Читать онлайн Лилии полевые. Серебряный крестик. Первые христиане

Аннотация

«Из архива исповедника веры протоиерея Григория Пономарева (1914-1997) и его духовных чад»

Перед вами – восьмой сборник рассказов серии «Лилии полевые…» Книга вышла в серии «Из архива исповедника веры протоиерея Григория Пономарева (1914–1997) и его духовных чад» и названа «Лилии полевые. Серебряный крестик. Первые христиане». В основу восьмого сборника легли повести, рассказы, легенды из первых времен христианства малоизвестных авторов дореволюционной России. Тексты произведений перепечатаны из православных журналов и их приложений, издававшихся в конце ХIХ и начале ХХ вв. в России под грифами «От Санкт – Петербургского Духовного Цензурного Комитета печать дозволяется». Ссылки на авторов и первоисточники заимствованы из архива протоиерея Григория Пономарева (1914–1997 гг.). Авторы большинства рассказов сборника мало известны или имена их скрыты, так как в традициях имперской культуры России авторские тексты зачастую подписывались либо одной фамилией автора, либо именем, либо инициалами, либо литературным псевдонимом писателя, либо оставались безименными.

Автор-составитель серии книг «Лилии полевые» писательница Елена Кибирева с 1998 года работает с архивом зауральского исповедника веры протоиерея Григория Александровича Пономарева и, опираясь на ссылки из его архива, создала серию книг из повестей, легенд и рассказов православных авторов и переводчиков христианской литературы с немецкого, французского и английского, не издававшихся в России более ста лет.

Рукописные тексты из архива о. Григория сверены с первоисточниками научных библиотек Санкт-Петербурга (фонды редких книг и журналов), имеющими грифы церковной цензуры, и заново отредактированы. В текстах сохранены авторские примечания времен их написания, а также добавлены современные пояснения малоизвестных слов и исторических понятий. Карандашные рисунки выполнены художниками Кургана и Санкт-Петербурга в стиле журнальных иллюстраций ХIХ века.

Книга предназначена для чтения в семейном кругу и в воскресно-приходских школах.

Предисловие

«Мы нуждаемся в отцах, которые нас любят!..»

«Не удерживай слова, когда оно может помочь…

ибо в слове познается мудрость» (Сир. 4; 27–28).

Стихи премудрого Сираха, заключенные в Богодухновенной Книге, учат нас дорожить всяким словом, ведущим к познанию Истины. Описывая жизнь и труды протоиерея Григория Александровича Пономарева (1914–1997), мы постоянно обращаемся к его духовному архиву – слову, которое он оставил нам, как святоотеческое предание. Именно благодаря архиву зауральского исповедника, наиболее полно раскрылся его образ как духовного писателя-апологета, мудрого наставника, любовию и молитвой стяжавшего каждый день и каждый час плоды Святого Духа.

Праведник отходит, но свет его остается…

В течение нескольких лет после кончины отца Григория в кафедральный собор святого благоверного князя Александра Невского в г. Кургане прихожане приносили рукописные тетради и машинописные тексты, которые когда-то были переписаны духовными чадами батюшки по его благословению. Это были как избранные труды и поучения отцов Церкви, так и многочисленные повести и рассказы из «религиозно-назидательных» журналов, издававшихся в дореволюционной России с дозволения церковной цензуры. Позднее дочь отца Григория, Ольга Григорьевна Пономарева, передала в редакцию православной газеты «Звонница» духовный дневник отца Григория, который батюшка вел в течение долгих лет служения в Свято-Духовском храме поселка Смолино города Кургана. По благословению Преосвященного Михаила, епископа Курганского и Шадринского, духовный дневник отца Григория был впервые опубликован к 2000-летию Рождества Христова в специальном выпуске журнала «Звонница».

Что открыл нам, «теплохладным и унылым», духовный дневник батюшки? Тайну Креста Христова. «Тайна крестного пути – Креста – для отца Григория неразрывно связана с тайной любви и молитвы» – пишет в предисловии к публикации дневника преподаватель Московской духовной академии и семинарии протоиерей Александр Шаргунов [1, с. 2].

«Вот наука: как молиться? – читаем во втором издании дневника о. Григория. – Это отдать себя целиком и полностью, со всеми своими мыслями-желаниями… Молиться надо настойчиво, с благоговением и сердечным устремлением, с полной отдачей себя, а не просто бы только с рук столкать» [3, с. 102].

И далее читаем: «При крайнем телесном расслаблении, нежелании встать на молитву, надо совершать истово крестное знамение, да не один раз… После этого вливается большая духовная энергия, загорается желание молиться (христианский опыт наших дней)» [3, с. 104-105].

В первом томе книги «Исповедник веры протоиерей Григорий Пономарев (1914–1997). Жизнь. Поучения. Труды» в главе «Голгофа. Годы заточения» описан исповеднический путь отца Григория, который он прошел в сталинских лагерях как политический заключенный [см. 2, с. 113-181]. Именно в эти годы тысячи безвестных священников отдавали свои жизни, восходя на Голгофу, свидетельствуя о Христе даже до крови, как отдали свои жизни в лагерях смерти родители отца Григория и матушки Нины (в девичестве Увицкой) – архимандрит Ардалион (Пономарев) и протоиерей Сергий Увицкий, причисленные к лику святых новомучеников Российских. Пройдя через такие же лагеря смерти, вернувшись на Урал после 16 лет страданий и скорби, отец Григорий более 40 лет служил в храмах Екатеринбургской, Курганской и Шадринской епархий, предавая себя всецело воле Божией, неся свет Христовой любви своей пастве.

«От священника не требуется, чтобы он был обаятельный собеседник, и еще менее – чтобы он был блестящим оратором… От священника ждут то, что только один священник может дать – Тело Христово, ломимое во оставление наших грехов, и любовь, которая придает смысл всем человеческим страданиям и самой смерти. И пусть он вопиет об этом. Всею своею жизнью, до последнего отданной Христу», – прот. А. Шаргунов [1, с. 4].

Отец Григорий, действительно, до самого последнего своего вздоха служил Христу. На смертном одре, ясно осознавая, что дни земной жизни их обоих с матушкой сочтены, он усердно молился за рабу Божию Нину, ослабевшую раньше его и находившуюся уже несколько дней в забытьи. Он молился молча, не в силах произнести вслух тайные просьбы, только подносил руку ко лбу, усиливая молитвы крестным знамением. А за день до перехода в мир иной, исповедовавшись и причастившись, он вдруг стал торопить отца Сергия, который причащал его день назад, с исповедью и причастием матушки Нины: «Скорее, скорее…»

«Очевидно, он знал, что надо торопиться, – пишет Ольга Григорьевна в своих воспоминаниях о родителях. – Матушка причастилась, на миг как бы пришла в себя, запила причастие и опять погрузилась в свое состояние… Умиротворенные, папа и мама спокойно заснули… В комнате тишина, мирно теплится лампада, а два человека – плоть едина – совершают ответственный шаг, они уходят в жизнь иную. Матушка совсем слаба, но разве отец Григорий оставит ее в такую минуту? Он молится. Он будет с ней. Довольно разлук, теперь навсегда, навечно вместе. Господь заберет их сегодня обоих…» [2, с. 550].

Так они и покинули этот мир вместе, в один день. Разве не так умирали праведники на Руси, являя своей смертью пример истинно христианской кончины? Разве не так перешли в мир иной святые преподобные Петр и Феврония Муромские – в один день! Молясь друг за друга!

«Успех молитвы достигается при условии выполнения святого наказа: “Помни, Бог любовь есть…” – читаем в дневнике отца Григория. – Для души любящей нет никаких препятствий. Все можно получить, чего просишь. Только искренно проникать в эту заповедь о любви. Тогда жизнь будет возвышенна, радостна, невзирая ни на какие трудности, физические и моральные» [3, с. 105].

«Среди холода апокалиптической зимы мы нуждаемся в отцах, которые нас любят… – подчеркивает в указанной статье отец Александр. – Нам нужны свидетели, которые живут Словом и которые питаются от Источника жизни. Наша Церковь должна быть Церковью священников, любящих Христа и овец Его больше своей жизни» [1, с. 4].

Митрофорный протоиерей Григорий Пономарев оставил нам богатейшее наследие – рукописную библиотеку. Всю свою жизнь, вплоть до праведной кончины, он занимался миссионерской и исповеднической деятельностью, став духовным просветителем Урала – пастырем любви!

Протоиерей Григорий Пономарев и матушка Нина Сергеевна.

Пос. Смолино, Курган, 1980-е годы. Фото из семейного архива

К середине 90-х годов в маленькой холодной комнатке его скромного домика в Смолино было сосредоточено такое сокровище из рукописных перепечаток духовных книг, что сегодня можно было бы издать целую библиотеку «Из архива репрессированного священника…» Может быть, об этом втайне молился о. Григорий, который в течение многих десятилетий собирал, переписывал многотомные труды отцов церкви, систематизируя избранное, и сшивал их в маленькие книжицы, хорошо понимая, что за это рукотворное издание он мог получить новый тюремный срок.

Навсегда сохранятся в моей памяти живые воспоминания о встречах с батюшкой. Летом 1995 года я пришла в его домик в Смолино, чтобы получить молитвенную поддержку и благословение на дальнейшее издание небольшой информационной соборной газеты «Звонница». Сев на старенький сундучок, стоявший на кухне (приемное место посетителей), протянула батюшке свежий номер газеты. Он с любовью взял в руки «Звонницу» и начал осторожно перелистывать страницы.

С большим интересом батюшка всматривался в печатные статьи и расспрашивал, каким способом публикуется газета: как набирается текст, в каком виде передается в типографию. Разговор зашел о верстке на компьютере, который в то время часто называли бесовским изобретением. Эти рассуждения смущали многих людей, связанных с работой на вычислительных машинах. Однако отец Григорий спокойно объяснил, что какое бы зло ни умышляли люди против Бога, Он в силах «обратить его в добро, чтобы… сохранить жизнь великому числу людей» (ср. Быт. 50, 20).

«Прославляйте Господа, и Он все устроит», – сказал батюшка и тут же спросил, есть ли у меня какое-нибудь утреннее правило и знаю ли я наизусть молитву Ангелу-Хранителю. А затем он тихо и с какой-то трогательной любовью стал читать наизусть: «Ангеле-Хранителю, от Бога мне данный…» Глаза его были в этот момент устремлены к иконам, и казалось, что он молился Богу, испрашивая помощи Ангела-Хранителя на всякое благое дело… «Подай мне, Ангеле, помощь твою в моем деле, дабы трудился я на благо человек и во славу Господа!»

Позднее от Ольги Григорьевны нам стало известно, что батюшка искал случая изучить издательские и печатные возможности современных технологий и очень ждал, когда мы снова придем к нему «на сундучок» с очередным номером газеты.

Сегодня небольшая соборная газета, ставшая к 1998-му году полноценным журналом, обрела статус православного издательства, которое работает с архивом о. Григория, издавая поучения батюшки и пополняя архив новыми рассказами, извлеченными из кладезя библиотек, в которых в 60-е годы прошлого столетия работал и сам о. Григорий, приезжая на учебу в Ленинградскую Духовную Академию. С 2003-го года редакцией «Звонница» подготовлено к печати восемь сборников «Лилии полевые…», в содержание которых входят рассказы из архива отца Григория и его духовных чад. Книга «Лилии полевые. Серебряный крестик. Первые христиане» – восьмой сборник, составленный из рассказов, собранных в библиотеках Северной столицы по ссылкам из архива отца Григория. Продолжая дело зауральского исповедника, автор-составитель сборников трудилась в научных фондах национальных библиотек, опираясь на имена авторов и первоисточники, указанные в рукописных книгах отца Григория, и откопировала более 20000 страниц православных рассказов и повестей из истории христианства, большинство из которых не переиздавались в России после революции ХIХ века.

Тексты заново отредактированы, иллюстрированы карандашными рисунками курганских и санкт-петербургских художников в стиле оформления православных журналов ХIХ века. К рассказам даны примечания с объяснением церковно-исторических терминов. Повести и рассказы имеют грифы Духовного Цензурного Комитета С.-Петербурга «Печать дозволяется».

В центре рассказов 8-го сборника – Крест Христстов и верность первых христиан-мучеников Кресту Христову даже до крови. Будем и мы подражать первым христианам и учиться у них нелицемерной верности Пресвятой Троице дарами Духа Святого и силой Креста Господня. Ведь и отец Григорий был настоящим крестоносцем и исповедником веры, хранителем Царского Креста-мощевика, священником любви, свято чтившим заповеди Христа: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною…» (Мф. 16; 24) и «…кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником…» (Лк. 14; 27). Аминь.

Сие предисловие писано 8 июля 2025 года,

в день святых преподобных Петра и Февронии Муромских.

Елена Кибирева, член Союза писателей России

Список литературы:

1. Шаргунов А.И., протоиерей. О духовном дневнике протоиерея Григория Пономарева // Звонница. 2000. Специальный выпуск. С. 2–4.

2. Пономарева О.Г., Кибирева Е.А. Исповедник веры протоиерей Григорий Пономарев (1914–1997 гг.). Жизнь. Поучения. Труды: в 2 т. К.: Звонница, 2006. Т. 1. 608 с.

3. Пономарева О.Г., Кибирева Е.А. Исповедник веры протоиерей Григорий Пономарев (1914–1997 гг.). Жизнь. Поучения. Труды: в 2 т. К.: Звонница, 2006. Т. 2. 440 с.

Исполнившееся желание

Глава I. Старик Иаков и Ионафан

– Наконец-то ты вернулся, дедушка Иаков. Ну, что нового? Видел ты его?

– Да, дитя мое, видел и слышал. Да будет благословен Господь Бог Авраама, святый во Израиле, пославший после долгих, долгих лет нового пророка народу Cвоему.

– Ну, и что же он сказал тебе?

– Мне?! Да с ним и поговорить-то было немыслимо. Ты и вообразить себе не можешь, какое множество народу собралось его послушать. Я мог бы много, бесконечно много рассказать тебе, дитя мое, но ты не задерживай меня, теперь мне надо как можно скорее отправляться к моим овцам. Завтра приду и все тебе расскажу. Да благословит тебя Господь!

Разговор происходил вблизи Геннисаретского озера, между старым седоволосым стариком, напоминавшим древне-библейского патриарха, и хорошеньким мальчиком. Малец и дед не были родственниками, но их соединяла самая искренняя любовь, как это часто случается с людьми, живущими в уединении. Старик был один на свете, один как перст, у мальчика же была лишь мать, которую он содержал рыбной ловлею. Дедушка Иаков жил высоко в горах, и пас там свое стадо. При наступлении же дождливого времени старик спускался со скотом в долину. Здесь он проводил зиму, обычно недолгую в Палестине. Но лишь только солнышко начинало пригревать по-весеннему, он уходил в горы. Отсюда дедушка любовался дивным Геннисаретским озером и его райскими окрестностями. Мальчик же жил у самого озера в рыбацкой хижине и снабжал своего старого друга свежей и сушеной рыбой. Мальчика звали Ионафаном.

Познакомились они два года тому назад во время паломничества в Иерусалим. Старик, из года в год совершавший это странствие, взял мальчика под свое покровительство. Ионафан впервые отправлялся в град святого Давида и отправлялся один, мать его хворала и не могла предпринять такого далекого путешествия. Вот во время их странствования они и подружились. Мальчик не уставал расспрашивать старика о богослужении, о праздновании Святой Пасхи.

Ионафан не мог удержать слез, когда вошел в Иерусалимский храм во время жертвоприношения. Сотни людей играли на арфах, сливавшихся воедино, и пели сотни певцов. Жертва горела, кровь струилась и все выше и выше подымался дым жертвенника. В полумраке богато изукрашенного золотом храма виднелась таинственная завеса, за которую никто не мог проникать, кроме первосвященника, входившего туда всего лишь раз в год с кровью агнца. Все тут было таинственно и чудесно. Какое множество священников и левитов, в длинных одеяниях! Какая громадная толпа странников, пришедших не только из Палестины, но из самых отдаленных иудейских стран, посмотреть на дивный город Давида и Соломона и принести жертву за свои грехи!

На возвратном пути из Иерусалима дедушка Иаков зашел в Вифлеем, чтобы показать Ионафану могилу Рахили1. Здесь они побеседовали о патриархе Иакове2 и его сыновьях. Под тенью пальм, у могилы своей проматери (они оба были из колена Вениаминова3), старик погрузился в воспоминания далекого прошлого. Он рассказал мальчику про одно происшествие, которое поныне наполняло его душу неземным восторгом.

Рис. Ольги Бухтояровой

– Тридцать лет тому назад, дорогой мой, – начал свой рассказ дедушка Иаков, – я вместе с другими пастухами пас овец на Вифлеемских лугах. Как самый младший, я обязан был сторожить стадо ночью. Хотелось спать. Чтобы избежать дремоты, я начал распевать псалмы: «Господь, мой Пастырь…» (ср. Пс. 22; 1), – и при этом думал о великом царе Давиде, некогда пасшем овец, пока Господь не сделал его победоносным героем, а потом и царем. Когда же я вспомнил, что Вифлеем – родина Давида, мне пришли на ум слова, недавно слышанные мною в синагоге: «И ты, Вифлеем-Эфрафа4! Ты – меньший из тысяч в Иудее, но из тебя изойдет Тот, Кто спасет Израиля» (ср. Мих. 5; 2). Один из присутствующих книжников разъяснил нам этот текст так: «Из Вифлеема должен явиться обещанный великий Царь иудейский – Мессия, о Котором предсказывали пророки, а в особенности – Даниил; царство же и власть, и величие, царственное во всей поднебесной, дано будет народу святым Всевышнего, Которого царство – царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться Ему. После него встал другой законник и прочел: «Из Египта воззвал Я Сына Своего» (ср. Ос. 11; 1), – и доказывал, что Мессия должен явиться из Египта, а не из Вифлеема. Об этом я и думал среди ночной тишины. Моя душа жаждала, чтобы Бог исполнил Свое обещание и прислал бы предсказанного Мессию. И горячо молился я о ниспослании «Примирителя». И вдруг, когда я смотрел на расстилавшийся вдалеке городок, я увидел на небе яркий свет. Светящееся облако спустилось с небес, остановилось на мгновение над Вифлеемом, а потом коснулось земли у нашего сада. Я вскрикнул от ужаса и оцепенел: в облаке, не прикасаясь к земле, стоял дивный юноша ангельского вида. Одежда на нем была как снег, лицо словно соткано из лунного сияния, а глаза – как солнечные лучи, и вся наружность его была так чудесна! Пастухи в одно мгновение очутились на ногах, и даже овцы, бессловесные создания, казалось, насторожились, прислушиваясь к словам дивного Божия посланника. «Не бойтесь! – произнес Ангел, успокаивая нас, перепуганных до смерти. – Не бойтесь. Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям. Ибо ныне родился в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь. И вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях». О, как возрадовалось мое сердце! Исполнилось мое желание: родился Мессия, и родился в Вифлееме, так близко! Сегодня, сегодня родился!

– Ангел смолк, – продолжал Иаков. – Разверзлись небеса. Дневной яркий свет озарил луга и холмы. В сияющих облаках явились дивные небесные силы. С радостным ликованием прославляли они Бога и восклицали: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение». Потом все исчезло. Мы видели, как все выше и выше поднимались облака с небесными силами, пока все не исчезло и вокруг снова водворилось тихая, безмолвная ночь. Мир снова был окутан мглою, как и прежде, но все уже было не так, и ночь была иной. Совершилось великое событие, которое останется неизменным: родился Мессия. «Пойдемте в Вифлеем, – решили пастухи, – посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь»…

– И вы пошли? – прервал старика Ионафан.

– Конечно! Мы бегом побежали к Вифлеему и нашли все так, как сказал Ангел. В пещере Вифлеемской, в яслях, нашли мы дивного Младенца. Никогда я не видал ничего прекраснее! Как мы радовались, как рассказывали об этом повсюду! Сердца наши горели благодарностью Богу, и мы могли лишь восхвалять и благодарить Его. Мы чувствовали, что Господь простил, возлюбил нас, послав нам Мессию. Когда пошли мы обратно, в наших сердцах оставалось то же блаженное чувство. Придя к нашим стадам, мы думали о драгоценном Даре и только и толковали о Нем. Как мы радовались тогда и как недолговечна была наша радость!

Старик горестно вздохнул и поник головой.

– Почему же недолговечна? – спросил мальчик, взяв руку старика в свои. – Скажи мне, где Младенец, я пойду к Нему. Я тоже хочу любить Его, молиться и поклоняться Ему!

– Нет, дитя мое, ты уж не увидишь Младенца, это было так давно, больше 30 лет тому назад.

– Так Он теперь взрослый человек? Где же Он?

– Увы, не спрашивай меня лучше. Он не вырос, Его убили.

– Убили?

– Да, дитя мое! Плачь, я говорю правду…

Старик горько заплакал.

Долго пришлось Ионафану утешать его, пока он несколько успокоился и продолжал рассказывать:

– В далекой Иудейской стране, там на Востоке, открыл Бог некоторым людям, что родился Спаситель, и они пришли в Вифлеем, их привела звезда. Там некогда и нашим отцам указывал путь огненный столб. Все удивились, когда у бедного дома, в котором жил плотник Иосиф со своей молодой женой, остановился богатый караван, и узнали, что чужеземцы приехали поклониться Божественному Младенцу. Но увы, раньше, чем приехать в Вифлеем, они побывали у Ирода, царя Иерусалимского, и рассказали ему о причине своего приезда и спросили его: «Где новорожденный Царь Иудейский?» Священники указали волхвам на Писание, где сказано, что Ему надлежит родиться в Вифлееме. Как тебе известно, Вифлеем очень близко от Иерусалима. Мы же повсюду рассказывали о ночном видении, а в Иерусалиме жило двое старцев: пророчица Анна и старец Симеон. Они узнали в Младенце обещаного Мессию и говорили всем и каждому, слушавшему и верившему им, что они видели Божью благодать, что смилостивился Господь и прислал Мессию, Который всех спасет. Но там, наверху, вельможи ничего не знали о Нем, пока не пришли волхвы. Царь Ирод страшно испугался, он боялся потерять престол. Но… Но как я могу тебе передать, что случилось потом. В то время мне надо было уйти из Вифлеема, и вернулся я туда лишь через три недели. Тотчас же побежал в Вифлеем, посмотреть на Мессию, и услышал там такие вопли отчаяния, какие я вовсе не ожидал встретить. Оказалось, что по царскому приказу в Вифлееме и его окрестностях были умерщвлены солдатами все младенцы мужского пола моложе двухлетнего возраста. Вне себя от отчаяния избегал я весь город и его окрестности, разыскивая нашего Спасителя, но все было напрасно. И вскоре мы убедились, что не только мужественный Младенец погиб, но, по всей вероятности, и старец Иосиф, и Дева Мария. Увы! Господь послал нам Спасителя, а они убили Его… И что иного мы могли теперь ждать, кроме Божьего гнева?!

Так рассказывал Ионафану старик Иаков, которому никто не верил в Галилее, что он говорил правду. И с этих пор мальчик стал его поверенным, он верил и плакал вместе с ним об убитом Мессии, но все же утешал старого друга тем, что, может быть, Господь каким-нибудь чудом спас Своего Сына, и Он снова явится.

Вифлеемское происшествие служило неизменной темой бесед, когда Ионафан приходил и приносил старику рыбу. Часто ночью, занимаясь рыбной ловлей, Ионафан думал: «Вот бы снова разверзлось небо и снова явились бы Ангелы и сказали, куда унесли они Младенца. Невозможно, чтобы Господь дал Его умертвить».

Так жили старик с мальчиком, и дружба их становилось все теснее и теснее.

***

С полгода тому назад с берегов Иордана пришла чудная весть. В земле израильской появился пророк, носивший верблюжью шкуру вместо одежды, подпоясанную ремнем; питался же он только диким медом и акридами, живя в пустыне и пещерах. Он проповедовал: «Покайтесь, ибо приблизилось царство Божие». И многие, многие шли за ним, и Галилея была полная его последователями. Пророк учил, как надо поступать, чтобы угодить Богу, и в некоторых местностях его считали за Мессию, о приходе Которого он проповедовал.

Когда старец Иаков впервые услышал об этом, то нахмурился и покачал головой, но Ионафан постоянно приносил все новые и новые известия, и старик не мог далее выносить неизвестности и сам отправился удостовериться собственными глазами. Он знал, что пророк – сын священика Захарии и жены его Елизаветы; оба из колена Левия, и, значит, он не может быть Спасителем, потому что мать драгоценного Вифлеемского Младенца звали Марией, и она была из рода Давидова.

Но Иаков все-таки хотел удостовериться.

С какой радостью снаряжал его в путь Ионафан. Принес ему даже полную сумку сушеной рыбы. И с каким страстным нетерпением ожидал он его возвращения.

И вот сегодня Иаков вернулся вместе с тремя другими пастухами, ходившими с ним в Вифлеем.

«Завтра, завтра, – подумал мальчик, когда старик ушел, – завтра я узнаю всю правду. О, скорей бы наступило завтра!»

Продолжить чтение