Читать онлайн Сказки деревни Нелуково

Глава 1. Тимофей. Перчатка. Русалки

В окрестностях деревни Нелуково наконец-то наступила весна. Вечерело. Тим, мальчик лет восьми, сидел на пригорке над рекой Сойкой и играл в странную игру. Он проводил рукой по редким весенним цветам, пробившимся через прошлогоднюю траву, и от его прикосновений цветы мгновенно вырастали, как тесто на дрожжах. Весь пригорок был покрыт огромными синими пролесками и фиолетовыми крокусами ростом с большую собаку, но Тимофей все никак не мог остановиться.

В деревне снег уже сошел. А в Вечно-Мрачном лесу, на другом берегу реки, виднелись еще белые пятна сугробов. Они прятались от солнца под огромными, ростом с гору, вечнозелеными елями и соснами. Днем бывало уже совсем тепло, и Тим убирал шапку с помпоном, которую ему давала бабушка, поглубже в карман куртки. Однако вечерами, как сейчас, становилось зябко и тревожно.

Тени деревьев, как злобные змеи, медленно ползли с дальнего берега через Сойку, приближаясь к деревне и пригорку, где сидел Тимофей. Мальчик отвлекся от крокусов и посмотрел в сторону леса. Луч заходящего солнца мягко коснулся его лба, заглянул в зеленые глаза с пушистыми ресницами, тронул россыпь веснушек на улыбчивом лице.

«Только бы бабушка не пошла меня искать», – подумал Тим. Выращивать растения «особой» рукой она ему строго-настрого запрещала. Даже купила перчатку из искусственной кожи, которую нужно было носить на левой руке. «Чтобы случайно не вырастить из травинки дерево», – сказала. Тим много раз объяснял ей, что из травинки только травинка и получится, только большая, но бабушка продолжала ворчать. Правда, сама не брезговала пользоваться помощью волшебной руки внука в огороде. Сейчас ненавистная перчатка валялась где-то рядом, на пригорке.

Тим перевел взгляд на реку. Дикие русалки истово плескались в прохладной темной воде. Обычно они появлялись здесь ближе к вечеру и только в теплое время года, а зимой куда-то пропадали. Тим понял, что рад их возвращению.

«Интересно, где они зимуют? – задумался он. – Может, они как перелетные птицы – на зиму отправляются в теплые моря? Или спят на дне самого глубокого речного омута?»

Мальчик нарвал цветов-переростков и, спустившись к реке, кинул их в воду. Русалки прервали свои игрища и, смеясь, стали плести из цветов яркие венки. Он не понимал, почему бабушка не разрешала ему подходить к русалкам. Она называла их пустыми и поверхностными. «Тогда вряд ли они зимуют на глубине», – рассудил Тим, поднимаясь обратно на пригорок.

Солнце скрылось, от реки потянуло сыростью. Тим привычным движением поправил волосы, спрятав мягкую, как лесной мох, светло-зеленую прядь. (Она вечно выбивалась из-под темных волос наружу, иногда в самый неподходящий момент.) Отыскал в темноте перчатку, надел шапку и направился домой. Бабушка, наверное, его уже обыскалась.

Глава 2. Школа. Бурундук

В Нелуково вообще нет детей, кроме Тима и его подруги Полины. Ей почти семь, но в школу только этой осенью пойдет. У Полины, правда, есть еще сестра-ведунья, но та почти уже взрослая. Деревня их маленькая, находится далеко от районных центров и больших городов. Поэтому и школы у них нет, и ездить на учебу приходится аж за тридевять земель… ой, то есть, километров.

Тим хорошо помнил тот день, когда бабушка Дуня повезла его в школу записываться. Была ранняя весна, дороги развезло. Они долго ждали автобуса до села Малиново.

Накануне бабушка долго объясняла Тиму, как все устроено во внешнем мире. (Дальше Нелуково Тим никогда раньше не бывал.) Оказалось, что люди в тех краях никогда не видели сказочных существ и не верили в волшебство. Поэтому рассказывать им про домового, злыдней, лесовичков, русалок и других обитателей Нелуково и Вечно-Мрачного леса в школе нельзя, а то засмеют, а то и похуже что сделают. Еще нельзя никому показывать, как он своим прикосновением растения выращивает. А если про перчатку спросят – надо говорить, что рука у него покалечена.

Учительница в Малиновской школе сразу записала Тима в первый класс, даже задания никакого не дала – ни текст прочитать, ни числа сложить какие-нибудь. Сказала, что они всех берут, у них в этом году мало первоклассников. Потом предложила им школу показать. «Ничего особенного, – подумал Тим. – Такая же изба, только большая». Кроме классов, спортзала и столовой тут, правда, был еще живой уголок. В нем жили рыбки, две шиншиллы, попугайчик и бурундук. Тиму, выросшему на природе, грустно было видеть животных и птиц, запертых в клетках.

Бурундук суетливо бегал от кормушки до колеса и обратно и болтал, не переставая: о своей маме и сестрах, о том, как он по глупости попал в клетку. Никто, кроме Тима, его не слышал. Тиму стало жалко бурундука: он напомнил ему одного зверька из бабушкиных сказок. Учительница с бабушкой стояли в стороне и о чем-то оживленно беседовали. Тим открыл дверцу клетки, бурундук шмыг за дверь – и след его простыл.

***

Первый автобус до села Малиново отправляется из Нелуково в семь утра. На нем как раз можно успеть в школу к первому уроку.

В первый год учебы Тиму было тяжело вставать рано по будильнику. Мальчик просто хлопал по нему рукой, отворачивался к стене и продолжал спать. На бабушкины «Пора вставать!» он просто не реагировал, поэтому она попросила домового Терентия будить Тима вместо будильника. Терентий залезал к Тиму на кровать и начинал щекотно шептать ему в ухо разные смешные слова:

– Мыши-шебуршиши!

– Пуфики-тюфики!

– Грендель-крендель!

– Тюньки-пупуньки!

И тому подобные глупости. Тим начинал смеяться, просыпался и шел чистить зубы.

Так начиналась школьная жизнь Тима два года назад. Теперь мальчик подрос и вставал в школу сам, без всяких слов-щекотушек. Этой весной он заканчивал второй класс.

С одноклассниками он дружить не стремился, да и они его сторонились – рука в перчатке и зеленая прядь вызывали у них недоумение и даже злобу, как и все непонятное. Однажды мальчишки окружили его в туалете, стянули перчатку и убежали. Весь остаток дня Тиму пришлось держать левую руку в кармане, чтобы никто не увидел, что на ней никаких шрамов нет. Выяснять отношения с обидчиками Тимофею не хотелось, тем более что перчатка потом нашлась. Девчонки поначалу хихикали над его зеленой прядью и даже просили потрогать, но потом привыкли и оставили в покое.

«Если б они только знали», – думал Тим. Жить с такими странными подарками судьбы было несладко. Малышом он любил гладить траву и смотреть, как травинки за минуту вырастают выше его головы. Тогда он думал, что так и должно быть. Вскоре бабушка это заметила, отругала и запретила вообще левой рукой растения трогать. А потом и перчатку купила.

Сколько Тим не спрашивал бабушку, откуда у него такие способности, она только губы поджимала и переводила разговор на другое. А умершие родители мальчика были запретной темой в их маленькой семье.

Глава 3. Незнакомец. Бабушкины сказки

На следующий день в жизни Тима произошло странное событие. Вернее, знакомство, очень неожиданное.

Вечерело, бабушка, как обычно, готовила ужин. Тим, задумавшись, сидел за столом и легонько постукивал ложкой по пустой тарелке – дурацкая привычка, от которой он никак не мог избавиться.

– Тимофей, прекрати! – как всегда, сказала бабушка.

Тим виновато улыбнулся и отложил ложку. А дальше все обычное вдруг резко закончилось.

Входная дверь распахнулась, как будто от сильного ветра, стукнулась несколько раз о стену. Вслед за ветром в избу ввалился долговязый мужик в сером плаще. Он был так высок, что, даже пригнувшись, задел головой о низкую притолоку и зашипел от боли. Бабушка испуганно дернулась и чуть не выронила чугунок с кашей – хорошо, руки у нее еще крепкие, удержала. А потом, вглядевшись в гостя повнимательнее, узнала его и кивнула – мол, проходи.

Плотный плащ с капюшоном скрывал его угловатую фигуру и лицо. Незнакомец принес с собой запах хвои и весеннего ветра. Говорил он низким голосом, очень медленно, подолгу вспоминая нужные слова.

– Ну, здравствуй, … Авдотья. Вот, зашел с сыном… познакомиться, – обратился он к бабушке. – Пришла пора.

Мужчина сел за стол, снял капюшон – и Тим невольно отшатнулся. Глубокие вертикальные морщины покрывали высокий лоб гостя, шли через щеки и мощную шею, а потом терялись под плащом.

– Что, страшный? – спросил он, улыбнувшись. Глаза незнакомца были зелены и пронзительны, но во взгляде совсем не было враждебности. Мужчина сложил узловатые руки на столе. Они были покрыты какими-то странными наростами, похожими на маленькие шишки.

– С каким сыном вы хотите познакомиться? – спросил Тим, хотя в глубине души уже знал ответ. Зеленые волосы незнакомца были такого же цвета, как и его дурацкая прядь.

Бабушка нехотя проговорила:

– Тим, это твой отец.

– Как отец, бабушка? Разве они с мамой не умерли?

– Ну вы тут поговорите, а я прогуляюсь пойду, – сказала бабушка невпопад и вышла из избы.

– Тебе, наверное, тяжело меня сразу отцом называть, – сказал незнакомец. – Зови меня дядя Виктор.

И почему-то спросил:

– А ты в лес ходишь? – Как будто его больше ничего не интересовало.

Тим не сразу ответил:

– Хожу! – Он сразу понял, что дядя Виктор про Вечно-Мрачный лес спрашивал. Бабушка ему ходить туда запрещала.

«Сейчас будет воспитывать!» – с тоской подумал мальчик.

Но отец только сказал:

– Хочешь, пойдем вместе?

***

Вечно-Мрачный лес начинался на том берегу Сойки почти сразу от воды. Поначалу прикидывался невысоким подлеском, приманивал путников тоненькими березками и солнечными полянками, полными ягод и грибов. Но потом лес вспоминал о своей темной сущности и вставал огромной непреодолимой стеной. Вытягивал узловатые руки-ветки к небу, впивался длинными корнями в прелую почву. В непролазной чаще – ни тропинок, ни дорог.

Когда Тим был маленьким, бабушка Дуня часто рассказывала ему сказки про Вечно-Мрачный лес. Про навечно заблудившихся грибников, про Бабу-Ягу, которая рыщет по лесу, сидя в своей ступе, про топкие болота, полные нечисти и комарья, и дремучие чащи, где живут сказочные, никем не виданные существа. Тиму иногда казалось, что бабушка специально хочет его напугать. Он своего страха бабушке не показывал и каждый раз просил рассказать еще. Лес уже тогда занимал все его мысли. Домовой Терентий чувствовал, что Тим испуган, и приходил посидеть рядом. Он прижимался к мальчику теплым бочком и гладил его по руке.

Теперь, в свои восемь лет, Тимофей уже не боялся леса – он научился его слушать. Подойдет к дереву, приложит ухо к шершавому стволу, постучит по нему легонько – и дерево начинает болтать: про белок в дупле и их запасы, про соседку-осину – слишком сильно шумит, спать не дает, про морковных человечков, которые жгут свои костры где ни попадя, а завтра еще придут и устроят около корней свои морковные грядки.

Тим ходил в лес не часто, ведь каждый раз надо было таиться от бабушки. Совсем отказаться от этого он не мог, ведь только среди деревьев ему становилось по-настоящему хорошо и спокойно. Лес был для него волшебной страной из сказок, где можно повстречать невиданных существ и подружиться с ними. И бабушкины сказки постепенно изменились. Теперь она не страшилки рассказывала, а забавные истории. Иногда мальчику казалось, что они из реальной жизни, иногда – что это сплошная выдумка. Быль от сказки в них было почти не отличить.

Глава 4. Первая сказка бабушки Дуни

«Роза ветров»

Было или не было,

Виделось-привиделось,

А вот жил однажды в дремучей чаще лесовичок по имени Тукк. Ростом он был всего по колено взрослому человеку, на любопытном лице – курносый нос. Цепкие руки – как сосновые веточки, а волосы похожи на мягкий мох, топорщатся в разные стороны.

Домик лесовичка находился между корнями огромного дерева. Дерево это – то ли дуб, то ли бук, а может, и граб, теперь никто и не вспомнит – стояло в самой глухой чаще Вечно-Мрачного леса. Свой домик лесовичок смастерил сам, и был он очень похож на те, что строили люди: стены были из бревен, дверь из досок, а крыша – из речного тростника.

На том же дереве, в большом дупле, так высоко над домиком лесовичка, что кричать – не докричаться, жил бурундук по имени Чтогдекак. И вот случилось так, что эти двое подружились, хотя были между собой совсем не похожи. Ведь каждому живому существу нужен друг, а других жителей в этом глухом месте все равно не было.

Лесовичок был очень хозяйственным и любил, когда все вокруг – и в домике, и в лесной чаще – было в порядке. Он часто повторял бурундуку:

– Чаща должна оставаться непроходимой, а дом – отремонтированным, – и при этом назидательно поднимал указательный палец вверх. Каждый день Тукк ходил по дремучим окрестностям и проверял, не нарушил ли кто порядок. В этих походах его часто сопровождал Чтогдекак.

Надо сказать, что бурундук был очень увлекающимся зверьком и часто менял свое хобби. Как будто ему работы не хватало – а работал он не где-нибудь, а в Дремучей газете, курьером. Однажды Чтогдекак увлекся классической музыкой и, недолго думая, купил себе рояль. Правда, при оформлении заказа произошла ошибка (высота дупла была указана неверно), и грузчики отказались поднимать рояль до двери получателя. Поэтому теперь друзьям нужно было затащить концертный рояль наверх самим, с помощью лебедки, которую они одолжили у бобров.

– Дава-а-й, кида-а-й веревку! – кричал Тукк наверх изо всех сил.

– Лови-и! – кричал Чтогдекак в ответ, и Тукк его еле слышал – таким высоким было их дерево.

– Гото-о-во, поднима-а-ем!

«Только бы он лакированное покрытие не поцарапал!» – думал бурундук.

«Хорошо хоть он не оргАн купил», – думал лесовичок, раздраженно посматривая наверх и из последних сил налегая на рычаг лебедки.

Наконец рояль был установлен в гостиной бурундука, и тот мог приступить к ежедневным упражнениям.

***

– Э-эй, Чтогдекак! Пойде-е-шь сегодня в ле-е-с? – крикнул как-то утром Тукк бурундуку.

– Не-е-т! Иди-и без меня-а-а! – донесся еле слышный ответ из дупла. В последнее время бурундук предпочитал прогулкам музыку и реже сопровождал Тукка. Зато гаммы, которые он играл на рояле, теперь звучали намного увереннее. (В отличие от криков, звук рояля разносился по всей окрестной чаще без помех.)

Тукк пожал плечами и отправился в обход один. В лесу он немного задержался – надо было убрать тропинку, которую непонятно кто и зачем натоптал. Лесовичок разрыхлил землю и засеял ее семенами сталь-травы, которые у него всегда были с собой. Этой траве были не страшны никакие ноги, лапы и копыта.

Возвращаясь домой, Тукк издалека обвел взглядом родные места. Вроде все было как прежде, но что-то определенно было не так. Подойдя поближе, он увидел, что его домик разрушен: дверь сорвана с петель, а от крыши ничего не осталось. Все пространство внутри дома было занято каким-то продолговатым предметом. По полянке перед домом бегал Чтогдекак и беспокойно причитал:

– Ох-ох-ох! Как же нам быть-то? Он просто взял – и слился-свалился! – От волнения бурундук обычно начинал тараторить и повторять невпопад некоторые слова.

Тукк от расстройства потерял дар речи. «Кто свалился? Рояль?» – почему-то подумал он. Он представил, как его другу вдруг надоела музыка, и он выкидывает ненужный музыкальный инструмент из дупла. Но, когда лесовичок подошел совсем близко к домику, он понял, что это не рояль. Продолговатый предмет был похож на огромный орех, источал ореховый запах, а его красно-бурая скорлупа была вся в мелких вмятинах и неровностях.

«Наверное, это орех, – сделал вывод Тукк. – Но разве бывают такие огромные орехи?» Ноги лесовичка подкосились от волнения, и он уселся на землю. Ему надо было срочно подумать и решить, что делать дальше.

«Стены домика почти не повреждены. Дверь можно починить. Новый тростник для крыши насобирать на реке, – перечислял он в уме, загибая пальцы. – Но что делать с самим орехом? Как его вытащить? Он тяжелый, и в дверь не пролезет».

«И вообще, откуда он тут взялся?»

Последний вопрос беспокоил лесовичка даже больше, чем предстоящий ремонт домика. Он был возмущен, что какой-то орех так разом разрушил всю его жизнь. «Конечно, – рассуждал Тукк, – здесь мог пройти кто-то огромный, как гора. Может, Тролль?» Никого огромнее и страшнее троллей Тукк не знал, поэтому в его мыслях тролли всегда были написаны с большой буквы.

Откуда лесовичок знал про троллей? Он был очень начитанным существом. И в домике у него даже была своя библиотека. Сколько там было книг? Конечно, не так много, как в обычной человеческой библиотеке. Точно не больше пяти или шести, чтобы их можно было легко сосчитать.

«Скажем, этот Тролль нес домой орех и случайно его уронил». Тут лесовичок задумался еще больше и почесал свой нос (это очень помогает лесовичкам, да и не только им, в раздумьях).

– Да, но если бы даже Тролль уронил свой орех, почему он его сразу не подобрал? – Тукк не заметил, как заговорил вслух.

– Какой еще тролль? – удивленно пробормотал бурундук. – Это точно был кто-то, кто умеет летать! Разве тролли летают? Этот кто-то пролетал высоко в небе и уронил орех. Ты же знаешь, на нашу поляну вечно падают разные вещи! И он его не подобрал, потому что просто не нашел.

– Кстати, – с видом знатока продолжил Чтогдекак, – над нашим деревом пролегает много воздушно-волшебных маршрутов, по которым путешествуют иноземные существа. Вот они-то все и роняют. И книги, которые ты вечно подбираешь, и вещи разные-полезные.

И важно добавил:

– У нас тут благоприятная роза ветров.

«Роза ветров! Какие красивые слова!» – подумал Тукк и представил нежный цветок, с которым высоко в небе играет переменчивый ветер.

Бурундук между тем продолжал:

– Знаешь, что надо делать? Надо дать объявление в газету о нашей находке! Может, хозяин объявится и заберет свой орех. А ты пока ночуй у меня в дупле. Захвати только что-нибудь теплое, а то ночью у меня бывает прохладно.

– Спасибо тебе, Чтогдекак! – с облегчением сказал Тукк. От дружеского участия ему стало намного легче. А ловкий бурундук уже скакал по верхушкам деревьев в сторону редакции Дремучей газеты. Солнце клонилось к закату, но он все же успел подать объявление до окончания рабочего дня.

Глава 5. Загадочный отец. Деревня додо

Отец и сын шли по Вечно-Мрачному лесу бок о бок. Поначалу Тиму было неловко, он не знал, о чем с отцом говорить. Был, конечно, один вопрос, который давно мучил мальчика, но он пока не решался его задать.

После долгого молчания дядя Виктор спросил:

– Как вы с бабушкой, хорошо живете? Хватает вам еды-питья? Никто не обижает?

– Да все нормально у нас, вроде. – Тим никогда не задумывался, хорошо ли они живут. Просто живут, и все.

– Дядя Виктор, а ты можешь мне про маму рассказать? – решился все же спросить мальчик. – Что с ней случилось? И где ты был все это время?

– Не сейчас, сын, – коротко ответил тот и опять надолго замолчал.

По чаще дядя Виктор двигался очень быстро, по одному ему видимым тропкам. Он умело обходил нерастаявшие сугробы, горы валежника, скрытые под снегом ямы-ловушки. Окрестная живность сбегалась к нему, как домашняя скотина в ожидании утренней кормежки. Лесные кролики, мыши, белки, бурундуки вертелись под ногами. Маленькие лесовички выглядывали из кустов и кланялись уважительно. В кустарнике слышались чьи-то тяжелые шаги, хруст ломаемых веток, сопение.

Один раз, издалека, они увидели стадо низших ведьм, пробирающееся по дну оврага между огромных валунов. Птицы вились низко-низко, некоторые садились к дяде Виктору на руки, на плечи. Он кормил их хлебными крошками и гладил длинным узловатым пальцем по маленькой голове. Туда-сюда носились неугомонные коты-бегунцы, доставляющие срочную лесную почту. Из прелой листвы в проталинах выглядывали носики робких копошунцов. Этих зверьков редко кто видел целиком – такие они были пугливые.

Один раз Тим наткнулся на брошенную стоянку морковных человечков. Морчелики (так их называли для краткости) заводились на морковных полях, ели только блюда из моркови и носили оранжевые одежды. Их смешные мелкие следы, похожие на голубиные, устилали все пространство вокруг маленького костра. Рядом валялся подгоревший шашлычок: на тоненькую веточку были нанизаны почерневшие кружочки моркови.

Тим только и успевал, что вертеть головой в разные стороны. Так далеко в Вечно-Мрачный лес он еще не заходил, да и столько удивительных существ никогда не встречал.

«Чем же отец на самом деле занимается, что к нему так расположены все лесные твари? – думал Тим. – Может, он охотник или лесничий? Или ученый, изучающий лес? И где его дом, почему не позовет в гости?» Но впрямую его не спрашивал, стеснялся.

– Скажи, деревья разговаривают с тобой? – внезапно спросил дядя Виктор.

– Да, а откуда ты знаешь?

Тот усмехнулся:

– Ты же мой сын! Ты многого еще не знаешь, твой путь в лесу только начинается.

***

Примерно к полудню путники вышли к обгоревшим развалинам странной деревни. Дома в ней были небольшие, человек не поместится, с маленькими дверными проемами и почти без окон. В одних комнатах были насесты, как в курятнике, в других вокруг разрушенных столов валялась разбитая стеклянная посуда, множество обгоревших книг.

– Это место – последняя на земле деревня додо, – сказал дядя Виктор. – Я не знаю, у кого рука поднялась ее разрушить и уничтожить целый птичий вид, но я обязательно найду его и заставлю ответить!

На глаза Тимофея навернулись слезы. Он слышал о додо: это были птицы, вымершие в обычном мире больше двух веков назад. И оказывается, они жили все это время в окрестностях Нелуково, почти рядом с ним!

– Помни, что Вечно-Мрачный лес – опасное место! – продолжал дядя Виктор. – Я знаю, что ты чувствуешь лес и любишь его, но здесь полно опасных существ, и ты всегда должен быть настороже.

И добавил:

– Смотри, если в лесу с тобой что-то нехорошее произойдет, или ты только почувствуешь опасность, сразу зови меня, я приду! Между нами кровная связь, я тебя всегда услышу.

***

Уже в Нелуково, возвратившись из леса, отец и сын повстречали деда Евгения, старосту деревни. Это был сухонький старичок невысокого роста, с реденькой седой бородкой и неожиданно цепким взглядом. Дед издалека радостно помахал Тиму, подошел, но, встретившись глазами с его спутником, внезапно засуетился, вспомнил про какие-то неотложные дела и быстро распрощался. Дядя Виктор ухмыльнулся ему вслед и потянул ошарашенного Тима за собой.

– Очень странно, дед Евгений просто сбежал! – рассказывал вечером Тим бабушке, когда они остались одни. (Его отец ушел, на ужин не остался.)

– И он все время крестился и оглядывался, пока в свой дом не зашел!

Бабушка странно посмотрела на внука и сказала:

– Давай, побыстрее запеканку доедай, остынет – будет невкусная!

И пошла греметь посудой в тазу. Тим подумал, что она, как и дед Евгений, не особенно рада появлению отца.

«Может, он виноват в смерти мамы? И поэтому не хотел возвращаться? – думал мальчик. – И что они все скрывают?»

***

По вечерам, засыпая на своей скрипучей кровати, Тимофей любил поворачиваться лицом к стене и рассматривать висящий на ней гобелен. На синем бархате был изображен олень среди деревьев в ночном лесу. Мальчик водил пальцем по коричневому контуру оленя (бархат гобелена был очень мягким и приятным на ощупь) и вспоминал то, что произошло за день. Он привык раскладывать события по маленьким воображаемым полочкам в голове. (Так бабушка расставляет в погребе банки с компотами и вареньями – вишневые к вишневым, яблочные к яблочным.) Как и компоты, важные события после раскладывания по полкам лучше сохранялись.

Свою радость от сегодняшней прогулки с отцом Тим поставил на самую дальнюю полку, про запас. Радость была похожа на оранжевое желе с малиновыми полосками, и хранилась в воображаемой банке с самой плотной крышкой, чтобы не сбежала. Ее можно было доставать и рассматривать, когда на душе кошки скребут и хочется заплакать.

На полку поближе он положил грустные воспоминания о разрушенной деревне Додо. Они были в фиолетовой картонной коробке. Как так получилось, что додо вымерли в обычном мире и остались только в волшебном лесу? Да еще и книжки читать научились!

Встречу с дедом Евгением он положил на самую ближнюю полку. Она была в почтовом конверте с пупырышками, которые так приятно лопать пальцами. Тиму надо было срочно выяснить, почему староста так странно отреагировал на встречу с его отцом.

Глава 6. Что не так с Нелуково?

Кажется, пора рассказать о деревне Нелуково поподробнее. Вы ведь уже заметили, что это место немного необычное, правда?

А все началось с того, что когда-то давно люди в этой местности перестали выращивать лук. И есть его тоже перестали. Почему – теперь трудно сказать, никто уже не помнит. Но благодаря этому в деревне и ее окрестностях сохранилось много сказочных существ. Может, дело в особом луковом запахе, которого волшебные твари на дух не переносят. А может, дело в самих людях, в которых лук не вытравил веру в сказку и волшебство.

Нелуковое мышление местные дети всасывают с молоком матери. А если приезжают к деревенским гости извне и лук привозят в гостинцах, их сразу вежливо выпроваживают вместе с их сумками назад, откуда приехали. И крепко наказывают не привозить больше лук никогда.

Конечно, нелуковцы понимают, что они лишают себя множества вкусных блюд. Лука ведь больше двухсот пятидесяти разновидностей бывает: репчатый, лук-порей, шалот… А блюд с ним, наверное, целый миллион, не меньше! Луковые кольца, гамбургер с луком, луковый суп с гренками… Целый день можно перечислять! Из любой поваренной книги деревенские сначала вычеркивают любые упоминания лука, а потом только начинают готовить. Вот так и живут.

***

Нелуково – небольшая деревня. Раньше, в лучшие времена, в Нелуково было около двух десятков домов, в каждом – по несколько человек жило. А теперь большинство домов пустыми стоят.

Если идти от Тимофеевой избы к реке, сразу после дома деда Евгения по правую руку покинутые две хибары стоят. Опустели они давно, несколько лет назад, злыдни там уже давно гнездятся. То ли в город хозяева уехали, то ли сгинули без следа. Остальные в эти дома не суются – боязно.

Бывало, что уйдет человек в лес за грибами – и нет его. Только найдут потом в лесу его рюкзак с вещами, заботливо кем-то на сучок повешенный. Или, например, вечером человек болтает, шутит с соседями, дрова рубит или еще что по хозяйству делает. А с утра – его и след простыл, как будто и не жил здесь никто. Стоит изба пустая, ставни распахнуты, ветер гуляет по комнатам. Домовой растерянно руками разводит – как так, не уберег хозяина?

Поодаль, если назад и влево оглянуться, в сторону болот, стоит ладная хата сестер Полины и Кваши. Сестры эти три года уже как сироты. Мать их тоже пропала без следа, просто в один день ушла за травами и не вернулась. Знахаркой она была, людей лечила. Полина, младшая, говорит, что ее сестра Кваша – ведунья сильная. Правда, с деревенскими она не знается, к ней из города клиенты приезжают (слухи ходят, что за наговорами и магией посильнее). Но Тимофей ей не очень-то верит – выдумывать Полина горазда, а потом свои же байки правдой считает.

Если идти дальше по главной улице, по направлению к реке, слева будет дом Дачников, мужа и жены. Ну, не совсем они дачники, снимали как-то домик на лето, а потом и остались насовсем, а прозвище прилипло. Потом опять пустой дом стоит, покинутый. Дальше главная улица направо заворачивает. И перед самым спуском к реке – сторожка, которая еще приемной старосты служит. Здесь дед Евгений держит папки официальные, накладные и отчеты – все то, что обычно власти могут от старосты деревни потребовать.

Дед любит посидеть на скамейке рядом со сторожкой, на реку посмотреть. А как русалок увидит – тьфукает на них, крестится и отходит подальше. Не любит дед сказочных существ, даром что нелуковец урожденный. Такой вот странный!

Глава 7. Баба-Яга. Лесной хозяин

После первой встречи с сыном дядя Виктор надолго пропал, не появлялся в Нелуково недели две или три. Не дождавшись отца, Тимофей заскучал и однажды отправился в Вечно-Мрачный лес один. Хотел теми же тропками пройти, что они с отцом ходили.

«Неужели он опять пропадет насовсем? Наверное, не надо было его так сразу про маму расспрашивать», – думал Тим. Бабушка обсуждать отца с ним отказывалась. Все эти тайны не давали мальчику покоя. Только в лесу, рядом с вековыми деревьями, он мог забыть о своих проблемах. А еще надеялся дядю Виктора повстречать, вдруг получится.

Тимофей шел тихо, не тревожа обычную жизнь леса. Местные обитатели не сбегались к нему, как к отцу, но и не прятались. Где-то в стороне промелькнули оранжевыми пятнами морковные человечки. Тим попробовал их позвать, но ответа не дождался.

Рядом, в лесных зарослях, слышался хруст валежника. Тим догадывался, что его сопровождает кто-то большой и очень любопытный. «Пусть», – подумал Тим с улыбкой. Он никого не боялся, он был здесь дома.

Внезапно подул сильный ветер. Его порывы сорвали молодые листья с кустов и деревьев, взъерошили хвойную подстилку. Вокруг нарастал странный лязгающий шум, как будто неисправная стиральная машинка отжимала призрачное белье. Звук шел со всех сторон, и невозможно было понять, откуда ждать опасности. Мальчик спрятался за деревом и начал медленно обходить его по кругу, вглядываясь в лесную чащу. Наконец, вдалеке между деревьями он уловил какое-то движение. Через несколько мгновений Тим с ужасом понял, что это была Баба-Яга.

Старуха летела в деревянной ступе на небольшой высоте, задевая и ломая кусты и мелкую древесную поросль. Метла заметала ее следы самостоятельно, без всякого участия хозяйки: поломанные ветки срастались заново, примятая трава распрямлялась, а пыль аккуратно ложилась обратно на землю.

Из-под густых бровей ведьма бросала быстрые и внимательные взгляды по сторонам. Сзади нее, на некотором расстоянии, летели две черные психоптицы. Благодаря огромным вращающимся глазам эти птицы могли смотреть сразу во все стороны. А еще они усыпляли любого, кто встретится с ними взглядом. Про психоптиц Тиму рассказывала Полина, и только теперь он понял, что она их не выдумала.

Тимофей быстро отвел взгляд от птиц, сильнее прижался к древесному стволу и задержал дыхание. Он вспомнил бабушкины сказки про Вечно-Мрачный лес и свой тогдашний страх. В ногах появилась противная слабость, а во рту пересохло. Тим очень надеялся, что старуха не заметит его и пролетит мимо. Но одна из психоптиц вдруг дернулась в сторону мальчика и закаркала по-вороньи, привлекая внимание Яги. Та развернула ступу и полетела прямо к дереву, за которым прятался Тим. Мальчик дрожащим голосом успел несколько раз прошептать: «Отец, помоги! Дядя Виктор!»

Чуда не произошло. Психоптица подлетела к Тимофею и начала плясать перед ним в воздухе, притягивая его взгляд. Тим чувствовал, что еще немного – и он посмотрит ей прямо в глаза. Мальчик загородился от нее локтем и во весь голос закричал: «Помогите! Помогите!» Краем глаза он увидел, что Баба-Яга достает из ступы сеть, похожую на рыболовную, и готовится ее бросить.

Мир вокруг Тима на мгновение замер, а потом, наоборот, разогнался и понесся куда-то в сумасшедшем вихре. Ураганный ветер принес ветки, хвою, землю, закручивая их в высокие гудящие столбы. Оглушающий свист и хохот слышался со всех сторон одновременно. Баба-Яга вздрогнула и испуганно оглянулась. Сеть вывалилась у нее из рук. Психоптица перестала мельтешить перед Тимом и испуганно спикировала на землю перед ступой.

Огромная рогатая тень появилась над верхушками деревьев, а потом надвинулась на лес и съела весь свет вокруг. Фигура, сотканная из тьмы, наклонилась к Бабе-Яге и посмотрела на нее двумя огненно-красными глазищами. Существо заговорило с Ягой низким и жутким голосом, на каком-то своем, шипящем языке, а его взгляд прожег дыру в ведьминской ступе.

– Ой, извини, лесной хозяин, – забормотала старуха, униженно кланяясь, – не признала своих-то, совсем старая стала. Уж ты прости меня, горемычную! Пойду я, а то столько еще дел, столько дел!

Продолжая бормотать извинения, Баба Яга свистнула психоптицам, развернула дымящуюся ступу и быстро скрылась в лесной чаще.

«Лесной хозяин – это же Леший? Почему он спас меня?» Тима трясло от пережитого страха, но он смотрел на рогатое существо во все глаза, стараясь запомнить его облик во всех подробностях.

– Молодец, что… позвал, – медленно, тихим раскатистым голосом проговорил Леший, обернувшись к мальчику. – В следующий раз Яга… в лесу на тебя не нападет.

– С-спасибо за помощь, лесной дядя, – запинаясь, проговорил Тим. – Но … почему ты решил вмешаться?

– Тимофей, ты что, не узнал меня?

Леший посмотрел на него пронзительным взглядом, глаза его потухли и стали просто зелеными. Внезапно яркая вспышка озарила все вокруг. Тим прикрыл глаза, а когда открыл, увидел перед собой дядю Виктора.

– Отец? А что ты тут делаешь? Ты видел Лешего? Он только что со мной разговаривал!

– Сын, я и есть Леший, – сказал Тиму отец.

Глава 8. Вторая сказка бабушки Дуни

«Загадка ореха»

Было или не было,

Слышилось-прислышилось,

А вот прошла уже неделя с того дня, как на домик лесовичка упал загадочный орех. Целая неделя, а на объявление бурундука никто так и не отозвался.

То, что его домик стоит полуразрушенный, разрывало Тукку сердце. А еще лесовичок мучился от бессонницы. Нормально выспаться в гостях у бурундука у него не получалось. Ведь Чтогдекак, хоть и был очень маленьким зверьком, храпел по ночам, как огромный усталый слон.

Посовещавшись, друзья решили дать еще одно объявление.

– Раз владелец так и не пришел за своим орехом, – рассуждал лесовичок, – надо найти тех, кому этот орех нужен. И так как он очень большой, то этих Тех должно быть очень много! А чтобы Тех было много, мы скажем, что у нас есть бесплатное угощение.

Тут бурундук немного забеспокоился. У него были неплохие запасы кедровых орешков, спрятанные в секретном отделении дупла, и он подумал – вдруг бесплатным угощением должны будут стать его орехи. Поэтому он осторожно спросил:

– Но где мы займем-возьмем это самое уго-пуго-щение?

– Все очень просто, – сказал Тукк, – сам орех и будет угощением! Пусть все приходят и бесплатно отрезают от него, сколько смогут унести. Только пусть свои столовые приборы захватят, а то ножей и вилок на всех не напасешься!

***

На следующий день лесовичок встал пораньше. Он хотел заранее разбить скорлупу ореха, чтобы не задерживать пришедших по объявлению. Тукк взял свой любимый молоток и стал колотить по ореху изо всех сил, однако скорлупа оказалась такой толстой, что молоток не оставлял на ней никаких следов. Кроме молотка лесовичок испробовал на орехе свой самый острый топор и самую зубастую пилу, но тот стоял насмерть.

Тукк начал волноваться. Он представил толпу разъяренных лесных жителей, которые не смогли получить обещанное по его, лесовичка, вине. Они будут выкрикивать угрозы в его адрес и обзываться разными словами. Проснувшийся к тому времени бурундук только развел лапами – объявление уже напечатано, а опровержение не успеет появиться в срок. Им оставалось лишь надеяться, что все как-то решится само собой – может, придет какой-то зверь и прогрызет орех своими крепкими зубами, кто знает?

И вот, когда солнце поднялось до верхушки самой высокой сосны, на поляне перед домом лесовичка собрались все, кто любил орехи и читал газету по утрам. Тут были белки и бурундуки, птицы всех размеров и расцветок, а также много волшебных существ, которых мы не будем называть, чтобы их не спугнуть.

Сначала звери некрасиво толкались, борясь за право первыми подойти к ореху. Чтобы урезонить драчунов, Тукк взял рупор и стал выкрикивать умные команды:

– Не толпись!

– Смотри в затылок соседа!

– Кто с хвостами – вперед!

– На раз-два-шмяк рассчитайсь!

Так он постепенно смог выстроить всех в очередь. И тут пожилая белка, стоявшая первой, обратила внимание на необычный цвет ореха.

– Это же жуть-орех! – со знанием дела сказала она другой, молоденькой белке. – Однажды, когда я была маленькой, моя мама купила мне кусочек, такая вкуснота!

И обратилась к лесовичку:

– А кто будет разбивать его скорлупу? Там, где растут эти орехи, в Южных Пустынях, для их вскрытия используют специальную жуть-машину. У вас она есть?

Лесовичок обреченно покачал головой и опустил рупор.

«Все, сейчас начнется!» – подумал он отрешенно. Он подавил в себе недостойное желание развернуться и убежать подальше. Ноги его подгибались, а руки тряслись, но Тукк поднял подбородок повыше и решил встретить гнев толпы с гордо поднятой головой. Ведь он не нарочно всех обманул. Если разобраться, он вообще никого не обманывал, а просто не продумал все заранее. Такое с каждым может случиться.

В толпе постепенно нарастало возмущение. Лесовичок огляделся в поисках бурундука, но тот, как назло, куда-то запропастился. Внезапно откуда-то с высоты раздалась душераздирающая какофония. Испуганный бурундук не придумал ничего лучше, как забраться в свое дупло и поиграть на рояле. Ни в чем не повинный инструмент звучал расстроенно и тревожно, и это только ухудшило ситуацию на поляне.

Возмущение среди стоящих в очереди усилилось. Стали раздаваться гневные выкрики в адрес лесовичка и того, кто не жалеет уши окружающих. Вперед из толпы вышли несколько бобров-строителей, обычно мирных и доброжелательных. Они выкрикивали злые слова (какие – мы говорить не будем) и потрясали массивными гаечными ключами.

В какой-то момент бурундук взял на рояле самый громкий и самый отвратительный аккорд. Звуки этого аккорда так сильно и яростно ссорились между собой, что присутствующие были вынуждены немедленно закрыть уши, кто чем смог – руками, лапами, крыльями. А неудачники без конечностей – различные змейки и ушастые червячки – уползли так быстро, как только смогли, или зарылись глубоко в землю. Несколько белок и неназываемых волшебных существ свалились от этих звуков в обморок.

Во всей этой суматохе никто сначала не заметил, что в скорлупе жуть-ореха появилась трещина. Сначала она была небольшая, а потом орех треснул по всей длине. Мелкие трещинки стали расползаться по ореху, как змеи, бегущие от огня. И наконец, скорлупа цвета крови полностью осыпалась вниз, открыв нежно-розовую мякоть.

Бурундук прекратил свое дикое музицирование, и все на поляне вздохнули с облегчением. Лесовичок замер при виде очищенного ореха, потом прижал руку к сердцу и вздохнул:

– Ах, не зря я надеялся на чудо – вот все и решилось само собой!

Толпа постепенно успокаивалась, те, кто был в обмороке, приходили в себя. Существа разбредались по своим прежним местам в очереди.

Пожилая белка рассказывала желающим о заморских жуть-орехах:

– В Южных Пустынях ореховые курицы своими огромными когтями роют горячий песок и достают из него эти орехи. Из-за высокой температуры песка жуть-орех уже поджарен и готов к употреблению. Он одновременно и сладкий, и соленый, и поэтому жу-у-тко вкусный!

Читая эту мини-лекцию, пожилая белка не забывала одновременно орудовать ножом и вилкой. Она неспешно и с удовольствием отрезала ореховую мякоть и складывала розовые куски в свой рюкзачок. Когда первые две белки наконец отошли в сторону (с полными сумками), очередь стала продвигаться быстрее, ведь никто больше не тратил время на разговоры и лекции.

Когда от ореха почти уже ничего не осталось, пришла немногочисленная группа морковных человечков (они не так пугливы, поэтому про них можно рассказывать без опаски). Морчелики сообщили Тукку, что будут добавлять орех в свой фирменный морковный торт, и забрали все остатки.

– Жаль, что мы так поздно прочитали утреннюю газету, – добавили они. – А то бы нас пришло в сто раз больше!

Лесовичок кивнул, а про себя подумал: «Что ж, хорошо, что пришли не все, а то была бы жу-у-ткая неразбериха». Всем было известно, что морковные человечки отличались повышенной вздорностью и вредностью, а также наплевательским отношением к окружающим.

***

Вот был орех – и нет его, исчез без следа. Тукк вымел из домика ореховую скорлупу, вынес разломанную мебель. Расчистив развалины, он пришел к удручающему выводу – придется перестраивать весь домик заново. Он надеялся, что стены выстояли, но увидел, что они все в трещинах. Надо будет заново искать бревна, пилить доски, сушить их, а потом перекрывать крышу.

Пока бездомный лесовичок собирался пожить в туристической палатке, которую пожертвовали бобры. Им было стыдно, что они обзывали лесовичка и угрожали ему гаечными ключами. Тукк положил в палатке тростниковую подстилку, расстелил любимое одеяльце, поставил железную печку. Разыскал свои книги и сложил их стопкой в углу. Обустроившись, лесовичок пригласил бурундука в гости в свое временное жилище. Попивая чай из трав, они хрустели сладким печеньем из тростниковой муки и обсуждали последние события.

– А все-таки, почему же треснула крупа-скорлупа? – спросил Чтогдекак. – Ты же не думаешь, что это могло быть как-то вязано-связано с моей замечательной игрой на рояле? – И он жалобно посмотрел на соседа.

Тукк не хотел огорчать друга, поэтому он просто пожал плечами и направил разговор в другое русло.

– Лучше скажи, чей это мог быть орех? – спросил лесовичок. – В газете ничего про это не писали?

Бурундук отрицательно покачал головой.

Ответ на этот вопрос друзья получили на следующий день, просматривая свежий выпуск Дремучей газеты за завтраком. На первой полосе была статья об отбытии из Вечно-Мрачного леса делегации ореховых куриц Южных Пустынь. В статье упоминалось, что в качестве приветственного дара курицы подарили Главному лешему одиннадцать жуть-орехов, считающихся основным деликатесом их царства-государства.

– Вот тебе и ответ! – сказал Чтогдекак. – Наш орех, скорее всего, был двенадцатым и до резиденции Лешего просто не добрался. Хотя тут и не пишут про недостачу.

– Но как же мы пропустили статью про прибытие этих куриц? Сейчас-то они уже улетели.

– Сначала их визит наверняка держали в секрете в целях государственной безопасности, – со знанием дела проговорил бурундук, важно надувая щеки.

– Тогда понятно, почему никто не ответил на наше объявление, – сказал Тукк. – Ведь курицы не читают наших газет!

И друзья весело рассмеялись. Загадка ореха была решена.

***

– Эх, жаль, что мы не оставили себе ни кусочка жуть-ореха! – позже в этот же день вспомнил Тукк. – Я так и не попробовал знаменитый деликатес!

– Как это не оставили? – бурундук радостно потер лапки. – Пока ты там с рупором стоял, должен же был кто-то и о нас с тобой позаботиться?

Он сбегал в дупло и принес увесистый мешочек, вкусно пахнущий жареными орехами. Их волшебный вкус лесовичок потом еще долго вспоминал.

Засыпая вечером в своей палатке, Тукк мысленно подсчитывал, сколько бревен, досок и тюков тростника понадобится для строительства нового домика. Потом он стал считать огромных куриц, роняющих с неба жутко вкусные жуть-орехи. А потом он еще сильнее укутался в свое любимое ватное одеяльце и наконец заснул под убаюкивающий шум ветра в верхушках Вечно-Мрачного леса.

Глава 9. Сын Лешего

Тимофей очнулся посреди ночи дома, в своей кровати. Как он здесь оказался, мальчик почти не помнил. Кажется, дядя Виктор нес его на руках, но, может, это был сон. «Я – сын лешего!» – вдруг вспомнил Тим. В груди от этой мысли все замерло. Он пока не понимал, радует его это знание или страшит.

Бабушка тихо сидела за столом, подперев голову рукой, и задумчиво смотрела в темноту за окном.

– Бабушка, мой отец – Леший? Ты знала и ничего мне не говорила?

– Не говорила, потому что не хотела тебе лешИной судьбы. Но тебя так в лес и тянет! Думаешь, я не знаю, что ты туда ходишь, тайком от меня?

Тим виновато улыбнулся.

– Ну что тут скажешь, – сказала бабушка и обняла Тима. – Против судьбы не пойдешь. Дядя Виктор теперь твой отец и защитник.

– А дед Евгений сразу все понял про отца, – сказал Тим. – Вот почему он тогда убежал. Он ведь волшебных существ не любит, а, может, и боится. А я ничего этого не знал, и никто мне не рассказал!

Он высвободился из бабушкиных объятий и ушел в свою комнату. Лежа на кровати, Тим никак не мог отбросить тревожные мысли о том, что случилось в лесу. Надо же, он – сын Лешего! Такого страшного и могучего существа! Интересно, он тоже может стать Лешим, когда вырастет? Будет беречь лес, заботиться о его обитателях. И отец его разным заклинаниям обучит, лесной магии. «Интересно, я тоже смогу огромной рогатой тенью оборачиваться? Или оленем? Вот было бы здорово!» – думал мальчик.

Бабушка зашла в его комнату, присела на кровать. Она погладила Тима по голове и сказала:

– Пожалуйста, не обижайся на меня и не грусти. Просто делай то, к чему действительно стремится твое сердце.

Тимофей вздохнул:

– Ба! Ну пожалуйста, скажи, отец как-то связан с маминой смертью? Поэтому он раньше не приходил?

– У него спроси.

– Я уже спрашивал, он не говорит.

– Тогда просто дай ему время.

Часы с розочками, висящие над дверью, тикали уютно и по-домашнему. Тим не раз говорил домовому, что розочки ему не нравятся, но Терентий заменить часы не соглашался. Он любил цветочные мотивы в оформлении избы и даже выписывал несколько журналов по дизайну интерьеров.

Бабушка сказала:

– Ну что, рассказать сказку? Или так уснешь?

– Не-е, не усну, – улыбнулся Тим. – Давай опять про лесовичка с бурундуком!

– Хорошо, – сказала бабушка, – ну, слушай. Было или не было…

Глава 10. Третья сказка бабушки Дуни

«Как лесовичок под мостом поселился»

Было или не было,

Случилось или нет,

А вот жили-были в Вечно-Мрачном лесу лесовичок Тукк и бурундук Чтогдекак. На домик лесовичка недавно упал огромный орех, поэтому он жил пока в палатке, под сенью огромного дерева. Все-таки это был бук – не дуб и не граб, точно вам говорю!

Долго ли, коротко ли – но наступила осень, похолодало. По утрам опавшие листья бука покрывались тонким слоем голубоватой измороси. Пора было позаботиться о постройке нового домика – в палатке зимой можно было и замерзнуть, даже с печкой. Знакомые бобры согласились выделить лесовичку немного бревен и досок для строительства, но что-то задерживались с поставкой. И лесовичок решил пока сходить к реке и заготовить тростник для новой крыши.

И вот однажды ранним утром Тукк взял моток веревки и отправился на реку за тростником. Путь был неблизкий, и лесовичок изрядно устал, пока добрался до места. Выйдя из леса и отдышавшись, он огляделся вокруг и увидел новый мост через реку. Еще летом этого моста тут не было! Он был сложен из крепких досок и вкусно пах древесной стружкой. В другое время хозяйственный лесовичок только бы порадовался такому ладному строению, но сейчас он был не на шутку рассержен.

Тукк посмотрел в сторону человеческой деревни, которая стояла на пригорке на дальнем берегу реки.

– Теперь повадятся шастать в наш Вечно-Мрачный лес! И он станет уже не таким темным и дремучим, – бормотал лесовичок, направляясь к зарослям речного тростника. Он собирал желтые шуршащие стебли, связывал их веревкой в небольшие тюки и думал о том, что всякие перемены ведут к беспорядку и нарушению лесных традиций.

Вернувшись в родную чащу, Тукк сложил тюки под навесом, чтобы не намокали. Мысли о новом мосте продолжали крутиться у него в голове, и лесовичок решил поделился своими опасениями с бурундуком.

– Что, если деревенские соберут все наши ягоды и грибы, спилят наши деревья, натопчут ненужных тропинок? И мусора набросают – ходи потом, собирай!

Бурундук Чтогдекак не разделял волнений лесовичка.

– У леса есть начальники, пусть и разбираются. Напиши письмо Лешему – и перестань об этом думать.

Ночью лесовичок ворочался с боку на бок и вспоминал истории из своей любимой книжки, «Шишиморы и тролли». Эта книжка, как и несколько других из его библиотеки, просто свалилась однажды с неба на поляну перед домиком. На них часто падали с неба разные интересные предметы – во всем была виновата местная роза ветров.

Тролли были любимыми героями Тукка. Они были сильными и хитрыми. Лесовичок восхищался упорством, с которым они боролись с назойливыми людьми. Некоторые из троллей жили под мостами и брали плату за проход, и за это поддерживали мост в рабочем состоянии. Такая хозяйственность была лесовичку очень близка.

Хорошенько подумав, лесовичок решил пойти и поселиться у реки, под новым мостом, как самый настоящий тролль. Все равно его домик был разрушен, а новый он бы не успел построить до начала зимы.

«Просто не буду никого пропускать по этому мосту, буду завывать дурным голосом, закидывать их шишками, – думал Тукк. – Люди испугаются и перестанут ходить в наш Вечно-Мрачный лес, и он останется темным и дремучим на веки вечные!»

«А письмо Лешему я всегда успею написать», – с этой мыслью он и заснул.

На следующий день ранним утром лесовичок собрал свои пожитки и отправился к мосту. Он взял с собой только самое необходимое: чайничек, походную печку, ватное одеяльце и несколько книг, а также запасы трав и тростниковой муки для выпечки. Было жаль покидать родную чащу, но бурундук обещал регулярно навещать Тукка и приносить ему свежие новости.

Погода стояла ненастная. Зарядил долгий и нудный дождик, и все вещи лесовичка промокли по дороге. Особенно он переживал за ватное одеяльце, которое превратилось в тяжелую мокрую тряпку.

Дойдя до реки, Тукк заглянул под мост – там было сыро, тесно и неуютно. Но, собрав оставшиеся силы, лесовичок заделал щели между досками, натянул веревку между опорами моста и развесил на ней одеяло для просушки. На плоском камне поставил маленькую железную печку. Мокрые ветки, которые он насобирал у реки, разгорелись не сразу, но лесовичку удалось вскипятить в чайничке немного речной воды.

Попивая горячий чай с травами, он хрустел сухариками из тростниковой муки (они чудом не намокли) и строил планы на завтра. Он пойдет на мост и как всех напугает! Потом лесовичок улегся на подстилку из тростника, укутался ватным одеяльцем (оно к тому времени почти просохло) и заснул. Оказалось, что шум реки очень хорошо убаюкивает.

Глава 11. Лесная наука. Стихийные прятки

В школе Тим обычно скучал и считал минуты до перемены. Особенно тяжело ему давалась математика с таблицей умножения. На уроках окружающего мира приходилось быть настороже, чтобы не рассказать случайно про домового или русалку.

Был у Тима и любимый предмет – технология. Тут школьников обучали разным полезным вещам. Старшие ребята вырезали разные поделки из дерева. Тима трудовик полюбил и даже давал иногда поработать на фрезерном станке, хоть он и учился только во втором классе. «Я прямо как лесовичок Тукк, скоро смогу чинить и приводить в порядок разные вещи», – думал Тим.

С отцовской наукой, к счастью, все было по-другому – скукой тут и не пахло.

– Главная задача Лешего – забота о лесе и существах, которые в нем живут. Чтобы справляться со своей работой, ты должен знать всех лесных обитателей поименно, – сказал отец. Он достал из-за пазухи увесистый коричневый том в кожаном переплете. На обложке большими буквами было написано: «Книга Дремучего леса».

– Вот, это тебе. Такая книга есть у каждого Лешего.

Тим осторожно взял книгу в руки, погладил шершавую кожу и выпуклые зеленые буквы. Потом открыл и стал рассматривать картинки – яркие, красочные, со множеством деталей. На них были изображены лесные существа: маленькие и большие, сказочные и обычные.

Отец пообещал, что, когда Тиму исполнится десять лет, он даст ему небольшой участок леса для управления. Теперь каждый вечер перед сном мальчик читал по несколько страниц из Книги и пытался их запомнить. Поначалу это было очень интересно, но потом стало надоедать.

– Отец, ну сколько можно все это учить? – спросил как-то Тим у отца. – Я многих существ в глаза не видел, зачем мне знать, какой длины у них крылья? Или что они едят на завтрак?

– Ты не спеши, запоминай пока, что можешь. Ты со всеми тварями познакомишься, только не сразу.

– А как же магия? Я думал, быть Лешим – это прикольно. Можно делать то, что другие люди не могут. А получается, что Лешие – просто пастухи и лесничие. Я хочу невидимым становиться, или превращаться уметь в кого-то, деревом оборачиваться! Вот в школе удивятся, если я вдруг с урока исчезну!

– Сын, ты еще мал, чтобы понять, но поверь: магия – это очень серьезно, – сказал дядя Виктор. – В нее нельзя играть, чтобы удивить одноклассников. Превращения и невидимость огромных магических сил требуют, и эти силы ты у леса берешь. Лесная магия нужна не для развлечения, а для дела – чтобы от врага спрятаться, в лесу злого человека запутать, спасти существо лесное. Чем раньше ты это поймешь, тем лучше.

***

Леший объявил по всему Вечно-Мрачному лесу, что у него появился наследник. Все лесные существа должны были помогать Тиму, когда бы тот ни попросил – так было сказано на первой полосе Дремучей газеты. Узнать Тима они должны были по Книге Дремучего леса.

Все лето после окончания второго класса Тимофей провел с отцом в лесу. Дядя Виктор проверял его знания по Книге, знакомил с разными существами. Это было увлекательно, но Тим все ждал, когда же отец заговорит с ним о настоящей магии.

Жил Леший в небольшой избушке в центре Вечно-Мрачного леса. Для приема иноземных делегаций у него были специальные хоромы, но в обычной жизни он предпочитал простоту. Несколько раз Тим оставался ночевать у отца. Однажды утром, как раз после такой ночевки, Леший наконец заговорил с сыном о волшебстве.

– Лесная магия, – сказал дядя Виктор, – это магия превращений. Мы можем превращаться в разных существ, растения или предметы. Но такие превращения для новичков сложноваты. Как ты относишься к тому, чтобы для начала поиграть в стихийные прятки?

– Стихийные? Стихия – это ведь ветер, вода и все такое? – спросил Тим.

– Нет, стихийные прятки – это те, которые используют стихи. Читаешь нужный стих – и прячешься. Как тебе такое?

– Я стихи плохо запоминаю.

– Это волшебные стихи, они очень короткие и простые.

Отец указал на высокое дерево, стоящее неподалеку.

– Например, ты хочешь в той березе спрятаться. Ты прижимаешь к ней руку и спрашиваешь: «Тук-стук! Гость у ворот иль от крыльца поворот?» Она должна ответить: «Сердечно готова тебя принять! Не заставляй меня повторять!» Тогда ты читаешь последний стих: «Прыг-скок, смотрю в потолок!» – и оказываешься внутри этой березы. Вот и все, ты спрятался!

Тим, закрыв глаза, попробовал повторить про себя волшебные стихи.

– Звучит это, может быть, сложно, – сказал дядя Виктор, видя неуверенность сына, – просто надо попробовать.

– А если береза не согласится?

– А ты спроси ее – и узнаешь.

Тим постоял, раздумывая, а потом решительно подошел к березе, положил руку на шершавый ствол и сказал:

– Тук-стук! Гость у ворот иль от крыльца поворот?

Почти сразу в голове у него прозвучало: «Сердечно готова тебя принять! Не заставляй меня повторять!»

Тим удивленно оглянулся на отца:

– Она ответила!

– Хорошо, теперь прочитай последний стих. Только сначала закрой глаза, чтобы не укачало.

– Прыг-скок, смотрю в потолок, – сказал мальчик и сразу же исчез.

***

Открыв глаза, Тим обомлел: он был внутри дерева. Нет, он как будто был деревом! Его руки стали ветками, на кончиках пальцев дрожали от ветра мелкие листочки. Он мог смотреть вокруг с самой верхушки березы или оказаться под землей, там, где червяки рыхлили землю рядом с ее корнями.

Мысли березы текли медленно, как широкая река, и немного убаюкивали. Она раздумывала о птицах, свивших гнездо в ее кроне, о белых облаках, пролетающих высоко в небе. Ее беспокоили морковные человечки, которые с некоторых пор слишком часто шныряли вокруг.

Тим даже задремал, поэтому не сразу обратил внимание на слова отца:

– Тим, возвращайся! Скажи: «Отпусти меня на волю, приду, может, к тебе вскоре!»

Тим очнулся от дремы, повторил за отцом волшебный стих и покинул гостеприимное дерево.

***

Прятаться в деревьях было легче всего – они всегда были рады гостям. Внутри дубов, берез и сосен было тепло, светло и уютно, как дома. В гостях у осины или черемухи можно было заснуть ненадолго и проснуться с тяжелой головой. С высоких деревьев открывался обзор на много километров вокруг. А, спрятавшись в коряге на дне озера, можно было незаметно наблюдать за подводной жизнью.

Внутри камней было скрыто много умных мыслей, ведь они наблюдали за миром целую тысячу лет. Из лужи было удобно следить за тем, что происходит в небе, но все время хотелось чихать. Дядя Виктор даже однажды спрятался в грозовой туче, так что Тим никак не мог его найти. Зато мальчик узнал, что можно прятаться и в далеких объектах, до которых нельзя дотянуться. Просто надо было на них очень внимательно посмотреть.

– При реальной опасности используй стихийные прятки, и никто тебя не найдет! А еще следи, чтобы тебе отвечали правильно, – продолжал наставлять сына Леший. – Если стих будет с ошибкой или вообще не такой, то у зовущего могут быть плохие намерения. Пустит тебя спрятаться, а потом и не выпустит. Навечно останешься внутри.

Глава 12. Борисундрий

Отец был очень удивлен, узнав о способности Тима выращивать растения левой рукой. Когда они только познакомились, дядя Виктор осторожно спросил сына:

– А почему ты носишь перчатку? С твоей рукой что-то не так?

Они были в Вечно-Мрачном лесу. Тим молча снял перчатку и прикоснулся к ближайшей осинке. Через пару минут дерево вымахало ростом с высокую ель. Отец с удивлением посмотрел на сына.

– И давно ты так умеешь?

Тим пожал плечами.

– Да лет с четырех, наверное.

– И в деревне, и в поле тебе растения подчиняются? Не только в лесу?

– Да, везде.

Отец задумался:

– Интересно. Тебе, получается, для этого не нужна сила леса. Может, тебе и не так сложно будет овладеть лесной магией.

***

Как-то дядя Виктор привел сына в незнакомую часть леса. На просторной поляне рос огромный старый дуб. Стояла тихая, безветренная погода, но дерево стонало и размахивало ветвями, а его ствол со страшным скрипом гнулся в разные стороны.

– Попробуй, подойди к нему, – сказал дядя Виктор сыну.

Тим осторожно подошел к дубу. Дерево продолжало раскачиваться и скрипеть и цепляло Тима острыми ветками за одежду.

– Это дерево мертво, и в него нельзя спрятаться, – сказал отец. – Но в таких деревьях часто обитают древесные духи. Как только они видят кого-то рядом, начинают жаловаться на судьбу и всячески привлекать к себе внимание.

Тим открыл Книгу Дремучего леса и нашел главу про древесных духов.

«Часто бывает, что дух существа после его смерти остается на земле. Этот дух оказывается привязан к какому-то природному объекту или стихии: камню, дереву, воде, ветру. Механизм этой привязки для ученых пока остается неясен». В Книге Дремучего леса было много мест, написанных сложным языком, но Тиму это даже нравилось. Если он чего-то не понимал, то спрашивал у отца или у бабушки.

Дальше было написано, что хороший Леший всегда недовольного духа выслушает и успокоит. Чтобы дерево перестало скрипеть и хватать человека ветвями, надо было произнести волшебный стих:

– Помочь-не помочь – убери руки прочь!

А чтобы поговорить с духом и узнать, чем он недоволен, надо было сказать:

– Жалуйся-не жалуйся – как звать, скажи, пожалуйста!

Тим прочитал эти слова вслух, дерево успокоилось и ответило:

– Борисундрий меня зовут, темно и сыро мне тут. – Голос у духа был противный и скрипучий, как у вредного старикашки. – Слепые личинки в дупле завелись, щекочут подмышки, поди – отоспись!

Отец сказал Тиму:

– Хочу поручить тебе заботиться о Борисундрии. Как думаешь, справишься?

Мальчик заулыбался:

– Конечно!

И подумал про себя, что отец его ценит и доверяет ему, раз дает такие важные поручения.

***

С тех пор Тим стал часто навещать Борисундрия. Мальчик старался выслушать древесного духа и развеселить его. Чтобы тому было не так темно по ночам, Тим развесил на дереве несколько гирлянд из разноцветных светлячковых фонариков. В дупле мальчик поселил пару молодых дятлов. Они согласились остаться на зимовку и обещали разделаться с личинками, которые так беспокоили Борисундрия.