© Алин Пак, 2025
ISBN 978-5-0067-9230-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
МИРАЖИ
«Кажется, это последняя попытка спасти режим».
Я перевернулся с левого бока на правый так тяжело, словно на мне лежало не мягкое одеяло, а плита холодного железа весом в тонну.
Глаза открывать не стал – для меня это было неким ритуалом, чтобы сонливость не обошла стороной.
«А что я съем завтра на обед? Вообще обещали дождь. Дождь летом – это чаще всего ливень, причём мощный. Получается, день будет без прогулки».
И мысли в голове вызвали торнадо – сам того не понимая, я открыл глаза и начал внимательно изучать свет отражающихся фар машин в окне.
Жёлтые и красные огни медленно, медитативно меняли друг друга, а после паузы в несколько секунд бордо возвращались на свои позиции.
Время на часах: 01:23.
«А может к черту сон? Может, я заснуть не могу, потому что постоянно думаю о том, как бы быстрее заснуть?»
С этими мыслями я поднял голову с подушки – далее и весь свой корпус.
«Вот только, что мне делать этой ночью?»
И когда левая нога упала не на тапок, а коснулась холодного пола – я взбодрился лучше, чем от крепкого кофе и солнечного света – в голове тут же начали возникать образы – работа в компьютере, сигареты, дым от которых уже въелся в глаза и создавал ощущение постоянного тумана.
Я вышел на открытый балкон – именно на маленьком столике у окна осталась зажигалка и «убийца».
«Хотя, шансы, что сигареты убьют меня – ох уж как малы. Правда ведь?»
Первая затяжка всегда неуверенная, даже у человека с многолетним стажем.
А вот после неё – все сомнения пропадают.
«Конечно, правда. Мой дед пыхтел всю жизнь – помер от старости в восемьдесять семь. Гены у меня хорошие – это главное. Всё самое плохое обойдёт стороной».
Город медленно отходил ко сну – машин на дорогах становилось на одну меньше каждые пять минут, будто парковались они по негласному расписанию.
Да, именно на одну каждые пять минут.
Чем ещё заняться глубокой ночью? Тем более времени ещё много. Лучше искать закономерности там, где их быть не должно. Чем поддаться тревоге и горькому осознанию, что я не могу привести свою жизнь в порядок.
Я кинул окурок в пепельницу и тут же проявил к нему сочувствие: «Тебе одиноко, знаю. Сейчас, подожди», – не грех покурить ещё.
Рука уже тянулась к пачке, когда воздух прорезал острый звук.
Крик ударил по всем нервным окончаниям.
Пронзительный, женский. Будто кто-то бьёт стекло прямо у моего уха. Или даже внутри него.
Звук был слишком близко.
Я оглянулся, посмотрел вверх и вниз. Ощущение было, что кричали в моей голове.
Крик становился тяжелее. Он перерастал в нечто страшное, будто от агонии кричал уже не человек, а стены зданий. Или небо.
Протяжно. Кто-то огромный. Зубы сводит. От звона вот-вот хлынет кровь из ушей.
Я схватился за голову и простонал. Упал на кафель – прям на полупустую пачку сигарет.
Что, черт побери, происходит?
И тишина. Словно выстрел.
Всё закончилось так же резко, как и началось.
– Ну хватит тебе, – на конце улицы появилась молодая пара. Девушка смеялась и убегала вперёд. – Я боюсь щекотки, я буду дальше визжать! Отстань!
Парень схватил её за руку, притянул к себе. Две фигуры слились в страстном поцелуе.
Я выдохнул и рассмеялся – второе – реакция на страх.
Ну и воображение у меня разыгралось же! Расскажу завтра всем, а мне не поверят.
Моя жизнь была настолько обыденной, что ради поддержания разговора приходилось рассказывать мелочи или свои сны.
Сны – всегда нечто большее, но, кроме них, нет ничего для остального мира.
С самого детства мне было интересно: у всех ли людей так? Может, что-то да они придумывают? Ну, или просто приукрашивают.
Кажется, эти вопросы так и останутся навсегда открытыми.
Врать я не умел или боялся – вдруг кто-то да поймёт? Тут не знаешь, говоришь ли сам чистую правду. Лгать тем более опасно.
Кстати, в детстве на меня никто не кричал. Ни на работе. Ни бывшие.
Этот крик въелся в мозги – в каждый нейрон, или что там вообще находится в черепной коробке.
Я читал, что иногда голове становится скучно, особенно ночью, поэтому включается воображение – паранойя – вот, кто-то за тобой наблюдает, вот, слышишь чих в полном одиночестве или видишь силуэт, вместо стула, забитого грязными вещами.
Бессонницы меня мучали слишком часто. Наверное, именно из-за игр воображения все и отправляют к врачу – иллюзия становится одним целым с реальностью.
В этот момент на кухне что-то упало – я вздрогнул.