Читать онлайн Код/т Лапласа

Пролог

Кот сидел на ветке старого тополя и смотрел через высокое окно в просторную комнату подготовительной группы детского сада «Дюймовочка». Зверь был чёрный, как окружающая его декабрьская ночь. А ещё он умел делать так, чтобы глаза у него не светились в темноте. Почти умел, потому что это получалось только с двумя из трёх, но сейчас тот, что на лбу был закрыт.

Внутри старого, ещё советской постройки, детского сада играли дети. Мальчики и девочки. Тёмненькие и светленькие. Худенькие и пухленькие. Разные, но с одинаково чистыми душами.

Кот хорошо умел видеть души. Это было частью его демонического естества.

Где-то вдали послышался гудок завода, оповещающий о конце смены, и кот встрепенулся, потянулся и стал ловко спускаться с дерева вниз, прыгая без опаски с ветки на ветку.

Перемахнув присыпанные сторожем снегом с дорожек кусты, кот миновал игровую площадку с вмёрзшими в землю качелями, остовом покрашенной поверх ржавчины детской машинки и тремя скульптурами из шин: парой довольно симпатичных лебедей и уродливым Чебурашкой.

В принципе торопиться было некуда. До встречи с «объектом», как называл всех подобных шеф, стараясь не именовать ни по имени, ни мужчиной, ни женщиной, ни просто человеком, было ещё более сорока минут. Просто кот не хотел смотреть, как на одном милом личике всё сильнее и сильнее проступает грусть, когда друзей одного за другим забирают домой папы и мамы. И грусть эта была не от расставания, а оттого, что скоро придут и за ней.

Кот многое повидал за свою долгую жизнь – кровь, боль, смерть, но вот к печальным детским лицам привыкнуть так и не смог.

Посидев у двери нужного подъезда многоэтажки рядом с «Дюймовочкой», кот дождался, пока в него войдёт мужчина лет тридцати, и нырнул следом, обогнав медленно закрывающуюся дверь.

– Ух ты, какой! – восхищённо сказал человек. – Ты чей, кошара?

Он нагнулся и протянул руку, чтобы погладить, но замер в нерешительности. Кот не стал выражать недовольство. Наоборот, он ткнулся лбом в мозолистую ладонь и мурлыкнул.

От незнакомца пахло смазкой, металлом и чуточку потом. В вспышке света чёрный увидел будущее этого человека. Недалёкое, всего на одиннадцать минут и шесть секунд вперёд, но этого хватило.

Дома Михаила встретит у порога косолапый корги и женщина. Пёс будет тереться под ногами и недовольно фыркать, унюхав запах кошки, а жена поцелует в щёку и, поймав вопросительный взгляд, отрицательно покачает головой и опустит глаза.

– Взял бы я тебя к себе, но Пирожок наш, думаю, будет против, – вздохнул мужчина разгибаясь.

С корги они бы ужились, это кот знал точно, но не кошки с собаками нужны этой паре. Да и есть у чёрного уже хозяин.

В лифт с Михаилом кот не пошёл. Тот жил на пятом, а трёхглазому нужно было на последний – десятый, а потом на крышу. Двери закрылись, и демон стал ждать. Время ещё было предостаточно.

Потом появилась старушка, которая кота даже не увидела из-за близорукости. Потом мама с сыном-подростком, но им было не до кота из-за какого-то глупого спора на счёт повышения цен на бензин и увеличения коммунальных платежей. Никто из них не ехал даже до девятого.

А когда спорщики исчезли в кабине лифта, демон заметил тонкую серую лапу с длинными когтями, показавшуюся из ведущего в подвал отверстия в полу у стены. Уж насколько эта дыра была мала, да и перекрыта наполовину идущими сквозь неё кабелями, но существо смогло протиснуться и уже вытянуло своё тщедушное, морщинистое тело по пояс, когда заметило кота.

Чёрный клокочуще зарычал. Падальщик замер, моргнул белёсыми глазами и исчез в дыре.

Демон фыркнул. Это забраться на крышу времени ещё было предостаточно, а вот гонятся за этой мерзкой нечистью уже нет. Кот решил, что вернётся сюда завтра. Если в доме завелась такая пакость, то хорошего не жди. Ссоры, тоска, приступы необъяснимой агрессии – всё это из-за падальщиков. Всё это их пища. Может, и проблемы в семье Михаила от поселившейся в подвале нечисти. Корги не кот. Собаки порождений потустороннего не видят.

Наконец, вошла молодая девушка с заплаканными глазами. Она ехала на восьмой, но ждать было уже недопустимо, и кот решил, что так и быть – пару этажей пройдёт пешком. Попутчица же оказалась настолько поглощена своей неудавшейся любовью, что кота, шмыгнувшего следом в лифт, даже не заметила.

На чердаке чёрного встретил другой кот. Не демон, обычный. Он зашипел, выгнул спину. Местный, видимо, решил, что увидел новичка и захотел обозначить кто главный тут и в соседних подъездах.

Демон приоткрыл третий глаз и кошара исчез в темноте.

«Ты готов?» – прошелестел у чёрного в голове тихий безликий голос.

«Я действительно должен это сделать? Я действительно должен убить его?» – мысленно спросил демон.

«Да. Или ты его убьёшь, или он убьёт свою дочь. Вот сейчас зайдёт в магазин, возьмёт водки, напьётся и ночью убьёт девочку. Задушит её подушкой, даже сам не зная почему и зачем».

«Может, стоит попытаться иначе?»

Мысли кота стали путанными, выдавая вдруг нахлынувшую нерешительность.

«Ты Демон Лапласа! Ты видел будущее! Ты знаешь иначе никак!» – злился Безликий, давя, принуждая и подталкивая.

Кот замер.

Глава 1

День начинался просто прекрасно. Дома было всё готово к празднику: уборка сделана, еда ждала в холодильнике, а Соня возвращалась с приятных процедур. Ей повезло, мастер освободился раньше, так что у еще оставалось время до прихода гостей и любимого человека.

Ключ повернулся бесшумно в замке. В квартире было тихо. Но в прихожей стояли незнакомые женские сапоги и ботинки Семена. А из спальни донёсся женский стон.

Соне показалось, что она в каком-то фильме. Всё должно быть не так. Не с ней…

В полумраке спальни Семён на её кровати трахал какую-то девчонку.

– Вон из моего дома! – голос девушки был холоден.

– Ну и чего ты так рано пришла? – мужчина криво усмехнулся.

– Вон…

Соня посидела на кухне, пока не хлопнула входная дверь, а потом позволила себе расплакаться. Всё же шло хорошо.

На город опускались сумерки, находиться дома не было сил. Она накинула пуховик, и, взяв бутылку шампанского, вышла на улицу. Гостей уже не планировалось.

Медленно падал снег, сверкая в свете фонарей. Соня дошла до парка и опустилась на лавочку. Она очистила откуда-то взявшийся в кармане мандарин и задумалась, не замечая, что за ней внимательно наблюдает кот.

Огромный кот. Несведущий в породах кошек отнёс бы его к мейн-кунам, но нет. Хоть чёрный и был довольно пушист, но остальных признаков этой породы не имел.

Видимо наконец решившись, он тихо подошёл к лавке, запрыгнул на холодные доски и уселся рядом с девушкой, устроив передние лапы на хвосте.

То, что она уже не одна сидела, Соня поняла не сразу, лишь когда повернула голову и наткнулась на пристальный кошачий взгляд.

– Ты тоже один празднуешь? Или из дома сбежал, правильно кто такого красавца выгонит? Ты же не против, если я тебя поглажу?

Соня провела пальцами пару раз между ушей кота.

– Знаешь, ведь я должна была праздновать дома с друзьями, а не тут сидеть на холодной лавке в парке, в компании кота. Ну ладно, у нас есть с тобой шампанское и сыр. Ты же ешь сыр? А чего я, не мандарин же тебе предлагать.

Перед котом лёг на салфетке кусочек сыра.

– Чем больше я смотрю на тебя, тем больше убеждаюсь, что коты лучше мужчин. Ты меня хотя бы выслушаешь. Не то что этот…

Кот кивнул, мурлыкнул и стал есть сыр.

– Определённо надо было завести кота, – улыбнулась Соня, отламывая ещё кусочек. – Ты хотя б не предашь, променяв на другую. Вот чего не понимаю. Я вроде не уродина, не дура, но раз за разом выбираю таких вот, как Семён. Сначала люблю, жить не могу, а потом нахожу в постели с другой. И ведь ни у одного ничего не ёкнуло. Для них словно так и надо.

«А может это проклятье какое-то?» – прозвучало у неё в голове.

Соня обернулась, пытаясь понять, откуда голос.

– Ну вот теперь голоса чудятся, с котом разговариваю, а вообще, пожалуй, стоит открыть шампанское и выпить. Может – отпустит. А проклятья только в сказках бывают, чтобы не рассказывала бабушка Даша.

«Сказки, это то, за чем люди прячут неудобную правду. А насчёт проклятия – попробуй узнать. Ведь были же какие-то разговоры шёпотом, чтобы дети не слышали».

Кот продолжал жевать сыр.

– Кто здесь?

Но в ответ была тишина.

– Ну, может и правда сказки не сказки. И кот говорящий. Хотя на Кузьму ты непохож, хоть и чёрный.

«Я Бидзю. И во-о-обще… Тут холодно. Сыр замёрз. Пошли в тепло».

Кот спрыгнул с лавочки и направился в сторону окон многоэтажек. Правда, отойдя на десяток метров, замер и обернулся.

«Идёшь?»

От глотка шампанского такого не должно быть.

– Это ты со мной разговаривал? – она с недоверием смотрела на чёрного. – Хотя коты и говорят. Бред. Но в тепло идти стоит, гостем будешь.

Соня поднялась с лавки и направилась к остановившемуся коту. Бидзю муркнул и пошёл рядом.

«А у тебя колбаса дома есть?»

– А мясо и красная рыба не устроит?

«Устроит. Но лучше колбаса. Докторская».

– Заходи, – Соня приглашающе распахнула дверь и, войдя в квартиру, после посмотрела на кота. – Если ты ещё и лапы об коврик вытрешь, точно будешь идеальным.

Чёрный потоптался по коврику и прошествовал внутрь. Он не оглядывался, не принюхивался, как делали это другие кошки, попадая в новое место. Со стороны вообще казалось, что этот кот живёт в этой квартире уже много лет.

На кухне что-то громко упало в раковину. Странно, в квартире никого не должно было быть. Если только Семён вернулся? Но это вряд ли – слишком гордый.

Соня быстро подхватила сумку с мячом для боулинга, вот и подарок пригодился, и двинулась на шум.

Бидзю прыгнул в сторону кухни, но не влетел в дверной проём, а взял чуть правее и попал лапами по выключателю.

Вспыхнувший свет сопровождался отборным мужским матом и изощрёнными проклятиями.

Это судя по голосу, был Семён и был он пьян.

– Ты чего тут забыл? – Соня стояла, опираясь на дверной косяк. – Я тебе чётко сказала, что видеть больше не желаю. У тебя ровно минута, чтобы уйти, потом я вызову полицию.

– Ой да ладно ерепениться! – обернулся мужчина, широко улыбаясь. – Ну хочешь, я тебя, следующий раз позову с собой?

– Чего ты её бросил или надоела уже? Или у неё нет еды в холодильнике? Вон отсюда!

– Эх… Как была дурой, так и осталась, – Семён покачал головой. – Пока твоя полиция доедет – я тебя на ремни кожаные пущу.

Он чуть распахнул камуфляжную куртку, которую очень любил носить в память о службе в спецназе, и показал заткнутый за пояс пистолет.

– В комнату иди, шалава.

– Дура была, что с тобой связалась. А пистолет у тебя холостыми заряжен, сам сколько раз говорил.

Она с этими словами отступила в коридор, пытаясь вспомнить, закрывала дверь или нет.

Семён зло усмехнулся, вытащил пистолет и направил его на девушку.

– Хочешь проверить? И ведь даже не дёрнется никто на шум. Новый год, игрушки, ёлочки, хлопушки… Кругом гражданские лохи и отличить выстрел от петарды они не смогут.

За окнами, словно в подтверждение его слов, с громким звуком вспыхнул красный цветок салюта. За ним ещё и ещё…

– И что тебе надо? Деньги? Драгоценности? Потешить своего эго?

Она, наконец, упёрлась спиной в дверь, нащупывая ручку.

Хлопнул выстрел. Пуля, ударив в косяк рядом с головой Сони, разбила в щепы деревянный наличник.

– В комнату! Быстро! – гаркнул Семён.

Девушка выронила в бесполезную сумку, которая с грохотом покатилась по полу и медленно пошла в комнату. Судя по количеству выпитого и тому, как он стоял на ногах, должен был скоро вырубиться.

– Умница, – губы Семёна скривились в злой усмешке. – Сейчас мы с тобой пообщаемся. Очень близко пообщаемся.

Он направился вслед за Соней, но стоило той скрыться за декоративной бамбуковой шторой, украшенной новогодним «дождиком» в проёме двери, дорогу мужчине заступил кот.

Чёрный не шипел, не выгибал спину. Он прижался к полу, готовый к прыжку, и буравил Семена хмурым взглядом прищуренных глаз.

– Ах ты тварь блохастая.

Мужчина сделал шаг вперёд и ударил по животному, словно футбольный форвард по мечу во время пенальти.

Вернее, попытался ударить. Бидзю словно перетёк чуть в сторону, пропуская ногу в берце мимо себя. Резко крутанувшись на месте, чёрный подтолкнул филейной частью ботинок Семена, и мужчина, потеряв равновесие, грохнулся на спину, приложившись головой о пол. Рука, сжимающая пистолет, ударилась тыльной стороной о маленький стульчик. Грохнуло, одна из пробок в счётчике на стене разлетелась вдребезги, и наступила темнота.

“Кот!” – она совсем забыла про него: “Он же пострадать может”. Соня развернулась, когда раздался грохот падения, очередной выстрел и наступила темнота и тишина. Только за окном небо расчерчивали цветы салютов.

– Кис-кис, иди ко мне, – едва слышно она позвала кота, надеясь, что тот отзовётся.

* * *

Собачий холод редко, когда помогал в ориентировании на местности. Особенно когда ещё и ветер дул в глаза.

Маша, вцепившись от холода в ремень собственной сумки, брела по улицам. Она ехала к подруге на ночёвку, даже вызвала такси, но водитель привёз её куда-то не туда и почти что выбросил на дороге, когда Мария попыталась ему объяснить, что он ошибся с маршрутом. Слишком уверенно он не смотрел на карту навигатора.

Теперь оставалось только идти пешком. Она успела посмотреть путь в телефоне, пока тот не сел, и брела по памяти, ориентируясь только по поворотам и переулкам.

Увидев, что из одного из подъездов выходит курьер, девушка бросилась к дверям и, оказавшись в тепле дома, выдохнула и тут же вздрогнула, услышав выстрелы. Папа периодически ездил с ней на стрельбище и в тир, даже давал дочке самой пострелять из пистолета, поэтому раздавшийся звук она хорошо отличала от фейерверков.

Под ложечкой неприятно засосало. Разум пытался кричать, что соваться в квартиру, где кто-то стреляет, опасно, но, сама, не понимая почему она стала крадучись подниматься по ступенькам. Подойдя к квартире, из которой, как Маше казалось, донесся звук, она потянула за ручку двери, которая открылась ей навстречу.

Хлынувший из подъезда внутрь свет выхватил из темноты лежащее на полу тело, и две тени, метнувшиеся от него к стене с зеркалом.

«Не уйдёшь, сука!»

Вторая тень, оказавшаяся громадным котом, догнала первую и, впившись в неё когтями, стянула вниз.

По ушам резанул мерзкий визг. Что-то сверкнуло фиолетовым в чёрном коме дерущихся существ, где мелькали кошачьи лапы, когтистые конечности с длинными когтями и хвосты.

Фиолетовое вспыхнуло и всё затихло. У зеркала остался лишь чёрный кот, но пару секунд казалось, что у него абсолютно нет отражения.

Соня рискнула выглянуть в коридор, в тот момент, когда едва слышно скрипнула входная дверь и на пороге появился силуэт.

Маша замерла в дверях, смотря на лежавшего без сознания мужчину. Она искренне не понимала, зачем вообще полезла в эту квартиру, что она хотела сделать против вооружённого человека… И что она только что увидела. Она медленно перевела взгляд на Соню, потом на кота и снова на девушку.

– Ого… То есть… Помощь нужна?

Соня ошарашенно смотрела на Семёна, на кота и на незнакомку. Ей хотелось протереть глаза или ущипнуть себя, чтобы проверить спит она или нет. Говорящий кот, а теперь непонятная фигня.

– А… Что? Помощь? Да, наверное…

Кот тоже переводил взгляд с одной девушки на другую и, кажется, улыбался. Маша осторожно вошла в квартиру.

– Надо бы полицию вызвать? Я слышала выстрелы.

Соня присела, положив пальцы на шею мужчины, пульс прощупывался. В свете, проникающем в квартиру, был заметен пистолет. Она вздрогнула, только сейчас до неё дошло, что патроны были настоящие, боевые.

– Да, наверное, надо.

«Я бы посоветовал воздержаться от таких скоропалительных решений».

Прозвучало в головах девушек. Маша вздрогнула, огляделась по сторонам. Она не успела понять, кто и откуда сказал эти слова.

– Ты это слышала? Или передумала?

Мужчина был без сознания, так что, кроме них двоих, некому было это сказать.

«Внутри этого дурня сидел… сидела… сидело… Блин. Даже названия нет тому, что внутри у него сидело! Надо понять, откуда это в нём взялось».

– Эээ… Ты тоже слышала это? – хозяйка квартиры видела, что незнакомка озирается, пытаясь понять, кто же говорит.

– Вроде… да… – Маша пересекла прихожую и подошла к Соне. – Но не могу понять, кто сидел в нём… Хотя…

Она задумалась.

«Дверь бы закрыли, свечи зажгли да типа бы этого связали, что ли. Я бы сам, но у меня лапки».

– Сегодня очень хороший день, чтобы сойти с ума. Вот серьёзно, – Соня глубоко вдохнула, стараясь погасить приближающуюся истерику. – А у котика лапки, что весьма логично, и ест он не колбасу, а… то, что сидело в моём бывшем парне. А может и парень – не парень, а что-то иное?

Одно дело про такие вещи читать, а другое видеть вроде как вживую.

– Парень – точно парень… – гостья подошла к девушке и протянула руку, – Меня Маша зовут. А тебя?

– Соня, – хозяйка пожала руку. – А почему ты уверена, что он парень?

Она взяла с вешалки пояс от куртки и начала вязать руки лежавшего на полу Семена.

«Ой, брось стесняться. У тебя же там в шкафу и наручники есть. В синей коробке, под осенним плащом».

Уши Марии предательски покраснели от комментария кота, но она постаралась сделать вид, что ничего не произошло.

– Да так… Немного разбираюсь в этом. Физически это он и есть, правда, похоже, был под влиянием подселенца.

Соня же сделала вид, что не услышала комментарии кота, продолжая вязать тем, что было под рукой.

– То есть это не выдумки Рен-ТВ?

– Ну да. На том канале много вранья, но некоторая правда в нём есть… – Маша порылась в сумке и выудила оттуда колоду таро, после чего встала у тумбочки в коридоре и задумчиво стала перебирать карты, раскладывая по двум стопкам. Вид у неё при этом был сосредоточенный.

«Может, на кухню пойдём? Чаю с сыром попьём? Електричества нет, но газ-то никто не отключил…»

Кот неспешно скрылся в темноте, оставив девушек в освещённой через открытую в подъезд дверь прихожей.

«А сыр нужно съесть. Пропадёт же без електричества в холодильнике».

Соня хихикнула с деревенского говора кота. Из шкафа она достала свечи и зажгла одну, потом закрыла дверь.

– Маша, пойдём на кухню, там стол. Кота покормить надо, да и нам тоже неплохо бы было бы выпить чего от стресса… Чаю, например.

«Те, кто говорят, что нет ничего лучше чашки чая для успокоения нервов, никогда не пили настоящего чая. Это как шприц с адреналином прямо в сердце!»

– А, да… Спасибо, – Маша улыбнулась и поспешно собрала карты.

– А ты это про воздействие на человека или на кота говоришь? – пошутила она в ответ на слова кота, а потом ойкнула, не ожидав, что уже и с животными начала говорить.

«Это я цитирую одного своего собрата».

Кот посмотрел на Машу, блеснув глазами, и улыбнулся. Именно улыбнулся, а не оскалился.

Тем временем, Соня поставила чайник на плиту и зажгла ещё свечей.

– Обычно такое про кофе говорят, – ответила она коту, после достала из холодильника нарезанный сыр и колбасу. – Маш, там рядом с тобой чашки, возьми их. А пока чайник закипает, расскажи, что ты имела в виду, говоря о подселенце…

Гостья взяла чашки, села за стол и, продолжив раскладывать карты, начала рассказ.

– Подселенцы – это такие сущности тонкого плана. Ну… то есть… Как домовые, например. Так вот, они входят в структуру человека и как паразиты начинают разваливать её изнутри. И человек с подселенцем начинает сходить с ума, вести себя крайне странно. Бывало, что при считке человек начинал разговаривать на неизвестных языках…

Маша отложила часть карт и взяла в руки выделенную стопку.

– Как его зовут? Ну… Того, кого ты связала.

– Семён, жених не состоявшийся… – Соня выключила чайник, – Он нормальный был. Ну, кроме его измены и того, что он хотел меня застрелить…

– Ага…

Гостья чуть прикрыла глаза и начала тасовать карты, шепча себе что-то под нос. Выложила семь штук, а потом, разворачивая их, собрала в столбик.

– Опа… У него не только подселенец. На него ещё и приворот сделали. Кстати… – Маша подняла глаза на хозяйку квартиры, потом кивнула своим мыслям, собрала карты и повторила расклад, выложив ещё один столбик. – Но приворожён он не к тебе…

– Насильно мил не будешь, как говорила бабушка… – Соня поднялась сделать чай и попытаться собраться с мыслями. – А раз приворожили, так чего он тут делает? В кино и книгах говорится, что он должен добиваться объекта неземной любви…

– Вот не знаю… Может, как раз и хотел сделать ей лучше? Кстати, есть идеи, кто это?

– Вот даже не знаю, – она задумалась. – Если только та, что он привёл сегодня сюда. Но я её первый раз вижу.

– Имени тоже не знаешь?

– Нет, поверь, когда видишь такое, точно нет желания знакомиться.

Всё время их разговора чёрный кот сидел на табуретке и внимательно слушал, переводя взгляд с одной девушки на другую.

Когда перед ним не поставили чашку, а тем более не дали сыра, он понял, что пора заявит об этом во всеуслышание, и громко мяукнул.

«Я могу рассказать о том, кого поглотил. Как только увижу подношения мне – великому, мудрому и отважному Стражу Мира Мёртвых и непревзойдённому охотнику на неупокоенных духов и прочую нечистью».

– Интересно все коты такие… милые? – Соня поставила на табуретку перед котом блюдце с сыром и колбасой. – И все они непревзойдённые охотники и скромные герои?

«Скромность украшает королей. Простым созданиям она ни к чему».

– Скромный герой, может, расскажешь нам, что это за… живность была?

– И куда она делась, – вставила слово Маша.

«Вы когда-нибудь слышали об Анненербе?» – поинтересовался кот, после того как, задумчиво глядя на пламя свечи, доживал тонкий треугольник сырной нарезки.

– Ты спроси ещё про Индиану Джонса, – Соня рассмеялась, потом посерьёзнела. – Вообще да, был такой «Орден» в Германии.

– В общих чертах слышала. Но при чём тут они? – гостья запихнула в рот конфету и на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь вкусом.

«Вообще, он Генри, но это не важно…» – кот облизнулся. – «Притом, моя милая гадалка, что это неупокоенная душа одного из его членов. Умер во время «экспериментального ритуала», отчего не смог уйти на перерождение и застрял в тонком мире, копя злость и ненависть. А тут такая интересная «дыра в реальность из-за косо сделанного приворота… Вот и полез, и залез, и подселился».

– И давно это… этот… оно тут жило? – Соня поёжилась. – А дальше что? Оно тут останется или?

«Так его «здесь» и нет. Ну… Вроде как. Ты же увлекалась Японией. Знаешь, кто такой Бидзю и чем он занимается?»

– Да, но… – она внимательно посмотрела на кота. – Ладно ты говорящий, хотя может меня тут Семён приложил. И лежу я такая красивая, и вижу сказочные сны, что гости у меня, а в коридоре бывший валяется. Но опустим это… Насколько я помню, там было про количество хвостов. А у тебя он один…

«Точно?»

Кот снова улыбнулся, но на этот раз это вышло более зловеще, так как клыки его, крепкие и острые, теперь не прятались, а предстали во всей красе. Да и сам он стал как-то заметно больше, внушительнее. В глазах зажглись тёмно-красные искорки.

Секунда. Мир колыхнулся, свет пламени словно отпрянул от баконеко и вот перед девушками уже сидит демон – двухвостый и трёхглазый.

Тонко звякнула чашка, разлетаясь на мелкие осколки.

– Мама… – прошептала Соня.

– Ой… – Маша отшатнулась от «кота», прижавшись спиной к стене.

Снова рябь искажения прошла по кухне, и всё вернулось в норму. Тьма стала обычными тенями, демон обычным котом, и даже свечи стали светить чуть ярче.

«Я вас обрадую, девочки, но боятся уже поздно. Вы уже вляпались по самые уши».

– В следующий раз, если я решу кормить ночью чёрного кота… – Соня выдохнула. – То есть… Ты и есть тот самый… ммм… друг японского бога смерти Синигами?

«Нет. Тот был моим предком».

– Подожди, но как же… – Соня запнулась. – Ты спокойно говоришь по-русски, то есть ты давно тут живёшь? И почему ты сказал, что мы влипли по самые уши…

«Вопросы… Вопросы…» – кот фыркнул. – «Между прочим, время 23.45…»

– А как же без вопросов? – постаралась улыбнуться хозяйка квартиры. – Шампанское ждёт своего часа в холодильнике или ты имеешь в виду, что-то другое?

«Так Новый год же! Все вопросы потом! Тащи шампанское, колбасу, сыр и оливье! Я знаю – у тебя в холодильнике целый тазик стоит!»

– Ой, – очнулась от своих мыслей гадалка, потом достала из сумки телефон и зарядку, но замерла, не донеся его до розетки, после подумала и хихикнула. – Что ж. Я не ожидала, что Новый год выйдет таким образом.

– А разве коты едят оливье? – удивилась Соня, но достала названное из холодильника. А Маше выдала пауэрбанк.

«Коты нет. Но и я не совсем кот».

Баконеко стал с урчанием поглощать салат.

«Оливье и мандарины – лучшее новогоднее наследие Советского Союза. Вы шампанское то наливайте. Время – без пяти двенадцать…»

Маша усмехнулась, всё-таки поставила телефон на зарядку, но отодвинула его подальше, чтобы никакие звонки и смски не отвлекали.

– А шампанское с боем курантов открывают или перед ним?

– Мы обычно открываем так, чтобы под первый удар курантов вылетела пробка. Правильно это или нет, не знаю.

«Так и поступим», – мысленно произнёс кот с такой непоколебимостью, словно его мнение было сейчас решающим.

– А открывать, кто будет? – задала вопрос Соня.

«Ты. У меня лапки. Пусть я и единственный мужчина в этом доме».

Бидзю покосился на Семёна.

«Ну… Из тех, что сейчас в сознании».

– Если боишься, могу я открыть, – подала голос Маша.

Соня молча протянула ей бутылку, сама же поднялась, доставая бокалы и, подумав, хрустальную пиалу для кота.

Гостья кивнула, взяла шампанское и начала уверенно распаковывать. К полуночи она уже держала пробку, отчаянно старающуюся вырваться из горлышка.

– Готовы?

«Да!» – кот облизнулся.

– С наступившим Новым годом!

– С Новым годом! – раздался хлопок и Маша разлила шампанское по бокалам и мисочке.

Соня задумчиво отпила, осматривая компанию. Вот не так она хотела встретить этот Новый год, но как говорила её бабушка, всё, что ни делается, то так и должно быть.

– Итак, что мы дальше делать будем, раз влипли по самые уши. В прихожей валяется парень, который хотел меня убить. Где-то бегает какая-то непонятная хрень, аж того самого ордена. Да ещё приворот. И… Говорящий кот, который ест оливье и пьёт шампанское. Я ничего не упустила?

«Только то, что эта «непонятная хрень» нигде не бегает. Она сидит во мне. Скажем так – в карманной темнице для подобных ей», – отозвался кот.

– Да и приворот надо бы снять… – задумчиво протянула Маша и сделала ещё глоток шампанского, – Благо приворожили его, так что никого искать не надо, с него эту магию снять можно.

– Я в этом ничего не понимаю, так что всё в ваших руках и лапах, – Соня покрутила бокал и поставила на стол.

«И я не понимаю. Я охотник за инфернальными тварями, а тут больше на ведьминскую магию похоже».

– Ну, значит, ведьма и будет это решать, – усмехнулась гадалка и похлопала рукой по колоде карт.

– Раз есть ведьма, то давай сделаем это и выставим его за дверь. Я не очень горю желанием находиться с ним под одной крышей. Или там нужны особые приготовления?

– Нужно в храм сходить, свечи поставить, и их забрать сюда… А остальное всё есть.

– Ты знаешь хоть один храм, который работает в новогодние праздники, а уж тем более в новогоднюю ночь?

– Вот нет…

– А просто свечи из церковной лавки не пойдут? У меня склад их… Бабушка спонсирует…

Маша покачала головой.

– Нужно попросить святых о помощи и поддержке… Мы… можем попробовать, но не знаю, сработает ли…

– Надеюсь, что пояс он не порвёт, да пистолет я припрятала. Может, обойдётся…

– Слу-у-у-у-ушай… – ведьма аж подпрыгнула и наклонилась к Соне. – Вы с ним спали?

– Тебе вообще или в последнее время?

– За последние полгода.

– Жили вместе, так что да и спали.

«Йа-а-а во-о-от, что-о поду-у-умал…» – протянул кот. – «А за каким ёкаем во-о-общее с не-его-о приворо-о-от снима-а-ать?»

– Кто из нас тут умный и понимает в этом? Я только Рен-ТВ смотрю.

«Да что тут понимать?» – баконеко фыркнул. – «Не к тебе же приворот этот. Пусть катит на все четыре стороны. Та дурочка хотела его – вот и получила».

– А чего сюда припёрся? Вот шёл бы к ней?

Соня поднялась и подошла к окну, рассматривая яркий салют на улице.

«Так, его этот нацист погнал. Идея фикс у него была – принести тебя в жертву и завершить тот ритуал. Весело бы тогда было, ох весело! Особенно молодым девчонкам, которые бы за тобой последовали с завидной периодичностью».

– Спасибо, ты меня очень ободрил… Так что с ним делать? В полицию не сдашь? Выставить за дверь или что? – её голос чуть подрагивал.

«Варианта ровно три. Первый – попытаться снять порчу и выставить за дверь. Второй – просто выставить за дверь. Третий – пустить в расход. И не надо на меня так смотреть. Подселенец мог на этого дурня конкретно повлиять. Настолько сильно, что Семён всё равно превратиться в маньяка».

– Выставить за дверь определённо стоит. Потому что, даже если мы решим снять с него порчу, я смогу это через Соню сделать без его присутствия.

– И судя по выражению мордочки кота, он за третий вариант? – попыталась пошутить Соня.

«Ну…» – задумчиво протянул демонический кот недобро покосившись на связанное тело.

Глава 2

Четыре месяца спустя.

Шум голосов и музыка захлестнули Машу, стоило ей пройти мимо охраны, показав болтающийся на руке беленький только что выданный браслет, её пропуск на следующие три дня. Фестиваль алкогольных компаний проходил в здании старого Винзавода, которое уже давно стало центром культурной жизни, а не рабочим предприятием.

Высокий блондин Александр сразу повёл её мимо сцены и разнообразных стендов с коктейлями в подвал.

– Мы расположились внизу, там немного душновато, но завтра появится вентилятор. Первые лекции уже прошли, и мы каждому рассказываем, что днём у нас будет таролог. Все пищат от восторга.

Маша покраснела от удовольствия, приподнимая подол платья, чтобы спуститься по лестнице вслед за проводником. А внутри всё трепетало от волнения.

Рыжая обожала фестивали и старалась периодически участвовать в них либо как гость, либо как участник со стендом вязаных игрушек. Сейчас же дело было другое: её пригласили тарологом.

Месяц назад Александр написал ей и предложил поучаствовать в фестивале от лица их фирмы. Каждый год алкогольные компании России собираются в Москве, представляют свои новинки, рекламируются перед хозяевами баров, пабов и ресторанов, знакомятся и отлично проводят время вместе. В этот раз компания Александра решила выставить не марку алкоголя, а саму себя, показать корпоративные ценности, которые они продвигают. Таролог должен был стать представителем ценности «Смелость». Предполагалось, что посетители проявят смелость, задав свой вопрос у карт и не побоявшись узнать их ответ. А потом коллеги из другой фирмы порекомендовали им Машу: она была у них на новогоднем корпоративе, где очень хорошо себя показала и запомнилась.

Они вошли в бывшее винохранилище: сеть каменных туннелей с высокими потолками. На белых стенах отсвечивали голубые и розовые блики фонарей. Всюду звучали голоса, люди радостно окликали друг друга и обнимали, подходили к разным стендам и пробовали напитки.

Казалось, что здесь можно было найти все что угодно: загадки и игры на память у стенда с водкой, огромная глыба льда рядом с рекламой артезианской воды, небольшой закуток с японскими напитками, танцевальный баттл, морской бой со стопками крепкого алкоголя и многое другое. У самого входа в Винохранилище гостей встречал фонтан с тоником.

Стенд компании Александра находился в одном из туннелей, недалеко от входа. К ней сразу же подошла Анастасия – милая и нежная девушка с искристыми серыми глазами. Она быстро ввела рыжую в курс дела и рассказала, что у них проходят разные лекции по психологии, нутрициологии1 и SMM2, и что, если ей захочется, она сможет без проблем побывать на каждой.

Маша быстро почувствовала себя окружённой заботой и вниманием. В её руках оказался стаканчик с кофе, за которым Александр специально сходил наверх, а на ухе повис наушник, чтобы она смогла услышать остаток лекции о том, как правильно снимать клипы. И все, кто узнавал её, были добры, радостны и приветливы.

Перед работой ей удалось побывать на одной из лекций в общем зале, которую на сцене читал харизматичный дяденька в серой жилетке. Он очень интересно рассказывал про степени опьянения и как это сказывается на поведении. Если бы не приближающееся время приёмов, Маша с удовольствием дослушала бы лекцию до конца.

Когда Маша вернулась к стенду, там уже кипела жизнь. Третий организатор, светловолосая Арина, одетая в хорошо идущий ей брючный костюм, руководила парой парней, показывая, где и как стоит закрепить тёмную тяжёлую ткань. Открытый стенд превратили в уютный кабинетик, закрыв его стены непрозрачной тканью и оставив только небольшой проход сбоку. Было только одно неудобство: Маше приходилось сидеть на ступеньках лесенки боком, раскладывая карты перед собой. Но первое время это даже было забавно.

Александр не обманул: к гадалке быстро выстроилась очередь желающих узнать у карт ответ на свой вопрос.

Люди сменялись один за другим, порой Маша не успевала сложить расклад, как к ней уже подсаживался следующий человек. Перед глазами побежала вереница лиц, имён, карт, их значений, историй, вопросов… Два часа работы оказались наполненными событиями, но рыжая не следила за временем, полностью увлечённая процессом. И только когда почувствовала усталость, она посмотрела на очередь и увидела, что люди закончились, а Анастасия с улыбкой показывала жестами, что на сегодня работа подошла к концу.

Организаторы были в восторге, они радостно делились тем, с какими глазами к ним выходили гости и под каким впечатлением оставались. Настя также с азартом рассказала о самом фестивале и посоветовала погулять здесь и найти что-нибудь интересное. Она хитро подмигнула, сказав, что дегустация многих напитков тут бесплатная. А заодно девушку пригласили вечером в их бар, сказав, что сегодня будут настойки на коньяке, а завтра – на водке.

На верхний уровень Маша поднималась будто в тумане: сильно выложилась во время работы и ещё не до конца пришла в себя. Она понимала только одно – ей стоит поесть, за этим и отправилась, следуя указателю «фуд-корт». Через пару кругов ей почудился запах чего-то вкусного, но найти источник так и не удалось.

Всюду был только алкоголь. Пиво, вино, водка, ликёр, тоник… Одни напитки и ничего похожего на еду. В толпе к Маше подошла девушка в облегающем блестящем трико и предложила попробовать их энергетик. После нескольких секунд раздумий рыжая согласилась. Ей сразу вручили визитку с qr-кодом, сказали подписаться на группу, а когда Маша нажала нужную кнопку, вложили в руки банку с энергетиком.

И лишь через полминуты до девушки дошёл смысл происходящего. Видимо, она выглядела очень уж уставшей и потерянной, раз ей предложили бесплатный энергетик. Особенно комичной ситуация была из-за того, что за всю жизнь Маша лишь раз пробовала подобное. Причём именно пробовала, сделав пару глотков из купленной друзьями банки.

Но эта встреча вывела девушку из транса. Оглядевшись по сторонам, она заметила, что на одном из стендов людям раздавали что-то похожее на еду.

Приятного вида кудрявый парень за стойкой сразу же предложил ей попробовать угощение и сказал, что оно бесплатное: гости и так уже заплатили за билет и, пока его напарница готовила порцию для Маши, объяснил, что в выданной ей белой коробочке для лапши будут нарезанные стружкой кабачки и огурцы, которые замочили в водке и оставили на двадцать часов ферментироваться, после чего добавили мелко нарезанное манго и залили получившуюся смесь различными сиропами и ещё чем-то, убедив девушку, что напиток будет слабоалкогольным. Получив угощение на руки, Маша поблагодарила их и отошла на ряд ступенек рядом, где уже сидели несколько людей, пробуя такую же смесь.

На вкус она оказалась неплохой: немного кислой из-за манго, и с приятной апельсиновой ноткой. Но в первую очередь Маша старалась, орудуя двумя бумажными трубочками, как японскими палочками, выудить из напитка стружку кабачка и огурца. При этом она всеми силами старалась не засмеяться в голос, слушая, как стоящий совсем близко парень рассказывает своим друзьями анекдоты с чёрным юмором:

– Знаете, куда попадают дети, умершие при родах? В Вальхаллу! Потому что они умерли во время схваток.

Придя, наконец, в себя и выкинув остатки коктейля в мусорку, Маша огляделась по сторонам, прислушалась к своим ощущениям и пошла домой, решив про себя, что пробовать «настоички на коньяке» она сегодня не поедет. Хотелось лишь одного: спать.

На следующий день она также без проблем прошла на фестиваль, а затем подошла к палатке кофейни, чтобы купить себе кофе. Но планы резко поменялись, как только она прочла название одного из напитков: таро латте. И уже через пару минут спускалась в Винохранилище со стаканчиком нежно-розового напитка с сердечком, сделанным молочной пенкой. На вкус латте оказался очень приятным.

Во второй день работать было уже тяжелее. Маша хорошо чувствовала, что не смогла восстановиться после вчерашнего, но продолжала гадать, иногда поглядывая на свою сумку, где лежала пара артефактных колец, которые она опять забыла надеть перед работой. Однако поток людей был спокойнее на этот раз. Не было спешки, волнения, рыжая нашла неплохой темп работы, чтобы не истощаться и не снижать качество чтения раскладов.

К концу второго дня начал болеть правый бок как раз с той стороны, куда наклонялась Маша, чтобы выложить очередные карты на ступеньку. Зато ноги почти не затекали. Да и наученная горьким опытом гадалка немного посидела, вытянув ноги, прежде чем слезть со своего места.

Путешествие по фестивалю на второй день было ещё интереснее, чем в первый. Маша побывала на лекции по психологии, поиграла в загадки на память и выиграла блокнот для записей и ложку с чаем у стенда с водкой с алтайскими травами, а потом попробовала мороженое, политое сверху алкогольным сиропом, пока ждала лекцию Насти о нутрициологии. В последнее время эта тема сильно увлекала рыжую.

Но собравшись домой, Маша решила, что и без настоек на водочке обойдётся.

На третий и последний день фестиваля, Маша подошла к своему стенду с очередной порцией таро латте. Сил оставалось всё меньше. Надев перед работой кольца и попросив архангелов о помощи и поддержке, рыжая приступила к работе, чувствуя приятный подъём сил и окунаясь в уже знакомое чувство Потока.

– Ой, как хорошо, что вы здесь есть. Мне подруга всё советовала обратиться к тарологу, а я всё боюсь.

Напротив Маши села эффектная девушка с короткой стрижкой. На её тёмных волосах в свете софитов поблёскивали модные очки.

– Я хочу узнать, в чём причина моего состояния. Точнее… почему у меня всё ещё нет мужчины. Меня зовут Дарина, я лев по зодиаку.

Маша с улыбкой кивнула и раскинула карты. Пару минут она молчала, задумчиво рассматривая расклад и тасуя в руках колоду, периодически разделяя её на два столбика, переворачивая один на сто восемьдесят градусов и втасовывая обратно.

Нулевая карта в раскладе была понятна: перевёрнутая пятёрка пентаклей: взгляд на мир только с точки зрения недостатков. Чтобы проверить свои мысли, Маша достала из колоды пару карт и поёжилась от увиденного. Дарина видела только самое плохое в себе самой. Остальные карты показывали, что у неё были сильные иллюзии по поводу мужчин, подсознательные страхи… И картой высшего смысла лежал король мечей. Рыжая достала ещё пару карт – это был не человек.

В голове раздался голос её преподавательницы, то, что она говорила в лекции про короля мечей… Этой картой таро могли описывать демоническую сущность, которая влияла на человека. И почему-то вспомнилось одно имя. Не веря своим мыслям, Маша снова достала пару карт. По спине пробежали мурашки: таро подтвердили её опасения.

Королём мечей оказалось Лихо.

В своё время тёмные силы потратили много времени и энергии, чтобы Лихо Одноглазое считалось не более, чем сказкой, выдумкой, героем легенд. Но на деле всё было страшнее.

Этот демон продолжал ходить среди людей, особенно внимательно относясь к тем, кто превратился в унылую смесь разочарованного и злого на себя человека. Таким людям казалось, что в их жизни разрушается всё, чего они касаются, а демон в это время питался их страданиями, высасывал их энергию и утягивал за собой в пустоту разочарования и уныния. И сейчас перед Машей сидела одна из его жертв.

Девушка закрыла глаза и сфокусировала внимание в центре своей груди, в зелёной чакре. По телу стало разливаться чувство любви. Сделав несколько выдохов, распространив вокруг себя любовь и доверие, она начала говорить.

В тот момент Маше казалось, что говорит не она, будто она лишь наблюдает за тем, как звучат её слова. Знакомое чувство Потока, когда через тебя будто начинает говорить кто-то другой. Девушка внимательно описала всё, что сейчас происходит в жизни Дарины, уделив больше внимания тому, что та в последнее время впала в уныние, и что из этого состояния надо выбираться. Маша почувствовала знакомую энергию внутреннего ребёнка, улыбнулась и предложила Дарине несколько вариантов, как можно найти контакт с ощущением счастья внутри себя. А потом вложила в руки свою визитку, попросила написать ей и пообещала, что она поможет сделать свою жизнь лучше и найти своего мужчину.

Посмотрев Дарине в глаза, Маша заметила её слёзы. Женщина быстро смахнула их и восторженно кивнула.

– Я обязательно напишу. Обязательно. И друзьям о Вас расскажу. Это… Это чудесно, спасибо большое!

Вспорхнув со своего места, Дарина подлетела к стоящей следующей в очереди высокой девушке в деловой одежде. Та со спокойной улыбкой выслушала коллегу, а потом, поправив убранные в пучок русые волосы, подсела к Маше на ступеньку.

– Здравствуйте. Я Есения. По знаку зодиака скорпион, асцендент в водолее, как мне говорили. И мой вопрос… я хочу знать, что меня ждёт с точки зрения карьеры. Смогу ли я получить повышение?

Маша кивнула, раскинула карты… И снова увидела в раскладе короля мечей. Девушка прикрыла глаза, сделала несколько спокойных вдохов, убеждая себя в том, что это может быть просто совпадением, потом остановила внутренний диалог и достала несколько карт. Увидев значения, Маша поежилась от холодка, пробежавшего по спине. Это снова было Лихо Одноглазое. Вышедшая среди карт Папесса однозначно говорила, что предположение Маши было верным.

Ещё одна жертва демона.

Поддерживая контакт с безграничной любовью, Маша подробно описала внимательно слушающей её Есении ситуацию и так же, как и Дарине, дала рекомендации о том, как выйти из состояния уныния и разочарования. И так же, как и её коллеге, вручила свою визитку.

Поток людей продолжился, но Маше казалось, что высшие её услышали: теперь люди задавали совсем простые вопросы, и рыжей нужно было делать только лёгкие расклады, которые не занимали много сил.

Наконец, Анастасия скрестила руки перед собой крестом и с улыбкой прошептала: «На сегодня всё». Маша выдохнула с облегчением и закрыла глаза, немного сгорбившись. Если бы она сейчас прислонилась к стенке стенда, она бы уснула прямо так, сидя на ступеньках, но девушка вовремя встрепенулась и встала.

Попрощавшись с Александром, Анастасией и подошедшей к концу Ариной, уставшая Маша медленно побрела в сторону выхода, отчасти жалея, что все три дня носила туфли с высоким каблуком. При этом на душе было неспокойно.

Она впервые в жизни столкнулась с жертвами Одноглазого Лиха. Причём обычно такое было редкостью, но Маша встретила двух таких людей за один день. Внутри её грызло беспокойство. Она почему-то чувствовала, что это только начало. Но почему? И что ей сейчас стоило делать? Позвонят ли ей Дарина и Есения?

 На эти вопросы ответов, к сожалению, у неё не было.

Глава 3

Задание было странным. Но, поначалу, эти странности хоть как-то укладывались в привычную картину мира, особенно если учесть, что все трое его исполнителей в своём прошлом привыкли действовать и не задавать вопросов. Да и пару раз работать вместе уже приходилось.

Выйдя на платформу глухого полустанка, где электрички останавливаются только утренняя и вечерняя, а остальные проскакивают лишь сбросив немного скорость, Капеллан обнаружил, что, вопреки ожиданиям, не одинок. Где-то из середины состава и последнего вагона вышли ещё двое. Один плечистый, наголо бритый, второй наоборот худой, невысокий с длинным крючковатым носом и большими ушами.

Он узнал их обоих и даже обрадовался, что уж если и придётся действовать с кем-то в команде, то это будут именно они.

Кратос и Добби. Так звали сегодняшних напарников Капеллана. Нет, у всех троих, естественно, были и имена, данные родителями, но пытаться узнать их было верхом неприличия. Да и зачем? Встретились, получили вводную и цель, выполнили задание и разошлись. Всё. В их организации иначе никак. В связи со спецификой самих заданий.

– Как думаете? Опять ликвидация какого-то урода, до которого законным путём добраться не могут? – прервал молчание Добби после того, как они собрались у ведущей вниз к лесу с платформы замшелой лестницы и пожали друг другу руки.

– Что гадать? Счас узнаем, – басовито отозвался Кратос, указывая кивком головы на стоящую у обочины грунтовки «буханку».

В том, что это ждут именно их, сомневаться не приходилось. Некого здесь больше ждать. Станция существовала только из-за пионерского лагеря, который располагался в километре по грунтовке в лес, в сторону от платформы. На календаре стоял апрель, и там сейчас не было никого, кроме сторожа. Капеллану это было хорошо известно, потому что в этом самом «Октябрёнке» он провёл несколько смен, когда ещё учился в школе.

Да. Они, всё трое, были местными. Жили в городе, ходили на работу и ничем не отличались от типичных мужчин. Для кого-то просто коллеги, просто соседи, просто те, кто стоит в очереди на кассу, передаёт за проезд в автобусе или провожает взглядом красивую женщину.

Но порой им на телефон приходило СМС с датой, временем и местом.

Из уазика навстречу троице вышел мужчина лет сорока. Давно не стриженые волосы с проседью, двухнедельная щетина, одет в старую засаленную фуфайку, из-под которой виднелась поблёклая футболка, на ногах грязные джинсы и перемазанные бурой глиной сапоги.

– Это вас, что ли, в Отрезок отвезти надо?

Капеллан, Добби и Кратос переглянулись. Обычно их встречал один и тот же человек, который и занимался курированием всех подобных операций в городе и области.

– Может и нас… – отозвался за всех Добби. – А ты кто такой? Кто послал?

– Меня не посылают, я сам кого хочешь пошлю, – проворчал мужик. – Хочешь по матушке пошлю, хочешь по батюшке, а хочешь в такое место отправлю, что и сирийская пустыня раем покажется.

Капеллан заметил, как Добби вздрогнул. Ох не спроста этот странный тип Сирию упомянул.

– Чё стали как истуканы языческие? В машину лезьте, путь неблизкий, – небритый как-то странно окинул их взглядом, словно зверь, прикидывающий с кого начинать вечернюю трапезу, и открыл боковую дверь.

На Капеллана накатила злость. Такого, откровенно хамского отношения он никак не ожидал. Прошлый куратор был всегда вежлив, хоть и немногословен, а этот словно специально провоцирует их троих на грубость. А может, действительно специально? Проверяет? Но зачем? Все предыдущие задания прошли без каких-либо происшествий, и предъявлять за них было абсолютно нечего. Ну, во всяком случае Капеллану.

Если только это не ловушка и их не решили списать подчистую, как отработанный материал. Что уж душой кривить, делами он, Кратос и Добби занимались далеко не законными. Нет человека – нет проблем. Это ещё Иосиф Виссарионович говорил. Или эту фразу приписали Вождю Народов злопыхатели позже?

Капеллану захотелось всё бросить и рвануть отсюда куда глаза глядят. Вот только куда? Будь ты хоть трижды штурмовик спецназа, пусть и в прошлом, от государственной машины так просто не убежать. Во всяком случае без долгой и тщательной подготовки путей отхода. Да и куда бежать? На Запад? Или затеряться в выжженных землях Ближнего Востока? Стать жмущейся по норам и вздрагивающей от каждого шороха крысой? Нет. Это не для него. Смерть так смерть. Да и где-то глубоко внутри горела, но не гасла уверенность в том, что с ними так не поступят. Может, и иррациональная, но твёрдая вера в свою родину и людей, которые здесь живут.

– Мя-я-яу… – вдруг раздалось из тёмного салона «буханки».

Прозвучавший голос кота стал такой неожиданностью, что Борей чуть не подпрыгнул от удивления.

– Че стали, охламоны? – заржал мужик в фуфайке. – Неужто Ваську испугались? Не бойтесь. Он не больно кусается. Раз – и всё, заказывайте заупокойную.

– Бред какой-то… – проворчал Кратос и, встрепенувшись всем телом, сбрасывая оцепенение, полез в УАЗик.

Добби и Капеллан переглянулись. Коротышка пожал плечами и последовал за здоровяком.

– Задание-то какое? – не удержался от вопроса Капеллан, усаживаясь на залатанный дерматиновый диванчик спиной к водителю и провожая взглядом здоровенного чёрного кота породы мейн-кун, перепрыгивающего на переднее сиденье.

– Всё как обычно. Пришёл, увидел, завалил, – отозвался водитель. – Или вы ожидали чего-то другого?

– Да нет… – сказал Добби, устраиваясь поудобнее, потому что машина тронулась с места, а местные дороги к комфортной поездке не предрасполагали. – Мы же ликвидаторы. Чего бы нам ещё ожидать?

– Вот, вот… Ликвидаторы. И что? Совесть не мучает?

– Слушай, дружище, к чему этот базар? – не выдержал Кратос. – Тебе не похрен на наши мысли и всякие душевные терзания? У тебя своя работа, у нас своя.

– А ты уверен, Мишенька, что знаешь, в чём заключается моя работа? – куратор бросил короткий взгляд через плечо.

– А ты сам уверен? – похоже, здоровяк начал заводиться, что было объяснимо – его назвали не позывным, а по имени. – Ты ведь кто? Ну так… По жизни? Такой же винтик, как и мы. Хуже даже. Ты просто передаёшь чужие приказы и доставляешь нам экипировку. Ты вообще, хоть раз из автомата стрелял? Не по мишеням в тире, в живых людей? Философ долбанный в говняных кирзачах! Иди продолжай дальше коровам хвосты крутить!

Капеллан вздохнул и закатил глаза. Это задание, похоже, с самого начала пошло наперекосяк. Недаром его стали одолевать нехорошие предчувствия, как только он увидел встречающего.

Меж тем УАЗик выехал на старую, оставшуюся ещё с советских времён бетонку, и трясти стало меньше. Внутри царило напряжённое молчание. На выпад Кратоса куратор ничего не ответил, словно внимания не обратил. Так прошло минут двадцать. Они миновали несколько деревень. Нет, те были не умирающими или наполовину покинутыми, хотя среди кирпичных домов то и дело попадались бревенчатые потемневшие срубы, заросшие кустарником и высокой травой, но были они редки. Люди тут жили. И жили явно небедно. Что было тому причиной? Тот факт, что огромное количество личных автомобилей давало возможность приезжать из города, в родное гнездо, откуда в конце двадцатого века молодёжь бежала от безысходности и безработицы? Или бурное развитие в последние десятилетия сельского хозяйства, когда место пришедших в упадок с развалом союза колхозов появились частные фермерские хозяйства? Скорее и то и другое.

Это только тем, кто выглядывает наружу исключительно через экран смартфона или монитор компьютера кажется, что за городской чертой везде запустение, разруха и отсутствие цивилизации. На самом деле всё немного не так. Да, есть деревни и села, такие как любят показывать «всёпропальцы». Есть. Но с каждым годом их становится всё меньше и меньше. Одни окончательно вымирают, а другие начинают возрождаться, когда до них дотягиваются более-менее приличные дороги, по которым приходят хозяйственные люди, не боящиеся ни руки землёй замарать, ни лопатой навоз убрать. А там, частенько, и крупные компании подтягиваются. Более технически вооружённые и финансово обеспеченные.

Но это уже другая история. Сейчас Капеллан видел, что чем дальше от железнодорожной станции, соседней с той, где они вышли из электрички, тем беднее становятся деревни, хотя нет-нет, да и попадаются в них новые, добротные дома.

– Я так понимаю, что какой-то толстосум отстроил себе здесь поместье и предстоит нам пробраться через его охрану и… Выполнить свою работу?

Здоровяк явно переживал, что не смог удержаться, повёлся на явную провокацию куратора и решил первым нарушить молчание.

– Нет. Никаких поместий, никаких доморощенных «хозяев жизни». Всё проще, но гораздо кровавее, – спокойно отозвался водитель, этим спокойствием словно давая понять, что недавний инцидент забыт. – Там человек пятнадцать. Сектанты, практикующие человеческие жертвоприношения. Два десятка задокументированных инцидентов с сатанинскими ритуалами. Изнасилования, пытки, убийства, каннибализм, распитие человеческой крови и прочие мерзости.

У Капеллана по спине пробежал холодок. С таким ему сталкиваться ещё не приходилось.

– И для этого понадобились мы? – удивительно спросил Добби. – Два десятка трупов и закон бессилен?

– А чего ты удивляешься? Их кто-то прикрывает. Заведённые дела проходят как несчастные случаи, исчезновения или вообще как суицид. Все эпизоды разбросаны по разным местам нашей необъятной родины и для официальных властей в общую картинку никак не складываются. Вот и пришлось заняться этим, так скажем, неофициально.

– То есть мы должны, кроме всего прочего, предотвратить жертвоприношение? – забеспокоился Капеллан. – Мы же не спецназ антитеррора. Мы ликвидаторы.

– Сегодня число какое?

– 30 апреля, – ответил Капеллан. – Я потому и говорю, что мы не антитеррор. Сегодня Вальпургиева ночь. Если это действительно конкретные сатанисты, то в качестве жертв будут младенцы.

– Какая подкованность в теме, – усмехнулся Добби. – Ты меня пугаешь.

– Отголоски бурной молодости.

– Есть такое дело… Но этим занимается другая группа. Новорождённых хотели купить в городском перинатальном центре, но… Ничего у них не выйдет.

– Купить? – брови Кратоса поползли вверх. – Как это купить? В каком смысле?

– В прямом. Подыскивают будущую маму, которая забеременела по залёту и подумывает отказаться от новорождённого. Даётся заключение, что ребёнок умер при родах или сразу после и его отправляют заказчику. Всё. Думаете, его будут искать или мамашка потребует тело для захоронения? Угу… Счас…

Кратос зло и витиевато выругался.

– Странно, что тебя такое ещё удивляет, – сказал куратор.

– Да пошёл ты… – рыкнул лысый, глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и отвернулся к окну.

Вновь молчание, но не тягостное, как предыдущие, а злое и решительное.

Капеллан подумал, что не просто так и прошлый куратор и этот всегда рассказывают о том, почему цель попала под ликвидацию. Всё-таки люди не роботы, и если их хорошенько замотивировать они работают с большей отдачей. Вот и сейчас и ему самому, и Кратосу, и Добби уже категорически плевать на нападки куратора, собственные принципы и ценности. Ушла куда-то на задний план повседневность. Есть только «здесь и сейчас». В этом промежутке времени, в этой, отгороженной от обычной жизни реальности, они начинают чувствовать себя не ликвидаторами, не хладнокровными убийцами, а карающей дланью правосудия. Как бы смешно и пафосно это ни звучало.

Промелькнула за окном очередная деревенька. Она была уже совсем небольшой. Миновав её, УАЗик свернул к текущей вдоль всей череды поселений реке, и, осторожно миновав её по деревянному мосту, остановился возле полуразрушенной мельницы.

– Приехали, – сказал куратор, глуша двигатель. – Оружие и снаряжение внутри. Ждём ночи и выдвигаемся.

– Хм… Неужели ты пойдёшь с нами? – поинтересовался Кратос, даже не пытаясь скрывать ехидной усмешки.

– Угу. И я, и даже кот. Без нас вы и места не найдёте и не вернётесь назад.

– Можно было бы просто дать карту…

– Нельзя! – безапелляционно ответил куратор и вылез из машины.

Шли тихо. Скользили тенями непроглядной ночи, полагаясь на приборы ночного видения, термические и акустические датчики.

Систему спутникового позиционирования Хрон, а именно так представился их новый куратор, включать запретил, но и так экипировка была лучше, чем ожидалось, если судить по предыдущим заданиям.

Удобные бронекостюмы, в которых с трудом узнавались элементы представленных в прошлом году на оружейных выставках комплексов. Явно штучная работа – идеально подогнанная под каждого из ликвидаторов.

Броник, наручи, поножи, наколенники, налокотники и, самое главное, глухие шлемы, напичканные разнообразными устройствами, делали Капеллана, Кратоса, Добби и Хрона похожими не просто на солдат современной армии одной из сверхдержав, а придавали им какой-то футуристический вид космодесанта будущего. Этому ещё и способствовал лёгкий внешний пассивный экзоскелет и увешанные всевозможными гаджетами, штурмовые винтовки.

– Эх… В Сирию бы нам такой… – вздыхал Добби, лишь только они экипировались. – Сколько бы парней живыми осталось…

– Ага.

– История не знает сослагательного наклонения, – заметил Хрон. – Давайте-ка я ещё раз пройдусь по основным моментам…

Шабаш у них не посреди леса намечается, а, по традиции, на горе. Гора там так, одно название, на деле просто холм. Но на холме на этом стоят старые, ещё советских времён, постройки, да ещё с бункером. Что это было мне не известно. Но план есть. Он загружен в компы шлемов.

– Хреновый план. Ничего не понятно… – проворчал Кратос.

– Какой есть, – отозвался координатор. – Кто из вас командовать будет?

– Это нужно было сразу спросить. Тоже мне…

Похоже здоровяк начинал снова заводится. И чем так выбешивал его Хрон, непонятно.

– Сразу я мог только назначить, а сейчас спрашиваю. Кто из вас старшим группы пойдёт?

– Кратос и придёт, – хмыкнул Добби. – Раз возмущается – пусть покажет как надо.

– Ээээ… – растерянно протянул громила, но тут же взял себя в руки. – Хорошо. Значит, слушайте внимательно…

И во время всего этого разговора, и во время дальнейшего объяснения плана зачистки Кратосом, они продолжали приближаться к намеченной цели и вышли к ней, когда здоровяк закончил раздавать указания фразой, в которой чувствовалась некоторая неуверенность:

– Ну… Как-то так…

Замерли словно по команде.

– Кратос, план, честно говоря, хреновый, – честно и без обиняков заметил Добби. – Я понимаю, что мы втроём…

– Вчетвером, – вклинился Хрон.

– Хорошо. Вчетвером сможем напугать всю эту братию до такой степени, что они все до одного ринутся к машинам. Кто-то обязательно начнёт отстреливаться. А это конкретный такой шанс словить маслину.

– На любом из заданий есть шанс стать трёхсотым или двухсотым…

– Сплюнь, лысый.

– Сам плюй в закрытом шлеме, лопоухий. Это факт. И нечего тут… Ты солдат, в конце концов, или хайповая блогерша, падающая в обморок от вида, сломанного ногтя?

– Сейчас я не солдат. Я ликвидатор. В присяге нет ни слова про хладнокровный расстрел поехавших крышей от скуки и безнаказанности идиотов. Никакую «свободу, независимость и конституционный строй» мы тут не защищаем.

Слушая их перепалку, Капеллан закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Что-то сегодня всё чересчур на взводе. Ладно Кратос, но Добби туда же:

– Так… Заканчивайте философию… Защита родины, это защита и людей, что её таковой считают. Напомнить, скольким эти выродки ритуальным ножом кровь выпустили?

– Но…

– Тихо, охламоны, к нам Кот долбится. – чуть повысил голос Хрон, благо шлемы наружу звуки почти не пропускали.

– Черный? – не удержался от подначки Кратос.

– Серобуроказюльчатый, мать твою! Слушайте его, это может спасёт вам жизни.

Что-то щёлкнуло и в эфире появился новый голос.

– У машин двое. Один залипает в телефоне, второй через три минуты пойдёт ссать, нарушив все инструкции. Это окно возможности.

Капеллан очень хотел спросить, откуда этот тип с мягким, словно мурлычущим голосом знает подобное, но передумал. Решил списать всё на очередную странность, которых, накопилось такое критическое количество, что мозг просто устал удивляться.

Вперёд скользнула тень, это Добби, который имел лучшие подрывные навыки, устремился к машинам сатанистов.

– Замри, – продолжал подмурлыкивать Кот, который как раз за эту особенность в голосе позывной похоже и получил. – Три, два, один… Пошёл. Присядь у левого заднего колёса джипа. Отлично. Лепи колотушку. У тебя восемь секунд, потом к следующей машине. Прямо перед ней.

– В свете фар? – удивился Добби.

– Да. Туда в это время никто не будет смотреть. Готов? Пошёл.

– Он словно видит ближайшее будущее, – прошептал Капеллан. – Как в том кино…

– Выдвигаемся, – отдал команду Кратос и первым стал осторожно обходить холм.

План, предложенный здоровяком, был прост, хоть и несколько авантюрин. Он, Капеллан и Хрон должны были атаковать в лоб, через центральный вход. Ворота с него ушлые местные сняли, видимо, ещё лет тридцать назад, то ли на металлолом сдали, то ли где по хозяйству пристроили. В проходе никого не было, но Капеллан сомневался, что за входом никто не следит. Судя по отчётливым следам на земле, стоящие сейчас с другой стороны заброшенного комплекса, автомобили высаживали своих пассажиров именно здесь. Да, со стороны импровизированной парковки тоже есть вход – внушительного вида пролом в заборе, но зачем ограничивать себя в удобствах? Особенно если учесть, что контингент собрался тут не бедный.

– Хлопушки на месте, – доложил Добби. – Можем начинать.

– Гранату из подствольника в окно вышки. Там снайпер.

Капеллан навёл винтовку на указанную Котом цель. Вдох. Выдох. Баллистический вычислитель рассчитал траекторию.

– Начали!

Хлопок. Цилиндр гранаты влетел в окно. Даже если снайпер заметил выстрел – сделать ничего он не успел. Взрыв.

– Ещё одну. Этот гад ещё жив. Очухается – начнёт стрелять в спину.

Второй ВОГ-25 отправил Хрон. Похоже, куратор верил незримому координатору на сто процентов. Капеллан успел подумать, что это ещё одна странность. Откуда сидящему где-то там Коту знать, что снайпер жив? На вышке даже дым ещё не успел рассеяться. Подумал и сам отбросил сомнения, потому что его закружила карусель огневого контакта, а сомнения в бою ни к чему хорошему не приводят.

– Кап, здание справа. Дверь. Кратос, пролом в стене слева.

Корпус вправо. Очередь. В неё влетает амбал с пистолетом. Не оказывается до того, как Капеллан нажимает на спусковой крючок, а именно влетает, появляется уже после того, как ликвидатор начинает стрелять. Тихо матерится в эфире Кратос. Похоже, у него происходит то же самое.

– На крыше. Справа.

Лает винтовка Хрона – падает очередной телохранитель.

– Кап, угол слева. На высоте пояса. Сейчас высунет морду…

– Хрон, окно подсобки…

– Кратос, пожарная лестница справа…

Чёткие команды мурчащим голосом. Капеллану продолжает казаться, что координатор не просто отслеживает противника. Он словно видит будущее, знает, где телохранители будут через две-три-пять секунд. Но как?

– Кратос, гранату в проём лестницы. Они уже всполошились и ломятся наружу. Пусть к машинам бегут.

Подствольник плюёт ВОГ, внутри центрального здания раздаются крики ужаса и боли.

– Всё, ложись!

Ликвидаторы дружно падают. Над головами проноситься пули. Капеллан срывает с пояса гранату, бросает внутрь. Секунда и из прохода вырывается ревущее пламя.

– Уходят со второго входа. Пойдут к машинам. Пауза – минута.

Капеллан глубоко вздохнул и уже никуда не торопясь, встал и огляделся. Кругом дым, пыль и трупы. Системы шлема позволяют игнорировать первое и хорошо рассмотреть последнее. Тел довольно много. Большинство одеты в чёрные костюмы с белыми масками на лицах, с чёрными провалами глаз и щелями зловещих улыбок.

– Бля… И чего им не хватает? Деньги, жратва любая, бабы, путешествия… – в голосе Кратоса слышится злое рычание.

– Ага. А хочется большего. Хочется власти. Власти над человеческими судьбами и жизнями. Зачем? Да просто так. Потому что…

Почему – Хрон сказать не успел. По ту сторону центрального здания раздался взрыв. Вернее, несколько взрывов. Синхронных.

– Ну вот. Можно идти добивать.

Внезапно атакованные сатанисты, испугались за свои шкурки и, бросившись бежать, устремились не через многочисленные дыры в заборе, а к машинам. А как иначе? Там тёмный лес, а тут комфортный салон собственного внедорожника. Выбор очевиден.

Слишком очевиден, чтобы Кратос не мог его просчитать и предложить заминировать автомобили.

Добби, который в атаке не участвовал, сразу после подрыва, открыл огонь по тем телохранителям, которые остались прикрывать бегство хозяев. Буквально через пару секунд к нему должны были присоединиться и остальные, когда в головах раздался встревоженный голос Кота.

– Парни, у нас проблемы. Ритуальный круг был не только в подвале. Он вокруг развалин, и только что мы наполнили его силой, убив столько народу.

Словно услышав его слова, начерченные на земле вокруг линии, вспыхнули мертвенным серебристо-голубым светом, образуя сложный узор. Земля вздрогнула. Из дверей центрального здания раздался рев, не похожий на рев ни одного живого. Он был наполнен леденящей души яростью, которая заставляла сердца сжиматься в ужасе.

– Хронос, мы только что помогли сатанистам вызвать демона. Я рядом с ним не вижу векторов будущего…

– Кот, разрушь Печать! Протокол «Альфа Один». Код четырнадцать сорок два.

Не успевший осознать заявление Кота о появлении демона, Капеллан почувствовал, как по телу пробежала дрожь, словно тысячи слабых электрических разрядов. Поморщившись и на секунду зажмурившись, молодой человек обнаружил, что картинка перед глазами изменилась. В сером свете проекции на забрало с прибора ночного видения появились тусклые цветные пятна и разводы.

– Перезарядиться на крайний левый в разгрузке магазин. Не попадайте в магические потоки и ни при каких обстоятельствах не снимайте шлемов!

Капеллан отщёлкнул магазин, дёрнул затвором, сбрасывая патрон, достал указанную обойму, и недоумённо посмотрел на неё. Пули чуть светились синим.

– Магические что ли…

– Ага, – отозвался Хрон. – С сердечником из метеоритного железа.

– А-а-а-а…

– Потом. Все вопросы и объяснения потом. Счас полезет.

И он действительно полез. Чёрный провал выхода из бункера подсветился багровым, и из него выплеснулся фиолетовый туман.

– Вот оно даже как… – протянул чуть растерянно Хрон. – Не стрелять, пока тварь не материализуется. Это бесполезно. Огонь по команде. Займите укрытия.

Последнее было лишним, потому что бойцы и сами бросились кто к остову проржавевшего трактора, кто к куче строительных обломков.

Туман не стал растекаться, заклубился у входа, уплотняясь и образуя человеческую фигуру. В её сторону, словно притягиваемые мощным магнитом, полетели сухие ветки и куски коры, безжалостно срываемые неведомой силой с ближайших деревьев. Они исчезали в трёхметровом силуэте, но исчезали не бесследно, словно наполняя его изнутри, делая менее зыбким, более материальным.

За десяток секунд, пока продолжалось это поглощение, Капеллан несколько раз лишь усилием воли останавливал нестерпимое желание нажать на спусковой крючок. Инстинкты внутри буквально кричали об опасности. Заполнивший всё сознание страх почти парализовал тело и подталкивал устранить угрозу. Или броситься бежать. Не оглядываясь.

– Огонь! – скомандовал Хрон, когда Капеллан уже отчаялся сохранить трезвый рассудок.

Дважды просить не пришлось. В материализовавшегося демона ударили пули из метеоритного железа. Они принялись рвать похожее на дерево существо. Демон выгнулся и заревел. Видимо, такие, как он вполне были способны испытывать боль. Особенно, если знать, чем эту боль причинить.

– Я нашёл узловую точку, – пробился сквозь звуки выстрелов голос Кота. – Счас отрежу его от подпитки.

Линии на земле вспыхнули чуть ярче и тут же угасли. Демон истошно, пронзительно завопил и осыпался на землю кучей деревянной трухи. Наступила тишина. Напряжённая, звенящая своей абсолютностью тишина.

Капеллан встал с колена и осмотрелся.

– Все целы? – спросил Хрон, выходя из-за остова трактора.

– Кратос тут.

– Кот цел.

– Капеллан в норме. Если тут вообще может быть что-нибудь нормальное…

Пауза.

– Добби?

Без ответа.

– Добби, морда ушастая, ты где?

– Здесь… – раздалось от пролома в стене.

Капеллан нахмурился, сообразив, что услышал голос не через канал радиосвязи. Его с трудом уловил микрофон бронекостюма.

Оборачиваясь, он был готов увидеть всё что угодно, но не целящегося в Кратоса Добби.

Короткая очередь. Потом ещё одна. Кратос вскрикивает и безвольной куклой падает на землю. Голова Добби словно взрывается изнутри.

– Я же просил не снимать шлемов… – сокрушённо сказал Хрон, перед этим витиевато выругавшись.

Именно он убил Добби, который внезапно открыл огонь по Кратосу. Капеллан понимает это и нервно сглатывает. А ведь тут пятьдесят на пятьдесят. Целью свихнувшегося Добби мог стать и Капеллан.

– Ну что замер как истукан! Иди сюда и помоги мне.

Сорвавшись с места, Капеллан подбежал к склонившемуся над Кратосом Хрону. Последний был жив. Большую часть пуль остановил нагрудник бронекостюма и лишь одна добралась до тела, проскользнув в щель чуть ниже наплечника.

– Кот, как там наш потусторонний гость?

– Нормально. Горчит правда, но на вкус ничего.

Отвлёкшись на несколько мгновений от Кратоса, которому они как раз снимали часть брони, чтобы добраться до раненого плеча, Капеллан посмотрел вправо и снова замер, испытав очередной шок от происходящего.

На обезглавленном теле Добби сидел тот самый черный кот, который куда-то исчез у старой мельницы. Зверь холодно смотрел на Капеллана и, кажется, довольно улыбался.

«Ну что пялишься? Котов говорящих, что ли раньше не видал?» – прозвучало у Капеллана в голове.

Именно в голове. Парень вдруг понял этот факт очень чётко, как и то, что тот, кто носил позывной Кот, координировал их и давал целеуказание во время недавнего боя, тоже разговаривал с ними в обход речи и технических средств связи.

* * *

Звонок Маши не стал большой неожиданностью для Сони, как и в целом её предложение пообщаться. После той новогодней ночи они периодически выбирались выпить чашку кофе. Поэтому, сидя в «Кузене», баре стилизованном под тематику карт Таро, Соня неспешно листала книгу по «шизотерике», которую нашла в ближайшем книжном. Она ещё не до конца верила в то, что все события ей не привиделись и всё это правда.

«Это сходят с ума поодиночке, а только гриппом болеют коллективно».

Только этим и утешала себя девушка, сравнивая воспоминания с тем, что помнила Маша.

– Привет! Спасибо, что пришла, – на стул напротив рухнула встревоженная Маша. Она неловко бросила сумку под стол, после чего закрыла глаза и выдохнула, пытаясь успокоиться.

– Добрый вечер, – Соня отложила книгу и посмотрела внимательно на подругу. – После твоего звонка было бы странно не прийти. Выдохни, выпей кофе и рассказывай с чувством, с толком, с расстановкой.

– Да… – рыжая несколько раз медленно выдохнула, заказала у подошедшего официанта кофе, а потом посмотрела на подругу. – Мне нужен твой совет. У меня недавно была клиентка, подошла ко мне на фестивале, а потом приходила пару раз на расклады. И у неё в раскладах было влияние тёмных сил. Ну… Как тогда, с котом. Только тут другая история. И… мне кажется, из-за демона она покончила с собой… А сейчас я стала находить такое же в раскладах других людей, ее подруг. Не понимаю, что с этим делать.

– Демона? – Соня нахмурилась, её передёрнуло от воспоминаний новогодней ночи. – Так, его же вроде котик прогнал. Да и ты помогла… Откуда он опять появился?

– М… Их… Много. И это другой. Котик прогнал подселенца. А тут… другое. Но точно демоническое. И я боюсь, что ещё несколько моих клиенток покончат с собой из-за него. Но не представляю, что делать. Вдруг… Ты поможешь? Меня дернуло, будто ты знаешь ответ. Или подскажешь что… – Маша вздохнула и жалобно посмотрела на Соню. – Мне страшно.

– А если их отправить, ну не знаю, в книгах пишут про экзорцистов или как-то так. Что я могу подсказать? Маш, я до встречи с тобой считала это всё бабушкиными сказками, про домовых, кикимор, демонов… – Соня осеклась и задумчиво посмотрела на Машу. – Бабушкины сказки. Да нет, это точно полный бред.