Читать онлайн Ветер

1. Атал

Залитый светом двор старинного университета был пуст, все студенты ушли на занятия. Двор окружала высокая крытая галерея с арками, украшенными затейливой резьбой, вся увитая цветущими лианами. Заросли служили домом многочисленным птицам с пышным оперением, ярким, как цветы. Деловито разгуливая между лавочек опустевшего двора, птицы периодически устраивали шумные потасовки, разноцветные пёрышки салютом разлетались по всей площади.

Во двор, галдя и толкаясь, зашла группа детей во главе с молодой учительницей, напуганные птицы взвились в воздух и расселись на лианах, недовольно ожидая, когда люди уйдут, и можно будет вернуться к поискам крошек. В университете находился музей, школьники часто приезжали на экскурсии, вот и сейчас группа детей лет десяти дружно направлялась к главному зданию. В одинаковых ярко-жёлтых кофточках они и сами напоминали экзотических птичек. Сходство дополняли плавные движения длинных рук, похожих на крылья. Все они принадлежали к расе аталанов –руки, ноги и пальцы их представителей длиннее, чем, у земных людей, они низкорослые, зеленоглазые и черноволосые. Планету Манг-алан населяют людьми разных рас, на ней много воды, нет больших континентов, только острова, собранные преимущественно в северной части.

Их жители приспособились к суровым условиям – климат на планете холодный, больше половины года острова покрыты снегом, лето короткое и прохладное. Лишь один остров расположен обособленно: из-за близости к экватору летом там жарко, зимой, примерно в течение месяца1, прохладно и дождливо, а в остальное время стоит тёплая, комфортная погода. На относительно небольшом острове есть всё: плодородные поля, густые леса, полезные ископаемые, в прибрежных водах изобилие рыбы. Этот остров как раз и населяют аталаны – и сам остров, и страна, и её столица называются одним словом – Атал2.

Проходя по площади, два мальчика заметили очень красивое пёрышко и бросились к нему. Один схватил пёрышко, другой с этим не согласился – он же первый его увидел! Завязалась драка.

– Прошу вас не шуметь, здесь идут занятия! – тихо попросила учительница, строго взглянув на мальчишек.

В аталском языке слова короткие, совсем нет шипящих звуков, зато есть необычные звуки, издаваемые при щёлканье языка. Как только школьники дошли до лестницы, двери здания распахнулись и начали выходить студенты, одетые в одинаковую студенческую форму – лёгкие голубые рубашки и синие широкие брюки. Сине-голубой поток заполнил всю лестницу, детям пришлось остановиться у стены галереи, чтобы подождать, пока все пройдут. Устало прислонившись к прохладной стене, учительница привела в порядок волосы и сняла очки. Словно по волшебству, без очков, она превратилась в сказочную красавицу: зелёные глаза с густыми ресницами казались огромными на нежном, как у фарфоровой куколки, личике. Маленький ротик, аккуратный нос – всё в её облике было совершенным.

Поток студентов, наконец, закончился, учительница с детьми стали подниматься по лестнице. В это время из двери вышли ещё две студентки.

– Там будет концерт, лотерея, лазерное шоу! Пойдём? – спросила одна из подружек, повыше ростом, по имени Ирмин.

– Когда?

– В следующие выходные.

– Не могу, у нас репетиция.

Девушку пониже звали Эйрлин, все называли её коротко – Эйр. Ветерок растрепал её непослушные волосы, заплетённые в тонкую косу, легким взмахом тонкой руки она убрала их с лица. Маленькая, худая и тонкая – казалось, эта девушка сейчас слегка оттолкнётся ножкой о ступеньку и полетит над площадью, сама как лёгкий ветерок. На её фоне высокая, крепкая Ирмин казалась ещё выше. Крупные черты лица придавали её облику простоватое выражение, но острый, цепкий взгляд внимательных глаз выдавал в ней способность мгновенно оценивать ситуацию и подмечать то, что другие могут и не заметить.

Теперь уже девушкам пришлось пропускать толпу детей, стоя у стены. На секунду встретившись глазами с учительницей, Эйр замерла, восхищённо глядя на неё, а та, смутившись, надела очки, приняла серьезный вид, открыла дверь и придерживала её, пока вся группа детей не скрылась в здании.

– Ты знаешь, кто это? – спросила Эйр у Ирмин.

– Нет, впервые вижу. На экскурсию, наверное, прилетела с детьми.

Эйр в растерянности остановилась на лестнице.

– Опять все мысли о спектакле? – вздохнув, спросила Ирмин.

– Да, – улыбнулась Эйр. – Ничего не складывается, не могу понять, в чём дело. Нужно найти что-то, что вдохнёт в него душу.

– Переключись, пусть пройдёт некоторое время, тогда ты посмотришь на всё с другой стороны, – посоветовала Ирмин. – Это работает.

– Возможно. Тем более, в выходные у нас экскурсия. Ирмин, а полетели сегодня ко мне? Заночуешь у меня. Папа уехал на целую неделю, так грустно быть одной в пустом доме.

– Я ничего с собой не брала.

– Я дам тебе и пижаму, и халат. Полетели, пожалуйста! Поужинаем, уроки вместе сделаем.

– Да, да, и будем болтать до утра, как обычно!

– Не хочешь?

– Как это – «не хочешь»?! Еще как хочу! Болтать до утра – моё самое любимое занятие! – смеясь, ответила Ирмин.

Девушки нажали кнопки на браслетах, и, непонятно откуда, появились лёгкие овальные доски, зависнув в воздухе чуть выше земли. Вставив ноги в специальные углубления, подруги взвились в воздух. Скорость полёта не превышала скорости шага, но воздушный маршрут был прямым и избавлял от необходимости преодолевать длинные подъемы и лестницы города на горе. Эти доски назывались «мирсы», когда они не использовались, хранились в уменьшенном виде в браслете и увеличивались, когда нужно.

Уверенно держа равновесие, девушки летели по строго определённому маршруту, привычно соблюдая довольно сложные правила. Чтобы не задерживать движение, остановки на маршрутах запрещались, спуститься можно было только на специальных площадках, поэтому в городе построили вышки с лавочками и небольшими кафе, где можно сделать остановку, не спускаясь вниз. Девушки остановилась на одной из них, чтобы заказать ужин.

С открытой террасы открывалась восхитительная панорама города Атала – зелёная лавина парка спускалась к морю, по сверкающей глади скользили белые кораблики, чуть выше деревьев летали люди, а ещё выше плавно двигались разные летательные аппараты, лёгкие и бесшумные. Захватывающая дух картина разворачивалась на фоне фиолетового неба в затейливых узорах светло-жёлтых облаков. В зависимости от атмосферного давления облака Манг-алана могли быть розовыми, голубыми или зеленоватыми.

– Смотри, облака похожи на коротконогих людей под цветами! – заметила Эйр.

– Правда! А теперь люди растворились и превратились в морских животных со щупальцами. Ой… одни щупальца остались.

– Облачное кино!

– Точно!

– Кому не хватает вдохновения, обращайтесь к облакам!

Забрав заказ, девушки полетели дальше, к дому Эйр. Она жила в небольшом домике на вершине горы вдвоём с папой – известным в стране историком и писателем. Профессор Луан преподавал в Государственном университете, выступал на телевидении. Его приглашали читать лекции, проводить консультации, поэтому он часто уезжал в командировки. Пешком путь занял бы около часа, но полёт сокращал это время до двадцати минут. Девушки приземлились на специальной площадке и зашли во двор, где росли плодовые деревья и красивые, редкие цветы.

– Как поживает маленький кустик, который мы с тобой нашли возле вивария? – спросила Ирмин.

– О, он был почти без корней, я не надеялась, что он приживётся. А теперь полюбуйся, какой красавец!

Эйр указала на пушистый куст, контрастным пятном выделяющийся на клумбе из-за голубоватых листьев, похожих на кораллы.

– Ты волшебница! – удивлённо воскликнула Ирмин. – Я, честно говоря, не верила, что его можно будет реанимировать. Эйр – доктор растений! Давай будем делать уроки здесь, на качелях?

– Давай. Только сначала поужинаем, я такая голодная!

Подруги прошли в дом. У двери сидел литан, глядя снизу вверх огромными грустными глазами.

– А кто это у нас тут такой миленький, пушистенький, фиолетово-розовенький? Заждался хозяйку? – спросила Ирмин тоненьким голоском, взяла литана на руки. Она легонько погладила его по нежной, мохнатой шёрстке – малыш обвил её руку всеми тремя мохнатыми лапками, похожими на щупальца осьминога.

Подруги прошли на кухню, быстро поели, покормили литанчика и вышли во двор делать уроки, расположившись на качелях. Довольный зверёк свернулся калачиком на коленях у хозяйки и задремал.

– Какой он сладенький! – сказала Ирмин. – Жаль, в общежитии нельзя держать животных, я бы себе тоже кого-нибудь завела.

– Он уже старичок, спит почти целыми днями. Его мне папа подарил на день рождения. Мне тогда исполнилось… Сколько же мне тогда было лет? Лет десять, наверное. Пришли гости, папа позвал меня во двор, а там сюрприз: на дереве висят эти качели, украшенные цветами и бантами, а на них, на красивой подушечке, сидит маленький литанчик! Мой маленький дружок. Он знает все мои секреты.

– А я?

– Ты тоже! – смеясь, ответила Эйр. – Не так уж много у меня этих секретов. Кстати, в тот день рождения Сеуан подарил мне мягкую игрушку, на которой ты сидишь.

Ирмин с наигранным испугом вскочила, посадила игрушку рядом, с серьезным видом погладила, и пожала лапку в знак того, что инцидент исчерпан.

– Тоже мой дружок, – смеясь, сказала Эйр. – А если добавить моих воображаемых друзей из театральных пьес, то получится, что я – прямо душа компании!

Подруги посмеялись.

– А твой папа кем приходится королю? – спросила Ирмин.

– Ты имеешь в виду степень родства?

– Да.

– Они не родственники. Вместе учились в школе, потом поступили в институт, служили в армии. Вместе ездили на раскопки, путешествовали. Многие думают, что они родственники, но это не так – они хорошие друзья.

– Ничего себе! Я всё это время была уверена, что вы родственники.

– Многие так думают. Хотя мы уже, действительно, стали как родные. Когда умерла мама, у папы начались проблемы с сердцем, он надолго лёг в больницу. Король с королевой тогда забрали нас с братом к себе. Потом папу выписали, но он очень плохо себя чувствовал, даже не мог работать. Агуан настоял, чтобы он тоже временно переехал во дворец. Король и королева заботились о нас, как о родных. Только благодаря им папа вернулся к нормальной жизни. А когда умерла королева, пришла наша очередь поддерживать короля и его сына. Мы с принцем одного возраста: вместе играли, учились и тоже стали лучшими друзьями.

– Как долго вы жили во дворце?

– Примерно год. Мы с Сеуаном плакали, когда папа объявил, что нам пора возвращаться домой. Я хорошо помню тот день – рабочие разгружали наши вещи, а папа командовал, куда что отнести. Мы с Тару тем временем затеяли игру во дворе – там всё заросло, мы играли в диких зверей, бегали и кричали, представляя, что мы в джунглях. Потом рабочие уехали, и мы дружно принялись за уборку. Папа купил мне ведёрко с прозрачными стенками, прямо в этих стенках плавали игрушечные рыбки. Я с деловым видом намывала полки и подоконники. Было такое чувство, что мама тоже где-то в доме, только в другой комнате… Она долго болела и умерла, когда мне было пять лет, а Тару – десять. Я её почти не помню. В памяти остались какие-то обрывки воспоминаний, похожие на сон: как я, маленькая, забиралась к ней на кровать, а мама гладила меня по волосам. Когда дует лёгкий ветер, мне кажется, что это мама гладит меня, что она рядом и любит свою дочку. Но я не чувствую боли, сердце не разрывается от горя, наоборот – я улыбаюсь и мысленно разговариваю с ней. Всё случилось очень давно, я тогда была слишком маленькой. Росла, окружённая заботой и любовью папы, для меня он лучший друг, психолог и учитель.

– Вы с ним очень похожи.

– Да, ещё бы научиться не теряться в сложных ситуациях и быстро находить верные решения, как он. Пережив такую потерю, папа научился владеть собой: всегда спокоен, приветлив, рассудителен. Я ни разу не видела его в гневе, слезах. Всегда отлично выглядит, даже дома не позволяет себе быть неопрятным.

– У вас тут везде какой-то особый стиль – каждая деталь продумала, всё нужное, удобное, нет ничего лишнего.

– Здесь всё осталось почти так же, как было при маме. К сожалению, пока мы жили во дворце, некоторые её цветы погибли. Тогда я и решила обязательно сохранить те, которые остались: ухаживала за ними, читала специальные книги, чтобы узнать, как это правильно делать. В семье шутили, что я – будущий садовник. Мне было так хорошо и интересно дома среди растений и книг! Я могла целыми днями возиться саду: сажала цветы, прививала деревья, скрещивала разные сорта. Поэтому вопрос, где учиться после школы, даже не обсуждался – конечно, в сельскохозяйственном университете! Помнишь, как в первый день мы тобой оказались за одной партой?

– Я думала, что сяду рядом со своей знакомой из общежития – мы с ней общались, можно сказать, дружили. А она возьми и сядь рядом с мальчиком симпатичным – вот какая коварная! Стою я, растерянная, среди класса, смотрю – девочка сидит незнакомая: маленькая, худенькая, глазки испуганные – глядит на меня из-за парты, как птичка из гнезда! Ну, думаю, что за детский сад? И тут учитель заходит. Куда деваться? Я к тебе и подсела. Мы тогда сразу с тобой подружились.

– Притом, что до этого у меня не было близких друзей, кроме Сеуана.

– Как быстро летит время! Этот учебный год почти закончился, потом ещё один, защитим диплом и – прощай, любимый университет! Даже грустно немного.

– Не будем грустить – у нас с тобой сегодня много уроков. Давай лучше займёмся ими.

Подруги почти доделали домашнюю работу, как вдруг одновременно засветились экраны их браслетов.

– Кто это пишет в столь поздний час? – проворчала Ирмин. – Новое задание, что ли, прилетело?

Эйр стала читать вслух:

– «Спешим поделиться радостной новостью: проект Ирмин победил на городском конкурсе, и теперь её ждет поездка на общеаталский конкурс проектов. Поздравляем Ирмин и желаем ей дальнейших успехов. Награждение состоится …». Да это же потрясающе! – воскликнула Эйр, обнимая подругу так, что они едва не упали с качелей. – Ты такая умница, поздравляю! У тебя и в самом деле самый интересный проект!

– Ура!!! Победа! Сколько же я над ним трудилась!

– Предлагаю отметить это чаем с конфетами! – предложила Эйр, аккуратно перекладывая недовольного литанчика на подушку.

Девушки пили чай и увлечённо болтали, сидя на качелях, укрывшись легкими пледами.

– Странно – к вечеру обычно ветер стихает, а сейчас как будто усиливается, – заметила Ирмин. – Но он такой приятный, теплый! Так не хочется идти в дом.

– «Снова пришла весна и принесла с собой свежие, сильные ветры. Ветер весны имеет особый запах – запах жизни и смерти одновременно, он заставляет биться сердце и мечтать», – процитировала Эйр фразу из старого фильма.

– О, «Горячее сердце»! Обожаю этот фильм! Такой душевный, жизненный: можно и погрустить, и посмеяться! Будет времени побольше, посмотрим? – Ирмин напела мелодию из фильма, слегка пританцовывая.

– Давай! У меня от запаха весеннего ветра немного кружится голова. И сердце бьётся сильнее, словно в ожидании чуда.

Эйр глубоко вдохнула и посмотрела на небо.

– Ты только посмотри, какая красота! Я люблю мечтать, глядя на звёзды. Каждая – целый мир, неведомый и загадочный. Если долго на них смотреть, кажется, что они начинают двигаться тебе навстречу. Может быть там, в бесконечных глубинах космоса, на одной из далёких планет, кто-то очень похожий на меня сейчас смотрит на те же звёзды, только с другой стороны? И мечтает о том же самом…

– О чём?

– Я не могу ответить одним словом. У меня нет конкретной мечты – хочу найти любимое дело, прожить интересную жизнь. Чтобы она прошла не зря… Не знаю, как это объяснить.

– Ты не мечтаешь о любви? – спросила Ирмин.

Эйр задумчиво замолчала, опустив глаза.

– Скоро ты выйдешь замуж за принца и станешь королевой, – сказала Ирмин. – И проживёшь интересную и полезную жизнь.

– Почему ты так уверенно об этом говоришь?

– А ты что, сомневаешься, что Сеуан сделает тебе предложение?

«Я сомневаюсь, что отвечу «да»», – подумала Эйр, но промолчала. Ирмин почувствовала, что лучше аккуратно уйти от этой темы и сказала:

– А вот я не мечтаю, глядя на звёзды. Для меня они – самосветящиеся небесные тела. И еще планеты, отражающие их свет. Мы можем изучать их только через телескопы – к сожалению, атмосфера не позволяет нам отправиться в космос. Но и телескопов достаточно, чтобы изучить даже далёкие планеты. Удивительно, насколько они разные! У всех есть какая-то особенность. Да что говорить, один наш Манг-алан чего стоит! Где вы найдёте другую планету, у которой спутник – звезда?

– Не только, есть еще и спутник – обычная планета. Вон он, восходит – скоро будет светло, как днём.

Из-за кустов показался огромный, желтый диск Орнадара3, по размерам раз в десять больше земной луны.

– Спутником-планетой никого не удивишь! – продолжала Ирмин. – А вот спутник – звезда – такое есть, пожалуй, только у Манг-алана. Да не просто звезда – Зиндар4 почти всё время находится внутри планеты и отдаёт энергию ядру. Учёные считают, что только благодаря этому на нашей планете есть жизнь – в системе белой звезды Ринар нет других обитаемых планет. А когда энергия заканчивается, Зиндар поднимается в космос, делает петлю, заряжается космической энергией и отправляется обратно, проникая вглубь планеты через кратер древнего вулкана на северном полюсе. Вот как Зиндар может преодолевать атмосферу? Это загадка, которую ещё предстоит разгадать. И тогда мы сможет летать в космос! Вот о чём я думаю, глядя на звёзды. Предпочитаю мечтать о том, что могу себе представить и понимаю, как этого достичь – ты знаешь, о чём я говорю.

– О ферме на берегу Раонтана, – сказала Эйр с улыбкой. Ирмин часто говорила об этом, каждый раз дополняя свою мечту новыми деталями.

– Дом у меня будет двухэтажный, с большой резной верандой. Я обожают деревянную резьбу!

– Мик, наш одногруппник, увлекается резьбой, – хитро улыбаясь, сказала Эйр.

– Ай, не напоминай мне про этого зануду! Дом и веранда у меня будут голубыми, а резные украшения – белоснежными. И гостевой дом, и гараж, и даже сарай будут бело-голубыми, как сказочные домики. Во дворе я сделаю искусственный пруд и мостик, тоже резной. Куплю себе лодку с парусом, на ней мы всей семьёй будет путешествовать по реке.

– Какая хорошая мечта! Уже прямо хочется приехать к тебе на ферму! Прокатиться на лодочке по реке, а потом сидеть в резной беседке за чашечкой чая…

Уже давно стемнело, Орнадар прошёл своей ночной дорогой и скрылся за морем, взошёл Зиндар, удивительный спутник Манг-алана – ярко-зелёная светящаяся звезда. В его свете зелёные глаза девушек засветились, а на лице и руках появились светящиеся точки. По этому поводу аталаны шутили, что они могут легко остаться незамеченными днём, но не ночью. Со временем учёные выяснили, что дело тут вовсе не в свете – тела аталанов так реагируют, если попадают в сильное поле действия энергии любой природы, при этом неважно, какой у неё источник. Глаза и руки могли светиться при сильном ветре, грозе, под действием магнитного поля или накапливающих энергию минералов, но днём в ярком свете Ринара это было почти незаметно.

Когда Эйр только поступила в университет, для первокурсников устроили праздник: была ярмарка, разные концерты и спектакль студенческого театра. Эйр часто ходила с бабушкой в театры, но тот, студенческий спектакль её просто поразил. Обычные ребята так здорово играли, что Эйр не могла поверить, как такое вообще возможно.

В холле театра висело большое, красочное объявление о наборе первокурсников, Эйр ходила вокруг него, ходила, и решилась прийти на просмотр. Её приветливо встретила главный режиссёр театра, бывшая актриса по имени Фэнлин. Она попросила прочитать стих, изобразить животное, станцевать известный детский танец. Фэнлин всё это посмотрела и честно сказала, что Эйр очень зажата и ей будет сложно, но предложила попробовать сыграть небольшую роль «Кушать подано». Не в иносказательном смысле, а в самом прямом. Эйр серьёзно отнеслась к роли: размышляла над характером героини, пробовала разные интонации, анализируя, как от этого может меняться восприятие этой сцены, и считала всё это очень важным. Но, когда пересмотрела запись спектакля, признала, что вся её работа совершенно незаметна – это просто проходная, ничего не значащая роль.

Потом она получила роль посерьёзнее – с несколькими диалогами. На репетициях всё шло прекрасно, но во время спектакля Эйр почему-то растерялась, испугалась, и произнесла свои слова тихо и невнятно. Из-за этого она очень переживала и зажалась ещё больше, довольствуясь исключительно эпизодическими и незначительными ролями. Эйр понимала, что режиссёр права, да и внешность её далека от образа лирической героини, поэтому рассчитывать на роли другого плана не приходилось. А ей так нравилось в театре, хотелось быть полезной и нужной! Она восхищалась режиссёром Фэнлин и потихоньку стала её главной помощницей – делала декорации, костюмы, подбирала музыку, свет, находила оригинальные решения. Фэнлин разрешила Эйр самой попробовать поставить спектакль в младшей группе. И однажды их театр с этим спектаклем победил в театральный конкурсе! Призов было много, Эйр досталась стажировка в одном из лучших театров страны. Конечно, теперь она видела своё будущее только в театре. Но обучение на агрономическом факультете всё же решила закончить – училась она неплохо, разумно рассудив, что если вдруг с театром что-то не сложится, у неё будет нужная обществу профессия, для которой вдохновение не нужно.

Теперь Эйр сама выбирала произведения, по которым будет ставить спектакли, и выбрала «Белый ветер». Задача оказалась сложной, логика постановки не выстраивалась – герои получались какими-то шаблонными, не живыми, а хотелось, чтобы зрители воспринимали их не как литературных персонажей, а как друзей – сочувствовали и переживали. Постоянно размышляя о спектакле, в своём воображении Эйр снова и снова выстраивала сцены, меняла образы. Иногда казалось: вот она, искорка, нашлась, теперь-то постановка оживёт, но через некоторое время становилось понятно – это опять не то. Поэтому Эйр очень обрадовалась, когда узнала, что их группа отправляется на экскурсию к истоку Раонтана – отличный шанс переключиться, набраться впечатлений и с новыми силами вернуться к работе над спектаклем. Путь лежал в труднодоступные горные места, туристы могли посетить исток лишь два месяца в году, желающие записывались на экскурсию сильно заранее и подолгу ждали своей очереди. Эйр редко бывала в горах – из-за папиных проблем с сердцем врачи не рекомендовали ему такие экскурсии.

Рано утром в выходной день, захватив рюкзак, Эйр полетела к месту сбора туристической группы. Студенты по очереди отмечались у старосты, проходили на платформу с креслами и занимали свободные места. Ирмин окликнула Эйр и махнула рукой, подруги сели рядом.

– Ждём ещё одного, – сообщила староста и нажала кнопку браслета – у платформы появлялась оболочка в форме эллипсоида, прочная, надёжная и абсолютно прозрачная. Её не было заметно, поэтому для обозначения входа сразу включилась специальная подсветка. Чтобы пассажиры чувствовали себя в безопасности, на прозрачных стенках засветились мерцающие огоньки.

Наконец вбежал опоздавший студент – запыхавшийся молодой человек с огромным рюкзаком. Он поздоровался, извинился и плюхнулся на свободное место перед Эйр и Ирмин.

– Мик, ты на ледник, что ли, переселиться решил? – спросила Ирмин, наблюдая, как он безуспешно пытается затолкать рюкзак под сиденье.

– Да это у меня куртка просто объёмная! – кряхтя, пояснил он.

– Все собрались, отправляемся! – сообщила староста, окинув взглядом группу.

Она установила точку на карте, летательный аппарат взвился в воздух. Мик, наконец, затолкал рюкзак под сиденье, повернулся к девушкам и спросил:

– Девчонки, а кто-нибудь знает, почему эти летательные аппараты называется «сферы»? Это же никакие не сферы.

– А что? – удивилась Ирмин.

– Эллипсоиды.

– И правда, – согласилась она.

– А давайте узнаем, – предложила Эйр, активировала экран, ввела запрос и прочитала: «Когда изобрели сферы, они имели шарообразную форму, только нижняя часть была плоской. Со временем их удлинили, чтобы вмещалось больше пассажиров, но привычное название осталось. Сферы могут взлетать и садиться на любую поверхность: склон горы, острые камни, воду, взлетают с места, быстро набирая нужную высоту. Они используют энергию возобновляемых источников, бесшумны, удобны и безопасны. Переключая режим, оболочку сферы можно сделать непрозрачной, активировать окна, установить нужную температуру. После изобретения сфер другие летательные аппараты перестали использоваться, аэродромы и взлётно-посадочные полосы переоборудовали под другие цели. Это общественный транспорт, их нельзя приобрести в личное пользование, сферу любого размера и назначения можно взять напрокат».

– Ну, это всем известно, – сказала Ирмин. – А про название я раньше не задумывалась. А ведь, действительно: даже самые маленькие сферы на самом деле – эллипсоиды.

Здание университета осталось далеко внизу и скрылось из вида, студенты спокойно смотрели сквозь прозрачную оболочку, негромко переговариваясь – они часто так летали. Сначала полетели над небольшим парком, потом оказалась над морем. Теперь весь город можно было отлично рассмотреть – невысокие бежевые домики с коричневыми крышами утопали в садах и парках на всём побережье, и дальше, на горе. Над морем сфера на некоторое время зависла в воздухе, пропуская несколько других сфер, определила нужный курс, высоту, и полетела плавно, не требуя управления.

Эйр и Ирмин весело болтали. В предвкушении захватывающей прогулки по горам все пребывали в отличном настроении. Город остался далеко позади, рассвело, облака рассеялись, стало отлично видно зелёную долину. Серебряные ленты многочисленных речушек пронизывали луга и небольшие лесные участки, между ними иногда попадались деревни и фермы, в воздухе изредка пролетали другие сферы. Студенты притихли, любуясь, как лучи восходящего Ринара пробиваются сквозь большое облако. Показались предгорья, за ними, у горизонта, величественные горы. Издалека было сложно различить, где горы, а где облака. Но ни прекрасные виды, ни разговоры с подругой так и не смогли отвлечь Эйр от мыслей о спектакле – как она ни старалась, переключиться на что-то другое никак не получалось.

Пьеса «Белый ветер» была написана по книге на основе реальных событий, произошедших на Атале более двух тысяч лет назад. Это классика аталской литературы, коротко её содержание можно пересказать так:

«В эпоху воюющих царств, когда Атал был раздроблен, на равнине, в долине реки Раонтан, местный правитель захватил соседние области и провозгласил себя царём. Правил он долго, а перед смертью разделил царство на две части и завещал их сыновьям, наказав им жить дружно. Старший брат Кхарат завет отца соблюдал, а младший, Нараат, всё время провоцировал старшего, чтобы найти повод свергнуть брата и забрать все земли отца под своё управление. Однажды отряд Нараата напал на небольшое соседнее княжество и украл принцессу по имени Сиан. Юная принцесса сначала плакала, пыталась убежать, но потом смирилась и полюбила своего жестокого господина. Чтобы ему угодить, Сиан предложила план: она отправится в царство Кхарата, найдёт там убийцу для Нараата, что послужит поводом к войне. Царю план понравился, Сиан добралась до дворца Кхарата и стала там служанкой. Привыкшая к жестокому обращению, принцесса была удивлена порядкам во дворце: она не могла поверить, что отношение ко всем, включая слуг, может быть уважительным. Сиан удалось сблизиться с другом царя, ему она рассказала свою грустную историю, изрядно приукрасив, тот пообещал ей отомстить Нараату – отправился в его царство и поселился там под видом торговца. Приближённые Нараата внимательно наблюдали за этим «торговцем» и ждали. А тем временем царь Кхарат и Сиан полюбили друг друга. Когда убийца пробрался во дворец, чтобы осуществить свой план, его схватили, Нараат получил повод начать войну против брата, царь Кхарат погиб, его царство пало, крепость и дворец были разрушены до основания, а Нараат стал царём всей территории. Сиан осталась жива, вернулась на родину, где и прожила до конца своих дней, оплакивая царя Кхарата».

Эйр без конца прокручивала в голове сцены спектакля, понимая, что ходит по кругу, злилась на себя, но ничего не могла поделать. Вот уже и предгорья остались позади, теперь беспилотная сфера медленно летела по ущелью среди пиков Южных гор – самых высоких гор Атала. Иногда она, слегка покачиваясь, пролетала так близко от горного склона, что пассажиры непроизвольно хватались за подлокотники, испуганно глядя в окно.

Показалась небольшая деревушка, откуда туристы должны были начать свой маршрут. Их встретили инструкторы, рассказали о правилах безопасности в горах и проводили в кафе, где все плотно позавтракали. Потом студенты переоделись в тёплые вещи и отправились в горы по узкой тропе.

Как здесь тихо! Только мелкие камешки хрустят под ногами. Ребята шли молча, боясь нарушить торжественную тишину, иногда фотографируя окрестности. Было морозно, горные травы покрылись инеем, как серебром. С каждым шагом открывались всё новые и новые невероятные картины – разноцветные травы искрились ледяными искорками среди камней, будто сделанные искусным мастером из горных минералов.

Эйр, самая низкая в группе, сейчас казалась сама себе крошечной среди огромных гор. Разглядывая слои горных пород на пологом склоне, она думала о том, что Ринар освещает их уже тысячи лет, дуют ветра, идут дожди, снега, а цветные полосы остаются неизменными. «Пройдет сто лет, меня уже не будет, сюда придут другие туристы, и так же будут смотреть на эти слои горного склона. Никто уже и не вспомнит, что я жила на свете – мечтала, ставила цели и находила решения. Как бы мне хотелось оставить след, сделать что-то важное, яркое, полезное!», – думала Эйр.

Туристы дошли до двух больших камней, стоящих по краям тропинки друг напротив друга, как ворота в таинственный мир. Волнительно проходить между ними – как будто участвуешь в таинственном обряде! На каменистом выступе торчит высохшее ветвистое дерево, похожее на скелет чьей-то огромной руки. Эйр охватило волнение, но не тревога, а скорее радостное предвкушение, появилось странное ощущение какой-то тайны, неясной, неуловимой, которая была совсем рядом. Что-то очень знакомое, но что? Может быть, забытое детское воспоминание? Защемило сердце, в груди разлилась приятная теплота, почему-то захотелось плакать. Эйр почти не дышала, боясь, что это необыкновенное чувство исчезнет. Она стала частью волшебного горного мира, где нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего – люди, жившие сотни лет назад, совсем рядом! Так же, как и студенты, идущие в гору за инструктором, они мечтают, радуются и грустят – никто бесследно не исчезает! Эйр увидела, как мёртвое дерево оживает, покрывается листвой, в долине Раонтана среди полей возникает дворец, по крытой галерее идет девушка. Она чем-то встревожена, постоянно оглядывается по сторонам. Эйр догадалась – это принцесса Сиан. Кого она напоминает? Эйр её раньше видела! Нужно вспомнить… Да это же учительница, которую они с Ирмин встретили на лестнице возле университета! Сиан схватилась руками за перила, остановилась и задумалась. На её красивом личике заметна растерянность, девушка как будто хочет поделиться своими сомнениями и страхами. Ещё недавно она счастливо жила с родителями на родине, и вдруг попала в плен. Сиан не хотела этого, но так случилось. Теперь нужно решить, что делать дальше, так сложно разобраться, что правильно, а что нет! Много ли найдётся людей, кто в этой ситуации повёл бы себя исключительно правильно и благородно?

– Вот мы и пришли! – сообщил инструктор. Эйр вздрогнула и вернулась на экскурсию. – Здесь, на леднике, берёт своё начало великая река Раонтан.

Инструктор активировал карту Атала с помощью браслета:

– В ней много серебра, вода очень чистая и целебная. Обратите внимание, исток не один – пять потоков вырываются из горы, объединяются и устремляются вниз, по пути соединяясь с другими горными реками. На равнине течение замедляется, полноводный Раонтан медленно несёт свои воды через весь Атал. На дне реки по всему руслу периодически встречаются серебряные месторождения.

А Эйр была счастлива – слушала инструктора, сияя своей огромной улыбкой, и думала только об одном: решение нашлось! Теперь она точно знала, какой должен быть образ принцессы Сиан, а от образа главной героини выстроилось и всё остальное.

– На западной стороне Раонтана в основном горы и большие города, – продолжал инструктор. – А с другой, восточной стороны, простираются плодородные равнины, поля и пастбища. Раонтан – душа Атала, с древних пор его серебряная вода наполняет жизнью нашу прекрасную землю. Сейчас у вас будет примерно час, погуляйте, полюбуйтесь, как рождается великая река, почувствуйте силу и энергетику этого места. Советую умыться ледяной водой и загадать желание – пусть сила Раонтана поможет ему исполниться!

– Ты чего такая счастливая? – спросила Ирмин подругу, стоя в очереди к источнику. – Неужели придумала, как сделать спектакль?!

Эйр кивнула, безуспешно пытаясь избавиться от улыбки.

– Ну, наконец-то! – весело сказала Ирмин.

Девушки обнялись, обеим стало весело. Они шутили и смеялись, заразив весельем всех вокруг. Умывшись ледяной водой, Эйр и Ирмин надели тёплые перчатки, чтобы согреть заледеневшие пальцы, и отправилась гулять по окрестностям в компании подруг.

После уроков Эйр договорилась с Сеуаном встретиться на вышке в кафе – ей не терпелось поделиться впечатлениями об экскурсии. Принц с радостью согласился – он давно мечтал побывать на леднике, но экскурсию, куда он записался, перенесли из-за непогоды, и он уже не смог поехать. Друзья приземлились одновременно, заняли столик и сделали заказ. Эйр восторженно рассказывала о своих впечатлениях, показывая фотографии. Трёхмерные изображения, как по волшебству, возникали над экраном браслета – травы искрились в льдинках инея, вырастали величественные горы, возникали бездонные пропасти. Особенно завораживала фотография сухого дерева на фоне слегка размытых гор.

– Странное чувство – мёртвое дерево как будто наблюдает за нами даже здесь. Страж горного мира! – смеясь, заметил Сеуан.

– Ты тоже это чувствуешь?! И Ирмин сказала, что ей было не по себе рядом с тем деревом. А мне тогда показалось, что оно покрывается листочками, из тумана в долине Раонтана возникает дворец царя Нараата… Это было так же реально, как то, что мы с тобой сейчас сидим в кафе! Видимо, это случилось потому, что я день и ночь думала о спектакле, вот на экскурсии этот момент и настал – всё в моей голове наконец разложилось по полочкам. Когда-то же это должно было произойти.

– А давай будем считать, что ты заглянула в прошлое? Так же намного интереснее! Зачем ограничения – твори, смотри в прошлое, будущее, путешествуй по разным мирам – для этого нам и дано воображение.

– У меня теперь всё получается, спектакль выходит таким, каким я и хотела его сделать, даже лучше! Это какое-то сумасшествие – сегодня проснулась среди ночи, вся голова забита сценой у крепости, не могу спать. Встала и давай записывать, чтобы не забыть. Утром на уроках ничего не соображаю. Когда обдумываю сцены, видимо, у меня на лице эмоции как-то отражаются, и мне кажется, что люди на меня иногда странно смотрят!

– Здорово, когда есть дело, которое так захватывает. Надо было тебе сразу в театральный поступать.

– Да кто же знал тогда? Нет, я рада, что всё так сложилось. Это всё благодаря Фэнлин. Ты свою курсовую сдал?

– Да.

– Где будет практика?

– В Совете, в экономическом блоке. Думал, будет два дня в неделю, а там – четыре.

– А чем ты недоволен? Тебе потом там работать.

– Не знаю. Видимо, хочется найти направление, которое захватит, как тебя. Это всё интересно, но потом уходишь домой, и больше об этом не думаешь. Послушай, Эйр… мы почти закончили учебу, может, летом поженимся?

Сеуан произнёс эти слова буднично, с той же интонацией, как если бы сказал: «Пошли завтра погуляем в парке», не испытывая ни волнения, ни смущения – они с детства доверяли друг другу самые сокровенные тайны. Многие друзья и знакомые считали их женихом и невестой, отцы иногда шутили, намекая, что лучшей пары не найти – это предложение казалось Сеуану естественным и логичным.

Эйр немного задумалась, и ответила:

– Не буду обманывать, я тоже думала об этом. Только… когда люди собираются жениться, они обычно влюблены. Сердце стучит… а мы как брат и сестра. Ты думал хоть раз обо мне, когда засыпал?

Сеуан молчал.

– Я тоже не думала. Давай доучимся, а потом придём сюда и снова вернёмся к этому разговору?

Оба замолчали. Принц не был готов к такому ответу – вежливому, обтекаемому, но вполне понятному «нет». В душе всё кричало: «Что ты хочешь, Эйр?! Разве не достаточно того, что мы понимаем друг друга с полуслова? У нас нет секретов, я знаю, что ты любишь, о чём мечтаешь. Зачем нам все эти страсти? Сказки о любви, книжки и спектакли нужны тем, у кого в жизни ничего интересного нет! А нас ждёт интересная жизнь – жизнь короля и королевы». Холодная пустота заполнила всё внутри, стало невыносимо, захотелось скрыться, спрятаться от всего мира, но внешне принц ничем не выдал своих чувств. Больше ни о чём говорить не хотелось, они попрощались и полетели по домам.

Открыв дверь с помощью браслета, Эйр прошла в дом. Литан, как обычно, сидел возле двери, девушка взяла его на его руки, обняла, мохнатый малыш прижался к ней и тихонько застрекотал. Стало спокойно, уютно – родной, очень приятный запах дома окутал, словно доброе, волшебное облачко. Мысли поневоле замедляются и приходят в порядок. Папы ещё нет. Эйр разулась и прошла в свою комнату, на ходу установив более высокую температуру с помощью пульта. У всех зданий на Атале, за исключением совсем древних, необычные стены – меняя режим, можно сделать их прозрачными, резными, или наоборот, плотными – каменными или деревянными. При необходимости стены могут либо охлаждать, либо нагревать помещение. В комнатах почти нет мебели – шкафы встроены в стены и незаметны, в комнатах высокие потолки, много воздуха и света.

Пришло сообщение от папы – он будет через пятнадцать минут. Прекрасно! Эйр помыла руки, быстро переоделась, разогрела ужин и накрыла стол. Закончив, подошла к открытому окну, чтобы посмотреть, не прилетел ли папа. Вдали, над морем, чернела огромная туча, сверкнула молния. Сердце застучало, но не от страха, а от радости и волнения – Эйр любила грозу. Раздался гром. С удовольствием вдыхая свежий, предгрозовой воздух, девушка, затаив дыхание, восхищенно любовалась, как туча постепенно закрывает собой весь горизонт. Молнии сверкали всё чаще, раздался гром – глаза и огоньки на руках Эйр вспыхнули зеленоватым светом. Почему папы так долго нет? Листья кустарника вздрогнули под первыми каплями, а через минуту хлынул такой сильный дождь, что стало не видно соседних домов.

– Я вовремя! – весело сказал папа, заходя в комнату. – Только зашёл – и начался ливень. А ты, как всегда, любуешься на грозу, бесстрашная моя девочка? Лучше закрой окно – дождь попадёт в дом.

– Я уже собралась тебе звонить, чтобы спросить, не вылететь ли к тебе навстречу с плащом.

– У меня он всегда с собой. Видишь, какой у меня портфель? Даже если я попаду с ним на необитаемый остров, не пропаду!

Эйр крепко обняла папу, прижавшись к его груди.

– Соскучилась? – спросил он, нежно гладя дочку.

– Очень. Мне так одиноко без тебя. Хорошо, что Ирмин приходила с ночёвкой, иначе было бы совсем грустно.

– Я тоже скучал. Такая уж у меня работа, нужно постоянно куда-то ездить. На этот раз консультировал съёмочную группу, чтобы в фильме всё было максимально достоверно.

– Ты ещё туда поедешь?

– Нет. Теперь съемки продолжатся здесь, в студии.

– Давай поедим? – с улыбкой предложила Эйр, закрывая окно.

Папа приоткрыл крышку блюда, стоящего на столе – аппетитный запах заполнил столовую.

– Как вкусно пахнет! Сейчас, сейчас – переоденусь и приду!

Переодевшись в мягкий домашний костюм, Луан из строгого профессора превратился в доброго дедушку, с которым так и хочется поговорить по душам, уютно устроившись в теплом кресле. Немного полноватый, с длинным прямым носом и седыми волосами, довольно высокого роста – Эйр приходилось немного поднимать голову при разговоре с отцом. Его верхние веки, более прямые, чем нижние, придавали лицу грустное выражение, что совершенно не соответствовало его характеру – Луан всегда был весел, приветлив, проявлял искренний интерес к собеседникам. И чертами лица, и по характеру Эйр походила на отца, но его черты у дочери не были так сильно выражены – и длинный нос поменьше, и глаза немного другой формы. Ярко-зелёные, они искрились и светились мягким светом под тонкими дугами бровей. Из-за крупных зубов, немного выдающихся вперёд, её улыбка казалась огромной. Эйр знала, что не была красавицей и со спокойным достоинством это принимала, располагая к себе искренностью, жизнелюбием и оптимизмом. Ростом она пошла в маму – та была маленькой, тонкой и очень красивой. А Тару, старший брат Эйр, наоборот, был копией мамы, но высокий, как папа – красавец с выразительными глазами, густыми волосами и пушистыми ресницами.

За ужином Эйр попросила папу рассказать о поездке – он уезжал в командировку на целую неделю.

– Днём я работал на съемках сериала об Элоане, а вечером бродил по городу. Столько воспоминаний! Словно в прошлое вернулся. Каждая улочка, каждый дом напоминает…

Он вздохнул и замолчал. В Аканте папа провёл молодость, познакомился с мамой, там они поженились и переехали в Атал незадолго до рождения сына.

– Где проходили съемки? – спросила Эйр, чтобы сменить тему.

– Деревушку, где родился Элоан, построили на берегу моря специально для фильма. А городские сцены снимали прямо в Аканте – там сохранились целые кварталы с тех времён. Жаль, мы давно туда не ездили все вместе – ты учишься, Тару работает.

– Да… Необыкновенное место – как будто в прошлое переносишься, бродя по узким улочкам! Пятьсот лет назад на Атале была совсем другая жизнь…

– Сейчас мы себе этого и представить не можем: шли непрерывные войны, таронцы без конца нападали, правители Атала воевали между собой. Народ страдал от постоянной войны и бедности, а правители и их приближенные богатели и чувствовали себя хозяевами мира. Но Элоан всё изменил. Насколько же это был удивительный человек! Учёный, исследователь, путешественник – он намного опередил своё время и доказал, что интеллект, знания и технологии имеют преимущество перед любой физической силой.

– Кто его играет?

– Хм… забыл имя. Ну и дела! Старею… Я впервые услышал об этом актёре. Это стопроцентное попадание в образ! Тоже невысокий, худощавый, как Элоан, и в нём такая внутренняя сила – кажется, молнии в глазах сверкают! Его почти не надо гримировать – даже губы такой же необычной формы, кажется, что он всё время едва заметно улыбается. Сценарий прекрасный – образы проработаны, каждый элемент сюжета имеет смысл. Там и масштабные битвы, и морские сражения, и великолепные костюмы. При этом авторы умудрились сохранить историческую достоверность! Уверен, тебе понравится этот фильм.

– А таронцев актёры буду играть или на компьютере нарисуют?

– Не знаю, до них дело пока не дошло. Надеюсь, что нарисуют. Где тут таких великанов найдешь? Гримёрам придётся много работать, чтобы нарисовать такие свирепые морды. Светлые волосы, холодные, серые глаза… Лично у меня их вид и звучание языка вызывают отвращение. Что они тут наделали, когда захватили Атал… Особенно Мансар отличился – аталаны предпочитали смерть, только бы не попасть к нему в плен. Ему доставляло удовольствие изобретать новые пытки, нравилось смотреть на это. Приближённые тоже не отставали – тех, кому удавалось придумать новый способ издевательств, ожидала хорошая награда. Вот они и старались. Со всего Атала свозили молоденьких девушек во дворец… Мало кто вернулся оттуда. Мансар любил наряжать их в красивые наряды, издевался и потом убивал – развлекался он так! Я изучал документы, они не засекречены, просто не находятся в свободном доступе. Это страшно! Хорошо, что всё в прошлом – изобретения Элоана позволили навсегда прогнать этих негодяев. К счастью, теперь Атал – закрытая страна и международное взаимодействие возможно только в случае крайней необходимости. У нас достаточно ресурсов, есть всё, чтобы не зависеть от других. А путешествовать можно и по Аталу – здесь столько интересного! Жизни не хватит, чтобы всё исследовать. Я же совсем забыл – тебя ждёт гостинчик из Аканта! Сейчас принесу.

Папа достал из своего бездонного портфеля небольшую красивую коробочку конфет с начинкой из ягод.

– На Атале у нас спокойная и счастливая жизнь, – заключил он, открывая конфеты. – Война осталась лишь в стихах и песнях, наши великие предки сделали всё, чтобы мы больше не знали, что это такое. А сейчас начались разговоры, что остров нужно понемногу открывать – мир изменился, никто больше не воюет, народы дружат и всё в таком духе. И первый, экспериментальный шаг – приглашение к нам на обучение студентов из Тарона!

– Да, я слышала об этом в новостях.

– Зачем?! Чтобы северяне украли наши технологии и снова на нас напали? Забыл народ историю!

– А Агуан что по этому поводу думает?

– В целом он со мной согласен. Но что он может сделать? Король Атала принимает решение только в спорных ситуациях и не может идти против большинства. Давай лучше расскажи, как ты жила тут одна, пока меня не было.

– Хорошо. Но одной, конечно, жить скучновато.

Эйр рассказала об экскурсии, о том, что придумала, как сделать спектакль… Только о разговоре с Сеуаном рассказать не решилась.

Вечером после репетиции Эйр торопилась домой, нужно ещё успеть подготовиться к контрольной. Уже темнело, она шла по длинной крытой галерее к выходу из университета. Ни на самой галерее, ни внизу, кроме Эйр, никого не было, студенты разошлись по домам. Ей оставалось пройти ещё совсем немного, как вдруг во двор вошла довольно большая группа людей. Среди них выделялись два человека огромного роста, выше остальных на две головы. Сначала Эйр подумала, что ей показалось в сумерках, но нет – действительно, в ворота университета вошли два очень высоких человека. Она остановилась и попыталась разглядеть их, опираясь на перила галереи. По площади шли два великана, очень похожие друг на друга. У них русые волосы, длинные и густые, собранные на макушке в небольшой хвост. Одеты в белые рубашки с короткими рукавами, на мускулистых руках браслеты выше локтей. Они подходили всё ближе, стали отчётливо видны их лица: глаза немного раскосые, большие, черты грубоватые, но очень красивые.

Эйр замерла, не в силах оторвать взгляда от этих красавцев. Она догадалась, кто это: студенты из Тарона, которые должны были приехать учиться на Атал. Только не в их, а в другой университет! Вся группа скрылась за дверью главного здания, а Эйр стояла и не могла прийти в себя: сердце бешено билось, руки почему-то стали ледяными. Какие красавцы, просто совершенство!

Она глубоко вздохнула, присела на лавку и активировала экран браслета. Открыла новости: действительно, два таронских студента Ришан Эльхан и Джахар Риф будут учиться в сельскохозяйственном университете на экономическом факультете по программе обмена студентами в этом и следующем учебном году. Изначально планировалось, что они будут учиться в Государственном университете, но из-за более подходящей программы было принято решение изменить учебное заведение.

«Ришан и Джахар…» – подумала Эйр. «Красивые какие имена… а как их произносить?». Эйр тихо произнесла «Рихан, Захар» и улыбнулась. В аталском языке нет шипящих звуков, поэтому вряд ли у аталанов получится их правильно называть. Очень сложные имена. Она попробовала ещё раз, и засомневалась, что правильно прочитала – букв для обозначения шипящих звуков в аталском алфавите тоже нет, в статье использовались сочетания букв.

Выключив экран, Эйр медленно пошла к выходу. Все мысли были об этих красавцах, в памяти остался золотой браслет на мускулистой руке, густые русые волосы, губы, всё почему-то по отдельности, целый образ не складывался. Это было потрясение, ноги не слушались, руки дрожали. Кое-как она дошла до дома, папа вышел навстречу.

– Что же ты так долго, доченька? Я уже хотел идти за тобой.

– Папа, ты не представляешь, я видела таронцев! Они только приехали, и я их случайно встретила. Они огромного роста! С ними были наши преподаватели и ещё кто-то, так они выше их на две головы!

– Приехали всё-таки… Я как-то это пропустил. Плохие новости, очень плохие… Не доведёт это до добра. Остров не просто так закрыли – это наша безопасность. Атал развивается намного быстрее, чем остальные страны, ни к чему им знать наши технологии.

– Думаю, сотрудники службы безопасности позаботятся, чтобы эти студенты не узнали ничего лишнего.

– Это неважно. Конечно, они будут под наблюдением, но разве получится их совсем изолировать? Они будут учиться, общаться. Да, это студенты, всё безобидно, но потом приедут другие. Мы не сможем сберечь то, что достигли. Держись от них подальше, дочка. Никогда Тарон не был нашим другом, никогда! Всегда была вражда. Между прочим, там до сих пор считают, что Атал – таронская территория, рано или поздно они её вернут. Скверный народ: хитрые, коварные, на протяжении всей истории у них на острове какие-то войны, разборки, преступность, что-то делят постоянно… Если уж кого и приглашать на Атал учиться, то не их!

Луан был взволнован, его руки дрожали, глаза ярко горели зелёным огнём. Эйр растерянно смотрела на папу, размышляя, что ответить – хотелось его как-то успокоить.

– Пап… Я просто рассказала тебе, что видела.

– Прости, дочка, – сказал папа своим обычным тоном. – И правда, я что-то разнервничался.

Они обнялись.

– Наш остров закрыт очень давно, – сказала Эйр. – Атал развивается, но и в мире жизнь не стоит на месте. Люди давно уже не воюют, народы дружат, делают совместные проекты. Мир изменился, пап. Может быть, ты мыслишь категориями, которые уже не актуальны? Программу обмена студентами одобрил Совет. Разве наш король враг своей страны, если поддержал её? Да, Атал – самый лучший остров на планете, но и на других островах живут люди. Работают, радуются, печалятся, любят, рождаются и умирают… Мне бы хотелось посмотреть другие страны.

– Так выходи замуж за Сеуана.

– Мы договорились сначала закончить учёбу.

– Это правильно. Признаюсь, я очень испугался.

– Чего?

– Не чего, а за кого. За мою самую любимую девочку! Ты искорка, огонёк, тебе всё интересно. А что от этих таронцев можно ожидать? Непонятно. Вдруг вы подружитесь?

– Что же в этом плохого?

– Для них сделать какую-нибудь гадость исподтишка – в порядке вещей. За всю историю одно и то же! А если случится чудо, и эти ребята вдруг окажутся хорошими, – тоже плохо: они уедут, и это разобьёт тебе сердце. Уж я то знаю, что это значит. Пойдём домой, мой руки, садись, поешь.

– Я ела, папа, – соврала Эйр. Есть совершенно не хотелось. – Пойду к себе. Я так устала.

Она пошла в душ, включила воду и долго стояла, обдумывая события сегодняшнего вечера. Нужно владеть собой, никто не должен заметить её волнение. «Что со мной? Я ничего не понимаю! Просто это было неожиданно – я же впервые увидела живых иностранцев. “Держись он них подальше… Это разобьёт тебе сердце…” Так я и сделаю. Буду наблюдать за ними издалека».

Наутро все в университете только и говорили, что о таронских студентах. Их поселили в общежитии, в комнате с двумя студентами-аталанами. В первый же день на перемене все отправились смотреть на новых учеников. Студенты толпились, бедным таронцам невозможно было выйти из кабинета, поэтому руководство университета сделало объявление, чтобы все собрались на площади и в галерее.

Наверное, в университете еще не было ни одного мероприятия, где бы собрались абсолютно все – и учителя, и ученики толпились на площади, в галерее, некоторое забрались на деревья. Ректор представил таронцев и попросил каждого коротко рассказать о себе. Первому слово дали Джахару.

– Здравствуйте, меня зовут Джахар, я из Тарон. Буду с вами учиться экономический факультет.

Он говорил медленно, с акцентом, делая промежутки между словами, обдумывая, что сказать.

Вся площадь затихла. Особенно интересно было наблюдать за девушками – похоже, не только у Эйр билось сердце и холодели руки. Какой красивый голос! Низкий, бархатный. Он говорил, смущенно улыбаясь, это было так мило… и зубы белоснежные…

– Рады приветствовать вас, Захар. – Взял микрофон ректор. – Нам сложно правильно произносить ваши имена, прошу прощения.

– Всё хорошо, зовите меня Захар. У нас очень разный языки. Мы очень рады быть здесь. Атал очень красивый страна.

Он передал микрофон своему товарищу.

– Меня зовут Ришан. Я тоже очень рад быть здесь. В выходной мы делаем праздник тут: музыка, танцы таронские, много салют. Приходите, пожалуйста.

– Да, прошу всех прийти в выходные, мы устроим праздник в честь наших гостей, они расскажут о своей стране. А сейчас я попрошу всех дать возможность спокойно учиться Захару и Рихану. Вы успеете познакомиться, они будут обучаться здесь ещё и в следующем году. Прошу всех пройти в свои классы и продолжить уроки.

Эйр не сводила глаз с таронцев – оба были высокие, сильные, светловолосые, как и все люди их расы. При дневном свете они казались ещё красивее. Дело не только в красоте – там мужественность, харизма, власть и сила… На первой встрече они ей показалось очень похожими, но сейчас Эйр разглядела их получше и заметила, что они довольно разные: Джахар немного ниже, но крепче, мускулистее Ришана, орлиный нос искривлён после перелома, как у многих борцов. Тонкие губы, выраженные скулы, большие, серые, раскосые глаза, густые брови. Он очень красив, а уж когда улыбается, просто невозможно отвести взгляд. Эйр заметила, что у девчонок вокруг перехватило дыхание, как у неё в первый раз, и улыбнулась. Сейчас-то она себя держала в руках и спокойно наблюдала за происходящим. Ришан был немного выше, черты лица мягче, нос маленький, глаза большие, губы полные. Он больше улыбался, при этом улыбка не сильно меняла его образ, как у Джахара. Золотые браслеты выше локтей привлекали внимание к накачанным рукам. Сразу вспомнились кадры популярного фильма, где такие браслеты носили таронцы знатного происхождения. Конечно, все они были злодеями, в фильме это выглядело отталкивающе, но сейчас… Эйр восхищенно рассматривала Ришана, не сводя глаз, он это почувствовал и на мгновение тоже взглянул на неё. Какое знакомое чувство… Это было совсем недавно, в горах! Словно подключившись к Ришану, Эйр почувствовала его энергетику – чистую, сильную, светлую. Нет, не случайно он оказался на Атале – их судьбы связаны! Она уже никуда от него не денется. Это неожиданное открытие не вызвало ни страха, ни удивления – программа уже запущена, в любом случае случится то, что должно случиться. Вот только кто и когда запустил эту программу? Эйр не пришло в голову задать себе этот вопрос.

Одногруппник Мик, заметив Эйр в толпе, подошёл, и они вместе направились в класс.

– Все девчонки в стрессе, очарованные, одна Эйр спокойна, как обычно, – смеясь, сказал он.

– Да, я такая! – с улыбкой поддержала Эйр.

– Ты только посмотри – кто покраснел, кто побледнел, даже болтать перестали. Похоже, аталские парни останутся без подруг.

– Но ведь красавцы же! Я себе таронцев не так представляла, в книгах их рисуют ужасными. А эти могут в театре даже героев играть.

– Вряд ли им будет до театра. Придёшь в выходные на праздник?

– Конечно. Как такое можно пропустить?

Она изо всех сил старалась сохранять безразличный вид, и, кажется, это удавалось. Но все её мысли были о Ришане. На одной из перемен Эйр подошла ближе, но… в горле пересохло, слова спутались, она растерялась и ушла в класс. Эйр грустно вздохнула и поняла, что объективно у неё нет ни смелости, ни опыта, ни красоты, чтобы обратить на себя его внимание. Нет, у неё нет шансов, это нужно признать и заняться делом. Тем более, сегодня очередная репетиция. Спектакль складывался, всё получалось прекрасно. Потому что… она делала спектакль… для него.

В выходные все пошли на праздник Тарона, и Эйр получила новую порцию вдохновения. Праздник проходил на площади университета, там поставили сцену и украсили в таронском стиле – лентами и фонариками. Светло-бежевое главное здание подсветили цветами таронского флага – красным и жёлтым.

Под ритм барабанов и гитар Ришан с Джахаром пели народные песни. Медленные песни брали за душу, а весёлые так зажгли народ, что площадь просто ревела от восторга, невозможно было не танцевать. Пел в основном Ришан, а Джахар как раз и зажигал толпу не хуже профессионального артиста. Самую последнюю песню они пели вдвоём, исполняя сначала каждый куплет по-очереди, а потом, когда запели вместе на два голоса, сердца двух таронцев и тысяч аталанов забились в едином ритме. Всех угощали традиционными блюдами таронской кухни, сладостями. Показывали видео о городах, музыкальные клипы, отрывки из фильмов. День пролетел как одно мгновение, а вечером небо раскрасил невероятный таронский салют. Эйр предприняла ещё одну попытку подойти, но… вокруг такая толпа… Местные знаменитости, студенты-активисты, и конечно, самые красивые девушки.

«Что ж, что хотела, то и получила – сердце стучит! А он в мою сторону даже не посмотрит», – грустно думала она. «Напридумывала себе непонятно чего. Энергию почувствовала… Глупая фантазёрка! Никак мы не связаны! Судьба направила их сюда, чтобы я определилась со своим призванием: делать спектакли, вкладывая чувства в творчество. Люди искусства обычно одиноки. А как бы я хотела поехать на Тарон! Слушать прекрасную музыку, путешествовать по городам, выучить язык!».

Сначала таронцы почти всё время проводили в университете, но постепенно стали принимать участие в разных передачах, давали интервью, снимались в клипах и кино. Они быстро обзавелись друзьями и постоянно находились в компании. Эйр заметила, что где-то рядом всегда были одни и те же парни, скорее всего, из службы безопасности. Первое время таронские студенты плохо говорили по-аталски, но с каждым днём улучшали уровень владения языком. Эйр очень нравилась их речь, с акцентом, с промежутками между словами, смешными ошибками. Она не пропускала ни одной новости, ни одного мероприятия с их участием. Потихоньку, когда никто не видит, пересматривала видео и читала о них. Эйр никогда не была душой компании, имела всего двух близких друзей – Сеуана и Ирмин – и больше любила проводить время в одиночестве, поэтому это было не сложно.

До премьеры оставалось три недели, сегодня проводили прогонную репетицию в костюмах, с декорациями, музыкой и светом. Эйр не волновалась, она знала каждую сцену, и ей очень нравилось, что у них получалось. В зале сидели ещё несколько человек, актёры пригласили своих друзей. Роль принцессы Сиан играла Марилин, прима студенческого театра. Она тоже нашла своё призвание в театре, как и Эйр, и уже снималась в кино, вела праздники. Высокая, красивая, с прекрасным голосом, Марилин сама пела свои партии в музыкальных спектаклях. Была очень дисциплинированной, ответственной – в общем, звание примы носила заслуженно, но и звёздная болезнь у неё при этом присутствовала.

– Ну что же, – сказала Фэнлин по окончании. – Всё получилось отлично. Время ещё есть, немного отполируем. Для сцены у крепости нужно вернуть музыку, которая была раньше – она более драматичная, в общем танце пока рассинхрон. Что скажете?– обратилась она к зрителям.

– Потрясающе! Я до сих пор плачу. – ответила девушка.

– Можно в профессиональном театре даже показывать, мне кажется, – добавил парень.

– А давайте в честь премьеры устроим праздник с угощением и танцами? – предложила Марилин.

– А давайте таронцев пригласим? – предложил кто-то из актрис.

– Давайте, отличная идея, – загалдели все. – Если будут таронцы, то и телевидение, скорее всего, будет.

– Хорошая идея! – поддержала Фэнлин. – Я не против. Я сама их, пожалуй, приглашу. Если они придут, зал точно будет полон!

Эйр ударило в жар, руки снова предательски задрожали. Она вышла, попила воды. А нужно ещё обсудить кое-что с режиссёром, техниками. Кое-как взяв себя в руки, она вернулась в зал.

«Они придут на мой спектакль! И будет фуршет, и он будет там… а я главный постановщик. Конечно, мы познакомимся! Надо переделать сцену с послами. Последний танец тоже переделать… в сцене встречи нужно добавить цветов. Почему, почему я не актриса? Уж я бы сыграла Сиан не хуже Марилин… Я бы сыграла так, как надо».

Идея сыграть Сиан настолько захватила, что Эйр думала об этом и по дороге домой, и дома. Представляла, как играет главную героиню, а в зале сидит Ришан и смотрит на неё. А она играет для него. Но… ей сказали, что актриса из неё не получится. А она не согласна! Не согласна! Она может сыграть лучше Марилин. Только песня там сложная, но можно её и заранее записать. «Я готова на всё, чтобы сыграть в спектакле, сейчас или никогда! Знаю, что могу, знаю, что получится». Но главную героиню уже играет Марилин.

Эйр никак не могла уснуть. Она встала, подошла к окну: Зиндар освещал двор таинственным светом. Зеленоватые огоньки засветились на руках, Эйр села на кровать, снова встала и вернулась к окну. «Что же делать? Марилин может и заболеть. Вот если бы она чем-то, например, отравилась, или упала… Какой ужас, о чём я думаю! Я режиссёр, всё равно они познакомятся со мной. А потом… подойдёт Марилин, а я уже никому не буду интересна». Эйр ещё походила туда-сюда, легла, нажала кнопку пульта, чтобы сделать окно непроницаемым, и уснула.

После прогонной репетиции Фэнлин объявила, что на выходных репетиций не будет – участникам спектакля нужно хорошо отдохнуть, чтобы потом с новыми силами вернуться к репетициям. Рано утром, когда Эйр собиралась на учёбу, неожиданно раздался звонок Фэнлин:

– У нас проблемы, – сразу начала она. – Марилин сломала ногу. В выходные поехала кататься с гор – и вот результат! Весь труд насмарку!

Сердце чуть не выскочило из груди, Эйр была готова прыгнуть до потолка, завизжать от счастья, обнять первого встречного, но собралась с духом и спокойно сказала:

– Премьеру отменять не будем. Сиан сыграю я.

Фэнлин к предложению Эйр отнеслась скептически, но репетицию не отменила. Теперь на сцену вышла уверенная в себе актриса, отлично знающая и роль, и общий контекст спектакля. Все единодушно согласились, что замена актрисы не портит постановку, а даже наоборот! Только с песней решили не рисковать и записать заранее в студии, пела её сама Эйр. Она была намного ниже Марилин ростом, костюмы не подходили. Решили найти обувь на платформе и ушить платья так, чтобы в случае необходимости их можно было вернуть к исходному размеру. На одну из репетиций пришла Марилин и, конечно, раскритиковала игру Эйр. Ей сложно было смириться с тем, что нашлась замена – она ожидала, что премьеру отложат до её выздоровления. Но Эйр это не беспокоило. Она была счастлива, что играет, что всё получается, актёры работают, как единый организм и она его неотъемлемая часть. И уже неважно, придут таронцы или нет.

В день премьеры небольшой зал студенческого театра был полон, люди сидели даже в проходах. Сразу стало душно, поэтому открыли окна. Началась весна, погода стояла прекрасная, ветерок слегка шевелил лёгкие светло-коричневые шторы. Воздух, свежий после дождя, наполнил зал ароматом белых и розовых цветущих кустов. Таронцы пришли, заняли места в задних рядах, чтобы никому не мешать из-за своего роста. Пришло много гостей, в холле толпились корреспонденты – такого в их студенческом театре не было никогда. Эйр набралась смелости и посмотрела в зал из-за занавеса. Вон они, сидят в заднем ряду. Ришан с кем-то разговаривает, смеётся. Как бьется сердце! Кажется, его стук слышат все в зале, но делают вид, что не обращают внимания. «Что я наделала! Зачем я в это ввязалась? Ноги не слушаются, в горле пересохло, сейчас я снова всё испорчу! Нет, нет, всё будет хорошо, я же так хорошо готовилась. Раз на репетициях всё получалось, и сейчас получится».

Погас свет, в зале наступила тишина. Первая сцена разворачивалась во дворце – умирающий царь давал указания сыновьям жить дружно и никогда не воевать друг с другом. Эйр, затаив дыхание, смотрела на сцену. Все идёт хорошо, ребята отлично играют. А у неё трясутся руки. «Спокойно, что ты-то волнуешься? Сейчас же не ты играешь», – обратилась Эйр сама к себе. Этот странный диалог её развеселил и успокоил. «Ну вот, молодец. И вообще, сейчас ты не трусишка Эйр, а смелая и хитрая принцесса Сиан. Вот и будь ей».

Подошла Фэнлин, она умела разговаривать взглядом – «Готова?». Эйр едва заметно улыбнулась и кивнула. «Иди и зажги всех!». Фэнлин верит в неё! Счастье и радость заполнили всё внутри, Эйр казалось, что сейчас она может всё. Скорее бы уже выйти на сцену!

Вначале она немного волновалась, но потом вошла в азарт, заразила им всех актёров и все стали играть так, что казалось, в воздухе искры засверкали. Эйр не смотрела на Ришана, но думала только о нём. Только во время главной своей песни посмотрела. Многие зрители плакали.

А Эйр была принцессой и наслаждалась чувством абсолютной свободы, задыхаясь от счастья. Вдруг зал взорвался аплодисментами, – неужели спектакль закончился? Эйр вздрогнула. Странное ощущение – теперь нужно как-то снова стать собой, а это нелегко…

Актёры вышли на поклон, зал аплодировал стоя. Это был успех, которого они сами не ожидали. И теперь, когда всё закончилось, Эйр почувствовала, что абсолютно опустошена: нет ни сил, ни эмоций, хочется упасть и не вставать. А ещё фуршет. И он будет там. Добравшись до гримёрки, она сняла свои чудо-туфли на платформе, расстегнула пояс и упала в кресло. Зашла Фэнлин:

– Ну, Эйр, я не ожидала! Ты потрясающе сыграла. Ты настоящая актриса, как же я сразу этого не разглядела! Я в восхищении: такого успеха вообще никто не ожидал.

– Я очень рада! Но у меня нет сил.

– Давай-ка выпей воды. Так, вот таз, сейчас я налью холодной воды, ставь туда ноги. Отдохни, переодевайся и приходи. Будь готова давать интервью! В общем, я пошла в зал, а ты приводи себя в порядок и приходи тоже.

«Бойся своих желаний», – подумала Эйр. «Вот мечтала об этом, а теперь, когда меня все ждут, и ОН там, не могу двигаться, ничего не могу».

Шлёпая мокрыми ногами, она подошла к зеркалу. Раньше там всегда отражалась смешная большеротая дурнушка, а сегодня Эйр смотрела на себя, и ей нравилось то, что она видела. Грим был удачный, его она решила не снимать, только немного подправить. Как ей идёт это платье – красное с золотыми вышитыми узорами. Жаль, но нужно переодеваться. Теперь пора идти.

В большом зале накрыли столы, стояли цветы, на экране транслировался без звука фильм об университете и студенческом театре. Играла тихая музыка, на небольшой сцене у участников спектакля брали интервью. Эйр медленно вошла в зал, сразу подняв глаза вверх в поисках таронцев. Там был один Ришан, Джахара не было.

– Эйр, наконец-то, иди скорее сюда, на сцену, – позвала Фэнлин.

Эйр очень устала. Все её чувства, эмоции, закончились, волнение тоже, то, что Ришан в зале, её уже совсем не волновало. Она поднялась на сцену.

– А вот и Эйрлин, которая прекрасно сыграла роль Сиан! – сказал ведущий и дал ей микрофон.

– Спасибо большое, это неожиданно и очень приятно.

– В каких ещё спектаклях вы играете? Расскажите о своих ролях.

– У меня нет других ролей – я помощница режиссёра нашего театра. Поставить «Белый ветер» было моей мечтой. Но я не планировала в нём играть, так сложились обстоятельства – пришлось заменить актрису.

– Невероятно, Эйр и постановщик, и актриса! Мы очень рады, что у вас всё получилось и ждём новых премьер!

– Спасибо, большое спасибо!

К ней потоком кто-то подходил, что-то говорил, она улыбалась и что-то отвечала. А потом как-то внезапно всё стихло, и Эйр поняла, что очень хочет пить. И есть. На общих столах ещё осталось несколько бутербродов, она набрала тарелку и прошла к столику у окна. На экране браслета высветились новые сообщения. «Ого, больше ста штук. Потом прочитаю», – она подняла голову от экрана и вздрогнула – рядом с ней за столиком стоял Ришан.

– Добрый вечер, – смущаясь, сказал он.

– Добрый вечер.

– Меня зовут Ришан.

– Меня Эйр.

– Мне очень понравился спектакль. Ты очень хорошо играла.

– Спасибо. Знаешь, мне говорили, что актриса из меня не получится. И я верила, была согласна с этим. А в глубине души всё равно мечтала, что однажды я всё-таки сыграю главную роль. И вот сегодня мечта сбылась, да так, что я и поверить не могу!

– Я понимаю. Я тоже мечтал на Атал поехать, но не мог пройти конкурс. Мне говорили, что я зря стараюсь, у меня не получится. Выбрали других уже. А потом – ещё один отбор. Я там делал всё, что мог и не мог! И прошёл. До сих пор не верю тоже!

Они засмеялись.

– А ты играл когда-нибудь в театре?

– Нет, только иногда пою песни. На празднике мы с Джахаром пели.

– О, я помню. – она напела мелодию, а Ришан подхватил слова на таронском. Сколько раз Эйр переслушивала запись этой песни!

– Вот из-за этой песни меня и взяли в программа. Вот так забавно! Я делал проекты, а взяли из-за песни.

– Ты занимался музыкой?

– Нет, только учёбой и спорт. У нас все мужчины занимаются спорт, так принято. А петь у нас все любят, этому никто не учится. Мы поём и когда весело, и когда грустно.

– Мне очень понравилось видео про города Тарона. Они такие разные у вас. И времена года так сильно меняются, это невероятно! Зимой снег прямо на улицах! Я видела снег, только когда была в горах.

Ришан хотел что-то ответить, но подошли Фэнлин и какая-то незнакомая девушка.

– Ришан, я везде ищу тебя! Мы должны заехать в студию сегодня, пока не поздно, – сказала она.

– До свидания, – попрощался он. – Рад познакомится.

– До свидания. К сожалению, мы торопимся, большое спасибо за спектакль, – сказала незнакомая девушка, и они с Ришаном быстро ушли.

– Я так устала, Фэнлин.

– Понимаю. Пора домой. Сегодня такой чудесный день!

Добравшись до дома, Эйр упала на качели. В голове звучала таронская песня. Сидеть бы так на качелях до самого утра и мечтать. Но завтра на учёбу, будет важная контрольная работа. Эйр переоделась, села за стол и открыла учебник. Невозможно сосредоточиться! Что можно выучить в таком состоянии? «Как напишу, так напишу», – подумала она и захлопнула книгу. Взяв на руки литанчика – такого мягкого, тёплого, Эйр немного успокоилась и легла с ним в кровать.

«Неужели это всё происходит на самом деле?!», – думала она, засыпая. «Как хорошо всё сложилось, как хорошо мы поговорили! Это было так просто. Я не забуду это. Какие у него глаза… Большие, серые… Может быть, из-за этого они видят мир не так, как мы? Светлые волосы… Это очень красиво! Целая страна светловолосых сероглазых людей! Невероятно! Даже не верится, что там могут быть некрасивые люди, как рисуют в книгах. Ришан такой простой оказался. Я думала, что от волнения и двух слов связать не смогу, а наоборот, было так легко, как будто мы давно знакомы. Жаль, он так быстро ушёл… Вспомнит ли он обо мне? Ну, теперь мы хотя бы познакомились».

Премьера прошла, Эйр вернулась к учебе, обычной ежедневной суете. Каждый день она искала новости о мероприятиях и проектах, где участвовали таронцы. По сотому разу слушала их песни, смотрела фильмы и клипы. Ришана она видела часто. Он её тоже видел, но не подходил. Эйр понимала, что для него это был просто вежливый разговор, случайная, ничего не значащая встреча, от которых он, возможно, уже порядком устал.

Только сейчас Эйр заметила, что на премьере не было Сеуана. Странно – он так ждал премьеры, но не пришёл. После уроков Эйр решила к нему заглянуть, о чём предупредила, написав сообщение.

Дом короля и принца находился в глубине небольшого сада, несмотря на скромные размеры, по старой памяти он назывался «Дворец». Здание отличалось от домов других горожан необычным проектом: треугольники и ромбы белого, серого и голубого цвета затейливо переплетались между собой, казалось, здание парило в воздухе. Этот эффект достигался в том числе из-за дорожки, ведущей в дому – она тоже состояла из геометрических фигур, создавалось ощущение, что они трёхмерные, хотя дорожка была абсолютно ровной. Среди клумб и кустов возвышались абстрактные скульптуры – тоже часть единого архитектурного пространства. В глубине сада виднелась небольшая ферма, выдержанная в том же стиле. По традиции, все короли Атала разводили яранов – грациозных длинноногих ездовых животных с полосатыми шеями.

Эйр быстро дошла до дворца, посмотрела в глазок камеры, калитка открылась, и она вошла. Во дворе садовники сажали цветы, Эйр впервые видела такие – огромные, белые шапки с жёлтыми краями на лепестках. Она спросила, как эти цветы называются, откуда их привезли, поговорила немного с садовниками и прошла во дворец. Там прохладно, окна, как всегда, открыты, белые лёгкие шторы развеваются на ветру. Она постучала в комнату Сеуана, но он не открыл. Её сообщение не прочитал. Вышел король, он собирался куда-то уходить.

– Здравствуй, Эйр.

– Здравствуйте, вы не знаете, где Сеуан?

– Он уехал. Я отправил его в Инатан с Туаном, двоюродным братом. Что-то неладное с ним последнее время творится. Почти ничего не ест, не разговаривает. Ты не знаешь, что случилось?

– Не знаю. Вы уходите?

– Да, хотел зайти в Совет, ещё есть время доделать дела. Нужно подготовиться к поездке, вылет уже завтра.

– Куда?

– На этот раз в три страны. График плотный, напряжённый, перелёты, суета… Каждый шаг снимается и освещается в новостях – ты же заешь, как я не люблю эти заграничные поездки. Тоже мне, королевская привилегия! Я бы с удовольствием её передал, да некому: международные договоры может подписывать только король. Хочешь, не хочешь, а надо настроиться на рабочий лад, выполнить всё, что нужно, и побыстрее вернуться домой.

Члены королевской семьи Атала в сопровождении советников, экспертов и охраны иногда выезжали из страны для подписания договоров о размещении наблюдательных станций, обмене редкими ресурсами, и по некоторым другим вопросам. Так, для обсуждения программы обмена студентами король Атала был официально приглашён королём Тарона, переговоры велись несколько лет, и, в конце концов, увенчались успехом. В поездках решались только вопросы, ради которых они предпринимались, развлекательных мероприятий не полагалось, частные визиты были запрещены.

Король Агуан и Эйр вышли со двора и пошли по улице, продолжая разговор:

– У сына явно какие-то проблемы, а мне нужно ехать за тридевять земель! Сколько я его ни расспрашиваю, ответ один: «Всё нормально». Что нормально, если он сам не свой?! Мы же всегда доверяли друг другу! А сейчас он молчит, и я не знаю, что думать. Вот и предложил съездить в Инатан на недельку: в этом семестре мало экзаменов, пусть развеется, пока меня не будет. Прошу тебя, когда он вернётся, загляни к нему, расспроси. Может быть, тебе он расскажет, что с ним.

– Хорошо.

Дальше их дороги вели в разные стороны, они попрощались. Эйр догадалась, что произошло. Ей стало плохо, она села на лавку и закрыла глаза руками. «Что я наделала! Он предлагал мне выйти замуж, а я… просто послала его куда подальше! Обидела и даже не поняла. Вот почему он не пришёл на премьеру. Нужно поговорить, объясниться, попросить прощения. Но где его искать? Какая же я дура…». Слёзы текли по рукам, по щекам. Наплакавшись, Эйр полетела в секретное место – там они с Сеуаном играли в детстве, и сейчас иногда приходили. Большой, густой куст на берегу реки ветвился от самого основания, в середине получался как бы домик, одна из его «стенок» зависала прямо над водой. Из-за густых зарослей прибрежной травы туда почти никто не заходил, разве только изредка рыбаки. Эйр не стала заходить в домик-куст, а присела рядом, опираясь спиной о ствол толстого дерева. Как здесь спокойно, тихо и красиво! Кора куста мерцает металлическим блеском, словно чешуя, длинные листья завиваются, как кудри. Маленькая бело-розовая птичка села на ветку и замерла, как на акварели. Эйр тоже замерла, чтобы её не спугнуть. Тихо журча, медленно катились речные волны, мерцая серебром. Так грустно… Дружба с Сеуаном, такая дорогая сердцу, разрушена. «Что ты добилась? Сердце стучит?! Прекрасно! Ты этого хотела? Получи! Только Ришан никогда не станет тебе другом, не полюбит. И Сеуан теперь тоже». Стало прохладно, порыв ветра сорвал платок и унёс в воду, Эйр невольно потянулась за ним, но достать не смогла. «Я всё исправлю! Я всё изменю», – она опустила руку в воду, и… мокрый платок оказался в руке. Испуганно глядя, как капли стекают по руке прямо на брюки, растерянная девушка пыталась понять, что произошло. «Как это возможно? Разве он мог плыть против течения? Чудеса какие-то. Что-то много переживаний у меня последнее время, надо тоже развеяться, пожалуй. Поеду-ка я к бабушке на выходные».

Через неделю Эйр списалась с Сеуаном, на этот раз он сразу ответил и пригласил её во дворец. Не теряя времени, Эйр запрыгнула на мирс и полетела по привычному маршруту настолько быстро, насколько это было возможно.

Дворец короля был единственным объектом на Атале, который охранялся только роботами. Различные устройства круглосуточно контролировали всю территорию и, в случае опасности, реагировали на любые угрозы. Так было потому, что «на Атале все равны и свободны». Королям запрещалось иметь постоянных работников, тем более слуг, когда требовалось, они оплачивали услуги специалистов, как, например, тех садовников, что сажали цветы у дворца. Члены королевской семьи сами следили за хозяйством, иногда готовили, но в основном питались в ресторанах или покупали готовую еду. Привилегий у короля было немного: он являлся главой Совета, мог выезжать из страны и имел доступ к матрице.

Матрица – удивительное изобретение ученых Атала, изменившее весь многовековой уклад жизни острова. Этот комплекс позволял просматривать реальные события в заданной точке пространства и времени, правда, в определённом радиусе и не более пяти лет назад. Этого радиуса вполне хватало, чтобы перекрыть территорию Атала и приграничные территории в море. Прошедшие события отображались на нескольких экранах с разных ракурсов, при этом вмешиваться в них невозможно. Просматривать события будущего технология не позволяла. Матрицу изобрели давно, почти триста лет назад, и это была сенсация – появился инструмент, позволяющий проследить за любым человеком и узнать о нём всё. Можно раскрыть любое преступление, найти потерянные вещи, выяснить причины произошедших событий. Сколько же сразу появилось желающих под разными предлогами получить информацию! Каждому хотелось подтвердить или опровергнуть свои подозрения, выяснить обстоятельства важных происшествий, а если повезёт, то и узнать о планах своих врагов или недоброжелателей. Только люди быстро осознали, что жизнь каждого, даже самые интимные моменты, легко могут оказаться кому-то доступны. Хорошо наблюдать на экране матрицы за посторонними людьми, и совсем другое дело, когда кто-то наблюдает за тобой. Получилось, что невероятное, фантастическое изобретение лишило людей права на свободу и личную жизнь…

По обыкновению собрали Совет, где постановили: матрицу разместить в здании на площади в центре города, закрыть и установить охрану. Любой несанкционированный доступ и запуск карался смертной казнью. К работе с комплексом допускалась только группа из четырёх человек: учёный, который её включал, глава полиции, представитель армии и король. Система включалась, только если однозначно идентифицировала всех четверых. После анализа полученной информации в средствах массовой информации сообщали, для каких именно целей запускалась матрица и какие результаты получены. Это могло произойти в двух случаях: для раскрытия серьёзного преступления и при нарушении государственной границы извне. Все сопутствующие события, случайно просмотренные при этом, были засекречены. Таким образом соблюдались права граждан, но при этом все знали: любое преступление будет раскрыто и виновный в обязательно понесёт наказание. Воровство с помощью матрицы не расследовали, кражи происходили крайне редко, так как не имели особого смысла: уровень жизни у всех был примерно одинаков. Поэтому преступность на Атале практически отсутствовала, жизнь была спокойной и безопасной. Камеры висели только в королевском саду, функции полиции сводились к расследованию мелких преступлений и поддержанию порядка в общественных местах. Хоть аталаны и были законопослушны, но, как и все южане, имели горячий нрав, из-за чего иногда случались конфликты и драки. Как правило, ничем серьёзным это не заканчивалось, но всё же участие полиции иногда требовалось.

Эйр почти бежала по тропинке дворцового парка, при этом обратив внимание на цветы – они прижились и цвели ещё пышнее. «Надо себе тоже такие посадить». Она вошла в дом, Сеуан сидел в кресле и читал сообщения. Эйр решила сразу перейти к делу:

– Прости меня. За то, что я тебе тогда так ответила.

– Тебе не за что просить прощения, это я себя глупо повёл. Ты всё правильно сказала: дружба и любовь – это не одно и то же.

Эйр удивлённо смотрела на него и не могла понять, к чему он ведёт.

– Ты говорила про сердце, которое не стучит, а я думал – «какая глупость!». Но в поездке я встретил такую девушку – там не только сердце, там голову можно потерять.

– Значит, всё будет, как раньше? – спросила Эйр, улыбаясь.

– Конечно!

Смеясь, они взялись за руки, как в детстве. У них была игра: держась за руки, они представляли, что там провод, по которому можно передавать мысли. Один загадывал что-то, а другой должен был отгадать.

– Жаль, мысли передавать невозможно, – сказал Сеуан.

– Да, людям это не дано. Расскажешь?

– Она художница. Делает картины из гипса. Смотри, – он указал на стену.

Там висела новая картина, трёхмерная, гипсовая, с изображением рыб и водорослей, сделанных так искусно, что казалось, они сейчас зашевелятся.

– Ого! Я тоже хочу такую картину!

– Художницу зовут Сирин. Она подарила мне этих рыб.

– Ты открывал выставку?

Короля или принца часто приглашали открывать разные мероприятия.

– Нет. Она ещё не знает, кто я.

– Есть фото?

– Да, смотри, – он открыл экран браслета. На фото в саду, среди деревьев и цветов, стояла девушка. Невысокая, тонкая, с огромными глазами.

– Я её уже видела! Абсолютно точно, только не могу вспомнить, где…

– Она живёт тут, в Атале. Работает в школе.

– Вспомнила! Мы случайно встретились в университете, она была с детьми. Я как раз продумывала образ Сиан. Ничего не получалось, пока мы не столкнулись на несколько секунд на лестнице.

– А я вот её раньше не встречал. Вот так бывает – живём в одном городе, а познакомились на другом конце страны.

– Она учительница рисования?

– Нет – младших классов. С детства увлекалась рисованием, просто так, для души. Пробовала разные техники и придумала, как можно создавать трёхмерные картины из гипса. Её работы повесили в школе, кто-то их увидел, и теперь Сирин приглашают на выставки по всей стране.

– Представляю, как трудно совмещать это с работой.

– Да, она серьёзно думает о том, чтобы сменить профессию. Но в любом случае, доведёт свой класс до окончания младшей школы.

Потом Сеуан рассказывал про поездку, а Эйр про спектакль. В открытое окно дул тёплый ветер, шторы развивались, было так хорошо, спокойно. Море немного волновалось, на фиолетовом небе появились розовые узоры из облаков, чем-то напоминающие хризантемы. В сторону горизонта медленно двигались небольшие катера, сопровождающие большую лодку на буксире.

– Сегодня же день казни. Кто там, не знаешь?

– Знаю. Мужчина пятидесяти лет, брата своего убил. Завидовал ему с детства, обиды были разные. Сам признался, но по матрице проверили.

– Дети у него есть?

– Нет. Никого, ни жены, ни детей.

Каждый год, в один и тот же день, аталаны отправляли человека в лодке по Чёрной реке. Много лет назад со дна моря вырвался поток чёрной пресной воды и потёк строго на юг, не смешиваясь с солёной морской водой. Это аномальная зона: любой предмет – корабль или перо птицы, поплывут в направлении движения чёрной воды с одинаковой скоростью. В ней ничего не тонет, пересечь её невозможно. Чтобы обезопасить население, военные дежурят круглосуточно и никого к ней не подпускают. Лишь раз в год по ней отправляют преступника, приговорённого к казни. Никто не знает, куда и зачем – на погибель или спасение. Никто не мог это проверить. Там, куда течёт Чёрная река, не работают приборы, средства связи и электричество. Ни один летательный аппарат не может её пересечь, а в космос Аталы не летают из-за особенностей атмосферы.

– Страшно оказаться в этой лодке.

– Не нужно нарушать закон.

– Еды никакой у него там нет?

– Есть. Мешок сухарей, если не ошибаюсь.

Они смотрели на процессию. Узоры из облаков стали ещё красивее, небо и море окрасились розовым. Катера и лодки скрылись из вида. Скоро они дойдут до Чёрной реки, отпустят туда лодку и вернутся. А несчастный преступник отправится в неведомое плавание, туда, куда до него отправлялись другие, но об их судьбе никто ничего так и не узнал.

Спектакль «Белый ветер» решили больше не показывать до возвращения Марилин. На этом настояла сама Эйр – она поняла, что не сможет в нём больше играть. Надо закончить эту историю и жить дальше, с понедельника перестать читать новости, не искать Ришана в толпе, а заняться своими делами. А их немало: уроки, контрольные, практика. Приближался праздник «День весны», его отмечали по окончании весенних посевных работ. Вообще на Атале было много праздников, по разным поводам: и общегосударственные, и уникальные, традиционные для каждой местности, и даже для отдельных городов и посёлков. Все они с размахом отмечались, имели свои традиции, правила. День весны отмечали так: в старые времена покрывали зёрна разноцветным лаком и расшивали ими одежду, делали украшения. Сейчас для этого продавались специальный бисер и уже расшитая, готовая одежда. Город украшали огромные композиции из плодов и цветов – считалось, чем они красивее и больше, тем лучше будет урожай. На площадях, на огромных сковородах пекли сладкие лепёшки по специальному рецепту, а вечером, среди этих композиций, под лазерное шоу девушки танцевали «танец рук» – танцоры вставали рядом, поднимали руки вверх, свет падал только на руки, а сзади, на стене, были видны только тени. У аталанов пальцы длинные и тонкие, поэтому получалось изобразить и растения, и животных, каждый раз танцоры придумывали что-то новенькое. Эйр и Ирмин танец рук не танцевали, но активно украшали университет к празднику.

Сейчас они шли на урок по широкому коридору университета, задевая гирлянды из искусственных цветов, растянутые между узкими колоннами. На другой стороне коридора Эйр увидела Ришана, он оживлённо беседовал с одногруппницей. Уже не первый раз Эйр видела их вместе. «И что ей от него всё время надо?!» – злобно подумала она, не сводя с них глаз – и тут же врезалась в колонну. Как больно! Эйр закрыла лоб руками, готовая провалиться от стыда сквозь землю. Ирмин удивлённо смотрела на неё.

– Ты… влюбилась, что ли?

Что тут ответить? «Нет, я всегда врезаюсь в колонны, когда иду на урок». Еле сдерживая слёзы от боли, Эйр едва заметно кивнула. Они пошли дальше. К счастью и удивлению Эйр, никого из знакомых рядом не было.

Ирмин посмотрела на маленькую Эйр, потом на огромного Ришана и выдала:

– А как с ним целоваться-то?

Эйр расхохоталась. Этот вопрос ей в голову не приходил. Довольная, что развеселила подругу, Ирмин продолжала:

– А если таронец и аталанка, ну, или наоборот, поженятся, какие получатся дети?! Родится великан со светящимися глазами? Куда ж ему, бедолаге? Только в армию, или в охрану, врагов пугать. Или наоборот, маленький сероглазик – у всех глаза светятся, а у него нет. Тоже бедолага…

Так, смеясь, подруги зашли в класс. Эйр сидела, весь урок прикрывая шишку рукой и думала о бедолагах, еле сдерживая смех.

После уроков они пошли к Ирмин в общежитие, чтобы вместе сделать домашнюю работу. Сначала уселись в комнате, но стояла такая хорошая погода, что решили перебраться в беседку на улице, пока она свободна. Вокруг цвели кусты, запах был невероятный, девушки делали уроки, изо всех сил стараясь не отвлекаться. Спустя некоторое время Ирмин решила принести что-то перекусить, а Эйр осталась в беседке.

– Привет, Эйр! – у входа в беседку стоял … Ришан! – Я принёс тебе альбом. Вот! Города Тарона. И снег есть тоже.

Эйр, смотрела на него, не веря глазам. «Всё сбывается, стоит только расхотеть! Он всё помнит, даже про снег!». Ришан зашёл, сел рядом на лавку и дал ей красивый подарочный альбом. На обложке изображёны море, скалы, и красивый город вдалеке, сияющий огнями. От фотографии словно повеяло холодным, солёным морским ветром. «Тарон – земля ветров и скал» – прочитала Эйр, тексты в альбоме были и на таронском, и на аталском.

– Спасибо! Какой красивый альбом!

– Смотри – это Тарон, столица Тарона. Так же, как у вас, столица называется, как страна. Тут замок Альтхар, он принадлежит богатый семья у нас. Часть замка и сад открыты для турист. Там есть гостиница. И проходит праздник летом. Все одевают старинный одежда, факелы горят, все поют, танцуют. Много туристов бывает. Тарон открыт, все едут к нам, кто хочет.

– Ты живёшь в Тароне?

– Да. Только замок поменьше.

– Серьёзно? Ты живёшь в замке?!

– Да, но только летом, зимой там очень холодно. Зимой мы живём в доме, он маленький и тёплый.

– Ты один в семье?

– Нет, ещё три сестры. Одна старшая и две младшие. Старшая замужем уже.

– Ты можешь общаться с семьёй?

– Нет, это не можно… не возможно. У нас мобильный связь, тут это нет, у вас другие технологии. Иногда нам будут делать встреча на остров Илокан.

– Скучаешь по дому?

– Некогда скучать тут. Я так хотел на Атал. Домой я всё равно вернусь потом. Скоро ваши студенты поедут к нам тоже.

– Может, и я однажды приеду на Тарон как турист. И буду уже заранее знать про все города.

Ирмин, вернувшаяся с едой, открыла рот от удивления, тут же его закрыла, тихонечко развернулась и незаметно ушла обратно в общежитие.

– А нас с Джахаром пригласили сниматься в кино, – сообщил Ришан. – Я теперь тоже буду актёр, как ты.

– В кино?! Как интересно! Что за фильм?

– Сериал об Элоан.

– Я знаю, моего папу привлекли туда научным консультантом! Он историк, отлично знает ту эпоху.

– Будем играть таронский люди.

– Где будут съемки?

– Здесь, в Атале. У нас небольшие роли.

– Что нужно будет делать?

– Плыть на корабль… на корабле. Он потом взорвётся – засмеялся Ришан. – Это не долго. Зато интересно!

– Разве такие роли будут способствовать дружбе народов? – удивлённо спросила Эйр.

– А почему нет? Это наша история – такая, какая есть. Когда-то наши народы враждовали, а теперь вместе снимаем фильмы. Поём, танцуем, учимся, дружим. Потом и про это будут фильмы! Не вижу проблема. Только я не понимаю, зачем снимать целый сериал про этот злодей.

– Ты кого имеешь в виду?

– Элоан. От его эксперимент гибли люди, аталаны, а ему было всё равно! Жёг целые деревни, чтобы узнать, хорошо ли работает его оружие. Никого не жалел. Нарушал закон природы, леса, животные погубил! Волны от морских взрывов смыли целые города. У него даже лицо такое было – как будто он всегда зловеще улыбается.

– Откуда у тебя такая информация? Это неправда!

– Это вам не говорят правду. Много информации я тут нашёл, но она… как это сказать? Разный, когда не по порядку…

– Разрозненная?

– Да.

– Давай я расскажу тебе всё, что знаю, – предложила Эйр

Она на некоторое время задумалась и начала рассказ, медленно и чётко проговаривая слова, чтобы Ришану было проще понимать то, что она говорит:

– Элоан родился в простой семье рыбаков, третий из пятерых детей. Однажды, лет в десять, он попал в сильный шторм. Травмы были серьёзными, все думали, он погибнет. Но Элоан пришёл в себя и вскоре пошёл на поправку. После этого его словно подменили: веселый, озорной мальчишка стал молчаливым, задумчивым, вечерами уходил на берег моря и подолгу сидел там один, вглядываясь в морскую даль. Иногда принимался что-то строить на берегу. Так прошло года три. Однажды Элоан вернулся домой с ожогами на руках, пришлось рассказать родителям, что это случилось во время его эксперимента с энергией приливов и отливов. Он очень увлекательно об этом рассказывал и уверял родных, что научился управлять энергией – для него она не представляет смертельной опасности, а ожоги быстро заживут.

– Родители решили, что он сошёл с ума, и запретили ему это делать? – спросил Ришан.

– Нет! Они, наоборот, стали его во всём поддерживать. Скоро их простой дом осветило странное устройство – его свет, белый, как свет Ринара, горел ярко, но не обжигал. Со всей страны люди специально приезжали посмотреть на это чудо, не веря своим глазам – в маленькой рыбацкой хижине творилось настоящее волшебство! Многие считали Элоана колдуном, пытаясь понять, откуда у простого неграмотного мальчика такие знания. А сам он говорил, что просто почувствовал энергию моря и ветра – это может любой человек, если сам того захочет. Он был увлечён настолько, что иногда забывал поесть, не спал ночами. Мечтал сделать так, чтобы его изобретения служили на благо всех людей. Но для этого требовалось дорогостоящее оборудование – какой бы ни была поддержка семьи, друзей и знакомых, этого было недостаточно. Разработками Элоана заинтересовался правитель области, он быстро сообразил, что результаты опытов странного юноши можно будет прибрать к рукам и разбогатеть ещё больше. Оплатил и его обучение, и строительство лаборатории с условием, что все технологии и изобретения будут принадлежать ему. Элоан много читал, делал записи, чертежи, каждый год легко сдавал экзамены сразу за несколько классов. Экспериментируя с энергией разных источников – светил, воды, ветра, времени, минералов и магнитного поля планеты, он догадался, как можно её использовать. В те времена энергию передавали по проводам, но сейчас учёные научились это делать без использования каких-либо носителей, современные технологии позволяют безопасно направлять потоки энергии на любые расстояния сквозь пространство.

– Я знаю. На Атале все приборы получают энергия прямо из воздух. Как вы это делаете?!

Эйр засмеялась:

– Я не знаю! Я же будущий агроном, а не физик. А мой папа – историк, он читает очень интересные лекции о том периоде. Нет ни одного подтверждённого факта, что в результате экспериментов Элоана кто-то погиб. Если, конечно, не считать тех, кто погиб вместе с ним. Современники сохранили его записи, многочисленные ученики оставили воспоминания, сохранились официальные документы. Все свидетельства говорят о том, что он был добрым человеком, иногда отдавал последнее, чтобы помочь другим. Он ничего не накопил, даже своего дома у него не было. Ни жены, ни детей.

– А как же Оку Сунгау?! Чёрная река, которая течёт в аномальные зоны южных морей? Сколько людей там погибло?

– Да, Оку Сунгау появилась из-за подводного взрыва во время его опытов. Но при этом никто не погиб!

– Никто не погиб? Цунами после взрыва не считается?

– Цунами случилось спустя десять лет после того, как Элоан отправился с экспедицией в южное полушарие.

– Спустя десять лет?!

– Да. К этому времени его уже не было в живых.

– Это произошло не из-за взрыва?

– Нет. Это была природная катастрофа, люди не имели к этому отношения. Экспедиция Элоана погибла в аномальных зонах южных морей задолго до этого. Тогда на восточном берегу Атала всё было разрушено, погибло много людей. А в море, вдоль всего побережья, исчезла вся рыба. Рыбаки отправлялись на её поиски всё дальше на юг, и однажды одна из лодок случайно попала в Чёрную реку. Поток подхватил лодку, несчастных рыбаков уже ничего не могло спасти. А рыба вернулась. Всё стало по-прежнему. Ровно спустя год история повторилась – рыба ушла, и вернулась, только когда лодка с рыбаком снова попала в Чёрную реку. Стало очевидно, что эти события связаны, Чёрная река как будто требует жертв. Собрали Совет и решили: если рыба уйдёт и в следующем году, то по реке в лодке отправят преступника, приговорённого к казни. Когда в очередной раз рыба исчезла, так и сделали – рыба вернулась. Совет постановил: каждый год, весной, в один и тот же день, отправлять по реке преступника, совершившего тяжкое преступление, вина которого доказана. Спустя лет триста решили проверить: может быть, жертвы уже не требуются? Традицию прервали – и тут же случилось цунами, погибли люди, дома на побережье разрушились, рыба ушла. С тех пор больше никто не решается проверять, требует ли Оку Сунгау жертв или нет. Никто не знает, куда течёт Чёрная река и для чего нужно приносить жертву. Но все факты говорят о том, что с Элоаном эти цунами никак не связаны.

– А нам говорили, это он тестировал оружие, чтобы уничтожить военные базы на Тароне.

– Сколько военных баз на Тароне разрушили аталаны?

Ришан задумался. Эйр продолжала:

– Наши технологии позволяют уничтожить Тарон, но этого никогда не будет – мы только защищаемся. Это главный завет Элоана.

– Если Элоан был такой хороший, почему он делал оружие? Ни свет, ни тепло, ни машины?

– Чтобы делать вс      ё это, нужно в первую очередь нужно обеспечить безопасность. Элоан мечтал облегчить жизнь простых людей, но он был беден и не мог сам приобретать нужное оборудование. Когда его покровитель умер, он отправился на запад, в самую богатую область острова, её правитель поддерживал некоторых учёных. Он согласился финансировать исследования, но с условием, что Элоан создаст оружие, которое сделает его непобедимым. Все научные исследования контролировал Агуан, брат правителя, впоследствии он стал учеником и другом Элоана. Благодаря разведке аталы знали, когда случится очередное нападение, времени оставалось очень мало. Но они успели: на вершинах гор поставили установки, похожие на большие пушки. Ночью в море уходили лодки, военные ныряли на дно и что-то там устанавливали. Когда вражеские корабли в очередной раз приблизились к острову, подводные устройства начали их поджигать. А те корабли, которым удалось всё-таки пройти ловушки, попадали под огни луча, выпущенного с гор. И сейчас в основе современных технологий защиты острова лежат эти разработки.

– Да, да, это как раз будет показано в сериал. Я впервые оказался на съемках фильма. Мы с Джахаром не хотели уходить даже. Нам разрешили посмотреть, как снимают сцену, где аталаны летают на мирс. Аж дух захватывает! Жаль, на Тароне нельзя на них летать – энергии недостаточно для этого.

– Ты научился летать на мирсе?

– Да, но нам это очень трудно – мы большие и тяжёлые. Я боюсь высоко подниматься. Это вы привыкли с детства к этому, а нам сложно – невозможно быть спокойным, когда бездонная пропасть под ногами.

– Там нечего бояться – мирс не может упасть или потеряться, так как связан с браслетом на руке хозяина. Специальная программа постоянно контролирует показатели здоровья – даже если ты потеряешь сознание, она обеспечит безопасную посадку.

– Да?

– Да. Хочешь, вместе полетаем? Я буду держать тебя за руку.

Ришан улыбнулся. Нет, ему совсем не хотелось сейчас летать и выглядеть при этом испуганным и неуклюжим.

– Полетели! – Эйр вышла из беседки и активировала мирс, – Я покажу тебе замечательное место! Это кафе, о нём мало кто знает – там готовят замечательные пирожные!

Она улыбалась своей огромной улыбкой, протянув руку с длинными пальцами. Как ярко блестят её глаза, румянец на щеках играет… А почему бы и не полетать? Возле беседки как раз взлётная площадка. Ришан тоже активировал мирс, крепко взял Эйр за руку и они начали медленно подниматься.

– Согни ноги в коленях и расслабься, ты слишком напряжён. Смотри, сейчас я специально попробую упасть.

Эйр убрала с доски одну ногу, потом другую – мирс тут же переместился так, что она снова оказалась на нём. У Ришана чуть сердце не выпрыгнуло из груди при виде того, как Эйр сошла с доски в бездну.

– Вот видишь: упасть не получится, даже если ты этого очень захочешь. Мирс – умное устройство.

– А если я перевернусь и упаду головой вниз?

– Пока работает твой браслет, у тебя это тоже не получится.

Они поднялись достаточно высоко, Ришан крепко держал Эйр за руку, сосредоточенно глядя вперёд. Вдруг он опустил глаза вниз и вздрогнул –дома стали маленькими, а люди – почти незаметными. Дух захватило, он решил больше не смотреть вниз и думал только об одном: скорее бы долететь до вышки. Эйр это заметила и спросила:

– Ты уже выучил какие-нибудь аталские песни?

– Да. «Розовый закат», – ответил Ришан первое, что пришло в голову, с трудом шевеля пересохшими губами.

Это была модная, уже довольно заезженная песня, её включали повсюду – хочешь не хочешь, выучишь.

– Отлично, давай её споём! – весело предложила Эйр.

Какие песни?! Выжить бы на этой высоте. Ну ладно, раз уж она просит… Это сработало – Ришан переключился на пение, страх начал потихоньку отступать, настроение улучшилось. Когда они долетели до вышки, песня ещё не закончилась, Ришан даже немного расстроился.

– Слушай, мне так понравилось летать! Я ещё хочу! – в восторге воскликнул он, радуясь, как ребёнок.

– Нам предстоит ещё лететь обратно. А сейчас давай попробуем местные пирожные.

Они сделали заказ и уселись за столик. Кафе находилось на самой окраине города, о нём мало кто знал, посетителей было не много.

– Я теперь, пожалуй, всё свободное время буду летать на мирс, – Ришан был под впечатлением. – Давай ещё вместе полетаем? Ты будешь держать меня за руку.

– Хорошо!

Эйр была счастлива. Её глаза горели, улыбка не сходила с лица: наяву происходило то, о чём она не могла и мечтать. Сегодня точно самый счастливый день в её жизни. Доев пирожные, они полетели обратно. Ветер растрепал их волосы, они смеялись, пели и даже танцевали в воздухе. Вечер окутывал город, внизу зажигались фонари, а Эйр видела только серые глаза – они искрились огоньками намного ярче тех, что горели внизу. «Я хочу всегда держать тебя за руку. Хочу всегда быть с тобой». Вот и общежитие, они медленно спустились вниз. Беседку никто не занял, раскрытый альбом одиноко лежал на столике.

– Ну и технологии! – воскликнул Ришан. – Сколько же здесь всего интересного! Но и Тарон тоже развивается: у нас сейчас создаются нейросети, искусственный интеллект.

– Да, я знаю.

– Откуда?

– Видела в какой-то передаче.

– А откуда в передаче об этом узнали? Атал же закрытый страна.

– Я… не знаю.

– А для чего вы разворачиваете свои наблюдательный станции по всему миру?

– Чтобы следить за погодой, морем и космосом.

– Да всем известно, зачем эти станции следят! Мы же не дураки. Страна, который соглашается их у себя разместить, получает мобильный связь и точный данные о погода… погоде. Только почему-то эти станции самоуничтожаются, если кто-то хочет их изучить.

– Мы ни во что не вмешиваемся. Всё, что нас интересует – это собственная безопасность и безопасность планеты в целом.

– Это так. Но при этом потихоньку собираете данные обо всех.

Действительно, по закрытым каналам наблюдательные станции передавали на Атал разную информацию. Она анализировалась и частично освещалась в средствах массовой информации, поэтому граждане Атала имели представление о том, что происходит во внешнем мире и не горели желанием покидать остров – разница в уровне развития, действительно, впечатляла. Сюжеты не редактировались, не противоречили друг другу, поэтому не вызывали сомнений. Благодаря наличию информации запретный плод в виде возможности посещения других стран уже не был таким привлекательным и манящим.

– Прости, я вижу, ты боишься что-то лишнее говорить, – сказал Ришан.

– У большинства жителей Атала нет доступа к секретной информации. Даже если меня поймают и будут пытать, я не открою ни одного секрета – потому, что не знаю. А что касается информации о других странах, в общем доступе её не так уж и много. Поищи, что можно найти о городах Тарона – найдётся то, что вы рассказывали. Может, ещё какие-то статистические данные. Как-то так сложилось, что нам больше интересны новости Атала, а не то, что происходит за его пределами.

– А об Атале почти ничего не известно. Мало того, что мы с Джахаром язык почти не знали, так ещё и устройства непонятный у вас тут везде. Были как дурачки первый время. Я думал, у нас развитый страна, а мы отстали от вас лет на двести. Про остальные страны и говорить нечего – по сравнению с вами там дикие люди живут! Там мобильный связь долго не могли начать использовать, думали, это колдовство. До искусственный интеллект там далеко. А вы почему его больше не используете?

– Используем. Просто сейчас эти технологии применяют только военные. А раньше, ещё до изобретения матрицы, они использовались везде, искусственный интеллект заменил людей во всех сферах. Люди теряли работу, но не переживали из-за этого, так как пособие было примерно таким же, как и оплата труда, которой они лишались. Большая часть граждан Атала больше не работали, да и не могли – работы для них больше не было. Сначала они занялись творчеством, спортом, но спустя всего несколько лет оказалось, что почти все сидят дома, едят готовую еду, смотрят новости, видео и общаются в социальных сетях. Начались проблемы с весом, здоровьем. Получать новые знания не имело смысла – зачем нужны знания, которые негде применить? Мечты не работать обернулись огромными проблемами, когда люди это осознали, начались народные движения с требованием вернуть людям работу. Что и было сделано: везде, кроме армии, роботы и искусственный интеллект стали запрещены. Доступ искусственного интеллекта к гражданским системам, а также к орудиям производства полностью заблокирован, роботы остались только там, где ни при каких условиях нельзя выполнить задачу человеку.

– Когда люди научились печатать на компьютер, они разучились красиво писать.

– Точно! Вот и мы боимся разучиться думать. Если сеть даёт информацию, со временем перестаёшь её проверять и уже не задумываешься, правдива ли она.

– На Атале и социальный сети запрещены. Как вы живёте?!

– Хорошо! После той истории мы поняли, что только работа и живое общение наполняют жизнь смыслом. По вечерам наши улицы заполнены народом, проводятся праздники, кафе полны, люди поют, танцуют, они здоровы, не имеют проблем с лишним весом и относятся к возможности работать и общаться вживую как к ценности, отказ от которой когда-то дорого обошёлся.

– Как же вы отличаетесь от нас! Законов, по которые тут живут, нет больше ни в одной стране.

– Когда аталаны объединилась, они захотели сделать Атал самой прекрасной страной на свете. Новые законы, принятые тогда, изменили многовековой уклад жизни. Всем гарантировались равные права.

– Вряд ли мы на Тароне к такому придём, – улыбнулся Ришан. – Мы очень разный. Тут у всех примерно одинаковый уровень жизнь, нельзя разбогатеть, страна закрыта, но вы работаете, всё время что-то изобретаете. Я не понимаю, почему! Ради чего вы это делаете?

– Возможно, дело в том, что Атал один такой на планете. Благодаря тёплому климату мы ни в чём не нуждается, нам не нужно прикладывать усилий, чтобы обогреть дома или получить урожай. Вот мы и нашли смысл жизни в труде – нам важно приносить пользу обществу, стране.

– Вот поэтому в северных странах вас, аталанов, никто не может понять! Для нас ваше отношение к жизни – что-то необъяснимое. Я каждый день как будто другой планета открываю.

За разговорами они совсем забыли про альбом. Было так интересно! Время летело быстро, начало темнеть.

– Мне пора домой, – грустно сказала Эйр.

– Прошу тебя, не уходи, поговорим ещё немного! У меня такой чувство, что я разговариваю сам с собой. Ты столько мне всего объяснила! Летать научила! У нас одинаково голова думает. Не знаю, как правильно сказать.

Эйр улыбнулась. Не все свои мысли Ришан мог выразить правильно на аталском, но они как-то умудрялись считывать эмоции и настроение друг друга. Казалось, если Ришан заговорит на таронском, они всё равно друг друга поймут.

– Нет, мне надо идти, папа уже беспокоится.

– Я тебя провожу.

– Жаль, мы не досмотрели альбом.

– Завтра досмотрим. Приходи опять сюда. Придёшь?

– Да.

Они медленно пошли к дому Эйр по склону горы. Она едва доставала ростом ему до груди, приходилось постоянно смотреть вверх, это было странно и смешно. Иногда Ришан задевал головой ветки. Прохожие удивлённо смотрели на них, но Эйр этого не замечала. Вот и дом, они попрощались, Эйр зашла в калитку.

У входа стоял папа, бледный, руки сжаты в кулаки.

– Я же просил, Эйр, – сказал он тихо.

Эйр растерялась, она не видела его таким раньше и не знала, что ответить. Папа забрал у неё альбом и бросил на траву. Потом Эйр поняла, что он его не бросил, а уронил. Схватился за сердце и упал.

Эйр вызвала врача с помощью браслета. Она хотела перенести папу в дом, но испугалась ему навредить. Врачи приехали быстро, папу увезли в больницу, Эйр тоже отправилась с ними. Несколько раз она пыталась дозвониться до брата, но тот не ответил – значит, занят на работе. Домой Эйр вернулась только под утро и сразу же уснула. Днём позвонил Тару, они договорились встретиться в больнице. Папе стало лучше, но врачи пока не разрешили его посетить. Посоветовавшись, Эйр и Тару решили пойти на учёбу и работу и ждать сообщений от врача. Проводив брата, Эйр осталась дома одна. «Сегодня он будет ждать в беседке… Нельзя идти туда». Она ходила по комнате как загнанный зверь. Что делать? И не пойти невозможно. Обдумывала разные варианты действий, Эйр, в конце концов, решила: сегодня они досмотрят альбом и всё – больше причины для встречи не будет. Папы как раз нет, а когда он поправится и вернётся домой, у него уже не будет повода для беспокойства. Покормив и погладив литана, Эйр полетела в общежитие, прихватив альбом.

Ришан уже ждал её в беседке. Они смотрели альбом, разговаривали, подолгу обсуждая каждую картинку. Уже стемнело, а они снова его не досмотрели. Если бы можно было продлить этот вечер хотя бы на час! Пора идти. Эйр рассказала о том, что произошло вчера, и попросила не провожать. Нужно найти в себе силы собраться с духом, попрощаться и обо всём забыть.

– Может, всё же досмотрим? – спросил Ришан, глядя ей в глаза.

Эйр молчала. Закончить всё сейчас? Это не можно, не возможно… Если бы он сейчас спросил, полетит ли она с ним в космос или прыгнет со скалы, ответ будет тот же.

– Хорошо.

Эйр включила браслет и активировала карту города.

– Вот тут, у реки, в зарослях, есть куст, ветки растут так, что получается как бы домик.

– Понял. Завтра вечером приду.

Вернувшись домой, Эйр упала на кровать и разрыдалась от счастья. Она ни за что не откажется от встречи. Душа болела за папу, но, как бы сильно Эйр его не любила, назад пути уже нет. Она готова умереть ради Ришана, в рабство продаться, пойти за ним не только на Тарон, но и на другой конец света. А сейчас надо сделать так, чтобы папа ничего не знал. Пусть сначала он окончательно поправится, а потом Эйр их познакомит, и, конечно, папа изменит своё мнение.

На уроках Эйр сидела словно в тумане, её трясло, все мысли были о встрече с Ришаном на реке. Во время последнего урока пришло сообщение от папы – ему вернули браслет и разрешили посещения. После учебы Эйр сразу же поспешила в больницу, папа вышел её встречать. Он ходит, говорит, улыбается! Какое же это счастье! Эйр прижалась к нему, трогала и гладила.

– Прости меня, пожалуйста, если бы я знала…

– Что ты, что ты, доченька! У меня был очень тяжелый день, ночью я мало спал, проблемы на работе.

– А тут еще я…

– А что ты? Ты ничего плохого не сделала. Это я тогда наговорил лишнего в нашем разговоре о таронцах. Повёл себя как расист. Мне стыдно за это: никто не имеет права осуждать человека за его расу, внешний вид и происхождение. Я был неправ. Но если посмотреть глубже, мои злые слова были сказаны по другой причине: ты моя единственная доченька… Вы с Тару – самое дорогое, что у меня есть. В таронских студентах я вижу угрозу, и ничего не могу с этим поделать. Не знаю, почему это так. Надеюсь, я ошибаюсь.

– Папа, милый мой, любимый! Я так сожалею, что всё это случилось из-за моего легкомыслия!

– Не вини себя. Мои проблемы с сердцем были, есть и будут. Это может повториться в любое время. По любой причине. Сейчас меня беспокоит другое: в последнее время ты стала грустная, отстранённая. Это из-за того, что Сеуан нашел себе невесту?

– Нет, нет, папа! Он всегда был моим братом и лучшим другом. Так и будет. Я не мечтала выйти за него замуж.

– У тебя в сердце кто-то другой?

Эйр молчала. Как ответить на этот вопрос?

– Я же всё вижу, доченька. О ком ты думаешь, скажи! Я приму любой твой выбор.

«Любой?! Неужели он всё знает? Нет, это невозможно!».

– Даже таронца? – с улыбкой, как-бы в шутку, спросила она.

– Я серьёзно спрашиваю.

«Нет, похоже, не знает. Я отвечу на твой вопрос, папа. Но не сейчас». Слова отца обродовали Эйр, стало радостно на душе. И его настроение, и самочувствие говорили о том, что самое страшное уже позади.

– Пока рано говорить об этом, ничего серьёзного. Когда будет, что рассказать, я тебе расскажу. Сейчас главное, чтобы ты поправился. Прошу тебя, не думай ни о чём плохом. Всё позади, ты выздоровеешь, всё будет хорошо!

Она обнимала папу, не глядя ему в глаза. Она, конечно, что-нибудь придумает. А сейчас самое главное – чтобы папа не волновался и соблюдал рекомендации врачей.

В прекрасном Эйр настроении прилетела домой, времени осталось совсем мало. Дрожащими руками она перебирала одежду: эта кофта точно не пойдёт, эта вообще ни с чем не сочетается. Всё не подходит, всё не то! Наконец она выбрала широкие брюки и нежно-голубую кофту, красиво повязала на шею синий платок и критически посмотрела на себя в зеркало. Ужасно! И наряд, и причёска. А этот длинный нос и маленькие глазки… Ну почему она не такая красивая, как её мама? Эйр представила, как идёт по тропинке вдоль реки. Что она ему скажет? Что вообще в этих случаях говорят, чтобы не выглядеть глупо? Она никогда не ходила на свидания… Беседка не считается, там они сидели на глазах у всего общежития. Осталось полчаса, Эйр вроде бы успокоилась, но тут совсем некстати вспомнился вопрос Ирмин: «А как с ним целоваться-то?». Как-как? Не знает она, как! Внутри всё похолодело, в горле опять пересохло. Какой кошмар! Ладно, нужно собраться с духом и отправляться к реке, а там уже смотреть по обстоятельствам. Может, Ришан и не придёт, что тоже весьма вероятно.

Чтобы не привлекать внимание, Эйр долетела до небольшого магазинчика на окраине города, зашла, походила вдоль витрин, и, ничего не купив, направилась через лес в сторону реки. Ришан уже был на месте, заметив её издалека, он пошел навстречу и вручил коробку таронских конфет. Всё было так естественно и легко, что Эйр тут же забыла о своих опасениях. Они ели вкуснейшие конфеты, сидя на стволе поваленного дерева, скрытые от посторонних глаз в густых ветвях куста. Рассказывали друг другу о семье, о детстве, о том, что любят, о чём мечтают… Длинные ветки доставали до воды и тихонько покачивались на волнах, заходящий Ринар окрасил небо и реку нежными розовыми и оранжевыми красками, пели птицы, стрекотали насекомые – казалось, всё это происходит в волшебной сказке.