Читать онлайн Склад надежд

Часть 1. Долгая ночь

Глава 1

На промышленной базе «Роща» яркий прожектор, закрепленный на заборе с колючей проволокой, освещал главные ворота. Камеры видеонаблюдения фиксировали все происходящее, а охрана приглядывала за территорией. Местные работники даже шутили, что трудятся в исправительной колонии «Роща». Но в этот вечер ни одна система защиты не сработала.

Охранник на посту нервно дергал ногой, вглядываясь в дорогу. Оперативники полиции, прибывшие два часа назад, дали ему поручение встретить представителя следственного комитета. Появившийся из-за поворота автомобиль с характерной красной надписью заставил охранника привстать со стула. Когда машина подъехала к воротам, он нажал кнопку открытия и, накинув теплую куртку, заторопился на улицу. Снег вперемешку с пожухшими листьями скрипел под ногами. Ворота с металлическим лязгом открылись, охранник показал рукой на здание номер два. Машина, не останавливаясь, проехала прямо туда, а охранник смотрел ей вслед, быстро выдыхая пар и положа руку на сердце.

Рядом с большим въездом для грузовых фур располагалась маленькая дверца, около которой уже ждал оперативник. Машина остановилась перед входом, из нее вышел высокий человек средних лет. Ступая широкими шагами к коллеге, он протянул руку.

– Чернов, Павел Семенович, следователь СК, – сказал он, крепко стискивая руку оперативника.

– Олег Картаполов, руководитель опергруппы, – с серьезным лицом ответил полицейский.

– Я вас еле по адресу нашел. Ну, показывайте, что тут случилось, в этой глуши.

Внутри располагался огромный склад площадью несколько тысяч квадратных метров. Перешагнув наваленные у входа мешки, следователь увидел сотни разнородных предметов и сощурил глаза. На стеллажах шестиметровой высоты стояли деревянные ящики и картонные коробки. Сквозь полки проглядывали и другие секции склада с грудами товаров выше человеческого роста.

Длинный коридор, образованный стеллажами, тянулся до конца здания и заканчивался высокой стеной с огромным портретом. Вся перспектива сходилась на нем, притягивая взгляд. Чернов, почтительно сняв шапку, сказал: «Вот и наш первый свидетель – уважаемый Владимир Ильич». Картаполов улыбнулся уголком рта.

Изображение Ленина возвышалось над складом, с характерным прищуром наблюдая за его обитателями и посетителями. По мере приближения к портрету раскрывался его впечатляющий масштаб. С близкого расстояния в изобилии вырисовывались мелкие детали: щетинки усов, бороды, морщины вокруг глаз и, конечно, напряженный взгляд.

В конце коридора они обогнули стену и подошли к открытому офису. Войдя первым в секретарскую, руководитель опергруппы рукой указал в сторону двери кабинета директора.

Войдя следом, Чернов сразу увидел растекшуюся на половину помещения кровь и два трупа. У мужчины была вырвана часть горла и сломана челюсть, а женщина лежала с пробитой головой и расцарапанным лицом.

– Ого, тут что – произошло нападение медведя? – сказал Чернов и выдавил из блистерной упаковки таблетку от изжоги. – Ладно, поехали конкретно по пунктам. Очевидно, это убийство двух лиц. Тела на своем месте? Орудие преступления нашли?

– Криминалисты работают. Предварительно тела не перемещали. Орудия пока нет, – ответил Картаполов.

– Ясно, как я вижу, тут потенциальных орудий хоть отбавляй, – сказал Чернов, взглянув в окно на склад, где лежали стопки дисковых пил. – Потерпевшие кто?

– Охрана говорит, что это директор фирмы и его заместитель. Личности по документам установлены. Это Сергей Соболев и Татьяна Лоскутова.

– Следы убийцы?

– Еще не нашли, работаем.

– Конкретного пока мало. Свидетели есть?

– В конце рабочего дня уже никого не было. Охранник делал обход территории, нашел тела и вызвал полицию. Но ничего подозрительного не видел и не слышал.

Следователь облокотился на секретарскую стойку. «На первый взгляд, они умерли от потери крови или травм головы, – думал Чернов, глядя на трупы. – Множественных ран нет, на аффект не похоже. Если убили намеренно, почему не сделать это ножом или огнестрелом? Почему здесь, на выходе из кабинета? Убийца выманил их? Или застал врасплох в этом месте?»

Чернов уточнил у начальника опергруппы: «Следы кражи есть?» Как и ожидал следователь, ответ был отрицательным. «Очевидно, офис не разграблен, на трупах карманы не вывернуты. Пропажи на складе потом будем выяснять», – про себя рассудил Чернов.

Осторожно обходя тела, следователь попал в кабинет директора. Аккуратные стопки документов покрывали поверхность рыжей мебели. В дальнем углу оперативник копался в тумбах. Часть бумаг и вещей он складывал в специальную сумку для дальнейшего изучения. Следователь медленно подошел к добротному столу, а в голове, не переставая, крутилась мысль «Чего-то не хватает». Затем его глаза округлились, а рот несколько искривился – на столе не было места для компьютера или ноутбука, зато стоял белый пластмассовый телефон. Также рядом покоилась кипа рукописных заметок. Еще раз осмотревшись, вернулся к Картаполову.

– Давно я этого не говорил, но запросите распечатку звонков со стационарного телефона, – сказал следователь, и улыбка скользнула по его лицу.

Выдерживая строгую процедуру, он задал еще с десяток вопросов. Камеры видеонаблюдения охватывали только периметр. Если убийца не попал на последнюю запись, придется изучать весь многочасовой материал. По окончании опроса Чернов подумал: «Опергруппа еще ничего не нашла. Горячие следы стынут. Надо самому осмотреться – вдруг повезет».

Покинув офис, он снова оказался на складе. Оперативники, судмедэксперт и несколько криминалистов сновали по складу, изучая обстановку и расставляя маячки. Очевидно, тела вскоре подготовят к отправке.

Глухой металлический звук, похожий на короткий удар, разнесся по складу. Чернов резко обернулся – все выглядело как прежде. Следователь задел руку проходящего мимо оперативника и спросил:

– Что это было?

– Непонятно откуда. Уже слышали пару раз. Видимо, что-то скрипит, а может, здание от холода сжимается.

Чернов осмотрелся, проговаривая про себя: «Один вход, один выход. Окна узкие под самым потолком. Убийца мог уйти только через дверь». Он надел шапку и вышел на улицу.

Здание номер два находилось в углу базы. Перед входом – калитка к первому цеху, слева – еще одна постройка. Следователь посмотрел вдаль и смерил взглядом расстояние до охраны. «Метров сто», – подумал он и пошел вокруг склада. Обходя тесно растущие березы, подумал: «Вот уж действительно роща». Сзади здания следователь обнаружил люк в земле, задвижки теплотрассы и небольшую поляну без деревьев, после которой ограждением заканчивалась территория базы. Чернов замер.

Целая секция забора сильно покосилась и завалилась во внешнюю сторону – идеальное место, чтобы перелезть. Он смотрел на землю. «Ни черта не видно!» – сказал про себя Чернов. Ему пришлось сходить к машине за фонарем. Вернувшись на прежнее место, посветил на землю, внимательно вглядываясь. Следов, ведущих к забору, не было видно, хотя вокруг осталось полно отпечатков самых разных ботинок. За территорией – пустырь, а в отдалении не менее километра – трасса. «Надо бы узнать, что с этим забором», – подумал Чернов, выключил фонарь и пошел на проходную.

Он дернул за ручку, поняв, что дверь заперта, сильно постучал кулаком. Дверь открылась. На пороге показался охранник, тут же обняв себя руками от проникшего холода. Чернов представился и спросил про забор.

– Прошлой зимой погрузчиком неаккуратно снег почистили, – ответил охранник.

– А что за люк?

– Так водопровода нет, вода из закопанной бочки поступает.

– Скажите, а остальные здания были закрыты в момент убийства? – спросил Чернов.

– Точно закрыты. В конце рабочего дня все ушли через проходную. Замки на месте, мы во время обхода должны проверять.

– Во время обхода вокруг здания ходите?

– Да, по инструкции положено.

– Ясно, а именно сегодня, как тела обнаружили, ходили?

Охранник кивнул. «Видимо, вокруг здания топтали все кому не лень», – подумал Чернов и попрощался. Дверь за его спиной со скрипом закрылась, а он заторопился назад к складу.

Заходя в маленькую дверцу, Чернов пригнулся, сделал шаг внутрь и чуть не рухнул, запнувшись о крупный бумажный мешок. «Зараза! Нашли, где бросить!» – выругался он про себя. Следователь прошел по главному коридору и заглянул в офис. Не найдя Картаполова, вернулся в начало коридора из стеллажей и крикнул: «Олег!» Эхо разнеслось по складу, но ответа не последовало.

Чернов заглянул за стеллаж. Картаполова не было. Повсюду, как стены, высились деревянные ящики. Тут же был ворох противогазов, сваленных в высокую кучу. Рядом много места занимало нагромождение толстых рулонов бумаги, но все же оставался небольшой проход.

Чернов направился через него, попадая в новое пространство. Там теснились десятки наборов стеклянной лабораторной посуды, а между ними развилка в соседние закутки. Тогда он подошел к стене из деревянных ящиков и, заглянув в щель, увидел точно такое же пространство. После нескольких поворотов, попав в тупик, он крикнул: «Чертов лабиринт! Олег!» Следователь поднял голову и увидел высокие стеллажи главного коридора. «Хорошо, пойду к ним», – подумал Чернов. Выбравшись на середину склада, он прошел между стеллажами в правое крыло, где через минуту нашел Картаполова, внимательно осматривающего груду коробок.

– Олег, найти вас не мог. Ваши опера натоптали вокруг склада?

– Мы следы проверяли, – нахмурившись, ответил он.

– Так следы были?

– Были, но только охранника. Погоду видели? Мне кажется, если и были еще следы, они пропали.

Один из оперативников подошел и протянул Картаполову два мобильных телефона.

– Позвольте, – Чернов перехватил одно из устройств.

Оперативник доложил, что криминалисты закончили и дали добро на обыск тел. Мобильные были при жертвах. Телефон, который взял Чернов, оказался Сергея – включился без пин-кода. Следователь стал жадно изучать последние сообщения и журнал звонков. Спустя несколько минут Чернов сказал: «Олег, продолжайте работать, мне есть кому позвонить».

Следователь выделил для себя два номера, записанных как «Сынок» и «Антон кирпич». Второй контакт особо заинтересовал следователя – именно с ним целых пять раз за этот вечер говорил Сергей.

Чернов вышел в главный коридор, где было больше воздуха, выписал первый номер телефона и набрал его. Послышался молодой голос. Следователь представился и попросил собеседника назваться. Это был сын убитого – Владислав Соболев.

– Мне жаль, но я должен вам сообщить, что ваш отец мертв.

– В смысле мертв? – после паузы заговорил Влад.

– В том смысле, что его убили.

В трубке наступило молчание. Чернову не раз приходилось сообщать подобное. В большинстве случаев реакция была именно такой.

– Это розыгрыш что ли? – отстраненным голосом спросил Влад.

– Владислав Сергеевич, это не розыгрыш. Если вы готовы, я расскажу, что будем делать по процедуре дальше.

– Как мне знать, что вы следователь! Что за шутки такие! – закричал Влад и прервал связь.

Чернов спокойно положил телефон в карман и зашагал вдоль склада. Он дошел до середины главного коридора из стеллажей, поднял голову и посмотрел на Ленина. Ему даже показалось, что Владимир Ильич вот-вот едва заметно кивнет, одобряя его действия. Чернов почувствовал, как второй телефон в кармане завибрировал. На экране мобильного Сергея высветился входящий – «Сынок».

– Ало, мы только что говорили, – произнес Чернов.

Звонок шел, но собеседник молчал. Еще несколько раз следователь попытался представиться и убедить его ответить, но вскоре разговор прервали с той стороны. Через минуту из дальнего конца склада послышалась громкая мелодия, исполнявшаяся на саксофоне. Чернов посмотрел в сторону, откуда исходил звук, и увидел спешащего к нему Картаполова. Он протянул Чернову звонящий мобильный телефон Лоскутовой. На входящем вызове отображался контакт – «Влад Соболев». Чернов взял трубку.

– Владислав Сергеевич, это следователь Чернов.

– Как Чернов? Где Татьяна Аркадьевна?! – дрогнувшим голосом сказал Влад.

– Она лежит рядом с вашим отцом.

В трубке снова наступило молчание. На этот раз оно длилось дольше. Чернов ждал, пока молодой человек заговорит.

– Это правда не розыгрыш? Они точно мертвы? Может, что-то можно сделать? – сдавленным голосом произнес Влад.

Чернов объяснил, что они мертвы уже не первый час, смерть констатирована, а опергруппа занимается выяснением всех обстоятельств и поиском улик. На данный момент самое важное – выйти на «горячие следы». Для этого нужны показания, данные, зацепки, в первую очередь, от ближайших родственников и контактов. В ходе разговора Влад пояснил, что находится не в городе Тайгоярск, а в Москве. Показания Влада могли быть важны, поэтому Чернов принял решение срочно отправить Влада в управление СК в Москве для дачи показаний.

– Я хочу еще у вас кое-что уточнить. Вам, вашему отцу или его заму угрожали?

– Нет, – тихо ответил Влад.

– Может, у них были подозрительные контакты или знакомые?

– Не знаю.

Чернов задал еще пару вопросов, но Влад ничего не сказал, что могло бы помочь. Следователь решил закончить разговор и, положив трубку, посмотрел на Картаполова.

– Олег, я сейчас коллегам в Москве сообщение напишу, свяжете их с Владиславом Соболевым, а мне нужно сделать еще один звонок, – закончил Чернов и снова задумчиво взглянул на портрет Ленина.

Глава 2

Горло следователя снова зажгло, и он выдавил таблетку из упаковки. Собравшись с мыслями, Чернов набрал номер Антона-«кирпича». Звонок шел, но ответили не сразу. Наконец в трубке прозвучало резкое: «Да!» Чернов представился.

– С кем я разговариваю? – спросил следователь.

– Это кто? И по какому вопросу?

– Следователь Чернов Павел Семенович, представьтесь, – настаивал Чернов.

– Дмитриев, Антон Владимирович.

– Вам знаком Соболев Сергей?

– Да, а что?

– Он убит.

В трубке была тишина. Чернов ждал, когда Дмитриев начнет задавать вопросы, но их не последовало.

– Антон Владимирович, вы слышите меня?

– Я слушаю.

– Где вы находитесь?

– Дома, – ответил Дмитриев после заминки в несколько секунд.

– С вами кто-то есть? – спросил Чернов.

Дмитриев ответил отрицательно. На каждый вопрос Чернова Антон-«кирпич» реагировал только после паузы. Следователь сохранял ровный голос, но пальцы начали сильно сдавливать телефон. Он решил перейти к делу, сообщив, что Дмитриев созванивался с убитым пять раз незадолго до его смерти.

– О чем вы говорили? – спросил Чернов.

– О делах, – после паузы ответил Дмитриев.

– Ему кто-нибудь угрожал?

– Нет. А Лоскутова жива?

Глядя перед собой, следователь кончиком указательного пальца дотронулся до подбородка и через несколько секунд продолжил.

– Почему вы решили, что с ней что-то случилось?

– Догадался, – снова с запозданием ответил Дмитриев.

Чернов стиснул зубы и еще сильнее сдавил телефон. «Из этого «кирпича» так ничего не вытянуть», – подумал он и сообщил, что вызывает его на допрос. Но Дмитриев отказался явиться сразу, сославшись на личные причины. Они договорились встретиться в кабинете Чернова завтра.

Положив телефон в карман, следователь вздохнул и провел рукой по лбу. «Надо подготовиться к допросу», – подумал он. Достав телефон, отправил номер своему коллеге с просьбой установить личность и посмотреть, есть ли что-то на этого «Кирпича».

К Чернову вернулся Картаполов и заинтересованно спросил: «Ну как?» Следователь кратко передал свои впечатления. Немного сжав кулак, он закончил: «Завтра его пощупаем».

«На сегодня все», – подумал следователь. Они обсудили с руководителем опергруппы план на ближайшие пару дней и попрощались. Чернов вернулся в свою машину. Его мысли окончательно занял «Кирпич». Внутреннее чутье подсказывало, что завтра с утра он узнает о нем много интересно.

***

Положив телефон на большой стол из массива дерева, Дмитриев откинулся на красном кожаном кресле. Приглушенный свет мягко обволакивал кабинет. Он закрыл лицо обеими руками и помассировал глаза. Затем встал и, медленно шагая, подошел к столику с алкоголем в другом конце комнаты. Его толстый указательный палец постукивал по горлышку то одной бутылки, то другой. Наконец движение прекратилось на виски с надписью: «ХХХ». В кабинете раздался мягкий хлопок пробки и напиток полился в квадратный стеклянный стакан. Дмитриев поднес его к лицу и ощутил резкий запах спирта, плавно переходящий в ноты дуба. Выпив половину одним глотком, он поднял взгляд на оскалившуюся голову медведя на стене.

– Кто звонил? – раздался женский голос за спиной.

– Никто, – повернувшись, ответил он.

– Может, вернемся в постель?

– Мне нужно кое-что сделать. Ты могла бы уйти?

– Но я ведь недавно пришла.

– Прости, дела.

– Антон, я тебе не девочка по вызову! – резко ответила она.

Он повторял одно и то же на все ее возражения, стоя посреди комнаты словно крепкий дуб. В итоге, сжав губы, девушка молча посмотрела на его невозмутимое лицо и бокал в руке, затем резко развернулась и вышла из кабинета. Дмитриев долил виски и вернулся в кресло. В квартире слышался топот, суета. Наконец раздался щелчок входной двери – наступила тишина. Он покачал бокал в руке, сделал глоток и взял телефон. «Так, сначала мелкое дело», – подумал он и набрал номер магазина цветов. Ему ответил оператор, и они вместе обсудили доставку букета на завтра.

– Приложите открытку с надписью: «Любимой жене», – сказал Дмитриев.

– Хорошо, сейчас посчитаю сумму к оплате.

– Подождите, скидку-то сделаете?

– Простите, при заказе с доставкой не делаем.

Несколько минут Дмитриев убеждал оператора скинуть пять процентов, приводя примеры своих предыдущих покупок, акцентируя внимание на том, что он постоянный клиент. Как только оператор сдался, Дмитриев слегка улыбнулся.

Он сделал ещё один глоток виски и посмотрел на большую карту, занимающую полстены, с надписью: «Россия». Искусно сделанная на заказ, она отражала особенности рельефа. На месте горных хребтов – возвышения, а озера и крупные реки были наполнены лазурной смолой. Зона тундры на севере окрашена бледными серыми и коричневыми тонами. Южные и западные границы уходили в мягкий зеленый цвет. В лесистых местностях стояли метки. Меньше всего знаков было на Дальнем Востоке и юге России. Дмитриев поставил стакан, оперся локтями о стол и глубоко вздохнул. «Теперь за дело», – сказал он спустя минуту и набрал номер телефона своего помощника.

Несмотря на поздний звонок, тот ответил сразу же.

– Слушаю, Антон Владимирович.

– Ну что, Рома, мне звонил следователь.

Дмитриев пересказал диалог с Черновым, делая глоток виски между фразами. Роман внимательно слушал, ожидая, когда начальник закончит.

– У меня два вопроса, Рома. Первый. Ты все сделал как надо?

– Да, Антон Владимирович, но…

– Что «но»? – перебил его Дмитриев. Он сдвинул брови, и на лбу появилась глубокая морщина.

– Я не успел забрать… – Роман не закончил.

– Я что, за лоха останусь в этой истории?! – прогремел Дмитриев и прервал звонок.

Он обхватил ладонью подбородок, в голове проносилась только одна фраза: «Не успел забрать». Поднявшись с кресла, он стал ходить по кабинету, заставляя изящный паркет потрескивать. Подобно пойманному зверю, он искал выход из клетки. Прошло десять минут, прежде чем Дмитриев снова взял телефон и набрал номер Романа.

– Да, Антон Владимирович.

– Рома, ты хоть понимаешь, что сейчас на склад Сереги не попасть. Да и потом тоже. Как ты себе это представляешь? Там же все оцеплено будет.

– Понимаю, – сказал Роман и замолчал, ожидая, когда Дмитриев заговорит снова.

– Так, меня завтра на допрос вызвали. Там будем думать. А ты пока пошли кого-нибудь к «Роще», пусть посмотрит, что там происходит.

Дмитриев положил трубку и вернулся к столику с алкоголем за последней порцией виски. Он выключил свет в кабинете и, подойдя к окну, посмотрел в ночное небо.

Глава 3

На следующий день Дмитриев, как всегда, проснулся рано. Он засыпал свежеобжаренные зерна кенийского кофе в машинку. Аромат готового напитка так обволакивал, что хотелось зажмурить глаза. Каждый глоток отзывался теплом по всему телу. Это была главная процедура. Остальные приготовления заняли немного времени. Через полчаса он уже положил руки на подогреваемый кожаный руль своего автомобиля.

Новое здание следственного комитета располагалось в центре города. Но Дмитриев помнил еще старый пятиэтажный следком из серого кирпича на окраине. О нем сохранился не самый радужный образ, но здесь все было иначе, в стиле современной архитектуры – большие окна, много света и теплые тона интерьера. На проходной стоял отдельный внутренний телефон, по которому можно связываться с конкретным сотрудником. Он вызвал Чернова, который вскоре спустился и провел в свой кабинет.

Маленькое помещение с большим окном, с видом на город, оставляло приятное впечатление. Следователь жестом пригласил Дмитриева за стол, сзади которого висел портрет. Они сели друг напротив друга. Дмитриев посмотрел на Чернова и поднял взгляд на портрет президента.

Чернов начал работу протокольно, объяснив некоторые обстоятельства дела, причину вызова на допрос и другие необходимые детали. Вскоре они завершили формальную часть.

– Вы знаете, как записаны у Соболева в контактах мобильного телефона? – спросил Чернов. Дмитриев отрицательно покачал головой. – Антон-кирпич.

На грубом лице Дмитриева показалась улыбка, и он рассмеялся. Чернов на мгновение отвел глаза, затем снова посмотрел на него. Смех был таким заразительным, что края губ следователя также слегка разошлись в стороны, но быстро вернулись на прежнее место.

– Вы вспомнили какую-то историю? – скрестив руки на груди, уточнил Чернов.

– Почему «кирпич»-то? Звучит, как кличка из девяностых, – быстро успокоившись, ответил Дмитриев.

– Вы мне скажите, эта кличка связана с вашим прошлым? – следователь положил руки на стол и едва заметно взглянул на папку, лежавшую с краю.

– У меня нет никакой клички.

– Может, и нет. Но мои коллеги сделали подборку информации о вас, – Чернов постучал указательным пальцем по папке.

Дмитриев скрестил руки на груди и положил ногу на ногу. Следователь открыл папку и зачитал первый абзац, в котором излагались подробности криминальных дел. Изобиловали разные составы, но в основном хулиганство и рэкет. Прикреплена также примечательная фотография, где у него на лбу была надпись: «Россия».

– Удивительно, что сидели вы недолго, – обратился к нему Чернов.

– Это было давно и не все соответствует правде.

– И тем не менее…

– Я за все ответил, прошло уже двадцать лет, – перебил его Дмитриев.

Они смотрели друг другу в глаза. В кабинете стало слышно только тиканье часов.

– О чем вы с Соболевым разговаривали, Антон Владимирович?

– Я уже говорил, о делах. Вам что, интересно, какие конические сверла на трубчатые плашки мы поменять хотели? – сказал Дмитриев, положив руки на стол.

У Чернова слегка приподнялись брови. «Что, нравится? Незнакомые слова услышал?» – подумал Дмитриев.

– Ладно, все же почему «кирпич»? – спросил Чернов.

– Есть догадка. Когда в девяностых я начал, – на секунду он прервался, – фарцевать, я накопил деньги и выкупил небольшой кирпичный завод, на котором раньше работал.

– И что с ним теперь?

– В первый же год распустил персонал и сдал все оборудование на чермет, – ухмыльнулся Дмитриев.

– Почему? – у Чернова широко раскрылись глаза.

– Сдав гору станков на металл, я заработал втрое больше, чем горбатился бы с заводом десять лет.

Чернов закрыл папку, достал таблетки и разжевал одну.

– Вы говорили, что вчера были дома один. Как можно это проверить?

Дмитриев расставил ладони в стороны и ничего не сказал.

– Антон Владимирович, произошло двойное убийство. Вы незадолго созванивались целых пять раз с убитым. На первоначальном этапе следствия я должен отработать ваше алиби.

Дмитриев тяжело вздохнул. Он рассказал следователю, что есть человек, который может подтвердить его пребывание дома. Но это не жена, поэтому попросил о деликатности в этом вопросе. Чернов сделал запись в блокнот и взял контакты девушки.

– Хорошо. Как вы узнали, что Лоскутова тоже мертва?

– Мне везет на догадки, – сказал Дмитриев и на миг замолчал. – Если серьезно, то они всегда вместе работали. Я сразу подумал, что она там.

Чернов, не моргая, смотрел на него, затем сказал: «Нужно зафиксировать ваши показания». С этими словами он повернулся к компьютеру.

Следователь активно печатал и задавал много других протокольных вопросов. Через полчаса бумага была готова, и он попросил расписаться. Чернов сказал, что на сегодня можно закончить, Дмитриев, накинув пальто, направился к выходу. Перед тем как попрощаться, он поинтересовался, кто организует похороны, и получил ответ, что коллеги вчера общались с сыном Соболева. Скорее всего, он уже на пути сюда.

Выйдя на улицу, Дмитриев глубоко вдохнул свежий воздух и медленно дошел до машины. Дверь автомобиля мягко закрылась, а хозяин удобно расположился в кожаном кресле с подогревом и взял телефон.

– Рома, слушай план, – командным голосом проговорил Дмитриев. – Мы немного подождем. На похороны приедет Влад Соболев. Я с ним встречусь, возьму в оборот. Парень молодой, разберемся с ним.

– Понял, Антон Владимирович, – четко ответил Роман. По голосу казалось, что при этих словах он даже выпрямился.

***

Днем ранее в московском кафе Соболев прервал разговор с Черновым. Он сидел на маленьком мягком диванчике, а перед ним стоял миниатюрный столик с ноутбуком. Курсор в текстовом файле мигал, призывая печатать дальше. Медленная расслабляющая музыка погружала кафе в легкий транс. Влад сцепил пальцы и непроизвольно хрустел суставами каждого из них. Его взгляд не мог оторваться от пола, по телу бежала небольшая дрожь. «Как этот шутник смог ответить по телефону отца, – отпечаталась в голове единственная мысль. – Лоскутова, надо позвонить ей!» Влад схватил телефон и набрал номер. Спустя полминуты послышался уже знакомый голос: «Владислав Сергеевич, это следователь Чернов».

Когда разговор со следователем закончился, Влад скрестил руки на животе и просто смотрел по сторонам. Люди вокруг мило беседовали, официанты с улыбкой подавали им необычные кофейные напитки и десерты, а музыка все так же создавала приятное настроение. «Мне же на следующей неделе за квартиру платить? А за учебу?» – пронеслось в голове у Влада. В этот момент щеки его покраснели, желудок сжался. Комната и предметы в ней казались намного больше, а сам он – маленьким. «Позор какой, разве об этом я должен сейчас думать. Умных мыслей совсем нет? У меня же отца убили! – подумал Влад, а желудок его будто выворачивался наизнанку. – Я должен ждать сообщение».

Оно вскоре пришло. Влад позвонил по указанным контактам, и ему назвали адрес. «Нужно ехать», – решил он. Официант принес счет, и Влад, оплачивая заказ, впервые внимательно посмотрел на остаток денег на карте. Выйдя из кафе, он сел в свой автомобиль, но не завел его. Руки вцепились в руль, а тело дрожало. Шло время, и холод постепенно начал проникать под куртку. Он смотрел на вход в кафе через потеющее от его дыхания стекло. Влад ни о чем не думал, наступил паралич мыслей. На холодном руле пальцы начали коченеть, тогда он нашел силы отпустить его и завести машину. Двигатель заработал, нагревая салон своим теплом.

Но Влад не мог ехать. Он снял верхнюю одежду. Прямо на кресле лег набок, поджав ноги к животу и укрылся с головой курткой. Он не шевелился, едва заметно дышал и даже не двигал глазами. Машина монотонно вибрировала. На улице было тихо. Только иногда усиливался и слабел звук проезжающих автомобилей с дороги неподалеку. Через какое-то время зазвонил телефон.

– Здравствуйте еще раз, вы скоро? Уже час прошел, а нам с вашими показаниями разбираться, – сказал московский следователь.

От внезапного звонка сердце заколотилось, дыхание стало сбивчивым. Мысли вернулись, и Влад ответил, что уже в пути. «А что, если не ехать, – задумался он. – Я ведь ничего не сделал, не будут же меня ловить. Но что со мной будет?»

Владу вспомнился недавний репортаж, как в японском городе после землетрясения несколько миллионов людей остались покалечены и без жилья, денег, документов. Их судьба – переехать с руин и начать все с нуля. Реальность, которую они знали, перестала существовать в один момент. И то, что люди уцелели, было слабым утешением. Ведь что стоит жизнь, если убрать все остальное? Тогда, во время просмотра, от этой мысли ему стало не по себе. «Все же поеду, хуже не будет», – окончательно решил Влад.

Навигатор на телефоне простроил искривленную линию, и на экране высветилось: тридцать минут. По приезде Влад увидел большое, красиво подсвеченное историческое здание. Его украшали колонны и барельефы, а перед ним располагался уютный сквер.

Влад оставил машину на парковке и направился к красивой резной двери с большими ручками.

– Ваш паспорт, —попросил дежурный на проходной.

– У меня не с собой, – ответил Влад и пару раз моргнул. – Что делать?

Дежурный спросил фамилию следователя и набрал его номер по внутреннему телефону.

– Смирнов за вами спустится, – сказал он, закончив разговор.

Вскоре за Владом явился следователь, и они прошли в кабинет. В тесном помещении, но с удивительно высокими потолками, на всех поверхностях лежали стопки папок. Даже на стуле, с которого Смирнов убрал груду бумаг и жестом пригласил сесть. «Дел очень много, не успеваем обрабатывать, – сказал следователь. – Будете чай? Он взбодрит». Влад отказался, а Смирнов взял огромную кружку с надписью «30 лет блестящей службы» и пошел к чайнику. Через пару минут он сидел за компьютером. Смирнов объяснил, что сразу начнет писать протокол, чтобы потом не повторяться. Когда стандартные вопросы закончились, он спросил:

– Владислав Сергеевич, я по камерам видел, как вы парковались. Почему у вас номер машины с регионом, где произошло убийство?

– Это старая машина отца, – сказал Влад и на мгновение опустил глаза. – Он дал мне ее, когда я переехал.

– Почему вы переехали?

– Учиться. Я поступил в аспирантуру.

– Хотите в науку пойти? – оживленно спросил следователь, глядя в экран.

– Сложно сказать, – после паузы тихо обронил Влад.

– А квартира, в которой живете, вам ее отец купил?

– Она съемная.

– Вы работаете?

– Нет, отец деньги давал, – немного сгорбившись, ответил Влад.

Следователь перевел взгляд с экрана на молодого человека и перестал печатать. Он стал спрашивать Влада, почему тот предпочел переехать вместо работы с отцом или учебы в своем городе. Влад отвечал сбивчиво, не глядя в глаза и несколько раз хрустнув пальцами. Он объяснял, что его отношения с отцом были очень холодными, а совместная работа не складывалась. Значительную часть рассказа заняла история с новым заместителем отца – Лоскутовой.

– У вас с ней был конфликт?

Влад посмотрел на следователя и после небольшой паузы отрицательно покачал головой. Брови Смирнова немного сдвинулись, он обратился назад к экрану и продолжил допрос.

– Кто, по-вашему, мог их убить? Может, угрозы поступали?

– Не знаю. Возможно, старые партнеры какие-нибудь, он же начинал работать в опасное время.

На некоторые вопросы следователь кивал и говорил вслух, что Чернов подробнее поговорит об этом с Владом в Тайгоярске. После очередной такой реплики Влад, медленно проговаривая каждое слово, спросил:

– Я хотел узнать: могу ли я не ехать в Тайгоярск?

Следователь отодвинулся от стола и повернулся к Владу.

– Формально такое право есть.

Он вглядывался в молодого человека, будто плохо видел и сфокусировал зрение. Вскоре он положил руку на стол, немного наклонился и заговорил. Его рассказ изобиловал примерами разных реакций людей на события, связанные с убийством. Кто замыкался, кто впадал в истерику, были и те, кто покончил с собой. Лишь один факт всегда оставался неизменным, который всех объединял, – они столкнулись со смертью. Когда чувствуешь ее касание, можно подумать, что все кончено, но это не так.

Влад словно слился со стулом, слушал и не шевелился. Смирнов, сделав глоток чая, стал говорить медленнее и тише. Он сказал, что не видит в этих событиях справедливости. Для него это работа, а для людей проверка, как они выдержат удар. Кто не справится, может потом сильно пожалеть.

– В общем, расследовать убийство – дело государства, а жить с последствиями – твое дело, – закончил он.

Следователь повернулся и продолжил печатать. Спустя еще полчаса вопросы наконец закончились и он откинулся на спинку стула.

Принтер рядом с компьютером загудел и выдал несколько листов бумаги, один из которых соскользнул из лотка на пол. Следователь поднял его и, держа распечатанные показания в руках, заговорил.

– Послушай, Влад. Я, конечно, не должен давать советы. Понимаю, что страшно и непонятно, но ты все-таки езжай в Тайгоярск. Отца хотя бы похоронишь, за тебя это никто нормально не сделает. Лучше тебе не знать, как выглядят похороны за счет государства. Да и обстановку оценишь. Тебе дальше жить, но сначала нужно разобраться с тем, что осталось. Ознакомься и внизу распишись.

С этими словами он протянул несколько листов бумаги с напечатанным текстом. Затем встал и пошел к чайнику наполнить кружку. Влад начал читать. Сухой текст, полный формальных и клишированных выражений, четко выделял факты: «Не работает», «Содержит отец», «Не женат», «Проживает в съемной квартире», «Передвигается на машине отца» и множество других. Влад читал, сжав губы. Его щеки покраснели, большие пальцы стали мять уголки документа, который он держал в руках.

Закончив читать, он взял ручку и поднес ее к полоске для подписи внизу документа. Вдруг Влад замер, не в силах это сделать. Он просто перебирал ручку пальцами и смотрел на последнюю фразу протокола – «С моих слов записано верно».

Через минуту следователь вернулся с полной кружкой и, увидя, что Влад не подписывает, спросил:

– Все в порядке? Может, что-то исправить?

– Тут нечего исправлять, все верно, – тихо произнес Влад и расписался.

Глава 4

Смирнов проводил Влада к выходу и еще раз пожелал удачи. Оставив за спиной здание следственного комитета, Влад направился к машине через сквер. В середине сквера он остановился, поднял голову и посмотрел в темное небо. Несколько раз глубоко вздохнув, он заметил: погода меняется – изо рта шел пар. Каждый следующий шаг гулко отдавался по скверу. В это время уже не было ни пешеходов, ни проезжающих машин.

Влад быстро добрался до красивого района с голландской архитектурой, где уже два года снимал квартиру. Захлопнув входную дверь, он вошел в прихожую. Рука машинально щелкнула выключателем, и квартира наполнилась мягким светом. Влад замер, прикусив верхнюю губу, и невидящим взглядом смотрел вперед. Тишина не давала мыслям удержаться в голове. Они возникали одна за другой, но моментально сгорали, как спичка. Простояв несколько минут, он смог раздеться. Сжав насквозь мокрую футболку пальцами, Влад медленно потянул ее вверх. Она нехотя отлипала от тела, оставляя влажный холодный след, и, как мокрая тряпка, упала из его рук на плитку.

Влад прошел в зал и опустился на диван. Утопая в мягкой текстурной ткани, он сжался и обнял себя руками. Взгляд его уставился на огни города через большие окна. Спустя час он взял телефон и набрал номер мамы.

– Привет, что не спишь? У вас уже поздно ведь, – произнесла женщина.

– Мам, тут такое случилось, – сказал Влад дрожащим голосом.

Они проговорили два часа. Хотя она уже несколько лет была в разводе, от этой новости у нее случилась истерика. Бывший муж давно не содержал ее, и, более того, они не общались. Тем не менее Влад знал, что это был очень близкий человек, хоть и из прошлого. После первой эмоциональной волны, сопровождавшейся надрывным плачем, наступила небольшая пауза. Неожиданно она разразилась проклятиями, особенно в сторону Лоскутовой и предыдущих подобных заместителей.

«Я ему говорила! Они тебя втянут куда-нибудь!» – кричала она. Влад немного покраснел от последовавших изощренных ругательств, но продолжал слушать. Ближе к концу разговора мама Влада хриплым голосом перешла на более деловой тон. «Сынуль, чем ты будешь платить за квартиру?» – говорила она. Влад не мог ответить ничего внятного, потому что плана, в сущности, не было. Проговорив еще немного, они оба выбились из сил от эмоций и решили закончить разговор.

Умиротворяющая обстановка дома гипнотизировала изнеможденный ум Влада. Уснуть не получалось, но и бодрствовать было невозможно. Нервное напряжение сожгло всю энергию. Так и прошла ночь в пограничном состоянии между сном и реальностью, где ни один не мог взять верх. Только когда комната стала медленно наполняться светом утра, сил перестало хватать даже на краткие мысли и Влад заснул.

К полудню он открыл глаза и ощутил, что может думать более ясно. Встав с дивана, Влад прошелся по залу, внимательно осматривая все вокруг, словно видел это впервые. На большом столе, обращенном к окну с видом на парк, лежало несколько стопок его рефератов в аспирантуру, тут же разместились большой монитор и парочка металлических головоломок. На кухне, совмещенной с залом, стоял богатый набор разных чаев, запасы которых уже заканчивались. Влад подошел к холодильнику и, достав плитку шоколада, отломил несколько долек.

Мысленно он вспоминал все вчерашние разговоры и события. Они казались странным сном, не имеющим ничего общего с реальностью. По крайней мере с ним. Ничто не напоминало о произошедшем, кроме сырой футболки, все так же лежащей в прихожей. Он двигался по кругу, пока не остановился перед большим телевизором. Глядя на свое отражение, как в черное зеркало, он спросил себя: «Что дальше?»

«Так, во-первых, Смирнов прав, я же не сволочь какая-то, чтобы на похороны собственного отца не приехать, – думал Влад и на миг остановился в рассуждениях, – то есть не организовать похороны». Даже произнося это про себя, он почувствовал, как по телу снизу вверх прошла дрожь. «Во-вторых, деньги. Где брать деньги? – продолжал рассуждать он. – У отца была квартира, я могу жить там. Да и бизнес… Правда, кто с ним теперь справится? А что, если его убили из-за этого склада? Но ведь там полиция, они меня защитят, – Влад на секунду прервался, – наверное. Но если я останусь тут, чем я буду платить за аренду?»

Он сел на диван, остатки шоколада окончательно растворились во рту, и сладость исчезла. «Хотя бы на похороны, но поеду», – сказал Влад вслух.

Он убрал все бумаги по аспирантуре в ящик, принес и подключил к монитору ноутбук, а сам устроился в кресле. До отъезда в Тайгоярск требовалось сделать несколько дел. Влад отправил электронное письмо в аспирантуру, предупредив, что его не будет несколько дней. Изучив расписание рейсов самолетов, он прикинул, что по деньгам и времени оптимально улететь сегодня ночью. Поэтому он сразу же подобрал пару вариантов посуточных отелей и забронировал их.

За рутинной работой время шло быстро. Осталось только собрать вещи и отправиться в аэропорт.

По пути Влад думал о мелких хлопотах вроде процедуры регистрации, очередей на досмотр, но были и приятные планы – предполетный перекус. До рейса оставался час, и Влад выбрал сесть в бургерной. Горячее блюдо с запахом бекона, свежего поджаренного мяса и теплой булочкой отлично подходило к ужину. Перед полетом обычно особенно голодно и еда кажется вкуснее. Редкие семейные поездки, когда еще маленький Владик отправлялся туда с мамой и папой, запомнились именно посиделками в кафе в аэропорту и предвкушением отличного отдыха. Но один раз все было по-другому.

В тот вечер в аэропорту они также пошли в бургерную. Владик весело бегал вокруг родителей, сжимая в руке бумажный самолетик, предвкушая, как будет поедать жареную картошку. Для маленьких посетителей на входе лежала стопка картонных корон с логотипом бургерной. Владик надел одну из них и уселся за угловой столик, широко улыбаясь. Сделав заказ, отец с мамой сели за стол. Они не смотрели друг на друга, а уперлись взглядом в стол. Вскоре заказ принесли, Владик в картонной короне начал уплетать горячую картошку за обе щеки. Родители не разговаривали.

– Что молчишь? – наконец сказал мама, обращаясь к папе.

– А что говорить-то? Я даже это комментировать не хочу, – глядя в сторону, ответил папа.

– Ах, ты не хочешь! А нормально, что за спиной про меня такое говорят? – сказала мама, строго глядя ему в лицо.

– Да чушь все это! Людям лишь бы языками почесать. Ничего не было, мы с ней просто пошли в магазин купить вина для корпоратива.

– А еще что вы делали?! Мне ваша бухгалтерша рассказывала, что видела, как вы все время вместе куда-то ходите. Ты еще и домой поздно приходить стал, как она у вас работать устроилась. Ничего не складывается? – сказала мама, губы ее дрожали, глаза покраснели, а руки нервно сжались.

– Да работает человек просто! И, между прочим, хорошо работает! Ну есть у нас задачи, которые мы должны вместе делать! – раздраженно сказал папа и в упор посмотрел маме в лицо.

Вдруг мама начала плакать, закрыв лицо обеими ладонями. Она неразборчиво выдавливала из себя какие-то фразы. Понять их было невозможно из-за того, что она захлебывалась от слез. Отец нервно отвел взгляд, плотно сжал губы и смотрел вдаль. Маленький король в картонной короне перестал жевать и только быстро переводил взгляд с мамы на папу. Картошка потеряла вкус, так что ее хотелось выплюнуть. Он не знал, нужно ли что-то сказать, поэтому просто замер в ожидании, что будет дальше. Мама продолжала плакать, иногда отводила ладони, смотрела на Владика и снова заливалась слезами.

– Ну хочешь, я ее уволю, – вдруг сказал папа, продолжая глядеть вдаль.

– Ничего я не хочу! – хриплым голосом крикнула мама.

Внезапно она начала орать так, что другие посетители стали оборачиваться. Она говорила какие-то непонятные слова, которые Владик раньше не слышал. При этих словах папа оглядывался на присутствующих, иногда опускал глаза, щеки его краснели. Некоторые люди, которых мог видеть Владик, отворачивались, а кто-то еле сдерживал улыбку. Единственное, что он понял из маминых криков, это то, что папа зачем-то лезет в какие-то узкие щелки. Но зачем он это делает и как это вообще возможно, чтобы такой большой мужчина мог пролезть в узкую щель, Владик не понимал.

Скоро мама окончательно запыхалась и стала просто смотреть вперед. Ее лицо, красное, расплывшееся, будто сползло вниз.

– Успокойся, ладно. Я все понял. Поверь, ничего не было, – с этими словами папа потянул свою руку к маме, но та только дернулась, показывая, чтобы он ее не трогал.

Какое-то время все молчали. Мама посмотрела на Владика и стала гладить его затылок, задевая картонную корону.

– Ешь, сынуль, – сказал она.

Владик снова начал есть картошку. Родители тоже принялись за еду.

– Мам, а мы скоро полетим? – спросил Владик.

– Сейчас уже пойдем в самолет, – ответила мама.

– Скорей бы, уже хочется надуть матрас и поплавать на нем в море.

– Все сделаем. Все будет хорошо, – с этими словами она посмотрела на папу.

Вспоминая тот день, Влад, как и тогда, сидел в углу, ел бургер с жареной картошкой. Даже стопки картонных корон до сих пор были в этом заведении. Еда напитывала энергией тело, и настроение незаметно поднималось. По громкой связи объявили посадку на рейс до Тайгоярска. Сердце Влада чуть сжалось, он поднялся и отправился к самолету.

Пассажиров подвезли на автобусе к трапу. Все стали подниматься, продвигаясь по очереди. Глядя на самолет, Влад ненадолго оцепенел, но спустя минуту встал в очередь. Теперь, шагая вверх по ступеням трапа, он ни о чем не думал, пока наконец не пересек порог.

Почти все рейсы с запада на восток России ночные, но в такие полеты никогда не получается крепко уснуть. Освещение в салоне выключилось, гул двигателей заполнил все пространство, и самолет взлетел в черное небо, оставляя внизу блеск города.

Через минут двадцать включился яркий свет, ослепляя привыкшие к темноте глаза. Бортпроводники раздали воду и ужин. Эта суета отгоняла сон, а к середине полета уже наступили утренние сумерки. Заснуть у Влада не получалось. Когда он открывал глаза, взгляд упирался в спинку кресла и хотелось увидеть хоть что-то еще. А в иллюминаторе виделось одно и то же – невзрачный нескончаемый лес с небольшими вкраплениями маленьких озер. Назвать эту природу прекрасной никак не получалось. Она скучна, сера, уныла. Сибирь отличалась от юга России или Дальнего Востока. Она монотонна, бесконечна. В полусне, как под гипнозом, время текло незаметно. За пять часов полета можно было многое обдумать, но мысли ускользали от Влада, едва появляясь.

Наконец шасси самолета ударились о землю. Произошел толчок и раздался громкий гул реверса турбин. Сдавленный, уставший голос объявил по громкой связи: «Дамы и господа, наш самолет произвел посадку в аэропорту города Тайгоярск». Влад потер глаза пальцами, окончательно проснувшись.

По дороге до города Влад глядел из окна такси. Он думал о том, что пейзаж на земле также не менялся. Повсюду лес и снег. В это время в Сибири уже лежат сугробы. Зима наступает раньше, уходит позже, а иногда вообще кажется бесконечной.

Единственным намёком на въезд в город была большая стела с гербом и названием. Окраины не отличались от пригородных деревень и поселков. Застройка современными многоэтажными зданиями начиналась ближе к центру. Через полчаса такси подъехало к отелю. Влад вышел, и хрупкий лед треснул под его тонкими ботинками. Стояла тишина, и звук гулко разнесся вокруг. Морозный воздух раннего утра вызывал неприятную дрожь, поежившись, Влад прошел в отель.

Тихим воскресным утром молодой человек разбирал вещи в своем номере. Прикидывая, что носить в морозную погоду, Влад понял, что у него почти нет подходящих вещей. Ботинки тонкие, пальто и куртка без плотного подклада, шапка легкая. «Ничего. Всего пара дней», – думал Влад. Закончив с вещами, он почувствовал резкий отток сил: непродуктивная ночь вылилась в невероятную усталость, и Влад лег спать.

Проснувшись далеко за полдень, он долго не мог подняться с кровати. Да и некуда было идти так поздно в выходной день. Спустя время он решил прогуляться по историческому центру Тайгоярска, где и располагался отель.

Город, история которого насчитывала уже несколько сотен лет, украшали старинные купеческие дома. Некоторые были деревянными с изящными резными узорами, остальные кирпичные с плотной красивой штукатуркой и лепниной. Еще с детства Влад помнил, как каждый год эти дома заново штукатурили и перекрашивали, поскольку они не выдерживали сложного климата. Пройдя мимо первого острога Тайгоярска с музеем внутри, Влад вышел к набережной. Днем воздух стал теплее, и прогулка придавала бодрости. Он смотрел на дикий берег реки на другой стороне, думая. почему за десятки лет там не было никакого развития.

День прошел, наступила ночь, а сон не приходил. В Москве еще был вечер, к тому же Влад очень долго спал. Хотя дорога оказалась трудной, этот день принес умиротворение и телу, и мыслям. Глубокой ночью все же удалось заснуть.

Глава 5

Влад проснулся поздно и первым делом позвонил Чернову. Следователь приветствовал его с улыбкой в голосе. Он сообщил, что продвижений по делу еще нет и предстоит большая работа. Хотя московские показания пришли, Владу с Черновым все равно нужно подробно поговорить. Допрос назначен на завтра.

– Я хотел спросить, – неуверенно начал Влад, – как мне забрать тело отца? – Закончив, он глубоко вдохнул.

– Оно в морге, судмедэксперты сегодня как раз закончат и готовы отдать вечером. Адрес пришлю сообщением.

– Спасибо, но, – Влад на миг прервался, – я никогда ничего такого не делал. Как именно мне нужно забрать тело?

После небольшой паузы Чернов сказал: «Советую обратиться в похоронное бюро, они все сделают. Я напишу распоряжение на выдачу, а вам один раз с документами туда явиться надо, написать заявление».

Влад поблагодарил следователя, и они попрощались. Молодой человек сидел на кровати в номере отеля, хрустя пальцами в тишине. Вскоре внимание вернулось, и он стал искать похоронные бюро в интернете.

Не теряя времени, Влад отправился в наиболее популярную, согласно отзывам, организацию. Фирма «Мир и прах» располагалась в отдельном здании, встречая в главном зале масштабной выставкой гробов. Хлипкие и крепкие, монументальные и скромные – одним словом, на любой вкус и бюджет. Влад продвигался в дальний конец к офису, морща лицо от странного «церковного» запаха. В середине стоял мощный дубовый гроб, куда мог поместиться человек огромных размеров. А справа у стены Влад заметил совсем крохотный гроб, не более полуметра. Живот у него болезненно свело, и он быстро отвел взгляд.

«Здравствуйте», – проскрипел чей-то голос впереди. Влад повернул голову и увидел невысокую девушку в круглых очках. Его брови слегка приподнялись от осознания, что этот скрежет исходил не от семидесятилетней недовольной старухи.

Она пригласила его пройти в кабинет. Пока они шли, в голове Влада работала мысль, ищущая ответ на вопрос: «Что за голос такой?». «Может, ей не повезло? – думал он. – Бывают же здоровые мужики с писклявыми голосами, а тут девушка, звучащая, как старая калитка. А может, это безумный маркетинговый ход? И сотрудников похоронного бюро вынуждают говорить скорбным голосом, под стать печальной ситуации». Они зашли в кабинет, девушка резко повернулась к Владу, лицо ее исказилось в жуткой гримасе. Рот наполовину раскрылся, глаза стали как две узкие щели. Она закрыла лицо руками и громко чихнула. Шмыгнув носом, девушка извинилась за беспорядок, спешно убирая со стола назальные спреи, бумажные салфетки и упаковку жаропонижающего средства. Жестом она пригласила Влада присесть.

Они обсуждали детали предстоящих похорон. Ее голос уже не казался зловещим, но сиплость и гнусавость от насморка придавали ему ноты печали. Девушка оказалась очень компетентна в похоронных делах. Бюро занималось всем «под ключ» – от оформления места на кладбище до организации церемонии. В ходе разговора Влад упомянул, что в морг должно прийти распоряжение от следователя. Девушка на миг прервалась и, глядя на него, спросила: «А что случилось?». Он в общих чертах описал ситуацию.

– Думаю, вам нужны еще услуги по подготовке тела, – сдавленным голосом сказала она.

– Какой подготовке?

– Привести в порядок лицо. Зашить, загримировать, – медленно и мягко сказала она.

Влад ничего не ответил, а только, кивая, смотрел на сотрудницу похоронного бюро. Ему даже не приходили в голову такие нюансы.

– Вы будете его отпевать? – продолжала она.

Влад сидел, часто моргая, не в силах ответить. «Я даже не знаю ни одного человека здесь, кого можно позвать на отпевание», – мелькнуло в его голове. В итоге он решил делать обряд.

Несколько часов заняло обсуждение всех нюансов: от выбора гроба до места на кладбище и даже костюма для похорон. Сердце Влада забилось чаще, когда девушка стала формировать окончательную смету. В основном деньги от отца он тратил, откладывая лишь незначительные суммы про запас. Сотрудница похоронного бюро закончила считать и написала итоговую сумму на листе бумаги, подавая ее Владу.

Крупную сумму в прямом смысле предстояло закопать в землю. Влад втянул губы, сильно прикусывая их зубами. В его мыслях замаячила идея: «А может, выбрать варианты подешевле?» Он опустил взгляд на свои руки – пальцы плотно вцепились в колени. В голове возник образ недавно увиденных бюджетных гробов, больше похожих на сколоченные деревянные ящики. Молодой человек медленно вдохнул, посмотрел на девушку и кивнул.

Влад перевел деньги и проверил в телефоне стремительно уменьшающийся баланс по карте.

Похороны были назначены на послезавтра. Оставалось только написать заявление в морге и в ЗАГС за свидетельством о смерти. Закончив трудные дела, остаток дня он провел, гуляя по городу своего детства. Городу, где пару дней назад был, а может, до сих пор остается убийца его отца. Кто он и почему это сделал? Поймают ли его? Столкнется ли Влад с ним лично? Эти вопросы не давали расслабиться и оставались без ответа.

К вечеру Владу поступила пара неожиданных звонков. Абсолютно незнакомые люди выражали ему соболезнования, обещая прийти на похороны. На вопрос, откуда им все это известно, они отвечали, что в небольшом городе все уже в курсе.

Темная, холодная ночь завершила трудный день. Назавтра Влад решил последовать совету московского следователя Смирнова – посетить нотариуса. «Нужно разобраться с тем, что осталось», – напомнил он себе.

Адаптация к часовому поясу продолжалась, и Владу удалось проснуться пораньше. Завершив утренние дела, он направился в ближайшую нотариальную контору. Дойдя до места, похлопал себя по карману куртки, куда предусмотрительно положил паспорт. Он вошел в приемную и потоптался на пороге, стряхивая снег. Два человека, как статуи, сидели на стульях. Он подошел к стойке секретаря под следящие за ним взоры ожидающих. Девушка смотрела в компьютер, не реагируя на приближение Влада. Он глядел на нее, не понимая, можно ли заговорить или она сама обратится к нему.

– Добрый день, мне нужно к нотариусу по поводу наследства, – наконец произнес Влад.

– Добрый, записывались? – ответила она, подняв взгляд.

– А нужно записываться? – вскинув брови, спросил Влад.

Девушка снова на пару секунд отвлеклась на монитор, затем напряженно сжала губы и вздохнула. Она объяснила, что это долгий прием, поэтому только по записи. Но ему страшно повезло, что через три часа есть окно. Влад почувствовал себя мячиком для пинг-понга. Прошло несколько минуты, как он вошел, а теперь, сгорбившись, он двигался к выходу под взглядами все тех же неподвижных людей.

Выйдя на улицу, Влад громко выдохнул, сложив губы трубочкой и посмотрел по сторонам. «И что мне делать три часа?» – спросил он себя. Время тянулось медленно. Влад бродил по окрестности, возвращался в номер, но нигде не мог найти себе места. Проведя три бесцельных часа, он наконец вернулся на прием.

Нотариус, солидная дама с крупными бусами, расположилась за большим элегантным столом в окружении двух помощниц. Она пригласила Влада сесть. В ходе разговора он вспомнил ощущение допроса у следователя. На каждый вопрос она требовала четкий ответ, а если он мешкал или затруднялся ответить, начинала постукивать ручкой по столу. «Вы можете предоставить перечень имущества наследодателя?» – спросила она. Стиснув зубы, Влад попытался по пунктам перебирать все в голове. Но через пару секунд мысли начали обрываться от монотонного мелкого стука. Тогда он стал проговаривать вслух, в итоге осознав, что кроме квартиры, машины и торгового бизнеса ничего не знает.

– Вам что-нибудь известно о долгах наследодателя?

– Долгах, – повторил за ней Влад, хрустнув указательным пальцем.

Она подняла ручку вверх как школьную указку.

– Это важный момент для вас. Принимая наследственную массу, вы получаете и все долги наследодателя. Кредиты, займы, любые обязательства. Нередки случаи, когда наследства не хватает для их покрытия и его лучше вовсе не принимать.

Нотариус продолжала объяснять Владу процедуру. Он пытался уловить все нюансы, но вскоре опустил взгляд и разглядывал узоры на столе. Из основного, что он понял, – это то, что возможность что-либо продать появится только через шесть месяцев, однако управлять фирмой в случае принятия наследства он сможет сейчас. «Вам нужно подумать, хотите ли вы быть директором. Это накладывает на вас немало обязательств», – сказала нотариус, потрогав самую крупную бусину у себя на шее. Через двадцать минут дама завершила: «По итогу консультации предлагаю вам прийти еще раз, когда подробнее все вопросы выясните. Время есть».

Влад вышел на улицу, пройдя мимо новых живых статуй. Уличные фонари горели, разгоняя подступающую темноту. Он медленно ступал по узкому тротуару. Легкая наледь на асфальте диктовала темп движения. Один неверный шаг – и запросто окажешься на земле.

«А ведь верно она сказала, – думал Влад. – Долги. Я никогда не думал об этом. А если у отца есть долги? Я легко могу попасть в ловушку». Еще вчера казавшийся очевидным вопрос наследства повис тяжелой гирей на шее. «Сначала нужно обо всем узнать. Надеюсь, завтрашняя встреча с Черновым внесет ясность», – проговаривал он себе. Влад сосредоточенно смотрел на землю, аккуратно переставляя ноги. Мысли же зациклились на том, что его жизнь может измениться гораздо круче, чем он предполагал. «А если окажется, что наследства не будет? Мне, возможно, не хватит денег даже на ближайший месяц», – всплывало в его голове.

Глядя под ноги, он заметил медленно падающие снежинки. Касаясь асфальта, они таяли, оставляя после себя только крохотные капли. Влад остановился и поднял голову. Теперь снег падал на лицо, и он закрыл глаза. «Еще пару дней назад у меня был отец», – сказал он про себя. Но то была какая-то другая далекая жизнь, которой теперь нет. Мысли Влада уносились от текущих забот, он невольно стал слушать свое дыхание. Странные размышления о смерти окутали его сознание и не отпускали до самого вечера.

Этой ночью Влад долго не мог уснуть. Все мысли сплелись и окончательно перепутались. Завтра ему предстояло увидеть то, о чем человек предпочитает не думать. Что он почувствует, глядя на мертвого отца, кто эти люди, собиравшиеся прийти на похороны, и что они ему скажут? Может ли на похороны прийти убийца? Влад затруднительно вдохнул. «Плыви по течению, – сказал он себе. – Все равно скоро возвращаться в Москву. Осталось только пережить эти дни».

Похороны начались с отпевания в специальном зале. Собралось не менее тридцати человек, которых Влад совершенно не знал. Лицо покойного в открытом гробу в центре зала выражало умиротворение, а хороший грим почти скрывал следы полученных травм. Влад впервые видел мертвого человека. Было похоже, что он спит, только совсем бездвижно. Влад дышал с затруднением, запах ладана кружил голову. Ситуация для обыденной жизни молодого человека была настолько абсурдна, что он не мог узнать ни отца в гробу, ни даже себя, сидящего перед ним. Взгляд его стал тусклым, и дальше он все делал машинально.

Пара часов прошли незаметно. Постепенно Влад начал замечать происходящее вокруг. Гроб перенесли к могиле, и все было готово, чтобы опустить его в землю. Некоторые люди подходили к телу, хмуро кивали, неслышно произносили какие-то слова. Влад был последним. Его губы дрогнули, но он так и не произнес ни слова. Лишь положив правую руку на край гроба, посмотрел на лицо и замер. Через полминуты в голове Влада возникла странная мысль, от которой его рот немного искривился, а между бровей появилась морщина. «Так вот как это происходит. Похороны, – думал он. – Но сколько мне еще нужно прощаться? Уйти быстро – все подумают, что я безучастный. Стоять долго, как статуя? Я же вижу его последний раз». Влад старался сосредоточиться, но эти вопросы множились в голове. Немного погодя он поднял взгляд на сотрудника кладбища, несколько раз кивнул и отошел.

Гроб опустили в могилу и стали закидывать кусками тяжелой промерзшей земли. К Владу по очереди подходили люди. Кто-то выражал соболезнования, кто-то вспоминал, как познакомился с отцом. Некоторые говорили, что помнят Влада еще маленьким. Но все приветствовали его решение приехать и продолжить дело отца. На это Влад лишь вежливо кивал.

В какой-то момент к Владу и двум другим людям приблизился высокий крепкий мужчина. Они, заметив это, повернули головы в его сторону. А узнав его, вежливо поздоровались и отошли. Молодой человек с мужчиной остались вдвоем.

– Антон Владимирович Дмитриев, – начал он, протянув руку с крупным золотым кольцом на указательном пальце.

– Влад.

– Я знаю. Я работал с твоим отцом, хороший был человек.

Они говорили не более десяти минут. Дмитриев рассказал, что следователь Чернов звонил ему как крупному бизнес-партнеру Соболева. Так Дмитриев и узнал о его смерти. А позавчера вечером знакомые из «Мир и прах» сообщили детали похорон. Это он собрал всех находящихся здесь людей. Опустив тяжелую ладонь Владу на плечо, он похвалил за смелость и решительность взять все в свои руки. Влад молча слушал, не сводя с него глаз. Краткие мысли, доносимые Дмитриевым, слой за слоем ложились в его измотанное сознание.

На прощание Дмитриев протянул визитку и сказал: «Как освоишься, заходи. Думаю, смогу тебе помочь». Подобно большому кораблю, он медленно развернулся и ушел к машине. Влад посмотрел ему вслед, затем перевел взгляд на визитку: изысканный шрифт на рифленой бумаге цвета слоновой кости. Надпись гласила: «ООО Прогресс с 1991 года». «Кажется у меня появился шанс выплыть», – подумал Влад.

Люди разошлись, тишина кладбища нарушалась только ветром, покачивавшим незакрепленные калитки заборчиков. Солнце продолжало движение вверх и вскоре ничто, кроме свежей земли, не напоминало, что тут недавно был похоронен очередной человек.

Глава 6

Этим же днем Чернов стоял в своем кабинете перед огромным окном, заложив руки за спину. Он выключил свет, чтобы лучше рассмотреть панораму города. Вид выходил на исторический район с низкими купеческими домами. Город выглядел плоским, и подступающая темнота будто уютно накрывала его одеялом. Зазвонил телефон. Узнав от дежурного, что пришел Владислав Соболев, Чернов щелкнул выключатель и направился вниз.

Молодой человек стоял внутри, бережно вставляя паспорт назад в яркую обложку с триколором и надписью: «Россия». Следователь крепко пожал ему руку и проводил к кабинету. Чернов пригласил Влада сесть около окна, за которым уже виднелись только мелкие огни в темноте.

– Хотите отвар из трав? Это безумно полезно для желудка! – сказал следователь, подливая кипятка в заварник.

Влад согласился, и Чернов, поставив две кружки на стол, сел за рабочее место.

– Владислав Сергеевич, хороших новостей по делу пока нет, но и плохих тоже. Все в рабочем порядке. Сегодня проясним некоторые моменты, надеюсь, это поможет. Но сначала, как ваши дела?

– Нормально. Сегодня похороны прошли, – ответил Влад.

– Сочувствую. Вы неплохо держитесь. У меня тоже отец рано погиб, – следователь помедлил, – на службе. Протокол допроса в Москве у меня есть, новый составлять не будем, но я для себя сделаю пометки. Мы не нашли убийцу в первые сутки. Это значит, что придется подробно разобрать детали жизни убитых в поисках зацепок.

Влад кивнул.

– Вы из Тайгоярска, верно? – спросил следователь.

– Я родился в Тайгоярске, но мы с семьей лет десять жили в другом месте. После развода отец вернулся сюда.

– Понятно, а где сейчас ваша мать?

– После развода она уехала работать в Австралию, переводчиком.

Чернов на секунду остановился писать, продолжая смотреть на лист.

– А родители Сергея Васильевича?

– Их нет.

Следователь плавно перешел к вопросам о знакомых Владу людях в Тайгоярске и по работе у отца. Приготовившись рисовать схему связей, он так и не коснулся бумаги. Молодой человек практически ничего не знал о работе отца, а друзей и родственников в городе не осталось.

Влад поглядывал на свое отражение в окне и все пытался сесть на стуле удобнее. Но мгновенно выпрямился и посмотрел твердым взглядом на следователя, стоило ему завести разговор о Лоскутовой. Чернов погладил подбородок и стал спрашивать больше. В каждом ответе Влад приводил или ее резкие выходки, или описывал бурную работу и энергию. Сам он в этих историях был наблюдателем.

– Для меня все слегка непонятно. По вашим словам, вы ничего не делали, а Лоскутова делала все, – сказал Чернов и прикоснулся к щеке.

– Отец не давал мне никаких заданий, когда мы пробовали работать вместе. Ни с кем не знакомил, а когда я спрашивал сам, только отмахивался, что это мне пока рано или я не справлюсь, – говорил Влад, положив руки на стол ладонями вверх, – а ее, наоборот, учил и вводил в курс дела. Она даже на своем ноутбуке ему помогла какие-то дела вести.

– Кстати, об этом, – следователь поднял указательный палец вверх, – у Сергея Васильевича не было компьютера, еще и стационарный телефон на столе.

– Удивительно, да? – уголок губ Влада вытянулся в ухмылку. – У него и мобильный появился-то всего год назад. А так все ему звонили на стационарный, а записи от руки вел.

«Хорошо. Владислав Сергеевич, еще один важный момент, – Чернов наклонился в сторону Влада, как будто собирался что-то шепнуть, и пристально посмотрел ему в глаза. – Почему незадолго до смерти ваш отец продал квартиру? Еще и за наличные». После этих слов Влад стал похож на неподвижную фарфоровую куклу. Следователю на мгновение показалось, если он дотронется до молодого человека пальцем, тот лишь покачнется. Чернов наклонил голову вбок, словно пытаясь осмотреть Влада с разных сторон. Его глаза были открыты, но взгляд с каждой секундой угасал и погружался куда-то глубоко. «Влад», – через несколько секунд сказал следователь, видя, что молодой человек не реагирует. Глаза Влада задвигались, он наконец посмотрел на Чернова.

– Я не знал, – сказал Влад и молча продолжил смотреть на следователя.

– Я уже понял. В общем, когда мы его паспорт проверяли, на странице с регистрацией отметка стояла о снятии с учета. Запрос в Росреестр сделали, оказалось, сделка по продаже недавно прошла.

Закончив, Чернов встал и сходил включить чайник у столика в дальнем конце кабинета. Пока чайник закипал, они не разговаривали. Прошло пару минут, следователь вернулся на свое место, и кружки вновь наполнились кипятком. Чернов, проведя ладонью по подбородку, спросил: «Вы ведь будете дальше заниматься делами Сергея Васильевича?» Влад сосредоточил взгляд на своих сцепленных пальцах. Он медленно и аккуратно проворачивал сустав за суставом, пока тот не издавал хруст. Молодой человек прервался и посмотрел на следователя.

– Кажется, у меня нет выбора, – невнятно произнес он.

– Справитесь, – сказал Чернов и придвинул к нему кружку. – Влад, я хотел кое-что сказать. Расследование таких преступлений показывает, что почти наверняка жертва и убийца довольно близко знакомы. Понимаете, что это значит? Вы возьмете дела вашего отца и, скорее всего, будете общаться с убийцей или заказчиком. Возможно, ваша помощь станет ключом к раскрытию преступления.

– Как я-то могу помочь? Не признается же он мне, – подавленным голосом сказал Влад.

– Наверное, нет, – губы Чернова немного растянулись в улыбке, – хотя такие случаи бывали. Вам нужно обратить внимание на тех, с кем будете контактировать. Странное поведение, неуместные вопросы, подозрительные просьбы или предложения. И второй момент – сам склад. Его, конечно, осмотрели, но там столько вещей и укромных уголков. Возможно, в процессе работы вы что-то найдете. Просто будьте внимательны.

Их беседа заняла несколько часов. Во время прощания Чернов бережно похлопал молодого человека по плечу и сказал: «Влад, у вас все получится, а убийцу мы найдем». От проходной следователь вернулся в свой кабинет, сел за стол, опираясь на него локтями, и руками закрыл лицо. В его голове роились разные мысли. И хотя встреча принесла мало нового, некоторые соображения Чернов аккуратно записал на чистый лист. Закончив, он встал и прикрепил его к большой доске позади стола. Окинув взглядом все материалы целиком, он сказал про себя: «Ну вот, что-то вырисовывается». Посмотрев на часы, понял, что через час подойдет Картаполов, и сел за компьютер заняться «бумажной работой».

Вскоре стук в дверь отвлек следователя, ручка щелкнула и в проеме показался руководитель опергруппы. Чернов повернул голову, немного щурясь, произнес: «А Олег! Ну скажите мне, что убийца – охранник!» Картаполов широко улыбнулся, отрицательно покачал головой и ответил: «Он в момент убийства на камеры попал, снег подчищал у ворот».

Чернов хлопнул по столу ладонью и откинулся на спинку кресла. Руководитель опергруппы подождал приглашения и сел рядом. Следователь кратко рассказал, как прошла встреча с Владом, затем встал и бодро объявил начало работы.

Чернов повернулся к пробковой доске за спиной и указал на висевшие на ней листы. «Я собрал для удобства все факты в одном месте и набросал версии, – начал он. – Прошла неделя с момента убийства. И поскольку мы ничего не нашли, далее работаем как предписывает методичка, – следователь улыбнулся. – Поиск убийцы от связей потерпевшего». Чернов прикрыл ладонью рот, лицо его сморщилось, и он прочистил горло. «Проклятье», – сказал он, положив в рот таблетку от изжоги.

– Криминалисты установили, что смерть каждого наступила от однократного удара тяжелого острого предмета, верно? – Чернов вытянул кулак вперед и распрямил один палец.

– Верно, – подтвердил Картаполов.

– Криминалисты установили, что тела не двигали, значит, убийство произошло в офисе, – следователь распрямил второй палец. – Итак, орудие мы представляем, но его нет. Место преступления определено. Что действительно неясно – это как убийца вошел и вышел, был ли он один и каков его мотив. Начнем с мотива. Первая очевидная версия. Вам подсказка: одновременно убиты женщина и мужчина.

– Любовный треугольник, – моментально отреагировал Картаполов.

– Да, это версия один, – сказал Чернов и стукнул ребром ладони по первой строчке листа на доске. – Значит, с вас оперработа по контактам обоих, чтобы подробно выяснить в каких они были отношениях. Нужно опросить всех подружек из контактов телефона Лоскутовой и по месту жительства, то же и для него. Короче, ищем третьего. Вторая очевидная версия. Убит предприниматель, значит?

– Заказное, – кивнул Картаполов.

– Тут будет сложно. В его бумагах не разобраться, еще и бухгалтерию прорабатывать надо. В процессе выясним, с кем они плотнее всего работали. Хотя, если честно, кандидат у меня уже есть. Третья версия. Убит начальник, – Чернов вытянул руку в сторону Картаполова, приглашая его озвучить идею.

– Значит, есть подчиненный. Убийство на почве личной неприязни, – вытянув руку в ответ, сказал Картаполов.

– Прекрасно. И последнее. Внешне база похожа на бастион, наверное, не просто так. У нас завален забор, промзона, вокруг бродят непонятные типы.

– Получается, маньяк или убийство при ограблении, – ответил Картаполов, почесав щеку.

– Ну, маньяка рассматривать не будем, а вот случайное убийство вполне, – заключил следователь.

Чернов отошел к чайнику. «Олег, хотите горячего?» – сказал он. Картаполов кивнул. Следователь сел за стол около коллеги и поставил две чашки. Сделав глоток, Картаполов резко выдохнул и скривился.

– Что это? – спросил он.

– Травяной отвар. Чистит тело и ум, – улыбнулся Чернов и отхлебнул из кружки.

Картаполов поморщился и отпил еще. На этот раз после глотка он поднял глаза вверх, словно достиг просветления. После небольшого перерыва они продолжили.

– Как думаете, Олег, – начал Чернов, – кого хотели убить?

– В смысле? – подняв бровь, переспросил Картаполов.

– Думаете, целью было убить обоих?

– Это у убийцы потом уточним.

Чернов, постукивая ручкой по столу, поделился с Картаполовым размышлениями о том, что этот вопрос может дать подсказку о личности убийцы. Если цель – убить двоих, то этот посыл играет на версию любовного треугольника, заказного убийства и случайного убийства. В первом случае ревнивец убил обидчиков. Во втором убили двух глав фирмы. В третьем случае оба стали ненужными свидетелями ограбления.

– Так или иначе, Соболева убили первым, – продолжал Чернова.

– С другой стороны, тела лежат в проходе, он, скорее всего, просто первый выходил, – заметил Картаполов.

– Верно подмечено, Олег. Убийца или случайно на них наткнулся, или подкараулил за закрытой дверью.

«Хорошо, поговорим о личности убийцы, – сказал следователь и откинулся на спинку стула. – Есть два варианта: потерпевшие убийцу знали или не знали. Если правдива версия любовного треугольника, то мы выйдем на него через оперработу со знакомыми.

Если справедлива версия личной неприязни, то убийца должен быть среди работников или близкого окружения.

С версией заказухи сложнее. Думаю, в бизнес-схемах мы не разберемся. Тут со временем нам может помочь Владислав Соболев. Версия случайного убийства – самая трудная. Мы уже его упустили».

– А все-таки, почему мы рассматриваем случайное убийство? На камерах же мы не нашли никого, прыгающего через забор. – положив ладонь на стол, спросил Картаполов.

– Вы же явно не проверили все по секундам. Записи вам выгрузили фрагментами. По времени все фрагменты совпадают?

– А что там может не совпасть?

– У вас может быть разрыв по времени. Я постарше вас буду, у меня минимум два случая таких было. К тому же вы еще не все посмотрели, потому что точное время смерти криминалисты только недавно сказали.

Чернов встал и повернулся к доске с планом базы «Роща» и указал на два красных крестика. «Последний сложный вопрос, – сказал следователь, – как убийца вошел и вышел? У нас целых четыре варианта. Видите крестики на плане? Объективно, главные ворота и покосившийся забор – единственные точки входа-выхода. Получается, четыре возможные схемы. Первая – он вошел через парадный вход, вышел через забор. Вторая – он вошел через забор, вышел через парадный вход. Третья – он вошел через забор, вышел через забор. И последняя – он вошел через парадный вход и вышел так же». Картаполов провел ладонью по лицу, поднялся со стула и встал рядом с Черновым.

– А зачем ему входить спереди, чтобы его увидели, а потом бежать через забор? – сказал Картаполов, скрестив руки на груди.

– Например, он заявился к ним на работу, но не планировал их убивать. А когда вышло убийство, испугался и решил скрыться через забор. Да и вообще, это же только версия. Наша задача по косвенным признакам все, кроме одной, откинуть.

– А вот выйти через парадный вход – вообще смело, – сказал Картаполов.

– Незаметный, – отреагировал Чернов. – Убийца уверен, что не вызовет подозрений.

«Поздно уже. У вас есть кофе?» – спросил Картаполов. Следователь покачал головой. Тогда Олег попросил перерыв, накинул куртку и вышел из кабинета. Выключив свет, Чернов подошел к окну. Огоньки города все так же уютно тлели в темноте. Следователь перевел взгляд вниз и увидел, как Картаполов заходит в кофейню через дорогу. Глядя на город, Чернов не заметил, как прошло время. Дверь позади него открылась.

«Смотрю, свет в кабинете не горит, я думал, вы ушли», – с улыбкой сказал Картаполов и щелкнул переключатель. Он подошел к столу, поставил себе стаканчик с кофе и выложил из бумажного пакета два имбирных пряника с изображением лошади. Тепло горячего кофе и травяного чая наполнило их бодростью, а имбирные пряники с символом города подняли настроение.

«Ладно, озвучим версии целиком, – сказал Чернов, сделав последний глоток чая. – Версия первая – любовный треугольник. Убийца из чувства ревности проник на базу, зная, что жертвы будут находиться вместе. Если он не замышлял убийство изначально, то пошел через парадный вход, значит, мы его найдем по списку вошедших. Если убийство замышлял, то прошел сзади через забор. Обнаружив их в офисе, он убивает неким предметом и скрывается также через забор, – следователь потер лоб ладонью. – Странно вот что. Почему нанесено всего два удара и оба насмерть? Ревнивец, наверное, был в аффекте. Почему не стал бить дальше? И второе – почему такое орудие? Не проще ли нож?

Версия два – заказное. Перелез через забор, попал в офис, подкараулил, убил и сбежал так же, как и вошел. Удары четкие и наповал, подходит? Но почему не использовал пистолет или нож? Что за подручный предмет такой для убийства? Второй момент: если это заказное, то вскоре должен объявиться выгодоприобретатель от смерти руководителей фирмы. Тут опять же нужно будет ждать информации от Влада.

Версия три – личная неприязнь. Убийца – сотрудник фирмы или работник базы «Роща». Он точно знает пропускную систему, план здания, график работы жертв. Он, не вызывая подозрений, может входить и выходить, – сказал следователь, плавно проведя рукой слева направо. – Итак, он входит в ворота, совершает убийство, выходит как обычно в конце рабочего дня. В этой версии есть очень сильная сторона – орудие убийства. Как раз подходит, что преступник схватил какую-то железяку на складе, которой далее и убил. Короче, раскручиваем всех трудящихся.

Версия четыре – случайное убийство. Тем вечером вокруг базы сновал какой-то местный бродяга. Наркоман, алкоголик или просто заблудшая душа. В его голове сошлось несколько факторов: темнота и покосившейся забор. Далее он решил попытать удачу, перебрался и зашел в ближайшее здание. В поисках добычи он случайно наткнулся на будущих жертв, испугался задержания и в аффекте подручным предметом убил обоих как свидетелей. После чего бросился бежать тем же путем, прихватив орудие убийства».

Чернов твердо опустил указательный палец на лист с записанными версиями, словно поставив точку. Следователь и руководитель опергруппы смотрели друг на друга. В глазах Картаполова читалась активная умственная работа. «Мне понадобится пара дней только чтобы составить оперативные задания», – после длинной паузы сказал он. Несколько часов они обсуждали детали, которые нужно выяснить, чтобы отбрасывать версии. Работа намечалась обширная. Оперативникам Картаполова предстояло проработать личные связи убитых, всех сотрудников фирмы, работников базы «Роща», перепроверить камеры и многое другое.

Поздний вечер плавно перетекал в ночь, Картаполов все медленнее писал, а Чернов все размереннее говорил, подперев ладонью голову. Когда они закончили, следователь сказал: «Напоследок еще одна версия вне конкурса». При этих словах красные от усталости глаза Картаполова, казалось, вот-вот потухнут. «Он продал квартиру и взял деньги наличными. Может, убийца, искал крупную сумму в офисе. Хотя признаков ограбления мы не нашли. Тем не менее будем иметь это в виду после проработки остального».

Закончив работу, Чернов и Картаполов по-дружески распрощались. Следователь оделся, выключил свет и подошел к окну. Огоньков стало меньше, город погружался в сон. Лишь уличные фонари и подсветка старинных домов оставались неизменными. Чернов громко выдохнул, думая о том, что без помощи молодого человека, которого он сегодня допросил, им, похоже, не обойтись.

***

Следующим днем Влад направился на базу «Роща». Он хотел вызвать такси, но передумал, взглянув на стоимость поездки. Казалось, сто лет он не ездил на автобусе. Зайдя внутрь старого ПАЗа, Влад остановился около водителя. Быстро пробежав взглядом по вороху приклеенных объявлений и не найдя информации о цене, молодой человек спросил: «Сколько стоит?» Водитель молча посмотрел на него и несколько раз моргнул. Владу показалось, что эта немая сцена затянулась, и он, ссутулившись, стал оглядываться еще. «Двадцать рублей», – сказал водитель. Влад ощупал карманы куртки в поисках наличных. Расплатившись, занял свободное место и огляделся. Рассматривая пассажиров, он снова обратил взгляд на кучу наклеенных бумаг. Губы Влада растянулись в кривой улыбке. Слева от водителя огромными буквами было написано: «Стоимость поездки 20 рублей».

Путь из центра в промзону занимал не менее часа. В окне современные постройки сменялись хрущевками, а ближе к окраине пошли деревянные дома, пока автобус не вышел на трассу. Теперь на всем пути виднелся лишь заснеженный пустырь, иногда разбавленный промышленным пейзажем. Выйдя на конечной, Влад и еще несколько человек пошли по небольшой дороге к высокому забору с колючей проволокой. Попутчики ускорили шаг и скрылись за проходной, а Влад шел медленно, переваливаясь с ноги на ногу.

Дойдя до проходной, он остановился перед дверью. Охранник, не двигаясь, смотрел на него через окно. Наконец Влад постучался. Охранник не шевелился, а Влад упирался взглядом в закрытую дверь, пока не решил дернуть за ручку. Дверь открылась, и он попал в крохотное помещение с деревянным полом.

– Вы куда? – спросил охранник.

– Я не знаю, – ответил Влад, стянув шапку. – Меня зовут Владислав Соболев, тут работал мой отец.

Изменившись в лице, охранник встал с кресла. Он надел очки и несколько мгновений рассматривал Влада. «Секунду подождите», – сказал он и, взяв телефон, кому-то сообщил о приезде Влада.

– Минут через пятнадцать хозяин базы подъедет, он тут недалеко. С ним сначала переговорите, – сообщил охранник, положив телефон. Сдавив руку Влада крупной ладонью, он представился как Иван Владимирович и долго выражал соболезнования. По его словам, он был начальник охраны и работал уже десять лет. Это он нашел тела и вызвал полицию.

Пока они ждали, Иван Владимирович рассказывал о Сергее Соболеве. «Такой хозяйственный был, всем на базе интересовался, все знал, – тараторил он, – уважением таким пользовался». Когда ему не хватало дыхания, он на секунду останавливался, чтобы с новой силой продолжать рассказ.

В один момент Иван Владимирович посмотрел в окно через плечо Влада и нажал на красную кнопку. «Вот и шеф приехал, – сказал он. – Идите к нему». Влад вышел внутрь территории, а большой джип проехал через открывшиеся ворота и встал около проходной.

Рев двигателя внедорожника умолк, и низенький рыжий мужчина выбрался из машины.

– Рад вас видеть, а то я уже заждался, – сказал хозяин базы, поправляя крупные часы.

– Вы меня ждали? – засунув руки в карманы куртки, ответил Влад.

– Ну, не конкретно тебя. Хоть кто-то же должен был прийти за всем добром на складе, а то я уже прикидывал, куда мне это девать. Аренда ведь тикает.

Мужчина объяснил Владу, что с Соболевым у него были доверительные отношения и он незадолго до смерти попросил его пару месяцев в долг. Одним словом, задолженность и текущий месяц уже набежали. «Большие проценты за долги брать не буду. Войду в положение», – закончил он. Влад начал дрогнуть на холоде. Карманы не согревали, и пальцы стали медленно коченеть.

– Проценты? – переспросил Влад, вскинув брови. – Мне кажется, это не та ситуация, когда…

– Слушай, Влад, – перебил его хозяин базы, – какая ситуация, я знаю. Ты лучше подумай, что делать, я и так навстречу иду. Мог бы на склад не пускать, пока оплату не получу. Но немного времени я дам.

Они обменялись контактами и договорились созвониться в течение пары дней. Мужчина протянул ему связку ключей от здания и зашел в проходную, а Влад побрел к зданию номер два.

Приближаясь, он заметил большое количество берез. «Наверное, тут летом очень зелено», – подумал Влад. Остановившись перед большими воротами для фур, посмотрел на них снизу вверх. Глядя на огромные створки, пальцами в кармане машинально перебирал крохотные ключи.

«Владислав Сергеевич!» – окликнул его пожилой голос. Влад оглянулся и увидел идущую к нему женщину. Она была такая маленькая, что ее пуховик казался монстром, проглатывающим ее целиком. Как выяснилось, это была местная уборщица. «Я на охрану зашла, а Ваня мне говорит, мол, Соболев приехал, – с этими словами она положила руку на грудь. – Я сначала даже не поняла, как это. Его же похоронили недавно».

Влад слушал, переминаясь с ноги на ногу. Она выражала соболезнования, рассказала пару случаев из жизни отца, в конце которых он ее хвалил и выписывал премию. Влад пытался вставить хоть слово, чтобы закончить разговор и по чуть-чуть разворачивался.

«Я что хотела вас спросить, – сказала она с блестящим взглядом, – после всего случившегося я весь вечер отмывала кабинет. Это было ужасно, а сейчас там все чисто. Можно от вас рассчитывать на премию за такую тяжелую работу?» Влад не двигался, пытаясь сообразить, что ответить. В мыслях список долгов пополнился еще одной строкой. «Да, – медленно протянул он, – конечно». Они попрощались, и довольная женщина ловко зашагала по наледи к проходной. Влад остался один. Он вынул из кармана холодные ключи и подошел к маленькой двери справа от ворот.

Глава 7

Влад вошел, расстегнул куртку и снял шапку. Небольшая полоска света сделала видным пять метров впереди. Остальное пространство чувствовалось огромным, но было абсолютно черным, совсем не освещаемое маленькими окнами под крышей. Словно утроба гигантского кита или океаническая бездна. Влад сделал несколько шагов вперед, дойдя до края полоски света. Он вглядывался в темноту, которая, казалось, смотрела на него в ответ. Из глубины с бешеной скоростью пронесся звук, похожий на удар тяжелого молотка о металл. Влад резко вдохнул и ощутил волну дрожи, спустившуюся в живот. «Это еще что?» – быстро проговорил он про себя. Молодой человек отступил ко входу и заметил выключатель. Щелкнул его – по центральному коридору склада загорелись тусклые лампы. «Это все что ли? Ничего ж не видно. Где-то точно включается основной свет», – подумал Влад.

Больше ничего не обнаружив рядом, он решил пройти вперед. Влад вышел в центр к началу темного пути в противоположный конец здания. По краям коридора стояли огромные стеллажи, набитые за годы скопленным товаром, а за ними темнота. Влад осторожно ступал вперед. В полной тишине только его шаги эхом разносились вокруг. Его окутывала необычная смесь из запаха металла и дерева. Влад старался удерживать взгляд перед собой, чтобы он не уходил в жутковатую темноту между стеллажами. Когда он дошел до центра, в конце показались очертания громадного изображения на стене. Разглядеть его не получалось, зато под ним на стене Влад увидел целый пульт с переключателями. Сжав влажные ладони в кулак, он задышал чаще и ускорился. Звук шагов беспокойно и настойчиво преследовал его. Добравшись до конца, Влад нажал на несколько кнопок. Большие лампы мгновенно осветили склад, он резко обернулся и с облегчением выдохнул.

Абсолютная тишина закончилась вместе с едва слышным дребезжанием потолочных и настенных светильников. Влад поднял голову на картину и попятился. Он почти сразу встретился взглядом с Владимиром Ильичом Лениным, беспристрастно оценивающим Влада. Циклопических размеров портрет, отражавший масштаб личности, заставил молодого человека сильно запрокинуть голову и широко раскрыть глаза. От напряжения в шее, резкого света, но больше всего, как ему показалось, от проницательного взгляда Влад склонил голову. Словно с повинной, он начал медленно переставлять ноги в сторону угла, за которым был офис.

Зайдя в кабинет, Влад подумал: «Ничего не изменилось». В комнате все было так, как в памяти. Хотя тут он никогда не был, все узнавалось сразу, ведь каждый офис отца всегда выглядел одинаково. На столе – кипы документов и ворох рукописных заметок, по тумбам – папки, вздувшиеся от бумаги. А мебель отец предпочитал свою, все время перевозя ее за собой.

Ничто не говорило о событиях, которые произошли прямо здесь около недели назад. Даже пол был вычищен до блеска. Влад положил куртку на маленький диванчик. Затем, подойдя к столу, он прикоснулся к спинке директорского кресла и окинул взглядом груды документов. «Сколько они тут лежат?» – подумал он, приподнимая одну из стопок и приметив полувыцветший чек с датой двухлетней давности. Рядом стояла кружка отца. Влад взял ее за ручку и заглянул, мгновенно искривив губы. Недопитый чай покрылся густой белой и зеленой плесенью. Она расцвела так сильно, что со дна добралась до середины кружки. Брезгливо разжав пальцы, он зашагал из кабинета на склад.

«Что же тут есть?» – подумал Влад и, осторожно ступая, направился по правому крылу здания в стороне от центрального коридора. Он старался не сворачивать, хотя каждые два метра в стенах, составленных из ящиков, были проходы в небольшие ответвления. Подписей на деревянной таре не было, что только множило вопросы о товаре на складе. Продвигаясь дальше, Влад видел и понятные предметы. Справа рядом с наваленными металлическими штыками стояло несколько крупных связок черенков от лопат. Слева, аккуратно расставленные стопкой в два метра, банки с автомобильной краской. Продолжая путь по прямой, Влад отметил, что помнил склад раза в два меньше. «Сколько нового сюда пришло…» – подумал он, уставившись на средневековый замок. Влад улыбнулся, разглядывая постройку, сложенную из мощных каменных кругов. Размещенные стопкой, они походили на башни, а в центре композиции стоял лист фанеры, подобно воротам.

Пока Влад неспешно осматривал правое крыло, он и не заметил, как прошли двадцать минут и он дошел до, как ему показалось, особенного места. Более свободное пространство занимали несколько массивных шкафов длиной не менее пятнадцати метров. На цельнометаллическом корпусе виднелись крупные кнопки и переключатели разных цветов. Заглянув в смотровое окошко, Влад увидел мудреный механизм из железных суставов. Он снова перевел взгляд на корпус, где крепилась полустертая жестяная табличка. Разобрать текст не получилось, кроме последней фразы: «Тяжмаш г. Бишкек». Влад почесал лоб и пошел вдоль оборудования. Внезапно запнувшись о мешок с белыми гранулами, он чуть не повалился на пол, но вовремя оперся о мешки с чем-то мягким внутри.

Дойдя до выхода из здания, он встал на месте, где заканчивался свет, когда было темно. Теперь склад освещался хорошо, и он смог четко увидеть коридор из стеллажей, похожий на аллею славы, заканчивавшуюся портретом. Глядя на полки, которые ломились от тяжести деревянных ящиков, Влад подумал: «Сколько тут всего. А что там?» И почти крадучись направился в левое крыло.

За первым стеллажом он чуть не подпрыгнул от неожиданности, увидев гору голов. Но вмиг успокоился, разглядев наваленные кучей противогазы. Эта часть склада выглядела более плотно заставленной. Помимо нагромождений из деревянных ящиков, на каждой поверхности лежали разнообразные предметы. Влад заторможено слонялся между рядами, забредая в многочисленные тесные закутки. Как картограф-дилетант, он безуспешно пытался зафиксировать план здания. И незаметно для себя сделав не менее пяти поворотов, окончательно заблудился.

Зайдя так далеко, он понял, что устал ходить и, будто в гостях, стеснительно присел на край одного из рядом стоящих ящиков. Его голова кружилась от визуального шума, резкого света, но главное – мыслей. Казалось, что разобраться во всем многообразии ценных и бесполезных предметов на складе не хватит и жизни. Тонкий звон тишины проникал в сознание. Влад закрыл руками лицо и замер в сгорбленной позе.

Неясно, сколько бы еще времени он просидел, но его покой был нарушен резким металлическим шумом. Сердце Влада живо забилось, и он встал. «Хватит на сегодня», – сказал он и в темпе направился в офис за курткой.

Вскоре, одетый, Влад вышел из директорского кабинета в приемную, внезапно испытав знакомое чувство. Когда они переехали из Тайгоярска, он уже учился в школе. Похожий офис был у отца в другом городе. Крупный склад, а рядом небольшая пристройка для персонала с бытовкой, кабинетом директора и секретарским помещением. Отец всего пару раз брал Влада с собой на работу, познакомив со своим заместителем – девушкой Натальей. Тогда, вечером в ноябре, Влад также вышел из кабинета отца и встретился с ней в приемной.

– Владик, а ты хорошо закончил четверть? – спросила Наталья, хитро прищуриваясь.

– Да. Нам в пятом классе теперь оценки ставят, а не печатки с зайчиками, – ответил он, выпрямившись и выпятив грудь.

– Тогда мне нужно тебя поздравить! Подожди минутку.

Наталья зашла в кабинет к Сергею и вскоре вернулась с лицом волка из «Ну, погоди!», когда он выиграл олимпийские игры. Она протянула руку Владику, и он машинально взялся за нее. В тот день они отправились в магазин игрушек.

– А почему папа не пошел? – спросил Владик.

– Он занят по работе. Разве нам с тобой плохо?

По пути Наталья расспрашивала, какие игрушки ему нравятся, чем он занимается, что любит и многое другое. В какой-то момент, прогуливаясь по магазину, Владик сказал: «Я хочу волейбольный мячик!»

– А у тебя что – нету мячика? – присев на корточки, спросила Наталья.

– Нет, мама говорит, что я хочу такой, потому что Вовке купили. А я в него играть не буду.

– Какая несправедливость! – прикрыв ладонью рот, вскрикнула она.

После покупки, оба довольные. они вернулись на работу, где их ждал Сергей. Наталья попрощалась и уехала. Владик остался с отцом собираться домой.

– Пап, смотри, какой крутой! – возбужденно тараторил мальчик, вытянув мяч перед собой.

– Везет тебе, – улыбнулся отец, но тут же стал серьезным. – Ты только маме скажи, что это я купил.

– Почему? – глядя на мяч, спросил Владик и перевел взгляд на отца.

– Потому что мама разозлится и у тебя больше не будет такого друга, как тетя Наташа.

Владик сжал губы и сдвинул брови, а после паузы наконец кивнул. По дороге домой отец пытался шутить и всячески поднимать настроение. Позже, проворачивая ключ в замке дома, папа мельком взглянул на сына и только потом открыл дверь. Навстречу к ним вышла мама из кухни, вытирая руки тонким серым полотенчиком. Отец пропустил вперед Владика, который нес перед собой сегодняшний трофей.

– Ого, мячик как у Вовы, откуда? – вскинув брови, спросила мама.

– Папа купил, – ответил Владик, опустив глаза в пол.

– Ты купил?! – строго сказала мама, а ее лицо искривилось в непонятном выражении.

– Да я! – возбужденно ответил отец. – Почему такое лицо-то? Я что, не могу купить ребенку игрушку?

– Ты?! Ни с того ни с сего купить ребенку игрушку? – мама засмеялась странным злым смехом, как колдунья-осьминог из «Русалочки».

Смех резко прекратился, папа и мама Владика пристально смотрели друг на друга. Внезапно отец опустил голову и обратился к сыну: «Скажи, что все так и было». Мальчик стоял, запрокинув голову, и переводил взгляд то на одного, то на другого родителя. Ответа не было. Мама молча сняла с него шапку и куртку. Она отправила сына в его комнату, оставшись с отцом наедине.

Владик закрыл за собой дверь, но не стал от нее отходить. Он прислонился ухом к шершавому деревянному полотну. В прихожей слышались такие крики, что многие слова было легко разобрать. Мальчик затаил дыхание и слушал, пытаясь успокоить волнение в животе и груди. «Зачем ты нашего ребенка врать заставляешь?!» – в какой-то момент крикнула мама. Были и другие фразы, которые запомнились Владику: «Зачем мы тебе нужны?», «Что ты ей позволяешь?» На все вопросы и комментарии папа что-то пытался отвечать, но не мог преодолеть маминого напора.

Наконец послышалось шуршание одежды и хлопок дверью в кухню, а по коридору – быстрые шаги. Владик на цыпочках ловко отскочил от двери и успел сесть на кровать до того, как дверь открылась. «Идем, сына», – строго сказала мама осипшим голосом. Они прошли в ванную. Резкими движениями она стала намыливать и оттирать руки мальчика, хотя на вид они не были грязными. Ее красное от крика лицо становилось все более сосредоточенным, а движения ритмичными и четкими. «Залезай в ванну», – отрывисто сказала она. Мама стала скрести Владика мочалкой так, будто он весь день валялся в грязи и покрылся твердой коркой. Закончив его мыть, она неожиданно потребовала принести мяч. «Зачем?» – спросил мальчик, глядя ей в глаза. «Неси давай, он же грязный», – ответила она и сжала губы.

Остаток вечера мальчик провел в комнате, смотря мультики на видеокассетах, иногда слыша, как родители снова ругались и замолкали. Владик не мог решить, что делать. Стоит ли ему пойти мирить маму с папой, избавиться ли от волейбольного мячика, рассказать ли маме. как все было, или просто оставаться в комнате и не мешать. Подходило время, когда нужно было ложиться спать. Мама зашла в комнату, села на край кровати и вытянула руки, призывая сесть к ней на колени. Обняв сына, не говоря ни слова, она мерно покачивалась, тихо вздыхая ему в волосы. А мальчик молчал, не зная, что сказать.

Влад закрыл за собой дверь на склад и направился к проходной. Он посмотрел на часы – время было далеко за полдень. Зайдя на охрану, он подошел к Ивану Владимировичу, который тут же выключил звук на телевизоре.

– Скажите, пожалуйста, а тут кто-то работает? Сейчас на складе никого, – сказал Влад.

– Ну, конечно. Есть кладовщик, секретарь, грузчики иногда приходят. Просто полиция здание недавно, так сказать, отдала.

– А можно мне их контакты? – ободрившись, спросил Влад.

– Секретаря был где-то, я поищу, скину. Кстати, а вы машину забирать будете?

Иван Владимирович показал в окно на небольшой внедорожник, припаркованный около проходной. Губы Влада непроизвольно сложились в трубочку. Он ведь совсем забыл о машине, но ключи, по всей видимости, были у следователя.

Той же дорогой, на автобусе, Влад добрался до гостиницы. Зайдя в номер, он сбросил верхнюю одежду и упал без сил на кровать. Молодой человек проспал несколько часов. Очнувшись, он увидел за окном темноту, хотя вечер только начинался.

Беспокойные мысли с новой силой осаждали разум Влада. Они являлись поодиночке, перебивали друг друга и перемешивались. Он не мог точно сказать, что его волновало больше – смерть отца, отсутствие денег или же осознание, что его жизнь больше не будет прежней. В его мыслях мелькали воспоминания из детства и юности, вырисовывались картины, как он заканчивал университет, а потом переезжал в Москву. Сколько надежд было оставлено и сколько новых родилось, которым теперь тоже не осуществиться никогда.

Влад не мог найти успокоения. Ни после ужина полуфабрикатом, купленным в соседнем магазинчике, ни после спешной прогулки по заледеневшей улице. Ему захотелось поговорить с кем-то, и он набрал номер своего товарища по аспирантуре.

– Здорово, дружище, ну как ты? – раздался голос в телефоне.

– Ну как тебе сказать, Макс, бардак полный в голове да и в жизни в целом.

– Я ж специально не звоню, чтобы не отвлекать в такой момент. Волнуемся все, ты говори, если что надо, – быстро проговорил Максим, будто связь вот-вот прервется.

Влад рассказал другу о событиях последних дней.

– Реально этот мужик так и сказал, что проценты начислять будет? Мрак, – с возмущением прокомментировал Максим. – Слушай, а ты не думал не принимать это все?

– А жить я на что буду? На стипендию, что ли? Кроме того, товара там много. Может, удастся его быстро сбагрить куда-нибудь, рассчитаться со всеми плюс останется что-нибудь.

– Даже не знаю, аренда за склад-то каждый месяц капать будет, – неуверенно проговорил Максим. – Слушай, убийцу-то не поймали. Тебе ничего не грозит?

– Мне, конечно, не по себе. Но, думаю, если бы и меня хотели убить, то уже бы все сделали.

Друзья еще долго говорили, обсуждая всю сложившуюся ситуацию. В ходе беседы Максим не раз сокрушался, что они еще не закончили исследовательскую работу. Без него все было не то, можно сказать, работа встала. На это Влад, сидя в полутьме в комнате гостиницы, кивал и обещал, что все будет хорошо, добавляя «наверное».

Когда окончился разговор, Влад еще долго сидел на миниатюрном кресле перед кроватью. Всю жизнь он мечтал быть достойным предпринимателем, и вот он здесь. Но слова Максима напомнили восторг, когда они получили первые результаты в лаборатории. Мысленно вернули ощущение жара, с которым они защищали реферат на кафедре. Грустная улыбка промелькнула на его губах, и он произнес в пустоту комнаты: «Было здорово».

Меланхолия увлекала Влада за собой. Он почувствовал, что хочет сделать еще один звонок. «Сына, я ждала, когда ты уже позвонишь», – беспокойно проговорила мама. Влад рассказал ей, как прошли похороны, упомянул беседу со следователем. Потом сообщил о своей поездке на склад. «Там черт ногу сломит. Даже не знаю, что делать», – промолвил он. Но тем не менее в ходе разговора предположил, что лучше принять наследство и пытаться хотя бы все продать.