Читать онлайн Этюд Тьмы. Эпизод I. Они уже здесь.

Введение

Полночь. Город погрузился в темноту. Погода оставляла желать лучшего. Шел непроходимый ледяной ливень. Таким образом природа приказывала людям не покидать свои жилища. В аббатстве Святой Марии уже давно царила атмосфера тишины и покоя. Холодные каменные стены с наступлением темноты поблекли еще сильнее, а коридоры погрузились в кромешную тьму. Изредка молния освещала пустые помещения, доказывая тот факт, что обитель Господа пуста. Гробовая тишина овладела этим местом и только гром имел право нарушить данный обет молчания. К несчастью, в скором времени ситуация изменилась. Неожиданно в церковь вторглись и спокойствие было прервано. В дальнем коридоре послышались тяжелые шаги. Человек, чье дыхание и движения бились в один ритм, явно пытался в скором времени добраться до своей цели. Его быстрый шаг периодически сменялся бегом. Казалось, будто незнакомец с каждым вдохом старался увеличить свой темп. Странник был одет в стандартную монашескую рясу коричневого цвета. Добравшись до входа в главный зал, незнакомец приостановился. Его путь был прегражден массивными дверями, для открытия которых требовалось большое количество сил. Как только препятствие было преодолено и ворота в храм распахнулись, странник смог попасть в пункт своего назначения – в самое сердце монастыря. Оказалось, что таинственного гостя уже ждали. Он был в церкви не один. В зале его поджидал тот, к кому он так спешил. В конце комнаты находился выступ, на котором стоял роскошный ручной работы трон. По одному взгляду на него можно было догадаться, что данное произведение искусства могло принадлежать только высокопоставленному чину. И именно к нему спешил незваный гость.

– Ваше преосвященство… – сказал мужской голос из темноты.

В этот самый момент сверкнула молния и зал для исповеди осветился ярким светом. Благодаря мимолетной вспышке света странник смог разглядеть хозяина трона. Во мгле отчетливо стал виден силуэт пожилого мужчины. Его глаза были закрыты, правая рука опиралась на подбородок, а левая спокойна лежала на подлокотнике. Казалось, будто он давно сидит в таком положении и уже дремлет глубоким сном. Не успел монастырь снова погрузиться во тьму, как молния ударила вновь. Звук, сопровождавший ее, промчался по всей священной обители с невиданной силой. От данной неожиданности гость вздрогнул. И через секунду, взглянув на трон, он увидел, что его владелец теперь смотрит на него. Взгляд пожилого мужчины пугал, но в тоже время и восхищал. Несмотря на пасмурную погоду, на раскаты грома и на визит гостя, он продолжал сидеть все в том же положении. На его лице ни дрогнул ни один мускул, перемены произошли только во взгляде. Он казался холодным, расчетливым. Ледяные голубые глаза внимательно смотрели на монаха, изучая каждый сантиметр его лица. Если бы не темнота, то могло показаться, что мужчина на троне даже не моргал. Костюм, который был на нем, отличался от служителей церкви не только цветом, но фасоном и тканью. Как только дар речи вернулся к страннику, то он промолвил:

– Это снова произошло, – монах перевел дух и продолжил. – Слухи оказались правдой. Ситуация выходит из-под контроля. Вам пора вмешаться!

Несмотря на сказанное, лицо зрелого мужчины оставалось безмятежным. Немного помолчав, он посмотрел на монаха и сказал:

– Я тебя услышал сын мой. Теперь предоставь это дело мне. Ступай и расскажи всем о моей воле.

– Слушаюсь.

– Да поможет Вам Бог, – ответил он ему, когда тот уже покидал обитель.

И зал снова осветился мерцанием молнии. Затем раздался шум грома. В этот самый момент мужчина на троне произнес:

– Время пришло…

Глава 1

Несмотря на ранее и холодное утро, в Глостере бурлила работа. Каждый горожанин был увлечен свои делом. Моряки готовили корабль к отплыву, рыбаки возвращались с крупным уловом, а купцы продавали свой товар по увлекательной цене. В Глостере всегда царил шум. Главной особенность города заключалась Северна – самая длинная река в Британии. Благодаря ей, жители города имели связь с крупными городами страны. Наблюдая за всем этим, начинаешь осознавать, что возможно в скором будущем данное место станет главным речным портом государства. Наблюдать за жизнью города всегда было интересно, особенно этим увлекались гостьи из столицы. Несмотря на шумиху в округе, город притягивал к себе туристов. Многие из них оставались на ночь в местном трактире. При выборе апартаментов люди в данной местности делились на две категории: те, кто хотят переночевать и выпить за гроши и те, кто желают наблюдать из окон за причалом. В один из таких номеров заселился гость из Лондона. Несмотря на ранний подъем, он первым делом решил насладиться жизнью города. Ему очень нравилась суета. Гость считал прекрасным жизнь, которая бурлила рядом с ним, особенно когда он являлся ее первостепенной фигурой. Стоя у окна, молодой человек явно размышлял о своем будущем. Любопытство и энтузиазм читался в его глазах, а прямая осанка и серьезный взгляд демонстрировали уверенность и непоколебимость.

За окном простиралось немного тусклое небо, разливалась беспокойная Северна и слышался шорох осенних листьев. Юноша двадцати пяти лет внимательно наблюдал за тем, как наступает сентябрь. Стало заметно то, как природа поддается натиску холодного месяца. Он мог длительное время наблюдать за этим процессом, если бы не неожиданный стук в дверь. Повернув голову в сторону шума, он услышал женский голос:

– Уборка номеров!

Застегнув последнюю пуговицу на темном кортепи^♰ с высоким воротником, хозяин номера произнес громким голосом:

– Входите! – после чего молодой человек, не повернув голову на гостя, продолжил смотреть на причал.

– На что смотришь? – вдруг раздался вопрос из комнаты.

Юноша не спеша обернулся. Этот вопрос был задан женщиной лет тридцати пяти, у которой из-под одежды было видно нижнее белье. По одному внешнему виду можно было догадаться, что данная особа принадлежала к самому низшему сословию общества. Кроме того манера ее поведения только подтверждала данный факт. Уперевшись плечом об дверной проем, и, сложив ногу на ногу, она продолжала демонстрировать вульгарное поведение. Несмотря на ее ранг и сферу деятельности, молодой человек решил остаться джентльменом и ответить ей подобающим для себя образом:

– Ааа, – без колебаний произнес он, – Это снова ты.

– Да, это я! – с самодовольной ухмылкой ответила она, – Я думала ты передумаешь и присоединишься ко мне ночью.

– Извините мэм, но в Ваших услугах я не нуждаюсь.

– Жаль, очень жаль… К нам очень редко заезжают такие симпатичные экземпляры из столицы.

С этим утверждением нельзя было не согласится. Молодой парень действительно выглядел весьма неплохо: выше среднего роста, брюнет с немного отросшими волосами, которые всегда были прекрасно уложены, голубовато-зеленые глаза, которые гармонично смотрелись с прямым узким носом и с припухлыми губами, также имелись изящные скулы, которые только подчеркивали черты его лица. Кроме того, сквозь его одежду было видно здоровое подтянутое мужское тело.

– Так ты не ответил: на что смотришь?

– На то, как протекает наша жизнь, – ответил юноша, смотря на пристань.

– Эх… Это скучно… – ответила дама, подтягивая свои руки вверх и зевая, – Так может исправим это? Добавим немного ярких красок? Ммм…

– Не могу, – сказал он. – За мной приедет кучер, нужно подготовиться к его визиту.

– Ну…– протяжно сказала она, – Это разве не может подождать?

– К сожалению нет, мэм. Дела государственные не могут ждать.

– Ты так забавно говоришь, прям как барон…Ты чо, шишка в Лондоне, да?

– Можно и так сказать. Я будущий посол. Прибыл по указанию короля.

– Не плохо. А зачем тебя отправили в тараканье логово?

– Нужно разобраться в одном деле. Могу сказать только одно, – в этот момент молодой человек перед зеркалом поправлял свой наряд, – правительство заинтересовалось деятельностью католической церкви.

– Ааа… И в чем же заключается твоя роль во всем этом?

– Я должен проконтролировать ее.

– А так можно?

– Конечно. Политика – главный рычаг прогресса. Иначе, наше государство не существовала бы на карте мира, – гордо произнес он.

– А что власть может сделать против делишек Дьявола? – молодой человек робко взглянул на нее, – Разве церковь больше этим не занимается? – продолжала размышлять она, внимательно разглядывая комнату.

– Чем именно?

– Не борется с темными силами? Ходят слухи, что вся дребедень происходит из-за них. Духи там, демоны… Разве не с ними борется сейчас наша страна? Я лично видела, как моя тетя умирала от чумы. Такое проклятие могло наслать только сущее зло. Ой, что это?

В этот момент девушка уже находилась внутри номера. Она разглядывала и трогала руками узоры на кровати. Все это время юноша внимательно следил за ней. Затем, поразмыслив над сказанным, решил произнести твердым голосом свой вердикт по поводу всего этого:

– Не советую верить слухам.

Ненароком услышав знакомый звук, молодой человек решил посмотреть в окно. В ту же секунду из его уст шепотом произнеслось слово:

– Странно…

Оказалось, что к гостинице подъехала карета с закрытым возком черного цвета. Недолго думая, юноша стал поторапливаться. Он знал кому принадлежит данный вид транспорта.

– Мне пора! Спасибо за компанию, мэм, но вынужден проститься с Вами. Кстати, мне очень жаль Вашу тетушку.

Забрав все необходимые вещи, юноша умело проскользнул мимо дамы и уверенной походкой направился на первый этаж.

– Эй! Ты куда?!

Скорчив недовольное лицо, девушка побежала к дверному проему. Она успела заметить, как молодой человек в изысканном костюме уже спускался по лестнице. Недолго думая, дама крикнула ему вслед:

– Как тебя зовут хоть?!

Тогда он обернулся к ней и сказал:

– Вильгельм. Вильгельм Олдман, мэм.

После чего немедленно продолжил свой путь. Спустившись на первый этаж, молодой человек оказался в широкой каменной гостиной. Именно здесь каждый вечер собиралось полно народу. Все местные, а также туристы города знают, что только в таверне у причала можно отведать знаменитого местного пива по привлекательной цене. Осмотревшись по сторонам, Вильгельм заметил, что с утра в местном пабе нет народу, если не брать в расчет единственного постоянного клиента, который круглосуточно занимал столик в левом углу зала. Не задерживаясь ни на секунду, гость из Лондона направился к выходу. Выходя из гостиницы, Вильгельм целеустремленно направился к приехавшей колеснице. Поздоровавшись с кучером, он стал садиться в купе. Закрыв за собою дверь, и, сев на привычное для себя место, молодой человек произнес:

– Приветствую Вас, граф.

Рядом с Вильгельмом сидел его наставник – Джозеф Генц. Человек средних лет, в дорогом одеянии. Так как у графа были осложнения с левой ногой, он всегда ходил с изящной тростью. Джозеф Генц считался человеком из высшего общества. Многие знатные персоны знали его как делового и серьезного предпринимателя. В народе он имел статус скрытого, но довольно умного человека. Ходили слухи, что он был верным помощником самого короля и являлся важной персоной в политической жизни страны. Кроме своих привычных обязанностей, граф периодически выполнял роль посла государства. Из-за высокой смертности среди населения, особенно людей старшего возраста, властью было принято решении подготовить молодых и амбициозных кадров в политические ряды. Именно поэтому в подчинении к Джозефу Генцу был направлен юный ученик.

– Я смотрю, Вы успели обзавестись новыми друзьями?

– Что Вы имеете ввиду?

– Я о той прекрасной даме в нижнем белье, которая провожает Вас.

Взглянув в окно, Вильгельм увидел ту же даму, что была у него в номере. Женщина стояла у порога гостиницы. Ее наряд был ей явно великоват, потому что верхняя часть от платья находилось не на своем месте: одна сторона свисала с плеча, другая уже практически была на талии. Поднимая одну из своих юбок, дама с дурной репутацией стала посылать юноше воздушные поцелуи.

– Это не то, о чем Вы подумали.

– Очень на это надеюсь. Трогай!

Услышав команду, кучер приступил к своей работе, и карета начала свой ход. Как только экипаж тронулся, граф продолжил:

– Время от времени каждый из нас может поддаться искушению.

– Простите граф, но я не увлекаюсь подобными утехами.

– Неужели? Жаль, а то я подготовил для Вас поучительную речь…

– Не нужно, – с улыбкой произнес Вильгельм. – Я все прекрасно знаю.

– Посол Олдман, я не собираюсь Вам указывать, как вести свою жизнь. Но напоминаю, что Вам доверили очень важное задание, с которым Вы просто обязаны справиться. И хочу учесть, что я в Вас не сомневаюсь, но вот другие…

– Я прекрасно помню, граф, с каким поручением уехал из Лондона. Также спасибо за Вашу веру в меня. Уверяю Вас, что в моей работе не будет изъяна.

– Ты очень молод. Хочу заметить, что неплох с собою. Твоя жизнь только начинается. И в ней может появиться дама, от которой ты не сможешь убежать. Даже ради нее, ты будишь готов поменять свою жизнь.

– Неужели Вы полагаете, что из-за женщины я изменюсь? Или что ради нее я откажусь от своей цели? Нет! Только работа живет в моем сердце, и никто другой не сможет занять ее места. Процветание государства – вот истинная цель каждого политика.

– Как бы это было не прискорбно, но все в этом мире держится на женщине. Только она способна показать мужчине его место, тем самым направив на путь истинный.

– Возможно, Вы правы, но я знаю точно, что все это не для меня.

– Мой молодой мальчик, ты еще не понял смысла жизни…

– Как раз напротив. Вы сами мне говорили, чтобы я слушал свою душу, свои чувства. Именно когда речь идет о власти, я начинаю дышать.

– Слова истинного завоевателя. Твои цели и задачи впечатляют. Только знай, что поражения бывают абсолютно у всех. Некоторые из них, могут разбить не только планы, но и внутренний мир.

– Об этом не стоит беспокоиться. Я добьюсь всего, чего захочу. А если упаду, то встану и продолжу борьбу.

– Знаю, именно поэтому я выбрал тебя. Не каждому в столь юном возрасте предоставляется шанс выполнить указ самого короля.

– И за это я тоже весьма благодарен.

– Не держи на меня зла. Все советы, что я тебе даю бесценны. Рано или поздно ты все осознаешь, а пока слушай меня и делай выводы. К тому же, – граф сделал небольшую паузу, – ты для меня, как сын, которого у меня не было. Именно поэтому только тебе позволено называть меня по имени.

– И не думал, – Вильгельм посмотрел в окно и спросил, – А куда мы направляемся? Я выяснил, что ехать до местной ратуши 20 минут. Как я помню собрание начинается в полдень, а сейчас только 8 утра. Так, – юноша посмотрел графу прямо в глаза, – что происходит граф?

– Впечатляет. Наши планы немного поменялись. Нам нужно заехать в одно нелюдное место недалеко отсюда.

– Куда же именно?

– На кладбище.

– На кладбище? Но зачем?

– Как только мы доберемся, я тебя введу в курс дела, а пока есть возможность отдохни. В скором времени ты забудешь это слово.

Не возражая и больше не отвлекая графа, Вильгельм стал снова смотреть в даль. Пейзаж за окном практически не менялся: голые кусты и разноцветные деревья встречались у них на пути. Но даже на них не обращал внимания Вильгельм. Всю дорогу он пробыл в собственных мыслях, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос: «Зачем им ехать в мир мертвых?».

───────────────────────•✙•──────────────────────

^♰Кортепи – вид одежды мужчин 14 века, представляющий собой короткое котарди (узкая, облегающая фигуру верхняя одежда) с высоким воротником.

Глава 2

Благодаря долгим размышлениям, пассажиры транспорта не успели даже заметить, как приехали на место назначения. Дорога заняла примерно час езды. Долгожданные слова кучера: «Приехали!» – вызвали противоречивые чувства. Больше всего увиденному удивился юный ученик посла. Его озадачил не быстрый и комфортный приезд, а место, в котором они оказались. Все дело в том, что карета остановилась в глуши, казалось бы, непроходимого леса. Больше всего удивляла красота данного места. Осень пришла сюда раньше времени. Все деревья были окрашены в разноцветные цвета, а листья укрывали золотым ковром всю землю. Казалось, будто ты попал в настоящую сказку. Вся картина резко портилась, когда вспоминалась причина остановки. Невозможно было поверить, что где-то рядом находилось кладбище. Оглядевшись по сторонам, Вильгельм спросил:

– Вы уверенны, что нам нужно именно сюда?

– Абсолютно, – без сомнений ответил кучер.

– Тогда, где оно?

– Оно прямо перед Вами. – спокойным голосом произнес граф.

– В каком смысле?

– Взгляните сами.

Опираясь на трость, Джозеф Генц с помощью легкого поворота головы и устремляющего взгляда указал юноше дальнейший путь. Прислушавшись к нему, Вильгельм направился в глубь леса. Так как тропинки не было, юноше пришлось прокладывать дорогу самому. Через несколько метров Вильгельм заметил, что земля имеет небольшой уклон. Он шел до тех пор, пока резко не остановился. Оказалось, что карета остановилась на вершине глубокого оврага, внутри которого располагалось старинное кладбище. Его масштаб был впечатляющим. Огромное поле было опечатано железным забором. Могильные плиты и склепы восхищали своей ветхостью и оригинальностью. Неудивительно, что Джозеф Генц назвал это место «нелюдным». Он был абсолютно прав. На данную землю уже давно не ступала нога человека. Казалось, будто лес захотел спрятать это место от любопытных глаз. Рассматривая мертвый город, Вильгельм сказал:

– Так вот, что Вы имели ввиду.

– Впечатляет, да? Если ты успел заметить, это весьма старинное захоронение, у которого есть своя история.

– Но почему оно здесь в лесу?

– Все очень просто. Владельцы всех этих могил желали, чтобы их оставили в покое. И как видишь природа оказала им услугу.

– Тогда почему мы здесь?

– Потому что кто-то решил проигнорировать волю усопших.

– Хотите сказать, что некто проник сюда?

– Хуже, – граф стал спускаться вниз. – Кто-то потревожил их сон.

Сперва казалось, что спуск невозможно преодолеть из-за крутого наклона. Но как оказалась лес заранее все предусмотрел. Он ожидал прихода незваных гостей на свою территорию, поэтому соорудил лестницу из собственных корней. Спустившись вниз, путники наткнулись на железные ворота с гравировкой «Maxillaria schunkeana». Заметив их, Вильгельм спросил:

– Что это?

– Приглашение, – спокойным голосом ответил граф. – «Темная Орхидея» – кладбище 12 века. Только привилегированные особы имели право находиться здесь.

– Так значит здесь захоронены люди высших сословий.

– Верно, но не каждый. Только счастливчики могли получить билет сюда.

– Хотите сказать даже среди богачей происходил конкурс?

– Конечно, многие мечтали быть захороненными именно на этой земле.

– Не понимаю, чем она примечательна. Овраг уже образовался, значит возможен оползень. Странно, что кладбище еще существует.

– Фауна. Именно здесь была найдена та самая орхидея, – граф продолжил движение. – Люди верили, что этот редкий цветок обладает удивительной силой. Если темная орхидея росла рядом с надгробием, следовательно его хозяин отправлялся в лучший мир.

– Это все суеверия.

– Возможно, но это вдохновляло их при вложении. Это было своего рода увлечением у знатных особ. Каждый из них соревновался между собой, а точнее их кошельки. Кто построит усыпальницу побогаче, тот выиграл.

– Но в чем же суть данного пари?

– Ни в чем. Лично мое мнение, люди просто не знали куда девать свои состояния.

– А как же родственники?

– Жадность – вот ответ на твой вопрос. При погребении также хоронили самые дорогие и необычные вещи усопшего.

– Как древние египтяне?

– Именно!

– Они считали, что вещи, которые они берут с собой, пригодятся им в загробном мире?

– Может быть, но большая вероятность, что каждый хотел просто оставить себе то, что по праву принадлежит ему. Также сделал и наш клиент, но у него была другая причина.

– Какая?

– Вот это мы и должны выяснить, – граф остановился.

– Долго еще идти? Вы хоть знаете, кто именно нам нужен?

– Конечно! Он позади тебя.

Вильгельм обернулся и увидел перед собой весьма крупного размера склеп, а точнее то, что от него осталось. Перед входом в каменную усыпальницу с двух сторон висели декоративные фонари, а на крыше располагалось несколько заостренных башен. Первое, что бросалось в глаза – это отсутствие двери. Вход в склеп как будто был пробит. Рядом на земле располагались куски каменной плиты. Присматриваясь к ним, граф с сожалением в голосе произнес:

– Все намного хуже, чем я думал…– чтобы не споткнуться, он держался обеими руками за свою трость впереди себя.

– Кто-то явно перестарался, – приблизившись к обломкам, Вильгельм произнес. – Видимо это часть от стены, а точнее… Двери. Здесь должна была быть дверь, но она оказалась замурованной. Поэтому ее выбили.

– Как думаешь зачем?

– Присмотревшись к другим могилам по пути сюда, я заметил одну деталь – все склепы имеют проход к гробу, кроме этого. Этот человек единственный кто не желал впускать гостей.

– Совершенно, верно.

– Кто он?

– Альгирд Нестон.

– И кем он был?

В этот момент Вильгельм решил зайти во внутрь склепа. Света из пробитой стены было достаточно, чтобы увидеть захоронение.

– Ученым, который посвятил всю свою жизнь науке.

– Он изучал звезды?

– Совершенно верно! Он был астрономом. Как догадался?

– Внутри склепа имеются гравировки созвездий. Человек явно был одержим ими.

Вильгельм нахмурился. Юноша внимательно стал изучать само захоронение. Его каменная плита была сдвинута и расколота, хотя скелет ученого остался в том же состоянии.

– Что ты видишь Вильгельм?

– Не сходится.

– Что именно?

– Вы сказали, что он был человеком науки, ведь так? Любил звездное небо… Тогда почему на его могильной плите имеется крест? Также я заметил, латынь. Она повсюду. Выцарапана на стене, на двери, больше всего на плите. Их практически не видно, но, если присмотреться, – юный посол стал пальцами проводить по каменному надгробию, – Они есть. Но разве человек, который полностью доверяет научным фактам, станет верить в Бога?

– Молодец! Ты прав. Нестон все свои 54 года был непоколебимым и упертым ученым, который на дух не переваривал церковь и все, что с нею связанно. Но за 2 недели до своей кончины Альгирд стал внимательно изучать библейские письмена.

– Но почему? Что могло изменить его мировоззрение?

– Манускрипт.

– Какой?

– Никто не знает. Говорили, что благодаря ему он предвидел «черную смерть».

– Чуму?

– Да. По его расчетам именно в 1348 году три планеты должны были соединиться друг с другом. Необычное явление. Также астрономы предрекали затмение и падение кометы в этот же год. Подобные события происходят одновременно крайне редко. Альгирд утверждал, что из-за них возможен крупный выброс ядовитых испарений, который может привести к серьезным последствия, таким как массовая заболеваемость человеческой цивилизации.

– Допустим, но при чем тут манускрипт?

– Альгирд нашел подтверждение своим догадкам в этом манускрипте, но не в том значении, что он предполагал. Ходили слухи, что в этом документе описывалось причина эпидемии и дальнейшее будущее цивилизации. Старик говорил, что можно предотвратить массовое вымирание, главное, чтобы манускрипт не попал не в те руки. Про кого он имел ввиду, так никто и не понял.

– И где сейчас этот манускрипт?

– К сожалению, никто не знает. Многие пытались его отыскать, но все оказалось напрасным. Видимо старик хорошо спрятал его. Поговаривали, что он похоронил его вместе с собой.

– Теперь все ясно. Манускрипт стал причиной осквернения. Значит все это время он находился в этих стенах.

– Не совсем так. Его никогда не было здесь.

– С чего Вы взяли?

– Вот тут уже становится поинтереснее. Позволь я покажу тебе еще кое-что.

Джозеф Генц направился в западную часть кладбища. Плутая по могилам, граф неожиданно остановился у неприметного захоронения, расположенного на небольшом бугре. На этом месте находилась каменная плита с гравировкой «Осберт Гилл 1123 – 1164 г.» Когда Вильгельм подошел поближе к нему, то граф спросил его:

– Ничего не замечаешь?

Юноша стал внимательно рассматривать данное место, пытаясь понять на что намекает ему граф. Первое, что бросилось в глаза это простота.

– Это могила не богатого человека. Все выполнено по прототипу. Обычно так хоронят людей низшего сословия – простолюдина. Например, ремесленника, фермера или … – перед ответом он задумался. – Это слуга.

– Верно.

– Вы ведь сказали, что здесь только люди высшего сословия. Как он мог оказаться здесь?

– Да я так сказал и от своих слов не отказываюсь. Так ты хочешь узнать кто это?

– Если Вы привели меня сюда, значит я должен быть в курсе.

– Разумеется. Итак, Осберт Гилл, фермер с доброй душой и золотыми руками. Вдовец. Жена умерла во время родов. У него была дочь, которая, к сожалению, тоже в раннем возрасте покинула этот мир. После смерти дочери он решил наняться на служение к одному влиятельному герцогу. Так как ему нечего было терять, он, не раздумывая, покинул родной город и отправился на заработки. Проработав у герцога пару недель, оба поняли, что симпатизируют друг другу. Осберг оказался покорным и верным работником, каких редко сыскать. Он выполнял любое поручение графа, а тот взамен давал ему все, что тот желал. Кстати говоря, он был неприхотливым, поэтому графу мистер Гилл не доставлял особых проблем. Между прочим, именно он попросил похоронить его как можно скромнее. Осберт мечтал только об одном, быстрее воссоединиться со своей семьей.

– Печальная история.

– Конечно, учитывая тот факт, что его могилу тоже осквернили.

– С чего Вы взяли?

– А ты сам не догадываешься?

Вильгельм снова включился в работу. Он знал, что граф таким способом проверяет его. Политик должен уметь мыслить шире и предугадывать все возможные варианты. Как только он найдет зацепку, ему станет легче планировать дальнейшие действия. Но чтобы прийти к верному выводу необходимо разбираться во множественных вещах. Именно поэтому он опустился на корточки и стал искать подтверждение слов графа. Юноша осознавал, что факты являются ключом ко всему, их знания могут пригодится в работе, поэтому Вильгельм старался читать как можно больше литературы и быть внимательным к деталям.

– Итак, есть предположения? – спросил его граф.

– Все дело в земле. На этом участке большое количество листьев, по сравнению с остальной территорией. Такое ощущение, что их сюда специально положили в таком объеме, чтобы замести следы. Могу предположить, что, если убрать их, мы увидим вскопанную землю.

– Отлично, но не совсем. Без подсказки ты бы не заметил данного факта.

– Вы правы, но я только учусь. К тому же Вы не спроста отправили меня сюда. Это хороший опыт обучиться.

– Тоже, верно.

– Итак, зачем кому-то трогать могилу слуги? Судя, по-Вашему, расскажу, он был довольно скромным человеком, который не гонялся за богатством. С него нечего брать, особенно здесь. Он ненавидел этот мир за то, что мир отнял у него все. Но, с другой стороны, герцогу повезло с ним.

– Альгирд был такого же мнения, – выждав паузу, произнес граф.

– Астроном?

– Именно. Я разве не говорил, что он был герцогом? Отказавшись от титула, он решил потратить все свое состояние исключительно на научную индустрию. Кстати, он терпеть не мог слово «слуга», поэтому называл его помощником.

– Так значит он купил ему это место. И похоронил вместе с собой на одном кладбище.

– Как видишь и это еще не все.

Джозеф Генц тростью указал юноше куда нужно устремить свой взгляд. Оказалось, что склеп астронома был прекрасно виден с могилы его прислужника. Если бы не захоронения в округе, то к его усыпальнице можно было пройти строго по диагонали. Увидев это, Вильгельм сказал:

– Необычайно четкая траектория. Как будто специально высчитанная.

– Странно, да?

– Не думаю, что он потратил все свое состояние просто из-за щедрости. Если он ему был так дорог, то почему не выделил ему место рядом с собой? Здесь что-то не так.

– Как думаешь в чем причина столь неординарного поступка?

– Он как будто хотел за ним наблюдать. Держать рядом с собой, но на расстоянии.

– Теперь задайся вопросом: зачем? Зачем хоронить своего слугу в месте, которое сложно найти? Зачем через связи добиться небольшого куска земли, потратив на это целое состояние? Зачем высчитывать расстояния между захоронениями?

Еще раз внимательно изучив могилу и склеп, Вильгельм ответил:

– Чтобы спрятать свой секрет.

Джозеф Генц молча покачал головой в знак согласия. Увидев одобрительный жест, Вильгельм продолжил:

– Манускрипт все это время был у слуги. Астролог не мог оставить его себе, так как знал, что его будут искать. Альгирд отдал манускрипт в надежные руки, которые постоянно находились рядом с ним. Никто не станет обыскивать доверенного. Пха… – усмехнулся Вильгельм. – А он был умен.

– Правильно, Вильгельм. Вот почему король выбрал именно тебя.

– Нужно проверить данную теорию.

– Уже. Наши люди раскопали могилу.

– Они нашли документ?

– Увы нет. Мы опоздали. Наш гость нашел, что хотел, хоть и не сразу. От гнева он уничтожил весь склеп астронома в попытках найти желанное. Через пару дней тщательного анализа своих действий, он нашел ответ на свой вопрос. Но на этот раз решил действовать тихо, не привлекая к себе внимания.

– Значит, манускрипт похищен… Но Вы уверены, что именно он нашел его?

– Не знаю, но кому-то явно понадобилась кисть слуги.

– Ее забрали?

– Да. Видимо Осбрег Гилл настолько был верен своему хозяину, что даже после смерти старался выполнить его посмертный указ.

– Понятно.

– Не хочешь спросить, откуда нам известно про инцидент? – граф направился в сторону склепа.

– Нет смысла, – идя рядом с ним, сказал юноша. – Я сразу же знал ответ на этот вопрос.

– Так просвети меня.

Вильгельм остановился и смотря в глаза графу произнес:

– Это кладбище принадлежит верховной власти, ведь так? – он продолжил свой ход, – И как я понял, все еще есть желающие на эти места, судя по некоторым надгробиям на окраине кладбища. Меня интересует другое. Если Вы и так знали, что здесь произошло, зачем взяли меня с собой?

– Мне нужен был свежий взгляд. И я его получил, а теперь, мой дорогой мальчик, нам пора. Филип! – крикнул граф кучеру.

– Да, Ваша милость?

– Готовь карету, мы выдвигаемся. Мы же не хотим опоздать на собрание? – спросил он Вильгельма.

Не получив ответа на вопрос, граф двинулся в сторону выхода, и его ученик покорно отправился за ним. Путникам предстояла долгая и сложная дорога наверх, поэтому они не тратили свои силы на разговоры. К тому же обоим нужно было сохранить голосовые связки для предстоящего дела. В скором времени им предстоит выполнить свое главное задание – предстать перед народом и изъявить им волю короля.

Глава 3

Как только кучер остановил повозку, господа по одному вышли из купе. Перед ними предстало высокое здание, по строению чем-то напоминавшее часовую башню, но как таковым не являлось. Местная достопримечательность славилась внутренней архитектурой. Первоначально здание строилось для проведения музыкальных занятий и публичных выступлений, но затем было решено отдать его высшим чинам города для проведения городских советов.

Когда карета отъехала от ратуши и его пассажиры стали подниматься по лестнице к главной двери, Вильгельм обратился к графу:

– Вы мне так и не объяснили истинную причину приезда сюда.

Джозеф Генц шел впереди юноши и поэтому ему пришлось остановиться, чтобы взглянуть на него:

– Какой вопрос тебя интересует?

– Что происходит на самом деле? – голос Вильгельма изменился. – Почему высшая власть обеспокоена? Даже Вы… Неужели все настолько плохо? – его голубовато-зеленые глаза внимательно смотрели на графа.

– Не хотел говорить тебе, но да. Смертность населения увеличивается с каждым днем. Если не остановить эпидемию и не прекратить хаос в округе, боюсь, в скором времени ничего не останется.

– Что это значит?

Граф хотел продолжить подъем, но встречный вопрос ученика застал его врасплох. Он обернулся снова к нему и с серьезным выражением лица заявил:

– Человеческий вид на грани вымирания и власть не может остановить это.

Наступила гробовая тишина. Осознав, что правда ошеломила юного ученика, граф спустился на одну ступень вниз и продолжил свою речь:

– Чума вступила на порог каждого дома. Будь то крестьянин или же герцог – ей все равно кого отправить в землю. Мы не знаем откуда она появилась, что еще хуже, как остановить. Единственное, что смогли придумать власть за столь короткое время это отправлять к людям врачевателей смерти, но они лишь муляж. Чумной доктор не способен вылечить от заразы, что поглотила каждый уголок Англии. Он лишь прикрывает бессилие власти. Все, что нам требуется – это время. Время, чтобы найти лекарство, но его категорически мало! По последним данным церковь хочет взять на себя всю ответственность. Ты и сам об этом знаешь. Ты читал письмо, которое нам отправили. Пока церковь предпринимает попытки исправить бедствие, настигшее на наш род, мы, верховная власть ищем другой путь борьбы – менее открытый. Вот почему мы здесь.

– Так вот оно что… Двойная игра.

– Мне кажется, что именно сегодня совет найдет способ остановить кризис, – с сарказмом произнес граф, делая вид, что прошлого разговора не было.

– Интересно, что же предложит церковь? – компаньоны продолжили путь наверх.

– Вот поэтому ты здесь, Вильгельм. Твоя задача выяснить это. Ты заметил, что сам же и отвечаешь на свои вопросы? Думаю, мы приехали как раз вовремя, – граф снова остановился и стал смотреть по сторонам. – Ты готов представлять сторону верховной власти?

– Разумеется, Ваша милость.

– Тогда чего же мы ждем?

Когда им удалось одолеть последнюю ступень, они оба без колебания вошли в здание Глостонской ратуши. Оказавшись внутри, Вильгельм стал убавлять свой ход. Первым делом, юный посол заметил, что весь зал был заполнен людьми. Все приглашенные на совет уже прибыли. Все это время они ждали лишь представителей верховной власти – именно их. Джозеф Генц и Вильгельм Олдман были главными гостями мероприятия, без которых невозможно было начать совещание. Кроме того, внимание юноши привлекла еще планировка здания. Ратуша представляла собой не просто комнату, а целый зал, напоминающий произведение искусства. Оказалось, что Глостонская ратуша построена в виде театра с готическим уклоном. За входной дверью скрывался целый зрительный зал. Партер делился на две части, на западную и восточную сторону по расположению скамей. С каждой стороны находилось по несколько рядов. Также в зале присутствовала сцена, рядом с которой располагалось отдельное место. По – видимому, архитектор создал его для людей, предпочитающих находится рядом с артистами. Локация для привилегированных персон была окружена деревянной перегородкой, внутри которой кроме удобного сиденья также находился небольшой стол для личных нужд. Кроме необыкновенного партера, в зале имелись балконы с бархатно красными занавесками, на которые непроизвольно обращаешь внимание при входе в театр.

Как только дверь отворилась и послы вошли в зал, все присутствующие обратили на них свое внимание. При виде остальных участников процесса Вильгельм сразу же приобрел непреклонное выражение лица, а его наставник, не оглядываясь ни на кого из окружающих, продолжил свой путь вперед. Джозеф Генц направился к главной сцене, решив занять самые привлекательные места.

Совещание началось сразу же, как только все приглашенные гости были на своих местах: представители власти заняли центральные места, в западной стороне расположились земледельцы, а с восточной находились пэры^♰ и часть духовенства. Открыть начало заседания решился представитель аристократов, который в отличии от остальных заранее вышел уже с подготовленной речью. Встав около сцены, он начал вещать присутствующим свою часть текста:

– Я приветствую всех Вас в Глостоне. Хочу поблагодарить Вас за то, что смогли уделить свое время ради этой встречи. К сожалению, тема ее будет не совсем приятной. Если честно, мне, как главе города, жаль, что мы встретились при столь трагических обстоятельствах. Как Вы знаете, настали тяжелые времена. Один из классов, решил собрать всех нас для одной цели.

Выяснить, как справиться с бедой, которая охватила наш континент. К сожалению, возникшая беда дотронулась до каждого из нас…

– Да, только потери у каждого свои! – выкрикнула полная женщина с западной стороны.

– Поверьте, мой город тоже стал ее жертвой, – обратился к ней выступающий.

– Сколько? – теперь женщина разговаривала с ним уже стоя.

– Не понимаю вопрос, мэм, – ответил мэр города.

– Сколько могил Вы выкопали? Сколько людей Вы похоронили, мистер Гардверд?

– Двенадцать, мэм.

– Хотите знать, сколько мои люди выкопали ям? По двенадцать каждый день! Включая женщин и детей. Чума – не просто болезнь, она причина всех наших бед! – закричала женщина, – И я не понимаю, о чем тут можно говорить. Пусть Ваш класс придумает лекарство от этой болезни. Ведь, Вы прекрасно знаете, что простые рабочие не смогут сделать этого. Моим людям, итак, не хватает еды и питья, а Вы, аристократы, имеете все это в двукратном размере. Так почему Вы еще не изобрели лекарство?

От бурных слов женщины в зале накалилась обстановка. На ее упреки ответить решил представитель с восточной стороны:

– Наши врачи пока не могут найти лекарство. Не только Ваши люди гибнут! – строго отметил он, – В нашем городе тоже пострадали семьи, те же самые врачи! Они свою жизнь отдают ради нахождения лекарства!

– Да? Видимо плохо пытаются, раз его еще не нашли, – съязвила та же полная дама с западной стороны, – Практически все наши семьи заражены!

После ее слов с той же стороны встала пожилая женщина и сразу же хриплым голосом объявила:

– У нас пропадают люди… В деревнях и селах уже нет трудоспособных людей. Нам нечего есть… Вода вся загрязнена.

– Другими словами, – снова стала говорить женщина, – низший класс погибает. Мы не можем работать. Если сейчас же не найти лекарства, простолюдин не окажется среди живых!

Люди в зале стали шептаться. Многие потеряли дар речи после озвученных слов. Следующим решил выступить человек из высшего класса. Он, как и все остальные выступающие, встал со своего места и сказал:

– Наши люди тоже пропадают… Некто убивает скотину в загонах, – в его голосе чувствовалась нотка страх. – Несколько раз в кувшинах с водой обнаруживалась кровь.

– Это еще не все, – объявил человек с восточной стороны. – Ночью из леса доносятся страшные звуки. Иногда они даже возникают на улицах города. Люди бояться выходить из своих домой! – после небольшой паузы, мужчина продолжил. – Кто-то стучится в наши двери по ночам… И те, кто открывают их, пропадают без вести…

– Может это зверь? – предположил мужчина с западной стороны.

– Но ведь звери не стучаться… – ответила ему женщина, сидящая неподалеку от него.

– Что же это тогда может быть? – озадаченно спросил другой мужчина, зрелого возраста, находившийся на той же скамье.

После их небольшого разговора шепот заполонил весь зал. Люди стали обсуждать озвученную проблему. Теребя в руках шляпу, мужчина с длинными усами продолжил начатый разговор:

– Мы тоже напуганы. Нам, – пэр посмотрел в глаза лидеру крестьян, – жаль ваших людей…

– А что поэтому поводу думает наша верховная власть? – спросила старая дама из класса крестьян.

Когда граф услышал обращение в свой адрес, он тут же встал со своего места и, облокотившись на свою трость, сказал:

– Высшая власть готова ответить на этот вопрос.

– Отлично, – сказал глава Глостерна, – Мы готовы выслушать мнения короля об этом.

В этот же момент все взгляды присутствующих были прикованы к графу. Как только Джозеф Генц понял, что народ готов выслушать его, он продолжил свое выступление:

– Хочу Вас заверить, что король обеспокоен данными событиями не меньше Вашего. Обо всем, что происходит на землях Англии, он прекрасно знает.

– Тогда почему нам не помогают? – спросил кто-то из зала.

– Верно, – поддержав его, крикнули все остальные.

– Почему король молчит? Почему не обратился к народу? – снова послышались вопросы со всех сторон.

– Ответ прост, – со спокойной и холодной интонацией ответил граф. – Чума добралась до короля.

От ответа все люди в зале онемели. Никто не знал, что покои короля тоже оказались во власти беды. Как только люди стали немного приходить в себя от услышанного, граф продолжил свою речь:

– Пока король болен, его доверенные лица разъезжается по уголкам Англии с целью уладить ситуацию. Все возможные меры были уже предприняты. Врачеватели чумы скоро приедут в Ваши деревни и начнут свою работу. В вашем районе от лица верховной власти вызваны мы. Я, граф Джозеф Генц, правая рука короля, и будущий посол Англии, Вильгельм Олдман. Мы прибыли сюда не только ради оповещения воли короля.

– И что же еще Вас привело сюда? – недоверчиво спросил старик из рабочего класса.

Граф после заданного вопроса тут же стал доставать из своего кармана сверток:

– Из-за этого! – он поднял письмо вверх.

– Что это? – непонимающе стали спрашивать люди из зала.

– Это письмо было адресовано Вашему почтеннейшему правителю. Отправлено оно из католического монастыря! – Джозеф Генц начал смотреть по сторонам, – Смысл этого послания в том, что кто-то из присутствующих в зале, знает, как остановить все это: чуму, нападения, похищения! По приказу короля, мы должны поговорить с эти человеком и решить, можем ли мы доверить ему жизнь целой нации!

Как только граф замолчал, люди стали шептаться вновь. Неожиданно кто-то из присутствующих спросил:

– А кто созвал собрание? Кто вызвал всех нас сюда?

– Я!

Раздался громкий властный голос, который доносился со стороны сцены. После честного признания из-за угла стал появляться достаточно высокий человек лет пятидесяти пяти, с прямой осанкой и с гордым видом. Появившись у всех на глазах, он демонстративно медленно принялся подходить к середине сцены. Сначала его глаза были опущены вниз, но затем он начал оценивающе осматривать каждого человека в зале. Сперва его взор был направлен на западный фланг, а затем на восточный. Когда он одарил всех присутствующим своим вниманием, он уже находился в центре площадки. Осмотрев всех еще раз, он озвучил им свою личность:

– Извините, что заставил Вас ждать. Разрешите представиться – епископ Аббатства Святой Марии – Лагот Бревере. Это я созвал всех Вас здесь. И, судя по услышанному, нам с Вами многие придется обсудить.

– Вы совершенно правы, епископ, – обратился к нему в ответ граф Джозеф Генц, – Именно поэтому мы все здесь. От лица короля и всех присутствующих здесь почтенных людей, мы требуем от Вас объяснений.

– Раз так, мистер Генц, то я попрошу Вас присесть. Теперь, говорить буду я, – сказал он грубым тоном, даже не взглянув на своего собеседника.

– Разумеется, но позвольте Вам прояснить одну деталь: Вы будите разговаривать не со мной, а с послом Англии. От его решения зависит Ваше будущее, епископ. Впредь прошу Вас, проявлять к нему уважение! – граф повысил свой голос. – Вы же не хотите оказаться там, откуда пришли?

– Я услышал Вас, – после небольшой паузы епископ добавил. – Теперь позвольте мне закончить свою мысль.

Вильгельм удивился реакции графа, хотя не подал виду. Джозеф Генц резко отреагировал на его слова в начале, но ничего не ответил на последние. Сев на свое место, граф жестом указал юноше, что теперь настал его ход. Без колебания, Вильгельм встал в уверенную позу и начал говорить с выступающим на сцене:

– Думаю, мне не стоит представляться. Я уверен в том, что Вы слышали разговоры, которые проходили в этой ратуши до Вашего прихода. Итак, я предлагаю сразу же перейти к делу.

– Не вижу смысла, Вам отказывать, – ответил ему епископ, начав ходить из стороны в сторону.

– 12 сентября после полуночи в резиденцию короля было доставлено письмо. Не могу скрыть тот факт, что содержимое письма удивило всех, кто ознакомился с ним. Возникло несколько вопросов, на которые хотелось бы узнать ответ. Король доверил это дело мне, поскольку письмо имеет государственную значимость. Если Вы не против, то я расскажу всем присутствующим его смысл.

– Не возражаю, – сказал он, остановившись.

В голосе епископа чувствовались нотки безразличия и твердости. Характер и позицию выступающего было трудно разгадать. По своему внешнему виду и по манере поведения можно было сказать, что Лагот Бревере очень самоуверен и амбициозен. Послу Англии сразу же не понравился человек с таким сочетанием качеств. Не подавая виду, Вильгельм решил воспользоваться тойжей манерой поведения:

– Первое, что бросается в глаза, это начало письма. Вы без малейшего колебания стали писать о бедах, которые разразились на нашу страну. В качестве подтверждения своим словам, Вы приложили перечень происшествий, которые произошли в разных уголках страны. Некоторые события были известны практически всему населению, от дворянского класса до бездомных людей, а остальные факты, – Вильгельм сделал паузу, – знали только привилегированные особы. Огласке они не распространялись. Отсюда возникает вопрос: Откуда Вам все это известно? Я не думаю, что простой служитель церкви может иметь доступ к информации такой степени.

Все это время епископ Лагот смотрел на Вильгельма холодно и сурово. У некоторых из присутствующих от его взгляда даже появлялись мурашки по всему телу. Дослушав высказывание посла, епископ, не тронувшись с места, стал отвечать ему:

– В прошлой жизни я был священником. Мое призвание спасать души людей. Видите ли я повидал не мало тех, чьи души должны гореть в котле алчности и предательства. Несмотря на все это, я должен выслушать их исповедь. И в своих речах, они мне рассказывали о тех ужасных событиях, которые произошли в их жизни, – епископ стал разговаривать с залом. – Так как государство боится, что страшная правда может открыться людям, они заставляют этих людей молчать, угрожая им последствиями. Могу Вас заверить, что человеческая душа очень хрупкая вещь. Иногда она не выдерживает натиска суровой жизни. Именно поэтому люди идут в церковь. Ведь именно здесь их выслушают и попытаются спасти от мира, который скрывается за маской двуличия. Кроме того, мы служители церкви, поддерживаем друг с другом связь. Именно так я смог узнать о тайнах, которые Вы захотели от нас спрятать, – он обратился к графу и Вильгельму. – Например, о смерти восьмерых девочек в лесу неподалеку от Батерртона или о расчлененном мужчине в Икринге, части тела которого находили по всему городу со странными следами на теле… Как видите, я могу продолжать дальше, но могу Вас заверить, что я знаю обо всем, что случается на землях Англии.

Речь епископа была резко прервана испуганным предположением из зала:

– Может быть это Всевышний наказывает нас за наши грехи? – предположил земледелец из западной стороны.

– Бог здесь не причем! – громко и строго произнес епископ. – Именно поэтому я созвал Вас здесь, – Лагот сурово взглянул на прислужников короля. – Вы не знаете с чем связались. И это пугает всех вас. Вы даже представить себе не можете с чем столкнулись, – весь зал внимательно смотрел на него, – Могу уверить Вас, что это только начало. Чтобы прекратить весь этот кошмар, нужно узнать все его коварные планы. Сильные и слабые стороны, а также цель прихода на Ваши земли. Если вы еще не поняли, все ведет к вымиранию человеческой расы. Поэтому я хочу спросить у власти, что Вы собираетесь делать?

– Могу задать Вам тот же вопрос, епископ Лагот, – обратился к нему Вильгельм, – Откуда Вы знаете с чем мы имеем дело? Государство тратит все свои силы и возможности на преодоление этой беды. Если мы верховная власть не можем совладать с ней, как обыкновенная церковь собирается с ней бороться? Почему Вы уверенны в том, что только Вы можете это сделать? Посвятите нас в это.

На лице Лагота появилась нечто наподобие ухмылки. Вопрос посла немного позабавил его, поэтому, подняв глаза наверх, он произнес:

– Посол Олдман, я видел это. Это именно то, с чем церковь борется испокон веков. Мое второе призвание – изгонять зло из нашего мира. Сейчас оно нарастает. Его мощь увеличивается с каждым днем. Обязанность каждого священнослужителя остановить темную силу, которая проникла к нам из закоулков тьмы. Если кто и сможет ответить на удары, то только Я! В истории нашего мира, были подобные случаи, но не в таких масштабах. В церковной библиотеке много упоминаний о вражде между добром и злом, только не всем суждено прочитать их и понять саму суть. Но есть один человек, который смог сделать это – Я. Я знаю многое, и хочу этими знаниями поделиться с Вами, со всеми людьми. Аббатство Святой Марии предлагает свою помощь. Как я говорил, я необычный священнослужитель. Можно сказать я эксперт в этой проблеме.

– Вы сейчас о демонах говорите? – усмехнувшись, спросил Вильгельм, прерывая епископа. – Епископ, а Вы не думаете, что, навивая людей на Вашу теорию, Вы делаете только хуже? Темные силы? Вы сейчас серьезно об этом говорите? Сейчас Англия находится на сложном этапе развития. Из-за всплеска чумы, люди стали пушечным мясом. С любой точки зрения им тяжело. Наша задача найти лекарство. Вы не задумались, что все дело в болезни? Избавившись от нее, мы сможем восстановить моральных дух и физическое состояние населения. Люди напуганы! А церковь старается усугубить их положение своими высказываниям о демонах и других силах зла. Вы вредите людям. Заставляете людей бояться сильнее. А это уже совсем не помощь!

– Как Вы сможете объяснить нападения и странные исчезновения людей? – спросил старик с восточной стороны.

– Повторюсь, люди в панике, – немного повернув голову к залу, ответил Вильгельм, – У некоторых сдают нервы и силы. К тому же от недоедания и обезвоживания, люди начинают бредить. Чтобы спастись и найти объяснение своим галлюцинациям, они выдумывают страшные легенды, которыми потом пытаются успокоить себя. Но только это так не работает. Другие же делают из этих сказок правду. Слухи – враг народа! Некоторые сходят с ума и вытворяют ужасные вещи. Не верите мне, спросите у любого врача. Разум человека очень сложный механизм, а его воображение может его убить, – Вильгельм посмотрел в этот момент на епископа, а затем продолжил свою мысль. – Я хочу сказать, что всем событиям, можно найти рациональное объяснение. Не надо прикрывать человеческую слабость другими силами. К тому же, епископ Лагот, Вы сказали, что человечество встречалось с такой проблемой раньше, следовательно, люди той эпохи смогли преодолеть напасть. А значит, и мы сможем. Раз уж Вы уверяете, что в Ваших книгах есть ответ на наши проблемы, что же, я хочу взглянуть на них. И скажите, каким великим оружием вы обладаете? Что способно остановить масштабное вымирание?

После этих слов, епископ Лагот поднял свои глаза наверх. Его взгляд невольно остыл на одном из подоконников ратуши, который был закрыт бордовым занавесом. Затем, через секунду, передумав, он снова взглянул на зал. Вильгельм, решил, что старик смотрит на кого-то из своего окружения наверху, но затем вспомнил, что на балконах никого нет. Все члены совета располагались внизу. Убрав эту мысль из головы, он стал внимательно слушать ответ епископа:

– Вы скептик, мистер Олдман?

– Я реалист.

– Это скоро изменится.

– Я так не думаю. Вы не ответили на вопрос. Что это за оружие?

– Могу сказать одно. Это оружие способно спасти нашу жизнь. В нем скрыта огромная сила. Я знаю точно, что тьме оно не по нраву.

Присутствующие начали снова шептаться:

– Что это? Это предмет? Оно опасно для нас? Как оно работает? – вопросы сыпались со всех сторон полушепотом.

Пока люди пытались понять слова епископа, к нему на сцену прибежал один из его монахов. Шепотом он сказал Лаготу Бревере что-то на ухо. По лицу священнослужителя было видно, что он озадачен новостью, который принес ему подданный. После донесения, епископ снова мимолетно посмотрел на балкон. В этот момент Вильгельм решил проследить за его взглядом. Как он и думал, глава католического монастыря все это время смотрел на самый верхний балкон ратуши. На первый взгляд, казалось, что там никого нет, но Вильгельм начинал сомневаться в этом.

Когда монах отошел от епископа, Лагот Бревере продолжил говорить:

– Мне жаль прерывать нашу беседу, но нам нужно принять решение. Мне только что сообщили, что сегодня ночью в деревне под названием Холбич случится новое нападение. Я не могу сказать Вам, откуда у меня эта информация, но заверю Вас, что мой источник вполне надежен. Если сейчас не предпринять меры, мы можем потерять еще один рабочий класс. Поэтому спрошу Вас прямо: Готовы ли Вы доверить свои жизни церкви? Как Вы считаете, государство готово сотрудничать с другим классом и отдать ему руководящую роль во всем этом? Времени на раздумье нет. Ответ мне нужен сейчас. Вам решать.

Зал стих. Новость шокировала всех. Каждый человек в зале стал думать над озвученным предложением. Первым высказаться по данному поводу решила женщина, относящаяся к рабочему классу:

– Я согласна на это. И весь мой класс тоже, – после ее высказывания, поднялся мужчина аристократ.

– Пэры тоже согласны! Мы готовы доверить церкви свои жизни.

– Выбор невелик, – сказал представитель духовенства. – Поддерживаем слова епископа.

Все взгляды упали на людей, чей голос еще не был учтен. Верховная власть сидела неподвижно, внимательно обдумывая свой выбор. Джозеф Генц повернулся к своему коллеге. Внимательно прослушав весь услышанный разговор, он сказал ему:

– Тебе решать. Король передал это дело тебе.

Вильгельм в ответ взглянул на своего наставника. Он сразу понял, что Джозеф Генц, также как и он, находится в сомнении. Юный посол понимал, что сейчас вся судьба Англии зависит от его выбора. Несмотря на то, что люди начали осуждать его за молчание, Вильгельм думал только об одном: правильно ли он поступает. Сглотнув ком в горле, он четко озвучил присутвущим свой выбор:

– Епископ Лагот, – медленно произнес он, – верховная власть передает Вам все полномочия. Теперь Вы занимаетесь этим делом, и вся ответственность лежит на ваших плечах.

Не успели люди промолвить слова облегчения, как вдруг Джозеф Генц тоже решил выступить с объявлением:

– Но… – он снова встал на ноги, сделав паузу, – по приказу короля, о всех своих действиях Вы будете обязаны докладывать послу Англии. С этой минуту Вильгельм Олдман будет сопровождать Вас на протяжении всего дела. Тем самым посол становится активным участником данного процесса. О всех ваших действиях он будет докладывать мне через письменный отчет, который непосредственно будет передан верховной власти. Если посол Англии посчитает Ваши действия противозаконными или аморальными, верховная власть снимет с Вас все полномочия и накажет по строгости закона за ложные убеждения. Надеюсь, данное требование не доставит Вашим планам трудности. Итак, Вы принимаете условие?

Зал затих. Казалось, будто молчание длится уже целую вечность. Епископ, не шевельнув ни одним мускулом своего лица, твердо ответил ему:

– Как Вам будет угодно. Посол Олдман, – обратился он к Вильгельму, – собирайте свои вещи. Вы уезжаете в Холбич. Вы должны лично увидеть все это своими глазами.

После этих слов эпископ снова поднял свой взор на балкон, только теперь он четко сделал туда кивком головой. Вильгельм сразу же повернулся к верхнему ярусу ратуши, но все равно никого там не увидел. Несмотря на это, политик смог осознать одну вещь: он был прав, на верху кто-то есть. Как только сигнал епископом был передан, он продолжил свою речь:

– Монах Эгберт введет Вас в курс дела. Поторопитесь, Вы отправляетесь туда через 15 минут, – на этих словах епископ хотел закончить свою речь, но вовремя передумав, добавил к сказанному следующее, – И еще, – он повернулся к послу, – после миссии, библиотека Святой Марии полностью к Вашим услугах.

Затем Лагот Бревере развернулся и отправился быстрым шагом за кулисы. Совещание было окончено. Все люди в зале стали расходиться. Ни у кого больше не было вопросов. Вердикт вынес. Каждый был удовлетворен результатом беседы, кроме самого Вильгельма. Развернувшись корпусом к двери ратуши, он наблюдал за тем, как здание пустеет. Сначала он взглянул на пустой балкон, затем на своего компаньона. На тот момент времени Джозеф Генц уже был готов покинуть ратушу. Не сказав друг другу ни слова, он направился к двери. Прежде чем, направиться за ним, Вильгельм снова взглянул на балкон. В этот момент мысли в его голове перемешались. На этом заседании он не просто не получил удовлетворения, а наоборот, приобрел еще больше вопросов для рассуждения.

Догнав Джозефа на ступеньках, Вильгельм, не сменяя быстрого темпа, спросил его:

– Граф, когда Вы узнали об условии?

– В Англии, перед поездкой. – собеседник продолжал свой путь, отвечая на вопрос с легкостью и непринужденностью.

– Но, когда именно? На наших встречах данной темы не обсуждалось.

– В резиденции короля. Это был личный разговор.

– Почему Вы мне не рассказали? – Вильгельм остановился.

– Теперь, ты знаешь, – он тоже остановился и повернулся к нему.

– Это не ответ, Джозеф.

– Всему свое время, мальчик мой, – на этих словах граф продолжил свой путь.

– Вы знали, что совещание закончится таким образом? Знали, что всю власть передадите церковной власти? Я не удивлюсь, что Вы другого варианта не рассматривали. И вы догадывались, что я сделаю это… Что я соглашусь с этим выбором. И я уверен, что Вы знали, что мне это будет не по душе, но все равно сделали выбор за меня!

– Вот за это ты мне и нравишься, Вильгельм. Именно поэтому ты здесь, а не кто-то другой.

– Я не понимаю лишь одного, зачем весь этот цирк?

– Считай, что это формальность. Иначе наши действия считались бы незаконными.

– Ясно… А этот епископ Лагот, Вы знали, что он отправил письмо?

– Вот именно этого мы как раз не знали. А значит, твоя задача узнать, кто он такой и сможет ли он спасти нашу цивилизацию.

– Это я уже понял по условию соглашения. Может быть, Вы мне поподробнее расскажите о моих обязанностях. Король упомянул, что я должен делать?

– Ты должен отправлять отчет через каждые два дня. Писать все передвижения и решения епископа и его людей, успехи и потери при его действиях и все, что подсчитаешь важным. Адрес отправления, я думаю, ты знаешь.

– Конечно, его ни с чем не перепутать.

– Тогда мне остается пожелать тебе успехов, мой дорогой друг.

– Подождите, а Вы куда?

– Обратно в Лондон. Я должен доложить королю обо всем.

– Оставляете меня одного?

– Ты не один. С тобой будет монах Эгберт, думаю он тебе поможет освоиться. Кстати, я сказал кучеру перевезти твои вещи в аббатство Святой Марии. После окончания вашей с ним совместной экспедиции, они будут уже там.

– Пха… – недовольно фыркнул Вильгельм, – Конечно. Спасибо!

– Вильгельм, – Джозеф уже находился в карете, – используй все свои навыки. Они тебе пригодятся. У тебя все получится. Помни: Я верю в тебя.

– Я не подведу. Будьте уверенны.

– Я знаю, – затем он обратился к кучеру, – Трогай!

Карета сразу же поехала по дороге. Вильгельму оставалось лишь наблюдать, как она исчезает в улицах города. Не успел Вильгельм вздохнуть, как сзади него послышался голос:

– Посол, нам пора.

– Рано меня еще так называть… – с досадой в голосе произнес он, продолжая смотреть на то, как уезжает граф.

Затем, взглянув на своего нового собеседника, юноша осознал, кто разговаривал с ним. Это был тот самый монах, про которого говорил епископ. На вид ему было лет тридцать. Одет он был в коричневую рясу^♰² с католическим крестом и с вместительным капюшоном. Волосы подстрижены коротко, под горшок, бледная кожа, светло-карие глаза. Взглянув на него украдкой, Вильгельм вновь перевел свои глаза на дорогу.

– Хорошо. Показывайте куда идти, – ответил он ему неохотно.

– Прошу за мной посол.

Монах уже хотел отправиться в путь, как вдруг заметил фигуру, наблюдающую за ними со стороны Глостонской Ратуши. Это был худой мужчина среднего роста, одетый в длинное одеяние. Как только он увидел, что монах заметил его, то тут же скрылся с его поля зрения, убежав за здание. От увиденного монах Эгберт немного опешил, но не предав этому особого значения, продолжил выполнять свое поручение.

Дождавшись экипажа, они оба сели в карету, не догадываясь о том, что этот поход окажется для них не таким благополучным, каким они его предполагали. На самом деле дела там были куда хуже, чем могло показаться самого начала.

───────────────────────•✙•──────────────────────

^♰Пэры – члены высшего дворянства, пользующиеся особыми политическими привилегиями.

^♰²Ряса (сутана) – верхнее одеяние лиц духовного звания и монахов: длинная до пят одежда, просторная, с широкими рукавами, темного цвета.

Глава 4

Лес. Солнце скрылось за тучами. Кроны золотых деревьев практически закрывали весь обзор на дневное серое небо. Холодный ветер заставлял осенние листья перемещаться по земле. За всем этим процессом наблюдал Вильгельм, который из последних сил поднимался на возвышенность. Молодой человек знал, что находится в том же лесу, что был с утра со своим наставником. Только теперь свой путь он держал в одиночку. Перемещаясь по неведанной ему территории лесной чащи, Вильгельм пытался отыскать следы похитителя. Он не знал, что именно ищет, но чувствовал, что идет в верном направлении. Ориентиром для него служило то самое таинственное кладбище на глубине оврага, которое находилось уже давно позади него.

По дороге Вильгельм совершал остановки. Юный представитель власти старался внимательно изучить каждый участок земли, несмотря на то что осенний лес везде выглядел одинаково. Каждый раз оглядываясь по сторонам, Вильгельм надеялся найти зацепку к разгадке тайны. И был абсолютно прав. Действительно, он смог найти то, что так отчаянно искал.

Спустившись с очередного подъема, он заметил старые развалины, находившейся в чаще леса. Не задумываясь ни на секунду, Вильгельм стал медленно приближаться к ним. Делая шаг за шагом, он узрел часть каменной стены, которая ранее принадлежала неизвестному сооружению, простоявшему здесь довольно давно. Вглядываясь в руины здания, он заметил наскальные рисунки на его поверхности. Никогда прежде юноша не видел подобных узоров. Они напоминали отрывки из неведанной истории, которая была изображена в хаотическом порядке. Вильгельм смог распознать на них изображения: людей, крестов, книг, пламени. Но самым необычным предметов в этой композиции являлась центральная фигура, которая была скрыта слоем пыли. Убрав рукой серый осадок, политик увидел пугающее до мурашек изображение – зловещее лицо демона с рогами. Не его внешний вид заставил посла встрепенуться, а его устремленный взгляд. Глаза демона были не просто тщательно вырисованы до мельчайших подробностей, они были выгравированы в саму стену. От одного их вида становилось не по себе. Вильгельм довольно долго рассматривал демонический портрет, пока не почувствовал на себе чужой взгляд. В первую очередь молодой человек нахмурился. Ему казалось, что кто-то наблюдает за ним со стороны. Посмотрев на вершину подъема, Вильгельм смог заметить за деревьями темный силуэт. Ему пришлось сделать несколько шагов в сторону загадочной фигуры, чтобы рассмотреть ее. Как только обзор стал открытым, он увидел вдалеке человека в необычной темной мантии с капюшоном на голове. К сожалению, рассмотреть лицо незнакомца на таком расстоянии было невозможно. Но без лишней паники, Вильгельм решил обратился к нему лично:

– Кто Вы? Что Вы здесь делаете?

Но на слова политика фигура не отреагировала. Она проигнорировала все его вопросы. Она все также стояла на вершине опушки, не сдвинувшись с места. Только ветер раздувал нижнюю часть его плаща. Вильгельм потихоньку приближался к ней, пытаясь разглядеть черты ее лица. Как вдруг он услышал звук порхающих крыльев. Повернув голову на шум, он увидел черного ворона, летевшего в его сторону. Последнее, что юноша успел увидеть, как на него надвигался хозяин крупных распахнутых крыльев с голубыми глазами. Подлетев ближе к его лицу, ворон открыл свой клюв и издал пронзающий звук:

– Карр…

В этот самый момент Вильгельм проснулся. Открыв глаза у окна закрытого купе, он осознал, что все это был дурной сон. Его голубовато-зеленые глаза были устремлены в темень сменяющихся кадров, которые помогали ему прийти в себя. Долгая и изнуряющая поездка ненароком заставила посла провалиться в глубокий сон, который скоротал время, приблизив день к вечеру. Поменяв расположение своего тела после длительного сна, он решил начать анализ сегодняшнего дня. Но, к сожалению, ему это не сразу удалось, так как из раздумий его вывел мужской голос:

– Кошмары?

Повернув голову в сторону говорящего, Вильгельм вспомнил, что находился в карете не один. Монах сидел напротив него. Все это время он наблюдал за тем, как он спит. Вильгельма насторожила такая внимательность к его персоне, особенно, учитывая вопрос, адресованный ему. Он был уверен, что при пробуждении не продемонстрировал никаких резких телодвижений, поэтому решил выяснить причину темы разговора:

– С чего Вы взяли?

– Вы хмурились во сне.

На удивление монах выглядел моложе своих лет. Его светло-русые подстриженные волосы в виде горшка подходили его образу. Перед отъездом Вильгельм случайно узнал, что его попутчику больше тридцати лет. Если быть точнее – тридцать два года. Судя по рассказу окружающих, к церкви он примкнул совсем недавно, именно поэтому его отправили вместе с ним. Он, как и Вильгельм, проходил стажировку на новое назначение. С одной стороны они могли понять друг друга и разговаривать на равных, но с другой – они имели разный статус в обществе. Именно поэтому Вильгельму пришлось ответить ему непреклонно и даже с некой строгостью:

– Вам показалось.

Взглянув снова в окно, Вильгельм решил воспользоваться моментом и узнать побольше информации от нового компаньона:

– Так значит Вы монах из аббатства Святой Марии?

– Все верно, посол.

– Давно служите под предводительством епископа Лагота?

– Нет. Меня перевели сюда месяц назад.

– И откуда Вы?

– Из Калстона.

– Хм… Почему уехали?

– Церковь предложила место в Святой Марии, вот и я согласился.

– Видимо неплохое было предложение. А что Вы знаете о Лаготе Бревере?

– На самом деле немного, но я много наслышан о нем. В католической церкви он известная личность.

– Почему?

– Он проделал большой труд, чтобы занять место епископа. Знаю точно, что он помогал людям еще до назначения. Ему доверяют окружающие. Именно поэтому люди приходят к нему на частные встречи. Некоторые из них приезжают из дальних городов и стран, чтобы просто поговорить с ним. Благодаря ему католическая церковь стала процветать. Епископ Лагот умен и любознателен, но непреклонен. Ему известны вещи, о которых не знают даже истинные верующие.

– Я это заметил, – сурово ответил Вильгельм.

– Кроме того, его можно назвать щедрым человек. Он всегда делится с другими своими знаниями и соображениями. Готов отдать любую вещь, лишь бы помочь ближнему.

– Благородно.

– Также он славится честностью своего слова и …

Не успел монах закончить свою мысль, как посол жестким высказыванием прервал его восхваления:

– А также манерой убеждать и манипулировать… – добавил посол.

– К сожалению, я не в праве обсуждать это. Но могу уверить Вас, что епископ Лагот честен. Его слово всегда дороже золота.

– Как Вы можете так быть уверены в человеке, которого знаете лишь месяц?

– Человека надо судить по его поступкам. Епископ совершил не мало добрых дел. Он чтит Господа и служит ему во благо обществу. Его самоотверженность и любовь к церкви поражает.

– Вы восхваляете незнакомого Вам человека, аргументируя свой ответ верой в чужие слова?

– Вера – источник богослужения.

– Это, бесспорно, – произнес Вильгельм, – Вы уверены в том, что епископ всегда держит свое слово?

– Да, посол. Также говорят, что он никогда не ошибается.

– Хм… – произнес Вильгельм, – Абсурдное суждение, вам так не кажется?

– Честно говоря, я и сам не верил в это, но за месяц моей службы в церкви Святой Марии все догадки и предположения епископа оказались верны, даже самые невозможные, – монах сделал небольшую паузу. – В скором времени Вы сами в этом убедитесь сами.

– Разумеется. Есть что-то еще о чем я должен знать?

– Ходят разные слухи, но мы, как служители Господа не должны поддаваться им. Но могу сказать точно, что монахи еще те сплетники.

– Спасибо, я учту это в своей работе.

Казалось, что разговор был окончен. Посол хотел было обдумать все сказанное у себя в голове, чтобы нарисовать предположительный портрет епископа в своем создании. Вильгельм должен был знать о своем будущем оппоненте все, чтобы при общении с ним вовремя сориентироваться. Каждая деталь имела значение. Скомпоновав полученную информацию должным образом, посол решил возобновить разговор, чтобы расширить круг своих знаний:

– Мне кажется, быть у такого человека в подчинении большая честь.

– Возможны Вы правы, но я редко вижу епископа. Все поручения он передает нам через аббата.

– Понятно. Вы знаете, кем раньше был епископ?

– Конечно. Он был священником. До сих пор помогает людям в раскаянии собственных грехов. Таким образом, епископ Лагот приближает их к Господу.

– Также как и Вас?

– С чего Вы взяли?

– Вы сказали, что из Калстона. Как я знаю, это город, который в скором времени приобретет статус графства. В нем проживают добропорядочные граждане, которые чтят закон. Почему же один из его жителей решает покинуть его в расцвете развития и уходит на служение к церкви?

– Вы правы посол. Причина была, но уже все в прошлом.

– Вас выгнали из родного дома, верно? Возможно, Вы совершили кражу или Вас поймали с поличным. Но чтобы сохранить честное имя города, Вам дали выбор. И Вы решили покинуть его, дав обет обещания не возвращаться туда. Я прав?

Монах Эгберт замолчал. Он не мог поверить в услышанное. Его раскрыли. Последние месяца монах старался забыть об этом инциденте, чтобы продолжить свое существование. Из-за единственной ошибки, он потерял все, что было ему дорого. Эгберт Ломас надеялся найти утешение за стенами обители Господня, где никто не станет его осуждать за ошибки прошлого. Но, к сожалению, все оказалось куда сложнее, чем он мог предположить. Запятнанная репутация преследовала его. Бывший горожанин Калстона не был вором, ему просто не повезло. Он попался на месте преступления, о котором не знал. В тот день любопытный и отчаянный парень решил пробраться в заброшенный сарай на окраине города. В той жизни у него не плохо получалось вскрывать замки, поэтому воспользовавшись своим навыком, он решил изучить необычное место. Не подумав о последствиях, будущий монах вломился в чужие апартаменты, где оказались украденные вещи других горожан. Обнаружив его вместе со всем этим, народ Калстона обвинил его во всех грехах и признал виновным без выяснения обстоятельств. Оказалось, что в городе в то время орудовал вор, которого никак не могли поймать. Именно поэтому он стал изгоем, который через год превратился в монаха.

Вздохнув с раскаянием, монах ответил послу:

– К сожалению, да, посол.

– Так епископ простил Вам ваш грех?

– Да, посол.

– И принял в свою церковь, чтобы приглядывать?

– Нет. Католическая церковь определила меня туда сама. Я лишь занял освободившееся место.

– Ясно, – с надменным лицом сказал Вильгельм, повернувшись лицом к окну. – И какого это быть монахом?

– Это лучшее, что могло произойти со мной. Мне открылись многие скрытые знания, о которых я даже не догадывался.

– Вот как… Как я понимаю, все эти знания хранятся в библиотеке Святой Марии, так?

– Не все, но большая часть.

– И насколько же она ценная?

– Ее коллекция поражает, особенно те экземпляры, которым больше 3-х веков.

– Откуда у такой малоизвестной церкви, такие артефакты? Как я знаю, все важные документы хранятся в главном католическом соборе страны. И мало кто имеет доступ к ним.

– У аббатства Святой Марии богатая история. Некоторые книги находились там с открытия, конечно, многие из них утратились или же были испорчены временем, но большая часть сохранилась.

– А остальные?

– Остальные книги принес епископ Лагот.

– Лагот? Но откуда у него такая коллекция?

– Трудно сказать. К сожалению, больше ни о чем я не знаю.

– Значит по возращению мне следует посетить эту библиотеку.

– А что насчет Вас, посол? Почему Вы избрали путь политика?

– Ответ прост: без власти не будет порядка, без нее люди не смогут существовать. Должен быть лидер, который сможет расставить все по полкам. Для меня власть – это как глоток воздуха. Без нее, я не смогу существовать. Я должен быть ее частью и никак иначе.

Сделав небольшую паузу, Вильгельм спросил:

– Неизвестно сколько еще ехать?

– Совсем скоро мы прибудем на место, – ответил монах, глядя в окно.

– Откуда вы знаете?

– Взгляните сами.

Монах Эгберт указал жестом головы, куда следует посмотреть послу. Обратив свой взор на пейзаж за окном, Вильгельм удивился. На горизонте он увидел нависшие черные тучи, в которых мелькали яркие вспышки молнии. Именно они показывали в темноте местонахождение поселения. Привычные сопровождающие звуки дождя и грома отсутствовали. Всматриваясь в эту картину, монах Эгберт произнес:

– Боюсь, нам нужно именно туда.

Взгляды путников пересеклись. По их выражению лица было понятно, что они не желают отправляться туда. Сев на свои места, они продолжили свой разговор:

– Откуда епископ узнал про это место? – спросил Вильгельм, уже приобретя облик человека, который готов приступить к делу.

– Я не знаю. Я монах, мое дело исполнять волю Господа и распоряжения епископа.

– То есть Вам ничего неизвестно?

– Похоже я знаю тоже, что и Вы.

Карету начало трясти из стороны в сторону. Кучер явно вел карету по неровной поверхности. С каждой минутой дорога становилась все хуже. Лошади, что везли повозку, беспричинно прибавили свой ход. На лицах пассажиров стало проскальзывать выражение недоумения и недопонимания происходящего. Ситуация изменилась, когда путники старались зацепиться руками за любой выступ, лишь бы прекратить тряску и не вылететь в окно. Карету начало заносить. Кучер явно пытался объехать препятствия, не сбавляя скорость. В этот самый момент, разговор путников продолжился:

– Не думаю, что это хороший знак… – прокомментировал происходящее монах Эгберт.

– Почему кучер прибавил ход?

– Не знаю! Видимо на то были причины.

Ответ монаха Вильгельма явно не удовлетворил. Он начал кричать на все купе:

– Эй! В чем дело?! Остановитесь!

Но ответа не последовало. Кучер не отвечал на просьбы высокопоставленного лица. Карета продолжала ход.

– Почему он не слышит? – спросил Вильгельм, пытаясь удержать равновесие.

Юноша приблизился к двери купе. Выглянув голову в окно, он старался докричаться до извозчика.

– Эй!

Осознав, что это бессмысленно, он попробовал корпусом вылезти из купе, чтобы разглядеть водителя. Спиной он слышал, как монах закричал: «Что Вы делаете?!». Но не обращая на него внимание, он продолжил реализовывать задуманное. Как только часть его грудной клетки оказалось на улице, посол снова крикнул:

– Эй! Что происходит?! Эй!

Карета уже неслась по темной лесной дороге. Посол не мог понять причину этого странного поведения. Он предположил, что из-за громких звуков извозчик не слышит их: стук колес об корни деревьев, цоканье копыт лошадей, а также их ржание. К сожалению, разглядеть кучера Вильгельму так и не удалось. Неожиданно карета резко дернулась влево, и Вильгельм упал на сиденье, оказавшись тем самым вновь внутри купе.

– Вы в порядке?! – в панике спросил монах.

– В полном! – с сарказмом ответил ему посол.

Усевшись на привычное место, политик стал размышлять вслух:

– Надо что-то делать. Иначе мы не доедем до деревни.

– Может еще раз окрикнуть кучеру?

– Бесполезно. Я пробовал.

– Тогда давайте остановим карету.

– Есть предложения?

– Остановить лошадей. Бросить что-нибудь им под ноги.

– На такой скорости разобьемся.

– Колеса! Нужно помешать им крутиться.

– Можем перевернутся, – прислушавшись к обстановке, он добавил, – Кажется мы сбавляем ход.

– Мы можем принять управление кареты, сев на место кучера. Это, конечно, тоже небезопасно, но лучше, чем первые два варианта....

– Подождите…– прервал его Вильгельм, – Вы заметили?

– Что?

– Тряска закончилась. Похоже мы остановились.

Действительно все стихло. Карета была неподвижна. Во время разговора никто не заметил кардинальное изменение в обстановке. Первым решил выйти на улицу посол Англии. Немедля ни на секунду, он, открыв дверцу, вышел наружу.

– Вы куда? – спроси его монах, после чего немедленно отправился вслед за ним.

Посол стоял напротив коней, внимательно смотря на сидение кучера. Монах Эгберт подходил к нему медленно, не понимая возможного подвода. Вильгельм стоял на месте. Заметив выражение его лица, монах спросил:

– Что с Вами?

– Кучер… Его нет.

Не поверив в услышанное, монах подбежал к началу кареты с фразой:

– Как нет?!

Посол оказался прав. Лошади стояли посреди дороги без своего хозяина. Кучер пропал без вести. Пассажиры стали искать пропавшего извозчика, но безуспешно. Его нигде не было.

– Куда он мог деться? – спрашивал монах.

– Не знаю, но он не мог далеко уйти.

– Странно… Зато есть хорошая новость.

– Какая? – Вильгельм продолжал изучать место преступления.

– Мы приехали.

Вильгельм без колебаний повернулся к монаху. Эгберт оказался прав. Рядом с ним находилась именно та деревня, ради которой они отправились сюда. Тучи и молнии все кружили над населенным пунктом без изменений. К нему вела каменная дорога через небольшой ручей. Чтобы добраться до деревни им необходимо было пройти меньше километра. Но сперва они должны были спуститься к реке.

– Может быть наш кучер убежал к ним? – спросил монах Вильгельма.

– Не исключено.

– Но почему он бросил нас посреди леса?

– Не имею понятия.

– Может он ранен? – стал размышлять монах вслух, – На него напали? Тогда почему не тронули нас?

– Я не знаю… – задумался посол. – Возможно дело не в этом.

– А в чем тогда?

– Может быть его кто-то напугал… Но кто?

Вопрос повис в воздухе. Никто не знал ответа на него. Он оказался риторическим. Оглядываясь по сторонам, монах предложил дельную мысль:

– Думаю, нам пора идти.

– Не стану возражать.

Вильгельм и монах Эгберт отправились вниз к реке. Им предстояло перейти мост, чтобы добраться до деревни Холбич, окутанной грозовыми тучами.

Глава 5

Приближаясь к мосту, ведущему в деревню, монах и посол стали демонстративно убавлять шаг. Оказалось, что каменная дорога вела их в безлюдные переулки. Из-за бушующей стихии Холбич стал необитаемым местом. Только тьма, прохладный ветер и вспышки молнии царили на его улицах. Удивившись увиденному, монах спросил:

– Где все?

В этот момент они остановились. Мост и небольшая река были уже пройдены. По-прежнему в деревне не было ни души, лишь мрак. На мгновение путники надеялись, что хоть кто-то покажется им, но этого так и не произошло. Пустынная деревня начинала пугать. Все больше всматриваясь в переулки, в местные дома и сооружения, тревога и отчаяние начинали овладевать их сознанием. Кроме того, удивлял еще один факт: территория и лесные массивы в округе все еще были во власти летнего сезона. Казалось, будто природа недовольна остановившемся временем в Холбиче. Только холодный осенний ветер заставлял вернуться к реальности и здраво оценить происходящее. Но даже он не смог противостоять новым обстоятельствам.

Вдруг все стихло и на мгновение наступило безмятежное спокойствие. Мир оцепенел. С каждой секундой безмолвие начинало ужасать. Дрожь по коже заставила монаха встрепенутся, а Вильгельма насторожится. Посол воспринял данное природное явление, как предупреждение.

– Что происходит? – с ноткой встревоженности спросил монах.

– Нечто странное, – ответил посол.

Неожиданно раздался громкий и мощный раскат грома. Ветер стал бушевать в переулках, заставляя некоторые предметы сдвинуться с места. Быстрым темпом он добрался до путников у моста. Монах Эгберт закрыл лицо руками, а Вильгельм пытался удержать натиск природного явления. Как только ветер обошел их стороной, в тот же миг небо озарилось молниями. Посол поднял глаза, пристально всматриваясь в освещенные громовые тучи. Зрелище от увиденного потрясало и завораживало одновременно. Продолжая наблюдать за происходящим, Вильгельм произнес:

– Вот, отчего все прячутся…

– Посол, – обратился к нему слуга церкви. – Нужно переждать!

Голос монаха с каждым новым словом становился все громче. Он пытался перекричать вой ветра, который снова возвращался в их сторону. Не услышав ответа от посла, он повторил:

– Посол! Нужно уходить! Здесь небезопасно!

Но Вильгельм продолжал стоять смирно и смотреть на происходящее. Время все шло, а посол Олдман продолжал оценивать ситуацию. Молнии разрастались по небосводу, каждый раз с большей скоростью. Монах Эгберт не хотел мириться с происходящим, поэтому попытался докричаться до посла:

– Посол?!

На этот раз он отреагировал. Вильгельм повернулся к монаху Эгберту лицом и со спокойной интонацией сказал:

– Согласен! Есть предложения куда пойти?

– Кажется да, – он повернулся назад, указывая пальцем на сооружение, находящееся за деревней, – В обитель Господа!

Неподалеку от моста с левой стороны до входа в Холбич стояло небольшое деревянное здание. На первый взгляд церковь выглядела старой. Почерневшие балки, казались обгоревшими будто после пожара, хотя явных повреждений на стенах не было видно. На конусе крыши находился самодельный крест, который указывал на предназначение здания. Несмотря на то, что сооружение казалось ненадежным, послу пришлось согласится с идеей. Он понимал, что другого выбора у них все равно не было. Никто из местных не станет открывать дверь незнакомцам, особенно в такую погоду.

– Хорошо, – ответил Вильгельм.

– Идемте скорее, пока не стало хуже!

До церкви они добежали примерно за пару минут. На удивление в здании было тепло и довольно тихо. Никаких трещин, развалов внутри не обнаружилось. Сооружение оказалось весьма в пригодном состоянии.

Дверь за ними закрылась сама, будто бы ограждая от ненастья. Несмотря на внешний размер, церковь имела просторные апартаменты. При входе сразу же располагалось место для молитвы. С обоих сторон находились деревянные скамьи для посетителей, а в конце комнаты небольшая сцена на невысоком выступе. Первое, что бросалось в глаза это архитектура здания. Строение отличалось от стандартного эталона храма. Например, вход находился в боковой части здания, что неспецифично для данной постройки. Также архитектор добавил в чертеж закрытый декоративный балкон с деревянными балками, находящимся напротив сцены. Увидеть что-либо на нем в темное время суток было практически невозможно. Помещение освещалось единственным окном, которое располагалось прямо над балконом. Благодаря свету луны, посол и монах могли хоть что-то разглядеть в этом полумраке. Оказавшись в безопасности, монах Эгберт продолжил разговор:

– Как же нам повезло, что поблизости оказалось это здание. Неизвестно, что было бы, если мы остались на улице еще на пару минут.

– Вы правы. Хм… – задумался посол, – Странное место.

– Вы про церковь или про деревню? – монах слонялся по церкви, как у себя дома.

– Думаю данное утверждение подходит ко всему.

– Соглашусь с Вами. Насчет церкви не удивляйтесь, она заброшена.

– С чего Вы взяли?

– Отсутствует символ Господа. Приглядитесь.

Монах оказался прав. Вильгельм даже не заметил, что внутри храма нет ни единого упоминания о церковном служении. Он был так сосредоточен планировкой здания, что не обратил внимание на отсутствие специализированного инвентаря. Дом молитвы оказался абсолютно пустой, даже крест покинул его стены.

– Действительно.

– Возможно построили другое сооружение. Жаль, конечно. Несмотря на порядок, видно, что службы здесь больше не ведутся.

– Здание не в пригодном состоянии. К тому же причина может быть абсолютна проста.

– Какая же, посол?

– Горожане перестали верить в Бога.

– Не отрицаю, но это не означает, что его нет. Он везде с нами, куда бы мы не пошли. Можно снять кресты или любое упоминание о нем, но нельзя выгнать его из наших сердец.

– Типичный ответ для служителя церкви. Другого я от Вас не ожидал услышать.

– Конечно! Неужели Вы явный безбожник, посол?

– Я реалист. Я верю только во власть. Все мистическое мне чуждо.

– Думаете не существует ничего за пределами нашего сознания? Все это выдумка?

– Люди просто стараются скрыть свои неудачи, используя в качестве виновного нечистые силы. Всему можно найти рациональное объяснение.

– Даже тому, что сейчас происходит на улице?

– Природный катаклизм и не более. Или Вы другого мнения?

– Я не силен в науке, но знаю точно, среди нас есть что-то потустороннее. И именно Господь поможет нам справиться с этим.

– Ваш Бог способен усмирить грозовую молнию? Или остановить распространение чумы?

– Если он захочет этого, то обязательно сделает.

– Чего же он ждет?

– Раскаяние, обращение к себе, веру в его силу.

– Неужели Ваши молитвы помогают? Я как-то не вижу этого, как и другие.

– Люди сейчас напуганы, поэтому верят в него и просят о помощи. Вместе мы сможем достучаться до него.

– И многим он ответил?

– Он слышит нас и это главное. Придет время, и он поможет нам.

– Боюсь, Вы ошибаетесь.

– А Вы не пробовали воззвать его?

– Я? Мне это зачем?

– Может быть он ждет именно Вас.

Вильгельм повернулся к монаху. Настало неловкое молчание. Посол не знал, как лучше ответить на данное высказывание. Он уже придумал разъяснительный ответ, как вдруг его взгляд обратился на сцену в конце комнаты. Лицо у Вильгельма поменялось в тот же миг. Заметив это, монах Эгберт обернулся. За его спиной стало происходить нечто странное. На невысоком выступе стали проявляться сгустки черного дыма. Он стал разрастаться, оставаясь все на том же месте – в центре сцены. Благодаря свету из окна, они смогли обратить на это внимание.

– Что это? – спросил Вильгельм.

Монах ничего не ответил, он был потрясен происходящим, как и он. Из черного дыма стал проявляться силуэт зверя. Сначала из толщи густого смрада появились передние лапы, затем голова, а после туловище с остальными частями тела. Как только зверь материализовался полностью, дым стал пропадать. Перед ними стояло существо, напоминающее собаку, но весьма крупного размера. Заместо привычного шерстяного покрова, на его теле было видно только мышечную ткань. Несмотря на это существо все равно оставалось темного цвета. Его пасть содержала в себе не только острые зубы и клыки, она простиралась до середины его туловища, извергая небольшие язычки пламени. Кроме того, на теле имелись пара острых рогов, которые торчали прямо из-за спины. Когти на лапах также были длинны и остры, как лезвие. Непонятное существо внимательно стало следить за людьми, которые прятались в церкви. Пятясь назад, монах Эгберт, смог произнести:

– Господи помилуй… – в этот момент он перекрестился.

После этого зверь издал невиданный рык, от которого кровь застыла в жилах. Существо встало в боевую стойку. Пламя так и вырывалось у него из пасти. Зверь готовился начать охоту.

Страх и паника охватили монаха и посла. Они замерли в надежде, что это галлюцинация. Оба не могли поверить увиденному. Им оставалось только наблюдать за действиями существа, прибывшего из пустоты. Оба понимали, что ситуация оказалось весьма затруднительной. Они полностью лишены оружия. Им не выжить, если зверь нападет. Бежать было некуда. Бывший дом Господа оказался для них ловушкой.

– Что будем делать? – шепотом спросил монах.

– Не двигайтесь…

– Боюсь, он нас уже заметил.

– Не вздумайте бежать, иначе мы умрем раньше, чем Вы успеете произнести имя Бога своего.

– Нам не уйти отсюда…

Зверь с рычанием начал делать первые шаги в их сторону, приближаясь к краю сцены. Его огненные красные глаза горели ярким пламенем. Существо жаждало крови, поэтому медленно подкрадывалось к своей добыче. Странники осознавали, что одного прыжка для него будет достаточно, чтобы убить их обоих. Они уже смирились со своей участью, как вдруг послышался чей-то свист. Существо моментально подняло голову наверх. Оно стало смотреть на балкон, который располагался за спинами путников. В замешательстве, они оба обернулись позади себя. В это время из темноты стал выглядываться человеческий силуэт. Оказалось, что в церкви они были не одни.

На балконе находился незнакомец в необычной темной мантии с капюшоном на голове. Разглядеть его лица было невозможно, но было ясно, что он смотрит на странное существо. Воспользовавшись случаем, Вильгельм медленно повернулся к зверю. Он заметил, что тот тоже заинтересовался незваным гостем. На мгновение показалось, будто существо было взято врасплох. При виде незнакомца оно незаметно стало пятиться назад. В этот момент зверь перестал реагировать на людей, стоящих вблизи его. Все его внимание было посвящено фигуре на балконе. Увидев его реакцию, человек в капюшоне демонстративно поставил свою ногу в черном сапоге на перила. Звук скрипучего дерева заставил существо отреагировать на его телодвижение, сделав еще один шаг назад. В этот момент зверь насторожился. Вильгельм никак не мог понять, почему он стал вести себя иначе. Взглянув на балкон еще раз, он заметил, что человек сверху готовится к прыжку. Определив траекторию его приземления, Вильгельм сразу же оттолкнул монаха в противоположную сторону. От неожиданности монах Эгберт упал на пол между сиденьями скамей, а послу удалось за считанные секунды присесть на корточки. В этот самый момент неизвестный спрыгнул с балкона. С легкостью он приземлился на свои ноги и без всякого замедления направился к зверю. Вильгельму, как и монаху, оставалось только наблюдать за происходящим.

Достав что-то из своей мантии, человек в капюшоне бросил в сторону зверя два металлических предмет, не замедляя своего хода. Как только его руки раскрестились, неизвестное оружие пронеслось мимо чудовища в разные стороны. В этот самый момент зверь решил совершить свой долгожданный прыжок. Человек с балкона без колебаний набрал скорость и, упав на колени перед ним, проскользнул под его туловищем. Неизвестный остановил свое скольжение по полу с помощью острого удлиненного клинка, напоминающего мизерикорд^♰, а зверь, приземлившись на лапы, потерял равновесие и врезался в стену. В следующую секунду мимо Вильгельма пронеслось то самое металлическое оружие, выброшенное незнакомцем. Оно врезалось в одну из скамей, рядом с которой он находился. Приблизившись поближе, Вильгельм смог рассмотреть его. Оно имело вид круглого диска с острыми наконечниками, на лицевой стороне которого был изображен символ католического креста. Это был своего рода бумеранг, предназначенный для боевого действия. Присмотревшись, он также заметил, как с серебряного покрытия стала капать алая кровь. После увиденного политик решил взглянуть на зверя еще раз. Оказалось, что его догадка была верна. Как только существо встало на ноги, то на пол стала капать огненная кровь, прожигая насквозь старую древесину. Место ранений существа из преисподней было видно невооруженным глазом: на его темном теле выступали огненные царапины. Вильгельм увидел ссадины на спине и на брюхе. Повернувшись к жертве, зверь зарычал и провел когтями по полу. В свою очередь, человек в темном одеянии встал с колен и, держа в руках окровавленный клинок, стал ожидать следующего шага противника. Зверь был явно разозлен спокойствием своего врага, поэтому решил напасть первым. И с этого момента началась их битва.

Незнакомец каждый раз умело уворачивался от ударов соперника и наносил ему серьезные травмы в ответ. Так продолжалось до тех пор, пока вдруг зверь не решил изменить свою тактику – поменять цель атаки. Первым делом он обратил свой огненный взор на Вильгельма, который скрывался за скамьями рядом с выходом. При виде него существо стало изрыгать пламя изо своего рта с еще большей силой. Оно явно желало напасть и разорвать его в клочья, но резко передумало. Услышав посторонний шум в другом ряду, зверь обратился к источнику. Переключившись на новый звук, он прыгнул на скамейку. Теперь зверь стал охотиться за монахом, который случайно скрипнул старой половицей. К сожалению, он не стал менять своего местоположения и решил наблюдать за схваткой, лежа на полу между сиденьями. От ужаса, монах Эгберт перекатился на соседний ряд, успев отклониться от удара. Зверь уже хотел напасть снова, но не смог, так как странник оттолкнул одну из скамей так, что та перекрыла проход к монаху. Чудовище снова обратило внимания на человека в мантии. Теперь оно еще свирепее рычало от злости.

Битва между ними возобновилась. Перепрыгивая с места на место, и, набрав нужную скорость, зверь уже хотел напасть на незнакомца в последний раз, как вдруг тот совершил резкий маневр. Неожиданно все участники битвы остановились. После данного маневра они больше не двигались. Это длилось до тех пор, пока существо не стало обращаться в черный дым и не растворилось в воздухе. Все присутствующие в церкви вздохнули с облечением – зверь был побежден.

Встав на ноги, монах Эгберт произнес:

– Все кончено? Его больше нет?

Никто не стал отвечать ему. Все стали смотреть на странника с клинком, который стоял неподвижно к ним спиной. Тишину нарушил посол, который крикнул:

– Что здесь происходит?! Я требую объяснений.

Но незнакомец продолжал молчать, убирая свое оружие. Такое поведение еще больше разозлило Вильгельма, поэтому он продолжил свой монолог:

– Я Вас спрашиваю! – обратился он к нему. – Я посол Англии, Вы должны немедленно ответить на все мои вопросы!

Снова ответа не последовало, но теперь незнакомец повернулся к послу лицом.

– Вы понимаете кто перед Вами? Мне нужны объяснения! Что это было? И кто Вам давал право подвергать наши жизни опасности?

Вильгельм уже было перешел на крик. Ему казалось, что от наглости странник не отвечает ему. Кроме того, его закрытое лицо, накаливало обстановку еще больше, потому что посол даже не знал кто перед ним стоит и к кому он обращается.

– Вы так и будете молчать? Я законное лицо страны! Как Вы смеете так себя вести?!

– Посол, – обратился к нему монах, – Он спас нам жизнь.

– Вздор! Только лишь преступник будет прятать свое лицо…

Человек все еще молчал, но Вильгельм чувствовал на себе его взгляд из-за капюшона.

– … или презренный трус! – неожиданно заявил политик. – Повторяю последний раз: кто Вы такой?

Немного подумав, человек решил показать свое истинное лицо. Как только он снял капюшон с головы, присутствующие замерли от удивления. За мантией скрывалась молодая девушка на вид лет двадцати трех. Ее пепельные волосы были забраны в небрежный пучок, а серые глаза пристально смотрели на Вильгельма. На шее у нее скрывался черный чокер^♰², который плотно прилегал к ее шее. Девушка продолжала молча смотреть на политика, ожидая его реакции. Обретя дар речи, он произнес:

– Что здесь происходит?

И снова на вопрос последовало молчание. Девушка лишь резко повернула голову в сторону двери. Казалось, будто бы ее отвлекли. Она стала внимательно во что-то вслушиваться, хотя в церкви стояла полная тишина. Опустив глаза вниз, она продолжала слушать. Затем, обратив еще, раз свой взор в сторону деревни, она прошептала:

– Hic est…^♰³

Присутствующие в очередной раз оказались озадачены. Неизвестная дама в мантии после сказанного продолжала пристально смотреть на единственный выход, ведущий наружу. Пытаясь разобраться во всей неразберихе, Вильгельм снова обратился к ней с вопросом:

– В чем дело?

Но девушка в тот же миг, не обращая на него никакого внимания, надела капюшон и убежала прочь. Присутствующим оставалось лишь наблюдать за тем, как она покидает церковь. Посол и монах переглянулись.

Монах Эгберт пожал плечами и продолжил смотреть на закрывающуюся дверь. Вильгельм последовал его примеру. Он понимал, что оказался в безвыходной ситуации. С каждой минутой обстоятельства становились все загадочнее. Полностью потерять контроль над ситуацией ему не хотелось, поэтому без колебания в голосе он произнес:

– Идемте. Надо следовать за ней.

После чего немедленно покинул заброшенное здание. Монах Эгберт в этот момент растеряно стоял на прежнем месте. Оставшись в полном одиночестве, он стал осматривать место поединка. По его телу пробежали мурашки при виде оставленных следов когтей от неведанного существа. Собрав всю волю в кулак, он, второпях, направился прямиком за послом, который уже торопился в саму деревню.

───────────────────────•✙•──────────────────────

^♰Мизерикорд (от фран. misericorde – «милосердие, пощада») – кинжал с узким трехгранным либо ромбовидным сечением, предназначенный для проникновения между сочленениями рыцарских доспехов.

^♰²Чокер (от англ. choker – «душитель») – вид короткого украшения, которое плотно прилегает к шее.

^♰³Hic est (от лат.) – "Он здесь".

Глава 6

С наступлением ночи в Холбиче наступила разруха. Началась всеобщая паника. Люди бегали по улицам словно умалишенные. Все они пытались найти убежище, прячась во всех возможных местах. Толпа горожан от страха сбивала все, что попадалось им на пути: от вещей до своих соседей. От увиденного Вильгельм замер. Деревня будто бы сошла с ума. Теперь не природа заставляла их прятаться, а нечто другое. На удивление погодные условия резко поменялись: грозовые тучи пропали, ветер затих. Теперь бескрайнее безоблачное небо освещала лишь луна.

Несмотря на суматоху в округе, посол решил направиться к эпицентру беспорядка – на центральную площадь. Именно оттуда сбегали все жители деревни. По пути он старался найти не только объект суматохи, но также незнакомку из церкви. За ним следом бежал второпях монах Эгберт, который в замешательстве наблюдал за происходящим. Всего за пару минут им удалось добежать до главной улицы.

Центральная площадь представляла собой крупный перекресток, в середине которого располагался старый колодец. Дорога, ведущая к нему, была выложена из камня, как и сама поверхность площади. Как положено в центре деревни было полно народу, но все они по неведомой причине бежали оттуда прочь. Большой поток людей приходился на самой широкой дороге, прилегающей к перекрестку. Горожане бежали оттуда навстречу им, крича во все горло от испуга. Один из жителей, остановившись на мгновение, завопил на всю деревню:

– Спасайся кто может!

В считанные секунды его крик сменился странным звуком. Он доносился из черных закоулок той самой улицы. Прислушавшись к нему, Вильгельм распознал в нем скрип деревянных ободов. Этот звук приближался к нему с необычайно быстрой скоростью. Через мгновение из-за переулка появилась странная святящаяся повозка со скелетоподобной лошадью. Кучер, чье лицо было закрыто широкой шляпой, держал поводья от своего коня, опустив при этом свою голову вниз. Казалось, что с каждой новой секундой кобыла увеличила свой темп. Телега неслась по улицам Холбича с невероятной скоростью. Не успели люди опомниться, как повозка оказалась на центральной площади. Теперь копыта отбивали на каменной глади смертельную чечетку. Услышав его звук, жители деревни разбегались от страха в разные стороны. Из-за толпы посол Англии не успел заметить, как причина паники оказалась практически рядом с ним. Вильгельм видел, как телега приближалась к нему, но не мог сдвинуться с места. В его ушах звучали стук копыт и ржание лошади, которая неслась прямо на него. Благодаря монаху Эгберту, столкновения удалось избежать. Он вовремя схватил руку посла и оттащил его к стоящим рядом деревянным бочкам, сзади которых возможно было спрятаться.

– Вы с ума сошли?! – спросил монах Вильгельма. – Будете везде лезть на рожон?

Юный посол проигнорировал его слова, продолжая смотреть на повозку. Не снижая скорости, лошадь проехала вокруг колодца и резко остановилась по указанию своего хозяина. Площадь опустела и все ее пространство осветилось бело-голубым свечением, исходящим от лошади и телеги. Свет не исходил только от самого кучера. Положив поводья, таинственный гость стал подниматься со своего места. Высокий и очень худой мужчина стал выходить из телеги. Он был одет в темный плащ и широкополую шляпу, из которой были видны его длинные седые волосы. Поднимаясь, он захватил из своего транспорта косу, которую он держал всегда у себя под рукой. Его длинные пальцы напоминали тело усопшего человека. Подняв свой взор на окружение, посол и монах заметили его бледное изнеможенное лицо. Перед ними стоял старик, чьи глаза казались абсолютно пустыми. Он стоял безмолвно, будто ожидая чего-то. Затем, оперившись на свою косу, он неожиданно произнес фразу на незнакомом языке:

– Salve, Sonya^♰.

После его слов из темноты переулка появилась та самая девушка из церкви. На ней все также был ее капюшон, закрывающий лицо. Вильгельм, увидев ее, встрепенулся.

– Это она… – сказал шепотом он.

Но монах Эгберт в тот момент не слушал посла Англии. Он заинтересовано стал размышлять над словами старика. С удивленным лицом, он вдумчиво произнес следующее:

– Он назвал ее Соня…

– Вы понимаете его речь? – озадаченно спросил его политик.

– Да, – с замедлением ответил монах, – Это латынь.

– Это же мертвый язык.

– Так и есть.

– Но откуда Вы знаете его?

– Нас обучали ему. Многие священные писания написаны на этом языке.

– Тогда будьте так любезны переведите мне весь их разговор.

Но ответа на его просьбу не поступило, так как разговор между кучером и незнакомкой продолжился. Старик внимательно смотрел на девушку в мантии. Как только она полностью появилось перед ним, он продолжил свою речь. Латынь из его уст звучала местами грубо, но при этом привлекательно. На удивление самого посла, девушка понимала странника и отвечала ему. Мертвый язык оказался не совсем забытым. Вильгельм заметил, что их речь была связной, без запинок. Они оба хорошо знали этот диалект и общались на нем без всяких трудностей. Оставалось только узнать, о чем именно они говорят, поэтому посол обратился к своему переводчику шепотом:

– Что скажете? Что здесь происходит?

– Он говорит ей, что в его мире ее называют совершенно иначе.

– В каком таком мире?

– Не знаю, но она называет его Анку… – на последнем слове в голосе монаха стали слышаться нотки сомнения.

– И что? Кто он такой? Зачем он здесь?

– Посол, они обсуждают не это.

– Тогда что же? Переводите мне абсолютно все. Давайте.

– Он говорит, что она известна в его кругах и что…

– Что? Не томите.

– Что она убила многих его знакомых.

Разговор между ними прервался, так как диалог между носителями мертвого языка продолжился. Как только между ними образовалась пауза, Вильгельм снова стал расспрашивать своего компаньона:

– Сейчас, о чем они говорят?

– Она спрашивает его зачем он здесь. Он говорит, что собирает остатки роскоши, что настали тяжелые времена.

– В этом разговоре нет никакого смысла. Вы точно правильно все переводите?

Снова на вопросы посла ответа не последовало, так как монах Эгберт стал внимательно рассматривать повозку, на которой приехал таинственный гость. Пассажиры, сидевшие в повозке, тоже освещались странным белым светом. Казалось, будто все они потеряли своей первоначальный цвет, приобретя бледный оттенок кожи. Среди людей, монах Эгберт заметил знакомое лицо:

– Смотрите это наш кучер, – шепотом сказал он.

– Где?

– В телеге, – указал он пальцем на него. – Так вот куда он делся.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Что здесь вообще происходит? – с недоумением в голосе спросил Вильгельм.

– Тише, посол… Они могут нас услышать.

Монах Эгберт жестом показал послу, что желает остаться незамеченным. Смирившись с позицией оппонента, они продолжали слушать чужой разговор.

– Она расспрашивает его о том, что происходит. Он отвечает, что война дело тяжелое. "Немало душ я забрал на своем пути", – стал монах дословно пересказывать речь всадника, – …"особенно тех, кто был заложником военного дела. Мы сражаемся не за себя, а за идею того, кто руководит нами. Заставляя нас выживать любыми возможными способами. Даже мы не являемся исключением…" – после этих слов монах Эгберт замолчал.

– Продолжайте, – велел ему Вильгельм.

– Эм… Он рассказывает об охоте, что она уже не та. "Тысяча душ были в моем распоряжении", – монах выделял каждое переведенное им слово, – "а сейчас приходится искать нетронутую местность".

– В их разговоре нет никакой логики… Может быть Вы понимаете, о чем именно они говорят?

– Нет, посол.

– Ладно, тогда почему она молчит?

– Она только задает ему вопросы.

– Например?

– Почему границы разделены… Ведь есть общая цель.

– Хотите сказать, что кто-то делит наши земли…Но для чего?

– Цель одна, но взгляды разные… – пробубнил монах.

– Таким образом, мы ничего не добьемся. Придется дослушать их разговор до конца, – сказал себе под нос Вильгельм, осознавая, что монах его не слушает.

– Всадник говорит, что не одобряет идеологию осквернителей. Что это не его война. Он лишь подбирает крошки…Такова его работа.

– Чем дольше длится разговор, тем больше он теряет смысл… – прокомментировал посол.

Затем Вильгельм заметил, что незнакомка в мантии стала активно вести разговор со странником. Его это заинтересовало, ведь ранее она предпочитала молчать.

– Что происходит? Почему она стала часто говорить?

– Он предупредил ее, что она ввязалась в опасную игру. Теперь она пытается узнать у него подробности, но он не отвечает ей…Только хвалит. Говорит, что уважает ее, ведь…

Дальше перевода не потребовалось так как в его словах Вильгельм смог услышать знакомое слово:

– Non omnes paribus verbis cum daemonibus communicare possunt^♰², – сказал старик.

– Daemones – повторил посол за ним. – Демоны? При чем тут демоны?

– Кажется я знаю, кто это, – сказал побледневший от разгадки тайны монах.

– Не молчите, говорите!

– Это Анку.

– Я по разговору это понял. Что дальше?

– Предвестник смерти.

– В каком смысле?

– Мертвец, который забирает души людей по всему свету. Своей косой он отделяет душу от тела, а через телегу переправляет ее на другую сторону.

– Куда именно?

– В загробную жизнь. Анку демон.

Настало неловкое молчание. Вильгельм попытался осознать, что именно происходит на его глазах. Несмотря на попытки найти здравый смысл во всем вышесказанном, монах Эгберт добавил к своим словам не менее странную информацию:

– Но подождите… Если это Анку, то значит это… Не может быть.

– Вы знаете кто она?

Но монах резко замолчал. Теперь он устремленно смотрел на девушку в мантии. Теперь его не интересовал разговор на мертвом языке, все его внимание было переведено исключительно на нее. На лице монаха посол увидел изумление и восхищение, которого он никак не мог понять. Отстранив свой взгляд от остолбеневшего священнослужителя, Вильгельм заметил, что собеседники на площади стали отдаляться друг от друга. Старик явно собирался вернуться обратно в свою колесницу, приближаясь медленным шагами к ее рабочему месту. Он что-то объяснял девушке, от чего она внимательно слушала его. Осознав, что разговор вскоре будет окончен и его инициаторы собираются расходиться, посол произнес:

– Ну уж нет!

Он был разозлен происходящим. Поэтому, встав в полный рост, он направился к ним. Монах, увидев его реакцию, лишь успел сказать следующее:

– Вы куда?

Но было поздно, Вильгельм уже стоял на площади. Подходя ближе к ним, он закричал:

– Прошу прощения! – старик с косой и девушка сразу же повернули свои головы в его сторону. – От лица верховной власти Англии приказываю Вам немедленно остановиться! Меня зовут Вильгельм Олдман, и я представляю интересы короля.

– Короля? – удрученно спросил старик. – Ты в этом уверен, юнец?

Вильгельм слегла остолбенел от вопроса старика. Он не ожидал, что он станет говорить с ним на его родном языке. Но, взяв себя в руки, посол продолжил:

– Абсолютно, сэр.

– Хм… Не знал, что можно глаголить волю мертвеца.

Вильгельм замер. Слова старика снова выбели его из калии. В своих мыслях он пытался осознать смысл сказанной фразы, но все продуманные им варианты казались ему абсурдны. После очередной попытки найти истину в словах неизвестного, посол решил продолжить начатый с ним разговор, но неожиданно для него все присутствующие на площади перестали обращать на него внимание. Старик и незнакомка продолжили свою беседу, только теперь их роли в разговоре поменялись. Теперь всадник стал внимательно слушать девушку, которая беспрестанно говорила ему что-то на мертвом языке. Его ответ на ее обширную речь оказался весьма коротким, но по реакции девушки довольно понятным.

Поведение незнакомцев настораживало и злило посла одновременно. Его никогда не игнорировали. Люди всегда с уважением относились к его персоне, зная заранее о том, что он государственное лицо. Вильгельм всеми силами старался обратить их внимание к своей персоне, но все было тщетно. Чтобы ни делал посол, собеседники продолжали о чем-то разговаривать, несмотря ни на что. Он даже обратился к монаху за помощью, но тот лишь пожал плечами, продолжая скрываться за прежней баррикадой. Сжав свои кулаки покрепче, посол твердым и уверенным голосом обратился к седовласому мужчине:

– Прошу Вас высадить людей из повозки.

В этот раз его заметили. Анку повернул голову в его сторону. Недолго думая, он ответил ему тем же решительным голосом:

– Хотите присоединиться к ним?

Ответ старика снова озадачил Вильгельма. Сперва от вопроса посол немного обомлел, но затем, поправив свою одежду, и, выпрямив спину, он произнес:

– Мне кажется…

Не успел он договорить, как старик перебил его:

– Боюсь, Ваше время еще не пришло. Не в этот раз. Вы уйдете последним.

Затем, отвернувшись от всех, он двинулся к своей повозке. В этот самый момент грозовые тучи снова заволокли небо. Усевшись на свое законное место, старик снова взглянул на девушку в мантии. Немного помолчав, он обратился к ней:

– Жаль, что мы больше не встретимся с тобой. Здесь наши дороги расходятся. Я рад, что увидел тебя в живую. Несмотря на то, что ты находишься на стороне нашего врага, мне было приятно поговорить с тобой. К сожалению, мне пора, но сперва…

В этот момент старик издал громкий свист, который пронесся по всей деревне. После звукового сигнала, перевозчик стал ждать ответа на свой клич. Его ожидание перебила Соня, которая прокомментировала его действия:

– Зря стараешься. Он не придет.

Услышав знакомую английскую речь, Вильгельм понял, что все это время оба собеседника могли говорить на привычном для него диалекте. От ее слов старик лишь удивленно взглянул на нее и с честностью в голосе спросил:

– О чем ты? Мой все еще со мной.

В этот момент девушка насторожилась. В небе сверкнула молния и издалека послышался звук падающей черепицы. Ее взгляд медленно стал направляться в сторону домов. Через мгновение все заметили, как с крыши что-то стало спускаться вниз, ведя за собой след из растолкнутых вещей. Затем на каменной дороге проявились лапы от крупного животного, которого не было видно. Звук дыхания и острых когтей приближались к центральной площади. Нечто двигалось к повозке Анку. Обладатель следов пришел на зов к своему хозяину. Как только невидимый зверь остановился, Анку произнес:

– Они твои!

Отдав команду своему питомцу, Анку ударил поводьями по свой скелетообразной лошади и, не оглядываясь, отправился прочь из деревни. С его уходом небо снова озарилось молниями.

Оставшись наедине с добычей, зверь стал злобно рычать. Услышав знакомый рык, Вильгельм стал пятиться. Он догадался кому принадлежит этот звук. Через мгновение возник темный дым, из которого вылез точно такой же зверь, что был в церкви. Только этот отличался от предыдущего тем, что на его коже не было ни единого шрама. Озлобленное животное ждало момента, чтобы напасть. Когда его гнев перешел в ярость, неминуемая схватка началась.

───────────────────────•✙•──────────────────────

^♰Salve, Sonya (от лат.) – "Здравствуй, Соня".

^♰²Non omnes paribus verbis cum daemonibus communicare possunt (от лат.) – "Не все могут общаться с демонами на равных".

Глава 7

Зверь без колебаний набросился на Соню, которая успела в считанные секунды избежать столкновения. Кувыркнувшись мимо нападавшего, она вытащила из своего плаща те самые узкие ромбовидные клинки. И с той самой минуты ночная площадь освещалась не только яркой молнией, но и вспышками искр, исходивших от столкновения ножей и когтей об ее каменную поверхность.

Со временем их дуэль оказалось крайне опасной. Зверь, что появился из неоткуда, обладал еще большей яростью и злобой, чем предыдущий. Он крушил и ломал все на своем пути, не жалея ничего в округе. Это длилось до тех пор, пока его внимание резко не было отвлечено падением громоздкого предмета неподалеку от места его разбоя. Повернувшись на звук, все присутствующие на площади смогли увидеть в конце улицы молодую девушку, которая при попытке сбежать случайным образом задела ногой железную кочергу. Как только ее невинный взгляд соприкоснулся с оскалом свирепого зверя, наступило непреднамеренное смещение курса атаки. Увидев новую цель, кровожадное существо сразу же заинтересовалось им. Ведь для него эта была легкая добыча, которая по сравнению с девушкой в капюшоне, не станет ему сопротивляться. Услышав зловещий рык чудовища, горожанка из деревни неосознанно стала убегать прочь, тем самым привлекая на себя все его внимание. Не успев перевести дух от предыдущей схватки, существо из другого мира сразу же рвануло прямиком за ней.

Перед началом битвы монах Эгберт и посол Англии решили спрятаться в пустующем крытом загоне для скота, что находился неподалеку от места битвы. Благодаря его безопасному месторасположению, они смогли увидеть весь ход битвы со стороны. Резкое окончание схватки между незнакомкой и мифическим зверем не порадовало их. Осознав, что местной девушке грозит серьезная опасность, Вильгельм решил действовать самостоятельно. Он стал искать в заброшенном дворе любой предмет, похожий на оружие. Одна мысль об ее беспомощности мотивировала его вмешаться в погоню, поэтому он начал действовать опрометчиво. Когда монах Эгберт заметил его странное поведение, то спросил его:

– Что Вы делаете?

– Ищу чем можно обороняться.

– Вы серьезно хотите выйти на улицу?

– Надо сделать хоть что-то.

– Но что именно?

– Не знаю, еще не придумал, – сказал политик, копаясь в инвентаре.

– Посол, Вы ведете себя неразумно! – озвучил монах, пытаясь достучаться до государственного деятеля.

– Знаю, но моя совесть не позволяет мне поступить иначе.

После этих слов Вильгельм ненароком обнаружил около сена чекан^♰. Схватив боевой инструмент, он мигом побежал вслед за испуганной девушкой. Монах в свою очередь решил проследить за ними из укрытия. Выглянув наружу, он успел лишь заметить, как посол попытался сократить путь через соседний переулок, ведущий прямо в сторону бежавших. В это самое время девушка, что стояла на площади в капюшоне, издала пронзительный свист. Обеспокоенная ситуацией, она решила действовать иным способом. Так как добежать до них физически у нее уже не получалось, она решила воспользоваться помощью своего верного друга. После ее сигнала из темной улицы прискакал черный элегантный конь с угольной гривой. Лошадь представляла собой крупного, массивного, высоконогого скакуна вороной масти. Перепрыгивая через преграды, незаменимый помощник спешил к своей хозяйке. Как только конь подошел к ней вплотную, Соня на ходу взобралась на него и немедля пустилась в погоню. Оставшись одному на площади, монах Эгберт, сам того не желая, последовал за ними.

Слыша позади себя ужасный вой, жаждущий крови, горожанка из деревни запаниковала еще больше. Из-за страха ее ноги постоянно заплетались между собой. Девушка старалась бежать без оглядки, но, слыша позади себя дыхание неизвестного зверя, забывала о предосторожности. Таким образом, повернувшись в очередной раз к своему преследователю, она отступилась и, потеряв равновесие, упала на землю. Когда она подняла голову, то увидела перед собою надвигающегося угрозу в виде громадного чудища с пламенем внутри. От увиденного девушка обомлела. В этот момент голос предательски покинул ее тело, оставив после себя лишь один трепет. Зверь уже практически подошел к ней вплотную, как вдруг из-за угла выскочил молодой посол. Не раздумывая, он встал перед чудищем, закрывая тем самым собой девушку, и изо всех сил ударил его по морде. От шока монстр медленно стал пятиться назад, пытаясь таким образом восстановиться от непредвиденной атаки. Он явно не ожидал нападения со стороны. За то время, пока он приходил в себя, девушка смогла спрятаться за спиной своего спасителя. Не успели они опомниться, как зверь стал медленно поднимать свою морду наверх, издавая при этом зловещий скрип. Оказалось, что своим ударом посол смог рассечь ему половины лица. Царапина сразу же проявилось на нем в виде вертикальной пламенной полосы.

Почувствовав боль, зверь начал не на шутку злиться. Огонь, скрывающийся внутри него, стал проявляться языками наружу. Издав свирепый рык, он в одно касание выкинул из рук Вильгельма чекан, после чего вернулся на место. Обстановка накалялась на глазах. Избавившись от орудия, чудовище из другого мира стало надвигаться на нападавшего. Теперь удача была на его стороне, ведь перед ним находилось сразу две беспомощные добычи, от которых он мог избавиться без труда.

В этот момент на соседней улице оказался монах Эгберт, который бежал, сломя голову. Заметив их положение, он в панике начала приговаривать себе под нос однотипные фразы:

– Дело плохо…Что же делать? Что же делать? Что же…

Затем немного помолчав, он начал оглядываться по сторонам. Через пару минут поисков к нему в голову пришла неплохая идея, которая могла бы исправить всю ситуацию.

Стоя перед разозлившимся зверем без оружия, посол Англии начинал нервничать. Пятясь от него, и, защищая при этом своим телом горожанку из деревни, Вильгельм стал придумывать на ходу план отступления, смотря при этом зверю в глаза. От адреналина мысли в его голове стали туманиться. Осознание того, что жизнь висит на волоске, не подбадривала его. В этот момент политик вспомнил об исчезнувшей незнакомке, которая совсем недавно смогла справиться с одним из них:

– Где же ты… – вдруг произнес он вслух, надеясь на чудо.

Не успел он опомниться, как по деревне раздался колокольный звон. Оказалось, что монах Эгберт нашел неподалеку от себя прибор, предназначавшийся для зазывания народа на площадь. Как только по округе пронесся первый звон, со зверем стало происходить нечто странное. Чудовище начало ходить из стороны в сторону. Казалось, будто бы он потерял способность ориентироваться в пространстве. Со временем стало ясно, что данный звук приносил ему неимоверную боль, поэтому он вел себя так непонятно. Своими передними лапами он старался закрыть свои уши от неприятного шума. Сомнений не было, что железный колокол являлся для него оглушающим оружием.

Воспользовавшись ситуацией, девушка, что находилась позади посла, решила сбежать. Обратив внимание на ее поступок, Вильгельм захотел сделать тоже самое, пока не заметил очередную опасность. Когда монах прекратил звонить в колокол, зверь, что успел прийти в себя за считанные секунды, устремил свой огненный взгляд в его сторону. Теперь он являлся его целью. Монах Эгберт сразу же догадался о своем положении, когда повернул голову в их сторону. Ситуация усугубилась, когда из домов стали медленно выходить ни о чем не знающие люди. Услышав звук колокола, они решили, что беда миновала, поэтому начали массово выходить из своих укрытий. Но их надежды рухнули в тот миг, когда один из горожанин закричал тревожные для них слова:

– Монстр!

От испуга все стали бегать, как муравьи в разоренном муравейнике. Паника в Холбиче возобновилась. Вильгельм боялся, что тварь теперь станет гоняться за людьми, но у зверя были другие планы на этот счет. Его не волновали горожане, он мечтал отомстить монаху за его выходку. Увидев на себе его сверлящий взгляд, монах Эгберт в испуге направился в сторону моста. И тут произошла еще одна непредвиденная ситуация. Зверь, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание, растворился в воздухе. Монах, не зная о происходящем, предполагал слиться с толпой, чтобы потеряться из виду. Но невидимое чудовище взяло след и стало по запаху охотиться за своей добычей. Увидев эту картину, посол немедленно помчался за ними.

Зовя Всевышнего на помощь, монах Эгберт в быстром темпе добрался до того самого моста, что находился на окраине деревни. Не увидев за собой погони, монах Эгберт решил немного перевести дух и остановиться. После детального осмотра по сторонам, он вздохнул с облегчением. И с искренностью в голосе проговорил:

– Слава Богу…

Но его спокойствие в этот же момент оказалось нарушено. Позади себя он услышал рычание и тяжелое дыхание. Медленно поворачивая свою голову на источник шума, он стал ощущать на себе его испепеляющий взгляд. Зверь не стал показывать себя, хотя монах Эгберт уже знал, что он стоит прямо рядом с ним. Осознав все происходящее, ком в горле стал поступать к основанию, дыхание заметно замедлилось, а пульс многократно участился. Монах уже хотел проститься с жизнью, как услышал вдали крик посла:

– Эй! Иди ко мне! Эй! – кричал Вильгельм, пытаясь заманить зверя на себя.

Но зверь не хотел реагировать на приманку. Он не желал больше быть обманутым, поэтому продолжал приближаться к выбранной цели. Его присутствие доказывалось наличием следов от когтей на каменном основании моста. Монах знал, что еще немного и смерть заберет его. Но вдруг за мостом, на стороне, где виднелся лес, появилась девушка с капюшоном на голове. Она остановилась рядом с ними, сидя на своем коне. С этого ракурса девушка пристально следила за движениями существа. Увидев ее, зверь замешкался. Он больше не обращал внимания на рядом стоявшего монаха. Воспользовавшись случаем, монах Эгберт решил без промедления броситься бежать. Оказавшись за мостом около нее, священнослужитель резко пригнулся и закрыл голову руками. Он услышал, как его преследователь быстрым движением кинулся вслед за ним. Невидимое существо уже хотел напасть на девушку, как вдруг что-то остановило его. Он заскулил и через мгновение послышался звук удара об воду. Стало ясно, что чудовище упало в реку. Сначала никто не понял, что произошло, кроме самой девушки. Казалось, будто бы невидимая стена остановила его, не позволив покинуть границы деревни. Сидя на земле около девушки уже с открытыми глазами, монах Эгберт смог заметить на краю моста символы, которые заискрились белым цветом после попытки зверя пробраться на другую сторону, а затем вовсе исчезли в тот же миг, не оставив на каменной плите никаких следов.

Через небольшой промежуток времени снова послышались звуки воды. Теперь на мосту появились мокрые следы от лап, ведущий к его центру. В этот момент зверь все-таки решился показать себя. С его кожи капала речная вода, которая при реакции с его внутренним пламенем, создавала эффект пара. Выходя из серого дыма, существо стояло неподвижно, рыча от раздражительности. Он внимательно смотрел на виновницу своего фиаско, не отрывая от нее глаз. Догадавшись, что противник может задумать против него что-то еще, зверь решил больше не атаковывать. Он захотел избежать нового столкновения, поэтому убежал обратно в деревню. Вильгельм заметил, как он пробежал мимо него, устремившись в сторону центральной площади.

– Он убегает! – сообщил он тем, кто находился на мосту.

Ответа на его слова не последовало, как и самих действий. Продолжа сидеть на своем благородном коне, девушка явно обдумывала какую-то идею, стоя на месте. Ее взгляд был устремлен куда-то в деревню. Пока она размышляла, Вильгельм наблюдал за происходящим со стороны. От неоднократно переводил свой взгляд от зверя к паре на мосту, пытаясь ничего не упустить. Затем он заметил, как девушка на коне обратилась к монаху. Этому свидетельствовало его резкий поворот в сторону наездницы. Его недавний попутчик внимательно слушал ее, стоя при этом на коленях, а затем после ее коротких речей вовсе начал кивать ей в ответ. После одобрительного жеста, девушка, не сказав ни слова, отправилась обратно в деревню. Вильгельм догадался, что у таинственной незнакомки появился план. Как только она покинула границы деревни, монах встал на ноги, и, причитая на ходу, направился к послу. Как только он добрался до него, то произнес уставшим голосом следующую фразу:

– Идемте. Нам нужно вернуться в деревню.

Монах хотел было продолжить путь, но посол резко остановил его рукой. И с невозмутимым лицом спросил:

– Что она Вам сказала?

Священнослужитель сперва оторопел от подобного поведения. Он был удивлен настойчивости посла. Тот был явно так взволновал случившимся, что, не контролируя свои силы, вцепился ему в руку мертвой хваткой. Только по истечению пары секунд, он смог осознать, что сделал. Посол Олдман со смущением начал медленно опускать свою руку от него и с виноватым видом стал слушать ответ на собственный вопрос.

– Она спросила меня – могу ли я повторить.

– Что повторить?

– Я сначала тоже не понял, но кажется теперь догадываюсь. Нам следует вернуться.

– Ладно, как скажете. Ведите.

Получив разрешение, монах Эгберт продолжил свой путь. Когда они вошли в Холбич, то увидели, что в деревне снова стало безлюдно. Все горожане наконец-то смогли спрятаться в надежных местах. Зверь ходил по улицам в поисках пути обхода, но каждый раз натыкался на барьер, скрывающийся за домами горожан. С помощью манипуляций девушка заставила злобное животное следовать за ней. Проследив за ее траекторией, посол произнес:

– Она хочет загнать его обратно на площадь.

Как только ей удалось это сделать, она приступила к своему плану. И снова между ними началась битва. Компаньонам из ратуши оставалось только очередной раз наблюдать за происходящим со стороны. Неожиданно для себя они разделились. Монах Эгберт направился к колоколу, с которым им связал долг спасения ближнего, а Вильгельм решил держаться поблизости к площади, чтобы не терять больше девушку из виду. Схватка между зверем и дамой в капюшоне длилось весьма долго, пока вдруг один из них не сбил противника с ног. Лежа на каменной дороге, девушка стала изо всех сил сдерживать натиск своего врага с помощью клинка, удерживая тем самым его зубы. Монах Эгберт, судя по ее плану, должен был снова зазвонить в колокол, но случилось непредвиденное. Молния, что все это время бесшумно освещала небосвод, ударила в рядом стоящее здание и часть его строения рухнуло, забаррикадировав священнослужителю путь к нему. Кроме того, развалившееся здание перекрыло проход в обе стороны, поэтому монах оказался в ловушке. К счастью, балки не тронули его, поэтому он остался целым и невредимы. Вильгельм успел увидеть все это своими глазами. Не раздумывая, он направился бегом к своему компаньону, пока тот вдруг не закричал ему:

– Посол! Колокол!

Рукой монах Эгберт стал показывать ему на железный конус с высунутым внутренним стержнем. И в этот момент Вильгельм задумался. Обернувшись, он увидел, как девушка из последний сил удерживает на себе кровожадного зверя. Теперь выбор стоял за ним. Молодой юноша оказался в весьма затруднительном положении. Посол Англии не знал, является ли все это представлением или происходило на самом деле. Все, что он видел за этот вечер казалось ему безрассудным. И он не желал быть причастным к этой актерской игре, если оно таковым являлось. В его голове происходила борьба между здравым смыслом и увиденным. Он не знал, как лучше всего поступить. Поэтому оценив ситуацию, Вильгельм решил, что ему нужно сделать свой выбор, ссылаясь на собственные моральные качества. Именно поэтому в последующие считанные минуты решение было приятно. Он подбежал к колоколу и ударил по нему со всей силы. Голова зверя снова загудела, и он потерял ориентацию. В этот момент девушка ударила его по задним лапам и тот в состоянии полной дезориентации споткнулся и упал прямо в колодец. Оказавшись в водяной ловушке, он начал набрасываться на стены, надеясь вскарабкаться наверх. Ему бы удалось вырваться наружу, если бы не предприимчивые действия его соперника. Девушка перекрестилась и, достав флакон из кармана, вылила все его содержимое в колодец, приговаривая что-то на латыни. В этот самый момент загнанный в ловушку зверь начал скулить. Его тело стало обжигаться от рядом находящейся воды. Издав последний вой, он исчез в гуще темного дыма, после чего растворился в воздухе. Вновь перекрестившись, девушка произнесла фразу:

– Redite unde venistis…^♰²

Вильгельм, находясь на дальней улице, смог разглядеть случившиеся. Узнав об окончание битвы, он прямиком направился к монаху. Освобождая его от завала, посол решил спросить его:

– Что она сделала?

И тот без замедления ответил ему:

– Освятила воду.

От услышанного Вильгельм снова встал в ступор. Теперь вопросов в его голове возникло гораздо больше, чем было до этого. По крайне мере одно он знал точно, что в Холбиче наступил настоящий покой. В этот раз звон колокола принес в деревню приятную новость – ночной кошмар закончился. С того самого момента горожанам больше ничего не угрожало. Грозовые тучи ушли, оставив после себя безоблачное ночное небо, освещающееся неполной луной. Заметив погодные изменения, люди снова стали выходить на улицу. В первую очередь горожане стали осматриваться по сторонам, оценивая ущерб, причиненный деревне: на сломанные дома, предметы быта и тому подобное. Потери среди населения, конечно, были, но не такие, как раньше.

Полностью грязный от пыли монах встал рядом с взъерошенным послом на той самой улице, где оказался обвал. Вместе они наблюдали за реакцией горожан. Некоторые из местных подходили к ним и говорили «спасибо», не зная всей правды. Вильгельм, услышав подобные высказывания, сразу же перевел свой взгляд на площадь, пытаясь отыскать глазами главного героя этой ночи. К сожалению, того кого он так отчаянно искал уже не было. Сначала посол подумал, что девушка просто затерялась среди толпы, поэтому подбежал поближе, чтобы рассмотреть все еще раз, но ошибся. Среди них таинственной незнакомки в капюшоне не оказалось. Она исчезла так же быстро, как и появилась. Вильгельм озадаченно вздохнул. Он знал, что теперь не сможет узнать о том, что же случилось в Холбиче на самом деле. Смирившись с неизменным, посол вместе с монахом Эгбертом решили покинуть деревню. Не задавая никаких вопросов, они двинулись обратно к началу своего пути – к заброшенной карете.

Уставшие путешественники надеялись вернуться в монастырь Святой Марии без приключений, пока не вспомнили об одной из своих проблем. Их кучер уехал вместе с Анку в неизвестном направлении. Кроме того, прибыв на место своей остановки, они обнаружили новую трудность. Теперь пропал не только хозяин кареты, но также ее двигатель. Лошади не оказалось на своем месте. От увиденного оба члена экипажа обомлели. Первым решил высказаться по данному поводу молодой посол:

– Это уже не смешно… Где лошадь?

– Я не знаю, посол. Я все время был рядом с Вами.

– Лошади нет.

– Я вижу посол.

– Кучера тоже нет.

– Это мы заметили еще до вхождения в деревню.

– Как мы доберемся до Вашего аббатства?

– Может быть попросить у местных помощи?

– Никто не станет нам помогать. Они еле эту ночь пережили.

– Но Вы же посол? Думаю, они Вам не откажут.

– У них ничего нет. Мы были в деревне всю ночь и оббежали ее со всех сторон. Никаких загонов с лошадьми не было, а смысл от кучера, если нечего вести.

– Тоже верно… Но неподалеку отсюда живет фермер. Примерно в часе ходьбы отсюда.

– Откуда Вы знаете?

– Я немного знаю эти места…

– Допустим. Если все так, как Вы говорите, значит у него и одолжим лошадь.

– Так получается идем пешком?

– Другого выбора у нас нет, – удрученно ответил политик, – Идем пешком.

Вильгельм повернулся к карете еще раз. Он поставил свои руки на бедра и о чем-то глубоко задумался. На его лице олицетворялось несколько эмоций: угнетение, раздражение, недопонимание.

– Одно мы выяснили точно, – вдруг произнес он.

– Что же? – спросил священнослужитель.

– Она связана с церковью.

В этот момент Вильгельм посмотрел на ночной Холбич. Объяснений его слов монаху не понадобилось. Он сразу же догадался о том, о ком говорит высокопоставленное лицо. Тяжело вздохнув, политик стал собираться в дорогу. Забрав из кареты необходимые им вещи, он последовал за монахом Эгбертом, который более-менее ориентировался в местности. Несмотря на многочисленные мысли в голове и на произошедшее этой ночью, путники знали точно – дорога обещает быть крайне тяжелой.

───────────────────────•✙•──────────────────────

^♰Чекан – ударно-раздробляющее ручное холодное оружие с топорообразной боевой частью в виде клюва и бойка, закрепленного на специальном отверстии на рукояти.

^♰²Redite unde venistis (от лат.) – "Отправляйся туда, откуда пришел".

Глава 8

Аббатство Святой Марии представляло собой огражденную территорию на крупном пустыре около леса. Жители монастыря всеми силами старались выполнить главное условие для сближения со Всевышним – отдалиться от людских грехов, отрезав себя от всего мира. Благодаря подобную расположению, они с легкостью выполняли данный запрет. Как предполагает любому монастырю, на его территории находились несколько важных сооружений. Первым делом строилась церковь, рядом с которой смастерили ризницу^♰ для хранения церковной утвари. Затем к ним был пристроен клуатр^♰² с каменными колоннами, который выходил во внутренний двор. Благодаря данному коридору, жившие в аббатстве монахи и послушники могли с легкостью добираться до любой части монастыря, в том числе и до своих спален. Так как монастырь по своим размерам являлся крупным сооружением, то количество помещений в нем благоприятствовало для создания как дормитория^♰³, так и отдельных келий^♰⁴. Общая спальня, располагалась в башне на втором этаже в южном корриде. Там же на первом этаже находились отдельные комнаты, в которых жили монахи, выбравшиеся уединенный стиль жизни. В том же самом коридоре также присутствовали помещения для принятия пищи: трапезная и кухня. Библиотека, о которой упоминал епископ Лагот, находилась внутри монастырского комплекса в конце западном коридоре, неподалеку от зала капитула^♰⁵. Отдаленным зданием считалась больница, которая находилась вне храма, но размещалась поблизости к нему. Кроме всего прочего монахи вели домашнее хозяйство: занимались огородом и разводили домашний скот. Каждый житель аббатства работал во благо своего священного дома. Никто не нарушал правила и трудился изо дня в день, не покладая рук.

После утренней молитвы, все церковные служащие разошлись по аббатству в целях выполнения своих непосредственных обязанностей для развития общего дела. Когда они приступили к их реализации, то в главные ворота постучали. Оказалось, что к ним в монастырь наконец – то приехали запоздалые гости, которых уже не ждали. Открыв им путь на саму территорию, монахи увидели, двух пассажиров, сидящих на одной лошади. Это были посланники из Холбича. Посол Олдман сидел впереди, управляя кобылой, а монах Эгберт расположился позади него. По одному их внешнему виду можно было легко определить их текущее состояние. Голодные, уставшие путники брели за лошадью в сонном состоянии. Их подавленное состояние заставило монахов бросить свои дела и бегом подбежать к ним на помощь.

Первым к ним подошел полный мужчина средних дет, занимающийся в тот момент стиркой своего белья. Он без раздумий стал созывать остальных своих товарищей на подмогу:

– Скорее! Все сюда!

Затем он, без затруднения, остановил их лошадь, которая также находилась в критическом состоянии. Глядя на ее пассажиров, он в первую очередь обратился к ее наезднику:

– Что с Вами? С Вами все в порядке?

– Да, – сказал Вильгельм. – Передайте епископу Лаготу, что прибыл посол Англии – Вильгельм Олдман.

– Хорошо, Ваша милость. Эй, – обратился он к остальным, – Помогите им!

Прибежавшие на призыв, монахи со двора стали распределять между собой обязанности. Один предложил помощь своему брату – монаху Эгберту; другой согласился увести уставшую лошадь в загон; третий решился сопроводить посла до трапезной. Монах, что первым подоспел к гостям, в этот момент немедленно отправился к епископу с переданным им посланием. Прежде чем отправить уставших гостей по кельям, священнослужители угостили их свежей водой из кладезя^♰⁶. Первым решился пригубить чудесный напиток монах Эгберт. Испробовав заветный напиток на вкус, он с жадностью стал допивать его, стараясь не пропустить ни одной капли. Когда в чашке оказалась опустошена, монах Эгберт смог выговорить первое слово:

– Жажда…

По неудачным истечению обстоятельств, путникам пришлось провести в дороге практически двое суток. Пока чувство обезвоживания не повторилось вновь, монах Эгберт успел рассказать своему товарищу по службе о том, как они скитались по округе в поисках пищи и ночлега весьма. Несмотря на то, что им иногда удавалось находить пристанище для отдыха, отсутствие денежных средств сказывалось на их условиях жизни. Также он поведал о том, что по пути к аббатству им встречались добрые люди, которые без тени сомнения, старались помочь потерявшимся путникам. Именно благодаря им, они смогли сориентироваться и найти дорогу к монастырю. Дослушав до конца рассказ изнеможденного брата, служитель церкви решил довести его до храма, чтобы выдать новое одеяние. Так как его старое уже выглядело, как изуродованный временем холщовой мешок^♰⁷. Но не успели они отойти от места прибытия, как новоиспеченный монах почувствовал на себе чужой взгляд. Направив свой взор в сторону больницы, он заметил фигуру человека, которая внимательно следила за его передвижением. Это был монах довольно преклонного возраста, худого телосложения, чей силуэт показался ему знакомым. Когда их взгляды соприкоснулись, монах Эгберт впал в размышление. Он никак не мог вспомнить, откуда знает этого человека. По виду этот монах не отличался от остальных братьев аббатства, но что-то в его сознании выделяло его от остальных. Вспоминая минувшие будни, священнослужитель попытался найти разгадку на этот вопрос в хронологии всех, происходящих с ним событий. Он точно знал, что не встречал этого человека на местных службах. Поэтому он предположил, что священнослужитель, следивший за ним, мог быть отшельником, но, к сожалению, это только усугубляло всю ситуацию. Озарение пришло к нему только тогда, когда неизвестный уже решался уходить с его поля зрения. Монах Эгберт вспомнил, как за ним следили в Глостонской Ратуши. Создавая забытый образ у себя в голове, он осознал, что человек находившийся неподалеку от него, был тем самым странником на собрании. Это означало только одно: что его преследователь являлся служителем монастыря Святой Марии, как и он сам. Отвернувшись от прибывшего путника, пожилой монах начал медленно уходить на заднюю территорию аббатства в сторону леса. Данное обстоятельство заставило молодого священнослужителя встрепенуться. На секунду ему показалось, что все это происходит не спроста. Но затем, обдумав все, он решил закрыть на увиденное глаза. Успокаивая себя тем, что совпадения в жизни все же случаются, пусть и не всегда.

В это самое время неподалеку от монаха находился посол Олдман, который из последних сил стоял на ногах. Поездка вымотала его больше всех. Когда ему удалось слезть со скакуна и, наконец, вступить на священную землю, к нему незамедлительно подошел один из жителей аббатства:

– Пожалуйся, идемте за мной, – вежливо обратился к нему высокий монах, – Я провожу Вас.

Ни о чем не думая, кроме отдыха, Вильгельм молча отправился следом за ним. Всю дорогу он шел, опустив глаза вниз, и, мечтая о горячем завтраке, а также о мягкой постели. Когда они стали проходить мимо конюшни, политик ненароком поднял глаза вверх, ради любопытства. И от увиденного он резко остановился. Его глаза сразу же округлились от удивления, а тело взбудоражилось от негодования. В этот самый момент в Вильгельме открылось второе дыхание, которого он никак не ожидал. В одном из загонов он заметил черную лошадь вороной масти, которая лежала на боку, размахивая своей мощной гривой. Заприметив ее здесь, политик по-настоящему обомлел. Он ясно осознавал, что перед ним находился тот самый конь, которого они с монахом Эгбертом недавно видели в Холбиче. Сомнений быть не могло, потому что точно такого же скакуна было трудно разыскать во всей Англии. От наплывающих эмоций посол стал резко расспрашивать местного монаха об этом:

– Кто хозяин этого коня? – спросил Вильгельм, указывая сопровождающему на интересующую ему лошадь.

– Ааа… Вы про этого. Это конь епископа.

– Епископа? Вы уверены? – переспросил его политик.

– Эмм… Понимаете, – монах явно занервничал. – Это одичавший конь.

– В каком смысле? – непонимающе спросил Вильгельм.

– Он появился у нас внезапно. Пришел к нам в один прекрасный день и решил остаться. Мы подкармливаем его, но он никого не подпускает к себе. Умный, но резвый конь. Бывает по ночам мы не закрываем ворота, потому что он уходит из аббатства. Он делает это, когда ему вздумается, но затем обязательно возвращается. Мы привыкли к нему. Так как он считается диким, епископ Лагот приказал нам все равно заботится о нем. Также он велел говорить всем, кто спросит о нем, что это его конь.

– Где сейчас Ваш епископ?! – вспыльчиво спросил политик.

В порыве эмоций Вильгельм стал кричать на весь двор. Монах, который сопровождал его, негодовал от подобной реакции. Он понятия не имел, почему его слова так повлияли на посла. Поэтому, из-за нарастающей паники, у него изо рта стали вылетать неразборчивые слова:

– Ну…Эм…Как…Там…Просто…

– Быстро отвечайте мне! – в гневном порыве потребовал Вильгельм.

Монах встрепенулся. Сердитый настрой посла вывело его из равновесия. Он явно не был готов к такому повороту событий. Поэтому, сглотнув ком в горле, он смог вымолвить следующее:

– Он в зале капитула, – когда посол уже отвернулся от него и стал отдаляться к монастырю, тот тихим голосом добавил, – Это рядом с церковью…

Не дослушав до конца, но узнав приблизительное месторасположение необходимого ему помещения, посол Олдман двинулся бегом в монастырь искать на его просторах неуловимого руководителя.

†

Ни о чем не подозревая, епископ вместе со своими служащими обсуждали в капитулярном зале рабочие вопросы, как вдруг к ним с западного коридора ворвался недовольный посол. Не церемонясь, Вильгельм сразу же задавал руководителю монастыря интересующий его вопрос:

– Где она?!

Повернувшиеся к нему люди, были явно озадачены таким поведением. Им не часто приходилось видеть подобное вторжение в их родном доме. Но политика их негодование не интересовало. Ему нужно было срочно поговорить с епископом. Вильгельму было все равно на то, что подумают про него люди церковного служения. Он пришел за ответами. Первое на что обратил внимание политик, это на реакцию самого епископа. Он был явно недоволен чем-то еще до его появления. Потому что уже с хмурым выражением лица он повернулся к нему. При входе в зал Вильгельм сразу же заметил полного монаха, который встретил его во дворе монастыря. Он стоял рядом со своим руководителем с озадаченным видом. Было ясно, что он успел донести до епископа его послание. Когда их глаза пересеклись, главный церковный служитель аббатства Святой Марии произнес:

– Мне как раз сообщили о Вашем приходе.

– Еще раз спрашиваю: где она? – спросил Вильгельм, стоя на ступенях в зал.

– Не понимаю, о чем Вы.

После чего с надменным лицом он отвернулся от гостя, пытаясь тем самым продолжить свой разговор с другими участниками ранее начатой беседы. Но Вильгельм не позволил ему сделать этого.

– Я про ту, что Вы отправили в Холбич.

– Мой ответ остается неизменным, – проговорил епископ, вновь повернувшись к нему, – Я не понимаю, о чем Вы говорите.

– Девушка, – Вильгельм стал медленно спускаться в зал, – Я говорю о молодой девушке.

– Простите, – вмешался один из монахов, – Но это мужской монастырь. Сюда никогда не ступала нога женщины. Вы ошибаетесь.

– Нет! – твердо сказал Вильгельм. – Ее лошадь находится у Вас в конюшне.

– Какая именно лошадь? – грубым голосом переспросил его епископ, – Вы можете выражаться подробнее?

– Конь вороной масти.

– Не припомню такого.

– Бросьте свои глупые игры! Он у Вас единственный такой. Оставьте все это для беседы с Вашими подданными. Пока я здесь, Вы обязаны подчиняться мне.

От злости епископ повернулся к нему всем корпусом. Сдерживая ярость в голосе, он снова обратился к послу:

– Не забывайте, что Вы находитесь у меня в гостях.

– Не забывайте, что от моего слова зависит Ваша судьба, – в такой же манере ответил ему посол Англии.

По лицу епископа Лагота было видно, что ему не нравилось поведение своего гостя. Но, сглотнув всю внутреннюю желчь, он продолжил с ним разговор.

– Что Вы хотите знать?

– Где Ваша сообщница?

– Вам уже ответили на этот вопрос. Здесь нет никакой девушки.

– Имя Соня Вам о чем-то говорит?

Епископ уже хотел отвернуться от него, как от услышанных слов резко замер. Также поступило и окружение подле него. Все явно встрепенулись от услышанного. Епископ Лагот, увидев реакцию подданных, сразу же поменял тактику разговора:

– Предлагаю отложить данный разговор для личной беседы, – его тон и тембр голоса изменился на более спокойный, – Я отправлю к Вам людей. Вас накормят и напоят, а затем отведут в Ваши покои. Ваши вещи уже привезли и ожидают Вас в Вашей кельи. Вам следует отдохнуть после поездки.

– Я хочу осмотреть монастырь, – объявил ему политик.

– Как Вам будет удобно. Аббатство в Вашем распоряжении. А теперь извините, мне нужно работать.

Затем епископ вновь повернулся к своим собеседникам и, без промедления, обратился к одному из присутствующих:

– Послушник Киттон, прошу Вас, проводите нашего гостя.

– Конечно, Ваше преосвященство.

Как только посла увели из зала капитула, епископ Лагот оповестил своих служащих о том, что их собрание окончено. Когда он остался абсолютно один, наедине с самим собой, то его настроение сразу же ухудшилось. Епископ насторожился. Не было сомнений, что разговор с послом Англии застал его врасплох.

───────────────────────•✙•──────────────────────

^♰Ризница – помещение при церкви для хранения церковной утвари.

^♰²Клуатр (от лат. claustrum – "закрытое, огражденное место") – окруженный стенами квадратный или прямоугольный в плане внутренний двор, примыкающий к комплексу зданий средневекового монастыря или церкви.

^♰³Дормиторий – спальное помещение монахов в католическом монастыре.

^♰⁴Келья – отдельная комната монаха в монастыре.

^♰⁵Зал капитула (капитулярный зал) – здание или помещение собора, монастыря, в котором проводятся собрания.

^♰⁶Кладезь – устаревшее название колодца.

^♰⁷Холщовый мешок (мешковина) – это мешок, изготовленный из холста.

Глава 9

После встречи с епископом, послушник Киттон отвел посла Англии в местную трапезную, где его добродушно встретили местные монахи. Помещение, в которое привели Вильгельма представляло собой небольшой зал с мебелью из массивного дерева. Все столы и лавки выглядели на фоне высоких панорамных окон весьма миниатюрно, несмотря на собственный размер.

Накормив государственное лицо местной пищей, его новый сопровождающий проводил его в незаселенную келью. Комната посла располагалась в южной части монастыря, где жили монахи – отшельники. Их спальни представляли собой уединенные комнаты небольшого размера, неподалеку от самой трапезной. При входе в собственную спальню, Вильгельм заметил, что его новое пристанище кардинально отличалось от тех, в которых он бывал ранее. За место мягкой кровати его ожидал дощатый настил с тюфяком и подушкой, набитыми соломой. Одеяло заменяла баранья шкура, которую выделили для него лично по приказанию епископа. Рядом со спальным местом стоял сундук с вещами, который прибыл из Глонстонской Ратуши пару дней назад. А также деревянный стол со свечой у небольшого окна, рядом с которым располагался самодельный стул. Из вещей в комнате больше ничего не было.

Смирившись с новым местом жительства, посол Олдман, после ухода послушника, решил проверить содержимое своего чемодана. Открыв прощальный подарок от наставника Джозефа Генца, Вильгельм нашел в нем несмятую стопку пергамента и непролитый пузырек с чернилами, за который боялся больше всего. Удостоверившись в целостности своих вещей, политик решил отоспаться от длительной и изнуренной поездки. Несмотря на жесткость кровати, он смог сразу же провалиться в сон. Как только его голова соприкоснулась с подушкой, глаза моментально сомкнулись между собой. От бессилия, он даже забыл переодеться в чистую одежду. В этот момент Вильгельм желал только одного – хорошенько выспаться перед ночной прогулкой. Не обращая больше ни на что внимания, юный посол заснул глубоким сном, который продлился до самого вечера.

†

Проснувшись на закате, посол Олдман решил наконец переодеться в чистое белье. Как подобает человеку из высшего общества, во всем его гардеробе преобладали только изящные и строгие наряды. Переодевшись в черный костюм на пуговицах, он незамедлительно приступил к обходу здания.

Как только Вильгельм переступил порог своей спальни, то началось его путешествие по окрестностям монастыря. Первое на что обратил посол свое внимание, это на его размер. Оказалось, что аббатство Святой Марии хранило в себе целый лабиринт из комнат самых разных площадей. Вильгельм даже не предполагал, что никому неизвестный храм может иметь такие величественные размеры. Из-за этого обход по всему монастырскому комплексу пришлось разделить на несколько дней. Потому что за один вечер невозможно было обойти все его просторы. Территория изучения оказалась весьма огромной. Также посол Олдман был приятно удивлен дизайну храма – как внутри, так и снаружи. Готический стиль придавал этому месту изящества и роскошь. Потолки, колонны, окна, планировки комнат, факелы – были явно выполнены по авторскому заказу. А каменные стены теплого оттенка, придавали этому месту особый домашний уют. При выходе на улицу сразу же замечались две соединенные между собой башни, на которых располагались два крупных колокола. Их невозможно было не заметить даже в ночное время. Ослепительный блеск от чистого серебра освещал тропы бывшего сада внутри клуатра. Бродя по коридорам Святой Марии, Вильгельм понял, что величественный и благородный вид монастырям восхищал его до глубины души. Человек, который конструировал данное здание явно не догадывался, что его произведение искусства будет скрыто от людских глаз. Этот факт сильно расстраивал его, так как было несправедливо прятать от людей подобное творение.

В первый вечер посол Англии смог обойти только северную часть монастыря. В ней располагалась сама церковь и ее величественные башни – близнецы. К сожалению, попасть наверх в колокольню ему не удалось. Дверь, ведущая на лестницу, оказалась заперта с обоих входов. Проходивший мимо монах объяснил ему это тем, что бывший звонарь уехал из аббатства на новое назначение, поэтому после его ухода никто не согласился встать на данную должность. По этой причине Святая Мария уже давно не слышала звона своих главных колоколов. Только изредка кто-то берет ключ у аббата и протирает их от пыли. Вместо них используется маленький колокол, находящийся в трапезной. Именно он оповещает остальных о приближении мессы, о смене деятельности или о приеме пищи. В ходе разговора Вильгельм узнал, что аббатом является человек занимающим высокую должность после епископа. По описанию монаха именно его он видел с утра в зале капитула, когда проходило совещание: мужчина лет 45, худой, брюнет, карие глаза, длинный нос, волевой подбородок.

Поговорив еще немного с местным жителем, и, узнав от него все необходимое, Вильгельм отправился в сердце монастыря. Так как служба давно закончилась, в священной обители уже никого не было. На первый взгляд церковь выглядела, как церковь, без лишних пристроек и с минимум иконографичности. По форме помещение напоминало крест с плоской апсидой^♰. Воспользовавшись случаем, посол Олдман решил осмотреть священное место без лишних глаз. Не злоупотребляя своим положением, Вильгельм осторожно осмотрел пресвитерий^♰², где стоял алтарь, лавочки и скамьи в нефе^♰³, обошел трансепты^♰⁴ с двух сторон и зашел в ризницу, которая на его удивление оказалась открытой. Церковные облачения и утварь не сильно волновали посла, поэтому он решил не задерживаться в данной части храма и покинул его практически сразу же.

Обойдя всю церковь вдоль и поперек, посол Олдман решил отправиться обратно в южное крыло. Холодный осенний ветер встретил его сразу же при выходе из здания. Увидев перед собой ночное небо, Вильгельм осознал, что потерял счет времени. На улице уже стояла глубокая ночь. По клуатру посол передвигался медленно, не спеша. Ему не хотелось возвращаться в свою спальню. На улице было гораздо лучше, чем в его кельи. Луна освещала монастырь, показывая ночному гостю всю его привлекательность. Тишина и смирение сопровождали его на протяжение всего пути.

Остановившись около своего пристанища, Вильгельм последний раз взглянул на красоту ночного аббатства и, переступив через порог спальни, захлопнул за собой дверь. С этого момента Святая Мария погрузилась в сон.

†

На следующий день Вильгельм проснулся весьма рано. С первыми лучами солнца он уже стоял в основном комплексе монастыря. По стечению обстоятельств в это самое время у монахов проходила служба в церкви. Выждав подходящий момент, посол решил действовать. Не теряя ни минуты, он осторожно направился в очередной раз в южную часть комплекса. Во время утренней мессы Вильгельм решил тайно изучить кельи сотрудников церкви. В первую очередь он поднялся в дормиторий на втором этаже. Благодаря отсутствию дверных замков, он смог беспрепятственно войти в общую комнату. По всей видимости людям, жившим здесь, было нечего скрывать. Из личных вещей у каждого работника монастыря была только постель и расческа с носовым платком. Осмотрев внимательно их обитель, Вильгельм решил пройтись по первому этажу.

Заходя в незакрытые комнаты, он попадал в одну и туже спальню: тесное мрачное помещение, голые стены, неприметное окно. Кельи ничем не отличались друг от друга. Каждый монах жил также, как его сосед. Отрекаясь от людских грехов, они призывали себя жить скромно ради подтверждения истинности своей веры. Так как быть ближе к Богу являлась для них первостепенной задачей, они не позволяли себе ничего лишнего. Поэтому у каждого в распоряжении находилась только кровать, которая, итак, считалась чудесным подарком. По этой причине все жители монастыря жили в одинаковых условиях.

Не обнаружив ничего интересного в личных владениях, Вильгельм решил выйти на улицу и прогуляться по окрестностям монастыря. Исследуя каждый его уголок, он не терял надежду, найти связующее звено между аббатством и незнакомкой из Холбича. Всю ночь его не покидали мысли об этом. Он размышлял о случившемся практически каждое мгновение, пытаясь найти рациональное решение. Вильгельм полагал, что при внимательном осмотре храма, ему удастся отыскать нить, объединяющую все его догадки воедино. Но, к сожалению, ничто не указывало ему на присутствие в стенах храма девушки. Мысль о том, что аббат в то утро сказал ему правду, начинала его беспокоить. Ведь интуиция подсказывала совершенно иначе. Поэтому, не теряя веру в себя, Вильгельм продолжил обход территории.

К несчастью, безрезультатная прогулка по саду и загонам заставила его немного остепениться. Также обстановку нагнетала лошадь, которую он подозревал в предумышленном сговоре. Она находилась на том же месте, что вчера. Как назло, ничего в округе не подтверждало его правоту. Смирившись с очередной неудачей, Вильгельм решил сменить сферу деятельности. Он собирался вернуться в свою спальню и начать писать отчет своему наставнику, потому что как раз подходил срок его сдачи.

Вернувшись в южное крыло, Вильгельм зашел до боли ненавистному ему келью и без промедления стал подготавливать рабочее место. Он знал, что ему предстоит весьма кропотливая работа, поэтому начал работу немедленно. Достав пергамент и чернила из сундука, Вильгельм начал наносить на бумагу первые эскизы доклада. Он знал, что его отчет должен был быть изложен в грамотной, структурированной и в полной форме, поэтому с осторожностью думал над его содержанием. Взвешивая перед написанием каждое слово, он без труда смог передать в своем докладе только самые важные аспекты.

Спустя несколько часов кропотливой работы, он смог закончить свою работу. Его первый отчет в роли посла Англии был завершен. Время пролетело для него настолько быстро, что он не заметил, как наступил вечер. Теперь его келью освещал не дневной свет, а зажженная свеча, стоявшая на столе.

В своем докладе Вильгельм старался донести до своих читателей мысль о том, что в деревне Холбич произошел довольно странный инцидент, требующий дальнейшего разбирательства. Подробности происшествия юный посол писать не стал. Вильгельм захотел оставить во внимание для короля только основной сюжет истории, в котором прослеживалось разумное для него самого объяснение. Таким образом, его письмо выглядело следующим образом:

20 сентября 1349 год

Уважаемый граф Джозеф Генц!

Довожу до Вашего сведения о событиях, произошедших 17 сентября в деревне Холбич на юго-западе Англии.

Я, как представитель верховной власти, исполняющий роль посла Англии, должен был проверить информацию, переданную мне епископом Лаготом, человеком представляющего интересы католической церкви в аббатстве Святой Марии. Сообщаю Вам, что действительно в ночь на 17 сентября было совершено нападение на местных жителей. Виновником паники оказался некий мужчина пожилого возраста. По предварительным данным незнакомец хотел запугать мирных жителей в целях усугубления ситуации, возникшей в результате экстремальных погодных условий. Воспользовавшись хаосом, мужчина стал разъезжать на собственном транспорте по улицам населенного пункта. Для достижения цели виновник паники привел в деревню прирученное дикое животное. Из-за неблагоприятной обстановки и отсутствия источников света, жители деревни решили, что перед ними находится настоящее чудовище. Благодаря стечению обстоятельств, организатор беспорядка и его питомец покинули деревню, доставив Холбичу лишь небольшой ущерб. Примерно к трем часам ночи хаос прекратился и люди смогли выйти из своих домов, начав разбираться с убытками, полученных в результате посещения незнакомцев.

Несмотря на удовлетворительный исход ситуации, есть причины полагать, что произошедшее в деревне Холбич являлось запланированным представлением, организованным группой людей. Пожилой мужчина встретил сопротивление от человека, скрывавшего свою личность. Учитывая невероятные спецэффекты, продемонстрированные в ходе борьбы с преступниками, есть вероятность работы сообщников. Данная информация не является полностью достоверной, но имеет место быть, так как участники борьбы оказались знакомы (есть свидетель, подтверждающий данный факт – сопровождающий монах Эгберт, служитель аббатства Святой Марии). К сожалению, узнать подробную информацию о нарушителях покоя не оказалось возможным. Все участники предположительного сговора скрылись прочь после нанесения ущерба.

Также следует добавить, что по прибытию в аббатство Святой Марии была найдена важная улика, способная раскрыть правду ночи 17 сентября. По имеющимся данным, есть причина полагать, что один из участников инцидента связан с католической церковью. Для точного подтверждения данного факта, мной ведется тщательное расследование в стенах монастыря. Как только будет обнаружено достаточное количество подтвержденных фактов, я дам Вам знать.

В целях ускорения разбирательства в данном деле, прошу Вас выслать всю имеющуюся информацию, касающуюся епископа Лагота Бревере.

С уважением,

посол Англии

Вильгельм Олдман

Перечитав свое письмо последний раз, Вильгельм с удовлетворением положил перо в чернильницу. Кропотливая сидячая работа закончилась. Убрав свое рабочее место, посол начал собираться к новой вылазке. Несмотря на позднее время, ему было необходимо закончить начатое дело – отправить письмо в резиденцию короля. Чем быстрее это будет сделано, тем лучше. Поэтому без промедления, Вильгельм отправился к человеку, который распоряжался транспортировкой писем, а именно к аббату.

Как правило среди монахов было принято доставлять почту через своих людей. Руководитель выбирал человека, который смог бы выполнить данное поручение. Кандидатам становились те монахи, которые обладали невероятной выдержкой и стоическим терпением. Именно по этим критериям выбирался будущий гонец. Не каждый человек способен осилить дальний путь в полном одиночестве, поэтому требования к претендентам был высок. Монастырская почта являлась весьма распространенным видом деятельности среди церковных служащих, поэтому посол был уверен в ее надежности.

Подготовив письмо к транспортировке, Вильгельм отправился на поиски управляющего монастыря. Сперва он заглянул в его келью, надеясь встретить его там. Но когда попытка не увенчалась успехом, он решил поискать его по всему аббатству.

Пробегая мимо разных залов и коридоров, освещенных факелами, Вильгельм никак не мог найти аббата. На его пути встречались: молящиеся монахи в церкви; послушники, занятые на кухне; келарий^♰⁵, который ими руководил; приорий^♰⁶, выполняющий очередное указание епископа. Никто из них не знал, где именно может находиться управляющий. Даже приорий, как старший член монашеской общины после аббата, не мог ответить на этот вопрос. Точнее сказать, он даже не пытался. Поглощенный своими мыслями, приорий бегал по монастырю, неся в руках довольно тяжелые предметы. Не получив желаемого, Вильгельм отправился дальше.

Ничего лучше не придумав, посол Олдман направился на запах еды. Свой путь он держал на кухню, где полным ходом шла подготовка к ужину. Там ему удалось потревожить одного из послушников храма.

– Прошу прощения!

Произнес он, пытаясь перекричать звуки посуды. Первым к нему прибежал молодой юноша. Тот без колебания отбросил все свои дела, ради общения с высокопоставленным лицом:

– Да, посол?

– Вы не можете, мне подсказать, где найти аббата?

– Он скорее всего в зале капитулий.

– Его там нет, – твердо ответил посол, – Я там уже был. И в келье его тоже нет, как и в церкви.

– Тогда скорее всего он рядом с кабинетом епископа.

– Кабинетом?

– Да.

– Не подскажешь мне, где именно он располагается?

– Да, конечно, – с энтузиазмом сказал послушник, – он в западной части монастыря. Вам необходимо направиться в теплую комнату^♰⁷ и спуститься по лестнице.

Вильгельм посмотрел в сторону своего дальнейшего пути. Построив маршрут у себя в голове, он ответил юноше:

– Я понял. Спасибо.

Послушник хотел уже уходить, но Вильгельм его задержал, задав очередной вопрос:

– Давно у епископов имеются собственные кабинеты?

– Не знаю… Но точно могу сказать, что он есть у епископа Лагота. Надо же ему где-то спать.

– Хочешь сказать у епископа нет спальни?

Не успел юноша ответить, как из кухни донесся крик заведующего монастырским столом. Келарий пытался найти бросившего свое рабочее место послушника. Услышав его разъяренный голос, молодой парень бросился бежать обратно на кухню.

– Мне нужно идти… – успел он произнести, прежде чем удалился.

После разговора с послушником, Вильгельм озадачился. Его недоумение было обусловлено не дальнейшими криками, звучащими с кухни, а последняя фраза, прозвучавшая с уст молодого юноши. Ведь он был прав. Действительно, при обходе южной стороны монастырского комплекса Вильгельм не обнаружил усыпальницу епископа. Только сейчас он понял это. Было весьма странно полагать, что епископ Лагот, будучи главой целого аббатства, не имел отдельную келью. Данное обстоятельства полностью меняло представление Вильгельма о нем. Теперь в его голове возникло куда больше вопросов, чем прежде. Продолжая рассуждать на данную тему, он медленным шагом направился к таинственному кабинету. Следуя указаниям послушника, он перешел в западную часть монастыря.

До теплой комнаты посол дошел весьма быстро. Благодаря треску от костра, он смог узнать ее месторасположение. Теплая комната представляла собой небольшое помещение, напоминающее проход между коридорами. Дверей в этой части монастыря не было, так как их заменяли крупные арки. Войдя через одну из них, Вильгельму оставалось двигаться либо вниз по лестнице, либо в соседний проход. Остановившись на мгновение, он решил воспользоваться случаем и насладиться теплом от камина.

Вильгельм подошел ближе и стал рассматривать его содержимое. Дрова горели ярче обычного. Языки пламени танцевали в таком быстром темпе, что их огненная страсть могла долететь до самого потолка. Благодаря крупной каменной обшивке, огонь не выходил за пределы очага. Важно заметить, что все в монастыре было сделано по единому образу. Даже теплая комната была выполнена в дорогом и изящном стиле. Было ясно, что денежных средств на постройку аббатства церковь не пожелала. Простой монастырь никогда бы не смог заработать на подобное честным трудом. В первую очередь, Вильгельм подумал, что все дело в епископе. Скорее всего это он смог добиться финансирования. Неплохие связи среди высшего общества могли помочь ему с данным обстоятельством. Не зря же монах Эгберт в поездке упомянул ему о том, что к епископу Лаготу приезжают люди с других концов света. Скорее всего это не просто мученики, пришедшие за спасением, а состоятельные партнеры, назначающие с ним деловые встречи. Теперь фраза: «Благодаря ему церковь стала процветать», объясняется архитектурой аббатства Святой Марии.

Немного подумав, Вильгельм решил спуститься вниз, воспользовавшись советом послушника. Его не удивил тот факт, что в монастыре имелся нулевой этаж. Он помнил о том, что аббатство стояло на возвышенности. Посол решил, что застройщик воспользовался данным рельефом земли и построил часть монастыря в образовавшемся кармане.

Оказавшись в очередном коридоре, политик обнаружил кабинет, о котором ему говорили. С левой стороны от него находились массивные железные двери, ведущие в комнату епископа. Без колебания, посол решил действовать. Дважды постучав по одной из дверей, он решил дождаться ответа. Реакции не было. Тогда Вильгельм повторил свой маневр, добавив к нему обращение к хозяину комнаты. Снова ответа не последовало. Не теряя надежду, Вильгельм решил попробовать открыть дверь. Оказалось, что кабинет был вовсе закрыт.

Отступив шаг назад, посол стал думать о том, где же могут находиться управляющие монастыря в столь позднее время. Кроме того, ему неожиданно захотелось попасть внутрь кабинета и посмотреть на рабочее место епископа. После разговора с послушником Вильгельм всерьез заинтересовался его личностью. Теперь политик желал узнать о том, как живет знаменитый церковный служащий. Пока он стоял возле закрытых дверей в коридоре послышался мужской голос:

– Что Вы делаете?

Посол сразу же повернул голову в сторону звука. На лестнице стоял его старый знакомый – монах Эгберт. Он выглядел намного лучше, чем пару дней назад. За все дни пребывания в монастыре, он не успел поговорить с ним. После прибытия из Холбича их дороги не пересекались. На лицо монах выглядел отдохнувшим, кроме того, его новое одеяние смотрелось на нем лучше старого. Заметив его любопытный взгляд, посол решил задать ему компрометирующий вопрос:

– Можете взломать дверь?

Наступило неловкое молчание, после которого удивленный монах возмущенно ответил:

– Вы с ума сошли?!

– Нет. Я просто подумал, что Вы захотите присоединиться ко мне.

От неутешительного ответа, монах Эгберт даже прекратил спускаться по лестнице. На третьей ступеньке он решил остановиться и продолжить общение с послом Англии на данном уровне:

– С чего Вы это взяли?

– Разве Вам не хочется вспомнить былые времена?

– Это было давно. Я уже не тот человек.

– Так значит я был прав, – ехидно произнес посол.

В тот момент Вильгельм подтвердил свою правоту насчет монаха. Решив воспользоваться данным обстоятельством, он продолжил:

– Вы случайно не знаете, где аббат?

– Знаю, – ответил монах, – Я только от него.

– О, замечательно. Вы подскажете мне, где я смогу его найти?

– Подскажу.

– Хорошо, – после небольшой паузы, посол продолжил, – А что Вы делаете здесь?

– Ищу Вас.

Теперь удивление было на лице Вильгельма:

– Зачем?

– Аббат Нолан просил отыскать Вас.

– Какое совпадение. А зачем, он не сказал?

– Вам пришло письмо из столицы.

– Как?! – воскликнул он, – Когда?

– Пару часов назад.

– Гонец еще не уехал?

– Нет, он уже покинул аббатство.

– Не успел… – с ноткой разочарования произнес посол.

Держа в руке свое письмо, он глубоко вздохнул. Вильгельм понимал, что разминулся с гонцом, который был отправлен его наставником. Если бы он раньше нашел аббата, то смог без проблем обменяться с ним письмами. И тогда королевский посыльный отправился бы обратно в столицу не с пустыми руками. Раздраженный текущими обстоятельствами, Вильгельм стал свободной рукой тереть свои глаза. Ему казалось, будто сегодня был не его счастливый день. Как только рука с письмом открылась монаху, тот сразу же спросил:

– Вы что уже забрали письмо? – не услышав ответа политика, он продолжил, – А где сверток?

– Нет, это мое… – ответил посол, не задумываясь над вторым вопросом. – Подождите… Какой сверток?

– Кроме письма Вам доставили довольно крупный сверток.

– Интересно… – тихо сказа он, затем, взглянув на закрытые двери кабинета, спросил. – Если Вы от аббата, то, где тогда епископ?

– Понятия не имею. Так Вы идете?

Монах уже повернулся корпусом обратно ко входу в теплую комнату. Он надеялся, что посол пойдет за ним, пока не увидел следующее. Вильгельм теперь стоял к нему боком. Его голова была повернута в сторону темного коридора, который был продолжением данного прохода. Кроме всех странностей за день, он заметил еще один немаловажный факт. Данная часть монастыря не освещалась. Путь к кабинету епископа был освещен лишь двумя факелами, расположенными по обе стороны от дверей. Все остальное пространство было окутано кромешной тьмой. Всматриваясь в темный коридор, и, пытаясь хоть что-то разглядеть в нем, Вильгельм спросил монаха:

– Что там?

– Ничего особенного – тупик.

– Тогда зачем коридор?

– В конце него расположена комната, в которой ничего нет. Сюда никто не ходит. Нет смысла.

– Поэтому нет освещения?

– Именно. Кроме того, епископ Лагот просит не беспокоить его, когда он в этой части монастыря.

– То есть это он запрещает сюда ходить?

– И да, и нет. Я уже объяснил основную причину.

– Надо осмотреться здесь… – шепотом сказал Вильгельм, продолжая смотреть в тупик.

Затем, обдумав свой план действий на завтра, он повернулся к монаху и продолжил с ним диалог:

– Вы были там? – Вильгельм указал ему на закрытые двери.

– В кабинете епископа? Нет, конечно. Путь туда закрыт для всех.

– В смысле?

– Никто не был там.

– А как же аббат?

– Не знаю, кто Вам это сказал, посол, но он явно ошибся. Если кому-то надо поговорить с епископом, то он либо ждет его в зале капитула, либо в церкви. А вообще, – монах уже направился наверх, как вдруг остановился, – он обычно сам всех находит. Так, Вы идете?

– Да, конечно.

Покинув западную часть монастыря, они оба направились к аббату Нолану, который уже ждал их у библиотеки.

†

Библиотека располагалась около церкви у лестницы, ведущей в зал капитула. Обратную дорогу к аббату монах Эгберт решил проложить через помещение для разговоров. Вильгельм решил воспользоваться ситуацией и быстрым взглядом осмотреть ее. Помещение для личных бесед выглядело довольно уютно. Освещение исходило от утонченных канделябр, висевших как на стенах, так на колоннах. В округе были расставлены дощатые скамейки с высокой спинкой, дополняющие интерьер своей элегантностью. Сами стены были выгравированы зарисовками из библии, среди которых присутствовали силуэты ангелов и демонов. Рисунки завораживали своей утонченной выделкой. Каждая деталь была выполнена в особой манере. Особенно бросалась в глаза зарисовка битвы на небесах, располагающейся на центральной стене. Огранщик смог воссоздать реалистичную и необычную композицию. Его статуи выходили наружу. Со стороны казалось, будто герои вот-вот выскочат из-за стены и продолжат свою битву в этой самой комнате. Невозможно было оторвать глаз от каменных фигур. Вильгельм хотел получше изучить шедевр неизвестного художника, но из-за отсутствия времени ему не удалость сделать этого. Следуя за монахом, он в быстром темпе покинул помещение.

Когда они пересекли порог комнаты, то оказались в западном коридоре. Не успел Вильгельм покинуть помещение для разговоров, как его уже встречал аббат Нолан. Он находился у входа в библиотеку. Рядом с ним стоял послушник, который держал в руках сверток, о котором говорил монах Эгберт. Посол сразу заприметил, что вещь в его руках несла историческую ценность. Желтая бумага указывала на давний возраст пергамента, а его почти сохраненный вид на бережное ухаживание со стороны. Следовательно, информация, скрытая в нем, хранилось в государственном архиве. Вильгельм сразу же догадался о том, что этот документ отправил ему его наставник. Видимо Джозеф Генц решил подстраховаться и заранее отправить своему ученику дополнительный материал. Он предусмотрел тот факт, что письмо дойдет до монастыря именно в тот момент, когда ему нужна будет первая подсказка. От предвосхищения послу не терпелось выяснить о том, что скрывает в себе старинный сверток. Он уже хотел начать разговор, как вдруг аббат опередил его.

– Добрый вечер, посол Олдман. Передаю Вам посылку от гонца: письмо и свиток.

На удивление аббат Нолан был краток. Без колебаний и лишних слов, он поручил своему помощнику отдать вещи получателю. После передачи документов, он добавил:

– Также меня предупредили о том, что Вам требуется гонец для обратной связи с королевством.

– Совершенно верно, – ответил Вильгельм, – Как раз по этой причине я искал Вас.

Посол поднял руку с отчетом вверх, демонстрируя аббату свои намерениях.

– Я понял Вас. Отдайте, пожалуйста, Ваше письмо послушнику Илларию, – он указал жестом на человека, стоящего рядом с ним. – Завтра ранним утром он отправится с ним в столицу.

Как только прошла очередная передача, аббат добавил:

– Я могу Вам еще чем-то помочь?

Аббат Нолан кивнул головой и отдалился вместе с послушниками из коридора. Недолго думая, монах Эгберт направился за ними, успев сказать послу одну единственную фразу:

– Доброй ночи.

Оставшись одному в коридоре, посол Олдман стал смотреть на переданные ему вещи. Несмотря на усталость, ему не терпелось узнать содержимое даров из королевства. Вильгельм понял, что ночь обещает быть длинной. В его же интересах было изучить бумаги как можно скорее, чтобы продолжить обход монастыря. Если ему удаться справиться с данной задачей за ночь, то он успеет к завтрашнему дню осмотреть восхваленную библиотеку. Так как дверь в ней была немного отворена, Вильгельм решил мимолетно взглянуть во внутрь. Единственное, что он смог разглядеть, это то, что комната была переполнена бумагами и стеллажами с книгами.

Запомнив местонахождение библиотеки, посол Олдман направился на юг. С энтузиазмом в душе он отправился обратно в спальню, не предвещая ничего плохого.

───────────────────────•✙•─────────────────────

^♰Апсида – примыкающий к основному объему пониженный выступ здания, полукруглый, граненый, прямоугольный или усложненный в плане, перекрытый полукуполом или сомкнутым полусводом.

^♰²Пресвитерий – та часть храма, в которой во время богослужения находится духовенство.

^♰³Неф – часть внутреннего пространства храма, отделенная рядами колонн; обычно прямоугольной формы и вытянутый в длину.

^♰⁴Трансепт – поперечный неф в крестообразных по плану храмах, пересекающий основной неф под прямым углом.

^♰⁵Келарий (от лат. cellarius – «кладовая», «амбар») – эконом, «завхоз» монастырской обители, отвечающий за материальное благополучие и пропитание братии.

^♰⁶Приорий – старший после аббата: настоятель члена монашеской общины (первый помощник аббата).

^♰⁷Теплая комната – место в монастыре, где всегда необходио было поддерживать огонь.

Глава 10

Ночь окутала монастырь довольно быстро. На смену проповедям и молитвам пришла долгожданная тишина, о которой можно было только мечтать. Все служители церкви уже давно находились в своих кельях, поэтому в коридорах аббатства не было ни души. Так как сон монахи ценили как библию, никто не осмеливался нарушать идиллию тишины после полуночи. По этой причине в своих апартаментах посол Олдман мог слышать только горение настольной свечи. Несмотря на мрачную обстановку в келье, безмолвие монастыря благоволила ему начать работу. Не теряя больше ни секунды времени, он приступил к разбору документов.

Сперва Вильгельм решил прочитать письмо, отправленное его наставником. Он знал, что в нем содержится важная информация, требующего особого внимания. Раскрыв его, посол стал внимательно изучать содержание свитка. Первые строчки сразу же заставили юного политика встрепенуться. Письмо, которое он держал в руках, оказалось личного характера, а не делового. Никогда прежде граф не отправлял ему подобного послания. Джозеф Генц всегда обращался с письмами с особой ответственностью. Он никогда не позволял себе выходить за рамки дозволенного, поэтому всегда обращался ко всем на бумаге в официальной форме. Его статус в обществе не позволял ему забыть об нормах приличия. Но то, что держал сейчас в руках посол Англии выходило по мнению графа за гранью дозволенного. Его наставник был явно обеспокоен чем-то, раз намеренно нарушил деловой этикет. Только после прочтения половины письма Вильгельм смог понять причину данного поступка.

18 сентября 1349 года

Вильгельм, мальчик мой, надеюсь, ты получишь мое письмо в ближайшее время. По прибытию в королевство я немедленно стал писать тебе. Мне необходимо предупредить тебя раньше остальных. Мне жаль, но время теперь не на нашей стороне… Тебе придется смириться с новыми обстоятельствами. Прошу тебя, будь внимателен! Отнесись к своей миссии весьма ответственно!

С горечью в душе сообщаю тебе, что срок твоей службы был официально сокращен. Уже через два месяца твоя миссия завершится. Если к твоему возращению распространение чумы не прекратится, то можешь забыть о назначении и о месте в совете. Мне жаль, но я ничего не могу сделать с этим… Теперь наша жизнь в твоих руках и в руках церкви.

Как я уже сказал – времена изменились. Сообщаю тебе причину данного решения. Власть переменилась. Прошлой ночью наш король скончался…

Время в келье замерло. От прочитанного Вильгельм оцепенел. Глаза устремились в стену, а в ушах слышался только звук падающего воска, который медленно стекал со свечи. Постепенно в руках стала ощущаться легкая дрожь, которая постепенно переместилась на лист бумаги. Единственное, что смог выговорить Вильгельм, обретя дар речи, это фразу:

– Не может быть…

Известия из королевства оказались для него весьма неожиданными. Череда неутешительных новостей застала юного дипломата врасплох. Ему понадобилось время, чтобы осмыслить полученную информацию. Сперва Вильгельм отрицал прочитанное, но будучи уверенным в отправителя, он заставил себя передумать. Смирившись с неизбежным, он стал продумывать дальнейший план действий. Юный дипломат не был в восторге от новых изменений. При составлении собственного графика работы, Вильгельм начал осознавать, что его загнали в тупик. Сроки оказались слишком малы, чтобы оказаться реальными. Он понимал, что отведенного времени на разгадку всех планов католической церкви ему просто не хватит. Чтобы управиться со всем в положенный срок, ему придется отказаться от важных спектров человеческой жизни, в которых еда и сон отсутствовали с самого начала. Молодой посол мог бы вытерпеть все это ради новой должности, но он понятия не имел будет ли риск оправдан. Ведь он не знал, как поведет себя его новое начальство. Новость про смерть короля озадачила его больше всего, ведь сложно было поверить, что человека, которого ты видел несколько дней назад, уже не существует. Сомнений не было, что в его гибели была виновата ужасная болезнь, терроризирующая население Англии на протяжении года.

Немного позже, отходя от шока, Вильгельм решил посмотреть на дату, указанную в письме. И в этот момент по его телу снова пробежала дрожь. Он понял, что смерть пришла за королем именно в тот момент, когда он находился в Холбиче. Прокручивая у себя в голове события того дня, Вильгельм вспомнил слова старика, которые он тогда никак не мог понять: «Не знал, что можно глаголить волю мертвеца». От очередного невероятного совпадения посол опешил. Его скептицизм снова наткнулся на каменную стену. Пораженный данным фактом, он тихо проговорил мысль, которая вертелась в его голове:

– Невозможно…

Вильгельм здраво понимал, что старик не мог знать о смерти короля. Это было просто невозможно. В этот самый момент в его голове зазвучал голос монаха Эгберта, который настойчиво повторял ему: "Мертвец, который забирает души людей … Анку демон". Вспомнив все это, политик отложил письмо на стол, после чего не на шутку встрепенулся. Очередная нить непонятных совпадений начинала действовать ему на нервы. Он не знал, как расценивать данное обстоятельство. Ведь после той ночи все начало выходить за гранью реальности. Затем, отогнав от себя дурные мысли, он продолжил чтение письма. Оказалось, что следующие новости были также весьма неблагоприятными:

…Несмотря на большую утрату, было решено скрыть данный факт. Никто не в курсе произошедшего, даже родные короля остаются в неведении. Все были в отъезде в тот день. Поэтому было принято решение заменить короля на двойника. Так как его давно никто не видел в здравии, будет проще заставить поверить остальных в том, что болезнь пошатнула его общее состояние. Я сообщаю это тебе, потому что ты должен знать, с чем столкнулась наша страна. Никому не смей говорить об этом! Сообщаю тебе, что королеве доложат судьбу ее мужа сразу же по возвращению. Не волнуйся об этом! Пока готовят нового короля, власть временно перешла в руки к совету. Они требуют, что ты немедленно разрешил проблему с разрастающейся чумой. Я пытался их убедить, что тебе требуется больше времени на выполнение данного задания, но мой голос не был учтен при голосовании. Извини, но я смог выпросить лишь отсрочку на месяц, чтобы дать тебе хоть какой-то шанс. Прошу тебя не упусти его! Используй всю полученную информацию с толком!

К сожалению, это еще не все. Свой дальнейший путь тебе придется проходить одному. Я не смогу присоединиться к тебе. Мне нужно контролировать ситуацию здесь. Не всем участникам совета я могу доверять. Мне не легко это говорить, но мое наставничество с этого момента для тебя закончилось. Теперь вся ответственность лежит полностью на тебе. Я лишь могу отправлять тебе все необходимые для работы документы. Вместе с этим письмом тебе вручат свиток из архива. Будь аккуратен! В нем вложен пакет документов. Узнав куда ты едешь, я собрал всю имеющуюся информацию об этом аббатстве, именуемый себя как Святая Мария. Надеюсь, это хоть немного поможет тебе в твоем сложном деле.

Извини меня, мальчик мой, но больше я ничем не могу пока тебе помочь. Теперь твоя жизнь исключительно в твоих руках. Прошу тебя отсылать мне отчет через каждые два дня, как было оговорено ранее. Я должен знать, как продвигается дело. Будь осторожен! И помни, я верю в тебя! Не подведи ни меня, ни Англию.

С уважением,

граф Джозеф Генц

Дочитывая последнюю строчку из письма, Вильгельм снова окунулся в мир замешательства и отчаяния. Теперь блаженная тишина казалась ему худшим врагом. Крик души застрял у него в горле, не позволяя злости и обиде овладеть рассудком. В тот момент он желал лишь об одном: выплеснуть все свои эмоции наружу. Если бы не его статус в стенах монастыря, Вильгельм перевернул бы всю эту комнату вверх дном. Но, благодаря развитому самообладанию, он не стал привлекать к себе внимания. Молодой представитель власти лишь смял полученное письмо с закрытыми глазами. Таким образом он перенес весь свой гнев на клочок бумаги, который надломил его планы на жизнь. Как только негативные эмоции были погашены, Вильгельм разжал кулак и направил свой взор на нераскрытый свиток. Ему необходимо было продолжить свою работу, несмотря ни на что. Первое правило, которым всегда руководствовался новоиспеченный политик было превозносить рассудок над эмоциями. Поэтому он решил отвлечься от плохих новостей изучением документов, прятавшихся в запечатанном свертке. Посол Олдман понимал, что, несмотря на непредвиденные обстоятельства, он должен завершить миссию.

Взяв в руки экспонат из архива, юноша, не спеша, стал развязывать красную нить, перевязывающую его. Как только свиток был освобожден от крепких тисков, Вильгельм смог раскрыть пергамент. Ради полноценного осмотра содержимого, ему пришлось встать со стула и наклониться над столом, придерживая края раскрывшегося свитка. Сверток заключал в себе огромное количество листов. Самый нижний из них был размером практически со стол, поэтому Вильгельм решил зафиксировать его с помощью рядом стоящих предметов. Освободив себе руки, он принялся изучать вложенные в него документы. Это оказались личные дела обитателей монастыря. Каждое досье было тщательно отсортировано по фамилиям и именам. Точный список служителей аббатства Святой Марии также был вложен в основной пакет документов. В него входило 52 имени, не включая епископа Лагота. Кроме всего прочего Вильгельм обнаружил также историю создания мужского монастыря, к которому прикладывался чертеж самого здания. Не веря своим глазам, юный политик обнаружил первоначальный эскиз строения аббатства, датированный 1329 годом. Этим документом оказался сам свиток. Он был самым старым из присланной коллекции. Практически двадцать лет назад по данному чертежу был создан фундамент для храма, который по сей день ведет свое служение. Рассматривая план строения, Вильгельм обнаружил келью, в которой сейчас же и находился. Она располагалась практически в конце коридора, находясь ближе к повороту в западное крыло.

Осмотрев вскользь каждый документ, Вильгельм понял, что благодаря Джозефу Генцу он получил полную подноготную на аббатство. Осознав всю ценность данной посылки, молодой юноша смог улыбнуться. В этот момент в его душе снова появилась надежда. На этот раз удача оказалась на его стороне. Но, взглянув еще раз на скомканный клочок бумаги на полу, Вильгельм потерял былую радость. На его лице снова отразился лик печали. Только теперь смена настроения была обусловлена не резкой сменой планов из-за усугубившейся ситуации в стране, а чувством потери, от которого невозможно было избавиться. После переосмысления всего случившегося, посол понял, что лишился не только замечательного наставника, но также друга, поддержка которого ему так была необходима.

Джозеф Генц был мудрым человеком, на которого без сомнения можно было положиться. Его советы часто спасали Вильгельму жизнь, особенно в самых неловких ситуациях. Будучи важной фигурой на политической арене, он делился с ним своим опытом, рассказывал обо всех тонкостях государственной власти. Благодаря ему, юный дипломат смог поверить в себя. Его умение слушать и принимать любую точку зрения, позволило ему изменить свою жизнь. Для него граф был тем человеком, с кем он мог поделиться соображениями и идеями. Он знал, что Джозеф Генц никогда не осудит его, ведь он был ему как отец. Из всего окружения в королевстве именно он поверил в него и дал шанс исполнить заветную мечту. Без него Вильгельм остался бы обычным пареньком из деревни, мечтающим о благополучии. Именно граф заставил его поверить в то, что все в этой жизни зависит только от себя самого. Без сомнения его помощь на расстоянии было ценным подарком судьбы, но Вильгельму этого было, к сожалению, мало. Ему хотелось, чтобы он был рядом с ним и помогал ему принимать верные решения. Ведь без поддержки близкого человека совершать великие дела было намного сложнее. Хуже всего этого могло быть только одно – невозможность рассказать правду. Ведь, если совет у власти, значит можно забыть о конфиденциальности. В целях безопасности все входящие в королевства письма будут проверяться на наличие тайных сведений, от которых будет зависеть судьба адресата. Узнаешь о махинациях совета – окажешься в тюрьме или в петле. По этой причине Вильгельм решил отказаться от личных переписок. Ему не хотелось подвергать опасности жизнь графа, который, итак, рискует своей карьерой, помогая ему. Таким образом, он лишал себя единственного собеседника, с которым мог поделиться сокровенным. В отличии от него он должен был переправлять письма в столице строго по деловому стилю.

Переосмыслив еще раз все детали письма, Вильгельм пришел к неутешительному выводу – он, действительно, остался один. По воле случая, вернувшись обратно к столу, на котором были раскинуты все документы, его взор ненароком упал на одну из анкет. Это было личное дело монаха Эгберта. Заинтересовавшись находкой, юный политик взял его в руки. Дочитав его краткую биографию, Вильгельм подтвердил свои догадки насчет него. В досье было сказано, что реальное имя монаха – Эгберт Ломас, который начал богослужению только два года назад. Об этом посол никак не мог знать. Действительно, он жил в Калстоне, где его обвинили во взломе и в воровстве дорогостоящего имущества. По результатам общенародного разбирательства его вынудили покинуть родной дом, став тем самым изгоем. Несколько месяцев он скитался по стране, в поисках новой жизни. Благодаря церкви, ему удалось обрести второй шанс, где полгода он числился в качестве послушника, а затем монахом. Был переведен в служение в аббатство Святой Марии месяца назад. Изучив личное дело монаха Эгберта, Вильгельм проговорил:

– Пха… – усмехнулся он, – А ты не солгал мне насчет себя.

Он был приятно удивлен, что хоть кто-то в аббатстве не скрывал от него правду. Ведь с самого начал монах Эгберт признался ему, что не относился к лику Святых. Свой грех он не отрицал. Поразмыслив над его личностью, посол пришел к выводу, что монах Эберт вселял к себе доверие, особенно после инцидента в Холбиче. В этот момент Вильгельм решил пересмотреть свое отношение к нему, приняв во внимание последние события.

Планируя очередной план действий, посол Олдман непроизвольно взглянул в окно своей спальни. Сперва он ничего не заметил. Отражение показывало ему только его силуэт и мерцание пламени свечи. Затем уткнувшись снова в личные дела, он услышал посторонний звук. В этот момент он резко прекратил свое занятие. Теперь все его внимание было нацелено на шум, который доносился где-то поблизости. Через мгновение звук повторился. Посол моментально определил его местонахождение после очередного проявления – это была улица. Звук напоминал ржание. Подойдя ближе к окну, Вильгельм удостоверился в своей догадке. Всему виной оказалась лошадь вороной масти. Посол случайным образом увидел ее передвижение по территории аббатства. Легко и не принужденно она направлялась к главным воротам. От удивления Вильгельм даже опешил. Не сдерживая своего любопытства, он спросил вслух:

– И куда это ты собираешься в столь поздний час?

Как только лошадь переступила через порог монастырских ворот, Вильгельм бросился за ней. Бегом он выскочил из своей спальни, направляясь к выходу через клуатр. Ему хотелось узнать, куда держит путь данный конь, поэтому покинул стены монастыря довольно быстро.

Оказавшись на улице, Вильгельм, не сбавляя ритма, направился к главным воротам. Они были открыты настежь. Местный монах предупреждал его о том, что их не закрывают на ночь из-за гуляющего животного. Но никто не упомянул, что лошадь умеет сама раскрывать массивные створы. Конь оказался умнее и проворнее своих сородичей. Добежав до выхода, Вильгельму пришлось остановиться. По прибытию к месту назначения, игра в догонялки закончилась. Объект преследования исчез. Лошади нигде не оказалось. Она бесследно пропала в ночной глуши. Оглядевшись вокруг, посол понял, что кроме него на улице не было ни души. С начала он не поверил в это и стал настойчиво исследовать территорию за пределами аббатства.

Обойдя каменный забор вдоль и поперек, он решил остановиться и отправиться обратно в келью. К сожалению, видеть в темноте Вильгельм не мог, поэтому его попытки отыскать в глухой местности редкого вида коня не увенчались успехом. Возвращаясь к главным воротам, он заметил, что монастырь стоял на довольно высокой возвышенности. Тропа, по которой он отправился на поиски бесследно пропавшего животного, вела его все время вниз, огибая границы территории аббатства. Благодаря ей, он смог примерно оценить владения церкви. Было ясно, что земли для служения Богу власти не пожалели. Всматриваясь наверх, Вильгельм неожиданно осознал, что за основной постройкой находится довольно просторный участок леса, простирающийся на многие километры. Посол Олдман предположил, что именно там кроются разгадки на некоторые его вопросы. Через некоторое время с уставшим выражением лица, он вернулся на исходную позицию. Прежде чем закрыть ворота за собой, Вильгельм решил последний раз взглянуть на пустырь. Никого не было. Только луна освещала верхушки бескрайнего леса, позволив тьме захватить его глубины. Убедившись в зря потраченном времени, посол Англии окончательно закрыл вход на территорию аббатства. Как только ворота захлопнулись, он медленным шагом направился обратно в келью. Вильгельм даже не подозревал о том, что все это время на окраине леса таилась фигура в темном плаще, которая внимательно наблюдала за всеми его передвижениями. Она придерживала рядом с собой ту самую лошадь вороной масти, которую он так долго искал.

Глава 11

Подвал. Темный коридор. Только небольшое отверстие в потолке освещает путь в туннеле.

Вода. Под ногами холодная вода. С каждым шагом ее количество увеличивается.

Кружится голова. Слышатся голоса.

Издалека виден выход. Лестница, ведущая наверх.

Но до туда невозможно добраться.

Силы покидают тело.

Холод. Начинается мандраж.

Сознание затуманивается.

Нельзя сдаваться.

Ветер. Чувствуется холодный ветер.

Что-то удерживает здесь.

Шум.

Тяжелое дыхание.

Старинное зеркало.

Страх.

Боль.

Шепот.

Приятный женский голос, который произнес от чувства бессилия одно лишь имя, после которого по телу начинается невольная дрожь:

– Вильгельм…

†

В этот момент посол Англии открыл глаза. Все это время он находился в своей келье, сидя за письменным столом. Голос, прозвучавший в голове, заставил его проснуться. Учащенное сердцебиение и непонятная тревога долго не отпускали затуманенное сознание политика. Вытирая руками свое лицо, Вильгельм старался определить источник беспокойства, прокручивая в голове события минувшей ночи. Взглянув в окно, он понял, что наступило утро. Шум с улицы оповещал о том, что жизнь в аббатстве возобновилась с наступлением утренней зари. Несмотря на пасмурную погоду, свет немного проникал в спальню, освещая Вильгельму разбросанные стопки бумаг по столу и потухшую до фитиля свечу. Одного взгляда ни них хватило, чтобы вспомнить деяния бессонной ночи.

Перед тем как задремать, Вильгельм внимательно изучал страницы, посвященные епископу Лаготу. Список его достижений оказался весьма широк, но без подробных заметок. В большей части биографии рассказывалось о заслугах перед католической церковью, но без единого упоминания о личной жизни. Последние двадцать лет епископ тщательно занимался благоустройством своего аббатства и оказывал всяческое воздействие на процветание католической веры. Разъезжая по Европе, он укреплял влияние церкви в сердцах людей и обращал их душу в религию. Единственное, в чем усомнился Вильгельм, читая двадцать страниц его несомненных заслуг, это отсутствие информации о жизни до назначения. Казалось, будто бы раньше епископ никак не проявлял себя в церкви, держась в стороне от всех высокопоставленных чинов. В биографии сказано, что, получив статус священника, он долгое время работал по специальности, не демонстрируя никаких продвижений по службе. Лагот Бревере много лет работал в старой часовне, живя на окраине страны в Богом забытом месте. Читая его дело с самого начала, Вильгельм словил себя на мысли, что, если бы этот человек не стал епископом, никто бы даже не узнал о его существовании. Сведения о его жизни, как священника, занимали от силы всего три предложения во всем деле. К сожалению, больше ничего выяснить из присланных документов о прежней жизни священнослужителя политику не удалось.

Таким образом, перечитывая досье по несколько раз, Вильгельм не смог обнаружить для себя ничего полезного. Полученная им информация не приблизила его к разгадке об личности епископа. Он до сих пор не знал, как именно Лагот Бревере планирует бороться с разрастающейся с каждым днем болезнью, которая за короткий срок убивает всех своих носителя. Несмотря на ужасную перспективу, одно обстоятельство в этой ситуации радовало его. В письме к Джозефу Генцу он не зря попросил дополнительной информации об руководителе монастыря. Возможно, бывший наставник сможет найти недостающие отрывки из его жизни, которые помогут ему заполнить те самые пробелы.

Из прочитанного было ясно, что что-то заставило епископа резко начать работу над собой. Кроме того, Вильгельм вспомнил рассказы очевидцев, которые утверждали, что Лагот Бревере резко отказался от тихой спокойной жизни и начал вести активную профессиональную деятельность после многолетней службы на одном месте. Удостоверившись в правоте данных слов, Вильгельм захотел узнать истинную причину данного поступка. Для этого ему необходимо было поговорить с ним лично. К сожалению, с прибытия в аббатство ему еще не удалось сделать этого, так как поймать преосвященство в стенах монастыря оказалось довольно сложно.

Решившись отвлечься от рутинной работы и взбодриться после бессонной ночи, Вильгельм захотел перекусить. Из соседних комнат доносился запах еды, который действовал на его голодный желудок весьма болезненно. Так как ему нужны были силы для новых свершений, посол без колебания направился в трапезную, где мечтал поскорее набраться сил. Невзирая на то, что живот требовал пищи, Вильгельм шел медленно и непринужденно. Его тело до сих пор не могло оправиться после очередного короткого сна. По расчетам самого посла он проспал за столом не более двадцати минут, что болезненно отразилось не только на его самочувствии, но на всем теле. Каждая мускула ныла от долгого нахождения в сидячем положении, особенно в области спины, где чувствовалась ноющая боль с правой стороны. Благодаря удачному совпадению, расположение кельи находилось неподалеку от кухни, поэтому идти до места назначения оказалось весьма недолго. Обогнув лестницу на второй этаж, он сразу же повернул налево, где его уже встречали широкие двери, ведущие к заветной комнате. Вильгельм приоткрыл их и увидел, что комната была пуста. Никого не было в трапезной в это время. Воспользовавшись случаем, он решил занять удобное место рядом с окном, откуда открывался вид на двор. Таким образом, посол мог наблюдать за работой монахов и послушников вне своего рабочего времени, а именно за чтением молитв.

Определившись с местом перерыва, Вильгельм решил пройти на кухню. Она как раз находилась в соседней комнате. Выйдя обратно в коридор и повернув направо, посол моментально оказался в помещении, предназначенном для приготовления пищи. На кухне было довольно тихо, когда он заглянул туда. Комната была прибрана: котелки строго находились на своих местах, посуда расставлена по размерам, утварь убрана по шкафам. На удивлении посла даже пыль отсутствовала на полках, что свидетельствовало о чистоплотности трудящихся кулинаров. Когда Вильгельм зашел вглубь комнаты, то заметил присутствие одного из служителей церкви. Он домывал остатки посуды после завтрака. Не заметив гостя, он продолжал заниматься своим делом. Вильгельм решил не пугать его, поэтому сперва специально кашлянул для привлечения внимания. Увидев, что монах не реагирует на его сигналы, посол обратился к нему уже в культурной манере:

– Извините!

– Ох, – с улыбкой на лице ответил монах, – Доброте утро, посол. Припозднились Вы сегодня.

– Знаю. Впрочем, как и всегда… – полушепотом сказал он, – Я хотел спросить…

Не успел Вильгельм продолжить свою мысль, как в меру упитанный на вид монах, перебил его:

– Вот Ваш завтрак, – монах указывал пальцем на тарелки около окна, – Надеюсь наша пища понравится Вам.

Не веря своим глазам, Вильгельм увидел, что, действительно, в конце комнаты на углу стола стоял только приготовленный завтрак. В одной глубокой тарелке находилась сваренная каша, а в другой лежал кусочек хлеба с маслом. От каши был виден пар, который так и манил голодного посла своим запахом. Вильгельм был приятно удивлен данному сюрпризу. С воодушевлением в голосе, он поблагодарил служителя церкви. Никогда ранее он не смотрел на кашу с таким довольным лицом. Посол уже хотел приблизиться к желанной трапезе, как монах неожиданной заявил ему:

– Не за что! Мы обычно так не делаем, но епископ Лагот приказал сделать для Вас исключение.

– Подождите, что? Епископ?

– Да. Он весьма обеспокоен Вашим самочувствием. Вас давно не было видно за приемом пищи. К тому же, по его словам, Вы много работаете. Так как Вы наш гость, мы обязаны предоставить Вам благоприятные условия.

– Откуда он все знает про меня?

– Епископ все знает, – спокойным голосом ответил монах, продолжая свое дело.

– Ясно, – задумчиво ответил Вильгельм, – Вы не знаете, где сейчас епископ?

– К сожалению, нет. Я видел его ранним утром. И думаю, Вы его сегодня не найдете.

– Это еще почему?

– Видите ли, если епископ появляется ранним утром и раздает распоряжения на день, то это значит, что на протяжении дня больше не получится его разыскать, как бы Вы не старались.

– Как это? И где он находится все это время?

– Никто не знает. Таким образом, он предупреждает нас о том, что будет целый день занят.

– Он уезжает?

– Нет, он находится в аббатстве.

– Откуда Вы знаете?

– Каждый раз, когда что-то случалось в такой день, он появлялся из ниоткуда и решал возникшую проблему. Кроме того, если епископ покидает обитель, то нас об этом предупреждают заранее.

От услышанного Вильгельм призадумался. Его планам снова не суждено было сбыться. Долгожданная беседа вновь не состоялась. Внезапные действия епископа в это утро застали посла врасплох. Руководитель храма в очередной раз скрылся от людских глаз, предупредив об этом всех подчиненных в нестандартной форме. Вполне возможно, что все это время Лагот Бревере находился у себя в кабинете, закрывшись с обратной стороны, но это еще следовало доказать. Предупредив о своем отсутствии, он добрым жестом оповестил посла о том, что помнит о его персоне, но не желает пока идти с ним на контакт. Именно так Вильгельм видел всю ситуации со стороны. Сомнений не было, что епископ опережает посла на пару шагов, вынуждая его действовать по своим правилам. Размышляя на данную тему, юный дипломат убедил в себя в том, что пора перестать поддаваться на уловки местного руководителя. В ближайшее время ему следует перехватывать инициативу в свои руки, пока не истек срок его полномочий.

Увидев задумчивое выражение лица посла, монах решил поторопить его, обращаясь к нему со словами:

– Посол, Ваш завтрак стынет, – когда Вильгельм обратил на него свой взор, тот продолжил свою речь, – Извините меня, но нужно освободить кухню. Скоро время обеда. Нам пора готовится к нему.

– Да, я понимаю.

– Вас ждать к обеду?

– Не уверен, – ответил он ему, уже стоя у стола и держа в руках свой завтрак.

– Думаю это не важно. В любом случае каждый день Ваша еда будет стоять на этом месте и ждать Вашего прихода. Если вдруг Вы не сможете забрать Вашу порцию до конца дня, то мы отдадим ее скоту. Это указание епископа.

– Честный обмен. Скажите, а епископ Лагот больше ничего не говорил?

– Нет, посол. Только это.

– Спасибо Вам за разъяснения.

– Всегда пожалуйста! Обращайтесь. Буду рад помочь.

Забрав свою долю завтрака, Вильгельм вернулся в трапезную. Он поставил свои тарелки на запланированное место и ненароком взглянул на противоположное окно, ведущее в сторону клуатра. Немного постояв на месте, он стал направляться на улицу. Прежде чем приступить к позднему завтраку, посол решил привести себя в порядок, в плане принятия водных процедур. На огороженной территории клуатра находился сад, в котором стоял умывальник. Его использования как для питья, так и для очищения тела. Именно к нему собирался посол. Вильгельм решил взбодрить себя, умыв свое лицо холодной водой, надеясь прогнать сонливость. Когда он оказался в саду, то заметил, что кусты, посаженные в этой части монастыря, оголели. Опавшие листья укрывали собой натоптанные тропинки. Казалось, будто бы природа подготавливалась к наступлению заморозков, хотя осеннее время только наступило. Шагая мимо лабиринта из сухих ветвей, Вильгельм приблизился к умывальнику. И тогда его заветная цель исполнилась. Когда вода коснулась лица, посол почувствовал приятную дрожь, которая расшевелила его сознание и взбудоражило тело. Именно в этот момент политик смог окончательно прийти в себя. Освежившись, он стал наслаждаться дуновением ветра, который в подходящий момент стал развеивать его волосы. Мурашки по коже теперь шли не от волнения, а от бодрящего душа. После ледяных капель в голове стал собираться пазл. Вильгельм осознал истинную причину своей тревоги – он вспомнил сон. Вода, ветер, мурашки – были неотъемлемой его частью. В его голове снова проскользнули те загадочные отрывки. Он даже не заметил, как отстранился от реальности, погрузившись в воспоминания. С закрытыми глазами он облокотился на умывальник, держа его руками с обеих сторон. Опустив голову к раковине, он старался вспомнить все детали сновидения. Подходя ближе к выходу из туннеля, Вильгельм ждал проявления таинственного голоса, который звал его. Ему это практически удалось, если бы не одно обстоятельство – в этот самый момент его окликнули. Только теперь это был мужской голос, который на громких тонах ворвался в его разум:

– Вильгельм!

Посол немного опешил от неожиданности. Рядом с ним стоял монах Эгберт, которого он, как всегда, не сразу заметил. После этого инцидента Вильгельм понял, что стал рассеянным. В тот момент он подсчитал, что его текущее состояние было вызвано негативным фактором от недостатка сна. Осознав свою ошибку, посол принял решение изменить свой распорядок дня, учитывая минимальные риски для здоровья. Монах, заметив состояние посла, вновь обратился к нему с искренней обеспокоенностью:

– Посол Олдман, с Вами все в порядке?

– Вроде да… – после небольшой паузы Вильгельм задал встречный вопрос, – Вы назвали меня по имени?

Теперь он смотрел на монаха с озадаченным лицом. Из-за несобранности Вильгельм не сразу осознал, что к нему обратились не в официальной форме.

– Прошу прощения, но Вы долго не реагировали на меня.

– Аргумент.

– У Вас уставший вид.

– Ночь выдалась тяжелой.

– Вы работаете над своим делом круглосуточно?

– Приходится. Положение дел немного изменилось.

– Могу себе представить, но голодовка точно не поможет ускорить процесс.

– Так Вы уже в курсе?

– Как я говорил, монахи любят сплетни. Аббатство не большое, поэтому новости разлетаются очень быстро.

– Я бы так не сказал. Я еще не успел обойти его.

– Так кажется на первый взгляд. Я хожу в одни и те же помещения каждый день, поэтому для меня все иначе. Тогда позвольте мне высказаться иначе: жителей в аббатстве не так много.

– Не знаете точную сумму?

– Знаю, 52 человека.

– Хм…Сходится, – произнес посол машинально.

– Что Вы сказали? – переспросил монах, думая, что ему показалось.

– Не важно.

В тот момент посол Олдман понял, что данные, присланные из королевства, сходились с актуальными информацией. Этот факт немного подбодрил его. Разговор между монахом продолжился практически сразу же после очередного вопроса:

– Вы сказали, что не до конца обошли монастырь. Где именно Вы еще не были?

– Пока точно не могу сказать, но на повестке дня было заглянуть на задний двор, а также посетить библиотеку.

– Если хотите, могу составить Вам компанию, – неожиданно предложил монах.

– Я не против.

– Чудно, когда начнем экскурсию?

– После завтрака.

– Так он уже был…

– У меня свой личный режим.

– Ах да… Извините, забыл.

– Ничего страшного.

– С Вами точно все в порядке? – переспросил монах, дивясь гостеприимству посла.

– Думаю, что да. Главное не поддаваться бессоннице.

– С чего Вы взяли, что она настигнет Вас?

– Сегодня ночью меня отвлекли от работы, поэтому смею полагать, что неожиданные происшествия в ночное время суток здесь происходят не единожды.

– Что же Вас потревожило посол? Обычно здесь ночи тихие.

– Конь. Он гулял по территории аббатства, затем покинул его.

– Подождите… Какой конь?

– Вороной масти.

– Быть не может…

– Почему же? – спросил Вильгельм, не понимая причину отрицания.

– Вы что-то путаете, посол. Ворота были закрыты этой ночью.

– Конечно, закрыты. Я это сделал, когда конь покинул пристанище.

– Вы не поняли. Ворота были закрыты на ключ. Никто не мог открыть их.

– Вы ошибаетесь, монах Эгберт. Я лично видел, как конь открыл их и пустился в бега. К тому же я сам закрывал створки.

– При всем уважении, посол. Такого быть не может.

– Объясните мне почему? – не понимая, продолжал расспрашивать его посол.

– Потому что я сам лично закрывал ворота вчера после ночной службы. И открывал их тоже я сегодня с утра.

– Значит, у кого-то был ключ.

– Невозможно. Он все это время был у меня, а дубликата этого ключа в аббатстве нет! Поверьте мне, вчера я был назначен за дежурного. Этот ключ до сих пор при мне, – монах продемонстрировал собеседнику ключ, который скрывался в его кармане, – Как раз сейчас я иду передавать смену. Именно поэтому я здесь.

Вильгельм не мог поверить в услышанное. Неопровержимые обстоятельства вновь давали трещину. Он знал, что ночная прогулка не была выдумкой. Он вчера лично видел, как конь перешагнул через порог монастыря. Животное без препятствий покинуло его стены. Посол понимал, что что-то в этом деле было не так, поэтому решил преподнести монаху достоверные доказательства его правоты:

– Если все так, как Вы говорите, то прошу взгляните в конюшню. Если ворота были закрыты на ключ…

– Они были закрыты, я только что их открывал!

– …то коня, про которого я Вам говорил, там нет, – спокойно продолжил говорить посол.

– Посол… – монах был явно встревожен.

– Что?

– Все лошади на месте.

На минуту посол потерял дар речи. По его телу пробежал разряд молнии, который встрепенул все его нутро. Вильгельм терял самообладание. Гнев и недопонимание происходящего переплелись в одно целое. Он не мог поверить, что все происходящее ночью ему показалось или еще хуже – было частью сна. Не теряя надежду разобраться в этом недоразумении, он спросил:

– Откуда Вы знаете?

– Монах, отвечающий сегодня за кормежку скота, уже доложил аббату о выполненной работе. Все животные на месте и теперь сыты.

– Этого быть не может…– с недопонимаем стал говорить посол.

– Мне жаль, но я сам лично видел этого коня. Он сидит в своем загоне. Недавно проходил мимо него, как раз тогда, когда шел к Вам…

– Как он мог вернуться? Ворота были закрыты!

– Я не знаю посол. Может он не выходил? – предположил монах.

– Не мог же я… – после этих слов посол резко затих.

Затем, без комментариев, он, отбросив все запланированные дела, быстрым шагом двинулся к конюшне. Монах Эгберт сразу же осознал по настроению посла, что ничего хорошего от его действий ждать не придется. Поэтому следом направился за ним, выкрикивая ему в спину:

– Подождите! Посол!

Вильгельм шел быстро и уверенно к своей цели. Он сам лично хотел взглянуть на коня, чтобы удостовериться в словах монаха. На протяжении всей дороги он что-то тихо говорил себе под нос. Только приблизившись к нему поближе, монах смог разобрать едва слышимые комментарии от сердитого государственного лица:

– Не могло мне это приснится. Я всю ночь провел у окна. Сон был не больше 20 минут. Я знаю, что видел. Я не мог пропустить его.

Вильгельм не сбавлял темп. Ему не терпелось поскорее увидеть виновника своего беспокойства. Все его мысли были посвящены исключительно данной ситуацией, поэтому он никак не реагировал на монаха Эгберта, который пытался догнать его. Кроме того, он даже перестал видеть преграды на своем пути, толкая и сбивая с ног местных служителей церкви. Из-за странного поведения обоих постояльцев аббатства, местные труженики стали оборачиваться им вслед. Гневные комментарии, адресованные в их сторону, с каждым шагом увеличивались. Всеми силами монах Эгберт пытался сгладить ситуацию, выражая своим братьям слова сожаления. Не выдержав натиска их презрительных взглядов, он стал чуть громче обращаться к послу, стараясь привести его в чувства:

– Что Вы делаете? – сквозь зубы сказа он. – Прекратите. На нас все смотрят.

Посол не отвечал, он намеренно продвигался к конюшне. Его траектория движения была выполнена исключительно в прямом направлении. Таким образом, он старался сократить путь до цели. Приближаясь все ближе к ней, он прибавлял темп. Монах Эгберт спешил за ним следом, подбадривая себя тем, что беготня скоро закончится. Он понимал, что в физическом плане уступает послу, поэтому мечтал поскорее закончить неожиданную утреннюю пробежку. После того, как Вильгельм остановился, монах вздохнул с облегчением. Если его мучения были закончены, то у посла они только начинались.

Увидев в загоне коня вороновой масти, политик встал в ступор. Вильгельм не мог поверить своим глазам. Перед ним находился тот самый конь, который не так давно разгуливал по окрестностям монастыря в полном одиночестве. Посол стал внимательно следить за движениями ночного странника. Лошадь лежала на сене, приподнимая свою голову и развивая в разные стороны свою густую угольную гриву. При осмотре его апартаментов посол заметил, что только этому коню было предоставлено самое крупное место среди загонов. В нем он находился в полном одиночестве. Несмотря на свободное пространство, конь всегда держался отдаленно от людей. Его любимым местом времяпровождения являлся дальний угол загона. По следам на земле было видно, что местные монахи не приближались к данному животному на близкое расстояние. Их путь к нему заканчивался в паре метров от него. Казалось, будто в загоне стоял ограничитель, который не позволял посторонним заходить за линию. Посла данная находка насторожила, поэтому он решил проверить свою теорию. Вильгельм планировал подойти к лошади поближе, чтобы найти улики, подтверждающие его правоту, поэтому начал медленно заходить в конюшню.

Шаг за шагом он наблюдал за реакцией хозяина загона. Конь сразу же заметил его, но виду подавать не стал. Он просто издал короткий звук и продолжил лежать в прежней позе. Воспользовавшись его безразличием, посол стал двигаться дальше. Не успел он чуть дальше сдвинуться с места, как конь резко поднял голову, обратив свой взор в его сторону. Его уши сразу уловили звук приближающихся шагов. Настороженно конь стал наблюдать за действиями постороннего. Позади себя Вильгельм услышал, как встрепенулся монах Эгберт. По непонятным причинам он хотел силой задержать его, но затем резко передумал. Остановившись неподалеку от посла, он произнес:

– Может не стоит подходить к нему?

– Почему? – не оборачиваясь спросил Вильгельм.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Откуда Вы знаете, что я хочу сделать?

– Я не имею ни малейшего понятия об этом, но догадываюсь, что ничем хорошим Ваша затея не кончится.

– Не беспокойтесь так. Я просто хочу подойти к нему.

В этот момент он сделал еще один шаг вперед. Конь продолжал наблюдать. Он не сводил с Вильгельма своих коричневых глаз. Посол был практически близок к допустимой границе. Заметив это, монах Эгберт продолжил с ним беседу:

– Зачем Вам это?

– Хочу взглянуть на него.

Когда местные увидели, что гость из столицы планирует сделать, они сразу же прибежали к конюшне. Все те, кто находился поблизости стали отговаривать его от этой затеи.

– Посол, подождите! – закричал один из них.

– Нельзя подходить ближе! – предупредил другой.

– Причина? – не отступая, спросил Вильгельм.

– Это дикий конь! – крикнул кто-то.

– Он непредсказуем! – с обеспокоенностью сказал один из монахов.

– Ему не нравится, когда кто-то подходит близко. Посол одумайтесь!

Ситуация накалялась. Конь перестал спокойно лежать. Он с настороженностью следил за движениями посла. Сперва он с помощью собственной речи предупреждал его о том, что ему не нравится его компания. Когда посол все же решился переступить за неведомую грань, конь резко встал на ноги. Все присутствующие и наблюдающие со стороны обомлели. Испуг заставил кого-то молиться, а кого-то замереть на месте. Один только монах Эгберт шагнул вперед, стараясь помочь государственному лицу в случае атаки. Конь явно был не доволен тем, что некто вступил за его территорию. Своим ржанием и стуком копытом он давал понять незваному гостю, что не станет терпеть его присутствия. Вильгельм отреагировал на его поведение лишь небольшой остановкой, которая длилась весьма недолго. В своих планах он даже не думал отступать назад.

– Посол не двигайтесь. – спокойным голосом сказал монах Эгберт, стоя за его спиной.

– Любопытно… – тихо сказал Вильгельм, смотря на разозлившегося коня.

– Что именно? – не понимающе спросил его монах.

– Он абсолютно чист.

– Вы сейчас серьезно? Вас только это интересует?

Конь продолжал стучать копытом и показывать своим видом, что настроен агрессивно. Еще один шаг и лошадь будет вне себя от ярости. Не реагируя на его угрозы, Вильгельм продолжил свою мысль:

– Ответьте мне монах Эгберт, – стал говорить он тихо, – как такое возможно?

– О, так Вы теперь настроены на разговор? Хорошо. Это значит, он не выходил из своего загона. Следовательно, Вы ошиблись. Довольны?

– Как раз наоборот… – с уверенностью заявил посол.

– Что Вы имеете в виду?

– Мы же с Вами знаем, что это не так. Он покидал аббатство ранее.

– Допустим. Обязательно сейчас об этом говорить?!

– Вам не кажется это странным?

– Что именно? Еще немного посол и нас затопчут!

– Что конь, к которому невозможно подойти и который гуляет, где хочет, чище всех остальных?

После этих слов монах Эгберт замолчал и всерьез задумался. Он стал размышлять над мыслью посла и достраивать логику его мыслей:

– Это значит…– было начал говорить он.

– Кто-то следит за ним, – без колебания заявил посол, – И это точно не епископ.

– Возможно Вы правы. А теперь давайте не будем провоцировать его, мы же не знаем на что он еще способен…

– Я думаю, – предположил посол. – Это не одичавший конь. У него есть хозяин.

– И он находится здесь, – тихо согласился с ним монах, – в аббатстве…

– То есть Вы не отрицаете тот факт, что он был в Холбиче?

Задавая свой вопрос, посол Олдман повернулся к монаху. Тот от растерянности потерял дар речи. Не успел он прокомментировать данное высказывание, как посол задал ему следующий вопрос:

– Так кто такая Соня?

Каждое слово он произносил с небольшой паузой. Все услышали его вопрос и в тот же миг затихли. Посол обратил на это внимание, так как те, кто стоял и наблюдал за происходящим неожиданно опустили глаза. Один из монахов даже перекрестился и отдалился ото всех на дальнее расстояние. Анализируя их реакции, посол понял, что все, кто находился в аббатстве знали ответ на этот вопрос. Ему оставалось только выяснить что именно они могут рассказать ему об этом. Увидев реакцию остальных, он снова обернулся к коню вороной масти. И тихо спросил сам себя:

– Где же твой хозяин?

Он не планировал услышать ответа на заданный вопрос. Ему необходимо было подумать над ним самостоятельно. Вильгельм никак не ожидал, что после его слов конь фыркнет и прекратит свое буйное поведение. Его поступки выбивали посла из колеи. На мгновение ему показалось, что лошадь ответила ему на заданный вопрос. После неожиданного разговора в конюшне стихло. Конь перестал агрессивно реагировать на политика. Казалось, что ситуация обрела весьма спокойный характер, пока вдруг во дворе не случилось непредумышленное обстоятельство. Один из монахов, что работал на складе, вез в телеге бочку с водой. Когда он заметил скопление людей около конюшни, то ненароком потерял бдительность. Священнослужитель не заметил, что на дороге лежала крупная железная тара, которую обронил один из его братьев. Со всей скорости он врезался в препятствие, после чего раздался громкий удар, вследствие чего тележка перевернулась и ее содержимое упало на землю. Раздался грохот, сопровождающийся хлопком. От внезапного шума все вздрогнули в том числе Вильгельм, который неумышленно сдвинулся с места. Осознание того, что он приблизился к коню, к нему пришло не сразу. Не успел он опомнится, как животное резко заржало во весь голос и встало на дыбы. Конь в порыве эмоций решил наказать постороннего, лягнув позади себя деревянную балку. Доски затрещали и одна из опор на потолке стала падать вниз прямо на Вильгельма. Увидев надвигающуюся опасность, монах Эгберт бросился вперед и, схватил посла, повалил его на землю, тем самым спасая его жизнь от действий разъяренного животного. Им повезло и балка пролетела мимо них, но успела задеть стоящих за ними монахов. Неожиданный удар повалил нескольких церковных служащих на землю. Они упали в рассыпную, как кегли. Поразив свою цель, балка вернулась на исходную позицию, свисая в горизонтальном положении. Когда пыль с крыши стала немного оседать, оба лежачих на животах товарища решили поднять головы и проверить обстановку. Первое на что обратил внимание политик была конструкция, которая свисала над его головой. Оказалось, что балка, которую запустил недовольный конь, была прикреплена веревкой с обоих концов. Благодаря данному положению, она превращалась в маятник с четкой траекторией действия. Увиденное озадачило не только посла, но и монаха Эгберта, который лежал рядом с ним. Приподняв свой корпус, он спросил:

– Что это было?

Вильгельм хотел было поделиться с ним своими предположениями, но не успел, так как они резко переключились на новый объект исследования. Им оказался конь, который после задуманного решил направиться на свое любимое место, комментируя свою победу ржанием. Сев на прежнее место, он фыркнул на окружающих и, приняв удобную для себя позу, отвернулся от всех, делая вид, что не желает больше общаться. Монах Эгберт и посол Олдмал после увиденного обменялись взглядами. Их молчание длилось не долго. Когда пыль окончательно осела, Вильгельм сказал:

– Похоже мы угадили в ловушку.

– Невероятно… – вымолвил монах.

– Видимо кто-то не желает, чтобы тревожили этого коня.

– Похоже на то…

– И еще, – немного помолчав, добавил посол. – Спасибо, – с искренностью в голосе обратился он к монаху.

– Не стоит, но на всякий случай я буду держаться поблизости.

– Возражений по этому поводу не имею.

Во дворе уже слышался шум и гам. Все, кто мог прибежал на происшествие. В ходе этой беготни монах Эгберт неожиданно произнес:

– Такими темпами мы скоро перейдем на «ты»…

Посол сразу же повернул свою голову в его сторону. Монах не глядел в этот момент на политическую персону, он продолжал изучать конструкцию, которая свисала над их головами. По его внешнему виду было видно, что он озадачен и обеспокоен случившимся. Казалось, будто данную фразу он не собирался говорить вслух, она случайно выскочила из его мыслей. От наплыва эмоций он бормотал себе под нос то, что думал. Никто не ожидал, что встреча с конем, может закончиться таким образом. Поэтому Вильгельм решил проявить солидарность, ведь он сам находился в таком же состоянии. Поэтому, недолго думая, он ответил ему:

– Не исключено.

Лежа на земле, они продолжали следить за конем. Когда к ним пришло осознание того, что опасность миновала, они стали подниматься на ноги. Приняв привычную для себя позу стоя, они стали отряхивать свою одежду от пыли и грязи. В это время суматоха в аббатстве уже переходила на новый уровень. Двор начали заполонять испуганные монахи, которые пытались донести до своих собратьев свою историю произошедшего. За считанные секунды рядом с конюшней воцарилась целая толпа из религиозных служащих. Их любопытство не знало границ. Толпа жаждала услышать подробности инцидента. По их реакции можно было судить о том, что в стенах их дома редко происходили нечто подобное. Все желали узнать правду из первых уст. Их разговоры и споры длились бы намного дольше, если бы не громкий властный голос, который в один миг заставил их всех резко замолчать. Одна фраза внезапно усмирила все католическое общество:

– Что здесь происходит?!

Толпа замолкла и оступилась. Оказалось, что все это время за их спинами скрывался епископа Лагот, который был в неблагоприятном настроении. На его лице читалось недовольство. От страха критики, все опустили глаза и стали вести себя так, как провинившиеся дети перед матерью. Никто не заметил, как он появился в толпе. Желающих ответить на вопрос епископа не нашлось, поэтому он продолжим свою речь, обращаясь к остальным уже с указанием дальнейших действий:

– Сегодня же должно быть все устранено. Вечером жду отчет о выполненной работе от каждого, – после паузы он продолжил, – Кроме Вас посол Олдман. С вами я переговорю в другое время, – отстранив свой холодных взгляд от его персоны, он снова обратился к своим служащим. – Скоро месса, не вздумайте опаздывать!

– Да, епископ, – тихо произнесли монахи и в тот же миг разбежались в разные стороны, выполняя свои недоделанные поручения.

Закончив свою нравоучительную речь, епископ отправился в монастырь. Но прежде, чем покинуть двор, он еще раз с укором взглянул на посла. Вильгельм сразу же почувствовал на себе его ледяной взгляд. Когда их глаза встретились, он ушел прочь. Оставшись наедине, монах Эгберт обратил внимание на заинтересованное выражение лица посла. Он явно был недоволен словами епископа насчет себя. Его хмурый взгляд не отпускал из виду его фигуру. Вильгельм явно не желал оставаться в стороне. Он намеревался догнать его и выяснить у него все интересующие его вопросы на месте. Как человек высокопоставленного звания, он не станет мириться с желаниями руководителя монастыря. Здесь он закон, и только он будет определять время и место встречи по необходимости. Поэтому, догадавшись о намерениях посла, монарх Эгберт решил опередить события и уточнить у него некоторые моменты:

– Прошу прощения, – обратился он к нему. – Вы все также желаете пройтись по задней территории аббатства?

– Безусловно… – ответил государственный деятель, не отводя глаз от уходящего епископа, – Так, когда Вы сможете начать со мной обход?

– После мессы, посол, если Вы не против.

– Данное время мне подходит, как раз доделаю свои дела. Тогда мы с Вами договорились, а теперь извините, мне нужно идти.

Выговорив свою реплику, Вильгельм бегом помчался за епископом. Ему не терпелось начать разговор с ним.

– Тогда жду Вас у больницы… – успел промолвить монах Эгберт, пока посол не отошел на дальнее расстояние.

Он не знал, услышал ли его политик, но проверять это у него не оставалось времени. Монах сразу же отправился со всеми остальными служителями монастыря готовится к предстоящей службе, которая должна была начаться после звона колокола.

Не успел Вильгельм дойти до клуатра, как обнаружил, что епископ скрылся в одном из проходов. Когда он добежал до туда, то увидел пустой коридор, в котором не было ни души. Следов епископа Лагота нигде не оказалось. Он просто исчез. Рассматривая ближайшие проходы, Вильгельм понял, что потерял руководителя из поля зрения. В очередной раз епископу удалось ускользнуть от него. С каждым часом его фигура казалось послу самой загадочной из всех, живущих в монастыре. Темные коридоры и стены аббатства явно скрывали в себе некую тайну, которая пока была не подвластна гостю из столицы. Смирившись с провалом, Вильгельм решил вернуться к своим первоначальным планам на день, поэтому направился в трапезную, где его ожидала уже ледяная каша. Несмотря на скудный рацион, ему необходимо было подкрепиться для будущего обхода территории, который обещал быть долгим и изнурительным.

Как только посол покинул стены аббатства, из темной части коридора вышел на свет епископ Лагот. Убедившись в отсутствии посторонних, он обратился к кому-то в темноте:

– Проследи за ним. Он начинает создавать проблемы…

Услышав шорох позади себя, епископ понял, что его приказ был принят к действию.

Глава 12

Наступило время мессы. Все служители церкви собрались в зале капитула для проведения службы. Монахи и послушники сидели друг напротив друга на скамьях, располагавшимся в три ряда по шесть человек. Дожидаясь прихода аббата, присутствующие решили скоротать время разговором, который касался инцидента во дворе. В ходе легкой беседы началось бурное обсуждение, касающееся действий посла во время суматохи. Монах Эгберт, наблюдая со стороны, заметил, что всех свидетелей случившегося интересовал больше вопрос не о ловушке в одной из конюшен, а имя, которое произнес политик. Все хотели узнать откуда высокопоставленному лицу известно о нем и почему во время предстоящей опасности он решил заговорить об этом. Каждый служитель аббатства от услышанного забеспокоился. Их встревоженный вид доказывал это. Они никак не могли понять, откуда постороннему человеку из столицы известно об многолетнем предании их монастыря – легенде, о которой знали только обитатели храма. Когда речь зашла об тайне их родного дома, никто больше не смел молчать:

– Непонятно, – начал разговор на данную тему один из монахов, – Откуда он знает…

– Может быть где-то в городе услышал это имя…– ответил кто-то из толпы.

– Вздор! – вмешался в разговор монах со второй скамьи с правой стороны. – В городе никто не знает, что происходит за нашими воротами.

Многие из присутствующих согласились с данным высказыванием.

– Вероятно кто-то рассказал ему, – шепнул кто-то тихим голосом.

– Невозможно! Никто не стал бы рассказывать незнакомцу об этом.

– Соглашусь, – заявил пожилой мужчина. – Мы хоть и любим поболтать, но об этом не станем говорить каждому встречному!

– Верно… – послышались тихие, но соглашающиеся возгласы.

– Может кто-то проболтался? – предположил один из них.

– Исключено, – стали в один голос отрицать данный факт некоторые из монахов.

– Поставим вопрос по-другому, – начал говорить басом один темноволосый и довольно крупного телосложения монах, – к кому-нибудь подходил посол с данным вопросом?

Сперва все замолчали, но затем, оглядев друг друга, стали отрицать свою причастность:

– Он меня спрашивал только о епископе Лаготе.

– И меня тоже…

– А у меня узнавал, как пройти к его кабинету и все, – стал оправдываться молодой послушник.

– Раз никто не говорил с ним на эту тему, – продолжил свою речь темноволосый монах, – то значит не от нас он узнал об этом.

– Но, тогда как он узнал?! – снова стали задавать данный вопрос служители монастыря.

– Может он не знает ничего… – предположил один из присутствующих. – Простое совпадение?

– Исключено… – резко ответил на данный комментарий мужчина средних лет в третьем крайнем ряду с левой стороны. – Это имя не водится в наших краях.

– Он прав, но откуда тогда он мог услышать его? – поддержал его мужчина с соседней скамьи.

– Не знаем…

В зале капитула снова началось бурное обсуждение озвученного вопроса. Каждый монах решил высказаться по данному поводу, рассказывая свою версию происходящего рядом сидящему. Дискуссия на данную тему могла продолжаться весьма долго, если бы в один вмиг все голоса в зале не были перебиты чьим-то басом:

– Это имя только вредит нам.

В этот момент в комнате повисла мимолетная тишина. От услышанного все обомлели. Тот, кто сказал это был явно настроен агрессивно. Разговор на глазах переходил в недоброжелательную форму. Человек, который высказался подобным образом, даже встал со своего места от нарастающего возмущения. Многие из присутствующих надеялись, что монах с порванным ухом не продолжит начатую речь, но ошиблись. Человек с суровым выражением лица довел до присутствующий свою мысль до конца:

– Оно наше проклятье! – вскрикнул он, отчего эхо пронеслось по всему залу. – Служителям дьявола не место среди святых. Нельзя чтобы кто-нибудь еще узнал о нашем грехе. Нам следует дальше молчать об этом.

Все стали задумываться над его словами, особенно монах Эгберт. Сидя практически в эпицентре скандала среди своих братьев, он пытался разгадать спрятанный смысл послания от человека, стоявшего позади него. Анализируя тем самым его информацию с той, которой обладал сам.

– Он прав, – отозвался один из присутствующих, развеяв тишину. – Негоже людям узнать, что в мужском аббатстве таится зло.

– Братья мои, – не выдержав данного высказывания, выступил добродушный на вид монах из третьего ряда. – Успокойтесь!

Он встал со своего места и продолжил свою мысль:

– Это все лишь миф. Ее не существует. Просто детская сказка, в которую Вас заставили поверить.

– Вранье! – резко ответил ему монах с порванным ухо. – Из-за нее у нас происходят неприятности.

Оказавшись друг напротив друга в стоячем положении, между ними начался оживленный спор, в который позже подключились остальные участники процесса. Зал капитула в который раз окунулся в атмосферу шума. Среди всех возможных высказываний, монах Эгберт смог разобрать только следующие из них:

– А я считаю, что она послана нам Богом. Она не вредит нам, а наоборот помогает в борьбе с нечистой силой.

– Господь никогда не наградил бы дитя свое такими способностями!

Помещение снова наполнилось перекликающими мужскими голосами. Казалось, что бунтующих монахов уже было не остановить, пока инициативу в свои руки не взял мужчина средних лет с глубоко посаженными глазами. Выждав подходящий момент, он решился вмешаться в разговор. Твердым и уверенным голосом он задал провокационный вопрос, после которого настала полная тишина:

– Кто-нибудь из Вас видел ее?

Каждое свое слово он произносил медленно и четко, делая паузы между словами, стараясь таким образом привлечь внимание всех присутствующих. От услышанного все опешили. Переведя свои взгляды на него, монахи аббатства Святой Марии замолкли. Теперь все их мысли были заняты ответом на заданный вопрос. Начав снова шептаться между собой, они стали вспоминать истоки своих невзгод. По их нахмуренным и рассеянным лицам можно было понять, что в их памяти не возникают образы нечто подобного. После долгого молчания всем стало казаться, что ответ на вопрос очевиден, пока один из присутствующих не стал говорить:

– Я видел… – скромно сказал монах из первого ряда.

Теперь все внимание было переключено исключительно на него. Осознав, что все присутствующие готовы слушать его рассказ, монах засмущался и стал излагать свою историю, опустив глаза вниз:

– Точнее сказать не совсем… Это была тень… Эмм… Темный силуэт в плаще и с капюшоном на голове. Свет от луны показал мне его в одном из наших коридоров. Я не успел рассмотреть его, так как он… – монах сглотнул слюну, – исчез… Просто растворился в ночи. Все произошло быстро, но увидев это я… Я подумал о ней.

– Именно так ее и описывают… – вновь стали шептаться между собой монахи.

– Совпадение не более. – стали уверять другие.

– Может тебе показалось? – обратился к рассказчику один из его братьев, сидевших рядом.

– Возможно, но я не уверен… – ответил тот.

– Слухи! – крикнул кто-то из присутствующих. – Просто очередные слухи.

И снова в комнате началось бурное обсуждение. К счастью, оно длилось весьма недолго, ведь в зал вошел аббат, который после увиденного незамедлительно вмешался в разговор:

– Прошу Вас, браться мои, успокойтесь! Все это миф, который кто-то решил рассказать нашему гостью. Вам не о чем беспокоиться. Хочу Вас уверить, что данное имя посол произносил еще до прибытия в аббатство. Так что никто из Вас не причастен к этому. Впредь забудем об этом разговоре. Также прошу Вас в дальнейшем больше не поднимать данную тему.

– А если посол станет спрашивать нас об этом? Что тогда? – спросил кто-то из монахов.

– Скажите ему правду, – аббат выдержал паузу, – что это вымысел, который никак не связан с реальностью. Вот и все. А теперь приступим к нашим прямым обязанностям.

Все это время монах Эгберт наблюдал со стороны за своими братьями. Он решил воздержаться от данного разговора, чтобы узнать всю интересующую его информацию от первых лиц. С одной стороны, он был рад, что люди в зале не замечали его и не задавали ненужных вопросов; с другой стороны, ему было не по себе от того, что он намеренно скрыл информацию, касающуюся их неоднозначного спора. Оказалось, что он был единственным, кто видел Соню на самом деле. Со слов монахов никто прежде не сталкивался с ней лицом к лицу. Все надеялись, что их опасения никогда не подтвердиться, но девушка, чье имя было в строжайшем запрете, оказалась не вымыслом. Монах Эгберт мог вмешаться в разговор и рассказывать присутствующим всю правду, но не стал, потому что считал себя чужаком среди своих. По реакции его братьев можно было понять, что многие из них боялись ее. Любое упоминание о ней заставляло их прятаться или бежать без оглядки. Всему виной был слух, который таился в стенах аббатства много лет. Когда монах Эгберт впервые услышал о нем, он не мог поверить в его подлинность. Ему казалось, что подобное невозможно, но после случившегося в Холбич, его мнение резко изменилось и он засомневался во всем, что знал ранее. В тот день он вспомнил инцидент, который произошел с ним в день его прибытия в монастырь. Именно тогда монах Эгберт впервые услышал об этой истории.

В его голове возникли воспоминания того дня. Он вспомнил ливень, из-за которого промок насквозь. Колесницу, которую он вместе с другим монахом пытались вытянуть из ямы во дворе монастыря и странный разговор, который четко запечатался у него в памяти. Он запомнил все детали того воскресного утра по одной простой причине: человек, который помог ему вытащить карету из ловушки, сперва не желал разговаривать с ним. Неловкую тишину их молчания заглушали только капли дождя, которые с каждой минутой усиливались в интенсивности. Поначалу монах Эгберт решил, что местный священнослужитель дал обед молчания, поэтому не отвечает на его вопросы, но позже выяснилось обратное. Как только карета была вызволена из ловушки, монах неожиданно заговорил. Он произнес необычную фразу, которая заставила монаха Эгберта задуматься: «Избегай темных мест, в которых таится зло». Сперва данное напутствие встревожило его, но после длительных расспросов по данному поводу, монах Эгберт смог добиться от собеседника частичной правды. Тот монах рассказал ему о тайне, связанной с девушкой в черном одеянии и о грехе, который она скрывает. Казалось, что смысл его реплики стала ему понятна, но череда необъяснимых выражений продолжалось. Последнее, что он успел сказать ему, прежде чем уйти, была фраза: "Увидишь нечто странное, беги!" Эти слова настолько напугали его, что он от изумления простоял под дождем еще долгое время, не желая вступать на территорию храма. Местные монахи были в недоумении от его реакции, потому что им пришлось уговаривать нового брата зайти под крышу здания.

После неприятных воспоминаний, монах Эгберт решил присоединиться к мессе. Во время службы он ненароком вспомнил, что не только он отказался от участия в обсуждении. Был еще один монах, который решил промолчать. Это был человек, которого они встретили с послом по прибытию из деревни – тот, кто сообщил епископу Лаготу об их прибытии. Переведя на него свой взгляд, монах заметил, что его брат вел себя крайне странно. Он был единственным кто не читал молитву и никак не реагировал на происходящее. Все это время он сидел в одной позе, устремив свой взгляд в одну точку. Заторможенная реакция выдавало его обеспокоенность и загруженность в собственные мысли. Что-то явно тревожило его святую душу, не позволяя ей вернуться в реальность. Пытаясь отвлечься от всех событий, монах Эгберт продолжил свое участие в мессе. Несмотря на все попытки сконцентрироваться на службе, его мысли были заняты другим. Теперь он думал о предстоящей прогулке. Он морально готовил себя к встрече с послом. Монах Эгберт прекрасно знал тему предстоящего разговора, поэтому боялся ее. Он понимал, что политик не станет слушать его, ведь правда, о которой он так просит, была для него крайне невероятна. Поэтому им было принято решение отложить данный разговор, пока посол сам не уверует в немыслимое. Дело сложное, но выполнимое. После этого он продолжил нести свою службу, дожидаясь ее окончания.

†

Как только настало время окончания мессы, посол Олдман смело направился на встречу. Все это время он безвылазно изучал с самого начала присланные ему стопки документов. Данная прогулка являлась для него неплохим способом отдохнуть от бумажной работы. Несмотря на затянутое облаками небо, погода на улице не предвещала ближайшего выпадения осадков, что в свою очередь благоволило изучению окрестностей монастыря.

Выйдя на улицу, посол заметил отсутствие на территории монастыря привычного для него скопления людей. Двор оказался пустым. В округе не было ни души. Как выяснилось Вильгельм был первым, кто покинул стены здания после сигнала колокола. По необъяснимым причинам служба священнослужителей затягивалась, чему свидетельствовало тишина в рабочее время. Смирившись с задержкой своего путника, политик решил во время выделенного свободного времяпровождения изучить ближайшие к северной части строения. Гуляя по окрестностям монастыря, Вильгельм обнаружил, что кроме больничного отделения, в виде одноэтажного дома у границ аббатства, больше ничего не было. Все пространство было занято пустым участком земли, позади которого красовались верхушки хвойного леса. Высокие деревья манили к себе не только своим величием, но и ярко зеленой кроной, которая отличалась от всего осеннего пейзажа. Природа того места была настолько удивительна, что даже порывы холодного ветра не мешали смотрящему насладиться его красотой. Смотря на многовековые деверья, посол Олдман с каждом минутой с нетерпением ждал посещения закрытой территории, которая в ближайшее время должна была поддастся его любопытству. Ему было интересно узнать, что может скрываться в зоне лесного массива, принадлежащего владениям монастыря. Раздумывая над этим, он даже не заметил, как пролетело время его ожидания. Из главных ворот храма по широкой лестнице стали спускаться во двор задержавшиеся с молитвы монахи. Толпа людей в коричневых рясах расходилась в разные стороны, направляясь по своим дальнейшим делам. Все они без исключения передвигались по всему монастырскому комплексу, минуя северную часть территорию, где находился посол. Буквально через несколько минут длительного ожидания, один из них все-таки направился в его сторону. Это был монах Эгберт. Увидев знакомую фигуру издалека, он начал вести с ним переговоры, не сбавляя при этом темпа:

– Извиняюсь за опоздание, посол. Надеюсь, я не долго заставил Вас ждать?

– Ни чуть нет, монах Эгберт, – ответил политик ему, когда тот уже подошел к нему на близкое расстояние. – Наоборот. Я рад тому, что пробыл на свежем воздухе гораздо дольше выделенного мне времени.

– Рад это слышать. Тогда не будем терять времени. Следуйте за мной.

– Не стану возражать.

После чего они вместе отправились к присоединенной части территории. Обойдя аббатство с задней стороны, посол увидел тот самый хвойный лес, который разглядывал недавно со стороны. Неподалеку от задних стен монастыря располагался крутой спуск, являющимся единственным путем к назначенной цели. Подходя ближе к нему, посол заметил кривую каменную лестницу, ведущую к вытоптанной лесной тропе. Подняв глаза наверх, и, увидев простирающийся лесной массив, посол Олдман замер. Он даже не предполагал, что монастырь мог обладать столь огромными запасами земли. От удивления он даже попытался определить ее размер, прикидывая в голове примерный масштаб территории. Но из-за густых вершин этого было сделать практически невозможно, так как казалось, что у этого природного края просто не было конца. Ужаснувшись от предстоящего похода, Вильгельм не на шутку встревожился. Он понимал, что ему придется обойти каждый уголок этой земли ради поиска ответов на неразрешенные вопросы. Увидев спорную реакцию посла на увиденное, монах Эгберт вновь обратился к нему, уже стоя на ступеньках крутого спуска:

– Впечатляет, да?

– Откуда у церкви столько земли? – спросил политик, дивясь увиденным.

– Как мне объяснили при конструировании монастыря власти решили выделить еще часть земли на строительство. Из-за ограниченного места на возвышенности, пришлось выпрашивать дополнительные акры земли.

– Вы сказали на строительство, тогда почему лес не вырубили?

– Так как все основные сооружения уже выстроены, было принято решение отдать епископу во владение лишь небольшую часть земли. Но так как никто не осмелился уничтожить вековые деревья, то отдали все.

– Если все уже стоит, тогда зачем еще предоставлять территорию?

– Видите ли, не все сооружения вместились на предоставленную от государства участок земли.

– Например?

– Не хватило места для кладбища. По правилам церкви, если душа монаха покидает бренное тело на священной земле, то его должны похоронить на том самом месте, где он проходил службу. Таков порядок.

– Об этом я наслышан, – сказал политик тихим голосом. – Так значит мы идем на место захоронения?

– Не только. В лесу есть еще несколько сооружений.

– И что же это?

– Пойдемте и сами увидите.

Не ответив ничего больше монаху, посол Олдман направился за ним в глубь хвойного леса. Идя по тропинке, Вильгельм старался осмотреть каждый участок земли с разных ракурсов. Ему казалось, что лес может таить в себе куда больше тайн, чем думают монахи. Но, оглядываясь по сторонам, он находил только опавшие шишки и ветки, пока на горизонте не показался необычный объект. Оказалось, что они с компаньоном натолкнулись на каменный фонтан, располагающийся в чаще леса. От увиденного посол замедлил шаг. На расстоянии он стал изучать сооружение, которое притягивало к себе внимание. Фонтан был выполнен в виде чаши, над которой возвышалась статуя молодой женщины. Черты ее лица были выполнены в тончайших подробностях: немного продолговатая форма лица, закрытые глаза, прямой нос и четко вырисованные губы. Ее образ дополняло удлиненное платье – туника и правдоподобная вуаль, прикрывающая ее каменное лицо. Весь ее образ со стороны казался невероятно изящным. Работа скульптора восхищала. Смотря на нее, на душе становилось легко и непринужденно. Разглядывая статую со всех сторон, посол решил поподробнее узнать о данном сооружении.

– Кто это?

– Мы думаем, что это Пресвятая Дева Мария.

– Неужели? – посол не мог поверить в услышанное. – Никогда прежде не видел ее в таком изображении.

– Вы правы. Скорее всего автор видел ее именно в таком исполнении. Возможно, он хотел показать время, когда она еще не подозревала о своем предназначении. Хотя в аббатстве существует и другое мнение по поводу этой скульптуры…

– Какое же?

– Что это Мария Магдалина.

– Но почему?

– Не знаю, но многие из нас видят в эти чертах именно ее. Несмотря на ее грех, кто-то искренне считают, что она была мученицей, заточенной в хрупкое тело, но с весьма возвышенной душой.

– В любом случае работа выполнена прекрасно… – с восхищением отреагировал на сказанное посол.

Действительно, в данной композиции она стояла, как нимфа, которую слегка обдувал легкий ветер. Ситуация в определении личности музы творящего была затруднительна, ведь обычно Деву Марию изображают прямостоячей с ребенком на руках или же с раскрытыми ладонями, из которых веет благодать, но не в этот раз. Женщина изображалась в позе, которая раскрывала всю сущность ее внутреннего мира: одна рука была прижата к сердцу, а другая вытянута вперед, протягивая на цепи освещенный крест. В данном обличии от скульптуры невозможно было оторвать глаз. Ее непорочность и красота заставила камень подчиниться ее воле, поэтому памятник получился настолько реалистичным. Насладившись красотой людского творения, политик продолжил свой допрос:

– Почему она стоит именно здесь, а не в монастыре?

– К сожалению, не могу точно ответить на данный вопрос. Но говорят, что таким образом хотели указать на принадлежность данной территории к землям монастыря.

Немного помолчав, посол спросил:

– То есть сюда можно проникнуть другим способом?

– О чем это Вы?

– Вы сказали, что нужно «указать на принадлежность». Следовательно, если сюда войдет чужак, то он сразу же должен будет понять, что земля принадлежит церкви. Ведь так?

– Отвечаю на прошлый вопрос: вовсе нет. Все ограждено высоким забором. Сюда невозможно проникнуть.

– Это Вам так кажется… – тихо сказал посол, а затем продолжил. – Давно фонтан тут стоит?

– С момента открытия монастыря.

– А почему не работает?

– Как я знаю, он никогда не работал.

– Это как? – непонимающе спросил Вильгельм.

– Мне сказали, что с момента его строительства, его ни разу не включали. Наверное, не видели в этом смысла.

– Часто сюда ходят служители аббатства?

– Нет, все стараются не посещать лес без надобности. И так много забот на основной территории.

– Если так, то зачем ставить фонтан в подобном месте? И вообще предоставлять столько земли? – не унимаясь, спрашивал политик.

– Не знаю, посол.

– Хм… Вы сказали здесь есть еще сооружения, какие?

– Подальше от сюда есть несколько зданий, но они пустуют из-за шаткости конструкции.

– Я понял, а далеко до кладбища?

– Вовсе нет. Осталось совсем немного пройти.

– Тогда ведите меня, монах Эгберт… – сказал посол, снова смотря на скульптуру девушки.

Пока монах прокладывал путь к местному захоронению, Вильгельм продолжал наслаждаться работой скульптора. Теперь данное сооружение вызывало у него еще больше эмоций, чем прежде. По неизвестной причине автор данного произведения оставил свое творение в лесу, не позволив своему шедевру окунаться в истоках священной воды. По мнению посла, скульптура предполагаемой Девы Марии таила в себе необычный секрет, благодаря которому в лесу становилось намного комфортнее. Чувство смирения не покидало посла до тех пор, пока они не продолжили свой путь.

Преодолев небольшое расстояние от предыдущего места локации, монах Эгберт привел посла Англии в сердце леса. Тропинка уходила в глубь непроходимых зарослей, на фоне которых виднелись каменные плиты. Увидев их, монах сказал:

– Нам сюда.

Подойдя ближе, посол Олдман понял, что они пришли. В этой части лесного массива находился оголенный участок земли, на котором располагались те самые захоронения, о которых ранее говорил местный монах. Всего их было семь, и они ничем не отличались друг от друга. Всех их объединял общий стиль. У каждого покойного было свое каменное надгробие с крестом и выгравированным именем. Взглянув на дату кончины каждого, Вильгельм осознал, что все монахи, находившиеся здесь, скончались в пожилом возрасте. Последняя смерть датировалась одиннадцать лет назад, что свидетельствовало о низком уровне смертности в данном церковном служении. Кроме того, политик приметил, что все могилы были в хорошем состоянии. Сухая земля в этой части леса придавала этому месту ухоженность и опрятность, что было весьма удобно для тех, кто редко посещал своих старцев. Произведя диагностику места, посол стал ждать разговора со своим спутником, который на тот момент молился. Закончив свое дело, монах Эгберт произнес:

– Здесь похоронены те, кто служил в аббатстве Святой Марии со дня его открытия. Говорят, они прожили здесь долгую жизнь.

– Если это так, то им несравненно повезло.

– Верно. Когда я только перешел сюда, мне сказали, что данный монастырь ценится своим уходом по отношению к служащим. Здесь самая низкая смертность. Многие из ныне живущих здесь работают во благо монастыря больше десятилетия, а прибывшие рады тому, что попали сюда. А те, кто по какой-либо причине покинул его стены, поговаривают продолжают свой священный путь в других обителях Господа, вспоминания добрым словом прежнее пристанище. В конечном итоге все довольны жизнью. Именно поэтому аббатство Святой Марии находится на хорошем счету у государства.

– Это заметно, – с иронией сказал Вильгельм. – Странно, что я раньше ничего не слышал об этом месте.

– В этом нет ничего удивительного. Только люди, связанные с церковью, знают об этом месте или те, кто имеют отношение к епископу. Но даже не все из них могут попасть сюда. Аббатство закрыто для людских глаз.

– Хм… Это меняет дело. Теперь ясно почему о монастыре ничего не известно. Все конфиденциально. Хм… Весьма осмотрительно… А что насчет Вас? – резко спросил посол. – Вы назвали всех, кроме себя. Вы рады тому, что оказались здесь?

Наступило неловкое молчание. Перед тем как ответить монах Эгберт явно перебирал в голове все возможные варианты ответа. Бросив данную затею, он решил ответить, как есть:

– Я не знаю…

– Хм… Странно. Вы говорили совсем другое по пути в Холбич.

– Я поменял свое мнение.

– Что же заставило Вас передумать?

Выждав паузу, монах Эгберт уверенным голосом заявил послу:

– Здесь что-то происходит, что я пока не в силах объяснить.

– Что Вы имеете ввиду?

– Аббатство Святой Марии необычное место. Здесь полно тайн, многие из которых не поддаются разумному объяснению.

– Вот как. Это связано с тем, что случилось в конюшне или ранее?

– Не знаю… Не уверен.

– Вы что-то не договариваете, монах Эгберт.

Поведение монаха в тот момент изменилось. Он резко закрыл глаза и стал медленно выдыхать остаток воздуха из своих легких. Со стороны казалось, что он сдерживает себя. Его щеки порозовели, а губы крепко сцепились друг с другом на линии смыкания. Теперь его тело не двигалось. Грудная клетка перестала подниматься в прежнем ритме. Ситуация менялась на глазах. Таким образом он морально готовил себя к будущему диалогу. Вильгельм понимал, что как только он будет готов продолжить беседу, его вздох стал предвестником нового этапа общения. И он оказался прав. Набравшись решимости, монах Эгберт произнес:

– Вы даже представить себе не можете во что Вы ввязываетесь…

– Раз так, то объясните мне.

– Не могу.

– Почему?

– Вы все равно не поверите.

– Я, как государственное лицо, должен выслушать всевозможные версии происходящего.

– И Вы их услышите, но не от меня.

– По этой причине Вас задержали? – предположил посол. – Вы обсуждали произошедшее во дворе, не так ли?

– Даже если так, это уже не важно.

– Почему?

– Вы уже всполошили улей, посол Олдман.

– Такова моя работа, – сделав паузу, сказал он, а затем, повернувшись к надгробиям, добавил. – Значит, пришло время пообщаться с другими работниками монастыря.

– Надеюсь они помогут Вам найти ответы на Ваши вопросы.

– Будьте в этом уверены. Мне лишь интересно знать, стоит ли мне опрашивать Вас? Или Вы окончательно дали мне свой ответ.

– Ничего нового Вы от меня все равно не услышите.

– Разве? Мне кажется иначе.

– Я Вам уже говорил о том, что думаю. В прошлый раз Вы мне не поверили.

– Мнение бывает изменчивым. Вы сами только что это доказали.

– Верно, но не в этот раз.

– Тогда задам вопрос по-другому. Неужели Вы поверили в то, что произошло в Холбиче?

– А Вы нет? – монах повернулся к собеседнику лицом. – Вы видели все это собственными глазами!

– Восприятие может нас обманывать, – заявил посол, – а разум нет. Всегда нужно полагаться на него. Только он способен расценить ситуацию здраво. В той деревне нас с Вами обманули, монах Эгберт. Заставили поверить в то, чего не существует.

– Я с Вами не согласен.

– Потому что Вы верующий человек, а я нет! Я заложник рационального подхода. В моем мире всем управляют логика и рассудительность. И ничего более.

– Именно поэтому Вы не готовы услышать правду.

– Вот как. И что же, по-Вашему, я не смогу принять?

– То, чего так усердно избегаете.

– Я – политик. Я не имею право верить в выдумки, которыми пугают детей.

– В том то и дело, что не только они напуганы, но и люди более старшего поколения. К тому же, то, что Вы называете выдумкой, напало на нас в церкви!

– Ах, Вы про это. Да, я видел все это представление. Занимательное зрелище.

– Что же, по-Вашему, там произошло на самом деле? – грубым голосом спросил его монах.

– Спланированный спектакль с хорошим реквизитом. Признаюсь, на мгновение я подумал, что все происходит по-настоящему. Пока не осознал абсурдность ситуации.

– То, что мы там видели реально. Как Вы этого не можете понять?

– Подумайте сами, монах Эгберт. Почему все началось именно после нашего появления? Да потому что нас дожидались, как главных зрителей. Кто-нибудь из жителей пострадал? Нет! Разве может чудовище из сказок появиться из пустоты? Нет!

– Я видел то существо перед собой также, как вижу Вас сейчас. Оно было настоящим. Кроме того, в сказках не пишут про посланников из преисподней.

– Монах Эгберт, будьте благоразумны! – посол стал говорить с ним на высоких тонах. – Вы просто испугались того, чего не знаете.

– Признаюсь, да. Я был напуган. Никогда прежде я не видел ничего подобного, но, – монах поднял свою правую руку и вытянул перед послом свой указательный палец, – по крайне мере я могу поверить в то, откуда он явился.

– Именно поэтому Вы выбрали профессию монаха, – без промедления ответил посол, – Это Ваш выбор. Ваша вера. Прошу Вас впредь не пытаться разубедить меня в моих же принципах.

Вильгельм отвернулся от собеседника. Таким образом он пытался унять прилив гнева, который уже подкатывал к его горлу. Злость переполнило его тело так же быстро, как спичка от прикосновения с огнем. Посол Олдман был крайне раздражен сложившейся ситуации. Он терпеть не мог, когда кто-то старался переубедить его в том, что он категорически отрицал. Несмотря на то, что он сам начал данный разговор, Вильгельм желал побыстрее его закончить. Поэтому решил поменять тактику и отвечать кратко на все реплики, чтобы убавить у собеседника интерес к беседе. Ему казалось, что его план может сработать, пока не услышал из его уст следующее:

– Вы не сможете разобраться во всей ситуации, пока не смиритесь с необъяснимым, посол Олдман.

На данное высказывание Вильгельм все-таки решил ответить, поэтому повернулся к собеседнику вновь и продолжил начатую тему разговора в обычно манере:

– Общение с жителями, обход здания, выполнение прямых обязанностей – для этого вера не нужна.

– Ошибаетесь.

– Боюсь расстроить Вас, монах Эгберт, но Вы не сможете меня переубедить в обратном. Так вернемся к главному вопросу: кто такая Соня?

– Боюсь, я не смогу Вам дать ответа на этот вопрос, посол.

– Но как же? Вы же узнали ее тогда?

– Да, признал. Как и любой другой отсюда.

– Так значит я был прав. Она связана с церковью, а остальные члены братства знают о ней, также как и Вы.

– Больше, чем Вы думаете. Предупреждаю Вас сразу, их ответы Вам не понравятся.

– Не будьте так циничны. Вы же не знаете, что именно я могу от них услышать.

– Как раз наоборот. К тому же, чтобы они Вам не сказали, Вы будете пытаться отыскать в их словах подтверждающие факты Вашего умозаключения.

– Возможно, но не точно.

– Таким образом Вы никогда не раскроете тайну, скрывающуюся здесь. Невозможно принять правду, если сам не веришь в нее.

– Да Вы поэт.

– Я не родился монахом, я им стал, так как уверовал в то, что сам отвергал. Также как и Вы.

– Я в курсе, я читал Ваше дело.

– О… Вы изучили мою биографию. А я думал, Вы уже все решили по отношению ко мне еще в карете.

– Мне же нужно знать, кому здесь можно доверять, – настало мимолетное молчание, которое нарушил сам же посол. – Послушайте, монах Эгберт. Я, действительно, хочу разобраться во всей этой ситуации. Чем скорее, я это сделаю, тем быстрее начну первоначальную работу, с которой меня сюда отправили. Чума не станет дожидаться окончания моего расследования. Если не поспешить, она сама постучаться в эти двери. Вы это понимаете?

– Да, посол, – ответил ему монах.

– Поэтому я прошу Вас о содействии. Кроме Вас я здесь никого не знаю. Любая помощь с Вашей стороны станет для меня шагом к завершению дела. Надеюсь, Вы примете мое предложение.

– Я подумаю над этим.

– Буду Вам признателен.

– Нам пора возвращаться, – сказал монах.

После его слов Вильгельму стало гораздо легче. Он надеялся на то, что после этого разговора он приобрел в своем кругу единомышленника, а не врага. Не проронив больше ни слова, он последовал за монахом, который уже направлялся к вытоптанной временем тропе. Прежде чем покинуть кладбище, Вильгельм ненароком взглянул еще раз на надгробия. Одно из имен на плитах привлекло его внимание – Конрад Калвер. По непонятным причинам эта могила заставила посла на секунду задержаться на кладбище. Не придав этому особого значения, он отправился в путь, думая о предстоящих делах, которые ему необходимо было завершить по возращению.

Закончив обход западной территории, он вместе с монахом пошел по тропе, которая вела обратно к монастырю. На подходе к выходу из леса, они услышали громкие возгласы, доносящиеся на территории. Остановившись и прислушавшись к ним, Вильгельм спросил:

– Что это? Почему такой крик?

– Что-то случилось… – с тревогой сообщил ему монах.

Увеличив темп, путники поднялись на возвышенность. Оказавшись во дворе, они увидели суматоху. Все монахи бежали в сторону храма. Догнав одного и них, монах Эгберт спросил:

– Что происходит?

– Беда! Случилось несчастье!

– Какое именно?

– Один из монахов мертв!

Монах Эгберт и посол сперва в замешательстве остановились, а затем в недоумении от происходящего переглянулись между собой. Не успев опомниться, они, практически бежав, направились во внутрь аббатства. Следуя за остальными, они вошли в западный коридор, где уже было столпотворение. Посол Олдман, использовав свой статус, продвинулся сквозь куча народа к источнику внимания. Преодолев препятствие, он увидел перед собой ужасную картину. С потолка спускалась веревка, на которой висел один из служителей аббатства. Его ноги висели над потолком на расстоянии трех метров. Лицо монаха было уже бледным, а глаза закрыты. Тело качалось из стороны в сторону, создавая эффект маятника, что усугубляло атмосферу. Догнав посла, и, встав позади него, монах Эгберт узнал человека, висевшего на петле. Это был тот самый добродушный монах, что уверял остальных братьев на мессе, что их спор беспочвенен. Именно он утверждал, что Сони не существует. Увидев его бездыханное и болтающееся тело на потолке, один из присутствующих заявил:

– Это она…

Некоторые люди из толпы оглянулись на говорящего мужчину. Кто-то подхватил его мысль и шепотом добавил:

– Она покарала его…

– Мы разгневали ее… – сказал кто-то из монахов.

– Да прибудет с нами Бог.

Последнюю фразу сказал священнослужитель из первого ряда прибывших. После его слов все стали молиться. Обстановка в коридоре становилась все мрачнее с каждой секундой пребывания рядом с бездыханным телом. После увиденного стены коридора на глазах стали пропитываться чувством страха, от которого становилось не по себе. С этого момента в аббатстве наступил траур, к которому никто не был готов.

Глава 13

Спустя некоторое время тело монаха было перенесено в больницу, где его ждал уже осведомленный о происшествии местный врач. Из-за растерянности монахов, Вильгельму пришлось скоординировать их работу по транспортировке. Было мало желающих учувствовать в данном процессе, но благодаря внезапному появлению аббата, работа стала выполняться гораздо быстрее. После перемещения тела в пункт назначения, заместитель главы убежал прочь, пытаясь опередить разнесение информации до епископа. Но было уже поздно. Слухи о случившемся довольно скоро дошли до главы монастыря. Узнав о произошедшем, епископ Лагот, без промедления, направился в больничный пункт, где на улице его уже встречали обеспокоенные случившимся его подчиненные. Не обратив на них должного внимания, Лагот Бревере с невозмутимым лицом направился прямиком в здание, в котором его ожидал проводивший осмотр врач и присоединившийся к нему не так недавно посол Англии.

В зале, предназначенным для приема больных, была произведена вынужденная перестановка. Все кровати были передвинуты ближе к краю, в целях освобождения пути к кладовой. Именно туда был размещен привезенный из западного крыла труп. Заходя в небольшую комнату в конце зала, епископ в первую очередь заметил выдвинутый в центр помещения стол, на котором располагалось тело висельника. Рядом с ним находился лечащих монах, который внимательно рассматривал мертвеца, а неподалеку от него стоял посол Олдман, который с нетерпением ждал результатов первоначальной экспертизы. Кладовая сверху до низу была освещена большим количеством свечей, воск, который уже начинал шумно стекать на пол. Как только епископ и посол увидели друг друга, в комнате воцарилась еще более гнетущая атмосфера. Почувствовав напряжение между двумя высокопоставленными лицами, врач перестал выполнять свою работу. Стоя на том же месте, он стал протирать свое лицо платком, в целях избавления на коже выступающего пота, а также конденсата с очков. За все время осмотра монах выполнял данную процедуру по несколько раз. Руки врача дрожали, хотя он старался не демонстрировать этого остальным присутствующим в комнате. Когда епископ Лагот все-таки зашел через порог самодельного моргового отделения, то первым делом спросил:

– Кто перенес тело?

По необъяснимой причине, лечащий монах сперва не смог в полной мере ответить на данный вопрос. С его лба капал пот, а на лице было зафиксировано волнение, которое мешало ему четко выстроить слова в предложение.

– Тут такое дело… – начал было он, – Как бы это лучше сказать… Хм…

В очередной раз, приняв главенствующую роль на себя, политик решил вмешаться в текущий разговор. Не мешкаясь ни на секунду в своем решении, он ответил пропавшему из виду главе церкви следующее:

– Я приказал Вашим людям отнести тело сюда.

Укоризненно взглянув на посла, епископ продолжил расспрашивать о случившимся местного монаха:

– Это так?

– Д-да… – смог выговорить из себя врач.

– Мне пришлось принять руководство на себя, так как Вас не было рядом, – четко и смело произнес Вильгельм в адрес преосвященства.

– Но теперь я здесь, посол Олдман, – обратился к нему епископ. – И вправе сам командовать ситуацией. Итак, где нашли тело?

– В западном крыле, – продолжал отвечать за врача политик. – Он висел на потолке.

– Ужасный инцидент, – сумел выдавить из себя епископ Лагот. – Подобного в стенах нашего монастыря еще не происходило… Мне жаль, что Вам всем пришлось стать очевидцами этого греха. Особенно Вы, монах Лютер, – обратился он к местному врачу. – Тяжело терять брата. Но объясните мне, посол Олдман, зачем Вы перенесли тело сюда?

– Чтобы выяснить причину смерти.

– Разве он не был повешен? По Вашим словам.

– Так и есть, но надо удостовериться в этом окончательно.

– Как Вы знаете, монахи при монастыре не являются специализированными врачами. Они лишь выполняют небольшую роль по уходу за больными.

– Я в курсе этого, но в отличии от нас с Вами, монах Лютер имеет медицинский опыт, благодаря которому он и был назначен на данное место. В связи с этим я хочу услышать его мнение по этому поводу.

– Как Вам будет угодно, – согласился с ним епископ. – Итак, монах Лютер, что Вы скажете о теле?

Все взгляды теперь были направлены на мешкающегося врача. Монах уже хотел ответить на вопрос, но после очередного вопроса епископа, остолбенел:

– От чего он умер?

После этих слов монах побелел, как полотно. По его рукам пробежала мелкая дрожь, которую можно было разглядеть невооруженным глазом. Обратив свой взор на бездыханное тело своего брата, он произнес неторопливо:

– Травмы на теле, а точнее на шее… Не совместимы с жизнью, – капли пота стали подступать к его коже. – Могу сказать точно, что его смерть была… Быстрой…

В этот момент монах смотрел на шейный отдел умершего. Задумавшись о чем-то, он резко оборвал свой доклад. Увидев его замедленную реакцию, Вильгельм решил вмешаться в его устный отчет, задав интересующих всех вопрос:

– Вы согласны с тем, что смерть наступила от перелома шеи?

Услышав этот вопрос, врач медленно повернулся к послу. Сглотнув комок, образовавшийся у него в горле, он четко и внятно ответил:

– Да.

– Других травм нет на теле?

– Нет, – без колебания ответил он.

– Значит, он умер от удушья, – озвучил окончательный вердикт епископ. – Следовательно, сделал это сам.

– Нужно отправить тело на вскрытие, – резко заявил Вильгельм.

– В этом нет необходимости, – возразил ему епископ.

– Почему?

– По нашим законам монаха необходимо хоронить сразу же после его смерти. Мы должны четко следовать нашим заповедям и правилам. Так как причина его гибели ясна, нам не нужно удлинять этот процесс. К сожалению, монах совершил грех, поэтому мы не можем похоронить его на нашей земле. Я велю выкопать ему яму за территорией аббатства. К сожалению, именно там теперь ему место.

– Но… – хотел было сказать что-то врач, но епископ даже не стал слушать его.

– Думаю на этом мы закончим. Сегодня ночью тело будет придано земле. Все обсуждения о произошедшем оставим до завтра. А с Вами, посол Олдман, у меня будет отдельный разговор. Приготовьте тело, монах Лютер, – обратился он к врачу. – Оно должно быть готово до полуночи.

Когда епископ Лагот уже хотел покинуть кладовую, посол Олдман спросил его:

– Как его имя? Я должен сообщить обо всем королю.

В этот момент епископ стоял ко всем присутствующим спиной. Не поменяв своего положения, он хладнокровно ответил:

– Оллин Парсон, – затем, повернув немного голову назад, он добавил. – Если Вас не затруднит, уберите его имя из Ваших архивов.

Не сказав больше ни слова, епископ Лагот покинул больницу. Все те, кто находился поблизости смотрели ему вслед. По реакции местных, Вильгельм понял, что слова епископа были не рушимы. Никто не смел перечить ему. В аббатстве Святой Марии последнее слово всегда будет за ним. Следовательно, этой ночью тело монаха будет отдано земле. Вильгельм понимал, что не вправе вмешивать в религиозные дела, поэтому решил не влезать в устав церкви.

Распланировав свое ближайшее время по минутам, Вильгельм покинул кладовую и отправился обратно в омраченное западное крыло, где неподалеку от места трагедии находилась та самая библиотека, в которую ему необходимо было попасть до полуночи.

†

Ночь подкралась к обитателям монастыря практически незаметно. Никто не успел приготовиться к ее наступлению. Все в округе стемнело, как по щелчку пальцев. Траурный вечер плавно перешел в безмолвный сон. Теперь в аббатстве действительно орудовала загробная тишина. Потерявшиеся в ее забвенье, сперва негодует от пугающего безмолвия, а затем подчиняется непостижимой силе образовавшейся пустоты. Даже посол Олдман не был исключением из этого правила. Сидя в местной библиотеке в полном одиночестве, политик внимательно изучал содержимое всех шкафных полок. Как оказалось, кроме книг в хранилище знаний находились свитки с писаниями святых и древние рукописи, датированные разными временными отрезками. Коллекция действительно включала в себя ценные экспоненты, которыми можно было похвастаться перед другими церковными архивами. Именно поэтому послу было интересно взглянуть на каждый из них. Главное, на что обратил внимание юный исследователь, это на хорошо сохранившееся состояние каждого экземпляра. Забота о древних писаниях впечатляла: тексты сохранили свой первоначальный вид, а обложка почти не была испорчена стечением времени. Все хранилось в самых лучших условиях, несмотря на хаотический порядок. Кроме того, не все книги в библиотеке имели религиозный характер. Некоторые из них относились абсолютно к иной сфере жизни, например, трактат о политической мысли, который сразу же приметил государственный деятель. Прочитав первые строчки введения, Вильгельм понял, что обнаружил бесценный кладезь знаний, относящийся к его профессиональной деятельности. Разнообразие знаний, находившееся в данной библиотеке, удивляло и потрясало. Любой неравнодушный ценитель по достоинству оценил бы данные, скрывающуюся в них, потому что сила проверенного слова не имеет границ.

Окунувшись в содержания исторических писаний, Вильгельм не заметил, как пролетело время. Только ближе к полуночи посол Олдман смог отвлечься от занятного времяпровождения. В какой-то момент со стороны клуатра стали доносится посторонние звуки, которые невозможно было проигнорировать. Сперва Вильгельм подумал о наступлении подготовки к похоронам, но шум в коридоре был настолько странный, что не соответствовал под описание погребального обряда. Казалось, что кто-то прячется в западном крыле, стараясь незаметно перебежать его, минуя посторонних глаз. Когда звук в очередной раз повторился, Вильгельм решил в действии проверить свою теорию.

Медленно выходя из-за читательского стола, он тихим шагом направился в сторону двери. Чтобы не спугнуть неизвестного нарушителя, Вильгельм осознанно стал делать небольшие паузы между шагами. Вслушиваясь между остановками в доносившиеся звуки из коридора, Вильгельм пытался увидеть в дверном проеме черты того, за кем охотился. Благодаря негабаритным размерам помещения, он смог в короткое время дойти до выхода. Оказавшись на месте, посол стал всматриваться в освещенный западный коридор, пытаясь разыскать в нем виновника своего беспокойства. К сожалению, обнаружить его так и не удалось, но Вильгельм успел заметить группу монахов, передвигающегося по аббатству с лопатами в руках. Проследив за ними до клуатра, он увидел, как они друг за другом покидали территорию монастыря через главные ворота. Сомнений не было, что приказ епископа был совершен в действии. Жители монастыря отправились хоронить своего брата на неосвещенной земле. Проводив их глазами, Вильгельм решил вернуться в библиотеку. Так как день был насыщен неординарными событиями, посол решил пораньше освободиться. Прежде чем отправиться на заслуженный отдых в келью, ему следовало привести в порядок последнее рабочее место.

Вернув все книги и рукописи на свои места, посол решил переложить понравившейся ему трактат на видимое место, чтобы позже вернуться к его изучению. Уложив книгу на уже без того переполненную полку, Вильгельм случайным образом столкнул откуда-то с верхних ярусов сложенный втрое лист бумаги. Без лишних мыслей, юный дипломат решил поднять его с пола и положить на прежнее место. Но когда он взял в руки неизвестный предмет, то случайным образом заметил часть скрывающегося в нем содержания – некий чертеж, выполненный в малейших подробностях. Ради интереса политик решил взглянуть на него, чтобы утолить жажду собственного любопытства. В тот момент, когда схема была раскрыта и представлена перед ним во всем масштабе, лицо политика резко озарилось смятением и недопонимаем. Пытаясь понять смысл увиденного перед собой, Вильгельм еще больше погружался в пучину растерянности. Посла озадачил не представленный чертеж, а заметки, прописанные к нему. На листе бумаги размером 297х420 был изображен макет здания с довольно габаритными помещениями с пересекающимися между ними коридорами, датированный 1329 годом в Англии. Только название к чертежу гласил, что данный объект являлся ни чем иным как аббатством Святой Марии. Вильгельм прекрасно понимал абсурдность данного документы, ведь каждый день лицезрел достоверный чертеж аббатства у себя на столе и лично проходил все его комнаты в недавнем времени. Сомнений не было, что присланный план из государственного архива не являлся подделкой, ведь он соответствовал действительности. Документ, который держал в руках политик, отличался от первоначального замысла. Именно поэтому он долго не мог понять его предназначение. Кроме всего прочего данный чертеж был подписан неким Альбертом Вебстером, человеком, который явно хотел сохранить свое имя к данному объекту. В своей памяти политик помнил, что план, хранившийся у него в кельи, не имел подписи, поэтому не мог знать точно этот ли архитектор сконструировал действующее здание.

После многочисленных рассуждений на данную тему, послу стало интересно узнать о личности, подписавшим данный чертеж. Ведь возможно все его домыслы были напрасны, и разгадка к этому невероятному совпадению могла бы предельна проста: либо где-то существовал монастырь с таким же названием, но с другой конструкцией; либо это был замороженный чертеж, по которому не стали воссоздать храм. Ради подтверждения одной из этих теорией, посол решил расспросить о данной находке остальных обитателей монастыря. Ведь возможно кто-то из них смог бы пролить свет на это случайное совпадение.

Откинув тайну таинственного чертежа на завтра, Вильгельм аккуратным образом свернул найденный им документ в прежнее состояние и без задней мысли забрал его с собой. Покидая библиотеку, он еще раз проверил наведенный им порядок и привычной походкой отправился в южное крыло. По пути в келью он снова увидел тех монахов, которых лицезрел ранее. Только теперь они возвращались на территорию аббатства обратно. По их грустным лицам стало понятно, что дело было сделано – тело монаха Оллина Парсона похоронено во тьме вместе с тайной его гибели.

Ощутив их боль утраты, Вильгельм с опущенной головой продолжил свой путь, сжимая в руке очередной документ, который как он думал, останется пылится на его столе до окончания текущего расследования. Также он надеялся, что ночь оставит позади все отрицательные события и позволит новому дню приблизить его к разгадке тайны весьма запутанной истории. Ведь именно завтра юный политик сможет узнать побольше информации от других жителей монастыря, а главное переговорит обо всем случившемся с самим епископом.

Глава 14

Наступило долгожданное утро. Встав немного пораньше, и, переодевшись в новый костюм, посол Англии уже готовился к предстоящему дню. В своей голове он заранее распланировал все темы для будущих разговоров, учитывая во внимание не только контингент собеседников, но и свои шансы на успех. Вильгельм всегда восхищался искусством общения. С раннего детства он был особенно красноречив, что повиляло на его профессиональный выбор. Ему всегда удавалось вести переговоры любой сложности. Благодаря своей харизме и врожденному ораторскому искусству, он без труда внушал оппоненту доверие. Именно на этом принципе строился весь его механизм получения конфиденциальной информации. Не останавливаясь на достигнутом, Вильгельм продолжал развивать в себе этот навык. Шли годы и его риторические способности совершенствовались до уровня настоящего политического деятеля. Развиваясь в данной сфере, посол Олдман неоднократно доказывал самому себе, что с помощью слова можно не только найти выход из самой трудной ситуации, но также преодолеть несокрушимые препятствия. Поэтому в детстве, прежде чем вступать с кем-то в конфликтно, он прежде всего объяснял своему оппоненту причину своего несогласия, а затем подтверждал свою точку зрения через вынужденную болевую фазу. Таким образом, ошибки прошлого помогли ему узнать истинную силу сказанного слова.

Подготовив себя к длительному разговорному обходу, политик с высокого поднятой головой отправился на ранний завтрак. Сперва он хотел лично увидеть всех своих собеседников, чтобы определить их дальнейшее распределение по монастырскому комплексу. Таким образом он хотел составить для себя личный план передвижения по территории аббатства. Кроме того, посол Олдман знал, что монахи любят держаться группами, поэтому планировал вылавливать их по одному в целях получения качественной и достоверной информации. Ведь искренний разговор при свидетелях не всегда возможен. Поэтому с надеждой в душе на плодотворный день, Вильгельм отправился на работу.

Передвигаясь по южному коридору, он уже отчетливо слышал голоса, доносящиеся с трапезной. Несмотря на полузакрытые двери, посол знал, что все служители монастыря уже собрались на утренний прием пищи. Приятный аромат новоиспеченного хлеба только подтверждал это. Поддавшись голодному соблазну, Вильгельм решил присоединиться к ним, тем самым начав реализовывать свой замысел. Но когда его силуэт показался в дверях, обстановка резко поменялась. Все присутствующие в один миг прекратили свои разговоры. Комната, переполненная голосами, в миг онемела. При виде государственного лица многие верослужители резко стали покидать свои места, забыв о горячем завтраке. Выходя из трапезной, каждый из них в гостеприимной форме поприветствовал посла, повторяя одним за другим фразу: "Доброе утро, посол!" Пропустив мимо себя половину посетителей, Вильгельм решает присесть за свободный столик. Как только он занял место у окна, то люди, оставшиеся в комнате, стали тайно наблюдать за ним, продолжая доедать свою порцию. Поведение монахов сильно настораживало политика, ведь он никак не ожидал подобной реакции на свой визит. Люди, которых он видел перед собой, явно избегали общения с ним. Сперва Вильгельм предположил, что их поступки обусловлены вчерашним инцидентом во дворе, который обсуждался на общем собрании или же возможным траурным днем, который требовал от монахов постоянного чтения молитв, без присутствия посторонних. В любом случае правильного ответа на данный вопрос Вильгельм бы не смог узнать наверняка, ведь вряд ли кто-то из присутствующих смог бы ему в этом сознаться. Но в одном политик был уверен точно – до конца дня все будут остерегаться его, что в свою очередь мешало реализации его предстоящего плана. Но несмотря на это, посол не стал опускать руки. Он твердо решил, что при любых обстоятельствах добьется правды от монахов. Любая информация из их уст была для него дороже золота. Поэтому проводив глазами последнего гостя из трапезной, он решил действовать. Вопреки желаниям местных обитателей, Вильгельм собирался совершить затеянное: опросить каждого работника монастыря лично, после чего с полученной информацией отправиться к епископу, в ходе разговора с которым будет составлен примерный план содержания второго отчета, который в этот же день уедет в королевство. Во что бы то ни стало политик добьется своего, несмотря на предстоящие трудности. Так как день обещал быть тяжелым, посол не стал дожидаться Божьего Благословения и прямиком направился добиваться правды от его верных слуг.

†

Первая половина дня для Вильгельма пролетела не заметно. Благодаря постоянному перемещению по окрестностям монастыря, посол смог поговорить примерно с 38% населения аббатства. Многие из участников беседы отвечали на его вопросы в одинаковой манере: либо отказывались от разговора, либо завершали беседу в силу своей занятности, либо отвечали на все выученным текстом: "Мы не понимаем, о чем Вы говорите. Спросите нашего аббата об этом, он подтвердит." Таким образом, выяснить правду о неизвестной девушке ему не удалось, хотя среди опрошенных были те, кто предлагал собственную версию ее происхождения без основательных причин, в одной из которых она являлась сторонницей Дьявола, а в другой посланницей Божьей. Несмотря на избыток получаемой информации, только на два вопроса он всегда получал утвердительный ответ. Как оказалось никто из опрошенных им людей вовсе не знал кто такой Альберт Вебстер. Кроме того, все до одного утверждали, что другого аббатства Святой Марии в Англии не существует, поэтому искать его на картах не было никакого смысла. В силу полученной информации, Вильгельм стал задумываться об смене места поиска ответов на заданные вопросы.

Надеясь на вторую половину дня, посол Англии решил дождаться окончания очередного часа богослужения, чтобы продолжить свой обход. Но, к сожалению, слух о его допросах разлетелся по всему аббатству в скором времени, поэтому поймать кого-либо на территории монастыря уже стало невозможно. Но вопреки всем неудача, узнать интересующую информацию от одного священнослужителя ему все-таки удалось. Ближе к вечеру в западном коридоре, неподалеку от теплой комнаты, Вильгельм случайно встретил блуждающего в полном одиночестве монаха. В попытках не упустить свой шанс, он бегом направился к нему, пытаясь любыми способами задержать его:

– Извините!

Монах сперва опешил от услышанного. По его реакции было понятно, что он не ожидал встретить кого-либо в этой части здания. Остановившись на зов, верующий католик с явным сомнением начал вести с ним разговор:

– Вы что-то хотели посол?

– Да. Как я могу к Вам обращаться?

– Монах Вилберн, посол.

– Монах Вилберн, Вы не могли бы мне помочь?

– С чем именно, посол?

– Разобраться в том, что я не понимаю.

– И что же это?

Немного помолчав, Вильгельм ответил ему:

– Я хочу узнать, что происходит в аббатстве на самом деле и…, – выдержав паузу, он продолжил, – что все скрывают от меня.

– Простите, – замямлявшись сказал монах. – Ничем не могу Вам помочь.

Он уже хотел уходить, но Вильгельм окликнул его снова:

– Вы единственный кого я увидел здесь за последние пару часов. Я вижу, что Вы все напуганы, – после этих слов монах остановился. – Ответьте на пару вопросов и я перестану мешаться Вам. Расспросы прекратятся в миг. Мне нужно лишь узнать правду, какой бы она не была. Прошу Вас…

Монах Вилберн всерьез задумался над словами политика. Осмотревшись по сторонам, он начал медленным шагом возвращаться к нему. Оказавшись возле него, он стал тихо говорить с ним.

– Так и быть… Но Вы меня не видели.

– Никто не узнает о Вас, уверяю.

– Говорите шепотом, – сказал он ему, – никто не должен услышать нас.

– Конечно.

– Хорошо, посол. Что Вас интересует?

– Что за миф, о котором все говорят?

– Все началось с постройки монастыря. Когда храм Божий начал вести свою службу, в его стенах стали происходить странные вещи. Все обитатели уверяли, что видели в ночи силуэт неизвестного человека, который затем бесследно исчезал.

– Но с чего все взяли что это был не кто-то из своих?

– Потому что в такие моменты все монахи всегда находись вместе. И тот, кто отлучался от всех и видел его. Кроме того поговаривали, что в ночи возможно было услышать детское девичье песнопение.

– Девичье песнопение? В мужском монастыре?

– Да, именно. Никто не мог объяснить откуда оно исходит, но затем со временем взамен ему стали появляться непонятные шорохи, скрипы и шаги. Истинную причину всех этих вещей никто не мог объяснить, поэтому со временем все выдвинули гипотезу, что кроме них в аббатстве есть кто-то еще. Тот, кто предпочитает скрываться во тьме.

– И все решили, что это возможно женщина?

– Да, но так как присутствие женщины в мужском монастыре является грехом, все стали по-своему объяснять суть происходящего…

– …что она сторонник Дьявола или же посланник Божий… – процитировал посол слова других монахов.

– Именно! – согласился с ним священнослужитель.

– Но что поэтому поводу говорил епископ?

– Он все отрицал. Утверждал, что подобного быть не может, что фантазия играет с нами.

– Неудивительно…

– Возможно мы бы поверили в его слова, если бы прибывшие люди не подтверждали того, чего не знали. Замкнутый круг, который невозможно разорвать, – выдохнув он произнес. – Вот почему все стараются скрыть данный факт.

– Теперь я, кажется, понимаю… Но откуда Вы узнали имя?

– Когда-то кто-то услышал его в очень необычном разговоре и поведал об этом остальным, прежде чем пропасть без вести… После этой истории все и началось.

– А вы случайно не знаете кто такой Альберт Вестерн?