Читать онлайн Про Еремеича и другие рассказы

© Кудрявцев В. К., 2025

© Де`Либри, 2025

Клубный переулок

Как-то мы с братом Женей шли обычной дорогой в детсад. Я, как старший, вёл его за руку. Вдруг Женя говорит, что он очень хочет писать. Я ему отвечаю, что скоро впереди будет туалет, потерпи. Когда подошли к туалету, я предложил ему быстрее зайти, на что он ответил: «Я БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ».

Я, хоть и был незрелого детского возраста, но уже знал, что люди мечтают полететь на Луну. Такая мечта была и у меня, правда, я не знал, на чём туда лететь. Жене я предложил лететь туда вместе на …КУРИЦЕ. Мы долго пытались поймать этот «летательный аппарат», но – увы – курицы были быстрее нас.

Однажды, в очень жаркий полдень, когда всё куриное семейство от жары забилось в тень и мирно дремало, я подкрался и, наконец, схватил вожделенную добычу: аппарат для полёта на Луну был у меня в руках!!!

Я громко закричал: «Женя, Женя!» К моему огорчению, его поблизости не было. Какой смысл лететь на Луну одному? Пришлось курицу отпустить.

У меня была игрушка – пистолет, и я палил из него куда попало. Как-то я навёл на маму пистолет и сказал: «Ба-бах!» Мама, как подкошенная, упала. Я такого не ожидал и очень перепугался. Кинулся к маме и давай плакать и просить маму, чтобы она ожила и встала. С тех пор я никогда не наводил оружие, даже игрушечное, на человека.

А ещё я катался на трёхколёсном велосипеде и иногда уезжал довольно далеко, и мама ходила и искала меня. Мало того, я ещё твердил, что уеду от нее. Маме это в конце концов надоело. Она собрала узелок с одеждой и продуктами и сказала: «Ну и уезжай». Я пнул этот узелок и сказал, что никуда не поеду.

Однажды к нам в гости приехал дядя Толя. Увидев меня, он сказал маме: «Что это он у тебя такой грязный». На что мама ответила: «Я его только что одела в чистую одежду». Дядя Толя не поверил и заставил маму переодеть меня во всё чистое. Придя через полчаса с улицы, я был ещё грязнее, чем был…

Мир глазами ребёнка

Как и все дети, я в детстве познавал и открывал для себя мир. Не зная, что он огромный, я считал, что любая дорога должна где-то закончиться и там будет граница мира. Но, к моему удивлению, дороги не кончались, а всё дальше убегали вдаль.

В нашей семье было несколько детей, и мы жили, в общем-то, небогато, но у меня иногда появлялась удивительная мысль: «А не для меня ли создан весь этот мир?!»

Ребёнком, в четыре года, я откуда-то услышал, что люди мечтают полететь на Луну. Я тоже решил не отставать от прогресса, правда, не знал, на чём туда полететь. По двору бегали куры, и меня осенило: ведь, имея такие крылья, курица может легко унести меня не только вдаль, но и на Луну. Правда, было проблемой для ребёнка поймать курицу.

В огороде рос куст крапивы, который мне не нравился, и я решил избавиться от него. Считал, что у меня есть очень ядовитое средство от крапивы. Раз организм избавляется от него, значит оно уничтожит зловредное растение. Я долго, каждый день, ходил в огород и писал на крапиву. Но крапива почему-то не засыхала, а, наоборот, разрослась.

Родители держали скот, поэтому в питании присутствовало и мясо, и молочные продукты. Но для нашего посёлка самой дефицитной вещью была колбаса, которую мы ели по большим праздникам. Поэтому ко мне приходили фантастические мысли. Я представлял огромный кус колбасы размером с дом, и я проделываю в нём ходы, проедая их, как червяк.

Как и многие мальчишки, я играл на улице в войнушку. Игрушек в те годы было очень мало. Вместо пистолетов мы использовали палочки. Ребята постарше вырезали из дерева нечто, похожее на настоящее оружие.

Я мечтал о настоящем пистолете, тяжелом и стальном. И однажды мне приснилось, что вот он лежит под подушкой – новенький «ТТ». Я проснулся и быстро сунул руку под подушку. Но – увы – его там не было!

Когда я стал постарше, у меня появились другие интересы. В школе нам рассказывали, что каменный уголь образуется из деревьев, пролежавших миллионы лет под землёй. Я не представлял, сколько это, и решил проверить. Я закопал полено в землю и долго ждал, когда оно превратится в каменный уголь. Периодически проверял процесс превращения, но не дождался.

Прочитал книжку Носова про Незнайку. Там говорилось, как коротышки создавали воздушный шар из резины, которую получали из белого сока фикуса. Я не преминул возможностью повторить этот процесс. У нас в доме рос фикус, и сок его был тоже белый и густой. Из него я упорно пытался изготовить воздушный шар, но что-то пошло не так.

По русскому языку я также задавался вопросами.

Не зная принципа построения слов, удивлялся:

– Почему подводную лодку называют подлодка, а не подводка? Ведь она плавает под водой.

– Почему бутерброд так называют, ведь его кладут в рот? Значит, бутерврот?

Игры нашего поколения

Помню, в раннем детстве Дед Лаврентий соорудил забаву: большая пуговица на петельке из шнурка. Шнурок протягивается через две дырочки и завязывается. Пуговицу закручиваешь, а потом концы петли растягиваешь в стороны. Пуговица начинает вращаться с бешеной скоростью: сначала – в одну сторону, потом – в другую. Для ребёнка очень занятно.

Став постарше, я с мальчишками гонял обручи с помощью ручки из толстой проволоки. Особенно ценился велосипедный обод.

Когда поспевала акация, дети на улицах изготавливали из стручков пищалки и пищали на разные голоса. Но и без акации все мальчишки и даже некоторые девочки умели свистеть с помощью двух пальцев, четырёх и вообще без пальцев и очень даже громко.

На улице было интересное занятие: привязываешь к гайке ленточку из материи и запускаешь вверх, она эффектно возвращается свечкой обратно. Чем выше запустил, тем интереснее.

Позже научились делать парашютики из носового платка, вместо человечка – та же гайка. Более опасно было запускать «Фейерверк». Раскаляешь на костре в ложке с длинной ручкой обломки дюраля докрасна и подбрасываешь повыше. Похоже на настоящий салют. Дюраль добывали, чаще всего, из алюминиевых крючков-вешалок.

Девочки на улице обычно играли в классики, прыгали со скакалками, играли в пристеночку мячом.

У мальчишек свои игры. В ножички, например. На земле чертится ножом круг, делится пополам. Каждый становится на свою половину круга, затем бросает нож на землю противника так, чтобы он, сделав оборот, воткнулся. По линии лезвия отрезает кусок земли и забирает большую половину себе. Если нож не воткнулся, передаёт ход. Цель игры – захватить всю землю. У кого осталось мало земли, для броска приходится стоять на своей земле на одной ноге.

Одно время массовым явлением стала игра «Зонька». Играли везде: дома, на улице, в школе. Зонька – это лоскуток меха с подшитым снизу кусочком свинца. Цель игры – подкидывать как можно дольше внутренней стороной стопы Зоньку. Были, конечно, в игре свои чемпионы, которые подбрасывали сотни раз, меняя ноги. Мой племянник Саша даже заявил деду:

– Когда ты умрёшь, я из твоей бороды сделаю Зоньку.

Много было опасных игр. После дождя на дорогах стояли лужи. Бросаешь кусок карбида в лужу, закрываешь банкой с дырочкой в донышке. Когда газ заполнит банку, бросаешь горящую спичку на неё. С грохотом банка подлетает вверх, грязная вода разлетается в стороны. Не повезёт человеку, случайно проходившему мимо.

Мальчишки мастерили пугачи. Загибается медная трубка буквой L, на дно её подливается свинец. В трубку вставляется загнутый гвоздь, концы трубки и гвоздя соединяются резинкой. Гвоздь оттягивается, а в трубку крошатся головки спичек. Нажимаешь на резинку – и гвоздь соскальзывает в трубку. Раздаётся взрыв. Немало детей пострадали от пугача: обожжённые глаза, искалеченные пальцы. Слава Богу, я избежал этого.

Изготовляли бомбочки из двух болтов и гайки между ними. На торец болта крошишь головки спичек, затем сильно скручиваешь болты – бомбочка готова. Бросаешь её – происходит взрыв, болты разлетаются в разные стороны! К менее опасным играм относятся рогатки, которые делали сами из деревянной рогульки, кусочка кожи и резинки. Лучшей считалась белая резинка. Стреляли круглыми камешками, но некоторые утаскивали у отцов-охотников картечь. Это уже серьёзное оружие.

Летом мальчишки делали духовые трубки из растений с полой сердцевиной: стреляли плодами боярышника, дикой яблони, а то и горохом. Зимний вариант в школе – трубочка из ручки. Стреляли разжеванной бумагой.

Распространена была на уроках стрельба тоненькой резинкой, петельки которой надевали на пальцы. Снарядом служили пульки из скрученной бумаги. Довольно неприятно было, когда такая пулька прилетала в тебя, особенно если пулька сделана из алюминиевой проволоки.

Очень распространённой игрой в школе была игра в пёрышки. Писали мы тогда перьевыми ручками, которые макали в чернильницы-непроливашки. Часто используемым пером была «Звёздочка», но писали и другими перьями, которые назывались «Лягушка», «Скелетик» и т. п. Этих перьев у каждого мальчишки были полные карманы. Практически, это для нас была валюта, которую мы использовали для выигрыша других перьев. И перышки переходили из кармана в карман.

Игра заключалась в следующем: подводишь остриё пера к перу противника и щелчком переворачиваешь его, затем вторым щелчком нужно вернуть пёрышко в прежнее положение. Оно твоё. Если не получилось, выставляешь своё перышко противнику. Игра очень азартная, поэтому и пользовалась большой популярностью. Не помню, играли ли в неё девочки.

Летом на улице играли в командные подвижные игры. «Чижик»: необходимо было битой подбросить с земли «чижика» и сильным ударом запустить его подальше от круга. «Чижик» – это квадратная палочка со скошенными краями. Играющие должны или поймать его, или бросить обратно, попав в круг. «Салки»: водящий бегает за другими и пытается запятнать. Кого запятнали, тот становится водящим.

«Колдуны» – более интересный вариант «Салок». Кого запятнали, тот заколдован и стоит на месте, ждёт, когда его расколдуют другие. Колдунов может быть один или два, в зависимости от количества игроков.

Частенько играли в войнушку. Оружием служили деревянные пистолеты, а чаще – просто палочки. Наведя «оружие», нужно было кричать: «Бабах, ты убит!». Но никто не хотел быть убитым и воевал дальше.

Самой интересной, на мой взгляд, была лапта. Играли на улице и в школе, на уроках физкультуры. Игра напоминает американскую игру бейсбол. Одна команда располагается на поле, другая – в «городе». «Городские» по очереди бьют битой по мячу по одному разу. После этого надо сбегать на конец поля и вернуться. «Полевые» должны поймать мяч, тогда команды меняются местами. Если не поймали, надо схватить мяч и попасть в бегущего. И в этом случае команды меняются местами.

Шахматы

Когда я был маленький, отец научил меня играть в шахматы, хотя это громко сказано. Научил передвигать фигуры и очень радовался, что выигрывает у меня. Было обидно проигрывать. И когда я повзрослел, то решил познакомиться с теорией шахмат. Купил книжку для начинающих шахматистов и проштудировал теорию игры. Отец-то теорию не знал, а играл по наитию. В школе я также проигрывал однокласснику Володе. И вот, изучив теорию, поиграв с друзьями в турнирах, я сыграл партию с отцом и с лёгкостью выиграл. Думал, что он сильно расстроится, но нет, он был доволен, что воспитал такого способного сына. И с Володей я сыграл, поднаторев в шахматах. Он проиграл и больше не захотел со мной играть, хотя раньше он первый предлагал партийку в шахматы.

Когда я познакомился Сергеем Апошнянским, будущим моим другом, я спросил:

– Умеешь ли ты играть в шахматы?

– Нет, не умею.

– Давай я тебя научу.

Начинаем играть, а между делом рассказываю, с чего начинать, как разыгрывать партию, как развивать фигуры. И вдруг замечаю, что моё положение на доске незавидное. Через некоторое время я проиграл.

– Ты же говорил, что не умеешь играть.

– Не умею.

– Вот только, что ты провёл комбинацию.

– Я не знал, что это комбинация.

Таким юмористом оказался Сергей. На самом деле, он был сильным шахматистом, и я так и не смог достичь его уровня.

Еще партнёром по шахматам у меня был хороший знакомый, главный врач Горненской больницы Михаил Иванович. В игре с ним чаще выигрывал я. Но парадокс: на соревнованиях он выигрывал у меня. Возможно, я на турнирах играл более скованно, не рисковал, вот и получал такой результат.

В своё время я научил дочку Ирину играть в шахматы, но больших успехов она не достигла, зато приобщила внучку Элю к шахматам. Эля училась в шахматной школе, участвовала в соревнованиях. Но, увы, интерес к живописи переборол другие увлечения. А может, и не увы. Она серьёзно занимается рисованием. А насчёт шахмат… В России наверняка найдутся новые чемпионы.

Как я не стал врачом

Мой дедушка, которого я называл деда Миша, всю жизнь лечил людей. Специальность фельдшера он получил на службе в армии. В Отечественную войну он также лечил бойцов Советской армии, выносил с поля боя раненых. Получил звание лейтенанта медицинских войск. После войны продолжил свою деятельность на благо защиты здоровья людей. Большой вклад он внёс, создавая фельдшерские пункты в малых населённых пунктах Иркутской области: Бохан, Ахины, Баяндай, Большая Кура и других. И когда у моей мамы встал вопрос, куда пойти учиться, она выбрала мединститут. Но так сложилось, что, когда дело дошло до работы в морге, она не смогла продолжать учёбу и перешла пединститут.

Вопрос династии врачей остался открытым. Мама мне сказала:

– У меня не получилось стать врачом, может, ты продолжишь дедушкину стезю.

В старших классах я ещё не определился: или пойти учиться на хирурга, или в Политех на инженера, как папа. Биология мне нравилась, но и математика нравилась не меньше, а может, даже больше, особенно тригонометрия.

Закончив школу, я с двумя друзьями отправился в Иркутск определяться со своей будущей профессией. Приехали в мединститут, приёмной комиссии в это время не было. Парни мне говорят:

– Чего ждать, поехали пока в Политех.

Иркутский политехнический институт мне понравился. Огромное, симпатичное здание, приветливые приёмные комиссии. Друзья подали документы на Энергетический факультет, а я – на Горный факультет учиться на маркшейдера, горного геометра. На маркшейдера уже учился мой старший двоюродный брат Леня Сосновский. Он одобрил мой выбор:

– С такой специальностью ты будешь всегда востребован.

И это оказалось действительно так.

Пожелание стать врачом я не выполнил. Может, к лучшему?

Когда дочь Ирина выбирала себе будущую профессию, я, по заведённой традиции, предложил ей пойти учиться на врача. Она даже практику после девятого класса проходила в больнице, по-моему, в качестве нянечки. Мне заявила:

– Медицина – это не моё.

А вот моя жена Люда очень хотела стать врачом, продолжить дело своей мамы. Но тоже не судьба…

Сейчас думаю: «Если бы я всё-таки выучился на врача, то любовь к технике привела бы меня, скорее всего, к специальности врач УЗИ, или МРТ-диагноста».

Мама

Однажды в детстве я принёс домой чужую игрушку, можно сказать, украл. Мама заставила меня отнести обратно, хотя я плакал и боялся идти. Тихонько открыл соседскую ограду, положил игрушку и быстро выбежал.

Мне подарили игрушечный пистолет. Я стрелял куда попало, потом навёл пистолет на маму и стрельнул. Неожиданно мама упала и лежала недвижимо. Перепуганный, я просил маму, чтобы она не умирала и встала. С тех пор я никогда не навожу на людей оружие, даже ненастоящее.

Чем-то обиженный, я сказал маме, что уеду от нее, сел на трёхколёсный велосипед и собрался ехать. Мама быстро связала узелок с продуктами, вручила его мне и сказала, что я могу не возвращаться. Я надулся и заявил, что никуда не поеду.

Став постарше, я, благодаря маме, научился читать. Но большого желания не было. Мама предлагала разные книжки – не помогало. Вот только когда мама купила мне книжку «Волшебная лампа Аладдина», я увлёкся чтением и в дальнейшем книжки читал запоем, даже в ущерб прогулкам.

Я задавал маме множество вопросов, мне всё было интересно, и мама доходчиво обо всём рассказывала. Про себя решил, что мама ВСЁ ЗНАЕТ. Когда я подрос, мама уже не на все вопросы отвечала. Оказывается, мама НЕ ВСЁ ЗНАЕТ. Когда я стал взрослее, я уже сам понял: ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ ВСЁ ЗНАТЬ.

Разговаривали с мамой о жизни. Она объяснила, что взрослые женятся: «Ты вырастешь и тоже найдёшь себе жену». В ответ я заявил, что никогда не женюсь. Мама предложила мне написать об этом записку и спрятала её. На всякий случай, я подглядел, куда она её спрятала. Когда пришло время, я понял, что пора избавляться от этого обязательства, и забрал записку.

Мы с мамой играли в игру «Бери и помни». У курицы есть вилочковая кость в виде «Y», берёшь её и делаешь ставки. Например, маме – что-нибудь вкусненькое испечь, мне – дров наколоть или забор поправить. Ломаем вместе косточку – игра началась. Кто взял из рук другого что-нибудь и забыл сказать «беру и помню», в ответ слышит «бери и помни», тот проиграл и должен выполнить обязательство. Конечно, чаще маме я проигрывал.

Мне хотелось всему научиться. Прошу маму:

– Научи меня мыть посуду.

Мама научила и позже попросила:

– Помой посуду.

В ответ говорю:

– Я уже научился, и мне неинтересно.

А ещё мама научила меня доить корову: я даже надоил полведра молока. Но дальше не стал доить, зато я научился хорошо ремонтировать домашние вещи: утюги, электроплитки – и даже подшивать валенки. Конечно, в жизни всё пригодилось, и я благодарен маме за учёбу, заботу и воспитание.

Начало охоты, проба пера

У папы было два ружья – мелкокалиберная «ТОЗовка» и одностволка 16 калибра. Он не охотник, использовал их для стрельбы по мишеням и для забивания свиней.

Когда к нам в гости в деревню приехал мой младший двоюродный брат Миша Солдатов, то он предложил пойти на охоту. Решили выдвинуться с утра пораньше. Утром, ни свет ни заря, будит меня:

– Вставай, на охоту пора.

Подыматься не хотелось, но пришлось прервать сладкий утренний сон. Я, как старший, взял ружьё помощнее, ему отдал «мелкашку». Подошли к речке со странным названием Куда. Вдалеке увидели куликов, это небольшая охотничья дичь. Предлагаю брату:

– Подползаем ближе, ты стреляешь – стайка взлетает, и тут я палю из дробовика.

Миша выстрелил, но стайка куликов почему-то улетела в другую сторону от нас, и мне не пришлось стрельнуть.

Идём дальше. Вдруг увидели: на траве валяется дохлый кулик. Я его поднял, а он ещё тёплый.

– Миша, так это ты его подстрелил!

В этот день больше никого не убили. Возвратились домой. Миша, довольный добычей, рассказывал, как он выцеливал свою первую дичь.

В следующий раз я пошёл на охоту один. Миша уехал – начались занятия в школе.

Я решил, что «мелкашка» лучше: точнее и дальше бьёт, поэтому взял её. Издали заметил на речке перелетающих уток. Упал и стал подкрадываться поближе. И вот они – пара уток спокойно плавает у берега. Прицелился, «ТОЗовка» сухо щёлкнула. Утки, не торопясь, перелетели в другое место. Я тогда не знал, что в плавающую птицу очень сложно попасть. Тело практически погружено в воду, сверху только голова и перья.

В следующую охоту на уток я взял дробовик, всё-таки не одна пулька летит, а сноп дроби. И снова речка Куда. Увидел летящую стайку уток у одного из изгибов реки. Сел на крутой бережок, держу ружьё, как удочку, пусть думают, что это рыбак, а не охотник. Вроде поверили, летят в мою сторону. Вот стайка приближается, наверно, пора было стрелять, но шепчу:

– Ближе, ближе.

И когда утки пролетают над головой, не выдержал: держа ружьё вертикально, выстрелил! Конечно, не попал. Ладно, охочусь дальше.

Подхожу к очередному изгибу речки, спугнул двух уток, сидящих у небольшой лужи. Думаю: «А ведь они наверняка вернутся на это место». Лёг рядом с лужей, жду. Утки пролетели большой круг и действительно возвращаются. Не стал ждать предыдущего случая и на подлёте уток вскочил. Утки усиленно замахали крыльями, поднимаясь выше. Грохнул выстрел. Одна утка, как подкошенная, упала вниз. Взял свою добычу, а на ней нет ни крови, ни других повреждений. Может быть, у неё от страха разрыв сердца?

Счастливый, я возвращался домой с первой моей добычей, а это была крупная утка-кряква.

Следующий раз я побывал на охоте вместе с родственниками. Дядя Толя с друзьями и дядей Васей приехали к нам в Усть-Орду на двух «Запорожцах», в народе такую машину называли «горбатый». У нас в те времена они только появились, и это было круто. Захватив нас с папой, все поехали в отдалённую бурятскую деревню Ахины. С нами был охотник родом из этой деревни. Он обещал организовать охоту, тем более, кроме него, никто не умел охотиться, но все мечтали подстрелить косулю. В нашем «Запорожце» ехало пять человек, и было очень тесно. У меня затекли ноги, хорошо, что мне разрешили вытянуть их и положить на колени переднего пассажира.

Вечером мы были в Ахинах и остановились в доме охотника. Конечно, не обошлось без спиртного: выпили за успех мероприятия. Дядя Вася, как уснул, стал храпеть, мешая другим спать. Утром же он выдал:

– Замучили меня своим храпом!

Выехали на охоту, разделились на стрелков и загонщиков. Мне с папой досталось быть загонщиками. Иду, шумлю. Вдруг вижу: летят две косули. Как стрелять? Скорость большая. Целюсь в голову, думаю, в крайнем случае, пуля в задницу попадёт. Щёлкнул выстрел – косули исчезли из вида. Никакого результата. В это время дядя Толя стоит на номере. Видит: какая-то собака потихоньку бежит мимо него:

– Пошла, пошла, не мешай.

Потом понял: так это косуля была, вот они – косули – какие!

Были ещё загоны. На одном из загонов потеряли папу. Не вышел к месту сбора. Долго ждали. Кто-то из шутников заключил:

– Ушёл по азимуту!

В целом, охота удалась: папу нашли, никого из охотников не подстрелили, косуль видели, эмоций было через край!

«Машка»

Прошла тяжёлая и небыстрая процедура поступления в технический институт. И вот мы, счастливые студенты первого курса, получили общежитие. Трое из нас – только со школьной скамьи, а Гоша уже прошёл школу жизни в армии. Встал вопрос: как питаться, кому прибираться в нашей комнате? Кто-то предложил:

– Может, заведём общественную жену, которая будет варить, наводить чистоту и ублажать нас.

Но шутки в сторону. Гоша, как самый опытный, предложил:

– Будем по очереди назначать «Машку» на неделю, который должен будет готовить пищу, прибираться и по окончании недели обязан провести генеральную уборку для передачи обязанностей следующему «Машке».

Для меня это было тяжкое испытание: дома я такими делами не занимался. Мама меня этим не нагружала, тем более, в семье были ещё дочки, которые успешно ей помогали. В деревне у пацанов достаточно мужских обязанностей.

Опять же Гоша обучил нас приготовлению простейшего блюда – «Макароны по-флотски». Не преминул возможностью привести армейскую шуточку-вопрос:

– А ты продул макароны перед варкой? – чем поставил в тупик очередного «Машку».

– Зачем продувать?

– При хранении в них могла попасть пыль!

Конечно, со временем мы научились готовить и другие блюда и даже ездили на рынок закупать продукты. Но на первом курсе макароны у нас были почти регулярной пищей.

Наступил и мой черёд быть «Машкой». Получил деньги на продукты, закупился и стал готовить. Непростое это дело, особенно когда нет навыка. С грехом пополам отдежурил неделю и подошло время самого тяжелого – генеральной уборки. Нужно из-под каждой кровати вытащить вещи, и ползая, тщательно промыть там пол. Гоша – контролёр строгий: армейская выучка. Что не так – приходится переделывать. Затем – вещи на место и продолжать мыть пол. А ведь ещё нужно протереть пыль во всевозможных местах, где она может быть. Всё проверяется. Комната, вроде, небольшая, но первое время на уборку у меня уходило до четырёх часов, а когда заниматься?

Так что я, практически, прошёл армейскую подготовку по готовке и уборке. Встречаясь со своими одноклассниками, я, не стесняясь, говорил:

– Сегодня я работаю «Машкой».

Инцидент в студгородке

Был солнечный воскресный денёк 4 мая 1969 года. Мы, студенты первого курса Иркутского политеха, мирно сидели за столом в общежитии номер два в студгородке. Обедали тем, что сварили сами, чаще это были макароны по-флотски. Вдруг услышали за окном незнакомые для нас звуки: та-та-та, та-та-та. Гоша Олиферов, уже отслуживший в армии, уверенно сказал:

– Это из автомата стреляют.

Мы предположили, что стреляли по сбежавшему заключённому, ведь напротив четвёртого общежития стояли вышки с солдатами для охраны заключённых, работающих на строительстве Пожарного училища. Меж тем, выстрелов больше не было, а из окна первого этажа было видно, как в ту сторону потянулись студенты.

– Пойдём, посмотрим, – предложил один из нас, – что там случилось?

Между третьим и четвёртым общежитиями уже собралась толпа студентов, люди стояли и оживлённо переговаривались.

– Нечего здесь делать, пошли, парни, – сказал Гоша и зашагал обратно домой.

Стоящая рядом со мной женщина показала в сторону вышки и сказала:

– Вон, он стреляет.

Я не понял и стал высматривать, где этот зэк, который отстреливается от солдат? В это время солдат, стоящий на вышке, повернулся в нашу сторону и дал очередь из автомата по мирной толпе студентов. Народ побежал из зоны обстрела, но не все смогли убежать, несколько человек упали с простреленными ногами. В третьем общежитии располагается больница, и это оказалось кстати. Смотрю, уже на носилках несут раненых. У одной девушки перебитая кость торчала из ноги, у другой – обе ноги были прострелены. Я вернулся в общежитие, Гоша спрашивает:

– А где Толя Панютин?

– Не знаю, все разбежались.

Позже мы узнали, что он в больнице, тоже ранен. Толя рассказывал:

– Убегаю после выстрелов, посмотрел на ногу, а там дырка, что за дела? Только потом почувствовал боль: пуля прошила кость ниже колена, не сломав её.

Толя, отлежав в больнице некоторое время, после ходил с тросточкой. Но всё закончилось для него благополучно. Неизвестно, как сложилась судьба девушек, получивших такие серьёзные ранения во время инцидента.

Полковник, выступавший у нас в институте, рассказал:

– Солдату, охранявшему заключённых, принесли на пост водки. Он напился и повёл себя неадекватно, стал стрелять по проходящим машинам, по четвёртому общежитию. Хорошо, что было воскресенье, и многие студенты разъехались. Сослуживцы стрелявшего пытались остановить беспредел и, отвлекаясь на них, он перестал стрелять. За это время набежала толпа студентов.

Преступника осудили, он получил восемь лет строгого режима.

Захар Загадкин и фотография

Учился с нами на первом курсе Политеха парень из Черемхово, Володя. Высокий, симпатичный, очень умный, даже объём его головы превышал наши на пару размеров. Из минусов: лентяй и врунишка. Не сделает курсовую работу, а нас успокаивает, что сделал и даже какую оценку за неё получил. Поэтому мы не знали, когда он говорит правду, а когда привирает. И стали его звать Захар Загадкин. Из всех лентяев в нашей группе он продержался дольше всех. Уже всех выгнали, а он – с нами. Помогала ему в этом уникальная память. Лекцию прослушает, не записывая, а потом на сессии всё выдаст как по писаному. Он бы и весеннюю сессию сдал, но его не допустили. Не сдал много курсовых и практических работ. Жалко было с ним расставаться, привыкли к нашему Загадкину. Мы пытались подтолкнуть его к учёбе, но тщетно.

А теперь расскажу, как Загадкин решил заняться фотографией. Привёз он из своего Черемхово фотоаппарат и сказал:

– Я буду вас фотографировать.

– Давай, пробуй.

Заполнил всю плёнку нашими снимками и приготовился её проявлять. Как и положено, развёл проявитель и фиксаж в воде и поставил на стол. Взял кассету с плёнкой и фотобачок и попросил меня:

– Укутай меня с головой на кровати несколькими одеялами и получше, чтобы свет не попал.

Я постарался и всё сделал, как он просил. Через короткое время слышу недовольное мычание, и красный, как рак, Загадкин сбросил одеяла:

– Не ту кассету взял, она без плёнки.

Процедура повторилась уже с нужной кассетой. Долго раздавалось пыхтение под одеялами, и снова – недовольное мычание. Но Загадкин не вылез из-под одеял.

Наконец, ещё более красный и потный, вылез и мрачно сказал:

– Накрутил плёнку в фотобачок, а крышку от него снаружи оставил, пришлось обратно в кассету сматывать.

В третий раз завернул мученик фотографии, как мумию, и снова долгое пыхтение. Но наконец то, потный и счастливый, Захар Загадкин вылез из-под одеял с заправленным фотобачком и спросил:

– А в которой бутылке проявитель?

Бутылки, стоящие на столе, одинаковые, цвет растворов тоже.

– Наверное, вот эта бутылка.

Загадкин усердно проявил плёнку, промыл, закрепил, снова промыл. И вот финал истории: достал из фотобачка совершенно прозрачную плёнку, чистую, как стёклышко!

Таки фиксаж был в первой бутылке!

Больше Загадкин фотографией не занимался. Тогда как я продолжал фотографировать своим ФЭД-2. С этим тоже связан интересный эпизод.

Будучи уже на третьем курсе, на выходные я уехал к родителям в Усть-Орду, а парни из нашей группы решили гульнуть и хорошо «накушались». Снежников рассказывает:

– Уже все пьяные лежат, отдыхают. Один я хожу, слоняюсь, ищу, где бы выпить. Потом подумал:

– У Кудрявцева в заначке, наверняка, спрятана бутылка вина.

Заглянул под кровать – вот она, родимая, стоит, и цвет вина, как у благородного Бургундского. Запрокинул голову и вылил содержимое себе в рот. Когда закончил, то понял, что Бургундским и не пахнет, а пахнет обычной фотохимией. Побежал срочно в туалет рвать. Вот такая фотография получилась.

Про папу, покос и грибы

В один из дней августа, папа предложил мне поехать на покос, заготовить сена на зиму.

– Заодно посмотрим грибы и накопаем картошки, – добавил он.

«Планы наполеоновские», – подумал я, но ничего не сказал. Папа отбил литовки, приготовил провиант в дорогу и, загрузив всё необходимое в свой старенький «Запорожец», пригласил нас с Людой в машину. Мы двинулись в путь. Дребезжа на ухабах, наш транспорт неспешно двинулся к намеченной цели.

Покосив траву некоторое время, я увидел гриб дождевик, молодой, круглый, как белый шарик. Он привлёк меня своей свежестью и красотой. Где-то я читал, что их можно есть, пока они не старые. Я сорвал гриб и положил его в машину. Папа, увидев это, подошёл и выбросил его вон. Я незаметно поднял и снова положил его в машину. Но папа, оказывается, не дремал и искоса наблюдал за мной. Подбежал, схватил мой дождевик, бросил на землю и злорадно растоптал.

– Такие грибы нельзя есть, отравишься.

Я стоял, удручённый этим обстоятельством.

– Поехали, я покажу тебе настоящие грибы!

И вот мы на нужном месте. Грибов оказалось достаточно много: подосиновики, подберёзовики, их ещё в Сибири называют общим словом – обабки, были и маслята, рыжики. Мы с Людой стали собирать дары природы, а папа пошёл дальше в поисках лучшего места. Прошло два или три часа. Папы нигде не было видно.

– Может, он заблудился? – предположила Люда.

– Вряд ли, в этих местах он регулярно бывает, косит траву, собирает ягоды и грибы.

Время шло, но папа не появлялся.

Когда уже не надеялись его дождаться, увидели, наконец, его вдалеке. Подошёл, виновато улыбаясь:

– Распадки я перепутал и ушёл в другую сторону. Еле сообразил, как выйти обратно.

На копку картошки у нас уже не было времени, и мы поехали домой.

По дороге нарвали свежей крапивы – куры с удовольствием клюют её, мелко нарубленную. Я знал, что салат из молодой крапивы очень вкусный и чрезвычайно полезный. Думаю, если не попробовал дождевика, то хоть попробую крапиву. Дома я нарезал крапивы, обдал её кипятком. Появился запах, который мне не понравился. Тогда добавил в салат сметаны и для вкуса нарезал варёных яиц. Но так и не решился есть это произведение поварского искусства. Отнёс курам. Они мгновенно склевали мой салат и ждали продолжение банкета.

Люда сейчас иногда варит суп из молодой крапивы, поверьте, это очень вкусно! А дождевиков мне так и не удалось попробовать.

На чём считать

Каждый ребёнок начинает считать на своих пальцах. Сколько тебе лет? Показывает два, три или четыре пальца, в зависимости от возраста. В далёком детстве, в начальных классах, меня уже научили считать на счётах. Носил с собою в школу маленькие железные счёты. Сложение и вычитание – пожалуйста!

К слову сказать, много позже я научился на счётах умножать и даже делить. Знакомая кассирша решила, что она сможет подбить сумму быстрее, чем я на калькуляторе. Она отстала от меня, правда, совсем ненамного. Так что счёты – великое изобретение.

В средних классах у нас в школе появились логарифмические линейки. Современное поколение вряд ли поймёт, что на этой штуке можно считать. А мы довольно успешно считали на них, особенно дроби. Были даже круглые логарифмические линейки. Как это? Линейка – и круглая. Мало где такие сохранились.

На работе у отца я впервые встретился с арифмометром «Феликс». Конечно, первым делом я освоил его. Маленькая, но тяжёленькая машинка с рычажками, которая неплохо справлялась с умножением и делением. Со сложением и вычитанием дело обстояло похуже.

В институте на первых курсах брал у знакомых студентов арифмометр «ВК 1» для расчётов. Сильно он мне понравился. Вместо рычажков – клавиши, удобно выполнять все четыре действия. Мечтал купить себе такой, хотя потяжелее «Феликса» он будет.

На старших курсах института на высшей геодезии нам приходилось оперировать восьмизначными числами. «ВК 1» уже не мог помочь. Ходил в институт считать на огромном немецком электромеханическом арифмометре. Нравилось, как он делит. Набираешь на одной клавиатуре число, второе число – на другой, нажимаешь кнопку «пуск» – и поехало. Мотор начинает работать, барабаны с цифрами крутятся, каретка бегает туда-сюда. И под конец: ды, ды, ды, каретка с треском возвращается на своё место.

Староста нашей группы почему-то не любил технику и пытался вести расчёты столбиком!!! Помучавшись с огромными цифрами, он нашёл другой способ. Взял в библиотеке толстенную книгу логарифмов. Чтобы умножить большие цифры между собой, брал логарифм одного числа, затем другого, складывал их. Затем брал антилогарифм, получал ответ. Занавес!!!

В конечном итоге, попросил помощи у меня. Я работал за немецким арифмометром засучив рукава: Володя диктовал мне цифры, а я громко трещал на забугорной технике и выдавал результат.

Следующим шагом в расчётах было появление компактных электромеханических арифмометров, типа «Быстрица». На таком я считал, работая первый год после института.

Наконец появилась электронная техника. Огромный аппарат со светящимися красными цифрами выполнял всего четыре действия, но делал это почти мгновенно. Я даже сначала не верил результату – аппарат толком не подумал и выдал. Но всё было верно.

Очень скоро электронная техника начала уменьшаться в размерах и появились карманные калькуляторы. У меня появилась мечта: купить калькулятор, – но он был пока ещё дорогой. Купить я не успел, так как мне на работе выделили навороченный, по тем временам, компактный аппарат «Электроника МКб1». Мало того, что он считал всё, он был ещё программируемым. На нём я научился считать координаты и тахеометрию по программе. Это просто сказка!

Дальше пошли компьютеры. Работаю на нём и только вспоминаю, на чём мне только не приходилось считать.

По секрету скажу: я ведь до сих пор, когда нужно посчитать что-то в уме, использую пальцы. Стараюсь, чтобы никто это не увидел.

О студенческих пирушках

Студенты – весёлый народ, и вечеринки не обходятся без спиртного. Когда его закупали в магазине, расчёт был простой – бутылка водки на парня и бутылка вина на девушку. И даже иногда не хватало. Я в институте водку не пил, поэтому для меня закупали вино. Какое вино могут купить студенты? Конечно, самое недорогое, например портвейн «Три семёрки» и ему подобное. Как-то появилось в продаже вино «Солнцедар» за рубль с небольшим. «Какое красивое название, наверно, хорошее», – подумал я. Оказалось – обычная бормотуха. А ещё было вино «Алжирское» за рубль. Парни шутили:

– Помыли бочку из-под «Солнцедара», разлили в бутылки, получилось «Алжирское».

Однажды мы готовились к очередной пирушке, поехали в магазин затариваться продуктами. Я знал, что утром после гулянки, когда все сигареты выкурены, парни с тоской говорят:

– Эх, закурить бы.

Я купил пачку сигарет, чтобы утром широким жестом, с барского плеча, угостить страждущих. Так и получилось. На возглас «эх, закурить бы» я полез за сигаретами, но пачка оказалась пуста!!!

Я сильно обиделся и с тех пор в жизни не купил ни одной пачки.

Запомнился случай: утром вернулся в нашу общагу парень, весёленький и счастливый, хотя под глазом фингал и пиджак на голом теле. Рассказывает:

– Гулял в общежитии хлебозавода, там живут одни девушки. Было хорошо, весело провёл время.

После первого курса у нас была геодезическая практика. Наша группа из пяти человек никак не могла защитить отчёт по ней. Когда с третьего раза защитили, решили отметить это дело. В магазине купили бутылку спирта за шесть рублей и бутылку клубничного сиропа за рубль. На квартире у одного из парней смешали эти два напитка. Я сказал, что не буду пить, я ведь водку не пью.

– Какая же это водка? Это почти вино, очень сладкое.

Уговорили, а ведь градусов после смешивания сорок пять, в итоге. Увидев, что я запьянел, Витятя Попков сказал:

– Давай, скорее играем в шахматы, а то у тебя, трезвого, не могу выиграть.

Мы его звали Виталя, а дома звали Витя и он стал для нас Витятя. Среднее между двумя именами. В шахматы он всё равно проиграл.

Как-то встречали Новый год в гостях у студенток пединститута. Возвращаемся, пьяненькие, глубокой ночью через сквер Кирова, и кому-то из нас пришла в голову пьяная мысль:

– А давайте на площади исполним танец Маленьких лебедей.

И вот несколько здоровых дураков, взявшись за руки, старательно вытанцовывают, подражая балеринам Большого театра.

После четвёртого курса у нас была практика по высшей геодезии в селе Поповка, что недалеко от Байкала. Вечером решили сходить в местный клуб, но перед этим в магазине купили спирт и сироп. Как обычно, смешали и накатили. В клубе танцевали с местными девушками. Мне быстро надоело мероприятие, и я вернулся в общежитие. Чем бы заняться? Я решил почитать книгу. Открыл первую страницу, а она плывёт. Поймал первую строчку, прочитал, отпустил. Она быстро уплыла. Поймал вторую строчку, прочитал и отпустил. Когда закончил первую страницу, стал вспоминать прочитанное, но ничего не вспомнил. Закрыл на мгновение глаза. И тут же заходят девушки из нашей группы и громко восклицают:

– Вставайте, засони, солнце уже высоко.

Никогда после этого ночь для меня не длилась одну минуту.

Закончив институт, обмывали наши значки о высшем образовании. Я отказался обмывать его водкой, тогда мне положили значок в вино.

Прыжок

Когда я учился на первом курсе Политеха, мне попалось на глаза объявление: «ДОСААФ набирает группу студентов в секцию парашютистов – перворазников». Экстрим мне нравится, и я решил записаться в группу. Набралось человек тридцать. Начались занятия: сначала теория, затем практика. Учились сами укладывать парашют, прыгали с шестиметровой вышки. Снизу смотришь на вышку – низенькая, когда же поднимаешься – а высота-то приличная. Даже страшновато было. Прыгнул: сначала летишь, затем тросо-блочная система плавно подхватывает тебя и нет сильного удара о землю. К окончанию обучения нас осталось одиннадцать человек, из них девять девчат. Самые смелые. В предстоящем прыжке меня напрягало то, что парашют будет сложен мною, а не профессионалом. Но такова традиция.

В начале марте наша группа прибыла в Оёк на местный аэродром. Там уже вовсю прыгали парашютисты. Причём, спортсмены приземлялись и оставались на ногах. А новички сразу падали и не могли встать. Про себя подумал:

– Ни за что не упаду, постараюсь остаться на ногах. У всех нас с собой были ножи для резки строп. Если парашют зацепится за хвост самолёта, а такие случаи были, то нужно сначала обрезать стропы и только потом, падая, открыть запасной парашют. Представил: под тобою бездна, а ты режешь стропы. А вдруг и с запасным парашютом будет проблема. УЖАС!!!

На аэродроме находились парни, которые были обязаны прыгнуть с парашютом перед армией, хочешь ты этого или нет. Страшно трусили и нас, добровольцев, называли фанатиками.

И вот очередь дошла до нас. Садимся в «АН-2», по-простому «кукурузник», и взлетаем. Мне так уютно показалось в самолёте, что расхотелось прыгать. Самолёт набирает высоту, а я в первой тройке. Неожиданно распахнулась дверь самолёта. В голове мысль:

– Только не сейчас, только не сейчас.

Выбросили пристрелочный парашют, дверь закрыли. Слава Богу! Пока самолёт делал новый круг, я настраивал себя:

– Надо, Федя, надо, Федя.

И когда дверь снова открылась, я, как робот, автоматом шагнул в пропасть. Длина строп десантного парашюта – восемнадцать метров. Эти метры находишься в свободном падении. Но я не помню падения: похоже, я отключился. Очнулся от рывка раскрытия парашюта. Как нас учили, должен посмотреть, полностью ли раскрылся парашют. Я поднял голову: огромное-преогромное небо, и на его фоне – мой парашют размером с пятак. Дальше было радостное чувство парения – эйфория. Огромная земля с квадратами полей и перелесков расстилалась подо мной. Ниже и выше меня парили другие парашютисты. Расслабился, что чуть было не уронил вниз валенки. Но вот приземление. Меня несёт спиной вперёд. Разворачиваюсь на стропах – удар!

И я лежу. Не могу подняться, извиваюсь, как червяк. Купол парашюта парусит и не даёт встать. Вспомнил, чему меня учили. Разворачиваюсь ногами в сторону парашюта – меня поднимает. И пока снова не упал, тяну быстро нижние стропы на себя. Уфф! Всё!

Спросил инструктора, когда ещё можно прыгнуть. Отвечает:

– Мы готовили вас, перворазников, для одного прыжка, если хотите продолжать, приходите к нам в спортклуб.

Больше прыгнуть мне не пришлось, а мой товарищ продолжил в спортклубе занятия парашютным спортом.

Витя Плаксов

Был у меня в студенчестве знакомый парень, очень интересный человек. Невысокого роста, некрупного телосложения, но никого не боялся, так как владел техникой рукопашного боя. Бывалый бабник, да и девушки, не знаю, почему, сами липли к нему. А ещё он был хороший механик, ну и учился в Политехе на механика.

Дядя подарил ему мотоцикл с коляской – во всяком случае, нам он так сказал. А у Вити была мечта – заиметь свой автомобиль. В советское время для многих это была недостижимая мечта, но не для Виктора. Не зря его назвали Виктор – ПОБЕДИТЕЛЬ.

Витя решил продать мотоцикл, выгоднее будет, если продавать его по запчастям, тем более, торговаться он умел. Полученных денег хватило на покупку полуразобранного старенького «Москвича-401». Но Витя не отчаивался. Устроился в мастерскую по ремонту автомобилей. В свободное от работы время собирал автомобиль своей мечты. Упорство и умение сделали своё дело, и вот он – красавец «Москвич 401». Не смог только найти капот, но зимой двигатель можно прикрыть одеялом, будто бы для утепления. Многие водители так и утепляли двигатель.

Теперь можно катать девушек на своём авто. Отбоя от них не было: как же, молодой, а уже с автомобилем.

Как-то мы с Витей поехали на барахолку посмотреть капот для машины. На этот раз повезло, и мы нашли, что искали. Вариантов не было, а торговец заломил цену. Вот тут я и увидел, как Витя мастерски торговался. Раз пять или больше уходил и снова возвращался, каждый раз снижая цену. Наконец, цена опустилась до пятидесяти рублей. Ударили по рукам, и Витя полез за деньгами. Обшарил все карманы, вытащил двадцать пять рублей и говорит:

– Больше нет.

Торговец махнул рукой и в сердцах вымолвил:

– Да ладно уже, забирай.

Машина была мышиного цвета, и Витя решил её перекрасить. Накупил немереное количество аэрозольных баллончиков с красной краской и самолично выкрасил её. Теперь он кум королю и все девушки его. На этом эпопея с автомобилем не закончилась. Через год Виктор заявил:

– Пора бы заиметь что-то более современное, например, купить кузов и заменить на этой машине.

После летних каникул иду я по студгородку. Прямо на меня едет машина, я в сторону, а машина – снова на меня. Что такое? Посмотрел на водителя – не пьяный ли. Ба!!! Да это Витя за рулём «Москвича-411», улыбается во весь рот. Вот, что значит человек дела – решил и сделал.

Я жил в студенческой общаге, в комнате нас было четверо. И вот кто-то из нас предложил поставить бражку. Витя Плаксов пообещал найти бутыль под это дело. Мы уже почти забыли о задумке, как Витя приволок бутыль на двадцать литров. Внутри бутыли ещё оставались следы от засохшей краски. Дали задание вычистить бутыль самому молодому из нас – Ване. Ваня, здоровый малый, высокий, плечистый, но сама простота. Приехал из забайкальской деревни, на лице печать татаро-монгольского ига. Ваня усердно чистил бутыль растворителями и, наконец, она заиграла оптическим блеском. Учим Ваню готовить бражку:

– Сначала вскипятить воду, затем засыпать сахар и дрожжи.

Ваня дословно сделал и поставил бутыль в тёмный уголок. Ждём, ждём, нет результата, брожения нет. Стали Ваню расспрашивать, как он действовал, оказалось, он дрожжи засыпал в кипяток. Добавили дрожжей в бутыль, опять ждём, нет результата. А просто верхняя часть в бутыли забродила, и её выбросило вон. Вот только когда Ваня выгрузил содержимое бутыли и тщательно смешал с дрожжами, процесс пошёл!

Я бражки я не попробовал: на выходные ездил к родителям, и к возвращению бутыль была пуста. Студенты в общежитии – народ дружный, помогли управиться с волшебным содержимым нашей бутыли.

Однажды к нам, в нашу комнату, пришёл в гости парень другого факультета, с которым мы вместе учились на первом курсе. Здоровый, спортивный, он сегодня был навеселе. Случайно ему на пути подвернулся Витя Плаксов, которого он не знал. Заходя в комнату, Гоша довольно грубо отодвинул Виктора в сторону, чтобы зайти в комнату. Витю это сильно задело, он быстро провёл два удара в лицо, нырнул под руку и вышел в коридор.

– Где этот урод?! – взревел Гоша и побежал искать Виктора.

Долго искать не пришлось. Витя предложил оскорблённому и злому Гоше не драться в общежитии, а выйти на улицу и помериться силами. На улице Витя уделал заносчивого Георгия, затем посадил в машину и отвёз его в больницу, чтобы ему наложили швы.

После пятого курса нас, практически готовых инженеров, отправили на военные сборы в Нижнеудинск. Кстати, перед этим ехал я в автобусе по городу, и немолодая женщина мне сказала:

– Мальчик, пройди дальше в салон.

На что я, обидевшись, ответил:

– Я не мальчик, я инженер!

И показал значок выпускника Политехнического института на груди.

На двухмесячные военные сборы мы поехали всем курсом на поезде. У Вити же Плаксова была возможность поехать на своей машине, что он и сделал. Начальнику сборов понравилась Витина машина, и он предложил продать ему её несмотря на то, что Витя не смог свой автомобиль зарегистрировать, документов-то на него не было, но получил отказ.

В один из дней к Вите приехала девица и объявила начальнику сборов, что она его жена и ему положен день для общения с женой. Пришлось день выделить. Через неделю к нему приехала другая девица и заявила то же самое. Не знаю, как начальник разбирался с его жёнами, вопрос остался открытый. Вот такой непростой парень был Витя Плаксов. Интересно как сложилась его жизнь?

Вершина Шахтамы

Закончился третий курс Политеха, пора ехать на практику. Нам с Валей Рузавовым досталось ехать на рудник в Забайкалье, в посёлок Вершина Шахтамы. Путь неблизкий, это тебе не в Москву слетать за сто рублей. Пошли к нашему руководителю практики спросить, как же туда добраться. Он сказал, что сначала нужно прилететь в Читу, затем на другом самолёте – до города Сретинска. Дальше – автобусом до места назначения.

– По-моему, там проблема с билетами, самое главное – добраться до деревни Шелопугино, а там рукой подать, – добавил он.

Я отправился за билетами на самолёт. До Читы летим на реактивном самолёте «ТУ-104». Впервые в жизни полетел на таком большом и красивом самолёте. Авиалайнер мчался быстро и мощно, но всё-таки в одном месте попал в зону турбулентности. Стюардесса предложила пристегнуть ремни. Я быстро пристегнулся, а у бабки, сидевшей рядом, руки затряслись от страха. Она пыталась вставить пряжку ремня в замок, но у неё ничего не получалось. Она махнула рукой и вымолвила:

– А… всё равно!

Я помог ей справиться с ремнём, и она успокоилась.

Самолёт до Сретинска несколько раз откладывали. Наконец, мы в самолёте. Это знакомый мне «АН-2». На таком нас, школьников, катали над Усть-Ордой, и ещё я иногда летал на нём в Иркутск на учёбу за два рубля. Не зря «АН-2» называют «кукурузником». После девятого класса мы с другом Горяшевым Володей работали в сельской авиации. «Кукурузник» опрыскивал поле какой-то чёрной вонючей жидкостью. После каждого пролёта мы с Володей отмеряли с помощью деревянного измерительного инструмента в виде циркуля ширину полосы обработки и выставляли флаги. Лётчик ориентировался по ним и обрабатывал следующую полосу. Мы дышали гадким аэрозолем, и никто нам не догадался предложить противогаз или хотя бы респиратор.

Но вернёмся к полёту. «АН-2» сильно подбрасывало на воздушных ямах, и вскоре все десять пассажиров сидели с бумажными пакетиками. Только мы с Валей обходились без них. Сложно вытрясти что-то из голодного студента.

Дело к обеду, лётчик высмотрел внизу сельскую столовую и спланировал на грунтовое поле, благо «АН 2» позволял это сделать. В столовой симпатичная кассирша спрашивала:

– Что вам на первое, что на второе, что на третье?

Когда она спросила:

– Что на четвёртое? – Валя, недолго думая, заявил:

– Вас!

Вкусно поели. Запомнился плакатик на стене: «Поел, попил – и в добрый путь! Убрать посуду не забудь».

Собрались лететь дальше, ан нет: сильный боковой ветер. Лежим на травке лётного поля, загораем. Травка зелёненькая шелковистая, солнышко ласковое – красота. Долго лежали. Наконец, ветер стих, полетели дальше, в Сретинск. В результате приятного, но вынужденного отдыха опоздали на автобус до Вершины Шахтамы. Что делать? Но у нас же есть цель – во что бы то ни стало добраться до Шелопугино. Там ведь рукой подать до нужного места.

Нам повезло, и мы уже едем в быстром «ЗИЛ-130». К вечеру добрались до Шелопугино – довольно большая деревня. Шофёр высадил нас в конце деревни и уехал в другую сторону. Узнали у местного жителя, что до Вершины Шахтамы, оказывается, не пять километров, а пятьдесят. Пешком не дойдёшь. Смеркалось. Спрашиваю Валю:

– Где будем ночевать?

– Давай пойдём в лес, разведём костёр и дождёмся утра.

– Нет, я так не согласен. Может, в школе переночуем, вон, закрытая стоит. Найдём незапертое окно и заберёмся внутрь.

Обошли школу: окна наглухо закрыты. Увидели какое-то общежитие. Подошли, спросили переночевать. Оказывается, здесь живут учителя, приехали на курсы повышения квалификации. Комендантша сказала:

– Без разрешения директора не пущу. Да вон дом, где он живёт.

Почапали к директору. Слышим: в доме гулянка идёт, но всё равно постучали – в лесу не хочется ночевать. Вышел пьяненький директор, но дело знает:

– Кто такие? Откуда и куда путь держите?

– Мы, студенты, добираемся до места практики, негде переночевать.

Директор оказался человечным, что обычно для российской глубинки, дал добро и мы переночевали, как белые люди, на чистых простынях. Утром узнали неприятное известие: до Вершины Шахтамы есть единственный автобус, который идёт проездом из Сретинска. Может не остановиться, если мест не будет. Что делать? Стали караулить автобус. С нами караулила толпа народу. Не только мы мечтали уехать. Сильно пожалели, что покинули Сретинск.

Наконец, приехал автобус. Толпа ринулась на штурм. Ломились не только через двери, но и окна. В результате, высадили окно. Шофёр отказался продолжать маршрут и поехал в милицию. Возле милиции виновник поломки автобуса отдал деньги за окно и пообещал шофёру бутылку самогонки. Шофёр сразу согласился, и автобус бодренько помчался дальше и без приключений добрался до долгожданной цели нашей поездки.

Посёлок Вершина Шахтамы небольшой, большая часть населения связана с подземным рудником. Добывают молибден, который используется в металлургии. Молибденит – это рыхлый минерал красивого цвета «синий металлик».

Поселились мы с Валей в двухэтажном общежитии, где обычно селят командированных. Местную молодёжь привлекают новые для посёлка лица, она часто тусовалась здесь. Когда возвращался из туалета, находившегося на улице, девчата хором поздравляли:

– С облегчением!

На руднике мы с Валей устроились подземными маркрабочим и пробщиком. У меня в трудовой книжке появилась первая запись о подземном стаже. Я познакомился с местным пробщиком Валерой. Он пригласил меня домой. Большой деревянный дом, а живёт один, родители умерли.

– Одному плохо, все знают, когда я на работе: уже два раза грабили дом.

Предлагаю ему:

– Тебе жениться надо.

– Да женился я уже. Как-то прихожу с работы домой, а там пьянка в разгаре. Какие-то незнакомые мужики водку пьют.

– Чего надо?

– Я её муж, – отвечаю.

– Ну ладно, тогда заходи.

Пришлось с ней разойтись.

Ходили с Валерой в лес за ягодой. Первый раз такую встретил, называется моховка. Вкуснейшая ягода, растёт по берегам ручьёв. Низенькие кустики, разновидность смородины, но намного вкуснее. Жаль, что редкая ягода.

В маркотделе работают два маркшейдера: Маренов, главный маркшейдер рудоуправления, и участковый маркшейдер, практик предпенсионного возраста. Основные выработки рудника – это два ствола и откаточный штрек между ними длиной восемьсот метров. На одном горизонте добывают руду, ниже на пятьдесят метров проходят новый откаточный штрек двумя забоями, навстречу друг другу. Маренов рассказывает:

– Уехал в Москву на курсы повышения квалификации, работы по обслуживанию проходки штрека ведёт участковый маркшейдер. Возвратился из Москвы, стал проверять маркшейдерские расчёты и нашёл ошибку в ДЕСЯТЬ градусов!!! Пересчитал координаты. На плане начерчено, что штреки идут навстречу друг другу. А по новым расчётам не идут, а расходятся. Когда закончили штрек, вместо прямолинейного получился очень кривой, какой-то коленвал. Участкового маркшейдера наказали – лишили зарплаты, а меня лишили квартальной премии. Спрашиваю руководство:

– Меня-то за что? Я отсутствовал.

– Твой подчинённый, вот и получи!

Пятнадцатое июля – День металлурга, в посёлке готовятся к празднику. Будут и спортивные состязания. Маренов – ответственный за спорт. Спрашивает меня:

– Сможешь участвовать в эстафете? Нужно пробежать один километр.

– Конечно, смогу.

Через пару дней говорит:

– Мы нашли хорошего бегуна. Умеешь плавать – надо озеро переплыть?

– Конечно, переплыву.

Наступил день состязаний. Мне говорят:

– У нас есть пловец. Тебе нужно проехать дистанцию на велосипеде.

– Согласен, только у меня велосипеда нет.

Забрали у ближайшего пацана велосипед, дают мне:

– Вот тебе спортивный снаряд, вперёд, на исходную позицию.

Четыре команды от разных цехов. Начинают эстафету мотоциклисты. Дали старт, мотоциклист нашей команды с пол-оборота завёл свой новый «Юпитер» и помчался. Другие команды немного отстали, заводя свои драндулеты. Мы, ивелосипедисты, нервно стоим на позиции и ждём, когда появятся бегуны. На горизонте появился первый бегун. Ура! Из моей команды. Подбежал, сунул мне палку и так толкнул для разгона, что я чудом не упал. Я резво, на одном дыхании, закончил свою дистанцию и передал палку нашему пловцу. До озера нужно было пробежать по острым камням, и наш пловец, не видя преследователей, осторожно и небыстро стал спускаться к озеру. В это время другой пловец, несмотря на острые камни, помчался к озеру и сильно сократил расстояние. Мало того, наш пловец ещё и плыл довольно вяло. Расстояние между ними быстро уменьшалось. Вот уже отставание в полкорпуса, но поздно! Финиш!!! Ура! Мы победили!!!

Нашу команду спасло то, что озеро было неширокое. Приз нашей команде – ящик пива! И каждому участнику – фарфоровая фляжка с рюмкой.

Так проходила моя первая производственная практика.

Сейчас рудника больше нет. Месторождение почти всё отработано, стволы затопили в 1993 году. Население сократилось в два раза. Посёлок перевели в статус села. Но память жива.

Кузенков

Поступая в Иркутский политехнический институт, я жил в общежитии вместе с парнем из Якутии. Звали его Володя. Отец у него русский, мать – якутка. В голодные тридцатые годы его отец пешком ушёл в Якутию, в места более сытые, где и завёл семью, женившись на местной.

Интересна история Володиного желания поступить в политех. Закончив школу, где учился посредственно, он пошёл работать на завод и работал до двадцати пяти лет. В это время его младший брат, красивый парень, выучился на инженера, женился и устроился на хорошую работу. Поговорив с младшим братом, Володя увидел, каким брат стал умным и образованным, а у него ни хорошей специальности, ни семьи. Решение пришло: надо догонять брата, лучше поздно, чем никогда.

Будучи абитуриентами, мы не слишком утруждали себя подготовкой к поступлению. Всё-таки сразу после школы, знания свежие. Другое дело, Кузенков. Ему пришлось упираться по полной. Он брал усидчивостью. Рано вставал, ставил часы перед собой, занимался сорок пять минут, пятнадцать отдыхал. И так весь день, как на заводе. Трудолюбие и вера в себя помогли Володе поступить в институт. На первом курсе он частенько обращался ко мне с вопросами, всё-таки знаний не хватало. В дальнейшем он выровнялся в учёбе и средний балл после окончания института был выше моего.

Володя приехал в Иркутск из небольшого провинциального городишка. С этим связаны его комплексы. Сначала повесил над кроватью лозунг: «Олёкминск – центр цивилизации», но позже, поняв несуразность этого, снял его. Очень боялся электричества и машин на дорогах. Говорил:

– Я умру или под колёсами автомобиля, или от удара электрическим током.

Наступила холодная осень.

Идём на занятия. У Володи под брюками тёплое бельё. Говорю:

– Отчего так рано утеплился?

– Я с Севера, привык тепло одеваться.

– А отчего мёрзнешь?

– Я с Севера, привык мёрзнуть.

Периодически мы ездили на рынок покупать продукты. В очередной раз Володя увидел на прилавке бананы. Они были совершенно зелёные, зеленее не бывает, в советское время в таком виде их продавали, когда привозили с южных стран.

– Ни разу не пробовал бананы, – заявил Володя и взял на пробу пару штук.

– Какая гадость эти бананы, как их негры едят? – сказал Кузенков, откусив от одного.

Студенты любят устраивать пирушки. После одной из них мы вернулись в общагу и легли спать. Утром смотрим: матрац под Володей прогорел, дыра на полметра, и залито чем-то жёлтым. Он имел дурную привычку курить в постели.

Я предположил:

– Ты, наверно, ночью встал, пописал на тлеющий матрац и снова лёг спать.

Днём заглянул сосед:

– Зашёл к вам вчера, вы дрыхнете, а комната полна дыма. Пришлось из чайника затушить матрац.

Однажды Кузенков гулял на свадьбе друга всю ночь, а утром надо сдать экзамен. Перед этим он вызубрил этот предмет. Взял билет, посмотрел вопросы – всё знакомо. Вспоминал, вспоминал, ничего не пришло в голову, положил билет и пошёл домой спать. На следующий день спокойно сдал экзамен.

В нашей группе девушка выходила замуж и пригласила всех на свадьбу. А я решил проверить, можно ли на свадьбе быть абсолютно трезвым и веселиться вместе со всеми. Поделился этой мыслью с Володей.

– Хорошо, тогда я буду пить на полную катушку, а ты доставишь меня домой в общагу.

И вот мы на свадьбе. Володя поставил перед собой три стакана. В одном – водка, в другом – вино, в третьем – морс. Опрокидывает в себя по очереди все три напитка и довольно крякает – хорошо!!!

Веселились вовсю и я, как обещал, доставил его домой.

Кузенкову плохо давалась теоретическая механика. Возмущался:

– Зачем этот предмет с нашей специальностью?

Два раза сдавал экзамен – без результата. На третий раз еле сдал на троечку, дождался, когда препод зафиксировал результат в зачётке и выдал:

– Сейчас пойду и попытаюсь всё забыть из вашей науки. Мне, маркшейдеру, это совершенно не нужно!

У Володи была мечта: после института поехать работать на архипелаг Шпицберген. Вообще-то, он принадлежит Норвегии, но там добывают уголь несколько стран, в том числе СССР. Хорошие заработки и, потом, прописка в любом городе СССР.

Но с мечтой ничего не получилось. Кузенков учился по направлению от предприятия и обязан отработать в Якутии три года.

На дипломную практику Володя поехал в Красноярск, где нашёл себе подругу, в которую был безумно влюблён. На военных сборах, которые проходили в таёжных условиях, он всё свободное время писал ей письма. Вкладывал красивые цветочки в конверт. Как-то я принёс ему симпатичный цветочек жёлтого цвета. Он отказался его брать, заявил:

– Желтый цвет – цвет измены.

Рассказывая про свою любимую, Володя описал её портрет: красивая, стройная. Парни говорят:

– Зачем худенькую выбрал, не за что ухватиться.

– Сухие дрова жарче горят, – отшутился Володя.

Студенты на экзаменах

Учился в нашей группе студент, неважно учился. Наступила сессия, один экзамен не сдал, второй, третий, испугался и решил на следующий экзамен вместо себя отправить другого человека. Не знаю, как он с ним договорился, но тот уже сдал этот экзамен на четвёрку и решил помочь приятелю. Для таких случаев есть отработанная схема: в зачётке разгибаются скрепки и вставляются листы лентяя, которому нужна оценка за экзамен.

Сижу на экзамене, готовлюсь отвечать и наблюдаю такую картину. Парень, который сдавал за другого, ответил на билет и ждал получения отметки. Препод открыла зачётку, увидела, что у него не сдан ни один экзамен, начала воспитывать:

– Как же ты так, скоро уже сессия закончится, и когда ты будешь пересдавать экзамены? А ведь можешь без стипендии остаться.

Неожиданно спросила:

– Ты в каком городе учился?

Парень замешкался, видно было, как у него шевелятся извилины в мозгу, вспоминая, откуда его товарищ.

– А… из Черемхово!

Препод не обратила внимания и продолжала:

– Там хорошие школы, абитуриенты приезжают с хорошими знаниями.

Поставила трояк и отпустила переволновавшегося студента. Зря мучился, нашего двоечника всё равно выгнали из института.

Сдавал как-то я математику. Смотрю, студент сдал экзамен. Препод открывает зачётку, и у неё появилось сомнение: тот ли это человек, похоже, листы в зачётке неровно прикреплены. Попросила ассистентку сходить с парнем в деканат для определения личности. Вернулись через некоторое время и заявляют, что деканат не нашли! То, что ассистентка не нашла – понятно, наш институт огромный, абитуриенты частенько в нём теряются. Но кто учится и не знает, где деканат, – нонсенс. Явно подосланный студент.

Был у нас преподаватель, у которого во время экзаменов под рукой лежал лист бумаги с формулами. Как в анекдоте. Студенты со слабыми знаниями, надеясь на снисхождение, говорили преподу:

– Предмет очень сложный, даже вам приходится пользоваться шпаргалками.

На что он отвечал:

– Я не очень давно пришёл с производства на преподавательскую работу, так что мне простительно. А вы студенты, и должны хорошо учить предмет и знать лучше меня.

Со второго курса нам стали преподавать теоретическую механику. Как обычно, я старался всё записывать. Препод рисует на доске сложную схему, пока я перерисовываю, он уже всё по ней объяснил. Рисует следующую схему.

В результате, у меня в записях только схемы без пояснений. Я перестал записывать, надеясь всё прочитать в учебнике. Большинство в группе последовали моему примеру. К экзамену я проштудировал учебники, но в каждом билете третьим вопросом шла тема, которой не было в учебниках. Оказалось, эти вопросы из диссертации самого препода. Сдаю экзамен, ответил на два вопроса, третий не знаю.

– Бери второй билет и отвечай на третий вопрос.

На моё счастье, рядом со мной сидела молодая ассистентка и незаметно мне подсказывала. Всё-таки вытянула меня на тройку. Большая часть группы экзамен не сдала. Отлично получили только те, кто умудрялся записывать лекции.

Ещё одна история, правда, была не на экзамене. Преподаватель по экономике читает лекцию. Рассказывает все тонкости и нюансы своей науки. Потом говорит:

– Приведу пример из вашей области: какая техника есть у вас в горном деле?

– «БСЛ-100», – отвечает один из студентов.

– Возьмём «БСЛ-100», рассчитаем срок службы, амортизацию и т. д.

Когда закончил расчёт, спрашивает:

– А что такое «БСЛ-100»?

– Большая Совковая Лопата! Длина ручки – 100 см.

Первая сбойка

После четвёртого курса Иркутского политеха я отправился на практику в Приморье, город Тетюхе. Сейчас этот город имеет не китайское, а русское название Дальнегорск. Практика у меня проходила на руднике «Верхний». Расположен он в красивых зелёных горах. Вокруг рудника – южная широколиственная тайга, в которой растут не знакомые сибиряку растения: корейский кедр с огромными шишками, аралия с шипами на стволе и цветами по верху ствола, лиана лимонника с красными гроздьями ягод, помогающих преодолеть усталость, лиана актинидии с зелёными сладкими ягодами, похожими на виноград, и многие другие замечательные растения.

На руднике меня хорошо приняли, но дали мне задание: носить воду для чая. Я говорю:

– Нет проблем, – и быстренько сбегал в туалет и набрал воды.

– Разве тебе не сказали, где брать воду? – спросили меня.

Оказывается, за водой ходили на родник, где особенно вкусная вода.

После того, как я отработал месяц помощником маркшейдера и собирался возвращаться домой, меня вызвал главный маркшейдер Моризо. Он сказал, что у них один маркшейдер уходит в отпуск. И если я останусь на месяц поработать, он устроит меня маркшейдером с соответствующим заработком. Я, конечно, согласился. Деньги студенту всегда нужны, да и для практики очень важен личный опыт работы.

Мне выделили участок, где шла проходка выработки на сбойку со старой разведочной штольней. Когда я первый раз пришёл в забой дать направление выработке, я был очень удивлён. Одно дело – когда на плане прикидываешь, как провести сбойку: вот один забой нарисован, вот – другой. Замеряешь расстояния между ними, замеряешь азимут направления. Другое дело – забой под землёй. Просто каменный тупик. Другого забоя не видно. Породы не прозрачные. Задаёшь направление отвесами – по ним проходчики ведут выработку. А сам думаешь: а туда ли я направляю. Всё дело только в правильных расчётах. А ведь выработку нужно вести и в вертикальной плоскости. Можно разминуться по высоте. Работы шли, я бегал регулярно делать съёмку, задавал направление. Моя работа осложнялась тем, что выработка не прямолинейная. Сначала должна пройти поворот и только затем – прямой участок на сбойку.

И вот в журнале я пишу: «До сбойки осталось два метра». Сам думаю, так ли это? Страшно! Утренняя смена закончилась, ко мне зашли два проходчика и говорят:

– Студент, можешь жениться, сбились!

Я не выдержал, остался на смену с четырёх часов и побежал смотреть забой. Пришёл на место: в забое дыра, метр на метр. Пролез через неё и очутился в старой штольне. По штольне прошёл до устья и вышел наружу, на божий свет. Получается, я прошёл насквозь огромную сопку благодаря первой сбойке, которую я вёл.

Когда наработаешься под землёй и выходишь наверх, сильно тянет в сон, наверное, это из-за усталост или из-за высокой влажности. Выхожу я раз и думаю, где бы упасть и уснуть, хотя бы на полчаса. В поисках места поднялся на плоскую крышу здания АБК. На крыше нашёл женщин из маркшейдерского отдела, которые красили таблички с пикетами. Говорю им, что ужас как спать хочется. Нашёл место, упал и уснул, как умер. Не знаю, сколько меня не было. Слышу: меня будят:

– Тебя главный маркшейдер вызывает.

Иду, на ходу привожу себя в порядок, чувствую: сильно заспанный. Зашёл в маркотдел, а кабинет главного дальше по ходу. Меня окликают:

– Что с тобой, посмотри на себя в зеркало.

Глянул – о Боже! Зелёные усы, красная борода, заспанные глаза. Вот так вид! Какие правильные тёти: решили проучить студента. Но я не обиделся. После сна хорошее настроение!

Растения Дальнего Востока

Сибирь – это край холодной зимы, и многие растения не выдерживают сильных морозов, убивающих всё живое, если не приспособились к такому климату. Поэтому здесь нет большого разнообразия растительности. Другое дело – Приморье. Удивился многообразию растительности широколиственной тайги, когда первый раз посетил эти края.

Иду и вижу: черёмуха, ягоды, правда, мелковаты. Набрал полную горсть – и в рот. И тут же начал всё выплёвывать, совсем не черёмуха, что-то другое. Позже выяснил – Черёмуха Маака. Красивое дерево с бронзовой берестой на стволе.

Пробираясь по лесу, на косогоре схватился за дерево, чтобы не упасть. И сразу отдёрнул руку: шипы, огромные шипы по всему стволу. Это Аралия маньчжурская, она не любит, когда её трогают. На вершине этого чудесного дерева – огромные шапки цветов. Дерево лекарственное: корни настаивают и применяют так же, как и женьшень.

А ещё в Приморье растут лианы. Лимонник, гроздья красивых, малинового цвета, ягод. Из сока ягод можно сделать сироп и добавлять в чай долгой зимой. Очень вкусно и полезно. Пожевав несколько сладко-кислых ягод с горькими семечками, можно долго идти по лесу не уставая. Порезав стебель лимонника, добавляйте в чай – изумительный вкус, похожий на вкус лимона. Лимонник называют растением пяти вкусов.

Ещё одна лиана – Актинидия амурская. Плоды похожи на виноградины. Твёрдые, пока неспелые, давятся под пальцами, как поспеют. Очень сладкие. Когда я первый раз попробовал плоды киви, думаю: «Откуда мне знаком вкус?». Потом понял: вкус, как у актинидии, такая же зелёная мякоть с мелкими семечками. Оказывается, они родственники.

В лесу растёт много липы. В июне она цветёт, запах очень душистый. Я заготавливал цветы липы, чтобы зимой заваривать. Полезный напиток. Что интересно: я заваривал в термосе, цвет настоя – жёлтый; тёща томила в русской печи – и её настой был красивого малинового цвета. Кроме цветов липы, она ничего не добавляла. Или вода другая, или волшебство русской печи.

В сентябре пригласил друга, Сергея Апошнянского, за кедровыми шишками. Он родом из Средней Азии и никогда не ездил за шишками. Мне приходилось в Сибири добывать кедровый орех, поэтому я решил применить свои знания на Дальнем Востоке. Сделали колот, чтобы стучать по дереву. Но не тут-то было. Кедр корейский – это не сибирская кедровая сосна. Гигант – и колотом его не пробьёшь. Постучали по молодому нетолстому дереву. Но ни одна шишка не упала. Пришлось забираться на деревья и палкой с крючком сдёргивать шишки. Шишки оказались гораздо больше сибирских, и все в смоле. Срок созревания у них значительно позднее, в ноябре. Собранные шишки пролежали в гараже зиму и созрели. Орешки большие, но не такие вкусные, как сибирские.

Элеутерококк, ещё одно растение адаптоген, обладает мощными лекарственными свойствами. На колючем кустарнике созревают тёмные ягоды в форме шара. Мой знакомый решил, что они полезные, и наелся ягод. Как он сам рассказывал:

– Не спал после этого трое суток.

На самом деле, применяют листья и корни.

Шли с Игорем Шароковым по лесу. Проходя мимо колючего кустарника, он сорвал верхушку элеутерококка и стал есть.

– Как ты колючку ешь?

– А ты попробуй, молодые побеги не колючие. Мы в детстве постоянно употребляли их.

Я попробовал – и правда, не колет, и приятный вкус.

В лесу растёт Лещина маньчжурская, правда, очень колючая. Сотни мелких иголочек усеивают зелёное покрытие ореха. Иголочки впиваются в руки и удалять их долго. Надев плотные перчатки, я набрал полный рюкзак орехов. Дома не знал, что с ними делать. Рассыпал на полу под кроватью. Когда кожура высохла, орехи сами стали выкатываться из своего колючего укрытия.

Ещё в лесу растут огромные тополя, называются Тополь Максимовича, а также Чёрная Даурская берёза, Маньчжурский орех и много, много других эндемиков.

На руднике Перевальный

Добираясь первый раз на рудник Перевальный, куда меня направил главный маркшейдер комбината Проворотов, я сел в рабочий автобус, следовавший туда. Я не знал точно маршрут следования, поэтому попросил, чтобы мне сказали, когда будет Перевальный. Через полчаса мне говорят:

– Перевальный, тебе выходить.

Я вышел, а все поехали дальше. Смотрю: передо мной посёлок, никаких штолен или копров шахт. Что за чёрт, где же рудник? А это был посёлок геологов Перевальный. Всё правильно: раз мне раньше выходить, значит, мне предложили выйти здесь. Пришлось дальше добираться до рудника пешком. Иду по дороге, через некоторое время меня догоняет «УАЗик». Поднимаю руку – и меня забирают с собой. Мужчина, сидевший впереди, стал меня расспрашивать: кто такой, зачем еду на рудник, какая у меня специальность. «Наверное, начальник», – подумал я. И действительно, это оказался начальник рудника Бочкарников, человек решительный, знающий своё дело и умеющий спросить с других. Если не справился с заданием, может и громко при всех отругать, хотя зла не держит. Рабочие за глаза называют его «Полкан». Из-за этого имени был анекдотический случай. На рудник устраивался молодой рабочий и спросил, где ему найти начальника. Ему сказали:

– Да вот он, Полкан.

Парень, не подумав, обратился:

– Товарищ Полкан, хочу устроиться на работу…

Рудник Перевальный располагается в красивых местах: сопки, лес, ягодные поляны, горные речушки. Я поднимался от рудника на плоскогорье, здесь уже начинаются альпийские луга, растёт кедровый стланик, кусты черники, малины, кусты горной рябины. Если пройти дальше по хребту, то можно увидеть огромные плантации брусники. Здесь я набирал ее по три ведра.

Очередной раз, в сентябре, я собрался сходить за брусникой. Отработав смену под землёй, я не поехал домой со всеми, а решил сходить на сопку за ягодой. Уехать с рудника можно в час ночи с вечерней сменой. Кроме ёмкости под ягоду, взял каску с шахтёрским фонарём, ведь возвращаться буду в темноте. Брусники было много, собирал, пока не стемнело. Собрался уходить, включил фонарь. О! А ягоду отлично видно, и можно продолжать собирать, время позволяет. Собирал до упора и к отъезду служебной машины в час ночи спустился с горы.

Как-то в выходной день я собирал шишки кедрового стланика и услышал из глухого распадка, расположенного выше карьера, волчий вой. А перед этим я прочитал, как охотники, подманивая волков на выстрел, вабят. Это значит, подражают вою волков. Хотя ружья у меня с собой не было, я решил попробовать повабить и как ЗАВЫЛ!!! Больше воя волков я не услышал. Неужели напугал?

Склоны сопок в этих местах очень крутые, и часто после снегопадов сходят лавины. Сколько раз мы не могли добраться до работы из-за сошедшей на дорогу лавины. Был случай, когда лавина разметала материальный склад. Стало известно, что на складе имелся спирт в большой бутыли, и от помощников раскопать снег в поисках ценностей не было отбоя.

Однажды утром, приехав на работу, открыл дверь маркотдела и застыл от изумления. Помещение было забито снегом под потолок. Оказывается, в выходные прошла лавина рядом со зданием и выломала стену нашего отдела. Стену довольно быстро заделали и оштукатурили. На следующий год ситуация повторилась. Это счастье, что оба раза нас не было в отделе. После второй лавины стену заделали, но долго не штукатурили, наверное, ждали очередную лавину. Но больше лавина рядом со зданием не проходила. Всё дело в том, что место, откуда лавина начинает свой разбег, в один прекрасный день со страшным грохотом провалилось в тартарары! Не устояла земная поверхность, когда под землёй образовались огромные пустоты из-за выбранной руды. Итог нашей работы под землёй.

В посёлке Горный, учимся охотиться

На улице весна, наступило долгожданное тепло. Сергей Апошнянский предложил взять в прокате велосипеды и прокатиться. Решено, сделали. Едем по дороге, а вокруг лес, прекрасные гористые места. Отъехали от посёлка Горный километров пять и вдруг слышим в лесу какие-то звуки. Вроде как пение. Мы знали, что в этих местах водятся рябчики, но ни один из нас никогда их не видел. И мы дружно решили: это поют рябчики. Я раньше не имел опыта охоты, а Сергей в юности охотился на лис и кекликов в горах Средней Азии. И у него даже имелось охотничье ружьё. Поэтому я ему всецело доверял как опытному охотнику. Он предложил:

– Давай съездим в посёлок, возьмём моё ружьё и попробуем подобраться к рябчикам, заодно захватим банки для берёзового сока.

Не прошло и часа, как мы вернулись с ружьём. Серёжа ползёт впереди наперевес с ружьём, я сзади, в качестве моральной поддержки. Ползём, а звуки пения всё ближе и ближе. Мы уже через раз дышим, чтобы не спугнуть рябчиков. И вот перед нами открывается болото, а там… громкое пение ЛЯГУШЕК!!! Не кваканье, а именно пение. Такое я слышал только на Дальнем Востоке.

В другой раз, а это была уже зима, мы с Серёжей снова собрались поохотиться на рябчиков, которых в глаза не видели. Идём по посёлку, смотрим: двигается похоронная процессия. А ведь за посёлком она сядет в автобус и поедет на кладбище на четвёртый километр. А нам как раз туда и надо. Мы пристроились к процессии и с печальными лицами последовали со всеми. Доехали до четвёртого километра: все пошли налево, а мы – направо!

Идём распадком по натоптанной тропе, а вокруг – крутые сопки, поросшие лесом. Красота! Снега немерено. Да, в этих местах хочешь пойти в лес, нужно подниматься круто в гору. Первое время мне было тяжело подниматься, потом ноги окрепли. До сих пор мне что в гору идти, что под гору – никаких проблем.

Вернёмся к охоте. Наступил ответственный момент: мы услышали на сопке какое-то курлыканье, наверняка, это пение рябчиков – ну, так решили, что это их голоса. Серёжа говорит:

– Ты стой здесь и отвлекай рябчика, а я буду подкрадываться к нему.

Проваливаясь по пояс в снегу, Сергей полез на гору. Я думаю, как же отвлекать, и стал махать руками. Смотрю: со стороны верхушки сопки летит ворона, посмотрела на меня удивлённо и курлыкнула. Тут я понял, что это был не рябчик. Но Серёжа-то ещё не знает, и упорно ползёт на сопку! Теперь я знаю, что вороны не только каркают, но и издают много других звуков. Я даже наблюдал, как ворона, подражая собаке, лаяла.

Посёлок Горный небольшой, быстро появляются новые знакомые. Так я познакомился с Сашей Бойковым, он в поселковом клубе работал хореографом. Он тоже был начинающим охотником. Как-то договорились с ним пойти на охоту. У меня к тому времени уже было ружьё, ижевская одностволка. Знакомый маркшейдер продал. Сказал, что покупал в своё время это ружьё за тридцать семь рублей, и мне за эту же цену отдал.

С нами на охоту напросился его знакомый Лавиненко, без ружья, но с небольшой собачкой по кличке Тайга. Он решил проверить её охотничьи способности.

Идём по лесу. Неожиданно впереди выскочил горностай, пробежал немного и юркнул в снег. Мы с ружьями наперевес бросились искать зверушку. Лавиненко кричит:

– Тайга, Тайга, куси.

Тайга – ноль внимания. Тогда он схватил собачку в охапку и поднёс к норке: ищи зверя, сучка! Но что не дано собачке, то не дано. Идём дальше. Поднялись на гору и вдруг в зарослях кедрового стланика спугнули рябчиков. Как рассказывал позже Лавиненко:

– Что тут началось… ВОЙНА!!! Я упал на землю, СТРАШНО!!! А вокруг свистят пули.

А рябчиков мы не сумели подстрелить. То ли глаза косые, то ли руки кривые.

Хребет Мяо-Чана с отрогами – это красивейшие места. Высокие, зелёные горы. Здесь в согласии соседствуют северные леса с широколиственной южной тайгой. Разнообразие фауны и флоры поражает. В лесах много зимовий: туристические, охотничьи. Многие отмечены на картах. Пригласил я как-то Сашу Бойкова на охоту с ночёвкой. Прикинул на карте маршрут охоты, выбрал место ночёвки – на карте было обозначено зимовье. Выехали на охоту со старателями. По дороге вышли в нужном месте – и пошла охота! Рябчиков мы уже научились находить, а вот стрелять… Это посложнее будет. Гоняли, гоняли их, бедолаг, но толку никакого. Отлетит рябчик, спрячется на дереве – и найди его. Это уже позже я научился манком подманивать их.

Дело к вечеру, пора подумать о ночлеге: на снегу не заночуешь. Идём к зимовью, которое показано на карте. И что же? Нет зимовья. То ли сгорело, то ли сгнило – нам разницы нет. Нужно выбираться домой. И вот мы в сумерках ползём по глубокому снегу на сопку. За сопкой – лесная дорога в сторону дома. Нам бы только до дороги добраться, а там топай и топай не торопясь. Долго или коротко, в глубокой темноте, мы выбрались на дорогу. Решили:

– А зачем теперь куда-то спешить, тем более голодные, как собаки.

Достали наш провиант, бутылку водки, зажгли свечку. Тихая зимняя ночь. Красота. Хорошо посидели, отдохнули. Настроение замечательное. И пошли мы домой, громко распевая на весь лес модную тогда песню:

Поэтесса нашего отдела написала про меня:

Снега

Я родом из Сибири и всегда считал, что зимой снега должно выпадать в пределах полуметра. Во всяком случае, так было в нашей местности. Когда зимой поехал на практику в Забайкалье, то, конечно, обулся в валенки. А там всего сантиметр снега. Говорю местным:

– Что-то мало у вас снега.

– Это ещё много, часто бывает, что совсем его нет!

Мир оказался более разнообразным, чем я думал по молодости.

Приехав на Дальний Восток, я был поражён обилием снега. Посёлок Горный окружён красивой тайгой. Но прогуляться по лесу не получилось, я только проваливался по пояс в снег. Надо выходить из положения. Почитал литературу. Оказывается, канадцы применяют снегоступы для глубоких снегов. Предложил другу, Серёже Апошнянскому, совместно соорудить что-то подобное. Я спроектировал конструкцию, и мы взялись за изготовление. Неделю резали, клеили, сверлили и – вот оно чудо – снегоступы для дальневосточных снегов. Вышли за посёлок проводить испытание снегоступов. Я их нацепил и прошёлся по снегу: ноги не проваливались! Серёжа прошёлся в них: всё отлично.

– Надо проверить снегоступы на прочность, – заявил друг и решил пробежаться в них.

О горе! Продукт нашей работы развалился на части. Больше снегоступов мы не делали.

Местные охотники ходили по лесу на самодельных широких лыжах. Значит, и мне нужно сделать свои лыжи. Сосед по дому, Пыхалов, специалист по дереву, порекомендовал сделать лыжи из осины.

– Какая осина, да она быстро гниёт, – усомнился я.

– Если её хорошо просушить, она будет, как камень, гвоздь не забьёшь.

Раз мастер советует, значит, так оно и есть. Отправился в лес искать подходящую осину. В столярке из срубленного дерева нарезал доски. Пропарил их и придал изгиб в станке. Затем хорошо высушил и окончательно придал форму. Лыжи получились на славу, в дальнейшем прибил к ним снизу камус. Теперь идёшь в гору, а лыжи назад не скользят. Верой и правдой лыжи служили много лет в глубоких снегах.

В горах выпадало настолько много снега, что приходилось изощряться, чтобы на привале вскипятить чай. С охотником Юрой остановились передохнуть. Как сделать костёр, когда земля глубоко под снегом? Пришлось выложить на снегу основание для костра из свежих ветвей. А как набрать воды из ручья, когда он бежит на дне снежной траншеи? На этот случай пригодилась верёвка, привязанная к котелку. Очень много снега выпадает, когда приходит циклон со стороны океана. Пурга идёт несколько дней. И тогда начинаются проблемы с проездом на рудник, который находится в горах. Одни не могут попасть на работу, другие – выехать домой. Как-то, отработав смену, мы собрались домой, а транспорт не пришёл. Ждали, ждали – ничего нет. А пурга разыгралась не на шутку, снег мощно сыплет, ветер валит с ног. Один из нас предположил:

– Машины не доехали пару километров, давайте, пойдём навстречу.

И вот народ со смены двинулся домой: шли гуськом, один за другим. Я натянул капюшон поглубже на голову и иду. Вижу только впереди идущего человека, а вокруг неистовствует снежная метель. Прошли пару километров – нет транспорта. Прошли карьер, заброшенный посёлок геологов. И только потом увидели не доехавшие до рудника машины.

Ближе к весне начинают с гор сходить снежные лавины. И опять проблемы с проездом на рудник. Лавины перекрывают дороги, и мы ждём, когда техника очистит дороги от мощных снежных завалов. Иногда уходит на это весь день.

На побережье Охотского моря выпадает ещё больше снега. Сергей Апошнянский работал в посёлке Многовершинный на строительстве золотого рудника. Он рассказывал, что бульдозеры постоянно, чистят дороги от снега, и машины едут в снежных траншеях. К весне высота стенок достигает пяти метров!

Это Дальний Восток, детка!

Охота

После нашего не очень удачного начинания в охоте Сергей Апошнянский перешёл на рыбалку, в которой он добился очень заметных успехов. Это выражалось в регулярном заполнении холодильника рыбой.

Я же продолжил занятия охотой. У нас на руднике работал горным мастером Саша Болдинский. Он заключал договора на поставку шкурок соболя, имел в тайге зимовья и путик на сотню капканов. Всё это – помимо основной своей работы. У него я многому научился. Ходил с ним на охоту, смотрел, как он строит хатки, в которые устанавливает капканы. Саша научил меня делать кулёмки. Это такое устройство из природных материалов для ловли белки или соболя. Набравшись опыта, я пригласил Сергея Апошнянского на охоту на ноябрьские праздники.

Продуктов набрали на четыре дня, взяли капканы, ружья. У меня появилось новое ружьё, вертикалка двадцать восьмого калибра. Со старателями доехали до участка «Лунный». А дальше пешком. Можно идти сотни километров – и не будет никакого жилья. Тайга!

Пока шли до зимовья, стреляли рябчиков, устанавливали капканы. Показал Серёже, как правильно их ставить. Установили все капканы, Серёжа – свои, я – свои. Осталась неиспользованной вся приманка. Спрятали её в мешке под валежиной. Это далеко не лучший вариант, лучше было подвесить. Под валежиной она доступна и мышам, и мелким хищникам, да и не мелким тоже. К вечеру были в зимовье. Пару ночей провели в зимовье, днём охотились в ближайшей округе. Наконец, двинули в обратный путь проверять капканы на нашем путике. Подошли к спрятанной приманке. Смотрим: мешок весь в дырах, от приманки ничего не осталось. Идём дальше, вдруг боковым зрением я увидел, как мелькнуло что-то чёрное. «Белка!» – кричу, поясняя Сергею, что на Дальнем Востоке белки не рыжие, а чёрные. Ружья наперевес – и мы бежим к белке. Белка забралась на дерево и сидит на ветке. Говорю Сергею:

– Надо стрелять в голову, чтобы шкурку не попортить.

А головы и не видно, один чёрный пушистый шарик. Пока я ждал, когда белка высунет голову, Серёжа выстрелил. К ногам падает чёрный баргузинский соболь!!!

– Не может быть!!! – дружно оба промолвили.

Первый раз увидели такое чудо. По-видимому, соболь обожрался нашей приманкой и не смог далеко убежать. Шли дальше, проверяли капканы. Слышим: шум в кустах. Опять ружья наготове и идём в ту сторону. Это бесновался соболь в Серёжином капкане. Попался голубчик, но почему не у меня? Ведь это я учу Сергея охоте. Обидно, да. У него в рюкзаке два соболя, а у меня – ни одного.

Наконец и мне подфартило, попался соболь в одном из капканов. Возвращались домой довольные, с добычей. В этот сезон мы ещё несколько раз ходили на наш путик. Сергей больше ничего не поймал, а я добыл ещё трёх соболей. С этой зимы Сергей окончательно забросил охоту и занимался только рыбалкой.

Лапкин

С Андреем Михайловичем я познакомился на руднике Перевальный, когда приехал как молодой специалист. Невысокий, с ёжиком густых тёмных волос, он произвёл на меня хорошее впечатление. Работал он маркшейдером и стал моим наставником. Всё-таки практических навыков у меня не хватало.

В своё время, в пятидесятые годы, он работал далеко на Севере и жил в посёлке, где было много расконвоированных зэков. С ними он приобщился играть в карты на деньги. И настолько научился играть, что однажды выиграл полную наволочку денег и часов. Счастливый, принёс домой, по тем временам, огромное богатство. Но на этом его приключение не кончилось. На следующий вечер за ним пришли:

– Пошли играть, нам нужно отыграться!

Частично отыграли и приходили за ним снова и снова, пока не вернули весь неожиданный выигрыш. С зэками играть – себе дороже. Легко отделался.

Лапкин – большой любитель поохотиться. Я тогда только приобщался к охоте, и он мне рассказывал о тонкостях охоты, как ставить ловушки на соболя, выделывать шкурки. И когда он вышел на пенсию в пятьдесят лет, то сразу уволился, несмотря на протесты жены.