Читать онлайн Лирика пяти строф. Том 1

1980-2001

***

Надрыв струны чарует мысли,

И одевает в краски чувств,

Взвивает звуки в неба выси,

Без звука крепко сжатых уст.

Уступы в звучных переборах

Бегут на горку и с нее,

Недолговечны звуков споры,

Но все отлично, не гнетет.

И в бесконечность улетают

Мечтания в звуках. Не спеша

К тебе с небес слетают стаи

Хороших чувств. Твоя душа,

Как будто вымылась в раздолье

Гитарных вод и в плеске рук.

В надрывах струн была недолго,

Заботы брали в новый круг.

Надрыв струны чарует мысли,

Но забывается без уст.

Проходит час и это мы ли?

Мир без надрыва чист и пуст.

14 января 2001

***

В переплетение цвета, теней

Так замысла бугриста нить,

Что пряжа, словно берег синий,

В ней можно судьбы перевить.

Картины: масло, пряжа, ткани,

Сатир запрятался в тиши.

Все так прекрасно, что на грани.

О, гений, буйствуй и верши!

Все сочетания – прекрасны,

Есть плен из мыслей и идей.

Портрет увидишь, станет ясно,

Что мысль исходит от людей.

Портрет, пейзаж и колли лежа

Невольно смотрит в натюрморт.

И стулья зрителей, их скрежет.

Художник рад и даже горд!

И остается впечатление,

Что много пряжи вокруг нас,

Ее прямое назначение -

Быть лишь картиной в тихий час.

14 января 2001

***

Обрушилась энергия пространства

На белые огромные пласты.

Вернулось солнце к нам из неких странствий,

И растопило снежные холсты.

Снег тает в темпе солнечного вальса.

Ручей бежит, вбирая талый снег.

А я иду по лужам на асфальте,

Где солнце оставляет мокрый след.

Внезапность потепления отрадна.

Морозец отступил. Бежит ручей.

А кожа на щеках теплу так рада,

Что загорает в зареве лучей.

И ты как снег явился и растаял,

Тепло твое осталось лишь со мной,

Иль это мои мысли вновь витают,

И танец солнца этому виной.

Весне скажу спасибо, как и солнцу,

За чудо возрождения земли!

Но вдруг все подморозило, и солью

С песочком вместе под ноги мели.

13 марта 2001

***

Темперамент – значит, что?

Призрачное счастье.

Кто вас любит и за что?

Кто над вами властен?

Темы женские порой

Надоели многим.

И скажите, где герой,

Что не видит ноги?

Все наскучит и пройдет,

Но пока ревнуйте.

Кто полюбит, тот поймет,

А пока – воркуйте.

Темпераментно перо?

А стихи забыты?

Публицисты не ребро,

Двери душ прикрыты.

Темперамент – хорошо,

С ним все в жизни лихо,

С темпераментом – грешно,

Но зато не тихо.

5 мая 2001

***

Под звуки дивные рояля

Тюльпан раскрылся за окном,

Как будто солнышко стояло

На клумбе, спящей детским сном.

И ветер с лаской трогал ветви

С нежнейшей первою листвой,

А день был облачный, но светлый,

Как звуков частый чистый бой.

Замолк рояль. Исчезли звуки.

И только солнышко одно

В тюльпане каждом ждет разлуки,

Все лепестки с ним заодно.

Прошла всего одна неделя,

А клумба желтая стоит.

Да, сила солнышка не медлит,

Сказал про то один пиит.

Замолк рояль, исчезли звуки,

И только солнышко одно

В тюльпане каждом ждет разлуки,

Все лепестки с ним заодно.

6 мая 2001

***

Рассвет над домом – просто полоса.

Она, как тени светлые под бровью.

За этим домом спрятались леса.

А я пишу не ручкой – жизнью, кровью.

С рассветом вновь явился ты ко мне,

Любимое чудесное мгновенье.

Ты мой рассвет далекий. Ты мне мил.

Ты – ветерок иль просто дуновенье.

Немного милых, добрых, чудных слов

Влетели в мир над солнечным восходом.

Не досмотрела пару лучших снов,

Так будь ты моим летним Новым годом!

А это, значит, просто пару дней -

Ты мой рассвет и свет, и чары жизни.

Через два дня мне станет все видней,

Что ты исчез весь в коже, словно жилка.

Я поднимаю бровь навстречу снам,

Под ней полоска, тихого рассвета.

Я рада твоим призрачным словам,

Я рада снова утру как привету.

6 мая 2001

***

Действительность моя – сплошные книги,

Стихи, стихи, стихи за рядом ряд,

И в них закладки, словно бы визига.

Хотя читаю все почти подряд.

Я оставляю мир сиюминутный

И ухожу навстречу тех веков,

Где был народ возможно даже смутный,

Но без каких бы не было оков.

Жила и я во всех веках когда-то,

Пройду их быстро с помощью страниц,

Мне безразличны часто книги даты,

Я еду по векам, но без возниц.

То окунусь в пещеры и ущелья,

То посмотрю в субтропиках леса,

То с древними кочую по кочевьям,

То в тундру забегу на полчаса.

То вдруг пройду я Арктику и тундру,

То в Англии останусь на часок.

Все хватит, грим, немного даже пудры,

Я ухожу в действительность, дружок.

8 мая 2001

***

Отбросив все нескромные приветы,

И зная, этот вечер только мой,

Забыв мгновенно лишние советы,

Я ухожу под дождиком домой.

Дождь заставлял идти довольно быстро,

Бил по зонту и в буйстве был хорош.

Как хорошо, вода прибудет в Истре,

А дождь польет любимейшую рожь.

Но на балкон дождю закрыты двери.

Иду домой, чтобы полить цветы,

Им отдаю и воду, и доверие.

Дождь за стеклом и мокрые листы.

Пусть зависть к постороннему ненастью,

Да не коснется зелени моей!

Я все полью! Залью, пусть то опасно!

Пей мой лимон! И кактус тоже пей!

На этом все. Задерну мирно шторы.

А все ненастья смоет сильный дождь.

И дома против бед надену шоры.

А где-то уж растет спокойно рожь.

16 мая 2001

***

Вы извините мой строптивый нрав,

Я ревновала к маленькой кокотке,

И в глубине района и управ

Я не была покладистой и кроткой.

Вы предпочли другую, не меня.

Быть может, и она была планктоном?

Года и ночи календарь менял,

А встреча откликалась грустным стоном.

Когда проснусь, то вспоминаю Вас,

Когда засну, то вижу Вас на фото.

Не думаю, что это только фарс,

И не сравню я Вас с любым и прочим.

Я облик Ваш на фото сберегу,

Он помогает в творческой работе,

И с Вами на одном я берегу.

Расцвел каштан, наверно, быть субботе.

Суббота встреч поэтов, вот и все.

Я не приду. Я больше не ревную.

Не верю или верю, – это всем

Неинтересно, как планктон дрейфую.

18 мая 2001

***

Нежнейшие иголки

Играют на ветру,

Они совсем не колки.

А рядом? Рядом пруд.

Как хочется затронуть

Иголки, шишки. Нет.

И сквер он тот же омут.

«Не тронь», – его ответ.

Пучками из иголок

Она вся по весне,

Как миллион приколок,

На ветках и везде.

Когда желтеет пихта,

То под ноги летят

Короткой стрижки вихры.

И к краю сквера в ряд.

Подстриженная пихта

Осеннею порой,

Как выпитая пинта,

Как юбки рваный крой.

24 мая 2001

***

Он человек, любимец нежных муз,

Он сам любил, не ждал чужих ответов.

Цилиндр он носил, а не картуз,

И принят был, конечно, в высшем свете.

Его стихи, поэмы, сказки – свет.

Да, свет, что излучает солнце.

Прозаик и мыслитель, и поэт,

И он всегда непонятый до донца.

Он мыслил, тоже, видимо, в стихах,

Он непонятен призрачным натурам,

И потому остался он в веках,

В застывших и прекраснейших скульптурах.

Так можно необъятное объять?

На это лишь способен чистый гений,

Он музой в высшей степени объят.

Он монастырь из стихотворных келий!

Он человек, а может быть, и нет,

Порой мне не понять объем великий,

Что выдал в лучший мир один поэт,

А может в том объеме чьи-то блики?

6 июня 2001

***

Ох, какой Вы неласковый, милый!

Вы сегодня немного чужой

И стоите у крепости виллы.

Неприветливость – это что, шок?

Неприветливый Вы и ревнивый,

Но скажите: «Любовь ни к чему?»

Вы колючий и очень ранимый,

Так скажите то сердцу, ему.

Встрепенулись все ветви у клена.

А березка поникла главой.

Ох, какой Вы еще зеленый,

Хоть на вилле слывете главой.

Эти здания, что нас окружают,

Сероватые окна небес,

Здесь за шторами много решают,

Не обходится там без невест.

Только мне улыбнитесь немного,

Осветите собой небеса.

Мой любимый такой недотрога!

И на клене всплакнула роса.

7 июня 2001

***

Вентилятор дует нежно,

Очень душно без него,

Автор трудится прилежно,

Но одет весьма легко.

Взрывы хохота тревожат

Запотевшее окно,

Капли дождика не вхожи

В наше каменное дно.

Дождик бешено, надрывно

Вдруг колотит по стеклу,

С миром он дает обрывы,

В жуткий дождь глаз не сомкну.

Это все за то, что было

Очень солнечно, тепло.

Было, было, грязь поплыла,

Но от сердца отлегло.

Воздух стал послушно влажный

И дыханье песнь поет.

Вентилятор хоть и важный,

Но он влажность не дает.

13 июня 2001

***

Глаза шафера как мерцание звезд,

Они охотно едут за мечтами,

В московских пробках многих он провез.

Дома. Дороги. Пассажиры – дамы.

И все же есть маяк его дорог,

Вернется вновь к нему его машина.

Так много лет и это видно рок,

Между сердцами действует пружина.

Он завоюет ласку женских рук,

Ему прольются капли с полной чаши,

И дома он не вцепится в свой руль.

А чашка что? Ее любимый – чайник.

И вечный флирт – вечерняя мигрень,

Врачует все раскованность ладоней.

Колено для руки трамвайный рельс?

Но голос вновь волнуется и тонет.

А в голове сцепление сильных рук,

Их плен так упоительно реален,

А стан все ближе, как надежный друг,

А поцелуй от чая теплый, алый.

16 июня 2001

***

Смотрю на мир в окно спокойно,

Пусть ты забыл меня совсем.

Я слышу стук ночных вагонов,

Дорог железных рядом семь.

Мысль улетела вдаль ночную,

Осталась трепетная тишь.

Я по мечтам своим кочую,

Спокойна я. А ты не спишь?

Открыты настежь все окошки.

Светлеют звезды. Тьма. Огни.

Спокойно спит смешная кошка,

И тишина. А мы одни.

Могу не ехать никуда я,

Ты от меня недалеко.

И я по звездам не гадаю,

Тебя позвать совсем легко.

Но, если встречи слишком часты,

Они, поверь мне, не нужны.

Любви порыв, твое участье,

Всегда не менее важны.

19 июня 2001

***

Среди лесов есть редкие просторы,

Где только речка, берег, бастион.

Здесь ветры на свободе, ураганы,

И там, где бастион, встречает он.

Есть в этих встречах редкое везение,

Когда мы с разных мест спешим в одно,

Его я не увижу в воскресенье.

Коль я не с ним – в его глазах темно.

Какая-то нелепая влюбленность

Проходит затаенно – так года.

Все без касаний, словно накаленность

Исчезнет, прикасаясь – навсегда.

Все точно заколдовано: "Так надо".

И быть красивой надо и всегда.

Коль солнце заглянуло нам в пенаты,

Он мимо пробегает как вода.

Он тридцать раз за два часа прошелся

Вокруг меня. А может не меня?

А может мимо плеч, что греет солнце?

А может что-то сам в себе менял?

19 июня 2001

***

На столе: коньяк и стерлядь.

За столом: Она и Он.

Он – мужчина жизнью тертый,

А Она – девичий сон.

Платье – меньше не бывает,

А костюм – чернеет цвет.

И летали ноги в вальсе:

Он ее над полом нес.

Не мешали вовсе гости,

У них есть свои дела.

На застолье тоже тосты.

Повара… Морковь цвела.

Все кружилось и мелькало,

Пило, пело, ело… Хмель.

Счастье пенилось, сверкало.

Кто на свадьбе видит мель?

И остались: ОН – ОНА.

Он – поведал похожденья.

Сжались губы. Жизнь грустна.

Счастье было наважденьем.

25 июня 2001

***

Мне опять немного повезло.

Я смотрю с гранитного балкона.

Рядом пруд, в нем воду бьет весло.

А вдали, где были полигоны

Белый город, словно облака.

В редкой чистоте дневного неба

Жизнь спокойна, солнечна, легка.

Чудный день. Все горести нелепы.

Воздух свежескошенной травы

Я вдыхаю вместе с теплым летом.

Господи, куда девался ты?

Проходная. Все. Ты под запретом.

Прохожу к себе как в бастион,

Мощные природные расколы

Не пройдет и опытный шпион,

Не найдя охранные проколы.

Лето остается позади.

Исчезают окна дивных башен.

Окон нет. Пол – мрамор. Проходи.

И не видно. И пейзаж не важен.

28 июня 2001

***

Остановись, не мчись, замедли ход.

Уйди, упрямая, тернистая дорога.

И так идет за годом новый год,

А ты грехи все пишешь, горести, пороки.

Тебе опять показывают жизнь,

Но осень кончилась. Листва пожухла, пала.

Тебе кричат, кричат: "Остановись!"

Волна проблем, невзгод вблизи восьмого балла.

Еще чуть-чуть, приблизится волна,

Не выдержишь, и сердце – вспыхнет сильной болью,

Но если сдашься, новою виной

Тебе напомнят: слабость – просто рана с солью.

Не выдержишь, не вымолвишь и тишь.

А соль – скопление бед в одном простом мгновенье.

Так что? Уже не пишешь и молчишь?

Так просят твоего еще повиновения!

Нельзя сдаваться, час еще ни тот,

Нельзя сойти с пути, пусть боль невыносима.

Чем старше в море брошенный вельбот,

Тем больше надо тратить разума и силы.

2001

***

Верхушки деревьев проткнули туман.

В траве усмехаются росы.

На окнах машин зайчик едет, он мал.

А бабочки спят и стрекозы.

В такой ранний час – мир для тех деловых,

Кто едет на службу, работу.

И в это мгновенье меня ждешь лишь ты,

Тем самым лишая свободы.

И все. Это миг. Это встреча всех дел.

Верхушка работ и заданий.

Потом день тумана, возможных побед.

Но все это будет уж в здание.

Здесь зайчик не бросит в компьютер свой блик.

Пора. Ожидают проблемы.

Растения – стрекозами выгнули лик,

А бабочки – галстуки схемы.

Чертеж и компьютер, и редкий Ваш взор,

Вопрос: «Что еще непонятно?»

Потом то, что сделано, нужный обзор.

И все, на сегодня все ладно.

07 сентября 2001

***

Волшебство и уют среди древней листвы,

Полоса уходящей дороги.

Мы проделали путь сквозь учебы пласты,

Перейдя разногласий пороги.

И сегодня тепло. Бабье лето. Цветной

Полушалок набросила осень.

В отношениях с любимым какой-то цейтнот,

А листву осень бросила оземь.

И поэтому мы каждый сам по себе,

Словно с дерева врозь разлетелись,

Вместе были еще мы с тобой в сентябре,

В октябре навсегда мы не спелись.

Вижу встречи с тобой нам совсем не нужны,

Мы созрели для личных свершений,

Но красоты листвы еще будут важны,

Для каких-то всех дел завершения.

Улыбнись, объявись и не будь ты вдали,

Подойди постепенно, не сразу,

И надежду свою на тепло утоли.

Но не склеить осеннюю вазу.

13 сентября 2001

***

Ты как Осень весь русоволосый,

И красивый, только изнутри.

Я молчу. Кричат одни вопросы.

Твой ответ так тщательно побрит.

Занавес от солнца в ярком свете

Пропускает теплые лучи.

Открываю осени приветы,

Золотые, милый ты прочти.

Клена лучезарного зарницы

Явно среди осени царят,

И слегка качаясь как ресницы,

С ветром очень мирно говорят.

Грустные сегодня наши очи,

Ты молчишь, но ты не дикий клен.

Наши дни становятся короче,

Голос твой сезоном опален?

Утомилось солнце. Рядом тучи.

Не прочесть тебя. Ты извини.

Твой характер, это просто кручи,

И молчанье осени звенит.

22 сентября 2001

***

Склонилась лампа надо мной,

Металл светился золотисто,

И с деревянной темнотой

Стекло соседствовало чисто.

Рука держала предо мной

Страницы мудрого поэта,

И чем поэт писал сильней,

Тем больше загоралось света.

Не удержалась вдруг рука:

Взяла тетрадь, взяла чернила,

Но мысль о лампе так легка,

Что лампа вовсе не светила.

Мне привезли перо жар птицы,

Оно над зеркалом царит,

В нем отражаюсь я царицей,

Когда та лампа не горит.

Вдруг загорелась: лоб, как мрамор,

Сиял величественно взгляд,

Перо служило вместо рамы.

Да, с лампой все пошло на лад.

23 сентября 2001

***

Осенней порою навстречу

Идет мой любимый Герой,

Ведет он об инее речи

Прекрасной осенней порой.

Как будто всю нервность земную

Немного пристукнул мороз.

Его не люблю, не ревную,

И мир очарованный прост.

Исчезли туманы и росы,

И иней лежит на траве.

Деревьев замерзшие позы

Плывут мимо дивных бровей.

Проплыли деревья в молчанье,

Качнулась седая трава.

Росы и тумана венчанья

Не просит моя голова.

А, может быть, это и прелесть

Пройти, будто два корабля.

И мысли у нас серебрились,

Как первый из инея плен.

28 сентября 2001

***

Божественно свечение небосклона

На увядание лиственных пород,

На "Здравствуйте" и редкие поклоны,

На весь московский человечий род.

Уже замерзли стекла на машинах,

Вцепился иней, закрывая свет.

Домов, неугомонные вершины,

В антеннах посылают свой привет.

Привет и ты, родное Подмосковье,

Холодный воздух, солнце и леса,

Где положила Осень в изголовье

Златые, голубые чудеса.

Голубизна небес и водной глади

Среди безбрежной лесополосы,

Здесь люди все прошли, по каждой пяди,

По каждой пряди лиственной косы.

А в изголовье кос лежат равнины,

А в изголовье осени леса.

И мчаться среди золота машины,

Где есть асфальта – лента, полоса.

1 октября 2001

***

Осенний бал у золушки в разгаре,

Златое платье вьется до земли,

Стоит на берегу в хмельном угаре

Среди своей взыскательной семьи.

Она в восторге смотрит на дворецких,

Немеет перед зеркалом пруда,

Она открыла ненароком дверцу,

Где будто не бывала никогда.

А ведь все те же, те же горизонты,

Да и деревья те, что рядом с ней,

И десять дней ей золотиться солнцем,

Но в царской роли – многое видней.

И рядом он, иголками покрытый,

Он просто ель без осени потерь.

Для золушки на солнце он открытый,

Открыта ненароком счастья дверь.

И потерять листочек, словно туфлю,

Ей не впервой, пусть принц ее найдет.

Он – ель и принц посмотрит: она тут ли…

Его красавица по осени так ждет…

5 октября 2001

***

Голубые ели, голубые здания,

Голубые очи, голубой простор.

За столом решают новое задание,

С перламутром ноготь вновь решает спор.

Кромка голубая – украшение ели,

Перламутра блестки – украшение рук.

За столом по кромке – совещание. Сели.

Надо всем обдумать цепь вопросов. Круг

Почти что замкнут, и лишь по цепочке

Беглые ответы собраны в одно

Новое решение. И сверкнули очи: «Все

Сегодня – верно. С вами заодно».

И экраны кругом приняли задание,

И компьютер взялся разрешить вопрос,

У машины с мозгом новое свиданье,

И на их решение есть не первый спрос.

Голубые ели. Голубые здания.

Голубые очи. Голубой простор.

За столом решили новое задание.

С перламутром ноготь отвергает спор.

7 октября 2001

***

Иду сквозь осени дубравы,

Среди осенней желтизны.

На листья нет в лесу управы,

И под ногами листья-сны.

Они лежат, шуршат от ветра,

Как сны дубов, берез и лип.

А до дороги пара метров.

Такая осень вся в верлибр.

Вся красота деревенеет

Без ярких красок. Цвет один,

Какой-то цвет в картон. Древнее

Мои шаги среди осин.

А по дороге мчатся, мчатся

Потоки новеньких машин.

Им не понять, что рядом – счастье,

Что рядом нет шуршанья шин.

Но рядом колется шиповник

Огромный, крупный, как орех.

Его пройду, он много помнит,

Какой он самый первый грех.

18 октября 2001

***

На фоне красок листопада

Возник мужчина словно лист.

Ему, наверно, что-то надо,

На желтой куртке – света блик.

А ноги, ноги лучше вряд ли

Встречала я. Роскошный вид.

Мужчина добрый или вредный?

С ним обойдусь я без обид.

Он очень рад. Скучает явно.

Фигура просто высший класс!

На сутки он виденье, ясно.

Увижу вновь я через час.

Но как с ним быть? Красив как осень.

Подруги нет. Светлы глаза.

Он ничего еще не просит,

Но я ведь тоже не лоза.

И не могу я гнуться вволю.

Да, он хорош как листопад.

Войти еще в одну неволю?

Фигура. Боже. Это пат.

19 октября 2001

***

Спокойствие нарушил

Один плохой звонок,

Как пролетела птица.

Какой в том есть порок?

Природа в грустных красках,

Деревья без листвы.

Щебенка, словно листья.

Вдруг позвонил мне ты.

Ноябрь утомленный,

В нем мало красоты.

Синица, будто камень,

Упала с высоты.

Мне хочется ответить,

Но только б знать кому…

Определитель сломан,

Не знаю почему…

Спокойствие нарушил

Один плохой звонок,

Как пролетела птица.

Какой в том есть порок?

3 ноября 2001

***

Мотор страдает за окном,

Полоска снега в небе.

Я грусть не заглушу вином,

Страданья часто слепы.

Красивый друг не так и стар,

Но пьет он понемногу.

Любить, томиться он устал,

Вино – его итоги.

Машина глохнет за окном.

Его машина – тоже.

Еще дома покрыты сном,

А он всю жизнь итожит.

Все больше света среди туч,

Колышет шторы ветер.

Красавец был мой друг, могуч,

Глаза лучились светом.

И все прошло. Вино и жизнь.

Конец красивой песни.

Но пить вино? Я воздержусь.

И мы не будем вместе.

3 ноября 2001

***

Каждый день – преодоление

Неких внутренних проблем,

То ли боли, то ли лени,

То ли снов домашних стен.

Собираю мысли к мысли.

Осенит – все хорошо.

За окном из снега выси.

Поднимаюсь. Что еще?

То и это. Завтрак. Грим.

Пару строк, коль осенило.

Город мой в снегу, не Рим,

Ехать надо, но не к Нилу.

И каракуль на земле,

Так ложится снег спонтанно.

Воздух, словно в снежной мгле,

Это хлопья, но не манна.

Значит, этот день хорош,

Лень свою преодолела,

Посмотрела я на брошь.

Боль моя. Я не болела.

6 ноября 2001

***

Черно-белый пейзаж,

Ход будильника тихий,

Где бы ни был мой паж,

Рядом лес с тобой дикий.

Это так далеко,

Где пейзаж только белый.

Без тебя нелегко,

Помню песни, что пел ты.

Это было давно

И пейзаж был зеленый,

И матрас, как бревно

Плавал в озере. Клены…

Нет, их не было там,

Над водой, паж, твой голос.

Рядом не было дам.

Ты и плавки, как голый.

Каждый мускул играл

На матрасе… и волны,

И озерный овал.

Ни души. Ветер вольный.

13 ноября 2001

***

Остывшая земля приемлет новый снег,

И холодны сердца, уставшие, жизнь бег.

Им можно бы еще пылать, любить, скорбеть,

Но внутренний покой дороже новых бед.

И ровный, ровный снег лежит на мостовой,

Но мудрая судьба прощается с тобой.

Оставлю позади твой тихий, кроткий взгляд.

Сказала: "Ты, прости, дороги нет назад».

А как же? Прерван сон. И мысли – кувырком

О том, что написать, коль скатан снежный ком?

Согрелась вдруг душа, затеплились слова,

Прошли все холода, есть новая глава.

И мозг мой захватил неведомый герой,

Не видела, кто он, он где-то за игрой.

Игру придумал он, он захватил людей,

Мы не знакомы – нет, но он ведь не злодей!

И мудро, исподволь ведет с игры в игру.

Где маленький цветок, который я не рву?

Но где-то есть цветок, он охлаждает пыл,

Он словно снег из слов по миру тихо плыл.

16 ноября 2001

***

Любовь таится в подсознанье,

Тираня душу изнутри.

Она, как гений созиданья,

И для нее глаза, как стрит.

Казалось – все! Прошли все страсти.

Ушли все муки. Забытье.

Глаза молчат без слов и гласных.

Душа кричит. Он страсть ее.

Подходит к ней он очень близко,

Его друзья идут в обход,

Но в разговор, подливши виски,

У новой пары – новый год.

Вот год прошел до новой встречи,

Мы вновь столкнулись. Новый руль…

Машину он сменил для встречи…

Разлука вновь, словесный нуль.

Любовь таится в подсознанье,

Я избегаю новых встреч,

И не хочу я с ним свиданий…

Я так хочу любовь сберечь!

20 ноября 2001

***

Я не буду актрисой на сцене,

Этот дар видно отдан другим.

Не дано в магазине мне цены

Назначать, продавать дорогим.

Я не буду летать в самолетах,

Налетала я время давно.

Не могу отвечать часто с лета,

А ответ при народе – кино.

Не найти меня в зале, на сцене,

Не найти меня даже в кино,

Не найти на трибуне, арене.

Я без карт и игры в домино.

Где же я? Я исчезла в тумане?

Заблудилась средь сосен, осин?

Не коплю я ни деньги, ни марки.

И в лесу не ищу весен, зим.

Знаю то, что другим незнакомо,

Где есть все, но чего-то и нет.

Я люблю, что мое и знакомо,

Я живу в неизвестности лет.

26 ноября 2001

***

Ладошка споткнулась о раму,

А взгляд посмотрел в темноту.

Похоже, ни поздно, ни рано,

И вижу луну не одну.

Летали прохладные взгляды,

Как холод скользили во тьме.

Вы вновь промолчали и ладно.

Возможно, в своей Вы семье.

А дом, он – напротив, с огнями,

И сверху – пятно луны.

Мольбам и словам Вы не вняли,

Вы может на гребне волны.

Я счастлива вовсе иначе,

Не знаю, что прячет Ваш дом.

Он может ни этот, тем паче,

Что думаю я ни о том.

Ладошкой держусь я за раму,

Я Вас в мыслях крепко держу,

А ночь за окном как нирвана,

А я о мечте прошуршу.

3 декабря 2001

***

Давно замерзли волны в водоемах,

Зимою волны – снежные валы.

Мороза рукавицы невесомы,

Однако не оставили воды.

Луна сияет в собственном свечение:

Холодный свет и темный небосклон,

Как будто в небе круглое печенье

Забыли на тарелке. Под уклон

Уходит год. Замерзли карусели.

Ступеньки, не очистив, не найдешь.

Деревьев ветви явно погрустнели,

Но ты идешь и мысленно поешь.

Бывает необычное везение

И вопреки холодной пустоте,

Оно приоткрывает в сказку сени,

Иль стих ложится строчкой на листе.

И пусть мороз морозит откровения,

И лунный свет отрада в темный миг.

На небе величайшее свечение,

И лунный свет таинственностью мил.

26 декабря 2001

***

Мягкая зима любви отрада,

Пусть исчезли блеск и белизна,

Погулять с тобою нежным – рада.

Мягкая зима, чем не весна?

Иней на деревьях беловатый,

Снег без хруста, не морозит нос.

Шея у тебя, друг, не из ваты,

И размер как икры стройных ног.

Мягкая щека, как будто спорит,

Чуть скользит, тупит, потом стоит.

Клетки с клеткой или это поры?

Замолчавший сказочный пиит.

Ход движенья медленный и плавный,

А в морозы больше скоростей.

Может внутри щек теплеет лава,

Из эмоций, взоров, новостей?

Мягкая разведка, слово в слово,

Интерес друг к другу небольшой.

Мы знакомы так давно и снова,

Мягкое касание нежных щек.

29 декабря 2001

***

У кульмана стояла ель,

Ее поставили внезапно,

Сильнейший запах песню пел.

Закат в окне смотрел на запад.

Прекрасно танго под луной,

Которой даже не видали,

Подняло танго чувства зной,

И мы весь танец их листали.

Какое сильное томление!

Какая бездна бытия!

Нас будоражило волнение.

Мы пара бестий, ты и я!

Застолье мирно танцевало,

Партнеров следовал каскад.

В работе счастье уплывало,

Исчезло в зареве декад.

Минуло две таких декады.

Мы вновь стоим: глаза в глаза.

Чужого счастья нам не надо,

Лишь посветлели небеса.

14 января 2000

***

Приятный, милый человек

С могучими крылами,

Пусть ни орел, ни беркут. Сверг

Он много дел – делами.

Всегда улыбка на устах

С лукавою насмешкой,

Заданий много, больше ста

Он может дать – не мешкай!

В его окне пасьянс из крыш,

Небесная пустыня,

Деревья гнутся как камыш.

Я рядом с ним – остыла.

Направил мне лихую мысль

По новому маршруту.

В окне белеющая высь

Жизнь изменила круто.

Я вскоре бросила его,

Меня забрал директор.

Работать было с ним легко,

Плыл в жизни новый вектор.

17 января 2000

***

Январский месяц на исходе,

Мне щеки красит Дед мороз,

Уходят в прошлое доходы,

Дуб весь снежинками порос.

Снежок блестит, сверкает ярко,

Мороз раздвинул облака.

Народ идет, гуляет в парке,

Алеют щеки лишь слегка.

Все потому, что гонит холод,

Кто остановится – замерз,

Кто загулялся – давит голод,

Забыл вернуться – в землю вмерз.

Какая грусть! Какое небо!

Льет синева на блеск и свет!

Сегодня мало купят хлеба.

Молчит финансовый привет.

Социализм ушел нелепо,

За горизонтом новый век.

Как раньше много было хлеба!

То не ценил наш человек.

24 января 2000

***

Солнце засветило ярко, броско,

Серебрятся снежные пласты,

Золушка невидимого роста

Разучить решила все тосты.

Родилась красивая девчушка,

Выросла, играла как дитя.

Музыка, английский, серьги в ушко,

Бальные освоила шутя.

Превосходно успевала в знаниях.

Превосходно смотрится она.

Парою – неделю был незнайка.

Увлечениями она полна.

Вот идет официанткой в бары.

Бары, рестораны, чья-то речь.

Там мужчины или просто пары.

Как же ту девчоночку сберечь?

Девятнадцать лет – она прекрасна.

Так изящна: статуя, портрет.

Все при ней и только лишь неясно:

Чем же вдохновляет всех вертеп?

25 января 2000

***

Зима морозит с ветерком,

Прекрасный вид из окон,

Мне холод зимний незнаком,

Его окину оком.

Что вам сказать? Сын мой с женой,

Все дальше он от дома,

Так быть должно, жизнь за стеной.

Лишь дочь со мной без стона.

Мой муж давно не знаю где,

Мужчины мне не в помощь.

Так кто же в истинной беде?

Мы не семья. Так кто мы?

Все в отдаление. Далеко.

Нет помощи, нет жалоб,

Пусть мне живется нелегко,

Но злость давно без жала.

Распалась бывшая семья

На составные части.

Но мы живем: дочь, внучка, я.

Из окон вид? А, бросьте.

26 января 2000

***

Закружилась метель над землею,

Холодов развернулся запас,

Рой снежинок летит за тобою,

Удивителен снежный анфас.

Расцветали пружинисто вишни,

На всех яблонях были цветы,

Да вот что-то с погодой не вышло,

Но твои так прекрасны черты!

Вдруг обрушилось облако градом,

Ты спокойно стоял у стола.

Я была уже внутренне рада,

Что с другой стороны мы стекла.

Дуновение ветра так мощно

Принесло майский холод в окно.

Утром, днем и кромешною ночью

Чувство в мыслях с тобою одно.

Наши мысли сдружились метелью,

Наши чувства, прекрасны как май.

Не хочу быть с тобою раздельно,

Ты как снег, только ты не растай.

13 мая 2000

***

Легко и безмолвно летит облаками

Огромное небо, взирая на мир.

Под небом поля пролетают платками.

В душе намечается новый кумир.

О чем интересно узнаю сегодня?

О городе тихом из редких домов?

Он где? Далеко? Или рядом на Сходне?

Кумир мой влечет притяжением слов.

От слов закачается спелая вишня,

Над ней преспокойно пройдут облака.

Быть может дожди на сегодня и вышли,

Но жизнь без поэтов совсем нелегка.

В ЛИТО обсуждают и справа, и слева,

С любого спокойно слетает весь блеск.

Мне можно писать, даже выглядеть смело,

Но только в душе от всей критики треск.

Легко почему? Это новая правка,

Находим неточность любого из нас.

Быть могут стихи небольшие как травка,

Но именно в них притаился алмаз.

24 мая 2000

***

Главное, чтоб был для поклонения

Кто-то в центре вашей головы,

Не было б душевного метания,

Не было б хождения на "Вы".

Если примостились Ваши мысли

Рядом с тем, с кем Вам так хорошо,

Вы как будто на вершине мыса,

Океанский лайнер Вы еще.

Очень важно, чтобы состояние

Ваших чувств и мысленных побед

Не боялось внешних расстояний,

Не боялось, что романс ваш спет.

Любит иль не любит, все неважно.

Важно – Ваши мысли там, где он.

В мыслях Вы на мысе Горн отважны,

Пусть судьба поставлена на кон.

Океан судьбы волнует чувства,

В нем девятый вал сильнее всех.

Почитайте книги об искусстве,

Окунитесь лучше в прошлый век.

11 июня 2000

***

Проходят юности года

С порогом института.

Девица все же молода,

Пусть тренировки с пуда.

Гантели, камни, штанги вес -

Она прекрасно знала,

Еще дремал любовный бес -

Любовь ведь не познала.

Нагрузки, тренинг для ума,

Для тренировки тела.

Всегда без помощи, сама

Училась жизни, делу.

Но парни, парни средь подруг

Мелькают чаще, чаще.

Но для нее и парень – друг,

Их тренировки часты.

Когда у юности конец,

У зрелости начало,

Готовь супружества венец

Семейному причалу.

19 июня 2000

***

На раскосых листиках рябины

Уместились россыпи росы.

По краям исхоженных тропинок

Не найдешь травинки для козы.

Не найти в глазах твоих приюта,

В них давно истоптаны цветы.

Слабый отблеск солнечного света

Не падет на мокрые листы.

Заблудиться в нашем лесопарке,

Посреди исхоженных дорог?

От души остались лишь огарки,

От дверей остался лишь порог.

Пусть угрюмо небо надо мною,

Много капель в утренних ветрах.

Жизнь моя подернута вся мглою.

Ощущение: «Может это крах?»

Надо мной плывут сплошные тучи.

Вдруг я вспомню солнечный денек,

Вспомню я твой торс еще могучий,

Захочу, чтоб ты меня привлек.

20 июня 2000

***

Спокойствие льет в ветре тихом,

В ленивом беге облаков.

С моей главы упрямый вихор

Упал как волосы с висков.

У веток плавное движенье,

Так плавно движется рука,

Вновь продолжает восхождение

Стригущих кончиков дуга.

Почти у цели ровность прядок,

Еще не все, неровность есть.

И ножницы стригут все рядом.

Уходит с вихрами весь бес.

Протяжно дует вентилятор

По мокрым залежам волос.

Клиентка крутит регулятор,

На песни в зале вечный спрос.

Хороший мастер крутит кудри

На тонкий палочный скелет.

Клиентка в спешке носик пудрит,

Чтоб скрыть свою ленивость лет.

22 июня 2000

***

Воспоминания, мемуары -

Далекий отзвук дней былых.

Давно уж нет влюбленной пары,

Остался стих как белый клык.

Без передышки: ливни, ливни,

Душа устала от забот,

Как будто в сердце впились бивни

Былых обид, потерь, невзгод.

Мне лучше память не тревожить,

Где пирамиды виден скос.

Муж жив? Погиб? Не дергай вожжи!

Вдруг ты помчишься под откос.

Задернуть шторы дней прошедших,

Зажечь светильник милых дней,

Поставить свечку для ушедших,

Чтоб стать, простившись с ним, сильней.

Сильней для жизни той, что рядом.

Любить, жалеть и созерцать.

Воспоминанья жизни рода

Всегда приятно полистать.

30 июня 2000

***

Увлечения бьют, не спасешься никак,

Это пчелок янтарные соты.

Притупление чувств – обычный пустяк,

Это просто забытые ноты.

Но возможно от них возбуждающий взгляд,

Это повод для будущих мыслей.

Залетают флюиды им страшно ты рад,

От флюидов подвластны все выси.

Увлечения пьют твои мысли порой,

Словно больше им нечем напиться,

Или жизнь наша кажется вечной игрой,

Или часто с мечтой надо слиться.

Есть такая мечта: «Мне б пройти там, где ты».

По мечтам лучше тихо проехать.

Увлечения ищут любые пути,

Чтоб почувствовать нервное лихо.

Мне б найти эту силу на день иль на два,

Вдохновением любви захлебнуться.

Увлечение на это способно? Едва.

Как хочу я к тебе прикоснуться!

2000

***

Не позову к себе, любимый.

Что хочешь делать? Веры нет.

Слова ревнивые Алины

Тебе прикрыли дверь и свет.

Мне надоели ожидания,

Их неизбежная тоска.

Ведь жди не жди с тобой свиданья,

Они как пуля у виска.

Уж вроде рядом, вроде близко,

Один лишь снег от прежних нег.

Переживать паденье низко,

Так грусти я нарушу бег.

Да, ни с тобой, а все с Алиной,

Наверно лучше, что все так.

Крутые комнаты – кабины,

Когда-то украшал верстак.

Настал момент – все без ремонта,

Конечно, нужен мастер свой.

Все нужно делать, даже зонтик,

Но все придется мне самой.

2000

***

Общение с людьми – переменно,

В нем много извилистых рек.

Идут все друг другу на смену,

Заходит один человек.

Какое-то буйство смещений,

Так много задач в голове,

Идет полушарий вращение,

Когда мозг плывет по волне

Каких-то других совсем знаний,

Каких-то новейших идей.

Понятно, свои воды знаю,

Границы полны новостей.

Идет изо дня в день – общение,

Обычных работ – полынья.

Морозы – микробам крещение,

Тарелки в обеды звенят.

Решаю с тобою задачу,

Решаем ее день за днем,

Тогда от работы – отдача,

Потом новых тем лишь прием.

2000

***

Интересны моменты рожденья семьи,

Интересны сюжеты распада.

Я сажусь часто летом на кончик скамьи,

Словно видов других мне не надо.

Так удобней, спокойней, сидим тихо в ряд.

Вроде дома, а вроде на воле.

Только в зимнюю стужу спокойствие яд

Увлекает в дремотное поле.

Ведь иначе нельзя, труд и отдых, и все.

В личной жизни другие законы.

Только в сердце спокойно любовь пронесешь,

Не нужны в нем страстные уклоны.

От страданий своих не спасешься никак,

Помогают соседские соты.

Мне томления чувств – постоянный пустяк,

Словно просто забытые боты.

Есть скамейка моя, а точнее мой стул,

Карандаш, мой блокнот и ряд мыслей.

Пролетают флюиды, их кто-то забыл,

Но от них стихотворные выси.

2000

***

Луч скользит по уставшей воде,

Шаловливо качнулись деревья.

Поздней осенью тихо везде:

То ли в городе, то ли в деревне.

Преспокойно движенье людей,

Словно сон, замедляющий держит.

Полумрак. Нет эмоций, страстей,

Только слышно лопаточный скрежет.

Снега нет. Суховей. Снова ноль.

Он упал своей тихой тоской.

На асфальт тихо сыпали соль.

Люди шли по асфальту рекою.

Оживленно движенье машин,

Суета будет чуть-чуть позднее.

Из подъездов идут как с вершин.

С каждой, каждой минутой виднее,

Что уже на земле нет листвы,

Кроны голы, позднейшая осень.

Только очень секунды быстры,

На часах они крикнули: "Восемь!"

8 ноября 2000

***

Я забываю любовь за окном,

Мягкую мебель и стены.

Пусть все хорошее кажется сном,

Позже забуду измены.

Синий рассвет городских фонарей,

Снега мерцания в аллее.

Вольно, морозно – иду я бодрей,

Окна на доме алеют.

Вот твои окна. Шаги все быстрей,

В мыслях забыться хочу я.

Боль бывших чувств от заминки острей,

Сердцем тебя давно чую.

Было все? Не было? Прошлое то.

Пусть ты прекрасен как прежде,

Мимо пройду как фигура в пальто,

Тело прикрыто одеждой.

Синий рассвет голубеет слегка,

Ветви колышутся в небе.

Чу, отодвинулась шторка легко:

Смотришь, живой ты, не в склепе.

1999

***

Природа, влюбленность – всегда вдохновенье,

Мужские улыбки, их вид…

Они так прекрасны своим дуновеньем,

Снимая усталость обид.

Любое вниманье, любое влеченье

На импульсах тайных флюид,

Находит свое отраженье, свеченье,

И строчками в вечность летит.

Бываю влюбленной в природу мгновенно,

Явленья – частички души.

И если встречаю тебя, непременно

Душа мне воскликнет: «Пиши!»

Пока ненадолго, на час или годы,

Ловить тебя буду в мечтах.

Немного волненья, немного погоды,

Возможно, сверкнешь ты в речах!

Идет вдохновенье до кончиков пальцев,

Когда я кого-то люблю,

Потом вышиваю стихи, как на пяльцах.

Узоры: люблю – не люблю.

1999

***

Мелькает снежок за окошком,

Снежинки стучатся в дома.

Стряхнула я шапку как кошку,

Весна в марте – это зима.

Снимаю я все верхние вещи,

Надев свой рабочий халат.

Работа сжимает как клещи,

Со мною чертежный мой клад.

Спокойно у кульмана сяду,

Возьму желтый свой карандаш,

Так двадцать шесть лет скоро кряду

Невольно железу отдашь.

Смешно, но работе я рада,

Пусть много волнений, забот.

Финансы в работе награда,

Они не придут без хлопот.

Слегка рыжеватые блестки

Здоровых, красивых волос.

Сережки блестят, словно слезки.

К работе готова я, босс.

1 марта 1999

***

Снега безбрежные растаяли,

Сияет солнце от души.

С тобою врозь. И это тайна ли,

Что мы лишь врозь и хороши?

Весна теперь нам не попутчица,

Живем, друг друга не браня.

Есть ангел маленький и лучница?

Нет, давит возраста броня.

Мы равнодушно – холостые,

Дела обычные вершим.

Земные радости простые

Нас веселят. Мы не грешим.

Сверкает солнце, наслаждается

Своей весенней красотой.

Душа моя в тебе нуждается.

Ты говоришь мне: "Нет, постой!"

Твой взгляд кричит и тихо кается,

Весной глаза твои полны.

Ты в равнодушии раскаялся

На гребне солнечной волны.

1999

***

Обернулся мужчина, почувствовав взгляд,

Взор его был прекраснее снега.

Кепка в сторону смотрит, как снежная прядь,

Но в душе его не было брега.

Он довольно силен и спокоен наряд.

Взгляд сверкнул, отводясь ненароком.

Он почти недоступен, а может быть, свят,

Отношения с ним будут пороком.

Говор – рокот его растопил снег и май,

Обнажилась листва изумрудно.

Его внешность подвластна поэтам и снам.

Наши встречи нам помнятся смутно.

Развернулась листва, да хороший апрель,

Зелень май поглотил снегопадом,

будто кто-то с водою смешал акварель.

Мокрый снег на меня томно падал.

Мелко, мелко трепещут листочки осин,

Мелкой рябью волнуются воды.

Но развозит нас в стороны бодрый бензин,

Словно вновь разбегаются годы.

1999

***

Апрель весною развернулся,

Май снег просыпал на листву.

Мужчина нервно повернулся.

Снежинки в воздухе плывут.

Меня узнал сквозь холод снега,

Своих белеющих волос.

Когда-то нам светила Вега.

В любовь уйти не удалось.

Он элегантен, как обычно.

Растерян взгляд былой любви.

Себя взял в руки и привычно

Заговорил. Слов не лови.

Он засверкал, засеребрился,

Стал, словно ива у воды.

Причесан. Вовремя побрился.

Но сколько, же в словах беды.

Бывает в мае зелень лета,

Летает снег забытых дней.

Кругом тепла, весны приметы,

Страдания любви длинней.

1999

***

Три ели при входе подобны ракетам,

Войдешь – проходная своих и гостей.

Портреты висят озаренные светом,

Висят объявления наград, почестей.

На улице здание чернеет квадратом,

Как космос далекий, что манит в ночи.

Зайти в это здание так многие рады,

Здесь любят работу. Пройди, помолчи.

Рабочих увидишь, что так виртуозно

Творят на станках и в цехах волшебство.

Они очень мало общаются устно.

Похоже, в работе молчит большинство.

Люблю я станки, этот запах станочный,

Набор инструментов и стружки металл.

В работе заказ то новейший, то срочный,

Где каждый станочник над сталью восстал.

Три ели при входе подобны ракетам,

И лавочка рядом для редких гостей,

Где можно в обед похрустеть лишь галетой,

Легко вспоминая ракеты и степь.

1999

***

Поэзия – таинственная сила

Наполнена вся чувствами сполна,

В лихой момент она ответ дарила,

Победой наполняет жизнь она.

Сильна она. Не в этом ли причина

Мудрейших и коротких древних слов?

От слов таких повеяло лучиной,

Ведь в лукоморье множество основ.

Поэзия, где ты не обитаешь?

Больных строфой спасая исподволь,

Ты, иногда похожая на байки,

Вытаскиваешь группы, будто вол.

Что есть в тебе того, что нет в природе?

Вы разные по сути всех проблем.

О том, о чем не думается сходу,

К поэзии подключат сотни клемм:

То человек, то действие, то зори,

Закаты, облака и смена лет,

Мгновенья счастья и остатки ссоры,

Забытый в кресле, на диване плед

1999

***

А мне бы подойти к глазку,

Чтобы убрать свою тоску,

Увидеть Ваши эполеты,

На вечер сделать Вам котлеты.

Потом спокойно лечь и спать,

Чтоб утром тихо тесто мять.

Хочу я сделать Вам пельмени,

Домашних вместе мы не ели.

Похоже мне так нужен муж,

Пусть он вначале неуклюж.

Я не хочу прожить одной

Холодный май и летний зной.

Все это сделать я смогу,

Поверьте, милый, я не лгу.

Мне трудно в мире темных туч,

Вы для меня один могуч.

Могуч, силен и справедлив!

Я силы чувствую прилив.

Вы хороши еще собой!

Так одиночеству отбой?

19 мая 1999

***

Зеленый газон и вишневый кустарник,

Желтеют прелестные кроны осин.

Осенние краски. Засохший татарник.

Здесь пахнет машинно-дорожный бензин.

Возможно, грибы затерялись во мраке,

Как ты затерялся средь света и тьмы.

Похоже, давно состою с тобой в браке,

Но только совсем позабыла: кто «мы»?

Куплю я грибы белые шампиньоны,

Поеду среди длинных, стройных осин.

Я знаю, что мы далеко не шпионы.

За окнами вновь – лишь цена на бензин.

Весна, зима, осень, года пролетают,

Тебя забываю сквозь холод и тьму.

Опять бодро листья с осин улетают,

Твое я молчанье совсем не пойму.

Нашел незнакомку и с ней канул в лету?

Нашел себе гибель? Медведя броню?

Уехал ты помню таинственно летом.

Так счастья тебе. Я тебя не броню.

1999

***

Желтые цветы – городские всплески

Отзвуков весны, словно бы невестки.

Город освещен желтою палитрой,

На один венок нужно их пол – литра.

Черенки не в счет, их переплетают,

Как плести венок, дети четко знают.

В небе солнца свет, облака белеют,

Желтые цветы зреют, зреют, зреют.

Но пока листва молода, кудрява,

Желтые цветы – будто бы забава.

На деревьях цвет белый, белый, белый.

Гроздья эполет. Одуванчик спелый.

Но еще чуть- чуть он весной подышит,

Белый суховей тут его услышит.

Отзвуком снегов забелеет тополь,

Будут в семенах дети шустро топать.

Всколыхнет листву стая из пушинок,

Тополиный пух, словно снег единый.

Нежная листва зеленеет ярко,

Яркие цветы полыхают жарко.

27 мая 1999

***

Последний майский день.

Гроза. Льет дождь.

И облачная тень,

и капель гроздь.

Зонтов сплошной парад

И сумрак дня,

Посевам дождик рад.

А для меня

Рабочий длинный день,

День чертежей,

Уснула грустно лень

Без виражей.

Льют за окном дожди

И сумрак туч,

Черчу всю жизнь почти.

Мой труд могуч.

А на столе цветы,

Как мини сад,

Зеленые листы -

Цветов фасад.

31 мая 1999

***

Водопад похож на тюль,

Или тюль из водопада.

И июнь или июль

Вытекают из каскада.

Детвора сидит в воде

И купается привольно,

Забывает о еде,

Загорая так невольно.

Легкий день разлит везде

Солнцем, блеском и водою.

На песке народ – раздет,

Загорает резедой.

На работе в жаркий день

Шумно дышит вентилятор.

Потолок дает мне тень,

И гудит лишь генератор.

А кругом цветы, цветы,

Жарко им лишь на окошке.

Воду пьют, растут хвосты

На шкафах во всех лукошках.

1999

***

Три недели вновь тепло,

Комары в леске.

Днем и вечером светло,

Люди на песке.

В это время мой прием

Ваших жгучих волн.

Ждите Вы, дверной проем

Пустотою полн.

Не увижу Вас в двери,

Не дождусь я Вас.

Волю, волю соберу,

Мне не слышно бас.

Правда, милый человек,

Не пойму, нельзя.

Вы мой шах и царь, и бек,

Ручка, вензеля.

Лучше я Вам напишу

На исходе дня,

И в другой раз навещу.

Ждите Вы меня.

1999

***

Игра в любовь порой приятней

Самой любви с приставкой секс.

Мы игроки и, вероятно,

Ты для меня возможный Зевс.

Ну что такого? Так, для справки,

Довольно взгляда одного,

Ты мял газона рядом травку,

И мягко двигался, легко.

А я боялась поминутно,

Что вот догонишь ты меня,

А сердце чувствовало смутно,

Идешь ты рядом, жизнь кляня.

И вот дошли. Ты где-то рядом.

Скорей в душе ты лишь со мной,

А за окном дождинки с градом,

Пейзаж подернут пеленой.

Давно отпели ласки годы,

Когда-то иглами в душе,

Для чувств настала непогода.

Игра в любовь? Одно клише.

1999

***

Лирично – приторная проза,

Любовно – солнечный роман,

В хороших чувствах тонет роза,

В любых стихах царит обман.

Жизнь прозаична и прискорбна.

Но, Боже мой, порой глуплю,

Влюбляюсь чувственно, но спорно.

И все равно: "Тебя люблю!"

Люблю, красивый, словно брокер.

Ты где сейчас? Ты без меня?

Так вспоминай меня ты строго,

Одну меня, жизнь не виня.

А чувства часто односложны,

У них прекрасная душа,