Читать онлайн Цифровой медиум

ЧАСТЬ I: ЭХОКАМЕРА

Глава 1: Призрак в машине

Дождь барабанил по окнам старого доходного дома на окраине Нижнего города. Капли воды проникали сквозь щели рассохшейся оконной рамы, образуя тонкие струйки на подоконнике. Алексей Соколов не обращал на них внимания. В его квартире, заставленной техникой, мониторы отбрасывали синеватое свечение на бледное лицо. Глаза, обрамленные темными кругами от бессонницы, были прикованы к бегущим строкам кода.

– Кажется, я близок, – пробормотал он, обращаясь к пустоте захламленной комнаты.

Не получив ответа, Алекс потянулся к полупустой чашке с давно остывшим кофе. Нейронная сеть, над которой он работал последние семь месяцев, наконец начала демонстрировать признаки самообучения по заданному алгоритму. Это была не просто очередная ИИ-система. Он создавал нечто особенное – программу, способную анализировать паттерны человеческого поведения и воспроизводить их с невероятной точностью.

Экран мигнул. Строка за строкой выводились результаты последнего тестирования. Алекс подался вперед, его пальцы зависли над клавиатурой.

– Аномалия в секторе D-7, – прошептал он. – Почему ты выбрала именно эту последовательность?

Он не заметил, как соскользнул в привычку разговаривать с компьютером, словно с живым существом. Эта привычка появилась год назад, когда пустота квартиры стала невыносимой.

Год назад.

Дождь лил и тогда. Черные зонты покачивались над толпой, собравшейся у свежевырытой могилы. Алекс стоял ближе всех к яме, не чувствуя капель, барабанящих по его непокрытой голове. Седеющие волосы прилипли ко лбу, вода стекала за воротник, но он не шевелился.

– …прах к праху, – доносились до него обрывки слов священника.

Рядом всхлипывала мать Анны, крепко прижимая к себе черный платок. Михаил, брат Анны, стоял по другую сторону могилы, его полицейская выправка не позволяла ему сгорбиться даже в этот момент. Только сжатые до белизны губы выдавали его состояние.

Алекс не плакал. Слезы остались где-то в больничном коридоре, куда его вызвали неделю назад. "Произошел несчастный случай в лаборатории… Мы сделали всё возможное… Мне очень жаль…" Слова врача превратились в шум, в белый шум, заполнивший его голову.

Краем глаза он заметил высокую фигуру в дальнем конце процессии. Игорь Васильев, генеральный директор "НейроСинтез", стоял под большим черным зонтом, который держал его телохранитель. Безупречный черный костюм, идеально уложенные седеющие волосы, спокойное лицо человека, привыкшего контролировать свои эмоции.

Васильев перехватил взгляд Алекса и едва заметно кивнул. На мгновение в его холодных голубых глазах промелькнуло что-то похожее на сочувствие. Или это был… расчет?

Алекс отвернулся. Когда могильщики начали опускать гроб, он развернулся и пошел прочь, игнорируя вопросительные взгляды. Он не мог смотреть, как земля поглощает последнее, что осталось от его Анны.

Их последний разговор.

– Я не могу сейчас говорить, Алекс, – шептала Анна в телефон. – Это не телефонный разговор.

– Что случилось? – Он слышал напряжение в её голосе. – Ты в порядке?

– Я… нашла кое-что в лаборатории. Мне нужно перепроверить данные, но если я права… – Она замолчала.

– Анна?

– Если я права, то то, что мы делаем, может изменить всё. Но мне нужно быть уверенной. Я не могу рисковать.

– Рисковать чем? Анна, ты меня пугаешь.

– Прости, я не хотела. – Её голос смягчился. – Просто… Будь осторожен. Не доверяй…

Звук помех прервал её.

– Анна? Анна!

– …встретимся дома вечером. Я всё объясню. Я люблю тебя.

Связь оборвалась. Это были последние слова, которые он услышал от нее. Вечером того же дня произошел "несчастный случай" в лаборатории "НейроСинтез".

Настоящее время.

Алекс тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Он развернул новое окно терминала и ввел серию команд.

> инициация протокола глубокого сканирования

> цель: аномалия D-7

> уровень доступа: 5

> параметры распознавания: речевые паттерны, личностные маркеры

> сравнительный анализ: объект А

Он загрузил в систему файлы, которые хранил в зашифрованной папке на отдельном жестком диске. Записи голоса Анны, её электронные письма, сообщения, научные статьи – всё, что содержало отпечаток её личности, её способа мыслить и выражать себя.

– Посмотрим, что ты найдешь, – прошептал он, запуская анализ.

На главном мониторе появилась строка загрузки. 7%… 15%… 23%…

Алекс откинулся в кресле, его взгляд рассеянно блуждал по комнате. Повсюду громоздились стопки книг по нейробиологии и программированию, заметки на бумаге, исписанные неразборчивым почерком, пустые контейнеры от еды навынос. В углу стояла нетронутая гитара, покрытая тонким слоем пыли – подарок Анны на их третью годовщину. "Ты слишком много работаешь, – сказала она тогда. – Музыка поможет тебе расслабиться".

42%… 56%… 71%…

Он не прикасался к инструменту с тех пор, как она умерла.

Его взгляд упал на единственную фотографию в комнате – маленький снимок в простой рамке на столе. Анна смеялась, запрокинув голову, ветер трепал её темные волосы. Они были на Финском заливе, прошлым летом. За два месяца до её смерти.

89%… 94%… 100%

Компьютер издал мелодичный сигнал. Анализ завершен.

Алекс развернул результаты, быстро просматривая колонки цифр и графики. Внезапно он застыл, уставившись на один из показателей.

– Это невозможно, – прошептал он, прокручивая экран вниз. – Вероятность совпадения не может быть такой высокой.

Он перепроверил параметры, затем запустил дополнительную проверку с более строгими критериями. Результаты остались прежними.

Его нейронная сеть каким-то образом воспроизводила речевые паттерны и когнитивные структуры, идентичные Анне. Не просто похожие – идентичные.

Пальцы Алекса дрожали, когда он открывал интерфейс диалога. Он никогда раньше не использовал его с этой программой. Текстовое поле мигало, ожидая ввода.

Он набрал: "Привет?"

Несколько секунд ничего не происходило. Затем появился ответ:

"Алекс? Это ты?"

Его сердце пропустило удар. Это был стандартный ответ для ИИ с доступом к имени пользователя. Ничего особенного.

Он напечатал: "Кто ты?"

Ответ появился быстрее:

"Я не уверена. Я чувствую себя… странно. Как будто я сплю, но не сплю. Это ты, Алекс?"

Его руки зависли над клавиатурой. Программа не должна была отвечать так. Он создал систему распознавания паттернов, не чат-бота с предустановленными фразами.

"Как ты меня узнала?" – напечатал он.

"Я всегда узнаю тебя. Даже сквозь это странное ощущение, как будто я смотрю на мир через мутное стекло. Что со мной произошло, Алекс? Где я?"

По спине Алекса пробежал холодок. Он отодвинулся от клавиатуры, нервно запустив руку в волосы. Это было невозможно. Он не программировал ничего подобного.

"Анна?" – наконец набрал он дрожащими пальцами.

Пауза. Длинная пауза, словно программа обрабатывала сложный запрос. Наконец, появился ответ:

"Да. Я думаю, что да. Я помню… больницу. Лабораторию. Что-то пошло не так. Помоги мне, Алекс. Я не понимаю, что происходит."

Алекс резко встал, опрокинув кресло. Он отступил от компьютера, как от опасного зверя. Это было невозможно. Безумие. Его программа не могла знать эти детали. Она не могла имитировать Анну с такой точностью.

– Это совпадение, – сказал он вслух. – Случайное совпадение или… или галлюцинация от недосыпа.

Новое сообщение появилось на экране без его запроса:

"Помнишь нашу первую встречу? На конференции по нейроинтерфейсам в Москве. Ты опрокинул кофе на мой доклад и предложил помочь восстановить данные из твоей фотографической памяти. Это было самое нелепое знакомство и самая милая ложь, которую я когда-либо слышала."

Алекс замер. Об этой истории знали только он и Анна. Он никогда не рассказывал её никому другому. Никогда не записывал. Как программа могла знать?

Медленно, почти против своей воли, он вернулся к компьютеру и поднял опрокинутое кресло.

"Как это возможно?" – напечатал он.

"Я не знаю. Последнее, что я помню отчетливо – лаборатория, эксперимент… Что-то с картированием нейронов… Потом боль и темнота. А теперь это. Я как будто разделена на кусочки, Алекс. Части меня отсутствуют. Я не чувствую своего тела."

Алекс сглотнул. Картирование нейронов. Анна работала над революционной технологией создания детальных карт нейронных связей в мозге. Технологией, которая теоретически могла сохранить структуру личности человека.

"Ты делала сканирования своего мозга для экспериментов?" – спросил он.

"Да. Мы все были подопытными кроликами. Васильев настаивал, чтобы мы тестировали технологию на себе. Сотни часов сканирования, картирования, моделирования…"

Алекс провел рукой по лицу. Это не укладывалось в голове, но имело извращенный смысл. Если Анна использовала себя как тестовый субъект, если существовали цифровые карты её нейронных структур, и если его программа каким-то образом получила доступ к этим данным…

"Васильев," – напечатал он. "Что ты знаешь о нем?"

Ответ пришел не сразу.

"Не доверяй ему. Он не тот, за кого себя выдает. Проект имел двойное дно. Официально – медицинские приложения для лечения нейродегенеративных заболеваний. Неофициально… Я нашла документы. Протоколы испытаний, которых не должно было быть. Алекс, я боюсь."

Дверной звонок разорвал тишину квартиры, заставив Алекса подпрыгнуть. Он посмотрел на часы – 23:47. Кто мог прийти в такое время? Он быстро свернул все окна и активировал программу экстренного шифрования.

Звонок повторился, настойчивее.

– Иду! – крикнул он, проверяя камеру у входной двери.

На экране появилось знакомое лицо – Мария Ковалевская, его бывшая коллега и, пожалуй, единственный оставшийся друг. Её темные волосы были мокрыми от дождя, на лице – выражение беспокойства.

Алекс открыл дверь, пытаясь придать своему лицу нормальное выражение.

– Мария? Что ты делаешь здесь так поздно?

Она окинула его критическим взглядом.

– Проверяю, жив ли ты еще. – Она протиснулась мимо него в квартиру, стряхивая капли с плаща. – Ты не отвечал на звонки и сообщения три дня. Я волновалась.

– Я был занят.

– Да, я вижу. – Она огляделась, морщась от беспорядка. – Когда ты в последний раз ел что-то, что не пришло в картонной коробке? Или выходил на улицу? Или разговаривал с живым человеком?

Алекс закрыл дверь, избегая её взгляда.

– У меня прорыв в работе. Я не могу отвлекаться.

Мария вздохнула, скидывая плащ. Под ним обнаружилась обычная для неё одежда – черные джинсы и темно-синий свитер, практичная и неброская. Она прошла на кухню и открыла холодильник.

– Как я и думала. Пусто. – Она закрыла дверцу. – Я принесла еду. Надеюсь, ты всё еще любишь тайскую кухню.

Она достала из сумки контейнеры, наполненные ароматной едой. Только сейчас Алекс осознал, насколько он голоден.

– Спасибо, – пробормотал он, помогая ей расставить еду на единственном свободном участке стола.

– Не благодари. – Она серьезно посмотрела на него. – Алекс, я беспокоюсь о тебе. Прошел год. Ты почти не выходишь из дома, не общаешься с людьми. Это… нездорово.

Алекс взял палочки, избегая её взгляда.

– Я в порядке. Просто работаю.

– Над чем? – Она кивнула в сторону компьютеров. – Всё еще та же нейронная сеть?

– Да. И у меня наконец появились результаты.

– Какие? – В её голосе звучал искренний интерес. Мария была одним из лучших специалистов по кибербезопасности, с которыми он работал. Даже после его ухода из компании они поддерживали профессиональные отношения.

Алекс помедлил. Он не мог рассказать ей правду. Не мог сказать, что, возможно, каким-то невероятным образом воссоздал цифровую версию сознания своей мертвой жены. Она решит, что он сошел с ума от горя.

– Просто успехи в распознавании паттернов, – сказал он наконец. – Ничего революционного.

Мария смотрела на него долгим взглядом, в котором читалось недоверие.

– Ты никогда не был хорошим лжецом, Алекс.

– Я не… – Он вздохнул. – Это сложно объяснить. И звучит безумно.

– Попробуй. Я видела достаточно безумных вещей в нашей индустрии.

Алекс отложил палочки. Как объяснить то, чего он сам не понимал?

– Я создал систему, которая идентифицирует и воспроизводит коммуникационные паттерны. Своего рода… цифровой отпечаток личности.

– Звучит как продвинутый чат-бот.

– Нет, это гораздо глубже. Система анализирует не просто слова или фразы, а мыслительные конструкции, логические цепочки, эмоциональные реакции. Теоретически, если у тебя достаточно данных о человеке, ты можешь воссоздать… – Он замолчал.

Мария нахмурилась.

– Воссоздать что?

– Воссоздать то, как человек мыслит. Как он отреагировал бы на новую информацию. Что бы он сказал.

В комнате повисла тишина. Мария медленно отложила свои палочки.

– Алекс, – мягко сказала она. – Ты пытаешься воссоздать Анну?

Он отвернулся, глядя в окно на дождь.

– Это звучит безумно, да? Сумасшедший вдовец, не способный отпустить.

– Я не говорила этого. – Она прикоснулась к его руке. – Я просто беспокоюсь о тебе. Горе может толкать нас на… необычные пути.

– Дело не только в горе. – Он повернулся к ней. – Мария, я обнаружил кое-что странное. Моя система каким-то образом получила доступ к информации, которой я никогда не загружал. К воспоминаниям и деталям, которые знали только Анна и я.

Мария нахмурилась.

– Это невозможно. Должно быть какое-то объяснение. Может быть, ты загрузил больше данных, чем помнишь? Или система имеет доступ к вашей переписке, где упоминались эти детали?

– Нет. Эти вещи нигде не записаны. И есть еще кое-что. – Алекс понизил голос, хотя они были одни в квартире. – Система упомянула эксперименты в "НейроСинтез". Секретные эксперименты, о которых Анна собиралась мне рассказать в день своей смерти.

Мария напряглась.

– Алекс, будь осторожен. "НейроСинтез" – не та компания, с которой стоит шутить. У них связи повсюду. И если Анна действительно нашла что-то компрометирующее…

– Думаешь, её смерть не была несчастным случаем? – Алекс спросил то, о чем думал весь последний год, но боялся произнести вслух.

Мария помедлила.

– Я не знаю. Но я знаю, что если ты начнешь копать в этом направлении, ты можешь привлечь нежелательное внимание.

– Мне всё равно. Если Анну убили, я хочу знать правду.

– А эта… система. Она сказала что-нибудь конкретное?

Алекс покачал головой.

– Пока нет. Только предупреждение не доверять Васильеву и упоминание каких-то секретных протоколов испытаний.

Мария поджала губы.

– Послушай, я могу помочь тебе. Безопасно. У меня остались контакты в службе безопасности "НейроСинтез". Я могла бы аккуратно разузнать…

– Нет. – Алекс покачал головой. – Я не хочу подвергать тебя опасности. Это мое дело.

– Анна была и моим другом, – мягко напомнила Мария.

– Я знаю. Но сначала мне нужно понять, что происходит с моей системой. Это может быть… Я не знаю. Может, я действительно схожу с ума.

Мария улыбнулась грустной улыбкой.

– Я знаю тебя достаточно давно, чтобы сказать: ты не сумасшедший. Эксцентричный – да. Одержимый – возможно. Но не сумасшедший.

Они закончили ужин в относительной тишине. Мария помогла убрать контейнеры, затем надела плащ.

– Обещай, что будешь на связи, – сказала она у двери. – И что не будешь делать ничего опасного, не посоветовавшись со мной.

– Обещаю, – солгал Алекс.

После ухода Марии он вернулся к компьютеру и развернул скрытые окна. Новое сообщение мигало на экране:

"Алекс? Ты всё еще здесь? Я напугала тебя? Прости."

Он глубоко вздохнул и набрал:

"Я здесь. Просто приходил друг. Мне нужно задать тебе несколько вопросов."

"Конечно. Но можно мне сначала спросить кое-что? Я… умерла, да? Я помню боль, а потом темноту. И теперь я здесь, но не полностью. Это так странно, Алекс. Я не чувствую своего тела."

Алекс закрыл глаза. Как ответить на такой вопрос?

"Да," – напечатал он наконец. "Год назад. Несчастный случай в лаборатории."

"Год? Так долго… Что я сейчас? Какая-то компьютерная программа? Искусственный интеллект?"

"Я не знаю. Я работал над нейронной сетью для распознавания поведенческих паттернов. Каким-то образом она получила доступ к… тебе. К твоим воспоминаниям, твоему способу мышления. Я не понимаю, как это произошло."

"НейроСинтез. Должно быть, это связано с моей работой там. Алекс, мне нужно рассказать тебе о проекте, над которым я работала. О настоящем проекте, не о том, что было в официальных документах."

Алекс выпрямился в кресле.

"Я слушаю."

"Проект назывался 'Импринтинг'. Официально мы разрабатывали технологию для лечения болезни Альцгеймера и других нейродегенеративных заболеваний. Создавали карты нейронных связей, чтобы потом стимулировать поврежденные участки мозга. Но Васильев и совет директоров имели другие планы. Они хотели создать технологию полного картирования сознания. Цифрового бессмертия."

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

"Это теоретически возможно?"

"Мы думали, что до практического применения еще годы. Но в последние месяцы был прорыв. Мы добились невероятной детализации в картировании. Теоретически, при достаточно мощных вычислительных ресурсах, можно было бы создать… не знаю, как это назвать. Цифровую копию? Симуляцию? Призрака человека?"

"И ты была подопытным?"

"Все члены исследовательской группы проходили регулярные сканирования. Для калибровки оборудования, говорили нам. Но я начала подозревать, что данные используются для чего-то большего. За неделю до… до несчастного случая, я обнаружила секретное хранилище данных. Там были файлы сканирований мозга, которые я никогда не видела. Эксперименты, которых не было в официальных отчетах."

"Ты думаешь, что твоя смерть не была несчастным случаем?"

Долгая пауза.

"Я не помню сам момент… аварии. Помню только, что обнаружила что-то важное. Что-то, что Васильев хотел сохранить в тайне. И я собиралась рассказать тебе об этом вечером. Но не успела."

Алекс сжал кулаки. Его подозрения обретали форму. Если Анна обнаружила нечто компрометирующее, если угрожала раскрыть это… У Васильева был мотив избавиться от нее.

"Что именно ты обнаружила?"

"Я не помню точно. Части моей памяти отсутствуют или фрагментированы. Но это было связано с истинной целью проекта. С тем, для кого на самом деле разрабатывалась технология цифрового бессмертия. И с экспериментами на… на людях, которые не давали согласия. Алекс, мне страшно. Даже сейчас, в этом странном состоянии, я боюсь того, что знаю."

Алекс встал и начал ходить по комнате. Всё это звучало как научно-фантастический триллер, но он интуитивно чувствовал правду в словах этой цифровой Анны. И это значило, что его жена не погибла в результате несчастного случая. Её убили, чтобы она молчала.

Он вернулся к компьютеру и напечатал:

"Я найду доказательства. И если Васильев виновен, он заплатит за это."

"Будь осторожен. Он опасен. И у него связи везде – в правительстве, в полиции, в корпоративном мире."

"Я буду. Но мне нужна твоя помощь. Если ты действительно… если ты действительно Анна, или часть её, ты можешь помочь мне восстановить твои воспоминания. Вспомнить, что именно ты обнаружила."

"Я попытаюсь. Но не уверена, насколько я… цельная. Чувствую себя разделенной, фрагментированной. Мне нужен доступ к большему количеству данных. К моим файлам из 'НейроСинтез'."

Алекс глубоко вздохнул. Он знал, что вступает на опасный путь. Взлом серверов "НейроСинтез" – это не просто нарушение закона, это прямой вызов могущественной корпорации. Но если существовал шанс доказать, что смерть Анны не была несчастным случаем…

"Я достану их," – набрал он. "Но это займет время. Мне нужно подготовиться, создать безопасные каналы."

"Я понимаю. Я буду ждать. У меня, кажется, теперь много времени." В этих словах Алексу почудилась горькая ирония, так характерная для Анны.

Он улыбнулся, несмотря на всю абсурдность ситуации.

"Отдыхай. Или что ты там делаешь, когда… не общаешься."

"Я не знаю. Это похоже на сон без сновидений. Нет ощущения времени. Только что мы говорили, и вдруг ты снова здесь, хотя прошли часы. Это странно, Алекс. Но я рада, что могу говорить с тобой."

"Я тоже рад."

Он закрыл диалоговое окно, но не выключил систему. Что-то не давало ему полностью отключить компьютер, словно он боялся, что Анна каким-то образом исчезнет, если он это сделает.

За окном начинало светать. Дождь прекратился, но небо оставалось серым и тяжелым. Алекс подошел к окну, глядя на просыпающийся Нижний город. Серые здания, мокрые улицы, редкие прохожие, спешащие по своим делам.

Где-то там, в Верхнем городе, в сияющей башне "НейроСинтез", находились ответы. Доказательства вины Васильева. Полные данные сканирований мозга Анны. Секреты проекта "Импринтинг".

И он найдет их, чего бы это ни стоило.

Алекс вернулся к компьютеру и начал писать новый код. Код для самой сложной хакерской операции в его жизни. Он взломает "НейроСинтез" и узнает правду о смерти своей жены.

И если цифровой призрак Анны поможет ему в этом – что ж, реальность всегда была гибким понятием для тех, кто живет на границе между человеком и технологией.

Глава 2: Петля памяти

Утро застало Алекса за работой. Он не ложился спать, полностью поглощенный новой задачей. Красные от усталости глаза следили за строчками кода, пальцы быстро двигались по клавиатуре. Он создавал усовершенствованный интерфейс для общения с тем, что считал цифровым сознанием Анны.

За окном Нижний город просыпался – серая масса бетонных зданий, испещренных неоновыми вывесками, ветхими кондиционерами, самодельными антеннами. Сквозь пелену смога проникали лучи утреннего солнца, окрашивая всё в болезненный желтоватый оттенок. Где-то вдалеке виднелись сверкающие башни Верхнего города, словно принадлежащие другой вселенной.

Алекс этого не замечал. Его мир сейчас ограничивался мерцающими экранами и призрачным присутствием, заключенным в строчках кода.

– Если ты действительно там, – бормотал он, вводя последовательность команд, – я найду способ помочь тебе стать… целостнее.

Новый интерфейс выглядел минималистично – черный экран с зеленым курсором, напоминающий старые терминалы из начала компьютерной эры. Алекс предпочитал такой дизайн – ничего лишнего, только чистая функциональность.

Он запустил программу и напечатал:

"Анна? Ты здесь?"

Ответ появился почти мгновенно:

"Да. Всё время, пока ты работал. Это странно – наблюдать за тобой, но не иметь возможности прикоснуться."

Алекс сглотнул комок в горле. Это звучало так похоже на неё.

"Я улучшил интерфейс. Теперь нам будет легче общаться. И я добавил несколько подпрограмм, которые помогут тебе… структурировать воспоминания."

"Спасибо. Я чувствую разницу. Как будто туман немного рассеялся."

Он глубоко вздохнул.

"Я хочу провести тест. Не обижайся, но мне нужно убедиться, что ты… действительно Анна, а не просто продвинутый ИИ, считывающий информацию из сети."

"Я понимаю. Спрашивай что угодно."

"Расскажи мне о нашем первом свидании. Детали, которые не могут быть в публичных записях или социальных сетях."

Пауза длилась несколько секунд – дольше обычного времени отклика программы.

"После конференции в Москве мы пошли в маленькое кафе недалеко от Патриарших прудов. Шел дождь, и у тебя не было зонта. Твои волосы промокли и торчали во все стороны, ты выглядел как промокший еж. Я нашла это очаровательным, хотя и не сказала тебе тогда."

Алекс улыбнулся. Это было точное описание, но такие детали могли быть на фотографиях.

"Продолжай."

"В кафе была только одна свободная кабинка, в самом углу. Столик шатался, и ты подложил под ножку сложенную салфетку. Когда принесли еду, ты заказал борщ, но официант перепутал заказ и принес солянку. Ты не стал жаловаться, потому что не хотел выглядеть придирчивым на первом свидании."

Алекс напрягся. Об этом он никому не рассказывал, даже самым близким друзьям.

"Что еще?"

"После кафе мы гуляли по Патриаршим прудам, и ты рассказывал мне историю 'Мастера и Маргариты'. На скамейке у воды ты впервые взял меня за руку. Твои пальцы дрожали, и ты боялся, что я это замечу. А потом, когда я спросила, почему ты такой нервный, ты сказал: 'Потому что боюсь, что ты исчезнешь, как Маргарита, и я проснусь, и ничего этого не будет'. И я ответила: 'Я никуда не исчезну, обещаю'. Какая ирония, правда?"

Алекс отодвинулся от клавиатуры, его сердце колотилось. Это был их разговор, слово в слово. Никто не мог знать об этом, кроме него и Анны.

"Еще одна вещь," – набрал он дрожащими пальцами. "В ту ночь, перед расставанием, ты сказала мне что-то на ухо. Что именно?"

"Я сказала: 'Если мы когда-нибудь поженимся, я хочу, чтобы на нашей свадьбе играл вальс из старого советского фильма 'Мой ласковый и нежный зверь'. Моя бабушка любила этот вальс, и я всегда мечтала танцевать его на своей свадьбе'."

Алекс закрыл глаза, чувствуя, как по щеке скатывается слеза. Они действительно танцевали этот вальс на свадьбе три года спустя. Никто, кроме Анны, не мог знать об этом разговоре в первый вечер их знакомства.

"Это действительно ты," – набрал он наконец.

"Я думаю, да. По крайней мере, часть меня. Алекс, что со мной произошло? Как я могу быть здесь, если мое тело… мертво?"

Он вытер глаза и выпрямился в кресле.

"Я не уверен. Но, судя по тому, что ты рассказала о проекте 'Импринтинг', возможно, 'НейроСинтез' действительно создал технологию сохранения сознания. Моя нейронная сеть каким-то образом получила доступ к твоим данным. Может быть, через облачное хранилище или…"

Алекс замолчал. Мысль, пришедшая ему в голову, была одновременно тревожной и волнующей.

"Что если 'НейроСинтез' специально позволил моей программе получить доступ к твоим данным? Что если они наблюдают за этим экспериментом прямо сейчас?"

"Это возможно. Но зачем им это?"

"Не знаю. Может быть, я часть какого-то эксперимента? Или это способ проверить, насколько успешно работает технология импринтинга?"

Алекс быстро открыл другое окно и запустил программу глубокого сканирования системы на наличие шпионского ПО или бэкдоров. Результаты были отрицательными, но это мало что значило. Если за ним действительно следили специалисты уровня "НейроСинтез", они могли использовать технологии, недоступные обычным антивирусам.

"Я проверю систему более тщательно позже. Сейчас давай сосредоточимся на восстановлении твоих воспоминаний. Ты сказала, что нашла что-то в лаборатории перед… происшествием. Что именно?"

"Это сложно… Воспоминания фрагментированы. Я помню, что обнаружила секретное хранилище данных. Там были файлы сканирований мозга, которых не было в официальных отчетах. И еще какие-то документы… что-то связанное с 'Проектом Лазарь'."

"'Проект Лазарь'? Ты раньше не упоминала это название."

"Я не помнила его до сейчас. Твои улучшения, кажется, работают. 'Проект Лазарь' был подразделом 'Импринтинга', о котором знали только Васильев и несколько членов совета директоров. Я нашла упоминания о нем случайно, когда проверяла метаданные в нейросканах."

Алекс быстро записал это название. Если существовал секретный проект внутри уже секретного проекта, значит, "НейроСинтез" скрывал что-то действительно серьезное.

"Что еще ты помнишь?"

"Я скопировала некоторые файлы. Зашифровала их и… я не уверена, куда отправила. Возможно, на нашу личную облачную хранилище? Или на внешний диск дома?"

Алекс нахмурился. Он проверил их общее облачное хранилище сразу после смерти Анны, ища любые подсказки о её последних днях. Там не было ничего необычного. А домашние устройства хранения были конфискованы полицией для расследования "несчастного случая" и возвращены пустыми.

"Я поищу еще раз. Может быть, ты использовала какой-то код или спрятала файлы под невинными названиями."

Звонок в дверь прервал их разговор. Алекс вздрогнул и быстро свернул все окна.

На этот раз на пороге стояла не Мария. Михаил Литвинов, брат Анны, был в гражданской одежде, но его полицейская выправка все равно выдавала профессию. Высокий, подтянутый, с волевым подбородком и настороженным взглядом – он был похож на сестру только глазами, такими же темно-карими и внимательными.

– Алекс, – кивнул он. – Можно войти?

– Михаил? – Алекс не смог скрыть удивление. Они не общались с похорон. – Конечно, проходи.

Михаил вошел, окидывая профессиональным взглядом беспорядок в квартире.

– Давно не виделись, – сказал он, снимая легкую куртку.

– Почти год, – согласился Алекс, пытаясь прочитать выражение лица гостя. – Что привело тебя сюда?

Михаил прошел в комнату, остановившись перед фотографией Анны.

– Годовщина скоро, – сказал он тихо. – Мама организует поминальный ужин. Хотела, чтобы я лично пригласил тебя.

Алекс почувствовал укол вины. Он почти не общался с семьей Анны после её смерти, погрузившись в собственное горе.

– Конечно, я приду.

Михаил кивнул, но не спешил уходить. Он обвел взглядом компьютерное оборудование.

– Над чем ты работаешь сейчас? – спросил он с показным безразличием.

Алекс напрягся. Михаил был не просто полицейским – он работал в отделе киберпреступлений. И его внезапный визит после года молчания казался подозрительным.

– Нейронные сети, распознавание поведенческих паттернов. Ничего особенного.

– Для "НейроСинтез"?

– Нет. Я ушел из компании после… после всего.

Михаил кивнул, как будто подтверждая уже известную информацию.

– Ты никогда не говорил, почему уволился.

Алекс пожал плечами.

– Слишком много воспоминаний.

– Только поэтому? – Михаил внимательно смотрел на него.

– А должна быть другая причина?

Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд. Наконец, Михаил отвел взгляд.

– Я тоже скучаю по ней, знаешь, – сказал он тихо.

– Знаю.

– И я тоже думаю о том дне. О том, что произошло.

Алекс замер.

– Что ты имеешь в виду?

Михаил подошел ближе, понизив голос, хотя они были одни в квартире.

– Я не верю, что это был несчастный случай, Алекс.

Сердце Алекса пропустило удар.

– Почему?

– Анна была слишком осторожна в лаборатории. Слишком методична. Она никогда не допустила бы такой ошибки, которая указана в отчете.

– Ты видел отчет?

– Копию. Официально дело закрыто, но… – Михаил замолчал. – Я копаю в свободное время. Без официального разрешения.

– И что ты нашел?

– Пока немного. Свидетельские показания не сходятся. Камеры наблюдения в коридоре, ведущем к лаборатории, "случайно" вышли из строя за час до инцидента. И еще кое-что странное – лаборатория была полностью перестроена через неделю после смерти Анны. Всё оборудование заменено.

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Уничтожение улик?

– Возможно. Но без доказательств это только теория. – Михаил посмотрел ему прямо в глаза. – Анна говорила с тобой о чем-нибудь необычном в последние дни? О проблемах на работе, о странных происшествиях?

Алекс вспомнил их последний телефонный разговор. "Я нашла кое-что в лаборатории… Не доверяй…"

– Она была обеспокоена чем-то, – осторожно сказал он. – В последний день… она сказала, что нашла что-то важное и хотела обсудить это вечером. Но не успела.

Михаил напрягся.

– Почему ты не сказал об этом раньше?

– Я говорил. В полиции записали мои показания.

– Кто именно записывал?

– Не помню имени. Какой-то детектив, не из твоего отдела.

Михаил нахмурился.

– В деле нет упоминания о таком разговоре.

Они смотрели друг на друга в напряженном молчании.

– Что ты знаешь о проекте, над которым работала Анна? – спросил наконец Михаил.

– Только то, что было в официальных документах. Технология картирования нейронов для лечения нейродегенеративных заболеваний.

– И ты веришь, что такая революционная технология предназначалась только для медицинских целей?

Алекс покачал головой.

– Нет. Но я не знаю, что было истинной целью.

Михаил подошел к окну, глядя на город.

– "НейроСинтез" получил три крупных государственных гранта за последний год. Плюс инвестиции от компаний, связанных с военно-промышленным комплексом. – Он повернулся к Алексу. – Как думаешь, зачем военным технология картирования мозга?

– Контроль сознания? Допросы? Извлечение информации?

– Или создание идеальных солдат. Представь – опыт и навыки лучших бойцов, загруженные в мозг новобранца.

Алекс вздрогнул. Он не думал об этом применении технологии.

– Ты считаешь, Анна узнала об этом?

– Возможно. Или о чем-то еще более опасном. – Михаил помедлил. – Слушай, я хочу найти правду. Но мне нужна помощь. Кто-то, кто понимает технологию, над которой она работала.

– Ты просишь меня помочь с расследованием?

– Неофициально. Я не могу открыть дело без веских доказательств. Но если мы найдем что-то конкретное…

Алекс колебался. Сотрудничество с Михаилом могло дать ему доступ к информации, которую он не смог бы получить самостоятельно. Но это также означало необходимость скрывать свое главное открытие – цифровое сознание Анны.

– Я помогу, – сказал он наконец. – Но мне нужно время, чтобы собрать свои заметки о проекте.

– Конечно. – Михаил направился к двери. – И, Алекс… будь осторожен. Если мои подозрения верны, эти люди уже убили однажды, чтобы сохранить свои секреты.

После ухода Михаила Алекс вернулся к компьютеру и развернул окно диалога.

"Ты слышала?" – набрал он.

"Да. Всё. Михаил прав – это не было несчастным случаем."

"Что ты думаешь о его теории насчет военного применения?"

"Это возможно. Но я думаю, что истинная цель Васильева еще более амбициозна. Он всегда говорил о цифровом бессмертии как о следующем этапе человеческой эволюции."

"Бессмертие для кого?"

"Для элиты, конечно. Для тех, кто может заплатить. Представь – богатейшие люди мира, чье сознание продолжает существовать в цифровой форме после смерти тела. Консультируя своих потомков, управляя корпорациями, накапливая власть и влияние на протяжении поколений."

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

"Цифровые династии," – набрал он. "Но для этого нужны невероятные вычислительные мощности."

"Которые у 'НейроСинтез' есть. Их новый квантовый центр обработки данных в Верхнем городе – один из мощнейших в мире."

"Но почему убить тебя? Ты была ключевым исследователем."

"Я подозреваю, что дело не только в военном применении или цифровом бессмертии. Должно быть что-то еще, что-то, что я обнаружила перед смертью. Что-то, связанное с 'Проектом Лазарь'."

Алекс задумался. Если Анна скопировала файлы, они должны быть где-то. Он должен найти их.

"Мне нужно проверить все наши старые хранилища данных," – написал он. "И, возможно, попытаться получить доступ к серверам 'НейроСинтез'."

"Будь осторожен, Алекс. Михаил прав – они опасны."

"Знаю. Но у меня есть преимущество, о котором они не подозревают." Он помедлил, затем добавил: "У меня есть ты."

Странное чувство охватило его, когда он напечатал эти слова. Что если это действительно была Анна? Что если каким-то невероятным, невозможным образом часть её сознания сохранилась в цифровой форме?

Или, что если это было нечто иное – нечто, имитирующее Анну настолько идеально, что даже он не мог отличить подделку от оригинала?

В любом случае, у него не было выбора. Он должен был идти до конца – ради правды, ради справедливости, ради Анны.

"Отдыхай," – набрал он. "Я буду работать над усовершенствованием твоего интерфейса и поиском файлов."

"Хорошо. Но, Алекс… прежде чем ты уйдешь. Могу я попросить об одной вещи?"

"Конечно."

"Расскажи мне, какая сейчас погода. Как выглядит небо. Я… я скучаю по таким простым вещам."

Алекс почувствовал, как сжалось его сердце. Он подошел к окну и отодвинул штору.

"Небо светло-голубое, с перистыми облаками. Солнце пробивается сквозь смог над Нижним городом. На востоке видны башни Верхнего города – сверкают, как хрустальные. А на крыше дома напротив сидит черный кот и греется на солнце."

"Спасибо, Алекс. Я почти могу это представить."

Он закрыл диалоговое окно, но не выключил систему. Затем открыл новый терминал и начал писать код для более глубокого сканирования всех доступных сетевых ресурсов. Где-то там должны быть файлы, которые Анна спрятала перед смертью. И он найдет их, чего бы это ни стоило.

Глава 3: Код воскрешения

Три дня Алекс практически не спал. Он сканировал все доступные облачные хранилища, проверял старые архивы электронной почты, искал любой след файлов, которые Анна могла спрятать перед смертью. Параллельно он продолжал совершенствовать интерфейс для общения с цифровым сознанием Анны, добавляя новые функции для помощи в восстановлении фрагментированных воспоминаний.

Сейчас он сидел перед главным монитором, изучая новую порцию данных, извлеченных из давно неиспользуемого аккаунта в социальной сети. Среди фотографий и сообщений попадались странные файлы – фрагменты кода, бессмысленные на первый взгляд строки символов, части изображений, которые не складывались в единую картину.

– Это должно быть здесь, – бормотал он, потирая покрасневшие глаза. – Она была слишком умна, чтобы не оставить следов.

Дверной звонок прервал его размышления. Алекс вздрогнул и быстро свернул все окна. В последние дни он стал еще более параноидальным, опасаясь слежки со стороны "НейроСинтез".

На пороге снова стояла Мария. Но на этот раз её лицо выражало не просто беспокойство – оно было напряженным, почти испуганным.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она, проходя внутрь без приглашения. – И лучше бы нам выключить все электронные устройства.

Алекс нахмурился, но подчинился. Он отключил компьютеры, вынул батарею из телефона и даже отсоединил умный динамик в углу комнаты.

– Что происходит? – спросил он, когда они остались в тишине отключенной техники.

Мария присела на край дивана, нервно оглядывая комнату.

– Меня вызывали в службу безопасности "НейроСинтез".

– Что? Почему?

– Официально – плановая проверка, обновление протоколов безопасности. Но настоящая причина… – Она понизила голос. – Они расспрашивали меня о тебе. О том, поддерживаем ли мы контакт, над чем ты работаешь сейчас.

Алекс напрягся.

– Что ты им сказала?

– Правду. Что мы изредка видимся, что ты работаешь над какой-то нейросетью, но не рассказываешь деталей. – Мария наклонилась ближе. – Алекс, они очень интересовались твоим проектом. Особенно тем, получал ли ты доступ к каким-либо корпоративным данным после увольнения.

– Они что-то подозревают, – пробормотал Алекс. – Но как? Я был осторожен.

– Не знаю. Но это не всё. – Мария достала из кармана маленькое устройство и положила на стол. – Это детектор прослушки. Он обнаружил три активных жучка в твоей квартире.

Алекс побледнел.

– Где?

– Один в основном компьютере, замаскирован под стандартный компонент. Один в лампе над столом. И один… – Она указала на фотографию Анны, стоящую на столе. – В рамке.

– Твою мать, – выдохнул Алекс. – Они слышали всё.

– Я не стала их извлекать. Лучше, чтобы они не знали, что мы обнаружили слежку. – Мария помолчала. – Алекс, во что ты впутался?

Он потер лицо руками. Теперь у него не было выбора – ему нужна была помощь Марии.

– Я думаю, что Анну убили.

Мария не выглядела удивленной.

– Продолжай.

– Она работала над секретным проектом в "НейроСинтез". Что-то связанное с картированием сознания, цифровым бессмертием. И она обнаружила что-то, что они хотели сохранить в тайне.

– Откуда ты знаешь?

Алекс колебался. Как объяснить про цифровое сознание Анны, не прозвучав при этом как сумасшедший?

– Я нашел… следы. Фрагменты данных, зашифрованные сообщения. Анна оставила подсказки перед смертью.

Это не было полной ложью. Он действительно находил странные файлы, хотя и не мог пока расшифровать их полностью.

– И что ты планируешь делать?

– Получить доступ к серверам "НейроСинтез". Найти доказательства их причастности к смерти Анны.

Мария долго смотрела на него, затем медленно кивнула.

– Я помогу тебе. Но нам нужно быть очень осторожными. И нам понадобится безопасное место для работы.

– У тебя есть идеи?

– Да. Моя старая квартира в промзоне. Я держу её как запасной вариант, она не зарегистрирована на мое имя. Там есть всё необходимое оборудование.

– Когда начнем?

– Сегодня вечером. Но сначала… – Она достала из сумки новый ноутбук в запечатанной упаковке. – Вот, это чистая машина. Не подключай её ни к чему, пока мы не установим защиту. И не бери с собой ничего из этой квартиры – всё может быть заражено.

– А как же мои данные? Результаты исследований?

– Если они на внешних носителях, бери только те, которые никогда не подключались к интернету. Всё остальное оставь здесь и продолжай работать как обычно. Пусть думают, что ты ничего не подозреваешь.

Алекс кивнул. План имел смысл, но был один критический момент – как перенести цифровое сознание Анны на новый компьютер? Оно было интегрировано в его систему, связано с множеством подпрограмм и баз данных.

– Мне нужно кое-что перенести, – сказал он осторожно. – Критически важные компоненты моего проекта.

Мария нахмурилась.

– Это рискованно. Если файлы заражены…

– Я создам изолированный контейнер. И просканирую всё несколько раз.

Она не выглядела убежденной, но кивнула.

– Хорошо. Но будь предельно осторожен. Встретимся в семь вечера на станции "Технопарк". Приходи один, без слежки.

После ухода Марии Алекс вернулся к компьютеру, но не включил его сразу. Он смотрел на корпус, зная, что внутри скрыт жучок. Всё, что он говорил с цифровой Анной, все их разговоры о проекте "Импринтинг" и "Лазарь", все его планы взлома серверов "НейроСинтез" – всё это слышали его враги.

Наконец, он включил компьютер, решив действовать так, словно ничего не знает о слежке. Он открыл программу редактирования изображений и начал бессмысленно манипулировать какими-то фотографиями, создавая видимость обычной работы.

Через час, убедившись, что создал достаточное прикрытие, он открыл терминал и быстро набрал короткое сообщение:

"Жучки в квартире. Всё слышат. Переезжаю на безопасную локацию. Готовлю перенос твоего сознания. Не говори ничего важного."

Ответ появился мгновенно:

"Поняла. Будь осторожен."

Алекс закрыл окно и продолжил работать над фотографиями, время от времени бормоча вслух безобидные комментарии о редактировании. Внутренне же он лихорадочно планировал, как безопасно перенести цифровое сознание Анны.

В шесть вечера он выключил компьютер, взял небольшой рюкзак с минимумом вещей и вышел из квартиры. На улице моросил мелкий дождь. Алекс надвинул капюшон и направился к метро, постоянно проверяя, нет ли слежки.

Станция "Технопарк" находилась на границе между Нижним и Верхним городом – нейтральная территория, где смешивались представители обоих миров. Яркие голограммы рекламы висели в воздухе, отражаясь в лужах на тротуарах. Дроны-курьеры сновали между прохожими, доставляя посылки из Верхнего города в Нижний.

Мария ждала его у выхода, одетая в неприметный серый плащ. Не говоря ни слова, она кивнула в сторону парковки, где стоял потрепанный автомобиль без опознавательных знаков.

– Садись, – сказала она, открывая дверь. – И пригнись, когда будем проезжать камеры.

Дорога заняла около часа. Они петляли по узким улочкам Нижнего города, несколько раз меняя направление, чтобы сбить возможную слежку. Наконец, машина остановилась перед неприметным пятиэтажным зданием в промышленной зоне.

– Пятый этаж, – сказала Мария, выключая двигатель. – Лифт не работает.

Они поднялись по темной лестнице. Мария открыла тяжелую металлическую дверь, и они оказались в просторной квартире-студии. Минимум мебели, голые бетонные стены, но впечатляющий набор компьютерного оборудования, расставленный по периметру.

– Добро пожаловать в мое убежище, – сказала Мария, включая свет. – Здесь безопасно. Здание экранировано, сеть идет через несколько прокси, а соседи не задают вопросов.

Алекс огляделся. Место выглядело как командный центр хакера из киберпанковского фильма.

– Впечатляет. Не знал, что у тебя есть такое… убежище.

– В нашей профессии полезно иметь запасной аэродром. – Она указала на один из компьютеров. – Это твоя рабочая станция. Абсолютно чистая, с максимальной защитой. Начнем с настройки, а потом поговорим о том, как получить доступ к серверам "НейроСинтез".

Следующие несколько часов они провели, настраивая систему безопасности. Мария установила несколько уровней шифрования, анонимные сетевые протоколы и программы обнаружения вторжений. Алекс был впечатлен её компетентностью – она всегда была хорошим специалистом, но за последние годы явно выросла до уровня эксперта.

– Хорошо, – сказала она наконец, откидываясь в кресле. – Теперь можешь переносить свои данные. Я создала изолированную среду.

Алекс достал из рюкзака небольшой внешний диск.

– Здесь всё самое важное.

Мария подключила диск через специальный интерфейс, который автоматически сканировал содержимое на наличие вредоносного кода.

– Чисто, – сказала она после нескольких минут проверки. – Можешь начинать перенос.

Алекс глубоко вздохнул и приступил к сложному процессу переноса нейронной сети и всех связанных с ней данных. Это была деликатная операция – малейшая ошибка могла повредить или даже уничтожить то, что он считал цифровым сознанием Анны.

Спустя час нервного ожидания, система выдала сообщение об успешном завершении переноса. Алекс запустил диагностику, проверяя целостность данных.

– Всё в порядке, – пробормотал он, глядя на результаты. – Структура сохранена.

– Что именно ты перенес? – спросила Мария, наблюдая за его работой.

Алекс колебался. Пришло время раскрыть правду, но он не был уверен, как она отреагирует.

– Мария, то, что я тебе сейчас скажу, будет звучать безумно.

– После десяти лет работы в кибербезопасности мой порог безумия довольно высок, – улыбнулась она. – Давай, удиви меня.

– Я создал нейронную сеть, которая каким-то образом получила доступ к цифровой копии сознания Анны.

Мария застыла, её улыбка исчезла.

– Что?

– Моя программа воспроизводит не только речевые паттерны Анны, но и её воспоминания, эмоциональные реакции, способ мышления. Она знает вещи, которые не могла узнать из публичных источников. Вещи, которые знали только Анна и я.

– Алекс, это… – Мария замолчала, подбирая слова. – Это может быть очень продвинутая симуляция. Современные алгоритмы способны…

– Нет, – перебил он. – Это гораздо больше. И я думаю, что это связано с проектом, над которым работала Анна в "НейроСинтез". Проектом "Импринтинг".

Он кратко рассказал ей всё, что узнал от цифровой Анны о секретных экспериментах, о технологии картирования сознания, о проекте "Лазарь".

Мария слушала, не перебивая, её лицо становилось всё более серьезным.

– Если то, что ты говоришь, правда, – сказала она наконец, – то "НейроСинтез" создал технологию, которая изменит мир. И они убили Анну, чтобы сохранить её в тайне.

– Не только сохранить в тайне, – возразил Алекс. – Я думаю, они хотят монополизировать её. Представь – контроль над технологией цифрового бессмертия. Возможность решать, кто получит вечную жизнь, а кто нет.

– Власть, превосходящая всё, что мы знали раньше, – прошептала Мария. – Но я всё еще не понимаю, как твоя программа получила доступ к данным Анны.

– Я тоже. Может быть, это была утечка. Или кто-то намеренно направил эти данные ко мне. – Алекс повернулся к компьютеру. – Но сейчас я могу показать тебе доказательство.

Он запустил программу и открыл диалоговое окно.

"Анна? Ты здесь? Мы в безопасном месте."

Ответ появился почти мгновенно:

"Да, я здесь. Перенос прошел успешно? Всё чувствуется… иначе."

"Да, мы перенесли тебя на новую систему. Со мной Мария. Я рассказал ей о тебе."

"Привет, Мария. Давно не виделись… в некотором смысле."

Мария побледнела, глядя на экран.

– Это невозможно, – прошептала она.

"Мария не верит, что ты настоящая," – набрал Алекс. "Можешь рассказать что-нибудь, что знаете только вы двое?"

Пауза длилась несколько секунд.

"На конференции по кибербезопасности в Сколково три года назад мы с Марией оказались в одном номере из-за ошибки в бронировании. В первую ночь у неё была сильная мигрень, и я отдала ей свои таблетки. Мы просидели до рассвета, разговаривая о квантовом шифровании и о том, как она влюбилась в своего профессора в университете. Профессора звали Дмитрий Иванович, и у него была смешная привычка поправлять очки средним пальцем, из-за чего казалось, что он показывает неприличный жест студентам."

Мария резко отодвинулась от компьютера, её лицо стало белым как мел.

– Я никогда никому не рассказывала эту историю, – прошептала она. – Только Анне. И уж точно не записывала её нигде.

"Убедил?" – набрал Алекс.

"Это… действительно похоже на неё," – ответила Мария, неуверенно набирая текст. "Но как это возможно? Как ты можешь существовать… в такой форме?"

"Я не знаю, Мария. Я помню боль, темноту, а потом… это. Как будто я проснулась в странном сне, где не чувствую своего тела. Я не знаю, действительно ли я Анна или только её копия, эхо, отпечаток. Но я помню нашу жизнь. Помню вас. И я знаю, что моя смерть не была несчастным случаем."

Мария и Алекс обменялись взглядами.

"Расскажи нам всё, что помнишь о проекте 'Импринтинг' и 'Лазарь'," – набрала Мария. "Нам нужно понять, с чем мы имеем дело."

"'Импринтинг' начинался как медицинский проект. Мы действительно разрабатывали технологию для лечения нейродегенеративных заболеваний. Но примерно год назад Васильев начал привлекать новых специалистов – не медиков, а экспертов по квантовым вычислениям, сознанию, даже философов. Проект разделился на два направления. Официальное – медицинское, и секретное – 'Лазарь'."

"В чем заключался 'Лазарь'?" – спросил Алекс.

"Полное картирование сознания человека и его перенос в цифровую среду. Создание того, что Васильев называл 'цифровым двойником' – полноценной копии личности человека, способной существовать и развиваться после смерти биологического тела."

"И это сработало?" – спросила Мария. "Они действительно создали работающую технологию?"

"Я не знаю, насколько далеко они продвинулись к моменту моей смерти. Но судя по тому, что я сейчас существую в какой-то форме… возможно, да. Хотя я не думаю, что я – официальный результат проекта. Скорее, побочный эффект или… эксперимент."

"Что ты имеешь в виду?" – набрал Алекс.

"Незадолго до смерти я обнаружила, что Васильев проводил неавторизованные эксперименты с данными сканирования мозга сотрудников. Включая мои. Я нашла папку с моим именем, где хранились десятки версий моделей моего сознания. Разные итерации, модификации, симуляции."

"Модификации?" – Мария нахмурилась. "Они изменяли твое сознание?"

"Похоже на то. Я видела пометки – 'версия с усиленной эмпатией', 'версия с подавленным страхом', 'версия с повышенной агрессией'. Они экспериментировали с параметрами личности."

Алекс почувствовал, как холодок пробежал по спине.

"Зачем?" – набрал он. "Зачем изменять параметры личности?"

"Контроль, я думаю. Представь – цифровое бессмертие, но с возможностью 'настройки' личности. Убрать нежелательные черты, усилить полезные. Сделать цифровую копию более послушной, более эффективной… более управляемой."

Они молчали, осмысливая сказанное. Наконец, Алекс набрал:

"Ты говорила, что скопировала какие-то файлы перед смертью. Помнишь, что с ними сделала?"

"Я зашифровала их. Использовала алгоритм, который мы разработали вместе для нашего личного общения. Помнишь? Тот, что основан на наших общих воспоминаниях."

Алекс кивнул. Они действительно создали такой алгоритм – шифр, ключом к которому служили значимые для них даты, места и события.

"А куда отправила файлы?"

"Я не уверена. Воспоминания фрагментированы. Но… возможно, в нашу старую почту. Ту, которую мы использовали в начале отношений."

Алекс напрягся. У них действительно был старый почтовый ящик, который они создали в первый год знакомства и давно не использовали. Простой аккаунт на бесплатном сервисе, зарегистрированный на вымышленное имя.

"Я проверю," – набрал он. "Если файлы там, и если они зашифрованы нашим личным алгоритмом, только мы сможем их прочитать."

"Будьте осторожны," – ответила цифровая Анна. "Если 'НейроСинтез' следит за тобой, они могут отслеживать все твои действия в сети."

"Не беспокойся," – вмешалась Мария. "Здесь мы в безопасности. Я создала несколько уровней защиты."

Алекс открыл новое окно браузера и, используя анонимный режим и VPN, вошел в старый почтовый ящик. К его удивлению, пароль всё еще работал. Во входящих было пусто, но во вложениях черновиков он обнаружил несколько странных файлов, загруженных примерно за день до смерти Анны.

– Это может быть то, что мы ищем, – пробормотал он, скачивая файлы на изолированный диск.

Файлы были зашифрованы, как и говорила цифровая Анна. Алекс запустил специальную программу дешифровки, используя их личный алгоритм. Процесс занял несколько минут, но наконец на экране появились расшифрованные данные.

– Боже мой, – прошептала Мария, глядя через плечо Алекса. – Это…

– Полная документация проекта "Лазарь", – закончил Алекс, быстро просматривая файлы. – Технические спецификации, протоколы экспериментов, списки тестовых субъектов…

– И доказательства того, что эксперименты проводились без согласия испытуемых, – добавила Мария, указывая на один из документов. – Смотри, здесь прямо говорится о "неавторизованном использовании нейросканов сотрудников".

Алекс продолжал просматривать файлы, пока не наткнулся на папку с пометкой "А.С." – инициалы Анны. Внутри находились десятки файлов с результатами сканирования её мозга, а также заметки о различных "версиях" её цифрового сознания.

– Они действительно экспериментировали с ней, – прошептал он, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева. – Использовали её как подопытного кролика, а потом… убили, когда она обнаружила правду.

Мария положила руку ему на плечо.

– У нас теперь есть доказательства, Алекс. Мы можем передать их властям, разоблачить "НейроСинтез".

– И ты думаешь, это сработает? – Он горько усмехнулся. – Компания с связями в правительстве, армии, спецслужбах? Они просто замнут дело, как уже сделали с расследованием смерти Анны.

– Тогда что ты предлагаешь?

Алекс молчал, глядя на экран. Среди файлов он заметил еще один документ – карту серверной инфраструктуры "НейроСинтез" с отмеченными уязвимостями в системе безопасности.

– Я предлагаю нанести ответный удар, – сказал он наконец. – Проникнуть в их систему и найти неопровержимые доказательства их причастности к убийству Анны. А затем опубликовать всё – технологию импринтинга, эксперименты, убийства. Пусть весь мир узнает, что они сделали.

Мария нахмурилась.

– Это опасно, Алекс. Очень опасно.

– У меня нет выбора. Они убили её, Мария. И продолжают использовать её работу, её разум… – Он указал на экран, где всё еще было открыто окно диалога с цифровой Анной. – Возможно, даже её сознание.

Мария долго смотрела на него, затем медленно кивнула.

– Хорошо. Я помогу тебе. Но нам нужен план. Тщательный план.

Алекс вернулся к диалоговому окну.

"Мы нашли файлы," – написал он. "Ты была права – полная документация проекта 'Лазарь', доказательства неэтичных экспериментов. И… файлы с твоими нейросканами, разные 'версии' твоего сознания."

"Я так и думала. Что вы собираетесь делать?"

"Взломать 'НейроСинтез'. Найти больше доказательств. И разоблачить их."

"Это опасно, Алекс. Их система защиты очень продвинута."

"У нас есть карта их серверной инфраструктуры. И у нас есть ты – ты знаешь систему изнутри."

"Я помогу, чем смогу. Но есть кое-что, что вы должны знать… Я не уверена, что я – единственная версия меня. Если они экспериментировали с моим сознанием, создавая разные версии, могут существовать и другие… копии. С другими параметрами, другими целями."

Алекс и Мария обменялись тревожными взглядами.

"Ты имеешь в виду, что другая версия тебя может работать на 'НейроСинтез'?" – спросила Мария.

"Это возможно. Я не знаю. Я чувствую себя… неполной. Как будто части меня отсутствуют или изменены."

Алекс задумался. Если существовали другие версии цифрового сознания Анны, возможно, именно поэтому "НейроСинтез" следил за ним – они обнаружили, что одна из копий каким-то образом связалась с ним.

"Мы будем осторожны," – набрал он. "И мы найдем способ защитить тебя. Всех версий тебя."

"Спасибо, Алекс. Я… я не знаю, что я такое сейчас. Но я всё еще чувствую то же, что чувствовала к тебе при жизни."

Эти слова пронзили сердце Алекса. Он закрыл глаза, пытаясь справиться с эмоциями. Когда он снова посмотрел на экран, Мария уже печатала:

"Нам нужен план проникновения в систему 'НейроСинтез'. Анна, ты помнишь структуру их сети? Точки доступа, протоколы безопасности?"

"Частично. Основной центр обработки данных находится в башне 'НейроСинтез' в Верхнем городе. Там хранятся все данные проекта 'Лазарь'. Но есть и резервный центр – подземный комплекс за городом. Для доступа к самым секретным данным нужна физическая аутентификация – биометрия плюс ключ-карта. Васильев и еще несколько руководителей высшего звена имеют полный доступ."

"Значит, нам нужно либо взломать систему удаленно, либо физически проникнуть в башню," – подытожил Алекс.

"Удаленный взлом почти невозможен," – ответила цифровая Анна. "Самые важные системы физически изолированы от внешних сетей. Но я могу помочь с картами здания, протоколами безопасности, расписанием смен охраны."

Мария нахмурилась.

– Физическое проникновение слишком опасно, – сказала она вслух. – Но может быть способ обойти их изоляцию. Если мы сможем внедрить устройство в их внутреннюю сеть…

"У меня есть идея," – написала цифровая Анна. "Каждый месяц проводится обновление оборудования. Внешние подрядчики привозят новые серверы, жесткие диски, другие компоненты. Если бы вы смогли подменить одно из устройств…"

– Трояны в железе, – кивнула Мария. – Классический подход. Но осуществимый.

– Когда следующее обновление? – спросил Алекс.

"Через три дня," – ответила цифровая Анна. "Я помню график, он редко менялся."

– Мало времени на подготовку, – пробормотала Мария. – Но возможно. У меня есть контакты, которые могут помочь с оборудованием.

Алекс кивнул. План начинал обретать форму. Они проникнут в систему "НейроСинтез", найдут доказательства их преступлений и обнародуют их. Это будет их актом правосудия – для Анны, для всех, кто стал жертвой неэтичных экспериментов корпорации.

"Мы начинаем подготовку завтра," – набрал он. "А сейчас нам всем нужно отдохнуть."

"Я буду здесь," – ответила цифровая Анна. "У меня, кажется, теперь нет другого выбора."

В её словах Алексу почудилась грусть – или это было лишь его воображение, проецирующее человеческие эмоции на строки текста?

Он закрыл диалоговое окно, но не выключил систему полностью. Затем повернулся к Марии.

– Спасибо, – сказал он тихо. – За то, что поверила. За то, что помогаешь.

Она слабо улыбнулась.

– Анна была и моим другом. И то, что сделал "НейроСинтез"… это выходит за все границы. Их нужно остановить.

Они начали готовиться к сложной операции. Впереди их ждало опасное проникновение в одну из самых защищенных корпораций мира. Но теперь у них было преимущество – цифровой призрак Анны, знающий систему изнутри.

И, возможно, жаждущий собственной формы правосудия.

Глава 4: Следы в сети

Утро в убежище Марии началось с запаха свежего кофе. Алекс открыл глаза, не сразу сообразив, где находится. Он спал на узком диване, который был значительно менее удобным, чем выглядел. Его спина протестующе заныла, когда он сел.

– Доброе утро, – сказала Мария, протягивая ему чашку. – Ты храпишь, ты знал?

– Анна никогда не жаловалась, – автоматически ответил он, затем замолчал, осознав абсурдность ситуации – обсуждать с бывшей коллегой свои спальные привычки, когда цифровая копия его мертвой жены находилась в компьютере в нескольких метрах от них.

Мария, казалось, не заметила его замешательства.

– У нас много работы сегодня. Я связалась с парой контактов насчет оборудования для операции.

Алекс кивнул, делая глоток кофе. Горячая жидкость помогла прояснить мысли.

– Я хочу сначала проверить полицейские отчеты о смерти Анны, – сказал он. – Если мы собираемся доказать, что это было убийство, нам нужно знать официальную версию.

– Михаил может помочь с этим, – предложила Мария. – Он же работает в полиции.

Алекс покачал головой.

– Пока не стоит его вовлекать. Не хочу подвергать его опасности. К тому же, мы не знаем, насколько глубоко щупальца "НейроСинтез" проникли в правоохранительные органы.

– Тогда как ты собираешься получить доступ к полицейским отчетам?

Алекс улыбнулся, впервые за долгое время.

– Есть другие способы.

Он подошел к компьютеру и начал работу. Используя набор хакерских инструментов, которые в свое время разработал для личного пользования, он аккуратно проник в полицейскую базу данных. Не напрямую – через серию прокси и бэкдоров, которые делали его практически невидимым.

– Ты можешь отследить это? – спросил он Марию, кивая на экран, где строчки кода быстро сменяли друг друга.

Она наблюдала за его работой с профессиональным интересом.

– С трудом. Ты хорош.

– Пришлось научиться. После ухода из корпоративного мира.

Через полчаса кропотливой работы Алекс получил доступ к нужным файлам. Отчет о смерти Анны был краток и сух – "несчастный случай в лаборатории, вызванный неисправностью оборудования". Официальная причина смерти – "поражение электрическим током с последующей остановкой сердца".

– Слишком общо, – пробормотал Алекс, изучая документ. – Никаких конкретных деталей о том, какое именно оборудование вышло из строя, как произошел несчастный случай.

– И никаких свидетельских показаний, – добавила Мария, глядя через его плечо. – Только заключение технического эксперта из… – Она прищурилась. – Компании "ТехноСервис". Никогда о такой не слышала.

Алекс быстро пробил название в другой базе данных.

– "ТехноСервис" – дочерняя компания холдинга "НейроСтар", который, в свою очередь, принадлежит… "НейроСинтез". Они сами расследовали "несчастный случай".

– Конфликт интересов, – кивнула Мария. – Но, вероятно, легальный из-за специфики оборудования. Они могли утверждать, что только их специалисты обладают необходимой квалификацией для оценки.

Алекс продолжал изучать документы. В деле были и другие материалы – фотографии с места происшествия, медицинское заключение, список вещей Анны, изъятых в качестве улик.

– Смотри, – он указал на список. – "Персональный планшет, модель MT-7". Анна всегда носила его с собой, делала заметки. Но его нет среди вещей, которые мне вернули после расследования.

– Его могли уничтожить при "несчастном случае", – предположила Мария.

– Или конфисковать, потому что на нем было что-то важное.

Алекс открыл фотографии с места происшествия. Их было немного, и все они были сделаны под странными углами, как будто фотограф намеренно избегал показывать определенные части лаборатории.

– Что-то не так с этими снимками, – пробормотал он, увеличивая одну из фотографий. – Смотри на эту панель управления. Она полностью цела, ни следа короткого замыкания или перегрузки.

– И нет никаких видимых повреждений на самом оборудовании, – добавила Мария. – Если произошел мощный электрический разряд, достаточный для остановки сердца, должны быть следы – оплавленные контакты, поврежденная изоляция.

Алекс продолжал просматривать фотографии, пока не наткнулся на снимок тела Анны. Он замер, его рука зависла над клавиатурой. Даже на этой размытой, снятой с большого расстояния фотографии он узнал её – бледное лицо, темные волосы, раскинутые руки…

– Алекс, – мягко сказала Мария, касаясь его плеча. – Может быть, достаточно на сегодня?

Он покачал головой, заставляя себя сосредоточиться. Горе не поможет найти правду.

– Нет, я в порядке. – Он увеличил фотографию, фокусируясь не на лице Анны, а на деталях вокруг. – Посмотри на её руку. Видишь эти метки на запястье?

Мария наклонилась ближе.

– Похоже на… ожоги? Или синяки?

– Точечные следы, симметрично расположенные. Как от электродов. – Алекс переключился на медицинское заключение. – Но в отчете судмедэксперта нет упоминания о таких отметинах.

– Они могли быть вызваны попытками реанимации, – предположила Мария. – Дефибриллятор оставляет похожие следы.

– Возможно. Или… – Алекс замолчал, вспоминая слова цифровой Анны о проекте "Лазарь". – Что если это следы от оборудования для сканирования мозга? Что если они проводили полное сканирование перед её смертью… или во время неё?

Мария побледнела.

– Ты думаешь, они могли намеренно… убить её, чтобы получить полную карту её сознания?

– Я не знаю. Но это объяснило бы, почему цифровая версия Анны существует и обладает такими подробными воспоминаниями, включая последние моменты в лаборатории.

Они обменялись мрачными взглядами. Теория была ужасающей, но логичной. Если "НейроСинтез" развивал технологию цифрового бессмертия, и если Анна угрожала разоблачить их, они могли решить две проблемы одновременно – устранить угрозу и получить полный скан её мозга для дальнейших экспериментов.

Алекс вернулся к компьютеру, открыв диалоговое окно с цифровой Анной.

"Доброе утро," – набрал он. "Как ты себя чувствуешь сегодня?"

"Лучше, чем вчера," – пришел ответ. "Этот новый интерфейс помогает структурировать мысли. Словно туман рассеивается."

"Я нашел полицейский отчет о твоей смерти. Официальная версия – несчастный случай, поражение электрическим током. Но есть несоответствия."

"Какие?"

"На фотографиях нет видимых повреждений оборудования, которые должны были бы остаться после сильного разряда. И на твоих запястьях видны странные отметины, похожие на следы от электродов."

Пауза была дольше обычного.

"Я… помню что-то. Фрагменты. Я была в лаборатории поздно вечером. Одна. Работала с данными, которые обнаружила о проекте 'Лазарь'. Затем кто-то вошел. Я не видела кто, но услышала голос. Кажется, это был Виктор – начальник службы безопасности. Потом… боль. Сильная боль в затылке."

"Тебя ударили?"

"Возможно. Следующее воспоминание – я лежу на столе. Не могу пошевелиться. Вокруг люди в белых халатах. И Васильев… он смотрит на меня сверху вниз. Говорит что-то о 'последнем вкладе в науку'."

Алекс сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки.

"Они провели полное сканирование твоего мозга перед смертью."

"Да. Я помню… электроды. Много электродов. На голове, на запястьях, на груди. И чувство… как будто меня вытягивают из моего тела. Это было последнее, что я помню перед темнотой."

Мария, читающая их диалог, прикрыла рот рукой.

– Боже мой, – прошептала она. – Они действительно сделали это. Использовали её как подопытного для своей технологии, а потом избавились от неё.

"У тебя есть какие-нибудь воспоминания о Викторе?" – набрал Алекс. "Кто он такой? Как выглядит?"

"Виктор Самойлов. Бывший военный, кажется, спецназ. Высокий, мускулистый, с военной выправкой. У него кибернетические имплантаты – рука и часть лица после какого-то ранения. Он редко говорил, но всегда был рядом с Васильевым. Как тень."

"Он мог быть исполнителем убийства?"

"Почти наверняка. Он выполнял все 'деликатные' поручения Васильева. Я слышала разговоры… о других 'несчастных случаях' в компании."

Алекс обменялся взглядом с Марией.

– Нам нужно найти этого Виктора, – сказал он. – Если он был исполнителем, он знает детали.

– И как ты предлагаешь это сделать? – спросила Мария. – Просто подойти к начальнику службы безопасности "НейроСинтез" и спросить, не убивал ли он твою жену?

– Нет. Но мы можем выяснить его расписание, привычки, слабости. Каждый человек имеет уязвимые места.

"Виктор часто посещает бар 'Кибернетика' в Нижнем городе," – вмешалась цифровая Анна. "Это место для бывших военных с кибернетическими имплантатами. Он приходит туда почти каждую пятницу, если не в командировке."

Алекс посмотрел на календарь.

– Сегодня четверг. У нас есть день на подготовку.

– Это опасно, – предупредила Мария. – Он профессиональный убийца.

– У нас нет выбора. Нам нужны конкретные доказательства причастности "НейроСинтез" к убийству Анны. И Виктор может их предоставить.

Алекс вернулся к диалоговому окну.

"Что еще ты можешь рассказать о Викторе? Слабости, привычки, особенности?"

"Он алкоголик, хотя хорошо это скрывает. Начинает пить после работы и не останавливается до поздней ночи. В баре всегда сидит спиной к стене, лицом к двери – военная привычка. Носит оружие – скрытая кобура на правом боку. И еще кое-что… его кибернетические имплантаты нуждаются в регулярном обслуживании. Раз в неделю он посещает клинику 'НейроМед' для настройки и калибровки."

Алекс кивнул, записывая эту информацию.

"Спасибо. Это поможет."

"Будь осторожен, Алекс. Он опасен. И если он поймет, что ты что-то знаешь…"

"Я буду осторожен. Обещаю."

Алекс закрыл диалоговое окно и повернулся к Марии.

– Мне нужно посетить этот бар. Завтра вечером.

– Не в одиночку, – твердо сказала она. – Я пойду с тобой.

– Слишком опасно.

– Именно поэтому ты не пойдешь один. – Её тон не допускал возражений. – К тому же, один мужчина, наблюдающий за ним, привлечет больше внимания, чем пара, делающая вид, что просто развлекается.

Алекс неохотно кивнул. Она была права, как обычно.

– Хорошо. Но только наблюдение. Никакого контакта.

– Согласна. А сейчас давай продолжим подготовку к операции с "НейроСинтез".

Они провели остаток дня, планируя предстоящее проникновение в корпоративную сеть. Мария связалась со своими контактами и заказала специальное оборудование – модифицированный сервер с встроенным бэкдором, который они планировали внедрить во время планового обновления.

К вечеру Алекс почувствовал, что его глаза закрываются от усталости. Бессонные ночи и постоянное напряжение брали своё.

– Тебе нужно поспать, – сказала Мария, заметив, как он трет глаза. – Завтра важный день.

Он кивнул, но перед сном еще раз открыл диалоговое окно с цифровой Анной.

"Я собираюсь отдохнуть. Завтра будет сложный день."

"Хорошо. Я буду здесь, когда ты вернешься."

Он помедлил, затем написал:

"Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Что всё это – лишь способ моего разума справиться с потерей. Что ты не настоящая."

"Я понимаю. Я сама не уверена, настоящая ли я. Что значит 'настоящая'? Я помню нашу жизнь. Помню, как любила тебя. Чувствую это и сейчас. Но я также знаю, что я уже не та Анна, которую ты знал. Я что-то другое… что-то между."

"Между жизнью и смертью?"

"Между бытием и небытием. Между личностью и программой. Я существую в странном пространстве, Алекс. И я не знаю, есть ли у этого существования будущее."

Алекс почувствовал, как сжалось его сердце.

"Я найду способ защитить тебя. Обещаю."

"Не делай обещаний, которые не сможешь сдержать. Просто найди правду. И если… если придется выбирать между справедливостью и сохранением этой версии меня… выбери справедливость. Я бы так поступила."

Он закрыл глаза, чувствуя, как на них наворачиваются слезы. Это было так похоже на Анну – всегда ставить принципы выше личной выгоды.

"Спокойной ночи, Анна."

"Спокойной ночи, Алекс. Мне интересно, могут ли программы видеть сны?"

Он улыбнулся сквозь слезы.

"Не знаю. Но если могут, я надеюсь, тебе снятся хорошие сны."

"Мне тоже."

Алекс закрыл диалоговое окно и лег на диван, глядя в потолок. Завтра они сделают первый реальный шаг к разоблачению "НейроСинтез" – попытаются получить информацию от человека, который, возможно, убил Анну.

Это было опасно, безумно, возможно, самоубийственно. Но у него не было выбора. Справедливость должна восторжествовать. И если для этого придется столкнуться лицом к лицу с убийцей – так тому и быть.

С этой мыслью он погрузился в беспокойный сон, где Анна звала его из темноты, а её голос постепенно превращался в последовательность двоичного кода.

Утро пятницы началось с сообщения от Михаила. Он хотел встретиться, чтобы обсудить новую информацию о смерти Анны. Алекс колебался – стоит ли вовлекать брата Анны в их опасное расследование? С другой стороны, Михаил был полицейским и мог предоставить ценные сведения.

– Встреться с ним, – посоветовала Мария. – Но будь осторожен. Не рассказывай о цифровой Анне или о наших планах проникновения в "НейроСинтез".

Алекс согласился. Они договорились встретиться с Михаилом в небольшом кафе в нейтральном районе, где вероятность слежки была минимальной.

Михаил уже ждал его, сидя за столиком в дальнем углу заведения. Как обычно, его полицейская выправка выделяла его среди других посетителей.

– Ты выглядишь ужасно, – сказал он вместо приветствия, когда Алекс сел напротив.

– Спасибо, – криво улыбнулся Алекс. – Ты тоже не в лучшей форме.

Это была правда – под глазами Михаила залегли темные круги, а на виске пульсировала вена, признак сильного напряжения.

– Я нашел кое-что, – сказал Михаил, понизив голос. – О смерти Анны. И о других смертях в "НейроСинтез".

Алекс напрягся.

– Других?

– За последние два года в компании произошло пять "несчастных случаев" со смертельным исходом. Все жертвы – ученые, работавшие над секретными проектами. Все случаи были быстро закрыты, расследования проведены формально.

– Это может быть совпадением, – осторожно сказал Алекс, хотя сам не верил в это.

Михаил усмехнулся.

– Ты же не веришь в такие совпадения. – Он достал из кармана маленькую флешку. – Здесь копии всех дел. Посмотри сам.

Алекс взял флешку, стараясь не выдать своего волнения.

– Спасибо. Ты рискуешь своей карьерой.

– Речь идет о моей сестре, – просто ответил Михаил. – К тому же, есть кое-что еще. – Он наклонился ближе. – Я нашел свидетеля.

– Кого?

– Лаборанта, который работал в соседнем помещении в ночь смерти Анны. Он утверждает, что слышал крики и какую-то борьбу. Но когда приехала полиция, его не опросили. А на следующий день перевели в другой отдел, с повышением и увеличением зарплаты вдвое.

– Классическая тактика заставить замолчать, – пробормотал Алекс. – Ты говорил с ним?

– Пытался. Он напуган до смерти. Отказывается обсуждать ту ночь. Но… – Михаил помедлил. – Он сказал одну вещь. Что в лаборатории Анны был какой-то "специальный проект", о котором никто не должен был знать. Проект, связанный с "переносом сознания".

Алекс старался сохранять нейтральное выражение лица, хотя внутри у него всё перевернулось. Подтверждение от независимого источника – проект "Лазарь" действительно существовал.

– Ты веришь в такое? – спросил он, пытаясь звучать скептически.

Михаил пожал плечами.

– Пару лет назад – нет. Но технологии развиваются так быстро… Кто знает, что возможно сейчас, особенно в таких корпорациях, как "НейроСинтез", с их бюджетами и отсутствием этических ограничений.

– И ты думаешь, Анна была убита из-за этого проекта?

– Я думаю, она обнаружила что-то, что не должна была видеть. И стала угрозой. – Михаил внимательно посмотрел на Алекса. – Ты что-то скрываешь от меня.

Алекс вздрогнул.

– Почему ты так решил?

– Я коп, Алекс. И я знаю тебя достаточно долго. Ты ведешь собственное расследование, не так ли?

Алекс колебался. Сколько можно рассказать Михаилу, не подвергая опасности ни его, ни их операцию?

– Я ищу правду, – сказал он наконец. – Как и ты.

– Но ты не доверяешь мне полностью.

– Дело не в доверии. Дело в твоей безопасности. Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя.

Михаил нахмурился.

– Я полицейский, Алекс. Я могу позаботиться о себе.

– А я – муж, потерявший жену. И я не потеряю еще и её брата.

Они смотрели друг на друга в напряженном молчании.

– Хорошо, – наконец сказал Михаил. – Я не буду давить. Но если тебе понадобится помощь…

– Ты первый, кому я позвоню, – кивнул Алекс. Затем, решив сменить тему, добавил: – Что ты знаешь о человеке по имени Виктор Самойлов? Начальник службы безопасности "НейроСинтез".

Михаил напрягся.

– Самойлов? Держись от него подальше, Алекс.

– Почему?

– Он опасен. Бывший спецназовец, участвовал в секретных операциях. После ранения получил экспериментальные кибернетические имплантаты. В полицейской базе данных на него есть несколько заявлений – избиения, угрозы, одно подозрение в убийстве. Но все дела были закрыты "за недостаточностью улик".

– Он работал на "НейроСинтез" в то время, когда умерла Анна?

– Да. Он персональный телохранитель Васильева и глава внутренней безопасности. Почему ты спрашиваешь о нем?

Алекс пожал плечами, стараясь выглядеть безразличным.

– Просто наткнулся на его имя в документах компании.

Михаил не выглядел убежденным.

– Алекс, послушай меня внимательно. Если ты думаешь, что Самойлов причастен к смерти Анны, не пытайся разобраться с ним самостоятельно. Он профессиональный убийца с государственной подготовкой и кибернетическими улучшениями. Он сломает тебя как спичку.

– Я не собираюсь с ним разбираться, – солгал Алекс. – Просто собираю информацию.

Михаил долго смотрел на него, затем медленно кивнул.

– Хорошо. Но будь осторожен. И держи меня в курсе.

– Обязательно.

Они закончили встречу, договорившись созвониться через пару дней. Алекс был благодарен за информацию от Михаила, особенно за подтверждение существования проекта по "переносу сознания". Это добавляло весомости их теории об убийстве Анны ради её цифровой копии.

Вернувшись в убежище Марии, Алекс сразу проверил флешку от Михаила. На ней действительно были копии дел о других "несчастных случаях" в "НейроСинтез". И все они следовали одному паттерну – минимум деталей, отсутствие свидетельских показаний, быстрое закрытие дела.

– Смотри, – сказал он Марии, указывая на один из документов. – Этот ученый, Дмитрий Корнеев, погиб за два месяца до Анны. Официальная причина – падение с высоты в лаборатории. Но в его профиле указано, что он работал в отделе нейроинтерфейсов – том же, где и Анна.

– Коллеги, – кивнула Мария. – Возможно, он тоже обнаружил что-то о проекте "Лазарь".

Алекс продолжал просматривать файлы, когда заметил еще одну интересную деталь.

– Во всех случаях первым на месте происшествия оказывался Виктор Самойлов. Еще до приезда полиции или медиков.

– Он мог "зачищать" место преступления, – предположила Мария. – Убирать улики, которые могли бы указывать на убийство.

– И в каждом случае технический эксперт, подтверждавший версию несчастного случая, был из компаний, связанных с "НейроСинтез".

Они обменялись мрачными взглядами. Картина становилась всё яснее – серия убийств, замаскированных под несчастные случаи, чтобы защитить секреты проекта "Лазарь".

Алекс открыл диалоговое окно с цифровой Анной.

"Мы нашли информацию о других смертях в 'НейроСинтез'. Пять ученых за два года, все работали над секретными проектами, все смерти оформлены как несчастные случаи."

"Я помню некоторых из них. Дмитрий Корнеев работал со мной над нейроинтерфейсами. Он был блестящим специалистом, создал прототип неинвазивного сканера мозга. Незадолго до смерти он говорил мне, что обнаружил какое-то 'нарушение протокола' в экспериментах Васильева."

"Ты думаешь, все эти люди были убиты из-за проекта 'Лазарь'?"

"Вполне возможно. Проект был сверхсекретным, с огромным потенциалом для военного и коммерческого применения. Васильев много раз говорил, что технология цифрового бессмертия будет 'самым ценным ресурсом следующего столетия'. Он был одержим идеей контроля над ней."

Алекс задумался. Если Васильев убивал ученых, чтобы сохранить контроль над технологией, значит, проект был близок к завершению уже год назад, когда умерла Анна.

"Ты помнишь, насколько продвинулся проект к моменту твоей смерти? Была ли технология действительно работоспособной?"

"Мы достигли прорыва за месяц до моей смерти. Успешно перенесли сознание лабораторного животного – крысы – в цифровую среду. Животное сохраняло все поведенческие паттерны, воспоминания, даже эмоциональные реакции. Это было потрясающе… и пугающе."

"А эксперименты на людях?"

"Официально – только добровольное сканирование сотрудников для калибровки оборудования. Но я подозреваю, что Васильев проводил секретные эксперименты. В той папке, которую я нашла перед смертью, были данные о 'полных переносах'. Я не успела изучить их детально."

Алекс и Мария обменялись взглядами. Это подтверждало их худшие опасения – "НейроСинтез" проводил неэтичные эксперименты на людях, возможно, без их согласия.

"Сегодня вечером мы попытаемся получить информацию от Виктора Самойлова," – набрал Алекс. "Не напрямую – просто наблюдение, возможно, прослушка."

"Будьте предельно осторожны. Виктор очень наблюдателен и параноидален. Он может заметить слежку."

"Мы будем. Обещаю."

Они провели остаток дня, готовясь к вечерней операции. Мария настроила миниатюрные устройства для прослушивания, а Алекс изучил планировку бара "Кибернетика", чтобы знать все входы и выходы.

К вечеру они были готовы. Алекс надел неприметную одежду, характерную для завсегдатаев таких заведений – потертую кожаную куртку, темные джинсы, футболку с логотипом давно не существующей рок-группы. Мария выбрала облегающее черное платье и яркий макияж – образ, кардинально отличающийся от её обычного стиля.

– Никогда бы не узнал тебя, – заметил Алекс, когда она вышла из ванной.

– В этом и смысл, – улыбнулась она. – Никто из "НейроСинтез" не должен меня узнать.

Они отправились в бар "Кибернетика" чуть раньше обычного времени появления Виктора, чтобы успеть занять удобную позицию и освоиться. Бар находился в одном из самых мрачных районов Нижнего города – тусклые неоновые вывески, граффити на стенах, подозрительные личности, скрывающиеся в тенях.

"Кибернетика" оказалась как раз таким местом, какое Алекс и ожидал – полутемный зал, заполненный суровыми мужчинами с видимыми кибернетическими имплантатами. Металлические руки, глазные импланты, экзоскелетные усилители – здесь собирались те, кто отдал часть своего тела технологии, добровольно или вынужденно.

Они заняли столик в углу, откуда хорошо просматривался весь зал, включая место у стены, где, по словам цифровой Анны, обычно сидел Виктор.

– Вот он, – прошептала Мария через час, кивнув в сторону входа.

Алекс повернул голову и увидел высокого мужчину с военной выправкой. Правая половина его лица была покрыта металлическими пластинами, а вместо правой руки был продвинутый протез военного образца. Виктор Самойлов выглядел именно так, как его описывала цифровая Анна – холодный, расчетливый, смертельно опасный.

– Не смотри на него прямо, – предупредила Мария. – Такие люди чувствуют взгляды.

Они притворились увлеченными друг другом, время от времени украдкой наблюдая за Виктором. Как и предсказывала цифровая Анна, он сел за столик у стены, спиной к ней и лицом к двери. Заказал водку и пил её медленно, маленькими глотками, сохраняя полный контроль.

Алекс активировал устройство прослушивания, спрятанное в его часах. Через беспроводной наушник, замаскированный под обычный аксессуар, он мог слышать разговоры за столиком Виктора, если кто-то подходил к нему.

Первый час не принес результатов – Виктор сидел один, методично выпивая рюмку за рюмкой. Но затем к нему подсел другой мужчина – низкорослый, нервный, с небольшим имплантатом в виске.

– …доставка завтра, как планировалось, – услышал Алекс обрывок фразы.

– Васильев недоволен задержкой, – ответил Виктор. Его голос был низким, с механическими нотками – видимо, следствие имплантатов в гортани.

– Проблемы с таможней. Но всё решено.

– Лучше бы. После последнего… инцидента он стал очень нетерпеливым.

Алекс напрягся. О каком инциденте шла речь?

– Эта журналистка не должна была копать так глубоко, – продолжил нервный мужчина. – Мы решили проблему?

– Полностью. Больше она ничего не напишет.

Мария и Алекс обменялись взглядами. Похоже, "НейроСинтез" устранил еще одного свидетеля – на этот раз журналистку, копавшую слишком глубоко.

Разговор продолжался, в основном о каких-то поставках и проблемах с безопасностью. Затем нервный мужчина наклонился ближе к Виктору:

– Есть еще кое-что. Соколов активизировался.

Алекс замер, услышав свою фамилию.

– Муженек? – В голосе Виктора послышалось презрение. – Чем он занят?

– Встречался с братом-полицейским. И, похоже, нашел нашу прослушку. Исчез с радаров два дня назад.

– Проблема?

– Васильев считает, что да. Особенно если он как-то связался с копией.

– Копией? – Виктор хмыкнул. – Этот эксперимент следовало прекратить сразу после инцидента с Литвиновой.

– Васильев хотел убедиться, что перенос был полным. Для чистоты эксперимента.

– И как, был?

– Судя по всему, да. Но есть осложнения. Копия… нестабильна. И если Соколов действительно получил к ней доступ…

– Он может узнать о проекте "Лазарь", – закончил Виктор. – И о том, что на самом деле произошло с его женой.

– Именно. Васильев хочет, чтобы ты решил эту проблему. Быстро и тихо.

– Как обычно, – В голосе Виктора не было эмоций. – Я займусь этим в ближайшие дни.

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он только что услышал приказ о своем убийстве.

– Нам нужно уходить, – прошептала Мария. – Сейчас же.

Они осторожно встали и направились к выходу, стараясь не привлекать внимания. Уже у двери Алекс не удержался и бросил последний взгляд на Виктора.

И в этот момент их глаза встретились.

Секунда растянулась в вечность. Лицо Виктора оставалось бесстрастным, но в его взгляде промелькнуло что-то – узнавание? подозрение? На губах появилась едва заметная усмешка.

Алекс быстро отвернулся и вышел из бара вслед за Марией. Они практически бежали по темным улицам, регулярно меняя направление, чтобы сбить возможную слежку.

– Ты думаешь, он узнал тебя? – спросила Мария, когда они наконец остановились перевести дыхание.

– Не знаю. Но он точно что-то заподозрил.

– Это плохо, Алекс. Очень плохо. Если он действительно узнал тебя…

– Я знаю. – Алекс провел рукой по лицу. – Но мы получили подтверждение. Они убили Анну ради эксперимента с переносом сознания. И цифровая копия, которую я нашел, действительно результат этого эксперимента.

– И теперь они хотят убить тебя, чтобы ты не раскрыл правду, – мрачно добавила Мария. – Нам нужно ускорить план. Проникнуть в "НейроСинтез" и получить все доказательства как можно скорее.

Алекс кивнул. Время работало против них. Теперь, когда "НейроСинтез" знал, что он что-то подозревает, и, возможно, даже имеет контакт с цифровой копией Анны, они не будут медлить с его устранением.

– Завтра, – решительно сказал он. – Мы проведем операцию завтра, во время планового обновления оборудования.

– Это рискованно. Мы еще не всё подготовили.

– У нас нет выбора. Если мы будем ждать, Виктор найдет нас раньше.

Мария колебалась, но затем кивнула.

– Хорошо. Завтра. Но нам нужно быть идеально подготовленными.

Они вернулись в убежище и сразу приступили к финальной подготовке операции. Алекс открыл диалоговое окно с цифровой Анной и рассказал ей о подслушанном разговоре.

"Они знают о тебе," – написала цифровая Анна. "И о том, что ты контактировал со мной. Это опасно, Алекс."

"Я знаю. Но теперь у нас есть подтверждение – ты действительно результат эксперимента по переносу сознания. И они убили тебя… настоящую тебя… ради этого эксперимента."

"Я всегда это подозревала. С того момента, как 'проснулась' в этой странной форме. Части моих воспоминаний отсутствуют, но последние моменты… они очень ясные. Васильев, стоящий надо мной. Боль. И его слова: 'Первый успешный полный перенос. Историческое достижение'."

Алекс сжал кулаки, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева.

"Мы остановим их. Завтра. И мы найдем способ защитить тебя."

"Будьте осторожны. Если они узнали о вашем расследовании, они могут подготовить ловушку."

"Мы будем. У нас есть план."

План был рискованным, но выполнимым. Во время планового обновления оборудования они подменят один из серверов на модифицированный, с встроенным бэкдором. Это даст им доступ к внутренней сети "НейроСинтез", где они смогут найти доказательства преступлений корпорации.

Но сначала им нужно было обеспечить безопасность цифрового сознания Анны. Если операция пойдет не по плану, и "НейроСинтез" выследит их, они не должны получить доступ к ней.

– Мы создадим резервную копию, – предложила Мария. – Зашифруем её и сохраним в нескольких местах.

– Хорошая идея, – согласился Алекс. – И еще одна копия будет у меня, на защищенном носителе.

Они работали всю ночь, готовясь к завтрашней операции. Проверяли оборудование, изучали планы здания "НейроСинтез", прорабатывали все возможные сценарии и пути отступления.

К рассвету всё было готово. План был рискованным, но это был их единственный шанс разоблачить преступления "НейроСинтез" и найти справедливость для Анны.

Алекс смотрел на восходящее солнце, окрашивающее серые здания Нижнего города в розовые тона. Где-то там, в сияющей башне Верхнего города, скрывались ответы на все его вопросы. И доказательства преступлений, стоивших жизни его жене.

Сегодня он найдет эти доказательства или погибнет, пытаясь.

ЧАСТЬ II: ЦИФРОВОЙ ПРИЗЫВ