Читать онлайн Между Раем и Адом

Пьеса в одном действии

1 Ин. Гл. 1. Ст. 8,9. Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит от всякой неправды.

Откр. Гл. 3. Ст. 20. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ПЁТР.

ПЬЯНИЦА.

КРАСОТКА.

ЧИНОВНИК.

СТУДЕНТ.

НАЧАЛЬНИК.

САМОУБИЙЦА.

МОЛЕЛЬЩИЦА.

ПОП.

ЧЁРТ.

Действие происходит где-то между Раем и Адом.

Действие первое. Сцена первая.

Справа – врата с надписью «Рай», слева – «Ад». Рядом с райскими вратами, за столом, сидит Пётр, переписывает что-то, раскладывает бумаги. Остановившись, он с берёт в руки исписанный лист и начинает говорить.

ПЁТР. Уже так много лет минуло? Прошли они в тиши служения Тебе так скоротечно, так благостно. Мне показалось, что миг я здесь провёл, хотя припоминаю поток несчастных душ, что проходили мимо. Сливающиеся воедино лица. Их богопротивность, не знающая предела, способна в уныние увлечь, но, веря в Любовь Твою и Милость, при помощи Твоей, Владыка, держусь, чтоб не впасть в отчаянье. Помилуй их, Господь! Прости им прегрешенья, по слабости душевной сотворённые. Веду учёт всей жизни их земной, и вижу всё нутро их – дела, слова и мысли. Ужасна участь отринувших Спасителя. (Вздыхает и возвращается к бумаге.) Сейчас поставлю дату, вот так, останется лишь в Книгу жизни их подшить. Что такое? Уже явились?

Появляется Самоубийца. Он продолжает биться в агонии и тут же падает. Рядом с ним появляется Студент, который тоже падает на землю.

САМОУБИЙЦА. А-а-а, нет, нет! Я не хочу! Я передумал!

СТУДЕНТ. А-а-а, помогите! Идиоты! Ух, повезло. Я не пойму. (Оглядывается по сторонам.) Где я? Кто вы?

САМОУБИЙЦА. Я умер? Скажи, отец, я жив?

ПЁТР. Мой брат, к сожалению, умер ты. Умер телом, и сам себя ты обескровил, на гибель этим обрёк бессмертную свою ты душу.

Пётр подходит к ним и помогает подняться на ноги. Он уходит куда-то и возвращается с двумя стульями.

САМОУБИЙЦА. Какой дурак я! Какой дурак! Как же теперь моя жена? А дети! Я – идиот, их вышвырнут из дома. Будь они прокляты, козлы!

ПЁТР. Не горячись, прошу тебя, брат. Не сквернословь в шаге от Райских врат. Присядь, вот так. И ты, отрок, прошу, присядь. Отдохните, уймите дрожь.

САМОУБИЙЦА. Райских врат? А ты кто такой?

ПЁТР. Апостол Пётр, я вас как раз и ждал. Вы посидите здесь, покуда остальные явятся.

СТУДЕНТ. Что за трэш! Какой апостол, что за Пётр? Прикол какой-то? Где я?

ПЁТР. Можешь считать это залом ожидания. Ждать вы будете совсем недолго. Сейчас вернусь.

Пётр уходит и возвращается с двумя стульями. Потом ещё раз. Поставив их в ряд, он становится в определённом месте и вытягивает руки. В них как раз падает Начальник.

НАЧАЛЬНИК. О Боже! Да не стойте! Стоп, где я?

ПЁТР. Брат, приветствую тебя. Сядь, сейчас вернусь.

Опять уходит за стульями.

НАЧАЛЬНИК. Что значит «сядь»? Сажает полиция, а я присесть могу. Я не пойму. Вы кто такие? Кто я? То есть – где я?

САМОУБИЙЦА. Я – Артём Петрович. От безысходности порезал вены в ванной. А теперь, в Чистилище, я думаю, мы с вами оказались.

СТУДЕНТ. (шепчет). Какая-то фигня со мной творится. Я не пойму, что происходит. Не надо было этой травкой заряжать кальян. Меня, по ходу, долго не отпустит.

НАЧАЛЬНИК. Чистилище? Что за бред? Чей это стол? Бумаги, книги. Библия лежит…

Возвращается Пётр и ставит две табуретки в ряд с шестью стульями. Подходит к своему столу и мягко убирает со своих записей руки Начальника.

ПЁТР. Прошу, порядок не нарушьте. Здесь судьбы всех людей, что на Земле сейчас живут, не стоит путать их.

НАЧАЛЬНИК. О Боже, что вы порете? Где мастерша, где все, с которыми я только что беседу проводил?

ПЁТР. (Заглядывает в бумаги). Она сейчас в слезах у трупа твоего. Сама сознанье потеряет через шесть секунд, линия стоит, рабочие не знают, что им предпринять, а Миша в «скорую» звонит.

НАЧАЛЬНИК. Что это значит?!

ПЁТР. Что ты умер, Иван Аркадьевич. Остановка сердца.

НАЧАЛЬНИК. Какая остановка! Я только что говорил с мастером смены – молодой дурой. Куда все делись? Что за безобразие? Это ещё кто?

Неподалёку от ряда стульев приземлились Пьяница, Молельщица, Красотка и Поп. Красотка сильно кричит и лишь постепенно успокаивается.

СТУДЕНТ. (Про себя). Вот это меня штырит. Вчера курили, я думал, что уже прошло. Я уже не пойму, выходил я из общаги утром или нет?

ПЁТР. Братья, сёстры, не волнуйтесь. Давайте руки, я помогу вам на ноги подняться. Вот так. Садитесь вот сюда. Сейчас я всё вам объясню.

КРАСОТКА. Скотина, скотина. Чуть не убил меня! Что? Кто вы? Где я?

ПЬЯНИЦА. Какой собачий холод! Я думал, сдохну.

ПЁТР. Вот моя рука. Вставай.

ПЬЯНИЦА. Вот спасибо, милый старичок. Я что, уснул? Ну, слава Богу, не замёрз. (Озирается по сторонам, останавливает взгляд на священнике в его облачении.) Что-то не похоже на вытрезвитель. Да их уже закрыли все. Святой отец, вы как тут?

МОЛЕЛЬЩИЦА. Святые все на небесах. Тебя обращаться не учили. Вот как надо: «благословите, батюшка».

Молельщица складывает ладошки, как положено, и с блаженной улыбкой склоняется перед Попом. Не глядя на старушку, он крестит её и отворачивается.

ПОП. Где это я? Не могу понять. Ох.

САМОУБИЙЦА. В Чистилище.

ПОП. Это у католиков, Православие отвергает эту ересь. О-о-о. Не могу поверить.

ПЁТР. Прошу вас всех присесть на стулья. Сейчас я всё вам объясню.

НАЧАЛЬНИК. Да где мы, чёрт возьми!! И для кого вот этот стул, ещё один?

ПЁТР. Не сквернословь.

Эти слова необъяснимым образом действуют на всех присутствующих. Они подчиняются и усаживаются на свободные места.

ПЁТР. Считайте это моим кабинетом. Коли так кому-то будет проще.

ПОП. А ну-ка, встань, юноша.

СТУДЕНТ. Тебе чего?

ПОП. На табурет иди, а мне позволь на стул со спинкой сесть. Ты молодой, а у меня спина болит.

СТУДЕНТ. (Про себя). Когда меня отпустит?

ПОП. А ну, встань же с моего места.

СТУДЕНТ. Дед, ты руки не распускай, а то так вмажу, что улетишь.

ПОП. Уступи больному старику. Уступите кто-нибудь.

ПЁТР. Вот место есть, служитель Божий. Присядь на табурет. Не лги ты про болезни. Телесные болезни остались в мире том, а в этом – лишь душевные терзанья.

СТУДЕНТ. Вот-вот, иди. И вообще, я – атеист.

МОЛЕЛЬЩИЦА. Садитесь, батюшка, сюда, сюда. Я сяду на табуреточку. Уже бегу, прошу, садитесь на моё местечко.

Поп важно шагает к освободившемуся стулу, а Молельщица перебегает к табуретке рядом с Красоткой. Едва она садится, раздаётся гром, и на землю падает Чиновник в дорогом костюме.

ПЁТР. Вот, кажется, и все. Сейчас всё расскажу.

Сцена вторая.

Пётр помогает Чиновнику подняться на ноги. Он отряхивает свой шикарный костюм.

ПЁТР. Вы это, право, зря делаете. Пыли тут быть не может. Здесь, вообще ничего нет, кроме того, что мне нужно для работы.

ЧИНОВНИК. Благодарю за помощь, уважаемый. (Прочищает горло.) Так. Что здесь происходит?

ПЁТР. А что Вы помните последнего из земной жизни?

ЧИНОВНИК. Как это «земной»? Можно подумать, есть неземная. Хе-хе… Погодите. Я был у себя дома. Ужинал. Погоди! Я открыл бутылку дорогого вина, французского, почти десять лет стояло. Включил музыку и… я поперхнулся. Мать вашу, я думал, умру! У меня уже в глазах потемнело. Вот я только не пойму…

НАЧАЛЬНИК. Нет, милый Валерий Николаевич, вы ошибаетесь. Вы, в самом деле, мертвы. И я рад этому, признаться.

САМОУБИЙЦА. Чему же тут радоваться? Мы все мертвы.

СТУДЕНТ. Трэш. Вот это глюки.

ПЬЯНИЦА. Так я сдох? Как собака, под забором. Какой же я скот. (Бьёт себя по голове и закрывается руками.) Так тебе и надо, идиот.

КРАСОТКА. Я не хочу умирать. Верните меня! Верните!

НАЧАЛЬНИК. Ох, умолкни ради Бога, брюнеточка! Закройся, сказал, ты, психованная!

ЧИНОВНИК. (Подходит ближе, рассматривает Начальника). А вы мне будто бы знакомы. Лица не помню, но голос ваш, вроде бы, знаком.

НАЧАЛЬНИК. А ты напряги извилины. Но только осторожно, а то как бы не выпрямились. Припомни, как ты мне руки выламывал своими проверками.

ЧИНОВНИК. Какими проверками? А-а-а, я раньше инспектором служил, года четыре, как перевёлся.

НАЧАЛЬНИК. Какого же… ты раньше не перевёлся, сорока!

ЧИНОВНИК. Это почему я «сорока»?

НАЧАЛЬНИК. А ты вспомни, какой перстенёк в придачу к «взносу на развитие чего-то» я тебе дал лет пять назад, шакал! Любитель всего блестящего и дорогого! Сорока, натуральная сорока, а не мужик!

ЧИНОВНИК. А-а-а, теперь-то я вспомнил. Да-да. Имени не помню, но голос – не забыть. Точно-точно, зам. директора на кондитерском комбинате? Верно? Разумеется, я прав! Я после той инспекции наконец-то смог новое авто себе купить. Давно мечтал! Белая кожа! Полный привод! Автомат!

НАЧАЛЬНИК. Жаль ты не разбился на этой колымаге. Намного радостней было б для меня.

МОЛЕЛЬЩИЦА. Памятозлобие – большой грех!

НАЧАЛЬНИК. Ой, ты ещё бесить будешь!

ЧИНОВНИК. Ну что же, сами виноваты. Я ведь вам штраф вполне официально выписал. Вы могли обойтись полагающимся процентиком в таких случаях. Но нет же. Вы же хотели, чтоб я просто так подписал все бумажки. Ну, и пришлось применять тяжёлую артиллерию. Даю слово, жалобы на вашу продукцию я не сам писал.