1
Честно говоря, я долго не осмеливалась начать этот рассказ: во-первых, было просто нелегко, даже спустя два года после смерти Ани, а, во-вторых… как-то не хотелось, чтобы это всё выглядело, как скучное жизнеописание. Плюс к этому я задалась вопросом – а надо ли это самой Ане? И лишь после долгого разговора с моей близкой подругой Зиной Барановой, и по её совету – выбрать наиболее яркие и весёлые моменты из жизни Ани, я решилась на эти записки. Да только я решила выбрать как весёлые, так и просто трогательные или слегка поучительные моменты, поскольку между нами было много чего, над чем можно и посмеяться или улыбнуться, и подумать, и всплакнуть.
***
И почему-то первое, что вспоминается, – это один из вечеров, когда я забирала Аню из садика. Не помню сейчас, когда это было, но помню, что это было. Такое не забудешь! Вот я вошла в группу дочери – Аня кинулась ко мне обниматься, и я ей говорю тогда:
– Иди и скажи Елене Валерьевне, что за тобой мама пришла, и можно ли тебе пойти домой?
Дочь побежала к воспитательнице… Да только она её назвала «Еленой Вареньевной» вместо «Валерьевны». Надо ли говорить, как меня разрывало от смеха после того, что я услышала? Я его едва смогла сдержать! Помню, я, как дура, ещё зачем-то стала извиняться за дочь.
– Да бог с вами! – смеясь, ответила воспитательница. – Я нисколько не сержусь! Скажу более, меня уже и мои коллеги так называют, встречая: «Вон наша Вареньевна идёт»! Так что всё нормально!
«Слава богу, хоть человек понимающий и с юмором»! – думала тогда я. Вообще, надо сказать, что, идя с Аней из садика домой (благо, он был недалеко), я от неё, как по радио, могла узнать все новости из жизни группы: то Вовка с Димкой подерутся из-за того, кому первым с Аней качаться на качели, то Ира сжульничает, переложив остатки каши Ане в тарелку… В общем, я понимала, что там жизнь кипит, и кипит сильно!
Или вот ещё один момент: я тоже как-то раз зашла за Аней, а она играла в мячик со своим одногруппником. Увидя меня, дочь тут же бросила игру и кинулась ко мне.
– Анька, ты куда? – крикнул вслед ей мальчик.
– Я не Анька, а Анечка! – строго ответила ему дочь, затем подошла ко мне и стала обниматься. Мне даже слегка было жаль мальчишку: он стоял, как будто растерянный. У него было такое выражение лица, мол, это что сейчас было?
***
Или вот ещё одна весьма интересная история: я как-то однажды прочитала сказку «О рыбаке и рыбке», и вот она решила рассказать её своим одногруппникам в саду. Рассадила их вокруг себя, и давай рассказывать! Да только делала она своими словами. Но зато она рассказывала сказку так ярко, выразительно и артистично, что сами воспитательницы слушали, разинув рты.
И вот Аня дошла до места, где старуха хочет быть царицей, и где она говорит старику:
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою?
Ступай к морю, говорят тебе честью!
Не пойдёшь – поведут поневоле!»
Как эти слова изложила моя дочь: «Ты ещё спорить будешь со мной, дурак! Иди к морю, тебе говорят, а то тебя туда поведут!».
Я до сих пор не могу описать, что со мной было, когда мне это передали. Нет, мне не было стыдно за Аню, а напротив, порадовало, что она хорошо усвоила сказку; но то, как она её пересказала, у меня вызвало лёгкий шок со смехом. И, слава богу, посмеялась не только я, но и воспитательницы! Да уж! Пушкину такая версия его сказки не снилась! Однако этот случай подтолкнул меня к тому, что мы с Аней начали учить стихи, которые она тоже читала одногруппникам.
***
А следующая история мне кажется и весёлой, и в то же время мелодраматичной. Однажды у Ани заболело горло – и пришлось ехать в больницу. Что ж тут весёлого? –
спросите вы. Сейчас расскажу! Врач посмотрела Ане горло, а затем велела снять трусики и подготовить попу.
– Укол будет делать? – боязливо спросила Аня. А она уколов боялась, сколько себя знала, даже когда была и постарше.
– Нет! Я просто посмотрю! – успокоила врач.
Если честно, я тоже чуть напряглась, ибо где горло, а где попа! Но то, что надо, было сделано. Увы и ах, но это был укол! Думаю, излишне говорить, как горько плакала Аня… Причём не столько от боли, сколько оттого, что её так обманули. И потом, со слезой, она говорит врачу:
– Я вам больше не доверяю.
Врач ушла, едва сдерживая смех. Признаться, я и сама внутри себя засмеялась, поскольку это не сыграла бы никакая Раневская! В тоже время я понимала горечь обиды дочери.
***
Да и вообще я считаю, что всё самое интересное началось тогда, когда Анюта стала потихоньку говорить и соображать. И вот ещё один момент: мы были в гостях у моей одногруппницы Лилии Быковой. А у неё сынишка Ромка где-то на год младше Ани, но наглый не по годам! Помню, мы пили чай, Аня скушала одну конфету и попросила ещё одну.
– А у тебя попка не слипнется? – нахально спросил Рома Аню. Та не будь дурой, возьми и выдай:
– Ну, моя же попка слипнется, не твоя! Чего ты волнуешься?
У Ромки было лицо, будто бы он проглотил язык. Мы с Лилей тоже выпали. Зато потом, увидя лицо Ромки, мы заливались смехом, так как Аня ему так остроумно утёрла нос, что грех было не засмеяться!