Читать онлайн Сборник японских сказок

Введение

На востоке, там, где рассвет медленно рождается из-за гор и где ветер несёт запах моря и цветущей сакуры, живут сказки.

Их не рассказывают громко – их шепчут, как тайну. Их не пишут на бумаге – их оставляют на поверхности воды, на шелесте бамбука, на дыхании весеннего ветра.

Когда ночь становится тёмной и на тропинках зажигаются огоньки светлячков, старые духи собираются в лесу. Они садятся под кронами сосен, достают чайники, в которых вода закипает тихо и радостно, и начинают делиться историями.

Они рассказывают о лисёнке, который искал Луну, о чайнике, что любил петь, о девочке, которая дружила с дождём.

Каждая история – это не просто сказка. Она похожа на чашку тёплого чая: глоток – и сердце согревается, мир кажется чуть светлее, а тишина становится добрым другом.

Эти сказки учат видеть чудо в самых простых вещах: в блеске капли росы, в трепете лепестка, в песне цикад, в добром взгляде прохожего.

Ты держишь в руках книгу, где собраны такие истории. Они родились из шелеста леса и запаха цветущего поля.

Прочитай их не спеша, будто идёшь по тропинке в горы. Остановись, когда захочется, и оглянись вокруг – вдруг рядом с тобой в этот момент сидит маленький лисёнок или поёт старый чайник.

Эти сказки не спешат. Они знают: всё самое важное приходит вовремя.

Глава первая. Лисёнок и потерянная Луна

В горах, где по ночам пахнет хвойной смолой и тёплой землёй, жил маленький лисёнок. Он любил тишину после заката: в тишине слышались шаги енотовидных собак, негромкий разговор реки и невидимая работа ветра в бамбуковой роще. Больше всего лисёнок любил смотреть на Луну. Ему казалось, что она знает его имя, потому что всякий раз, когда он поднимал голову, лунный свет ложился ему на мордочку, как ладонь старшего друга.

Однажды ночью он выглянул из своей норы, и небо было пустым. Ни луны, ни звёзд – только густая темнота, будто кто-то задёрнул огромную занавеску. Лисёнок замер, и в груди стало тесно.

– Если Луны нет, – прошептал он, – вдруг утро не найдёт дорогу?

Он побежал к вершине холма, где рос старый клен. Там обычно Луну было видно целиком, от рога до рога. Но и оттуда её не было видно. Лисёнок ощутил, как по спине пробежал холодок. Он очень боялся темноты не потому, что в ней кто-то прячется, а потому что в темноте всё кажется без имени: тропа – просто тьма, куст – тьма, даже собственная лапа – тьма.

На соседней ветке тихо шевельнулось перо.

– Не шуми, – раздался знакомый голос. – Тьма и так большая.

– Сова! – обрадовался лисёнок. – Куда делась Луна?

Сова повернула голову, словно пыталась найти ответ на другой стороне ночи.

– Иногда она уходит за облако и смотрит на нас сквозь него. Иногда – прячется в воду. Посмотри в озере у подножия горы. Но бегом не беги. Ночью у бегущих запутываются ноги.

Лисёнок кивнул. Он спустился с холма осторожно, как его учила мать: «Сначала уши, потом лапы». Уши – слушают, лапы – шагают. Так даже в темноте остаётся путь.

Озеро без звезд

Озеро лежало неподвижно, как зеркало, забытое кем-то из богов. Лисёнок вышел к воде, раздвинув камыши. Он ждал увидеть круглую чашу лунного света. Но в озере были только его собственные глаза и темнота. Он потрогал воду лапой: она была тёплой от прошедшего днём солнца.

– Луна, – позвал он, – ты здесь?

В камышах что-то скрипнуло.

– Не кричи на воду, – сказала старая черепаха, вынырнув так медленно, как будто вода каждый раз забывала её отпустить. – Вода слышит и без крика.

– Скажи, – попросил лисёнок, – ты ведь давно живёшь. Куда ушла Луна?

Черепаха моргнула.

– Я не знаю, где она сейчас. Знаю только, где она бывает. Иногда Луна прячется на дне колодца. Иногда – на мокром камне. Иногда – в глазах того, кто её ищет. Но чаще всего – в небе. Ты пробовал смотреть наверх?

Лисёнок поднял глаза – и увидел ту же черноту, в которой растворялись вершины сосен.

– Там пусто, – сказал он тихо.

– Тогда подожди, – ответила черепаха. – В терпении вода становится прозрачной.

Лисёнок сел на берег. Он слушал, как дышит озеро, как где-то под корнями шевелятся жуки, как с дальнего берега откликается цапля. Прошло время, и в темноте начало различаться множество оттенков. Тьма перестала быть одной, она стала тёмной травой, тёмным камнем, тёмным воздухом. Лисёнок вдруг понял, что ему уже не страшно.

Но Луны всё равно не было.

– Спасибо тебе, – сказал он черепахе, – я пойду дальше. Если я не найду Луну сегодня, я начну забывать её лицо.

Дорога через рисовые поля

От озера дальше тянулись рисовые поля. По узким земляным грядкам можно было идти, не намочив лап. Влажный воздух пахла сыростью и молодой травой. На столбах вдоль дороги сидели маленькие лягушки и, кажется, следили за каждым его шагом.

– Пис-пис, – пискнул лисёнок, хотя не был уверен, что так разговаривают с лягушками. – Вы не видели Луну?

– Видели, – ответила одна, не двигаясь. – Вчера. Большая, круглая. Мы считали её отражения в каждой лужице.

– А сегодня?

– Сегодня туман. В тумане даже лягушки становятся облаками. И Луна – тоже.

Лисёнок задумался. Если Луна стала туманом, значит, она рядом, только её нельзя ухватить глазами. Он шел дальше, и туман действительно делал мир мягким, как шерсть у дремлющего котёнка. Дальше на пути стояли каменные тории – ворота при старом святилище у подножия холма. Под ними пахло ладаном и старой древесиной.

У ворот сидел мальчик в коротком кимоно, обнимал колени и считал свои вздохи.

– Зачем ты считаешь? – спросил лисёнок.

– Жду отца. Он ушёл в лес за хворостом и не возвращается, – ответил мальчик. – Если я перестану считать, мне покажется, что время остановилось.

– Может, тебя проводить?

– Спасибо. Но нам велели ждать здесь, – мальчик указал на маленький деревянный ящичек с плоской крышкой под карнизом. – Амида-сан бережёт тех, кто ждёт.

Лисёнок сел рядом. Они молчали. В молчании было слышно, как с крыши святилища капает вода. Наконец, на тропе показалась высокая фигура с вязанкой веток. Мальчик вскочил и побежал навстречу. Мужчина погладил сына по голове.

– Спасибо, что подождал, – сказал он.

Лисёнок тихо улыбнулся и пошёл дальше. Он ничего не спросил у мальчика про Луну. С теми, кто ждёт, лучше не говорить о потерях.

Разговор с журавлём

Тропа вывела к болотцу, где по колено стояла вода, а над ней висела неподвижная белая птица.

– Это ты сверлишь небо клювом? – спросил лисёнок.

Журавль повёл глазами, не двигая телом.

– Я стою, – ответил он. – Иногда стоять – это всё, что нужно сделать, чтобы поймать рыбу.

– Я ищу Луну. Сова сказала – в воде, черепаха сказала – наверху, лягушки сказали – в тумане. Где она?

– Когда ты голоден и видишь своё отражение в воде, – сказал журавль, – голоднее ли ты становишься от собственного лица?

– Нет.

– Так и с Луной. Она не прибавится от твоего беспокойства. Но когда она придёт, ты её узнаешь. А пока берегись: там, где кончается кочка, начинается глубина.

Лисёнок оглядел болото – и правда, вода скрывала коварные ямы. Он поблагодарил журавля и обошёл болотце по краю.

Дом старого мастера

За болотцем стояла деревня. В окнах горел тёплый свет. От одного дома тянулся тонкий пар – значит, там кипел чайник. Лисёнок заглянул в сад и увидел старого мастера с седыми бровями. Мастер наливал чай из пузатого железного чайника в тонкие пиалы. Вода в чайнике пела тонким голоском, как сверчок.

– Заходи, гость, – сказал мастер, хотя не поворачивался. – Ночь длиннее дороги, когда идёшь без огня.

Лисёнок послушно вошёл в сад и сел на коврик у крыльца. Он рассказал, что ищет Луну и боится, что если не найдёт, то забудет её улыбку.

– У Луны есть улыбка? – мастер улыбнулся.

– Есть. Просто она очень тихая.

– Тогда не бойся. Тихую улыбку трудно забыть. Смотри, – мастер поставил перед лисёнком пиалу. – В ней немного ночи, немного тепла и немного терпения. Пей маленькими глотками. Пока пьёшь, слушай, как поёт чайник: у каждого кипятка своя песня.

Лисёнок пил. Сначала он думал о Луне, потом – о тёплой пиале в лапах, затем – о том, как тихо трескается древесина в очаге. Когда он допил, ему показалось, что ночь слегка посветлела. Или просто глаза привыкли.

– Мастер, – спросил он, – скажите… если Луна исчезла, что будет с людьми?

– Люди зажгут фонари, – ответил мастер. – А потом лягут спать. Утром проснутся и удивятся, как светло без наших забот.

Лисёнок поклонился и вышел в сад. На дорожке блестели капли – кажется, прошёл короткий дождь. Он глубоко вдохнул влажный воздух и снова пошёл по тропе к горам.

Ночной подъём

Чем выше он поднимался, тем тише становился лес. Деревья стояли как стражи. Ветер, казалось, перестал шевелиться, чтобы не мешать. На одном из поворотов тропы камень пошёл из-под лап. Лисёнок скользнул – и успел ухватиться за корень. Сердце застучало так громко, что, казалось, его услышит вся гора.

– Не спеши, – сказал кто-то сверху.

На выступе сидела обезьяна. Она протянула лисёнку ветку.

– Держись. Здесь каждый третий камень любит кататься.

Выбравшись, лисёнок сел рядом и перевёл дух.

– Ты тоже ищешь Луну? – спросил он.

– Я ищу спелые каштаны, – ответила обезьяна. – Но ночью все каштаны похожи на темноту. А ты?

Лисёнок рассказал кратко. Обезьяна почесала затылок.

– Знаешь, когда я не нахожу каштанов, я перестаю их искать. Сажусь и слушаю. Иногда тогда сами каштаны начинают падать – пинь, пинь. Может быть, с Луной так же?

Лисёнок кивнул. Они посидели молча. В тишине слышно было, как где-то очень глубоко в горе что-то медленно движется – может быть, вода, может быть, сама гора.