Читать онлайн Сказка о жизни боярской

      Посмотришь на жизнь чиновника вспять, да увидишь:

      народ-то его грабит без стыда, страха и совести…

Глава первая. У кого-то и пенсия – золото

Ахти-матушки мои, дело-то было далеко, за краешком света да вековечных времён, за чертою великих числа прожитых годов, в чудном местечке, славном богатом посёлке, посередь зелёных лесов да просторов полей, повсюду свободы простор и покой души царил. А звался тот уголок дивно-звучащим именем: «Золотоносный Ключ».

И жил тут старец честной, Василий Иванович Стрельцов прозывался, служил он верой-правдой всей державе своей, а надысь заслуженным же теперь пенсионером стал. Обустроилась жизнь его спокойно да радостно, раскинулось хозяйство его широко и привольно на пяти десятинах землицы плодородной. От самого леса дальнего простиралось оно вплоть до озёрца светлого, голубого цвета, чистое оно да прозрачное, словно слеза девичья и радовало это все глаза Василия Ивановича да сердце веселило.

Обстроил себе Василий Иванович терем богатейший, пятью этажами украшенный. Тама и лифт подъёмный имелись, да окна широкие, видом ласковым одарённые, выходили они прямо на прудок искусственно созданный, наполненный разноцветными рыбёшками да цветами заморскими дивными. Жилище его знатное было богато изнутри украшеньями и удобствами бытового прогресса новейшими снабжено.

Но больше всего гордостью являлась избушка банная, особенная, в три этажа величественных размеров возведённая. Связана та баня мостиком стеклянным, изысканным с самим домом господским. Внутри её были устроены чудесные удобства для благолепия, здоровья и телесного да душевного укрепления: озеро водное глубоководное с массажами волнами журчащими, парная жаркая сухая, хаммам восточный влажный ароматный, да камора инфракрасная для прогревания целебного тела человеческого.

Каждое утро доброе вставал бойкий дед Василь Иваныч, крепкий телом, лицом румяный да ясноглазый. Начиналось оно ровно с упражнений дыхательной зарядки под открытым небом свежести лесной, после коих окатывал он себя водой холодной ключевой, дабы взбодрить тело своё, разогнать кровь горячую по жилочкам. Завершалось всё обрядом массажа целебного рук мастера умелых, дарящего телу силу могучую. Затем отправлялся Василь Иваныч в водоём купельный окунуться на радость душе и телу, искупавшись же, садился за стол обеденный, ломящийся дарами земными, плодов собственноручно взращённых, сладких овощей да ягод отборных, сорванных с грядок любимых, пропитанных заботою и любовью его слуг, там работающих.

Хотя сединами покрылся давно, вид имел молодой, горделивый да статный, ибо плечи прямые стояли твёрдо, шаги уверенными бывали, взор острыми глазами бросал зоркими, был расчётлив разумом своим управленческим, привыкшим решать дела большие да важные, управлять судьбами многих сотен работников преданных.

По окончании завтрака шел Василий Иванович в палату книгохранилища своего обширного, находящуюся высоко над уровнем земли, именно на третьем уровне. Там сидел он долгое время свободное, погружаясь в страницы книг древних, исторических повествований и мудрых философских рассуждений о мироздании. Недалеко стоял письменный стол громадный, заставленный редкостями ценнейшими, добытыми в путешествиях долгих, походах торговых дальних. Особо дорог сердцу был шар ручной работы французских мастеров прошлых столетий, нанесёнными картами земель далёких и путей знаменитых мореплавателей смелых. Помимо чтения книжного, любил Василий Иванович возиться в саду своём большом, гуляя меж деревьев яблонь молодых, кустов смородины вкусной, поливая овощи, любимые собственными руками да помогая своему садовнику ухаживать за урожаем богатым. Служащие прислуги заботились о порядке и чистоте в доме большом, повар опытный готовил блюда редкие, приятные вкусу любого гостя именитого, семья родная часто собиралась в гостях дорогих, празднуя дни счастливые вместе, вкушая угощенья щедрые.

Но даже среди столь счастливого существования ощущал великий печаль внутри, скорбел душой бесприютной, чувствуя пустоту внутреннюю, невосполненность духовной стороны своей, несмотря на достаток материальный богатый, накопленный за многие лета труда усердного. Часто задумывался он о прошлом своем, вспоминая годы юности прекрасной, проходившие мимо стремительно, оставив одни лишь образы памяти живучей. В такие минуты острые понимал ясно, как сильно нуждается в гармонии душевной, мире внутреннем прочном, что будто бы потеряло начало свое в вечной погоне за успехами большими да деньгами звонкими.

Так жил Васильевич спокойной жизнью смирённой, довольствуясь достатком большим, но стремление разгадать тайну смысла жизни ушедшей никуда не исчезало, постоянно тревожило душу широкую, жаждущую понимания высшего, мира настоящего, обретённого навеки потерявшегося в бесконечной дороге достижений богатых.

Глава вторая. Прощание со службой державной

Верно сказано старинушкой народной песней: ни одно дело не длится век под солнцем золотистым, настаёт срок перемен неминуемых. Под вечер златых трудов тяжёлых пришла порука Василию Ивановичу, велел сам царь-батюшка-ампиратор позвать его на беседу важную. В кабинете высоких чинов собрались, атмосфера была строгая, серьёзная, ведь речь шла о судьбе службы верной.

Только сел на стул властелин государства нашего, обратился он голосом властным и строгим к нашему герою:

– Скажи-ка нам правду всю, Василь Иваныч, открыто поведай. Труд твой велик был, немало пользы принёс государству нашему и казне моей. Руководство твоё способствовало росту богатства общего, власти нашей укреплению, но… обстоятельства меняются, времена новые наступают!

Сделав небольшую паузу, продолжал далее разговор, пристально всматриваясь в лицо боярина старшего:

– Поэтому решено нами кадровой переменой заняться. Благодарю тебя искренне за долголетнюю службу честную, прошу оставить должность свою ответственную, уйти достойно на отдых достойный с сохранением всех привилегий почёта твоего заслуженного.

Василий Иванович почувствовал тревогу и боль внутри, однако виду не подал, стараясь сохранить спокойствие непоколебимое. Вспоминались часы долгие работы ночной, успехи личные крупные проекты значимые, реализация мечты личной огромной. Покинуть службу государственную стало непросто, тем более привык он жить комфортно высоким чином известным, сильным влиянием пользуясь, уважаемым человеком. Но как тут спорить супротив воли царя-батюшки-ампиратора? Кто смеет возражать, рискует потерять всё, что имеет. Видано такое в прежние годы суровые.

– Чувствую себя ещё молодым и здоровым, бодрым и готовым служить дальше тебе царь-батюшка-ампиратор. Опыт мой большой пригодится делу общему, – ответил осторожно Василий Иванович.

Государь император выслушал терпеливо и сказал спокойно:

– Мы понимаем ценность твою большую, но никто незаменимым быть не может. Будешь нужен, вновь призовём.

Это слово прозвучало подобно решению суда последнего, определившего окончательную отставку знаменитого боярина нашего. Стрельцов ощутил горькое чувство утраты власти и статуса важного, ставших частью жизни его повседневной. Глубокий конфликт зарождался в груди его широкой, разрываемый страстью активной участия общественной и обязанностью принять новую действительность непривычную.

Спустя несколько дней прошло событие большое – праздник выхода героя на пенсию почтительную. Зал, залитый светом ярким, украсили лентами шёлковыми, транспарантами поздравительными. Звучали речи хвалительные, произносились похвалы высокие в честь Василия Ивановича, сказанные словами искренними министрами близкими и самим царем-батюшкой-ампиратором нашим любимым. Бывшие подчиненные устроили шутливые сценки весёлые, показывая забавные эпизоды прошлого рабочего времени совместного.

– Эх, закончилась эпоха служения моего, – подумал тогда герой наш любимый, смотря на происходящее вокруг. – Спасибо небесам за удачу карьерную и богатство накопленное, подаренные судьбой благосклонной.

Но оставалась мысль тягостная в сердце, сковывающая свободу чувств его внутренних, недовольство нарастало медленно, больно, рождённое осознанием невозможности продолжения активной карьеры публичной.

Глава третья. Высший уровень всего

Однажды ранним осенним утром, покрытым лёгким дымком туманов, проснулся Василий Иванович, прозванный в народе мудрым боярином и верным защитником казны и державных дел. Двор его стоял особенный, величественный дворец, выстроенный в духе старинного русского зодчества, украшенный резьбой да витиеватыми узорами.

Завтракали дружно всей семьёй за столом дубовым, покрытым белыми скатертями. Тут же, рядом с родителями, находились дети их родные, молодцы богатырского вида, способные постоять за родную землю, недавно с учебы, приехавшие из-за границы. Говорили странно, словно родной язык свой уже позабыли, а новый немчуровский еще не выучили. Но отец с матерью на то и родственники, чтобы дитятков своих понимать даже когда те сильно пьяные и лыка вязать не могут.

Но обед обедом, а работа она работой. Из столицы прислал царь-батюшка-ампиратор посыльного, сказавшего, что хотят господа купцы заключить договор великий о строительстве дороги чугуначной , ведущей в дальние края. Это дело было настолько значительным, что обещало принести богатство несметное и славу громкую.

Собрались тогда гости дорогие, именитые мужики купеческого звания, в покои светлые боярина Василия Ивановича, говоря речи сладостные говорили, полные льстивых слов и щедрых предложений. Каждый старался показать себя достойным партнёром, готовым исполнить поручение царя-батюшки-ампиратора честно и верно. Ну насколько это возможно было бы, если сверх этого еще и кусок себе урвать. Однако сердце боярина Стрельцова знало правду: договоры большие часто сопровождались подарочками, приносившими пользу господину важному, позволяли ему казну свою личную пополнить незаметно. Так повелось испокон веков, никто противиться этому обычаю не смел.