Читать онлайн Ночные кварталы и уличные коты

О леди будь добра!

(по мотивам рассказов Э.Колдуэла)

Oh ledy be good!

Комедийные новеллы для театра

Сватовство Юстера Брауна или на девять долларов чепухи

Действующие лица:

Юстер Браун

Старуха Мэтти

Салли Лакки

Темная ночь. Юстер у дома Сис слоняется с мешком, в нем кролики, он шарит ладонью по земле, ища на ощупь камешки, и швыряет их об стену дома.

Старуха. Убирайся отсюда, Юстер Браун, перестань нам надоедать, Сис никуда из дому не уйдет, я с нее глаз не спускаю. Проваливай, Юстер Браун, чтобы и духа твоего здесь не было!

Юстер Браун. Закрой свою пасть, старая, а дверь открой! Как ночь, так она сама не своя. Страх, что ли, тебя сушит?

Старуха. Да я только по ночам ничего и не боюсь. Даже если ты тут шляешься, Ну, уходи отсюда подобру-поздорову. Ты нам обеим в печенки въелся, и мне и Сис.

Юстер Браун. Почему же ты, старая карга, боишься открыть дверь и показать мне Сис?

Старуха. Потому, что Сис блюдет себя для того, кто будет ее достоин. Станет она связываться с таким недотепой, как ты! Уходи, Юстер Браун, оставь нас в покое.

Юстер Браун. Позови мне Сис, кому говорят, иначе костей не соберешь.

Нащупав ногами тропинку, Юстер подкрадывается к самому крыльцу. Ему бы только, чтобы дверь приоткрылась хоть на щелочку, а уж тогда он сумеет в нее проскользнуть.

Юстер Браун. А у меня гостинец для Сис. Такой гостинец, что пальчики оближете! Верно тебе говорю.

Старуха. Ты и близко сюда не подходи с крадеными курами, Юстер Браун. Не надо мне кур, которые украдены. Сам знаешь, что не надо.

Юстер Браун. Да какие это куры, старая! Совсем это не куры. На них даже перьев нету. Это кролики, я их на своем хлопковом поле поймал.

Старуха. Тогда положи свой гостинец у двери, а сам проваливай назад, на дорогу. Я тебя нипочем не пущу, сули мне что хочешь, Юстер Браун. Хоть большой белый дом на главной улице.

Юстер Браун. С чего ты на меня так взъелась, Мэтти? Какая тебя муха укусила.

Старуха. Если уж тебя так это беспокоит, пойди спроси Салли Лакки. Она тебе все расскажет.

Юстер Браун. Салли Лакки приворожила ко мне Сис. На прошлой неделе я дал ей еще три доллара семьдесят пять центов. Вместе с прежними это будет ровным счетом семь долларов, а знаешь, что она мне сказала эа мои деньги? «Как выдастся темная ночь, так приходи к Сис». Вот я и торчу здесь, потому что сегодня ночь темная, а Салли Лакки сказала. «Приходи, когда ночи будут вот вроде сегодняшней».

Старуха. Так отдай Салли Лакки еще два доллара, Юстер Браун, а там посмотришь, что будет. За такие большие деньги чего-нибудь и добьешься. А здесь ты только зря простоишь. Салли Лакки тебе все скажет, раз и навсегда.

Вот кролики Мэтти.

Старуха. К чертям твои подарки.

Юстер оставляет мешок на ступеньке. Длинная, худая рука Мэтти показывается из за косяка, хватает мешок и рывком тащит его внутрь.

Юстер ждет еще немножко, поводя носом по ветру и вдыхая запах дыма из трубы. Отправляется к лачуге Салли Лакки.

У дома Салли барабанит в дверь.

Салли. Кто там?

Юстер Браун. Юстер Браун!

Салли. Что тебе нужно, Юстер ?

Юстер Браун. Мне нужно, чтобы ты на самом деле приворожила ко мне Сис и напустила какую-нибудь порчу на эту каргу, на старуху Мэтти. Я заплатил тебе ровно семь долларов, пора бы, чтоб подействовало, а пока толку никакого не видно. Получай еще два доллара за приворот, и чтоб на Мэтти напустить какую-нибудь порчу, только уж теперь с ручательством. Возьмешься?

Старушонка Салли Лакки открывает дверь, и из-за косяка показывается ее голова на худой жилистой шее, Салли щурится, разглядывая Юстера в темноте, нет ли у пего в кармане револьвера или ножа. Она причесывалась на ночь, и сейчас с правой стороны волосы у нее подобраны, а с левой висели космами. Дряхлая, скрюченная, в чем только душа держится!

Юстер Браун. Таким, как ты, в самый раз колдовать, если ты правда такая, докажи свою силу на деле. Мне сейчас вот как нужно твое колдовство.

Салли. Давай деньги, Юстер.

Юстер Браун. Какие при тебе деньги?

Юстер вынимает из кармана четыре монеты по пятьдесят центов – все его богатство.

Юстер Браун. Мне уж просто опротивело отдавать тебе попусту все свои деньги. Слушай, старая, умеешь ты нашептывать или не умеешь.

Салли. Хама Бивера знаешь?

Юстер Браун. Еще бы мне не знать Хэма! Я его только позавчера видел. Ну и что?

Салли. Я дала ему приворот, а его мулатка живет за шесть миль отсюда. Он туда пошел, и недели не миновало, как у них все сладилось.

Юстер Браун. Ну что ж, может быть. Но ведь я-то заплатил тебе ровным счетом семь долларов, и никакого толка от твоего приворота. Эта Мэтти, коши-мощи несчастные, захлопывает передо мной дверь и на порог меня не пускает,

Салли. Тебе, Юстер, надо на Мэтти нашептать. Наговор тебе нужен – вот что. Теперь, когда ты доложил до девяти долларов, все будет сделано.

Юстер Браун. А меня не притянут за это? Что другое, а против закона я не хочу идти.

Салли. Мои наговоры и привороты – это дело частное. Будешь делать как приказано, будешь держать язык за зубами, и нечего тебе бояться закона. За это я ручаюсь.

Юстер Браун. Я уж столько платил за привороты, и ничего со мной не случалось, а наговор первый раз понадобился, и мне надо знать, притягивают за них по закону или нет, только уж наверняка.

Юстер долго смотрит на поленья в очаге, потом плюет на уголек.

И вдруг Салли Лакки быстро-быстро бормочет себе под нос, но Юстер не может разобрать ни слова из ее бормотанья. Он на четвереньках подползает к самому очагу и смотрит на ярко пылающий огонь, стараясь разглядеть, что видит там Салли Лакки. Он не сводит глаз с огня, а Салли бормочет все быстрее и быстрее. Вдруг Салли Лакки хватает ржавую банку из-под томатов, наполовину налитую водой, и швыряет ее в огонь. Вода шипит, в огне показывается чье-то худое, черное лицо.

Юстер садится на стул. Салли Лакки все еще бормочет, но теперь уже только своим голосом, губы у нее подергиваются.

Юстер Браун. Ты настоящая колдунья, Салли Лакки.

Она дает ему маленькую жестяную табакерку и сжимает вместе с ней его руку. Табакерка тяжелая, будто не с табаком. К тому же в ней что-то гремит, точно туда насыпали дроби.

Салли. Если тебе покажется, что наговор не действует, вынь эту табакерку, Юстер, и тряхни ее – так, самую малость.

Юстер Браун. Как игральные кости?

Салли. Вот-вот, как игральные кости.

Она закрывает за ним дверь и запирается на засов.

Ночь по-прежнему хоть глаз выколи. Он подходит к дому Мэтти, прямо к двери, важный, точно сборщик аренды.

Юстер Браун. Открой!

Старуха. Это опять ты, Юстер Браун?

Юстер Браун. А как же! Я самый и есть. Открой дверь, старая, пока ее с петель не сняли. Некогда мне тут с тобой спорить.

Старуха. Ишь ты, как заговорил, Юстер Браун! Где у тебя голова? Думаешь, испугалась я твоего крика?

Юстер Браун. Криком тебя, может, и не возьмешь, а колдовства испугаешься. У меня на тебя наговор, старая.

Старуха. Да неужто?

Юстер Браун. А ты разве ничего не чувствуешь?

Старуха. Чувствую, как в спину дует, только и всего. Юстер вынул из кармана табакерку и тряхнул ее.

Юстер Браун. Коробочка, коробочка, делай свое дело. Не скупись, коробочка, давай на все девять долларов сразу.

Он ждет, когда табакерка выполнит наговор, а сам прислушивается к тому, что делается за дверью.

Юстер Браун. А где Сис? Я ее что-то не слышу, Ты здесь, Сис?

Старуха. Сис занимается своим делом. И тебе то же самое советую. Сис и в мыслях тебя не держит.

Юстер Браун. Это почему же? Сис – моя девушка, а моя девушка должна все время меня в мыслях держать.

Старуха. Ну, я еще таких болванов в жизни не видывала. Заплатил Салли Лакки семь долларов за приворот и решил, что теперь Сис станет его девушкой! Да будь у меня, твоя голова на плечах, я бы не знала, чем на земле стоять, а чем думать!

Юстер Браун. Ну, меня этим не проймешь! Сис такие глазки мне строила в воскресенье, что я сразу понял, к чему она клонит. Это цветики, а ягодки еще впереди.

Юстер Браун. Ладно, повременю немножко. Пусть сначала наговор подействует.

Старуха. Какой наговор?

Юстер Браун. А вот такой! На тебя Салли Лакки только что нашептала. Я ей за это два доллара заплатил. Итого ровным счетом девять. Об одном жалею – нечего мне было тянуть столько времени. Давно бы на тебя порчу напустить, чтобы ты и лето и осень ее чувствовала.

Старуха. Если ты и вправду заплатил Салли Лакки девять долларов за наговор, Юстер Браун, так она тебе на эти девять долларов просто всякой чепухи набормотала.

Юстер Браун. Это почему же?

Старуха. А вот потому! Я тебя как увидела в первый раз, так сразу же велела Салли Лакки пошептать на три доллара. У тебя и приворот и наговор есть, а ничего нам не будет, ни Сис, ни мне. Друг против дружки не колдуют, Кто первый успел, у того и получится. Вот так и у нас. Мой наговор раньше – значит, он подействует, а ты со своим ничего не добьешься. Я тебя давно заприметила, Юстер Браун, и даром времени не теряла.

Юстер садится на крыльцо. Он сидит и вертит в руках жестяную табакерку.

Темная ночь наваливается на Юстера со всех сторон. Ничего не видно, хоть глаз выколи.

Юстер. Набормочут тебе всякой чепухи, а ты плати за это девять долларов. Что-то уж слишком дорого получается.

занавес

Странствующий доктор

Действующие лица:

Эффи

Профессор Итон

Берк, брат Эффи

Сузи Шук

Джустина

Горожане

Беседка в доме Сузи Шук. Сузи разглядывает кружку с остатками кофе.

Сузи Шук. Никто во всем Раули не верит, что Эффн Гендерсой когда-нибудь сыщет себе мужа, и сама Эффи уже почти потеряла всякую надежду выйти замуж. Была у меня вчера, все бес толку, такая видно уродилась и братец такой же сущий дьявол.

Джустина. А это тот тощий мужчина, которого прозвали странствующим доктором? Говорят он ухлёстывает за Эффи, разъезжал по городам со своими лекарствами, а теперь у нас крутится.

Сузи Шук. Он лет на десять старше Эффи.

Джустина. На десять моложе её, кажется, определить возраст этого профессора так же трудно, как догадаться по его акценту, в каком уголке Америки он родился…ну что там?(смотрит на кружку)

Сузи Шук. Верблюд.

У автомобиля профессора собралась небольшая толпа.

Профессор Итон. Настойка индейского корня является панацеей от всех недугов. Обратите внимание на упитанного мужчину, демонстрирующего свою мощную грудь, мускулы и спортивные трусики боксера. Предлагаю всякому, кто пожелает, попытаться опровергнуть это утверждение, что настойка индейского корня излечивает любую болезнь, от какой только может страдать человечество, и немало недугов, жертвами которых являются исключительно женщины.

Эффи. Можно мне еще флакончик.

Эффи подходит к заднему сиденью, и протягивает истрёпанный бумажный доллар, липкий и влажный, как мокрая тряпица, в которую заворачивали сыр.

Эффи. Я просто не могла не прийти за вторым флаконом. От первого флакона, который я купила вчера вечером, мне стало так хорошо, как никогда в жизни. Во всей Америке не сыщется такого лекарства, как это, а я их, думается, все уже перепробовала.

Профессор Итон. Простите, мадам, в продаже имеются сотни всяких снадобий, но есть только одна настойка индейского корня. Я буду вам премного обязан, если отныне вы станете называть это средство спасения человеческой жизни его подлинным и обозначенным на торговой марке названием. Настойка индейского корня – так называется это единственное в мире средство от любого заболевания. Оно особенно хорошо действует на зрелых женщин, мадам.

Эффи. Вам не следует называть меня «мадам», профессор Итон. Я ведь всего-навсего молодая, неопытная девушка, и я еще не замужем.

Профессор Итон вытер испарину над верхней губой и посмотрел на Эффи.

Профессор Итон. Как это глупо с моей стороны, милая барышня. Стоит только взглянуть на ваше свежее юное личико, чтоб сразу увидеть, что вы молоденькая девушка. Настойка индейского корня особенно действует на юных девушек.

Эффи оглядывается по сторонам, желая убедиться, достаточно ли близко стоят люди и слышат ли то, что говорит профессор Итон. Она надеется, что кто-нибудь из женщин, проживающих на одной с ней улице, покажется из-за угла как раз вовремя, чтобы услышать, как к ней обращается профессор Итон.

Эффи. Я не люблю говорить о себе, но все же, как вы думаете, не слишком ли я еще молода, чтоб выходить замуж?

Профессор Итон. Милая моя барышня, настойка индейского корня особенно действует на незамужних женщин. Это величайшее открытие в медицинской науке с начала зарождения человечества. Я лично раздобыл рецепт приготовления этого чудесного лекарства на нашем славном и великом Западе у одного старого индейского вождя, и я вынужден был, преклонив колено, поклясться ему, что весь остаток своей жизни буду разъезжать по нашей великой родине и предлагать настойку индейского корня всем мужчинам и женщинам, которые, подобно вам, без этого чудодейственного средства оказались бы обречены влачить жалкое существование калек.

Он весь подается вперед, чтобы рассмотреть ее получше.

Эффи. Ах, профессор Итон. Вы просто необыкновенный человек! Подумать только, какое великое дело вы делаете!

Профессор Итон все продолжает рассматривать Эффи. Она ничем не хуже и не лучше любой девушки в городе. Ей не больше тридцати, и когда она принарядится, все коммивояжеры в городе начинали пялить на нее глаза и справляться у лавочников, кто она такая.

Эффи. Знаете, профессор Итон, вы не должны так обращаться со мной. Вы недостаточно близко со мной знакомы, чтоб называть меня «милой барышней». Мы ведь в первый раз остались одни и…

Профессор Итон. Как! Я отнюдь не предполагал, чтобы прелестная молодая особа вроде вас стала серьезно возражать против моего почтительного восхищения. Мне настолько редко представляется случай встретить такую очаровательную молодую девушку, что я на мгновенье утратил сдержанность, Но теперь, когда мы так близко узнали друг друга, вы, я уверен, не станете отвергать моего преданного поклонения – не правда ли?

Эффи. Ах, профессор Итон, вы действительно совершенно искренне считаете меня красивой? Столько мужчин уверяли меня в этом, мне так часто приходится это слышать, но вы первый мужчина, который сказал это так поэтично.

Профессор Итон пододвигается еще ближе, и ей уже некуда повернуться. Он не отрывает глаз от ее бюста.

Профессор Итон. Милая барышня, у меня нет и тени сомнений относительно вашей красоты. Больше того, я считаю, что вы самая восхитительная молодая девушка, какую мне только посчастливилось встретить во время моих многочисленных поездок по нашей великой стране, от одного побережья до другого, от Озер до залива.

Эффи. Ах, профессор Итон, от ваших слов я чувствую себя такой молодой и неопытной! (расправляя перед блузки). От ваших слов я чувствую себя, как…

Профессор Итон вдруг быстро поворачивается и вытаскивает флакон настойки индейского корня.

Профессор Итон. Пусть это пойдет за мой счет, милая барышня. Выпейте его весь, вы сразу увидите, как вам будет становиться все лучше и лучше.

Эффи берет зеленый флакон и смотрит на портрет боксера в спортивных трусиках.

Эффи. Я выпила весь флакон, который купила вчера вечером. Я выпила его как раз перед тем, как ложиться спать, и мне стало так хорошо, что я просто не могла спокойно лежать. Мне пришлось встать и пойти посидеть на заднем крыльце и там попеть немножко.

Профессор Итон. Нигде и никогда не было более целительного…

Эффи. А от каких болезней эта настойка особенно помогает, профессор Итон?

Профессор Итон. Настойка индейского корня помогает при любом

болезни. Больше того, как укрепляющее средство она не знает себе равных. В то же время нет такого заболевания, известного медицине, которого настойка индейского корня не облегчила… я хочу сказать, не излечила бы.

Эффи запрокидывает флакон и выпивает слегка пенящуюся, отдающую лакрицей жидкость, все восемь унций зараз. Стоявшие вокруг автомобиля люди грустно следят, как спиртной дух из открытого флакона расходится по всему участку.

Эффи. Ах, профессор Итон (подходя поближе) мне уже лучше. У меня такое чувство, будто я сейчас оторвусь от земли и полечу.

Профессор Итон. Может, вы позволите мне…

Эффи. Что позволю, профессор Итон, что?

Профессор Итон. Может, вы позволите мне проводить вас до дому. Теперь уже скоро обеденный час, я как раз собирался закрыть торговлю на перерыв, поэтому, если разрешите, я буду очень рад подвезти вас домой в своей машине. Вы только скажите, куда вас доставить, и мы тотчас поедем.

Эффи. Ах, как романтично вы говорите, профессор Итон! Рядом с вами я чувствую себя такой молодой и неопытной.

Профессор Итон. Значит, вы позволите проводить вас до дому?

Эффи. Конечно, позволю!

Профессор Итон. Сюда, пожалуйста.

Эффи. Я уверена, у вас по всей Америке были десятки романов с молоденькими девушками вроде меня.

Профессор Итон. Напротив, я в первый раз уделяю серьезное внимание представительнице прекрасного пола. Видите ли, все свои силы я отдаю на внедрение, распространение и продажу настойки индейского корня. Но на этот раз я, разумеется, охотно покидаю дела. Больше того, ваше присутствие в моей машине я считаю большой для себя честью. Я часто мечтал, что мне…

Эффи. И я первая молодая девушка – первая женщина, за которой вы ухаживаете?

Профессор Итон. Безусловно. Безусловно.

В доме Эффи.

Профессор Итон стоит почти посреди комнаты, тревожно поглядывая на незащищенную шторой часть окна и напряженно прислушиваясь, не слышно ли в доме голосов.

Эффи. Сядьте на диван рядом со мной. Я знаю, с вами я в полной безопасности, профессор Итон, хотя мы здесь совершенно одни.

Эффи закрывает глаза и вся отдается сладостному чувству смертельного страха перед профессором Итоном. Это ощущение еще приятнее того, какое она испытала вчера, когда выпила на ночь флакон настойки индейского корня.

Профессор Итон. Итак, это родительский кров?

Эффи. Будем говорить только о нас с вами – о вас и обо мне. Разве вам не хочется поговорить о нас двоих.

Подсаживается к Эффи.

Профессор Итон. Может бьггь, может быть, вы разрешите мне поставить диагноз вашего недомогания? У меня большой врачебный опыт и я могу с точностью определить, сколько именно флаконов необходимо принять в каждом отдельном случае. Одним больным, естественно, требуется большее количество, другим меньшее.

Эффи на секунду смотрит в окно и тут же возвращается к профессору Итону.

Эффи. Я ни за что не соглашусь…

Профессор Итон. Что вы, в этом нет никакой необходимости. Впрочем, все зависит от вас. Если бы вы пожелали, я мог бы…

Эффи. Вы уверены, профессор Итон, что это совершенно прилично?

Профессор Итон. Безусловно. Безусловно.

Эффи расправляет перед блузки и слегка наклоняется. Профессор Итон берёт ее за руки.

В течение нескольких секунд он держит ее руку, считая пульс, Эффи, пока он прослушивает ее сердце, подбирает упавшие на виски пряди волос.

Профессор Итон. Может быть, может быть, если только вы…

Эффи. Ну, конечно.

Прижимается к ее груди.

Профессор Итон. Может быть, я уже говорил вам…

Эффи(взволновано) Да нет же! Вы мне еще ничего не говорили!

Ну, продолжайте, профессор Итон, говорите же!

Профессор Итон. Может быть( касаясь пальцами ажурной строчки на блузке) может быть, вам будет интересно узнать, что настойка индейского корня – единственное подлинно укрепляющее средство, имеющееся в продаже. Помимо своих общих целительных свойств, настойка индейского корня дает ту силу, в которой так нуждаются многие женщины в пожилом и преклонном возрасте. Иначе говоря, она активизирует работу желез, пополняя их запас энергии. Я уверен, стоит только вам на личном опыте убедиться в чудесной способности омоложения, какой обладает настойка индейского корня, и она у вас в доме не будет переводиться. Больше того, беру на себя смелость утверждать, не опасаясь возможности быть опровергнутым, что… Эффи положила блузку рядом с собой.

Эффи. И это тоже мне надо?..

Профессор Итон. Да-да, непременно. Так вот, как я уже сказал…

Эффи. А это тоже, профессор Итон? Это тоже?.. Профессор Итон нагнулся и слегка ущипнул ее.

Эффи хихикает и проводит руками по груди, как будто расправляет блузку.

Эффи. У вас, случайно, нет с собой еще одного флакона вашего укрепляющего, профессор Итон?

Профессор Итон. Боюсь, что нет, но в машине у меня стоит еще несколько непочатых ящиков. Если позволите, я пойду, и в одну минуту…

Эффи. Нет, нет! ( хватая его за рукав и оттаскивая обратно на диван рядом с собой)Ах, профессор Итон, не покидайте меня теперь!

Профессор Итон. Как угодно. Так вот, как я уже сказал, настойка индейского корня неизменно оказывает действие, тогда как другие…

Эффи. Вы хотите, чтоб на мне ничего не осталось…

Профессор Итон. Естественно. Будучи доктором медицинских наук, не говоря о других моих профессиях, я, устанавливая диагноз, требую абсолютной свободы. Но, если вам кажется, что вы не можете полностью положиться на меня, то, может быть, мне лучше…

Эффи. Нет, нет, пожалуйста, не уходите! Вы же знаете, профессор Итон, я полностью доверяю вашим знаниям. Я знаю, что вы не станете…

Профессор Итон. Что я не стану?

Эффи. Ах, профессор Итон, я ведь только молодая девушка…

Профессор Итон. Ну что ж. если вы готовы полностью положиться на меня, продолжим с диагнозом. В противном случае…

Эффи. Да я ведь хотела только немножко подразнить вас, профессор Итон. Конечно, я доверяю вам. Вы такой сильный мужчина и, я уверена, не станете злоупотреблять доверием молодой девушки. Если вы не позаботитесь обо мне, я просто и не знаю, что со мной будет.

Профессор Итон. Безусловно. Теперь, если вы удалите еще…

Эффи. Вот только это и осталось, профессор Итон. Вы уверены, что это прилично?

Профессор Итон. Безусловно.

Эффи. Но я чувствую себя такой… такой неодетой, профессор Итон!

Профессор Итон. Вполне естественно. Молодая девушка, никогда еще не испытавшая…

Эффи. Не испытавшая чего?

Профессор Итон. Гм… Как я уже сказал…

Эффи. У меня такое странное чувство, профессор Итон. Скажите, вы уверены…

Профессор Итон. Безусловно. Безусловно.

Эффи. У меня такое странное чувство, профессор Итон, как будто я…

Профессор Итон. Вы только доверьтесь мне, милая барышня, я обещаю… можете быть уверены, что я…

Дверь неожиданно распахивается, и в комнату входит Бэрк, брат Эффи. Бэрк городской инспектором полиции.

Бэрк. Обед готов, сестра? Уже четверть первого, Эффи, и я бы…

Молчание. Эффи вскрикивает и отталкивает от себя профессора Итона. Профессор Итон поднимается с дивана и встает возле Эффи, переводя взгляд то на нее, то на Бэрка. Он не знает, что ему делать. Эффи хватает вещи, которые успела с себя снять. Профессор Итон нагибаетс , поднимает что-то с пола и кидает Эффи.

Бэрк. Так-так, черт меня подери. Черт меня подери!

Профессору хочется убежать как можно дальше. Он стоит между братом и его новой возлюбленной Эффи.

Бэрк шагает вперед и толкает профессора Итона в сторону.

Профессор Итон мнется с одной ноги на другую, и рука Бэрка тотчас опускается на кобуру, нащупывая торчащую из нее перламутровую рукоятку.

Эффи еще не вполне одета, но уже все на ней прикрыто.

Эффи. Что ты собираешься делать, Бэрк? Это мой брат.

Бэрк. Это зависит от того, что собирается делать профессор(нащупывая перламутровую рукоятку револьвера.) Так что же он собирается делать?

Эффи. Боже ты мой, да мы с профессором Итоном собираемся пожениться! Не правда ли, профессор Итон?

Профессор Итон. Я не имел намерения огласить наше обручение и предстоящую свадьбу сегодня, но так как мы собираемся заключить брак в самом непродолжительном времени, и брат Эффи, во всяком случае, должен первым узнать о наших планах.

Бэрк. Благодарю за сообщение, профессор. Да, черт возьми, заключить брак вам придется в самом непродолжительном времени.

Эффи бросается к профессору Итону и обхватывает его шею руками.

Эффи. Ах, неужели вы говорите это серьезно, профессор Итон? Я так счастлива, я просто не знаю, что мне делать. Но почему вы не сказали мне раньше, что мы поженимся? Нет, правда, вы серьезно это говорите, профессор Итон?

Бэрк. Не беспокойся, он говорит это серьезно.

Эффи. Ах, я самая счастливая девушка во всем Раули! Как все это неожиданно! Я даже не мечтала, что все это может случиться так скоро!

Бэрк снимает трубку и вызывает центральную станцию.

Бэрк. Алло, Дженни, соедини-ка меня с преподобным Эдвардом, да поживей.

Преподобный, нам нужен преподобный.

Эффи. Подумать только, я выхожу замуж за странствующего доктора! Да все в городе целый месяц не будут разговаривать со мной из зависти!

Профессор Итон. Безусловно. Безусловно. Настойка индейского корня обладает неограниченными возможностями. Она, несомненно, является врачебным и научным чудом нашего века. Настойка индейского корня, как это отмечено в анналах истории медицины, дает поразительные результаты.

Эффи подкалывает шпилькой прядку волос, упавшую на лоб, и с гордостью смотрит на профессора Итона.

Шальные деньги

Действующие лица:

Уолдо Мердок

Десси

Джустина работница в доме

Торнтон Бланшар, адвокат

Фред, сосед

В доме Мердоков

Джустина(говорит по телефону). Даже тетке Сузи Шук, которая гадает на чайных листьях, и во сне не снилось, что сухопарому Уолдо Мердоку могут свалиться на голову этакие шальные деньги. Знаешь, все Мердоки не признают родства друг с другом.

Да он скорее признает родней свою черную корову, чем кого-нибудь из так называемых Мердоков. А тут к черту гордость.

Десси. Джустина проветри гостиную, и вытрясти половики.

Раздается телефонный звонок.

Десси. Да Бетси, взволновался весь Брайтон; такого волнения город не знал уже лет десять, с тех пор как один из братьев Перкинс без всякого предупреждения взял да и увез среди бела дня жену местного священника.

Уолдо не знал даже, что у него имеется брат в Австралии.

Джустина. Жителей Брайтона, с ума сводит свалившееся на Уолдо наследство

Десси. Бетси, да не знаю я что делать с этой кучей денег, в конце концов что-нибудь придумаем. Вот когда заплатят по чеку, если он не фальшивый, что очень даже может быть, тогда можно будет бросить все дела и подумать об этом.

Принимаясь за уборку.

Пока что это всего-навсего клочок бумаги, мало ли, что на нем написано….(слушая) Он сейчас у Юриста.

Бросает трубку

Чертовы шальные деньги.

Джустина. Мистер Мердок вернулся!

Десси. Еще бы ему не вернуться! Если б он и сейчас не вернулся, то пусть бы себе и впредь разъезжал сколько угодно.

Джустина. Думается, мистер Мердок получил деньги. Когда он вылезал из машины, вид у него был уж очень довольный.

Десси. Ступай. занимайся своим делом, Джустина. Получил или не получил, твоих денег там нет, это уж во всяком случае.

Джустина отправляется на кухню и оттуда следит, как Уолдо идет по дорожке к боковой двери.

Он входит и бросает шляпу на стол. Наклонив немножко голову набок, он посмотрит на Десси. Карман его пальто сильно оттопыривается.

Молчание.

Десси(сухо). Возьму-ка я их к себе пока что. Давай сюда!

Уолдо достает из кармана почти пустую бутылку и отдает ее жене. Она отступает назад, сурово глядя на бутылку, потом, не говоря ни слова, хватает бутылку за горлышко и изо всех сил швыряет ее через комнату. Бутылка ударяется об стену и разлетелась вдребезги.

Десси. Могла бы я это знать, да и знала бы, будь у меня столько мозгов!, сколько у других. Некого и винить, кроме самой себя!

Уолдо плюхается на стул.

Уолдо. Не из-за чего так расстраиваться, Десси. Все шло отлично, как по маслу, с самого начала и до самого конца.

Достает толстую пачку долларов, туго перевязанную посредине крепким шпагатом.

Десси. Одно могу сказать, вот уж не думала дожить до такого дня, чтобы у какого-нибудь Мердока хватило совести поступить с деньгами, как полагается порядочному человеку; и то уж удивительно, как это он не забрал их с собой. Небось, и пробовал, да не вышло.

Уолдо откидывается на спинку стула и дает жене говорить, сколько ее душеньке угодно. Ему самому сейчас так хорошо. Он позволяет ей плести все, что в голову взбредет, не сказав худого слова.

Десси. Нет ли у тебя еще близких родственников, о которых мы позабыли? Мне помнится, будто твой двоюродный брат говорил несколько лет тому назад, что один из Мердоков после испано-американской войны уехал в Калифоркию добывать золото. Может, он там напал на богатую жилу. Я читала, что многим там повезло, если только можно верить печатному. Будь мы повнимательнее к твоим родным, не пришлось бы нам теперь сидеть да ломать голову, припоминая их всех.

Уолдо. У меня нет близких родственников по фамилии Мердок,

Она судорожно вцепляется в пачку.

Уолдо вырывает у нее деньги.

Десси. Надо бы нам подумать, что с ними делать.

Уолдо. Это деньги Мердоков, жена. Мердок их наживал, Мердок и проживать будет.

Десси. Ну, во всяком случае, мы будем тратить с умом. Не станем швырять деньги на пустяки, как многие другие; я бы могла их назвать, если б захотела.

Уолдо. У меня все это уже решено, Десси. Думаю, мы можем себе позволить пожить в свое удовольствие на старости лет. Может, мы и вообще долго не проживем, так смешно было бы экономить; надо тратить вовсю, пока мы живы. Никакого нет смысла копить деньги для того только, чтобы оставить кому-то другому после нашей смерти.

Десси одобрительно кивает, снова воспрянув духом.

Десси. Мне всегда хотелось меховую горжетку, Уолдо.

Затемнение

Ночь Десси лежит напряженно прислушиваясь, поднялась как можно тише и на цыпочках направилась к стулу, где на спинке висят штаны Уолдо. В комнате темно от закрытых ставен, и она пробирается к стулу ощупью, очень осторожно. Она натыкается на стул, не теряя даром времени, сует руку в карман штанов.

Уолдо. Десси, нечего шарить по моим карманам. Не трогай этих денег.

Штаны падают, не говоря не слова она идет к кровати

Тишина

Первые проблески рассвета, Десси осторожно слезает с кровати и на четвереньках ползет к стулу. Но только она поднялась было, чтобы схватить штаны, как Уолдо садится в кровати .

Уолдо. Неужели надо повторять, чтобы ты не шарила по моим карманам. Не трогай этих денег, Десси.

Десси выпускает штаны из рук и подходит к окну.

Джустина готовит на кухне завтрак.

Джустина. Миссис Мердок, мы с Карлом могли бы хоть сию минуту пожениться, если б у нас были деньги на обстановку.

Десси. Пускай Карл Френд сам наживает себе деньги. Мы с мужем всю жизнь работали ради того, что имеем. Ничего Карлу не сделается, пускай поработает для тебя, если хочет иметь семью.

Джустина. Мне плохо спалось ночью, я все думала, неужто вы с мистером Мердоком не захотите мне помочь. Главное потому, что я шесть лет на вас работала и ничего не просила. Вот я и подумала, может, вам не жалко будет уделить мне немножко из австралийского наследства.

Десси. Занимайся своим делом, Джустина! А кроме того, Карл может взять деньги у своих родных, если хочет покупать тебе мебель. Эти Фрейды в былые времена много нажили на кровельных работах.

Джустина. Они нам не помогут, миссис Мердок. А нам с Карлом неохота все ждать да ждать без конца.

Десси. Тебе ведь незачем торопиться со свадьбой, правда?

Джустина. Не так чтобы очень.

Десси. Ну ладно. В таком случае можешь и подождать.

Уолдо берет с кухни жестянку. Подойдя к окну, она видит, что Уолдо заходит под навес и сейчас же выходит оттуда, неся лопату. С жестянкой в руке и с лопатой на плече он скрывается за сараем.

Возвращается. Моет руки и садится к столу.

Он принимается за еду так, будто за сараем не произошло ничего особенного.. Покончив с едой, он встает и надевает шляпу.

Уолдо. У меня кое-какие дела в городе. Пробуду там до обеда, раньше не вернусь.

Десси кивает. Толкая Джустину перед собой, она бежит под навес, выхватывает оттуда две лопаты и со всех ног бросается за сарай.

Они ищут жестянку, перекапывая все вокруг.

Через некоторое время Джустина валится на землю, совершенно выбившись из сил.

Десси. Надо копать, Джустина, вставай, лодырь.

Джустина через силу поднимается на ноги и вонзает лопату в твердую, как камень, землю. Подняв глаза, она видит Фреда Пакстона.

Фред. На рыбную ловлю собрались, Десси? Вижу, червей копаете.

Десси. Отчего ж не собраться. Не помню уж, когда я была на рыбной ловле.

Фред. Теперь, когда у вас с Уолдо такая уйма денег на всякую роскошь, вам с ним и делать больше нечего, как только рыбу ловить, коли есть охота.

Десси. Может быть.

Джустина. Пока я была в доме, звонил мистер Мердок и сказал, что к обеду он не вернется. Он велел вам сказать, что и после обеда не вернется, до самого вечера.

Десси вскакивает на ноги.

Десси. Чего же ты мне сразу как пришла не сказала?

Джестина. Миссис Мердок, мы же не будем копать тут до самого вечера, ведь нет? Руки у меня все в волдырях, да и…

Десси. Не велика беда. Будем копать весь день, до самого вечера.

Джустина. Да ведь, миссис Мердок…

Десси. Замолчи, Джустина, делай, что тебе говорят! Десси я еще никогда в жизни не чувствовала себя такой несчастной, как этим вечером, в сумерки, после того как добралась до кровати. Я целый день копала за сараем твердую, как камень, землю, а жестянки из-под кофе не нашла. И поясница совсем отнялась.

Фред. Так вы бы лучше побеспокоились, забрали бы Уолдо скорее домой, пока не поздно. Звонил Чарлз Мейсон. Уолдо сейчас у него. Никому в доме от него покоя нет, и, будь он демократ, я бы сам его застрелил, не стал бы заставлять его собственную жену с ним возиться. В жизни не видывал, чтобы человек вытворял такое. Ведь теперь это уж всему городу известно, а то бы я и повторять не стал, что шальные деньги ему в голову бросились. И все-таки это не резон так себя вести.

Десси. А как же он себя ведет?

Фред. Да сманивает мисс Уилсон, учительницу, что живет у меня, бежать с ним. Говорит, будто собирается уехать морем не то в Австралию, не то еще куда-то.

Десси. Но как он смеет!

Фред. Вот это самое всякий трезвый человек скажет, ежели он в здравом уме, но только не знаю, что его остановит, если вы сию минуту не приедете и его не заберете. Ведь он уж уговорил мисс Уилсон бежать с ним в Бостон нынче ночью, а оттуда и дальше завтра утром, чуть свет. Он до того довел мисс Уилсон, что она всему верит, что бы он ни соврал. Кажется, должна бы остерегаться; ведь знает, что разбогател он без году неделя, так нет же, никаких резонов не слушает, до того дошла. Он то и дело вытаскивает толстую пачку долларов и размахивает у нее перед носом, а она, видя такое богатство, дуреет словно под хлороформом. И как я ни старался…

Десси. Вы говорите, у него толстая пачка денег? Пачка долларов, перевязанная посередине веревочкой ? Вы сами видели?

Фред. Ну да, миссис Мердок. Такой толстой пачки денег я ни у кого не видел с тех пор, как демократы пришли к власти.

Десси. Ну и пусть его! Больше я и знать его не хочу. Он меня заставил целый день копать твердую землю, искать кофейную жестянку с деньгами, а их, оказывается, там вовсе их не было. Пускай эта учительница берет его себе. Я уж с ним натерпелась, хватит с меня. Интересно посмотреть, сколько другая вытерпит. Шальные деньги всегда покажут, каков человек на самом деле; я очень рада, что узнала, наконец, Уолдо Мердока, поняла, что он за человек такой, и больше ни одним днем своей жизни для него жертвовать не намерена.

Фред. Вы что же, не хотите ему мешать, пускай себе бежит на край света с мисс Уилсон?

Десси. Да. Полная ему воля во всем с этих пор.

Дожидаясь Торнтона Бланшара, Десси ходит взад и вперед по прихожей с суровым и твердым выражением лица.

Торнтон Бланшар быстро входит в дом и направляется прямо к столу посреди комнаты.

Торнтон Бланшар . Что -нибудь не в порядке, миссис Мердок.

Десси. Сейчас да, только это ненадолго. Надо только покончить с делом, которое я двадцать лет откладывала.

Бланшар тоже садится , раскрыв портфель, достает блокнот из линованной желтой бумаги и карандаш.

Десси. Вы готовы?

Торнтон Бланшар. Да, миссис Мердок

Десси. Я хочу развестись и канителиться, не намерена. Скоро ли можно это сделать, или мне придется искать другого адвоката, получше?

Бланшар подскакивает.

Торнтон Бланшар. Шутки в сторону, миссис Мердок, неужели вы хотите разводиться после того, как вы с мужем получили такое наследство.

Десси. Да, я ж вам сказала.

Торнт он Бланшар. Но почему?

Десси. Мало ли почему. Когда я иду в лавку и спрашиваю фунт сахару, я не обязана говорить продавцу, почему мне понадобился сахар, верно?

Торнтон Бланшар. Да, но…

Десси. Ну, так и валяйте, разводите меня!

Бланшар нервно теребит свой блокнот.

Торнтон Бланшар . А имеются ли у вас основания, миссис Мердок?

Десси. Конечно, основания имеются. Основания у меня такие, какие надо, да и сверх того наберётся сколько угодно.

Торнтон Бланшар . На каких же основаниях мы начнём дело о разводе, миссис Мердок.

Десси. Норов. То, что я сказала!

Торнтон Бланшар . Судье, который будет слушать дело, может не..,

Десси. Мне все равно, что там судья подумает. Я сама развожусь, сама и основания для этого выбираю, нравятся они судье или нет.

Торнтон Бланшар . Миссис Мердок, не сообщите ли вы мне по секрету, как вашему доверенному, какие же у вас всё-таки причины для ссоры?

Десси. Уолдо Мердок меня обманул. Взял да и прикинулся, будто хочет закопать кофейную жестянку с наследством за сараем, а сам не закопал, а потом уехал и пропадал целый день, пока я тут ломала себе спину, да и Джустина тоже, копая твердую как камень землю из-за этих денег.

Я и алименты хочу получить. Все, сколько есть.

Торнтон Бланшар . То есть как это—«все, сколько есть»?

Десси. Все наследство, само собой.

Бланшар некоторое время молчит и пристально разглядывает блокнот, словно изучая фактуру бумаги.

Торнтон Бланшар . Это будет трудно, если не совсем невозможно. Прямо вам говорю, трудно, миссис Мердок.

Десси. Это уж ваше дело. Мне тоже хлеб не даром достаётся.

Бланшар выпускает воздух из лёгких и начинает снова.

Торнтон Бланшар. Во-первых, миссис Мердок, у нас в штате нет закона насчет общности имущества. Естественно, таким образом, совершенно исключается всякая возможность раздела имущества по закону, каких бы размеров ни достигал капитал Уолдо. Но позвольте мне подойти к делу с другой стороны. Я кратко изложу основу всего дела. Жена более или менее зависит от воли мужа, при прочих равных условиях, конечно. Однако брачный договор подчиняет и мужа воле жены, так сказать, надевает правый башмак на левую ногу. Так вот, мы приходим к выводу, что каждый из партнёров в браке, взятый по отдельности, подчиняется воле другого. Но если вы позволите мне говорить откровенно, в современном обществе от жены зависит придумать, ввести и употребить такие методы, способы и средства обольщения, чтобы её супруг, состоя с ней в браке, по собственной воле и желанию передал бы ей, скажем, некую сумму в дар единовременно или не передал бы ей эти суммы разновременно, частями. Таким образом, как вы, без сомнения, уяснили себе, миссис Мердок, нормальная жена, если говорить прямо, воздействуя на супруга лаской, в большинстве случаев получает значительную часть его движимости, недвижимости и доходов, иногда, если судить по существующим нормам, намного превышающую по своей ценности те услуги…

Десси. Нет!

Торнтон Бланшар. В конце концов, может быть, лучше всего, чтобы судья сам назначил сумму, которую вы могли бы получить с вашего мужа. Боюсь, что в этом отношении я почти ничем не смогу вам помочь. Тем не менее я могу подать прошение о разводе, а дело об алиментах можно будет начать своим порядком.

Десси. А когда же мне поговорить с судьёй насчёт получения денег? Завтра утром, что ли?

Торнтон Бланшар. Боюсь, что не так скоро. Ваше дело вряд ли будет назначено к слушанию до ближайшей судебной сессии, будущей осенью.

Десси. Будущей осенью! Неужто ждать столько времени! Да ведь Мердок задолго до того спустит все наследство до последнего пенни. Ничего не останется, мне и судиться будет не из-за чего!

Торнтон Бланшар. Ну тогда я, право, не знаю, что тут можно сделать. Срок судебной сессии устанавливается законом.

Входит Уолдо.

Уолдо. Как поживаете, Торнтон?

Торнтон Бланшар . Прекрасно. Прекрасно

Уолдо. Я было хотел нынче повидать вас насчёт одного дельца, а потом передумал. Теперь уж не надо.

Торнтон Бланшар . Ну что ж, я очень рад, что вы уладили дело без посторонней помощи.

Уолдо. Решил, что не стоит с этим возиться, взял да и бросил.

Торнтон Бланшар . Вот и отлично

Уолдо. Хотел сообразить, как бы это так сделать, чтобы и время весело провести и чтобы деньги были целы. А потом сообразил, что ничего не выйдет. Так что я решил развязаться с этим делом.

Кидает туго перевязанную пачку на колени Десси , она изумлённо смотрит на деньги.

Десси(плача). Уолдо…

Слезы текут по её щекам.

Уолдо. Я подумал, что человеку вроде меня, у которого в голове винтиков не хватает, ни к чему такие большие деньги. Вот я и решил, что ничего другого не остаётся, как совсем развязаться с этими деньгами. Мне легче будет, если я с ними совсем развяжусь, отдам все триста пятьдесят долларов.

Десси вскакивает на ноги, опрокинув стул, и подбегает к Уолдо. Она опускается перед ним на колени и обнимает его.

Десси. Уолдо… эта учительница…

Уолдо. Я и знал, что нельзя, да не мог устоять. И не устоял бы, если бы она не попросила, чтоб я дал ей эти деньги хоть подержать.

Он ласково смотрит на Десси

Десси. Уолдо мне полезно было копать землю за сараем. Мне это очень помогло.

Бланшар потихоньку выбирается из-за стола Он останавливается, прислушиваясь, и в эту минуту Десси тоже слышит пение. Она поднимает голову. Это Джустина поёт во весь голос. До сих пор она никогда так не пела, даже днём.

Десси встаёт и подходит к кухонной двери. Распахнув ее настежь, она отступает назад.

Десси. Поди сюда, Джустина.Ты что мне говорила нынче утром, Джустина, будто тебе незачем торопиться со свадьбой?

Джустина. Да, нынче утром я вам гак сказала, миссис Мердок. Но только…

Десси. Ты меня не проведёшь, Джустина, раз я слышу такое пение, как минуту назад. Я думаю, самое лучшее вам с Карлом Фрейдом, не откладывая дольше, поехать и купить эту мебель, о которой ты мне рассказывала нынче утром.

Она передает Джустине пачку долларов и, обойдя кругом стола, подходит к стулу, на котором сидит Уолдо. Джустина, зажав доллары в руке, смотрит на них, все еще не веря, что они настоящие.

Джустина. Спасибо вам, миссис Мердок! А почему вы узнали?

Десси. Не твое дело, Джустина

Уолдо. Прежде всего, эти деньги не для нас были предназначены. Мы бы с ними все равно не сумели управиться, даже если б нам помогал самый ловкий адвокат.

Десси падает на колени перед Уолдо и обхватывает его руками. Оба они оглядываются на дверь, возле которой стоит Бланшар.

Не говоря ни слова, тот быстро открывает дверь и выходит в ночную темноту.

Праздничные брюки или трехкувшинная женщина

Действующие лица:

Берт, рабочий на фабрике

Эйб, рабочий на фабрике

Эстер , одинокая женщина

Салли Лакки, колдунья

Незнакомец

Двор бывшего дома Берта Феллоуза.

Берт входит во двор, Эйб прилаживает новую ступеньку к крыльцу н оглядывается, но молча продолжает работать.

Берт ждёт, пока Эйб кончит стругать доску.

Берта. Как поживаешь, Эйб?

Эйб. Что мне делается?

Берт собирается с духом. Он ждёт, пока Эйб вколотит в доску пятидюймовый гвоздь.

Берта. Я забыл здесь штаны, Эйб. Можно мне пойти на чердак и взять их?

Эйб бросает из рук молоток прямо на ступеньку. Он вытирает рот носовым платком и поворачивается к Берту.

Эйб. Только попробуй войти в мой дом, я на тебя в суд подам! Мне наплевать, хоть бы ты и пятьдесят пар штанов забыл на чердаке. Я купил землю и дом и заплатил за них наличными и никому не позволю здесь шляться. Если я захочу тебя видеть в своём доме, я тебя позову, не беспокойся.

Берт. Прости, что я что так оплошал, когда перевозил вещи в новый дом. Ведь они тебе не годятся, Эйб в них влезет десять таких, как ты. И ведь они же мои, на самом деле мои.

Эйб. Я тебе уже сказал, что я с ними сделаю, с этими штанами. Я уже решил, что мне с ними делать, с этими штанами. Я их себе оставлю—вот что я с ними сделаю.

Берт поворачивается и смотрит на слуховое окно чердака, где на балке висят его брюки, потом шагает домой, ломая голову над тем, как ему обойтись без второй пары брюк. По дороге домой он он уже окончательно рассвирепел, ему очень не понравилось, что Эйб Митчел выгнал его с его прежней фермы, но больше всего он жалеет о своих брюках. Уже пора ложиться спать, но он все не может успокоиться. Он ходит взад и вперед по кухне, ворча себе под нос и стараясь придумать, как ему вызволить брюки от Эйба.

Берт. От этих сухорылых демократов добра не жди. Ну ни чего мы ещё посмотрим чья возьмёт.

затемнение

У дома Эйба Берт прислушивается как тот громко храпит.

Через минуту он уже вылезает из амбара и надевает башмаки, держа брюки подмышкой.

Берт. Пусть теперь Эйб почешется.

За спиной слышится кашель.

Эйб. Я тебя упеку за кражу моих штанов. Но если ты мне их сейчас отдашь, я, может быть, не стану подавать на тебя. Твое дело решать, как для тебя лучше.

Берт. Черт возьми, это мои штаны.

Эйб. Кто тебе сказал это мои штаны и точка.

Берт. Пожалуйста. На суде увидим, чья возьмёт. Подумаешь, испугал! Поезжай за ордером на арест, только не проси, чтобы я взял тебя на поруки, когда вместо меня сам в тюрьму попадёшь.

Эйб. Ну, если ты так, я дам делу ход. Я сейчас же присягну и получу ордер на арест, и тебя сегодня же вечером засадят в тюрьму,

Берт. Это мои праздничные брюки и мне нужно к Эстер, не поеду же я абы в чем.

Эйб. Да оставь ты эту Эстер не пойдёт она за тебя, каждое воскресенье к ней ходишь и что толку, и верни мне мои брюки.

Затемнение.

Салли Лакки проходит с корзиной, собирая траву.

Салли. Вся фабрика знает, что ты из кожи вон лезешь, чтобы жениться на Эстер до зимних холодов. Вот сидр ей начал носить. Ну как , что тебе вчера сказала Эстер? Пойдет она за тебя? Может приворот сделать? С приворотом оно всегда надёжнее.

Берт. Если порядком выпьет крепкого сидра, так за кого хочешь пойдёт.

Однако сидр, должно быть, слишком быстро кончился, я уже было думал, вот-вот она скажет, что пойдёт за меня, да, видно, сидра было маловато,

Салли. Знаешь что. В следующее воскресенье захвати-ка ты с собой два кувшина сидру. Когда Уорен сватался к своей жене, никак у него дело не ладилось, покуда он не догадался брать с собой по два кувшина сидру, когда шел к ней в гости. Надо и тебе брать по два кувшина. Тогда все пойдет как по маслу.

Берт. Да уж что-нибудь тут надо придумать, Сидру-то у меня в бочке только на донышке осталось. Больше пяти-шести галлонов не наберётся. А зима не за горами. Если Эстер до тех пор за меня не выйдет, придётся покупать новые одеяла.

Салли. Ты снеси ей два кувшина в будущее воскресенье, а если и на этот раз дело не сладится, я уж так и быть дам тебе пять галлонов из своей бочки.

Затемнение

Дома у Эстер

Эстер отхлёбывает добрый глоток из нового кувшина и, прежде чем сесть на место, плясом проходится по комнате.

Звучит мелодия .

Берт. Хороший сидр, Эстер.

Эстер быстро глотает несколько раз подряд.

Эстер. У тебя, видно, яблоки хороши.

Берт. Ребята на фабрике пообещали подарить мне к свадьбе целую бочку сидра.

Он косится на Эстер, желая увидеть, производят ли его слова желанное впечатление. Но Эстер равнодушно смотрит в потолок и танцует, словно не догадываясь, зачем это Берт каждый воскресный вечер приносит ей по кувшину своего прошлогоднего сидра. Берт наливает ей еще стакан.

Пока она веселится он разглядывает гору перин и толстых пуховиков, сложенных на ее кровати в соседней комнате. Это зрелище укрепляет его в решении жениться на ней немедленно.

Обращаясь к картине на стене.

Берт. Какой толк, в самом деле, таскаться к ней каждую неделю да ещё изводить на нее хороший сидр, когда женись я на ней, не нужно было бы ни приходить, ни уходить, а весь сидр остался бы ему.

И сегодня, раз уж я принёс два кувшина, дело должно сладиться. Лучшего случая и ждать нечего. Если она выпьет оба кувшина и все-таки откажется выйти за него, значит, не стоит больше носить ей сидру.

Берт. Эстер, у меня на книжке семь с лишним тысяч долларов. Моя новая ферма с домом стоит три тысячи, а долгов у меня нет.

Эстер приподнимает веки с смотрит на Берта. Глаза у нее сонные, но она и не думает спать.

Эстер. Я замуж не собираюсь. Мне и так хорошо.

Берт(испуганно). А как же одеяла….. Какие такие одеяла?

хихикает

Берт. Да ведь зима идёт, морозы!

Эстер. Ну и что ж, что морозы, Амос? Ой простите Берт!

Берт . Ничего, только вот одеяла…

Эстер. Одеял у меня, правда, нет, но перин и пуховиков хоть отбавляй.

Берт. Давай поженимся, Эстер, Пойдёшь за меня?

Отпихивает Берта и хихикает, как дурочка.

Берт подходит столу и наливает ей ещё сидра. Звучит песня и Эстер поёт, грубым почти мужским голосом. Он хватает её и не выпуская уговаривает выйти за него замуж.

Берт. Право же, мне нужно, чтобы ты за меня вышла, Эстер, а то, если ты не согласишься, придётся мне покупать себе новые одеяла к зиме.

Эстер вырывается и царапается, но Берт крепко держит её, она в бешенстве, но пьяное хихиканье нет-нет, да и нападает на нее снова. Высвободив одну руку, Берт выливает в её стакан весь остаток сидра.

Продолжая держать её одной рукой, он попытается влить ей сидр в рот. Но она вдруг изо всех сил толкает его в грудь, и оба валятся на пол. Берт ранит ногу.

Берт. Эстер, мне нужно, чтобы ты вышла за меня сейчас, до…

Приближается зима. Я рассчитываю, женится до того, как наступят холодные ночи, н тогда мне не придётся покупать себе новые одеяла. Прошлой весной сестра вышла замуж и забрала из дому все одеяла, и теперь их у нее не отнимешь. А тебя пуховиков девать некуда ,не нужно было бы заботиться об одеялах на зиму, только бы ты сказала, что выйдет за меня. Переселился бы я к тебе , потому что отсюда до фабрики на милю ближе, чем от моего нового дома, и не пришлось бы каждый день ходить такую даль

Эстер хватает пустой кувшин и стукает его по голове. Удар приходится вкось и только оглушает его на минуту.. Он бросается к двери и выскакивает во двор . Она распахивает дверь и что было силы швыряет кувшин ему вслед. Берт бежит домой.

Утро. Рядом с фабрикой прогуливается Салли. У ворот фабрики торчит какой-то незнакомый человек.

Незнакомец. Скажите, вы Берт Феллоуз.?

Берт. Я уже много лет Берт Феллоуз.

Незнакомец. Ну, придётся вам отправиться со мной в окружную тюрьму

Берт. За что?

Незнакомец. В ордере сказано. за оскорбление действием, нанесенное Эстер Тиббетс.

Берт. Это ты меня втравила в эту историю. ты сказала, что если взять два кувшина, так она пойдёт за меня, а она вот теперь упрячет меня за оскорбление действием.

Салли. Что же, оно хоть и жаль, конечно, что ты должен идти в тюрьму и на столько времени оставить работу, но только ты сам виноват во всем.

Берт. Ещё этот Эйб с брюками, да вы что черт возьми, решили меня со света свести.

Салли. Вот видишь ли, Берт, есть три рода женщин. Есть женщины однокувшинные, двухкувшинные и трехкувшинные. Ты бы мне с самого начала сказал, что Эстер – трехкувшинная женщина. Тогда бы я тебе, может, посоветовала снести ей не два кувшина сидру, а уж сразу три. Я же сказала нужен приворот.

Затемнение

Гуди-гуди

Действующие лица:

Тихоня

Пит

Том и Джек Филлипс

Фрогги

Салли Хэмптон

Мама Салли

Коридор общежития.

Пит. Эй, Тихоня! Поди сюда на минутку.

Тихоня подходит к двери и заглядывает в комнату. Том и Джек Филлипс сидят на чемодане, посвистывая.

Тихоня. У меня с собой ни гроша, Пит, как только получу, сразу отдам.

Пит. Какие там деньги, Тихоня. Иди-ка сюда. Я хочу тебе показать одну штучку, ты таких в жизни не видывал.

Смотрит на фотографию.

Тихоня. Это кто?

 Пит. Моя девушка. Видал когда-нибудь таких красоток?

 Тихоня . Она ничего себе, Пит.

 Пит. «Ничего себе»?! Да она будет самой первой красавицей на завтрашнем банкете. А ты говоришь «ничего себе».

Том и Джек Филлипс свистят еще громче. Каждый раз, поглядев на Пита.   Пит кивает в их сторону.

 Пит. Не обращай на них внимания, Тихоня. Они-то думают, что их девушки будут лучше моей, но погоди, вот увидят ее – засвистят по-другому. Моя подружка специально приезжает из нашего городка показать здешним ребятам, что такое хорошенькая девушка.

Том.  А кто твоя девушка, Тихоня? Придется идти одному.

Джек Филлипс . Это не разрешается, Тихоня. Тебя даже в дверь не впустят без дамы.

Том.  Нельзя идти без девушки. Разве тебе некого пригласить?

Пит. Разве у тебя нет девушки, Тихоня?

Тихоня . Тьфу ты пропасть! Да у меня никогда в жизни никого не было.

Том свистит сквозь зубы, а Пит хохочет. Оба с любопытством смотрят на Тихоню.

Пит. Плохо твое дело. Ведь ты здорово играл в команде в этом сезоне. Подумай, какая обида, на банкет тебе не попасть, – значит, и поесть, там вволю не придется.

Джек Филлипс. Ведь ты целую четверть играл с риверсайдовцами, верно? Разве не ты играл левым крайним, когда выбыл Чэк Гаррис?

Тихоня. Конечно, я ни разу не пропускал тренировки. Все остальное время я был, правда, в запасе, но я здорово старался – хотел попасть в первую команду.

Пит. У тебя такое же право пойти на банкет, как у самого капитана . Просто обидно, что тебе нельзя пойти только из-за того, что у тебя нет девушки, как у всех у нас.

Тихоня. Может, мне удастся пригласить кого-нибудь из здешних девочек?

 Пит. Все здешние уже приглашены на банкет еще в начале года, в сентябре, Теперь уже поздно раздобывать себе гостью. Жаль, что мы раньше об этом не подумали, Тихоня. А как насчет гарперовской дочки? Ты знаешь, про какую я думаю, про Фрэнсис Гарпер?

Пит. Фрэнсис Гарпер – барышня Чэка, Тихоня. Она будет сидеть во главе стола с Чэком, на капитанском месте.

Тихоня. Эх, мне бы только знать об этом вовремя, я бы завтра вечером привел самую хорошенькую девушку в штате. Ей-богу, привел бы!

Джек Филлипс . Самую хорошенькую девушку в штате? Брось эти шуточки, Тихоня. Самая хорошенькая девушка штата живет в Сондерстауне.

Тихоня . А как ее зовут?

Джек Филлипс .Не знаю, как ее зовут, я видел ее всего раз в жизни. Пробовал было с ней познакомиться на одной вечеринке в Сондерстауне, но передо мной в очереди стояло еще человек сорок – даже подойти к ней близко не удалось. Но раз я говорю, что она самая хорошенькая, значит, знаю, что говорю. Спроси кого хочешь, если не веришь. Ты бы посмотрел на нее – сам увидел бы, что я не вру. Если бы Сондерстаун был не так далеко…

Тихоня. Как ее фамилия, Джек?

Джек Филлипс. Кажется, Хэмптон, впрочем, я не уверен. Но какое это имеет значение, все равно тебе…

Пит. Раздобуду для тебя кого-нибудь в будущем году, Тихоня. Если бы я только знал заранее…

Тихоня. Я вошел в команду с первого дня тренировок, ни разу не пропустил ни единой минутки. Думал, наверняка можно будет пойти на банкет. А кто целую четверть играл с риверсайдовцами? Ну ладно, был бы я запасной.

Джек Филлипс. До чего обидно, Тихоня. Ты имеешь такое же право пойти на банкет, как и я. Но… но даже самого капитана и то не впустили бы в зал без дамы. Такое уж правило, ничего не поделаешь.

Тихоня выходит из комнаты. Пока Тихоня спускается во двор, он придумывает одну штуку. Он подходит к выходу и, едва миновав ворота, бежит в город.

 Банк на углу открыт. Тихоня влетает туда и спрашивает, сколько у него денег на текущем счету. Оказалось, ровно четыре доллара. Он выписывает чек на три доллара.   Выйдя из банка, он заходит в парикмахерскую постричься.

Затемнение

У дома в Сондерстауне.  Горничная выходит на звонок. Тихоня небрежно сует ей в руку монету.

Горничная. Это за что же?

Тихоня. Я приехал в ваш город по важному делу, и мне необходимо найти мисс Хэмптон.

Горничная. Которую мисс Хэмптон? Здесь молодых барышень Хэмптон целый выводок. У нас в доме ни одной, правда, нет, но зато в других домах их много.

Тихоня шарит в кармане теперь у него остается только тридцать пять центов.

Тихоня. Я не знаю, как ее зовут, но у меня к ней важное поручение. Она – самая хорошенькая из них всех.

Горничная. Хэмптоновские барышни почти все хорошенькие, я просто не знаю…

Тихоня. Но есть же самая красивая?

Горничная. Наверно, вы думаете про мисс Салли Хэмптон, она чудо какая красивая.

Тихоня. А где она живет?

У дома Хэмптонов. На террасе темно.

Тихоня.   Я пришел к мисс Салли Хэмптон.

Салли. Серьезно? Это забавно…

Тихоня. Почему забавно?

Салли. Потому что я – Салли Хэмптон. А… а кто вы такой?

Тихоня. Я – Тихоня. То есть я хочу сказать… я хочу сказать, что я – Тихоня. Моя фамилия… я Рэссел Шерман. То есть я… я – Тихоня

Салли. И вы пришли ко мне в гости?.

Тихоня. Я приехал из форрест-гровского колледжа, вернее… Ну да, я за этим и приехал. Я приехал к вам.

 Салли. Вы с поручением от каких-нибудь знакомых или за вами послали от нас?

Тихоня. Не совсем так. Я приехал к вам, потому что ребята мне сказали, что вы самая… что вы…

Салли. Но я ни души не знаю в Форрест-Грове. Вы, наверно, ошиблись. Я знаю очень много мальчиков в Риверсайде, но из ваших я ни с кем не знакома.

Тихоня. Мы сыграли двадцать один – ноль на прошлой неделе. Если бы Чэк Гаррис не выбыл из строя, мы бы им набили еще больше, и я играл всю последнюю четверть вместо Чэка, когда он ушибся и должен был уйти с поля.

Салли. И вы специально приехали из Форрест-Грова, чтобы мне это рассказать?

Тихоня. Нет, не совсем так. Но все это имеет прямое отношение к моему приезду. У нас завтра банкет, мы всегда так празднуем конец футбольного сезона – наедаемся до отвала.

Салли. А вы пойдете на банкет?

Тихоня. Ну, ясно. То есть я хочу сказать… ну, в общем, мне бы хотелось пойти. А вам?

Салли. Мне?

Тихоня. Салли Хэмптон, я думал, что вам, может быть, захочется пойти. Вот я и приехал в Сондерстаун пригласить вас.

Салли. Не знаю, право. Мама, может быть, меня не пустит. И, кроме того, я вас совсем не знаю.

Тихоня. Я же Тихоня. Со мной вы можете пойти совершенно спокойно.

 Она смеется.

 Салли. Вот если бы вы были знакомы с кем-нибудь, кого я знаю, может быть, мама меня и пустила бы. Вы знаете Ральфа Кэррола из Риверсайда? Он тоже играет в футбольной команде.

Тихоня. Ясно, знаю. Он играл как раз против меня в День благодарения, в последней четверти.

Салли. Пойду спрошу маму, может, она и позволит.

 Она заходит в дом, а Тихоня садится в гамак и ждет.

Салли. У меня завтра вечер занят.

Тихоня.  Ну, скажите пожалуйста!

Тихоня садится рядом с ней.

Салли. Но я думаю, что откажусь от этого приглашения и поеду в Форрест-Гров, мама мне разрешила. Она сама свезет меня туда, и мы остановимся в отеле.

Тихоня. Вот это да! Вы правду говорите?

Салли.  Конечно.

Тихоня. И вы пойдете со мной на банкет?

Салли. С удовольствием.

Тихоня. Ладно, теперь, пожалуй, мне пора уходить.

Салли. Так скоро?

Тихоня. Сейчас уже поздно, а футболисту нельзя поздно ложиться спать. В сущности, мы не прекращаем тренировок до завтрашнего вечера.

Салли. Спокойной ночи, мистер…

Тихоня. Просто Тихоня.

Салли. Спокойной ночи, Тихоня.

Тихоня. Я зайду за вами в гостиницу завтра вечером ровно в девять.

 Он спускается по ступенькам, пятясь назад и пытаясь на ходу разглядеть ее лицо в отблесках уличных фонарей. Он пятится так почти до самой калитки и все-таки не может разглядеть ее как следует.

 На станции все огни потушены. Он проходит в зал ожидания и садится на скамейку.   Сняв пальто и расстелив его на скамье, Тихоня закрывает глаза и от усталости засыпает, даже не успев подумать о завтрашнем банкете футболистов.

Затемнение.

 Во дворе общежития.

 Пит. Где ты пропадал со вчерашнего дня? Мы боялись, как бы с тобой чего не случилось. Я думал, что ты, может быть, слишком принял к сердцу все это дело насчет сегодняшнего банкета. Ей-богу, я рад тебя видеть, Тихоня. Все в порядке?

Тихоня. Что я принял к сердцу?

Пит.  Ну ты же сам знаешь, Тихоня, что сегодня банкет, а тебе не попасть, и все такое. Все ребята огорчены. Они готовы не знаю что сделать, лишь бы ты попал, но сам понимаешь, трудно менять правила. А в будущем году мы тебя ждем.

Том обнимает его за плечи.

Том. Увидимся потом, Тихоня, не забудь прийти в понедельник на баскетбольную тренировку. Тренер вывесил объявление, чтобы в понедельник все были а сборе. У нас будет замечательная баскетбольная команда в нынешнем году, надеюсь, и ты в нее попадешь, Тихоня.

 Ярко освященный холл отеля. Вокруг много девушек в красивых платьях . Мальчики поминутно вбегают в холл и выбегали на улицу, чтобы в последнюю минуту купить букетик фиалок или еще каких-нибудь цветов .

Том и Пит поправляют галстуки и приглаживают проборы. Когда он проходит, они даже не смотрят в его сторону. Тихоня видит Салли она стоит рядом с матерью. Все другие ребята в холле оборачиваются и глазеют на нее и, даже не разговаривают со своими девушками, не сводят с нее глаз. Никто, казалось, не замечает Тихоню. Банкет. Подают первое блюдо. Ребята перестают глазеть на Салли и узнают Тихоню. Пит увидит его первым. Он роняет ложку в тарелку и портит супом весь свой костюм.

Пит. Разрази меня гром, да ведь она с Тихоней!

Пит окликает через стол Джека Филлипса, и Джек тоже смотрит на Тихоню. Их девушки отворачиваются в другую сторону.

Медленный танец. Звучит Лиз Райт пары танцуют.

Салли Хэмптон веселится больше всех. Все танцующие рядом мальчики заигрывают только с ней.

А Тихоня съедает дочиста каждое кушанье, которое ставят перед ним.

При выходе из зала, часов в одиннадцать, Тихоню кто-то здорово пинает пониже спины Пит и Фрогги смотрят на него свирепыми глазами.

Он прощается с Салли в холле и идет к общежитию. Кто-то хватает Тихоню за руку и втаскивает в дверь.

Тихоня. Да что с тобой, Фрогги?

Фрогги тянет его к лестнице.

Фрогги. Что со мной? Я хочу знать, что с тобой! Привел самую хорошенькую девушку в штате на банкет и за весь вечер не обмолвился с ней ни словом.

Тихоня. Фу ты пропасть! Нужно же мне было поесть. Я играл в запасе весь сезон и, кроме того, целую четверть был в команде против риверсайдовцев. Мне до того, хотелось есть, что я не знал, что делать.

Пит берет Тихоню под руку и тащит его наверх.   Том и Джек Филлипс уже ждут их у двери. И прежде чем другие ребята успевают взбежать по лестнице, чтобы услышать от Тихони, как все это вышло, Пит вместе с Томом и Джеком втаскивают его в комнату. Они запирают дверь на ключ и накрепко задвигают щеколду.

Голос Тихони.

Со вчерашнего дня ничего не ел, кроме двух бутербродов с курицей и двух стаканов молока. Надо же мне было поесть, ребята-а-а.

Занавес.

За Зелеными горами

Действующие лица:

Салли Лакки

Старуха Мэтти

Джек Мартч

Сис

Пастор

Гости на свадьбе

В доме в Бангоре. Джек Марч сидит за столом.

Старуха Мэтти. Слышала самые большие хитрецы у нас в стране все родом из штата Мэн.

Салли Лакки. Да-да, возьмите десять человек самых отборных – я их всех отдам за одного вермонтца. Да хоть из каждого штата по десять человек возьмите, и то им всем вместе против одного вермонтца не выстоять.

Старуха Мэтти. Вся хитрость человеческая оттуда идет. Взять, к примеру, хоть фермеров. Вермонтские фермеры уж до того хитры, что просто не могут не наживаться, даже когда в других местах фермеры разоряются. Я спросила одного, как это он ухитрился разбогатеть на фермерском деле. Я тебе скажу, как фермеру разбогатеть. Все, что можешь, продавай. Чего не сможешь, скорми свиньям. А уж чего свиньи есть не станут, то ешь сам.

Салли Лакки. А ты Джек истинный вермонтец? Истинный значит хитрец.

Входит Сис. Красотка вертится вокруг Джека.

Джек. Как дела красотка?

Сис. Хорошо Джек Марч, что то давно тебя не было видно в наших краях.

Джек. Да это было длинное путешествие. Волы очень медленно тащатся, у нас ведь одни тропы, по которым и может пройти упряжка волов.

Сис. Будешь мое угощение

Джек. Ну давай что у тебя там.

Она подает ему жаркое, Джек смотрит на нее вожделенными глазами, ест. Сис крутится перед ним, прихорашивается у зеркала. Он вскакивает со стула и бежит вокруг дома чтобы успокоиться.

Салли. Ну что Джек, нравится тебе наша Сис?

Джек. Красивая девушка ничего не скажешь.

Мэтти. Ну может как-нибудь, еще заедешь а там глядишь и жениться надумаешь.

Джек. Не знаю, я никогда ничего не решаю не обдумав.

Он целует руку Сис и присвистывая выходит. Сис нежно смотрит ему вслед.

Эй Сис немедленно готовься к свадьбе, да поживей на обратной дороге как поеду в Бангор, непременно обвенчаемся.

Мэтти. Не хочет торопиться, почему бы сейчас дело не сладить?

Салли. Он хочет наверняка знать, что все выгоды на его стороне.

Затемнение.

Весной в том же доме.

Джек. Эй Сис! Я пошел за пастором. Ступай к себе сними платье.

Сис. Но Джек я не могу венчаться в нижнем..

Джек. Ну, это все по правилам, потому что есть закон в штате Мэн , по которому мужчина может заключить брак с оговоркой. А это значит, что жених может приказать невесте снять платье во время венчанья, и тогда уж он не отвечает за долги, какие она сделала до брака, и не обязан их платить, если не хочет.

Немного погодя красотка возвращается, одетая, как полагается по этому закону. На ней то, что женщины носят под платьем,– и ничего больше.

Джек. Я говорю Сис тебе сними все что на тебе есть, все будем делать по закону.

Сис. Но Джек..там же люди

Джек. Сис, тебе нужен муж или нет?

В скорости красотка опять приходит в комнату, где Джек, и пастор, и гости, и теперь уж на ней ничего ни единой ниточки, только в простыню завернулась. Она красивая девушка – таких поискать.

Джек. Сис, скинь простыню на пол.

Салли. Он решил, что здесь, в штате Мэн, надо держать ухо востро,

все вермонтцы такие – те, что ездят к нам на волах.

Джек. Сбрось простыню, слышишь.

Красотка совсем уж собирается скинуть простыню на пол, как велит ей Джек, но пастор хватается за простыню обеими руками и держит, чтоб она не упала.

Пастор. Боже упаси чтобы она голого тела показала. Нет! Нет! Нет!

Вопит, весь красный и трясет головой.

Я этого не допущу, ни за что не допущу. Эго неприлично – перед всеми. Этого нельзя. Я не позволю!!!

Джек. Закон говорит, что если невеста венчается без платья, то муж за ее прежние долги не отвечает, если на ней вовсе ничего не будет, так тут уж дело ясное, никто не подкопается, а если будет на ней что-то такое надето,– что неизвестно как там у законников называется,– так, почем знать, пожалуй, какой-нибудь лавочник станет потом доказывать, что это была не нижняя юбка, а верхняя. Только не остерегись, глядь – и обвели тебя вокруг пальца, выйдет, что и брака с оговоркой не было, надуют тебя в этом самом штате Мэн.

Пастор. Но она же будет совсем голая.

Джек. Ну и что. Это брак с оговоркой.

Пастор. Какой еще брак с оговоркой там просто про платье, что бы платья не было и все, это не значит что невеста должна быть в чем мать родила.

Джек. Пусть Сис будет в чем мать родила.

Сис. Я согласна Джек!!!

Пастор опять ухватился за простыню обеими руками и держит изо всех сил.

Пастор. Я не стану венчать. Если вы будете раздевать невесту.

Джек. Если не сделают, как я говорю, то я сам венчаться не стану, а стану только тогда, когда невеста сбросит простыню на пол, так, чтоб к ней никакая тряпка даже и не прикасалась. Пусть будет вся голая.

Пастор. Это же неприлично как вы не понимаете. Что все вермонтцы такие наглецы, что даже слово пастора для вас ничего не значит.

Джек. Я действую в рамках закона.

Пастор. Каково мне венчать такую красивую девушку, когда она стоит в чем мать родила.

Джек. Посмотрите да она не то что простыню готова скинуть. Она на голову встанет если нужно.

Салли Лакки. Зачем спорить с вермотцем, да еще из тех, что ездили к нам на волах.

Мэтти. А ей все равно, как венчаться, лишь бы за Джека выйти. Она мигом бы скинула простыню, только бы пастор позволил. Ей до смерти хочется выйти за Джека, не меньше, чем самому Джеку на ней жениться.

Салли Лакки. Но раз Джек вбил себе в голову, чтобы полностью сию выгоду получить от этого закона, так уж и не уступит, ни пяди.

Пастор. Если она войдет в чулан и закроет дверь, так, чтоб никто не мог видеть ее наготу, тогда я согласен совершить обряд.

Джек. По мне хоть и так, но уж тогда мне придется взять с собой в чулан двух свидетелей, на случай – вдруг кто-нибудь станет оспаривать, что брак был с оговоркой.

Пастор позволяет двум женщинам постарше войти в чулан вместе с невестой – удостовериться, что все сделано по закону. Пастору очень не нравится, что Джек будет в чулане вместе с голой девушкой, но он так уморился, проспоривши с вермотцем, что сказал – хорошо, пусть и Джек тоже идет в чулан. Джек входит в чулан, где уже невеста и обе пожилые женщины.

Пастор. Джек, ты взгляни один раз, а потом закрой глаза и уж больше не открывай.

Джек в это время в чулане что-то говорит девушке, но что—никто не может разобрать. Пастор протягивает руку и чуточку приоткрывает дверь, чтоб слышать, как они будут отвечать на его вопросы во время венчанья. А Джек, пока их венчают, все время зажигает спички, чтоб видеть, не завернулась ли невеста опять в простыню, и знать наверняка, что закон соблюден по всей форме.

Пастор. Давайте помолимся Джек и Сис.

Я зачитаю послание к филлипинцам…Этот отрывок поможет понять какая цель стоит перед вами.

Джек. И какая же цель?

Сис. Ну Джек дай ему продолжить.

Пастор. И так если есть какое утешение во Христе. Если ли какая отрада любви если есть какое общение духа..что вы делаете Джек зачем вы зажигаете спички…

Джек. Я прошу вас, не вмешивайтесь в мою семейную жизнь.

Пастор. Джек Марч ваша семейная жизнь не начнется, если вы будете меня перебивать. Милосердие и сострадательнось… Дополните мою радость, имейте одни мысли имейте ту же любовь будьте единодушны и единомыслены.

Ничего не делайте по любопрению и тщеславию и по смирению почитайте один другого.

Джек. Простите, а что такое любопрение…

Пастор. Джек Марч согласен ли ты взять…

Джек. Да, а все-таки любопрение?

Пастор. Почему вы меня перебиваете.

Джек. Продолжайте святой отец ей уже холодно, смотрите зубы стучат, зачем вы посадили мою жену в чулан?

Пастор. Никто ее не сажал туда, это все ваши чертовы законы о долгах… извини дочь моя, ты согласна взять Джека в законные мужья?

Сис. Да, да!!! я чертовски согласна.

Пастор. Вы Джек. Да вы конечно согласны. А теперь вы можете поцеловать невесту. Я больше не могу находиться в этом доме.

Пастор берет деньги, которые Джек протягивает ему из-за двери, и сейчас же уходит, не дожидаясь, пока молодая красотка – бог весть в каком еще виде – появится из чулана.

Салли Лакки. Ну вот и слажено дело.

Джек. Ну вот любовь моя теперь ты можешь показать мне свое платье.

Сис бежит наверх и через некоторое время появляется в красивом платье.

Звучит веселая музыка и Джек с Сис танцуют. Все гости подключаются к общему празднику.

Джек. Ну и нервотрепка с этой свадьбой… Сперва ты мне скажи, есть у вас в штате Мэн закон с оговоркой?

Сис. Ну, положим, что есть. Но закон только действителен, если невеста…

Джек. Не трудись объяснять, есть у вас такой закон, так это и есть тот самый, по которому я женился на тебе!!!

Сис. Джек ты чудо!!!

Он хватает Сис на руки и кружит в танце, она громко хохочет.

Занавес.

Марина Малашина

Мистерия из вазы династии Мин

По мотивам рассказа «The Mystery of the Blue Jar» А.Кристи.

Детективная история для театра

Действующие лица

Агата Кристи, писательница

Маленькая Агата, будущая писательница

Мэрдж, сестра Агаты

Джек, молодой впечатлительный клерк, мечтающий научиться виртуозно играть в гольф

Фелис Маршо, работница в доме

Эмброуз Левингтон, доктор, врачеватель души

Мэри, помошница Левингтона

Мисисс Тёрнер, владельца Хитер Коттеджа

Мистер Тёрнер, владелец Хитер Коттеджа

Дядя Георг, дядя Джека

Служащая в отеле

Фарфоровые чашки, русский самовар, ваза династии Мин

Сцена первая

В глубине сцены на экране появляются фотографии молодой Агаты Кристи, фрагменты из произведений.

Писательница Агата Кристи за столом среди книг вспоминает своё детство. На сцене маленькая Агата и Мэдж играют в прятки. Маленькая Агата прячется среди кресел в зале. Мэдж выходит искать. Надевает страшную маску. Находит маленькую Агату. Игра двух сестёр продолжается.

Агата Кристи. Почему мне нравилось это чувство ужаса? Какой инстинкт нуждается в удовлетворении страхом? Почему в самом деле дети любят сказки про медведей, волков и ведьм? Может быть, это бунт против чересчур благополучной жизни, может быть человек нуждается в ощущении некоторый опасности? Уберите из Красной Шапочки серого волка – разве хоть какому-нибудь ребёнку это понравится? Мне кажется, что вы нуждаетесь в некоторой порции страха. Моя сестра, несомненно, обладала даром рассказчицы.

Маленькая Агата. Расскажи это ещё раз.

Мэдж. Не хочу.

Маленькая Агата. Ну расскажи. Расскажи, пожалуйста. Я сделаю все, что хочешь.

Мэдж. Дашь укусить за палец?

Маленькая Агата. Да.

Мэдж. Я сильно укушу. Может быть вообще откушу.

Маленькая Агата. Не важно.

Агата Кристи. Отлично помню свой первый рассказ, мелодраматический и очень короткий, главный образом потому, что писать хорошим подчерком и без ошибок было для меня сущим мучение.

Маленькая Агата. Речь шла о благородной леди Мэдж и кровожадной леди Агате. Сюжет разворачивался вокруг наследства.

Агата Кристи. Почему мне нравится писать именно в детективном жанре?

Многообразие выбора: можно написать лёгкий триллер, что очень приятно делать.

Маленькая Агата. А можно – запутанную детективную историю со сложным сюжетом.

Агата Кристи. А ещё нечто, что я назвала бы детективом на фоне страсти.

Что бы написать в этот раз?

Маленькая Агата. Например, история фарфоровых чашек.

В воображении писательницы появляются милые танцующие чашки, русский самовар, ваза династии Мин. Все это дефиле кружится в лёгком танце, под смешные частушки.

Агата Кристи. Тайна русского самовара…

Выходит самовар к нему подходят две чашки.

…история китайской вазы династии Мин.... Мистерия. Смерть из фарфоровой банки…

Звучит таинственная мелодия, Агата печатает на машинке.

Сцена вторая

Агата Кристи: Первый удар Джек Харингтон смазал и теперь уныло следил за мячом. Мяч остановился. Джек подошёл и, оглянувшись, прикинул расстояние. Отвратительное чувство презрения к себе было написано у него на лице.

Джек: Джек, тебе всего 24. И твоё самое любимое занятие игра в гольф… 5 с половиной дней в неделе я проживаю в городе, замурованный как в могиле. Зато половину субботнего дня и воскресенье фанатично служу истинному делу своей жизни; от избытка рвения я даже снял номер в маленьком отеле в Стортон Хит.

Вдалеке слышится голос: Убивают… помогите! Убивают!

Агата Кристи. Он замахнулся… и замер на месте от пронзительного крика, разорвавшего тишину летнего утра.

Голос вдалеке: Убивают… помогите! Убивают!

Агата Кристи. Бросив клюшку, Джек ринулся на крик. Джек остановился перед закрытой на щеколду калиткой. В саду за калиткой стояла девушка. Джек, естественно, решил, что именно она и звала на помощь, но тут же понял, что ошибся.

Девушка держит в руке маленькую корзинку, из которой торчат сорняки, она оторвалась от прополки широкого бордюра из фиалок. Джек замечает, что глаза её похожи на фиалки – бархатистые, тёмные и нежные, скорее фиолетовые, чем синие. И вся она напоминает фиалку в простом полотняном фиолетовом платье.

Джек. Простите, пожалуйста это не вы кричали?

Фелис. Я? Нет, конечно.

Джек. Неужели вы не слышали? Кричали как раз отсюда.

Фелис. Я ровно ничего не слышала.

Джек(настойчиво). Но кричали где-то здесь, совсем рядом

Фелис. Что же кричали?

Джек. Убивают, помогите! Убывают!

Фелис. Убивают… помогите, убивают! Кто-то пошутил над вами, мсьё. Кого бы здесь могли убить?

Джек растерянно оглядывается, как бы ожидая увидеть труп прямо на садовой дорожке. Ведь он абсолютно уверен, что крик – реальность, а не плод его воображения. Он взглянул на окна коттеджа. Все дышит миром и спокойствием.

Фелис. Не собираетесь ли вы обыскать наш дом?

Джек. Простите, должно быть, кричали где-то дальше, в лесу.

Агата Кристи. Некоторое время он рыскал по лесу, но ничего подозрительного не обнаружил.

Джек. Пожалуй, это было в семь часов двадцать минут, точнее не прикинешь. Сей факт мог бы пригодиться полиции, если… что-нибудь обнаружится.

Затемнение

Сцена третья

Агата Кристи. Возвращаясь в тот день домой, Джек внимательно просмотрел вечерние газеты – нет ли сообщения о совершенном преступлении.

Джек. Может быть, кричали сорванцы – мальчишки, игравшие в лесу?

Агата Кристи. На следующий день Джек вышел из отеля вовремя.

Джек. Как раз двадцать пять минут восьмого, интересно…

Голос. Убивают… помогите, убивают!

Агата Кристи. Джек помчался назад. Фиалковая девушка стояла у калитки. Вид у неё был испуганный, и Джек торжествующе подбежал к ней.

Джек. На этот – то раз и вы слышали.

Фелис. Я ровно ничего не слышала. У вас, наверное, была контузия?

Джек. А если она права? Если я и впрямь страдаю слуховыми галлюцинациями?

Джек(подходит к Агате). Если я опять услышу проклятый крик в двадцать пять минут восьмого, значит, я заболел. Но я не услышу его.

Агата Кристи. Весь день он нервничал, рано лёг спать, твёрдо решив подвергнуть себя испытанию на следующее утро.

Сцена четвертая

Джек (обращаясь к Агате). Сегодня она ещё прелестнее.

Прекрасные птицы поют в саду, Фелис занимается цветами, Джек подходит к ней.

Джек. Хороший день, не правда ли?

Фелис. Да, день, действительно, чудесный.

Джек. Вероятно, для сада самая подходящая погода?

Фелис. Увы, нет! Моим цветам нужен дождь. Взгляните, они засохли.

Джек. Вроде все нормально. Солнце полезно, разве нет? Цветы ведь можно полить. А солнце даёт силы, укрепляет здоровье.

Фелис. Я вижу, мсьё, сегодня вам значительно лучше.

Её ободряющий тон вызвал у Джека сильную досаду.

Джек. Пропади все пропадом! Похоже, она пытается лечить меня советами.

Джек(с раздражением). Я абсолютно здоров.

Фелис. Ну вот и хорошо,

Агата Кристи. Джек почувствовал на себе, и не в первый раз, пристальное внимание мужчины, сидящего рядом. Человек средних лет с властным запоминающимся лицом. Маленькая тёмная бородка, цепкие серые глаза, держится уверенно и непринуждённо.

Джека лихорадит.

Джек. Так я и правда схожу с ума? Что же это было: болезнь или грандиозная мистификация?

Джек подошёл к Левингтону и приглашает на игру.

На дорожке лежат два мяча, ближе к лунке мяч Джека и немного поодаль – мяч доктора.

Левингтон. Вы подставились. Полагаю, что я должен воспользоваться этим.

Джек. Двадцать пять минут восьмого. Отличный удар. Боже, какой хороший день, продолжайте, ваш удар.

Голос вдалеке."Убивают… помогите! Убивают!"

Джек резко поворачивается, но вспоминает о Левингтоне и, затаив дыхание, пристально смотрит на него. Тот готовился к удару, и Джек не видит его глаз.

Левингтон. Близковато… и явное препятствие, хотя, я думаю…

Джек. Он ничего не слышал.

Сцена пятая

Джек представляет, как вокруг него вращаются необычные существа, женщины в белых халатах с большими шприцами, безумные пациенты, игроки в гольф и огромные мячи для игры.

Джек. Боже мой!

Левингтон. Что случилось? Закружилась голова?

Джек. Я вам все сейчас расскажу, но вначале я хотел бы вас спросить кое о чем.

Доктор зажигает свою трубку и садится на скамейку.

Левингтон. Спрашивайте о чем хотите.

Джек. Последние дни вы наблюдали за мной. Почему?

Левингтон. Вопрос довольно щепетильный. Как известно, и кошке дозволено смотреть на короля.

Джек. Не отделывайтесь от меня шуткой. Мне не до шуток. Так почему? Мне жизненно важно это знать.

Левингтон(серьезно). Я отвечу вам как на духу. Увидев на вашем лице приметы человека, изнемогающего от большого душевного напряжения, я заинтересовался, в чем его причина.

Джек. Причина очень простая,я схожу с ума.

Левингтон. Очень странно. Действительно, очень странно.

Джек(возмущенно). И это все, что вы можете мне сказать. Чертовски бессердечные люди эти врачи.