Читать онлайн Гарри Поттер и Святой Грааль. Том Первый. Перед Бурей

Глава 1. Не ваша Жанна

– Браво, жалкая верующая дурочка, ты победила меня! – смеялась Жанна Альтер, лежа на земле и хитро посматривая в лицо победителя.

Она лежала в красивых черных доспехах, поверженная, но духом не сломленная, с лицом решительным, словно у льва. Настоящая Жанна д’Арк смотрела на нее с сочувствием, словно это не ее меч находился у горла побежденной.

Вокруг простиралась пустошь, изрезанная глубокими трещинами и воронками от взрывов яростной битвы. Обломки древних храмов и статуй были разбросаны повсюду, словно они оказались в развалинах древнего города. Небо над головой казалось искаженным, с причудливыми разрывами и всполохами света, будто эта неестественная зона парила между измерениями.

Да Винчи крепко сжимала старинную книгу, в которую запечатала остатки сломанной реликвии. Рицука опирался на меч, тяжело дыша после напряженных схваток.

Вокруг поверженной Жанны Альтер лежали тела побежденных поддельных Героических Духов, почти превратившихся в бесформенную магическую энергию после поражения. Атмосфера была пропитана тяжелым отголоском яростной битвы, но сейчас все затихло в напряженной тишине, когда богоподобные силы столкнулись в последний раз.

Прежде Жанна была обыкновенной пастушкой, пока не услышала во снах удивительные голоса. Они звали ее, они направляли ее и приводили к победам, вписав ее имя навеки в историю Франции. Она даже подумать не могла, сколько зла способна натворить ее искаженная копия. В самом жутком кошмаре ей не снилось то кровавое море с дрейфующими в нем островами из трупов и лиманами слез, страданий и горя, из которого с упоением пила, не в силах напиться, ее зловещая темная копия. Та, чьё сердце стучит под ее ножкой, закованной в блестящий доспех. Та, кого она, может быть, пожалела, не будь за ее спиной столько сотворенного зла.

– Ты знаешь свою судьбу! – со жгучей горечью выплюнула Жанна Альтер. – Сожжена на костре, словно ведьма! Предана друзьями, королем и народом Франции, за который так самоотверженно сражалась!

Ее янтарные глаза полыхали злобой, когда она смотрела прямо в лицо настоящей Жанне. Для святой девы этот взгляд был хуже любого сожжения на костре. Казалось, от одного его прикосновения идеально начищенные доспехи настоящей Жанны потемнеют, волосы поседеют, а ясные глаза изменят цвет. И она оглушительно, безумно рассмеется, готовясь вершить собственное кривое правосудие.

Ужаснувшись этому яростному пламени во взгляде своей Альтер-версии, святая Жанна невольно вздрогнула. Зловещая копия уловила ее крохотную дрожь и издала громкий, жуткий смех – точь-в-точь такой, какой настоящая Жанна представила мгновением ранее в своем воображении. Но на сей раз святая быстро взяла себя в руки.

– Я нужна этому миру, – спокойно отвечала она. – Это мой долг. Скажи мне лучше, зачем ты скопировала столько известных исторических личностей? Что ты хотела этим доказать?

– Я всего лишь хотела показать, кто из нас настоящая Жанна д’Арк! – с вызовом бросила Альтер.

– Вот как? – спросила настоящая Жанна и задумалась.

– Браво! – раздался голос Рицуки, похлопавшего в ладоши. – Браво! Созданные тобой копии Слуг превзошли оригиналов. Но разве тебе их не жаль?

Он с сочувствием смотрел на павшую Жанну Альтер, за маской Мастера скрывая искреннюю печаль о бессмысленном кровопролитии.

Жанна Альтер на секунду моргнула, бросив взгляд туда, где в недавнем бою пала лже-Брунхильда. После короткой паузы она ответила с холодной безразличностью:

– Они все равно не были идеальны. Я не смогла призвать их в надлежащей форме.

Рицука и остальные обменялись озадаченными взглядами. После изнурительной битвы все выглядели так, словно попали под стремительно мчащийся поезд и выжили лишь одним крайне загадочным чудом. Последняя схватка – уже не с подделками, а с самой Жанной Альтер – чуть не стоила Рицуке жизни. Она почти добралась до него окровавленным мечом, но была остановлена настоящей Жанной, с которой и сцепилась в ожесточенной дуэли.

Жанна Альтер с нечеловеческим мастерством сражалась сразу против нескольких Слуг Рицуки, находя в этом садистское удовольствие. Она осыпала их жестокими шутками и безумным хохотом. Теперь уже она лежала на земле, поверженная, но ее дух оставался непоколебим. С лицом, искаженным самодовольной ухмылкой, она наслаждалась своим последним триумфом.

Святая Жанна некоторое время молчала, но наконец собралась с силами и спросила:

– Кто твои родители? Где прошло твое детство?

Жанна Альтер на миг задумалась, но лишь пожала плечами:

– Какая разница? Я навсегда твой аспект, твоя темная сторона! Прими меня! – ее взгляд при этих словах вновь полыхнул убийственной яростью.

– Милая Жанна! – с сочувствием обратилась к ней Леонарда, – Ты окружила себя слугами-мужчинами, ты создала себе даже верную подругу, погибшую за тебя. Что ты знаешь о себе? Ничего.

Жанна Альтер в ответ лишь самодовольно улыбнулась.

– Ты предала свою единственную настоящую подругу, – с грустью продолжила Леонарда.

На это Жанна Альтер лишь поморщилась и опустила взгляд. Все это время ее лицо казалось совершенно бесстрастным, словно высеченным из камня – непроницаемая маска без следа эмоций или мыслей. Даже Рицука, хоть и встречался с ней прежде, теперь гадал о ее помыслах. Он никогда не мог предугадать, какой зверский ход она изберет в следующее мгновение боя. Теперь же выражение ее лица ничего ему не говорило.

Святая Жанна д’Арк смотрела на поверженную Альтер с нарастающим сожалением, пока наконец не опустила свое копье. Она сделала это с таким болезненным вздохом, будто последние силы покинули ее уставшее тело и она предвкушала скорую смерть от множества ран. Но раны эти были вовсе не телесные – от них ее защитили доспехи. Падшая Жанна никак не отреагировала на ее жест, продолжая лежать на том же месте. Она погрузилась в глубокие раздумья, глядя на свою тяжело вздымавшуюся грудь. Постепенно ее взгляд расфокусировался, но выражение сосредоточенной задумчивости не покидало ее лица.

– Я создавала их всего лишь для собственного развлечения, – наигранно рассмеялась Жанна Альтер, откинув голову. – Они были всего лишь моими игрушками.

– Твои подделки значительно превзошли настоящих Слуг, с которых были скопированы, – продолжала Леонардо мягким, но настойчивым тоном. – Ты невероятно талантлива, Жанна. Ты превзошла даже собственного создателя, Жиля Де Ре. Они были счастливы и искренне наслаждались собой и прекрасной компанией, которой ты наградила их. За это они любили тебя и заботились о тебе.

Жанна Альтер закрыла глаза, не в силах больше выносить взгляд сострадательного гения.

– Как кто-то посмел дарить любовь и заботу такой мстительной, злобной твари, как я? – с горьким недоумением вырвалось у нее.

Настоящая Жанна ответила:

– Потому, что ты вовсе не зло, которым себя мнишь.

– Верно, – согласно кивнула Да Винчи. – Халдея не нашла ни единой реальности, где Жанна д’Арк была бы злодейкой. И как настоящая Жанна не злодейка, так и ты не сможешь ею стать.

– О чем ты говоришь? – угрюмо бросила Альтер, не открывая глаз.

– Антигерой? – с горькой усмешкой переспросила Жанна Альтер. – Думаешь, это так просто? Стереть все, что было сделано? Забыть всю боль и ненависть? Начать с чистого листа? Где гарантии, что я снова не сорвусь?

– Гарантий нет, – мягко ответила Леонардо. – Но есть надежда. И есть ты сама. Твой выбор.

В этот момент на лице поверженной Жанны Альтер впервые промелькнула тень настоящего страха.

– Если я стану Слугой, и вы призовете меня… – она ненадолго замолчала, борясь с сомнениями.

На секунду она задумалась.

– Почему меня не создал кто-то другой? – с разочарованием произнесла она. – Так унизительно – быть всего лишь чьим-то неудавшимся клоном и никогда не стать настоящей Героической Душой…

Бросив взгляд на настоящую Жанну, Альтер вскрикнула со страстной горечью:

– Я так хотела быть похожей на тебя! Ничтожество рядом с тобой, даже на тень твою не похожа! Я ненавижу за это тебя и себя и всегда буду ненавидеть! Ненавижу весь мир за то, как они предали нас! Сколько жизней не спасу… моя ненависть останется навеки со мной! Я всегда буду мстить! Месть – единственное, ради чего я живу!

Святая Жанна шагнула ближе и опустилась на колени рядом с Альтер. Ее взгляд был полон сострадания.

– Моя бедная, заблудшая сестра, – произнесла она мягко и положила руку на плечо Альтер. – Я знаю твою боль, твою ненависть. Но это не путь. Позволь мне поделиться с тобой истинным светом.

Да Винчи подошла и также коснулась плеча поверженной:

– Жанна, ты была создана в гневе и ненависти, но твоя душа не отмечена безвозвратным злом. Дай нам возможность помочь тебе найти новый смысл.

Рицука встал перед ней на колени.

– Жанна, я вижу, как твоя душа взывает к искуплению. Обещаю, что буду для тебя добрым и заботливым Мастером, если ты решишь присоединиться ко мне. Ты больше не будешь одинока.

Слезы наконец-то побежали из глаз Жанны Альтер. Она посмотрела на Рицуку:

– Рицука, – позвала Жанна Альтер.

– Да, Жанна? – откликнулся тот.

– Я чувствую связь между тобой и моим будущим «я». Оно готово принять тебя как своего Мастера. Наверное, в будущем я забуду, что когда-то была лишь поддельной Героической Душой. Прошу, позаботься обо мне! Но я так хочу, чтобы в моей памяти осталось хоть что-то хорошее… Рицука, обещай мне, что примешь ответственность за ту, кем я стану в будущем!

Закончив просьбу, Альтер вздрогнула и застыла. Через секунду ее фигура рассеялась, превратившись в поток сияющих частиц света, исчезнувших в воздухе.

Настоящая Жанна подняла глаза к небесам и произнесла молитву за упокой души своей темной сестры.

«И это все? – пронеслось в угасающем сознании Жанны Альтер. – Столько боли, столько разрушений… ради чего? Ради мимолетного удовлетворения от мести? Неужели я всего лишь тень, обреченная вечно нести разрушение? Неужели нет другого пути…»

В этот момент ее окутал ослепительный свет, поглотивший последние остатки ее сущности.

***

Рицука сидел в уютной комнате отдыха Халдеи, потягивая ароматный кофе из чашки с отпечатанными на ней портретами героев одного старого фильма. Что-то про волшебников, но Рицука не вдавался в подробности. На низком столике перед ним лежали несколько томиков самых разных книг с засаленными корочками, словно они не раз перечитывались.

Маш Кириелайт, присев рядом на диван, изучала отчеты о недавней операции по борьбе с поддельными Слугами Жанны Альтер. Она также держала в руках чашку, но уже с эмблемой Хроник Нарнии.

– Какой сложный случай, – задумчиво протянула она после минутного молчания и сделала маленький глоток.

– Случай сложный, – согласился Рицука, откидываясь на диванные подушки и отставляя свою чашку. На мгновение его взгляд задержался на книжице о магических существах, существующих на страницах одного фэнтезийного мира. Кажется, Маш мечтала побывать там. И ирония судьбы в том, что сложнее всего случай оказался именно для той, другая сторона которой, полная ненависти, едва не погубила мир. Но что было бы, отправься на её месте кто-то другой?

– Поэтому теперь у нас есть ходячая совокупность из вопиющего комплекса неполноценности, талантов и неиссякаемой энергии. – продолжила размышлять Маш.

– То есть, ходячая катастрофа? – усмехнулся Рицука.

– Смотря для кого, – Маш ответила ему теплой улыбкой.

По всему комплексу Халдеи разнесся тревожный сигнал. Улыбка с лица Рицуки исчезла мгновенно.

***

Рицука быстрым шагом вошел в отделенную от остальных помещений Халдеи комнату, заставленную мониторами и сложными приборами. Окна были задернуты темными шторами. На стенах висели карты мира и схемы разного рода. Среди привычных глазу графиков и диаграмм то тут, то там проступали светящиеся руны, нанесенные на стены особым составом, формулу которого знали лишь несколько посвященных. В воздухе чувствовался слабый запах магии и озона, и иногда между приборами пробегали едва заметные электрические разряды.

– Что случилось? – спросил он, окинув взглядом трех специалистов в белых халатах, сосредоточенно следивших за данными на экранах.

– Суперкомпьютер фиксирует появление новой сингулярности, – ответил старший из них, не отрывая взгляда от монитора. – После 2 июня 1998 года на Земле не обнаружено никаких жизненных форм. Глобальная катастрофа.

– Причины сингулярности?

– Согласно данным, некто получил доступ к Святому Граалю, мастер Рицука. Предположительная геолокация установлена – это удаленная, малонаселенная территория Англии в Северной Шотландии.

Рицука взглянул на огромный монитор. Он увидел руины старинного, но совершенно обычного средневекового замка. Ничего примечательного, ровно настолько, что люди никогда рядом с ними не делают фотографий.

Рицука нахмурился. Некоторые магические объекты на стеллажах вздрогнули и зашевелились, словно почуяв его беспокойство.

– Вы установили личность человека, получившего контроль над Граалем?

– Нет, – покачал головой специалист. – Мы имеем дело с прежде неизвестной исторической личностью. Ни в одной параллельной реальности, просмотренной Халдеей, не обнаружено ни единого упоминания о ней.

– Вы не находите, – медленно произнес Рицука, – что у этой личности в руках слишком много могущества, чтобы оставаться в тени во всех прочих реальностях?

– Мы сделали такой же вывод, мастер. Предполагаем, что исследуемый мир похож на ящик с двойным дном. Нам видна лишь внешняя его часть, а истинная причина кризиса скрыта внутри, куда мы не можем проникнуть напрямую.

Рицука кивнул. На стеллаже рядом едва слышно зашевелились старинные фолианты, чьи обложки украшали красивые подписи и гербы.

– Рекомендуем отправить туда кого-то из Слуг на разведку, – продолжал специалист.

– Это слишком рискованно, – после паузы ответил Рицука. – Отправив туда Слугу, я рискую сам стать первопричиной катастрофы. И почему только Слугу? Я не могу отправиться вместе с ним?

– Боюсь, что тогда ваше присутствие в том мире сделает вас частью его истории, мастер Рицука. А значит, вы станете одной из причин возникновения сингулярности, не сможете наблюдать ее развитие со стороны. Халдея не должна оказывать излишнее влияние на наблюдаемые миры.

Рицука кивнул. Это имело смысл.

– А если бы только моё присутствие стало причиной, то так Халдея создавала бы больше проблем, чем их решала, – произнес он. – Не я ли предотвратил возникновение сингулярностей раньше?

– Безусловно, Мастер. Но на этот раз обстановка особенно непредсказуема. Разведывательный рейд Слуги даст нам ключевую информацию, которую мы упустили при анализе. Это будет более надежный способ.

– Понял, – наконец согласился Рицука. – Кого вы рекомендуете отправить?

***

В огромном круглом зале в центре Халдеи находилось странное устройство – гигантские кольца, опутанные проводами и кабелями. Снаружи на них были нанесены сложные руны и магические знаки. Рицука стоял перед этой машиной времени, задумчиво всматриваясь вдаль.

Множество техников и ученых сновали вокруг, настраивая приборы и запуская системы. Яркие лампы освещали весь зал, готовясь к мощному энергетическому выбросу. Казалось, само пространство вокруг машины слегка вибрирует, а воздух наполняется густым, наэлектризованным ожиданием. С минуты на минуту это устройство оживет, механизмы придут в действие, и вновь сделают реальной фантастику. Но Рицуке было не до того: его целиком поглотили размышления о тяжёлом выборе.

– Кого же вы отправите в прошлое, мастер Рицука? – обратилась к нему Леонардо.

«Кого?» – эхом отозвалось у Рицуки в голове. Да, этот выбор далеко не прост…

– Дата установлена! – раздался крик сверху.

– Фиксирую установку даты! 30 июля 1994 года! – отозвались другие техники.

Кого ты отправишь, Рицука?

Кого отправить? Кто справится лучше других Слуг? Кому он доверил бы собственную жизнь в столь опасной операции? Мысли роились в его голове.

– Установку даты подтверждаю, – произнес он механически, – дата установлена верно!

Кто справится лучше остальных Слуг?

– Локация установлена!

Локация… Рицука бросил взгляд на небольшой монитор, где отображались координаты.

Кому бы ты доверил собственную жизнь?

– Фиксирую установку локации! Великобритания, Лондон, Чаринг-Кросс-Роуд!

В груди Рицуки что-то сжалось. Эти координаты вели прямо к… Не может быть! Он сфокусировался, вглядываясь в монитор. Нет, это был обычный ничем не примечательный паб.

– Выбирайте, мастер, кого вы хотите отправить, – сказала Леонарда.

– Мастер Рицука, отправьте меня! – тут же запрыгал перед ним Астольфо. – Вы можете на меня положиться! Я никогда вас не подведу!

Рицука глубоко вздохнул. Он прекрасно знал способности и характер Астольфо, но…

– Нет, Астольфо, – покачал он головой.

– Что? – с недоумением переспросил тот.

– Внешний темпоральный контур приведен в готовность. – раздался очередной оклик сверху.

– Я верю, что ты прекрасный рыцарь и на многое способен, – мягко начал Рицука. – Я верю, что ты ни за что меня не подведешь.

Астольфо просиял от этих слов похвалы.

– Но почему же тогда, мастер Рицука? Почему вы отказываетесь отправить меня, зная все это?

– Астольфо, если я отправлю тебя, я сразу же раскрою все карты противнику, – серьезно ответил Рицука. – Кем бы он ни был, это будет очень опрометчивый шаг с моей стороны. Прости, но я должен поставить на темную лошадку.

– На кого? – с искренним недоумением спросил Астольфо.

– Открытие темпорального коридора через пять секунд… – раздались очередные выкрики.

Рицука глубоко вздохнул.

– На ту, кто хочет стать героем, но может лишь мстить.

Полные сомнений глаза Астольфо встретились с его взглядом.

– Но ей ты свою жизнь не доверишь, мастер Рицука?

В этот момент раздался оглушительный гул, и гигантские кольца машины времени начали вращаться. Руны на стенах вспыхнули ярким светом, и все пространство зала заполнило сияние. Темная фигура, возникшая перед Рицукой, на мгновение застыла, а затем ее окутал ослепительный столб света. Еще секунда – и она исчезла, оставив после себя лишь легкий запах озона и ощущение невозвратимой потери.

***

30 июля 1994 года. На тихой улочке Лондона под названием Чаринг-Кросс-Роуд, между двумя музыкальными лавками, в одном из зданий с невзрачной вывеской таился «Дырявый Котел» – одно из самых известных магических мест города.

Прямо у дверей паба внезапно возникла фигура в черных доспехах. Это была Жанна Альтер, всего лишь секунду назад перенесенная сюда из XXI века. Ее янтарные глаза быстро осматривали улицу, выискивая новых потенциальных жертв. Умом она уже готовилась продолжить свой смертоносный поход, но что-то неуловимо изменилось. Вместо привычного запаха гари и крови, ее ноздри уловили странную смесь ароматов: дерево, старые книги, что-то сладковатое и неуловимо-пряное.

Жанна самодовольно ухмыльнулась, втягивая носом пропитанный городскими запахами воздух тихой лондонской улочки. Ее взгляд изучал редких прохожих, по странному стечению обстоятельств забредших в этот уголок.

Она прикрыла глаза и сосредоточилась, различая лишь внутренние ощущения. Где-то здесь, совсем рядом, обитало невероятное множество магов! Жанна Альтер чувствовала их присутствие как иголка ощущает притяжение мощного магнита. Она едва сдержала смешок восторга и повернулась к неприметному зданию.

Старинная деревянная вывеска над входом гласила: «Дырявый Котел». Словно невесомая тень, Альтер скользнула внутрь через тяжелые двери. В зале, наполненном клубами дыма, царил полумрак. Несколько дюжин посетителей в странных одеяниях – мантиях и балахонах самых невероятных цветов и фасонов – негромко переговаривались, потягивая из кружек и бокалов напитки. Запах гари и крови, к которому она так привыкла, здесь едва ощущался, уступая место незнакомым, но довольно приятным ароматам.

Скривив от неожиданности губы, Жанна на секунду застыла в дверях паба, проверяя свои ощущения. Но через секунду восторг от близости магической силы вновь охватил ее.

– До чего же милый маскарад! – усмехнулась она и устремилась к барной стойке.

Заняв высокий табурет у стойки, Жанна краем глаза заметила лежавшую здесь газету и тут же ловко схватила ее руками – «Ежедневный Пророк».

«Несмотря на все усилия Министерства, опасный арестант Сириус Блэк сбежал из-под стражи, организованной в Хогвартсе его бдительными преподавателями!» – так и вопил заголовок номера.

Альтер внимательно вгляделась в движущуюся фотографию беглеца – измождённого мужчину с впалыми серыми глазами и спутанными черными волосами, в которых уже пробивалась седина. На фотографии он имел жалкий, побитый жизнью вид.

Что-то в этом снимке привлекло ее внимание. Не сам сбежавший преступник, а скорее, сам факт, что фотография движется. «Другая магия», – мелькнула мимолетная мысль.

Оценив его облик кратким взглядом, Жанна Альтер с абсолютным безразличием перевернула страницу. Что бы этот Сириус ни натворил, он явно не человек, который может добраться до Святого Грааля и загадать фатальные для мира желания.

– Можете забрать газету, если хотите, молодая леди! – обратился к ней бармен, невысокий полный мужчина с добродушным лицом. – Она уже с прошлого месяца тут лежит. Никто больше ее не читает.

Жанна оглянулась на него и смерила таким взглядом, что любому захотелось бы провалиться сквозь землю, лишь бы не смотреть в эти жестокие янтарные глаза. Но бармен оказался не таков и с добродушной улыбкой сказал:

– Эх, молодость! Да вы, я вижу, здесь совсем новенькая? Позвольте мне помочь, молодая леди.

Он быстро закончил с очередным клиентом, взял в руки бокал и принялся что-то торопливо в него наливать. Явно решив угостить незнакомку коктейлем.

– Угощаю прекрасную леди за счет заведения! – улыбнулся бармен, совершенно игнорируя недоверие и растерянность, написанные на лице Жанны.

– С той стороны бара вы увидите кирпичную стену, – продолжил бармен, не дожидаясь реакции Жанны Альтер. – Несколько раз стукните палочкой по отмеченным кирпичам, и пройдете в Косой Переулок.

Он выжидающе посмотрел на Жанну.

– Есть у вас волшебная палочка? Если нет, я сам вас провожу. Там вы сможете купить одежду, принадлежности для быта, даже питомцев приобрести. А в кафе у Флориана Фортескью угоститесь лучшим в мире мороженым! – бармен причмокнул губами и потер круглый живот от удовольствия.

Жанна внимательно слушала его, не упуская ни малейшего движения рук, пока он протягивал ей бокал с коктейлем. Взгляд ее янтарных глаз, обычно горевший злобным пламенем, сейчас был скорее настороженным, изучающим. Незнакомая обстановка, странные люди, непонятные разговоры – все это вызывало у нее смутное беспокойство. Она привыкла к хаосу и разрушению, к запаху крови и крикам умирающих. Здесь же все было иначе. Слишком… мирно.

– В Банке Гринготтс у гоблинов можно попросить ссуду, если совсем нет денег. А у Мадам Малкин купите себе красивое новое платье… – он осмотрел ее черные доспехи, выглядевшие обгоревшими. – Ну или что-то более подходящее. А у старины Тома сможете переночевать!

Закончив смешивать напиток, бармен ловко насадил дольку лимона на края бокала и, помешав его соломинкой, поставил перед Альтер.

Та взяла бокал и смерила бармена оценивающим взглядом. В этом взгляде читалось недоверие, подозрительность и… мимолетное замешательство. Она не привыкла к такому обращению. Ее либо боялись, либо ненавидели. А этот человек, похоже, не испытывал ни того, ни другого. Он просто… угощал ее.

– У вас есть еще какие-то вопросы, дорогая? – спросил он, продолжая доброжелательно улыбаться.

Сделав глоток из бокала и с улыбкой прищурившись, Жанна кивнула. Напиток оказался неожиданно приятным на вкус. Сладкий, с легкой кислинкой и едва уловимым пряным послевкусием. «Не яд», – констатировала она про себя.

Жанна сжала бокал, её пальцы оставили тонкие трещины на стекле, но она не отвела взгляда от бармена.

– Расскажи мне, – её голос был высоким, с едва уловимой угрозой, – о самом тёмном маге последних десятилетий.

Бармен замер, тряпка в его руке остановилась. Его добродушная улыбка дрогнула, сменившись тенью беспокойства. Он оглянулся, словно боясь, что кто-то подслушает, и наклонился ближе, понизив голос до шёпота:

– Вы француженка, да? У вас акцент… Здесь его имя не произносят вслух. Его зовут… Волдеморт. Говорят, он был настолько ужасен, что даже после смерти его последователи, Пожиратели Смерти, продолжают творить зло.

Жанна прищурилась, её янтарные глаза вспыхнули, как угли. Она не ответила, но в воздухе повисло ощущение, что этот ответ был лишь началом чего-то большего.

Жанна с силой сжала стеклянный бокал, так что под ее пальцами стали расходиться тончайшие трещинки. Но вида она не подала.

– О, ouiО, да, – удивительно спокойно согласилась она, не глядя на случившееся с бокалом.

– Скажите, леди… как вас зовут?.. Почему вы так нервничаете? – обеспокоенно спросил бармен. – Лучше присядьте за столик и отдохните.

Жанна уставилась на него пристальным, тяжелым взглядом. Ее раздражало его беспокойство. Она не привыкла, чтобы о ней заботились.

– Это не будет стоить вам ни единого кната, обещаю! – тут же заверил бармен с улыбкой. – Дождитесь закрытия заведения, и я расскажу вам о последнем Темном маге современности. Поделюсь тем, что знаю сам.

Заинтересованно кивнув, Жанна Альтер отошла и заняла свободное место за столиком в зале. Она села в самый темный угол, спиной к стене, чтобы наблюдать за всеми посетителями. Ее взгляд скользил по залу, цепляясь за странные детали: вот пожилая волшебница в остроконечной шляпе кормит из рук филина, вот молодой волшебник увлеченно читает книгу, перелистывая страницы взмахом палочки, вот у входа в паб остановилась молодая пара, нежно держащаяся за руки, на лицах обоих сияли улыбки – они только что заметили друг друга, и спешили навстречу, чтобы обняться…

На миг взгляд Жанны задержался на этой паре. Что-то непривычное шевельнулось внутри. Не зависть, не злоба, а скорее… легкое покалывание. Словно она на секунду увидела то, чего была лишена. То, что было у оригинальной Жанны, но чего никогда не будет у нее. Любовь. Дружба. Семья. Она резко тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли. «Слабость», – прошипела она про себя. «Все это – слабость. Мне это не нужно».

***

Рицука стоял перед опустевшим устройством для перемещений во времени. Еще минуту назад здесь стояла она, Жанна Альтер, темная душа, созданная для мести. А теперь ее нет. Отправлена в прошлое, в чужой мир, на задание, от которого зависит судьба человечества. «Правильно ли я поступил? – пронеслось у него в голове. – Почему именно она? Почему я доверился ей, той, что несла лишь разрушение? Что-то подсказывает мне, что это был единственный верный путь. Но что, если я ошибся?..» Он покачал головой, отгоняя сомнения. Решение принято. Жребий брошен. Остается только ждать.

Глава 2. Кошмар на улице Тисов

Гарри проснулся от ночного кошмара. В последние время они особенно участились. Ему во снах являлись образы незнакомых мест и людей, а после некоторых явственно болел шрам. Один из таких снов закончился смертью какого-то магловского сторожа, охранявшего особняк. Он только зашел в одну из комнат, подозревая, что в особняк залезли пронырливые детки, и подслушал разговор взрослых мужчин, одного из которых не видел. Гарри отчетливо видел во сне, как к маглу развернули массивное кресло. Каждый раз, пытаясь вспомнить, видел ли он что-нибудь в глубине кресла, у Гарри шрам раздирала пронзительная боль. Но не это пугало Гарри больше всего. Больше всего его пугало, что шрам раньше никогда не болел. Или…

Гарри вспомнил, как три года назад встретился взглядом с профессором Снейпом. Тогда он испытал схожее ощущение в шраме. Тогда Гарри еще не знал, что на самом деле оно возникло из-за Квиррелла, скрывавшего под своим тюрбаном лицо Волдеморта. Но та боль, которую он чувствовал теперь, не шла с ней ни в какое сравнение.

Поразмыслив, как ему поступить, Гарри написал письмо крестному. Сириус Блэк – самый близкий и родной для него человек на всей планете, единственный родственник. Он обязательно прочитает письмо и подскажет. Гарри писал письмо крестному с надеждой, предвкушая даже не то, что Сириус расскажет, почему может болеть его шрам, нет. Он писал письмо, ожидая получить в ответ хотя бы парочку строк, которые согреют его и помогут одолеть страх.

Вспоминая своих школьных друзей, Гарри думал, что умница Гермиона посоветовала бы написать Дамблдору, пока она покопается в справочнике. Но, едва попытавшись вообразить себе такое письмо, Гарри моментально увял. Как такое письмо может выглядеть и как воспримет его мудрый директор? Здравствуйте, профессор Дамблдор, у меня заболел шрам? Нет, написать Сириусу – самый лучший вариант. Незачем тревожить профессора Дамблдора, у него и без болей в шрамах учеников забот хватает.

Отправив письмо Сириусу с очередной тропической птицей, которых он присылал в последнее время вместо сов, Гарри на секунду лег на кровать. Сна не было ни в одном глазу, поэтому он встал и не спеша начал готовиться к завтраку.

***

В этот день, после скромного завтрака, состоящего из презираемой дядей Верноном «кроличьей еды», но абсолютно спокойно воспринятого Гарри, накануне получившего от друзей четыре торта ко дню рождения, случилось немыслимое: в дверь Дурслей позвонил почтальон.

Дядя Вернон, изучив вопрос, поднятый почтальоном на повестку дня, пришел в состояние, близкое к бешенству. Зная его нрав, глядя на сплошь заклеенный почтовыми марками конверт, кроме одного квадратного дюйма, с ювелирно выведенным на нем крохотным адресом Дурслей, и узнав содержание письма, Гарри отчетливо ощутил, на какой тонкий лед он только что встал. Опасаясь нечаянно испортить настроение дяди, Гарри как никогда аккуратно выбирал выражения в разговоре. Но продолжалось это ровно до одного момента, когда дядя Вернон, не выбиравший выражений, назвал миссис Уизли толстухой. Мягко намекнув, что он прямо сейчас пишет письмо Сириусу, Гарри осадил пылкого дядю и даже получил его согласие на посещение Чемпионата Мира по Квиддичу. Если бы только он мог предугадать, какие события произойдут после этого!

***

Роковым вечером следующего дня Гарри вместе с Дурслями ожидали семейство Уизли в гостиной. Договор был назначен на пять часов вечера. Но вот уже пошел шестой час, а Уизли все нет и нет. Гарри уже было забеспокоился за друзей, как случилось то, о чем мог догадаться только он. Уизли не ездили на автомобиле, а припарковаться придумали под электрокамином в гостиной у Дурслей.

– Летучий порох, – подумал Гарри.

– БАБАХ! – сказал дымоход, прежде чем из него, молодецки взмахнув шнуром, вылетел электрокамин и вышли друзья.

Гарри смотрел на них бесконечно счастливый. Для него не существовало никакого погрома в гостиной и хмурых от беспорядка Дурслей. Он просто наслаждался моментом. Лишь когда пришла пора уходить, когда мистер Уизли зажег огонь в разрушенном камине, а Гарри с ними попрощался, напоследок увидев, как Дадли пал жертвой обжорства, Гарри понял, что что-то не так.

За выскобленным деревянным столом сидели четверо рыжих ребят, а с ними незнакомая девочка. Выйдя из камина, Гарри поправил очки, пытаясь прогнать пелену дыма. В полумраке гостиной он разглядел незнакомку. Её белые, словно снег, волосы резко контрастировали с темным, почти черным, платьем. Но больше всего Гарри поразили её глаза – янтарные, пронзительные, словно видящие его насквозь.

В тот момент, когда их взгляды встретились, Гарри почувствовал резкий укол – не страха, а чего-то непонятного, словно тонкая игла пронзила его сердце и тут же растворилась в тепле. Её янтарные глаза, пронзительные и холодные, смотрели на него, но в глубине их мелькнуло что-то мягкое, почти уязвимое. Девушка моргнула и отвернулась, её пальцы сжались в кулак, будто она сама не поняла, что с ней творится.

Мгновение – и перед его глазами вспыхнуло видение, от которого кровь стыла в жилах. Огненное небо, затянутое багровыми облаками, отбрасывало зловещие тени на поле брани. Сломанные копья торчали из тел павших воинов, искореженный металл доспехов валялся повсюду, словно сброшенная змеиная кожа. По полю метались тени, а в воздухе свистели стрелы и… что-то еще. Что-то, от чего у Гарри перехватило дыхание и желудок сжался в тугой комок.

И посреди этого хаоса стояла она – фигура, вырванная из кошмара, что не принадлежала его миру. Белые волосы, словно вытканные из лунного света, развевались на ветру, а на голове блестел изломанный венец из тёмного металла, будто выкованный из теней. Янтарные глаза, горящие холодным, бесчеловечным пламенем, впились в Гарри, и он почувствовал, как шрам на лбу обожгло болью – знакомой, но чужой, словно эхо чьей-то ненависти. Её взгляд не просто видел его – он звал его, тянул в бездну, где-то на грани памяти и судьбы.

Видение исчезло так же быстро, как и появилось, оставив после себя неприятный холодок, смятение и… странное любопытство. Гарри невольно отступил на шаг, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось в груди. Девочка наблюдала за ним с легким прищуром, её лицо оставалось совершенно непроницаемым. Когда Гарри отшатнулся, она только слегка пожала плечами и отвела взгляд.

– О, Гарри! У нас кроме тебя есть ещё гости, – бодро произнёс Рон, прерывая неловкое молчание, – Это девочка из Франции, её зовут Жанной.

– Je ne comprends pasЯ не понимаю, – тихо произнесла Жанна, её голос оказался неожиданно высоким и мелодичным. Она с вызовом взглянула на Рона.

– А, да, – немного смутившись, пробормотал Рон, – она ещё не очень хорошо говорит по-английски.

Глава 3. Чемпионат

Сколько мистер Уизли на близнецов не ругался, а эти двое озорников всё равно не расстались со своими замыслами и только сильнее в них утвердились. Но Гарри это сейчас не заботило, важнее всего для него было другое: он дома, в волшебном мире с друзьями. Даже новая девочка Жанна, вызвавшая у него странное чувство поначалу, быстро перестала его настораживать. Ну и что, что у человека волосы и глаза такие необычные? Больно много он встречал юных волшебниц родом из Франции!

– А, кстати, откуда ты? – поинтересовался у нее Гарри за ужином.

На мгновение с ее лица сползла самодовольная ухмылка, сильно напоминавшая Гарри Драко Малфоя. Не знай он, что она француженка, принял бы, возможно, за его сестру. Взгляд Гарри скользнул по ее растрепанным волосам, и передумал – Малфой всегда ходил с идеально прилизанными волосами и не допустил бы на голове такого беспорядка. Секунду посмотрев на Гарри глубоким взглядом своих янтарных глаз, Жанна спросила:

– Que dites-vous?

В разговор моментально включился один из старших братьев Рона Билл.

– Гарри, она не понимает, о чем ты говоришь.

– Можешь спросить у нее, откуда она?

– Из Франции, конечно, – ответил Билл.

– А точнее? Из какого города или провинции?

Билл обменялся с Жанной парой слов, после чего перевел ее ответ:

– Из Арка. Жанна из Арка.

– Ого, так к нашему столу сама Орлеанская Дева пожаловала! – пошутил Фред, – Великая Жанна д’Арк почтила своим присутствием скромных Уизли!

На секунду Гарри почудилось, словно Жанна поняла каждое слово, сказанное Фредом, посмотрела на него взглядом, от которого, словно мороженое, растаял бы даже самый прочный металл. Но стоило Гарри моргнуть, и он услышал ее звонкий раскатистый смех. Она уловила суть шутки и весело рассмеялась. Надо же, какая ерунда. Обыкновенное совпадение. Ну, что, разве во французском Арке не живет в наши дни ни одной Жанны? Пока близнецы дурачились, выплясывая вокруг Жанны и притворяясь то ее верными воинами, то друзьями, то королем, то Жилем Де Ре, Гарри поймал себя на мысли, что все ночные кошмары последних дней не доведут его до добра. Расслабившись, он отпустил свои тревоги, и все свои мысли посвятил беседе и ужину. Он с друзьями, он в безопасности, а в их окружении незачем ему беспокоиться по пустякам.

– А время-то! – неожиданно воскликнула миссис Уизли, – Всем давно пора быть в постели…

***

Гарри показалось, что только он коснулся головой подушки, как его разбудила миссис Уизли. Прекрасная ночь без сновидений. Гораздо лучше так, чем с очередной порцией ужасов.

На заре процессия, возглавляемая мистером Уизли вместе с Гарри, Гермионой и Жанной выдвинулась к порталу на Стотсхед Хилл.

– Как-то я упустил… – поинтересовался Гарри у Рона, – Ведь мистер Уизли говорил, что ему дали билеты на чемпионат за услугу. Где Жанна свой билет получила?

– Нелепая случайность, – хмыкнул Рон, – Один билет к другому приклеился, а никто не заметил, пока папа их пересчитывать не начал.

– Вот так просто? – удивился Гарри.

– Вот я и говорю – нелепая случайность. Папа попробовал позвать на чемпионат маму, так она ни в какую не соглашалась. Говорит – не любит она шум, да и дома дел по горло, и сама настояла на том, чтобы Жанну с нами отправить. Вот же нам повезло, а?

– Действительно, повезло, – ответил Гарри, размышляя о незаметно прилипших друг к другу билетах.

Лишь собравшись всем вместе на вершине холма, на крошечном пятачке вместе с двумя Диггори, Гарри неожиданно для себя увидел почти вплотную лицо Жанны – внимательное, сосредоточенное и решительно непроницаемое. При всем желании он не смог бы понять, думает ли она о том, чтобы прикоснуться к порталу в виде старого башмака, или о том, чтобы взять кого-то поблизости за руку. В момент, когда ноги всей группы оторвались от земли и их понесло куда-то далеко-далеко, Гарри заметил, как изменились лица у всех, кто путешествовал порталом впервые. Только лицо Жанны не изменилось. Оно сохранило свое выражение и в момент приземления. Вопреки ожиданиям взрослых и реальности, настигшей ребят, Жанна приземлилась на обе ноги, а не упала как попало на поляне возле точки приземления, словно раньше уже путешествовала порталом куда-то. Жаль, без образованного Билла ничего у нее он не спросит. Мысли о ее необъяснимом спокойствии, похоже, занимали только его одного, а потому, поднявшись на ноги группа продолжила путь к палаточному лагерю вблизи стадиона. В этом палаточном городке они встретили множество лиц знакомых и чуждых, похожих и разных. Здесь же Гарри впервые увидел иностранных студентов.

– Как, по-твоему, кто это? – спросил он, – Они явно не из Хогвартса.

– Судя по всему, из какой-то иностранной школы, – предположил Рон. – Я знаю, такие есть, но никогда никого оттуда не встречал. Билл переписывался с одним из Бразилии… лет сто назад… Даже хотел ехать туда по обмену, но у родителей не было такой возможности, и Билл написал, что не может приехать. Бразильский друг очень обиделся и прислал ему шляпу с заклятием – у Билли от нее уши свернулись.

– Но как же Жанна? Она-то где учится?

– Поди спроси у нее сам, где она учится. Все, что нам пока удалось из нее вытянуть – Жанна переходит учиться в нашу школу.

– Ты не находишь странным – идти учиться в иностранную школу, где будут преподавать на языке, которым ты не владеешь?

– Ее, похоже, такие вопросы не занимают, – пожал плечами Рон. – Наверное, на каком-то уровне все у нее схвачено. Может, переводчика к ней наконец-то приставят, или заклятие какое наложат.

Гарри пожал плечами в ответ. Уж если друг-волшебник, который всем этим дышит и живет всю свою жизнь, чего-то не знает, что может знать он?

– Где же вы её нашли?

– Мама с папой поехали в Косой Переулок, когда готовились гостей принимать, и с ней вернулись. Не смогли пройти мимо одинокой девочки и пригласили её пожить у нас.

– Что она делала одна в Косом Переулке?

– К школе закупалась. Она наша с тобой однокурсница, Гарри.

– Интересно, на какой факультет она попадет?

В ответ Рон лишь пожал плечами.

***

Скучать ребятам днём не пришлось – они помогали мистеру Уизли обустроить их место в палаточном городке, общались с новыми и старыми знакомыми, гуляли, разговаривали, веселились. Гарри даже как-то проворонил момент, когда Фред и Джордж сделали свою спортивную ставку на чемпионат.

– … Ирландия победит, но снитч поймает Крам, – заявил Фред.

Вряд ли Гарри потом вспомнил бы об этой ставке близнецов, вряд ли бы потом о ней думали Гермиона и Рон. Только Жанна внимательно смотрела на лицо Людо Бэгмена своим пронзительным взглядом, и молча слушала. От всей этой картины Гарри и Рона могло бы пробрать до костей, но они в тот момент не думали о новой знакомой, с кем даже поговорить не могли нормально. А Жанна, тем временем, казалась затаившимся хищником. Никто не мог сказать, о чем она думает, а она всё время молчала и много слушала, словно сидела в засаде и терпеливо выжидала своего часа.

***

Вечером палаточный городок особенно оживился, и, если днём маги старательно притворялись маглами, теперь всюду ключом била магия. На каждом шагу трансгрессировали торговцы, народ сгущался. Под покровом темноты прозвучал гонг.

– Пора идти! – сказал мистер Уизли.

Колоссальные размеры стадиона, способного вместить десяток кафедральных соборов, впечатлили не только Гарри. В их группе не было никого, кто остался бы без впечатлений. Даже Жанна в изумлении крутила головой, желая разглядеть огромное сооружение, пока мистер Уизли рассказывал о том, как пятьсот высококлассных магов целый год его возводили и покрывали защитными чарами. Впечатленный этим стадионом, словно новым Чудом Света сродни Египетских Пирамид, Гарри даже ощутил невольно на коже легкий холодок. Сто тысяч мест! Им достались места одни из лучших – в министерской ложе. Следующие полчаса люди приходили в их ложу, одни важнее других. Впрочем, наиважнейшими людьми выглядели даже не самые высокопоставленные работники министерства, и не сам министр магии Корнелиус Фадж. Так вели себя Малфои, разместившиеся позади мест, занятых Уизли и их гостями. Важность их была настолько велика, что даже Жанна не выдержала, и улыбнулась их чрезмерной чванливости, чем привлекла к себе внимание.

Завидев ее реакцию, Драко возмутился.

– Ты еще кто такая?

Она немедля поднялась со своего места, вытянула перед собой правую руку, и начала что-то говорить по-французски. Говорила она это глубоким красивым голосом. Драко не поспешил целовать ее руку, но настроение его изменилось.

– Осторожнее, Драко! – предупредил сына Малфой-старший. – У некоторых француженок могут быть в родстве вейлы. Покоришься такой, и навсегда забудешь своё имя! – обратившись к Жанне, он поинтересовался. – Так как же зовут это прекрасное создание, с которым мой сын имеет честь познакомиться?

Та секунду на него посмотрела, словно на грязь, об которую боялась запачкаться, гаденько ухмыльнулась, и ответила:

– Жанна из Арка.

Малфой-старший попытался смерить юную француженку взглядом в ответ, но его попытка сделать это обернулась игрой в гляделки, в которой он проиграл. Янтарные глаза Жанны были подобны глазам голодного хищника, и только что затаившееся чудовище отыскало себе жертву. Выяснять прямо сейчас, с кем или чем таким зловещим он имеет дело, Малфой-старший не захотел, и поспешил занять места.

В этот момент Рон и Гарри невольно задумались о ее школьном будущем.

– Тяжко ей будет, если Шляпа распределит ее на Слизерин, – прошептал другу Рон. – За это Малфой ее живьем закопает.

– Может, лучше если она к нам попадет? – спросил Гарри.

– Может, да. Лучше так.

***

Матч прошел, оставив море ярких впечатлений у ребят и взрослых. Радовались и праздновали все. Особенно Фред и Джордж, ведь их прогноз на игру сбылся, а значит, они теперь претендовали на золотое вознаграждение.

По дороге к палатке Гарри поравнялся с Жанной. Она шла, слегка откинув голову, и смотрела куда-то в ночное небо. Её белые волосы казались почти светящимися в темноте. Гарри невольно залюбовался ею.

– Так ты понимаешь английский? – спросил он, немного смущаясь. – Я видел, как с тобой заговорил Малфой, и…

Жанна медленно перевела взгляд на Гарри. Её янтарные глаза блеснули в темноте.

– Немного, – ответила она, её голос был звонким, с металлическими нотками, словно звон лезвия. – Достаточно, чтобы понять, когда меня оскорбляют.

Гарри почувствовал, как краска приливает к его лицу.

– Я не… Я просто хотел сказать, что если хочешь, можешь разговаривать с нами чаще. Так быстрее язык выучишь, – пробормотал он.

Жанна на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла их снова, в них плясали весёлые огоньки. На её лице появилась лёгкая, почти незаметная улыбка.

– MerciСпасибо., – ответила она с игривой интонацией. – Но я предпочитаю наблюдать. И слушать. Так гораздо интереснее.

Она снова отвернулась и устремила взгляд в небо. Гарри посмотрел туда же. Над ними раскинулось бескрайнее звёздное небо.

– Красиво, – прошептал он.

– Хм, – Жанна издала короткий, немного презрительный звук. – Я видела и получше.

Она замолчала. Гарри не знал, что сказать. Он чувствовал её взгляд на себе, но не осмеливался повернуться. В воздухе повисло напряжение.

– Спокойной ночи, ‘Арри, – наконец произнесла Жанна, её голос снова стал холодным и отстранённым. В нём появились металлические нотки.

– Спокойной ночи, Жанна, – ответил он и, смутившись, поспешил к своей палатке.

Глава 4. Под знаком Чёрной Метки

Гарри перед сном воображал, что летает как Крам, что выходит на стадион и по округе раскатывается голос Людо Бэгмена:

– И вот на поле… По-о-оттер!

То ли он замечтался, то ли его воображение сплелось с настоящими снами. Из плена грёз его вырвал неожиданный крик мистера Уизли:

– Вставайте! Рон, Гарри, подъем, скорее!

Довольно быстро ребята осознали перемену обстановки. Всё веселье и вся радость соревнований утихли, а им на замену пришли крики отчаяния и ужаса. Вокруг бегали люди, выискивая укрытия. В воздухе расплылась тягучей массой и зависла тревога. Происходило что-то ужасное.

Покинув палатку, Рон и Гарри огляделись. Среди общей паники они впервые в своей жизни увидели настоящих Пожирателей Смерти. Пьяные Пожиратели издевались над семьёй мистера Робертса – магловского управляющего лагерем – и от души веселились.

– Это безумие… Это настоящее безумие! – причитал Рон.

Из палатки мальчишек вышли братья Рона и мистер Уизли, из женской выбежали Джинни, Гермиона и Жанна. Последняя хищно воззрилась на Пожирателей, едва их заметив. Выглядело это так, словно неведомый зверь нашёл себе ещё несколько жертв, и Пожиратели Смерти представлялись ей не больше, чем прыткой добычей.

– Мы поможем министерским дежурным! – крикнул мистер Уизли, – Вы все – давайте в лес и держитесь вместе. Я приду за вами, как только мы с этим разберемся.

Взяв с собой Билла, Перси и Чарли, мистер Уизли бросился к наступающей колонне Пожирателей.

– Давайте! – Фред схватил за руку Джинни и потащил ее в лес.

Гарри, Рон, Гермиона и Джордж кинулись за ними. Немного помедлив за ними побежала и Жанна: секунду ещё она стояла на месте, глядя на наступающих Пожирателей, но от новых знакомых решила не отставать. Добежав до деревьев, они оглянулись.

Разноцветные фонарики, освещавшие путь к стадиону, погасли; между деревьев ходили темные силуэты; где-то плакали дети; тревожные восклицания и панические голоса эхом отдавались в холодном ночном воздухе.

Гарри чувствовал, как его толкают со всех сторон люди, чьих лиц он даже не мог различить. Тут он услышал, как Рон охнул от боли.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила Гермиона, останавливаясь так резко, что Гарри налетел на неё. – Рон, где ты там? Ох, глупость какая.

Она зажгла волшебную палочку и направила узкий луч света через дорогу – Рон лежал, растянувшись на земле.

– Споткнулся о корень, – сердито пробурчал он, вновь поднимаясь на ноги.

– Ну, с ногами такого размера это не мудрено, – произнес голос сзади, манерно растягивая слова.

Малфой стоял в двух шагах от них, прислонясь к дереву с абсолютно безмятежным видом. Скрестив руки на груди, он наблюдал за событиями в лагере сквозь прогалину в деревьях.

Рон отреагировал на неожиданную встречу с Малфоем бурно. Малфой реакции не оценил и посоветовал Рону выбирать выражения.

– Не лучше ли вам убраться отсюда? Тебе ведь не понравится, если ее заметят, верно? – Малфой кивнул в сторону Гермионы.

Со стороны поля раздался оглушительный грохот, и на мгновение все вокруг озарила вспышка зеленого света. Гарри инстинктивно прижался к Рону. Гермиона, наоборот, выпрямилась, её лицо выражало возмущение.

– И что это должно значить? – спросила она резко, глядя в сторону вспышки.

– Грейнджер, они ищут маглов, – растягивая слова, Малфой, его губы искривились в насмешливой улыбке. – Не хочешь похвастаться своими панталонами между небом и землёй? О, так с вами ещё эта француженка… Интересно, она-то, случаем, не из вашего родо-племени?

Гарри увидел, как Жанна напряглась. Она резко повернулась к Малфою, её движения были быстрыми и плавными, словно у хищной кошки. На мгновение она подошла к нему вплотную, её янтарные глаза, словно раскалённые угли, впились в него. Гарри почувствовал, как по спине пробежал холодок. Даже Малфой, казалось, немного сбавил обороты.

– Что бы ты ни задумала – мой отец сотрёт тебя в порошок, девчонка! – выпалил он, пытаясь сохранить напускное спокойствие, но голос его немного дрожал.

– А где твои родители? – гаркнул Гарри, не сдерживая гнева. – Там, в масках, я не ошибаюсь?

Малфой повернулся к Гарри, его улыбка стала вымученной.

– Ну… если бы они там и были, вряд ли бы я тебе сказал, согласись, Поттер.

Жанне снова перевела взгляд на Малфоя. На её лице появилось странное выражение, которое Гарри не мог расшифровать. Это было не сожаление, не презрение, не гнев… что-то другое. Что-то холодное и пугающее. Она взглянула на вспышки зелёного света в дали, а потом снова на Малфоя. Её губы медленно растянулись в ухмылке, от которой у Гарри мурашки по коже. Эта улыбка была хуже, чем любая гримаса, которую он когда-либо видел.

Она резко топнула ножкой. Под её туфелькой с хрустом сломалась ветка. Малфой вздрогнул и чуть не упал, но успел ухватиться за дерево. В его глазах Гарри увидел неподдельный страх.

– Ох, да бросьте, – проговорила Гермиона, с отвращением взглянув на Малфоя. – Пойдем отыщем остальных.

– Не высовывай свою лохматую голову, Грэйнджер, – ухмыльнулся Малфой.

– Пойдём, – повторила Гермиона и потащила Рона и Гарри к дороге.

– Готов поспорить на что угодно, его отец – один из той банды в масках! – с гневом заявил Рон.

– Ну, в любом случае люди из Министерства его схватят! – с неподдельным чувством заметила Гермиона. – Вот только не пойму, куда делись все остальные?

Фреда, Джорджа и Джинни нигде не было видно, хотя на дороге было полным-полно людей – все нервно оглядывались на охваченный смятением лагерь. Неподалеку громко спорила кучка подростков в пижамах. От той группы отделилась одна девушка. Она подошла к ним и заговорила по-французски. Гермиона догадалась – это были студенты из Шармбатона. Подключив к разговору Жанну, удалось выяснить – французские студенты искали директора своей академии. После этого разговора Гермиона поблагодарила Жанну за помощь, но посмотрела на неё с тенью недоверия. Гарри и Рон уловили это во взгляде подруги.

– Ты её в чём-то подозреваешь? – шепотом спросил Гарри.

– Только в том, что она не училась в Шармбатоне, – ответила Гермиона. – Она даже не знает, как зовут директора их академии. Как такое может быть?

– Может быть, директор их академии – не такая популярная и яркая личность, как профессор Дамблдор, – предположил Рон.

– Да ладно тебе! – попытался вмешаться Гарри. – Может, Шармбатон не единственная школа во Франции.

– Если это так, я пожелаю ей не ударить лицом в грязь перед нашими учителями, особенно перед профессором Снейпом!

Рон зажёг свою палочку и осмотрелся.

– Фред и Джордж не могли уйти далеко, – сказал он.

Гарри тоже полез в карман за палочкой, но нашёл там только бесполезный сейчас омнинокль, которым пользовался на стадионе.

– Ох, нет, быть не может! Я потерял свою волшебную палочку! – в сердцах воскликнул он.

– Ты шутишь?

Рон и Гермиона подняли свои палочки повыше, чтобы осветить землю, но пользы это не принесло – палочки нигде не было видно. Они взглянули на Жанну. Та держала свою палочку, словно опытный фехтовальщик. Её палочка своим видом напоминала меч – длинная, заострённая, с почти полноценным эфесом.

Вряд ли такие палочки делает Олливандер – подумала Гермиона, увидев её.

– Может, она осталась в палатке? – предположил Рон.

– Возможно, она выпала у тебя из кармана, когда мы бежали?

– Да, – пробормотал Гарри, – Возможно.

В следующее мгновение ребят напугал подозрительный шорох. К их счастью, это оказалась домовой эльф Винки. Гарри хорошо запомнил её – в министерской ложе она занимала место для своего хозяина. Сейчас она вела себя странно – бормотала о плохих волшебниках, и передвигалась так, словно её не пускало что-то невидимое.

Дорога уводила их всё дальше в лес, а Фреда и Джорджа всё не было видно. По пути они наткнулись на компанию гоблинов, кудахтавших над огромным мешком золота. Несомненно, сделали верную ставку и выиграли. Неподалеку от них они увидели трёх прекрасных вейл, перед которыми всячески хвастались мужчины всех мастей. Раскусив их незатейливую ложь, ребята про себя посмеялись и поспешили пройти мимо.

Когда голоса вейл и охотников за их сердцами замолкли вдалеке, в самом сердце леса ребята наткнулись на Людо Бэгмена. Тот выглядел неважно, словно был чем-то встревожен. Они рассказали ему о случившемся, и тот трансгрессировал, не тратя время на долгие разговоры. Ребята решили здесь задержаться, и завели разговор о случившемся и его причинах, но ни до чего серьезного додуматься не успели – они услышали какой-то подозрительный шум в кустах. Притаившись, чтобы их не было видно, в полной тишине они заметили чью-то тень, вышедшую к ним из леса.

– Мортмордре! – прокричал неизвестный, направив палочку в небо. Что-то громадное неизвестное взмыло ввысь, и Гарри поспешил поднять взгляд туда, куда оно уносилось.

– Что за… – вздохнул Рон, вскакивая на ноги и уставясь на появившуюся диковину.

В небе сиял гигантский зеленый череп, и словно язык из него высунулась змея. Лес вокруг прорезали крики. Что случилось? – недоумевал Гарри. Неужели весь этот шум поднялся из-за этого символа в небе?

– Эй, кто там? – крикнул он, пытаясь привлечь внимание человека, сотворившего этот знак. Никто не отозвался.

– Гарри, давай, пошли! – Гермиона ухватила его за куртку и потащила назад.

На вылазку попыталась отправиться Жанна, но ее за ногу схватил Рон и потянул за собой.

– Да что случилось? – спросил Гарри, увидев бледное испуганное лицо Гермионы.

– Это Черная метка, Гарри! – Гермиона волочила его за собой что хватало сил. – Знак Сам-знаешь-кого!

– Волдеморта?

– Гарри, скорее! – взмолилась Гермиона.

Они уже хотели покинуть поляну, как вокруг них прозвучало двадцать хлопков и появились волшебники со вскинутыми палочками в руках.

– Ложись! – крикнул Гарри, повалив товарищей наземь.

В следующее мгновение их могли поразить эти двадцать волшебников.

– Стой! – загремел знакомый голос. – Прекратите! Это мой сын!

Гарри приподнял голову чуть выше. Над ними стоял мистер Уизли.

– Рон… Гарри! – его голос дрожал. – Гермиона… Жанна… С вами все в порядке?

– Отойди с дороги, Артур.

К ним вместе с волшебниками из Министерства подошел мистер Крауч, начальник Перси. Он допытывался до ребят, ожидая уличить их в сотворении Черной Метки, но они клялись, что не вызывали её.

– Кто-нибудь из вас видел, откуда появилась Черная Метка? – спросил мистер Уизли.

Ребята показали, где они видели человека, сотворившего её. Волшебники пошли в указанном направлении. Они нашли виновника. Им оказалась домовой эльф Винки, а в руках она держала волшебную палочку Гарри.

Спустя пару часов Гарри пытался заснуть и не мог. В голове он то и дело прокручивал события минувшего вечера. Перед его глазами стояла испуганная Винки, уверявшая мистера Крауча в том, что она не призывала Черную Метку, что не видела никого и что не пользовалась палочкой Гарри. Она только отыскала палочку на том месте, где появилась Черная Метка. И всё же, мистер Крауч был непреклонен. Он собирался освободить её, чтобы больше никогда не иметь с Винки никаких дел.

– Мне не нужен домовой эльф, не выполняющий моих распоряжений.

– Рон, Ты-знаешь-кто и его соратники запускали Черную Метку каждый раз, когда убивали кого-нибудь, – звучали в голове засыпающего Гарри слова мистера Уизли. – Ужас, который она внушала… Ты и понятия не имеешь. Ты и понятия не имеешь, ты был слишком мал. Просто представь, что подходишь к своему дому, видишь парящую над ним Черную Метку и понимаешь, что найдешь внутри… Все опасались худшего… самого

худшего…

Три дня назад Гарри разбудило жжение в шраме. Сегодня, впервые за тринадцать лет, кто-то запустил в небо эмблему Волдеморта. Он не мог объяснить всего случившегося, но подсознательно ощущал связь этих событий.

Глава 5. Турнир Трёх Волшебников

Остаток каникул пролетел незаметно. Когда они вернулись в Нору, глаза миссис Уизли были на мокром месте из-за случившегося. После завтрака, собравшись вместе в одной комнате с друзьями, Гарри рассказал им о случае со шрамом. Реакция друзей была предсказуемой и целиком соответствовала ожиданиям Гарри.

На следующей неделе в Ежедневном Пророке отгремела сенсационная статья известной журналистки Риты Скитер, в которой автор с упоением перемывала косточки всему министерству, смакуя каждую мелочь. Гарри тогда подумал, что мистеру Краучу повезло вовремя замять историю со своим домовым эльфом, иначе статья Скитер вышла бы ещё более громкой.

В последний день каникул мама Рона снарядила ребятам в дорогу парадные мантии. Мантия Гарри выглядела гораздо приличнее мантии Рона, из-за чего тот повздорил с мамой, наотрез отказываясь её носить из страха опозориться перед всей школой.

Утром следующего дня Гарри слегка загрустил по случаю ушедших каникул. Впереди его ожидало возвращение в Хогвартс, теперь уже с новой знакомой. Он не знал, на какой факультет попадет Жанна, но её глаза горели живым интересом. Ей не терпелось поскорее оказаться в знаменитом «‘Огвартсе», и такая возможность ожидала её уже вечером этого дня.

За столом в этот раз случилось обсуждение неожиданного нападения ночью на Грозного Глаза Грюма. Мистер Уизли срочно отлучился из дома, чтобы помочь старому мракоборцу.

Весь этот день и весь путь в Хогвартс сегодня наполняли удивительные и загадочные намёки на некое событие, которое должно было разгореться в этом году в школе. Даже обычно резкий Малфой, посмеявшись вдоволь над парадной мантией Рона, намекнул о предстоящей возможности заработать.

Прибытие Хогвартс-Экспресса на станцию Хогсмид сопровождалось раскатами грома. На замок надвигалась гроза. Гарри, Рон, Гермиона, Жанна и Невилл с превеликим удовольствием забрались в одну из безлошадных карет, из которой могли с комфортом наблюдать за разыгравшейся непогодой. Внутренне они сочувствовали первогодкам, которых Хагрид должен был перевезти через озеро в лодках, соблюдая давнюю традицию.

***

По прибытии в замок, Жанна встретила профессор МакГонагалл. Строгая ведьма в квадратных очках, её губы плотно сжаты, сразу выделила новую ученицу из толпы промокших студентов. Гарри с друзьями тоже были не в лучшем виде – поездка в безлошадной карете оставила на их одежде следы дождя и грязи. Пивз тоже считал своим долгом «поприветствовать» ребят по прибытии, меткими бросками водяных бомбочек, что нисколько не помогало им обсохнуть.

– Мадемуазель д’Арк, – обратилась к Жанне профессор МакГонагалл, её голос был чётким и немного резким. – Я профессор МакГонагалл. Добро пожаловать в Хогвартс. Вам предстоит пройти церемонию распределения. Пожалуйста, подождите здесь с первокурсниками.

Жанна взглянула на профессора МакГонагалл с лёгкой, почти незаметной улыбкой. В её янтарных глазах плясали искорки веселья.

– Распределенье? – переспросила она, её голос был звонким. – A quoi bon? Я уже знаю, где мое место.

Профессор МакГонагалл недоумённо приподняла брови.

– Простите? – переспросила она. – Что вы сказали?

– Я говорю, – Жанне повторила более медленно, старательно чеканя каждое слово, – зачем мнэ это? Я уже знаю, куда я попаду.

– Это обязательная процедура, мадмуазель, – твёрдо сказала профессор МакГонагалл, её тон не терпел возражений. – Для всех.

Жанна пожала плечами и, ничего не ответив, отвернулась, начав изучать портреты на стенах. В её глазах мелькнул огонёк… не то скуки, не то затаённого веселья. Вдруг раздался грохот, и с потолка обрушился водопад, обдав стоящих внизу студентов с ног до головы. Гарри с друзьями, которые и так были промокшими после поездки с фестралами, тоже досталось. Над ними пронёсся Пивз, злобно хихикая и размахивая огромным ведерком.

– Пивз! – воскликнула профессор МакГонагалл, грозно сдвинув брови. – Немедленно прекрати это безобразие!

Но Пивз только ещё громче рассмеялся и исчез в стене, оставив после себя лужу и кучу возмущённых первокурсников. Жанна наблюдала за этим спектаклем с нескрываемым интересом. Она на мгновение задержала взгляд на месте, где исчез Пивз, и Гарри по её вниманию к полтергейсту догадался, что в её голове только что родился какой-то план. Он даже заметил блеск в её глазах, который мог бы спутать с восхищением.

Профессор МакГонагалл вздохнула и обратилась к Гарри, Рону, Гермионе и Невиллу:

– Мистер Поттер, мистер Уизли, мисс Грейнджер, мистер Лонгботтом, – сказала она строго. – Почему вы до сих пор здесь? Разве вы не знаете, что ужин уже начался? Или… вы сомневаетесь в правильности своего распределения?

Гарри открыл рот, чтобы объяснить про Пивза и его водяные бомбочки, но передумал. Вряд ли профессор МакГонагалл оценит такие объяснения. Они с друзьями поспешили в Большой зал. Проходя мимо Жанны, Гарри невольно замедлил шаг. Их глаза встретились. На долю секунды Гарри потерялся в глубине её янтарных глаз. Он увидел в них не только загадочность и холод, но и… искру. И эта искра, казалось, ответила на что-то внутри него. Жанна едва заметно улыбнулась, и эта улыбка была только для него. Гарри почувствовал, как его щеки покрываются румянцем, и поспешил догнать друзей.

***

Большой Зал был великолепен и богато украшен к началу нового учебного года. Несмотря на непогоду, передавшуюся даже внутреннему небосводу Большого Зала, он был прекрасен. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, висевших над приборами. За столами свои места занимали студенты. Войдя в зал, Гарри, Рон, Гермиона и Невилл сели по обыкновению за гриффиндорским столом.

По удивительному стечению обстоятельств, Гарри прежде присутствовал только на своём собственном распределении, хотя первокурсники поступали каждый год на обучение в Хогвартс. Теперь ему представилась возможность впервые за три года увидеть, как распределяют новых студентов.

За преподавательским столом стояли свободными несколько мест: отсутствовал Хагрид, вместе с первокурсниками борющийся с непогодой на озере, профессор МакГонагалл и новый профессор защиты.

– Интересно, когда уже начнут кормить? – пробурчал он, потирая живот. – Я бы сейчас целого гиппогрифа съел.

В этот момент двери распахнулись, и в зал вошла профессор МакГонагалл, ведя за собой шеренгу испуганных первокурсников. Позади них, слегка отстранённо, шла Жанне. Её глаза блестели, она с любопытством оглядывала Большой зал, который видела впервые. И Гарри, наблюдая за ней, не мог отрицать, что этот восторг в её глазах делал её ещё более… привлекательной.

Распределяющая Шляпа спела свою песню и профессор МакГонагалл выступила с объявлением:

– Попрошу внимания! – объявила профессор МакГонагалл, когда первокурсники выстроились перед преподавательским столом. – Сегодня у нас не только новые студенты первого курса. К нам присоединилась и мадмуазель д’Арк из Франции, которая будет учиться на четвёртом курсе. Она также пройдёт церемонию распределения. Прошу вас быть вежливыми и гостеприимными.

Рону распределение показалось невероятно длинным, но список первокурсников даже не думал заканчиваться. Профессор МакГонагалл продолжала называть новые имена, а шляпа выкрикивать названия факультетов. Вот и последний первокурсник прошёл распределение.

– Жанна д’Арк, – назвала МакГонагалл последнее имя.

Жанна неспеша подошла к табурету. Её движения были плавными и грациозными, словно она танцевала. Когда профессор МакГонагалл надела на неё Шляпу, Жанна прикрыла глаза. На её лице не было ни тени волнения, лишь лёгкая, почти незаметная улыбка.

Жанна подошла к профессору МакГонагалл и села на табурет, после чего профессор надела на неё Распределяющую Шляпу. Никто не мог сказать точно, что случилось потом. Одни утверждали, что Жанна сидела под Распределяющей Шляпой целую вечность; другие говорили, что не прошло и секунды. Гарри заметил – сидя под Шляпой она прикрыла глаза и тихо что-то мурлыкала себе под нос, словно разговаривала со Шляпой.

Увидев это, он вспомнил собственное распределение, тоже показавшееся ему мучительно долгим. До сих пор, в его голове иногда ещё звучал голос Шляпы.

– Не Слизерин, да? Но на Слизерине вы могли бы достичь величия…

Он помнил, как Шляпа распределила его на Гриффиндор только потому, что он её сам попросил. В эти мгновения томительное ожидание обратилось всё нарастающим напряжением. Помня свой опыт, Гарри под столом сжал кулаки, но надеялся сам не зная на что.

– Гриффиндор! – выпалила Шляпа.

Жанна открыла глаза. На её лице вновь появилась обычная самодовольная улыбка. Она сняла Шляпу и подошла к гриффиндорскому столу. Ребята подвинулись, и она села рядом с Гарри. Он почувствовал её близость, лёгкий аромат её духов, и его сердце забилось чаще.

– Почему так долго? – спросил Рон, морщась. – Я уже думал, что умру с голоду.

– Шляпа хотела меня на Слизерин отправить, – ответила Жанна, её голос был спокоен и уверен. – Пришлось её немного… убедить.

Она подмигнула Гарри, и он снова почувствовал то странное смешение страха и восхищения.

После сытного и вкусного пира в честь начала нового учебного года, со своего места поднялся профессор Дамблдор. Он выступил с обращением, в ходе которого сообщил, что в этом году не будет школьных соревнований по квиддичу. По залу сразу пронеслась волна негодований и изумленные восклики.

– Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжаться весь учебный год. Они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе…

Под аккомпанемент особенно сильного грозового раската двери Большого Зала с грохотом распахнулись и вошёл незнакомец. С искусственной ногой, непрестанно вращающимся в разные стороны искусственным глазом, весь покрытый шрамами, в дорожной накидке и с громко клацающей тростью, он прошёл через весь Большой Зал к преподавательскому столу, подошёл к Дамблдору и поздоровался с ним за руку. Обменявшись парой слов шёпотом, он проковылял к месту, остававшимся свободным, подцепил сосиску, поднёс её к остаткам своего носа и понюхал. Удовлетворённый её запахом, он подвинул к себе тарелку с сосисками.

– Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, – жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. – Профессор Грюм.

Дамблдор и Хагрид похлопали в ладоши, но студенты их аплодисментами не поддержали, чего не случалось в предыдущие годы. Прежде ни одного преподавателя Защиты не встречали в стенах замка так холодно и с таким подозрением.

Дамблдор улыбнулся студентам, смотревшим со всем вниманием на Грюма, и продолжил свою речь.

– Как я и говорил, в ближайшие месяцы мы будем иметь честь провести у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.

Глава 6. Первая неделя

К утру буря утихла, оставив после себя лишь свежесть и запах мокрой земли. В Большом зале, однако, небо продолжало хмуриться – видимо, даже волшебство не могло справиться с настроением природы. Утренние занятия состояли из травологии у профессора Стебль, где они выдавливали гной бубонтюберов – занятие, которое мало кого могло воодушевить, – и Ухода за волшебными существами. На этом уроке гриффиндорцы вместе со слизеринцами пытались накормить соплохвостов. Эти странные создания, способные одновременно обжигать, жалить и кусаться, вызывали у большинства студентов лишь недоумение и страх.

– Кому вообще нужны эти… монстры? – брезгливо спросил Малфой, отпрыгивая от очередного соплохвоста, который попытался его укусить.

Гарри заметил, что Жанна, наоборот, с нескрываемым интересом рассматривала соплохвостов. Её глаза блестели, а на губах играла лёгкая улыбка. Она словно видела в этих опасных существах что-то… привлекательное. Это ещё больше заинтриговало Гарри.

После обеда был урок прорицаний. Гарри, Рон и Жанна пришли раньше всех и сели за стол в центре кабинета.

Профессор Трелони, закутанная в свои шарфы и шали, выплыла из-за широкого кресла, её глаза, увеличенные толстыми линзами очков, казались огромными и немного пугающими.

– Добрый день. Вы сегодня пришли раньше других, мой дорогой, – печальным тоном обратилась профессор Трелони к Гарри. – В последнее время своим Внутренним Оком я вижу ваше храброе лицо покрытым тучами тревоги. И к сожалению, должна сказать, что ваше беспокойство небезосновательно. Вижу для вас грядут трудные времена, увы… Очень трудные… Боюсь, то, что страшит вас, и в самом деле произойдет… И, возможно, гораздо раньше, чем вы думаете…

Ее голос понизился почти до шепота. Рон, глядя на Гарри, повращал глазами – тот в ответ изобразил каменное лицо. И в то же время, Гарри же почувствовал лёгкое беспокойство. Он и сам знал, что что-то не так. Профессор Трелони перевела взгляд на Жанну.

– А вы, моя дорогая… – она приблизилась к Жанне и взяла её за руку, заговорив с ней замогильным голосом. – Я вижу… боль. Очень много боли и страданий. В вашем сердце горит неугасимый огонь… Вы – могучий воин, идущий к своей цели, но… вы не можете исполнить своё предназначение. Не потому, что вы слабы или боитесь. Нет… У вас хватит смелости на целую армию. Но… что-то вам мешает. Что-то… очень могущественное. Трудно… Очень трудно придётся тебе, если ты хочешь исполнить своё желание…

Жанна высвободила свою руку из хватки профессора Трелони. На её лице не дрогнуло ни единого мускула.

– C'est intéressantИнтересно, – тихо произнесла она, её голос был холоден как лёд.

Когда профессор Трелони удалилась, Рон повернулся к Жанне.

– Ну и что это было? – спросил он, потрясённо. – Ты что-нибудь поняла?

Жанна пожала плечами и взглянула на Гарри. Её взгляд был пронзительным и… немного грустным.

– Пустые слова, – с обычной самодовольной ухмылкой ответила она. – Она просто играет свою роль.

После обеда состоялся урок прорицаний. Гарри, Рон и Жанна пришли раньше всех, что не смогла проигнорировать профессор Трелони.

***

Немного позже, у дверей в Большой Зал, к ребятам прицепился Малфой. Его необычайно заинтересовала свежая статья в Ежедневном Пророке, написанная Ритой Скитер. Они даже не удивились её ужасному содержанию, ведь настолько гадкие статьи писала из всех авторов Пророка только она. Завершив публичное чтение статьи, Малфой по-своему прокомментировал фотографию, приложенную к тексту. Фото изображало мистера и миссис Уизли, стоявших на фоне их дома – Норы, и Малфой не удержался от того, чтобы пройтись по дому и внешности миссис Уизли. Рон не на шутку вскипел и готовился задать обидчику перца, так что Гарри и Гермиона с трудом его удерживали. Но Жанну никто не держал, поэтому она молча подошла, и он получил от неё такую оплеуху, что с трудом удержался на ногах.

– А твоя мамаша, Малфой? – огрызнулся Гарри, вдвоем с Гермионой оттаскивая Рона за мантию, чтобы тот не набросился на Малфоя, – Такое впечатление, словно она только что унюхала кучу дерьма у себя под носом. Скажи-ка, у нее всегда такой вид или это от того, что ты был рядом?

Бледное лицо Малфоя порозовело:

– Не смей оскорблять мою мать, Поттер!

– Тогда заткни свою грязную пасть! – отрезал Гарри и повернулся чтобы уйти. То же сделала Жанна, напоследок плюнув Малфою в лицо.

Прозвучал хлопок, а затем громкое:

– НУ УЖ НЕТ, ПАРЕНЬ!

Секунду спустя ребята усвоили несколько уроков от нового преподавателя Защиты:

1. Нападать со спины – плохо.

2. Профессор Грюм всегда хранит бдительность.

3. Искусственный глаз профессора Грюма волшебный и видит даже через затылок.

4. Правила школы для профессора Грюма не писаны, и он легко может превратить ученика в хорька, проведя для него персональный урок хорошего тона в любое время.

Незапланированный персональный урок хорошего тона и высоких манер прервала профессор МакГонагалл, вернувшая белому хорьку облик Малфоя и освободившая его от этих занятий. Несмотря на это, Рон наслаждался случившимся еще пару минут спустя, стараясь надолго запечатлеть в памяти поразительного прыгающего хорька Драко Малфоя.

***

Через два дня состоялся первый урок Защиты у Грюма. Атмосфера в классе была наэлектризована. Грюм, с его беспокойно вращающимся глазом и хриплым голосом, сразу же захватил внимание студентов. Он не тратил время на приветствия и вступления, а сразу перешёл к делу. Он показал им Непростительные заклятия.

Гарри смотрел на происходящее, затаив дыхание. Он видел, как луч Круциатуса поражает паука, как тот скрючивается от боли, и чувствовал, как желудок сжимается в тугой комок. Рон сидел рядом, бледный и молчаливый. Гермиона сжимала губы, в её глазах было отвращение. Даже Жанна, которая обычно казалась такой непробиваемой, слегка побледнела. А Невилл… Невилл выглядел так, словно вот-вот упадёт в обморок.

После урока большинство студентов высыпали из класса, возбуждённо обсуждая увиденное. Но Гарри, Рон, Гермиона, Жанна и Невилл остались на своих местах, молчаливые и подавленные. Невилл стоял у двери, сжимая в руках книги, его лицо было почти белым. Он смотрел в одну точку, словно всё ещё видел перед собой мучающегося паука.

– Невилл, – тихо сказал Гарри, кладя руку ему на плечо, – ты в порядке?

Невилл вздрогнул и посмотрел на Гарри затуманенным взглядом.

– Я… я не… – пробормотал он, – я просто… это было… ужасно.

В этот момент из кабинета выглянул Грюм.

– Лонгботтом, – сказал он своим хриплым голосом, – задержись на минуту. Хочу тебе кое-что показать.

Невилл послушно вошёл в кабинет. Грюм закрыл за ним дверь. Гарри, Рон и Гермиона с беспокойством переглянулись. Жанна наблюдала за ними с непроницаемым выражением лица.

Лишь после ужина они снова увидели Невилла. Он сидел в гриффиндорской гостиной у камина, листая толстую книгу. Увидев друзей, он улыбнулся.

– Профессор Грюм подарил мне книгу, – сказал он, показывая им обложку. – «Магические средиземноморские водные растения и их свойства». Сказал, что профессор Стебль рекомендовала ему дать её мне.

– А… а что он тебе говорил? – спросил Рон, с тревогой глядя на Невилла.

– Да ничего особенного, – ответил Невилл, пожимая плечами. – Просто спросил, как я перенёс урок. И сказал, что понимает мои чувства. Он… он сам многое пережил.

***

Рон, Жанна и Гарри расположились за столом в гостиной и начали сочинять домашнее задание по прорицаниям. Рон, как обычно, отличался изобретательностью в части несчастных случаев с метлами, Гарри же придумывал сценарии, связанные с темными магическими существами. Но Жанна… Жанна превзошла их обоих. Её описания смертей были настолько детальными, настолько… необычными, что у Гарри волосы вставали дыбом. Он слушал её рассказы о пылающих змеях, ядовитых цветах и проклятых кинжалах с ужасом и в то же время с каким-то странным восхищением. Его поражала её инаковость. Она была слишком не похожа на всех, кого он знал. В ней было что-то… загадочное и притягательное. В какой-то момент Жанна заметила его взгляд и улыбнулась. Её улыбка была быстрой и… почти нежной. Гарри почувствовал, как его щеки покрываются румянцем.

Тем временем, Фред и Джордж, сидя за отдельным столом, что-то увлечённо царапали на пергаменте, нахмурив брови. Они почти не разговаривали, лишь изредка обменивались короткими, неразборчивыми фразами.

Гермиона, которая сидела неподалёку, несколько раз пыталась заговорить с ними, но близнецы только отмахивались, не отрываясь от своего занятия. Наконец, она не выдержала.

– Что вы там делаете? – спросила она с раздражением. – Выглядите так, словно готовитесь к ограблению Гринготтса.

Фред и Джордж переглянулись. Фред прикрыл пергамент рукой.

– Ничего особенного, – буркнул он.

– Просто… заняты, – добавил Джордж.

– Очень заняты, – хором произнесли близнецы и снова углубились в свою писанину.

Гермиона фыркнула и отвернулась. Она достала из сумки значки с надписью «Р.В.О.Т.Э.» и начала раскладывать их на столе.

– Что это? – спросил Рон, с интересом разглядывая значки.

– Это значки для членов моего нового общества, – гордо объявила Гермиона. —"Реабилитация Воли и Освобождения Трудящихся Эльфов». Мы будем бороться за права домашних эльфов.

Рон и Гарри переглянулись. Они оба знали, что это закончится чем-то… интересным. Жанна с лёгкой улыбкой наблюдала за Гермионой.

В тот же момент в окно неожиданно постучала сова. Это оказалась Букля, сова Гарри. Она держала в клюве письмо. Гарри взял письмо и развернул его. Оно было от Сириуса.

«Гарри, я немедленно вылетаю на север. Новость о твоем шраме – последняя в череде странных слухов, которые здесь до меня доходят. Если он заболит снова – иди прямо к Дамблдору. Тут говорят, что он вызвал из отставки Грозного Глаза. Это означает, что он читает знаки – даже если никто, кроме него, этого не делает. Я скоро буду. Мои наилучшие пожелания Рону и Гермионе. Гляди в оба, Гарри. Сириус» – говорилось в письме.

Гарри перечитал письмо дважды. Рон и Гермиона с тревогой переглянулись.

– Какие знаки? – шепотом спросил Рон. – О чём он говорит?

– Не знаю, – ответил Гарри, нахмурившись. – Но я чувствую, что что-то не так.

Он взглянул на Жанну. Она сидела молча, её лицо было непроницаемым. Но Гарри знал, что она тоже что-то чувствует. Что-то… важное.

Обсудив с друзьями, какие знаки читает Дамблдор, и обозлившись на себя за то, что вынудил крестного подвергнуть себя опасности перелётом на север, Гарри расстроенный отправился спать, напоследок отметив про себя, что не слышит привычного похрапывания Невилла. Этой ночью в башне Гриффиндора не спалось двоим четверокурсникам.

Глава 7. Беспристрастный судья выбирает чемпионов

Утром Гарри побежал в совятню, решив не откладывать отправку нового письма Сириусу. Он как никогда опасался, что его крестный выдаст себя и спешил предотвратить любой риск для единственного человека, с которым ощутил настоящее родство.

Дорогой Сириус!

Не волнуйся из-за моего шрама. Он не болит, это мне показалось.

Последнее письмо я писал спросонья. Так что успокойся и не приезжай сюда. Я в полном порядке, и голова тоже.

Гарри

***

– Сегодня, – объявил Грюм, его искусственный глаз беспокойно вращался, словно выискивая жертву, – мы продолжим изучение Непростительных заклятий. И по распоряжению профессора Дамблдора, каждый из вас испытает на себе действие заклятия Империус.

По классу пробежал волнительный гул. Гарри почувствовал, как его желудок неприятно сжался. Он всё ещё помнил тот ужас, который он испытал на прошлом уроке, когда Грюм демонстрировал Круциатус.

– Это необходимо, чтобы вы научились сопротивляться этому заклятию, – продолжил Грюм. – В реальном бою у вас не будет второго шанса.

Он начал обходить класс, его трость громко стучала по каменному полу. Гарри видел, как дрожат руки Невилла. Даже Рон и Гермиона выглядели напряженными. Только Жанна сидела спокойно, её лицо было непроницаемым. Гарри заметил, что она с интересом наблюдает за Грюмом, словно изучая его.

Когда Грюм добрался до Гарри, он поднял палочку.

– Империо!

Гарри почувствовал, как чужая воля проникает в его сознание, словно холодная, липкая волна. Он пытался сопротивляться, но это было бесполезно. Его тело начало двигаться само по себе. Он встал со стула, подошёл к столу и… начал приседать.

– Прыгай на стол, Поттер, – скомандовал Грюм.

Гарри подчинился. Он прыгнул на стол, его ноги неприятно заныли. Потом он начал танцевать, выполняя нелепые движения, которые ему диктовала воля Грюма. Он чувствовал себя марионеткой в руках кукловода. Это было унизительно. После четвёртой попытки, едва не сломав ногу, ему, наконец, удалось вырваться из-под контроля заклятия. Он свалился со стола, его ноги дрожали.

Когда настала очередь Жанны, Гарри с тревогой наблюдал за ней. Грюм произнёс заклятие. Жанна на мгновение замерла, словно прислушиваясь к чему-то. Потом она медленно подняла руку… и почесала нос.

Грюм нахмурился.

– д’Арк, я сказал – подними правую руку, – повторил он, усиливая воздействие заклятия.

Жанна подняла… левую руку. На её лице появилась едва заметная улыбка. Гарри не мог сдержать улыбки. Она явно играла с Грюмом, словно кошка с мышкой. На второй попытке, словно устав от этой игры, она выполнила приказ Грюма. Но в её глазах Гарри видел тот же огонёк озорства и вызова.

***

Преподаватели совсем не щадили студентов, заваливая их домашними заданиями. Даже Хагрид, обычно такой добродушный, велел им каждый вечер навещать соплохвостов и пытаться выяснить, чем же они, наконец, питаются. Снейп же, как всегда, превзошёл всех.

– К Рождеству я ожидаю, что вы будете знать все противоядия наизусть, – процедил он, окидывая класс ледяным взглядом. – В противном случае… кто-нибудь из вас лично проверит их эффективность.

Гарри поёжился, поймав на себе взгляд профессора. Перспектива стать подопытным кроликом Снейпа его совершенно не радовала. Жанна Альтер, сидевшая рядом с ним, тихо фыркнула. Гарри украдкой взглянул на неё. Она выглядела… забавно возмущённой. Это было так не похоже на её обычную холодную невозмутимость, что Гарри невольно улыбнулся.

Вернувшись от Хагрида после его урока ухода за магическими существами, ребята застряли в огромной толпе народа. Рон, как самый высокий, приподнялся и громко зачитал объявление. Оно гласило, что в ближайшую пятницу, 30 октября, в Хогвартс прибудут делегации от двух волшебных школ – Дурмстранга и Шармбатона.

В назначенный день в шесть часов вечера вся школа вышла во двор встречать долгожданных гостей. Первой прибыла делегация из Шармбатона, прилетев в гигантской синей карете. Немного погодя прибыла делегация Дурмстранга, поднявшаяся из глубин хогвартского озера на огромном корабле и удивившая всех, ведь в числе студентов этой школы числился знаменитый…

Назначенный день настал быстро. В шесть часов вечера вся школа высыпала во двор встречать гостей. Первой появилась гигантская синяя карета, запряжённая… чем-то, что Гарри не смог разглядеть в сумерках. Из кареты вышли студенты Шармбатона, одетые в лёгкие голубые мантии. Немного погодя из глубин Чёрного озера медленно выплыл огромный корабль. Он был так велик, что казалось, вот-вот врежется в берег. Когда корабль причалил, с него начали сходить студенты Дурмстранга, одетые в тёмные, тяжёлые шубы.

И тут раздался крик, который мигом подхватила восторженная толпа:

– Крам! Это же Виктор Крам!

***

После первого совместного ужина с гостями, выступил Дамблдор. Обратившись к студентам и гостям Хогвартса, он объявил об открытии Турнира Трех Волшебников и представил всеобщему вниманию волшебный Кубок Огня – того самого судью, который и должен был отбирать участников Турнира.

– Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, – сказал он. – Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению – для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.

Следующее утро и день прошли в ожидании. Все горели желанием узнать, кого же объявят чемпионами, а некоторые даже хотели обойти правила и принять участие в Турнире, несмотря на свой возраст. Так попались неугомонные близнецы Уизли. Выпив предварительно зелье старения, они надеялись одурачить Кубок и бросили при всех свои имена, но неведомая сила выбросила близнецов за ограничительную черту вместе с их именами, а упав на мраморный пол Большого Зала, братья обнаружили, как неожиданно превратились в глубоких стариков. Все катались со смеху, даже сами Фред с Джорджем, глядя на эту метаморфозу.

Атмосфера в Хогвартсе казалась наэлектризованной. Все только и говорили о Турнире. Гарри, Рон и Гермиона обсуждали, кто из старшекурсников решится подать заявку. Жанна держалась особняком, наблюдая за происходящим с непроницаемым выражением лица. Гарри не мог понять, что она думает.

– Уверен, что ночью кто-то наверняка бросил. Я бы так и сделал. Неприятно, когда в такую минуту на тебя смотрят. Вдруг Кубок тут же плюнет тебе в лицо твое имя, – сказал за завтраком Гарри, когда обсуждал с друзьями вопрос, бросил ли в Кубок своё имя хоть один студент Хогвартса.

Жанна, которая сидела рядом, бросила на него быстрый взгляд. В её глазах мелькнул странный огонёк.

***

Субботний ужин был особенно торжественным. В воздухе висело напряжение. Все с нетерпением ждали объявления имён чемпионов. Гарри чувствовал себя не в своей тарелке. Он украдкой поглядывал на Жанну. Она сидела рядом с ним, совершенно неподвижно, словно статуя. Её лицо было непроницаемым, но в глубине её янтарных глаз он видел… огонёк. Огонёк, который его одновременно притягивал и пугал.

Когда Дамблдор подошёл к Кубку Огня, зал замер в ожидании. Кубок вспыхнул ярким синим пламенем и выбросил первый кусочек пергамента.

– Чемпион Дурмстранга – Виктор Крам! – объявил Дамблдор.

Весь зал шумно зааплодировал. Все радовались за Крама, любимого молодёжью ловца болгарской сборной и никто не сомневался, что он станет чемпионом Турнира.

– Чемпион Шармбатона – Флёр Делакур!

Вновь зал аплодировал новому участнику Турнира, прекрасной белокурой француженке.

– Чемпион Хогвартса – Седрик Диггори! – объявил Дамблдор.

И вновь раздался шквал аплодисментов. В Хогвартсе любили Седрика, ловца и капитана команды по квиддичу от Пуффендуя, старосту школы. Но вот, Дамблдор собрался уже сделать новое объявление, как вновь Кубок Огня разгорелся, и выплюнул четвёртую именную записку. На этот раз пламя было другим. Более ярким, более интенсивным. По залу пробежал удивлённый шум. Дамблдор нахмурился, поймал пергамент и замер, словно не веря своим глазам. Поймав её в воздухе, Дамблдор опустил на неё взгляд, и объявил:

– Гарри Поттер и Жанна д’Арк.

Глава 8. Чемпионы

Внутри у Гарри всё перевернулось. Секунду назад он был счастлив за Седрика, предвкушая, как будет болеть за друга, а теперь… Он не мог поверить своим ушам. Неужели Дамблдор назвал его имя? Гарри украдкой взглянул на Жанну. На её лице, обычно украшенном самодовольной ухмылкой, читалось неподдельное изумление. По своему опыту он знал – с её лица стереть выражение крайнего самодовольства очень непросто. Это ещё больше смутило Гарри. Вокруг воцарилась мёртвая тишина, которую нарушал лишь тихий гул шокированных шепотков. Все смотрели на них, разинув рты. Кто-то вставал, желая рассмотреть лучше Гарри и Жанну. Даже гриффиндорцы выглядели так, словно увидели привидение.

Профессор МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то взволнованно зашептала ему на ухо. Директор школы нахмурился.

– Это не я бросил в Кубок своё имя, – проговорил Гарри, голос его дрожал. – Вы же знаете… это не я.

Рон и Гермиона молча смотрели на него с недоумением. Жанна потрясённо мотнула головой. Дамблдор выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл. Его лицо было серьёзным.

– Гарри Поттер и Жанне д’Арк, – сказал он. – Подойдите, пожалуйста, сюда.

– Иди, – подтолкнула Гарри Гермиона, её голос был едва слышен.

Гарри встал и пошёл к преподавательскому столу. Ноги его словно налились свинцом. Путь до профессорского стола ещё никогда в жизни не казался Гарри таким длинным. Сравнить его можно было лишь с дорогой на эшафот, и как на казнь осуждённый он шёл, сопровождаемый множеством взглядов. За ним шла Жанна, её лицо выглядело бледнее обычного.

– Вам сюда, – сказал Дамблдор, указывая на небольшую дверь рядом с преподавательским столом. – Обоим.

Все смотрели на Гарри и Жанну с недоумением, не понимая, как такое могло произойти. Даже Хагрид не подмигнул и не сказал ни малейшего слова.

В комнате за заветной дверью находились Крам, Флер и Седрик. Они с недоумением взглянули на вошедших Гарри и Жанну.

– В чем дело? – спросила Флер, – Надо вернуться в зал?

Гарри хотел бы ей ответить, и на ум приходили разные варианты ответа. Он до сих пор не верил в случившееся и до последнего момента надеялся, что это все ему только снится. О чем думала Жанна, он и предположить не мог, но на лице ее было написано еще большее недоумение, чем у любого из студентов или преподавателей. Похоже, вот-вот она собиралась признать происходящее фарсом и заявить, что не будет участвовать. В голове Гарри вновь прозвучали слова Дамблдора:

– Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире.

Гарри было до ужаса страшно, он не представлял, что его ждет, и каким испытаниям подвергнут участников Турнира. Он едва только доучился до четвертого курса, а ему предстоит соревноваться с ребятами, которые в следующем году окончат школу. От жутких и сложных размышлений у Гарри голова готова была взорваться. Каждую секунду он ждал, что вот-вот придет Дамблдор или кто-то еще и объявит – Кубок ошибся, и все претенденты должны заново в него вложить свои имена.

В комнату вошел Людо Бэгмен и заявил:

– Невероятно! Необычайное происшествие! Джентльмены, леди… Позвольте вам представить, как бы это парадоксально не прозвучало, еще двух участников Турнира!

Флер не поверила словам Бэгмена. Минуту спустя дверь позади них вновь отворилась, и внутрь вошли директора всех трех школ вместе с преподавателями Хогвартса. Снейп, МакГонагалл, Дамблдор, мадам Максим, Каркаров, с ними пришел даже мистер Крауч. Они спорили между собой, как оказался возможен такой инцидент. Только Дамблдор здраво рассудил ситуацию. Он спокойно подошел к Гарри и Жанне, проницательно взглянул на них из-под своих очков-половинок, и тихо спросил:

Дамблдор поднял руку, призывая к тишине. Он подошёл к Гарри и Жанне.

– Вы бросали в Кубок свои имена? – тихо спросил он.

– Нет, – ответили Гарри и Жанна хором.

– Может, вы попросили кого-то сделать это за вас?

– Нет! – снова хором ответили они.

Дамблдор вздохнул. Как и следовало ожидать, им не поверили.

– Это возмутительно! – закричал Каркаров. – Это мошенничество! Я требую…

– Мистер Каркаров, – перебил его Дамблдор, – я понимаю ваше возмущение. Но Кубок выбрал этих студентов. Мы не можем игнорировать его решение. Обратите внимание, – добавил он, – Кубок выбросил одну записку с двумя именами. Это… необычно.

– Мы объявляем бойкот! – заявил Каркаров.

– Пустая угроза, Каркаров, – прохрипел Грюм, появляясь в дверях. – Ты не можешь отозвать своего чемпиона. Они связаны магическим контрактом. Хотят они того или нет, им придётся участвовать в Турнире. Что, не согласен?

Грюм, войдя в комнату, резко остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Его искусственный глаз беспокойно забегал, а лицо исказила гримаса… не то гнева, не то испуга.

– Два имени? – прохрипел он. – На одной записке? Как… как это возможно?

Он окинул взглядом присутствующих своим беспокойным глазом и принялся раскрывать мотивы возможного преступника.

– Только мощнейшее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в состязании принимают участие три школы! – выпалил Грозный Глаз, и тут же осёкся. – Но зачем кому-то втягивать в это дело малоизвестную француженку? И как на одной записке оказалось два имени? У нее вообще хоть родители есть? Я ни разу не видел, чтобы она за завтраком хоть одно письмо получила или хотя бы газету! Это… не логично.

В голосе Грюма звучало не то разочарование, не то недоумение.

– Это диверсия! – заорал Каркаров, его лицо побагровело. – Шармбатон виноват! Это они подстроили! Я требую, чтобы моему студенту тоже разрешили участвовать! Это несправедливо!

– Мистер Каркаров, успокойтесь, – сказал Дамблдор спокойно. – Сейчас важно решить, что делать дальше. Кубок выбрал пятерых чемпионов. И им придётся участвовать в Турнире.

– Звучит не слишком вдохновляюще, – с сомнением произнесла мадам Максим. – Такая студентка не училась в моей школе!

– Нам неизвестно, как это могло произойти, – обратился Дамблдор к присутствующим. – Но иного выхода нет. Кубок выбрал троих: Седрика, Жанну и Гарри. И им ничего не остается…

– Но Дамблёдорр…

– Мадам Максим, – обратился Дамблдор к директорше Шармбатона, – у вас есть другие предложения?

Мадам Максим молчала. Никаких других предложений не было. Директора и преподаватели начали расходиться.

***

Даже Седрик, обычно дружелюбный, смотрел на Гарри с недоверием.

– Ты серьезно, Гарри? – спросил он, качая головой. – Ты хочешь сказать, что не бросал своё имя в Кубок?

– Клянусь, нет! – ответил Гарри, глядя ему прямо в глаза. – Зачем мне это?

Флёр и Крам переглянулись, но промолчали.

Гарри и Жанна вышли из комнаты последними.

В Большом зале уже почти никого не осталось. Они шли молча, каждый погружённый в свои мысли. Когда они почти добрались до выхода из зала, Жанне остановилась.

– Гарри, – сказала она тихо, её голос был серьёзным, – ты точно не делал этого?

Гарри остановился и посмотрел на неё с удивлением. В её глазах он увидел… недоверие? Подозрение? Он почувствовал, как в нём вновь вспыхивает гнев.

– А ты? – спросил он резко. – Ты бросала своё имя в Кубок? Жанна едва заметно улыбнулась. Её улыбка была холодной и… немного пугающей.

– Если бы я захотела привлечь к себе внимание, – сказала она, её голос был звонким, с металлическими нотками, – я бы нашла способ поэффектнее. Ты хоть слушал, что говорят о Турнире? Чемпионы… погибают. – Она сделала паузу и добавила, её голос стал почти шёпотом: – Ты действительно думаешь, что кто-то в здравом уме стал бы договариваться об участии в этом… спектакле?