Читать онлайн Конечная станция

Зачин. Я

Некоторые считают, что именно Мозг создал Пространство и Время. Другие, что Мозг, Пространство и Время появились одновременно при взрыве Вселенной. Третьи говорят, что Высший разум – Творец- создал Пространство и Время, потом людей, а в помощь людям он создал Мозг, для того чтобы люди научились управлять Пространством и Временем. И чтобы они – люди – не наделали ошибок при управлении этим самым пространственно-временном континуумом. На самом деле третьи ближе всего к правде. Мозг обладает всей информацией о той части Пространства-Времени, где побывал хотя бы один человек. Уж я-то знаю!

Детям и подросткам рекомендую начинать прочтение книги со второй главы. Поклонникам таланта Кира Булычева, конечно, с первой.

Глава 1. Николай Александрович. Хроносфера

Раздался звонок в дверь. Обычный звонок. Но как-то сразу стало не по себе. И дело не в том, что ты никого не ждешь. Просто сразу как-то стало тревожно на душе и одновременно наступило полное спокойствие. Такого не может быть, скажете Вы. Как это тревожно и спокойно одновременно? Может. Это как, например, перед экзаменом, выступлением, соревнованиями. Готовишься. Знаешь, что готов, но всё равно тревожишься, как всё пройдёт. А в самый ответственный момент наступает полное спокойствие. Если не наступит, то не сдашь, не выступишь, не выиграешь.

Звонок повторился.

Николай Александрович Наумов набрал в грудь побольше воздуха, шумно выдохнул и открыл дверь. На пороге стоял высокий худощавый мужчина с интеллигентной чеховской бородкой в твидовом пиджаке. На вид гостю можно было дать лет пятьдесят, не более.

– Вы? Не может быть! – изумился Николай Александрович.

– Да, – это я, мой уже, увы, не совсем юный друг Коля.

– Но Вы же практически не изменились, Николай Николаевич! А ведь прошло столько времени.

– Ну ты тоже отнюдь не выглядишь на пятьдесят. Может, я всё-таки пройду, Коля?

– Да, да. Конечно, проходите. Чаю?

– Не откажусь.

Сели за стол. Хозяин квартиры налил в чашки ароматный чай:

– Николай Николаевич, сколько же Вам лет на самом деле?

– Много, Коля. Но биологический возраст здесь совершенно не при чем…

Николай Николаевич сделал глоток чаю.

– Времени мало… Хотя, что за выражение «Времени мало». Время есть – его много, также бесконечно много, как и Пространства…

– А я ведь Вас видел, примерно два года назад, – перебил его Николай Александрович, – возле школы моей внучки Алисы. Только я подумал, что обознался. Ведь прошло более сорока лет с нашей встречи, а вы совершенно не изменились.

– Да, это был я. Я за тобой присматривал на расстоянии. Но я мог вмешиваться только в непредрешенные события. Поэтому… искренне соболезную по поводу потери сына и невестки. Я не мог помочь.

Помолчали. Выпили чаю.

Николай Николаевич взял со стола ложечку, посмотрел на неё, и положил обратно:

– Теперь, Коля, я не смогу за тобой присматривать. А значит, нам с тобой пора.

Увидев, что Николай Александрович открыл рот, чтобы что-то сказать, гость из будущего и одновременно из Колиного прошлого, поднял руку:

– Подожди! Сейчас попробую объяснить. Ты помнишь в машине времени были две кнопки?

– Конечно, помню. "Промежуточная станция" и "Конечная станция".

– Да. Это стандартная модель машины времени. При нажатии кнопки "Промежуточная станция" объект перемещается ровно на сто лет вперёд. А вот "Конечная станция" она действительно конечная. Это 24 мая 2242 года. Дальше перемещения в будущее с помощью машины времени невозможны.

Он отпил ещё чаю.

– Так вот… В 2241 году на мощнейших вычислительных машинах хранятся записи обо всех ключевых событиях всего обозримого Пространственно-Временного Континуума. Мы называем всё обозримое Пространство-Время – «Хроносфера».

– То есть, есть ещё и «Начальная станция»? – спросил Николай Александрович.

– Ты всегда был сообразительным, Коля. Да. Есть и "Начальная станция". С ней не всё так просто. Она перемещается во времени, как в прошлое, так и в будущее. Но суть не о ней.

Николай Наумов налил еще чаю и пододвинул гостю розетку с вареньем:

– Угощайтесь. Из крыжовника. Сам собирал. Сам варил.

– С удовольствием.

Николай Николаевич взял ложечку. Щедро намазал краюху белого хлеба вареньем, откусил. Причмокнул от удовольствия. Запил чаем.

– Так вот, Коля. Время изменчиво. Но есть ключевые точки. Например, если мы сегодня, 18 октября 2024 года, запишем на плёнку все события 18 октября 1924 года, то завтра, 19 октября 2024 года, переместимся на один день назад в 18 октября 2024 года и опять запишем на плёнку всё, что случится 18 октября 1924 года, то увидим, что события будут отличаться. Но!

Николай Николаевич наставительно поднял палец.

– Будут события, которые повторяются с точность до миллисекунд, сколько бы раз не записывали этот день. Такие события называют ключами.

– Очень всё сложно. И что это за ключи?

– Совершенно разные. И очень значимые- как самоубийство Гитлера или бомбёжка Хиросимы и Нагасаки, так и вполне себе тривиальные – просто мужчина выходит в одно и то же время на улицу в разных ботинках или молодой человек шлёт воздушный поцелуй своей возлюбленной…

– Или автокатастрофа, – тихо прошептал Наумов.

– Или автокатастрофа, – печально подтвердил Николай Николаевич. Время очень запутанная штука. А вмешательство в его течение может привести к полному краху бытия, вплоть до уничтожения всего человечества и даже разрушения всей Хроносферы.

Гость вновь откусил приличный кусок булки с вареньем:

– Отменное варенье. Наука-наукой. Синтетическая пища спасла человечество от голода. Но натуральные продукты ничем не заменить.

– А мою жену тоже нельзя было спасти? – прямо спросил Наумов.

– Никто и подумать не мог… роды протекали без осложнений. Коля, этот день моделировали на самых мощных компьютерах. Можно было спасти либо Юлю, либо ребёнка.

– И на том спасибо, – мрачно произнес Николай Александрович.

Выпили ещё чаю. Помолчали.

– Теперь поговорим о тебе, Николай Александрович Наумов. И о событиях 1982 и 2082 годов.

Глава 2. Алиса Наумова. Натюрморт

…Кто я?

Я Алиса Наумова. Не совсем обычная девочка из обычной Московской школы. Ученица пятого… А, нет, уже шестого класса. Мои временные координаты: 11 июня 2025 года от Рождества Христова. Мои пространственные координаты: Планета Земля, Россия, Москва, район Покровское-Стрешнево, лагерь отдыха для детей и подростков «Надежда». Про таких, как я, говорят: особенный ребенок. Они не знают, насколько они правы.

Сейчас в моей голове играет музыка Чайковского. В моей голове всегда играет музыка. А руки заняты кистью. Рисуем натюрморт. Глазами я вижу вазу с желтыми цветами, красный перец, желтый продолговатый кабачок, красные помидоры, зеленые огурцы, белокочанную капусту… но моё внутреннее зрение проецирует на холст совсем другое изображение.

Сзади подбежал Петька Артюхин и больно дернул меня за волосы. Так, что я чуть не упала на спину.

Алиса – чокнутая крыса, – крикнул он.

И, судя по тому, что в его руке была кисть с капающей красной краской, Петька намеривался разукрасить мне лицо. А за Петькой стояли девочки и мальчики. С насмешкой глядя на меня, предвкушая расправу над чокнутой крысой Алисой. Чуть поодаль стояла Катя Фифелова. Она была пунцово-красная от стыда. Как будто именно она решила измазать меня краской. Катя в отряде появилась совсем недавно. И если я могла за себя постоять, то Катюше доставалось по полной. Ей рисовали усы зубной пастой почти каждую ночь.

Я посчитала про себя до трёх. Повернулась и посмотрела Петьке в глаза. Посмотрела своим внутренним зрением. Петька попятился назад, запнулся за табурет и шлёпнулся на пол. Кисть вылетела у него из рук, описала живописную дугу, обрызгав краской всех ребят, и приземлилась точно в лоб Ваньке Ржавому.

Ребята в моём отряде были в принципе неплохие. Обычные девчонки и мальчишки. Обычные, но, как бы сказал мой дед, «ведомые». И вёл их Ванька Ржавый. По свидетельству о рождении- Иван Одинцов. В свои 12 лет Иван весил 80 кг. Но был не рохлей, а именно богатырского телосложения. Несмотря на свой вес, мог с десяток раз подтянуться и бегал довольно проворно. Голову Вани обрамляла ярко-рыжая шевелюра. Однако назвать его рыжим было смерти подобно. А вот Ржавым – пожалуйста.

Лицо Ржавого побагровело, а веснушки наоборот стали бледными, почти белыми. Он сжал кулаки, каждый размером с голову обычного шестиклассника и двинулся в мою сторону. Но тут в кабинет вошла Полина Карловна. Ее ребята уважали. Не боялись, а именно уважали. Она и пошутить могла, и приструнить, и пожалеть, вникнуть в детскую проблему. Строгая, но справедливая.

– Ваня, остынь, – сказала Карловна. – Что за зомби-апокалипсис здесь происходит?

Красная краска разлетелась широко. Кому-то из ребят капли угодили на лицо, кому-то на руки, кому-то на белые блузки и футболки. Багровое лицо Ивана венчала ярко-алая полоса на лбу. И, правда, всё выглядело, как в комедийном фильме ужасов.

– Я спокоен, Полина Карловна, – действительно спокойным голосом произнёс Ваня.

И его лицо стало приобретать обычный цвет. Он и правда быстро закипал, но также быстро и успокаивался:

– Петька, вот неуклюжий, весь этот апокалипсис устроил. Правда, Алиса?

Я быстро кивнула.

Петька виновато захихикал.

– Простите ребята.

Все тоже заулыбались.

– Что ж, урок рисования окончен, – сказала Полина Карловна, – идите в спальни за сменной одеждой и в душ. Потом здесь всё убираете и на полдник.

Когда все вышли, воспитательница подошла ко мне, хотела приобнять, но, вспомнив, что я не люблю прикосновений, положила руку на край мольберта.

– Да, Алисочка. Даже натюрморт у тебя превратился в сюрреалистическую картину. Откуда ты всё это придумываешь.

Я промолчала. Прошло то время, когда я делилась своими видениями. Дед в последний момент из скорой вытащил. Школьный психолог совместно с завучихой вызвали. Якобы на консультацию в психиатрическое отделение, с заботой о ребенке. Хороша забота. Два здоровенных амбала – санитара и девятилетняя девочка – божий одуванчик.

А следом за скорой стояла чёрная машинка. Такая неприметная, но злая. А тут дед. Пришлось отпустить.

Но это всё осталось в прошлом. И школа, и разговоры по душам.

Полина Карловна вздохнула:

– Алиса, помощь с ребятами нужна?

Я отрицательно помотала головой.

– Спасибо, Полина Карловна. Ребята все нормальные.

– И Одинцов? Два привода в полицию.

– И Ваня тоже нормальный. Вспыльчивый только.

– Ну тогда, раз тебе одной из отряда душ принимать не надо, иди к себе в спальню. Скоро полдник.

И она ушла.

Я подняла кисть, с которой ещё капала красная краска. Не красная – Алая! И тут на меня нахлынули воспоминания. До той страшной аварии, что оборвала жизни моих родителей, я была совершенно нормальным ребёнком. Визг тормозов, жжение битого стекла и красная пелена в глазах. Нет, не красная – Алая!

А потом пелена рассеялась и моё сознание раздвоилось. Одна его часть оставалась в перевернутой искорёженной машине, а другая неслась сквозь бесконечное Пространство и быстротечное Время. А потом всё стало сжиматься. Как будто кто-то сомкнул пальцы в моём мозге, так как ты сводишь пальцы на планшете, чтобы уменьшить масштаб карты до минимального размера. И та, другая я, что взирала на всё мироздание с высоты птичьего полёта, вдруг поняла, поняла нечто такое, что тут же спрятала в самом дальнем уголке нашего с ней мозга.

Глава 3. Николай Николаевич. Гильдия

– Теперь поговорим о тебе, Николай Александрович Наумов. И о событиях 1982 и 2082 годов.

– Вам, наверное, сильно досталось из-за моей дурацкой выходки, – пятидесятитрёхлетний Николай Александрович, профессор, действительный член Российской академии архитектуры и строительных наук, почувствовал себя сейчас опять двенадцатилетним мальчишкой.

Николай Николаевич допил чай. Отставил чашку и опять покрутил в руках ложечку.

– Путешествие во времени, которое привело в XX век космических пиратов, ты называешь дурацкой выходкой?

Коля Наумов потупил взгляд и покраснел до мочек ушей

– Чтобы ты всё до конца понял. Для перемещения во времени в крови путешественника должны присутствовать специальные тельца – метохронии. А чтобы они появились, нужно принимать специальные препараты. Кто бы мог предположить, что у подростка из XX века в крови эти специальные тельца появятся естественным образом, без всяких стимуляторов. Ты уникален Коля.

Николай Александрович встал и прошелся по кухне:

– Вот откуда взялась программа отбора в космонавты! Все семиклассники нашей школы были тщательно обследованы и прошли самые разнообразные тесты. Исследовали именно меня?

– Верная догадка. Но не только тебя. Пытались найти тебе подобных. Всё тщетно. Я повторюсь – ты уникален.

– Понятно теперь почему машину времени тщательно не охраняли. В будущее могут попасть только особенные люди. А наоборот, чтобы отправиться из 2082 в прошлое, надо было сначала проникнуть в институт времени. А пираты? А Алиса?

– Алиса уже путешествовала во времени вместе с отцом профессором Селезневым. Пираты значит тоже перемещались. Но эти скорее всего телепортировались в пространстве. Принцип перемещения во времени и телепортации один и тот же.

– Кстати, Николай Николаевич, всё хотел спросить. Как там Алиса Селезнева?

Николай Николаевич печально вздохнул.

– Не хотел тебе Коля говорить раньше времени, но Алиса Селезнева, достигнув биологического возраста в 21 год, исчезла из Хроносферы.

– Как так? Куда исчезла? – взволновано воскликнул Коля Наумов.

– Ах, Коля, если бы мы знали.

– Мы это кто?

– Мы – это Гильдия Хранителей Времени. Я – Хранитель из 2244 года. Мой биологический возраст 211 лет.

Николай Наумов, меряющий шагами кухню, замер и уставился на Николая Николаевича:

– Двести одиннадцать?!

– Не надо на меня так смотреть. Человечество победило болезни, отсрочило старость и смерть. В XXIII веке нет войн, нет пиратов, нет ненависти, злобы и зависти. Всё это благодаря путешествиям во времени. А эти глупцы, – хранитель хлопнул себя ладонью по коленке, – хотят всё разрушить!

– Кто хочет всё разрушить? – Николай Александрович присел за стол, приготовившись внимательно слушать.

– В Гильдии произошел раскол. Некоторые хранители сочли, что путешествия во времени только вредят человечеству, и всё, что способствует этому, должно быть уничтожено. Поняв, что их взгляды разделяют немногие, они сотворили себе отнороки – небольшие отклонения в пространстве-времени. Теперь перемещаются по Хроносфере и пакостят по мелочам. Поскольку вмешательство во время для них табу, засечь их базы практически невозможно. Точно знаем, что один такой отнорок в XVII веке, но где? Они называют себя Праведниками Времени, мы же зовем их Норматами. Скорее всего именно они похитили Алису Селезневу. И еще им зачем-то нужен ты.

– Я, но…

Николай Николаевич предупреждающе поднял ладонь:

– Никто не знает почему, Коля. Я должен вернуться в свой век. И ты телепортнешься вместе со мной. Не спорь.

– Но как же моя внучка? Она потеряла родителей. А теперь её бросит дед?

Николай Николаевич опять взял со стола чайную ложку и пристально стал её разглядывать

– Внучку зовут, кто бы мог подумать, Алиса… – хранитель времени улыбнулся. – Не переживай, Коля, за ней присмотрят.

Вдруг дальняя стена кухни стала прозрачной: прямо из стены вышла девушка невысокого роста в джинсах и толстовке с 3D-принтом, изображающим доспехи. Николай Александрович ничуть бы не удивился, что эта одежда по прочности превосходит любой бронежилет.

Она улыбнулась Наумову, приложила палец к губам. Быстро подошла к Николай Николаевичу, взяла у него из рук ложечку и положила её себе на ладонь. Ложка на мгновение засветилась золотым светом, а потом исчезла.

– Хранитель, – кивнула незнакомка Николай Николаевичу.

– Николай Александрович, – кивок в сторону Коли, – извините за внезапное вторжение. Но в ложке было подглядывающее устройство. Скорее всего от Норматов. Отправила её в Центр Принятия Решений. Пусть разбираются.

– Ах, вот почему она мне сразу не понравилась, ложка эта.

Николай Николаевич встал, захлопнул Коле отвисшую челюсть.

– Вот Николай и та, кто позаботится об Алисе Наумовой.

Девушка еще раз лучезарно улыбнулась, сделала что-то типа реверанса.

– Разрешите представиться, я тахионный робот пятого поколения, модель Вертер, серия Омега-200.

И без того ошарашенный Николай Александрович, только и смог выговорить:

– Вы робот?

– Не совсем в том понимании, как привыкли в XXI веке, но в принципе, да. Зовите меня просто Вертер.

– Ты давно здесь? – спросил хранитель.

– С самого начала Вашего разговора, – ответила девушка-робот.

– И давно ты распознала подглядывающее устройство?

– С самого начала Вашего разговора.

– Отлично! – просиял хранитель, – теперь, когда Норматы думают, что мы отправляемся в будущее, мы останемся здесь и будем наблюдать. Коля, но все, абсолютно все, должны поверить, что тебя нет в этой точке Хроносферы. Пиши записку внучке. Вертер передаст.

Глава 4. Полина Карловна. Поединок

Алиса Наумова всё еще стояла перед мольбертом с кистью в руке. Алая пелена более не застилала глаза. Но горечь потери, как никогда очень сильно, всё ещё терзала её. Когда Алиса потеряла родителей, рядом оказался дедушка. Он окружил её нежностью и заботой. Он единственный поверил в рассказ внучки про увиденное при аварии. Он принял её новую – особенную. Не стал таскать по врачам. Пришлось сменить несколько школ, пока Алиса не попала в школу-интернат, где ее классным руководителем стала Полина Карловна. А недавно пропал и дед. Он прислал банковскую карту с приличной суммой денег на счету и записку:

Лисёнок, милая, Прости. Я вынужден покинуть тебя. Помнишь, я тебе рассказывал истории про машину времени, космических пиратов, мальчика Колю и девочку Алису. Так вот. Все это происходило по-настоящему. Этим мальчиком Колей был я. Настало время расплачиваться за мой бездумный поступок – прыжок в будущее. Любое вмешательство во Время влечёт последствия. Лисёнок, ты у меня сильная. Держись. Мы обязательно встретимся.

Конверт с запиской и карточкой ей передала Полина Карловна. Она пригласила Алису к себе в кабинет, усадила на стул и сказала:

– Конверт тебе передал твой дедушка.

– Почему не сам?

– Видимо, не смог. Но он попросил, чтобы ты прочитала записку при мне.

Прочитав записку, Алиса скомкала её, зажала в кулаке и уставилась в одну точку.

Полина Карловна обошла Алису сзади и положила руки девочке на плечи.

– Что случилось?

Алиса резко повела плечами, сбрасывая ладони Карловны.

– Не трогайте меня, – прошептала Алиса, – меня дед бросил.

***

Вспоминая всё это сейчас, несколько месяцев спустя, Алиса не заметила, что её рука с кистью, где ещё оставалась краска, вывела на мольберте поверх её «натюрморта» слово «Мозг».

Тут она услышала шорох и обернулась. В классную студию вошли Петька Артюхин и Ваня Ржавый.

– Ну что, стукачка, нашептала Карловне про нас, – Петька размахивал игрушечными пластмассовыми наручниками.

«Наручники… это уже слишком» – подумала Алиса.

– Отвечай, когда спрашивают, – у Ивана в руках был тоже игрушечный пульт управления с кнопками и джойстиком.

«Очень странно». Алиса инстинктивно попятилась. И вдруг в её голове зазвучал голос. Не голос ее второго Я. А совершенно посторонний. Говорила молодая девушка, явно уверенная в себе:

«Алиса, это морок. Это не настоящие твои одноклассники. Ни в коем случае не дай им надеть на тебя эти с виду безобидные наручники. Закрой глаза. Смотри на всё только внутренним зрением. Чтобы ни происходило, глаз не открывай и ничему на удивляйся»

«Ну вот теперь ещё и чужие голоса слышу. Совсем кукуха поехала», – подумала Алиса и закрыла глаза. Мир тут же изменился. Стал серым. Все предметы сделались размытыми. Но зато вместо Петьки и Ваньки девочка увидела двух мужчин. Один неимоверно толстый. Голова – шар, пузо – шар, даже его руки были сделаны из шаров. Больше всего он был похож на перекормленного младенца. Второй высокий и худой, с усиками и торчащими из-под верхней губы клыками.

Алиса: «Кто это?»

Голос: «Это космические пираты. Толстяк – Весельчак У, худого зовут Крыс».

Ребята-пираты тем временем медленно обходили её с двух сторон. И в руках худого вместо игрушечных наручников оказались кандалы, между кольцами которых пробегали змейки молний. От этой вещи веяло злом и становилось явно не по себе. Пульт же в руках толстяка совершенно не изменился. Пульт и пульт. Худой мысленно скомандовал, и оба пирата бросились на девочку.

– Купол! – сама от себя не ожидая, вдруг крикнула Алиса. И взмахнула кисточкой как волшебной палочкой. Воздух вокруг девочки наэлектризовался и загустел. Оба пирата со всей силы налетели на барьер и, как мячики, отскочили от купола. А толстяк ещё и нос обжег.

– Противная девчонка, – закричал он, – а ну иди сюда.

– Девочка, – ласково поманил второй, – не бойся нас. Иди ко мне. Я тебе конфетку дам.

В этом голосе было столько елея и одновременно приказных нот. Настолько сильные, что Алиса чуть было не сделала шаг вперед.

«Не вздумай!» – предупредил голос.

– Ну что же, – сказал худой, – времени у нас много. Купол долго не продержится.

Сейчас, стоя в центре купола с закрытыми глазами и кистью для рисования в руке, она остро ощущала всё мироздание. Все чувства неимоверно обострились, а время как бы замедлилось. Толстый что-то прошептал напарнику на ухо. Очень тихо. Но Алиса услышала: «При всём уважении, Крыс, но приказано было быстро доставить».

– Ну тогда начинаем, – просто сказал худой.

Худой достал из кармана пиджака коробок, открыл и высыпал содержимое на пол. Это были тараканы. Алиса Наумова безразлично относилась к змеям, паукам, лягушкам и прочим мерзостям, которыми так любят пугать мальчишки. Но тараканы! Тараканы всегда вызывали у неё чувство брезгливости и глубокого отвращения.

Толстый пират нажал на своём пульте несколько кнопок и передвинул рычажок вперед. Тараканы увеличились в размерах, встали на задние лапки и двинулись в сторону купола. Верхние конечности насекомых были похожи на клешни краба. Их острые челюсти пришли в движение и стало ясно: купол под этим натиском долго не протянет.

«Это тоже морок?» – мысленно обратилась Алиса к голосу.

Голос: «Если бы! Это самые настоящие Трилобитусы с планеты Блаттария. Срочно рисуй!»

Алиса: «Кого?»

Голос: «Того, кто жрет тараканов».

Время всё еще было замедленно. Тараканы, или как сказал голос, – Трилобитусы – (стоя на задних лапах, они были ростом по пояс девочке) двигались, как в замедленной съёмке. Но что-то подсказывало, что так продлится недолго.

Алиса, отбросив все мысли и сомнения, схватила флипборд и принялась рисовать. Рисовала она всё той же кистью. Несмотря на то, что краска уже кончилась, существо на рисунке получалось сразу цветным и выглядело очень реалистичным. Закончив, девочка мысленно приказала рисунку: «Оживи!». Несмотря на бредовость ситуации, она ни капли не сомневалась, что у неё получится. И получилось! Существо как бы сползло с листа и стало приобретать объём.

Голос: «Ты кого нарисовала?»

Алиса: «Ежа»

Голос: «Ежа? Почему Ежа?»

Алиса: «Я где-то читала, что ежи едят тараканов»

Ёжик вырос размером с Трилобитусов. Обнюхал пространство и двинулся на тараканов. Течение времени внутри купола и снаружи выровнялось. Трилобитусы увидели ежа и расхохотались.

Алиса: «Боже. Я вижу огромных смеющихся тараканов. Я сошла с ума!»

Голос: «Рисуй ещё!»

Алиса: «Кого?»

Голос: «Рисуй гекона».

Алиса: «Я не помню, как он выглядит».

Голос: «Ящерицу рисуй».

Ёжик выбрался из сферы. Барьер его не сдерживал. Трилобитусы перестали смеяться. Самый смелый из них ринулся на ежа. Творение Алисы открыло пасть, размером со всё своё тело и просто проглотило таракана целиком. Остальные насекомые выстроились в боевой порядок, клацая челюстями, побежали на ежа. Самый проворный, в подкате, добрался до ежа и клешней чиркнул по лапе.

У Алисы в ноге вспыхнула резкая боль. Такая, что она чуть не выронила кисть. Ёж же только фыркнул, сложился в клубок, выставив острые иглы, и покатился навстречу Трилобитусам. Прыгая, словно баскетбольный мяч, колючий крошил броню тараканов, оставляя их без конечностей.

Пираты тоже времени даром не теряли. Худой вытащил еще один коробок, открыл – и оттуда вылетели комары. Толстяк с помощью пульта увеличил их до размера кошки.

Голос: «Алиса, бросай ящерицу. Стрекоз рисуй»

Алиса хотела спросить: «Зачем?», но, услышав комариный писк, всё поняла.

Голос услужливо подсказал: «это Жалофаги – боевые комары с планеты Флебезия»

Трилобитусы, сохранившие конечности, научились проворно уворачиваться от колючего шара, клешнями и челюстями стали терзать барьер. По стенам сферы побежали электрические змейки.

И тут в комнату вошла Полина Карловна с арбалетом наперевес. Талию учительницы опоясывал патронташ с дротиками. Карловна заученным движением вскинула арбалет и нажала на спусковой механизм. Первый Жалофаг вспыхнул ярко-желтым пламенем и исчез, за ним второй, третий…Та же участь постигла и тараканов. Через пару минут всё было кончено.

Пираты попятились. Полина Карловна бросила арбалет Алисе.

– Держи их на прицеле.

И в два прыжка оказалась возле толстяка, легко перебросила его через бедро, надавила коленом на горло. Худой хотел было дать дёру. Но рука классного руководителя Алисы удлинилась, а ладонь увеличилась в размерах. Этой ладонью, как ковшом экскаватора, Полина Карловна подтащила второго пирата к себе. Ловко отобрала у него наручники и ими же приковала пиратов друг к другу.

Легко поставила их на ноги. Щёлкнула пальцами. Пираты на мгновенье засветились желтым и тоже исчезли.

– Пусть в Центре Принятия решений разбираются как они опять умудрились сбежать, – сказала Полина Карловна. Протянула руку к ёжику – тот уменьшился в размерах и залез на ладонь. Учительница рисования поднесла его к листу флипборда – и ёж опять стал рисунком.

Алиса молча и без удивления (этот день навсегда разучил её удивляться) смотрела на всё это действо.

Полина Карловна же щелкнула пальцами. Рисунок ежа, незаконченные рисунки стрекоз и ящерицы, а заодно и мольберт с натюрмортом также на миг полыхнули желтым и исчезли. Сама же Полина Карловна из худощавой интеллигентной женщины преклонных лет превратилась в девушку-воительницу.

– Ну что, Алиса, а ты молодец! Давай знакомиться заново. Я тахионный робот пятого поколения, модель Вертер, серия Омега-200 производства 2222 года. Можешь называть меня просто Вертер. Можешь, Полина.

Тут в дверях классной комнаты появились две фигуры. В тёмных балахонах до пола и капюшонах, скрывающих половину лица. Они не шли, они парили над полом. Повинуясь внутреннему инстинкту, Алиса вскинула арбалет и нажала курок. Дротик беспрепятственно прошёл сквозь балахон и застрял в противоположной стене.

Полина Вертер, стоявшая спиной, развернулась.

– Спириты, – крикнула она и бросилась к Алисе.

– Блокируй, сестра, – прошелестел безжизненный голос.

Из-под балахона второго Спирита появилась изящная женская рука. Перстень с большим камнем на указательном пальце засветился зеленым, и Наумова почувствовала, что её тело парализовало. Полина также застыла в прыжке. До Алисы она не допрыгнула пару сантиметров. У девушки- робота живыми остались одни глаза. Она с отчаянием смотрела то на девочку, то вниз, явно на что-то указывая.

Словно сквозь вязкий кисель, в голове Алисы зазвучал опять голос. На этот раз почему-то шёпотом. «Алиса, на груди у Полины амулет. Красный камень в нем, – это кнопка. Надо выстрелить из арбалета в камень, бросить арбалет на пол и крепко обнять Полину. Ты поняла?»

Алиса: «Поняла. Выстрелить, бросить, обнять. Но, как?»

Голос: «Ты не парализована. Просто время вокруг почти остановилось. Но на твоё сознание это не повлияло. Когда камень разлетится, ход времени восстановится. У тебя будет меньше секунды, чтобы обнять Полину и телепортироваться с ней подальше отсюда».

Алиса: «Поняла».

Арбалет смотрел прямо в центр амулета. Алиса нажала на курок. Вернее, палец начал медленное движение для нажатия спускового механизма.

Спириты тем временем неспешно облетали своих пленников.

– Прекрасный улов, брат.

– Это точно, сестра. Робот тахионка-четырехсотка. Перепрошьем – отличный воин получится.

– А девочка оказывается не только может быть донором, она ещё и Экскриптор.

– О, да. У нас столько книг по бестиариям. Будет нам оживлять красавчиков.

– Интересно, сколько живут её Артиментумы?

– Не важно, сестра. Стимуляторами прокачаем.

Тем временем палец уже нажал на спуск – дротик отправился в свой медленный полёт.

– Постой, сестра! Прощупай суть этой девчонки.

– О, да, брат. Я чувствую. В этом теле не одно сознание.

Красная вспышка. Дротик достиг цели. Алиса уронила арбалет и бросилась на шею Полине. Миг, и они исчезли.

Глава 5. Алиса Селезнева. Норматы

Алиса Селезнева – ведущий специалист в области исследования нейронных связей разумных существ со всей галактики на молекулярном уровне, профессор экзонейрофизиологии, магистр этноксенноневрологии- в одном из океанических павильонов КОСМООЗОО исследовала высших головоногих моллюсков. 21 бионический год стукнул Алисе Селезневой на тот момент.

Аксониты – уникальные обитали океанов сотен планет. В каждом из миров этот высший головоногий моллюск выглядел по-разному, что не мешало им понимать друг друга и обмениваться информацией между собой мгновенно на расстоянии в сотни световых лет. Причем аксониты могли видеть и прошлое, и будущее. Иногда очень трудно было распознать: произошло событие, или ему только предстоит случиться.

Алиса с помощью миелофона собрала энцефалограмму Хоттабыча – моллюска, обитающего в КОСМОЗОО, и загрузила данные в квантовую вычислительную машину «Абак». Компьютер слегка жужжал. Алиса же прогоняла запись на голографическом проекторе «Каспер». Специальная программа считывала графы из энцефалограммы и преобразовывала в образы, понятные человеческому восприятию. Перед Селезневой представали картины разных планет. Что видел и чувствовал один высший моллюск, то видели и чувствовали все аксониты. Виды океанов, воздушного пространства, лесов, полей, городов, иных цивилизаций проносились перед глазами Алисы. Другие ученые называли бы этот просмотр ребячеством и лишней тратой времени. Что может заметить человеческий глаз в быстрой череде смены образов, если рядом жужжит мощный Абак. Специальные алгоритмы выискивают всё интересное, необычное и обязательно потом подготовят отчет для исследователя.

– Каспер, Стоп, – вдруг неожиданно для самой себя приказала Селезнева. – Четыре кадра назад!

Голограф послушно отмотал четыре образа назад.

– Не может быть! – воскликнула Алиса.

Прямо перед ней кружили два черных вихря, образуя как бы мантии с капюшоном. Из-под капюшонов исходило зеленоватое свечение, за котором угадывались черты лиц, почти человеческих.

– Спириты, – обреченно произнесла вслух Алиса, – никаких сомнений. Каспер дай мне координаты снимка.

Звуковой ассистент Каспера издал странный булькающий звук и задорным юношеским голосом произнес:

– Это событие еще не произошло ни в одном из временных отрезков Хроносферы. Примерные координаты можно будет определить только после полной обработки энцефалограммы на Абаке.

– Надо сообщить в Центр принятия решений, – сказала сама себе Алиса.

Каспер опять «булькнул» и спросил:

– Какую информацию передать в ЦПР?

– На твоём месте, Алиса, я бы не торопился.