Читать онлайн Отныне мы братья

До начала концерта оставалось пятнадцать минут. Марина прохаживалась перед крыльцом филармонии, нервно поглядывая на часы. Где Алёшка? Куда он запропастился? И вообще, о чём он думает? Она ещё надеялась, что с минуты на минуту он появится со стороны автобусной остановки и торопливо подойдёт к ней, заметно прихрамывая. А потом будет долго извиняться и объяснять причину своего опоздания. Как будто она нуждается в его объяснениях. И так всё ясно. Опять кому-то потребовалась его помощь, а он, добрая душа, никому не может сказать «нет». Вот и ездят на нём все, кому не лень. Пластилиновый характер.

Нет, здесь она явно перегнула. Конечно, характер у Алёши и мягкий, и слишком добрый, но не пластилиновый. И лепить из себя что-то он никому не позволит. Когда дело касалось принципа, Алёша неожиданно проявлял чудеса твёрдости и решительности. На его улыбчивом, добродушном лице вдруг пролегали жёсткие складки. Но таким его можно было видеть крайне редко. Алексей был по-настоящему добрым человеком и стремился помочь каждому, кто в этом нуждался. «Мне это совсем не трудно, а человеку польза», – говорил он. И Марина, чего скрывать, любила его за эту доброту. Вот и сегодня он сказал ей по телефону, что возникли неотложные дела, и предложил встретиться возле филармонии. Но почему он помогает другим в ущерб своей любимой девушке? Разве не о ней он должен думать в первую очередь? Надо было сразу ему поставить условие: или на концерт идём вместе, или…

Что надо было выставить в качестве второго «или», она ещё не решила. Но ведь и так поступать тоже нельзя. Она волнуется, а его всё нет. И почему не позвонит?

– Простите, у вас не будет лишнего билета?

Марина обернулась. Перед ней стоял высокий, стройный парень. Она взглянула на часы: было уже без семи минут шесть.

– Да, молодой человек, у меня есть лишний билет.

Получив желанный пропуск на концерт, парень спросил:

– И кого же вы сегодня не дождались: подругу или друга?

– Друга.

– Поскольку вы теперь одна, не будете против, если я за вами поухаживаю?

Марина равнодушно пожала плечами.

– Мне всё равно.

Но мгновение спустя она изменила своё решение.

– Знаете, что-то мне расхотелось идти на концерт. Найдите себе другую спутницу.

Марина вручила парню второй билет и зашагала прочь от филармонии. Она ещё не решила, куда пойдёт и что будет делать. Ноги словно сами несли её в сторону набережной. Электронные часики сыграли мелодию. Значит, уже ровно шесть. Интересно, приехал Алёшка или нет? Но почему он до сих пор не позвонил? Придётся сделать это самой.

Марина извлекла из сумочки телефон. С полминуты она постояла, раздумывая, стоит ли звонить. Обида пересилила. Девушка отключила аппарат и швырнула его обратно в сумочку.

С полчаса она бродила по набережной Томи. От реки тянуло холодом – дул северный ветер. Май в этом году выдался совсем не ласковый. Зябко ёжась, девушка покинула набережную. Пройдя через городской сад, она зашла в первое попавшееся на пути кафе. Выпив горячего кофе, Марина почувствовала себя лучше. Она уже не испытывала ни обиды, ни раздражения. Напротив, ей было неловко за то, что повела себя как глупая капризная девочка. Почему не пошла на концерт? Если Алёша не пришёл, значит, на то были причины. Обидно, что он даже не позвонил. Но кто мешал ей самой позвонить и всё выяснить? Но теперь ничего не поделаешь. Придётся ещё полтора часа болтаться по городу, а потом соврать, что была на концерте.

Конечно, от Алёшки она потребует объяснений со всей строгостью будущего юриста. Но вряд ли её строгости хватит надолго. К тому же она готовится стать адвокатом, а не прокурором. А в отношении своего любимого она уж точно никогда не будет прокурором. Только сейчас Марина поняла, что любит Алёшу. По-настоящему любит! И вовсе не случайно она выбрала не рослого, сильного и уверенного в себе красавца Игоря, а Алёшу – невысокого худощавого парня с мягким характером и покалеченной ногой. Но ведь именно травма ноги и определила окончательный выбор девушки.

Войдя во двор, Марина увидела своих родителей. Они сидели на скамейке возле дома. Мать плакала, а отец утешал её. Марина торопливо подошла к ним.

– Мама, что случилось?

Мать резко подняла голову. Несколько секунд она смотрела на дочь, словно не веря своим глазам, потом бросилась ей на шею.

– Дочка! Жива! – воскликнула она, заливаясь слезами.

– Марина, где ты была? – спросил отец.

– На концерте, – неуверенно ответила дочь.

– Одна? Ты была на концерте одна?

Марина помедлила с ответом, потом призналась:

– Я не пошла на концерт. Я просто бродила по городу, – сказала она.

– Дочка, мы звонили тебе много раз. Почему ты не отвечала? – спросила мать, продолжая всхлипывать.

– Я отключила телефон.

– Зачем?! – сердито воскликнул отец.

– Алёша не пришёл на концерт. Я обиделась на него, поэтому отключила аппарат, – Марина посмотрела отцу в глаза. – Папа, я понимаю, что это глупо, но теперь ничего не изменишь. Я не думала, что вы так всполошитесь.

Отец молча смотрел на неё. В груди вдруг кольнуло от недоброго предчувствия. Она ещё раз внимательно посмотрела в лица родителей.

– Ради Бога, что случилось?

Мать опустила глаза.

– Беда у нас, дочка, – сказала она чуть слышно.

Марина ждала, что она скажет дальше. Но мать молчала.

– Ладно, не будем обсуждать свои проблемы во дворе, – сказал отец. – Дома поговорим.

– Папа, что произошло? – воскликнула Марина с мольбой в голосе. – Что-то с Алёшей? Скажи, что с ним случилось.

– Нет больше Алёши, – глухо отозвался отец. – Убили его.

Марина растерянно переводила взгляд то на отца, то на мать. До неё медленно доходил смысл услышанного.

Алексей вовсе не забыл о концерте. От Сергея Тарасова, которому помог наладить работу компьютера, он ушёл достаточно рано. Ещё оставалось время заскочить домой, чтобы оставить там сумку с дисками и переодеться. Но для этого надо было поторопиться.

Когда Алёша подошёл к перекрёстку, красный свет светофора сменился на жёлтый. Машины стали притормаживать, и парень торопливо зашагал по «зебре». Уже для пешеходов горел зелёный, когда чёрная иномарка на большой скорости выскочила из-за других машин. Увидев её в последний момент, Алексей едва успел выпрыгнуть из-под колёс. Ему удалось избежать столкновения, но сумку он убрать не успел. Выбитая из рук мощным ударом автомобиля, она закувыркалась по дороге. Иномарка остановилась, и из салона вышел крепкий молодой мужчина. Он внимательно осмотрел переднюю часть своей машины. Потом бросил взгляд на Алексея, который поднял с асфальта свою сумку и теперь направлялся к обочине дороги.

– Эй, хромой! – крикнул мужчина. – За эту царапину я тебе вторую ногу обломаю.

Алексей обернулся.

– А ты дальтоник, – сказал он. – Красный от зелёного отличить не можешь.

– Ты ещё вякаешь! – обозлился хозяин иномарки. – Сейчас ты мне эту машину языком вылижешь.

Вступать с ним в перепалку не имело смысла. Алексей зашагал дальше.

– Стоять! – послышался грозный окрик.

Из машины вышли ещё двое парней. Водитель что-то сказал им, и они быстрым шагом направились вслед за Алексеем. Очень скоро парни настигли его. Догнав, схватили за руки.

– Пошли!

– Никуда я с вами не пойду! – воскликнул Алексей, пытаясь вырваться.

Ему заломили руки и потащили к машине, которую хозяин к тому времени успел отогнать к обочине. Понимая, что его хотят увезти на расправу, Алексей яростно сопротивлялся, не давая втолкнуть себя в салон автомобиля. Однако силы были не равны.

– Помогите! – отчаянно закричал он.

Но сразу же получил сильный удар в солнечное сплетение. Его усадили на заднее сидение, крепко зажали с двух сторон. Машина резко рванулась с места и помчалась на большой скорости. Парни цепко держали свою жертву. Когда Алексей начинал кричать, его били кулаками в грудь. Они остановились на пустыре возле заброшенного котлована с торчащими из земли сваями. Трое палачей вытащили свою жертву из машины и окружили её.

– Слушай меня, ублюдок, – сказал владелец иномарки, – или ты сейчас вылизываешь капот, или остаёшься здесь навсегда.

Алексей молчал. Он понимал, что с ним не шутят. Но что ему было делать? Не выполнять же требование этих подонков. А просить их о чём-то было бессмысленно.

– Может быть, ему помочь? – спросил один из парней.

Предложение развеселило остальных. Завернув руки Алексея за спину, парни стали прижимать его лицом к капоту. Не в силах вырваться из крепких рук, он ударил одного из парней каблуком по голени. Послышалась грубая брань, и тут же один за другим посыпались удары. Алексея оттащили от машины, продолжая бить. Когда он падал, его били ногами. Каким-то чудом ему удавалось вновь подняться на ноги. Кто-то схватил его за куртку и рывком натянул её на голову. Алексей ничего не видел вокруг и только чувствовал удары ног по лицу и рёбрам. Кровь заливала глаза.

Потом он перестал ощущать боль. Звуки ударов и голоса доносились откуда-то издалека, из другого мира. В глазах темнело. Тьма сгущалась. Она становилась всё плотней и плотней, пока не превратилась в чёрную стену, которую, казалось, можно было потрогать рукой. Медленно чернота стала изгибаться и, наконец, свернулась в трубу, вертикально стоящую на молочно-белом фоне. Алексею захотелось прикоснуться к этой трубе, но она вдруг закачалась и упала. Из её полости выкатился хрустальный шар. Описав полукруг, он подкатился к Алексею. Внутри шара находилась белокурая девочка лет десяти. Она растерянно озиралась по сторонам, словно ища кого-то. Потом встретилась взглядом с Алексеем. В мёртвой тишине гулко прозвучал её голос: «Алёша, почему ты уходишь? Я не хочу оставаться здесь одна».

На какое-то мгновение сознание вернулось к Алексею. Он вновь услышал голоса своих истязателей, почувствовал удары их ног. Яркой молнией в мозгу вспыхнула страшная мысль: «Убивают!». Собрав последние силы, он пронзительно закричал. А может быть, этот крик был слышен ему одному?

Потом мир погас.

Поминки закончились. Народ начал расходиться. Выйдя из столовой, Игорь стал у крыльца, чтобы подождать Марину. Вскоре появилась она. Глядя на неё, Игорь отметил про себя, что красота этой девушки по-прежнему не оставляет его равнодушным. Красота, которую не в силах испортить ни бледность лица, подчёркнутая повязанным на голову чёрным платком, ни покрасневшие, припухшие от слёз глаза.

– Марина! – окликнул он девушку.

Она остановилась.

– Что тебе нужно, Игорь? – спросила, не глядя на него.

– Я провожу тебя.

Теперь она холодно и неприязненно посмотрела ему в глаза.

– Зачем?

От этого ледяного вопроса парню стало не по себе.

– Маришка, ну зачем ты так? – спросил он с обидой в голосе. – Разве эта беда коснулась только тебя? Мы же всегда были вместе, всегда могли положиться друг на друга. И сейчас ты в любую минуту можешь рассчитывать на меня, на мою дружескую помощь.

Лицо Марины дрогнуло, на глазах выступили слёзы.

– Прости, Игорь! – сказала она негромко. – Не обижайся, пожалуйста.

– Я не обижаюсь, Марина. Я всё понимаю.

Они шли рядом и какое-то время молчали. Потом Игорь спросил:

– Как думаешь, найдут этих мерзавцев?

– Их уже нашли, – ответила Марина. – Сейчас они под следствием. Кое-кто из свидетелей записал номер машины, в которой увезли Алёшу. Так что скоро они предстанут перед судом и получат своё.

– Сколько их?

– Трое.

– Кто они?

– Пока я мало что знаю. Если судить по машине, не из простых. Ехали на «БМВ» седьмой модели.

Игорь зло усмехнулся.

– В таком случае я сильно сомневаюсь, что они получат то, что заслужили. Если вообще что-нибудь получат.

Марина вскинула на него глаза:

– Почему ты так думаешь?

– Да что тут неясного?.. – он с досадой махнул рукой. – За большие бабки они смогут нанять себе хорошего крючкотвора, который благополучно развалит дело.

Она ответила не сразу.

– Конечно, хороший адвокат может добиться смягчения их участи. Но от наказания им вряд ли удастся уйти – слишком много прямых улик.

– Хотелось бы верить… – Игорь умолк на минуту, потом со злостью выпалил: – И что за твари такие?! Ну, за что было Лёшку убивать? К примеру, я бываю и грубым, и нетерпимым. Порой сам напрашиваюсь на неприятности. Но ведь и это не основание для убийства. А Лёха и мухи обидеть не мог…

– Игорь, не надо! – жалобно попросила Марина. – Мне и так тяжело. Будем ждать суда. Что мы ещё можем сделать?

Но он ещё не успокоился после взрыва эмоций.

– А что, совсем ничего не можем? Нет, я с этим не согласен. Если эти подонки уйдут от ответственности, я их сам накажу!

– Ну, как ты их накажешь?

– Как-нибудь. Вот стащу у тренера пистолет и постреляю всех.

Марина грустно улыбнулась.

– Не говори глупости. Мы уже не дети, Игорь, чтобы тешить себя подобными фантазиями. Лучше продолжай стрелять по мишеням. Кстати, как твои успехи?

– Нормально.

– Готовишься к соревнованиям?

– Да.

– Ну что ж, удачи тебе! Я знаю, как это для тебя важно.

– Было важно, – сказал он. – Ещё каких-то три дня назад это имело для меня огромное значение.

Марина искоса взглянула на него, видимо, желая убедиться в том, что он говорит искренне. И вновь Игорь почувствовал себя неуютно, словно его уличили во лжи.

«Сомневается, – подумал он с обидой. – Нет, Мариночка, я потерял не соперника, а друга. Лёшка был для меня даже больше, чем другом. Его гибель изменила не только твою жизнь, но и мою. А к тебе мне пути заказаны. Я дал себе клятву отступиться от тебя – ещё там, в горах, когда Лёша едва не погиб из-за меня, из-за моей дурацкой выходки».

А вслух сказал:

– Марина, я говорю то, что думаю.

Она поспешно кивнула.

– Я верю тебе, Игорь. Но… это неправильно. Алёши больше нет, и это уже не исправишь. А твоя жизнь продолжается.

– Если бы не Лёша, она бы давно закончилась.

Они остановились у подъезда дома, в котором жила Марина.

– Я прекрасно понимаю тебя, – сказала девушка. – Мне ведь ничуть не легче. Ты не обижайся, Игорь, но тебя это горе коснулось не напрямую. Сейчас перед тобой открывается возможность добиться в жизни больших успехов. Не упускай её, иначе потом будешь жалеть.

Он упрямо мотнул головой.

– Ты не права, Марина, для меня…

Но она не дала ему договорить.

– Господи, да разве же я спорю?! Но ты рассуждаешь так, словно получил свою жизнь в долг, и этот долг теперь стремишься вернуть. Ну и ещё, вероятно, тобою движет чувство вины. Это всё эмоции, Игорь. Не поддавайся им, продолжай тренироваться! Ты должен добиться многого. Я прошу тебя, сделай это ради памяти об Алёше. Твои достижения и станут ему благодарностью за то, что он тебя спас. Обещай мне, что не бросишь тренировки!

– Дались тебе эти тренировки! – сердито проворчал Игорь. – До чемпионата ещё почти полгода.

– Обещай! – потребовала она.

– Хорошо, я обещаю.

Простившись с ним, Марина ушла. А он ещё долго стоял и смотрел на дверь, за которой скрылась девушка. Девушка, которую он так сильно любил. Любил и продолжает любить. Красива, умна – как не полюбить такую? А характер! Ведь глаза выплакала от горя, а всё же нашла в себе силы проявить заботу и о нём – Игоре. Она всегда была внимательной и заботливой к людям. Как и Алексей, в пользу которого она сделала свой выбор. Наверное, Марина была права, что выбрала не Игоря. Теперь они просто друзья. И то, что Лёши уже нет в живых, ничего не меняет в их отношениях. Лишь в одном Марина не права – эта беда и его, Игоря, коснулась напрямую.

Ведь Лёша был ему больше, чем другом.

Их треугольник сложился ещё в первом классе. Правда, тогда назвать его любовным было нельзя. Просто так случилось, что они втроём крепко сдружились, как порой по непонятным причинам зарождается дружба между людьми с разными характерами, взглядами и даже интересами.

Марина была самой прилежной ученицей в классе, училась только «на пять», окончила школу с золотой медалью, что, собственно, в немалой степени помогло ей впоследствии поступить на юридический факультет университета безо всякой протекции. Выбор будущей профессии не был случайным. С ранних лет у девочки ярко проявились такие качества характера, как твёрдость, принципиальность, обострённое чувство справедливости. Имея отличные оценки по всем предметам, она всё же отдавала предпочтение гуманитарным наукам: увлекалась историей, философией, а впоследствии и правом. Со свойственным юному поколению максимализмом Марина твёрдо верила в то, что на избранном ею поприще она будет преданно служить делу справедливости и принесёт огромную пользу большому количеству людей.

Лёша больше тяготел к точным наукам. Его коньком была электроника, которую он и выбрал своей специальностью, став студентом политехнического института. Маленький, щуплый мальчик с застенчивой улыбкой отличался мягким, добродушным характером. Он легко проникался чужими проблемами и готов был помочь любому, кто нуждался в его помощи. Многие часто беззастенчиво этим пользовались. Но в определённые моменты, когда чьё-либо требование шло вразрез с его жизненными принципами, Лёша мог проявить завидную твёрдость.

В отличие от своих друзей Игорь учился не так старательно. Он воспитывался отцом. Мать умерла, когда мальчику ещё не было шести лет. Возможно, это обстоятельство в немалой степени повлияло на его характер и поведение. Сильный и энергичный, он не мог подолгу корпеть над уроками. Его привлекали спортивные занятия, на которых он мог в полной мере проявить свои природные физические данные. В разное время Игорь посещал различные спортивные секции, но окончательный выбор, как ни странно, остановил на таком малоподвижном виде спорта, как стрельба из спортивного пистолета. По окончании школы он не стал подавать документы в ВУЗ, а поступил в техникум, откуда и был призван на службу в армию. Отслужив, вернулся в своё учебное заведение, которое к тому времени стало называться колледжем. Продолжая заниматься в стрелковой секции, Игорь добился в избранном виде спорта достаточно высоких показателей и в настоящее время основательно готовился к чемпионату России.

Ещё учась в начальных классах, мальчишки вдруг ясно осознали, что их друг Марина – очень красивая девочка. Теперь они уже не могли воспринимать её просто как друга. Между приятелями началось соперничество за сердце своей избранницы. Марина не хуже ребят понимала, что отныне их отношения вступают в совсем иную стадию. Надо было определяться с выбором, но она не решалась. Оба мальчика ей нравились, каждый был по-своему хорош. Казалось бы, такая ситуация неизбежно должна была привести к разрыву дружеских отношений и конфликтам, но этого не случилось. Добрый, безобидный Лёша всегда вёл себя дружелюбно по отношению к своему другу-сопернику. Игорь отвечал ему тем же, но не упускал случая показать своё превосходство – он рос высоким, сильным, красивым парнем. По этой причине размолвки всё же возникали.

А однажды приятели даже крепко поссорились. Но когда один из школьных хулиганов безо всякой на то причины побил Алексея, Игорь сразу же наказал обидчика, хотя тот был на два года старше него. В той драке Игорю самому порядком досталось, но из поединка он вышел победителем. Этот поступок заставил Лёшу забыть все обиды и прощать своему другу проявляемое временами высокомерие.

Но однажды, уже в юношеском возрасте, демонстрация превосходства едва не привела к гибели друзей. Тот случай и повлиял на окончательный выбор Марины.

Имя адвоката Пасхалина было хорошо известно Марине. Первоклассный юрист Евгений Степанович Пасхалин выиграл немало сложных процессов. На занятиях в университете его нередко приводили в пример, как мастера своего дела, спасшего от незаслуженного наказания множество несправедливо обвиняемых людей. Заполучить себе в защитники специалиста такого уровня почёл бы за счастье любой подсудимый. От зоркого ока Евгения Степановича не ускользала ни одна мелочь, будь то нарушения, допущенные в ходе следствия, нестыковки в показаниях свидетелей или оплошности в действиях его оппонента на процессе – прокурора. Увы, не всяк желающий мог воспользоваться услугами этого знаменитого юриста – гонорары адвоката Пасхалина были столь же высоки, как и его профессиональный уровень.

Узнав о том, что именно он будет защищать убийц любимого ею человека, Марина расстроилась. Такая личность – и на защиту каких-то отморозков, для которых человеческая жизнь гроша ломаного не стоит. Обидно! Однако, несмотря на это, девушка почти не сомневалась в том, что заведомых убийц даже Пасхалин не спасёт – она твёрдо верила, что человек такого уровня не может быть несправедливым.

При других обстоятельствах участие в судебном процессе знаменитого адвоката, работу которого можно было увидеть своими глазами и многому научиться на его примере, Марина восприняла бы как редкую удачу. Но сейчас ей было не до этого. Теперь её интересовали не юридические тонкости судебного процесса, а его результат.

– Прошу всех встать, суд идёт! – объявила девушка-секретарь тонким голосом.

Присутствующие в зале встали со своих мест. Служители Фемиды неторопливо расположились в креслах, после чего и всем остальным было позволено сесть. Зал заседаний суда был полон. Марина находилась в первом ряду. Справа от неё расположился Игорь. Алёшины родители, представляя потерпевшую сторону, сидели рядом с обвинителем. Татьяна Сергеевна, Алёшина мама, то и дело всхлипывала, прижимая ладони к лицу. Отец Алексея, как мог, утешал свою жену, хотя сам выглядел очень подавленным.

Марина внимательно разглядывала всех, кто присутствовал в зале. В первую очередь её интересовали те, от кого зависел исход процесса. Судья Валентин Владимирович Зудов выглядел уставшим и раздражённым. Сердитым голосом он подозвал к себе представителей защиты и обвинения. Прокурор Светлана Алексеевна Галетова быстро встала и подошла к судье. По её лицу было заметно, что она напряжена и взволнована. Это не укрылось от всевидящих глаз адвоката Пасхалина. Взглянув на своего оппонента с небрежной усмешкой, он неторопливо поднялся и направился к судье твёрдой походкой уверенного в себе человека. Наклонившись немного вперёд, Зудов что-то негромко сказал им, на что оба ответили: «Да, ваша честь!». Потом вернулись на свои места. Пасхалин расположился рядом с клеткой, за стальными прутьями которой, словно хищные звери, сидели его подзащитные.

«Они и есть звери, – думала Марина. – Злые, беспощадные, способные походя лишить человека жизни».

Она с отвращением смотрела на преступников, теперь таких тихих, словно невинные овечки. Девушка перевела взор на Игоря и невольно вздрогнула. Он тоже смотрел на подсудимых, и взгляд его был полон такой откровенной ненавистью, что Марине вдруг стало немного страшно: а что, если его угроза перестрелять Алёшиных убийц была не пустой фразой?

Процесс начался. Секретарь сообщила суду, что все свидетели, за исключением свидетеля обвинения гражданина Мазанова, явились в суд для дачи показаний. Прокурор произнесла обвинительную речь, из которой следовало, что вина подсудимых очевидна – это подтверждает следствие, показания свидетелей, другие неопровержимые доказательства. Затем настал черёд защитника. Евгений Степанович убедительно объяснил суду, что в деле его подзащитных, по сути, нет ни одной серьёзной улики, доказывающей их виновность; все доводы обвинения построены на сомнительных показаниях свидетелей и на признаниях самих подсудимых, полученных в результате грубого давления и угроз. После этой короткой дуэли суд приступил к опросу свидетелей.

Свидетель обвинения Сергачёва Татьяна Павловна, на глазах которой разыгралось первое действие произошедшей трагедии, с трудом подавляя волнение, поведала суду обо всём, что ей довелось увидеть. Она тогда была крайне возмущена поведением «этих троих», даже хотела вмешаться, но всё произошло очень быстро. Единственное, что она успела сделать – записала номер машины.

– Татьяна Павловна, – обратилась к ней прокурор Галетова, – с какой скоростью, на ваш взгляд, двигался автомобиль обвиняемых?

Женщина сердито взмахнула руками.

– С сумасшедшей скоростью неслись, мерзавцы. Я бы сказала: мчались как на пожар, да, к сожалению, пожарные машины ездят не так быстро.

– И вы подтверждаете, что машина проскочила на красный свет?

– Да, подтверждаю.

– У меня больше нет вопросов, – сказала Светлана Алексеевна, обращаясь к судье.

– У защиты будут вопросы? – спросил Зудов.

– Нет, Ваша честь, – ответил Пасхалин, – к этому свидетелю у меня нет вопросов. Пока нет. Я бы хотел допросить свидетеля Дронова, чьи показания прямо противоположны тому, что мы с вами только что услышали.

Алексей Николаевич Дронов гладко, как по нотам, рассказал свою версию произошедшего. По его словам, автомобиль уже вплотную приблизился к «зебре», когда на светофоре загорелся жёлтый свет. Тормозить было поздно, поэтому водитель продолжил движение. Но погибший юноша, по всей вероятности, очень спешивший, уже шагал по проезжей части дороги. Увидев движущуюся на него машину, он отскочил назад и с размаху ударил сумкой по капоту. На возмущение владельца автомобиля юноша ответил нецензурной бранью.

– Что же было дальше? – спросил Пасхалин. – Водитель и его пассажиры вели себя агрессивно?

– Я бы так не сказал, – ответил свидетель. – Разумеется, они рассердились. Даже сказали: «Вот сейчас мы отвезём тебя за город и там высадим».

Сергачёва подскочила со своего места.

– Врёт он! Гражданин судья, он всё врёт!

Судья постучал своим деревянным молоточком, напомнив свидетельнице о том, где она находится. Адвокат задал следующий вопрос:

– Алексей Николаевич, насколько мне известно, вы – водитель со стажем?

– Да, уже без малого четверть века за рулём, – ответил свидетель.

– Какова, на ваш взгляд была скорость движения автомобиля, в котором ехали мои подзащитные?

Дронов для убедительности скорчил гримасу.

– Да не больше шестидесяти!

– Вы уверены в этом?

– А как же! Глаз у меня намётан. Как-никак опыт имеется.

Прокурор поднялась со своего места.

– Ваша честь, у меня есть все основания усомниться в правдивости показаний свидетеля Дронова. Гражданка Сергачёва показала оставленный автомобилем после торможения след от шин. Его длина свыше десяти метров. Это на сухом асфальте. Поэтому я считаю, что говорить о скорости движения в установленных правилами пределах просто несерьёзно.

– Позвольте, Ваша честь! – Пасхалин тоже поднялся. – У меня также есть замечания по поводу скорости движения. С одной стороны мы имеем показания пожилой женщины, никогда не водившей автомобиль, с другой – опытного автолюбителя, – он обратился к Сергачёвой. – Скажите, уважаемая Татьяна Павловна, какова разрешающая способность линз в ваших очках?

– Какое это имеет значение? – огрызнулась Сергачёва.

– Имеет, поверьте мне.

– Ну, минус пять.

– Минус пять, – повторил адвокат. – Ваша честь, при таком зрении наша свидетельница, вероятно, и сны-то без очков не видит. Теперь же она убеждает нас в том, что в уличном потоке смогла разглядеть, которая из автомашин оставила след на дороге. А может быть, этот след уже имел место быть к началу расследуемых нами событий? – он вновь обратился к Сергачевой: – Вы можете с полной уверенностью заявить суду, что этих полос на дороге не было прежде?

– Ну… – неуверенно протянула свидетельница. – Я, конечно, не могу…

Пасхалин красноречиво развёл руки в стороны.

– Вот видите: она «не может»!

Судья Зудов сердито нахмурился и сказал:

– Смею вам напомнить, Евгений Степанович, что мы расследуем факт убийства, а не нарушения правил дорожного движения. Задавайте вопросы по существу.

– Позвольте, Ваша честь, я объясню свою позицию. Дело в том, что из рассмотренных выше мелочей складывается характеристика моих подзащитных, а, стало быть, и отношение к ним. Из слов обвинителя создаётся впечатление, что перед нами люди, для которых не существует правил. А если дальше следовать этой логике, то можно рассудить, что и законы для них тоже не писаны. Я всего лишь хочу показать, что подобные обвинения беспочвенны. И ещё я прошу отметить, что мои подзащитные ранее к уголовной ответственности не привлекались. По месту работы имеют отличные характеристики. В связи с этим я прошу пригласить в зал для дачи показаний свидетеля Парамонова.

Парамонов Станислав Вадимович оказался мужчиной шестидесяти трёх лет от роду, худощавым и невысокого роста. Он отвечал на вопросы мягким, тихим голосом. Его манера держаться вполне могла бы произвести впечатление человека доброго и интеллигентного, если бы не глаза. Глубоко посаженные, они цепко впивались в каждого, на кого обращал свой взор вышеупомянутый свидетель.

– Станислав Вадимович, – обратился к нему Пасхалин, – какую характеристику вы можете дать своим подчинённым Сомову, Гасилову и Хромченко?

– Золотые ребята! – сказал Парамонов. – Добросовестные, трудолюбивые, надёжные.

– Как давно вы их знаете?

– Они работают у меня два года.

– Вы хотя бы однажды замечали за ними проявление грубости, жестокости, склонности к насилию?

Парамонов снисходительно улыбнулся.

– Ну что вы! Я ведь уже сказал: это очень серьёзные, дисциплинированные ребята.

Когда адвокат закончил задавать свои вопросы, к допросу свидетеля приступил прокурор.

– Свидетель Парамонов, расскажите суду, за что вы привлекались к уголовной ответственности в одна тысяча девятьсот…

– Протестую! – закричал Пасхалин, вскочив на ноги. – Ваша честь, со свидетеля Парамонова судимость давно снята. Он чист перед законом. Что было, то прошло. Оступиться каждый может. Как говорится, от тюрьмы и от сумы…

– Протест принимается, – сказал судья, не поднимая глаз, и сделал замечание обвинителю: – Задавайте вопросы по существу.

– Нет вопросов, – раздражённо ответила Галетова.

Она заметно нервничала, с тревогой поглядывая в сторону двери. Вскоре судья объявил перерыв.

– Марина, ты можешь объяснить мне, что происходит? – спросил Игорь, когда они вышли в коридор.

Она неопределённо пожала плечами.

– Мне кажется, что прокурор по своему профессиональному уровню значительно ниже адвоката. Она это осознаёт и потому чувствует себя неуверенно.

– Да разве дело только в них?! – воскликнул Игорь. – Ты на судью посмотри! У него такой вид, словно…

– Тише ты! – одёрнула его Марина. – Чего раскричался?

– И вообще мне непонятно, что за ерунду здесь молотят, – не унимался Игорь. – По сути, переливают из пустого в порожнее.

– Игорь, ну чего ты ко мне пристал? – раздражённо отозвалась девушка. – Я сама пока мало что понимаю. Возможно, скоро всё прояснится. Не будем торопить события.

– Ладно, – он сердито вздохнул. – Будем ждать, когда всё прояснится. Хотя, собственно, чего уж тут неясного…

Вторая часть заседания ничего существенного в расследование не внесла. Были опрошены ещё несколько свидетелей. Потом судья предложил приступить к прениям сторон.

Светлана Алексеевна поднялась со своего места и сказала:

– Ваша честь, по неизвестной причине главный свидетель обвинения Мазанов Сергей Петрович на заседание суда не явился. В связи с этим прошу считать судебное расследование незаконченным и перенести его на более поздний срок.

Судья вопросительно взглянул на адвоката:

– Что скажет защита?

Евгений Степанович неторопливо поднялся.

– Ваша честь, в этом деле всё предельно ясно. Мои подзащитные вывезли погибшего за город и там высадили. Этой их вины никто не отрицает. Но к убийству они непричастны. Следствие не довело свою работу до конца, пойдя по наиболее лёгкому пути. Однако если обвинение настаивает на переносе рассмотрения дела, возражать не буду.

Судья подвёл итог:

– Хорошо, судебное расследование переносится. О дате и времени будет сообщено позже.

Сначала они проводили до дома Алёшиных родителей. У двери подъезда Татьяна Сергеевна внимательно посмотрела Марине в глаза и тихонько спросила:

– Скажи, дочка, накажут этих злодеев? Я там мало что поняла…

У Марины остро кольнуло в груди. В последнее время Алёшина мама часто называла её дочкой – с тех пор, как узнала, что её сын и Марина решили пожениться. Она любила Марину и была счастлива, что у Алёши будет такая замечательная жена.

– Я очень надеюсь на это, Татьяна Сергеевна, – сказала девушка, стараясь придать голосу уверенный тон. – К сожалению, я тоже не всё поняла, но обязательно во всём разберусь.

– Да, Мариночка, ты умница, ты разберёшься. Пожалуйста, сообщай нам обо всём, что тебе удастся узнать. И вообще, не забывай, что ты нам родной человек.

Марина хотела ответить, но не смогла. В горле запершило, из глаз покатились слёзы. Женщины обнялись и несколько минут простояли, негромко плача.

Расставшись с родителями Алексея, молодые люди некоторое время шли по улице молча. Потом Игорь нарушил молчание.

– У тебя уже есть конкретный план? – спросил он.

– О чём ты? – не поняла Марина.

– Ну, ты сказала, что во всём разберёшься. Вот я и хочу узнать, что ты намереваешься делать. Или ты ещё сама не определилась?

– Да, в общем-то, есть у меня одна мысль. Но я пока не знаю, что из этого выйдет.

– Вот и поделись со мной своею мыслью.

– Я же говорю, что пока …

– Марина! – сердито прервал её парень. – Я не хочу больше слышать отговорки. Говори, что придумала.

– Ну, ладно, – сдалась девушка. – Я решила встретиться с обвинителем и добиться от неё объяснений по поводу процесса.

– Фу ты! – скептически фыркнул Игорь. – Я-то уж было подумал, что ты действительно что-то серьёзное придумала.

– Что тебя не устраивает?

– Да она просто не захочет с тобой разговаривать.

Марина на минуту задумалась.

– Захочет! – сказала она твёрдо. – Я упрямая – не отступлю, пока она мне всё не объяснит.

Игорь пожал плечами.

– Не знаю. Возможно, ты права. Но ты говорила, что прокурор слабее, чем адвокат. Может быть, лучше с Пасхалиным объясниться?

– Нет, к Пасхалину обращаться нельзя. Это будет расценено, как давление на защитника. Всё же я представляю потерпевшую сторону.

Они подошли к дому Марины.

– Ну что ж, Маришка, удачи тебе! – сказал Игорь. – Держи меня в курсе. Я тоже не намерен отступать. Накажем мы этих мерзавцев.

Игорь смотрел на мишень, но вместо привычных колец с цифрами видел одно из ненавистных лиц, врезавшихся в его память на судебном заседании. Это Хромченко – холёный самовлюблённый тип, даже сквозь прутья клетки смотрящий на присутствующих с презрительной гримасой. Не вызывало сомнения, что в тройке убийц он главный. Сомов и Гасилов – его подручные. Игорь поднял пистолет и пустил подряд три пули точно между глаз воображаемого врага. Потом он представил поочерёдно двух других и также старательно их расстрелял. Последнему – Гасилову – досталось четыре пули. Сделав последний выстрел, десятизарядный «Марголин» зафиксировал затвор во взведённом состоянии, сообщая стрелку о том, что обойма опустела. Игорь опустил руку с пистолетом и внимательно посмотрел на мишень. Все десять пуль кучно вошли в мишень чуть выше центрального круга, то есть в «девятку». В этом не было ничего удивительного, ведь он целился не в «яблочко» мишени, а казнил злодеев.

– Игорь, что с тобой? – услышал он голос тренера.

Иван Макарович Голубев удивлённо разглядывал мишень.

– Ты же пули послал практически одна в одну, а в десятку ни разу не попал. О чём ты думал, когда стрелял?

Игорь неопределённо передёрнул плечами и огрызнулся:

– Ни о чём я не думал. Просто потерял немного форму. Вы же знаете, мне пришлось пропустить несколько тренировок.

– Да знаю я, знаю. Только сдаётся мне, что не в форме дело. Уж больно кучность хорошая.

– В чём же, по-вашему, причина?

Тренер пристально посмотрел ему в глаза.

– А в том, что не мишень ты видел перед собой. У тебя ж на лице такая ненависть была…

Игорь положил пистолет в сейф и тяжело опустился на скамейку, прижавшись затылком к стене. Голубев сел рядом.

– Я ведь всё понимаю, Игорёк. Все мы люди, всем нам бывает больно. Но что случилось, того не исправишь. А перед тобой сейчас открываются большие возможности. Не упускай их, иначе потом жалеть будешь.

Игорь глубоко вздохнул.

– Иван Макарович, я это уже слышал месяца полтора назад. Почти слово в слово.

Тренер красноречиво поднял руки перед собой.

– Ну, вот видишь! Не один я так думаю. Значит, следует прислушаться.

Игорь согласно кивнул головою и сказал:

– Вы абсолютно правы. Я отброшу эмоции и начну усиленно тренироваться, – он вопросительно взглянул на тренера. – Вы не будете против, если я иногда стану задерживаться после тренировок?

– Зачем? Разве тебе мало основного времени?

– Хочу позаниматься один. Мне так спокойнее. Вы ведь сами сказали, что всё понимаете…

Тренер немного подумал и согласился.

– Хорошо, будь по-твоему. Только не забывай запереть сейф и отдать ключ сторожу.

В день похорон Лёши, когда Игорь пообещал Марине, что стащит у тренера пистолет и накажет преступников, он и сам не верил в то, что говорил. Он и сейчас не верил, что эти сказанные сгоряча слова когда-нибудь перейдут в действие. Но, тем не менее, оставшись в одиночестве, он на трёх листах бумаги нарисовал контуры лиц и верхней части туловищ. Затем прикрепил свои рисунки вместо мишеней на таком расстоянии друг от друга, чтобы оно соответствовало взаимному расположению обвиняемых на судебном заседании. Вернувшись к стойке, Игорь стал, повернувшись к мишеням правым боком. Он прижал пистолет к левому боку, будто пряча его под пиджаком, затем резко вскинул оружие и выпустил подряд три пули по нарисованным им контурам. Затем проверил результаты стрельбы. На первой мишени пуля угодила в горло, на второй – в грудь, и на третьей – в плечо. С минуту Игорь молча смотрел на простреленные силуэты нарисованных врагов, затем сказал вслух:

– Не волнуйтесь, ребята. Это только начало.

Получив повестку из военкомата, Игорь понял, что у него совсем немного времени осталось на то, чтобы завоевать сердце Марины. Если он уйдёт служить на два года, не изменив ситуацию в свою пользу, в то время как его соперник останется здесь, его шансы будут равны нулю. Требовалось как-нибудь ярко проявить себя, высветить свои достоинства таким образом, чтобы сердце девушки дрогнуло. А проявить себя можно было только в действии. Он стал перебирать различные варианты рисковых мероприятий, на одно из которых он мог бы сагитировать своих друзей. Например, можно предложить им прыгнуть с парашютом. Но эта затея могла обернуться против самого Игоря. Он ни на секунду не сомневался, что у него хватит смелости шагнуть в раскрытую дверь самолёта. Но кто сказал, что Лёшка не рискнёт сделать то же самое? Ведь прыгнет же, упрямая душа, из принципа прыгнет! А вот Марина может испугаться. Значит, этот вариант отпадает. Надо затеять такое мероприятие, где, наряду со смелостью, потребуются и сила, и выносливость. Ведь Игорю необходимо было так блеснуть своими достоинствами, чтобы соперник оказался в тени. После недолгих раздумий он нашёл идеальный вариант. Так ему казалось.

Когда коварный план был детально проработан, Игорь позвонил Марине:

– Мариша, привет! У меня есть новость.

– Хорошая? – с любопытством спросила девушка.

– В общем, да, – ответил Игорь бодрым голосом. – Меня призывают на службу в армию.

– Ой! – воскликнула Марина. – И это, по-твоему, хорошая новость?

– Конечно! Я считаю, что каждый мужчина должен отдать свой долг родине.

Разумеется, что остриё этой пафосной фразы было направлено в сторону Алексея, который, будучи студентом вуза, от призыва был освобождён. Трудно сказать, как восприняла его слова Марина, но спросила она упавшим голосом:

– Когда ты уезжаешь?

– Пока точно не знаю. Думаю, что в первой половине мая.

– Значит, в запасе у нас, примерно, один месяц. Слушай, Игорь, мы не должны терять время зря, его не так уж много осталось. Давай встретимся и поговорим. Может быть, придумаем что-нибудь интересное.

– Маришка, так я затем и звоню тебе! – воскликнул Игорь. – У меня возникла классная идея. Ты помнишь Серёгу Фомченко?

– Это твой друг-турист?

– Ну да! Он мне много рассказывал про свои походы. Не раз звал с собою. А у меня всё как-то не получалось, хотя желание было. Особенно хотелось сходить на Поднебесные Зубья. Серега говорил, там такая красотища!

– То есть ты предлагаешь отправиться туда? Я правильно поняла?

– Да, Марина, ты всё поняла верно. Я предлагаю сходить втроём на Поднебесные Зубья. В ближайшие два года у меня такой возможности не будет.

– Но как же втроём? – неуверенно возразила девушка. – Ведь никто из нас прежде этим не занимался. Нужен опытный человек.

Игорь бодро рассмеялся:

– Да не волнуйся ты, Мариша! Серега меня подробно проинструктирует. Всё будет в лучшем виде. В общем, приглашаю тебя и Лёшку в поход под мою ответственность.

Марина продолжала колебаться.

– Ну, я не знаю, Игорь… Мне с Алёшей надо посоветоваться.

– А что Алёшка, слабак что ли? – отмёл все сомнения Игорь. – Если уж тебя, девушку, не пугает поход, то и он не испугается.

– Хорошо, я поговорю с ним.

– Не волнуйся, Марина, я ему сам позвоню.

Разговор с Алексеем не требовал особой дипломатии. Игорь легко сыграл на мужском самолюбии друга, получив желаемый результат. Потом они встретились, чтобы обсудить план предстоящего мероприятия, наметили сроки и стали готовиться к походу.

Марина пребывала в сильном волнении. Набрав номер на мобильнике, который держала в руке, она никак не решалась нажать на кнопку вызова. Разговор предстоял, скорее всего, нелёгкий, но всё же это обстоятельство даже для неё самой было слабым объяснением. Разве легко ей было раздобыть телефонный номер прокурора Галетовой? Очень даже непросто! Но она проявила недюжинную твёрдость и добилась желаемого результата, хотя для этого ей пришлось потрепать нервы многим преподавателям юрфака. И вот сейчас, когда для разговора осталось только вызвать абонента, весь боевой настрой девушки улетучился. Марина несколько раз глубоко вздохнула и нажала пальцем на зелёную кнопку.