Читать онлайн Шепот королевских покоев

Глава 1: Тени дворца

Версаль, 1675 год. Утро.

Солнце едва поднялось над горизонтом, а огромные кареты уже съезжались к дворцовому комплексу, словно черные жуки, влекомые блеском золота. Анри де Лавуа смотрел на этот спектакль из окна своей временной комнаты в деревенской гостинице. Через несколько часов он сам станет частью этого представления.

Вы спросите – что привело молодого дворянина к воротам самого блистательного двора Европы? О, если бы он сам знал ответ… Стремление к власти? Тщеславие? Жажда служения Франции? Всего понемногу, но главное – письмо. Письмо, лежавшее сейчас во внутреннем кармане его камзола, подписанное самим министром иностранных дел.

Анри отвернулся от окна и посмотрел на свое отражение в маленьком зеркале. Высокий лоб, проницательные серые глаза, тонкая линия рта, который так редко складывался в искреннюю улыбку. В свои двадцать восемь он уже знал цену словам и поступкам. Знал, но лишь теоретически. Версаль станет его настоящей школой.

– Месье готов? – в комнату заглянул слуга. – Карета подана.

– Да, Жак, – Анри последний раз поправил кружевной воротник. – Я готов.

Но был ли он действительно готов? К бесконечным коридорам, где каждая тень могла оказаться шпионом? К придворным играм, где улыбки скрывали кинжалы? К миру, где самым опасным было показать свое истинное лицо?

Версаль ошеломлял. Роскошь не просто бросалась в глаза – она оглушала, ослепляла, заставляя забыть о том мире, что существовал за пределами королевской резиденции. Фонтаны, сады, зеркала, золото… Анри шел по центральной аллее к главному входу, и ему казалось, что сама земля дрожит под его ногами от тяжести величия.

Письмо министра открыло перед ним первые двери. Две недели назад оно казалось чудом, теперь – лишь первой ступенькой бесконечной лестницы.

– Месье де Лавуа? – к нему подошел человек в богатом, но строгом камзоле. – Господин де Лионн ожидает вас. Прошу следовать за мной.

Юго де Лионн, министр иностранных дел короля Людовика XIV, был его покровителем. Точнее – покровителем его покойного отца. "Я в долгу перед вашим батюшкой," – писал он в письме. Какой долг мог связывать всемогущего министра с небогатым дворянином из провинции? Еще одна загадка, которую предстояло разгадать.

Коридоры сменяли один другой. Анри старался запоминать повороты, но вскоре сбился со счета. Позже он поймет – это было сделано намеренно. Потеряться в Версале в первый день – лучший способ показать новичку его место.

Наконец, они остановились перед дверью с искусной резьбой.

– Подождите здесь, – сказал сопровождающий и скрылся за дверью.

Анри остался один в коридоре, где на стенах висели портреты людей, чьи имена знала вся Европа. Они смотрели на него – надменно, оценивающе, словно говоря: "Ты еще никто."

Из задумчивости его вывел звук быстрых шагов. По коридору шла молодая женщина в платье фрейлины королевы. Она двигалась стремительно, глядя куда-то вперед, словно не замечая ничего вокруг. Когда она поравнялась с Анри, из ее рук выпал маленький сложенный листок бумаги.

Анри автоматически наклонился и поднял записку. Дама замерла.

– Мадемуазель, вы обронили… – начал было он, протягивая ей бумагу.

Их взгляды встретились. Глаза цвета грозового неба смотрели с тревогой и странной решимостью.

– Благодарю вас, месье, – она быстро взяла записку. – Вы… не прочли?

Вопрос прозвучал почти как утверждение.

– Разумеется, нет, – ответил Анри с легким поклоном.

Что-то изменилось в ее лице – облегчение? удивление?

– Тогда я вдвойне благодарна, – произнесла она и после секундного колебания добавила: – В Версале редко встречается такая… деликатность.

Прежде чем Анри успел что-то ответить, дверь кабинета открылась, и появился тот же слуга.

– Месье де Лавуа, господин министр ждет вас.

Когда Анри вошел в кабинет, он еще успел заметить, как девушка скрылась за поворотом коридора.

Кабинет Юго де Лионна был таким же, как и его хозяин – строгим, элегантным и полным скрытой силы. Министр иностранных дел стоял у окна, глядя на сады. Анри невольно отметил, что окно выходило не на парадную часть, а на менее известную, но более уединенную северную сторону.

– А, молодой де Лавуа! – министр обернулся. – Наконец-то. Я уж думал, вы передумали принять мое приглашение.

– Для меня большая честь, господин министр, – Анри поклонился.

Лионн был высок, худ, с острыми чертами лица и проницательными глазами. Возраст уже серебрил его виски, но движения оставались быстрыми и точными.

– Оставим церемонии, – министр жестом указал на кресло. – Присаживайтесь. Вы помните своего отца?

Вопрос застал Анри врасплох.

– Смутно, месье. Мне было десять, когда он погиб.

– Жаль, очень жаль, – Лионн покачал головой. – Поль де Лавуа был умнейшим человеком и… настоящим патриотом Франции. Его смерть – потеря для страны.

Анри молчал. Отец никогда не говорил о своих связях при дворе. Он просто исчез однажды, а через месяц пришло известие о его смерти в каком-то приграничном городке. Несчастный случай, писали в письме. Но мать до конца своих дней не верила в это.

– Я пригласил вас не только из уважения к памяти Поля, – продолжил министр, – но и потому, что наслышан о ваших собственных талантах. Ваше образование, знание языков, аналитический склад ума… В моем ведомстве нужны такие люди.

– Вы предлагаете мне должность, месье?

– Не спешите, юноша, – усмехнулся Лионн. – В Версале ничто не делается столь… прямолинейно. Для начала вы будете моим секретарем. Будете присутствовать на некоторых встречах, составлять отчеты, заниматься перепиской. Это даст вам возможность освоиться при дворе и показать свои способности.

Анри кивнул. Он понимал, что за этими словами скрывается нечто большее.

– И что потом, месье?

– А потом, – министр снова повернулся к окну, – все будет зависеть от вас. От вашей наблюдательности, преданности и… умения держать язык за зубами.

В кабинете повисла тишина.

– Вы согласны, молодой человек? – не оборачиваясь, спросил Лионн.

– Да, месье.

– Прекрасно, – министр наконец обернулся и протянул Анри сложенный лист бумаги. – Вот ваши первые инструкции и адрес ваших покоев. Вам выделены комнаты в северном крыле. Они скромны, но для начала сойдут. Сегодня вечером во дворце прием. Вы должны присутствовать. Наблюдайте, слушайте, но не привлекайте внимания.

Когда Анри уже был у двери, Лионн добавил:

– И еще, де Лавуа… В Версале у стен есть уши. У каждого слова – цена. У каждого взгляда – последствия. Не забывайте об этом ни на минуту.

Его комнаты действительно оказались скромными – по меркам Версаля. Для человека, выросшего в провинциальном поместье, они выглядели более чем достойно. Небольшая гостиная с камином, спальня и кабинет. Окна выходили во внутренний двор – не самый живописный вид, но и не самый худший.

Слуга, представившийся Реми, показал ему комнаты и сообщил, что отныне будет прислуживать месье де Лавуа.

– Кто занимал эти покои до меня? – спросил Анри, разглядывая гобелены на стенах.

Реми замялся.

– Месье Дюбуа, секретарь господина де Лионна.

– И где он теперь?

– Он… скоропостижно скончался, месье. Лихорадка.

Что-то в тоне слуги заставило Анри насторожиться.

– Когда это произошло?

– Три недели назад, месье.

Именно тогда пришло письмо от министра. Совпадение? Анри не верил в совпадения.

– Кто-нибудь приходил сюда после его смерти?

– Люди господина министра забрали бумаги и личные вещи месье Дюбуа. Комнаты были тщательно убраны, – Реми опустил глаза. – Вас что-то беспокоит, месье?

– Нет, ничего, – Анри улыбнулся. – Просто хотел быть уверен, что здесь нет… призраков.

Реми не ответил на улыбку.

– В Версале много призраков, месье. Просто не все они умерли.

После ухода слуги Анри тщательно осмотрел комнаты. Ничто не указывало на недавнюю смерть предыдущего обитателя. Он проверил мебель, книжные полки, даже постель – ничего подозрительного.

Затем он достал письмо министра и перечитал инструкции. Ему предписывалось явиться на вечерний прием, представиться секретарем господина де Лионна и… наблюдать за голландским посланником, графом ван Бейнингеном.

"Обратите особое внимание на то, с кем он будет разговаривать, и постарайтесь уловить суть бесед, не привлекая внимания," – писал министр.

Анри сложил письмо и задумался. Почему именно голландский посланник? Франция находилась в сложных отношениях с Республикой Соединенных провинций, это известно всем. Но что конкретно интересует министра? И почему он поручает такое деликатное задание новичку?

Слишком много вопросов. Слишком мало ответов. Но одно Анри знал точно – в Версале не бывает простых поручений.

Вечерний прием превзошел все ожидания Анри. Зеркальная галерея, залитая светом тысяч свечей, отражала блеск драгоценностей, шелк платьев, золото шитья на камзолах. Музыка, смех, шорох вееров, тихий звон бокалов – всё сливалось в единую симфонию власти и роскоши.

Анри держался в тени, наблюдая за придворными. Они двигались, словно в причудливом танце, образуя группы, которые распадались и собирались вновь. Каждый жест, каждая улыбка, каждый взгляд имели значение, которое он еще не умел расшифровывать.

Голландского посланника он узнал сразу. Граф ван Бейнинген выделялся среди французских дворян своей суровой протестантской простотой. Высокий, широкоплечий, с квадратным лицом и прямым взглядом, он казался человеком, не склонным к интригам.

Как же ты ошибаешься, мой дорогой Анри. В Версале даже самая открытая книга имеет потайные страницы.

– Первый раз при дворе? – раздался за его спиной мелодичный женский голос.

Анри обернулся и увидел ту самую девушку, что встретилась ему в коридоре у кабинета министра. При свете свечей он смог лучше разглядеть ее – миниатюрная фигура, темные волосы, уложенные в сложную прическу, бледная кожа, оттенявшая выразительные глаза. Платье фрейлины королевы – скромное, но элегантное.

– Настолько заметно? – спросил он с легкой улыбкой.

– Вы еще не научились скрывать взгляд наблюдателя, – ответила она. – Здесь все смотрят, но никто не должен выглядеть так, будто видит.

– Ценный совет, мадемуазель…?

– Де Морте. Мадлен де Морте, – она сделала легкий реверанс. – А вы, должно быть, месье де Лавуа? О вас уже говорят.

– Обо мне? – удивился Анри. – Я здесь всего несколько часов.

– В Версале новости распространяются быстрее ветра, – она чуть наклонила голову, изучая его лицо. – Новый секретарь господина де Лионна. Интересная должность… и опасная.

В ее глазах мелькнуло что-то похожее на предупреждение.

– Я еще не успел в этом убедиться, – осторожно ответил Анри.

– Успеете, – Мадлен взглянула куда-то поверх его плеча. – Ах, кажется, мне пора. Было приятно познакомиться, месье де Лавуа.

– Взаимно, мадемуазель де Морте.

Она растворилась в толпе, оставив после себя легкий аромат жасмина и… тревоги? Анри не мог объяснить это чувство, но интуиция подсказывала, что эта встреча неслучайна.

Он вернулся к своему наблюдению за голландским посланником. Граф говорил сейчас с пожилым дворянином в темно-синем камзоле. Их беседа выглядела непринужденной, но оба были напряжены, как струны лютни перед тем, как музыкант извлечет первый звук.

Анри медленно двинулся в их сторону, стараясь выглядеть так, будто просто прогуливается по залу. Он остановился у ближайшей колонны, делая вид, что любуется игрой света в хрустальной люстре.

– …уверяю вас, граф, Его Величество полностью удовлетворен объяснениями вашего правительства, – долетел до него голос пожилого дворянина.

– Рад слышать, герцог, – ответил голландец с легким акцентом. – Однако инцидент в Средиземном море вызывает обеспокоенность моих соотечественников. Мы не хотели бы повторения…

– Инциденты случаются, – перебил его герцог. – Важно не придавать им излишнего значения.

– Когда тонут корабли, а люди гибнут, сложно не придавать этому значения, – в голосе графа прозвучал металл.

– Война есть война, мой дорогой граф. Даже необъявленная.

Голландец хотел что-то возразить, но в этот момент к ним подошел еще один дворянин, и разговор принял светский характер. Анри сделал мысленную пометку – конфликт в Средиземном море, потопленные корабли. Нужно будет выяснить подробности.

Он медленно отошел от колонны и тут же столкнулся с высоким мужчиной лет сорока пяти, одетым с безупречной элегантностью.

– Прошу прощения, месье, – начал было Анри.

– Вам не за что извиняться, месье де Лавуа, – улыбнулся незнакомец. – Я сам виноват в нашем столкновении.

Он знал имя Анри. Это не предвещало ничего хорошего.

– Боюсь, вы знаете обо мне больше, чем я о вас, месье…

– Маркиз Филипп де Шаверни, – представился незнакомец с легким поклоном. – Я имею честь состоять в Королевском совете.

Анри почувствовал, как по спине пробежал холодок. Маркиз де Шаверни – одна из самых влиятельных фигур при дворе, правая рука короля во многих деликатных вопросах. И, если верить слухам, глава негласной сети информаторов.

– Для меня большая честь, маркиз, – Анри поклонился глубже, чем требовал этикет.

– Оставьте эти церемонии, юноша, – маркиз небрежно махнул рукой. – В Версале мы все равны… перед Его Величеством, разумеется. Как вам первый день при дворе?

– Ошеломляюще, месье, – честно ответил Анри.

– О, это только начало, – маркиз улыбнулся, но глаза его остались холодными. – Версаль – это целый мир со своими законами, правилами, радостями и… опасностями. Я был бы рад помочь вам освоиться.

– Вы очень добры, маркиз.

– Вовсе нет, – де Шаверни чуть наклонился к нему. – Я просто ценю талант и преданность. Ваш отец обладал обоими качествами. Я надеюсь, вы пошли в него.

Снова упоминание отца. Что связывало его с этими людьми?

– Я стараюсь быть достойным его памяти, – осторожно ответил Анри.

– Похвальное стремление, – маркиз отступил на шаг. – Нам следует побеседовать в более спокойной обстановке, месье де Лавуа. Возможно, завтра? Я пришлю за вами.

Это не было вопросом.

– Буду ждать с нетерпением, маркиз.

– Превосходно! – де Шаверни снова улыбнулся своей холодной улыбкой. – А теперь прошу меня извинить, долг призывает.

Маркиз растворился в толпе, оставив Анри с неприятным ощущением, будто его только что оценили, как товар на рынке.

Остаток вечера прошел без происшествий. Анри продолжал наблюдать за голландским посланником, отмечая, с кем тот разговаривал и как долго. Граф держался обособленно, мало улыбался и не задерживался ни с кем дольше необходимого.

Около полуночи Анри почувствовал усталость. События дня, новые лица, разговоры – все это требовало осмысления. Он уже собирался незаметно покинуть прием, когда заметил Мадлен де Морте, скользящую к боковому выходу из галереи. Девушка выглядела встревоженной.

Повинуясь внезапному импульсу, он последовал за ней. В коридоре было темнее, чем в главном зале, и он едва различал ее фигуру впереди. Мадлен двигалась быстро и целеустремленно, словно боялась опоздать. Они миновали несколько поворотов, и Анри начал опасаться, что потеряется в лабиринте дворцовых коридоров.

Наконец девушка остановилась у неприметной двери. Она оглянулась – Анри едва успел скрыться за колонной – и быстро вошла внутрь.

Анри подождал несколько минут, затем осторожно приблизился к двери. Изнутри не доносилось ни звука. Он заколебался – стоит ли подслушивать? Но разве не для этого его прислали в Версаль? Наблюдать, запоминать, докладывать.

Он наклонился к замочной скважине, но в этот момент из-за угла коридора послышались шаги. Анри быстро отступил и спрятался за гобеленом.

К двери приближалась женщина. В тусклом свете коридорных свечей было сложно разглядеть ее лицо, но богатое платье и осанка выдавали в ней даму высокого положения. Она дважды тихо постучала, дверь открылась, и женщина скрылась внутри.

Анри задумался. Кто эта женщина? И почему Мадлен де Морте тайно встречается с ней? Он решил подождать, надеясь увидеть лица участников встречи при выходе.

Ждать пришлось долго. Коридор пустовал, лишь изредка проходили слуги с подносами или придворные, возвращавшиеся с приема. Наконец, почти час спустя, дверь открылась. Первой вышла Мадлен. Она выглядела бледнее обычного. За ней последовала та самая дама в богатом платье.

Анри замер. Теперь он ясно видел ее лицо. Шарлотта де Вивон, официальная фаворитка короля Людовика XIV. О ней говорил весь двор – о ее красоте, влиянии на короля, богатстве и амбициях.

Что могло связывать простую фрейлину королевы и королевскую фаворитку? Тайная встреча, напряженные лица…

Анри осторожно отступил, решив вернуться к себе. Но едва он сделал несколько шагов, как из тени выступила еще одна фигура. Мужчина, укрытый плащом, быстро проскользнул в ту же дверь, откуда только что вышли женщины.

В тусклом свете Анри не разглядел его лица, но силуэт показался смутно знакомым. Было в его осанке что-то…

Додумать он не успел. Откуда-то снизу послышался крик, затем звон разбитого стекла. Шум нарастал. Анри поспешил прочь, больше не желая быть обнаруженным в этом коридоре. Версаль был полон тайн, и это была лишь первая из них.

Вернувшись в свои комнаты, Анри обнаружил, что дверь приоткрыта. Он точно помнил, что запирал ее. Рука инстинктивно легла на рукоять шпаги.

– Кто здесь? – спросил он, входя.

В кресле у камина сидел пожилой человек в одежде священника. При виде Анри он поднялся.

– Добрый вечер, месье де Лавуа. Прошу прощения за вторжение.

– Кто вы? Как вы вошли?

– Меня зовут аббат Этьен, – представился незнакомец. – Я… старый друг вашей семьи. Что до того, как я вошел – в Версале множество дверей, и не все они видны.

Анри не спешил убирать руку с оружия.

– Друг моей семьи? Странно, что я никогда о вас не слышал.

– О, ваш отец умел хранить тайны, – аббат печально улыбнулся. – Присядьте, месье. У нас мало времени.

Что-то в голосе старика заставило Анри подчиниться. Он опустился в кресло напротив, не сводя глаз с незваного гостя.

– Я пришел предупредить вас, – продолжил аббат Этьен. – Вы вступаете в опасную игру, даже не подозревая о ставках.

– О чем вы говорите?

– О вашем отце, о министре де Лионне, о маркизе де Шаверни… и о вас. Вас используют, молодой человек. Вы – пешка в чужой игре.

– В чьей игре? И с какой целью?

Аббат покачал головой.

– Еще слишком рано говорить об этом. Вы не поверите мне, а я не могу рисковать, раскрывая все карты. Но знайте – ничто в Версале не происходит случайно. Ни приглашение министра, ни внезапная смерть его предыдущего секретаря, ни интерес маркиза к вашей персоне.

– Откуда вы знаете о маркизе?

– У меня свои источники, – уклончиво ответил аббат. – Просто запомните: не доверяйте никому. Особенно тем, кто проявляет к вам необъяснимую благосклонность.

– Включая вас?

Старик рассмеялся.

– Особенно меня! Правильно, молодой человек. Сомневайтесь, проверяйте, анализируйте. Это единственный способ выжить при дворе.

– И все же, – настаивал Анри, – почему я должен верить хоть одному вашему слову?

Аббат Этьен достал из складок сутаны маленький предмет и протянул его Анри. Это был медальон с гербом семьи де Лавуа.

– Откуда у вас это? – Анри взял медальон дрожащими пальцами. – Он принадлежал моему отцу. Мать говорила, что он был на нем в день смерти.

– Потому что я был с ним в тот день, – тихо ответил аббат. – Я принял его последнюю исповедь. И его последнюю просьбу – присмотреть за вами, если вы когда-нибудь окажетесь в Версале.

В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине.

– Что случилось с моим отцом? – наконец спросил Анри. – Это действительно был несчастный случай?

– Нет, – аббат встал. – Но сейчас не время для этого разговора. Я пришел лишь предупредить вас – будьте осторожны. Наблюдайте, но не показывайте, что видите. Слушайте, но не показывайте, что слышите. И самое главное – не раскрывайте своего сердца.

– Где я могу найти вас?

– Я сам найду вас, когда придет время, – аббат направился к двери. – И еще одно. Та девушка, Мадлен де Морте… Она не та, кем кажется. Будьте осторожны с ней.

С этими словами он вышел, оставив Анри наедине с еще большим количеством вопросов, чем было до его прихода.

Анри долго сидел у камина, вертя в руках отцовский медальон. День, начавшийся с надежд и амбиций, закончился тревогой и сомнениями. Кто друг? Кто враг? Кому можно верить? И главное – во что он ввязался?

Сон не шел. Анри встал, подошел к окну и отодвинул тяжелую штору. Версаль не спал. В окнах дворца то тут, то там горели огни. Что происходило за этими освещенными окнами? Какие сделки заключались, какие тайны хранились, какие судьбы решались?

В одном аббат Этьен был прав – Анри оказался в игре, правил которой не знал. Но он был полон решимости их выучить.