Читать онлайн Четыре утра

1глава.

Марина отказывалась верить своим глазам. Изо всех сил вдавив спину в автомобильное кресло, она судорожно вцепилась руками в руль и несколько раз неосознанно тряхнула головой.

Нет.

Нет…

Такого просто не может быть.

Мышцы лица судорожно дернулись и девушка, зажав рот руками, истерично рассмеялась.

– Нет, я не верю! – немного успокоившись, проговорила она, вытирая глаза, – у меня, наверное, крыша едет…

Торопливо вытащив ключ из замка зажигания, Марина выскочила из машины и побежала к дверям торгового центра. Она старалась не потерять из виду невысокую фигуру в темно-сером пальто. Шагая на расстоянии следом и прячась иногда за спинами идущих людей, она изо всех сил всматривалась в преследуемую личность.

Коротко стриженные огненно-рыжие волосы торчали вверх, одно ухо немного топорщилось в сторону. Легкая, свободная походка.

– Это точно он! Не может быть, чтобы это был кто-то другой, ведь два человека не могут быть настолько похожи… Но как? Как?

Марина сильно сжала челюсти, пытаясь владеть выражением своего лица.

"Нужно обогнать его и посмотреть в лицо, – подумала она, – может мне все-таки показалось?"

Почти бегом обогнув огромный стеллаж со специями, Марина лицом к лицу столкнулась с рыжим парнем.

Кровь мгновенно отхлынула от её лица. Она схватилась за рядом идущего человека, чтобы не упасть.

– Девушка, вам плохо? – испуганно спросила женщина, поддерживая Марину одной рукой.

Рыжий уже уходил, несколько раз недоуменно оглянувшись на странную девушку.

Марина рванулась следом за ним, но женщина не отпускала:

– Может вызвать скорую? – спросила она, крепко обхватив ее за плечи.

– Нет. Извините… пустите… простите…

Она, наконец, вырвалась и побежала в том направлении, где скрылся ОН.

Но сколько она ни бегала по магазину, его найти не смогла.

– Может показалось? – плакала она, и тут же вслух повторяла, – Нет, это был он! ОН.

Устав от бесплодных поисков, вернулась в машину. Почти три часа просидела, вглядываясь в каждого, кто выходил из торгового центра.

Но тщетно. Парень, похоже, ушел до того, как она села в машину.

Марина медленно повернула ключ. Машина тихо заурчала и автоматически включилась музыка. Девушка торопливо выключила магнитофон и, прижавшись лбом к рулю, закрыла глаза.

Глава 2.

Когда стемнело и на стоянке осталось только несколько машин, Марина поехала домой.

Открыв дверь только с третьего раза, она бросила куртку и сумку в угол прихожей и, не разуваясь, прошла в комнату.

Почти всю ночь она пролежала без сна на диване. Смотрела сухими глазами в потолок и снова проживала те далёкие события, которые, ей казалось, навсегда остались в прошлом.

В четыре часа утра где-то этажом ниже хлопнула дверь какой-то квартиры. Марина пошевелила ногами и поняла, что почти не чувствует их. Тяжело поднявшись, она пошла в ванную.

Из зеркала на неё смотрела бледная, с ввалившимися глазами девушка.

Волосы неопределенного цвета торчали во все стороны, светло-карие глаза смотрели уныло и со страхом. Бровей и ресниц почти не видно, тонкие губы с опущенными вниз уголками в это утро были совсем безкровными, и без того широкий нос распух.

– Да, – промолвила Марина, – зрелище не из приятных!

Склонившись над раковиной, она долго мыла лицо ледяной водой.

Потом, не глянув в зеркало, вернулась в прихожую, подняла с пола неприкаянные вещи. Куртка была водружена на свое обычное место, а сумка нашла свое уютное гнездо в комнате под столом.

Марина сняла сапоги и поставила их на полку. Отекшие ноги приветствовали её неприятным запахом.

Схватив с крючка за дверью любимый махровый халат, Марина вернулась в ванную комнату.

Она пролежала в горячей воде около часа, пока не почувствовала, что ей нужно чем-то заняться, чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей.

Яростно натеревшись жестким старым полотенцем, Марина привела себя в порядок и пошла на кухню.

Вскоре чайник весело кипел, а Марина доставала из микроволновки бутерброды, накренившиеся от стекающего с них сыра.

Она накрыла себе стол, а потом встала возле него на колени.

– Иисус, – проговорила она, опершись локтями о стол и прижимая ладони ко лбу, – я прохандрила почти половину суток. Я так рада, что у меня сегодня выходной. Это, несомненно, Твоя забота! Спасибо Тебе! Помоги понять, что мне нужно делать со всей этой вчерашней историей. Ободри меня и помоги найти его, кем бы он ни был. Ты знаешь, что я без Тебя не хочу даже с этого места двигаться, поэтому будь рядом, пожалуйста…

Марина быстро вытерла две скупые слезы и подняла лицо вверх.

– Ты Могущественный, Всезнающий, Всесильный, Вездесущий! Как я рада, что Ты такой! Возьми эту ситуацию в Свои руки. А я буду славить и хвалить Тебя за всё, через что Ты меня проводишь. Аминь.

Посмотрев на накрытый стол, Марина улыбнулась и снова закрыла глаза.

– Благодарю Тебя за эту вкусную еду, благослови её, пожалуйста. Если кто-то в ней очень нуждается, пошли этого человека ко мне, или дай мне наткнуться где-нибудь на него. Аминь.

После молитвы она удобно устроилась на старом стуле и принялась за завтрак.

Горячий кофе и бутерброды быстро были уничтожены, а посуда помыта.

Марина вытерла руки кухонным полотенцем и подошла к окну.

Было ещё темно, поэтому стекла отражали кухню с этой стороны и одиноко стоящую девушку в домашнем халате.

Марина открыла окно и высунулась наружу. Утренний воздух обдал её холодом и запахом весенней сырости.

Кое-где в многоэтажках светились окна, но, в основном, город ещё спал.

– Доброе утро, любимый город! – проговорила Марина с улыбкой и вдохнула полной грудью свежий воздух.

Прямо под её окном послышалось какое-то движение и невнятное бормотание.

Марина высунулась ещё сильнее из окна, стараясь разглядеть, что там происходит.

Тёмная тень, шатаясь, медленно и неуклюже двигалась вдоль стены дома.

– Доброе утро! – сказала Марина негромко.

Тень остановилась.

– Маринушка, – прокряхтел знакомый голос, – наконец-то ты проснулась…

– Дядь Миш, я сейчас спущусь.

Марина закрыла окно и побежала в комнату одеваться.

Через несколько минут она спускалась по лестнице с пакетом, в котором лежало пять бутербродов, и с пластиковым стаканом горячего чёрного чая.

Суховатый старичок ждал её возле двери подъезда.

– Дядя Миша, что опять случилось? – подавая стакан старику, спросила Марина.

Михаил Григорьевич сел на бетонную тумбу возле крыльца и сначала глотнул чаю.

– Меня с работы выгнали. Всю ночь тут просидел.

– Как выгнали? Почему?

– Третье опоздание…

– Бутерброды берите, – подвинула Марина пакет, – дядь Миша, я сегодня пойду, поговорю с Вашим начальником! А Вы не опаздывайте, у Вас же есть будильник?

Старик кивнул, откусывая от сочного бутерброда.

– Возьмите, сходите в баню, – Марина пошарила руками в карманах легкой куртки и сунула ему деньги в руку, – одежду обязательно сдайте там в химчистку, а то заболеете.

– Спасибо… схожу…

Марина сжала его руку и твердо посмотрела старику в глаза.

– Пойду… – усмехнулся старик и снова принялся за бутерброд.

– Смотрите мне! – сказала Марина грозно и скрылась в подъезде.

Глава 3.

Марина вернулась в квартиру и сразу прошла в комнату. Включила настольную лампу и села за стол. Сегодня она читала шестую главу книги пророка Исаии.

Дочитав главу до конца, она оттолкнулась ногами от стола и стул отъехал в середину комнаты. Марина любила после прочтения главы думать о прочитанном, крутясь на стуле и при каждом развороте смотреть на светлеющее за окном небо.

Но сегодня она сразу встала на колени.

"Края риз наполнили весь храм… – произнесла Марина с благоговением, – какой Ты великий, мой дорогой Господь! Ангелы не смели смотреть на Тебя! Они закрывались крыльями. Я хожу перед Тобою, Господи, Ты не равный мне, нет, Ты настолько велик, что я не могу понять этого. Но Ты так любишь меня, что позволил мне жить в Тебе… Что ты хочешь от меня сегодня, Господи? Что я должна сделать, чтобы люди увидели, какой Ты? Ты славен, и я не могу прибавить Тебе славы, но я могу чуть-чуть показать её людям. Я человек, но Ты очистил меня! Спасибо, Иисус!

Она замолчала и представила себе планету в отдалении. Что испытывает Бог, глядя на то, как люди двигаются по ней, бьются в разные углы, как слепые котята и не понимают, где выход? Всё сжалось у неё в груди и она встала:

– Господи, вот я, пошли меня!

Поставив стул на место, Марина прошла на кухню.

Ещё четыре человека были сегодня уверенны, что она придёт. Они точно знали, когда у неё выходной и она не могла обмануть их ожидания.

Старая Надежда Ивановна, жившая в соседнем доме, ждала, чтобы она прочитала ей очередных три главы из книги. Ведь старушка ничего не видела, а именно ей жизнь без книг казалась не жизнью, потому что она тридцать пять лет потратила на то, чтобы привить любовь к книгам молодому поколению. Учитель "старой закалки", она очень строго следила за временем и все делала в точно назначенный срок.

Марина посмотрела на часы. Через двадцать минут она должна быть там.

За это время она посетит трех других людей, не менее нуждающихся в ней.

Молодая мать с двумя детьми инвалидами, которая не может одна вывести их на прогулку, а мальчишки так любят гулять, хотя бы два раза в неделю.

Марина быстро накинула куртку и взяла пакет с гостинцами, которым маленькие Максим и Костя будут очень рады.

Вскоре она уже звонила в дверь подъезда.

Спустив с пятого этажа коляску, предназначенную для двойни, Марина снова побежала наверх, чтобы спустить четырехгодовалого малыша.

Когда они вместе с мамой мальчиков, Ларисой, пристегнули двойняшек к коляске, Марина вручила им по пирожку с картошкой, их любимым лакомством. Ей уже нужно было бежать к Надежде Ивановне.

– Спасибо, Марина, – искренне сказала Лариса.

– Гуляйте, – помахала им, убегая, девушка, – через два часа приду, чтобы помочь подняться.

Лариса только кивнула в ответ.

После двух часов у старушки Марина помогла поднять мальчиков в квартиру. Сразу после этого направилась к начальнику дорожника Михаила Григорьевича.

Высокий, плотного телосложения мужчина встретил её с лицом, на котором читались усталость и нервозность.

Но при виде Марины он слегка улыбнулся.

– Марина, – не дав ей даже поздороваться, сказал он, – даже не начинай! Этот твой Михаил меня достал. На нашей работе пунктуальность- это очень важно. Его товарищам приходится задерживаться после своей смены, потому что нет сменщика. Я всё понимаю, он проработал много лет, и его нужно уважать. Я его и уважаю, я ему очень деликатно всё объяснил. Но понимаешь, – развёл он руки в стороны, – за все его прогрехи отвечаю я… Пусть сидит на своей пенсии.

Марина выслушала весь этот монолог не перебивая.

И когда мужчина замолчал произнесла:

– Здравствуйте!

– Ты тоже не хворай, Марина! Ну не могу я, не могу, понимаешь?

– Это, действительно, очень сложно? Я попрошу его больше не опаздывать.

– Маринушка, он старый. Ему шестьдесят пять лет…

– Да, старый…

– Даже не проси. Я уже два раза шёл на уступки по твоей просьбе. Это непорядок. Такого не должно быть.

Марина кивнула.

– Я поняла. Может на другую должность можно?

– Нет. При всем уважении. И не смотри на меня так.

Марина постояла ещё несколько мгновений молча, потом улыбнулась.

– Ну, ничего! Как-нибудь постараюсь ему объяснить.

– К тому же, Марина, совсем он перестал за собой следить… запах от него… Я понимаю, жена любимая умерла, но…

– Я всё поняла, – кивнула она, – всего Вам доброго.

– До свидания!

Марина ехала домой и думала, как объяснить все Михаилу Григорьевичу.

– Когда я состарюсь, – улыбнулась она, – буду путешествовать. А работать на швейной фабрике предоставлю молодым.

Глава 4.

Когда Марина вернулась домой, то поняла, что ей хочется только спать. Даже вчерашняя встреча с рыжим парнем не вызывала в ней тех эмоций, каких "должна бы"…

– Всё… – зевая, Марина пошла в ванную, чтобы помыть руки, – я спать. Всё остальное потом.

Она отключила телефон, задернула шторы и встала на колени возле дивана.

– Иисус, благодарю Тебя за Твоё присутствие в моей жизни. Без Тебя… я до сих пор была бы на дне… Господь, спасибо за Твою любовь, заботу. За выходной… спокойной мне ночи с Тобой!

Она ещё постояла несколько мгновений молча, прижимая руки к груди, потом встала, застелила диван и легла.

В пять часов утра прозвенел будильник на телефоне. Марина рукой нащупала его на полу и выключила. Повернувшись на другой бок, она тут же снова уснула. Но через пять минут бабушкин старый верный будильник начал неистово трещать на кухне.

Марина зажала уши двумя руками и попыталась его не слушать. Но примерно через минуту начал стучать по батареям сосед. Марине пришлось вставать.

Она выключила "старичка" на холодильнике и крикнула в стену к соседу:

– Спасибо, дядя Вася.

– Всегда пожалуйста, соседка! – прорычал сосед приглушенно в ответ.

Марина улыбнулась.

– Вы сегодня в прекрасном настроении, – сказала она вполголоса.

Настроение соседа она узнавала каждое утро по его ответам. Если настроение отсутствовало, Марина выслушивала через стенку нотацию о том, что девушки её возраста должны уже уметь просыпаться по первому будильнику, который тихо и нежно, ключевое слово "тихо", поёт под ухом и не мешает соседям.

Стена между их квартирами была настолько тонкой, что Марина слышала буквально всё: как сосед зевает, как храпит, как поёт под нос…

– Господь, я очень благодарна за хороших соседей, – говорила Марина часто. Она знала почти всех в своём доме и в нескольких соседних тоже.

Здесь прошло её детство. Не всё. Но каникулы неизменно проходили здесь. Она знала каждый куст и камень во дворе, и очень любила свой дом, двор и весь город.

Глава 5.

Марина поехала на работу в это утро немного позже обычного. После прочтения Библии на неё с новой силой навалились мысли об Андрее, рыжем парне из её прошлого. Она не хотела об этом думать. Как только не отвлекалась от тяжёлых дум… ничто не срабатывало.

Просидев со своим кофе за столом дольше, чем должна была, она вдруг обнаружила, что время уже близится к шести утра.

Быстро убрав со стола, она ехала теперь на работу и знала, что опоздает.

Музыка раздражала, хотя обычно Марина любила слушать молодёжные песни.

Она выключила магнитофон.

"Может рассказать всё Оле?"– мелькнула у неё мысль.

– Ага! Чтобы потерять единственную подругу своей жизни? – вслух возразила она себе, – Нет. С этим всем нужно разобраться самой.

Она остановилась на светофоре и зябко прижала спину к сиденью.

Она до мельчайших подробностей помнила тот день, когда Андрей опоздал на урок к строгому учителю литературы.

***

Марина опёрлась локтем о парту и пересматривала свои записи в тетради о произведении "Тихий Дон".

Алла Петровна уже записывала на доску вопросы для самостоятельной работы, когда раздался стук в дверь.

– Андрюха опять опаздывает! – со смешком проконстатировал Паша, сидящий за Мариной.

И правда, это был Андрей.

Алла Петровна кивнула на его извинения за опоздание и показала на последнюю парту.

Он молча прошёл мимо Марины на своё место.

Она встретилась на миг с ним взглядом.

Она нервно зачиркала ручкой по листочку, который приготовила для самостоятельной.

Андрей почти бесшумно уселся за парту, а Алла Петровна продолжила урок как ни в чём не бывало.

Но Марина злилась.

"Что ему от меня нужно? Что он постоянно смотрит на меня?"

Душевное равновесие было нарушено.

Она несколько минут рисовала непонятно что на листочке, пытаясь унять нервозность.

Самостоятельную она тогда написала хорошо. Но не так хорошо, как хотела бы. И виноват в этом был Андрей. Андрей Гилёв. Этот противный Андрей.

***

Сзади посигналили и Марина посмотрела на светофор. Нужно ехать дальше.

Начальница показала с недовольным видом на часы, когда Марина появилась в цехе.

– Марина, на тебя это не похоже… – ткнула её легонько в спину Даша, которая сидела за машинкой за ней, – что-то случилось?

– Нет! – не оборачиваясь сказала Марина, – с каждым это бывает хотя бы раз в жизни.

Даша ничего больше не спросила.

Марина застрочила на машинке, твёрдо блокируя каждую мысль, хоть отдалённо похожую на ту, что сегодня утром на светофоре и дома за кружкой кофе.

– Господь! Помоги мне… – просила она несколько раз в течении дня.

Глава 6.

Марина вышла после работы из здания и остановилась на парковке подышать свежим воздухом. Уже начинало смеркаться. Воздух дрожал от вечернего пения птиц, которые прятались где-то в деревьях. Солнце уже скрылось, а луна висела огромным алым диском над серым городом. Она откладывала тусклые отпечатки на улицах, людях и уже зеленеющих деревьях. Запах тающей земли плыл на остывающих волнах возуха и будоражил чувства.

Всегда именно весной Марине было труднее справляться с собой, сложнее не вернуться на тот путь, с которого она с таким трудом "выползла"…

Она смотрела на сумрачный пейзаж с замирающим сердцем. И невольные слёзы так и просились наружу, но Марина не хотела давать волю чувствам.

Она достала из сумки телефон и коснулась значка WhatsApp. От Оли голосовое сообщение.

Марина пошла к своей машине.

– Марина, привет! – раздался из динамика голос подруги, – чем занимаешься сегодня вечером? Слушай, у меня на следующей неделе важная встреча, и мне нужно платье себе прикупить…

Марина завела машину. На сердце стало немного легче от звучания голоса Оли.

– Я на Ozon и Wildberries себе ничего не нашла, – продолжал вещать телефон, – представляешь, шесть штук заказала, ни одно не село… как так? Ты не подскажешь? Что за платья шьют – то разрез до пояса, то вырез до пупка… ну ничего нормального! Я думала, может зашить тебе принесу… заказала! А когда одела, поняла, что это просто непоправимо. В общем, надо пробежаться по магазинам. Ты как? Можешь? Хочешь? Ответь сразу, как сможешь. Я знаю, что у тебя там на работе нельзя телефоны, поэтому надеюсь, что ты в шесть мне ответишь. Если мы в семь будем в ТЦ, то три часа у нас есть. Всё! Жду!

Марина взяла телефон и проверила сколько у неё денег на карте. Зар.плата будет только через неделю, а средств осталось немного.

– Оль, привет, – трогаясь со стоянки, начала она записывать голосовое сообщение, – я еду прямиком в Торговый, но на кафе не рассчитывай. Я себе булочку куплю сейчас рядом с цехом, как раз поужинаю, пока доеду. Так что ужинай дома. И чтобы не ныла мне потом на ухо, что ты голодная! Я в кафе не пойду и точка. На счёт платьев согласна с тобой. Но на тебя там ещё можно что-то найти. А вот на меня… с моим ростом и комплекцией только вот и шью себе! В общем, до встречи! Еду.

Она выключила телефон и положила его на сиденье справа.

Она была рада, что не придётся быть вечером одной. С Олей никогда не бывает скучно. Быстро платье они, конечно, не найдут, но тем лучше.

Глава 7.

Парковка рядом со светящимся зданием торгового центра была переполнена. Марина с трудом нашла место для своей тойоты и пошла к ярко освещенным дверям.

Несколько дней назад она была здесь и увидела именно на этом месте Андрея…

Оли ещё не было видно. Обычно они встречались в холле, рядом с фонтаном.

Марина посмотрела в зеркало. Чёрное платье и одетый сверху удлиненный жилет цвета индиго шли ей и визуально вытягивали невысокую фигуру. Марина поправила волосы и отвернулась от зеркала. Она никогда не считала себя красивой, да и ни разу не слышала подобного комплимента в свой адрес. Многие говорили, что она добрая, стильная, весёлая, умная… но вот красоты в её лице не было.

Марина высматривала Олю из толпы людей и поймала себя на мысли о том, что боится снова увидеть Андрея.

"Как он вообще здесь оказался? Он жил в тысячах километрах отсюда…"

Её размышления прервала Оля. Она шла от двери свежая, сияющая, с идеально прямой спиной и красивейшими черными волосами. Тёмные "взлетающие" брови выгодно подчеркивали правильный овал лица, а голубые глаза просто заставляли всех задерживать на ней взгляды.

Марина помахала ей и пошла навстречу.

– Привет! – улыбнулась Оля, – ну что, сначала в кафе?

Марина повернула к ней возмущённое лицо, но Оля заразительно засмеялась.

– Да шучу я. Наелась и пошла, чтобы не терять ни минуты.

Они поднялись на эскалаторе на второй этаж и пошли на поиски платья.

Вечер пролетел быстро. Марина шутила и смеялась, стараясь не думать о том, что бегала здесь несколько дней назад и искала человека, которого когда-то надеялась никогда в жизни больше не увидеть.

Платье они нашли в небольшом магазинчике на третьем этаже уже в десятом часу.

Через громкоговоритель уже предупреждали, что скоро закрытие.

– Считаю, что нам крупно повезло, что мы за один вечер нашли то, что хотели! – радовалась Оля. – Теперь можно жить спокойно до следующей недели.

– Что за встреча-то? – спросила Марина.

– Меня пригласили на встречу поэтов, представляешь? Первый раз в жизни!

– Вау! Меня не возьмёшь с собой? Я тоже когда-то четверостишие сочинила в детстве. Правда, я его не помню, но если поднапречься, можно написать вместо него другое.

– Нет, в этот раз не возьму… хотя, надо подумать.

Они спускались по эскалатору и вдруг Марина снова увидела его.

Она вся внутренне сжалась. Кровь застучала в висках.

Он стоял к ней лицом и закрывал небольшой магазинчик с фотоаппаратами.

Глава 8.

Марина смотрела на парня и не знала, хочет она убежать, или наоборот, не дать ему уйти, поговорить с ним.

Когда они вместе с что-то рассказывающей Олей пошли по холлу в его сторону, Марина уже почти не чувствовала ног и рук от волнения. Она смотрела в знакомое лицо и пыталась определиться, подходить к Андрею, или нет.

Людей было много и парень не замечал её.

– Оля, – остановила Марина подругу, не глядя на неё, – иди домой! У меня ещё дело одно есть.

Андрей уже повернулся к ним спиной и неторопливо пошёл в том же направлении, что и они. Марина не хотела потерять его из виду ещё раз.

– Не поняла, – Оля в недоумении смотрела на подругу, – ты собираешься оставаться в закрывающемся магазине?

Марина умоляюще посмотрела на Олю.

– Я сейчас ничего не смогу тебе объяснить… просто поверь, что мне это очень нужно!

Она быстро обняла подругу и торопливо пошла вперёд.

– Марин, да что с тобой? – не отставала от неё Оля, – тебя оса что-ли укусила? Что стряслось?

Андрей был в пяти шагах от них.

– Не думай ничего такого сейчас, ладно? – Марина ещё раз посмотрела на Олю.

Она поравнялась с Андреем и слегка коснулась его плеча.

Парень повернулся к ней и шёл дальше, вопросительно глядя на Марину.

Но через несколько мгновений в его глазах промелькнуло недоумение, он остановился и поднял руку к волосам.

– Марина? – спросил он удивленно.

Его рука, не коснувшись головы, застыла в воздухе. Глаза расширились. Он тряхнул головой и провел рукой по лицу.

– Марина?

По громкоговорителю объявили о закрытии центра через десять минут.

Оля стояла рядом с Мариной и Андреем и недоуменно смотрела то на одного, то на другого.

– Привет, Андрей! – с трудом выговорила Марина, дрожа всем телом, – я… я видела тебя здесь в понедельник… в продуктовом.

– Это была ты? Точно… – он не сводил с неё пораженного взгляда, – точно. Это была ты. Я тебя не узнал, представляешь?

Марина протянула руку, хотела снова коснуться его плеча, но тут же опустила её. Глаза её наполнились слезами.

– Андрей… я думала, что ты… – она изо всех сил сжала руки в кулаки и тут же разжала их, – я думала, ты… умер.

Андрей, наконец, оторвал от неё взгляд. Он посмотрел на Олю, потом опять на Марину.

– Пойдёмте вниз, тут недалеко есть кафе, поговорим там.

Марина без слов пошла за ним. Оля тоже пошла следом.

Уже на выходе из торгового центра она негромко спросила:

– Марин, это кто?

Марина посмотрела на неё с отсутствующим видом.

– Мне лучше уйти? – спросила Оля.

– А? Да, Оль, тебе лучше уйти.

– Хорошо! – Оля на ходу обняла Марину одной рукой, – пока!

– Пока!

Марина от дверей пошла за Андреем одна.

Он шёл немного впереди, не оборачиваясь.

Когда они вышли из освещенного фонарями круга, Андрей остановился и немного подождал Марину.

Её трясло. Она остановилась рядом с ним и стуча зубами, сказала:

– Здесь холодно! Кафе далеко?

– Недалеко!

– Я на машине. Может поедем?

– Я тоже на машине, – Андрей пошёл обратно на стоянку, – пойдём в мою.

Марина села на переднее сиденье небольшого джипа и попыталась унять дрожь.

Андрей завёл автомобиль.

– Скоро станет теплее.

Марина молча смотрела на Андрея, а он на неё.

"Те же глаза, – думала Марина, – мы с одноклассницами смеялись и говорили, что у него не глаза, а бескрайнее море вместо них. Ярко голубые, нет, даже бирюзовые…"

Андрей слегка усмехнулся под взглядом Марины.

"Раньше он был прыщавый, всё лицо было красным, а теперь кожа кажется идеальной. Красивая у него стрижка, – Марина перевела взгляд на его руки, – ухоженный".

Андрей не начинал разговор. Марина посмотрела ему в глаза.

– Андрей, как ты оказался здесь?

Андрей выглянул в окно и вздохнул.

– У меня к тебе тот же вопрос… – усмехнулся он.

– У меня здесь бабушка жила. Я все каникулы здесь проводила, кроме десятого и одиннадцатого класса… Живу теперь в её квартире.

– А мы семьёй сюда переехали. Здесь детство папы прошло.

Опять помолчали.

– Андрей, – начала Марина с трудом, – в тот день, в школе… я поступила низко, мерзко… я жалела об этом все эти десять лет.

Она не смотрела больше на него.

– Просить прощения я не смею… – Марина трясущимися пальцами теребила лямку свой сумки, – я только хочу, чтобы ты знал… что я очень сильно жалею о том, что сделала тогда…

Андрей молчал, кажется, целую вечность, а потом сказал:

– Марина, всё что тогда произошло, наверное, должно было случиться. Я рассматриваю тот день, как старт моей новой жизни. Мы уехали после моего выздоровления, здесь я встретил Машу. У нас уже двое детей. У меня любимая профессия. Так и должно было всё быть.

Марина сидела тихо, не в силах поднять глаза.

– Я прощаю тебе, Марина, – сказал Андрей негромко, – не мучайся больше. Всё хорошо, что хорошо кончается.

– Нет, Андрей. Я не согласна с этой поговоркой… – Марина улыбнулась сквозь слёзы, – есть плохие вещи, из которых Бог по милости может вывести добро, но это… это только милость Божья.

Марина снова посмотрела ему в лицо.

– Я ведь думала, что никогда тебя больше не увижу. Слух прошёл, что ты умер в больнице. Но я не поверила, искала тебя несколько лет… потом уехала сюда, чтобы всё забыть…

– Давай забудем всё, как страшный сон. Я простил, и ты себе прости, – Андрей светло улыбнулся.

Марина вытерла ладонями лицо и посидела недолго молча.

– Спасибо, Андрей! Пусть Бог тебя благословит…

Она сжала его руку ладонью и потянула на себя ручку двери, – я пойду.

Марина шла к своей машине и слёзы душили её.

– Господи, почему нельзя исправить прошлое? – почти закричала она, когда села в машину.

Глава 9.

Марина приехала домой ближе к полуночи. Она повесила жилет на крючок, поставила сапоги на полку.

"Коврик уже грязный, надо его постирать" – подумала она.

Она скрутила его в рулон и отнесла к стиральной машинке. На месте, где он лежал, осталась пыль.

Марина набрала в ведро воды и поставила его в прихожей.

Переодевшись в домашний халат, она принялась за мытьё полов. Сначала хотела помыть только прихожую, но не остановилась, пока не помыла всю квартиру.

Сердце ныло, а слёзы она выплакала по дороге домой.

Споласкивая ведро в ванной, она шептала с горящими глазами:

– Я знаю, что мне надо молиться. Знаю! Меня тянет молиться, Иисус, но то болото, из которого ты меня вытащил, снова на моём пути. Как мне через него пройти и не утонуть?

Она взяла тряпку и принялась за протирку поверхностей от пыли.

После протирки была на очереди посуда в раковине, которую она не успела помыть утром.

Когда вся квартира уже сияла чистотой, Марина медленно, на ноющих ногах, прошла в комнату и остановилась перед диваном.

– Надо помолиться! – сказала она себе приказным тоном.

Она опёрлась руками о диван и опустилась на колени.

Долго стояла опустив голову, не в силах произнести ни слова. Но сделав над собой огромное усилие, начала говорить:

– Господь! Мне стыдно, мне очень стыдно за своё прошлое. Я сегодня говорила с Андреем. Он говорит, что простил меня… мне кажется, я бы тоже простила другому человеку такое зло, но как простить себе?

Она прижала руки к лицу и замолчала. Сердце болело так, что казалось, что оно сейчас надорвётся, не выдержит.

"Извлёк меня из страшного рва, – всплыли вдруг слова в её памяти, – из тинистого болота, и поставил на камне ноги мои и утвердил стопы мои…"

Марина прислушалась к ним.

– Как там дальше? И что до этого написано?

Она быстро встала и дрожащей рукой схватила Библию со стола.

– Так… это вроде в каких-то первых псалмах.

Она села на кончик дивана и быстро перелистывала страницы, выхватывая взглядом отдельные отрывки.

– Оно должно быть написано примерно в этом месте. А вот… тридцать девятый псалом.

Марина стала вслух читать псалом сначала.

– Твёрдо уповал я на Господа, и Он приклонился ко мне и услышал вопль мой; – Марина остановилась и вернулась к началу стиха, – Твёрдо уповал я, твёрдо уповал я… и Он приклонился ко мне, – Марина подняла голову и посмотрела вверх, – приклонился ко мне.

Она взяла Библию двумя руками, положила её на диван рядом с собой, а сама соскользнула на пол, на колени.

Наклонившись над Священным Писанием, она жадно читала дальше:

– И услышал вопль мой…

извлёк меня из страшного рва, из тинистого болота, и поставил на камне ноги мои и утвердил стопы мои;

и вложил в уста мои новую песнь – хвалу Богу нашему. Увидят многие и убоятся и будут уповать на Господа, – Марина чувствовала как боль понемногу уходит.

Она оторвала взгляд от Библии и произнесла:

– Вложил в уста мои новую песнь… мне нужно петь новую песнь, потому что Он поставил мои ноги на камне. Он вытащил меня и омыл от тины. А я опять вспомнила старые песни и пою Ему их целый день.

Она снова вернулась к Библии и продолжила читать:

– Блажен человек, который на Господа возлагает надежду свою и не обращается к гордым и к уклоняющимся ко лжи.

Много соделал Ты, Господи, Боже мой: о чудесах и помышлениях Твоих о нас – кто уподобится Тебе! – хотел бы я проповедовать и говорить, но они превышают число.

Марина снова остановилась.

– Хотел бы я проповедовать и говорить, – медленно перечитала она, – но они превышают число… Это что имеется в виду? Нужно рассказать о том, что Бог для тебя сделал? Рассказать другим? Но чтобы рассказать о милостях, нужно рассказать и причину милости, то есть мою прошлую жизнь…

Она застыла и смотрела в Библию со страхом.

– Нет, наверное, имеется в виду, что нужно просто говорить о Боге, о Его любви.

Она с опаской читала дальше:

‐ Жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты открыл мне уши; всесожжения и жертвы за грех Ты не потребовал.

Тогда я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о мне:

я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у меня в сердце.

Марина всем сердцем хотела исполнить волю Божью. Она ещё раз повторила этот стих с трепетом и благоговением.

– Я возвещал правду Твою в собрании великом; я не возбранял устам моим: Ты, Господи, знаешь.

Правды Твоей не скрывал в сердце моём, возвещал верность Твою и спасение Твоё, не утаивал милости Твоей и истины Твоей пред собранием великим.

Марина остановилась.

"Опять говорится о том, что нужно не скрывать милости Божьи. Рассказать об этом в собрании великом".

Она подпёрла голову руками и прочла до конца:

– Не удерживай, Господи, щедрот Твоих от меня; милость Твоя и истина Твоя да охраняют меня непрестанно,

ибо окружили меня беды неисчислимые; постигли меня беззакония мои, так что видеть не могу: их более, нежели волос на голове моей; сердце моё оставило меня.

Благоволи, Господи, избавить меня; Господи! поспеши на помощь мне.

Да постыдятся и посрамятся все, ищущие погибели душе моей! Да будут обращены назад и преданы посмеянию желающие мне зла!

Да смятутся от посрамления своего говорящие мне: «хорошо! хорошо!»

Да радуются и веселятся Тобою все, ищущие Тебя, и любящие спасение Твоё да говорят непрестанно: «велик Господь!»

Я же беден и нищ, но Господь печётся о мне. Ты – помощь моя и избавитель мой, Боже мой! не замедли.

Марина сложила руки и стояла молча некоторое время. Сердце наполнилось миром и радостью, но было волнение от нового открытия.

– Господь, если Ты хочешь, чтобы я рассказала о том, что Ты сделал конкретно для меня, я это сделаю… – она замолчала, сжала изо всех сил руки и судорожно вздохнула, – мне сложно будет это сделать, но Ты знаешь, что я очень хочу исполнить волю Твою, Боже! Очень хочу!

Марина вытерла слёзы и улыбнулась:

– Я не хочу петь старые песни, они Тебе не нравятся, я знаю. Я лучше спою Тебе новую, которую Ты мне подарил.

Марина поднялась, взяла с подставки гитару и села с ней на диван.

Проведя пальцами по струнам, она подтянула немного одну и взяла мягкий аккорд.

– Ты – мой Бог Святой,

Я к Тебе стремлюсь,

Ибо знаю: в Тебе – покой.

У Твоей груди успокоюсь я,

Успокоится сердце мое.

Знаю, что в Тебе –

Радость вечная

И любовь неизменная.

У Твоей груди успокоюсь я,

Успокоится сердце мое.

И никто уже

Не лишит меня

Этой радости неземной.

У Твоей груди успокоюсь я,

Успокоится сердце мое.

И когда придет

Тот последний час,

Верю, примешь меня к Себе.

У Твоей груди успокоюсь я,

Успокоится сердце мое.

Марина поставила гитару на место и произнесла вслух:

– У Твоей груди успокоюсь я, успокоится сердце моё. Не когда-то там, в вечности, Иисус, а сейчас. Ты рядом и позволил мне успокоиться у Твоей груди. Благодарю Тебя!

Она уснула с сердцем, переполненным благодарности Богу.

Глава 10.

Утром она поднялась кое-как. Тело требовало остаться лежать и даже не двигаться.

Но Марина помнила о своём вчерашнем опоздании на работу.

– Завтра высплюсь! – утешала она себя, заставляя себя одеваться и умываться.

К счастью, была пятница, а в субботу у неё опять был выходной. Было намечено много дел на это время, но поспать можно будет чуть дольше обычного.

Марина поехала на работу с чувством, что что-то забыла.

Что именно она забыла, вспомнила только на парковке возле цеха.

"Мне придётся рассказать своё прошлое "в собрании великом". Как я сразу с утра про это не вспомнила? Как же теперь жить с этим осознанием? Как к этому подготовиться? Кому конкретно рассказывать?"

Она приступила к работе, заставляя себя думать о предстоящем мероприятии только позитивно.

"Я точно не буду рассказывать сбухты-барахты. К этому нужно подготовиться, составить план рассказа. Чтобы точно ничего не упустить, а потом не жалеть, что сказала что-то лишнее или упустила нечто важное".

День уже близился к вечеру. Марина по пятницам ездила с работы сразу на собрание.

Она предполагала, что Оля при встрече будет спрашивать про Андрея. Морально готовилась к этому всю дорогу до Молитвенного дома.

Оля ждала её в фойе.

– Привет! – поздоровалась Марина первая.

Оля кивнула, испытующе глядя ей в лицо.

– Прошу тебя, не смотри так, – улыбнулась Марина, вешая жилет на крючок.

Оля наклонилась к ней и негромко спросила:

– Всё нормально?

– Да! – кивнула Марина, не глядя на неё.

– Я вот думаю, мне спрашивать тебя кто это был, или нет? – большие глаза подруги искрились любопытством, в них было уйма вопросов.

– Можешь спросить? – улыбнулась Марина, пропуская к вешалке пожилую женщину из их церкви.

– Хорошо! Кто это был?

– Андрей!

– Ну это я поняла…

– Мой одноклассник.

– Чего? – глаза Оли округлились.

– Да!

Марина отошла от зеркала, перед которым поправляла волосы и посмотрела Оле в глаза:

– Остальное потом, ладно? Уже нужно идти садиться!

Оля удержала её за рукав и недоуменно спросила:

– Разве ты не жила отсюда за две тысячи километров?

– Жила.

– Теперь у меня ещё больше вопросов…

Они прошли в зал и сели на свои обычные места.

Марина несколько раз во время собрания ловила на себе внимательный взгляд Оли. Ей стоило большого труда оставаться спокойной. Она пыталась сосредоточиться на проповедях, но это удавалось ей с трудом.

Она оглядывала присутствующих и думала о том, нужно ли рассказать всем им о том, что она пережила, даже не пережила, а натворила? У кого спросить совета?

Когда собрание закончилось, Оля молчала. Она будто не решалась спрашивать о том, о чём до собрания не терпелось поговорить.

Марина надела жилет и, медленно застёгивая молнию, вдруг подняла глаза на подругу.

– А поехали ко мне на ночь. Завтра выходной. Наговоримся вдоволь…

Глаза Оли засияли.

– Я с удовольствием! Сейчас маму предупрежу.

Она ушла, а Марина прислонилась спиной к стене, чувствуя, как сильно стучит сердце.

До дома Марины ехали не молча, нет, но говорили о каких-то мелочах, короткими фразами. Оля, похоже, чувствовала, что Марина волнуется и это настроение передалось и ей.

Дома Марина накрыла стол, налила себе кофе, а Оле зелёный чай, а потом, волнуясь, попросила:

– Давай я помолюсь, а то сердце уже почти у пяток… и ещё, Оль…, – Марина сжала локоть подруги, – если ты после этого перестанешь со мной общаться, я тебя пойму…

– Не пугай меня! – глаза Оли заблестели от набежавшей слезы, – и не говори так!

Марина закрыла глаза и помолилась:

– Христос, благослови пищу, благодарим Тебя за неё и… прошу, помоги мне. Пожалуйста…

Они сели за стол друг напротив друга. Марина сжала горячую чашку руками и глубоко и судорожно вздохнула.

Оля смотрела со страхом и тревогой.

– Я начну с самого начала, – сказала Марина, – рассказ будет длинным.

***

Они проговорили всю ночь. Город уснул и проснулся под рассказ Марины. Оля задавала иногда вопросы, иногда брала Марину за руку, иногда закрывала лицо руками.

Марина чувствовала, как тяжёлая и вязкая гуща из глубины её существа поднимается, растворяется в словах и слезах и выходит вместе с ними наружу.

– Я должна об этом рассказать в собрании великом. Только не знаю, кому именно нужно это рассказать.

– Я знаю, – глаза Оли смотрели ясно и чисто, несмотря на бессоную ночь, – мы пригласим это собрание сюда к тебе домой. А для начала я помогу составить тебе хронологию и причиноследственные связи.

Марина обняла подругу:

– Спасибо, что выслушала. Что вызвалась помочь! Ты настоящий друг.

Глава 11.

Марина родилась в городе Е. Большом, многолюдном и шумном. Своего родного отца она никогда не знала. Мама всё время была на работе, дочерью практически не интересовалась, следила только, чтобы она была обута, одета не хуже других и сыта. Она давала Марине немаленькие деньги на карманные расходы, которые определили ей особое положение среди сверстников и друзей.

Когда девочке исполнилось двенадцать лет, у неё появился отчим и сводный брат Григорий, которого отец называл Гошей.

Гоша Марине понравился. Он был высоким, симпатичным и очень сильным.

Марина с детской наивностью думала тогда, что Гоша станет ей настоящим братом – защитником и другом.

– Григорий будет теперь жить в твоей комнате, Марина, так что собери все свои вещи, ты переезжаешь в маленькую, – сказала мама в тот первый день, улыбаясь счастливой улыбкой новым членам семьи.

Марине было не жалко уступить комнату, она с готовностью освободила свою старую просторную для только что обретенного брата.

Маленькая комната была неплохой, вид из окна был даже лучше, чем из прежней, но места для вещей было мало.

Марина устроила тогда себе день генеральной уборки.

Она утащила к мусорке целую гору хлама, который до этого годами складывался в неиспользуемой комнатушке. Энтузиазма у неё было хоть отбавляй. Она любила новшества, была по натуре доброй и уступчивой, поэтому восприняла смену комнаты с радостью и даже весельем. Тщательно вымыв старый шкаф, письменный стол, окно и полы, она разложила свои вещи, найдя место для каждой, повесила шторы и решила, что купит завтра со своих денег коврик. Вместо кровати у неё здесь стоял старый диван, который ей придётся раскладывать и собирать каждый день…

Гоша располагался в её бывшей комнате спокойно, Марине даже показалось на минутку, что он воспринял уступчивость новоиспеченной сестры как должное, но она отогнала от себя эти мысли, радуясь, что у неё теперь полноценная семья.

Вечером, после всей работы по обустройству комнаты, Марина была уставшей, но счастливой. Она застенчиво улыбалась Гоше за ужином и надеялась, что они проведут вечер за знакомством и общением.

Но Гоша отводил глаза и, по всему видимому, не имел желания разговаривать с Мариной.

– Дочь, помой посуду и ложись спать, – сказала мама, вставая из-за стола, – мы съездием за продуктами и вернёмся поздно.

Марина кивнула.

Гоша ушёл в свою комнату. Мама с отчимом уехали.

Марина быстро убралась на кухне и ей тоже пришлось идти в свою комнату. В ней было пока не особо уютно… Марина села на краешек дивана и притихла. Идти к Гоше после его угрюмости за ужином она не решалась.

В квартире было тихо. Марине через какое-то время стало одиноко и тоскливо. Она медленно оглядела тесную комнату и устроилась удобнее, поджав под себя ноги.

"Ну ничего. Гоша, наверное, тоже стесняется… мы обязательно с ним подружимся. Когда-нибудь…"

Мама и отчим долго не возвращались. Почему-то ей было страшно ложиться спать, хотя она не могла объяснить даже самой себе почему.

Так и сидела она, не двигаясь, до глубокой ночи.

Когда в замочной скважине заскрежетал ключ, Марина быстро легла и накрылась одеялом.

Мама к ней не заглянула перед сном…

Глава 12.

Утром Марина проснулась раньше обычного. Ей хотелось, чтобы мама уже была на кухне, побыть с ней наедине и увидеть в её глазах тепло и неравнодушие.

Она сделала себе бутерброд и села за стол, стараясь не шуметь.

Было ещё очень рано. Часы громко тикали на стене, за окном гудели первые трамваи. Марина ждала и ждала маму, а она всё не приходила.

В комнате Гоши затрещал будильник. Марина вздрогнула.

Послышалась недолгая возня и будильник замолчал. Через несколько секунд в прихожей появился Гоша.

Марина из кухни смотрела на его высокую фигуру и ей хотелось, чтобы он сегодня был другим – дружелюбным и открытым.

Гоша закрылся в ванной, не заметив Марину. Или сделав вид, что не заметил.

Марина очень-очень тихо встала из-за стола и хотела прошмыгнуть в свою комнату мимо ванной, но тут открылась дверь комнаты мамы и оттуда вышел отчим. Марина быстро села обратно.

– Привет! – подмигнул ей Михаил, – ты ранняя пташка, смотрю!

– Доброе утро, Михаил Степанович! – поздоровалась Марина.

– Можешь называть меня дядя Миша, если хочешь… – он снова подмигнул ей, наливая себе воду из кувшина.

Марина улыбнулась.

Отчим выпил залпом стакан и пошёл обратно в комнату.

Проходя мимо ванной он дёрнул ручку двери.

– Гоша, давай там живее, ты теперь не один в квартире! – зычно проговорил он и скрылся в спальне.

Марина снова встала из-за стола. На цыпочках побежала в свою комнату и плотно закрыла за собой дверь.

Переодевшись в школьную форму, она расчесала волосы и села на диван.

"С мамой не получилось наедине встретиться. После школы может получится?"

Марина слышала, как по квартире ходят отчим и Гоша, как проснулась мама, но не выходила больше из свой комнаты.

Когда пришло время идти в школу, она вышла в прихожую и, поставив рюкзак возле обувной полки, быстро обулась.

– Пока, мам! Я ушла! – крикнула она в сторону кухни и выскочила за дверь.

Весь день в школе Марина думала о своей старой комнате. Она уже пожалела о своём великодушии.

"Не надо было её отдавать… Хотя мама не спрашивала хочу я или нет, она просто сказала и я сделала. И зачем? Сейчас всем хорошо, кроме меня!"

Она училась тогда в седьмом классе. Учителя в этот день не трогали Марину, будто видели, что она мыслями далеко отсюда. После уроков она сразу пошла домой.

Она надеялась, что там никого не будет из новых членов семьи. Хотелось, чтобы мама посмотрела ей в глаза и спросила как она.

Но дома было тихо. Мама всегда включала телевизор, как только приходила домой. Значит её нет.

Марина разулась и прошла в гостиную.

Никого.

Заглянула в открытую дверь маминой комнаты. Тоже пусто.

Проходя мимо дверей своей бывшей комнаты, Марина замедлила шаги. Захотелось посмотреть, как Гоша обустроил ЕЁ царство.

Она тихонько приоткрыла дверь и заглянула.

– Дверь закрой! – рявкнул голос над самым ухом.

Марина так испугалась, что подпрыгнула и захлопнула дверь изо всей силы.

Сердце у неё чуть не остановилось. В руках и ногах появилась неприятная тяжесть.

Гоша открыл дверь и хохотал так, что даже схватился за живот.

– Ты бы видела своё лицо, – стонал он от смеха, – ты и так страшная, а тут прям герой из фильма ужасов… один в один…

Марина стояла бледная возле стены и смотрела на него большими испуганными глазами. Когда смысл слов Гоши дошёл до её сознания, она пришла в ярость.

Пнув дверь так, что чуть не сломала палец на ноге, она бросилась на Гошу, схватила его за футболку и зашипела, дрожа всем телом.

– Дурак! Дурак! Идиот! Я тебя ненавижу! Я тебе комнату отдала. А ты со мной вот так? Вот так, да?

Гоша оторвал её руки от себя и оттолкнул к противоположной стене прихожей.

– Не прикасайся ко мне, уродина! Ты себя в зеркало видела? Противная тварь…

Он брезгливо отряхнул футболку и медленно закрыл дверь.

Глава 13.

Он, определённо, просто смотрел на эффект, который эти слова произвели на Марину.

Она же стояла возле стены и просто смотрела на него.

Было ли ей больно?

Очень.

Она приобрела себе врага. Нет, он сам стал её врагом. Она не сделала ничего такого, из-за чего бы человек захотел вражды с ней.

Когда дверь закрылась, Марина пошла в свою комнату. Маленькую, неуютную, тесную.

Ей захотелось посмотреть на себя в зеркало.

Но зеркала в комнате не было. А идти в ванную нужно было мимо дверей Гоши.

Марина села на диван и достала из рюкзака карманное малюсенькое зеркальце.

Держа его перед собой, она рассматривала своё лицо.

Сухие светло-карие глаза смотрели испуганно. Марина перевела взгляд на нос. Широкий, как бы приплюснутый, он даже рядом не стоял с носами красивых девчонок.

Вытянув руку, Марина посмотрела на своё лицо как бы издалека.

Она некрасивая? Страшная?

Гоша так сказал.

Значит это, наверное, так. Ведь она сразу ему не понравилась…

Марина спрятала зеркало в ящик стола и постояла посередине комнаты молча какое-то время.

"У мамы где-то есть журналы со всякими красивыми девушками. Нужно их достать и посмотреть, есть среди них с таким же носом как у меня, или нет".

Марина переоделась и села делать уроки.

Она перестала злиться на Гошу.

Сначала она была в ярости, да. Но потом поняла его.

Он не виноват, что она такая страшная. Ей надо постараться стать красивее.

Когда домашние задания были почти выполнены, она услышала, что Гоша куда-то уходит.

Марина обрадовалась.

Значит она сможет сходить за журналами и заодно посмотрится в гостиной в большое зеркало.

И как она до сих пор не замечала, что некрасива?

Хлопнула входная дверь. Марина побежала в комнату мамы и в книжной полке сразу увидела стопку журналов.

Взяв штук десять, она пошла с ними к себе. Положила их на стол, а потом вернулась в гостиную, где увидела себя во весь рост в дверце шкафа.

Марина смотрела на себя и в профиль и в анфас, поднимала и опускала подбородок. Она вдруг поняла, что она далеко не стройная, что щёки у неё круглые, а волос спереди как будто даже не видно.

"У меня слишком высокий лоб, волосы надо распустить, чтобы было красивее."

Но и распущенные волосы не помогли.

Марина была расстроена почти до слёз.

Но она решила найти выход из положения.

На следующий день она первый раз попробовала накраситься.

Но когда мама увидела её на кухне, она сначала испугалась, а потом разозлилась. Она накричала на Марину из-за того, что та трогала её косметику и заставила смыть всё с лица и больше не позориться.

Марина шла в школу в плохом настроении.

Она с того дня, с зеркалами и журналами, стала внимательно смотреть на старших девочек. Наблюдать как на них смотрят, во что они одеваются, как красятся.

Гоша не разговаривал с ней больше. Ему было уже пятнадцать и он учился в другой школе, поэтому сильно часто они не встречались. Марина избегала встреч с ним. Она не хотела его нервировать. Зачем приставать к человеку, когда ты ему противна?

Она не обижалась на него больше, просто знала, что он её ненавидит и всегда имела это в виду.

Глава 14.

Марина вскоре обустроила свою комнату так, чтобы в ней стало приятно находиться. Постелила коврик, повесила несколько красивых картин, над столом пришпилила свою коллекцию эскизов.

Она мечтала шить красивые платья, придумывала эскизы и совершенствовала их.

В своей комнате она чувствовала себя в безопасности. Здесь было её царство.

Даже мама не заходила к ней без стука.

Марина перестала покупать себе и друзьям разные вкусности. Она решила копить деньги на красивую одежду и личную косметику. Благодаря этому обстоятельству у неё отсеялось много друзей. Она обнаружила, что они дружили с ней ради сникерсов и коллы на перерывах. Некоторые даже обиделись из-за их отсутствия.

Но Марина твёрдо решила стать красивой и не собиралась больше тратить деньги на то, что не приносит никакой пользы.

Как-то раз, когда ей было уже тринадцать или четырнадцать лет, произошёл случай, который заставил Марину ещё глубже закрыться в "своём панцире".

Марина пришла в тот день в школу в новом платье. Оно было белым и очень необычного фасона. Ни у кого она ещё такого ни разу не видела. Она шла по коридору немного неуверенно, но с осознанием, что она сейчас выглядит очень еффектно.

– Вау! – одна старшеклассница остановила Марину и оглядела её с ног до головы, – вот это прикид!