Читать онлайн Квантовая любовь

Mike Chen

A QUANTUM LOVE STORY

Copyright © 2024 by Mike Chen

All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form.

This edition is published by arrangement with Harlequin Enterprises ULC.

This is a work of fiction. Names, characters, places and incidents are either the product of the author’s imagination or are used fictitiously, and any resemblance to actual persons, living or dead, business establishments, events or locales is entirely coincidental.

Перевод с английского Елены Гедж

© Е. Гедж, перевод, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство АЗБУКА», 2025 Издательство Азбука®

Тем, кто прошел через это

Глава 1

Картера Чо не интересовали научные опыты. Наверное, потому он и бросил учебу на факультете квантовой механики. Вот кулинарные эксперименты – совсем другое дело: удовольствие получаешь от одного только процесса. А все эти гипотезы, переменные, бесконечные поиски чего-то там… морока!

Однако на сей раз, кажется, без научного исследования было не обойтись.

В четверг утром, стоя у пешеходного перехода напротив огромного здания ускорительного комплекса, Картер не сомневался, что выбора нет. Только опытным путем можно постичь смысл происходящего. А если повезет, то и вырваться из весьма странных обстоятельств, в которых он оказался.

Поглядывая на часы в телефоне, Картер дожидался нужного момента. Он знал, что в 08:22 на светофоре загорится зеленый и все вокруг придет в движение. Действия окружающих, как волны, последуют одно за другим. Пешеход справа шагнет с тротуара первым. Мужчина, стоящий сзади, задержится на четыре секунды, уткнувшись в телефон. Женщина рядом сердито фыркнет и, обойдя его, выскочит на дорогу. Пробежит шесть шагов, но зацепится за что-то каблуком, прольет кофе. Картеру вспомнилось, как тогда, в первый раз, он вовремя заметил это и успел отскочить, чтобы не быть облитым.

Теперь он держал список этих действий перед собой. В простом старомодном блокноте они были изложены в четкой последовательности и со всей точностью, на какую была способна фотографическая память Картера.

Он знал, что научные эксперименты всегда дают результат, однако с трудом представлял, каким этот результат должен быть, да и вообще саму цель. Ему было ясно одно: он попал в петлю времени. Начиналась петля с его пробуждения в понедельник утром, а заканчивалась мощным взрывом в здании «Хоук».

На тот момент, в две тысячи девяносто четвертом году, «Хоук» был крупнейшим и самым передовым в мире ускорительным комплексом. Большинство проектов держалось под строжайшим секретом. Трудно было поверить, что это чудо техники может вдруг взлететь на воздух.

Но Картер точно знал, когда это случится. В тот первый четверг, в 12:42, он находился там, в наблюдательной кабине ускорителя – в самом центре взрыва.

И вот опять наступил четверг. До полудня оставалось несколько часов.

Переживая одни и те же события первые шесть раз, Картер старался выстроить в уме наиболее подробную картину. В конце дня записывал все до малейших деталей, чтобы закрепить в памяти (этот мнемонический прием он освоил еще в детстве). Когда петля начиналась снова, память уже безо всяких записей подсказывала следующий шаг. В этот раз Картер решил поступить наоборот: заранее выписать все шаги по порядку и проверить, пойдут ли события именно в такой последовательности. Правда, что делать потом, он не знал.

В детстве родители часто ругали его за беспечность и нежелание думать о будущем. Чего только стоили их попытки обучить сына программированию! Кодить Картер не желал. Впрочем, в подростковом возрасте недолго развлекался хакерством.

«Ну что, доигрался? – звучал в голове строгий родительский голос. – Посмотри на себя! Кто ты теперь? Простой техник, мальчик на побегушках, гайковерт!..»

На их поздравление с днем рождения он не ответил. Уже в который раз переживая повторяющийся сценарий, так и не удосужился им позвонить.

«Нельзя отклоняться от изначальной траектории событий», – уверял он себя, но в душе знал, что это лишь отговорки.

Звонить родителям попросту не хотелось – даже если предположить отсутствие каких бы то ни было последствий в пределах временно́й петли.

Картер еще раз проверил телефон: до зеленого света пять секунд. Он впился глазами в блокнот. Светофор переключился – и все началось снова. Шагнул на дорогу пешеход справа, чуть задержался стоящий сзади мужчина, рядом сердито фыркнула женщина. Картер не отрывался от записей, мысленно отмечая происходящие действия. Женщина буркнула: «Тьфу ты!» – и Картер тут же вильнул в сторону. Он скользил глазами по списку от одного пункта к другому. Голову не поднимал – шел вслепую, инстинктивно, по памяти. Отступил в сторону, пропустив катившего мимо велосипедиста. Сбавил шаг, чтобы пристроиться в очередь у главного входа в комплекс.

Кто-то кашлянул. Для Картера это служило сигналом остановиться и подождать тринадцать секунд – время, чтобы пробежать глазами дальше по списку: «Посетителям на регистрации выдают мобильные устройства для общения с Дэвидом. Охранник сообщает о прибытии делегации из проекта „Релив“. Какой-то ученый спрашивает, когда прилетает самолет доктора Беккета».

Миновав охрану, Картер направился через вход для сотрудников в холл, а оттуда – в главный коридор, который расходился в трех направлениях. Здесь он встал и, прислонясь к стене, начал ждать. Следующий пункт – так, ничего особенного, звук торопливых шагов посетителя, идущего справа налево. Картер перечитал в блокноте слова виртуального ассистента Дэвида, которые должны вот-вот прозвучать.

– Ваша встреча начинается через две минуты, – раздался из мобильного устройства визитера знакомый металлический голос с британским акцентом. – Вы опаздываете. Попросить, чтобы вас подождали?

– Спасибо, не стоит. Я поспешу.

Картер шевелил губами, беззвучно проговаривая слова вместе с мужчиной. Голоса удалялись. Все еще прислушиваясь, он опустил руку с блокнотом и задумался. События шли по плану. Одно за другим они разыгрывались на его глазах с какой-то дикой, почти зловещей точностью. И хотя верующим Картер себя не считал, в голову закралась мысль о чистилище…

Попав в петлю времени, он поначалу не верил в происходящее. Когда петля проделала несколько повторов, его разобрало любопытство. На какое-то время игра даже увлекла его. Ну а теперь? Наверное, цель эксперимента заключалась в том, чтобы проверить, какие ощущения испытываешь, когда тебе заранее в точности известны все действия окружающих. Картеру было уже не любопытно и не смешно. Ему стало жутко.

Ничего нового. Ничего неожиданного. Все предсказуемо.

Тяжело вздохнув, он откинул со лба волнистые черные волосы. Ну хоть бы что-нибудь пошло не так! Пусть человек появится не справа, а слева. Или цветок в горшке, чудом ожив, исподтишка укусит за палец. Или рояль рухнет с неба на ногу. Да что угодно, лишь бы этому настал конец.

Прошло десять минут, а он все стоял, не в силах двинуться с места. Ему бы выйти погулять, привести мысли в порядок, но неумолимая определенность будущего сковала по рукам и ногам. Эта задержка неожиданно повлияла на ход событий.

Каждый раз, переживая события заново, Картер следовал изначальному плану: шел к наблюдательной кабине. Туда, где в первый раз попал под мощнейший выброс энергии, когда ускоритель взорвался. Конечно, единственное, что он менял, – это свое положение в тот финальный момент. Хотел внимательно рассмотреть, где именно луч ударяет в пол. Даже зарисовал по памяти схему панелей. Правда, что делать с рисунком дальше, не знал. Наверное, пытался отыскать в происходящем какой-нибудь смысл.

А в этот раз, задумавшись, Картер почувствовал тяжесть. Она накрыла его, не давая пошевелиться. Он задержался в коридоре дольше обычного. Тогда его осенило: произошло отклонение от траектории событий. И ничего ужасного не случилось.

Черт возьми, а если захотеть, чтобы случилось ужасное, – просто так, интереса ради? Может, отклониться еще дальше? Или вообще развернуться на сто восемьдесят градусов?

Обычно из коридора он шел направо и, отметившись у дежурного, брал тележку с инструментами, чтобы приступить к выполнению служебных обязанностей. Но теперь внутри засело острое, почти незнакомое ему чувство упрямства. Нет! Он повернет налево. И к дежурному подходить не станет. А пойдет лучше…

Картер шарил глазами вокруг себя, отыскивая, куда бы пойти и что бы сделать такого, наперекор всему… Ага, нашел!

Ноги понесли его сами собой. Шаги отдавались ликующим эхом. Лавируя среди людей, занятых работой или слоняющихся без дела, он едва не подпрыгивал от счастья, пока не оказался у входа в кафетерий комплекса.

Картер решительно шагнул к прилавку, манящему ароматом свежей выпечки.

– Мне булочку с миндальной начинкой. Или нет, лучше с яблочной. А вообще, подождите…

Не скрывая радости, Картер широко улыбнулся растерянному продавцу.

– Дайте и то и другое. А еще круассан. И банановый хлеб с орехами. Ну, и булочку с клюквой. И черничный кекс.

Кондитерские щипчики ловко укладывали продукты в отдельные бумажные кульки.

– Вам еще что-нибудь?

Пересчитав товар, продавец сложил все в большой пакет.

Картер ткнул пальцем в стеклянную витрину, где лежало последнее, что осталось из богатого ассортимента корпоративной столовой:

– Да! Пончик с глазурью.

Он шел по коридору спокойным шагом, держа блокнот под мышкой, и откусывал от каждой булочки поочередно. Жевал не спеша, стараясь распробовать вкусовые оттенки тающей во рту сдобы. Несмотря на свою любовь к еде, Картер умел сдерживать аппетит: родители с детства приучили следить за здоровьем. Но теперь он дал себе волю: ведь последствий быть не могло.

Он шел по коридору с закрытыми глазами, смакуя сладко-соленые нотки миндального круассана. И вдруг на кого-то наткнулся. Его обдало теплой жидкостью.

– Ой, простите!

Перед ним стояла девушка с темными, стриженными под каре волосами. В руке она держала стаканчик, из которого разлился кофе, едва не запачкав манжету ее серого пиджака. Карие глаза девушки встретились с глазами Картера и беспокойно оглядели его.

– Ну и растяпа же я.

Она достала из сумочки салфетку и принялась энергично тереть растущее пятно на комбинезоне Картера.

Оглянувшись на группу, которая уходила в направлении главного конференц-зала, девушка крикнула:

– Я вас догоню!

«Ну вот, все-таки облили», – подумал про себя Картер, а вслух сказал:

– Да не беспокойтесь вы. Ничего страшного. Это я сам… Смотреть надо было, куда иду.

– Ну что вы! – нахмурилась девушка и закусила губу.

Их глаза снова встретились.

– Нет, правда. Подумаешь, пятно… На то и спецодежда, чтобы пачкаться.

Ее лицо вдруг озарилось улыбкой – такой, при виде которой радуется глаз.

Она посмотрела на уходящую группу, затем на свой стаканчик.

– Эх, весь кофе пролила. Не знаете, где можно еще налить?

– А вам куда – в главный конференц-зал?

– Да. Уже неделю там заседаем.

«Неделю!» – подумал Картер.

Сколько раз, проживая знакомую цепочку событий, он читал график визитов, просматривал имена посетителей. Но девушку эту видит впервые, да и то лишь потому, что решил отступить от сценария. Ну и дела!

– Сегодня нам наконец покажут наблюдательную кабину. Вот только кофеином запастись не мешало бы, – кивнула девушка на опустевший стаканчик.

– Кафетерий там, – махнул рукой Картер куда-то за спину. – Далековато возвращаться.

– Вот ведь… – снова нахмурилась девушка.

Казалось, ее тревожило нечто большее, чем пролитый кофе.

– Времени уже нет, пойду к своим.

Времени нет! Картер чуть не расхохотался.

– Пончик хотите? – предложил он, протянув ей пакет.

Девушка заглянула внутрь пакета, и лицо ее снова просияло.

– Пончики, вообще-то, не люблю. Но вот эти, с глазурью… Просто и вкусно.

Она смяла обертку, выталкивая пончик наружу, и спросила:

– Вам не жалко? Это ведь я виновата, кофе на вас пролила.

– Да что вы…

Их взгляды встретились, и он замялся.

– Это моя вина. Я на вас наскочил.

– Ну, я пойду, – сказала она и откусила от пончика. – Может, кофе еще бесплатно нальют. Спасибо за угощение.

Он согласно кивнул. В голове замелькали события следующих часов, неумолимо ведущие к хаотичной, жестокой перезагрузке. Картеру вдруг захотелось сказать что-нибудь вслед незнакомке. Мимолетный флирт был совсем не в его характере. Но какое значение имеют привычки, когда все вокруг скоро взлетит на воздух?

– Меня зовут Картер! – воскликнул он. – Парень, разносящий пончики.

Она обернулась. Ее взгляд заметался от пола к потолку, скользнул даже по сумке на плече, прежде чем их глаза снова встретились.

– Мариана, – отсалютовала она недоеденным пончиком. – Девушка, ищущая кофе. – И, закусив губу, вдруг таинственно покосилась по сторонам. – Хотите, скажу кое-что?

– О пончиках? Я весь внимание.

В ответ у нее вырвался смешок, но глаза отнюдь не смеялись.

– Мы с делегацией здесь на экскурсии. Сегодня мой последний рабочий день. Коллеги еще не знают, что я решила уволиться. Наука, конечно, вещь замечательная, но даже она может надоесть… – Мариана глубоко вздохнула. – Не знаю, зачем я все это вам рассказываю. Наверное, потому, что мы больше не увидимся.

Развернувшись, она зашагала прочь.

– Как знать? – крикнул Картер ей вслед. – Может, за пончиком еще придете.

– Не исключено! – обернувшись, сказала она с озорной усмешкой.

– Что ж, тогда ваше имя запомню.

Легко взмахнув рукой на прощание, она исчезла, а Картер прислонился к стене, уже не замечая идущих мимо людей.

Мариана. Стоит на всякий случай записать.

Однако Картер обнаружил, что блокнот промок от разлитого кофе. Пришлось довериться памяти. Запечатлеть имя, голос, лицо девушки. Кто знает, а вдруг они все-таки встретятся?

По крайней мере, утренний эксперимент принес какую-то пользу. Теперь можно делать все, что захочешь, – даже то, чего никогда в жизни не делал. А значит, есть надежда выбраться из временно́й петли. Ну, или в худшем случае вдоволь насладиться булочками.

Голос Марианы все еще раздавался в ушах. Она говорила, что группа пойдет в конференц-зал, а потом в наблюдательную кабину. Это помещение, расположенное прямо над ускорителем, было хорошо знакомо Картеру. Он находился в кабине, когда произошла катастрофа. Его вызвали туда заменить электропроводку… Стоп. Так, может быть, все дело в кабине?

Картер запрокинул голову. Почему же он раньше не подумал о том, что место взрыва может скрывать ключ к разгадке?.. А что будет, если вместе с ним в наблюдательной кабине окажется кто-то еще?

Глава 2

Мариана Пинеда проснулась как от толчка.

Сегодня. Да, сегодня, и ни днем позже. Всем своим существом она чувствовала, что это особенный понедельник из всех понедельников. Мысль, не дававшая покоя накануне, переросла к вечеру в твердое намерение и заставила проснуться раньше обычного. На часах – 06:14. До звонка будильника еще целых шесть минут.

Мариана была не единственной, кто ждал наступления дня. Возле уха раздалось настойчивое громкое мурчанье. На одеяло уже запрыгнула пушистая карликовая кошка. Она хлопнула хозяйку лапой по лбу, напоминая о прямых обязанностях.

– Мэгги, – повернулась к ней Мариана, сдувая с глаз прядь каштановых волос.

В ответ кошка мяукнула. Из-за густой черно-серой шерсти она казалась крупнее, чем была на самом деле.

Мариана отодвинула надоедалу подальше от лица.

– Как ты рано сегодня… Не забыла? Что ж, пора…

Кошка не желала слушать и громко мяукала, давая понять, что, по ее меркам, уже совсем не рано. Интересно, была ли она так же настойчива с бывшей своей хозяйкой? Или за показным упрямством скрывала тоску по Шэй?

Мариана всхлипнула. Она и сама скорбела по лучшей подруге и к тому же сводной сестре. Но Шэй уже не вернуть.

– Хочешь кушать? – спросила Мариана.

Мэгги ткнулась мордочкой ей в нос, щекоча длинными шерстинками. Зазвенел будильник, и кошка одобрительно мяукнула.

– Ладно уж, так и быть. Уговорила.

Девушка встала с кровати. Мэгги с радостной трелью спрыгнула вслед за ней.

– Система, – приказала Мариана, – открой окна. Завари чашку кофе. Без молока. И включи Открытый чемпионат.

Темные окна стали прозрачными. Утренний свет ворвался в небольшую квартиру. Из кухни послышалось бульканье и донесся чудесный аромат свежего кофе.

Мариана посмотрела в окно на Сан-Франциско. За спиной заработал телевизор – шла трансляция первого дня Открытого чемпионата США по теннису. Мерные звуки любимого вида спорта всегда навевали на Мариану чувство теплоты и покоя. Но сегодня от одного взгляда на экран заныло в груди. Следить за ходом соревнований в одиночестве совсем не хотелось.

С Шэй Фримен Мариана сдружилась семнадцать лет назад в теннисной команде Калифорнийского университета в Дейвисе. Проживая вместе, они по утрам смотрели теннис и пили кофе. Традиция сохранилась, даже когда девушки разъехались: технологии помогали преодолеть расстояния, и утренние встречи перешли в виртуальный режим… А теперь?..

Слушая вполуха трансляцию первого круга чемпионата, Мариана взяла планшет. Экран ожил, высветив составленное накануне заявление. Стройные абзацы, тщательно подобранные слова… К чему все это? Можно было просто написать: «Ухожу с работы. Бросаю науку». Глотнув горячего кофе, Мариана устроилась за кухонным столиком, чтобы отправить документ.

Шэй часто укоряла подругу за привычку смотреть на все с научной точки зрения. Не живешь, мол, а ставишь эксперименты. Даже выражение придумала: «переключиться в режим Марианы». Однако саму Мариану ее «режим» еще ни разу не подводил. Она знала, что, если действовать последовательно, найдешь выход из любой ситуации. Даже такой, как сейчас.

Факт: что-то ненормальное творилось с ее разумом, да и с жизнью в целом. Гипотеза: затмив собой вообще все, гибель Шэй три месяца назад подкосила Мариану, словно потянули за ниточку, и опора рассыпалась. Эксперимент: бросить научную деятельность.

Если уж что-то менять, то в первую очередь – профессию, потому что в ней была вся жизнь Марианы. Наука не способна заполнить пустоту в душе после ужасной потери. Значит, надо уйти из исследовательского проекта, какой бы перспективной ни казалась карьера. Навсегда оставить то, что объединяло их с Шэй даже больше, чем теннис. Может, тогда удастся спастись.

Последний лучик надежды никак не хотел гаснуть в душе Марианы. По официальной версии сестра все еще считалась пропавшей без вести. Поиски в Национальном парке Джошуа-Три продолжались несколько недель, но ни полицейские ищейки, ни беспилотники не помогли найти тело. Гибель казалась наиболее логичным заключением. К такому выводу пришла бы, наверное, даже сама Шэй. «Все, баста! – сказала бы она. – Хватит искать. Меня нет».

Шэй изучала квантовую механику, Мариана – нейронауки. Шэй была лауреаткой спортивной стипендии и лидером университетской сборной по теннису. Мариана попала в команду через рекрутинг, но из-за травмы колена ей пришлось оставить большой спорт. У Шэй был отец, у Марианы – мать. Их родители встретились и поженились. В общем, жизнь связала девушек накрепко – они и дружили, и соперничали во всем, даже когда стали сводными сестрами. Смерть Шэй унесла с собой все, оставив лишь скорбь и томящую неизвестность.

«Ну давай же», – подстегнула себя Мариана, скрестив наудачу пальцы.

Но не успела она нажать кнопку «отправить», как на экране выскочило сообщение от начальника. Заголовок выдернул Мариану из забытья.

Срочно! Групповая экскурсия в ускорительный комплекс.

Она открыла письмо.

Всем добрый день! Спешу сообщить потрясающие новости. Как вам известно, уже несколько месяцев коллектив научных сотрудников ускорительного комплекса «Хоук» пользуется нашей поддержкой в осуществлении некоего секретного проекта. Сегодня они приглашают нас к себе на четырехдневную экскурсию. Будет возможность обсудить научные вопросы, касающиеся нашей продукции, и в завершение тура поприсутствовать на испытаниях ускорителя. В четверг с конференции возвращается доктор Альберт Беккет, основатель ускорительного комплекса. Он будет лично сопровождать нас. Извините, что сообщаю об этом в последний момент. Прошу всех, кто желает присоединиться, срочно ответить, я отправлю список группы. Как радостно видеть, что наш труд получает признание! Встретимся в офисе как обычно. В «Хоук» полетим на аэроавтобусе. Кертис.

Мэгги, позавтракав, радостно прыгнула на колени к хозяйке, но Мариана даже не пошевелилась. Она сидела с застывшим лицом, уставившись на сообщение. Ускорительный комплекс «Хоук». Шэй просто мечтала там работать. Во время защиты докторской шутила, что, мол, судьба уготовила ей вакансию в «Хоуке». Мариана как-то полюбопытствовала – а чем, собственно, там занимаются? Но Шэй отмахнулась: «Откуда мне знать? Частицы ускоряют, наверное. Но там же работают самые блестящие умы. Разве этого мало?»

Как же все-таки вышло забавно: только Мариана решила покончить с карьерой, а наука снова подсовывает ей приманку, будто хочет задержать ее, пусть и на несколько дней. Мариана прыснула, спугнув кошку. Мэгги спрыгнула на пол и принялась выписывать кренделя вокруг ног хозяйки. Мариана, откинувшись на спинку стула и допивая кофе, занялась более простым делом – стала следить за событиями на корте. Титулованный теннисист играл против малоизвестного, но подающего надежды дебютанта. Мариана взглянула на табло и не поверила глазам: пятнадцать – тридцать. Более того, в третьем сете лидер мировых рейтингов проиграл со счетом один – пять. Неужели он вылетит из первого круга, уступив какому-то юнцу? Ну и денек!

Она взглянула на планшет. Солнечный лучик, отразившись на гладкой поверхности кухонного гарнитура, ударил в глаза и на мгновение ослепил ее. Моргнув, она начала перечитывать последний абзац своего заявления: «Работать с вами – одно удовольствие, но я разочаровалась в науке. Уверена, впереди у вас смелые эксперименты и головокружительные открытия. А мне нужно отойти от дел. Может быть, устроюсь тренером по теннису на круизном лайнере…»

Четыре дня. Пожалуй, с заявлением придется подождать.

Мариана подошла к стеллажу в небольшой прихожей. Угол пестрел виртуальными безделушками: полстены занимали экраны, рядом примостилась, как живая, голограмма крошечной колибри. Среди всех этих хитроумных вещиц находился странный, почти архаичный предмет, появившийся под влиянием момента. Обыкновенный фотоснимок. Мариана провела пальцем по металлической рамке, отражавшей утренние лучи и яркий настенный экран. Взяла в руки: фотография была заметно тяжелее привычных цифровых рамок.

Слева на снимке – она. Темные волосы, которые были тогда чуть длиннее, острый подбородок. Радостно хохочет, обнажив передние зубы с едва заметной щербинкой. Краски на фото ничуть не потускнели с годами. В утреннем свете отчетливо выделялось загорелое лицо Марианы – после долгих тренировок на открытом солнце ее смуглая кожа приобретала еще более глубокий оттенок. Справа – Шэй, позирует перед камерой, зажмурив глаз и высунув язык. Бронзовые от природы щеки обрамляет копна черных курчавых волос, с одной выкрашенной в ярко-красный цвет прядью.

Кадр был сделан семь лет назад. Мариана только начинала карьеру, которая и привела ее в проект «Релив». Шэй окончила магистратуру и собиралась писать диссертацию.

Интересно, когда перестали печатать фотоснимки? Лет пятьдесят назад? А может, семьдесят пять? Фотография была на красивой глянцевой бумаге и не цифровыми, светодиодными чернилами, как принято сейчас, а обычными. Настоящая реликвия.

Мариана закрыла глаза, и подробности того дня стали оживать в памяти с удивительной ясностью – действовал препарат «Релив», который она тайно, без разрешения начальства приняла несколько недель назад.

– Давай распечатаем эту фотку? – предложила Шэй. – На свадьбе мы будем расфуфыренные. А здесь – такие, какие есть.

Былое приключение всплывало в памяти так же легко, как события этого утра. В ту дождливую, холодную субботу они вдвоем рыскали по Ричмонду в поисках салона, где можно заказать печатные фотографии. Даже сейчас, в век пикселей, бумага все еще оставалась в ходу: блокноты, детские книжки, коллекционные издания не исчезли из обращения. Практичность не позволяла отказаться от бумажных пакетов и картонной тары. Но традиционная фотография давно ушла в прошлое.

Небольшое фотоателье ютилось между барами в дальнем уголке района. Внутри помещения стоял спертый воздух. Хозяин, он же продавец и фотограф в одном лице, заломил неприлично высокую цену за снимок, утверждая, что винтажное оборудование требует особого ухода. Но Шэй не соглашалась, спорила: «Вы же просто нажимаете на кнопку». Мариане было неловко, но в конце концов хозяин скинул двадцать процентов. Так появился на свет этот уникальный сувенир – чудо отжившей техники, о которой сегодня уже мало кто вспоминал.

– У мамы с папой любовь-морковь… а у нас теперь новый статус – сводные сестры. С ума сойти!

И тогда они решили, что…

Громкие аплодисменты с теннисного корта оторвали Мариану от воспоминаний. На экране – замедленный повтор. Происходит невероятное: Томас Сун – мировой лидер, известный своей сокрушительной подачей с вращением, упускает матчбол в результате двойной ошибки. Вот он набивает мяч о корт, хмуря вспотевший лоб, и, не дождавшись, когда смолкнет толпа, выполняет точную подачу в угол квадрата. Пока его юный соперник тянется изо всех сил, чтобы принять подачу, Сун пускает в ход излюбленную тактику – стремительно выходит вперед и исполняет резаный удар с лета. Но мяч, вдруг задев сетку, улетает за линию корта.

– Аут! – объявляет судья.

Ошеломленная публика взрывается криками. Молодой теннисист Онэбучи Хадсон победно трясет кулаком в воздухе, не веря удаче. По другую сторону сетки Сун падает на колени, обхватив голову руками и чуть ли не рыдая.

Замедленный повтор сменился прямой трансляцией, но оба игрока все еще не могли опомниться после сильного потрясения.

Насладившись зрелищем, Мариана вернулась к сообщениям в планшете.

Кажется, сегодня для нее все было возможно. Так почему бы не отложить неизбежное?

С фотографией в руке, она уверенно села за столик. Заявление отсылать не стала, а сохранила и закрыла файл. Начальнику ответила: «Отлично. Я с вами. До встречи в офисе».

Мариана решила, что отправит заявление через четыре дня, а пока съездит с коллегами на экскурсию в «Хоук». И возьмет с собой Шэй – пусть даже на фотоснимке. Она сжала ладонями металлическую рамку.

Пришла Мэгги и плюхнулась на пол перед хозяйкой. Вытянув лапы и приглашая погладить животик, она начала истово мурлыкать, словно стараясь заглушить шум экрана. Но Мариана не обращала на нее внимания. Она не сводила глаз с фотографии, как будто глянцевый снимок мог быть в ответе за всю существующую в мире несправедливость.

Глава 3

Каждый понедельник Мариана следовала заведенному распорядку. Даже сегодня, находясь перед самым сложным выбором в жизни, она двигалась в такт своему привычному ритму. Перезагрузив автоматический кошачий лоток, она быстро закончила все остальные дела и собралась на работу. Но на этот раз рядом с сумкой у входной двери поставила фотографию Шэй.

Выйдя из лифта, Мариана, как всегда, направилась к кофейному киоску. Издали за ней следили зоркие глаза – у поста охраны сидел рыжий питбуль. Пес по кличке Бадди Эд, неофициальный талисман здания и своего рода секьюрити, был всеобщим любимцем. Но Мариане всегда казалось, что пес с таким добрым нравом защитник никудышный и что служба безопасности больше наслаждалась его приятной компанией, чем находила его полезным.

По понедельникам Бадди Эда всегда чем-нибудь угощали: в этот день в киоск привозили лакомства для собак. Женщине-охраннику, стоявшей перед Марианой, продавец выдал поднос с пирожными и тремя кофейными стаканчиками, на которые сверху примостил печенье для пса.

– Вкусняшки для собак закончились, – объявил он, жестом указывая на пустую тарелку.

Охранница медленно отошла, стараясь не разлить горячий кофе. Внезапно распахнулась входная дверь, и с улицы раздался громкий гудок автомобиля. Женщина вздрогнула и уронила на пол пирожное вместе с собачьим печеньем. Бадди Эд вытянулся вперед, но остался сидеть. Какой-то жилец с двумя сумками в руках пробежал к двери и нечаянно раздавил собачье угощение.

– Вот черт! – выругалась охранница. – Прости, Бадди. Теперь до следующего понедельника.

Покупая кофе, Мариана украдкой взглянула на пса. Нет ничего жалостнее, чем глаза собаки, лишившейся лакомства.

Подойдя к будке, она потрепала бедолагу за ухом:

– Ну-ну, не грусти, верный друг. Получишь еще награду за службу. В следующий раз и я угощу тебя чем-нибудь.

Бадди склонил голову, то ли благодаря Мариану за ласку, то ли на самом деле понимая ее слова.

Пикнул мобильный телефон, напоминая, что пора – в офисе ждали. Мариана вышла на улицу и перевела дух: сначала неожиданное приглашение в «Хоук», затем фиаско на теннисном корте, и вот еще одно досадное происшествие. Казалось, мир начал крениться и существующие распорядки летят кувырком.

Тем не менее остаток дня прошел точно по плану, и ничего странного больше не случилось. В «Хоуке» гостей из проекта «Релив» встретили как полагается – вручили бейджики, а в помощь дали виртуального ассистента по имени Дэвид. Его металлический голос с британским акцентом раздавался из миниатюрного мобильного устройства, висевшего на шее у каждого посетителя. Дэвид направлял группу из одного кабинета в другой. Вообще первый день в ускорительном комплексе мало отличался от обычного рабочего дня. Разговоры шли главным образом вокруг препарата «Релив»: обсуждались его протоколы, механизм действия, особенности применения, клинические исследования и тому подобное.

Мариана рассказывала сотрудникам комплекса, что память – это сложный механизм и что препарат кодирует мысли и чувства как живые воспоминания, закрепляя их в памяти при помощи специального стабилизирующего фермента. Объясняла, что в курс лечения обязательно должны входить сеансы визуализации и тренировка памяти. Умело оперировала научными терминами: световые образы, звуковые частоты, ультразвуковые волны…

– Возможности препарата безграничны. Пожилым людям он помогает сохранить драгоценные воспоминания детства. Важнейшие события жизни закрепляются в памяти раз и навсегда. «Релив» укрепляет когнитивное здоровье. Кто знает, в каких еще областях физиологии он может принести пользу?

Мариана не преувеличивала, расхваливая перед учеными достоинства лекарства. Из всех присутствующих она лучше всех знала о его невероятных возможностях, потому что сама являлась живым тому подтверждением.

Шесть недель назад она нарушила этический кодекс сотрудника проекта «Релив», проникнув обманным путем в группу пациентов клинического исследования. О себе, правда, она не соврала, взяв свое второе имя и фамилию отца (единственное, что у нее осталось от этого человека, покинувшего страну двадцать лет назад). Обман заключался в другом: используя служебное положение, Мариана добилась того, чтобы ее заявку приняли. Это была ее тайна, рассказать о которой она могла бы одной только Шэй, да и то после долгих уговоров и нескольких бокалов вина. Сестре бы, конечно, пришлась по душе такая проделка, хотя она удивилась бы, узнав, что Мариана в кои-то веки нарушила правила.

Первый день экскурсии завершился в главном конференц-зале, где гости пообщались с представителями отдела планирования и их начальницей – разговорчивой пожилой дамочкой, главным научным сотрудником Самантой Прэтт.

– В четверг, перед уходом, обязательно зайдите ко мне, – пригласила она в конце встречи. – Моя дверь всегда открыта. Обожаю беседовать с учеными.

Гости заулыбались, кто-то зааплодировал. Все гуськом потянулись из зала, но Мариана задержалась.

Достав из сумочки фотографию, она прошептала:

– Ничего интересного сегодня. Прости. Может, завтра будет лучше.

Из широкого окна, перед которым она стояла, открывалась панорама всего научно-технического комплекса «Хоук». Это был закованный в бетон и железо городок, с магазинчиками и кафе для сотрудников. Сразу за ним, на холме, начиналась охраняемая территория заповедника «Гарднер» с его гигантскими секвойями. Высокие склоны, покрытые вековыми зарослями, представляли странный контраст с энергоемким технопарком, в который стекались научные кадры со всей планеты.

– Не я должна быть здесь, – вздохнула Мариана, – а ты, Шэй.

Из коридора донеслась громкая болтовня. Всмотревшись вперед, чтобы не потерять уходящую группу, Мариана заметила в стороне какого-то парня. Азиатские черты лица, на глаза спадает волнистая челка. Одет в комбинезон техника, в руках красный блокнот, рядом тележка с инструментами.

Прислонившись к стене, он как будто наблюдал за всеми и быстро что-то записывал. Иногда прерывался, брал с тележки булочку, завернутую в салфетку, и откусывал. Тогда на его лице появлялась довольная улыбка.

Мариана постояла, глядя на него, и, встряхнув головой, побежала догонять коллег. Какое ей дело, что пишет в блокноте незнакомый техник…

Глава 4

Вторник и среда опять были заняты сплошными встречами и выступлениями. Задуманное Марианой не сбывалось, и решение взять с собой фотографию постепенно теряло всякий смысл. Большую часть времени тратили на то, чтобы обсудить технические стороны лечения препаратом «Релив». По комплексу водили мало. Гости выступали по очереди, но ничего нового уже не говорили: звучали те же мысли, только в разных формулировках. Вопросы сотрудников комплекса в основном касались физиологической безопасности препарата в экстремальных условиях.

Но кое-что отвлекало Мариану от дел: неподалеку маячил подозрительный тип в рабочем комбинезоне. Не то чтобы их дорожки напрямую пересекались, но обязательно хотя бы раз в день он появлялся в поле зрения. И всегда что-то записывал, и всегда ел булочки. Последнее казалось особенно странным, ведь он находился на работе. Вроде бы техник, а ничего не чинит и даже не пытается искать неполадки, а только пишет ручкой в обычном блокноте и с задумчивым видом жует плюшки.

В четверг с самого утра делегацию ждала иная программа. Следуя за охранником, они не свернули, как обычно, в производственно-хозяйственное крыло, а пошли коридорами куда-то вглубь здания. Но самое главное – охранник объявил, что сегодня группе наконец-то покажут ускоритель. Более того, из командировки возвращается доктор Альберт Беккет и будет сам водить гостей по секциям ускорителя. В завершение экскурсии они посетят наблюдательную кабину, чтобы посмотреть, как проходят испытания.

Мариана ликовала. Совещания закончились – пора доставать фотографию.

Сначала группа прослушала выступление сотрудников департамента энергетики. Они сообщили о том, что комплекс снабжают энергоресурсами сразу несколько соседних округов. Затем слово взяли инженеры и долго рассказывали об истории ускорительного комплекса. О том, каких колоссальных усилий потребовало его строительство, как вычисляли параметры с учетом геомагнитной активности в районе. Лишь благодаря сейсмостойкости комплекс устоял во время мощного землетрясения, силой восемь и одна десятая балла, которое произошло в Сан-Франциско одиннадцать лет назад. Команда ученых из отдела испытаний доложила, каких результатов удалось добиться по различным параметрам: по скорости, столкновению частиц, радиоактивности, уровню безопасности и по многим другим. Гости узнали, что каждое испытание длится четыре дня с момента запуска ускорителя до завершения цикла и перезагрузки.

– Мы находимся на важном этапе, – подчеркнул оратор. – Эта версия испытаний проводится впервые…

Мариана не дослушала, потому что у входа появился все тот же тип с блокнотом. Заметила она его не сразу – он неслышно прокрался в зал, но что-то задел и вполголоса выругался. Мариана обернулась к незнакомцу. Из-под темных прядей, спадавших на глаза, парень смотрел сосредоточенно, хотя и с любопытством… И вдруг взглянул прямо на нее. Она покраснела: техник улыбался. Через секунду он опять уже что-то писал, чуть заметно качая головой. А потом исчез.

Она толкнула в бок сидевшего рядом сослуживца и прошептала:

– Вы его видели?

– Кого? – удивился Дин.

– Того типа, который заходил. Странный какой-то. Постоял и ушел…

– Нет, не видел. А что он…

Снаружи опять послышались шаги. Выступающий прервался, и все посмотрели на вход. В дверях стоял… нет, не какой-то безвестный техник, а сам доктор Альберт Беккет, основатель комплекса «Хоук» и ведущий специалист в области теоретической физики. Выдающийся ученый оказался кареглазым усталым стариком. У него были взлохмаченные седые волосы, густые брови и волевой подбородок.

– Добрый день, – сказал он со скромной улыбкой, приветствуя всех жестом. – Я сопровожу вас сегодня на последнюю презентацию, после чего пройдем в наблюдательную кабину. Но прошу, не прерывайте из-за меня выступление.

Испытатели снова начали рассказывать о финальном этапе цикла исследований, а Мариана задумалась. Однако теперь ее мысли занимала не Шэй. И не теннисный чемпионат. И даже не любимая работа или жизнь без нее. Мариана думала о загадочном технике. Ей показалось, что даже на расстоянии парень излучает какое-то тревожное чувство, не вписывается в общую картину, словно его занесло из другого измерения.

Доклад закончился, а Мариана все сидела в раздумье. Гости встали – наверное, по приглашению Беккета, и она поднялась за ними. На выходе ученый каждому пожимал руку.

Мариане он деликатно улыбнулся:

– Такое здесь увидишь не часто.

Она не сразу поняла, что он имеет в виду фотографию в ее руке.

– Прошу прощения. Это моя лучшая подруга, – пояснила Мариана, обвела взглядом коллег и добавила: – Она погибла несколько месяцев назад.

Произнести эти ужасные слова оказалось на удивление легко.

– «Хоук» был мечтой ее жизни. Она изучала квантовую механику. Вот я и решила взять ее с собой на экскурсию.

Мариану охватило странное чувство – не пустоты, а свободы, и дышать вдруг стало легче.

Беккет посмотрел на снимок, его взгляд смягчился.

– Добро пожаловать, – обратился он к фотографии, а Мариане сказал: – Мы рады видеть вас обеих.

Ученый повернулся к группе и пригласил всех:

– А теперь идемте – поговорим с нашими физиками-теоретиками.

Забыв о Мариане, Беккет прошел вперед и помахал гостям. Все двинулись вслед. Мариана плелась в хвосте группы – ее словно тянул назад призрак Шэй. Беккет много говорил. Громкие фразы – «прорыв в науке», «небывалые возможности» – мешались в его речи с техническими терминами, которые Мариана слышала прежде от Шэй, когда подруга готовилась к защите диссертации.

– Но то, к чему мы сейчас стремимся, в итоге окажет влияние на все человечество. И именно здесь сыграет роль наше с вами сотрудничество. Мы работаем в условиях повышенной радиации, поэтому…

Он резко остановился, и вся группа затормозила. На панели возле двери лифта светились большие красные буквы: «Лифт не работает: режим диагностики».

– Техника подвела! – рассмеялся Беккет. – Что ж, и такое бывает…

Следующие четыре лифта тоже не работали, и у директора испортилось настроение. Он уже не смеялся, а, недовольно поджав губы, попробовал связаться по телефону с охраной. Однако разговор вышел путаный. Мариана поняла только, что всему виной петля обратной связи и что из-за нее технический персонал лишился доступа к системе управления лифтами. Группа сильно задерживалась. В наблюдательную кабину к нужному сроку не успевали, а значит, могли пропустить обещанный гвоздь программы.

– Прости! – шепнула Мариана фотографии.

Они побрели дальше, коридор за коридором, поворот за поворотом. Оказались у заднего входа, где их выстроили в очередь, по одному пропуская через камеру дезактивации. На поиски исправного лифта ушло еще минут тридцать. И вот наконец группа добралась до нижнего уровня ускорителя.

Беккет закончил последнюю презентацию и объявил:

– План меняется. Мы опаздываем, но время еще есть. Нам необходимо быть в пультовой к концу цикла. Приношу извинения за задержку. Жаль, конечно, что вы не смогли увидеть больше. Но вообще… – добавил он громким шепотом, – кроме как любоваться из окна, делать здесь больше особенно нечего. Только вы никому из команды по мониторингу не говорите.

Он подошел к дальнему окну и постучал по стеклу пальцем, указывая вниз:

– Видите, вон там, под куполом, основание ускорителя… Это все внешние атрибуты. Самое интересное происходит в пультовой, так что нам с вами дальше по коридору. Вопросы есть?

В голове Марианы вдруг раздался голос подруги. Прозвучал он так отчетливо, что в чудодейственном влиянии препарата сомневаться не приходилось: «Денег-то сколько! А для чего? Только чтобы разгонять частицы? Тебе не кажется, что этот ускоритель – всего-навсего дорогая игрушка?»

Мариана поглядела в окно на небольшую полукруглую камеру. Под куполом из решетчатых балок находились какие-то пульты и стояли приборы, похожие на испытательные стенды. По обеим сторонам располагались входы на огромное кольцо ускорителя.

– Простите, но я одного не могу понять… – начала Мариана.

Осторожно подбирая слова, она думала, как бы помягче задать вопрос, очевидно так волновавший подругу.

Мариана поднесла фотографию поближе, словно это был не снимок, а портал в другой мир, и спросила:

– Что именно делает ваш ускоритель?

– Что делает? – мигнул Беккет.

Он открыл рот, но ответил не сразу. Немного подумав, сказал:

– Мы проводим эксперименты на разных частях установки. Опыты проходят в три этапа. В чем они заключаются, объяснить не могу – это закрытая информация. Но можно смело утверждать, что на испытания к нам съехались крупнейшие специалисты со всего мира.

Беккет нажал на кнопку, и дверь в коридор бесшумно открылась.

– А теперь приглашаю посмотреть, как завершается испытательный цикл.

Он стал объяснять устройство оборудования, но Мариана отвлеклась – ее насторожило какое-то движение в глубине коридора. Она увидела знакомого техника. Как и в прошлый раз, он покачал головой, закрыл блокнот и скрылся.

– Пойдемте же! – торопил группу Беккет. – Нам надо успеть в пультовую к началу заключительного этапа. За мной!

Гости заспешили на выход, как вдруг из-за стены донесся громкий хлопок, задребезжали стекла. Подойдя к окну наблюдательной кабины, Мариана заметила, что внизу засуетились, забегали, как муравьи перед грозой, работники комплекса.

– Смотри, – прошептала она фотографии. – Ближе встать не могу.

У двери вдруг раздался голос:

– Извините, позвольте пройти.

Мариана обернулась и увидела техника. Протолкнувшись через группу выходящих людей, он вошел в кабину с блокнотом в руке и нажал на панели кнопку. Дверь закрылась, раздался щелчок замка. Они остались в кабине вдвоем.

Техник посмотрел ей в глаза. Вид у него был встревоженный. Мариана решилась заговорить с ним, но он указал пальцем по направлению к окну, где на задней стене висел монитор. Через миг из экрана, как по волшебству или невероятному совпадению, брызнули искры. На хмуром лице парня читалось, что зрелище отнюдь его не забавляет.

– Пустите меня, – потребовала Мариана, собравшись с духом. – Я здесь на экскурсии.

– Да-да, знаю, – ответил он. – Вас зовут Мариана. Не спешите. В двенадцать часов сорок две минуты в комплексе прогремит взрыв.

Глава 5

Мариана не знала, чему удивляться больше – тому, что незнакомец назвал ее по имени, или известию о предстоящем взрыве. На лице парня было написано крайнее отчаяние, и она решила, что перед ней террорист.

– Вы помните наш разговор? – неожиданно спросил он.

Мариана была готова к тому, что парень станет задавать обвиняющие вопросы, скажем, о пагубном влиянии ускорителя на экологию или об этической стороне проекта «Релив». Как любой ученый, она привыкла к подобным нападкам. Или даже задай он конкретный вопрос (например, «Зачем вы принесли фотографию?») – Мариана и то поняла бы. Но… помнит ли она разговор?

– Я… – лихорадочно соображала она, что ответить.

Судя по безумному виду парня, беседа предстояла не из легких.

– Нет, не помню. Извините.

Она покосилась на дверь, но та была прочно заперта, выход в коридор недоступен. Ни Беккет, ни гости, скорее всего, даже не заметили отсутствия Марианы.

– Когда мы с вами разговаривали? – осторожно спросила она.

– Когда были здесь в прошлый раз.

«Час от часу не легче», – подумала Мариана.

– Вы меня с кем-то путаете, я никогда здесь раньше не была.

«Что может вызвать взрыв? Бомба? Диверсия?» – стучало в мозгу.

– Послушайте! Я не сомневаюсь, что у вас веские причины. Но зачем причинять вред?

– Да не собираюсь я никому вредить. Я спасти всех пытаюсь! Вы ничего не помните…

Вверху замигали желтые лампочки сигнализации. На мониторах появилась ярко-красная надпись: «Опорная стойка QL89: нарушение структурной устойчивости».

Мобильное устройство, висевшее у Марианы на шее, загудело, и раздался бодрый голос Дэвида:

– Аварийная тревога! Пройдите к ближайшей зоне эвакуации. Следуйте моим указаниям. Повернитесь лицом к двери справа…

Мариана и сама была бы рада убраться отсюда. Обстановка совсем не походила на обычное лабораторное испытание. Пол начал вздрагивать от ритмичных ударов, и она схватилась за панель, чтобы устоять на ногах.

– Неужели не помните? – горячился техник, мотая головой и кусая губы. – Вот этот наш с вами разговор. Помните? Нет?

– Да я никогда с вами раньше не разговаривала!

– Не раньше – а сейчас, теперь. Наш разговор – разве не помните?

Мариана вконец растерялась. Внезапная мысль о том, что перед ней сумасшедший, заставила на минуту забыть и грохот, и ходящие ходуном стены.

– Вы хотите сказать… – Она прерывисто втянула воздух. – …то есть… о чем мы сейчас говорим? О бомбе?

– Боже мой, да какая бомба? Об этом и речи не было.

Мариана стояла в полном замешательстве.

– Картер! Меня зовут Картер. И в прошлый раз у меня был синий блокнот.

Он потряс перед ней блокнотом в красной обложке.

– Ну? Вспомнили?

Мариана начала выуживать из памяти те азы психологии, которые познала в университете, – какие-то упражнения по деэскалации… Но вспомнить ничего не смогла и потому произнесла спокойным, нейтральным тоном:

– Простите, я не понимаю вашего вопроса.

– Тьфу, пропасть! – воскликнул парень в сердцах.

На его лбу выступили капельки пота, и он устало ссутулил плечи.

– Ладно, опять не вышло.

– Что не вышло?

К мигающим лампочкам добавился вой сирены. На мониторе появилось сообщение, что температура в системе повышается. Дэвид продолжал выдавать инструкции, но уже утратил признаки индивидуальности и говорил как обычный робот.

– Я была бы благодарна, если бы вы потрудились…

– Перестаньте, – шумно выдохнул Картер. – Не надо. Я не псих.

– Нет, я не считаю вас психом, просто…

– А я так надеялся, что в этот раз выйдет. Не получилось.

Картер швырнул блокнот на пол. Блокнот раскрылся, и Мариана, прищурившись, разглядела какие-то таблицы, выписанные рукой цифры, графики с данными.

– Почему не получилось?

– Да какая разница! Ничего, попробуем в следующий раз, – ответил он без раздражения, с покорной решимостью в голосе и вдруг усмехнулся: – Эх, надо было пончиков с собой взять.

– В каком смысле… то есть как – в следующий раз?

– Да вот так. Времени осталось всего две минуты, – вздохнул он и огляделся по сторонам, а потом внезапно заявил: – По утрам вы пьете белковый коктейль на завтрак.

– Что? – испуганно вцепилась в фотографию Мариана.

– Вот вам и доказательство. А откуда я знаю? Вы мне сами сказали. Мимоходом упомянули – на долгие обсуждения у нас времени не было. Ну, да что там… Теперь уже не поможет. Вот, блокнот видите? Красный. А в прошлый раз был синий. В этом и заключался наш с вами эксперимент. Идею, кстати, вы подкинули. Хотели проверить, запомните ли. Вы же ученый! – рассмеялся он.

– Да, я ученый.

– Этот разговор у нас был уже несколько раз. Правда, убеждать вас раньше не приходилось. А сегодня видите – чуть задержался, решил съесть еще одну миндальную булочку. Вот и сбился ритм. Наверное, все-таки невозможно учесть каждую переменную… А в позапрошлый раз вы пролили на меня кофе.

Картер взглянул поверх мониторов на часы.

– Три, два, один, – отсчитал он и щелкнул пальцами.

Где-то рядом оглушительно громыхнуло, кабина затряслась.

– Все точно, секунда в секунду.

Стены здания наполнил пронзительный скрежет гнущегося металла. Один монитор погас, брызнув желто-белыми искрами. Отовсюду раздались крики. Но Мариана взяла себя в руки.

– Пятьдесят две секунды, – отсчитывал Картер. – Что изменим на этот раз? Да бросьте вы свой коктейль! Не пейте. Возьмите на завтрак что-нибудь повкуснее… Вы пробовали выпечку из «Беллисарио»?

– Вы о чем? Нам надо отсюда выбираться!

– Хм! – поднял он брови. – А вот этого вы в прошлый раз не предлагали.

– Да что все это значит? – воскликнула Мариана и, встряхнув головой, бросилась к двери.

Картер оказался у входа первый и загородил собой дверь, широко расставив руки и ноги. Но даже такой отчаянный шаг уже не волновал Мариану: гул нарастал, и рядом вдруг что-то загрохотало.

– Подождите! – гаркнул Картер.

Здание комплекса содрогалось, будто от землетрясения, какие нередко случаются в Калифорнии. Тряска сопровождалась громовыми ударами, похожими на фейерверк. Снаружи доносились разноголосые крики.

– Не бойтесь! Тридцать секунд. Знаете, что… может… – пробормотал Картер, судорожно шаря глазами по кабине. – Вот черт, как же я не подумал! Ну что же нового, что?..

Оценив обстановку, Мариана решила, что ни травма колена и ничто другое не помешает ей сбить с ног этого худощавого парня и прорваться к двери. Она напружинилась и, крепко сжав в руке фотографию, приготовилась к прыжку.

– Да постойте вы, – взмолился Картер. – Прислушайтесь!

Он взглянул на часы и снова запаниковал. Оглядев Мариану и смерив глазами расстояние до нее, что-то буркнул себе под нос. Вокруг стоял такой шум, что она не расслышала.

«Права была Шэй. И что я вечно ломаю голову, играю по правилам! Все, хватит думать. Пора действовать», – решила Мариана и, оттолкнувшись, рванула вперед.

Картер даже не шевельнулся и спокойно смотрел ей в глаза. Она сделала шаг, второй, третий…

– Вы пришли сюда ради Шэй!

Голос Картера перекрыл шум в кабине.

Мариана остановилась как вкопанная, словно перед ней выросла невидимая стена из пяти коротких слов. Творившийся вокруг хаос вдруг потерял значение по сравнению с тем, что произнес этот странный незнакомец.

– Ради Шэй, – повторил он тише. – Той девушки на фотографии.

Его взгляд скользнул вниз и вверх.

– Расскажите о ней, – медленно произнес Картер. – В прошлый раз вы говорили, что пришли сюда ради нее. Что вы имели в виду?

Мариана лишилась дара речи. Пол трясся, дверь была заперта, на мониторах выскакивали грозные предупреждения, а она стояла, окаменев от простого вопроса.

Картер опять взглянул в верхний угол, нахмурился и покачал головой:

– Ладно, не важно. Времени нет. У меня последняя просьба: расскажите, что случилось в понедельник утром.

– Что?

– Ну давайте! Подробности. Какие угодно, – поторопил он, отчаянно жестикулируя. – Вы, кажется, говорили что-то о собаке в холле вашего дома. Что произошло?

– Бадди? Охранница уронила печенье…

– Так, отлично… Прошу вас, запомните ситуацию с печеньем.

– Вы издеваетесь?

– Надо за что-то зацепиться. Случай с собакой – постарайтесь запомнить. Это будет вашим аргументом. В понедельник.

Давая странные указания, Картер загибал пальцы один за другим и при этом не переставал поглядывать наверх, в тот же угол. Мариана решила возобновить попытку прорваться.

– Если получится – знайте: это петля. Все повторяется. Жду вас в понедельник утром. В холле, за постом охраны…

С потолка брызнуло кусками железа. Мариана в ужасе попятилась, а Картер вдруг наклонился и крепко схватил ее за щиколотку, не давая сдвинуться с места. Из верхнего угла вырвался оголенный провод, и от него во все стороны полетели зеленые искры. Они осыпали Мариану, обжигая плечи сквозь пиджак.

– Простите меня! – прокричал сквозь шум Картер и, заслоняясь рукой, посмотрел в угол, где болтался искрящийся шнур. – Не двигайтесь! Четыре, три, два…

Последняя секунда прошла словно в замедленной съемке. Провод на потолке забился в бешеной пляске. Из него полыхнула зеленая молния и ударила в нескольких дюймах от левой ноги Марианы. Вокруг все летело и рушилось. Один за другим взрывались пульты, лопались мониторы. Яркие вспышки слепили глаза. В углу снова блеснул зеленоватый луч, приземлился рядом с Марианой и отскочил, оставив обугленный шрам на железной решетке пола.

– Один! – выкрикнул Картер.

Что произошло дальше, она не помнила. Луч ударил опять, попав прямо в ногу, и от ступни вверх по телу поползла обжигающе ледяная судорога. Потом все исчезло.

Глава 6

Картер лежал на кровати с закрытыми глазами, уткнувшись лицом в подушку. Комкая рукой одеяло, он испустил тяжелый вздох. Вот уже в двенадцатый раз он просыпается наутро после своего тридцать третьего дня рождения.

С одной стороны, конечно, грех жаловаться. И о родителях можно забыть. Подождать до начала следующего повтора – и все. Правда, еще неизвестно, что принесет этот двенадцатый повтор.

Он лежал неподвижно, считая каждый вдох и прислушиваясь в ожидании хорошо знакомой последовательности событий. Один вдох, другой, третий…

Однако ничего не произошло, и у Картера разыгралось воображение. Неужели сценарий изменился? А что – ведь заставил же он Мариану встать на то роковое место… Но могло ли это повлиять на всю последовательность с самых первых минут?

Идея толкнуть Мариану под луч пришла неожиданно – когда он увидел, где именно она стоит. Если девушка сможет запомнить события, у него появится сообщник – живой человек, который скрасит его безрадостное существование. Вот и все, чего он хотел, на большее не рассчитывал. Может, судьба улыбнулась ему впервые за долгое время?.. Он сделал уже восемь вдохов, но ничего не происходило. В голове запрыгали всевозможные догадки…

Но вот за окном раздался щебет. Птица умолкла, затем чирикнула еще три раза. Проехала машина, подул ветер, в окно стукнула ветка. Все пошло своим чередом.

«Размечтался!» – выругал себя Картер, глотая ком в горле и стараясь угомонить бешеный стук сердца, вызванный минутной надеждой.

Он перевернулся, взял с тумбочки тетрадь и записал наблюдение, чтобы потом вклеить листок в очередной блокнот, который станет его спутником в новом повторе петли.

Взяв телефон, он первым делом сбросил настройку, блокирующую любые сообщения и вызовы с неизвестных номеров. В обычной жизни он каждый год включал эту опцию, чтобы спокойно отпраздновать день рождения, и лишь через несколько дней убирал ее и снова добавлял номера родителей в список контактов.

На экране выскочило уведомление. Картер открыл голосовую почту: как всегда, пришло поздравление от отца. В последние повторы петли он просто удалял сообщение, но в этот раз решил опять прослушать.

«С днем рождения, Картер! – раздался знакомый голос. – Надеюсь, ты хорошо отпраздновал. Твой брат прилетает к нам через две недели. Может, и ты возьмешь билет и нагрянешь в гости? Или денег нет, как обычно? Жаль, что в этом году тебе опять не повысили зарплату… Вот вам и государственные проекты! Сплошная бюрократия, а…»

– «…а денег ноль. Позвони нам, как только сможешь», – договорил Картер, смахнув сообщение.

Итак, пока ничего не изменилось. Двенадцатый повтор временно́й петли не отличался он предыдущих. Но все же было одно существенное обстоятельство…

«Помнит ли М.?» – написал он в верхней части листа и подчеркнул, чтобы выглядело убедительнее.

Повторы петли всегда начинались одинаково, секунда в секунду. Почему же сегодня произошла задержка в последовательности событий? Ответа на этот вопрос Картер найти не мог. Он не умел рассуждать как ученый. На работе он мог легко выполнять указания, которые давали ему научные сотрудники. А чтобы самому поставить опыт или сделать открытие – куда там!..

Стараясь привести мысли и нервы в порядок, он сделал глубокий вдох. Дыхание выровнялось, сердце замедлило гонку. Неожиданно ответ сам собой всплыл на поверхность.

Новый повтор всегда начинался, когда Картер спал. Точное время было ему неизвестно. Просыпался он в понедельник, в 05:49 утра. Не исключено, что впечатления от последних минут предыдущего повтора отложились в мозгу и разбудили его сегодня на несколько секунд раньше. Новизна событий, вероятно, заставила сердце биться чаще, а вслед за сердцебиением участилось дыхание… Затем на него обрушилась унылая действительность.

Он сполз с кровати и подошел к письменному столу, где ждала стопка чистых блокнотов с обложками разных цветов. Его любимый и самый простой метод работы с фотографической памятью. Рядом пылилось крошечное мобильное устройство. В последние несколько повторов Картер даже не включал виртуального ассистента, но сегодня решил проверить.

– Привет, Картер, – раздался металлический голос.

Эта версия помощника была предназначена для сотрудников. Дэвид говорил все с тем же британским акцентом.

– Сейчас еще рано. И темно. Как поживаешь?

– Да ничего нового. Слушай…

– Что, Картер?

– Ты не забыл, что я нахожусь в петле времени?

– Повтори вопрос, если не трудно. Я не совсем его уловил, – ответил Дэвид и вежливо усмехнулся. – Глуховат, что ли, стал. Извини.

– Да ну тебя! Пойду завтракать. Позже поговорим. Новые данные принесу – обработаем вместе.

– Вместе? Любишь ты себе мои заслуги приписывать…

Картер оборвал его, выключив устройство. В начале каждого повтора обработанные данные всегда исчезали. Но словоохотливый ассистент спасал от одиночества: радовала возможность поговорить с кем-нибудь. Да и вообще искусственный интеллект был необходим, ведь сам Картер владел лишь базовыми навыками в области программирования. Однако сейчас Картеру было не до ассистента: не терпелось узнать, что еще в этот раз могло пойти не так. Здесь, дома, все было по-прежнему, но там, где сегодня проснулась Мариана, дела могли обстоять иначе.

Одеваясь, Картер раздумывал, не побаловать ли себя по дороге роскошным завтраком. К примеру, заказать бифштекс с яйцом в самом дорогом ресторане – ведь через несколько дней деньги опять вернутся на счет. Однако он вовремя себя остановил, проявив исключительную выдержку, которая наверняка заслужила бы похвалу родителей… Картер невольно поморщился и отогнал ненужные мысли. Надо было срочно бежать на работу, потому что в «Хоук» прибывала делегация из проекта «Релив», а с ней и Мариана.

«В этот раз события могут развернуться по-другому», – подумал Картер.

От дерзкой мысли сердце снова заколотилось.

Глава 7

Мариана Пинеда проснулась как от толчка.

Сегодня. Да, сегодня, и ни днем позже. Всем своим существом она чувствовала, что это особенный понедельник из всех понедельников. Мысль, не дававшая покоя накануне, переросла к вечеру в твердое намерение и заставила проснуться раньше обычного. На часах – 06:14. До звонка будильника еще целых шесть минут.

Мариана была не единственной, кто ждал наступления дня. Возле уха раздалось настойчивое громкое мурчанье. На одеяло уже запрыгнула пушистая карликовая кошка. Она хлопнула хозяйку лапой по лбу, напоминая о прямых обязанностях. Что-то рано она сегодня.

Хотя нет… Мэгги пришла вовремя. Мариана сама должна была проснуться на несколько минут раньше обычного… Ощущалась какая-то закономерность, только теперь с другими переменными. Это не имело отношения к заявлению об увольнении, над которым Мариана корпела накануне вечером. Она содрогнулась, и кошка, перестав ласкаться, шмыгнула с кровати.

Каждое движение настораживало Мариану, словно мозг работал не в такт с телом, а отставал на долю секунды. В голове толклись беспорядочные мысли. Грань между сном и явью будто стерлась. Не проходило странное, необъяснимое состояние… Пытаясь стряхнуть его, Мариана поморгала. Посидела еще немного, стараясь не двигаться.

Мэгги, оценив обстановку, вернулась и замяукала. Поняла ли она, что с хозяйкой что-то неладное?

– Завтракать, – шепнула Мариана.

Подумав, она решила, что проснулась во время фазы быстрого сна и подсознание подкинуло ей дежавю. Известное дело: это состояние возникает в височной доле мозга, когда он пытается связать похожие ситуации. Иначе как объяснить это чувство потерянности? Наверное, надо выпить кофе, и все сразу встанет на свои места.

– Система, – приказала Мариана, – открой окна! Завари чашку кофе. Без молока. И включи Открытый чемпионат.

В тусклую квартиру ворвался утренний свет. На кухонной стойке послышалось бульканье. Все вроде шло как обычно, но что-то было не так.

Мариана прошлепала босиком в маленькую кухню, чтобы взять горячий кофе и покормить Мэгги, как вдруг услышала из комнаты звуки теннисного матча.

Удар. Стон игрока. Еще удар и еще. Аплодисменты. Шел первый день чемпионата. Мариана вдруг почувствовала, что знает, как сегодня будут развиваться события на другом конце страны, на корте нью-йоркского комплекса «Флашинг медоус». Она остановилась с чашкой в руке и не успела еще посмотреть на экран, как в голове возникла мысль, от которой неприятно засосало под ложечкой: «Томас Сун проиграет». Она знала, что предчувствие не обманет. Знала это так же верно, как то, что ее зовут Мариана Пинеда. Сун не просто проиграет – его разгромит какой-то новичок, последний сет завершится со скандальным счетом один – шесть.

В мозгу постепенно вырисовывались подробности, и наконец возникла полная картина еще не случившихся событий. Отчетливее, чем сон, но более расплывчатая, чем явь. Да что же это? Вопрос не давал покоя. Конечно, глупо беспокоиться из-за теннисного матча. Но какой-то суеверный страх не давал взглянуть на экран.

Когда Мариана все же обернулась, в окне вдруг заплясал солнечный блик и на мгновение ослепил ее. В сознании что-то промелькнуло… Сон? Воспоминание? Или, может, видение? Над головой сверкает ярко-зеленый луч… искры летят во все стороны… Луч бьет и бьет, пока не попадает… прямо в нее.

Мариана моргнула один раз, другой, и в голове неизвестно откуда стремительно начали возникать образы, звуки. От неожиданности она подскочила на месте, пролив кофе.

– Вот черт!

Она поставила чашку, взяла со стойки полотенце и, наклонившись, принялась вытирать пол. Мэгги обрадовалась возможности пообщаться и стала ходить взад-вперед, подталкивая хозяйку пушистыми боками.

– Не до тебя сейчас, – с улыбкой сказала Мариана.

Мэгги посмотрела на нее округлившимися глазами и издала громкий клич, радостный и властный. Внезапно Мариана поняла: именно в этот миг нарушился ход событий. Произошло то, чего не должно было быть.

Поддавшись на уговоры, она схватила кошку и начала ласково тискать. Но мозг усердно работал: казалось, разгадка совсем рядом, надо лишь как следует сосредоточиться. Не выпуская Мэгги из рук, Мариана взяла планшет. Даже не взглянув на заявление, работа над которым заняла вчера уйму времени, она ждала следующего события: на экране с минуты на минуту должно было выскочить приглашение на экскурсию в «Хоук».

Минуточку, но ведь «Хоук»… Разве там не случилась какая-то авария?

– Система, – медленно произнесла Мариана, – переключись на последние новости.

Трансляция матча сменилась информационной программой. Ведущие обсуждали погоду – об аварии ни слова.

Мариана закрыла глаза и, вытянувшись в струнку, начала думать. Но чем больше она думала, тем отчетливее складывался в уме некий кошмарный сюжет: экскурсия по ускорительному комплексу, деловые встречи… под ногами дрожит пол, вокруг все разбивается вдребезги, перед глазами вспышки, искры и этот жуткий луч – пучок зеленой энергии… И какой-то парень… по имени Картер. Твердит ей, что они уже разговаривали, но при других обстоятельствах. Блокнот… он тогда был не красный, а другого цвета…

– Система, покажи новости в текстовом формате, – скомандовала Мариана.

По экрану побежали строчки. В них тоже ничего не говорилось ни о взрыве, ни о какой-либо аварии в ускорительном комплексе.

– Нет… Система, переключись на Открытый чемпионат.

Новости сменились прямым эфиром с теннисного корта. Мариана еще раз взглянула: ошибки быть не могло – по телевизору точно показывали первый день Открытого чемпионата США. В Нью-Йорке было солнечно. На экране, в верхнем углу, Мариана увидела счет: Сун вчистую проигрывал Хадсону. Интуиция не обманула ее.

– Двойная ошибка, – прошептала она, глядя, как Сун выполняет сокрушительную подачу, которая много раз приносила ему победы на крупнейших мировых турнирах.

Мяч приземляется за линией, и все дальнейшие события идут точно по сценарию. Судья кричит, толпа взрывается, а Сун, ругая себя, мерит шагами корт. И снова подает, соперник отбивает. Стремительный выход к сетке, резаный удар с лета… но мяч, задев сетку, улетает за линию. Хадсон, не веря своему счастью, трясет кулаком в воздухе. Сун в отчаянии падает на колени.

– Система, выключи экран.

Неужели простое совпадение? Вряд ли. Не могла она предвидеть всю цепочку событий в точности до мелочей. Не могло это быть и галлюцинацией. Ощущения были сильнее: размытые поначалу пятна складывались в живые образы, звуки и ощущения. Картер просил ее что-то запомнить… Сказал: «Это будет вашим аргументом». Но что?

Бадди Эд!

Наморщив лоб, Мариана рылась в памяти, выуживая подробности происшествия с собачьим лакомством и своего сбивчивого рассказа об этом в наблюдательной кабине. Оба события восстанавливались синхронно. Новые образы и мысли овладели ею. Она не заметила, как оделась. Лишь мимолетный взгляд в зеркало над умывальником заставил ее очнуться.

В голове прозвучали слова: «Это петля. Все повторяется».

Что это означает? Выяснить можно было только одним способом.

Мариана забегала по квартире. Накормив кошку, быстро ответила на сообщение начальника. Но возле стеллажа в прихожей вдруг застыла. Взгляд зацепился за фотографию.

Фрагмент прошлого, запечатленный на снимке. Шэй.

Нахлынула волна воспоминаний, а с ней пришла твердая уверенность: она, Мариана, уже брала это фото с собой на экскурсию. И пошла туда только ради подруги.

Мариана провела пальцем по рамке, и давно знакомый снимок вдруг предстал совершенно по-новому, как живое подтверждение того, что невероятное стало реальным.

Мысли, не так давно занимавшие ее – о том, чтобы бросить науку и начать новую жизнь, – отошли на задний план. Сейчас Мариане как никогда было нужно использовать свой научный склад ума. Опыт подсказывал, что, как и в любой непредвиденной ситуации, набор переменных следовало ограничить. Шэй останется дома.

Перед выходом Мариана бросила взгляд на кухню. Холодильник, как всегда, пустовал, но на столе лежала горбушка хлеба. Мариана схватила ее. Если интуиция не обманывает и Бадди Эд снова лишится печенья, сегодня пес все же получит лакомство.

А потом она отыщет того странного незнакомца – Картера.

Глава 8

«Постарайтесь запомнить. Это будет вашим аргументом», – сказал он.

Сама того не желая, Мариана выполнила просьбу Картера. Дальнейшие события развивались в точности так, как она представляла. Бадди Эд остался без желанного угощения, правда теперь нашлось, чем его утешить. В благодарность за горбушку пес несколько раз лизнул Мариане руку.

Однако каким бы твердым ни было полученное доказательство, ясности оно не вносило. Мариана убедилась в реальности происходящего, но не знала, чего ожидать. Разыгралась тревога. Усилием воли девушка заставила себя успокоиться, чтобы сохранить толику душевного равновесия.

Прошло еще два часа. За это время Мариана прожила уже знакомую цепочку событий, хранившихся в памяти. Доехала на метро до офиса, откуда вместе с группой отправилась на аэроавтобусе в «Хоук». Как и все, была взволнована предстоящей экскурсией, обсуждала с коллегами планы на обед и шутила о скучных деловых встречах – в общем, вела себя вполне обычно.

Но, прибыв в ускорительный комплекс, Мариана не почувствовала прежней новизны – хотя и была здесь, по сути, впервые. Обстановка показалась ей знакомой. Не покидало ощущение того, что она уже проделывала все это раньше. Однажды? Или несколько раз? Это мог знать только Картер. В голове теснились вопросы, и не терпелось поскорее их задать.

Вместе с группой Мариана проследовала к центральному входу, вспоминая о прошлом. Слабым эхом отдавались в душе удивление и печаль, испытанные здесь в той, прежней жизни, где все было проще и понятнее. Предвкушение возможностей чуда техники, скрытого за стенами комплекса… Горькое чувство утраты при мысли о лежавшей в сумочке фотографии… Восторг от невероятных размеров научного техногородка… Ничего этого уже не было – все затмили последние минуты, проведенные в наблюдательной кабине.

В холле гости регистрировались, проходили через охрану и получали мобильные устройства с виртуальным гидом. Пока Мариана ждала своей очереди, она вновь с сомнением задалась вопросом о собственной вменяемости. Не было ли само это утро следствием какой-нибудь аномалии, например незначительной утечки газа в квартире?

Но тут она увидела Картера.

Он стоял в новеньком темно-синем комбинезоне, облокотившись о стену. Рядом на тележке с инструментами лежала какая-то выпечка. (Мариана вдруг вспомнила, как в болтовне, которую ей пришлось выслушать перед взрывом, этот тип упомянул пончики.) В руке он держал блокнот, но уже другой: в прошлый раз обложка была красная, а теперь черная. Картер что-то записывал и в то же время наблюдал за всеми. Иногда украдкой, будто кого-то выискивая, он бросал взгляды на прибывших гостей.

Мариана не спускала глаз с Картера. К нему подошел кто-то, и он оторвался от блокнота, взял с тележки счетчик. Голографический экран прибора ожил, раздались сигналы и гудки. Картер, щурясь, взглянул на него, создавая видимость работы, и продолжил тайком посматривать по сторонам. Мариана неторопливо шла в ногу с группой, стуча каблуками по кафельному полу. Пока всех остальных интересовало учреждение как таковое, она смотрела сквозь потоки людей, спешащих во всех направлениях.

Наконец их взгляды встретились.

Мариана кивнула.

Его глаза расширились. Выражение лица изменилось. Исчезли морщины на лбу. Расслабились плечи. Картер облегченно вздохнул.

Они нашли друг друга.

И по какой бы причине ни произошла катастрофа в «Хоуке», и откуда бы ни взялся тот загадочный зеленый луч… эти двое уже стали жертвами неизвестного мощного взрыва энергии.

– Я отлучусь ненадолго, – извинилась она перед коллегами. – Встретимся на первом заседании. – И, не дожидаясь ответа, рванула к Картеру.

– Четыре дня, – сказал Картер, толкая перед собой тележку с инструментами. – Петля включает в себя четыре дня.

Тележка ехала медленно, колеса скрипели. Никто вокруг не замечал, что Картер с Марианой ходят по кругу. Через каждые двадцать шагов они останавливались и делали вид, что заняты работой. Они шли в крыло главного здания, обходили вокруг закрытого зала и возвращались обратно. Мариана рассматривала идущих мимо людей: некоторые были в лабораторных халатах, но большинство – в обычной одежде.

– Всегда одно и то же?

– Да, – ответил Картер.

Он подхватил с тележки блокнот и открыл его на первой странице.

– Я просыпаюсь в понедельник утром, в пять сорок девять, и сразу смотрю на часы. Время пробуждения необходимо записывать. В каждом новом повторе.

Взяв блокнот, Мариана провела пальцем по самому верху страницы, где стояла отметка времени.

– Правда, сегодня день начался не совсем обычно. Может быть, сбой возник из-за того, что теперь и вы попали в петлю.

Картер тихо рассмеялся. Мариана не могла понять, шутит он или говорит серьезно. Она посмотрела на него и вдруг заметила усталость в глубине его глаз.

– А вообще, изменений в петле не бывает. Единственное, что меняется, – это я сам.

– Теперь и я.

– Да… Наконец-то я не один.

Картер прикусил губу, в глазах блеснули слезы.

– Понимаете… ты словно в видеоигре. Меняй правила сколько хочешь, а все равно в конце возвращаешься туда, откуда начал. Летишь назад в исходную точку. А окружающие даже не догадываются – живут себе как ни в чем не бывало.

Он снова прикусил губу и, крепко зажмурившись, покачал головой:

– Все повторяется. Ничего нового. Ничто не имеет смысла.

«Ничего нового… Ничто не имеет смысла», – эхом отдалось у нее в мозгу.

Ситуация показалась до боли знакомой, но Мариана отогнала от себя навязчивую мысль.

– Какие шаги вы уже предпринимали?

Картер начал рассказывать о том, как много раз проживал одну и ту же последовательность событий и как потом решил делать прямо противоположное, как долго и безуспешно пытался привлечь внимание Марианы… Он описывал свои приключения в мельчайших подробностях – оказалось, парень обладает невероятной памятью, которую он называл фотографической.

Мариана внимательно слушала, продумывая варианты дальнейших действий. Оставался лишь один вопрос, который не давал ей покоя.

– Но почему я? – наконец спросила она. – Сколько усилий! И все для того, чтобы я оказалась здесь с вами? Что вы такого во мне увидели? Почему решили, что я смогу вам помочь?

Вопрос застал Картера врасплох: с лица вдруг стерлись все эмоции от разговора.

Он задумчиво наклонил голову, вздохнул и, почесав затылок, сказал:

– Э-э… Вы были последней.

– В каком смысле?

– Ну, вы были последней в кабине. Что мне еще оставалось? – пожал он плечами. – Хотя вообще-то… мы встречались и раньше.

Картер отвернулся. Мариана взглянула на него, и ей показалось, что парень покраснел.

– Когда это было?

– Да так, и встречей-то не назовешь… Только не подумайте, я не следил за вами! Честное слово, – заверил ее Картер и застенчиво улыбнулся. – В общем, однажды я попробовал делать все наоборот – и случайно с вами столкнулся. От вас и узнал, что делегация будет в наблюдательной кабине прямо перед тем, как грянет взрыв. Дело в том, что тогда, в первый раз, я находился в кабине – проверял оборудование. Это там меня лучом ударило… Я подумал: а что, если попробовать отключить лифты и задержать вашу группу? Тогда вы все окажетесь там во время взрыва, и кто-нибудь еще попадет в петлю. – Он снова пожал плечами. – Вот почему я говорю, что вы были последней. Но устроить все как надо удалось не сразу.

– О чем мы говорили, когда встретились впервые?

– Не поверите! – рассмеялся Картер. – Вы пролили на меня кофе.

– Серьезно?

– Конечно. Вот прямо сюда, – указал он себе на плечо. – Я ел круассан с закрытыми глазами. Да-да, не удивляйтесь. Если хотите по-настоящему распробовать вкус еды, постарайтесь отключить все остальные органы чувств. Так что я сам был виноват…

Заметно повеселев, он добавил:

– Кстати, я вас еще пончиком угостил. Вы сказали, что он вам понравился.

Картер шутливо погрозил ей пальцем.

– Пончиком угостили… и в петлю с собой затянули, – легкомысленно произнесла Мариана.

Услышав это, Картер нахмурился.

– Честно говоря, даже не знаю, лучше для вас сделал или, наоборот, хуже, – сказал он, отводя взгляд. – Простите меня. Я так старался до кого-нибудь докричаться. Ни о чем больше не думал.

– Ладно… Но если в следующий раз я опять спрошу, вы соврите. Хорошо? А то я размечталась… Подумала, для спасения мира лучше меня кандидатуры не нашлось.

На лице Картера появилась уже знакомая ей кривая усмешка.

– Откуда мне знать? Может, в вашей компании работают одни герои. Чем вы вообще занимаетесь?

– Этого я сказать не могу.

– Ну вы даете! Вы что, забыли? – всплеснул он руками. – Мы же в петле времени.

Мариана задумалась: он прав. Как ни крути, попали они сюда вместе. Значит, и выход надо искать сообща. Но деятельность проекта «Релив» была защищена всякого рода договорами о неразглашении и конфиденциальности. Нарушать их Мариана не собиралась. Однажды она уже нарушила протокол, записав себя в группу пациентов клинического исследования. Но то была особая ситуация. А здесь… стоит ли рисковать?

– Подождем несколько дней. Если за это время ничего не добьемся, то, наверное, расскажу.

– Это поможет нам выбраться? – спросил он с надеждой.

Мариана вдруг поняла причину его интереса: Картером руководило не праздное любопытство, а отчаяние.

– Поверьте, меня не пришлось бы убеждать, если бы препарат был способен остановить взрыв, – успокоила она его и тихо добавила: – В моем сознании сохранились лучшие воспоминания о любимой подруге. Сейчас они ярче, чем когда-либо. Странно… но теперь, когда Шэй со мной нет, я помню ее гораздо лучше. Вот на что способен «Релив».

– Ах да! – воскликнул Картер, слегка подавшись назад, и лицо его стало серьезным. – Ваша подруга… В позапрошлом повторе вы что-то о ней говорили. С вами еще была фотография… Но вы так и не сказали ни зачем ее принесли, ни зачем ваша делегация пришла в ускорительный комплекс.

– Я и сама не знаю, зачем нас сюда пригласили, – поморщилась Мариана. – Кажется, Беккет говорил, что его команда изучает воздействие радиационного облучения на память человека. Я ведь по образованию нейробиолог. Квантовая механика не по моей части…

– Постойте! – вдруг воскликнул Картер. – Я все понял.

Мариана удивленно посмотрела на него.

– Извините, наверное, я не вполне ясно выразилась, когда сказала, что моей подруги больше нет… Я имела в виду, что она умерла.

Последнее слово вырвалось с такой безжалостной определенностью, что Мариана вдруг прозрела: в душе не осталось ни капли надежды на то, что Шэй еще могла быть жива.

Не обнаружив тела подруги, не имея свидетельства о ее смерти, Мариана позволила себе мечтать, что, возможно, Шэй просто испугалась, закончив работу над докторской диссертацией, и потому сбежала. Быть другом Шэй означало постоянно мириться с ее импульсивными решениями. Так почему бы не дать ей исчезнуть на долгое время неизвестно куда посреди калифорнийской пустыни?

В глубине души Мариана знала, что это не более чем способ избегать разговоров и даже мыслей о суровой правде.

Шэй была мертва.

– Беккет! Как с ним связаться? Это же он за все отвечает, – быстро, словно идеи опережали мысль, проговорил Картер и, помолчав, добавил: – Мне очень жаль.

– Чего жаль?

– Я о вашей подруге. Жаль, что ее больше нет.

Возможно, впервые кто-то не из членов семьи произнес эти слова. Мариана так старалась избегать больной темы в общении со всеми, что потребовалась катастрофа и петля времени, чтобы принять неизбежное.

– Да… Мне тоже, – вздохнула она и на секунду закрыла глаза, стараясь отогнать воспоминания.

«Нет. Не сейчас».

– Полагаю, – сказал Картер, – это не будет иметь значения, если мы не разберемся с возникшей ситуацией. Беккет прилетает в четверг… Давайте подумаем, как привлечь его на нашу сторону.

Он достал блокнот и, пролистав записи, открыл чистую страницу и приготовился писать, вынув ручку из-за спирального переплета.

– Дэвид! – позвала Мариана, разбудив висевшее на шее устройство. – В котором часу наша группа встречается с доктором Беккетом?

– В одиннадцать утра.

– Будем действовать вместе, – заявил Картер, доставая телефон. – Дайте ваш номер.

Мариана замялась в раздумьях, что все это значит. Тщательно продуманная мистификация или случайное воздействие на ее сознание? Стоило ли впускать малознакомого человека в личную жизнь? Впрочем, с учетом явных доказательств того, что происходит что-то странное, это казалось логичным. Мариана решила, что в сложившейся ситуации другого выхода нет.

– Хорошая мысль, – согласилась она.

Глава 9

Следующие два дня промелькнули незаметно. Напряжение от осознания неминуемого крушения здания усиливалось с каждым часом и давило так, что Мариане становилось трудно дышать. Днем она ходила по комплексу вместе с группой, то и дело отлучаясь, чтобы раздобыть информацию. На расспросы коллег отвечала, что чем-то отравилась. Пока те вели переговоры, Мариана использовала любую возможность выяснить что-то новое. По вечерам она занималась расследованием. Картер присылал ей сведения об ускорительном комплексе: его историю, архивные данные, технические характеристики.

Время летело быстро. Мэгги, свернувшись клубочком, лежала у хозяйки на коленях. По телевизору показывали теннисный чемпионат, а Мариана пыталась разузнать как можно больше о докторе Альберте Беккете. Карьера, образование, увлечение мюзиклами и рок-музыкой конца двадцатого века… Изучая подробности его биографии, она хотела составить идеальную формулу, которая разрушит представление ученого о возможном и заставит его поверить в невозможное: существование петель во времени.

В среду вечером Картер прислал неожиданное сообщение: «Можно к тебе прийти? Хочу кое-что показать».

Для Марианы ее квартира была своего рода крепостью, в которой она скрывалась от суматохи окружающего мира. Уже около четырех месяцев сюда никто не приходил – последний раз у нее в гостях была Шэй. Заглянув как-то в понедельник вечером, она внезапно объявила, что уезжает куда-то совсем одна.

– Я тут собираюсь исчезнуть недели на две, – сказала она между прочим.

– В прямом смысле или переносном?

– И в том и в другом… – засмеялась Шэй то ли над собственной шуткой, то ли над ситуацией в целом.

– Но ты только что вернулась из Торонто. У меня даже корм для Мэгги еще остался.

Кошка, услышав, что говорят о ней, запрыгнула к подругам на диван и стала многозначительно прохаживаться между ними.

– Нет-нет, Мэгги, ты просто в гости пришла. Ты сегодня у меня не останешься.

– В Торонто было шумно, очень много народу. Время до начала семестра еще есть. Я решила послать все к черту и отправиться на пару недель в Джошуа-Три. Поеду одна.

– Шэй, – строгим голосом сказала Мариана, – это ужасная затея.

– По-моему, затея отличная. Ты разве не видишь, что творится в мире? Бесконечный кошмар. А меня на днях осенило… – вскинула черные брови Шэй, словно нашла разгадку всех тайн на свете; глаза ее сияли. – Раз все в жизни так ужасно, значит надо уехать. А когда вернешься, мир покажется не таким плохим… Ты, случайно не помнишь, как называется мексиканская такерия, о которой говорил Бен? Вроде бы на пятой автомагистрали?

– Такерия? Понятия не имею, – покачала головой Мариана, с трудом вспоминая болтовню о каком-то случайном ресторане. – «Тако-плаза»? Не знаю. Тако что-то там.

– Спросишь у Бена?

– Я с ним больше не вижусь, – машинально вырвалось у Марианы, будто слова притянуло магнитом.

В комнате воцарилось молчание – слышно было только, как мурлычет Мэгги. Этот разговор происходил уже не в первый раз. Не то чтобы Мариана встречалась со многими мужчинами за эти годы. Ей, безусловно, нравилось их общество, и она не стала бы зря тратить на них время, если бы сама этого не хотела. Мариана знала, что за молчанием последует реакция Шэй. Но как она отреагирует, еще предстояло увидеть. Вот что могло произойти дальше: подруга упрекнет ее за излишнюю придирчивость или начнет читать нотации о том, что людям нужно доверять.

Шэй вздохнула, предваряя критику, и Мариана напряглась.

– Когда вы расстались?

Вопроса «когда» не было в списке ожидаемых реакций. Мариана предположила, что получение дополнительной информации не лишено смысла для прояснения ситуации.

– Пока ты была в Торонто. Да мы с ним тусили всего-то пару раз…

– Он же тебе нравился.

– Ну, нравился…

– Почему же ты с ним порвала?

– Что значит «порвала»? Рвут долгие серьезные отношения, а у нас было несколько свиданий. Да и на работе дел невпроворот.

– Нет, Мэг, ты только послушай! – обратилась Шэй к своей любимице.

В ответ кошка выразительно мяукнула.

– Вот видишь, Мариана? – кивнула Шэй. – Даже Мэгги в тебе разочарована.

– И чем же я могла разочаровать твою кошку? Бен – милый парень, мы замечательно провели время. Отдохнули – и все, до свидания. У меня своя жизнь.

– Что думаешь, Мэгги? – спросила Шэй.

Она взяла кошку и, помахивая ее лапами, заговорила тоненьким голоском, изображая Мариану:

– Факт, мяу-мяу: Мариана боится общения. Гипотеза, мяу-мяу: Бен – хороший парень. Эксперимент, мяу-мяу: Мариане стоит хоть раз попробовать завязать серьезные отношения.

Кошка вторила ей плаксивым мяуканьем.

– Кажется, Мэгги тоже пришла к логичному выводу, а ведь у нее даже высшего образования нет.

– Ха-ха, Шэй! Ха-ха, Мэгги, – притворно нахмурилась Мариана. – Очень смешно.

– С людьми надо общаться, тогда жизнь будет насыщенной.

– Я каждый день общаюсь на работе.

– Ну вот, опять за свое: «на работе». Сколько я тебя знаю, ты всегда говоришь о работе. Попробуй заменить это слово другим: «занятия», «теннис» например.

– Ты сама только и делаешь, что пишешь диссертацию.

– А вот и неправда! Между прочим, вчера вечером я ходила петь под караоке. К тому же у меня есть кошка.

Шэй опустила Мэгги на пол, и та снова мяукнула. Иногда Мариане казалось, будто кошка игрушечная и подруга нажимает на какую-то кнопку, активируя кошачий голос.

– Пора ложиться. Мне завтра рано вставать. На работу… – буркнула Мариана, состроив гримасу.

– По крайней мере, ты верна себе. Значит, Бена уже нельзя спросить? Узнать, где находится закусочная.

– Я удалила его номер, – соврала Мариана.

У нее была прекрасная память на числа.

– Чушь! Это же номер. Ты его помнишь. Нечего притворяться – я сама слышала, как ты твердишь наизусть сорок знаков числа пи. Поройся в уме.

– Ладно, ладно… Его номер: три, точка, сто сорок один, пятьдесят девять, двадцать шесть.

– Ага! Бесподобно, – обрадовалась Шэй и, торжествуя, толкнула Мариану кулаком в плечо.

– Хорошо, скажу правду. Было бы странно, если бы я ему вдруг позвонила. Понятно?

Мариана обиженно поджала губы, и ее честность взяла верх над эмоциями подруги.

– Да это я просто… Все, никаких странностей! Что ж… придется поискать самой, – протянула Шэй, подчеркивая каждое слово. – Значит, так. Я уезжаю через четыре дня. Иными словами, удаляюсь от мира. Присмотришь за Мэгги?

– Это после ее ошибочной гипотезы?.. Хм, ладно, уговорила. Ей повезло, что она миленькая.

– Она смотрит на меня, Мариана, с укоризной. Я скажу ей, что ты не это имела в виду.

Мэгги задрала пушистую мордочку, будто действительно понимала, о чем речь.

– Наверное, в Джошуа-Три мобильный не ловит, но, если смогу, дам о себе знать. На обратном пути заберу Мэгги. Надолго уезжать не хочу, иначе она полюбит тебя больше, чем меня… Когда вернусь, надо будет поговорить о твоей работе и о том, что ты избегаешь серьезных отношений.

Четыре дня спустя Мариана отправилась на машине в Дейвис, где жила и училась Шэй. Потребовалось семьдесят минут, чтобы наконец прибыть на место. Она посадила Мэгги в переноску, собрала ее принадлежности и увезла. С тех пор кошка оставалась у нее.

Возможно, в глубине души Мариана продолжала ждать того последнего разговора с подругой, поэтому и не решалась впустить в дом кого-то еще…

Зажужжал телефон, и она очнулась от воспоминаний.

Выскочило сообщение: «Принесу кое-что вкусное».

Мэгги одобрительно мяукнула, словно догадавшись, что речь идет о еде.

– Критикуешь меня? – заподозрила Мариана и протянула руку.

Кошка ткнулась пушистой макушкой ей в ладонь.

– Вообще-то, на роль повара я никогда не претендовала, – призналась Мариана. – Стряпня отнимает драгоценное время.

Отправив Картеру свой адрес, она села читать статью, написанную Беккетом десять лет назад, но ничего из нее не поняла. Статья называлась «Темпоральные наблюдения в сгустках ускоряемых частиц». По телевизору в это время показывали теннисный матч, и Мариана пожалела, что пропустила. Ей хотелось, чтобы Картер принес с собой виртуального ассистента. Искусственный интеллект сейчас бы здорово пригодился, а гостям «Хоук» не разрешалось выносить мобильные устройства из комплекса.

В дверь постучали.

– Входите! – позвала Мариана.

С экрана все еще доносились громкие крики спортсменов, аплодисменты зрителей, стук ракеток по мячу. Из прихожей послышался звук шагов, но появление гостя опередил душистый запах специй, влетевший в комнату. На месте Марианы любой гурман не поленился бы разложить этот сложный аромат на составляющие, но она, как всегда, ограничилась простым «как вкусно пахнет».

– Пища для мозга! – объявил Картер.

– Заходи, – позвала Мариана, бросая последний взгляд на статью.

– Меняю хорошую еду на хорошие новости.

Он раскрыл большой пакет, который принес с собой, и начал доставать коробочки со съестным. Воздух наполнился терпкими ароматами. С лица Картера исчезла усталость, накопившаяся за последние дни. Он улыбался. Мариана заметила, как он, склонившись, обнюхивает каждое блюдо.

– Не знаю, хорошие ли, – сказала она, укладывая планшеты с данными стопкой, – но кое-какие новости есть. Вот послушай: «Как только ускоряемая частица достигает заданной скорости, скорость возможно контролировать, если была применена надлежащая компенсация функции Гушмана для снижения…»

– Мариана, – прервал ее Картер.

– Правда, я не совсем понимаю… Или, может, ищу скрытый смысл, но…

– Мариана!

– Что? – спросила она, посмотрев ему в глаза.

– Ты ела сегодня?

Мэгги, которая обычно при появлении гостей исчезала под диваном – иногда на несколько часов, – осторожно высунула голову и посмотрела на Картера.

– На завтрак выпила белковый коктейль. Обедала в техногородке – в кафе что-то брала. Уже не помню, что именно.

– Понятно – значит, не ела, а питалась. А между прочим, еда и питание – разные вещи. Есть каждый раз надо так, чтобы получать новые впечатления.

Он взял по коробочке в каждую руку и повертел перед носом Марианы.

– Понюхай – вот настоящая еда. Она отличается от питания.

Мариана не придала его словам особого значения. Конечно, она и сама любила бывать в хороших ресторанах, но теперь, когда на счету каждая секунда, казалось глупым сидеть и смаковать вкусы.

Однако она согласилась:

– Хорошо. Поем что-нибудь. Мне вегетарианское, пожалуйста.

– Нет-нет, так не пойдет, – возразил Картер и глянул на стенные часы. – Давай прервемся минут на двадцать. Поговорим позже. А сейчас отложи все отчеты и попробуй вот это.

Он протянул ей коробочку с дымящимися пирожками.

– Японские гедза. С вегетарианской начинкой. Грибы, лук, имбирь, рисовый уксус… с соусом шрирача. Вкуснятина! Обрати внимание не только на сами ингредиенты, но и на то, как они сочетаются. Тут тебе и наука, и волшебство… Угощайся.

Картер принялся расставлять упаковки на столе, укладывая салфетки и палочки для еды рядом с документами Марианы.

– Главное – наслаждаться едой! – изрек он, назидательно подняв указательный палец.

Опустившись на пол, Картер наклонился над столом и медленно вдохнул.

– Постарайся уловить весь букет. Может, такого сочетания ароматов тебе уже не изведать никогда в жизни.

Он вынул из коробочки два печенья с предсказаниями и протянул одно Мариане:

– Начнем с десерта.

– Смеешься? Или у вас здесь в петле так принято?

– Между прочим, некоторые народы едят сладкое, чтобы освежить вкус. Они же не дураки.

Картер надломил печенье и извлек оттуда записку с предсказанием.

– Ого, смотри: «Ты вырвешься из рутины». Что, разве дурной знак?

С лица Картера не сходила довольная улыбка.

«Чему он улыбается? – удивилась Мариана. – Доброму предсказанию? Вряд ли, ведь Картер не оптимист. Скорее, просто рад случаю вкусно поесть…»

Она отодвинула планшеты и жестом пригласила его к столу, на котором появились новые коробочки.

– Я вот все думаю… что будет, если отключить ускоритель?

– Разве у него есть кнопка? – спросил Картер.

– Насколько я понимаю, нет.

– Могу завтра проверить, – предложил он, подавая Мариане палочки для еды. – У меня же доступ.

Он стукнул по столу, делая вид, что вызывает ассистента:

– Дэвид! Где находится выключатель?

Мариана рассмеялась – главным образом чтобы отвлечь внимание от своих рук, которые никак не могли справиться с деревянными палочками.

– Хорошо, спросим у Дэвида, – согласилась она, наконец крепко сжав палочки пальцами. – Если мы что-то упустили, он подскажет. Но, думаю, главный наш помощник все-таки Беккет. Только его еще надо убедить в том, что мы находимся в петле времени. Я тут читала его научные труды…

Картер, извинившись, потянулся мимо нее к одной из коробок и задумчиво проговорил с набитым ртом:

– Допустим, нам удастся его убедить…

Мариана остановила его, покачав головой.

Она бросила взгляд на стопку планшетов и сказала:

– Завтра у нас будет небольшой перерыв. Не знаю, сколько времени нужно для того, чтобы отключить питание, но надеюсь, что с помощью Беккета мы успеем.

Картер дотронулся до планшета, лежавшего сверху. На экране были показаны схемы электропитания, в которых Мариана почти не разбиралась.

– Если отключим ускоритель, взрыва не будет, – подвел он итог, дожевывая. – И жизнь пойдет дальше.

До них донеслись громкие аплодисменты.

– А я наконец узнаю, кто выиграет чемпионат в этом году, – добавила Мариана.

– Раньше я никогда не смотрел теннис. Но теперь даже интересно, кто станет победителем, – кивнул Картер, взглянув на экран, и указал на коробки с едой: – Меня одно беспокоит… Дело в том, что все деньги, которые я потратил, в начале повтора возвращаются обратно на счет.

Он постучал палочками по коробке и пояснил:

– В обычной жизни мне такие разносолы не по карману. Если у нас все получится, я пропал.

– А-а, метод обратного сглаза, – пошутила Мариана.

– Точно! Одно из двух – либо навсегда застрять здесь, либо вернуться в нормальную жизнь, но банкротом.

Картер откупорил две бутылки и протянул одну Мариане. Они звонко чокнулись.

– Выбирай, что тебе по душе…

Она сделала глоток и сказала:

– Если у нас ничего не получится…

– Не говори так. Я ведь здесь уже давно.

Картер вдруг поблек, будто перед ним больше не было стола с дорогими деликатесами.

– Представь: вот сидишь ты в поезде, а он мчится навстречу огромной кирпичной стене. И когда стена уже совсем близко, ты вдруг понимаешь, что спасения нет. Расталкиваешь людей, кричишь им: «Эй, надо же что-то делать!» А они не слышат, даже не видят тебя. А если и видят, то принимают за сумасшедшего…

Шутливый тон его совсем исчез, и на сердце Марианы вдруг стало тяжело. Она начала понимать всю безысходность положения, в котором находился Картер.

– Интересно было только первые несколько раз, потом только хуже и хуже…

Сама она прожила временну́ю петлю всего лишь однажды. Повтор событий вызвал в ней целую бурю эмоций – то смятение, то любопытство, то ей не верилось в происходящее, то было смешно… Интересно, сколько повторов пережил Картер, прежде чем чувства притупились? На каком по счету повторе существование стало невыносимым?

– Ну-ну, – тихо произнесла она. – Выше нос! У нас есть план.

– Да, – вздохнул он и посмотрел на стоявшую между ними коробку с едой. – Раз мы с тобой оказались здесь, надо хоть гедза доедать. И поменьше разговоров о петле. Давай лучше о вкусном. Или о теннисе.

Он взглянул на экран, где все еще шла трансляция Открытого чемпионата:

– Кстати, я не знаю ни одного правила.

Глава 10

Мариана была из тех, кто, не успев утром встать, сразу легко принимается за дело. Она удивилась, обнаружив на кухонной стойке рядом с кошачьей едой блокнотный листок, на котором было написано: «Не спеши. Позавтракай. Кофе не в счет! Открой входную дверь. К.».

Наверное, вчера вечером, перед тем как уйти, Картер незаметно оставил записку. Мариана улыбнулась при этой мысли. Ей и правда уже не терпелось приступить к утренним обязанностям. Соблюдать режим она привыкла со студенческих лет, когда уроки приходилось совмещать с тренировками, да еще и подрабатывать. Иного образа жизни она себе не представляла. Но сейчас поняла намек. Кроме того, нужно было продумать план.

Мэгги ходила кругами, настойчиво мяукая, и, кажется, была согласна с любым поворотом событий, лишь бы на ее блюдце поскорее очутился консервированный завтрак.

Покормив кошку, Мариана открыла входную дверь и нашла на пороге небольшую коробочку с надписью: «Булочная „Беллисарио“». Она перенесла подарок на стол и уже собиралась опустошить его, чтобы поскорее перейти к делам, как вдруг в голове зазвучал голос Картера: «Понюхай – вот настоящая еда. Отличается от питания».

Мариана тихо рассмеялась и отложила планшет в сторону. Она взяла булочку с изюмом и, поднеся к носу, нерешительно вдохнула.

– Ты поела? – был первый вопрос, которым встретил ее Картер.

«Как можно думать о еде в такую минуту?» – изумилась Мариана, но кивнула в ответ.

Она не солгала: за завтраком действительно старалась жевать медленно, с наслаждением и не отвлекаться. Однако, съев булочку, тут же погрузилась в рутину. Позаботившись о кошке на день вперед, позвонила на работу и предупредила коллег, что в «Хоук» доберется сама. Перечитала еще раз заметки. Постаралась заучить наизусть расписание доктора Беккета, а также придуманные накануне доводы, которыми хотела убедить его в реальности происходящего.

Факт: они с Картером застряли в петле времени. Гипотеза: виной тому неизвестный зеленый луч, ударивший по ним в наблюдательной кабине. Эксперимент: отключить ускоритель во время испытания и проверить, поможет ли это устранить взрыв, который привел к возникновению петли.

В глубине души она все еще колебалась: а вдруг это просто чудовищный розыгрыш? Может, кто-нибудь, подкупив коллег и пустив в ход голографическую технику, сыграл с Марианой злую шутку? Однако все сомнения улетучивались, стоило ей вспомнить беднягу Бадди Эда с его печеньем. Такое специально не подстроишь.

Она надеялась, что ее соучастник тоже подготовился к важному дню – хотя бы немного. Но беззаботная ухмылка на лице Картера заставила ее усомниться.

– Лучшая булочная в округе, – сообщил он. – Выпечку из «Беллисарио» каждый должен попробовать хотя бы раз в жизни.

Мариана кивнула, но не очень убедительно.

Картер, покачав головой, рассмеялся:

– Моя бывшая однажды сказала, что девяносто процентов еды можно отнести к категории «вкусно». Я тогда подумал: боже, какая тоска! Жизнь пролетает быстро. Зачем отказывать себе в удовольствии? Да еще и по три раза в день.

Поджав губы, он полез в сумку.

– Я тебе кое-что принес.

– Еще одну булочку?

– К сожалению, нет.

Он осторожно огляделся вокруг.

– Вот… жетон сотрудника. С ним можно пройти в закрытые зоны. Но двери и датчики реагируют только на сигнал идентификации с телефона сотрудника.

Мариана взяла жетон с надписью: «Ограниченный доступ» – и положила в карман пиджака.

– Готова? – спросил Картер.

– Выбора нет – иначе придется начинать все сначала.

Из холла раздались знакомые голоса, и Мариана, обернувшись, увидела прибывших коллег.

– Вот и моя группа.

Картер снова полез в сумку и достал два крошечных прозрачных наушника.

– Этим устройством мы пользуемся для связи с инженерами из отдела испытаний. Через него я смогу тебя отслеживать, а сам пойду в запретную зону. Я придумал, как получить доступ в разные секторы комплекса. Раз уж мы в петле, будем экспериментировать. Все равно никаких последствий… – Он задумчиво посмотрел вверх и добавил: – Но сегодняшний день не в счет. Придется создать последствия.

– Ты прав. Придется их создать.

Мариана вставила приборчик в ухо и, помахав рукой, пошла навстречу сослуживцам.

Прошел час, прежде чем в наушнике раздался голос. Картер сообщил расписание Беккета, а также какие ходы и лифты удалось перекрыть, чтобы заставить директора идти в нужном направлении.

– Как в прошлый раз, – прошептала она, стараясь не привлекать внимания.

Кое-кто из сидящих рядом коллег обернулся. Мариана виновато заулыбалась, тихо покашливая.

– Но ведь получилось! – раздался смешок в наушнике. – Беккет приехал час назад на совещание, скоро закончит. Конечно, заранее трудно предвидеть… но думаю, все будет в порядке. Подходи сюда, как только сможешь.

– Угу, – буркнула Мариана.

Как она ни старалась, ее действия привлекали все больше внимания: на этот раз уже все сидевшие в зале обернулись и посмотрели в ее сторону. Докладчик прервал речь. Мариана ответила виноватой улыбкой и прокашлялась.

– Мне нехорошо, – сказала она. – Возможно, отравилась. Простите, нужно выйти…

Держась за живот, Мариана под сочувственные взгляды и реплики коллег проковыляла к выходу. Как только дверь закрылась, она пошла быстрыми шагами.

– Картер, я иду.

В течение следующих десяти минут Мариана пробиралась по производственному крылу комплекса. Голос Картера бубнил в ухе, сообщая о местоположении Беккета и подсказывая дорогу. Следуя инструкциям, она шла прямо по коридорам, вверх-вниз по лестницам, то прибавляя шаг, то останавливаясь. Врученный ей виртуальный гид остался лежать в мусорной корзине где-то далеко позади.

До сих пор она так и не удосужилась спросить у нового приятеля, как ему удается все так ловко устроить, хотя этот вопрос не раз приходил ей на ум. Однако сейчас тоже было не время для разговоров. Впереди маячил туннель с охраной и большим досмотровым сканером.

– Беккет только что вышел с совещания. Отслеживать его не смогу, но проход уже перекрыт. Если поторопишься, догонишь.

– Впереди охрана, – произнесла она вполголоса. – Меня с жетоном пропустят?

– Нет. Стой!

В наушнике раздались приглушенные звуки.

– Главная преграда – сканер, – сказал Картер.

– Да… тут вранье не поможет.

– Врать не придется, – выпалил он. – Постой минутку.

– Вам помочь? – подойдя к Мариане, спросил незнакомый мужчина.

Он был в комбинезоне техника – таком же, как у Картера. На шее висел знакомый жетон.

– Нет, спасибо. Я просто жду.

Однако их короткого разговора было достаточно, чтобы привлечь внимание охраны.

– Держись, я почти закончил, – успокаивал Картер. – Теперь подойди к сканеру и покажи охране жетон. У сканера задержись, а когда дам сигнал, спокойно пройдешь.

Улыбнувшись незнакомому технику, Мариана ровным шагом направилась вперед.

– Спокойно, говоришь? – переспросила она.

– Не трусь, вживайся в роль. Надеюсь, прокатит…

– Готово. Подошла.

– Покажи жетон.

Бросив взгляд на охрану, она подошла к сканеру. Остановилась, показала жетон. Женщина-охранник утвердительно кивнула, а сидящий рядом мужчина не отрывал глаз от экрана.

«Спокойно!» – уговаривала себя Мариана, будто шла на важную встречу.

– Иди! – подгонял Картер.

Она осторожно переступила порог сканера. Сделала шаг, другой и оказалась на свободе. Все тихо – никаких сигналов тревоги.

Мариана облегченно вздохнула:

– Картер, я прошла.

Впереди, в самом конце коридора, стоял мужчина. Дав глазам привыкнуть к свету, Мариана всмотрелась в его фигуру и поняла, что им с Картером повезло.

– Кажется, это Беккет…

– Одну минуточку, мэм! – вдруг окликнули сзади.

Мариана продолжала идти, хотя было очевидно, что обращаются к ней.

– Мэм! Попрошу вас еще раз пройти через сканер.

– Картер, они меня зовут, – заволновалась Мариана.

– Вот черт! Окно сброса уже закрылось. Постой-ка, а если… В прошлый раз получилось…

– Что?.. Что?

– Мэм, вы меня слышали? – позвала охранница. – Вам нужно вернуться к сканеру. Регистрация не прошла.

– Извините, опаздываю! – обернувшись, крикнула Мариана.

– Ничего, я сейчас быстренько сделаю перезапуск…

Мариана изо всех сил пыталась вжиться в роль. Сердито хмурясь, она рванула с себя жетон, нечаянно запутавшийся в складках блузки, и, показывая его охранникам, проследовала обратно.

– Что ж, пройду снова! – сказала она громко, чтобы услышал Картер.

– Нет, все еще зависает, – покачал головой охранник.

– Я отключил питание, поэтому сканер не может работать в полную мощь, – тараторил голос в наушнике. – Попробуй закатить скандал. Надеюсь, пропустят.

Устраивать сцены было не в правилах Марианы, но выбора не оставалось. Стуча каблуками и сердито жестикулируя, она подошла к охранникам.

– Может, хватит меня задерживать? Я опаздываю на встречу с доктором Беккетом. Я здесь с делегацией из проекта «Релив» – проверьте, если хотите.

Притворный гнев подействовал на охранников: в конце концов, не так уж много им платят, чтобы прилагать лишние усилия. К тому же речь, судя по всему, шла об отношениях с потенциальным партнером.

– Меня зовут Мариана Пинеда. Пи-не-да. Я пройду?

– Пропустим? Вручную зарегистрируем? – спросил охранник у коллеги, и женщина согласно кивнула.

Не успев перевести дух, Мариана двинулась вперед, ища Беккета глазами. С каждым поворотом она заходила все дальше в экспериментальное крыло комплекса, где интерьер напоминал уже не техническую лабораторию, а промышленное предприятие. Гладкие, выкрашенные в нейтральный тон стены уступили место мониторам с различными данными и расписаниями. Иногда в коридоре попадалась запертая дверь, над которой мигали лампочки.

Она спешила, переходя на бег каждый раз, когда вокруг никого не было. И наконец, после нескольких досадных тупиков и неверных поворотов, Мариане удалось догнать Беккета. Она внимательно посмотрела на ученого, чтобы убедиться, что это действительно он. Сомнений быть не могло – она уже хорошо знала его в лицо.

Ей повезло: Беккет был один. Он стоял, сложив руки, и рассматривал разноцветную таблицу на мониторе. Позади него находилась огромная раздвижная дверь с табличкой «Камера дезактивации».

– Я нашла его. Он стоит возле…

– …Камеры дезактивации. Сам вижу, я на противоположной стороне. Иду! Постарайся не подпускать к нему никого.

Мариана отошла назад, издали наблюдая за Беккетом. Интересно, трудно ли будет проникнуть за эту тяжелую дверь? Смогут ли пройти сразу двое? Она только хотела спросить об этом Картера, как Беккет повернулся лицом. Он вполголоса с кем-то беседовал. По обрывкам фраз Мариана поняла, что план снова придется менять.

– Да… – сказал Беккет. – У камеры дезактивации. Задержитесь? Ладно. Увидимся здесь через пять минут. В одиннадцать у меня переговоры с группой из проекта «Релив».

– Картер, – торопливо прошептала Мариана, – он тут с кем-то встречается.

– Правда? Гм… А тот человек нам не пригодится?

– Ты что! Одного бы убедить. Сразу двоих – вряд ли…

Мариана наблюдала за Беккетом. Он стоял, мурлыча себе под нос какую-то мелодию.

– Я подойду к нему, – заявила она. – Попробую завязать разговор.

– Но что ты ему скажешь?

– У меня готова целая речь, только времени мало.

В наушнике раздался укоризненный вздох. Мариана огляделась – никого. Продуманная речь улетучилась из головы. Боясь, что другого случая не представится, Мариана решила действовать наудачу.

– Доктор Беккет! – замахала она ему как можно приветливее.

Ученый поднял взгляд от планшета, который держал в руках, и вежливо поздоровался.

– Меня зовут Мариана Пинеда. Я здесь с делегацией из проекта «Релив».

Что дальше? Тянуть время, задавать глупые вопросы? Сообщить что-нибудь интригующее о проекте? Никакие разговоры не смогут объяснить, почему она оказалась в закрытой зоне и откуда у нее жетон сотрудника.

– Я заблудилась… Кажется, не туда свернула. Вы не знаете, где дорога к конференц-залам?

Беккет провел ладонью по волосам и, качнув головой, рассмеялся:

– Да, у нас легко потеряться. Здесь камера дезактивации. А конференц-залы… – Он достал телефон. – Извините, одну секунду.

Ученый слегка напрягся: было видно, что в наушнике ему что-то сказали.

– Это Альберт, – ответил он, резко понизив голос.

Мариана делала вид, что изучает диаграммы на стене, а сама прислушивалась к разговору. Голос директора тонул в шуме оборудования и людском гомоне, доносящемся издали, но одно слово угадывалось безошибочно: охрана.

– Картер, – шепнула Мариана.

– Я собирался предупредить, – сказал он изменившимся тоном. – Кажется, подняли тревогу после махинаций со сканером. Стоит записать, пригодится в следующий раз. Нет, постой. Следующего раза не будет. – Его дыхание участилось. – Иду к вам. Попробуй затащить доктора в камеру, я открою дверь – управляется удаленно.

Беккет тем временем закончил разговор и посмотрел в ее сторону.

«Что ответить Картеру? Как дать ему намек и не вызвать лишних подозрений?» – подумала Мариана.

– Так ты говоришь… поставить тесто в духовку? – сказала она.

– Что?

– Ну, как тебе еще объяснить? Тот рецепт, который мы вчера с тобой обсуждали. Надо взять тесто и поставить в духовку?

– Что? В духовку? Точно-точно. Бери и ставь.

В ее наушниках Картер тяжело дышал, на заднем фоне раздавались гудки и сигналы.

– Готово! – сказал он.

Послышались громкие щелчки. Беккет насторожился.

– Охрана нас уже ищет, – сообщил Картер. – Нужно место, где никто не сможет подслушать. У входа висит панель. Введи код отмены: семь-пять-шесть-шесть-три-восемь. Дверь сама запрется.

– Понятно. Тесто в духовку, – повторила Мариана.

Взглянув на Беккета, она развела руками:

– Извините, семейные дела…

– Ну что вы, разумеется. Ни к чему портить ужин, – ответил он со смехом, и Мариана засмеялась в ответ. – В общем, так: чтобы выйти к залам, идите обратно, там свернете налево…

Не дав ему договорить, Мариана шагнула в открывшуюся дверь камеры и оттуда выкрикнула:

– Доктор Беккет, можно, я посмотрю? Мне интересно, какова будет реакция на препарат «Релив»…

Перед ней в камере находились панели управления, мониторы, какие-то переключатели… На какую бы кнопку нажать, чтобы ничего не вышло из строя?

– Подождите! Вы что делаете? Сюда нельзя без разрешения.

Топая по металлической решетке, директор зашел внутрь камеры. Мариана переходила от панели к панели, делая вид, что нажимает на кнопки. Беккет следовал за ней, проверяя каждый монитор, к которому она прикасалась.

Улучив минуту, Мариана бросилась к панели у входа и, быстро повторив про себя: «Семь-пять-шесть-шесть-три-восемь», ввела код.

Дверь с жужжанием закрылась. Мариана встала к ней спиной, широко раскинув руки.

– Что происходит? – спросил ученый.

В его голосе слышались гнев и растерянность.

– Доктор Беккет… Я знаю, мое поведение выглядит странным. Но скоро произойдет нечто ужасное, поэтому я хочу…

Внезапно дальняя дверь распахнулась. В камеру вбежал Картер и с ходу придавил кнопку панели. Раздалось несколько щелчков.

– Дверь заперта, – констатировал он, – но времени у нас мало.

– Вы, кажется, техник? – спросил Беккет.

– А я нейробиолог, – встряла Мариана. – Я из группы проекта «Релив». Мы говорим чистую правду. Однако в то, что мы сейчас расскажем, поверить будет намного сложнее.

С неожиданным для своих лет проворством Беккет вдруг бросился вперед. Мариана успела схватить первое, что попалось под руку, – простой, с кнопками, небольшой сканер из легкого композитного материала. Держа его, как теннисную ракетку, она выглядела скорее комично, чем устрашающе. Тем не менее ее неожиданный поступок заставил Беккета остановиться. Именно это и было нужно.

Глава 11

Беккет изумленно взирал на странную парочку, и Мариана подумала о нелепости того, что с ней происходит. Любой другой, оказавшись здесь, в этом удивительном месте скопления «блестящих умов», как выразилась однажды Шэй, постарался бы сделать для себя побольше открытий, увидеть все собственными глазами. А она? Схватила какой-то дурацкий сканер и размахивает им – да еще перед кем? Перед директором и самим основателем комплекса «Хоук»! Немудрено, что бедняга, глядя на нее, разинул рот от удивления.

– Мы… – начала она.

Руки тряслись, в крови клокотал адреналин.

– …мы очень вас просим, не уходите…

– Так вы из проекта «Релив»?

– Да-да, меня зовут Мариана. А это Картер. Он работает здесь техником. Правда!

– Мы виделись пару раз мимоходом, – поддакнул тот.

Беккет, поглаживая рукой твердый подбородок, задумчиво сощурился. Мариана не могла подыскать нужных слов. Брала досада, что после того, как путем хитрых расчетов удалось заманить директора в ловушку, сказать было нечего.

– Выслушайте нас! – попросила Мариана и взглянула на сканер. – Можно, я его уберу? Это ведь нам уже не нужно. Вы обещаете выслушать?

Она медленно передвигалась в сторону главного пульта, рядом с которым лежали приборы.

– Надо было гедза с собой захватить, – подумал вслух Картер. – Выглядело бы куда внушительнее.

– Ты опять о еде? Лучше скажи, как объяснить ситуацию, чтобы доктор Беккет не подумал, что мы спятили.

– Через несколько часов «Хоук» взорвется, – выпалил Картер. – Возникнет петля времени. Но угодим в нее только мы с Марианой.

Она бросила на него колкий взгляд, но Картер в ответ лишь пожал плечами.