Читать онлайн Молодые кони

ВЕСНА

Сей ночью странствия шли, были длинны,

Шли, как в бегах, шагами без ступней,

По-воровски. К утру их скрыл простор полей:

Плывет лишь буря в зарослях осины.

Врата открылись света долям львиным,

Бог солнца сделал древеса живей,

Промыв в их венах пульсы, сок скользит, как змей,

Как вешние потоки чрез лощины.

Удача шла ко мне, как по заказу.

Мамзель, ура, ты – женщина! Сего-то час

Сей требует. Целуй меня! Уста у нас

Не угождали счастью их ни разу.

Ты – ты – твой локон пахнет ранним ветром

И белым солнцем – солнцем – солнцем – ветром.

НОЧИ НАД ФИНЛЯНДИЕЙ

Вглубь меркнет на востоке лес еловый,

Из чаш озер всплывает дух ночной,

Увитой дымом без огня, златой главой,

Чтоб запах звезд вкусить под вечер новый.

К грибам валяют ели в час суровый,

Блестит на ветке ветка, на ней свет златой,

– Застывших линий сонм – с изысканной каймой,

Весь иней спел, им создают покровы.

До старых, черных льдов земли вод плен,

Замерзли реки, снежно на широтах.

Сияет гладкий гнейс среди морен

И в полированных, светящихся болотах.

Ворон крик вечный: солнца клок и ком,

Туман и хлад легли, как рог и ром.

ВИСЛА

Воспоминания кроваво-пряны!

Дичает в русле речка, коей краше нет.

Вбежал мой парус, дева, на паркет

Из волн несчетных, блёстких, оловянных.

В сушь летних дней я, юный, пьян от жажды,

Зарыть под волны тело есть успех.

Сбежала выдра; лопнул беленький мой смех

Там, где воронки плавали однажды.

Пронзают вечер русскими плотами.

Перед костром садятся иностранки,

Гостинцы их: шнапс, краденый бекон.

Мы бодрые, а стариков объял уж сон.

Обжорство. Люты лица в час гулянки.

Зрим женский смех, ударив баб глазами.

НОЧНОЕ ПЛАВАНИЕ

Хвостом из чаек ветры обладают,

Со свистом сотрясают воздух рьяно.

И волны катятся вперед столь странно,

Ломаются и рифы очищают.

И плещется весло, вдруг паруса хлопок.

А впереди валы всё уступают путь,

Ложатся сзади, будто отдохнуть,

Под ругань чаек косят их в валок.

Крепчает ветер, волны возвышая.

Удвоив бриз, швыряет он вод груды,

Как будто егеря свора шальная

Отпущена. Дела у нас столь худы,

Но вепря не страшат эти напасти,

Оскалившись, он рвет собак на части.

ЖРИЦЫ ЛЮБВИ

Средь переулков, как рыбачьи лодки

На ловле с одинаковым прибором,

С придиркою ощупанные взором,

Они плывут, блудницы, как лебедки.

Идет лов рыб, добыча их столь блудна.

Зрит лысый, плотве муки всласть,

На палубе пескарь, он угодил на снасть.

Пропахли рыбой крашеные судна.

Мужик натянут страстью, как снаряд!

Но вырвут страсть, как орган, сделав дело,

Как грубые кухарки, встречу завершат

Без чувств и приступают вновь к охоте,

Укутав в шелк свое младое тело,

Серьезны, но с улыбкой на работе.

В ПОЛДЕНЬ

Как спрут, висит денек на небосводе,

Лес в бледной пасти, листьев слышен шум,

На всех деревьях солнечный костюм,

Огнь светлый в парке при такой погоде.

В волнах лучей стоит большой ветряк,

Бесперебойно поднимая вечер;

Сияет и парит кристалл далече,

Синь вечера вкруг, день почти иссяк.

У рыжих облаков дрожит живот,

Рожать им ночью: молнии в утробе.

Нектар цветов у бабочек на пробе,

В кустах фасоли пчел звенящих лёт.

Гелиотропа дух пылает в наших венах,

Его хладит столь сладостный жасмин,

А в нервах сказки, муза, тьма картин,

Чудная Ропса живопись, отменна.

Кабан, томимый жаждой, вдруг в лесах

Вонзает зубы шало в ствол сосновый.

От зноя этот лес уж нездоровый,

Как шифер раскаленный в весь размах.

НОЧЬ ЗА НОЧЬЮ

Вкруг ярких гусениц-шоссе природа,

Они ползут чрез лес и дол, горами.

И тучи мазохистами-китами

Бросались на берег, спят в озере захода.

День мертв. Всегда его рань воскрешает,

Сочится ночь из кладезей небесных.

И звезды, солнца малые, чудесны.

Железом темным старый пруд сверкает.

Луна стоит, как постреленок, в луже,

Сад в лунности. Блестит лес, как из шелка,

Он – шапка голубой горы к тому же.

А в деревушке тополя метелка,

Звонарня, ваза, над округой всей.

Сон в гипс недвижный уж залил людей.

СКОТ

Сверх трав зеленых чернота

И беловатость стада.

На почве тени тут и там,

Как будто глав армада.

Луг больше не дышал, когда

Вдруг глоткой скрипнул скот;

Свет летний брызнул, как вода,

Сдвиг облаков, и вот

Идет из мяса океан,

Средь клевера гуляет.

Назад. Карьер. Наказ псом дан,

Скот дряхлый ковыляет.

Ложится в травушку мычанье.

Копытом роет глупо бык.

Телят у привязи скаканье –

Звучит доярок зычный крик.

СЕВЕРНЫЙ ВЕТЕР ЛЕТОМ

К земле с морей летит душистый ветерок.

И парки темные дрожат от бриза.

В цветенье клевер, луг, как с парадиза;

Себя не знает голубой небес песок.

Рыбак в полях, как в безграничном море,

Струёй воды вверх брызжут лёты голубей,

И тени облаков мчат в дол с полей,

Колосья ржи – рыбешки в сём просторе.

Июньский день горит на буйных травах,

Близ озера сребристого, немого

Летают цапли, их совсем немного,

Зигзаги пчел следить моя забава.

Скачу галопом, свет дает мне силы,

Мой белый конь порхает, ветром мчится,

Вкруг шеи клочья солнца, жар струится.

В обед у моря буду: конь нехилый.

РАБОЧИЙ НА КРЫШЕ СОБОРА

Его схватило нечто: то судьбы оскал,

Под ним земля далекая ужасно,

Вверху повисли галки в небе ясном,

И ветры в небе, он лицом стал ал.

Он вздрогнул, море и кораблик увидал,

Шумели волны, волны несогласно,

Но вниз смотреть, хмелея, ведь опасно,

Вплетался в разум парня моря вал.

Горгулья прыгнула к нему, оплошный

Он задрожал, за шпиль схватился,

Но тот ломается, меж тем черт тошный

На крыше травит анекдот, простился

Черт с парнем, случай завершился:

Упал юнец, издавши крик истошный.

ПОТОП

На горизонте тучи выросли, угрюмы,

Впиваясь в небо дождевою глоткой.

Кусал люд скалы, пока дождь бил плеткой,

Те скалы – лбы, но без единой думы.

Из моря лезли вши, гласят скрижали,

Тьма тополей в час бури утонула. –

Они слыхали нечто в звездных гулах,

Земли дым звезды в космосе вдыхали.

И солнце плавало в воде день каждый.

Вода отхлынула. Гниение озер.

И шар земной запон морей носил.

Стояли звезды бледные от жажды,

Горел над мысом на востоке их узор.