Читать онлайн Корейский Гамбит

Глава 1

Настоящая художественная книга является вымышленным произведением и все персонажи, события и места в ней являются продуктом воображения автора или используются в вымышленном контексте. Любое совпадение с реальными людьми, живыми или ушедшими, событиями или местами является случайным. Книга предназначена исключительно для развлекательных целей, и автор не несёт ответственности за интерпретации или реакции читателей.

Все совпадения с реально существующими людьми или событиями случайны, роман с начала и до конца является плодом авторской фантазии.

Все рaсхождения обусловлены либо авторским замыслом (он же иногда произвол), либо тем, что мир, где происходят основные события – другой.

**********

Вспышка!.. Ещё одна…

Мерцание, блики перед глазами, всё плывет, невозможно сфокусировать внимание, бессвязные мысли, без какой-либо привязки к происходящему с ним.

Затем резкость зрения стремительно улучшается и начинает проясняться окружающая обстановка вокруг него и…

Ночное небо над головой, видны мерцающие звезды в бездонной черноте большого Космоса!

Глаза непроизвольно опускаются ниже: слева и справа свет – яркий, неприродный, электрический. Давящий и беспощадный, заставляющий прищуриваться из-за его яркости.

В прямой видимости перед ним – тёмное пространство.

Спустя пару секунд приходит понимание, что это широкая водная поверхность внизу, в которой отражались звезды, сверкающие из бездны нависающего сверху неба.

– Где я?

Абсолютное непонимание, что это за место и почему он здесь.

В лицо дует ветер, а из-за спины раздаётся посторонний шум.

Разворот головы вбок и частично назад, глаза упираются в изредка проносящиеся автомобили за спиной по широкой заасфальтированной поверхности между высоких металлических конструкций с двух сторон от проезжей части.

Голова повернулась обратно к воде, и он с небольшим удивлением обнаружил, что его собственные руки вцепились в металлическое ограждение, а пальцы побелели из-за силы, с которой он сжимал перила.

«Мост!» – пришло мгновенное понимание.

– Ещё! Ещё чуть-чуть… Я сделаю это! – вдруг с правой от него стороны, прерываемый звуком проносящихся автомобилей, раздался прерывающийся от пыхтения голос. Плохо разбираемый из-за шума ветра и проносящегося мимо транспорта.

С изумлением была обнаружена инвалидная коляска. Здесь, ночью и на мосту?!

Данное средство передвижения находилась от него метрах в пяти на отгороженной металлическими перелами от проезжей части пешеходной дорожке. С другой – мостовые опоры моста и высокое ограждение пешеходной части от воды.

Из подрагивающего кресла на перила моста в сторону воды карабкалась тщедушная фигура, с натянутым на голову капюшоном, рывками подтягивающая себя руками вверх на металлическое ограждение.

И вот тело наполовину оказалось на перилах, упираясь животом на бортик перил. Ещё одно неловкое движение и тело сдвинулось ещё дальше и ближе к водной черной поверхности.

– Ты чего делаешь, чудо? – нехорошие у него предчувствия.

– Файтинг! – совершенно не к месту и не ко времени прозвучало от неизвестного, с неожиданным всхлипом начавшего свой путь к темной бездне под воздействием гравитации.

– Да, твою маму! – мгновенный толчок от покрытия и тело взвилось в сторону перил и коляски.

Тум!

Подошвы кроссовок звучно ударились о перила, через которые только что перевалился неизвестный.

Быстрый взгляд вниз… В темноту… И летящая вниз фигурка, падающая вниз головой, медленно вращающаяся вокруг своей оси, и не издающая ни единого звука.

– Ну нет! – вырвалось у него, а затем резкий нырок вниз «рыбкой», захват руками горизонтальной металлической балки моста.

Сильнейший рывок и почти тут же мощный толчок ногами от той же балки, когда его летящее вниз тело пролетело мимо неё. И мощный разгон от двойного ускорения позволил за несколько секунд догнать летящего в тёмную бездну воды.

– Ап!

Захват со спины и сразу прижать к себе. Сгиб тела в поясе, с разворотом к воде ногами, а не головой. Подставить свою спину под удар о воду, если не хватит высоты.

… Её не хватило, но позволило принять основной удар верхней частью спины под тупым углом, а не плашмя.

Приземление было просто страшным…

На пару секунд выбило сознание, но повезло, что смог не наглотаться воды. И очнувшись он мгновенно рванул к недалёкой поверхности, удерживая прыгуна одной рукой, а второй резко загребая воду.

Жуткий холод пытался сковать его тело, но он боролся и продолжал двигаться к поверхности.

Плёнка воды прорвалась, и он сделал жадный вдох воздуха, а потом посмотрел на спасённого:

– Чтоб тебя! – из-за темноты вместо лица белое пятно, но тело абсолютно безвольное, без сознания.

Быстрые взгляды по сторонам и вот там справа еле виден берег, метрах в тридцати. Выдох облегчения и правая рука сделала первый гребок по направлению к спасительной суше. Левая перехватила тело за капюшон верхней одежды чёртового прыгуна.

Спустя пять минут он выходил из воды на травянистый берег с небольшими вкраплениями из небольших песчаных проплешин, удерживая и прижимая к себе бессознательное тело, взятое на руки.

– Сходил за хлебушком, – недовольно посмотрел он на безвольное тело на своих руках, и тут метрах в пятнадцати от себя в глубине берега увидел огонёк небольшого костерка в каком-то углублении. – Сука, холодно!

Местные бездомные, вольготного расположившиеся у костра, никак не ожидали, что со стороны реки к огню выйдет неизвестный с чем-то на руках.

– Не помешаю?

Местный, неофициальный глава небольшой общины, проживающих здесь бездомных, по имени Ком Ён Мин вздрогнул и чуть не упал с деревянного ящика, используемого им в качестве стула, а когда надо – и стола:

– Холь! (Обалдеть! – прим.), – вырвалось у него. – Не-е-ет, – протянул он, быстро оглядев своих четырёх соседей по костру, сидевших на таких же, как у него, ящиках из-под овощей и фруктов.

Они спокойно сидели и коротали вечер перед небольшим костром за неспешными разговорами, обсуждая насущные проблемы и сегодняшние новости в их тесном мирке.

Вся информация из их прошлых жизней, когда они жили в своих или снимаемых квартирах, имели работу, семьи и детей, всё это было давно пересказано друг другу. Сейчас им оставалось только обсуждать свои совместные дела: сбор макулатуры, стеклянной посуды, жестяных банок и других полезных вещей на помойках и улицах города.

И тут незнакомец, одеждой не сильно отличающийся от местных, весь грязный и ещё с него ручьями текла вода. Сейчас достаточно тепло днём, но ночью, да ещё в одежде, купаться никто бы из местных не стал, даже под угрозой смерти.

Развитое чувство интуиции на любую опасность резко отреагировало на незваного гостя у местных жителей. Чужак выглядел не очень опасно по внешнему виду, но идущие от него флюиды чего-то опасного… ощущалось очень сильно.

Самые беззащитные здесь, местные бездомные просто боялись ответить ему как-то отрицательно, кожей чувствуя, что от него веет ещё пока не проявленной агрессий.

– Сухая одежда есть? Ну а вдруг? – только теперь бездомные обратили пристальное внимание на тело на руках чужака: болтающиеся безвольно ноги и руки.

Бездомные, проживающие здесь же на берегу в сооруженном ими же жильё из картонных коробок, кусков досок и полиэтилена, как-то не привыкли делиться своими вещами с кем-то ни было.

Одевались они в одежду, что находили в мусорных контейнерах, не имея желания тратить и так небольшие деньги на неё. Тем более, что часто попадалась совсем неплохая одежда, выкинутая только из-за пятен и грязи на ней. Для них это не имело никакого значения.

– Старина Ком Ён! – вдруг из темноты, со стороны ближайших жилых зданий, раздался язвительный мужской голос. – – Надеюсь у тебя есть чем с нами расплатиться, – тут же раздался смех ещё нескольких людей, судя во всему, мужчин. – Если нет, то мы заберем у вас всё, а ваши жалкие жилища – сожжём.

Ком Ён Мин весь сжался, услышав этот такой знакомый и ненавистный голос. Нетрезвый, значит их сегодня опять будут бить и грабить. И тут его глаза уперлись в глаза их незваного гостя.

Отблески света дали Ком Ёну рассмотреть лицо молодого парня, лет двадцати. Изначально всех смутил голос, больше подходящий взрослому мужчине. И его глаза – чёрные, хотя это можно было списать на ночное время:

«Всё как всегда…» – был сделан единственный, правильный вывод из происходящего.

Одни и те же проблемы. И он умеет… Умеет? Умеет решать подобное или нет? Вот сейчас и проверит!

Под испуганными и беззащитными взглядами бездомных, незваный гость быстро, но осторожно положил тело на траву, а потом встал и шагнул из круга света в темноту, будто растворившись в черной неизвестности.

– Шибаль! Тебе жить надоело? – раздался всё тот же голос, что обратился к Ком Ёну. – Ты кто такой?

Прибрежная полоса и часть района, куда попадал ближайший отрезок реки Ханган, находились под контролем местной шайки «отбросов», занимающихся больше частью мелкими преступлениями: карманные кражи, воровство всего, что плохо лежит.

И конечно, они не могли обойти своим вниманием местных бездомных, которые были абсолютно беззащитны перед местным криминалитетом. Отбирали у опустившихся людей последние крохи, что получали с продажи найденных в мусорных контейнерах вещей, макулатуры, банок и бутылок.

Если денег не оказывалось, то бездомных просто избивали и ломали их жалкие лачуги!

Местные бандиты никак не ожидали, что от костра к ним в ночной сумрак выйдет одинокая чёрная и молчаливая мужская фигура, не отличающаяся большими габаритами. Вот спокойствие и то, что вышел один – это заставило насторожиться местных бандитов.

– Избейте эту собаку! – выкрикнул Кривой Бун, решивший не вступать в диалог, а сразу решить вопрос кардинально.

– Плохая идея, – прошелестело в темноте.

Замершие у костра бездомные из-за перепада света и тьмы ничего не видели, но прекрасно услышали шум завязавшейся драки, а потом один из шайки заорал:

– Практик! Это Практик! – тон выдал натуральную истерику у кричавшего.

– Нас больше, – раздался второй, более смелый голос, но уверенности в нём было мало.

– Убейте его! – раздался дрожащий крик Буна, увидевшего, что трое его подельников, толком не успевшие вступить в бой были сметены несколькими еле видимыми в темноте ударами ног и рук.

Местный главарь никак не ожидал, что пусть даже этот Практик, даст такой отпор его людям, часть из которых сами были Практиками.

Двое из самых нетерпеливых и дурных: один значительных габаритов, а второй худосочный, но гибкий, будто кошка, бросились вперёд. Стремясь немедленно выполнить приказ своего босса и задавить численностью слишком резкого незнакомца.

Быстрая сшибка и оба разлетелись в разные стороны, роняя из рук своё оружие – кусок арматуры, звякнувший от падения, ударившийся о камень; и нож, что бесшумно погрузился в песок.

Из карманов, из-за поясов, оставшихся на ногах пяти бойцов местной банды были вытащены ножи и куски арматуры, обмотанными с одной стороны изолентой для лучшего ухвата.

– Как интересно, – протянул парень, рассматривая вооружённых людей, стоящих полукругом вокруг него, впечатлённых его расправой над их самыми сильными бойцами.

По правой щеке вниз медленно стекала тонкая струйка крови из небольшого пореза, идущего сверху вниз от правого глаза к верхней губе, оставленного шустрым владельцем ножа.

Искрение или небольшая молния? Никто не понял, но что-то заблестело на правой щеке в месте пореза, быстро «пробежавшись» по текущей крови.

Неожиданно появился неприятный зуд, окружающим парня казалось, что у них внутренние органы зачесались, что в принципе невозможно, но это было именно так. И накатывающийся на разумы страх, всё быстрее и быстрее переходящий в натуральный ужас.

Инфернальный страх! Неизвестно почему начал окутывать сознания местных бандитов, вызывая дикое желание бежать отсюда куда подальше.

Парень покачнулся, ощутив необычайный отток своих сил, его правая рука машинально коснулась ямочки под носом, нащупав влагу, а посмотрев на пальцы увидел тёмную кровь.

Он не понимал откуда это всё и что собственно происходит…

– Убирайтесь!

Буна до дрожи в теле испугала не с несколькими его людьми, и не то, что парень оказался Практиком, а то, что за этим последовало.

Волны ужаса, накатывающиеся со всех сторон, парализовали, не давая местных бандитам тронуться с места, хотя им хотелось мчаться отсюда, как можно дальше.

Позволение, сказанное презрительным тоном, будто сдвинуло стопор и требование было исполнено. Находящиеся на ногах, похватали валяющихся на земле своих товарищей, а затем быстро ретировались с места побоища.

«Зачистка! Убить всех!» – мужской, взрослый голос.

«Нельзя убивать, нельзя!» – достаточно молодой, даже истеричный.

Он тряхнул головой от взаимоисключающих мыслей, выдающих ощущение, что это не совсем его мысли, что метались в голове, а потом вспомнил:

– Так есть одежда или нет? – из темноты в отбрасываемых сполохах света костра перед бездомными бесшумно появился их незваный гость.

Они толком ничего не видели, но прекрасно поняли, что этот чужак прогнал их постоянных обидчиков и мучителей. Накатившийся ужас из темноты, а потом звуки убегавших бандитов – это вызвало ещё больший трепет от чужака.

Сейчас они могли более подробно рассмотреть его в свете костра.

Рост чуть выше среднего, фигуру толком не было видно из-за мешковатой одежды. И ещё – не совсем азиатская внешность, выдававшая в нём не совсем местного. На правой щеке был виден потёк крови.

На пару секунд от стоявшего неподалёку заброшенного здания отразился свет фар, проехавшего по мосту автомобиля, и смотревшим на парня показалось, что в ране на лице показался серебристый отблеск.

Мгновение и ничего необычного на лице парня не оказалось.

Старуха Расон, сидевшая со всеми у костра, у которой никогда ничего не допросишься, вдруг встала и удалилась к месту своего неказистого жилища – хибары из палок и картона. И спустя две минуты вернулась, таща в руках какие-то пакеты:

– Здесь одежда, – сказала она, а в этот момент парень стоя у бессознательного тела, попытался стащить с него промокший насквозь «худи» через голову.

– Спасибо, – ответил он, рывком подняв низ «худи» до горла. – Не понял! – под худи оказалась мокрая футболка, откуда явственно выпирали вторичные половые признаки – «холмики».

Короткая стрижка, очень худощавая конституция тела, мешковатая одежда – так что не сообразил, что спас женщину, вернее, девушку, что стало ясно видно при свете костра.

– Шибаль! Прикрой её, – рявкнула Расон, злобно взглянув на парня, недоуменно разглядывающего хорошо видимую сквозь мокрую футболку грудь с напряжёнными от холода сосками.

Он не сразу понял, а потом дошло и быстро выполнил требование, дёрнув резко «худи» вниз, прикрывая грудь.

– Сможешь её отнести? – молчаливый кивок на вопрос от Расон. – Пойдём, – старуха мотнула головой в темноту, откуда она вернулась с пакетами. – Туда.

Парень, просунул руки под тело и легко подхватил девушку на руки, а потом ушел за канувшей в темноте Расон, под взглядами оставшихся троих мужчин в возрасте у костра.

– Помоги её перевернуть, – раздался из темноты голос старухи через минуту. – Не смотри! И не трогай! Руки от тела убрал, я сказала, – раздался шлепок. – Отойди. Дальше я сама. Позову, – короткими, рублеными фразами требовала Расон.

– Да на что там смотреть-то? – раздался возмущенный голос парня. – Кожа да кости. Ни сиськи, ни пись… хм-м… Ладно, ладно, – судя по шуму, парень был вынужден выйти из жилища старухи.

– Пока я её переодеваю, – раздался голос Расон. – На, сам переоденься, – сварливо добавила она. – Извращенец.

– Да чё сразу извращенец?! – возмущённый голос был ей ответом.

– Не мешай! – голос старухи стал глуше. – Ходют тут всякие, а я свою одежду им отдавай.

Пару минут были слышны звуки шелеста одежды, а также ругань парня, стаскивающего с себя мокрые джинсы, а потом пытающегося натянуться на себя сухие.

– Мать! – чуть не упал, прыгая на одной ноге.

– Где ты там? – через несколько минут раздался голос старухи. – Тащи её к костру. Её согреться надо. И не лапай.

– Да чего там лапать-то? – подал голос парень, а через пару минут вышел с девчонкой на руках к языкам костра.

Незваный гость бездомных благодарно кивнул мужчине, что появился из темноты с ещё одним ящиком в руках, поставил поближе к костру. Настороженно посмотрел на парня, а сам сел на ещё один ящик.

Парень расположился на ящике, осторожно разместив девушку у себя на коленях, а потом прижал её к себе, что-то ворча себе под нос.

Глава общины бездомных, Расон и ещё несколько подтянувшихся к костру на шум местных жителей разного пола, в основном в возрасте, и парочка с ярко выраженными пороками на лицах злоупотребления алкоголем, настороженно смотрели на пугающего гостя с девушкой на коленях. Двое особо пугливых затаились неподалёку, не выходя на свет костра.

Все бездомные со страхом переглядывались, но парень не показывал никакой агрессии, судя по всему, не собираясь нападать на них или пытаться отобрать у них деньги или крушить их лачуги.

Часть бездомных спала, когда всё произошло, но были разбужены шумом и их соседями, поднявшие их, посчитав, что нужно срочно бежать и прятаться.

Рассказ о быстрой расправе над их постоянными мучителями шёпотом передавался от одного местного жителя другому. Каждый новый подошедший, не присутствовавший при самой драке, испуганно рассматривали странную парочку.

– Что? Почему я… – девушка неожиданно очнулась, согревшаяся на коленях парня и от жара, идущего от костра. – Где я?

– Тебя как зовут? – совсем близко прозвучал мужской молодой голос.

– Холь! Ты кто? Отпусти немедленно! – нахождение на коленях парня, да ещё обнятой им, вызвало у девушки двойственные чувства: страх и возмущение от постыдной ситуации.

Да она раньше никогда не находилась там близко к незнакомому мужчине. Никогда! А тут… Это неприемлемо. Она попыталась вырваться из его рук.

– Сиди давай, парашютистка, – обнимавшие её руки парня мгновенно превратились в стальной капкан. – Имя? – не мягкий вопрос, а жёсткий приказ.

Девушка удивилась – вроде не отличается хорошим телосложением, но силы в нём просто немерено. И она совсем не так слаба, как выглядит! Только она ничего не могла поделать – он не реагировал на её потуги вырваться.

– Ты грубый! Почему неформально ко мне обращаешься? – пискнули с его колен, но поняв, что ничего этим не добьются, она ответила: – Йона Кон. (Йона – золотое сердце, – прим.)

– Золотко моё, – девушка обалдела, когда он так сказал. – Ты зачем с моста прыгнула? – до этого мягкий и вкрадчивый голос набрал жёсткость и… – Ты дура?

– Ябиханном! (Хам! – прим.) Не твое дело! – ошарашенная началом предложения (так к своей девушке обращаются), а потом оскорблением от совершенно незнакомого ей парня. – Невежливо требовать от меня имени и самому не представляться, – она оставила последнее слово за собой.

– Хм… Меня зовут…

А как его зовут? Кто он? Но тут будто что-то мелькнуло на задворках сознания.

– Джун Ву! – он задумался на несколько секунд, а потом тряхнул головой. – Да! Джун Ву меня зовут…

Такое просто корейское имя и фамилия, м-дя… И его, а вроде не его. С другой стороны, а какая ему разница?

– Отпусти меня, – потребовала она.

– Куда ты пойдешь? – он не собирался её отпускать. – Высохнем, а потом я отведу… – он хмыкнул, – отнесу тебя домой, – сказано было таким тоном, что она поняла, что её аргументы он слушать не будет.

– Через час рассвет, – осторожно и неожиданно подключился к беседе Ком Ён Мин.

– Ну вот и хорошо, – улыбнулся парень, немного ослабив свои объятия. – Вот утром и пойдём, отнесу тебя куда скажешь.

– А если я не хочу? – она не могла не оставить за собой последнее слово.

– А кто тебя спрашивает? – он поймал её взгляд своими чёрными глазами в свете костра.

Её возмущению не было предела, но женская интуиция дала ей понять, что её аргументы для него бесполезны.

**********

– Куда несём мы, Пяточка. Большой, большой секрет… Хм-м… Вот ведь привязалась.

Песня ему была хорошо знакома, но откуда – понятия не имел. Да ещё и не на корейском языке. Это вызывало много вопрос. Ответов, на которые, – не было.

Конец ночи или начало рассвета были ещё те… Не повезло девчонке, ну ничего, есть ощущение, что он сможет ей помочь! Совершенно непонятное знание, вернее, он знал, что сможет помочь, но вот как… понятия не имел.

Сейчас с девушкой на руках, парень двигался по району Йонсангу, как ему утром объяснили бездомные, в том направлении, что указала ему Йона. Вспоминая расставание с местными жителями берега реки.

– Я вас запомнил, – лучи встающего солнца разогнали ночную тьму, веки глаз девушки начали подрагивать. Значит она сейчас проснётся, так что пора и честь знать.

Пугающий незнакомцев ночной гость с девушкой на руках, пристально посмотрел на главу общины бездомных и старуху, тщательно запоминая их лица, поудобнее перехватил девушку и ушел вместе с ней с берега.

– Это он нас в плохом смысле запомнил или хорошем? – поежился Кон Ён Мин, смотря в ту сторону, куда ушёл парень со своей ношей.

– Не уверена, – вздохнула Расон, думая совершенно о другом, вспомним свою давнюю, давнюю молодость.

– Тебя – в плохом, – язвительно сказал один из бездомных, крутящийся рядом с ними.

– Шибаль! – вскрикнула старуха. – Иди отсюда, пока ноги не переломала, – замахнувшись на него. Тот порскнул от неё подальше, зная, что у неё слова с делом не расходятся…

– Ой! – тут раздался смущенный писк девушки.

– О, проснулась. Ну молодец! Кстати, скоро твой дом.

Йона не знала, куда ей спрятать свое залитое румянцем лицо – всё покрасневшее так, что будто светилось. Она проснулась ещё когда они были на берегу, но притворилась, что ещё спит. Её было стыдно!

И опять же, не заметила, как пригрелась у него на руках, когда с берега он вышел на улицы города и задремала. Очнулась в очередной раз и тут всё вспомнила…

– А чего это мы такие смущенные? – при свете дня личико девушки оказалось очень даже ничего. Ослепительно красивой не назовёшь, но красива, чертовка.

Йона

Очень чёрные волосы, цвета вороньего крыла, карие глаза, миловидный носик и красивые миндалевидные глаза. И ноги – не кривые и не короткие, что характерно для многих азиаток. Худущая, правда, и очень сильно. Это минус, но если откормить…

– Мичхиннён! (Сумасшедший! – прим.) – это было ему ответом. – Почему ты опять ко мне неформально обращаешься? Грубиян.

Грубый, наглый и невоспитанный человек! И она ему об этом специально сказала, только этим Йона пыталась скрыть своё смущение. В очередной раз накрывшее её.

«Как же хочется под землю провалиться!.. Куда лицо спрятать», – лихорадочно думала она. А прятать личико кроме груди парня было некуда.

Вчера она прямо при нём… Позор, как же ей хочется умереть!.. При нём – это произошло!

Теперь он нёс её прямо на руках к ней домой, а немногочисленные взгляды ранних прохожих разглядывал их пару: большей частью с пониманием, а меньшей – с осуждением.

Пока она пыталась прийти в себя, он успел уточнить у парочки прохожих направление к её дому, поблагодарив их:

– А почему грубиян? – короткий взгляд в лицо девушки.

– Почему ты ко мне обращаешься без уважительных приставок, – пискнула она, спрятав глаза и лицо на груди у парня, под осуждающим взглядом очередной, встреченной ими аджуммы.

– Нуна? Аджумма? (Старшая сестра, близкая девушка? Тётенька, женщина в возрасте? – прим.) – перебор вежливых обращений совершенно не нашел отклика у девушки.

– Ах ты!.. – в глазах у неё заклубилась ярость, а губы были готовы выплеснуть ругательства.

– Твою бабушку Лан Чунь зовут? – сбил он её с толку, пока она не начала шипеть на него.

– Аджумма Лан Чунь, я же тебе говорила, – строго ответили ему, а потом она опять спрятала своё лицо.

– Вроде здесь, – не стал он отвечать, а та опять зарылась лицом у него на груди, видимо что-то пыталась там найти необходимое ей.

Увидел табличку на стене дома, рядом с которым остановился:

– Ну, хватит уже копаться своим сопливым носиком между моих грудных мышц. Или это твое тайное, нереализованное желание, а? – вопрос был чудовищно неприличным.

– Да я тебе… – она не могла подобраться слов, чтобы высказать ему о его пошлости и вообще…

– Твой дом или нет? – сбил он её с толку.

– Ах ты!.. Ты! – она покраснела так, что казалось, что ещё секунда и от её лица пойдёт натуральный пар.

– Ты смотри давай! – он легонько встряхнул злобно пыхтевшую Йону.

– Да, мой, – возмущенно выдохнула она, отведя от него кипевший злостью взгляд и обнаружив, что они стоят рядом с её домом.

– Слава яйцам… – пробормотал он и подошел к одноэтажному небольшому, непрезентабельно выглядящему одноэтажному дому, окруженному невысоким, каменным забором, с небольшой дверью в стене в малюсенький дворик.

Приподнял вскрикнувшую девушку, ткнул указательным пальцем правой руки в кнопку звонка справа от двери, расположенного прямо на стене. Левой ему приходилось удерживать тельце девушки. А та невесть чего себе подумала, когда он чуть приподнял её тело, и взвизгнула.

– Что за язык ты используешь? – вдруг спросила Йона, которая никак не могла понять, на каком языке бормочет этот странный парень. Пока нёс, всё напевал на нем что-то, да и последнюю фразу она не смогла понять.

– Хм… – говорить ей про яйца не захотелось. – Не скажу, маленькая ещё, – нахамили ей в очередной раз.

– Хам!

– Добрый день! А кто вы?.. Ой, Йона! – открывшая дверь женщина лет 60-65, одетая в поношенную одежду: холщовые широкие штаны бежевого цвета и толстую кофту зеленой расцветки, вскрикнула, когда увидела смущённое лицо своей любимой внучки.

– Доброе утро… – он широко улыбнулся. – Аджумма Лан Чунь. Меня зовут Джун Ву, – представился парень. – Я вашу внучку того… нашёл.

– Что? – Лан Чунь впала в натуральный ступор, а парень беспардонно проскользнул мимо стоявшей женщины, направившись к дому.

– Она что, потерянная вещь, что вы её нашли? – не удержалась она, возмущённая его нахальством, пытаясь догнать незваного гостя. – И, Йона, где ты была? – тараторила женщина. – Отвечай, зеленая лягушка (определение непослушного и непредсказуемого человека, – корейск.). – Я себе место не нахожу, а ты… ты… с парнями гуляешь?

– Гуляет? С парнями? – удивился молодой парень, бросив быстрый взгляд на семенящую за ним женщину. – Почему во множественном лице? Вроде я один, – улыбнулся он.

– Стойте, куда? – госпожа Лан Чунь прибавила ходу, когда увидела, что наглец уже заносит внучку в дом.

Перед глазами парня была комната, соединённая с кухонным блоком. Две двери слева: одна закрыта, а вторая открыта, а за ней коридор и по наитью он пошел туда. И не прогадал.

– Тут живешь? – девушка даже не успела ответить, как её принесли к её комнате, дверь в которую была открыта. – Ага! – бедненькое убранство, но позволяющее понять, по вещам и различным аксессуарам, что здесь живёт именно девушка. – Я к тебе попозже зайду. Посмотрю, как ты выздоравливаешь. Не скучай и больше прыжками не занимайся, сердце моё

Йона вскинулась, услышав такое непочтительное и невежливое обращение, но при бабушке ругаться постеснялась.

Лан Чунь просто не успевала за этим незваным гостем, как парень вышел из спальни внучки, столкнувшись с ней в узком коридоре.

– Айго! (Упс, ого! – прим.). У вас рис подгорает, – направленный взгляд парня за спину Лан Чунь, в сторону кухоньки заставил её резко обернуться.

– Какой рис? Я ещё не готовила сегод… – она испуганно обернулась в сторону кухни, а парень проскользнул мимо неё и был таков.

– Соннё (Внучка, – прим.), ты не хочешь мне ничего сказать? Это что, твой парень?! – поняв, что догнать наглого обманщика не успеет, бабушка девушки набросилась на неё.

– Нет, хальмони (бабушка, – прим.). Нет! – вскрикнула Йона.

– А ну рассказывай мне, где ты провела ночь, бесстыжая девчонка и что это за парень? – стала наседать на неё бабушка. – Почему на тебе чужая одежда? – она заметила, что на девушке незнакомые штаны и свитер. – Что за парень? И ты с ним… Ты с ним ночью?.. – её взгляд прямо намекал, что хальмони имеет в виду.

Дзинь! Дзинь! Дзинь!

Абсолютно невидимые для взглядов Йоны и её бабушки серебристые нити или струны, идущие из района поясницы девушки по направлению к покинувшему дому парню, стали лопаться одна за другой.

Правая щека Йоны непроизвольно дернулась, она со стоном повернулась на бок, правой рукой, засунутой под свитер, он стала с силой чесать кожу на пояснице, чуть ли не подвывая:

– Аищи! (Чёрт! – прим.) Чешется. Сильно, – она не то чтобы попыталась перевести тему, но при этом печально смотрела на бабушку, показывая, как ей некомфортно.

– Йона! – тяжелый взгляд бабули не оставлял ей ни единого шанса промолчать…

Глава 2

Улыбка Джуна не покидала его лица, когда он припоминал встречу с бабушкой девушки. И был на сто процентов уверен, что внучке она сейчас устроит. Вздохнул, вспомнив, что всё это хорошо – доставка внучек к их беспокойным бабушкам, но у него другая проблема: кто он и откуда?

Мысли об этом не покидали его всё время, что он ожидал рассвета, а потом нёс Йону до дома, пытаясь вспомнить хоть что-то, но никак не получалось.

Как и зачем оказался на мосту – не имел понятия.

Что было до этого моста – полный провал в памяти!

Какие-то разрозненные обрывки в виде неполных и обрывочных знаний и умений, а не полноценная человеческая жизнь.

Всё начало осознанной жизни – это мост, затем спасение Йоны, драка с босяками на пляже, ночь у костра, затем доставка девушки домой. И всё! Кем был, кто он – ничего.

Нет, он знал, что находится в стране Коре, в столице – Сеул. И вроде бы проживает именно здесь, но это не совсем точно. Всё вокруг было каким-то знакомым и незнакомым.

У Джуна возникло ощущение, что не считает это место своим, вернее, не совсем – своим. Его страна, вроде бы, но и не его. Чушь какая-то, а это его выводило из себя.

Вот, например, он увидел неподалёку большой торговый центр с названием «Lomme»… Почему-то он был уверен, что вместо сдвоенной буквы «m» должна быть другая буква.

Вчерашнее происшествие с бандитами, когда он почувствовал что-то чуждое внутри себя и то, чем он воздействовал на них… Всё это вызывает у него легкое беспокойство. Не особо напрягающее, но доставляющее неприятные ощущения.

«Чёрт! Чего ладони так чешутся!» – не успел далеко удалиться от дома Йоны, как пришлось чесать обе ладони: в кожу будто маленькие иголочки впивались.

Он тряхнул головой, попытавшись вернуться к действительности, обнаружив, что совершенно не знает, а куда идёт он собственно и зачем идёт, слишком занятый своими размышлениями.

С девочкой более-менее удачно вышло. Стоит надеяться, что она больше подобной глупости никогда не совершит. Взрослую ещё из себя строит. Всего двадцать лет, сама сказала на берегу, а ведёт себя как ребёнок. Даже о бабушке не подумала, дура!

Если так подумать, то у него новая жизнь с чистого листа начинается, наверное…

«Мой!» – дискант молодого парня: «Это точно мой мир!»

«Нет, не мой», – прозвучал мужской баритон.

Спор в его голове перешёл на уровень: «сам дурак»!

У Джуна оформилось стойкое понимание, что эти два непонятных голоса принадлежат двум разным людям: молодому парню и мужчине лет за сорок:

«Шизофрения подкралась незаметно…» – это раздражало и с этим что-то надо будет делать, но не сейчас.

Джун даже не заметил, что пробродил пару часов по улицам города, пытаясь привести обрывки оставшихся в голове знаний хоть в какую-то стройную структуру, и понять кто он и откуда. Бездумно разглядывал улицы, вывески магазинов, ресторанов и прохожих, что попадались ему навстречу.

– И что, вы, такое, а? – изначально он был погружён в себя, так что не сразу понял, что среди всё больше увеличивающегося потока прохожих, спешащих по своим делам, его глаза стали выхватывать людей, сильно отличающихся своими физическими показателями от остальных.

Отдельные экземпляры с ростом от двух метров и выше! Массивные фигуры, раза в полтора больше обычного человека, вес за 150-170 килограмм. И это были люди не с ожирением или лишним весом – спортивные фигуры с выраженной мускулатурой, просто всё очень массивное. Руки по объему спорили с ногами обычных людей, а ноги – как массивные тумбы.

У него сложилось ощущение, что где-то неподалёку проходит слёт, а может соревнование тяжелоатлетов или бодибилдеров. Большей частью это были мужчины, но пару раз попались женщины – впечатляющих размеров, что выглядело достаточно жутковато.

Несколько полицейских подобного же вида, при чём в одном из патрулей один мужчина лет двадцати пяти был стандартного размера, так сказать, а вот второй – его коллега, выглядел слишком огромным по сравнению со своим напарником.

– Мутанты какие-то… – Джун пристально рассматривал необычно выглядевших людей, не совсем понимая, откуда весь этот цирк ур… э-э-э… странных «человеков», если их можно причислить к роду человеческому.

В его раздробленной на кусочки памяти подобные странные… люди, маячили на очень дальнем плане памяти. Сейчас, наблюдая их вблизи, у него забрезжило какое-то узнавание на задворках разума: он видел подобных странных людей и не узнавал их.

Пару раз приходилось отводить глаза, когда пристально рассматриваемые им нестандартные экземпляры рода человеческого с вызовом в глазах отвечали ему тем же. Пришлось прекратить глазеть, чтобы не привлекать к себе внимание.

При этом, а он обратил на это внимание, никто из обычных людей не реагировал с удивлением или страхом на странных мутантов. Для них эти необычные экземпляры «хома сапиенс» явно были привычны и не вызывали желания обратить на них особое внимание.

– Ого! – в этот момент неподалеку от него, к бордюру подъехал смутно знакомый легковой автомобиль, во всяком случае тип кузова выдавал в нём седан.

Только он был раза в два больше по высоте и ширине, чем стандартный автомобиль. Смутно знакомая модель европейской марки, если он не ошибался – «БМВ», но увеличенная в два раза от обычной!

Водитель, здоровенного размера – ростом за 2-а метра, скоренько выпрыгнул со своего места, обежал машину и открыл массивную заднюю правую дверь, откуда вылез монументальный товарищ. Как бы не больше размером, чем его работник, облачённый в дорогой костюм, отсвечивая на правой руке массивными золотыми часами.

Водитель закрыл дверь, а потом сопроводил своего босса до стеклянных дверей офиса. Высота которых была под стать вошедшему в них здоровяку – около трёх метров, как и ширина – больше двух метров. Однозначно, что подобные монументальные двери сделаны именно под таких вот здоровенных субъектов.

– Интересно глюки пляшут, по четыре штуки вряд, – он помотал головой. – Что тут происходит? Вроде не пил вчера… Или пил? – он прислушался к себе и попытался оценить внутреннее состояние своего организма.

Вроде ничего не говорило о том, что у него абстиненция.

Его глаза вычленили из транспортного потока ещё несколько нестандартных автомобилей, как легковых, так и что-то вроде минивэнов и автобусов, но все гипертрофированных размеров.

– Тьфу! – ему другие вопросы надо решать, а не пялится на необычных людей и транспорт. – Что за? – тут его взгляд упал на большую зеркальную витрину магазина, рядом с которой он остановился. – Твою налево, – правая рука дернулась вверх, маска сползла вниз, а он пристального вгляделся в своё отражение…

Это не его лицо, не его фигура!

Во всяком случае, у него было именно такое ощущение от увиденного отражения.

Рост около 175-178 см, чёрные волосы, худощавое телосложение, на первый взгляд не скажешь, что он занимается спортом. Хотя себе без одежды он ещё не видел.

Вчерашнее разоблачение, когда менял мокрую одежду на сухую не в счёт. Не до того ему было, так что не рассматривал.

В чертах лица явно прослеживается «азиатчина», но при этом глаза совершенно не азиатского типа, а европейского. И цвет зрачков – синий! Среди азиатов и голубые-то глаза не более 1% бывают, а уж синие – нонсенс!..

– Не моя внешность… Нет… – бормотал он себе под нос.

«Согласен!» – голос взрослого мужчины.

«Моя!» – не согласился молодой.

– Да чтоб вас, – буркнул себе под нос Джун, задумчиво продолжая рассматривать свою знакомо-незнакомую внешность. – Странно, а раны нет, – он задумчиво смотрел на то месте на щеке, где вчера оставил свой след нож бандита с пляжа, а сейчас на щеке виднелась совершенно неповрежденная кожа.

– Какой красавчик! – раздался сбоку от него чей-то голос. – Рост – вот только, не формат.

Он резко обернулся и увидел парочку молодых девушек, не старше лет восемнадцати, одетых в чёрные юбки до колен, белоснежные блузы и форменные пиджаки. С вышитой на левой стороне груди эмблемой какого-то учебного заведения.

«Старшая школа!» – опять вмешался молодой.

Молодые девчонки стоили метрах в двух от него и пристально рассматривали, а тут ещё одна из них подняла в правой руке телефон, наводя камеру в сторону его лица.

Правая рука Джуна резко дернулась вверх – прикрыть лицо, а он мгновенно отвернулся от девушек, так что щелчок «затвора» в телефоне сработал ему в спину.

– Ну вот, я не успела, – недовольно воскликнула та, которая сфоткала спину красавчика.

Сдвинутая под подбородок маска была мгновенно натянута обратно на лицо, из внутреннего кармана вытащены солнцезащитные очки и водружена на переносицу. Всё это вчера ему разрешила взять из своих запасов Расон. Правда почему-то извращенцем обозвала, злая женщина.

Он натянул капюшон своего «худи» на голову, намереваясь уходить от беспокойных и раздражающих его девушек, как вдруг услышал…

– Да он «сделанный», – раздался голос второй девушки, недовольной тем, что ей тоже не удалось сделать фото, она вообще не успела поднять телефон.

– И вообще, судя по его виду, он хюгарами (нищий, – прим.), – заявила первая, разглядев внешний вид одежды парня: мятые черные джинсы в каких-то пятнах, «худи» самого неказистого пошива.

– Ещё и тягубя! (метис, – прим.), – вторая скорчила презрительную гримаску.

Обе продолжили обсуждать его внешний вид, разговаривая на корейском, с использованием «конглиша» (английский язык с корейским акцентом, – прим.), сильно режущим ухо англоговорящих.

– Stupid fools, bothof them! You should getout of here (Тупые дуры, обе! Шли бы вы отсюда, – прим), – совершенно спокойно и без малейшего акцента на английском языке сказал Джун, а потом быстро ушел от двух опешивших девиц, плохо владевших английским, но прекрасно понявших смысл сказанного.

Откуда-то пришло знание, что беспардонность корейцев в этом плане известна очень хорошо, что отличает их даже от других азиатов. Красивых людей могут совершенно нахально начать рассматривать и при этом ещё фотографировать без разрешения.

Получить комментарий от незнакомца по поводу своей внешности для местных такая же обыденность, как в любом другом европейском обществе – услышать «будьте здоровы» при чихании в общественном месте.

Особенно от всего этого страдают девушки, внешность которых всегда оценивается очень критично. В отличие от парней, которым проще, но красивые лица привлекают внимание и к ним.

Неудивительно, что лицо Джуна послужило источников внимания к нему со стороны девушек: всё-таки смесь из европейских и азиатских черт, ну и глаза.

По отдельности черты его лица были… грубоваты: острые скулы, квадратные подбородок, большой для его лица нос и тяжелый взгляд.

Всё вместе выглядело гармоничным, но из-за хищности черт лица – пугающим, а оттого – захватывающим, что привлекло к нему внимание со стороны девушек.

Его хамство по отношению к этим двум девушкам было обусловлено тем, что изнутри его толкнула волна негодования, хотя совершенно ему непонятная. Нищий и метис – достаточно сильные оскорбления, но девушки видимо посчитали, что он корейского не знает, обманутые его внешностью.

«Сделанный… Хм-м», – он непроизвольно улыбнулся, поняв, что его пытались оскорбить тем, что его внешность появилась из-под ножа косметического хирурга.

С одной стороны, его это сильно возмутило, а с другой – да плевать на их мнение, как и мнение других людей.

Не его это возмущение, сделал вывод Джун, а навеяно одним из неприятных соседей в голове, вот так точнее будет.

**********

Вчера и сегодня утром ему было не до того, так что обследовать карманы своей мокрой одежды – не удосужился. Теперь было поздно, а в выданной ему Расон одежде смотреть карманы бессмысленно. Но кое-что он решил проверить сейчас.

Зашёл в небольшой, узкий проулок, убедился, что поблизости никого нет, встал за мусорный контейнер, чтобы его не видели прохожие со стороны оживлённой улицы, а затем по очереди снял кроссовки, вытащил стельки.

Бинго! Под правой стелькой обнаружились две небольшие пластиковые карты.

– Оба на! – он внимательно вгляделся в текст на одной из карт:

«Джун Ву, 13 декабря 1996 года рождения, место рождения – Рюгён (стар. назв. Пхеньяна, – прим.), Республика Коре».

Его фотография на документе показала, что со своим именем и фамилией он не ошибся. Только вот осознание того, что это именно его имя… Полной уверенности у него не было.

– Что за Рюгён? Почему Коре? – удивился Джун. – Ладно, это потом. Место жительства: район Сангпа-Гу, Сеул-теукбельси, Чонно-гу, Саджик-ро-3-гил 23, 102-дон 304-хо, – дочитал он оставшуюся информацию. – Не, нам туда не надо.

Сразу возникло два противоречивых желания: срочно ехать туда, а второе – категорическое нет! Классический когнитивный диссонанс у отдельно взятой личности. Недолгие раздумья и принято единственное решение – ни в коем случае не появляться по месту своего проживания.

Следующей мыслью было решение посетить полицию. Была отметена, как непродуктивная – нечего там делать. И вообще, появляться ему там точно не стоит. Понятия не имел почему, но категорически не желал этого.

Вторая карточка оказалась обычной банковской картой «Han Seong Bank», на имя Джуна Ву, что говорило о том, что оказывается у него имеется счёт в этом банке. О котором он ни черта не помнил. Ну что ж, при случае надо будет проверить, что там на счету с деньгами.

– На ловца и жаждущая секса женщина нападает… – надев кроссовки, вышел из переулка и сразу увидел неподалёку банкомат.

Раз так, то отправился к нему, вставил карту, на некоторое время застыл, когда терминал потребовал от него пин-код, но потом его пальцы быстро отстучали 4-и цифры, всплывшие у него в голове: 1312.

– Что и стоило ожидать, – совершенно не удивился, когда на экране терминала увидел цифры – 17 350 вон.

Пока бродил по улицам, то взгляд нет-нет, да цеплялся за цены в меню ресторанов и в витринах магазинов, так что сделал вывод, что у него практически нет денег. Вздохнул, а потом снял 17 000 вон, оставив 350 вон на своем счёте, да их и невозможно было снять, т.к. монеты банкомат не выдавал.

Положил купюры во внутренний карман «худи», а потом оглянулся ещё раз по сторонам. В очередной раз делая для себя вывод, что он себя ощущает в окружающем мире чужаком, только не совсем понятно почему…

Само название страны царапало слух, при чём достаточно сильно. Как будто чего-то не хватало. Вернее, оно звучало немного по-другому. Какие-то мелкие отличия, которые он даже не мог объяснить, но они были.

– Интересно, а какой сейчас год? – данный вопрос неожиданно пришел в голову, когда он понял, что даже этого не помнит. – М-да, а ведь сейчас 20 октября 2015 года… – его взгляд выхватил электронное табло над входом ближайшего торгового центра, где сначала высветилось время, а потом и дата. – Значит мне 19 лет… Ух ты, скоро 20 стукнет, да.

«Всё правильно!» – прозвучал молодой голос в голове.

«Ерунда какая!» – резюмировал более взрослый.

«Через месяц, хотя…», – тут он вспомнил, что 20 ему исполнится не 13 декабря, а после наступления Нового года, по дурацкой системе исчисления возраста в Коре.

– Да и год какой-то неправильный… – задумчиво потёр подбородок Джун, – а потом тряхнул головой, пытаясь вытрясти сомнения. Хватит рефлексировать, надо что-то делать, а не фигней заниматься.

Снятых денег еле хватит на один раз хорошо поесть, так что первым делом нужна работа, хоть какая-то, а вторым – жилье.

Воровать или грабить людей что-то не очень хотелось, хотя подспудно мыслишка такая толкнулась, но он задавил её на корню. Ему это претило. Нет, если речь станет о возможности набить пустой желудок, то его неприятие отойдёт в сторону. Сейчас же он попробует обойтись без этого.

Но вот мысли о том, что можно попытаться найти работу прямо сейчас, а также подыскать жилье, запали ему в душу. Возвращаться на берег реки Ханган к местным бездомным в жилища, сделанные из картонных коробок и всякого дерьма ему не захотелось.

Поблизости раздалась музыка, а потом в неё органично вплёлся молодой женский голос, исполняющий песню на корейском языке. Джун повернул голову налево и увидел, что прямо на тротуаре, рядом со зданием, расположились две молоденькие девчушки, может лет по пятнадцать, одетых достаточно просто: жакеты и юбки. Перед ними стоял небольшой переносной динамик, откуда раздавалась музыка. Рядом лежал раскрытый чехол от гитары.

Стоявшая чуть впереди девушка держала в руках микрофон, а вторая держала в руках электрическую гитару, шнур от которой шёл к динамику.

Дуэт, где одна обладала неплохим голосом, а вторая умела играть, только вот лажала на аккордах.

Джун поморщился, его слух царапнул не голос, а именно некачественная игра гитаристки. Хотя что взять с этого ребёнка, гитара которой совсем не по её размеру.

Остановился и с интересом смотрел на исполнительниц, выдавших одну песню, затем вторую и третью. Прохожих вокруг было много, но останавливались и бросали в чехол деньги немногочисленные ценители выступления девушек.

Что-то забрезжило в голове Джуна, когда он смотрел на пальцы девчонки, что перебирала струны. Неожиданно ему захотелось взять гитару в руки и попробовать… Будто-то он сам когда-то держал в руках гитару, перебирал струны и… И больше никакой контретики.

Встряхнул головой, поняв, что занимается совсем не тем. И тут неожиданно в голове появилось воспоминание об одной местности в Сеуле: то ли знал о ней, то ли когда-то бывал там. И назывался этот район – Добонг, располагающийся на северо-востоке Сеула. Самая окраина города с малоэтажной застройкой, расположенной чуть-ли не в сельской местности. Немногочисленные дома не выше двух, трёх этажей. И много одноэтажных домиков, не блистающих размерами и отделкой. Там жил большей частью средний класс, но не из офисных «воротничков», а зарабатывающих в основном в сфере среднего бизнеса.

– Хм-м, а почему бы и нет, – решил он, оглянулся и увидел совсем неподалеку спуск в метро с названием ст. Йонсан.

Изучение карты метро в подземке показало, что линия метро от станции Йонсон до станции Добонг была прямой. И заплатив 1 000 вон, через 50 минут он уже выходил из вагона на нужной станции.

– Ну что ж, приступим, – оглянувшись по сторонам, Джун начал обход: посещая все попадающиеся ему на глаза небольшие магазинчики, кафе и рестораны.

Благо таких точек тут было, наверное, несколько сотен, почти в каждом попавшемся ему глаза доме располагались различные торговые и продуктовые магазинчики. Большей частью преобладали небольшие кафе и ресторанчики.

Из первых двух: продуктовый магазин и небольшое кафе, его сразу прогнали, когда Джун по словам хозяев невежливо к ним обратился на предмет наличия работы. Из третьего он сам вышел, не дожидаясь окончания разговора, когда увидел глаза хозяина продуктового магазина, потребовавшего снять маску, не желавшего разговаривать с неизвестным. Европейские черты лица Джуна по глазам мужчины однозначно не вызвали у того желания взять парня на работу.

И тут на тебе!

Со вздохом Джун открыл дверь и сделал всего пару шагов от входа, как увидел совершенно непонятную сцену, удивившую его своей абсурдностью, а потом раздалось еле слышно:

– Помогите!

**********

Бам! Бам!

Локти согнутых рук врезались в темечки двух здоровенных амбалов, (в чьем людском происхождении Джун сомневался) буквально несущих, сжатую с обеих сторон небольшую фигурку.

Бейсболка на голове, закрытый низ лица, но глаза – выдали в ней представительницу женского пола, а дикий испуг в них и способ её переноски, говорили о том, что она сильно не в восторге от происходящего.

Тум! Тум!

Одновременно с локтями в тела здоровяков со всей дури врезались оба колена в район «солнечных сплетений», с целью нанесения максимального воздействия, с учётом гипертрофированной мускулатуры и массы.

Удары были нанесены с «протыканием» туловищ, с нанесением ударов не в сами тела, а будто бы внутрь них: пробить, сломать, покалечить… Рисковать было нельзя, а выводы о стопроцентной незаконности действий по отношению к девушке были сделаны мгновенно.

Атакованные, получив сдвоенные мощнейшие удары в головы и диафрагмы (непарная мышца-перегородка, разделяющая грудную и брюшную полости, – прим.), мгновенно выпустили из рук женское тело. И плашмя рухнули назад, грохнувшись затылками о тротуар с неприятным звуком.

– Айгу! Аищи! (Чёрт! Чтоб тебя (руг.) – прим.) – тело атаковавшего двух здоровяков, хочешь не хочешь – по инерции, но врезалось в девушку, вскрикнувшую от неожиданности и ощутимого столкновения.

Сила действия равна противодействию: выругавшаяся девушка стала заваливаться назад, грозясь повторить судьбу тащивших её.

– Ап! – небольшое тельце было подхвачено правой рукой за талию, а потом слитным и плавным движением возвращено в вертикальное состояние, с одновременным перемещением за спину спасителя.

Девушка обалдело уставилась в спину, заслонившую её от поверженных здоровяков, а также тех, кто шёл за ними…

– Ты кто? – выкрикнул один из четвёрки мутных товарищей, что следовали за насильно тащившими девушку мутантами, теперь валяющимися на тротуаре.

Большим умом обладать не надо, чтобы понять, что эти четверо имеют прямое отношение к вырубленным Джуном здоровякам.

А ведь для похитителей всё складывалось очень удачно!

**********

За несколько часов до событий

Чанми Юн, внучка президента крупнейшей промышленной Корпорации Юн, входящих в список чеболей, она же – дочка генерального директора этой же компании.

Бывшая несколько лет трейни агентства SM Entertainment; совсем недавно стала айдолом и мембером женской к-пор группы «Genesis» на позиции вижуал (лицо коллектива, – прим.).

Правда по мнению части нетизенов (активный фанат, – прим.) группы «Genesis» – это место она занимала совсем не по праву. И в силу влиятельности своей семьи, и в силу того, что и покрасивее мемберы в группе были.

В силу причин, не зависящих от агентства, в жизни девушки и её группы неожиданно образовался небольшой перерыв. И она решила использовать его для побега от собственной охраны.

Скорее из каких-то детских, хулиганских побуждений.

Нет, она давно мечтала и желала петь, хотела получать восхищение от зрителей – испытывая настоящий кайф от всего этого, но ей просто была нужна небольшая передышка.

Руководителем группы похитителей девушки был человек по имени Пак Канг, из настоящих «ганпхэ» (хулиганы, – прим.), а именно из банды «Хван Сон Сан». Одной из самых крупнейших южнокорейских преступных группировок, занимающей в криминальном мире свою, определённую нишу. Их преступная деятельность была в сфере корейского шоу-бизнеса: «крышевание» киностудий и звукозаписывающих лейблов, а также контрабанда наркотиков и алкоголя.

Конечно, всё это касалось небольших агентств, киностудий и лейблов, а к большим и знаменитым компаниям они не приближались и на километр! Прекрасно зная, что за ними стоят очень большие деньги.

Неделю назад Пак Канга вызвал его хённим (обращение к старшему брату, мужчине или главарю мафии, – прим.) Кан Ён в свой неприметный офис, где передал ему папку с документами и приказал установить слежку за Чанми Юн.

Айдолом к-поп группы «Genesis», сделавшей неожиданный рывок весной! Выступив с двумя новыми песнями, которые «выстрелили», и за каких-то полгода они попали в пятёрку лучших музыкальных групп страны.

Следующий приказ от хённима сильно огорошил Пак Канга, услышавшего, что ему необходимо похитить девушку при первой же возможности. Увезти в укромное и безлюдное место, где удерживать её в течении двух или трёх дней. Ничего с ней не делать в физическом плане, но качественно и серьезно напугать. Так, чтобы девчонка не смогла выступать в ближайшее время, а лучше – вообще порвала с к-поп индустрией.

Зачем и кому это надо, Пак Канг мог только догадываться, но даже не собирался это выяснять. За такие вопросы в их организации можно навсегда потеряться на просторах Коре. Так что и тело никогда не найдут.

Пак Канг внутренне похолодел, но не подал виду, когда услышал этот приказ. Господин натурально загнал его в цуцванг (любой ход ведёт к ухудшению позиции, – прим.).

Не выполнить приказ господина он просто не мог, а если её родственники – чеболи из Корпорации Юн узнают о том, кто похитил девчонку, то конец будет один. И Кан Ён не мог не знать об этом, прекрасно понимая, какие последствия могут быть. И спокойно жертвовал своими людьми в этом случае, что навевало очень нехорошие мысли у его подчинённого.

Пак Канг предполагал, что это связано именно с шоу-бизнесом, нравы в котором несмотря на красочную витрину царили ещё те, хотя мог ошибаться, но выяснять это не собирался. Приказ господина должен быть исполнен в любом случае.

Организованная им слежка спустя пару дней после получения приказа, оказалась не самым простым делом!

Девушку охраняли не обычные охранники от агентства SM Entertainment, обычно нанимаемые из сторонних компаний, а профессиональные телохранители из Службы безопасности Корпорации Юн, десятилетиями работающие на эту семью.

Девчонка передвигалась на кортеже из двух машин: минивэн и машина охраны. С постоянной охраной из четырёх сотрудников безопасности, не считая двух водителей, которые также были соответствующе подготовлены.

Это не афишировалось, но многие знали, что все «безопасники» семьи Юн проходили военную службу в различных спецподразделениях армии Коре. Имели специфическую подготовку и боевой опыт в различных «горячих» точках мира. Это было одним из условий при приёме на работу в качестве телохранителей. И практически поголовно были из семей, которые работали в корпорации десятилетиями.

Господин Кан Ён вошел в положение подчинённого, униженно заявившему ему, что противостоять ему будут профессионалы, а его подчинённые могут тупо набить морду или выбить долги. А вот умело вести слежку, а потом осторожно изъять девушку – это они не умеют.

Пак Кангу было выделено несколько человек, который по словам хённими имели профессиональные навыки слежки за людьми. Умеющими не попадаться на глаза сотрудникам охраны. Так что людям Пак Канга оставалось осуществлять силовую поддержку и сам захват Чанми, когда представится такой случай.

Силы для этого получились внушительными – целых пятнадцать человек, вместе с самим Пак Кангом, осуществляющим общее руководство.

К планируемой операции подошли очень серьезно!

Использовались два микроавтобуса «Hyundai Starex», два легковых «Hyundai Sonata» и один мотоцикл: легковыми автомобилями и двухколесным средством пользовались, как раз, привлечённые специалисты. В микроавтобусах передвигались люди Пак Канга в качестве физической поддержки.

В течение недели осуществлялась слежка за передвигающимся по городу кортеже Чанми Юн, с ожиданием возможности похитить девчонку. Судя по всему, охрана айдола не выявила слежку за объектом их охраны, что внушало определённый оптимизм, но не приближало к основной цели.

Подловить девчонку никак не получалось, из-за того, что она либо находилась в поместье своей семьи, либо в здании SM Entertainment. Лишь изредка посещая торговые центры и ночные клубы вместе со своими подругами.

Попытки похищения в поместье и офисе агентства даже не рассматривались, а изымать айдола на глазах многочисленных свидетелей и десятков видеокамер в ТЦ дураков не было.

Девчонка сама сделала всё, чтобы у похитителей получилось!

Сегодня Чанми Юн приехала со своей охраной в центр Сеула, с целью посетить один из торговых центров «Ломме». Больше трёх часов посещая бутики известных брендов.

Всё это время за ней и телохранителями с достаточно большого расстояния следили три человека Пак Канга с разных точек. Остальные находились в машинах на паркинге торгового центра, ожидая команды.

В непосредственной близости от девчонки и её охраны постоянно находилась женщина по имени Коун Хо. Лет за сорок, с неприметной внешностью и одетая в обычную для её возраста одежду: широкие штаны и кофту. Ловко и непринужденно следила, не вызывая интереса со стороны охранников.

Из-за обрушившейся известности Чанми была вынуждена передвигаться в людных местах в бейсболке, маске и очках, как большинство известных людей в Коре.

Выйдя из очередного магазина известной итальянской компании, она обратилась к старшему из телохранителей, а потом направилась в дальний закуток центра, где на стене висели таблички с обозначением туалетов.

Телохранители, двое из которых тащили кучу пакетов, сопроводили её до туалета, а потом расположились по сторонам от двери, внимательно отслеживая всех входящих и выходящих женщин.

Коун Хо поняла, что девушка собирается в туалет мгновенно. И тут же двинулась за ней и её охранниками. И вошла за Чанми спустя секунд двадцать, спокойно пройдя мимо телохранителей, безразлично глянув на них. Те внимательно посмотрели на неё, а затем стали отслеживать вход в туалет.

С порога Коун успела увидеть, как девчонка закрывает за собой дверь в одной из десяти кабинок. Большое, прямоугольное помещение с кабинками, с противоположной стороны которых висело на стене здоровенное зеркало с шестью рукомойниками под ним. Других женщин на открытом для взгляда пространстве в туалете не было.

Коун Хо шмыгнула в соседнюю кабинку, а потом сильно удивилась, когда по раздавшимся звукам предположила, что девушка переодевается. Затем раздался звук открывающейся задвижки, хлопнула дверь.

Женщина мгновенно встала ногой на унитаз, а потом осторожно высунула голову из-за двери, увидев, что девушка подошла к зеркалу и стала мыть руки. Затем вытерла руки салфетками, стала поправлять совершенно другие очки и маску.

К тому же, когда Чанми вошла в туалет, то на ней были брендовая одежда с логотипами: белая плиссированная юбка, белый пуловер, а сверху бежевая курточка. На голове розовая бейсболка, на лице розовая маска и очки с розовыми стёклами в виде сердечек.

Сейчас же на ней была совершенно другая одежда без названий брендов: синие джинсы, черная футболка и чёрная джинсовая куртка. На голове черная бейсболка и чёрные очки.

Тут из других кабинок вышли две женщины лет за сорок. Тут же продолжившие свой разговор, они подошли к соседним рукомойникам, став мыть руки и поправлять макияж.

Чанми сама поправляла одежду, специально дождавшись, когда женщины закончили со своими манипуляциями и пошли на выход. Тут же пристроилась прямо за ними вплотную.

Телохранители покосились на трёх выходящих женщин из туалета, посчитав их одной группой подружек, даже не поняв, что последней вышла и ускользнула от них Чанми.

Коун Хо метнулась в кабинку, откуда вышла девушка, и с удовлетворением обнаружила пакет с одеждой Чанми, который та бросила в мусорную корзину рядом с унитазом. Мгновенно достала телефон и набрала Пак Канга. Затем выслушала быстрый приказ и бодро покинула туалет, увидев спускающуюся на эскалаторе девушку.

Чанми, всё ожидавшая, что её сейчас опознают и остановят телохранители, обмирая от испуга, спустилась со второго этажа ТЦ на эскалаторе, а потом вышла через крутящиеся двери на улицу. И там поняла, что её план полностью удался, и теперь она на свободе!

Детский, глупый поступок, но ей это захотелось сделать. Хотя бы на какое-то непродолжительное время побыть, как и все. Чтобы за ней не таскалась эта куча охранников, а люди не воспринимали её как что-то недосягаемое.

Через две минуты она остановила и села в такси, назвала конечную точку поездки и задумалась…

Изначально она училась в одной из частных школ для не самых бедных родителей детей, но пять лет назад ей втемяшилось заняться музыкой. И она уговорила родителей, отдать её в Mugunghwa Arts School (MAS). Вот захотелось ей заняться вокалом. Можно было пойти в School of Performing Arts Seoul (SOPA) – но ей не нравилось, что её заканчивали те, кто впоследствии стали знаменитыми айдолами. Из-за этого вокруг этой школы постоянно крутились разные неприятные личности: сумасшедшие нитизены, разные фрики, журналисты из желтых изданий и тому подобная публика.

Окончив её, она попала в качестве трейни в агентство SM Entertainment, вкалывая, как и все остальные молодые девчонки и мальчишки. Многочасовые занятия вокалом, хореографией и другими дисциплинами, что давали им преподаватели. Постоянные диеты и всё, что с этим связано. Больше трёх лет руководство агентства никак не могло определиться куда её пристроить.

Её возраст стал выходить за рамки возраста трейни. Она сильно боялась, что так ею и останется. Любой-другой давно бы показали на дверь, но её держали из-за отца и деда. Но всё равно, она понимала, что рано или поздно её попросят.

Чанми сильно повезло восемь месяцев назад. Тогда руководством агентства было принято решение о создании новой женской к-пор группы «Genesis», где она заняла место вокалистки и вижуала.

Помимо неё в группу вошли: Айрин (1991 года рождения) – лидер группы, главный рэпер, ведущий танцор, сабвокалистка, вижуал; Сыльги (1994 года рождения) – главный танцор и ведущая вокалиста; Вэнди (1994 года рождения)– главная вокалистка и Йери (1999 года рождения) – ведущий рэпер, саб-вокалиста, макнэ.

Все девушки прошли длинный путь в качестве трейни: кто-то пришёл в SM Entertainment в 2007 году, кто-то в 2008 году, в этом плане Чанми начала достаточно поздно, только в конце 2011 года.

Руководство решило создать новую группу и отдать ей две новых песни, хотя изначально планировалось отдать одну песню группе «Girls Generation» под названием "Catch Me If You Can", а вторую песню группе "Here" – «The Grace»

Однако, ещё в середине 2010 «Girls' Generation» подписали трёхсторонний контракт с Nayutawave Records, подразделением Universal Music Nippon и SM Entertainment. И до 2015 год группа в основном выступала на территории Ниппона. С очень хорошими показателями.

Это вызывало достаточно резкие высказывания со стороны нитизенов и чиновников государство Коре. С обвинениями в не патриотизме, наплевательском отношении к своей собственной стране, её гражданам и т.д.

Но по всей видимости, деньги, зарабатываемые группой в Ниппоне, были достаточно большими, чтобы кроме бурчания со стороны бюрократов ничего серьёзного со стороны государства не последовало.

В конце концов, собственники агентства решили, что «Girls' Generation» обойдётся без новой песни, а её отдадут только что сформированной женской группе.

С группой «The Grace» возникли другие проблемы!

В 2008 группа из четырёх человек превратилась в трио: Лина, Дана и Сандей. Группу покинула Стефани, главный танцор, вокалист и макне. С этого момента, у фанатов возникло такое ощущение, что агентство потеряло интерес к девушкам. Никаких новых песен у них не было, они продолжали выступать с произведениями, которые были записаны в 2005-2006 годах.

Чем руководствовалось руководство агентства никто не знал, но точно было известно, что спор по поводу передачи второй песни «The Grace» или «Genesis» был жарким и долгим. Всё закончилось единоличным решением генерального директора Ли Су Мана – отдать песню группе «Genesis».

На песню "Catch Me If You Can" был снят клип стоимостью почти в один миллиард вон!

Огромная сумма для клипа, только начавшей раскручиваться группе, впервые выходящей на рынок шоу-бизнеса.

Ли Су Ман был приятно удивлен, когда на него лично вышел президент Компаний Юн, господин Пак Хо, с приятным предложением – оплатить большую часть съемок клипа.

Чанми слишком была воодушевлена, рассказывая, как она будет сниматься и как она будет петь в нём. Высказывая любящему слушать её деду свои опасения по поводу денежных средств на клип. И желания Ли Су Мана тратить большие деньги на качественное произведение.

Господин Пак Хо не имел желания видеть свою внучку разочарованной. И не ставя её в известность, обратился с приятным предложением к владельцу SM Entertainment. Не особо рассчитывая на успех внучки, но желая ей всего наилучшего.

К его удивлению, вложенные деньги были потрачены не зря!

Выпущенный клип и сингл на музыкальных площадках Коре быстро стал набирать обороты и к этому времени достиг девятнадцатой позиции в цифровом чарте Gaon и восьмой – в сингловом чарте Oricon. Показав хорошие показатели для новичков.

На второй сингл "Here" собственник агентства клип решил не выпускать, боясь спугнуть удачу. И в чём-то был прав, т.к. эта песня был менее удачной, чем первая, но всё равно была принята неплохо зрительской аудиторией, принеся хорошие деньги для агентства.

И всего за несколько месяцев группа «Genesis» ворвалась в список самых знаменитых и популярных групп в 2015 году, потеснив с пьедестала к-пор группы, которые начали выступать гораздо раньше них.

Чанми была готова пахать. Реально пахать, чтобы достигнуть своей мечты. И делала для этого всё. Но оказалась совсем неготовой к обрушившейся на неё реальности – сумасшедшей популярности со стороны фанатов. Первое время она купалась в лучах славы, а потом её стало это сильно напрягать. Да ещё постоянные рекламные контракты, выступления два-три раза в неделю на различных концертных площадках. Она была не физически, а морально – вымотана и выжата.

Она и раньше почти никогда одна не передвигалась вне стен поместья семьи Юн, но последнее время количество телохранителей удвоилось из-за появления нескольких сасэнов (неадекватные фанаты, – прим.). Поднятый ею вопрос о покупке квартиры в Сеуле находился в подвешенном состоянии, с момента, когда она стала выступать в своей группе. Но был полностью снят с повестки дня дедом, когда появились неадекватные лица, начавшие угрожать и преследовать её. Она практически перестала появляться на улицах Сеула, в основном проводя время в агентстве или в поместье, что не вызывало у неё радости.

В поместье было где спрятаться от людей, но и там ей всё надоело, из-за постоянного пригляда вездесущей прислуги и системы видеонаблюдения.

Садясь в такси, она поняла, что хочет побродить по малонаселённым районам, посмотреть на горы Добонсон и Пукхансан. Потому решила съездить в район Добонг, насладиться вкусом местной еды в ресторанчиках, побыть одной, без постоянного пригляда со стороны охраны.

Глава 3

Доехав до пункта назначения и высадившись из такси, девушка недолго раздумывала, направившись в центр района Добонг. С удовольствием прогуливаясь по узким и аутентичным улочкам этого района. Наслаждаясь относительной тишиной и многочисленными, забавными и интересным на её взгляд, точками общественного питания. Совершенно не замечая следовавших за ней в отдалении машин и мотоциклиста.

Как только сведения о переодевшейся девушке были получены, мотоциклист, выкрутив ручка газа до упора, успел выскочить из подземного паркинга к выходу из ТЦ. И видел, как девушка садилась в такси, так что спокойно догнал машину, а на первом же светофоре, когда загорелся «красный» свет, сообщил сообщникам номер такси и направление движения машины.

Через десять минут остальные автомобили преследователей догнали такси и пристроились за несколько машин от него. Постоянно проверяясь и отслеживая весь транспорт, что двигался в одном потоке или поблизости от такси. Опасаясь внезапного появления телохранителей девчонки. Однако, те так и не объявились.

Наконец такси остановилось на небольшой улочке в районе Добонг, а девушка вылезла из машины и неспешной походкой направилась вглубь района, глазея по сторонам.

Спустя несколько минут – всего несколько человек на улице и практическое отсутствие камер на зданиях подвигло Пак Канга захватить девчонку, пока всё к этому располагает!

Один из минивэнов припарковался рядом с тротуаром позади идущей Чанми, а второй остановился впереди неё по ходу движения метрах в десяти. Легковые автомобили припарковались на ближайших перекрестках, намереваясь блокировать улицы, если понадобится. Мотоциклист находился метрах в тридцати, осматривая местность вокруг, отслеживая особо любопытных свидетелей.

Из минивэна, что встал по ходу движения девушки, неспешно вышли несколько человек и пошли ей навстречу, делано игнорируя девушку.

делано не обращая внимания на двигающуюся к ним навстречу девушку. Готовясь прихватить её, как только она окажется как можно ближе к ним.

Похитителям повезло в который раз за сегодня!

Официант одного из ближайших кафе не удержал в руках поднос с грязной посудой, грохнувшийся наземь, под звуки разбившихся стаканов и тарелок. Из-за чего Чанми, как и присутствующие люди, развернулись в сторону громкого звука.

Резкий, неприятный треск и мышцы девушки резко свело судорогой!

– А-а-хр, – вырвался у девушки полу вздох, полу стон.

Враз переставшие подчиняться губы не могли произнести ни одного слова, из-за мощнейшего удара током электрошокера, контакты которого выдали мощнейшую электрическую дугу, продавив, пробив одежду в районе поясницы. Практически полностью парализовав мышцы во всём теле…

И тут же, безвольное тело было подхвачено под руки, приподнято вверх с отрывом ног от поверхности, а сама девушка оказалась зажата с двух сторон массивными тушами двух здоровяков. Споро потащивших Чанми в сторону стоявшего неподалёку микроавтобуса с открытой боковой дверью.

Из-за резкого рывка у Чанми свалились её чёрные очки на тротуар, тут же раздавленные ножищей одного из похитителей – брызнуло стекло…

Напрягшиеся и парализованные мышцы не давали возможности пошевелиться, да и жесткие пальцы несущих её впивались в её плоть, будто стальными стержнями.

– Будешь дёргаться, я тебе лицо ножиком порежу, – прошипел один из несущих её, пытаясь подавить волю своей жертвы.

Девушку споро несли к микроавтобусу, до которого оставалось всего несколько метров, когда открылась дверь магазинчика метрах в трёх от живописной группы «несунов», и оттуда вышел человек среднего роста, в накинутом капюшоне, очках и чёрной маске.

Оказавшись прямо на пути похитителей, не собиравшихся останавливаться ни на секунду, посчитавших, что неизвестный отскочит в сторону, испугавшись их внешнего вида.

– Помогите! – онемевшими губами, девушка кое-как смогла вымолвить это слово, больше похожее на еле слышимый писк.

Неожиданно для всех тело парня мгновенно взвилось вверх и вперёд, навстречу похитителям и девушке, чтобы спустя мгновение обрушится сверху на них.

Чанми от испуга закрыла глаза, а потом ощутила удар чужого тела и… сжимавшие её руки пальцы пропали. Выругавшись, она стала падать назад, как её резко ухватили за руку и плавно переместили. В результате чего она оказалась за спиной неожиданного спасителя.

Пак Канг замер в замешательстве: торжество в душе, что всё так отлично получилось. И тут миг… и двое его подручных просто рухнули на грязный тротуар, а девчонка оказалась за спиной какого-то внезапно появившегося мужика:

– Ты кто? – не удержался Пак Канг от дурацкого вопроса.

– Они меня похитили, – раздался писк из-за спины Джуна. – Беги, дурак! Они же тебя покалечат.

Не рассчитывала она на помощь парня. Её просьба о помощи была спонтанной и даже неожиданно для неё самой же. И она никак не ожидала, что парень так радикально отреагирует на мольбу. Посчитав, что он лишь сообщит в полицию, но не так… И несмотря на дикий ужас, она не хотела, чтобы парня покалечили.

Повезло, что одеревеневшие мышцы тела после удара током стали приходить в норму, и она, хотя неуверенно, но более-менее утвердилась на своих подкашивающихся ногах.

– Сомневаюсь, что у них это получиться, – совершенно спокойно заявил парень, не поворачивая к ней головы. Уверенности в его голосе было за двоих, а может и ещё больше. И голос, голос молодого парня, она это сразу поняла.

– Шибаль! – выпалила она. – Ты псих? – позади него будто змея зашипела.

– Убирайся! Иначе тебе все кости переломаем, – всё стало очень плохо и Пак Канг попытался понять, что происходит, одновременно пытаясь запугать неожиданного спасителя. – Будешь с переломами в больнице несколько месяцев валяться, – с угрозой заявил он, замерев на месте.

– Одни ортопеды вокруг, – непонятно ответил ему парень, но уходить точно не собирался, а внимательно смотрел на стоящих перед ним.

– Шибаль! Сломайте ему ноги, – рявкнул Пак Канг своим трём подчинённым, понимая, что теряет время.

Любой житель в этом районе ввязываться в происходящее не будет, и не факт, что в полицию сообщит, но вся проблема была в личности девушки. В её популярности, что привлекала внимание, так что действовать надо было немедленно!

Трое подручных Пака рванули вперёд, видя перед собой обычного парня, посчитав, что ему просто повезло, вырубить их коллег, выступающих в качестве их основной силовой поддержки.

«Твою…» – на мгновение Джуну показалось, что трое, бросившихся на него, будто размазались в воздухе.

Понятия не имел откуда, но он посчитал, что эти трое для него совсем не противники. Почему и откуда у него была такая уверенность… Тайна великая для него.

В голове будто что-то щелкнуло: небольшая резь в глазах, помутнение сознание и размазавшиеся в воздухе фигуры стали двигаться в обычном скоростном режиме.

– Бой! – его тело взвилось в воздух, навстречу агрессорам.

– Холь!

Чанми с восьми лет занималась тхэквондо, имела 4 дан, являлась полноправным «сабони» (инструктор в тхэквондо, – прим.), имела полное право преподавать самостоятельно. Но не занималась этим, тренируясь лично для себя, без желания построить спортивную карьеру. Всё для общего здоровья, растяжки и координации тела.

Бабушка и мама были недовольны, но даже ни слова не сказали, когда дедушка, выслушав свою любимицу, разрешил ей заниматься тхэквондо. Ей это очень сильно помогало при занятиях хореографией и отработкой танцевальных движений – из-за хорошей выносливости и растяжки. И она могла по достоинству оценить исполнение того или иного приёма из боевых искусств.

Никогда так близко и в «живую» она не видела пальчаги сет-бон дари – комбинации из трёх ударов ногами или Combo Kicks у англоговорящих.

Показательные выступления и тренировки – это совершенно не показатель. Без противодействия противника, реального противостояния, всё выглядит красиво и эффектно. В настоящей, а не постановочной схватке, подобные связки могут выполнять единичные бойцы. Имеющие за плечами более десяти лет фанатичных занятий и сотни реальных схваток против противостоящего противника.

Её неожиданный защитник молодой парень, а похитители выглядят внушительно и точно не простые люди. И сейчас парня сломают и покалечат.

У неё совершенно вылетело из головы, что этот обычный парень, только что вывел из строя двух здоровенных мужиков за несколько секунд…

Пак Канг оторопело смотрел, как неизвестный с места выпрыгнул верх метра на два и вперёд – метра на четыре, нанеся одновременный двойной удар в шпагате в головы первым двум несущимся на него. И ещё находясь в воздухе, резкий боковой удар правой ногой в голову третьего. А затем мягко приземлился на тротуар.

Все трое подчинённых Пак Канга попадали, выведенные из строя меткими и сильнейшими ударами, присоединившись к двум своим коллегам, начавших ворочаться на асфальте.

– Чёрт! – только в самый последний момент, Джун понял, третьей и последней на него бежит женщина: она была в брючном костюме, с короткой стрижкой и рванула вперёд, не отставая от двух первых мужиков. – Баба! – вырвалось у него.

Хорошо вовремя сориентировался: сдержал удар, иначе минимум сотрясение мозга у «потерпевшего», а бить женщин он не любил. Нет, абсолютно неприкасаемыми их не считал, но ударить женщину мог лишь в исключительных случаях.

«Женщин бить нельзя!» – промелькнула на заднем плане.

«Вступила в схватку – будь готова к отпору», – прозвучало противоположное мнение.

Вырвавшиеся у парня слова никто из присутствующих: похитители и их жертва – не поняли, так как они были произнесены на неизвестном для них языке.

Пак Канг мгновенно сделал вывод, что парень совсем не тот, как он изначально подумал, а для его нейтрализации потребуется совершенно другие методы и словами его точно не напугать.

– Щёнок! – щелкнули вылетевшие сегменты телескопической дубинки. Нажатие на небольшую кнопку в рукояти: от середины стержня до металлического шарика на конце стали проскакивать электрические разряды.

Пак Канг никак не ожидал, что невзрачный на вид обычный парень за несколько секунд выведет из строя его людей. Поняв, что с ним всё очень непросто. И решил использовать свой последний и весомый аргумент. Решив работать на полное поражение своего внезапного противника.

– Шибаль! – вскрикнула Чанми, увидев в руках последнего, оставшегося на ногах похитителя, непростую телескопическую дубинку. – Беги, придурок, – которые раз она просила бежать этот идиота.

Она сама бы с удовольствием побежала, но прекрасно чувствовал, что пораженные током мышцы не дадут ей убежать. Её догонят в мгновение ока.

Только вот её невольный защитник никуда не побежал, а резко сместился вперёд к мужику с дубинкой, прямо ему навстречу!

Дзум!

Искрящийся от тока шарик, звучно ударился о предплечье согнутой в локте руке парня. Издав совершенно несоответствующий реальности звук: промяв кожу и плоть металл ударился обо что-то гораздо более твёрдое, чем человеческая кость.

– Холь! – не удержалась Чанми, увидев, как парень, спокойно приняв удар и никак не отреагировав на пульсирующий электрический ток, мгновенно ответил – ударом локтя правой в голову, а потом обхватил той же рукой за корпус ошеломлённого похитителя и провёл классический бросок через бедро, со всей дури приложив спиной того об тротуар.

Пак от сильнейшего удара в голову, а потом ещё и об земную твердь, не имея возможности вздохнуть, потерялся во времени и пространстве, не осознавая на каком свете он сейчас находится.

– Вот не надо всякую гадость в руки брать, – раздался недовольный молодой голос. – Теперь точно, тебе только к ортопеду.

– А-а-а! – заорал Пак Канг, толком ничего не соображавший, но не удержавшийся от дикой боли в правой руке.

Снизу в локоть был нанесён сильнейший удар. И всё еще удерживаемая дубинка, выскользнула из пальцев правой руки, звякнув об асфальт.

Мгновенная оценка поля боя!

Выбитые суставы не дадут возможности активно действовать, так что любитель дубинок сейчас лежит и поскуливает. Остальные избитые ещё не в состоянии нормально двигаться: двое первых избитых пытаются подняться с четверенек; женщина утвердилась на ногах, но её шатает из стороны в сторону. Получившие почти одновременной с нею в головы двое мужиков, находятся без сознания.

Джун не был уверен, что это последние похитители, так что девчонку надо немедленно удаляться отсюда, а не устраивать здесь гладиаторские бои.

Ухватил девчонку за руку, дернул её и ходу.

Взревел двигатель мотоцикла!

Находящийся неподалёку мотоциклист, не участвующий в захвате, а выступающий в качестве подстраховки, пришёл в себя первым.

Одним движением развернул свой аппарат на месте и бросил его на бегущую по тротуару парочку. Рывком поднял переднее колесо мотоцикла, поставив его на дыбы и попытался снести, остановить бегущих вдоль дома парня и девушку.

– Ай! – правая рука Джуна мгновенно отпустила запястье девушки, а затем толчок ладонью в плечо Чанми, которая отлетела с пути несущегося на них мотоцикла.

– Циркач, мать твою, – отскочивший в левую сторону, Джун избежал столкновения с колесом, а потом развернулся на 360 градусов и нанес в затылочную часть шлема мотоциклиста удар пяткой правой ноги.

С треском шлем лопнул, не выдержав мощнейшего удара, а мотоциклиста бросило вперёд и вместе с его «конём» с грохотом впечатало в стену дома.

– Трюк зачётный, клоун, – Джун сплюнул на асфальт, злобно зыркнув на поломанного мотоциклиста и его агрегат, а затем быстро порскнул к Чанми.

– Ай! – её опять схватили за руку и дёрнули.

Цепко держа её за руку, Джун потащил её в ближайший переулок, стремясь скрыться с места внезапной битвы.

– Шибаль! Ты что себе позволяешь?! – обалдевшая от всего происходящего, Чанми решила показать характер совсем не вовремя. – Остановись немедленно, как ты смеешь?!

– Молчи, дура, бежим! –раздался достаточно молодой голос. – Или хочешь, чтобы тебя всё-таки похитили? – голова парня кивнула вбок и назад.

Чанми, не желающая, чтобы её куда-то тащили, упёрлась ногами в тротуар, но потом испуганно глянула назад, и поняла, что недовольство-недовольством, но нужно срочно бежать. И рванула за парнем, не отпускающего её руку. Успев охватит взглядом сцену позади них.

Избитые похитители, пошатываясь и помогая друг другу, начали со стонами подниматься с асфальта, а из микроавтобуса, в который её чуть не запихнули, выскочили ещё два человека. Из стоящих в разных местах двух легковых автомобилей выскочили ещё несколько человек, бросившись к избитым подельникам, но этого девушка уже не видел, утащенная парнем в боковой переулок.

Оставшиеся во время похищения девчонки в транспортных средствах подручные Пак Канга, среагировали слишком поздно, на резко изменившуюся обстановку.

Никто не мог предполагать, что ниоткуда вывалится боец экстракласса, ничего из себя не представляющий по внешнему виду, но выведший шесть человек из строя за несколько секунд.

Не участвующие в бойне стали помогать избитым, поднимая с асфальта бессознательные тела, а также утаскивая кое-как стоящих на ногах по микроавтобусам, быстро загружая их внутрь транспортных средств.

Стонущего от боли Пак Канга загрузили первым, а тот убедившись, что последним затащили находящегося без сознания мотоциклиста, дал приказ о немедленной эвакуации. Взвизгнув покрышками, все машины неудачных похитителей быстро покинули место неудачного похищения.

Народу на улице было немного для этого времени, но хватило, чтобы в ближайший полицейский участок поступило несколько звонков. Позвонивших напугало количество похитителей и используемый ими транспорт, а также скоротечность схватки. И неизвестно, что сильнее.

Начальник местного полицейского участка, получивший от принявшего звонки подчинённого сообщение о количестве нападавших, отправил своих сотрудников с ощутимой задержкой. Подозревая, что дело связано с серьезной бандой или компанией, решающих какие-то свои тёмные делишки. Он не хотел, чтобы его подчинённые столкнулись с вооруженными людьми. Использование оружия, а, не дай бог, ранение полицейского каралось наказанием вплоть до пожизненного заключения. Только никто из полицейских не желал радоваться этому, находясь в больнице или морге.

Прибывшие полицейские смогли получить только троих свидетелей, остальные, кто видел провалившееся похищение, не собирались выступать в этом качестве.

Только не совсем добровольные помощники ничем толком помочь не смогли. Слишком быстро всё произошло. Приметы нападавших были слишком расплывчаты, номеров машин и мотоцикла никто не запомнил. Была одна запись с телефона свидетельницы, снявшая регистрационный номер одного из микроавтобусов, но из-за дрожания рук испуганной женщины цифры на номере были смазаны так, что ничего невозможно было понять. Пришлось полицейским обходить дома, на стенах которых были замечены видеокамеры.

– Шибаль! – ворчал один из патрульных, следуя со своим напарником в очередной магазин. – Сколько раз говорил, что нужно больше камер и лучшего качества. Так ведь нет!

– Опять ты за своё, – вздохнул его напарник, постоянно выслушивающий это брюзжание. – Скажи спасибо, что хоть такие есть.

– А толку! – повернул голову тот. – Их мало, да ещё с низким разрешением. Ничего нормально на них не рассмотришь.

Камеры активно размещались в центральных районах Сеула в каких-то сумасшедших объемах, но вот в отдалённые районы эти нововведения доходили в последнюю очередь. Из-за чего полицейские окраин люто завидовали коллегам из центра, которые с помощью камер «на раз» раскрывали преступления в своих районах.

**********

Несколько минут Чанми, находясь под впечатлением из-за произошедшего, неслась за парнем по району, безмолвно подчиняясь ему. Поворачивая то в одном, то в другую сторону, когда тот дёргал её за руку. Затем выскочили на оживлённую улицу, расположенную в северо-восточной части Добонга.

– Да отпусти, ты, меня! – Чанми наконец решила показать характер, решив прекратить это насилие со стороны наглеца, пытаясь выдернуть свою руку из его пальцев. Попыталась упереться, остановиться. Не удалось…

У неё вообще-то, парень есть. Потенциальный жених, выбранный бабушкой и матерью, одобренный дедом и отцом. Два раза они с ним встречались, правда последнее свидание оказалось не очень приятным, из-за мировоззрения и умозаключений её жениха. Откровенно высказавшегося о месте женщины, в качестве его жены. И она уверена, что её мужем он точно не станет. Но это дело другое… Этот наглец не имеет право таскать её за руку, она не его девушка и вообще. Всё это – возмутительно!

– Да не очень-то и хотелось, – парень отпустил руку кипевшей от злости Чанми.

– За такую наглость, тебе, надо ноги переломать и утопить в руке Ханган, – она хотела оставить за собой последнее слово.

– Ты очень страшная!

– Что? – ей узкие, азиатские глаза так расширились, что она стала напоминать обычную европейку.

**********

Центр Сеула

Бам!

Хлесткий удар ладонью по лицу снёс на бетонный пол подземного паркинга торгового центра «Lomme» мужчину в чёрном костюме, только что доложившего своему руководителю об эпическом провале по охране особо ценной персоны.

Всё происходило рядом с выходом к лифтовым шахтам, ведущим в торговый центр, где находилось больше десятка мужчин в чёрных костюмах, окруживших внезапное место выражения неудовольствия своего начальника к подчинённому. Рядом с ними стояло несколько недешёвых легковых автомобилей и два микроавтобуса, повышенной вместительности.

Проходящая мимо парочка молодых людей быстро-быстро ускорилась, не испытывая желания быть свидетелями происходящего. Слишком угрожающе выглядели люди и то, что сейчас они увидели. От такого обычным людям надо держаться подальше.

Начальник службы безопасности Корпорации (официально) и семьи Юн (неофициально) – Ан Ким был вне себя от бешенства, прекрасно понимая, что последует за побегом Чанми, в чём полностью виноваты его люди, упустившие «Принцессу», как за глаза называли девчонку работники Корпорации Юн.

Её дед – патриарх семьи и её отец знали о её прозвище. И долго смеялись, когда случайно узнали об этом. Одобрили, после чего за Чанми де-юре закрепился этот псевдоним во внутренних документах службы безопасности.

Потеря телохранителями Чанми просто немыслима!

И Ан Ким не сдержался, ударив со всей своей злостью по лицу непосредственного руководителя телохранителей девушки.

– Моли богов или демонов, Чимин Чой, чтобы тебя не приказали удавить, вместе с твоей семьей, – прошипел Ан Ким. – Как именно она от вас сбежала? – его яростный взгляд был направлен на поднимающегося с пола мужчину, непроизвольно дотронувшегося до стремительно краснеющей щеки.

– Она зашла в туалет, переоделась там, а потом вышла незамеченной, – ответивший склонился в кхынчоле (самый низкий поклон, – прим.), прекрасно понимая, что для него такой провал может кончиться очень и очень плохо.

Был немедленно введён код «Ппальган» (Красный, – прим.) – угроза жизни и здоровью одному из членов семьи Юн. Прошедший через радио эфир, смс-сообщениями и телефонными звонками всем заинтересованным и ответственным лицам.

Занимающийся своими делами в кабинете офисного здания на пятьдесят этажей в центре Сеула, принадлежащего «Корпорации Юн», начальник службы безопасности Ан Ким вылетел из своего кабинета. Чуть не снеся свою секретаршу, нёсшую ему заказанный кофе. И спустя восемь минут, целый кортеж машин службы безопасности нёсся по улицам Сеула в сторону торгового центра.

Чимин Чой – руководителей группы телохранителей Чанми объявил тревогу сразу, как только до телохранителей дошло, что Принцесса выходить из туалета не собирается. Проходящая мимо уборщица торгового центра, получив солидную сумму и телефон с фотографиями Чанми, проверила туалет. И сильно огорчила телохранителей тем, что девушки в туалете нет.

– Бён Хён? – спросил господин Ан, прожигая взглядом проштрафившегося подчинённого, не поворачивая своей головы.

– Данные госпожи Чанми Юн и её изображение переданы в полицию. Её уже ищут по централизованной сети городских видеокамер, – ответил ему Бён Хён, главный специалист, отвечающий за всё техническое обеспечение в службе безопасности, стоявший рядом с разъярённым господином. – Будем надеяться, но сами знаете…

Контакты с подкупленными полицейскими чинами, контролирующих центральную систему видеонаблюдения за Сеулом, были давно налажены. И в случае необходимости СБ корпорации Юн предоставлялись временные коды доступа к этой системе. Постоянные давать отказывались, отговариваясь тем, что это может быть выявлено при плановой проверке, а быть уволенным со службы без пенсии и возможности устроиться на хорошую работу никто не хотел.

Коррумпированных полицейских, уволенных за незаконную деятельность, брали на работу очень неохотно. А лишение пенсии и льгот ввергала уволенного и его семью в бедственное финансовое положение.

Вообще, доступ к городским камерам возможен только с разрешения всего нескольких человек из городского полицейского управления, прокуратуры и по письменному решению суда.

Частным лицам доступ категорически запрещён. Несанкционированное проникновение в систему городского видеонаблюдения карается тремя годами тюрьмы, но большие деньги творят и не такие чудеса.

Управляющий торговым центром пошел навстречу, когда находящийся в одновременном состоянии ярости и испуга начальник охраны Чанми практически ворвался к нему в кабинет с требованием предоставить доступ к камерам торгового центра. Напирая на то, что на территории «Lomme» похищен один из членов семьи Юн.

Так-то, торговый центр принадлежал одной из крупнейших корпораций Коре, по финансовым возможностям превосходящей Корпорацию Юн в несколько раз. И сам управляющий, приходился дальним родственником хозяевам торгового центра. Ну так кого ещё ставить на такое место? Поэтому мог легко развернуть наглеца, вломившегося в его кабинет.

Только вот информация в СМИ о похищении девушки в их ТЦ могла сильно ударить по репутации. И управляющему могли не простить подобного происшествия на территории центра. Невзирая на его родство!

И спустя пять минут начальник охраны Чанми смотрел на многочисленные мониторы в специализированном помещении центра охраны торгового центра.

Путь Чанми от туалета до дверей ТЦ отследили, её посадку в такси – тоже. Но не смогли увидеть регистрационный номер машины, так что оставалось только надеяться на видеозаписи городской системы видеонаблюдения.

– Сонбеним (уважительное обращение подчинённого к вышестоящему, – прим.), – обратился к начальнику Бён Хён, получив электронное сообщение с одного электронного почтового ящика, принадлежавшего сотруднику полиции. – Такси установили, пассажирка высадилась в районе Добонг и…

– …Немедленно, выезжаем! – начальник СБ быстро среагировал, перебив подчинённого.

Телохранители Чанми и прибывшее подкрепление с начальником СБ быстро запрыгнули в автомобили. И спустя минуту из подземного паркинга выскочил целый кортеж из четырёх Hyundai «Генезис 80» и двух микроавтобусов.

Временной лаг, с момента побега Чанми до того, как отследили машину такси, составлял где-то сорок минут, так что была большая вероятность, что за это время с девушкой ничего серьезного не случится.

– Сонбэним! – ожил на переднем сиденье Бён, спустя двадцать минут поездки. – Только что поступила информация, что в районе Добонг попытались похитить какую-то молодую девушку. Описания внешности нет, но что-то мне подсказывает…

– Быстрее! – приказал Ан водителю и тот увеличил скорость. – Что ещё известно? – обратился к техническому специалисту.

– Нападавшие были нейтрализованы неизвестным, а потом девушка скрылась вместе с ним же, – не очень уверенно сказал Бён.

– Шибаль! – не удержался Ан. – Что за неизвестный? Кто он? – но ответов пока не было.

Пятнадцать минут движения в сторону района Добонг и тут:

– Есть «засветка», – вскричал Бён Хён, – Чанми только что идентифицировали по камере городского наблюдения, рядом с одним из кафе. Это в десяти минутах пешком от того места, где попытались похитить девушку. Наш информатор, несмотря на маску на её лице, опознал её.

– Дави на газ! – выкрикнула Ан водителю и кортеж, ещё больше ускорился, нарушая все правила дорожного движения. С этим они потом разберутся, а сейчас надо было немедленно добраться до Принцессы…

**********

Район Добонг

– Ну ты же ноги хочешь переломать, – совершенно спокойно заявил этот нахал. – Я тебя боюсь. Ты страшная! – в глазах было что угодно, но точно не страх.

– Ах, ты!.. – она пыталась подобрать слова, но что-то не очень получалось.

– Ладно, – Джун помог ей сбежать, а она не похожа на совсем маленькую девочку, которая не сможет самостоятельно добраться до дома. – Пойду я, – заявил он.

Девушка удивлённо посмотрела на парня, который действительно стал поворачиваться, чтобы уйти.

– Аищи! Ты почему так себя ведёшь? – возмутилась Чанми, привыкшая, позабыв из-за произошедшего, что у неё на лице осталась маска. – Ты что, не знаешь, кто я?! – она на несколько секунд опустила маску с лица.

– Дакота Джексон (главная роль в фильме «Пятьдесят оттенков серого, – прим.) неужели это ты?

– Что? – она даже не сразу поняла, что он имеет в виду.

Следование в русле политики Великобритании, а в особенности в продвижении их идеологии в изготовленных англичанами фильмах или любых развлекательных произведениях, со стороны официальных властей Коре было огромным.

Этот фильм прошёл в кинотеатрах Коре. Только вот после двух дней просмотров фильм полностью провалился в прокате. На третий день кинотеатры посетили единицы зрителей. И фильм тихонечко убрали из кинотеатров, сделав вид, что ничего не было.

Официальные СМИ молчали, в инфосети была практически тишина, но вот офисах, ресторанах, кафе и других заведения, в особенности на хвесиках (корпоративные ужины – пьянки, – прим.) этот фильм просто разносили в пух и прах.

Концепция БДСМ в фильме никак не укладывалась в голове обычных корейцев. Подобные сюжеты были абсолютно непонятны для местного населения. Конечно, отдельные любители подобного в стране имелись, но их можно было не то что пальцам пересчитать. Их наличие практически равнялось нулю!

В закрытых чатах мессенджеров, в местных соцсетях, хвесиках и общениях в семейных кругах, местное население категорически высказалось против этого фильма.

Посчитав этот фильм неприемлемым к просмотру и чуждым культуре Коре. В общем, откровенная дрянь и «порнуха»!

«Дакота Джексон – натуральная порно актриса и шлюха!» – никто никаких официальных исселодований не проводил, с учётом негласной политики, но общественное мнение Коре было однозначным.

– Да я, тебе, ноги переломаю и…

– …Мне становится всё страшнее, – ехидный взгляд в её сторону.

– Да ты… – она опять не знала, что сказать, наливаясь злостью от того, что он просто издевается над ней.

– Поход к хирургу мной сегодня незапланирован,– сказал Джун. – Так что покидаю вас, мадам, – добавил он.

– А-а… – почему-то Чанми не захотела вот так просто отпускать своего спасителя. – Может кофе, сонбе? – ей пришлось переступить через себя.

– А давай! – он замер и неожиданно согласился.

Чанми бросила взгляд вокруг, обнаружив небольшой кафе поблизости. Прежде чем направится к нему, она достала из внутреннего кармана запасные очки. Она как знала, что могут понадобиться. И быстро нацепила их на лицо. Не обратив внимание, что в этот момент она стояла лицом к уличной камере.

Девушка молча подошла к столику, стоявшему прямо на тротуаре, поблизости от входа в заведение, и присела на стул, внимательно вглядываясь в парня, что сел на стоящий напротив стул.

– А мы похожи! – рассмеялся парень, поняв, что оба они забавно выглядят с масками одинакового цвета, а также в джинсах: правда он в чёрных, а она – синих. Его «худи» и её джинсовая куртка одного цвета. – - Прям парень и его девушка!

– Ты что несёшь? – возмутилась она такому сравнению. – Какая я тебе деву… Холь! – он снял свои очки, показав ей свои глаза.

Синие, именно темно-синие, а не голубые глаза у парня, будто затягивающие в свою глубину, если в них всматриваться пристальнее. Да, голубые глаза у жителей Коре всего у 1%, так что не сказать, что их совсем нет, но вот синие… Такого Чанми ранее сама не видела, даже несмотря на то, что она вращалась в кругу достаточно красивых людей. Которые использовали линзы разного цвета, в основном – голубого. А здесь тёмно-синие зрачки…

– У тебя линзы? – кроме глаз и верхней части лица, толком ничего не было видно, но ей почему-то казалось, что у парня должно быть красивое лицо, но это не точно.

– Больная что ли, – грубо ответили ей. – Линзы и очки?

– Ты грубиян! – ополчилась она него. – Почему так ко мне обращаешься? Кто ты такой, чтобы так говорить со мной? А-а, ты тягубя (метис, – прим.)! – она наконец разглядела, что у парня совсем не азиатский разрез глаз.

– Сама ты… гладиолус, – как-то даже весело ответил ей парень на нелицеприятное высказывание о том, что он метис.

– Щщи-и-и, – выдохнула она воздух сквозь зубы, сдерживая себя, чтобы не нагрубить ему. – Ты действительно, не знаешь, кто я?

– А должен? – его синие глаза смотрели прямо ей в лицо, вызывая у неё какие-то странные чувства в душе.

– Ладно, – она с настороженностью посмотрела по сторонам.

Поблизости народу было мало, так что можно рискнуть.

– А так! – ей захотелось поставить его на место, так что она приподняла бейсболку, сняла очки и опустила маску. – Узнаешь?

– А ты симпатичная!

Она опешила, готовая услышать возгласы восхищения, узнавания, но никак не это – «симпатичная» и всё?!

– Ты не знаешь, кто я?! – она не могла поверить тому, что этот… этот… не узнал её. Ту, у которой десятки тысяч поклонников только в Коре.

– Не-а! – он отрицательно мотнул головой, а в этот момент к ним подошла официантка.

– Нам два… – девушка посмотрела на парня, который пожал плечами, показав, что ему всё равно, – капуччино, агасси (вежливое обращение к девушке, – прим.).

Соблюдая маскировку, Чанми до того, как официантка рассмотрела её лицо, вернула бейсболку на место и успела натянуть маску на лицо.

– Извини, но денег у меня нет, – парень смотрел на девушку, а по его глазам она поняла, что он веселится.

– Ничего, я заплачу, – быстро сказала она, решив показать свою благодарность изначально таким образом.

– Ну тогда мне черный кофе и ещё салат Хё из свинины, – сказал Джун. Обедать давно пора, а у него ещё маковой росинки во рту не было.

– Мне то же самое, – кивнула Чанми официантке, а та сразу ушла.

Салат и кофе принесли быстро. Наконец этот загадочный парень снял бейсболку, опустил маску под подбородок, начав быстро, но аккуратно есть принесённый салат, запивая кофе.

«А он… – она задумалась. – Всё-таки красив, да…» – девушка рассматривала лицо парня, имеющее смесь из азиатских и европейских черт.

Рубленые, хищные черты лица, в чём-то даже отталкивающие, пугающие, но после случившегося она просто не могла его воспринимать с плохой стороны. И по отдельности скулы, подбородок – грубы, но всё вместе складывалось в единую гармоничную композицию.

– Тебя как зовут, сонбе? – не выдержала Чанми затянувшегося молчания, не притронувшаяся к салату, попивая кофе.

– Джун Ву. И можно без сонбе, – он улыбнулся ей.

– Грубиян, – она шумно выдохнула через ноздри. – Ладно, – ругаться со спасшим её было глупо. – А меня Чанми… Юн, – она пристально посмотрела ему в глаза, ожидая реакции на свою фамилию.

– Приятно познакомиться, – он совершенно спокойно отреагировал на произнесённую фамилию. Она не могла поверить, что он её не узнал и фамилию её не знает.

– Ты точно меня не знаешь? – она откинулась на стуле, пристально вглядываясь в его лицо.

– Не помню, чтобы пересекался с тобой, – спокойно сказал он. – Ух ты, а я смотрю у тебя натуральный цвет волос, – не ответил, зато ввёл её в замешательство парень. – Линзы? – указательный палец показал на его правый глаз.

Очень красивая девушка, да ещё рыжие волосы и зелёные глаза… Только вот худая, но выглядит очень даже неплохо. Рост чуть ниже, чем у него. Успел оценить, пока бежали, а потом препирались перед кафе.

Зеленые глаза встречаются ещё реже, чем голубые, а у азиатов, по сравнению с европейцами, так ещё реже. А здесь сейчас за столиком сидели два человека, цвет глаз которых был исключением, но они находятся в одном том же месте и в то же время.

– Нет у меня линз, – она гневно глянула на него. – И… – она чуть задумалась, – а откуда ты знаешь, что у меня натуральный цвет волос?

– Веснушки! – указательный палец тронул его щёку.

Она непроизвольно коснулась лица.

Веснушки… Сколько она боролась с ними, какие только маски для лица и крема не применяла. Они исчезали на какое-то время, но потом всё равно проявлялись. В особенности весной. Это было её проклятием, и как же она их ненавидела. В Коре веснушки считались серьезным дефектом кожи…

Веснушки и её рост – 175 см вызывали дикий хейт со стороны части нитизенов. Считавших это недопустимым для мембера известной к-поп-группы. Её рост считался не совсем приемлемым для к-поп-индустрии. И так в своей группе она возвышалась надо всеми мемберами, Имеющими рост от 165 до 168 см., так что Чанми сильно выделялась на их фоне.

Так ещё эти рыжеватые выступления на коже лица!

– Не будем об этом, – она решила прекратить эту неприятную для неё тему. – Что ты хочешь за моё спасение? Имущество, деньги?

– Ты о чём? – он не сразу понял. – А-а! – он улыбнулся её. – Ничего! Симпатичных рыжиков спасаю бесплатно.

– Мой дедушка и папа… Что?.. – опять он назвал её симпатичной, это её – айдола известной к-поп группы. – Да как ты смеешь?

– То есть, тебя надо было оставить с теми «гостеприимными» людьми? – сказано было серьезно, но по его смеющимся глазам, она поняла, что он над ней опять издевается. – В следующий раз так и сделаю, – он с сожаление засунул в рот последний кусочек свинины и отложил палочки.

– Грубиян! – не выдержала она, шумно выдохнув и судорожно сделала глоток кофе, пытаясь скрыть своё смущение.

Как же он злил её!

Глава 4

– Извини, – он развёл руками, насмешливо разглядывая Чанми.

– Бесишь! – она задержала на некоторое время дыхание, успокаиваясь. – Мой дедушка и отец, они …

Внезапно раздался резкий звук торможения, визг резины и на дороге рядом с кафе у бордюра затормозил кортеж из четырёх легковых автомобилей и двух микроавтобусов. Откуда буквально посыпались многочисленные люди, одетые в черные костюмы.

Среди них выделялись два особо больших экземпляра мужского пола, величаво выпрыгнувших из здоровых микроавтобусов, пристроившихся за одним из неожиданных гостей, направившегося к столику.

– Как интересно! – парень мгновенно переместил маску с подбородка на лицо и натянул капюшон, намереваясь встретить гостей во всеоружии, если что.

– Не бойся, – быстро сказала Чанми. – Это мои телохранители и начальник службы безопасности нашей корпорации, – она встала из-за стола.

– И не собирался, – он заинтересованно посмотрел на неё. – Симпатичная, рыжая, да ещё и со своей охраной. Как интересно!

Высыпавшие из автомобилей люди, встали полукругом, перекрыв путь к дороге и тротуар с обеих сторон, расположившись примерно в трёх метрах от столика. Полностью исключив возможность доступа внутрь охраняемого периметра, а также изнутри него.

Один из «людей в чёрном», лет за сорок, с широкоплечей фигурой, с черными волосами с сединой, вышел вперёд к столику с сидевшей за ним парочкой. За его спиной пристроились два здоровяка, недобро глядевших на Джуна.

– Ан-ним. Стойте! – Чанми резко подняла руки ладонями вперёд в останавливающем жесте, прекрасно поняв, что начальник СБ и его подчинённые хотят сделать. – Не трогайте его, он меня спас от похитителей, – быстро мотнув головой в сторону сидевшего парня.

Остановившийся у столика Ан стал пристально рассматривать парня в маске. Порываясь отдать приказ немедленно схватить его, но и останавливаемый требованием от госпожи. Неизвестно, что он ещё за спаситель, а вот получить всю информацию по похищению от него необходимо в любом случае.

Начальник службы безопасности не был так уверен, в отношении этого… «Спасителя». Далеко не факт, что именно он помог Принцессе освободиться. Может быть это такая хитрая «подводка» к девушке. Так что пообщаться с этим человеком надо обязательно и незамедлительно.

– Президент Юн будет очень недоволен! – поморщившись сказал Ан, очень неодобрительно посмотрев на девушку. – Ваш абоджи (отец, – прим.) будет ругаться. Прошу в машину Чанми – ним (господин, госпожа, – прим.).

– Я… – та поникла головой, поняв, что спорить бессмысленно. – Хорошо, – она с недовольным видом направилась к своей машине, дверь которой открыл один из охранников.

– Ну тогда до встречи, симпатичная, – позади раздался голос парня.

Чанми, идущая к машине, взятая сразу же в «коробочку» четырьмя своими телохранителями, нервно повернула к нему голову:

– Прощай! – а потом села в машину, дверь которой осторожно закрыл водитель.

Она была уверена, что больше с ним не увидится. Даже если бы хотела, то вряд ли ей позволят встретиться с ним. Его внешний вид говорил о том, что они совершенно из разных социальных слоев. И в этот район она не вернётся. Им просто негде пересечься в будущем.

Ана сильно покоробило, что этот… молодой дурак позволяет себе обращение к девушке совершенно невежливо и использует совершенно неподходящие эпитеты. Да ещё надеется на встречу? Наглец!

Тем более, надо его забрать с собой и научить, как следует общаться с влиятельными людьми. Вбить в него вежливость к людям такого уровня совсем не помешает. Пару ударов без оставления синяков на теле научат его вежливость и почтению к людям, которые выше его по статусу.

– А ты едешь с нами! – даже не смотря на парня, Ан кивнул двум громилам, намереваясь, если понадобится, силой затащить подозрительного типа в микроавтобус.

С полицией разберутся, парню заплатят за пару его синяков и ссадин, так что небольшой разговор с ним ничего серьезного за собой не несёт.

– Ага, разбежался! – хмыкнул тот.

– В машину! – потребовал господин Ан, раздражённый неподчинением. – Иначе…

– Что, иначе? – исполнять приказы неизвестно кого Джун совершенно не собирался.

– Ты всё равно пойдёшь с нами, – с апломбом заявил один из громил. – Мы – Адепты, – ожидая, что парень испугается и сам пойдет в микроавтобус.

– Да мне плевать, чьи вы там Ученики (адепт – ученик, – прим.), – отрицательно помотал парень головой, внутренне подобравшись.

– Взять! – приказал начальник СБ.

Оба здоровенных охранника рывком бросились к парню, намереваясь схватить его за руки, выдернуть из-за стола, а затем утащить в машину.

Машина с Чанми не трогалась с места, ожидая, когда вопрос с изъятием парня будет завершён, после чего часть кортежа повезёт девушку в поместье, а другая часть отправится в укромное место для тщательного допроса парня.

Девушке не очень нравилось, что сейчас происходило, но она понимала, что ничего плохого Джуну не сделают. И она нажала на клавишу стеклоподъемника, решив успокоить парня, чтобы тот не сопротивлялся.

Хлоп!

Две выкинутые одновременно ноги прямо в лица атакующих, а потом парень, используя инерцию резко перекатился назад, через спинку упавшего стула, с выходом на ноги.

Головы обоих здоровяков сильно дёрнулись, послышался хруст шейных позвонков – без катастрофических последствий, а они упали вперёд на тротуар, пытаясь прийти в себя после мощнейших ударов, ошеломивших их. Давно не получавших подобных оплеух. Расслабившихся и привыкших брать голой силой, не обращая внимания на удары. Это их и подвело…

– Пардон, мадам, – странно выразился парень официантке, неожиданно появившейся позади него, внезапно для всех выбравшейся из кафе, чтобы убрать грязную посуду и проверить наличие новых клиентов.

Вставая на ноги, Джун чуть не сбил бедную девушку с ног, но в последний момент умудрился неведомым образом обогнуть – обтечь её тело, но небольшое столкновение избежать не удалось. Из-за этого и просто испуга официантка непроизвольно зацепилась одной ногой за другую и стала падать на попу, но была подхвачена сильными руками парня, утверждена на ногах, а потом отодвинута в сторону.

«Шибаль! Подлец! Не успел со мной расстаться, как уже какую-то девку лапает!» – не совсем логично подумала сидящая в машине Чанми, увидев эти «обнимашки» со стороны Джуна.

– Ты умереть хочешь, собака? – никак не ожидал руководитель СБ того, что парень мгновенно выведет из строя его людей, которые сейчас ворочались на грязном асфальте. – Ты должен…

– … Никому я ничего не должен, – перебил его Джун. – А если и должен, то прощаю, – нахально заявил он. – В любом случае, я с вами никуда не поеду.

– Мы из Корпорации Юн! – быстрый взгляд по сторонам, и понизив голос Ан Ким попытался надавить на парня известностью фамилии, но не желая, чтобы это услышали окружающие.

– Да мне хоть от Президента, – издевательски заявил парень.

Всё резко ухудшилось! Ан Ким посчитал, что изъятие парня произойдёт быстро и тихо. Теперь они начали привлекать к себе ненужное внимание со стороны.

– Тебе лучше не сопротивляться, – Ан как-то пытался быстро всё решить, хотя обстановка всё больше ухудшалась.

– Это с чего вдруг? – сильно удивился Джун, совершенно не намереваясь ехать куда-либо с непонятными людьми, даже не из полиции, а каких-то непонятных гражданских. – Ты мне папа или мама, чтобы я подчинился?

Ан думал недолго… Его тело смазалось в воздухе… Чтобы получить удар с разворота правой ногой назад прямо в грудь.

Ударивший его Джун кувырком ушёл вперёд в широкую прореху между двумя телохранителями, свалявшими дурака, оставив такую дыру в оцеплении.

Они обрадовались, потому что парень почему-то не завершил кувырок, вставая на ноги, а распластался на спине на тротуаре на пару секунд. Телохранители бросились к телу, намереваясь зафиксировать тело, навалившись на него сверху.

И попались в ловушку!

Парень сложился пополам, резко нанёс разведёнными ногами удары в сторону своей головы, складываясь в поясе. Нагнувшиеся к его телу телохранители, пытающиеся схватить парня, никак не ожидали получить носками кроссовок прямо в лица.

А Джун, не используя рук, а только широчайшие мышцы спины, оттолкнулся спиной от тротуара, с резким выносом ног в обратном направлении и прыжком встал на ноги, затем развернувшись на 180 градусов.

– Тварь! – стоявший после удара на одном колене начальник СБ, не ожидал подобно от парня, влепившему ему ногой в грудь, а потом выведший из строя двоих его подчинённых.

Сейчас лежавшие без сознания лицами в растрескавшийся асфальт, выбитые из сознания ударами по голове, а потом добавила инерция и гравитация, когда они ткнулись головами в тротуар.

– Аищи! – открытый рот и вытаращенные глаза Чанми показывали её сильное удивление, не ожидавшей, что этот молодой наглец в очередной раз покажет свои невероятные возможности.

Джун издевательски сделал небольшой поклон в сторону Ана:

– Пойду я, злые вы! Пока, Чанми, – кивнул глядевшей на него изумлённо девушке, а потом одним слитным движением скрылся в ближайшем проулке.

Спустя пару минут Джун перешёл на шаг, раздумывая о том, что эти постоянные стычки ему стали надоедать. И эти высказывания про каких-то «Практиков»… Теперь ещё «Адепты» какие-то.

Кто они и с чем их едят?..

– Стоп! – Ан Ким злобно прикрикнул на бросившихся за парнем оставшихся на ногах подчинённых, потирая рукой болевшую грудь. – В машины. И этих подберите, – он злобно мотнул головой на пытающихся встать на ноги выведенных из строя подчинённых.

Не попавшие под удары неизвестного парня, бросились поднимать потерявших сознание коллег, косясь на пошатывающихся двоих, которые первыми отведали оплеухи от сбежавшего парня.

– Ублюдок, – выругался Ан Ким, удар был такой, что ему показалось, что в него машина врезалась. Вроде невысокий, среднего веса, но лягается будто сбесившийся мустанг.

Это очень плохо и будут неприятные последствия, но бегать за парнем сейчас просто бессмысленно. Надо срочно увозить Принцессу, а его они всё равно потом найдут. А сейчас они слишком много внимания начали привлекать: часть прохожих и посетителей кафе, сидевших внутри, стали наводить на них свои телефоны, кто посмелее.

Совсем не нужно, чтобы видео о произошедшем попало в сеть. Не столько из-за известности Чанми, как айдола, а из-за того, что девушка из семьи Юн. Пострадает репутация корпорации, что гораздо серьезнее скандала с девушкой. Всё это уберут, но это время и деньги. За это с Ана будет спрос и серьезный.

Дзинь! Дзинь! Дзинь!

Невидимые человеческим взглядом, нематериальные в этом мире, тончайшие серебряные нити или струны, пронизывающие дверь автомобиля, где сидела Чанми, уходящие в сторону удалившегося Джуна, стали лопаться одна за другой.

Пострадавших в ходе короткой схватки быстро погрузили в микроавтобусы, а затем кортеж сорвался с места. По дороге одна из легковых машин покинула конвой, направившись в сторону офисного здания корпорации Юн, а остальные унеслись в сторону поместья семьи Юн.

– Аищи! – у девушки неожиданно зачесалось запястье левой руки, за которую её так упорно тащил тот хам и наглец.

– Да блин. Опять, – находящийся уже достаточно далеко от кафе Джун почесал правую ладонь и подушечки пальцев…

**********

Интерлюдия

– Сын собаки! – резко звучал голос хённима (старший брат, мужчина или глава мафии, – прим.) Кан Ёна. – Тупой идиот!

Пак Канг стоял перед стараясь не двигаться и даже не моргать, последние пять минут выслушивающий от своего старшего одни ругательства.

– Тебя надо переломать ноги и утопить в реке Ханган, – всё не успокаивался Кан Ён. – Докладывай! – спустя ещё пару минут, босс наконец перешёл к конструктивному диалогу.

– Мы схватили девчонку, но потом… – тут Пак немного замялся, но продолжил, – были атакованы неизвестным, который вывел из строя шесть человек, в том числе и меня, – скрипнул зубами, – а затем этот неизвестный сбежал с девчонкой.

Ему очень хотелось доложить, что на них напало несколько человек. Только вот за вранье Кан Ён действительно мог приказать утопить слишком «умного» идиота. Враньё он категорически не воспринимал. Это плохо влияет на анализ ситуации и выбор вариантов решения проблемы. Об этом он неоднократно заявлял своим подчинённым. И требовал правды, какой бы плохой она не была. В общем-то, благодаря этому он занял это высокое место в структуре их преступной группировки.

– Один шестерых? – не поверил руководитель. – И сколько из них было Практиков?

– Все! – как в воду ухнул, ответив Пак Канг. – Хённим.

– Шесть Практиков и у тебя ещё было девять человек! – недоумевал его руководитель. – И все они упустили какого-то неизвестного и девчонку?!

– Шестеро, господин, – опять поклонился Пак Канг. – Остальные находились в машинах.

– Ну хорошо, шестеро, – не успокаивался босс, – и он всё равно отобрал у вас девчонку?

– Да.

– Шибаль! – на какое-то время задумался Кан Ён. – Я тобой сильно недоволен, Пак, – от чего у подчинённого похолодело внутри.

– Господин, я немедленно постараюсь всё исправить, – вскинулся Пак. – Я…

– Нет! – отрицательно помотал головой Как Ён. – Не вздумай даже. Сейчас Пак Хо Юн запрёт девчонку в доме, приставит к ней усиленную охрану. Не стоит соваться к ней в ближайшее время. Ты меня понял?

– Да, господин, – очередной поклон от Пака.

– Подождём, какое-то время, а теперь вон отсюда, – приказал начальник.

– Да, господин, – подчинённый бегом выбежал из кабинета.

Кан Ён утвердился в большом кресле и сильно задумался.

Деньги за похищение получены, а акция провалилась. Неприятным было то, что возврат денег в этом плане ничего не решал. Неисполнением заказа – это потеря репутации. И людям, что заплатили за девчонку, не деньги нужны, а исполнение заказа. И это самое плохое!

Тем более, что заказ прошёл через одного из теневых руководителей Хван Сон Сан. А ему оправдания не нужны. Только вот сейчас пытаться повторно похитить девчонку очень опасно. Чеболи усилят охрану и будут настороже. Ввязываться в войну с ними никто не испытывал большого желания.

У них деньги и выход на власть имущих. А против государственной машины ни один преступный синдикат или группировка просто не выстоят. Крови пустят много, но в любом случае – проиграют!

**********

Сеул. Офис Корпорации Юн

– Докладывай! – господин Хан Пек Юн, генеральный директор Корпорации Юн, царственно расположился в своём шикарном офисном кресле в огромном кабинете, занимающего половину пятидесятого этажа, восседая за здоровенным столом, сделанного из двух цельных кусков ствола красного дерева.

Прямо напротив него стоял начальник службы безопасности Корпорации Юн Ан Ким, прибывший к исполнительному руководителю корпорации.

– Ваша дочь сбежала от своих телохранителей в торговом центре «Lomme» в центре Сеула. Уехала в район Добонг на такси. Там её попытались похитить неизвестные, – щека Ана дернулась от осознания того, что разговор предстоит тяжелый.

– И кто эти мертвецы? – совершенно спокойно и тихо спросил генеральный директор.

– От торгового центра машину такси, куда села Чанми-ним, вели два микроавтобуса, два легковых автомобиля и мотоциклист. Все регистрационные номера были украдены с других транспортных средств.

– И что же произошло в Добонге? – не смог удержаться от язвительного тона Хан Пек.

– Там Чанми-ним схватили, попытались усадить в микроавтобус, но неизвестный вывел из строя шестерых похитителей и убежал вместе с Чанми-ним.

Пока начальник СБ ехал на доклад к Хан Пеку вместе с Бён Хёном, на планшет последнему информатор из полиции «слил» всю установленную сейчас информацию и видеофайлы. С учётом подключения городского управления полиции к этому вопросу (похищение айдола – это не шутки), выявили и установили номера достаточно быстро, но пока это мало помогло.

Прямо сейчас подчинённые Ана находились на месте похищения Чанми, платя большие деньги за информацию от свидетелей и имеющиеся видеозаписи камер всех ближайших магазинчиков, кафе и ресторанов. Искали очевидцев, которые могли производить съемку на телефоны. Не ограничиваясь свидетелями, что нашла полиция и той информацией, что накопали полицейские.

– Что за парень? Какое отношение имеет к похитителям? – тихий голос отца Чанми не успокаивал, а навевал угрозу. Обычно ничего хорошего для подчинённых это не предвещало.

Господин Хан Пек был не просто зол, он был в ярости!

В таком состоянии он не кричал, не ругался, а говорил негромко и даже спокойно, но это сразу начинало пугать больше всего. Потому что в таком состоянии он был способен на очень жестокие поступки. В этом он был абсолютно похож на своего отца, проявляющего свою ярость подобным же образом.

– Его лицо было скрыто маской и капюшоном, – доложил Ан. – Молодой парень. Зовут, Джун Ву. Больше ничего неизвестно.

– Видеозаписи, фото?

– Купили одну запись у собственника магазина, рядом с которым произошло похищение. Её сейчас привезут. Очень плохое качество. Там и без маски ничего не разберешь, – опять дернулась щека Ана. – Так что в лицо его видела только Чанми-ним. Мои люди сейчас ищут видеозаписи с ближайших камер и телефонов свидетелей на месте неудачного похищения и его встречи с Чанми-ним.

– Дальше! – последовал приказ.

– Когда госпожу схватили и потащили в машину, то парень сначала вывел из строя двоих Практиков, что схватили госпожу, а потом за несколько секунд вывел из строя ещё четверых нападавших. Потратив на каждого максимум по одному удару. А последнему ещё и руку в локте вывихнул. После чего натурально утащил Чанми-ним с места схватки.

– Все Практики? – решил уточнить Хан Пек.

– В отношении двоих – она полностью уверена, а в отношении других – нет.

– Кто-то ещё был? – Хан Пек сделал себе в уме пометку, чтобы потом уточнить этот вопрос у дочки. – Кроме тех шестерых, – уточнил он.

– Ваша дочь заявила, что когда они убегали, то заметила ещё несколько человек, которые помогали подняться побитым этим парнем.

– Продолжай, – царственно кивнул руководитель.

– После сообщения о том, что госпожа сбежала, службой безопасности начался её розыск. Один из информаторов сообщил о попытке похищения девушки в районе Добонг. Я решил, что это может быть связано с госпожой. Выдвинулся со своими людьми туда, и тут пришло сообщение о том, что Чанми-ним находится рядом с кафе, неподалёку от места похищения. Соответственно, маршрут был изменён. По прибытию обнаружили, что ваша дочь вместе с парнем спокойно сидят и пьют кофе.

– Интересно, – взгляд руководителя стал более заинтересованным. – Кофе значит пили… И как отбили мою дочь?

– Никак! – ответил Ан. – Она сама села в свой автомобиль.

– А что парень? Так просто отпустил? – удивился Хан Пек.

– Да… – Ан замолчал, не смея дальше продолжать, понимая абсурдность произошедшего.

– А почему его не привезли? – приподнял вопросительно бровь Хан Пек.

– Не смогли. Этот… – по лицу заходили желваки, – сначала двух моих «силовиков» вывел из строя. Затем ещё двоих, – про то, что парень ещё ему врезал в грудь, Ан решил не говорить.

– Хм-м, – потёр переносицу Юн. – Ушёл значит… Может ты не тем занимаешься, Ан? Может тебе пора на покой?

Фактически это были очень серьезные обвинение и предложение!

От чеболей просто так никто не уходит, в особенности с таких должностей, как у начальника СБ. Тут либо по состоянию здоровья, либо смерти; часто не в силу естественных причин!

Ан, как начальник СБ, слишком много знал, чтобы его просто отпустили на вольные хлеба. Нет, конечно, вот убивать его точно не будут, но проблемы он обретет такие, что проще самому будет покончить жизнь самоубийством.

Его никто и никуда не возьмет на нормальную работу. Можно пойти по пути предательства, слив информацию конкурентам. Только тогда за ним начнётся охота с двух сторон: семья Юн не оставит в покое, а тем, кто его купить – он живым тоже не нужен.

А у Ана жена и двое детей: мальчик 16 лет и девочка – 18 лет.

У него имелась неплохая, накопленная сумма денег, но в случае неблагоприятного ухода из компании о хорошем будущем для детей можно будет забыть.. Детей проштрафившегося сотрудника ни в одну большую и хорошую компанию не возьмут. У чеболей длинная память и гипертрофированная мстительность.

– Я виноват, господин! – Ан сделал низкий поклон и замер, ведь что-то говорить ему было почти нечего: – Мои люди все отслужившие по пять-шесть лет в морской пехоте. И все имеют ранг Адепт! – попытался оправдаться. – Этот парень совсем не тот, за кого мы его приняли.

– Кто же он тогда и откуда такой появился? – задал резонный вопрос господин Юн. – Он что-то просил за спасение моей девочки? – глаза сузились и цепко ухватили взгляд выпрямившегося Ана.

– Ранг у него не ниже Учителя. Я уверен, что он профессионал высокого уровня. И кстати, – решил немного охладить пыл господина начальник СБ, – он не знал кого спас.

– В смысле? – сильно удивился господин Юн.

– Он её не узнал, когда она показала лицо, – посмотрел на руководителя Ан. – И даже когда Чанми-ним сказала свою фамилию, он никак не отреагировал.

– Как интересно, – задумался господин Юн. – Ну предположим, что девочку он действительно не знает, не являясь фанатом к-поп групп, что в его возрасте удивительно. Но не знать нашу фамилию?.. – в какой-то степени у господина Юна имелись завышенные оценки по поводу их семьи, но фамилия Юн была известна большей части Коре. – Очень странно. Кстати, может быть он бывший военный?

– Слишком молод, хотя об его возрасте я могу судить только со слов госпожи. Но голос молодой. И не совсем понимаю, где в таком возрасте он мог получить такую подготовку.

– Гений?

– Скорее всего, – кивнул Ан. – Но не совсем понятно, почему полез освобождать её, раз даже не знал кто она.

– Ещё интереснее… – задумался руководитель. – Что-то мало в это верится.

– Да, господин, – поддержал его Ан.

**********

Дом Йоны и её бабушки

Взялась за Йону бабушка сразу, как только смылся Джун, бросив тут её бедную. А когда бабуля начинала говорить таким тоном, то ослушаться её Йона не могла. Пришлость её рассказать всё!

Принятие ею решения покончить жизнь самоубийством, падение с моста и темнота… А потом она неожиданно для себя очнулась на коленях парня в его объятиях:

– Отпусти! – потребовала Йона, попытавшись освободиться.

Как раз минуты через три, после слов Ком Ён Мина о скором наступление рассвета.

– Как согреешься, отпущу, – спокойно ответили ей в очередной раз.

Она попыталась вывернуться, но ничего у неё не получилось. Несмотря на всю её силу, он совершенно спокойно удерживал её.

– Мне неудобно! – пыталась она довести свою мысль до него. – Люди смотрят.

– Неудобно на потолке спать, футон падает, – озадачил тот Йону.

– Я не… Ты совсем… – пыхтело на коленях злобненькое женское создание.

– Ты лучше мне расскажи, почему решила стать чемпионкой по прыжкам в воду с высоты?

– А зачем мне жить? – зло сказала она, опять попытавшись безуспешно вырваться. – Я инвалид! И это не лечится.

– И в таком виде люди живут, – спокойно сказал парень.

– Ты не понимаешь! – не успокаивалась она. – У меня только бабушка, а она старенькая. И я для неё обуза. Денег у нас мало, а тут ещё я… Ей тяжело со мной, с инвалидом.! Ей без меня будет проще.

– Нормально, ты, за бабушку решила. От, дура! – он сильнее прижал её к себе, будто ребёнка его родитель, чтобы успокоить плачущего отпрыска. – Дать бы тебе по жопе, – вот такое она вообще не ожидала услышать.

Попытка очередного бунта была подавлена в зародыше! Её трепыхающееся тело сильно прижали к телу парня. Она ощущала покрывающие его тело стальные мышцы, а в правом ухе отчетливо раздавалось мерное и медленное биение его сердца.

– Ох, бедная, – прозвучало со стороны старухи Расон. – И ведь выбрала Мост Самоубийц. Что ж вас всех сюда тянет?!

Стоило Джуну попытаться вспомнить, как обрывки информации в его голове сложились в определенную и неприятную картину:

Мапо-дэгё, официально именуемый Мост Жизни. Однако, есть у него и второе название – Мост Самоубийц. Все прекрасно знают о том, что в Коре проблема самоубийств стоит весьма остро, и с ней никак не могут справиться, и самый популярный, если можно так выразиться, способ – это прыгать с мостов в реку Ханган, протекающую через весь Сеул. И именно мост Мапо, почему-то, стал самый востребованный, отчего и появилась это печальное название. Власти города решили заняться этой проблемой, сменив дизайн моста, тем самым максимально пытаясь повлиять на чувства и помочь остановить потенциальных самоубийц от рокового шага. Не особо это помогло в количестве самоубийц, покончивших жизнь на этом мосте.

– Извращенец! – оставить его последнее непристойное высказывание про её пятую точку Йона не смогла, а тут её погладили по волосам: «Возмутительно!» – вскипела она внутри, но промолчала, поняв, что бесполезно. Он был спокоен, как скала, не реагируя на её выпады.

– А ты подумала, как твоя бабушка будет жить, когда узнает, что ты покончила жизнь самоубийством? – огорошила её вопросом старая Расон.

– Ей без меня будет легче, – не совсем уверенно сказала Йона, пытаясь отстоять свою точку зрения.

– А я думаю, что известие о том, что ты покончила жизнь самоубийством, а также понимание, что это сделано в том числе из-за неё – убьет её гораздо быстрее! – жесткое высказывание, но не менее правдивое, прозвучало от Джуна.

– Я-а… Я-а… – нет она думала о подобном, но как-то… и сейчас она прочувствовала это в полной мере, осознав то, что сердце бабушки точно бы не выдержало такого известия.

Джун смотрел на изменяющееся лицо девушку, осознавшей то, что она своим поступком могла натворить. Гладя её по голове ладонью левой руки. А девушка не замечала этого, поглощенная своими чувствами.

Сам прыжок в бездну… Падение в воду, сильнейший удар об воду, хотя большей частью погашенный телом её спасителя. И вот теперь, осознание, что могло произойти с её бабушкой. Всё это наложилось и дало своеобразный «откат».

– А-а-а, больно, – тело девушки вдруг сильно затрясло, а потом начались натуральные судороги. – Спина, спина-а-а…

– А ну-ка! – Джун, удерживая бьющееся тело, встал. – Есть у вас что помягче, чтобы её положить? – обратившись сразу ко всем находящимся у костра.

Ком Ён, спорить с тем, кто только что за несколько секунд в одиночку побил банду Кривого Буна, не собирался и быстро сказал пару слов парочке бездомных.

Через минуту притащили откуда-то надувной матрас в пакете, который вскрыли и за пару минут накачали его «лягушкой», накрыв его вытащенной откуда-то простыней. Никто не помнил, когда на мусорке нашли несколько пакетов с постельным бельем, кем-то выброшенных и даже не распакованных. И вот теперь оно пригодилось.

– Больно-о-о! – стонала девушка, пока Джун укладывал её лицом вниз на матрас.

Сознательно он не понимал, что и как делает, а вот руки, будто живущие своей жизнью делали всё сами, будто автоматический режим включился. Задрана верхняя одежда и немного опущены вниз спортивные тканевые штаны, так что стали видны верхние части ягодиц – тощие и в начинающихся пролежнях.

– Не смей, извращенец! – боли болями, но девичье достоинство девушка собиралась защищать до конца.

– Господин? – сбоку раздался голос Расон, ей было страшно, но она не могла оставить девочку одну и в таком виде.

Оголять девочку при всех… Да как он может, ведь это…

– Заткнулись! – рявкнул парень, так что бездомные чуть не начали разбегаться, девушка обмерла от страха, а старая Расон чуть не упала в обморок.

Руки легли на обнажённую поясницу:

– Здесь болит?

– М-м-м… Да-а-а… – она сдерживалась, но по лицу потекли слезы.

Первую секунду Джун ничего не ощущал, да и не понимал – зачем всё это делает, а потом всю поверхность ладоней и подушечек пальцев стало колоть, будто иголками, через которые проходил слабый электрический ток.

– А-а-а… – стала сильно стонать Йона, тело начали бить судороги.

– Шибаль! – очень тихо себе под нос сказала Ком Юн, глянув на потрясённую Расон.

Между ладоней парня и поясницей девушки стало заметно серебристое свечение. Вряд ли видимое и с десяти метров, но хорошо различимое для находящихся поблизости людей.

– Омона! – это уже Расон воскликнула, когда сквозь закрытые веки парня стал просачиваться серебристый свет.

Ком Юн с испугом переглянулся с Расон, имеющий серьезный вес среди бездомных – единственной кто занимался лечением местных бездомных. Лечиться в больницах денег не было, так что приходилось заниматься самолечением или надеяться на Расон.

Понятия Джун не имел, как это происходит, но в районе поясницы тело девушки стало будто прозрачным. И это несмотря на его закрытые глаза, он видел её позвоночный столб и тонкие, мерцающие нити – нервные волокна, ниже поясницы прерывающиеся, а дальше темные и не подающие признаков жизни.

Отсюда инвалидность – паралич нижних конечностей.

Каким органом в своём теле он это видел и ощущал, Джун понятия не имел, но внутреннее убеждение от правильности его действий было запредельным. Он желал помочь девочке, очень сильно хотел убрать то препятствие, что мешало нормальному функционированию тела.

Никто не мог видеть, как тончайшие серебристые нити из пальцев и ладоней Джуна, касаясь кожи, становятся материальными и сквозь поры кожи девушки безболезненно проникают в тело, разветвляясь во все стороны от позвонков, проникая в лифмоузлы и нервные центры – блокируя болевые импульсы.

– А-а-х, – дрожащее тело девушки вдруг застыло: – Ой! – тихо произнесла Йона и обмерла, потеряв сознание. Испытав резкий шок от сильнейшей боли с переходом в полное её отсутствие.

Несколько нитей достигли двух поврежденных позвонков, сросшихся совершенно неправильно – пережав спинной мозг. Проникли внутрь него, пройдя через внешнее белое вещество, а потом оказались в обширном поврежденном участке серого вещества.

Нити расслоились ещё на несколько тонких усиков, которые извиваясь впились в отросшие костистые отростки неправильно сросшихся позвонков, передавивших серое вещество.

Резко прокатившееся серебристая волна пробежала по серебристым нитям и лишняя костная масса, давящая на нервы, стала растворяться, а потом полностью исчезла. В сером вещество спинного мозга началась реакция постепенной регенерации, с заделом на полное восстановление…

Реакция организма последовала незамедлительно, правда очень необычным способом как для горе-доктора, так и для самой бедной пациентки.

– Охм-м-м, – вырвалось у девушки, а потом её тело несколько раз вздрогнуло. – Мама! – она открыла свои глаза, которые были затуманены от произошедшего.

– Болит? – не понял Джун.

– Ойм, – какой-то очень смущённый и стыдливый писк, а не слова.

– Господин! Ей надо переодеться, – тихо сказала Расон, которая поняла, что случилось с девочкой, но не говорить же об этом тупому парню. Девочка-то ни в чём не виновата, что вот так, случайно опозорилась перед ним.

– Зачем? – не понял Джун.

– Помогите мне, господин! – потребовала вошедшая в раж от бестолковости парня Расон.

– Спокойно! – Джун убрал руки от поясницы, в ладони которых за миг до этого втянулись нити. – Не вопрос, – успокоил рассерженную чем-то старуху, а потом поднял девушку прямо вместе с матрасом.

Отнёс её к месту жительства Расон, где до этого уже переодевали Йону, а ему была выдана сухая одежда. Немедленно был изгнан, когда занёс матрас в жилище бабушки. А спустя минут через десять был ворчливо позван обратно.

Всё также, вместе с матрасом, Йона была возвращена к костру, размещена так, чтобы была поближе к теплу, но на безопасном расстоянии от огня.

Появилась Расон, которая молча принесла одеяло и укрыла девушку, получив благодарный кивок от Джуна, который наблюдал за подозрительно смотрящего на него девушкой. Хватило её ненадолго, а потом её глаза стали закрываться, и она уснула.

Всё недолгое время до рассвета Джун просидел рядом с девушкой, охраняя её сон. Бездомные просидели у костра совсем недолго, так как на любое движение и звук, вроде бы задремавший парень, мгновенно открывал глаза и его тяжелый взгляд «давил» на посмевшего нарушить тишину.

Не зная, что ожидать от этого опасного парня, местные жители расползлись по своим лежанкам, решив, что лечь спать гораздо безопаснее.

Кан Ён засыпал на своей лежанке в небольшой хибаре, сделанной из найденных на помойке коробок и досок, когда его сосед, на соседней лежанке, делящий с ним это незатейливое жилье, очень осторожно и тихо спросил:

– А разве Практики умеют лечить?

– Ты лучше больше таких вопросов никогда и никому не задавай! – взгляд не успевшего заснуть Кана был таким красноречивым, что спросивший испуганно сжался и сделал вид, что уснул.

Сам поняв, что секреты Практиков могут стоить жизни не только ему, но и всем местным жителям, которые случайно узнают то, что им знать совершенно не нужно.

Утром, как только девушка проснулась, Джун подхватил её на руки и не слушая никаких пререканий, понёс домой. Благо она жила не так далеко от моста, с которого сбросилась.

Глава 5

– Как ты могла? – увлажнённые слезами глаза бабушки Йоны натурально жгли внучку осуждением. – Я бы не пережила твою смерть. Я бы просто умерла!

– Прости, хальмони. Прости меня, – девушка обняла бабушку, а потом они долго сидели обнявшись, плача и говоря друг другу всякие благоглупости.

– Ох! – наконец встрепенулась бабушка. – Тебя же надо покормить, – она сорвалась и убежала на кухню, готовить любимой внучке завтрак.

Расон, пока переодевала Йону, успела ей шепнуть, что с ней произошло во время совершенного непонятного сеанса лечения от этого хама и извращенца. И почему Расон решила её переодеть.

Краска стыда в очередной раз залила лицо молодой девушки. И всё из-за вновь проступившего в её голове постыдного воспоминания…

– Как же стыдно! – сидя на кровати, она стукнула пару раз правой рукой по кровати от злости, непроизвольно обратив внимание, что во время этой вспышки гнева у неё пошевелились пальцы ног.

Пальцы пошевелись сами – большой и мизинец: именно сами, а не от сотрясения от ударов рукой по кровати!

– Ха-льм-они-и-и! – дикий крик внучки сорвал её бабулю с кухни, где она готовила Дак Гомтан (куриный суп, – прим.).

– Что? Что случилось? Тебе больно? Ты… – причитала её хальмони, которая пока бежала с кухни, чуть два раза не упала.

– Пальцы! Они…

Лан Чунь посмотрела на ступни девочки, который торчали из-под поддернутого вверх тонкого одеяла. И… Вот пошевелились пальцы на левой ноге, а вот на правой… Потом ещё раз… Это было просто невозможно. С момента получения травмы, внучка ни разу не смогла пошевелить своими пальцами, как ни пыталась.

– Да как? Как?! – бабуля очень осторожно стала щупать ступни своей девочки, не веря своим глазам. – Не может быть. Гуаньинь (персонаж китайской, вьетнамской, корейской и японской мифологии, бодхисаттва или божество, выступающее преимущественно в женском обличье, спасающее людей от всевозможных бедствий, – прим.) Спасибо тебе.

– Это он! Он!

– Кто? Ты о чём? – пыталась добиться от внучки объяснений бабушка.

– Он!

«Я к тебе попозже зайду. Посмотрю, как ты выздоравливаешь. Пока», – в голове Йоны прозвучал слова Джуна, перед тем, как он ушел.

Получается, что он знал. Он знал! Что это произойдёт.

– Да кто – Он? – ничего не понимала счастливая до безумия бабушка девушки.

– Омона! (Боже мой! – прим.) – вырвалось у Йоны. – Гуаньинь, спасибо тебе. Нет, Джун, я буду молиться за тебя. Я сделаю для тебя всё. Всё что захочешь!

Бабушка в этот момент плакала и нежно гладила небольшие ножки внучки, не веря в чудо, но оно было перед её глазами. Она надеялась, что за пальцами внучка сможет шевелить ногами и встанет на ноги…

**********

Настроение вдруг резко пошло вверх!

Девчонке помог, от её назойливых охранников сбежал, ха-ха…

Необходимо было обдумать, откуда у него такие возможности и опыт в нанесении вреда себе подобным. Это, конечно, очень классно, но сильно настораживает.

Джун очень не любил, когда чего-то не понимал. Имея стойкое убеждение, что такой опыт и подготовку можно наработать в очень специфических условиях и обстоятельствах.

Настораживали два момента:

Во-первых, слишком он молод, а такое нарабатывается годами; во-вторых, он совсем не понимал и не помнил, где мог получить такие знания и подготовку.

Над этим надо было серьезно и долго подумать…

Встряхнулся, вспомнив, что у него совершенно другие проблемы сейчас. Надо работу искать и место для ночлега, тем более, что время ужина подходило. А он кроме салата сегодня ничего не ел, чашка кофе за еду не считается.

Район Добонг откровенно не вызывал чувство, что здесь живут зажиточные люди. Много обшарпанных и запущенных жильцами домов.

Среди малоэтажных зданий попадались двух и трёхэтажные, даже парочка пятиэтажных, но их было мало и смотрелись они будто чужеродные объекты среди своих малых собратьев.

Попадались достаточно зажиточные и ухоженные дома, рядом с которыми стояли совсем недешевые автомобили, но они были исключением на общем фоне. Часть домов были вообще заброшены хозяевами, судя по их обшарпанному внешнему виду и неубранному мусору перед входными калитками и воротами.

Как раз один из таких заброшенных домов его очень заинтересовал!

Небольшой по площади двухэтажный домик с небольшим земельным участком вокруг дома, обнесённый высоким деревянным забором. С двух сторон – справа и слева находились соседские дома. На этот домик Джун обратил внимание, увидев его с небольшого холма, возвышающегося над прилегающими домами.

Вид так себе, но судя по всему, когда-то этот дом знал гораздо лучшие времена. Хозяева имели неплохие деньги, чтобы содержать его в достойном состоянии, но это было давно.

Судя по накопившемуся мусору перед небольшими железными воротами, а также слою пыли на ручке на калитке в железных воротах, позволяющих протиснуть внутрь совсем небольшой малолитражке, можно было сделать вывод, что дом давно пустует.

Шатающихся по району людей хватало, и судя по услышанным разговорам, это были приезжие, решившие прогуляться по этому старому аутентичному району Сеула.

Убедившись, что поблизости отсутствуют живые субъекты в прямой видимости, Джун быстро поставил ногу на выступающую металлическую деталь на воротах, ухватился руками за верх ворот – и через пару секунд мягко приземлился в небольшом дворике перед домом. Обратил внимание, что весь двор перед домом был выложен гладкой, серой плиткой. Травы в стыках не было, что является хорошим показателем. Быстрый взгляд за дом позволил увидеть небольшую лужайку с подсохшей травой.

– Повезло, – улыбнулся Джун, увидев, что на втором этаже видна чуть приоткрытая створка одного из двух окон на фасаде. И быстро взлетел на второй этаж, цепляясь за выступы и щели между кирпичами.

Убедившись, что ему не померещилось, он открыл створку окна и проскользнул внутрь дома, оказавшись в небольшой комнате, абсолютно пустой. Быстрый осмотр позволил убедиться, что несмотря на приоткрытую створку, дождевая вода внутрь дома не попадала, не считая, конечно, слоя грязной пыли на подоконнике.

В комнате делать было нечего, так что он вышел из двери, оказавшись в небольшом коридоре, где были ещё две двери и спуск вниз на первый этаж.

Одна из дверей вела в пустую, чуть большую комнату, а за второй дверью оказался совмещенный санузел: унитаз и душевая с прозрачной, закрывающейся дверью, отсекающей от остального санузла; поддоном для стока воды и лейкой над ним.

Спустившись по крутой лестнице вниз на первый этаж, он оказался в большом, прямоугольном и открытом помещении – зал, почти во весь этаж; совмещенным с небольшим кухонным уголком с раковиной, электрической плитой на две комфорки; небольшим местом с ровной поверхностью для готовки еды и несколько навесных шкафчиков над плитой и раковиной. Приятной неожиданностью стал холодильник, стоявший справой стороны от плиты. Вилка была выдернута из розетки, но он сразу заурчал, как только Джун вставил штекер в розетку.

Над всем кухонным «уголком» были два окна, выходящие во двор дома. Правее от холодильника была видна входная дверь. Между ней и лестницей наверх оказался небольшой туалет с раковиной. Ещё одно окно на противоположной стене от кухонного уголка, выходило на задний двор – двор – небольшая лужайка, покрытая пожухлой травой.

Посредине зала, перпендикулярно окнам, располагался старый кожаный диван, прямо напротив пустой стены, где раньше, судя по отверстиям в стене, «выходам» телевизионной антенны и розетки, висел большой телевизор. Перед диваном стоял низкий журнальный столик. Рядом с которым расположилось потёртое кожаное кресло. Обычно в комплекте идут два кресла, но здесь осталось одно единственное. Джун почесал затылок, а потом махнул на это рукой. И этого для него одного достаточно.

В кухонных подвесных шкафах над небольшой плитой, и напольных ящиках, расположенных справа и слева от неё, нашёл несколько глубоких и плоских тарелок, четыре столовых ложки и три чайных, металлические палочки для еды. В общем, жить тут было можно. И хозяева тут в ближайшее время точно не появятся. С учетом скопившейся пыли на всех горизонтальных поверхностях.

С большим удивлением Джун обнаружил, что холодная и горячая вода в доме присутствует. Хотя краны сначала выдали несколько рулад с выходящим воздухом, пошла ржавая вода, но затем она стала прозрачной. Еще большее изумление вызвало наличие электричества в доме. Его давно должны были отключить, но оно было…

Сам не заметил, что все эти поиски работы, спасение Чанми, а потом поиск пристанища для сна, заняли приличное время. И дело шло к вечеру, а кушать хотелось всё сильнее. Съеденный им салат давно переварился, так что выскользнув из дома через калитку, Джун быстро добрался до ближайшего магазинчика, который работал до двенадцати часов ночи. Закупил на 15 000 вон несколько пачек рамёна, два литра питьевой воды в литровых бутылках, два огурца и один помидор. Затем вернулся в дом, проскользнув в начинающихся сумерках незамеченным в дом.

Поставил на плитку кастрюлю, вскипятил воду и бросил две пачки рамёна в бурлящий кипяток. Нарезал овощи в глубокую тарелку, посолил найденной солью, а потом с жадностью слопал сварившуюся лапшу, заедая овощами и запивая водой.

Сытый и довольный, помыл посуду, затем завалился на продавленный диван, сам не заметив, как провалился в темноту.

**********

Интерлюдия

– Как наш объект? – настороженный голос пожилого мужчины, буквально вибрирующий от напряжения.

– Реакция объекта удовлетворительная. Загрузка первого блока программы прошла в полном объеме, – ответил более молодой голос. – Тестовые запросы выдают идеальную совместимость.

«Где я?» – мелькающие радужные пятна перед глазами, сквозь которые смутно просматривалось какое-то технологическое оборудование вокруг него.

– Что по физическим показателям? – опять раздался первый голос, с каким-то незнакомым акцентом.

– Все системы функционируют в полном объеме. Загруженные пакеты программ в блок управления ошибок не выдают. Соответственно, объект готов к выполнению указаний.

– Параметры по его рангу?

– Переход на ранг Адепт с ранга Воин произошёл. Предварительный анализ показывает, что ранга Учитель он достигнет в течение двух лет.

– Отлично! Хотелось бы, конечно, большего, но и это огромный прогресс, – удовлетворенный новостью голос пожилого прозвучал торжествующе. – Через два дня приступим к загрузке второго пакета программ.

Его дико раздражали эти два голоса, не дававшие ему сосредоточиться на происходящем вокруг него и осознать то, что с ним происходит.

Кто он? И – где он?

**********

Район Добонг

– Какой «интересный» и… забавный сон, – открыв глаза Джун находился под впечатлением от просмотренного им сна. По мере прояснения сознания всё больше уверенный в том, что это был не совсем – сон – Кто эти два человека и что они имели в виду в ходе своего разговора?

Это воспоминание касалось именно него. И это происходило с ним, только он ничего не помнит. Странно всё это, но…

Кушать хочется всегда и, хотя бы раз в день, а лучше всего – побольше и почаще. Так что долой размышления о непонятном воспоминании во сне. Потом, как-нибудь подумает над этим.

Не сильно удивился, когда после посещения санузла, тело потребовало от него физических упражнений. И спустившись вниз, Джун в течение двадцати минут разминался, большей частью выполняя упражнения на растяжку и гибкость.

Удивив его тем, что тело ему досталось очень гибкое, гнущееся в самых разных местах. И отжимания с деланием «пресса» показали, что сто отжиманий с таким же количеством упражнений на «пресс» для него совершенно не представляют каких-либо трудностей.

С учётом того, что всего за сутки, он схлестнулся аж с тремя группами нехороших людей, это вдохновляло и требовало продолжение занятий.

Джун быстро принял душ, оделся и был готов к поискам работы.

Быстро умылся, собрался и был готов к поискам.

Вчера он не стал разбираться с замком, который открывался изнутри обычной защелкой, а тупо оставил его открытым, когда совершал поход за едой. Сегодня он вставил найденную на улице щепку в замок, заклинив «язычок», а потом осторожно покинул дом. Через щели в дощатом заборе убедился, что поблизости никого нет и выскользнул со двора. Повезло, что калитка закрывалась всего лишь за засов, который легко можно было открыть и снаружи. Зная куда пальцы засунуть.

Воспоминаний о том, что он умеет или какой профессией обладает у него не было. И тогда можно было решить вопрос с заработком самым простым путем, который ещё вчера пришёл к нему в голову.

Здесь очень много различных магазинчиков, кафе и ресторанов, больше похожих на небольшие «забегаловки». Там всегда необходимы рабочие руки: принеси – подай, иди к чёрту – не мешай. В основном все подобные заведения располагались в двухэтажных домах. На первом этаже нежилая – торговые площади, а второй этаж использовался хозяевами в качестве мест для проживания.

Хотелось есть, но сначала Джун решил разобраться с возможностью получить работу, подавляя позывы желудка, который казалось лез вверх по пищеводу, чтобы зверски задушить своего нерадивого хозяина. Съеденное вчера вечером было переварено и забыто. Требовалась очередная забивка его «топки». И побольше, побольше.

Ему сильно повезло, в отличие от вчерашнего дня!

Совсем недалеко от дома, минутах в семи пешком, Джун увидел небольшой универсальный магазин на первом этаже двухэтажного дома, обратив внимание на его хозяйку.

Местная тётушка, возраст за пятьдесят, а может – и шестьдесят. В Коре возраст пожилых женщин было очень трудно определить: пока сама не скажет или её документы не увидишь.

Она была одета в своеобразную униформу большинства аджумм Коре: брюки свободного кроя, свитер яркой расцветки, сверху тёплая куртка. Вся одежда не отличается дороговизной. Черные, тронутые кое-где сединой волосы, мимические морщины, щедро покрывавшие её лицо. Обычная аджумма, которых пруд пруди на улицах Коре.

Тут к магазинчику, торгующему всякой всячиной: от еды до детских игрушек, подъехал небольшой грузовичок. Тётушка встретила водителя, поздоровалась с ним, а потом открыла небольшие ворота справа от здания магазина во внутренний дворик, куда заехал грузовичок.

– Помощь не требуется, аджумма?

Женщина повернулась и увидела парня в маске и капюшоном на голове, среднего роста, который уважительно обратился к ней, поклонившись при этом.

– Почему маска? – она не удержалась от вопроса, хотя маски носят многие, но парень ей сначала не внушал доверие. Лица не видно, прячется от кого-то? И верить ему сразу она не собиралась.

– Аллергия, аджумма, – Джун опустил маску вниз и сбросил назад капюшон, чтобы показать своё лицо.

– Хм-м, – всё ещё подозрительно рассматривала тётушка его лицо. – И чем ты…

… Они договорились, тем более, что водитель, привезший несколько тяжелых коробок с товаром, совершенно не собирался носить их в магазин, так как это не входило в его обязанности по его же словам, несмотря на уговоры тётушки и посулы заплатить.

Тётушка Ма, как она представилась, посмотрела на коробки в грузовом кунге машины, потом на Джуна, и спросила, сколько он хочет за перегрузку товара в магазин.

– Я не за деньги, – трудно далось, но пришлось. – Я хочу получить от вас гигиенические принадлежности: зубную щетку, зубную пасту, также пару пачек рамёна, надувной матрас, подушку и пару одеял. Готов за всё несколько раз отработать, если моих трудов не хватит, чтобы оплатить все эти товары.

Все эти вещи он рассмотрел через витрину, когда только подошёл к тетушке Ма. Постельные принадлежности здесь продавались в каждом магазине: тонкие из синтетики подушки, одеяла и постельное бельё.

Тётушка Ма с удовольствием была готова расплатиться тем, что запросил этот парень. Не самый ходовой товар – постельные принадлежности, давно пылились на полках. Но иметь его было необходимо, таков менталитет местного населения.

– Я что-то ещё должен буду за это? – спросил Джун, когда перетаскал коробки на склад, вышел в основное помещение и увидел, что тётушка сама сложила запрошенное им за работу в пакеты.

– Нет, – успокоила она его. – Всё равно давно лежит. И кстати, а ты сегодня вечером свободен?

– Да, а что, аджумма?

– Сегодня вечером привезут большую поставку, заказ на всю неделю, так что если хочешь заработать именно денег, то приходи.

– Отлично, аджумма Ма, – Джун сделал небольшой поклон. – Обязательно буду. Спасибо, что заботитесь обо мне.

– Не стоит, подходи к девяти вечера, – на прощанье улыбнулась ему тётушка.

Понравился ей этот парень, что быстро и молчаливо перетаскал весь товар на небольшой склад магазина. И то, что не стал загибать цену за свою работу. И его желание получить именно постельное белье говорило о том, что живет парень не очень богато. Такие комплекты покупали на самые зажиточные люди.

– Постой, – остановила она его, взяла упаковку с десятком яиц (всё равно срок годности завтра уже заканчивался), две литровые бутылки с водой, сложила в ещё один пакет и протянула Джуну.

– Нет, это уже много, – он не оценивал свою выполненную работу так высоко, чтобы грабить тётушку.

– Бери давай, – немного прикрикнула она на него.

Ну не ругаться же с ней, так что ещё раз поблагодарил, поклонился и вышел из магазина, направившись домой, с вожделением представляя себе, что наконец поест. Есть хотелось неимоверно, так что добравшись до жилища, он быстро проник через калитку и зашёл в дом.

Быстро налил воду в небольшую кастрюльку, поставил на плиту, дождался закипания воды, бросил туда две упаковки рамёна. Затем переложил сварившуюся лапшу в глубокую тарелку, разбил туда три сырых яйца. Не отходя от плиты, поставил тарелку на пятачок для разделки продуктов и с жадностью набросился на еду, запивая подаренной водой.

В очередной раз порадовался тому, что в доме имеется вода и электричество. Без этих ресурсов было бы гораздо сложнее. Правда вопрос с оплатой коммунальных услуг оставался открытым. И рано или поздно эту проблему надо будет как-то решать, но об этом он подумает, когда она возникнет.

Ощущая приятную сытость, полчаса повалялся на диване, а потом решил, что пора и честь знать. Так что взял найденные в доме тряпки, а в глубокую миску (обнаруженную в тех же ящиках на кухне), налил горячей воды, и пошел протирать пыль и грязь по всему дому.

Дом небольшой, но одной пыли скопилось просто ужас, так что не заметил сам, как подошел вечер, так что пора было идти к тётушке. Вроде почти весь день убил, а пыли и грязи ещё полно, так что придётся позже доделать не очень приятную работу.

Выскользнув на улицу Джун направился в сторону магазина тётушки, и случайно обратил внимание на одно большое объявление, текст которого был на отпечатан на куске бумаги А2, приклеенного к информационной доске на стене дома.

«Посетите нашу Академию «Утренней Зари» – школу боевых искусств по таэквондо и хапкидо. Прикоснитесь к секретам ведущих мастеров нашей школы и…, – дальше лень стало читать. – Имеются техники и методы развития Практиков Духа и Практиков Силы…»».

Присмотревшись к более мелкому тексту, идущему ниже, он прочитал, что в этой школе, используя наработки, техники и тайные знания можно быстро повысить свой ранг.

– Не понял! – он почесал затылок, не совсем понимая, о чём идёт речь. – Какой ранг? Какие Практики? Что за Пути Духа и Силы?

Ещё вчера его взгляд несколько раз цеплялся за подобные плакаты, расклеенные по всему району. Только было не до чтения, так что он в текст не вглядывался. Только вот он совсем не понимал, о чём собственно идёт речь. Какие-то отголоски знаний вроде были, но он никак не мог их сложить в пазл.

– Возьмите, аджосси, – к нему подбежал паренёк лет двенадцати и протянул ему бумажную листовку.

Вчера Джун обратил внимание, но не придал значение, что по району шныряет достаточно много подростков, при чём без сопровождения взрослых. Будто сами по себе. Странно, но может тут это нормально.

– Это что? – не стал обижать паренька и взял бумажку.

– Приходите к нам, вы останетесь довольны. Повысите свой ранг за небольшие деньги, – улыбнулся тот, сделал небольшой поклон и убежал дальше по улице.

– Хм-м, – всё та же реклама этой непонятной «Утренней зари». – Надо побольше узнать об этой академии, – решил он, а потом поспешил к магазинчику тётушки Ма.

– Добрый вечер, аджумма, – поклонился ей Джун, заходя в магазин.

– Джун! Как хорошо, пойдём, – она вышла из-за прилавка, прошла мимо него на улицу, а ему только оставалось проследовать за ней.

Как раз подъехал всё тот же грузовичок с тем же водителем. Джун помог тётушке открыть ворота, а потом проследовал с ней на задний двор за заехавшей машиной.

– Мне это всё занести в магазин? – спросил он тётушку Ма, когда помог водителю выгрузить несколько десятков коробок с продуктами и пару ящиков с овощами. Тот молча сел в свой грузовичок и уехал, не высказав желания помочь. Да и чёрт с ним. Джуну его помощь не нужна.

– Да! Ты потихоньку носи на склад магазина, а я пойду товар разложу по полкам и стеллажам, – ответила ему тётушка Ма.

– Хорошо, аджумма.

На всё про всё у него ушло минут двадцать: и то, больше времени тратилось на осторожный перенос коробок и ящиков в небольшой склад, расположенный в отдельном помещении позади основного зала магазина. И всё из-за очень узкого коридора, так что приходилось нести картонные коробки очень осторожно, чтобы тупо не повредить их, а из ящиков из досок не посыпались овощи.

Наконец последняя коробка была поставлена на один из стоящих у стены четырёхъярусных стеллажей на складе. Он вытер капельки выступившего на лбу пота, а потом направился в сторону торгового зала.

– Но ведь в прошлом месяце сумма была 150 000 вон? – был слышен срывающийся от волнения голос тётушки Ма.

– Ставка поднялась, – ответил ей мужской молодой голос. – Плати 200 000 вон и спи спокойно. Тогда с твоим магазинчиком ничего не произойдёт. Ха-ха-ха, – какой-то омерзительный смех, при том, поддержанный ещё парой мужских голосов.

– Но это очень много, я… – закончить тётушка не успела.

Раздался звук удара чего-то тяжёлого об твердую поверхность.

– … Заткнись и плати! Иначе… – заорал вымогатель, сразу же после резкого звука.

– Аджумма, всё в порядке? – Джун выскочил из узкого коридора в основное помещение магазина и увидел, что перед прилавком напротив тётушки Ма стоит молодой парень лет двадцати трёх, в кожаной куртке и джинсах чёрного цвета. Классический «прикид» для местного преступного элемента.

Парень удерживал в правой руке телескопическую дубинку, чуть более полуметра длинной, которой он ударил по прилавку. За ним стояли ещё четверо подобных индивидов, одетых практически идентично.

– Аджумма? – Джун хотел уточнить о его возможной помощи. Прекрасно поняв, что тут делают эти ублюдки – нагло вымогают у его работадательницы деньги. Это ему сильно не понравилось.

– Всё хорошо, Джун, – частя и с испугом в голосе, сказала тётушка Ма. – Ты иди, иди, товар донеси, – она пару раз сделала правой рукой отталкивающий жест от себя в сторону Джуна.

– Да, иди отсюда! Э-э! – почти заорал в конце главарь.

Эта особенность у местных повышать голос на того, кто им не нравился или, когда они хотели задавать «авторитетом», раздражала Джуна, даже не совсем помнившего почему, но раздражала. Сильно!

– Иди, иди, мальчик, – продолжила тётушка Ма, не хотевшая, чтобы парню досталось ни за что.

– Да, иди отсюда! – опять прокричал главарь.

Не тронувшись с места, Джун внимательно и ожидающе посмотрел на тётушку Ма – та резко закивала, и он вынужденно отступил в коридор, перед этим очень тщательно запомнив лица и фигуры парней.

– Вы просите очень много! – голос тётушки Ма, хорошо слышимый Джуном, стоявшего за углом небольшого коридора, задрожал. – Если я буду вам платить 200 000 вон, то я не смогу содержать магазин, закупать товар. И мне придётся закрыть его.

– Мне плевать на это! Или плати или… – главарь не собирался уходить без денег.

Раздался звук открывшегося выдвижного ящика, шелест купюр.

– Так бы сразу, – раздался голос предводителя рэкетиров, а затем смех, поддержанный ещё несколькими молодыми глотками, а потом звякнул колокольчик на входной двери, оповестивший о том, что неприятные гости покинули магазин.

– Тётушка Ма, я перенёс коробки, – потерянная тётушка Ма стояла у кассы, как неожиданно позади раздался голос её помощника. – Может нужна помощь?

– Нет, нет, – строго заявила она. – Не нужна. Тебе деньгами?

– Нет, спасибо, – поклонился ей Джун. – Я бы опять взял едой.

– Да, конечно, – на её лице была вымученная улыбка. – Возьми, ты знаешь, где лежит рамён.

– Тётушка, я могу это взять? – Джун быстро прошел к стеллажу, где лежали упаковки рамена разных производителей и вкусов, выбрал три штуки, а потом кое-что заметил на соседнем стеллаже.

– Да, конечно, – в руке у парня Ма увидела упаковку с одной из масок для лица, которых у неё было несколько десятков видов и расцветок.

Очень полюбились покупателям вошедшие несколько лет назад в моду маски для лица. Изначально медицинские маски потом трансформировались в просто маски для лица различных расцветок и фасонов. И производители подобных вещей предоставляли очень широкий выбор:

– Аищи, можешь бесплатно забрать этот ужас, – она аж руками замахала. – Мне их подсунули, когда отвлеклась. Давно пора было выкинуть эту дрянь.

– Спасибо, аджумма, – он поклонился.

– Ещё себе можешь три упаковки рамёна дополнительно взять, – сказала она ему. – И ещё это, – она протянула ему зелёную купюру номиналом в 10 000 вон.

– Это много, тётушка, я столько не зарабо…

– …Бери! – надавила она голосом, не дав ему закончить. – Ты молодой, тебе кушать хорошо надо, – она тяжело вздохнула.

– Спасибо, тётушка Ма, – поклонился Джун. – Желаю, чтобы в вашей кассе всегда была выручка.

– Иди уже, – махнул она на него рукой, пытаясь казаться спокойной.

Сейчас для неё даже эти деньги были достаточно серьезной суммой, пробивающей брешь в собственном бюджете, но парень молодой. У него растущий организм, ему нужно хорошо питаться, а она что-нибудь придумает.

Звякнул колокольчик, а парень будто растворился за дверью в наступающей тьме позднего вечера…

**********

– Так, завтра с утра нужно зайти к Киму и Чхои, – вещал Юн Кан, главарь местной банды, своим подручным, упомянув хозяев ещё двух магазинов.

Проблемы облагаемых данью владельцев магазинов его не волновали. Старшие приказали повысить сбор денежных средств, и он выполнит этот приказ в любом случае. Ничего страшного в повышении суммы на 50 000 вон он не видел. Эти зажравшиеся лавочники зарабатывают на их территории, так что должны делиться.

– Да! Сонбе! – его подчинённые сделали поклоны прямо на ходу, сопровождая своего вальяжного идущего босса.

– Что там с выполнением задания от Чон Мин Гу? – спросил Юн Кан у своего ближайшего помощника.

– Всё выполнено, хённим (обращение к старшему брату, мужчине или главарю мафии, – прим), – угодливо доложил тот. – Бон Сок и Мин Хён доставили еду, как вы приказывали. Охранники остались довольны.

– А Соджу не просили? – нахмурился Юн Кан.

– Э-э, – заколебался помощник. – Просили, но я… – он замолчал.

– Это указание от хённима. Не вздумайте принести им соджу, – жёстко сказал Юн Кан. – Господин особо об этом предупреждал, – он очень грозно посмотрел на подчинённого.

– Да, хённим, – помощник ещё раз поклонился.

Чан Мин категорически запретил посещать катакомбы, ранее использовавшиеся для хранения различных вещей и предметов, о которых совершенно не стоит знать посторонним людям, а тем более – полиции!

Несколько дней назад, хённим вызвал его, представил четверых молчаливых мужчин без имён, отпечаток на лице которых однозначно говорил о том, чем именно они занимаются. Юн Кану было сказано, что эти люди от верхушки их преступного сообщества.

Возраст от 25 до 30 лет, массивные фигуры, показывающие, что эти люди ведут достаточно активный образ жизни. Правда связанный совсем не со спортивными достижениями.

Хённим потребовал показать им вход в подземелье и больше к нему не соваться, пока не отменит свой приказ. И напоследок добавил, что теперь Юн Кан и его парни должны будут оказать этим людям определённые услуги.

Все услуги, как потом оказалось, заключались в том, чтобы показать этим людям вход в катакомбы, а потом снабжать их продуктами питания и водой.

– Приехали, отдали заказанное и больше здесь близко не появляйтесь, – заявил один из четвёрки, на лице которого был заметен шрам, идущий от правого уха ко рту.

Тайна… Тайна манила Юн Кана, но это был совершенно не его уровень. Но очень хотелось узнать, что же охраняют присланные от больших людей охранники в катакомбах.

Почему к скрытому подъезду к катакомбам приезжают гружёные грузовики и что именно они привозят? Что именно там происходит?

Страх не давал ему попытаться узнать ответы на свои вопросы. Тем более, что хённим предупредил, чтобы он не проявлял любопытство, так где оно совершенно не нужно. Но ему очень хотелось…

С незапамятных времён в район Добонг располагались катакомбы, входы в которые в большинстве своём были завалены и обрушены с целью недопуска туда людей. Ходили слухи, что подземные ходы соединяются с катакомбами, расположенными под центральными районами Сеула.

За прошедшие столетия, когда Корея неоднократно переходила из рук в руки многочисленных завоевателей, местные жители не покладая рук копали подземные убежища. Вырывая их в таких объемах, что на время набегов врагов переселялись целыми деревнями и небольшими городами под землю. При чём вместе с домашней скотиной и всем своим скарбом.

Существовали схемы и планы подземелий, но часть из них за многие годы оккупаций и интервенций были утеряны. Люди, обладающие подобными знаниями, были убиты или умерли.

Так что неопытным людям и не умеющим ориентироваться в подземельях категорически не советовали спускаться в катакомбы, чтобы не потеряться там навек.

Группировка местных бандитов использовала подземелья для своих целей. Несмотря на свой гонор, показную браваду перед местными жителями, в катакомбы члены банды старались далеко не заходить. Были печальные прецеденты, когда люди терялись, а найти их так и не удалось.

В этот момент компания бандитов, двигавшееся прямо посреди дороги, повернула на одну из улиц, собравшись сопроводить своего босса прямо до подъезда его дома. Одного из немногих трёх зданий на пять этажей в этом квартале. Когда-то единый жилой комплекс для среднего класса. Сейчас потрёпанные временем дома, медленно, но верно приходящие в упадок.

Подобным поведением подчинённые Юн Кана выказывали ему своё уважение, поднимали авторитет их группировки, да и жили в соседних домах.

С уличными фонарями, большей частью расположенных на столбах, а частью на стенах зданий, на улице было не сказать, что хорошо, а, вернее, – совсем плохо. Благо, если один из пяти фонарей работал, освещая небольшие участки местности, между которыми были большие неосвещенные места.

Бюджет местной администрации, по словам чиновников, не позволял часто менять перегоревшие и разбитые местными маргиналами лампы. И они менялись на новые, только когда критическая масса жалоб от проживающих здесь жителей начинала превышать определённые пределы.

Джун понятия не имел – откуда у него подобный принцип, но он всегда возвращал добро, как и зло! И большой частью в гораздо большом размере, чем получал сам. И не страдал склерозом, а просто был человеком широкой души, не жалея ничего для своих доброжелателей и недоброжелателей. И очень не любил людей, которые отбирали деньги у людей, тяжко зарабатывающих их своим тяжёлым трудом.

Выскочив на улицу из магазина, Джун за пару секунд надел маску, что ему разрешила взять тётушка, а затем рысью двинулся в сторону удалившихся бандитов. Достаточно шумных товарищей, так что их голоса были слышны на расстоянии.

Сам не сразу отобразил, что вместо обычного бега по улице, он, используя элементы из «фрирана» и «паркура» двинулся по кратчайшему пути в направлении удаляющихся уродов.

Заборы, стены домов, другие строительные элементы на его пути, как раз, служили ему огромным подспорьем, позволяя разгоняться и идти к выбранной цели с дикой скоростью. Позволившей ему не только догнать, но и обогнать местных бандитов.

Глава 6

– Ты кто? – напрягся Юн Кан, когда он и его сопровождающие вышли освещаемый одним из целых уличных фонарей участок тротуара, а на границе света и тьмы напротив них прямо на дороге показалась черная фигура, с покрытой головой капюшоном.

Деталей из-за перехода мглы и тусклого света от фонаря человека практически не было видно – фигура и её контуры были нечёткими, размытыми, а лица под капюшоном вообще не было видно.

Неизвестный вышел молча, но все молодые ганпхэ ощутили тяжелый взгляд, идущий из мрака под капюшоном. Заставивший поежиться некоторых из них.

Юн Кан на улице с десяти лет, в банде с пятнадцати, а главарём стал случайно год назад, когда предыдущий попался полиции и был посажен в тюрьму на пять лет. И сразу понял, что эта молчаливая фигура появилась совсем неспроста. И отреагировал на опасность единственно возможным способом по его разумению – агрессией.

– Убейте его! – заорал Юн Кан.

Щелкнули телескопические дубинки у двоих его подручных, третий выдернул из кармана правую руку с надетым на неё кастетом, а у четвертого появился в руке выкидной нож. А потом все четверо бросились вперёд, на незнакомца, истово желая смести, покалечить, а если потребуется, то и убить.

«Прям клуб любителей телескопических дубинок», – пронеслось у Джуна в голове, как только щелкнули выскочившие сегменты, вспомнив того мужика, что бросился на него во время попытки похищения Чанми.

Юн Кан, как истинный предводитель, не собирался пачкать руки, ведь для этого есть подручные и решил с удовольствием посмотреть, как проучат наглеца. А тот резко отпрыгнул назад во тьму, когда четверо атакующих почти достигли своего противника.

Бам!

Резкий и быстрый удар в челюсть первому, оказавшемуся в темноте – правой ногой с разворота (раунд-кик, – англ., доллиё чаги, – кор., – прим.), грохнувшемуся на ду.

Тум!

Второй «чемпион», бегущий следующим, получил удар той же ногой – удар с разворота назад, в середину груди, с использованием инерции от кругового удара. И улегся рядом с первым, пытаясь вздохнуть хотя бы чуть-чуть воздуха.

Бежавшими за ними двое подельников не увидели лежавших на асфальте тел, так что закономерно полетели на асфальт, споткнувшись о валяющихся. И упавших на них сверху, тут же получивших быстрые и резкие удары ногами в голову, больше напоминавшие удары футболиста по мячу.

Дубинки оказались на грязном асфальте, выпав из ослабевших рук поверженных противников. И выглядели так заманчиво, что руки к ним сами потянулись.

– Шибаль! – Юн Кан дрогнул, когда прошло всего несколько секунд, а из темноты на границе света и тьмы опять показалась фигура незнакомца с телескопическими дубинками в руках и только стоны из темноты за его спиной. – Я убью, тебя! – из карманов его куртки появились кулаки, с надетыми на ними кастетами, и главарь бросился в атаку.

Шу-у-ух!

Правый кулак полетел в голову незнакомца, как тут же по предплечью ударила дубинка, провернулась в руке нападающего.

– А-йаргх! – Кан успел вскрикнуть, когда шарик на конце дубинки ударил в район «солнечного сплетения», а шарик дубинки в другой руке врезался с глухим треском ему в лоб

Ушедший в нокаут молодой рэкетир рухнул на асфальт, не подавая признаков жизни. Но проверка пульса показала, что он живой.

– Маловато будет, – пробормотал Джун, быстро обыскав лежавшее тело и вытащив достаточно увесистую пачку денежных купюр из внутреннего кармана куртки. – Спички детям не игрушка, – сдернул кастеты с пальцев, безжалостно содрав кожу на пальцах. – Не, ерунда!

Кастеты были сделаны неплохо, но ему они не понравились, так что они были небрежно засунуты в карманы «худи», к отобранному выкидному ножу.

А вот дубинки оказались очень даже хорошими. Удобно лежали в руках, и их размер был в самый раз для него. Судя по качеству изготовления – очень хороший инструмент для «работы». Так что ему пойдёт. Нажав на выступы на ручках и уперев шарики в бедра, он сложил дубинки, а потом засунул в безразмерные карманы «худи» и пошел от места побоища.

– Тварь! – из темноты на карачках выполз один из подручных Юн Кана, и увидел лежавшего без сознания босса, а потом его взгляд уперся в спину уходящего обидчика.

Из-за безысходности, а больше из-за бессильной ярости, подчинённый Юна распрямил пальцы и кастет с пальцев соскользнул ему в ладонь. И он изо всей силы метнул его в спину уходящему. Не особо надеясь на удачу, но надеясь хотя бы таким образом нанести вред избившему их всех.

Летящий предмет не долетел…

Мгновенное движение, разворот тела на 180 градусов. И практически ударивший в лицо кастет был взят из воздуха, совершенно спокойно и не напрягаясь.

Метнувший кастет с ужасом увидел, как выловленный кастет резко поменял форму с полуовального на согнутую железку, а потом лопнул с неприятным металлическим звуком.

Злость, ярость… По коже пробежали мурашки, а в особенности по коже лица в районе заигравших желваков, из-за сильно сжатых зубов от попытки удара в спину.

Темное пространство под капюшоном на короткое мгновение осветилось серебристым блеском: тонкие серебристые, изгибающие линии, похожие на микроскопические молнии показались под капюшоном, а ниже – молнии проскочили по подбородку, осветив… выраженный силуэт нижней челюсти… черепа!

– Холь! – еле выдохнул кинувший кастет, не зная, каким богам молиться, когда увидел подобную жуть.

«Нельзя оставлять врага за спиной. Убить всех!» – взрослый однозначно трактовал ситуацию.

«Убивать нельзя. Нет!» – юношеский голос был несогласен.

Джун поморщился от двух голосов в голове, что опять устроили между собой перепалку. А вот тело дернулось, будто собираясь вернуться назад, но он пересилил себя, сунул сломанный кастет в карман (не оставлять улик) и растворился во тьме.

**********

Лезвие выкидного ножа, так кстати отобранного у местного бандита, вошло между полотном двери и дверного косяка, почти неслышно щелкнул язычок замка, немного скрипнула дверь заднего входа магазинчика тётушки Ма и в помещение проникла темная фигура. Зарабатывая и так невеликие деньги, она себе не могла позволить поставить даже звуковую сигнализацию, не говоря о системе охраны, которая бы была напрямую связана с частной охранной структурой или полицейским участком.

Несколько секунд и раздался шум выдвигаемого ящика, используемого под кассу, где хозяйка хранила дневную выручку. Затем ящик также еле слышно закрылся. Ещё несколько секунд – еле слышно закрылась дверь и защелкнул замок.

**********

23 октября 2015 года. Сеул, район Добонг

– Омона! (Боже мой! – прим.) – тётушка Ма изумлённо смотрела на дно только что выдвинутого ею ящика для денег.

Проснувшись, как обычно, в 07:15 она сходила в туалет, затем позавтракала, оделась и спустилась со второго этажа, где у неё располагались две небольших жилые комнаты: гостиная с кухней и малюсенькая спальня, а также совмещённый санузел.

Каждое утро она специально приносила и складывала в этот ящик мелкие купюры и монеты для размена, чтобы рассчитываться с покупателями. Вечером она забирала все деньги, чтобы утром положить деньги для размена обратно. Этот порядок сложился у неё с момента открытия магазина.

Ровно в 07:45 тётушка открыла дверь магазина, перевернув табличку с «закрыто» на «открыто», а потом подошла к ящику, чтобы положить в него тонкую пачку купюр.

– Откуда? – она всегда тщательно проверяла ящик и забирал все деньги, чтобы утром всё повторилось.

Соответственно, она совершенно не ожидала, что на дне ящика обнаружится толстая пачка купюр, а быстрый пересчёт показал, что там 350 000 вон.

В голове промелькнули мысли: в прошлом месяце она отдала за «охрану» бандитам 150 000 вон, вчера – 200 000 вон. Здесь в ящике обнаружилось 350 тыс. вон.

Какое-то понимание у неё возникло, но она никак не могла уловить конец логической цепочки, не имея понятия, как здесь появились эти деньги…

В первые минуты она даже не знала, а что ей именно делать. Первую половину дня она думала – идти ей в полицию или нет. Но здравый смысл ей говорил, что это бесполезно.

Во-первых, полиции она не особо доверяла. Да и с чего, если хозяева разных небольших торговых заведений несколько раз писали заявления на вымогательство со стороны местных ганпхэ, а полиция ничего толком не сделала. А после того, как сгорело несколько магазинов и два небольших кафе, больше никто в полицию по поводу вымогательства не обращался. Бесполезно!

Во-вторых, и оно же главное – а собственно, что она скажет: «Я в своей кассе нашла лишние деньги?!»

И любой полицейский не поймёт, а что собственно она хочет? Если деньги украдены – это понятно. А в этом случае – что?

Ближе к вечеру она порывалась сходить до своих подруг аджумм – хозяек соседних торговых точек, чтобы рассказать им о внезапной находке, но потом решила, что это – тоже глупо.

Их, как и её, также обирали местные бандиты, так что может в глаза будут говорить, что рады за неё, но вот за глаза… За спиной точно начнут завидовать, что она как-то вернула отобранные деньги. И не дай Бог, ещё тем же бандитам расскажут.

**********

– Шибаль! На! На! – раздались несколько хлестких ударов, затем звук грохнувшегося на пол тела.

– Ай-и-и-и, – раздался болезненный стон Юн Кана, получившего изначально удар ногой по голени, а затем с размаху ладонью по лицу несколько раз, и не удержавшись на ногах, он упал на пол.

– Ты, сын собаки, позорящий нас, – шипел, брызгая на него слюной хённим Чон Мин Гу, бессменный руководитель академии «Утренней Зари». – Мы потеряли лицо, – веско добавил. – Кто это был? Кто этот смертник?

– Мы не видели его лица, господин! – четверо подручных Юн Кана стояли в низком поклоне, стараясь не смотреть на главу «Утреней Зари» и на своего босса – Юн Кана, сейчас пытающегося утвердиться на ногах.

Практически у каждого из присутствующих на лицах были видны следы вчерашней стычки с неизвестным. Сейчас у Юн Кана, помимо вчерашних ссадин и синяков, появились новые телесные повреждения.

– Сколько денег он забрал? – пронизывающий, полный ярости взгляд прошёлся по всем, кто находился на ногах.

– Все! – ответил самый смелый, не смея поднять глаза.

– Как пятеро Практиков в ранге Воин позволили избить себя и ограбить? – не унимался Чон Мин Гу. – У нас что, в районе Практик в ранге Адепта поселился? Тогда почему я ничего не знаю!

– Это был Чосын Саджа! (Жнец – вестник смерти, – прим.) – вдруг подал голос тот, кто вчера собственными глазами увидел кости черепа на месте лица под капюшоном.

Глава «Утренней Зари» с удивлением смотрел на того, кто сказала подобную чушь, припомнив легенды из корейской истории:

«Чосын Саджа (Жнец, – прим.) в корейской мифологии – это посредник между миром живых и мёртвых. Он забирает людей в подземный мир, когда они умирают. Является убийцей души или духа, приходящего в конце жизни человека).

Согласно народным поверьям, жнецы могут выглядеть унылыми и сварливыми. Они приходят ловить мёртвых, которые не хотят покидать мир живых. Если такой мертвец остаётся в доме, жнецы приходят в ярость, и тогда в доме происходит несчастье или умирает ещё один человек.

Нет единого мнения, сколько всего существует жнецов. Некоторые считают, что существуют 3 жнеца. Они приходят ловить мёртвых, но существует 7 жнецов в загробной жизни. Некоторые считают, что на самом деле их бесчисленное множество. С ними нельзя грубо обращаться, потому что по дороге в загробный мир жнецы могут навредить душам».

– Что ты сказал? – удивление было сильным.

– Это был Жнец! – настаивал на своём видевший, как у ограбившего их сверкнуло серебристым под капюшоном. – Настоящий Жрец! – он поднял глаза на Чон Мин Гу.

– Ты, Шибаль, идиот! – яростно заорал на него тот. – Какой к демонам Жнец?

– Когда он уходил, то под капюшоном вместо лица я увидел кости черепа, а не живую плоть! – стоял на своём очевидец.

– Какой-то кретин одел маску, а ты принял на веру, что это не человек?! – взвился Чон Мин Гу. – Слабоумный идиот!

Глава академии «Утренней Зари», фактически был негласным руководителем местного отделения ганпхэ, а именно преступной группировки «Янгыни».

Когда-то сам возглавлял одно из подразделений «Янгыни» в одном из центральных районов Сеула, но возраст… Ему исполнилось 60-ь, он решил, что активные действия не для него и сам отошел в тень. Переселившись в этот тихий район, стал официально главой академии «Утренней зари».

Оставшись теневым куратором молодой преступной поросли в этом районе, а также связующим звеном между ними и вышестоящим руководством «Янгыни».

Отчитываясь перед старшими об успехах, а также аккумулируя месячную выручку, полученную от местных бизнесменов, и передавая её дальше.

Денег, относительно центральных районов здесь много не заработаешь, но и эти деньги никто не собирался вот так просто, на пустом месте, терять.

Основной заработок местных преступников складывался из «охранной» деятельности – банальное вымогательство, четырёх подпольных игорных домов и двух небольших борделей. Наркотиками здесь не торговали, не из-за альтруизма, а нежелания больших боссов тратить усилия на малонаселённый район и возможного привлечения внимания полиции. Народу здесь было мало, что не давало возможности получить хорошие деньги за наркотики, зато все были на виду, так что внимание со стороны правоохранительных органов были лишними.

А сейчас кто-то должен ответить за потерю более 25 млн. вон!

И деньги были не самым главным.

Случившееся ограбление членов банды – это потеря лица и умаление авторитета. Глядишь об этом узнают местные бизнесмены и тогда возможны отказы платить за «охрану». Это абсолютно неприемлемо!

Нужно что-то немедленно делать.

**********

Интерлюдия

Одно из неприметных офисных зданий в Сеуле

– Что именно произошло? – человек с волевым лицом, с отпечатком власти на челе, возрастом около пятидесяти лет, сидел за столом из дубового массива. В большом и просторном кабинете, оформленного и обставленного мебелью в минималистическом стиле.

Но всё было из очень дорогих материалов и натурального дерева!

– В 23:17 в результате техногенной катастрофы произошло полное уничтожение объекта № 831, – напротив стола стоял человек с волевым лицом, около сорока лет, плотная фигура, чёрные волосы, кое-где тронутые сединой.

Одетый в дорогой костюм, а по подтянутой фигуре и выправке которого можно было сделать однозначный вывод, что он действующий или бывший военный.

– Что ещё? – интерес был совсем не праздным – сидевший за столом встал и прошел к «островку» неподалёку от своего большого стола: два больших кожаных кресла и низкий столик между ними. Уселся в одно из кресел, кивнув подчинённому на соседнее. Взял небольшой чайник со стола и бережно разлил чай в две чашки.

– Хорошо, что база расположена в безлюдной местности, – заметил подчинённый. – На самом объекте огромные разрушения! – осторожно подхватил вторую чашку, после молчаливого согласия со стороны руководства. – Погибли профессор Ямагути и все его подчинённые, что находились в здании. При этом взрывной волны и каких-то звуковых эффектов практически не было, – он сделал глоток чая. – Лишь небольшой хлопок, но последствия – катастрофические.

– Почему в такое позднее время профессор и его подчинённый находились в центре?

– Фанатики, – подал плечами подчиненный. – Они часто задерживались на рабочих местах допоздна.

– Я знал, что нельзя доверять этому джокбари (этническое оскорбление японцев, – прим.), – нахмурился собеседник. – Что-то обнаружить удалось?

– На месте основного корпуса исследовательского центра воронка радиусом в тридцать метров и глубиной в три метра. Такое ощущение, что там взорвалось не меньше тонны тротила. При этом, остальные, вспомогательные здания практически не повреждены. Что послужило причиной данного происшествия сейчас пытаются установить наши специалисты, но… – вид работника показывал, что у него сильные сомнения в установлении истины по произошедшему.

Хозяин кабинета видел фотографии с места происшествия, но желал услышать информацию из уст того, кто непосредственно побывал на месте катастрофы:

– Не показались странными последствия от взрыва?

– Лично у меня ощущения, что здание, фундамент и земля под объектом испарились из нашей реальности, не оставив ни следа после себя, – осторожно высказался подчинённый.

– Какая информация у нас осталась по проекту «Синтетик»? – начальник был такого же мнения, но решил оставить его при себе.

– Имеется все теоретические выкладки по проведённым экспериментам, некоторые блоки данных по практическим исследованиям, – не обрадовал тот руководителя. – Вся информация хранилась на электронных и бумажных носителях в разрушенном здании, – не выказал на лице неодобрения подчинённый, с учётом того, что подобный приказ отдал лично сидящий напротив него человек.

Хозяин кабинета поморщился, вспомнив, что действительно приказал не выносить электронные носители и бумажные документы с территории исследовательского центра. И запретил возможность доступа к всемирной инфосети с его территории, кроме внутренней «сетки» в самом центре.

Сейчас это полностью лишило их всех результатов исследований!

Два года практических исследований пошли прахом. И эти годы были самыми важными для получения результатов. И самым обидным было то, что профессор Ямагути был на пороге прорыва, обещая предоставить окончательные результаты в течение недели.

Потрачены десятки миллиардов вон, за которые кому-то придётся ответить!

– На начальной стадии экспериментов было 30 объектов, выбранных профессором Ямагути, как наиболее перспективных для его исследований. Неудачные образцы были отбракованы в ходе экспериментов на разной стадии: кто-то раньше, а остальные – впоследствии, но это дало возможность учесть ошибки. На момент происшествия функционировали пять объектов.

На изначальных этапах своих экспериментов, профессор Ямагути проводил укрепление самых крупных костей скелета, с помощью эндоскопических методов, покрывая их различными составами на основе композитных материалов, титана, вольфрама и ванадиевой стали. Попытка полной замены основных мышц на синтетические мускульные волокна была признана неудачной. Остановились на частичной замене, после этого долго добиваясь их приживления без отторжения.

Большая часть его «улучшений», если можно так сказать, была на стыке науки и фантастики. Из-за этого оптимальный вариант вносимых в тела объектов улучшений был подобран далеко на сразу. Большая часть объектов были потеряны из-за различных проблем с совместимостью чужеродных веществ в человеческих телах.

Это были сопутствующие потери, позволяющие продвигаться в исследованиях всё дальше и дальше к успеху.

Из тридцати объектов только восемнадцать выдержали нечеловеческие эксперименты профессора Ямагути с покрытием основной части костей скелета специальным, разработанным самим же ниппонцем, составом и полной заменой хрящевой ткани на основе композитных материалов.

– … Оставшиеся 18 объектов были подвергнуты изменению: увеличена скорость нервных импульсов по нервным волокнам, – продолжал его подчинённый. – Добились также увеличения мышечных волокон, за счёт увеличения миофибрилл (из чего состоят мышечные волокна, – прим.) и синтетических волокон. Результаты должны были быть впечатляющими, – вздохнул. – Замер физических данных показал увеличение имеющихся рангов на одну ступень, с возможностью получения следующих рангов в кратчайшие сроки. Были увеличены физические показатели и реакция, в два раза превышающие показатели стандартных особей.

– Как быстро объекты могли выйти на следующий ранг? – спросил начальник.

– По словам Ямагути, в течение года, – ответил подчинённый, а его начальник скривился от злости.

– Мы были так близко и… – он стукнул по подлокотнику кресла с плохо контролируемой злостью. – Что ещё?

– Неделю назад профессор начал загрузку очередных пакетов программ в управляющие модули подопытных, внедряя их блоками, чтобы была возможность отследить ошибки и быстро их устранить.

– Насколько я помню, – прервал его руководитель, – были проблемы?

– Да, – кивнул подчинённый. – Из оставшихся выжили 8, три из которых были отсеяны из-за критических ошибок, выдаваемых модулями управления. Были признаны негодными и утилизированы по приказу профессора.

Руководитель вспомнил, как профессор дьявольски усмехаясь рассказывал о том, что объекты будут беспрекословно выполнять всё, что только им прикажут с помощью разработанных им программ.

В свод основания черепа каждого из подопытных Ямагути имплантировал им же разработанный и созданный модуль управления, как он его называл. Часть его подчинённых называла его «модулем подчинения».

Управляющий модуль с помощью программ профессора позволял полностью контролировать объекты и управлять ими. Подчиняя их волю и сознание в полном объеме.

Перспективы были просто шикарными. С учётом того, что объекты должны были вести себя как обычные люди, с набором всех качеств, эмоций и черт поведения. При этом полностью подчинялись командам тех, кто имел доступ к модулю управления.

Профессор обещал, что помимо всего этого, его творения могли незначительно изменять свою внешность, в рамках заданных параметров, а также полностью менять моторику тела: изменение походки и движений.

Позволяя обмануть любого внимательного человека или программы, которые могли бы идентифицировать человека по его моторике.

Помимо этого, в модуль управления закладывались многочисленные знания из самых разнообразных сфер деятельности человека: действий сотрудников войсковых и правоохранительных специальных подразделений; действий оперативных сотрудников правоохранительных органов и телохранителей.

Знания находились на уровне офицеров среднего звена, что увеличивало ценность объектов, как боевых единиц.

И много ещё чего, что посчитали необходимым заказчики и инвесторы проекта!

Профессор создал фактически киборгов и идеальных диверсантов, а при необходимости – солдатов!

– … Оставшиеся пять объектов, – продолжал собеседник, – в течение недели проходили отладку программного обеспечения в модулях управления. Неделю назад объекты были направлены на полевые испытания.

Важный господин кивнул, прекрасно помня этот момент.

Истинные заказчики и те, кто оплатил всё происходящее, требовали результатов – практических. Теоретические исследования и предоставляемая информация от Ямагути их давно не устраивали. Им хотелось увидеть вживую то, за что они заплатили такие деньги.

– Во время полевых испытания все подопытных выдавали фантастические результаты, но затем четверо полностью прекратили функционирование. Перестав отвечать на какие-либо команды. Их местоположение было установлено. Их изъяли и вывезли на запасной объект.

– Не понял! – приподнялся в кресле руководитель. – А где пятый7

– Местоположение пятого установить не удалось, – с каким-то напряжением в голосе ответил его подчинённый.

– Шибаль! – не удержался руководитель, с остервенением стукнув чайной чашкой об стол. – Только этого нам не хватало.

Все пять подопытных проходили инфильтрацию в различных местах и социальных сферах. Один подопытный находился в Пусане, другой – Ульстане, остальные в различных районах Сеула. Разные личности, разные документы, разные социальные слои.

– В настоящий момент проводится поиск пятого, – заверил его подчинённый. – В ближайшее время мы постараемся его найти.

– А что с «маячками» в его теле? – показал некоторую осведомленность хозяин кабинета.

– Они не отвечают, – со вздохом ответил подчинённый.

– Это плохо, – откинулся в кресле его босс. – Ладно, какие у вас выводы?

– Соотношение со временем техногенной катастрофой в лаборатории и прекращением деятельности объектов произошло в одно и то же время, – доложил подчинённый. – Управление объектами осуществлялось из единого центра в лаборатории профессора Ямагути. В момент её уничтожения, объекты потеряли связи с центром и прекратили свою деятельность. Или получили команду на прекращение деятельности после исчезновения управляющего центра.

– Ваши действия по разрешению ситуации?

– Профессору категорически было запрещено проводить какие-либо исследования вне центра. Но зная его натуру и характер, смею высказать предположение, что имеется второй дублирующий центр управления.

– Тогда мы должны найти этот центр, – тихо, но зловеще сказал руководитель.

– Господин, – сделал поклон его собеседник, показывая, что для этого будет сделано всё что возможно, и невозможно.

– От НИС (National Intelligence Service – национальная разведывательная служба Коре, – прим.) дополнительные запросы о предоставлении информации поступили?

– Господин, – поклонился подчинённый, – это совсем не мой уровень.

– Уже хорошо, – вздохнул господин.

О произошедшем в НИС было доложено немедленно, а также сделан запрос на предоставление специалистов с их стороны, чтобы они не думали, что от них что-то скрывают.

И что-то господа из НИС не торопились. Представители спецслужбы не соизволили явиться, несмотря на получение информации.

Из чего можно сделать однозначный вывод: они в замешательстве и не знают, что именно докладывать своему непосредственному начальству и в «Синий Дом».

– Они скоро появятся, будьте готовы допустить их на место происшествия, – приказал господин, – и предоставить всю информацию, что у нас имеется. И…

Подчинённый молча смотрел на задумавшегося руководителя, ожидая от него дальнейших указаний.

– Отправьте людей, – продолжил начальник, – чтобы они обыскали дом профессора Ямагути: пусть вскроют стены, полы и потолки. Пусть ищут всё, что относится к практическим исследованиям. Я не могу поверить, что эта обезьяна не вела каких-то дополнительных записей. И может найдете дублирующий центр или сведения о его месторасположении. Теперь можете идти.

– Будет сделано, господин, – подчинённый молча поклонился и вышел из кабинета.

Су Мин Чон встал из кресла и подошел к окну, открыл жалюзи – стал виден живописный ландшафт: холмы, покрытые редкими лиственными деревьями.

Гигантские расходы, время и ресурсы…

Всё это ерунда, по сравнению с тем, что безвозвратно утеряны результаты исследований и информационные носители прорывных технологий. На них были гигантские планы у разных сторон, что участвовали в проекте. Мало того, что будут вопросы от собственников компании и НИС, так ещё вопросы будут от английских компаний, которые вложили в проект «Синтетик» большие деньги.

Пока были интересные результаты, то они на многое закрывали глаза. Но сейчас могут затеять тщательную проверку, а это совершенно нежелательно, т.к. могут всплыть очень неприятные факты. Кто же откажется приложиться к финансовому потоку, немного отщипнув от щедрот сильных мира сего.

Су Мин Чон позволил себе прикоснуться к денежным ручейкам, сильно не наглея, но получая солидные денежные средства из гигантского потока средств, выделенных на проект. Подключив несколько компаний по поставке материалов, расходников и других необходимых вещей, которые щедро делились с ним заработанными деньгами.

Этот проект мог вывести их корпорацию на ведущие роли не только в Коре, но и во всём мире. А сейчас всё очень зыбко и непредсказуемо. И опять же, кто-то должен ответить за это. И он очень сильно подозревал, что этот кто-то – он!

А так всё хорошо начиналось…

Идеи и возможные эксперименты профессора Ямагути совершенно не нашли поддержки со стороны чиновников его родной страны. Император Ниппона категорически не захотел, чтобы его имя хоть каким-то образом было связано с полностью негуманными экспериментами профессора. И ему было указано на порог, да ещё перекрыты любые возможности для его исследований.

В Коре имелись аналогичные технологии, во всяком случае, не уступающие ниппонским, а также насквозь коррумпированные чиновники, готовые закрыть глаза на многое.

И люди, кто имел деньги и влияние, чтобы закрыть глаза на нечеловеческие исследования ниппонца, а также выделить ему целый исследовательский центр, деньги и необходимые ему для исследования объекты.

Проект «Синтетик» обещал фантастические результаты по развитию человеческого тела и не только!

Поднятие ранга за короткое время, усиление тела, увеличение скорости нейропроводимости по нервной системе, увеличение скорости реакции, ускоренная регенерация тканей. И создание по сути своей, более продвинутого и совершенного организма.

И обещание со стороны Ямагути – продление жизни!

Су Мин Чон небезосновательно считал, что именно это послужило основным мотивом для вкладывания сумасшедших средств в исследования профессора.

Увеличение силы, реакции, поднятие рангов и создание идеальных солдат… Всё это было вторичным! На первом месте стояло именно продление жизненного цикла.

Так что на совсем не гуманные способы получения результатов от профессора спокойно закрыли глаза. Выделив гигантские суммы на его исследования.

Помимо затрат, для подтверждения теории Ямагути, требовались живые «мышки», в виде человеческих организмов. Что в случае прорыва не считалось чем-то уж таким невозможным. Тем более, что проект курировали и платили люди, которые всегда и в любые времена считали себя неприкасаемыми, имеющими возможность нарушать закон по праву сильного. Всего лишь потому, что у них есть деньги и власть!

Проект Ямагути реализовали на базе корпорации «DS Group» —южнокорейская холдинговая компания, работающая на международном уровне. Являющаяся одной из крупнейших компаний Коре в сфере фармацевтики и биотехнологий со штаб-квартирой в Сеуле, Южная Корея. Имеющей филиалы на всех континентах планеты.

В своё время «DS Group» была филиалом «Samsung»: пищевая промышленность и общественное питание, логистика, фармацевтика и биотехнологии, развлечения и СМИ, пейджерыи телефоны.

Именно в сфере фармацевтики и биотехнологий десять лет назад произошли прорывные успехи. И данная отрасль обещала просто фантастические результаты и получение астрономических прибылей.

Только в этот момент, в «Samsung» произошла смена поколений: умерло несколько собственников, владеющих не сказать, что большими пакетами акций, но позволяющими блокировать значимые решения других акционеров.

И нынешние собственники «DS Group» воспользовались этим в полной мере!

Наследники и другие владельцы акций были заняты делёжкой «пирога», и не могли оперативно отреагировать на атаку извне, погруженные в законные и не совсем законные методы для получения освободившихся пакетов акций.

В это время с помощью не совсем законных манипуляций, продажных чиновников высоко ранга из «Синего Дома» и инвесторов из Великобритании, почти целая отрасль – фармацевтика и биотехнологии были выведены из-под контроля «Samsung», с образованием новой компании – «DS Group».

Атака была произведена мастерски и профессионалами высокого уровня. Именно в то самое время, когда никто этого не ожидал.

Дело чуть не дошло до боевых действий, но вовремя остановились, разделив сферы влияния и активы. Война дело весёлое, но слишком хлопотное и затратное.

Су Мин Чон был полностью уверен, что всё это безобразие произошло при личном участии части собственников самой корпорации «Samsung», решивших выделиться и уйти из-под диктата реальных и основных собственников корпорации. Тех, кто отвечал за политику и финансовые потоки в основном руководящем органе конгломерата.

«Революционеры» и «сепаратисты» были одними из многих, подчиняющихся общему диктату реальных и основных хозяев конгломерата, а стали единственными собственниками в своей отрасли. Иначе такой наглый отъём куска бизнеса у финансового монстра так просто бы не прошёл.

В общественном поле сразу всплыл гигантский скандал по происходящему бардаку в крупнейшем холдинге страны, но спустя две недели этот повод был полностью погашен и практически забыт.

Всё инфополе было зачищено: статьи убраны, бойкие журналисты из СМИ потеряли всякий интерес к этой животрепещущей теме. Обычный народ недолго побузил, требуя кого-то наказать, кого-то принести общественные извинения.

И тут в СМИ появилась информация, что один из популярнейших в стране актёров оказался замешан в скандале, связанным с проституцией. Мало того, что пользовался их услугами, так ещё участвовал в организации этого преступного бизнеса!

Затем, не прошло и недели, как в СМИ попала информация, что айдол – девушка из популярной женской группы, оказалась замешанной в буллинге в старшей школе. Несколько девушек, что учились с ней в одном классе в старшей школе, обвинили её в физическом и психологическом насилии с её стороны. Под её непосредственным руководством, группа из нескольких девушек, всячески притесняли тех, кто не мог оказать сопротивление.

Два подряд таких скандала, мгновенно убрали тему о финансовых войнах из общественного инфополя. Население с удовольствием бросилось травить актёра и девушку, требуя покарать их. Публичных извинений от обоих, пожизненных наказаний и т.д.

Су Мин Чон смотрел в окно, но не видел пейзажа за ним.

Профессор фактически выдал готовый продукт, который позволял объявить инвесторам и заинтересованным лицам о полном успехе. И тут эта катастрофа, уничтожившая всю информацию по проекту.

Благо остались четыре экземпляра. Пока выведенные из строя, но он сделает всё, чтобы заставить их функционировать. Хотя бы тогда, можно будет на какое-то время успокоить тех, кто вложил большие деньги в проект.

Плохо было то, что Су Мин Чон не было фактов, но он был полностью уверен, что происшествие произошло из-за дополнительного исследования профессора Ямагути, о котором знали всего четыре человека: сам Су Мин Чон, профессор и два его помощника.

И ничего не знали инвесторы, вложившие деньги в основной проект! Теперь он жалел, что дал себя уговорить, считая, что результатами дополнительного исследования он воспользуется лично или представит инвесторам, как его личное достижение, для получения лишних преференций.

Сокрытие информации, а также дополнительные траты, которые были «размыты» между затратами на основной проект, могли быть посчитаны банальным воровством.

Су Мин Чон являлся исполнительным директором и фактическим куратором исследований профессора. Отвечая не только за результаты исследований, но и за финансовые потоки, которые направлялись на весь проект.

«Шибаль! Чёртова обезьяна!» – выругался про себя Су Мин Чон.

Глава 7

Что же пошло не так? – мучительно размышлял исполнительный директор. – Надо было эти его дополнительные исследования запретить изначально.

Сейчас у него была стойкая уверенность, что катастрофа произошла из-за этих чёртовых незапланированных экспериментов профессора!

Су Мин Чон закончил «Seoul National University», факультет экономики и управления бизнесом, так что в исследованиях профессора понимал не очень много. Для этого в компании имелись технические специалисты, отслеживающие результативность исследований Ямагути. Он же занимался отслеживанием за правильным расходованием денежных средств.

Именно к нему спустя месяц после начала исследований лично явился Ямагути и выдал явно отрепетированную речь.

Он оказался ярым последователем одного философа француза и какого-то ученого, русского по национальности. Живших ещё в прошлом веке.

– Как вы не понимаете. – убеждал его профессор о дополнительном финансировании. – Это же прорыв в науке!

– Объясните нормальным языком! – потребовал исполнительный директор.

Кое-как, понимая с пятого на десятые научные термины, которыми так и сыпал профессор, Су Мин Чон выяснил, что профессор является ярым последователем теории ноосферы – информационного поля, невидимого невооруженным глазом, расположенного в определенной точке пространства, к которому может подключиться любой, у кого есть соответствующий настрой и намерение.

Информационное поле – это универсальный феномен, выходящий за пределы пространства и времени, и что оно содержит все знания, которые когда-либо были или когда-либо будут созданы любым разумным существом во Вселенной. Оно может быть источником вдохновения, интуиции, творчества и мудрости для всех живых существ на Земле. И это информационное поле может быть проявлением высшего разума или сознания, контролирующего эволюцию жизни.

– И что же, вы, хотите? – решил уточнить исполнительный директор.

– С помощью моих исследований, ваших финансовых возможностей, исследований и аппаратуры, на основании IT-технологий, а также биохимии, я смогу получить доступ к ноосфере, где оптимально взаимодействуют техносфера (антропосфера) и биосфера.

– Это зачем? – удивился Су Мин Чон.

– Доступ ко знаниям всей Земли, когда-либо появившихся на планете, – гордо заявил учёный. – Прошлых, настоящих и будущих.

– Не совсем понимаю, – заявление профессора отдавала научным шарлатанством, для исполнительного директора, слышавшего про подобную теорию и знавшего о том, что она считается псевдонаучной. – Нам это зачем?

– Хорошо, – вдруг успокоился вошедший в раж профессор. – Это даст возможность к продлению жизни.

– Вот теперь понятно, – улыбнулся исполнительный директор.

Все эти заумные фразы про информационное поле, знания… Всё для Су Мин Чана – полная чушь и псевдонаучная ересь. А вот возможность продления жизни – это самое главное. Приносящее громадные деньги для владельцев такой технологии.

Исполнительный директор согласился выделить дополнительные денежные средства профессору, под клятвенное обещание, что основные исследования не будут приостановлены из-за его новых экспериментов.

**********

Вечер для него выдался удачным. Помимо наказания виновных и возвращения денежных средств тётушке Ма, удалось заработать… ну конечно же, отобрать достаточно большую сумму у местных бандитов. Трофеи, как-никак.

Вернувшись домой, Джун поднялся на второй этаж, надул «лягушкой» матрас, затем застели его постельным бельем. После спустился вниз и поставил на плиту кастрюлю с водой. И спустя пять минут бросил в кипяток две пачки рамёна. В приготовленную лапшу добавил три сыры яйца. Ужин оказался очень плотным, так что Джун сам не заметил, как решил ненадолго присесть на диван, чтобы потом подняться наверх, но банально уснул.

**********

Вечер!

Грязная, узкая и безлюдная улица, по которой он направляется, чтобы выполнить ультимативный приказ!

Перед глазами красный текст – задание выдавалось прямо на сетчатку его глаз:

«Проследить за фигурантом (его фотография отображалась в тексте задания), выявить лиц, с которыми он будет встречаться. После этого ликвидировать цель и скрыться»

Внезапно все мышцы в его теле буквально одеревенели. Он не мог пошевелиться. Даже мышцы глаз отказывались ему повиноваться. А затем… Мрак и неожиданное прояснение изображения, но это совсем не то место, где он находился до этого.

Перед собой, с нескольких сторон (?), он увидел большое прямоугольное помещение, практически полностью заставленное какими-то незнакомыми научными приборами, компьютерами, а также нескольким лежаками, явно предусмотренными для людей.

«Я был здесь…» – промелькнуло у Джуна в голове.

Его внимание привлёк отгороженный невысокими перегородками участок помещения: по периметру стояли несколько столов с кучей разных приборов, мониторов компьютеров и системных блоков.

Посредине находился прямоугольный постамент, вокруг которого находились четыре металлических фермы, с верхних частей которых к постаменту были протянуты четыре решетчатых то ли щупа, то ли зонда.

С острых концов зондов в сторону постамента били электрические дуги, фокусируясь в одной точке – сантиметрах в десяти от поверхности постамента.

Создавая красивую сферу из переплетающихся электрических разрядов, что-то в виде шаровой молнии.

– Вы не торопитесь, профессор? – подал голос молодой мужчина, лет двадцати пяти, сидящий перед огромным монитором и что-то быстро печатающий на клавиатуре.

– Нет. Пока эти болваны занимаются своими игрушками, – рассмеялся пожилой мужчина, стоявший рядом с молодым и жадно смотрящим на сгусток электроэнергии над постаментом. – Я завершу своё самое грандиозное исследование. И увековечу своё имя в истории мировой науки.

– Вы гений, профессор, – подал голос молодой.

– Да! – ничуть не смутился профессор, благосклонно принявший похвалу, да и сам так считающий. – Как там?

– Пришлось задействовать дополнительные мощности, профессор, – ответил ему его помощник. – Могут возникнуть проблемы с программным обеспечением по управлению объектами.

– Плевать! – отмахнулся профессор. – Ничего страшного. В модули управления вставлена блокировка, в случае утраты связи с нашим центром.

– Руководство может плохо на это отреагировать, – донёс свою не самую глупую мысль молодой.

– Мне будет что им сказать, – профессор не отрывал глаз от происходящего эксперимента. – Что там?

– Никакого отклика, – его помощник лихорадочно шарил глазами по монитору, тщательно всматриваясь в многочисленные диаграммы и графики.

– Повышай мощность, – потребовал профессор.

Помощник был бы раз возразить, но зная характер профессора, быстро пробежался пальцами по клавишам.

Гудение от электрических разрядов повысилось в несколько раз, а энергетический протуберанец над постаментом увеличился раза в два.

– Ещё! – не успокаивался учёный.

– Управляющая программа отключала два канала связи с объектами, – занервничал молодой.

– Повышай.

– Мощность 70%, отключение каналов связи с Третьим, Четвёртым объектами, – сообщил молодой.

– Поднимай!

– Профессор! – встревоженно вскрикнул молодой. – Мощность начала спонтанно увеличиваться, потребление возросло до 90%;.

– Подожди, ещё немного, – нервно заявил профессор, не пожелавший прекращать эксперимент.

– Омона! – выдохнул молодой. – Профессор, смотрите!

В месте схождения электрических дуг внезапно пошли белые, серебристые и золотистые завихрения, а потом пространство будто разорвалось. Из прорехи в пространстве показались куски мрака, переливающиеся цветными сполохами энергии.

– Да! – вскричал учёный. – Вот оно! Я сделал это.

– Профессор! – встревоженно выкрикнул молодой. – Программное обеспечение начинает сбоить. Потребление энергии всё возрастает.

Неожиданно из прорыва в пространстве выметнулись видимые глазом серебристые нити или струны, которые в гигантском множестве впились по всем металлические поверхности приборов, столов, стульев и всё, что имело металл.

– Надо бежать, – заорал молодой.

На экране его монитора происходило что-то необъяснимое и страшное. И он сделал вывод, что неизвестные энергетические линии проникли в программное обеспечение, добравшись до всего, а теперь… Что-то менялось, что-то скачивалось и всё это происходило с гигантской скоростью.

– Нет! Нет, – закричал профессор, видя, как всё металлическое в помещении начинает деформироваться.

– Бежим! – заорал молодой. – Что-то проникло в само операционное ядро и меняет программу.

И яркий, дико слепящий свет во все стороны.

За доли секунды до уничтожения исследовательского центра, по оставшемуся каналу связи с последним объектом ушел гигантский информационный пакет.

В голове у Джуне будто что-то взорвалось. Дикая боль возникла ниже затылка, разрывающая его шею и мозг. Не давая возможности разумно рассуждать… А потом ещё один взрыв в голове… И ещё один… Он понятия не имел, сколько всё это продолжалось и что происходило с ним, а потом его мозг просто отключился… Какое-то прояснение в голове, и он услышал:

«Я вернулся?» – совершенно молодой голос.

«Что за мать вашу?» – это уже голос взрослого мужчины.

В этот момент он понял, что лежит на спине на грязном асфальте и смотрит вверх:

– А я-то, кто? – слабо сдвинулись его губы, а потом всё померкло.

Полчаса на пустынной улице, где лежало тело молодого парня ничего не происходило, а потом он зашевелился: тело двигалось так, будто марионетка, за веревочки которой хаотично дёргают. Встало на подрагивающие ноги и пошло вперёд на перпендикулярную улицу, а выйдя на неё повернуло голову.

– Мост! – прошептали губы, а затем подёргивающееся тело отправилось вперёд к мосту, смотря на него совершенно бессмысленным взглядом.

**********

Звук открываемой двери… Шорох в малюсенькой прихожей, звук тихих шагов двух человек.

«Опасность!» – в мозгу будто красная лампочка зажглась.

Джун сам не понял, как его тело автоматически, действуя само по себе, оказалось в произвольной стойке, готовясь к бою.

Зрение только подстраивалось под темноту, царящую в помещении, но он решил форсировать события:

– Вы кто?

– Шибаль! – чья-то смутная тень метнулась к нему.

Звучный удар прямой ногой в грудь несущейся на Джуна тени.

– Айм! – тело напавшего на Джуна отлетело в сторону стены, благополучно врезавшись в неё.

– Ай-я-я, – второй сгусток тьмы рванул от входной двери в атаку.

Увидев направленный прямо ему в голову прямой удар правой рукой незваного гостя, Джун сам не понял, почему сдержался, хотя мог мгновенно нанести удар ногой с разворота назад, с пробитием противника «насквозь», но подсел, пропуская чужой удар над собой и цапнул руку напавшего левой рукой.

Прихватил правой рукой за талию противника, мгновенно проведя бросок через бедро, с шумом приземлив противника спиной об пол.

Мгновенный переворот ошеломлённого ударом тела на живот, фиксация чужой руки в болевом захвате, жёсткий упор правым коленом в спину.

– Ай, ай, больно, – запищали под коленом, а тело под ним выгнулось от боли, пытаясь обезопасить позвоночник и опасно вывернутую руку от перелома.

– Ребёнок?!

Быстрое ощупывание лежавшего тела – его параметры говорили о том, что это, видимо, подросток, мать его… Руки разжались и он встал, засунув руку в левый карман брюк.

– Вы кто такие? – щелкнула кнопка пальчикового фонарика, совершенно случайно прикупленного у тётушки Ма.

– Мы… мы… – отпущенный Джуном попытался оправдаться, сев на полу, но не пытаясь встать. – Мы тут жили, – раздался совсем молодой голос.

– А ты, кто такой? И что здесь делаешь? – сказал более взрослый голос – первый напавший; пытающийся отдышаться, шипя от боли в отбитых животе и спине.

– Я, – почесал фонариком подбородок. – Я тут живу. А вы кто? Кстати, включи свет, будь добр, – Джун навёл луч фонарика на выключатель на стене, рядом с сидевшим у стены гостем.

Тот с кряхтением поднялся, а потом щелкнул выключатель. Свет залил комнату. Дав возможность увидеть у выключателя молодого парня, лет двадцати и подростка, находящегося поблизости от Джуна.

– Я Сох… – подросток замялся на долю секунду. – Я Сон Хо Пак – выдал он. – Не бейте моего брата, извините нас, хён (уважительное обращение младшего к старшему, – прим.), – его фигурка резко поклонилась и выпрямилась. – Извините, что разбудили вас, – опять поклоны.

Джун внимательно рассматривал своих нежданных гостей.

Парень, примерно его возраста, на полголовы ниже его; чернявый, достаточно симпатичный для азиата, телосложение… скорее спортивное.

И подросток, лет пятнадцати, наверное. Худощавый, какой-то миниатюрный, с округлыми, мягкими чертами лица, такой же брюнет, как и первый парень. Где-то ниже Джуна на целую голову.

У обоих карие глаза, испуганно таращившиеся на него.

– Простите, хён. Мы здесь когда-то жили, – подросток продолжал кланяться. – Моего брата, – кивок в сторону молодого парня, – зовут Чон Хо Пак.

– Прекрати! – поморщился Джун. – У меня от твоих поклонов в глазах мелькает. И обращайся ко мне просто по имени – Джун!

– Простите Джун-хён, – тут к поклонам присоединился взрослый парень, начавший кланяться. – Мы не знали, что здесь кто-то есть.

– И ты прекрати! – прервал его жестом руки Джун. – Присаживайтесь и рассказывайте, с самого начала, – он показал на диван рукой.

Ребята переглянулись, а потом подошли к дивану и сели на него. Джун присел на кресло, рассматривая обоих с большим интересом.

Братья переглянулись, а потом старший начал свой рассказ, а младший изредка вставлял фразы, дополняя своего старшего брата.

Оба оказались родными братьями: Чон Хо Пак, девятнадцать лет и Сон Хо Пак, семнадцать лет (Джун отметил, что выглядит он на все 15-ть, а оказывается…), когда-то проживали в этом доме со своими родителями.

Мать была обычной домохозяйкой, а отец владел небольшим строительным бизнесом: ремонт, отделка квартир и домов.

Дела у отца шли хорошо, что позволило семье перебраться из небольшой квартиры в этот дом десять лет назад. И всё было отлично долгое время, пока у отца начались проблемы с заказами и клиентами. Пришлось заложить дом банку, но полученный кредит позволит продержаться на плаву некоторое время, а потом небольшая компания отца потерпела финансовый крах. Начались просрочки по выплате кредита, и в один прекрасный момент банк в два дня выселил неплательщиков на улицу.

Жить в Сеуле стало для них слишком дорого, и они были вынуждены уехать в Пусан, поселившись в небольшой арендованной квартирке, а отец устроился клерком в одну небольшую компанию по своему профилю.

Будучи профессионалом своего дела, отец спустя девять месяцев пошёл на повышение, став заместителем директора с очень хорошей прибавкой к зарплате.

Конечно, отец решил отметить это событие, а ребята решили не мешать им, оставшись дома, когда родители отправились отмечать радостное событие в ресторан.

Когда они возвращались из ресторана, то на пешеходном переходе их снёс потерявший управление грузовик.

Отец и мать мгновенно погибли на месте происшествия…

Чон Хо на момент гибели родителей было всего 17 лет, а Сон Хо – 15 лет, так что обоих немедленно забрали органы опеки и направили в детский дом. Там им сильно не понравилось, но прошлось прожить там почти два года, а потом Чон Хо исполнилось 19 лет. И они сбежали из приюта. Прожили в одном хостеле два дня, а потом решили покинуть Пусан, опасаясь органов опеки.

Может глупая, но у них возникла идея – проверить их бывший дом в Сеуле. Хотя банк давно мог продать этот дом, который мог сменить несколько владельцев к этому времени.

Но дурацкая идея сработала!

Купив самые дешевые билеты на ночной поезд, братья прибыли этим ранним утром из Пусана в Сеул. Воспользовавшись такси, потратив существенную сумму из своих небольших накопленных средств, добрались до дома. И убедились, что их дом не жилой. Джун не стал убирать мусор перед воротами, специально создавая видимость заброшенного дома. Братья никак не ожидали, что в доме окажется незваный гость.

По всей видимости, банк так и не смог найти новых хозяев на этот дом. Люди, имеющие возможность купить здесь недвижимость, не очень хотели селиться в достаточно старом и бедном районе. Отдельные личности покупали старые дома и перестраивали их, либо строили новые на месте старых, но таких людей были единицы.

В основном обеспеченные люди предпочитали селиться в других, более престижных районах, а местные не могли себе позволить купить даже такой небольшой дом.

– Да уж, – только головой покачал Джун. – Не повезло вам. Сочувствую.

– Да ничего страшного, – вздохнул Чон Хо. – Мы уже со всем этим смирились.

– А чего из приюта сбежали? – решил поинтересоваться Джун. – Били или не кормили?

– Не поэтому! – старший брат не стал продолжать тему.

– Две недели назад я стал Практиком, потому пришлось бежать, – младший сам решил сказать всё.

– Сон, ты… – вскинулся Чон Хо, а потом с большой осторожностью посмотрел на Джуна.

– Ну стал, и? – не понял Джун.

– Ну как же? – младший рассматривал Джуна с большим удивлением. – Ты что, точно не знаешь? – Чон Хо смотрел на Джуна с не меньшим изумлением.

– Скажем так, я частично потерял память, – озадачил Джун братьев. – И поэтому не удивляйтесь, что я не помню ничего по этой теме. Частички информации какие-то, – сознался он братьям. – Может вы больше расскажете?

Братья опять переглянулись, а потом дополняя друг друга стали вываливать на Джуна огромные пласты информации, приводя Джуна во всё большее обалдение от услышанного.

Практикующиеся или Практики – те же люди, только в какой-то мере, совершенно другой вид человека – разумного. А может и не человека. Учёные до сих пор спорили по этому поводу. Но большая часть из них склонялась, что всё-таки человека, просто…

Более развитые, более сильные, более быстрые. Обладающие физическими возможностями, что могли только сниться обычному человеку. Превосходя нормальных людей по многим показателям.

Джун не сильно удивился, когда узнал, что у Практиков имелись ранги, ступени или уровни. Тут кому как удобнее, так и называли.

В каждой стране имелись свои внутренние названия рангов, хотя имелись общепринятые. В Коре имелась своя градация рангов.

Хваран – первый ранг (Воин, – прим.), второй – Цантонэм (Адепт, – прим.), третий – Сокса (Мастер, – прим.), четвертый – Сонсен (Учитель, – прим.), и последний – Тангун (Генерал, – прим.) или Индра – Кёсунимом (санскр. इन्द्र) – наиболее популярный по количеству упоминаний бог «Ригведы». Царь богов и повелитель небесного царства в ведизме и индуизме).

Если Воин превосходил обычного человека процентов на тридцать-сорок, даже будучи субтильного телосложения; то Адепт мог похвастаться тем, что превосходил обычного человек в два-три раза по силе; Мастер в пять-шесть раз, Учитель раз в десять, а Генерал – в десятки раз.

И дело заключалось не только в обычной физической силе!

Каждый ранг или ступень повышал возможности человеческого тела: уплотнялась кожа, мышцы, кости скелета; на порядок увеличивалась производительность сердечно-сосудистой и лимфатических систем; скорость прохождения импульсов в нервных волокнах повышалась в несколько раз.

Интересным было то, что Практики могли выбрать два направления для своей будущей прокачки: физическая сила или скорость реакции.

В азиатских странах в основном эти два направления назывались Путь Силы и Путь Духа, но эти термины использовали, так скажем, адепты, глубоко погружённые в тему.

Шедшие по Пути Силы всё своё развитие вкладывали в усиление своего тела и физическую силу. По Пути Духа – развивали скорость реакции и быстродействие.

Обычные и не такие продвинутые Практики использовали игровые термины либо термины, которые использовались в различных фильмах про Практиков.

Значительно угасшая тема по Практиков за последние десятилетия в последние пять лет стала очень популярна в Коре и окружающих азиатских странах. Сейчас игровая индустрия и кинопроизводители стали массово штамповать десятки игр и фильмов в отношении Практиков: их взаимоотношений друг с другом и обычными людьми. Особенной популярностью стали пользоваться фильмы о любовных отношениях Практиков и обычных людей: он – Практик, она – обычный человек и наоборот. Или она – Практик высокого ранга, а он – самого низшего…

Любопытным было то, что подобные фильмы стали очень востребованным среди обычных людей. И корейские студии начали наращивать производство дорам и фильмов в геометрической прогрессии. Производители игр старались не отставать от них.

И не удивительно, ведь фильмы и игры пользовались сумасшедшей популярностью в соседних азиатских странах.

С учётом всего этого, в обиходе использовались термины, применяемые повсеместно: двигающиеся по пути физического развития, были «Танками», «Тяжелыми», «Физиками»; а по пути скорости реакции – «Рейнджеры», «Флэшами», «Имбами» или «Лайтнингами».

В Корее в отношении Практиков Силы использовались термины: «Тэнкс» (танки (конгл.), – прим.), «Хэви» (тяжелые (конгл.), – прим.). В отношении Практики Духа: Джеты (реактивные (конгл.), – прим.), Квики (быстрые (конгл.), – прим.).

Джун поморщился от искаженного английского с корейским акцентом, сильно режущим его слух…

Какие-то шансы у обычного человека против Практика имелись. В особенности, если это профессиональный спортсмен или военный. Только обычно устраивать бои с Практиками никто из обычных людей не рисковал. Слишком была большая опасность, что Практик может минимум покалечить, а то и убить человека.

Адепт мог легко противостоять сразу нескольким обычным людям. Рискуя или желая – покалечить или убить их. И не особо пострадать при этом сам.

Мастер, например, мог с третьего этажа спокойно спрыгнуть, ничего себе не повредив, а Учитель – и с восьмого сигануть. Количество противников варьировалось до пары десятков у Учителя; и до тридцати – сорока у Мастера. Тут было сложно сказать, т.к. никто таких схваток или боев в цивилизованном мире давно не проводил и не видел.

Тангун (Генерал, – прим.) или Кёсунимом (Индра, – прим.), якобы мог спокойно на грудь снаряды крупнокалиберных пушек принимать.

Какие-то непонятные специалисты в инфосети утверждали, что калибром до 30 мм, но всё это было совершенно непроверенной информацией.

В плане срока жизни Практики превышали обычных людей, но не сказать, что особо много. Средний возраст дожития был до 120 лет. И чем выше ранг, тем больший срок жизни. Особенным и приятным было то, что до этих лет Практики вели активный образ жизни. Даже могли иметь детей.

Помимо это имелась повышенная регенерация: небольшие раны заживали очень быстро. Серьезные чуть дольше, но быстрее, чем у обычного человека. И скорость заживления зависела опять же от ранга.

Правда вот для Практиков, идущих по Пути Силы, их усиленные занятия приводили к повышению массы и размеров. Что не всегда удобно в мире, подстроенному под обычных людей.

Утерянные конечности или переломы позвоночника не восстанавливались. Так что тут Практики мало чем отличались от обычных людей, увы.

– Прям маги, только вот магия у них… Хотя какая магия, усиление тела, не более того. «Обрезанные» какие-то, – хмыкнул Джун. – Весь упор идёт на усиление тела, регенерацию, скорость действий, но не какие-то магические фокусы.

Немного странно, но прям не так удивительно, если подумать.

Была бы магия. Фаерболы там, плазменные штормы и тому подобная магическая фигня… Вот это было бы интересно.

Джун сделал для себя вывод, что сильно не впечатлён!

– Так, надо же к Йоне заскочить, – напомнил он сам себе.

Появление Практиков произошло относительно недавно, примерно в конце XVIII века. Большая часть учёных-современников в те времена, а также их последователи придерживались той версии, что всё началось примерно в 1680 году.

В тот год мимо Земли пролетела комета Кирха, или, её как называли другие ученые, Ньютона. Пролетевшая на очень близком расстоянии от планеты, оставляя за собой очень длинный и яркий хвост из частиц.

Тогда же, астрономы зафиксировали и отметили, что Леониды (ежегодный метеорный поток, пик которого приходится на ноябрь) устроили самый интенсивный «звездопад» за всё время наблюдений за ними.

Многочисленные частицы кометы Кирха и Леониды перемешались и очень долгое время бомбардировали земную поверхность, раскрашивая ночное небо красивыми звездными «шатрами» и протяженными зелёно-голубыми сполохами, осыпав практически всю поверхность Земли.

Сто лет ничего не происходило, а потом началось!

Почему именно из-за кометы и Леонидов?

Было несколько десятков правдоподобных теорий, но так никем и не доказанных практически! Сколько не пытались это сделать.

В общем, через век стали рождаться дети, которые в последующем стали называть Практиками. Хорошо, что изначально дети рождались обычными людьми, а сама инициация детей происходила в 10 – 12 летнем возрасте.

Во-первых, новорожденный Практик просто бы убил свою мать при родах. Во-вторых, возраст инициации позволял удержать Практика в рамках закона, а также привитию ребёнку понимание того, что он легко может навредить обычному человеку.

Методом долгих проб и ошибок, было выяснено, что сама инициация Практика на этом не останавливается. И путём различных тренировок, занятий боевыми искусствам и т.д., ранг Практика начинает повышаться.

Произошёл бурный рост создания и развития различных боевых искусств, стилей и духовных практик. Создание медицины, заточенной именно под Практиков, а именно производство различных зелий, составов, порошков и пилюль, повышающих ранги практикующих.

Но всё не может быть так радужно. И основной проблемой для развития Практиков стало то, поднятие ранга требовало катастрофического количества времени и упорства со стороны желающего подняться по «лестнице» возвышения. И серьезных финансовых затрат.

Инициированные Практики процентов на 95 получали ранги Воина или Адепта. За редким исключением! И чем выше был ранг, тем меньше было подобных людей.

Смотря, конечно, как считать, но количество Практиков на Земле было в пределах 35-40%. Из них: Адепты – около 20%, Мастера – процентов 7 – 8, Учителя – считалось, что их не более 1 или 2 процентов.

Цифры были приблизительными, когда это касалась определённых стран, где учёт Практиков вёлся не очень старательно или не вёлся вообще.

Практиков высшего ранга Генерал или Индра – можно было пересчитать по пальцам. И в большинстве стран их количество являлось секретом государственной важности. Ходили слухи, что часть Практиков такого ранга скрывали эту информацию. Как от заинтересованных лиц извне, так и в собственных странах. Из-за того, что правительства совсем недемократических стран немедленно привлекали их на службу.

Развитие и поднятие по ступеням рангов отнимало много сил и ресурсов, что не каждый себе мог позволить. Так что даже имея возможность подняться выше, многие просто не делали этого, дойдя до определённого ранга и на этом успокаивались.

Но всё равно, существовали различные школы и академии, где с помощью засекреченных техник, схем духовного развития, но за очень большие деньги, поднимали их ранги чуть быстрее, чем если бы Практик самостоятельно занимался. Хватало и пустобрёхов, которые брали деньги, но ничего фактически не давали. Существовал целый культ занятия различными боевыми искусствами, которые гарантированно поднимали ранг.

По всему миру расцвели пышным светом различные школы, академии и университеты, где развивали Практиков. В особенности в азиатских странах расцвёл целый культ в боевых искусствах, где были гигантские учебные заведения, вмещающих тысячи учеников.

Только далеко не каждый был готов тратить прорву времени на это. Ведь если с ранга Воина при наличии желания и времени можно было подняться до ранга Адепт за три-пять лет, то путь до ранга Учитель мог занять от 5 до 10 лет. До Мастера все десять, а до Генерала путь мог занять десятки лет. Точный срок никто не мог назвать, т.к. всё зависело от Практика, времени, используемых медикаментов и т.д.

Временные сроки для получения ранга можно было сократить, только для этого надо было, чтобы человек бросил всё и занимался только своим развитием. А на такое шли, конечно, далеко не все. Кто-то в силу лени, а кто-то не мог себе позволить это чисто финансово.

Везло тем, кто инициировался не с начального ранга – Воин, а хотя бы в ранге Адепта. Чем выше был ранг при инициации, тем больше было возможности стать Практиком ещё большего ранга в достаточно нормальном возрасте, а не к концу жизни.

Совершенно неудивительным было то, что больший процент рождения Практиков был в тех семьях, где муж и жена сами были Практиками. Хотя появление одарённого могло произойти и в обычной семье, или в той, где один из семейной пары был Практиком.

Богатые люди могли себе позволить селекционировать рождение потомства, сводя наиболее перспективных и одарённых детей. Те же деньги и имущественное положение позволяли им тратить гораздо больше свободного времени на повышение рангов.

Количество могло побить качество, но владеющие властью и деньгами просто покупали Практиков из бедных слоёв общества, перетягивая их на свою сторону.

– Всё, как везде и всегда! – хмыкнул Джун, услышав подобную информацию от братьев.

Появление Практиков внесло серьезные изменения в тактику и стратегию при возникновении войн по всему миру. Ведь они стали основными боевыми единицами при любых боевых действиях и вооруженных конфликтах.

Больше Практиков в войске – больше шансов на победу!

Хотя тут были нюансы – из-за их рангов. Не всегда количество побеждало качество и наоборот.

Гонка вооружений, а в этом случае: набери к себе армию как можно больше Практиков – началась. Всё страны стремились любыми способами получить большее количество Практиков в свои ряды.

Практики стали доминирующей силой на поле боя!

Имеющееся на тот момент несовершенное огнестрельное оружие слабо оказывало влияние на Практиков. Будучи практические бесполезным, если только не стрелять в упор. Так что сложились определённые тактические приёмы: против Практиков использовались пушки, а стрелковое вооружение против обычных людей.

В любом случае, воевали в основном обычные люди, а не Практики, хотя они выступали основной боевой силой, если требовалось переломить ход сражения на ограниченном участке.

Со временем огнестрельное оружие всё больше совершенствовалось, в особенности после появления автоматического, которым стало возможно остановить, а также убить Практиков. Рос калибр и росла скорострельность оружия.

И чем современнее и смертоноснее становилось оружие, тем меньше влияния оказывали Практики.

В начале 20-го века получило развитие ракетного вооружения и появления автоматических пушек, оказав серьезно влияние, понизив возможности Практиков до серьезных величин. Тем не менее они до сих пор оставались основной боевой силой при диверсионных действиях или в рукопашных столкновениях. Правда использовались они в очень ограниченных количествах и случаях.

Умирать Практикам не очень хотелось. В особенности, когда их расстреливали с дальнего расстояния, не подпуская их ближе, чтобы они не могли вступить в ближний бой. Соответственно, для Практиков вернулись рыцарские времена, когда различная броня и доспехи стали покрывать их тела. Активно развивались школы, академии, мастерские по развитию защитного снаряжения для них: броня или доспехи, разных видов и разных концепций в каждой стране.

Чем совершеннее становилось огнестрельное оружие, тем толще становилась броня, а также улучшалось качество металла. Сейчас толщина брони толщина брони отдельных экземпляров доходила до нескольких сантиметров, сдерживающая успешно калибры до 20-мм с очень близкого расстояния.

Практики, одетые в доспехи или броню на поле боя, представляли настоящие машины для уничтожения, если добирались до порядков противника. Остановить Практиков можно было только расстреливая на расстоянии из пушек и ракетами. Либо столкнуться с таким же Практиком, желательно такого же уровня или нескольких меньшего ранга.

В мирное время использование доспехов, брони в населённых пунктах Практикам в большинстве стран было запрещено. Только военные или сотрудники правоохранительных органов могли использовать доспехи в городах.

Всем остальным это было запрещено под страхом наказания в виде больших тюремных сроков!

Джун сделал вывод, что с момента появления Практиков и до начала 20 века они доминировали над обычными людьми, но с момента появления оружия, способного уничтожать их не особо напрягаясь, их время Доминирования кануло в лету.

Многочисленные Академии, Школы и другие учебные заведения боевых искусств потеряли огромное количество учеников и последователей.

С этого момента в мирное время Практики не особо выделялись среди обычных граждан. И не сказать, что большинство из них становились богатыми или знаменитыми людьми. Нет, и среди них имелись успешные люди. Только вот Практики не сказать, что доминировали в этом случае над любыми людьми. Да и обычных людей было тупо больше, так что количество успешных, обычных людей было на порядок больше.

Тем более, что из-за их физических кондиций, Практиков не допускали до любых соревнований для обычных людей. Нет, какие-то Федерации и Лиги в спортивных дисциплинах специально для Практиков существовали, но влачили жалкое существование. Просто тупо из-за малого количества членов.

Глава 8

Пока Джун размышлял над вываленной на него информацией, младший брат вытащил из кармана телефон, несколько раз коснулся пальцами экрана и протянул ему: – Смотри!

– Серьезная у них одёжка, – на экране телефона Сон Хо были фотографии Практиков в различных видах доспехах или лат, и Джун смог оценить их по достоинству.

Облачённые в латы очень сильно напоминали средневековых рыцарей в своих доспехах. Лошадей только не хватало. Покрывающее Практиков снаряжение показывало влияние современных технологий и материалов на развитие и совершенствование брони этого времени.

– Что-то не видел я таких… здоровяков в городе, – констатировал он. – Кстати, а какие у них ТТХ?

– Появление в подобной броне в черте города разрешено только в исключительных случаях и требует согласования с мэром столицы. При введении военного положения министр обороны может дать разрешение на ввод Практиков в доспехах в населённые пункты, – ответил ему Чон Хо. – А характеристики… Ну высота до двух с половиной метров, вес от 200 до 400 кг. Всё зависит от ранга. Чем выше ранг, тем толще броня и больше её вес. Эти костюмы, кстати, производства «LIG Nex1 Co» и «Hyundai Rotem Company Ltd», основных производителей снаряжения для Практиков.

– Другие? – больше для интереса, а не от преобладающего желания узнать об этом, спросил Джун.

– В Ниппоне – «Mitsubishi Heavy Industries», в Индии – «Armored Vehicles Nigam Limited», в Синае – «China North Industries Group» и «Baoji Special Vehicles», – ответил ему Чон Хо.

– Ниппон, Синай? – Джун чего-то не понимал, услышав эти названия. – А, японцы и китайцы, да?

– Ну да, только… – старший брат удивлённо посмотрел на него. – Японцами их только гайдзины называют, а ниппонцы не любят, когда их так зовут.

– Китай – это старое название страны! – вклинился в разговор Сон Хо. – Так страну называли до прихода к власти коммунистической партии Китая.

Джун понял, что он чего-то не понимает. Знаниями об истории похвастаться не мог, так как ничего не помнил, но был уверен, что имеются какие-то разночтения. Какие именно? Понятия не имел, но скрытые пока от него воспоминания и рассказанное братьями – имеют существенные различия.

– Какие-то усилители для увеличения мощности или быстродействия реакции имеются в этих доспехах? – решил не углубляться в свои проблемы Джун, а получить от братьев больше информации.

– Насколько я знаю… – задумался на несколько секунд Чон Хо. – В большинстве своём используют просто сплавы, композиты и т.д.

– Нипонцы и англичане подобным балуются, – неожиданно подхватил линию разговора его брат. – Много читаю по этой теме, – неожиданно смутился он, увидев внимательный взгляд Джуна. – Наши ближайшие соседи на островах пошли по пути разработки и изготовления гидравлических усилителей. Великобритания по пути создания искусственных мышц и увеличение скорости реакции. Другие направления производители тоже разрабатывают. Просто каждый из них большую часть ресурсов и исследований направляет в более интересном для них направлении.

– А в других странах такие же правила? – улыбнулся Джун, видя блеск в глазах Сон Хо, решив вызнать немного больше по интересующей его теме. – И градация по рангам такая же?

– В Индии и Синае, – начал Сон Хо, – своё отношение. В Индии Практики зависят от мнения раджей. В Синае – от отношения к ним со стороны председателя компартии.

– В разных странах – разное название рангов, – добавил свою лепту Чон Хо. – И отношение в разных странах к Практикам разнится. В Великобритании и России у Практиков больше свободы и прав. В Ниппоне зависит от фамилии: к старым родовитым – сильные послабления, а к молодым или недавно ставшим Практикам – всё очень жёстко.

– А у вас, кстати, Джун-хён… – не удержался Сон Хо, которому не терпелось узнать.

– …У тебя, – не дал договорить ему Джун, – и не хён, а просто Джун.

– Извините… Извини, – тут же поправился парень. – Какой у тебя ранг и какая расположенность: ты идёшь по Пути Силы или Духа?

– С чего ты решил, что я Практик? – удивился Джун. – Не чувствуя я никаких сил в себе. И вообще, сильно не уверен, что я Практик.

– Этого не может быть! – начал Сон Хо. – Ты бы просто не смог нанести ущерб брату, не смог бы так легко ударить его и отшвырнуть от себя. Чон Хо – Адепт.

– Ну не знаю, может просто подготовка у меня хорошая, – пожал плечами Джун. – Правда я про это ничего не помню.

– Да уж, – задумчиво сказал Чон Хо. – А я уверен, что ты Практик!

– Ну может быть, – пожал плечами Джун. – Кстати, а почему вам пришлось бежать? – вспомнил вдруг Джун про побег братьев.

– Были бы живы наши родители, то ничего страшного, – грустно улыбнулся Чон Хо. – Только не тогда, когда ты в приюте. Если ты обычный человек, то после выхода из приюта – иди на все четыре стороны. Ты никому не интересен и ничего не должен, но если ты Практик, то подпадаешь под официальную государственную программу.

– Обычные дети живут за счёт государства, и ничем не обязаны, когда становятся совершеннолетними и покидают детский дом, – подтвердил его слова Сон Хо. – Но не Практики!

– Дети – Практики, – продолжил Чон-Хо, – они обязаны оплатить своё проживание или отработать в государственных органах, после совершеннолетия, там, где тебе укажут. Погашение долга занимает от 5 до 10 лет. Всё зависит от срока, что ты провел в приюте с того момента, как ты туда попал. Чем больший срок пробыл в детском доме, тем больше денег должен. В первую очередь забирают в армию, потом спецслужбы, следующие полиция, а потом другие госорганы, нуждающиеся в людях. И ладно бы это, только вот смертность Практиков в армии достаточно большая.

– Почему? – сказанное заинтересовало Джуна.

– Наша страна, – тягостно вздохнул Чон Хо. – Во всём следует курсу политики Великобритании. Ведущей локальные войны по всему земному шару. Англичане используют ограниченные контингенты армии Коре в составе своих войск очень активно. Отсюда и потери.

– И когда появилась эта Программа? – спросил Джун.

– Годах в пятидесятых прошлого века, – пожал плечами Чон Хо.

– О как! Да это же… – задумался Джун. – Понятненько.

Долговая кабала или узаконенной рабство! Пока не отработаешь или не заплатишь – будешь работать на государство и там, где тебе скажут. Умно, что тут скажешь. Несправедливо, хотя с другой стороны: пристроены, деньги платят.

И где вы справедливость в этом мире видели?

– Ладно я, – вздохнул Чон Хо, – но я не хочу, чтобы мой брат попал в эту кабалу. Боюсь, что это может растянуться на долгие годы. Он ещё слишком мал для этого. И в армию могут забрать, хотя это маловероятно, но всё-таки. Я не хочу этого.

– Понимаю тебя и целиком на твоей стороне, – поддержал его Джун. – Кстати, я не понял, ты же говорил, что Практиками становятся в возрасте от 10 до 12 лет?! А Сон Хо – 17 лет, – вопрос прозвучал в самой интонации сказанного.

– Говорил, не отрицаю, – согласился с данным утверждением Чон Хо. – Бывают исключения, когда инициация Практика происходит в более взрослом возрасте. С братом – это произошло в семнадцать лет. Каким-то редким исключением это не считается. Один случай на сто тысяч, согласно статистики, – он пожал плечами.

– Я много тренировался под наставничеством брата, – несмотря на первичное недовольство, что брат раскрыл его тайну, Сон Хо не мог не похвастаться. – Из-за этого я инициировался, – гордо заявил он.

– На меня плевать, – продолжил Чон Хо. – Я бы спокойно пошел служить в армию или ещё куда, отслужив или отработав положенный срок. Но брату я такого совершенно не хочу. Поэтому, мною было принято решение – бежать из приюта, захватив с собой брата. И спрятаться в Сеуле, здесь нас если и будут искать, то не очень старательно.

– Понятно, – вздохнул Джун, прекрасно поняв мотивацию Чон Хо. – Чуть не забыл. А как понять, что перед тобой Практик? – оживился он.

– В основном, по физическим кондициям, – уверенно заявил Чон Хо. – это телосложение, по нему сразу же видно. Чем выше ранг, тем больше разница: рост, вес, комплекция. Но и то, можно ошибиться. В особенности в отношении Джетов. На рангах Воин и Мастер вообще не разберешь, Практики они или обычные люди.

– А глаза?! – подал свой возбужденный голос Сон Хо.

– А, да, – смутился Чон Хо. – Как же это называется, – он вытащил телефон из кармана и быстро задвигал пальцами по экрану. – Нашел, – повернул телефон к Джуну и показал текст. – Называется эффект tapetum lucidum (от др.-греч. τάπης – покрывало, ковёр), с добавлением термина- eximius homo. Ну или просто – эффект сверхчеловека!

– И как это переводится? – латинского Джун точно не знал, определив этот мертвый язык по звучанию.

– Это особый слой сосудистой оболочки глаза у позвоночных, – сказал Чон Хо.

– Понятней не стало, – сказал Джун, пожав плечами.

– Этот слой позволяет животным видеть при более слабом освещении. Он отражает видимый светобратно через сетчатку, увеличивая количество света, доступного фоторецепторам (хотя и слегка размывая изображение) – читал с экрана телефона старший брат. – При попадании света на этот слой в темноте, появляется свечение. Наверняка ты подобное видел у кошек.

– Это что, значит Практики ближе к животным? – удивился Джун.

– Не совсем, – помотал головой Чон Хо. – У животных глаза могут от обычного света начать светиться, а у Практиков только при попадании ультрафиолета на сетчатку.

– Во те раз, – хмыкнул Джун. – Только ведь под ультрафиолет достаточно трудно попасть.

– Не скажи, – не согласился с ним Чон Хо. – На солнце, если хорошо присматриваться, то это заметно. Правда очень слабое свечение.

– Не только, – сказал Сон Хо. – Не забывай про «подражателей».

– Ах, ну да, – согласился с ним старший брат.

– Это кто? – заинтересовался Джун.

– Идиоты! – одним словом Чон Хо выразил своё отношение.

– А если поточнее! – попросил Джун.

– Где-то полгода назад фармацевтические компании выбросили на рынок глазные капли, под разными названиями, но обычно их называют «Фейкпрак». – он чуть не сплюнул. – Пошло от ниппонцев. Местные подростки перед походами в ночные клубы закапывают эту дрянь в глаза. На танцполах выступают в качестве осветительных приборов, – поморщился. – В клубах используют осветительные приборы с УФ-облучением. Для красочности происходящего и создания соответствующей обстановки. Вот в свете этих установок глаза у закапавших капли начинают сильно светиться.

– Зачем? – не понимал Джун.

– А я знаю? – посмотрел на него Чон Хо. – Выделяются таким образом. И те, кто вообще не Практики, и те, кто хочет показать ранг, который они не имеют. Свечение, как у Адепта или Учителя, а на самом деле – Воины.

– Это так легко определить – ранг по свечению сетчатки? – это заинтересовало Джуна.

– Так себе, – неуверенно сказал Чон Хо. – Тем более, после появления «подражателей», вообще всё стало сильно запутанным.

– Интересно-о, – протянул Джун. – Кстати, а как государства относятся к Практикам?

Братья переглянулись, в очередной раз удивляясь таким вопросам, ответы которым известны любому, но решили не заострять на этом внимание.

– Для Практиков имеются отдельные, касающиеся только их законы. – сказал Чон Хо, – У нас в Коре они жёстче, чем для обычных людей. Для Практиков в случае, например, драки – наказание строже. И Практик обязан уведомить нормального человека, если дело доходит до агрессивных действий.

– Ну в какой-то степени логично, – кивнул Джун.

– В Синае и Ниппоне законы мягче, – продолжил Чон Хо. – В Великобритании наоборот – законы в большей степени в пользу Практиков. Везде по-разному, в общем, – закончил он.

– Мне вот интересно, а если, например, два Воина на Адепта нападут, то кто с большей вероятностью победит в бою? – спросил Джун.

– Не всё так просто, – ответил Чон Хо. – Очень много ещё зависит от мастерства и опыта. Теоретически два Воина могут выиграть у одного Адепта. Только если он подготовлен и опытен, то как раз он может и трёх менее опытных Воинов победить. А какой-то сильный и опытный Адепт может выйти против не сильно утруждающим себя тренировками и развитием Учителем, и одолеть того в бою. Также, имеет большое значение направленность: сила или скорость. Много нюансов, так просто не ответить.

– Только вот все эти схватки, бои, – грустно вздохнул Сон Хо. – ушли в былые времена. Сейчас мирное время. Так что бои между Практиками можно увидеть только в каком-нибудь клубе или на нелегальных боях.

– Хм, – удивлённо посмотрел на него Джун. – А как же боевые действия? Чон Хо сказал, что Великобритания участвует во многих локальных конфликтах.

– Ну это другое, – поморщился Сон Хо.

– Это да, – поддержал его брат.

Можно было сделать однозначный вывод, что младший фанат боевых искусств и Практиков. Старший чуть меньше, но тоже любитель всего этого.

– Познавательный рассказ, – немного улыбнулся Джун. –. Ладно, с чего вы решили, что я именно Практик?

– Практик! – уверенно заявил Чон Хо. – Вот только какого ранга – не скажу… – тут он встрепенулся. – Так мы можем это узнать!

– Это как? – смотрел на него Джун.

– Нам нужно в подвал! – уверенно заявил Чон Хо, вскакивая с дивана.

– Точно, – обрадовался его брат, подскакивая за братом.

– Подвал? – удивился Джун, который что-то каких-то дверей или люков, ведущих вниз не видел. – Какой подвал? Здесь?

– Ха! – усмехнулся Сон Хо. – Пойдём, мы тебе покажем.

Спустя две минуты они спустились в подвал. Джун с удивлением узнал, что подвал в доме действительно имеется. Правда вход в него был зачем-то достаточно хорошо замаскирован. Дверь оказалась спрятана под лестницей, расположенная в сплошной стене, открывающейся при нажатии на неприметный выступ. После чего прямоугольный участок стены ушёл в стену, а потом отъехал в бок с небольшим скрипом, открыв узкую лестницу вниз. Стыки были совсем незаметны, так что увидеть вход в подвал, если не знаешь, было практически невозможно.

Джун с рулеткой или линейкой не бегал, но ему показалось, что площадь подвала больше раза в полтора, чем площадь первого этажа.

В подвале оказался неплохо оборудованный спортзал с татами. Пару многофункциональных тренажёров, несколько шкафчиков для одежды у стены, рядом с лестницей, и дверь, ведущая в душ на три лейки душа. А на одной из стен висела большая доска со специальными креплениями для очень интересных вещей. Под ней стояли несколько складных стульев и небольшой столик.

Джун с огромным удивлением осмотрел показанный ему братьями подвал, отметив, что не ожидал такое увидеть. Непорядок, он должен был найти подвал!

«С другой стороны почему должен?.. Кому?.. И зачем?..», – подумал он, а потом махнул на это рукой. Не нашел – и чёрт с ним. А то, что есть – это как раз отлично.

– На момент покупки подвал была раза в два меньше, чем сейчас, – говорил Чон Хо, любовно осматривающий подвал. – Отец сам расширил его в своё свободное время. Отделку и ремонт делали люди из его компании. Тогда деньги на это в семье были. И отец, он до конца надеялся… – Чон Хо заботливо взглянул на брата. – Надеялся, что брат станет Практиком, хотя бы Воином. Его мечта сбылась, но он этого не увидел, – его глаза заблестели, но он сдержался.

– Джун, а ты не хочешь… – мялся младший, выразительно поглядев на брата, а потом на Джуна. – Не хочешь спарринг?

– Ну ты даешь, малыш, – рассмеялся тот.

– Я не малыш! – насупился Сон Хо. – Я уже Воин.

– Ну хорошо, Воин, – сдерживая улыбку, ответил ему Джун. – Не в этом же, – он оглядел свои джинсы и футболку.

– Это не проблема, – чуть не подпрыгивая заявил Сон Хо. – Вот, – подошёл к более широкому шкафчику и открыл его.

На четырёх полках шкафчика лежали несколько аккуратно сложенных комплектов одежды: хлопчатобумажные широкие штаны и футболки с длинными рукавами.

– Здесь разные размеры, – гордо заявил Сон Хо. – На тебя тоже должен быть подходящий. Ты по размерам с нашего папу, который занимался с нами, – с грустью добавил он. – Кстати, – немного повеселел он, доставая с полки один из комплектов и протягивая Джуну – Несмотря на долгий срок, всё сохранилось. И ещё вот, – он открыл соседний ящик.

Действительно, затхлостью и пылью от одежды не пахло. Судя по всему, тут была неплохая вентиляция, не давшая спертому воздуху испортить вещи и обстановку.

– Интересно как, – заметил Джун, вытаскивая из ящика защитную амуницию: накладки на руки и на ноги, специальный жилет и шлем. – А почему именно в таком виде и форме?

Вся защитная амуниция была очень сильно стилизована под доспехи, латы, что ему показал Сон Хо: защитный шлем под рыцарский, жилет – латный нагрудник; накладки на руки, ноги – под латные доспехи; накладки на руки под рыцарские перчатки. И вес всего снаряжения был совсем немаленький! Возникло ощущение, что это сделано намерено для привыкания к тяжести настоящего доспеха.

– Специально такими тяжёлым сделаны, – подтвердил умозаключения Джуна старший брат. – Вдруг появиться такая возможность, одеть на себя настоящий доспех! – его глаза говорили о том, что он страстно желает этого.

– Многие мальчишки мечтают служить в подразделениях мобильной пехоты, состоящих из Практиков, использующих тяжелые доспехи, – с завистью сказал Сон Хо.

– Да-а-а, – мечтательно протянул Чон Хо.

– Ты же говорил, что служба в армии не для вас? – приподнял бровь Джун.

– Носить доспехи и воевать – это разные вещи, – пожал плечами Чон Хо.

– Согласен, ха, – рассмеялся Джун. – Так, вы говорили, что возможно узнать – Практик я или нет.

– Может сначала спарринг? – хитро улыбнулся Чон Хо, явно горевший желание доказать, что его проигрыш Джуну в первую их встречу – случайность.

– Ну как скажешь, – хмыкнул Джун, поняв, что Чон Хо желает получить реванш.

Сон Хо убежал в душевую, а Джун и Чон Хо быстро переоделись, а потом старший брат помог Джуну облачиться защитную экипировку. Отличным было то, что «защита» имела многочисленные стяжки, с помощью которых можно было легко подогнать почти под любую фигуру.

Чон Хо гордо заявил, что у него третий дан по хапкидо, что позволило ему стать Адептом ещё при жизни родителей. Воспоминание об этом огорчило его, когда он сказал об этом. Но потом встряхнулся и предложил провести спарринг.

– Ну давай, посмотрим, что мы оба можем друг другу показать, – Джун встал в свободную стойку: чуть согнутые ноги и поднятые на уровень груди руки, не сжатые ладони в кулаки.

Чон Хо поморщился, так как ему многократно вдалбливали на занятиях по хапкидо, что именно вот так стоять совершенно неправильно:

– Какая-то стойка у тебя… – заявил он Джуну. – Мой тренер за такую стойку бамбуковой палкой бил.

– Хм-м, – ухмыльнулся Джун, на сто процентов уверенный, что победа в бою не в стойке, а в том, как ты умеешь применить то, что знаешь и как подготовлено твое собственно тело. – Ты нападай давай, советчик.

У него была абсолютная уверенность, что ему какие-либо специальные стойки не нужны.

Для начинающих и достигших определённого уровня – да. Но это не касается людей, которые многолетними тренировками и сотнями боев добились совершенства от своего тела и владели им полностью. Таким стойки, каты и т.д. были уже не нужны. Настоящий воин использовал удары, захваты и остальные приёмы по наитью, буквально интуитивно.

Джун это просто знал!

– Хо! – старший тут же прыгнул вперёд и нанес несколько ударов руками в голову, а потом попытался срубить Джуна лоу-киком по правой голени. – Аищи! – ответ не заставил себя ждать.

Сон Хо захлопал глазами, когда Джун совершенно спокойно уклонился от ударов руками: кулаки пролетели всего в миллиметре от головы, но не задели. А затем и нога брат пролетела под подпрыгнувшим противником. С учётом инерции, Чон Хо развернуло спиной к Джуну.

Видя начало удара по голени и просчитав, что противник повернётся к нему спиной, Джун произвёл удар ещё в воздухе: правой ногой назад в развороте.

Попав парню прямо в спину выше поясницы, а судя по реакции на лице, удар был ощутимым и болезненным для него.

Джуна охватило какое-то детское чувство – проверить себя в этом спарринге, понять, что же он и его подготовка из себя представляют.

Проблема была в том, что он абсолютно ничего не помнил: кто, где и когда его обучал. Так самостоятельно в принципе не подготовиться – никому и никогда.

Бой увлёк его, а в особенности от осознания и ощущения того, что Чон Хо для него еле двигается: он просто опережает молодого парня в скорости реакции и принятия решений.

Мягко блокируя или действуя в противоход противнику, Джун часто просто угадывал по начальным движениям Чон Хо, что тот сейчас сделает или как именно ударит. Несколько раз беря парня в захват, сбивая движение или производя бросок Чон Хо на татами.

– Я не совсем понимаю, что за боевое искусство ты практикуешь, – немного постанывая встал Чон Хо с татами в очередной раз. – Дикая смесь из таэквондо, часть приёмом из окинавского каратэ, вроде бы пинчак-силат, дзюдо и ещё какие-то приёмы, которые я даже опознать не могу.

Скорость Джуна поражала! Казалось, что он повсюду, атакуя Чон Хо из любой позиции. Используя как бросковую, так и ударную технику, меняя свою тактику мгновенно, если этого требовала обстановка в спарринге.

Бой был закончен после того, как Чон Хо попытался провести удар ногой назад с разворота, целя прямо в живот противника.

Тумс! – Джун еле сдержал руки и тело, когда хотел сбить удар или увести тело в сторону, но пересилил себя. Захотелось понять, как отреагирует его тело.

Тело Джуна немного покачнулось и сам удар противника он почувствовал, но какого-то серьезного дискомфорта совершенно не испытал. Даже не терпимо, а будто сильный толчок, а не удар. Хотя он прекрасно видел, что Чон Хо бил взаправду и на полную силу. М-да, стоит много о чём подумать…

– Ий-я! – не видя результата от своего удара, Чон Хо бросился в очередную атаку.

Тело Джун резко сдвинулось вперёд, а потом его ладонь ударила в грудь атакующему парню. В последний момент отдёрнутая назад. Из-за мгновенного осознания, что удар в полную силу может привести к катастрофическим последствиям для Чон Хо.

«Ладонь Перуна или длань Будды!» – голос взрослого мужчины раздался в голове, с явной усмешкой в голосе.

– А-а-хщь, – летел до стены Чон Хо совсем недолго, а потом раздался удар, а он сполз по стене вниз на пол.

– Чёрт! – никак не ожидал Джун таких последствий.

– Что это? – открыв рот от удивления, Сон Хо на какое-то мгновение увидел серебристый отпечаток ладони на защите брата в районе солнечного сплетения. Но когда он моргнул и открыл глаза, то ничего подобного на брате не было.

Сон Хо бросился к брату, который пытался вздохнуть, после сильнейшего удара по грудине, что спазмировал диафрагму, не давая нормально дышать.

– Сильно больно?

– Нормально, – наконец втянул в себя несколько раз воздух Чон Хо. – Это что-то новенькое. Даже жилет не спас, – он закашлялся. – Так какой у тебя боевой стиль основой? – не успокаивался Чон Хо. – Бросковая или ударная техника? Ты используешь то одну, то другую.

– Не знаю, – пожал плечами Джун. – Я использую удары и приёмы по мере необходимости. Движение или удар – те, что именно сейчас нужны.

– Интуитивно значит, – немного задумался Чон Хо. – Мой учитель говорил, что добиться подобного – это наивысшее искусство для бойца. И бойцов такого уровня по пальцам можно пересчитать.

– Соглашусь с твоим сенсеем. Мудрый человек, – кивнул Джун, согласный с таким утверждением.

– Жалко, что пришлось уйти из школы, – понурился Чон Хо, – когда мы ехали из Сеула.

– Ну может ещё вернешься, – попытался поднять ему настроение Джун.

– Для этого деньги нужны, – вздохнул тот.

– Так что там по поводу определения – Практики я или нет? – отвлёк его от неприятных мыслей Джун.

– Практик, точно Практик, – Чон Хо встал и, покряхтывая и держась за грудь, направился к небольшому шкафчику, висевшему на стене. – Только ранг не скажу. Уверен, что точно не ниже Адепта, – достал из шкафчика какой-то небольшой прямоугольный прибор с торчащими из него проводами с манжетами для запястий.

– Как называется? – для интереса спросил Джун.

– Полностью он называется «Determinant of strength» (определитель силы (англ), – прим.) – ответил Сон Хо. – А сокращённо – Детсрен! – произнеся это слово на жутком конглише.

– На запястья? – вариантов других не предвиделось, но мало ли.

– Да, одевай, а я пока подключу, – Чон Хо взял вилку прибора и вставил её в розетку на стене, пока Джун надевал и затягивал на руках манжеты. – Батарея давно сдохла, так что вот так, – он развёл руками.

Неприметный приборчик с монохромным табло, где сразу замелькали иероглифы, как только Чон Хо нажал кнопку на корпусе:

– Он совсем старенький и примитивный, но ещё должен работать… О-о! Сейчас.

Прибор мигнул красной, желтой, а потом зелёной лампочками, а потом резко и противно запищал, выдав на дисплее несколько символов.

– Чего там? – оживился крутящийся рядом с ними Сон Хо.

– Шибаль! – не удержался Чон Хо.

– Ты говори давай, а при ребёнке не ругайся, – попенял ему Джун.

– Я уже взрослый, а не ребёнок, – возмутился младший, но на него никто не обратил внимания.

– Прибор рассчитан на измерение ранга до Мастера, – Чон Хо посмотрела на того, а потом на брата. – Больше смысла просто нет. Учителя очень редки, так что определители рангов на 95% делаются до ранга Мастер. Нет, есть определяющие Учителей и выше, но это надо специально искать в продаже.

– И?

– Джун – Мастер! – потрясённо посмотрел на нового неофита старший брат. – Во всяком случае, не ниже Мастера, – добавил он.

– Что? Мастер?! – глаза Сон Хо загорелись неподдельным восхищением.

Ведь он в живую Практиков ранга Мастер никогда не видел. Только по телевизору, а тут, прямо у них в подвале – настоящий Мастер!

– Ну да! – неуверенно сказал Чон Хо, при этом сильно уверенный в том, что ранг у Джуна выше Мастера. Как бы ни Учитель, но говорить об этом он побоялся.

– Аищи, у нас в подвале настоящий Мастер! – не мог успокоиться Сон Хо. – А я могу?.. – не завершил вопрос, но было понятно, чего он хочет.

– Хочешь спарринг? – видя горящие глаза Джун не мог не дать пареньку попробовать, а когда тот яростно закивал, то сказал: – Хорошо. Давай, выходи на татами.

Парни точно помешаны на всей этой ерунде с Практиками и боевых искусствах. Их рвение выглядит немного смешным, но почему не пойти им навстречу?..

Сон Хо выскочил на татами, показав такую же стойку, как у брата, а дождавшись кивка от Джуна, вставшего напротив него, тут же ринулся в бесшабашную атаку.

И показал отличную растяжку и гибкость, но из-за небольшого веса – ему тупо не хватало массы для акцентированных ударов. Чувствовалось, что у него небольшой опыт поединков. Или, не было достойных противников. Так что «материал» ещё довольно сырой, но очень перспективный.

«Хм, можно слепить бойца», – подумал Джун, уйдя от прямого в голову левой рукой, тут же блокируя лоу-кик согнутой в колене левой ногой: «Я преподавал боевые искусства?» – над этим стоило потом подумать хорошенько.

– Холь! (Обалдеть! – прим.) – Сон Хо с испугом шлепнулся на задницу, когда над его головой с сумасшедшей скоростью промелькнула правая нога Джуна, да ещё и с хорошо слышимым вибрирующим звуком.

Пропустив очередной круговой правой ногой с разворота от парнишки над головой, Джун быстро подпрыгнул и произвёл аналогичный удар в шпагате.

Мальчик зарвался, надо было ему это показать. Без нанесения телесных, а лишь обозначить то, что за такие ошибки можно серьезно получить.

Попади он реально, то голова Сон Хо могла и отлететь. Было у Джуна такое ощущение, так что лишь напугал, да и бил он в пол силы.

– Тэбак! (Круто! – прим.) – подтвердил Чон Хо, даже захлопав в ладоши, видя безупречное исполнение приёма в хапкидо – тулё чаги.

Взгляд Сон Хо был испуганный, но он пошёл в бой, атакую Джуна первым, пытаясь рубящим ударом правой ноги – сверху-внизу попасть в голову Джуну.

Джун сам не понял зачем, но мгновенно ушёл от удара влево, а потом рванул защитный жилет парня обратным движением скрюченными пальцами в районе печени.

Раздался звук рвущегося снаряжения!

«Лапа Медведя», – ехидный смех.

– Твою… – чуть не выругался Джун, – налево…

– Холь! – старший брат изумлённо смотрел на пять глубоких, рваных и длинных борозд на защитном жилете на правом боку брата.

– Что? Что там, – Сон Хо склонил голову к правому боку и сглотнул.

Джун поморщился, уверенный в том, что это всё неспроста. И он не хотел так бить, и, кажется, не его желание это было – так ударить.

– Если бы не жилет, то боюсь, что, ты, бы сейчас от потери крови умирал, – выдавил из себя Чон Хо, увидев нанесённые повреждения.

Много лет занимаясь боевыми искусствами он прекрасно знал, что плотность материала жилета раза в два превышает плотность человеческого тела: кожи и мышц. Сделанные специально для противостояния ударам от Практиков не ниже ранг Мастер.

Повреждения, что нанёс Джун, показывали, что сила его ударов превышает показанный прибором ранг – Мастер. И вообще, такие удары могли быть для Сон Хо фатальными.

У Чон Хо так перед глазами и встало, как пальцы выдирают из тела младшего куски мяча и мышц, одновременно серьезно повреждая печень.

И ему показалось, что доли секунд борозды на жилете отсвечивали чем-то серебристым, но тут же всё пропало.

– Снимай жилет! – потребовал он. – Немедленно.

Сон Хо, испуганно хлопая глазами быстро стянул с себя жилет, но футболку снимать не стал, а задрал её вверх.

– Холь! – облегченно выдохнул старший брат, рассматривая бок брата. – Как так? – он не верил своим глазам.

Курта была распорота в пяти местах, но повреждений на коже не наблюдалось, даже покраснения, не говоря уже о царапинах.

Тончайшие серебристые нити, вспоровшие жилет и ткань под ним, прошлись в миллиметре от тела Сон Хо, в отсутствие приказа на фатальное поражение противника.

– Продолжим? – улыбаясь спросил Джун, внутри похолодев, когда увидел результат своих действий. Прекрасно поняв, что будь он не аккуратен и Сон Хо сейчас бы лежал на полу с разорванной печенью.

– Не-не-не, – отрицательно замотал головой Сон Хо, потряхиваемый от проходящего испуга, прекрасно понявший, что он был на грани получения серьезного увечья. – Научишь? – и тут же загорелись у него глаза от желания уметь вот также.

– Ну-у, – задумался Джун, оценивая свою возможность в этом, а потом согласно кивнул. – Научу, – уверенность внутри него была полной. – Обоих смогу потренировать!

– Ты серьезно? – младший спросил про обучение просто так, никак не ожидая, что Джун согласится.

– А что такого? – удивился Джуну. – Какая-то проблема?

– Нет! Нет! – Сон Хо так замотал головой, что показалось, что она у него сейчас отлетит. – Конечно, я только за.

– У нас таких денег нет, – осторожно заявил Чон Хо, недовольно поглядев на глупого брата.

– Какие деньги? Вы, о чем? – взгляд Джуна перешел с него на младшего. – Я про деньги ничего не говорил.

Оба брата переглянулись, не совсем веря этим словам!

Тренировка с бойцом такого ранга, да ещё и под его руководством, позволит пройти по пути поднятия ранга гораздо дальше, чем если бы они делали это самостоятельно. А если он им ещё чего секретного покажет, то это просто… это… это… круто! И судя по тому, что Джун им показал, он ещё та шкатулка с секретом.

Удар ладонью в грудь и вспоротый жилет одними пальцами…

Слухов, фильмов и книг о подобных возможностях было полно, но в живую братья подобного никогда не видели. А тут им живьём показали, что может сделать голыми руками Практик такого уровня.

Оплата обучения у Практика ранга Мастер начиналась в районе нескольких миллионов вон в месяц. У Учителей – это были десятки миллионов. А про Практиков ранга – Генерал, никто ничего вообще не знал. Просто нигде не было такой информации, даже на уровне слухов.

Никто не знал порядок цифр, а если кто-то знал, то никому об этом не рассказывал!

А тут братьям спокойно заявили, что их просто так и бесплатно будет учить Практик ранга Мастер! Да это просто невозможно, но вот – оно!

Несколько минут братья пытали Джуна на предмет того, пошутил он или нет. Задавая один и тот же вопрос, но разными словами. Убедились, что он действительно имеет в виду то, что имеет.

Обрадованный Чон Хо и Джун ушли мыться в душ, а когда закончили, то туда отправился Сон Хо. При том, что душе было три лейки, так что младший мог помыться с ними, но почему-то не пошёл.

Поднявшись наверх, Джун и Чон Хо приступили к готовке. У братьев с собой в небольших спортивных сумках с одеждой и личными предметами обихода, оказался небольшой запас еды: шесть упаковок рамёна и много специй в пакетиках. Увидев эти не самые полезные, но дешевые продукты, Джун грустно улыбнулся.

Нож в его руках быстро нарезал купленные им овощи, пока Чон Хо колдовал с кастрюлей на плите, куда забросил четыре пачки рамёна, стоило воде закипеть. Так что, когда Сон Хо поднялся, то в трёх глубоких тарелках рядом с плитой находилась приготовленная лапша, куда Джун добавил сырые яйца.

Джун расположился на кресле, а браться сели на диван с тарелками в руках.

– Надо мне новое место жительство поискать, – вдруг сказал Джун, доедая лапшу. – Договоримся о времени тренировок. Пойду вещи собирать, хотя у меня их почти нет, – он тихо рассмеялся.

– Ты хочешь обязательно уйти!? – спросил не ожидавший такого Сон Хо, боясь потерять наставника такого ранга.

– Ну это же ваш дом, я без спроса в него залез, – спокойно ответил ему Джун, пожав плечами, начав мыть грязную тарелку в раковине.

– Когда-то, – грустно улыбнулся Чон Хо, – это был, – он выделил последнее слово, – наш дом! Сейчас этот дом принадлежит банку. Ну или кому-то ещё, но теперь он точно не наш. Оставайся, – он переглянулся с братом. – Если погонят, то и нас вместе с тобой.

– Ну так-то да, – хмыкнул Джун. – Но всё-таки.

– Оставайся! – горячо поддержал брата Сон Хо.

Глава 9

Загородное поместье семьи Юн.

Загородная территория, раскинувшаяся на целых восемьдесят десятков акров, частично покрытая местными лесами, но большей частью – подстриженной, ухоженной травой. Всего в сорока минутах езды по-скоростному шоссе от Сеула, расположенная в относительно безлюдной и живописной местности. На небольшой территории страны таких мест осталось очень мало, и подобных уголков становилось всё меньше и меньше.

На границе участка, что соединялся со скоростным шоссе собственной асфальтированной дорогой, располагался огромный двухэтажный дом в викторианском стиле, занимающий территорию в несколько тысяч квадратных футов.

На первом этаже располагались большая гостиная, совмещённая с большим залом для приёма пищи, соединённая отдельным проходом на кухню; а также библиотека, совмещённая с кабинетом хозяина дома.

Второй этаж был жилым, разделённым на три жилые зоны.

В левом крыле проживал президент корпорации Юн с женой, в центральной – сын хозяина с женой, правая часть дома была отдана детям генерального директора: Чанми и сыну – Хён Ки Юну.

С левой стороны к дому прилегал гараж на десяток автомобилей, спортивный зал с бассейном, соединённый с домом галереей.

Позади поместья на расстоянии метрах тридцати расположились двухэтажных дома для гостей. Большей частью пустующих, но всегда готовых к приёму людей, приглашенных семьей Юн.

С правой стороны от здания за искусственно созданным холмом компактно расположились хозяйственные постройки и несколько одноэтажных домов для обслуживающего персонала семьи Юн: двухкомнатные квартиры для семейных и однокомнатные для одиноких, ничем не уступающие городским квартирам в столице.

Обслуживающий персонал работал с условием постоянного проживания на территории поместья, а экономить на них президент Юн не собирался, понимая, что эти люди входят в ближайший круг. Зарплаты у обслуги не уступали окладам менеджеров среднего звена в больших корпорациях. За это они подписывали контракты с жёсткими условиями о неразглашении информации, с гигантскими штрафами в случае их нарушения. Терять такие места, несмотря на жёсткие условия, мало кто хотел. Большинство обслуживающего персонала работали на господина Юна, основателя корпорации, более тридцати лет. Их повзрослевшие дети занимали места уходящих на пенсию или здоровью родителей, либо новые вакансии, т.к. штат постоянно увеличивался. Таким образом соблюдалась преемственность поколений.

Основную часть территории поместья занимали подстриженный лужайки и небольшие участки леса, а также собственное поле для гольфа.

Стоимость данного поместья десять лет назад была в районе двадцати миллиардов вон, а сейчас доходила до пятидесяти миллиардов, с учётом инфляции. А в основном из-за того, что богатых людей становилось большей, а таким мест – всё меньше. Так что никто ничего продавать не собирался.

Это поместье было приобретено у одного разорившегося бизнесмена, который продал её в качестве довеска к своим нескольким заводам по производству строительных материалов, органично влившихся в «Корпорацию Юн».

Когда-то совсем маленькое предприятие, состоящее из двух работников, созданное Пак Хо Юном в начале пятидесятых по изготовлению кирпичей и плитки для крыш домов. Благо рядом с его родной деревней был брошенный японцами глиняный карьер. Так что сырье ему доставалось совсем бесплатно. А потом и собственное правительство подключилось к процессу будущего процветания небольшого предприятия.

Чиновники Коре, после обретения независимости республики, отчаянно нуждались в тех, кто поднимет экономику страны. Исступлённо искали людей, кто может работать руками и думать головой.

Его заметили, предоставили кредиты под низкий процент, освободили от части налогов, также, как и некоторых, умеющих и желающих работать для процветания своей страны, которые в большинстве потом и стали чеболями.

Двадцать лет тяжелейшего труда, а потом предприятие стало разрастаться в геометрической прогрессии, начав приносить фантастические прибыли.

Сейчас «Корпорация Юн» занимала значимое место в экономике республики Коре – производство цемента, десятки строительных смесей, вся номенклатуры строительных материалов: кирпичи, шлакоблоки, бетонные панели, стены и т.д. Все коммуникации – трубы, электрика, а также любая сантехника на любой цвет и вкус.

В настоящий момент холдинг построил и продолжал строить жилые комплексы, дома, офисы, производственные помещения, цеха и заводы по всей территории Коре, Филиппинах и Индонезии.

Любой объект по желанию клиента и в любых объемах.

«Корпорация Юн» охватывала пятнадцать процентов строительного рынка республики Коре. Входя в пятерку крупнейших строительных гигантов, среди таких, как «Hyundai Engineering», «Daelim Industrial», «GS Engineering» и «Doosan». Разделивших между собой остальной строительный рынок.

Подразделения компании были раскиданы почти по всей территории республики. Кроме того, было филиалы на островах и на территориях ближайших соседей. Оборот компании исчислялся триллионами вон, йен и миллиардами фунтов.

Сейчас в большой гостиной дома единой группой расположились создатель «Корпорации Юн» – патриарх семьи, бессменный президент совета директоров Пак Хо Юн; его сын – Хан Пек Юн, он же генеральный директор компании; глава службы безопасности Ан Кин и Хён Ки – старший брат Чанми.

Президент и его сын уселись в соседних креслах, а Ан Кин и Хён Ки сидели на диване, стоявшего перпендикулярно и с права от кресел.

Оставшуюся часть семьи представляли: Сэбёк Юн, хальмони (бабушка, – прим.) и Минё Со – омма (мать, – прим.) девушки, сидевших с левой стороны от мужчин на отдельном диване.

И все грозно глядели на сидевшую на стуле «обвиняемую» – Чанми, лицом к деду и отцу, «поджимаемая» справа и слева осуждающими взглядами остальных родственников.

Её вид показывал, что ей безразличны их взгляды.

В качестве обвинителя выступал сам президент!

Защитником выступал…

С защитниками было плохо, от слова – никак. Все, кроме брата Чанми, которому было наплевать на её выходки, были сильно злы на её побег, чуть не приведший к печальным последствиям.

Только отец и мать были готовы высказать слова неодобрения Чанми прямо в лицо, в отличие от деда и бабушки, которые почти никогда не ругали девушку. Высказывая своё недовольство её родителям.

Узнавший о случившемся и прибывший с женой только сегодня, дед желал услышать от своей любимой внучки мельчайшие подробности того, как ей в голову пришло сбежать, как её похитили и т.д.

Мать и отец допросили её в тот же день, когда произошло похищение, но остались многие вопросы.

Отцу, бабушке и матери – это наглое, рыжее и бесстыжее создание врать не имело привычки, но легко могло недоговорить, но только не деду, так что обе женщины готовились узнать всё до мельчайших подробностей.

Официально ещё пять лет назад Пах Хо Юн ушёл на покой с должности генерального директора, передав бразды оперативного управления компанией своему сыну. Оставив себе вопросы стратегического уровня: общение с политиками высшего ранга и чеболями.

Только при этом, как основной акционер и президент компании, мог легко перехватить контроль над гигантским холдингом в любой момент!

Из-за политики государства о раздроблении больших финансовых «игроков», чтобы не создавать монополий на рынке, тридцать процентов акций компании были проданы на рынке ценных бумаг частным инвесторам. Десять процентов были распределены между женой, сыном и его женой.

Тридцать процентов акций принадлежали лично президенту. И ещё тридцать процентов «де – юре» принадлежали иностранным компаниям, а фактически они принадлежали тому же Пак Хо Юну, через длинные цепочки сторонних компаний по всему миру.

Так что его право решать любые вопросы здесь и сейчас никто, соответственно, оспаривать даже мысли не имел! И как глава их семьи, и основной акционер он имел право окончательного и не обсуждаемого никем решения.

Президент находился не в лучшем расположении духа, ведь он улетал на Чеджу (курортный остров, – прим.) вместе с женой на одну важную встречу на несколько дней, и вернулся только сегодня. И только на континенте узнал, что их внучку пытались похитить. Сын не хотел беспокоить родителей раньше времени.

Сын уже получил взбучку, за то, что не сразу доложил своему аппе (отцу, – прим.) о попытке похищения внучки. А её мать – Минё Со получала взбучку от свекрови за плохое воспитание дочери.

Теперь президент хотел кое-что уточнить у начальника службы безопасности и внучки, хотя очень любил и баловал её, так что несмотря на его грозный вид, Чанми прекрасно понимала, что сильно ей не попадёт. Ну пару дней дома заставят посидеть или карту заблокируют… опять же на пару дней, пфы…

Взять хотя бы желание Чанми пойти учиться в школу Mugunghwa Arts School (MAS). Всё родственники были категорически против этого. Ей пришлось подластиться к дедушке, который кое-как согласился. А уж когда она захотела стать трейни, то ей пришлось уговаривать деда два дня. Встреча представителя Корпорации Юн с Лу Си Маном открыло путь Чанми в трейни агентства SM Entertainment.

Захотелось ей выступать на сцене и всё!

Удивление у родственников вызвало то, что у их девочки оказался неплохой вокальный тембр – сопрано, о чём с гордостью заявила её мать, выслушав хвалебные речи от нескольких педагогов. О чём она заявляла всем желающим выслушать её по этому поводу.

Изначально все остальные родичи, в особенности отец, были просто в шоке, от такого желания их безумного чада, но идти против деда, если тот принял какое-то решение – было себе дороже, так что все затаив дыхание ждали решения патриарха семьи по поводу её желания пойти в шоу-бизнес.

Ласками и путём откровенного беспардонного шантажа: «она будет плакать неделю, а любимый дедушка будет смотреть на её невыносимые страдания», – три вечера хватило этой наглой, рыжей бестии, чтобы «сломать» деда.

«Если бы сама не рожала, то честно бы подумала, что она натуральная кумихо!» – причитала каждый раз Минё Со, после очередной выходки дочери.

На что её свекровь постоянно заявляла:

– Ты – воспитала избалованную кошку, а страдает вся семья! («Избалованная кошка не боится наказания» (и потому нет-нет да совершает такие шалости, за которые другим бы не поздоровилось), – кор. посл.)

Рыжая паршивка с раннего детства бедокурила и пакостила, а потом крутила дедом, как хотела, а все претензии были к матери, как к родительнице этой кумихо. Деда и отца это совершенно не касалось – они деньги зарабатывают, а воспитывать в детях чувство прекрасного, почтения к старшим и соблюдению корейских традиций должна именно их мать.

Язвительность и колкость слов свекрови доводила мать Чанми до состояния бешенства своими ехидными высказываниями и обвинениями в неумении воспитывать дочь.

Каждый раз устраивая Минё Со головомойку за выходки внучки: «Не так воспитала! Плохая мать! Чему тебя родители учили, а именно как воспитывать своих детей!» и т.д. При этом внучке особо ничего не говорила, а отыгрывалась именно на матери их Принцессы, что особо злило Минё Со. Но не в отношении дочки, а просто от сложившейся ситуации.

Слава всем богам, что сын по сравнению с рыжей бестией спокойным ребёнком, не причиняя особых беспокойств, в отличие от вечной непоседы. Благо её шалости не наносили особого ущерба…

Президент Пак Хо Юн был зол!

Очень зол! И конечно, не на девочку, а на тех, кто пытался её похитить, а также на телохранителей, что бездарно позволили Чанми сбежать.

Вряд ли бы ей что-то плохое сделали – физически, и он бы заплатил любые деньги за её освобождение, но ведь она могла психологически пострадать. Его Сокровище и Принцесса натура творческая, могла получить на всю жизнь моральную травму, а он бы себе такого никогда не простил.

– Что стало известно про похитителей? – тихий, но от этого не менее пугающий голос Пак Хо Юна раздался в установившейся тишине, пока он рассматривал опустившую взгляд внучку, а потом посмотрел на начальника СБ.

– По системе видеонаблюдения удалось отследить, что следили они за Чанми-ним на протяжении недели. Очень осторожные. В настоящий момент полиция устанавливает тех лиц, которые осуществляли слежку в непосредственной близости от госпожи, – начальник СБ посмотрел на президента, а тот кивнул, требуя продолжения. – Если бы не ошибка госпожи, – он непроизвольно посмотрела на девушку, – то у них вряд ли получилось бы схватить её в Добонге. Личности установить не удалось до сих пор. Информации по ним нет. Ищем.

– Ещё раз мне расскажи про тот день, – недовольно сказал патриарх, пристально посмотрев на внучку, а потом вернул взгляд на начальника СБ.

Тот мысленно вздохнул, воззвал ко всем богам и подробно рассказал, как Чанми обдурила своих телохранителей, сбежала от них, а потом попала в лапы похитителей. Была спасена неизвестным парнем, с которым у Ана и его подручными произошла стычка, после чего тот сбежал.

– Что это за парень? – спросил Пак Хо у начальника СБ, а тот перевёл взгляд на Чанми.

– Господин, Чанми-ним больше всех общалась.

– Говори! – приказал дед.

– Его зовут Джун Ву, лет двадцати. Это всё, – поднятые от пола хитрые, зелёные глаза быстро опустились назад.

– Чанми-ним забыла упомянуть, что он не совсем кореец, – не мог не сказать Ан.

Тщательно скрывая ксенофобия корейцам к чужакам тщательно скрывалась, в особенности на официальном уровне. Но на бытовом уровне во всю «цвела и пахла».

При чём, к англичанам и другим европейцам с хорошим образованием или деньгами, выказывалось сверх уважительное отношение. Даже подобострастное.

К бедным, так сказать, и к другим азиатам – скрываемое неприятие и неуважение!

Правда подобное поведение к другим национальностям показывали все соседи Коре.

– Ну и что, – не поднимая глаз сказала Чанми.

– Имеющиеся изображения парня без маски и очков очень плохие, – вставил своё слово безопасник. – Так что найдем, – безапелляционно сказал он.

– Мне вот интересно, а почему наша охрана выпустила из виду Чанми? Как она могла сбежать, находясь в окружении такого количества телохранителей? – «вспомнил» президент, не желая озвучивать то, что сама девочка сделала всё для того, чтобы удрать от охраны, и похищение – это результат именно её глупых действий.

В любом случае, телохранители не выполнили свои обязанности, дав ей сбежать, а потом допустили, что её похитили – это их полная вина! За это обязательно последует наказание, в особенности если похитителей не найдут в ближайшее время.

– Простите, господин, – Ан согнулся в низком поклоне. – Это моя вина! Просто раньше я о подобном даже подумать не мог.

С одной стороны – раньше охрана их Принцессы заключалась только в том, чтобы оградить её от фанатов или сумасшедших «сталкеров», пытающихся прорваться к ней. А со стороны серьезных людей или организаций никто подобного просто не ожидал, понадеявшись на серьезный статус её семьи. Ведь многие годы подобных попыток не было ни разу. Вот они все и расслабились, а это всегда чревато.

Так что Ан был обязан держать руку на пульсе и прогнозировать подобное, а тем более, предотвратить такую попытку, а он полностью потерял своё лицо, позволив произойти подобному. И если… и если бы не этот парень, то даже страшно подумать, какими бы могли быть последствия!

– Лишение премии за три месяца, – выдал вердикт Пак Хо. – Это у тех, кто охранял мою внучку, – начальник СБ поклонился. – Ты – лишаешься премии за полгода, – на что Ан поклонился ещё раз. – И если ещё раз… – он не закончил, но все всё поняли.

Ан не подал виду, но внутри сразу оттаял, после слов президента. Он, честно говоря, ожидал худших последствий. Неприятно, что лишили премий за такой промежуток. Ведь месячные премии у всех были в размере месячного оклада. Но ничего, переживут.

– Вам сильно повезло, что похищение сорвал этот парен, – подал в очередной раз голос дед Чанми. – Мне вот интересно, как этот молодой парень, сначала избил шестерых похитителей, среди которых были Практики. Так?

– Да, – кивнула Чанми, исподлобья увидев взгляд деда, направленный на неё.

– Затем! – продолжил президент. – Избил твоих, – выделил акцент на этом слове, – людей, да и тебе успел врезать?! – возмущенно приподнятые брови.

– Не выглядел он как тот, кто сможет справиться с моими людьми, – немного скрипнул зубами Ан. – Телосложение среднее, рост средний.

– Какой у него ранг? – посмотрел на него президент. – Ну, по твоему мнению?

– Мастер, не меньше, – ответил начальник СБ.

Культа Практиков в семье Юн не было, от слова – совсем!

Сам президент был среднего уровня Адептом. Его жена была обычным человеком. Сын, видимо из-за отца, стал Воином, с хорошей перспективой стать Адептом. Ему и жену специально подобрали с рангом Воин, как было принято тогда у богатых людей.

Генетика или просто повезло, но Чанми и внук получили ранги Воинов при инициации. Сильные изначально, что позволило им не сильно напрягаясь, относительно быстро достичь рангов Адептов.

С момента инициации в 12 лет, Чанми занималась боевыми искусствами в охотку, но без особого желания участвовать в каких-либо спаррингах. Отдавалась тхэквондо как… балету или танцу. Так что добившись ранга Адепта, практические перед получением её к-поп группы известности, дальше идти по пути развития она не собиралась.

В отличие от её брата Хён Ки, который собирался достичь ранга Мастер в любом случае. На что ему выделялись учителя, покупались за бешеные деньги, оставшиеся от старых времён техники и т.д. Он молодой, на серьезные посты в компанию его пока никто не поставит. Так что пусть идёт по пути развития

Сам президент и его сын из-за своей занятости, а также в силу возраста, не собирались стремиться к поднятию своих рангов, просто не имея желания тратить кучу времени. Итак, почти всё время у них уходило на управление их корпорацией и недопущения её разорения.

Имея гигантские средства, они могли позволить себе купить услуги Практика любого уровня, так что им было чем заняться, а не тратить своё время попусту.

Это Чанми много позволяли, а в отношении женщин у мужчин семьи Юн было стойкое убеждение, что повышение ранга для женщин совершенно ни к чему. Их обязанность рожать детей и обихаживать своих мужчин, и не более того.

– У нас только его имя и возраст, – задумчиво сказал президент, размышляя об инициаторах похищения внучки.

– Двадцать лет и уже Мастер? – неожиданно для мужчин подала голос Сэбёк Юн, попивая из фарфоровой китайской пиалы XVIIвека чай, бросив острый взгляд на мужа, а потом отведя взгляд.

Вопрос был не праздный, т.к. ведь такого ранга обычно добивались годам к 35-40, а тут около 20-и! Хотя может он сразу родился с высоким рангом, отсюда такой результат. Или он Гений, а таких по всей Коре по пальцам можно пересчитать. И если это так, то это просто… хм…

– Он может быть замешан в похищении? – Пак Хо обратился к Ану.

– Отец, ты думаешь, что таким образом его решили «подвести» к нашей девочке? – не удержался Хан Пек, встревоженно посмотревший на дочку.

– Сомневаюсь, – начал Ан, подняв планшет. – Позвольте продемонстрировать? – и после молчаливого согласия от президента, смежившего веки, щелкнул пару раз по экрану планшета, после чего включился висящий на ближайшей стене от сидевших огромный телевизор. – Записи обошлись совсем не дёше… – но замолк, остановленный жестом президента, которому вообще было плевать на стоимость, когда речь шла о жизни и здоровье внучки. Да хоть миллиард вон, если это поможет, а у него их много…

После самого первого отчета отцу Чанми – Хан Пеку, Ан Ким сам лично приехал на место похищения, где его многочисленные подчинённые во всю работали, обходя все магазинчики и точки общепита.

Были выкуплены две видеозаписи: одна у хозяина магазина, где попытались похитить Чанми и одного из очевидцев происшествия, снявшего всё на телефон. Остальные очевидцы не успели или побоялись снимать происходящее.

Хозяин магазина, как оказалось, отдал полицейским, прибывших первыми, копию видеозаписи, сохранив оригинал на всякий случай и не прогадал, продав их службе безопасности «Корпорации Юн».

– Ты дура, тонсён! (сестра, – прим.)– внезапно, до этого молчавший брат Чанми – Хён Кин, подал свой голос, намекая на идиотский поступок сестры с её побегом, когда первый просмотр попытки похищения закончился.

На что получил удивлённый взгляд от отца, приподнявшего бровь, не ожидавшего, что сын выскажет своё мнение. Тут есть кому и в каких выражениях оценить дурацкий поступок девушки.

– Помолчи! – голос патриарха был тих, парень тут же заткнулся. – М-м, неплохо… неплохо… – постучал себя по подбородку указательным пальцем Пак Хо, по указанию которого начальник СБ повторно включил видеозапись.

– Третий удар у него был плоховат, – не остался в стороне отец Чанми, имея в виду тот момент, когда парень вырубил троих сразу, сдержав последний удар, поняв, что перед ним женщина.

Сейчас ему не до глупостей, но в молодости он активно занимался боевыми искусствами, так что знал о чём говорит.

– Он её просто пощадил. А это плохо! – президент имел всё основания, для того чтобы сделать такой вывод. – Нельзя щадить врагов.

– Он не знал, кого он спасает, – тихо, но так, что услышали все, сказала его жена. – А вот я бы… – но не стала развивать тему.

– Исходя из просмотренного, можно сделать однозначный вывод, что похитители никак не ожидали, что какой-то невзрачный парень бросится отбивать Чанми-ним, – сказал на это начальник СБ.

– Так что по вопросу «подводки»? – сын президента был немного уязвлён, что отец поддел его. – Весь бой отдаёт постановкой.

– В чём-то соглашусь! – кивнул Ан Ким, под довольную улыбку Хан Пека. – Только не в этом случае. Такое владение телом и показанный бой возможно сделать при длительных тренировках и возможности монтажа фильма, если речь идёт о съемках. Или, когда боец очень высокого класса, за ним многие годы тренировок и тысячи боев.

– Ему-же двадцать лет, – упорствовал отец Чанми. – Откуда это всё?

– Не знаю, но уверен, что это точно не «подводка», – начальник службы безопасности выразил своё мнение. – Всё произошло слишком быстро и неожиданно. Никто кроме госпожи не знал, что она сбежит. Она даже сама толком не знала, – он посмотрел на Чанми, а та кивнула, подтверждая его слова, – куда и в какой район поедет. Хозяин магазинчика, откуда внезапно появился этот парень, заявил, что парень искал подработку. Это же подтвердили хозяева других ближайших магазинчиков. Общался парень с ними без маски и очков. Так зачем ему так себя подставлять, появляясь перед кучей людей? Не проще было бы находиться где-то на улице, не сильно привлекая к себе внимание? Да и к машинам похитителей он не подходил.

– А если это прикрытие? – Хан Пек в этом деле считал, что лучше проявить подозрительность, чем потом получить проблемы.

– Тогда ещё вот, – не очень это хотелось начальнику СБ, но он нажал на «иконку» на планшете.

Видеозапись общения Чанми с парнем в кафе была выкуплена у хозяйки кафе, а теперь на экране стали видны подробности того, как этот наглец сначала вырубил двоих охранников, затем влепил ногой Ану в грудь, вырубил ещё двоих его подчинённых и спокойно удрал.

– Каков наглец, – одобрительно сказал президент. – Соглашусь с Аном. Не похож он на похитителя. Ладно, вы мне этих ублю… – он бросил взгляд на женщин, – похитителей хоть со дна реки Ханган достаньте. А когда они всё расскажут – обратно отправьте поплавать.

Ан молча кивнул, быстро глянув на женщин, тихо шепчущихся и не принимающих активное участие в обсуждении, но он на сто процентов был уверен, что женщины ни единого слова не упустили. Всё запомнили и сделали свои выводы! Спокойно отреагировав на последнее заявление главы семьи.

Попытка похищения члена семьи, тем более, самой юной и любимой – смывается только кровью похитителей и заказчика, а если надо, то и их ближайших родственников. Жалостливых в семье Юн при подобных ситуациях не было. От слова – совсем! Виновные должны заплатить. Не они первые, не они – последние. Сейчас время спокойно, но были времена… были… Когда обидчики их семьи уезжали в далекие страны, больше никогда не возвращаясь в Коре. Или пропадали. Ну бывает, что тут сделаешь.

И на подобные дела могли быть потрачены любые деньги, сумма значения не имела. Это дело принципа!

Чанми в обсуждения не лезла, зная, что не её это дело. И только смотрела на зацикленную видеозапись на экране телевизора. Тот самый момент, когда её пытались захватить, а один единственный человек бился за неё сразу с шестью противниками…

В этот момент в проёме двери зала появилась молчаливая старшая гувернантка, кивнувшая президенту Пак Хо, подав таким образом знак, что ужин готов и можно пройти в столовую. Мужчины поднялись и покинули зал, отправившись ужинать, а вот женщины ненадолго задержались.

– Нравится? – неожиданно задала вопрос своей соннё (внучке, – прим.) её хальмони – Сэбёк

– Да… – погруженная в свои мысли девушка ответила не задумываясь. – А? Что?.. – девушка вскинулась. – Ты чего, хальмони?! – яростно возмутилась она, наконец оторвав взгляд от телевизора.

Чанми не очень хорошо всё помнила, так как всё очень быстро произошло. А сейчас, неоднократно просмотрев ролик со своим похищением со стороны, она увидела и вспомнила всё до мельчайшей подробности.

И до того, как хальмони задала этот вопрос, Чанми чувствовала прямо сейчас, как тело парня ощутимо столкнулось с ней, когда он локтями и коленями врезался в тащивших её громил. И её собственная грудь второго размера (ну плохо в этом плане у корейских женщин) буквально сплющилась о мускулистое тело парня – это она хорошо почувствовала.

Что говорить – впервые в своей жизни её тело было так близко от тела мужчины. Нет, был у неё парень в старшей школе, с которым она несколько раз целовалась, но до таких плотных соприкосновений у них дело не доходило. Фактически своеобразные объятия, не по желанию обеих сторон. Только спокойнее её от этого не становилось. Её стало жарко, а к щекам прилила кровь.

«Шибаль!» – она непроизвольно помотала головой.

Это просто позор какой-то. По-зо-ри-ще!

– Ну-ну, – хохотнула хальмони.

– Он чуть выше меня. Не красавец, далеко, – истово сказал внучка. – И не в моём вкусе, вообще, – заявила она.

Вращаясь в круге айдолов и трейни, поголовно являющихся эталонами красоты в стране, ей было с чем сравнивать. И на их фоне Джун был далеко не красавцем. Хотя бы ростом и своими рублеными чертами лица.

– Всё! Отстаньте, я кушать, – зардевшаяся Чанми подхватилась, вскочила со стула и быстро убежала, а за ней поднялись с дивана Сэбёк и мать Чанми, последовав за девушкой.

**********

– Нэ (Да, -прим.), а девочка наша… – Сэбёк улыбнулась уголками губ. – Ей понравился этот парень, – глаза её оставались очень серьезными.

– Вы думаете, омони? (мама, также обращение к свекрови, – прим.) – не удержалась Минё Со. – Что вы такое говорите? У нас ведь есть два кандидата в мужья Чанми.

Несмотря на достаточно напряженные отношения между ними, за столько лет совместной жизни, они научились понимать друг друга почти без слов.

– Разве это нам чем-то мешает? – свекровь посмотрела на невестку. – Во-первых, общение с другим полом до определённых пределов ей никто не запрещает. Во-вторых, нас никто не обязывает выдавать Чанми за кого-то из этих двоих! Конечно, любой из потенциальных мужей усилить нашу семью, возвысит на ещё большую высоту. Но это совсем не значит, что глава семьи выберет кого-то из них. Кто они такие, по сравнению с нами? Так, бедняки, – с достаточным апломбом сказала свекровь.

Минё Со согласно кивнула, не подав виду, что у неё другое мнение, но спорить со свекровью себе дороже. Тем более, что она тоже поучаствовала, если можно так сказать, в выборе кандидатов в мужья Чанми.

Из пяти вариантов на сегодняшний день были выбраны две уважаемые и достаточно богатые семьи: Джи и Чанг. В которых имелись молодые мужчины, сыновья глав больших компаний. Один так вообще имел ранг Адепт.

Обе семьи не входили в чеболи, а были обычными пуджа (быстро разбогатевшие люди, – прим). Входившие во вторую сотню богатейших людей Коре, но начавшие свой путь обогащения гораздо позже и работающие в очень узких нишах бизнеса.

Семья Джи владела процветающим бизнесом из сети небольших гостиниц по всей территории Коре. Приносящих ощутимый доход, но всё познаётся в сравнении.

Их единственный сын Ян Джи был наследником своего отца и всего процветающего бизнеса, в настоящий момент занимая должность исполнительного директора в их компании.

Он был старше Чанми на три года, имел высшее экономическое образование, полученное им в университете Кембриджа два года назад.

Семья Чанг владела несколькими заводами по производству автомобильных запчастей для крупнейших корейских и ниппонских производителей автомобилей.

В Коре законодательство республики требовало производить запасти на модели автомобилей после их снятия с производства ещё в течение десяти лет. Производителям подобное было невыгодно, из-за того, что их производство занимало большие части производства и было не очень выгодным.

Проще всего было отдать производство сторонним производителям. Чем пользовалась семья Чанг, заключая выгоднейшие контракты на льготных условиях. Это приносило хорошую прибыль, с учётом того, что корейские автомобили теперь продавались по всему миру.

Качество изготавливаемых запчастей оценили островитяне, так что две компании «Suzuki» и «Subaru» пошли по пути минимизации потерь, заключив контракты с компанией семьи Чанг на производство запчастей, снятых с производства автомобилей.

Вся продукция для автомобилей была произведена на заводах Чанг, но с клеймами корейских и островных автопроизводителей. Дающих полную гарантию на эти запчасти.

С учётом хитрых контрактов, что по любым гарантийным случаям по таким запчастям несли ответственность именно представители заводов Чанг, официально выступая от лица автопроизводителей Коре и островитян.

Соответственно, этот бизнес практически выводил семью Чанг в список чеболей, но до него им было ещё идти и идти! Их бы приняли в негласный клуб чеболей, но у них не хватало репутации и истории.

Ведь богатыми людьми они стали относительно недавно, всего семь-восемь лет назад, до это лет пятнадцать развивая производство и зарабатывая относительно небольшие деньги по сравнению с семьей Юн. Имеющих за плечами больше сорока лет очень успешного бизнеса, с каждым годом всё более процветающего и преумножающего капитал.

Большие деньги сейчас в Коре совершенно ни о чём не говорили, если вы не имели связей с политиками и государственными чиновниками. И абы кого эти люди к себе не подпускали. Нужно было время и совместные, длительные проекты, чтобы вас пустили в их круг.

Семья Чанг могла похвастаться своим старшим сыном по имени Тэян Чанг. Который был старше их Чанми на десять лет. Имел диплом Корейского университета, факультет политических наук и экономики.

Имелось одно неприятное событие, которое ставило его в очередь женихов Чанми на второе место.

Три года назад он был помолвлен с представительницей из семьи потомственных прокуроров.

Помолвка была разорвана, когда компания семьи Чанг попала в серьезный скандал, связанный с подкупом чиновников. Семья невесты немедленно прекратила всяческие отношения с семьей Чанг. Закончилось всё достаточно безболезненно: на откуп полиции и прокуратуре отдали несколько топ-менеджеров, которые признались в том, что преступления совершали они, а руководство компании и собственники ничего не знали.

Семья невесты попыталась вернуться к вопросу заключения брака, после того, как всё утихло, но семья Чанг категорически отказалась связывать своего сына узами брака с бывшей невестой, несмотря на недовольство со стороны её семьи.

В общем обе семьи хотя были далеко не бедными, но по сравнению с семьей Юн ещё не дошли до их уровня. И вхождение Чанми в любую из обеих семей только упрочит корпорацию Юн, а вот семьи потенциальных женихов – это не особо усилит в финансовом плане, но очень серьезно повлияет на их репутацию.

Члены семьи Юнг склонялись к той версии, что речь шла не об обиде со стороны семьи Чанг за расторжения помолвки, а о том, что семья невесты отказалась помогать в решение проблемы. А такие ненадежные родственники никому не нужны!

Можно было поискать женихов среди семей чеболей, тем более, что кандидаты имелись. Только вот у главы семьи Юн были свои мысли на этот счёт.

Обычно ушедшие в другие семьи, тем более семьи чеболей, девушки считались потерянными для семьи, но жена патриарха семьи Юн совершено не собиралась с этим мириться, тем более знала, что её муж не выпустит свою внучку из-под своей опеки.

Патриархальные времена ушли в прошлое.

Пак Хо Юн не собирался лишаться своей внучки. И в данном случае делал одолжение семье будущего жениха. С жестким условием – внучка не теряет никаких связей со своей семьей. И это не она, а её будущий муж входит в семью Юн.

Основным при выборе женихов было то, что их представитель приносит деньги в семью Юн, а их внучка остаётся в семье, а не уходит к чужим людям приживалкой.

Для Чанми это было хорошим вариантом, но для неё в любом случае замужество с любым кандидатом из этих двух семей мгновенно закрывал путь к её мечте. И ограничивало её свободу максимально жёстко.

И со стороны её семьи, и со стороны семей потенциальных женихов было одно жёсткое требование – после официальной помолвки девушка сразу же прекращается любую деятельность в сфере к-поп-индустрии.

До помолвки семья Юн готова закрывать глаза на её прыганье (так считали все) на сцене, съемки в рекламе, общение со СМИ, участие в других проектах агентства, но после помолвки – это просто неприемлемо. И она обязана уйти, а потом приступить к немедленному рождению потомства: не меньше двух детей, а если больше – то и лучше. И такое же было мнение семей потенциальных женихов, с которыми провели предварительные переговоры, пока правда ни к чему не обязывающие высокие договаривающиеся стороны.

Итак, если бы не одобрение главы семьи, то ей бы никто и никогда не разрешил выступать на сцене. Сэбёк неоднократно просила мужа повлиять на внучку, чтобы та покинула группу, а не позорила их семью. Муж отмалчивался и всячески уходил от подобных разговоров, сильно её этим раздражая.

Агентство Чанми было категорически против каких-либо либо отношений в принципе, не говоря уже о семейных. Что в её договоре было прописано отдельным пунктом.

В договоре также отдельным пунктом была прописана гигантская неустойка в случае каких-либо отношений с другим полом. Что уж говорить об официальном оформлении отношений.

Правда для семьи Юн эта неустойка выглядела смешной. Да и при особом желании, «Корпорация Юн» имела такие рычаги давления, что агентство само бы приплатило, чтобы разорвать контракт с Чанми. Только вот для чеболей это было бы слишком мелким – ругаться с какими-то лицедеями.

Пока с выбором жениха не определились, так что Чанми ещё была свободна.

Также фанаты группы «Genesis» никогда бы не простили Чанми её замужества, так что ей бы в любом случае пришлось уходить из группы, но ей это категорически не хотелось.

В общем, Чанми решения её семьи и семей потенциальных женихов абсолютно не устраивали, так что она всячески тормозила этот процесс, придумывая самые различные и креативные способы увильнут от скорой свадьбы. Нет, она не была стойкой противницей замужества и детей, но не сейчас. Точно не сейчас, пока она так молода. Контракт с агентством был заключен на семь лет, так что вот по его окончанию она, может быть, готова рассмотреть вопрос с замужеством.

– Ладно, пока рано об этом говорить, – ответила Сэбёк. – Посмотрим.

Обе женщины проследовали в столовый зал, присоединившись к начавшим ужинать мужчинам и Чанми. Грациозно расположившись за столом на своих местах, а за каждой из них встали женщины из обслуживающего персонала, одетые в униформу, готовясь исполнить любой каприз членов семьи Юн.

Глава 10

Необычное пробуждение, затем незапланированная тренировка, а потом завтрак привёл всех в благодушное настроение, но кое-что портило Джуну настроение. Сильно раздражало его, так что он предложил прибраться в доме. Не стоило начинать всем жить вместе, где полно пыли и грязи. Да, он делал уборку, но поверхностно. Дом вроде небольшой, но оттереть всё за раз у него просто не получилось.

Брать с радостью согласились, а потом показали Джуну совсем небольшую подсобку в подвале, где хранились аж три швабры, пластиковые ведра и моющие средства. Несмотря на долгий срок хранения, они отлично оттирали грязь.

Справились за полтора часа втроём. Тем более, что в доме было минимум мебели, что способствовало быстрой уборке. Затем братья пошли отмываться от грязи и пота, а Джун наконец вспомнил об экспроприированных денежных средствах местных бандитов.

– А неплохо так, – с удовлетворением подытожил он, держа в руках деньги в сумме более 25 000 000 вон. – Хм-м-м, – задумался и путём не самых сложных расчётов сделал вывод: – Не похоже, что они за один день больше сотни точек обошли. Вывод: есть что-то другое. Или бордели, или игорные дома.

Джун не знал, что был очень близок к истине. Основная изъятая им сумма у рэкетиров была получена ими в двух борделях. Им ещё повезло, если можно так сказать, что не «сняли» кассу в игорных домах. Иначе Юн Кану пришлось бы отвечать за потерянную им сумму в гораздо больших размерах.

Купюры в основном были по 5 000 и 10 000 тысяч вон, попалось несколько 50 000-х, так что пачка получалась внушительная.

– Повторить? – азарт жёг изнутри Джуна, получившего громадную для него на сегодняшний день сумму, но кое-что останавливало его… или кто.

«Хорошее дело» – одобрил взрослый.

«Воровать и грабить – нехорошо», – не согласился молодой.

– Начинается, – проворчал Джун себе под нос. – Так надо еды купить, а то всё сожрали, – двух его упаковок рамёна и двух, что остались от запаса братьев хватит на один раз поесть.

Два не самых хлипких парня в доме и подрастающий, щуплый подросток. Его надо подкормить и это даже не обсуждается. Слишком хлипкий, на взгляд Джуна, массы ему не хватает. Раз уж он такой фанат, то надо проследить за его питанием. Так что, придётся срочно посетить магазин тётушки Ма и основательно пополнить запаса продовольствия.

Деньги теперь есть, так что надо побольше купить, в особенности яиц и зелени побольше. И сока апельсинового прикупить. И мяса!.. Так, с говядиной или свининой стоит повременить. Не стоит «светить» большими деньгами. Но всегда можно купить неплохой заменитель, да.

Джун поднялся на второй этаж в комнату, где у него был матрас. Быстро осмотрелся по сторонам, а потом увидел вентиляционное отверстие в стене под самым потолком. Быстро вынул решётку, ощупал внутри рукой. С удовлетворением нашёл небольшую полочку ниже уровня отверстия в стене. Отсчитал несколько купюр, а остальное засунул в отверстие, втиснув пачку в какую-то щель. Убедился, что пачка не упадёт. Затем спустился вниз.

– Джун! Ты куда? – увидел собирающегося Джуна Чон Хо, поднявшись из подвала.

– В магазин надо сходить за едой и ещё кой-чего прикупить, – ответил ему собирающийся Джун. – Нет, денег не надо, у меня есть, – он отрицательно мотнул головой, увидев, что Чон Хо бросился к своей сумке и вытащил портмоне.

Сомневался он, что у парней много денег, в особенности после детского дома и поездки в Сеул из Пусана. Не стоит их грабить, да и деньги у него сейчас есть.

Махнув старшему рукой, он вышел из дома, убедился, что поблизости никого нет, а потом направился по хорошо известному адресу. Повезло, не ему, а тётушке. Оказалось, что поставщик привёз товар не в оговорённое время. Так что он быстро разгрузил машину, перетаскав всё на склад.

– Мне вот это и это, – затащив последнюю коробку, Джун зашёл в торговый зал магазина, взял со стеллажей два надувных матраса, две подушки и одеяла, принеся их на прилавок к тётушке. – Я сейчас, – он быстро вернулся к полкам с продуктами и стал набирать продукты в корзинку. Справившись минут за пять, а потом вернулся к прилавку.

– О! Вижу ты при деньгах! – улыбнулась тётушка, увидев большое количество рамёна, яиц, разной зелени и несколько пакетов с куриным филе.

– Друзья приехали, аджумма, – развёл руками, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Один совсем худой. Нужно кормить. И они же денег немного подкинули.

– Это правильно, нужно хорошо кушать, – кивнула тётушка, «отбивая» покупки Джуна. – Скажи… – она немного замялась, когда Джун рассчитался с ней, а сейчас активно складывал купленное в одну большую сумку, прикупленную им здесь же. – А ты вчера в магазин не заходил? – смущенно спросила она.

– Когда? – сделал удивлённое лицо Джун.

– Сегодня, ночью, – неуверенность так и мелькала в её голосе.

– Ночью? – в его глазах появилась озадаченность. – А что мне тут ночью делать? У меня и ключей нет, – он почесал затылок. – Кто-то проник в магазин? Что-то украл? Тогда вызовем полицию! – добавил он напористо.

– Нет, нет, ничего не украли, – она аж замахала руками. – Просто… – и вопрос был бестактным, из-за чего ей было неловко, но вот спросила на свою голову. – Аищи, ладно, тебе что-то ещё?

– Ещё? – он задумчиво посмотрел на сумку, а потом решил, что стоит добавить. – Да, ещё возьму… – он прошёл к холодильникам, достал ещё две упаковки с куриными бедрами, две упаковки яиц, а также четыре упаковки с недорогим апельсиновым соком. – Чуть не забыл, – Джун взял с небольших подставок на прилавке несколько энергетических и шоколадных батончиков, положив их к покупкам.

Тётуша Ма посчитала ему покупки, а потом задумчиво смотрела на дверь, в которую вышел парень, пытаясь решить загадку: кто проник в магазин и подложил деньги.

**********

– Стоп! – у Хван Дона было такое ощущение, что его схватили за шиворот стальные крючья, а потом его оторвали от земли и приподняли тело над асфальтом.

– Отпусти, а то… – ноги не касались земли, но в попытке побега, так и замельтешили.

– Воровать нехорошо, – веско сказал Джун, повернув к себе лицом пойманного им пацана, на вид которому было лет пятнадцать: невысокий рост, чёрные волосы, тщедушное сложение, чистая, но дешёвая одежда.

– А ты кто такой? – зашипел мальчишка. – Ты знаешь, какие люди за мной стоят?

– Никого нет, – демонстративно посмотрел за спину парню и по сторонам Джун. – Может испугались и спрятались, м-м?

– Что? – не сразу понял мальчик. – Тебя найдут и… – он понял, что над ним издеваются, из-за чего его лицо сильно покраснело от ощущения безысходности.

Судя по лицу схватившего его молодого парня, тот совершенно не испугался угроз от мальчишки, насмешливо разглядывая его. Спокойно державшего в левой руке сумку, а в правой – парня.

– А может это я страшный? – как-то странно улыбнулся парень, а потом его лицо близко приблизилось к голове паренька.

– Ымк, – сглотнул Хван, когда лицо парня оказалось очень близко. – Мама, – вырвалось у него, когда по поверхности глаз, державшего его парня проскользнули маленькие серебристые молнии.

Джун всего лишь хотел «надавить» взглядом на парня, никак не ожидавший, что парень сильно испугается непонятно чего.

– Ладно, беги, – неожиданно пальцы разжались и пацан, только коснувшись ногами земли, тут же был таков. – Больше так не делай, – летели слова ему вслед.

Выйдя из магазинчика тётушки, Джун заметил, что, спрятавшись за одним из покупателей – мужчиной, стоящего рядом с лотками с овощами, что госпожа Ма выставляла на улицу перед витринами, мелкий пацан цапнул несколько яблок и попытался сбежать.

Любые фрукты в Коре стоили дорого, правда у тётушки яблоки были чуть дешевле, чем в большинстве магазинов. Из-за хороших отношений с одним поставщиком, предоставивших её хорошую скидку. Только это не значит, что их можно воровать. Поэтому маленький воришка был пойман с поличным и с ним проведена воспитательная беседа.

– Полиция? Да?

Хван добежал до ближайшего угла одного из зданий улицы и резко свернул туда, где обнаружилась спрятавшаяся там девчушка, примерно такого же возраста.

– Не знаю, – честно признался он Юне Ким. – Но я испугался, сильно, – о молниях в глазах у парня он не стал говорить, посчитав, что она решит, что у него с головой не всё в порядке. – На, возьми, – он протянул девочке два украденных яблока.

Он давно не попадался и даже если кто-то замечал, что он ворует фрукты, то успевал сбегать. Но сегодня ему не повезло, его поймал этот парень со странными и страшными глазами.

Не выглядел он тем, кто будет вызывать полицию, только от этого легче не становилось. Как раз наоборот – он его сильно напугал своими глазами.

– Спасибо, – девочка успела откусить кусок яблока, а её улыбка согрела паренька, будто лучи солнца.

– Аищи! – вскрикнул Хван Дон, неожиданно обнаружив у себя в правом кармане посторонние предметы.

– Что? – опять испугалась Юна, только успокоившаяся.

Тот молча вытащил из правого кармана своих штанов два шоколадных батончика «Orion Group». С изумлением разглядывая их.

Засунуть ему в карман лакомства для Джуна не составило труда, так что маленький воришка, сам обладающий большим опытом обирание чужих карманов, ничего не почувствовал и даже не увидел.

– Хван! – возмутилась Юна. – Мы же договаривались! Фрукты ещё туда-сюда, и только которые скоро выбросят, но воровать что-то другое – ты не имел права.

Воспитанница местного детского дома Юна, так же как и Хван, закрывала глаза на случаи воровства другом фруктов или овощей, но категорически была против воровства чего-либо другого. Сама подобным не занималась, но благосклонно разрешала делать это Юну. С фруктами и овощами в детском доме было от слова – никак! И их можно было получить только таким, совсем незаконным способом. А детские организмы требовали «вкусняшек», которые невозможно было достать по-другому.

Местные хозяева магазинов в большинстве своём знали, но закрывали глаза, если воспитанники местного детского приюта не пересекали определённых границ. Похищение подпорченных продуктов не считалось кражей. И пара стащенных яблок или огурцов не вызвали гнева у продавцов.

– Тётушка, я ещё яблок у вас взял, – в магазинчик вернулся Джун. – Вот, возьмите деньги, – положил несколько купюр за украденные яблоки и те, что, отпустив парня, положил в сумку для себя и братьев.

– Джун, не надо, – попыталась вернуть часть денег тётушка Ма, видевшая мелкую кражу, но не собирающаяся ничего делать по этому поводу, но Джун улыбнулся и вышел из магазина.

– Юна, я тебе клянусь! – прижал руку к груди напротив сердца Хван. – Я их не воровал, – лицо покраснело, а голос задрожал от искренности.

– Да? И как же они у тебя в кармане оказались? – она ему не сильно поверила.

– Это он подсунул, – дошло до парнишки.

– Кто? – он Юну совсем запутал.

– Тот, который меня поймал…

**********

– О, а вы куда? – Джун вернулся в дом и увидел, что братья куда-то собираются.

– Надо сходить в магазин, купить раскладушки и постельное белье, – ответственно заявил Чон Хо, а Сон Хо согласно кивнул.

– Не стоит, – Джун приподнял сумку и показал братьям. – Я вам купил надувные матрасы, подушки, одеяла и постельное бельё.

– О, классно, – обрадовался младший, ухватил сумку. – Супер! – он быстро вытащил из сумки постельные принадлежности и убежал наверх с ними, обустраивать постели для себя с братом.

– Мы тебе деньги вернём, – заверил Джуна Чох Хо. – Как раз сегодня собираемся на заработки.

– Это куда? – решил поинтересоваться Джун, выкладывая в холодильник продукты.

– Хотим съездить в районы Хондэ и Мёндон (место сбора уличных артистов, музыкантов, – прим.).

– Да? – убрав продукты в холодильник, Джун стал мыть руки. – Слушай, а что за дети по улицам района бродят?

С момента появления в Добонге, он не особо обращал внимание на шныряющих по району детей обоего пола. Не до того было, а после поимки маленького воришки, решил поинтересоваться у старожила.

– Что-то случилось? – мгновенно озаботился Чон Хо. – Тебя обокрали? – несмотря на то, что Джун ничего не сказал про инцидент, старший брат сделал правильные выводы.

– Ничего такого, – успокоил тот его. – Просто обратил внимание.

– Так это из местного детского дома, наверняка, – не дождавшись разъяснений, продолжил Чон Хо. – Он тут недалеко находится. Минут пятнадцать пешком идти.

– Детский дом? Здесь? – удивленно посмотрела на него Джун. – И давно он здесь?

– Сколько себя помню, – грустно сказал Чон Хо. – Когда мы сюда переехали с родителями в этот дом, то детский дом уже работал несколько лет.

– Подожди, – почесал висок Джун. – А почему вы не в нём оказались? Почему вас в Пусан отправили?

– Согласно постановления от Министерства образования, науки и техники Коре, оставшиеся без родителей дети в сознательном возрасте должны проживать в детских домах и приютах, расположенных в других регионах, – казённым языком продолжил Чон Хо. – Чтобы не испытывали страданий, из-за проживания в той местности, где они потеряли родителей, – он закончил говорить казённым тоном и продолжил: – Как-то попадалась мне на глаза бумага с этим текстом, вот и запомнил.

– А те, от кого отказались в роддоме или подкинули? – любопытствовал дальше Джун.

– В отношении детей, от которых отказались или подкинули – в любой ближайший приют отправляют, – ответил ему Чон Хо.

– С финансированием, как я понимаю, там не очень, – Джун вспомнил пропорции тела Сон Хо, который для его возраста выглядел далеко не на свой возраст, что могло говорить, как о генетике, так и о банальном недоедании.

– На еду для детей хватает, – поморщился Чон Хо. – Без деликатесов и чего-то особо вкусного, конечно. А вот на одежду и всё остальное – государство денег практически не даёт, увы. Немногочисленные спонсоры занимаются благотворительностью, выделяют деньги. Есть даже очень образцовые детские дома, где на одежде, мебели и ремонтах не экономят. Но таких заведений штук пять на всю страну. Остальные прозябают. Не каждый богатый человек готов тратить свои деньги на отбросы общества, – его глаза стали очень злыми.

– Пять образцово-показательных: потешить своё эго, а остальные пусть живут как хотят, – сжал губы Джун. – На сиротах экономят, как всегда. Только вот с переселением детей в другие города – не вижу логики.

– У бюрократов с ней не очень, – согласился Чон Хо. – Только это ничего не меняет.

В этот момент сверху спустился Сон Хо, успевший надуть матрасы и застелить их бельём.

– Ну не будем о грустном, – решил не продолжать Джун, видя не самые радостные выражения на лицах братьев, вспомнивших своё нахождение в детском доме.

– Да, действительно, – вздохнув сказал Чон Хо. – Ладно, Сон Хо, давай, будем собираться.

Младший кивнул, а потом шагнул за диван, наклонился и вытащил сначала кофр прямоугольной формы, а потом чехол очень знакомыми для Джуна изгибами.

– Вроде не было у вас, – заинтересованно рассматривал Джун кофр и чёхол. – Инструменты?

– Мы, когда в дом полезли, то их на улице оставили, – ответил ему Чон Хо. – Честно говоря, забыли про них. А когда ты ушёл, то вспомнили и в дом занесли.

– Супер, а что у вас там? – он сам не понял, но почему-то ему очень захотелось посмотреть на инструменты, а в особенности на гитару.

– Электрогитара, не самая дорогая, производство китайской компании Terris. У них на острове производят разные музыкальные инструменты. Не самая лучшая, конечно, но для нас сойдёт, – пояснил Чон Хо. – А это переносная колонка фирмы «Yamaha», – и младший приподнял прямоугольный кофр, демонстрируя Джуну. – Здесь ещё в специальном отделении две гарнитуры с микрофонами. Можно к гитаре и колонке подсоединить.

– Китайской? – не понял Джун. – А как же название Синай?

– Чан Кайши после эвакуации на Тайвань со своими сторонниками объявили о создании Китайской республики, а его последователи не стали ничего менять. Так что китайцы сейчас только на этом острове, а на материке – синайцы.

– Чудны дела твои, господи, – не совсем понятно для братьев высказался Джун. – Так вы уличные музыканты. И не плохие, как понимаю, да?

– Да какой там, – огорчённо махнул рукой Чон Хо. – Так, любители.

– У брата голос хороший и на гитаре он очень неплохо играет, – гордо заявил младший. – А я так, гнусавлю, да тяжелое таскаю. А брат почти айдолом стал.

– Хватит меня хвалить, – смутился Чон Хо. – Я даже трейни не был, так что прекрати Сон Хо, – грустно посмотрел на брата.

Интересная судьба у парней, подумал Джун, а потом спросил:

– Где-то выступаете? Рестораны, бары?

– Какое там! – рассмеялся Чон Хо. – Для этого мы не настолько хороши. В Пусане повезло, смогли устроиться в небольшое кафе, имеющее малюсенькую сцену, там зарабатывали деньги на одежду и сладкое. Кстати, из накопленных денег, купили билеты в Сеул.

– А здесь где предполагаете выступать?

– Я тебе говорил про улицу Мёндон, в районе Синчхон, а также про район Хондэ, а по выходным можно выступать в Хонгик. В ресторан нас не возьмут из-за брата, – он кивнул на него. – Так что только улицы остаются.

– А пообедать?

– В городе поедим, – отмахнулся Чон Хо. – Нам ещё доехать надо.

– Хорошо, братцы-кролики, – Джун посмотрел на часы. – Надо по району пробежаться, может ещё подработку найду.

– Тогда встретимся вечером, – сказал Чон Хо и они, все вместе выскользнули из дома, убедились, что поблизости никого нет и скоро просочились через калитку на улицу.

Братья отправились на автобусную остановку, чтобы выехать в сторону района Хондэ, а Джун в другую сторону.

У тётушки Ма работы нет, так что стоит пробежать по второму разу по району, ну а вдруг. И к его удивлению, работа для него нашлась, там, где в прошлые разы ему отказали! Вести от тётушки Ма о прилежном работнике расходились кругами по району.

Весь день он мотался по району до вечера, помогая то там, то здесь. Зарабатывая достаточно небольшие суммы по 8 000 – 10 000 вон за разгрузку и перетаскивание различного товара в складские помещения, но и то хлеб.

Да, у него были огромные для него, да и для большинства проживающих в этом районе деньги на руках. Только вот к нему будет слишком много вопросов, если он бросит заниматься подработками и начнёт «сорить» деньгами направо и налево.

Конечно, помогать за гроши местным лавочникам вечно он не собирался, но нужно выждать некоторое время, подыскивая легальный способ заработка. Ну и возможность куда-то вложить экспроприированные деньги, если получится, конечно.

**********

Раздался звук колокольчика, затронутого открывшейся дверью в магазин. Джун в этот момент раскладывал шоколад и печенье по стеллажам в самом дальнем углу помещения от входной двери. Не обращая внимание на вошедшего покупателя, стремясь закончить свою работу побыстрее.

Хозяин магазина, господин Ман Сам с нескрываемой подозрительностью поручил ему разложить товар, занимаясь подведением финансового итога, а также расчёта задолженности перед департаментом национальной налоговой службы (NTS) в Сеуле. Ему надо было срочно отчитаться, чтобы не попасть под штрафные санкции, так что пришлось согласиться на помощь молодого парня. Не очень ему это хотелось, но он успел созвониться с парочкой соседей, которые пользовались услугами Джуна, рекомендовавших его с положительной стороны. Несмотря на это, Ман Сам присматривал за парнем с помощью видеокамер, выдававших изображение на монитор, стоявший на прилавке.

– Я же вам совсем недавно платил! – неожиданно громко раздался голос Ман Сам, что заставило Джуна выпрямиться, поднявшегося с корточек. В этот момент он раскладывал плитки шоколада на самой нижней полке, решив посмотреть, кто же там появился в магазине.

– Одни и те же клоуны на арене, – недовольно сказал Джун, увидев тех, кто сейчас стоял напротив хозяина, вставшего с кресла за прилавком.

– Ничего не знаю, плати месячную оплату! – раздался голос Юн Кана, совсем недавно получившего от Джуна по морде за вымогательство денег.

Юн Кан, не решил ничего умнее, как собрать дань в очередной раз с тех владельцев, с которых он собрал деньги совсем недавно.

Чам Ману абсолютно не волновало, что деньги у молодого главаря местных преступников отобрали! Обязан вернуться в любом случае в течение трёх дней. Иначе начнут «капать» такие проценты, что через неделю молодому преступному боссу будет проще совершить суицид, чем найти такую сумму.

Юн Кан был в панике. А в таком состояние большинство людей начинают совершать глупые поступки. И он не придумал ничего умнее, как собрать дань с местных бизнесменов по второму разу.

Сегодня Юн Кан помимо своего обычного эскорта подобрал ещё людей и отправился по району, обходя торговые точки по второму кругу. Находясь в очень раздражённом состоянии, из-за того, что должники как один высказывали своё неудовольствие. Парочка особо наглых отказала ему прямо в лицо. И пришлось проучить их, забрав помимо дани ещё и дневную выручку, чтобы им неповадно было.

Магазин Ман Сама был последним.

Деньги с него и собранные сегодня лишь частично погашали огромный долг. Оставшуюся часть Юн Кану придётся взять из накопленных им средств. Практически полностью опустошив его «заначку».

Это сильно испортило настроение Юн Кану, т.к. в ближайшее время он собирался, наконец, купить нормальный автомобиль, соответствующий его положению и авторитету.

У него был автомобиль: Хёндэ «Солярис», купленный всего полгода назад, но такая машина абсолютно не соответствовала его статусу. И он ездил на автомобиле очень редко, и старался передвигаться на нём очень редко. Лишь когда без этого было никак.

Отсутствие статусного автомобиля сильно било по его авторитету и личному эго! А теперь покупка ещё дальше отошла от него из-за одного урода, который ограбил его.

Мало кто из обычных граждан знал, а сами ганпхэ об этом, конечно, никому не рассказывали, что практически все, полученные рэкетом, с игорных домов и борделей деньги практически полностью передаются Чам Ману. Да и тот оставлял себе только 10%, а остальное передавал вышестоящим преступным главарям.

С собой Юн Кан прихватил в этот раз восемь человек, четыре из которых были Практиками в ранге Воин. Не самых сильных, но хоть что-то. Тем более, что Практики, как и обычные люди, не очень-то стремились идти в преступные сообщества.

В реальности, подчинённые Юн Кана получали такие же деньги, как если бы они работали обычными клерками. Только где же бандитский флёр и то, что их все бояться? И большей частью в банду приходили те, кто в этой жизни не мог получить тёплое местечко: получить хорошее образование и устроиться в хорошую компанию.

Антисоциальные элементы, которых приличное общество не хотело видеть в своих стройных рядах!

Каждый из пришедших в банду, надеялся подняться в иерархии группировки и получить доступ к большим деньгам. Заблуждение, но многие закрывали глаза на то, что доступ к богатой жизни получали далеко не все. Именно каждый считал, что ему обязательно повезёт.

Увидев все тех же на арене, Джун резко присел, так чтобы его не было видно, не собираясь устраивать здесь разборки. Не желая разрушить всё в магазине и подставлять хозяина.

Ман Сам не хотел отдавать деньги, тем более, что это было сверх того, что он платил. Но прекрасно понял, что его претензии по этому поводу никто слушать не будет. И он просто получит по лицу и телу. Двое молодых ганпхэ демонстративно достали кастеты, вставив в них пальцы, а один вытащил длинный нож, поигрывая им перед Ман Самом.

Ему ничего не оставалось, как дрожащими руками достать из кассы купюры, отсчитать затребованную сумму и отдать рэкетирам.

– Я разложил товар, – голос Джуна вывел хозяина магазина из прострации, в которую он впал, после ухода рэкетиров. – Я пойду?

– Да, конечно, постой, – он остановил парня, собравшегося выходить из магазина. – Возьми, – он вытащил несколько купюр и протянул их Джуну.

– Нет, денег не надо, – помотал головой он. – У вас и так…

– …Возьми, – Ман Сам остался непреклонным. – Ты заработал.

Джун очень внимательно посмотрел на него, а потом взял деньги, поклонился хозяину и выскользнул из магазина.

– Странно, – отметил Ман Сам, не услышав звон колокольчика, хотя дверь должна была задеть его.

Сегодня выполняя «черновую работу», Джун осторожно расспрашивал хозяев про местные реалии. И понял, что полиция ничего не собирается делать и полностью развязала местном криминалу руки.

Ну тогда он тоже может себе позволить действовать не в рамках закона, раз уж так тут сложились дела!

**********

– Как знал, что пригодится… – на лице быстро оказалась та самая маска, в боковых карманах «худи» проверены сложенные дубинки. Джун не стал их выкладывать с прошлого раза. Да забыл просто про них.

Ночные улицы, стены заборов, здания и немногие лающие собаки во дворах. Всё проносилось мимо него с большой скоростью, когда его тело передвигалось по району с использованием стен домов, заборов…

– Ха́на, красавица моя, а я по тебе скучал, – раздался развязанный и довольный голос Юн Кана.

Неожиданно в это время увидевший ту, которую совершенно не предполагал здесь и сейчас увидеть. И это резко подняло ему настроение.

Хорошо знакомая ему девушка по имени Ха́на.

Очень даже симпатичная, возраст всего 20 лет, рост стандартный для кореянки –165 см, чёрные волосы и карие глаза. Прямые ножки, что для азиаток не часто бывает. Одета в платье синего цвета и кожаную куртку сверху платья.

Девушка проживала в этом же районе, а сейчас направлялась к себе домой в их небольшой одноэтажный дом, где проживала со своей любимой матерью.

Не имея денег на учёбу в университете, после старшей школы Ха́на закончила курсы бухгалтеров, а совсем недавно устроилась на работу в небольшую фирму, занимающуюся перепродажей различных товаров в инфосети. Из всех служащих: она, да директор, вот и весь персонал.

«Дура!» – отругала сама себя Ха́на в мыслях, понимая, что совершила глупость.

Она со своей единственной подругой Ханыль сегодня посетили караоке-клуб, где просидели несколько часов и отлично провели время, распевая свои любимые песни. Ханыль уговаривала её переночевать у неё на съемной квартире, но девушка захотела провести ночь в собственной постели. И вот результат этой ошибки!

Юн Кан недавно стал оказывать ей неуклюжие и неприятные для неё знаки внимания, пытаясь затащить её в постель. И она это прекрасно понимала, а такой поклонник из ганпхэ и сам он – лично, её совершенно не устраивал. Раньше их незапланированные встречи происходили в дневное время, так что ей удавалось благополучно отвязаться от него и сбежать.

– Как насчёт того, чтобы сегодня провести приятно время? – получилось так, что они внезапно пересеклись на перекрёстке, когда целая группа парней из-за угла выскочили прямо на девушку.

И не успела она ничего сделать, как её окружили со всех сторон, не давая возможности убежать, а Юн подошёл очень близко и ухватил её за руку.

– Я… Нет, я тороплюсь! – она попыталась вырвать руку, но у неё не получилось, а парни стали смеяться и говорить всякие вульгарные гадости, пошло оценивая её лицо и фигуру.

Девушку поймали под фонарём, так что из темноты она и парни, что глумились над своей жертвой, были очень хорошо видны. Тому, кто наблюдал за ними из темноты.

– Отпусти! – пыталась она вырваться из захвата. – Меня мама ждёт!

– Ничего страшного не будет, если ты к ней утром придёшь, – глумливо ухмылялся Юн Кан, удерживая девушку. – Тебе понравится ночь со мной. Так что пойдём.

Он абсолютно был уверен, что это ломающаяся девчонка сегодня ночью станет его. Если ему понравится, то станет его постельной игрушкой на неделю или две. Не понравится – отдаст своим парня, пусть поразвлекутся с ней.

Шши-их! Щёлк! Шши-их! Щёлк! – раздался металлический звук вылетевших и зафиксировавшихся сегментов двух телескопических дубинок.

– Тебе же сказали, – шелестящий голос, идущий из темноты. – Её мама дома ждёт.

Глава 11

– Шибаль! – Юн Кан побледнел, моментально поняв, чей это голос, и что за этим может последовать.

Все повернулись в сторону голоса, увидев, как на границе темноты и пятна света проявилась фигура: закрытое маской лицо, капюшон на голове, а в обеих руках две телескопические дубинки.

Это был именно тот, кто в прошлый раз ограбил и избил местный преступный элемент!

Шарик на конце дубинки, удерживаемой правой рукой показал на девушку, а потом качнулся в сторону.

Главарь непроизвольно отпустил руку девушки и стал сдвигаться за спины своих подручных, стараясь оказаться подальше от своего обидчика:

– Тварь! – раздался его голос, полный ненависти. – Приготовится!

Щёлк! Щёлк!.. – раскладывались одна за другой дубинки в руках тех, кто их имел – у половины из восьмерки; один вытащил нож, а остальные достали кастеты.

Четверо из подчинённых Юн Кана были избиты этим демоном в прошлый раз, а новое пополнение его охраны, были в курсе, что и как произошло.

Так и не опущенная дубинка в руке незнакомца повторила характерный жест – в сторону. Недвусмысленно показывая, что наглец хочет от бандитов.

Бандитом было совершенно не до девушки, которая решила воспользоваться этим и стала отступать назад спиной вперёд. Надеясь, что у неё получится убежать.

Стоящие группой преступники не решались первыми броситься на незнакомца, помня о его прошлых подвигах, когда он один избил пятерых.

– Собака! Мы тебя порвём, – один из бойцов не выдержал, когда незнакомец издевательски качнул несколько раз кончиком дубинки к себе, приглашая бандитов. – А-а! – и бросился вперёд, не дожидаясь команды от Кана, размахивая ножом в правой руке.

Темный силуэт шагнул назад, во тьму, туда, где мало света, где тени и мрак, где живут потаённые страхи большинства людей…

Бросившийся первым понадеялся на свой ранг Бойца, но совершил ту же самую ошибку, что и его подельники в первый раз.

Выскочив со света в темноту, он сразу же потерялся во мраке, ничего перед собой не видя. И тут небольшой металлический шарик на конце дубинки ударил его прямо по тыльной стороне правой руки, державшей нож.

– Шибаль! – боль была адская, неожиданная для того, кто посчитал, что его ранг позволит ему повергнуть врага.

Металлический шарик другой дубинки ударил его прямо в висок. Раздался глухой стук и тело грохнулось на асфальт, угодив лицом прямо в валяющийся мусор.

Оставшиеся стоять местные бандиты никак не ожидал, что спустя несколько секунд из темноты, где канул их подельник, выйдет всё та же фигура и издевательски поманит к себе дубинкой.

– Всё вместе! На него! Убейте! – взвизгнул Юн Кан, решив, что так они смогут завалить этого урода.

– А-а-а…

– Да-а-а…

– Тва-а-арь…

– Я убью, тебя!..

Оставшиеся семеро подручных главаря банды бросились вперёд, намереваясь задавать этого реально пугающего их урода толпой.

Бам! Бам! – двое первых, влетевших во тьму, получили стремительные удары правой ногой в головы: левый носком в висок, а правый – в ухо пяткой.

Правый рухнул сразу, а левый сначала упал на колени, перед тем как упасть лицом вперёд.

– Ап! – его правое плечо было использовано в качестве трамплина.

Толчок левой ногой от коленопреклонённого, а потом резкое сальто вперёд с винтом на 180 градусов, так что тёмная фигура пролетела над несущимися следом парнями.

Два смазанных движение, глухой стук и ещё два тела упали, получив металлическими шариками по головам.

И их осталось трое…

Один из оставшихся на ногах, бегущий впереди всех, успел увидеть промелькнувшее над ним тело, резко затормозил и стал разворачиваться. Бежавших за ним двое не успели среагировать и врезались во внезапно остановившегося парня.

Образовалась куча-мала, которая шевелилась, ругалась и пыталась разобраться с запутавшимися ногами и руками. Парни пытались быстро подняться, чтобы продолжить схватку.

Обидевший их друзей ударами дубинок по головам, видя всё это безобразие, резко присел

Утвердившийся после акробатического элемента на ногах незнакомец мгновенно присел и провернулся на 360 градусов, хлестнув круговым ударом по пытающимся встать.

Попав прямо в голову левого для него противника, от чего череп местного рэкетира с глухим стуком врезался в голову его подельника, находящегося по соседству.

Успевшие утвердится на коленях рухнули обратно на асфальт, прямо перед носом третьего, успевшего встать, пока незнакомец разбирался с ними.

Вставший с диким криком прыгнул вперёд, намереваясь ухватить противника руками и повалить на асфальт, а потом просто задавить его массой, а также нанести удары руками по голове.

Никак не ожидая того, что его враг резко развернётся и ударит ногой назад, прямо ему в голову, поймав прямо в полёте. Полностью погасив сознание прыгуна, рухнувшего на своих парней.

Юн Кан обалдело смотрел на мгновенно развернувшегося противника, только что выведшего всех из строя всех его подчинённых за несколько секунд. Позади него остались бессознательные тела, наваленные куче на асфальте.

– Я убью, тебя, ублюдок! – стало страшно, но отступать Юн Кан не имел права и желания.

Носить с собой холодное оружие в Коре мало кто предпочитал. Слишком большие за это были сроки наказания. Но Юн Кан пошёл на этот риск, предполагая, что нападение может повториться.

Он выдернул припасённый нож из ножен, закреплённых на поясе на брючном ремне сзади и бросился вперёд.

Резкий удар ножом снизу в живот ненавистного противника.

Смачный звук – дубинка соприкоснулась с рукой с ножом – он выпал, а потом правая нога снизу-верх ударила прямо в челюсть главаря. Его шейные позвонки хрустнули, а голова резко ушла назад; ноги оторвались от асфальта, а потом тело шмякнулось плашмя вниз.

– Ха! – резкий выдох, а потом голова в капюшоне медленно повернулась в сторону темноты и тяжелый взгляд упёрся прямо в лицо Ха́ны.

Ей надо было бежать, бежать, как можно быстрее, изо всех сил, подальше отсюда и не вспоминать этот вечер. Любопытство, женское любопытство заставило её остаться и досмотреть, чем всё это кончится. С момента возможности убежать, девушка отбежала метров на пятнадцать, присела за небольшим заборчиком одного из жилых домов и затаилась в темноте, полагая, что её никто не видит.

Избиение местных бандитов произошло так быстро, что она толком ничего не успела понять. И те, кто пугал до дрожи всех местных жителей, сами были повержены за какие-то мгновения. Это было страшнее всего. А потом этот монстр повернул к ней голову и посмотрела на неё в темноту, будто он видел её…

– Мама! – только и смогла вымолвить девушка, когда под капюшоном сверкнуло серебристым.

– Бу! – тихий возглас, но ей показалось, что он идёт со всех сторон.

– Ай! – её это напугало так, что она чуть не описалась, а потом взвизгнула, подскочила и бросилась прочь со всех ног. Домой, к маме, забраться к ней под одеяло и прижаться к ней. Мама защитит, она это точно знает. И больше никогда вечером не ходить по улицам.

– Ха-Ха! А нечего по ночам бродить, – тихий смех из-под маски. – Ночью дома с мамой надо сидеть, а не по ночам искать себе приключений на симпатичную пятую точку, – успев разглядеть «задние габариты» убегающей со всех ног девушки, проворчал Джун себе под нос.

Через пять минут Ха́на влетела в их маленький с мамой одноэтажный домик и вбежав к изумлённой матери в спальню, тут же забралась к ней под одеяло, прижавшись к ней своим дрожавшим телом.

– Ха́на! – мама смотрела на дочку, вцепившуюся в неё мёртвой хваткой. – Да что с тобой? Ты… – она распахнула одеяло и быстро осмотрела одежду девушки, а потом с облегчением выдохнула. – Омона! Ты как маленькая.

– Я люблю тебя, мама, – девушка ещё сильней прижалась к ней, а потом поглаживаемая рукой мамы по голове, уснула, блаженно улыбаясь во сне, наслаждаясь уютом и ощущением защищенности.

**********

– Что-то зачастили, – недовольно констатировал Джун, проводив взглядом убежавшую девчонку. – Надо воспитывать, – и скользнул в темноту, где раздалось несколько ударов – для анестезии, а потом влажный, многократный хруст.

Затем, его фигура проявилась на свету и всё то же самое было сделано с лежавшими на асфальте под фонарём.

– Нет, надо переходить на бандитов. Так оно выгоднее получается, – довольно констатировал он, когда вытащенная им пачка денежных купюр из кармана главаря оказалась раза в три больше, чем предыдущая.

Поднимая положенные на асфальт дубинки, перед досмотром главаря, он увидел, что по металлу проскочили серебристые сполохи, мгновенно исчезнувшие внутри металла.

Он тряхнул головой, решив, что показалось, а потом темная фигура канула во тьме, будто растворившись в ней…

**********

– Что за… – Ман Сан рано утром пришёл в свой магазин, открыл дверь, а затем прошёл к прилавку. И сначала он не обратил внимание на картонку, что лежала на нём.

Удивился, так как никаких картонок тут вчера не было, когда он покинул помещение магазина. И он не удержался от возгласа, когда под картонкой оказалась стопка вон.

– Это же, – он настороженно посмотрел в витрины и стеклянную дверь, высматривая людей на улице.

В пачке оказалось ровно столько, сколько у него за два раза забрал Юн Кан со своими подручными за последние два дня.

Лихорадочно припрятав пачку денежных купюр в задний карман штанов, Ман Сан оглянулся по сторонам, посмотрел в витрины своего магазина. Кроме одинокого пешехода, идущего по другой стороне улицы, рядом с магазином больше никого не было…

**********

Интерлюдия

«Привет, Андрюха!» – улыбка от ушей у мужчины, лет тридцати, что стоял напротив: «Как твои дела, всё так же играешь здесь в клубе?»

«Да. Мне тут нравится, так почему бы и нет».

«Нет, играешь ты классно, спору нет», – мужчина показал всем своим видом сожаление: «С твоим талантом, тебе на большой сцене, а ты свой талант в землю зарываешь. В каком-то заштатном клубе».

«Не хочу. Меня всё устраивает», – ответил он и пожал плечами, придерживая рукой чехол с гитарой: «Ладно, мне пора, Пётр, пока», – он подал руку своему собеседнику и направился на выход из ночного клуба, где регулярно выступал в пятницу и субботу, наслаждаясь игрой на гитаре, исполняя популярные песни и не очень. Всё под настроение.

**********

«Императорское воздушно-десантное командное училище имени Маргелова В.Ф.»

Именно это было написано на вывеске, что находилось на стене у входа большого семиэтажного здания, вытянувшегося в длину на несколько десятков метров. Монументальное здание, подавляющее своим размером и величием.

– Разрешите представиться, – доложил он, стоя в богато обставленном кабинете напротив мужчина лет за шестьдесят, одетого в форму с погонами генерал-лейтенанта на плечах: – Игорь Анатольевич Аникеев, майор в отставке. Прибыл в ваше училище в качестве инструктора по диверсионно-подрывной подготовке. А также мастера по рукопашному бою под названием «Система».

– Наслышан, наслышан, – улыбнулся ему мужчина и протянул руку для рукопожатия. – Надеюсь ваши ранения… – он замолчал, выжидательно смотря на него.

– Не помешают, – отчеканил он. – В бой, конечно, не смогу пойти. Но натаскать ваших курсантов и сделать из них настоящих воинов я сумею.

– Надеюсь, надеюсь, на это, – улыбнулся руководитель училища.

**********

– Ёш твою медь, – открыв глаза, Джун потёр лицо, оценивая то, что он видел сейчас во сне. Никак не понимая, откуда такие реальные и детализированные сны.

Ведь в своих снах он себя полностью ощущал тем парнем с гитарой, и также тем мужчиной, который представился майором в отставке?!

Если это его воспоминания, то кто из этих людей – он? И точно ли это его воспоминания? А не чьи-то? Или это вообще какие-то фантазии?

– Ладно, – решил он. – Будем дальше посмотреть. Может ещё что присниться или наконец мои настоящие воспоминания проявятся.

Тряхнув головой, он поднялся со своего матраса, сходил в туалет, а потом вернулся и разбудил Чон Хо.

Старший брат и он спали в большой комнате на втором этаже, а младший расположил свою постель во второй комнате.

Вчера ребята вернулись около 22:00, уставшие как собаки. Джун устал их ждать, так что приготовил ужин на всех, подгадав к их приходу. Быстро поев, все разбрелись по своим спальным местам. Понятия не имел как братья, а он уснул практически мгновенно.

– Тяжко! – заявил Чон Хо, после проведённой Джуном для братьев тренировки.

– Тяжко? – хмыкнул он. – Завтра посмотрим.

На самом деле, Джун выдал им комплекс упражнений для проверки их выносливости, растяжки, гибкости и физической силы. Кто ж начнёт гонять учеников без этого? К концу тренировки выводы были сделаны, планы в общих чертах намечены.

– Вы как? Сейчас поедете? – спросил Джун у Чон Хо, когда они закончили завтракать, а Сон Хо сам вызвался помыть посуду за всеми.

– Сейчас в Сеуле делать нечего, – ответил ему старший. – После обеда поедем. А сейчас хотим по репетировать.

– Отлично! – кивнул Джун. – Я тогда пока по своим делам смотаюсь. Надеюсь к обеду вернусь.

Поднялся на второй этаже, зашел в санузел и закрыл за собой дверь.

– Да уж, пора на бандитов переходить. С них денег больше получается, – улыбнувшись сказал он, подсчитав сумму изъятых им вчера денежных средств.

Целых 49 миллионов вон!

С учётом изъятых в прошлый раз, общая сумма составляет 74 млн. вон. Это просто гигантская сумма. Оставленные Йоне и бабушке 500 000 вон, а также потраченные на еду деньги – 100 00 вон, не особо изменили остаток суммы на руках Джуна.

– М-да, и что же со всем этим делать? – задумался Джун.

Вот так всегда! Когда денег нет – ищешь где взять. Вот они есть и в большом количестве – что с ними делать? Нет, конечно, можно пойти купить машину, дом, драгоценности и т.д. Но это надо быть идиотом, чтобы так сделать.

Во-первых, он сразу же привлечет к себе внимание, как государственных налоговых органов, так и бандитов, которые сразу поймут откуда он взял такие деньги.

Во-вторых, суета нужна при ловле блох.

Нужно подождать, хорошо подумать, как и куда потратить деньги, а уже потом совершать какие-либо большие покупки.

Раз решил не торопиться, то Джун спрятал деньги во всё том же тайнике, оставив себе сумму в размере 5 млн. вон на насущные расходы. Имея в голове планы на сегодняшние расходы.

Спустившись вниз, Джун уточнил у парней возможность доехать до Йоны на автобусе или метро.

– На метро быстрее, но немного дороже, – заявил Чон Хо, изучив в инфосети запрошенные Джуном возможности добраться до центра Сеула. – На автобусах дешевле, но можно попасть в пробки, так что тебе решать.

– Значит метро, – решил Джун, тем более, что сейчас для него дороже – не представляло проблем.

– Слушай, а где твой телефон? – неожиданно спросил Чон Хо.

– А нету! – развёл руками Джун. – Потерял, наверное.

– Покупать будешь? – не мог не спросить Чон Хо.

– Конечно, только вот… – на миг задумался Джун.

– Тогда покупай в каком-нибудь большом торговом центре. Желательно, где-нибудь в центре города, – поделился советом старший брат.

– Почему? – решил спросить Джун.

– Если где-нибудь здесь в районе, – он повёл рукой по кругу, – то велика вероятность нарваться на синскую подделку. Ещё и плохого качества. Или ворованный! Оно тебе надо?

– Нет, – покачал головой Джун.

– Кстати, раз едешь на станцию ст. Йонсан, то там совсем неподалёку есть торговый центр «Lomme». Там полно магазинов, которые торгуют телефонами всех производителей.

– Хорошо, я понял тебя.

Спустя десять минут он спускался в метро.

**********

– Здравствуйте, аджумма Расон, – раздался мужской голос.

– Аищи! Напугал, – заругалась старушка, когда от испуга чуть не подпрыгнула на месте, неожиданно услышав голос со спины очень близко.

– Прошу принять, – её взгляду предстал Джун, тот парень, что вытащил девчонку из воды, а потом избил местных хулиганов.

– Что это? – она смотрела на конверт, что парень протягивал ей.

– Это вам, – никакого объяснения и она машинально взяла конверт. – До свидания, – а этот стервец уже удалялся от неё.

– Эй! Джун, ты… – она вспомнила его имя, но говорил его в спину уже уходящего парня, который даже не обернулся, поганец. – И что тут? Шибаль!

В конверте оказалась пачка вон, подсчёт которой показал, что на руках у Расон оказалось 2 млн. вон. Последний раз такую сумму в руках она держала много лет назад, когда ещё она была с мужем…

Долги надо возвращать!

Выходя на городские улицы, Джун почувствовал чужой, злобный взгляд со стороны. Небольшой поворот головы и его глаза упёрлись в смотревшего на него мужика, который вжал голову в плечи и мгновенно убрался, затерявшись в толпе прохожих.

**********

– Бун! Бун! – громкий голос одного из его подельников заставил того поморщиться.

Кривой Бун сидел в небольшом ресторанчике, расположенного недалеко от берега реки Ханган, распивая соджу со своими приближёнными. Ещё вчера они сели здесь, выпить и расслабиться. Обсуждая свои дела, и задержались на всю ночь. Хозяин заведения попытался выпроводить поздних гостей, за что получил удар по лицу. После этого всю ночь таскал местной банде еду и выпивку.

– Что ты орешь? – заткнул Кривой Бун гонца, что прибежал в ресторан.

– Там, на берегу… – подчинённый запыхался от бега. – … я видел того парня. Он приходил к Расон. И кажется, он меня вычислил.

– В смысле?

– Он посмотрел на меня, когда я рассматривал его, – передёрнул плечами подчинённый, вспоминая тот ужас, который он испытал от взгляда парня, прожигающего насквозь.

На миг ему показалось, что глаза парня сверкнули.

– Шибаль! – выругался предводитель.

Кривой Бун вскинулся, намереваясь бежать, карать и измываться над тем, кто избил его и его людей совсем недавно. И алкоголь звал его к подобным действиям. Однако, он вспомнил, какой ужас тогда испытал, когда парень непонятным образом воздействовал на него и других.

И как быстро он расправлялся со всеми, кто пытался атаковать его…

И сегодня ночью, когда Бун пил в окружении собутыльников, те громко заявляли, что найдут этого урода, изобьют, покалечат, а потом сбросят в реку Ханган. Но их главарь чувствовал, ощущал, что они боятся. Боятся этого парня до жути. И не хотят в очередной раз с ним сталкиваться.

Так что Кривой Бун никуда не пошёл и никого из своих людей не отправил. А продолжил заливать свой страх дешевым соджу…

**********

– Привет, попрыгунья! – сидевшая во дворике дома на небольшой, деревянной скамеечке, Йона аж подпрыгнула, когда сбоку от неё раздался этот голос.

– Это ты?.. – повернув голову в сторону голоса, девушка увидела стоявшего рядом с ней Джуна. – А как ты? Там же калитка закрыта!

– По всей видимости твоя бабушка, – многозначительно сказал Джун, – забыла её закрыть.

Их дом был окружен каменным заборов, а во двор вели небольшие ворота с калиткой. Ворота давно не открывались, так что даже заржавели, а вот калиткой они с бабушкой активно пользовались. Вернее, пользовалась бабушка и действительно изредка забывала её закрыть.

Да хотя бы и была закрыта, она бы для Джуна препятствием не стала, но зачем пугать девушку и сейчас ещё выглядевшей испуганной.

Посетив бездомных и отдав долг, размер которого он определил для себя сам, Джун наконец добрался до дома девушки. Надо было посмотреть и оценить состояние её здоровья. Что он с ней сделал, в конце концов! Легкий мандраж пробирал его. Мало ли, что натворил с бедной девчонкой. В прошлый раз он сам не знал, что он творит. И что именно в конце концов получилось.

– Ну, как твои ноги? – он присел перед девушкой на корточки, протянул руки и приподнял надетую на неё толстую кофту. Просунул руки под майку и положил ладони прямо на обнаженную поясницу.

«Неслыханно! Да что он себе позволяет!» – все эти возмущенные слова пронеслись голове Йоны, только вот сказать она их не успела, в районе позвоночника пошло приятное тепло, она замерла.

– Когда и как ты… получила такую травму?

Она знала, что этот вопрос будет, но под массажем чутких, но очень сильных пальцев Джуна, она не заметила, как расслабилась. Две минуты и руки парня переместились с поясницы на её голени, разминая и массируя их.

С учётом того, что она была одета в джинсовые шортики и толстую кофту, ничего не мешало Джуну проводить оздоровительные процедуры под пригревающим солнышком.

Ни сам Джун, ни она не могли видеть, как сквозь тонкие, серебристые нити проникают сквозь поры кожи девушки, выдавая энергетические импульсы, стимулирующие лимфатические узлы, большей частью атрофированные мышцы и нервную систему опорно-двигательного аппарата.

Когда её бабуля увидела, что до этого почти год не двигающиеся ноги внучки подали «признаки жизни» – зашевелились пальцы, то она чуть в обморок не упала. Наконец успокоившись, она тут же развила бурную деятельность, заказав специализированное такси для инвалидов и отвезла Йону в больницу, где девушка длительное время проходила обследования после получения травмы. В первые полгода посещая лечебное учреждение раз в неделю, потом пару раз в месяц, а потом ещё реже.

Уменьшение количества посещений изначально было связано с тем, что у бабушки оставалось всё меньше денежных средств на подобное. За первые полгода она практически полностью истратила свои накопления. Затем сама Йона стала отказываться посещать больницу, считая это бесполезной тратой денег и времени.

Врач Йоны, который с момента обращения Йоны с травмой в местную больницу наблюдая её всё это время, не мог поверить своим глазам, увидев движения пальцев на ногах девушки. И назначил немедленное проведение МРТ (магнитно-резонансная томография), КТ (компьютерной томографии) и сдачу нескольких видов анализов.

Йона категорически отказывалась, из-за приличной стоимости данных процедур, прекрасно зная, что у бабушки практически нет денег. Итак, она последнее время содержала её, себя и их дом на свою совсем невеликую пенсию.

Ещё повезло, что в своё время, бабушка несколько лет отработала в администрации одного из районов Сеула. Это дало возможность получать мизерную пенсию, позволяющую сейчас им выживать.

Бабушка настояла на своём, отдав практически последние деньги.

Обследования, сдача анализов заняли почти весь день, а потом лечащий врач Йоны был вынужден констатировать, что повреждённый позвоночник начал функционировать. Пока только пальцы ног – в очень маленькой амплитуде. Только это было невозможно, но это – было!

С такими случаями врач ещё никогда не сталкивался, прекрасно знающий статистику по подобным травмам в Коре. С учётом своей узкой специализации по лечению опорно-двигательного аппарата, так что регулярно интересовался любыми медицинскими статьями и исследованиями на эту тему в научных журналах и специализированных медицинских изданиях.

Ни одного случая восстановления подобных повреждений за последние десять лет не было ни у одного пациента!

Напоследок, пораженный доктор посоветовал незнающей куда деться от безумной радости бабуле, и всё ещё не верящей в происходящее Йоне, – почаще бывать на солнце.

Йона с момента поселения в доме бабушки, практически не выходила из своей комнаты, да и бабушке было тяжело выкатывать коляску из дома и обратно. И она отказывалась выходить на улицу, почти всё время проводя дома. Сколько её хальмони не ругалась с ней, но никак не могла справиться со строптивой внучкой. Та заперлась в своём мирке – спальне, откуда категорически не хотела выходить.

Неудивительно, что кожа девушки сильно «испортилась», особенно на ногах в районе ягодиц, покрывшись небольшими пролежнями, потертостями и прыщами. Вообще, особо пострадала кожа на ногах, которые девушка не ощущала.

– У нас в Коре не принято загорать на солнце, – доносил свою идею врач Тан Джин Ким, – но я уверяю, что «солнечные ванны» очень полезны для Йоны-агасси (уважительное обращение к девушке, – прим.). Ультрафиолетовые лучи помогут вот от этого, – он ткнул в повреждения кожи на обнаженных ногах смущенной девушки при её окончательном осмотре. – Ей нужен витамин Д («солнечный» витамин).

Бабушка увезла внучку из кабинета врача, а Тан Джин Ким сидел за столом и долго размышлял, а потом решительно взял телефон со стола:

– Вы просили сообщить, если будут изменения! Да, у меня есть для вас информация… – врач проговорил всего несколько минут, а потом положил трубку.

Номер этого телефона ему дали после первого появления Йоны в больнице, настоятельно посоветовав позвонить в случае чего. Владелец номера не надеялся на какие-либо изменения, но всё бывает в этой жизни. И попросил в случае новостей немедленно сообщит ему об этом.

Спустя минуту на телефон доктора поступило сообщение из банка о зачислении приличной денежной суммы – 1 000 000 вон на его счёт.

**********

Утром Лан Чунь вышла на улицу, подняла глаза к небу, насладилась солнечным светом, во всю льющимся сверху на эту грешную землю. Врач был абсолютно прав: азиатские женщины загар считали признаком дикой провинциальности (загар получают те, кто работает в поле под палящими лучами солнца – крестьяне); но и о полезности солнечных лучей старшая женщина была наслышана. Сложившиеся традиции меняются очень долго и сложно, но когда речь касалась здоровья внучки, то здесь не могло быть никаких отговорок!

Так что у Йону просто не было возможности увильнуть от принятия «солнечных ванн», когда её хальмони утром буквально ворвалась в её комнату. Чуть не пинками вытащила из кровати недавно проснувшуюся девушку. Заставила её одеть теплую кофту и шорты. Затем помогла усесться в коляску и вывезла её в их небольшой дворик, где помогла девушке перебраться на скамейку, а сама убежала на рынок за продуктами.

Хорошо ещё, что на следующее утро, как этот наглец – Джун, притащил внучку, Лан Чунь обратилась с заявлением о пропаже коляски в ближайший полицейский участок. Оказалось, что коляску рано утром обнаружили городские служащие, отвечающие за уборку моста. И доставили её в полицейский участок.

Бабушке Йоны пришлось сказать полиции, что коляску, по всей видимости, украли из-за какой-то шалости. А потом бросили. Иначе речь стояла о штрафе за замусоривание городской собственности. Бабуле ничего прямо не сказали, но подозрения у полицейских явно были. Но предъявить было нечего, так что Лан Чунь подписала несколько документов и получила коляску.

– Я, Практик. В десять лет я инициировалась в ранге Адепт, – тяжело вздохнула Йона, поняв, что от этих вопросов не уйти.

– Тебе повезло, – не удержался Джун, помня информацию от братьев.

– Как сказать… – её губы тронула кривая улыбка. – Семья обеспеченная, да. Но всё познаётся в сравнении. Моя мать вышла замуж не по своей воле. Её отец, мой дедушка заставил её выйти замуж. Отец ждал мальчика, а родилась – я.

– И в чём проблема? – прозвучало от девушки это так, будто что-то плохое, что родилась именно она.

– Родственники со стороны отца, как и он, надеялись получить в дальнейшем Практика в ранге Учителя: отец и мать на момент свадьбы имели ранги Адептов. Родилась я, а не мальчик.

– А поче… – Джун оборвал свой вопрос, припомнив, что рождение девочки в Азии – это всегда определённая трагедия. Мальчики всегда были в приоритете. Вон, соседи в Синае: там женщины аборты делали, когда узнавали, что у них родится девочка. В Коре девочек бедные семьи на такое изуверство редко шли, но родившихся девочек просто сдавали в детские дома или отказывались от них.

В общем, девочки считались бесполезной обузой!

Подобная безумная практика аукнулась Коре диким снижением рождаемости, а спустя несколько десятилетий серьезно ударит и по Синаю. Джун знал (?), что подобная практика со временем даст другой перекос в другую сторону – попытки лихорадочно повышения рождаемости девочек. Только вот поднять её вот так просто, после долгих лет борьбы с нею же, окажется ну очень сложным делом.

– Если бы я изначально инициировалась хотя бы в ранге Мастер, то моя жизнь была бы другой, – тяжелый вздох с её стороны. – Отцу нужен был наследник, который со временем бы стал Учителем. Он практически не обращал на меня внимания. Я сама добилась ранга Мастера. Чтобы выйти на ранг Учителя, требуются ресурсы, очень серьезные ресурсы. Но тратить их на девочку никто в семье отца не собирался.

– Такое бывает, – вздохнул Джун, поняв, что её отец был ещё тем уродом. Относясь к собственной дочери совершенно потребительски.

– Мама умерла через полгода, как я инициировалась, – несмотря на лучшее физическое состояние по сравнению с обычными людьми, Практики тоже умирали от обычных болезней. Джун об этом узнал от братьев.

Было видно, как Йоне тяжело даётся этот рассказ, но она решила не останавливаться:

– Банальная случайность – заражение крови и мама быстро «сгорела». За моё воспитание взялась бабушка. Бабушка была категорически против брака моей матери. И не прожила с дедом и года, развелась с ним. После смерти моей мамы, бабушка переселилась в дом к отцу и воспитывала меня. Самым страшным оказалось то, что отца была ещё одна семья, он сразу привёл в наш дом женщину с двумя своими детьми.

– Тебя били? – спросил Джун.

– Нет, в юном возрасте я уже была Адептом, а они дети – в ранге Воинов, так что я была просто сильнее их. Отец все средства бросил на их возвышение, обходя меня стороной. Но не в деньгах дело, а в том, что он просто не замечал меня. Будто я пустое место. Мои брат с сестрой отравляли мне жизнь другими методами. Подставляли, постоянно ябедничали на меня отцу и своей матери. Их мать понятно, но и мой же собственный отец всегда вставали на их сторону.

– Да уж, – погладил девушку по голове Джун.

Та вскинулась, сверкнула глазами, но не стала ругаться, тем более, что парень опять стал массировать её ноги.

– Я делала всё, чтобы доказать ему, что я полезна, могу принести пользу, но всё было напрасно, – сглотнула набегающие слезы девушка. – Тренировалась по семь, восемь часов в день, занималась с различными, лучшими мастерами. Тратя на это сбережения своей мамы. Затем… – в её глазах появились слезы, но она сдержалась. – У семьи моего отца имеется строительный бизнес. Один небольшой цементный завод под Пусаном, пара компактных заводов по производству железобетонных изделий. Его компания участвовала в конкурсе по строительству жилых комплексов на месте снесённого старого жилого района по государственному контракту. Столкнулись с конкурентами, которые в общем-то были равны нам, но… На их стороне неожиданно, как потом узнали, выступила одна из больших строительных корпораций.

– Они пошли по пути решения проблем незаконными методами? – выдал свою догадку Джун.

– На отца, – девушка посмотрела ему в глаза. – совершили покушение, когда мы ехали с ним на деловую встречу. Я работала у него в качестве одного из его помощников. Когда мы прибыли на одну из будущих стройплощадок, то на нас напали несколько Практиков и вооружённые люди. Я дала возможность отцу и его помощнику сбежать, пока я и трое телохранителей отражали нападение. Охранники погибли до единого, а мне… – она всхлипнула, – мне сломали позвоночник. Демонстративно сломали! Они знали, кто я.

– Ну тихо, тихо, – правая рука Джуна притянула к себе девушку, а потом стала гладить её по спине.

– Прибыла полиция, затем больница. Отец ни разу не пришел ко мне в больницу. Никому не нужен пусть и Мастер, но со сломанным позвоночником! – из её глаз полились слёзы ручьем.

Джун продолжал гладить её правой рукой по спине, не забывая левой массировать её ноги. Йона начала успокаиваться, а потом отстранилась, а Джун не стал удерживать и перенёс левую руку к правой.

– Когда вернулась из больницы, то жить в доме отца стало просто невыносимо. Мачеха, брат и сестра превратили мою жизнь в ад. Отцу было наплевать на это, хотя он точно знал обо всё происходящем. Бабушка не выдержала и забрала меня в этот дом. Дедушка умер от инфаркта за год до происшествия со мной, оставив бабушке это жилище. Чувствовал свою вину за брак мамы с моим отцом, но бабушка не простила его… В общем, мы перебрались сюда и живём здесь.

И в первый раз Джуну хватило времени, а сейчас тем более, подробно рассмотреть, что живут здесь бедновато. Судя по обстановке в доме и одежде двух женщин, они существуют, а не живут. Денег хватает только на еду и дешевую одежду. Дому сейчас требуется косметический ремонт: облупилась краска на стенах дома, крыша явно требует пристального внимания на предмет протечек.

Внутри дома в некоторых местах отошли обои, мебель и бытовая техника знала лучшие времена и т.д. Не видно мужской руки, а денег на ремонт у них нет.

– Да ладно, всё будет хорошо! – заявил парень. – «Prorvemsy», – добавил он на совершенно незнакомом ей языке. На этом же языке, он что-то пел, когда в прошлый раз нёс её домой.

– Ой! Ай! Что ты делаешь? – возмутилась она.

Пока она тут перед ним всю душу открывала, этот наглец добрался до её бёдер, практически там, где они сходятся.

– Маньяк! – её пальцы вцепились в его запястья, стараясь оторвать его руки от её ног.

– Да что ты так пищишь! – прикрикнул он ей, – Это лечебный массаж и всё!

Джун понятия не имел, что и зачем он делать. Просто знал, что надо делать именно так…

Йона же пыталась оторвать кисти парня от своих ног. У неё сломан позвоночник, но она Мастер… Несмотря на это, у неё ничего не получалось.

– Успокойся! – попытался Джун достучаться до неё. – Сейчас уберу.

Йона была вне себя. Он полапал её почти всю. Стыд какой!

– Соннё! (Внучка! – прим.) Что происходит? – неожиданно для обоих раздался страшно возмущенный голос Лан Чунь, только что вошедшая во двор дома, видя, как руки парня отпускают оголённые бедра её внучки.

– Э-э-э! – мгновенная оценка ситуации дала понять Джуну, что ситуация резко вышла из-под контроля. – А мы тут плю… тьфу! Мы тут массаж делаем, да. Очень полезно для неё, – встал с корточек и опасливо поглядывая на взбешённую старушку, стал отодвигаться от неё.

Судя по взгляду бабули и поднимающейся в замахе сумки в её правой руке, объяснения парня её абсолютно не устроили.

– А у вас собака на улицу убежала, – заявил он.

– Что? Моя собака! – бабушка резко развернулась к открытой калитке, которую она опять забыла закрыть. – Подожди, у нас нет никакой…

– … До свиданья, хальмони, – мимо старушки проскользнул Джун. – Я скоро зайду, – и был таков, проскочив в калитку.

– Наглец! – выдала Лан Чунь, поняв, что он в очередной раз обдурил её. – Извращенец, – ну не могла она стерпеть то, что этот нахал лапал за голые ноги её Йону.

В ходе побега Джуна, обе не заметили, что, проскальзывая мимо бабушки, правая рука парня быстро промелькнула над сумкой бабушки с продуктами.

– Всё нормально? – бабушка обратилась к Йоне, собираясь выяснить, что делал с ней этот извращенец. – Что он с тобой сделал? Говори!

– Ничего, совсем ничего, – та пыталась успокоить бабулю, которая ухватилась за её плечи руками и вертела тело, выискивая не совсем понятно, что. Одежда целая, никаких повреждений на открытых участках кожи не видны. – Йона, твои ноги. Кожа!

– Шиб… – девушка прикрыла ладошкой низ лица, испуганно глянув на бабушку, которая дико не любила, когда она ругается.

Повреждения на коже и самые большие следы от прыщей на бедрах побледнели, стали почти не видны, а какие-то мелкие повреждения просто исчезли с её бледной кожи.

– Девочка моя, – бабушка присела рядом и обняла внучку, а потом лица обоих покрыли тихо текущие, счастливые слезы.

Спустя десять минут, всласть наплакавшись, бабушка пошла готовить обед, оставив внучку на свежем воздухе. Йона в прекрасном настроение и не захотела в дом: солнышко, воздух – всё её радовало и было ей приятным.

– Омона! (Боже ты мой! – прим.), – выкладывая из своей сумки купленные на рынке продукты, Лан Чунь неожиданно обнаружила между небольшими пучками зелени, купленными на ближайшем рынке, пачку вон, в количестве 1 000 000.

Девушка выздоравливала, ей требовалось обильно питаться. Бедность обеих женщин была видна невооруженным взглядом, так что забросить в сумку деньги Джун посчитал абсолютно правильным.

– Надо в полицию, – самая первая мысль, которая пришла в голову Лан Чунь.

Хватило её на десять минут, а потом она приняла решение, что ни в какую полицию она не пойдёт. Ей деньги не нужны, но Йона… Её требуется хорошо кормить. С обязательным потреблением мяса и бульонов из говяжьих костей. Она была уверена на сто процентов, что для сращения костей это первое средство. Так что она потратит все эти деньги на еду и лечение внучки.

И не украла же она их!

Дзин! Дзинь! Дзин!..

Рвались одна за другой набравшие большую толщину невидимые человеческим взглядом серебряные нити, идущие от сидевшей девушки на скамейке в сторону ворот, которые быстро истончались и исчезали.

– Ай! – правая рука Йоны метнулась к пояснице, а левая порскнула к бедрам, а потом обеими руками она стала чесать сильно зудевшую кожу.

– Да блин! – улыбающийся Джун, скривился, резко свёл сильно зачесавшиеся ладони и стал расчесывать ногтями кожу на ладонях и подушечках пальцев.

Глава 12

Больница, район Добонг

Голова Кана мотнулась, но он уже не ощущал ударов, находясь на полу своей палаты без сознания. В очередной раз его избивали, да – за дело, но ему от этого не было легче. Его сломанная рука, находящаяся в гипсе, никого не волновала.

Одна из медсестёр, что находилась в коридоре рядом с палатой, услышав в шум попыталась выяснить в чём дело. Её остановили на входе в палату два мужчины характерного, криминального вида. И она убралась подальше, просто испугавшись.

– Сын собаки, как ты допустил! – в бок бессознательного тела врезалась нога, затем ещё раз и ещё… – Ты понимаешь, что ты наделал?

Чон Мин Гу был не просто в бешенстве, ему хотелось собственными руками удавить этого ублюдка. Мало того, что он два раза позволит себя ограбить, потеряв просто огромные деньги. Так он ещё обложил торговцев повторной данью, что было категорически нельзя делать.

И ведь эти деньги надо отдать. Никому из вышестоящего руководства не интересны его проблемы. Взять у этого урода, что потерял деньги нечего. Эти деньги придется найти или платить свои!

И явившись в больницу этим утром, Чон Мин Гу выместил свою злобу и ярость на пострадавшем Юн Кане, лежавшем в отдельной палате.

– Сколько всего пострадавших? – обратился Чон Мин к своему ближайшему помощнику, без единой эмоции взиравшего за экзекуцией.

– Восемь человек! У кого нога, а у кого рука сломаны, – совершенно спокойно ответил тот на вопрос. – У этого мусора – локоть! – кивнул он на тело Кана.

– Сын собаки, – шипел от злости Ман. – Какой из него руководитель? Ни людей не может организовать, так ещё сам за себя постоять не может, – он с силой выдохнул воздух, стравливая свою накопившуюся злость. – Как думаешь, когда Сато узнает?

– Я думаю, что он уже знает, – флегматично пожал плечами помощник, прекрасно зная, что у Сато имеются информаторы во всей преступной среде района Добонг.

– Шибаль! – выругался Чон Ми Гу. – Позвони господину Гаон Сину и назначь встречу в том ресторане.

На что его помощник немного поклонился, а потом сделал пометку в своём планшете.

**********

Сеул. Офис компании GS Engineering& Construction, район Гангсо, неподалеку от международного аэропорта Кимпхо

Десятиэтажное, серое и неприметное здание, прямоугольной формы. Ничем не выделяющееся из окружающих подобных зданий. Никаких конструктивных, вычурных архитектурных решений.

Находящееся на отшибе небольшого квартала офисных зданий, с низкой ценовой политикой на предоставление площадей в аренду для множества небольших компаний, не имеющих возможности арендовать помещения в центральных районах Сеула.

На десятом, последнем этаже располагался офис мало кому известной строительной компании, занимавшей совсем небольшую нишу в строительном бизнесе.

Допуск на десятый этаж был у очень ограниченного количества людей. Из шести лифтов в здании, на четырёх можно было посетить только девять этажей. На десятый этаж поднимались только два пассажирских и один большой грузовой лифт, который использовался только собственниками десятого этажа либо по их разрешению.

Вызвать лифты или использовать их можно было только при наличии электронного пропуска, прикладываемого к специальному датчику.

Остальные девять этажей занимали арендаторы, толком ничего не знающие о посетителях и хозяевам десятого этажа. И мало, кто знал, что хозяева десятого этажа являлись собственниками всего здания, а всего местного офисного комплекса из восьми зданий в этом районе.

Хозяин углового кабинета, величиной с 1/3 всего этажа, стоял у окна и смотрел, как набирает высоту самолёт, взлетающий из аэропорта Кимпхо. Близость этого транспортного пункта создавала определённую некомфортную обстановку: рёв взлетающих и садящихся самолётов.

Жители района привыкли к подобному шуму, а хозяин кабинета и немногочисленные работники десятого этажа были ограждены от этого очень дорогими оконными пакетами, полностью звуконепроницаемыми, не дающими малейшему шуму проникать в помещения.

Компания «GS Engineering & Construction», официально располагающаяся на десятом этаже этого здания была ширмой, прикрытием для основного и крупнейшего подразделения преступной группировки «Янгыни».

Сато Танако, этнический и чистокровный ниппонец, возраст 35 лет, родившийся в Коре в семье ниппонцев, что бежали со своих островов в силу ряда обстоятельств, о которых мало кто знал.

Проживая в Пусане в четырнадцать лет попал в банду ганпхе на самую низовую позицию, в восемнадцать – стал руководителем группы из двадцати человек, что осуществляли силовую поддержку, если это требовалось. А последние пять лет был руководителем одного из подразделений преступной группировки «Янгыни», курирующее несколько районов в Сеуле, в том числе район Добонг.

Официально это преступное сообщество было разгромлено в 1986 году правоохранительными органами Коре. Во всяком случае, об этом пафосно и по всем каналам СМИ заявляли руководители Министерства внутренних дел и безопасности Республики Коре, а также Агентство планирования национальной безопасности, в 1999 году сменившее название на Национальную разведывательную службу.

Совместная операция этих двух государственных организаций нанесла серьезнейший удар по преступным группировкам, уничтожив большинство банд, а наиболее одиозных руководителей и их подчинённых упрятав за решетку на длительные сроки. В том числе на пожизненные.

Несколько руководителей среднего звена группировки умудрились не попасть под каток правосудия и правоохранительных органов. Полностью уйдя в тень, практически свернув преступную деятельность и не попадаясь на глаза полиции.

Со временем, всё стало возвращаться на круги своя, но секретность, преданность своим боссам, ведение преступного бизнеса на грани закона с тотальным прикрытием своей деятельности создало возможность возрождению «Янгыни» и её процветанию.

«Янгыни» была далеко не самой крупной группировкой, помимо неё в Республике Корея существовали три основные группировки: «Ссан Ён Пха» («Группа Двойной Дракон», – прим.), «Чиль Сон Пха» («Группа Семи Звезд», – прим.) и «Хван Сон Сан Пха» («Группа Хван Сон Сан, – прим.).

Преступная группировка Сато Танако большей частью сменила сферу своей преступной деятельности. Выйдя на свет через официальные финансовые группы, тесно сотрудничая с большими корейскими компаниями, а кое-где и с чеболями. Те не брезговали пользоваться их услугами, при этом относясь к ним как к неприятному, но полезному средству воздействия.

Преступный мир реформировался и очень сильно. Продолжая заниматься теневым, преступным бизнесом, полностью выведя локальные подразделения, занимающихся незаконной деятельностью, в самостоятельное плавание. Якобы, никак не связанные с головными частями преступных группировок.

Однако полностью контролируемые и руководимые главарями группировок, через единичных лиц, ответственных за такие связи. И это позволяло в любой момент восстановить численность подразделения, разгромленного полицией или поставить на её место новую группировку. При этом никак не засвечиваясь перед полицией и прокуратурой.

Ксенофобия в преступных сообществах Коре практически отсутствовала, в отличие от остальных местных жителей. Не очень хорошо относящихся к смешанным бракам, и очень не любя ниппонцев в принципе. Особо относились к китайцам, имея к ним неоднозначное отношение.

Деловые отношения между странами были относительно неплохие, только вот к себе на территорию Коре и Ниппон местные группировки чужих не пускали. При этом, преступные группировки Коре и якудза имели очень хорошие связи между собой. Активно работая друг с другом и получая баснословные барыши. Тем более, что в бандах было много этнических ниппонцев, большей частью родившихся на территории Коре или приехавших из Ниппона по различным поводам.

С Синаем была отдельная история, из-за политики, проводимой правительством этой страны. Грозная Триада на территориях Коре и Ниппона не имела большого влияния. Большей частью контролируя преступный мир в Индокитае: Вьетнаме, Камбодже, Лаосе, и (большая её часть), Мьянмы, Таиланда, а также небольшой часть Бангладеш; и Восточно-азиатский регион: Филиппины, Индонезия и Малайзия.

Основным заработком для «Янгыни» была контрабанда всего, что только можно, используя часть порта Пусана, вместе с другими преступными группировками. Поделив территорию гигантского порта на части.

Ну и наркотрафик, причём на территории Коре наркотики распространялись в очень небольшом количестве. Основная, огромная масса наркотиков, поступающая из Средней Азии и Латинской Америки, распространялась на территории Синая и в Южно-Азиатском регионе.

Незаконно заработанные денежные средства отмывались через небольшие магазинчики, различные строительные компании, проституцию и азартные игры.

Сейчас Сато Танако был не то чтобы зол. Он злился редко. Ему всего лишь хотелось кому-нибудь сломать пару конечностей для профилактики. Неприятные сведения из района Добонг вызывали серьезные вопросы к руководителю подразделения, что контролировал этот район, получая дань с владельцев небольших бизнесов, а также контролировал несколько игровых домов и пару публичных домов.

Информаторы доложили, что руководитель одного из звеньев по сбору средств обложил повторной данью торговцев. Так ещё в районе появился неизвестный Практик, который два раза ограбил самих бандитов, поломав несколько человек достаточно серьезно. Отобрав большую сумму, полученную от сбора денег с торговых точек, борделей и игровых домов.

Чон Мин Гу, что курировал ганпхе в этом районе, перешел все границы, если именно он принял такое решение. Не уведомив никого из вышестоящего руководства. За такое он должен понести строгое наказание. И даже если не он, то почему позволил своим подчинённым совершить подобную глупость? Это ещё хуже! Если он не может контролировать своих людей, то какой он к демонам руководитель.

Никаким альтруизмом или справедливостью в отношении мелких бизнесменов здесь и не пахло. Подобной ерундой среди ганпхе никто не страдал. Только идиотов, режущих куриц два раза, у них не было, от слова – совсем.

Можно было прямо выразиться: «Горький привкус организации» – члены организованных группировок чувствовали себя сильными, никого не боялись, сладко ели и пили. Но если кто-то отступился, его жестко наказывали, приговаривая при этом – «что у любой организации есть горький привкус».

После первого ограбления неизвестным, Сато не собирался «вынимать меч при виде комара» (палить из пушки по воробьям, – прим.), посчитав, что местное подразделение «Янгыни» справится с этим вопросом самостоятельно. Получается – зря, Чон Мин Гу показал свою никчемность. Следует подумать над новой кандидатурой.

Повторная дань, повторное нападение, а также то, что Чон Мин не доложил об этом требовали от Сато немедленной реакции. И главное, что хочешь – не хочешь, но информация о «потере лица» начала расходится среди населения района и не только. Авторитет «Янгыни» серьезно подорван случившемся, что может сильно отразиться в будущем.

Так что сейчас практически бывший руководитель «Утренней зари» районе Добонг, находился у Сато для ответов на неприятные вопросы.

– Как так получилось, Чон Мин, объясни? – тяжелый взгляд Сато, повернувшегося от огромного окна, упёрся в Чон Мин Гу.

Руководитель «Утренней Зари» имел ранг

Чон Мин Гу имел ранг Учителя, а стоявший у окна Сато был всего лишь Мастером, только вот находящийся рядом с Сато, ближайший и преданный помощник боса по имени Ватари имел ранг Учителя.

Ранги у Чона и Ватари были сопоставимы, но это, так сказать, на бумаге. И глава «Утренней Зари» в жизни бы не хотел встретиться в схватке с помощником Сато. Слишком был разный уровень опыта и подготовки. Ватари на голову превосходил Чон Ми Гу. Тот многие годы показывал, что он сильный Практик, давно уйдя в теоретики. В отличие от Сато, который регулярно доказывал свой уровень в различных стычках, случавшихся между преступными группировками. Во всяком случае, его грозная слава бежала впереди него. Самые фантастические слухи в отношение него бродили среди членов «Янгыни».

Практиков ранга Учитель в преступных группировках были единицы. В «Янгыни» они занимали высокопоставленные посты, а Ватари был единственным, кто работал на среднем уровне, но почему-то не уходил от Сато, оставаясь бессменной тенью своего босса на протяжении многих лет. Хотя предложения о смене хозяина ему поступали регулярно, но он постоянно вежливо отвергал их. И какие уж обязательства Ватари имел перед Сато – никто не знал.

Глубоко и подробно выяснять их сложившиеся отношения – дураков не было. Слишком далеко это могло зайти для любопытных…

– Прошу прощения, хённим, – подобострастно поклонился Чон Мин Гу. – Это тупая инициатива моего подчинённого. Он наказан! Сына собаки, что ограбил моих людей, я найду и накажу.

– Моих! Людей! – тихо, но таким тоном, что Чон Мин внутренне вздрогнул, сказал Сато. – Нет, ты не будешь этим заниматься, – покачал головой Сато. – В следующем месяце с торговцев деньги не брать, – жестко сказал Сато. – Ватари, отправь двух Мастеров в район и пару десятков человек. Пусть найдут наглеца отнявшего деньги и накажут.

Чон Мин Гу, подчиняясь жесту от Сато, быстро низко поклонился и покинул кабинет, желая больше сюда не возвращаться по этому неприятной для него теме.

С одной стороны, хорошо, что теперь это не его головная боль.

С другой – такое Сато никогда не забудет.

Второго подобного случая не потерпят. И Чон Мин может просто пропасть, в назидание другим членам ганпхэ, чтобы неповадно было.

– Его ликвидировать? – тихо прозвучало от Ватари.

– Пока нет! – недовольно сказал Сато, а на его лбу появилась морщина. – Шуму будет много. Нам это не надо. Посмотрим, чем завершатся поиски того ублюдка.

Ватари молча поклонился.

**********

– К тётушке Ма направиться или?.. – озадачился Джун, когда покинул дом Йоны и её бабушки. – Чёрт! Телефон!

Он же перед выходом говорил по этому поводу с Чон Хо и советы его были полезны. Пора уже получить собственный доступ к инфосети. Просмотреть кое-какие данные и информацию, не вызывая недоумённые вопросы от братьев. Мало информации, многое непонятного в истории, развитии Коре и многое другое. Нужен доступ к базе данных, а для этого нужен собственный телефон с доступом ко всемирной сети информации.

Ему это было нужно, как воздух, он все больше был уверен, что не так что-то с этим миром. Или он – не такой!

Оглянувшись по сторонам и вежливо обратившись к парочке аджумм, он получил направление к ближайшему крупному торговому центру, находящемуся в десяти минутах пешком.

И спустя семь минут, Джун оказался напротив огромного торгового цента под названием «Loммe», входящих в одну из крупнейших корпораций Коре, занимающей второе или третье место богатейших компаний страны.

**********

Утро. Поместье семьи Юн

Наконец-то, наказание Чанми закончилось!

Наказание от деда было не самым суровым, но очень скучным.

Лишение телефона, доступа к инфосети и сидение эти дни в поместье.

Своё освобождение Чанми решила отпраздновать походом по модным бутикам, после посещения занятий в университете.

Она училась на факультете бизнес-администрирования в «Kore University», входящему в тройку наиболее престижных и желанных вузов Южной Кореи: Сеульского национального университета («Seoul National University»), Университет Коре («Korea University») и Университета Енсе («Yonsei University»).

В университет Чанми поступила сама, сдав сунын на 360 баллов из 400 возможных, что было очень хорошим результатом. Всего два человека, поступающие вместе с ней в университет, сдали на большие баллы, чем она.

Она сдала экзамены по корейскому языку, математике, английскому языку, истории Коре, знанию китайских иероглифов, обществознанию и естествознанию.

Чанми решила немного позлить деда, воспользовавшись выданной им «черной» банковской картой «KB Kookmin Bank», крупнейшего банка Республики Коре. Она решила потратить как можно больше вон, показав своему деду своё негодование по поводу наказания.

Дедушку подобные демарши внучки больше забавляли, чем вызвали неудовольствие. Деньги на карте позволяли купить все вещи в любом торговом центре и ещё бы осталось, так что эти покупки у него ничего кроме улыбки не вызывали.

Единственное, выдавая ей эту карту, он попросил тратить деньги на нужные, а не совсем уже бесполезные вещи. Он хотел, чтобы она, купаясь в деньгах, всё-таки знала их цену.

Чанми была девушкой умненькой, поэтому понимала границы покупок, за которые совершенно не стоило выходить. Покупку машин, недвижимости ей бы никто не позволил, и она прекрасно знала об этом.

А покупка вещей, аксессуаров и самой дорогой косметики тратами не считались. Она должна соответствовать своему высокому статусу: будучи айдолом и представляя в обществе свою семью.

Полчаса выбора одежды на сегодня.

Она выбрала воздушное, приталенное платье белого цвета и бежевый джемпер сверху. Оценила такую красоту в зеркале, а потом покинула свою комнату.

Высказав своё «фи» деду, не зайдя на завтрак, а сразу умчавшись в университет в сопровождении усиленной охраны. Прекрасно знающий свою внучку президент приказал загрузить завтрак в контейнерах в её микроавтобус, ещё до того, как она встала.

Её отвезли в университет, высадив под восторженными и завистливыми взглядами студентов, что кучковались рядом с основным зданием университета, а также спешащих на занятия. Все прекрасно знали, из какой она семьи, и то, что она айдол. Так что каждое её посещение вызывало определённый ажиотаж. Но снимать её старались очень укромно, из-за реакции её охраны, которая очень плохо относилась к съемкам Чанми без разрешения. Ближе к обеду занятия у неё закончились, так что она могла посвятить свободное время на запланированный поход по магазинам.

Тем более, появилась наконец возможность встретиться и всласть пообщаться с ближайшими подругами, которых она с удовольствием прихватила с собой. И они сами с удовольствием были готовы ехать с ней.

Сом Кун

Ён-Хи Нам

Сом Кун и Ён-Хи Нам, обучающихся с ней в одной группе, происходящих из двух богатых и влиятельных семей промышленников. Не являющихся чеболями, но претендующих на места в списке богатейших людей в Коре.

Среди студентов на их факультете их троих называли «Принцессами»!

И неудивительно – красивые, дорого одетые, очень ухоженные. Дорогие машины, что их привозили. И знание о том, что одна из них популярный айдол и из богатой семьи, а подруги мало чем ей уступающие в отношении богатства их семей.

Сегодня они выглядели особо красиво.

Чанми практически во всём белом. Соу Кун была в зелёной юбке «колокол», блузке и куртке того же цвета. Ён-Хи Нам предпочла чёрные джинсы и «водолазку» и синей курткой сверху.

Услышав планы Чанми, девушки с удовольствием согласились посетить с ней бутики, посмотреть свежие коллекции одежды и новики косметологии.

Обговорив свой поход в университете, они вышли из здания и обсуждая свои девичьи вопросы, вышли из университета, а затем сопровождаемые взглядами студентов, погрузились в микроавтобус Чанми, решив ехать в одной машине.

– Да, я бы с Чанми хотел встречаться, – неожиданно заявил парень, провожающий взглядом, отъезжающий кортеж из автомобилей девушек и машин телохранителей.

– Ха, не дорос, ты, до такой девушки, – поддела его одногруппница, что стояла с подругой неподалёку от парня. – Даже не мечтай! – она фыркнула и вместе с подругой направилась к своей машине.

– Мечтать не вредно, – заявил друг парня, только что подошедший и услышавший спич девушки своему другу. – Мечтай, может всё получится.

– Холь! – парень вздохнул, приняв действительность. – Пойдём. Такие принцессы действительно не для нас.

Девушки не видели претендентов на знакомство среди студентов университета, предпочитая общаться в своём очень узком кругу. Не сказать, что они считали себя выше других студентов. Любое общение с посторонними, не из их круга, могло вызвать очень много неприятных вопросов со стороны их семей.

Несколько молодых парней, пытавшихся познакомиться с ними поближе, получили такой отпор, что больше не подходили к ним, не желая быть общим посмешищем в университете.

Высказывать им что-то в глаза или вести себя грубо не позволяла репутация их семей, а также телохранители, что привозили девушек и забирали из университета.

– О! У тебя больше телохранителей стало и машина поменялась, – заметила наблюдательная Да Сом.

– Да, – поморщилась Чанми. – Дедушка стал сильно беспокоиться последнее время за мою безопасность.

– Здоровый какой! – Ён-Хи, перед посадкой в микроавтобус подруги, обратила внимание на возвышающими над другим охранниками телохранителя с очень массивной фигурой. Ещё и европеец при этом, что было необычным.

– Это Дитрих! – поморщилась Чанми. – Харабоджи (дедушка, – прим.) настоял, – и больше не стала продолжать эту тему.

Чанми было строжайше запрещено рассказывать, что её пытались похитить. Ни к чему понижать репутацию своей семьи, охранники которой не смогли защитить свою подопечную.

После попытки похищения Чанми, «Корпорация Юн» на следующий же день купила бронированный микроавтобус, собранный по специальному заказу, напрямую с завода «General Motors» в графстве Мичаган. Доставив его в день покупки на грузовом самолёте в Коре.

Микроавтобус «Chevrolet Express» с поднятой крышей; четыре кресла повышенной комфортности в пассажирском отделении, больше напоминающие кресла; шикарная отделка, поднимающаяся перегородка между салоном со встроенным телевизором.

Бронированные вставки в двери и кузов машины. Бронированные стекла, система пожаротушения и отстреливающиеся двери пиропатронами, увеличенная мощность двигателя и специальные амортизаторы, выдерживающие увеличенный вес в 5, 5 тонн.

Выехав со стоянки университета, подруги решили начать с торгового центра «Loммe», входящего в целую корпорацию, что объединяла более 60 компаний разной бизнес направленности. Являющегося крупнейшим собственником торговых центров в Коре и не только. Там всегда появлялись новинки любых товаров, одновременно с мировыми премьерами.

**********

Добравшись до торгового центра, спустились целым кортежем на подземный паркинг, откуда на лифте поднялись на третий этаж. И начали один за другим обходить бутики самых знаменитых брендов одежды: «Gucci», «Balenciaga», «Moncler», «Versace» и «Fendi». Периодически покупая понравившиеся вещи, а потом скидывая пакеты с покупками на многочисленных телохранителей.

До косметики у них дело не дошло. Просто устали, приятно устали, но приняли решение, что стоит передохнуть. Перед этим перекусив в одном из знаменитых ресторанов французской кухней, а потом отдохнуть в массажном салоне, приняв спа-процедуры.

– Оум! – вдруг идущая первой Да Сом, резко повернула в сторону, когда они проходили мимо магазина «Samsung». – Вчера новая модель вышла. Хочу-хочу! – и быстро направилась в магазин.

– Омона! (Боже! – прим.) Да Сом! – закатила глаза Чанми. – Ты же месяц назад новый телефон купила?!

– Так это уже старая модель, а я хочу новую, – капризно на ходу заявила Да Сом, заходя в магазин.

Чанми и Ён-Хи переглянулись, закатив глаза. Нет, они сами любили новые игрушки, но ведь не каждый раз покупать только появившуюся новую модель. Куда старые телефоны девать? Да ещё все контакты переносить, что за чушь. Но им пришлось догонять подругу.

– Акира! – больше попросил, чем приказал старший из бывшей четвёрки постоянных телохранителей Чанми, заимевшей недавно ещё двух постоянных сотрудников, указав женщине на магазин, куда зашли девушки.

Азиатка, лет за тридцать, острые скулы, черные волосы, стянутые в хвост резинкой, одетая в брючный костюм, белая рубашка.

Новая телохранительница молча кивнула и пошла вслед за Чанми и её подругами в магазин.

– Дитрих! Проследи, – обращение к единственному европейцу в группе корейцев, что охраняли Чанми.

Здоровенный Практик, весь его внешний вид которого говорил о том направлении, куда он направил свои усилия в развитие. Рост более двух метров, выглядевший лет на тридцать пять, гипертрофированная мускулатура, что практически разрывала чёрный костюм.

Услышав приказ, европеец молча зашел в магазин, встав неподалёку от входа, не собираясь мешаться покупателям из-за своих габаритов.

Два Мастера легко защитят свою подопечную, так что можно было быть спокойным за Чанми и её подруг, пока они заняты выбором телефона для одной из них.

Оставшиеся четверо охранников Чамнми и четверо охранников её подруг, по двое на каждую, остались на галерее, перед входом в магазин, не желая нервировать хозяек, которые не любили их близкого нахождения рядом с собой. Да и толчею не хотели создавать в помещении, распределившись вдоль стеклянных витрин магазина.

Прошлая ошибка с побегом Принцессы была проанализирована и всецело учтена!

Два Практика в ранге Мастер: ниппонка была «Джетом», а вот немец был натуральных адептом физической силы – «Танк».

Без попытки сбить цену, оба были наняты за те суммы, которые они сами назвали!

Хотя сын президента и Ан были против, но пришлось нанять Акиру, из-за того других свободных женщин-телохранительниц – кореянок на рынке телохранителей не оказалось. Делать было нечего, так что несмотря на её национальность и огромную зарплату, Ан предоставил её резюме господину Хан Пеку и президенту Пак Хо.

Хан Пек возражал, а Пак Хо был внутренне не очень доволен, но не показывая виду, просто согласовал её кандидатуру, не собираясь рисковать безопасностью Чанми.

Планировалось взять одну женщину Мастера, добавив ещё Адептов из своих, но увидев резюме ещё одного мастера, президент неожиданно для всех и его нанял.

«Два Мастера лучше одного!» – простое объяснение для всех остальных, кто изначально не понял его выбора. На этом вопросы закончились.

Пак Хо был готов платить за охрану своего «Сокровища» по 10 млн. вон в месяц каждому, не считая это большими затратами для себя. И больше бы заплатил, если бы эти новые телохранители попросили.

Безопасность внучки на первом месте!

Представленные друг другу Мастера не особо понравились друг другу сразу, но промолчали, зная о том, что корейцы в этом плане ещё те своеобразные работодатели. И просто не потерпят трений между телохранителями.

Присутствовала определённая профессиональная ревность. Каждый считал, что их ранга и опыта достаточно, чтобы защищать девчонку в одно лицо.

Так что сейчас с Чанми на постоянной основе находились ниппонка, не выпускающая из виду её ни на секунду. Вплоть до похода в туалет, что бесило девушку больше всего.

И ещё эта здоровенная машина для убийства – Дитрих, молчаливый, но всем своим видом вызывающий огромное внимание всех, кто видел его. Бывший военный, служивший в каком-то секретном подразделении Бундесвера.

«Schwere sturmgruppen des Ausbruchs» (SCHSTUAUS) – тяжелые штурмовые группы прорыва, полностью закованные в массивные и здоровенные доспехи Практики, идущие впереди и сносящие всё, что попадалось им на глаза.

Ан планировал его использовать для отпугивания назойливых фанатов, а также в качестве отвлекающей цели. Пока другие спокойно эвакуируют Чанми.

Девушка была недовольна, но не стала выражать своё неудовольствие отцу и деду, поняв, что это просто бесполезно. Глупо спорить с дедом и отцом, когда они приняли это решение.

Глава 13

– Нет, этот не хочу, – отрицательно помотал головой Джун. – Вот этот покажите, – он ткнул пальцем в витрину, где лежало десятки моделей телефонных аппаратов разных производителей: Великобритании, колоний Северной Америки, Ниппона, Синая и местных производителей.

Последние полчаса он находился в этом магазине, выбирая между несколькими моделями. Продавцы, конечно, попытались всучить ему последние модели и самые дорогие. Из чувства патриотизма подсовывая ему корейские в основном.

Только зачем Джуну тратить почти миллион вон на только что вышедшую модель Samsung Galaxy S5? Можно подешевле взять, тот же Galaxy S4, который гораздо дешевле – 600 000 вон. Тем более, что технические характеристики его абсолютно устраивали.

Пока девушка продавец ходила в подсобное помещение, чтобы принести ему выбранный телефон, он недовольно припомнил, как опять столкнулся с неадекватностью корейских девушек.

Маска и накинутый капюшон привлекли нездоровое оживление со стороны трёх девчонок, которые обратили на него пристальное внимание, посчитав, что он айдол или какая-то медийная личность.

Пришлось, пока шел до этого магазина, остановится, а затем повернутся к ним и вперить в них тяжёлый взгляд.

Девушки, снимавшие его на телефоны, почувствовали себя достаточно неуютно, т.к. обычно в таких ситуациях снимаемые лица, молча старались удалиться либо подходила их охрана. У парня охраны точно не было, но и он, вместо того, чтобы выступить в качестве их жертвы, неожиданно повёл себя совершенно нетипично.

Избавившись от назойливого внимания, он юркнул в этот магазин, спокойно вздохнув. А затем обратился к одной из трёх девушек-продавцов за помощью. Пока одна рассказывала ему о телефонах, две оставшиеся пристально наблюдали за ней и парнем.

– Отлично! – Джун передал вернувшейся девушке 600 000 вон. – Я могу оформить сим-карту для телефона?

– Да, конечно, сонбэ, – улыбнулась девушка, получила от Джуна его документы и быстро заклацала клавишами клавиатуры.

Спустя пять минут симка была получена и вставлена в телефон. Проверив работу телефона и зайдя в инфосеть, Джун остался доволен и пошёл на выход. И тут его взгляд зацепился за планшеты в витрине. Из-за чего он свернул к стеклянным стеллажам, высотой под два метра, расставленных по всему помещению магазина в виде какого-то лабиринта, кроме входной группы. Покупать планшет он не собирался, но решил посмотреть характеристики и цены.

И только он завернул за стеллаж, скрывший его от взглядов входящих покупателей, как в магазин зашли три молодые девушки. Одна из которых немедленно подошла к стойке у противоположной стены от входа, обратившись сразу трём девушкам. И начала рассматривать телефоны под стеклом.

Именно на этой стойке находилась небольшая витрина, где были расположены самые дорогие модели телефонов, планшетов и аксессуаров от крупнейших производителей мира.

– Нэ! (Да! – прим.) Именно эту, – довольная Да Сом тыкала пальцем в Samsung Galaxy S5, радостно ожидая, когда же ей дадут телефон в ручки.

Чанми и Ён-Хо расположились неподалеку от подруги, рассматривая витрину, но не собираясь ничего покупать. Просто из интереса разглядывая дорогие игрушки.

К ним подошла Акира, вставшая позади девушек и отслеживая обстановку вокруг них, стараясь выявить потенциальную опасность для объекта охраны.

Чанми быстро это наскучило, и она решила посмотреть на другие витрины, пока подруга с радостью ухватила принесённый из подсобки телефон и стала спрашивать у девушки характеристики гаджета.

Чанми решила посмотреть остальные товары, сделав пару шагов в сторону и повернув за стеклянный стеллаж с телефонами и планшетами.

Акира в этом момент отвлеклась на раздавшийся от входа шум: зашел мужчина лет сорока, да и девушки вроде не собиралась расходиться, стоя вместе у витрины.

Дитрих совершил ту же самую ошибку, повернув свою здоровенную голову, похожую на орудийную башню к новому посетителю магазина.

**********

– Аиши! – Чанми никак не ожидала, что, повернув за стеллаж, она в кого-то врежется. Слишком резко сделала шаг, а неизвестное препятствие оказалось слишком близко от неё. От неожиданности и испуга она резко отшатнулась и… начала падать назад, запутавшись в ногах.

– Привет, симпатичная, – она испугалась, когда поняла, что сейчас упадёт спиной на пол (может получить повреждения, а она айдол), как была подхвачена кем-то и возвращена в вертикальное положение. – Я польщен, что ты каждый раз падаешь при виде меня. Ты это специально делаешь, да?

– Ты? – она изумлённо поняла, что сейчас смотрит в такие знакомые синие-синие глаза.

– Кусо! (Дермо! – прим.) – выругалась еле слышно Акира, услышав возглас Чанми и сразу рванувшая к ней. – Назад! Отойди от неё, – увидев какого-то парня в опасной близости от девчонки.

– Zurück! (Назад! – прим.) – «ожил» Дитрих, не видя происходящего, но мгновенно среагировавшего на повышенный тон от ниппонки. И через пару секунд увидел цель.

Мгновенный разворот и Джун увидел стремительно приближающуюся женщину в брючном костюме. Краем глаза видя двигающегося в его сторону здоровенного европейца.

Не имея понятия, кто они и что хотят, Джун посчитал это угрозой, направленной против Чанми, так что…

– Эй! – девушка ничего толком не поняла, как была мгновенно и плавно перемещена за спину Джуна, и опять её нагло ухватили за руку: «Да что же это такое, а? Маньяк!» – её возмущению не было предела.

– Сессето! (Прочь! (ниппон.) – прим.)

«О, островитянка, блин», – пронеслось в голове у Джуна, прекрасно понявшего, что она сказала. Только вот он совершенно не собирался выполнять её наглого требования.

– Weg! (Прочь! (нем.) – прим.) – выкрик от здоровяка, быстро приближавшегося к ним.

«Немец, однако!..» – тут же отобразилось в голове Джуна.

Он не сдвинулся с места, приготовившись к бою.

Ниппонка и немец – непонятные фигуры, но с агрессивными намерениями, для этого не надо быть семи пядей во лбу.

Акира сделала неправильный вывод, решив, что это очередное похищение и тут же немедленно атаковала похитителя, стоявшего между ней и Чанми.

Обманный удар левой рукой в голову противника, с резким ударом основанием правой ладони в нос.

Не прошли?!

Похититель поставил «блок» правой рукой для «обманки», а удар в лицо заблокировал кулаком. Столкновение вызвало неприятные, болевые ощущения в предплечьях.

«Практик!» – констатировала она, поняв, что перед ней не простой человек. Слишком легко он блокировал её атаку и никак не отреагировал на удары, а ведь обычный человек должен был получить сильную физическую боль, если вообще не получить переломы костей.

Очередная атака, с захватом ладонью правой руки её противника и попытка провести болевой приём – провалилась… Мало того, она чуть сама не попалась на контрболевой со стороны парня. Отпрыгнула от него, разорвав контакт.

– Кия! – подпрыгнула и нанесла удар правой ногой с разворота на уровне головы, а когда противник, ожидаемо, присел: пропустив над головой вспоровший воздух удар, она немедленно ударила ему в голову до этого поджатой в колене левой ногой.

Это был одна из её коронных связок: попадал либо первый удар – совсем не всегда, но расчёт был именно на второй – скрытый, от этого наиболее эффективный.

И она поймала парня – попав ему носком ноги в левую скулу!

Только радость от этого сразу сменилась на злость: дернувшаяся голова похитителя, а потом его разворот и хлёсткий удар назад правой ногой прямо ей в живот, с «пробитием» её пресса.

«Тварь!» – боль была сильной, будто ей шест в живот воткнули.

– Ра-а-агх! – немец пропустил отлетавшую ниппонку и попытался заключить в «медвежьи» объятия обидчика своей коллеги. Намереваясь сковать парня, а потом просто придушить, не давая ему вздохнуть. До этого прекрасно работающий метод практически против любого противника. Добавить головой в лицо, если тот окажется более выносливыми, а потом вбить кулаками в пол.

Тум! Тум! Тум! – никак не ожидав, что его противник избежит его объятий, уйдя в сторону, быстро нанеся три удара: «солнечное сплетение», смещение за спину: печень и почки.

Привыкший к тому, что его мышечный каркас ранее никто не мог пробить, Дитрих никак не ожидал, что каждый удар неизвестного ублюдка нанёс существенную боль.

Зашипев от боли, немец упал на колено, пытаясь пережить особенную боль в районе своей печени.

Акира извернулась и устояла на ногах, погасив инерцию и тут увидела, что Дитрих выведен из строя:

– Кусо! (Дерьмо! – прим.)

– Кий-я-а! – она прыгнула вперёд, правым коленом метя прямо в голову своего обидчика, несмотря на три метра между ними.

– Ап! – похититель сдвинулся в сторону, провернулся вокруг своей оси, пропуская мимо летевшее тело, а потом влепил пролетающей телохранительнице пяткой в затылок.

Но не совсем… Ниппока успела уловить резкое движение парня, повернув вправо свою голову, так что удар стопой попал в её правую скулу, вместо затылка.

Потеря ориентации от удара, потрясшего голову, в результате этого тело ниппонки кубарем улетело прямиком в стеклянный стеллаж.

Брызнули стекла во все стороны. Заверещали продавщицы, увидев такое безобразие – разрушение имущества магазина.

Джун резво бросился в сторону замершей с открытым ртом Чанми, успев заслонить её от осколков, летящих в её сторону.

Не без последствий для него – на правой щеке остались два пореза от прилетевших осколков.

Подруги Чанми и продавщицы присели вниз, испуганно визжа от страха

В этот момент Дитрих сделал попытку подняться с колена. А Джун видел перед собой противников, что пытались приблизиться к девушке.

«Вертушка» – удар правой ногой с разворота по голове гиганта.

Точное попадание, гигант ошеломлён, но продолжает вставать.

«Вертушка» – обратная и другой ногой – левой, опять в голову.

Первый удар потряс Дитриха, но не «погасил» создание, но второй – «выбросил» его в состояние «грогги» (пьяный, непрочный, – прим. от англ. groggy). И он стал падать лицом в пол.

– Кия! – выдравшись из остатков стеллажа, ниппонка вернулась в бой, выпрыгнув вверх, выкидывая я теперь левое колено, целясь, опять же, в голову.

– Ну давай, ещё, – на лице Джуна расползалась улыбку.

Приём тела на жесткий «блок» – скрещенные руки, а потом удар в голову правой рукой, но ниппонка успела отклониться, но не до конца – скользящий удар прошелся по скуле. Ударив в ответ правой рукой по лицу Джуна, не успевшего среагировать.

– Кия! – ниппонка воспользовалась этим, ударив правой ногой с разворота назад, попав в живот Джуна. И тут же получила «ответ» в голову левой рукой, прямо в челюсть.

– Ха! – потрясённая, но не потерявшая сознание, Акира отскочила на метр от парня, а потом её правая рука ушла за спину, к любимому и всегда носимому танто.

«Мутант – мясо! А с этой – весело! Потанцуем» – упоение и азарт от схватки слышалось в голосе.

«Ой-ё-ёй! Хватит!» – а вот молодой был испуган.

Раздался шелестящий звук покидающего ножны клинка…

– О как! – из карманов «худи» были вытащены две цилиндрические рукоятки ещё не разложенных дубинок.

– Уважаемые! Уважаемые! – тут наконец из-за стойки показалась старшая из продавщиц девушка. – Здесь нельзя драться. Нельзя! Практики не имеют права устраивать драки в общественных местах. Уйдите немедленно.

Губы Джуна начали расползаться в ещё более широкой улыбке. А текущая из порезов кровь от осколков стекла и добавившегося от удара женщины, только подзадорила его.

«Мутант – мясо! А с этой – весело! Потанцуем» – упоение и азарт от схватки буквально толкали тело туда… вперёд, в бой…

«Ой-ё-ёй! Хватит!» – а вот молодой был испуган.

От двух небольших порезов и «сечки» (повреждение кожи лица, – прим.) под глазом шли две кровавые дорожки к правому уголку губ, изогнутых в дьявольской улыбке…

Акира непроизвольно сморгнула: у парня по ручейкам крови пробежали небольшие молнии? Да нет, в следующую секунду никаких молний на его лице она не увидела.

– Джун! – резкий выкрик Чанми, наконец пришедшей в себя от происходящего безобразия. – Прекрати немедленно!

Напряженный парень немного повернул в её сторону голову, не отводя взгляда от ниппонки.

– Вы с ума сошли! Джун! Они мои телохранители, – в сторону парня. – Он не враг, Акира! – это уже своей телохранительнице.

**********

Чанми всю драку Джуна с его охранниками не могла слова вымолвить, впав в ступор от начавшейся драки, а потом ещё этот стеллаж взорвался, будто бомба.

Она даже больше испугалась того, что кто из её людей и Джун могу покалечить друг друга, помня об уровне телохранителей и о том, как парень справился с похитителями, а потом ещё и людьми Ана.

– Оу! Да? – парень взгляд на девушку. – Ну извини! Я же не знал. И вообще, она первой атаковала, – упрёк в сторону сумасшедшей бабы.

– Что здесь происходит? – в магазин, привлечённые шумом, ворвались охранники Чанми, готовые биться за Принцессу до конца. Охранники подруг девушки не стали лезть вперёд, посчитав, что телохранителей Чанми достаточно. А они, если что, всегда могут вступить в схватку, если охранники Принцессы не справятся.

Весь бой парня и двух телохранителей Практиков занял от силы несколько десятков секунд, так что охранники очнулись, только когда схватка была остановлена Чанми.

Джун быстро глянул по сторонам и чертыхнулся про себя. Из-за этой дурацкой схватки они поломали стеллаж. И точно повредили телефоны, что сейчас лежали среди остатков стеллажа и разбитого стекла. И хорошо, что ограничились только этим

– У тебя всё нормально? – к неожиданности Чанми, парень мгновенно развернулся к ней, ухватил её за плечи и стал ворочать из стороны в сторону, осматривая на предмет повреждений.

– Джун, ты!.. – возмутилась Чанми: «Сначала за руки хватает, а теперь плечи?.. Наглый кусок…» – она возмущённо выдохнула, удержавшись и не сказав это в слух.

– Что? Я тебя осматриваю, вдруг у тебя какие раны от стекла, – он отпустил её и сделал шаг назад.

– Извращенец!

– Чего сразу извращенец? – сделал вид, что не понимает её претензий. – Я из лучших побуждений, – на лице у него было выражение самой невинности.

– Знаю я вас, маньяков и из каких побуждений ты меня… лапал, – она не могла оставить последнее слово за ним.

Тут хаоса в произошедшее добавили охранники ТЦ, вызванные нажатием кнопки на стойке – старший продавец магазина подсуетилась. Прибывшие в количестве шести человек охранники встали полукругом перед входом в магазин.

– Что-то здесь становится тесновато, – вздохнул Джун.

– Просто так уйдешь и всё? – девушка не привыкла оставаться должной. – Я тебя за прошлый раз не отплатила.

– Ну почему, – рассмеялся Джун. – Охранники твое отца «заплатили». Или ты хочешь? – она моргнуть не успела, как он, стоявший от неё шагах в двух, вдруг оказался рядом с ней, так что казалось ещё чуть-чуть, и они носами столкнутся. – Может…

– А-а… Ты… – фантазия у девушки сама подкинула несколько вариантов от подобной неприличной близости с парнем, так что она сильно покраснела, а Акира дернулась, но злобно выдохнула, увидев ладонь парня в останавливающем жесте. – Ты! Пабо! (Дурак! – прим.). Я не буду тебя целовать.

– Оу! – изумленные глаза Джуна были очень выразительны. – Вообще-то, я ожидал, что ты меня просто поблагодаришь. Но если это твоё скрытое желание, но тебе стыдно при всех, то я подожду.

– Что? Ах ты… – она задохнулась от возмущения.

– Ладно, – усмехнулся он, увидев, как её лицо заливает яркой краской. – Пошел я.

– Эм-м! – раздался голос старшего менеджера магазина. – Кто за ущерб платить будет? – добавилось возмущение в голосе.

– Я расплачусь, – неожиданно сказала Чанми. – Простите, мои люди – моя вина, – она подошла к кассе на стойке и протянула свою карту одной из девушек, что стояла за кассовым аппаратом.

– Но нужно уточнить ущерб, – старший менеджер вышла из-за прилавка и быстро направилась к разбитому стеллажу и валяющимся телефонам. – Да здесь ущерб на 7 – 8 миллионов вон, – запричитала она.

– Давайте так, – занервничала Чанми, не желающая сегодня вечером во всех СМИ увидеть обвинение известного айдола в дебоше и уничтожении имущества. – Снимите отсюда 10 млн. и закроем этот вопрос.

Пора было уходить, чтобы не создавать ажиотажа. Охранники не пустят никого в магазин, но любопытные посетители торгового центра стали собираться в отдалении. Тихо, но бурно обсуждая погром в магазине.

У девушки, увидевшую «черную» карту, округлились глаза, но она с почтением приняла пластиковый прямоугольник, провела по считывающему устройству.

Услышав слова сотрудницы магазина, Джун вздохнул, с сожалением подумав о том, что ему придётся оплатить ущерб. Ведь косвенно в погроме был виноват именно он.

Поступок Чанми позволил ему расслабиться. Только пора было бежать отсюда, чтобы чего ещё не потребовали. И он пошёл прямо на стоящих телохранителей Чанми. Те быстро расступились, пропустив Джуна к выходу. Останавливать того, кто уложил Мастера и фактически надавал тумаков второму, желающих не нашлось.

– А ну стой! – выкрикнула Чанми в спину этому обнаглевшему извращенцу. – Стой! – а тот опять удрал.

Прибывшая охрана торгового центра, увидев, что ситуация разрешилась, просто устранилась, раз всё закончилось мирно.

Джун, двигающийся на выход из ТЦ, не мог понять свои ощущения, будоражащие и вносящие диссонанс в его внутреннее состояние.

С одной стороны – ну девчонка, молодая, только совсем уж она какая-то худая за что подержаться – мало что имеется. С другой стороны – её голос, внешность и запах… будоражили в нём какие-то странные ощущения.

«Твою мать!» – выругался он про себя: «Играй гормон. Да?..»

**********

– Это кто? Чанми, ты должна нам рассказать!

Целое цунами вопросов и экспрессии со стороны её подруг. На неё посыпались вопросы без остановки.

Мгновенно начавшаяся на ровном месте схватка между Практиками заставила их замереть и испуганно сжаться, стараясь не привлекать к себе внимание. Скорость и сила показали, что попадать под удар любого из них – смерти подобна.

Обеих изначально сильно напугал парень!

Противостоявший телохранительнице, затем за несколько секунд вырубивший гиганта, а потом нещадно гонявший телохранительницу Чанми по магазину, заставив её врезаться в стеллаж с телефонами.

Улыбка парня – хищная и безрассудная… А потом всё кончилось.

И парень оказался знакомым Чанми?! Который проявил к ней отношение совсем не чужого человека. Обе подруги догадались, что произошла ошибка, и парень защищал её. Так ещё потом всю её ощупал. Как же стыдно и волнительно…

И конечно, у Да Сом и Ён-Хи появились тысячи вопросов к подруге!

– Из какой он семьи? Богат? Какое образование? И он?.. – на большую часть вопросов Чанми просто не могла ответить.

– Его зовут Джун! – единственное, что успела сказать, пока подруги тащили её в ресторан.

Руководитель её телохранителей Чимин Чон попытался уговорить девушек немедленно покинуть торговый центр. Одна неприятность может притянуть последующие.

Чанми категорически отказалась, прикрикнув на Чимина, когда тот стал давить на неё, не собираясь потакать его разбушевавшейся подозрительности:

– В прошлый раз помог! Сейчас не пытался похитить, а защищал. Правда не разобравшись в ситуации, но защищал, – надавила она на него – Так что ваши опасения беспочвенны.

Сообщив, что пока она не поест, то никуда из этого центра не поедет!

Акира была на стороне своего непосредственного руководителя, которому была вынуждена подчиняться, несмотря на то что по рангу была выше его… С другой стороны, Дитрих был в таком же самом положении.

Их начальник кореец, а они – вегугины (иностранцы, – прим.) и никто их не поставит выше корейца, хоть он ниже их по рангу и социальному положению. Не в случае с телохранителями, во всяком случае.

Спустя пять минут девушки оказались в заранее запланированном ресторане. Расположившись за одним из свободных столиков подальше от входа, а их охрана разместилась у входа в ресторан, тщательно отслеживая всех, кто входил и выходил.

– В общем, – начала Чанми свой рассказ, когда вышколенный официант принял заказ от девушек и удалился. – этот парень меня недавно спас от похитителей. Только это секрет! – она строго поглядела на подруг, которые тут же заверили её, что они никому ничего не расскажут.

Её подруги общались в основном с ней, болтливостью Да Сом и Ён-Хи не отличались. И она решила поделиться секретом, несмотря на запрет отца и деда.

Настаивавших на том, что это подорвёт авторитет семьи Юн. Эдак каждый с земляной или медной ложкой (бедные, небогатые люди, – прим.) в этой стране решит, что вот так легко можно похитить члена семьи чеболей. И не понести за это наказание.

– Ай! Да что такое, – Чанми почесала запястье, а потом те места, за которые к ней прикасался Джун. – Шибаль! – благо зуд практически сразу прошёл.

Дзинь! Дзинь! Дзинь!..

Лопались одна за другой невидимые серебристые нити, ставшие заметно толще с последнего раза…

– Господин Ан… – Чимин отошёл подальше в закуток ресторан и доложил руководству о произошедшем.

– Шибаль! Да что ж такое, – выругался Ан, услышав про очередное приключение Принцессы. – Он будто специально сталкивается с ней!

Подчинённый промолчал, имея свои мысли по этому поводу, но совершенно не собирался говорить о них, пока его не спросили.

– Выкупите видео в магазине, – приказал Ан. – Сколько бы это не стоило, пусть кто-нибудь немедленно привезёт ко мне.

– Да, сходил за хлебушком, – хмыкнул Джун, выходя из торгового центра. – Чёрт! – у него сильно зачесались обе ладони, так пришлось пытаться унять зуд.

– Омона! (Боже! – прим.) – прижала руки к лицу Ён-Хи, выслушав достаточно короткую историю от подруги про попытку похищения. – Как романтично. А вы с ним уже целовались? А на свидание ходили… – и ещё несколько совсем не тактичных вопросов про отношения подруги с парнем.

При том, что Чанми ей только что сказала, что они виделись с ним всего несколько минут, а сегодня был второй раз. Ён-Хи будто не слышала слова девушки, задавая дурацкие и глупые вопросы:

– Шибаль, ты ненормальная, – аж вытаращилась на неё Чанми. – Ты что несёшь?

– Ён-Хи! Я не ожидала от тебя такого! – высказала своё неодобрение Да Сом, понимая, что вопросы от подруги действительно идиотские. – Они два раза всего виделись.

– Ой, да ладно, – та от неё просто отмахнулась. – Мальчик точно красивый. Так целовались или нет?..

Она была в их компании самой безалаберной и нахальной. И неудивительно. Хотя родилась она в Коре, прожила в этой стране она всегда десять лет, а затем её родители на несколько лет уезжали в Великобританию. Там она ходила в английскую школу и нахваталась совсем не корейских традиций.

Да, всё большей частью население Коре уходило от патриархальных взглядов в отношениях между мужским и женским полом.

Главное, чтобы это не выходило наружу. Так что на близкие отношения между молодыми людьми большей частью главы семей делали вид, что совсем не в курсе. Ага…

После брака такие отношения традиционно порицались. И больше всего это относилось к женщинам, а не к мужчинам. Их походы «налево» считались чем-то обыденным и не тяжким проступком.

Хотя давно уже в среде обычных людей на это многие закрывали глаза, не обращая на это внимания.

Только это совершенно не касалось известных и влиятельных лиц. В отношении айдолов общественное мнение было одним – никаких личных отношений. И даже свадьба порицалась, не говоря о каких-то свободных отношениях.

И всё равно, Ён-Хи сильно выделялась на фоне местных корейских девушек и женщин, своим эпатажным поведением и отказом от следования корейским традициям в полном объеме.

**********

г. Сеул. Головной офис «Корпорации Юн».

– Всё занятнее и занятнее, – господин Пак Хо Юн расположился в своём кабинете, который он последнее время редко посещал, после того, как передал управление холдингом своему сыну.

Сегодня он был вынужден приехать в столицу из своего поместья, подписать кое-какие документы, без них было невозможно начать определённые процессы. И так целый месяц откладывал, пока не позвонил руководитель департамента бухгалтерии и аудита корпорации и, непрестанно извиняясь, заявил, что если не будет подписей, то холдинг получить убытки в несколько десятков миллиардов вон.

Позволить потерять на пустом месте несколько миллиардов не мог себе позволить даже президент корпорации. Тем более, что это его деньги, большей частью.

Пак Хо Юн собирался сказать помощнику, чтобы тот сообщил охране – подогнать машину, как неожиданно без предупреждения в кабинет явился сын с Аном и двумя охранниками дочери.

Выслушав Ана о происшествии, генеральный директор потребовал от него явиться к нему лично, вместе с охранниками, что устроили схватку со спасителем внучки. Сразу же, как только отвезут дочку в поместье.

Пак Хо уселся в большое кресло, напротив большого экрана, сын слева от него на диване, а начальник СБ с охранниками стояли справа от руководителей.

Безмолвный помощник президента нажал на планшете «икону» и на телевизоре показалось изображение магазина «Samsung», с того самого момента, как в него зашёл Джун.

– Надо же, как стало опасно ходить покупать телефон, – заявил президент, когда всё началось.

Видео было просмотрено вплоть до ухода девушек, а затем по знаку президента воспроизведено ещё раз.

– Неаккуратно! – неодобрительно сказал Пак Хо, когда тело Акиры разнесло стеклянный стеллаж.

Всё это время, Хан Пек бросал недовольные взгляды на начальника безопасности, стоически переносившего эти невербальные знаки недовольства.

За его спиной расположились Акира, удерживающая пакет со льдом у правой щеки, а также непроницаемый Дитрих. Хотя внутри него всё клокотало от бешенства – он проиграл какому-то щенку, даже ни раза не зацепив его. Его сейчас наверняка уволят, но он стойко примет такое решение. Сам виноват!

Президент кивнул помощнику, как только заметил, что правая часть лица Акиры опухла, а тот всё так же молча, сходил к встроенному в стену холодильнику, а вернувшись передал пакет со льдом Акире.

Своих подчинённых, даже совершивших непросительную ошибку, не стоит оставлять без помощи!

В третий раз видеозапись с нескольких камер стали проигрывать на замедленной скорости. Тем не менее движения бойцов – Акиры и молодого парня, сошедшейся с ней в схватке, всё равно были смазанными.

– Громко! – отреагировал президент, когда Дитрих пал ниц, после двух стремительных ударов по голове.

Бой был скоротечный, но очень красивый в своём исполнении и каком-то боевом танце.

– Почему такое качество? Что, «Самсунг» себе не может позволить нормальные камеры? – повернул свою голову Хан Пек к подчинённому.

– Не знаю, господин, – склонил голову Ан. – Старший менеджер сам не смог объяснить, что случилось с оборудованием. Они до этого работали совершенно нормально.

Никто не обратил внимания, что неприятности с качеством изображения появились сразу, как потекла кровь из порезов Джуна.

– Быстро, эффективно и ни одного лишнего движения, – сам себе кивнул президент Пак Хо, в очередной раз оценив подготовку парня. – Хорош!

Президента реально впечатлял этот парень!

Ещё с того времени, как он увидел освобождение своей внучки. И эта драка в магазине, показала, что он играючи разделся с Дитрихом, И с Акирой он бился на равных, но что-то подсказывало Пак Хо, что парень бы её добил.

– Эффектно! – поддакнул ему Хан Пек. – Но этот наглец, трогал её, – его возмутило ощупывание дочки.

– Ноги ему надо переломать, – хотя его никто не спрашивал, Ан не удержался, верно поняв Хан Пека.

– Наглец! – согласился президент, отнесшийся к действиям парня аналогично, как и его сын. – Вот и думай после этого – наказать или наградить.

– Сын собаки! – отец Чанми выразился ещё более жёстко.

– Что можете сказать, аджумма? – президент мог себе позволить обратиться к подчинённой без уважения, но старался этого не делать. Его тяжелый взгляд упёрся в ниппонку, не давая никаких иллюзий по поводу его вежливого обращения.

– Минимум его ранг – Мастер, а может и выше, – мрачно высказалась Акира, когда взгляды остальных скрестились на ней.

– Подтверждаю! – сказал Дитрих. – Двигается, как «Джет», но наносил очень сильные удары, – ответил на невысказанный вопрос от сына президента, судя по его взгляду. – Как я, – добавил.

– Мастер? – заинтересовался Пак Хо.

– Да, – поморщилась Акира. – И, скорее всего, готов к переходу на ранг Учителя. Как и я, – сказала она, не добавив про то, что у парня может быть уже – ранг Учителя.

– Но это вам не помогло, – постучал себя указательным пальцем по губам Пах Хо.

. – Только… – ниппонка не дождалась разрешения и осеклась под взглядом Ана.

– Что, только? – президент желал услышать, несмотря на её поведение.

– Он псих! – она очень серьезно посмотрела на него. – Идёт бой, у него кровь течёт по лицу, а он улыбается, – ещё одна недолгая пауза. – Прошу принять мою отставку.

– Опасен! – высказался Дитрих, но ничего не стал говорить про отставку. Пусть работодатели решают, а он не кореец или ниппонец, чтобы тут биться в истерике.

– А мы не принимаем отставку! – как-то даже весело произнёс Пак Хо. – К вам претензий нет, – это Акире с Дитрихом. – Можете идти, – повернул голову к Ану.

– И почему? – спросил сын, когда Ан и его подчинённые покинули кабинет.

– Где ты сейчас быстрой найдешь телохранителей такого ранга, – не спросил, а констатировал факт президент. – И тот парень – Мастер, по их же словам. А может и выше, раз вырубил одного, а вторую гонял по всему магазину. Меня интересует его направленность в развитии, – он посмотрел внимательно на сына.

– Но всё-таки, – поморщился Хан Пек. – они не справились со своей непосредственной работой – защитой нашей девочки. Это просто неприемлемо, – заявил он недовольный решением отца. – Надо уволить, ну или хотя бы наказать, – тут же пошел на попятную под взглядом отца.

– Я тебе уже объяснил, – покачал головой тот, ничего не говоря, но этим напомнив сыну, что, приняв решение он его никогда не меняет. – Поехали домой. Там всё обсудим ещё раз и более подробно.

– Вы не справились, – не удержался от высказывания Ан, когда все вышли из кабинета руководителя, обратившись к Акире и Дитриха.

– Я виновата, – поклонилась Акира, а Дитрих промолчал.

У обоих были одни и те же мысли, которыми они не собирались делиться. От парня веяла какой-то жутью, это они оба хорошо почувствовали.

Глава 14

– Ранг Мастера? – жена патриарха семьи – Сэбёк Юн никоим образом не показала, что её заинтересовала эта тема, но муж слишком хорошо знал её.

– Да, но или близок к рангу Учителя, или Учитель, – подтвердил её муж.

Вернувшиеся из Сеула муж и сын попросили женщин встретиться с ними, чтобы обсудить новые приключения их беспокойной лисы.

Вызвали из её комнаты Чанми, а потом все вместе приступили к просмотру видеозаписи из магазина. По мере просмотра спокойно обсуждая творящееся на экране.

– И это в такие юные годы, – сказал Пак Хо. – Перспективный парень!

Его сын сидел насупившийся, посматривающий на что-то явно задумавшего отца, а это ему заранее не нравилось, хотя он даже ещё не знал, что именно.

– Сын! Найди мне этого парня, – обратился отец к нему. – Мы так и не рассчитались с ним за его помощь. Семья Юн не может быть неблагодарной. И я хочу с ним поговорит.

Это он ему сказал ещё в машине, а закончив просматривать с женщинами занимательное видео повторил:

– Найди его!

В этот момент его жена задала вопрос про ранг молодого парня, а муж кивком подтвердил эту информацию:

– А теперь пошли ужинать, – сказал, поднимаясь из кресла президент, увидев появившуюся в зале молчаливую старшую гувернантку.

Отец и догнавший его сын направились ужинать, готовясь оценить итальянскую кухню. Сегодня семейный шеф-повар обещал побаловать их блюдами из этой кулинарной школы.

Чанми с интересом отсмотрела свои приключения в торговом центре, а под конец записи задумалась, не сразу сообразив, что её защита: дед и отец идут в зал для приёма пищи, но потом подскочила и быстро пошла за ними.

– Так захотелось его поцеловать? – Чанми никак не ожидал этот ехидный вопрос от хальмони (бабушка, – прим.) прямо в спину.

– Что? Хальмони, ты что такое говоришь! – возмущенная внучка повернулась к бабушке, уперев руки в бока.

– Так ты же почему-то именно про поцелуй у него спросила, – всё так же ехидно улыбаясь, продолжила Сэбёк Гу.

– Я… – внучка немного замешкалась. – Ничего такого я не думала! – возмущенно сказала она, а потом быстро и демонстративно удалилась с гордо поднятым носиком.

– Вы думаете, что Чанми… – Минё Со не хотела произносить эти слова.

– Она сама не понимает этого, – вздохнула Сэбёк Юн. – Глупая ещё, дурочка, но она или влюбилась, или совсем на пороге этого.

– Но он же оборванец какой-то! – возмутилась мать Чанми.

– Да? А ты думаешь это остановить нашу Чанми? – улыбнулась и посмотрела свекровь на свою невестку.

– Но ведь господин Пак Хо…

– Категорически будет против! – спокойной заявила старшая. – Только окажет ли это какое-то влияние на Чанми? Два дня, ну максимум неделю рыданий нашей рыжей лисицы, – она невесело улыбнулась. – И он разрешит ей, может быть, даже встречаться с ним.

– Но?.. – младшая аж рукой рот прикрыла, когда поняла, что перебила старшую.

– Время сейчас другое, – очень строго, поджав губы, посмотрела на неё Сэбёк, которой не понравилось, что её перебили. – так что мой муж может закрыть глаза на это. Лично мне он это не говорил, – добавила она, видя возмущенные глаза снохи, – но я хорошо его знаю.

Её невестка еле сдерживала слова, рвущиеся у неё, понимая, что лучше дослушать, чем получить очередную лекцию на предмет своей несдержанности и невоспитанности.

– Никто не говорит о близких отношениях. Пусть наша кумихо покрутит у него под носом своим хвостом, но держит на расстоянии. Влюбленный молодой парень в таком ранге может стать отличным телохранителем для нашей девочки. И может стать отличным приобретением для нашей семьи! – веско добавила она. – А после её замужества на выбранном нами, – она выделила это слово, – мужчине из достойной семьи, этот мальчик будет работать на нашу семью. Как преданный, цепной пёс!

– А Хан Пек? – упомянув мужа, невестка посчитала, что тот будет категорически против подобной идеи.

– Ты серьезно, мёныри? (невестка, – прим.) Мой адыль (сын, – прим.) сделает то, что ему скажет его отец!

– Ну а вдруг Чанми всё воспримет всерьез? – не сдавалась Минё Сон.

– Вот не ту жену мой сын выбрал… Не ту! Надо было ему жену из семьи Пак брать, когда был выбор, – тяжелый взгляд свекрови уперся в глаза невестки.

Минё Со никак не показала своё неприятие, прекрасно зная, что при выборе невесты для Хан Пека, она была одной из нескольких кандидаток. И именно Сэбёк настояла на её кандидатуре. И фактически окончательный выбор невесты был сделан именно свекровью.

– Ты чем слушала? – изредка свекровь ставила невестку на место, когда, по её мнению, та несла глупости. – Парень имеет минимум ранг Мастер. И станет Учителем. Такие работники семье Юн пригодятся.

Похвастаться большим количеством высокоранговых Практиков корпорация Юн не могла. В ранге Воин людей было много, даже среди офисного планктона и работающих на различных производствах. Но вот высокоранговых – не столько, сколько хотелось.

Не считая телохранителей, в корпорации Юн в ранге Мастер было всего пять человек, если не учитывать вновь приобретённых для охраны Чанми. И большей частью эти Практики получили свои ранги не за счёт своих усилий: тренировки, занятий тайными методиками, инициации на этом ранге или близких к нему.

Все имели высшее образование, так что использовать их в качестве охранников для Чанми было бы полным идиотизмом.

И всего два Учителя, которые были постоянно заняты: один из них осуществлял управление несколькими компаниями, а второй представлял интересы семьи Юн в многочисленных странах, где у них был бизнес. Практически проводя всё своё время за рубежом.

Сейчас не старые времена, когда Практиков ценили только за силу, скорость реакции и т.д. Этого не забывали, но физическая сила или скорость реакции в корпорациях и холдингах ценилась гораздо меньше, чем мозги!

У Практиков имелись определённые преференции, по сравнению с обычными людьми, но это касалось в основном только высокоранговых.

До ранга Учитель Практики мало кому были нужны, не считая армии, полиции и охранных структур. Только вот количество имеющихся низко ранговых Практиков было гораздо больше, чем требовалось этим организациям.

Свекровь прекрасно знала, что невестка сейчас кипит от гнева от её грубости, но ей было на это абсолютно наплевать. Она должна знать своё место, ведь она полностью принадлежит семье Юн. Да, она сама часть семьи, правда не самая ценная. Родила двух детей – молодец, выполнила свой долг, но на большее может не рассчитывать.

– Я тебе даже по секрету скажу, – неожиданно приблизила губы к уху невестки свекровь. – Если у этого парня уже ранг Учитель, то возникают интересные планы насчёт получения от него ребёнка.

– Что? – выпучила та глаза.

– То! – жестко ответили ей. – Каков вариант, что дети, предположим, от Чанми и этого парня станут Учителями? Ну если он действительно Мастер или на пороге ранга Учитель? – свекровь бросила ехидный взгляд на более молодую родственницу.

– Холь! – Минё Со думала не долго. – Больше семидесяти процентов, – выдохнула она.

– Вот и думай, – улыбнулась свекровь.

– Но ведь… – не могла успокоиться невестка. – Вы хотите подложить нашу девочку под…

– … Дура! – перебила её свекровь. – Кто сказал, что мы отдадим ему наше сокровище?

– Но ведь вы сами… – невестка не могла уловить нить рассуждений свекрови.

– Я предположила получение ребёнка от Чамни и этой «земляной ложки» (бедный человек, – прим.) , – Сэбёк тщательно скрывала от посторонних лиц своё реальное отношение к небогатым людям, но при невестке приоткрывала свою сущность.

– А, тогда как?

– Искусственное оплодотворение никто не отменял, – хищная улыбка показалась на лице свекрови. – И то, это в крайнем случае! Неужели мы не найдём какую-нибудь дуру, которая за деньги станет суррогатной матерью для ребёнка Чанми и этого…

Минё Со не показала виду, но восхитилась планам своей не особо любимой свекрови. Деньги «Корпорации Юн» легко решат этот вопрос. Всё же зависит от суммы, так что можно будет поискать девку в ранге Учитель, которая выносит ребёнка Чанми. Но это на крайний случай.

Ранг матери не особо важен, но всегда стоит подстраховаться.

В наиболее развитых странах велась очень тщательная статистика по Практикам: количество, развитие и рождаемость.

И цифры чётко показывали, что зачатии ранг матери имел наименьшее значение. Основой для ребёнка был ранг отца! В редких случаях, мать вообще могла быть обычным человеком. В связи с чем и почему – это так и не удалось установить. С момента начала ведения статистики не было приборов и методик, которые могли раскрыть эту тайну. Сейчас все принимали это как давность, особо исследований в этом направлении просто никто не вёл.

– То есть парень войдёт в семью Юн? – этот вопрос для Минё Со стоял на одном из самых первых мест.

– Нет! – категорически ответили ей. – Он не нашего круга. Это просто немыслимо. Ни я, ни муж не допустим этого.

Здесь мать Чамни была совершенно согласна с таким решением, прекрасно понимая, что её дочка достойна мужа из хорошей семьи, которая упрочит финансовое положение и влияние семьи Юн.

На первом месте семья Юн!

– Кстати, я планирую посетить Бонг Ча в ближайшее время, – многозначительно посмотрела Сэбёк на Минё Сон.

– Уважаемая щиомони?! (свекровь, – прим.) – с нескрываемым страхом посмотрела невестка на пожилую женщину.

– Пусть духи расскажут нам по поводу сложившейся ситуации, – задумчиво сказала Сэбёк. – Всё меняется, я хочу быть уверенной, нам надо быть готовыми к любым неожиданностям.

Минё Сон не особо верила подобным личностям, но боялась с ними пересекаться. Прекрасно зная, что свекровь изредка обращалась к услугам этой мудан.

Свекровь оборвала разговор и отправилась в столовую, махнув рукой своей невестке, посчитав, что обсуждённого достаточно.

Минё Сон весь ужин почти не разговаривала, а всё время о чём-то думала, чем вызвала интерес у мужа, который очень хотел узнать о чём же таком сложном она думает. Она отговорилась тем, что занята вопросами семейного быта.

***********

Интерлюдия

Офис «Samsung Electronics», район Сочо, Сеул

– Как интересно…

В кабинете в стиле «техно»: практичность и минимализм, находился подтянутый представительный мужчина, около сорока лет, одетый в дорогой итальянский костюм, с залысинами, тщательно скрываемые причёской, с толстым платиновым перстнем на среднем пальце правой руки.

Высокопоставленный топ-менеджер компании «Samsung Electronics», входящей в холдинг «Samsung Group» по имени Юонг Ги Вон, в настоящий момент смотрел видеозапись на своём ноутбке, находящегося перед ним на столе. Рядом с ним стоял мужчина лет тридцати, одетый в строгий деловой костюм, сильно уступающий по стоимости костюма хозяина кабинета.

Руководитель департамента, отвечающего за продажу электронной продукции «Samsung» в Сеуле, по имени Саланг Пак лично прислал это видео на почту Юогна Ги Вона.

Вызванный в связи с этим в этот кабинет, чтобы прокомментировать происходящее на экране и ответить на несколько вопросов.

На экране был виден один из многочисленных магазинов «Samsung», в котором происходила схватка неизвестного парня с двумя Практиками: женщиной и здоровенным европейцем. И невольными зрителями, что с испугом наблюдали за происходящим.

– Интересный экземпляр, – остановил запись сидевший и посмотрел на стоящего подчинённого. – Где это снято, Саланг?

– В торговом центре «Lomme», расположенного рядом со станцией Йонсан, в нашем магазине по продаже сотовых телефонов и аксессуаров, сачжанним Юонг, – тут же ответил подчинённый.

– Из-за чего произошло это безобразие?

– Старший продавец-менеджер из обрывков фраз покупательниц, их охраны и просмотренной записи п сделала вывод, что произошло досадное недоразумение. Телохранители посчитали, что на охраняемое лицо осуществляется нападение. Защитник девушки посчитал, что на неё нападают!

– Кто эти девушки? – спросил Юонг Ги Вон.

– Несмотря на маски и очки, одна из наших продавщиц узнала айдола Чанми Юн, а также её ближайших подруг. Женщина, как и европеец – это телохранители Чанми Юн.

– А парень?

– Не установлено.

– Какой ущерб? – убытки никого не радуют, даже небольшие.

– Ущерб был погашен агасси Чанми Юн в большем объеме, чем был причинён, – выдал Саланг.

– Какие-то вопросы к нам со стороны администрации «Lomme»? – нахождение охраны торгового центра на месте событий вызвало подобный вопрос.

– Нет, к нам претензий нет, – тут же ответил Саланг.

Господин Юонг сам был Практиком, в ранге Адепт, так что мог оценить движения схватившихся бойцов и их подготовку.

С телохранителями всё понятно: ниппонка, на контракте у семьи чеболей, как и европеец. Оба для него бесполезны, от слова – совсем.

Ниппонка женщина, да ещё с островов, а европеец – устрашающая мощь, но слишком неповоротлив. Просто мясо для избиения, что показал парень, выведший иностранца из строя за несколько секунд.

И он вызывал закономерный интерес. Одежда совершенно непрезентабельная, купленная в дешёвом магазине. Купил относительно дешевый телефон. Но силён! Или Мастер на самом пике, а скорее – Учитель. Интересно то, что девчонка хорошо знает его. А вот ниппонка и европеец – нет. Странно это. Хотя что ждать от джокбари (граждане Ниппон или люди нипппонского происхождения, – уничижит., прим.), да ещё – женщины.

Плохо одетый и точно бедный парень, но с таким рангом?

Так почему бы не прибрать этого парня к своим рукам? На крайний случай, компания «Samsung Electronics» получит его в свои руки, а вышестоящие руководители оценят это по достоинству.

– Мы совершили ошибку, что не вызвали полицию? – перестраховался Саланг, решив предугадать настроение начальника. Подумав, что его задумчивость вызвана неудовольствием работой подчинённых.

– Нет, ваши подчинённые сделали всё правильно, – отрицательно мотнул головой Юонг. – Я доволен вами. Старший менеджер магазина заслуживает премии в размере оклада. Как и вы, – добавил чуть позже.

Саланг выразил на лице удовольствие и поклонился, поняв, что он всё правильно сделал. И он обязательно премирует менеджера, как сказал господин. Заслужила.

– Что сделать с видеозаписью? – уточнил Саланг.

– Ничего! – ответили ему. – Нам такая реклама ни к чему.

– Понял, господин, – ответил Саланг, смотря на задумавшегося руководителя.

– Нам нужно найти этого парня, – решил для себя Юонг.

– Я… – немного удивился Саланг.

– Нет! – мгновенно ответил Юонг. – Этим займетесь не вы. Это не для вас задание, это так, мысли в слух. Можете идти. И! – не успел подчинённый выйти из кабинета. – Разберитесь с видеооборудованием в магазине. Очень плохое качестве в конце записи.

– Конечно, господин, – поклонился подчинённый и воодушевленный покинул кабинет начальника.

Когда господину Юонгу Ги Вону пришло электронное письмо на почту от Саланга, минуя его непосредственного начальника, то он решил, что это некомпетентность и трата его времени. А оно стоит дорого!

Хорошо, что не стал поднимать шум и воспитывать Саланга, а также его руководителя, а сначала просмотрел видео и сразу сделал для себя правильные выводы. Лично вызвал подчинённого к себе в кабинет.

Поиск Практиков такого ранга и показывающих подобные результаты никогда не прекращался! Так что господин Юонг посчитал, что Саланг сделал ему подарок.

Саланг рискнул, не пойдя к непосредственному руководителю, а отправив письмо с приложенным видео господину Юонгу. Понервничав, прежде чем нажал «иконку» отправки письма. И не прогадал, прекрасно зная, что господин Юонг никогда не забывает тех, кто делал для него подобные подарки.

«Всё идёт отлично», – довольный господин Саланг спускался на скоростном лифте с сорокового в подземный паркинг, где он оставил свой автомобиль…

**********

Интерлюдия

Перед небольшой сценой за столиками сидели люди, с их стороны шёл небольшой гул, сразу же прекратившийся, как только прозвучал первый аккорд на гитаре.

Звучавшая музыка в испанском стиле продолжалась недолго, выступая для исполнителя упражнением разогрева пальцев и поднятия интереса со стороны пришедших.

Затем началась первая песня из репертуара, что собирался сегодня исполнить играющий на гитаре.

My face above the water

Мое лицо над водой

My feet can't touch the ground

Мои ноги не касаются земли

Touch the ground, and it feels like

Я касаюсь земли, и мне кажется, что

I can see the sands on the horizon…

Я вижу пески на горизонте….

https://rutube.ru/video/e84aa28db41b69490583cf26e2168dd5/

(Mr Probz – Waves)

Интерлюдия

Большой зал, пол покрытый мягкими и толстыми матами, вдоль стен расположены макивары, шведские стенки, а также несколько боксерских груш, расположенных в специально выделенном месте.

«Итак, вы приступаете к занятиям по боевой подготовке в нашем прославленном училище имени Маргелова Василия Филипповича. Меня Игорь Анатольевич Аникеев», – раздавался жёсткий командный голос.

Перед ним расположился строй курсантов второго курса, соблюдавших дисциплину, но не поворачивая голов, допустивших шепотки между собой.

«Я ваш инструктор по рукопашному бою, имеющему название – «Система». Изначально я вам дам базовые принципы этого стиля. Кто покажет хорошие результаты, тому я предложу дополнительные занятия. На добровольной основе».

Курсанты молча слушали своего инструктора, боясь вызвать его неодобрение. Дисциплина! Да и человек в училище новый, так что никто не знал, что от него ожидать.

«Система была создана на основании многочисленных боевых искусств нашего мира, – продолжил инструктор. – Взято самое лучшее и самое эффективное из бросковой и ударной техники. Помимо этого, несколькими научно-исследовательскими институтами в режиме объемной техники были анализированы физические показатели многочисленных испытуемых. Разработана наиболее эффективная система подготовки и изучения выбранных и наработанных приёмов».

Инструктор продолжал ходить перед сотней своих курсантов, сидевших перед ним в большом зале, внимая каждому ему слову:

«Первичная подготовка займёт несколько месяцев».

«Это только боевое искусство?» – поднявший руку курсант с разрешения – кивка инструктора задал вопрос.

«Я смотрю, что вы подкованы в этом вопросе», – благосклонно сказал инструктор: «Не только. Изучение физиологии, анатомии и биологических процессов».

«Практикующий «Систему» получает возможность лечить?» – не успокаивался неугомонный курсант.

«В том числе!» – кивнул, улыбаясь инструктор.

«И сколько нужно учиться этому?» – задал вопрос другой курсант.

«Этому можно учиться всю жизнь», – был дан спокойный ответ любопытному курсанту.

**********

– Чёрт! – проснулся Джун, всё ещё ощущая себя на сцене и в том спортивном зале.

Опять двойственной осознание того, что именно он был тем игроком на гитаре и он же, общался с курсантами на предмет какой-то «Системы».

Только… Всё эти воспоминания не его. Он не помнить ничего из этого. Будто зритель, а не непосредственный участник всего увиденного им во сне!

Было ощущение, что это совершенно разные люди. И совершенно разные… миры. Это удивляло и немного пугало Джуна, но рефлексировать бессмысленно.

Это всего лишь очередные куски воспоминания, которые рано или поздно проявятся в полном объеме. Наверное…

Его взгляд перенёсся на новый телефон, лежавший рядышком с матрасом на полу. Часы показывали 08:00, так что пора вставать и заняться делом.

Всё в обычной очередности: подъем, туалет, а потом возвращение в комнату и побудка спящего Чон Хо, тихо сопевшего носом в подушку.

– Подъем!

– Что? А-а? – подскочил старший брат, когда Джун сдёрнул с него одеяло и гаркнул в ухо.

– Шибаль, – выругался себе под нос Чон Хо,

– Иди, мойся, бройся и на тренировку, – приказал ему Джун, выходя из комнаты, чтобы спуститься вниз на первый этаж.

Поход за телефоном получился эпическим, что не отменяло необходимость не выпадать из сложившегося образа. Приехав на метро в Добонг, Джун пообедал в одном из небольших ресторанчиков рамёном и парой кусков филе курицы. Затем пробежался по району, получив возможность потаскать тяжелые коробки и в качестве довеска – разложить товар на полках и в холодильниках. Всего заработал 80 000 вон, тут же потратив их в магазине тётушки Ма, накупив кучу лапши, яиц, филе курицы и разной зелени.

Братья вернулись в одиннадцатом часу, уставшие, но довольные. Заработали почти 150 000 вон, так что были готовы приступить к тренировке сразу после ужина. Посмотрев на их осоловелые лица после обильного ужина, Джун решил, что на сегодня все отдыхают. Да и поздно уже для занятий, а с самого утра они начнут.

– Ом, спать хочу, – заявил трущий глаза Сон Хо, спустившийся вниз, а за ним подтянулся Чон Хо.

Оба выглядели заспанными, но готовыми приступить к запланированной тренировке, с затаённым интересом поглядывая на своего сенсея.

– Тогда вперёд! – показал Джун на дверь в подвал. – Нас ждут великие дела.

Небольшой комплекс на приведение мышц в тонус, затем растяжка на гибкость, а потом Джун усадил их на татами на колени. Сам усевшись в позу «лотоса», с удивлением понял, что сделал это совершенно спокойно и естественно, будто для него это было привычным и постоянным:

– Итак, я буду вас учить «Системе»!

– По какой системе? – тут же спросил любопытный Сон Хо.

– Я же сказал, – недоуменно посмотрел на него Джун. – А-а, тьфу. Преподаваемое мною боевое искусство называется – «Система».

– Странное название, – переглянулся Чон Хо с братом, выглядевшего не менее удивленным.

– Есть такое, – улыбнулся Джун, сам немного удивлённым названием.

Память начала просыпаться или ещё что-то, но внутреннее, непонятное для него ощущение подталкивало его вложить в братьев знания и умения. Чёрт поймёшь какие, но они будто сами рвались из него.

– Медитация! – объявил Джун, решивший просто плыть по течению, а там как получится. В любом случае, вряд ли что плохое из этого выйдет. В крайнем случае, он просто прекратить всё это!

Спустя полчаса с медитацией было покончено. Джун поднял немного осоловевших братьев на ноги и стал проводить с ними обучение, построенное на спаррингах с ним. Показывал приёмы, блоки, удары, а затем просил показать их на нём.

Сделанный анализ во время обучения братьев показал хорошо проработанную схему обучения, позволяющая доходчиво донести её до обучающихся. Познавательно для него самого, интересно. Но странно, да ладно. Всё что им на пользу – это хорошо!

– Я сейчас умру, – кое-как, Сон Хо ковылял в сторону душевых.

– Нормально, – сипел Чон Хо, пытающийся бодро держаться, хотя по его лицу изредка проскакивал тик от дергающей боли во всём теле.

– Мойтесь и завтракать, – тут из душевой вышел Джун и поднялся наверх.

Вроде всё прошло отлично. Хотя… посмотрит завтра на их состояние и желание продолжать.

Пока братья приводили себя в порядок, он быстро вскипятил воду, приготовил завтрак: рамён, политый сверху яйцами и посыпанный зеленью. Быстро отварил филе, накрошить его в те же тарелки, что и основная еда. Налил апельсиновый сок себе и братьям.

После завтрака братья отпросились полежать, собираясь прийти в себя после тренировки. Джун был совершенно не против, а сам, когда братья поднялись наверх, решил кое-что посмотреть во всемирной инфосети.

– М-да, – он даже не отследил, сколько прошло времени, продолжая всматриваться в экран телефона, пытаясь уложить у себя в голове то, что он прочитал на нескольких исторических сайтах про окружающий его мир.

**********

Изложенные исторические события не укладывались у него в голове. Нет, он не вспомнил, но был уверен на сто процентов, что прочитанное частично не соответствует тому, что он ранее знал. Даты, имена, какие-то события не стыковались с его невнятными знаниями.

Изначально удивило, что Великобритания до сегодняшнего дня владела и полностью управляла обширными колониями на территории Северной Америки. Исключая Канаду и Аляску. Его почему-то сильно удивил этот факт.

Затем Джун начал просмотр исторических фактов с момента начала упоминания о появлении Практиков в этом мире, особенно обратив внимание на конец 18 века – начало 19 столетия.

В 1882 году в Европе сложился Тройственный союз: Австро-Венгрия, Германия и Италия. В ответ Франция и Великобритания в 1904 году создали военно-политический блок под названием Антанта (фр. entente – соглашение, согласие, – прим.).

Англичане и французы приложили чудовищные усилия, чтобы втянуть в свой блок Российскую Империю!

Император Российской Империи Николай II, поддерживаемый монархистами, – желающими получить наконец под протекторат империи Дарданеллы и Босфор; а также крупнейшие промышленники Российской Империи, жаждавшие получить баснословные прибыли на военных заказах, намеревались ввергнуть страну в мировую бойню.

Великие князья, правительство РИ и наиболее влиятельные лица государства смогли отговорить и остановить Императора Николая II от вступления в Антанту.

Сильнейшим потрясением для Российской Империи стал 1914 год, когда Австро-Венгрий объявила войну и вторглась в Сербию.

Антанта объявила войну Тройственному союзу и начались боевые действия, с очередной попыткой втянуть Российскую Империю на стороне французов и англичан.

Послы Великобритании и Франции потребовали немедленной аудиенции у Императора Российского, а потом играя на его патриотических чувствах и любви к «братушкам», умудрились уговорить его на вступление России в Антанту.

В конце июля 1914 года Николай II при поддержке своей жены Александры Фёдоровны закусил удила и объявил приближенным лицам о своём решении вступит в блок и объявлении войны с Тройственным союзом в ближайшее время.

Понесшей в 1904 – 1905 году в войне с Ниппоном большие потери в людском и материальном плане, Российской Империи бойня за чужие интересы была совсем не нужна.

Только отголоски этой войны ещё долго ощущались в стране. Различные революционеры стали устраивать террористические атаки и нападения на государственных чиновников. Активно используя возможности Практиков.

Только вздохнули, а тут Царь-Император решил поиграть в войнушку!..

Царская фамилия в этом случае в большинстве своём совершенно не обрадовалась подобным выходкам от члена своей семьи. В Зимнем Дворце был собран семейный совет из членов семьи Романовых:

– Владимир Александрович, 3-й сын Александра II;

– Алексей Александрович, 4-й сын Александра II;

– Сергей Александрович, 5-й сын Александра II;

– Павел Александрович, 6-й сын Александра II,

– Михаил Александрович, младший сынАлександра III

и присутствующей в качестве, якобы, стороннего наблюдателя – Марии Фёдоровны, вдовствующей императрицы и матери Николая II.

Обсуждения и принятие решения заняло не больше часа!

Императору Николаю II был выдвинут ультиматум об отречении от престола и избрании в качестве Императора Михаила Александровича, являющегося младшим сыном и пятым ребёнком российского императора Александра III и младшим братом Николая II.

Мало того, что Михаил был основным инициатором ультиматума и организатором свержения Николая II, так ещё все великие князья единогласно отдали ему первенство.

Вызванному матерью Николаю II, отдыхавшему в Царском Селе, семейным советом было прямо указано на то, что в начавшейся войне бенефициарами являются не столько французы, а англичане, которые чужими руками пытались получить основные дивиденды.

При всём этом присутствовали: председатель Совета министров Российской империи – Горемыкин Иван Логгинович; ярый монархист и лидер монархической партии в Государственном совете – Дурново Пётр Николаевич; руководитель Генерального штаба Российской Империи – Михневич Николай Петрович и министр юстиции – Хвостов Александр Алексеевич.

Николаю припомнили его брак с Александрой Фёдоровной (урождённая принцесса Викто́рия Али́са Еле́на Луи́за Беатри́са Ге́ссен-Дармшта́дтская), четвертой дочери великого герцога Гессенского и Прирейнского, Людвига IV и герцогини Алисы, дочери британской королевы Виктории в 1894 году.

Напомнили об имеющейся болезни – гемофилии у царевича Алексея, о которой стало известно ещё в 1904 году. И том что многочисленные врачи предупреждали, что Алексей не доживет и до 25 лет.

Практически проигранную Русско-Японскую войну в 1905 году, потерю Порт-Артура. Хотя там большей частью были виноваты великие князья из состава совета, но это было как-то забыто на общем фоне обвинений.

Великие Князья Владимир Александрович и Алексей Александрович тихо, так чтобы не слышали другие члены семьи, прямо намекнули Николаю о незавидной участи Павла I, а именно об его убийстве в ходе заговора.

Всё это, а также сильнейшее давление со стороны его матери – Марии Фёдоровны, заставили Императора принять решение об отречении от престола, а также об отказе его сына Алексея от претензий на титул Императора Российского.

В тот же день был подписан указ об отречении, а вся семья Николая в полном составе тихо отбыла в сторону Крыма. И там обосновалась в Ливадийском дворце, откуда практические не выезжали, довольствуясь этим местом жительства. Тем более, что ежемесячно они получали денежное содержание, которого с избытком хватало на бывшего и всю его семью.

Народ об отречение Николая и нового Императора узнал постфактум, что вызвало определенный шок среди подданных, но без особых потрясений. Недовольными остались представители Антанты, но всем на это было абсолютно наплевать.

Таким образом, следующим императором Российской Империи в декабре 1914 года стал Михаил Александрович Романов, под именем Михаил II.

В феврале 1915 года произошла попытка буржуазной революции, инспирированная промышленниками, потерявшими потенциальные военные заказы, с радостью поддержанная партиями левого толка и при прямой помощи от французов и англичан.

Являющийся прямым приверженцем Петра Аркадьевича Столыпина, новый император жесточайше подавил вооруженный мятеж, начавшийся в Санкт-Петербурге и Москве.

Инициировавшие революцию левые партии совершили фатальную ошибку, относясь к большинству Практиков, как к защитникам царского режима, считая их пособниками правящего класса.

Практики большого ранга действительно большей частью служили в государственных органах или работали на богатых людей империи. Но было много Практиков, имеющим небольшие ранги: Воины и Адепты, которые сами большей частью не испытывали любви к царским чиновникам и богатеям. Однако, отношение со стороны левых партий к ним было таким же, как и к пособникам царизма.

В партии, сборища различных революционных движений Практиков практически не допускали, за редким исключением, относясь к ним достаточно негативно.

Это очень дорого стоило бунтовщикам, когда в ходе мятежа в столице и Москве, вооруженные революционеры и примкнувший к ним народ стал убивать ни в чем не повинных Практиков и членов их семей.

Озверевшие от подобного Практики, кто остался в живых, а также те, кто был в войсках, подтянутых к столицам, и прибывшие добровольно из других городов, вошли на улицы двух городов, полностью экипированные в броню.

Три дня кровавой бойни, натурально залившей кровью мостовые Санкт-Петербурга и Москвы! Не щадили никого, в особенности тех, кто был замечен в убийствах Практиков и имел при себе холодное или огнестрельное оружие. Абсолютная звериная жестокость по отношению к поднявшим руки на членов семей Практиков.

При прямо попустительстве Императора Михаила, который заявил, что бунтовщиков и убийц щадить не обязательно!

С учётом физической силы Практиков, а также отсутствия у мятежников тяжелого вооружения, шансов у бунтовщиков просто не было. Спокойно принимая на доспехи винтовочные и пистолетные пули, Практики добирались до противников и в ход шли мечи, сабли, да просто дубинки. Или врагов рвали просто голыми руками, а упавших затаптывали стальными ботинками или сапогами.

Жандармы вместе с подтянувшимися к столицам «пластунами» из числа казачьих сотен, поголовно укомплектованных Практиками из числа «призраков» (так называли пошедших по Пути Духа), за неделю вычистили оба города от мятежников.

Были введены военно-полевые суды, которые за короткое время выносили приговоры оставшимся в живых мятежниках, в основном смертные приговоры или 25 лет каторги.

Мятеж был полностью подавлен в кратчайшие сроки.

Михаил II получил за это прозвища в «просвященной» Европе: «Жестокий» и «Кровавый».

Понимая, что в обществе назрели неприятные тенденции к очередному, кровавому взрыву, Император приступил к глобальным реформам в государстве.

Забуксовавшая при Николае II аграрная реформа убитого Столыпина: введение земств и ограничений для различных губерний и княжеств, была резко активизирована и стала быстро продвигаться.

Изменялось законодательство в сторону ужесточения закона в отношении аристократии. Проводились экономические реформы в сфере улучшения жизни крестьянства. Император не погнушался использовать идеи разгромленных «леваков», с целью облегчения условий жизни рабочего класса. Двигались реформы в отношении скорейшей индустриализации Российской Империи.

И ещё многое другое…

Глава 15

Пока Россия решала свои внутренние проблемы, в Европе войска Франции при поддержке боевых подразделений Великобритании вытеснили войска Тройственного союза с Балкан, а потом вторглись на территорию Германии.

Помимо этого, подсуетилась Османская Империя, ввязавшаяся в бойню с Антантой, объявив войну Франции и Антанты, введя войска на территорию Греции и Африки.

Два года война относительно неплохо складывались для Антанты: войска Османской Империи ничего из себя не представляли, так что легко сдерживались имеющимися силами. Войска Тройственного союза потерпев несколько серьезных поражений, постепенно стали откатывать всё дальше назад, уступая свою территорию.

И тут полыхнуло в Северной Америке!

Ещё в 1776 году тринадцать британских колоний провозгласили независимость от Великобритании. И началась американская война за независимость. Продолжавшаяся до 1787 года. Закончившаяся полным поражением сепаратистов, как их называли в Великобритании. При активнейшем участии войск Франции, расположенных на территории французских колоний на территории Северной Америки.

Никто не ожидал подобного. Посчитав, что французы наоборот выступят против любителей независимости, а поддержат не самого любимого соседа и старого врага.

Огромный военный корпус в количестве 50 000 человек, большая часть из которых были Практиками, высадился в тылу мятежников, а потом рассёк их порядки. Внося сумятицу и ужас среди воющих против англичан

Помимо разгрома основных сил, французские войска захватили большинство промышленных предприятий мятежников, производивших оружие для своих войск.

В последствии узнали, что король Великобритании и власти Франции заключили секретное соглашение о взаимной помощи. И выступившие на стороне англичан французы, после подавления мятежников, получили громадные земельные угодья, ранее принадлежавшие Великобритании.

Большая часть мятежников были уничтожены, их семьи и немногочисленные остатки революционеров были заключены в концентрационных лагерях, где большей частью умерли от голода и болезней.

Война за Независимость Америки была закончена и на долгие годы на территории Северной Америки была тишь и благодать.

В 1916 году боевые действия в Европе была щедро сдобрены ударом потомков американских патриотов в спину английской короне, совершив вторую попытку отсоединения от Великобритании, начав боевые действия против короны.

Король Великобритании Георг V был вынужден вывести большую часть королевских войск с территории Европы, переправив их в Северную Америку для подавления мятежа.

Из-за этого боевые действия между Антантой и Тройственным союзом забуксовали. Ни у одной из сторон не было сил, чтобы наступать и войска просто зарылись в землю, не ведя реальных наступательных действий.

Мятежники в Северной Америки сильно понадеялись на войну в Европе, понадеявшись на то, что Великобритания не сможет воевать на два фронта.

Они просчитались!

Подавление мятежа заняло почти год, что стоило многочисленных потерь и гигантских финансовых расходов. Несмотря на это, высвобожденные войска королевских войск были возвращены в Европу для боевых действий против османов в Африке и Греции.

Первая Мировая война была закончена в 1917 году, подписанием мирного договора в Штудгарте между Антантой и Тройственным союзом. Из-за понимаем власть предержащих, что дальнейшая бойня ни к чему хорошему не приведет ни одну из сторон.

Иностранные войска выводились с территорий других государств и всё возвращалось на круги своя. Никто ничего не получил, но потеряли все и многое.

Общие потери до 40 млн. человек: от 15 до 22 млн. убитыми и 23 млн. ранеными, нанесли тяжелейший демографический ущерб для воющих стран. Экономический ущерб был также огромным, в результате многочисленных разрушений инфраструктуры практически во всей Европе.

С турецким султаном никто даже разговаривать не стал!

Английские войска, высвобожденные после заключения мира, вцепились в османов, как бульдоги. Германия, Италия только руками разводили, когда султан с паникой обратился к ним, а те только посочувствовали ему. Австро-Венгрия в этот момент пыталась просто не развалиться.

Кончилось для османов всё плохо – развал и смена общественного строя с империи на республику, в результате прихода к власти Ататюрка. С территорией в несколько раз меньшей, чем они имели в начале Первой мировой войны.

Да тут ещё в «жемчужине в короне» Британской Империи – Индии подняли голову местные лидеры, борющиеся с экспансионистской политикой Британской Ост-Индийской компании с XVIII века.

Специально так кто-то подгадал или это получилось совершенно случайно, но один из лидеров Индийского движения за независимость Субхас Чандра Бос поднял восстание в тот момент, когда имеющиеся последние боеспособные войска Великобритании добавили османов. Далеко не сразу поддержанное массами народа.

Полыхнуло сильно, когда гарнизоны англичан, расквартированные в Индии, применили для подавления индийцев пушки, а также бросили на обычный народ Практиков во всей броне. Тысячи убитых и десятки тысяч покалеченных индийцев, что мгновенно вызвало народный всплеск.

Тут уже восстала почти вся Индия, когда слухи и информация массово распространилась по территории страны.

Немедленно взбунтовались Практики-сипаи, служившие в войсках колониальных войск, составляя основную часть этих войск Великобритании в Индии.

Имеющихся на территории Индии англичан завалили трупами обычных граждан, а потом Практики добили остатки оккупантов. Эскадра из десятков кораблей различного назначения, двинувшаяся из Европы с войсками Великобритании, везущая 4-е гвардейских батальона для подавления восстания в Индии, даже не доплыла до конечной точки.

При входе в Индийский океан они получили сообщение, что войска Великобритании в Индии практически уничтожены. Гражданское население убито или заключено в лагеря. И их ожидают войска повстанцев, усиленные силами сипаев.

Высадка в Индии была бы реальным самоубийством, так что войска англичан были вынуждены вернуться, не солоно хлебавши на родину, после приказа Георга V. Его уговорил премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд-Джордж, посчитав, что Индия потеряна на долгое время. И не стоит тратить на неё силы, пока толком не решены все вопросы с Северной Америкой, где до сих пор войска гоняли недобитых мятежников.

Решили действовать не грубой силой, а другими методами, подключив, в том числе своего глубоко законспирированного агента – Махатму Ганди, которые должен был остановить вооруженное сопротивление, сведя всё к мирным протестам.

Только его политика ненасилия – сатьяграху начала проникать в умы масс – кончились англичане на территории Индии. И пришедший к власти Субхас Чандра Бос в результате выборов, ставший президентом, ввёл Махатму Ганди в кабинет министров на ничего толком не значащую должность. Позволив ему нести в массы его идеи, которые стали совсем неактуальны, так что были не опасны для действующей власти.

Великобритания смогла оставить за собой Северную Америку, но практически полностью потеряла земли в Южно-Азиатском регионе, за редким исключением. Оставив за собой Гонконг, Сингапур и Макао.

Они могли и этих территорий лишиться, но маленькие, бесплодные клочки земли были просто никому не нужны…

В результате Первой Мировой войны Австро-Венгерская Империя полностью развалилась. Османская Империя канула в лету. Многие границы в Европе были перекроены. Индия стала независимой.

В Германии король Пруссии бежал в Нидерланды и отрёкся от престола. Из-за чего по стране прокатились различные вооруженные конфликты, в основном из-за того, что к власти попытались прийти различные прокоммунистические организации.

В 1919 году была образована Веймарская республика, просуществовавшая до 1933 года, а потом к власти в стране пришли фашисты.

Россия в этот момент вела свою – внутреннюю войну с остатками левых движений и различными политическими движениями, которые остались недовольными провалом мятежа и его жестокого подавления.

С 1916 года объявивших террор в отношении государственных чиновников и тех, кто поддерживал монархический строй.

Михаил II разогнал на это время Государственную Думу, сменил нескольких министров внутренних дел, а также вместе трёх охранных отделений по охранению общественной безопасности и порядка («Охранка», – прим.) в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве, создал охранные отделения в каждом крупном городе Российской Империи.

Военно-полевые суды никто не разогнал. В часть крупных городов были введены военные части. В столице и Москве были расквартированы на постоянной основе казачьи полки.

Охранке в прямое подчинение в других крупных городах были переданы казачьи сотни из казачьих войск, подчинённые непосредственно начальникам охранных отделений, которые уже отвечали только перед Императором.

Кончилось всё практически полным разгромом «левого» движения, несмотря на постоянное стенание со стороны определённых либеральных товарищей.

Михаил в отличие от Николая, либеральные взгляды не разделял, от слова – совсем!

Закрывались печатные издания, которые стояли на стороне революционеров, все жертвы террора красочно и со всеми подробностями описывались в государственных и частных газетах, что были на стороне монархии.

Тем не менее ещё два года шла натуральная война на уничтожение: гибли царские чиновники и военные. Как обычно, страдало мирное население. В ответ террористы уничтожались при малейшем сопротивлении или быстро вешались по приговору судов.

В конце концов, оставшиеся в живых «леваки» бежали в разные страны: часть любыми путями выбралась в Европу, а часть эмигрировала в Китай.

И для Китая это закончилось не очень хорошо, в плане демографии, общественного строя и экономической ситуации.

В 1912 года в Китае монархия – империя Цин, была сметена Синьхайской революцией, со сменой строя на республику.

До 1935 года отвоевавшиеся европейские страны зализывали свои раны, пытаясь наверстать экономическое и промышленное отставание из-за прошедшей войны.

Великобритания и Франция, в основном за счёт своих колоний, достаточно быстро восстановились, а Германия до 1933 года испытывала серьезные экономические проблемы, но постепенно вылезала из экономической ямы, но тут к власти пришёл Гитлер.

1 октября 1938 года Германия в одностороннем порядке полностью захватила Чехословакию, объявил это присоединением своих бывших немецких земель.

3 октября 1938 года Великобритания и Франция объявили Германии войну, которую прозвали «странной». В мае 1939 года немецкие войска оккупировали Данию и Норвегию. В конце мая вторглись в Бельгию, Нидерланды и Бельгию. Затем оккупировали Швецию.

Французы заключили очередной военный договор с Великобританией, которая ввела по согласованию на территорию Франции две трети своих войск.

Было известно, что Германия намеревалась напасть на Францию и оккупировать её, но вермахт так и не решился, побоявшись войны на два фронта.

Рейхсканцлера и фюрера Германии Гитлера страшила Российская Империя, не участвовавшая в бойне Первой мировой войны, за это время набравшая военную и экономическую мощь.

С момента подавления всяческих левацких настроений в стране, Михаил Александрович Романов вёл жесткую экономическую политику и переустройство государственного аппарата внутри страны.

Шло массовое переселение крестьян на пустые территории в Поволжье, Киргизские степи и Дальний Восток. С предоставлением материальной и денежной помощи, а также освобождение от налогов на десять лет.

Массово строились железные дороги, заводы, предприятия и электростанции, с предоставлением кредитов. Тем более, что деньги были. Михаил Александрович сильно обидел французов и англичан, отказавшись выплачивать грабительские проценты по кредитам, что бездумно набрал Николая II. Те думали, что таким образом втянут Российскую Империю в войну, и у них бы получилось, если бы не отречение Николая.

Несмотря на отношение Германии к Российской Империи, Михаил вёл активную торговлю с немецкими властями, а также Китаем и Индией, получая баснословные барыши.

Михаил II идиотом не был. Книжка «Mein kampf», где будущий канцлер Германии расписал, как он ненавидит евреев и русских, из-за которых, по его мнению, Германия попала в тяжелейшую ситуацию, после Первой мировой, была прочитана императором. Вся пронизанная ненавистью к евреям и русскому царизму она была изучена офицерами Генерального штаба Российской империи и принята к сведению.

Основным противником Гитлер считал Францию, но Россию он воспринимал больше как пространство для территориальной экспансии. В его воспалённом мозгу двигателем прогресса и государственности России послужили германские деятели и немецкая культура. Уничтоженные русскими царями и евреями в последние 100 лет.

И это при том, что в царской армии было очень много офицеров, этнических немцев, с немецкими фамилиями, которые верно служили своей отчизне.

Как у Гитлера помещалось это в голове, мало кто мог – понять!

Поэтому Михаил II предполагал, что Гитлер не остановится на захвате Европы и всё равно нападет на Российскую Империю. В связи с чем, огромные деньги вкладывались в армию и флот. Со строительством военных заводов, полностью принадлежавших императору с производством полностью отечественного оружия, изобретённого и созданного русскими оружейниками: Фёдоровым Владимиром Григорьевичем, его учениками – Дегтярёвым В. А., Симоновым С. Г. и Шпагиным Г. С. А также будущим академиком, построившим отечественную научную школу проектирования оружия и экипировки для Практиков – Благонравовым А. А.

Император прекрасно понимал, что европейские колонизаторы от России не отстанут из-за её богатства и независимой политики.

К 1 сентября 1940 Германий были захвачены практически все земли, что граничили с Российской Империей.

Гитлера сдерживали опасения из-за огромной армии Российской Империи, что дислоцировалась на границе с фашистской Германией в количестве 3 млн. человек, где около 900 тыс. человек были Практиками. Большей частью ранга Воин и Адепт, но их было очень много, и они были хорошо вооружены и экипированы.

В сентябре 1940 году Германия заключила договор с империей Ниппон Берлинский пакт с немцами и Италией. А в декабре 1940 года ниппонская империя напала на Индокитай, Филиппины и Индонезию.

**********

Гитлер долго выбирал: Сцилла или Харибда, но потом сделал выбор!

15 мая 1941 года Германия без объявления войны напала на Францию. К концу 1942 года Франция потеряла почти половину территории, несмотря на гигантскую помощь со стороны Великобритании. Ниппон оккупировал Индокитай, Филиппины и Индонезию, но столкнулся с многочисленными вооруженными столкновениями с жителями захваченных стран. Тем более, что несмотря на боевые действия с Германией на территории Франции, Великобритания делала ощутимые военные поставки повстанцами, воюющим с вооруженными силами Ниппон.

Индустриальная революция в конце 19 века исчерпала ресурсы Ниппон, а их требовалось всё больше, для той же самой армии, а вернее, флоту империи.

И, несмотря на сложную ситуацию, военной клике Ниппон захваченных территорий показалось мало и в 1942 году они объявили войну Китаю, вторгнувшись с территории захваченной ещё в 1910 году Коре и ещё в нескольких местах.

Затем Япония и Германия совершили большие ошибки!

В силу своей маниакальности и ненависти к русским, Гитлер, несмотря на тяжелую обстановку на западном фронте, умудрился инспирировать и профинансировать восстания в Польше и Финляндском княжестве в январе 1943 года. Не особо скрывая это.

Военное руководство Ниппон убедило своего императора в необходимости полного захвата о. Сахалин и Курильского полуострова. Чтобы получить доступ к нефтяным месторождениям, расположенных на этих территориях. И, без объявления войны, 12 февраля 1943 года войска Ниппон осуществили высадку на полуостров, а также атаковав русскую территорию на о. Сахалин.

Михаил Александрович такое стерпеть не мог, тем более, что Особое делопроизводство (разведка и контрразведка) в составе Отдела генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба, разросшееся с 1910 года из штата в 5 человек до 350 человек, работало исправно. И задолго до нападения со стороны Ниппон и восстаний в Польше и Финляндии, императору доложили о готовящихся провокациях и начале боевых действий.

На Дальнем Востоке незваных гостей встретил отдельный корпус: казаки и кадровые военные, усиленные 5-ю тысячами Практиков. Общим количество в 30 тыс. человек, которые с радостью приняли 50 тыс. ниппонцев, находясь в хорошо защищенных укреплениях.

В течении двух недель из высадившегося корпуса ниппонцев в живых осталось всего 8 тыс. человек, поголовно взятых в плен русскими.

В Польше и Финляндии мятежи были подавлены жестоко и кроваво всего за месяц. С полной зачисткой всех нежелательных элементов. С отправкой выживших на каторгу на тот же Сахалин и в Сибирь.

С подавлением мятежей, Михаил II объявил войну Германии и Ниппону одним днём, не желая больше терпеть наглости зарвавшихся идиотов!

На территорию Китая, ещё не захваченного ниппонцами, по согласованию с правительством этой страны, под руководством генерал-майора Антона Ивановича Деникина, были введены войска в количестве 800 тыс. человек, скрытно накопленных в приграничных с Китаем территориях.

В это же самое время, тремя рассекающими ударами с севера, прямым на Берлин и на территорию Чехословакии захваченную войсками Германии, вошли российские войска под руководством генерал-лейтенанта Шапошникова Бориса Михайлович, в количестве 4-х миллионов человек.

Деникин Антон Иванович взломал оборону ниппонцев и стал постепенно вытеснять их с территории Китая, наблюдая за втягиванием большей части ниппонских войск, срочно переброшенных с других территорий. Ожидая сообщений с Сахалина.

Василевский Александр Михайлович, генерал-лейтенант, командующий Отдельным корпусом на Сахалине и Курильском полуострове, разгромив ниппонцев, в течение двух дней скрытно посадил свои войска на плавсредства.

И за один день произвёл внезапную высадку на острове Хоккайдо, сделав его своей оперативной базой. Утром следующего дня перебросил войска на остров Хонсю, где расположена столица – Токио.

Имеющиеся ниппонские войска на Хоккайдо и северной части Хонсю были перемолоты в кровавую кашу за три дня, не оказав толком никакого сопротивления русским войскам.

В этом время, с материка были переброшены ещё 20 тыс. человек в помощь Василевскому. И браво пошли в сторону столицы, походя сметая подтягивающиеся войска ниппонцев со всей территории Хонсю, бросаемых с ходу в бой.

Потеряв 5 тыс. человек ранеными и убитыми, войска Василевского за два дня достигли окраин Токио. Уничтожив при этом около 20 тыс. ниппонцев и 10 тыс. взяв в плен.

Брать штурмом Токио приказа не было, так что корпус взял в блокаду столица Ниппона: никого, не впуская и не выпуская из Токио.

Отдельные группы казаков-пластунов и Практиков совершали многочисленные рейды, удаляясь до 50 км. от Токио, громя оставшиеся гарнизоны, разрушая инфраструктуру, наводя ужас и страх на местное население. Местное гражданское население никто не трогал, но слухи о зверствах русских распространялись по всей территории Ниппона.

Императора Хирохито, 124-го императора Ниппон, не успели эвакуировать из Токио. Вернее, при попытке вывезти императора, телохранители Хирохито и смешанная гвардейская бригада напоролись на усиленную группу казаков с Практиками в ранге Мастеров и Учителей.

Первыми обнаружив наступающие на них войска ниппонцев, русские организовали грамотную засаду, которая позволила за несколько минут боя уничтожить несколько десятков обычных военных и пару десятков Практиков

Испугавшись за императора, оставшиеся в живых были вынуждены отступить, прикрывая Хирохито, не догадываясь, что всего одно небольшое усилие с их стороны и они бы прошли. Русских было слишком мало, для того, чтобы противостоять ниппонским силам. Выручила запредельная наглость командира и безбашенность его бойцов. После стало слишком поздно для побега, столица была взята под плотный контроль войсками русского корпуса.

Панические вопли по десяткам радиостанций с территории Ниппона и столицы Токио были услышаны в Китае японским генералитетом.

Деникин получая информацию от Василевского в режиме реального времени, резко усилил натиск на Квантунскую армию, не давая им возможности отойти или перебросить резервы.

Генералы Квантунской армии, слыша панические вопли из столицы, несмотря на катастрофическое положение на материке, стали перебрасывать наиболее боеспособные подразделения на острова. И это послужило катастрофой, т.к. оставшиеся на материке войска просто не смогли сдержать натиск противника.

Загруженные в порту Пусан воинские части ниппонцев проследовали в сторону порта Хаката на о. Кюсю. Совершенно внезапно транспорты и военные корабли были встречены в Корейском проливе кораблями Тихоокеанского флота Российской Империи.

Имевшие строжайший приказ, боевые корабли русских весь огонь сосредоточили на транспортных кораблях. Практически не вступая в бой с боевыми кораблями ниппонцев. Силы обеих сторон были практически равны, т.к. флот русских на Дальнем Востоке был небольшим, по сравнению с ниппонским.

Потери с обеих сторон были катастрофическими!

Большая часть боевых кораблей русских была выбита или повреждена. Избиваемые из всех орудий, русские моряки выполнили приказ, несмотря на тяжелейшие потери с их стороны.

Преследуя корабли ниппонцев до самой зоны высадки в районе порта Хаката, расстреляв боезапас до полного опустошения оружейных погребов.

Затем остатки флота отошли в сторону Владивостока.

Из 120 тыс. человек ниппонцев до островов добрались 80 тыс. бойцов, а остальные были утоплены в Японском море. Остатки высадились и бодрой рысью направились в сторону своей столицы.

Всё это время, Деникин перебрасывал подкрепления Василевскому, понимая, что он не справится имеющимися силами. Увеличив состав имеющихся до 60 тыс. человек.

В районе города Осаки, быстро двигающиеся войска ниппонцев были встречены хорошо окопавшимися войсками Василевского.

Сумасшедшие атаки ниппонцев привели к гигантским потерям с их стороны. Их расстреливали издалека из тяжелых пулемётов Владимирова, калибром в 14, 5 мм и 57 мм пушек ЗИМ (Императорский завод им. его императорского величества Михаила, – прим.), доставленных в Ниппон просто в гигантских количествах.

Для ниппонцев стало большим сюрпризом то, что доспехи русских Практиков оказались гораздо лучше, чем их собственные: более толстые, более легкие и более функциональные. Созданные гениальными оружейниками Фёдоровым, Дегтярёвым и Благонравовым.

Части 1-й и 2-й гвардейских бригад императора Ниппона практически полностью состоявших из Практиков в рангах Адептов и Мастеров за первые два дня боев были полностью уничтожены.

Единственный Практик ниппонцев в ранге Генерал успел уничтожить несколько десятков Практиков русских в ранге Учителей. Порывающегося в бой Василевского, имеющего ранг Учитель, просто не пустили его телохранители и казаки, категорически встав насмерть. Пообещав связать генерала, если тот попрётся в бой!

Тем более, что гибель русских Практиков была совсем ненапрасной. Связав ниппонского Генерала и его свиту боем, другие бойцы подтащили к месту боя пулемёты и пушки на прямую наводку. После чего тупо и просто расстреляли с близкого расстояния.

В последующие два дня ниппонцы шли волнами, погибая на подступах к русским, теряя и теряя своих людей. О чём докладывалось императору Хирохито, который тоже не скучал.

Деникин отдал приказ на штурм Токио!

Впереди шли Практики легко удерживающие в руках тяжелые пулемёты Владимирова, разрывая короткими очередями защищающихся и атакующих их гвардейцев Императора Хирохито.

Столкнувшись с ненормальными ниппонцами по пути следования до района Тиёда, где находился дворец местного императора. Помимо военных, на русских воинов нападали мирные жители, как с огнестрельным, так и холодным оружием.

Разозлённый потерями от рук «мирняка», командующий штурмом Токио полковник Томцев отдал приказ обстрелять дворец Хирохито из двух тяжелых систем залпового огня БМ-36 «Михаил».

Император Хирохито резко захотел прекращения войны с ненормальными русскими. Получив в своё жилище несколько здоровенных ракет, калибром 300 мм, просто сложивших левое крыло дворца. Уничтоживших большую часть соседних построек и убивших несколько десятков гвардейцев одним залпом.

20 июня 1943 года император Хирохито, окружённый небольшой свитой из чиновников и нескольких гвардейцев, подписал документ о полной капитуляции Ниппон и выходе страны из любых боевых действий.

Всё это произошло в присутствии прибывшего в дворец Хирохито генерал-полковника Деникина А. И., генерал-лейтенанта Василевского А.М. и нескольких их заместителей, в окружении русских Практиков с тяжелыми пулемётами в руках и послов нескольких стран.

– Заслужили! – сказал Михаил II, когда отдельные личности сказали ему, что капитуляцию с императором Ниппон должен подписать император земли Русской. – Пусть сами подписывают.

Выступившие подписантам капитуляции Деникин и Василевский действительно заслужили. Тем более, что таким образом Михаил заставил Хирохито «потерять лицо». Пусть несёт этот позор до своей смерти.

По условиям капитуляции ниппонцы выводили все свои войска с территории Китая и Коре, выплачивали контрибуцию России в размере 500 млн. золотых рублей.

Захваченные Ниппоном Филиппины и Индонезию, российского императора не интересовали. Вернее, он прекрасно понимал, что эти страны станут камнем преткновения для Ниппон и Великобритании.

Опасавшийся, но не ожидавший внезапного удара со стороны Российской Империи, Гитлер несколько дней находился в натуральном ступоре, а потом впал в дичайшую истерику.

Гениально спланированная операция Шапошниковым Б. М. под названием «Багратион» была блестяще проведена в короткие сроки.

Отвлекающие удары сконцентрировали всё внимание немцев на севере и в районе Чехословакии. А основной удар был нанесён чуть поздней и самыми большими силами в сторону Берлина.

В течении 3- х месяцев первые, вторые, а затем и последующие оборонительные линии немцев были прорваны, а войска Шапошникова оказались на расстоянии десяти километрах от Берлина.

Немцы лихорадочно строили укрепления на Зееловских высотах, но тупо не успевали закончить их строительство до подхода основных сил русских.

Французы и англичане, предупрежденные послами Российской Империи за два дня до объявления Россией войны Германии, подзадержались, но нанесли свои удары в нескольких местах.

Большей частью не пытаясь помочь русским, а, чтобы не дать им стать единоличными победителями Гитлера!

Из трехмиллионной армии Германии, что пыталась сдержать силы Российской Империи изначально, защищали Берлин около миллиона человек, из них 50 тыс. Практиков, три тысячи самолётов и полторы тысячи танков.

Против четырёх миллионов русских солдат и офицеров, из них более 900 тыс. Практиков, семь с половиной тысяч самолетов, свыше сорока тысяч орудий и больше шести тысяч танков.

Доклады с территорий, захваченной русскими войсками, а также личный выезд императора Российской Империи, с посещением концентрационных лагерей, вызвали у него натуральную ненависть к фюреру.

Уничтоженные сотни тысяч людей в газовых душегубках, тяжелой работой и голодом! Всех национальностей, но большей частью убийства касались евреев и славян: чехов, поляков и русских, проживающих на территории захваченных фашистами стран.

У Михаила Александрович появилось дикое желание посадить Гитлера в клетку в Московском императорском зоопарке на показ всему честному народу.

19 июня 1943 года Михаил II отдал приказ о штурме Берлина.

24 июня 2-я гвардейская армия ворвалась на улицы Берлина с северо-запада. 3-я ударная армия вела бои на севере и северо-западе вместе с частями 2-й гвардейской. 5-я ударная армия с 11-м танковым корпусом штурмовала Берлин с востока. 3-я гвардейская армия наступала с юга.

Каждая улица и каждый дом были превращены в огневые точки и защитные сооружения. Небольшие ударные отряды из Практиков русской армии, подкреплённые обычными людьми, растекались по столице Германии, проламывая стены, снося дома, проникая за счёт своей скорости и силы в недоступные для обычных людей места за короткое время.

Наводя ужас и страх на всех, кто с ними сталкивался!

Мечте императора не суждено было сбыться.

29 июня особый, ударный отряд казаков-пластунов Практиков из 121 Кубанской казачьей дивизии, неожиданно для всех сторон, под командованием полковника Маркиана Попова, прорвался на территорию ставки Гитлера.

Фюрер с начала штурма Берлина, требовал снять все части с Западного фронта и отправить их в столицу. Но его генералы, командовавшие частями, физически не могли исполнить приказ. Наступающие французы и англичане просто не давали этого сделать, наступая им на пятки.

Охранные подразделения личной охраны Гитлера открыли огонь по казакам, а те в ответ открыли огонь из тяжелых пулемётов. И подавив огневые точки пошли в атаку, забросав бункер гранатами повышенного могущества, рассчитанных на выведение из строя Практиков.

От Гитлера осталась одна голова. За что впоследствии Маркиан Попов был пожурён императором, а потом сразу же удостоен звания генерал-полковник. И награждён высшей наградой Империи – Орден Святого апостола Андрея Первозванного.

3 июля остающиеся в живых части гарнизона Рейхстага капитулировали.

11 июля остатки немецких частей в Берлине были уничтожены и прекратили своё существование.

Отдельные военные и небольшие группы были не в счёт. За ними охотились подразделения «охранки», приступившие к своим обязанностям, когда были закончены основные бои.

13 июля 1943 года в предместье Берлина Карлсхорсте был подписан акт капитуляции Германии.

Со стороны Германии документ подписал гросс-адмирал Карл Дениц, по завещанию Гитлера, ставший главой Германии. Со стороны Российской Империи Шапошников Борис Михайлович. Со стороны Великобритании и Франции, срочно прилетевшие из Парижа, фельдмаршал Бернард Монтгомори, генералы Филип Леклерк де Отклок и бригадный генерал Шарль де Голль.

Капитуляция была подписана, но ещё две недели военные части немцев, находящиеся на территории Франции и в других странах, не сдавались.

Однако, оставшиеся без высшего командования, зажатые со всех сторон, без возможности получения боеприпасов и продовольствия, первыми сдались наиболее боеспособные части во Франции. Затем остальные контингенты в других странах сдались один за другим.

Михаил был частично удовлетворён результатами. Хотя Гитлер погиб, но были захвачены живыми все остальные нацистские лидеры Германии: Геринг, Гиммлер и Геббельс.

Короткий военно-полевой суд и все трое были повешены перед Рейхканцелярией при большом стечении народа.

Из нового правительства Германии, в лице Деница удалось выбить репарации в виде 5 млрд. рублей золотом. За организацию беспорядков в Финляндии и Польше. Как и где Дениц будет зарабатывать деньги – Михаила не особо волновало.

После подписания капитуляций с Ниппон и Германией, войска Российской Империи покинули территории проигравших стран. Оставив за собой только Порт-Артур, на что китайцы легко согласились.

Император посчитал, что держать своих военных на чужих территориях слишком дорого, а своя страна до сих пор толком не освоена, требует денежных затрат и людей.

Сражавшиеся до этого плечом к плечу войска Чай Канши и бойцы коммунистической партии Китая под командованием Мао Дзедуна тут же сцепились между собой, пытаясь уничтожить друг друга.

Военные части Чан Кайши под давлением превосходящих сил противника были выдавлены на территорию Коре, постепенно сдавая свои позиции, но затем закрепились на 38 параллели.

Но затем их стали теснить всё больше и больше, пока войска Мао Дзедуна не захватили Сеул, а затем подключилась Великобритания, подтянувшая нищий и разгромленный Ниппон. Взяв его под своё крылышко, как только ушли русские войска.

Англичане через Лигу наций попытались провести операцию о помощи войскам Чан Кайши, но Российская Империя, Германия и Франция отказались поддержать это решение.

Несмотря на это, Великобритания и Ниппон ввели свои войска и в течение года разгромили китайские силы, отодвинув их обратно на 38 параллель.

Боевые действия с начала гражданской войны между китайцами, а затем вмешательства Великобритании в боевые действия продлились три года.

Началась позиционная война, которая не приносила ни одной из сторон никаких результатов. Китай с учётом количества своего населения воевал за счёт людских резервов и поставок вооружения из Российской Империи. Императору не нравилось поведение англичан в этом регионе.

Великобритания несла серьезные людские потери, т.к. в основном воевала своими войсковыми частями. От Ниппон и Чан Кайши толку было мало.

Королю Георгу VI надоело нести серьёзные финансовые потери и терять свои королевские войска. Он приказал Уинстону Черчиллю решить вопрос.

Спустя полгода было заключено мирное соглашение между марионеточными властями Коре, Китаем, Великобританией и Ниппоном.

По требованию китайцев, закреплённому в соглашении, Чан Кайши, представители партии Гоминдан, войска, преданные им, а также гражданское населения, нежелающие жить с коммунистами покидают территорию Китая.

Около 2 млн. человек эвакуировались на территорию о. Тайвань!

Мао Дзэдун, установив свою власть и власть КПК на территории Китая, тут же ввёл новое название своей страны – Синай (Синайская народная республика – СНР, соответственно с переименованием КПК в КПС (Коммунистическая партия Синая).

За время правления Ниппона на территории Коре было разграблено всё, что можно. Затем боевые действия между военными Чан Кайши, а потом бои между ними и войсками Мао Дзедуна. В результате чего, Коре чуть не обезлюдела, а всё что можно было разрушить – было разрушено или полностью уничтожено.

Подсуетились представители Великобритании, сразу установившие тесные экономические связи с появившимся правительством, объявившим о независимости страны, ставшей государством – Коре. Противопоставив его и ниппонцев Китаю и Российской Империи.

Корейцы сильно побаивались северного соседа и ненавидели Ниппон. Ниппонцы всех поголовно на материке считали людьми низшего сорта. Только русских боялись до дрожи, после катастрофического поражения и унизительной капитуляции.

Китайцы ненавидели ниппонцев, боялись русских и терпели корейцев, считая их отколовшейся частью Синая. Но особо к ним не лезли, считая, что те сами рано или поздно присоединяться к Синаю.

Окончание мировой войны дало возможность освободившимся от колонизаторов странам, сделать гигантский скачок в технологическом и экономическом планах.

Синай тесно сотрудничал с Российской Империей, вёл тайную торговлю с Великобританией, хотя в официальном информационном поле всячески клял проклятых капиталистов. Индия торговала со всеми.

– Да мне плевать, что там коммунисты, – спокойно отвечал Михаил Александрович, когда особо дотошные журналисты или политики спрашивали его на предмет торговли Российской империи со страной, где правят коммунисты, сильно не любящие монархию.

– Но ведь они категорические противники царизма! – деланно возмущался представитель британской газеты «Морнинг Стар».

– Я их тоже не люблю, – пожимал плечами император. – Пусто деньги платят. – Для нашей страны – этого достаточно. И кстати, если вы не знали, – тонкая улыбка посетила лицо Михаила, – ваша страна очень активно торгует с Синаем. Ваш король Георг VI любит коммунистов?

Ничего удивительного – деньги не пахнут.

И не афишируя этого, как всегда, дельцы, в том числе разные лорды и пэры во всю торговали с коммунистическим Синаем, получая баснословные барыши.

Журналист крупнейшей английской газеты «The Times» резко поскучнел лицом, не став ничего говорить в ответ, понимая, что будет выглядеть глупо. А сидящие вокруг него журналисты во всю потешались над недотёпой, что сам подставился. Великобританию мало кто любил, в особенности из-за их двойных стандартов.

На сегодняшний день сложилось несколько центров силы, которые соперничали друг с другом, изредка сталкиваясь между собой на достаточно серьезном уровне.

Великобритания – которой до всего было дело. Индия и Китай, которые соперничали с англичанами и между собой. Ниппон, который гнул свою линию, но с опаской посматривал на китайцев и индийцев.

Изредка путающаяся под ногами у всех в азиатском регионе Франция, сохранившая часть колоний в Южно-Азиатском регионе.

Африка варилась в собственном соку, ведя постоянные войны всех со всеми. Так что на внешний контур не лезла. Свои проблемы решала.

Российская Империя во внешних конфликтах практически не участвовала, активно занимаясь решением своих внутренних проблем и занимаясь обустройством страны.

В настоящий момент русской империей управлял внук Михаила II– Олег Первый, Великобританией – Елизавета II, Ниппоном – Акихито. В Индии – Пратибха Патил, Синаем правил председатель Синайской Народной Республики Ху Цзиньтао.

Коре, Тайвань и Ниппон были своеобразным форпостом Великобритании в Азиатском регионе.

Правда, пока китайцы занимали северную часть Коре, с формированием основной ставки командования в Пхеньяне, успели оставить руководителей, лояльных коммунистам, пропитанных левыми идеями.

Южное правительство, расположенное в Сеуле, было вынуждено многих чиновников северной части оставить на местах. Из-за этого до сих пор существовало определённое противостоянием между чиновниками в Пхеньяне и «Синим Домом» в Сеуле. На общественный уровень их склоки очень редко выходили, но вот под «ковром» схватки шли постоянно и достаточно жёстко.

Статьей про это противостояние в инфосети было раз и обчёлся, но Джун умел «читать между строк», также отловив на сайтах с минимальной посещаемостью пару, тройку публикаций на данную тему.

Заинтересовало его то, что за время боевых действий между коммунистами и Чан Кайши практически под всеми крупными городами: Сеуле, Пусане, Пхеньяне и других крупных центрах нарыли какие-то гигантские количество подземелий.

Ещё с момента захвата Коре Ниппоном, местные жители поняли, что ниппонцы в покое их не оставят. Поэтому с начала 20-го века приступили к созданию подземных убежищ. А последующее освобождение Коре и войнушки, что китайцы устроили между собой на территории соседей, только ускорило бесконтрольное строительство подземных укрытий.

Некоторые люди в инфосети утверждали, что под Сеулом, Пхеньяном и Пусаном созданы целые подземные города, которые ничем не уступают по площади надземным частям городов. А, скорее всего, даже превосходят.

Глава 16

Встряхнул головой от обилия информация, которая очень плохо укладывалась в голове: имелся когнитивный диссонанс между прочитанным и тем, что он не помнил, но был практически уверен – всё не совсем так. И он пытался разложить новые факты по полочкам в своей голове.

Те как-то не очень хорошо укладывались: новые пытались втиснуться на места тех, которые он не помнил, но старые не особо желали пускать новичков, видимо…

«Тьфу!» – плюнул он про себя, понимая, какая фигня творится в его голове: «В башке и так голоса посторонних личностей, так теперь ещё и это».

Непроизвольно его взгляд зацепился за гитару в чехле, стоявшую прислонённой к креслу. Чон Хо вчера оставил, поленился убрать под лестницу, как обычно, делал.

«Гитара… гитара…» – взгляд скользил по изгибам чехла, буквально «облизывая» его и испытывая желание взять её в руки.

Он на сцене, играет музыку, а потом поёт песню… Или это был не он? А если он, то почему одновременно знает, что пел он, но и не – он?.. Полнейший винегрет у него в голове!

– А почему бы и нет? – сам у себя спросил Джун, а потом встал с дивана, подошёл к гитаре и взял её.

Вернулся на диван, расстегнул молнию на чехле, осторожно вытащил гитару. Подрагивающие пальцы пробежались по деке, грифу, а потом коснулись струн… Надо подключить к динамику, но ведь можно и так. Ведь он хочет только попробовать… Пусть тихо, но хотя бы поймёт для себя – умеет он на ней играть или нет.

Левая рука взяла гриф, а пальцы правой осторожно и бережно притронулись к струнам, а затем… затем они стали перебирать их со всё возрастающей скоростью, левые пальцы в этот момент неуклюже стали зажимать струны на грифе.

Скорость и ловкость пальцев всё возрастали.

Тело пыталось вытащить из моторной памяти забытые навыки… Всё быстрее и быстрее.

Изначально с большими ошибками, фальшиво и терзая слух, потекла музыка, всё больше выстраиваясь в мелодию. Под конец звуча всё увереннее и лучше.

https://vk.com/video5864276_159904844

– Холь! – раздался неожиданный возглас со стороны лестницы.

– А, это ты, – игра остановилась, а Джун увидел замершего с открытым ртом на лестнице Чон Хо, изумленно пялящегося на него.

– Что случилось? – за братом показался Сон Хо, трущий глаза.

– Джун, да ты великолепно играешь, – заявил старший брат, быстро спустившийся вниз и подошедший к сидящему Джуну.

– В смысле? – за ним подтянулся младший.

– Да какое там, – смущенно заявил Джун, не привыкший к таким восхищенным взглядам.

– Нет, я тебе авторитетно заявляю, – заявил Чон Хо. – Ты очень классно играл.

– Тогда я тоже хочу посмотреть и послушать, – заявил Сон Хо, всё прослушавший из-за того, что задремал. Проснувшийся от громкого возгласа своего брата.

Ну раз так, то Джун уступил настойчивым просьбам старшего брата и подключившегося к ним Сон Хо.

Под взглядами братьев, он выдал ещё несколько проигрышей, скользя пальцами по струнам, выплескивая из гитары музыку далёкой испаноговорящей страны. Пальцы плохо слушались, были ошибки, но было понятно, что он неплохо исполняет композиции.

– Тэбак! Тэбак! – младший был просто в восхищении, переглянулся с братом и несколько раз хлопнул в ладоши.

– А песни? Какие песни знаешь? – не удержался Чон Хо.

– Даже не знаю, – почесал затылок Джун . – Хотя… – у него в голове вдруг возникла одна песня, которую он знал, а может где-то слышал. Совсем не та, что он играл во сне. – А вот, вспомнил кое-что, – пальцы коснулись струн и…

Maybe I'm foolish

Может быть, я глупец,

Maybe I'm blind

Может быть, я слепой,

Thinking I can see through this

Думая, что могу видеть сквозь это,

And see what's behind».

И увидеть то, что за этим»).

https://vk.com/video-91779660_456241648

(Rag'n'Bone Man – Human)

Незнакомая музыка и текст на английском языке, которым братья владели не на самом лучшем уровне. Но всё равно, они с открытыми ртами вслушивались совершенно неизвестную им песню. Она завораживала их мелодичностью и экспрессивностью.

И голос… Голос Джуна был необычный. Чон Хо в «живую» несколько раз слышал подобный тембр…

У большинства корейской молодежи есть мечта стать айдолом. Этим переболел Чон Хо в своё время. В четырнадцать лет выпросил у отца оплатить ему уроки игры на гитаре, вокала у профессиональных преподавателей и занятий у хореографов. «Нахватался», научился кое-чему и мог почти профессионально определить, что у Джуна бас-баритон – среднее между тенором и басом. Низкий голос, совершенно неподходящий к местной музыкальной сфере. В Коре ценились высокие голоса, а не вот… такие. С таким голосом, как у Джуна в к-поп группах делать нечего!

– А ещё! – глаза Сон Хо натурально горели.

– Ещё… – десяток секунд и струны под пальцами Джуна в очередной раз ожили:

I remember the prison of all memories

Я попал в темницу наших воспоминаний

And I’m drowning in tears

И утопаю в слезах.

Come and help me please

Приди и помоги мне, пожалуйста,

Stay with me, stay with me baby».

Малышка, будь со мной, когда погаснет свет.

https://vk.com/video-160528007_456250617

(Akcent – Stay With Me)

– Шибаль! – не удержался Сон Хо, за что получил ощутимый подзатыльник. – Ну, брат, я случайно. Но ты же слышал песни, голос, музыку.

– Слышал, – сам еле удержавшийся от ругани, Чон Хо, тем не менее посчитал обязательным воспитательное воздействие на брата. – Это не повод вести себя как невоспитанный человек.

– Класс! И песни отличные, – завороженно сказал Сон Хо. – Мне вторая особенно понравилась. Тебе в айдолы надо идти.

– Мне больше первая «зашла», – констатировал Чон Хо. – Но не суть. Без шансов! С таким голосом ни одно агентство его даже прослушивать не будет.

– Да вы обалдели, что ли?! – Джун положил гитару на диван и встал. – Да никогда! Не, вы как хотите, а я такой ерундой заниматься точно не собираюсь. Я лучше нормальную работу найду.

– Джун! – младший обратился к нему. – А я могу это в инфосети выложить?

– Что выложить? – не понял тот.

– В инфосети выложить, – повторил Сон Хо, показывая в правой руке телефон.

Телефон у него всегда был под рукой, так что, когда Джун показал братьям игру на испанский манер, младший вытащил телефон из кармана джинсов и стал снимать.

– А-а, – Джун сообразил о чём идёт речь. – Хм-м, а ты можешь «закрыть» на видео моё лицо?

– Да, но тогда никто не узнает, что это ты! – возмущенно сказал младший брат.

– Я не хочу, чтобы было видно моё лицо, – мягко сказал Джун. – Мне известность не нужна.

– Но как же… – младший примолк под укоризненным взглядом Чон Хо. – Хорошо, – вздохнул он.

У старшего была чёткая позиция: каждый сам решает делать ему что-то или нет. Не стоит давить на человека, если тот этого не хочет!

– Джун, – кивнув брату за понимание, Чон Хо вдруг встрепенулся. – Чьи это песни? Кто написал музыку и тексты? Я активно мониторю музыкальный чарты в сети и СМИ. Я не припоминаю, чтобы слышал подобные песни.

– Вряд ли мои, – неуверенно ответил Джун. – Но они у меня в голове.

– Может всё-таки твои? – настаивал Чон Хо.

– Не уверен. Может в инфосети или ещё где слышал, – пожал плечами Джун.

– Я могу сфоткать твои документы? – Джуна удивила подобная просьба от Чон Хо. – Ничего такого, незаконного! – поспешно добавил он под вопросительным взглядом Джуна.

– Да без проблем, – сказал тот, поднялся с дивана, отложив гитару, а затем подошёл к вешалке у двери. Пошарил во внутреннем кармане «худи» и вытащил свои документы, которые отдал старшему брату.

Чох Хо сделал несколько фотографий пластиковой карточки на свой телефон, а потом вернул документы Джуну.

– Братцы-кролики! – сказал он, когда убрал документы на место. – Вы как хотите, а мне пора денег заработать.

Надел «худи», обулся, помахал рукой возбужденным концертом братьям и вышел из дома. Отправившись по привычному маршруту.

– Стоп! – остановил Чон Хо брата, который уже что-то делал в своём телефоне.

– Почему? – не понял его младший.

– Сначала я позвоню одному человеку, – в голове у Чон Хо внезапно возникла одна мысль: старый друг его отца.

– А зачем? – всё ещё не понимал Сон Хо.

– Я этих песен никогда не слышал, – веско заявил Чон Хо. – А если это песни Джуна? А если их ещё никто кроме нас на слышал?

– Ты думаешь? – в глазах Сон Хо загорелся огонёк понимания.

– Я просто не знаю! – ответил ему старший. – Если это песни Джуна, то будет верхом глупости выложить их прямо сейчас.

– Ты считаешь?.. – не закончил вопрос Сон Хо.

– Их тут же украдут! – сурово заявил Чон Хо. – Ты же сам знаешь.

Коре, Ниппон и в небольшой части – Синай, неоднократно сотрясали скандалы, связанные с авторством. Иногда длящиеся годами. С момента подъема популярности корейского шоу-бизнеса в соседних странах, а потом и общемировом пространстве, споры в отношении плагиата возникали всё чаще и громче.

– Ты прав, брат, – с сожалением констатировал Сон Хо.

– Вот и не торопись!

Джун не появился в обед, так что перекусив, браться собрались и поехали в район Хондэ с несколькими пересадками на общественном транспорте. Пока ехали, Чох Хо зашёл в инфосеть и стал искать музыку и текст песен, что исполнил перед ними Джун. Использовал корейские, затем английские и под конец – синайские поисковики. Ничего! Этих песен не было в инфосети. И это сильно подняло ему настроение:

– Значит, это песни Джуна, – обрадовано заключил Чон Хо, поняв, что надо действовать.

С одной стороны, согласно корейским законам – выложивший куда-либо, исполнивший первым музыку, песню или другое произведение, априори считался автором. С другой – тогда бы не было этих постоянных скандалов с плагиатом и авторством.

– Класс! – заулыбался младший брат, когда Чон Хо заявил ему об этом. – Что ты задумал? – слишком хорошо он знал брата, когда увидел выражение на его лице.

– Ты помнишь человека, с которым дружил отец. Кван Сан его звали.

– Нет, не помню, – отрицательно помотал головой Сон Хо.

– Ладно, главное, что я помню.

Мать братьев была из детдома, родители отца умерли очень рано, когда ему исполнилось 19 лет. Так что бабушек, дедушек у них не было. Несмотря на отсутствие помощи от родственников, отец залез в долги, но поступил, а потом успешно окончил инженерный колледж в «Korea University», где познакомился с одним из студентов по имени Кван Сан, учившемся в колледже политологии и экономики. Они сдружились и достаточно тесно общались.

Закончив университет оба практически одновременно обзавелись семьями. Навалились бытовые заботы, работа и их пути разошлись, хотя жили в одном городе. Всё как у всех. Но старались поддерживать отношения по телефону, поздравляя друг друга с различными датами и юбилеями. Даже несколько раз встретились в первые десять лет, когда отмечали годы окончания университета.

Отец занялся собственным бизнесом, а вот Кван Сан сдал экзамен на госслужащего и пошел работать в государственные структуры. Начал с самого низа в администрации одного из отдалённых районов в г. Конджу. Затем стал упорно подниматься по карьерной лестнице и обосновался в Министерстве культуры, спорта и туризма Республики Корея в Сеуле.

Выслужил пенсионный ценз, дающий право на неплохую пенсию, а потом сразу же устроился начальником отдела в Korea Music Copyright Association (КОМСА), попав туда по протекции своего непосредственного руководителя в Министерстве культуры, спорта и туризма Республики Корея.

КОМСА – южнокорейский некоммерческий коллектив по защите авторских прав на музыкальные произведения, управляющий правами на публичное исполнение и трансляцию, а также правами на механическую запись и воспроизведение. Основан в 1964 году, это вторая организация по коллективному управлению правами на музыкальные произведения в Азии после JASRAC в Японии.

Эта организация была образована владельцами авторских прав, в том числе авторами, композиторами, создателями аранжировок и музыкальными издателями.

Официального отношение к государству они не имели, но де-факто, были под плотным надзором Министерства культуры. И мало кого удивляло, что пенсионеры или чиновники из этого ведомства зачастую переходили на работу в КОМСА на очень неплохо оплачиваемые рабочие места.

Кван Сан был простым бюрократом, который отношение к музыке имел только в качестве функционера – не более того. Но кое-кого из мира шоу-бизнеса неплохо знал. Кроме того, эти люди ему были должны.

Тогда отец познакомил Чон Хо с этим чиновником, которому не составило особого труда выполнить просьбу университетского друга: помочь старшему сыну, но без особого фанатизма.

Кван Сан смог договориться с менеджерами среднего звена из «Большой тройки»: «SM Entertainment», «YG Entertainment» и «JYP Entertainment».

Чон Хо поучаствовал в нескольких прослушиваний в агентствах на возможность стать трейни, где ему заявили, что потенциал у парня есть. Но он не дотягивает до требуемого уровня. Вопрос решаемый – договор с обучением за счёт агентств.

Отец, увидев эти договоры, натурально пришёл в ужас. И долго объяснял Чон Хо, что деньги для обучения найдёт, но вот сын попадёт в натуральное рабство на семь лет. И далеко не факт (агентства абсолютно не гарантировали), что Чон Хо станет айдолом.

Потом и сейчас Чон Хо неоднократно благодарил отца и собственное благоразумие, что тогда решил оставить свою мечту стать айдолом. И жизнь показала, что сделал правильно. В особенности, когда у отца начались проблемы и они уехали в Пусан.

Чох Хо последовал совету родителей, готовиться к поступлению в один из столичных университетов, но этим планам не суждено было сбыться, когда пришлось уехать из Сеула. Новая должность отца позволила опять планировать учёбу в высшем заведении, но…

Гибель родителей поменяла всё!

Звонить Кван Сону тогда просто не имело смысла. Не родственник, а чужой человек. Сейчас его сохранённый номер в телефоне стал очень актуальным.

Они с братом в настоящий момент текли по течению, зарабатывая выступлениями на улице и прятались от органов опеки. Несмотря на это, старший брат мечтал заработать денег достаточно, чтобы отправить… брата в вуз.

Теперь в их жизни появился Джун… Наставник, учитель, да просто хороший человек. И Чон Хо сделает для него всё, что в его невеликих силах!

Его песни!..

У Чон Хо была уверенность, что песни Джуна хороши и станут знаменитыми, обретя популярность у слушателей. И смогут помочь ему заработать денег. Раз есть выход на Кван Сана, то надо сделать так, чтобы защитить права Джуна на авторство.

День относительно удался. С Сон Хо у них получилось заработать 177 000 вон, а затем запаковав колонку и гитару в чехлы, Чон Хо набрался знакомый телефон.

– Аджосси Кван Сан? – раздался в телефоне молодой голос. – Это Чон Хо Пак.

– Чон Хо?! Отлично, что ты позвонил, – удивление и радость в голосе старого друга отца были не наигранными. – Да, я узнал тебя.

Кван Сан поспрашивал о здоровье, потом уточнил, как дела у братьев. В очередной раз посочувствовал им. Чувствуя при этом неприятные ощущения, от того, что не участвовал в их судьбе. С другой стороны, он не близкий родственник, чтобы помогать им.

Чон Хо не имел к нему претензий, прекрасно понимая, что тот им никто и не обязан помогать. Главное, Кван Сан сейчас мог помочь. И старший напросился на встречу с ним.

Кван Сан удивился, но согласился встретиться с Чон Ха.

– Хм! А ты в курсе, что регистрация каждой песни обойдётся в 500 000 вон? – около 20:00 они встретились в небольшом ресторане, рядом со зданием КОМСА, расположенного по адресу: 332 Gonghang Daero Gangseo Gu, Seoul 07647.

Тепло поздоровавшись с парнями (обняв каждого), Кван Сан пригласил их поужинать с ним и обсудить вопросы, с которыми они приехали к нему. С вниманием выслушав старшего, пока они ели.

– Сколько? – не ожидал Чон Хо таких цен, как-то не озаботившись посмотреть в инфосети расценки за регистрацию авторства. Сглупил, конечно.

Сон Хо вытаращил глаза от услышанных сумм, но в разговор взрослых не лез, понимая, что не поймут. Это будет невежливым с его стороны. Теоретически, они могли заработать эти деньги за несколько дней. Только кто их будет кормить? Джун? Так это неправильно.

– Ладно! Уверен, что эти песни станут хитами? – недолго раздумывал клерк, увидев растерянность в глазах парней. – И это твои песни?

– Да! Станет! – клятвенно заверил его парень. – Нет, не я написал, а один мой хороший знакомый. Клянусь! – он даже прижал руку к сердцу.

– Хорошо! – чиновник подумал мгновение, а потом решил, чувствуя себя обязанным перед братьями. – Сделаю тебе и брату подарок. Я сам заплачу за регистрацию. Если заработаешь на песнях, то отдашь, – на это он совсем не надеялся.

Сколько текстов, музыки он видел… Да не перечесть. И каждый из авторов был уверен, что принёс песню, которая станет мега популярной. Из тысяч таких произведений на его памяти только несколько действительно стали знаменитыми. Не являясь поклонником музыки, он лишь занимался оформлением авторских прав, получая за это очень даже неплохую зарплату. В память своего погибшего друга, он посчитал необходимым пойти навстречу и оплатить регистрацию из своих средств. Деньги не сказать, что маленькие, но не пробивающие дыру в его бюджете. Это он переживёт:

– Есть документы этого… автора?

– Да, конечно, – обрадовался Чон Хо, достал телефон и переправил фото документов Джуна на телефон Кван Сана.

– Отлично! – отметив хорошее качество фото, сказал он.

– Спасибо вам, господин, – парень поклонился собеседнику, за ним поспешно поклонился Сон Хо. – А как скоро?

– Ну ты наглец, – рассмеялся Кван Сан. – Нам выделен месяц на регистрацию, – а увидев вытянувшееся лицо парня добавил: – Не беспокойся. За несколько дней сделаю для тебя все документы.

Братья были просто счастливы, неоднократно поклонившись и выдав слова благодарности чиновнику, за его будущие свершения.

Довольный Кван Сан ещё немного пообщался с парнями, расплатился и потом покинул ресторан, спеша домой к своей семье.

**********

Пятница. Поместье семью Юн

– Доброе утро, Чанми-агасси, – раздался строгий голос менеджера агентства Мины Квон в телефоне девушки.

– Слушаю тебя, Мина-агасси, – немного раздраженно ответила менеджеру, совершенно не испытывая желания с самого утра слышать её голос.

– Послезавтра общая тренировка группы. Затем через два дня съемки рекламы косметики для ухода за телом «TONYMOLY» (южнокорейский косметический бренд, – прим.). Ещё через неделю у нас выступление в «Olympic Gymnastics Arena». Так что пора возвратиться в группу, Чанми-агасси, – отчеканила менеджер, без всякой возможности возразить ей. Даже уважительно обращение «агасси» она будто бы выплюнула как ругательство.

У девушек были достаточно сложные отношения, в связи с тем, что обычный «стаф» из агентства не смел бы так с ней общаться. Глава агентства «SM Entertainment» Ли Су Ман слишком давно в этом бизнесе и знал мельчайшие нюансы. Прекрасно понимая, что обычный «стаф» побоится давить на Чанми, зная из какой она семьи, он назначил главным менеджером группы «Genesis» свою ближайшую родственницу – племянницу.

Двадцать восемь лет, образование – направление в бизнес администрирование, полученное в Сеульском национальном университете (Seoul National University). Не замужем, детей нет. Несколько лет перебивалась работой в небольших агентствах, получая низкую зарплату, по мнению её матери.

И её мама – родная сестра Ли Су Мана попросила устроить любимое дитя в агентство, считая, что дочь достойна гораздо большего.

Племянницу Ман Ен Су любил, но с учётом её пола (корейский менталитет, – прим.) не считал, что племянница как-то покажет себя в работе, но не смог отказать сестре. И с большим удивлением констатировал, что родственница органично влилась в агентство и стала одним из самых ценных работников. Не давая спуску никому и требуя строго выполнения контрактов, не взирая на лица и социальный статус.

С момента назначения на группу «Genesis» Мина Квон сразу обозначила границы дозволенного: её требования в условиях контракта Чанми обязана исполнять. И статус девушки ей абсолютно безразличен – Чанми для неё такая же, как и остальные девушки группы.

Ещё хорошо, что у Чанми были определённые послабления, которые выторговали юристы «Корпорации Юн», согласовывая контракт с юристами «SM Entertainment».

Девушка получила право проживать не в общежитии при агентстве, в отличие от других мемберов группы. Те только недавно заселились в квартиры с раздельным проживанием с одном жилом комплексе в Сеуле.

Также удалось настоять о согласовании смены внешнего вида Чанми с нею, а не по любому желанию менеджера. Из-за этого возник конфликт с Миной Квон, которой категорически не нравился рыжий цвет волос. Она утверждала, что он не подходит под общую концепцию к-поп группы. Чанми не то чтобы дико обожала свой цвет волос, но она прекрасно знала, как подобные перекраски волос испортили их у дикого количества трейни. Её пришлось дойти до самого Ли Су Мана, только тогда Мина отступила.

Так что отношения у девушек были не самые лучшие!

– Хорошо, я буду послезавтра в агентстве, – выдохнула Чанми.

– Завтра вечером девочки самостоятельно хотят позаниматься хореографией. Было бы неплохо, если бы ты присоединилась к ним, – неожиданно добавила Мина. – Ты в команде. Не забывай об этом!

Она постоянно пыталась подмять Чанми, используя для этого разные методы. В том числе и такие, чем сильно злила девушку. Которую бесили подобные выходки.

– Я рада за девочек, – отчеканила она. – Желаю им успешно потренироваться, но я буду послезавтра.

– Хорошо, – недовольство в голосе менеджера прозвучало совершенно неприкрыто. И она нажала отбой.

Послезавтра всё начнётся по новой. Работа по 12-14 часов в сутки: занятие у педагогов по вокалу, многочасовые тренировки с хореографами. Съёмки в рекламе и выступления там, где укажут. И вся эта «радость» растянется до конца года, в лучшем случае. Если только им не придётся уехать в Ниппон. В настоящий момент одна из ниппонских компаний согласовывает с агентством месячный тур по островам. Не могут договориться по срокам: до Нового года или после него.

У неё всего два дня, включая сегодняшний, чтобы встряхнуться перед изматывающей работой. Не особо её пугающей, но напрягающей из-за большого количества встреч с посторонними людьми. Омона, ещё хорошо, что это провалившееся похищение, а потом встречи с Джу… Тут она задумалась на некоторое время. С удивлением и раздражением поняв, что встреча с Джуном, подняло ей настроение. И она уже не с таким отвращением смотрела в будущее.

«Так! Хватит. Хватит думать о парнях», – она приняла решение и снова взяла телефон:

– Да Сом, Ён-Хи, – она связалась через мессенджер с подругами, включив камеру на телефоне и организовав общую конференцию. -Давайте сегодня сходим куда-нибудь, отдохнём хорошенько!

– Шибаль! – выругалась несдержанная Ён-Хи. – А может послезавтра? Я сегодня в спа-салон на девять часов вечера записана. И на завтра в том числе.

– Я согласна, – в отличие от неё, Да Сом сразу согласилась, улыбнувшись в камеру.

– Послезавтра точно не получится, – огорчённо вздохнула Чанми. – Завтра я буду уже в агентстве. И следующий месяц, боюсь, мы не сможем увидится. А если агентство договориться с ниппонцами по поводу нашего выступления у них на островах, то у меня будет проблема вообще встретиться с вами в этом году.

– Тогда другое дело, – кивнула Ён-Хи. – Куда поедем?

– Предлагаю «Lit Lounge», – оживилась Да Сом, тем более, что клуб находился в её любимом районе Итэвон.

– Лучше «NB2», – выдвинула своё предложение Ён-Хи, выбирая свой любимый клуб.

– Предлагаю в «Club Cream», – внесла своё предложение Чанми, которой этот клуб, расположенный в районе Мапо гу нравился больше всего.

– Не возражаю, – заявила Да Сом.

– Не, ну давайте в «NB2»– уперлась Ён-Хи.

– Ён-Хи, ты не помнишь, почему я туда не хочу? – поднеся телефон к лицу, Чанми упёрла взгляд в глаза подруги.

– Это из-за твоего будущего мужа? – засмеялась та.

Лицо Чанми поморщилось, когда она вспомнила свою последнюю встречу со своим потенциальным женихом.

Янг из семьи Джи оказался назойливым кавалером. Прекрасно зная, что между его семьей и семьей Юн идут переговоры по поводу заключения брака Чанми, он стал всячески искать с ней общения.

Особо сильно это стало её напрягать последние пару месяцев!

Чанми особо по клубам и другим злачным заведениям не ходила. Да и когда? Большую часть времени она проводила в агентстве или работала. Но она стала подозревать, что люди Янга установили за ней слежку. В её редкие посещения закрытых клубов или ресторанов, он постоянно оказывался поблизости!

За неделю до попытки похищения, она с подругами посетила клуб «Lit Lounge»: разместившись в вип-кабине, заказали салаты и легкие закуски, а спустя двадцать минут объявился Янг. Этот хитрец заказал соседнюю кабину, а потом нахально заявился к ним.

Доведённая до состояния ярости его назойливыми знаками внимания и манерами, она впрямую и очень невежливо сказала ему в лицо, что не желает его видеть рядом с собой. Но он сделал вид, что ничего такого не произошло.

Она, сгорая от злости, отправилась в женский туалет, но минуя коридор, ведущий в нужном направлении, покинула клуб. С улицы позвонила подругам, а потом, дождавшись их в машине, уехала с ними в другой клуб, где были закрытые комнаты для караоке. Туда Янг не добрался.

– Ладно, уговорили, – еле сдерживая смех, сказала Ён-Хи. – Во сколько встречаемся?

– В 21:00 давайте встретимся прямо в клубе, я закажу нам вип-ложу, – обрадовалась Чанми.

– Хорошо, – сказал Ён-Хо, а Да Сом согласно кивнула.

**********

Интерлюдия

Полутёмное помещение, сигаретный и раздражающий его дым висит под потолком. Гул голосов вокруг и с пару десятков людей, стоявших и расхаживающих между столами. За некоторыми в креслах сидели мужчины и женщины, державшие карты в руках.

«На красное!» – произнёс он и его руки сдвинули стопку фишек по столу на выделенную красным клетку.

«Ставки приняты!» – произнёс крупье, запустив шарик по крутящемуся колесу рулетки.

Перед глазами крутилось колесо по секторам которого заскакал шарик с одного отделения на другое, а потом он остановился…

«Это конец!» – прошептали его губы, увидев, что шарик остановился на чёрном – 17.

«Игра сыграна», – произнёс крупье, а потом сгрёб фишки проигравших игроков.

Он встал, поняв, что его удача подвела его и сгорбившись, наклонив голову направился на выход.

У него оставался только один выход. Он виноват, что у него не получилось. Сильно виноват перед своим родным человеком, которого пытался спасти и проиграл… Взятые в долг деньги бездарно проиграны в рулетку. Ему нечем платить и нечего возвращать. Люди, давшие ему деньги в долг, не будут слушать его оправданий. Так что лучше он сам всё сделает. Мост Мапо ждёт его.

Не успел, просто не успел…

Утром во входную дверь сильно застучали, а когда он открыл, то на пороге увидел незваных, но ожидаемых гостей.

«Тебя же предупреждали, что, ты, должен принести вчера деньги?» – перед ним стоял здоровенный мужик лет под тридцать, подпираемый сзади ещё двумя габаритными фигурами.

Все трое были одеты в обычные костюмы, но выражения их лиц, сами позы и агрессивная форма речи одного из них говорили о том, что эти люди имеют прямое отношение к криминалитету.

«Да, но у меня… – он замешкался, – у меня нет денег!» – еле слышно сказал он.

«Что?» – вызверился на него мужик.

«Тогда отработает по-другому!» – неожиданно заявил стоявший за ним.

«А ты прав», – неожиданно успокоился мужик, а потом выдернул руку из кармана и раздался треск.

Он успел почувствовать резкую боль, а мышцы его тела судорожно сжались и… И наступила тьма!

**********

Интерлюдия

«Андрей-сама!»

Схватка окончена, перед ним замер, а потом поклонился человек, одетый в кэндоги (куртка-уваги и штаны, – прим.) и хакаму (длинные штаны-юбка, – прим.), удерживающий в левой руке синай (имитация меча-катаны из бамбука, – прим.)

«Акахито-сама. Сэнсэй!», – ответил он, вежливо поклонившись в ответ, а потом снял шлем, наблюдая за тем, как его бывший противник делает тоже самое.

«Ваш уровень всё выше и выше», – сказал мастер, начавший разоблачаться от защиты.

«Спасибо, сэнсэй!» – уважительно сказал он.

«Ну что же, придётся выполнить своё обещание», – вздохнул мастер, когда они оба сложили амуницию на краю татами, а потом пригласил ученика взять оружие и выйти в центр татами.

«Спасибо, сэнсэй», – сказал он, стоя в центре и держа в руках кусаригами (серпы с цепью, – прим.).

«Кусаригамадзюцу (ведение боя с помощью кусаригами, – прим.) зародилось несколько веков назад», – говорил мастер, стоя на краю татами: «Является одним из наиболее сложных видов боевых искусств. Далеко не каждый может принять и понять дух этого искусства».

Акахито был мастером 8 дана по кендо. Помимо этого, он был мастером по Кусиригамадзюцу, но официально не преподавал его. Тщательно скрывая эти знания от окружающих. В особенности от гайдзинов.

Будучи фанатом боевых искусств, он случайно узнал об этом, а потом поймал уважаемого мастера в ловушку: договорившись с ним, что если выиграет у него, то тот будет наставником в этом удивительным искусстве. Сегодня он выиграл у него три боя из пяти!

Самостоятельные, до потери пульса занятия хорошо, но до определённого предела, а потом без наставника всё это превращается в цирк, а не серьёзный процесс.

Его изучение кендо вышло на тот уровень, что он хотел. Сейчас стоило получить новое знание. К ним он шёл всю свою сознательную жизнь. Получая истинное наслаждение, когда изучал новое боевое искусство или стиль.

«Хаджимэ!» (начало, старт, приступить, – прим.) – сказал Акахито.

Взмах, ещё один, лезвия кусаригами прошли слева и справа от тела. «Восьмёрка» серпами перед собой с переходом движения правого серпа по верхнему уровню, а левого – на уровне ног воображаемого противника…

«Правильно, молодец!» – лезвия и грузики на цепочках начали двигаться всё быстрее и быстрее, создавая всё усиливающийся гул движущихся цепей с серпами.

Процесс долгого обучения начался…

Глава 17

– Чем дальше, тем страньше, – открыв глаза, Джун отобразил, что находится в их с Чон Хо спальне на матраце. – Опять эти странные сны… Какой-то азиатский мастер и эти… серпы с цепями. Ха, такие же я видел в подвале, – припомнил он своё первое посещение подвала. – Пора поднимать бойцов, – он резко поднялся с матраса.

Спустя десять минут, он и братья спустились в подвал, чтобы начать тренировку. Всласть погоняв братьев до промокшей от пота тренировочной одежды целый час, Джун с Чон Хо помылись, а потом поднялись наверх, где быстро сварганили завтрак, как раз Сон Хо прибыл из подвала к заполненным тарелкам.

Джун оставил грязную посуду братьям, сам собрался на подработку. Братья заверили его, что домоют посуду, затем будут репетировать, а после обеда выдвинуться в центр города на заработки.

В двух магазинах Джуна попросили помочь, а потом он почти на час застрял в одной едальне – мыл грязную посуду. Затем он вспомнил, что обещался зайти к хозяину одного из магазинов, торгующих различными инструментами и строительными материалами. Надо было помочь разобраться с большим ассортиментом товара.

Его путь пролегал мимо магазина тётушки Ма, которая неожиданно выглянула из двери и попросил зайти к ней.

– Возьми! – потребовала тётушка Ма, отказавшись от денег. – Всё равно завтра выкидывать: срок годности сегодня заканчивается, а вас трое.

Почему-то у Джуна сложилось ощущение, что она ждала его. В любом случае, она просила помощи – разложить товар по стеллажам: где-то добавить, взятый покупателями; где-то переложить.

На всё про всё у них ушло чуть больше часа, в это время тётушка незатейливо, как настоящий шпионский-шпион, выпытала у него, что сейчас он живёт далеко не один. Адрес дома при этом не спрашивала, а просто интересовалась, с кем он живет и как именно.

Ничего такого в этой информации Джун не видел, поэтому рассказал, что живёт с двумя братьями. Они зарабатывают выступлением на улицу. Ну а он – она и сама знает.

Поохав и выразив своё отношение к тому, что бедные мальчики зарабатывают деньги не сидя в офисе, как все нормальные люди, а на улице, она тут же развила бурную деятельность по окончанию их работы.

«Значит, мы, ненормальные» – хмыкнул про себя Джун, наблюдая за активной тётушкой.

Та залезла в холодильники с мясными продуктами и стала проверять упаковки с товаром. Затем вытащила несколько с куриным филе, бедрами, крылышками, а также яйца. Добавила пакет риса на три килограмма, а также упаковки с огурцами и помидорами. Затем всё всучила отнекивающемуся Джуну.

Так ещё пыталась сунуть ему 12 тыс. вон за работу, но тут он категорически отказался от денег. И многократно поблагодарив её, взял пакеты и вышел из магазина.

– Вот ведь… поганец, – покачала головой аджумма Ма, когда обнаружила в своём ящике для наличности лишние деньги: 90 000 вон, на семь тысяч превышающие сумму, что стоили отданные Джуну продукты.

Не нищие они, чтобы грабить тётушку. И что, что она бы завтра это выкинула? Это всё равно денег стоит. Сегодня во всяком случае. Она свои деньги тяжким другом зарабатывает. А Джуну легко пришло – легко отдать нуждающимся и работающим людям.

В общем, всё его похождения незаметно для него заняли продолжительное время, так что вышел он от тётушки, когда время подходило к обеду. Раз так, да ещё руки заняты пакетами, то сам бог велел вернуться.

Зайдя в дом, Джун услышал еле слышную музыку из подвала. Ещё в первый день, когда братья заявили о том, что будут репетировать в доме, он уточнил по поводу того, что соседи могут услышать, что в доме кто-то есть. Этого следовало избежать, чтобы не привлекать к себе внимание.

Братья заверили его, что музицировать будут в подвале. Там оказалась великолепная звукоизоляция, не дававшая звукам покидать стены подвала. Сейчас музыку было слышно только потому, что ребята забыли закрыть за собой дверь в подвал.

Разложив продукты по полкам в холодильнике, Джун взялся за готовку обеда. Всё равно, пока приготовит, сам есть захочет. И братья наверняка аппетит нагуляли своими занятиями.

– Ты уже вернулся? – из подвала поднялся Чон Хо, чем-то не сильно довольный.

– Как видишь, – поднял бровь Джун, констатируя очевидное. – Чего недовольный?

– Сегодня не мой день, – вздохнул Чон Хо. – Не получается.

– Ничего страшного, – попытался его успокоить Джун.

– О! Сегодня лопаем от пуза? – спросил старший, поднялся Сон Хо за старшим.

– Есть такое, – ответил Джун, переворачивая нарезанные кусочки филе и куриные крылышки в кисло-сладком соусе на сковороде. Рядом в небольшой кастрюльке варился рис.

Десять минут и обед был готов. Разложив по тарелкам рис с поджаренной курятиной, Джун выставил нарезанные овощи в отдельных тарелках.

Парни быстро поглотили приготовленную еду, а потом осоловело расположились на диване и кресле, с удовольствием переваривая поглощенную пищу.

– Сейчас поедете? – спросил довольный и ухмыляющийся Джун, поглаживая набитый едой живот.

– Часа через два, – ответил ему расслабленно развалившись на диване Чон Хо, рядом с ним блаженствовал Сон Хо:

– Брат созвонился с одним знакомым парнем, тот сказал, что сейчас на Мёндо нечего делать, – подал он голос. – Прохожие почти не дают денег. Поедем позже на улицу Хондэ. Пятница, а там вокруг полно ночных клубов. Народу должно быть очень много.

Чон Хо с братом, выступив несколько раз в Сеуле, успел познакомиться с парочкой таких же уличных музыкантов. Обменявшись с ними телефонами. Вот и пригодилось.

– Ну хорошо, – поднявшись с дивана, Джун направился к кухонной раковине, чтобы помыть посуду, но его догнал Сон Хо, взявшись сам мыть посуду.

– Не хочешь с нами? – неожиданно предложил Чон Хо.

– В смысле? – усевшись обратно на диван, Джун приготовился наслаждаться – смотреть, как другие работают, моя посуду.

– Пятница, – повторно напомнил Чон Хо, сказанное братом. – Будет толпа народу. И ты… – он хитро глянул на Джуна, – сможешь спеть свои песни! Посмотрим на реакцию публики.

– Ты обалдел, что ли? – удивлению Джуна не было предела. – Я и петь? На улице?

Опять эти противоречивые чувства и ощущения. От предложения Чон Хо у него первично прокатило внутри внутреннее возбуждение и предвкушение. И тут же в голове возникло неприятие на выступление на улице при стечении кучи народа…

Когнитивный диссонанс во всей красе!

– Ты же говорил, что у меня не самый лучший голос! – попытался обойти эту тему Джун.

– Я сказал, что в трейни, а уж тем более в айдолы, тебя не возьмут с таким голосом! – назидательно сказал Чон Хо. – И старый ты для этого, – рассмеялся он. – Но! – он воодушевился. – Я уверен, что прохожим понравится. И мне кажется, что твои песни идеально подходит для твоего голоса.

– Или наоборот, – подключился Сон Хо.

– Или наоборот, – согласился его брат.

– Наоборот… И сразу поворот, да по голове, – проворчал Джун. – Не нравится мне ваша идея.

– Но почему? – не сдавался Чон Хо.

– Потому, – ответил ему Джун.

Не мог он им сказать, почему не хочет. Во всяком случае, не сейчас.

– Давай, Джун! – заканючил младший.

– Так, отстаньте, лучше пойду потренируюсь, – он просто-напросто сбежал от них вниз в подвал.

Это мало помогло, т.к. братья спустились за ним, уговаривая его выступить с ними.

– Так, надоели, – воскликнул он, а потом решил воспользоваться тем, на что обратил внимание ещё в первый раз. И сон, так сказать, в руку.

Он подошёл к дальней от лестницы стены. Любовно осматривая развешанные на креплениях учебные пособия на любой цвет и вкус.

– Это кама (серп, – прим.) – озвучил Чон Хо, увидев, как Джун снял с креплений на стене два серпа с цепями. – Вернее – кусаригами. Не боевые. Учебные, – заверил он Джуна.

– Странные они какие-то, – крутил в руках серпы Джун, разглядывая совсем нехарактерную форму учебного оружия.

– Это современное видение кусаригами, – пояснил старший брат. – Человек, что изготовил, относительно молодой парень. Делал его под кибер-панк или что-то вроде того. Ну так продавец пояснил, когда отец покупал.

– Попробуем, – выйдя на центр татами, Джун прихватил мизинцами и безымянными пальцами цепи с грузиками, плотно сжав ладонями рукоятки оружия.

Удобные рукоятки и осознание того, что когда-то он держал подобное оружие в руках. Во всяком случае, такое было у него ощущение. И сон… Тот сон, где он тренировался этим оружием под присмотром азиата.

Цепи звякнули и грузики с тихим звоном коснулись татами…

https://my.mail.ru/mail/pac-6a/video/822/83960.html

Лезвия вспороли воздух, за ними последовали грузики на цепях, всё быстрее и быстрее… Звуки от вращающихся в руках Джуна серпов становились всё громче и громче…

Нанося смертоносные удары режущими частями оружия, а затем грузиками на конце цепей, чередуя уровни – атакуя воображаемых противников.

Со стороны движения бойца с серпами в руках начали размываться: лезвий и цепи стали пропадать из виду, превращаясь в размытые круги и полукружия. По ручкам, лезвиям, цепям и грузикам еле заметно стали пробегать еле видимые серебристые огоньки и искры.

Воздух гудел всё громче и громче…

Джун не заметил, что он впал в своеобразный транс.

– Шибаль! – не удержался Сон Хо, за что тут же получил подзатыльник от старшего брата. – Красиво! – возмущенно заявил он брату.

– Не спорю, – опасливо поглядывал на танцующего на татами Джуна, крутящего в разных плоскостях серпы и цепи.

Чон Хо был на сто процентов уверен, что даже под эти учебные серпы не стоит попадать. Развитая скорость, несмотря на тупые режущие кромки лезвий была просто сумасшедшая. Может быть доспех бы лезвия не взяли, но вот в тело воткнулись бы с легкостью.

Издаваемые звуки сливались в мелодию, удары серпами и движение тела – в танец… И Джун всё больше ощущал желание всё это повторить, играя на гитаре и исполняя те песни, что пел перед братьями и…

– Ладно! – танец Джуна внезапно завершился, а цепи оказались зажаты пальцами. – Уговорили, братцы-кролики.

– Тэбак! – вскричал младший, а старший укоризненно поглядел на него, но при этом улыбался.

Не показывая вида, что он видел проскакивающие по учебному оружию небольшие искорки и молнии. В Джуне много странного, так что и это непонятное явление можно списать на его необычность.

**********

Выехав вместе с охранниками из поместья, Чанми добралась без опозданий, в отличие от подруг, которые появились спустя десять минут практически одновременно.

Клуб располагался в одном из стоявших на центральной улице в восьмиэтажном здании, занимая два первых этажа.

Большое прямоугольное помещение, на первом этаже которого была расположена барная стойка во всю правую стену. С левой стороны у стены стояло с несколько десятков столиков со стульями. Между всем этим располагалась танцевальная площадка.

На входе в клуб было человек шесть охранников, которые отсеивали нежелательных клиентов, а также несовершеннолетних и буйных клиентов.

После входа в клуб можно было подняться по лестнице, расположенной с левой стороны на своеобразный карниз-выступ, нависающего над зоной для сидячих мест на первом этаже.

Там располагалась вип-зона из десяти вип-кабинок, с видом из каждой на танцевальный пол и барную стойку. Закрытых стеклом с односторонней видимостью от взглядов, танцующих и посетителей бара.

Кабинки были отгорожены друг от друга тонкими стенками с двух сторон, метра полтора высотой. С третьей стороны, напротив стекла располагался узкий вход. Внутри напротив друг друга были расположены мягкие диваны с высокими спинками.

Вход в эту зону стоил приличных денег – 200 000 вон, которые входили в сумму заказа напитков и еды от клиентов. Потратит их клиент или нет – это не имело значения.

Чанми после её представления и слов о заказанной кабинке, запустили наверх вместе с Акирой и Дитрихом. Где их встретила официантка, проводившая девушку к центральной кабинке.

Телохранители расположились рядом со входом, а Чанми сделала заказ на три коктейля «Пина Калада». Успев сделать несколько глотков из бокала, а там появились подруги. С радостью встретила их, расцеловав в щеки и предложив коктейли.

Следующие полчаса они болтали обо всё, заказали новые коктейли. Рассматривали танцующих людей и делились впечатлениями от увиденного. Едко комментируя неуклюжих девушек, а также их одежду, не забывая пройтись по молодым парням, выделывающихся перед своими вторыми половинами и теми, кого хотели получить на сегодняшний вечер.

– Привет, Чанми-эги (малышка, – прим.), – неожиданно для девушек со стороны входа в кабинку раздался молодой мужской голос.

– Шибаль! – прошептала девушка себе под нос, удивленно повернув голову ко входу. – Я не твоя эги, Янг-хубе (младший, необязательно по возрасту, по званию, должности, по положению, – прим.).

Стоявший в проходе и улыбающийся Янг Джи, услышав подобное обращение от Чанми, на мгновение потерял самообладание: по лицу промелькнула еле уловимые выражение злости. Не ускользнувшее от сидевших девушек, многозначительно переглянувшихся.

Высокий, рост за 180 см, худощавый, с выраженными плечами и узкой талией. Волосы чёрного цвета, уложенные в модную сейчас причёску. Чем-то похожий на актёра Пак Со-джуна. Красавчик, ничего не скажешь.

– Прости, агасси, – вернувшаяся ослепительная улыбка на лице парня абсолютно не ввела Чанми в заблуждение. – Мы же скоро станем мужем и женой, – самодовольно заявил он.

Рядом с ним стояли два его охранника, а ещё двое других находились неподалеку. Акира и Дитрих не стали заступать ему дорогу, лишь показав двигавшимся за ним телохранителем остановиться. И теперь внимательно прислушивались к разговору.

– Ты торопишься, Янг, – девушка вернула ему снисходительную улыбку.

Чанми особо не посвящали по поводу критериев выбора жениха, что не помешало ей подслушать разговоры бабушки и матери по поводу будущих кандидатов.

Янг сильно обольщался по поводу их свадьбы, т.к. его кандидатура была далеко не единственной в списке матери и бабушки. Но говорить об этом она ему не собиралась.

Мать и бабушка настояли на встречах с ним. Оценить внешность, манеры, да и вообще. Полезно будет, что они пообщаются друг с другом в неформальной обстановке.

И два раза Чанми имела неудовольствие встретиться с ним в ресторанах в отдельных кабинетах, чтобы никто не помешал молодой паре пообщаться наедине.

В первый раз он произвёл на неё относительно неплохое впечатление. Молодой, не дурак, делает массу комплиментов. А вот вторая – вызвала сильнейший негатив. Можно было списать на то, что Янг позволил себе выпить бутылку вина в одно лицо, но это ничего не меняло.

К концу их свидания, допивая остатки вина, он прямо заявил ей, что она обязательно покинет сцену, как только будет проведена помолвка. Даже не свадьба, а именно помолвка! Потом она будет сидеть дома и рожать ему детей: не менее трёх, по его же словам:

«Жена должна дома сидеть, а не шляться не пойми где. Детьми заниматься, а развлечения, походы в город и даже встречи с подругами – это совсем ни к чему».

Услышав от него такие «грандиозные» планы на своё будущее, Чанми сильно захотела надеть ему на голову тарелку с пибимпапом, к которому она не прикоснулась, а затем аппетит вообще пропал.

Её мнение ему было вообще не интересно!

Последние полчаса их общение превратились в монолог. Диалога просто не было, т.к. он не затыкался ни на минуту. Под конец договорившись до того, что он готов жениться на ней хоть завтра. А сегодня они могут сразу направиться в отель, чтобы закрепить, так сказать, своё будущее семейное положение. Наглость с его стороны просто неимоверная.

И она не сдержалась, сказав ему об этом прямо в глаза!

Заносчивый, наглый, эгоист!

Так ещё в местной тусовке «золотой» молодёжи ходили слухи, что его постоянно видят то с одной, то с другой прожигательницей жизни. И Чанми прекрасно понимала, что, натешившись с ней он мгновенно найдёт другую, а ещё если она забеременеет, то этот напыщенный придурок из чужих коек не будет вылезать. Такой муж ей был абсолютно не нужен.

Она не сильно обольщалась насчёт будущего мужа. Но хотя бы хотела, чтобы тот не был замешан в разных сексуальных скандалах. Не позорил её семью и её, лично.

– Дорогая, – потенциальный жених сделал шаг внутрь, оказавшись рядом с сидевшей Чанми и наклонился к ней очень близко.

Ещё немного и их лица соприкоснуться, и девушка непроизвольно отодвинулась назад, уперевшись затылком в спинку дивана.

– Может быть закрепим наш будущий союз поцелуем?

– Помолвки не было, так что не невеста! – раздражённо заявила Чанми. –Янг, ты ведешь себя неподобающе. Отодвинься, ты вторгаешься в моё личное пространство.

– Всё равно ты будешь моей, – нагло заявил Янг, не собираясь отстраняться, а медленно двинул свою голову ближе к лицу Чанми.

– Господин! – раздался холодный голос Акиры.

Акира и Дитрих пустили этого напыщенного придурка лишь потому, что им специально показали его фотографии. Объяснив, кто он и из какой семьи.

Его поведение, тон голоса Чанми дали понять, что этот хлыщ перешёл рамки приличий, а это уже не есть хорошо и обязанность телохранительницы оградить от подобного.

Акира сделала шаг, оказавшись за спиной Янга. На что тут же отреагировал его охранник, дернувшийся остановить её. За что тут же получил болезненный тычок пальцами левой рукой прямо в печень от сдвинувшегося Дитриха.

– Вы переходите рамки, господин, – тяжелый взгляд ниппонки упёрся в переносицу повернувшегося Янга.

Дитрих развернулся лицом к другим охранникам Янга и стал давить их взглядом, готовясь в любой момент действовать.

– Да ты, – злостни в голосе Янга было немерено.

Он элита, а она – чернь! Смеющая говорить с ним. Да он её…

– Янг, удались, мы не желаем тебя видеть, – тут не выдержала Да Сом.

– Убирайся, – встала из-за стола Ён-Хи.

Парень злобно глянул на них, но понял, что ему лучше действительно покинуть недружелюбную женскую компанию.

Подобное поведение Янгу могли простить родственники Чанми, но вот портить отношения с её подругами из влиятельных семей было бы серьезной ошибкой. А парень прекрасно знал их, а также их старших родственников.

Деньги деньгами, но оскорбления своих дочерей главы их семей точно бы не потерпели. В этом случае всегда работал один принцип – виновный должен быть наказан, невзирая на любые расходы. Их финансовый ве по сравнению с его семьей по отдельности был одинаковым, но двойного удара его семья могла не выдержать. А если ещё дедушка Чанми подключится, то в порошок сотрут и не заметят.

– Уходим, – злобно бросил на ходу Янг своей охране, удаляясь от столика девушек.

Акира и Дитрих отступили в стороны, пропуская его и ещё некоторое время смотрели ему в след.

– Что, не получилось? – поддел Пак Мин, ближайший друг Янга. – А сколько слов было.

Оба находились в дальней вип-кабинке, ближе к лестнице.

– Заткнись, – буркнул Янг, зайдя в кабинку и резко сев на диван напротив Пака. – Ничего, я ей устрою сладкую жизнь, когда мы женимся.

– Ха! – ничуть не обиделся на хамство Пак. – Кто тебе сказал, что ты женишься на ней?

– Моя мама встречалась с бабушкой и матерью Чанми, – гордо заявил Янг. – Договаривались о помолвке.

– Ты же знаешь, что не единственный претендент, – рассмеялся Пак. – С чего ты решил, что именно ты станешь её мужем?

Чанми понятия не имела, что её бабушка совершенно не смущаясь заявила матери Янга, что её сын далеко не единственный претендент.

– Я лучший вариант для неё, – лишь немного помрачнел Янг. – Я её сделаю покорной корейской женой: будет рожать и за домом следить.

– А как же?.. – не закончил вопрос Пак, но Янг понял его.

– Она далеко не единственная женщина в Сеуле. Для этого у меня полно подруг есть.

Не испытывая проблем с деньгами, Янг одновременно общался сразу с несколькими девушками совсем нелегкого поведения. Большая часть которых прекрасно знали своё место: не претендуя на место жены, они благосклонно удовлетворялись дорогими подарками от него.

– Сомневаюсь, что так легко будет, – недоверчиво сказал Пак. – Характер у неё… И она – айдол! Думаешь вот так легко променяет сцену на семейный быт?

– Она обязана уйти со сцены сразу же после оформления отношений, – самодовольной заявил Янг. – Мать с отцом меня достали с этой свадьбой. Надо быстро решить эту проблему и дальше жить своей жизнью. И я уже кое-что предпринял для этого.

Отец в последнее время стал выделять ему гораздо меньшую сумму, чем раньше. Объясняя это тем, что ему надоели бессмысленные траты сына. И только свадьба сына вынудить его выделять деньги в обычном объеме. И даже больше, если невестка забеременеет. И Янг своей женитьбой надеялся вернуть всё на круги своя.

– С драконами играешь, Янг, – его друг знал этот взгляд приятеля, показывающий на то, что тот задумал что-то очень неприятное. Постоянно исполняющий что-то достаточно мерзкое в отношении людей, которых он стал считать своими врагами.

– Никто и ничего не узнает, – мерзко улыбнулся Янг.

– Учти, что президент «Корпорации Юн» не простит, если с девочкой что-то произойдёт! – уверенно заявил Пак. – Но, твоё дело, – развел руками.

Янг на это только рукой махнул, со злобой бросая взгляд в сторону кабинки девушек.

– Ещё эта тварь, ниппонка, – процедил он, представляя, как унизит её, когда это будет в его власти.

**********

Подруги вытащили Чанми на танцпол, где они с полчаса потанцевали, а потом вернулись в кабинку. Отшив пару парней, которые собирались с ними познакомиться. Чанми была в маске, так что эти подкаты были просто желанием молодых самцов снять девушку на ночь.

– Всё, устала я, – заявила она. – Пора на свежий воздух, а то от прибытия незваных гостей он стал слишком спёртый.

Янг больше не стал подходить к ней, но она чувствовала его сальный взгляд через стекло в вип-зоне. И ей было некомфортно из-за этого. Да и желания дожидаться его очередной попытки пообщаться с ней у неё не было.

Чанми попросила счёт, расплатилась своей картой, а потом девушки спустились вниз и сопровождаемые своими телохранителями покинули клуб.

Янг видел, как они ушли. Его душила натуральная злоба из-за того как его отшила Чанми. Он имел возможность знать, когда и где находится девушка в городе. Но сейчас его будто под руку подталкивали…

– Проследите за ней. Я хочу знать, куда они пошли, – процедил Янг одному из своих охранников, подозвав к себе жестом. – И ещё людей возьми с собой.

Его охранник бесстрастно кивнул, подошёл к двум своим коллегам, быстро переговорил с ними, после чего они покинули клуб.

Янг нервно выпил из бокала заказанное виски, нервно размышля о том, что девка красивая, айдол, да и в качестве жены его полностью устраивает. Только вот характер… Но ничего, после свадьбы он покажет ей её место.

Жалко, что операция по похищению сорвалась, но ничего, это ещё не конец. В любом случае, всегда можно начать эту игру заново.

Янг хотел, чтобы девчонка перепугалась и подумала десять раз, стоит ей оставаться айдолом или нет. А он, как заботливый кавалер, окружит её заботой, так что она точно захочет выйти за него замуж.

Сорвалось! Но ничего, он заставит тех людей повторить похищение. И теперь они должны её напугать всерьёз. Пару оплеух по лицу она заслужила.

Особого страха о том, что семья Юн сможет установить заказчика похищения у Янга не было. Даже если узнают, то ничего страшного. Отец договорится, заплатить деньги и всё.

Избалованный деньгами, статусом своей семьи Янг совершенно не боялся того, что его отец прознает, что его сын связался с ганпхэ. А тут ещё организация похищения Чанми из семьи Юн! Это было просто немыслимо, из-за того, что чеболи будут мстить и мстить страшно.

**********

– Да, господин Ан, я вас понял, – старший из охранников Чанми, отчитался перед начальником по поводу того, что девушка с подругами решили прогуляться, а также сообщил о появлении Янга.

Прошлое появление Янга рядом с Принцессой, теперь он опять внезапно появляется рядом с ней…

Ану этот парень не нравился. Из-за его поведения, а также того, что этот претендент на руку Чанми постоянно менял своих любовниц.

Стоило пристальнее присмотреться к будущему жениху. Ведь откуда-то он узнал, что девушка в клубе. И каким образом? И охранники, стоявшие на входе в клуб, подтвердили, что парень не случайно тут появился, а целенаправленно пришёл в клуб, точно зная, что Чанми находится именно здесь. После попытки похищения Ан стал ну очень подозрительным, в особенности после вот таких неожиданных появлений .

Сейчас во время передвижения Чанми очень тщательно отслеживались подозрительные машины и мотоциклисты. И за всё это время ни одной попытки слежки не было замечено.

Тогда возникает вопрос: каким образом этот Янг узнает о месте нахождения Принцессы?

Господин Ан сегодня отдыхал дома, из-за того, что вся семья Юн, кроме самой молодой представительницы, находилась в поместье.

Сидя в кресле на балконе своей столичной квартиры, он пил чай и размышлял по поводу внезапных появлений Янга поблизости от одной из самых охраняемых особ семьи Юн.

– Отсюда следует очень неприятный вывод! – сказал он себе под нос, смотря вдаль на ярко освещённые улицы Сеула. – Надо проверять службу безопасности.

– Папа, пойдешь ужинать? – на балкон выскочила его дочка.

– Конечно, иду, – сказал он и встал из кресла.

**********

– Простите, Чанми-ним, но не положено, – заявил девушке руководитель её телохранителей – Чимин Чой, когда она заявила, что хочет дойти с подругами до улицы Хондэ пешком.

Вздох полной грудью и Чанми немного полегчало. Выйдя с подругами из клуба, она остановилась и сделала вздох. Помогло, но чего-то не хватало… И она неожиданно для подруг, предложила им пройтись до уличных музыкантов пешком. Вот захотелось ей и всё!

Да Сом и Ён-хи переглянулись, многозначительно посмотрев друг на друга. К таким спонтанным решениям подруги давно привыкли. И встреча с Янгом способствовала этому. Так что согласились на это небольшое приключение.

От клуба до улицы Хондэ пешком было минут семь неспешной ходьбы, но Чимин Чой не мог позволить девушке передвигаться пешком. Слишком много вариантов нештатных ситуаций.

– И что вы предлагаете? – смирилась Чанми, когда её главный охранник заявил, что категорически против и будет вынужден позвонить господину Ану, который немедленно сообщить об этом её деду и отцу.

Семь минут превратились во все тридцать. Пока сели в микроавтобус Чанми, пока организовали отъезд от клуба, пока доехали…

Приехали и остановились в неприметном переулке, неподалёку от нужной улицы. Девушки одели маски и очки, которых у Чанми было в избытке. Один из рекламодателей постарался, подарив ей целую коробку очков, а также маски различных расцветок. Подруг Чанми часто видели в её компании, так что фанаты сразу бы поняли, с кем они гуляют по улицам.

Девушек непосредственно сопровождали Акира и Дитрих. Остальные телохранители девушек, согласовав с ними маршрут, образовали внешний круг охранения, держась в отдалении. Следуя на некотором отдалении, чтобы не создавать толпу и нездоровое любопытство со стороны прохожих.

Подруги откровенно развлекались: наслаждаясь тем, что особо не привлекают к себе внимание, они увлечённо разглядывали витрины магазинов, глазели по сторонам. Оценивали выставленные предметы одежды, рассматривали многочисленные кафе, рестораны и бары.

Народу было очень много, так что девушки смогли неплохо затеряться среди спешащих прохожих и тех, кто специально пришёл посмотреть на уличных музыкантов.

Видели одного мима и пару клоунов, но большинство выступающих были певцами, музыкантами, пытающимися заработать деньги и привлечь к себе внимание. Были одиночки, двойки, тройки: выступающие соло, с музыкантами; также поющие все или частично. В основном звучала корейская музыка, исполняемая к-поп коллективами Коре. Попадалась европейская музыка и песни.

Кто-то был так себе, кто-то на среднем уровне. Одна девушка с подругой, играющей на гитаре, а также парень – соло, выступающие по отдельности, показали очень хороший уровень. Подругам понравилось, а Чанми подтвердила, что эти ребята на очень хорошем уровне.

Почти свобода и нормальное передвижение по улице, без фотографирующих и пытающихся получить автографы фанатов… Относительная, конечно. Чанми это прекрасно понимала, окружённая охранниками. Ну хотя бы так…

Неспешно идя по улице, рассматривая музыкантов, они наконец добрались до небольшого парка, где сейчас была наибольшая концентрация уличных исполнителей.

Здесь был неформальный центр сбора музыкантов и певцов, так что сюда в большом количестве стекались зрители, желающие послушать музыку и посмотреть на новые таланты. Прохожие перетекали от одних выступающих к другим, останавливаясь перед наиболее понравившимся. Часть зрителей не жалели деньги за выступления, бросая деньги в коробки, кофры и чехлы от инструментов и переносных динамиков.

Не сговариваясь, девушки пошли от одних исполнителей к другим, не пропуская никого, останавливаясь ненадолго у понравившихся. И оказались у очередных певцов: два парня с гитарой и переносным динамиком. Один лет двадцати, типичный кореец и парень помладше. Судя по схожести черт, они родственники. Типичные корейцы со смазливыми мордашками. Но ничего такого, выдающегося.

Парни расположились на каменной инсталляции: то ли большая скамейка, то ли маленький стол. Не поймёшь этих современных скульпторов в их новых веяниях. Подобных несуразных инсталляций хватало в парке.

Тот что постарше, играл на гитаре и пел основную партию в гарнитурный микрофон, а младший стоял чуть позади и изображал что-то вроде бэк-вокала.

Чанми остановилась и стала слушать, как они исполняют ставшую популярной в прошлом году песню «Overdose», к-поп мальчуковой группы EXO-K (бойсбенд EXO – поделённый на две саб-группы: EXO-K и группа EXO-М). Из её агентства обе группы, кстати. Приходилось сталкиваться в коридорах и общих сборах.

Парни хорошо исполнили хит, но… не айдолы они, не айдолы…

Старший парень был – старым, для этого. Младший не имел сильного голоса, так – среднее звучание. И такие поют в к-поп группах, но таких вот подобных типажей в агентствах сотни.

Только она собралась переходить дальше к следующим певцам, как к парням подошёл третий парень, одетый в чёрные джинсы и худи, с маской на лице. Ещё и с бейсболкой на голове в придачу. Несмотря на закрытое лицо, Чанми показалось, что он ей знаком.

– Как успехи? – когда братья стали обустраиваться на выбранном месте, то Джун решил пробежаться по округе. Посмотреть, что тут и как. Забавное место и люди – интересные.

Братья нашли себе свободное местечко, немного в стороне от других исполнителей, что было достаточно затруднительно. Распаковали гитару и колонку, вытащили микрофоны. Чон Хо пробежался пальцами по струнам, поняв, что настройки не требуется. Поморщился, когда с двух сторон услышал песни от других исполнителей. Это вызывало определённые проблемы, не давая сосредоточиться на своём выступлении.

Джун всё никак не мог собраться с духом, чтобы спеть. Вот и бегал кругами вокруг площадки… а Чон Хо и Сон Хо исполнили несколько произведений. Пока он не решился и не подошёл к ним.

– Не так много, – печально ответил Чон Хо, заглянув в открытый футляр, где лежали несколько купюр и мелочь. – Поможешь? – он с надеждой смотрел на Джуна.

– Ты обещал! – внёс свою лепту Сон Хо, во взгляде было не требование, а мольба.

– Блин, – на русском языке сказал Джун, а братья с удивлением посмотрели на него, ничего не поняв. – Ладно, уговорили, братцы-кролики.

– Да! Файтинг! – Сон Хо вскинул руку, сжатую в кулаке.

Петь в маске не самая хорошая идея!

И показывать своё лицо Джуну категорически не хотелось. Так что сегодня он прикупил бейсболку и большие солнцезащитные очки, скрывающие большую часть верха его лица.

– Хм, – Чанми этот парень казался всё более знакомым.

Примостившись на полускамейке, полустоле, Джун надел очки, спустил капюшон «худи» назад, убрал маску в карман. Чон Хо снял микрофон и помог Джуну нацепить его, затем передал гитару ему в руки.

Пальцы пробежали по струнам, выдав не самые приятные звуки. Окружающим показалось, что неумёха взялся играть, дергая струны невпопад.

«Что ожидать от уличного музыканта?!» – с сожалением заключила девушка.

Ещё несколько проигрышей и неожиданно были выданы несколько хороших проигрышей в испанском стиле. Практически без фальши. Тем более, что обычно в такой манере в Коре мало кто выступает.

Глава 18

А затем полилась музыка…

«Maybe I'm foolish

Maybe I'm blind

Thinking I can see through this

And see what's behind…»

https://vk.com/video-91779660_456241648

После первых строчек Чон Хо взял протянутый ему братом микрофон и стал подпевать, стараясь не «забивать» голос Джуна своим.

Чанми достаточно неплохо владела английским, благодаря учителям, что обеспечила её семья. Самые лучшие и умеющие вложит язык в самую тупую голову. И она могла сделать вывод, что парень поёт на английском без какого-либо акцента.

Тут она вздрогнула от грассирующего звука, выданного на последней фразе первого куплета, до этого просто завороженная песней, которая ввела её в какой-то ступор, а она не могла оторваться от мелодичности музыки, стихов, а в особенности от голоса певца – явный бас-баритон с низкой тональностью:

«I'm only human

I do what I can

I'm just a man

I do what I can

Don't put the blame on me

Don't put your blame on me».

Музыка разносилась над улицей… Окутывая своей необычностью каждый закуток парка, накрывая своей экспрессией и мелодичностью тех, для кого она предназначалась – зрителям.

Помимо Чанми и подруг, изначально перед парнями стояли два человека: парень и девушка. А после первого куплета стали подходить ещё люди. Двое, трое, потом ещё четверо.

Ещё и ещё…

Песня закончилась, а зрители молча смотрели на певцов, а потом… Сначала одни, затем другой и вот все – захлопали, а кто-то даже засвистел. Однозначно не кореец, а какой-то вегугин. Их здесь тоже хватало.

– Давай вторую, – прошипел Чон Хо, – смотри сколько их, – показывая взглядом на скапливающихся вокруг слушателей.

– Эх! – вздохнул Джун, а потом в очередной раз провёл по струнам пальцами…

«I remember the prison of all memories

And I’m drowning in tears

Come and help me please

Stay with me, stay with me baby».

https://vk.com/video-160528007_456250617

Многие подошедшие прохожие, не успев подойти к началу первой песни, обрадовались, когда началась вторая и с интересом стали слушать.

С каждой секундой заинтересовавшихся становилось всё больше и больше. К концу песни к парням собралась почти сотня людей, многие из которых снимали на телефоны происходящее.

И вот она закончилась…

Многочисленные аплодисменты и выкрики зрителей повторились. И всё больше народу скапливалось перед выступившими парнями. Стали раздаваться крики, чтобы музыканты повторили своё выступление.

Чанми была на тысячу процентов уверена, что эти песни она ещё никогда и ни у кого не слышала.

– Тэбак! Я такого не слышала, – сказала Да Сом.

– Холь! – подтвердила Ён-Хи.

– У него голос… – не смогла удержаться Чанми от критики. – Он совершенно неправильный.

– Плохой? – не совсем поняла её Да Сом.

– Да ладно! – внесла свою лепту Ён-Хи. – Что тебе не понравилось?

– Нет, голос хороший, но не для сцены, – пояснила свою позицию Чанми.

– Так, жрать охота, валим уже, – обратился Джун к парням, которого напрягала толпа, что окружила их, а большая часть людей просили повторить.

– Джун! – горящие глаза Сон Хо и не менее выразительный взгляд Чон хо.

– Ладно, – пришлось Джуну повторить своё выступление из двух песен.

Толпа всё увеличивалась: кто-то услышал песни, а кто-то заинтересовался – от чего такая толпа людей собралась. Кто-то увидел восхищённые комментарии людей на лентах различных цифровых платформ.

– Ого! – обрадовался Чон Хо, когда Джун закончил своё выступление. – Мы сегодня точно на говядину заработали, – обратив внимание, что в футляре полно бумажных купюр. – Точно вам говорю.

Чанми не выдержала и сделала шаг ближе к собирающимся парням:

– Джун!? – знакомый голос, так что он повернулся на голос и увидел её.

Очки, маска, закрыто лицо. Но из-под кепки выбиваются рыжие прядки и голос… Это голос… Рыжика!

– Чанми, – сделал небольшой поклон.

– Госпожа! – подала голос недовольная Акира.

Ей и Дитриху пришлось подойти к девушкам вплотную, ограждая их от всё большего количества зрителей, стекающихся со всей улицы. Пришлось сдерживать особо ретивых, пытающихся пробраться ближе к певцам, просачиваясь сквозь остальных зрителей. Имея наглость попытаться просочиться между Чанми и её подругами.

– Это ведь ты, Джун! – утвердительно заявила Чанми.

– Какими судьбами, симпатичная? – парень сделал небольшой поклон девушке, а также недовольным телохранителям, с небольшой улыбкой на лице. Скользнув взглядам по стоящим рядом с Чанми девушкам.

– Ябихан! (Хам, грубиян! – прим.) – тут же высказала девушка своё отношение, вложив в него весь свой негатив.

– Вроде комплимент сделал, нет? – Джун развёл руками.

– Ты всё время исчезаешь, – надавила она голосом. – Я так и не смогла тебя отблагодарить.

– Парни, мы богаты, – пока парень и девушка общались, Чон Хо успел вытащить из футляра и пересчитать купюры.

– Я повторю, – мягко сказал Джун. – Я девушек спасаю бесплатно.

– Тогда… – она не знала, что она может ему дать в благодарность.

– Если только… – она моргнуть не успел, как он оказался очень близко от неё.

– Нет, я… – она непроизвольно отшатнулась, опять попавшись в его ловушку.

– Ну не хочешь, как хочешь, – он так же быстро вернулся на своё прежнее место.

– Может номер телефона дашь? – кипя от злости и смущения, спросила Чанми.

– Телефон? – на его лице выразилась задумчивость. – Ты знаешь, у меня нет…

– На, – в руку ему засунули визитку. – Я ручкой твой номер написал, – заявил ему довольный Чон Хо, выдав свою визитку с записанным на ней номером Джуна.

– О, хорошо, – поблагодарил его Джун. – Вот, – он протянул визитку Чанми. – Ну извини, – повинился он, видя обалдение Чанми от подобного. –У меня своих нет.

К ним подтянулись остальные телохранители, видя, что окружающие стали фотографировать парней и девушек вместе. А это не есть хорошо!

– Так, парни, валим, – Джуна подобное тоже перестало нравиться.

– Я бы хотела… – попыталась остановить Джуна девушка.

– Прости, Чанми, – он обернулся к ней. – Нам пора.

Не успела она ничего сказать, как ребята быстро ретировались, затерявшись в толпе.

– Я так понимаю, что это тот же самый парень? – любопытная Ён-Хи не удержалась от вопроса. – Ну который в ТЦ подрался с твоими телохранителями.

Той только оставалось закатить глаза, понимая, что пока она не расскажет всё по второму кругу, то они не отстанут от неё…

*********

– Что ты сказал? – услышав от телохранителя, что его невеста общалась с каким-то нищим, уличным музыкантом, Янг сильно разозлился.

Тем более, что видевший это человек добавил комментарий о том, что их общение выглядело достаточно близким!

– И где Чанми? И этот… этот сын собаки? – не удержался от ругательств Янг.

– Чанми-ним и её подруги в сопровождении охранников сели в автомобили и отбыли. За этим парнем и его друзьями отправились ваши люди. Ваши приказания, господин!

– Тогда проследите за ним и в безлюдном месте что-нибудь ему сломайте! – приказ от молодого господина был однозначным.

Телохранители Янга неоднократно исполняли подобные приказы, так что неожиданным это для них не стало.

**********

Интерлюдия

Окраины района Добонг. Ресторан

– Господин Гаон Син, – подобострастно поклонился Чон Мин Гу дородному мужчине, что вошел в отдельный кабинет ресторана. – Рад, что вы нашли время для встречи со мной.

Начальник полицейского участка в районе Добонг, господин Гаон Син, на вид за пятьдесят лет, чёрные волосы, рост выше среднего; лишний вес, что сразу выдавало в нём человека, ведущего сидячий образ жизни. Ничем не примечательное корейское лицо, да ещё большой нос.

Вальяжный кивок, а не поклон, показал, что Гаон Син считает себя, и не просто так, большим и влиятельным человеком, чтобы вести себя подобным образом.

Его должность и то, что он уже сейчас может уйти на пенсию, которую выслужил ещё три года назад, давали ему право себя именно так. Ну так он считал. Только на заслуженных отдых он собирался уйти не раньше, чем через два года.

Ему требовалось это время для осуществления своей мечты – приобретения своего небольшого, двухэтажного дома с земельным участком на острове Чеджу (курортный остров Коре, – прим.).

Большая пенсия и то, что он намеревался заработать за эти два года, позволяли ему и его жене дожить до самой смерти в достатке, не работая больше ни дня. Обеспечить заканчивающую университет дочь, а также будущих внуков.

Получив от Чон Ми Гу полагающиеся почести при его появлении, Гаон Син вальяжно уселся за стол напротив Чон Ми Гу, который суетливо сел, дождавшись посадки большого господина.

Небольшой ресторан, отличающийся очень неплохой кухней, находящийся в живописном и уединённом месте на самом краю района Добонг.

Общественный транспорт сюда не ходил. Добраться можно было только на машине. Именно из-за этого руководитель «Утренней Зари» и начальник полицейского участка встречались именно здесь для решения щекотливых вопросов.

Отдельные помещения, достаточно высокие ценники для обычных жителей района Добонг и расстояние от ближайших домов – это позволяло встречаться им без лишних глаз.

Ватари чётко обозначил свою позицию о фактическом отстранении Чон Ми Гу от руководства поимкой грабителя. Однако, Чон Ми Гу не мог остаться в стороне, снедаемый дикой ненавистью к похитителю денег. Решив воспользоваться своими связями, чтобы самому поймать этого урода. И таким образом реабилитироваться перед старшими.

– Сегодня я заранее заказал для вас лучшую говядину, что вы можете найти в Коре, – угодливо говорил Чон Ми Гу.

– Отлично! – улыбнулся Гаон Син, откровенно радуясь, что дорогое мясо он получит сегодня бесплатно. Его зарплата позволяла ему покупать мясо достаточно часто, но бесплатное – оно же всегда вкуснее.

– Что-то ещё? – угодливо спросил его Чон Ми Гу.

– Соджу, – ответил ему Гаон Син. – И кхальгуксу (корейское национальное блюдо, состоящее из пшеничной лапши, которая подается в большой миске с бульоном и различными ингредиентами, – прим.). Хочется похлебать горячего, – с предвкушающей улыбкой сказал он собеседнику.

– Принесите четыре бутылочки соджу и кхальгуксу, – приказал Чон Ми Гу и кивнул официантке, что стояла в проёме двери.

– Зачем звал? – спросил начальник участка, доев суп, а теперь поджаривающий тончайшие куски дорого мяса на принесённом официантке небольшом гриле.

Криминогенная обстановка в районе, в любом уголке земного шара зависит от того, как начальник местной полиции настроен соблюдать законность на вверенной ему территории.

Если он «законник», то на территории большей частью будет соблюдаться порядок и исполнятся закон. Если нет – то будет бардак, а его степень будет зависеть от наглости местного руководителя.

Гаон Син не имел желания, чтобы на подотчётной ему территории творился полный беспредел. Но при этом, считал, что государство платить ему непозволительно мало, несмотря на такую должность. И был готов закрывать глаза на некоторые вольности со стороны преступного элемента.

Публичные и игровые дома, а также сбор дани с местных владельцев бизнеса, не казались ему большими нарушениями законности, когда речь касалась возможности быстрейшего осуществления его мечты.

Тем более, не особо опасался, что его делишки всплывут, надеясь на то, что вместо него под каток прокуратуры подпадут пару его подчинённых. Уже назначенных им в качестве возможных виновных. Правда они об этом не знали. Ну так это жизнь…

– Во всём должен быть порядок, – заявлял он Чон Ми Гу при каждой их встрече. – Порядок на территории и порядок в оценке моей доброты к тебе.

Начальник полиции начинал с самых низов – постовым. Видел многих полицейских чинов, которые попадались по-глупому: лично получая конверты с деньгами.

У него для этого были двое подчинённых, которые брали конверты с 8 млн. вон ежемесячно у подручных Чон Ми Гу, сменяя друг друга. Таким образом сильно уменьшая риск попасться сотрудникам прокуратуры на заметку. Страхуя начальника от возможных обвинений.

– Конечно, господин, – угодливо ответил Чон Ми Гу на слова о порядке. Стараясь никак не показывать, как он презирает и ненавидит этого человека.

Гаон Син с удовольствием бы увеличил свою ставку, но прекрасно понимал, что брать надо по чину и сильно не наглеть, иначе это могло плохо кончиться для него.

Конечно, вряд ли, бандиты побегут в прокуратуру, которую хлебом не корми, а дай возможность посадить коррумпированного чиновника и получит свою долю славы. Но они могли привлечь внимание прокурорских чиновников другими методами.

Хотя те сами чистоплотностью не отличались!

Достаточно часто корейское общество сотрясали скандалы, связанные с взяточниками-чиновниками из прокуратуры, благодаря СМИ и блогерам, а общественность с цепи срывалась, требуя посадить, казнить и т.д.

В некоторых районных прокуратурах состав мог смениться на 90%, когда их прихватывали на горячём. И следовала очередная чистка, но спустя короткое время всё возвращалось на круги своя. Тотальная коррупция среди чиновников была известна всем, в том числе и всем окружающим Коре соседям. Очень скрытая, находящаяся в тени, но прекрасно чувствующая себя с момента создания республики.

На низовом уровне её практические не было, а вот в высших сферах и кругах она была повсеместной.

Главное было – не попадаться!

– В районе появился неизвестный, – наконец решил озвучить свою проблему глава «Утренней Зари». – Он, так скажем, обидел моих людей, – дождался, пока чиновник с удовольствием съест два собственноручно обжаренных кусочка говядины.

– Каким образом?

– Он… – не очень Чон Ми Гу хотелось признаваться в случившемся, – он ограбил моих людей.

– Почему тогда они не написали заявление? – любил начальник полиции поддеть местный криминалитет.

– Эти деньги… – также прекрасно понявший, что начальник полиции таким образом издевается, продолжил Чон Ми Гу: – Скажем так, они не мои, но их надо вернуть.

– Хм-м, проблема, однако, – сделал серьезный вид Гаон Син. – Тогда что, ты, конкретно от меня хочешь?

– Нужна помощь в поиске этого ублюдка, – выдвинул свою просьбу Чон Ми Гу.

– И как, ты, себе это представляешь? – натурально удивился начальник полиции. – Мои люди будут бегать и искать того, кто обидел местный криминал? Ты в своём уме?

– Нет, нет, что вы, сонбэ, – почти замахал руками Чон Ми Гу. – Конечно нет!

– Тогда что? – не понимал начальник полиции своего собеседника.

– Будет достаточно, если ваши сотрудники обратят внимание на что-то странное и необычное, а мы, совершенно случайно, узнаем об этом, – намекнул руководитель академии. – О неизвестном, что появился в районе.

– А-а, – успокоился Гаон Син. – Такое я могу организовать.

– Буду благодарен вам, господин, – поклонился ему Чон Ми Гу.

Дальнейший разговор пошёл на отвлечённые темы и продолжался почти два часа, щедро сдабриваемый хорошей едой и дополнительными порциями соджу.

**********

Район Добонг. Ресторан «Hangaram»

– Отлично выступили сегодня, – не мог нарадоваться Чон Хо.

– Ерунда, главное – вот! – жадно объедал свиные ребрышки в кисло-сладком соусе Джун. – Мясо! – с вожделением поглядывая на кусочки говядины в отдельной тарелке, что следовало поджаривать на небольшой жаровне, вмонтированной прямо в стол.

Раньше порадовать себя свининкой и говядиной у Джуна не получалось. Слишком они дорогие! Курятина не в счёт… Тратить взятое с местных бандитов не хотел, чтобы не подставиться. И сегодня бы отказался от подобного. До того момента, как страшно обрадованный Чон Хо заявил, что сегодня они заработали чуть больше 1 400 000 вон. А это очень большие деньги, с учётом среднего заработка в районе 130-150 тыс. вон.

Добравшись на метро до своего района, братья сразу же направились в сторону этого ресторана, являющегося небольшим филиалом раскрученного места в центре Сеула.

Заказанную ими еду принесли практически сразу, а только они приступили к дегустации, как в полупустое помещение местной точки общепита зашли четыре человека. Одетые в джинсы, рубашки разной расцветки, у двоих ещё сверху накинуты легкие куртки. Возраст от 25 до 30 лет. Двое явно обычные, а вот другие – «Танки». Массивные и большие фигуры, гипертрофированные мышцы, что частично скрывали куртки, но плохо.

Они уселись недалеко от входа в ресторан, дождались официантку, принявшую у них заказ, а затем начали неспешный разговор, категорически несмотря в сторону молодых парней.

«По наши души!» – промелькнули не совсем его мысли в голове у Джуна.

Проследить за этими парнями для людей Янга не составила труда. Да они особо и не скрывались. Так что двое доехали с ними на метро. Двое следовали на машине, направляемые сообщениями на телефоны от преследующих парней в метро.

Сон Хо взахлеб делился своими впечатлениями от устроенного Джуном ажиотажа от всего лишь двух песен. Чон Хо подтрунивал над братом, с удовольствием смотря, как тот размахивает руками, показывая в лицах, как реагировали зрители.

Джун пришлось успокаивать их, так как на них стали обращать внимание посетители ресторана. И хозяева ресторана: пожилые муж и жена несколько раз очень неодобрительно посмотрели на разошедшегося Сон Хо. Ещё чуть-чуть и последуют словесные претензии.

Джун периферическим взглядом замечал вскользь бросаемые на их тройку взгляды четверых мужиков. Тут же отводящих взгляды, если кто-то из братьев поворачивал голову в их сторону.

– Ик! – неожиданно выдал Сон Хо, замерев и уставившись в экран.

– Что? – не понял Чон Хо. – Что случилось?

– Он! – Сон Хо больше ничего не говоря, ткнул пальцем в Джуна.

– Фто флуфилось? – Джун с удовольствием догрызал остатки мяса с великолепно приготовленных ребрышек.

– На! – чуть ли не в лицо ему ткнули телефон. – На AfreecaTV «Human» посмотрели более 20 000 человек. А «Stay With Me» – более 40 000 человек. 30 000 просмотров на KakaoTalk и 12 000 просмотров на ВiliВili.

– Не понял, – наконец быстро прожевав, Джун отобрал у Сон Хо телефон и стал смотреть. – Ну чему удивляться.

Десятки видео от зрителей, что сняли их выступление, а потом стали выкладывать снятое на различных цифровых платформах.

– Ты посмотри, что на KakaoTalk творится, – сказал Сон Хо, нервно облизнув губы.

Мессенджер KakaoTalk

Hasboot: «Нет, вы видели?! Видели!

Asha: «Чего видели? Ты чего так возбудился?»

Hasboot – Asha: «На Африке и Вили! И здесь?! Ты слепая?»

Asha – Hasboot: «Сам такой. А что там?»

Hasboot: «Омона! Смотри – «Human» и «Stay With Me».

Asha: «Оу! Пока не знаю, что сказать…»

Kyunhanjin: «Улёт! Просто Улёт! Я двадцать раз прослушала!»

Mochi: «Фигня! У BTS лучше песни!»

Hasboot – Mochi: «Бтсница ненормальная. Сравнила их ерунду с этими шедеврами, дура!»

Ale Park: «Я хочу этого мальчика!»

Annjalina: «Фу, извращенка… Я первая!»

코코_핑: «Обе ненормальные».

Mochi – Hasboot: «Сама идиотка!»

Модератор: «Hasboot и Mochi забанены на два дня за оскорбления и флуд»!

Дальше Джун смотреть не стал. Комментарии появлялись по несколько штук в секунду. И «полотно» сообщений с дикой скоростью менялось из-за новых.

– Это… Это… Шибаль! – удивлению Чон Хо не было предела.

– А что случилось-то? Это много? И даже если так, то чего с этого? – не понял Джун, посматривая то на одного, то на другого.

– Это мегауспех. Просто Успех! – заорал Сон Хо, а ему вторил Чон Хо.

Джун опешил от выражения чувств братьев, которые, не сдерживая эмоций стали хлопать его по плечам и лезли обниматься с ним.

– Эй! Потише, потише, – отбивался он от разошедшихся парней.

Народ очень неодобрительно смотрел на такое выражение чувств!

– Успокойтесь уже! – потребовал Джун, не любящий, когда мешают людям, а те начинают выражать своё неудовольствие.

Наконец парни кое-как успокоились, так что доев всё, что они заказали Джун решил двигать домой:

– Я наелся и объелся, – заявил Джун, отвалившись от стола, откинувшись на стуле назад. – Пора домой, братцы-кролики. Или вы ещё не наелись? – он обратился к парням.

– Нет, я тоже объелся, – заявил Чон Хо, тоже откидываясь на стуле.

– А я ещё ложечку, – не успокаивался Сон Хо, практически впихивая в себя ещё одну ложку мороженого.

– Лопнешь, – поддел его Джун.

– Нет, не лопну, – не уступал младший брат. – Доем ещё одну и всё.

На десерт Джун себе заказ небольшой кусок тортика, Чон Хо отказался, а вот Сон Хо съел две порции мороженного, а теперь героически пытался доесть третью.

Вышло не так много, как Джун думал – заплатили 320 тыс. вон за всё, несмотря на большое количество заказанного мяса. Потом поблагодарили хозяев и покинули ресторанчик, довольные успешным выступлением и съеденным вкусным мясом.

– Чон Хо, тогда я могу своё видео выложить? – вспомнил Сон Хо. – Чего уж теперь!

– Так-то рано, но теперь действительно глупо прятаться, – вздохнул Чон Хо.

Сон Хо тут же вытащил телефон и стал быстро водить по экрану пальцами.

– Так, вы давайте вперёд идите, а я немного задержусь. – неожиданно заявил Джун.

Ребята переглянулись, не совсем понимая, для чего Джун собрался остаться. И не захотели оставлять его одного.

– Что случилось? – озаботился Чон Хо.

– Идите, – достаточно жёстко ответил Джун. – Мне надо один звонок сделать.

Сон Хо хотел поспорить, судя по выражению на его лице, но под взглядом Джуна не решился. И оглянувшись несколько раз, братья пошли в сторону их дома.

Джун сделал пару шагов в сторону и исчез в проулке, напротив которого он стоял, специально остановившись у него, перед отправкой домой братьев.

В этот момент из ресторанчика выскочили соглядатаи и стали крутить головами по сторонам.

Джун решил помочь, сделав пару шагов и показавшись на глаза одному из мужиков, смотрящих в этот момент в его сторону. И тут же скрылся в темноте.

– Вон он! – крикнул увидевший его и тут же все четверо ломанулись в сторону скрывшегося Джуна.

Им хватило секунд двадцать, чтобы добежать до проулка, чтобы уставиться в кромешную темноту. Проулок не имел освещения, так что ничего толком не было видно. Окон в стенах окружающих зданий не было, сюда выходили «черные» ходы, так что свет тут мало кому был нужен.

Тут раздался шорох и во тьме появилось еле видимое движение.

– И кто, вы, болезные? – раздалось из темноты.

– Ага, это он, – опознали парня по голосу.

– Вперёд! – тихо сказал старший, быстро оглянувшись по сторонам, убедившись, что поблизости никого нет. – Сломайте ему ноги.

– Вот и пообщались, – констатировал Джун.

Вперёд ринулись двое здоровенных Практиков, а за ними двое обычных людей, намереваясь включится в действия, когда Практики обездвижат жертву.

Щелк! – одновременной выскочили сегменты из рукояток. – Ап! – высокий и длинный прыжок вперёд, перешедший в сальто.

Тум! Тум! – сдвоенный звук глухих ударов, с каким-то деревянным звучанием, и мелькнувшее двойное серебристое свечение.

Только один из четверых успел заметить, что над ними резко промелькнула еле видимая тень, и сразу две массивные фигуры рухнули пластом вперёд на не самый чистый здесь асфальт. Массивные черепные коробки Практиков устояли под ударами металлических шариков, но мощные удары «погасили» их сознание.

– Хей! – выдох или выкрик, и бежавшие последними двое резко развернулись назад, тормозя из-за взятого разгона.

Не успев отреагировать на круговой удар правой ногой по верхнему уровню в прыжке и второй удар – поджатой левой ногой, резко распрямившейся вдогонку первому удару.

Джуну понравилась связка от дикой ниппонки в ТЦ, когда она подловила его. Так почему не повторить?..

Первый получил подошвой кроссовка в челюсть, а второй носком левой ноги прямо в висок.

– И всё? – удивился Джун, рассматривая лежащие четыре тела на асфальте, не предполагая, что всё закончится так быстро. – Значит ноги сломать? Ну хорошо, кто к нам с мечом придёт, тот балалайкой по зубам и получит, – и направился к лежащим телам.

Несколько резких и быстрых движений в темноте, пару вскриков – очнулись двое, успокоенных тут же ударами кулаков в челюсть.

– Скорую помощь вызвать? – выйдя из проулка Джун задумался, а потом махнул рукой и пошел домой. – Сами, всё сами…

Несколько минут и из темноты послышались стоны и ругань. Хотя кости Практиков сломать трудно: большая плотность костной и мышечных тканей, но Джун старался. И чтобы им было не обидно – ноги были сломаны всем четверым.

– Быстро ты, – обрадовался Хон Со, когда Джун догнал их на улице. – Поговорил? – намекая на слова Джуна о важном разговоре.

– Да, обсудили способы лечения остеопороза, – ответил Джун. – И отсутствия масла в голове, которое отлично лечит переломы.

– Что? – старший брат ничего не понял.

– А при чём здесь заболевание костей скелета? – блеснул знаниями Сон Хо, приподняв брови, посмотрел на Джуна.

– Эй! Слушайте, я в этом ничего толком не понимаю, – он ускорился, – Давайте домой.

Братья переглянулись, не понимая, почему Джун с кем-то обсуждает остеопороз, но при этом ничего не понимает в этом. И какое масло в голове?..

**********

Понедельник. Сеул, район Чхондамдоне. Офис компании «SM Entertainment «

В кабинет президента и основного собственника компании Ли Су Мана без стука зашел исполнительный директор Ким Сон.

– Привет, Ли Су, – поприветствовал он своего начальника.

Подобное обращение позволялось только ему, из-за их долгой дружбы, сложившийся за многие годы совместной работы. И доля агентства у него небольшая была, подаренная лично собственником на юбилей.

– Заходи! Что хотел? – бросил ему Ли Су Ман, не отрывающий взгляда от пачки документов, которые он в этот момент просматривал.

Прибыв на своё рабочее место в 09:15 Ким Сон не успел присесть на своё кресло в кабинете, как к нему на прием через помощника напросился руководитель PR-отдела, отвечающего, в том числе, за любую информацию о трейни и айдолов агентства в цифровом пространстве.

– Хочу, чтобы ты посмотрел, – Ким Сон взял со стола пульт, включил телевизор. – Вот это видео было записано на прошлой неделе в каком-то доме, – он кликнул файл. – И выложено вечером в пятницу.

Сон Хо не утерпел и вернувшись домой, с помощью программы «заблюрил» лицо Джуна, а потом выложил видео с исполняемыми песнями на разных платформах. Указав в комментариях к видео, что выложил их с согласия исполнителя. Таким образом намекая, что имеет прямой выход на него.

«Maybe I'm foolish

Maybe I'm blind

Thinking I can see through this

And see what's behind…»

https://vk.com/video-91779660_456241648

Ли Су Ман несколько секунд даже не смотрел на экран, но когда начался второй куплет, то он поднял свой взгляд, а потом досмотрел исполнение песни до самого конца.

– Это ещё не всё, – хитро улыбнулся Ким Сон. – Вот ещё, смотри, – ещё одно нажатие пальцем на экран планшета:

«I remember the prison of all memories

And I’m drowning in tears

Come and help me please

Stay with me, stay with me baby…»

https://vk.com/video-160528007_456250617

– Вторая мне больше понравилась, – выдал свой вердикт генеральный директор, когда вторая песня закончилась. – Только вот голос главного вокалиста – не формат, – сказал с сожалением.

– А вот это выложили десятки разных зрителей, что присутствовали на уличном концерте этого же исполнителя.

На экране проигрывались различные видеозаписи, взятые с разных платформ, с разным качеством изображения.

– Оцени количество зрителей и их реакцию, – сказал Ким Сон.

– Это где снято?

– В парке рядом с улицей Хондэ, – доложил Ким Сон.

– Кто эти парни? И кто автор?

– Тот, который поёт – неизвестен. Второй вокалист и самый младший имеют аккаунты на AfreecaTV и KakaoTalk. Всего несколько роликов, выложенных достаточно давно. Кроме последнего. Количество подписчиков до этого было в районе нескольких сотен. После пятничного видео – больше 10 000 подписчиков, а просмотры ушли за несколько десятков тысяч.

– Серьезно, – постучал пальцами по столу Ли Су Ман.

– Оценил? – улыбался Ким Сон. – Песни хороши, так наши с тобой специалисты сказали. И, сделали запросы в КОМСА и КСС по поводу авторства текста и музыки. Ждём ответа, – развел руки Ким Сон.

– Твои предложения? – отодвинулся глубже в кресло Ли Су Ман.

– Трейни, тем более айдолом, ему не быть, – констатировал тот, выключив звук, но оставив включенным изображение на телевизоре Ким Сон.

– Предложить ему стандартный контракт в качестве автора?

– Как вариант, – кивнул Ким Сон. – Пообещать перспективы, обрадовать тем, что будет работать с нами. Заключить контракт на 10 лет. Если его песни и будет писать, то мы сможем на этом неплохо заработать.

– Если он автор! – сказал Ли Су Ман.

– Будем надеяться, – ответил ему Ким Сон. – И главное, чтобы его «YG Entertainment» или «JYP Entertainment» не перехватили, – пощелкал пальцами Ким Сон.

– Бон Кан очень жадный, – сказал Ли Су Ман. – Вообще думаю, что если паренёк выложил песни без оформления авторства, то Бон Кан постарается их присвоить. Или подмять парня под себя, обманув его.

– Не удивлюсь, – рассмеялся Ким Сон.

Бон Кан из «YG Entertainment» имел не совсем хорошую репутацию в этом плане. Регулярно попадая в скандалы по авторским правам на стихи и музыку. Большей частью ему удавалось разрешать эти проблемы, так, что его компанию они не сильно затрагивали.