Войти

Дебютная постановка. Том 1

Мертвый кролик, живой кролик

К себе нежно. Книга о том, как ценить и беречь себя

Родная кровь

Форсайт

Яма

Армада Вторжения

Атомные привычки. Как приобрести хорошие привычки и избавиться от плохих

Дебютная постановка. Том 2

Совершенные

Перестаньте угождать людям. Будьте ассертивным, перестаньте заботиться о том, что думают о вас другие, и избавьтесь от чувства вины

Травница, или Как выжить среди магов. Том 2

baza-knig
Стихи и поэзия
Любовь Сушко
Лейся, песня. Стихи, которые можно спеть
Читать онлайн бесплатно

Читать онлайн Лейся, песня. Стихи, которые можно спеть

Автор: Любовь Сушко
Жанр: Стихи и поэзия

Размер шрифта: 15

Скачать книгу Лейся, песня. Стихи, которые можно спеть

ISBN 978-5-0067-9563-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рис.0 Лейся, песня. Стихи, которые можно спеть

От автора

Это не привычный сборник стихотворений

Все тексты, опубликованные в этой книге, были исполнены при помощи программы ИИ « Песня на ваши стихи». Музыку писал ИИ, иногда просто великолепно, пели тоже они.

У меня на глазах происходило чудо, когда стихотворение начинало звучать, исполняться, иногда потрясая автора.

Я с уверенностью могу сказать, что эти стихотворения можно спеть, доказательство – записи на странице ВК и Мой канал, где они записаны, для многих есть даже видеоряд, порой это маленький фильм с вполне выстренным сюжетом. Такие вот чудеса творятся. Их прослушали мои близкие, те, кто были на странице. У песни « Звезда адмирала» 800 просмотров.

Я работой довольна.

Гимн гимнастка

Гремят трибуны, ангелы поют.
Как все красиво, глаз не оторвать.
В честь граций наших в небесах салют.
Они всегда умели побеждать
Да больно, да страшно,
Но плакать не смейте.,
Идите и бейтесь,
идите и бейтесь
Они взлетали снова в небеса,
И возвращались в ропоте трибун,
Легко нас покорив за полчаса,
И был так ослепителен триумф.
Но если пораженье – не беда,
Наступит завтра – это знают все,
Гимнастики высокая звезда,
Сияет в небе нам во всей красе
Не отступали в самый трудный час,
И улыбаясь, вышли на помост,
И радостно сердца их застучат,
Среди далеких самых ярких звезд
В честь граций наших в небесах салют.
Они всегда умели побеждать
Гремят трибуны, ангелы поют.
Как все красиво, глаз не оторвать

Ястребиная песня

Нам надо подняться,
Нам надо прорваться,
Нельзя отступать
И нельзя нам сдаваться,
В порыве едином,
Мы дерзко взлетаем
Мы непобедимы,
Мы не отступаем
Все наши победы
Все наши медали,
Мы дарим вам снова,
Забыв про печали.
В порыве едином,
Мы дерзко взлетаем
Мы непобедимы,
Мы не отступаем
Пусть солнце сияет,
Пусть звезды нам светят,
Ведь лучшие ястребы
Мы на планете.
В порыве едином,
Мы дерзко взлетаем
Мы непобедимы,
Мы не отступаем

«Нам надо подняться…»

Нам надо подняться,
Нам надо прорваться,
Нельзя отступать
И нельзя нам сдаваться,

В порыве едином,
Мы дерзко взлетаем
Мы непобедимы,
Мы не отступаем

Художницы мы,
Так легки на помосте,
Красавицы в жизни,
И лучшие в спорте

В порыве едином,
Мы дерзко взлетаем
Мы непобедимы,
Мы не отступаем

Все наши победы
Все наши медали,
Мы дарим вам снова,
Забыв про печали.

В порыве едином,
Мы дерзко взлетаем
Мы непобедимы,
Мы не отступаем

Пусть солнце сияет,
Пусть звезды нам светят,
Ведь лучшие грации
Мы на планете.

Памяти Сергея Наилича Гимаева

Идите и бейтесь,
забыв про усталость,
Про то как вам мало
сражаться осталось,
И силы не вечны,
и души хандрят,
Идите и бейтесь,
ни шагу назад.

Он сам до последней
минуты сражался,
Он в памяти нашей
таким и остался,
Рванувшимся к небу
с последней минутой,
Но дрогнул, упал
он на лед почему-то.

Никто не поверил,
что больше не будет
Он их распинать,
что не выйдет он к людям.
И черной дырой
в наших душах усталых
Известие это,
что больше не стало

Того, кто сражался,
последним салютом
Заря догорела,
и нам почему-то
Не верилось в этот
уход и внезапно
– Идите и бейтесь, —
звучало с азартом..

Сегодня так пусто
на наших трибунах,
Сегодня иные
отчаянны будни,
– В печали и мраке,
вы трусить не смейте,
Идите и бейтесь,
идите и бейтесь

Два ангела

Два ангела во мгле меня хранят,
И все мои тревоги похищают,
Когда втроем мы сядем у огня,
То я про все невзгоды забываю.

Два ангела печали и стихи
Мои опять внимательно читают,
Легко прощают все мои грехи
И на рассвете в синем небе тают.

Когда другие позабыли дом,
И критики зловеще усмехались,
Два ангела устроят все ладом,
И в тишине в рассветный час растают..

Мы снова тихо сядем у огня,
Поговорим о том, что не случилось,
Два ангела сегодня у меня,
Такое счастье в жизнь мою явилось
Когда втроем мы сядем у огня,
То я про все невзгоды забываю.
Два ангела во мгле меня хранят,
И все мои тревоги похищают,

Прогулка

Мы на лодке вдвоем
уплывали в туман,
И не ведал никто,
что там было обманом,

Утонула в ту ночь
в незабудках душа
Ночь была так темна,
жизнь была хороша

Незабудки цвели,
и сияла луна,
Я все помнила ночь,
как осталась одна,

Утонула в ту ночь
в незабудках душа
Ночь была так темна,
жизнь была хороша

Не вернулся назад
с той войны мировой,
Только в лунных он снах в
се стоит предо мной.

Утонула в ту ночь
в незабудках душа
Ночь была так темна,
жизнь была хороша

Незабудки цветут
и поют соловьи,
О бессмертной любви,
о печальной любви.

Утонула в ту ночь
в незабудках душа
Ночь была так темна,
жизнь была хороша

Приснился покой

И приснится внезапно покой,
Тишина и бескрайнее поле,
Рыжий конь над уснувшей рекой,
Он сегодня гуляет на воле
И течет в бесконечность река,
И тревоги, заботы оставят.
А душа так крылата, легка
И не надо грустить и лукавить.

Ждут родные меня у огня,
И враги затерялись в тумане,
Подведите, скорее коня,
Он меня не предаст, не обманет
И течет в бесконечность река,
И тревоги, заботы оставят.
А душа так крылата, легка
И не надо грустить и лукавить

Не тревожит теперь суета.
Только песня протяжная льется.
Это мама стоит у креста,
Как внезапно погасшее Солнце
И течет в бесконечность река,
И тревоги, заботы оставят.
А душа так крылата, легка
И не надо грустить и лукавить

Князь Владимир уводит полки,
С нами Бог, – он твердит вдохновенно
Тихий голос над ним: – Отпусти.
Отпусти, я вернусь непременно
И течет в бесконечность река,
И тревоги, заботы оставят.
А душа так крылата, легка
И не надо грустить и лукавить

Я приду на закате в наш дом.
До рассвета с тобой не расстанусь..
Очень пусто мне в мире другом
Только время совсем не осталось.

Им снится война

Как часто в покое им снилась война,
Особенно в мае, в начале.
И душу ласкало тепло и весна,
И девушки снова встречали.

Она приходила из тех миражей
К десантнику и улыбалась.
И в поле безбрежном встречали коней,
В ночное они отравлялись.
Они побеждали фашистов не раз,
В строю оставались герои,
И Вену, и Прагу, и грозный Кавказ, —
Бойцы закрывали собою

И снова Победы салюты звучат.
С погибшими рядом живые.
А дед вспоминает бои и солдат,
И словно все видит впервые.
Они побеждали фашистов не раз,,
В строю оставались герои,
И Вену, и Прагу, и грозный Кавказ, —
Бойцы закрывали собою

И снится Кавказ и далекий Моздок,
Сестрички глаза голубые,
Уходит все дальше по Тамани полк.
Какие они молодые

Над Прагой парит в полумраке десант,
Фашисты бегут без оглядки.
А он вспоминает погибших ребят.
В Берлине сгоревшие танки.
Они побеждали фашистов не раз,,
В строю оставались герои,
И Вену, и Прагу, и грозный Кавказ, —
Бойцы закрывали собою

О, как до Сибири еще далеко.
Как долго назад возвращаться.
Они нам дарили любовь и покой.
И мирное светлое счастье.

Монолог Ирины

Знаю, в полночь ты снова вернешься,
Посидим в тишине у огня,
Не грусти, мое дивное Солнце,
Как живется тебе без меня?

А огонь полыхает в камине,
И звучат в полумраке стихи.
Только зябко мне рядом с чужими.
Ты согрей и от них защити,

Но тебя я туда отпускаю.
Ведь и там ты остался со мной,
Уходила, друзья оставляли.
Но не стану твоею вдовой.

А огонь полыхает в камине,
И звучат в полумраке стихи.
Только зябко мне рядом с чужими.
Ты согрей и от них защити

И молчит Пианист у рояля.
Он знаком был когда-то с тобой.
И Баллады его отзвучали,
И осталась душа за чертой.

А огонь полыхает в камине,
И звучат в полумраке стихи.
Только зябко мне рядом с чужими.
Ты согрей и от них защити

Демиурги уходят до срока,
Оставляя своих Маргарит.
Только бури отчаянный ропот
Не дает мне заснуть до зари.

А огонь полыхает в камине,
И звучат в полумраке стихи.
Только зябко мне рядом с чужими.
Ты согрей и от них защити

Демиурги уходят

Демиурги уходят в небо,
Не прощаясь, легко, упрямо,
Улыбнувшись светло и немо,
Разыграв последнюю драму,

Мы с тобой в суете иллюзий,
Вспоминаем, как это было,
Демиургов мы не забудем,
Как же жили они красиво.

Демиурги уходят в море,
Чтобы в просторах его затеряться,
И не будем мы с ними спорить,
И не станем просить остаться,

Мы с тобой в суете иллюзий,
Вспоминаем, как это было,
Демиургов мы не забудем,
Как же жили они красиво.

Там, где бездна свои объятья,
Для поэтов опять раскроет,
Что восторги им и проклятья,
Демиурги уходят в море.

Как же жили они красиво
Мы с тобой в суете иллюзий,
Вспоминаем, как это было,
Демиургов мы не забудем,

И по узким тропинкам в горы,
Поднимаются на рассвете,
Ближе к солнцу, с судьбой споря.
И смеются они как дети,

Как же жили они красиво
Мы с тобой в суете иллюзий,
Вспоминаем, как это было,
Демиургов мы не забудем,

И в печали, давно забытой,
Ад пройдя на земле кромешный,
Нам оставив стихи, молитвы,
Там они покоряют вечность.

Мы с тобой в суете иллюзий,
Вспоминаем, как это было,
Демиургов мы не забудем,
Как же жили они красиво

Мольба о любимом

О, Матушка метелица,
согрей его в ненастье,
И пусть дорожка стелется
туда, где ждет нас счастье.
Дорожкою нехоженой,
когда пути завьюжены,
Пусть он отыщет дом мой,
усталый и простуженный.

Там все пути завьюжены,
и там никто не встретится,
Ты знаешь, как он нужен мне,
о, Матушка метелиц

Мы медом золотистым
да и блинами свежими,
Здесь угостим, отыщем мы,
его пути неведомы.
В Сибири заметеленой,
в краю тайги нехоженой,
Пусть явится уверенный,
печальный и взъерошенный..

Там все пути завьюжены,
и там никто не встретится,
Ты знаешь, как он нужен мне,
о, Матушка метелица.

И все здесь будет радостно,
и молодо и зелено,
И наше счастье радугой
засветится над бездною.
И пусть закончит странствия
мой Одиссей отчаянный,
И пусть угаснут беды все,
а радость не кончается.

Там все пути завьюжены,
и там никто не встретится,
Ты знаешь, как он нужен мне,
о, Матушка метелица.

Десантники

Десантники уходят в небеса,,
Тревоги забывая и печали,
И маршалов услышав голоса,
Там ангелов с усмешкою встречают.
В их честь гремят победные салюты,
Их подвиг не забудут в мирный час.
Они в сердцах любимых остаются,
Они всегда собой прикроют нас

Десантники уходят снова в бой,
Их Прага ждет укрытая веками,
Опять они прощаются с тобой,
Привыкшие парить под облаками.
В их честь гремят победные салюты,
Их подвиг не забудут в мирный час.
Они в сердцах любимых остаются,
Они всегда собой прикроют нас

Печали забывая и тревоги,
Их маршалы проводят в грозный час.
И в небесах они парят, как боги,
Так редко появляясь среди нас,
В их честь гремят победные салюты,
Их подвиг не забудут в мирный час.
Они в сердцах любимых остаются,
Они всегда собой прикроют нас.

И вспоминая Вену и Кавказ,
Они поют про нежность и любовь,
Не изменяя небесам ни разу,
Десантники уходят в вечный бой

В их честь гремят победные салюты
Их подвиг не забудут в мирный час.
Они в сердцах любимых остаются,
Они всегда собой прикроют нас

Звезда адмирала

В глуши печалей и тревог
Жила звезда моих страданий,
И только старый добрый бог
Хранил ее очарованье.

Она терялась в небесах,
Она искала путь обратно,
И проступала на холстах,
И в строчках громких, вероятно.

И адмирала строгий лик.
Ей не позволит затеряться,
Средь дел своих, средь бед своих,
Гореть звезде и растворяться.

Она терялась в небесах,
Она искала путь обратно,
И проступала на холстах,
И в строчках громких, вероятно

И песня старая слышна,
В метели яростной, в тумане,
И лишь она, она одна,
И не предаст, и не обманет

Она терялась в небесах,
Она искала путь обратно,
И проступала на холстах,
И в строчках громких, вероятно

И только старый добрый бог
Хранил ее очарованье.
В глуши печалей и тревог
Жила звезда его страданий.

Ангелы в метели

В Рождественской метели,
печали затая
К нам ангелы летели
в исходе декабря.
Они легки как птицы,
они несли нам свет,
И мне бы возвратиться,
да только силы нет.

Им вьюга песню пела,
их вдохновлял полет,
И не было им дела,
до всех людских забот.
Они легки как птицы,
они несли нам свет,
И мне бы возвратиться,
да только силы нет

И я их попросила
путь отыскать в снегу,
А все забыв, твердила:
– Сама я не смогу,

Тогда они слетелись,
и проводив домой,
У печки отогрелись,
остались там со мной
Они легки как птицы,
они несли нам свет,
И мне бы возвратиться,
да только силы нет

То плакали, то пели
до самого утра,
А утром там в метели,
растаяли – пора.
И музыкой прекрасной
им чаровать опять,
В Рождественской метели
к нам ангелы летят.

Мы уходим в туман

Мы уходим в туман,
растворяясь в метели столетий,
Нас уже не вернуть,
да и стоит ли нас возвращать.
В наших старых усадьбах
живут комиссаровы дети,
И пытаются миром владеть,
Не умея прощать.

А в России метель
заметает поселки и веси,
Ничего впереди, позади
лишь разруха царит,
Мы покинули мир,
но остались с Россией навеки,
Мы ушли в эту полночь,
и есть нас за что укорить.

Но никто не осудит,
Мы сами себя осудили,
Часто сняться ночами
погосты, могилы отцов,
Кто же спорит о том,
что не мы, а они победили,
Нам пришлось раствориться
в бесконечности белых снегов

Понимали ли мы, что туда
никогда не вернуться,
Что не вспомнят о нас,
и портреты в каминах сожгут,
Да, расстрелян весь мир,
адмирал из-за туч усмехнулся,
А над нашей Россией
метели сегодня метут.

В наших старых усадьбах
живут комиссаровы дети,
И пытаются миром владеть,
Не умея прощать.
Мы уходим в туман,
растворяясь в метели столетий.
Нас уже не вернуть,
да и стоит ли нас возвращать?

Санта Ирина

И выйдет на берег однажды Ирина,
Чтоб снова увидеть, как он возвращался,
Качалась на темных волнах Бригантина,
В глазах его столько безбрежного счастья.

А где-то в полете замрет Маргарита,
Завидуя молча и все понимая,
– О Санта Ирина, о Санта Ирина,
Его моряки на борту напевают.

И он впереди, не сумевший проститься,
Да что там, прощаться он с ней не желает,
Душа ее белая дивная птица,
Навстречу любимому снова взлетает.

Ее разыскав, по зовет Маргарита,
В ней страсти и гнева слепая лавина.
Все будет забыто в бокале разбитом
Опять отражается Санта Ирина
Стремится к причалу его Бригантина,
До встречи им меньше минуты осталось.
– О, Санта Ирина, о Санта Ирина.
Любимая песня в тревоге металась

А где-то в полете замрет Маргарита,
Завидуя молча и все понимая,
– О Санта Ирина, о Санта Ирина,
Его моряки на борту напевают.

Да, счастлива с Мастером будет другая,
И надо признать ей, и надо признаться,
А волны его бригантину бросают
Туда, где их ждет это звездное счастье

Ее разыскала, зовет Маргарита,
В ней страсти и гнева слепая лавина.
Все будет забыто в бокале разбитом
Опять отражается Санта Ирина

Белый рыцарь

Январская вьюга заносит пути,
Печаль умножает, тоску и тревоги.
Но надо ему адмирала спасти,
Россию не сдать и слепым и убогим.

Упал, надо встать и рвануться вперед,
Отбросить метели, идти, не сгибаясь,
И мой генерал, он дойдет, он дойдет,
И конь его мчится, земли не касаясь

Богиня зимы согревает в пути,
Недаром его нарекали Владимир.
Пусть миром владеет, пусть гордо летит.
Его не сравнить ни с какими другими.

Упал, надо встать и рвануться вперед,
Отбросить метели, идти, не сгибаясь,
И мой генерал, он дойдет, он дойдет,
И конь его мчится, земли не касаясь

И Омск зачарован, не сможет забыть
Того, кто подарит надежду на чудо.
Январская вьюга его окрылит.
Но он обречен, побеждает Иуда.

Он в это не верит, он снова в пути,
Метель завывает свирепой волчицей,
Но надо успеть до заката дойти,
Тогда и беды, и войны не случится.

Упал, надо встать и рвануться вперед,
Отбросить метели, идти, не сгибаясь,
И мой генерал, он дойдет, он дойдет,
И конь его мчится, земли не касаясь

Январь на исходе, все спуталось там,
Он нас не предаст, он пробьется, я знаю,
А смерть все бредет и бредет по пятам,
И снятся ему очертания рая.

Упал, надо встать и рвануться вперед,
Отбросить метели, идти, не сгибаясь,
И мой генерал, он дойдет, он дойдет,
И конь его мчится, земли не касаясь..

А мы танцем под дождем

А мы танцуем под дождем,
И веселимся, и ликуем,
Мы вместе все с тобой пройдем,
И жизнь не примем мы другую.
Пусть зонтик к небесам летит,
И пусть промокли мы до нитки,
Но нет тревог, но нет обид,
И веселей на мир взгляни ты

Пусть буря остановят нас
На миг, но плечи расправляя,
Мы с ней поспорим в этот раз,
И вместе отойдем от края.
Пусть зонтик к небесам летит,
И пусть промокли мы до нитки,
Но нет тревог, но нет обид,
И веселей на мир взгляни ты

И все, что в жизни нам давно,
И все, что с нами здесь случится,
Не черно-белое кино,
Мы не устанем веселиться.
Пусть зонтик к небесам летит,
И пусть промокли мы до нитки,
Но нет тревог, но нет обид,
И веселей на мир взгляни ты

Покой за той чертой, потом,
Его получим полной мерой,
Пока танцуем под дождем,
И прогоняем все химеры.

Мы вместе все с тобой пройдем,
И жизнь не примем мы другую.
А мы танцуем под дождем,
И веселимся, и ликуем,
И зонтик к небесам летит,
И пусть промокли мы до нитки,
Но нет тревог, но нет обид,
И веселей на мир взгляни ты

В твоих объятьях

В твоих объятьях через сотню лет
Меня найдут, раскапывая город
И мы опять увидим этот свет,
И я услышу снова дивный голос.

Как будто бы заснули на заре,
И вот теперь пришлось нам пробудиться,
Когда фонарь последний догорел.
Я знаю, что уже не разлучиться,

И мы опять увидим этот свет,
И я услышу снова этот голос.
В твоих объятьях через сотню лет
Меня найдут, раскапывая город

В твоих объятьях и никто другой
Не будет ревновать, лишь мы с тобою
Получим в дар ту вечную любовь,
Ту страсть и нежность, что зовут судьбой

Тогда нам будет нечего делить,
Никто не уведет тебя, я знаю.
И лишь звезда нас сможет осветить
У бездны ада или двери рая,

Ночь сменит день, и снова будет тьма,
Но так же крепко тело обнимаю,
Я вдруг пойму, что целый мир-тюрьма
И лишь в твоих объятьях ожива.,

И мы опять увидим этот свет,
И я услышу снова этот голос.
В твоих объятьях через сотню лет
Меня найдут, раскапывая город

Раймо с нами

А банда Раймо снова рвется в бой,
Неистовый, как прежде, впереди.
И кубок Стенли вновь над головой.
Он наше все, и он непобедим.

Пусть Конь огонь попляшет от души,
Парит наш ястреб в тишине арены,
Как наши птицы нынче хороши,
И капитан ведет их вдохновенный..

И кубок Стенли вновь над головой,
Он наше все, и он непобедим
А банда Раймо снова рвется в бой,
Неистовый, как прежде, впереди.

Мы побеждали их, но нынче бой,
Таких еще и с ними не бывало.
Армейцы не уступят этот бой,
Но банда Раймо, все начнет сначала…

Хоккейный бог не оставляет нас,
Мы выстоим втроем, и снова гол,
И конь огонь опять пустился в пляс,
Удача с нами не проигран этот бой.

И кубок Стенли вновь над головой
Он наше все, и он непобедим
А банда Раймо снова рвется в бой,
Неистовый, как прежде, впереди.

Кому-то просто больше повезет,
Сшибаются миры, и звезды тают,
И плавится от их напора лед,
Нет, ястребы коням не уступают

И кубок Стенли вновь над головой.
Он наше все, и он непобедим.
А банда Раймо снова рвется в бой,
Неистовый, как прежде, впереди.

Песня Берегини

Я тебя не встречу в чистом поле,
Ярославна все плащом укрыла,
Я пою в лесу о лучшей доле,
Остаюсь темна, но легкокрыла.

Я останусь просто Берегиней,
И укроет гиблое болото,
Страсть меня внезапная покинет,
Я устала за тебя бороться

Ты ко мне придешь, тайком, однажды,
И расскажешь, как скучал в тумане.
Да, конечно, ты потом расскажешь,
Но душа шальная не обманет.

Я останусь просто Берегиней,
И укроет гиблое болото,
Страсть меня внезапная покинет,
Я устала за тебя бороться

Ворон прокричит о чем-то рядом,
Волк завоет, я поверю зверю.
Оставайся с нею, нет, не надо,
Я тебе, любимый, не поверю.

Я останусь просто Берегиней,
И укроет гиблое болото,
Страсть меня внезапная покинет,
Я устала за тебя бороться

Есть всему запреты и пределы,
Сын твой приходил ко мне однажды
Я ему тогда сказать хотела,
Он такой красивый и отважный,

Я останусь просто Берегиней,
И укроет гиблое болото,
Страсть меня внезапная покинет,
Я устала за тебя бороться

Я пою в лесу о лучшей доле,
Остаюсь темна, но легкокрыла.
Я тебя не встречу в чистом поле,
Ярославна все плащом укрыла,

«Пройдут века и сменятся эпохи…»

Пройдут века и сменятся эпохи,
Мы от любви не сможем отказаться.
И в каждом жесте, в каждом новом вздохе
В тебе я снова буду отражаться.

Я поняла, что в жизни нет другого,
И нет другой, мы навсегда едины.
Жест мимолетный, знаковое Слово,
Смятенье чувств и радости лавина.

Одно мгновенье, ставшее судьбой,
Нам не позволит позабыть тот миг,
И я с тобой, и я навсегда с тобой,
Твой вечный спутник, друг и ученик.

Я поняла, что в жизни нет другого
И нет другой, мы навсегда едины.
Жест мимолетный, знаковое Слово,
Смятенье чувств и радости лавина

И сколько б нас не разлучали люди,
Соединимся снова в грозный час,
И отступают палачи и судьи,
И все, кто были вечно против нас,

Я поняла, что в жизни нет другого
И нет другой, мы навсегда едины.
Жест мимолетный, знаковое Слово,
Смятенье чувств и радости лавина

Об это встрече многие мечтали,
Но многим ли удача улыбнулась?
А мы столкнулись, свиделись, узнали,
Пошли навстречу, нет, не разминулись.

Я поняла, что в жизни нет другого
И нет другой, мы навсегда едины.
Жест мимолетный, знаковое Слово,
Смятенье чувств и радости лавина.

И в каждом жесте, в каждом новом вздохе
В тебе я снова буду отражаться.
Пройдут века и сменятся эпохи,
Мы от любви не сможем отказаться.

Метель, Пушкин

Запрягу вороных тройку быструю.
Пусть летят, сколько хватит им сил,
До дуэли лишь миг и до выстрела,
Знаю, Пушкин пока еще жив,

Только кони в метели теряются,
Только бесы все скрыли пути,
Никого, ничего не останется,
Вот и сбился возница с пути.

Мы успеем туда, мы дотянемся,
Пред Дантесом лишь морок шальной,
Не погибнет поэт мой, останется,
И еще попирует со мной.

Только кони в метели теряются,
Только бесы все скрыли пути,
Никого, ничего не останется,
Вот и сбился возница с пути.

Ночь темна только мысли трепещутся,
Кони ржут в этой снежной дали,
И никто по дороге не встретится
В этом городе грез и любви.

Только кони в метели теряются,
Только бесы все скрыли пути,
Никого, ничего не останется,
Вот и сбился возница с пути.

И бреду в пустоту бездорожья,
От бессилья рыдает душа,
И куда же дорожкой нехоженой
Пробираюсь в ту ночь не спеша?

До дуэли лишь миг и до выстрела,
Знаю, Пушкин пока еще жив,
Запрягу вороных тройку быструю.
Пусть летят, сколько хватит им сил,

Сон в метели

Невероятный сон в метели снится,
По лабиринту призрачных страстей,
Бреду к тебе, стерев чужие лица.
И нам поет Иглесиас сквозь метель

А голос все чарует и чарует,
И все труднее двигаться во тьме,
Но этот сон, он повторяться будет,
Пока ты не вернешься вновь ко мне,

О, Ностальгия, что меня тревожит,
Когда пора забыться и заснуть.
Но он прорваться сквозь метель не может,
И он не хочет к пропасти свернуть.

А голос все чарует и чарует,
И все труднее двигаться во тьме,
Но этот сон, он повторяться будет,
Пока ты не вернешься вновь ко мне,

Пока в пути среди страстей забытых
Мне будет в темноте Луна светить,
Вино разлито и фужер разбитый
Появится на призрачном пути.

А голос все чарует и чарует,
И все труднее двигаться во тьме,
Но этот сон, он повторяться будет,
Пока ты не вернешься вновь ко мне,

И вспоминая дивный сон напрасно,
И счастья миг, забытый так давно,
Все слушаю, мне холодно и ясно,
Что ты придешь к камину все равно,

И крепкий чай тебя еще согреет,
Напомнит об уюте старый дом,
И даже он поверит, он поверит,
Когда метель стихает за окном

А голос все чарует и чарует,
И все труднее двигаться во тьме,
Но этот сон, он повторяться будет,
Пока ты не вернешься вновь ко мне,

Блоковская метель в Омске

В метели и тоске
мелькнул он и растаял,
Король снегов бескрайних,
печалей и тревог.
О сколько я просила,
чтоб он меня оставил,
Но появлялся снова
великолепный Блок.

Он смотрит на безмолвье
снегов, и тех метелей,
Что замели дороги,
в покинутый им дом,
И скрылись все поэты,
костры все отгорели,
А он стоит устало
за призрачным окном.

И груз бессмертья давит,
и кто зовет обратно
За белыми снегами
не рассмотреть лица.
Марина или Анна?
Да обе, вероятно,
Одна уйдет внезапно,
другая до конца

Пройдет свой путь и будет
и петь, и плакать снова
В «Поэме без героя»,
возникнет только он,
А вьюга завывает,
и в плаче Домового
Тоска о пережитом
и колокольный звон.

Когда он там в метели,
над ним не властно время,
И все-таки осталась
лишь скрипки там тоска
И лик Прекрасной Дамы,
и горькие сомненья,
Холодная усмешка,
надолго, на века

О сколько я просила,
чтоб он меня оставил,
Но появлялся снова
великолепный Блок.
В метели и тоске
мелькнул он и растаял,
Король снегов бескрайних,
печалей и тревог.

«Исчезают города…»

Исчезают города,
растворяются столетья,
Мы с тобою навсегда,
нам не нужен кто-то третий.

Вместе пройдены пути,
и забыты все обиды,
Ты меня за все простил,
ты меня такою выбрал.

Мир погряз в своих делах,
и чужих не замечает,
Только здесь с тобой у нас
нет причины для печали.

Пусть все пройдены пути,
и забыты все обиды,
Ты меня за все простил,
ты меня такую выбрал.

Пусть исчезнет этот мир.
мы уйдем, но снова вместе.
Пусть друзья устроят пир,
пусть прошедшее воскреснет.

Вместе пройдены пути
и забыты все обиды,
Ты меня за все простил,
ты меня такую выбрал.

И погасла вдруг свеча,
и осталась лишь лучина,
Я иду тебя встречаться,
мой единственный мужчина.

Вместе пройдены пути
и забыты все обиды,
Ты меня за все простил,
ты меня такою выбрал.

Монолог Адмирала

Ну что, мой ангел, мало нам осталось,
Стальное небо, и слияние рек,
И монастырь – тревога, или жалость,
Корабль-призрак, скомканная речь.

Фанатики безумные наглеют,
И как всегда безмолвствует народ,
Ночь гаснет, все светлее и светлее,
Моя звезда на небе не взойдет.
Но как мы все дошли до этой точки,
О доблестные, верные полки,
Нас палачи казнят по одиночке,
А главное не будет той Руси.

Останется печаль того романса,
Останется печать безумных слов,
Рев комиссара, не могу сдаваться
Он растерзать меня давно готов,
Но как мы все дошли до этой точки,
О доблестные, верные полки,
Нас палачи казнят по одиночке,
А главное не будет той Руси.

Тень Анны в сером небе возникает,
И исчезает, как на все смотреть?
Но сжала губы, даже не рыдает,
И надо им еще сказать успеть.

Что попадут в объятия Иуды,
Но их ли запугаешь тем огнем?
Я буду их преследовать повсюду
В кошмаре ночи, солнечным тем днем.

Не убивать, пусть маются в тумане,
Смерть не для них, безумие сожрет,
Вот и звезда последняя так манит,
Горит в тумане и чего – то ждет.
Но как мы все дошли до этой точки,
О доблестные, верные полки,
Нас палачи казнят по одиночке,
А главное не будет той Руси

Ну а пока еще дышать и верить,
Могу я на рассвете в этот миг,
Ты будешь рядом, и исчезнут звери.
Иду к тебе в бессилье дум своих.

Тбилиси

Рояль раскрыт, упал бокал вина,
И спит Тбилиси в мороке страстей,
Шопен звучит, я больше не вольна
Забыть тот вечер, заговор свечей,

Твой дивный лик, профессор, это сон,
Мы снова нашей юностью пьяны,
И над Сибирью колокольный звон,
Который слышать там, в горах, должны….

И монастырь, где Мцыри горевал,
Где пел поэт, царицею пьянен,
Нас примет в этот час, и засыпал
Мой снежный город – это только сон.

И на столе твой призрачный портрет,
И в голосе Тамары дивный страх,
Рояль раскрыт, о сколько томных лет
Мы жили, и хранитель страсти прав,

Он нам плеснул то сладкое вино,
Отравленное страстью роковой,
Нет Маргариты, в комнате темно,
И Фауст глух, но Гете там со мной.

Я переводчик в мире этих грез,
Хотя нужды в тех переводах нет,
Укутал снег здесь наготу берез,
Там склоны гор укрыл надежно снег…
Шопен звучит, я больше не вольна
Забыть тот вечер, заговор свечей,
Рояль раскрыт, упал бокал вина,
И спит Тбилиси в мороке страстей,

Песня Принцессы

Мой синеглазый дракон,
О, как ты устал скитаться.
В белом безмолвье снегов,
в желтом бессилье пустынь,
Чтоб в этом странном мире
тебе одному не метаться
Ты приземлись у берега,
ты отдохни, остынь.

Я тебя провожаю,
я остаюсь с тобою.
Мне не нужны грифоны,
кентавры и глухари.
В мире, где люди свирепы,
нам остаются драконы,
Парящие в синем небе
В алых лучах зари,

Найди своего Дракона
и пусть он с тобою будет
Радостным и влюбленным
в свете забытых звезд,
В твой замок придя однажды,
дорогу он не забудет.
И что я люблю мире?
Драконов и запах роз

В метели укрылись птицы,
и в норы забрались звери,
И только ему не спится
в той пропасти и суете,
И кто-то чужой ворвется,
и вдруг распахнет он двери,
– Принцесса моя, ну как ты?
грустишь? А я прилетел

Чтоб в этом опасном мире
тебе одной не метаться
Я приземлюсь у берега,
ты отдохни, остынь.
– Мой синеглазый дракон,
О, как ты устал скитаться.
В белом безмолвье снегов,
в желтом бессилье пустынь,

А в поле Метелица

А в поле Метелица дивная кружится,
Какая хвороба, какая кручина,
И что же тебе, мой любимый, недужится?
Уводит куда-то в ненастье мужчину…

И что же тебе из былого запомнится?
И в старости грозной внезапно помянется?
Как Лада заглянет усталая в полночи.
И Снежною Девой к рассвету останется…

А в поле метель от страдания белая,
Заносит следы и дороги запутаны,
Мой призрак печальный, о, что я наделала,
Когда в недоверье и ревность укутала..

Но что же тебе, мой любимый, недужится,
Какая тебя обнимает Метелица,
Душа, обессилив, над бедами кружится,
Пусть все успокоится и переменится

Душе твоей снова в тумане неможется,
И ей остается тоска и страдания,
И в лютую стужу тревоги умножатся,
Там ветра унылые слышу рыдания…

Но что же тебе, мой любимый, недужится,
Какая тебя обнимает Метелица,
Душа, обессилив, над бедами кружится,
Пусть все успокоится и переменится

Там песня внезапно во мгле обрывается,
А в темной аллее все призраки мечутся,
Над нами Метелица тихо склоняется,
И кто-то чужой к нам спешит опрометчиво.

Но что же тебе, мой любимый, недужится,
Какая тебя обнимает Метелица,
Душа, обессилив, над бедами кружится,
Пусть все успокоится и переменится….

Герой

Убивший Дракона,
ты станешь драконом,
Лишь капелька крови
на плащ твой упала,
А был ведь наивным
таким и влюбленным,
Казался героем
прекрасным сначала.

Но все изменилось
в той схватке кровавой,
Дракон отомстит,
и заплачет невеста,
И странная буря
в душе бушевала,
И радости там
не останется места.
И станет Драконом,
убивший дракона,
И мир озарится
отчаянной песней.

Теперь ты живешь
по военным законам,
И будешь сражаться,
других убивая,
И снова Адмет
Принимал Аполлона,
От пролитой
крови его очищая.

Дракон прорывается
в сны и сказанья,
Героя не будет,
убийца воскреснет,
Останутся мифы,
былины, сказанья,
Останутся с нами
бессмертные песни.
Но где тот парнишка
наивный, влюбленный,
Он в памяти нашей
внезапно воскреснет,
И станет Драконом,
убивший дракона,
И мир озарится
отчаянной песней.

Вселенная

В полночь вселенная пахнет звездами,
Души ушедших к нам возвращаются,
Мы очарованы снами и грезами,
Вечным их холодом, светом и тайнами

Яркие звезды в нас отражаются,
Слышу во мраке их шепот, дыхание,
Где-то в тумане всё обнажается,
Радость и свет, и любовь, и признание

Стремятся в объятья мужчина и женщина,
От одиночества надо избавиться,
Ночью Вселенная грезит о вечности,
Всем, что с тобою при свете случается.

Яркие звезды в нас отражаются,
Слышу во мраке их шепот, дыхание,
Где-то в тумане всё обнажается,
Радость и свет, и любовь, и признание

Все исчезает, все тает в безбрежности,
И ничего не осталось в реальности.
В полночь вселенная пахнет и нежностью.
И безрассудством, и гениальностью.

Души парят и парят в бесконечности,
Новые песни и сказки рождаются,
Души влюбленных останутся в вечности,
Души ушедших к нам возвращаются,

Яркие звезды в нас отражаются,
Слышу во мраке их шепот, дыхание,
Где-то в тумане всё обнажается,
Радость и свет, и любовь, и признание

Волки и псы

Волки выли о том,
что уже надвигается осень,
И вчерашние сны,
нам покажутся грузом случайным,
И в тумане страстей
мы у них еще в полночи спросим,
Как там жить среди псов,
даже если они одичали?

Только это не в счет,
что с них взять,
их давно приручили,
Им не выжить в лесу,
и они это, бедные, знают.
Мы уходим в отрыв,
мы о них, об убогих забыли,
Пусть у ног у хозяйских
свободу они вспоминают.

Мы уходим в туман,
где живут наши дивные сказки,
Не вернемся назад,
Ведь так тесно давно от собак.
Осень так разноцветна,
на лес пусть взирают с опаской,
И поют свои песни,
где много и женщин, и драк.

Пусть поют о страстях,
только кто им, легавым, поверит,
Им Луна – только призрак,
и ярче горят фонари.
Но рожденные псами,
не люди еще и не звери,
Вот и мечутся где-то
в тоске, и в преддверье зари.

Мы уходим в отрыв,
мы шалеем легко от свободы,
Подчиниться? Оставьте,
какая нелепая спесь.
В этой осени снова
танцуем мы, веря исходу,
Растворились в тумане,
поем свою лунную песнь.

И в тумане страстей
мы у них еще в полночи спросим,
Как там жить среди псов,
даже если они одичали?
Волки выли о том,
что уже надвигается осень,
И вчерашние сны
нам покажутся грузом случайным

Сон об Африке

Поцелуй меня в том месте,
Где жираф без нас тоскует,
Как я долго собиралась
В эти дивные края,
Там на озере далеком
Пусть душа моя ликует,
Ты один был там когда-то,
Но теперь с тобою я.

Чад – он стал для нас стихией,
Домом, местом заповедным,
Островком моей надежды
И печалью вековой,
Не хочу с тобой встречаться,
Я в разрушенной России.
Где расстрелян был когда-то,
Да и я полуживой.

Столько лет душа стремилась
Снова в Африку вернуться,
Не страшнее комиссаров
Эти тигры, эти львы.
Удивлен бы и растерян,
Как могла я измениться,
Но спешила я к жирафу
В вальсе призрачной листвы,

Поцелуй меня в том месте,
Где остались наши сказки,
Эти тягостные были,
Так пугают и гнетут,
Нет, не в Африке далекой,
Нам в России жить не сладко,,
Я -то знаю, что не звери,
А что люди нас убьют

Мне теперь милей пустыня,
Чем камин и профиль Блока,
Ничего меня не держит,
В этих призрачных краях,
Остается только призрак,
И погибшая эпоха.
Там же будем снова вместе,
Снова рядом ты и я

Кони Святослава

Мне снятся кони в золоте листвы,
Летящие куда-то вдаль, как птицы,
И хмурый бог ветров, забыл, увы,
О милости, и гонит их, напиться

Не дал из тихой речки, даль чиста,
И так их легкий бег во мгле прекрасен,
Погоней опьянен наш Святослав,
Неукротим и в гневе он опасен

Над гривами их белый небосвод,
И хочется в ту прелесть окунуться,
Какой там век, какой там нынче год,
Князь Святослав очнулся и проснулся.

Не просит он остановить коней,
Ведь надо в битву снова собираться.
А ветер расшумелся все сильней,
И воинам за князем не угнаться.

Гнев князя страшен, хохот Перуна
Еще страшней, но в золоте и неге
Все мчится прочь, и больше не до сна,
И облака летят на белом небе.

Князь медовухи на пиру хлебнет,
И выйдет в поле чистое, чтоб снова,
В той вольности остаться и высот
Полета не забыть в тот миг суровый.

Пусть печенеги за спиной галдят,
Пусть половцы звереют и хазары,
Князь видит – кони в тишину летят,
За ними лес, как золото пожара.

– Иду на вы, -гремит со всех сторон,
Затишье перед битвой так тревожно.
А мир прекрасен, мимолетен он,
И этот чудный сон забыть так сложно

1812

И дней давно забытых
пленительная грусть.
И горечь тех событий
припомнится нам пусть.
Там старый пруд темнеет
в тумане золотом,
И холодом повеет,
вдали белеет дом.

Шлейф платья серебрится
и не слышны шаги,
И все родные лица,
и ты туда приди.
Любовь, тоска отрада,
все переливы чувств,
Как радость и отрава,
и торжество и грусть.

Сирени запах нежный,
печальный клен, сосна,
И все там безмятежно,
я снова влюблена.
Он, говорят, стрелялся
и ранен тяжело,
Отец мой возмущался,
но я всему назло

Его еще любила
и все простила, но,
Надолго разлучила
та роковая ночь.
Потом Наполеона
нашествие, пожар,
И места нет влюбленным,
когда такой кошмар.

Свиданье с Бонапартом,
французов суета,
И споры там, и карты,
застыла у креста
Там бабушка, в молитве,
на поле битвы дед.
И дней давно забытых
в душе незримый след.

Мне будет сниться снова
и дом, и сад, и пруд,
Дни счастья и покоя
опять туда придут…
И сны такие снятся,
и лунный свет тревожит,
И кони, кони мчатся
в столицу, радость множа

Даниил Галицкий Русь жива!!!

Во мне татарского раба
увидел ты, какая блажь.
Да, Русь моя теперь слаба,
а меч твой царствует, и дашь

Немного за мою главу ты,
идущий в пропасть давних снов,
Но князем я рожден, Батый,
и быть рабом я не готов.

И свет во мраке, слышишь, хан,
Перун на небесах гремит.
Тебе я Галич не отдам,
мой глас над городом летит.

Пусть Александр несется в плен,
а говорили, он герой.
В тумане грез и перемен
Перун грохочет надо мной.

Мне рабства плен не одолеть,
но и склониться не смогу.
Что остается? Только смерть,
на том, на дальнем берегу.

Но где-то за границей Русь,
мой Галич смотрит сквозь туман.
– Не жди меня, я не вернусь,
и не ярись же, грозный хан.

Пусть под пятой твоей князья,
мне рабства непосилен груз,
Очнется завтра Русь моя,
вот потому за меч берусь…

Смотри-ка, в небесах Перун,
дружина может умереть,
Но не склониться, пусть не врут,
в сражении мы встретим смерть.

Отец дорогу преградил мне,
Я вижу, в ярости Роман,
Перун грохочет в вышине.
Не посрамим мы род славян.

Запах женщины

А полковник танцует танго,
Позабыв обо всем на свете,
Шепчет девушка вслед:-Останься,
Но уносит порывы ветер.
Он не сдался, ему напишут,
И вернут его в мире иллюзий,
Только музыка тише, тиши,
Отступают в пустыню люди.

А полковник бредет по миру,
Покорив всех, еще взлетая,
Рукоплещет толпа кумиру,
И несется за птичьей стаей.
Он не сдался, ему напишут,
И вернут его в мире иллюзий,
Только музыка тише, тише,
Отступают в пустыню люди.

Где-то Дьявол придет к Киану,
Или он в этот мир печальный,
А полковник, как в океане,
В этом танго тонет отчаянно,
Он не сдался, ему напишут,
И вернут его в мире иллюзий,
Только музыка тише, тише,
Отступают в пустыню люди.

Ураганом его сметая,
Снова рядом рокочет ветер,
Умирая, он воскресает,
То печален, то снова весел.
Он не сдался, ему напишут,
И вернут его в мире иллюзий,
Только музыка тише, тише,
Отступают в пустыню люди.

В слепоте его есть прозренье,
И в паденье его – величье,
Не коснется его забвения,
Равнодушье и безразличье.

Он не сдался, ему напишут,
И вернут его в мире иллюзий,
Только музыка тише, тиши,
Отступают в пустыню люди.

У омута

У омута печально и темно,
Мир поднебесный укрывал туман,
Но он пришел с мольбертом все равно,
Писал свою картину Левитан

И в ней была такая глубина,
И тайна скрыта в тишине воды,
И где-то там печальная она,
А за спиною Лешего следы.

Он был здесь ночью и русалку ждал,
Хотел поговорить о тяжкой доле,
Пока художник кисти доставал,
Он ежился и лишь вздыхал:» Доколе»

И женщина печальная вдали
Ждала его к обеду вновь напрасно,
Не дотянувшись до земной любви,
Свой омут он писал легко и страстно.

И странствия души мы видим вновь,
Лес заповедный, радости иные,
И в омуте погибшая любовь,
А вместе с ней погибшая Россия.

Вернется поздно, холст оставит нам,
Во сне тревожном снова растворится,
Когда душа скользила по волнам,
В русалку он печальную влюбился.

Она ждала художника опять,
И он был зачарован древней сказкой,
О. как бы эту тайную передать,
А мир суров, безжалостен, не ласков.

Крик птицы и отчаянья туман,
Закат и полночь, все его пленило.
И уходил от женщин Левитан,
Его русалка там заворожила

Песня Пенелопы

Ты вернешься ко мне, что бы там не случилось,
И какая б Цирцея с тобой не была,
От судьбы не уйти, это кара и милость,
.Потому я тебя так упорно ждала.

Женихов прогоняла, ковер распускала,
И жила без особых страстей и затей,
Я МедЕей была, я Еленою стала,
Чтобы видеть, а как без меня Одиссей.

Я свиней обращала в людей ненароком,
Чтобы ты не забыл нас в объятьях чужих.
Все меняется в мире немом и жестоком,
Ты судьбой мне дан, сотворен не для них,

Пусть война не закончилась в мире кровавом,
Пусть Кассандра тебя обольщает опять,
Менелая толкну к ней по вечному праву
Быть с тобою, ты сможешь тогда устоять.

С Посейдоном я спорю, прошу Амфитриту,
Чтоб умерил он пыл, и не скрою лица,
Мне поможет вернуть тебя в дом Афродита,
Ты останешься вместе со мной до конца.

Что жестокость Медеи, красоты Елены,
Это гнев Посейдона обрушится вновь,
Но напрасно Цирцея все ждет перемены,
Если это судьба, если это Любовь

От судьбы не уйти, это кара и милость
Потому я тебя так упорно ждала.
Ты вернешься ко мне, что бы там не случилось,
И какая б Цирцея с тобой не была

24 декабря Рождество

А в доме наряжена елка,
В шарах отражается мир,
И морда довольная волка,
И зайчик так мягок и мил.

Игрушки оттуда из детства
Хранятся весь год до поры,
И я не могу наглядеться
На те золотые шары…

А мама несет мандарины,
Как запах их нас закружил,
И чувства нахлынут лавиной,
И вдруг перевернутый мир

Вернется оттуда к началу,
Там бабушка песню поет,
И снова она вспоминала
О том, как мой милый идет.

За окнами снова снежинки,
Метались в порыве страстей,
Но таяли вечные льдинки
В душе отогретой моей.

И все, кто ушли и остались,
Сегодня уселись за стол,
И ангелы снова метались
В извечном порыве своем.

На польском звучали молитвы,
В костеле они собрались,
Снегами, как пледом, покрыты,
Какая метельная высь.

И там, в тишине у купели,
Всем хочется видеть опять
Младенца, волхвов, как летели
Сквозь время, сквозь снег, веселясь…

Звезды Урана Драмы 21 века

Мечутся звезды во тьме первозданной,
Хочется верить, что все впереди,
Дева заснет на груди у Урана
Слышатся Геи во мраке шаги.

Он улыбнется жене виновато
И растворится в тумане ночей,
Ей же мерещится только расплата.
Чтобы убрали его поскорей.

Звезды его окружили в тумане
И защищают от верной жены,
Только ее их порыв не обманет
Все за измену ответить должны.

Как же поверить в такую жестокость,
Как же принять это будет потом?
Вот и напишет он грустную повесть
О безрассудном паденье своем.

Звезды от боли внезапно погасли,
И растворился Уран в небесах,
Но неужели все было напрасно,
Только печаль застывает глазах.

Кронос устало и дерзко пирует,
Не вспоминая о том, что случилось,
Словно заслужит он участь другую,
Реи бессилье и Зевса немилость

Дети в утробе его остаются,
И ничего впереди, только малость,
Зевс подрастает, и нимфы смеются,
Ведь ничего, ничего не осталось

Дева заснет на груди у Урана
Слышатся Геи во мраке шаги.
Мечутся звезды во тьме первозданной,
Хочется верить, что все впереди,

Святки

Домовой заснул за печкой,
Кот у ног его ютится,
И едва мерцают свечки,
И метель в окно стучится.
Скоро —скоро будет святки,
Мир от тьмы вернется к свету,
С миром будет все в порядке,
Вновь одержит Лад победу.

Тридцать восемь за окошком,
Даже волки выть устали,
И в кладовке, словно кошки,
Все Кикиморы вздыхали
Скоро —скоро будет святки,
Мир от тьмы вернется к свету,
С миром будет все в порядке,
Вновь одержит Лад победу.

И ругались, и мирились —
Им до нас какое дело.
Где-то в небе растворились
Птицы – белые на белом.
Скоро —скоро будет святки,
Мир от тьмы вернется к свету,
С миром будет все в порядке,
Вновь одержит Лад победу.

И Кощей по лесу бродит,
Ищет девицу младую,
Только где их взять сегодня-
Вот старик там и тоскует,
Скоро —скоро будет святки,
Мир от тьмы вернется к свету,
С миром будет все в порядке,
Вновь одержит Лад победу.

Дед Мороз спешит навстречу,
Мне рукой так бодро машет,
Пусть горят сердце и свечи,
Пусть он сказку нам расскажет
Скоро —скоро будет святки,
Мир от тьмы вернется к свету,
С миром будет все в порядке,
Вновь одержит Лад победу.

Елизавета

Не спится опять королеве снегов,
Ей снится Софии прекрасный уют,
И батюшка к храму идет, и шагов
Та дивная легкость. Там девы поют

О том, как прекрасна Купальская ночь,
О парне, добывшем заветный цветок,
Ни Локи, ни Тор ей не смогут помочь,
Ей грезятся, снятся ей земли отцов.

Вчера же сказал ей во тьме чародей,
Что умер отец, и король там убит,
– И ты, предаваясь заветной мечте,
До Киева снова дойдешь, от обид

И вечной тоски будешь там спасена…
И в криках тревожных печальных ворон,
Очнешься от тяжкого дикого сна,
Услышав не карканье, радостный звон.

Король усмехнулся, он знает о том,
Откуда явилась к любимой тоска,
Ей снится ночами покинутый дом.
Он сам еще помнит тот Киев пока.

Когда о Норвегии там тосковал,
Теперь он Отечество снова вернул,
Гаральду все грезится страсти накал,
Он меду отпил, и устало взглянул..

И в синих глазах отражается свет,
И призрак вернется, проводит потом
Свою королеву, средь грозных побед
Приснится ей снова покинутый дом.

Тогда королева вернется домой,
Зачем оставаться в тумане снегов?
Душа – белый лебедь, парит над землей,
Там вера и верность, мечты и любовь…

Там батюшка к храму идет, и шагов
Та дивная легкость. Там девы поют.
Не спится опять королеве снегов,
Ей снится Софии прекрасный уют..

Мужчина и женщина

На старом вокзале мужчина и женщина
Прощаются, в тень уходя,
И слезы скрывая, смотрела застенчиво,
И скрылась в провале дождя,
Спешили на поезд, терялись и таяли,
Какие —то люди вдали.
Они же на старом вокзале оставили.
Осколки разбитой любви.

И все, что сметалось в их душах останется,
И старый вокзал тот во мгле,
Он просто молчит- о иллюзия таинства
На богом забытой земле.
Спешили на поезд, терялись и таяли,
Какие —то люди вдали.
Они же на старом вокзале оставили.
Осколки разбитой любви.

Их больше не будет, все в пропасть срывается,
Жизнь мчится куда-то вперед.
Его привлекла вдруг другая красавица.
Он с нею с вокзала уйдет

И только в тумане, в обмане нечаянно
На миг остановится он.
Усмешкой проводит тоску и отчаянье,
Как будто бы снова влюблен.
Спешили на поезд, терялись и таяли,
Какие —то люди вдали.
Они же на старом вокзале оставили.
Осколки разбитой любви.

От бури там клены печально склоняются,
Предательства ей не простить
Мужчина и женщина молча прощаются,,
Чтоб в жизни свои укатить
Спешили на поезд, терялись и таяли,
Какие —то люди вдали.
Они же на старом вокзале оставили.
Осколки разбитой любви.

И слезы скрывая, смотрела застенчиво,
И скрылась в провале дождя,
На старом вокзале мужчина и женщина
Прощаются, в тень уходя,

Морской царь и русалка

Зачем тебе князь, он умчался с дружиной,
Растаял в тумане и больше не вспомнит.
Владенья морские к ногам твоим кину,
И чувства мои, как бескрайнее море.

Они остаются в душе неизменно,
Мы вместе с тобой властелины стихии,
Зачем же ты смотришь темно и надменно?
Твой князь не вернется, тебя он покинул.

Молчала русалка, ту ночь вспоминая,
И в бездне звала она снова Олега.
– Ты прав, властелин, я шагала по краю,
Но как согревали и нежность, и нега.

А здесь мне так тесно, так томно, так душно,
Любовь твоя вряд ли заменит, иное,
Какие тяжелые, томные думы,
А вспомню, и крылья опять за спиною.

Ну что же, ты станешь порывистой птицей.
И будешь их всех провожать в эти бездны.
Однажды и с князем свиданье случится
И с бравой дружиной его, бесполезно

Меня избегать, и в морскую пучину
Отправится князь твой, в той страсти сгорая,
Ведь так безрассудно влюбиться в мужчину,
Бессметного бога легко отвергая.

И месть моя будет страшная и опасна,
– Какой ты забавный, да я это знаю.
Бесстрашен мой князь, ты пугаешь напрасно,
За это люблю, его я и страдаю..
Владенья морские к ногам твоим кину,
И чувства мои, как бескрайнее море.
Зачем тебе князь, он умчался с дружиной,
Растаял в тумане и больше не вспомнит.

Заговор

Поднимается сила могучая,
Просыпается Русь моя милая,
Встало солнце за черными тучами.
И русалки, и вещая сила там,
Все в потоке несется отчаянно,
Да к свободе стремится и верится,
Что не будет дорога печальною,
Что беда вся в муку перемелется.

Солнце яркое в небе появится,
Дева красная в поле закружится,
И Добрыня на битву отправится,
С чародейкой он Русью подружится.
Все в потоке несется отчаянно,
Да к свободе стремится и верится,
Что не будет дорога печальною,,
Что беда вся в муку перемелется.

Никакие Горынычи грозные,
Никакие Кащеи спесивые
В плен его не возьмут ночью звездною.
Наградит Святогор его силою.
Все в потоке несется отчаянно,
Да к свободе стремится и верится,
Что не будет дорога печальною,,
Что беда вся в муку перемелется.

Все дороги ведут его к Ирию.
И пусть в Пекле Кащей разоряется.
Но не будет земли тут красивее,
И Добрыней она охраняется.
Все в потоке несется отчаянно,
Да к свободе стремится и верится,
Что не будет дорога печальною,,
Что беда вся в муку перемелется.

И живет она, Богом хранимая,
И в объятиях Велеса нежится,
И всегда остается любимою.
И наполнена негой и нежностью.
Все в потоке несется отчаянно,
Да к свободе стремится и верится,
Что не будет дорога печальною,,
Что беда вся в муку перемелется.

Здравствуй, Змея

Дракон, растаявший в тумане,
Оставил нам с тобой Змею.
Она заманит и обманет
У самой бездны на краю.

Медуза будет править миром,
Все отвергая миражи,
И в этом мире злом и сиром,
Мы как-то продолжаем жить.

Она заманит и обманет
У самой бездны на краю.
Дракон, растаявший в тумане,
Оставил нам с тобой Змею.

О, защити меня, Медуза,
От всех потерь, от всех страстей,
А жизнь и радость и обуза,
В плену змеиных новостей

Ушли герои за драконом,
А мы остались в этом сне,
И Змеи мечутся у трона
Царицы, и придут ко мне,

Как странно мир преобразился,
Какая там теперь печаль,
И что еще со мной случится?
Медузу я иду встречать.
Она заманит и обманет
У самой бездны на краю.
Дракон, растаявший в тумане,
Оставил нам с тобой Змею.

Когда в объятьях Посейдона
Опять останется она,
Такой прекрасной и влюбленной
То взвоет верная жена.
Она заманит и обманет
У самой бездны на краю.
Дракон, растаявший в тумане,
Оставил нам с тобой Змею.

Елена Прекрасная

И предавший тебя,
и преданный тобою,
Царь золотых Микен
опять уходит в Трою.
Там ждёт его Она,
и век в плену томится,
И страстных грёз волна
в сознание стучится

Постель так холодна,
когда он не с тобою.
Царь золотых Микен
к тебе уехал в Трою.
Что Одиссея боль,
Ахилловы проклятья,
Он хочет быть с тобой,
всегда в твоих объятьях.

И в ярости жена,
и дочь его немеет.
Но боль обнажена,
не справится ведь с нею.
Елена – ад земной,
и счастье, и удача,
Как манит мир чужой,
как флейта горько плачет
Не вечна ночь разлук,
и боль потерь не вечна.
Печали и испуг,
обещана вам встреча.
Ну а пока вино,
укоры и проклятья,
Стремится всё равно
в Еленины объятья.

Живёт почти в бреду,
и в небе звёзд не видит,
И воинов орду,
смеривши, ненавидит.
И в ужасе потерь
светла и неизменна,
Источник всех страстей —
живёт его Елена.

Как пуст дворец Микен,
и в ярости царица,
– Безумен он совсем,
Елена только снится,
Не снится, а живёт
в душе его и плачет,
И в Трою царь идёт,
надеясь на удачу..

Уснул дракон во тьме

Уснул дракон во тьме моей души,
И дремлет страсть, о прошлом не жалея,
Труды и дни все так же хороши,
С людьми сходиться стало тяжелее.

Дракон проснется и попросит пить,
Вина ему грузинского достану,
Мы просто будем в этом мире жить,
Как прежде жить, тревожно и устало.

Печаль погасла как к утру камин,
А радость разгореться не сумела,
И в стане позабытых мной мужчин
Гуляет смерть отчаянно и смело.

И больше нет Купальского костра,
Но чаще зажигаем в храме свечи,
А может мне туда уже пора,
Страдания, как шаль, обнимут плечи.

Дракон проснется и попросит пить,
Вина ему грузинского достану,
Мы просто будем в этом мире жить,
Как прежде жить, тревожно и устало.

Там молодые боги на заре
Спускаются с небес к костру земному,
А он еще в душе не догорел,
Еще чуть-чуть и разгорится снова…

Труды и дни все так же хороши,
С людьми сходиться стало тяжелее
Уснул дракон во тьме моей души,
И дремлет страсть, о прошлом не жалея.

Дракон проснется и попросит пить,
Вина ему грузинского достану,
Мы просто будем в этом мире жить,
Как прежде жить, тревожно и устало.

31 декабря

Я в бокалы с вином
добавляю прохладу метели,
Песню дивную вьюги
нам снова устало поют,
Приглашаю на вальс,
он сегодня таинственно- белый.
И в просторы бескрайние
зимние страсти влекут.

Этот смех, этот вальс,
и вина первозданная сладость,
В нем и травы, и грозы,
они нам приснятся ночами,
И метель нас обнимет,
подарит надежду и радость,
И суровый Кащей
нас улыбкою в поле встречает.

Пусть укутает вьюга
мой стан и зовет нас куда-то,
Пусть в тумане безбрежном
проносятся сказки опять,
Медовухи тепло
в эту ночь я легка и крылата,
Будем снова кружиться,
и будем в снегу танцевать.

Как легка и прозрачна
в тумане луна золотая,
Только души и песни —
попутчики наши во мгле,
И снежинок беспечных
закружится белая стая,
Эта снежная страсть,
нет прекрасней ее на земле.

Мы вернемся к утру,
у камина мы сядем устало,
Пусть огонь согревает,
и жжет наши души опять,
Я в бокалы с вином
добавляю снежинок, как мало
Нам для счастья осталось,
в метели во мгле танцевать…

Приглашаю на вальс,
он сегодня таинственно- белый,
И в просторы бескрайние
зимние страсти влекут.
Я в бокалы с вином
добавляю прохладу метели,
Песню дивную вьюги
нам снова задорно поют.

Буря вдохновения

Как Летучий Голландец
душа уносилась во тьму.
И шутили матросы о чем-то,
и долго смеялись.
Был суров капитан,
и приблизился Дьявол к нему.
И забытые сны в этой бездне
суровой остались.

Море дико ревет и бросает
нас снова в туман,
И далекие скалы я вижу
яснее и ближе.
– Мы погибнуть должны?
Улыбается мне капитан:
– Невозможно погибнуть.
И взор его снова я вижу.

Но о чем он опять?
Мне узнать это странно теперь,
Только дикие волны
куда-то уносятся с хрипом,
Альбатрос покачнется,
какой-то невиданный зверь
Посейдоном подарен нам,
снова я слышу и вижу

Как шальная гроза
все тревожит усталую ночь.
И в тумане они проступают,
и ждут в суматохе,
А Летучий Голландец уносится
яростно прочь.
Океан проглотил этот миф
и немой и жестокий.

Только снова в тумане
все ищут обратно пути
Капитаны, которым
назад никогда не вернуться.
И душа моя снова
в те бури и стоны летит.
И приблизился Один,
Аттила из тьмы улыбнулся.

Снова Дикой охотой
закончился яростный сон,
Волны-черные псы
в темноте небывалой ревели.
Гулко падали в бездну
герои минувших времен,
Звезды сыпались вниз,
и от страха матросы хмелели.

Снегопад в Омске

Опять мой снежный город
Нам распахнул объятья,
И смех, и чьи-то споры
Звучат здесь как заклятья
По Любинскому вместе
Куда-то мы спешили,
Храня любовь и верность
Мы счастливы здесь были.

Тень Адмирала с нами,
И Любочки печали
И прошлое снегами
Меня опять встречает.
По Любинскому вместе
Куда-то мы спешили,
Храня любовь и верность
Мы счастливы здесь были.

Профессор в той метели
Навеки растворился,
Пусть годы пролетели,
Но как нам не влюбиться.
По Любинскому вместе
Куда-то мы спешили,
Храня любовь и верность
Мы счастливы здесь были.

И ястребы взлетают,
И сны порой тревожны,
Но Омска нам оставить
С тобою невозможно
По Любинскому вместе
Куда-то мы спешили,
Храня любовь и верность
Мы счастливы здесь были.

И смех, и чьи-то споры
Звучат здесь как заклятья
Опять иой снежный город
Нам распахнул объятья,

Блок

Она исчезает,
во мраке она растворится,
А он не окликнет.
Останутся только стихи.
Лишь маски мелькают
в метели, теряются лица.
За ним, как метель,
незнакомка напрасно летит.

Смеется старик,
в эту бездну его увлекая,
Молчит пианист,
и хрипит обреченно рояль,
И только цыганка,
из вьюги немой возникая,
Танцует, над бездною,
сбросив одежды, он шаль

Протянет ей снова,
укутает он, обнимая,
О, жрица немая,
с тобой откровенен поэт.
Тебе он поверит,
актрисы притворно рыдают,
И громко смеются враги,
и прощения нет.

Игрушка судьбы,
чародей запоздалой метели,
Куда он несется,
и с кем проведет эту ночь?
В пылу маскарада,
куда его тройки летели,
И черная роза
покорно лежала у ног.

Страшна его власть,
а стихи его странно прекрасны,
И Демон безумный,
впервые парит в небесах.
Молчит Пианист,
все мольбы и усмешки напрасны.
Коснуться щеки,
утонуть в этих синих глазах.

И после не жить,
а писать и случайно встречаться,
И память хранить
о растаявшей где-то вдали
Отчаянной встрече,
им было обещано счастье,
Безумное счастье,
но им не дожить до любви

30 декабря

Последние дни уходящего года,
Внезапная радость, печаль ниоткуда,
Мороз и тепло, перемены погоды,
Все очень похоже на сказку, на чудо.

И елка, и в синих шарах отразится
Усмешка лукава Деда Мороза,
И новая песня в порыве родится,
В последние дни уходящего года.

Незримые тени на пир прилетали,
В метели кружилась душа и округа,
И так мы боялись, и так мы мечтали
Дожить, дотянуться до нового круга,

Мороз и тепло, перемены погоды,
Все очень похоже на сказку, на чудо.
Последние дни уходящего года,
Внезапная радость, печаль ниоткуда.
Уходят друзья, рубежа не осилив,
Уходят враги, не скрывая досады,
И где-то усталые тени носились
В заваленном снегом таинственном саде.

И Штраус над белым безмолвием грянет,
И снова вернутся усталые люди
К исходу, и кто-то поймет и помянет,
Какие снежинки взлетают повсюду..

Мороз и тепло, перемены погоды,
Все очень похоже на сказку, на чудо.
Последние дни уходящего года,
Внезапная радость, печаль ниоткуда.

Чародей

Волк призрак метался в тумане беспечно,
Казался то юношей, то стариком.
Он с нами расстанется, будет он вечно
То в бездну стремиться, то к людям влеком.
И те, кто его провожали, дрожали
От страсти и ужаса, в сказку не веря,
О сколько же было извечной печали
В глазах этих серых мятежного зверя.

И все-таки помня порой чародея,
Он в шкуре звериной укрылся до срока,
Очнемся, и снова наивно поверим,
Что мы повстречали не зверя, а Волка.
И шерсть его дивно во мраке искрится,
Ему подчиняются люди и звери,
А хочется только тумана напиться,
И скрыться, он в нас никогда не поверит.

Но если беда, если буря вернется,
Отыщет в лесу заповедном медведя,
Волк призрак из бездны достанет нам Солнце,
Согреет, оставит, исчезнет немедля.
А в небе бескрайнем луна серебрится,
Проносятся тучи, как львы и медведи.
Лишь волк-чародей, не сумевший ужиться
Ни в бездне, ни здесь, ни на море, ни в небе.

Останется, будет всегда возвращаться,
И снова искать и беды, и удачи.
Старик или юноша лучиком счастья
Свой путь в этом мраке легко обозначит.
Коснется своею мохнатою лапой,
Порой утешая, порой угрожая,
И будет все дивно, и чудно, и ладно.
Но кто он, нет, этого я не узнаю…

Он с нами расстанется, будет он вечно
То в бездну стремиться, то к людям врываться.
Волк призрак метался в тумане беспечно,
Хранителем он навсегда оставался

Тристан и Изольда

Золотистая страсть
уплывающих мимо видений.
Эта нега и власть,
эта сила волшебных сомнений.
Ждет Тристана Изольда,
волшебнице снова не спится.
И холодная осень
в закрытые двери стучится.

Королевою стать,
полюбив его, ты не хотела,
Но внезапная страсть
королем в этот миг овладела,
И угрюмый Тристан
отвезёт тебя снова куда-то.
Что осталось? Лишь стон,
только боль и сплошные утраты.

О, Изольда моя, что же делать
там царствует осень.
И понять короля ты могла бы,
да кто тебя спросит,
Только хмурый Тристан
пьет угрюмо, о чем он тоскует?
И жестокий обман
над любовью уже торжествует.

А король, он влюблен,
да и как им в тебя не влюбиться?
Эта нежность и сон,
это осень, как дивная птица,
Как котенок в тиши
веселится, не зная покоя.
Золотистая страсть,
что сегодня случилось с тобою.

И в сиянии лун к королю
поспешила невеста,
А Тристан, он угрюм,
он уходит, и нет ему места,
Как же страшно отдать,
как потом еще жить и смеяться,
Только осень и страсть
снова принцу в печали приснятся.

Снова хмурый Тристан
пьет угрюмо, о чем он тоскует?
И жестокий обман
над любовью его торжествует…

Мой адмирал

И тишина за окнами таится,
Как будто бы один он в этом мире.
Он сладко спит, и пусть ему приснится
Печаль и свет моей родной Сибири.

Мой адмирал уносится куда-то
И белый конь там в облаках мелькает.
Да, ждёт нас всех жестокая расплата,
И только он один не отступает.

Он так устал в отчаянье скитаться,
И возвращаться в город свой любимый,
Но и сегодня надо нам сражаться,
Когда душа за стаей лебединой

Лететь готова в Ирий на закате,
Он только смотрит в призрачное небо,
Поднимется, расправит плечи, хватит
Сил быть собой, отчаянно и немо

Мой адмирал уносится куда-то
И белый конь там в облаках мелькает.
Да, ждёт нас всех жестокая расплата,
И только он один не отступает.

Его Россия в коме – всё напрасно.
Никто не слышит, ничего не знают,
И стонет море, всё вокруг безгласно,
И только он один во мрак шагает.

На огненном коне летит куда-то,
Уносит прочь тоску и все печали,
Горит звезда, не будет ей заката,
И мы его в час роковой встречаем…

Мой адмирал уносится куда-то
И белый конь там в облаках мелькает.
Да, ждёт нас всех жестокая расплата,
И только он один не отступает.

Свеча

В том доме, где музыки звуки
Рождались и жили до срока,
Запела метель о разлуке,
С поэтом прощалась эпоха.
И Доктор Живаго метался,
Меж небом и адом, немея,
И где-то в тумане остался,
Тот профиль, и в образе зверя

И женщины самой прекрасной
Сходилось все и увядало,
В том доме писались картины,
И матушка снова играла.
Она исполняла Шопена,
Но так, что мурашки по телу,
Он что-то писал вдохновенно,
А вьюга о будущем пела,

И где-то страдала Марина,
А Анна смеялась устало,
Но музыки злая лавина,
От мира его отрезала.
И было так больно и дико,
Себя ощущая Орфеем,
Брести туда, где Эвридика.
От грусти и страха немеет.

И он как всегда оглянулся,
И вывести сможет едва ли.
И все же твердит, что вернулся
Он в облаке светлой печали.
И мечется доктор Живаго
Меж небом и адом и знает,
Что тут не поможет отвага.
В метели свеча догорает.

В скрещении судеб и знаков,
Все ясно, и все мы едины,
И только свеча Пастернака
Мой путь освещает незрим

Прага

Май, сорок пятый, Прага спасена,
Она весной по-прежнему прекрасна.
Но не для всех закончилась война.
И ждут солдат родители напрасно.

И Прага спит в покое вековом.
Ее спасли, фашисты отступили,
И дед такой счастливый, молодой
И снится в Праге сад и пруд, Россия

Она в величье дерзком хороша,
И надо бы давно остановиться.
Но в ней живет та древняя душа,
Что за нее еще придется биться.

А в мае жизнь так дивно хороша,
Но все взлетит на воздух, это ясно,
И о любви поет его душа,
В столице древней все пока опасно,

И все еще звереют палачи.
Никак не верят в то, что проиграли,
А древний рыцарь смотрит и молчит,
И где-то в замке слышат звук рояля,

И Прага спит в покое вековом.
Ее спасли, фашисты отступили,
И дед такой счастливый, молодой
И снится в Праге сад и пруд, – Россия

Как хочется любить, мечтать и жить,
До дома, до Сибири бы добраться.
А голос чудной женщины дрожит,
Она их просит снова с ней остаться,

И Прага спит в покое вековом.
Ее спасли, фашисты отступили,
И дед такой счастливый, молодой
И снится в Праге сад и пруд, Россия

В плену

Мне б остаться навек в этом дивном плену,

И не знать, что наш мир существует,

Я в объятьях твоих до рассвета засну,

На закате тобою любуясь.

За окном зазвучал в тишине саксофон,

Эта музыка страсти и боли,

Нас пьянит как вино, забирая в полон,

Никогда не расстанусь с тобою.

Пусть останутся все за незримой чертой,

Нам никто в этот вечер не нужен,

Я расстанусь со всеми, останусь с тобой,

Приготовлю и завтрак, и ужин,

Так мечтают о тех, кто ушел навсегда,

Но мы живы, мы в вечности живы,

И в метели спешат в город мой поезда,

Чтобы стала со мною ты счастливой.

За окном зазвучал в тишине саксофон,

Эта музыка страсти и боли,

Нас пьянит как вино, забирая в полон,

Никогда не расстанусь с тобою.

Вечность в нашем плену, мир ослеп и оглох.

И никто разлучить нас не сможет,

На скамейку присел очень старенький Бог,

Только вряд ли он нас потревожит.

И Ирина склонилась над старым письмом,

Чтоб вернуть ей любимого снова,

Но забыв о грядущем своем и былом,

Он восторжен, печален, взволнован..

За окном зазвучал в тишине саксофон,

Эта музыка страсти и боли,

Нас пьянит как вино, забирая в полон,

Никогда не расстанусь с тобою.

Я в объятьях твоих до рассвета засну,

На закате тобою любуясь.

Мне остаться навек в этом дивном плену

И не знать, что наш мир существует.

Спасет она одна

Звериный вой иль это вопль мужчины,
Не разобрать в кромешной темноте,
Но почему она его покинула,
Оставшись только тенью на холсте?

Художник он конечно не из лучших,
Но ведь любовник был бы хоть куда.
А женщина смеется – солнца лучик,
Или во мгле сгоревшая звезда.

Она его любила, это ясно,
Но сон о капитане бросил в ночь.
На берегу ждала его напрасно
Лихой стихии преданная дочь.

Был мертвый капитан еще красивей,
Чем тот мальчишка на заре страстей,
Куда его все бури уносили.
Пропал тогда, и не было вестей.

Она жила, она ждала напрасно,
Сам Дьявол бросил в бездну суеты,
И вот теперь спокойно и безгласно
Голландца своего встречаешь ты.

Он знает, только дева, воскрешая,
Вернет его на землю в этот час,
И он пришел, и буря там большая,
И он зовет, и проступает в нас

И боль, и нежность, хриплый голос рядом,
И встрепенулась, и за ним пошла,
Прекрасна, грациозна, как наяда,
Как нимфа и легка, и весела.

Там воет зверь, о буре возвещая,
Хохочет дева, пригубив вина.
И капитан глядит в глаза и знает:
Все в мире вздор, спасет она одна.

Князь Олег

Ты вторгся в мир чужой, Олег,
И ты решил с волхвом тягаться.
Но короток у князя век,
Вот только череп и остался.

Коня ты повелел убить,
Себя от гибели спасая,
Предателям не сладко жить,
А чародей тогда лукавил.
Ты был спесив и храбр, но тлен
Все это на Руси великой,
И в ожидании перемен
Лишь ворона я слышу крики

Тебя он в светлый храм послал,
Чтобы ты свою изведал долю.
И конь бы все тебе сказал,
Но ты спесив был, да и вздорен,

Теперь ни жизни, ни коня,
И Волхв победно улыбнется,
И ты не пережил меня,
Хоть был моложе, светит солнце,
Ты был спесив и храбр, но тлен
Все это на Руси великой,
И в ожидании перемен
Лишь ворона слышны мне крики.

И птицы дивные поют,
И в поле кони отдыхают.
Ты испытал судьбу свою.
Смертельно змеи здесь кусают.

И щит Царьграда не спасает,
Все подвиги твои напрасны,
Змея лишь ногу оплетет
В глаза она посмотрит властно.

Предавший предан был земле,
А мне еще идти в сражение.
Костер давно твой догорел,
Ты прахом стал, и тьмой и, тенью

Ты был спесив и храбр, но тлен
Все это на Руси великой,
И в ожидании перемен
Лишь ворона я слышу крики.

«Под небом Кавказа он рухнул внезапно…»

Под небом Кавказа он рухнул внезапно,
Совсем как когда-то упрямый поручик.
С какой-то тоской, в тишине и азарте,
Там наши и немцы отчаянно бьются

И небо Кавказа, бескрайнее небо,
Как князя Андрея, его волновало,
И дева смотрела, печалясь без меры,
Но к жизни молитва его возвращала

Во сне в забытьи он стремился к санбату,
Ведь там все залечат и страхи и раны,
И грозный Кавказ отдалялся куда-то,
Мальчишке прощаться с реальностью рано.

И небо Кавказа, бескрайнее небо,
Как князя Андрея, его волновало,
И дева смотрела, печалясь без меры,
Но к жизни молитва его возвращала

Глаза голубые сестрички влюбленной,
Нет, врешь ты фашист, мира он не оставит.
И так вырывался мальчишка зеленый
Из жутких объятий. Старуха лукавит.

Твердит, что его не отпустит, живые,
Уходят, ему же придется остаться,
Тогда испугался, наверно, впервые,
Тогда он впервые на миг растерялся,

Но девочка встала меж ним и старухой,
И та усмехнулась, и их отпустила
– Живые завидуют мёртвым, разруха,
И плен тебя ждет, так упорно твердила.

А он усмехнулся, и к жизни рванулся,
Его ль испугала тоска и разруха.
И всем говорил, что он с ней разминулся,
И долго к нему не вернется старуха,

И небо Кавказа, бескрайнее небо,
Как князя Андрея, его волновало,
И дева смотрела, печалясь без меры,
Но все уходило, молитва стихала

Плач Ярославны

Плач Ярославны в тишине звучит,
Она его зовет из дальних стран.
Так коршун в небесах за ней летит,
И серый волк несется по пятам,
И щука разрезает пену вод,
Стрибог, Перун и Велес заодно.
Князь Игорь к дому милому плывет.
И Ярослав, от ярости хмельной,

Потребовал от дочери развод.
– Он предал нас, он сдался, ты должна.
Княгиня смотрит в небеса и ждет,
А князя поражает тишина.
– О, не кричи, отец, я дочь твоя,
Но он мой муж, и я должна помочь.
И с ним в плену остались сыновья.
Князь развернул коня и мчится прочь.

А Ольга во Владимире одна,
Она понять не может как же дочь,
Забыв отца, твердит, что мол, жена.
И хочет проигравшему помочь.
В шатре своем беснуется Кончак,
Как мог князь Игорь слова не держать.
Он улетел, он убежал, но как?
Любовь способна горы подорвать.

И эти трое в пустоте мирской
Пытаются судить их, не любя.
Но Ярославна, потеряв покой,
Ждет Игоря, и Велес за тебя,
И Лада улыбается в ответ,
Отец и Мать, и хан уходят прочь,
Когда забыв и плен, и свет, и бред
Орел летит к Путивлю в эту ночь,

Несется волк, и не страшится тьмы,
И щука одолеет водный путь.
И зря пытаются они и мы

Продолжить чтение