Читать онлайн Неслучайный гость

© Давид Корнеев, 2025

ISBN 978-5-0068-3714-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1 глава

Сентябрьское солнце, уже не жаркое, но всё ещё ласковое, заливало мастерскую Алексея. Золотистый свет пробивался сквозь пыльные стёкла, освещая хаос творческого процесса: холсты, испачканные красками, кисти, разбросанные по полу, запах скипидара и льняного масла, смешивающийся с ароматом кофе. Алексей, сидя за столом, держал в руках телефон. На экране светилось сообщение от врача. Несколько сухих строк, медицинских терминов, но смысл был ясен и безжалостен: два месяца. Примерно столько ему осталось. Неоперабельная опухоль мозга без шанса на лечение.

Два месяца. Всего два месяца, чтобы дописать десятки незаконченных картин, повидаться с теми, кого он любил, и, возможно, примириться с теми, с кем он когда-то был близок. Он чувствовал, как внутри поднимается не отчаяние, а какая-то странная, пронзительная ясность. Мир вдруг обрёл цвета, которых он раньше не замечал. Тонкие оттенки заката, игра света на опавших листьях, фактура старого дерева – всё стало невероятно выпуклым, живым. Это была последняя, самая яркая вспышка его жизни, прежде чем всё погрузится во тьму.

Он посмотрел на старые фотографии, стопкой лежащие на полке. Они, четверо, смеющиеся, полные юношеских надежд, на фоне того самого дома. Их первое совместное пристанище, место, где зарождалась их дружба, где они мечтали о будущем, которое теперь казалось таким хрупким. Давно они не собирались вместе. Жизнь развела их, как корабли в море – Максим ушёл в бизнес, Анна – в тихий мир литературы, Дмитрий – в лабиринты человеческой психики. А он, Алексей, остался с кистями и холстами, пытаясь запечатлеть ускользающую красоту мира.

Он позвонил. Усадьба, которую они когда-то арендовали на все летние каникулы, сохранилась. Владелец, старый друг семьи, согласился сдать им её на выходные. Без лишних вопросов.

Первое сообщение он отправил Максиму. Тот ответил почти мгновенно, сухим: «Интересно. Удобно. Буду». Алексей знал, что за этой лаконичностью скрывается циничный интерес, но ему было всё равно. Максим был частью его прошлого, частью той дружбы, которую он хотел собрать воедино перед концом.

Затем Анна. Её ответ был более развёрнутым: «Алексей, я так рада тебя слышать. Конечно, я приеду. Пожалуйста, расскажи, как ты. Очень скучаю». Её тихий голос, её искренность всегда были для него отдушиной.

Последним был Дмитрий. «Алексей. Твоя идея кажется мне интригующей. Я свободен. Когда и где?» Его тон был всегда сдержанным, аналитичным, но Алексей знал, что за этой рациональностью скрывается надёжный друг.

Четыре человека, связанные общей историей, четверо друзей, чьи пути разошлись, но чьи воспоминания о юности, проведённой в том самом загородном доме, казались незыблемыми. Алексей чувствовал, что эти выходные будут не просто прощанием, а попыткой собрать воедино осколки прошлого, прежде чем окончательно их потерять. Он не знал, что эти осколки окажутся гораздо более острыми, чем он мог себе представить.

Дом встретил их той же осенней меланхолией, что и много лет назад. Листья, уже тронутые золотом и багрянцем, шуршали под ногами, создавая тихую, умиротворяющую мелодию. Дом, построенный из тёмного дерева, с покатой крышей и высокими, узкими окнами, казался таким же, как в их юности – немного таинственным, немного запущенным, но бесконечно родным.

Первым приехал Максим. Его дорогой внедорожник бесшумно остановился у ворот. Он вышел, одетый в идеально сидящий костюм, будто сошёл со страниц глянцевого журнала. Его лицо, всегда с лёгкой усмешкой, казалось более утончённым, но в глазах по-прежнему горел тот же неугомонный огонь амбиций.

«Леша! Старина!» – он широко улыбнулся, подходя и крепко обнимая Алексея. – «Ты выглядишь… хорошо. Даже лучше, чем я ожидал».

Алексей слабо улыбнулся в ответ. «Макс, всегда умел подбодрить».

«А как иначе? Ты же художник. Ты должен видеть мир в ярких красках, а не в серых тонах». Максим огляделся. «Ничего не изменилось. Помнишь, как мы здесь…»

Его прервало появление Анны. Она вышла из своего скромного седана, словно тихая тень. Она всегда носила платья нейтральных тонов, её каштановые волосы были собраны в простой пучок. Но в её глазах, глубоких и внимательных, таилось что-то, что Алексей всегда ценил – способность видеть то, что скрыто от других.

«Алексей. Максим», – мягко поприветствовала она, обменявшись с Алексеем коротким, но тёплым объятием. – «Как же давно мы здесь не были».

Последним приехал Дмитрий. Его автомобиль, аккуратный и неприметный, остановился чуть поодаль. Сам Дмитрий, высокий и стройный, вышел сдержанно, его лицо было непроницаемым, как всегда. Он поздоровался с каждым по очереди, его рукопожатия были твёрдыми, но короткими.

«Приветствую, друзья», – произнёс он ровным голосом. – «Рад видеть вас всех в добром здравии».

Ужин проходил в гостиной, где камин уже весело потрескивал, разгоняя вечернюю прохладу. На столе стояла бутылка вина, которую они когда-то любили, и аппетитные закуски. Разговоры текли легко, воспоминания о студенческих годах, о первой любви, о смешных случаях, о планах на будущее, которые тогда казались такими реальными. Алексей с удивлением обнаружил, что, несмотря на своё состояние, он наслаждался этим моментом. Он чувствовал себя частью чего-то настоящего, чего-то, что ещё могло принести ему тепло.

Максим, как всегда, был душой компании. Он рассказывал о своих деловых успехах, о заключённых сделках, о людях, которых он знал. Его голос звучал уверенно, а его истории были полны драматизма и успеха. Анна слушала его внимательно, изредка вставляя свои наблюдения, подмечая детали, которые ускользали от других. Дмитрий же, казалось, больше прислушивался к тону голоса Максима, к его жестам, чем к самим словам. Алексей же, наслаждаясь моментом, чувствовал, как в его сознании, обострённом болезнью, просыпается какая-то тревога. Что-то в поведении Максима казалось ему… не совсем искренним. Слишком уж гладко всё шло.

После ужина Максим сказал, что ему нужно в уборную. Он поднялся, прислонившись на мгновение к косяку двери, как будто немного пошатнувшись, но быстро взял себя в руки и направился по коридору, ведущему к задней части дома.

Минуты тянулись. Тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине, казалась всё более гнетущей.

«Что-то он долго», – заметила Анна.

«Наверное, засиделся», – предположил Дмитрий, по-прежнему сдержанно.

Алексей почувствовал, как внутри нарастает беспокойство. В его сознании, ставшем таким чувствительным к мельчайшим отклонениям, что-то не давало ему покоя. Он поднялся.

«Я схожу, проверю», – сказал он, хотя сам не мог объяснить, почему.

Когда он подошёл к уборной, дверь была приоткрыта. Он толкнул её.

Максим сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Его глаза были открыты, но взгляд был пустым, устремлённым куда-то вдаль. На его лице застыло странное, искажённое выражение – что-то среднее между испугом и недоумением. Алексей почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Это не было похоже на обычную смерть. Это было… неправильно. И тут, уловив слабый, едва различимый запах, он понял. Горький миндаль. Слишком знакомый запах.

Внутри Алексея что-то оборвалось. Тревога, которая до этого лишь тихонько шептала, теперь ворвалась криком. Он наклонился, опустившись на колени рядом с Максимом. Мир сузился до этой комнаты, до этого тела. Мёртвый. Максим был мёртв.

«Максим? Макс!» – он встряхнул его за плечо, но тело было безжизненно. Рука Максима, лежавшая на полу, была неестественно вывернута, будто он упал с какой-то нечеловеческой силой. Пальцы были слегка согнуты, словно в последнем усилии ухватиться за что-то, что могло бы спасти его.

В ноздрях Алексея всё ещё витал этот едва уловимый, но стойкий запах. Запах горького миндаля. Цианид. Он знал этот запах не из фильмов или книг, а из своей собственной, пугающе короткой, медицинской истории. Врач, произнося приговор, упомянул, что некоторые опухоли могут давать специфический запах, но это было не то. Этот запах был чужеродным, острым, режущим.

«Что здесь произошло?» – Голос Анны, дрожащий от испуга, вырвал его из ступора. Она стояла на пороге, её глаза расширились от ужаса, когда она увидела Максима. За ней появился Дмитрий, его лицо стало ещё более бледным, чем обычно.

«Максим… он…» – Алексей не мог подобрать слов.

Дмитрий, как будто по команде, шагнул вперёд. Его взгляд, обычно спокойный и аналитичный, теперь был полон напряжённого внимания. Он быстро проверил пульс на шее Максима, затем прислушался к дыханию. Посмотрел на цвет кожи.

«Он мёртв», – констатировал он глухим голосом. – «Явно мёртв. И, судя по всему, давно».

«Давно? Но он ушёл всего несколько минут назад!» – воскликнула Анна, её руки прижались к груди.

«Несколько минут…» – Дмитрий нахмурился. – «Тогда это не похоже на естественную смерть. Его кожа… и этот… запах». Он тоже уловил его. «Алексей, ты говорил что-то про запах?»

Алексей кивнул, чувствуя, как по спине пробежал холодок. «Горький миндаль. Цианид, кажется».

В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня в камине. Четверо друзей, собравшихся, чтобы вспомнить прошлое, теперь оказались втянуты в кошмар настоящего. Из уединённого домишки, вдали от цивилизации, вдали от помощи.

«Мы должны… мы должны что-то сделать», – проговорила Анна, её голос всё ещё был напряжён. – «Позвонить в полицию?»

«Здесь нет связи», – напомнил Дмитрий. – «И даже если бы была, ближайший пункт полиции находится в часе езды. К тому же, пока не ясно, что произошло. Возможно, это действительно несчастный случай. Максим был под стрессом, у него могли быть проблемы со здоровьем».

«Несчастный случай? С цианидом?» – Алексей посмотрел на Дмитрия. – «Дмитрий, ты же знаешь, что это такое. Это яд. Если это действительно он, то это не могло быть просто так».

Дмитрий тяжело вздохнул. «Я понимаю, Алексей. И я не исключаю такого варианта. Но мы должны действовать рационально. Нам нужно осмотреть место происшествия, попытаться понять, что произошло. Без паники».

«Без паники?» – Алексей усмехнулся, но смех вышел горьким. – «Максим мёртв, Дмитрий. И, возможно, его убили. В нашем присутствии. В этом доме».

Он посмотрел на Анну, на Дмитрия. В их глазах он видел отражение собственного страха, но также и проблеск решимости. Они были друзьями. Старыми друзьями. И если они оказались в этой ситуации вместе, то и решать её им придётся тоже вместе.

«Что ты думаешь, Алексей?» – спросил Дмитрий, его взгляд стал более пристальным. – «Ты сказал, что заметил странные детали. Какие?»

Алексей глубоко вздохнул, стараясь сосредоточиться. Его болезнь, этот опухолевый процесс в мозгу, странным образом обострил его восприятие. Мелкие детали, которые раньше ускользали, теперь бросались в глаза.

«Его положение», – начал он. – «Он упал как-то неестественно. Словно его туда поставили. И его лицо… это не похоже на боль или страх от внезапной смерти. Это скорее… удивление. Испуганное удивление».

Он говорил, а сам мысленно прокручивал последние минуты. Максим, шатнувшись, ушёл в коридор. Он не выглядел больным. Он не жаловался на самочувствие. Он просто сказал, что ему нужно в уборную. А через несколько минут…

«И запах», – добавил Алексей. – «Я думаю, что это был яд. И если это так, то кто-то дал ему его».

Дмитрий кивнул. «Хорошо. Значит, мы исходим из предположения, что это убийство. Теперь нам нужно понять, кто из нас мог это сделать. Или, возможно, кто-то другой. Хотя, кроме нас, здесь никого нет».

«Кто из нас?» – Анна перевела взгляд с Алексея на Дмитрия, потом снова на Алексея. В её глазах промелькнуло недоверие, смешанное со страхом. – «Ты хочешь сказать… что кто-то из нас…?»

«Я не знаю, Анна», – спокойно ответил Дмитрий. – «Но мы должны рассмотреть все варианты. Мы здесь одни. Это значит, что либо это несчастный случай, либо один из нас – убийца. Третьего не дано, если мы не упустили что-то важное».

Алексей чувствовал, как его тело охватывает дрожь, но это была уже не дрожь болезни. Это была дрожь от осознания. Они собрались здесь, чтобы отпраздновать жизнь, но вместо этого оказались в эпицентре смерти. И ему, художнику, которому осталось так мало времени, предстояло раскрыть эту мрачную тайну. Его обострённое восприятие, его последние дни – всё теперь было направлено на поиск истины. И он чувствовал, что эта истина будет горькой, как миндаль.

Алексей посмотрел на Дмитрия, затем на Анну. В их глазах отражались те же вопросы, тот же страх. Он понимал, что Дмитрий прав. В такой ситуации нельзя поддаваться панике. Нужно действовать, искать ответы.

«Кто-то дал ему яд», – повторил Алексей, чувствуя, как его собственный голос звучит непривычно твёрдо. – «Это значит, что у кого-то был мотив. И возможность».

«Возможность есть у всех нас», – тихо сказала Анна, её взгляд был прикован к телу Максима. – «Мы все были здесь. Мы все могли. Но зачем?»

«Зачем?» – Дмитрий задумчиво погладил подбородок. – «Максим был успешен. Очень успешен. Возможно, кто-то ему завидовал. Или, наоборот, кто-то был недоволен его бизнесом. Долги, конкуренты…»

«Но кому из нас это было нужно?» – Анна посмотрела на Алексея, потом на Дмитрия. – «У нас не было причин. Мы были друзьями».

«Дружба…» – Алексей горько усмехнулся. – «Дружба – вещь сложная. Особенно когда в ней замешаны деньги, амбиции… Максим всегда был самым амбициозным из нас. Возможно, он кому-то перешёл дорогу, даже не заметив этого».

Он снова посмотрел на Максима. Лицо бизнесмена, обычно такое уверенное и даже несколько высокомерное, теперь было искажено странной гримасой. Алексей почувствовал укол жалости, смешанный с отвращением. Он знал Максима давно, ещё со студенческой скамьи. Тот всегда стремился к успеху, к деньгам, к власти. Иногда это граничило с цинизмом, но Алексей никогда не думал, что это может привести к… такому.

«Нам нужно осмотреть комнату», – сказал Алексей. – «Может быть, мы найдём что-то, что укажет на причину. Или на убийцу».

Дмитрий кивнул. «Хорошая мысль. Но осторожно. Не прикасайтесь ни к чему, что может быть уликой».

Они начали осматривать маленькую уборную. Всё было чисто, аккуратно, как и положено в такой усадьбе. На раковине лежало мыло, рядом – полотенце. Ничего подозрительного. Алексей подошёл к столу, на котором стоял маленький стаканчик. В нём было немного жидкости.

«Вот», – сказал Алексей, показывая на стакан. – «Это, наверное, то, из чего он пил».

Дмитрий осторожно взял стаканчик, поднёс его к носу. «Да, запах есть. Очень слабый, но он есть. И тот же, что и…»

«Цианид», – закончил Алексей. – «Но как он здесь оказался? Максим сам его выпил?»

«Или ему дали», – задумчиво произнёс Дмитрий. – «Но как? Он ведь не выглядел больным, когда ушёл».

Алексей вдруг вспомнил. Максим, когда уходил, прислонился к косяку двери. Словно на мгновение потерял равновесие. Он тогда списал это на усталость, на алкоголь. Но сейчас…

«Он будто бы… пошатнулся», – сказал Алексей. – «Когда уходил. Словно что-то начало действовать уже тогда».

«То есть, яд был дан ему до того, как он ушёл из гостиной?» – Анна посмотрела на Алексея с испугом. – «Но кто?»

«Необязательно», – возразил Дмитрий. – «Возможно, он выпил этот стаканчик здесь. Но кто-то заставил его это сделать. Или подменил напиток. У нас есть бутылка вина, из которой мы пили. И вода из кувшина».

«Надо проверить всё», – решительно сказал Алексей. – «И вино, и воду. И, возможно, даже еду, которую мы ели».

«Хороший план», – согласился Дмитрий. – «Алексей, ты будешь нашим главным следователем. Твоя болезнь, как ни странно, дала тебе обострённое внимание к деталям. Анна, ты будешь помогать ему. Я же займусь поиском чего-то, что могло бы помочь нам связаться с внешним миром. Или, возможно, чем-то, что мог оставить убийца».

Анна кивнула, хотя её лицо было бледным. Она явно была напугана, но старалась держаться. Алексей почувствовал, как его охватило странное чувство ответственности. Он, смертельно больной художник, теперь должен был стать детективом. И, возможно, именно это давало ему силы. Давало смысл его последним дням.

«Ладно», – сказал Алексей. – «Давайте начнём с вина. Я помню, что Максим налил себе большую порцию. Он всегда пил много, когда нервничал».

Они вернулись в гостиную. Бутылка вина стояла на столе, наполовину пустая. Рядом стояли три бокала – их, Алексея, Анны и Дмитрия, и один, тот, из которого, вероятно, пил Максим, стоял немного в стороне. Алексей взял его. От него исходил тот же слабый, но узнаваемый запах.

«Вот», – сказал он. – «Он пил из этого бокала. А потом, возможно, доливал себе ещё вина из бутылки. Или пил воду».

Дмитрий осторожно взял бокал и осмотрел его. «На дне есть следы жидкости. И, возможно, что-то ещё. Маленькие кристаллики. Я попробую собрать их».

Пока Дмитрий занимался бокалом, Алексей подошёл к кувшину с водой. Он также осторожно понюхал его. Вода пахла обычной водой. Без всяких примесей.

«Вода чистая», – сказал он. – «Значит, либо он пил вино, либо что-то ещё. Может быть, он принёс что-то с собой?»

«Вряд ли», – возразила Анна. – «Он приехал за нами, как и мы. И не говорил, что брал что-то с собой».

«Но он мог», – настаивал Алексей. – «Максим был человеком, который всегда имел запасной план. Или, как он сам говорил, „страховку“».

Он посмотрел на тело Максима, которое всё ещё лежало в уборной. Изображение его мёртвого лица, его искажённой гримасы, не выходило из головы. Ему казалось, что он видит там не просто смерть, а какой-то скрытый смысл. Какой-то намек.

«Надо что-то сделать с телом», – сказал Алексей. – «Мы не можем его так оставить».

«Я согласен», – ответил Дмитрий. – «Но пока что… мы должны попытаться сохранить его как можно более нетронутым. Вдруг нам придётся его осматривать более тщательно. Или когда приедет полиция».

«Полиция…» – Анна поежилась. – «Надеюсь, они приедут быстро».

«Не факт», – задумчиво произнёс Дмитрий. – «Я попытаюсь найти старый телефон, который, кажется, лежит на чердаке. У него, возможно, сохранилась какая-то связь. Но это будет не скоро».

Алексей снова посмотрел на Максима. Он думал о его жизни, о его стремлениях, о его амбициях. И о том, как всё это внезапно оборвалось. Он, Алексей, тоже находился на краю, но его кончина была естественной. Его же смерть была насильственной. И это меняло всё.

«Я думаю», – сказал Алексей, – «что убийца – кто-то из нас. И он всё ещё здесь. Среди нас».

Эти слова повисли в воздухе, тяжёлые, как камень. Анна испуганно посмотрела на Дмитрия, затем на Алексея. Дмитрий же, казалось, был готов к такому повороту.

«Если это так», – сказал он, – «то нам нужно быть предельно осторожными. И попытаться понять, кто из нас имеет мотив. И кто действовал хладнокровно».

Алексей чувствовал, как напряжение в комнате нарастает. Слова о том, что убийца – один из них, повисли в воздухе. Он смотрел на Анну, на Дмитрия, пытаясь уловить хоть малейший признак вины или страха, который не был бы вызван самим шоком от произошедшего. Но они смотрели на него с таким же подозрением и растерянностью.

«Мы должны выбраться отсюда», – тихо произнесла Анна, её голос дрожал. – «Мы должны позвать помощь».

«Я уже говорил, Анна», – напомнил Дмитрий, его тон был усталым, но решительным. – «Связи здесь нет. Я попытаюсь найти старый стационарный телефон на чердаке, но это может занять время, и нет гарантии, что он работает. А машина…»

Он замялся, и Алексей понял, что Дмитрий сейчас скажет что-то ещё более неприятное.

«Что с машиной?» – спросил Алексей, его сердце сжалось от предчувствия.

«Я проверил её, когда понял, что нет сигнала», – ответил Дмитрий, опуская взгляд. – «Шины. Все спущены. И не просто спущены, а… как будто разрезаны. И не ножом, а чем-то более острым, более… профессиональным».

Анна ахнула, прижав ладони к губам. «Разрезаны? Это… это невозможно! Кто мог это сделать?»

«Тот, кто не хочет, чтобы мы уехали», – сказал Алексей, чувствуя, как холод проникает уже не только в его тело, но и в душу. – «Кто-то, кто хочет, чтобы мы остались здесь. Вместе с ним. Или с телом Максима».

«Но почему?» – в голосе Анны звучало отчаяние. – «Зачем ему это?»

«Я не знаю», – Дмитрий покачал головой. – «Может быть, чтобы выиграть время. Чтобы замести следы. Или… чтобы заставить нас самих себя обвинять».

Алексей снова посмотрел на Максима. Его тело, неподвижное и безмолвное, казалось, хранит в себе ответы. Но эти ответы были похоронены под слоем яда и чужих намерений.

«Мы заперты», – констатировал Алексей. – «Здесь, в этом доме. Без связи. Без транспорта. И с убийцей среди нас».

Он чувствовал, как эта мысль давит на него, лишая воздуха. Его болезнь, и без того ослаблявшая его, теперь казалась ещё более коварной. Он был здесь, окружённый друзьями, но в то же время совершенно один, изолированный от мира и от помощи.

«Нам нужно оставаться вместе», – сказал Дмитрий. – «Разделяться сейчас – значит дать убийце шанс. Мы должны держаться вместе, наблюдать друг за другом, искать любые зацепки».

«Но как мы будем искать, если нас четверо, и один из нас – убийца?» – спросила Анна, её голос был едва слышен. – «Каждый может быть под подозрением».

«Именно», – подтвердил Алексей. – «Поэтому мы должны быть предельно осторожны. Никаких лишних шагов. Никаких уединений. Всё вместе».

Он взглянул на часы. Время шло. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона. Скоро станет темно. А темнота в этом доме, теперь наполненном страхом и смертью, казалась особенно зловещей.

«Я думаю, нам стоит вернуться в гостиную», – предложил Алексей. – «Там безопаснее. И мы можем обсудить наш следующий шаг. Мы должны понять, что именно произошло с Максимом, и кто мог быть в этом виновен. Если это не один из нас, то кто?»

«Или, если один из нас, то зачем?» – добавил Дмитрий. – «Мотив – это ключ».

Они молча направились обратно в гостиную, каждый шаг отдавался эхом в тишине дома. Алексей чувствовал, как его тело слабеет, но разум работал с невероятной скоростью. Эта ситуация, этот кошмар, пробудил в нём нечто новое. Нечто, что выходило за рамки его болезни. Художник, столкнувшийся с реальностью, которая была мрачнее любого его полотна.

В гостиной, у камина, они сели. Анна пододвинула к себе плед, пытаясь согреться, хотя холод исходил не от погоды. Алексей смотрел на огонь, пытаясь выстроить в голове хронологию событий. Максим ушёл в уборную. Затем он, Алексей, пошёл за ним. Затем пришли Анна и Дмитрий. И нашли Максима мёртвым.

«Когда ты пошёл за Максимом, Алексей, ты видел кого-нибудь ещё?» – спросил Дмитрий. – «Или слышал что-нибудь?»

«Нет», – ответил Алексей. – «Я просто пошёл в коридор. Уборная была в конце. Я не видел никого, кроме него. И ничего не слышал, кроме…»

Он замялся.

«Кроме чего?» – поторопил Дмитрий.

«Кроме… звука. Очень тихого. Будто что-то упало. Или разбилось. Но очень тихо. Я даже не сразу обратил на это внимание».

«И когда ты вошёл, Максим уже был мёртв?»

«Да», – кивнул Алексей. – «Он уже был мёртв. И этот запах… он был уже тогда».

«Значит, убийство произошло до того, как ты вошёл?»

«Похоже на то», – сказал Алексей. – «Или, по крайней мере, смерть наступила в тот момент, когда он был один в уборной. А кто-то, возможно, выходил из комнаты как раз в тот момент, когда я шёл к двери».

«Значит, убийца мог быть в коридоре», – предположил Дмитрий. – «Или выйти из другой комнаты, когда услышал, что ты идёшь».

«Но кто?» – снова спросила Анна, её голос звучал надломленно. – «Кто из нас мог быть там? И зачем?»

Алексей посмотрел на Анну, на Дмитрия. Он знал их много лет. Вместе они прошли через многое. Но сейчас, в этом замкнутом пространстве, с призраком смерти среди них, старые связи казались хрупкими.

«У каждого из нас мог быть мотив, который мы не осознаём», – сказал Алексей. – «Максим был человеком, который любил контролировать всё. И, возможно, его контроль зашёл слишком далеко. Или кто-то решил его этот контроль оспорить».

Он замолчал, снова погрузившись в свои мысли. Его мозг, измученный болезнью, теперь работал на пределе, анализируя каждую мелочь, каждое слово. Он чувствовал, что ключи к разгадке где-то рядом, спрятаны в деталях, в их воспоминаниях, в их отношениях. И он должен найти их, пока не стало слишком поздно. Пока убийца не нанёс свой следующий удар.

2 глава

Алексей чувствовал, как холод отступал, сменяясь новым, более острым ощущением – ощущением цели. Болезнь, которая раньше казалась приговором, теперь превращалась в странный дар. Его обострённое восприятие, его способность замечать детали, которые ускользали от других, могли стать ключом к разгадке.

«Мы не можем просто сидеть и ждать, пока нас найдут», – сказал Алексей, его взгляд переместился с огня на Дмитрия, затем на Анну. – «И мы не можем позволить убийце делать то, что он хочет. Нам нужно действовать. И для этого нужно понять, почему Максим оказался в этой ситуации. Почему мы все оказались здесь».

Дмитрий кивнул. «Ты прав. Мы собрались здесь, чтобы вспомнить прошлое. Возможно, именно в прошлом кроются ответы. Максим был человеком, который умел находить слабости людей. И использовать их. Я думаю, у каждого из нас есть что-то, что Максим мог бы использовать против нас. Или, наоборот, что-то, что мы скрывали от него… и от других».

Он вспомнил их студенческие годы. Как они были дружны. Но с годами всё менялось. Успех Максима, его уверенность в себе – всё это начало создавать дистанцию. Он стал недосягаемым.

«Я помню, как мы только познакомились», – начал Дмитрий, его голос звучал отстранённо, словно он вспоминал чужую историю. – «Максим был полон энергии, он умел вдохновлять. Но в последнее время… он стал другим. Навязчивым. Он любил контролировать всё. Свои отношения… и, возможно, даже нас».

«Контроль», – повторил Алексей. – «Вот что, кажется, было движущей силой Максима. Он хотел контролировать всё. И, возможно, кто-то решил этот контроль оспорить».

«А у меня?» – Анна нерешительно посмотрела на них. – «Я ведь всегда была далека от его… планов. Я занималась искусством. Нашей дружбе ничего не угрожало, я так думала».

«Ты была для него важна, Анна», – мягко сказал Алексей. – «Иногда люди, которые важны для других, оказываются в самом центре неприятностей. Максим всегда восхищался твоим творчеством. Но в последнее время… он стал слишком требовательным. Он хотел, чтобы ты рисовала для него. Только для него. Я помню, как ты говорила мне, что чувствуешь, будто он пытается тебя загнать в рамки. Как и всех остальных».

Анна задумалась. Её взгляд устремился к окну, где сквозь туман пробивались последние лучи солнца.

«Он… он действительно стал слишком требовательным», – признала Анна. – «Я отказывалась. Я чувствовала, что он пытается меня контролировать. Но чтобы из-за этого… убить его? Это звучит… слишком».

«Слишком? Может быть, для нас», – сказал Алексей. – «Но Максим был человеком, который доводил всё до крайности. И, возможно, кто-то тоже решил довести дело до крайности. Или, возможно, это не связано с контролем, а с чем-то большим. С обидой. С чем-то, что он сделал в прошлом».

Он вспомнил, как Максим нервничал в последние дни. Как он часто смотрел на свой телефон, говорил шёпотом, избегая их взглядов. Он казался обеспокоенным, но не больным. Обеспокоенным чем-то, что должно было произойти.

«Когда мы были у него в гостях», – сказал Алексей. – «Я заметил, что Максим постоянно смотрел на свой телефон. Он выглядел… взволнованным. Я даже спросил его, всё ли в порядке. Он сказал, что просто какие-то дела. Но я не поверил».

«Я тоже заметил его странное поведение», – подтвердил Дмитрий. – «Он был каким-то… рассеянным. Не в своей тарелке. Я думал, может, это связано с его здоровьем. Я слышал, что у него были какие-то проблемы…»

«Проблемы со здоровьем», – перебил Алексей. – «Да, но разве эти проблемы могли привести к такой смерти? С цианидом? Это не похоже на естественную смерть».

Он сделал паузу, и взгляд его упал на тело Максима. В этот момент он заметил что-то, чего раньше не видел. На запястье Максима, под рукавом, виднелся край разбитого циферблата.

«Постойте…» – Алексей подошёл ближе к телу. – «Его часы… они разбиты».

Он осторожно оттянул рукав Максима. Действительно, на его запястье были дорогие часы, но стекло было треснувшим, а стрелки застыли.

«Смотрите», – сказал Алексей, указывая на циферблат. – «Время остановилось. 18:42. Это точное время смерти».

Дмитрий и Анна подошли ближе. Тишина в комнате стала ещё более гнетущей. 18:42. Время, когда их беззаботный вечер превратился в кошмар.

«Значит, в этот момент он либо был убит, либо умер», – произнёс Дмитрий. – «Но как часы могли разбиться?»

«Возможно, во время борьбы», – предположила Анна. – «Или когда он падал».

«Или их разбили намеренно», – добавил Алексей, его взгляд стал ещё более сосредоточенным. – «Чтобы зафиксировать время? Или чтобы скрыть что-то?»

Он вспомнил тот тихий звук, который слышал, когда шёл к уборной. Будто что-то упало. Или разбилось. Неужели это были часы?

«В тот момент, когда я шёл сюда», – сказал Алексей. – «Я слышал тихий звук. Будто что-то разбилось. Возможно, это были часы. Это значит, что смерть наступила до того, как я вошёл».

«Или во время», – уточнил Дмитрий. – «Когда ты открывал дверь. Или когда ты двигался в комнате. Если часы разбились в тот момент, то убийца мог быть ещё здесь. Или мог выйти, когда услышал, что ты подходишь».

«Но кто?» – снова прозвучал вопрос Анны, полный страха и недоверия. – «Кто из нас мог быть там? И зачем?»

Алексей посмотрел на Анну, на Дмитрия. Он знал их много лет. Вместе они прошли через многое. Но сейчас, в этом замкнутом пространстве, с призраком смерти среди них, старые связи казались хрупкими.

«У каждого из нас мог быть мотив, который мы не осознаём», – сказал Алексей. – «Максим был человеком, который любил контролировать всё. И, возможно, его контроль зашёл слишком далеко. Или кто-то решил этот контроль оспорить».

Он замолчал, снова погрузившись в свои мысли. Его мозг, измученный болезнью, теперь работал на пределе, анализируя каждую мелочь, каждое слово. Он чувствовал, что ключи к разгадке где-то рядом, спрятаны в деталях, в их воспоминаниях, в их отношениях. И он должен найти их, пока не стало слишком позно. Пока убийца не нанёс свой следующий удар.

Когда сумерки начали сгущаться, дом погрузился в полумрак, и каждая тень казалась зловещей. Они слышали скрип половиц, шорохи ветра за окном, и каждый звук заставлял их вздрагивать.

«Дмитрий, ты говорил про старый телефон на чердаке», – произнесла Анна, пытаясь прервать гнетущее молчание. – «Может, стоит попробовать его найти? Хоть какая-то надежда».

«Я уже пробовал», – ответил Дмитрий, его голос был низким и напряжённым. – «Я поднялся туда, но…»

Он снова замялся.

«Но что?» – Алексей подался вперёд.

«Но чердачная дверь… она была заперта. Снаружи. И ключ… его не было. Я попробовал её выломать, но она слишком старая, крепкая. Я не смог. А когда спустился вниз, то увидел, что и входная дверь… она тоже заперта. И не просто заперта, а забаррикадирована чем-то тяжёлым снаружи. Я слышал, как что-то скреблось по металлу».

Анна вскрикнула. «Забаррикадирована? Это значит… это не случайность. Это спланировано!»

«Именно», – подтвердил Алексей. – «Кто-то знал, что мы попытаемся связаться с внешним миром. Кто-то не хочет, чтобы мы уехали. Или чтобы сюда кто-то приехал».

«Это как в ловушке», – прошептала Анна, её глаза были полны ужаса. – «Мы в ловушке вместе с ним».

«Или с ним», – поправил Алексей, чувствуя, как по спине пробежал новый холодок. – «Кто бы он ни был, он здесь. И он явно не собирается нас отпускать».

Он поднял глаза на камин. Огонь ещё горел, но скоро погаснет, оставив их в полной темноте. В темноте, которая скрывала не только неизвестность, но и, возможно, убийцу.

«Нам нужно быть начеку», – сказал Алексей, его голос стал ещё твёрже. – «Каждый шорох, каждый звук. Мы должны быть готовы ко всему. Потому что, похоже, ночь будет долгой».

3 глава

Ночь опустилась на дом, густая и непроглядная, словно чернила. Огонь в камине медленно угасал, бросая последние, трепещущие отблески на стены, и с каждой минутой комната погружалась во мрак. Дмитрий, Анна и Алексей, осознавая всю серьезность своего положения, не ложились. Они сидели в гостиной, освещенной лишь тусклым светом старой лампы, и каждый звук, каждый шорох за окном, казалось, усиливался в несколько раз.

«Надо собрать все, что мы знаем», – нарушил тишину Алексей, его голос звучал хрипло от усталости и напряжения. «Максим мертв. Время смерти – примерно 18:42, судя по разбитым часам. Дверь заперта снаружи, чердак тоже. Мы отрезаны. Убийца среди нас, или… он где-то здесь, в доме, и наблюдает».

Дмитрий молча кивнул, его взгляд был прикован к полу, где виднелись осколки стекла. «Часы. Я помню, как Максим всегда сверялся с ними. Он был одержим пунктуальностью. Разбить их – это не случайность. Это намеренное действие. Но зачем? Чтобы скрыть время?»

«Или чтобы направить нас по ложному следу», – добавила Анна, её голос дрожал. «Может, он погиб не в 18:42, а намного раньше, или позже. И убийца разбил часы, чтобы мы думали, что это произошло именно тогда».