А потому, займи чем-нибудь моих студентов, пока я буду уничтожать свое любимое блюдо.

– Ты это о траве, которую называешь питательным салатом? – хмыкнул Алан, подшучивая над моим вегетарианством.

– А вот за это, я, пожалуй, задержусь на лишние пятнадцать минут, и парочку чашек кофе, – прорычал я в трубку.

Отбросив телефон на диван, я направился в ванную комнату, чтобы поскорее принять освежающий контрастный душ, поскольку только он был способен привести меня в чувства после бессонной ночи.

Покинув уборную, я чувствовал себя намного лучше, чем прежде. Болеутоляющее которое я принял совсем недавно уже подействовало, и голова перестала нестерпимо гудеть. Высушив полотенцем растрепанные рыжие волосы, я надел на себя черные узкие джинсы и байковую рубашку в клетку темно-зеленого цвета.

Раздался стук в дверь, в номер принесли завтрак. Расположившись в гостиной за круглым столом, я принялся разбирать внесенные вчера в ежедневник заметки. Признаюсь, в их написании я никогда не нуждался. Но Алан, долгое время пытался меня убедить в том, что ежедневник является необходимым атрибутом хорошего специалиста. Говоря об этом, мой друг, кажется забывал, что я обладаю эйдетической памятью. Подобный вид памяти характерен тем, что позволяет удерживать и воспроизводить чрезвычайно живой образ воспринятого ранее предмета или явления. Проще говоря, я могу воспроизвести любой разговор или события произошедшие пять лет назад не исказив ни слова, а так же передав погоду, которая была в тот день, и дополнив все это описанием того что я имел удовольствие съесть на завтрак.

Теперь вы и сами понимаете, что в записях я не нуждаюсь. Мой ежедневник пестрит различными каракулями и рисунками, которые я выдаю за текст. Впрочем, никто из моих клиентов в него обычно не заглядывает. Почему же в таком случае, я пролистываю его сейчас, сидя за чашкой кофе? От того что вчера им не преминула воспользоваться прекрасная черноволосая леди, чтобы внести туда характеристики необходимой её отцу партии сапфиров.

Почерк девушки, которая в данный момент сладко спала в соседней комнате, был беглым и размашистым, с открытыми снизу гласными. «Весьма занимательно, но все же скучно», – подумал я, приступая к завтраку. Покончив с едой, я выпил еще чашку кофе и оставил на столе в гостиной экземпляр договора и свою визитную карточку.

Достав из пачки сигарету, я выглянул в окно, из которого открывался вид на Большой театр. Дождь так и не прекратился. Обувшись в излюбленные мной коричневые ботинки марки «Тимберленд» и утепленную кожаную куртку, я закинул на плечо кожаный рюкзак, и покинул номер, а спустившись на первый этаж, распрощался и с отелем.

На улице шёл проливной дождь, разбиваясь каплями о глубокие лужи, покрывающие мостовую. Поморщившись от отвращения к сегодняшнему дню, я опустился на сидение такси. Спустя некоторое время, я уже входил в здание университета.

Пройдя на кафедру геологии, я с любопытством взглянул на Алана, который пил кофе, сидя перед большим экраном, висящем на стене. В руках широкоплечий блондин сжимал джойстик, его глаза внимательно изучали экран.

– И кто, позвольте поинтересоваться, занимает моих студентов, пока ты осваиваешь новую игру?

Мужчина, сидевший ко мне спиной, усмехнулся.

– Они и сами неплохо справляются. Я выдал старосте учебник, и заставил его читать, до тех пор, пока ты не соизволишь появиться на занятиях, – ответил беззаботным голосом мужчина, одетый в рваные джинсы и борцовку.

Нахмурившись, я бросил портфель под стол, тяжело вздохнув.

– Бездарь, – произнес я с усмешкой, метнув в голову еврея пачку сигарет, – полагаю, все свои занятия ты проводишь подобным образом.

– Вовсе нет, – отозвался Алан. Нажав паузу в игре, он обернулся, взглянув на меня холодными голубыми глазами. – Впрочем, это не важно. У меня для тебя кое-что есть. Информация полученная по моим личным каналам – секретная и неизвестна прессе.

Я вопросительно приподнял бровь.

– Неужели открыто новое месторождение? – поинтересовался я, и глаза мои заискрились, словно у ребенка в ожидании рождественского подарка.

Алан рассмеялся.

– Сначала займись своими студентами, Лис. А то не пройдет и пяти минут, как ты бросишься собирать чемоданы, а я буду вынужден, развлекать твоих олухов – студентов до конца своих дней.

Нахмурившись, я достал из пачки, которую мне любезно вернул еврей, сигарету и поднес к ней зажигалку. По воздуху разлился приятный аромат ментола.

– Ты же в курсе, что в нашем кабинете на прошлой неделе установили пожарную сигнализацию? – поинтересовался блондин, обратив взгляд к потолку.

Мои губы расплылись в обворожительной улыбке. Сделав шаг назад, я оказался в коридоре, в тот момент, когда сработали датчики дыма и включились разбрызгиватели. Затушив сигарету о рукав кожаной куртки, я усмехнулся, глядя на мужчину, осыпающего меня проклятиями на иврите.

– Чертов трикстер! – крикнул Алан, бросив в открытую дверь увесистый научный труд по геологии.

– Тебе стоило сразу поделиться со мной своей секретной информацией, – произнес я безразличным тоном, захлопывая дверь в кабинет.

Книга ударилась о стену. С самодовольной улыбкой на губах я направился вперед по коридору. Распахнув дверь в аудиторию, в которой проходили занятия, я окинул беглым взглядом старшекурсников. Молодые люди кропотливо записывали лекцию, которую диктовала им, стоящая на кафедре отличница. Признаюсь, я ожидал увидеть что угодно, но только не занятых работой студентов. Но у Алана были свои рычаги воздействия на учеников. Своей внешностью, он приводил девушек в восторг и трепет, а мужчин в ужас.

Решив воспользоваться редкостной возможностью отдохнуть, я опустился на первый ряд, и, закинув ногу на ногу, погрузился в свои размышления. Студенты с нескрываемым любопытством смотрели на меня, но все мои мысли устремились на выстраивание предположений о том, какая тайная информация стала известна Алану. Не было никаких сомнений, что она касается добычи первоклассного сырья. Возможно потому, перед моим мысленным взором, мелькали различные виды драгоценных камней, расположенные на карте мира по местам их добычи.

Оставшиеся сорок пять минут лекции я провел, задумчиво созерцая пустоту. Сразу по их истечении, я отпустил студентов, не дав им никакого задания к семинару, и быстро выскользнул за дверь. Спустя минуту я оказался в своем кабинете, и выжидающе замер в дверях, глядя на блондина. На голове Алана возвышалось махровое полотенце, что выглядело крайне забавно. В руках он по-прежнему держал джойстик, а на экране полчища демонов умирали под точными ударами его клинка.

Прошу меня простить, если я ввел вас в заблуждение, воссоздав перед вашим мысленным взором образ Алана, как некоего бездельника и человека несобранного. На самом деле мой друг – специалист редкого ума, обладающий характером мягким и покладистым, иначе он вряд ли стал бы терпеть мои неиссякаемые озорные выходки.

В свои тридцать пять лет, в душе он оставался сущим ребенком. Он увлекался игровыми консолями, потому что это помогало ему отвлечься от напряженного труда, связанного с написанием докторской диссертации. Так, по крайней мере, полагало большинство университетских профессоров. А потому они закрывали глаза на причуды талантливого педагога. На самом же деле, научная работа не была для Алана тяжелым трудом. Мой друг являлся настолько одаренным, что никогда не тратил на работу много времени и усилий. Весь день он мог провести в военных баталиях с сотрудниками с кафедры информационных технологий, и за десять минут до конца рабочего дня взяться за свои прямые обязанности. Да, возможно он в чём-то был разгильдяем, но при этом весьма одаренным. Но не подумайте, что я подобно своему другу увлекаюсь компьютерными играми. Алан предпочитает играть в альтернативной реальности, я же склонен к разыгрыванию шахматных партий в реальной жизни, используя вместо своих пешек обычных людей.

Прислонившись спиной к дверному косяку, я ожидал, когда мой друг обратит свой взор на меня. Но он определенно не спешил раскрывать передо мной своих карт.

– Не хочешь поделиться со мной своей тайной информацией? – поинтересовался я, намеренно придав голосу как можно больше безразличия.

Усмехнувшись, Алан отбросил джойстик в сторону, взглянув на меня.

– Неужели после своих безнравственных выходок ты рассчитываешь получить от меня столь ценные сведения?

Безразлично пожав плечами, я подхватил с пола свой рюкзак, направившись к двери.

– Не верю, что ты так просто покинешь институт, не узнав правду! – произнес Алан, с усмешкой.

Повернувшись лицом к мужчине, я обворожительно улыбнулся, помахав в воздухе папкой, которая, еще несколько секунд тому назад лежала в ящике его стола. На лице мужчины промелькнуло выражение бесконечного удивления, сменившееся привычной для него добродушной улыбкой.

– Чертов иллюзионист! В тебе явно умер карманник. Как ты это провернул?

Прикрыв дверь, ведущую в коридор, я вопросительно взглянул на еврея.

– Я не раскрываю своих секретов, мой друг, – улыбнулся я одним уголком губ. – Сам расскажешь, или мне заглянуть в папку?

Блондин стянул с волос полотенце, и расправил спутанные блестящие пряди по голове. Завиваясь, волосы обрамляли суровое мужественное лицо, спускаясь до плеч.

– Ты, вероятно, знаешь, что в Азиатских странах, у меня множество осведомителей. За определенную плату они связываются со мной, в случае, если появляется новая ценная информация.

Я согласно кивнул, внимательно слушая рассказ друга. С моего лица исчезла легкая усмешка, которая была моим неизменным спутником, подобно большим очкам в роговой оправе. Лицо мое приняло заинтересованное и серьезное выражение.

– Так вот, сегодня ночью со мной связался один из таких осведомителей, – продолжил свой рассказ Алан. – Мьянманец по имени То Шейн. Он сообщил мне о том, что в закрытом регионе Могок, где как тебе известно, находится одно из крупнейших месторождений шпинели в мире, был найден камень-близнец одного из самых известных "рубинов" в мире.

Я в изумлении опустился на крутящийся стул, напротив блондина и тихо произнес:

– Неужели ты говоришь о камне из короны Российской Империи?

– Именно, – ответил блондин, кивнув.

– Тогда почему ты все еще здесь? А не летишь первым же рейсом в Мьянму? – удивился я. – Неужели тебя останавливает то, что Могок является регионом, в который закрыт вход даже ученым?

Алан покачал головой.

– Мой осведомитель живет в этом регионе, и вероятно найдет способ провести туда одного человека, – подняв руки, мужчина сцепил их на затылке и принялся покачиваться на стуле. – На мой взгляд, полученная мной информация хоть и является весьма интересной, но предназначена не для меня.

– А для кого же?

– Возможно, для тебя? – предположил блондин с усмешкой. – Оба мы знаем, что ты намного лучший специалист, чем я. К тому же, более собранный и известный. И если мне не изменяет память, по заказу, который поступил к тебе вчера, ты собирался именно в Мьянму.

Я молча кивнул.

– Будем считать эту поездку моим подарком на твой день рождения. Так что время паковать чемоданы, я уже заказал билеты на ночной рейс.

Обворожительно улыбнувшись, я благодарно кивнул Алану.

– Спасибо, братишка, буду на связи.

Алан бросил взгляд на папку в моих руках.

– Здесь ты найдешь всю необходимую информацию, а так же распечатку электронных билетов.

Убрав файл с документами в портфель, я поспешно выскользнул за дверь. На моих губах играла беспечная улыбка, а в синих глазах сверкали озорные огоньки.

Покинув университет, я направился в свой скромный офис, расположенный в центре Москвы, на пересечении Брюсова переулка и Большой Никитской улицы. Помещение для офиса мне удалось снять не так давно, в моем распоряжении он находился не более трех лет.

В ходе реставрационных работ, проведенных год назад палаты XVII века, были освобождены от многолетних наслоений. Еще двадцать лет тому назад, этот дом ничем не отличался от своих собратьев, но к одному из Московских праздников его решили перекрасить, поставили леса и совершенно случайно, сняв штукатурку, обнаружили фронтоны наличников. Стало понятно, что здание гораздо древнее, чем полагали, и рядовая окраска фасада обернулась полноценной реставрацией. Так что мне крупно повезло, и я стал владельцем офиса в прекрасном здании, три окна северного фасада которого выходят на церковь Малого Вознесения.

Войдя через центральный вход, я поднялся на второй этаж, где располагалась приемная. За стойкой регистрации сидела, погруженная в работу рыжеволосая барышня, которую мне посчастливилось встретить на геологическом факультете МГУ. Девушка настолько приглянулась мне своим умом и исполнительностью, что я, не раздумывая принял её на работу, в качестве своего личного помощника.

Поднявшись из-за стойки регистрации, Лиза обворожительно улыбнулась и протянула мне стопку сертификатов, на которых я быстро проставил свою подпись.

– Добрый день, господин Лис. Сегодня утром, Алан известил меня о том, что вы улетаете ночным рейсом в Мьянму. Узнав об этом, я перенесла все ваши встречи и взяла на себя смелость подготовить все необходимые вам в поездке вещи.

Лиза кивнула в сторону небольшого чемодана, стоящего рядом с кожаным диваном в углу приемной. Обрадовавшись тому, что мне не придется теперь заезжать домой, я благодарно кивнул девушке, лукаво улыбнувшись.

– Спасибо, Лиза. Аппаратуру я соберу сам. Если кто-то позвонит, отвечай, что я уже уехал, и связаться со мной можно будет не раньше чем через неделю.

Бросив на девушку задумчивый взгляд, я подметил, что она, как и всегда одета по последней моде в облегающее красное платье из дорогой шерсти, великолепно подчеркивающее её фигуру. Чёрные лакированные туфли на высоких каблуках акцентировали внимание на длинных ногах девушки, в ушах которой сверкали природные рубины.

Как я уже не раз упоминал, работая с обеспеченными клиентами, необходимо «держать марку». Если на моем личном помощнике было сексуальное платье и дорогие украшения, клиенты не обращали внимания на мои хипстерские очки и рубашку в клетку.

Достав из кармана пачку сигарет, я закурил, направившись в свой кабинет. Не прошло и минуты, как Лиза, предупредив моё желание, принесла мне чашку черного кофе. За окном по-прежнему лил проливной дождь, а серое небо затянули тяжелые грозовые тучи.

Кабинет выглядел довольно просторным. Большой стол орехового дерева стоял спиной к окну. С правой стороны помещался шкаф, с картотекой и многочисленными папками, напротив кожаный диван, два кресла и стеклянный журнальный стол. У стены располагался задекорированный бар, с огромной коллекцией спиртных напитков. Сам я не употребляю алкоголь, более того, не переношу даже его запах. Но большинство моих клиентов, не разделяют мое отношение к крепким напиткам, а потому, отправляясь в командировки, я всегда закупаюсь на обратном пути в дьюти фри качественным алкоголем.

Мой офис не выделялся не чем особенным, и тем не менее, все что в нем было от шариковой ручки и до секретаря, отличалось высочайшим качеством, ибо я всегда стремился к совершенству. А потому в шкафу орехового дерева, который так же стоял в моём кабинете, я мог в случае необходимости найти любую одежду, подходящую случаю, будь то дорогой костюм, или безупречный вечерний фрак. Именно в готовности ко всему и заключался имидж моей конторы с броским названием «Каменный Лис».

Не стану отрицать того, что и рыжеволосого секретаря я выбрал не случайно, а потому, что подобная «лисица» гармонично вписалась в уже воссозданную мной атмосферу. Многие называют меня шутником, но как вы уже могли заметить, будучи таковым, я, тем не менее, бесконечно внимателен к написанию правил своей игры, вводя в неё модели поведения, по которым будут действовать мои шахматные фигуры. И не припомню, чтобы хоть раз ошибся, предсказывая поступки клиентов или партнёров. Все они однотипны и довольно примитивны.

Допив кофе, и выкурив очередную ментоловую сигарету, я прошел к шкафу, достав оттуда металлический кейс, куда и стал собирать необходимое мне оборудование. Вытащив из ящика стола лупу, карманный карандаш – фонарик и рефрактометр, я сложил все необходимое в кейс. Отставив его в сторону, я опустился в удобное кресло, взявшись за разбор бумаг.

Покончив с работой лишь к семи часам, я, так и не успев пообедать, погрузил свой багаж в такси, и распрощавшись со своей прекрасной секретаршей отправился в аэропорт.

Глава 2

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыл глаза. В наушниках звучала одна из самых известных Бетховенских сонат для фортепьяно №23 фа минор, соч. 57, также известная как Аппассионата. Не смотря на закрытые глаза, я тем не менее всем своим естеством ощущал, как воздух передо мной сгущается и приобретает вид пушистого облака. Меняя свои очертания оно постепенно превращалось в бестелесного духа.

Тяжело вздохнув, я приоткрыл глаза, увидев перед собой призрак маленькой девочки. Моя рука дрогнула, когда я попытался нащупать в кармане джинсов пузырек ксанакса. Видение становилось все более отчетливым. Проглотив сразу две таблетки, я запил их несколькими глотками минералки. Закрыв глаза, я старался, не обращать внимания, на надоедливый призрак, зная, что вскоре он исчезнет.

Стоит признать, что даже день без ксанакса, превращает меня в комок сплошных нервов. Сегодня утром по собственной неосмотрительности я пропустил прием лекарств, а потому снова стал видеть души умерших. Препарат, который я принимаю, снимает тревожные состояния и неврозы. А для меня он примечателен тем, что является одним из немногих лекарств, способных блокировать мои паранормальные способности. Так что, к тому моменту, как моя любимая музыкальная композиция подошла к концу, я лишь смутно ощущал присутствие духа. В качестве справки, напомню, что Аппассионата Бетховена в трех частях длится чуть более двадцати минут.

Перелет обещал быть длительным и достаточно утомительным, в связи с тем, что не многие авиакомпании летают напрямую в Янгон, и именно сегодня купить билеты на прямой рейс не было никакой возможности. Кроме девяти часов проведенных в самолете, я был вынужден сделать весьма необычную пересадку в Бангкоке, предварительно добравшись из нового аэропорта в старый. Признаюсь, такая перспектива меня мало радовала, но желание увидеть уникальный камень затмевало собой все дорожные неудобства.

Достав из большого дорожного рюкзака папку со сведениями, которые я получил сегодня днем от Алана, я с интересом заглянул внутрь. Как я того и ожидал, в одном из первых файлов, находилась информация о провинции Могок. Считаю своим долгом рассказать вам немного об этом удивительном месте, в которое дано вступить далеко не каждому желающему.

Могок – хорошо известен, как рубиновая столица мира. Каждый геммолог и ювелир знает, что Бирманские рубины отличаются своей красотой, необычными формами и самыми насыщенными оттенками. Именно в Мьянме добывается более девяноста процентов великолепных кроваво-красных камней. Самые же крупные залежи минерала находятся в небольшом зеленом городе, первыми жителями которого еще в XV веке стали изгнанные преступники. Они же и открыли первые рубиновые месторождения.

Райская земля с лазурными берегами, тихими гаванями и тропическими лесами могла бы стать туристическим курортом, но земли этого прекрасного города закрыты для простых путешественников. Государство с военным режимом правления очень ревностно относится к своим богатствам и с трепетом охраняет «драгоценности» своего народа. Рубины, добытые в Мьянме чаще всего, попадают на мировой рынок, именно через Таиланд.

Перевернув страницу, я взглянул на следующий лист. Информация, собранная для меня Аланом была хорошо мне известна и все же, я продолжил свое чтение, углубившись в повествование о «рубине» из короны Российской Империи. Не буду подробно расписывать историю знаменитого камня, а упомяну на этих страницах, лишь те факты, которые необходимо знать вам, мой читатель, чтобы понять все то, что я планирую описать далее в своем повествовании.

Впервые переход от традиционных, усыпанных самоцветами шапок к коронам европейского образца произошел при коронации Екатерины I. Именно для нее была изготовлена первая в России корона из золота и серебра, усыпанная множеством бриллиантов.

Следуя примеру своей предшественницы, в 1762 году Екатерина II, заказала для своей коронации придворному ювелиру новую корону. Будущая императрица понимала исключительную важность имперского блеска, а потому решила затмить великолепием своей короны всех монархов, включая не только российских, но и иноземных.

Изготовленный венец был оценен в два миллиона рублей – сумму по тем временам просто фантастическую. Вес короны составил 1907 граммов, высота – 27 сантиметров. Загадочно, что при таких размерах и весе она создавала ощущение изящной и легкой вещи. К тому же, удачно выбранная форма и найденные пропорции выявляли красоту камней и их игру.

      Великолепный венец ничуть не уступал самым пышным образцам европейских королевских домов. Корона изготовленная из золота и серебра по виду напоминала тюрбан или чалму индийских султанов, олицетворяя принадлежность ее хозяина к высшей касте. Она состояла из двух серебряных полушарий, знаменуя соединение Востока и Запада на территории Российской империи.

      Эти полушария были усыпаны бриллиантами и разделены бриллиантовой гирляндой и двумя рядами крупных матовых жемчужин. Скреплял их невысокий венец, состоящий из большого «рубина» и креста православия поверх него.

Но не буду более вдаваться в подробности, относительно короны Российской империи. Стоит правда упомянуть, что создавая венец, известные придворные ювелиры были уверены, что их творение увенчает великолепный рубин, весом в 398,72 карат редкий по величине, красоте цвета и прозрачности. Который, как ранее считалось, был найден в памирской провинции Бадахшан. Этот камень кочевал из одной короны в другую и первоначально украшал императорский головной убор Елизаветы Петровны.

Лишь в XX веке, с появлением химического анализа стало известно, что великолепный «рубин» получивший название «Лал», на самом деле оказался шпинелью, месторождения которой встречаются довольно редко.  При должной обработке опытным огранщиком, этот камень способен поразить своим ярким, искристым блеском. В отличие от рубина, шпинель может быть алой, розовой, фиолетово-красной, синей, зеленой играя при этом всевозможными оттенками. Наиболее ценной во все времена считалась именно красная шпинель, которую часто путали с рубином. Именно такие камни украшают и Английскую корону.

Позже стало известно, что шпинель из короны Российской империи, была найдена вовсе не в памирской провинции. При помощи микроскопа в камне удалось увидеть включения коричневого цвета, что присуще исключительно мьянманской шпинели. А потому, считается, что найден он был именно в провинции Могок, где расположено крупнейшее месторождение шпинели в Азии.

Кроме изученных мною документов, в папке лежало описание камня, найденного два дня назад, примерные характеристики которого, были схожи с Лалом, а в чем-то даже превосходили его.

Откинувшись на спинку сидения, я взял в руку бутылку минеральной воды, сделав несколько глотков. Духи перестали мне докучать, а потому я решил поспать, и удобно устроившись в кресле, погрузился в глубокий беспокойный сон. Оказавшись в незнакомом мне месте, я наблюдал за призрачными тенями, наполнявшими пространство. Они сменяли одна другую, и я хладнокровно смотрел на лица призраков мелькающих перед моими глазами. В отдалении промелькнула фигура моей бабушки, потом ее сменили бледные лица моих родителей, погибших в автокатастрофе два года тому назад. Я в ужасе зажмурил глаза, потому как не хотел видеть лицо прекрасной молодой девушки, в смерти которой я был повинен.

В окутывающей меня тишине раздался звонкий нежный голос. Вздрогнув, я зажал уши руками, опустившись на колени.

– Александр… – позвала меня девушка. Я вздрогнул, но глаз не открыл.

– Пожалуйста, уходи, оставь меня навсегда! – взмолился я, дрожа всем телом.

Я испытывал чувство вины, которое мучило меня на протяжении последних шести лет. Никакие транквилизаторы не могли меня спасти от воспоминаний, о том ужасном дне, который должен был стать для меня одним из самых счастливых.

Не выдержав её молчания, я открыл глаза, взглянув на прекрасную девушку, в кружевном платье. Она смотрела на меня с нескрываемым беспокойством. Я внимательно вгляделся в её лицо, но черты его начали меняться. Уже спустя мгновение, нежная улыбка искривилась в оскал, а голубые глаза смотрели на меня с презрением. Белоснежное платье порвалось в нескольких местах и его покрывали бесчисленные пятна крови.

Я в ужасе закричал. Распахнув глаза, я в удивлении взглянул на склонившуюся ко мне стюардессу.

– Господин, с вами все хорошо? – девушка казалась взволнованной.

– Прошу прощения, – произнес я озадачено, – мне приснился дурной сон.

– В таком случае, могу я предложить вам чашечку кофе? Через тридцать минут мы совершим посадку в аэропорту Бангкока.

Я лукаво улыбнулся девушке и та слегка покраснела.

– Не откажусь, спасибо.

Бортпроводница удалилась, а я, достав из кармана пузырек ксанакса, выпил ещё две таблетки. Меня не волновала возможность передозировки лекарством, намного важнее для меня сейчас было унять ужасные воспоминания, преследовавшие меня даже во сне.

Выпив чашку кофе, я успокоился и взбодрился. Спустя несколько минут, самолет приземлился в крупнейшем аэропорту Таиланда, под названием Суварнабхуми. Пройдя все формальности, я направился на нижний этаж аэропорта, где сел на автобус, следующий в старый аэропорт Бангкока, откуда я должен был вылететь в Мьянму.

На сидение прямо передо мной, опустилась прекрасная девушка, внешность которой показалась мне крайне необычной. По стилю одежды она настолько напоминала японского подростка, что на какое-то время, я даже задумался над её национальностью. Но как только девушка ответила на телефонный звонок, я услышал безупречную местную речь без малейшего акцента, и сразу понял что тайский, её родной язык.

Что же касается удивительной внешности девушки: короткая пышная юбка в голубую клетку, черные гольфы с бантами и белая блузка с коротким рукавом, голубым жилетом и черным галстуком смотрелись на ней безупречно. Черные туфли на высокой платформе, украшенные голубыми розочками делали стройные ноги длиннее, чем те были на самом деле.

Следует заметить, что обычно, меня не интересуют столь неформальные личности, но в этой школьнице чувствовалось что-то неестественное. У меня не возникало сомнений в том, что эта малышка не та, за кого себя выдает. Всем своим видом она давала понять окружающим, что является японкой. Но на кого же был рассчитан этот фарс, на того, кто не знает тайского языка? Меня крайне заинтересовала столь примечательная личность.

По внешнему виду азиатских женщин очень сложно определить возраст. Они настолько миниатюрны и так молодо выглядят, что и сорокалетнюю даму вполне можно принять за школьницу. А потому я был уверен, что девушка в голубом, взрослее, чем хочет казаться.

Почувствовав резкую вспышку головной боли, я откинулся на сидение, и поморщившись, прикрыл глаза от яркого света рукой. Голова кружилась, что не было удивительным, при том, что я злоупотребил сегодня успокоительным.

– Вам нехорошо? – услышал я приятный женский голос, с сильным акцентом.

Убрав руку от лица, я взглянул на фальшивую японку, и вымученно улыбнулся.

– Я не стою вашего беспокойства, мисс. Всего лишь приступ мигрени, – ответил я на безупречном английском.

Лицо девушки показалось мне утонченным и очень необычным. Она оказалась невероятно красива.

– Как вас зовут? – поинтересовалась девушка без малейшего стеснения.

– Зовите меня Лис, – ответил я с хитрой улыбкой.

– А меня зовут Юки, – произнесла девушка, весело.

Я обратил внимание на то, что «японка» произнесла это имя без раздумий. А, следовательно, её история была тщательно продумана заранее.

Моё выражение лица стало серьёзным и суровым.

– А как ваше настоящее имя, Юки? – спросил я девушку, переходя на тайский язык.

Девушка была так ошарашена, что совсем не обратила внимания на то, что заговорила на родном языке.

– Я же сказала, что меня зовут Юки, Юки Кусанаги. Я из Японии.

– В таком случае, Юки, почему вы говорите со мной на тайском языке? – поинтересовался я с лёгкой усмешкой.

Девушка замерла, осознав свою ошибку, минуту колебалась, но потом лишь усмехнулась, стянув с головы парик.

– Что же меня выдало, господин Лис?

– Вы говорили по телефону на тайском языке.

– Не думала, что меня так легко раскроют, впрочем, чего ещё следует ожидать от хитрого лиса, – произнесла девушка с горькой усмешкой.

Я внимательно изучал прекрасное лицо Юки, которая поднявшись с кресла, подхватила дорожный рюкзак.

– Что ж, видимо сейчас нам с вами не по пути, господин Лис. Однако я уверена, что наши дороги еще пересекутся, а потому я не прощаюсь, – произнесла она с улыбкой.

Тряхнув короткими черными волосами, девушка постучала в кабину водителя. Автобус затормозил на обочине дороги, и девушка, выскользнув под палящие лучи солнца, помахала мне рукой. Я в удивлении, проводил удаляющуюся из поля моего зрения фигуру. Автобус уносил меня по скоростному шоссе, все дальше и дальше от прекрасной тайки. На протяжении всего оставшегося пути до аэропорта меня мучил лишь один вопрос – кем же была, эта таинственная незнакомка? Но мне так и не удалось на него ответить. Быть может она права, и мы еще встретимся.

С момента несчастного случая, навсегда изменившего мою жизнь, прошло более шести лет, и впервые за столь длительный срок меня заинтересовала другая девушка. Как жаль, что она не преминула меня покинуть, даже не назвав своего настоящего имени. Не смотря на то, что мы перекинулись с Юки лишь нескольким словами, я чувствовал странное притяжение. Более того, я даже подумывал о том, чтобы подобно ей, выйти из автобуса. Возможно, мне бы удалось её догнать, но какой в этом был смысл? Попытавшись отстраниться от мыслей о девушке, я откинулся на сидение и на некоторое время забылся беспокойным сном.

Проснулся я в тот момент, когда автобус, достигнув пункта назначения, остановился перед зданием аэропорта Дон Мыанг. Пройдя регистрацию на рейс, я остановился в ресторанной зоне. Купив кофе и круассан, я опустился за крайний столик в небольшой кофейне. Отойдя на минуту в комнату для курения, расположенную напротив кафе, я выкурил сигарету. Вернувшись за свой столик, я в удивлении посмотрел на европейца, усевшегося напротив.

– Простите, я имел наглость, присесть за ваш столик, – обратился ко мне мужчина, поправив на переносице изысканные очки, в золотой оправе.

Его английский прозвучал так непринужденно и правильно, что я сразу узнал в нем англичанина. Окинув взглядом зал кофейни, я подметил, что все столики заняты.

– Ничего страшного, – отозвался я задумчиво, делая глоток кофе и откусывая круассан.

– Вы должно быть, ирландец, – предположил англичанин.

Удивленный столь бестактным проявлением интереса к моей внешности, я покачал головой.

– Вовсе нет, – ответил я отстраненно, давая мужчине понять, что мне неприятно подобное обсуждение.

Уткнувшись в мобильный телефон, я принялся проверять электронную почту, по которой мне обычно приходили заказы. Мужчина на несколько мгновений отошел забрать заказ, и теперь я имел возможность детально изучить его внешность. У него были чрезвычайно светлые волосы, выглядящие весьма натурально. Достаточно грубые и резкие черты лица разительно контрастировали с прямым и точеным носом. Дорогой классический костюм, темно-серого цвета, сшитый на заказ сидел на нем как влитой. Черные лаковые туфли, рубашка и галстук завершали блистательный образ.

Внимательно рассмотрев мужчину, я решил, что он не стоит моего внимания. Поспешно допив кофе, я поднялся из-за стола. Подхватив с пола рюкзак и кейс с оборудованием, я собирался покинуть кафе, когда вернувшийся за столик англичанин обратился ко мне.

– Я понял, вы – русский. Среди вашей расы в редких случаях встречаются мужчины со столь яркой внешностью, – произнес мужчина в тот момент, когда я уже повернулся к нему спиной.

Обернувшись, я бросил на него испепеляющий взгляд.

– Вам не кажется, что проявление подобного интереса к моим внешним данным является дурным тоном?

Смолчав, мужчина жестко усмехнулся. Взглянув на часы, я постарался выкинуть из головы столь неприятную для меня встречу. До вылета у меня оставалось еще достаточно времени, чтобы прогуляться по Дьюти Фри. А потому, расплатившись, я покинул кафе, направившись в торговую зону. Блуждая по небольшим магазинам, я покупал всякие милые безделушки, с целью отвлечься от терзавших меня мыслей о девушке. Вспоминая о ней, я не мог не припомнить свой мучительный сон, преследовавший меня на протяжении долгих лет.

Не смотря на то, что каждый раз он выглядел немного иначе, в нем всегда присутствовала прекрасная молодая женщина, с которой случалось нечто ужасное. Иногда она сгорала заживо, иногда тонула, или погибала от многочисленных ножевых ранений, истекая кровью. И чтобы с ней не происходило, это было моих рук дело. Я прекрасно сознавал, что чувство вины за совершенную мной ошибку будет преследовать меня вечно.

Справа от меня мелькнула голубая клетчатая юбка, и я двинулся следом за её обладательницей, но девушка ускользнула от меня, скрывшись в толпе туристов. Неужели мне только показалось, что я видел Юки? Может, я схожу с ума? И всё же, кто эта девушка, которой одним взглядом удалось добиться того, что все мои мысли теперь были поглощены лишь ей одной?

Тяжело вздохнув, я прошел на посадку. От успокоительных, меня клонило в сон, а потому полёт, который длился чуть больше часа прошёл для меня незаметно. В этот раз, меня не мучили кошмары, и я неплохо отдохнул, а потому прибыв в Янгон, чувствовал себя посвежевшим и полным сил.

Пройдя паспортный контроль, я сразу увидел среди встречающих низкорослого худощавого мьянманца, держащего в руках табличку с моим именем. На вид ему было не более двадцати лет, что меня крайне удивило. На нём была одежда привычная для любого жителя азиатской страны. Белая легкая рубашка, шорты цвета хаки чуть выше колен и простые сланцы.

Приблизившись к молодому человеку, я добродушно улыбнулся.

– Добрый день, насколько я понимаю, вы – То Шейн? – поинтересовался я, на чистейшем мьянманском наречии.

Следует пояснить, что в силу своей совершенной памяти, для меня не составляет труда выучить любой язык, а потому я в совершенстве владею английским, французским, тайским и мьянманским. На изучение большего количества языков у меня пока не было времени в силу загруженности работой.

– Рад приветствовать вас в Мьянме, господин Лис. Алан много рассказывал мне о вас. Я так понимаю, что вы его хороший друг, а потому, я должен поговорить с вами, прежде чем вы решите отправиться вместе со мной.

Мужчина выглядел крайне серьёзным, что сразу меня насторожило. Подхватив мой чемодан, То направился в сторону ближайшего кафе, расположенного на территории аэропорта, которое выглядело как лоджия с мягкими плетеными креслами, столики которой были скрыты под зонтиками. На улице стояла настолько невыносимая жара, что я даже решил отказаться от привычного для меня кофе и заказал освежающий ананасовый фрэш.

– Полагаю, случилось что-то серьёзное, раз вы считаете, что узнав о произошедшем, я откажусь от своего намерения взглянуть на камень и покину страну? – предположил я, нахмурившись.

Выражение моего лица стало серьезным и слегка агрессивным. Мьянманец добродушно улыбнулся.

– Вы весьма проницательны, господин Лис. Впрочем, ничего иного я и не мог ожидать от лучшего геммолога Москвы.

Мои губы тронула саркастичная усмешка.

– Вы правы. А потому, я с интересом ожидаю вашего рассказа.

Мужчина кивнул. Я внимательно рассматривал тонкие черты лица мьянманца. Его умные карие глаза показались мне немного необычными, в силу того, что их взгляд казался неземным и мистическим.

– Начните своё повествование с того, чем вы занимаетесь в Могоке. Быть может, вы являетесь служителем храма? Вы не похожи на тех старателей, что мне доводилось видеть прежде.

То казался удивленным.

– Что же меня выдало, господин Лис? Я знаком с Аланом на протяжении пяти лет, и не раз виделся с ним лично, но он до сих пор не усомнился в том, что я работаю на рубиновых месторождениях. А вам удалось меня раскрыть с одного взгляда.

Я лукаво улыбнулся.

– Быть может, вы правы, и я действительно крайне проницателен. И так, я с нетерпением жду вашего рассказа, шаман.

То усмехнулся.

– Что ж, господин Лис, всё очень просто. Дело в том, что камень, который вы так отчаянно желаете увидеть, проклят.

Глава 3

Я замер в удивлении, внимательно изучая серьезное лицо мьянманца.

– Позвольте, вы верно шутите? – произнес я с легким сарказмом. – Проклятий не бывает!

– Вы думаете? – усмехнулся То. – Соглашусь, что для всех нас было бы лучше, если бы их не существовало. Но боюсь, это невозможно.

Нахмурившись, я разом осушил бокал сока. Жестом я попросил официанта принести еще одну порцию чудесного напитка. Откинувшись на спинку плетеного кресла, я поправил на носу очки и задумчиво улыбнулся.

– Расскажите мне все, что вам известно, – попросил я тайца.

Кивнув, мужчина продолжил свой рассказ.

– Камень был найден три дня назад в шахтах Рубиновой долины. Нашедшие его старатели сразу отметили его сходство со знаменитым «рубином», под названием Лал и решили показать камень верховному жрецу культа поклонения драгоценным камням.

Я в удивлении взглянул на То.

– Никогда прежде не слышал о подобном культе.

– Он называется «Культ Натов – Хранителей». Вы не могли слышать о нём прежде, потому как он существует лишь на территории Могока, и является секретным, как и всё в Рубиновой долине.

– Наты? – переспросил я ошеломленно. По телу пробежал предательский холодок. – Позвольте поинтересоваться, каким образом культ связан с духами-натами?

Мужчина усмехнулся.

– Вам, вероятно, что-то известно о них? Наты считаются защитниками проклятого камня. Верховный монах храма определил, что камень проклят и охраняется натами.

От одного упоминания о духах, меня начинало знобить, не смотря на то, что на улице было не менее тридцати восьми градусов по Цельсию.

Духи – наты издревле считались хранителями Мьянмы. Несмотря на буддизм, который пришел в Мьянму в XI столетии, местные жители продолжали верить в сверхъестественные силы, добрых и злых духов. По сей день, они убеждены, что каждое живое существо, и даже каждая вещь имеет своего ната – хранителя.

– И что же случится, если камень покинет приделы храма, в котором вы служите? – поинтересовался я.

Мужчина усмехнулся.

– Будем надеяться, что этого не произойдет. Духи должны защитить камень, от всех тех, кто попытается его вынести за пределы Рубиновой долины. В противном случае, как только Око окажется за границей города, начнутся невероятные по силе природные катаклизмы.

– Надо полагать землетрясения?

То лишь молча кивнул, задумчиво изучая моё лицо.

– В таком случае, зачем вы рассказали Алану о том, что был обнаружен столь ценный камень? Сомневаюсь, что вы преследовали корыстные цели.

То усмехнулся.

– Алан мой друг. Я прекрасно понимал, что он не посмеет прикоснуться к камню без разрешения монахов, и не подумает присвоить его себе. В нашей долине полно рудокопов, но хороших специалистов, способных оценить характеристики камня – нет. Поняв, что камень проклят, мы не посмели сообщить о его существовании правительству. Но нам необходим человек, который сможет провести геммологическую экспертизу камня, и именно поэтому я связался с Аланом, зная, что могу на него положиться. И тогда он порекомендовал мне вас. Мы будем бесконечно благодарны вам, господин Лис, если вы сочтете возможным отправиться со мной в Могок.

Я усмехнулся.

– Рискну предположить, что вы приглашаете меня от лица своего отца, который и является верховным монахом храма и главой культа? – спросил я, хитро прищурив глаза.

То добродушно улыбнулся, не пытаясь скрыть удивления.

– Как и говорил Алан, вы – истинный лис, господин Александр.

Я лишь пожал плечами, поправляя взлохмаченные рыжие волосы.

– Готовы ли вы помочь нам, господин Лис? – спросил То.

– Я отправлюсь с вами в Рубиновую долину, чтобы взглянуть на камень, – ответил я, поспешно поднимаясь из-за стола.

– И вас совсем не смущает проклятие?

– Вовсе нет, – отозвался я. – Меня беспокоят лишь наты.

– Боитесь? – То заинтересованно приподнял бровь, расплатившись по счету.

Я обворожительно улыбнулся.

– Предпочитаю не касаться потустороннего мира, чтобы не запачкать руки, – отозвался я с долей сарказма.

То посмотрел на меня в немом изумлении.

– Вы удивительный человек, господин Лис. Пренебрежительно относятся к духам либо люди уверенные в своих силах, либо глупцы.

Подавив вспышку гнева, я беззаботно рассмеялся.

– Время покажет, какое из ваших предположений стоит считать верным.

Достав из кармана пачку ментоловых сигарет, я нервно закурил. Эта страна, пропитанная душами мертвых, не в первый раз приводила меня в чрезвычайное смятение.

– Каким транспортом мы сможем добраться до Рубиновой долины?

– Расстояние между Янгоном и Могоком, составляет без малого 840 км, мы пробудем в пути не более одиннадцати часов, если будем добираться наземным транспортом.

Я лишь согласно кивнул, закинув на плечо рюкзак.

– Насколько я понимаю, отелей в городе нет?

В ответ То слегка улыбнулся, кивнув.

– Могок, закрытый город. В нём нет места отелям, потому как там не бывает туристов. Те иностранцы, которым удается добиться разрешения на посещение Рубиновой долины, останавливаются в домах местных жителей. Раньше в долине имелись лишь старые хижины с земляным полом. Сейчас попавшие в город ученые могут жить в новых современных и удобных домах. Но поскольку вы наш гость, господин Лис, мы надеялись, что вы остановитесь в нашем храме.

Понимая, что отказ может серьезно обидеть моего нового друга, я обворожительно улыбнулся, выразив тем самым свой восторг и благодарность. На самом же деле, я был в ужасе от перспективы провести ночь, а быть может и не одну в храме духов. Вас, вероятно удивляет, что меня так беспокоит их наличие. Но дело не только в возможности их видеть, которая легко блокируется ксанаксом. Проблема в том, что, даже притупив свои ощущения лекарством, я способен ощутить их присутствие.

Мы направились к машине, оставленной моим сопровождающим неподалеку от аэропорта. Над нашими головами по-прежнему висел раскалённый диск солнца, и я с нетерпением ждал, когда же он опустится за горизонт. Признаться, я никогда не любил жару, к тому же моя белоснежная, в силу недостатка меланина кожа, была крайне чувствительна к солнечным лучам.

Пройдя к старенькому грузовичку фирмы тайота, я забросил рюкзак и чемодан в багажник, а кейс с оборудованием положил в салон машины. Опустившись на переднее сидение, рядом с мьянманцем, я отстраненно поинтересовался, много ли японских студентов посещают страну.

– К сожалению, об этом мне ничего не известно, господин Лис, – отозвался То, – могу я поинтересоваться почему вы спрашиваете меня об этом?

В ответ я лишь кивнул, рассказав ему про свою встречу с Юки.

– Быть может, она тайный агент? – предположил мьянманец.

– В таком случае, зачем ей интересоваться мной?

Мужчина пожал плечами.

– Разве девушку не могла заинтересовать ваша столь необычная внешность?

Я вопросительно приподнял бровь. То улыбнулся.

– Бледная кожа, яркий цвет волос и глаз. В Азии таких мужчин как вы нет. Думаю даже в России, подобный облик встречается не столь часто.

Я усмехнулся.

– Возможно и так, но мне показалось, что она обратилась ко мне не случайно. К тому же, в ней было что-то необычное. Вы – шаман, и я это понял, впервые взглянув на вас. В ней присутствует нечто подобное.

То замер в замешательстве.

– Господин Лис, уверен, вы и сам не тот, за кого себя выдаете, иначе не смогли бы меня раскрыть.

Я усмехнулся, решив не распространяться о своем печальном опыте общения с духами.

– Поверьте, я просто очень любопытен, и мало что может укрыться от моих глаз.

Мы ехали по широкой улице, вдоль которой выстроилось множество палаток с местной едой. Я заинтересованно взглянул на ларек с мьянманскими сладостями.

– Можем мы здесь остановиться?

Взглянув в сторону ларька, То покачал головой.

– В двух часах езды располагается большой ночной рынок. Если вы хотите отведать вкусной еды, мы можем сделать остановку там. Нам как раз по пути.

Я согласно кивнул.

– Значит здесь плохая пища? – поинтересовался я, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

То озадаченно взглянул на меня.

– Тяжеловата, даже для местных. К тому же, думаю вы, как и все европейцы предпочитаете хороший стейк.

Я поморщился от отвращения, подумав о мясе. Шаман в удивлении взглянул на меня.

– Неужели не любите мясо?

– Не употребляю, я – вегетарианец.

– Вот уж не подумал бы.

Усмехнувшись, я запустил руку в растрепанные рыжие волосы.

– Но спиртное то вы любите?

Моих губ коснулась озорная усмешка.

– Даже запаха не переношу.

То взглянул на меня с искренним изумлением.

– Вы полны загадок, господин Лис.

В молчании мы ехали около полутра часов, я с интересом рассматривал пейзаж, беспрестанно менявшийся за окном. Машина затормозила на обочине дороги. За окном достаточно быстро стемнело, и блеклые огни разноцветных фонарей осветили темный участок земли, где на обочине дороги раскинулся ночной рынок. Если центр рынка был ярко освещен, то уже в пятнадцати метрах в сторону, палатки утопали в кромешной тьме.

Пройдя внутрь рынка, мы вышли с обратной стороны. Для меня было удивительным, что мы не стали покупать еду в ярко-освещенных ларьках, а отправились в дальний конец рынка, где стояла непроглядная тьма, а продавцы подсвечивали свой товар тусклыми фонариками.

В одном из самых неприметных ларьков, мы купили по порции риса и салата из чайных листьев с добавлением различных орехов. Признаюсь, ничего вкуснее этого блюда мне в Мьянме пробовать, ещё не доводилось. Опустившись на низенькие деревянные табуреты, мы с То с удовольствием поглощали наивкуснейшую пищу, запивая её натуральными фруктовыми соками, приготовленными в нашем присутствии. Оставив меня в одиночестве, шаман отправился на другой конец рынка, за национальными сладостями, которые я так жаждал отведать именно в этом, столь удивительном месте.

Фигура То скрылась на горизонте, затерявшись среди многочисленных ларьков. Достав из кармана брюк пачку сигарет, я щелкнул колесиком бензиновой зажигалки, закурив. Я сидел в абсолютном одиночестве, в отдалении от многочисленных палаток. Откуда – то из темноты, послышался характерный стук ритуальных барабанов. Поднявшись с табурета, я направился на звуки музыки, доносящиеся со стороны леса. Под моими ногами простиралась твердая почва, и все же я аккуратно ступал, чтобы не споткнуться о корни огромных каучуконосных деревьев, окружавших площадь, на которой раскинулся рынок.

Я освещал себе путь пламенем зажигалки. Звук постепенно нарастал, и я явственно различал в хоре множества барабанов бамбуковый гобой, а так же большие и малые цимбалы. Меня охватило знакомое чувство, ощущение присутствия духов становилось всё сильнее. Я повернул в сторону ярких огней, которыми освещался центр рынка, но было поздно.

Мимо меня промелькнул призрачный силуэт, светящийся зеленоватым светом. Я глубоко вздохнул, ускорив шаг. Впереди показалось еще несколько духов. Я резко остановился. Наты кружили вокруг меня, сжимаясь в плотное кольцо. Перед моими глазами промелькнуло лицо девушки, с прекрасными золотистыми волосами. Её голубые глаза казались напуганными. Зажигалка выскользнула из моих рук, я опустился на колени. Яркая вспышка боли пронзила мое сознание.

– Мари… – зашептал я, словно безумный, зажимая уши руками, – пожалуйста, уходи.

Силуэт девушки померк. И в полумраке передо мной промелькнуло лицо маленького рыжеволосого мальчика, его прежде яркие голубые глаза помутнели от кровавых слез, бледную почти прозрачную кожу покрывали синяки и кровоподтеки. Рваная одежда висела на похудевшем теле, ребенок сжимал в руках кусок булки, который ему протянула добрая молодая девушка, между прутьев клетки. Он с аппетитом ел хлеб, тщательно пережевывая каждый кусочек. Видение начало таять перед моими глазами, и уже спустя мгновение, я с трудом различал силуэт малыша.

Завывание призрачных душ сводило меня с ума, каждый из натов, круживших вокруг меня, пытался что-то мне рассказать, но я не слышал их голосов. Для меня все они сливались в протяжное жуткое завывание.

Издалека послышался знакомый голос. Слова древних молитв раздавались всё громче, и спустя несколько минут все стихло. Подняв голову, я в удивлении взглянул на серьезное лицо шамана.

– Кажется, вы привлекаете, не только японских девушек, господин Лис, – произнес шаман, помогая мне подняться с земли, – есть предположения, чем вы так заинтересовали натов, что они решили заманить вас в лес, чтобы избежать встречи с шаманом?

– Мне нечего вам ответить. Духи преследуют меня с детства, объяснить их одержимость мной я не могу, поскольку мне и самому не известен ответ на этот вопрос.

Шаман внимательно изучал моё лицо.

– И, тем не менее, вы скрываетесь от духов долгое время, не вступая с ними в контакт. Как вам это удается?

Я усмехнулся, и нагнувшись, подобрал с земли бензиновую зажигалку. Зажав в зубах сигарету, я нервно закурил, сильно затягиваясь и часто выдыхая дым.

– В России не так много духов. А потому и скрыться от них намного проще. Более двадцати лет, я употребляю сильные транквилизаторы, помогающие мне оставаться в реальности, и нейтрализующие мои паранормальные способности. Секрет в том, чтобы часто менять препараты, во избежание привыкания и возникновения побочных действий.

Миновав торговые ряды, мы приблизились к машине. После невыносимой дневной жары меня бил сильный озноб. Температура по ночам в Мьянме резко падает, а потому встретить местного жителя поздним вечером или ранним утром, одетым в теплую пуховую куртку не будет чем то необычным. Вытащив из чемодана теплую толстовку, я оделся, закрыв голову капюшоном.

– Не знаю ни одного врача, который мог бы одобрить подобное лечение, – произнес шаман.

Опустившись на переднее сидение я внимательно взглянул на То, протянувшего мне пакет со сладкими пирожками из манной крупы и кокосового молока.

– Верно. Я прекрасно осознаю, что последствия от употребления подобных лекарств могут быть весьма плачевными. Но какие еще у меня есть альтернативы? – поинтересовался я беззаботным тоном.

– Научиться контролировать свою силу и узнать что нужно от вас духам. Поверьте, если бы у них не было причин, они бы не стали вас беспокоить. К тому же, то, что они возобновляют свои попытки войти в контакт на протяжении столь длительного периода, может означать лишь то, что в вас есть нечто особенное, господин Лис. В противном случае, они бы давно отступились, найдя кого-то ещё.

Я взглянул на шамана с недоверием.

– Иногда мне кажется, что я притягиваю их к себе, словно магнит. Они следуют за мной, куда бы я ни отправился. А в этой стране их так много, что нет никакой возможности от них скрыться. Даже находясь под действием лекарств, я ощущаю их присутствие каждой клеточкой своего тела, – признался я, испытывая сильную нервную дрожь.

Машина сдвинулась с места, и мы поехали прочь от ночного рынка, по мрачной, совсем не освещенной местности.

– Возможно, мой отец сможет войти в контакт с преследующими вас духами и узнать что им нужно.

Я благодарно кивнул, огромных усилий мне стоило не выпить еще пару таблеток успокоительного. Меня трясло от омерзительного ощущения, что рядом со мной в этой машине, кроме меня и шамана находится кто-то ещё. Когда я нервничаю, то всегда много ем, а потому я принялся с аппетитом поглощать сладости, купленные мьянманцем.

– Расскажите, как общаются с духами шаманы. Вы используете определенные обряды? – поинтересовался я.

– Обряды и заклинания, но проводить их могут лишь те, кто обладает умением видеть духов. Эта способность проявляется еще в детстве. И те, кому она дарована, берутся в ученики храма и обучаются монахами искусству общения с натами.

Я нахмурился, откинув упавшие на лоб волосы.

– Я слышал, о том, что люди, в которых вселяются наты, считаются священными и живут в храме, где о них заботятся.

То озадаченно усмехнулся, обратив взгляд своих удивительных светло – карамельных глаз на меня.

– Это весьма распространенное заблуждение среди иностранцев. На самом же деле в каждого человека, с рождением вселяется дух – нат, покидающий тело лишь через семь дней после его смерти.

Я заинтересованно взглянул на шамана.

– И такие духи являются хранителями тел?

– Верно. Каждая вещь, дом, растение имеет своего ната-хранителя, – пояснил шаман. – Так, например, если срубить дерево, не совершив при этом ритуальных церемоний, дух изгнанный из своего убежища, становится бродячим. Такие наты весьма опасны и причиняют людям массу неудобств своими выходками.

Я внимательно слушал мьянманца, откинувшись на спинку сидения. Мы ехали с приличной скоростью, не смотря на кромешную тьму, нас окружавшую. Я и сам не заметил, как темнота за окном сменилась иной тьмой, когда я закрыл глаза, погрузившись в глубокий сон.

Постепенно тени стали исчезать и я оказался в скудно освещённом помещении. Взглянув на свои руки, я замер в удивлении, поняв, что они принадлежат ребенку. Я сидел на холодном каменном полу, в просторной клетке. Руки мои были связаны веревкой, которая так сильно врезалась в нежную кожу на запястьях, что пропиталась кровью. Я ощущал всепоглощающий страх перед мужчиной в балахоне, который перелистывал книгу, стоя перед каменным алтарем.

– Отпустите меня! – вскричал я, и жалобный детский голос разнесся, отражаясь от каменных стен замкнутого помещения.

Повернувшись ко мне лицом, мужчина рассмеялся, и голос его прозвучал хрипло и неприятно.

– Ты дьявольское отродье! С чего ты взял, что я тебя отпущу? Если ты опять будешь отказываться от пищи, то умрешь раньше, чем взойдёт полная луна, и мы завершим ритуал!

Приблизившись к клетке, мужчина поставил рядом с решеткой поднос, на котором стояла кружка с мясным бульоном, и лежал ломоть хлеба.

Я принялся всхлипывать и слезы, которые текли по моим щекам, кровавыми каплями падали на каменный пол. В руках мужчины я увидел длинный блеснувший в полумраке кинжал…

Видение перед моими глазами померкло, тяжело дыша, я очнулся от кошмара, резко вскинув голову. Пытаясь успокоиться, я отчаянно сжал дверную ручку автомобиля, заскрипевшую под натиском моих холодных пальцев.

То окинул меня заинтересованным взглядом. Он, как и прежде сидел за рулем автомобиля. За окном начинало светать, на горизонте показался розоватый отблеск зари.

– Часто тебе снятся кошмары? – поинтересовался шаман, и я не преминул отметить, что мужчина обратился ко мне на "ты".

– В последнее время всё чаще, – отозвался я.

Достав из кармана пузырек с успокоительным, я проглотил сразу две таблетки.

– Видения из прошлого?

Запустив длинные изящные пальцы в копну непослушных рыжих волос, я сосредоточено нахмурился.

– Иногда они похожи на воспоминания из детства, но это скорее бессмысленные кошмары, нежели прошлое.

– Почему ты так уверен в этом, Лис?

Я озадаченно пожал плечами.

– Если бы они были правдивы, я бы сейчас не находился здесь.

– Смерть? В таком случае, возможно, твои кошмары связанны с переживанием смерти кого-то из близких тебе людей?

– Тогда умерла моя бабушка.

То кивнул.

– Дети часто проецируют предчувствие близкой кончины родственников на себя.

Выглянув в окно, я отметил, что мы въехали в зеленый регион, полный растительности. Здесь легче дышалось, и было очень красиво. Многочисленные лиственные деревья вдоль дороги создавали густую тень. Приоткрыв окно, я закурил, вдыхая прохладу утреннего воздуха.

– Мы остановимся в одной небольшой деревне через два километра, чтобы позавтракать, – оповестил меня шаман. – Нам осталось три часа пути, до Рубиновой долины.

Я обрадовано улыбнулся, разглядывая удивительной красоты пейзаж. Дорогу окружали тропические леса, в которых произрастали масленичные и каучуконосные деревья, бамбук, акация и кокосовые пальмы.

Прошло не более десяти минут и мы, оставив машину на обочине дороги, направились в небольшую деревню, расположенную неподалеку. Из-за высокой влажности воздуха, моё дыхание было затруднено.

Насколько я понял, То был хорошо знаком жителям деревни, потому как, довольно часто отправляясь по делам в другие города, останавливался здесь, чтобы перекусить. Нас радушно приняли трудолюбивые жители деревни, которые в такую рань уже не спали, а завтракали, чтобы отправиться работать на плантацию опийного мака.

Меня крайне удивило, что не смотря на все старания ООН, в Мьянме до сих пор процветает подобный бизнес. Шаман объяснил мне, что хоть выращивание опийного мака и незаконно в Мьянме, но для людей в этом отдаленном и отчаянно бедном регионе это единственный способ, выжить. А потому, все большее число фермеров возвращается к подобному бизнесу и собирают по два урожая опия в год. Так что с 2006 года, площадь плантаций опийного мака в Мьянме увеличилась почти в три раза, и в данный момент занимает, по скромной оценке ООН, 150 000 гектаров земли. Сами же мьянманцы, по словам моего спутника, наркотики не употребляют, выращивая их исключительно в целях нелегального экспорта.

На завтрак нам подали чудесный зеленый чай, банановые блинчики и рисовый пудинг с кремом из кокосового молока и свежими фруктами. Я, наконец, немного отошел от странного кошмара, виденного мною ночью и взбодрившись предвкушал знакомство с камнем-близнецом знаменитого Лала.

Остаток пути мы добирались по ужасной ухабистой дороге, и я благодарил небеса за то, что шаман заранее предупредил меня о предстоящей тряске и выдал мне какие-то местные таблетки, которые отлично снимают тошноту.

На подъезде к городу мы преодолели два кордона, обнесенных по периметру забором с колючей проволокой. На каждом из которых, нас просили предъявить паспорта и разрешения на въезд. Насколько я понял, То был привилегированной фигурой, хорошо известной в городе, а потому нас пропускали без лишних формальностей. К тому же я слышал, как шаман упомянул о том, что я являюсь гостем главы верховного храма. После чего пограничники стали рассматривать меня с явным интересом и почтением.

Когда мьянманец садился обратно в машину, я услышал, как один мужчина сказал другому, что я похож на священное существо. Я заинтересованно вскинул брови. То рассмеялся.

– Это все от того что твоя внешность столь необычна. Они вероятно думают, что ты пользуешься благосклонностью духов – покровителей.

Я усмехнулся.

– Скорее наоборот.

– Кто знает, – произнес шаман задумчиво.

Машина двинулась по ровной асфальтированной дороге, что вела к большой каменной арке. Надпись, на которой гласила «Добро пожаловать в Рубиновую долину». Мы ехали по главной дороге города, и я с интересом рассматривал окрестности. Это был самый зеленый и прекрасный город из всех, что мне доводилось видеть в Мьянме.

В своем первозданном виде он был необычайно прекрасен, обнесенный горами, покрытыми буйной растительностью. В самом центре долины располагалось большое озеро с необычайно чистой и прозрачной водой, которая издалека казалась насыщенного синего оттенка. Я смотрел на зеленую долину в немом восхищении.

То улыбнулся, заметив мой восторг.

– Я был уверен, что тебе понравится долина, Лис.

– Никогда прежде не видел ничего столь прекрасного, – выдохнул я, задумчиво.

Я начинал ощущать странное чувство тревоги, по мере приближения к храму моя настороженность возрастала. Воздух вокруг меня словно становился тяжелее, и я был бесконечно рад тому, что благодаря лекарствам не мог видеть того, что сейчас творится вокруг. В горле пересохло, руки начали трястись. Достав из кармана пузырек ксанакса, я проглотил пару таблеток, и запив их водой, нервно закурил.

То бросил на меня сочувственный взгляд, но промолчал, глядя на треммор моих рук.

– Как ты живешь с этим? – спросил я задумчиво, глядя в окно. – Не думаю, что наши чувства схожи, так же как и наши способности. Духи посещают меня лишь тогда, когда я сам того захочу. Я могу их вызвать, задав им вопросы. Если, конечно, они сочтут необходимым откликнуться на мой зов. При желании, я могу их ощутить, протянуть руку, отодвинув завесу в иной мир. Но я не вижу духов постоянно, подобно тебе, ты насколько я понимаю, живешь сразу в двух мирах.

– Все это потому, что ты с детства учился контролировать свою силу?

– Возможно. Но я не думаю, что обучившись, ты смог бы скрывать от себя потусторонний мир.

– Значит, для меня выхода нет? – спросил я, и на губах моих промелькнула горькая усмешка.

– Возможно твой путь в ином, и обучившись, ты сможешь стать заклинателем духов, которому не будет равных. Твоё проклятие, может обернуться для тебя величайшим даром, если ты поймешь, для чего тебе дана подобная сила.

Я промолчал, подумав о том, что возможно шаман прав, но проблема заключалась в том, что никто кроме меня самого не мог мне помочь, а я был слишком слаб, чтобы искать выход из сложившейся ситуации.

Неприятные ощущения подавленности все усиливались, оторвав взгляд от своих холодных пальцев, сжатых в кулаки, я взглянул вперед, туда, где на возвышенности расположился величественный храм, выполненный из белого кирпича, так похожий на знаменитый дворец Ананда в Багане.

Глава 4

На пути к храму мы встретили нескольких монахов, в традиционных одеждах, оранжевого цвета. Они шли босиком по каменистой тропе, держа в руках чугунные горшки, в которые собирали подношения храму. Дорога по которой мы поднимались, сменилась ступенями, ведущими к храму. Климат в горной местности, был менее влажным и более прохладным. Здесь произрастали преимущественно хвойные деревья, сосны и туи. Я с интересом рассматривал статуи, изображавшие натов-хранителей, установленные по обе стороны от лестницы.

Стоит упомянуть о том, что самая высокопоставленная группа из тридцати семи натов, имеет прототипов среди легендарных лиц – королей и королев, принцев, слуг и простых людей, список которых был официально составлен последний раз в XVIII столетии, по указу Императора.

У главного входа в храм стоял монах в традиционных одеждах, на шее которого висели костяные четки с крупными бусинами, оканчивающиеся кисточкой из золотых нитей.

– Господин Лис, рад приветствовать вас в храме натов-защитников. Я был уверен, что вы согласитесь принять мое приглашение взглянуть на Око. Моё имя Ни Вин, я являюсь главой культа «натов – хранителей» и буду рад, если вы решите остановиться в нашем храме.

– Почту за честь, – ответил я с легким поклоном.

То почтительно склонился перед отцом, после чего мы прошли вслед за ним в храм.

– Вы, должно быть, устали, после долгого путешествия, господин Лис. Быть может, вы предпочтете сначала отдохнуть?

– Вовсе нет, – солгал я, как того требовали правила хорошего тона. – Я буду рад увидеть камень прямо сейчас, если вас это не затруднит.

Мы шли по длинному коридору, каменные стены которого украшали различные фрески и орнаменты. Я не являюсь ни историком, ни любителем древностей, а потому не берусь описывать вам увиденные мною картины и их историческую ценность.

Прямо перед моими глазами что-то ярко вспыхнуло, ослепив меня на мгновение. Я зажмурился, потирая глаза. Когда же я вновь их открыл, то замер в удивлении, увидев светящиеся рыже-красным светом тени, похожие по своим очертаниям на лисиц. Они двигались так же быстро как белки, прыгая с пола на стену и петляя между колонн.

То взглянул на меня, с интересом. Его отец ушел вперед, и мы остались наедине посреди затемненного коридора, по которому блуждали призрачные лисы.

– Что ты видишь? – поинтересовался шаман.

– Светящихся рыже-красным пламенем лисиц, – отозвался я нахмурившись.

Меня охватило странное ощущение, умиротворенности и теплоты. Впервые я испытывал нечто подобное, находясь рядом с духами.

– Не думаю, что это наты, – отозвался шаман. – Их обычно окружает зеленоватое или синее свечение. Быть может, ты привёл духов с собой?

Я задумчиво рассматривал лисиц, одна из которых приблизилась ко мне и начала тереться о мои ноги. Усмехнувшись, я неосознанно склонился к духу, погладив блестящую рыжую шерсть, ощутив невероятное тепло, от нее исходящее.

– Я никогда их прежде не видел, они не похожи на духов, которые обычно меня преследуют.

Лисица запрыгнула мне на плечо, свернувшись вокруг моей шеи кольцом и на мгновение мне даже показалось, что я видел её прежде.

– Быть может, у тебя и имя есть? – обратился я к духу.

То замер в удивлении, наблюдая за тем, как я поглаживаю невидимое существо. С прикосновением моих пальцев, рыжий мех вспыхивал красными искрами. Я в восхищении смотрел в жёлтые глаза лисы, которая постепенно становилась материальной, и теперь её видел не только я, но и шаман.

В коридоре появился верховный монах.

– Эти духи очень похожи на японских демонов-лисиц, – произнёс Ни Вин. – Вы когда-нибудь были в Японии, господин Лис?

– Возможно, в раннем детстве. Но, к сожалению, из моей памяти стерлось всё, что происходило со мной до восьми лет.

– С чем это было связано?

– Мне рассказывали, что я тяжело болел, возможно, потому я ничего и не помню, – предположил я.

– В любом случае, – произнес монах, задумчиво взирая на моё лицо, – я уверен в том, что до вашего появления, господин Лис, в моем храме не было этих духов. А сейчас, пройдите со мной. С вашими лисицами мы разберемся позже. Насколько могу судить, они не настроены враждебно.

Кивнув монаху, я последовал за ним по коридору. Мы прошли в просторное, хорошо освещенное святилище, по кругу которого располагалось несколько фигур натов – хранителей.

В стене, напротив статуи Будды находилось углубление, скрытое за небольшой резной панелью, у которой стояли монахи. Когда Ни Вин направился к нише, они отступили от неё на шаг, разойдясь в разные стороны. От меня не укрылось и то, что вместо того, чтобы следить за действиями главы клана, монахи смотрели на меня, рассматривая лисицу, что покоилась у меня на плечах.

– И все же, как твое имя? – произнес я тихо, наблюдая за тем, как Ни Вин отодвигает панель в сторону извлекая из тайника сверток.

– Люди называют меня Рейко, господин, – услышал я тихий мелодичный голос, рядом со своим ухом. Замерев в удивлении, я взглянув на лисицу с недоверием.

– И кто же ты, Рейко? – поинтересовался я.

– Призрачная лисица.

Я нахмурился, понимая, что Ни Вин прав и дух, с которым я сейчас веду беседу, является разновидностью японского оборотня кицунэ. Монах развернул ткань, в которой находился камень, и я словно завороженный, последовал к небольшому деревянному столу, расположенному у окна. То, протянул мне кейс, в котором хранилось все мое оборудование. Я с трепетом коснулся кроваво-красного камня, который был невероятно похож на знаменитый Лал из короны Российской империи.

По спине прошел разряд тока. Рейко привстала на моём плече, выгнув спину дугой, словно кошка. Спустя мгновение она уже спрыгнула на пол, вернувшись к своим многочисленным соплеменникам, которые толпились группками у статуй натов – хранителей.

В комнате резко похолодало. Ощутив сильный озноб, я прерывисто дышал. Изо рта у меня вырывались клубы пара, словно температура в комнате упала до отметки ниже нуля градусов по Цельсию. Солнце, освещавшее помещение померкло и воцарилась кромешная тьма. Единственное что я мог разглядеть, был проклятый камень, который потемнев, приобрёл оттенок запекшейся крови. Из Ока вырвалось несколько духов синего цвета, и я сразу понял, что это те самые наты, что призваны охранять камень от похищения. Именно эти духи, будучи разозленными способны вызвать природные катастрофы.

Моих губ коснулась холодная, саркастичная усмешка. Сконцентрировавшись, я направил все свои силы на борьбу с духами. Моей целью было загнать их обратно в проклятый камень, не дав вырваться на свободу. За своей спиной, я слышал ободряющее фырканье призрачных лисиц. Молодые монахи, что были приставлены к камню, вжались в стену, в ужасе наблюдая за окутывающим меня смерчем. Завывание натов казалось таким громким, что у меня заболели уши, и я неосознанно прижал к ним ладони. Духи делались все менее материальными, а окутывающее их синее свечение становилось бледнее. Спустя несколько мгновений, оно окончательно исчезло, а тусклые силуэты натов стало затягивать обратно в камень.

Я ощутил солёный вкус крови на губах. Только сейчас я почувствовал, что перепад давления послужил причиной носового кровотечения. Протяжное завывание духов стихло, и я отнял руки от ушей, в удивлении обнаружив, что моя левая ладонь в крови. Почувствовав непреодолимую слабость, я медленно осел на пол, ощутив на щеке шелковистый мех, что коснулся моей кожи, когда Рейко вновь запрыгнула мне на плечо.

То бросился ко мне, но я отмахнулся от шамана, и продолжал еще какое-то время сидеть на холодном каменном полу, пытаясь прийти в себя. Верховный жрец с интересом рассматривал меня своими проницательными, почти черными блестящими глазами, но при этом не произнес ни слова. Придя в себя, я в удивлении осознал, что Рейко слизывает кровь с моего лица и шеи, и трется мордочкой о левое ухо, которым я ничего не слышал в результате разрыва барабанной перепонки.

Постепенно слух начал возвращаться ко мне. Издалека донёсся разговор шамана с отцом. То предлагал Ни Вину, проводить меня в покои отдохнуть, но верховный жрец отказывался, говоря, что меня не следует сейчас беспокоить. Наконец, поднявшись с пола, я приблизился к камню и взяв из рук шамана свой кейс, принялся внимательно изучать камень. Соскользнув с моего плеча, Рейко прыгнула на каменный подоконник окна, где и улеглась, внимательно наблюдая за моими действиями.

Достав из кейса микроскоп, весы, лупу и фонарик, я принялся изучать проклятое Око, которое, как я того и ожидал, по своим характеристикам превосходило знаменитый Лал. Каратные весы не могли определить столь большой вес камня, а потому мне пришлось измерять вес обычными весами в граммах. Используя удобный конвертер на своём смартфоне, я с легкостью перевел граммы в караты.

Вес шпинели, которую я держал в руках, составлял 450,32 карат, что на 50 карат больше веса знаменитого Лала. Камень обладал более высоким качеством, чем его близнец, а потому в отличие от Лала был пригоден для огранки и имел насыщенный алый цвет. Так что, взглянув на эту великолепную шпинель, я мог себе представить, каким сокровищем она может стать, если попадет в руки опытного огранщика. Включений в камне почти не было, но через микроскоп были отчетливо видны коричневые бляшки, которые являлись характерным признаком, присущим исключительно мьянманской шпинели.

Исследование камня настолько поглотило меня, что я не обращал никакого внимания на призрачных лисиц, крутившихся у моих ног и многочисленных монахов, столпившихся в дверях. В поле моего зрения, попадала лишь Рейко, которая раскинувшись на подоконнике грелась в золотистых лучах солнца.

Я чувствовал силу духов, заключенных в камень, но не обращал на них никакого внимания. То, что мне удалось подавить их, заперев обратно в темницу, казалось мне невероятным. Подобные испытания давались мне нелегко, а потому я чувствовал сильную усталость.

Достав из кейса бланки для сертификатов, я принялся вносить в них характеристики камня. Продублировав их и на втором бланке, я поставил на оба подпись и печать, протянув их подошедшему ко мне Ни Вину.

– Сертификат является международным, и действителен, как в Мьянме, так и в России. Я сделал для вас дубликат, на всякий случай.

– Даже не знаю, как благодарить вас, господин Лис, – произнес Ни Вин, почтительно склонив голову.

Его примеру последовали и остальные монахи, находившиеся в святилище. Я обворожительно улыбнулся.