Читать онлайн Осколки миров: Затерянные в тумане

Название: Осколки миров: Затерянные в тумане

Автор(-ы): Дмитрий Федоров

Ссылка: https://author.today/work/431276

Глава 1. Строительная

Суббота, 14-е июня

Ворота поползли вправо, открывая въезд на участок, куда через десяток секунд заехал белый Рапид. Я помахал руками, указывая, как лучше припарковаться, ведь парковка, обычно весьма просторная, сейчас была изрядно завалена строительными материалами. Там, где раньше могло встать пять, а если потесниться, то и шесть машин, было навалено десяток кубов мелкого щебня, пять кубов песка и стояли два поддона с цементом. На две машины места, конечно же, хватало, но надо было оставить проезд и для строительной тачки…

– Димон, да ты поближе, поближе к моей прижмись! Тут надо метр еще оставить, чтобы тачка прошла! – я продолжал махать руками, пытаясь показать брату, как лучше встать. Наконец, после минуты активного руления он встал максимально удачно – и они с женой выйдут, и материалы таскать удобно.

– Дарова! – мы с братом пожали руки и обнялись, похлопывая друг друга по спине – Ну ты, канеш, отожрал жопу, она у тебя каждый месяц больше становится, походу.

– Сань, блин, кончай… жене скучно, жене нечего делать – она меня кормит. Возьми вещи из багажника, плиз.

Брат подошел к пассажирской двери и помог выйти из машины своей жене.

– Охо-хо, привет смешарикам! Леночка, мое почтение! Как там мой племяш?

– Твоими молитвами, Саш. Растет хорошо, пинается активно. Главное, чтобы таким же дуроплясом не родился, как батя с дядькой!

– Жена, вот давай без грязных инсинуаций! Мы люди ответственные, обстоятельные… – Димон включился в разговор.

– Ты, ответственный, с собой два ящика пива приволок. Это вы так строить собрались?

Я почесал затылок:

– Не, ну не прям так… но еще пара ящиков есть и у меня… И самогону литров пять… и прочего бухла в кладовке литров тридцать-сорок, хрен его кто считал…

– Ой все, алкаши, тащите вещи в дом, я к Насте! – махнула рукой Ленка и бодрым шагом жизнерадостного пингвина отправилась в дом.

Я открыл багажник и взял первый ящик пива. Бытовка была открыта, так что затащил его туда. Второй встал рядом. В этот момент Димон как раз вытащил оба чемодана и закрыл багажник.

– Ну, давай мне один! Пошли, там как раз харчо настоялся, закончил его варить пару часов назад, пожрем, как белые люди! Жена как раз хлебушек из хлебопечки достала полчаса назад, еще горячий, красота!

Я открыл дверь и из дома донеслось:

– …от меня, конь педальный! Отстань, говорю, скотина лохматая!

– Сарделька! А ну иди сюда! – рыкнул я.

Из коридора раздался топот и скрежет и на веранду вылетел мой пёс – здоровый пиреней чистого белого окраса.

Брат поставил чемодан и принялся начесывать и мять ему морду и уши – собакен же кайфовал, крутился и подставлял зад под почесушки – это дело он весьма уважал.

– Ха-ха, медвежатина, какой же ты все-таки здоровый лось…

– Сын у тебя родится – тоже его катать будем! Я тебе покажу, как штуку своему сыну сварганил – кайф ваще. Упряжка собачья с возможностью менять колеса на лыжи, ты еще не видел, а мой зимой успел на собаке покататься. Этому же пофигу – он прет и прет, ему вес ребенка и санок вообще до лампочки.

– Слушай, а сколько в нем?

– Пятьдесят шесть сейчас, ему уже пятый год пошел, да и потренировал я его неплохо, вот и набрал мяса. Так-то он должен пятьдесят два – пятьдесят три весить, по идее. Ладно, давай я его на улицу выпну – специально в дом загонял, чтобы он парковаться не мешал. Да и в полдень жара была – а тут он под кондеем ложится и кайфует.

Мы занесли чемоданы в дом и прошли на кухню, где на диване сидел мой сын Ваня. Ему в сентябре пять исполнится. Настюшка, моя жена, активно шебуршала в зоне готовки, нарезая колбасу, сыр и овощи. Ехать брату с женой было недалеко, порядка ста километров (он, по своей работе, переехал в Мытищи, а мы жили под Чеховом), но проехать в субботний летний день из пригорода в пригород через Москву…

– О-о-о, Настя, привет! Вкусно пахнет, ты как всегда, нас накормишь до отвала? Ванюха, привет, пацан! Давай лапу!

Сын, с необычайно серьезным видом встал с дивана и подал руку – как взрослый, ага.

– Ну что ты как не родной! Иди сюда, племяш! – Димон встал на колено и растопырил руки, приглашая его обнять. Ваня не стал ломать комедию и кинулся ему на шею:

– Привет, дядь Дим! А ты надолго к нам? А ты меня еще раз покатаешь?

– Покатаю, конечно, как не покатать. Хотя мне уже тяжело будет – ты вон как быстро растешь! Какой у тебя рост уже? Наверное, все сто двадцать? Скоро уже догонишь!

– Неет, вот смотри! Видишь? Один, один, ноль! Папа говорит, это сто десять! И что я расту быстрее других мальчиков!

Ваня за руку притащил брата к дверному косяку и показал отметки, которые мы сделали первого июня.

– Да ты здоровяк! А ну-ка, покажи мышцы! Во, вижу, есть бицуха, красавчик! – брат потыкал пальцем в руку моего сына, которую тот изо всех сил напрягал, показывая тонкий жгутик бицепса. Что, вообще-то, для его возраста было вполне достойно – физической активности у Вани было более, чем достаточно.

– Саш, твоя собака опять меня всю обтерла и облизала! Сколько можно! Я понимаю, что он для вас член семьи и все такое, но мне сейчас его телячьи нежности вот вообще не в тему. И именно телячьи – реально теленок же! – Это как раз Лена вышла из ванной комнаты, где приводила себя в порядок после дороги. Ну и после встречи с лохматым чудовищем тоже…

– Все, все, каюсь, виноват, буду его к будке пристегивать, чтобы не мешал тебе отдыхать. Но ты же знаешь, он добрый!

– Пф, добрый… ты ж классический собаковод: "Не бойтесь, он просто играет, мы вернем вашу ногу!"

– Все, хорош болтать, идите мыть руки и за стол! – Настюшка закончила подготовку и выставляла на стол тарелки. А мы, топчась в обеденной зоне, ей в том мешали. Димон ускакал в туалет первым. Наконец, все расселись за столом и начали есть. Первое время был слышен только стук ложек по тарелкам и хлюпающие звуки – кажется, харчо, и правда, вышел неплохим, что вскоре подтвердил брат:

– Фух, хороший супец, нажористый, в меру острый. Хлебушек огонь, мне кажется, его обычная докторская колбаса вообще только портит. С а вот огурчиком соленым закусить – прям то, что надо.

– Ну так я знал, что пузатые едут, так что никакой остроты, как я обычно делаю, а попроще. Лен, тебе как?

– Хорошо, а то мы через эти чертовы пробки три часа ехали, я уже проголодаться успела. Он же растет, мне вообще есть много приходится. Ну и через пятнадцать минут узнаем, как ему твой суп – если затанцует резко, то не понравилось, если движения будут мягкие – то давай еще!

– Ой, не рассказывай – включилась Настя, – я сама ела как конь, никогда столько раньше не могла съесть, а тут – пожалуйста. Банку огурцов за день – как нефиг делать. Целую сковороводку картохи с грибами? Дайте две. Послать ночью мужа за бутерами – так я и утром пошлю, перед завтраком…

– А я своего, кстати, редко гоняю! Хотя вот когда мне в полночь захотелось жареных баклажанов – он побежал в магазин, а потом сделал. – Лена сказала это даже немного хвастливо. Мол, вон какие мне причуды выполняли!

– Я Сашку из такого, забавного, ночью отправила с фонариком в теплицу мне огурцы собирать и натирать с солью. Ну вот захотелось!

Мы все дружно посмеялись и продолжили есть. Я встал, чтобы подать второе – наложил пюрешки и кинул тефтели с подливкой. Сверху сыпанул немного зелени – она уже своя на огороде выросла и ароматная петрушка была очень кстати.

– Ух, ништяк, как в детском лагере! – брат начал наворчаивать пюрешку так, что за ушами трещало. Сын от него не отставал, чем меня очень радовал. Нет, у него, обычно, нет проблем с тем, чтобы поесть, но иногда начинает капризничать и требовать что-то другое. Например, цветную капусту обжаренную ест только с боем, а макароны с сыром готов лопать кастрюлями. Я встал из-за стола:

– Пойду, чайник поставлю. Тортик будете? Есть еще пирожки с вишней и черной смородиной, соседи вчера передали в благодарность.

– Тортик будем! А какой тортик? И за что благодарность? – Встрепенулся брат. Это вот его фишка – под сладкое место всегда найдет.

– Да сосед воротные столбы правил на прошлой неделе, они у него после зимы сильно перекосились, выперло. Ну а я подошел, глянул – у него они там, считай, просто в землю вбиты. Старые столбы, давно ставили, не по технологии. Просто блямба бетонная на столбе и, типа, нормально. И так сойдет. Ну, взял болгарина, отпилил нафиг от тех столбов поперечины, кувалдой отбили бетон, да там и было-то его, смех один. Ну и взял бур свой, забурились на метр, вставили столбы заново. По паре ведер песка и щебня, не обеднею, и забутовку эту колотушкой забить, чтоб плотно села. Обратно поперечины приварил и грунтовкой прошелся быстренько. Не скажу, что прям идеально, но всяко лучше чем было. День потратил, да и пофиг. Там дедушке уже семьдесят один, а я не переломлюсь. Настюха, конечно, бурчала…

– Да, бурчала. Соседям ты помог, молодец, но лучше бы на сына время потратил. И часто тебе соседи помогают? Ладно, сделал и сделал, чего уж тут. Да и баб Нина благодарила сильно, конечно. Дед Коля-то еще работать может, но силы не те, не те… И пирожки она делать умеет, это точно.

– Так она ж поваром, считай, пятьдесят лет оттарабанила. Нихуху себе, с таким-то опытом! Она бы и сейчас работала, как и дед Коля, да попросили их с завода, обоим же за семьдесят!

– Не, там вроде как их с почетом проводили, баб Нина рассказывала что-то в прошлом году. Выдали грамоты, денег дали что-то вроде поллимона на двоих, часы наградные. У них же сын там сейчас руководителем отдела какого-то работает, так что, если б не разнарядка откуда-то "из центра" – они бы и дальше работали. А так – полтинник, почетная отставка. Да нормально, Саш. Они ж не бедствуют, сам знаешь. А так хоть сколько-то для себя поживут.

– Ну все, хорош, вот чай, вот торт, вот пирожки – я поставил на стол чашки с уже налитым чаем и тарелки. – Вроде еще не забыл кому какой чай. Тебе черный с молоком без сахара, тебе зеленый без сахара, да?

– Ага, ага, все ок, давай садись обратно, у меня есть чего рассказать – сказал брат – В общем, слушайте. У нас Иваныч, ну помните, рассказывал я про этого старого черта? Так вот, он уходит куда-то в министерство, знакомые там или кто еще, позвали. Ну и освободилось место руководителя отдела. Ну и так все хорошо и удачно сложилось, что с первого июля, считай, как из отпуска выйду, буду уже я руководителем конструкторского отдела. ЗП вдвое выше, ДМС на семью и все дела.

– О-о-о, красава!

– Дим, молодец, поздравляю! Вам с Леной это сейчас очень кстати!

– Дядь Дим, это вы с теть Леной еще реже приезжать будете?

Дима вздохнул и осмотрел всех с грустной улыбкой, после чего обратился к моему сыну:

– Да, Вань, умный ты парень, все сам понимаешь. Мы бы и так сильно реже ездили бы, потому что у нас твой братик двоюродный скоро родится, а с новой работой – да, лучше вы к нам приезжайте.

– Но у нас мама по выходным часто работает!

– Ничего, сын, мы найдем время. Да и мама сама захочет съездить, да, мама?

– Да, конечно, захочу. Я тебе обещаю, что мы будем к дяде с тетей и твоему братику ездить как можно чаще!

Я встал из-за стола и пошел в кладовку:

– Димон, ты как хочешь, но я считаю, что такое дело надо отметить! Племяш растет, скоро родится, ты повышение получил, все здоровы, погода хорошая! Ну все одно к одному!

– Ай, ладно, тащи сюда свою бурду…

– Не бурда, а настойка! На своем самогоне и смородине с мятой! Тоже своих! А ты – бурда, бурда…

Воскресенье, 15-е июня.

– Уф, епрст! – Я со стоном разогнулся, держась за поясницу. – Все-таки нанять гастарбайтеров для копания было правильной идеей. Отдал бы тридцать тыщ и они бы мне котлован под фундамент сделали за день! А тут всего-то два с половиной куба земли вынуть и выровнять, а у меня поясница уже скрепит и пердит как первая дедова семёра… Ух, м-мать! А нам еще пять на восемь землю на полметра выбирать… Это ж двадцать кубов!

– Да че ты ноешь, Сань, тебе всего тридцать два. И как в зале тягать железки, так тебе норм. А как копать – так жопа отваливается. Какой-то ты дофига избирательный. Так и скажи, что хотел на меня раскопки скинуть, как на молодого. – Димон распрямился и вытер пот со лба тыльной стороной ладони. – Ладно, погнали грузить песок и щебень.

– Погнать-то погнали, надо еще на дно кинуть геотекстиль и взять вон тот зеленый рулон, к стенкам этого, сцуко, "котлована" закрепим.

– Про геотекстиль знаю. А что за зеленый рулон, в который ты тыкаешь?

– Ну вообще, это барьерная мембрана. Такая довольно толстая штука, которая закапывается вокруг растения, чтобы ограничить рост его корней. Ну и вообще рост растения, понятно. А тут я схитрожопить хочу, понимаешь? Мы эту мембрану уложим вдоль стенок, потом прижмем песком и щебнем. А потом уже сверху бетона нафигачим, а это нам заместо опалубки выйдет. Смекаешь?

– Фига ты умный. Погнали, чо.

И мы погнали.

***

– Ну, что будем кормить оболтусов?

– Еще полчасика, Лен. Они почти закончили возить песок и щебень на подушку, после этого будут делать перерыв. Тогда и поедим. Или тебе уже сейчас надо? Требуют, да?

– Разве что чуть-чуть… Но я подожду, конечно. Ты мне расскажи, что тут у вас есть сейчас?

Настя поднялась с качелей в беседке. Рядом, в небольшой песочнице, играл сын. Он был весьма увлечен этим процессом и уходить никуда не собирался. Кажется, как и у его отца, у него вовсю шла стройка.

– Пойдем, покажу! – Настя подала Лене руку, чтобы помочь подняться с качелей. – В этом году мы сократили посадки и муж уже убрал часть грядок. Правда, сделал уже и две новые. Плюс землю в теплице обновили. Вот, смотри, тут у меня четыре кабачка и две тыквы. Это еще старые грядки, небольшие. Чисто на наши потребности. По осени порежем и заморозим, весь год будем потом есть. У нас их с прошлого года, кстати, еще килограмм по пять-шесть осталось в морозилке. Вот, тут смотри, две грядочки клубники.

Настя присела около грядки приподняла листики:

– Смотри, вот полно завязи, еще успеете поесть перед отъездом. Тут грядка земляники, все лето можно в ней копаться и что-то находить. Рядом мята, мелисса, душица, вот эти маленькие грядочки, метр на метр. Мята шоколадная, клёвая. Ее в чай очень классно добавлять. А вот где мы картоху раньше сажали, теперь траншеи под фундамент бани намечены и куча земли навалена. Обосрал мне Саша со своей баней половину участка. Ладно, закончит баню, станет даже лучше. Так он еще, кроме бани, за каким-то лядом купил эту чертову купель. Они же под нее сейчас площадку делают!

– А мне нравится фурако. Мы с Димой ездили как-то на Валдай отдыхать, так там была как раз такая купель. Мне понравилось!

– Да кто ж спорит… Штука классная. Но тут лучше бы выбрать что-то одно, как мне кажется. Так. Тут у меня две черешни, две вишни, две абрикоса, две сливы, две облепихи и два яблока. Вот такой вот сад. Когда этой весной все цвело, было так красиво, и запах стоял… Одна проблема – тут у мужика пасека метрах в двухсот, на самом краю деревни, у луга. Ну и пчелы сюда летали постоянно. Ужалили собакевича в нос – его так разнесло, ты бы видела. Бедолага мучался две недели, пока отек не спал окончательно.

– Кстати, я хотела спросить, а как вы вообще ему такую кличку-то дали – "Сарделька"? Нет, это смешно, да и подходит ему – на него смотришь, он, и правда, сарделька. Но все же?

– Вообще, он был Барон Себастьян чё-то там третий. Ну и я его, поначалу, звала Басей. А потом муж как-то раз, и начал звать его Сарделькой. А он возьми и привыкни! Саша его чаще кормил и чаще его тренировал. Так и прижилось. Теперь у нас живет Сарделька за бешеные тыщи с родословной длиннее, чем у нас обоих месте взятых. И жрет на пятнашку в месяц, как взрослый мужик. Хотя он и есть взрослый мужик, так-то.

Настя подошла к двери в теплицу и открыла ее.

– Вот тут у нас помидорки, восемь кустов, огурцы с другой стороны, тоже восемь кустов, а посередине перцы. Тебе сюда заходить не надо, думаю, жарко слишком, хоть форточка и открыта. Ну и вот там, за теплицей, еще две грядки. Одна под лук, вторая под морковку, и там с краю еще петрушка с укропом натыканы. Вот, собственно, и все. В прошлых годах еще сотку под картошку выделяли, муж сажал, но смысла нет – мы эту картоху выкидывали. Муж же в бытовке холодный склад организовал, теплоизоляцию сделал, покрасил в белый и кондиционеры поставил. Там летом выше двенадцати температура не поднимается. А зимой меньше четырех не падает. Ну и, так вышло, дед с бабушкой сюда свозят овощи на хранение, мама, и моя, и мужа, сюда банки прут с овощами… А потом всю зиму вся семья в гости ездит и еду увозит. Там до сих пор треть склада забита. А ведь там еще морозильный ларь стоит большой, на триста литров, куда мы мясо складываем и прочую заморозку.

– Короче, к концу света вы готовы, я поняла. Смотри, они уже там каким-то бревном в яме стучат!

– Подушку трамбуют. Мне Саша свой план рассказал, так что теперь знаю, что за чем идет. Ваня! Иди в дом, мой руки! Мальчики, обед!

***

– Настенька, ты у меня такая умничка, так вкусно нас покормила!

– Саш, заканчивай, обычная еда. Но приятно, спасибо!

– В общем, девчонки, мы сейчас переноску кинем и будем месить бетон на подушку под купель, потом лить. Думаю, это у нас часа три-четыре займет. А вы пока выберете, что будем вечером жарить – там есть шашлык из индейки, есть форель замороженная. Овощи, опять же, могу на гриль покидать. Можем даже запечь чего или рагу в казане приготовить. А что, овощи есть, тушенка хорошая есть. Лен, вот ты бы чего хотела? Твой выбор сейчас более приоритетный.

– А давайте рагу?

– Отлично! Тогда разместимся на площадке около очага вечерком, посидим там на скамейках с пледами, выпьем, рагу похаваем! Все, Дим, пошли, вечером отдыхать будешь.

***

– А ты уверен, что тебе этого армирования хватит на площадку?

– Дим, не ссы, площадка два на три метра, под бетоном тридцать сантиметров песка и щебенки утрамбованных будет. Три прута вдоль, четыре поперек – нормально. Тем более, мы ж на ней не дом строить будем, а купель, даже заполненная, с печкой, со всеми прибамбасами будет весить ну, допустим, две тонны. Ты думаешь, бетон не выдержит? Да ему пофиг на такой вес. Толщина плиты будет пятнадцать сантиметров. Чтобы над землей немного выпирала. Арматура двенадцатая. Я тебе не скажу так по нагрузке, но такой вес эта плита, скорее всего, выдержала бы даже на излом. А она просто лежит, че ей будет-то?

– Хозяин – барин. Ну, мешаем? Где ты мерные ведра кинул?

– Вон, за тобой лежат. Шланг там же, воду я уже включил. На рукоять жмешь и льешь.

– Ага, делаю.

– Как нальешь две третьих ведра – плесни четверь в мешалку и включи на пару оборотов, чтобы стенки все смочить. Я пока цемент в ведро накидаю. Заодно еще выясним сколько ведер в мешке цемента получается.

Я оторвал верхушку мешка с цементом и стал накидывать его в ведро лопатой. Влезло где-то треть мешка.

– Так, давай туда еще четверть ведра воды и сыпем цемент. Бери палку мешалку потом и перемешай. Затем добавляем два ведра песка и четыре щебня. И остаток воды вливаем.

– А ты уверен в пропорциях?

– Дим, мне дядька жены так посоветовал. Он же, кстати, и бетономешалку подогнал.

Через пять минут мы смотрели как крутится бетономешалка и шлепается вниз смесь.

– Сань, че-то как-то маловато тут выходит. Там места еще дофига. Давай еще закинем?

– А давай!

Мы с братом закинули еще столько же, сколько загрузили в первый раз. Место в бетономешалке все еще оставалось и мы, почесав репу, закинули еще. На одну полную загрузку ушел весь мешок цемента и изрядная куча песка с щебнем.

– Блин, офигенная мешалка. Это ж сколько мы смеси с одного раза получим?

– Четверь куба, выходит. Дядька, когда ее припер, сказал, что они с этой мешалкой бригадой фундаменты залили на трех десятках домов. И, ты б видел, как он ее привез. Ему тут ехать недалеко, километров семь. Так он ее на фаркоп посадил на своем ниссане и тихой сапой, километров тридцать в час, довёз. Ну а что, она здоровая, колеса вон тоже большие. Если аккуратно, то все получилось, как видишь. Движок в ней 2 киловатта почти, дядька говорил, что они ее десять лет назад за сотню брали или около того. Матерая, короче, дура. Давай желоб, она уже минут двадцать вертит, хватит, по идее.

– Так, куда его?

– Давай, вот сюда ставь, забивай колышки, чтобы он не дернулся никуда.

– По высоте-то нормально?

– Да должно быть, я ж примерно прикинул уже, наклонял ее.

– Все, давай, наклоняю, лью. Ух, епона мать, не так-то легко! – Брат расставил ноги пошире и крутил "штурвал", причем делал это с изрядной натугой, лицо наливалось краснотой. – Ёпт, это сколько там весу сейчас?

– Ну, если примерно так прикинуть, сколько мы накидали… ну где-то триста пятьдесят – четыреста кило, точно тебе не скажу. Так, все принимаю! Гребу, гребу, давай, наклоняй смелее, желоб держится! Во, идет, идет. Слушай, нормальный вроде бетон, не вижу комков. Смелей наклоняй, там чутка осталось! Во, всё. Ну, смотри, нам таких замесов еще четыре-пять надо сделать, как я вижу. Плесни пока в мешалку четверть ведра воды и лопату щебня кинь, потом включи, а я пошел щебень возить на тачке. Ты потом вторую бери и подтягивайся за песком с цементом.

Через два с лишним часа, когда мы вылили последний замес и сравняли поверхность старой шваброй, снова закинули в мешалку пару лопат щебня и полведра воды и включили мешалку "на мойку". Я взглянул на часы.

– А хорошо мы с тобой, Дим, поработали. Начали в восемь, сейчас 17:18. С перерывом на обед, считай, полный рабочий день отмахали. Зато плиту под купель залили, в среду, как бетон затвердеет, поставим, а в следующие выходные можно будет и попробовать ее.

– Не рано? Бетон же, вроде, четыре недели застывает?

– Нормально! Ты на погоду посмотри – днем двадцать пять и солнышко, ночью вдвое меньше, но дождей все равно не обещают. Он за неделю так наберет прочность, что хрен мы его сломаем. Тем более, там еще и арматура, ты ее со счетов не сбрасывай.

В этот момент двигатель бетономешалки как-то по особенному крякнул и остановился.

– Это еще что за фигня? – Димон начал тыкать кнопку включения. – И индикации никакой нет.

– Саш, у нас интернет отключился! Кажется, свет вырубили! – крикнула Настя из беседки.

– Вот же не вовремя… Ладно, давай, сливай в ведро воду с щебнем, пойду, плесну на парковке под ворота. От этого асфальтная крошка знаешь, как схватывается? Я, когда в позапрошлом году заливал бетон под забор, чтобы пес не копал, так делал – там теперь хрен разобьешь! А потом электричество в щитке гляну.

Спустя минуту я вышел на парковку, неся в руке ведро.

– Что за хрень? – спросил я вслух. Силовой кабель, который у меня на растяжке шел от столба к дому, валялся на земле. Я поднял взгляд – столба не было.

Глава 2. Хозяйственная

Как не было и соседского дома. Как и домов других соседей. Подавляя странную дрожь по телу, я открыл калитку. За калиткой, метрах в трех с половиной-четырех, явно описывая окружность вокруг нашего участка, стоял густой туман. Видно было часть дороги, канаву, в канаве валялся кабель, который раньше шел между столбами… но самих столбов, которые стояли чуть в стороне от углов моего участка, уже не было. Больше ничего за туманом видно не было.

Вдруг слева раздался грохот – я повернулся и успел увидеть, как крыша дома моего соседа за забором складывается внутрь. И, кажется, крыша была не вся… Дом справа оставался на месте. Слева – Артур, его с женой сегодня точно не было, справа – дядь Лёва… и он на выходные как-раз таки приехал. Его забор мне был виден метров на семь, видно было даже одну воротину и часть второй, лежащей на земле, остальное скрывалось в тумане. Слева – было всего метра два забора Артура.

– Что за херня тут происходит! – кажется, это становится моей любимой фразой.

– Саня, что случилось? – раздался из-за забора голос Димы. Он выглянул из-за калитки – Не понял…

– Как будто я знаю. Как девчонки?

– Вроде все в порядке, но они испугались. Мы видели, как рухнула крыша. И больше не видно других домов на дальних участках. Откуда этот туман?

– Я пока ничего не знаю, Дим. Погоди.

Я подошел к канаве и вытащил из нее кабель. Подтянул оборванный конец к себе – срез был идеально ровным. Перехватил кабель поудобней, сделал еще пару шагов и ткнул концом кабеля в туман. Кабель входил в туман с сопротивлением, которое все нарастало по мере погружения. Когда в туман вошло сантиметров тридцать, сопротивление возросло скачком и кабель, согнувшись, выскочил из тумана, ударив меня в руку. Войти в него вряд ли получится… Да и желания такого не возникает по причине непонятной природы этого явления.

– Чертовщина какая-то. Пошли глянем, что там у соседа. Стремянка в бытовке, сейчас возьму.

Картина у соседа мне пристала неприглядная – дом как будто срезало по границе тумана, крыша провалилась, так как полторы несущих стены отсутствовали. Граница тумана замыкалась кругом и уходила к дальнему углу моего участка. С правой стороны дом дядь Лёвы стоял нетронутый, на парковке стояла его машина – уже немного потрепанный Авео. Углы участка тонули в тумане. Бани, которая стояла в углу, видно уже не было.

– Дядь Лёва! Лев Саныч! Ты тут?

– Не ори, Сань! Мне вообще это категорически не нравится. И слезь, дай я тоже гляну. – Я спрыгнул, Дима же наоборот, залез на стремянку. – Хм. Может, он в бане был, а?

– Да, похоже на то. В домике окна открыты, уже услышал бы.

– Давай к задней части участка!

Мы с братом направились со стремянкой к задней стенке забора, мимо беседки с нашими женами и сыном.

– Саша, что происходит?

– Настюш, дай мне пять минут, пожалуйста, я тебе все объясню позже.

– Какие пять минут, Сахаров? Что происходит?

– Да я сам не знаю, женщина! Идите в дом! И сына забери!

Настя, которая обычно за словом в карман не лезет и предпочитает завершать разговор сама, что-то, видимо, по мне поняла и спорить не стала. Сказав: "Пойдем, Лен" и взяв за руку сына, направилась в дом. Я проследил, пока все они не скроются за дверью и только после этого прошел к забору.

– То же самое, Дим. Разве что тут места больше. Метров шесть, надо полагать. Справа больше соседского забора, слева меньше.

– Дай гляну! Хм, и правда… Чтобы это значило?

– Да мне как-то пофиг сейчас, что это значит! Туман этот сраный! И соседи пропали.

– Это какой-то Стивен Кинг. Ты смотрел же "Мглу"?

– Смотрел. Намекаешь, что сейчас из тумана какая-то хтонь вылезет и пустит нас на кебаб?

– Да я тебе прямо говорю. Пошли назад, в дом!

– Пошли. Только погоди, я в бытовку заскочу, фискарс свой возьму… а ты возьми кайло, это у меня инструмент с самой длинной ручкой. Им, если что, отмахаемся. Надеюсь.

***

– В смысле, Сахаров, мы в кругу тумана и из него нет выхода? Саша, ты мне голову беременную не делай. Я твои шуточки уже изучила давно, но ты сейчас себя явно превзойти хочешь.

– Настенька, но ты же сама видела этот туман. И что у соседа дом рухнул. И что другие дома не видно.

– Я, Саша, не знаю уже, что и думать!

– Насть, да как будто я знаю!

– Саш, Насть, погодите, погодите, давайте рассуждать логически. Что мы знаем? Туман не пропускает физические предметы. Выталкивает их обратно. Это раз. То, что было на границе тумана на момент его появления, разрезано или разорвано, что было за границей – пропало вовсе. Ну или нам сейчас недоступно, так?

– Верно. А еще, если посмотреть вверх, видно, что туман наверху будто рассеивается, что ли… Во всяком случае, небо видно не так, будто мы в колодце. И солнечный свет сюда проникает. Кажется, что верхняя граница этого тумана проходит метрах в тридцати или тридцати-пяти над землей.

– Саш, нам это ничего не даст. Не сможем мы так высоко подняться. Конек дома у тебя сколько? Метров восемь? Где еще двадцать пять взять?

– Не нуди, Дим, и без тебя тошно. Так, хрен с ним, примем как факт, что мы изолированы. Кстати, мобильная связь есть?

На этот вопрос мне ответила уже Лена:

– Нет, никакой связи, даже СОС не работает. Сами телефоны работают нормально, кстати. Вон, сын твой сидит, шарики составляет в ряд…

– Пусть сидит, играет… Муж, с соседом что? Он же на даче был в этот момент.

– Кажется, его нет на участке, Насть. Он не ответил, когда его звали. А дальний угол, где у него банька стояла, как раз в круг не попал. Хотя почти весь его участок внутри туманного круга, там, по идее, уже через метр забор должен быть. С другой стороны, у Артура, захватило гораздо меньше пространства. Там чуть дальше его колодца стена тумана стоит. А он у него четко в центре.

– Насть, Саш, тащите ноут, у меня возникла мысль. Нужно проверить. У вас же там Визио есть? Ну или что-то такое, с линейкой и разметкой.

– Найдется, пару минут – Настя встала и сходила на второй этаж за ноутбуком. – Так, открываю. Давай, что ты хотел?

– У вас участок какой?

– Двадцать на сорок. У соседей ровно такие же.

– Так, Саш, ты сам видел – спереди чуть меньше пространства, чем сзади. А где у вас беседка находится на участке?

– Да почти посередине. Вот здесь отмечай.

– Ага, ага… Так, а вот тут купель, где мы ковырялись… В принципе, сходится. Только получается, что мы не в круге тумана. Это овал. Точнее, два наложившихся друг на друга круга с центрами, которыми выступали мы. Девчонки с Ваней, сидевшие в беседке, и мы, стоявшие около бетономешалки. – Дима закончил добавлять отметки на схеме и поднял голову от монитора. – Получается, что примерный диаметр каждого круга составляет порядка пятидесяти метров. А общая площадь, которая изолирована тут с нами, так, если в уме прикинуть… что-то вроде двух тысяч двухсот квадратных метров. Двадцать две сотки, короче.

– Димочка, я рада за тебя, что ты такой умный. Да только это нихрена не объясняет происходящее! Тогда че ты из себя профессора корчишь? – Настя уже явно начинала психовать.

– Не кричи на меня, истеричка хренова! Я сам хотел бы знать!

– Полегче с моей женой, братец…

– Иди в жопу, братец! – Яда и сарказма в словах Димы было хоть отбавляй. – Если бы не твоя сраная стройка и "Привози жену на свежий воздух, отдохнет перед родами, бла-бла", нас бы тут не было! А мне баня твоя нафиг не уперлась, это исключительно твои чертовы хотелки!

– Щегол…

– Пожалуйста, хватит… – Лена сидела на диване и держала руки на круглом животе. Тихий и какой-то жалобный голос сразу притушил нашу злость.

– Прости, моя хорошая, прости! – Дима встал около жены на колено и приобнял ее. – Я больше не заставлю тебя нервничать…

– Извини, Лен, мы злимся, так как не понимаем, что случилось – Настя стояла, прижимая одной рукой к боку сына. Он же обхватил ее за талию, как будто ища защиты. – Но мы это выясним. Ведь так, муж?

– Да, Настюш, выясним. И мы идем на разведку. Родная, пока мы ходим, у меня просьба – перенесите все продукты из холодильника в морозильный ларь. Там теплоизоляция лучше, он дольше холод держит. Я не хочу думать ничего плохого, но нам надо исходить из худшего варианта.

***

– Так зачем тебе болгарка и шурик?

– Нам надо как-то попасть к соседу. И обеспечить возможность быстрого отступления и\или выноса ценностей. А значит, лезь через забор не вариант. Надо резать дырку. Но резать дырку в нашем заборе я не собираюсь! Он нам еще целый может пригодится… Все-таки чем-то меня твои слова про Стивена Кинга зацепили, да… Так вот. Мы зайдем снаружи. Сначала к Артуру, у него там меньше всякого разного. Срежем кусок его забора и спереди, и сзади, чтобы можно было обойти наш участок по кругу. Ферштейн?

– Ферштейн. А ты не думал, что этот забор, упираясь в туман, его сдерживает?

– Хм. Нет, такая мысль мне в голову не приходила. Тогда давай вот что. Шуриком откручиваем профлист, залазим на участок. Потом оттуда, аккуратно, срезаем пяток сантиметров профиля. Так годится?

– Звучит как план. Давай.

Собственно, открутить один лист из двух с половиной оставшихся было не трудно. Больше напрягал туман, который находился прямо за спиной. Мы влезли на участок к моему левому соседу и огляделись. Разрушенный дом, колодец, куча пиломатериалов, разных досок и прочем, что частично остались у него после стройки дома и частично были им откуда-то доблестно свиснуты для строительства бани, и небольшая бытовочка в дальнем углу, где он хранил инструмент. Всё. Участком он особо не занимался, спасибо еще, что косил своевременно.

– Так, я начинаю. – и с искрами и визгом спилил полосу несколько сантиметров шириной с крайнего профлиста и пару кусков профиля, который упирался в туман. Они со звоном упали на землю. Туман же с места не двинулся.

– В принципе, это успех. Можем срезать нахрен весь лишний забор и тащить к себе. Единственное, что меня смущает, Дим, это шум. Если в этом тумане кто-то есть, то болгарку он по-любому услышал…

Мы подождали еще пару минут, вслушиваясь в звуки. Никаких изменений не было.

– Ладно, не хочу ждать. Если что-то выйдет – значит, выйдет. Не выйдет – да и хер с ним. – я включил болгарку и срезал оставшийся профиль у самого столба. – Пошли пилить заднюю часть забора. Да, лучше, пока я пилю, глянь в колодец. Там вода есть? – после моих слов Дима направился к колодцу, а в дальнюю часть участка, к бытовке и забору. Пока я раскладывал инструмент, Дима уже успел открыть крышку на колодце и туда заглянуть.

– Сань, там вода метрах в трех стоит! Сколько колец у соседа, знаешь?

– Он вроде про десяток говорил.

– Ну, значит, в колодце кубов пять-шесть воды есть прямо сейчас. У другого соседа тоже колодец?

– Ага. Его тоже глянем, чуть попозже. Подойди сюда, давай бытовку вскроем.

– Ты собрался дверь своим топором рубить что ли?

– Не, зачем. Это строительный топор, у него есть несколько преимуществ. – Я перевернул топор ударной стороной вперед. – Например, он длинный. Он из хорошей стали. А еще он, сука, обосраться какой тяжелый. Хек! – и я с размаху всадил бойком топора по проушинам, в которые был вставлен замок. С хрустом они вылетели из дерева. Кажется, своим ударом я срезал все головки шурупов, которые их держали.

– Вуаля! Добро пожаловать! – сказал я брату, распахивая дверь соседской бытовки.

– Так, что тут у нас… мотокоса, молоток, пила, гвозди… так, это сгодится, хотя триммер нам нахрен не сдался… масло двухтактное – берем, на всякий. О, канистра! – брат поболтал ее в руке, – ну, литров семь там еще есть. Лучше, чем ничего. О, ничеси, наковальня! Маленькая, правда. Но это ведь она! Шмотки, шмотки, все говно, все не то. О, бензопила. Берем, вещь нужная. Шурупы, разные, килограмма два. Берем. Отвертки, пасатижи, ключи гаечные… ну возьмем, пусть будет… Топор! Нихрена себе топор! Топорище!

– Это вообще для рубки туш. Ну, типа, свинью разделать или корову. Нахрена он ему здесь? Дрова им рубить не шибко удобно.

– Пофиг! Берем! Никогда такой дуры в руках не держал!

– Да не вопрос… ладно, ты пока смотри, разбирайся, я пойду срежу профиль и оттащу в сторонку.

Пока брат ковырялся, я срезал секцию забора. Если в передней части участка столба не было и, по сути, весь забор держался на поперечинах, которые шли от моего столба, то здесь уже было целых два столба. В принципе, их можно и не трогать, главное, чтобы проход был. А я его только что сделал, срезав две поперечины.

– Ну что там, Дим?

– Да говно всякое он тут хранил! Из полезного – полупустая канистра, топор, бензопила, крепеж. Условное полезное – инструменты остальные, наковальня, рулон брезента, двуручная пила, пара листов нержавейки двухмиллиметровой и багор пожарный. По-любому спёр где-то. Всё. Остальное просто хлам.

– Хорошо. Давай затащим все на участок, потом я в дом слажу. – И мы потащили первую часть награбленного на свой участок.

– Э-э-э… ты уверен? Там, как бы, крыша сложилась. Ты туда полезешь – а она возьми и рухни окончательно. И что делать будем?

– Не рухнет. Тем более, я не через развалины полезу. Окно разобью. Оно у него на кухню ведет, и она, как я вижу, более-менее сохранилась, так как в целом углу дома была. А там жратва может быть. Она нам пригодится.

– Ты думаешь, это надолго?

– Я уже ничего не думаю. Просто надо сделать так, чтобы у нас было как можно больше шансов. Если надо ради этого залезть за килограммом гречки в разрушенный дом – окей, я полезу. Давай, хватай наковальню.

– Уф, не такая уж она и легкая. Небольшая, вроде, а весу в ней килограмм тридцать…

– Тридцать и есть. На ней вон, сбоку написано.

– Следующее такое говно ты сам понесешь. Я тебе не ишак. И не лошадь ломовая.

– Работай давай. У меня два топора сейчас, так что я главный!

– Ну ты и скотина, любимый братец…

Мы сбросили вторую партию награбленного и снова пошли на участок соседа.

– Так, смотри, я сейчас топором стекла побью, потом залезу на кухню, пошарю в ящиках. Что полезного найду, то тебе буду скидывать, ок?

– Да, давай, только ты топором осколки мелкие счисти с рамы и давай туда тулуп накинем, я видел в бытовке. Ща, сек! – брат сбегал до бытовки Артура и взял оттуда какую-то старую дубленку. Я в этот момент ударил в окно топором и начал водить топорищем по раме, выбивая мелкие осколки и расчищая себе путь. После этого брат положил дубленку на нижнюю часть рамы.

– Так, давай подсажу… Вот так, оп… аккуратней, сверху не все осколки убрал… – Брат подставил руки в замке мне под ногу и помог залезть в разбитое окно, – Ну, как ты там?

– Нормально. Только стрёмно, потолок завален и лежит на межкомнатной перегородке, частично ее сломав. Шкафчики все на месте, начинаю шарить.

– Ты только давай, не задерживайся там. Тревожно как-то.

– Ага, ага. Оп, на, держи – чай, сахар, кофе, печеньки. Так, следующая полка… О, сумки и пакеты! Ништяк, забирай, складывай… Ага, вот, гречка, рис, перловка.... хм. Не люблю перловку, но сейчас же не до выпендрежа, да? Так… Дошики! Пища богов! Офигеть, сразу десяток, нормально подвалило… Специи, спички, зажигали. Тоже берем. Масло подсолнечное… годится. Тушенка. Две банки. Не густо, но и не пусто. Мука. Берем, чего не взять. Так… по шкафчикам вроде все. Тут вот у него смотри, два ножа здоровых есть. Давай тоже заберем. Холодильничек… почти пустой. Два батона, масло сливочное. Несколько закруток, так, аккуратно принимай, стекло все-таки… ха, в морозилке три ведра шашлыка и пакет пельменей. Забираем. Ну всё, выходит. А, погоди. У него тут фильтр для воды и кассеты. Тоже принимай. Ну, мало ли, сгодится. Оп-па, газовый баллон. Погоди, я вентиль закрою и сдерну подводу… Хэть! Принимай! Всё, теперь точно всё, лезу обратно.

Я вылез из окна ногами вперед и спрыгнул на землю. Брат как раз заканчивал раскладывать все по пакетам – вышло три пакета с едой и утварью и газовый балон на двадцать пять литров. Удачно сходили, в целом.

– Так, Дим, заносим все пока в бытовку, там же и ларь морозильный стоит. Кидай туда всю еду из холодильника. Тушенку – вон ту дверку открывай, там у меня холодильная комната вы бытовке. Туда ставь… Блин, там уже плюс двенадцать. Надо заводить гену и охлаждать комнатку.

– Гену?

– Генератор, в смысле. Но надо экономить. С учетом соседской канистры у нас бензина литров тридцать – тридцать пять. Хватит на восемь-девять часов работы генератора. Сделаем график, буду включать на полчаса утром и вечером, чтобы зарядить все, нагреть воду в накопителе, и температуру держать в морозилке и холодной комнате. Но даже так, нам хватит на неделю. А потом – всё.

– Ну не всё, Саш, не всё. У нас три машины еще.

– А как ты с них сольешь? Это ж тебе не старая дедова семёра!

– А мне, знаешь ли, на железки насрать. Мне их беречь не надо, если у нас жрачка стухнет и мы с голоду помрем. Поднимем им жопы, бак пробьем и сольем бензин так.

– Блин, а ты хорош. У меня в баке еще литров сорок, правда, пятого.

– У меня литров двадцать. Но тоже пятого. У тебя генератор на пятом будет работать?

– Будет, что ему сделается. Масло у меня есть для него, если что, ТО я ему недавно сделал, воздушный фильтр обслужил. Нормально. У соседа тоже чего-нибудь найдем. Да мы так и месяц продержимся. Ништяк, поднял ты мне настроение.

– Ну что, пошли ко второму соседу?

– Погоди, давай в дом зайдем, проверим, как там семья.

В доме, меж тем, девчонки с сыном сидели на кухне и пили чай с тортом при свете фонарика. Настя вытащила из кладовки мой туристический чайник и вскипятила на газу, так что кипяток у них был. На наши удивленные лица она выдала:

– Что? Его все равно надо съесть, иначе он скоро испортится! Что узнали?

– Да ничего толком не узнали. Остатки забора убрали у Артура, бытовку ему взломали. Я слазил в дом, еды достали, сейчас в бытовке ее сложили почти всю. Крупы, сахар, чай – вот, в пакете, на, убери куда ты там обычно складываешь. Сейчас пойдем к Льву Санычу, заодно и в доме его проверим, на всякий. Вдруг он все-таки там?

– Ох, я надеюсь, что когда это все закончится, вас не посадят в тюрьму… – Лена тяжело вздохнула и отхлебнула из чашки.

– Ты знаешь, милая, я готов к разборкам с соседями и судам, если это все закончится прямо сейчас. – Ответил Дима. И, подумав, добавил. – Правда, я не уверен, что это все так быстро закончится. Как ты понимаешь, это не похоже ни на что, что мы могли видеть в жизни. Но, увы, похоже на парочку фентезийных книг, которые я читал. Ну и на одну конкретную книгу ужасов. И, если это последнее, то у меня для вас плохие новости…

– Дим, не сгущай краски. Нам еще ничего не известно. – Я глянул на часы, которые висели над входом на кухню. На часах было 20:05. Я посмотрел в окно. Освещение там явно не соответствовало текущему времени суток. Оно было, по факту, дневным. Именно таким, как было три часа назад. Обескураженный, я подошел к окну и глянул на термометр, который был за ним закреплен. На нем было +23. И думается мне, ровно столько же было в момент… события. Назову его пока так.

– Девочки и мальчики, я вас хочу обрадовать… кажется, замерзнуть нам не грозит. Но грозит очень плохо спать. Гляньте на время. И гляньте в окно. Кажется, тени, хоть и рассеянные, но их видно, присмотритесь… так вот. Тени не сдвинулись ни на сантиметр. Вообще. Прошло пока мало времени, чтобы сказать точно, но, похоже, время здесь идет совсем иначе, чем в нормальном мире.

Все столпились у окна и начали смотреть то на термометр, то на улицу, разглядывая тени.

– Хм, а ты прав, муж. Время суток тут как будто застыло.

– Чем нам это грозит? – Спросила Лена.

– Кто знает, кто знает… Нам пора идти, Дим. Раз солнце еще высоко, будем работать!

***

Потратив еще три часа и в конец задолбавшись, мы закончили с ревизией или грабежем участка Льва Саныча. Притащили еще один газовый баллон на двадцать пять литров, различной еды килограмм десять, из которой на крупы и макароны приходилось килограмм пять, четыре десятка банок с консервами, три бутылки водки и одну коньяка, две почти полных канистры бензина на двадцать литров, кучу всякого сельхозинструмента. Внезапно, в доме нашелся сейф, который пал под натиском строительного топора и в котором был обнаружен охотничий арбалет Барнетт с тремя пачками по двенадцать болтов. Такой арбалет, как сказал брат, стоил как половина соседской тачки и с которым, по его словам, и на лося ходить не стыдно.

Мы вернулись на свой участок, закрыли калитку на ключ, разложили все по своим местам и я завел генератор. В конце концов, можем мы получить награду за такой долгий и трудный день? Мы помылись, поели всей семьей и отправились спать. На улицу был выпущен покормленный и довольный полученной свободой пес. Он уже ранее не раз показывал свои охранные качества, так что за свою жизнь можно было переживать чуть меньше. Если что, гавкает он громко, разбудит точно. Выключив генератор, я отправился спать. Уже перед сном глянул на часы: 00:28. На улице по-прежнему светло. И, наверняка, по-прежнему +23.

Глава 3. Хлопотная

Понедельник, 16-е июня.

Будильник на телефоне зазвонил в 7:00, поднимая меня на работу. Я по привычке дернулся, быстрее его выключая, пока не проснулась жена и потом выругался – ну какой будильник, какая работа, я же в отпуске с сегодняшнего дня. Спустя пять секунд накатило – какой, нахрен, "в отпуске"? В жопе, а не в отпуске! Я сел на кровати и обхватил голову руками, запустив пальцы в волосы

– М-м-м… – лечь снова спать, после того, как вспомнил все вчерашние обстоятельства, было решительно невозможно.

Я сходил в ванную, умылся, почистил зубы, стараясь потратить минимум воды – в гидробаке сотня литров, но пока все умоются, она может и кончиться. Спустился на кухню, где увидел брата.

– Доброе утро! И долго ты тут сидишь?

– Доброе. Да нет, услышал, что ты на втором этаже ходишь и встал.

– Кофе будешь? Пока еще есть зерновой. Турка большая, сразу на двоих сварю.

– А давай. Попользуемся, пока еще у нас еще есть этот осколок цивилизации.

Я сыпанул в турку тройку ложек молотого кофе, налил воды, сразу кинул сахар и перемешал. Поставил на огонь. Пара минут есть, пока поднимается шапка.

– Слушай, Саш, я вчера спросить хотел. Ты подозрительно спокоен для человека, чей дом, да чья жизнь, вся, целиком, отправилась в ебеня.

– Ну а чего грустить? Мы живы, здоровы, у нас есть еда, мы в тепле. Сейчас не время рассуждать о потребностях более высокого уровня. Я, хоть и обычный, немного окультурившийся гопник, но образование имею и работаю уже не первый год на руководящих должностях. Сейчас ситуация у нас кризисная и должно включится кризисное же управление. А оно направлено на что? На выживаемость. Верхние уровни пирамиды потребления для нас более не актуальны. Наш уровень – первый и второй, которые жратва и безопасность. Всё. Я просто это принял и дальше действую соответствующе.

– Понятно… Я попробую тоже принять. Ты не думал еще, чем мы займемся сегодня?

– Да все довольно просто. Заливка фундамента под баню нынче, как ты понимаешь, неактуальна… Потому я сейчас просто приготовлю завтрак, покормлю собаку, мы все покушаем и пойдем делать инвентаризацию всего нашего имущества. По идее, у нас все должно быть неплохо. И жить как белые люди мы сможем довольно долго. План у меня в голове, в черновом виде, уже сложился. Так что на завтраке я все расскажу в общих чертах, хорошо?

На турке как раз поднялась шапка и я выключил огонь. Поставил турку на холодную конфорку, чтобы немного осела муть.

– Договорились. Что на завтрак?

– Надо сначала съесть всю молочку и прочее скоропортящееся. Сделаю омлет с сосисками и бутеры. Чаю, слава Богу, у нас хватит надолго – его за прошлые года надарили столько, что мы его полгода каждый день разный хлебать можем. У собаки же хрючево только позавчера сварил. Ему этой кастрюли хватает на неделю, так что пока с голоду не помрет.

– Хрючево?

Прежде чем отвечать, я взял две небольшие чашки и разлил кофе. Плеснул молока в обе. Шутливо чокнулись с братом и сделали по глотку.

– Да, я собаке в кастрюле девятилитровой варю жрачку. Кило шей куриных или индюшачих, кило желудочков или печени куриной, большую банку тушенки подешевле, для вкуса и запаха, кило гречки. Ну и три литра воды. На выходе примерно шесть кило жратвы. Чуть меньше килограмма в день плюс двести пятьдесят грамм сухого корма, чтобы добрать витаминов. Вон, видишь, какой лось вырос. Чувствует себя офигенно.

– Еще бы он себя офигенно не чувствовал, там каша такая нажористая, что я и сам бы ел.

– Смотри, как бы не пришлось и правда ее есть… И у меня куплено ингредиентов только на две варки хрючева. Больше шей и желудков с печенью нет. Через двадцать дней придется серьезно думать, как кормить собаку. И надо ли ее вообще кормить.

– Кхм. Ты имеешь в виду… корейский сценарий, так скажем?

– Да. Девчонкам не говори. Не поймут, расстроятся сильно, поругаемся. А я реалист… если потребуется, я и собаку свою сожру. Нам его на неделю хватит.

– Все, хорош, тупой разговор, Саш. Давай лучше завтраком заниматься.

Я допил кофе и приступил к готовке. Когда завтрак был уже почти готов, а время подходило к восьми утра, я разбудил жену с сыном, а Дима поднял Лену. После умывания мы все разместились за столом. В открытое окно было слышно, как Сарделька хрустит куриными шеями на веранде.

– Пап, я давай после завтрака мы пойдем на велосипеде кататься? У меня уже лучше стало получаться! Я так скоро уже без колесиков смогу! Давай, пап?

– Прости, Ванюш, но мы не пойдем кататься на велосипеде. И с мамой ты не пойдешь тоже, прости, но нам с мамой нужно, чтобы оставался дома и не уходил далеко от мамы, хорошо? Мы с тобой обязательно поиграем, родной, но прямо сейчас мама с папой заняты. Дядя Дима и тётя Лена тоже сильно заняты и не могут с тобой гулять. Ты же не хочешь нас расстраивать? Останься дома, играй в конструктор. Или, хочешь, на планшете мультики включим? Там есть еще те, которые ты не смотрел.

– Ладно. Давай свои мультики… – произнес расстроенный сын.

– Вот и хорошо, вот и договорились.

После омлета мы попили чай и доели вчерашний торт. Остатки былой роскоши, чего уж. Возможно, это был последний панчо в моей жизни, но я не грустил. Воспоминания были свежи, а на языке еще ощущался вкус. Живем!

– Так, Настя, Лена, вы считайте всю еду дома, мы пойдем пересчитаем все в бытовке. Вот вам блокнот, записывайте. Кхм. Попробуйте отдельно указать еду по категориям, что ли. Типа, консервация, крупы, сладости, чай\кофе, специи, мясное, молочное. И попробуйте составить список того, что нам надо съесть в первую очередь, а с чем мы можем подождать, хорошо?

– Да, давай попробуем.

– И еще, Насть. Мы вам в коридоре оставим арбалет. Взводить не будем, чтобы не растягивать трос, потому мне нужно, чтобы ты сама попробовала его взвести. Пойдем, покажу, как.

– Но зачем мне это?

– Пойдем. Покажу. Тебе сложно что ли? Так, на всякий случай. – Мы прошли из кухни в коридор. Дима с Леной решили пойти за нами. Я взял арбалет и вставил ногу в упор. – Вот, смотри, берешь вот этот трос с ручками и зацепами. Середину троса кладешь вот сюда, тут перед прикладом выемка есть, понятно?

– Да.

– Хорошо. Потом берешь, зацепы вот так отводишь на конец троса, к ручкам, опускаешь зацепы к тетиве. И цепляешь. Ясно? Потом двумя руками берешь ручки и тянешь на себя. Ты у меня спортивная, должна справиться. Пробуй!

– Середину в выему, зацепы к ручкам, зацепить, двумя руками потянуть… – Настя проделала все необходимые манипуляции и арбалет щелкнул. – В принципе, не очень-то и тяжело. Я так еще раз двадцать сделать смогу, прежде чем устану!

– Умничка! – я обнал жену и поцеловал. – Ты у меня самая лучшая! Теперь слушаем дальше, ребяты. Нам повезло, если, конечно, такое дерьмо можно назвать везением – сейчас начало лета, когда все уже посажено, но ничего еще не собрано. После того, как мы с Димой посчитаем запасы в бытовке, мы сходим к соседу и оценим его посадки. Нам нужно примерно понимать, на что рассчитывать. Если такая погода и свет сохранятся, то урожай у нас будет. Это и есть наша надежда дожить до завершения этого дерьма. Или возможность дождаться, пока нас отсюда не вытащат.

– А если не вытащат? Если не закончится? – Лена задала тот вопрос, который я хотел бы обойти.

– А ничего, Лен. Просто не думай об этом варианте. И делай все возможное для того, чтобы мы прожили как можно дольше. Хорошо?

– Звучит паршиво… но черт с тобой. Пойдем, Насть, показывай, что тут у тебя где хранится.

– Мультики ребенку включите! И поставьте все на зарядку, все фонарики, телефоны, планшеты, ноутбуки, повербанки и тому подобное! Я заведу генератор только на сорок минут!

– Иди уже, планировщик хренов… – Махнула на меня рукой жена.

Мы с Димой взяли блокнот с ручкой, ключи от бытовки, а также топор с кайлом и вышли на улицу. Угол падения света совершенно точно не изменился. Также как не изменилась и температура – ровно такая же, как была вчера, по ощущениям. Ко мне подбежал пёс – явно соскучился. Никакой тревоги он не выказывал, был весел и бодр, будто ничего непонятного вокруг и не происходило. Ну да, для него наш двор – это и есть самое главное, весь мир. Если двор в порядке – то и пофиг на остальное. Гулять он очень любил, конечно, да и по деревне мы гуляем регулярно. Но главное для него – здесь, это место он будет стеречь. Такое поведение собаки меня как-то успокоило и даже придало сил. Я потрепал его между ушей, получил жменю слюней на свои штаны, что меня, правда, не расстроило – они ж рабочие. Подошел к генераторному домику, который сам сделал для сохранности генератора в непогоду, проверил уровень масла и топлива. Сейчас вот эта машинка на шесть киловатт – наша главная надежда и последние ворота в цивилизацию. Долил бензина из одной из своих канистр и завел. Хорошо, что движок хондовский, 390 кубиков. Такой не подведет, если за ним следить. А я следил…

– Смотри, Дим, у меня бытовка разделена на две части. Одна обычная, там инструмент и все такое. В ней морозилка стоит, тот ларь здоровый, на триста литров. И вторая часть, где у меня дополнительная теплоизоляция и кондей стоит. Считай, самый дешевый из этого класса, он для винных погребов предназначен. Но, для помещения объемом девять кубометров – более, чем достаточно! Даже когда на улице было за тридцатник и солнце пекло, как бешенное – там было плюс двенадцать. И то только потому, что теплоизоляция была не идеальная, я после этого крышу снял и добавил под нее пенофол фольгированный, десятку. Так что теперь там всегда плюс пять. И зимой и летом одним цветом, так сказать. Кстати, первая часть тоже отапливается, но тут я держу плюс восемь-десять. Так, дай я ларь тыкну… показывает, что в нем сейчас минус восемь. Нормально, за сорок минут будет минус пятнадцать… час, что ли, гену подержать… Короче, схожу вечерком и еще раз все посмотрю по температуре.

Я открыл ларь и осмотрел представшее мне зрелище. Он был заполнен более, чем наполовину.

– Давай, Дим, пиши. Говядина – три кг, индейка – два кг, курица – два кг, форель, стейки – два кг, полуфабрикаты мясные… пу-пу-пу… четыре кило, включая пельмени. Полуфабрикаты рыбные… два кило. Шашлык… блин, не ожидал. Шесть кило свиного и четыре кило индейки. Слушай, так мы мясо можем целый месяц есть каждый день. Ладно, едем дальше. Грибы, ассорти… так. Кажется, Наська их делала по двести грамм в пакете. Пакетов… двенадцать. Картоху с грибочками похаваем от души, Димон! Так, дальше, овощи. Кабачки – пять пакетов, морква тертая – четыре пакета, баклажан – два пакета, перец болгарский – три пакета, зелень, ассорти – три пакета… А ниче так. В пакет овощей по килограмму-полтора влазит резанных, зеленухи – грамм триста. Ну и на десерт… ягоды замороженные. Тут как сейчас помню – восемь килограмм. Это наши витаминки, чтобы мы тут не померли от цинги, как матросы в кругосветке. Ну и отдельно тут лежит собачья жрачка, ее пока не трогаем. Пока…

– Все, Саш? Получается, что у вас только в морозилке лежит… так… больше сорока килограмм еды?

– Ну, получается, так. Окей, накинь вот фуфайку, а то концом к стеллажам примерзнешь. Пошли в холодную.

– Уф, фигасе тут кондей лютый!

– Так я ж говорю, специальный он, для погребов. Потому обычно он тут плюс пять-шесть держит. У него минимум четыре градуса тепла. Так, ладушки… тут у нас все круто… И я еще, по приколу, хотел тут штрих-коды на ячейках приклеить, но жена меня назвала дебилом. Чего бы она еще понимала в адресном хранении! Кхм. Так. Картоха… примерно пятьдесят пять кило.

– Сколько?

– Пятьдесят пять говорю. Примерно. И лука примерно семь. Это с прошлого года осталось. Но картоху мы есть не будем, если я все правильно рассчитал. Мы ее посадим. Сорт там достаточно скороспелый, через два-два с половиной месяца копнем. До того момента сможем продержаться на остальной еде. Так, дальше. Тушенка фабричная… два с половиной кило. Тушенка домашняя… четыре кило. Сам готовил с бабулей в автоклаве в прошлом году. Надо ее, кстати, в первую очередь есть, она не так долго хранится, как фабричная, пометь в блокнотике. Овощей у нас дофига, вот и будем рагу делать. Дальше.... консервная вакханалия. Кстати, запиши сразу, рыбные консервы – два кило. Так. Теперь считаем… Так, а вот как считать? В банках или в литрах?

– Давай лучше в литрах. Банки тут все в разнобой, хрен разберешь.

– Давай в литрах. Так. Эта литр, та два, эта три… Млин, надо было их по разным полкам ставить… уф… так. Огурцов соленых – девяносто два литра.

– Бабуля рейджанула?

– Да тут и от тещи дофига. Едем дальше. Помидоры… А это полтора литра банки же? Ну пусть будет полтора. Тогда, выходит, восемьдесят пять.

– Мы бы ни в жизнь это все не сожрали бы. Даже всей семьей.

– Благодари бабулю, что она все это делала. Я вот сейчас ей благодарен. Да и к теще сейчас как-то теплее относится стал, знаешь ли. Ладно… лечо, пиши, двенадцать литров. И аджики семь. Тещина аджика, кстати. Она у нее тарелку плавит, так что грустить нам не придется, когда соусы дома закончатся. Хм. Это что… Сливы что ли? Ммать. Пиши – три литра. И патисоны – два. Капуста квашенная… одиннадцать литров. Не, ну цинги у нас точно не будет. Ты же в курсе, что в квашеной капусте витамина С больше, чем в лимоне? Компоты… в жопу, разбирать не буду. Пиши – пятьдесят три литра. Всё. Давай к соседу на огород заглянем и в теплицы, потом домой.

В теплицах у соседа был стандартный набор – в одной огурцы, в другой помидоры, в третьей баклажаны с перцами. На огороде несколько кустов кабачков, тройка тыкв, треть сотки картошки, по грядке морковки и лука и, самое главное, довольно много фасоли и гороха. В дальнем конце участка яблони и сливы, на которых уже завязались плоды. Вода в колодце была на третьем кольце. Нормально, есть чем поливать. Мы вернулись домой и свели оба наших списка воедино. Потратив со спорами на это около часа.

– Так, семья, слушаем что у нас вышло. Еды для нас у нас порядка, хах, трехсот пятидесяти килограмм. И многое из этого – бакалея. Сухие продукты, которые сами по себе, без воды, ничего не весят. Макароны, крупы, мука, смеси и так далее. Реально у нас будет больше полутонны еды, после приготовления. И я более, чем уверен, что нам этого хватит на два с половиной месяца, если мы исключим картошку из рациона. Я не предлагаю даже сделать это полностью – пяток кило мы выделим под рагу. Пятьдесят под посев. У нас больше двух соток внутри забора. Выделим под посев полторы. Самые крупные картохи будем резать пополам. В принципе, если с полутора соток мы получим через два с половиной месяца полтонны картофеля, то все затраты полностью окупятся. С учетом остальных овощей и фруктов, урожай которых мы можем ожидать в течение месяца-двух – нам точно хватит еды минимум на полгода без потери комфорта. Гораздо раньше закончатся бензин и, вероятно, вода… Скважина у нас семьдесят метров. И я, честно, даже не представляю, сколько осталось воды на этой площади у нас под ногами. Что тут вообще происходит с водой? Это замкнутый контур или нет? Много вопросов. Потому призываю всех быть экономными при тратах воды. Для полива будем использовать колодцы на двух соседних участках. Собственно, таков мой план. Потому как если мы не будем грамотно использовать все наши ресурсы, то не протянем и пары месяцев. Вопросы?

– Есть. – сказала Лена и указала на свой живот. – С этим что будем делать? У меня плановая дата через полтора месяца.

– Это проблема. Мы сейчас проведем ревизию медицины. Я точно знаю, что у нас есть шовный и перевязочный материал, спирт, зеленка, прочие антисептики и немного антибиотиков на случай воспаления. В принципе, этого хватит… Но мы все обязаны быть максимально аккуратными, чтобы не получать ран и не тратить препараты. Работать в перчатках, всегда одеваться в плотную одежду и тому подобное. И еще – у меня есть большая энциклопедия на дисках, хоть и старая. Мы все изучим все, что там есть. Настя уже рожала – она тебе все расскажет и покажет. Но я очень надеюсь, что мы сможем попасть обратно до твоих родов, потому что это даже не проблема… это – пиздец.

– Хорошо, Саш, мы все поняли. – Дима развел руками. – Мы понимаем, что вариантов особо-то и нет. Сейчас нам пора идти поливать свой участок и участок Льва Саныча. Девчонки, мы как вернемся, давайте покушаем и будем дальше думать. Который там час?

– 12:20, Дим. Идите, вы проверим медпрепараты и все запишем. Плановая экономика во всей ее красе, ха! – Настя покачала головой. – Не для того я экономический заканчивала, конечно. Но хоть тут знания пригодятся!

Как показала практика, поливать огород без электричества и насосов дело не такое уж приятное. По ведру под каждое дерево, минимум десяток ведер в каждую теплицу, по ведру на каждую грядку, а лучше два… Нам в некотором роде повезло, что в теплицах дядь Левы стояли бочки с теплой водой. Полили из них, а потом просто натаскали в них воду. В итоге вычерпали по кольцу из каждого колодца. Домой пришли все потные и грязные, как черти. Настюшка в это время как раз приготовила на очаге рагу и занесла казанок в дом.

– Саш, подумай над тем, как нам с хлебом быть. Он заканчивается, а хлебопечка без электричества работать не будет. – встретила меня жена. – Я могу, конечно, так тесто замесить и попробовать запечь в духовке… но она тоже электрическая. У нас муки, дрожжей, яиц и сухого молока хватит еще на пять буханок. Каждая, считай, чуть больше килограмма.

– Ставь тесто так, пусть поднимается. Запечем в духовке, за сорок минут должны успеть. А нет – оставим там стоять, доходить. Получится?

– Получится. Должно получится. Ладно, идите умывайтесь и мойте руки, будем кушать. Вам бы помыться, конечно… Но еще не время для включения электричества.

Во дворе залаяла собака. Залаяла как-то зло и будто бы давясь рыком. Сначала ни я, ни Настя внимания не обратили – лохматый частенько лаял на проходящих мимо участка людей. Но я обратил внимание на круглые испуганные глаза Лены и до меня дошло. А на кого ему тут лаять?! Я повернулся к выходу их кухни, машинально бросив взгляд на часы. 17:20.

– Настя, арбалет! Давай сюда, натяну. Так, на вот так, не направляй на людей и перед выстрелом сними с предохранителя. Вот тут. Дима, хватай кайло! – Я ломанулся из дома, подхватив свой верный фискарс по пути. – Сарделька! Ко мне!

Лай пса раздавался из-за дома, со стороны ворот. Я побежал туда. Пес припал на передние лапы перед воротами и заливался лаем. Надо сказать, лай его внушал уважение даже людям бывалым и заставлял их обходить наши ворота по дуге… Однако сейчас из-за ворот раздавались какие-то шоркающие звуки и мычание. "Бом!" – что-то ударилось в воротный столб.

– Сань, открывай калитку!

– Какой открывай! Давай на кучу щебня залезем и глянем кто там.

А перед воротами терся какой-то бомж и в очередной раз стукнулся башкой в столб.

– Эй, болезный, ты откуда здесь взялся? Не, кроме шуток, мужик, ты как тут очутился? Я тебе за ответ бабок отвалю – месяц бухать сможешь и закусывать. Или даже два! – я обратился к этому чудику. Серьезно, если этот колдырь как-то сюда залез, то мы ведь там и вылезти сможем, а? Почему бы не попробовать? В этот момент мужик остановился, повернулся к нам и поднял голову.

– Думаю я, Саш, он тебе не ответит…

А я смотрел в белесые буркала на серо-коричневой роже с перекошенным ртом и понимал – да, не ответит.

– Кажется мне, Дим, что он мертв. И мертв уже давно…

Мертвый мужик же довольно бодро засеменил в нашу сторону. Споткнулся, упал в канаву, заворочался и поднялся. "Бах!" и на профлисте забора появилась вмятина.

Кто-нибудь может объяснить мне, откуда в нашей средней полосе зомби?!

Глава 4. Нервная

– Не смей ломать мне забор, падла! – я скатился с кучи щебня и рванул к бытовке, где в углу у меня валялись остатки со стройки отмостки и дорожек. Схватил обломок бордюра и в пять прыжков оказался снова на вершине "горы". – Н-на!

Обломок бордюра, пущенный с двух рук и со всей злобой, весом где-то килограмм в пятнадцать, попал в челюсть трупаку, напрочь ее оторвав и сбив его с ног. Но совершенно точно не убив. Или не упокоив? Я метнулся туда же, но на этот раз взял уже целую плитку.

– Знаешь, Дим, что хорошо в этой плитке, помимо ее размера, крепости и нескользящей текстуры? – Я дождался, пока еще более уродливая морда зомби снова покажется из-за забора. – Её вес. Ха!

Плитка вошла хорошо, качественно. Лучше, пожалуй, и не придумаешь – уголком, сантиметра на три-четыре выше лба, с влажных хрустом проломив черепушку и войдя туда едва ли не на ладонь. Уверен, результат был бы похожим, даже шлепнись она ему на темечко плашмя – двадцать пять кило, все-таки… Трупак свалился на землю мешком картошки. А уже через пять секунд началось странное – от груди зомби отделился маленький шарик света и стремительно влетел мне в грудь. Я припал на колено – по всему организму разливалось тепло, переходящее в жжение. И в тот момент, когда я уже хотел начинать паниковать, жжение пошло на убыль. Я приподнял голову и встретился с озабоченным взглядом брата.

– Как себя чувствуешь?

– На удивление, неплохо. Кажется, мозоли, которые я вчера натер с непривычки, больше не ноют… – я поднял руки и осмотрел мозоли на больших пальцах, которые успели даже порваться. Сейчас они выглядели совсем неплохо – покрытые толстой сухой корочкой, будто прошло уже несколько дней. – Удивительно. Да и в целом, самочувствие хорошее… И усталости никакой нет.

– Интересно. Неужели фентезийные книжечки не врали и существует прокачка? Ну, или, хотя бы восстановление сил?

– Сложно сказать, Дим. Но я точно чувствую себя хорошо. Не понял… смотри на трупак!

А с ним происходило действительно что-то весьма необычное. Он будто бы испарялся черными маслянистыми хлопьями, что поднимались вверх и истаивали в воздухе. Причем весь процесс занял совсем немного времени – секунд тридцать, наверное. После себя зомби оставил только чуть более темное, будто бы влажное, пятно на обочине дороги. И в нем… определенно что-то блестело.

– Ты же видишь то же самое, что и я, Саш? – Дима тоже увидел этот блеск. И зрение у него было лучше моего, что он и продемонстрировал. – Там какой-то красный камешек, размером, наверное, с ноготь на моем указательном пальце.

– Глазастый. Секунду, в бытовке, в наборе инструментов, пинцет есть. – Я быстро сбегал в бытовку и достал искомое. – Вот, теперь пошли. Смотри по сторонам. И на туман особенно. Откуда-то же этот черт вылез? Не хочу, чтобы меня кто-то, кроме жены, хватал за жопу. Я, знаешь ли, по девочкам… Живым девочкам, хе-хе.

Я открыл калитку и на полусогнутых ногах, как будто бы это делало меня менее заметным, прошел к месту упокоения зомби. Остановился так, чтобы не наступать на след от мертвеца, вытянул руку, разворошил траву и пинцетом подцепил камешек. Он был похож на янтарь своей текстурой, только красный. И с парой гладких, бликующих граней. Именно они отражали свет, благодаря которому мы и заметили вообще этот камушек.

– Выглядит странно. Я, конечно, больше по электронике, но материаловедение у нас было. И вот эта фигня не похожа ни на один минерал, который я помню. Она вообще ни на что толком не похожа. На янтарь немного, но откуда у янтаря грани? Он вообще под это не приспособлен. Чтобы на янтаре грани получить, его прессовать надо, природный не шлифуется толком. Дай-ка мне. – И прежде, чем я успел как либо среагировать, Дима выхватил камешек из пинцета.

– Куда ты его голыми пальцами хватаешь? А если он ядовит? А если обожжет тебе пальцы? Радиоактивен, в конце концов?

– Не кипишуй. Что-то мне подсказывает, что он не причинит нам вреда. Наоборот, он может быть весьма полезен. Считай, что у меня чуйка. Надо только понять, как его использовать. – Дима крутил камешек в руках и в какой-то момент просто сдавил его между пальцев. За долю секунды тот будто бы разогрелся, засветился красным светом, после чего этот свет впитался в пальцы Диме и скользнул куда-то вверх по его руке. Брат покачнулся и уперся в забор рукой.

– Я ведь говорил! Какого черта ты его схватил?

– Погоди… арр… мышцы горят. – Дима тряхнул головой и сделал неуверенный шаг вперед, держась за забор. – но уже отпускает.

– У меня такие же ощущения были, когда в меня тот шарик влетел.

– Да? Значит, это еще один метод прокачки!

– Да чего ты заладил со своей прокачкой! Мы не знаем, как это влияет на организм! А вдруг мы мутировать начнем?

– У вас все хорошо? Почему Сарделька лаял? – Настя высунулась из окна на втором этаже и осматривала парковку. – Откуда вмятина на заборе? Сахаров, что произошло?

– Настюш, все нормально, сейчас домой вернемся, расскажем!

– М-м… Хорошо, жду. Только быстрее! – и она закрыла окно.

– Что девчонкам-то скажем, Дим?

– А как есть, так и скажем. Не надо ничего выдумывать. Вряд ли этой был последний раз, когда какое-то дерьмо вылезло к нашим воротам. – и, словно в подтверждение его слов, снова залаяла собака, только теперь с дальней стороны участка.

– Бери свое кайло, я возьму стремянку! – Я забежал в бытовку, схватил лестницу и мы вместе побежали к дальней стенке забора. Я быстро разложил стремянку и держал ее, Дима в два прыжка взлетел на верхнюю ступеньку огляделся и спрыгнул.

– Левее пять метров, он там трется!

Я перетащил стремянку, брат снова на нее залез. Раздался удар о забор и прямо напротив стремянки появилась новая вмятина. Дима же примерился и с хеком опустил кайло за забор, частью с мотыгой вперед. Его потянуло за забор, но он, уперевшись в него ногой и выматерившись, вырвал кирку.

– Этот готов. У него башка на две половинки. Не знаю, как для тебя это выглядит, но мне кажется, что череп у них не такой прочный, как должен быть у человека.

– Окстись, ты его киркой, сверху, с размаха, отоварил. В такой ситуации ты бы любому голову надвое поделил.

– И все-таки что-то здесь не так. Например, челюсть не должна отрываться, когда по ней прилетает булыжником.

– Слушай, они все-таки мертвые. Подгнившие, и всё такое. Вроде логично же, что они не будут такими уж крепкими, а?

– Ладно, потом рассуждать будем. Так, он испарился, но я после него ничего не вижу.

– Так давай выйдем и пошарим, чего нам мешает?

– Кроме того, что где второй, там и третий? Да ничего, блин!

– Окей, окей, ты прав. Но, слушай, это не дело, если мы так со стремянкой бегать будем. Ты же видел как в крепостях делали? Вдоль всей стены шли мостки, ну или как там это называлось, где солдаты ходили. Тут, конечно, по периметру, считай, сто пятнадцать метров, если ворота с калиткой исключить, задолбаемся делать. Но мы материал у Артура возьмем, у него там досок кубов шесть. По идее, если экономно и возьмем то, что я на опалубку покупал, то мостки сделаем. Пусть не по всему кругу, но на углах, около ворот и посередине сторон забора. Нам хватит, наверное.

– А еще забор надо как-то укрепить. Они его сломают, Саш. Рано или поздно сломают.

– У нас есть все для бетона и дофигища арматуры. Серьезно, я брал шестиметровую под обвязку, и взял, получается, полтора километра. Арматура двенадцатая, ее и слон хрен так просто сломает или порвет. Пустим еще по две нитки между текущими тремя на заборе. И таким образом сделаем его крепче. Главное, чтобы столбы выдержали.

– Годится. А еще помнишь тот мясницкий топор, что мы прихватизировали у соседа?

– Да.

– Он мне нужен. И мне нужна под него длинная рукоять.

– Сделаем, дерева хватает. У меня как раз есть дубовый брус, брал, когда хотел лестницу дома переделать. Скрипит. Вырежем, обточим, посадим. Предлагаю, кстати, в торец засадить нож, один из тех, что у соседа взяли. Будет у тебя алебарда!

– Тогда еще нужен крюк на обух, чтобы всадников с коней стаскивать!

– Ты где тут кавалерию видишь, блаженный?

– Не ну а вдруг! А-а, мля! Я в говно наступил!

– А, извини. Счисти вот о травку. Здесь, в дальнем конце участка, собакен срет. Я неделю назад ходил, собирал, это свеженькое.

– А то я, блин, не понял, что свежее!

Пес в это время снова залаял у ворот. Пожалуй, даже когда хреново станет, я его есть не буду – вон, пользу приносит, сигнализацией работает. Мы снова побежали. Зомбяк уже долбился в калитку, оставив на профлисте пяток вмятин. И так это меня выбесило, что я открыл замок на калитке и со всей дури влупил по ней ногой, откидывая "гостя" на спину. Потом в два прыжка подскочил к нему сбоку и от души рубанул по башке, раскалывая её. А потом меня скрутило в спазме, потому как вблизи вонь от дохляков была просто мерзкой. И это был даже не запах разложения, как я его помнил, он был другим. Но не менее отвратным. Вылетевший шар света снова обдал меня теплом и привел в норму.

– Ты идиот, что ли? Ты на кой к нему выскочил, придурошный? А если он заразный? А если бы он успел тебя ударить?

– Не успел же! А мы должны научится с ними сражаться лицом к лицу! Не ты ли говорил, что это явно не конец? Мы сделаем броню. У меня есть уже часть, я покупал, когда думал, что меня мобилизуют… И сделаем щит, у меня достаточно металла для этого.

– Ты все равно полудурок! Мы могли делать это безопасно, из-за забора, никакого риска.

– Все, хорош. Что сделано, то сделано. И, кстати, смотри… желтый.

– Не бери!

– Поздно. – я впитал свет от камня. У меня заломило мышцы, сердце и… как будто легкие? В них же вроде нет нервных окончаний? Болезненные ощущения сменил тем же теплом, что омыло все мое тело. – Х-ха… А ты ведь не сказал, что это довольно приятно.

– Наркоман штоле?

– Тогда ты проститука. Больше вакансий нет.

– Иди в задницу. Следующий – мой.

– Кстати, тебе не кажется, что мы относимся к происходящему как-то чересчур спокойно?

– Не кажется. Я, знаешь, раньше людей не убивал. Пусть даже уже мертвых.

– Непонятно. Но очень интересно.

Пес залаял, в этот раз, около левой стороны забора.

– Со стороны Артура лезет! Побежали!

Все повторилось: поставить стремянку, осмотреться, переставить стремянку, удар.

– Ваншот! Слушай, кто бы мог подумать, что кирка – такое эффективное оружие! – Дима был весьма доволен собой.

– А почему ты считал иначе? У тебя с одной стороны клевец, с другой – топор. Да, они выглядят непривычно, но это они и есть. Пробивать глину, рубить глину, раскалывать камни. А уж бошки мертвяков точно не такие крепкие, как булыжники.

– Меня другое интересует. Это был уже четвертый. И идут они с интервалом около десяти минут. Как долго это будет продолжаться? Кстати, после этого ничего не осталось.

– На что намекаешь? Мы ничего пока не знаем о происходящем. Может, будет еще два, а может, они будут переть сутки напролет. Но тогда мы рано или поздно умрем, усталость возьмет свое.

– Слушай, если в происходящем есть некая логика, а она тут точно есть… То следующий будет с правой стороны. А последний – с тыльной.

– Вот и проверим. Пошли сразу направо, поставим стремянку. Я залезу и буду смотреть по сторонам.

Дима оказался прав. Прошло буквально пару минут, как на участке дядь Лёвы показался мертвец. Он вышел из тумана около дома и побрел в сторону забора. Когда оставалось буквально метров десять, разглядел меня и значительно прибавил шаг. Если изначально он шел километра три в час, то теперь выдавал все шесть. Я приготовился и, когда трупак уже замахивался, чтобы ударить по забору, боковым восходящим ударом снес ему затылочную часть черепа. Тот как будто споткнулся и с размаху ударился мордой о забор и сполз по нему на землю, уже не шевелясь. Вышло довольно громко.

– Страйк. Прямо в лунку. В десяточку. Бинго. Фаталити! Финиш хи…

– Слазь, задолбал. Я понял, ты победил. Триумф и все такое.

– Погоди… все, развеялся. Пусто. Слажу.

– Ну, что скажешь?

– Ты был прав. Кстати, они выходят прямо из стены тумана. Для них она, выходит, проницаема. Или проходима? Пофиг. Так вот, как в детской считалочке: "Вышел немец из тумана, вынул ножик из кармана…". Кстати, в этот раз ощущение тепла было как-то послабее, что ли. Но какое-то длительное. И, подожди… оно нарастает… Дим? Дим, что-то мне жарко. Дай воды, там в беседке бутылка стояла. Уф. – я сначала упал на колени, а потом и вовсе встал на четвереньки. Меня конкретно так жарило, будто у меня температура за сорок. Ноги с руками подкашивались, но я пока держался на четырех костях – не хотелось падать лицом в землю. Вдруг на затылок полилась вода – это брат сбегал до беседки и плеснул на меня из бутылки. Немного полегчало, я поднялся на колени и выхватил у него бутылку с водой, припал к ней и пил, пока вода там не закончилась.

– Фух! Я в норме. – я поднялся на ноги. – Не знаю, что это было, но оно закончилось.

– В норме? Это нифига не нормально. Что ты чувствуешь?

– Знаешь… легкость. – Я поднял топор, – Все стало значительно легче.

– Ты получил уровень.

– Что, прости?

– Уровень.

– Нет, это я понял. Ты думаешь, что у нас тут прокачка, как в какой-то игре? Ща набью тыщу зомбей, качнусь до восьмидесятого и буду всех нагибать? Так, что ли?

– Ну, в общем… да. Все на то указывает, сам посмотри – эти шары света, испаряющиеся трупы, лут, в конце концов!

– Тогда где интерфейс? Бары маны, опыта, жизни? Вот это вот все? Я тоже в игры играл и книжки эти читал, знаешь ли.

– Не знаю. Нет ответа. Может, скрыты, потому что не умеем ими пользоваться. Может, надо их как-то разблокировать. Может, еще что-то. Откуда мне знать? Я могу лишь предполагать.

В это время от ворот раздался особенно громкий удар. Собакен даже не залаял – низко зарычал и припал на передние лапы, защищая живот и готовясь к бою. Мы, переглянувшись, побежали к воротам. Дима запрыгнул на стремянку и выругался:

– Епона мать, да тут рожа, как у Валуева! Хорошо хоть ростом поменьше!

– Руби пидора, че смотришь! Он мне калитку сломает! – Я неслабо занервничал, когда увидел вмятины от ударов. Они были вдвое больше, чем от первых зомби, а значит, этот деятель, который мнется за забором, профлист может и порвать!

– На! Ай, сука! – Дима едва не упал за забор, когда рукоять кирки вылетела у него из рук. Чудом я успел поймать его за пояс и дернуть назад. Мы повалились вместе со стремянкой, но упали, вроде удачно. – Кирка застряла у этой падлы в плече! Он дернулся в последний момент!

"Боньк!" – раздался резкий звук и за воротами послышался шум падения. Я обернулся – из окна второго этажа на меня смотрела моя жена Настя с арбалетом в руках.

– Учитесь, лошарики! Прямо в лобешник! – а потом с хрипом повалилась внутрь комнаты, когда ее настиг белый шар. Я открыл калитку – зомбяк уже начал развеиваться, но я успел заметить, как у него из затылка торчит граненный наконечник болта. Из трупа выпал зеленый камешек. Я снял с себя футболку, завернул в нее камень и побежал в дом, крикнув:

– Дим, закрой калитку! Мне надо Настю проверить!

Я пулей влетел на второй этаж и увидел свою жену, привалившуюся к стене под окном

– Пить… – прохрипела она. Я точно так же бегом спустился на первый этаж, пробежал мимо ошарашенной Лены, схватил кувшин и поднялся наверх.

– На вот, держи, родная. Это скоро пройдет, только пей. – Настя жадно пила воду из кувшина, струйки воды стекали по углам рта, намочив ей майку. Наконец, она убрала кувшин ото рта.

– Фух… знаешь, милый, это были очень интересные ощущения. У меня все тело болит, как после тех каникул… Когда я забеременела.

– Это еще не всё. Держи. Сожми его в руках – я протянул ей зеленый камень, держа его на футболке, как на подушке. Это поможет немного восстановиться.

Настя взяла камень и сжала его в руке. Зеленый свет быстро пробежал по ее руке в сторону тела а потом за долю секунду распространился по всему телу и погас.

– Ррр… мало это похоже на восстановление… У меня суставы ломит теперь.

– Это сейчас пройдет и ты почувствуешь себя лучше, обещаю.

Я взял жену на руки и отнес ее на первый этаж, к Лене. Попросил ее проследить за Настей, а сам пошел к Диме на улицу.

– Есть что-то новое, Дим?

– Нет, Саш, сейчас все спокойно. И пес вон, успокоился, под крыльцо лег. Я, кстати, болт подобрал, а то их у нас мало, надо беречь. Как Настя?

– Нормально, Дим, нормально. Спасибо. Давай еще побудем тут полчасика. Если ничего не изменится, то пойдем домой. Кажется, нам есть что обсудить.

За следующие полчаса ничего не произошло. Мы проверили еще раз периметр участка, я потрепал Сардельку, выражая свою благодарность, пообещал выдать ему самую вкусную косточку из запасов. Завел генератор и мы пошли в дом – надо было привести себя в порядок. Прежде, чем идти в ванную, я глянул на часы – было 19:07.

Глава 5. Подготовительная

– Итак, что нам известно? Ровно сутки спустя после нашего переноса в это место на нас вышли монстры. Их было шестеро, причем последний был заметно сильнее. После убийства или, хм, упокоения зомби мы получаем какой-то шар света. Надо полагать это какая-то особая энергия, которая делает нас сильнее. А еще мы получаем уровни. Или проходим какие-то этапы, пока непонятно, как это называть. Мне для прохождения первого этапа потребовалось убить трех слабых зомби. Насте для получения следующего уровня потребовался один сильный. Зависимость нелинейная. А еще после убийства противников остаются камни разных цветов. Рассказываю о себе, я впитал желтый камень. По моим ощущениям, стал немного более выносливым. Похоже, эти камни, когда впитываются нами, увеличивают наши возможности, как-то перестраивая организм. – я выступал перед всей семьей, собравшейся на кухне и описывал свои догадки, – У меня были неприятные ощущения в легких и сердце, немного в мышцах. Прошли быстро, но поглощать камни во время боя нельзя. Еще не ясно, что будет с повышением уровня – в этот момент капитально так ломает, если это произойдет во время драки, то можно и помереть. Но – после получения уровня ты становишься в целом сильнее. Дима?

– У меня красный камень. Сильно болели мышцы и связки. Вроде даже немного кости ломило. И я попробовал – мне стало легче закрывать тот твой красный эспандер на пятьдесят кило. Делаю вывод, что красный камень увеличивает силу. По моим впечатлениям – не очень значительно. Но я и до этого дрищем не был…

– У меня зеленый. И это точно ловкость. У меня растяжка стала лучше. Еще чуть-чуть – и на шпагат сяду. И, кажется, я стала чуть-чуть быстрее. – сказала Настя, – я сейчас резала овощи и заметила это.

– Отлично, спасибо, милая. Так вот. Я считаю, что нам надо как-то дать Лене и Ване убить своих первых противников, чтобы повысить их силы. Стоп-стоп, я вижу, что вам есть, что сказать. Но дайте закончить! Думаю, если мы повысим им уровень, то им будет гораздо легче выжить. А Лене, вероятно, легче родить. Поймите, это безопасность, их же безопасность.

– Муж, ты охренел? Я против таких экспериментов над нашим сыном!

– Как и я против экспериментов над моей женой!

– А меня спросить никто не хочет? – вмешалась Лена и осмотрела нас всех грозным взглядом, – Вы пока там скакали около забора, мне Настя все рассказала! И я сделаю это, слышите? Ради нашего сына, Дим, я должна это сделать. Согласна с Сашей.

– Но, милая… – Дима выглядел побитой собакой. – Это может быть опасно…

– Так сделайте так, чтобы это не было для меня опасно! Всё, хватит, не обсуждается!

Дима посмотрел на жену и махнул рукой. Я же повернулся к Насте.

– Даже не проси, Саша! – она все поняла по моему взгляду. – Я не подвергну нашего сына опасности! Ему еще пяти лет нет!

– Ванюш, ты же хочешь быть сильным, как папа и дядя?

– Да, хочу, пап! Я буду даже сильнее!

– Я тебе не позволю, Сахаров! – Настя уперла руки в бока и наклонила голову. – И думать не смей! Он еще совсем ребенок!

– Я уже взрослый!

– А ты не спорь! Мать лучше знает, что делать!

– Настюш, пожалуйста! – я подошел и обнял жену, прижал к себе. – Пусть не сегодня, не завтра. Но позже нам надо будет это сделать. У него должна быть возможность хотя бы убежать от опасности.

– Ладно. Ладно! Делай как знаешь. Но если, не дай Бог, он хотя бы порежет пальчик, слышишь, Сахаров, хотя бы пальчик, я тебя лично прибью! – Настя развернулась и вышла с кухни, оставив последнее слово за собой.

– Вот и хорошо, вот и договорились. Дим, пойдем. Я знаю, с чего нам начать работу. Самая слабая точка у нас – это ворота, на самом деле. Если по ним ударить с разбега, то их можно выбить с направляющих.

Мы с Димой обулись и вышли на улицу.

– И что ты планируешь с ними делать?

– О, все очень просто. Я их просто заварю. И мы наварим дополнительную арматуру на ворота и калитку, чтобы их было сложнее пробить. Для калитки еще наварим на столб ограничители, чтобы ее нельзя было выбить внутрь. Просто куски арматуры обрежем и сделаем. А потом уже начнем работать над остальным забором. За сегодня сделаем только ворота и калитку, остальное завтра.

– Хорошо. И не забудь – нам надо сделать рукоять для топора.

– Сделаем, Дим. Брусок двухметровый, разрежем вдоль, потом выберем лишнее, скруглим, зашлифуем и посадим топор на топорище. Нож будем крепить?

– Да, давай.

– Хорошо. Сделаем распил и стянем потом болтами через отверстия в рукояти ножа. Выйдет крепко. Ладушки, сегодня еще пару часов и поработаем и спать. Все равно я не смогу пока уснуть.

– А я бы, знаешь, смог!

– Терпи, казак, атаманом будешь. Дела сами не сделаются.

– Это точно, Саш, это точно.

Вторник, 17-е июня.

– Я, почему-то, себе этот процесс иначе представлял! – пожаловался Дима, обтачивая ножом уже опиленный брусок из дуба, чтобы он был удобен для хвата. – Например, что мы все лишнее снимем шлифмашинкой!

– Она мне самому нужна! – я как раз закончил с разметкой листа из нержавейки и начал резать лист. Листы были 1250 на 2500, потому себе под щит я решил отрезать полосу 1250 на 500, а потом срезать еще 250 и усилить место, где будет моя рука. Да и саморезы будут прочнее держаться в двух слоях металла.

– Это ради вот этого щита ты Настю напряг шить ремни из брезента и набивать тебе брезентовую же подушку?

– Верно. Смотри, я сейчас зажму пластины струбцинами и стяну их саморезами по металлу.

– Так у у тебя здесь металла четыре миллиметра, а саморезы тридцатые!

– Ну и пусть торчат наружу! Это же щит! Врагов встречать! Вот и напорются на шипы. Мне главное, чтобы саморезы выдержали. Потому что подушку и ремни я буду крепить ими же.

– И будет у тебя весь щит утыкан саморезами… Нет, идея-то годная. А ты его таскать вообще сможешь? Сколько он у тебя весит?

– Будет где-то одиннадцать кило. Потаскаю, нормально. Тем более я прикинул – если перехвачу топор поближе к середине рукояти, то и одной рукой смогу достаточно быстро орудовать. А то, что удар слабее станет – пофиг. У топора башка восемь фунтов. Если попаду острием – все равно мало не покажется. Зато буду танковать. А ты со своей алебурдой сзади. Классика же!

– Ага, и лучник на вышке. То есть на втором этаже. Слушай, ну пока звучит неплохо. А ты из этой нержавейки сможешь доспехи сделать?

– Сильно вряд ли. Нет, наголенники соображу. Наручи тоже, в принципе. Но они будут выглядеть совсем не так, как ты думаешь. А вот с кирасой придется повозиться. Шлем – сразу нет. Тут в чем проблема… У нас есть молот, наковальня и газовая горелка. Попробовать-то можно! Но это нержа, а она нихрена не куется. Мы просто угробим металл, он потрескается и будет ни на что не годен. Ну так что? У нас есть еще часа четыре. Могу попробовать сделать тебе броньку на ноги и руки.

– Если успеешь, то я только за!

– Тогда иди к Насте. Пусть замерит тебе обхват запястья и предплечья, вот здесь. – я показал место сантиметра на три от локтевого сгиба. – И подойди ко мне, я тебе длину замерю. Ага… двадцать четыре см. Так, а на ноге… Блин, присядь, чтобы я понял. Короче, сделаю тридцать три. Так о чем я – пусть Настя замерит тебе руку где я показал и икру, на щиколотке и на самом толстом месте. И мне нужны будут трапеции из брезента высотой двадцать пять и тридцать пять сантиметров, с дырками под шнуровку по боковым сторонам трапеций. Окей? И передавай девчонкам, что я включу на полчаса генератор – мне аккумы все зарядить надо. Пусть попользуются в свое удовольствие.

– Хорошо, понял, Дим.

– Иди давай. Я пока топорище тебе доделаю, раз уж аккумы на зарядке стоят.

Дима ушел, а я принялся обстругивать топорище. Вообще, оно было уже почти готово, но Дима не трогал верхнюю его часть по моей просьбе. Ее я должен был подогнать сам, так как проушина на топоре была очень уж здоровой – вроде по форме обычная лодочка, но сорок на семьдесят! Если напортачить, то топор не получится нормально расклинить, а на изготовление второй рукояти нам времени может и не хватить. Почему-то ни я, ни Дима не сомневались – в 17:18 нас снова ждут гости. Наконец, я закончил обтесывать рукоять и насадил топор. Только не сверху, а с нижней стороны рукояти. И принялся стучать верхушкой топорища по наковальне, загоняя топор на положенное ему место. Потом еще и молотком добавил. Остановился только тогда, когда топору до конца рукояти оставалось сантиметров десять, и он снимал стружку толщиной, наверное миллиметра два. Попробовал – сидел намертво.

– Отлично! Где там мой реноватор… – Я взял свою старенькую бошевскую жужжалку и пропилил паз под рукоять ножа над самим топором. Замерил, отметил места под болты и просверлил там сквозные отверстия. Вставил нож – он немного болтался. Да только это не беда. Три болта четвертого диаметра четко вошли на свое место и были затянуты двумя ключами. Попробовал – нож стоял, не шелохнувшись. А рукоятку Дима сам себе шлифанет.

– Она сделала их на швейной машинке, раз электричество было. Меня припахала кольца вставлять и забивать их молоточком. – помяни черта, он и явится. Мой брат как раз вернулся к этому моменту.

– Замечательно. А теперь бери листы наждачки, сначала двоечку, потом единичку и полируй свое топорище. Нежными круговыми движениями… избегай резких движений вверх-вниз, закручивай руку вокруг топорища и постепенно спускайся вниз… – и я с похабной улыбкой изобразил движения, которые брату надо повторить.

– Тьфу, изврат сраный!

– Какой я тебе изврат, дурень! Будешь сверху вниз дрочить – такую занозу посадишь, что охренеешь!

– А, да, понятно. – Дима даже как-то смутился.

А я приступил к разметке листа нержавейки. Прикинул размер трапеций, которые будут основой наручей и наголенников. Значит, нужны полосы на руку со сторонами два, двадцать четыре, три сантиметра… в количестве семи штук. Нужно оставить место под шнуровку и между самими пластинами, иначе не стяну. И на ноги… Так. Уже восемь пластин два – тридцать три – три сантиметра. Окей, погнали. Работа муторная, но почти через час, в итоге снова поставив все аккумуляторы на зарядку, я закончил. Теперь надо было просверлить с углах каждой пластины по отверстию сверлом-двойкой. На что я потратил еще почти час и полтора сверла. Хорошо хоть у меня их было два, потому что первое я успешно сточил. Аккумуляторы снова ушли на зарядку. Пожалуй, сегодня мы потратим гораздо больше бензина, чем стоило бы. Посмотрел на время – 14:43. Успеваю. И я начал притягивать пластины к брезентовой основе стальной проволокой, которую брал для обвязки арматуры. В итоге еще через час я закончил и с этим.

– Ну все, Дима, принимай обновку! Шнурки я тебе пока сделаю из обычной бельевой веревки, но ты, думаю, не обидишься. Настоящий пластинчатый доспех, не хухры-мухры!

– Нифига себе. Ты и правда смог это сделать. Откуда ты вообще знал, как это делается?

– А я и не знал. Видел как-то такие доспехи в фильме и решил повторить. Ну а дальше инженерный склад ума, смекалочка и все такое. Но больше не проси – это занимает много времени и мне теперь не хватает инструмента на что-то большее – сверла мелкие по металлу кончились.

– Все равно это очень круто!

– Только не смей на голую кожу носить – обязательно на одежду. Лучше плотную, а то сотрешь себе ноги и руки проволокой до крови, гарантирую.

– Учту. Еще раз спасибо!

– Пошли в дом. У нас осталось чуть больше часа. Мне самому тоже надо подготовиться. Ну и перекусить не помешало бы, лучше до подготовки.

– А я слышал, что есть перед боем – плохая идея.

– Дима, если кого-то из нас ранят в пузо, мы сдохнем и так, и эдак. И я предпочту помирать сытым.

***

После перекуса мы поднялись наверх, в гардеробную, где я доставал свои давным-давно заныканные вещи. Наколенники, налокотники, ботинки со стальными носами и тактические перчатки.

– Есть два шлема велосипедных. Возьмешь розовый? – обратился я к Диме.

– А че эт мне розовый? Давай мне голубой!

– Я так и знал братец, я так и знал. Держи голубой, он тебе очень подойдет.

– Ах ты гад…

– А теперь я покажу тебе фокус. Смотри, вот это журналы Чип за двенадцатый год.

– И нафига тебе это старье?

– Честно? Хранил на память. Но теперь они мне послужат. Показываю! Берем журнал, оборачиваем вокруг ноги. Берем скотч, мотаем. Раз-два-три, раз-два-три. Вуаля! Наголенник готов! Повторить дважды!

– То есть ты всегда мог сделать нам броню за две минуты, но потратил больше трех часов мне на наручи?

– Зато какие наручи! Да и мне интересно было их делать, знаешь ли!

– Дима, ты больной. Мы могли сделать что-то более полезное за это время.

– Ты такой скучный, младшОй. Быть дураком – это мой осознанный выбор. Помоги лучше мне приклеить журнал на руку. Ага, вот так. Мотай скотч! Хорошо. Теперь берем два журнала и прикладываем вот так на бока и пузо, один слева, другой справа. Мотай! А не, стой, держи скотч, я крутиться буду! Карусэл-карусэл, кто успэл, тот и сэл, прокатись на наша карусэл. Все, хорош. Теперь твоя очередь. Бери два журнала, держи на животе и крутись, я тебя обмотаю.

– Спасибо. Честно, ты все равно дурак.

– Журналов на все нужды не хватило бы. Осталась всего парочка. И вообще, почему ты считаешь, мне мне не интересна безопасность младшего брата? Шарф возьми! Вот этот, он плотный.

– Шарф-то нафига?! На улице тепло!

– Когда тебя зомбяк в шейку поцеловать захочет, спасибо скажешь. Мотай шарф, говорю!

– Ла-а-адно…

– И не пыхти. Тебе так не вечно скакать, потерпишь. Пошли вниз.

Мы спустились вниз, где нас ждали наша семья.

– Настюш, ты за главную. Береги сына, береги Лену. Занавесьте все шторы на первом этаже и закройте все двери, включая межкомнатные. Поднимитесь на второй этаж, а на лестницу скиньте компьютерные кресла и пуфики. Они помешают залезть наверх, как баррикада. Если кто полезет к дому – отстреливай из окон, ладно?

– Мы с тобой, вообще-то, одного уровня, муж. Так что не учи ученую!

– Ой, всё.

– Это моя фраза, вообще-то! Иди сюда, я тебя поцелую. – и Настя притянула меня за шею, впившись в губы поцелуем. – Возвращайся здоровым. Я за всем прослежу и вас прикрою.

– Спасибо, родная!

В это время Дима обнимался с Леной и шептал ей на ушко какие-то нежности. Я присел на колено перед сыном:

– Ванюш, ты уже почти взрослый, а потому я прошу тебя как взрослого – слушайся маму и выполняй её распоряжения. Как приказы в армии, понимаешь? Ты же играл с пацанами в войнушку?

– Да, пап.

– Вот и здесь так же. Мама будет твоим командиром, а ты солдатом, который выполняет ее приказы. Мама у нас сильная, у нее вон, видишь, арбалет даже есть. Договорились?

– Хорошо, пап! Я буду выполнять приказы!

– Ну иди ко мне, мой хороший! – Я обнял сына и потрепал его по голове. – Все, идите с мамой наверх. Настюш, закрой за нами дверь.

Полные решимости защитить семью и все, что нам дорого, мы втроем стояли перед воротами за пять минут до срока. Я, Дима и Сарделька. Этот мохнатый парень оказал нам хорошую услугу в прошлый раз, за что был вознагражден хорошим таким коровьим мослом с остатками мяса, который он весь день сегодня облизывал. И теперь, кажется, снова был готов к труду и обороне. Вот уже наступил момент икс… Прошла еще пара минут, а никакой активности перед воротами не было. Я уже было подумал, что сегодня определенно удачный день и драться нам не придется, но Сарделька зарычал и рванул назад, за дом. Мы с Димой побежали за ним. Он же, оббежав дом, понесся к задней стороне участка, где из-под забора вылез… волк. И нет, глаза меня явно не обманывали, потому что спустя пару секунд мой пес с разбегу врезался в него и с грохотом вмял в забор, после чего вцепился клыками ему в глотку и они покатились в сторону от подкопа. А из него же, тем временем, уже вылез следующий волк. И за ним лез другой.

– Эй, мир, Бог, система, Ктулху или еще какая хтоническая хрень! Мы так не договаривались!

Но ответа я получить не успел – мне пришлось подставлять щит под прыжок волка, который вылез из подкопа вторым.

Вот дерьмо!

Глава 6. Зубастая

Волк, летевший в меня, видимо, не ожидал того, что я с подшагом ударю ему навстречу щитом. Он вмазался в щит с громким "Бом!" и жалобно заскулил, когда шипы впились ему в морду и грудь. Он припал животом к земле, явно оглушенный. Но давать ему второго шанса я не собирался – за спиной семья. Топор взметнулся вверх и с замахом обрушился ему между лопаток. Раздался влажный хруст, я сделал еще один шаг и выдернул окровавленный топор из спины дергающего лапами волка. Не жилец, позвоночник в труху. Двигаясь навстречу следующему волку, я удивлялся своей же собственной кровожадности. Не то, чтобы я раньше боялся драк. Крепкое телосложение и рост выше среднего давали мне уйму преимуществ, которыми я не стеснялся пользоваться, потому чаще выходил победителем, чем проигрывал. Но калечить, а тем паче убивать? Раньше за мной такого не водилось… Но рефлексию пришлось быстро сворачивать – волк спереди был уже близко, второй заходил сбоку.

– Маваши! – Тот волк, который заходил мне сбоку, с удивленными глазами влетел в того, который напружинился передо мной, собираясь прыгнуть. Я повернул голову – Дима картинно медленно ставил ногу на место.

– Что? – он развел руками. – Я не удержался!

– Руби их, каратист хренов! – и, показывая пример, я рубанул сверху вниз одного из парочки ошарашенных волков. Кажется, того, в кого влетели. Тот, который выступил метательным снарядом, поднимался гораздо медленней. Но мне достался довольно ловкий противник – он отскочил, а затем сразу прыгнул на меня. Я как раз выдергивал топор из земли и смог довернуть оружие, ударив его обухом под челюсть, отчего он потерялся в пространстве. Сделав шаг назад и поймав потерявшего напор волка на щит, я сбросил его к своим ногам. А затем просто опустил щит как гильотину, навалившись на него всем весом. "Минус два!" – удовлетворенно подумал я, глядя на выпученные глаза волка и вывалившийся язык. После такого хруста шеи ему явно нездоровилось. В это время Дима лихо махнул свои топором и меня лишь чудом не забрызгало кровищей из шеи того волка, которого он раньше отправил в полёт.

– Ты ща все мои вещи будешь стирать, мясник чертов!

– Ты сам мне ее сделал!

Спорить было бессмысленно. Алебарда, и правда, была сделана мной. Но вот фонтанов крови я не предвидел точно – в моем понимании, мы должны были драться с зомби. А от них, кроме вони, никаких проблем! Мы были уже метрах в пяти от подкопа – и перед ним стояло четверо волков, а из ямы вылазил следующий. "Так, два за мной, один Димы, один на Сардельке" – считал я мысленно – "Сарделька!". Я с похолодевшим нутром глянул влево, но там все было в порядке – мой пес лихо трепал уже, кажется, придушенного волка. Во всяком случае, болтался он в пасти пиренея как старая тряпка.

– Вместе! Раз! – скомандовал я и мы синхронно сделали шаг навстречу четверке волков. Это послужило спусковым крючком – они рванули нам навстречу, расходясь веером и заходя с боков. Я повернулся полубоком к Диме, страхуя его с левой стороны и поднимая в правой руке топор. Первая блохастая скотина, что сунется ко мне, здорово огребет! В это время сзади послышался влажный хруст. Я кинул взгляд за плечо и увидел, как Дима вздымает алебарду, на наконечник которой грудью насадился волк. "Минус пять" – и в этот момент я как-то по наитию махнул щитом и заблокировал выпад одного из двух "своих" волков. Второй же проскочил низом и впился зубами мне в щиколотку. Дернул, пытаясь свалить, но у него не вышло – я крепко стоял на ногах, а моя сотня была явно больше сорока-сорока пяти у волка. "Хороший, все-таки, был журнал! Жаль, больше не печатают!" – подумал я, опуская топор на спину волка. Тот будто бы почуял неладное, но полностью уйти от удара не успел и я развалил ему бедро. Бедолага явно передумал участвовать в этом сомнительном аттракционе и попытался отскочить на трех лапах, но неудачно: там уже была Димина алебарда.

– Минус шесть, хорошо идем! – крикнул я и секущим ударом попытался достать одного из уже пяти волков, которые кружили вокруг нас. Тот отскочил назад.

– Это еще не конец! Их одиннадцать, а зомби было шесть! – ответил Дима, делая копейный выпад в сторону другого волка и таки задевая ему нос, отчего плешивый отскочил назад и, скуля, пытался достать до раны лапами. – И не было босса! В прошлой волне босс был! Где-то еще один!

– Дерьмо! Надо кончать с этими быстрее, иначе мы пропустим главного к дому. – я огляделся, но двенадцатого так и не заметил. Волки кружили вокруг нас, не давая выбраться выбраться из кольца и ожидая ошибки. Или ожидая своего вожака. Я чувствовал своей спиной спину брата и не сильно волновался по поводу происходящего – мы явно были сильнее этих блохастых санитаров леса. Но сейчас нам нужен был какой-то маневр, который помог бы сломить сопротивление зверей. И предоставил нам его никто иной, как Сарделька. Как метеор, очень злой белый метеор он влетел в тыл волков, сбив с лап одного из них и вцепившись в загривок другому. Видя, что первый из этих двух волков поднимается на лапы и собирается кинуться на моего пса, я крикнул брату: "Задержи!" и прыгнул сам навстречу этому волку, рубя топором прямо в воздухе. И я попал – мой топор вошел сверху вниз в поясницу волка, прибивая его к земле и вызывая душераздирающий скулёж. Я будто бы отчетливо расслышал в этом скулеже боль, страх и тоску по поводу скорой смерти. Но мне было не до сантиментов – пинком я отбросил подранка в сторону. На него у меня были отдельные планы.

– Сардель! Фу, брось! – и, о чудо, мой пёс, который выполнял только те команды, которые ему нравились, отпустил потрепанного волчару. Но только для того, чтобы я влепил ему обухом топора четко в лобешник, отправляя его в глубочайший нокаут. Волк растянулся на земле сломанной куклой. "Надеюсь, он не помер" – проскочила мысль и я повернулся к брату. У него все складывалось неплохо – еще один волк обзавелся незапланированной дыркой в голове, а оставшиеся двое пятились, поджав хвосты от грозного наступающего на них брата. "Фьють!" – и один из них обзаводится оперением в боку. Он закрутился, пытаясь достать то, что делало ему больно, но не смог. Сделав пару кругов вокруг своей оси, он упал и тяжело задышал. Видимо, попадание было весьма удачным. На последнего волка, обойдя нас, кинулся Сарделька. И, судя по тому положению, в котором быстро оказался волк, помощь моему псу не требовалась.

– Где еще один? – Дима закрутился, разглядывая двор. – Я его не вижу! А он должен быть! Все эти волки были слабыми, босса волны не было!

– Не факт, что это место подчиняется тем законам, которые ты сам придумал, братец. – Я устало выдохнул и упер топор в землю. Крикнул жене, которая вылезла из окон второго этажа на крышу веранды: – Настюш, спускайтесь, мне надо, чтобы Лена добила подранков! Всё, как мы договаривались!

– Хорошо! – ответила моя зая, и начала было поворачиваться к окну, но остановилась и резко закричала: – Сзади!!

Я начал разворот, подхватывая щит и отмахиваясь топором, но поздно: здоровенный волчара, раза в два больше предыдущих, ухватился зубами прямо за древко летящего топора и, мотнув башкой, вырвал у меня его из руки. А потом прыгнул на меня. Я успел подставить щит и он врезался в него, опрокинув меня и нависнув сверху. Его задние лапы рванули меня по ногам, грубо разодрав кожу на бедрах, а пасть клацнула перед самым моим носом. Напрягшись изо всех сил я скинул его щитом и он прокатился по земле. Брат уже был там и встречал его – алебарда оставила серьезную рану на его плече, снизив проворность этой громады.

– А разве такие здоровые волки бывают? – спросил Дима.

– Разве что в сказке, братец!

– Так а мы сейчас где?

Я поднялся и нагнулся за топором. Лицо было в вонючих слюнях, а по ляшкам стекала кровь, напитывая джинсы. "Да, бывало и получше…" – мелькнула мысль. Волчара пятился, на него заходили Дима с Сарделькой. А когда я присоединился к ним и мы начали втроем теснить его к дому, дело его стало труба. И по глазам волка я понимал, что он осознает это, вероятно, пытается найти выход. Но давать ему уйти я не планировал. "Фьють!" и грозный волк с глазами срущего чихуахуа и горестным воем закрутился на месте.

– Это было больно. – сказал Дима.

– И так унизительно. – поддержал его я.

– У-у-у. – присоединился и Сарделька.

– Да, мой лохматый друг, даже смотреть на это неприятно. – ответил я собаке.

– Господи, прямо под хвост, ничего святого у твоей жены… – добавил Дима.

А волк, меж тем, снова повернулся к нам и кинулся на меня, надеясь отомстить за унижение. Мало что так мотивирует, как стрела в заднице, видимо. Он прыгнул на меня и повис на щите, чтобы, когда через секунду раздался еще один звук: "Фьють!" сползти на него на землю и замереть. Из его затылка торчал болт, пущенный моей женой. А еще, судя по запаху и звукам, волк обосрался, чем очень расстроил собакена – раньше, кроме него, на участке больше никто не гадил. И расстроив меня – ведь ясно, кому это придется убирать…

– Опять Настя забрала все самое вкусное. – сделал замечание Дима.

– Ну и пусть. Она больше никого не убила, пусть забирает босса.

– А как же тот, со стрелой в боку?

– Болтом. И нет, он еще жив. Настя! Быстрее Лену сюда! – перешел я на крик.

– Бегу! – Настя и правда быстренько залезла обратно в окно, а из дома послышался грохот. Через минуту оттуда вышли Настя с Леной.

– Сына оставила в нашей спальне, там окна выходят на другую сторону.

– Молодец, Настюш. Лена, теперь тебе придется сделать кое-что неприятное. Мы оставили тебе троих. Сначала надо добить Настиного подранка – он того и гляди сам откинется. Ты сможешь?

– Да, смогу, Саш… дайте мне арбалет. Только зарядите.

– Хорошо. Настя?

– Да, делаю. – моя умница натянула тетиву арбалета, вложила болт и подала арбалет Лене. – Давай. В голову.

"Боньк!" и еще один волк испустил дух. Настя забрала арбалет, снова его снарядила и вернула Лене. Указала рукой на подранка, которому я перебил хребет – сейчас он пытался ползти в сторону забора. "Боньк!" – и этот волк тоже испустил дух.

– Отлично, остался после… – Меня прервал свет от шаров, поднявшихся в воздух от трупов волков и влившийся во всех нас, включая собакена. Единственное, что я успел – бросится на землю так, чтобы девчонки упали на меня. Лена упала попой мне на живот, изрядно смягчив себе падение и выбив мне весь воздух, а Настя смогла удержаться на ногах, склонившись вперед и уперев руки в колени. Этим она меня, кстати, изрядно удивила. Я бросил взгляд на Диму – тот валялся на боку и корчился. Скольких он сегодня прикончил? Четверых? А я, получается, троих. Тот волк от удара обухом все-таки скончался на месте. Это, значит, Дима получил сразу два уровня? То-то его так плющит. Так и запишем – резко уровни набирать нельзя. А Лена с Сарделькой взяли двоих каждый. И тоже получили по уровню. Значит, эти волки сильнее и их надо было меньше, чтобы накопить энергии на переход? Настя же как обычно – завалила одного босса и в шоколаде.

Настя очухалась раньше нас всех и помогла подняться Лене. После чего встал уже я. Собакен в это время уже лизал лицо Димону.

– Настюш, во второй раз как будто уже легче, что скажешь? – обратился я к жене.

– Действительно, легче, но сейчас бегом в дом за водой, Лене противопоказан такой стресс. И Диме хреново.

– Не помрут… Все, убежал!

Я смотался домой и притащил сразу два кувшина. Один выдал Диме, который уже немного соображал, что происходит вокруг и он выдул его до дна. Лена выпила только треть от второго и я попоил собаку, наливая воду в подставленную ладонь. Собственно, так он кувшин и допил. Я осмотрел свои раны – они, после повышения уровня, затянулись корочкой и больше не кровоточили. Воспаления видно не было. После себя я осмотрел собаку – у него были рваные раны на боку, видимо от когтей на лапах, но неглубокие и тоже затянувшиеся корочкой. Смертью это точно не грозило, а от чего-то серьезней его защитила густая шерсть. Пока мы приводили себя в порядок, волки начали испарятся, как и зомби. Но им для начала этого процесса потребовалось сильно больше времени. "Интересно, из-за чего? Из-за другой природы?" – думал я – "Или это для того, чтобы могли собрать с них что-то? Например, снять шкуру?". Я помотал головой. К черту, не до этого сейчас.

– Так, сейчас мы с Димой, так как мы в перчатках, ищем камни, которые могли выпасть из волков и собираем их в кучу. Потом распределим что кому нужно. Окей? Настюш, бери Лену и идите в дом. Сначала только умойтесь. Надо успокоить сына. Он у нас храбрый мальчик, но я хочу быть уверен в том, что с ним все будет в порядке. Он ведь слышал эти звуки наверняка. Вой, вопли, крики. Будь с ним, ладно?

– Ладно. Не волнуйся за него, я все сделаю как надо! – Настя приобняла Лену, закинула арбалет на плечо и пошагала к дому. – Болты соберите! Или, хотя бы, наконечники… Так, а это что?

Мы все повернулись. Настя пинала черный сверток, который лежал на месте помершего гигантского волка. Я подошел поближе и развернул его.

– Ба! Да это же шкура нашего знакомца! – я был удивлен. – Первый раз вижу, правда, чтобы шкура сразу выделанная и обработанная, да еще и сама с животного снималась.

– Это далеко на самый удивительный факт здесь. Ладно, шкуру тоже потом в дом занеси. Как никак, это мой трофей! – Настя махнула рукой и удалилась вместе с Леной. Мы же начали шарить по траве, собирая остальные ценности. В итоге, набрали пять камней. Два красных, один желтый, два зеленых. Перед заходом в дом я включил генератор и загнал пса на веранду – надо будет его отмыть перед тем, как самому мыться. Сегодняшний бой неслабо потрепал нашего лохматого друга, а так я хоть отчасти смогу привести его в порядок. Ну и, на всякий, замажу и ему, и себе раны зеленкой. Лишним оно не будет.

Пока девчонки, а следом и мы с Димой и Сарделькой отмывались, пока обрабатывали раны, уже наступил глубокий вечер. Время подкрадывалось к девяти часам, хоть на улице (как и всегда теперь) по прежнему по всю светило солнце. Удивительно было то, что при таком постоянном освещении мы все должны были уже тут зажариться. Или запечься, как в духовке. Но на улице было стабильно +23 градуса.

Мы сидели и набивали животы. Есть хотелось невыносимо, что, наверное, было связано с повышением уровней. Я хотел было напомнить про экономию продуктов и ограниченность средств, но плюнул и махнул рукой. С такими испытаниями мы даже картоху посадить не сможем, сдохнем раньше. Есть куча более важных дел. Например, нарисовалось еще одно – залить бетон по кругу под забором. А то у меня он раньше был залит только со стороны ворот, чтобы пес не копал, когда мы уходим гулять без него.

– Что ж. Настал еще один приятный момент – дележка трофеев! – я встал из-за стола и достал мешочек с камнями.

– Шкура моя! Я завалила здоровяка! – Тут же вскинулась моя жена.

– Погоди милая, речь не о шкуре. Хотя я бы ее отдал Диме, чтобы он себе спину прикрыл. Она, знаешь ли, довольно прочная и плохо рубится. Речь о камнях. Смотрите, что у нас есть – и я раскрыл мешочек, высыпая их на стол.

– Хрен с вами, забирайте шкуру. Мне желтый и красный. Я поняла, что быстро и часто заряжать арбалет мне все-таки тяжеловато. – Настя явно не собиралась терять позиций.

– Мне ничего не надо. Все равно я в доме сижу. – Лена выдала свою точку зрения.

– Хорошо. Дим, я предлагаю нам с тобой взять по зеленому, а желтый все-таки отдать Лене. Ей понадобится выносливость. Понимаешь? Может быть полезно для беременной. – предложил я.

– Согласен. Если возражений больше нет, то впитываем прямо сейчас, при всех. Чтобы, если что, сразу помочь друг другу.

И мы, не откладывая в долгий ящик, сжали камни в руках. Когда все закончилось, повздыхали, поохали, но я быстро вернул всех в конструктивное русло:

– Так, мальчишки и девчонки. Нужно нам сразу, всего и много, потому придется выбирать, что мы будем делать в первую очередь: улучшать стены, улучшать броню и оружие или заниматься припасами? Арматура не приварена, бетон не залит, картоха не посажена, завтра с утра надо идти все поливать снова и проверять теплицы. Из брони и оружия у нас только Дима нормально снаряжен, выходит. Кстати, как поножи и наручи?

– Хорошо, ты знаешь. Меня один волк в ногу цапнул – так я даже не почувствовал толком. Просто сбил его пяткой алебарды и все. И когда я первого пнул – я ж его наголенником и пнул. У него аж ребра хрустнули. В общем, еще раз тебе спасибо, брат! – Дима протянул мне руку и я ее с удовольствием пожал.

– Так что, в итоге? Голосовать будем? – снова вернулся я к вопросу.

– Муж, давай решим это за завтраком. Сейчас предлагаю отдохнуть.

Решение нас всех устроило и мы разошлись по своим комнатам. Я уложил сына спать, поговорил с ним перед сном, успокоил и прочитал сказу про храброго зайца. Когда он уснул, я пришел в нашу с женой спальню и увидел там то, чего точно не ожидал в эти дни – Настя лежала в одной ночнушке, эффектно закинув ногу на ногу и явно ждала меня.

– Это так неожиданно… Меня ждет десерт?

– Если ты будешь достаточно настойчив.

– О, я точно буду. В жизни не встречал женщины прекраснее тебя… – прошептал я и впился в её губы поцелуем. Мои ладони стали чашами для ее груди, а ее руки обхватили меня за шею.

– Скажи, – отстранилась она, – ты все еще любишь меня? После стольких лет?

– Всегда.

-–

Дорогие читатели!

Я дал себе слово обращаться к Вам только по делу. И вот, этот момент настал.

У меня есть идеи по развитию любой ветки сюжета. Пишите в комментарии, что бы вы хотели увидеть от героев:

1. Строительство укреплений

2. Работу над оружием и броней

3. Решение хозяйственных вопросов.

Тот вариант, который наберет больше голосов, будет воплощен в жизнь. Итог я подведу утром воскресенья, после чего написание книги продолжится.

Ну и как там говорят обычно? Подписывайтесь, ставьте лайк! :)

Глава 7. Пернатая

Я насвистывал веселую песенку и закидывал мешки с цементом в тачку. Настроение было прекрасным – как оказалось, для счастья мне нужно было не так уж много. Вчерашний день закончился для меня просто отлично, а я вспомнил, что в жизни есть много хорошего. Последние два дня вышли для меня, да и для всех нас, весьма напряжными. Я закинул четвертый мешок в тележку и бодренько покатил её к задней части участка. Это была уже не первая ходка, до этого я успел вывезти туда треть песка и щебня. И, кстати, совсем не устал. Хотя проснулся сегодня в шесть утра и фигачил уже три часа с перерывом на завтрак. Оказывается, прокачка весьма полезна для здоровья. Дима сейчас заканчивал полив сада и огорода и скоро должен был ко мне присоединиться. Я перекидал мешки в одну кучу и потянулся. Поясница не ныла, что только добавило мне настроения. Осталось принести арматуру и проволоку, что я и сделал за несколько "рейсов", таская сразу по десятку арматурин. К этому моменту как раз подтянулся Димон.

– Как полив? Успешно? – спросил я.

– Вполне. Вода в колодцах, кажется немного прибыла. На полкольца больше, чем мы оставили в прошлый раз. Так что, получается, все не так плохо.

– Ну и замечательно. Бери лопату и копай траншею. Между столбами, шириной в штык, глубиной в полметра.

– Опять работа? – спросил Дима и скорчил рожу.

– Нужно больше бетона…

– Готов вкалывать!

Мы поржали и приступили каждый к своей части работы. Я просовывал арматуру между профлистом и столбами забора, после чего на черновую приматывал ее проволокой, которую брал для обвязки арматуры в фундаменте. Длинна арматуры позволяла один пруток привязать сразу к трем столбам. Работа шла быстро, я добавлял два прутка в нижней части забора и один в верхней. Получается, что расстояние между опорами для профлиста сократилось до двадцати пяти сантиметров. А значит, просто так эту преграду уже не проковырять… Да и не каждый пролезет! Дима в этот момент показывал чудеса землеройных работ.

– Что, Димон, два солдата из стройбата заменяют экскаватор?

– А один матрос хреновый заменяет трактор новый!

– Ну-ка! А солдат из ПВО – заменяет хоть кого!

– Из спецназа один дух заменяет целых двух! И один морской наряд заменяет весь стройбат!

– От зараза! Бито!

Мы снова посмеялись и продолжили работу.

– Что, тоже вчера перепало?

– Да вы вообще не стеснялись шуметь! Ну мы и решили последовать вашему примеру. Все эти проблемы, напряги последних дней требовали выхода.

– А как же вы…?

– А мы аккуратно, на боку.

– Ха!

Через полчаса я закончил с креплением арматуры и взял вторую лопату, присоединившись к брату. В итоге мы за час прокопали всю траншею, выровняв края.

– Теперь смотри. Режем ОСБ, ставим с наружной стороны, подбиваем досками, чтобы она вровень с профилем стояла.

Еще час работы болгаркой с диском по дереву, молотками и шуруповертом – опалубка была готова. И мне определенно нравилось сейчас работать! Я не уставал, как раньше, мог брать больше и нести дальше. Потратив заряд последнего аккмулятора на болгарке, мы нарезали арматуру кусками по два метра и начали опускать ее вертикально в вырытую траншею, увязывая ее к поперечинам на заборе. В итоге, получили решетку из толстой арматуры с ячейкой примерно в двадцать пять-тридцать сантиметров и на высоту чуть меньше полутора метров от земли. Осталось проварить все соединения, залить бетон и больше не переживать за сохранность своих тылов. Главное, чтобы мне хватило двух пачек электродов, которые у меня валялись в бытовке уже года три. И надеяться, что они там не облупились от старости.

– Дим, смотри, сейчас с этой стороны тоже ставим опалубку, но поднимаем ее сантиметров на двадцать выше. Понимаешь, к чему я?

– Да, ты хочешь бетоном залить и нижний край профлиста. Чтобы крепче было.

– Верно. Но не только. Чем массивней бетонный якорь у забора, тем тяжелее его свернуть. После того, как мы закончим, я не уверен, что этот забор получилось бы снести легковушкой. Потребовался бы уже Камаз! Нам хватит материала на весь периметр, но после этого смесь у нас закончится.

– Что ж, в этом вопросе я доверюсь тебе.

– Дим, тогда сейчас план такой. До прибытия "гостей" у нас остается около четырех часов. Сейчас отдыхаем, кушаем, попробуй вздремнуть часок. Потом разминаемся и готовимся к встрече. А после нее отдыхаем час и продолжаем работу. Раз уж у нас вечный день, то график придется серьезно пересмотреть.

– Хорошо, что ты сам предложил. Я уже тоже об этом думал – нам надо встречать врагов полными сил, а не упаханными.

– Значит, ты согласен. Отлично. Бросай тут лопаты, пойдем на обед.

К этому моменту скоропортящиеся продукты у нас кончились. Хлеб подходил к концу и надо было заняться и им в том числе, но пока было не до того. Для каш, супов и рагу, и разных котлеток у нас ингредиентов было вдоволь, а значит, эти вопросы меня будут волновать потом.

Спустя еще три часа мы вышли из дома полностью снаряженные и готовые, как мне казалось, ко всем неожиданностям. Мои верные журналы закрывали мне руки и ноги, два оставшихся я примотал к своим плечам, дополнительно усилив свою защиту. На плечах Димы была шкура волка, перехваченная двумя ремнями. Выглядел он весьма колоритно, почти как настоящий варвар. Портили впечатление только журналы на животе и голубой велосипедный шлем. Но лучше быть смешным живым, чем серьезным мертвым, не правда ли? А шлем мы ему найдем. В конце концов, у меня уже были мысли по порче пары двухлитровых алюминиевых котелков, которые лежали у меня в походных вещах. Останавливало только то, что такие "шлемы" сильно лучше текущих не будут, а посуду хотелось бы сохранить.

На этот раз мы решили дожидаться неприятностей, стоя прямо посередине участка – отсюда мы могли охватить свои вниманием максимальную площадь. Плохо, что парковка с воротами оставались скрыты за домом, но тут мы надеялись на крепость усиленных ворот и на Сардельку, который с серьезным видом сидел рядом и прядал ушами. Как будто он тоже знал, что нас ждет. Так вышло, что в момент появления первого врага я смотрел в нужную сторону и потому успел среагировать быстро:

– Настя, в дом! Закройте все окна и скройтесь из виду! Это птицы!

Черные силуэты продолжали вылетать из тумана и только их пугающий размер не позволил мне сразу определить, что это за птица:

– Это вороны… Но почему они такие здоровые? У нас в лесу рядом с деревней жил один – так он был втрое меньше!

Птицы впечатляли своими размерами – крылья были в размахе больше двух метров, а массивные лапы с толстыми кривыми когтями несли нешуточную угрозу. Клювы тоже вовсе не стоило сбрасывать со счетов – я помнил, как читал где-то, что ворон, лакомясь падалью, способен пробивать черепа не очень крупных зверей. Судя по размеру этих – для них и человеческий череп преградой не будет.

Птицы, тем временем, вовсе не собирались сразу на нас бросаться. Закружили над нами, создав зловещий черный водоворот. И такое их поведение нешуточно напрягало, ведь ворон считался умнейшей птицей, а что могут выкинуть эти акселераты – вовсе являлось загадкой.

– Саш, смотри, самый верх!

– Вижу… – Я проследил взглядом за рукой брата и всмотрелся в того ворона, который летал в самом верху этого вороньего вихря. Эта тварь даже не внушала – она просто пугала. Размах крыльев там был точно за три метра, а тело было весьма массивным. По идее, такую тушу никакие крылья в воздухе удержать не должны были, но физику эта птичка в школе явно не учила, а потому могла на нее плевать.

– Я насчитал пятнадцать, включая тот бомбардировщик. – сказал мне брат.

– Да, похоже, ты прав. Ты думал, их будет восемнадцать или двенадцать?

– Восемнадцать. Прогрессия оказалось другой, но нам не сильно легче от этого. Что делать-то будем?

– Давай медленно к беседке. Сардель! Рядом… Кстати, а почему бомбардировщик?

– А ты представь, что будет, если эта птичка посрёт…

– Хы.

Мы встали спина к спине и медленно, приставным шагом двинулись под крышу. Надо было лишить птиц их естественного преимущества. Жуткое "КРА-А-А!" раздалось, когда до беседки нам оставалось пройти буквально пару метров.

– Ходу! – я подтолкнул брата и, выдав ускоряющего пенделя Сардельке, развернулся навстречу заходящей в пикирование стае, вскидывая свой щит. Честно, меня в тот момент взяла оторопь – они выглядели силой, которую мне было не сдержать. Но первый же вписавшийся в щит ворон вернул меня на землю. Да, удар был сильный. Но те же волки били гораздо сильнее. Я махнул топором и точно в кого-то попал, судя по недовольному карканью. В тот момент определить чей-то конкретный голос, да и слышать вообще было сложно – воронье подняло дикий гвалт после неудачи своего первого товарища. Я отбил еще пару пикирующих птиц, но, прежде чем я скрылся под спасительной крышей беседки одна из них зашла сбоку и впилась когтями мне в плечо. Вспышка боли пронзила голову, но еще до того, как я закричал, меня за шиворот втянули в беседку и сдернули с плеча птицу, за крыло кинув ее об пол. К ворону в тот же момент подскочил Сарделька, схватил птицу зубами и одним рывком головы свернул ей шею. Что-то теплое текло по шее, уже затекая за шиворот. Я прислонил руку, потом посмотрел на нее – это была кровь. Очевидно, моя.

– Саш… у тебя куска уха нет.

– Хреново, че. Надеюсь, жена не станет меня меньше любить…

– Только не трогай! – сказал Дима, видя, что я снова потянулся рукой к правому уху. – Не хватало еще заразу занести!

Руку я убрал. Птицы пока к нам не лезли – в беседку вход был только с одной стороны, с трех другие были решетчатые стены, прикрытые маскировочной сетью. "Для создания интимной обстановки", как говорила моя жена. В итоге, для атаки оставался открытым метровой ширины вход и где-то метр на полтора проемов над ограждениями с двух сторон от входа.

– Через крышу они не пройдут, там дюймовая доска на обрешетке плотно лежит. Стены сразу не расковыряют, так что пока мы в безопасности. – сказал я.

– Главное, чтобы они не переключились на дом!

Но этого, слава Богу, не произошло. Под очередное громкое: "КР-РА-А!" вороны пошли на прорыв. Когда в беседку, толкаясь и хлопая огромными крыльями, начали набиваться птицы, в ней резко стало тесно. Нас спасало сейчас только пара вещей: места для самих птиц было мало и они больше мешали друг другу, чем били нас и то, что не смотря на все свои размеры, они все еще оставались птицами. Они имели небольшой вес, а их скелеты были весьма хрупки и легко ломались под рабочими говнодавами. Я даже почти не пользовался топором, орудуя щитом и ногами. Рядом древком охаживал и точно так же топтал птиц Дима. А ближе к углу с качелями орудовал Сарделька. Птицы просто так сдаваться не собирались и, похоже, до потери пульса боялись своего огромного командира, потому что в атаку бросались с отчаянием самоубийцы. Они клевали, царапали нас, били крыльями по лицам, но реального урона наносили немного. Конец был немного предсказуем: спустя буквально пару минут все было кончено, живых птиц в беседке не осталось. Я выглянул из беседки:

– Ты видишь, где эта здоровая тварина?

– Нет. Видимо, он прямо над нами.

"КР-Р-Р-А-А-А-А!" – этот вопль был куда громче предыдущих. Зубы заныли, в ушах зазвенело, сузилось поле зрения. Это явно была какая-то версия звуковой атаки, которую использовал против нас этот летающий черт. Мы с Димой кривились, но стояли на месте. Слабым звеном оказался Сарделька – он заскулил, лег на пол и попытался накрыть морду лапами. Но потом все-таки не выдержал и выскочил из беседки.

– Стоять! Куда! Ко мне! – я дернулся за ним, но все-таки опоздал.

Гигантский ворон такой ошибки прощать был не намерен и воспользовался ей сполна. Он камнем рухнул на пса, прибив его к земле, а затем тяжело взмахнул своими крыльями, подняв небольшой ураган. И еще, еще раз, отрывая собаку от земли!

– Сарделька-а-а! – я попытался догнать, схватить хотя бы за лапы, чтобы выдернуть его из когтей, но тщетно. Ворон за несколько махов крыльями поднялся уже на высоту метров пяти. "Фьють!" – в боку у ворона возникло красное оперение и его крыло подломилось прямо во время взмаха. Черная тварь, выполнив одновременно вираж и полубочку, с мерзким хрустом воткнулась прямо в металлические ступеньки крыльца, наверняка их помяв… и все еще держа в лапах собаку. Своей тушей ворон смягчил падение пса, но это явно не могло пройти без последствий. Подбежав к дохлому ворону, я вставил рукоятку топора между когтей и разжал их, вытащив Сардельку из этих слишком тесных объятий. Собаке здорово досталось – глубокие раны на крупе и лопатках кровоточили, а передние лапы, кажется, были сломаны или вывихнуты, потому как неестественно болтались. В собачьей анатомии я был не силен и не мог сказать точно. Пес поднял голову и лизнул мне руку. В этот момент ко мне подбежал Дима и я обратился к нему:

– Надо проверить всех, остались недобитки. Мохнатый плох, вряд ли он долго протянет. Наша единственная надежда – это камни выносливости. – я положил руку на голову собаке, – Держись, парень.

Встав, я направился в сторону побоища, чтобы проверить каждую птицу. Из-за беседки раздался голос Димы:

– Нашел. Тут один со сломанным крылом!

– Вероятно, тот, которого я первым задел. Кончай ег…

– Дядь Дима, нет! – мой сын выбежал из дома и устремился к ворону. – Не надо, он не хотел! Он будет другом!

– Стоять! – я заступил сыну дорогу, но тот с неожиданной ловкостью проскочил у меня под рукой, упав на колени проскользив ими по земле.

Я развернулся за ним, но тот уже стоял возле ворона, не давая Диме его прикончить.

– Ваня! Немедленно отойди от него, он опасен!

– Ваня!!! – донесся испуганный визг со второго этажа. Потом этот визг стал удаляться. Видимо, жена побежала по лестнице. – Ваня-я…

– Сын, уйди, ты не понимаешь, что он может с тобой сделать!

– Нет, это ты не понимаешь! Он – друг! – и мой мальчик положил руку на голову птице, которая казалось больше него самого. В этот момент вороны начали испаряться, и из них вылетели шары света. – И он останется с нами.

Жену светящийся шар настиг в прыжке, когда она бежала в сторону сына, заставив покатиться по траве. Я припал на колено и с натугой задышал носом – тварей мы наколотили изрядно, из которых половина точно приходилась на мою долю. А значит, сейчас я переживал двойное повышение. На удивление, даже двойное проходило гораздо легче самого первого. Видимо, привыкаю. Организм перестраивается, приспосабливается. Мелкие порезы и раны на ногам и руках прямо на глазах закрывались коркой, а ухо перестало саднить.

– Ищем камни! Жена, займись сыном! И я еще спрошу с тебя, какого хрена он оказался на улице, когда ты должна была за ним следить! И отгони от него эту сраную птицу!

– Он не сраный! Это Черныш! – сразу вскинулся Ваня.

– Да хоть опарыш, потом поговорим!

Я забежал в беседку и, упав на четвереньки, чтобы ничего не пропустить, начал водить руками по полу. В полумраке беседки полагаться только на зрение не стоило. Через минуту я распрямился и забрал камни у Димы. У него было четыре, у меня два.

– Черт, желтых только два! Может не хватить! – Я был взвинчен.

– Гиганта смотрел?

– Точно, нет! Бежим!

Мы за пять секунд преодолели расстояние до крыльца и увидели, что на месте дохлого ворона лежит совсем другой камень. Он был крупнее, сантиметра полтора-два в диаметре, и розового цвета. Я схватил этот камень.

– Саш, погоди, ты что собираешься делать?

– Ты понял, что, не мешай!

– Но мы не знаем, какой эффект камень дает! И разве он не получил уровень?

– Этого недостаточно! Посмотри на него, он умирает! Хуже уже не будет! – с этими словами я вложил камень в пасть Сардельке и сжал ее руками. Свет начал распространятся по его телу.

Глава 8. Землеройная

Свет распространился по телу собаки и впитался в раны. Прямо на глазах дырки от когтей стали наполняться плотью, а кровь будто бы впитываться в шерсть и кожу. Лапы встали на место и пес сразу начал ими дергать, похоже, проверяя их работоспособность. Бока его перестали резко и судорожно подниматься, дыхание выровнялось, глаза, до этого мутные, очистились. И, в конце, на ранах наросла новая шерсть. Сарделька дернулся, вскочил на лапы с дикими глазами и кинулся к миске, принявшись ее вылизывать. Только еды там не осталось совсем. Посмотрев на это, я улыбнулся – мохнатый явно не собирался умирать. Разве что от голода. Я сходил в дом и вынес ему из холодильника целую кастрюлю сваренного сегодня утром женой хрючева – оно даже еще было теплым. Накладывать в миску из кастрюли не стал – просто поставил ее на землю и снял крышку. Морда собаки оказалась там моментально, послышалось жадное чавканье.

– Не дай Бог так оголодать! – подошел ко мне брат. – Видимо, лечение не проходит даром. Но ты же понимаешь, что нам теперь нужно как можно больше таких камней? И не только на случай ранения. Даже не столько на случай ранения.

– Естественно, понимаю. Мы добудем твоей жене парочку таких камней до родов, не волнуйся.

– Я не волнуюсь. Знал, что ты не откажешь. Кстати! Это уже становится традицией.

– Что именно?

– Твоя Настя снова завалила самого толстого в одно лицо! Мне, знаешь ли, уже становится немного обидно… Мы, типа, команда поддержки. Как она вообще умудряется так метко стрелять?

– А, ты не знал? Она в юности биатлоном занималась. И потом еще была чемпионкой области по спортивной стрельбе.

– Ничоси. А как же соревнования, олимпиады и все такое? Ну, я про то, что раз она была чемпионкой области, то там же и до сборной недалеко?

– А ей и было недалеко – она в школу олимпийского резерва ходила, все шло к тому. Потом родители переехали, колледж, новые соблазны… короче, ситуация тебе знакома. Помнишь хоть, как звали ту, из-за которой тебя с "Кубка Черноземья" сняли?

– Света. – буркнул брат.

– Она тебе хоть дала?

– Нет. – дернул уголком рта брат, – Мы тогда только накурились и нас спалил тренер команды из Тамбова по дыму из форточки.

– Мда. – я покачал головой, вспоминая события двенадцатилетней давности, – Ладно, проехали.

Я глянул на Сардельку – он продолжал рубать из кастрюли. И, кажется, сожрал уже треть. По идее, мне надо было его остановить, ведь за раз сожрать целую кастрюлю, шесть кило – это не шутки, тут и помереть можно, но что-то меня остановило. Я махнул рукой и отправился в дом – видит Бог, нам было что обсудить сегодня. Но, подходя к крыльцу дома, я заметил как что-то блеснуло под ступенькой. Я наклонился, пошарил рукой и вытащил какой-то довольно крупный кулон с черным камнем в оправе из серебристого металла. Камень был необычным – из центра расходились концентрические белые круги, делая его похожим на какой-то зловещий глаз.

– Оникс. – сказал подошедший брат, – Редкий рисунок.

– А?

– Черный оникс с таким рисунком, говорю, довольно редок. Красивая вещица. Но, на мой взгляд, мрачновато.

– Нашел под крыльцом. И зуб даю, такого у нас в доме не было.

– Так это лут? Трофей с ворона? Амулет? Саш, ты понимаешь, что он может обладать какими-то особыми свойствами?

– Пока ты не сказал, я об этом не думал. Какая-то посредственная бижутерия.

– Ну не скажи. Такой крупный и правильной формы камешек, с таким рисунком и в искусной серебряной оправе тебе обошелся бы тысяч в сорок. – я остро взглянул на брата и он немного смутился. – Что? Лена хотела себе украшение с ониксом, вот я и изучал рынок. А потом другой астролог сказал, что весам он не подходит, она и расхотела…

– Пфф! Не знаю, как ты, а я больше думаю сейчас о еде. Бери пример с собакена – он уже больше половины там захавал, похоже.

– Я тоже обратил внимание. Видимо, побочный эффект от лечения. Большой расход веществ на регенерацию.

Мы зашли в дом. В коридоре стоял мой сын и смотрел на меня исподлобья. Я присел перед ним на корточки и сказал:

– Ваня, сейчас мы идем умываться, мыть руки и кушать. После ужина поговорим о твоем поведении и о том, что ты нарушил мамин приказ. Понял?

– Да. – сказал сын через губу, развернулся и ушел на кухню. Я нахмурился, но говорить ничего не стал.

Через полчаса, отмывшись, мы сели за стол. Прежде, чем мы приступили к трапезе, я вывалил на стол наш улов – два желтых, один зеленый и три синих камня.

– О! – оживилась Настя. – Таких мы еще не видели!

– Есть основание полагать, – ответил брат. – Что они отвечают за интеллект. Или мудрость. Или дух. Что-то такое. Очень уже похожие ассоциации возникают, когда смотрю на них.

– В таком случае предлагаю их всех тебе и отдать – подмигнула ему Настюха. – Лишним не будет!

– Нет, считаю, что распределить их стоит равн… А-а-а. – дошло до брата. – Засчитано, засчитано.

– А можно мне? И вот это. – сказал мой сын, указывая на кулон. – Черныш говорит, мне это нужно.

– Зачем это тебе? – начал я. – Стоп, что? Говорит?

– Нет, он не говорит. Он не умеет, он же птица. Он показывает! – Ваня указал на свою голову. – Картинки. Вот здесь.

– Елки-палки, лес густой, ходит Ванька с ебанцой…

– Не матерись при сыне, Сахаров! Прибью!

– Да я что, я ничего. Че там обычно детям сейчас ставят? СДВГ? Тут покруче будет, ага.

– Я тебя точно прибью, придурок! Выйди!

Я спорить не стал и вышел на веранду. Покопался в шкафчике и достал металлическую пачку сигарет. Вообще, не курю, но сейчас почему-то захотелось. Дима вышел ко мне.

– Что это у тебя?

– Сенатор. – Я посмотрел на пачку. – Валяется уже год с лишним. Егор, помнишь его? Так вот, заезжал как-то и оставил. Будешь?

– А давай.

Мы закурили. Я думал про сложившуюся ситуацию. До последнего надеялся, что сына это не затронет, но, видимо, у этого гребаного места были свои планы.

– Ты, Саш, с сыном полегче. Там сейчас Настя с Леной с ним общаются – не все там так просто. Его будто вело что-то. Так что ты на сына не ругайся. И на жену тоже – они у тебя славные.

– Не буду. Это у меня нервы уже шалят. Я понимаю, что они, вроде, и не виноваты. Оба хотели как лучше. Жена, вон, собаку спасла. Поднимись этот ворон повыше – и все, помер бы Сардель. А он мне за последние дни как-то ближе стал. Я раньше на него ругаться мог, если он сгрызет чего или попортит. А теперь уже и не хочется. Ну сгрызет, ну и хрен с ним. Все затраты на себя он уже окупил стократно. Да в первый же день окупил, когда показал себя настоящим охранником.

– Он с нами стоял, дрался. Такое людей сближает, почему с собаками это не должно работать? Тем более он действительно крутой парень.

– Пойдемте. – открылась дверь в дом и оттуда на меня глянула Настя. – Успокоился?

– Да. Пойдем. – сказал я и прошел на кухню.

– В общем, так, муж. У Вани и той птицы, что сейчас у нас крыше сидит, есть связь. И она его будет слушаться, вреда не нанесет.

– Пусть только попробует! – рыкнул я.

– Тсс! До конца дослушай! – чуть повысила голос Настя. – Мы пока не всё знаем, но вот этот амулет должен помочь Ване с этой птицей общаться. И, вроде как, они вдвоем будут становиться сильнее. По поводу синих камней – это должно усилить их связь. Ну или как-то положительно повлиять, тут Ваня не смог много рассказать. Поэтому сейчас я уже согласна дать ему камни для усиления. Как-то так.

– Хорошо, дадим. Тем более, это более мягкий вариант, чем с добиванием врагов. Но мы дадим ему все камни по очереди, ясно? Я хочу повысить его шансы в любой ситуации. Погоди! – махнул я рукой, видя, что жена что-то мне возразить. – Давать будем по очереди. И начнем прямо сейчас. Сынок, подойди ко мне.

Ваня приблизился ко мне, я приобнял его за плечи и другой рукой указал на желтый камень:

– Вот, возьми сначала его и крепко сожми в кулаке. Ты почувствуешь тепло, тебе даже может быть горячо, но так надо, все хорошо. Просто потерпи немного и сможешь бегать и играть намного дольше.

Сын кивнул с серьезным видом и, протянув руку, сжал камень. Когда он впитался в него, я придержал сына, но тот, что удивительно, и сам бы устоял на ногах. Возможно, для детей это проходит легче? Ведь они и так растут.

– Пап, все хорошо. Я могу еще.

– Давай мы не будем рисковать. Следующий мама тебе даст через полчаса. – я глянул на Настю и та кивнула в ответ. – А потом через полчаса еще. Она сама тебе скажет, когда можно, хорошо?

– Ладно. Я могу пока пойти поиграть с Чернышом?

– Лучше пока не надо. Побудь дома, с мамой и тетей Леной. Договорились?

Сын кивнул, а мы с Димой поднялись и вышли из дома.

– Ну что, включаем генератор и месим бетон?

– Нет, Дим. Теперь у нас изменились приоритеты. Мы будем делать решетки на окна.

– Опа-на! Не, я понял, почему. Но как ты их крепить будешь?

– У меня есть пара килограмм сто двадцатых гвоздей. Будем забивать и загибать, прижимая решетки. Все, берем арматуру и режем. Нам нужно порезать по сто тридцать сантиметров на восемь окон.

– А сколько резать-то? В штуках?

– Дай прикинуть… нам надо по одиннадцать на каждое окно, чтобы сделать каркас и к нему приварить поперечины с достаточной частотой, чтобы никакая падла не пролезла. Восемьдесят восемь… Плюс отходы. Короче, берем двадцать две арматурины и режем. Знаешь, что мне сейчас нравится?

– И что же?

– То, что дисков на болгарку я взял столько, что мы можем арматуру хоть вдоль резать.

– А мне знаешь что?

– И что же?

– Кредит платить не надо…

– Ха-ха-ха!

И мы начали пилить. Посадили снова все четыре аккумулятора, но сделали это, потратив два с лишним часа. Осталась куча обрезков, и у меня уже были мысли, как я их потом использую.

– Дим, теперь смотри – выкладываем прям на плитке решетку, стыкуем и варим. И надо делать это быстро. Когда я первую прихватываю, ты выкладывай следующую. Потом я первую переворачиваю и провариваю с другой стороны уже нормально. Шлак не отбиваем, не зачищаем. У нас нет на это времени, бензин надо экономить. Но в первую очередь – время. Чем быстрее мы получим результат – тем лучше. Понял?