Читать онлайн Тринити

Глава 1

Глава 1

Недалекое будущее. 2184 год. После долголетней Третьей Мировой Войны большинство государств оказались безвозвратно уничтожены. В мире царят хаос и разруха. Череда конфликтов и противостояний повлекла за собой бесконечную борьбу за главенства во всем мире. Годы войн и бесполезных сражений, сопровождаемых использованием оружий массового поражения, закончились тем, что человечество осталось на грани вымирания. Большинство городов превратились в развалины, в которых невозможно было найти ни одного полезного ресурса для выживания. Заводы, электростанции, водозаборные сооружения, нефтяные платформы и вся остальная промышленность либо были подорваны, либо перестали функционировать несколько лет назад. Бесконечные взрывы по всей поверхности Земли повлекли за собой природные катаклизмы. Землетрясения, цунами, смерчи завершили дело, начатое людьми. Автомобили превратились в ненужные груды железа, а вся электроника теперь служила лишь напоминанием о прошлой спокойной жизни. Больше не существовало стран, государств, королевств и всего современного общества.

Те немногие, кто пережили это время, бежали в леса, надеясь найти тихое место и создать с нуля новые поселения. Никто не знал, сколько таких поселений разбросаны по всему миру, ведь большинство территории всей планеты стали непригодны для жизни. Наша община обосновалась в горной местности, рядом с кристально чистым озером, название которого, мы теперь не могли узнать. Под возвышающимися над нами горами, расположились около тридцати километров густого смешанного леса, из которого нам пришлось вырубить незначительную часть, чтобы построить небольшие дома для каждой семьи. Те, кто выжил в одиночку искали себе сожителей или просились к тем, у кого были свободные места.

В целом климат здесь был теплый. Нечастые дожди и кратковременные заморозки не доставляли особых неудобств. В озере обитала рыба, а в лесу бродили дикие животные, за счет которых мы и выживали. Также нам удалось спасти несколько сортов овощей и зерновые культуры, которыми теперь занимались фермеры. Пропитания хватало, чтобы люди не страдали от недоедания, а свежий воздух был полезен для здоровья, особенно после долгих лет обитания в среде, наполненной ядовитыми выхлопными газами, едкого дыма от взорванной неподалеку бомбы или токсичных отходов местных заводов.

Главой нашей деревни считался Совет. В него входило по одному члену семьи, основавших это место. Всего в Совете состояло пять человек. Они занимались всеми вопросами, касающимися благоустройства общины. Распределяли обязанности, следили за количеством добытых ресурсов и размерами собранного урожая. Решали конфликты, не давая тем разрастаться на все поселение. Также принимали новых поселенцев, блуждающих долгое время в поисках благоустроенных мест жительства. Совет проводил им тщательные допросы, чтобы убедиться в их целях пребывания на нашу территорию. Так было не всегда – несколько лет назад мы приняли троих мужчин, вооруженных до зубов, убеждающих всех, что оружие используется лишь для охоты и собственной защиты. Своими словами, приветливыми улыбками и душещипательными рассказами об уничтоженном родном городе они втерлись ко всем в доверие, не оставляя сомнений в своих намерениях. Но не прошло и месяца их проживания у нас, как они буквально слетели с катушек и перестреляли треть нашего населения. Тогда с их гневных криков мы поняли, что они бывшие военные, уволенные из армии за неподчинение приказам. Возможно наши правила, которые дословно гласили, что каждый должен ответственно относиться к своей работе, помогать ближнему и не вносить разлад в общество, послужили для них триггером. Основатели смогли разобраться с преступниками и казнили их в этот же день, но осадок и боль после трагедии до сих пор напоминали нам о той троице, стоило кому-то случайно забрести в нашу деревню. Поэтому только после основательного допроса, осмотра и изъятия всего оружия, мы позволяли кочующим остановиться у нас.

Нашу общину трудно было назвать цивилизацией, но крышей над головой, работой и трехразовым питанием был обеспечен каждый житель. Часть поселенцев трудились на ферме, занимаясь посадкой, уходом и сбором урожая. Другие работали в столовой, составляя недельное меню и следя, чтобы каждый получил свою заслуженную порцию ужина. Некоторые пытались создать из спасенных материалов и тканей более-менее удобную одежду, качество которой превозносило бы современные одеяния. Особо крепкие мужчины занимались строительством и ремонтом ветхих домов, возведенных на скорую руку неумелыми основателями много лет назад, которые в спешке пытались соорудить хоть какое-нибудь убежище. Также у нас есть пара целителей, присоединившихся к нам несколько лет назад, после четырех лет скитаний по лесам и знающих о лечебных свойствах большинства растений и водорослей. И как полагается для такой местности, мы не обошлись и без охотников и рыболовов.

После многолетней войны жалующихся на такие условия практически не было. Может кому и не хватало банального досуга для развлечений, телевизоров, мобильных телефонов и всего прочего, что было в прежней жизни, но то что мы имели сейчас было лучше той разрухи, что осталась позади. И возможно, когда-нибудь мир снова найдет ресурсы для создания электроэнергии, топлива, двигателей и остального, но пока мы настроены лишь на выживание и сохранение того, что есть.

– Сэмми!

Я сидела на маленькой деревянной скамейке в большой палатке, находящейся на территории фермы и сосредоточено перебирала ягоды черники, очищая их от лишнего мусора, как услышала голос своего друга Нила. Зная, где я могу находиться, он забежал внутрь, держа в руках две чашки, наполненных ароматным овощным рагу.

– Так и знал, что ты забыла про обед. – передавая мне в руки еду и присаживаясь на пол напротив, произнес он.

– Я слышала колокольчик, но решила сперва закончить работу. Спасибо. – чувствуя наступающий голод и улыбаясь, я забрала из его рук тарелку.

– Здесь еще две корзины. Может к вечеру только закончишь. Работа никуда не убежит, а питаться нужно вовремя. – поучительно сказал Нил, передавая мне несколько кусочков хлеба.

– Знаю, знаю. Полноценное и правильное питание – залог хорошо выполненной работы. – процитировала я слова одного из членов Совета.

– Не пропускайте завтраки, обеды и ужины, и вы всегда будете полны сил и энергии для реализации своих задач. – продолжил его речь Ник.

Смеясь над тем, что мы знали текстуально каждую речь всех наших основателей, потому как она не менялась уже много лет, мы не спеша доели по своей порции и позволили себе немного времени на отдых. День выдался особо жарким, солнце нещадно опаливало своими лучами все посадки, что фермерам сегодня потребовалось гораздо больше воды для полива. Я тоже работала на ферме, но в качестве помощника главы хозяйства. В основном мне давали не трудные задачи: подготовить овощи для столовой, пересчитать запасы зерновых культур, провести ревизию в амбаре. Но бывало, что и поручали такую работу, как сейчас – когда выдавался особо урожайный год, свободные руки никогда не бывали лишними, особенно если до этого я успела справиться со своими задачами.

Нил был у нас охотником. Нам обоим недавно исполнилось по двадцать одному году и в поселении мы жили уже добрых пять лет. Пять лет, как каждый из нас потерял своих родителей во время бомбежки в нашем городе. В тот вечер мы с одноклассниками решили посетить вечеринку одного из наших знакомых первокурсников художественной академии, что выпустился из школы на год раньше нас. Его дом находился на окраине города и только благодаря этому мы остались живы. Череда взрывов и густое облако дыма, нависшее над половиной города тогда прозвучала для нас смертным приговором. Мы с Нилом, зная, что наши родители остались дома, яростно рвались обратно, в надежде, что район, в котором находились наши дома, не зацепило ни одним снарядом, но этим надеждам не суждено было сбыться. Электричество и связь перестали работать в этот же вечер, поэтому связаться с полицией у нас не было возможности. Да и сомневаюсь, что органы правопорядка были в силах что-то предпринять. Поддавшись уговорам друзей, мы остались на ночь у первокурсника, а на утро добравшись до своих домов увидели лишь груду развалин, не оставляющих сомнений, что все, кто были внутри, навеки остались погребены под обломками.

В тот день шестнадцатилетний Нил стал сиротой, а в моем сердце все еще горел слабый огонек веры, что мой старший брат Эллиот тоже решил провести тот злополучный вечер вдали от дома, как бывало все дни прежде, и сейчас обосновался в одном из таких же лагерей беженцев. Несколько месяцев после трагедии мы бродили по лесам, питаясь собранными в спешке консервами, найденными ягодами и надеясь наткнуться на любое спасение. Но смысл был в том, что спасать нас было некому. Город опустел за несколько дней. В нем остались лишь мародеры, жаждущие наживиться драгоценностями, которые сейчас потеряли всю свою ценность, и отряд военных из соседней страны, прибывший добивать выживших после сброшенных бомб.

То время было для сущим кошмаром: потерянные и одинокие подростки, не умеющие за себя постоять – мы были легкой добычей для врагов. Блуждая по лесу, нам приходилось спать на деревьях, обвязывая себя веревками, пугаться каждого шороха и прятаться от каждого путника, встречающегося нам в лесу. Искать спасения в других городах было также бессмысленно, как надеяться выжить в нашем родном городе. Мы не знали, что делать дальше, куда бежать и остались ли на земле люди, готовые приютить и защитить незнакомцев. В сердце разрасталась огромная дыра с каждым прожитым днем, а скорбь по родным усиливала отчаяния и страдания. Но мы с Нилом были друг у друга. Лишь это помогло не свихнуться окончательно и двигаться вперед. И если раньше мы были просто одноклассниками и соседями, то сейчас – спустя все эти годы выживания – мы стали друг другу семьей.

– Вечером будет костер. Пойдешь? – вырвал меня из воспоминаний Нил.

– Наверно. Хочется немного развеяться. – окидывая взглядом оставшееся корзины ягод, ответила я.

– Полностью разделяю твое желание. Дикси мне шепнула, что в этот раз настойка у нее получилась волшебная. – замечтался друг.

– В прошлый раз она говорила также, а на утро половина народа не помнила, где провела ночь. – закатывая глаза, я припомнила события двухнедельной давности.

– Это ли не волшебство. – бархатно рассмеялся Нил.

Костер у нас устраивали раз в две недели, давая возможность местной молодежи расслабиться легкими настойками, приготовленных из забродивших ягод и устраивая танцы под живую музыку, сыгранную ребятами на самодельных музыкальных инструментах. Со стороны это все походило на старые народные праздники, посвященные началу лета или окончанию сборов урожая. В такие вечера мы действительно наслаждались окружающей атмосферой, забывая через что каждому пришлось пройти, чтобы почувствовать себя в безопасности и быть уверенными в завтрашнем дне.

– Оскар про тебя спрашивал. – отводя глаза в сторону, произнес Нил.

– Черт… Когда-же он сдастся… – вымученно пробормотала я.

– С виду он нормальный. Тебе не нравится? – перекатывая горсть черники из руки в руку, спросил парень.

– Не в моем вкусе. Слишком покорный. – поджала губы я.

– А кто в твоем вкусе? – поднял на меня глаза Нил и усмехнулся. – Уверенные и дерзкие?

– Не знаю, – я коротко рассмеялась и уже более серьезно добавила. – Но точно не такие как Оскар. Он готов прыгать вокруг меня на задних лапках и исполнять любые приказы. Но такое чувство, что внутри него есть что-то очень отталкивающе. Он одержим, а таких лучше обходить стороной.

– То есть тебе нужно противостояние? Накал страстей? Эмоциональные качели? – приподняв одну бровь, с легкой улыбкой перечислил друг.

– Нет… Не знаю. Это сложно. И к чему этот допрос? Давай лучше поговорим о тебе и, например, о Викки. – попыталась перевести стрелки.

– А что о нас говорить? Повеселились пару раз и все. На серьезные отношения никто не претендует. – отмахнулся Нил.

– Но тебе бы хотелось? Серьезных отношений? – выпытывала я из парня.

– Не знаю, – вздохнул он. – Ладно, я понял. Давай сменим тему.

Посмеявшись над тем, что загнали друг друга в угол, мы принялись обсуждать последнюю охоту, предстоящий костер и болтать об остальной ерунде. Так пролетел час и нам пришлось вернуться каждый к своей работе. Нил ушел в охотничий домик, разбираться с пойманной утренней добычей, а я, погрузившись в свои мысли, продолжила перебирать ягоды.

Так пролетел день. Услышав звон колокольчика, я помыла руки в навесном умывальнике, в который приходилось по несколько раз за день добавлять воды и поспешила в общую столовую. Людей собралось много, кто-то сидел за столами, занимая место для своих друзей и родственников, остальные же стояли в очереди, держа в руках пустые тарелки. Многие предпочитали ужинать в своих домах или на лужайках перед ними, как обычно делали мы с Нилом.

Почти пять лет назад, когда мы появились на пороге этого поселения, вместе с супружеской парой и их маленькой дочерью, которой на тот момент было девять лет, никто из нас не мог предположить, что найдем это замечательное место. В тот момент мы были полны отчаяния и тревоги и не сразу доверились Дереку и Мари, которые убеждали нас, что не причинят никакого зла. Но смотря на их дочь и на то, насколько аккуратно и доброжелательно они обращались к нам, пытаясь наладить контакт, решили все же довериться незнакомым людям, понимая, что такими темпами можем в конец одичать. После этого дня, мы не разу не пожалели о принятом решении. Основатели провели с нами серьезный разговор, накормили, поделились одеждой и выделили для нас отдельный дом, согласуя заранее с Дереком и Мари, что те возьмут нас под свое крыло. С их дочерью Люси мы подружились и пытались помогать во всем ее родителям. Дерек подался в строители, имея немалый опыт за плечами, а его жена из-за любви к готовке, устроилась в столовую помощником повара.

Увидев каштановую макушку своего друга в очереди, я пробралась к нему, извиняясь перед оставшимися позади людьми. Нил внимательно рассматривал огромные чаны за узкой деревянной стойкой, пытаясь угадать, какое блюдо будет на ужин. Я легонько тронула его за локоть, привлекая внимание и в этот момент кто-то по-хамски ткнул меня в плечо.

– Эй! Не видишь очередь? Со зрением проблемы? – спросил грубым тоном мужчина, перекрикивая общий гул столовой.

– Чед, успокойся. Я занимал. – процедил холодно Нил, обращаясь к мужчине с заросшей на пол лица бородой и лохматой рыжей шевелюрой.

Его грязная растрепанная одежда, ужасные манеры и скверный характер могли вызвать лишь отвращение, и я была рада, когда Нил, обняв рукой мою талию, поменял нас местами, ставя меня впереди себя. Я благодарно улыбнулась, на что друг подмигнул мне. Чед пробурчал в ответ что-то оскорбительное и злобно сверкнул маленькими глазами на Нила.

За три года тяжелой работы охотником, друг научился хладнокровию и на такие выпады со стороны коллег отвечал равнодушием и спокойствием, заранее предотвращая возможную потасовку. В целом люди были здесь адекватные, доброжелательные и мирно относились к таким вопросам, беспрепятственно пропуская вперед тех, кому заняли место, зная, что без еды никто не останется. Но были и такие как Чед, которые думали, что за выполненную работу их должны обслуживать как в дорогом ресторане, отдавать им самые лучшие куски мяса, а после кланяться в ноги, забывая при этом, что здесь все равны.

Получив долгожданную порцию ужина, мы переместились к нашему дому, устраиваясь на траве под большим дубом. Солнце клонилось к горизонту, постепенно скрываясь за самой высокой горой. Вечерняя прохлада ласково обдувало уставшее от жары тело, а по воздуху разносилось хоровое пение мелких насекомых.

– У тебя не будет проблем на работе? – беспокойно спросила я.

– А должны? – нахмурил брови Нил. – Из-за Чеда?

Я покивала в ответ, думая о перепалке в столовой.

– Нет, – улыбнулся друг. – Он давно на меня зуб точит, но к активным действиям переходить боится. Возраст уже не тот, да и стреляю я лучше него. На охоте он постоянно медлит, а пуская стрелы – часто промахивается. И обычно в такие моменты его добыча достается мне. – лучезарно улыбнулся Нил.

– Он выглядел разозлившимся.

– Не переживай. Он мерзкий тип и любит отпускать сальные шуточки в сторону одиноких девушек. Марк уже делал ему несколько предупреждений, так что, думаю, это вопрос времени, когда его выпрут из охотничьего клуба.

– Работа без него будет спокойнее? – я поморщилась, вспоминая его гневный взгляд.

– Определенно.

Не торопясь, мы поужинали наивкуснейшим тушенным кроликом, пойманным ребятами ранним утром и разошлись по комнатам готовиться к костру. Мне нравился наш дом – деревянное сооружение с тремя спальнями, небольшой прихожей, коридором и уборной. В силу обстоятельств, бани у нас было две на всю деревню – женская и мужская, которые затапливали каждый вечер после ужина. Но совсем недавно Совет принял решение, что в порядке очереди к каждому дому будет пристроены своя купальня. Благо, рабочей силы на это хватало и вопрос оставался лишь в средствах для реализации данной задачи. Мало кто хотел рубить деревья, которые служили убежищем для зверей, а заодно и нашим кормильцем, но численность населения постепенно вырастала. Поэтому приходилось идти на жертвы, создавая более удобные условия для существования.

Я стояла в нашей общей с Люси комнате, пытаясь отыскать более-менее сносный наряд для предстоящего костра. Помещение было небольшим, но уютным: две кровати с противоположных сторон, две тумбочки и шкаф для одежды, вполне помещающий в себя наряды двух человек. Половина вещей износилось, а те, что были в хорошем состоянии, больше походили на униформы и рабочие костюмы. Наконец, мне удалось найти легкий сарафан на бретельках темно-зеленного цвета с росписью мелких белых цветов на подоле. Достав из прикроватной тумбочки похожую на узор платья заколку, которую мне подарила Люси на прошлый день рождения, я скрепила за головой несколько передних прядей, создавая подобие праздничной прически. Посмотрев в приклеенное к дверце шкафа зеркало, я увидела молодую девушку со светлыми, длинными, слегка вьющимися волосами, миндалевидными зелеными глазами и слишком наивной улыбкой, идущей в разрез с моим истинным характером. Милое приталенное платье чуть выше колена и парадные босоножки, которые надевались строго на праздники, завершали образ золушки, заменяющей деревенскую трудягу. Косметикой я особо не пользовалась (спасибо родителям за длинные ресницы), но слегка пухлые губы привыкла окрашивать в бледно-розовый оттенок, который также использовался только в особенные дни.

Сквозь приоткрытое окно до меня донеслись веселые разговоры нескольких человек, проходивших мимо нашего дома и спешащих к началу мероприятия. Я выскочила за дверь и столкнулась с Нилом, закрывающим за собой спальню, находящеюся напротив моей. Он был в черной, чуть выцветшей футболке и в синих потертых местами джинсах, но выглядел, на удивление, стильно. Темно-серые глаза рассматривали меня немного дольше обычного, а полные губы сложились в добрую ухмылку.

– Выглядишь прекрасно. – тихо произнес Нил.

– Спасибо. Ты тоже, – непонятно из-за чего нервничая, ответила я. – Где ты взял джинсы?

– Совершил выгодный обмен с Оливером. Он очень настойчиво просил меня научить его секретам охотничьего дела. – улыбаясь, объяснил друг.

– Видимо, обучение ему понравилось. – с ответной улыбкой сказала я.

– Еще бы. На прошлой неделе он выследил кабана. И теперь меня назначили его наставником.

– Так тебя можно поздравить с первым учеником? – порадовалась я за друга.

– Наверно. Если бы он еще поменьше болтал во время вылазок. – с вымученной улыбкой произнес Нил.

Посмеявшись мы покинули дом и двинулись на берег озера к самому эпицентру веселья. Вокруг большого костра плясали девушки в летних сарафанах, манящими улыбками завлекая парней присоединиться к ним. Искры, отлетающие от языков пламени, казалось, совсем не беспокоили радостную молодежь. Уставшие от каждодневной работы и отпустившие все свои тревоги и переживания, они отдавались во власть живой музыки и пьянящей ягодной настойки. Зрелище было захватывающим, и я не могла отвести от них взгляд, борясь с желанием остаться наблюдающей или прибиться к танцующим. Рядом со мной возник Нил, протягивая деревянный стакан, наполненный сиреневой жидкостью.

– Спасибо. – улыбнулась я, повысив голос на октаву.

– Отдыхай. Я пойду поздороваюсь с ребятами. – указав в сторону нескольких парней, смотрящих на веселящихся девушек, произнес Нил.

Я кивнула, пробуя напиток на вкус. На языке растворились терпкие вкусы нескольких ягод, растекаясь по венам и принося мгновенное расслабление. По крепости я поняла, что не стоило увлекаться настойкой, рискуя потерять контроль над сознанием. Дикси вновь сотворила что-то, как она выражалась, волшебное, от которого легко забыться во времени и пространстве. Держа в руках стакан с дурманящей жидкостью, я направилась к костру, легко чувствуя направление музыки. Отпуская все лишние мысли, двигаясь в такт звучащих барабанов, я заняла место между двумя девушками и принялась кружиться с ними в танце вокруг жаркого пламени. Мысли туманились, и я позволила себе забыть о прошлом, настоящем и будущем. Плавные движения тела и каждый глоток цветной настойки поглотили мое состояние, даря безмятежность и блаженство.

Чьи-то теплые, крупные руки опустились на мою талию, следуя направлению моих движений. Я повернула голову, думая, что увижу Нила, но перед глазами появилось другое лицо. Русые волосы, карие глаза и мнимо невинное выражение лица. Оскар. Стакан полетел вниз и резко почувствовав дискомфорт, я попыталась отодвинуть его руки со своего тела. Но встречный пьяный взгляд, давал понять, что отходить он не намерен.

– Расслабься, Саманта. Давай потанцуем. – заплетающимся языком произнес парень, осмелев от выпитой настойки.

– Нет. Оскар, отпусти меня. – возвращая ясность ума, твердо ответила я.

– Почему ты всегда такая недоступная? – начал злиться парень, усиливая хватку своих рук.

Не успев ответить, я увидела появившегося ниоткуда Нила, который рывком оттащил от меня Оскара и сквозь сжатые губы, сурово бросил ему:

– Ты не знаешь значения слова «нет»? Еще раз распустишь руки, лишишься их.

Словно отрезвев за секунду, он побледнел и бормоча слова извинений бросился подальше от нас. Я смотрела ему вслед, думая о том, насколько градус мог изменить его поведение и обнажить истинные намерения.

– Ты в порядке? – мягко поинтересовался Нил.

– Да. Все хорошо. Просто не ожидала от него таких действий.

– Думаю, его надоумили дружки. – кивнул в сторону хохочущих друзей Оскара.

– Придурки. – ответила я, рассматривая парней из бригады столяров.

– Хочешь домой или еще потанцевать? – осторожно спросил друг.

– Я бы потанцевала еще. Ты не против? – протянула ему руку.

– Если дама приглашает, кто я такой, чтобы отказываться? – усмехнулся Нил, хватая меня за ладонь и утягивая в сторону костра.

Держась за руку Нила и сделав несколько оборотов вокруг себя, я прильнула к другу, устраивая ладони на его плечах. Он опустил свои прохладные, немного грубые от труда руки мне на талию, аккуратно задавая темп движений под музыку. Снова расслабившись в правильных руках, я почувствовала настоящую свободу и отдалась этим эмоциям. Ощущение безопасности укутало меня в кокон и позволило отпустить все напряжение, появившееся из-за недавней стычки с Оскаром. Постепенно барабаны сбавляли ритм, меняясь со струнными инструментами, делая мелодию более медленной. Нил привлек меня ближе, полностью возвращая себе контроль в танце и продолжил плавные покачивания из стороны в сторону. От половины выпитого стакана, голова кружилась, а тело исходило жаром. Мое лицо было на уровне шеи друга, а тяжелое дыхание касалось открытой кожи возле края футболки. Подняв голову, я увидела взгляд Нила, направленный на меня. В серых радужках сверкал отражающийся свет пламени, а расширенные зрачки будто заглядывали прямо в душу, безмолвно внушая обещание заботиться и оберегать.

Внезапно со стороны послышался чей-то крик. Магия момента была потеряна, и мы отодвинулись друг от друга, оглядываясь в поисках источника звука. Музыка стихла. Несколько человек пытались рассмотреть что-то в лесу, остальные подняли головы к ночному небу.

– Там что-то пролетело! – воскликнул кто-то из парней, показывая на гору слева от нас.

Услышав его слова, все обернулись в сторону возвышенности и замерли в ожидании чего-то, сами не понимая, чего именно. Из ближайшего дома к нам спешил Марк – член Совета и глава охотничьего клуба. Немного заспанным вид и помятый хлопковый костюм-пижама, давали понять, что испуганные крики вырвали его из царства Морфея.

– Что происходит? – строго спросил он.

Яркая вспышка света, озарившая верхушку горы, лишила всех дара речи. Через секунду она исчезла также резко, как появилась. Минуту все стояли без движения, боясь пошевелиться. На грудь толстым слоем оседала тревога, а среди собравшейся молодежи разрастался клубок паники. Что бы там не приземлилось, уже издалека оно внушило понятие, что мирным дням пришел конец.

Глава 2

Глава 2

Я мерила шагами комнату, в ожидание хоть каких-нибудь новостей. После событий на минувшем костре уснуть не удалось. В голове крутилось миллион вопросов, о том, что могло приземлиться в наших краях. Самолеты, вертолеты и другие летательные объекты никто не видел уже несколько лет. Вся военная техника потерпела крушение в годы проходящей войны. А все аэропорты и частные аэродромы были уничтожены вражескими силами чуть ли не в первую очередь перед заводами и промышленными сооружениями. Мои догадки основывались лишь на прочитанной художественной фантастической литературе со времен школы, где люди нашли новую, подходящую для человека планету, вступили в контакт с внеземными цивилизациями или обосновались на новоизобретенных космических станциях в космосе. Надеяться на то, что за несколько лет где-то вновь работало электричество, создавалось или находилось какое-то топливо и существовала прежняя современная жизнь, было бессмысленно. Времени прошло очень мало и мир не успел бы восстановиться за столь короткий срок.

На помощь Марку пришло еще несколько членов Совета, желая разобраться в ночной суматохе. Нас попросили разойтись по домам и на всякий случай не выходить до рассвета. Люси, испугавшись всеобщей неразберихе, пожелала ночевать в спальне родителей. А Нила, как одного из самых ответственных и способных, вызвали в главный зал для обсуждения возможных действий с нашей стороны. Солнце встало несколько часов назад, но никто из охотников или основателей еще не вернулся с собрания. Некоторые поселенцы, несмотря на указания Совета, спешили по своим делам, не заботясь о том, что на улице их может поджидать опасность. Из окна моей комнаты все выглядело как обычно: чистое голубое небо, яркое обжигающее солнце, кристальное озеро с мелкими накатывающими от ветра волнами и видимость былого спокойствия. Так и не скажешь, что вчера здесь царила паника, оплетающая своими сетями каждого мирного жителя.

Голова тяжелела с очередной непрошенной мыслью, ноги ныли после прошедших танцев, а бессонная ночь отдавалась во всем теле слабостью. Увидев мелькнувшее в зеркале отражение, я поняла, что все еще наряжена в красивый сарафан, который стоило сменить сразу, как мы вернулись с костра. Немедля, я отыскала в шкафу простою синюю рубашку, узкие черные брюки, с завышенной талией и старые, наполовину изношенные кроссовки. Стоя перед зеркалом и заправляя верх в брюки, я услышала тихий стук. Желая поскорее узнать хоть что-то о сложившейся ситуации, я рывком распахнула дверь.

– Думал, ты спишь. – произнес с порога Нил.

– Уснешь тут. Что решили? Будете что-то делать? Есть варианты кто это может быть? – пропуская друга в комнату, я закрыла за ним дверь, заваливая вопросами.

Деревянная кровать заскрипела под весом тела Нила, принимая на себя всю его усталость. Я остановилась напротив, упираясь кулаками в бока и ожидая его слов.

– За ночь до нас никто не добрался, если там вообще есть люди, поэтому Совет решил, что нужно самим попытаться дойти до них. Сходить в разведку, какое-то время последить за объектом, чтобы удостовериться несут ли они угрозу поселению. – на выдохе рассказал Нил.

– Туда же идти целый день. А если это вражеские военные, желающие добить остатки человечества? И как вы будете следить за ними в темноте? – возмутилась я.

– У охотников есть несколько пар очков ночного видения, с наблюдением проблем не будет. А вот на счет вероятности ловушки… кто знает. Но сидеть сложа руки тоже не вариант. – спокойно проговорил парень.

– Нил, – я села рядом с ним на кровать, чувствуя бессилие. – У меня плохое предчувствие. Это не обычная охота, где ты знаешь, что самую большую опасность может предвещать лишь встреча с кабаном. Это черт знает кто…

Беспокойство за самого близкого человека прорывалось внутрь и сжимало сердце. Мысли, что он не вернется с этой вылазки, громыхали в голове, закладывая уши. Страх за его жизнь и фобия дальнейшего одиночества заставили мои глаза наполниться слезами.

– Сэмми, посмотри на меня. – ласково произнес Нил, беря меня за руки.

Я подняла взгляд и несколько слезинок скатились по щекам.

– Я боюсь за тебя. – прошептала, встречаясь с его глазами.

– Все будет хорошо, – он провел большим пальцем по моей щеке, стирая дорожку слез. – Я знаю этот лес чуть ли не лучше всех. И отлично стреляю. Мы возьмем с собой оружие. Я вернусь, обещаю.

Его слова звучали уверенно, а обещание вселяло надежду, но на душе острыми когтями скребли кошки. Хотелось сделать что угодно, лишь бы не отпускать единственного родного человека в гущу неизвестности и риска.

Нил заключил меня в крепкие объятия, укутывая теплом и заботой. Нежными поглаживаниями по спине, успокаивая, чуть не начавшееся рыдания. Знакомый легкий запах дыма и хвойных деревьев, действовал не хуже успокаивающего травяного чая. Я обхватила его крупное, натренированное на работе тело, пытаясь справиться с наступающей дрожью.

– Если не вернешься, я сама тебя убью. Найду и убью. – справившись со слезами, пробормотала ему в плечо.

– Обещаешь? – хрипло рассмеялся Нил.

– Гарантирую. – ответила я, отпуская его объятия.

– Не забывай про обед. – наставительно произнес друг, закрывая за собой дверь комнаты и оставляя меня наедине со собственной тревожностью.

За все годы, проведенные здесь, я научилась бороться с плохими мыслями единственным действенным способом – работой. Отгоняя страшные картины, влезающие в голову, я собрала волю в кулак и отправилась к Рику – главе фермерского хозяйства и второму члену Совета. Желая завалить себя рабочими задачами, я постучала в дверь дома, вдвое больше нашего и расположенного у самого начала территории посева. У них с женой было четверо детей: двое совершеннолетних сыновей и две дочери – тринадцати и пятнадцати лет. Вся его семья трудилась вместе с ним на грядках, обеспечивая овощами и зерновыми весь лагерь. К своим сорока восьми годам Рик был уважаемым человеком, к мнению которого прислушивался почти каждый житель.

– Открыто! – прозвучал через открытое окно басистый голос хозяина.

– Доброе утро. – поздоровалась я, находя Рика взглядом.

– Привет, Саманта. Проходи. – указал он на стул напротив себя.

Я села на предложенное место, осматриваясь вокруг. Большая прихожая дома была поделена на две части, одну из которых занимало подобие кабинета. Справа на стене были прибиты вешалки для одежды, а снизу стояло несколько полок для обуви и два табурета. С левой стороны располагался массивный деревянный стол, пара стульев с противоположных краев и небольшой стеллаж, наполненный уцелевшими книгами по уходу за урожаем и ветхими папками с контрольной информацией о запасах продовольствия. Рик, склонившийся над толстой тетрадью, что-то старательно вырисовывал в ней простым карандашом. Коротко-стриженные волосы с проблеском седины и морщинистое лицо говорили о тягостях прошедших лет. А застиранный, джинсовый комбинезон с коричневой соломенной шляпой, лежавшей рядом, сами собой намекали на сферу деятельности человека.

– Что случилось? – прекращая рисовать, обратил на меня внимание мужчина.

– Пришла узнать на счет накопившейся работы.

– Я узнаю этот взгляд, – добродушно улыбнулся он. – Переживаешь и хочешь окунуться в работу.

– Вы как всегда – зрите в корень. – выдавливаю из себя ответную улыбку.

За пять лет он неплохо выучил все мои эмоциональны состояния и повадки. Зная, через что нам пришлось пройти и каким трудом далось начало новой жизни здесь, он всегда шел на уступки и позволял коротать время у него на ферме, с раннего утра до позднего вечера. Я радовалась любой появившейся работе, не жалея себя и потраченных сил, тщательно и скрупулёзно выполняла все поручения. За такой ответственный подход он и назначил меня своим помощником год назад.

– У меня есть для тебя задания. Но прежде, хочу сказать, что Нил отличный охотник, разбирающейся в своем деле, не побоюсь сказать, получше Марка. И ему будет спокойнее, знай он, что ты в порядке, а не ревешь, свернувшись калачиком. – по-отечески произносит Рик.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась я. – Для этого я здесь – чтобы не расклеиться. Так что-за работа?

– Для начала скажи, ты закончила вчера с ягодами? – дождавшись моего кивка он продолжил. – Нужно пересчитать остатки пшеницы, овса, кукурузы и ячменя. Дальше по списку собрать овощи на завтрашний день для столовой и, если успеешь, измерить свободный участок земли рядом с теплицами. Мне нужно знать сколько еще грядок там можно оборудовать. Если будут трудности, зови меня или Макса.

– Поняла. Могу идти?

– Да. И, Сэм, не забывай про обед, а то тебя скоро ветром сдувать начнет.

Я улыбнулась, вспоминая вечные наставления Нила и отправилась к амбару, где хранятся все запасы злаковых культур. Просторное деревянное сооружение с запылёнными окнами из толстого полиэтилена, встретило меня духотой и ярким солодовым запахом, исходящим от мешков со свежим зерном. Весь периметр склада был поделен на секции, разделенные перегородками, для удобства хранения разных культур. Взяв старенький журнал с навесной полки возле входа, я подошла к первому отделению и принялась считать количество мешков с высушенной ранее кукурузой, параллельно делая пометки на пожелтевших страницах. Переходя от секции к секции, я погрузилась в работу, потеряв счет времени и старательно избегая мысли о походе наших людей на гору. Тишина позволила полностью сконцентрироваться на первостепенной задаче. Время шло и до меня донесся едва различимый звон колокольчика, означающий начала обеда. Решив не игнорировать наставления друга и начальника, я поместила журнал на предписанное ему место и поспешила в столовую.

Сегодня здесь было значительно меньше народа, чем обычно. Встав в конце очереди, я заметила, что многие получив свою порцию, отправлялись домой, вместо того, чтобы расположиться за свободным столиком. Взгляды людей были поникшими, а в тихих разговорах звучали интонации опасений и сомнений. Общий настрой на «работа – еда – отдых» терялся с каждой минутой нахождения в стрессовой ситуации. Хотелось сбежать и не слушать едкие фразы прохожих: «А вдруг их убьют?», «А что, если это очередная бомба замедленного действия», «Они точно не вернутся живыми», въедались в мозг, рискуя поселиться там навечно.

– Привет, Рапунцель. – отвлек меня бодрый голос за спиной.

Я повернулась и наткнулась на лучезарную улыбку Макса – старшего сына Рика. Черные, как ночь, волосы средней длины, слегка небрежно, но эстетично зачесанные назад, светло-карие, словно мед, глаза и всегда яркая заразительная улыбка, на которую невозможно не ответить взаимностью. Не такой крупный как наши охотники и строители, но достаточно жилистый, благодаря изнурительному труду на ферме. Он возвышается надо мной на полторы головы и любит называть меня именем героини из детского мультфильма, объясняя это схожестью с ее внешностью.

– Привет, Макс. Не подскажешь, где можно зарядиться весельем и энергией? – намекая на его вечную жизнерадостность, улыбнулась я.

– Тебе просто нужно больше времени проводить со мной. – усмехнулся он, постепенно двигаясь за мной к раздаче.

– Правда? А я думала, где-то раздают хорошее настроение. – поджала губы, отвечая.

– Не раздают, но я могу помочь тебе отвлечься. Пообедай со мной? – с уверенностью моего согласия произнес Макс.

– Сомневаюсь, что из меня сейчас выйдет хороший собеседник. Есть вероятность, что я подпорчу тебе весь настрой.

– Не думаю, что у тебя получиться. Но не проверим – не узнаем. И я хочу кое-что тебе показать. Будет интересно, соглашайся. – состроил щенячьи глазки парень.

Забрав у Мари свою порцию еды и поблагодарив ее, я осмотрелась вокруг и поняла, что сидеть здесь, вслушиваться во все мрачные фразы поселенцев, было выше моих сил. Обедать дома возле дерева в одиночестве, тоже не казалось хорошей идеей, зная, что там я точно буду еще сильнее накручивать себя плохими мыслями. Поэтому предложение Макса теперь казалось чем-то вроде спасательного круга, за который невольно хотелось ухватиться, чтобы вытащить себя из пучины волнения.

– Ладно, веди.

Ликующе улыбаясь, Макс повел меня на выход из столовой, лавируя между оставшейся очередью. Я шла позади него, смотря на уверенную прямую спину и ловила ароматные запахи из глиняной тарелки, наполненной горячей ухой. Вскоре мы добрались до территории садов, расположенной за овощными теплицами. Несколько рядов молодых деревьев тянулись вперед до самого края леса. Макс опустил свой обед на массивное поваленное дерево и рукой поманил за собой. Я повторила его действия и с интересом последовала за ним. В этой части хозяйства я бывала очень редко и только по поручениям Рика, требующего проверять молодые стволы яблонь, груш, персиков, слив и абрикосов на появление возможных вредителей. Из всех плодовых деревьев урожай давали только сливы и абрикосы, не прихотливые к условиям в период активного роста. Четыре года назад, когда Рик поставил задачу высадить уцелевшие семена и косточки фруктов, все с сомнением отнеслись к его идее, предполагая, что за достаточно продолжительное время ядро косточек пришло в негодность, но на правах главы хозяйства и члена Совета он имел возможность отдавать приказы. Поэтому спустя несколько лет, когда некоторые деревья начали плодоносить, все могли только радоваться настойчивости Рика.

– Закрой глаза. – поворачиваясь ко мне, воодушевленно произнес Макс.

От резкого торможения я чуть не врезалась в его грудь. Вскинув голову, я взглянула на него и подняла одну бровь, скептически относясь к его просьбе. Он забрал мою тарелку с едой и вместе со своей опустил их на небольшой пенек, стоящий в шаге от нас.

– Давай. Не будь ханжой. Или я сам это сделаю. – весело сказал парень, видя сомнения на моем лице.

Не успела я ответить, как Макс уже шагнул мне за спину и прижал свои теплые ладони к моим глазам, закрывая обзор.

– Вообще-то я почти согласилась. – возмущенно произнесла я, но не стала убирать его руки, боясь своей нетерпеливости и зная, что точно буду подглядывать.

– Почти не считается, – озорно произнес голос над моим ухом, щекоча своим дыханием. – Теперь давай вперед.

Осторожно толкая меня своим телом и заставляя делать маленькие шаги, он выбирал направление, обходя невидимые мне препятствия. Близость Макса отдавалась странным трепетом внутри, убеждая испытывать непрошенное доверие. Когда я только начала пропадать на ферме, Рик частенько просил сына приглядывать за мной, на случай если мое моральное состояние ухудшится. За все это время мы выстроили неплохие дружеские отношения, постоянно сталкиваясь на рабочий заданиях или проводя дискуссии на общих собраниях из-за выбора места посадок или определенного ухода за новыми побегами овощей. Макс единственный, кто не собирался жалеть меня после потери родителей, в то время как от остальных, то и дело, слышались слова сочувствия и сожаления, не позволяющие хоть на время забыть о погубленных жизнях родных. Он всегда пытался вывести меня на эмоции, споря со мной, рассказывая разные шутки, забавные истории, вырывая меня из собственных воспоминаний и переключая все внимание на настоящее.

– Здесь ямка, перешагивай. Аккуратно. Вот сюда.

– Долго еще? – почему-то шепотом спросила я.

– Мы на месте. Готова, Рапунцель?

Я покивала, и он убрал свои ладони, открывая моему взгляду обещанный сюрприз. Отвыкнув от солнечного света, я прищурилась и увидела перед собой с десяток деревьев, усыпанных яркими розовыми и белыми цветами. Такую красоту в последний раз я видела у себя в городе, когда парки и природные зоны отдыха окрашивались всеми цветами радуги предзнаменуя начало весны. Сейчас нас окутывал необыкновенный сладковато – свежий аромат, исходивший от яблонь и персиковых деревьев. Хотелось заключить такие благоухания во флакончик, чтобы иметь возможность наслаждаться ими круглый год. Непроизвольно из меня вырвался вздох восхищения, а взгляд безостановочно цеплялся за каждый цветок.

– Я знал, что тебе понравится. – тихо произнес Макс, стоя позади меня.

– Невероятно. – прошептала я.

– Полностью согласен. – проговорил парень, обходя меня и неотрывно наблюдая за моей реакцией.

– Когда они зацвели? – перевела взгляд на молодого фермера.

– Пару дней назад. Видимо, сказалась жаркая погода. Если все будет хорошо, в конце лета можно будет собирать урожай.

– Это же отличная новость. Ты рассказал остальным? Своему отцу? – вдохновленная увиденным, поинтересовалась я.

– Отец в курсе, а коллегам скажем на завтрашнем собрании. Хочешь, останемся здесь на обед? – мягко улыбаясь, спросил Макс.

– Еще спрашиваешь? – рассмеялась я.

Макс вернулся за нашей едой, оставляя меня наедине с фруктовым садом. Я переходила от дерева к дереву, принюхиваясь к каждой ветви, покрытой множеством цветков. Обилие ароматов вытеснили из головы все дурные мысли, заставляя испытывать легкое головокружение. В купе с ярким солнцем, окружающими нас горными вершинами и сверкающей неподалеку водной гладью озера, сложилось ощущение, что я очутилась в сказке.

Насытившись сладкими запахами, я вернулась к началу плодовых рядов, занимая места под небольшим деревом. Вскоре подошел Макс, передавая мне тарелку с супом и несколько кусочков хлеба. Не спеша перекусив, мы отложили посуду и прилегли на мягкую траву, рассматривая голубое небо, сквозь зеленую крону дерева. На душе было спокойно, переживания ненадолго отступили, освобождая место для приятных эмоций, а на губах невольно мелькала легкая улыбка.

– Спасибо, Макс. – сказала я, поворачивая голову к парню.

– Не за что. Я рад, что смог отвлечь тебя. – подняв уголок губ, по-доброму ухмыльнулся он.

Через некоторое время мы вернулись каждый к своим делам. Я отправилась в амбар досчитывать запасы провианта. После завершения работы на складе моей следующей задачей была сборка овощей для столовой на завтрашний день. Добравшись до большой палатки, соседствующей с маленькой, в которой вчера разбирала ягоды, я начала по списку, заранее взятому у Мари, собирать по корзинам разные овощные культуры: картофель, помидоры, лук, кабачки и несколько килограмм абрикосов для компота. Сама палатка была дополнительно накрыта тяжелым тентом, защищающим урожай от дождей. Внутри помещения по периметру располагались вместительные деревянные стеллажи, заполненные наполовину ящиками с овощами. По центру стоял высокий стол, служащий для удобства сбора продуктов. Быстро справившись с задачей, я поспешила обратно к Рику, сообщить о том, что можно отправлять помощников для транспортировки заказа в столовую. За весь день я упорно отгоняла от себя мысли о Ниле, желая скорейшего наступления следующего дня. Каждый раз, когда в голову забредали ужасные представления о их походе и незваных гостях за горой, я насильно заставляла себя сосредоточиться на своем деле.

Так пролетел день, закат которого я встречала за теплицами с огурцами, измеряя старенькой рулеткой свободное от посадок место. Громкое стрекотание насекомых прервал трезвон столовского колокольчика, зазывающего всех к ужину. После услышанного от поселенцев на обеде, отправляться в столовую не было никакого желания. Снова погружаться в омут сомнений и чужих страхов, когда моих собственных хватило бы на пол лагеря, грозилось получением нервного срыва. К тому же, особого голода я не чувствовала. Испытывая лишь усталость от целого дня работы и частых скачков настроения, я сразу поспешила в баню, мечтая смыть с себя утомление и очистить тело от дневного зноя.

Скрипучая кровать приняла меня в свои объятия, как родную дочь, а царство сновидений завладело моим разумом, не ожидая даже пяти минут. Яркий луч солнца упал на мои закрытые глаза, вырывая из сна. Поднявшись с кровати, я услышала разнообразные крики, от радостных до испуганных, доносившиеся через окно. Не заботясь о внешнем виде, я выбежала на улицу, надеясь увидеть, как Нил со своей командой возвращается целым и невредимым.

На улице царила суматоха. Все бежали к границе леса, заметив первые признаки движения в деревьях. Я замерла рядом с Дереком, сходя с ума от ожидания. Сердце колотилось о ребра, грозясь выскочить наружу, зрение заострилось, напряженно следя за кромкой густой растительности. Через мгновение оттуда вышли несколько человек во главе с Нилом. Радостно выдохнув, я помчалась к нему навстречу. Не обращая внимание на остальных жителей, бросилась к нему на шею, со всей силы сжимая руками родного человека. Моему восторгу не было предела, а на глазах появились слезы счастья. Секундная заминка с его стороны, а после крепкие мужские руки, прижимающие к себе в объятиях.

– Все хорошо, Сэмми. Я здесь. – прошептал Нил, зарываясь лицом в мои распущенные волосы.

– Ты в порядке? Не ранен? – пробормотала я, все еще прижимаясь к нему.

– Не волнуйся, я цел. Но ты должна кое-кого увидеть. – серьезно ответил друг.

Не до конца понимая смысл сказанного, я отпустила друга и вопросительно взглянула на него. Он отошел слегка в сторону, открывая мне людей, стоящих за его спиной.

За несколько секунд я испытала целую гамму эмоций, начиная от удивления, облегчения и заканчивая насторожённостью, возмущением и малой долей страха. Напротив меня, в компании четырех неизвестных людей, стоял Эллиот, держа перед собой в руках пистолет, нацеленный на затылок Нила.

– Привет, сестренка… – ядовито усмехнулся брат.

Глава 3

Глава 3

– Опусти ствол, Эллиот. – грозно произносит мужчина, выходя вперед и становясь между ним и Нилом.

Брат, весело улыбнувшись, прячет пистолет себе за спину, Нил же закатив глаза, кивает своим коллегам, намекая убрать оружие, которое теперь нацелено на Эллиота. Тем временем неизвестный мужчина обходит нас и направляется к остальным жителям.

– Я же говорил, что шутка ужасная. – обращается друг к Эллиоту.

– Зато эффектная, – коротко смеется мой брат и произносит мне. – Может обнимешь уже старшего брата?

Я продолжаю стоять как вкопанная, пребывая в полном недоумении. Столько лет я задавалась вопросами о его судьбе: «Что случилось с Элом?», «Был ли он в тот вечер дома?», «Пытался ли найти меня?», а сейчас, видя перед собой живое доказательство того, что я не сирота, не могу вымолвить ни слова. Его, как он выразился, "эффектное" появление полностью выбило меня из колеи. Я не двигалась и, кажется, не дышала, все эти секунды, которые превратились в вечность. В это время из моих воспоминаний выглядывает веселый, местами нагловатый брат, готовый в любой момент спрятать меня за свою спину, останавливаясь прямо сейчас рядом с парнем напротив меня, и показывая, что это один и тот же человек. В прошлой жизни он всегда был тем еще шутником, но обычно ничего серьезного не вытворял. Временами защищал меня от обидчиков, если такие появлялись, и много раз выгораживал перед родителями, убеждая их полояльнее относиться к моим подростковым выходкам. Внешне мы были очень похожи: одинаковые светлые волосы, большие зеленые глаза, слегка заостренным нос и полные губы. Такой же худой, но выше меня на голову и старше на пять лет. Сейчас черты его лица немного ожесточились, а взгляд, несмотря на напускное веселье, поменялся на серьезный и осмысленный. Странная форма, не похожая ни на военную, ни на рабочую, привлекает внимание, напрашиваясь на определенные вопросы.

– Сэмми, все хорошо. Он просто пошутил. – тихо говорит мне Нил.

Глубоко выдохнув, я сбрасываю оцепенение и все же подхожу к брату, смыкая руки в замок вокруг его тела. Осознание, что это действительно он, заставляет слезы вновь политься по щекам. Эллиот мягко гладит меня по волосам, позволяя отпустить все эмоции.

– Ты точно чокнутый, раз решил, что это меня развеселит. – немного злясь, бормочу я ему в плечо.

– Не обижайся, мелкая, ты же знаешь, что я не причиню тебе и твоим друзьям вреда. – улыбаясь отвечает брат.

– За пять лет многое могло измениться. Как ты выжил? Где был все это время? И как нашел нас? – разрывая объятия и постепенно отходя от шока интересуюсь я.

– Я все расскажу, но чуть позже. И я очень рад, что ты жива.

– Это взаимно.

Через секунду за нашими спинами громкий голос обращается ко всем поселенцам:

– Здравствуйте. Меня зовут Майкл. Не нужно нас бояться, мы пришли с миром. Кто у вас главный?

– Говорите не бояться вас, а сами приставляете пушку к голове нашего человека? – высказывается Дерек, прижимая к себе маленькую Люси.

– Простите, это просто глупая шутка. Меня зовут Эллиот и я брат Саманты. – спешит к нему на подмогу Эл.

– Хреновые у тебя шутки, парень. – отвечает ему Марк, выходя вперед из толпы.

– Понимаю и еще раз приношу свои извинения. – поджимая губы, виновато произносит Эллиот.

– Нам необходимо поговорить с вашим лидером. Уверяю, что мы не несем никакой угрозы для вас лично и вашего поселения. И если потребуется, передадим все оружие на сохранение. – переводит на себя внимание Майкл.

К Марку подходит Рик в компании остальных членов Совета. Они с минуту сканируют гостей взглядом и переглянувшись безмолвно принимают решение.

– Пока мы не можем вам доверять, поэтому оружие придется оставить у охотников. Нил, займись, – звонко произносит худощавый старик, делая шаг в сторону Майкла. – Главный у нас Совет, и мы впятером входим в его состав. Меня зовут Эрик, – он протягивает руку, отвечая на приветствие Майкла. – Я занимаюсь социальными вопросами лагеря. Передайте все оружие Нилу и пройдите за нами.

Майкл, облеченный в схожею с братом форму, дает команду своей группе и дождавшись окончания передачи боевых инструментов, следует за Эриком. Эллиот подмигнув мне напоследок, шагает за остальными, рассеяно оглядываясь по сторонам. Нил передав собранное своим коллегам, подходит ко мне, устраивая свою ладонь на моем плече. Я поднимаю на него взгляд в ожидании.

– Как ты? – мягко спрашивает он.

– Странно. Я и вправду счастлива узнать, что Эл жив, но внутри, словно маленький росточек, прорывается какое-то дурное предчувствие. – чувствуя себя виноватой, признаюсь я.

– Если ты чувствуешь, что внутри тебя что-то растет, то я бы посоветовал тебе больше отдыхать и меньше проводить время на ферме. И, возможно, посетить наших лекарей…

Я закатываю глаза и щипаю его за бок, на что друг лишь тихо смеется, а после, уже более спокойно добавляет:

– А вообще, если честно… я тоже ощущаю что-то похожее. Может, мы просто боимся любых перемен в жизни? Мы многое пережили, многому учились и совсем недавно снова начали понимать, что такое стабильность. Возможно, это всего лишь защитная реакция организма, заставляющая принимать все неожиданные события через страх и подозрения. Пока мы можем только ждать и наблюдать.

– Надеюсь, что ты прав. Не хотелось бы потерять, заново обретя… – следя за скрывшимися в доме Эрика гостями, тихо проговариваю я.

Рука на моем плече слегка сжимается, возвращая все внимание к хозяину. Я ловлю взгляд холодных серых глаз, заглядывающих вглубь души в попытке выразить полную поддержку.

– Сэмми, что бы ни случилось, помни, что я всегда рядом. – произносит Нил, внимательно рассматривая мое лицо.

– Спасибо. – признательно улыбаюсь я.

Общая столовая медленно заполняется жителями, спешащими на завтрак. Внутри она, как и снаружи, сделала полностью из дерева и вмещает в себя около восьмидесяти процентов населения лагеря, но в хорошую погоду половина столиков обычно пустует, так как люди предпочитают наслаждаться природой во время приемов пищи. По правой стороне от входа к противоположной стене тянется линия раздачи, за которой и происходят все процессы готовки еды. Остальную часть помещения занимают прямоугольные столы со скамьями, по всему периметру вдоль стен и несколько посередине, за ними умещается по шесть человек. Высокие узкие окна перекрывают таким же полиэтиленом, как в амбаре, а на зиму их закрывают деревянными ставнями, чтобы сохранить тепло внутри. С момента возвращения наших людей прошел час, за который мы успели вернуться домой, переодеться и дойти до трапезной. Внутри сейчас шумно и душно. Эта неделя выдалась по-настоящему жаркой, но не могла не радовать благоприятными изменениями на посевах. Со всех сторон звучат бурные обсуждения поселенцев на тему новоприбывших. Некоторые обращаются ко мне с поздравлениями, кто-то интересуется историей нашей семьи и причинами нашей разлуки с братом, и несмотря на подозрительное начало этой встречи, не может не радовать, что люди заранее относятся к нему доброжелательно. Но все еще остается масса вопросов о них самих и цели их визита к нам. Пребывая в странном нервном и будоражащем состоянии, я мысленно отсчитываю каждую минуту в ожидании, когда Эллиот закончит разговор с Советом, чтобы поскорее разузнать о нем самом. Мне нестерпимо хочется узнать его историю о выживании после событий пятилетней давности.

Я как обычно благодарю Мари, забирая у нее свою тарелку с ячневой кашей и стакан абрикосового компота, и занимаю место за столиком с Нилом. Также с ним сидят несколько человек, включая Макса, Оливера – подопечного Нила, и Викки, которая смотрит на друга с открытым ртом и с придыханием ловит каждое его слово. Я опускаюсь на скамью между Нилом и Максом, прислушиваясь к их разговору. Макс заботливо передает мне ложку и кусочек свежеиспеченного хлеба, я, улыбаясь в ответ, беззвучно говоря «спасибо», чтобы не перебивать рассказ Нила.

– Нил, ты такой смелый, – восхищенно лепечет Викки. – Я бы никогда не смогла вот так отправиться в лес, навстречу неизвестности.

– Конечно не смогла бы, ведь девушек в охотники не берут. – вырвается у меня прежде чем я успеваю прикусить язык.

Викки смотрит на меня прищуренным взглядом, тогда как Макс с Оливером прячут свои ухмылки за кружками с напитком. Нил снисходительно улыбаясь отвечает:

– И правильно делают. Там очень много опасностей. Сэмми, ты по своему опыту это знаешь.

– Знаю. – киваю я. – Так, что там произошло? Вы дошли до них? Видели на чем они прилетели?

– Я как раз приблизился к этому моменту. В общем, когда мы добрались до верхушки горы и только собирались выбрать выгодное место для наблюдения, буквально из ниоткуда на нас вылетели люди Майкла. Мы стояли и направляли друг на друга оружие, пока не появился сам Майкл и сообщил, что ему нужно попасть в наше поселение. Чтобы доказать свои благие намерения, они первыми опустили оружие, но о своих планах рассказывать отказались. Майкл убедил нас, что для начала нужно обговорить все с нашим руководством. Мы не успели рассмотреть на чем они прилетели, но в темноте и издалека эта штука выглядела огромной. Точно не самолет или вертолет.

– Интересно… – бормочет про себя Макс.

– Как ты узнал Эла? – не удерживаюсь я от вопроса.

– Это произошло не сразу. В темноте почти невозможно было разобрать их лиц, но, когда начало светать, я рассмотрел его и заметил сходство между вами. Я как раз собирался подойти к нему, познакомиться, но услышал, как один из парней обратился к нему по имени. Тогда у меня не осталось сомнений, такие совпадения бывают редко. А потом и он узнал меня. Остальную часть пути я рассказывал ему как нам удалось выжить.

– А про себя он что-то рассказал? – интересуется Оливер.

Нил мотает головой и возвращается к своему завтраку.

– Вам не кажется это странным? Почему они ни слова не сказали про себя? – вдруг отзывается Викки.

– Может у них какой-то приказ о запрете обсуждения своей цели прибытия с посторонними. Видели их форму? Они явно не просто рабочие. Сэм, чем твой брат занимался до катастрофы? – размышляя, спрашивает Макс.

– Эллиот раньше хотел быть музыкантом. У него даже группа была. Они с парнями выступали в местном баре и были довольно популярны в нашем городе. – с грустной улыбкой рассказываю я, вспоминая прошлое.

– Это неудивительно. Он достаточно привлекательный. – поигрывая бровями произносит Викки.

Я усмехаюсь и смотрю на Нила, но его, кажется вообще не волнуют слова девушки, несмотря на то, что несколько минут назад она не могла оторвать от него взгляд. Викки всегда быстро «переобувалась», когда дело касалось объектов влечения. Она всегда казалось слишком влюбчивой и легко увлекшейся, если ей приглянулся кто-то. И обычно ее взгляда голубых глаз с длинными черными ресницами и взмаха таких же темный волос хватало чтобы вскружить парню голову. Миниатюрная фигура с хорошими формами придавала ей уверенности, а милая улыбка добавляла образу невинности. Викки была на год младше нас, но уже знала все про каждого свободного юношу в нашем лагере.

Только я собираюсь ответить Викки, что ей скорее всего ничего не светит с моим братом, потому как раньше ему нравились более скромные девушки, как со входа до нас доносится басистый голос Рика:

– Собрание у Дома Совета через десять минут! Явка обязательна!

Мы впятером переглядываемся и встаем собирать столовые принадлежности. Оставив их на кухне, мы все той же компанией двигаемся к назначенному месту, теряясь от догадок, что нам хотят сказать. В голове нет ни одной толковой мысли, лишь ожидание и легкое предвкушение, словно нам должны объявить, что кто-то выиграл в лотерею. Через десять минут возле Совета собирается все население лагеря. Мужчины, женщины, дети и пожилые стоят перед массивный деревянный домом, служащим чем-то вроде администрации деревни. Два этажа и терраса выглядят слишком величественно по сравнению с остальными постройками. Я была внутри всего несколько раз: впервые, когда нас с Нилом допрашивали пять лет назад и второй раз, когда мне исполнилось восемнадцать и меня пригласили для определения выбора моей дальнейшей сферы деятельности.

В нашем лагере заведено так, что если ты выбрал себе профиль, то обязан ответственно отнестись к своей работе, не бегая с места на место из-за несущественных проблем. Несовершеннолетние дети, от тринадцати до восемнадцати, могут заниматься разными делами, пробовать себя во всех направлениях, чтобы точно быть уверенными в выборе профессии. Дети до тринадцати обучаются общеобразовательным наукам: математика, биология, родной язык, основы безопасности и всему, что может пригодиться в дальнейшей жизни. Никакой современной школы у нас не существует, но есть несколько человек, которые с радостью занимаются обучением детей в отдельном оборудованном помещении. Что касается смены профессии, то на это должны быть веские причины, которые, по твоему заявлению, рассматривает Совет и после выносит свой вердикт, являются ли указанные причины обоснованными. Правил у нас много, но они позволяют жить в мире и гармонии, наслаждаться тем, что самим удалось построить и иметь возможность планировать хотя бы недалекое будущее.

Через десять минут после объявления, дверь террасы второго этажа открывается и оттуда выходят все члены Совета в компании прибивших гостей. Десять человек размещаются в две шеренги, предоставляя первое слово нашим предводителям.

– Я рад видеть всех в здравии, – начинает Эрик. – Все вы знаете, что много лет мы трудились, чтобы создать этот лагерь. Создать место, где ваши родные смогут жить в безопасности, в достатке, чувствовать свободу и настоящую жизнь. И вы нам всегда помогали в этом, за что мы вам всем искренне благодарны. Но за все время мы не раз задумывались, есть ли место лучше нашего, и сегодня мы, наконец узнали, что такое место существует. Современные технологии, медицина, хорошая образовательная программа, разнообразие в выборе профессионального дела и много всего, чего не хватает у нас – есть в Тринити.

Со всех сторон медленно нарастают перешептывания. Люди неуверенно переспрашивают друг друга, не послышалось ли им странное название, имеются ли доказательства существования описываемого места, что им нужно от нас и далее в таком роде. Совет ожидает такой реакции и через мгновение на все открытое пространство звучит бесцеремонный голос Марка:

– Просим немного терпения! Сейчас наш гость вам все объяснит.

Со второй линии, ближе к перилам выходит Майкл, около сорока лет на вид, высокий, широкоплечий, с серьезным лицом, покрытым двухдневной щетиной, в темно-синей форме, со вшитыми по бокам черными линиями. Немного зауженные брюки и приталенная куртка из грубого материла больше походят на костюм из какого-нибудь фантастического фильма. Он возвышается над жителями, как над своей собственной армией, являясь той единственным главнокомандующим. Все резко затихают в ожидании его пояснений.

– Меня зовут Майкл и я командир спасательного отряда научной базы «Тринити». Наша база находиться высоко в горах на юго-западе в пятнадцати тысяч километрах отсюда. Несколько лет назад группа выживших ученных с поддержкой специального отряда по поиску уцелевших в войне наткнулась на заброшенную лабораторию, в которой остались записи разработок новейших технологий, позволяющих создать уникальные средства связи, лекарственные препараты, профессиональные системы слежения, специальные агрономические структуры и много всего, чего лишился остальной мир. Своими силами они воссоздали все образцы и достигли небывалых результатов. Но для поддержания и развития всех механизмов нашей базы нам не хватает рабочей силы. Вы последний лагерь, оставшийся на земле. Похожих поселений мы нашли одиннадцать, включая ваше. И сейчас мы прибыли, чтобы попросить о помощи. Мы нуждаемся в молодых, сильных и целеустремленных парнях и девушках, способных посвятить себя благому делу, которое позволит дать второй шанс человечеству. От себя мы гарантируем комфортные условия проживания, трехразовое питание, развлекательный досуг, поддержку на всех этапах освоения новой профессии и достойное будущее, которое мы создадим все вместе. Мы не собираемся принуждать вас присоединиться к нам, но искренне надеемся, что вы не останетесь равнодушными.

Майкл замолкает и отходит на свое прежнее место. Вокруг нас окутывает давящая кромешная тишина. Люди не знают, как реагировать на услышанное. Все настолько привыкли к нынешней жизни, что возврат к современности кажется чем-то недосягаемым. Я стою рядом с Нилом, вцепившись в его запястье от переполняемых эмоций. Внутри меня борются два чувства: желание увидеть новый мир и страх потерять нынешнюю спокойную жизнь. Меня устраивают наши порядки, условия существования и даже Совет, но рассказ Майкла зажигает огонек любопытства и веры в будущее развитие человечества. Перед глазами невольно начинают мелькать красочные картинки грядущего, которого мы могли добиться с их технологиями. Перевожу взгляд на друга, я вижу в его глазах идентичный моему интерес. Ни у кого из нас здесь не было родственников, из-за которых мы не смогли бы покинуть наш лагерь. К тому же мой брат явно не собирается задерживаться здесь дольше положенного. Мы принадлежим лишь сами себе и у нас есть все права, чтобы самим выбирать свое будущее.

– Теперь, когда вы в курсе всех подробностей… – берет слово Эрик. – Мы можем только сказать, что выбор за вами. Кто захочет отправиться в Тринити с Майклом, тому мы желаем удачи, а тем, кто останется с нами, мы будем искренне признательны. За несовершеннолетних ответственность несут либо родители, либо попечители. Время на раздумья у вас до заката. На рассвете спасательный отряд отправляется обратно.

После собрания все разбредаются по своим делам. Многие возвращаются к работе, остальные решают обсудить все услышанное по домам. Мы с Нилом и Эллиотом размещаемся в моей комнате, чтобы узнать все подробности об их научной базе, но сперва мне важно услышать о выживании брата. Нил разместился на моей кровати, оперившись спиной на стену, Эл занял кровать Люси, а я, испытывая волнение, расхаживаю между ними от окна до шкафа и обратно.

– Здесь миленько, – улыбается Эллиот. – И как тебе делить комнату с ребенком?

– Неплохо. Люси большую часть времени проводить на кухне с Мари, а после спит так, что танком не разбудишь.

– А как же личная жизнь? Ты так выросла, мелкая. Не удивлюсь если за тобой парни толпами бегают. Так есть какой-нибудь жених на примете, которому нужно провести допрос с пристрастием? – поигрывая бровями усмехается брат.

– Он был бы, если бы Сэмми подпускала к себе кого-то, кроме мешков с зерном и корзин с ягодами. – приподняв уголок губ произносит Нил, глядя на меня слегка прищуренными озорными глазами.

– Стоп. Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь. – возмущаюсь я.

– Или ее отсутствие… – шепчет Эл, выразительно смотря на Нила.

Нахмурив брови, я обвожу каждого грозным взглядом, призывая к смене темы разговора. Эллиот продолжает весело улыбаться, а Нил виновато поджимает губы, принимая поражение.

– Лучше расскажи, как ты выжил и где был все эти годы. – обращаюсь я к брату.

Эл с минуту собирается с мыслями. Хмурое выражение лица подсказывает, что ему неприятно вспоминать те события, но желание поделиться с родной сестрой сильнее.

– В тот вечер знакомый семьи пригласил мою группу выступить в его ресторане на другом конце города. Услышав взрыв, который каким-то чудом не дошел до нас, я сразу бросился домой. Увидев кучу развалин, у меня оставались надежды, что вы с родителями ушли к кому-нибудь в гости или решили прогуляться перед сном и я почти поверил, что вы выжили. Хотел в это верить. Но потом я заметил под обвалившейся крышей гаража машину родителей и у меня не осталось сомнений, что в тот момент вы находились дома.

Эллиот тяжело сглотнул, погружаясь в мучительные воспоминания. Разделяя с ним его боль, я опустилась рядом, опуская свою ладонь на его плечо.

– Весь район был разрушен, как и половина города. Полиция была бессильна. Вокруг царил хаос. Люди бежали в разные стороны, кто-то с детьми на руках, некоторые пытались вытащить из обломков своих родных, другие в спешке собирали вещи, намереваясь покинуть город. Через некоторое время я увидел около десятка военных машин, которые на ходу отстреливали все, что двигалось им навстречу и от них. Я спрятался в подвале одного из уцелевших магазинов и встретил там группу людей, которые ждали удобного момента, чтобы сбежать. Недолго думая, напросился с ними, терять мне было больше нечего. Через несколько дней нам удалось выбраться из города, и мы отправились на запад. У одного из них была информация о большом лагере беженцев, расположенном в трехстах километрах от города. Мы дошли до лагеря, но тот оказался разрушенным. В этом же месте нас и нашел Майкл. С этого дня я живу и работаю в Тринити.

Слезы собрались в уголках глаз, дыхание стало сбивчивым. Вместе с ним я мысленно вновь очутилась в родном городе, заново услышала оглушающий взрыв, со всем отчаянием рвалась домой. Что было бы, если бы мы тогда не остались в доме друга? Если бы мы той ночью вернулись в город, встретила бы я тогда брата? Смогла мы сбежать вместе с ним от военных? Теперь этого никто не узнает, но главным сейчас было то, что мы оба выжили. И у меня появился шанс вернуть хотя бы часть своей потерянной семьи. Я порывисто обняла брата, делясь с ним поддержкой и обещанием, что больше он не будет один.

– Я хочу отправиться с тобой в Тринити. – разрывая объятия, уверенно сказала я.

– Я наделся на это, – улыбнулся Эл. – Ты не пожалеешь, это действительно хорошее место, чтобы начать жизнь заново. И ты сможешь найти занятие по душе.

– Так ты теперь кто-то вроде спасателя? – возвращая ему улыбку, спросила я.

– Вроде того. Мне нравится. Ты же знаешь, что я не любитель сидеть на одном месте. А с отрядом Майкла есть возможность путешествовать по всему разрушенному миру. Искать выживших людей или собирать полезные ресурсы. Иногда выполнять задания напрямую от ученых. После той ночи я около года чувствовал себя мертвым. Боль, бессилие и отчаяние – единственное, что жило тогда в моем сердце. В один момент я чуть не наложил на себя руки, – горько усмехнувшись, он продолжил. – Майкл меня остановил, а потом задал такую трепку. Мы подрались, он кричал, ругался, но выбил из меня всю дурь. – ухмылка сменилась на добрую усмешку, а после вновь вернул на лицо серьезность. – Все изменилось, когда мы нашли первый лагерь беженцев. Беспомощные старики, дети в грязной, разорванной одежде, исхудавшие настолько, что на ногах стоять не могли. Они смотрели на меня как на героя и тогда я понял, что есть те, кому я еще могу пригодиться. Могу быть их спасителем, раз не удалось быть вашим. – Эл открыто посмотрел мне в глаза, признаваясь в том, что разрушало его все годы.

– Я рада, что тебя не было дома в тот вечер. Как бы ужасно это не звучало в отношении родителей, но я рада, что ты смог выжить. Ты не должен винить себя. Их никто не смог бы спасти. От такого оружия нет спасения, – я крепко сжала его руки в своих, не обращая внимание на заплывшие от слез глаза и пытаясь собрать по кусочкам израненное сердце брата. – Ты прошел очень тяжелый путь, но в конце концов нашел меня. И я обещаю, что теперь все будет по-другому.

– Конечно, мелкая. Теперь я глаз с тебя не спущу, – он счастливо улыбнулся и перевел взгляд на Нила, который сидел не двигаясь, боясь разрушить хрупкий момент воссоединения семьи. – А твой друг мне в этом поможет, верно?

– Нил, я не буду против если ты решишь остаться. Выбор только за тобой. – с мимолетной улыбкой я обратилась к другу, втайне надеясь, что он поедет с нами.

Он поднялся с кровати и подошел к нам, садясь на корточки возле меня. Его внимательные глаза искали на моем лице признаки сомнений и мольбы. Я пыталась принять уверенный и решительный вид, боясь давить на друга тем, насколько нуждаюсь в нем на самом деле. Но за все годы, проведенные рядом друг с другом он научился считывать мои эмоции за долю секунду и видеть мои настоящие чувства, лишь одним взглядом.

– Я обещал тебе, что всегда буду рядом. И собираюсь это обещание выполнить. И ни один человек, фактор или условие не изменят этого. – произнес друг, пронизывающе смотря на меня и нежно провел большим пальцем по моей щеке, стирая слезы.

– Спасибо. – прошептала я, испытывая внутренне ликование.

– Вот и славно, – хлопнул в ладоши Эллиот, возвращая внимание на себя. – Собирайте вещи, детки. Мы отправляемся в незабываемое путешествие.

Глава 4

Глава 4

Дорога по лесу заняла все утро и большую часть дня. Большой группой, около двадцати человек, мы двинулись в путь с первыми лучами солнца. Нил с Оливером и еще парой молодых охотников, решивших отправиться с Майклом, повели нас обходными путями по более удобным тропам. Сумки с вещами утяжеляли собственный вес, а дневная жара и подъем вверх давили на организм, затрудняя дыхание. К закату мы прибыли за гору на место стоянки корабля. Ноги ныли, непривыкшие к ходьбе с нагрузкой, а голова кружилась после долгого нахождения под солнцем. Чем ближе мы подбирались к верхушке горы, тем реже становилась растительность и деревья перестали спасать от ярких лучей. В мыслях сразу всплыли воспоминания о школьных годах и уроках физической подготовки, когда я вместе с одноклассницами замертво падала на землю от головокружения после километрового забега на время.

Нил с Оливером остановились в стороне и разговорились с людьми Майкла, заинтересовано разглядывая летательный аппарат гостей. Я, понимая, что больше ни секунды не выдержу на ногах, прислоняюсь к небольшому валуну, чтобы отдышаться и перевожу взгляд в ту сторону. От увиденного не сдерживаю восторженного вздоха. На ровном выступе под горой стоит огромный железный гигант. Стальной квадратный корпус переливается оранжевым светом, ловя закатное солнце. С трех сторон по периметру в нескольких метрах над землей мелькают маленькие окошки, а с четвертой стороны выше трапа железную стену замещает затемненное толстое стекло. Слева по корпусу большими желтыми буквами тянется надпись: «ХИЩНИК».

– Миленькое название, не правда ли? – подходит ко мне Макс, протягивая фляжку с водой.

– Да, сразу понятно, что явились спасатели, – коротко смеясь я беру флягу и делаю несколько глотков. – Спасибо.

– И что, видя их, нужно бежать навстречу, а не в противоположную сторону. – саркастически добавляет парень.

– Его бывший командир был тем еще юмористом. – слышится за нашими спинами.

Через секунду перед нами возникает Майкл, продолжая рассказ:

– Он всегда говорил, что ко всему в жизни нужно относиться проще и с юмором. Такой подход помогал сгладить большую часть конфликтов в команде на корабле.

– А где он сейчас? – спрашиваю я, думая, что за этим последует какая-то мрачная история.

– Ушел на пенсию. Поменял сферу деятельности и теперь обучает молодых спасателей тонкостям общения с пострадавшими, – отвечает Майкл и с легкой улыбкой добавляет. – Как отдохнете, жду вас на борту «Хищника».

Оставив нас вдвоем, он продолжает обход тех, кто последовал за ним в неизвестность. Парни и девушки, также как я, сидят на земле, восстанавливая силы после долгого похода. У каждого с собой по рюкзаку с вещами, которые люди не захотели оставлять в прошлом, хотя Майкл заверил, что одежду и прочие принадлежности мы получим по прибытии на базу. Макс, решая последовать примеру остальных, устраивается рядом, прислоняясь к камню и, совершенно беззастенчиво прижимается к моему плечу своим. Прислушиваюсь к своим ощущениям и понимаю, что не хочу отодвигаться, чувствуя странный наплыв тепла и уюта от его близости, словно мы близкие друзья, привыкшие к такой тактильности за многие годы знакомства.

– Как тебя отпустил Рик? – прерываю я странно комфортную тишину между нами.

– Ты удивишься, но он чуть ли не пинками выпроваживал меня из дома. Я думал, он будет против, но Рик хороший отец. Сказал, что помощников ему хватает, а так хоть у меня будет шанс попробовать что-то новое. Не то чтобы он не давал этой возможности раньше, но сама знаешь – у нас не особо много выбора в работе. – с доброй ухмылкой отвечает Макс.

– Думал уже чем займешься на новом месте?

– Не знаю. Сначала нужно увидеть все своими глазами, а там гляди что-то зацепит. А ты?

Я пожимаю плечами, раздумывая над ответом. Их рассказы о современных технологиях сильно заинтересовали меня. Большая часть меня жаждет поскорее увидеть столь чудесное место, которое не только смогло оправиться от последствий долголетней войны, но и заверяло, что весь остальной мир тоже сможет. А другая часть, где-то очень глубоко внутри, подрагивает от страха, ощущая, будто меня загоняют в ловушку. Маленький коготок начинает скрести на душе, но тут же прячется, стоит увидеть счастливую улыбку брата и поддерживающий взгляд Нила.

– Скорее всего продолжу углубляться в тему растениеводства. Мне нравиться ухаживать за урожаем, следить как из маленьких семечек вырастает целое дерево. Как из чего-то давно высохшего заново рождается жизнь. Может попробую вывести какой-нибудь гибридный вид фруктов, – мечтательно произношу я. – Майкл говорит, что у них приветствуется инициатива.

Я поворачиваю голову и встречаю взгляд светло-карих глаз, мерцающих в закатных лучах, словно янтарь. Сердце невольно сбивается с ритма, пока я завороженно рассматриваю чужие глаза. Хочется списать все на внезапную аритмию и недавнюю физическую нагрузку, но причина точно в другом. В том, чего я не хочу признавать.

– У нас все получится, Рапунцель, – тихо произносит Макс, приподняв уголок губ в мимолетной улыбке и переведя взгляд на небо добавляет. – Возможно, через несколько десятков лет нашу историю будут прописывать в новых учебниках по истории.

Я негромко смеюсь и отвечаю:

– Чтобы этого добиться, одних амбиций будет маловато.

Через полчаса вся наша группа ступает на борт «Хищника». Мы идем вперед и несколько раз петляем по разным коридорам, пересекая поочередно несколько секций, разделенных тяжелыми раздвижными дверями. Нас выводят в центральный корпус, где находиться общая столовая и по совместительству зал совещаний. В каждом углу замечаю по еще одной двери, ведущих, как нам объяснили, на кухню, в жилые каюты, на капитанский мостик – тот, который отличается огромным окном вместо стены, а также в подсобные помещения, включающие в себя двигательные отсеки, холодильные и оружейный склад. На стенах возле каждой двери висят подробные указатели, что и где находится. По центры располагаются круглые металлические столы, с пятью железными стульями вокруг каждого. На потолке и под ним по стене тянутся продолговатые, встроенные лампы, излучающие яркий белый свет. В воздухе смешаны разные запахи еды и чего-то химического, напоминающего очищающие средство.

– Прошу внимания! – повышает голос Майкл, чтобы быть услышанным на весь зал. – Я хотел еще раз поблагодарить всех, кто решился на такой важный шаг. Совсем скоро у вас начнется новая жизнь, которую вы сможете строить так, как захотите сами. А пока я попрошу вас подождать немного здесь, присядьте, отдохните. Чуть позже мои помощники разместят вас по каютам. Одежду и предметы первой необходимости вы найдете в шкафу. С правой стороны от двери вы увидите небольшой экран, через него будут приходить оповещения о завтраках, обедах и ужинах и другие важные объявления. Также через него вы можете связаться с любым членом моей команды. Если будут вопросы – обращайтесь к любому из нас. Мы в свою очередь сделаем все, чтобы вы не пожалели о своем решении.

Улыбнувшись всем напоследок, он спускается с небольшого помоста и отправляется на капитанский мостик. Я присаживаюсь на ближайший ко мне стул, устало выдыхая и сканируя взглядом помещение. Хочется подойти к каждой двери, чтобы изучить подробнее планировку корабля, на случай если заблужусь, а зная себя – такая вероятность более чем высока, но поход полностью выжал из меня все силы. Поэтому я смирно сижу в ожидании нужного человека, который проводит меня в каюту, где я смогу хоть немного поспать. Рядом со мной сидит Викки, подпирая рукой голову и устало рассматривает людей вокруг. Макс, Нил и Оливер что-то увлеченно обсуждают за соседним столиком. Через несколько столов от нас, маячит Оскар, подходя то к одному члену экипажа, то к другому, которые в это время что-то внимательно изучают в устройствах, напоминающих электронные планшеты из прошлого. После случившегося на последнем костре, он несколько раз пытался поговорить со мной, но в эти моменты очень удачно рядом оказывались Нил или Макс. У меня же не было и нет никакого желания разговаривать с ним или слушать его извинения, которые по-видимому он хотел произнести. Его предыдущие настырные действия не только оставили неприятный осадок, но и в конечном счете убедили меня не подпускать этого человека ближе нескольких метров.

– Саманта! – кричит Эллиот, спеша ко мне. – Хотел поприставать к тебе с расспросами о первом впечатлении, но вижу, что на тебе нет лица, поэтому отложим это на потом. Пойдем, я провожу тебя в каюту.

– Ты не представляешь насколько прав. – благодарно улыбаюсь я.

Поднимаюсь со стула и хочу последовать за братом, поднимающим в этот момент мою сумку с пола, но взгляд цепляется за Викки, которая жалобно смотрит на Эла, пытаясь привлечь его внимание. Ее выразительные голубые глаза делают свое дело и в следующий миг, закидывая мой рюкзак за плечо, он переключается на сидящую перед ним девушку.

– В каюте две кровати. Хотите поселю вас вместе? – обращается ко мне брат, изучающе рассматривая Викки.

Я пожимаю плечами, намекая, что мне нет никакой разницы с кем придется делить комнату. Несмотря на увлечения Викки всеми свободными парнями и ее чрезмерное желание собирать все сплетни вокруг себя, сама она является не плохим человеком. Веселая и отзывчивая, возможно иногда ее бывает слишком много, но лучше так, чем полная отстраненность от всего окружающего. По крайней мере, с таким человеком не заскучаешь. В миг ее взгляд загорается, а голова резво и часто кивает в подобии игрушек, которые когда-то ставили на приборную панель автомобилей. Со стороны это выглядит забавно и брат, не удержавшись от веселой усмешки, машет девушке рукой, предлагая следовать за нами, забирая перед этим и ее сумку.

Весь прошлый день и пол ночи перед походом я не спала, заканчивая дела на ферме, собирая необходимые вещи и прощаясь с теми, кто заменил мне здесь друзей и родных. Поэтому сейчас плетусь за братом, зевая на ходу и пытаясь справиться с навалившейся слабостью. На выходе из общего зала я ловлю взгляд Нила, который одобряющей улыбкой и кивком, обещает, что позже навестит меня. Пройдя еще пару коридоров, мы добираемся до небольшой развилки, в которой напротив друг друга располагаются по две двери. Эллиот, указав на первую правую дверь, открывает ее специальным ключом – картой, прикладывая ее к сканеру рядом на стене. Стальное полотно отъезжает в сторону открывая нам вид на наше временное жилище.

Каюта разделена на две равные части, пересекающей, встроенной в пол неоновой полосой нежно-зеленого цвета. У противоположных стен стоят две кровати, с тумбочками около изголовья каждой и высокими узкими шкафами, по другие стороны. Такая же неоновая подсветка повторяется над кроватями и на стыке потолка, создавая странную умиротворенную обстановку. На стене возле двери, как и говорил Майкл, располагается небольшой экран, на белом фоне которого крутился знак «Тринити» – три ровных круга – красный, синий и зеленый, пересеченных в центре.

– Почему «Тринити»? – не удерживается от вопроса Викки.

– Если вкратце – это мотив, цель и средства. Три составляющих успешного создания будущего, к которому стремятся наши ученые. Из-за чего, для чего и с помощью чего… Подробнее вам объяснят уже на базе при первом же инструктаже. Просто запомните, что для наших Лидеров это святое, которое не поддается осуждению и спорам. – коротко объясняет Эл.

– Лидеров? – продолжаю я расспросы.

– Кроме главных ученных у нас есть несколько Лидеров, выбранных методом голосования всех жителей. Они отвечают за все процессы, не касающиеся лаборатории и ее смежных структур. Жилищные вопросы, военные силы, спасательные миссии – это все их дело. Почти тоже самое, что и ваш Совет. Все остальное потом. Располагайтесь, уборная и душ – соседняя дверь. Воду желательно экономить. Ключ у вас на тумбочках, если захотите прогуляться – лучше попросите кого-нибудь сопроводить вас. Корабль небольшой, но потеряться можно, – выразительно бросает на меня взгляд Эллиот и продолжает. – Вещи в шкафу, а оповещение об ужине вы услышите через визуал. – указывает пальцем на экран. – Если что-то понадобиться – просто произнесите, стоя напротив экрана, команду и произойдет чудо. Вроде все…

– Спасибо, Эллиот. – мило улыбается ему Викки.

– Обращайся. – подмигивает ей брат.

Потрепав меня по голове, он выходит из каюты оставляя нас с Викки наедине. Я подхожу к ближайшей кровати, опуская рюкзак на пол рядом с ней. Викки, кинув сумку на соседнюю кровать, сразу открывает свой шкаф, доставая оттуда все имеющееся вещи. Взяв полотенце, какой-то предмет одежды и карту с тумбочки, она озорно произносит:

– Чур, я первая в душ. – и не дожидаясь моего ответа выскакивает из каюты.

Сев на мягкий матрас, я глубоко выдыхаю и принимаюсь распускать толстую косичку, растрепавшуюся во время похода. Голова гудит, а ощущения быстро сменяются от радостны до сомнительных. Изучение новых порядков и правил кажется утомительным, но тяга к знаниям и участие в создании правильного мирного будущего пересиливает все негативные эмоции. Понимая, что никаких физических и моральных сил анализировать настоящее не осталось, я подхожу к шкафу, чтобы подготовиться к купанию, а после лечь спать. Через несколько минут возвращается Викки, одетая в темно-синий комбинезон с неширокими лямками через плечо, похожий на форму брата, с эмблемой «Тринити» на груди и молча ложится в кровать, укутываясь легким пледом.

Я, забрав похожие вещи из своего шкафа, отправляюсь в душ. Вторая комната оказывается наполовину меньше нашей каюты, но вмещает в себя душевую кабинку, кристально белый унитаз и квадратную темно-серую раковину между ними. Светло-серые стены и такая же зеленая подсветка действуют успокаивающе. Над умывальником висит прямоугольное зеркало с прилегающей к нему полкой внизу, на которой в ряд стоят разные пластмассовые флаконы, наполненные густыми субстанциями разных цветов: прозрачная, белая, с розовым оттенком и черная; на обратной стороне всего в несколько строк прописывается назначение каждой. Встав под горячие струи воды, я впервые за долгое время испытываю истинное наслаждение. Все пять лет нам приходилось мыться в общей женской бане, используя тяжелые тазы и глиняные кружки вместо крана с водой, а прежние шампуни нам замещали отвары из душистых трав и эфирные масла, которые хоть и вымывали волосы, но меняли их цвет и структуру на более жесткую.

Со всем процессом я заканчиваю быстро, помня о просьбе брата экономить воду, хотя тело неумолимо требует простоять под струящейся водой еще целый час, чтобы позволить мышцам окончательно расслабиться. Водные процедуры освежают мысли и прибавляют сил, но желание проспать хоть пару часов никуда не девается. Я возвращаюсь в каюту и посмотрев на тихо посапывающую соседку, ложусь в свою кровать, накрываясь тонким пледом, глубоко вдыхаю аромат свежего белья.

Внезапно сквозь сон я чувствую на своем теле теплые чуть грубоватые чужие руки, которые нежными прикосновениями скользят по моей талии, поднимаясь все выше и задирая по бокам открытые от комбинезона края футболки. Внутри поднимается трепет, делая собственное дыхание тяжелым, разнося по всему телу мелкие мурашки. Сама то не понимая, я выгибаюсь навстречу ласковым прикосновениям, желая получить больше удовольствия. Чьи-то полные губы проводят по моей шеи цепочку поцелуев, подбираясь все ближе к моим губам. Не размыкая глаз, я приоткрываю свои, судорожно выдыхая в ожидании сладкого поцелуя, но вместо этого парень продолжает исследовать губами мои ключицы и медленно приближается к высоко вздымающейся от возбуждения груди. Одна его рука спускается вниз и с небольшим нажимом проводит от колена вверх к внутренней части моих бедер, из-за чего кожа в местах прикосновений начинает гореть, несмотря на разделяющий нас грубый материал штанов. От его действий по телу разливается приятная нега, скапливаясь в самом низу живота, побуждая протянуть свои руки в ответ, чтобы почувствовать тело напротив. До слуха едва слышно доноситься шепот:

– Ты прекрасна, Рапунцель…

Резко распахивая глаза, я поворачиваю голову и сталкиваюсь с озадаченным лицом Викки. Она сидит на своей кровати и смотрит на меня прищуренным взглядом. Мой пульс учащен, а дыхание сменилось на частое и прерывистое.

– Тебе снилось что-то очень приятное, – растягивает последние два слова девушка. – Ну и кто это был? Кто тебе снился? – загадочно ухмыляясь добавляет Викки.

– С чего ты взяла, что мне кто-то снился? – вопросом на вопрос отвечаю я.

– С того, что от единорогов на радуге так не стонут. – поднимая одну бровь усмехается соседка.

– Я не помню. – нагло вру я.

– Главное помни, что себя не обманешь. – неожиданно понимающе улыбается Викки.

Не успеваю я задуматься над ответом, как визуал начинает издавать звонкий прерывистый писк, а после монотонный мужской голос произносит: «Двадцать ноль-ноль. Ужин. Просим пройти всех желающий в большой зал.»

Услышав приглашение на ужин, мой желудок издает протяжное урчание, напоминая мне о важных потребностях организма. Одновременно с Викки мы поднимаемся с кроватей и выходим из каюты, собираясь направиться в столовую, но сталкиваемся с Нилом и Оливером, выходящих из противоположной двери.

– Нил! – радостно восклицает Викки и подходит к нему. – Значит вас поселили рядом с нами?

– Получается так. – сдержанно улыбается ей друг.

Приложив ключ к сканеру, в несколько шагов я пересекаю коридор и останавливаюсь рядом с остальными. Нил прищурено сканирует меня взглядом, а после с доброй ухмылкой произносит:

– Тебе идет.

Викки возмущенно смотрит на него, практически крича глазами, что мы с ней одеты одинаково. Я улыбаюсь и приподняв уголок губ, отвечаю:

– Тебе тоже. – указываю на темно-синюю форму друга, состоящую из футболки и брюк, с черными полосами по бокам и знаком научной базы справа на груди.

– Интересно, что они готовят на корабле? – отвлекает всех Оливер.

– Пойдемте узнаем. – отвечает ему Нил и первым идет на выход и общего коридора.

Дорога до зала оказывается не такой сложной, как выглядела на пути в каюты. Всего два коридора, и мы достигаем своей цели. За все время с момента пробуждения я чувствую легкую тряску, означающую, что мы летим по воздуху. Хотя при первой взгляде на корабль, казалось, что в полете его должно трясти намного сильнее, чем сейчас. За всю жизнь я никогда не летала на самолетах, поэтому сравнить мне было не с чем. А эти легкие пошатывания больше напоминают поездку на поезде, чем полет в невесомости.

Некоторые столы в общем зале уже заняты членами экипажа и несколько нашими людьми, которые добрались сюда быстрее нас. Над одной из дверей с надписью «Кухня» горит ярко-зеленая лампочка, призывающая всех подойти ближе и вкусить ароматную пищу, приготовленную налету. Мы подходим к указанной двери и высокий щуплый парень передает каждому по подносу с парой тарелок и стаканом чая на нем. Проходя мимо столов я замечаю машущего нам Макса, сидящего за столиком ближе к двери, ведущей на капитанский мостик. В мыслях тут же всплывают воспоминания о прошедшем сне, и чувствуя, как предательски краснеют щеки, неуверенно сворачиваю в его сторону. Разместившись за столом всей компанией и избегая взгляда всех присутствующих, я принимаюсь изучать содержимое тарелок. В одной из них лежит небольшая порция овощного салата, приправленного с виду каким-то маслом, а на другой тушеный картофель с мясом, похожим на кроличье. Ароматы, исходящих от блюд, сразу же заставляют желудок издать новое урчание, которое, к счастью, тонет во всеобщем гуле разговоров. Мы все молча едим, насыщаясь вкусным ужином, с добавлением давно забытых всеми приправ. Чай, по вкусу похожий на смесь мяты и чабреца, которые мы собирали близ нашего леса, побуждает вспомнить все, что осталось позади нас.

– Сэмми, как ты? – обращается ко мне Нил, отодвигая поднос с пустыми тарелками в сторону.

– Вроде в порядке. Непривычно конечно, но думаю, со временем станет лучше. Когда появятся какая-то определенность. А ты? – повторяя его действия, отвечаю ему и забираю с подноса кружку с остатками чая.

– Тоже самое. Вроде и хорошо все, но такое чувство, что что-то неправильное происходит. Только не могу понять, что именно. – задумчиво произносит Нил.

– Это нормальная реакция на резкие жизненные перемены. Попытайтесь адаптироваться. Рассказывайте близким обо всем, что с вами происходит. Не закрывайтесь в себе и все будет хорошо. – подключается к разговору Макс.

– И давно ты заделался в психологи? – с улыбкой спрашивает его Оливер.

– Когда растешь в многодетной семье, хочешь ты или нет, тебе приходиться делиться своими чувствами с родными. Это помогает лучше понимать друг друга. Вот, например, мне сейчас приснился странный сон, в котором мы все боролись со страшными мутантами в форме «Тринити» и пытались отвоевать у них наши лагерь. Я расцениваю это не как угрозу от наших спасителей, а как мою неподготовленность к глобальным изменениям в жизни. Теперь ваша очередь. Сэм, что тебе снилось сегодня?

От неожиданного вопроса в мою сторону, я чуть не давлюсь глотком чая, успевая вовремя проглотить его. Викки, увидев мои округленные глаза, весело смеется, привлекая к себе внимание и решив сжалиться надо мной произносит:

– Давайте лучше я расскажу, что мне приснилось, – и не дожидаясь чьего-либо ответа продолжает. – В общем, стою я на опушке леса, а вокруг сотни кроликов, которые с каждым прыжком приближаются ко мне и заключают в пушистый круг, лишая возможности сбежать от них. Вдруг в моей руке оказывается сигнальная пушка и я незамедлительно стреляю из нее вверх. От резкого звука и яркого красного огня все кролики вмиг разбегаются в разные стороны, открывая мне путь на свободу. А дальше я уже бреду по лесу и в один момент случайно проваливаюсь в бездонную яму. От чего, собственно и просыпаюсь. Как-то так. Ну и каков вердикт моего сна? – весело ухмыляясь заканчивает девушка.

Оливер открыто смеется над ее рассказом, Нил с улыбкой качает головой, а Макс со слишком умным видом, пытается не засмеяться следом за остальными. Я тоже не сдерживаю веселую улыбку, мысленно пытаясь интерпретировать ее сон в реальную жизнь.

– Возможно, тебе кажется, что вокруг тебя слишком много парней, от которых хочется сбежать. Поэтому во сне ты невольно выдумала подходящее оружие, чтобы освободиться от них. А яма может быть символом страха. Ты также, как и все боишься окунуться с головой в неизвестность. – задумчиво разбирает рассказ по частям Макс.

– Спорное объяснение, красавчик. Я бы сказала, что парней вокруг меня никогда не бывает достаточно. – двусмысленно произносит Викки, весело подмигивая Максу.

– Ты просто слишком ненасытна. – подытоживает Оливер.

– Ну что поделать… Каждый сам себе выбирает отдушину. – пожимая плечами отвечает девушка.

Зная манеру разговора Викки, я не удивляюсь ее заигрываниям со всем, что движется, но при их разговоре с Максом, почему-то внутри просыпается отголосок непонятной злости. Я все еще не хочу признавать, что он мне небезразличен, тем более один странный сон не должен влиять на мои чувства и эмоции, но против воли все чаще обращаю свой взгляд именно на него. Словно мне тяжело оторваться от его точеного профиля, рук, покрытых выступающими дорожками вен и от тяги запомнить его повадки и привычки. А желание рассмотреть каждую частичку его тела и души растет с каждой минутой.

Тряхнув головой, я пытаюсь сбросить непрошенное наваждение и желая сконцентрироваться на более насущных делах, перевожу разговор в более безопасное русло:

– Известно, через сколько мы доберемся до базы?

– Твой брат упоминал, что завтра вечером мы будем на месте. – произносит Оливер.

– Еще целые сутки… Хочется заняться чем-то интересным, а не просто сидеть в каюте без дела. – смешно надувает губы Викки.

– Можно узнать, есть ли у них какие-нибудь настольные игры, – предлагаю я и встаю со своего места, чтобы пройти на капитанский мостик, потому как все члены экипажа уже покинули общий зал и направились как раз туда. – Я схожу.

– Сэм, подожди. Я с тобой, – поднимается следом Макс. – Если их много, тебе понадобится помощь.

Коротко кивая в ответ, я пересекаю небольшое расстояние до нужной двери и исчезаю за первым поворотом, не оглядываясь назад. Вскоре меня настигают шаги Макса. Он идет за мной, но его молчание длится недолго.

– Сэм, стой. – обгоняет он меня и становиться напротив, заставляя затормозить прямо перед ним. – Ты в порядке?

– Да. А не должна? – с мимолетной улыбкой спрашиваю я.

– Мне показалось, что ты напряжена. Давно тебя такой не видел.

– Тебе показалось. – уверенно с дружелюбной улыбкой отвечаю я и пытаюсь обойти его.

Но вдруг он выставляет руку в сторону загораживая мне проход и делает ответный шаг туда-же, вновь вставая напротив. Ритм моего сердца ускоряется, а в голове как на повторе крутятся кадры из моего сна.

– Я же вижу, что что-то не так. Ты избегаешь моего взгляда. Я тебя чем-то обидел?

Я нервно смеюсь, но все же поднимаю голову, встречаясь с испытующими глазами цвета мед.

– Чем ты мог меня обидеть? Глупости не говори…

– Я видел твою реакцию на мою просьбу рассказать о своем сне. Тебе приснилось что-то ужасное, чем ты не хочешь делиться?

– Точно не ужасное… – бормочу я, пытаясь придумать как выпутаться из всей ситуации.

– Если не ужасное, значит наоборот? – тихо спрашивает Макс, делая шаг ближе ко мне. – Что тебе снилось, Рапунцель?

Я не отвечаю и не отрываю своих глаз от его, пытаясь сквозь них увидеть все его мысли. Он делает еще один шаг вперед, оказываясь почти вплотную ко мне, а я не собираюсь отступать. Разум кричит мне отодвинуться, но сердце упрямо подговаривает шагнуть навстречу.

– Твое молчание и есть ответ. Это был я, верно? – шепотом произносит Макс. – И что я делал в твоем сне?

Он не совершает никаких посторонних действий, но одни его вопросы и близость к телу заставляют напряжение между нами подняться на несколько уровней. Сердце уже стучит так, что готово проломить грудную клетку, а дыхание с каждым вдохом делается чаще.

– Я не помню. – снова вру я, отказываясь признавать свои чувства, которые так не вовремя решили обрушиться на меня.

Он прищуривает глаза, продолжая сканировать каждое мое действие, а уголок губ приподнимает в соблазнительной ухмылке. Медленно он наклоняет голову ко мне и горячим шепотом рядом с моим ухом произносит:

– Можешь продолжать врать себе и мне, но от своих желаний не убежать, Рапунцель…

Я перестаю дышать, а на языке уже вертится какой-то дерзкий ответ, способный сбить его уверенный тон, но произнести который я так и не успеваю. Вдруг корабль начинает сильно трясти, а неоновые полосы, тянущиеся по стенам коридора, меняют белый свет на красный. По всему помещению проноситься сигнал тревоги, предвещающий неприятности. «Хищник» начинает наклоняться в правую сторону, грозясь перевернуться вокруг себя. В последнее мгновение перед падением Макс дергает меня за руку, прижимает к себе, а в следующий миг мы уже летим к ближайшей стене и со всей силы врезаемся в твердую поверхность. Тело Макса спасает меня от удара, в то время, как его само сейчас испытывает резкую боль. Он морщиться и тянет руку к затылку, чтобы проверить на наличие открытых ран.

– Ты как? Сильно ушибся? – чувствуя поднимающуюся панику, спрашиваю я.

– Все хорошо, – отвечает он, опуская руку, вымазанную в алой жидкости. – Главное, ты цела.

– В смысле хорошо?! У тебя кровь! – испуганно восклицаю я, пытаясь отыскать в памяти, указатель с обозначением медпункта.

– Это просто царапина…

Корабль продолжает трясти, но равновесие потихоньку возвращается в норму. Из двери в конце коридора выбегает взволнованный Эллиот и увидев нас удивленно произносит:

– Вы что здесь делаете!? Хотя ладно, сейчас это неважно. У нас проблемы с правым двигателем и нам придется совершить внеплановую остановку. Вернитесь в свои каюты и… – заметив руку Макса, он округляет глаза. – Это кровь? Черт… Бэн! – кричит он кому-то в конец коридора.

Из дверей появляется светловолосый молодой парень, в идентичной форме брата и подбегает к нам, переводя растерянный взгляд то на Эла, то на нас с Максом.

– Отведи их в медпункт, а потом быстро обратно. – отдает приказ Эллиот.

– Есть! – отвечает Бен и помогает мне поднять Макса с пола, ведет нас назад по коридору, меняя направление на первой развилке и уводя в другую сторону от общего зала.

Он заводит нас в небольшой кабинет, усаживает Макса на кушетку, а мне предлагает занять стул рядом. Я сажусь и тянусь к голове Макса, чтобы самой оценить серьезность повреждений.

– Оставайтесь здесь. Сейчас подойдет врач и сделает осмотр. И, на всякий случай, приготовьтесь к твердой посадке… – произносит Бэн и оставляет нас одних в медицинском кабинете.

Глава 5

Глава 5

Глубокая ночь, полная луна похожая на яркий прожектор, на котором невозможно задержать взгляд и темное небо, покрытое миллиардами звезд – всем этим я могла бы наслаждаться, если бы развалины города, в котором мы совершили экстренную посадку не приманивали мой взгляд своей дикостью и одичалостью. Правый двигатель «Хищника» полностью отказал примерно в тридцати метрах над землей из-за чего столкновение с поверхностью получилось совсем не мягким. Внутри корабля царит беспорядок, которым сейчас занимаются младшие сотрудники экипажа вместе с неравнодушными поселенцами. Остальные, включая меня, Макса, Нила и Викки, в это время бродят вокруг челнока, осматривая разрушенный город, начинающий зарастать слоем растительности. В воздухе витает прохлада вперемешку с запахом горелого топлива и едкого дыма. Перед выходом я прихватила с собой пиджак, завершающий образ формы «Тринити» и собрала волосы в высокий хвост, который уже успел впитать в себя все ароматы окружающей среды.

Через пять минут, после того, как Бэн оставил нас с Максом в медпункте, появился врач и сразу принялся осматривать пострадавшего. Несмотря на все протесты и заверения в своем отличном самочувствии медбрата, Макс все же согласился на прием обезболивающего, чтобы предотвратить дальнейшее осложнение, но оставаться в каюте категорически отказался. Поэтому вместе с нами он решил прогуляться по окрестностям бывшего города, подышать свежим воздухом, ради которого пришлось отойти от корабля на десяток метров, и поискать что-нибудь полезное в округе. Вся команда Майкла, находящаяся на улице, вместе с ним во главе сейчас активно пытаются найти причину поломки двигателя и устранить ее, нас же просили не отходить далеко от корабля в целях безопасности. Конечно, посторонних людей мы не найдем, но наткнуться на какое-нибудь дикое животное точно можем.

Вопреки наставлениям командира, наши ребята уже разбрелись в разные стороны, желая исследовать любое уцелевшее заброшенное здание и найти себе приключений на одно место. Я сама в детстве никогда не отличалась особым послушанием, а сейчас и подавно не собираюсь, поэтому вместе с остальными решаюсь добраться до одиноко стоящего дома, окруженного каменными глыбами и манящего разгадать его тайну, сокрытую в ночи.

Трехэтажное сооружение из белого кирпича, с виду больше напоминающее больницу или школу, нависает над нами подобно грозовой тучи. Выбитые окна, стены, покрытые трещинами и пугающие агрессивные граффити, выцветшие за все года одиночества города должны отталкивать случайных путников одним своим видом. Но сейчас, стоя перед открытой деревянной дверью, и вглядываясь в омут темноты, мне наоборот хочется шагнуть внутрь. Лично увидеть во что превратилась цивилизация, за которую боролись бывшие главы государств.

– Сэмми, держи. – замечаю в руке Нила фонарик.

– Откуда?

– Эл передал. Сказал, раз уж от прогулки отговорить не смог, то хотя бы поможет избежать новых травм.

– Спасибо, – забираю из рук друга устройство и включаю. – То, что нужно. Он прав, отговорить бы никого не получилось. – с улыбкой киваю на Викки и Оливера, успевших исчезнуть в темноте.

Нил усмехается и делает несколько шагов вперед за ребятами. Я следую за ним, подсвечивая свой путь ярким лучом. Спины ребят исчезают за первым поворот, но эхо их разговора разноситься по всему зданию. Я медленно иду за всеми, осматривая каждый кабинет, встречающийся на пути. Повсюду валяются клочки пожелтевшей бумаги, со стертыми от времени чернилами, старые канцелярские принадлежности, высохшие журналы и папки с никому не нужными документами. Стены коридоров также расписаны разными рисунками, от самых нелепых в виде чьих-то подписей, до самых странных с изображением дьяволов, ритуальных знаков и другой чертовщины. На пути мне попадается пустая гардеробная, два зала совещаний с массивными столами, занимающими большую часть помещения, архив, пол которого завален коробками, наполненными бумагой и несколько уборных с разбитыми зеркалами и раковинами. Скорее всего, когда-то здесь было административное или коммерческое здание, в котором решали важные вопросы по благоустройству города или заведовали какой-нибудь сетью магазинов, а после катастрофы, исходя из граффити на стенах, здесь обосновалась какая-то секта, винившая дьявола во всех грехах человечества или же превозносившая его. Сейчас это все кажется таким неважным, но навевающим грусти и заставляющим представлять ту жизнь, которая когда-то кипела в этих стенах.

Разбитые окна позволили свежему воздуху заполнить здание, из-за чего повсюду гуляет легкий ветер. Я даже представить не могу на какое расстояние мы успели отлететь от нашего лагеря, но здешнее лето кажется намного холоднее нашего. Такие резкие перемены климата мой организм принимает с благодарностью, устав от последней жаркой недели в наших горах. С каждым вдохом мне хочется как можно больше поглотить эту морозную свежесть.

Немного отстав от остальных, я продолжаю бродить по коридорам, освещая все детали, попадающиеся на пути, пока свет фонарика не падает на один рисунок, занявший всю стену одного из кабинетов. Не отрывая взгляда от ярких красок, я захожу в помещение, с каждым шагом подбираясь ближе к цели. Изображение, которое могло сойти за очередной сатанинский знак, каких тут море, заставляет меня замереть на месте и внимательнее всмотреться во все части рисунка. Огромная морда человекоподобного существа с закрученными рогами и большими красными глазами, со злобной усмешкой во всю челюсть, с клыков которой капает кровь. Кажется, если задержать взгляд на глазах существа дольше положенного, оно оживет, протянет свою когтистую лапу, схватит тебя и раздавит даже не моргнув. Ниже с головой соединяется шея, покрытая странными символами на одном из древних языков, широкие плечи, торс с росписью таких же знаков и крепкие руки, заканчивающиеся острыми черными когтями, вымазанными в крови. Тело, которое излучают какое-то страшное заклинание, способное превратить тебя в ему подобное. Одним словом – жуть. И если все это можно списать на ту же секту, то есть в этом рисунке нечто, из-за чего в жилах стынет кровь, а волосы на теле встают дыбом – на правой груди существа, словно печать, разместились три соединенных ровных круга: красный, синий и зеленый.

– Бу! – я подпрыгиваю на месте от резкого звука.

– Черт… Макс!

От испуга и злости я замахиваюсь, чтобы ударить усмехающегося парня в плечо, но он ловит мое запястье, слегка сжимая и удерживая его на весу.

– Сильно напугал? Прости… – произносит он тоном, совершенно не похожим на раскаяние.

– Не то, чтобы напугал… Скорее застал врасплох. – пожимая губами отвечаю я, пытаясь придать себе скучающий вид.

– Не напугал и поэтому ты решила прихлопнуть меня как назойливую муху? – продолжает ухмыляться Макс, все еще держа меня за запястье, но ослабив хватку так, что если бы я захотела, то смогла бы легко убрать свою руку.

В тусклом отблеске света фонариков, направленных в пол, его глаза выглядят на несколько оттенков темнее, делая его взгляд намного выразительнее чем раньше. Приподнятый уголок губ в уже привычной ухмылке и легкой насмешке, словно кидающий вызов моим страхам и желаниям, приковывают невидимыми цепями и околдовывают, лишая возможности отступить. Мы стоим напротив друг друга, а кожей я чувствую, как воздух начинает пропитываться странным напряжением, от которого хочется то ли сбежать, то ли наоборот удержать и усилить этот момент. Его близость путает мои мысли, но одновременно провоцирует неведомую тягу к нему.

– В целях воспитания лишним не будет. – ядовито улыбаясь отвечаю я, смело смотря ему в глаза.

– И чем тебе не угодило мое воспитание? – парирует Макс, сощурив глаза.

– Воспитанные мужчины, как правило, не запугивают невинных девушек. И может, отпустишь уже меня? – перевожу взгляд на наши руки.

– Во всех правилах есть исключения. – нагло подмигивает парень и немного поддавшись вперед ближе ко мне, тихо добавляет. – Я-то могу тебя отпустить, но ты и сама не пытаешься вырваться.

Мысленно признав его правоту и фыркнув, я забираю свою руку из его хватки, ощущая теперь легкое покалывание от прохладного воздуха в месте, где была его ладонь.

– Чем тебя так заинтересовал этот рисунок? – спрашивает Макс, проходя мимо меня к изображению.

– Присмотрись внимательнее. Не замечаешь ничего странного? – отвечаю я и становлюсь рядом с ним перед граффити.

– С виду обычная чертовщина, какой тут полно, – проговаривает Макс, медленно обводя глазами каждую деталь рисунка. – Подожди… Это то, о чем я думаю?

Его пристальный взгляд останавливается на правой груди существа. Заметив нарисованный знак, он проводит двумя пальцами по печати, словно пытается через прикосновение увидеть историю этой картины. Нахмуренные брови и сжатые губы Макса выдают его настороженность и нарастающую тревожность, какую испытала я, увидев эмблему «Тринити» на портрете дьявола.

– Насколько высока вероятность, что это просто совпадение? – шепотом спрашиваю я.

– Не знаю, Сэм. Может это просто чьи-то шутки. Хотя по сравнению с другими, этот рисунок выглядит свежее. Будто ему не больше двух лет.

– Скажем кому-нибудь? – интересуюсь я, передавая ему право решать.

– Я думаю, не стоит наводить панику из-за чего-то, что уже давно не имеет значение. Давай пока не будем распространяться, но на всякий случай будь внимательнее к мелочам. И говори мне обо всем, что покажется странным. Даже о любой незначительной мелочи. Хорошо?

– Хорошо, – киваю я для убедительности. – И ты тоже обо всем мне рассказывай.

– Договорились, Рапунцель, – улыбается мне Макс и с ухмылкой добавляет. – Разберемся во всей дьявольщине вместе.

Я усмехаюсь своей мысли о том, что это пугающее дело может оказаться для нас двоим чем-то очень интригующим и интересным. Мы продолжаем стоять перед граффити, думая каждый о своем, как вдруг я чувствую позади себя какое-то движение. Словно внутреннее чутье подсказывает, что из темноты за нами наблюдает кто-то посторонний. По телу начинает расползаться липкий страх, а сердце повышает ритм, посылая в мозг сигнал тревоги. Неосознанно я тяну Макса за рукав куртки и он, повернув ко мне голову, приподнимает одну бровь в вопросе.

– Сзади, – как можно тише говорю я. – Ты чувствуешь?

Он медленно мотает головой, но все же аккуратно оборачивается, пытаясь рассмотреть что-то во мраке. Резко направив фонарик вперед, он обводит все темные углы кабинета. Несколько запыленных столов у дальней стены, иссохший шкаф с журналами, выцветшие стенды с информацией на стенах – все это выглядит вполне безобидно, но внутри меня мелкими лапками все же скребется чувство беспокойства. Несколько раз пройдясь из стороны в сторону светом и не обнаружив ничего странного Макс произносит:

– Нам не стоит так долго пялиться на этого красавца. Пойдем.

Мы делаем несколько шагов по направлению к выходу, как вдруг стул на колесиках у дальнего стола, который ближе всего к выходу, резко пошатнувшись, начинает крутиться, и из-за него в сторону двери прошмыгивает какая-то тень. Я успеваю лишь вскрикнуть, как Макс, не теряя бдительности, хватает меня за руку и бежит за нашим наблюдателем.

– Стой! – кричит он в темноту коридора, куда только что убежал незнакомец.

Мы бросаемся вдогонку, пытаясь понять направление сбежавшего. Свет фонарика не может уловить ни одного лишнего движения и спустя несколько коридоров и лестниц, мы останавливаемся в небольшом холле на первом этаже, потерпев неудачу. Мои легкие горят от интенсивного бега, а в висках стучат маленькие молоточки. Страх и паника отступили назад, уступая место чувству растерянности. Я прислоняюсь к ближайшей стене, пытаясь восстановить дыхание, а Макс продолжает освещать ярким лучом все сокрытое во мраке помещение.

– Какого черта это было? – отдышавшись, спрашиваю я.

– Хотел бы я знать. Но шестое чувство у тебя работает как надо. Я даже не понял, что там кто-то есть. Ты в порядке?

– Да, а ты?

– В норме. Только не могу понять куда он мог деться. Как сквозь землю провалился. – отвечает парень, садясь рядом со мной на пол.

– Или она.

– Или она… – соглашается Макс, хмыкая и наклоняя голову вбок. – Это может быть кто-то из наших?

– Очень сомневаюсь. Смысл? Если бы хотели нас напугать, то просто выскочили бы из-за стула с каким-нибудь нелепым криком. А этот человек явно не собирался быть пойманным. И у него получилось. Он отлично ориентируется в темном здании, а значит он здесь не в первый раз.

– Думаешь в городе могут быть другие люди? – удивленно спрашивает Макс.

– Это было бы логическим объяснением. Одиночке в каменных джунглях не выжить. Если он, конечно, не нашел какой-то продовольственный склад, который не успели опустошить мародеры или солдаты. – вспоминая участь всех городов, отвечаю я.

– Скоро мы улетим отсюда, и вряд ли когда-нибудь вернемся сюда. Предлагаю, не зацикливаться на этом, но держи ухо в остро.

Мы ненадолго замолкаем, размышляя каждый о своем. Тишина здания и окружающий мрак играют с моим сознанием, подкидывая идеи о том, не причудилось ли нам все произошедшее. Но не могут же сразу у двоих быть одинаковые галлюцинации? Да и с чего бы? Мы не принимали никаких препаратов и не дышали никакими ядовитыми веществами, не считая горелого топлива из двигателя. В своей адекватности я сомневаться не собираюсь, а желание разобраться со всей чертовщиной растет с каждой минутой нахождения здесь. Словно позади кто-то толкает меня вперед нашептывая, что я должна узнать значение рисунка и найти того, кто наблюдал за нами из тени. Но как бы не велико было это желание, Макс прав, скоро нас здесь уже не будет.

Вдруг со стороны лестницы слышаться глухие шаркающие шаги. Макс моментально поднимается на ноги, протягивая мне свою руку. Я хватаюсь за его ладонь и одним рывком он поднимает меня с пола, прикладывая указательный палец второй руки к губам, призывая не шуметь. Загородив меня своей спиной, он прислоняется к углу стены из которой виден выход с лестничной площадки и прикрывает горящий фонарь ладонью. Я притаиваюсь за ним, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, а в какой-то момент и вовсе задерживаю дыхание.

Дверь со скрипом открывается и за миллисекунду, опередив резкий выход Макса из-за угла, до нас долетает веселый смех Викки. За ней выходит Оливер, рассказывая что-то девушке и широко жестикулируя руками. Нил плетется за ними, освещая стены и рассматривая потолок. Макс оборачивается ко мне, улыбаясь поджатыми губами. Я усмехаюсь, облегченно выдыхаю и мотаю головой, принимая всю ситуацию и нашу общую напряженность на двоих, из-за которой мы теперь вынуждены воспринимать в штыки все подозрительные звуки.

– Макс! – воскликнула Викки. – Вы нас ждете?

– Вроде того. – усмехается парень, кидая на меня насмешливый взгляд.

– Нашли что-нибудь интересное? – выходя из-за спины Макса, спрашиваю я.

– Куча странных граффити и море ненужного хлама. – немного расстроено отвечает Оливер.

– А вы? – интересуется девушка. – Выглядите напряженными…

Мы с Максом молча переглядываемся. Легонько пожимая плечами, я вновь отдаю ему право принять решение. Он еще мгновение держит мой взгляд, а после вернув внимание друзьям, отвечает:

– Аналогично вашему. Просто устали.

– Давайте возвращаться. – подает голос Нил, странно рассматривая нас с Максом.

В серых глазах друга я замечаю множество невысказанных вопросов и отблеск подозрений. Уверена, позже нам придется поговорить и обсудить все, что сейчас мучает его разум, но пока нам предстоит вернуться на корабль и надеяться, что двигатель удалось починить.

Дорога до «Хищника» занимает считанные минуты, за которые Оливер успевает рассказать всем о своей первой охоте. Не знаю, сколько времени мы бродили по заброшенному зданию, но на небе уже появляются первые просветы восходящего солнца. Воздух понемногу становиться теплее, а ночная прохлада отступает вслед за полной луной. На откинутом трапе корабля сидит Эллиот, в ожидании нашего возвращения.

– Наконец-то! Я уже собирался идти за вами. Нагулялись? – произносит Эл, спрыгивая со ступеней.

– Вполне. Что с двигателем? – отвечаю я, становясь рядом с братом, и устало кладу голову ему на плечо.

– Заменили несколько деталей. До базы должны добраться без приключений, а там уже понадобиться полная диагностика системы.

– Слава богу! Пойдемте поскорее внутрь. Я замерзла и нуждаюсь в тепле. – жалобно говорит Викки, потирая голые предплечья руками.

– Ты бы еще в купальнике вышла, – с усмешкой отвечает ей Эллиот. – Поднимайтесь скорее.

– Поверь, милый, если бы я вышла в купальнике, то всем было бы плевать на поломанный двигатель. – произносит Викки и с гордо поднятой головой проходит мимо брата вверх по трапу.

Мы с друзьями тихо смеемся над ошалелым взглядом Эллиота, которым он провожает девушку, а после поднимаемся вслед за ней.

Внутри корабля вновь царит порядок. Все лежит на своих местах, коридорная неоновая подсветка вернулась к белому цвету, а общий зал блестит от начищенных столов и вымытого пола. Мы возвращаемся в свои каюты и Викки снова первая отправляется в душ. Я не тороплюсь, хоть и чувствую легкую усталость, не сколько физическую, а больше моральную. Наша прогулка прошла совсем не так, как планировалась изначально, по крайней мере не у всех, и сейчас мой разум заполняют мысли о дьявольском портрете и неизвестном, следившем за нами из темноты. Легкая дрожь проходит по телу, когда до меня доходит, что до появления Макса я находилась в этом кабинете совершенно одна и не имея при себе средств для самообороны. Кто знает, какие намерения крутились в голове того человека и смог бы он их осуществить, если бы туда не заявился кто-то из моих знакомых. Пытаясь отогнать от себя дурные мысли, я возвращаюсь к раздумьям о знаке базы на рисунке. Кто нарисовал его и зачем? С какими целями? Знал ли художник о существовании «Тринити» или это действительно совпадение и три разноцветных круга в прошлом имели какое-то другое значение? С каждой новой мыслью вопросов становиться только больше, а ответов на них спрашивать не у кого. Я могла бы аккуратно расспросить обо всем брата, но прежде нужно посоветоваться с Максом.

Дождавшись возвращения Викки, я иду в душ и за дверью сталкиваюсь с Нилом, выходящим из своей каюты с полотенцем в руках.

– Сэмми. Я как раз хотел поговорить с тобой. – обращается ко мне друг.

– В душе? – неуверенно спрашиваю я, опуская глаза на вещь в его руках.

– То есть? – непонимающе он преследует мой взгляд и поняв значение вопроса нервно улыбается. – Оу, нет… В смысле после душа. Точнее после того, как мы примем душ… Раздельно примем душ. – нахмурившись, путается он в словах.

Слегка покрасневшие щеки и смущенный вид парня веселят меня. Не припомню, чтобы он когда-то вообще смущался из-за чего-то подобного. Я, весело улыбнувшись его растерянности, отвечаю:

– Я поняла… Заходи ко мне, как закончишь со всеми делами.

– Хорошо.

На банные процедуры у меня уходит не больше пятнадцати минут, семь из которых я пытаюсь всеми возможными средствами смыть с волос запах гари. Вспомнив, что забыла взять с собой запасной комплект одежды, я оборачиваюсь в большое полотенце и быстро пробегаю в комнату, боясь быть застигнутой кем-то в неподобающем виде. Расположившись на кровати, я на скорую руку заплетаю мокрые волосы в косу, чтобы они не запутались, пока будут сохнуть, и после переодеваюсь в чистый комбинезон, точно такой же, который был на мне до этого. Викки все это время лежит в кровати и крутить в руках странную брошюру, которую, видимо, успела прихватить с собой из заброшенного дома. Через некоторое время в дверь раздается стук и взяв с тумбочки карту, я прикладываю ее к сканеру, пропуская в комнату Нила.

– У нас пижамная вечеринка? – заинтересовано разглядывая Нила, спрашивает Викки.

– Не совсем. Нам с Сэмми нужно поговорить.

– Это намек, что третий лишний? – в наигранном возмущении вскидывает брови девушка.

– Если тебя не затруднит, пожалуйста, – заискивающе просит Нил. – Оливер будет рад твоей компании.

– Еще бы он был против такой компании. – фыркает девушка, но все же послушно покидает комнату.

Тихо усмехнувшись вслед Викки, Нил садиться ко мне на кровать, занимая добрую ее половину. Я подгибаю ноги, чтобы ему было удобнее и вопросительно смотрю на него, предлагая начинать диалог.

– Хотел узнать, как ты? За последние несколько дней мы немного отдалились друг от друга…

– Да, я тоже заметила. Вроде бы все время рядом, но как будто на расстоянии. Я в целом неплохо, пытаюсь привыкнуть к новым локациям и все время думаю, что нас ждет на базе. А ты как себя чувствуешь? – отвечаю, пытаясь не думать о последних событиях.

– Я в порядке. Но если на чистоту, меня тревожит, что ты много времени проводишь с Максом. Вы с ним сблизились с момента моего похода в гору. – немного сощурив глаза, ждет объяснений друг.

– Ну… я бы не сказала, что сблизились. Просто в последнее время часто сталкиваемся с ним. Но я не ищу специально с ним встречи, если ты об этом. – почему-то начинаю оправдываться я.

– Сэмми, все хорошо, – Нил кладет ладонь на мою коленку, от чего я чувствую неловкость, покрываемую странным теплом. – Я не против, что у тебя появляется больше друзей, даже рад этому. Просто… Почему Макс? – вдруг с недоумением спрашивает он.

Я, слегка опешив от таких вопросов, ненадолго замолкаю, ища адекватный ответ внутри себя. Хочется рассказать ему о наших приключениях в минувшем городе и прикрыться этим, но в душе я прекрасно понимаю, что все началось еще с того спасительного обеда, когда Нила не было в поселении, а после добавились еще и жаркий сон вместе с несколькими трогающими сердце разговорами. За все пять лет мы с Нилом всегда были друг для друга поддержкой и опорой, постоянно делились всем, что происходило в наших жизнях: глубокими переживаниями и маленькими победами, не утаивая никаких деталей и своих чувств. Сейчас же ощущая легкий укол вины, за сокрытие всего произошедшего от лучшего друга, я все же решаюсь поведать ему о пугающем рисунке и незнакомце, следившем за нами, потому как понимаю, что мне самой не хватает близости родного человека на заре новой жизни и заодно соскочить с темы, касающейся нас с Максом.

Глубоко выдохнув и решившись, я пересказываю другу все детали нашего посещения того злополучного места. Нил слушает внимательно, не перебивая, но по напряженному лицу и руках, сжимающихся в кулаки, я осознаю, что нужно было сделать это раньше. Возможно, у нас было бы больше шансов найти того наблюдателя или вместе с ним, мы доложили бы обо всем Майклу. Хотя эта идея и кажется мне сомнительной.

Помолчав с минуту после завершения моему рассказа, Нил вдруг вскакивает с кровати и начинает мерить шагами комнату.

– Почему вы сразу мне не рассказали? Или кому-то из экипажа? Хотя бы Эллиоту?

– Я не знаю. Мы же покинули это место. Смысл говорить об этом кому-то из команды? Думаешь, они бы начали шерстить весь город в поисках других людей? Этот человек сбежал от нас. Намеренно сбежал. И не потому что от нас исходила какая-то угроза. Он просто не хотел, чтобы его поймали или вообще заметили. Если бы я тогда, каким-то чудесным образом не почувствовала, что за нами следят, он может вообще не покинул бы свое убежище до нашего ухода. Возможно, не всем в этом мире нужна помощь… – в сердцах отвечаю я, опустив ноги на пол и следя за передвижениями Нила.

– Если бы, да кабы… Сэмми, дело серьезное. Я даже представить боюсь, что могло произойти, не появись там Макс. И все же я считаю, что нужно доложить Майклу. – встав посреди комнаты и сложив руки на груди, произносит друг.

– Давай не будем спешить. Тебе не показалось подозрительным, почему на портрете дьявола красуется эмблема «Тринити»? Мы с Максом решили пока понаблюдать за всем со стороны.

– Вы с Максом или все же Макс? – настороженно спрашивает Нил, делая акцент на имени друга.

– Я поддержала его идею. – уверенно отвечаю я.

– Как мне все это не нравится… Сэмми, ответь честно. Ты сама подозреваешь, что сотрудники базы могут быть замешаны в чем-то страшном? Твой брат? – присев передо мной на корточки, заглядывает мне в глаза Нил.

– На счет брата не уверена. Но остальное не исключаю…

Нил молчит, испытующе смотря мне в глаза, словно в них кроется ответ на все вопросы, которые мучают теперь нас двоих. Он берет мою ладонь в свои руки и нежными поглаживаниями, ласково произносит:

– Ты знаешь, что я ни в коем случае не стану подвергать тебя опасности. И всегда буду на твоей стороне, если даже если эта сторона покажется мне неправильной… – дождавшись моего кивка он продолжает. – Поэтому сейчас я приму твои условия и буду молчать. Но до тех пор, пока не пойму, что ситуация выходит из-под контроля. В ином случае мне придется обратиться к Майклу. И еще нам нужно все обсудить с Максом.

– Хорошо. Спасибо. – немного хриплым голосом отвечаю я, с благодарностью смотря на друга.

Внезапно на меня накатывает усталость и странное отчаяние от неизвестности всего происходящего. Глаза начинает щипать от непрошенных слез и одновременно от облегчения, что теперь Нил тоже в курсе этих пугающий событий. Насколько бы сильно я не храбрилась перед лицом прошедших инцидентов, умом я понимаю, что двое людей мало что способны сделать, если на них обрушится правда, от которой кто-то может пострадать. Случайность это или нет, но внутри нас уже поселилось крупное зерно сомнений, которое начало прорастать еще тогда, когда мы до основной базы добраться не успели. И уже сейчас я вижу, как наше светлое современное будущее начинает покрываться ворохом из подозрений и опасений.

Глава 6

Глава 6

Меня будит легкий толчок, который может означать только одно – мы приземлились. Я подскакиваю с кровати вслед за Викки, которая уже успела открыть настежь дверь каюты и теперь стоит посреди коридора пытаясь разглядеть что-то впереди себя. Я поднимаюсь с кровати и подхожу к ней.

– Мы на месте! – с горящими глазами произносит девушка.

Я не успеваю ответить, потому как пищащий сигнал визуала из нашей каюты отвлекает наше внимание и дальше механический голос четко проговаривает: «Общее собрание! Просим пройти всех в большой зал!». Прокричав короткое «Ура!» Викки бросается в комнату, хватает свою неразобранную сумку и с яркой улыбкой на лице покидает комнату, направляясь в общий зал. Я же, наблюдая за ее энтузиазмом и переливающейся через края чаши радостью, невольно чувствую легкий трепет, предвкушая увидеть наконец то, о чем грезила и одновременно боялась последние двое суток. Расплетая волосы, которые успели высохнуть за весь день и закрутиться в красивые волны, я поднимаю свой рюкзак с пола и иду вслед за Викки.

Нил, Оливер и остальные уже собрались в главной зале полностью готовые последовать за Майклом на выход. Несколько членов экипажа, включая Эллиота стоят рядом со своим командиром, ожидая дальнейших его слов.

– Я рад сообщить всем, что мы успешно добрались до научной базы «Тринити». За порогом корабля вас встретит сопровождающий, который проведет краткую экскурсию и доведет вас до жилого корпуса, где вы сможете выбрать себе понравившуюся комнату. Дальнейшая ваша жизнь будет складываться так, как вы сами пожелаете. Здесь для вас открыты все пути и дороги в успешное будущее, которое мы будем создавать все вместе. От себя я благодарю вас всех за доверие и искренне надеюсь, что «Тринити» станет для вас настоящим домом. Прошу всех за мной! – с улыбкой заканчивает речь Майкл и развернувшись, ведет нас к трапу.

Испытывая внутреннее волнение, я ищу глазами Нила и Макса, которые стоят рядом, о чем-то тихо переговариваясь. Я, втайне надеясь, что темой их разговора является не наше похождении по заброшенному дому, пытаюсь добраться до них сквозь толпу.

– Рапунцель! – восклицает Макс, заметив мое приближение.

Нил, увидев меня, мимолетно улыбается, давая понять, что мне не стоит волноваться.

– Привет. – робко здороваюсь я с ними, подходя ближе.

– Привет, Сэмми. Готова? – кивает Нил в сторону движущейся толпы.

– Не уверена. – пожимаю плечами я.

– Все будет хорошо, – кладет руки нам на плечи Макс, становясь между нами. – Будьте смелее. Как обустроимся, встретимся и обсудим все, что касается нас троих. – тише добавляет парень, переводя взгляд с меня на Нила.

Я округляю глаза, вопросительно смотря на них обоих.

– Он в курсе, что я в курсе… – закатывает глаза Нил.

– Когда ты только успел? Я думала, мы вместе об этом расскажем. – возмущенно говорю я.

– Он не удержался от нравоучений, когда днем увидел меня в общем зале. – усмехается Макс. – Но мы все уладили. Все нормально, Сэм. Три головы лучше, чем две.

Я коротко выдыхаю, ощущая, что, возможно, так даже лучше. Хотя не скрою, что хотела бы лично слышать их разговор, но понимаю, что мое присутствие могло подлить масло в огонь в тот момент. Теперь же, когда все смирились с тем, что дальше нам троим придется искать ответы и выкручиваться из всего этого вместе, груз ответственности поделился поровну между нами тремя.

Медленно мы продвигаемся за остальными, пока ноги не начинают ощущать твердую землю. Я поднимаю вверх голову и не могу сдержать удивленного вздоха, как и все остальные. Мы стоим на подобии вертолетной площадки, которая является огромным выступом высокой горы. Передо мной возвышается массивный темно-серый пик, уходящий в небеса на десятки метров. Оборачиваясь назад, я делаю несколько шагов в сторону от корабля и вижу за ним огромные просторы раскинутой зеленой растительности. Громадные деревья, непроходимые леса и несколько ярких змеек воды, в которой отражается свет закатного солнца, тянутся вперед на сотни километров. Вдалеке видны более мелкие ряды гор, кажущиеся совсем крохотными по сравнении с той, которая находиться под нами. Яркие розово-оранжевые облака с голубыми просветами плывут над нашими головами, подгоняемые прохладным ветром, и огненный красный диск, склоняющийся к дальнему горизонту приманивают взгляд. Создается впечатление, что мы стоим на верхушке нового мира, который никогда не видел войн и поражений. Сердце гулко бьется от прекрасного вида, завлекающего своей красотой и великолепием. Мимо нас пролетают несколько стай черный маленьких птиц, сопровождая свой полет звонким щебетанием. Прохладный свежий воздух проникает в легкие и кружит голову, сопровождая сближение моей души с этим местом. Такого величия и единения с природой я не чувствовала даже в нашем лагере, окруженного похожими чарующими красками. Не замечая собственный движений, я шагаю вперед, приближаясь к краю площадки.

– Саманта! – окликает меня Эл. – Осторожнее! Не подходи к краю. Скала крепкая, но всякое бывало…

Я оборачиваюсь к брату и послушно отступаю назад. Не хватало еще в первый же день свалиться вниз, не успев и одним глазом увидеть то, что скрыто в самой горе.

– Здесь невероятно красиво… – вновь разглядывая открытый пейзаж и чувствуя нахлынувшее умиротворение, произношу я.

– Это место мне нравится больше всех, – с улыбкой отвечает Эл. – Особенно на рассвете, когда солнце поднимается из-за нашей горы и заливает ярким светом всю долину. А чашка ароматного кофе усиливает наслаждения любования природой.

– У вас есть кофе? – шокировано перевожу взгляд на брата.

Он тихо смеется и приобнимая меня за плечи, уводит ко входу в пещеру.

– Чего у нас только нет. Скоро ты все увидишь своими глазами, сестренка. – добродушно усмехается Эллиот.

– Подожди, так у вас сохранились запасы или вы сами выращиваете? – не унимаюсь я.

– Когда-то давно, когда ученные только обнаружили это место, они послали специальный отряд изучить прилежные территории под горой, чтобы понимать какие культуры получиться выращивать в этих местах и есть ли здесь какие-нибудь полезные ископаемые. В ходе проверки местной флоры искатели наткнулись на несколько кофейных деревьев, затерянных в общей растительности. Им пришлось сильно постараться, чтобы расчистить землю для дальнейшего выращивания этого растения, но зато теперь у нас есть своя небольшая кофейная плантация. – все же объясняет Эллиот.

– Обалдеть. Вот это по-настоящему полезная находка. Мне так не хватало кофе все эти годы… – закрываю глаза и мысленно пытаюсь вспомнить вкус любимого капучино из нашего кафетерия, который находился в двух шагах от дома.

– Тогда с этого дня, Сэм, я беру на себя обязанность угощать тебя чашкой кофе каждый день. Не считая тех дней, которые я буду проводить на миссиях. – горделиво произносит брат.

– Я запомнила. Теперь не отвертишься. – радостно улыбаюсь и легонько толкаю в плечо Эла.

Он смеется и мягко треплет меня по макушке, как всегда делал раньше. Мы догоняем всю группу, которая успела преодолеть небольшой тоннель, ведущий внутрь огромной горы. Я иду за братом и не могу перестать крутить головой, пытаясь осмотреть все части места, куда нас привезли. Высокий свод пещеры, перекрытый железным каркасом, со свисающими вниз продолговатыми лампами с мягким желтым светом, соединяется по кругу с витиеватой лестницей, уходящей вниз и ведущей к десяткам разных ответвлений в стенах скалы. Голые каменные стены, со сгустками мелких голубоватых сталактитов, разбросанных по всей поверхности, практически кричат о дикости использования горы в человеческий целях, но теплый свет причудливых ламп придают ту нотку уюта, которая разбавляет первобытный облик грота. Над каждым входом в определенный туннель висит табличка с предназначением данного сектора. Мы медленно спускаемся вниз, и я слышу, как впереди колонны незнакомый голос сопровождает наш путь подробным рассказом:

– База «Тринити» – это огромный комплекс, сочетаемый в себе промышленную деятельность, силовые структуры, разные научные лаборатории, общий учебный сектор для детей, специализированный отдел по определению профориентации, а также агрономическую отрасль, пищевую и производственную. В каждой из областей вы сможете попробовать себя и понять, что ближе вам по духу. Наши ученые и специалисты будут рады обучить вас всем тонкостям выбранного дела, чтобы в дальнейшем вы пополнили их ряды и стали настоящими профессионалами.

– Почему «Тринити»? – выкрикнул кто-то из толпы.

– Потому что весь успех нашего будущего зависит от трех составляющих нашего настоящего. Мотив – то из-за чего мы занимаемся благим делом. Прошлый мир прогнил под натиском эгоизма, корысти и безнравственности бывших лидеров государств. Своими собственными руками они уничтожили то, что наши предки строили на протяжении сотни поколений. Все они боролись за право главенства на земле, думая, что борьба и реки крови приведут их на вершину мира. Но где они все теперь? – оставив вопрос без ответа, рассказчик продолжает. – Цель – то, к чему мы хотим прийти. Каждому из нас хочется жить и растить своих детей в месте, где они не будут бояться незнакомцев, появившихся на пороге. Там, где не будет голода и болезней. Где дети будут проживать свое счастливое детство, с радостью встречать каждый новый день и с гордостью принимать то светлое будущее, которое мы построим для них. И, наконец, средства – то, что поможет нам достичь должного результата. И это не только про новые технологии, современные изобретения, над которыми день и ночь трудятся наши ученые, полезные ресурсы и произведенные своими руками вещи и оборудование. Это про нас. Про людей с добрым сердцем и открытой душой, которые каждый день находят в себе силы создавать что-то новое, работать на общее благо и отдавать всего себя, чтобы в будущем всегда видеть жизнерадостные улыбки на лицах родных и близких. Запомните это и примите тот факт, что теперь каждый из вас стал частью одного большого функционирующего организма. Вместе мы добьемся всего, чего желаем. – заканчивает свою речь гид и заводит нас в один из туннелей, надпись над которым гласит: «Жилой сектор №3».

Пройдя по широкому каменистому тоннелю, мы оказываемся в новой пещере, которая поражает своими размерами. Высокий открытый потолок, увешанный все теми же лампами, чуть приподнятый деревянный пол, в сочетании с расставленной на нем мягкой мебелью: несколько длинных диванов с темно-зеленой обивкой из грубой ткани и такие же одиночные кресла, расположенные вокруг массивного круглого стола из толстого дерева, создают ощущение словно оказался в каком-то тайном месте, в котором решают судьбу человечества. Дальше по всей окружности каменных стен на расстоянии нескольких метров друг от друга расположены входы в виде арок, помеченные порядковым номером, ведущих, скорее всего в жилые комнаты. Убранство в стилях лофт и гранж придают этому месту особый шарм, который завлекает своей бытностью средневековья с нотами современности. Местами на стенах пещеры висят яркие картины с изображением местной природы, кричащих рассветов, умолкающих закатов и струящихся водопадов. По поверхности стола хаотично разбросаны разные книги, манящие своими твердыми потертыми переплетами погрузиться в выдуманный мир. Чуть вдали, позади диванов, стоит высокий открытый стеллаж, также заставленный различными книжками.

Я подхожу к ближайшему дивану и опускаюсь на мягкую поверхность, продолжая рассматривать интерьер комнаты. Эллиот останавливается рядом и достает из переднего кармана фирменной куртки гаджет, похожий на мини версию визуала, который беспрестанно издает тонкий писк, оповещая о новом сообщении.

– Черт… Мне нужно срочно отойти, а ты пока располагайся. Сразу дам подсказку: если любишь дневной свет, то лучше выбирай любую из арок с правой стороны. Как разберусь с делами, навещу тебя. – подмигивает брат и разворачивается в обратном направлении.

– Не забудь про кофе. – успеваю сказать ему вдогонку.

– Обязательно, мелкая. – с улыбкой отвечает Эл и в спешке уходит туда, откуда мы только пришли.

Я наблюдаю за остальными ребятами, которые медленно обходят помещение с восхищением рассматривая каждую деталь. Кто-то, так же как я, расположился на одном из кресел или диванов, некоторые стоят возле стола и с интересом крутят в руках найденные книги. Наш сопровождающий в это время по очереди подходит к каждому, коротко спрашивая о чем-то и делая пометки в своем визуале. Постепенно очередь доходит до меня и низенький седовласый мужчина в классическом костюме, с короткой бородой, в круглых очках с черной оправой, присаживается рядом, и бодрым голосом произносит:

– Итак, твое имя и возраст?

– Саманта Фрост, двадцать один год. – коротко отвечаю я.

– Отлично. Есть аллергии на что-то? Хронические болезни? Серьезные травмы?

– Вроде нет… – неуверенно произношу я, задумываюсь и прокручиваю в голове в ускоренной съемке все детство, мужчина, между тем, терпеливо ждет, приподняв одну бровь. – Точно нет.

– Хорошо. Есть предпочтения в направлении профессиональной деятельности?

– До этого я работала на ферме, помощницей главы хозяйства. Думаю, продолжать в этой сфере.

– Значит агрономия. Прекрасно. Перейдем к главному. В каждой из этих арок свободно по три комнаты. Есть варианты жить одной или в компании с кем-то… Молодой человек или подруга… У тебя есть партнер? – замерев с поднятой над гаджетом рукой, интересуется он.

– Нет. – мотаю головой я и случайно натыкаюсь на взгляд светло-карих глаз, наблюдающих за мной из соседнего кресла.

Макс вальяжно рассевшись напротив нас и ни чуточки не стесняясь того, что специально вслушивается в наш диалог, безотрывно смотрит на меня, сканирую каждую эмоцию, проходящую по моему лицу. Я цепляюсь за его взгляд и ощущаю, как внутри начинает шевелиться странное волнующее чувство, не позволяющее первой отвести глаза, словно между нами ведется молчаливая игра в гляделки. Затаив дыхание, я приподнимаю бровь в немом вопросе, на что он мягко, но озорно ухмыляется и чуть поведя головой в сторону, все же сдавшись, отводит свой взгляд. Победно улыбнувшись, я возвращаю свое внимание на гида, который теперь в сомнительном прищуре смотрит то на меня, то на Макса.

– Хм… Ладно. Выбирай номер арки. – пальцем он указывает на дальние стены пещеры.

– Пусть будет седьмая. – подметив предпоследний правый вход, отвечаю я.

– Записал… – бормочет мужчина и послав мне добродушную улыбку произносит. – Пока все. Можешь проходить в седьмой блок и занять любую понравившуюся комнату. Если дверь окажется закрытой, значит она уже занята кем-то из ваших, но по моим пометкам, пока туда никто не заселялся. Совсем строгих правил у нас нет, но поддерживать порядок на своей жилой площади придется самостоятельно. Туалет и душ один на блок. Горячая вода у нас постоянная, но лучше экономить, так как подогреватели хоть и не старые, но срок эксплуатации у них не вечный. Одежда и средства гигиены найдешь в комнате. Через настенный визуал сможешь узнать всю интересующую информацию о нашей базе, а также точную карту расположения всех секторов. Еще через него можно связаться с любым человеком на базе, для этого достаточно произнести команду. Позже вам выдадут личные визуалы. Ужин будет через час и его принесут в эту гостиную, так что далеко ходить не надо. Обычно он у нас на час раньше, но ваше позднее прибытие сегодня идет за исключение. Обо всем остальном вы узнаете завтра, а пока располагайтесь и отдыхайте. Добро пожаловать в «Тринити». – с этими словами он поднимается и переходит к следующему человеку.

Глубоко выдохнув я встаю с дивана и закидывая рюкзак на плечо, иду в направлении седьмого блока. Половина ребят уже разбежались по приглянувшимся аркам, а я в мои мысли вторгается вопросы о том, кто же будет моими соседями по блоку и каким будет завтрашний день в этом неординарном месте. Краем глаза я замечаю, как Викки и Нил проходят вместе в пятую арку о чем-то разговаривая на ходу. Сама от себя жду, что меня как-то заденет факт того, что Нил теперь будет жить дальше двух метром от меня, но почему-то сердце упорно молчит, не давая и намека на лишнее беспокойство. Чувствую, что должна переживать о новом разделяющем нас расстоянии, но почему-то вместо этого на передний план предстает совершенно другой человек. Я отпускаю все навязчивые мысли и с уверенностью переступаю порог каменной арки.

Небольшой каменный коридорчик, всего в несколько метров длинной, приводит меня к развилке, оборудованной более современно, чем общая гостиная. Всторенные металлические панели с зелеными неоновыми вертикальными полосами, освещают все пространство и служат разделением для трех похожих стальных дверей, расположенных в ряд по правой стороне и помеченных аккуратными голубыми цифрами. Четвертая же дверь находиться прямо противоположно арке, а вместо должной цифры, на листе металла красуется знак двух треугольников, смотрящих вершинами вверх и вниз. Я по очереди заглядываю в каждую дверь, с интересом рассматривая представленные комнаты. Все они похожи друг на друга стилем, цветовой гаммой и внутренним размещением мебели. Отличаются они лишь тем, что в одной из комнат стоят две кровати, тогда как в других, по одной двуспальной. Я выбираю третью комнату, которая находится ближе всех к выходу и дальше от общей уборной. Внутри тепло и светло, воздух наполнен странным приятным ароматом, сочетаемым в себе ноты сладкой ванили и какой-то свежей травы, которые сразу дарят чувство покоя и уюта. Взгляд моментально бросается на огромное окно, занявшее почти всю каменную стену напротив двери. Вид из него идентичен тому, что я увидела, сойдя с корабля. Только сейчас последние лучи солнца, зацепляясь за линию дальних гор, постепенно угасают, погружая всю долину в легкий сумрак. По центру комнаты стоит массивная деревянная кровать, заправленная мягким темно-зеленым пледом с двумя пышными подушками на поверхности, расположенными у изголовья. Над кроватью висит большая красочная картина с изображением яркого рассветного солнца, заливающего светом бескрайнее море, раму которой заменяет квадрат приглушенных неоновых полосок. С левой стороны от кровати находиться низенькая деревянная тумбочка с небольшим внутренним открытым ящиком, на которой мерцает крохотных огонек из стакана, наполовину наполненного молочного цвета воском. На противоположной стороне комнаты расположился высокий деревянный шкаф с двумя дверцами и красивой резьбой по всему каркасу. Возле шкафа, в металлическую настенную панель встроено высокое, в полный рост, зеркало, с аналогичной напротив картины подсветкой по контуру. Рассмотрев всю комнату, я поднимаю глаза на потолок и вижу каменный купол, увешанный по кругу рядом тепло-желтых ламп, таких же какие освещали весь наш путь по пещере сюда.

Немного устало выдохнув, я опускаю рюкзак на пол возле шкафа и аккуратно присаживаюсь на кровать, ожидая услышать скрип пружин, которые скрашивали мой сон все пять лет жизни в лагере, но до ушей доносится лишь легкий шелест теплого пледа, а огонь свечи начинает игриво плясать от разгоняемого мной воздуха, отбрасывая тени на стены. Я ложусь, укладывая голову поверх подушки и закрываю глаза, уносясь мыслями далеко отсюда. Мое воображение нещадно подкидывает мне изображение пугающего дьявольского портрета, вынуждая тем самым утихшую ненадолго тревогу вновь прокрасться в мое сознание. Мысленно пытаюсь убедить себя, что рассказ гида о значении «Тринити» звучал очень правдоподобно и можно смело довериться незнакомым людям, мечтающим сотворить светлое будущее, к которым, к тому же, относиться мой брат, но почему-то все вступление предстает передо мной в образе красивого фантика столь желанной конфеты, начинка которой, по классике жанра, должна оказаться настолько паршивой, что дальше неминуемо последует лишь разочарование. Недоверие медленно просачивается в мой разум, начиная искать любой сомнительный намек во всем услышанном. Хмурюсь, пытаясь направить мысли в другое русло, потому что знаю, что такими темпами могу накрутить себя до паранойи, но вновь мысленно оказываюсь в том заброшенном доме. Внезапный стук в дверь раздается настолько громко, что я вздрагиваю и резко открываю глаза. Звук повторяется, я встаю с кровати, настороженно подхожу к двери и с легкой ноткой опаски открываю. За дверью стоит улыбающийся Нил.

– Пустишь? – кивает он внутрь комнаты.

– Конечно. – выдыхаю и отхожу в сторону, пропуская друга.

– У тебя уютно. В моей комнате, к сожалению, нет окна. – поджимает губы Нил.

– Эл подсказал мне верное направление, – объясняю свою удачу и зачем-то добавляю. – Зато тебе повезло с соседями…

Нил бросает на меня непонимающий взгляд, присаживаясь на кровать и через секунду поняв о ком речь, усмехается.

– Это получилось случайно. По крайней мере, мне так кажется. Вряд ли Викки специально выбрала тот же блок. Хотя кто ее знает… Хочешь я переберусь к тебе? – заботливо интересуется Нил.

– Прям ко мне? – с усмешкой спрашиваю я, садясь рядом и прислоняясь к спинке кровати.

– Ты же поняла, что я имею ввиду… – бормочет Нил, со слегка покрасневшими щеками.

– Поняла… Но ты в последнее время слишком мило смущаешься. Не смогла удержаться. – коротко смеюсь я, – А вообще, это твое право. Если сам пожелаешь, то можешь конечно.

– А ты в последнее время слишком смелая, – улыбается друг. – И почему-то мне кажется, что это влияние кое-кого другого. – сощурив глаза, он смотрит на меня.

– Макса? Да брось… Мы с ним не так много времени проводим вместе, чтобы он имел на меня какое-то влияние. – отвечаю я, но внутри чувствую, что обманываю сама себя.

– Иногда со стороны виднее… – загадочно произносит Нил и переводит взгляд на картину.

– Что думаешь о всем услышанном? – решаюсь перевести тему.

– Понятия не имею, что думать. Вроде, все достаточно логично и благородно, но как-то слишком гладко. Как будто они умалчивают о чем-то важном.

– У меня тоже есть сомнения. Возможно, это из-за того, что мы видели в городе. Хочу им верить, но в то же время, боюсь. – тихо признаюсь я.

– Сэмми, – накрывает мою руку своей Нил. – Все будет хорошо. Я не позволю кому-то причинить тебе вред. Слышишь?

– Знаю… – искренне улыбаюсь, смотря другу в глаза.

И вновь на всю комнату раздается уверенный стук. Нил переводит взгляд с меня на дверь и спрашивает:

– Ждешь кого-то?

Я отрицательно качаю головой, но встаю и иду открывать. На пороге оказывается лучезарно улыбающийся Макс.

– Ну кто-бы сомневался… – проговаривает Нил, закатывая глаза.

– Тебе бы поучиться радушию, друг. – продолжая ярко улыбаться, отвечает Макс.

– Обязательно внемлю твоему совету, друг. – выделяя последнее слово, саркастически кривит рот Нил.

Не дожидаясь приглашения Макс проходит в комнату и по-собственнически заваливается на мою кровать с другой стороны от Нила, прислоняясь к изголовью и закидывая руки за голову, словно это мы пришли к нему в гости.

– Миленько у тебя. Моя комната точно такая же, за исключением картины. На моей изображен закат. И мы, кстати, соседи по блоку. Я в первой. – поигрывая бровями смотрит на меня Макс.

– И почему я не удивлен… – не удерживается от комментария Нил.

Мое сердце предательски екает на слова Макса, но я настойчиво отмахиваюсь от этих мыслей все еще стоя возле двери и нахмурено переводя взгляд с одного парня на другого. Начинаю задумываться о том, смогут ли они когда-нибудь нормально общаться между собой. Эти двое и в лагере особо не выражали желания дружить друг с другом, но частенько бывало, что перекидывались парой дежурных фраз на общих собраниях. Сейчас же с каждым столкновением их общение все больше напоминает соревнование в язвительности и желании поддеть друг друга.

– Тут и нечему удивляться. Я тоже люблю дневной свет. А ты, если бы поменьше трепался с нашей болтушкой и почаще прислушивался к чужим разговорам, то смог бы узнать полезную информацию. – спокойно отвечает Макс, прикрыв глаза.

– Может я и много, как ты выразился треплюсь, с Викки, но по крайней мере не подслушиваю то, что не предназначено для моих ушей. – холодно произносит Нил.

– А зря… Иногда можно услышать много интересного… – открывает глаза Макс и бросает на меня многозначительный взгляд.

Я озадаченно поднимаю вверх брови, смотря на него в ответ. Его наглости можно только позавидовать. С такой уверенностью и самонадеянностью открывать все свои истинные помысли может только он. И как бы мне не хотелось сейчас сбить с него всю спесь каким-нибудь резким выражением, но мои чувства, тянущиеся откуда-то из глубин, вновь предают меня, заставляя ощущать себя уязвимее под его взглядом.

– Я понимаю, что у вас сейчас ведется какой-то немой диалог, но может уже обсудим насущное. – фыркает Нил, прерывая наш зрительный контакт.

– Да. Давайте перейдем к делу. – отвечаю я и занимаю место на второй половине кровати, садясь рядом с Нилом.

– Из всего, что мы услышали пока рано делать какие-то выводы. Сейчас мы можем только наблюдать, и, по возможности, прислушиваться ко всему, что покажется подозрительным. – серьезно начинает Макс.

– Ну в этом ты у нас мастак… – с укором бросает ему Нил.

– Я хотя бы могу быть полезен. Излишнее культурность временами мешает действовать. – сощурив глаза, отвечает ему Макс.

– Боже… Угомонитесь уже, – не выдерживаю я. – Мы на одной стороне.

– Конечно на одной, Рапунцель. Просто кто-то, по-видимому, ревнует. – усмехается Макс.

Я шокировано округляю глаза, не веря в услышанное. Нил вдруг тихо смеется и оборачивается к Максу. Ледяные глаза цвета стали, устрашающе скользят по лицу «друга», словно могут порезать кожу одним взглядом и несмотря на едкую ухмылку, ровный и расчетливый голос произносит:

– Во-первых – это не твое дело. А во-вторых – не боишься, что твоя прямолинейность однажды выйдет тебе боком?

– Представь себе не боюсь. – с язвительной усмешкой отвечает тот.

– Успокойтесь оба! – начинаю злиться. – Ведете себя как подростки. Мы должны все делать сообща. Если здесь действительно существует какая-то скрытая угроза, то для всех будет лучше, если вы двое прекратите грызться между собой. Не знаю какая кошка пробежала между вами, – хотя я прекрасно понимала, что этой кошкой была я. – Но хотя бы постарайтесь поладить.

Они еще некоторое время сверлят друг друга прищуренным взглядом, а после наконец, выдыхают и переводят все внимание на меня.

– Ты права. Отношения выяснить всегда успеем, а сейчас нужно сконцентрироваться на деле. – произносит Нил.

– Это я поддерживаю, – вдруг мирно соглашается Макс. – И есть еще кое-что, что вы должны увидеть.

С этими словами он достает из кармана брюк разноцветную листовку, похожую на какую-то рекламную брошюру и передает мне. Я забираю черную глянцевую бумагу и раскрываю ее, пробегаюсь взглядом по крупному алому шрифту наверху, который гласит следующее: «СЛЕДУЙТЕ ЗА ДЬЯВОЛОМ, И ОН СМОЕТ С ВАС ВСЕ ГРЕХИ». Ниже надписи расположилось то самое изображение, которое преследует меня с момента нашей высадки в заброшенном городе, стоит только погрузиться в свои мысли. Кровожадные красные глаза наблюдают за мной из портрета, точно в ожидании моего согласия, следовать за ним. Зловещая ухмылка обнажает острые клыки, жаждущие вонзиться в мою плоть. Когтистые руки, испачканные в крови, свисают вниз, готовые в любую секунду исполнить приказ своего хозяина и утащить меня в загробное царство. Я невольно ежусь и открываю рот в попытке как-то прокомментировать это безобразие, но слова застревают в горле, когда взгляд натыкается на уже знакомый мне символ на правой груди зловещего существа. Нил внезапно подается вперед, желая рассмотреть листовку, и я непроизвольно дергаюсь от резкого движения. Я передаю бумагу другу, желая поскорее избавиться от мерзкого изображения в своих руках. Лицо Нила мгновенно меняется со спокойного на удивленное, а после на хмурое и полного непонимания от увиденного.

– «Мы слишком долго позволяли себе творить все, что вздумается. Пришло время погрузиться в страдания и очистить себя от грехов. Следуйте за НИМ и примите то, что уготовано вам небесами.» – цитирует Нил строки, напечатанные мелким шрифтом под портретом. – Ну и бред. Где ты это взял?

– Выпало из сумки Викки. – коротко отвечает Макс.

– Если память меня не обманывает – это именно то, что она читала в каюте по пути сюда. Видимо в том доме раньше обитали какие-то религиозные фанатики, и судя по написанному, они перепутали роли и приняли Дьявола за Бога. – произношу я, сверля брошюру взглядом.

– Похоже на то. Но причем здесь «Тринити»? Тот город находиться очень далеко отсюда. И я сомневаюсь, что влияние какой-то секты могло распространиться на такое расстояние. Тем более в военное время, когда связь уже работала с перебоями, а интернета так вообще не стало. – задумчиво говорит Макс.

– Ты сам тогда сказал, что граффити относительно свежее. А значит его нарисовали спустя годы после разрушения города. И либо эта секта существовала достаточно долгое время, чтобы успеть распространить все это настолько далеко, что в мире до сих пор есть ее участники. Либо у них были другие ресурсы, позволяющие заниматься такой самодеятельностью уже после катастрофы.

– Либо же в их городе раньше находилась похожая организация, сведшая с ума часть населения. – продолжает мои домыслы Макс.

– Или всего один человек, помечающий свои действия этим символом. – тыкает пальцем на нагрудной знак портрета Нил.

– Человек, который после мог создать «Тринити». – завершаю я.

Мы ненадолго замолчали, размышляя о своих же предложенных вариантах. Немыслимо было представлять, что один фанатик, решивший, что он вправе судить всех людей, мог подняться до такого уровня и сформировать целую научную базу. Но все, что мы услышали о значении названия базы, шло вразрез с тем, что оглашали слова на листовке. Здесь, на горе, не было ничего религиозного или фанатичного. Все произнесенное гидом звучало вполне разумно и великодушно по отношению в разрушенному миру. И трудно было представить, что этот доброжелательный мужчина, терпеливо расспрашивающий о моей жизни, или Майкл со своей командой спасателей могли на самом деле служить совершенно другим целям, понять которых мы сейчас были не в силах.

Я сижу и с прищуром издалека рассматриваю листовку, покоившуюся теперь посередине моей кровати. Голова идет кругом от всех мыслей, проскакивающих в ней. Какая-то малая часть меня где-то глубоко внутри все еще продолжает бороться за шанс, что все это может оказаться чистой случайностью, и только я хочу вновь сказать об этом ребятам, как до нас доносится резкий, громкий девчачий визг. А дальше звонкий, полный страха голос кричит:

– Отвали от меня, псих! Не приближайся!

Мы втроем мгновенно подскакиваем с кровати. Наши взгляды устремляются к двери и не успеваем мы сделать и шага в ту сторону, как Нил уверенно произносит:

– Это Викки.

Глава 7

Глава 7

Нил пулей выскакивает за дверь и нам с Максом ничего не остается, как броситься за ним. Преодолев короткий коридор за считанные секунды, мы оказываемся в общей гостиной и видим испуганную Викки с толстой книгой в руках, которой она замахивается на стоящего в метре от нее молодого человека. Парень, лет двадцати пяти на вид, с яркими рыжими волосами до плеч, бледным цветом кожи и лихорадочно блестящими, словно в припадке, яркими голубыми глазами, неотрывно следит за ней. Его руки выставлены вперед в защитном жесте, но он здесь явно не в роли жертвы. Нил в несколько шагов преодолевает разделяющее нас с ними расстояние и встает перед перепуганной девушкой, загораживая ее перед неизвестным. Макс останавливает меня неподалеку от них, также оказываясь передо мной и командным тоном произносит:

– Стой здесь и ни шага в их сторону.

Все еще прибывая в небольшой шоке, я лишь киваю в ответ, ища глазами Викки. Делаю крохотный шаг к ней и протягиваю руку. Она легонько вздрагивает, замечая мое движение, но пересилив себя, протягивает свою в ответ и подходит ближе ко мне. Макс тем временем успевает присоединиться к Нилу и скрестив руки на груди, встает рядом с ним перед чудаковатым мужчиной. Вокруг с каждой арки постепенно выходят и остальные, но не решаются подойти ближе к троице, стоявшей сейчас возле стола, а только тихо перешептываются, пытаясь разглядеть все издалека.

– Ты еще кто такой? – слышу грозный голос Макса и понимаю, что не видела его раньше таким.

– Ты в порядке? Что он тебе сделал? – параллельно шепотом обращаюсь к Викки.

– Вроде в норме. Просто испугалась. Он все время нес какой-то бред и попытался схватить меня за руку, как я поняла, чтобы увести отсюда. – также тихо ответила девушка, сжимая мою руку, словно та была спасительным кругом.

– Какой бред? – заинтересовано спрашиваю я Викки.

– Неважно кто я. Главное, кто они! Вы что не видите? Они повсюду! Тянут к вам свои мерзкие руки, чтобы утащить с собой под землю. Вы должны покинуть это место! Не то станете следующими. – между тем произнес незнакомец, хриплым срывающимся голосом и обводя руками пол вокруг себя.

– Кто они? Здесь никого нет. – подняв брови в удивлении отвечает ему Нил.

– Еще как есть. Вы просто еще не поняли. Черти… Кругом одни черти! Ну ничего… Скоро. Совсем скоро! Вы все увидите и поймете, что пора расплатиться за свои грехи… – взглядом сумасшедшего он обводит всех собравшихся.

– Вот такой бред. Псих какой-то. – шепчет мне Викки, с неприязнью прожигая глазами незнакомца.

Я легонько сжимаю ее руку, давая понять, что угроза миновала, но украдкой поглядываю в сторону стола, стараясь запомнить вид и слова парня, который сейчас постепенно начинает пятиться назад, явно подумывая о побеге. В моей голове же, как под копирку отпечатывается его фраза про грехи, стуча по вискам и крича, что таких совпадений быть не может. Сзади него появляется наш гид и окинув глазами все помещение, громко спрашивает:

– Что здесь происходит? – а после натолкнувшись взглядом на виновника всеобщего беспокойства, устало выдохнув продолжает. – Боже… Хью, ты опять за свое? Не пугай молодежь. Пойдем, заварим тебе успокоительного чая. Ляжешь, отдохнешь как следует и завтра мир снова станет прекрасным и безопасным. – убаюкивающим тоном произносит он, медленными шагами приближаясь к рыжему пареньку.

– В этот раз не сработает, Джим. Сегодня они заберут меня. Они сами сказали. – с побледневшим лицом отвечает Хью.

Мы все стоим на своих местах не двигаясь, вслушиваясь в их разговор и прибывая в полном недоумении. Наш гид, имя которого нам теперь известно, если этот Хью ничего не перепутал, постепенно выводит его за пределы гостиной и через мгновение быстрым шагом возвращается к нам, чтобы бросить всего несколько фраз:

– Простите за это недоразумение. С недавних пор Хью начал видеть то, чего не может существовать на самом деле. Мы пытаемся помочь ему как можем, но неизвестная нам болезнь с каждым днем прогрессирует. Поэтому прошу заранее не огорчаться и не пугаться, если вдруг встретите его в одном из секторов. Болезнь не передается никаким из известных нам способов и не является напрямую угрожающей. Здесь вам нечего опасаться. Скоро будет ужин и я надеюсь, что мы сможем сгладить этот момент нашими вкусными угощениями. – с этими словами и слишком вопрошающей улыбкой он разворачивается и удаляется вслед за Хью.

– М-да… Чем дальше, тем все интересней становится. – произносит Макс, провожая глазами спину Джима.

Викки спешно отпускает мою руку и практически бросается на шею Нила, подошедшего к нам, бормоча слова благодарности. Он мягко похлопывает ее по лопаткам, позволяя девушке висеть на себе столько, сколько та сама пожелает. Я, чувствуя, как тревога постепенно отпускает меня, коротко выдыхаю и оглядываюсь на собравшихся людей, которые словно зрители на каком-то шоу, затаили дыхание в ожидании, что должно произойти еще что-то увлекательное.

– Все его слышали?! – внезапно громко произносит Макс, обращаясь к толпе позади нас. – Парень болен. Здесь больше не на что глазеть. Возвращайтесь в комнаты и ждите ужина.

Вернув все внимание к нам, медовые глаза бегло проходятся по всему моему телу, а после встречаются с моим настороженным взглядом.

– Все хорошо? – уже тише спрашивает Макс.

– Да. Спасибо. – быстро отвечаю я, кивая на расходящуюся толпу.

– Ты как? Он что-то сделал тебе? И что ты вообще тут забыла? Мы же разошлись по комнатам. – тут же интересуется Нил, выпуская девушку из объятий.

– Я в порядке. Вышла, чтобы взять какую-нибудь книжку и скрасить час ожидания еды, но наткнулась здесь на этого. Он подскочил ко мне, схватил за руку и начал нести всю эту чушь про чертей, пытаясь одновременно тащить меня на выход. Мне удалось вырваться, и я сразу вооружилась этим, – Викки покрутила рукой с книгой навесу. – Дальше вы знаете.

– Это все очень странно… Надо побольше разузнать о его болезни. Я же не один думаю, что это все может быть связано? – тихо произносит Макс, смотря по очереди на меня и Нила.

– Не один. – отвечаем мы с Нилом в один голос.

– Что связано? Вы, о чем вообще? – с подозрением осматривает нас троих Викки.

Мы с парнями молча переглядываемся. Макс вскидывает бровь и слегка наклоняет голову в бок, всем видом показывая сомнения, по поводу посвящения кого-то еще в это дело. Я хмурюсь, понимая, что яркая натура девушки может, как помочь нам в дальнейшем, когда нужно будет отвлечь чье-то внимание, так и наоборот привлечь лишнее. Нил же, определив точку зрения каждого, в своей манере закатывает глаза, но все же берет на себя ответственность за принятие окончательного решения и повернувшись к Викки, произносит:

– Мы расскажем, но ты должна обещать, что больше об этом никто не узнает.

Викки удивленно смотрит на него в ответ, но согласно кивает несколько раз.

– Давайте лучше вернемся ко мне в комнату. У меня такое ощущение, что здесь не стоит обсуждать вещи такого рода. – опережаю Нила, намекая, что мы можем не заметить лишних ушей.

– А вот это верное решение. – вдруг медленно произносит Макс и указывает головой на правый угол каменного потолка над выходом из гостиной.

Я перевожу взгляд в ту сторону и замечаю крохотный мигающий красный огонек, затерянный на неровной поверхности свода пещеры. Если бы мы стояли чуть левее, то никто из нас даже не заметил бы легкое алое мерцание, наталкивающее на мысли, что это ничто иное, как камера. И учитывая размеры и расположение, тот, кто устанавливал ее, точно не хотел бы, чтобы она была обнаружена невооруженный взглядом.

– Может пожарная система? – вдруг спрашивает Викки.

– Может, но я почему-то очень в этом сомневаюсь. – задумчиво отвечает Макс.

Буквально через несколько минут мы вчетвером уже занимаем мою комнату. Макс вновь разваливается на целую половину моей кровати, игнорируя недовольное бормотание Нила, который теперь расположился на нешироком каменном подоконнике, уступая оставшееся место нам с Викки. Мы усаживаемся рядом с Максом, и девушка вдруг хмурит брови, натыкаясь взглядом на листовку, в спешке оставленную посреди кровати.

– Эй! Это же мое… – поднимает она вверх яркую брошюру.

– Было твое – стало наше. – с наглой усмешкой произносит Макс.

– Это выпало из твоей сумки. И Макс любезно подобрал, чтобы после вернуть ее тебе. – быстро проговариваю я, прерывая чуть не брошенное возмущение Викки.

– На счет вернуть – не уверен. – переводит он озорную ухмылку на меня.

– Не думаю, что слово «любезно» точно описывает его действие. Здесь больше подойдет «бессовестно». – тут же комментирует Нил, скрестив руки на груди.

– Пусть и бессовестно, но зато практично. А ты и дальше продолжай «не думать». Обратное у тебя плохо получается. – не отстает от него Макс.

– Начинается… – на выдохе устало произношу я и, закрывая глаза и массируя указательными пальцами виски. Парни же продолжают сверлить друг друга глазами, не замечая ничего вокруг.

– Эм… Саманта? И давно они так? – тихо обращается ко мне Викки, переводя взгляд с одного парня на другого.

– Весь вечер… – бормочу я. – Вы закончили? – обреченно интересуюсь у парней.

– Мы даже не начинали, Рапунцель. – с обезоруживающей улыбкой, оборачивается ко мне Макс. – Итак, Викки, для начала ответь, где ты это взяла?

– В том заброшенном доме… – непонимающе отвечает девушка.

После нашего полноценного рассказа Викки сидит и смотрит немигающим взглядом в одну точку, пытаясь осмыслить все услышанное. Мы втроем терпеливо ждем ее вердикта по всему происходящему и надеемся услышать свежее мнение, которое возможно натолкнет нас на какую-то идею. Пока что, я все больше убеждаюсь, что о никакой случайности и речи быть не может. Если раньше я еще допускала такие мысли, то теперь мне пришлось с корнем вырвать их из своей головы. Викки тем временем, тяжело выдыхает и наконец комментирует:

– Охренеть… Вот так начало новой жизни. А я думала, что здесь вновь будут одни скучные рабочие будни.

– Так и что ты думаешь обо всем этом? – спрашивает Нил.

– Пока не знаю, что и думать, но могу сказать, что это точно не случайность или совпадения.

– Хью был третьим. А третья ступень – это закономерность. Сначала граффити, после листовки, а теперь болезнь, которая заставляет видеть каких-то чертей. Не удивлюсь, если расспросить об этом самого Хью, он скажет, что у них на груди есть знак «Тринити». – рассуждаю я, разглядывая темный пейзаж за окном.

– А как же тот наблюдатель из дома? Он не считается? – отвлекает меня Макс.

– На счет него вообще непонятно… Жаль, что отыскать его мы не сможем.

– Мы могли бы попытаться, но для этого придется рассказать все Майклу. – перехватывает Нил.

– Пока это исключено. Слишком все сумбурно и расплывчато. Но никому из базы об этом говорить точно не стоит. В первую очередь, нужно узнать о болезни и всех симптомах Хью. И желательно это сделать, не привлекая лишнего внимания. – сосредоточено говорит Макс.

Наше обсуждение прерывает тонкий писк настенного визуала с сообщением о начале ужина и просьбой посетить общую гостиную. Голодные и морально уставшие мы поднимаемся со своих мест и возвращаемся туда, где недавно была суматоха.

В гостиную заходят несколько девушек, в комбинезонах подобно нашим и держа в руках по огромному подносу, заставленных различными блюдами и столовыми принадлежностями. С миловидными улыбками они расставляют все на столе, предварительно перетащив все книги на стеллаж. Пожелав всем приятного аппетита, они ретируются также быстро, как и появились. Разнообразие еды поражает, каждое блюд наполнено до краев множеством гарниров и мясных угощений: запеченный картофель с зеленью, рис с овощами, фасоль в томатном соусе, несколько видов тушенного мяса, пара теплых салатов с кабачками и баклажанами, две тарелки с жаренными кусками белой рыбы, а также ароматные кексы, политые сверху шоколадом и яблочный штрудель. В добавок ко всему несколько графинов с разными видами сока и большая тарелка фруктов. Гостиная моментально заполняется прекрасным ароматов всех блюд, заставляя желудок протяжно урчать от одного взгляда на такое раздолье лакомств. Обходя вокруг стол, каждый берет себе по мини подставке, тарелку, стакан со столовыми приборам и наполняет их всем, чего душе угодно. Некоторые возвращаются с ужином в свои комнаты, остальные решают провести время здесь. Мы с Викки устраиваемся на ближайшем диване, укладывая подставку себе на колени и приступаем к долгожданному ужину. На секунду в моей голове проскакивает мысль, что еда может быть отравлена, но не видя никакого смысла в этом, я отмахиваюсь и начинаю есть. С наслаждением доедая последний кусочек сладкого кекса, я откладываю подставку с теперь уже пустой посудой обратно на стол и осматриваю всю гостиную, размышляя о том, что следует ли ее куда-то отнести или просто помыть в нашей уборной, а после оставить здесь. Как раз вовремя из входного тоннеля появляется Эллиот, неся в руках небольшую турку и пару маленьких чашек. Обрадовавшись его визиту, я вскакиваю с дивана и иду навстречу.

– Хорошо, что ты здесь, а то пришлось бы заглядывать в каждую комнату, чтобы тебя найти.

– Я использовала твою подсказку, так что твои поиски не продлились бы долго. Что делать с посудой? – с улыбкой отвечаю я, сверля глазами желанный напиток.

– Оставь здесь. Сегодня вы еще в роли гостей, а потому не обязаны тащиться на несколько ярусов вниз, чтобы отнести все на кухню. Девочки скоро вернуться и заберут сами. Но если хочешь, то можешь взять с собой что-нибудь из сладкого или фрукты.

Чувствуя, что кроме кофе в меня не поместиться больше ни крошки, нахмурившись, я отрицательно качаю головой, потирая переполненный живот.

– Хорошо, – смеется брат. – Пойдем, покажешь, где устроилась.

Мы заходим в мою комнату и первым делом я оглядываю кровать в поисках злосчастной брошюры. Не обнаружив ту, радуюсь, что кто-то из ребят подумал и успел захватить ее с собой перед ужином. Я усаживаюсь на мягкий плед, следя за тем, как Эл аккуратно разливает дымящийся напиток по чашках и передает одну из них мне.

– Сладкий, как ты любишь. Это конечно не капучино, но у этого кофе совершенно иной изысканный вкус. Надеюсь тебе понравится.

– Ты все еще помнишь? – немного удивленно спрашиваю я.

– Конечно. Даже если бы хотел, не забыл. Тем более, эти воспоминания слишком ценные, чтобы пытаться их забыть. – с теплотой смотрит на меня Эллиот.

– Я говорила, что ты лучший брат на свете? – искренне улыбаюсь ему и пробую напиток.

Смесь сладости и легкой горечи обволакивает язык, даря настоящее блаженство, сравнимое с чем-то экзотическим и очень дорогим. Одним махом на меня накатывают воспоминания прошлой беззаботной жизни, где самыми большими проблемами были плохо написанные экзаменационные тесты в конце года. Думаю, что если добавить в напиток молока и взбить все, то получиться тот же самый капучино, который когда-то скрашивал каждое утро перед школой, даря заряд бодрости и хорошее настроение.

– Когда-то давно говорила, но я надеюсь услышать это вновь. – радостно усмехается брат.

– Считай, что услышал. – салютую ему чашкой кофе.

– Не-а, сестренка, так не пойдет. Я жду полноценного признания. – с усмешкой отвечает он.

– А такое будет стоить еще нескольких чашек этого нектара богов. – усмехаюсь в ответ.

– Да хоть несколько десятков. – с улыбкой хмыкает брат, но уже через секунду его лицо становится серьезным. – Я слышал, что к вам уже наведывался Хью и успел напугать твою подругу?

– Да было дело, но Викки в порядке. Что-за болезнь у него? – аккуратно интересуюсь я.

– Никто не знает точного названия. Может раньше ее вообще не существовала. Но настоящего вреда он пока никому не причинял, и мы все стараемся быть с парнем помягче. Жалко его…

– Давно это началось?

– Пару месяцев назад. Сначала ему снились странные сны, потом начали мерещится всякие рогатые черти, которые якобы пытаются его куда-то утащить. Ученые пытаются найти лекарство, но не зная первопричину возникновения недомогания, сложно создать антидот. Хью, можно сказать, живет на одних успокоительных, с ними ему становится лучше, но только на короткое время. – поникшим голосом рассказывает Эл.

Цепляюсь за слова «рогатые черти», ощущая, как в голове вновь начинают крутиться шестерёнки, перекатывая все мысли к тому портрету и листовке. Возможно, у нас будет шанс расспросить самого Хью о его болезни и что способствовало его появлению. Пытаюсь унять волнение, придаю себе более беспристрастный вид и спрашиваю:

– С кем-то уже случалось подобное?

– Пару лет назад, кажется. Несколько человек тоже жаловались на похожие видения. Но наш отряд тогда отправили на миссию по поручению самих ученых. Мы колесили по миру два месяца, а когда вернулись, тех людей здесь уже не было. Никто так и не знает куда они делись и живы ли вообще. Местные говорят, они просто исчезли и все…

– То есть, вы даже не пытались их найти? – поражаюсь я.

– Майкл пытался уговорить Лидеров, чтобы наш отряд выехал на поиски, но они чуть-ли не в приказном тоне заставили его отказаться от этой затеи, ссылаясь на то, что те люди окончательно стали невменяемы и для общей безопасности лучше их сюда не возвращать. Тем более, лекарство тогда так и не смогли создать, а держать людей в заключении они воспротивились.

– Почему?

– Сказали, что это идет в противовес с их высокими моральными принципами. «Люди – не животные, чтобы держать их в клетке». Так они объяснили Майклу.

– Да уж… – единственные ответ, который я смогла дать брату обо всем рассказе, потому как в моей голове сейчас варился огромный чан каши из разных подозрений и сомнений.

Несомненно, нам не помешало бы лично познакомиться с этими Лидерами, чтобы знать, что они из себя представляют и на что способны. А еще выяснить каких моральных принципов они на самом деле придерживаются и не сходятся ли те со словами текста из сектантской брошюры. Может быть они нарочно запугали и изгнали тогда бедных больных людей с горы, думая, что таков их истинный путь к выздоровлению и очищению. Каков настоящий смысл всех этих посланий и есть он вообще? Или может это всего лишь бред одного человека, убедившего в нем тех, кто был ослаблен и уязвим в определенный момент своей жизни. Тех, кто последовал за ним, надеясь, что найдет там спасение и обретет покой, которого лишился из-за войны, разрушившей весь мир.

– Ладно, мелкая, – вырвал меня из мыслей Эл. – Сегодня был долгий день. Ложись отдыхай. Зря я, наверно, принес тебе кофе на ночь.

– Не волнуйся, – усмехнулась я. – С моей усталостью одна чаша явно не справится.

– Надеюсь. Постарайся выспаться перед завтрашним днем. Мою работу никто не отменял, поэтому забегу к тебе вечером. Спокойной ночи, сестренка. – потрепал меня по голове Эллиот, забрал пустые кружки и направился к выходу.

– Спокойной ночи, Эл. – улыбнулась я.

События всего дня сказываются на мне не только моральной усталостью, но и физической. Мысли выматывают, не позволяя сконцентрироваться на одной конкретной и лучшем решением сейчас является отправиться в душ, чтобы позволить хотя бы телу получить расслабление. Я беру из шкафа небольшую косметичку с маленькими флаконами, похожими на те, что были на корабле, и зубную пасту с щеткой, а также легкую черную пижаму, состоящую из шорт и майки, и мягкое махровое полотенце, с каждой секундой удивляясь, чего они достигли здесь, раз могут производить вещи такого качества. Взяв в собой ключ-карту от комнаты, я выскакиваю за дверь и направляюсь в душевую. Не успеваю коснуться ручки двери уборной, как с правого угла открывается первая комната и из нее выходит Макс, в одних штанах и таким же полотенцем, перекинутым через плечо. Темный ремень, держащий пояс брюк, кажется, находится непозволительно низко, открывая косые мышцы живота. Выше следует красивое подтянутое тело, с не перекаченным, но выразительным прессом. Я невольно задерживаю взгляд на его рельефном теле, чувствуя, как перехватывает дыхание. Перед глазами, как вспышки света, начинают мелькать кадры из моего недавнего сна: его точные, но нежные движения рук, блуждающие по моему телу, жаркие сладкие поцелуи, заставляющие ожидать большего и поддаваться навстречу и глубокий голос с хрипотцой от возбуждения. Все что, посылает обманчивые воспоминания о том, насколько близки мы тогда были и то, что провоцирует сейчас запомнить каждый сантиметр его тела. Отгоняя предательские мысли, медленно поднимаю взгляд, пока не натыкаюсь на его ехидную ухмылку, намекавшую, что он точно заметил, чем я занималась все эти секунды.

– Насмотрелась? – провокационно усмехается Макс.

– Еще чего… – протестующе отвечаю я, смело смотря в медовые глаза, завораживающе играющих в свете зеленых неонов.

– Ну конечно… А, то чего мы бы тут стояли молча целую минуту. – не переставая ухмыляться отвечает он.

– Я просто задумалась. – вскидываю голову, словно мы вступили в неравный бой, где один из нас уже проиграл.

– Скорее вспомнила что-то, о чем не хочешь признаваться, – он отталкивается от дверного косяка и делает крохотный шаг в мою сторону, побуждающий меня сделать свой шаг назад, – О чем-то, чего не было в реальности, но очень хотелось бы. – еще по одному шагу каждого из нас и вот я уже упираюсь спиной в стену, а он стоит всего в нескольких сантиметрах от меня, нависая, но не пересекая черту.

Чувствую легкую панику, но между тем волнующий трепет, словно жертву загнали в ловушку, в которой она сама хотела оказаться. Макс медленно тянет руку к моему лицу, словно боится спугнуть, и не услышав возражений убирает прядь волос мне за ухо. От одного легкого движения сердце пускается в пляс, не спрашивая моего разрешения. Чувствую тепло, исходящее от его полуобнаженного тела, находящегося сейчас так близко к моему и упорно стараюсь не опускать взгляд вниз, чтобы рассмотреть, насколько тесно он сумел приблизиться ко мне. Замечаю, как его дыхание становится частым и прерывистым, а цвет глаз темнеет с каждым мгновением, от чего ощущаю какое-то странное удовлетворение, что я не одна испытываю противоречивые чувства. Не знаю, что мной движет в эту секунду, может колдовство какое, но решаюсь и кладу ладонь на его грудь, в место, где также бешено бьется сердце.

– По краю ходишь, Рапунцель… Не боишься сорваться в пропасть? – хрипло произносит Макс, безотрывно следя за моими действиями.

Его горящий взгляд и низкий голос, побуждают меня продолжить действия и я, словно в помутнении, провожу ладонью по его горячему телу вниз, слегка надавливая ногтями. Слышу его рванный выдох, и сама не понимаю, почему вместо стеснения и ожидаемого смущения, во мне все больше возрастает влечение и интерес, которые подначивают меня ответить ему шепотом:

– Я утяну тебя за собой…

На секунду сквозь его глаза проходит легкое мерцание, словно ему пришло какое-то озарение, а в следующий миг Макс резко сокращает и без того малейшее расстояние между нами и накрывает мои губы своими. Чувствуя, как по телу разливается удовольствие, приоткрываю губы и он, не заставляя долго ждать, вторгается в мой рот, переплетая наши языки. Одна его рука оказывается на моей талии и рывком прижимает ближе к его телу, а вторая проскальзывает на шею чуть надавливая и углубляя поцелуй. Сладкий, тянущий и возбуждающий вихрь поглощает меня, заставляя встать на носочки и закинуть руки парню за шею, притягивая его к себе. Выгибаюсь в спине и вновь опираюсь на стену, ощущая, как ноги становятся ватными. Макс отнимает руку с моей шеи и делая шаг упирает ее возле моей головы, еще сильнее прижимая меня своим телом к прохладному металлу. Мое тело становиться чувствительнее из-за контраста разных температур с двух сторон. Холод и жар смешиваются воедино, оголяя все мои нервные точки и заставляя плавится от прикосновений Макса, рука которого, словно проверяя границы дозволенного, плавно опускается вниз, очерчивая изгиб и останавливаясь на бедре, слегка сжимает, тем самым увеличивая разливающееся по телу сладкую негу. Точные, уверенные действия, выбивающие все мысли из головы, убеждающие, что сейчас нет ничего важнее нас двоих.

Тяжело дыша, Макс отрывается от моих губ и спускается на шею, прокладывая влажную дорожку от уха до ключиц. Я, чувствуя мелкую приятную дрожь по телу, подставляю ему открытую кожу, попутно очерчивая ладонями его плечи, переходя к груди, и ощущая, как соблазнительно сокращаются мышцы от моих прикосновений. Его руки продолжают блуждать по моему телу, то поглаживая мягкие округлости, то сжимая их на грани грубости, которая лишь усиливает удовольствие, сметая на своем пути все остальные чувства. Легкий укус пускает разряд по всему телу и невольно вырывает с моих губ тихий стон, который резко приводит в чувство мой разум, так поздно решивший дать о себе знать. Я мгновенно открываю глаза, просыпаясь от такого желанного сна наяву и упираюсь руками в его грудь, отталкивая от себя.

– Постой… – прерывисто шепчу я, пытаясь привести в чувство Макса.

Его потемневшие глаза и глубоко, но часто вздымающая грудь, сейчас предстают передо мной противниками моего же слабого протеста. Уже пожалев, о том, что остановила его, я вижу, как в его взгляде появляется ясность и понимание, чему мы только что допустили произойти.

– Черт… – совсем тихо произносит он, отпуская меня и устраивая свои руки по бокам чуть выше моей головы.

– Мы не должны были переходить черту. Не сейчас. Я должна думать о другом. О том, во что мы все влипли и как со всем этим справляться… – безотрывно лепечу я, не понимая, кого на самом деле должна убедить в этом.

– Я так точно влип… – отвечает Макс, делая шаг назад и пристально следя за моими глазами, в которых сейчас отражаются сильное желание продолжить начатое и ярое сомнение в своих совершенных действиях.

– Макс… – только и успеваю сказать, как он прерывает меня, делая еще шаг назад.

– Сладких снов, Рапунцель. – с мягкой ухмылкой он делает еще один шаг и скрывается за дверью своей комнаты.

Прижимаюсь головой к стене и тяжело выдыхаю, пытаясь погасить бурю эмоций и недосказанности, оставшихся витать в воздухе коридора. Никогда в жизни я не позволяла себе быть настолько смелой и инициативной рядом с парнем, но с Максом я будто заражаюсь от него наглостью и уверенностью, которые каждый раз толкают меня на ответные выходки в его сторону. Разрываюсь между желанием постучать к нему в комнату и настучать самой себе по голове. Понимаю, что могла предотвратить все это, но почему-то не чувствую никаких сожалений, что поддалась своим же низшим желаниям. Осознаю, что дальше будет все только сложнее, но в то же время ощущаю, что хочу этих сложностей. Противоречия, сомнения и сильное влечение закручиваются вокруг моего сердца, сковывая его в плотный кокон, из которого во-вот либо вырвется рой бабочек, либо рой ядовитых ос, жалящих уколами совести. В любом случае, сделанного не воротить и остается только ждать, что произойдет дальше. Трясу головой, в надежде выбросить из головы все мысли и все же отправляюсь в душ.

Голые каменные стены с неоновыми полосками по периметру пола и потолка встречают меня тишиной, отрезая от внешнего коридора. Душевая кабина со слегка замутненным стеклом, устроенная в левом углу, так и манит залезть под горячую воду, чтобы смыть с себя весь ураган будоражащих эмоций. Кладу вещи на металлическую навесную полку напротив прямоугольного настенного зеркала и оборачиваюсь, всматриваясь в свое отражение. Растрепанные волосы, припухшие розоватые губы, покрасневшие щеки и сверкающие зеленые глаза так и кричат о каком-то постыдном секрете, который теперь будет обжигать мое сердце каждый раз, когда придется сталкиваться с Максом. Приглаживаю длинные светлые локоны импровизированным гребнем из пальцев, чувствуя, как в них впитался его легкий, сводящий с ума, запах цитруса и мяты. На секунду зажмуриваю глаза, борясь с обволакивающий дурманом, решительно открываю и, наконец, залезаю в спасительную кабинку.

Глава 8

Глава 8

Писклявый сигнал визуала безжалостно вырывает меня из сонного царства, а роботизированный безэмоциональный голос заполняет все пространство комнаты, проговаривая: «Семь ноль-ноль. База «Тринити» и ее Лидеры желают всем доброго утра и ожидают Вас через час на завтраке в общей столовой.» Выдыхаю, ощущая себя немного помятой после сна и перевожу взгляд на панорамное окно. Завораживающий вид нависшего над долиной белого полотна тумана, с открытыми верхушками деревьев и дальними силуэтами низкого ряда гор, так и манит подняться с кровати и насладиться величием природы. Вдоволь насмотревшись на открывающийся пейзаж, я переодеваюсь в новый комбинезон, надевая под него белую футболку и направляюсь в уборную, прихватывая с собой зубную щетку с пастой и полотенцем. За дверью уже собрались остальные жильцы блока. Застываю, понимая, что передо мной стоят Оливер и Оскар, оба с закрытыми глазами друг за другом подпирают плечами стену возле душевой, ожидая, когда до них дойдет очередь. Как назло, дверь моей комнаты закрывается с характерным щелчком, оповещая всех о моем присутствии. Они резко открывают глаза и оборачиваются на звук.

– Саманта! Доброе утро. – широко улыбается Оливер.

– И тебе доброго. – отвечаю я с натянутой улыбкой, смотря на округленные глаза Оскара.

– Привет, – тихо здоровается он с легким кивком головы. – Я не знал, что ты поселилась в третей.

– А я не знала, что вы делите соседнюю комнату. – как можно равнодушно отвечаю я, все еще помня о его выходке на костре.

– Не то чтобы мы выбирали, но мы были последними кого опрашивал Джим и нам досталась оставшаяся свободная комната. – пожимает плечами Оскар.

– А я не против соседа. Так веселее. – добродушно произносит Оливер.

– Понятно… – говорю я, не желая больше вести светские беседы.

– Сэм… – вдруг Оскар делает шаг в мою сторону, но не успевает дополнить фразу, как дверь уборной открывается и на пороге возникает Макс, вновь голый по пояс, все с тем же перекинутым через плечо полотенцем.

Мой взгляд, как будто под действием магнита, снова тянется к его подтянутому телу и поднимается выше к озорной улыбке, сердце предательски ускоряется, а на щеках, ощутимо появляется румянец, напоминая о вчерашнем вечере. Он смотрит на меня в ответ и его губы сразу изгибаются в ухмылке, словно он видит все мои мысли и точно знает, о чем я думаю. Немая пауза между нами заполняет воздух чем-то вязким и напряженным, а наши глаза общаются на своей волне, метая друг в друга невидимые искры. Чувствуя легкий укол раздражения, что меня читают как открытую книгу, я прищуриваюсь и надменно поднимаю подбородок, стараясь выглядеть более смелой, чем на самом деле себя ощущаю. Макс лишь вновь усмехается моей попытке противостоять собственным эмоциям и первым отводя взгляд, с широкой улыбкой произносит:

– Думаю, парни не будут против, если я пропущу девушку вперед.

– Конечно. – хором отвечают Оливер и Оскар.

Продолжая сверлить наглую, но такую красивую улыбку глазами, я прохожу мимо двух парней, все же ощущая легкое смущение, останавливаясь рядом с Максом и тихо говорю ему:

– Не нужно было. Я могу дождаться своей очереди.

– Знаю, но может, я не хочу, чтобы ты оставалась наедине с одним из них. – шепчет Макс, склоняя ко мне голову и мимолетом показывая глазами на Оскара.

Внутри что-то резко екает на его слова, а щеки, кажется, еще сильнее краснеют. Я приоткрываю губы для ответа, но какого сама не понимаю. Макс же, и так заметив мою реакцию, довольно улыбается и разворачиваясь, скрывается за дверью первой комнаты. Оглянувшись на парней, я поджимаю губы и бросив им короткое «Спасибо», ступаю за порог уборной и спешно замыкаю дверь, словно боясь, что кто-то из них либо передумает, либо кто-то третий решит присоединиться. На скорую руку умываюсь ледяной водой, желая освежиться, заплетаю волосы в длинную косу и также быстро покидаю ванную, вновь закрываясь уже в своей комнате. Соседство с тремя парнями немного сбивает меня с толку, подкидывая тревожные и одновременно волнующие мысли. Присутствие Оскара в соседней комнате и тот факт, что при первой же минуте случайной встречи он пытался вновь поднять старую тему, заставляет напрячься и без того расшатанные за эти дни нервы. В то же время сожительство, пусть и через комнату с Максом, добавляет толику спокойствия по совместительству граничащую со смятенностью и трепетностью. Шквал навалившихся эмоций поглощает, оттесняя назад все остальные проблемы, которые, по-хорошему, должны занимать мою голову в первую очередь.

Пытаюсь отбросить назад все мысли о предстоящем постоянном соседстве с двумя неординарными личностями и закидываю умывальные принадлежности обратно в шкаф. Бегло бросаю взгляд на свое отражение, отмечая, что их шампунь сотворил настоящее чудо, сделав мои волосы блестящими и послушными, покидаю комнату и, не поднимая головы, направляюсь в гостиную.

Джим стоит в начале зала на входе и уже вовсю руководит утренним процессом. Его выспавшийся и бодрый вид вкупе с доброжелательной улыбкой сначала кажется мне наигранным и фальшивым. В нашем поселении с раннего утра хоть все и улыбались друг другу, но улыбки тут же таяли стоило отдалиться на шаг от человека, потому как тяжелая работа, какой бы она не была привычной, со временем выжимала все соки из человека. Джим же казалось, наслаждался своим руководящим положением, словно собирал вокруг себя не потерянных новичков, которых нужно ввести в курс работы всех режимов базы, а первоклассных профессионалов, способных понимать все процессы с полуслова.

– Всем доброго утра! Встаем по цепочке и следуем за мной. – распределил он нас, как детей в детском саду.

– А колечки дадите, чтобы не потеряться? – прозвучал чей-то веселый голос.

– Могу взять тебя за ручку, если боишься свернуть не туда. – не растерялся Джим.

Ответом ему послужил общий хохот всех присутствующих, поднимающий настроение даже тем, кто стоял с особо хмурыми лицами. С улыбками с смешками мы выстроились парами и дружным отрядом, похожим на детский лагерь для взрослых, последовали на выход из жилого сектора.

Пройдя несколько ярусов по винтовой лестнице вниз, мы оказываемся в просторном пещерном зале, с выстроенными в ряд длинными металлическими столами и скамейками, уже накрытыми всевозможными блюдами и сервировкой на большое количество человек. Весь потолок пещеры усыпан круглыми фонарями с бронзовыми завитушками, отливающими белым светом и скрепленными друг с другом тонкими цепями, создающие подобие магической паутины. На стенах вокруг развешаны огромные эмблемы «Тринити», где в каждом кругу расписаны значения, о которых нам прежде рассказывал Джим.

У дальней стены на небольшом выступе расположился еще один стол, стоящий поперек направления остального зала. За ним сидят двое седовласых мужчин, а между ними статная темноволосая женщина, в строгом темно-синем костюме, показывающая всем своим видом, кто здесь главный. Немного надменные цепкие взгляды всей троицы направлены на нас как на добычу, словно соверши мы какое-то лишнее движение, как они тут же бросятся к нам и задавят своим авторитетом. От такого взгляда становится некомфортно и, стараясь не привлекать лишнего внимания, я опускаю взгляд и усаживаюсь на первое попавшееся свободное место. Рядом со мной на скамейку устраивается Нил, а напротив, останавливается Макс, кивком головы и со слишком убеждающим взглядом, заставляет подвинуться какого-то местного парня, словно на этом месте стоит карточка с его именем. Викки, издалека заприметив нашу компанию, приближается к нам своей фирменной походкой от бедра и снова сдвигает того же парня в сторону, но в отличии от Макса, использует свою обаятельную улыбку, которая заставляет незнакомца сменить недовольство на милость. Через минуту, когда все, наконец, устраиваются за столами, троица синхронно поднимается на ноги, и нацепив на себя деловые улыбки, передают первое слово женщине:

– Мы приветствуем всех собравшихся и надеемся, что наш дом станет Вашим домом. Меня зовут Оливия и я являюсь одной из Лидеров научной базы «Тринити», – произносит она четким стальным голосом, лишенным всяких эмоций. – Всем Вам выпала огромная честь поучаствовать в воссоздании великого, современного, а главное – безопасного будущего, к которому мы все стремимся. Совсем скоро Вам предстоит пройти краткосрочное обучение выбранной Вами деятельности. По завершению курсов Вы сдадите итоговый экзамен, который покажет нам готовы ли Вы приступить к работе или же потребуется дополнительная подготовка. Будьте трудолюбивы, бескорыстны и честны с собой и окружающими. Мы в свою очередь, обязуемся поддерживать Вас, оберегать и заботиться, чего бы нам этого не стоило. Помните, что каждый человек важен и помогайте друг другу во всем. Желаю Вам успехов. И приятного всем аппетита. – с легкой улыбкой, не коснувшейся глаз, завершает она.

Под шумные аплодисменты троица усаживается обратно на свои места и с совершенно равнодушными лицами приступает к еде. Вполне неплохое приветствие и окружающая мирная обстановка должны были развеять все тревоги и опасения, что царапали мне все нутро с самого отъезда из лагеря, и так бы оно произошло, если бы не одно, НО. Создается ощущение, что они твердят давно заученный текст, который не приносит им никакого удовольствия и при этом пытаются держать лицо, сохраняя последнюю каплю доброжелательности к новеньким. Вряд ли они проводят так каждый завтрак, но маска безразличия и черствости, кажется, давно въелась в их настоящий облик. Также чувствовалось, что стоит уделить внимание двум спутникам Оливии, которые решили, что ее слов будет достаточно. Кто на самом деле такие Лидеры? Откуда взялись? И какие роли выполняют в этом высокотехнологичном месте? Какие цели на самом деле преследуют все трое? И главное – могут ли они иметь связь с тайной сектой, променявшей Бога на Дьявола?

Шквал вопросов заполняет разум, заставляя забыть о том, где я нахожусь и уставиться в одну едва различимую вмятину на столе. Легкий толчок по коленке выдергивает меня из мыслей, и я оборачиваюсь на Нила, смотрящего на меня с вопросом в глазах.

– О чем задумалась? – тихо спрашивает он, склоняя ко мне голову.

– Все о том же…

– Не заморачивайся из-за каждого пустяка. Поешь. – кивает на обилие аппетитных блюд.

– Они не показались тебе странными? – шепчу я, стараясь, чтобы кроме Нила никто меня не услышал.

– Может немного. С виду они мало чем отличаются от всех правителей. Думаю, это их образ. Спокойствие и бесстрастие ко всему.

Я пожимаю плечами и приступаю к завтраку, чувствуя, как собственная умственная активность разгуляла аппетит. Ароматные ванильные вафли с ягодным джемом и стаканом апельсинового сока легко утоляют голод, вдобавок поднимая своей сладостью настроение. На душе чувствуется легкость, а тело насыщается энергией, словно я смешала энергетик с кофе. Странно чувствовать таков прилив сил от обычной с виду еды, но сейчас я готова списать все на долгие годы принятия пищи без приправ и без возможности побаловать себя сладостями. В детстве родителям часто приходилось прятать от меня конфеты, потому как моя любовь к сахарным лакомствам была слишком сильной, и к тому же угрожающей появлением в будущем проблем со здоровьем. Но даже спустя годы, в которые мне приходилось ограничиваться лишь фруктами и ягодами, привязанность к сластям лишь усилилась. Слушая, как мой внутренний сахарный чертик нашептывает мне прихватить с собой в комнату манящее своим видом пирожное с белым кремом и вишенкой на вершине, я не раздумывая подчиняюсь ему и перекладываю угощение себе на тарелку.

Спустя полчаса после начала завтрака Джим объявляет, что у нас есть час свободного времени, после которого он будет ожидать нас в гостиной жилого сектора, чтобы дальше распределить по нужным обучающим отделам. Бросая последний взгляд на стол Лидеров и отмечая, что те успели покинуть столовую раньше всех, я отправляюсь в свою комнату с добычей в виде желанного десерта и небольшой бутылкой воды.

Яркое солнце, успевшее за время завтрака подняться над горой, теперь освещает всю долину сверкающими лучами, отражающимися на водной глади извилистых змеек рек. В воздухе все еще витает легкий запах ароматной свечи, которую я вчера потушила перед сном, а картина над кроватью потихоньку обретает более четкие очертания красок в дневном свете.

Все еще помня о ожидаемом меня лакомстве, я присаживаюсь на кровать с каким-то детским азартом приступаю к сладкому дополнению завтрака. Насыщенный сливочный вкус с вишневым послевкусием дарят истинное наслаждение и мнимое счастье, которое вот-вот должно закончиться. С легкой грустью отправляю в рот единственную вишенку, оставшуюся напоследок и подумываю о том, что нужно было взять еще что-нибудь из столовой, чтобы продлить ощущения эйфории. Резкий стук прерывает размышления и стирает тот пьянящий эффект, который окутывал меня последние пару минут. Открываю дверь и застаю на пороге широко улыбающегося Макса.

– Ты здесь! Отлично. – произносит он и не спрашивая проходит в мою комнату.

– А где еще мне быть? – в замешательстве отвечаю я.

Макс снова разваливается на моей кровати, ложась на бок и подпирая голову рукой, а второй похлопывает рядом с собой.

– Не знаю. С Нилом или братом. Ах да… Нил же сейчас рассматривает какую-то книжку в гостиной на пару с Викки. – наигранно вспоминает Макс.

Я устраиваюсь рядом, садясь по-турецки и смотрю на него сощуренными глазами.

– И ты пришел, потому что…

– Захотел. – медленно проговаривает Макс, внимательно всматриваясь в мои глаза, в ожидании какой-то реакции.

Реакции, которая произошла внутри меня, отдаваясь участившимся сердцебиением и которую, я благополучно решила скрыть от него. Но медный неотрывный взгляд, скользящий по моему лицу, шее, косичке, перекинутой через плечо и возвращающийся к моим губам, кажется только усиливает эффект его слов и сбивает мое ровное дыхание, делая его немного частым. Все же заметив, как мое напускное спокойствие медленно отступает, Макс тянет ко мне руку, с тихими словами:

– У тебя здесь… Не шевелись.

Я застываю, почему-то беспрекословно исполняя его команду и с замиранием сердца наблюдаю за его действиями. Своим большим пальцем он нежно касается уголка моих губ, пуская по всему телу мелкие мурашки, и ведет дальше по основанию нижний губы. Дразнящие, испытывающие и провокационные движения, с небольшим нажимом на пухлую губу, одурманивают и побуждают меня приоткрыть рот и совсем легонько прикусить кончик пальца. Медовые глаза напротив темнеют на несколько оттенков, а его глубокий вдох звучит сродни любимой мелодии для моих ушей.

– Ты меня с ума сведешь… – хриплым голосом шепчет Макс.

В несколько точных движений он приподнимается и резко приблизившись, меняет свою руку на губы. Сладкий, будоражащий поцелуй, не терпящий возражений увлекает меня, заставляя бабочек в животе превратиться в огромных птиц, стремящихся оголить все мои чувства в этот момент. Второй рукой он обвивает мою талию и сжимая ее тянет на себя. Потеряв равновесие, но не разрывая наши слившееся воедино губы я подаюсь вперед за Максом и в следующую секунду уже оказываюсь почти лежащей на его твердой, высоко вздымающейся груди. Пока его язык очерчивает мой, сплетаясь с ним в бурном танце, я опираюсь обеими руками с двух сторон от его головы, чтобы почувствовать хоть каплю контроля, который ускользает от меня с момента как он появился на моем пороге. Его рука с нажимом спускается на мое бедро, еще сильнее сжимая до легкой боли, граничащей с новой волной удовольствия. Своими зубами он одновременно легонько прикусывают мою нижнюю губу, сразу же проводя влажным горячим языком по месту укуса. Не выдержав сладкой пытки, из меня вырывается глухой стон, который тут же служит для Макса точно красной тряпкой для быка и подключив вторую руку он берет меня за бедра и сажает на себя. Для удобства я чуть спускаюсь вниз и чувствую внушительную выразительность его желания. Разум пустеет, стирая за собой все сомнения и колебания, и абсолютно не сопротивляясь я падаю в бездну, извращенную неистовым влечением. Решая, что не я должна страдать, я немного скольжу бердами вперед и назад, ощущая, что такими темпами никакая ткань брюк не сможет стать для нас преградой. Его отчетливое шипение, гуляющие и надавливающие по моим округлостям руки, и новый укус за губу служат для меня подарком, срывающим собственную усмешку. Легкая дрожь от своих же движений и терзающие теперь мою шею обжигающие поцелуи Макса, стягивают все мои ощущения возбужденности в тугой узел, поселившийся и пульсирующий теперь внизу живота. Пьянящие волны удовольствия руководят моим телом, заставляя сделать еще несколько дразнящих движений на его бедрах.

– Черт… Ты сейчас доиграешься, Рапунцель. – прерывисто произносит Макс, отрываясь от моей ключицы и смотря на меня блестящими опасными глазами.

– Ты первый начал. – шепчу я, довольно ухмыляясь, не отпуская его взгляд.

Ощущая, как мои губы саднят от укусов и страстных поцелуев, я медленно провожу по ним языком, с вызовом следя за искрящимися глубокими глазами Макса. Его длинный вдох и выдох вызывают у меня новую усмешку.

– Еще одно такое движение, и я за себя не отвечаю… – угрожающе произносит Макс, вместе с тем умоляюще смотря на меня и принимая собственное поражение. – И вообще-то, я всего лишь хотел убрать это, – с невинным выражением лица, он показывает большой палец, на котором едва заметен след от белого крема и, слизывая его своими губами, добавляет. – Сладко. Не знал, что ты такая сладкоежка. – ухмыляется следом.

Зрачки медовых глаз напротив расширены, а медовая радужка поблескивает на дневном свете, передавая азарт и озорство разыгравшееся у Макса. Со смешком я сползаю с него, садясь в прежнее положение.

– Еще какая, – отвечаю я, не переставая разглядывать его лицо. – Зачем на самом деле ты пришел?

– Хотел увидеть тебя. Пообщаться. В последнее время я все чаще ловлю себя на мысли, что не могу перестать думать о тебе. И мне очень нравятся такие мысли. Еще в лагере я понял, что не могу отвести от тебя взгляд, – вдруг серьезно произносит Макс. – Особенно в моменты, когда ты погружена в работу и не замечаешь никого вокруг. Твой задумчивый взгляд, слегка нахмуренные брови. И то как мило ты надуваешь губы, когда что-то не сходиться или не получается, – с легкой улыбкой добавляет он. – Но тогда, почему-то, я не хотел все усложнять, видя, что между вами с Нилом какая-то особая связь.

Затаив дыхание, я впитываю в себя каждое слово, удивляясь тому, как легко он рассказывает о своих чувствах. Внутри разливается приятное тепло, притягивающее все мое естество к этому парню. Сама поражаюсь, что могло послужить такой перемене отношений между нами, но осознаю, что не в силах сопротивляться этой тяге. Небольшой угол совести тревожит сердце от того, что я не замечала раньше его внимание.

– А сейчас хочешь? – тихо спрашиваю я.

– Очень. – шепотом отвечает Макс.

Громкий стук в дверь мгновенно рушит то облако единения и интимности, окутывающее нас. Я открываю дверь и вижу перед собой Нила. Он наклоняет голову и бросает взгляд за мое плечо.

– Помяни черта… – с усмешкой произносит Макс и нехотя поднимаясь с моей кровати подходит к нам.

– Тебе бы поучиться радушию, друг. – с ехидством возвращает Нил прошлые слова Макса.

– Этого у меня и так сполна. – усмехается Макс.

– Джим ожидает всех в гостиной, – переводит на меня взгляд Нил. – Ты в норме? Выглядишь немного потерянной… – заботливо интересуется друг.

– Все хорошо. Передозировка сладким. – спешно отвечаю я, видя, как лукаво блеснули глаза Макса.

Серые глаза пристально мечутся между нами двумя, но Нил воздерживается от каких-либо комментарий, если они у него и возникли. В итоге он убеждено кивает и отходит в сторону, чтобы выпустить нас из комнаты. Втроем мы заходим в гостиную, сходу отмечая, что Джим уже вовсю распределяет людей по небольшим группам. Мы подходим ближе, и гид сразу же обращается к нам:

– Ага, Саманта, Макс. Вам сюда. – он переставляет нас как шахматных фигурок по полю к двум парням в компании Викки, – Нил, ты сюда. – отводит его к Оливеру и Оскару, стоящих чуть поодаль, – Вроде все.

Я озадачено смотрю на Викки, вспоминая, что прежде девушка занималась обучением детей и ни в какой степени не относилась к нашему хозяйству. Заметив мое внимание, Викки весело подмигивает мне и шепотом добавляет:

– Удивлена? Если менять жизнь, то лучше сразу на все сто восемьдесят.

Пожимаю плечами, принимая ее позицию и возможно даже радуюсь, что рядом будет не только Макс, но и третье лицо, способное отвлечь от навязчивых мыслей.

– Итак, – потирая ладонями, с бодрой улыбкой начинает Джим. – Двигаемся за мной в составе тех групп, в которых сейчас находитесь. Я отведу вас в выбранный вами ранее сектор, где с сегодняшнего дня будет проходить ваше дальнейшее обучение, которое продлится всего две недели. Но очень насыщенных две недели. Поэтому наберитесь терпения и не расстраивайтесь если у вас не будет получаться что-то с первого раза. Слушайте внимательно своих наставников и будьте добросовестны. Помните, что мы стараемся для нашего же будущего. – с этими словами он разворачивается и шагает на выход из жилого сектора.

Закрученный лестничный пролет с несколькими остановками у разных ответвлений пещер мы преодолеваем за достаточно продолжительное время. Наша группа оказывается последней в очереди, потому как отдел агрономии расположился на другой стороне горы, через длинный тоннель, ведущий в последний крупный грот с естественным выходом к здешним плантациям и последующей лесной роще. На широкой площади внутренней пещеры развернулась настоящая современная лаборатория растений. Я застываю вместе с остальными на самом пороге, а взгляд разбегается, не собираясь останавливаться на чем-то одном. По всей длине в ряд тянуться высокие прозрачные теплица, освещенные искусственными лампами внутри, а между ними и по периметру аккуратно выложены деревянные дорожки. Кое-где через отражение стекол поблескивают ярко-красные плоды томатов, перцев, фиолетовые баклажаны, оранжевые круглые тыквы, всевозможная зелень, пестрые верхушки моркови, петрушки, свеклы и остальной зелени, молодые клубни капусты и желтое цветение будущих огурцов. В других теплицах размещены разнообразие душистых трав, наполняющих пространство запахами мяты, чабреца, душицы, мелисы и несколько рядов неизвестных мне растений. По краям пещеры расставлены высокие металлические столы, за которыми трудятся люди в медицинских халатах, занимаясь распределением, чисткой и обработкой собранного урожая. Масштабы всей деятельности поражают, посылая в воображение мои возможные будущие рабочие будни, в которых я пополню ряды этих самых трудящихся. По потолку тянется дополнительное ряды навесных ламп с ярким белым светом, освещая и без того светлое пространство. С правой стороны виднеется еще один небольшой тоннель, откуда сейчас появляется небольшого роста женщина, средних лет, со светлыми волосами, убранными в аккуратных пучок, в голубом пиджаке с вышивкой эмблемы базы и с миловидной улыбкой на лице. Она спешно подходит к нам, а голубые глаза светятся такой радостью, будто она встречает старых знакомых.

– Джим! Наконец-то у нас пополнение. Нынешнюю молодежь трудно заставить копаться в земле. – с мелодичным смехом она рассматривает нас.

– Я сам удивился, когда досчитался до пяти человек, подавшихся в агрономию. Ребята хорошие, не обижай их и научи всему, что сама знаешь. – с улыбкой отвечает ей наш гид.

– Да как я могу… – небрежно махает на него рукой женщина и вновь возвращает внимание на нас. – Не слушайте этого старого пройдоху. Мы здесь и мухи не обидим, разве что, она не покуситься на наш урожай. – внезапно подмигивает она Максу.

Подмечаю взметнувшиеся вверх брови парня и то, как он аккуратно за один шаг встает ближе ко мне, старательно сдерживаю улыбку. Женщина тем временем, уже потеряв интерес к Максу, переходит к Викки и пристально рассматривает ее длинные, заостренные ногти. Обойдя нас всех внимательным взглядом, она поднимает голову и с ноткой гордостью произносит:

– Меня зовут Марта и я руководитель агрономического хозяйства. Также я лично займусь вашим обучением. Добро пожаловать в «Тринити».

– А я с радостью передаю вас в ее чудесные ручки и, наконец, займусь своей работой. – облегченно выдыхает Джим.

– Займись-займись, – с улыбкой выпроваживает его на выход Марта. – А то гляди еще сильнее поседеешь с этой беготней.

– Но ты же омолодишь меня своими магическими отварами? – легко смеясь спрашивает Джим, ступая на выход из сектора.

– Только если хорошо попросишь, – подмигивает ему Марта и под его веселый смех возвращается к нам. – Прошу всех за мной. – бросает она нам и стуча низкими каблуками по деревянной дорожке направляется туда, откуда недавно появилась.

Мы впятером несмело шагаем за ней, продолжая осматриваться вокруг. Викки уже вовсю что-то лепечет двум парням, имен которых я до сих пор не знаю, а те в свою очередь активно кивают на ее слова, не переставая улыбаться в ответ. Я бреду вперед, стараясь не оступиться с дорожки и успеть изучить подробнее расположение теплиц в зависимости от видов культур. Совершенно случайно боковым зрением ловлю знакомый силуэт, выходящий из крайней теплицы с внушительной корзиной помидоров, заполненной до краев. Останавливаюсь и прищуриваюсь, пытаясь удостовериться что, это именно тот, кто мне показался изначально. Макс, не ожидая резкого торможения, врезается мне в спину, успевая поймать мою талию руками, предотвращая дальнейшее падение вперед.

– Сэм! Все хорошо? Ты хоть предупреждай в следующий раз. Твою красоту конечно ничего не испортит, но это не повод знакомиться с пещерой настолько тактильно. – слегка поворачивая мой корпус к себе, с нервной улыбкой произносит Макс.

– Прости, сама не ожидала, – бегло смотрю на него, пытаясь сдержать улыбку от его слов и мысленно отгоняя жар, разливающийся от его прикосновений. – Присмотрись левее. Видишь?

Он исполняет мою просьбу и через секунду его брови сходятся в переносице, а после многозначительно хмыкнув, нацепляет на лицо загадочную ухмылку.

– Хью… – тянет имя нашего знакомого Макс. – Кажется, везение на нашей стороне.

Рыжий паренек с корзиной в руках, словно почувствовав постороннее внимание, с опаской начинает оглядываться вокруг, испуганно метая взгляд по каждому работнику сектора.

– Вы чего застряли? – вдруг кричит Викки с порога небольшого тоннеля, прерывая нашу незапланированную слежку.

Макс лениво убирает руки с моей талии и переведя взгляд на девушку, со вздохом отвечает:

– Идем, идем.

Мы проходим через короткий коридор пещеры и оказываемся в просторном помещение, оборудованным по подобию учебных кабинетов. У дальней стены расположен массивный деревянный стол, заваленный несколькими высокими стопками книг, разных учетных журналов, а также пара мелких плетенных коробок с канцелярскими принадлежностями. За ним стоит лишь один стул, намекающий, что это личное рабочее место руководительницы хозяйства. Перед ним же, параллельно расставлены широкие металлические столы, впритык соединенные между собой и создающие полумесяц вокруг места Марты. На голых, выравненных стенах пещеры висят различные плакаты с изображением строений растительных клеток, побегов, цветов и взрослых растений. Рядом в ряд выстроены стеклянные стенды с наглядными высохшими примерами разных форм и оттенков лепестков, а также несколько цветочных горшков, оснащенных фитолампами над ними. В воздухе витает легкий цветочный аромат, перемешанный с запахом сена, а сама атмосфера навевает воспоминания о школьных временах и уроках биологии с самого утра, на которые я как правило всегда опаздывала из-за очереди в кофейне.

Мы размещаемся за столами, продолжая заинтересовано сканировать современное убранство грота. Марта с деловым видом садится за свой стол и открыв небольшой кожаный блокнот, произносит:

– Для начала я бы хотела познакомиться с каждым из вас лично. Прошу по очереди назвать имя и несколько слов о себе.

Первый день занятий проходит достаточно спокойно. Мы успеваем узнать друг о друге, о главных правилах этого места, а также кратко погрузиться в начальные аспекты введения агрономии. В целом, ничего нового для себя я не узнала, полученная информация мало отличалась от того, что нам рассказывали в школе или в лагере от Рика, но как изъяснилась Марта: «Это лишь начало.» Поэтому нам оставалось лишь копить силы и настраиваться на дальнейшую грязную, в прямом смысле слова, работу, готовясь отдавать всего себя выбранной профессии.

Марта успела провести нам экскурсию по всему сектору, уделяя особое внимание плантациям, расположенным на открытой местности у подножия горы. По ее словам, именно здесь больше всего не хватает рабочей силы, потому как здешний климат не щадит ни людей, ни посевы. Частые дожди, ранние заморозки и густой туман плохо сказываются на фруктовых деревьях, поздно дающих свои плоды. Длинные ряды картофельных посадок, поращённых вредными сорняками, массивные грядки закрученных бобовых культур, небольшое поле, усеянное плодами молодых арбузов и дынь, скрывающихся под тенью громадных листов лопухов и разнообразие душистых трав, требующих особого своевременного ухода, приманивают взор, посылая щемящее чувство, заставляющее относиться к растениям с жалостью и желанием позаботиться.

– Как видите, нам не хватает рук, способных преобразить наши посевы в более подобающий вид. Поэтому, я искренне надеюсь, что к концу обучения вы не захотите сменить профиль деятельности, – глубоко вздыхая, произносит Марта, смотря на нас с явной надеждой в глазах. – На сегодня все. Не хочу загружать вас в первый же день. Отдохните, погуляйте по базе. Жду вас завтра в девять утра.

Обрадованные новостью, что половина дня остается в нашем расположении, мы выходим из учебного блока, спешно двигаясь на выход из пещеры. Викки с остальными двумя парнями, как оказалось братьями Энди и Тони, успевает скрыться на выходе, махнув нам рукой напоследок. Кручу по сторонам головой, пытаясь отыскать глазами Хью, намереваясь не откладывать предстоящий разговор на долгое время. Макс, ступая за мной и сходу разгадывая мои планы, также внимательно рассматривает весь персонал, надеясь выцепить глазами рыжую макушку парня. И в этот раз удача поворачивается к нам верной стороной, и я успеваю заметить, как наша цель заворачивает за угол каменной стены, направляясь к части с фруктовыми деревьями. Не сговариваясь мы меняем направление и через несколько минут вновь оказываемся на улице под дневным светом, в тени горы, спасающей от яркого солнца.

Мы осторожно двигаемся между рядом низких плодовых деревьев, выискивая взглядом тощую фигуру парня. В паре десятков метров впереди нас замечаю, как Хью привалившись к дереву, что-то старательно выводит руками на его стволе.

– Там. – шепчу Максу, указывая головой направление.

Мы ускоряем шаг, а внутри возрастает чувство, по описанию похожее на рассказы Нила, когда ему удается выследить свою добычу. Ощущение ликования и предвкушения узнать новые детали дела, в которое мы невольно оказались втянуты, учащают пульс и заставляют урагану интересующих вопросов пронестись в моей голове. Мысленно выделяю особо важные из них и готовясь строить из себя детектива, осторожно приближаюсь к объекту преследования.

– Хью? – боясь спугнуть парня, негромко зову.

Но остаюсь неуслышанной. Мы останавливаемся в метре от юноши, наблюдая за его дергающимися со спины руками, которыми он, стоя в пол-оборота к стволу дерева, что-то нервно вырисовывает на шершавой коре. Я обхожу вокруг него, не отрывая глаз от его судорожных действий. Из груди непроизвольно вырывается шокированный вдох, стоит мне увидеть, как стертые в кровь руки Хью окрашивают древесное покрытие алой жидкостью, выводя три скрещенных круга знака «Тринити». Сам же парень, не замечая ничего вокруг себя, с лихорадочным блеском в глазах, что-то невнятно бормочет, неотрывно смотря в одну точку перед собой.

– Какого… – возмущенно произносит Макс, становясь рядом со мной и с таким же потрясением глядя то на парня, то на разрисованный ствол дерева.

В отличии от моего позыва, голос Макса не остается незамеченным и резко вскинув голову в нашу стороны, глаза Хью расширяются и впиваются взглядом в мое лицо, а сам он, убрав кровавые руки с коры, наставляет их в моем направлении и четким угрожающим тоном произносит:

– Ты! Ты следующая! Он приказывает мне. Хочет, чтобы я доставил тебя ему. А я так устал сопротивляться! В этот раз я выполню его приказ.

И с устрашающей хищной ухмылкой, от которой мгновенно все тело покрывается ледяной коркой, одним рывком он бросается на меня…

Глава 9

Глава 9

Вскрикиваю от испуга и интуитивно делаю шаг назад, пытаясь отгородиться от резкого выпада обезумевшего парня. Левая нога неприятно подворачивается на неровной поверхности, и я падаю на землю, закрывая голову руками, в ожидании, что на меня налетит Хью. По телу проноситься мелкая дрожь, а в висках стучит от нахлынувшего страха. Дыхание сбивается, а разум кричит подняться на ноги и бежать отсюда настолько далеко, насколько смогу. Но в следующие секунды понимаю, что никто так и не добрался до меня. С опаской опускаю руки от головы и вижу, как Макс, скрутив кровавые ладони Хью за спиной, прижимает его лицом к тому же дереву, отпечатывая на его коже собственный рисунок.

– Сэм! Ты как? Не ушиблась? – бросает на меня тревожный взгляд Макс, продолжая держать парня.

– Вроде нет. Какого черта, Хью!? – злость перекрывает весь страх, гневно обрушиваясь на зажатого больного.

Аккуратно поднимаюсь на ноги и чувствуя, как лодыжку простреливает резкая боль, шиплю, опускаясь обратно на землю. Хью тем временем смеется безумным смехом и с хищным оскалом обращается ко мне:

– Вот именно – черта, Саманта. Скоро ты с ним встретишься.

– С кем встречусь? Когда? И зачем ему я? – заваливаю вопросами, надеясь выудить из него хоть каплю полезной информации.

– С Дьяволом конечно. Вы все грешны! Испорченные и извращенные. Но он любит таких. Самых порочных. Грешница! – не своим голосом восклицает Хью, продолжая сверлить меня взглядом сумасшедшего.

– Ради Бога, замолчи уже, – цокает на него Макс, еще сильнее скручивая руки за спиной Хью, от чего тот рычит на него, словно разъярённое животное. – Что с ногой, Сэм? – обеспокоено обращается ко мне.

– Бога здесь нет! – обезумевши смеется Хью.

– Не знаю. Возможно, подвернула. – не обращая внимание на невменяемого парня, кручу ступней в разные стороны, ощущая острую боль, будто изнутри в кости воткнута иголка.

– Твою мать… Сиди и не двигайся. Я отведу этого внутрь, а ты жди здесь.

Киваю, стараясь лишний раз не тревожить поврежденную конечность. Макс, не прилагая особых усилий, рывком отрывает Хью от дерева и делает несколько шагов в направлении базы. Вдруг из пещеры выбегает молодая, незнакомая нам девушка, в фирменном халате и сходу кричит нам:

– У вас что-то случилось? Я слышала крики. – ее взгляд натыкается на окровавленное лицо Хью и Макса, который ведет его, словно заключенного. – О, Господи…

– Позови Марту! – отвечает ей Макс, прерывая дальнейшие расспросы.

Так же быстро как появилась, она забегает обратно и через полминуты возвращается уже с руководительницей хозяйства. Заметив парней, стоящих неподалеку в неоднозначной позе и меня, сидящую на земле, Марта округляет глаза и с беспокойством торопиться к нашей троице. На ходу она извлекает из кармана визуал и произнеся пару фраз в него, прячет обратно.

– Что здесь произошло?! Почему ты в крови, мальчик? – заботливо интересуется она у него, переводя взгляд то на Макса, то на самого Хью.

– Он пытался напасть на Сэм. – холодно отвечает ей Макс, поворачивая голову в мою сторону.

Взволнованный и испуганный взгляд Марты мечется между нами тремя, а после останавливается на протертых до крови ладонях Хью.

– А это? – с подозрением она коситься на Макса.

– Это он сам. Мы застали его уже с такими руками и лихорадочно рисующего на том дереве. – спокойно объясняет Макс, понимая, что со стороны все могло показаться, будто это мы нанесли ему вред.

Хью все это время стоит с невозмутимым видом, словно речь идет о погоде. Все безумство пропало с его лица, оставляя после себя безмятежность и полное равнодушие. Марта кивает несколько раз, давая понять, что верит нам, а после произносит:

– Сейчас подойдет Майкл и заберет Хью. Саманта, почему ты на земле?

– Ногу подвернула. – отрезаю я, все еще со злобой косясь на резко успокоившегося Хью.

Острая боль превращается в ноющую, пуская пульсацию выше до колена. Пытаюсь утихомирить свои негативные эмоции и мыслить трезво, понимая, что произошедшего не вернуть, а мы так и не сдвинулись с мёртвой точки, потерпев неудачу с расспросами больного парня. Макс все это время с тревогой следит за мной, пытаясь увидеть насколько сильна моя боль.

– Ох… Беда, – качает головой Марта. – Макс, как только Майкл заберет Хью, отведи Саманту в медкорпус. Мэг, а ты проводишь их. – кидает быстрый взгляд на девушку, молча наблюдающую за нами со стороны.

Та коротко кивает, принимая приказ.

– А разве ему не нужно туда же? – интересуется Макс, показывая на рыжеволосого парня.

– Его отведут в лабораторию к ученным. Там знают, что с ним делать.

– Джим говорил, что Хью не представляет никакой угрозы. Соврал получается? – открыто произносит Макс, поднимая одну бровь выражая свое сомнение.

– Конечно нет! – немного оскорбленно отвечает Марта. – Раньше его приступы не доходили до такого. Видимо, болезнь прогрессирует. Мне очень сильно жаль, что вам пришлось испытать все это. – смягчившись на последней фразе она смотрит на меня.

Слышу искренность в ее словах и ощущаю, как легкий толчок отзывчивости, принимающий ее своеобразные извинения, вытесняет мою внутреннюю злобу. Хочу ответить, что это не ее вина, но замечаю, как из пещеры вылетает Майкл вместе с моим братом. Заметив мое положение, Эллиот вырывается вперед командира и переходя на бег спешит к нам.

– Какого хрена здесь произошло?! – возмущенно восклицает брат, обращаясь ко всем собравшимся и подходя ближе ко мне. – Сэм, почему ты на земле?

– Эллиот, сбавь пыл. – поучительно бросает ему Майкл, подходя следом. – Марта, я слушаю.

Марта на пару с Максом рассказывают обо всем произошедшем, попутно передавая Хью в руки Майкла, все еще с опаской боясь полностью освобождать его руки. Я тем временем показываю больную ногу брату, от чего тот с негодованием коситься на мирного Хью, бормоча про себя, что теперь он и близко не подойдет ни к одному человеку. После этого он подходит к Максу и коротко о чем-то с ним переговорив, вновь опускается рядом со мной. Спустя пару минут члены спасательного отряда уводят Хью обратно в пещеру, а Марта, сказав, что ждет меня после полного выздоровления, возвращается в свой сектор.

– Пойдемте. Я покажу где находится медкорпус. – обращается к нам Мэг.

Макс подходит ко мне в тот момент, когда я пытаюсь подняться, делая упор на здоровую ногу.

– А ты куда собралась? – мгновенно ловит меня за талию Макс, когда я вновь заваливаюсь на левый бок, грозясь упасть на землю.

– К доктору. – хмуро отвечаю, следя за его удивленным взглядом.

– На ногах пойдешь? – с легкой насмешливой ухмылкой интересуется он, продолжая прижимать меня к своему боку.

– Летать, к сожалению, не умею. – с едкой улыбкой отвечаю я.

Он бархатно смеется, передавая моему телу вибрации, которые мигом превращаются в мелкие мурашки. Дыхание резко перехватывает, когда Макс, одним точным движением, кладет вторую ладонь мне под бедра и подхватывает на руки.

– Ах…

– Больно? – тут же приняв серьезный вид, спрашивает он.

Отрицательно мотаю головой, ощущая, как кожа начинает гореть в местах, где его немного грубоватые теплые руки уверенно держат меня. Вспоминаю о том, чем мы занимались после завтрака и о его словах, сказанных тогда же и чувствую, как начинают краснеть щеки. Сердце ускоряется, а я все больше убеждаюсь, что брошенные оскорбления Хью в мой адрес, могут быть вполне оправданы. Макс, заметив мой горящий взгляд, усмехается уголком губ, обозначая, что он тоже думает о произошедшем между нами. Я продолжаю сверлить его взглядом, прокручивая в голову все его прошлые действия в моей комнате и во сне, не замечая, как мое дыхание становиться частым и глубоким. Мои руки покоятся на его шее, чувствуя, как натренированные мышцы сокращаются на ходу под моими пальцами. С каждым новым шагом мы приближаемся к пещере, а в голове набатом стучат мысли о том, как приятно находится в его надежных руках.

– Тише, Рапунцель. – внезапно шепчет Макс сбивчивым дыханием, но почему-то кажется, что не от ходьбы со мной на руках.

– Я ничего не говорила. – так же тихо отвечаю я.

– Зато думаешь очень громко. – кидает на меня потемневший взгляд.

Ощущаю, как внутри разыгрывается азарт, я прикусываю губу, не отводя от него взор и легонько провожу ладонью по мышцам на его шее, перехожу дальше на плечо, забираясь пальчиками под ворот футболки. Вижу, как дыхание Макса становиться еще глубже, а в медовых глазах проскакивает нездоровый блеск. Горячая кожа под кончиками пальцев обжигает, посылая импульсы по моему телу. Второй рукой нежно отвожу назад несколько прядей черных волос, упавших ему на лоб. Немного ерзаю в его руках, принимая более удобное положение и чувствую, как его ладонь сжимается на моей талии. Мимолетно ухмыляюсь в ответ, ощущая удовлетворение от его реакции на меня. Опускаю голову на его плечо и вдыхаю пьянящий мятно-цитрусовый аромат. Шумно выдыхаю, дуя на открытую шею Макса, замечая, как за этим его кожа покрывается мурашками. Он тихо шипит и рывком еще ближе прижимает меня к своему телу.

– Рапунцель, или ты успокаиваешься, или твое лечение я проведу сам и в своей комнате. – низким голосом произносит Макс, между тем дразняще проводя рукой с талии к животу.

– Какое заманчивое предложение. – тихо смеюсь я, но все же с трудом беру себя в руки и перестаю мучать парня.

Он усмехается на мои слова и покачав головой ускоряет шаг, чтобы догнать Мэг, которая успела скрыться от нас в первом гроте на ярус выше. Мы поднимаемся по лестнице и наконец видим надпись: «Медицинский корпус». Переходим через короткий тоннель и оказываемся в просторном помещение, залитым ярким холодным светом, исходящим от больших прожекторов на своде пещеры. По центру зала в горизонтальном положении стоит устройство, чем-то отдаленно напоминающее капсулу, с прозрачным закругленный корпусом и нижней панелью со множеством кнопок управления. В нескольких метрах от нее белое кожаное кресло, похожее на те, что раньше были в кабинетах у стоматологов, с соединяющийся с ним навесной конструкцией в виде операционной лампы. Рядом у стены расположился широкий металлический стол, заваленной кипой бумаг, за которым сейчас сидит темноволосый короткостриженый мужчина, с легкой щетиной на подбородке, на вид лет тридцати, приятной наружности, в белом халате с отличительным знаком базы на груди, накинутым на темно-синий костюм с черными лампасами по бокам брюк. Возле него стоит Мэг и что-то быстро рассказывает ему склонившись над его столом. Брови мужчины ползут вверх в удивлении, а после взгляд ярких зеленых глаз натыкается на нас с Максом. Секунду он пристально рассматривает мое лицо так, словно знает меня, а после спохватившись, поднимается со своего места и торопиться к нам, на ходу представляясь:

– Добрый день. Меня зовут Бен, я терапевт. Проходите скорее сюда.

Он указывает на кожаное кресло, подводя нас к нему. Макс аккуратно опускает меня и остается рядом, закидывая локоть на высокое изголовье сиденья. Врач подставляет для себя небольшой табурет и садиться ближе к моей ноге, намереваясь провести осмотр. Кидаю взгляд за доктора и замечаю, как Мэг неотрывно сверля глазами спину Бена, быстро прячет себе за пояс что-то похожее на папку с документами и поправляя полы халата, торопливо пробегает мимо нас, покидая медкорпус.

– Вы можете быть свободны. Я позабочусь о пациентке в полной мере. – деловито проговаривает врач, глядя на Макса.

– Я останусь. – твердо отвечает Макс, выдерживая строгий взгляд доктора.

Короткое, странное противостояние между ними прерывается, когда терапевт, пожав плечами, переводит взгляд на меня.

– Саманта, верно? – обращается он ко мне и дождавшись кивка, продолжает. – Сейчас я осмотрю твою ногу, а ты говори если почувствуешь хоть малейшую боль, хорошо?

– Хорошо.

– Вы не наденете перчатки? – вдруг произносит Макс, недоверчиво следя за движениями Бена.

– В этом нет необходимости. – сдержанно улыбается ему доктор, и вновь переводит все внимание на мою ногу.

Теплые, большие, слегка шершавые ладони обхватывают мою лодыжку, осторожными движениями начиная поворачивать ее из стороны в сторону. Под небольшим углом новая резкая боль проходить по всей кости, заставляя меня зашипеть. Рука Макса перемещается с кресла на мое плечо, чуть сжимая в молчаливой поддержке. Бен останавливается и вскидывает на меня взгляд.

– Острая или ноющая?

Мгновение молчу, пытаясь вникнуть в слова, а после отвечаю:

– Острая.

– Что ж, могу поздравить. У тебя небольшой вывих голеностопа, который лечится быстро, но болезненно. Через несколько минут уже сможешь ходить сама, но прежде придется перетерпеть адскую боль, – ровным голосом произносит Бен, смотря мне в глаза. – Готова?

Шумно сглатываю, понимая, что не готова вновь испытывать физические мучения, но осознаю, что без этого лечение может затянуться на продолжительное время. Неуверенно киваю и бросаю взволнованный, полный тревоги взгляд на Макса. Он садиться рядом на корточки, оказываясь ближе ко мне и заботливо берет мою руку в свои.

– Все хорошо, Рапунцель, – ободряюще улыбается он. – Сожми покрепче мою руку и смотри на меня.

– Можешь зажать это между зубами, так будет легче, – передает мне доктор сложенное в несколько раз полотенце. – Кивни как приготовишься и на счет три я вправлю тебе лодыжку.

– Хорошо. – твердо отвечаю, пытаясь вытащить наружу всю свою смелость и решительность.

Глубоко дышу несколько раз, вкладываю между зубами плотную ткань, сжимаю сильнее руку Макса, и смотря на Бена, коротко киваю.

– Раз… Два…

Перевожу взгляд на Макса и в следующую секунду меня поражает резкий взрыв мучительной боли. Слышу легкий хруст, после которого вся боль проноситься вверх по ноге, отражаясь пульсацией по всему телу. Собственный стук сердца оглушает, а глаза мгновенно застилает мокрая пелена слез. Со всей силы сжимаю руку Макса, одновременно с зубами и рычу, понимая, что без полотенца скорее всего, вся база оглохла бы от моего крика. Закрываю глаза, чувствуя, как постепенно боль опускает, оставляя после себя слабый дискомфорт в голеностопе. Ощущаю, как по щекам скатывается несколько слезинок, а вторая рука Макса, монотонно поглаживает мое плечо, переходя на лицо и нежно стирает большим пальцем мокрые дорожки.

– Тшш… Все закончилось. Ты молодец. – шепчет он, продолжая крепко держать мою руку.

Распахиваю глаза и несколько раз быстро киваю, пытаясь улыбнуться Максу в ответ. Но в следующий миг перевожу возмущенный взгляд на доктора, который сидит рядом и с гордым видом наблюдает за нами.

– Вы же сказали на счет три… – в замешательстве произношу я вместо благодарности.

– Эффект неожиданности намного лучше, чем томиться в ожидании своей участи. – отвечает Бен, усмехаясь уголком губ.

Я нервно смеюсь, покручивая ногой в разные стороны. Терапевт тем временем, поднимается со своего места и идет в направлении высоких прозрачных стеллажей, занимающих всю дальнюю стену помещения. Ровные ряды разных железных, стеклянных и деревянных колб, баночек и спреев заполняют все полки от края до края. Поднимаю голову и замечаю в нескольких углах свода пещеры мелкие мигающие красные точки. Легонько сжимаю руку Макса и указываю головой на камеры. Он мимолетом смотрит в их направлении и переводя взгляд на меня, тихо шепчет:

– Может пригодиться.

В этот момент возвращается Бен и передает мне в руки маленький прозрачный флакон, наполненный вязкой субстанцией легкого зеленоватого оттенка.

– Втирай в ногу два раза в день, пока не почувствуешь, что больше ничего не тревожит. На этом все. – с доброй улыбкой произносит он.

– Спасибо, Бен. – отвечаю с благодарной улыбкой и осторожно поднимаюсь с кресла, опираясь на руку Макса.

Медленно мы с Максом идем к выходу и уже на пороге я оборачиваюсь назад, замечая, как Бен провожает нас с задумчивым выражением лица. Встретив мой взгляд, он вновь улыбается и напоследок говорит:

– Береги себя, Саманта.

Озадаченно киваю и оставляя его слова без ответа, выхожу из корпуса, все еще держась за руку Макса. Молча мы добираемся до нашего блока, где возле двери нервными шагами расхаживает Нил. Увидев наше приближение, он резко срывается и подбегает ближе.

– Сэмми! Как ты? Как нога? Эллиот мне все рассказал. – обеспокоенным голосом проговаривает он, не обращая внимания на Макса и моментально заключая меня в объятия.

– Уже все хорошо. Немного ноет, но это не страшно. – пытаясь успокоить друга, я сжимаю его тело в ответ, чувствуя родной легкий хвойный аромат, заполняющий меня ощущения, словно оказалась дома.

– Я волновался и уже было сам хотел идти за тобой, но Эл заверил, что лучше дождаться тебя здесь.

– И правильно. Тебе лучше не видеть то состояние, в котором я была, когда мне вправляли лодыжку. – со смешком я разрываю теплые объятия друга.

– В каких только состояниях я тебя не видел. Не думаю, что это сильно бы меня шокировало. – усмехаясь отвечает Нил.

Макс внезапно многозначительно покашливает, обозначая свое присутствие. Нил переводит на него взгляд и вдруг серьезно произносит:

– Макс. Спасибо, что был рядом с Сэмми.

– Я только рад. – с усмешкой коситься на меня он.

С улыбкой закатываю глаза и открыв свою комнату медленно прохожу внутрь, стараясь не сильно наступать на больную ногу. Парни заходят за мной, занимая места на кровати и на подоконнике как прежде. Комнату заливает ярким оранжевый свет закатного солнца, а сквозь приоткрытое окно просачивается свежий летний запах горной местности. Сажусь рядом с Максом, закидывая ноги на кровать. Учтиво, он подкладывает под мою поврежденную ногу одну из подушек, а вторую переставляет мне за спину. Я благодарно улыбаюсь ему, чувствуя, как внутри разливаются приятные волны тепла и нежности. Собираюсь с мыслями и обращаюсь к парням:

– Я кое-что заметила, пока мы были в медкорпусе. Та девушка – Мэг, что-то стащила у доктора. Какую-то папку или бумаги. Но она очень старалась, чтобы Бен этого не заметил. И возможно не видела, что я стала свидетелем.

– Подожди… – хмурится Макс. – А камеры?

– Не знаю. Может не работают. Вряд ли она не знает об их существовании.

– Может это и вовсе не камеры? – подключается Нил. – Викки уже предполагала, что это система пожаротушения.

– Если это все же камеры, то у нас будет чем надавить на Мэг, чтобы вытащить из нее ответы. – задумчиво произношу я.

– А ты коварная, Рапунцель, – с усмешкой смотрит на меня Макс. – Нужно разузнать наверняка. И у меня есть идея как все провернуть. Только понадобиться помощь нашей болтушки. – с заговорщицким блеском в глазах договаривает.

– Почему-то мне кажется, что твоя идея нам очень не понравится. – бормочет Нил, морщась и потирая рукой затылок.

– Тут ты прав, друг. – усмехается Макс.

– Погоди… Что ты хочешь, чтоб я сделала? – ошарашенно смотрит Викки на Макса.

За несколько предыдущих минут, Нил успевает сбегать к себе в блок и привести сюда радостную Викки, думающую, что у нас есть новая интересная история. Теперь же ее радость быстро сменилась негодованием, стоило услышать, о чем ее просит Макс.

– Хочу, чтобы ты устроила пожар в гостиной.

– С ума сошел?! И почему я? Почему не ты или Нил? Или на крайний случай, Сэм? – возмущенно обводит нас рукой девушка.

– Для Сэм сегодня и так хватит потрясений, а мы с Нилом будем выглядеть слишком подозрительно. Здесь нужна личность, как бы безобидно выразиться – более ветреная. – осторожно произносит Макс, следя за реакцией Викки.

– Охренеть… Вообще безобидно. – складывая руки на груди и насупившись, отвечает брюнетка.

– Викки, он имел ввиду более беззаботная, беспечная… – пытается исправиться за Макса Нил, но виновато опускает голову встретив сердитый взгляд Викки. – Прости.

– Викки, пожалуйста… Без тебя мы не справимся. Ты единственная, кто своей яркой харизмой может затмить все вокруг и не вызвать никаких подозрений. – умоляюще я смотрю на девушку.

Викки с минуту обдумывает все молча, нервно покачивая ногой, закинутой на другую. А после обведя всех пристальным взглядом, произносит:

– Ладно… Раз я ввязалась в это, то нужно принимать участие. И молитесь, чтобы я не сгорела там заживо, а иначе я обязательно вернусь за вами в виде призрака и утащу за собой, – грозно произносит девушка. – А вам двоим стоило бы поучиться красноречию. – строго тыкает пальцем в сторону парней.

– Конечно. – одновременно отвечают они, виновато поджимая губы.

– Сегодня ночью, как только в гостиной вырубят свет, придешь со свечой, якобы в поисках интересной книги. А дальше весь спектакль за тобой. Мы будем приглядывать. В блоках на потолках ничего не установлено, так что можно смело наблюдать отсюда. – быстро и четко проговаривает Макс.

– Поняла, – твердо отвечает Викки и на выходе из комнаты бросает уже лично мне. – Я рада, что ты в порядке.

– Спасибо. – удивленно, но благодарно отвечаю я.

Вечер постепенно переходит в ночь, а темные сумерки медленно опускаются на всю долину. Поужинав в столовой на скорую руку, я возвращаюсь в свою комнату и устало заваливаясь на кровать, предварительно приняв горячий расслабляющий душ, принимаюсь втирать в поврежденную ногу целебную мазь с ярким травяным запахом. Слышу тихий стук в дверь и накинув на ноги домашние балетки, найденные на нижней полке шкафа, иду открывать. Макс и Нил, одетые в простые белые футболки и легкие спальные брюки, стоят напротив, ожидая моего выхода из комнаты. Замечаю в руках Нила небольшой плед, взятый на случай, если датчики на потолке окажутся всего лишь муляжом и кроме нас спасать девушку будет некому.

– Викки уже там? – тихо, чтобы не тревожить соседей, спрашиваю я.

– Через минуту будет, – шепчет Нил. – Как нога?

– Терпимо. – отвечаю, ощущая, как мазь доктора приятно охлаждает кожу, утихомиривая ноющую боль.

Нил кивает и медленным шагом переходит к началу туннеля. Я иду следом и останавливаюсь за ним, выглядывая головой и отмечая, что отсюда прекрасно видно все темное пространство гостиной. Макс замирает за мной, невесомо касаясь рукой моей талии для поддержки и собственной устойчивости. Оборачиваюсь на него и вскидываю бровь с легкой ухмылкой. Он весело подмигивает и увереннее кладя теперь обе руки на талию, поворачивает меня обратно. Отгоняю от себя все лишние мысли и вижу, как Викки, с баночкой ароматной горящей свечи в руках, подходит к столу посреди гостиной и ставит ее на поверхность в полуметре перед собой. Бегло оглядываясь по сторонам, она берет самый тонкий и ветхий журнал, начиная медленно листать его с задумчивым видом. Громко и устало выдохнув, девушка бездумно склоняется над столом, якобы не замечая, как уголок журнала плавно опускается в самое сердце тонкого языка пламени. Секунды хватает, чтобы увидеть, как ее лицо озаряет яркий свет загоревшейся бумаги и испуганно тихонько вскрикнув она бросает его на стол, заваленный кучей других книг.

– О боже… Что я наделала… – пищит девушка, со страхом оглядываясь вокруг себя, изображая, что ищет чем погасить огонь.

Мы наблюдаем за всем с замиранием сердца. Я слышу, как тревожно и часто дышит передо мной Нил, явно опасаясь за Викки, а руки Макса на моем теле начинают нервно сжиматься и разжиматься. Пламя тем временем охватывает все большее количество и так иссохших за долгие годы книг, грозясь перекинуться на массивный деревянный стол. Темнота гостиной уступает под натиском яркого огня, окрашивая помещение насыщенным оранжевым заревом.

– Еще минута и выходим. – беспокойно шепчет Нил.

Викки всем своим видом показывает нарастающий ужас и панику, которые со стороны теперь кажутся совершенно неподдельными. И только я хочу плюнуть на всю затею и поспешить ей на выручку, как замечаю, что с противоположного входа вбегают двое мужчин в строгих костюмах «Тринити», держа в руках по огнетушителю.

– Отойди! – кричит ей один из них.

Пара мужчин направляют приборы в сторону стола и в считанные секунды гасят жарящие языки пламени. Твердая поверхность покрывается белой пенной, превращая остатки несгоревших книг в кучу бесполезного мусора. Викки стоит в нескольких метрах от них, глубоко вдыхая с трясущимися руками и растерянным взглядом неотрывно следит за действиями спасателей.

– Эй? Ты в порядке? Не обожглась? Как тебя зовут? – слышу, как интересуется один из них у Викки.

– Викки. Да. То есть нет… Я в норме. – быстро отвечает им девушка.

– Как это произошло? – подходит к ней второй.

– Не знаю… Я просто пришла взять что-нибудь почитать. Это как-то случайно получилось. Я не хотела. Что мне за это будет? – затравленным писклявым голосом произносит Викки.

– Успокойся, Викки. Все в порядке. Не совсем, но будет. Тебе ничего не сделают. Раз это несчастный случай, то винить не станут.

– Вы мне жизнь спасли. И всем остальным. Спасибо большое. – выдавливая из себя несколько слезинок, всхлипывает девушка, жалостливо обнимая себя за плечи.

Мы втроем неотрывно следим за всем из своего укрытия, впитывая каждое слово и действие, произнесенное и произошедшее в гостиной. Горелый запах жжённой бумаги заполняет все пространство, щекоча и закладывая нос.

– Может стоит выйти? – тихо спрашиваю я у парней.

– Плохая идея. Лучше дождемся ее у тебя. – шепотом отвечает Макс.

Один из мужчин между тем подходит к Викки и осторожно кладя руку ей на плечо произносит:

– Возвращайся к себе в комнату, а мы здесь все уберем. Не переживай. Завтра, возможно, тебя вызовут Лидеры, но лишь для того, чтобы прояснить ситуацию. Расскажи им то, что сказала нам и не бойся. Хорошо?

– Уходим. – быстро говорит нас Макс и тянет меня за талию назад.

– Хорошо. Спасибо еще раз. – слышу последние смущенные слова девушки, прежде чем вернуться вместе с парнями к себе в комнату.

Несколько минут в нервном ожидании тянутся словно несколько часов. Вскоре дверь комнаты открывается и на пороге появляется Викки. Она с секунду смотрит на нас тем же взглядом, который показывала спасателям, а через мгновение на ее лице появляется хитрая ухмылка и голубые глаза начинают поблескивать радостным мерцанием. Коротко рассмеявшись парни начинают показательно хлопать ей, а я с облегчением выдохнув, устало присаживаюсь на кровать.

– Знаешь, Викки, если бы мы жили в прежнем мире, я уверен, что ты стала бы первоклассной актрисой. – восхищенно произносит Нил, смотря на девушку.

– Вау… Лесть. Как приятно, – весело отвечает ему брюнетка. – Ради такого я готова еще раз изобразить из себя непутевую жертву.

– Возможно все впереди. – усмехается на ее слова Макс.

– Красиво сыграла. Они ни на миг не усомнились в твоем положении. – с усмешкой отмечаю я.

– Признаться честно, мне даже понравилось, – озорно отвечает мне Викки, забираясь на кровать рядом со мной. – Что теперь?

Парни загадочно переглядываются между собой, а после Нил решительно объявляет:

– А теперь мы навестим Мэг.

Глава 10

Глава 10

Следующее утро выдалось не таким приятным, как хотелось бы. Сигнал визуала с оповещением о завтраке прозвучал несколько минут назад, но не он послужил причиной моего раннего пробуждения. Оглушающий раскат грома с яркой вспышкой молнии озарил полумрак долины и комнату, заставляя меня с испугом подскочить на кровати и вспомнить о давнем прошлом, когда такой звук означал, что где-то рядом взорвали очередную бомбу. Отгоняя от себя болезненные эпизоды минувшего, я лежу с закрытыми глазами и пытаюсь размышлять о всем произошедшем за последние несколько дней. Вчерашний инцидент с пожаром убедил нас в том, что по всей пещере действительно развешаны камеры наблюдения. Огорчает только, что мы не успели спокойно расспросить Хью о его болезни, которая так не вовремя решила разрастись и ухудшить его состояние. Помимо этого, я все еще не понимаю, почему именно на меня он вчера среагировал так неадекватно? Если до этого в гостиной его речи шли о нашем спасении, то теперь же он словно переметнулся на сторону зла, изображая из себя посланника Дьявола. Может ли это все быть связано с орудовавшей вдали отсюда сектой или его слова о всей чертовщине являются всего-навсего плодом больного воображения под действием неизвестном хвори? А знак «Тринити», выведенный его кровью на дереве указывает лишь на то, что в его разуме отпечаталась эмблема, которую он видит каждый день по сотне раз. Так или иначе, сейчас мы должны полностью сосредоточиться на Мэг и попытаться разузнать, что конкретно она украла у доктора и, что на самом деле происходит в месте, где все должны быть добросовестны и честны друг с другом.

Тихий стук вырывает меня из раздумий. Поднявшись с кровати и чувствуя, что левая лодыжка почти не реагирует на сделанный шаг, радостно открываю дверь.

– Доброе утро, мелкая. Я рад, что ты встречаешь меня с улыбкой. – весело произносит Эллиот, держа в одном руке чашку дымящегося кофе, а в другой небольшую прямоугольную коробочку.

– Привет, Эл. Проходи. А как еще мне встречать любимого брата? – усмехаюсь и пропускаю его в комнату.

– Только так, Сэм. Держи. – протягивает мне загадочную вещь.

– Что это?

– Да, прям возьму и разрушу всю интригу, – с усмешкой закатывает глаза. – Открой и узнаешь.

Открываю увесистый картонный футляр и вижу внутри прозрачный матовый прямоугольник, обрамленный по контуру тонкой металлической полоской. Достаю на вид кусок стекла, размером с ладонь и вопросительно смотрю на брата.

– Это новая версия визуала. Недавно изобрели. Скоро у всех такие будут. Он изготовлен из противоударных материалов, так что не бойся – не разобьешь. – увлеченно объясняет Эллиот.

Кручу в руках тяжеловатое холодное устройство, пытаясь понять, как пользоваться новым чудом техники.

– Поднеси ближе и скажи «включение». С первого слова он сгенерирует данные твоего голоса, запишет его код, и ты станешь единственной, кто сможет пользоваться именно этим визуалом.

С сомнением перевожу взгляд с брата на визуал и обратно, но покорно подношу диковину к лицу и произношу:

– Включение.

Экран загорается и на поверхности, сквозь которую видны очертания моей ладони, мелькают три разноцветных круга, вращающихся вокруг своей оси. Через секунду картинка сменяется и на бледно-розовом фоне появляется несколько иконок с изображением сообщения, карты, камеры, записной книжки и маленьким значком профиля человека.

– Можно использовать как обычный телефон, но вообще акцент сделан именно на голосовом контроле. По сути тот же смартфон прошлого поколения, но более усовершенствованный. Также в нем новый вид батареи, с объемом аккумулятора, рассчитанного на десять лет без подзарядки. – продолжает рассказывать Эл.

Мои глаза удивленно округляются, вспоминая что раньше всем приходилось мучатся с севшими аккумуляторами. С интересом продолжаю рассматривать визуал, все больше поражаясь внешнему чудаковатому виду. Перевожу взгляд на брата и со всей искренностью произношу:

– Спасибо, Эл. Я даже не знаю, как благодарить тебя.

– Не стоит. – отмахивается брат. – Лучшей наградой для меня станет, если ты везде будешь носить его с собой и у нас будет возможность общаться на расстоянии. Особенно после вчерашних событий.

– Тут ты прав. Кстати об этом… Как там Хью?

– Он проходит полное обследование под наблюдением ученых. Прогнозы пока не очень, но все они стараются найти то, что облегчит его состояние, – поникши отвечает Эллиот, присаживаясь на кровать. – Никто не ожидал, что ему станет хуже.

– Но ты же говорил, что такое уже было.

– Было. Но Хью все это время ввел себя вполне адекватно, за исключением последних приступов. Знать бы из-за чего болезнь усугубляется.

– Или из-за кого… Почему он именно на меня так среагировал? И эти слова про то, что он должен передать меня Дьяволу. – откладывая визуал в сторону, я начинаю беспокойно ходить туда-сюда по комнате.

– Не знаю, Сэм. Поэтому, прошу тебя быть аккуратнее. Может ты ему напомнила кого-то. – задумываясь отвечает брат.

– Я смогу его навестить, как только ему станет лучше? – не теряя надежды, спрашиваю я.

– Сможешь, но я сомневаюсь, что нужно, – тут же серьезнее произносит Эллиот. – На твоем месте, я бы не приближался к нему.

– Понимаю твои опасения, но я хочу разобраться, Эл. – останавливаюсь и уверенно смотрю на брата.

С минуту он молчит, будто пытается о чем-то с собой договориться. Я за это время беру чашку кофе и делаю пару бодрящих глотков, наслаждаясь достаточной сладостью напитка. Жду, что брат будет отговаривать и убеждать в бессмысленности моих намерений, как частенько бывало раньше, но вместо этого он смиренно произносит:

– Давай не будем загадывать. Если выпадет шанс поговорить с Хью, то я обязательно тебе сообщу. А пока займись обучением и… – вдруг на его лице появляется хитрая ухмылка. – Своими отношениями.

Давлюсь глотком кофе на его последних словах и пытаясь откашляться, возмущенно смотрю на брата. Его же забавляет моя реакция и с озорным смехом он постукивает мне по спине.

– Какими еще отношениями?! – протестующе восклицаю я.

– Я не слепой, сестренка. Ваши взгляды друг на друга и то, как Макс вчера беспокоился о тебе – о многом говорят. И кстати, вы с ним очень гармонично смотритесь. – поигрывает бровями Эллиот.

Я все еще шокировано смотрю на него, совершенно не представляя, как за такое короткое время он смог обо всем догадаться, тем более, что мы сами с Максом еще не обсуждали кем друг другу являемся. Но понимая, что сама успела привязаться к нему за считанные дни и при каждой мысли о нем чувствую волнующий трепет, заставляющий забыть о всем остальном, не трудно догадаться, что и другие начнут замечать перемены в нашем поведении. Но так просто признаться во всем даже родному брату кажется неестественным и поспешным. Поэтому сейчас мне остается только возмущаться и всеми силами пытаться заставить свое лицо не превращаться в подобие ярко-красного помидора.

Фыркаю и оставляю его реплику без ответа, спешно стараясь придумать другую тему для разговора. Вспоминаю о нашем нерешенном деле и насколько могу, спокойным ровным тоном спрашиваю:

– Ты, случайно, не знаешь где живешь Мэг?

– Та, что вчера была с вами в саду?

– Ага. – киваю в ответ.

– Знаю. А тебе зачем? – чуть сощурив глаза, интересуется Эллиот.

– Хочу поблагодарить ее. Она вчера возилась с нами, тратила свое время, провожая в медкорпус. – максимально дружелюбно произношу я.

– Вообще она довольно закрытый человек. Почти ни с кем здесь не общается. За исключением Хью… Пока тот не начал всех пугать своим поведением. Но можешь попытаться с ней подружиться. Девчонка, вроде, неплохая. – беззаботно рассказывает Эл, даже не догадываясь какую пользу принес мне своими словами. – Мы с ней соседи. Второй жилой сектор, восьмой блок, первая комната. Я живу в третей.

– Супер. Спасибо. И к тебе заодно как-нибудь забегу. – благодарно улыбаюсь брату.

– С радостью буду ждать тебя, мелкая. И только попробуй пройти мимо моей комнаты, как появишься там. – усмехается Эллиот и встает, намереваясь покинуть меня.

– Ни за что. Спасибо за кофе. – весело отвечаю я.

Эллиот забирает с собой пустую чашку и потрепав меня по голове, выходит за дверь, но не успев захлопнуть ее, вновь заглядывает одной головой и с усмешкой произносит:

– И на счет Макса. Считай, что вы получили мое благословение. Только не забывайте о защите – ее можно попросить у Бена. А то для детей, я думаю, все же рановато.

Возмущенно ахаю на его слова и сердито замахиваясь подушкой, бросаю в его сторону. Но в последнюю секунду Эл успевает закрыть дверь, избегая ее столкновения со своим лицом, а до меня доноситься его громкий удаляющийся смех.

– Вот же… – досадливо шепчу, засовывая обратно гневные слова, стремившееся вылететь в ответ брату.

Завтрак проходит относительно спокойно, несмотря на ухудшившееся настроение всех из-за плохой погоды. Несколько раз ловлю краем уха возмущенные реплики ребят, работающих на ферме, о том, что после такого дождя впору доставать резиновые лодки, так как на плантациях у изножья горы скапливаются большие лужи, мешающие свободно передвигаться между рядами деревьев. Вдоволь насыщаюсь сладким завтраком, состоящем из сахарных булочек и прохладного морса и отправляюсь вниз на занятия к Марте. За время всех передвижений и в самом корпусе агрономии пытаюсь выцепить взглядом русую макушку Мэг, но не замечая ее за все проходящее утро, решаю, что все же придется зайти к ней в комнату.

Не прекращающийся монотонный звук дождя с редкими перекатами грома все больше давят на состояние, заставляя чаще прятать свои зевки ладонью, чтобы не показаться не участливой во время лекций Марты. Смотрю по сторонам и вижу, что остальные четверо, включая Макса и Викки, сидят с точно такими же унылыми лицами. Легонько толкаю своей коленкой ногу Макса, сидящего рядом и наклонив к нему голову, шепчу:

– Я узнала, где живет Мэг.

Он несколько раз быстро моргает, прогоняя навалившуюся дремоту и удивленно вскинув брови, отвечает:

– Оперативно… Предлагаю наведаться к ней после ужина. Так больше шансов, что застанем ее у себя.

– Хорошо. Но сначала предупредим Нила.

– Как скажешь, Рапунцель. Хотя, будь моя воля – я бы больше времени проводил с тобой наедине. Даже во время нашего маленького расследования. – внезапно соблазнительно и лениво ухмыльнувшись шепчет Макс, пробегаясь игривым взглядом по моему лицу.

Мое сердце отзывается на его слова сильным толчком, а на губах непроизвольно появляется ответная улыбка. Мысленно пытаюсь заглушить рвущуюся наружу радость, попутно испытывая легкий страх, что всего одной фразой у него получается поднять целую бурю эмоций во мне. И в то же время не прекращаю поражаться искренности Макса и тому, как легко и свободно он говорит о своих желаниях. Понимая, что хочу того же, испытующе смотрю в медовые глаза и произношу:

– Тогда тебе не стоит забывать, что мы живем в одном блоке.

– Осторожнее, Рапунцель… А, не то я могу принять это за приглашение. – с мягкой усмешкой, не отводя от меня пронизывающего взгляда, отвечает Макс.

– Возможно, это оно и есть… – возвращаю ему озорную усмешку.

Столкновение наших чувственных взглядов прерывает звонкий голос Марты, так не вовремя обращающийся именно к нам:

– Саманта! Макс! Не соизволите ли вы ответить на мой вопрос?

Мимолетно округляю глаза и резко перевожу их на руководительницу корпуса. Сидя за своим столом, она пристально смотрит на нас двоих, ожидая хоть какую-нибудь обратную связь. И прежде чем я успеваю придумать любой правдоподобный ответ, способный спасти наше невежество, слышу, как Макс отвечает первым, принимая весь удар на себя:

– Простите, мы отвлеклись, вспоминая вчерашний инцидент и не расслышали вашего вопроса. Но мы будем очень благодарны, если вы повторите его и дадите нам шанс ответить.

– Ох… Я совсем позабыла о твоей травме, Саманта. – спохватившись, произносит Марта, смотря на меня. – Раз ты здесь, значит состояние стабильное?

– Вполне, спасибо. – робко отвечаю ей, чувствуя легкий укол совести за вранье Макса.

– Это радует, девочка. Я спрашивала, знакомы ли вы с видами естественных удобрений? – послав мне добрую улыбку и возвращая взгляд на Макса, проговаривает она.

Макс молчит несколько секунд, пытаясь отыскать в своей памяти ответы, а после переводит на меня умоляющий взгляд. Я усмехаюсь, тут же вспоминая, какими тяжелыми были ведра с удобрениями, которые приходилось таскать от грядки к грядке на нашей ферме и отвечаю:

– В лагере мы использовали древесную золу, компост и сапропель. Наше поселение находиться вблизи горного озера, поэтому достать последнее не составляло труда.

– Все правильно, Саманта, спасибо. Также вы наверняка наслышаны об эффективности навоза, птичьего помета и биогумуса? – дождавшись наших кивков, монотонным голосом Марта продолжает. – Всем этим пользовались еще с древних времен и, как нам поведала Саманта, продолжают использовать и по сей день. Но согласитесь, особенно девочки, – вдруг она задорно подмигивает Викки. – Что не очень-то приятно копаться во всей этой грязи своими руками. Поэтому, спешу обрадовать – на нашей базе вам не придётся пачкать руки чем-то кроме земли. Наши ученые создали уникальное бактериальное удобрение, способное ускорить рост овощных, фруктовых и злаковых культур почти вдвое. К тому же, данный препарат проникает в корневую систему растения, сливаясь с ней воедино и преумножает плодовитость всего урожая.

На этом Марта достает из ящика стола несколько прозрачных пластмассовых баночек, в каких обычно держать таблетки, и передает нам. Рассматриваю полученную емкость, наполненную мелкими разноцветными гранулами и отдаю ее Максу. Марта тем временем продолжает рассказ:

– Препарат производят на основе почвенных грибов – Триходерма и эндомикоризных грибов рода Гломус, что разводят в нашей научной лаборатории, смешивают их субстрат с полезными минеральными веществами с добавлением химических элементов и синтезируют их в тот вид, который вы сейчас держите в руках. В использовании все проще некуда – достаточно положить две-три гранулы рядом с семенами при посадке и обильно полить водой. Завтра будем практиковаться, а на сегодня все свободны.

Вернув удобрение Марте, мы прощаемся с ней и выходим из корпуса. На лестнице нас с Максом догоняет Викки, протискиваясь между нами и подхватывая за локти, заговорщицки шепчет:

– Вы так и не объяснили зачем вам к этой девушке?

– Она кое-что украла у доктора. Мы хотим знать, что и зачем… – оглядываясь по сторонам, проговариваю.

– У того красавчика доктора? – округляет глаза Викки.

– А ты его откуда знаешь? – обескуражено отвечаю я вопросом на вопрос.

– С утра разболелась голова и я попросила Джима показать мне, где достать обезболивающее. Он проводил меня к Бену. А когда мы познакомились, я поняла, что голова у меня будет болеть очень часто… – хихикает девушка, смотря на меня горящими глазами.

– Понимаю… – смеюсь над ее словами, вспоминая внешнюю привлекательность доктора и ни капли не удивляюсь тому, что он понравился Викки.

– Кхм-кхм… – слышу через девушку чересчур наигранное покашливание и чуть откинув голову назад натыкаюсь на негодующий взгляд Макса, со сведенными к переносице от возмущения бровями.

Еще больше веселюсь, но уже над реакцией парня и игриво подмигивая ему, возвращаю все внимание на Викки.

– Думаете она возьмет и все расскажет? – уже спокойнее интересуется девушка.

– А ты думаешь, зачем нужен был вчерашний спектакль? – выгнув бровь произносит Макс.

– Что-то я сомневаюсь, что она поведется на запугивание с камерой. – тут же отвечает ему Викки.

– Не попробуем – не узнаем. – пожимаю я плечами.

Вскоре мы добираемся до столовой и заметив машущего нам рукой Оливера идем за стол к ним с Нилом. Зал полон уставших после рабочего дня людей, и свободных мест с каждым вошедшим человеком становится все меньше. Радуюсь, что парни не забыли про нас и отгоняли всех, кто стремился занять наши места. Усаживаюсь рядом с другом и чувствуя сильный голод, набиваю свою тарелку всем, что покажется особенно аппетитным. Неторопливо наевшись плотным ужином, предупреждаю Нила о сегодняшних планах, на что он одобрительно кивает и произносит:

– Втроем пойдем?

– Хочешь еще Викки с собой позвать? – вмешивается Макс.

– Наоборот, я думаю, такое количество гостей сильно напугает Мэг.

– Вообще, я тоже размышляла над этим и может мне стоит для начала одной к ней пойти. Поблагодарю ее за вчера, попытаюсь подружиться и втереться в доверие. Может так она сама захочет рассказать о своих секретах? Эллиот сказал, что до этого она кроме Хью ни с кем не общалась. – вспоминая слова брата, предлагаю я.

– Тогда тем более, к ней будет тяжело подступиться. – подключается Викки. – Если она и так отшельница, то вряд ли она так легко подпустит к себе незнакомого человека. Хотя, ты можешь попробовать. Если с тобой не сработает, то с нами точно без шансов.

– И тогда уже пустим в ход шантаж. – заканчивает Нил.

Замечаю, как на последнем слове брови Оливера достигают высшей точки и только сейчас понимаю, что он не в курсе всех наших дел. Резко толкаю коленку Нила под столом, чуть сильнее чем планировала, и он с характерным шипением озадачено смотрит на меня в ответ. Киваю на все еще шокированного Оливера и слышу саркастичный комментарий Макса, сидящего напротив и подпирающего лицо рукой:

– Да-а… Вас двоих только в разведку посылать.

Викки весело смеется на слова Макса и копируя его позу, продолжает с интересом наблюдать за нами, второй рукой медленно очерчивая края чашки с чаем.

– Цыц, – сердито бросает ему Нил и с самой милой улыбкой обращается к Оливеру. – Оли, не распространяйся о том, что здесь услышал, хорошо? А иначе, у всех нас будут проблемы.

– Я буду молчать, но с одним условием, – бодро отвечает Оливер, как будто ждал именно этих слов. – Я с вами.

Нил устало вздыхает, Макс не можешь удержаться от едкой усмешки, а я с сомнением смотрю на Оливера и спрашиваю:

– Ты уверен?

– Конечно. Мы все знаем друг друга черт знает сколько времени и если вы во что-то ввязались, то я не хочу быть лишь наблюдателем.

– Растешь на глазах, Оли. – с ухмылкой бросает ему Викки, на что тот лишь смущенно улыбается в ответ.

– Ладно, твоя взяла. – решительно произносит Нил.

– Давайте все обсудим у меня в комнате. – предлагает Макс.

Спустя какое-то время мы впятером занимаем комнату Макса, полностью идентичную моей, за исключением картины над кроватью, на которой изображен закат, отбрасывающий свои лучи на песчаный берег океана. А за окном все также продолжает лить дождь, но уже без грома и молнии. Свежий аромат мокрого камня и растительности проходит сквозь открытое окно, заполняя всю комнату головокружительным запахом.

Постепенно мы пересказываем Оливеру все, что творится на базе, попутно показывая листовку с изображением Дьявола и пугающей надписью, сопровождающей мотивы секты. Выслушав все предположения, Оливер наконец приходит в себя и произносит:

– Вам не кажется, что все это лишь глупое совпадение?

– Казалось, до того, как болезнь Хью обострилась, и он с сумасшествием бросился на Сэм, после того, как начертил своей кровью знак «Тринити». Плюс его слова о чертях и так далее. – отвечает ему Нил.

– На счет Мэг… Пусть Сэм попробует одна с ней поговорить. А пригрозить камерой всегда успеем. – выдвигает свою точку зрения Оливер.

– Я за. – подтверждает ему Нил.

– И я. – тут же подключается к ним Викки.

– А я против. – вдруг твердо говорит Макс.

Мы вчетвером смотрим на него с вопросом, ожидая веских аргументов.

– В тихом омуте, как говориться… Меня настораживает, что вся такая из себя тихоня с легкостью берется за воровство. Сэм, она может быть опасна. – объясняет Макс, обеспокоено смотря на меня.

– Вряд ли она что-то мне сделает.

– Это лишь предположение. Нужно быть готовыми ко всему. Поэтому мы пойдем вместе. Глянем по ситуации, если что, я просто подожду за дверью. – настойчиво парирует Макс, все также не отрывая от меня взгляда.

Я с минуту молчу, обдумывая его слова. Замечая в его глазах волнение за меня вкупе с решительностью в своих действиях и понимаю, что не хочу ему противостоять. Также осознаю, что как бы ни храбрилась, с Максом рядом будет намного спокойнее и надежнее. Чувствую, как внутри что-то дергает меня за невидимые ниточки, порывая взять его за руку и сказать, что я полностью доверяю ему, но вовремя одергиваю себя, вспоминая, что мы не одни в комнате. Шумно сглатываю и решившись, с легкой улыбкой, посланной Максу, произношу:

– Не будем тянуть.

Время близиться к отбою и вся база изнутри кажется почти заброшенной. Приглушенный свет ламп, развешанных по своду пещеры, сопровождает нас на всем пути ко второму жилому сектору, расположение которого я посмотрела на визуале, что подарил мне с утра Эллиот. Естественная ночная прохлада обволакивает весь центр пещеры с витой лестницей, заставляя ежиться от гуляющего легкого ветра. Влажный воздух пропитывает одежду и распущенные волосы, превращая и так вьющееся локоны в подобие вермишели быстрого приготовления, какой мы любили питаться с братом, когда родителей не было дома, а после получали от них за то, что отдали предпочтение вредной еде вместо оставленного для нас полноценного обеда. Улыбаюсь накатившему воспоминанию и пропуская одну ступеньку, спотыкаюсь на следующей. Не успеваю даже вдохнуть, как чувствую уверенные руки Макса на моей талии, удерживающие меня от падения на железный каркас лестницы.

– Рапунцель, а ты все продолжаешь падать прямо мне в руки. – с усмешкой протягивает он, поворачивая меня к себе и заглядывая в глаза.

– А ты против? – с легкой провокацией поднимаю одну бровь.

– Совсем нет… Мне приятно быть твоим спасителем, – пронизывающий взгляд скользит по моему лицу, останавливаясь на губах. – А еще, я совершенно не против маленького вознаграждения.

Чувствую сквозь футболку тепло его рук, контрастирующих с прохладой пещеры, подаюсь на сантиметр вперед, желая получить больше и приблизившись к его губам, шепчу:

– Ты в курсе, что это вымогательство?

– Пусть так, но мы оба останемся в выигрыше. – тихо усмехается Макс и не дожидаясь ответа накрывает мои губы своими.

Чувственный, неторопливый, нежный поцелуй, совсем не похожий на предыдущие, увлекает за собой, заставляя обнажиться всему, что я испытываю к Максу. Кокон надежды, безопасности и заботы окутывает меня, заставляя забыть, что мы находимся посреди пещеры на лестничном пролете у всех на виду. Ласковые, вместе с тем глубокие движения его языка, исследующие мой собственный, дарят такое наслаждение, не сравнимое даже с самым сладким десертом на свете. Сжимающие с легкой грубостью руки на моей талии, посылают мелкие разряды тока по всему телу, побуждая меня податься еще ближе к Максу и зарыться своими ладонями в его мягкие волосы. Поцелуй незаметно плавно набирает обороты становясь более пламенным и обжигающим. Я сжимаю ладони в кулаки и чуть оттягиваю пряди черных волос, за что получаю легкий укус за нижнюю губу. Желание поднимается на несколько уровней выше, когда Макс очерчивая мою талию рукой, опускает ее на бедро и с нажимом тянет меня на себя. Тихо ахаю ему в губы, ощущая явное желание, упирающееся мне в живот. Вновь слушаюсь собственных мелких чертиков и легонько трусь об него своим телом. С губ Макса слетает судорожный вдох, а теперь уже обе руки, сжимающие мои берда рывком впечатывают меня в его тело. Понимая, что мы теряем контроль в неподходящем месте, я отрываюсь от его губ и опускаю голову на тяжело дышащую грудь Макса. Сбавив напор, он нежно ведет свои руки выше, вновь останавливая их на моей талии.

– Как же сложно от тебя оторваться. – шепчет он, обжигая своим дыханием мое ухо.

По телу снова ползут предательские мурашки, и я с трудом делаю шаг назад, встречаясь с раскаленным взглядом Макса.

– И не нужно. – тихо отвечаю, сплетая наши пальца, разворачиваюсь и иду дальше в направлении второго сектора.

С трудом отгоняю от себя все мысли о том, что могло бы случиться будь мы в более удобном месте и концентрируюсь на главной задаче. Мысленно ругаю себя, что мы потеряли немало времени, но не чувствую ни капли сожаления. Вся обстановка гостиной и расположение комнат полностью совпадают с нашим жилым сектором, поэтому сориентироваться получается быстро. Глазами нахожу восьмой блок и выдохнув, что в гостиной никого нет, веду Макса к первой двери.

– Спрячься на всякий случай. – тихо проговариваю я, кивая на темный угол у входа в блок.

Он кивает и легонько сжав мою руку, отходит, скрываясь в тени. Решительно выдыхаю, выстроив в голове пример того, что скажу Мэг и заношу руку для стука. Прикасаюсь к двери костяшками пальцев, собираясь несколько раз повторить движение, как дверь поддается и со тихим скрипом плавно отходит назад, открывая для меня половину комнаты девушки.

– Мэг? – тихо зову, чтобы не перебудить весь блок, попутно оборачиваясь на Макса.

Он делает несколько шагов из укрытия, но ближе не подходит, ожидая, что хозяйка комнаты вот-вот появится в проходе. Несколько секунд вокруг царит тишина и покой, а мое сердце постепенно ускоряется, поддавшись непонятному волнению. Делаю шаг и дотрагиваясь до двери, легко толкаю ее назад, увеличивая обзор. Медленно обвожу взглядом комнату, начиная с кровати, пока в полутьме не замечаю тело. Резко прижимаю руку ко рту, прерывая рвущийся наружу крик ужаса. Руки начинают дрожать, а глаза застилает пелена слез. Заметив изменение моего состояния, Макс тут же подбегает ко мне, заглядывая в открытую настежь дверь. Чертыхнувшись, он становиться передо мной, закрывая всю ужасающую картину и крепко прижимая меня к себе, нашептывает:

– Не смотри, Сэм. Просто не смотри…

Вжимаюсь в его грудь, пытаясь сдержать вырывающиеся из меня рыдания. Закрываю глаза и понимаю, что успела увидеть и запомнить все, что сейчас происходит за дверью посреди комнаты и отражается в зеркале на стене. А именно, подвешенное на железных балках потолка, безвольно свисающее вниз, мертвое тело Мэг с затянутой на шее веревкой и открытыми выкатывающимися бледными глазами, направленными на нас.