Читать онлайн Заговор любви с доставкой на дом

Заговор любви с доставкой на дом

Марина Лис

Глава 1: Презентация провала

Воздух в переговорной был спёртым и холодным, пахшим остывшим кофе и затаёнными амбициями. Алиса чувствовала этот запах неудачи ещё до того, как клиент – господин Семёнов, владелец сети претенциозных кофеен «У Семёна» – скривил губы в едва заметной, но убийственной гримасе. Его палец с дорогим перстнем тяжело постукивал по стеклянной поверхности стола, аккурат рядом с её распечатанным и тщательно переплетённым презентационным буклетом.

– Видите ли, Алиса Викторовна, – растянул он слова, будто пробуя их на вкус и находя их откровенно несвежими. – Это всё… мило. Очень… креативно. Но «У Семёна» – это бренд с историей. С традициями. А это… – он ленивым жестом обвёл рукой её макет, который она выводила три бессонные ночи, – это пастиль. Слишком светло, слишком воздушно. Слишком много этого… эфира. Где основательность? Где брутальность? Где, в конце концов, сам Семён?

Алиса чувствовала, как по её спине медленным холодным ручейком стекает капля пота. Внутри всё закипало. Ей страстно хотелось сказать, что «брутальность» и «основательность» в дизайне для кофейни выглядят как интерьер кабинета следователя 80-х, а сам Семён, судя по его любви к золоту и мрамору, явно страдает эстетическим несварением. Но она лишь сладко улыбнулась, сцепив руки под столом так, что костяшки побелели.

– Я понимаю ваши сомнения, господин Семёнов, – её голос прозвучал на удивление ровно и профессионально, будто это говорил кто-то другой, а не она, готовая взорваться от ярости. – Однако, тренды на натуральные материалы и светлые пространства – это именно то, что привлекает целевую аудиторию сегодня. Мы создаём не просто место, где пьют кофе, мы создаём атмосферу лёгкости, пространство для работы и отдыха.

– Мои клиенты приходят за хорошим кофе, а не за атмосферой, – отрезал Семёнов, отодвигая от себя буклет, как тарелку с несвежим супом. – Им нужен тёмный деревянный пол, на котором видны следы времени, и массивная мебель, на которую не страшно поставить дорогой ноутбук. А не это… белоснежное облако. Я не чувствую здесь духа. Переделайте. И добавьте больше золота. Золото – это статус.

«Золото – это безвкусица», – пронеслось в голове у Алисы. Она сделала глубокий вдох, собираясь с силами для последнего аргумента, но дверь в переговорную приоткрылась, и внутрь просунулась голова её коллеги, Артёма.

– Извините, что прерываю, – сияя голливудской улыбкой, обратился он к Семёнову, словно Алисы в комнате и не существовало. – У нас через пять минут созвон с итальянскими поставщиками мрамора, как раз по вашему новому проекту. Я готов вас провести.

Семёнов кивнул с видом человека, наконец-то попавшего в компетентные руки, и тяжело поднялся. —Подумайте над моими словами, Алиса Викторовна, – бросил он на прощание и вышел вслед за Артёмом, который на секунду обернулся и подмигнул ей с выражением плохо скрываемого торжества.

Дверь закрылась. Алиса осталась одна в огромной пустой переговорной. Она смотрела на свой макет – на идеально выверенные линии, на продуманное зонирование, на светлые тона дерева и зелёные акценты живых растений, которые должны были создавать ощущение уюта и гармонии. Всё было напрасно. Всё пошло прахом.

Она медленно, почти механически, собрала свои материалы, ощущая тяжелую свинцовую усталость во всём теле. Казалось, даже кости у неё весили больше обычного. Выйдя в коридор, она увидела, как вдалеке удаляется спина Семёнова, а рядом с ним гарцует Артём, уже что-то увлечённо рассказывая. «Подлиза», – беззлобно подумала она. Он всегда умел оказаться в нужном месте в нужное время и перехватить инициативу.

В её кабинете пахло кофе и краской из соседней мастерской. Она швырнула папку на стол, и с неё сдулся небольшой пузырь воздуха – последнее «ффффу» её провала. Алиса плюхнулась в кресло и закрыла глаза. В висках стучало.

– Ну что, как прошло? – раздался у порога весёлый голос.

Это была Маша, её друг и коллега по несчастью, графический дизайнер с этажа выше. Она заглянула в кабинет, держа в руках две кружки с парящим над ними ароматным паром.

– На, выпей. Выглядишь, как после битвы с драконом. И судя по лицу, дракон победил.

– Спасибо, – Алиса с благодарностью приняла кружку и сделала небольшой глоток обжигающего капучино. – Дракон победил, съел принцессу и потребовал ещё золота на десерт. Всё провалилось. Он назвал мои идеи «пастилью».

– Ох, этот Семёнов, – Маша скривилась. – У него вкус, как у золотого унитаза. Не переживай. Его кофейни и так похожи на погребальные бюро. Твой проект был бы глотком свежего воздуха.

– Видимо, он не хочет свежего воздуха. Он хочет, чтобы пахло нафталином и деньгами, – Алиса вздохнула и отставила кружку. – Ладно, что поделать. Зато вечером свидание. Может, хоть там повезёт.

– О, с тем архитектором? – оживилась Маша. – Смотри не засыпь его лекцией про экологичные материалы с самого начала. Мужики этого не любят.

– Да нет же, – Алиса фыркнула. – Я буду милой, покладистой и буду слушать его бесконечные рассказы о том, какой он гений. Как и полагается на свидании.

– Ну-ну, – Маша недоверчиво покачала головой. – Ты же знаешь, что свидание – это такой же невыгодный контракт, только без предоплаты и с сомнительными бонусами в конце. Цитирую тебя же.

Алиса горько усмехнулась. —Именно так. И сегодня я снова подпишу этот дурацкий контракт, потому что надо же как-то отвлекаться от провалов на работе. Хотя, честно говоря, я бы лучше вторую пачку доширака съела перед ноутом.

– Героиня! – Маша похлопала её по плечу. – Ладно, держись. У меня вон клиент ждёт, хочет логотип, который будет «цельнóсть мира отражать и динамику современной урбанистики». Бегу искать в гугле, что это значит.

Она выскочила из кабинета, оставив Алису наедине с её мыслями и остывающим кофе.

Алиса откинулась на спинку кресла и посмотрела в окно. За стеклом медленно сползал в сумерки город. Мириады огней зажигались в офисных зданиях, словно отвечая на её внутреннюю темноту. Она была хорошим дизайнером. Она это знала. Но иногда, как сегодня, её профессия казалась ей бессмысленной игрой в угадайку с людьми, которые не знали, чего хотят, но всегда были уверены, что это – не то.

Она потянулась к телефону, чтобы проверить время. До свидания оставалось чуть больше часа. Как раз успеть доехать до дома, переодеться и… настроиться на роль. Роль той, кем она не была. Умной, но не умнее его. Успешной, но не слишком. Заинтересованной, но не навязчивой.

«Свидание – это невыгодный контракт», – снова промелькнуло у неё в голове. И сегодня ей снова предстояло его заключить. С надеждой на то, что в этот раз хоть одна из сторон не останется внакладе.

Глава 2: Свидание-катастрофа

Бар «Гекльберри» гудел, как раскалённый улей, напичканный коктейлями и томными взглядами. Воздух был плотно замешан на ароматах дорогого виски, цитрусовых нотках от свежевыжатых соков и тяжёлых, сладковатых духах, которые пытались перебить запах жареных крылышек, доносившийся из кухни. Алиса, протиснувшись между высокими стульями и столиками, где парочки вели интимные беседы, почувствовала себя чуждым элементом в этом тщательно сконструированном пространстве для флирта. Её чёрное платье, которое ещё час назад казалось идеальным компромиссом между «я старалась» и «мне вообще всё равно», теперь выглядело официально чрезмерно на фоне модных повседневных образов остальных посетителей.

Она заметила его сразу. Максим, тот самый архитектор, сидел в углу у окна, уткнувшись в экран своего огромного смартфона. Он не искал её глазами, не выглядел ожидающим. Он изучал что-то на дисплее с сосредоточенным видом хирурга перед операцией. При её приближении он поднял голову, и на его лице на секунду промелькнуло что-то, похожее на лёгкое раздражение от прерванного занятия, быстро сменённое вежливой, отрепетированной улыбкой.

– Алиса? Опаздываешь на семь минут, – произнёс он вместо приветствия, откладывая телефон. – Но для девушки это почти пунктуальность. Присаживайся.

Он не встал, чтобы помочь ей сдвинуть тяжёлый стул. Алиса молча справилась сама, чувствуя, как внутри у неё что-то мелкое и ядовитое уже начинает шипеть.

– Извини, пробки, – соврала она, потому что объяснять, что двадцать минут стояла перед зеркалом, пытаясь усилием воли заставить себя выйти из дома, было бессмысленно.

– Ничего, ничего. Я как раз изучал свежий проект одного дурачка из Бюро, – Максим повернул к ней экран телефона, демонстрируя чертёж какого-то футуристического здания. – Видишь этот изгиб? Это же прямая насмешка над законами физики и здравым смыслом. И главное, заказчику нравится! Ха!

Алиса вежливо кивнула, стараясь хотя бы примерно понять, где на чертеже тот самый злосчастный изгиб.

– Да уж… – выдавила она, чувствуя себя полной самозванкой.

Официант, юноша с утомлённым лицом и идеально уложенной чёлкой, принял заказ. Максим, не спрашивая её мнения, заказал себе виски и ей какой-то модный коктейль с перцем чили и манго, бросив: «Тебе понравится, это очень нетривиальное сочетание». Алиса, которая терпеть не могла острое в напитках, просто снова кивнула. Её внутренний циник сардонически хмыкнул: «Нетривиальное. Ну конечно. Обычное пиво ему, видимо, слишком тривиально».

И понеслось.

Максим говорил. Говорил без остановки. Он говорил о себе, о своих проектах, о своей уникальной философии пространства, о том, как он «ломает парадигмы» и «бро́сил вызов самому Захе Хадид в своём последнем проекте». Он сыпал именами знаменитых архитекторов, названиями материалов, которые Алиса слышала впервые, и критиковал всё, что попадалось ему на глаза: интерьер бара («этот амбарный стиль – полный китч»), одежду сидящих за соседним столиком людей («дешёвый масс-маркет, даже скроить не могут») и даже дизайн меню («шрифт Comic Sans? Серьёзно? Это же моветон!»).

Алиса сидела и молча клевала носом в свой «нетривиальный» коктейль, который и правда оказался обжигающе острым. Она пыталась вставить хоть слово, рассказать о своём провальном дне, о Семёнове и его любви к золоту, но Максим тут же ловил тему и переводил её на себя.

– А, начальники! Да, это бич! – восклицал он. – Мой прошлый партнёр вообще не понимал ничего в архитектуре! Представляешь, он пытался вносить правки в несущие конструкции! Я ему сказал: «Дружище, иди лучше чай разливай, а не в высокое искусство лезь». Он, конечно, обиделся. Пришлось уйти и открыть своё дело.

Он сделал паузу, чтобы сделать глоток виски, и его взгляд скользнул по её лицу, по причёске, по платью и задержался на стене позади неё. Он прищурился.

– Кстати, о цвете. Ты не находишь, что этот оттенок охры на стене абсолютно не сочетается с тёмным деревом пола? – он покачал головой с видом глубокого сожаления. – Это же грубейшая ошибка. Просто убивает всё пространство. Я бы тут всё переделал. Снёс бы эту перегородку, – он ткнул пальцем куда-то в сторону бара, – сделал бы открытое пространство, может быть, даже стеклянный потолок… да.

Алиса посмотрела на него. Сидит напротив меня, а видит только цвет стен. Вот оно, моё вечное одиночество. Не мужчина, а ходячий архитектурный критик. Он говорит со мной не как с женщиной, а как с безмолвной аудиторией для своих гениальных монологов.

Её телефон тихо вибрировал в сумочке. Наверное, Маша спрашивает, как дела. Или Катя. Алиса представила, как рассказывает им об этом свидании. Они бы хохотали до слёз. Но здесь и сейчас хотелось не смеяться, а плакать. От скуки, от разочарования, от острого перца в коктейле и от осознания полнейшей, тотальной ошибки.

Она поймала себя на том, что рассматривает его лицо, пытаясь найти в нём что-то человеческое, что-то, что могло бы её хоть как-то зацепить. Правильные черты, ухоженная бородка, дорогая рубашка. Но глаза… Годы были пустыми. Они зажигались только тогда, когда он говорил о формах, линиях и бетоне. В них не было ни капли интереса к ней.

– …и вот тогда я понял, что моё призвание – это не просто строить здания, а менять среду обитания человека, – нёс свою речь Максим. – Ты только вдумайся: мы формируем реальность! Мы…

– Извини, – вдруг перебила его Алиса. Её собственный голос прозвучал хрипло и чуждо. – Мне нужно… я должна идти.

Он замолчал, удивлённо подняв брови. —Уже? Но мы же ещё даже не заказали десерт. У них тут, кстати, неплохой фондан, хотя и не идеальный.

– Нет, спасибо, – Алиса уже нащупала в сумочке кошелёк. – У меня… внезапные дела. Неотложные. Мне правда нужно.

Она выложила на стол купюру, с лихвой покрывающую её несчастный коктейль. —Это за меня. Извини ещё раз.

Он смотрел на неё с искренним, неподдельным недоумением, как инженер на неподчиняющийся законам физики предмет. —Странно. Но… как знаешь. Было приятно пообщаться.

«Пообщаться», – эхом отозвалось в голове у Алисы. Да мы не общались. Ты вещал, а я выполняла роль живой статуи.

Она встала, чуть не задев соседний столик, и, не оглядываясь, пошла к выходу. Спиной она чувствовала его недоумённый взгляд. Воздух на улице, прохладный и пахнущий выхлопными газами, показался ей целебным бальзамом после удушающей атмосферы бара. Она сделала глубокий вдох, потом ещё один, пытаясь выветрить из лёгких запах тщетности и фальши.

Она шла по вечерним улицам, не разбирая пути. Огни рекламных вывескок и фонарей расплывались в её глазах в цветные пятна. В голове стучала одна-единственная мысль, чёткая и ясная, как удар колокола: «Всё. Всё, хватит. Я больше никогда. Никогда не пойду на свидание. Лучше уж вечное одиночество. Лучше уж доширак и сериалы. Лучше уж…»

Она не договорила даже про себя. Где-то в глубине души шевелилось противное, холодное чувство. Чувство пустоты. Той самой пустоты, которую она так тщетно пыталась заполнить этим свиданием. И теперь эта пустота становилась ещё больше, ещё очевиднее. Её окружал огромный, многомиллионный город, полный людей, огней, жизней. И она шла по нему совершенно одна.

Глава 3: Вино и жалобы

Дверь захлопнулась за ней с таким глухим, окончательным стуком, будто это был не просто кусок дерева и краски, а тяжёлый люк, отделяющий её от всего внешнего мира. Алиса прислонилась к прохладной поверхности, закрыв глаза, и несколько секунд просто стояла так, в полной тишине, слушая, как в ушах отдаётся пульсирующий шум города, постепенно сменяющийся ровным, успокаивающим гулом холодильника на кухне.

Её квартира встретила её привычным, чуть пыльным уютом. Не идеальным, не стерильным, как на картинках из инстаграма, а своим. Занавески были присобраны не так, как она их оставляла утром, – значит, днём светило солнце и она, сама того не зная, наслаждалась им. На журнальном столике лежала раскрытая книга, перевёрнутая корешком вверх, чтобы не потерять страницу. Рядом – пустая чашка из-под утреннего кофе. Это был не бардак, это была жизнь. Её жизнь. Одна.

Сбросив туфли, которые к концу вечера стали откровенными орудиями пытки, Алиса босиком прошла на кухню. Пятки приятно утопали в мягком ворсе коврика. Она механически открыла холодильник, и её взору предстало безрадостное зрелище: полусъеденная баночка горчицы, пакет молока, яйца, несколько одиноких йогуртов и на самой дальней полке, в гордом одиночестве, бутылка белого вина. Не то чтобы очень дорогого, но и не самого дешёвого. «Вино для непредвиденных обстоятельств», – как она его мысленно называла. Сегодняшнее обстоятельство определённо подходило под эту категорию.

Она достала бутылку, взяла с полки большой бокал на тонкой ножке и направилась в гостиную. Телефон был уже в руке. Большим пальцем она пролистала список контактов, почти не глядя, нашла нужное имя и нажала «вызов», переключив на громкую связь.

Гудки прозвучали всего два раза.

– Ну что, как оно? – раздался на другом конце провода жизнерадостный, чуть хрипловатый голос Кати. – Уже обмениваетесь клятвами в вечной любви и выбираете обои для детской? Или он уже продемонстрировал тебе свою коллекцию архитектурных макетов?

Алиса фыркнула, вливая золотистую жидкость в бокал. Звук льющегося вина был на удивление умиротворяющим.

– Детская будет в стиле лофт, с неоштукатуренными стенами и голыми трубами, чтобы ребёнок с пелёнок приобщался к высокому, – ответила она, делая первый, большой глоток. Вино было холодным, кисловатым и обжигающе вкусным. – А макеты он, пожалуй, оставил бы в качестве погремушек.

– О-хо-хо, – протянула Катя. В её голосе послышались смешанные нотки веселья и сочувствия. – То есть, это был тот самый тип, который смотрит не на тебя, а сквозь тебя, оценивая угол падения света и выгодность ракурса?

– Хуже, – Алиса плюхнулась в мягкое кресло, поджав под себя ноги. – Он смотрел на стены за моей спиной и сокрушался о неправильно подобранном оттенке охры. Моё платье, видимо, тоже не выдержало бы его критики. Слишком «масс-маркетно» и «лишено концептуальной целостности».

Катя рассмеялась. —Боже, да он же просто клон Артёма! Тот тоже первые полгода наших отношений пытался меня переодеть. Говорил, мой стиль «не соответствует его статусу». Как будто статус – это болезнь, которую нужно лечить кашемиром.

– Ну хоть секс был бы! – с фальшивой бодростью воскликнула Катя через секунду. – Ну серьёзно! Иногда просто нужен хороший, ни к чему не обязывающий, чисто механический стресс-релиз. Без вот этого всего, – она, должно быть, сделала характерный жест, который Алиса легко представила. – Просто чтобы выдохнуть и забыться.

Алиса сделала ещё один глоток. Вино начало согревать изнутри, разливая по телу лёгкую, приятную тяжесть.

– Я не собираюсь заниматься стресс-менеджментом для незнакомых мужчин, – произнесла она, и в её голосе прозвучала уже знакомая ей самой усталая, циничная нотка. – Это как минимум неэтично. А как максимум – противно. Мне и своего стресса хватает.

Они обе рассмеялись, но в смехе Алисы не было веселья. Была лишь горькая усталость.

– Ладно, ладно, не заливай, – сменила тему Катя. – Рассказывай, как там твой Семёнов? Дал добро на твой «эфирный» дизайн?

Алиса на минутку забыла о провале на работе. Свидание с Максимом полностью затмило собой утреннее фиаско. Теперь же всё накатило с новой силой.

– Ещё лучше, – сказала она, и её голос дрогнул. – Он сказал, что мои идеи – это «пастиль», и потребовал добавить больше золота и «брутальности». А потом явился Артём и увёл его смотреть какой-то мрамор, с видом победителя.

– Ох, Ась, – в голосе Кати послышалось искреннее сочувствие. – Да ну их всех! И Семёнова с его золотом, и этого… архитектора-робота. Ты же умница, ты талантливая. Они просто слепые.

– Спасибо, подруж, – Алиса тихо сказала, глядя на вино в бокале. – Просто иногда кажется, что я бегу по беличьему колесу. Работа, дом, случайные свидания-катастрофы… И всё по кругу. И всё одна.

Наступила короткая пауза, во время которой было слышно, как Катя на том конце провода закуривает.

– Слушай, а может, тебе просто отдохнуть? Взять выходной, приехать ко мне на дачу в выходные? Шашлыки, речка, никаких мужиков…

– Может быть, – без особой веры ответила Алиса. – Я подумаю.

Они поговорили ещё несколько минут о пустяках, и Катя, пообещав перезвонить завтра, повесила трубку, оставив Алису наедине с тишиной и почти допитым бокалом.

Тишина в квартире вдруг стала громкой. Она оглушала. Алиса отставила бокал и потянулась за ноутбуком. Машинальное движение, рефлекс. Включить его, зайти в соцсети, посмотреть, как живут другие. Более удачливые, более счастливые.

Экран загорелся, освещая её лицо холодным синим светом. Она пролистала ленту. Вот однокурсница выложала фото с помолвки – огромный бриллиант на пальце и счастливая улыбка. Вот коллега из другого отдела – на фоне Эйфелевой башни с двумя очаровательными близнецами. Вот кто-то из бывших одноклассников – отмечает годовщину свадьбы, в кадре – поцелуй, шампанское, друзья.

Каждое фото было как маленький укол. Игла зависти, смешанной с тоской. У них есть то, чего нет у неё. Простая, понятная, парная жизнь. Общее счастье, общие проблемы, общее будущее.

А у неё есть вот это. Тихая квартира. Полбутылки вина. Работа, которая не ценится. И очередной мужчина, который видел в ней лишь фон для своих монологов.

Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ей стало до тошноты тоскливо. Такая знакомая, глухая, свинцовая тоска, которая приходит всегда, когда затихают внешние шумы и остаёшься наедине с собой. С этой пустотой внутри, которую ни работа, ни вино, ни ироничные разговоры с подругой не могли заполнить.

Она потянулась за бокалом, допила остатки вина и снова налила. Вторая порция подействовала быстрее. Мысли начали путаться, острота переживаний немного притупилась, сменившись размытой, меланхоличной апатией.

Она снова уткнулась в телефон, но теперь уже не в соцсети, а просто листая что попало – новостные сайты, блоги, интернет-магазины. Всё было скучно, бессмысленно и неинтересно. Она искала хоть что-то, что могло бы отвлечь, зацепить взгляд, увести мысли прочь от этого тоскливого вечера и ощущения полной жизненной несостоятельности.

Пальцы сами листали страницы, глаза скользили по тексту, почти не воспринимая его. Реклама, мемы, статьи о звездах, советы по дизайну… Всё сливалось в одно сплошное серое пятно.

И именно в этот момент, когда её сознание уже почти отключилось, перейдя в режим автономного серфинга, на экране всплыл тот самый баннер.

Яркий, мигающий, сделанный нарочито кустарно. «Судьба.ру – доставим ваше счастье к утру! Гарантия!».

Она почти не видела его. Она уже тыкала в него пальцем, движимая не интересом, а чистым, отточенным скукой рефлексом – кликнуть на что угодно, лишь бы занять себя на следующие несколько секунд.

И её взгляд, затуманенный вином и тоской, упал на открывшуюся страницу.

Глава 4: Судьба.ру

Сайт «Судьба.ру» был настолько кривым, что это почти что гипнотизировало. Алиса, щурясь от резкого света экрана в полутемной комнате, сонно пыталась сфокусироваться на всплывающих перед ней пикселях. Казалось, дизайнер – если это вообще можно было так назвать – пытался воссоздать эстетику раннего интернета образца 1998 года, но у него получилось нечто куда более жуткое и хаотичное.

Фон был насыщенного фиолетового цвета, усыпанный мигающими золотыми звездочками, которые то загорались, то гаснули с непредсказуемым интервалом, вызывая лёгкое головокружение. По центру страницы красовался растровый рисунок хрустального шара, из которого били во все стороны пёстрые лучи, напоминающие взрыв на фабрике игрушек. Шрифт текста был то жирным Comic Sans, то витиеватым Gothic, будто создатель сайта не мог определиться, хочет ли он выглядеть как детский утренник или как готическая свадьба.

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МАГАЗИН “СУДЬБА.РУ”!» – гласил заголовок, причём слово «Судьба» было написано с ошибкой, через «о» – «Судьоба». Ниже мелким, почти нечитаемым шрифтом было приписано: «Все заклинания и обереги исключительно косметического и развлекательного характера. Результат не гарантирован, но очень вероятен!»

Алиса безучастно скользнула взглядом по этому предупреждению. Её мозг, затуманенный вином и усталостью, даже не попытался его осмыслить. Она была просто пассивным наблюдателем этого визуального кошмара.

Она медленно, словно в замедленной съёмке, прокрутила страницу вниз. Перед ней предстал каталог «магических» товаров. Каждая позиция сопровождалась ужасного качества картинкой и восторженным, полным орфографических ошибок описанием.

· «Приворотное зелье на основе трав и пламени страсти (рецепт фирменный!)» – под этим заголовком красовалась фотография какого-то мутного зелёного раствора в пробирке, на фоне которой была видна часть руки в полосатом свитере. Цена: 1500 рублей.

· «Амулет на денежную удачу (100% работает!! Проверено на кошке!!)» – на фото был изображён криво вырезанный из картона кружок, разукрашенный фломастером. Цена: 999 рублей.

· «Заговор от начальника-варвара (чтоб не придирался!!)» – тут была просто текстовая инструкция, которую предлагалось «прошептать трижды в полночь в сторону луны». Цена: 299 рублей.

Алиса скептически хмыкнула, и этот звук в тишине комнаты прозвучал неожиданно громко. «Кто вообще это покупает?» – промелькнула у неё мысль. Она представила одиноких пенсионерок, доверчивых подростков и отчаявшихся бизнесменов, которые в поисках чуда клюют на эту ахинею. Её собственная жизнь вдруг показалась ей не такой уж и плохой на этом фоне.

Но затем её палец, двигавшийся по тачпаду, замер. В разделе «Популярное» красовался товар, выделенный мигающей рамочкой из анимированных сердечек.

«ЗАГОВОР НА ВЕЧНУЮ ЛЮБОВЬ И ПОЛНОЕ ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ ОДИНОЧЕСТВА! (АКЦИЯ! ОСТАЛОСЬ 2 ШТУКИ!!!)»

Цена была смехотворно низкой. Всего 333 рубля. «Тридцать три тридцать, за вечную любовь», – с горькой иронией подумала она. Фотография товара представляла собой размытый снимок какого-то засушенного цветка, лежащего на клочке пергаментной бумаги с неразборчивыми каракулями.

И что-то в ней дрогнуло.

Это была не вера. Ни капли. Это был чистейший, концентрированный цинизм, смешанный с винной отвагой и всепоглощающей скукой вечера, который иначе грозиил закончиться слезами в подушку или, что ещё хуже, просмотром глупых роликов с котиками до трёх часов ночи.

«Докажу вселенной, что это полная фигня! – внезапно, с вызовом решила она про себя. – Вот прямо сейчас, наглядно. Куплю эту ерунду, получу своё “вечное счастье” в конверте, посмеюсь и выброшу в мусорку. И точка».

Этот внутренний протест, этот жест отчаяния, замаскированный под научный эксперимент, стал тем самым импульсом, который заставил её палец дрогнуть.

Она ткнула в кнопку «ЗАКАЗАТЬ».

Её перебросило на страницу оформления. Поля для ввода данных были кривыми, одно из них почему-то называлось «Ваш астральный код», но в целом всё было стандартно: имя, адрес, телефон. Алиса, хихикая про себя, заполнила их. В поле «Астральный код» она вписала «42», вспомнив «Автостопом по галактике».

Настал момент оплаты. Система предложила несколько сомнительных способов: «Переводом на карту банка (реквизиты вышлем по смс)», «Оплата наличными курьеру (+500р)» и «Криптовалютой (консультация по тел.)».

«О, боги», – прошептала Алиса, чувствуя, как её ирония достигает космических масштабов. Она выбрала оплату наличными курьеру. «Пусть приезжает, получает свои восемьсот с чем-то рублей за бумажку и уезжает. Будет хоть одно живое существо, которое ко мне домой придёт, хоть и ненадолго».

Она прокрутила страницу до самого конца, чтобы найти кнопку «Подтвердить заказ». И тут её взгляд зацепился за самый низ страницы. Мелким-мелким, серым шрифтом, почти сливающимся с фиолетовым фоном, там был написан текст:

«Оформляя заказ, вы соглашаетесь с условиями Договора о оказании магических услуг (публичная оферта). Заговор считается активированным с момента визуального контакта с курьером-доставщиком. Эффект – формирование устойчивой эмоциональной связи. Для полной активации и закрепления результата необходимо выполнить основное условие Договора в течение 30 (тридцати) земных суток с момента доставки. В случае невыполнения условия возможны побочные эффекты, включая, но не ограничиваясь усилением чувства экзистенциального одиночества и невезения в личных делах. Не является лекарственным средством. Не рекомендуется беременным и лицам с неустойчивой психикой.»

Алиса бегло пробежалась глазами по этому тексту. Мозг, отключённый алкоголем, воспринял это как стандартную юридическую чушь, которую пишут везде, чтобы «снять с себя ответственность». «Усиление чувства экзистенциального одиночества», – мысленно повторила она. «Да у меня оно и так уже на максимуме. Куда уж дальше».

Она усмехнулась этому глупому предупреждению и ткнула в заветную кнопку «ПОДТВЕРДИТЬ И ОПЛАТИТЬ».

На экране появилась анимированная гифка с танцующей ведьмочкой и надписью: «ВАША СУДЬБА В ДВИЖЕНИИ! ЗАКАЗ ПРИНЯТ! ОЖИДАЙТЕ ДОСТАВКУ В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ! ВАШЕ СЧАСТЬЕ УЖЕ В ПУТИ!».

Алиса закрыла ноутбук. Тихое щелканье крышки прозвучало как точка, поставленная в этом странном ритуале. Комната погрузилась в полумрак, освещённая только тусклым светом уличного фонаря из окна.

Она сидела несколько минут в полной тишине, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ничего. Никакого волшебства. Никакого внезапного ощущения счастья или предвкушения. Только лёгкая тошнота от вина и привычная, знакомая тяжесть на душе.

«Ну и ладно, – окончательно убедилась она. – Полная ерунда».

С трудом поднявшись с кресла, она на автопилоте доплелась до спальни, едва успела скинуть с себя платье и смыть косметику. Мысли уже путались, превращаясь в бессвязные образы: насмешливое лицо Максима, презрительная гримаса Семёнова, мигающие звёздочки с того дурацкого сайта…

Она повалилась на кровать, натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза. Последней осознанной мыслью перед тем, как сознание окончательно отключилось, была простая, ясная и совершенно безнадёжная фраза: «Завтра будет новый день. И всё повторится сначала».

Она не услышала тихого писка своего телефона, на который спустя минуту пришло смс-уведомление: «Судьба.ру: Ваш заказ № 42 собран и передан курьеру. Ожидайте доставку с 08:00 до 12:00. Спасибо, что выбрали нас!».

Глава 5: Утро не доброе

Первым, что зарегистрировало её сознание, был не свет, не звук, а ощущение. Тяжёлое, гулкое, свинцовое ощущение во всём теле, словно её ночью переехал каток, а потом аккуратно, но без особой любви, собрали обратно. Голова раскалывалась. Не метафорически, а совершенно конкретно: пульсирующая, монотонная боль в висках, отдающая в затылок и в глазные яблоки. Каждый удар сердца отзывался в черепе глухим, болезненным ударом молота.

Алиса медленно, с крайней осторожностью, приоткрыла один глаз. Затем второй. Свет, пробивавшийся сквозь щели в шторах, показался ей ослепительно-ярким лучом прожектора, направленным прямо в сетчатку. Она застонала и натянула одеяло на голову, пытаясь создать искусственную пещеру, убежище от этого враждебного утра.

Память возвращалась обрывками, туманными и бессвязными, как плохо отснятая плёнка. Презентация. Семёнов. Его презрительное «пастиль». Триумфальный вид Артёма… Потом бар. Тот архитектор… Максим. Его бесконечный монолог о линиях, формах и цвете стен. Его глаза, смотревшие куда угодно, только не на неё. Побег.

Дом. Вино. Разговор с Катей. Смех, который был больше похож на маскировку для надвигающихся слёз. И потом… потом…

Она резко замерла под одеялом, затаив дыхание. В мозгу, сквозь похмельную муть, проступил ещё один образ. Яркий, мигающий, нелепый. Фиолетовый фон. Золотые звездочки. Кривые шрифты.

«Судьба.ру».

Неужели? Неужели она и правда?

Сердце ёкнуло, на секунду забыв о своей пульсирующей боли. Словно на проверку, она судорожно нащупала на прикроватном столике свой телефон. Экран ослепил её, заставив снова зажмуриться. Она с трудом разглядела значок почты и тыкнула в него дрожащим пальцем.

И там, между спамом о распродаже в Zara и рассылкой от банка, оно было. Письмо с темой, от которой у неё похолодело внутри.

«Судьба.ру: Подтверждение заказа №42»

Она не стала открывать. Она и так всё помнила. Каждую нелепую деталь. «Заговор на вечную любовь». Оплата наличными курьеру. Тот самый «астральный код», который она вписала в порыве иронии.

«Боже, нет, – прошептала она в подушку. Голос был хриплым и чужим. – Я действительно это сделала. В пьяном угаре я заказала себе «счастье» в интернете, как пиццу или новый чехол для телефона».

Стыд накатил новой, оглушительной волной, смешавшись с физическим недомоганием. Это был уже не просто стыд за провальное свидание или неудачную работу. Это был стыд глубокий, экзистенциальный. Стыд от осознания собственного отчаяния, которое заставило её совершить такой жалкий, такой унизительный поступок.

«Никто не должен об этом узнать. Никто. Ни Катя, ни тем более Маша с работы. Они просто с ума сойдут от смеха. И будут правы».

Она с силой отбросила одеяло. Нужно было привести себя в порядок. Принять душ. Выпить литр воды. Выпить таблетку от головной боли. Сделать вид, что этого вечера просто не было. Стереть его. А когда придёт курьер с этим дурацким заказом… она просто не откроет дверь. Или скажет, что это ошибка. Да, именно так. «Извините, я ничего не заказывала. Должно быть, ошибка адреса».

Этот план показался ей гениальным в своей простоте. Она поднялась с кровати, и комната поплыла перед глазами. Пол упрямо наклонялся то в одну, то в другую сторону. Добираться до ванной пришлось, держась за стены, как после шторма в открытом море.

Процесс приведения себя в чувство занял почти час. Лекарственный душ, две таблетки аспирина, три стакана воды с лимоном и крепчайший кофе медленно, но верно возвращали её к жизни. Физическая боль отступала, но чувство глупого, детского стыда никуда не девалось. Она ловила себя на том, что краем глаза посматривала на часы.

С 8 до 12. Именно в этот промежуток должен был приехать курьер. Она решила работать из дома. Во-первых, вид у неё был ещё тот – бледная, с синяками под глазами. Во-вторых, мысль о том, чтобы ехать в метро, в толпе, с этой раскалывающейся головой, вызывала панику. А в-третьих… нужно было дома перехватить этого курьера и быстро, решительно отказаться от заказа.

Она включила ноутбук, ответила на несколько несложных рабочих писем, пытаясь заглушить внутреннюю тревогу рутиной. Но сосредоточиться не получалось. Каждые пять минут её взгляд непроизвольно скользил к окну, выходящему на улицу, будто она ожидала увидеть там человека с табличкой «Везёт счастье».

Время тянулось невыносимо медленно. Каждая проезжающая машина заставляла её вздрагивать. Звонок в домофон от почтальона, принёсшего квитанцию, заставил её сердце бешено заколотиться. Она уже представляла, как будет выглядеть эта встреча: она, помятая, с больной головой, и какой-нибудь уставший курьер, протягивающий ей конверт с «вечной любовью» внутри. Унизительно. Сюрреалистично. Постыдно.

К одиннадцати часам напряжение достигло пика. Голова почти прошла, но её сменила нервозность. Она уже почти убедила себя, что это была шутка, розыгрыш, что никакой доставки не будет. Может, этот сайт – просто чья-то дурацкая приманка для сбора данных, и никаких реальных посылок они не шлют.

И в этот момент, когда она уже начала расслабляться, снова поверив в свою обычную, лишённую магии реальность, раздался звонок.

Не в домофон. Прямо в дверь её квартиры.

Резкий, настойчивый, совершенно обыденный звук электрического звонка.

Алиса замерла на месте, словно её парализовало. Вся кровь отхлынула от лица, а потом снова прилила, заставив щёки гореть.

Он здесь.

Курьер. С её «счастьем».

План, который казался таким блестящим утром, мгновенно рассыпался в прах. Не открывать? Притвориться, что дома никого нет? Но её машина была во дворе, свет в квартире горел. Это выглядело бы глупо.

Сделать вид, что это ошибка? Но ведь это она сама вписала свой адрес.

Звонок повторился. Ещё более настойчивый.

Судорожно сглатывая, Алиса заставила себя сделать шаг к прихожей. Потом ещё один. Ноги были ватными.

«Всё просто, – пыталась она себя успокоить. – Просто откроешь, скажешь «Спасибо, не надо» и закроешь дверь. Всё. Делов на тридцать секунд».

Она подошла к двери, потянулась к глазку. За ним был искажённый фиш-eye-эффект, но она смогла разглядеть фигуру человека в тёмной куртке, с какой-то сумкой через плечо.

Глубокий вдох. Выдох.

Алиса повернула замок и медленно, с скрипом, который в тишине прихожей прозвучал как выстрел, открыла дверь.

Глава 6: Взгляд на пороге

Дверь отворилась не на привычную цепочку, а настежь, с тихим скрипом, который в напряжённой тишине прихожей прозвучал как выстрел. И Алиса замерла, застыв на пороге, словно столбняком поражённая.

Перед ней стоял не уставший, потрёпанный жизнью курьер в поношенной униформе, как она себе представляла. Перед ней стоял он.

Парень. Лет двадцати пяти, не больше. Он не был красавцем с обложки – ни острых скул, ни идеально уложенных волос, ни надменного взгляда. Его красота была другого свойства – тёплой, живой, немедленной и по-настоящему человеческой. Он был в простой тёмно-синей куртке, не новой, но аккуратной, и через плечо была перекинута не стандартная курьерская сумка, а чёрный термоконтейнер, похожий на те, в которых возят суши. Вид у него был такой, будто он только что пробежал несколько километров или поднялся пешком на её этаж, не дождавшись лифта. Он слегка запыхался, и от этого на его щеках играл лёгкий, естественный румянец.

Но главное – это были его глаза. Ясные, серые, почти прозрачные, с лучиками смешинок в уголках, будто он только что отшучивался с кем-то. И улыбка. Не дежурная, вежливо-равнодушная улыбка обслуживающего персонала, а самая что ни на есть настоящая, немного смущённая, но искренняя. Он смотрел на неё не как на очередную точку на маршруте, а как на живого человека, которому он сейчас доставит что-то важное.

– Здравствуйте, – произнёс он, и его голос оказался таким же, как и он сам – негромким, бархатистым, с лёгкой, приятной хрипотцой, будто он немного простужен. – Извините, что рано. У нас там, в логистическом центре, полный коллапс, система распределения сломалась, все заказы перемешались. Пришлось самому развозить, что успею.

Он говорил это без раздражения, даже с лёгкой самоиронией, словно делился забавной историей, а не оправдывался. Его взгляд скользнул по этикетке на контейнере, и он снова улыбнулся, на этот раз ещё шире, обнажив ровные белые зубы.

– Вам заказ… – он сделал театральную паузу, и в его глазах заплясали весёлые искорки, – …«Вечное счастье»?

Он произнёс это с такой лёгкой, ненавязчивой шутливостью, без намёка на издёвку, что Алиса почувствовала, как что-то внутри неё ёкает и тает. Она молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Горло пересохло.

– Ну что ж, – продолжал он, расстёгивая молнию на термосумке. – Поздравляю с приобретением. Надеюсь, оно того стоит. У вас там что, кольцо всевластья? Или философский камень?

Он достал оттуда не коробку и не пакет, а небольшой, плотный конверт из крафтовой бумаги, скреплённый сургучной печатью. Выглядело это на удивление солидно и загадочно, совсем не как ожидаемая дешёвка.

Алиса, всё ещё находясь в лёгком ступоре, автоматически протянула руку, чтобы взять его. Но курьер вместо этого протянул ей электронный планшет.

– Вот, сначала распишитесь, пожалуйста, а то я и так уже в нарушении всех регламентов, – сказал он, и снова в его голосе послышалась эта тёплая, смущённая нотка.

Их пальцы едва не коснулись. Алиса взяла стилус. Рука дрожала. Она с трудом вывела своё имя на экране, чувствуя, как её щёки пылают. Она была уверена, что подпись получилась корявой, как у ребёнка.

– Отлично, – он забрал планшет и наконец вручил ей конверт. Его пальцы на мгновение коснулись её ладони. Коснулись легко, почти невесомо, но Алиса почувствовала это прикосновение всем телом, как лёгкий электрический разряд. – Вот ваше сокровище.

Казалось, на этом всё должно было закончиться. Он должен был развернуться и уйти. Но он не ушёл. Он стоял на пороге, и его взгляд, живой и любопытный, скользнул мимо неё, вглубь прихожей, а потом перешёл на саму квартиру.

Алиса вдруг с ужасом осознала, что дверь открыта настежь, и он видит её дом. Видит разбросанные на полке у входа перчатки, висит её любимый поношенный кардиган, на маленькой консоли стоит ваза с засыхающим букетиком полевых цветов, который она купила у бабушки в метро на прошлой неделе. Она увидела свою жизнь его глазами – неидеальную, немного неопрятную, но свою – и почему-то смутилась ещё больше.

И он… он не сморщился, не сделал снисходительного лица. Наоборот, его взгляд стал мягким, одобрительным.

– Классная у вас квартира, – вдруг сказал он совершенно искренне. Его глаза встретились с её глазами. – Чувствуется рука дизайнера. Очень… уютно.

И в этот момент время остановилось.

Оно не просто замедлилось – оно замерло, застыло, как картинка на паузе. Звуки улицы за окном – гул машин, крики детей – стихли, превратившись в далёкий, никому не нужный шум. Свет из прихожего окна упал на него, подсветив его профиль, и Алиса с гиперреалистичной чёткостью увидела каждую деталь: маленькую родинку у виска, смешную непослушную прядку волос, выбившуюся из общей массы и закрутившуюся в колечко, лёгкую усталость в уголках его глаз, которая делала его только привлекательнее.

Она смотрела на него, а он смотрел на неё. ДЛИННАЯ пауза повисла между ними, тягучая и наполненная чем-то невысказанным, каким-то мгновенным, молниеносным пониманием. В его глазах не было ни намёка на привычную курьерскую спешку. Было лишь тихое, заинтересованное любопытство. И что-то ещё. Что-то тёплое и внимательное.

Алиса почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Буквально. Воздух словно застыл в лёгких. Сердце, которое до этого стучало где-то в горле от нервов, теперь замерло, а потом ударило с такой силой, что ей показалось, он должен это слышать. По спине пробежали мурашки. Щёки горели огнём.

Она чувствовала себя абсолютно идиотски. Она стояла в своих растянутых домашних штанах и старой футболке, с лицом, опухшим после вчерашнего, и смотрела на незнакомого парня так, словно он был её давно потерянной и внезапно найденной половиной. А он просто привёз ей заказ. Глупый, нелепый заказ, который она сделала в пьяном угаре.

Но почему тогда он не уходит?

Он тоже смотрел на неё. Его улыбка немного смягчилась, стала более задумчивой. Он словно тоже что-то искал в её глазах, что-то пытался понять.

– Ну… – наконец произнёс он, нарушив затянувшееся молчание. – Кажется, мне пора. Ещё адресов куча. Поздравляю ещё раз с приобретением. Надеюсь, оно оправдает ожидания.

Он сделал шаг назад, на лестничную площадку. И ещё один.

– До свидания, – выдавила наконец Алиса, и её голос прозвучал хрипло и неестественно громко.

– Всего доброго, – кивнул он. И обернулся, чтобы идти.

Алиса механически, на автопилоте, захлопнула дверь. Щёлкнул замок. Звук был оглушительно громким в новой, наступившей тишине.

Она прислонилась спиной к прохладной деревянной поверхности двери, словно ища в ней опору. Конверт с сургучной печатью всё ещё был зажат в её руке. Она не смотрела на него. Она смотрела в пустоту своей прихожей, но видела только одно.

Его глаза. Его улыбку. И тот долгий, пронзительный взгляд, который перевернул всё внутри с ног на голову.

Глава 7: Первый симптом

Дверь захлопнулась, и звук щелчка замка прозвучал как выстрел, возвещающий конец одной реальности и начало другой. Алиса стояла, прислонившись спиной к прохладной деревянной поверхности, и не могла пошевелиться. Её тело не слушалось, будто её вогнали в ступор тем самым взглядом, что всё ещё жёг её изнутри. В ушах стоял оглушительный звон, в котором тонули все внешние шумы – гудение холодильника на кухне, скрип лифта на площадке, доносящиеся с улицы голоса. Весь мир сузился до размеров её прихожей, до конверта в её руке и до образа незнакомца, запечатлевшегося на сетчатке с фотографической точностью.

Она медленно соскользнула по двери на пол, не в силах удержать собственный вес. Паркет оказался холодным, но она почти не чувствовала этого. Она сидела, поджав ноги, и смотрела перед собой в пустоту, но вместо теней и пылинок в воздухе перед ней проплывало его лицо.

«Боже, – пронеслось в голове, и мысль была лишённой всякой иронии, чистой, почти детской. – Да он же идеальный».

И это было не про черты. Не про классическую красоту Максима или выхоленную ухоженность Артёма. Это было про нечто неуловимое и сразу узнаваемое. Про ту самую, настоящую человечность, которой так не хватало всем остальным.

Его улыбка. Непринуждённая, чуть смущённая, с лучиками вокруг глаз. Его голос. Тёплый, с лёгкой хрипотцой, в котором слышалась и усталость, и готовность пошутить. Его слова. «Классная у вас квартира». Он не просто бросил комплимент. Он увидел. Увидел её, её пространство, её вкус – и одобрил.

И его взгляд. Этот долгий, пронизывающий взгляд, в котором было не просто вежливое любопытство. В нём было… узнавание. Как будто он смотрел не на случайную клиентку, а на кого-то давно знакомого и внезапно найденного.

Алиса прижала ладони к горящим щекам. Сердце колотилось где-то в горле, сбивая дыхание. По спине бежали мурашки, а внутри всё сжималось в тугой, сладкий и мучительный комок. Это было похоже на панику, но панику приятную. На внезапный приступ безумия, которого ждёшь с нетерпением.

«Надо же, курьер, – подумала она, и мысль эта не несла в себе ни капли высокомерия, лишь лёгкое, изумлённое недоумение. – А какой умный взгляд! И какой… настоящий».

Она представила его снова. Вот он бежит по лестнице, торопится. Вот он стоит на пороге, чуть запыхавшийся. Вот он шутит про «кольцо всевластья», и в его глазах искрятся весёлые чертики. Она ловила себя на том, что мысленно повторяет каждую его фразу, каждый жест, пытаясь сохранить их в памяти, как драгоценность.

И тогда её взгляд упал на конверт. Тот самый конверт, ради которого всё это случилось. Он всё ещё был зажат в её потной ладони.

Любопытство, жгучее и нестерпимое, наконец пересилило столбняк. Дрожащими пальцами она подняла его перед собой. Конверт из плотной крафтовой бумаги был на удивление приятным на ощупь, шероховатым, живым. Сургучная печать – оттиск с изображением какой-то птицы – была тёмно-бордового цвета и выглядела серьёзно, не по-детски.

Она повертела его в руках, ощущая лёгкий вес. Внутри что-то шелестело и перекатывалось. Никакой философский камень, конечно. И не кольцо.

С замиранием сердца она аккуратно, стараясь не сломать печать, подцепила край конверта ногтем. Сургуч с хрустом поддался. Внутри, на подкладке из тёмной мягкой бумаги, лежали два предмета.

Первый – засушенный цветок. Небольшой, с мелкими фиолетовыми лепестками и жёлтой серединкой. Он был аккуратно спрессован и выглядел очень хрупким, древним. От него исходил едва уловимый, горьковато-сладкий аромат, похожий на смесь полыни, мёда и пыли.

Второй – сложенный в несколько раз листок бумаги, состаренный по краям, будто вырванный из очень старой книги. Алиса развернула его.

Текст был набран на компьютере, но стилизован под рукописный. Чернила были коричневыми, а буквы – витиеватыми, с завитушками.

«Заговор на обретение сердечной отрады и отведение тоски одиночества»

Ниже следовал наивный, детский стишок:

Когда луна взойдёт во тьме, Цветок сожги на огне. Пепел свой ветру отдай, И вслед шепни, не забывай: «Как дым к луне, как пыль к земле, Так суждено сойтись ко мне Тому, чей взгляд меня пленил, Чей образ сердце покорил. Да будет так. Моя есть воля. Ищи меня. Найди. Люби».

Алиса перечитала текст несколько раз. И сначала она рассмеялась. Громко, истерично, почти всхлипывая. Это же было так глупо! Так нелепо! Детские стишки и какой-то засушенный цветок. Она сидела на полу в прихожей и хохотала до слёз над своей глупостью, над своим пьяным заказом, над этим дурацким ритуалом.

Но смех быстро затих, сменившись странным, тягучим чувством. Она посмотрела на цветок. Потом на дверь, за которой только что стоял Он. Потом снова на стишок.

«Тому, чей взгляд меня пленил, чей образ сердце покорил».

Слова, написанные нарочито пафосным, старомодным языком, вдруг обрели зловещий, буквальный смысл. Её взгляд снова упал на дверь. Она ясно представила себе его глаза. Серые, ясные, смотревшие на неё без тени спешки или равнодушия.

И волна того самого чувства – сладкой, всепоглощающей, иррациональной привязанности – накатила с новой, удвоенной силой. Она вскочила на ноги, словно её ударило током.

«Нет. Нет-нет-нет-нет-нет». Она зашагала по прихожей туда-сюда, сжимая в руках злополучный листок. «Алиса, ты с ума сошла? Ты его минуту видела! Ты вообще ничего о нём не знаешь! Он курьер. Он привёз тебе дурацкий заказ и ушёл. Он уже и думать о тебе забыл!»

Она пыталась кричать на себя внутри, вернуть себе хоть каплю здравомыслия, хоть крупицу своего вчерашнего цинизма. Но это было бесполезно. Его образ въелся в мозг, как навязчивая мелодия. Каждая деталь – непослушная прядь волос, родинка у виска, звук его голоса – воспринималась её сознанием как нечто невероятно ценное и важное.

Она остановилась перед зеркалом в прихожей. Её лицо было раскрасневшимся, глаза блестели неестественным блеском, дыхание сбилось. Она выглядела так, будто только что пробежала марафон или пережила сильнейшее эмоциональное потрясение.

«Это самовнушение, – пыталась она убедить своё отражение. – Ты прочитала этот бред, и твой мозг, отравленный одиночеством и вином, просто выдал нужную реакцию. Эффект плацебо. Да. Именно так».

Но почему тогда это «плацебо» чувствовалось так физически? Почему сердце продолжало бешено колотиться, а ладони были влажными? Почему ей до боли хотелось, чтобы он сейчас вернулся, снова стоял на пороге и смотрел на неё этим своим пронзительным взглядом?

Она сжала в кулаке засушенный цветок. Он хрустнул, испуская ещё более сильный горьковатый аромат.

«Надо выбросить это, – приказала она себе. – Прямо сейчас. В мусорное ведро. И забыть. Стереть этот утренний эпизод как страшный, нелепый сон».

Она решительно направилась на кухню, к ведру с мусором. Она уже занесла над ним руку с злосчастным конвертом и его содержимым.

Но не смогла.

Рука не слушалась. Пальцы не разжимались.

Она стояла так несколько секунд, замершая в неестественной позе, борясь сама с собой. А потом, с тихим стоном поражения, опустила руку.

Она не могла выбросить это. Потому что выбросить конверт значило бы выбросить его. Стереть единственное материальное доказательство того, что этот утренний визит был наяву. Что он был.

Медленно, почти ритуально, она вернулась в гостиную. Она положила конверт на журнальный столик, аккуратно, почти с благоговением. Рядом с незакрытой книгой и пустой чашкой из-под кофе он смотрелся как артефакт из другого измерения.

Алиса уставилась на него. Лёгкое, почти эйфорическое возбуждение постепенно сменялось холодным, липким страхом.

А что, если это не плацебо?

Глава 8: Сталкерский режим

Солнце прошло по небу свой дневной путь, отбросило длинные вечерние тени на паркет в гостиной и скрылось за крышами домов, а Алиса всё ещё сидела на полу, прислонившись к дивану, уставившись в экран ноутбука. Конверт с засушенным цветком лежал рядом, на самом видном месте, как священная реликвия. Она не прикасалась к нему больше, но её взгляд постоянно возвращался к нему, будто ища подтверждения, что утро не было галлюцинацией.

Она не могла работать. Мысли отказывались выстраиваться в логические цепочки, требуемая концентрация была невозможна. Каждый раз, пытаясь заставить себя сосредоточиться на макете для нового клиента, её пальцы сами собой набирали в поисковой строке браузера: «Служба доставки “Феникс”». Это было название, выбитое мелким шрифтом на квитанции, которую он ей подписывал.

Сайт компании оказался таким же скучным и функциональным, как и тысячи других. Серый фон, информация о тарифах, контакты, форма для отслеживания посылок. Ни намёка на магию или «вечное счастье». Ничего.

Но Алиса была упряма. Алгоритм её действий выкристаллизовался мгновенно, с пугающей чёткостью опытного сыщика, вышедшего на след.

Шаг первый: номер заказа. Он был у неё – тот самый №42, высветившийся тогда на планшете. Она вбила его в форму отслеживания на сайте. Система выдала: «Заказ доставлен. 10:17. Получено: Алиса В.». И – о, удача! – имя и фамилия курьера: «Лев Н.».

Лев. Теперь у Него было имя.Оно было тёплым, сильным, немного старомодным и идеально ему подходило. Она шептала его про себя, пробуя на вкус: «Лев… Лёва…»

Шаг второй: социальные сети. Это было делом техники. Поиск по имени и фамилии в VK, Instagram, Telegram. Фотографий на аватарах не было, только пейзажи или абстракции. Но её взгляд сразу же выхватил нужного человека из десятков однофамильцев. Всё сошлось: город, возраст, и – главная улика – в одном из постов на стене в VK была отметка «Феникс-экспресс» с фотографией их офиса. Это был он.

Её пальцы затрепетали на тачпаде. Она замерла, будто подошла к краю пропасти. Сейчас она переступит грань. Грань между случайной встречей и настоящим вторжением в частную жизнь. Между мимолётным интересом и откровенным сталкингом.

Она переступила. Клик.

Его профиль оказался скромным, почти аскетичным, и от этого – бесконечно притягательным. Не было тысяч подписчиков, вычурных селфи, пафосных цитат и фотографий с коктейлями на фоне заката. Это было окно в жизнь реального, живого человека.

Она пролистывала его фотографии с жадностью, впитывая каждую деталь, каждую крупицу информации, как умирающий от жажды путник.

· Фото с друзьями. Их было несколько. Небольшая компания, человек пять. Они где-то на природе, у костра, с гитарой. Лев сидел чуть в стороне, не в центре, но улыбка на его лице была самой искренней. Он держал в руках банку пива и смотрел не в камеру, а на того, кто играл на гитаре. Он казался своим, но немного замкнутым, наблюдающим.

· Фотографии с собакой. Их было больше всего. Не породистый пёс, а обычная дворняга с умными глазами и виляющим хвостом. Рыжая, лохматая, с одним прижатым ухом. Лев обнимал её, кормил с руки, они вместе бежали по парку. Подпись под одной из них: «С Зюзей. Лучший психолог и тренер по бегу в одном лице». Алиса почувствовала прилив нежности. Мужчина, который любит животных…

· Репосты. Он делился смешными гифками с котами, трейлерами к новым сериалам (и её любимым тоже!), редкими треками малоизвестных инди-групп. Никакой политики, никакого яда, никакого самолюбования. Чистое, незамутнённое чувство юмора и вкус.

· Пейзажи. Много фотографий города. Не банальных открыточных видов, а каких-то уголков, дворов-колодцев, размытых огней ночных улиц, отражений в лужах. Фотографии были очень талантливыми. Они ловили настроение, свет, атмосферу. Он видел мир через объектив, и этот мир был немного грустным, но бесконечно красивым.

Она изучала его месяцами, годом, двумя годами назад. Вот он – моложе, с другим цветом волос. Вот – с гипсом на руке. Вот – с букетом полевых цветов (кому?). Она выискивала следы бывших девушек, ревниво вглядываясь в каждую женскую тень на групповых фото. Их почти не было. Либо он был тактилен и не выставлял личное напоказ, либо… либо его жизнь и правда была такой же одинокой, как и её.

Она узнала, что он учился на фотографа, но бросил институт. Узнала, что обожает старые фильмы Уэса Андерсона и ненавидит оливки. Что его лучшего друга зовут Сергей, а ту самую рыжую собаку он подобрал на улице зимой.

Каждая новая деталь не насыщала её, а лишь разжигала аппетит. Она чувствовала себя археологом, по крупицам восстанавливающим жизнь прекрасной и загадочной цивилизации под названием «Лев». И с каждой минутой её уверенность крепла: он был идеален. Не приукрашенный фантазией, а настоящий. Со своим прошлым, своими друзьями, своей собакой, своей тихой, скромной жизнью.

И её охватывал восторг, смешанный с леденящим ужасом. Восторг от того, что такой человек существует. Ужас от осознания того, что она делает. Она сидела в темноте, освещённая лишь мерцанием экрана, и в режиме инкогнито листала страницы жизни незнакомого мужчины. Это было жутко, нездорово, неприлично.

Она была сталкером. В полном смысле этого слова.

Её рациональное сознание пыталось протестовать, кричало где-то глубоко внутри: «Остановись! Выключи! Это ненормально!». Но что-то другое, более сильное и иррациональное, заглушало этот голос. То самое «что-то», что поселилось в ней с утра после его взгляда.

Она не могла остановиться. Ей нужно было больше. Больше информации, больше его голоса, больше его присутствия, даже виртуального.

И тогда её взгляд упал на кнопку «Написать сообщение». Он был в сети. Зелёная точка светилась под его аватаром, как маячок, как приглашение, как вызов.

Сердце её бешено заколотилось, в висках застучало. Ладони вспотели. Она представила, как он получит сообщение от незнакомой девушки. Подумает, что это спам. Или посчитает её сумасшедшей.

Но сила, влекшая её к нему, была сильнее страха. Сильнее стыда. Сильнее голоса разума.

Она потянулась к телефону. Набрала текст. Простой, безобидный, нейтральный. Она перечитала его раз десять, выверяя каждую запятую, каждый смайлик. Потом стёрла смайлик. Потом добавила его снова.

Палец завис над кнопкой «Отправить». Она закрыла глаза, чувствуя, как всё внутри сжимается от ужаса и предвкушения.

И нажала.

Сообщение ушло.

«Привет! Это Алиса, с утра вы мне заказ привозили. Хотела спросить… а вы всегда так рано работаете?»

Она швырнула телефон на диван, как раскалённый уголь, и отпрянула от него, словно он мог взорваться. Теперь оставалось только ждать. И слушать, как её собственное сердце колотится в абсолютной тишине комнаты, выбивая сумасшедший, ликующий и испуганный ритм. Она пересекла Рубикон. Обратного пути не было.

Глава 9: Первое неловкое свидание

Ожидание было пыткой. Алиса металась по квартире, как тигр в клетке, не в силах ни на чём сосредоточиться. Телефон лежал на самом видном месте – на журнальном столике, рядом с злополучным конвертом, – и каждый его щелчок, каждый вибросигнал от очередного уведомления заставлял её вздрагивать и бросаться к нему с замиранием сердца. Но это были лишь новости от Кати («Ну что, он написал?»), спам от интернет-магазинов и напоминание об оплате счетов.

Она пыталась заниматься делами. Переставила книги на полке. Полила цветы. Даже попробовала вернуться к заброшенному макету, но линии плыли перед глазами, а вместо клиентских правок она машинально выводила на планшете закорючки, отдалённо напоминающие буквы «Л» и «Е».

Время растянулось до абсурдных пределов. Пять минут ощущались часом. Она уже начала корить себя за свою глупость и навязчивость. Конечно, он не ответит. Кто захочет общаться с клиенткой, которая пишет странные сообщения после единичной доставки? Он, наверное, уже показал её текст друзьям, и они вместе посмеялись над «одинокой психованкой».

И вот, когда она уже почти смирилась с позорным молчанием, телефон наконец издал тот самый, особый звук – короткое, деликатное урчание, означавшее новое личное сообщение.

Алиса замерла на полпути между кухней и гостиной, уронив на пол кухонное полотенце. Сердце не просто заколотилось – оно провалилось куда-то в пятки, а потом с силой ударило в грудную клетку. Она медленно, почти боязненно, подошла к столу и подняла телефон.

Его имя. На экране.

Лев Н. (online)

Сообщение было коротким. Она судорожно ткнула в него пальцем, и текст развернулся.

«Привет) Нет, это был форс-мажор) Обычно моя смена начинается позже. А что, слишком рано приехал? Простите, если помешал»

Он ответил. Он не проигнорировал. Он даже извинился! И поставил смайлик. Не подмигивающий, не хохочущий, а просто скобочку. Милую, нейтральную, дружелюбную. Алиса перечитала сообщение раз десять, выискивая скрытые смыслы, намёки, иронию. Но там не было ничего, кроме простой вежливости и лёгкого дружелюбия.

Теперь нужно было ответить. Нельзя было терять момент. Её пальцы затрепетали над экраном. Что написать? Что-то остроумное? Лёгкое? Непринуждённое?

Мозг, обычно такой изворотливый, выдавал лишь белый шум паники. Она набрала: «Да нет, всё окей))». Потом стёрла. Слишком безлико. Набрала: «Помешали, но приятно))». Стерла. Звучало как дешёвый флирт.

В конце концов, движимая тем самым иррациональным импульсом, что заставил её сделать заказ и написать ему, она выдавила из себя:

«Нет-нет, всё в порядке! Просто заказ был необычный, вот и подумала, что у вас, может, особый график для доставки счастья)) Хотела поблагодарить лично, но вы так быстро ушли»

Она добавила два смайлика, чтобы смягчить текст, и отправила, снова швырнув телефон на диван, словно он был гранатой с выдернутой чекой. Теперь это прозвучало как откровенный намёк. Почти приглашение.

Прошло ещё несколько мучительных минут. Он печатал ответ. Три точки в пузыре сообщения пульсировали, сводя её с ума.

«Ахах) Ну, счастье – товар скоропортящийся, его нельзя задерживать) Кстати, насчёт благодарности… Я сейчас как раз недалеко от вашего района, закончил смену. Может, правда заедете тот самый кофе? Только если вам, конечно, не срочно»

Алиса прочла сообщение. Потом ещё раз. И ещё. Она не поверила своим глазам. Он сам? Предложил встретиться? Это было невозможно. Невероятно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Её первым порывом было написать «ДА!», набрать это заглавными буквами и отправить десяток восклицательных знаков. Но остатки самосохранения взяли верх. Нельзя выглядеть слишком отчаявшейся.

Она заставила себя выждать три минуты. Три самые долгие минуты в её жизни, отсчитывая секунды по часам на телефоне. Потом, с притворной небрежностью, набрала:

«А почему бы и нет?) Как раз свободна. Только я не помню, где вы там кофе пьёте?»

Он тут же скинул ей адрес. Непопулярное место, маленькая кофейня не в центре. Это было хорошо. Там точно не будет никого знакомого.

«Через полчаса удобно?»

«Да, отлично»

На этом переписка закончилась. Алиса откинулась на спинку дивана, словно только что пробежала спринт. У неё кружилась голова. Получасовой отсчёт начался.

Что последовало дальше, было похоже на ускоренную съёмку подготовки к первому свиданию в истории человечества. Она в панике носилась по квартире, пытаясь за тридцать минут совершить невозможное: превратиться из помятой, нервной затворницы в соблазнительную и непринуждённую женщину.