Читать онлайн Тень без лица

Пролог

Тишина в парке «Старая дубрава» была не мирной, а зловещей, густой, как смола. Она впитывала в себя все звуки: шелест последних осенних листьев, отдалённый гул города и сдавленное дыхание детектива Сэма Уилдера.

Он стоял на коленях на промокшей земле, не обращая внимания на холод, просачивающийся сквозь ткань брюк. Перед ним, в ореоле света от фонаря напарницы, лежала она. Девушка. Лет двадцати пяти. Белое платье, теперь испачканное грязью и одним – единственным, аккуратным, почти хирургическим пятном темно-бордового цвета в области сердца. Ее волосы раскинулись нимбом, а глаза, широко раскрытые, смотрели в белесое ночное небо, не видя ни звёзд, ни туч.

– Боже, – тихо выдохнула Кэра, опуская фонарь. – Ничего. Абсолютно ничего.

В ее голосе была не паника, а холодная, отрезвляющая ярость. Ярость от собственного бессилия.

Сэм молча кивнул. Он провел рукой по траве вокруг тела, словно пытаясь на ощупь поймать ускользающую тень преступника. Ни клочка ткани, зацепившегося за кору дерева. Ни случайно оброненной пуговицы. Ни отпечатка подошвы на размокшей земле – только их собственные и аккуратные следы туфель жертвы, ведущие сюда по тропинке. Как будто убийца был призраком.

– Ни борьбы, – пробормотал Сэм, больше для себя. – Ни признаков того, что она пыталась бежать. Она шла сюда сама. Или шла с кем-то, кого не боялась.

Он посмотрел на лицо девушки. Застывшее выражение было спокойным. Ни ужаса, ни удивления. Лишь легкая тень недоумения, будто в последнюю секунду она увидела нечто совершенно необъяснимое.

– Кто ты? – прошептал Сэм, и его вопрос повис в холодном воздухе, не находя ответа.

Прибывшие следственные бригады работали в том же гнетущем молчании. Фотографировали, измеряли, искали. И так же ничего не находили. Карманы жертвы были пусты. Ни кошелька, ни телефона, ни ключей. Ничего, что могло бы сказать ей имя.

Она была просто телом. Прекрасной, хрупкой и абсолютно анонимной куклой, оставленной на сцене пустого парка.

Начал накрапывать дождь. Мелкий, холодный. Он смывал последние призрачные надежды на улики, растворяя их в грязи.

Кэра подошла к Сэму, скрестив руки на груди.

– Ни свидетелей, ни зацепок, ни личности. Идеальное преступление.

– Идеальных преступлений не бывает, – отозвался Сэм, не отрывая взгляда от белого платья, на котором капли дождя растекались, как слезы. – Бывают лишь преступления, тайну которых мы еще не разгадали. У него есть лицо. И мы его найдем. Просто сейчас эта тень… у нее нет лица.

Он не знал, насколько был прав. Эта тень уже наблюдала за ними со стороны, слившись с густой тьмой между деревьями. Она видела, как они метались в свете фонарей, как пытались ухватиться за воздух. И она улыбалась.

Дождь усиливался, превращаясь из назойливой мороси в сплошную стену воды. Он барабанил по капюшонам курток оперативников, по крышам машин, по листьям дубов – громкий, равнодушный и беспощадный. Он смывал всё. Саму память об этой ночи.

Сэм отступил под навес большого дуба, наблюдая, как вода размывает четкие контуры места преступления. Теперь это была просто грязная лужайка в парке. Следы, которые они так тщательно искали, теперь были лишь углублениями, наполнявшимися мутной водой.

– Эй, Сэм! – крикнул один из техников, подбегая с водонепроницаемым планшетом в руках. – Камеры нет. Ни одной на всем протяжении аллеи. Дальше, у входа, одна, но она смотрит на калитку. И та, говорят, сломана пару дней. Невезение.

«Не невезение, – подумал Сэм. – Это расчет».

Кэра подошла к нему, вытирая мокрое лицо рукой. Ее темные волосы слиплись от дождя.

– Значит, так. Он выбрал место и время идеально. Парк после закрытия. Дождь, который уничтожит все следы. Никаких свидетелей. Никаких камер. Он знал, что делает.

– Хуже того, – тихо сказал Сэм, – он знал ее. Смотри. Она шла сюда в туфлях, по грязи. Она не убегала. Она пришла на встречу. Добровольно. С кем-то, кому доверяла. Или кого не боялась. Или… – он замолча, вглядываясь в темноту за пределами круга света.

– Или что, Сэм?

– Или она вообще не ожидала, что встреча состоится здесь. Может, их путь сюда был обычной прогулкой. А место для… этого… он выбрал уже здесь, спонтанно. Или заранее подготовил.

Внезапно яркая вспышка молнии озарила парк на секунду, выхватив из тьмы призрачные силуэты деревьев, перекошенную скамейку, бледное лицо Кэры. И в ту же секунду грянул гром, оглушительный, будто небесный выстрел. Сэм невольно вздрогнул. В этот миг ему показалось, что в глубине парка, за деревьями, на мгновение мелькнула темная фигура. Неподвижная. Смотрящая.

– Там кто-то есть! – крикнул он Кэре и, не дожидаясь ответа, рванул с места, устремившись в чащу.

– Сэм, стой! – но ее голос утонул в шуме ливня и новом раскате грома.

Он бежал, спотыкаясь о корни, ветки хлестали его по лицу. Вода заливала глаза. Его ботинки вязли в раскисшей земле. Он добежал до того места, где, как ему показалось, стояла фигура. Никого. Только черные, мокрые стволы деревьев и непроглядная тьма. Он поводил фонарем вокруг. Луч света выхватывал причудливые тени, но ничего человеческого. Ни одного звука, кроме всепоглощающего рева бури.

Он стоял, тяжело дыша, пар вырывался из его рта белыми клубами. Чувство было странным – не страха, а… наблюдения. Ощущение, что на него смотрят. Что эта тень, у которой нет лица, сейчас здесь. Дразнит его.

Он наклонился, чтобы перевести дух, и его фонарь выхватил из мрака у подножья старого вяза крошечный, едва заметный блеск. Что-то маленькое, полузасыпанное грязью. Он нагнулся, смахнул влажную землю пальцами.

Это была серебряная подвеска. Простая, в форме капли. Но не идеально гладкая – на ней был тонкий, едва различимый узор, похожий на паутинку. Она была холодной и цепкой в его руке. Она не лежала здесь долго – ее не успела полностью скрыть грязь.

Сердце Сэма учащенно забилось. Это не было частью протокола. Это не было найдено возле тела. Это было здесь, в двадцати метрах, в стороне от основного места. Как будто кто-то специально бросил ее. Или… обронил, отступая.

Он сжал подвеску в кулаке и медленно пошел обратно, к свету, к Кэре, к телу, у которого все еще не было имени.

Кэра встретила его взглядом, полным тревоги и вопроса.

– Ну?

– Никого, – сказал Сэм, разжимая кулак. На его влажной ладони лежала маленькая серебряная капля. – Почти никого.

Он посмотрел на безликую девушку в белом платье, а затем на подвеску в своей руке. Первая зацепка. Слишком идеальная. Слишком… поданная. Словно первая ниточка в паутине, которую для них сплели.

Глава 1: Первая жертва

Следственное управление утопало в стерильном свете люминесцентных ламп, контрастируя с гнетущей тьмой «Старой дубравы». Воздух был насыщен запахом старого кофе, дезинфекции и немой тревоги.

Сэм сидел перед своим столом, уставившись на экран компьютера. Рядом, на салфетке, лежала серебряная подвеска. Она выглядела чужеродным артефактом в этом мире отчетов и протоколов.

– Ничего, – раздраженно бросила Кэра, отодвигая от себя клавиатуру. – Пропавших без вести за последние 48 часов, подходящих по описанию, – ноль. Отпечатки не дали результатов в базе. Стоматологические карты пока тоже молчат. Она – призрак.

– У призраков не бывает серебряных подвесок, – тихо сказал Сэм, не отрывая взгляда от капли. Он надел латексные перчатки и взял ее в руки, поднося к свету. – Смотри. Узор. Это не просто абстракция. Это… похоже на гравировку. Карту.

Кэра наклонилась, прищурившись.

– Карту? Какую?

– Не знаю. Улиц? Может, парка? Нужно отдать это в лабораторию, пусть сканируют и увеличат.

Дверь в их кабинет распахнулась, и вошел лейтенант Броди, человек с лицом, как у усталого бульдога, и с постоянным запахом мятных леденцов.

– Ну что, гении? Нашли уже убийцу-невидимку? – его голос был полон сарказма, но в глазах читалась обеспокоенность. Преступления без зацепок – это худший кошмар любого начальства.

– Мы работаем над этим, сэр, – ответил Сэм, пряча подвеску в доказательственный пакет.

– Работайте быстрее. Пока вы «работаете», у нас в морге лежит Джейн Доу, а какой-то психопат разгуливает на свободе и, я почти уверен, не собирается на этом останавливаться. Пресса уже учуяла кровь. Мне нужны результаты. Вчера.

Броди удалился, хлопнув дверью.

– Милый, как всегда, – проворчала Кэра.

– Он прав, – Сэм откинулся на спинку стула, потирая переносицу. – Это только начало. Мы не знаем, кто она. Мы не знаем мотив. Мы не знаем, случайная ли она жертва или… первая.

Слово повисло в воздухе. «Первая». Оно было тяжелым и липким, как смола.

Их спасением стал звонок. Звонок из отдела по работе с пропавшими без вести.

– Детектив Уилдер? Мэтт из офиса пропавших. У нас тут поступил запрос. Девушка. Елена Вос. 26 лет. Не вышла на связь с вечера, не появилась на работе. Родные описали: стройная, светлые волосы до плеч, рост около 170. Была одета в… в белое платье.

Сэм и Кэра переглянулись. В кабинете резко похолодало.

Морг встретил их ледяным дыханием. Патологоанатом, сухой мужчина в очках по имени Аркадий, молча отвел их к одному из стальных столов.

– Признаков сексуального насилия нет, – монотонно начал он, откидывая простыню. – Смерть наступила в результате единственного колото-резаного ранения грудной клетки с повреждением аорты. Оружие – узкое, длинное, вероятно, стилет или что-то подобное. Удар нанесен с невероятной точностью. Профессионал, или… очень, очень удачливый дилетант.

Сэм смотрел на лицо девушки. Теперь у нее было имя. Елена Вос. Безжизненная маска сменилась чертами живого человека. Милой, с ямочками на щеках, которые, наверное, появлялись, когда она смеялась. Сейчас они были просто впадинами.

– Время? – спросила Кэра, ее голос дрогнул.

– Между 22:00 и полуночью. Токсикология будет позже, но предварительно – в крови ничего. Она была абсолютно трезва.

– А подвеска? – Сэм показал пакетик с серебряной каплей. – Это ее?

Аркадий покачал головой.

– На теле никаких украшений не было. И следов от цепочки на шее тоже не видно.

Значит, подвеска не ее. Она была чужая. Возможно, убийцы.

Кэра осторожно взяла пакет и повертела его в руках.

– Так. Елена Вос. Работала младшим аналитиком в IT-компании «Синтакс». Жила одна. Друзья описывают ее как спокойную, немного замкнутую. Ни врагов, ни подозрительных связей. Обычная девушка.

– Обычные девушки не оказываются убитыми в парке с одним идеальным ударом ножа, – мрачно констатировал Сэм. – Кто-то свел ее туда. Кто-то, кого она знала. Коллега? Друг? Возлюбленный?

Они вышли из морга на слепящий дневной свет. После холода морга воздух казался обжигающе горячим.

– Итак, что мы имеем? – подытожила Кэра, садясь за руль служебной машины. – Жертва – Елена Вос. Ни мотива, ни врагов. Убийца – призрак. Орудие – призрак. Единственная улика – подвеска, которая, вероятно, принадлежит убийце. Или он ее туда подбросил.

Сэм смотрел в окно на проплывающие улицы. Город жил своей обычной жизнью. Люди спешили по своим делам, не подозревая, что среди них бродит тень, оставляющая после себя только тишину и смерть.

– Он не призрак, Кэра, – тихо сказал Сэм. – Он человек из плоти и крови. Он ел сегодня завтрак. Он дышал этим воздухом. Он смотрел на это же солнце. И он знает, что мы у него на хвосте.

– Из-за одной подвески? – скептически хмыкнула Кэра.

– Нет, – Сэм повернулся к ней, и в его глазах горела странная уверенность. – Из-за того, что он ее оставил. Это не случайность. Это сообщение. Он играет с нами. И Елена Вос… она была лишь первым ходом. Первой жертвой в его игре. И он только разминается.

Офис «Синтакс» был таким, каким Сэм и представлял себе офис успешной IT-компании: открытое пространство в стиле лофт, яркие цвета, кресла-мешки, стол для пинг-понга и напряженная тишина, нарушаемая лишь щелчком клавиатур. Воздух пахл дорогим кофе и тревогой. Новость о смерти Елены уже успела просочиться сквозь стеклянные стены, и сотрудники поглядывали на детективов украдкой, с опаской.

Менеджер Елены, молодой человек в очках с толстой оправой по имени Артем, нервно теребил в руках стресс-мяч.

– Лена? Она была тихоней. Исполнительная, ответственная. Никаких конфликтов. Не могу даже представить, кому бы она могла помешать.

– А вне работы? – спросила Кэра, мягко глядя на него. – С кем она общалась? Может, был кто-то, кто проявлял к ней нездоровый интерес?

Артем пожал плечами.

– Она не особо афишировала личную жизнь. Вроде встречалась с кем-то, но подробностей не знаю. Кажется, парень был не из нашей компании.

– У нее был лучший друг здесь? Кто-то, с кем она обедала? – вступил в разговор Сэм.

– Ну… probably, Вика из отдела тестирования. Они часто вместе кофе пили.

Вика оказалась рыжеволосой девушкой с заплаканными глазами. Она сидела в переговорке с бумажным стаканчиком в дрожащих руках.

– Это ужасно… просто кошмар… – ее голос срывался. – Мы вчера вечером переписывались. Она сказала, что встретится с ним после работы.

Сэм и Кэра обменялись быстрыми взглядами.

– С кем именно, Вика? – мягко спросил Сэм.

– Она не сказала имени. Всегда как-то загадочно улыбалась, когда речь заходила о нем. Говорила только… «мой серебряный принц».

Словно ледяная игла вошла Сэму в спину. Серебряный. Он медленно достал из кармана доказательственный пакет с подвеской.

– Это может быть как-то связано? Может, вы видели у нее такое украшение? Или у него?

Вика внимательно посмотрела на подвеску и покачала головой.

– Нет, не припоминаю… Хотя… – она нахмурилась, – однажды я видела у нее в сумочке коробочку от ювелирного магазина. «Аргентум». Дорогой такой.

«Аргентум». Название отозвалось в памяти Сэма. Небольшой, но очень известный бутик, специализирующийся на авторских серебряных украшениях.

Пока Кэра оставалась в офисе, собирая возможные контакты Елены из ее рабочего компьютера, Сэм направился в «Аргентум». Бутик оказался крошечным островком тишины и роскоши в шумном центре города. Внутри пахло кожей и полировкой. За стеклянной витриной мерцали причудливые серебряные creations.

Продавщица, элегантная женщина лет пятидесяти, подтвердила: Елена Вос была здесь на прошлой неделе.

– Она купила мужскую подвеску, – вспомнила женщина. – В форме хищной птицы, кажется, ястреба. Очень необычная работа. Но ту, что вы показываете, – она кивнула на пакет в руке Сэма, – мы не продаем. Это не наш стиль. Это куда более… грубая работа. Кустарная.

Итак, Елена купила подарок своему «серебряному принцу». Но подвеска, найденная Сэмом, была другой. Чужой.

Возвращаясь в машину, Сэм получил сообщение от Кэры: «Нашла кое-что интересное в ее личной переписке на рабочем почте. Проверь папку «Входящие». Одно письмо без темы, от неизвестного отправителя. Там только одна строка».

Сэм открыл почту на своем телефоне. Кэра переслала ему скриншот. Письмо было отправлено за два дня до убийства.

«Тень помнит. Тень ждет. Наша аллея в парке. Приходи».

Сэм замер, смотря на экран. Тень. То самое слово, которое он использовал в прологе. Это не могло быть совпадением. Это было послание. Убийца не просто играл с ними. Он знал, как они мыслят. Он предвосхищал их.

И тогда звонок поступил Кэре. Ее лицо побледнело, пока она слушала.

– Сэм, – голос ее был безжизненным. – Лаборатория. По подвеске. Они нашли на ней микрочастицы. Не только земли с парка. Еще… еще частички еще одного серебряного украшения. И следы… человеческой крови. Не Елены.

Сэм медленно выдохнул. Пазл начал складываться в ужасающую картину.

– Это не его подвеска, – тихо сказал он. – Это трофей. С предыдущей жертвы. Той, которую мы еще не нашли. Или… той, которую он только готовит.

Он посмотрел на сообщение в телефоне. «Тень помнит. Тень ждет».

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая стеклянные фасады в кровавые тона, когда Сэм и Кэра вернулись в участок. Воздух в их кабинете сгустился от непроизнесенных мыслей.

– Итак, резюмируем, – Кэра встала перед маркерной доской, на которой уже красовалась фотография Елены Вос. – У нас есть «серебряный принц», для которого жертва купила дорогую подвеску в виде ястреба. Но на месте преступления мы находим другую, кустарную подвеску-каплю, на которой есть следы чужой крови и контакта с другим серебряным изделием.

– И загадочное письмо от «Тени», – мрачно добавил Сэм, тыча пальцем в распечатку сообщения. – Которое приглашало ее в парк. Он заманил ее туда, используя их общее, интимное место – «наша аллея». Он знал, что это сработает.

– Значит, «серебряный принц» и есть наш убийца? – предположила Кэра. – Она пришла на встречу с ним, а он ее убил.

– Слишком просто, – покачал головой Сэм. Он подошел к доске и прикрепил рядом с фото Елены фотографию серебряной капли. – Почему он оставил эту подвеску? Это не его. Это трофей. Если бы он был просто влюбленным маньяком, убившим свою девушку, он бы не стал оставлять на месте преступления улику, ведущую к другому преступлению. Нет. Это послание. Он не просто убил Елену. Он… представил ее нам. Как часть своей коллекции.

От этого слова в кабинете стало холодно. Кэра обхватила себя за плечи.

– Коллекции? Ты думаешь, он серийный?

– Я думаю, что он методичный, – поправил ее Сэм. – И у него есть план. Елена – не случайная жертва. Она была выбрана. И этот «серебряный принц»… Возможно, он и есть убийца. А возможно, – Сэм сделал паузу, встречая взгляд напарницы, – он – следующая жертва.

В этот момент зазвонил служебный телефон Сэма. Он посмотрел на номер – частный, незнакомый.

– Уилдер.

В трубке несколько секунд была лишь тишина, а затем тихий, спокойный, почти механический голос, явно искаженный программой-синтезатором, произнес:

– Капля в море, детектив. Но и море состоит из капель. Найдешь ее владельца – найдешь начало нити. Торопись. Тень не любит ждать.

Щелчок.

Сэм медленно опустил трубку. Лицо его было каменным.

– Это был он.

– Что? Что он сказал? – Кэра вскочила с места.

– Он сказал, что мы должны найти владельца подвески-капли. И что мы должны торопиться.

Он посмотрел на доску, на улыбающееся фото Елены. Теперь он понимал. Они не просто расследовали убийство. Они участвовали в квесте, созданном больным разумом. Убийца вел их за руку, подкидывая улики, подсказки, подбадривая и подгоняя.

– Лаборатория должна срочно сделать ДНК-анализ крови с этой подвески, – распорядилась Кэра, хватая телефон. – Если эта кровь есть в базе, мы узнаем, кто был ее владельцем.

– А если нет? – тихо спросил Сэм. – Если это кровь того, кого мы найдем следующим? Он играет с нами, Кэра. Он знает наши ресурсы, наше расписание. Он знает, что мы будем делать этот анализ. И он дает нам на это время. Ровно столько, сколько ему нужно, чтобы совершить следующее движение.

Он подошел к окну. Город зажигал огни. Миллионы жизней, миллионы историй. И среди них – одна тень, плетущая свою зловещую паутину. Они нашли первую жертву. Но первая глава этой истории только подходила к концу, и Сэм с ужасом понимал, что следующая страница будет еще темнее.

– Он не просто убийца, – прошептал Сэм, глядя на свое отражение в стекле, за которым клубилась городская тьма. – Он режиссер. А мы… актеры в его пьесе. И первый акт только начался.

Глава 2: Серебряный принц

Прошло три дня. Три дня напряженной работы, бессонных ночей и растущего чувства безысходности. ДНК-анализ крови с подвески-капли не дал результатов в базе. Владелец был неизвестен. Письмо от «Тени» также вело в никуда – одноразовый ящик, зарегистрированный через анонимный сервер.

Елена Вос постепенно превращалась из живого человека в папку с документами, в холодное дело. И это бесило Сэма больше всего.

Он сидел в кабинете, в сотый раз пересматривая записи с камер наблюдения вокруг парка «Старая дубрава». На одной из записей, сделанной камерой на соседней улице за час до предполагаемого времени убийства, он заметил кое-что. Темный седан, вероятно, черный или темно-синий, припаркованный в неположенном месте. Водитель вышел и направился в сторону парка. Качество было отвратительным, лицо разглядеть невозможно – лишь силуэт в капюшоне или кепке. Но через двадцать минут человек вернулся, сел в машину и уехал. Время совпадало.

– Смотри, – Сэм позвал Кэру, перематывая запись. – Он приехал заранее. Возможно, изучал место. Или ждал ее.

– Номера не видно, – с досадой констатировала Кэра. – Машина старая, без опознавательных знаков. Таких тысячи.

– Но это хоть что-то, – не сдавался Сэм. – Он не призрак. У него есть машина.

Их прервал звонок из отдела по работе с уликами. Голос техника был взволнованным:

– Детектив Уилдер? Вы просили провести углубленный анализ почвы с подошв жертвы. Мы нашли кое-что… необычное. Микрочастицы особого состава – смесь глины, песка и… измельченных ракушек устриц. Очень специфическая комбинация.

– И что это значит? – спросил Сэм, прижимая трубку к уху.

– Такой состав характерен для закрытых теннисных кортов с определенным типом покрытия. Дорогих. В городе их всего три.

Сердце Сэма учащенно забилось. Теннисные корты. Элитное хобби. Это не вязалось с образом скромной IT-аналитички.

Час спустя они стояли у входа в самый престижный теннисный клуб «Эйс». Запах дорогой полировки, свежескошенной травы и денег витал в воздухе. Администратор, молодой человек с безупречной улыбкой, сначала отнекивался, ссылаясь на конфиденциальность, но служебное удостоверение Кэры подействовало магически.

– Елена Вос? Да, конечно, мы знаем мисс Вос, – кивнул он, просматривая базу на планшете. – Она была нашим членом клуба. Посещала корты примерно раз в неделю. Обычно по вечерам.

– Одна? – уточнил Сэм.

– О, нет. Почти всегда с мистером Кейном. Люком Кейном.

Имя прозвучало как удар грома. Люк Кейн. Молодой, харизматичный наследник состояния своей семьи, известный бонвиван и филантроп. Его лицо часто мелькало в светской хронике.

– Они были… парой? – спросила Кэра, стараясь скрыть изумление.

– Я бы не стал утверждать, – администратор сделал многозначительную паузу. – Но они проводили здесь много времени. И мистер Кейн… он известен своей любовью к серебряным украшениям. У него целая коллекция.

Серебряный принц. Слова Вики прозвучали в уме Сэма. Все сходилось. Слишком уж идеально.

Особняк Кейна был таким же, каким его описывали глянцевые журналы – ультрасовременный, из стекла и бетона, нависающий над городом с самого престижного холма. Сам Люк Кейн открыл им дверь. Он был в простой белой футболке и тренировочных штанах, но на нем была аура невероятной уверенности и денег. На его шее, поверх футболки, висела массивная серебряная цепь.

– Детективы, – его голос был бархатным и спокойным. – Я ожидал вас. Узнал о трагедии с Леной. Ужасно.

Он провел их в гостиную с панорамным окном. Интерьер был минималистичным, но каждая деталь кричала о баснословной стоимости.

– Вы знали Елену Вос, – начал Сэм, не тратя времени на любезности.

– Знаю. Знакомы несколько месяцев. Мы играли в теннис. Иногда ужинали. Она была… прекрасным человеком.

– Вы были в парке «Старая дубрава» в ночь ее убийства? – прямо спросила Кэра.

Люк поднял брови, изображая легкое удивление.

– Боже, нет. В таких местах я не бываю. В ту ночь я был на благотворительном аукционе в отеле «Гранд». Там сотни свидетелей.

Алиби железное. Слишком железное.

– Мы знаем, что Елена купила вам подарок, – Сэм наблюдал за его реакцией. – Серебряную подвеску в виде ястреба.

На лице Люка мелькнула искренняя, казалось бы, грусть.

– Да. Она хотела мне ее подарить в день… в день нашей очередной встречи. Но не успела.

– Мистер Кейн, – Кэра осторожно достала доказательственный пакет с подвеской-каплей. – Вы не узнаете это украшение?

Люк внимательно посмотрел, и его лицо внезапно побледнело. Уверенность куда-то испарилась.

– Нет… Нет, не узнаю. Что это?

– Это было найдено на месте преступления, – холодно сказал Сэм. – Не ваше?

– Конечно, нет! – голос Кейна дрогнул. – Я бы никогда не надел такую… безвкусицу.

Но его паника была очевидной. Он что-то знал.

Внезапно Сэм заметил на журнальном столе, рядом с дизайнерским ноутбуком, небольшую серебряную рамку для фото. В ней была старая фотография: молодой Люк Кейн и девушка с темными волосами. На шее у девушки была тонкая серебряная цепочка с маленькой подвеской в форме капли.

Сердце Сэма пропустило удар. Он подошел ближе.

– Мистер Кейн, а это кто? – он указал на фотографию.

Люк замолчал. Его лицо исказилось гримасой боли и страха.

– Это… Алиса. Моя сестра. Она пропала без вести пять лет назад.

В гостиной воцарилась гробовая тишина. Пазл с грохотом встал на место. Подвеска-капля – трофей. От предыдущей жертвы. От сестры Люка Кейна.

«Серебряный принц» был не убийцей. Он был мишенью. И Елену убили как часть какой-то изощренной мести, направленной против него.

– Мистер Кейн, – тихо сказал Сэм. – Боюсь, вам нужна защита. Убийца не закончил. И все, что связано с серебром, ведет прямо к вам.

Люк Кейн молча кивнул, его надменность окончательно улетучилась, сменившись животным ужасом. Он понимал. Он был следующей жертвой в этой смертельной игре. А они, детективы, были всего лишь пешками, которых привели к нему порогу.

Гостиная особняка Кейна наполнилась ледяным молчанием, тяжелым и звенящим. Слова Сэма повисли в воздухе, как приговор. Люк Кейн медленно опустился в кресло, его уверенность растворилась, сменясь серой, осязаемой паникой.

– Алиса… – прошептал он, сжимая виски пальцами. – Но это было так давно. Дело было закрыто. Ни зацепок, ни тела… Ничего.

– Расскажите нам о ней, – мягко, но настойчиво сказала Кэра, присаживаясь напротив. – И о том, что происходило тогда. Каждая деталь может быть важна.

Люк сглотнул, его взгляд стал отсутствующим, устремленным в прошлое.

– Она была младше меня на три года. Непоседливая, яркая… Талантливая художница. У нее была своя мастерская, она создавала украшения. В том числе и ту самую подвеску-каплю. Она сделала ее для себя.

Сэм и Кэра переглянулись. Кустарная работа. Теперь все сходилось.

– Что случилось в тот день? – спросил Сэм.

– Она исчезла. Просто не вернулась домой. Ее нашли… вернее, нашли ее мастерскую. Она была разгромлена. Краски, инструменты, металл… все было разбросано. И на полу… пятна крови. Ее крови. Но тела не было. Никогда не нашли.

– Подозреваемые? – не отступала Кэра.

– Были. Парень, с которым она встречалась. Коллега, завидовавший ее таланту. Но алиби у всех были, улик не было. Следствие зашло в тупик. Я… я потратил состояния на частных сыщиков. Все безрезультатно.

– И теперь, пять лет спустя, кто-то убивает вашу подругу и оставляет на месте преступления подвеску вашей сестры, – подытожил Сэм. – Это не случайность. Это сообщение. Кто-то мстит вам. У вас есть враги, мистер Кейн? Кто-то, кто мог бы держать на вас такой страшный зуб?

Люк горько рассмеялся, звук был сухим и безрадостным.

– Детектив, я бизнесмен. У меня десятки врагов. Разоренные конкуренты, обманутые партнеры… Сложно даже назвать имя.

– Кто-то, связанный с делом вашей сестры, – настаивал Сэм. – Кто-то, кого вы, возможно, подозревали, но не могли доказать.

Люк замер, его взгляд стал пристальным.

– Был… был один человек. Лео Штраус. Он был одержим Алисой. Преследовал ее. Писал письма, постоянно дежурил у ее мастерской. После ее исчезновения он был главным подозреваемым. Но… у него было алиби. Его брат-близнец, Марк, подтвердил, что они были вместе в тот вечер. А следователи не смогли их различить. Дело развалилось.

Близнецы. Сэм почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Игра с отражениями, с двойниками. Это объясняло многое.

– Где они сейчас? Лео и Марк Штраус? – спросила Кэра, уже доставая телефон.

– Не знаю. После провала дела они исчезли. Я слышал, что Лео сошел с ума от горя и вины. А Марк… он просто растворился.

Внезапно из глубины особняка донесся громкий звук бьющегося стекла. Все трое вздрогнули.

– Этого не может быть, – прошептал Люк, вскакивая. – Прислуга сегодня ушла.

Сэм жестом велел им оставаться на месте и бесшумно двинулся на звук, положив руку на кобуру. Он прошел по коридору в кабинет. Окно было разбито. На полу, среди осколков, лежал небольшой камень, обернутый в бумагу.

Никого. Убийца был здесь. Он наблюдал за ними. И он снова вышел на связь.

Сэм осторожно развернул бумагу. На ней было напечатано всего три слова:

«ПРИВЕТ, ЛЮК. Я ВЕРНУЛСЯ.»

Сэм вышел обратно в гостиную с камнем в руке. Лицо Люка Кейна, увидевшего записку, стало абсолютно белым. Он понял каждую букву.

– Это он, – выдавил Люк. – Лео. Он пришел за мной.

Но Сэм смотрел не на Люка, а на Кэру. В его глазах горело холодное понимание.

– Не обязательно Лео. Помнишь, что сказал Люк? Близнецы. Следователи не могли их различить. Что, если алиби было фальшивым? Что, если это был сговор? Или… – он сделал паузу, – что, если виновен был не Лео, а Марк? А теперь один из них, или они оба, начали эту игру.

Они больше не просто искали убийцу. Они раскопали старую, гноящуюся рану, и из нее выползла тень, жаждущая мести. Игра усложнилась. Теперь в ней было два возможных преступника. И следующая жертва, Люк Кейн, сидел прямо перед ними, дрожа от страха.

– Марк… – имя сорвалось с губ Люка тихим, прозревшим стоном. – Все эти годы я был уверен, что это Лео. Его одержимость была так очевидна… Но Марк… он всегда был тихим, тенью. Он приходил с Лео в мастерскую к Алисе, помогал ей с тяжелыми заказами… Боже.

Сэм уже связывался с участком, отдавая распоряжения найти любую информацию о братьях Штраус, их последних известных местах жительства, работе, банковских счетах. Кэра в это время осматривала разбитое окно. На подоконнике, среди осколков, не было ни следов обуви, ни клочков ткани. Чисто.

– Он не пытался проникнуть внутрь, – констатировала она. – Это был лишь демарш. Послание. Чтобы напугать.

– И он преуспел, – мрачно заметил Сэм, глядя на дрожащие руки Кейна. – Мистер Кейн, вы не можете оставаться здесь. Этот дом – первое место, где он будет вас искать. Мы организуем вам охрану и безопасное место.

Люк лишь молча кивнул, его взгляд был прикован к записке, лежавшей на столе, как ядовитая змея.

Через час особняк был оцеплен, а Люка Кейна под усиленной охраной отвезли в засекреченную безопасную квартиру. Сэм и Кэра остались, дожидаясь команду forensics.

– Итак, у нас два призрака из прошлого, – подвела итог Кэра, заваривая в крошечной кухне Кейна самый отчаянный кофе в их жизни. – Лео Штраус – одержимый поклонник, и Марк Штраус – тихий помощник. Один из них, возможно, убил Алису Кейн пять лет назад. А теперь он вернулся, чтобы заставить ее брата страдать, убивая тех, кто ему дорог.

– Не просто страдать, – поправил Сэм. – Он ведет какую-то свою игру. Серебряные подвески… это его символизм. Его почерк. Елена была убита не просто как подруга Люка. Она была убита как замена Алисе. «Серебряный принц» нашел себе новую принцессу, и мститель не мог этого стерпеть.

В кармане у Сэма завибрировал телефон. Неизвестный номер. Он обменялся с Кэрой взглядом и нажал на громкую связь.

– Нашли начало нити, детектив? – тот же искаженный голос. В нем слышалась насмешка. – Капля упала в воду. Но рябь расходится. Вы ищете одного. Но тень всегда двойная. Спросите Люка… спросите его о Питтсбурге. О пожаре. Одна спичка может спасти от холода. А две… могут спалить весь мир.

Связь прервалась.

– Питтсбург? Пожар? – Кэра уставилась на Сэма. – Что это значит?

Сэм уже набирал номер следователя, ведущего дело об исчезновении Алисы Кейн. Потребовалось несколько минут, чтобы пробиться через бюрократические препоны и найти того самого детектива в отставке, Мартина Фостера.

– Штраусы? Да, помню этих гадов, – прохрипел в трубке Фостер. – Лео и Марк. Как две капли воды. Питтсбург… Да, было дело. За год до исчезновения Алисы Кейн они были там проездом. Случился пожар в ночном клубе. Несколько погибших. Братья чудом уцелели. Говорили, что один из них кого-то спас, а второй, по слухам, наоборот, поджег дверь, чтобы никто не выжил. Но доказательств не было. Никто так и не разобрался, кто из них герой, а кто поджигатель.

Сэм медленно опустил телефон.

– Понял? – его голос был хриплым. – Он говорит, что мы ищем одного, но тень двойная. Он намекает, что мы никогда не поймем, кто из них кто. Кто из них спасал, а кто убивал тогда. И кто убивает сейчас.

Они стояли в молчании, и это молчание было оглушительным. У них не было одного убийцы. У них была пара. Два человека, связанные кровью и тайной, играющие в свою смертельную игру, где они были и охотниками, и приманкой, и единственными зрителями.

Сэм посмотрел в разбитое окно, в темноту, поглотившую сад.

– Он не просто мстит Люку, Кэра. Он заставляет его выбирать. Как тогда, в Питтсбурге. Кто герой? Кто злодей? И у Люка нет ответа. Как и у нас.

Глава 3: Игра в тени

Безопасная квартира оказалась стандартной "коробкой" с видом на серый задний двор другого такого же дома. Люк Кейн сидел на жестком диване, зажав в руках стакан с водой. Его элегантная надменность окончательно испарилась, оставив лишь нервную дрожь.

– Питтсбург… – он сглотнул, услышав от Сэма новую информацию. – Да, я знал об этом. Алиса как-то упомянула, что они пережили там пожар. Лео, кажется, вытащил кого-то из огня. Но она говорила, что с тех пор они стали… другими. Более закрытыми.

– Она не уточняла, какой именно из братьев был героем? – спросила Кэра.

– Нет. И я не спрашивал. Казалось, это их травма, не хотел лезть.

– А сейчас эта травма может быть ключом, – сказал Сэм. – Убийца говорит, что "тень всегда двойная". Он намекает, что у каждого из братьев есть темная и светлая сторона. И мы должны понять, кто из них сейчас действует.

Внезапно Сэму на телефон пришло сообщение. Неизвестный номер. Фото. Он открыл его и почувствовал, как кровь стынет в жилах.

На снимке был крупный план серебряной подвески в виде ястреба – той самой, что Елена купила для Люка. Но теперь она была вся в темных, бурых пятнах. И лежала не в коробочке, а на голой земле, рядом с чьей-то бледной, неподвижной рукой.

Под фото была подпись: "Сувенир для принца. Следующая капля упадет в полночь. Найдите ее первым. Игра продолжается."

– Он убрал подарок Елены, – прошептал Сэм, показывая фото Кэре и Люку. – Он забрал его с места преступления… или из ее дома. И теперь он где-то его "положил". Рядом с новой жертвой.

Люк с ужасом смотрел на фото.

– Это… это моя… Он что, хочет меня этим подарком убить?

– Нет, – Сэм встретил его взгляд. – Он хочет, чтобы ты нашел его. Чтобы ты увидел, что он делает с теми, кто тебе дорог. Это трофей. И он дает нам до полуночи, чтобы найти следующую жертву.

Они мчались по ночному городу. Аналитики в участке пробивали все, что было связано с братьями Штраус. Выяснилось, что Марк Штраус полгода назад устроился водителем в службу доставки премиум-класса. Той самой, которой пользовался Люк Кейн.

– Он был рядом все это время, – сказала Кэра, листая данные на планшете. – Он знал расписание Люка, его привычки. Он знал о Елене.

– А Лео? – спросил Сэм.

– Лео Штраус два года назад был выписан из частной психиатрической клиники. С тех пор его следы теряются.

У них было три часа до полуночи. Они проверяли все адреса, связанные с Марком, все возможные места, где он мог бы спрятать жертву. Но все было чисто.

– Мы смотрим не туда, – внезапно сказал Сэм. – Он не стал бы прятать ее в обычном месте. Это должна быть сцена. Символическая.

Он снова посмотрел на фото подвески, лежащей на земле. Земля была не просто грязной. Она была усыпана мелкими камешками и… осколками стекла.

– Стекло… – прошептал он. – Как в особняке Кейна.

И тут его осенило.

– Мастерская! Мастерская Алисы Кейн! Она же была разгромлена, там повсюду было стекло и осколки! Он вернул ее туда! На место первого преступления!

Заброшенная мастерская Алисы находилась на окраине города, в полуразрушенном здании бывшей фабрики. Они ворвались внутрь, освещая путь фонарями. Воздух был спертым и пыльным.

И они нашли ее. Молодую женщину, привязанную к стулу. Это была Вика – коллега и подруга Елены. Рыжие волосы слиплись от пота и слез, рот был заклеен скотчем. Но она была жива.

Рядом с ее стулом, на груде битого стекла и мусора, лежала серебряная подвеска-ястреб.

– Нет! – закричал Люк, который был с ними. – Вика!

Он бросился к ней, но Сэм удержал его.

– Мину! – крикнул он, указывая лучом фонаря на тонкую, почти невидимую проволоку, натянутую между ножками стула и груды хлама. – Стоит нам сдвинуть что-то – сработает взрывчатка.

Пока саперы обезвреживали ловушку, Сэм осматривал комнату. На стене, прямо напротив Вики, кто-то вывел баллончиком крупные буквы:

"КТО Я, ЛЮК? ТОТ, КТО СПАСАЕТ? ИЛИ ТОТ, КТО ЖЖЕТ?"

Люк смотрел на надпись, и в его глазах плескалось отчаяние. Он снова должен был выбирать. И снова не мог.

Вику спасли. Но когда ее увозила скорая, Сэм нашел в углу мастерской еще одну серебряную подвеску. Простую, в форме капли. Рядом с ней лежала старая, обгоревшая фотография братьев Штраус. На обороте было написано: "Начинайте считать тени. Скруг их станет две."

Вернувшись в участок под утро, Сэм чувствовал себя выжатым. Они спасли жизнь, но проиграли раунд. Убийца снова был на шаг впереди, его послание – та самая обгоревшая фотография – лежало теперь на столе в доказательственном пакете, словно вызов.

Кэра, не меняя мрачного выражения, развешивала на доске новые фотографии: спасенная Вика, надпись на стене, ловушка.

– Он не хотел ее убивать, Сэм. Это был спектакль. Для Люка. Чтобы заставить его снова пройти через ад выбора.

– И он добился своего, – мрачно ответил Сэм, глядя на видео-запись допроса Люка, который они оставили в безопасной квартире под охраной. На записи Кейн был раздавлен, он бессвязно говорил о чувстве вины, о том, что, возможно, его сестра погибла из-за его невмешательства, из-за того, что он не смог разглядеть угрозу в «тихом» Марке или «одержимом» Лео.

Внезапно Сэм отодвинул от себя чашку с остывшим кофе.

– Мы упускаем что-то важное. Что-то, что лежит на поверхности. Все эти подвески, послания… это не просто месть. Это… реконструкция.

– Реконструкция чего? – устало спросила Кэра.

– Их прошлого. Пожар в Питтсбурге. Две спички. Два брата. Один – спасатель, другой – поджигатель. Убийца воссоздает ту ситуацию снова и снова, заставляя Люка (и нас) разгадывать эту загадку. Но зачем? Что он хочет, чтобы мы в итоге поняли?

Он снова взял в руки пакет с обгоревшей фотографией. Братья-близнецы смотрели на него с выцветшего снимка, их лица, идентичные, но уже тогда, в момент съемки, несущие в себе разные эмоции. Один смотрел прямо, с легкой улыбкой. Другой – чуть отвернувшись, взгляд из-под опущенных век казался угрюмым.

– Лаборатория, – сказал Сэм, поднимаясь. – Нужно отдать эту фотографию. Пусть проверят, нет ли на ней каких-то следов, отпечатков. И… – он задумался, – нужно найти того следователя, Фостера. Я хочу поговорить с ним лично. Он что-то упустил. Я это чувствую.

Бывший детектив Мартин Фостер жил в маленьком домике на отшибе. Встретил он их не слишком приветливо, но впустил. В гостиной пахло лекарствами и одиночеством.

– Опять Штраусы? – хрипло спросил он, усаживаясь в кресло. – Я говорил, все что знал.

– Вы говорили про пожар, – начал Сэм. – Но вы не сказали самого главного. Как именно было установлено алиби братьев? Вы же не могли их различить.

Фостер помолчал, глядя в пустоту, затем тяжело вздохнул.

– Камер наблюдения тогда не было. Соседи видели, что оба брата вернулись домой вместе. Но… был один нюанс. В ту ночь, когда пропала Алиса, один из них – мы так и не поняли, кто именно – пришел в участок. Сам. Говорил, что хочет признаться в ее убийстве.

Сэм и Кэра замерли.

– И что же? – не выдержала Кэра.

– Мы его допрашивали сутки. Он давал путаные показания. То говорил, что это он, то – что его брат. Психиатр сказал, что он невменяем, что это фантазии на почве чувства вины. В конце концов, адвокат его забрал. А через день у них обоих было железное алиби, которое мы не смогли опровергнуть. Дело развалилось.

– Так это был Лео? – уточнил Сэм.

– Документы пропали во время переезда архива, – развел руками Фостер. – Я уже стар для этого. Помню только его глаза. Испуганные. И в то же время… решительные.

Возвращаясь в машину, Сэм чувствовал, как картина начинает проясняться, становясь от этого лишь страшнее.

– Тот, кто пришел в участок, хотел признаться, – размышлял он вслух. – Но его не пустили. Спустя годы он снова пытается «признаться». Через эти убийства, через эту игру. Он пытается донести правду, которую тогда никто не захотел услышать.

Зазвонил телефон лаборатории. Голос техника был взволнован:

– Детектив Уилдер, по поводу той обгоревшей фотографии. Мы нашли на обороте микрочастицы. Не только пепла. Еще… воск. Церковные свечи. И следы очень старой крови, впитавшейся в бумагу. И… – техник замолчал. – И почти стертая, но читаемая подпись. Не шариковой ручкой, а карандашом. Там написано: «Прости меня, Марк».

Сэм медленно опустил телефон.

– Кэра, – сказал он тихо. – Мы все неправильно поняли. Это не Лео пытался признаться. Это был Марк. Он пришел в участок, чтобы сдать своего брата. Или себя. Но его не послушали. И теперь, спустя годы, он снова пытается рассказать миру, что случилось на самом деле. И он использует Люка Кейна как публику для своего последнего признания.

Он посмотрел на город за окном, на просыпающиеся огни.

– Но где же тогда Лео? И почему Марк ждал так долго?

Вернувшись в участок, Сэм принес с собой тяжесть открытия, которое не принесло облегчения, а лишь усугубило мрак. Он молча положил на стол отчет из лаборатории.

«Прости меня, Марк».

– Значит, это Марк пытался признаться? – Кэра перечитала строки, и ее лицо вытянулось. – Тогда… где все эти годы был Лео? И почему Марк начал эту кровавую игру только сейчас?

– Возможно, Лео мертв, – выдохнул Сэм, опускаясь на стул. – Возможно, Марк убил его тогда, в ту самую ночь. И все эти годы жил с этим. А теперь его совесть не выдержала, и он пытается… искупить вину? Или сойти с ума окончательно, воссоздавая прошлое?

– Искупить вину, убивая невинных людей? – скептически хмыкнула Кэра. – Сомнительное искупление.

– А что, если он не считает их невинными? – возразил Сэм. – Что, если в его поврежденном сознании Елена, Люк, все они как-то виноваты в том, что случилось с Алисой? Или в том, что его не услышали?

Он снова взял в руки пакет с фотографией. «Прости меня, Марк». Прощение от кого? От Алисы? От Люка? От самого Лео? Или… от закона, который так и не свершился?

Внезапно его личный телефон, лежавший на столе, завибрировал. Неизвестный номер. Сэм сжал его в руке, глядя на Кэру. Та кивнула, готовясь записывать разговор. Он включил громкую связь.

Несколько секунд было слышно лишь ровное, тяжелое дыхание. И затем тихий, срывающийся голос, на этот раз без искажений. Он был полон такой боли, что по коже побежали мурашки.

– Они не слушали… – прошептал голос. – Никто не слушал. Говорил, что это он… что это Лео… но они думали, что я сумасшедший. Говорили – фантазии. А он… он смотрел на меня и улыбался. Всегда улыбался.

Сэм замер, боясь спугнуть момент откровения.

– Марк? – мягко позвал он. – Это ты?

Тишина. Затем сдавленный всхлип.

– Он сделал это. С Алисой. Потому что она отвергла его. Потому что она выбрала меня… своего «тихого помощника». А он… он всегда брал то, что хотел. Огнем. А я… я должен был остановить его. Еще в Питтсбурге. Но я испугался. А потом… потом было уже поздно.

– Что случилось с Лео, Марк? – спросила Кэра, ее голос был спокоен, как у хирурга перед сложной операцией.

– Он спит, – голос Марка стал отрешенным. – Долгий сон. В земле. Рядом с ее мастерской. Я показал вам место. Вы нашли подвеску… ее подвеску. Она была на нем. Когда я… когда я остановил его.

Картина с грохотом сложилась в уме Сэма. Марк убил своего брата-убийцу. Спустя годы после смерти Алисы? Или сразу после? И с тех пор жил с этим двойным грузом – виной за смерть сестры и виной за смерть брата.

– Марк, тебе нужна помощь. Давай закончим это. Выйди к нам, – сказал Сэм.

Но на другом конце провода раздался горький, надтреснутый смех.

– Помощь? Слишком поздно. Я начал эту игру, чтобы вы узнали правду. Но теперь я понял… правда никому не нужна. Нужен лишь финал. И он будет. Скоро. Скажите Люку… скажите, что его «серебряный принц» скоро придет за ним. Чтобы забрать свой долг.

Щелчок. На этот раз окончательный.

Сэм и Кэра сидели в гробовой тишине. Они нашли убийцу. Они узнали мотив. Они поняли всю чудовищную трагедию, растянувшуюся на годы.

Но они были бессильны. Потому что Марк Штраус, одержимый призраками прошлого, уже назначил финал своей пьесы. И следующая сцена, они знали это с леденящей душу уверенностью, будет последней.

Глава 4: Долг "Серебряного принца"

Безопасная квартира больше не казалась безопасной. Слова Марка – «скоро придет за своим долгом» – висели в воздухе тяжелым смогом. Люк Кейн метался по гостиной, его элегантность окончательно растворилась в животном страхе.

– Что он имеет в виду? Какой долг? – его голос срывался на фальцет. – Я ничего ему не должен!

– Спокойно, Люк, – Кэра пыталась говорить мягко, но в ее глазах читалось то же напряжение. – Он не в себе. Он проецирует на вас свою вину.

– Нет, – Сэм стоял у окна, отодвинув жалюзи и всматриваясь в пустынный двор. – В его бреду есть своя логика. Он считает, что вы виноваты. Не напрямую, но виноваты. Может, потому, что не защитили сестру? Или потому, что живете той жизнью, которая могла бы принадлежать ему и Алисе?

Сэм повернулся к Люку.

– Вам нужно вспомнить все. Каждое взаимодействие с Алисой в последние месяцы перед ее исчезновением. Каждую вашу встречу с братьями. Что-то, что он мог воспринять как предательство, как долг.

Люк сжал голову в руках.

– Я не знаю! Я давал ей деньги на мастерскую, представлял ее своим влиятельным друзьям… Я пытался помочь!

– А братьям? – не отступал Сэм. – Вы им что-то предлагали? Или, наоборот, что-то пообещали и не выполнили?

Лицо Люка внезапно вытянулось. Он медленно опустил руки.

– Боже… Один раз… Лео, кажется, просил меня дать ему работу. Говорил, что хочет начать все с чистого листа, уйти от брата. А я… я отказал. Сказал, что он нестабилен. Что он напугал Алису. – Он поднял на Сэма умоляющий взгляд. – Но я же был прав! Он же и оказался маньяком!

– С точки зрения Марка, вы лишили его брата последнего шанса, – мрачно констатировала Кэра. – И, возможно, подтолкнули Лео к тому, чтобы совершить то, что он совершил. В его глазах вы соучастник.

В кармане Сэма снова завибрировал телефон. Сообщение. Координаты на карте и всего два слова:

«СЕРЕБРЯНЫЙ РУДНИК. 23:00.»

Координаты указывали на заброшенный серебряный рудник на окраине города – место, давно выработанное и забытое. Идеальная сцена для финала.

Ночь опустилась над заброшенным рудником черным, непроглядным покрывалом. Ветер гулял между ржавыми каркасами подъемных машин, завывая в пустых барабанах. Сэм и Кэра заняли позиции среди развалин, их подкрепление скрылось в темноте по периметру. Люка Кейна, в бронежилете и с микрофоном, вывели на открытую площадку перед главным штреком. Он был бледен как полотно, но держался с остатками достоинства.

– Марк! – крикнул Сэм, его голос раскатился по пустоши. – Мы здесь! Давай поговорим!

Из черного зева штрека, словно из глотки древнего чудовища, вышел он. Марк Штраус. Он был одет в темную, потрепанную одежду, лицо исхудало и осунулось, но в глазах горел непримиримый огонь безумия. В одной руке он сжимал охотничий нож, в другой – сверкавший в лунном свете серебряный ястреб.

– Люк Кейн, – его голос был хриплым шепотом, который, однако, было слышно идеально. – «Серебряный принц». Ты живешь в своем хрустальном замке, пока мир горит. Ты отказал ему в помощи. Ты оттолкнул его. И он пришел к ней. А я… я должен был это остановить. Но я опоздал.

– Я не виноват, Марк! – голос Люка дрожал. – Я не знал!

– ВСЕ ЗНАЛИ! – проревел Марк, делая шаг вперед. – Все видели, каким он стал! Но все отвернулись! И ты тоже! Теперь пришло время платить по долгам. Твоя жизнь… за ее жизнь. И за его.

Он бросил подвеску-ястреба на землю перед Люком.

– Подними. Это твой последний трофей.

В этот момент прожекторы осветили площадку. Снайперы взяли Марка на прицел.

– Марк Штраус! Брось оружие! Руки за голову! – скомандовал Сэм.

Но Марк лишь горько улыбнулся. Он посмотрел на Люка, на подвеску у его ног, а затем – прямо на Сэма. В его взгляде была не ненависть, а бесконечная усталость.

– Правда… – прошептал он. – Никому не нужна. Нужен лишь… финал.

Он резко рванулся не к Люку, а в сторону, к краю глубокого, заброшенного ствола шахты. Прежде чем кто-либо успел среагировать, он перелез через ржавое ограждение и шагнул в черную пустоту.

Тишину ночи разорвал затяжной, стихающий в глубине крик. А затем – окончательная, всепоглощающая тишина.

Тишина после падения Марка была оглушительной. Она длилась несколько секунд, пока ее не разорвали крики команды, радиоэфир, спешащие к краю шахты люди. Но для Сэма все это было приглушенным фоном. Он смотрел на Люка Кейна, который застыл на месте, дрожащей рукой поднимая с земли серебряного ястреба.

– Он… он мертв? – голос Люка был беззвучным шепотом.

– Да, – коротко бросила Кэра, ее лицо было жестким, без тени облегчения. Она уже отдавала распоряжения спустить в шахту группу, хотя все понимали – это уже формальность.

Сэм медленно подошел к Люку и вынул у него из рук подвеску.

– Это вещдок, – сказал он безразличным тоном, упаковывая ее в пакет. Его взгляд упал на землю, где лежал ястреб. Рядом с этим местом, почти незаметная в пыли, лежала еще одна маленькая серебряная капля. Та самая, первая. Та, что он нашел в парке. Марк, должно быть, выронил ее, делая свой последний шаг.

Сэм поднял и ее. Две подвески. Две истории. Две смерти. И ни одной победы.

Люка увели, он шел, пошатываясь, словно пьяный. Его замок из стекла и стали ждал его, но Сэм сомневался, что тот когда-либо сможет чувствовать себя в безопасности за его стенами.

На следующий день в участке царила странная атмосфера. Дело было формально закрыто. Убийца найден, больше угрозы нет. Лейтенант Броди похлопал их по плечу, пробормотал что-то о «хорошей работе», но в его глазах читалось то же неудобство, что и у них. Не было чувства завершенности. Был неприятный осадок.

Сэм сидел за своим столом, перекатывая в пальцах два доказательственных пакета. В одном – ястреб, купленный с любовью и так и не подаренный. В другом – капля, сделанная с талантом и ставшая символом одержимости и смерти.

– Он не рассказал всего, – тихо сказал Сэм, не глядя на Кэру. – Почему он ждал пять лет? Что стало спусковым крючком? Где тело Лео? Мы так и не нашли его. Мы закрыли дело, но мы не узнали правды.

Кэра тяжело вздохнула, подходя к его столу.

– Иногда правды не существует, Сэм. Есть лишь версии. У Марка была своя. У Люка – своя. А у нас… – она пожала плечами, – у нас есть отчет, который можно сдать в архив.

– Нет, – Сэм поднял на нее взгляд. – Он сказал: «Правда никому не нужна. Нужен лишь финал». Но он ошибался. Правда была нужна ему. До самого конца. И она нужна мне.

Он отодвинул от себя пакеты.

– Что, если не Люк стал спусковым крючком?

– Что ты имеешь в виду?

– Елена. Она купила подвеску. Она входила в жизнь Люка. Марк, который следил за Кейном, увидел это. Увидел, как «серебряный принц» нашел себе новую принцессу. И это стало для него последней каплей. Его брат убил его любовь, а теперь другой мужчина, от чьего равнодушия, как он считал, все и началось, просто… живет дальше. Счастливо. Это могло свести с ума.

Кэра кивнула, обдумывая.

– Возможно. Мы никогда этого не узнаем.

Внезапно в кабинет вошел один из технических специалистов, молодой парень с планшетом в руках.

– Детектив Уилдер, вы просили сделать 3D-сканирование и усиление узора на первой подвеске, на капле. Мы закончили. И… я думаю, вам стоит это посмотреть.

Он положил планшет на стол. На экране была увеличенная, высокодетализированная модель подвески-капли. Тонкий, едва заметный узор, который Сэм принял за карту, при многократном увеличении оказался не картой. Это была схематичное, но узнаваемое изображение… молекулы.

– Молекулы? – удивленно подняла бровь Кэра.

– Не просто молекулы, – техник провел пальцем по экрану, выделяя участок. – Это формула довольно редкого и мощного психотропного препарата. Используется в некоторых частных клиниках для лечения тяжелых расстройств. В частности… – он сделал паузу, – той самой клиники, из которой два года назад был выписан Лео Штраус.

Лео. Не Марк. Лео был в клинике. И был выписан.

Сэм и Кэра замерли, глядя друг на друга. Ледяная волна прокатилась по спине Сэма.

– Марк сказал: «Он спит. Долгий сон. В земле», – прошептал Сэм. – Мы подумали, что он убил его. А что, если… что, если Лео был жив все эти годы? Что, если Марк держал его где-то, под воздействием drugs? А потом… выпустил?

– Или Лео сам сбежал, – голос Кэры дрогнул. – И все это время… мы охотились не за тем братом?

Они смотрели на молекулу на экране – крошечный, изящный узор на серебряной капле, который был не воспоминанием, а предупреждением. И ключом.

Дело не было закрыто. Оно только что распахнулось заново, открывая дверь в еще более глубокий и темный тоннель. И Сэм с ужасом понимал, что тень, с которой они боролись, возможно, была не той, за кого они ее принимали.

Тишина в кабинете повисла густая, как смола. Сэм и Кэра смотрели на изображение молекулы, и их мозг отказывался принимать чудовищный вывод.

– Лео… – наконец выдохнула Кэра. – Он мог быть жив все это время. Марк не убил его. Он… содержал его. Держал под замком и под воздействием препаратов. А потом что-то пошло не так.

– Или все было с самого начала иначе, – голос Сэма был хриплым от напряжения. – Что, если в ту ночь пять лет назад Марк не убил Лео? Что, если он попытался его остановить, когда тот напал на Алису? Схватились, и Марк… случайно убил не того брата?

Они оба замолчали, осознавая ужас этой версии. Марк, всю жизнь бывший тенью своего харизматичного, но жестокого брата, в решающий момент совершает роковую ошибку. Он убивает Лео, думая, что спасает Алису, но она уже мертва или умирает. И с этого момента его рассудок начинает рушиться под грузом двойной вины. Он хоронит брата и на долгие годы запирает правду в себе, пока появление Елены не становится последней каплей.

– Но тогда… чье тело в шахте? – спросила Кэра. – Мы предполагаем, что Марка. Но если они близнецы… опознать будет почти невозможно, особенно после падения.

Сэм схватил телефон.

– Нужно обыскать мастерскую Алисы и ее окрестности с георадаром. Марк сказал: «Он спит. В земле. Рядом с ее мастерской». Он говорил о Лео. Мы должны найти это захоронение.

Пока Кэра организовывала выезд группы, Сэм снова взял в руки пакет с подвеской-каплей. Молекула… Почему Алиса выгравировала именно ее? Было ли это ее собственным намеком на психическое состояние Лео? Или это сделал позже Марк, как часть своего болезненного ритуала?

Его собственный телефон подал сигнал. Новое сообщение. С незнакомого номера. Сердце Сэма упало. Он медленно открыл его.

Там не было текста. Только фотография. Сделанная, судя по углу, скрытой камерой. На ней был он и Кэра, стоящие у края шахты, в ту самую минуту, когда Марк сделал свой шаг в пустоту. Фото было кривым, смазанным, будто снятым на ходу, дрожащей рукой.

И в самом низу, в углу кадра, виднелась чья-то рука, сжимающая тот самый серебряного ястреба, который, по их мнению, лежал в доказательственной комнате.

Сообщение пришло уже после смерти Марка.

Сэм поднял глаза и встретился взглядом с Кэрой. Ее лицо было бледным. Она все поняла без слов.

– Он не действовал один, – прошептал Сэм. Леденящий ужас сковал его. – У него был сообщник. Тот, кто следил за нами. Тот, кто подобрал подвеску. И тот… – он сглотнул, – кто сейчас держит ее в руках.

Игра не закончилась. Она просто перешла на новый уровень. И их невидимый противник, настоящая Тень, только что дал им знать, что он все еще в игре. И он наблюдает.

Глава 5: Наследник Тени

Улица за окном машины была залита ядовито-желтым светом уличных фонарей. Сэм с силой сжал руль, костяшки его пальцев побелели. Рядом Кэра молча смотрела на отражение города в стекле, ее лицо было маской сдержанной ярости.

– Сообщник, – произнесла она наконец, разбивая гнетущее молчание. – Все это время. Он водил нас за нос, подбрасывал улики, как собакам кости… а его подручный наблюдал за всем со стороны и убирал следы.

– Он подобрал ястреба, – мрачно кивнул Сэм. – Значит, он был там, на руднике. Среди наших же людей? В толпе медиков, техников? Или просто следил из темноты с прибором ночного видения.

Он резко свернул к участку. Им нужно было добраться до той подвески. Проверить, настоящая ли она. И понять, кого они на самом деле похоронили в шахте.

Доказательственная комната встретила их стерильным холодом. Сотрудник, дежуривший на входе, удивленно поднял бровь, но пропустил их по удостоверениям. Пакет с серебряным ястребом лежал на своем месте. Сэм вскрыл его с помощью дежурного и замер.

Подвеска была на месте. Та самая. Но теперь, при ярком свете лампы, он разглядел то, что упустил в ночной суматохе. На крыле птицы, в пазу между перьями, был крошечный, почти невидимый глазу кровавый след. Не Елены. Не Марка. Чей-то третий.

– Отправить в ДНК, срочно, – тихо сказал он Кэре. – И поднять все фото и видео с рудника. Каждое лицо. Каждую машину на периметре.

Они провели за просмотром записей несколько часов. Кадры с камер оперативников, с носимых регистраторов, даже любительское видео с телефона одного из парамедиков. Ничего подозрительного. Ни одного лишнего человека. Лишь стандартная суета места происшествия.

– Он словно призрак, – с досадой проворчала Кэра, откидываясь на спинку стула. – Неужели он был в форме одного из наших?

– Или он не появлялся в кадре вовсе, – предположил Сэм. – А подобрал ястреба позже, когда мы уже ушли. Или… – он прищурился, – он был там, но мы не смотрели туда.

Он переключил видео на запись с бортового регистратора одной из машин скорой помощи. Камера смотрела вперед, на темную дорогу, ведущую от рудника. И в тот момент, когда их кортеж начал разъезжаться, в верхнем углу кадра, на обочине, на секунду мелькнули фары другого автомобиля. Он был припаркован в тени, в стороне от основной суеты. Темный седан. Старая модель.

Сэм застыл. Та самая машина с камеры возле парка «Старая дубрава».

– Он был там, – прошептал Сэм. – Он наблюдал за финалом своего спектакля. И он уехал последним.

В этот момент в кабинет вошел техник из ДНК-лаборатории. Его лицо было бледным.

– Детектив Уилдер… по тому образцу с подвески-ястреба. Мы проверили… это… это ДНК Лео Штрауса. Его данные были в базе из-за старого дела об исчезновении.

Лео Штраус. Его кровь на подвеске, купленной для Люка Кейна. Значит, он был жив. По крайней мере, до недавнего времени. И он контактировал с этой подвеской. Возможно, это он убил Елену? А Марк… что же тогда делал Марк?

Сэм почувствовал, как почва уходит из-под ног. Все их теории рушились одна за другой.

И тогда его служебный компьютер издал тихий щелчок. На экране сам по себе открылся текстовый редактор. Символы стали появляться по одному, медленно, будто невидимая рука печатала их прямо сейчас.

«Вы ищете одного. Но тень всегда двойная. Вы похоронили не того брата. Марк был слаб. Он хотел признаться. Он хотел остановиться. Но я… я только начинаю. Серебряный принц должен заплатить. Не деньгами. Жизнью. Его жизнь за ее жизнь. И на этот раз никто не помешает. Ни полиция. Ни слабый брат. Приготовьтесь, детективы. Второй акт начинается.»

Сообщение исчезло так же внезапно, как и появилось. Экран снова стал чистым.

Сэм и Кэра сидели в ошеломленной тишине. Хакерская атака. Прямо в защищенную сеть участка.

Они не просто ошиблись. Они были марионетками в руках того, кто был умнее, хитрее и безжалостнее их обоих. Марк был жертвой. Пешкой. А настоящий убийца, Лео Штраус, был жив. И он только что объявил, что его месть Люку Кейну еще не закончена.

Воздух в кабинете стал густым и тяжелым, как свинец. Сэм откинулся на спинку кресла, сжимая виски пальцами. Казалось, стены смыкаются вокруг.

– Лео, – прошептала Кэра, и в ее голосе звучало нечто большее, чем ужас. Это было холодное, безжалостное понимание. – Все это время. Он использовал Марка. Использовал его любовь к Алисе, его чувство вины. Он манипулировал им, заставил поверить, что именно Марк во всем виноват. А сам оставался в тени.

– И когда Марк стал угрозой, слишком эмоциональным, слишком готовым к признанию… Лео убрал его, – Сэм закончил за нее мысль. – Он инсценировал самоубийство на наших глазах. И мы, черт возьми, поверили.

Он ударил кулаком по столу, отчего чашка с карандашами грохнулась на пол.

– Мы вели его игру с самого начала! Все эти подвески, послания… это был не бред Марка. Это был план Лео. Он вел нас за руку, подталкивая к тому, чтобы мы сами загнали его брата в угол.

– Но зачем? – в голосе Кэры слышалась растерянность. – Чтобы отомстить Люку? Но тогда зачем вся эта сложная схема с Марком?

– Потому что для него это не просто месть, – Сэм встал и начал метаться по кабинету. – Это искусство. Театр. Он не просто хочет убить Люка. Он хочет его сломать. Душевно. Сначала он убивает его подругу, потом натравливает на него полицию и мнимого маньяка, заставляет его поверить, что воскресший призрак его сестры хочет его смерти… а потом, в самый последний момент, когда Люк уже на дне, является лично. Чтобы Люк знал, кто нанес финальный удар. Чтобы он видел лицо своего палача.

Он остановился, переводя дух.

– А Марк… Марк был расходным материалом. Еще одной жертвой в этом спектакле. Лео заставил его сыграть роль убийцы, а затем и роль трупа.

Кэра смотрела на него с растущим ужасом.

– Значит, все, что мы делали…

– Было частью его сценария, – мрачно подтвердил Сэм. – И теперь, когда мы «раскрыли» дело, он свободен. У него нет больше слабого брата, который мог его выдать. Нет никаких зацепок. Он призрак. И он готовится к финальному акту.

Они сидели в гробовой тишине, осознавая всю глубину своего провала. Они не просто упустили преступника. Они стали соучастниками в убийстве невинного человека и в замыслах маньяка.

Внезапно зазвонил телефон Кэры. Она посмотрела на экран и нахмурилась.

– Это… Люк.

Она включила громкую связь.

– Люк? Что случилось?

В трубке послышался тяжелый, прерывистый звук – рыдания, смешанные с истеричным смехом.

– Он… он здесь… – выдавил Люк. – Он прислал… фотографию…

– Какую фотографию? Где ты?

– В безопасном доме… Он снаружи… Я вижу его… в окно…

Сэм схватил ключи от машины.

– Держись, Люк! Мы уже в пути! Не подходи к окну!

Они вылетели из кабинета, снося все на своем пути. Но Сэм чувствовал ледяную тяжесть в груди. Они опоздают. Это был не крик о помощи. Это был крик обреченного.

Машина с воем сирены неслась по ночному городу, разрезая темноту кинжалами фар. Сэм давил на газ до упора, его руки судорожно сжимали руль. Кэра пыталась дозвониться до группы охраны, оставшейся с Люком, но в трубке был только гудок.

– Никто не отвечает, – ее голос был срывающимся. – Это плохой знак, Сэм.

– Лео уже там, – сквозь зубы процедил Сэм. – Он их нейтрализовал. Или купил. Для него нет преград.

Они подлетели к безопасному дому – неприметному таунхаусу в тихом районе. Снаружи все казалось спокойным. Машина охраны стояла на своем месте. Но когда они выскочили из машины, их встретила неестественная, гробовая тишина.

Дверь в дом была приоткрыта. Сэм, держа пистолет наготове, толкнул ее плечом. Первое, что они увидели, – тело одного из охранников, лежащее в прихожей. Никаких признаков борьбы. Чистый, точный удар ножом в горло.

– Господи, – прошептала Кэра, закрывая ему рот рукой.

Они двинулись дальше, проверяя комнаты. Второй охранник был в гостиной, тоже мертв. Профессиональная работа. Без шума, без лишних движений.

Сэм жестом показал на лестницу, ведущую на второй этаж. Туда, где должны были быть спальни.

Дверь в главную спальню была распахнута настежь. Люк Кейн сидел на кровати, прислонившись спиной к изголовью. Его глаза были широко раскрыты, в них застыл немой ужас. На его шее алела тонкая, аккуратная рана. В его руке был зажат лист бумаги.

И на груди Люка, прямо на окровавленной рубашке, лежала последняя серебряная подвеска. Не ястреб и не капля. А идеально отполированная, холодная серебряная маска. Без глаз, без рта. Просто гладкая, пустая поверхность, отражающая потолок и их собственные бледные лица.

Сэм подошел ближе, не в силах отвести взгляд от этой маски. Он осторожно разжал пальцы Люка и взял листок. На нем было напечатано всего несколько слов:

«КОНЕЦ – ЭТО НАЧАЛО. СПЕКТАКЛЬ ОКОНЧЕН. НОВЫЙ СКОРО НАЧНЕТСЯ. И ВЫ, ДЕТЕКТИВЫ, В НЕМ – ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ.»

Сэм медленно опустил записку. Он посмотрел на маску, на пустое, безликое серебро, и понял. Это не была маска. Это было зеркало. Зеркало для них. Лео не просто скрылся. Он стер себя. Он стал Тенью в полном смысле этого слова. И теперь он обратил свой взор на них.

Глава 6: Зеркало для героя

В безопасном доме воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь навязчивым жужжанием люминесцентной лампы на кухне. Прибывшие следственные группы работали молча, подавленные размахом и дерзостью преступления. Трое убитых. Идеальный провал.

Сэм стоял на пороге спальни, не в силах оторвать взгляд от серебряной маски, все еще лежавшей на груди Люка. Она казалась живой, дышащей холодом и насмешкой.

– Главные герои, – проговорил он, и слова повисли в воздухе, тяжелые и ядовитые. – Он перевел нас из зрителей в действующие лица.

Кэра, бледная, но собранная, подошла к нему, держа в руках планшет.

– Ни отпечатков, ни следов. Камеры наблюдения в квартале были отключены за минуту до нашего прибытия. Он знал каждый наш шаг.

– Он знал, потому что вел нас, – Сэм наконец отвернулся от маски и посмотрел на напарницу. В ее глазах он увидел то же самое – не страх, а холодную, обжигающую решимость. – Мы были марионетками. Но кукловод перерезал нитки. Теперь мы свободны. И он этого не ожидает.

– Что ты предлагаешь? – спросила Кэра, опуская планшет.

– Он хоspectacle. Театр. Значит, мы дадим ему его. Но по нашим правилам. – Сэм шагнул к столу, где лежала злополучная записка. – Он говорит: «Конец – это начало». Что, если он прав? Мы все это время смотрели не туда. Мы искали маньяка, мстящего за сестру. А нашли режиссера, для которого смерть – лишь смена декораций.

Идея, уродливая и гениальная, начала формироваться в его сознании.

– Елена Вос, Вика, Марк, Люк… все они были актерами в его пьесе. Но у каждой пьесы есть премьера. Первое представление. – Он уставился на Кэру. – Что было первым? Исчезновение Алисы? Или пожар в Питтсбурге?

– Ты думаешь, все началось раньше? – Кэра нахмурилась.

– Я думаю, мы должны перестать реагировать и начать предвосхищать, – сказал Сэм. – Он изучал нас все это время. Наши методы, наши слабости. А мы его не знаем. Ничего. Кроме того, что он одержим серебром, театром и… – он взглянул на маску, – стиранием себя.

Он подошел к окну, за которым клубилась предрассветная мгла.

– Он оставил нам свой символ. Пустоту. Значит, наша задача – найти, что он пытается ею скрыть. Не лицо. А причину. Почему он стал этим… ничто.

В кармане Сэма завибрировал телефон. Неизвестный номер. Он медленно поднес его к уху, глядя на Кэру.

– Первый акт завершен, – прозвучал тот же механический голос, но теперь в нем слышались нотки… любопытства? – Ваша игра начинается, детектив Уилдер. Но помните, сценарий все еще пишется. И я все еще держу перо. Ваш ход.

Связь прервалась. Сэм опустил телефон.

– Мой ход, – тихо повторил он.

Он повернулся к Кэре, и в его глазах загорелся новый огонь – не отчаяния, а вызова.

– Он хочет спектакль? Хорошо. Мы его получим. Мы найдем его «премьеру». Ту самую первую трагедию, которая создала монстра. И мы вытащим его на свет прежде, чем он успеет написать для нас финал.

Вернувшись в участок, Сэм чувствовал себя так, будто прошел через строй. Усталость валила с ног, но внутри бушевала адреналиновая буря. Лео не просто бросил им вызов. Он перевернул все их представления о расследовании с ног на голову.

– С чего начнем? – Кэра поставила перед ним чашку с черным кофе. Ее взгляд был ясным и твердым. Она тоже перешла в новое состояние – холодной, безжалостной решимости.

– С начала, – сказал Сэм, отпивая глоток обжигающей жидкости. – Но не с того начала, что мы знаем. Мы копались в деле Алисы Кейн, в пожаре в Питтсбурге… А что, если первая жертва была еще раньше? Что, если все началось не с Алисы, а с кого-то другого?

Он развернул к себе монитор и начал лихорадочно пробивать по базе данных все, что было связано с братьями Штраус, начиная с самого их детства.

– Ищем любые происшествия. Несчастные случаи. Смерти родственников. Все, что могло оставить шрам.

Через несколько часов упорного труда, когда глаза уже слипались от усталости, Кэра издала короткий возглас.

– Сэм, посмотри на это.

На экране было сканирование старого, пожелтевшего газетного листка из архива двадцатилетней давности. Небольшая заметка в разделе происшествий. Заголовок: «Трагедия в семье Штраус: погибла мать близнецов».

Сэм прочел заметку залпом. София Штраус. Умерла в результате несчастного случая дома. Официальная версия – падение с лестницы. Но в заметке мельком упоминалось, что на месте работала полиция, так как были «некоторые несоответствия». Дело в итоге закрыли.

– Несчастный случай, – прошептал Сэм. – Два мальчика. Один свидетель. Или… два свидетеля?

– Ты думаешь, это мог быть… – Кэра не договорила, но смысл был ясен.

– Лео было, что, десять? Марку столько же, – Сэм откинулся на спинку стула, вглядываясь в расплывчатое фото улыбающейся женщины. – Что, если это была не случайность? Что, если один из братьев… толкнул ее? И второй видел это? И молчал?

Он представил себе двух мальчиков, связанных узами крови и страшной тайной. Один – с темным семенем уже в душе. Другой – заложник молчания, обреченный нести этот груз. Это могло бы объяснить их динамику. Тихий, покорный Марк и доминирующий, жестокий Лео.

– Нам нужно найти следователя, который вел это дело, – сказала Кэра, уже набирая номер архива. – Или кого-то из соседей. Кто-то должен что-то помнить.

Пока Кэра обзванивала бывших соседей семьи Штраус, Сэм продолжал копаться в базе. И нашел кое-что еще. Через два года после смерти матери, их отец, Эрих Штраус, добровольно лег в психиатрическую клинику с тяжелой депрессией. Он вышел оттуда через полгода и почти сразу покинул город, оставив двенадцатилетних близнецов на попечение своей сестры.

– Он сбежал, – понял Сэм. – Он не смог вынести того, что видел в глазах своих сыновей. Или того, о чем они молчали.

Кэра положила трубку, ее лицо было озарено вспышкой азарта.

– Я нашла ее. Старую соседку, Илзу Майер. Она живет в том же доме. Говорит, помнит тех мальчиков. И помнит тот день. Согласилась поговорить.

Они мчались по утреннему городу, который только просыпался, не зная, что в его тенях бродит призрак, рожденный двадцать лет назад в результате детской трагедии.

Илза Майер оказалась хрупкой, но проницательной старушкой с острым взглядом. Она впустила их в свою уютную, пропахшую корицей и прошлым квартиру.

– Близнецы Штраус, – покачала она головой, усаживая их за кухонный стол. – Тихие, замкнутые мальчики. После смерти Софии они стали совсем другими. Особенно Лео.

– Что вы помните о том дне? – спросил Сэм, стараясь говорить мягко.

Илза нахмурилась, в ее глазах плескалась старая боль.