Читать онлайн Беру фальшивой женой

Пролог

– Значит так! Давай договоримся на берегу. Как женщина, ты мне не интересна! Абсолютно!

Неожиданно прозвучали слова Абдуллы.

Жестоко!

И это на первом же свидании…

Марьям обескураженно разглядывала этого красавца и глупо хлопала ресницами своих огромных глазищ.

Руки мелко задрожали от волнения, но она их спрятала под столом. Лишь румянец на щеках выдавал волнение. Хотя за отсутствием какой-либо косметики на лице, румянец лишь скрасил, преобразив милые черты. Не выказывая смятения, попыталась улыбнуться. Благовоспитанность не позволяла проявлять свои чувства на людях.

– Благодарю за откровенность.

Прислушалась к своим словам. Вроде удалось унять дрожь в голосе прежде чем озвучить их и поэтому Марьям продолжила:

– Значит, я могу идти? Что мне передать отцу и брату?

Грациозно встала, чтобы достойно удалиться. Несмотря на то, что слова Абдуллы больно резанули по живому, внутри ликовало облегчение.

– Сядь! – рявкнул приказным тоном Абдулла.

Слова прозвучали не так громко, но внезапно оглянулась по сторонам. Уютный скромный ресторанчик, где была организована эта встреча, в полдень почти пустовал. Однако за соседними столиками, как на зло присели две пары о чем-то возбужденно воркующие. Врядли они могли заметить и тем более услышать этот тихий рык. Всё же стало не по себе.

Абдулла бросил злобный взгляд:

– Я еще не всё сказал.

Покорно присела на место. Как всегда, учила мать не пререкаться со старшими и тем более с мужчинами любого возраста. Менталитет не позволял даже поднимать взор на посторонних мужчин.

Только Абдулла не посторонний!

Он – будущий муж!

Опустила взор. И Абдулла продолжил:

– Уговор в силе. Свадьба состоится в назначенное время. Лишь ставлю тебя в известность – беру тебя фиктивной женой! На большее не рассчитывай.

Жар приливал к лицу на последних словах. Ощутила, как вспыхнули щеки, но и глазом не моргнула, лишь смиренно слушала его властный голос.

Глава 1

2 года спустя

– Мари, клиент за десятым столиком просит обслужить, – нагловато почавкивая жвачкой облокотилась Наташа к стойке бара.

Новенькая официантка со смазливым личиком явно была не в курсе этикета и внутренних правил данного заведения. Несмотря на то, что это была загородная забегаловка, всё же уютно обустроенное небольшое кафе, которое успешно встречало гостей, как приезжих, так и местных жителей.

Марьям шла с полным подносом, поэтому не стала пререкаться с высокомерной особой, лишь вкрадчиво попросила:

– Я маленько занята, обслужи его, пожалуйста.

– Он просит именно тебя! – ухмыльнулась наглая девица, закатив глаза.

Удивленно обернулась в сторону десятого столика, что располагался в другом конце зала. За столиком сидел мужчина, вальяжно раскидав руки на спинке диванчика. Лицо не смогла разглядеть, не потому что слишком отдаленное место, а потому что мужчина сидел к ней спиной.

– Хорошо, я мигом, – безнадежно вздохнула, указывая на поднос и направляясь в кухню.

Оставила грязную посуду в специально отведенном отсеке и стряхнув невидимые крошки с передника, своей ежедневной униформы официантки, направилась к стойке бармена, где располагались папочки меню и чек-буки для быстрого реагирования при запросах клиентов.

На ходу прихватила одну из этих папок с перечнем блюд и проходя меж столиков ощутила легкое волнение по неизвестной причине. Что-то подозрительно знакомое было в силуэте сидящего мужчины.

Широкие плечи и мускулистая спина намекали на годы тренировок. На нём простая, но качественная черная футболка, которая облегала фигуру подчеркивая атлетическую комплекцию. Короткая стрижка с легкой небрежностью открывала взору мощную шею, от которой веяло силой и уверенность. Татуировки, изображенные на предплечьях, частично видны, ненавязчиво намекая на историю, которую он, возможно, предпочел бы оставить в секрете. Каждая из них революционно выражает его индивидуальность и жизненный опыт.

Краем глаза подсознание улавливает скрытую опасность заставляя сердце бешено колотится. Атмосфера вокруг накаляется, наполняя незамысловатыми тенями.

Мужчина сидит слегка наклонившись вперед, как будто погружен в свои мысли или наблюдает за чем-то вдали. Ощущение загадки окутано ореолом вокруг него, как символ крепости и решимости.

Марьям пронзает чувства холода, пропитавший пространство этого отделённого местечка, приближаясь всё ближе и ближе со спины мужчины, чинно восседающего на диване. Фигура, которого внушает уважение и немного страха. Само присутствие импозантного человека, казалось неуместным в этой забегаловке.

Замедлила шаг. Глубокий вдох и выдох.

Приблизившись в плотную к столику произнесла:

– Добрый день. Ознакомьтесь с нашим меню перед заказ-з-зом… э-э-э… е-е-е-ды…

Пока произносила ежедневно отточенную и привычную фразу, взгляд неожиданно упал на его руку, которая постукивала пальцами по поверхности столешницы. А на безыменном пальце красовалось до боли знакомое обручальное кольцо.

Элегантное обручальное кольцо из белого золота с тонким, полированным блеском, аккуратно обнимал палец, подчеркивая мужественность и стиль. Ширина кольца идеальна – не слишком широкое, чтобы не перегружать образ, и не слишком узкое, чтобы не теряться на фоне кожи. По всей длине кольца проходили изящные канавки, создающие эффект текстуры и придающие ему уникальность. Центр кольца был украшен вставкой из сапфира глубокого синего цвета. Марьям как-то слышала или читала, уже точно и не помнит, что он символизировал верность и преданность… странное сочетание… в её случае!

Дыхание перехватило на последних словах. С трудом завершила зазубренную фразу, не отрывая взгляда от кольца.

Когда-то давно, в прошлом, она любовалась поверхностью огранки этого обручального кольца, который ловил свет, отражаясь в различных уголках, создавая ощущение глубины и жизни владельца. Тонкий обрамленный серебристый бортик подчеркивал утонченность вкуса. О, да! Владелец кольца явно не мог иначе!

Это человек привыкший вести себя по своим собственным правилам, и не боится никаких вызовов, которые могут встретиться на его пути.

И она не ошиблась!

Это был Абдулла!!!

Мужчина обернулся на её голос вперив чёрные жгучие глаза.

– Для начала два чёрных кофе, – сделав паузу Абдулла добавил, – Бегляночка!

Кровь отхлынула от лица. Дыхание остановилось. Кислород словно был выжат из тесных легких перекрыв доступ к воздуху. Протянутая папка с меню выпала из дрожащих рук с резким звуком ударившись о поверхность стола.

Первое желание, что промелькнуло в голове – бежать! Быстрее! И чем дальше, тем лучше!

Возможно это желание отобразилось на лице, так как Абдулла процедил, ухмыляясь:

– Не вздумай даже бежать!

«Стоять!» – на этот раз проскользнула разумная мысль, медленно отходя от шока и собираясь с мыслями. Первоначальный страх, что обуял внезапно начал рассеиваться.

Она знала, что этой встречи не избежать. В любом случае, это могло произойти не сегодня, так завтра. Так стоит ли тянуть кота за яйца!

– И не собираюсь! – постаралась скрыть дрожь в голосе.

На что уголок рта насмешливо дернулся у Абдуллы, и она продолжила:

– Что-нибудь еще будете заказывать? – голос уже звучал увереннее.

– Нет. Сядь! – как обычно приказал указывая напротив требуя повиновения.

– Я на работе.

– Я заплачу! – ядовитая ухмылка натянулась на лице.

– В рабочее время запрещено… – вспыхнула его надменности и поспешно хотела заверить, что дело абсолютно не в его деньгах, но он грубо прервал, оборачиваясь на соседний столик:

– Тоха, разберись, – дал указания Абдулла и также приказным тоном велел, – всё уладим, а теперь садись!

– Любовнице своей отдавай приказы! – огрызнулась в ответ поражаясь своей смелости.

Раньше никогда не позволяла себе так разговаривать с ним. Никогда!

Только это было раньше!

Сейчас всё иначе!

Коктейль страха, смешанный с хаосом сумбурных мыслей в голове, поймал фразы, что вывели окончательно:

– Дорогая! – сарказм сквозил в каждом слове Абдуллы, – мы муж и жена. И теперь от меня никуда не денешься. Уясни это себе наконец!!!

Глава 2

Бросив гневный взгляд, что было для нее непозволительной роскошью, высокомерно вздернула подбородком. Резко развернулась и быстро пошагала, благо не сильно высокие каблуки позволили ей совершить это действие, не превратив его в пируэт, чтобы достойно пошагать прочь от него, а не убежать, как жутко хотелось в данную минуту.

Не помнила, как дошла до уборной. Спряталась в одной из кабинок. Прислонилась к дверце и наконец смогла сделать глубокий вдох и медленный протяжный выдох.

Возникло ощущение, что и вовсе не дышала, пока добиралась до укромного местечка, чтобы отдышаться. Пока шла перед глазами мелькали события прошлых двух лет, что ураганом пронеслись, после свадьбы. Эти события, как торнадо прошлись по страничкам жизни тех дней оставив за собой катастрофические разрушения в душе.

Сердце бешено колотилось в груди. Казалось, что даже дверь кабинки отдаёт эхом от этих ударов. Боль и обида тех дней, невыплаканные слезы, жалость к своему состоянию в минуты отчаяния, накатили с неимоверной силой, что память безжалостно начала возвращать образы и события прошлого. К моменту первого знакомства с будущим супругом. Эти воспоминания били молотком от его жестоких фраз возвращая чувство безнадежности… их предопределенное бракосочетание… «эдакая» супружеская жизнь…

За 2 года до основных событий

– Мама, я не хочу замуж за Абдуллу, – чуть не плача прошептала Марьям.

– Что это ты удумала, дурёха?! – мать строго посмотрела, – Ты посмеешь ослушаться приказа отца?

– Нет, но … – отчаянно заламывая руки Марьям пыталась подобрать слова, но требовательный взгляд матери не давал возможности сосредоточиться.

Смущенно отвела взгляд пряча скатившуюся слезинку.

Вот как ей сказать, что Абдулла берёт фиктивной женой?!

По сути – фальшивой женой!

Разве о таком она мечтала?!

В своих девичьих грёзах, мысленно представляла своего принца на белом коне…

Дура! И впрямь дурёха, как сказала мать! На каком еще коне, в наше-то время?! Сейчас все девушки мечтают на белом мерседесе, желают положение в обществе и приличный счет в банке… а ей хотелось с милым рай в шалаше…

«Не каждый проходимец сможет обеспечить простые нужды даже такого безвольного комнатного растения, как я, по словам отца и брата. Даже если и не больно прихотлива, и требовательна!» – с горечью рассуждала Марьям вспоминая деспотичную заботу родных.

Не привередливая, всегда покорная и смиренная Марьям.

Разве она осмелится перечить или ослушаться приказа родных и близких?!

Нет!

За неё всегда все, везде и всё решали! Она лишь следовала указаниям отца, матери, брата… кого еще назвать, да всех по сути, дяди, тёти, дедушки и бабушки… хотя нет, единственная бабуля со стороны отца всегда была добра к ней. Но её уже давно нет в живых и теперь некому заступиться за неё. Некому высказать свою боль, свои страхи.

А мама?!

Мама всегда была преданна отцу во всем. Также покорна и смиренна, как требуют традиции семьи, да и всего поколения.

– Он не любит меня… – чуть-ли не шёпотом рискнула выдвинуть главный аргумент, как ей казалось основополагающим фактом для брака.

– О какой еще любви ты говоришь, глупая! Твоя задача быть праведной женой, покорно следовать за мужем и хранить семейный очаг, – от негодования глаза матери округлились, – Не смей позорить отца, неблагодарная!

– Мама…

Дыхание сперло. Сложно было выдавливать из себя слова зная, что никто тебя не услышит. Точнее не поймет твои терзания.

– Хватит! Я всё сказала!

Безнадежно подняла взор на мать сдерживая слёзы горечи, что готовы были прорвать плотину своим напором. Воспитание не позволяла перечить, тем более проявлять ярость, неповиновение.

Мать что-то причитала бессвязно бормоча, возмущенно фыркала раздувая ноздри.

Роптать Марьям также непозволительно. Это просто оскорбительно, что мать от негодования начала ходить по комнате. Отмеряя шаги от одного угла к другому, театрально обращая взгляд вверх словно взывала к господу.

– Абдулла-сын лучшего друга твоего отца! А еще он очень уважаемый и влиятельный человек в округе. Более достойного жениха тебе не найти! С тех пор, как господин Курбанали с семьей переехал из Турции, ты сама видишь, как улучшились дела твоего отца. Теперь они партнёры по бизнесу, – возмущенно бурчала мать расхаживая по комнате от переполнявшей тревоги, – Этот брак только укрепит их союз. Если ты осмелишься пойти на попятную…

Мать грозно посмотрела, прервав свою пылкую речь.

Не смогла сдержать огонь, пылающий в ее газах. Опустила взор.

– Прокляну тебя чертовка! Не смей разрушать честь семьи! – гневно продолжила, понимая, что дочь не осмелится перечить.

Марьям никогда слово против, либо лишнего не смела говорить. Разве могла сейчас поступить иначе?! Смирилась с уготованной ей участью.

Прошло столько времени, а боль от несправедливости, её бесхребетности, всё также гложила Марьям. Всё также стоя в кабинке туалета пыталась отогнать и забыть все те мгновения, что угнетали долгое время.

Непрошенная слезинка скатилась по щеке. Слегка оправившись, смахнула её и твердо прошептала:

– Я сделала свой выбор. Теперь всё иначе! Я свободна!

Глава 3

Восстановив дыхание и усмирив бешено колотившееся сердце, вышла в зал. Подошла к стойке бармена для принятия очередного заказа, в надежде передать обслуживание десятого столика другому официанту. Ей нужна эта работа, и устраивать скандал при честном люде, не в её правилах. Только не суждено было сбыться последним надеждам, так как водитель Абдуллы ожидал её, чтобы спровадить до её бывшего… или всё-таки действующего всё еще супруга…

Бывший?! Или нет?! Не это сейчас её заботило…

– Братец Тахир, поймите, мне важна моя работа и не нужны неприятности, – с мольбой в глазах обреченно проговорила Марьям.

– Я договорился с вашим руководством. Пойдемте, Абдулла Курбаналиевич ожидает вас, – настойчиво попросил её водитель Абдуллы.

Безнадежно бросив взгляд по сторонам, понимая, что некому заступится, покорно последовала докучливым требованиям экс-супруга. По крайней мере, она его таковым и считала!

– Присаживайся, – милостиво пригласил этот мерзавец, убежденный в своей неотразимости.

Мило улыбнулся ей попивая кофе, явно уже доставленный другим официантом. С противоположной стороны остывал второй, согласно его заказу, по всей видимости ожидая её.

«Не доставит она ему такого удовольствия! Чтобы он сейчас ей не сказал, последнее слово останется за ней! Не для этого она сбегала из теплого гнёздышка в жуткие условия нищеты… просто, чтобы получить свободу от гнетущих оков тирании…» – мысленно подбадривая себя устало выдохнула и присела.

Воспитание не позволяло капризно развалиться на диване раскидывая по сторонам руки, но и позу покорности больше принимать не желала. Поэтому грациозно присела на краю диванчика прислоняясь к спинке. Скрестила руки на груди, всем своим видом отстраняясь от его харизмы, что так и выпирало наперегонки с его раздутым эго. Закинула ногу на ногу и устремила твёрдый взгляд.

Никогда ранее не смела смотреть прямо ему в глаза.

Но то было раньше!

Проявление незаслуженного почтения, что обязывало жену проявлять к мужу.

Уважительного обращения не по имени, а как продиктовано традициями «бегим!»* и обусловленное строгое «Вы» в каждой фразе.

Не бывать этому!!!

Пристально вглядывалась, а он вновь улыбнулся своей обворожительной улыбкой. Скорее даже сексуально-притягательной. Вот же черт! Знает, что божественно красив и пользуется этим. Только Марьям знает, что скрывается под маской этого наглеца. И за оскалом таится хищник!

Знала бы Марьям какое сейчас произвела впечатление на бывшего, вряд ли бы продолжала так дерзко смотреть на него.

– А ты изменилась! – всё также улыбаясь произнес Абдулла.

– Жизнь заставила! – раздражаясь выдала ему в ответ.

Изогнул бровь создавая видимость удивления, игриво поиграл ими и вновь глотнув кофе, вальяжно откинулся на спинку диванчика.

– Я слушаю, – нетерпеливо продолжила Марьям, – думаю, не для светской беседы приглашена за этот столик!

– Не торопись! Дай насладиться твоим новым образом, – приторно сладко прозвучали слова.

Насторожилась. Съёжилась внутренне.

Что это было?

Он что флиртует? Или это очередная его игра?

Человек, который не мог находится рядом более пяти минут без употребления алкоголя, чтобы хотя бы взглянуть на неё…

Не сдержалась, внутренние обиды захлестнули с головой, ответила ему ироничной улыбкой.

– Если сказать больше нечего, – собиралась встать и уйти, как вновь прежний Абдулла рявкнул приказным тоном:

– Сядь!

Молча пронзила его презрительным взглядом.

– Кусаться научилась?

– Учителя были достойные, – не замедлила с ответом.

– Значит так, собираешь сейчас свои манатки, и ты здесь больше не работаешь!

Опять возводит свои правила! Раскидывает приказы, словно у себя в офисе с подчиненными разговаривает или того хуже.

– А моё мнение спросить не хочешь? – вспыхнула от такой наглости.

– Не будет моя жена обслуживать незнакомых мужиков! – процедил, чеканя каждое слово.

Усмехнулась разочарованно:

– Фиктивная жена…

– Мы с тобой всё еще в законном браке! – грубо прервал, не позволяя договорить.

– Для галочки!

– Не суть! – сверкнул взглядом.

– Хватит! Ты больше не будешь распоряжаться моей судьбой! Да и никто другой! Тем более, что брак не был консумирован…

– За чем дело стало! – ехидно вставил Абдулла неожиданно осевшим голосом, обжигая пожирающим взглядом, что мурашки пробежали по коже, – Не поздно это исправить.

Он хищно сузил глаза словно взглядом раздевал Марьям. Соблазнительно медленно облизнул пухлые губы передразнивая игривый жест кокетниц и послал ей воздушный поцелуй.

Съёжилась от такого взгляда, обняла себя за плечи руками пытаясь согреться, скорее даже отстраниться, то ли от дуновения ветерка, что разил холодом из воспоминаний прошлого, то ли от жара, что полыхнул в его черных глазах. Никогда раньше не смотрел на неё так. Так… маняще-притягательно…

Сексуален до безумия!

Дьявол-искуситель!

Раньше надо было так смотреть! Когда пылала безумной влюбленностью подростка впервые увидев фотографию суженого, что выбрал для неё отец.

В памяти вновь всколыхнулись флешбеки ненавязчиво перенося её в прошлое.

________

*Бегим – в переводе с узбекского языка, мой господин.

Глава 4

И вновь память напомнила события из прошлого двухлетней давности…

Отец, согласно традициям, самостоятельно выбрал для Марьям мужчину для создания семьи. Как полагается, её мнения никто не спрашивал. По окончанию школы она хотела поступить в медицинский институт, но по словам отца женщине не обязательно образование, муж обеспечит всем необходимым. Главное – выполняй свои обязательства хорошей и добропорядочной домохозяйки.

Издревле привитые покорность и смиренность в женском роду не позволяли перечить. Женская участь принимать как данность все указания мужчин, тем более главы семейства.

И, о боже, как же Марьям возблагодарила небеса, когда мать преподнесла ей фотографию будущего жениха для знакомства перед первым свиданием.

Избранник отца ей в супруги был на десять лет старше, но при этом выглядел весьма солидно и очень молодо. Не таким, как изначально испугалась Марьям, что суженый окажется старым, страшным, дряхлым стариком.

В противовес её страхам Абдулла оказался не только видным женихом, но и безумно очаровательным, запретно сексуальным красавцем.

Марьям моментально в него влюбилась. Его глаза, что смотрели на неё с картинки, проникали прямо в душу. Взгляд был пленительным, словно обращен только к ней одной. А улыбка – легкая и манящая, немного загадочная, как будто он знает какую-то тайну, которой хочет поделиться.

О таком редком представителе мужского пола, от которого веет аурой обольщения, соблазна и порока, Марьям даже не смела мечтать. Постыдные фантазии гнала прочь, не позволяя себе думать об отношениях мужчин и женщин. Лишь скромные мечты о взаимной нежной любви окутывали её девичьи грёзы.

Всю ночь Марьям металась на постели не в состоянии забыться глубоким сном, размышляя о том, как они будут счастливы.

А на следующий день Абдулла спустил её с небес на землю…

И вновь боль пронзила сердце, полоснуло острием кинжала жестокой реальности. Отогнав в очередной раз воспоминания, бросила взор на бывшего, фальшивого супруга.

– Нет уж, уволь! Фиктивный брак не подразумевает никакого физического сближения!

– Мы это исправим, – смягчил взгляд улыбкой.

– Никогда! – возмутилась Марьям.

– Ну всё, хватит! Собирай манатки, я тебя забираю! – вновь начал раздражаться экс-супруг.

Щеки вспыхнули от негодования, Марьям ощутила их жар не только на лице, но и всем своим израненным существом.

Не будет она больше молчать!

– Нет! – вылетел ответ из уст прежде, чем успела обдумать подходящий аргумент для отказа.

В глазах Абдуллы загорелся недобрый огонек. Мускулы напряглись, он подался вперед.

– Повтори!

– Я сказала, нет! – выделяя каждое слово, произнесла, с трудом скрывая дрожь.

Внезапно подошла Наташа, вульгарно покачивая бёдрами:

– Что-нибудь будете заказывать еще?

Презрительно отвернувшись от Марьям и капризно вздёрнув носиком, Наташа по стандартной привычке оценивающе оглядела Абдуллу. Протянула папку с меню, кокетливо выставляя свои аппетитные груди пятого размера. Соблазнительные позы и манипуляции Наташи остались невостребованными.

Абдулла и глазом не моргнул, чтобы обратить внимание на вызывающе и откровенно кричащее поведение официантки. А Марьям лишь закатила глаза и отвела взор, Наташа не единожды устраивала подобные заигрывания не только с клиентами. Уже не привыкать к её выходкам. Только Абдулла так мелко не плавает. Его любовницы все как с картинки, ноги от ушей, идеальные изгибы тел, лица, начертанные ангелами, одним словом, как минимум фотомодели на обложках глянцевых журналов.

– Администратора ко мне, живо! – прорычал басом так, что Наташа растерялась и поглядела на Марьям в недоумении.

Марьям лишь пожала плечами.

– Нужно дважды повторять свою просьбу? – не оборачиваясь также рявкнул Абдулла, при этом продолжая сверлить взглядом Марьям.

– А-а-а, администратора сейчас нет, – торопливо промямлила официантка заикаясь, – м-мог-гу п-позвать бармена, он пока з-за с-старшего.

Понимая, чем это грозит, не успела испугаться, так как забавное выражение пунцового лица Наташи и ее заламываемые от неловкости пальцы, вынудили Марьям усмехнуться. Спрятала улыбку отворачиваясь.

– Зови! – приказал он и бросил строгий взгляд на девушку, – Надеюсь, повторять не придется?!

Наташа умчалась быстрее лани, что ранее была прикована магнетической харизмой хищника.

А Марьям как бы невзначай поднесла руку к губам, пряча предательски растянувшуюся улыбочку.

– Вижу тебе весело?!

– Нет, что ты? – смущенно опустила взор, – Мне всего лишь стало жаль твою воздыхательницу.

Довольная ухмылка растянулась до самых ушей. И возникло такое жгучее желание одним взмахом руки стереть это самодовольство с лица, что Марьям с трудом сдержала свой порыв.

В этот момент к ним подошел Максим, бармен, что замещал администратора по залу.

Не дожидаясь пока тот начнёт расшаркиваться перед ВИП-клиентом, Абдулла резко заявил:

– Марьям у вас больше не работает!

Максим опешил поначалу, взглянул на Марьям, которая сидела молча не издавая ни звука, затем обратился с почтением к гостю:

– Абдулла Курбаналиевич, не совсем понимаю с чем это связано, – растерянность в его голосе смутила даже Наташу, что стояла рядом явно в ожидании чего-то эксцентрично важного, и не желала упустить, чтобы на досуге было, о чем посудачить с коллегами.

Марьям не удивилась, что Макс, как кратко к нему обращались все сотрудники, обратился по имени и отчеству, ведь Абдулла был одним из уважаемых людей в городе.

Его имя всегда высвечивалось в новостях, как владельца крупнейшего холдинга страны и молодого, успешного бизнесмена.

– Что непонятного в моих словах? – вальяжно расположившись, посмотрел с высока на бармена, как на какую-то букашку, что мешалась под ногами, готовый раздавить в любую минуту.

Дерзкая манера в обращении ввергла в ступор бармена, но, быстро оправившись, Макс пояснил:

– Мари Вас чем-то оскорбила? Заказ или обслуживание заведения не было предоставлено Вам в должном виде? Если так, сотрудница будет наказана немедленно…

– Ничего подобного! Марьям здесь больше работать не будет, думаю это вам понятно? – вновь грубо прервал его Абдулла и Максим неуверенно добавил:

– Ну как же так, бой-ака*. Я не могу просто взять и уволить Мари. У нас нет замены…

– Какой еще бой-ака, мать твою! – бросил на парня испепеляющий взгляд.

– Да и, – тут Макс замялся, всё также продолжая лепетать в попытках угодить клиенту, – сейчас выдать ей расчёт, нет возможности…

Пока Максим заискивающе подбирал слова чуть ли не заикаясь, взгляд Абдуллы уничижительным блеском придавливал парня, как бетонной плитой.

– Расчёт оставь себе, – фыркнул на парня, ехидно оскалившись, и, глянув на близстоящий столик, обратился к своему водителю, – Тоха, расплатись за заказ и, если необходимо, выплати неустойку за отсутствие на рабочем месте… – выдержав многозначительную паузу, на этот раз он посмотрел на Марьям и продолжил, – вашей бывшей сотрудницы.

Слово «бывшей» из его уст прозвучало так двусмысленно, что щеки Марьям вспыхнули от досады.

Всё еще находясь в легком недоумении Максим обратился к Марьям:

– Мари, что происходит?

Уловив неловкость парня и поняв, что без вмешательства не обойтись, Марьям попыталась избежать конфликта:

– Макс, мне скорее всего придётся отлучится на пару дней…

– Никаких пару дней! – оборвал на полуслове угрожающим рыком Абдулла, – Ты здесь больше не работаешь! Я ясно выражаюсь!

– Извините, но по какому праву вы позволяете себе решать судьбу нашей сотрудницы? – неожиданно решил вступиться за коллегу Максим, как старший по залу.

Ему не раз приходилось разруливать возникающие скандалы между клиентами, но то были чаще пьянчуги и хулиганы. А в этот раз представитель высшего общества снизошедший до их скромного заведения, на удивление, в противовес всем нормам этикета соизволил саботировать разногласия внося смуту на пустом месте.

До сей минуты Абдулла, что по его мнению вел себя более чем достойно, чинно восседая в этом убогом местечке, метнул презрительный взгляд на бармена. От одного такого взгляда Марьям всегда ощущала себя незначительной песчинкой, букашкой в этой огромной вселенной. Паника начала подкрадываться к ней тихой поступью. А Абдулла не торопясь, с грацией хищника встал напротив Макса вытягиваясь во весь рост. Во весь свой громадный, высоченный рост в метр девяносто пять. Одним лишь своим видом он мог задавить собеседника. Брутальность мускулатуры, широкие плечи, выпуклые вены, что не скрывала футболка с короткими рукавами – могли подавить решимость любых смельчаков противостоять этому бугаю.

Марьям с мольбой посмотрела на Макса покачав головой, чтобы тот не перечил.

Сверкнув взглядом, Абдулла словно пригвоздил Максима на месте, который ошеломленно глядел чуть ли не запрокинув голову назад из-за своих мизерных метр шестьдесят восемь. Одним словом, метр с кепкой. Марьям, в принципе, также дышала ему в пупок, за счёт своих метр шестьдесят пять…

Рядом стоявшая Наташа восхищенно разинула рот.

“Закрой пасть, дура, чтобы муха не залетела!” – так и хотелось гаркнуть Марьям, только назревающий скандал был ей не с руки. Ей действительно нужна эта работа! А значит придется обойтись малой кровью. Для начала утихомирить разъярившихся мужчин.

Она последует за своим бывшим “фальшивым” супругом, а дальше… что будет дальше, она подумает об этом позже!

Или завтра!

Как говорила её любимая героиня Скарлетт: “Об этом я подумаю завтра!”

Лучше бы вообще никогда! Но кто её спрашивать будет?! Как обычно!

Пока Марьям перебирала в голове варианты для ответа и возможность решения проблемы, что позволило бы ей в дальнейшем вернуться на прежнее рабочее место, Абдулла опередил высокомерно выплюнув:

– На правах мужа! Есть еще вопросы?!

Максим глупо захлопал ресницами, как и ошалевшая девица, что стояла рядом и чуть ли не разрыдалась от услышанного.

– Пошли! – грозно произнес в этот раз Абдулла уже обращаясь к Марьям.

Обреченно взглянула на мужа, у которого желваки дернулись от напряжения. Видимый предвестник бури! В самую пору, для Макса, провалиться сквозь землю.

Паника разрасталась и Марьям умоляюще взглянула на мужа, пока тот не смягчил взгляд. Затем обратилась к Максу не отрывая взгляда от Абдуллы:

– Макс, всё хорошо. Это мой муж.

Хищный оскал появился на губах, а сарказм, как яд начал травить душу:

– Хорошая девочка! – не разрывая зрительного контакта, приблизился и совсем тихо выдохнул в лицо, – Дома покажешь, насколько ты хорошая жена!

Безнадежно опустила веки, понимая, что последует за ним…

А в душе рыдала, зная, что идет на эшафот!

_____________________

Бой-ака* – редко используемое, в простонародье уважительное обращение к почтенным людям, соотношение с обращением мистер либо господин. В отдельных значениях “бой” богатый, богач, “ака” – брат.

Глава 5

Отойдя от шока, после брошенных фраз экс-супругом с откровенным намёком на что-то большее, чем есть на самом деле, заметила завистливый блеск в глазах Наташи. Это яростный блеск соперницы, что готова распластаться перед мужиком, но тот, останавливает выбор на другой.

Поняла, что Наташа расслышала слова Абдуллы, несмотря на то, что он прошептал ей почти в ухо обжигая своим жаром.

Жаром ненависти или же жажды желания?

Марьям не была осведомлена в этих вопросах. Поэтому предпочла оставить на потом разгадку еще одной тайны харизмы Абдуллы.

И засеменив вслед за экс-супругом, еще раз бросила сочувствующий взгляд на Наташу, что провожала с разочарованием объект своего обожания. Марьям все же не смогла отказать себе в удовольствии тихо прошептать ей на ушко проходя мимо: “Не огорчайся, Натали! Просто Абдулла не болеет мечтой молочного фермера!” – и улыбнулась с пониманием похлопывая по плечу, словно они давние подружки.

Следуя за Абдуллой, Марьям завершила с грустью фразу озвученную Натали с откровенным подтекстом размера её груди: “… как и второго размера!”

“ А какого размера груди тогда он фанат? Третьего? Четвертого? Да чёрт его знает? – безумные мысли посетили Марьям, пока смиренно опустив голову семенила, как агнец, которому уготовано жертвоприношение, – Да какая разница? СТОП! Марьям!!! Не о том думаешь!”

Неожиданно она врезалась в Абдуллу погрузившись в свои раздумья и не заметила, как выйдя на парковку они дошли до его машины. Ах, да! Его любимица! И как она могла не заметить этот автомобиль?! Помнится весь Ташкент гудел от восхищенных фанатов этого кроссовера, что наконец-то появился на наших улицах! Этому событию посвящались обзоры на ютуб-канале и так далее, возглавляя рейтинг самых популярных и просматриваемых роликов в соцсетях.

Застыла разглядывая его серебристый «Ferrari Purosangue».

Абдулла любил шиковать! Просто невозможно было не узнать его любимицу. Он часто гонял по шоссе, и однажды помнится жутко напугал её разогнав скорость. Марьям зажмурилась рефлекторно, не желая вспоминать весь ужас, что пережила в те минуты.

Смущенно извинилась поднимая растерянный взор на него.

Самодовольная гримаса превосходства продолжала красоваться на его лице. Это действительно начинало раздражать.

Снял с пульта автомобиль, одновременно давая указания водителю.

– Тоха, на сегодня свободен. А завтра с утра дежуришь у подъезда, и чтобы глаз с нее не спускал.

На что тот кивнул головой и направился к своей машине чёрному, как смоль Chevrolet Tahoe, который неустанно всегда следовал за Абдуллой сопровождая того в любых поездках.

А Абдулла подвел её к передней двери своего автомобиля, пафосно открыл, элегантно помог разместиться внутри салона…

Всё это могло казаться повадками отъявленного жигало, или же высоко ценимые ею качества джентльмена. Если только не учитывать, что в данный момент, её чуть ли не силком тащят в неизвестном направлении, запихнув в машину против её воли.

Усадив в машину, Абдулла заботливо наблюдал, удобно ли разместилась Марьям, молча потянул ремень безопасности и чуть наклонившись лично его закрепил, проверил на тугость и крепость для комфорта.

Сперло дыхание от этих манипуляции. Так близко находился, что лицо обдало жаром. В ноздри врезался острый запах одеколона, а еще… еще аромат этого мужчины, пропитанный силой и властью…

Чуть задержался повиснув над ней. Ощутила его дыхание у основания шеи, что обдало холодком. Неосознанно съежилась. Хотя от жара дыхания тело покрылось мурашками.

Непривычные ощущения…

Ничего подобного раньше не чувствовала находясь рядом с ним. А сейчас… какое-то наваждение!

А разве раньше, он вообще мог находиться рядом, тем более в такой близи?…

Вновь ощутила мороз расползающийся по всему телу, словно напоминал отрезвляя очередными флешбеками.

Вздрогнула от звука хлопнувшей двери, что не дал погрузить память в грёзы. Абдулла обогнул капот и сел за водительское кресло. Взревел мотор, хищно и опасно, как и его хозяин. С диким визгом машина тронулась с места за доли секунд покидая свое родимое кафе, где она провела более полугода. Единственное место работы, где она задержалась на более длительный срок. До этого приходилось перебиваться любой мелкой работой, что попадалась. В этом придорожном кафе, ей казалось более менее была стабильность, и вряд-ли кто из знакомых заглянул бы в подобное заведение. И поэтому исправно работала официанткой, получая свои кровно заработанные гроши. Успела лишь бросить последний печальный взгляд на кафе, в который теперь явно дорога ей заказана, после инцидента с этим гадом!

“Придется искать другую работу”, – грустно подумала не сдержав вздох разочарования. Конечно это не было работой мечты, что позволяла шиковать, только это были деньги заработанные лично. Самостоятельно! Что доставляли неописуемое удовлетворение собой! Это давало ей чувство – свободы!

А, теперь, он отнял у нее и это.

Внезапно нахлынуло жуткое ощущение жалости к себе, что обняла себя за плечи, поглаживая успокаивающим жестом.

Машина гнала по трассе, но Абдулла периодически бросал взгляд. Переключая коробку передач, рука внезапно соскользнула касаясь бедра и обжигая своим прикосновением. Вздрогнула, словно ужаленная.

– Ты озябла. Тебе холодно? – сиплым голосом спросил, внезапно проявляя неуместную заботу в данной ситуации похищения в прямом смысле.

Подняла взор не решаясь смотреть прямо, но поймала его пожирающие глаза.

О, Боже!

Куда это он смотрит?

Жаркий взгляд был устремлен на ее грудь, соски которой, бесстыже выпирали из кружевного бюстгальтера откровенно выдавая очертания даже из под блузки.

Вспыхнула от смущения. Щеки горели яростным огнем. От стыда не могла усидеть на месте, заерзала пряча взгляд.

А этот наглец крепче сжал бедро, мучительно медленно двигая рукой вверх.

Крепче вжалась в кресло. Дрожь окатило с головы до ног.

По всей видимости нужно брезгливо скинуть наглую лапищу этого мерзавца, только отчего то рассудок пищал только об опасной близости мужчины, некогда желанного ею…

Только не сейчас!

Сейчас она выросла из глупых девичьих грёз, чтобы верить в сказки о прекрасных принцах. А этого монстра она знает, как облупленного. Больше полугода находилась под его гнётом! И отлично знает, кто прячется под этой ослепительной улыбкой, которую не скрывает растянув на все тридцать два белоснежных зуба. Поистине голливудская улыбка!

А в душе всё тот же тиран, монстр и мерзавец!

А разве, нет?!

Ну и что, что она сейчас покорно следует его указаниям! Это лишь доказывает, что он лишний раз подчёркивает свою власть над ней. Но никак уж не её согласие!

Абдулла резко притормозил у обочины дороги. Рука, что по-хозяйски ранее двигалась по бедру переместилась на спинку её сиденья.

Подсознание напомнило, что нужно было бежать, как только увидала подозрительно-знакомый силуэт мужчины.

Не знала чего ожидать от этого холодного, пафосного, высокомерного, самодовольного тирана. Не понимала с какой целью остановился, лишь ощущала на себе его сальный раздевающий взгляд, после постыдно выпирающих сосков. Смутилась еще больше.

Понаблюдав за ней некоторое время Абдулла, как удав, что гипнотизирует жертву, вдруг приблизился.

Паника начала подмигивать напоминая о себе. Вжалась сильнее в сиденье от страха, зажмурившись. А он нагнулся меж сиденьями пытаясь дотянуться рукой до чего-то на заднем сиденье.

Медленно, как кошка растянувшись, Абдулла всё же достал пиджак, что валялся на заднем сиденье и накрыл им плечи Марьям.

Обескураженная этим жестом, потеряла дар речи.

Стыдно стало, что нафантазировала себе всякую ерунду испугавшись.

Страх на пустом месте.

А в целом, страх чего?

Что может придушить или же поцеловать?

Нет!

Скорее всего от страха новых ощущений, что накатывали волнами от разительных изменений в его отдельных поступках, в манере поведения…

– Было бы лучше надеть пиджак, – тепло произнес неизвестно почему севшим голосом, – так быстрее согреешься.

– Не обязательно, – отречено ответила, мысли уносили в прошлое, как качели кидая её то в жар, то в холод, не могла сконцентрироваться.

Зацепился с ней взглядом и не стал отпускать. Протянул руки и начал растирать ей плечи словно помогая согреться. Одна рука словно невзначай коснулась лица. Кистью руки провел по скулам, большой палец начал исследовать подбородок, ладонь легла на шею и плавно скользнула к затылку, а глаза удерживали зрительный контакт.

– Дома согреешься, асалим*, – хрипло прошептал и отстранился, вновь заводя мотор.

“Мерзавец, такой! – промелькнула мысль, – Что он задумал? Решил проверить, насколько крепки мои нервы?”

_______________

*Асалим – в переводе с узб. яз. (сладкая моя).

Глава 6

– Куда ты меня привез? – в недоумении разглядывала высотки элитного жилого комплекса рядом с Ташкент-Сити.

Остановив у подъезда, Абдулла загадочно улыбнулся и вышел из машины. Обойдя капот, вежливо проявляя внимательность открыл дверцу помогая Марьям выйти.

Осторожно оглядываясь по округе остановила свой вопросительный взор. Хлопнув дверью Абдулла фривольно упираясь руками о кузов по обе стороны Марьям угрожающе навис:

– Детка, не в твоем положении задавать вопросы.

Нависал над ней, как грозная туча. Смотреть в глаза не получилось, слишком сильно пылали. И чем ближе приближался, нависая над ней, тем жарче становилось. Опустила взор, иначе сгорит в этом огне, превратится в пепел. Итак в душе осталось лишь пепелище, что прожгло огроменную дыру, бескрайнюю, как бездонный колодец…

Тяжело дышал ей в лицо.

Страх обуял настолько, что не могла пошевелиться, как жертва удава. Ни малейшего движения. Даже дышать не смела. Не могла понять, почему так остро действует на нее его властность. Зажмурилась, когда ощутила лицо в сантиметре от себя.

Испугалась, что сейчас возьмет и поцелует. Внезапная дрожь пронеслась разрядом по телу, когда к щеке прикоснулся его нос и тяжелое дыхание опалило шею. Мурашки поскакали галопом наперегонки с паникой. В голове запищали мигалки сирены предупреждая об опасности.

Но Абдулла мягко потерся носом о щеку и выдохнул бархатным голосом:

– Ты пахнешь печеньками…

От его томного голоса, наполненного жаром желания, поняла, что безумно хотелось почувствовать, так ли сладок его поцелуй, как предвещают страстно-манящие, мужские, чувственные губы. В животе запорхали бабочки вытесняя обиды прошлого.

Абдулла тяжело вздохнул, словно наполнял легкие её ароматом.

Безумная сирена, что мигала в подсознании, неожиданно вырвала из глубокой памяти фразу, что ранила своей откровенностью: «Как женщина, ты мне не интересна! Абсолютно!»

Очнулась внезапно, словно облили ушатом холодной воды гася пожар.

Не поняла, как смогла вырваться из-под гипноза этого дурмана. Уперлась ладонями в его широкую грудь пытаясь оттолкнуть. Только эта груда мышц, стоял твердо на ногах, как непоколебимая скала.

– Не смей ко мне прикасаться! – прошипела из последних сил скрывая дрожь.

– Поздно, дорогая! У тебя нет другого выхода! – угрожающе произнёс, а голос всё также оставался томным, зовущим, приторно-сладким, что казалось непроизвольно продолжала таять от одного лишь его звука.

– Я буду кричать… – с придыханием смогла ответить, а руки продолжали отстранять эту глыбу, что не желал сдвигаться ни на миллиметр.

– Вообще-то, я на это очень рассчитывал, – глубоко вдохнув вновь сладко и тягуче произнес чуть-ли не в губы, – Хочу услышать, как ты кричишь… м-м-м… в постели… подо мной…

И усмехнулся.

Марьям опешила еще больше, сердце бешено заколотилось, разгоняя адреналин, что огромный потом мурашек устремился к голове бунтуя и противясь его самонадеянности.

Язык прилип к нёбу в поисках колкости на его наглость, но Абдулла вдруг резко отстранился.

Стало легче дышать, почувствовала свободу от его рук, что теснили с обеих плеч.

– Я привёз тебя в своё логово. Ты ведь еще здесь не была, – также мягко продолжил, словно с барского плеча одарил милостью предоставив ответ на её вопрос по прибытию.

***

Квартира, куда привел её Абдулла, оказалась очень просторной, просто огромная по квадратуре. При входе в квартиру, они оказались в просторном коридоре с грамотной организацией пространства. Сразу слева располагалась кухня-столовая, которая является центром квартиры. Ну и для женщины из средней Азии, это место – центр вселенной!

Большие окна наполняли эту зону светом, а яркие акценты в виде оригинальных аксессуаров и столовых принадлежностей делали атмосферу дружелюбной и теплой.

Рядом гостиная, где стоял широкий угловой диван с мягкой текстурой. На стене висел огромный телевизор, точнее домашний кинотеатр, а рядом минималистическая система хранения с книгами и элементами декора, которые подчеркивали интересы и личные предпочтения владельца.

“Неужели этот гад еще и читает?” – промелькнула в голове Марьям шальная мысль.

Просторная зона отдыха была отделена небольшой барной стойкой, что создавало уютное разделение пространства.

Абдулла конечно же не удосужился провести для неё мини-экскурсию для ознакомления со всеми деталями. Ей пришлось мимолетно окинуть взором для первоначального ознакомления с логовом этого мужчины.

– Располагайся, – сказал Абдулла, заведя её в огромную спальню, которая была обставлена уютной кроватью с высоким изголовьем и качественным постельным бельем, – завтра привезут твои вещи.

– А где будешь спать ты? – молниеносно вырвался вопрос, прежде чем она могла бы подумать о чем-либо.

Плотоядно улыбнувшись ей, этот мерзавец явно наслаждался её неловкостью:

– А ты как думаешь?

Щеки Марьям вспыхнули от возмущения. Она, как термометр сегодня прыгала по шкале от минуса до плюс сорок, что тело начинало неметь вблизи этого человека.

“Ни-за-что!!!” – завопил возмущенный внутренний голос.

Абдуллах внезапно громко расхохотался, глядя на нее и снисходительно произнес:

– Ты хозяйка дома и… – внезапно замолчал с теплом посмотрев на неё, – одним словом, теперь это твоя спальня. Я буду спать в гостевой, не переживай!

“Ну надо же, какая милость! С каким доброжелательным тоном он это произнёс, словно идёт на уступки! Даже не понятно, кто тут жертва обстоятельств…”

***

Пока пыталась свыкнуться с мыслью о том, что вновь оказалась, как птица в клетке, тихо подкралась ночь. Вымоталась за этот день, стресс валил с ног. Понятия не имела, как готовиться ко сну, всё необходимое находилось в съёмной квартире, начиная от одежды до зубной щетки. И надо же! Осматривая душевую комнату, что прилегала к личной спальне Абдуллы, взгляд упал на все необходимые принадлежности для любой кокетницы, заботливо упакованные в огромной подарочной корзине с аккуратной карточкой, привязанной тонкой шелковой ленточкой. А на карточке красивым почерком была выведена надпись: “Для тебя! Наслаждайся!”

Рука на автомате потянулась к сокровищнице, наполненной женскими штучками от различных кремов дорогого бренда до тампонов и прокладок.

Какая заботливость с его стороны!

От этой мысли, по телу разлилось приятное тепло отодвигая стресс этого дня на задний план и вынуждая любопытство исследовать содержимое огромной корзины.

Первым делом взгляд поймал ароматный гель для душа в комплекте с шампунем для всех типов волос. Счастливая возможности принять душ, чтобы освежиться перед сном, Марьям чуть не захлопала в ладоши.

Затем, огорчение в миг вернуло её на место. Никакой подходящей одежды для нее не было в наличии. Исследовав шкаф, что был предоставлен в её распоряжение, нашла более подходящий вариант для ночного сна – футболку Абдуллы. Правда она была огромного размера для её комплекции, но за то идеально заменяла ей сорочку.

С внутренней благодарностью, что тщательно скрывался за фасадом безразличия и досадой на супруга, приняла душ. Натянула на себя громадного размера футболку, ворот которой держался на плечах на честном слове. Стоило чуть потянуть за край рукава, как готов был сползти с плечика раскрывая добрую часть груди, которая итак не отличалась большим размером. При этом длина футболки была идеальной, срамные места полностью были прикрыты, но всё же до колен не доходила. Потянула низ футболки и ворот вновь оголил соблазнительную верхнюю часть груди. Поспешно поправила ворот прикрывая грудь и махнула рукой “И так хорошо!”

Подошла к раковине приступая к вечерней традиции чистки зубов перед сном, как вдруг в зеркале промелькнул образ проходившего Абдуллы, ступающий тихой поступью и грации пантеры. Лениво потянулся проходя мимо, словно и не замечал Марьям вовсе. А она замерла, как статуя, забыв, как дышать с зубной щеткой во рту и ошарашенно хлопая ресницами. Глядела в зеркало во все глаза не смея обернуться.

Шок охватил её не только от такой наглости войти без приглашения, без стука в её спальню, но и то, что бесцеремонно начал скидывать с себя одежду…

Абдулла двигался так, словно расхаживал по подиуму. Рубашка слетела с его плеч, словно шоу-стриптизёра было предназначено в честь Марьям. Поистине, есть, на что смотреть! Атлетический вид с хорошо развитой мускулатурой, крепким телосложением и V-образным силуэтом демонстрировал совершенство физической красоты мужчины, приобретенные регулярными тренировками. С самодовольным видом, полностью убежденный в своей неотразимости, подвигал крепкими плечами играя мускулами, что перекатывались при малейшем движении. Нарочито деловито, растягивая удовольствие медленно стянул спортивные брюки…

У Марьям, аж перехватило дыхание при виде голого торса. Никогда ранее не видела обнаженных мужчин… вблизи… и тем более супруга! Почувствовала, как земля начала уходить из-под ног. Страх обуял с неимоверной силой. Резко обернулась к нему лицом припадая к стене, иначе дрожь в коленках не позволит удержаться, рухнет распластавшись на мраморном полу, что плиткой выложен по всей ванной комнате.

Обомлела от такого откровенно наглого представления. Удивленный взгляд был устремлен на обнаженного мужчину, который игриво смотрел ей в глаза, а большими пальцами зацепил резинку боксеров, что недвусмысленно говорило о его намерении. Нервно сглотнула скопившуюся слюну. В горле першило от страха предстоящего пикантного зрелища.

Внутренне кричала ему: “Что ты делаешь, мерзавец? Остановись!”, – только вымолвить не могла, словно потеряла дар речи. Продолжала пожирать его глазами. Буря эмоции проносилась в душе от негодования до восторга, от этой божественной мужской красоты. Скульптура древних богов могла бы позавидовать его физической подготовке и идеальным формам тела.

Показательное выступление Абдуллы явно было не завершено. Мальчики стриптиз-клуба позеленели бы от зависти, удивительному сочетанию пластики и мужественности, в способности мастерски раздеться, сохраняя при этом сексуальность движении вызывающих порочные соблазны.

Последний штрих этого грандиозного зрелища – боксеры, что слетели с Абдуллы со скоростью света. Марьям даже не успела зажмуриться. В подсознании все-таки запечатлелся образ его мощного орудия, размером в двадцать сантиметров, не меньше. Набухший член, в полной боевой готовности был направлен в её сторону и Марьям рухнула, потеряв самообладание.

Глава 7

Два года назад. День свадьбы

По завершению пышного празднества, как полагается жениха с невестой проводили с почестями в специально отведенную комнату. Друзья жениха, как называют в народе “ульфат*” завели Абдуллу к Марьям своеобразными шутками, песнями и танцами.

И вот наконец настал тот заветный момент для каждой новоиспеченной невесты, когда молодожёны остаются наедине, чтобы предаться первой любви.

Первая брачная ночь! О которой с благоговением думает любая девушка…

Только не для Марьям!

Будучи нареченным женихом вступая в права супруга, Абдулла изначально установил свои некие правилами.

… на большее не рассчитывай!!!…

Так и мелькали перед глазами яростные слова.

Без права голоса! Без право на выбор!

Удивительно, что еще было дано право на жизнь… только если с оглядкой, под диктовку, если потребуется, то и дышать через раз по указке…

Марьям сидела на широкой кровати, забившись к изголовью, и со страхом поглядывая на мужчину, который так и остался посторонним, не смотря на официальную регистрацию бракосочетания.

Абдулла хмуро посмотрел на нее, словно она насильно надела ему на шею хомут. Столько ненависти было в этом взгляде, что Марьям содрогнулась.

Скинув пиджак, он потребовал принести ему две бутылки коньяка. А затем…

Затем просто расположился в кресле, с презрением отвернувшись от нее начал распивать коньяк прямо из горлышка.

Грудь сжалась в тисках, ком подкатил к горлу.

«Что это значит?! Ему так противно, что он не может даже взглянуть на меня, пока не примет отменную порцию алкоголя???» – жалобно скулило внутреннее состояние обиды и разбитое сердце, которое всё же надеялось на благополучный исход этого фарса.

Стерпится – слюбится!

Как часто её наставляла мать!

«Будь праведной и благочестивой женой! Послушной и смиренной, как полагается женщине. Твоя забота – дом, семья, дети, а обо всем остальном позаботится мужчина!»

Все так живут! И она справится.

Ну и что, что сердце ёкнуло, впервые увидев его, с умилением ликуя: «О таком я даже мечтать не смела!» – а затем разбилось на мелкие осколки, которые продолжали визжать: «Ну теперь, он твой законный супруг! Со временем растопим его холодное сердце! Моей любви хватит на двоих!»

Но глядя на то, с каким остервенением он пил коньяк… залпом, прямо с горлышка… опустошив одну бутылку, рьяно схватился за вторую…

Марьям всё больше и больше сомневалась, что этот чёрствый мужчина вообще имеет сердце.

Две бутылки коньяка ему явно показались не достаточной дозой для исполнения супружеского долга в первую брачную ночь. Неизвестно откуда, Абдулла достал бутылку шампанского.

Всё это время Марьям молча наблюдала за ним вжимаясь к изголовью кровати и стараясь быть как можно незаметнее. Будь такая возможность, вообще бы превратилась в тень! Возможно, она и была тенью для него, что не достойна его внимания. Однако, он резко обернулся к ней лицом, что раскраснелось и исказилось от гнева, а также от изрядного количества принятого спиртного, и бросил что-то в её сторону.

– Держи… эт-то твой тр-радиционный под-дарок, – прошипел с трудом заплетающимся языком, с пренебрежением ухмыльнулся и вновь припал к бутылке залпом опустошая содержимое.

Марьям не сразу сообразила, что-то темное полетело в её сторону. Успела пригнуться, но это нечто даже не долетело до неё, оно с глухим стуком ударилось об изголовье кровати рядом с ней и мягко упало на подушку. В недоумении взглянула на это нечто и в груди вихрем начал образовываться снежный ком сжимая горло.

Это был футляр, который раскрылся при падении и из него вывалилась изящная цепочка в виде тонких листочков клевера, выстроенных в ряд. Удивительное творение от Van Cleef, тем более для свадебного подарка по традиции, что жених преподносит своей невесте в первую брачную ночь.

Только любоваться и наслаждаться щедрым подарком Марьям не имела возможности, судя по тому, как швырнули ей им в лицо!

Проглотила обиду.

Молча взяла футляр в руки, вернув на место его содержимое и убрала на прикроватную тумбочку.

В этот момент Абдулла растянулся рядом даже не раздеваясь и пробурчал:

– Спи! Завтра дел невпроворот.

И на удивление, быстро последовал храп в подтверждение его словам о необходимости отдыха, после утомительного торжества.

Марьям продолжала сидеть всё на том же месте, всё также вжимаясь к изголовью. Жуткое желание провалиться сквозь землю не покидало ни на секунду. Не было сил заснуть, и тем более отбросить из головы мысли об этом неприятном инциденте.

День действительно был тяжелым, что исход его вот таким отвратительным поступком вверг её в транс. Марьям не могла не пошевелиться, ни произнести хоть какое-либо слово. Даже слёзы застряли в горле смешавшись со снежным комом.

К утру её всё же сморил сон, а когда очнулась Абдуллы уже не было рядом.

Состояние шока всё еще не покидало Марьям.

Не понимала, за что, такое равнодушие и безразличие? Только ночная выходка мужчины просто из разряда вон… и которая имела весьма неприятные последствия!

А началось с того, что, пока Марьям, как молодая келинка** согласна традициям, с утра отвешивала поклоны по пояс родственникам Абдуллы, от мало до велика, внезапно раздался визг, крики и кипишь.

Родственница Абдуллы выбежала на крыльцо выкрикивая проклятия и вывешивая на всеобщее обозрение простыню, на которой спали молодожены:

– Вы гляньте, люди добрые! Испорченный товар подсунули! Девку то уже успели оприходовать!

____

ульфат* – в переводе с узб.яз (друзья жениха)

келинка** – в переводе с узб.яз. (невестка)

Глава 8

Ранним утром следующего дня завершающий обряд помолвки «келин салом», то есть приветствие невесты, был прерван внезапным переполохом.

Как и полагается согласно традициям, Марьям разодетая в богатый традиционный наряд молодой невесты, приветствовала родителей жениха и его родственников, низко кланяясь в пояс и придерживая по краям широкую шёлковую шаль, накинутую на голову.

Услыхав дикие вопли женщины и проклятия на свою голову, замерла на месте. Не понимала, что происходит, но явно осознавала, что где-то провинилась. От стыда готова была провалиться сквозь землю.

Простыня молодоженов висела на всеобщем обозрении.

Шум и гвалт прекратился на мгновение. Взоры всех гостей были обращены на неё.

Ощущение тревоги нахлынуло с неимоверной силой, что Марьям не смела двигаться, лишь опустила руки, которыми придерживала шаль. Благо шаль скрывала её лицо в этот момент, иначе бы все увидели разгоряченный жар на раскрасневшихся щеках, как признание вины.

За спинами раздались шушукания, где-то прозвучала фраза: «Какой позор! И это дочь депутата!»

Из окружавшей её толпы вдруг вышла женщина. Спешно подошла к ней и скинула с головы Марьям широкую белую шаль, как признак невинности, что обволакивала её с головы до ног.

Даже тогда не пошевелилась. Всё также стояла, как статуя, не смея поднять взор. Проявляя кротость и смиренность.

– Мерзавка! – прошипела женщина и влепила незаслуженную пощечину.

Несправедливость придавила каменной плитой. Ком от обиды не покидавший всю ночь теснее сжал грудь, что слёзы брызнули из глаз. Крик души клокотал у горла: «За что?» – только вымолвить словечка не было сил.

Осуждающие взгляды со всех сторон прожигали до мозга костей вынуждая чувствовать стыд.

Без вины – виноватая!

Вокруг раздались охи и ахи.

Празднество было испорчено. Для зевак началось иное представление.

Янгалар*, что сопровождали невесту в процессе всей свадебной церемонии, от нахлынувшего позора первоначально впали в шок, затем поспешили увести Марьям в комнату молодоженов.

Марьям ощущала себя, как в тумане. Перестала соображать, осознавать происходящее. Тело словно атрофировалось и отказывалось двигаться. Чувства притупились от нескончаемого стресса, что обрушивался раз за разом, накрывая её слой за слоем. Непомерный груз давил на плечи, которые поникли и утягивали невидимой силой вниз. Казалось вот-вот и наступит желанное забвение, чтобы не слышать брань вокруг в свой адрес, не чувствовать холодные презрительные взгляды окружающих. Даже самых близких из них, кто был сейчас рядом… одна из них, которая была женой старшего брата – Тамила.

– Марьям, что всё это значит? – обеспокоенно спросила Тамила, как только завела её в комнату.

– Стыд и срам! Какой позор для семьи! Весь город теперь будет судачить и разносить сплетни! – причитала разъярившаяся родственница Абдуллы, что последовала за ними.

Тамила, что не перечила в присутствии посторонних, дабы не раздувать скандал на людях, в укромном месте позволила себе одернуть взбеленившуюся женщину:

– Раньше надо было думать об этом, прежде чем кричать, не разобравшись!

– Разве луну подолом закроешь?! – никак не замолкала явная скандалистка.

– Да уймитесь вы наконец! Дайте спокойно разобраться! – старалась сохранять достоинство Тамила.

– Немедленно выметайтесь! Не позорьте и дальше благочестивых людей! – взволнованно произнесла на этот раз мать Абдуллы, пока её родственница, крикливая фурия продолжала визжать и причитать, насылая проклятия на голову Марьям.

Марьям же отречено глядела в пол прислонившись к стенке. Взгляд был стеклянный, нечитабельный. Тамила аккуратно коснулась подбородка, ласково взглянула ей в глаза.

– Дорогая, поделись со мной, кто осмелился воспользоваться твоей невинностью? – мягко вопрошала она, но Марьям лишь всхлипнула не в силах выдавить из себя слова.

Ком застрявший в горле словно лишил её дара речи. Безрезультатно открывала рот, но слова застревали в гортани, так как слёзы душили, желая вырваться наружу, но отчего-то подавлялись внутренним запретом.

– Марьям, твой брат закопает тебя живьём, понимаешь ты это?! А потом и меня следом, если будешь молчать, – всё также ласково говорила с ней Тамила желая успокоить морально, хотя и понимала, что спокойствие утрачено и огласки всего этого не избежать.

– Он… даже… не прикоснулся ко мне… – порционно, с периодическими всхлипываниями и тяжелыми вздохами наконец удалось выдавить из себя слова.

Только бестия из свиты Абдуллы явно не желала вникать в состояние девушки, что с трудом могла вымолвить слова и вновь накинулась на неё с обвинениями:

– Как это не прикоснулся?! Где это видано, чтобы лев отказал себе в удовольствии полакомиться овцой! Ты чего наговариваешь на нашего льва, мерзавка!

– Хватит! Прекратите уже причитать и разводить смуту! – не сдержалась Тамила.

– Янга** права! Прекратите уже сестра, надо разобраться, – одернула родственницу мать Абдуллы, – если это так, гинеколог легко сможет это подтвердить.

Затем будущая свекровь окинув всех строгим взглядом продолжила:

– Выйдите все! На сегодня сплетен достаточно! Пригласим на дом нашего семейного врача, чтобы убедится в истинности слов невестки. А пока попрошу не беспокоить их.

***

Господи!

Какое же это унижение!!! За что ей такая немилость?!

Мало ей было презрения со стороны Абдуллы, так теперь и все его родственники ополчились против неё.

Ей пришлось пройти унизительную процедуру проверки на сохранность девственной плевы у гинеколога. Скрепя сердцем и сдавливая истерические слезы позорно раздвинула ноги. Ощущение дискомфорта притуплялся тупой болью в душе, что ныла и раздирала в клочья.

Вердикт врача: «Девственница!!!» – должен был утихомирить чувство стыда, только душевного покоя не принёс.

Да! Была оправдана в глазах общества, что сохранила невинность до свадьбы. Обелила себя в глазах свекрови.

Только это не поможет очиститься от всей грязи, что была облита незаслуженно. Ощущение брезгливости осталось. Словно окунули в помои и смрад от них сохранился пропитав насквозь.

Не знала, что лучше в данный момент. Получить индульгенцию, после всеобщего посрамления или же всё-таки быть заживо захороненной собственным братом?! Второй вариант всё больше и больше казался привлекательным, прельщал своим результатом забвения. Мигом получить освобождение и кануть в небытие…

Благополучный исход этого дня восстановил Марьям в статусе невестки семьи Хайдаровых. Только это угнетало еще больше.

Отец Абдуллы, после утреннего происшествия вызвал того на ковер. У них был долгий спор в рабочем кабинете, что крики мужчин доносились до соседних комнат.

А проходя мимо их кабинета, Марьям с Тамилой стали случайными свидетелями саркастически злобно брошенной фразы, которая громом пронеслась по всему дому. Казалось не осталось ни единой души, кто не услышал слов Абдуллы обращенные к отцу:

– А спать с ней тоже сам будешь, отец?!

На этих словах Марьям побледнела, пошатнулась, как от удара. Тамила, что держала её за руку, не успела отвести от нее своего сочувствующего взгляда.

Марьям спрятала лицо ладонями и пулей побежала в спальню.

_________________

Янгалар* – в переводе с узб.яз (жёны старших братьев, которые сопровождают невесту в дом жениха, помогая впервые дни адаптироваться на новом месте).

Янга** – в единственном числе, жена старшего брата \ янгалар – во множественном.

Глава 9

События в настоящем

Марьям лениво открыла глаза. Мозг не сразу начал ориентироваться в незнакомом пространстве, обширная респектабельная спальня в теплых тонах. Современный дизайн подчеркивал стиль владельца, уют и пространство для жизни. Вопрос еще не успел созреть в голове: «Где это я нахожусь?» – как в памяти возникло последнее воспоминание о бесстыдном представлении Абдуллы в ванной комнате, и она вскочила, оглядываясь по сторонам.

Вокруг была гробовая тишина.

На прикроватной тумбочке нашла записку: «Доброе утро, спящая красавица! Ушел на работу, вернусь к вечеру. Не вздумай бежать! Найду, будет хуже!»

Фыркнула прочитав и закатила глаза: «Ха! Вряд ли будет хуже, чем сейчас!»

Ей пришлось пережить многое с момента его появления в её жизни…

Позор! Унижения! Презрение…

Что может быть хуже?…

Память постоянно воскрешала события прошлого, а с его появлением вновь, повторно проживала всю боль двухлетней давности.

Никак не могла сообразить, какую игру он затеял?! Зачем было это представление вчерашней ночью и с чего это вдруг его интерес к ней сменил направление ровно на сто восемьдесят градусов? Ведь она отлично помнила его условия фиктивных отношений… и те слова, что услышала невзначай:

«А спать с ней тоже сам будешь, отец?!»

Помнила, как, после этого её долго успокаивала Тамила, что такое часто бывает во многих семьях, а дальше… дальше стерпится – слюбится…

Видимо не в его случае!

Раз уж его ненависть к ней по неизвестной причине лишь возрастала с каждым днем. Он даже не скрывал этого, ни от родных, ни тем более от нее. И вновь горечь обид сжала грудь в болезненных тисках. Как позже она узнала из его же уст, в тот день, когда ей пришлось пережить весь унизительный процесс, подтверждающий её невинность, он развлекался сразу же, после свадьбы со своей очередной любовницей. И надо же, какое совпадение! Развлекался Абдулла, как раз-таки с дочерью той самой крикливой фурии, его дальней родственницы, что так рьяно требовала блюсти целомудрие всех молодых девиц…

Постаралась отогнать прочь навязчивые флешбеки, запустив пальцы в волосы и крепко зажмурив глаза.

Память лихорадочно вспоминала события из прошлого и шоу Абдуллы в настоящем, от которого ей стало дурно.

Внезапно задалась вопросом: «А что же было дальше?»

Дальше кромешная тьма. Пустота! Ничего, абсолютно!

Она что проспала до утра потеряв сознание?!

И как вообще оказалась в постели?

«Надеюсь, этот гад не позволил себе ничего лишнего?!» – стоило ей лишь подумать, как поняла, что на ней отсутствует нижнее бельё. Краска залила лицо от смущения. Вспыхнула так, что ощущала жар, что полыхал на щеках.

Что это всё значит?

Возмущение начало замещать смущение, но память медленно восстанавливала происшествия прошлого дня.

На съемной квартире отсутствовала стиральная машинка, и ей приходилось заниматься стиркой вручную. И соответственно вспомнила, что перед сном, после душа по привычке простирнула нижнее бельё и повесила сушиться.

Вздох облегчения вырвался из груди снимая напряжение. Дышать стало легче. Только в ванной не нашла свою пропажу на месте, где оставляла для сушки. Обыскалась везде, но так и не нашла. Грешным делом, решила, что по ошибке могла выкинуть в мусорный бак, так что и там проверила. Пусто! В итоге, оказавшись в безвыходном положении, нашла спортивные шорты Абдуллы на завязках. Ну не с голым задом же ей теперь щеголять! Пришлось довольствоваться тем, что есть.

В животе дико заурчало, напоминая ей о том, что вечером готовилась ко сну на пустой желудок из-за отсутствия аппетита. Пошла исследовать кухню-столовую, которая также была в современном дизайне и идеально воплощала концепцию удобства и стиля, подходящую для брутального холостяка. Просторная планировка квартиры, в целом, создавала ощущение свободы и легкости, а каждый уголок был продуман до мелочей.

Включила кофе машину и увидела рядом опять записку от Абдуллы, которая гласила:

«Сегодня позволь себе отдохнуть! А завтра примешься за обязанности хозяйки!»

«Тоже мне! Раскомандовался!» – капризно надув губки буркнула себе под нос, как взгляд упал на кофейные чашки, что были расположены чуть поодаль и за ними находилась… о, Боже! Огроменная вазочка для конфет наполненные рафаэлками. В глазах Марьям заблестел восторг! Она просто обожала их. Чуть не захлопав в ладоши от радости, подскочила к конфетнице и сразу же схватив одну из них, вскрыла обёртку с этим божественным лакомством.

И вновь флешбек вспыхнул в памяти.

Во время традиционного ужина в кругу семьи со свёкром и свекровью, Абдулла, как обычно отсутствовал неизвестно где, Марьям увидела по телевизору очередную рекламу своего фаворита. Влюбленный мужчина с такой нежностью и заботой дарил своей любимой коробку конфет «Raffaello», что от умиления Марьям восхищенно произнесла:

– Это так мило, правда матушка?! Он с такой любовью смотрит на свою девушку.

Абдулла обращался к своей матери с особой нежностью «матушка» и поэтому Марьям вторила ему, стараясь угодить. И свекровь со временем привязалась к своей невестке, души в ней не чаяла в отличии от Абдуллы. Насколько был холоден и неприступен с ней Абдулла, настолько в противовес была с ней добра свекровь, порой даже казалось став для неё ближе, чем родная мать.

Воодушевившись восторгу невестки от просмотра рекламы, свекровь обняла Марьям и мило улыбнувшись ответила:

– Конечно, моя хорошая!

– Пф-ф-ф, тоже мне! Ерунда какая-то! – презрительно фыркнув вмешался вдруг в их диалог Абдулла, который возник внезапно из ниоткуда.

Он появлялся и исчезал всегда, как призрак. Неизвестно, когда он вернулся, и как долго наблюдал за ними.

Марьям опешила от неожиданности и быстро вскочив обратилась к супругу:

– Бегим! Вы уже вернулись. Я разогрею вам ужин.

– Не утруждай себя! Я не голоден и тем более уже ухожу, – презрительная усмешка вновь заиграла на губах, он швырнул в неё пиджаком, что снял при ней, – сдай лучше это в химчистку!

Марьям с трудом поймала на лету пиджак, а он развернулся и зашагал прочь.

Марьям печально улыбнулась этому эпизоду из прошлого. Подобных отвратительных выходок со стороны Абдуллы было не мало и не раз. Но каждый раз Марьям лишь гнала прочь обиды в надежде услышать доброе слово из уст супруга, точнее фальшивого супруга…

Всевозможными способами старалась угодить ему и его семье, проявляя свою заботу и внимание. Кротким нравом и добросердечием очаровала его родителей, только не его самого. Его это раздражало! Однако, Марьям не могла иначе. Смиренно опускала взор и покорно следовала его указаниям. Вела хозяйство, заботилась о доме, встречала гостей – всё, как полагается добропорядочной невестке. Придраться было не к чему! Но Абдулла всегда был чем-то недоволен. Его бесило абсолютно всё!

По сути, он редко появлялся дома. Постоянно разъезжал по командировкам. Свекровь оправдывала его нервозность тем, что дел у мужской части семейства, то бишь свёкра и её супруга, было невпроворот. Компания отца и сына выиграла долгожданный тендер. Их гостиничный бизнес хоть и процветал, всё же требовал расширения и постоянного контроля. В связи, с чем, именно Абдулла разъезжал по всем городам страны, встречался с заказчиками, заключал договора. Порой отсутствовал неделями и дома почти не появлялся. Но даже в таких редких приездах, Абдулла находил повод, чтобы нагрубить либо проявить своё недовольство…

За этими грустными воспоминаниями, Марьям машинально двигалась и не заметила, как пролетело время. На автомате, по привычке быстро перекусила легким завтраком. Чашка кофе придала бодрости отодвинув состояние ностальгии на задний план.

Ближе к обеду позвонили из ресторана и сделали доставку еды на дом согласно указаниям Абдуллы.

«Вот же гад! Везде распоряжается!!! Тоже мне, хозяин жизни…» – капризно продолжала бурчать себе под нос Марьям.

А следом за доставкой еды, пожаловал курьер. Одновременно с его приходом, на мобильный Марьям поступило сообщение:

«Обнови гардероб. Забудь о съемной квартире!»

Зло фыркнув, капризно топнула ножкой.

Вот же гад!

Опять распоряжается ею, как вздумается. А как же её личные вещи? Благо все документы были в дамской сумочке. И всё же! Его это самоуправство не только раздражало, но и начинало выводить из себя.

Обиженно развалилась на диване спрятав лицо руками и усмиряя нарастающий гнев.

Телефон вновь запиликал характерным звуком нового сообщения. Даже не сомневалась, что это от него. Посмотрела на имя адресата. Абдулла, как и прежде был подписан «Бегим». Рука не поднялась удалить номер, либо сменить имя адресата.

Еще одно сообщение и Марьям всё же решилась прочесть.

«Распакуй вещи, если что надо, докупим».

«Ответь!»

«Не смей игнорировать меня!»

Вспыхнула еще больше от бессилия и отправила ответ:

«А ты, не смей мне указывать!»

«Привыкай!» – прилетел ответ следом от Абдуллы.

Разочарованно усмехнулась.

Ей ли привыкать… всегда так было, думала смогла избежать, освободится… ан-неть, всё вернулось на круги своя…

И всё же встала с дивана.

Куча коробок различных размеров и пакетов из торговых домов знаменитых брендов заполнили половину прихожей.

Чего только не нашла в этих коробках и пакетах?!

Вот действительно, куча барахла! Одежда на все случаи жизни, не только по сезону, но и с запасом. Зима-лето! От обуви до различных шапок, береток и шляп.

«Абдулла, что, скупил весь ассортимент женских магазинов всего города?!» – притворно возмутилась Марьям, при том, что любопытство так и подмывало рассмотреть очередную упаковку. Каждая вещь идеально подходила по размеру, словно была подобрана специально для неё.

Марьям в недоумении рассматривала весь этот груз, доставленный курьером и не понимала, как справится со всем этим самостоятельно.

Очередной звонок в дверь чуть не вывел её из равновесия.

«Ну сколько можно?!» – закатив глаза обреченно поплелась к двери.

На этот раз курьер доставил маленькую подарочную упаковку, затянутую шелковой лентой и незамысловатым бантиком сверху.

Долго рассматривала отдельно прибывшую доставку, не решаясь вскрыть, как вдруг вновь поступило сообщение.

«Это тебе! Открой!»

Высунула язык, передразнивая его и отбросила телефон в сторону.

Пытливый ум все-таки взял верх и Марьям заглянула внутрь.

Ощутила, как недоумение охватило всю приправленное любопытством. Какой-то странный кусок материи! Нелепые кружевные трусики с бусинками жемчуга вместо ластовицы…

Апофеоз порока!

Увлеченно начала рассматривать.

Не сразу сообразила, что за странная диковинка. А на дне коробки опять записка от этого напыщенного индюка, еще и красивым почерком выведена надпись:

«Примерь! Иначе приду и сам натяну на тебя их!»

Глава 10

Что за нелепость это – любопытство!

Заинтригованная диковинкой, Марьям и сама не поняла, как смогла решиться натянуть на себя этот срам!

Только за считанные секунды, эти нелепые кружева уже красовались на ней, а она с удивлением рассматривала себя в зеркале.

«Что за глупец украшает жемчугом?…» – не успела задаться вопросом, как вскрикнула от неожиданности увидав в зеркале силуэт Абдуллы, который с восхищением рассматривал её чуть ли не полуголый зад.

Подол футболки резко сполз вниз, что был приподнят во время примерки.

Ехидная улыбка растянулась на губах Абдуллы от её смущения.

Поймал с поличным! Вот же гадёныш!

Театрально закатив глаза сердито буркнула в его сторону:

– Подсматривать – это так по-детски!

– Зато интригующе! – цокнул языком оценивающе разглядывая, точнее даже раздевая взглядом.

– Входить без стука, не только признак наглости, но и невежества! – сложив руки на груди рискнула повторить его высокомерный взгляд.

– Хотелось бы отметить, что это моя спальня, – спрятав руки в карманы Абдулла начал медленно приближаться к ней, как хищник, осторожно ступая, проверяя почву.

От охватившего негодования не нашлась что ответить лишь раскрыла рот и замолкла на доли секунд.

А затем выпалила возмущенно:

– То есть вчерашнее показательное выступление – было не последнее?!

Густые брови Абдуллы игриво задвигались.

– Вижу тебе понравилось!

Медленно наступал, напирал, вынуждая мелкими шажочками отодвигаться, но двигаться уже было некуда, когда ноги уперлись к основанию кровати.

– Пф-ф-ф-ф, ща… – успела лишь произнести, как, не совладав с равновесием плюхнулась на кровать неосознанно вскрикнув, – ай…

Озорная улыбка проскользнула на его губах, и Абдулла следом навалился, придавливая своим телом.

Тоже мне, устроил тут «куча-мала»!

Общую свалку нашёл что-ли?! Или того хуже, замена матраца?!

Возмущение распирало, что невозможно было подобрать слов. Только фыркала недовольно сверкая на него взглядом.

При его падении на неё успела лишь выставить вперед ладони, и теперь тесно прижатая к его груди, пальцы ощущали каждый мускул под рубашкой.

Жар тела передавался в кровь, проникая сквозь подушечки её миниатюрных пальчиков. Руки желали пройтись по контурам этого жилистого тела очерчивая каждую линию. В руках пронеслась легкая дрожь сигнализируя Марьям о неведомых ей ранее ощущениях. И спасительная сирена запищала в голове, словно разум включил красную кнопку.

– Отвали от меня, – зло прошипела, пытаясь столкнуть с себя эту груду мышц.

Абдулла ехидно ухмылялся, наблюдая за её смущением. Поддерживая свой вес, облокотился на локтях. Пригвоздил к кровати так умело, что невозможно было пошевелиться. Только и оставалось, что метать молнии из глаз, которые отнюдь не действовали на него. Он лишь хохотал в ответ, словно нарочно издевался над ней.

– Привыкай! В любом случае, гардеробная лишь в этой спальне, – уняв хохот посмотрел ей в глаза.

– Забирай свои вещи, в гостевой уверена есть шкаф, – не стала отводить взгляд, стойко удерживала зрительный контакт, – Если надо, сама разложу твои вещи, только не позволяй такой вольности разгуливать по моей спальне!

– Привыкай!

– И не собираюсь! – огрызнулась, не дав договорить, и Абдулла продолжил:

– Как по-твоему я должен освежиться, после тяжелого рабочего дня?

– Тебе что ванной недостаточно? – вспыхнула от негодования.

– Я люблю душ! А в ванной пусть нежатся девчонки.

– Парадокс какой-то! – возмущенно продолжала с ним пререкаться Марьям уже даже не обращая внимание на то, что прижата всем его телом к кровати, а он, нависая над ней явно получал удовольствие насмехаясь её растерянности и робким смущениям, – Выдели мне другую спальню тогда уж! И чтобы без стука вообще не входил!

– Другой нет! Придется довольствоваться тем, что есть, – многозначительно искривилась его бровь дугой, а взгляд словно исследовал лицо, губы, шею…

В смятении чувств от его непримиримости Марьям зло фыркнула, а он торжественно добавил:

– Моя спальня, мои правила!

Глаза продолжали пожирать и опускаться ниже.

От досады и безысходности ощутила накипающий гнев. Хотелось капризно топнуть ножкой, хлопнуть дверью и удалиться, только явно такой возможности ей не предоставлялось, отчего негодование возрастало в разы накатывая ком обиды к горлу.

Но нет! Не доставит ему такого удовольствия, чтобы разреветься на его глазах!

– Тогда не приближайся ко мне! Отпусти! – вновь попыталась оттолкнуть его.

Дыхание сбивалось не только от ярости, но и от запаха силы, что угнетало своей безнадежностью.

Шаловливая улыбка вдруг исчезла с его губ. Марьям ощутила нутром, как дымка натянулась на его почерневших глазах, зрачки которых расширились, превратившись в два бездонных колодца. Он чуть склонился, касаясь её щеки, тяжело вздохнул вдыхая аромат и щекоча шею своим дыханием.

– Сними эту футболку. Выбери подходящее платье, – выдохнул ей прямо в ухо.

– Иначе что? Что если не хочу принимать твои подарки?

– Самый главный уже приняла, и он на тебе, – оскалился, взглянув в её глаза, – не вздумай снимать! Хуже будет!

Лицо было так близко, что казалось он говорил ей прямо в губы. Ритм сердца сбивался, словно отплясывал чечётку от резкой смены его голоса. Атмосфера накалилась жаром его дыхания и становилась плотнее каждую секунду. Тяжесть его тела стала невыносимой. Но Марьям продолжала выдерживать жгучий взгляд, не взирая на страх последствий.

Абдулла вдруг хрипло зарычал и попытался отстранится, но не вышло. Его крупная цепь переплелась с цепочкой Марьям, что чередовалась листочками клевера. Цепь натянулась, словно не желала выпускать его сплетаясь с лепестком, опутывая своеобразной магией.

Марьям замешкалась и попыталась распутать, как вдруг зацепилась вновь с его взглядом, в котором промелькнула нежность.

В недоумении проводила его взглядом, как только тот отстранился. Только перед тем как исчезнуть за дверью, Абдулла слегка ударил кулаком косяк двери и прохрипел, откашливаясь:

– Сними к чертовой матери эту футболку, пока не разорвал её на тебе. Слишком аппетитно выглядишь!

Глава 11

Слишком аппетитно!!!

Ха! Кто бы говорил!

Высунула вслед ему язык, как только скрылся за поворотом и принялась за дыхательную разминку.

Вдох-выдох. Вдох-выдох!!! Что же это за напасть такая?! То рычит, как собака, то притягивает магнитом своих черных бесстыжих глаз. Засранец такой!

Точнее даже развратных глаз!

Безжалостно затягивает в омут лукавой улыбкой, чтобы погубить её своим порочным блудом.

Щеки внезапно стыдливо вспыхнули при воспоминании его голого торса.

Хорош!

И впрямь хорош! Аж до мурашек… внутреннее умиротворение растекалось лужицей от блаженства… а затем память нарисовала завершающий штрих от слетевших боксеров, что из глаз посыпались искры.

Крепко зажмурилась и откинулась назад, вновь падая на кровать.

Щеки пылали от его распутства, а на губах растянулась озорная улыбка. Распласталась звёздочкой на кровати, прикрыв веки, прислушиваясь к ощущениям в теле. Довольство кошки заурчало где-то в глубине, внизу живота защекотали бабочки крылышками… в районе груди зазвенели странные струны ликующих муз…

«Акстись! Марьям!!! – внезапно одёрнул внутренний голос, – Ты чего расплавилась, как мёд от одного томного взгляда?! Овца льву не пара! Схрумкает так, что и косточек не останется. И останешься у разбитого корыта! Ой, то бишь с разбитым сердцем!»

Вскочила словно ударенная током. От одной лишь мысли, что повторно пережить подобное не в состоянии, сердцу стало тесно в груди. Безумно колотилось, что в ушах гулом отдавались удары.

Абдулла вновь вошел без стука пренебрегая её просьбой. Безнадежно вздохнула. А он проходя мимо бросил невзначай обыденным голосом:

– Может чаёк организуешь? – и исчез в душевой.

– Может! – капризно буркнула себе под нос передразнивая следом, но всё же поплелась на кухню накрывать на стол, как примерная жена.

Фальшивая, примерная жена!

Пока Абдулла принимал душ, Марьям успела переодеться, особо не выбирая, взяла первое попавшееся платье, которое идеально облегало талию и выгодно подчёркивало грудь.

Стол был накрыт и ожидал хозяина дома. Присаживаясь за стол, он одобрительно окинул её взором, бросив телефон рядом и подперев подбородок ладонью.

Марьям не присаживаясь разлила чай в пиалушки и согласно традициям, подала супругу протягивая руку в его сторону. В этот момент, под её рукой затрезвонил резкими басами телефон Абдуллы.

Дрожь пронеслась по телу, возрождая в памяти флешбэки, когда почти в такой же ситуации рука, протянутая к супругу с пиалой, дрогнула при виде имени звонившего. Взгляд в тот момент углядел надпись: «Красотуля», – а рядом сидевший Абдулла, резко подавшись вперед к мобильнику обжегся чаем. Крики и брань в тот миг еще больше ошеломили взволнованную Марьям. Потрясение от осознания – звонок от любовницы – перекрывал шум и гвалт…

И вот – дежавю!

Моментально смогла остановить себя, чтобы не бросить взгляд на имя абонента. Аккуратно поставила пиалу, не дожидаясь, пока тот примет из её рук чашку.

Нахлынувшие чувства огорчения сложно было скрыть, на глаза натянулась пелена. Не желая ставить себя в еще более неловкое положение присутствуя при разговоре с любовницей, решила достойно удалиться медленно оборачиваясь.

Абдулла поймал её за руку вскакивая из-за стола.

– Мари… – осёкся, словно поперхнулся, останавливая её.

Остолбенела на мгновение и обернулась.

Раньше никогда не обращался к ней по имени. Вообще никак не называл! Она была для него пустое место. Он просто игнорировал её, а тут… сокращенно назвал «Мари», также, как и на работе к ней обращались коллеги… с таким приятным французским акцентом… с протяжным ударением на последней гласной, что мурашки пронеслись по коже пронзая током.

Взглянула в его глаза обернувшись и обомлела.

Поняла, что флешбек посетил и его…

Нежно держал её ладонь, но не позволяя удалиться, а в глазах – отчаяние.

– Это Тоха, – откашливаясь прохрипел, виновато опустив взор, ответил на звонок, всё также не выпуская её руки, – да, поднимайтесь, дверь открыта. Тоха, проконтролируй сам. Головой отвечаешь!

Нервно размял шею. Взглянул исподлобья виновато озираясь и усмехнулся.

– Сотрудницы клининга пришли помочь тебе разложить коробки. С правой стороны гардеробной будут твои вещи, тебя устроит? Левая уже занята моими, но если хочешь, можно переставить.

– Вполне, устроит, – поспешила с ответом недоуменно разглядывая его манипуляции с руками, что явно указывали на его замешательство. То шею нервно разминает, то по карманам шарит, переминается с ноги на ногу… впервые видела его таким… таким растерянным!

– Присядь. Они быстро справятся, глазом не успеешь моргнуть, – голос потеплел, исчезли приказные нотки и Марьям озадаченно поглядывая, всё же присела за стол.

Неловкая тишина поглотила помещение.

Потянулась к пиалушке, хлебнула остывшего чая.

– Понимаю, о чем ты подумала, – вновь откашливаясь прохрипел Абдулла, нарушая тишину.

Не отреагировала на его слова, продолжала сверлить взглядом остывающий чай в чашке.

– Твою ж мать! – процедил сквозь зубы, резко вставая из-за стола, что стул грохнулся со скрипом сдвигаясь с места.

Даже тогда не подняла своего взора, лишь тихо вздохнула прикрывая веки.

– Мари, – отойдя к окну вновь произнес ласково имя, смакуя, пробуя на вкус его звучание и совсем тихо продолжил, – у меня нет любовницы… с тех пор, как ты ушла, никого не было…

Неожиданные слова ввели в ступор. Всё же не смела поднять взор. Нутром ощущала его сверлящий взгляд на себе. Потерялась в своих ощущениях от резкой смены тембра его голоса.

Тяжело вздохнула и на выдохе всё же решилась произнести:

– Отпусти меня, Абдулла.

– Не могу, – также тихо прозвучал ответ.

– Зачем я тебе? Ты больше не связан обязательствами.

– Смерть наших отцов не повод разрушать договоренности! – зло выплюнул и вновь отвернулся к окну.

Робко подняла взор. Даже со спины ощущалось напряжение в его теле, мышцы нервно перекатывались под футболкой. Разминая шею обернулся к ней, а в глазах вновь горел пожар – хищный, ярый, непримиримый.

Их отцы, без ведома детей, самостоятельно решили судьбу своих отпрысков. Обсудили их союз, соединив две разные личности, что абсолютно не совместимы, как небо и земля. Только узы клятв связывало их отцов, но не их самих. Марьям не понимала, почему теперь, когда ничего их не сдерживает, они не могут получить долгожданную свободу?! Ведь этот брак гнетёт и его!