В неделе один вторник,
в году – полсотни.
А на войне таких дней много1
В этот вторник
на уроке чистописания проходили большие буквы.
Учительница – в очках с толстыми стеклами, без оправы. Стёкла такой толщины, что за ними почти не видно глаз.
Сорок две девочки сидят и пишут заглавными буквами, глядя на чёрную доску:
У СТАРОГО ФРИЦА2 БОКАЛЫ ИЗ ЖЕСТИ, А НЕ ИЗ ХРУСТАЛЯ. «ТОЛСТУШКА БЕРТА»3 СТРЕЛЯЛА ДО САМОГО ПАРИЖА. НА ВОЙНЕ ВСЕ ОТЦЫ СОЛДАТЫ.
Улла кончиком языка дотронулась до своего носа. Вдруг учительница толкнула её:
– Ты написала «вАйна» через «а», Улла. «Война» пишется через «о». «О» – боль. Ну сколько можно повторять.
Она взяла журнал и поставила закорючку напротив имени девочки.
– К завтрашнему дню перепишешь это предложение десять раз. Начисто. Понятно?
– Да, – сказала Улла. И про себя подумала: «Очкастая».
А на школьном дворе вороны клевали выброшенный хлеб.
В этот вторник
лейтенанта Элерса вызвали к командиру батальона.
– Вам придётся снять свой красный шарф, господин Элерс.
– Простите, господин майор?
– Да-да, Элерс, во второй роте такого не любят.
– Я перехожу во вторую роту?
– Да, и они не любят, если не по уставу. Иначе вы с ними не поладите – они вас быстро подровняют. Вторая рота привыкла, чтобы всё было как следует. Капитан Гессе себе такого не позволял.