Читать онлайн Исповедь
- Автор: Антон Гагин
- Жанр: Стихи и поэзия
Размер шрифта: 15
© Антон Гагин, 2025
ISBN 978-5-0068-0736-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пора
- Утро, солнце золотое на золоте блестит,
- А под золотом в потемках темный князь сидит.
- Он помнит годы золотые и не чужд ему примат,
- Но только выше стал он наших псевдоблаг
- И вот, прочел он заклинанье,
- да позабыл тот суть посланья,
- Как на станке песнь протянул,
- И холод словно охватил всю душу,
- Ветер мантию стянул.
- Спустился сам тот, окаянный.
- Спустился и свечу задул.
- – Ну здравствуй, друг!
- Я много видел,
- Смешил меня ты много раз…
- – изыди демон!
- – Тише, тише,
- Сопротивляться поздно, на тебе мой глаз!
- – ты сгинь проклятый!
- Кто тут проклят, может ты?
- Не нужно нам сопротивлений,
- Мы живо наши планы соплотим.
- – —я поп! Сейчас мигом изгоню тебя!
- Давай, пытайся, старанья могут голову срубить,
- Но помни, старый, многие прошли меня—
- Пока ни одному не удалось убить
- – зачем ты тут? За что ты мне?
- Да как ты вышел, Люцифер?
- Две силы тут сошлись на дне,
- Разрушив круга тоненький барьер…
- – Все планы встали на тебе.
- Вопросы… Ты лишил себя чужых манер!
- – Всё видно сон, не верю я,
- Проснуться надобно с утра!
- – ха-ха! приятно как давить тебя!
- Какие глупости, твои слова – ботва!
- Реальность – всё, пошла теня,
- Сущая закончалась молва…
- И вот в огне седого ветра
- Раздался звон как с медных труб:
- – Скажи, к чему ты, князь, отрёкся
- От света в пользу этих губ?
- Ты звал меня, ты ждал меня,
- Ты сам чертёж чертил под спудом —
- Твоя молитва – западня,
- Твоя душа – мой сад с изумрудом.
- – Я звал? Не верю! Врёшь опять!
- Я слугой был креста и правды!
- – А кто ж учил народ страдать,
- Смывая кровь вином и справки?
- Ты в ризах, да под ризой – шрам,
- Ты в злате, да душа – из плесени.
- Ты сам глядел в зрачки врагам
- И продавал святое в песне.
- – Мне Бог судья! Я шел сквозь мрак,
- Служа народу, как пророку!
- – Смешно… ты ж первым кинул знак,
- Чтоб начертать иную строку.
- Не церковь, нет – скорее трон
- Ты строил из молитв и лести.
- Ты мнил себя венцом времён,
- А стал лишь гулом в бурной вести.
- – Уйди, не слушаю, молчу!
- Я не желал того паденья!
- – А кто ж поверил палачу,
- Что тот не знал, зачем мученья?
- Ты все забыл – так я напомню,
- Ты сам дрожащей перстью начертал:
- «Приди ко мне, мой бес бездомный,
- Когда падёт мой крест, как бал».
- – Но это… было в страхе, в бреде!
- Я плакал, каясь пред зарёй!
- – Тогда ж зачем я здесь, о дедик?
- Зачем ты звал меня домой?
- Не лги! Я часть тебя, я пламя,
- Которым сам ты свечи жёг.
- Я был за словом, был за храмом,
- Когда ты клялся пред дорог.
- И вот… молчание, как сталь,
- Прошло меж ними, в черной бездне.
- Князь глянул в тьму – и понял: жаль,
- Что истина звучит так мерзко.
- И вдруг, как будто ветер встал,
- Раздвинул стены древней кельи:
- Он вспомнил всё, он всё признал —
- И дьявол улыбнулся еле:
- – Ну что, исповедь начнём?
- Давай без лжи, давай по зову.
- Ты сам построил этот дом,
- Где я теперь – твоя основа.
- Ты плакал? Плачь. Но с этой ночи
- Ты больше не из тех, кто ждёт.
- Ты сам впустил меня, ты хочешь,
- Но Бог тебя тут не спасёт..
- – Не спасёт? Ты врёшь! Я не забылся!
- Я помню свет, он был во мне!
- – Но свет тот, князь, давно уж скиснул,
- Ты звал меня в своей стене.
- Ты звал, когда не шла молитва,
- Ты звал, когда дрожала суть.
- Ты сам открыл ворота битвы —
- Теперь мне поздно повернуть.
- – Но я… ведь каялся, молился…
- Ты слышал – плач мой как струна!
- – Ты каялся – да снова злился,
- Кричал во тьму: «Где ты, стена?»
- Ты в храме – с холодом под кожей,
- Ты с книгой – но душа пуста.
- Ты звал Отца… и звал бы строже,
- Когда б не знал, что путь – мечта.
- – Я человек, не свят, я падший,
- Но есть во мне еще борьба!
- – Борьба? Ты стал уже пропащий,
- Ты – золото без медника.
- Ты думаешь, я князь по праву?
- Я отраженье всех твоих теней.
- Я встал в тебе, как в храме папу,
- Где ладан – пепел прежних дней.
- – Я всё ещё молюсь! Я верю!
- Ты не забрал последний свет!
- – Молись… Но в этой темной мере
- Ты сам забыл, где Божий след.
- Ведь вера – не слова с амвона,
- Не торг с Небесным, как с купцом.
- Ты выменял её на троны
- И стал в глазах святого – псом.
- – А если всё ж я вновь раскаюсь,
- Склоню главу, как в час прощенья?..
- – Тогда я стану тем, кем каюсь,
- И ты – мой жрец, мой страж теченья.
- Ты станешь мне проводником,
- Ты будешь в ризах, но снутри —
- Как камень, выжженный гудком,
- Что сам себе сжигал миры.
- – Я не хочу! Мне страшен выбор!
- – Так страшен он, но уж не твой.
- Ты – плод, дозревший до изрыва,
- Ты не бунтарь, ты – дом пустой.
- Ты звал меня не раз, с порога,
- Ты звал меня в часы беды —
- А где ж был Бог? Ушёл с истока,
- Когда ты выбрал плод мечты.
- – Но я любил! Я знал покой!
- Я знал, как пахнет свежий хлеб!
- – А ныне лишь зола и вой,
- И ты – мой слуга меж скрипов лет.
- Ты станешь голосом сомнений,
- Ты станешь пастырем теней.
- Ты будешь плакать у ступеней
- И звать иных, как звал ты – «эй…»
- И замер мир. И в келье хмуро
- Разлился пар из-под земли.
- Вся плоть как воск, как шёлк на буре,
- Текла, как жертвы корабли.
- И князь, не крикнув, не вздохнувши,
- Упал, как глиняный сосуд.
- И демон стал, плечом согнувшись,
- И тихо произнёс: – Идут…
- …И вот – темно. Лишь капля света
- Висит, как призрак над челом.
- А демон – рядом. Стал как вера,
- Что выжжена чужим крылом.
- Он взял свечу из чьей-то памяти,
- Зажёг, но в ней был только дым:
- – Смотри, я – твой, а ты – в обрамлении
- Тех, кем ты стал незрим и мим.
- – Ты хочешь вечность в этой клетке?
- Ты будешь видеть каждый грех.
- Ты будешь слышать сто молитв
- И видеть прах на их устах.
- Ты будешь жить, но жить во тьме,
- Своим же словом заклинён.
- Ты – исповедь, что на холсте
- Себе ж из крови выткан трон.
- – Постой… не ври мне, я всё помню,
- Я жил не для себя, нет – для людей!
- – А, князь, давай-ка вспомним, скромник:
- Ты был из самых гордых змей.
- Не гнев, не блуд был первым в двери —
- ГОРДЫНЯ шла, как мать твоя.
- Ты помнишь хор, что в храме верил?
- Ты пел – и славил не Христа…
- Ты помнишь речи на собрании?
- Ты говорил: «Я – путевод!»
- Ты знал – слова твои как знамя,
- Но лишь чтоб тщеславить народ.
- Ты был не пастырем, а идолом.
- Ты строил храмы… в честь себя.
- И сам себя венчал и видел
- Святее всякого судьба.
- Ты в ризах – но риза – как мантия,
- Ты правду прятал под слова.
- А суть твоя – не в слезах каяния,
- А в страхе быть не первым… Да.
- Ты – князь, ты – поп, ты – исповедник,
- Но всё, что делал – делал ты
- Лишь для того, чтоб быть заметней,
- Чтоб стать звездой среди мечты.
- – Я… я спасал! Я верил людям!
- Я Богу служил!
- – Себе ты пел!
- Ты не вёл овец – ты гнал их к чуду,
- Где ты стоял как идол смел.
- Ты строил образ, образ – ложный,
- Ты сам себе воздвиг престол.
- Ты видел крест, но стал возможный
- Лишь как вождь – в ризе и орёл.
Грех первый: ГОРДЫНЯ
- – Признай же, князь, с чего ты начал?
- Ты не грешил – ты был самим
- Творением тщеславной слякоти,
- Где Бог был – шум, где ты – кумир.
- Ты на исповеди взывал к народу,
- Чтоб каждый кланялся тебе.
- Ты был как факел – но не к своду,
- А к зеркалу в святой борьбе.
- Ты в книгах правил Писание,
- Ты ставил «Я» в начало фраз.
- Ты Бога звал не к покаянию —
- Ты звал Его служить тотчас.
- Ты – образ всей гнилой системы,
- Где вера – способ быть в венце.
- ГОРДЫНЯ – мать твоей проблемы,
- Она – костёр в твоем лице.
- – Прекрати! Прошу! Хватит муки!
- – Нет, князь. Теперь ты сам – пергамент.
- Я буду вписывать на руки
- Твои грехи. Их семь. Без замедлений.
- И каждый – будет как змея,
- Которая гнездится в теле.
- И ты услышишь, как в слезах
- Ты звал её… да сам и съел. Переход к следующей части – возвышенмрачную поэтичность и диалог между князем и демоном, грезгрехом?
- – Оставь, довольно! Я не мерзок!
- Я знал и страх, и долг, и стыд!
- – Но стыд твой был – лишь тонкий шелест,
- Когда народ пред ликом сыт.
- Ты не спасал – ты собирал
- Поклоны, взгляды, тень оваций.
- Ты был как идол в зеркалах,
- Не для души – для декораций.
- Ты слышал плач, но знал лишь эхо,
- Ты знал нужду – но лишь в хвальбе.
- Ты милость творил, как бы с грехом,
- Чтоб имя высекли в мольбе.
- Ты прятал «я» в речах, как яд,
- Ты говорил: «я – прах и глина»,
- Но каждый раз под этот взгляд
- Склонялась гордая равнина.
- Ты знал, что ждали от тебя
- Смиренья, плача, чистой вести…
- Ты ж одевал лицо судьи
- И сам воссел на Божьем месте.
- Ты раздавал чужие судьбы,
- Как будто мир – твой виноград.
- Ты был не пастырем, а судьей,
- Что сам себе чеканит лад.
- Ты говорил: «Я – грешен тоже»,
- Но знал – в толпе ты встанешь выше.
- Ты строил храмы? Богу? Боже…
- Ты строил их себе под крышу!
- Ты в ризе – да, ты весь во злате,
- Но под златом был стальной порог.
- Ты шёл на крест – но в своём штате,
- С иконами своих дорог.
- Ты помнишь ночь, как келья пела?
- Ты молвил: «Господи, прости»!
- Но тут же сам себе отпел
- И вновь восстал – почти в чести.
- Ты был весь свет – но свет обманный,
- Ты был весь пламя – но не Божий.
- Ты звал Отца – но был как главный,
- Ты стал кумиром в обличье кожи.
- – Я… да, я слышу… Может быть,
- Во мне жила такая тень.
- Но не во всём я мог забыть,
- Я знал порой и смертный день…
- – Смерть? Твоя смерть – всего лишь пьеса.
- Ты знал, как встать и как упасть.
- Ты подбирал слова с принцессой,
- Что называл ты «божья власть».
- – Хватит! Прошу! Я слышу, вижу!
- Срывай венец, сжигай мой лик!
- – А поздно, князь, ты стал в том ближе,
- Что ты – не враг, ты – мой двойник.
- Ты звал меня, и я пришёл.
- И первым грехом – стал ты сам.
- Ты сам себя в себе нашёл,
- И вот, на исповеди – срам.
- – Тогда скажи: есть ли прощенье?
- – Не для того, кто ждал венца.
- Ты строил храм – но без смиренья.
- Ты шёл – и шёл… мимо Отца.
- И я здесь – не как твой судья,
- Я лишь печать, я – отраженье.
- Ты сам начертал эту статью —
- Я лишь её живое звенье.
- – Так что же, я всего лишь тварь?
- И всё, что делал – прах и плесень?
- – Не тварь, но маска. Ложный дар.
- Ты стал рекой, где нету песен.
- Ты был зовущим, был примером,
- Но не смиренья – высоты.
- Ты шёл вперёд, не Богом верен,
- А верой в то, что выше ты.
- Ты знал, как гнуть людские души,
- Ты знал, как взглядом вгрызться в суть.
- Ты был, как буря на послушных,
- Их гнал по избранному пути.
- Твоя гордыня – не нарост,
- А храм в тебе, сквозь плоть и нервы.
- Ты был как исповедь – но в рост,
- Ты был как свет – но свет подменный.
- Ты всё решал за высоту,
- Ты мерил души по поклонам.
- Ты строил доблесть на счету
- И волю мерил по коронам.
- Ты знал стихи, ты знал псалмы,
- Ты знал всю литургию правды —
- Но каждый вздох в тебе был с «мы»,
- А каждый шаг – как марш во славу.
- – Но я же знал…
- – Ты знал и врал.
- Ты мог бы быть другим, но встанье
- Ты променял на пьедестал,
- Ты променял страх на признанье.
- Ты знал, как плачет человек,
- Но лишь затем, чтоб стать сильнее.
- И ты нес Бога не на век —
- А на венце, как тень елея.
- Ты был как суд, ты был как шторм,
- Ты сжал евангелие в клещи.
- Ты превратил небесный корм
- В слова, что пахнут тем, кто съеший.
- Ты строил храм, но храм – для глаз.
- Ты звал народ, чтоб быть над ними.
- Ты знал, как веру взять на раз,
- И продал свет – за имя, имя…
- – Я плачу…
- – Поздно, князь, но плач
- Теперь хоть чище, чем мечтатель.
- Ты слышишь? – Это твой палач.
- Ты сам себе стал указатель.
- Ты сам собрал свои чертоги,
- Ты сам созвал себе венец.
- Ты звал меня не в дни тревоги —
- Ты звал, когда искал конец.
- Так вот он – путь. Ты первый грех
- Прошёл, как шёл всю жизнь – гордо.
- Ты был как ангел, но во снег
- Ты падал, требуя аккорда.
- Ты знал – ты князь, ты весь из звука,
- Ты пел про Бога, глядя вниз.
- Но Бог в тебе – не в виде друга,
- А в виде тени, что ты слил.
Грех второй: ЗАВИСТЬ
- – Ну что, мой князь, пришло иное —
- Второе зеркало в глаза.
- Ты думал – ад в тебе застыло?
- Ты не видал, как жжёт слеза.
- Ты не видал, как гложет зависть,
- Как входит в кровь, как пьёт нутро,
- Как жажда стать «хоть кем, как правед»
- Растит гниющее зерно.
- – Я не завидовал! Я в долге,
- Я с малых лет не знал покоя!
- – Ах да? А как же тот в село,
- Который жил в лачуге строем?
- Ты видел – он смеётся, молча,
- Ты слышал – как смеются дети,
- Ты шёл в рясе своей с пророчьем,
- Но глох от счастья на планете.
- Ты не простил тому торговцу,
- Что строил дом, а ты – молился.
- Ты злился, что у нищих – солнце,
- Когда твой лоб в свечах чернился.
- Ты видел слёзы – но в них зависть,
- Ты знал успех – но чуждый свет
- Тебя тревожил, как бы в пасти
- Ты жаждал мира, где их нет.
- Ты знал, как юный пел в хоре?
- Тот мальчик с голосом живым…
- Ты улыбался при соборе,
- А в сердце думал: «Будь он ним…»
- Ты сам хотел бы так звучать,
- Чтоб сам Господь в тебе пронёсся.
- Ты зависть прятал под печать,
- Но жил ею – как лис без носа..
- Ты знал, как брат твой шёл вперёд —
- Он не молился громко, чинно.
- Но веру нёс, как дар Господ,
- Не в слове – в деле, в тишине.
- Ты знал, и сердце зарыдало,
- Не от любви – от злой нужды,
- Чтоб всё, что в нём горело свято,
- Ты мог затушить и разорить.
- Ты завидовал и святым,
- Ты завидовал святым мученьям!
- Не ради боли – нет, а к ним —
- Как к тем, кому Господь – спасенье.
- Ты злился, что тебя не жгут,
- Что ты не первый на Голгофе.
- Ты строил крест, ты звал уют,
- Но только чтоб стоять на вдохе.
- Ты знал – есть те, кто ниже был,
- Но сердце их – как пламя света.
- Ты зависть клал, как тонкий пыл,
- Мол, «я страдал, а им – монета!»
- Ты не терпел, что есть чужой
- Светлей тебя, добрее даже…
- Ты ж был священник – пастырь мой…
- Но в злобе рос ты, как миражем.
- – Я плакал…
- – Плакал не от боли,
- А от того, что не тебе
- Дали венец, и чаша доли
Продолжить чтение