Читать онлайн Дорога Благих Намерений

От автора, вместо предисловия

"Будьте осторожны со своими демонами.

Иногда они выходят из темноты на свет"

Глава 1

Иван Панков лежал на камнях и рассматривал небольшой город в прицел снайперской винтовки «Орсис». Перекрестие прицела не торопясь ползло по стенам домов.

Маленький город выглядел совершенно пустым и заброшенным. Витрины и окна нижних этажей были разбиты, во многих местах стены были прошиты отверстиями от пуль. Некоторые дома и магазины были частично разрушены, а стены имели бесформенный вид – здесь были взорваны гранаты. На улицах были беспорядочно брошены машины – они стояли вдоль и поперек дорог, загораживая проезд, некоторые были перевернуты на бок или вообще лежали колесами вверх. На тротуарах валялись бутылки, коробки, осколки стекла и кирпича. Ветер гонял по городу обрывки бумаг и газет. От сильного воздушного потока стеклянные бутылки катились по тротуару, издавая дребезжащий звук. Под различными углами были наклонены фонарные столбы, валялись обрывки проводов и телефонных кабелей. И все это сопровождалось полнейшей тишиной: ни звука, ни скрипа двери, ни хруста стекла.

– Уже два часа сидим. Может заедем? – произнес Иван, не отрываясь от прицела.

В двух метрах от него зашевелился другой человек. Это был Семен Зароков, сокращено его всегда звали Сэмом. Он так же, как и Иван, рассматривал дома города, только в армейский бинокль.

– Да, кажется все тихо, – негромко произнес Сэм.

Они поднялись на ноги и направились к большому крытому грузовику «Урал», выкрашенный в классический армейский цвет хаки, стоявший чуть поодаль от наблюдательной точки. На его «кенгурятнике» была намотана мощная колючая проволока. Теперь две человеческие фигуры были как на ладони и их можно было хорошо рассмотреть.

Семен Александрович Зароков был крепким и широким в плечах, по своему телосложению он напоминал античную греческую статую. Ему было тридцать пять лет, и он с детства занимался боксом и борьбой, а также регулярно посещал тренажерный зал и все это отразилось на его мышечной массе. К тому же за время контрактной службы в армии он побывал во многих горячих точках и после этого, без зазрения совести, его можно было назвать настоящим профессионалом своего дела. Но не смотря на свой послужной список Семен сохранил свой веселый и добродушный нрав.

Вооружение Сэма состояло из автомата «АК – 12», оснащенного телескопическим прикладом, тактической рукояткой и коллиматором. Сбоку был закреплен тактический фонарь. В двух набедренных кобурах были пистолеты «Глок 17», к которым он пристрастился ещё много лет назад и ни за что не собирался их менять. На широком кожаном поясе висел длинный армейский нож, с острой зазубренной заточкой. По верх черной футболки была надета разгрузка, где были четыре магазина для автомата и четыре для пистолетов. За спиной было дополнительное снаряжение и аптечка. В карманах армейских брюк отдельно лежали жгут и пара осколочных гранат. Зарокову было намного удобнее и привычнее носить их в кармане, чем в разгрузке. На ногах были туго зашнурованы чёрные берцы.

Сэм носил на голове черную повязку, скрывающую короткую стрижку. На правом плече была татуировка в виде скорпиона, с хищно поднятым жалом.

Иван Степанович Панков был немного ниже Сэма, однако тоже ходил в тренажерный зал и уступал лишь немного своему другу в силе. Иван был мастером спорта по пулевой стрельбе и великолепно разбирался по всех видах огнестрельного оружия. Совсем недавно ему исполнилось тридцать два года.

В отличии от добродушного нрава своего друга, Иван был человеком невеселым и редко улыбался. Чаще всего он был хмур и неразговорчив. Панков не любил шумные людные места, и в редкие свободные дни, когда ему не нужно было на работу или еще куда-то, ему ничего не доставляло большего удовольствия, чем провести этот день за хорошей книгой или толстым справочником.

Одет Иван был почти так же, как и Сэм, за исключением того, что футболка была темно-серая, а на ногах были кеды.

Через плечо на нем висел карабин «Вепрь-12» с тактическим прикладом и рукоятью, коллиматором и большим магазином, на двадцать патронов. Так же имелся компенсатор и тактический фонарь. В разгрузке были четыре восьми зарядных магазина с картечными патронами и два восьми зарядных магазина с пулевыми патронами. В набедренных кобурах были два пистолета, боезапас к ним находился в карманах брюк. За спиной, на поясе, в кобуре висел револьвер, на стволе которого красовалась надпись «RAGING BULL». Сбоку, на ремне, висел нож-керамбит. Ещё один большой, с широким лезвием, нож был закреплен слева на разгрузке.

Друзья сели в грузовик и через несколько минут въехали на пустые улицы города. Неприветливая обстановка навевала самые мрачные мысли, а полнейшая тишина давила на нервы. Но в то же время казалось, что из каждого разбитого и темного окна наблюдают жильцы домов, осуждающе смотря на непрошенных гостей.

Панков остановил грузовик возле небольшого торгового центра и выскочил из кабины. Возле входа лежали два мужских тела, истерзанные собаками. Машины на парковке стояли как попало, в некоторых, уткнувшись головой в руль, были тела.

– Если в этом городе что-то и осталось, то здесь, дальше смотреть бессмысленно, – сказал Иван, доставая из кузова пустой рюкзак.

– Осмотрим тогда тут и валим отсюда. Не нравиться мне здесь, – согласился Сэм.

На шее у обоих висел маленький микрофон и наушник. Иван вставил наушник в ухо и вскинул «Вепря» «на изготовку».

– Пошли.

Они вошли в темный холл. Внутри было темно как в склепе. Незваные гости зажгли фонари. Лучи света выхватывали из темноты стеклянные витрины, большинство из которых было разбито в дребезги. По полу было разбросаны множество бумажек, газет, журналов. Внутри торговый центр выглядел ещё хуже, чем снаружи.

– Иди на второй этаж, я посмотрю тут, – сказал Иван, медленно идя по холлу.

– Принято, если что, кричи, – усмехнулся Зароков и начал подниматься по остановившемуся эскалатору.

Иван не торопясь поднялся по короткой лестнице, состоящей из пяти ступенек, и уже вплотную оказался у витрин. Под ногами хрустели осколки стекла. Луч фонаря выхватил из темноты тело девушки, лежащей метрах в пятнадцати, на белой рубашке который висел бейдж. Несколько черных теней разбежались в разные стороны, от направленного на них света.

– «Продавщица. Крысы.», – мелькнуло у Ивана в голове. Он пошел дальше. В конце была аптека. Свет выхватил вывеску «Аптечный дом». Иван зашел внутрь и начал двигаться между полок, осматривая их. На полу, к осколкам стекла и разбитым лампам примешивались рассыпанные таблетки. Единственное, что удалось ему найти, это несколько бинтов. Сунув их в рюкзак, он направился к выходу.

– Что нашел? – раздался в наушнике голос Сэма.

– Ни черта, только бинты. А у тебя?

– Пусто, видимо до нас уже все обчистили, – ответил Зароков.

– Да. Какая-то гадина опередила, – подтвердил Иван.

Вдруг где-то совсем рядом раздался тихий звук. Было похоже, будто кто-то железным ломом скребет по полу. Иван направился в сторону источника звука. Повернув и пройдя несколько метров, луч света выхватил из темноты нечто, напоминающее человеческую фигуру, она двигалась странно, будто судорога сводила ее мышцы, и все время издавала глухое рычание, похожее на звериное. Из-под изодранной одежды, виднелись темные пятна гниения – это был зараженный. В одной руке он тащил кусок арматуры, которым и стучал по полу, издавая тот самый металлический звук, который услышал Иван. Зараженный был метрах в семи от Панкова, и как только свет упал на него, на Ивана устремились хищные глаза.

– Милая зверюшка! – заметил Иван и нажал на курок.

Оглушительный выстрел прокатился по всему зданию. Казалось, будто он был слышен в каждом закоулке города. Картечь попала в грудь зараженного, не оставляя ему никаких шансов на выживание. Мощный заряд откинул существо на пару метров назад и тот растянулся на полу.

– Все, аллес! Надо валить отсюда! Где один – там и остальные! – крикнул Иван, направляясь к выходу. – Есть у тебя что-нибудь?

– Нет. Все перевернуто и везде пусто. Спускаюсь ко входу!

Оба человека выскочили на улицу и посмотрели по сторонам. Справа на них приближалась толпа, около двадцати зараженных. У некоторых в руках были куски железа, доски и обрезки труб. С диким шипением и рычанием они быстро приближались к Ивану и Сэму. Поняв, что силы слишком неравны, неудачливые визитеры вскочили в кабину грузовика. Кинув «Вепря» на сиденье рядом с Сэмом, Панков завел двигатель, и машина тронулась с места. В зеркале заднего вида толпа начала быстро отдалялась. Проехав пару улиц они увидели, что поперек дороги стояли несколько автомобилей, составленных в один ряд. Иван круто вывернул руль вправо и грузовик на полной скорости влетел на соседнюю улицу.

Впереди на дороге показались две человеческие фигуры, они бежали навстречу грузовику. Иван еле успел затормозить, чуть не сбив их. Это был парень лет тридцати и девушка, которая казалась чуть старше своего спутника. У обоих за спиной были рюкзаки, в руках – пистолеты.

– Помогите! Они близко! – закричал парень и в этот момент, из-за поворота, откуда они только что выбежали, показались зараженные. Толпа быстро приближались к грузовику.

– Давайте в кузов! Быстро! – скомандовал Зароков.

– А теперь иди и присмотри за ними, чтоб хорошо себя вели, – буркнул Иван, наблюдая в зеркало, как парочка начала карабкаться в кузов.

Сэм не стал спорить, так как времени оставалось несколько секунд. Он быстро выскочил из кабины и ловким движением запрыгнул в кузов.

Иван выжал педаль газа и грузовик ринулся вперед. Колючая проволока разрывала полусгнившую плоть, и грузовик быстро проскочил сквозь толпу зараженных, оставляя за собой темно-бардовый след. Сделав пару поворотов Иван вывел грузовик на дорогу, по которой они сюда въехали и начал стремительно набирать скорость.

Понял, что опасность миновала, Иван позволил себе немного расслабиться. Он откинулся на спинку кресла и немного сбавил скорость. Взгляд был направлен на прямую и ровную дорогу, а мысли унеслись в то далекое прошлое, когда он ещё жил нормальной жизнью.

Глава 2

Иван проснулся от того, что ему стало жарко. Он сбросил с себя одеяло и нащупал телефон, чтобы посмотреть время. Было пол девятого утра. «Ну и ладно. Подумаешь, первую пару проспал», подумал Панков, отворачиваясь к стене, а телефон выпал из руки и со стуком упал на пол. Но через секунду Иван всё-таки вспомнил, что прогуливать пары он не может, так как является преподавателем. Эта заставило его вскочить с кровати. Сразу же он споткнулся о пустую бутылку из-под коньяка, которая со звоном покатилась по полу. Но Иван не обратил на это никакого внимания, а скрылся в ванной.

Панков жил в маленькой двухкомнатной квартире пятиэтажного дома на четвертом этаже. Первая комната была ничем не примечательно. Обычная стандартная гостиная, которая есть в каждой квартире. Во второй уже господствовал хаос. Одну половину занимала кровать, на котором спал Иван, а вторую занимал небольшой стол и кресло. Почти все пространство стен занимали книжные полки, до отказа заваленные книгами. Здесь были полные собрания сочинений Виктора Гюго, Александра Дюма, Фенимора Купера, Майн Рида и еще огромного числа имен.

Помимо Ивана в квартире был еще один жилец – серый кот Ластик. Кота мало что интересовало в этой жизни, кроме еды и сна, один раз он вышел в подъезд, но видя, что ничего там для него не представляет интереса, зашел обратно в квартиру и больше не выходил.

Панков выскочил из ванны и начал быстро собираться. Покидав какие-то бумаги в рюкзак, он снял со спинки кровати рубашку и брюки. Быстрым движением завязал галстук и застегнул жилет на три пуговицы. К его большому сожалению времени на завтрак уже не оставалось.

Иван практически скатился с лестницы и ринулся на парковку, которая была метрах в пятнадцати от подъезда, где стояла его «Тойота Камри» темно-синего цвета. Но там его ждало новое разочарование – его машина была безбожно заблокирована соседской «шестеркой», принадлежавшей парню, проживающему двумя этажами ниже. Увидев это нахальство, Иван вернулся к подъезду. Понедельник явно не задался с самого начала.

– Серега!! – закричал он. – Серега, едрить твою в дышло!!

Через несколько секунд в окне показалось заспанное лицо молодого человека, а именно Сереги, учившегося на третьем курсе в том же университете, где преподавал Иван. Серега тоже проспал первую пару, но вопреки Панкову, решил остаться дома, так как «уже смысла нет ехать».

– Иван Степанович, не кричите так! Я вам завтра доклад сдам, честное слово! – клятвенно пообещал студент.

– Да к черту твой доклад! Убирай свою колымагу, я опаздываю! – крикнул Иван.

– Ой, простите, Иван Степанович, я поздно вчера приехал. Если бы я видел, что это ваша, я бы кого-то другого подпер! – ответил Серега и исчез в окне.

Через секунду он уже выскочил из подъезда и, обогнав Ивана, устремился к машине.

За несколько минут Панков домчался до университета. Оставив машину на парковке, он влетел в открытую дверь главного корпуса. Сунул пропуск под нос дремлющему охраннику, который не обратил на это никакого внимания и через минуту он уже открывал дверь кафедры.

Как обычно в понедельник на кафедре было небольшое совещание. Но сегодня совещание было особым – новый заведующий кафедрой знакомился с преподавательским составом. Было сказано прийти всем обязательно и вовремя. Иван же зашел ровно в тот момент, когда преподаватели уже собирались расходится по аудиториям.

– А что, планерка уже закончилась? – сделав скорбное лицо спросил Панков.

– Да, только что. Опять ты опоздал! – упрекнул его Дмитрий Викторович, который читал лекции в основном на средневековые темы. Он никогда не опаздывал и презирал за опоздание всех остальных.

Иван хотел что-то возразить ему, но не успел.

– Иван Степанович, это вы?

Панков посмотрел на женщину лет сорока и довольно улыбнулся.

– И зачем я вам понадобился? Хотите со мной что-то обсудить?

– Если вы еще раз опоздаете на мои брифинги – я вас уволю, – строго сказала она, не обратив на слова Ивана никакого внимания.

– Куда? А вы, собственно, кто? – удивленно спросил Панков, скрестив руки на груди.

– Я, собственно, новая заведующая кафедрой, Ирина Александровна Нестерова, -представилась женщина.

Улыбка сразу же сползла с лица Панкова. Он деловито посмотрел на часы и, сделав умное лицо сообщил, что у него лекция и он подойдет позже. С этими словами он покинул кабинет.

Через пару минут он уже вошел в аудиторию, где лениво сидели студенты, явно отказывающиеся что-либо учить. Так как Иван опаздывал уже на десять минут, у них уже появилась надежда, что лекции не будет вовсе.

– Здравствуйте, обалдуи! – громко воскликнул Панков с шумом отодвигая стул и ставя на него свой рюкзак.

Все моментально подняли головы и прекратили разговаривать. Но все же какой-то студент воскликнул:

– Так же нельзя. Иван Степанович, опоздали, так еще и обзываетесь! – горячо воскликнул парень со своего места.

Иван не торопясь обвел взглядом ряды студентов, как бы изучая или оценивая их. Он тяжело вздохнул и спросил у всей аудитории:

– Сколько лет у власти был Наполеон?

Между рядами стало так тихо, как может быть только на кладбище в полночь. Панков выждал несколько секунд.

– Будем начинать нашу лекцию! – громко воскликнул он.

***

Семен Зароков жил со своей женой в большом двухэтажном доме, в коттеджном поселке. Его жена Ольга Зарокова работала в банке. А вот у Сэма была более интересная работа.

Он торговал оружием. Торговал не по мелочи, а крупными партиями. Заказы были не очень частыми, но он получал за них очень большие деньги и его состояние составляло довольно приличную с семью нулями на конце. В долю входил и Панков, в качестве эксперта по оружию.

Как раз сейчас Сэм возвращался в город, совершив крупную сделку. Он мчался по трассе на черном «Хаммере» и обдумывал, кому можно будет продать новую партию стрелкового оружия. Его мысли прервал телефонный звонок.

– Привет, дорогая, я уже скоро буду, – сказал он, не дожидаясь вопроса.

– Ты не забыл, что мы сегодня идем в ресторан? – спросила Оля, зная, что у Сэма склероз на такого рода встречи.

– Конечно помню, ты же записала это в моем ежедневнике, – отозвался Сэм, приближаясь к долгому подъёму.

– Тогда понятно, почему ты его сегодня оставил дома! – рассмеялась девушка. – В общем, я уже собираюсь.

– А можно мне взять с собой Панкова? Мне надо обсудить кое-что с ним по работе, – осторожно спросил он, заранее зная ответ.

– Тогда я позову маму, мне тоже с ней надо много обсудить!

– Ладно-ладно, посидим вдвоем, я просто спросил! – тут же согласился Зароков.

Сэм сбросил и набрал номер Ивана. После нескольких гудков Панков взял трубку.

– Ну? Куда мы идем кутить сегодня? – бодрым голосом спросил Иван.

– Вань, сегодня не получится, я оказывается с Олей в ресторан иду. Опять вылетело из головы! – и зная, что на него сейчас посыпятся ругательства, поспешно добавил: – Я уже перечисли твою долю на твой счёт.

– Все с тобой понятно, жалкий коммивояжер! – послышалось в ответ.

– За то мне не надо каждое утро гладить рубашки! – смеясь ответил Сэм, знаю, что Панков терпеть не мог глажку.

На этом телефонный разговор закончился, а Сэм полным ходом продолжил двигаться к своему дому.

***

На следующий день Иван проснулся и с удивлением понял, что никуда не опаздывает. Он не спеша поднялся с постели, умылся и с видом аристократа сел завтракать. Компанию ему составлял Ластик. Кот нагловато смотрел на Панкова, очевидно думая, чтобы ему еще съесть. Покончив с завтраком и повыв посуду, Иван не спеша начал собираться в институт. Когда он никуда не опаздывал, то он превращался в аристократа, привыкшего все делать медленно, размеренно и не спеша. Завязав галстук и поправив воротник, он как обычно сказал Ластику «пока!» и исчез за дверью.

В этот день у Ивана было всего две лекции. В конце рабочего дня он сидел на кафедре, развалившись в мягком кресле, пил чай и пролистывал журнал, которую кто-то оставил на столе. Вдруг его привлекла одна статья, имевшая кричащий заголовок «Величайшее открытие нашего века!». Панков погрузился в чтение.

– Ну наконец-то! Хоть один чем-то полезным занимается! – воскликнул Иван, дочитав статью.

– А? Кто чем занимается? – не открываюсь от документов спросила Ирина Александровна.

– Профессор Меньшиков создал вакцину от всех болезней, – прочитал Иван строчку из статьи и кратко пересказал ее содержание.

– Надо же, я раньше такое только в фантастике читала, – удивленно воскликнула заведующая.

Никто даже представить себе не мог, какие последствия могут возникнуть от этого изобретения.

Глава 3

Филипп Александрович Меньшиков был одним из лучших биологов в мире. Он толкал науку вперед. В своей лаборатории, которая помещалась на нескольких этажах огромного здания в Москве, Филипп Александрович проводил бесчисленные опыты, среди которых было заражение животных трудноизлечимыми заболеваниями, и последующим их выздоровлением. Филипп Александрович был человеком маленького роста, с черными бегающими глазами, которые изучали микроорганизмы сквозь толстые роговые очки. Он никогда долго не мог сидеть на одном месте, работая в лаборатории, он постоянно вскакивал, бегал по комнате, и только тогда возвращался на свое место. В свои пятьдесят семь лет он выглядел лет на пятнадцать моложе.

На пятьдесят восьмом году жизни Филипп Александрович смог получить вакцину, которая должна была совершить революцию в мировой медицине.

Филипп Александрович очень долго изучал ДНК обычных людей и людей с врожденными ограниченными возможностями, и пришел к выводу, что у людей с ограниченными возможностями в цепочке ДНК отсутствуют некоторые связи, в результате которых и возникла неполноценность.

В течении многих лет профессор Меньшиков работал над препаратом, который может восстановить недостающие звенья в цепочке ДНК. После долгих опытов и экспериментов, профессору удалось получить вакцину, которая восстанавливала утраченные связи в цепочке. Первый опыт он провел в своей лаборатории на слепой собаке. Спустя несколько минут зрачки пса расширились и из них ушла мутностью и белесость. Два месяца собаку непрерывно наблюдали и осматривали, никаких изменений не происходило, пес вел полноценный образ жизни и ничуть не отличался от других собак.

Было решено поместить об этом статью в научном журнале. Об опыте с собакой моментально стало известно. Заголовки газет были переполнены выдуманными и невыдуманными подробностями. Две недели на всех интернет-форумах не было другой темы для разговоров, как о собаке и чудодейственной вакцине. Со всего мира в Москву съехались ведущие специалисты и профессоры в области биологии и генетики. Они часами рассматривали собаку и изучали сыворотку. Ученые и профессора не переставали восхищаться новой вакциной.

– Вы не представляете, дорогой профессор, какие возможности открывает ваше лекарство перед медициной и наукой! – в один голос говорили ученые.

Через несколько дней, когда шумиха вокруг эксперимента немного улеглась, в лабораторию к Меньшикову приехал его коллега, профессор Демешов.

– А, Дмитрий Михайлович, рад вас видеть! – радостно воскликнул Меньшиков, увидев своего гостя. Он любезно пригласил гостя сесть и распорядился, чтобы принесли кофе.

– Здравствуйте, профессор! Вы теперь мировая личность, все только и говорят о вас! – воскликнул Демешов.

Старые знакомые завели разговор о вакцине.

– Обычно, после опытов с животными, переходят к опытам с людьми, – говорил Дмитрий Михайлович. – Может вы помните моего племянника? Ему двадцать лет и он с детства прикован к инвалидному креслу. Он готов стать для вас подопытным кроликом.

– Кроликов у меня и так хватает. Вакцина еще не готова для испытания на людях. Мы еще не знаем, как поведет себя сыворотка в человеческом организме и с побочными эффектами еще не все ясно, – начал объяснять профессор Меньшиков.

– Но ведь у собаки не было обнаружено никаких побочных эффектов! – горячо возразил Демешов.

– Возможно прошло мало времени, пока что собака абсолютно нормальна и никаких отклонений нет. Но я бы не спешил использовать вакцину на людях. Это большой риск, и я не могу ставить этот опыт, пока не выясниться, что сыворотка абсолютно безвредная.

Нет нужды описывать весь их разговор. Достаточно только знать, что после долгих препирательств Филипп Александрович согласился на эксперимент.

Через неделю в лаборатории профессора, в большом зале, собрались самые видные специалисты со всего мира. Ближе всего к профессору находилась, естественно, пресса. По меньшей мере, три десятка камер были направлены на профессора, ассистентов, а также на того, кто должен был быть в центре эксперимента, а именно на двадцатилетнего юношу, сидящего в инвалидном кресле. На удивление, парень был спокоен и с интересом наблюдал за приготовлениями профессора. Журналисты поминутно задавали вопросы Меньшикову и его ассистентам, но профессор, поглощенный работой, отнекивался и отмахивался, дескать, некогда, все потом. Ассистенты тоже были не особо разговорчивыми. Неожиданно для всех на контакт с прессой очень охотно пошел парень, объект эксперимента, и вокруг него сразу же столпились, образовав плотное кольцо, журналисты, операторы и фотографы. На какое-то время пресса забыла о Меньшикове, чему тот был рад.

Поодаль, у небольшого стола толпилось несколько человек, была слышна английская и немецкая речь. Это были все те же ученые-генетики и биологи, перед ними на столе лежала медицинская карта Михаила Круглова, именно так звали юношу, участвовавшего в эксперименте. Профессора оживленно спорили между собой.

Наконец последние приготовления были окончены, и Меньшиков объявил, что для эксперимента все готово. Все гости и зрители сразу же поспешили занять свои места. Генетики, которые только что спорили, прекратили препирательства и быстро расселись по своим местам. Пресса тоже оставила в покое Михаила и разошлась по залу. В помещении повисла напряженная и торжественная тишина. Все смотрели на профессора в ожидании.

Филипп Александрович подошел к Михаилу и спросил его:

– Не передумали, молодой человек? У вас еще есть время отказаться.

– Нет, не передумал, – ответил Круглов, явно польщенный тем, что все присутствующие смотрят на него.

– Я не могу вам точно сказать, как поведет себя сыворотка в человеческом организме. Последствия могут быть самыми различными, – предостерегающе сказал профессор.

– Нет, профессор, другого шанса у меня не будет. Я готов, – четко сказал юноша.

Профессор повернулся к наблюдавшим.

– Дамы и господа! – бодро начал он. – Вы присутствуете при уникальном эксперименте! У этого юноши врожденная атрофия нижних конечностей. И сейчас я введу ему в шейную вену свою сыворотку!

Присутствующие замерли в ожидании. Профессор Меньшиков направился к юноше, который сидел около маленького столика. К профессору подошел один из ассистентов и, взяв со столика поднос, подал его профессору. Филипп Александрович взял шприц, внутри которого была зеленоватая жидкость.

– Точно не передумали? – в последний раз спросил профессор.

Тот отрицательно помотал головой.

– Хорошо, тогда приступим. Сейчас будет немного больно.

Профессор сделал укол и ввел сыворотку в шейную вену. Круглов поморщился, но ничего не сказал.

– Что вы чувствуете? – внимательно смотря на Михаила, спросил Меньшиков.

– Пока ничего, – ответил Михаил. – Только место укола болит.

Так прошла минута. Затем вторая. Через десять минут по рядам генетиков и ученых прошел ропот.

– Вы что-нибудь чувствуете? – снова задал вопрос Меньшиков. Он заметно нервничал, в голове уже появилась мысль, что он что-то неправильно сделал.

– Постойте, кажется я… у меня… – вдруг воскликнул Круглов и неожиданно для всех поднялся со своего кресла, попытался сделать несколько шагов, но упал. К нему тут же бросились два ассистента и подняли его на ноги. Круглов окинул взором потрясенных зрителей, опираясь на руку ассистента.

Потрясенные генетики не сводили глаз с юноши, от удивления они потеряли дар речи. Они не могли поверить, что человек, который двадцать лет провел в инвалидном кресле, теперь стоит перед ними и даже пробовал ходить. Сам профессор Меньшиков был удивлен не меньше чем остальные. Вся аудитория, как завороженная, смотрела на только что свершившееся чудо. Спустя несколько секунд полного молчания и бездействия, зал неожиданно ожил. Пресса моментально окружила Круглова, Филиппа Александровича и его ассистентов, сомкнувшись плотным кольцом. Ежесекундно загорались вспышки фотоаппаратов, камеры чуть ли не в лицо лезли профессору, тот пытался от них отбиться. На Филиппа Александровича и Круглова сыпались десятки вопросов. Среди журналистов к профессору протолкался Демешов.

– Поздравляю вас, профессор, вы совершили чудо! – восторженно закричал он.

– Да никакое это ни чудо. Это простой расчет и наблюдения, – ответил Меньшиков. Филипп Александрович был очень доволен результатом проведенного эксперимента, и его лицо просто светилось от счастья.

– Ну, не скромничайте, уважаемый Филипп Александрович! Вы – гордость мировой науки! – все так же продолжал кричать Демешов.

– Признаться, я удивлен не меньше вас всех. Я надеюсь, что вы понимаете, что теперь вам придется задержать у нас как минимум на месяц. Мы должны хорошенько пронаблюдать вашего племянника.

– О! Конечно-конечно! С удовольствием! – радостно воскликнул Дмитрий Михайлович.

В тот же день Дмитрий Михайлович и его племянник уже обустраивались в загородном доме Меньшикова.

На следующее утро только и было разговоров о вчерашнем эксперименте. Газеты, телевиденье, интернет: все говорили одно и то же. Эксперимент был описан выдуманными и невыдуманными подробностями. К профессору сразу же стали приходить десятки писем с поздравлениями и просьбами ввести сыворотку тому или иному человеку. Вокруг здания, где располагалась лаборатория, целый день толпились люди, желая узнать подробности эксперимента.

Первым делом Филипп Александрович заставил Михаила бегать на беговой дорожке. Круглов уже освоился на своих ногах и ходил так, будто делал это с самого рождения. Он был очень счастлив, что сможет вести жизнь, как все остальные люди, и всем сердцем был благодарен профессору. Поэтому он очень охотно согласился и с энтузиазмом стал на беговую дорожку. Ему самому хотелось узнать возможность его ног. То же самое хотел узнать и Филипп Александрович.

В течение двух недель Михаил Круглов ежедневно бегал и проходил осмотр. Его состояние не ухудшалось. Мышцы ног работали, как и у других людей, кровь отлично разогревала их.

– Вы только подумайте, сколько людей мы сможем вернуть в нормальную жизнь! – говорил профессор своим коллегам.

Чем больше Меньшиков изучал организм своего пациента, тем больше он приходил в восторг. Он мечтал, что скоро вакцина будет поставлена на массовое производство, будут открыты специальные центры, где люди будут проходить курс лечения и все прочее в этом же роде.

Но в один день все резко изменилось. Именно этот день и можно считать точкой отчета.

Глава 4

Компания «North Industries» являлась одной из ведущих частных корпорация по производству оружия. «North Industries» добилась высоких результатов в разработке военной технике и ядерного оружия. Все что имело пометку «North Industries» высоко ценилось во всем мире. Но прогресс не стоит на месте, точно так же, как в двадцатом веке мир охватила ядерная лихорадка, когда каждая страна стремилась вооружиться ядерными ракетами, так и в двадцать первом веке, на смену ядерному оружию пришло биологическое.

В приемную профессора Меньшикова вошел человек. На вид ему было лет тридцать семь, крепкий, с широкими плечами и острым подбородком. Его лицо, напоминало древнюю каменную статую, настолько были резкие черты его лица. Он был одет в безукоризненный серый костюм, на ногах сверкали начищенные туфли. В левой руке он держал небольшой металлический кейс.

– Что вы хотели? – мило осведомилась секретарша, сидящая за небольшим столом.

– У меня важно дело к Филиппу Александровичу, – любезно ответил визитер.

– Вы записаны? – спросила секретарша, беря в руки толстую книгу.

– Нет, я не записан.

– Подождите минутку, – секретарша сняла телефонную трубку. Гость расположился в кожаном кресле и завертел головой, осматривая приемную.

– Филипп Александрович, к вам посетитель. Говорит, что имеет к вам срочное дело, – сказала секретарша в трубку.

Из трубки послышался какой-то ответ.

– Проходите, – указывая на дверь, любезно сказала секретарша.

Гость прошел в открытую дверь и оказался в большом кабинете. Помещение было заставлено различными стеклянными шкафами, в которых лежали бесчисленные папки и бумаги – результаты всех экспериментов и исследование профессора. Сам Филипп Александрович Меньшиков сидел за огромным столом, заваленным бумаги, и что-то изучал в микроскоп.

– Добрый день, Филипп Александрович! – улыбаясь воскликнул посетитель.

Профессор оторвался от своих наблюдений и посмотрел на вошедшего. Сразу же в глаза бросился металлический кейс. Потом профессор посмотрел на его лицо, оно ему не понравилось, в глазах посетителя горел огонек насмешки. Вообще на профессора человек произвел отвратительное впечатление.

– Добрый день. Чем обязан вашему появлению? – довольно сухо спросил профессор.

– Моя фамилия Корфовский, – представился посетитель. – Я являюсь представителем компании «North Industries», если, конечно, вы о нас слышали.

– Да, я немного слышал об этой компании, но вас вижу впервые, – так же сухо ответил профессор Меньшиков, а сам подумал: «Вот же черт, только мне этих оружейников не хватало!»

Последняя фраза сильно задела самолюбие Корфовского, ведь он думал, что, работая в самой известной компании в мире, его должны все знать, но, не показав виду, он продолжил:

– Филипп Александрович, – начал он деловым тоном, – У нас есть к вам очень выгодное предложение, вы не сможете от него отказаться. Вы ничем не рискуете, это будет строго конфиденциальная информация, мы предоставим вам все, что вы захотите! Вы будете иметь огромную лабораторию, намного большую, чем эта! Вы будете располагать огромным штатом сотрудников. Вы сможете проводить эксперименты в любой области, в которой только пожелаете…

– Что вы от меня хотите? – бесцеремонно перебив тираду Корфовского, спросил профессор.

– Мы хотим предложить вам всю нашу химическую и биологическую лабораторию. Вы будете управлять всеми нашими исследованиями и разработками! вы будете использовать самое новейшее оборудование в мире!

– Мне и в моей лаборатории не плохо. То есть, вы хотите, чтобы я работал на вашу компанию, я прав? – сказал профессор, пристально смотря в глаза собеседнику.

– Мы хотим, чтобы вы проводили свои опыты у нас! – поправил его слова Корфовский, ему не нравился небрежный том, которым разговаривал профессор.

– Зачем вам это надо? – строго спросил Филипп Александрович.

Этот простой вопрос поставил Корфовского в тупик.

– Как это «зачем»? Мы хотим, чтобы вы проводили свои исследования у нас. – Корфовский начал теряться под пристальным взглядом Филиппа Александровича.

– Мне и в своей лаборатории неплохо, – повторил профессор.

– Профессор генной инженерии Покровский согласился работать с нами. Он уже проводит свои эксперименты в наших лаборатория, – горделиво сказал Корфовский.

Филипп Александрович громко рассмеялся.

– Этот Покровский никогда не верил в мои исследования! Он до сих пор считает, что Михаил Круглов был подставным человеком. Я не буду работать на вас. Я никогда не работал, и не буду работать на оружейные компании. Мои исследования направлены для улучшения жизни, а не на то, чтобы разрушать ее! – бойко сказал профессор.

– Если вы не хотите с нами сотрудничать, продайте нам тогда одну вашу вакцину или хотя бы ее химическую формулу. – Корфовский уже начал давить на профессора.

– Так вот куда вы нацелились. Вы хотите использовать мое изобретение в своих пагубных целях. Нет! Пошли вон!

– Мы готовы заплатить любые деньги! – попытался убедить профессора Корфовский.

– Мои исследования не продаются! – громко и четко сказал Филипп Александрович.

– В общем так, Филипп Александрович, – Корфовский решил, что пришло время решающего аргумента и положил свой кейс на стол. В нем лежал образец договора. Корфовский вынул книжку и ручку. – Чтобы вы поняли всю серьезность наших намерений работать с вами, я пишу здесь, в этот партнерском договоре, некую денежную единицу, – Корфовский написал цифру семь. – А количество нулей вы допишите сами.

– Моя вакцина не продается! – закричал Филипп Александрович, даже не взглянув на договор. – Убирайтесь вон из моей лаборатории! И передайте вашему начальству, что работать я на них не буду! – Меньшиков схватил бумаги визитера и разорвал их пополам.

Корфовский не торопясь поднялся и взял кейс.

– Это ваше окончательное решение, Филипп Александрович? – с ухмылкой спросил визитер.

– Более чем. Я не желаю вас здесь видеть! До свидания! – гневно произнес профессор Меньшиков.

– Ну что ж, это ваш выбор. – Корфовский вышел из кабинета.

Даже не взглянув на секретаршу, визитер спустился вниз и вышел из здания. Перед входом стоял черный большой джип. Корфовский сел на переднее сидение и рявкнул шоферу.

– Поехали!

Джип скрылся с улицы.

Филипп Александрович сел за стол и продолил работу, прерванную визитом Корфовского. Но он уже не мог всецело работать. Мысли его были далеко, он понимал, что ступил на скользкую дорогу. «North Industries» просто так отказать никто не мог. Филипп Александрович понимал, что его в покое теперь не оставят. Он взял телефонную трубку.

– Если еще раз придет этот тип или какой-либо другой из «North Industries» – гоните его к чертям!

– Хорошо, Филипп Александрович, – ответила секретарша.

В шесть часов вечера профессор как обычно запер свой кабинет и, сказав секретарше, что придет завтра в десять, покинул свою лабораторию. Выйдя на улицу, он неторопливо пошел по тротуару.

Филипп Александрович пару часов погулял по городу, почитал в сквере газету, и, когда начало темнеть, направился к своему дому. Когда он переходил улицу из-за поворота выскочил автомобиль. Он мчался прямо на профессора. Филипп Александрович поздно заметил его и ничего не успел предпринять. Он почувствовал сильный удар и его отбросило на тротуар. Не сбавляя скорость автомобиль скрылся из вида.

На следующее утро во всех заголовках газет было написано о смерти профессора Филиппа Александровича Меньшикова. На тело профессора наткнулся прохожий, который и вызвал «Скорую помощь». В статье было указанно, что Меньшикова сбила машина, водитель которой был в нетрезвом состоянии. Обычный несчастный случай, которые довольно часто происходят.

Более интересная история произошла в лаборатории профессора.

Около восьми часов утра к зданию подъехал черный «Мерседес». Из него вышел человек, в неопрятном костюме. В руках он держал папку для бумаг. Он вошел в здание и твердым шагом направился к проходной.

– Выметайтесь отсюда! – грубо сказал он и показал развернутое удостоверение.

– А…

–Вопросы задавать здесь буду я! – Жестко сказал человек, и хлопнул папкой по столу. – Потрудитесь ознакомиться.

Несколько минут было потрачено на изучение бумаг из папки.

– Тебе все понятно? – так же грубо спросил визитер.

– Да…

– Выметайтесь все отсюда! – жестко повторил он.

По громкой связи было объявлено о том, что всем сотрудникам надлежит покинуть здание. Через несколько минут лаборатория была пустая.

После того, как в здании никого не осталось, появился второй «Мерседес». Из него вышел человек представительного вида, одеты в дорогой, сшитый на заказ костюм, и поднялся по ступенькам.

– В здании кто-нибудь остался? – спросил он у первого человека.

– Нет, босс, все чисто, – ответил тот, кто показывал удостоверение.

– Хорошо. Зови остальных.

Тот кивнул и отошел к машине. Через минуту оттуда вышли трое и направились к двери.

Босса звали Уильям Джойс. На вид ему было около сорока пяти лет. Квадратные плечи – фигура из стали и бетона. Она излучала мощь и жестокую силу. Он родился в России, но вскоре его семья переехала за границу, где он провел следующие двадцать лет и сменил имя. Получив блестящее образование, а именно он был великолепным химиком, начал вести криминальную жизнь и неплохо разбогател на незаконных махинациях с оружием. Позже он вернулся обратно в Россию начал разработку своего первого химического оружия. Через несколько лет его уже знали как главу компании «North Industries». Человеком он был опасным во всех отношениях и терпеть не мог различные сюрпризы. Он выделялся тем, что всегда выполнял свои условия договора. И если кто-то пытался его обыграть или обмануть, что в прочем, случалось очень редко, виновный жестоко наказывался. Слабостью Уильяма Джойса были красивые, дорогие и редкие вещи, и всячески пытался окружить себя ими.

Человека, привезшего папку с бумагами, звали Берг. Свое настоящее имя он скрывал. Все звали его Берг. Просто Берг, без всяких чинов и званий. Казалось, что в его удостоверении, которое он изредка доставал, вместо имени, фамилии и должности просто было написано «Берг». Он являлся «правой рукой» Уильяма и был в курсе всех действий компании.

За все десять лет, что они работали вместе, Берг отвечал за всю подпольную деятельность «North Industries». Он неукоснительно соблюдал все правила и инструкции, брал на себя самую паршивую и грязную работу, в том числе и организацию убийств. Так же он следил за тем, чтобы ни одна банкнота из огромных доходов компании не миновала карманов его босса.

За все десять лет у Берга не было ни одного прокола на службе. Не было ни единого случая, чтобы он не выполнил задание, какое трудное оно бы не было. Он всегда находил выход из любой ситуации.

Своим видом Берг напоминал огромную бесформенную глыбу жира. Это был яркий пример того, как внешность бывает обманчива. Уильям знал, что на деле эта жирная жаба хладнокровный и безжалостный убийца, для которого убить человека значило не больше, чем раздавить таракана. Удары он наносил неожиданно и точно. Мастерски владел всеми видами оружия.

Берг был человеком без возраста – ему можно было дать и тридцать и пятьдесят лет. Глаза полуприкрыты тяжелыми веками, но взгляд был жесткий и острый. Волосы были черные.

Несмотря на то, что доход Берга составлял приличную сумму, он вечно выглядел так, будто этого дохода у нег не было никогда. Пиджак и брюки были в пятнах, казались ему тесны, всегда одни и те же дешевые рубашки, засаленный галстук. Уильям часто корил его за такую неопрятность.

Берг направился в кабинет профессора Меньшикова. Уильям уже скачивал всю информацию, кусаемою исследований профессора Меньшикова. Он увидел Берга. «Какой же он омерзительный и отталкивающий тип», снова подумал Уильям, рассматривая костюм Берга.

– Все нормально, босс, – развязно доложил Берг. У него была такая манера разговора. Он со всеми разговаривал нагло и развязно, в особенности с теми, кто находится ниже него по карьерной лестнице.

Уильям тем временем осматривал кабинет. У стены между двумя шкафами, висела картина, содержание ее было в античном стиле. Он подошел к ней и нажал на панель. Картина плавно и бесшумно уплыла за шкаф. За картиной оказался большой массивный сейф, со сложным восьмизначным кодом.

Уильям придирчиво осмотрел дверь сейфа, и набрал нужную комбинацию. Дверь сейфа бесшумно открылась.

Неизвестно, откуда мистеру Уильяму был известен код сейфа, его знал только профессор Меньшиков. Но у такого человека, как Уильям, свои люди везде найдутся.

Сейфа открылся, но внутри он оказался пуст! Совершенно пуст!

Уильям несколько секунд тупо смотрел внутрь сейфа, словно не веря тому, что видит. Потом он провел рукой по металлическим стенкам, словно желая убедиться на ощупь, что там ничего нет.

– Ах, черт! Куда же ты её спрятал? – сказал вслух Уильям и окинул глазами кабинет, как бы прикидывая, может ли тут быть другой сейф.

– Берг, позови сюда Корфовского!

– Да, босс, – послышался ответ.

Через минуту в кабинете оказался Корфовский.

– Вспоминай внимательно, что ты видел в кабинете? – зло спросил Уильям, обращаясь к Корфовскому.

– Все так же и было, мистер Джойс, – окинув взглядом кабинет, ответил Корфовский.

Берг вынул мятую пачку сигарет и закурил. Клубы дыма начали подниматься к потолку.

– Босс, надо перевернуть здесь все. Рано или поздно найдем, – предложил Берг.

– Нет, все результаты исследований нужны мне. К тому же, Меньшиков не так глуп, чтобы прятать её в шкафу, – ответил на это Уильям. – Возможно где-нибудь здесь спрятан второй сейф. Берг, пришли сюда людей, пусть забирают отсюда все. Хотя нет! Стоп! Все, что здесь лежит, я сам осмотрю и что нужно, заберу. Просматривайте все шкафы, если что найдете интересное – тут же сказать мне.

Они разошлись вдоль стен и начали осматривать шкафы, полку за полкой и перебирать бумаги. Так прошло полчаса. Никто ничего не нашел, царила полная тишина, которую нарушал шелест бумаги и редкие ругательства Берга. Когда же уже почти все шкафы и полки были осмотрены, а по всему полу были разбросаны бумаги, Берг неожиданно воскликнул:

– Посмотри сюда, босс.

Берг протянул Уильяму небольшой листок. Уильям взял его и прочел.

– Так-так, – протянул он. – Кажется, что-то вырисовывается.

Уильям углубился в изучение содержимого листка, а Берг и Корфовский стояли рядом. От нечего делать Берг снова закурил.

– А где этот Михаил Круглов, над которым и был произведен опыт? – наконец спросил Уильям Корфовского.

– Он были в здании. Пока шли исследования он почти все время здесь находился, – вымолвил Корфовский, с ужасом смотря на меняющееся лицо Уильяма.

– И вы, конечно же, всех отпустили. Так? – в голосе Уильяма зазвучали угрожающие нотки.

– Но… Мистер Джойс… Вы же сами сказали, очистить все здание… – начал оправдываться Корфовский, сжимаясь под пристальным взглядом Уильяма.

– И где теперь все эти люди? – злобно спросил Уильям.

– Не изволь беспокоиться, босс. – Берг нагло влез в разговор. Уильям терпеть не мог, когда подобным образом его прерывали. – Где остальные я не знаю, а вот на счет этого парня не беспокойся. Я подумал, что он будут вам нужен, и распорядился найти и задержать его. За это время он далеко не денется, думаю, когда мы вернемся на базу, он уже тем. – Берг испепеляющее и презрительно посмотрел на Корфовского.

Корфовский будто вжался в пол. Уильям тоже просил презирающий взгляд на Корфовского.

– Теперь тебе понятно, почему Берг занимает высокое место в компании? – спросил его Уильям, но ответ его уже не интересовал. – Здесь сказано, что у вакцины есть необычное свойство – она не растворяется в крови. То есть, она циркулирует по организму человека вместе с кровью. – Сказал Уильям, обращаясь преимущественно к Бергу.

– То есть, я тебя правильно понял, босс? Хочешь выдавить препарат из крови подопытной крысы? – спросил Берг.

– Совершенно верно, при современных технологиях это не займет большого труда. У нас будет прекрасный опытных образец профессора Меньшикова. Это только упростит дело. Не нужно будет искать формулу. Вряд ли здесь найдем что-нибудь еще. Скажи людям, что мы уходим. – Уильям развернулся, аккуратно сложил лист бумаги и сунул его во внутренний карман пиджака, вышел из кабинета Филиппа Александровича.

Корфовский поплелся за ним, совершенно четко понимая, что пал в глазах мистера Джойса так низко, насколько это возможно.

Берг, довольный собой, ухмыльнулся, вытер руки о свой грязный пиджак, вынул рацию. Пробурчав в нее что-то вроде «Сворачиваемся!», он окинул взглядом кабинет. Подойдя к столу, за которым еще вчера сидел Меньшиков, Берг увидел дорогую ручку, с золотым пером – подарок на юбилей. Недолго думаю, Берг сунул ее в засаленный карман и вышел из кабинета.

Глава 5

Лаборатория компании «North Industries» была одной из лучших в мире. В ней было самое лучшее оборудование, новейшие приборы были неимоверно точны. Все что нужно для химиков, физиков и биологов – здесь этого было в достатке. Экспериментальная физика была на высшем уровне, постоянно здесь проходили разные опыты, эксперименты, разработки нового оружия. Именно сюда приехали мистер Джойс и его люди.

Когда Уильям зашел в свой кабинет, обставленный очень дорогой резной мебелью, то там уже сидел Михаил Круглов. Он спокойно сидел на диване и рассматривал стены кабинета, которые были увешаны несколькими картинами. Уильям сел в свое кресло и пристально посмотрел на Круглова, до этого он видел его только на фотографии.

В кабинет зашел Берг и стал около входа, заслоняя своей фигурой чуть ли не весь дверной проем. Внешний вид Берга не особо вписывались в роскошную обстановку, но, по-видимому, самого Берга это нисколько не смущало. Он непринужденно стоял, будто его ничего не интересовало, однако в любую минуту он был готов к решительным действиям.

– Меня зовут Уильям Джойс, – начал говорить Уильям. – Я являюсь коллегой профессора Меньшикова, и я посчитал своим долгом забрать вас к себе, так как работа Филиппа Александровича не была закончена, и я считаю своим долгом завершить ее. Задержитесь у нас на пару дней и можете быть свободны. – Не моргнув глазом сказал Уильям.

– Что-то профессор ничего не упоминал о вас, – ответил парень, подозрительно смотря на «коллегу» Меньшикова.

– Когда-то мы вместе работали, но потом наши пути разошлись, видимо, он немного забыл меня, – развел руками Уильям. – Чем быстрее мы закончим, тем быстрее вы отправитесь домой. Вы же хотите домой?

– Ладно, я согласен, – немного поколебавшись ответил Михаил.

– Берг, проводи парня в его комнату. Михаил, если вы в чем-то будете нуждаться, то обращайтесь к нему, он все вам всё принесет, – улыбнувшись сказал Уильям.

Берг с Кругловым исчезли за дверью, а Уильям достал сигару и закурил, откинувшись на спинку кресла.

***

Михаил Круглов проснулся ровно в семь часов утра. По своему обыкновению он сел на кровати, и осмотрел комнату в поисках своего инвалидного кресла. Он еще не до конца привык к своему новому образу жизни и часто по утрам, просыпаясь, искал свое средство передвижения. Вспомнив, что он больше в нем не нуждается, Круглов встал с кровати и прошел в ванную комнату.

Ему предоставили небольшую, но удобную комнату, такие обычно бывают в гостиницах среднего класса. Окно комнаты выходило в небольшой дворик, усаженный цветами.

Умывшись, Круглов налил себе кофе.

– А вот этого не надо делать! – Послышался строгий голос.

От неожиданности Михаил чуть не выронил кофейник, но кружку задеть локтем ухитрился, и она со звоном полетела на пол, разбившись на мелкие осколки.

– Кто здесь? – испуганно спросил он и оглянулся.

Чуть поодаль, развалившись в кресле, сидел Берг. Во рту у него была зажженная сигарета.

– Ну и долго же ты спишь. Я уже час жду твоего пробуждения. Собирайся быстрее. – Слова были сказаны отчетливо и грубо, будто Берг отдал приказ.

– Куда? – не понял Круглов, а сам подумал «и как я его не увидел?».

– Ты забыл вчерашний разговор, парень? – Берг поднялся и сделал угрожающий шаг вперед. От этого движения Михаил чуть не упал в обморок.

– А, да. Точно. Я просто забыл, – промямли парень, вжимаясь в пол под пристальным взглядом Берга.

– Одевайся и пошли. Все ждут одного тебя. – Все также отрывисто проговорил Берг.

Круглов быстро надел брюки и застегнул рубашку. Оба вышли из комнаты, и Михаил направился по длинному коридору за Бергом.

Берг прошел по длинному коридору и свернул на лестницу. Круглов шел за ним. Поднявшись на этаж, Берг толкнул дверь и отошел в сторону, тем самым давая понять, что Круглову нужно войти первым. Он подчинился и первым вошел в дверь.

Парень оказался в большой лаборатории, сплошь уставленной столами, на которых были тысячи пробирок и сотни микроскопов. Лаборатория была заставлена самыми современными компьютерами и приборами. Все помещение освещали мощные лампы, тянувшиеся по всему потолку. По лаборатории то и дело ходили люди в белых халатах. Они носили пробирки, реактивы, что-то укладывали в кейсы. К Михаилу подскочил человек маленького роста и в белом халате. Это был Александр Покровский.

На вид ему можно было лет пятьдесят. Не смотря на свой маленький рост, в плечах он был очень широк. При ближайшем знакомстве можно было понять, что он очень энергичный человек. Его интересовало практически все. В лаборатории он постоянно бегал, казалось, что он был повсюду. Поначалу его руководство настораживало такое поведение профессора, но поняв, что оно никак не сказывается на его работе, перестало обращать внимание на такую мелочь. Прекрасные знания Покровского в голове великолепно уживались с его алчностью в душе. Когда он узнал цену, которую ему предложил Берг, чтоб тот начал работать на мистера Джойса, Покровский ни секунды не колебался.

– О, Берг, вы привели его? – торопливо спросил профессор.

– Как видишь – отозвался Берг, презрительно смерив взглядом низку фигуру. – Проведи с ним процедуру.

– Какую процедуру? – удивленно спросил Круглов. Его охватило чувство панического страха. Он вдруг внезапно понял, что не выйдет отсюда живым, что эти люди убьют его, и им нельзя доверять. Он не мог сказать, что именно толкало его на эти мысли, но он был уверен, что они его убьют. «Нужно было бежать отсюда раньше», мелькнуло в мозгу у парня.

Он осмотрелся по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то лазейку, но ничего не было. Он только теперь заметил, что в лаборатории не только люди в халатах. Здесь были солдаты, в черной форме с нашивками «North Industries», на плечах висели автоматы. Парень оглянулся назад. Дверь, через которую он вошел, была открыта. Он глянул на Берга, который продолжал разговаривать с Покровским, и, казалось, забыл про него. Круглов решил рискнуть. Он быстро развернулся и ринулся к двери. Но как только он оказался на лестнице, чья-то огромная ручища схватила его за воротник рубашки и дернула вверх. Верхняя пуговица оторвалась и исчезла в лестничном пролёте. Круглов с ужасом увидел перед собой лицо Берга, которое расплывалось в злой ухмылке.

– Куда это ты собрался? А? – хохотнул Берг. – Э, нет, парень. Со мной такие фокусы не пройдут!

Берг сгреб Круглова в охапку и потащил в лабораторию. Там его подхватили двое автоматчиков. Парень упирался и что-то кричал. Берг же только смеялся ему в ответ.

– Я понял! Это ты убил профессора Меньшикова! – кричал Круглов, пытаясь вырваться из рук солдат, но безуспешно.

Берг громко расхохотался:

– Нет, это сделал не я! Да и вообще, пора бы тебе заткнуться, а не то отрежу язык, тебе-то он уже не понадобиться!

Парня продолжали вести по лаборатории, тот кричал и упирался. Его подвели к столу, по которому тянулись провода и полые трубки. Круглов увидел на столе прикрепленные ремни и похолодел от страха. Его силой уложили на стол и привязали ремнями руки и ноги. Широкая кожаная полоса с металлическим захватом тянулась поперек его груди. Шею тоже пересекал ремень.

Круглов был привязан к столу так крепко, что не мог пошевелиться, только пальцы судорожно хватали воздух. Он почувствовал боль – под кожу ввели длинные иглы, от которых тянулись прозрачные полые трубки, которые сходились в прозрачном пустом резервуаре. Он почувствовал укол шприца, будто ему что-то ввели в организм. Одна из трубок была в поле его зрения, и через минуту он увидел, как по ней течет темно красная жидкость. Парень не зразу понял, что это течет кровь – его кровь.

Круглов, как завороженный, смотрел на эту трубку. Он пытался понять, что с ним делают, но не мог. Неизвестный препарат, который ему ввели, оказывал одурманивающее действие на его мозг. Он понимал, что это течет его кровь, но куда она течет – это было выше его сознания. Голова начала кружиться, он почувствовал сильную усталость. Парень настолько ослаб, что не мог шевелить пальцами. Он уже ничего не помнил и не понимал где он находиться и что с ним делают. Где-то, как ему казалось, в дали он слышал голос Берга, который прерывался страшным хохотом. Хохотом, который не может принадлежать человеку, там может смеяться только демоническое существо, живущее в адском пекле.

– Тебе осталось несколько минут, и я расскажу тебе, что происходит. Все равно рассказывать больше некому. В лаборатории Меньшикова мы нашли один документ, где кое-что есть о вакцине. Она не растворяется в организме. Вакцина, что тебе ввели, циркулирует вместе с кровью, по твоему организму. И так как это два жидких вещества, к тому же с разной плотностью, то не нужно большого труда, чтобы отделить их друг от друга. Этим мы сегодня занимаемся. Из твоей крови мы добудем прекрасную вакцину!

Берг злобно расхохотался. Именно этот хохот и слышал Круглов, эти обрывки фраз долетали до его угасающего сознания, но их смысла он не понимал. Как ни силился он слушать, он не мог разобрать, о чем говорит Берг. Он даже не понимал, что это Берг. Он только слышал его голос – грубый, жесткий, властный. Круглов уже ничего не помнил, вероятно, что он забыл даже свое имя. Он находился в каком-то пространстве, наверное, нечто подобное чувствует наркоман, курящий очередную новомодную дурь. Парень пытался закричать, позвать на помощь, но он не мог привести в движение ни одну мышцу своего тела. Он чувствовал, что парализован под действием какой-то необъяснимой силы, будто что-то держит его и не дает встать и убежать.

Голос Берга звучал все дальше, слабее. Он уже почти его не слышал. Он почувствовал, что проваливается куда-то в бездну, летит в бесконечную пустоту. Одна мысль выбилась из глубины его затуманенного потерянного сознания и устремилась ввысь. «Это конец», пронеслось в мозгу парня. Он продолжал падать, как ему казалось. Он уже ничего не видел, лишь какие-то круги, пятна – все слилось в одну сплошную картинку, состоящую из всех возможных цветов и оттенков. Сам того не зная, он закрыл глаза и потерял сознание.

Спустя час резервуар, к которому подходило несколько трубок, наполнился кровью. Его аккуратно сняли и унесли из лаборатории. Капсула оказалась на этаж выше – здесь тоже была большая лаборатория. Следом поднялся Покровский.

– Несите его сюда, – сказал он, указывая на одну из установок, которыми была заставлена лаборатория.

Резервуар с кровью поместили в эту установку, которая была похожа на большую центрифугу. Покровский подсоединил несколько трубок и проводов, а затем нажал на кнопку.

***

Мистер Джойс сидел в своем кабинете и курил сигару. Казавшийся всегда спокойным, сегодня он заметно нервничал. Его мозг занимала только одна мысль, о других проектах он не мог даже и думать. Ему казалось, что уже прошло огромное количество времени, а результат, который должен был быть известен, ему не сообщали. Он уже встал с кресла, чтобы самому пройти в лабораторию и заняться вакциной, как дверь в его кабинет открылась. В дверном проходе показался Берг, который катил перед собой маленькую тележку на колесиках, на которой стоял металлический контейнер.

– Ну? Получилось? – нетерпеливо спросил Уильям, пожирая взглядом контейнер.

– Все в порядке, босс. – Ответ прозвучал непринужденно и маловажно.

Уильям подошел к тележке и взял контейнер. Открыв его, он увидел небольшой металлический вытянутый прямоугольник, со стеклянными стенками – внутри была видна зеленоватая жидкость.

Уильям с вожделением уставился на нее. Налюбовавшись на вакцину, он положил ее обратно.

– Превосходно. Отнеси ее наверх. Пусть установят химическую формулу. – Отдал новое распоряжение мистер Джойс. Он уже вернулся в прежнюю колею, и его голос приобрел свой обычный тон.

– Да, босс, – коротко отозвался Берг и удалился из кабинета.

Уильям сел в свое кресло. «Если все будет как надо, то уже через два дня можно будет приступать к экспериментам. Главное химическая формула этой вакцины. Если продать хотя бы одну вакцину на черном рынке, за нее дадут большую сумму. Нужно поручить Бергу найти покупателя», подумал он.

Примерно в это время в подвал спустился грузовой лифт. Створки с шумом отворились. Появился длинный коридор со слабым освещением. Из лифта вышли два человека, которые везли перед собой большую тележку, в полумраке было не разобрать, что или кто на ней лежит. Они направились по коридору вперед. Тележка с шумом катились по бетонному полу. Лампы на потолке были тусклые и висели через каждые двадцать метров. Когда люди подошли к освещенному месту, стало видно, что они везут кушетку, которая была накрыта большим куском белой ткани. Впереди что-то показалось, с правой стороны. Это была дверь. Люди остановились возле нее.

– Открывай! Чего возишься? – обратился второй к первому.

Первый вынул ключ, дверь бесшумно отворилась. На ней что-то блеснуло, эта была металлическая пластина. Свет от лампы отражался от нее и падал на стену.

Двое людей вкатили кушетку внутрь. Дверь так же бесшумно закрылась. Теперь лампа освещала дверь, и можно было видеть, что на пластине было написано «Крематорий».

***

Работы с вакциной профессора Меньшикова шли полным ходом. Уильям Джойс лично контролировал каждый шаг. Он забросил все свои другие и поручил их целиком Бергу. Вместе с профессором Покровским они ни на секунду не покидали лабораторию, и через несколько дней уже был готов новый препарат. Пятерым солдатам ввели новую вакцину, и Уильям получил то, к чему так долго стремился.

Несколько изменив структуру вакцины Меньшикова, Уильям получил препарат, обладающий совершенно другими свойствами.

– Они абсолютно не восприимчивы к боли, – говорил Уильям. – У них нет никаких чувств, ни жалости, ни сострадания. Кроме того, они стали намного сильнее и выносливее. Это настоящие машины для убийства…

Все опыты и эксперименты прошли удачно, и Уильям приступил к следующим. Подготовив все нужно, Джойс приказал Бергу привести очередного солдата. Вскоре он появился в лаборатории.

Человек подошел к Покровскому, тот указал ему на стул. Покровский жестом показал Уильяму, что все готово для нового эксперимента. Получив одобрительный кивок, он взял шприц с ярко-красной жидкостью и ввел её в вену солдату.

Уильям не отрывал взгляда от человека, который продолжал сидеть на стуле, как ни в чем не бывало. Неожиданно солдат резко поморщился и рухнул на колени. Несколько ассистентов кинулись ему на помощь, на что Берг злобным голосом прокричал «Стоять!». От этого рева все замерли и продолжили смотреть на разыгравшуюся сцену.

Человек тем временем начал хрипеть, вытянув руки перед собой. Все вдруг увидели, что по его жилам движется что-то шарообразной формы, можно было подумать, что эту сгустки крови. Солдат громко и истошно закричал. Сгустки поползли по плечам и шее, их становилось все больше и все они медленно двигались вверх. Зрачки несчастного сначала расширились, потом в одну секунду сузились, превратившись в две еле заметных точки. Кожа начала приобретать оттенок гнили. Человек уже не хрипел, он уже издавал животное рычание. На теле начали проступать следы разложения.

– Босс, так и должно быть? – спросил Берг, держа ладонь на рукоятке пистолета.

– Нет. Кажется, я ошибся в расчетах, это совсем не то, что я ожидал! – ответил Уильям, не в силах оторвать взгляд от страшного зрелища.

Неожиданно солдат кинулся на ближайшего человека в белом халате. Лаборант стоял в паре метров от того, кто еще совсем недавно был человеком. Парень попытался убежать, но чудовище уже схватило его и впилось зубами в плечо. Лаборант громко закричал от боли, но через несколько секунд уже сам кинулся на другого человека, вгрызаясь в его плоть.

В лаборатории началась настоящая паника. Все начали кричать и ломиться к выходу. Берг вынул пистолет и стал рядом с Джойсом, готовый выстрелить в любого, кто попробует напасть на них.

– Нам надо уходить, босс! – прокричал он.

– Надо забрать Покровского! – возразил Уильям, выхватывая из подплечной кобуры пистолет.

Зараженных тем временем в помещение уже было около дюжины. Охрана начала по ним стрельбу, но толку было от этого мало. Наконец Бергу удалось приблизиться в лестнице. Сзади на него кинулся один из зараженных. Берг ловко извернулся, чего никак нельзя было ожидать от его комплекции, и хладнокровно всадил пулю в лоб злобной твари. Полуразложившееся тело в белом халате рухнуло к его ногам.

Уильям и Берг быстро спустились в гараж. За ними еле успевал Покровский, который тащил за собой портфель с результатами исследований. Берг сел за руль «Мерседеса» и выехал на улицу.

В лаборатории тем временем разразилась настоящая битва. Охрана пыталась сдерживать заражённых, но те уже лезли стеной на них. Несколько трупов валялись на полу с простреленными головами и грудью. Кто-то закричал «Цельтесь в голову!». По всем этажам шла пальба. Но охрана была в явном меньшинстве. Зараженные большими группами нападали на одного и грызли его сразу с нескольких сторон. Охранников и солдат не спасали даже бронежилеты. Вскоре они оказались все в рядах заражённых, и неведомые твари вырвались на улицы Москвы.

Они понеслись по улицам, кидаясь на всех, кого видели. Люди начали кричать, бежать, не разбирая дороги. Началась настоящая паника. Все бежали куда зря, пытаясь спастись от преследуемых их монстров. Но число ужасных тварей росло в геометрической прогрессии.

Через несколько часов на улицах города шли настоящие бои. В город были стянуты регулярная армия и военная техника. Но заражённых было куда больше. Они бежали огромными группами и даже пули не могли их остановить. Существа с ходу кидались на танки и бронемашины, разбиваясь о них. Они лезли на них сверху, пытались открыть люки, и когда это удавалось они проникали внутрь, и неожиданно техника останавливалась посередине улицы.

Долгое время в городах по всему миру шли бои. Военные пытались уничтожить злобных и ужасных тварей. Многих убили, но эта была капля в море от общего числа заражённых. Ряды военных быстро редели. Постепенно бои в городах прекратились, все реже стали слышаться выстрелы и везде воцарилась леденящая тишина.

Глава 6

Грузовик быстро мчался по дороге. Он направлялся в сторону военной базы, расположенной в низине, окруженной лесом. На территории находилось несколько ангаров, складов, казармы и прочие постройки. В отдалении было общежитие для военнослужащих и приезжих, именно там и находились обитатель военной части. Все здания соединялись сетью подземных коридоров, и таким образом, можно было попасть в любую постройку не выходя на улицу. Весь периметр был огорожен высоким бетонным забором.

Иван подъехал к воротам и грузовик въехал на внутреннюю территорию. Панков подъехал к большому ангару и загнал в него «Урал». Внутри стояли несколько грузовиков, большой тягач, ярко-оранжевого цвета, два бронеавтомобиля и несколько мотоциклов. Так же в ангаре было множество запчастей, несколько аккумуляторов и колес. У одного грузовика был открыт капот и в двигателе копался человек.

– Привет, Шип, – крикнул ему Иван, вылезая из кабины. – Тебя еще не убили, пока меня не было?

– О, король дорог нарисовался! – хохотнул парень. – Привез аккумуляторы? – оживлено спросил Шип и хлопнул Ивана дружески по плечу.

Это был молодой парень лет тридцати, крепкого телосложения. Звали его Артём Шипов, за что и получил прозвище «Шип». У него были серые глаза, темные волосы и острый подбородок. Раньше он был механиком и содержал свою автомастерскую, теперь же следил за всем транспортом, что находился в ангаре.

– Ни черта не привезли. Только пачка бинтов и пару лишних людей, – ответил Панков и кивнул на грузовик, из которого показались Сэм и двое прибывших.

– А это что за франт? – спросил Шип, указывая на парня, который только что ловко перемахнул через борт машины. – Кто это с ним? Я бы не отказался от такой девчонки!

– Эта парочка выскочила на нас. Я их сбить хотел и дальше ехать, а Сэм закричал «тормози!». Теперь они тут будут ошиваться! – негодующе сказал Иван. – А кто это такие понятия не имею. Знакомиться с ними нет никакого желания.

– Сигареты не будет? – спросил подошедший парень и протянул вперёд руку. Следом шла девушка, а за ними Сэм.

Панков придирчиво смерил его взглядом – на вид парню было лет двадцать восемь, среднего телосложения. Так же Иван отметил слишком чистую футболку, которую, казалось, только что выгладили, большой рюкзак и пистолет, рукоятка которого торчала из-за ремня.

– У меня не будет ни сигареты, ни рака легких, – грубо ответил Иван и отозвал Сэма в сторону. – Пристрели их и дело с концом, мне они не нравятся. А если нет, то поселишь их на первом этаже, разузнаешь побольше и вечером расскажешь мне. Я пошел отсюда. – шепотом сказал Панков.

–Да не дурак, понимаю, – усмехнулся Сэм.

Панков вышел на улицу и направился к соседнему строению. Там в полуподвальном помещении находился огромный арсенал, битком набитый оружием. Вдоль стен тянулись стеллажи с огнестрелом: гранатометы, автоматы, винтовки, дробовики, пистолеты, револьверы, уйма различных ножей и кастетов. Категория и огневая мощь была в самом широком диапазоне. Здесь можно было подобрать себе оружие на любой вкус. Иван аккуратно положил «Вепря» на стол, вынул магазины и снял разгрузку. Убрав всё это в отельный ящик, он направился к противоположной стене, где была лестница. Ее ступеньки уходили вниз.

Панков спустился в тускло освещенный коридор. Он был построен с таким расчетом, чтобы могли пройти два человека. Иван пошел по каменному полу, насвистывая какую-то мелодию. Несколько раз коридор разветвлялся. Через несколько минут Панков оказался уже у другой лестницы и начал подниматься наверх. Иван оказался в большом блоке, поделенном перегородками на помещения. В одном из помещений этого блока располагался командный центр.

Дверь с фотоэлементом бесшумно открылась перед Иваном, и он оказался в большом помещении. На потолке мягко горели лампы. Помещение было заставлено столами со всевозможной компьютерной техникой. По потолке и полу ветвилось множество проводов разного диаметра. В центре был длинный стол, над которым висело множество экранов и мониторов. Перед всем этим сидела девушка и проверяла какие-то данные.

– Ира, что у нас плохого? – обратился Иван к девушке, сидящей за компьютером.

– Вань, тебя в детстве учили, что надо здороваться? – повернувшись к Ивану, спросила она. У нее были зеленые глаза и ярко-рыжие волосы. Звали её Ирина Павловская, её было двадцать шесть лет.

– Мое почтенье, прекрасная дама! – с напускной галантностью воскликнул Иван. – Так что у нас плохого? Есть нарушители государственной границы?

– Нет, только вы. Кого это вы там привезли?

– Понятия не имею. Сегодня день какой-то ужасный. Может сглазил нас кто-то? Даже пострелять толком не получилось. Всего-то парочку заражённых задавил и все, – сокрушенно пожаловался Панков.

– Какая у тебя скучная жизнь! – воскликнула Ира. – А я тут кроме этих панелей управления больше ничего не вижу.

– Сама виновата. Тебе мама предлагала в детстве пойти на макраме, но ты выбрала компьютеры. Ладно, я пошел, приходи на ужин. – Панков поднялся и направился к выходу.

– Вань, тебе ужин вряд ли понравиться! – со смехом вдогонку сказала девушка. Но за Панковым уже закрылась дверь, и он вряд ли услышал эту фразу.

Иван снова спустился вниз и вновь пошел по длинному коридору. Вскоре он поднялся в общежитие для военнослужащих и направился в столовую.

– Мое почтенье, прекрасные и не очень дамы, – сказал Иван, заходя на кухню. – Что сегодня на ужин?

На кухне у плиты хозяйничали две девушки: первую была Оля, жена Сэма, а вторую звали Машей.

– Твоя любимая овсянка, Вань. Как в лучших домах Англии, может быть что-то ещё будет, – с усмешкой ответила Оля. Не очень положительное настроение Панкова стало совсем отвратительным. Он поморщился, будто ему предложили вместо овсянки совсем несъедобную дрянь.

– Достала уже ваша овсянка, на меня не готовь, – сказал он, обращаясь преимущественно к Оле. – А где этот несчастный?

– Рязанов что ли? Пошел прогуляться, – отмахнулась Оля.

– Понятно. Если что – я у себя, – сказал Иван и направился к выходу, по пути незаметно стянув из ящика большое яблоко.

Он вышел к лестнице и начал подниматься по ней на пятый этаж. Его комната была в самом конце коридора. Пройдя по гулкому коридору, где эхом отзывался каждый шаг, он открыл дверь. Комната была не очень большой, здесь была кровать, шкаф, стол и большое мягкое кресло. Панков не зажег свет, хотя за окном уже темнело. Подойдя к столу он расстегнул ремни, и положил на него пистолеты. Об оружие звякнули металлические пряжки. Иван сел в кресло и вынул яблоко. Ножом он начал отрезать от него кусочки и есть их. Больше из комнаты он не выходил. Все его мысли занимали новые гости, они ему казались подозрительными, как в прочем и любые другие живые люди, которых он мог сегодня встретить. Эти мысли не отпускали его до глубокой ночи.

Ужин прошел как обычно. Несмотря на новых гостей, все шло своим чередом. К ним отнеслись так, будто они тут уже давно. Парня звали Дмитрий Липатов, а девушку, которую он представил своей сестрой, Екатерина. Девушка сидела тихо, больше слушала, чем говорила. Липатов же был очень любопытен, задавал много вопросов, особенно его интересовало оружие и продукты.

– Просто удивительно, как удачно вы тут оказались, – говорил он. Сэм старался не отставать от него и тоже задавал ему вопросы. Иногда он обращался на прямую к девушке. Липатов ему подробно отвечал, однако от Зарокова не ускользнула насмешка во взгляде Дмитрия. Что-то недоброе и холодное таилось в его пронзительном взгляде.

Помимо остальных за столом сидел еще один человек. Его звали Илья Рязанов. В свободное от обязанностей время он любил сидеть на крыше или прогуливался в окрестностях. Внешность его была обычная, ничем не выдающаяся. Отметить можно было лишь небольшой шрам на шее, который прибавлял ему несколько лет. В действительности Илья было тридцать лет.

Часа через два потихоньку все стали расходится. Все жили на третьем этаж, только один Панков спал на пятом. Ира же находилась в своем блоке, спала на диване возле пульта управления и прочей техники. Зайдя к себе, Ира выключила свет, оставив только ночные коридорные лампы. Военную базу окутала ночь и темнота.

***

Сэм не спал в эту ночь. Он посмотрел на наручные часы, они показывали четверть третьего. Сэм тихо поднялся с кровати, чтобы не разбудит Олю и вышел в коридор. Он прошел в полумраке несколько метров и начал подниматься по лестнице на пятый этаж. Он прошел вглубь коридора и открыл последнюю дверь. Свет из коридора выхватил из полумрака Панкова, который сидел в кресле, ел тушенку из консервной банки и запивал ее коньяком.

– Пить в одиночку – это алкоголизм, – сказал Сэм, заходя в комнату.

– Ну так составь компанию, – задумчиво ответил Иван и достав второй стакан, налил в него порцию коньяка. – Что плохого? – протягивая Сэму стакан, спросил Панков.

Зароков рассказал, что он узнал о новых жильцах.

– Интересная ситуация, – вновь задумчиво сказал Панков, выслушав Сэма. – Чего же он так интересуется всем? Я тебе говорил, чтоб пристрелил их, но нет – ты подарил им жизнь.

– Теперь я везде крайний. Короче, я тебе все рассказал, а с твоими подозрениями я ничего не могу сделать.

– Все сказал? Ну и пошел вон от сюда. Не мешай, я думаю, – ответил ему Иван.

– И тебе приятно провести ночь. Не спейся, – усмехнувшись сказал Зароков и вышел из комнаты. По коридору раздались его тихие шаги.

Глава 7

Панков проснулся от того, что громко выла сирена. По раздирающему уши вою, Иван понял, что случилось нечто страшное. Он поднялся с кровати и подошел к столу. За три года жизни на военной базе, у него появилась привычка спать в одежде. Иван взял пистолеты.

– Ну почему ни один день не может пройти спокойно? – спросил он самого себя, застегивая ремни. – Вечно какое «чп», то что-то сгорело, то куда-то надо ехать и еще целая куча проблем. Даже в апокалипсис отдохнуть не дают, едрить твою в дышло!

Не торопясь, будто звук сирены был обыденной частью каждого дня, Панков прошел по коридору к лестнице, спустился по ней вниз, и направился по подземному коридору в командный центр. Иван появился в блоке ровно в тот момент, когда вся компания была в сборе. Это немного удивило Панкова, хоть он и шел не так быстро, Иван всё же не ожидал, что придет сюда последним.

– Какого лешего тут происходит? – с порога спросил Панков. В эту четкую лаконичную фразу он вложил целый ворох вопросов.

– О, хозяин базы проснулся. Доброе утро Вань, – нисколько не смутившись, поприветствовала его Ира.

Компанию нисколько не смутил тон Панкова, они уже все давно привыкли к подобным изречениям.

– Ха, ну если ты так считаешь, пусть оно будет доброе, в чем я лично очень сомневаюсь! – ответил ей Иван.

– Сирена врубилась, нарушение внешнего периметра! – ввел в курс дела Ивана Сэм.

– Юный гений! А я иду и думаю, что же произошло? Иди возьми медаль за сообразительность! – Куда именно идти Иван не уточнил.

– Заканчивай свое занудство! – прикрикнула Иры. – Сюда смотри! – Она указала пальцем на один из множества экранов.

Это было изображение со спутника, на котором четко были видны цели, обозначенные точками. Они быстро приближались к бетонному забору.

– Датчики движения засекли. Около сотни целей, – сказала Ира.

– За три года они ни разу так близко не приближались. Похоже, они нас учуяли, – вставил свое слово Шип.

– Серьезно? Я вам всем еще давно пытался доказать, что они живую плоть чуют. А вы все не верили! Вон тут сколько мяса! Давайте сначала их всех убьем, а потом уже будем разбираться, откуда они взялись, – хмурым тоном сказал Иван. – Рязанов и Шип, вы берете по винтовке и лезете наверх. Сэм – ты за машиной. А вы, барышни, – сказал он, обратившись к Оле и Маше. – Топаете на кухню и сделаете мне завтрак.

Распределив обязанности, Иван покинул блок и направился обратно в общежитие. Он решил проверить Липатова с его сестрой. Парочка не появилась на звук сирены и это озаботило Ивана. Все той же неторопливой походкой, хотя времени оставалось все меньше, Иван шел по коридору. Он поднялся на третий этаж и направился к нужной двери. Сэм всё же послушал Ивана и выделил им комнату на третьем этаже. Даже не постучав, Панков бесцеремонно распахнул дверь и вошел внутрь комнаты.

В помещении был легкий бардак, она явно носила следы борьбы. Перевернутый стул валялся около двери, одеяло было скомкано и выпачкано кровью. Окно было распахнуто настежь, к трубе была привязана веревка, свисающая до земли. На полу лежала девушка, ее стеклянный пустой взгляд был направлен в потолок. На полу, под её затылком растеклась большая лужа крови. Иван узнал в этом перекошенном лице вчерашнюю пассажирку грузовика.

– Так, с этим разобрались, – протянул Иван, окидывая взглядом комнату. – День обещает быть интересным.

Панков закрыл дверь и пошел обратно. Он спустился в арсенал. Иван быстро надел разгрузку и застегнул молнию. В карманы он сунул запасные магазины для карабина и пистолетов. После чего, он взял карабин и покинул арсенал.

Иван вышел на улицу. Там, возле ангара, его уже ждал Сэм. Рядом стоял бронеавтомобиль. Он был довольно большим и запросто мог вместить человек пятнадцать, но посадочных кресел было только десять. Выкрашенный в черный цвет, он только одним своим видом нагонял ужас и заставлял дрожать от страха. Дополняли его огромные шипы, приваренные по всему периметру кузова.

К этому времени, заражённые уже приблизились к бетонному забору. Несмотря на то, что высота забора составляла три метра, кое-где были бреши. Именно через эти проломы уже лезли первые существа. Сквозь особо крупный пролом они лезли подвое.

Панков сел на место водителя и с наслаждением завел машину. Мощный двигатель работал бесперебойно.

– Вот бы на гражданке такую, – мечтательно произнес Иван, на какое-то мгновение забывшись воспоминаниями о прошлом. – План такой: Шип и Рязанов – вы отстреливаете особо наглых и не даете им приблизиться, с остальными разберёмся мы с Сэмом.

– Долго думал, они уже рядом! – раздался в наушнике голос Шипа.

– Не плачь, сейчас их не будет! – ответил Иван, трогаясь с места.

Броневик маневрировал между ангарами, пока не выбрался на более отрытое место. Впереди уже виделась большая группа заражённых. Панков быстро разогнал машину, она неслась вперед, словно демон из преисподней. Он был не остановим. На мгновение Иван разглядел в руках заражённых металлические прутья. Бронеавтомобиль, словно вихрь смерти, промчался сквозь толпу озлобленных тварей, раскидав и раздавив их как тараканов. Сэм довольно присвистнул, смотря на размозженный труп, застрявший между шипов. Послышались выстрелы. Иван развернул броневик и погнал его в сторону другой группы. Он точно так же раздавил их, как и предыдущих. Но несмотря на это, нескольким тварям удалось зацепиться за машину и, издавая нечеловеческие звуки, пытались открыть дверь.

– Сэм, выйди, скинь их отсюда! Иначе они нас достанут! – крикнул Иван, резко затормозив. В то же мгновение с крыши, по лобовому стеклу, прокатился заражённый и налетел на шипы.

Зароков вынул пистолет и, открыв дверь, вылез из броневика. Он сделал все быстро и четко. Несколько трупов упали на землю и исчезли под колесами бронемашины.

– Как-то быстро они заканчиваются! – сказал Сэм, закрывая дверь.

– А по-моему все только начинается, – возразил Панков и указал на пролом в стене.

Там вырисовывалась одинокая фигура, мерно удаляющаяся от стены. На них двигалась огромное существо, напоминающее чудовище из какого-нибудь фильма ужасов. Фигура была высокая, больше двух метров, в ширину тоже раздавалась так, что казалось, будто черная, плотно обтягивающая куртка, лопнет. Рукава были обрезаны и были видны огромные мышца рук, на которых вздувались толстые вены. Черная морда оскалилась белыми клыками, с которых капала желтая слюна. По голове тянулись множество жил и вен. Черные глаза горели животным хищным блеском. Ноги существа были закованы в тяжелые берцы с блестящими металлическими носами. На плече монстра висел пулемет, за спиной был ракетно-пусковой многозарядный гранатомёт. Вид у гиганта был крайне недружелюбный. Было ясно, с какой целью он пришел сюда. Эта машина служила одной цели – убийству.

По спинам сидящих в броневике пробежала дрожь. Стрелки на крыше тоже оцепенели и как завороженные смотрели на чудовище, которое огромными шагами приближалось.

– А вот это уже положительно интересно, – протянул Иван, все еще бездейственно смотря на существо. – Кажется он был когда-то человеком.

Первым в себя пришел Зароков.

– Ира, эта тварь одна или дальше еще есть? – быстро спросил он.

– Нет, он здесь один, но сюда приближаются еще заражённые! – в динамике было слышно, как пальцы Иры быстро бьют по клавишам.

Две пули почти одновременно пробили голову существа, сгустки крови брызнули на землю, но тварь даже не обратила на это внимания. В движениях чудовища ничего не изменилось. Он теми же огромными шагами продвигался к своей цели. Был произведен повторный выстрел. Но толку от него было столько же, сколько и от первого. Существо уже приблизилось к первым постройкам.

– Шип, РПГ, быстро! – скомандовал Сэм.

Через секунду сверху со страшной скорость сорвался заряд и угодил точно под ноги гиганту. Раздался сильный взрыв, сотни осколков прошили стены ангаров, стоящих рядов. На несколько секунд существо исчезло в облаке дыма. Когда же он рассеялся, то все увидели, что гигант шагает, как ни в чем не бывало.

Вдруг он замер на месте и поднял вверх гранатомёт. Почти не целясь, тварь нажала на спуск. Из раструба вылетел заряд и устремился к крыше, как раз в то место, где находился Рязанов. Раздался оглушительный взрыв. В верхних этажах лопнули стекла. Кирпичи, штукатурка, арматуры, листы железа – все это посыпалось вниз и с грохотом падало на каменную площадку перед зданием.

– Плечо осколком пробило! Я не могу стрелять! – послышался в динамике болезненный крик Рязанова.

– Шип, отстреливай заражённых! С этим мы сами разберемся! – сказал Иван и обратился к Сэму. – Тащи разрывные гранаты, а я пока отвлеку его.

Зароков выскочил из броневика и быстро побежал к ангару. К раскрытой двери тут же рванулся один из заражённых, но Иван закрыл ее перед самым носом омерзительной твари.

Пыль от взрыва рассеялась и снова возник гигант. Он взял пулемет на изготовку и отрыл огонь. Смертоносное оружие нашпиговало свинцом стены, будто они были не из кирпича и бетона, а картонные. Начался ушераздирающий грохот. Даже бомбы бомбардировщиков не рвались с такой силой, как этот пулемет выплескивал свинец. Крупнокалиберные пули без труда пробивали стены. Вниз сыпались стекла и штукатурка.

Броневик набирал скорость и приближался к монстру. Панков несся на него, в надежде раздавить, как это обычно можно было сделать с заражёнными. Но вопреки ожиданиям Ивана, огромный кулак чудовища опустился на капот. Броневик тряхнуло так, что Ивану показалось, будто началось землетрясение. Монстр заревел и оторвал длинный шип с переднего бампера, и с легкостью пробил им бронестекло, будто бумагу. Панков еле успел увернуться от острого металла. Через секунду тварь обхватила бампер и перевернула броневик с такой силой, что тот пролетел метров десять, с грохотом переворачиваясь по земле. Лобовое стекло треснуло, весь корпус был покорежен. Лежа на крыше, броневик уже не походил на ту грозную машину, которой был несколько секунд назад. Теперь он походил на старую, видавшую виды, консервную банку.

Панков не сразу понял, что произошло. Его сильно ударило о крышу машины. Лишь затуманенным сознанием он понял, что его план оказался несовершенным. Через несколько секунд мысли прояснились, и он попытался открыть дверь. Но она никак не поддавалась, лишь когда он дернул ее сильнее, покореженная дверь наконец-то открылась. Иван выполз из броневика, чувствую ноющую боль в спине, но думать о ссадинах было некогда. Иван посмотрел по сторонам, ища своего противника.

Долго искать его не пришлось – существо шагало прямо на него. Теперь оказавшись непосредственно в пяти метрах от монстра, Панков различил животный рык, который тот поминутно издавал. Выглядело это зловеще и устрашающе. Иван даже смог разглядеть черную жидкость, которая сочилась тоненькими струйками из пулевых отверстий. Несмотря на многочисленные попадания, пули, а также осколки, не причинили существу ровным счетом никакого вреда. Казалось, он даже не замечал их.

Видя, что тварь поднимает пулемет, Иван быстро вскочил и успел нырнуть за разбитый броневик прежде, чем пулеметная очередь прошила асфальт в том месте, где он был секунду назад.

Выждав мгновение, Панков ринулся к ангарам, до них оставалось несколько метров. Снова что-то щелкнуло и мелькнула яркая вспышка. В ангар, к которому подбежал Панков, угодила ракета. Ударной волной Ивана отбросило на несколько метров. Он упал на песок, и почувствовал боль в ребрах. Несколько осколков от обшивки ангара попали ему в бронежилет. Иван быстро отполз за ближайший ангар и перевел дух. Он не знал, он чувствовал, что неведомая тварь идет к нему. Ему казалось, что он слышит мерные тяжелые шаги огромных ботинок. Панков попробовал подняться, но от сильной боли опустился на землю. Иван посмотрел вниз и увидел, как с правой стороны из бронежилета торчит тонкая металлическая спица. Времени у него оставалось не больше, чем пол минуты. Потом здесь окажется монстр и убьёт его. Иван резко выдернул спицу, на мгновение он почувствовал сильную боль, но потом она затихла. Он расстегнул и снял пробитый жилет, и осмотрел рану. На его счастье она была не опасна. Спица вошла только под кожу, как потом говорил Иван «она почти промахнулась».

В это время из-за соседнего ангара выбежали трое заражённых. Панков вскинул карабин и мощными выстрелами уложил их. На землю полетели куски гнилого мяса. Через секунду появился и монстр. Панков ринулся в противоположную сторону, прячась за стену ангара. В спину ему ударил пулемет. Пули вспахивали землю и пробивали стену ангара на вылет. Над головой Панкова защелкали свинцовые капли.

Иван пополз, прижимаясь к земле. Вскоре он оказался за другим ангаром. Он толкнул плечом дверь, та отворилась, и Панков оказался внутри. Он быстро захлопнул дверь и заблокировал ее, положив сверху деревянный брус. Внутри ангар был почти пуст, только кое-где стояли деревянные ящики. По полу был разбросан строительный мусор. Панков знал, что у него есть пара минут, прежде чем тварь его найдет. Иван вдруг вспомнил, что не успел вытащить патроны из разгрузки. В «Вепре» оставалось лишь несколько картечных патронов. Еще были два пистолета и револьвер, но против мутанта они явно не годились.

Вдруг за стеной раздались два сильных взрыва. Взрывная волна ударила в стену и сотрясла ее так, что она чуть не обвалилась. Что-то тяжелое рухнул на землю. На несколько мгновений все стихло.

– Черт, эту тварь не берут разрывные гранаты! – выругался Сэм.

– Дело дрянь, – подтвердил Панков. – А что если попробовать его сжечь?

– Можно попробовать. Задержи его еще минут на пять, – одобрил план Сэм. – Что сверху видно? Есть еще кто-то?

– Нет, – ответил Шип. – Только те, что здесь. Я уже почти закончил!

– Давай быстрее, мне нужна будет твоя помощь! – отозвался Зароков.

Неожиданно листы металла, которыми были обшиты стены ангара, с грохотом упали на пол. В стене образовалась большая дыра. Через нее уже входил в ангар монстр. Существо издало рык торжества. Наконец-то он нашел свою жертву. Злобная тварь направилась в сторону Ивана.

Видя, как на него приближается огромная фигура, с неимоверно широкими плечами, Панкову стало не по себе.

– Кажется, я не проживу эти пять минут. Ну чего ты ко мне привязался-то?

Панков отскочил в сторону и сделав нырок, обошел мутанта с право стороны, увернувшись от его удара. Он ринулся в пролом, через который вошел монстр и выскочил на улицу. Тут же на него кинулся заражённый и выбил из рук карабин. Мощным ударом в челюсть Панков отогнал от себя озлобленную тварь. Это дало ему время вытащить нож. Держа его лезвием вниз, Панков одним быстрым движением срезал голову заражённого.

Иван пробежал несколько метров и прыгнул за бетонную плиту, стоящую между ангаром и блокпостом. Что-то засвистело над ухом и промелькнуло перед глазами. Ракета, выпущенная чудовищем, взорвала блокпост. Осколки осыпали Панкова, как конфетти.

Выглянув из-за укрытия, Иван увидел, как монстр идет в его сторону. Панков вытащил револьвер и разрядил его в грудь твари. Но разрывные пули не причинили ему никакого вреда. Снова заработал пулемет. На счастье Ивана пули не смогли пробить толстую бетонную плиту. Панков перевернул револьвер. Гильзы, ударяясь друг о друга, со звоном упали на землю. Иван быстро зарядил револьвер и осмотрелся – существа нигде не было, кажется он исчез за ангаром, но Иван чувствовал, что он где-то рядом.

– У тебя есть зажигалка? – спросил Сэм.

Панков гневно выругался. Хлопая по карманам, он нашел бензиновую зажигалку. На серо-стальном корпусе был оттиснут пиковый туз.

Панков еще раз осмотрелся, но монстра нигде не было видно. Он решил залезть на крышу. Иван быстро взобрался по лестнице и увидел Сэма с Шипом, стоящих метрах в тридцати от постройки. Панков показал им зажигалку и кинул ее.

Иван инстинктивно почувствовал чьё-то присутствие за спиной. Он быстро обернулся. Внизу стояла мерзкая тварь, со злобным оскалом на морде. Тварь перехитрила Панкова и смогла загнать его на открытое место. На мощном плече существа лежал гранатомёт. Из раструба с яркой вспышкой вылетели заряд, и устремился к Ивану. Панков понял, что сейчас он конкретно попался. Он попытался спуститься по другой стороне, но не успел. Ракета угодила в крышу и прогремел взрыв. Иван полетел на пол ангара, а сверху на него посыпались листы железа, куски арматуры и прочий строительный материал. Ему повезло, что постройка оказалась не очень высокой.

Развалины ангара окутало облако пыли. Монстр зашагал к остаткам строения. Иван при падении больно ударился спиной о бетонный пол ангара. Куски крыши обошли его стороной и почти не задели. На него только упал не очень тяжелый лист железа. Панков, морщась от боли, начал торопливо выбираться из-под завала. В это время на пороге показалась тварь. Огромная зловонная пасть оскалилась белыми клыками. Существо издало пронзительный животный рык.

– Ну и рожа у тебя! – крикнул Иван, отползая в дальний угол, прекрасно понимая, что это его не спасет.

Монстр угрожающе двинулся на Панкова. Неожиданно о спину существа что-то разбилось и по ней растёкся огонь. Монстр с воем развернулся. Сэм кинул в него вторую бутылку. Он разбился точно о грудь существа. В мгновение столб огня объял мутанта от огромных ботинок до морщинистой головы. Пламя пожирало его, но монстр по-прежнему стоял на ногах. От куртки остались лишь обгоревшие куски ткани, свисающие с мощных плеч. Глаза по-прежнему светились дьявольским огнем и ненавистью ко всему живому. Существо издало громки вой отчаяния и боли, а затем рухнуло на бетонный пол.

– Вроде сработало, – неуверенно сказал Сэм, входя в ангар.

– Да, кажется доконали, – ответил Иван, поднимаясь с пола.

– Неважно выглядишь, – заметил Зароков.

– Ты бы вообще не выжил! – сказал Иван, выходя из ангара.

Теперь вокруг была тишина, но следы погрома были повсюду. Листы железа, куски кирпича и трупы заражённых лежали повсюду. Перед постройкой лежало несколько трупов. Один из них лежал спиной вверх, и отчетливо была видна его голова. Возле уха был странный след, напоминающий шрам. Иван вынул нож и сделал возле уха небольшой надрез. Через секунду он извлек из него нечто, размером с пуговицу на рубашке. Несколько секунд он рассматривал это, а потом обратился к Сэму и Шипу.

– Знаете, что это? Это датчик слежения. Их вживили хирургическим путем. Вживили недавно, – задумчиво произнес Иван.

– Интересно, кто направил их сюда с целью убить нас, – озабоченно произнес Зароков.

***

В этот день больше всего досталось Рязанову, крупный осколок попал ему в левое плечо, и теперь оно было перебинтовано, а рука лежала на перевязи. Панков отделался лишь кучей синяков и царапин.

Вся компания сидела в столовой и ела незамысловатый ужин, приготовленный Олей.

– Вань, ты ошибся, – говорила Ира. – Этот датчик связан с мозгом, на него приходил сигнал и заражённый выполнял его. Это если говорить простым языком. Но вычислить источник сигнала я не могу.

– Может нам стоит поменять место дислокации? Пришли один раз – придут и второй, – предложил Зароков.

– Не все так просто. Нужно сначала найти подходящее место, собраться и всякое такое, – сказал Иван. – А вообще да, было бы хорошо убраться отсюда. Атака-то и может и повториться. Да еще этот Липатов, кто знает, что он еще задумает? – Панков не сомневался, что сегодняшнее нападение было делом рук Липатова. – В общем, вы как хотите, а я пошел спать. Не знаю как у вас, а у меня день выдался тяжелым, – пробурчал он и, поднявшись, вышел из столовой.

Возможно, что компания бы и решалась на переезд, но это было бы гораздо позднее. Нужно было обсудить еще множество вопрос, ведь покинув военную базу они рисковали встретиться с еще большей опасностью. Но одно важно обстоятельство, которое произошло на следующее утро, заставило соображать их куда быстрее.

Глава 8

Оля спешила к Ивану в комнату. Она быстро поднялась по лестнице и через несколько секунд оказалась в конце коридора. В комнате стоял запах рома, на столе стояла полупустая бутылка, рядом аккуратно лежали два пистолета, револьвер, нож и штук пятьдесят патронов, стоящие в несколько рядов. На спинке кресла лежал немного потертый кожаный плащ.

Иван спал на кровати, по своему обыкновению в одежде. Предыдущие бессонные ночи и выпитое спиртное сказались на его сне. Он спал крепко, что случалось с ним довольно редко.

– Вань, вставай! – негромко, но требовательно сказала Оля.

Видя, что положение Панкова относительно кровати никак не поменялось, девушка подошла ближе.

– Поднимайся! – громче сказала она.

Панков заворочался и что-то начал бурчать.

– Что ж ты так орешь то так, а? И вообще, нормальные люди по

– А ну-ка бегом вставай, иначе я позову Сэма, и он церемониться не будет! – повелительно воскликнула Оля.

– Это же как можно, вставать бегом? – спросил Иван, но тем не менее поднялся с кровати.

– Опять пол ночи пил?

Панкову уже это нестерпимо надоело. Он был готов задушить ее прямо сейчас, лишь бы только она отстала от него. Но вместо этого, Иван отрицательно помотал головой.

– Мне таблетку от бессонницы надо было чем-то запить, – ответил он, даже не надеясь, что ему поверят. – Что случилось?

– В общем, телефон звонит. Иди ответь, – непринужденным тоном сказала девушка.

Панков посмотрел на нее, как на сумасшедшую. Он даже не сразу понял, что именно имеет в виду Зарокова. Но покопавшись в памяти он всё же вспомнил для чего нужен был телефон.

– И стоило меня будить по этим пустякам? Сами ответить не можете? – спросил он, ища глазами свою обувь, но через мгновенье убедился, что кеды на ногах.

– Ты же здесь главный, ты и отвечай! – последовал ответ.

– Вот! Первая здравая мысль за сегодня! – одобрительно сказал Иван, поднимаясь с кровати. – Я вас, крепостных, в соседний уезд продам! Может тогда меня слушать начнете! – воскликнул он, направляясь к выходу. – Чего вы вообще так разволновались? Может это пиццу или пончики привезли. Я постоянно заказывал. Видимо хотят узнать, почему их постоянный покупатель перестал звонить! – Но Панков не получил на это счет от Оли никакого ответа.

На самом же деле за насмешками Иван прятал свою заинтересованность. Вчерашняя бойня не выходила у него из головы и теперь он пришел к выводу, что это мог звонить Липатов. Но только вот с какой целью?

Они быстро миновали подземный коридор, дверь с фотоэлементом, и оказались в блоке управления. Там уже собралась вся компания, которая бестолково смотрела на телефон, настойчивые звонки которого были слышны во всем помещении.

– У вас что, рук нет трубку взять? – грубо спросил Панков вместо «доброе утро», и жестко сорвал телефонную трубку. При этом сам телефон чуть не упал со стола. – Я слушаю!

– С кем я говорю? – послышался в трубке властный жесткий мужской голос. По интонации Иван понял, что этот человек привык отдавать приказы. «Нет, это не Липатов. А кто тогда?»

– А я? – в свою очередь осведомился Иван.

– Знаете, невежливо отвечать вопросом на вопрос, – с той же интонацией сказал незнакомец. – Мое имя вы узнаете при встрече.

– У меня нет ни малейшего желания встречаться с вами. – Голос показался Ивану знакомым. Он явно уже где-то слышал его, но никак не мог вспомнить где.

– Вчера вы имели неосторожность покалечить мою зверюшку, – с издевкой в голосе говорил незнакомец. – С одним вы кое-как справились. А если их будет, ну, скажем, пять? Так что я вам настоятельно рекомендую согласиться на встречу.

– Допустим. А где гарантии, что я или остальные останутся живы? – спокойно продолжал Иван. Слова незнакомца не произвели на него никакого впечатления.

– Если бы я хотел вас убить, то вы трупами были бы уже вчера. Но если вы не согласитесь, то сегодня ими точно станете.

– Весьма убедительный довод. И куда ехать?

– По дороге на восток вас встретят и проводят мои люди. Только прошу вас, оденьтесь прилично. Знаете, я не люблю этот солдафонский стиль. У вас есть приличный костюм? – осведомился человек, сохраняя любезный тон.

– Конечно, он у меня вместо домашней одежды, – сказал Иван, а затем услышал, как в трубке раздались короткие гудки.

Панков рывком положил трубку и посмотрел на окружающих. Те смотри на него вопросительным взглядом. Никто даже не двинулся с места и в помещении повисла тишина.

– Какой-то тип звонил, сказал, что хочет поговорить, – наконец воскликнул Панков. – Так что собирайся, Сэм, поедешь ты.

– Я? – удивленно спросил Зароков и глаза его округлились. – Я не могу, я женат. – Зароков сказал первое, что пришло ему на ум.

– Тоже мне достижение, – отозвался Панков, посмотрел на других. Его взгляд остановился на Артёме.

– А я тоже не могу, мне двигатель перебрать надо, – растеряно сказал Шип, потирая ладонь.

– Сомнительный аргумент. Как вы мне надоели! В город ехать – я! Монстра убивать – я! С этим упырем разговаривать – тоже я! Брошу вас всех к чертовой матери и живите как хотите! – злобно воскликнул Панков и вышел из помещения, сунув рука в карманы.

Компания недоуменно смотрела в след уходящему Ивану. Его даже никто не окликнул.

– Вам еще не надоели его постоянные оскорбления? – нарушив тишину, спросила Мария.

– Помолчала бы, а если такая умная, то сама поезжай, – осекла ее Ира и повернулась к своему столу.

На этом начинающая перепалка закончилась. Компания начала расходиться по своим делам. Сэм и Шип спустились в гараж. Артем подлез под грузовик и продолжил работу, прерванную звонком незнакомца. Зароков же прошел в глубь гаража, там, отделённая тонкой металлической перегородкой, была небольшая площадка.

Минут через двадцать в гараж спустился Панков. Он был в дорогом черном костюме, на котором не было ни единой пылинки. Черная рубашка была выглажена идеально. Жилетка была застегнута на пять пуговиц. Туфли отражали свет от ламп и стучали о бетонный пол при каждом шаге. Галстук Панков решил не надевать.

От удивления Сэм аж присвистнул:

– На похороны миллиардера собрался?

– Вполне может быть. А я еще пару месяцев назад думал, на кой черт мне этот костюм? А вот и пригодился, – сказал ему Панков.

Своим видом он был доволен и от этого у него сделалось хорошее настроении, что случалось с ним довольно редко.

– Пошли, покажу тебе твой транспорт, – сказал Зароков.

С этими словами они прошли в ту часть гаража, которая была ограждена железной перегородкой. Там стоял автомобиль, накрытый черной тканью. Сэм театральным жестом стащил ткань. Под ней оказался «Додж Чарджер» черного цвета. Литые диски серо-стального цвета отражали свет от ламп. Весь отполированный и блестящий, он казался только что сошедший с конвейера.

Панков открыл дверь и с удовольствием сел в удобное кресло. Сэм протянул ему ключи.

– Сильно там не лезь на рожон, – предостерег Сэм, закрывая дверь.

Панков опустил стекло и завел двигатель.

– Когда я куда лез? – спросил он. – Максимум чем это может закончить – небольшой поножовщиной.

Двигатель «доджа» взревел, и автомобиль рванулся к выезду из гаража. Быстро миновав провал в стене, автомобиль оказался на дороге, он начал быстро набирать скорость и через несколько минут скрылся в дали.

Иван гнал машину по пустой дороге. С двух сторон был лес, трава и кустарник подобрались уже к самой обочине, но покрытие оставалось все еще целым. Машина ехала быстро и Панков не замечал, как он проезжал километры. Он вообще не обращал на приборную панель никакого внимания. Он пытался угадать, о чем может пойти разговор с незнакомцем и что ему от них нужно. Он раз за разом прокручивал в уме голос человека, силясь вспомнить, где именно он его слышал. Ответ был где-то рядом, но все никак не находится. Его мысли прервал перекресток, показавшийся в дали. На нем стояли два больших армейских джипа.

Машина подъехала к перекрестку и остановилась. За темными стеклами Панков не разглядел сколько именно человек в джипах, но догадывался, что в каждом не менее четырех. В отличии от джипов, стекла доджа не были тонированы, и сидящим в машинах был прекрасно виден Иван и любые его действия. Эта мысль немного напрягала Панкова. Он чувствовал, как на него смотрят несколько пар человеческих глаз. Так прошло около минуты. Наконец один джип тронулся с места и медленно повернул направо. Иван поехал за ним. В зеркало заднего вида Панков увидел, как вторая машина едет за ним следом. В таком порядке они проехали километров шестьдесят.

Машины въехали в пустой город. Стояла полнейшая тишина, не было ни звука. Ветер нес по асфальту обрывки газет и прочие бумажки. То там, то тут стояли брошенные машины, затрудняющие проезд. Витрины магазинов были разбиты и тротуары были усыпаны битым стеклом. Это был пустой брошенный город, в котором царило запустение.

Они подъехали к металлическим воротам. Высокий забор, с колючей проволокой наверху, тянулся через всю улицу, ограждая периметром несколько домов. Панков отметил, что проволока, скорее всего, под напряжением. Машины миновали конвой у ворот и проехали пару кварталов, остановились возле большого здания, в окнах которого отражался весь город. Внизу, у входа, стояли два броневика и охрана, в черной форме с автоматами на груди. Панков остановил машину и заглушил двигатель. Казалось, что подъехавшие автомобили даже не заметили. Иван вышел из машины и не торопясь направился к ступенькам. Он огляделся по сторонам, но никого кроме солдат не увидел. Как только он вышел из машины, два джипа, сопровождавшие его, уехали, повернув за здание.

Поднявшись по ступенькам, Иван увидел, что к нему на встречу идет человек, в бронежилете и без каски, в сопровождении двух солдат. Его лицо выражало полное безразличие ко всему, что может произойти вокруг. Иван поспешил вытащить из внутреннего кармана револьвер. Затем он развел руками, как бы говоря этим «у меня больше ничего нет». Человек взял револьвер, довольно хмыкнул и, повернувшись спиной к Панкову, направился к дверям.

– Пошли! – пробурчал он.

Панков, не сказавший еще ни одного слова, направился за ним. Человек провел его к лифу и жестом показал, что Ивану нужно туда зайти. Внутри лифта был солдат, ничем не отличающийся от тех, что стояли на улице. Лифт начал подниматься на верх.

Вскоре дверцы лифта открылись. Иван увидел человека, в мятом несвежем костюме. Незнакомец придирчиво посмотрел на выглаженный костюм Ивана, а затем кивнул ему и направился по коридору. Панкову ничего не оставалось, как последовать за ним. Они оказались перед дверью, на которой были вырезаны причудливые фигуры. Толстяк открыл ее и чуть ли не втолкнул туда Ивана.

– Он здесь, босс, – воскликнул он и закрыл дверь.

Панков оказался в большом просторном кабинете. Он представлял собой роскошную комнату. У огромного окна стоял резной стол. На столе лежали несколько бумаг и папок. Так же стоял телефон и золотая пепельница, были еще несколько безделушек. Так же стояли небольшие часы, в перламутровой оправе. Вдоль стен стояли небольшие, но очень красивые шкафы со стеклянными дверьми, за которыми на полках были разные мелкие предметы: статуэтки, вазы и прочее – Панков не успел разглядеть. Под ногами был паркет, натертый до блеска. Так же стояло несколько кресел, на вид очень удобных. В стороне стоял каменный стол, на котором были стаканы и множество бутылок с различными напитками.

Не дожидаясь приглашения, Панков подошел к этому столу. Ром, джин, водка, мартини… Он налил себе в стакан изрядную порцию шотландского виски и, пройдя к столу, опустился в большое мягкое кожаное кресло. Иван нагло взглянул на человека, сидящего за столом.

Это был мужчина лет сорока пяти, с жесткими чертами лица. Иван сразу про себя отметил квадратные плечи, в них чувствовалась мощь и сила. Так же в глаза бросался светло-серый костюм, и небольшая булавка для галстука, с красным драгоценным камнем. Пиджак с левой стороны топорщился, из чего Иван сделал вывод, что там подплечная кобура. Лицо человека было опущено вниз, он изучал какие-то бумаги. Казалось, что он даже не заметил появления Ивана. Панков перевёл взгляд на стол и увидел, что на нём разложены фотографии. Их было семь. На краю стола лежал револьвер, который несколько минут назад отдал Иван. Все это происходило в гробовом молчании. Панков выжидающе смотрел на человека, но тот никак не хотел начинать разговор первым.

– Если вы пригласили меня помолчать, то я тогда пойду, – не выдержал звенящей тишины Иван.

Незнакомец поднял голову и посмотрел на Панкова. Как только Иван увидел его лицо, то сразу вспомнил, чей голос ему показался так знакомым. Перед ним был Уильям Джойс, глава кампании «North Industries». Панкову сразу же стало не по себе, он почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Уильям пристально смотрел на Ивана, не говоря ни слова. В его глазах была заинтересованность и жестокость. Под этим прожигающим взором Панкову стало неуютно.

– Знаете, Иван Степанович, у вас есть очень опасная привычка – вы носите заряженный револьвер в кармане пиджака, – спокойно произнес Уильям и протянул пистолет. – Берите.

Иван взял пистолет, придирчиво откинул барабан, проверяя на месте ли патроны, а затем убрал револьвер обратно во внутренний карман.

– Что вам нужно от меня, Уильям Джойс? – Иван специально обратился по имени, чтобы показать новому знакомому, что он тоже кое-что знает. Но вопреки его ожидания, Уильям не обратил на это никакого внимания.

– Вы вчера очень хорошо себя показали. Знаете, Иван, мы тестировали Егеря почти три месяца. В итоге, в первом же бою вы уничтожили его менее чем за час. Вы прекрасно с ним расправились. Вы достойны благодарности! – с этими словами мистер Джойс достал коробку с сигарами и предложил их Ивану, тот отказался, аргументируя тем, что опасается заработать рак легких. Уильям закурил, убрал в ящик стола сигары и продолжил:

– У вас недурные способности и я хочу, чтобы вы работали на меня. – Это было сказано в жесткой утвердительной форме. – Мне нужны такие, как вы. От вас ничего не требуется, только убедите своих друзей прийти вместе с вами. Буду откровенен, мои опыты нуждаются в людях, а их сейчас недостаток, а ваши друзья послужат отличным генетическим материалом.

– Заманчивое предложение, – ответил Иван. – Я над ним подумаю. А если не соглашусь?

– Это ваше право. Я ни коем образом не принуждаю вас соглашаться. Но в случае отказа я поймаю вас всех, и тогда не только ваши друзья, но и вы сами окажетесь подопытным, – спокойно сказал Уильям, продолжая курить. – Шоу, которое вы вчера показали, меня очень позабавило, и я намерен сделать вам подарок. Это останется у вас не зависимо от вашего решения, – продолжил Уильям и протянул Ивану папку со стола.

Тот взял ее, открыл, и не торопясь принялся изучать бумаги. Наконец Иван закрыл ее и посмотрел на мистера Джойса.

– А где доказательство того, что это реальные документы? Может это ваша секретарша напечатала их за тридцать минут до моего появления? Где гарантии? – спросил Панков, кладя папку на край стола и беря в руки стакан виски.

– Я прекрасно понимаю вашу иронию, вы можете мне не верить, но эти бумаги самые настоящие. Мы потратили больше года, чтобы достичь желаемого. Если хотите убедиться, то поезжайте и посмотрите сами, километров сто двадцать от Санкт-Петербурга.

В кабинете повисло молчание. Иван что-то обдумывал, крутя в руках пустой стакан. Наконец он задал вопрос:

– Твари на улицах – это ваша работа?

– Да. Но это было сделано не специально. В ходе одного из экспериментов введенный препарат повел себя не так, как ожидалось, – коротко объяснил Уильям, опуская подробности. – Знаете в чем между нами разница? Думаете, в количестве пуговиц на костюме? Нет. Единственное отличие между нами заключается в том, что я смог их приручить, а вы нет. Так что вы подумайте над моим предложением. И вот еще, может это пригодиться вам. По невыясненным причинам, вирус изменился. Теперь при укусе человек полностью теряет над собой контроль примерно через пятнадцать часов.

– Я учту эту информацию. Я полагаю, наш разговор окончен?

– Более я вас не задерживаю. Берг! – крикнул мистер Джойс.

Через секунду в дверях появился Берг.

– Проводи до лифта, – сказал Уильям и кивнул на Панкова. Тот поднялся и направился к выходу.

Спускаясь в лифте, Иван обдумывал сложившееся положение. Дело было серьезное и очень опасное.

Тем временем Берг уже снова стоял в кабинете Уильяма.

– Какие новости, босс? – спросил он, вынимая из кармана мятую пачку сигарет.

– Не думаю, что он согласиться, – ответил мистер Джойс. – Если в ближайшие сутки он не появиться, то будет работа, которая очень тебе понравиться.

– Мне можно будет их убить? – лицо Берга приняло подобие улыбки.

– Нет. Ты должен будешь привести их всех ко мне. Ради удовольствия можешь из них кого-нибудь убить, но только одного.

– Понял, босс, – сказал Берг и удалился из кабинета.

Иван уже вышел из здания и не торопясь направился к машине. Охрана, стоящая у дверей, по-прежнему делала вид, что его не замечает, но Панков даже не смотрел на них. Его внимание привлек другой солдат, который крутился возле «доджа».

– Классная тачка! – сказал он, когда Иван приблизился.

– Что ты тут делаешь? – мрачно спросил его Панков, проигнорировав его высказывание.

– Я тут охраняю, – гордо отозвался боец, кивнул на здание.

– А ты смешной. Я убью тебя последним, – пообещал ему Иван и сел в машину.

Папку с бумагами он положил на соседнее сиденье и завел двигатель. «Додж» рванулся вперед, машина быстро потерялась из виду.

Панков мчался по пустынной дороге. Теперь в его голове все встало на свои места. «Теперь точно нужно уходить отсюда, – думал он. – Джойс не отложит свое обещание в долгий ящик. Это точно. Но куда уходить?»

Это озадачивало Панкова больше всего. Он посмотрел на папку, вспоминая слова Уильяма. Он взял ее в руки, снова раскрыл ее, вынул из нее все документы и сунул их во внутренний карман пиджака, а затем вышвырнул пустую папку в окно. Машина быстро глотала милю за милей и Панков за своими мыслями, казалось, не замечал этого.

Глава 9

Увидев, что машина Панкова появилась на горизонте, Шип поспешил открыть ворота гаража. «Додж» мчался быстро и через пару минут он со свистом влетел гараж. Взвизгнули тормоза, Иван выкрутил руль, и машина, развернувшись, едва не задев бампером джип, остановилась. Дверь открылась и из машины не торопясь вышел Иван. Вид у него был спокойный, даже очень. Он выглядел так, будто вернулся с прогулки. Он окинул взглядом ангар и Шипа, будто видел впервые.

– Ну? Как? Есть новости? – спросил Артем, видя, что Иван не желает начинать диалог.

– Зови сюда эту банду. Чтоб все были, я два раза говорить не собираюсь! – спокойно сказал Иван.

Артём побежал наверх и через минуту все уже были в гараже. Вид у них был довольно пестрый: Рязанов был с перевязанным плечом; Ира что-то спешно дожевывала, держа в руках планшет; Оля держала книгу и на ходу пыталась дочитать главу; Сэм стоял, держа руки в карманах, через плечо висела футболка – его оторвали от физических упражнений; замыкала этот парад Мария, которая была недовольна, что ее заставили сюда спуститься. Это было видно по взгляду, которым она смотрела на Панкова, казалось еще минута, и она его сожжет. Все они смотрели на Ивана и ждали, когда он хоть что-нибудь скажет.

Иван осмотрел эту компанию, а затем вспомнил крепких сильных солдат Уильяма. Его чуть не разобрал смех. Но вспомнив, что он должен сказать, мигом принял серьезный и строгий вид. Сунув руки в карманы брюк, он начал говорить:

– Ну что, войны апокалипсиса, у нас появились небольшие проблемы.

Панков, не вдаваясь в подробности, пересказал разговор с Джойсом, но ни слова не упомянул о папке и бумагах, которые так любезно предоставил ему Уильям. Начались громкие возгласы, крики и угрозы. Люди неожиданно пробудились к великим подвигам. Но Панков остановил начинающийся спор.

– И так, у нас есть два выхода: первый – стать подопытными крысами в лабораториях «North Industries», так себе перспектива. Второе – уходить отсюда как можно быстрее.

– Но куда? – спросила Ира, боясь представить эти лаборатории. Она вспомнила, как по вечерам, когда у Ивана было хорошее настроение, он начинал рассказывать жуткие истории. Одной из таких любимых его историй была народная сказка «Мужик и Мертвец».

– Я предлагаю в Петербург, – сказал Иван, готовясь встретить шквал протеста, который вот-вот должен был на него обрушиться.

– Это полторы тысячи километров! – возмутился Шип. – По пути туда с нами может произойти все, что угодно!

Как и предполагал Иван, «войны апокалипсиса» очень негативно отнеслись к этому предложению. Снова начались возгласы возмущения.

– Тихо! Развели тут плюрализм мнений! – закричал Иван. – , Во-первых, Петербург большой город. Там много мест, где можно спрятаться. Конечно, можно найти новое место, в глухом лесу, но там нас поймают быстрее всего. А в городе они так резвы не будут. Во-вторых, вы не понимаете, с кем мы имеем дело. У Уильяма своя армия. Я видел его бойцов – настоящие звери. Вы вчерашнюю тварь забыли? С одним мы справились! А если их будет пять? Вряд ли мы их уложим. Мы тут можем спорить сколько угодно, но учтите, что уже завтра все это зверье прикатит сюда на танках! И хорошо, если только на танках. И тогда нам этот вопрос придется решать чуточку быстрее. Конечно, убивать нас не будет, но Джойс довольно понятно намекнул, что ему нужны люди для экспериментов. Своих бойцов у него и так хватает, а таких, как мы, на которых можно ставить опыты, у него не достаток. Кто-нибудь из вас хочет стать лабораторной крысой? Маша? Шип? Есть такое желание? Нет? Учтите, время у нас в лучшем случае до завтра, потом этот вопрос будет решаться довольно затруднительно. В общем, вы как хотите, а я уезжаю сейчас. За собой никого не тяну. А вообще, самый лучший вариант – разбежаться по разным местам и все, больше шансов выжить! – Панков замолчал и решительным шагом направился к лестнице.

Оставшаяся компания после долгих препирательств и споров пришла к выводу, что все-таки Иван прав. Но тогда возник целый ряд других проблем. Было решено оставить часть машин. Первым должен был ехать бронеавтомобиль, за ним три грузовика, замыкал шествие мощный тягач, с огромной цистерной с топливом. Рязанов клялся, что, несмотря на раненное плечо, он сможет везти грузовик. Вторым грузовиком должна была управлять Ира. На этом и было решено.

Почти до вечера провели в сборах. Никто не знал, что их может ждать впереди. Поэтому было решено забрать все припасы и оружие. Панков приказал вычистить арсенал до последнего патрона. Прогноз погоды от Иры был довольно оптимистичный. По ее словам, в Санкт-Петербурге было плюс двадцать градусов и небольшой ветер, но особо рассчитывать на это не приходилось, так как погода резко могла измениться. Все оружие из арсенала и прочее снаряжение было уложено в армейские ящики и большие сумки. Продовольствие тоже были упакованы в армейские ящики. Всего ящиков оказалось так много, что все три кузова были заполнены под завязку. Еще несколько ящиков погрузили в бронеавтомобиль. Так же Шип настоял на том, чтобы были взяты некоторые запчасти и прочие вещи, необходимые для ремонта машины. Все это заняло еще три больших ящика.

С оставшихся машин до последней капли был слит бензин. А так как цистерна была уже полной, то его разлили в канистры, которые тоже оказались в бронеавтомобиле.

Погода к вечеру немного испортилась. Нависли свинцовые тучи и дул довольно сильный ветер. Вот-вот должен был хлынуть дождь. Наконец все собрались в гараже и стали размещаться. Все были вооружены и готовы к внезапному нападению.

Первым был Панков, он стоял на «кенгурятнике» бронеавтомобиля и проверял исправность двигателя. Броневик был той же модели, что и тот, на котором вчера Иван безуспешно пытался задавить монстра. На нем так же были приварены большие шипы, но цвет кузова был серо-стальным. Броневик имел форсированный двигатель, мощную подвеску и широкие колеса, что обеспечивало ему высокую проходимость. Так же на капоте была изображена голова шута, лицо его застыло в злобной и безумной ухмылке. Панков был в черном кожаном плаще, уже немного потертом. Полы плаща скрывали его пистолеты, лишь только блестело лезвие ножа и кольцо керамбита. Под плащом была видна черная футболка и брюки с большими боковыми карманами.

Далее на грузовике был Рязанов, хоть он и убедил всех, что может вести грузовик, но верилось в это с трудом. За ним был грузовик Шипа, потом следовал грузовик Иры, она водила не очень хорошо, но другого выхода не было. Оля и Маша разместились в этом же грузовике на передних сиденьях. Замыкал эту колонну Сэм, на ярко-оранжевом тягаче, тянувшим за собой цистерну с топливом.

Машины быстро неслись по дороге. Иногда на пути попадались пустые деревни, иногда проезжали небольшие города. В населенных пунктах колонна не останавливалась, опасаясь внезапного нападения заражённых. На всем протяжении пути они заметили одну особенность – они не увидели ни одного заражённого. Все как будто вымерло и пустые города выглядели зловещими. В них точно так же, как и везде были следы боев, многие здания были разрушены, остались следы от погромов. Начал накрапывать дождь. Солнце уже давно закатилось за горизонт и все погрузилось в темноту. Города, через которые они проезжали, выглядели зловеще и пугали провалами окон, будто это были пустые глазницы.

На пути попались несколько небольших рек. Рядом с ними делались часовые остановки. Черная гладь воды казалась была населена тысячами древних существ. Ветер гнал волны. Дождь усиливался, и уже с неба лился целый водопад. Капли шумно стучали по кузовам грузовиков, потоками стекая вниз.

Колонна медленно продвигалась сквозь завезу воды вперед. Свет фар постоянно выхватывал их темноты деревья, причудливые ветки которых рисовали в фантазии самых злобных тварей.

Ночь шла томительно долго. Дождь то усиливался, громко стуча по крышам, то затихал, почти прекращаясь. Наконец забрезжил рассвет. Снова начался тот однообразный пейзаж, который был накануне. Брошенные дороги были полностью отданы природе. Кустарники и деревья уже захватили обочину и почти в плотную подкрались к дорожному полотну. Деревья выпускали над дорогой свои длинные ветки, пытаясь задержать колонну. Некоторые деревья были повалены бурей и их стволы лежали поперек дороги, преграждая путь. В таких случаях приходилось тросом стаскивать их в сторону, а если дерево оказалось слишком тяжелым и мощности двигателей не хватало, то приходилось искать обходной путь.

Солнце уже снова стало опускаться за горизонт. Темнота надвигалась медленно, постепенно окутывая все пространство. Лишь только к ночи колонна проехала указатель с надписью: «Санкт-Петербург».

Глава 10

Санкт-Петербург встретил их легким моросящим дождем. Но приезжих поразило другое – обильные разрушения по всему городу. Едва показались первые многоэтажные дома, то оказалось, что дороги запружены брошенными и перевернутыми машинами. Было чрезвычайно трудно проехать. Огромное количество битого стекла и кирпичной крошки. Некоторые магазины первых этажей были сожжены. И, так же, как и везде царило полное запустение и пустота. Некоторые здания были снесены до самого фундамента. Различные обломки попадались на каждом метре пути.

Колонна миновала несколько километров, затем выехала на Витебский проспект и остановилась на перекрестке. Дальнейший путь преграждал перевернутый тягач с прицепом. Машины остановилась. Первым на землю спрыгнул Сэм и направился к броневику. Остальные тоже покинули кабины и с опаской оглядывались по сторонам.

– В этом и был твой план? Мокнуть под дождем среди развалин? – раздраженно спросила Оля, накидывая на голову капюшон толстовки.

– Я понятия не имел, что тут такие разрушения, – отозвался Панков. – И вообще, по моему плану, вы не должны были ехать со мной, так что сами напросились.

– И куда мы теперь? – спросил Сэм.

– Можно временно где-то остановиться, а потом подыскать себе нормальную крышу. Тут недалеко один отель есть, «Северный» называется. Номера шикарные и есть подземная парковка, там можно грузовики спрятать, если она конечно не разрушена. Что вы такие кислые? – и, не дожидаясь ответа, Иван направился к своей машине.

Окружающим ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Не ночевать же, в самом деле, под дождем.

Колонная медленно двинулась по дороге, свернув на соседнюю улицу. Минут через двадцать они остановились. Здесь дома пострадали куда меньше, но улицы все также были запружены брошенными машинными, обломками зданий и еще черт знает чем.

Перед ними высился девятиэтажный отель «Северный». Это было новое здание, с большими окнами. В нем сильно пострадал первый и второй этажи, кое-где не доставало стёкл. Но с виду он был пригодным для жилья.

Машины въехали на подземную парковку. Тут было темно. Свет фар выхватил из темноты несколько служебных автомобилей. Кое-где стояли еще несколько машин.

Панков вышел из броневика, отдернул плащ и перекинул через спину карабин. Сэм, как и остальные, тоже покинули свои места.

– Сэм, пошли, осмотрим этот домик. Остальным – сидеть тут и не высовываться. Шип, если что – кричи, – сказал Панков, зажигая фонарь.

Сэм вынул из кабины автомат и последовал за ним. Они поднялись по лестнице на первый этаж. Внутри было темно, как в само       глубокой пещере. Зароков повесил автомат на плечо и вынул фонарь. Два луча света запрыгали по стенам, немного разгоняя мрак.

– Надо найти служебное помещение и выяснить что тут с электричеством, – сказал Сэм, внимательно следя за лучами света.

Первый этаж отеля был весь перевернут, пол был усеян мусором, обломками, под ногами хрустело битое стекло. Главный холл был весь в копоти, очевидно, тут случился пожар. Везде царил бардак и хаос. Вскоре удалось отыскать служебное помещение, внутри все оказалось более-менее чисто, и был хоть какой-то порядок. Через пару минут в коридорах гостиницы зажегся свет. Увиденное напоминало торговый центр, который они посетили несколько дней назад. Точно такой же бардак и хаос.

Панков поднялся по лестнице и оказался в коридоре, с двух сторон которого тянулись двери номеров. Всего на одном этаже было двенадцать номеров. Иван толкнул первую дверь и оказался в довольно просторном номере. Тут были разбросаны подушки, предметы одежды, шкаф был раскрыт настежь, очевидно, этот номер покидали в спешке. Не найдя тут ничего интересного, Панков зашел в следующий номер. Здесь всё было чисто, идеальный порядок, кровать была аккуратно заправлена.

За час с небольшим Иван и Зароков обошли все номера отеля – в некоторых были следы торопливых сборов, в некоторых был порядок. Но никого обнаружено не было. «Северный» был пуст. Оба вернулись обратно к машинам.

– Все спокойно, можете заселяться! – сказал Иван и кивнул на лестницу. – Только лифты не работают, так что топайте пешком.

– Ира, по коридору, четвертая дверь на лево, там тебе будет чем поразвлечься и сделай так, чтобы нас не засекли со спутника, – указал девушке Сэм.

– Хорошо, тогда тащите все мое снаряжение туда, – сказала девушка, вытаскивая из кабины объемистый рюкзак.

Вскоре все вещи были перенесены в отель и размещены на разных этажах. Ира сидела в служебной комнате, куда было снесено нужное ей оборудование и стучала по клавишам ноутбуком. Она заново выстраивала периметр, подключаясь к уцелевшим работающим камерам на улице. Еще она заглушила сигналы спутников, и теперь обнаружить их в отеле стало практически невозможно. Глушилка была не простая – сигнал вел себя как обычно, лишь с той разницей, что движущиеся объекты он не видел. Покончив со всеми этими приготовления и мерами безопасности, новые жильцы отеля «Северный» разошлись по своим новым комнатам. Уже было довольно поздно и переезд измотал всех.

***

На следующий день ветер разогнал тучи и засветило солнце, но холодный порывистый ветер продолжал дуть. Панков поднялся раньше всех. Сегодня у него было на редкость хорошее настроение, в прочем, для остальных это не сулило ничего хорошего. Он оделся, застегнул ремень и пряжки, надел плащ, перекинул через спину карабин. Он явно собрался выйти на прогулку.

Иван спустился по лестнице и без стука ворвался в номер, где спали Зароковы. С громким топотом он прошел по комнате и отдернул шторы, впустив в комнату яркий солнечный свет.

– Солнышко встало – пора убивать! Сэм, подъем! – воскликнул Иван.

– Господи, Панков? Это опять ты? Что тебе от меня надо с самого утра? – сонно спросила Оля, пытаясь спрятаться от незваного визитера под одеялом.

– Что значит опять? Ты меня видеть не рада? – спросил Иван, садясь в кресло. – Сэм, вставай!

– Куда? – пробурчал тот.

– На экскурсию, едрить твою в дышло! – терпение Панкова уже подходило к концу. – Раз говорю «надо ехать» – значит, надо ехать!

– Вот и поезжай сам, раз надо. А я спать хочу, – все так же пробурчал Сэм.

– Ну и черт с тобой! Только учти, что найду – то будет мое! – сказал Иван и поднялся с кресла.

– Да хоть весь город себе забирай, только отстань, – уже засыпая ответил Сэм.

Панков вышел из комнаты, громко захлопнув дверь. Иван спустился вниз и сел в броневик. Машина выехала с парковки и направился по дороге, ведущей за город. Вскоре дорога расчистилась от брошенных автомобилей и обломков, ехать стало гораздо легче. Броневик быстро набрал скорость и через несколько минут уже мчался по пустой дороге. Минут через тридцать Иван свернул на грунтовую дорогу, уходящую в лес. Дорога уже порядочно заросла и съехать с нее и перевернуться было проще простого. Проехав несколько километров, броневик выехал к возвышенности, состоящей из каменной породы.

Панков остановил машину и заглушил двигатель. Он достал фонарь и лом, а затем покинул броневик.

Он знал, что тут находился запасной военный склад. Построен он еще был в шестидесятые годы двадцатого века. Несколько лет назад они с Сэмом забирали оружие с этого склада. И сейчас Иван надеялся разжиться здесь продуктами и боеприпасами. Несколько минут он бродил между камней, пытаясь найти вход. Камни покрывал мох, кое-где высилась трава. Но все-таки Панкову удалось отыскать дверь между больших камней. Она была покрыта ржавчиной, паутиной, кое-где на ней были зеленые пятна, неизвестного происхождения. Она настолько сливалась с окружающим ландшафтом, что заметить ее было трудно.

Дверь была заперта на большой висящий замок. Он тоже весь проржавел и его опутал мох. Даже если бы и был ключ, то открыть его вряд ли бы получилось.

Иван взял лом и одним точным ловким движением сорвал замок. Но открыть дверь все равно не получилось – петли на столько проржавели, что перестали вращаться. С помощью того же лома Иван решил и эту проблему.

Дверь жалобно скрипнула, словно жалея о том, что ее открыли. Лучи солнца осветили небольшой коридор и лестницу, уходящую вниз. Панков вынул фонарь и начал спускаться по этой лестнице. Ступени были винтовые, уходяие вниз метров на двадцать. Луч осветил бетонный пол внизу. Иван быстро спустился по лестнице и оказался перед второй дверью. Она не была заперта, лишь только прикрыта. За ней оказалось большое помещение. Луч света выхватывал из темноты стеллажи и полки, уходящие вверх. Луч скользнул по стене и наткнулся на электрощит. Панков открыл его и щелкнул выключателями – свет зажегся. Мощные лампы осветили помещение. От увиденного Панков аж присвистнул.

Длинные стеллажи образовывали большие коридоры, каждый из них не менее сорока метров. Полки уходили вверх метра на четыре. Тут были коробки и ящики всевозможных размеров. На полках не было ни одного свободного места, всё было заставлено до отказа. Здесь было все – запасы продуктов, воды, оружия, патронов и запчастей.

Иван подошел к ближайшей полки. Словно не веря, что они настоящие, Панков вытащил одну коробку. Она оказалась увесистой. Он поставил ее на бетонный пол и вскрыл ножом. Внутри оказались бутылки. Иван вытащил одну угловатую тару.

– Виски тридцатилетней выдержки! – воскликнул он, изучая этикетку.

После чего он полез во внутренний карман плаща и вынул флягу. Он открутил крышку и перелил в нее виски. После чего убрал флягу обратно во внутренний карман и сделал глоток из бутылки. После этого Иван направился дальше, неторопливо идя между полок, словно он был не на складе, а прогуливался в парке.

Мечтая и размышляя, как он вернётся в отель и расскажет о своём открытии, Панков дошел до противоположной стены. Там он увидел еще одну дверь. Она так же была не заперта, а лишь прикрыта. Иван подумал, что это всего-навсего второй вход, но потом заметил свет, сквозь узкую щель. Это обстоятельство озадачило Панкова, и он открыл дверь. За ней оказалось такое же помещение, с такими же стеллажами и полками.

Иван уже хотел развернуться и пойти назад, но вдруг до его ушей донесся легкий металлический стук. Панкова это насторожило ещё больше, и он пошел на звук. Иван прошел несколько метров и увидел человека. Это был парень лет двадцати четырех, складывающий консервы и упаковки в объемистую сумку. Его худое телосложение никак не соответствовало темно-зеленому армейскому камуфляжу. Парень стоял спиной к Ивану и не мог его видеть. Панков вытащил нож и начал медленно приближаться к человеку. Все это он сделал без едино звука.

– Так! Я сейчас не понял! Это что такое?! Это мой склад! – громко воскликнул Иван над самым ухом парня.

От неожиданности человек выронил упаковку, и та упала на пол. Его рука потянулась к пистолету, но Иван опередил его. В мгновение он приставил к горлу нож.

– Ты кто такой?! – спросил Иван, давя парню на горло ножом.

– Я? Я Кузя, – пролепетал тот.

– Какой к черту Кузя?! Что ты тут забыл?! – спросил Иван, продолжая давить лезвием ножа на горло бедолаге.

– Панков! Оставь, пожалуйста, Кузю в покое! Он ничего не сделал! – позади Ивана раздался женский голос.

Иван с удивлением обернулся назад. В нескольких метрах от него стояла молодая девушка. Русые волосы были заплетены в косу, серо-голубые глаза смотрели точно на Панкова. На девушке была легкая кожаная куртка, под которой была видна черная футболка, на ногах были черные джинсы и черные кеды. Под курткой угадывался пистолет. За спиной висел карбоновый колчан и стрелы, сложенный в трое лук висел на поясе.

– Аня? – удивленно спросил Панков и медленно убрал нож. – Ты жива? Что ты тут делаешь?

– То же, что и ты! – ответила девушка, приветливо помахав ему рукой.

– Я бы тебе позвонил, но не думал, что ты всё жива, – с улыбкой сказал Панков, убрав нож в ножны на поясе. – Я чертовски рад тебя видеть!

– Я про тебя так же думала.

Девушку звали Анна Крыловская и с Панков они были знакомы уже больше десяти лет. Давние друзья ещё не успели подойти друг к другу, как из соседнего прохода появилась еще одна девушка, так же одетая как и Аня во всё черное.

– Мать моя Анархия! Неужели Панков объявился! – закричала она, быстро приближаясь к Ане и Ивану. – А я думала, что тебя уже давно убили!

– О да, куда же без тебя! – крикнул Иван, узнав в девушке ещё одну давнюю подругу. – Как же твои дела? Всё так же кошмаришь всё, что можно?

– Естественно! – смех наполнил помещение и гулом раскатился по всем коридорам.

Девушку звали Анастасия Князева и последнее, что знал о неё Иван – она запускала свой бренд одежды. Её карие глаза хитрым взглядом прожигали Панкова, ей явно было, что рассказать.

– Это вся ваша банда или еще кто-то есть? – Иван задал вопрос обеим девушкам.

– Это все, – ответила Аня и тихо вздохнула. – Нас было пять, теперь только трое.

– Досадно, мы тоже потеряли несколько человек. А это кто? – спросил Иван, смерив взглядом худого паренька.

– Меня зовут Кузя, – представился парень, косясь на карабин Панкова. На всякий случай Кузя сделал пару шагов назад.

– Это Кузьма Химик, при чем Химик – это фамилия, – объяснила Аня, не без улыбки смотря, как парень пятится назад, в надежде увеличить безопасное расстояние между ним и Иваном.

– Ну тогда полный аллес! А я – Иван Панков, – представил себя Иван. – Я не химик, но весьма хорошо знаю историю.

– Вот и отлично. И где живет дипломированный историк? В машине? – спросила Аня, застегивая сумку и протягивая ее Кузе.

– Там же, где и всегда – в «Северном». При чем, в том же люксе. – Голос Панкова прозвучал гордо, словно ему пришлось биться с этот люксовый номер.

– А своих привычек ты не меняешь! – хохотнула Аня. – А как ты сюда попал? Вторая дверь заперта была.

– У меня универсальный ключ есть, ко всем дверям подходит, – ответил Панков. – А вы где живете?

– В Пушкине. Мы перебрались туда недавно. А так… да где только мы не жили за эти годы, – кратко подытожила девушка.

– А почему не в Петербурге? Всё так плохо? – удивился Иван.

– Мы опасаемся, что там полно заражённых. Пытались провести две вылазки туда – обе провалились.

– Так давайте в отель к нам. Большие комнаты, высокие потолки, мягкие кровати – намного лучше, чем в Пушкине. К тому же, у нас есть вода, правда, только холодная, – предложил Панков.

– И много там свободных номеров? – поинтересовалась Аня. – В такое время в городе, обычно, большой наплыв туристов.

– Найдем. Если что, то кого-нибудь выселим, – пообещал Панков, дружески хлопнув Аню по плечу. – Всё будет нормально.

Разговаривая, они подошли к лестнице и поднялись наверх. Четвёрка вышли с противоположной стороны каменной породы. Панков и не знал, что здесь есть второй вход. К тому же, трава здесь была намного выше, и он потратил бы уйму времени на его поиски. Рядом стоял крытый грузовик. Кузя положил сумку в кузов, где уже были несколько ящиков.

– Разворачивай и выезжай на дорогу, подождете меня там, – сказал Панков, исчезая за камнями.

Через несколько минут Панков выехал на дорогу, где уже стоял грузовик. Машины двинулись через лес, в обратную сторону. Выехав из леса, два грузовика направились по дороге в Пушкин.

***

Поздно вечером вся компания сидела на третьем этаже гостиницы. Там ,0находился большой зал, обставленный дорогой и роскошной мебелью, очевидно, им пользовались различные компании, для проведения конференций. В помещении царил полумрак, были включены только несколько светильников. Со стороны фасада отеля этот свет нельзя было видеть, ибо окна выходила на небольшой прогулочный парк, расположенный с обратной стороны отеля. Так немного уменьшались шансы, что свет будет замечен.

Новых знакомых приняли весело. Настя уже что-то оживленно рассказывала Ире, размахивая руками и иногда повышая голос. Как выяснилось позже, она во всех подробностях описывала последние три года жизни. Аня сидела рядом и дополняла этот рассказ некоторыми подробностями, которые упускала Настя. Вокруг них сидели остальные и слушали с таким видом, будто пришли в театр или на юмористический вечер.

Среди них не было только Панкова. Он тщательно избегал подобных вечеров. Иван стоял на крыше отеля, где была сделана смотровая площадка и, облокотившись на парапет, смотрел в темноту.

Солнце уже давно закатилось за горизонт, и город окутала темнота. Нигде не было видно ни единого огонька. Отель находился в двадцати минутах езды от центра города и с этой площадки открывался прекрасный вид на ночной город. Тысячи фонарей и огней освещали каждую его улицу, как тысячи звезд освещают небо. Теперь же разглядеть что-то не представлялось возможным.

Панков еще немного постоял, а затем направился вниз, на восьмой этаж. Войдя в номер, он повесил свой плащ на спинку кресла. Он оказался у стола, на котором было разложено оружие, сам не зная зачем, он проверил пистолеты. В каком-то забытье он прошел к мини-бару и налил себе стакан рома. Затем он сел в кресло, держа наполненный стакан в руках. Он раз за разом прокручивал в голове события последних дней, они не выходили у него из головы. В таких раздумьях он просидел около часа. Видимо, приняв какое-то решение, он поднялся, поставил пустой стакан на стол. Затем подошел к окну, словно пытаясь что-то рассмотреть в ночной темноте.

Глава 11

Панков проснулся около десяти часов утра. Встав с кровати, Иван направился в ванную и привел себя в порядок. После этого он подошел к столу, где лежали пистолеты. Панков застегнул ремни и пряжки, в кобуру за спиной сунул револьвер и разложил магазины по карманам. На руки Иван надел черные кожаные перчатки, обрезанные в пол пальца. После чего надел плащ. Посмотрев на себя в зеркало и оставшись довольным, Панков вышел из номера. Он прошел по коридору и начал спускаться по лестнице.

– Вань, а ты куда? – окликнула его Аня, когда тот спустился на четвертый этаж.

Панков нехотя остановился и произнес:

– По городу покатаюсь, посмотрю, что там происходит, ведь от вас никакой информации не дождешься!

– Только не надо меня упрекать! Подожди, я с тобой, – сказала девушка и скрылась в коридоре.

Иван на это ничего не ответил, а лишь продолжил спускаться вниз. Панков оказался на подземной парковке, где стоял его автомобиль. Иван подошел к броневику и уже открыл дверь, как вдруг на парковке показался Кузя. Он не торопясь шел, с любопытством осматривая все вокруг.

– Куда едешь? – спросил Панкова Кузя, когда подошел близко к броневику.

– Какие все любопытные, – пробурчал Иван. – По делам.

– А можно мне с тобой? – и не дожидаясь ответа Кузя стал обходить броневик и открыл дверь с другой стороны.

Когда Химик очутился в кабине, Панков с насмешкой посмотрел на тщедушную фигуру паренька. Его телосложение никак не вязалось с армейской формой, кобура нелепо висела на ремне.

– Ты стрелять хоть умеешь, салага? – с трудом подавив смех, спросил Панков.

– А как же! – с готовность ответил Кузя. – Я несколько раз стрелял в тире.

– Тогда отлично, заражённые будут дрожать от страха! – хохотнул Иван и завел двигатель.

Едва джип тронулся с места, как Панков услышал громкий крик:

– Эй! Меня забыли!

Панков увидел позади Аню, которая размахивала руками. Видимо так она всеми силами пыталась остановить броневик. Выругавшись Иван затормозил и подождал, пока девушка подойдет к автомобилю.

– Я же просила, чтоб ты меня подождал! – воскликнула Аня, располагаясь в салоне.

– Ты опоздала, – ответил Панков, выезжая с парковки.

Броневик не торопясь ехал по улицам. Некоторые из них были заставлены брошенными машинами, другие были завалены обломками домов. Картина получалась довольно унылая и создавалось впечатление, будто город несколько раз бомбили.

Панков остановил машину возле станции метро «Ладожская». Само здание Ладожского вокзала было целым, если не считать того, что в нем не осталось ни одного целого стекла. Ни слова не говоря Иван покинул броневик и направился ко входу.

– Ты серьезно туда полезешь? – спросила Аня, спрыгивая на землю.

– Иван, на мой взгляд, это довольно плохая идея, – поддержал девушку Кузя, но Панков даже не оглянулся назад.

«Я сам разберусь, что плохо, а что хорошо. Метро в первую очередь надо проверить, вполне возможно, что нам придется там жить какое-то время» – так подумал Иван, однако в слух высказываться не стал.

Аню охватило любопытство, и она тоже последовала за Иваном. Кузя не решился туда идти. Он решил осмотреть территорию возле входа в метро. Панков толкнул дверь и оказался внутри. Следом за ним проскользнула Аня. Сразу же в нос ударил резкий запах разлагающихся тел. Иван достал фонарь и скользнул лучом по стенам. Высохшие кровавые пятна, бесчисленные следы от пуль, по всему полу осколки и мусор, несколько разложившихся тел лежали у стены, еще два трупа были у входа. На одном из турникетов четко был видел кровавый отпечаток ладони. С потолка свисали провода от разбитых ламп.

– У тебя есть фонарь? – спросил девушку Иван, стараясь не вдыхать глубоко спертый, пропитанный самой Смертью, воздух.

Аня утвердительно кивнула головой и достала из кармана небольшой фонарик. Иван медленно шел вперед, стараюсь внимательно осмотреть каждый участок, на который попадал свет фонаря. Он ловко перепрыгнул через турникет и начал спускаться по замершему эскалатору. Луч света медленно двигался по стенам, выхватывая их темноты покосившиеся и сорванные рекламные баннеры. На ступеньках попадались жестяные банки, обертки, гильзы. Тошнотворный запах усиливался все больше. Это уже была не станция метро, а склеп. Они спускались все ниже и ниже, и с каждой ступенькой тошнотворный запах все усиливался. То и дело на пути попадались трупы и как только луч фонаря попадал на них, крысы разбегались в стороны. Двое людей спустились почти в самый низ, как луч света осветил тихую гладь воды. Спокойная и недвижимая, она казалась льдом. Но лишь стоило бросить в нее предмет, как по поверхности сразу же начинали расходиться круги. Сначала свет остановился на кожаном дипломате, лежавшем на ступеньках, у самого края воды. Панков перевел луч света дальше и сразу же наткнулся на плавающий труп, рядом с которым был размокший номер газеты. Еще в воде было много вещей, но свет не позволял понять, что они из себя представляли. Да и вообще, так ли важно было это знать? Панков предпочёл остаться в неведенье.

– Что думаешь об этом? – спросил Иван, смотря на спокойную гладь воды.

– Жутковато. Людям, оказавшимся здесь, явно не повезло, – ответила девушка, стараясь не смотреть на тела.

– А я надеялся, что тут не будет воды. Видимо стены туннеля где-то размыла вода и она хлынула сюда. Когда это все началось, вам что-нибудь говорили по радио?

– Нет, – ответила Аня, вспоминая сводки радиостанций. – Ничего такого не было.

– Для нас это было бы отличное убежище. Тут бы нас не достали… но вода и этот запах, он уже не выветриться отсюда. Хотя… может быть какие-то участки закрыты гермозатворами и они в нормальном состоянии, – рассудил Иван и начал подниматься обратно.

– От кого ты собрался тут прятаться? От заражённых? Так их почти нет уже. За два года они все куда-то делись, мы их тут не видели, – спросила его Аня, устремляясь за Панковым. Ей тоже тут не очень хотелось задерживаться.

– Я тебе потом расскажу, – ответил Панков, поднимаясь по ступенькам.

После темного туннеля метро, солнечный свет казался ослепительным и резал глаза, но это продолжалось несколько секунд. Кузя стоял у входа в метро, пристально что-то рассматривая сквозь грязные стекла.

– Ну, что ты там видел? – спросил Химик.

– Смерть. – Коротко ответил Панков, засовывая руки в карманы плаща. – Туннели затоплены почти до самого верха. Концентрация трупного яда в воде, должно быть, запредельная.

Больше Иван ничего не сказал, а лишь махнул рукой на бронемашину. Все трое быстро сели в него и автомобиль поехал дальше. Броневик выехал на Заневский проспект и быстро набрал скорость. Миновав мост, компания выехала на Невский проспект. Через несколько минут они оказались на Исаакиевской площади.

Броневик остановился в нескольких метрах от лестницы, ведущей в Исаакиевский собор. Иван покинул машину и не торопясь, с видом знатока, окинул взглядом величественную постройку. Мощные колонны, как магнит, притягивали взгляд, а купол сверкал в солнечном свете. Несколько минут Панков любовался собором, не торопясь обойдя его вокруг.

Все это время Аня и Кузя сидели в броневике и молча смотрели на Ивана. Он напоминал обычного туриста, приехавшего из Европы. Казалось, что он совершенно не замечал никакой перемены в облике города. Его не смущала полнейшая тишина, воцарившаяся вокруг собора, хотя обычно здесь всегда была толпа туристов.

– Что вы тут сидите? Вы вообще с какой целью увязались за мной? – спросил Иван, подходя к машине.

– А ты на экскурсию приехал? Зачем мы приехали к этой церкви? – задал встречный вопрос Кузя, выходя из машины.

– Церковь! – фыркнул Панков, с презрением посмотрел на Химика. – Во-первых, это собор. Во-вторых, он с тысяча девятьсот двадцать восьмого года имеет статус музея.

– Ну началось! Ты по работе своей соскучился? – спросила его Аня.

– Да. А что? Пошли! Там интересно! – воскликнул Иван и направился ко входу.

Но на удивление Кузи и Ани, Панков сразу же спустился в подвал. Света не было, и они зажгли фонари. В подвальных помещениях было грязновато и затхло. Кое-где у стен стояли ящики, столы, в одном помещении были кровати, и оно напоминало казарму. Здесь явно когда-то жили, но уже очень долгое время не появлялись. Панков мысленно сравнил себя с археологической группой, которая наткнулась на древнюю стоянку людей. По стенам от влажности стекала ручейками вода, так что под ними набирались небольшие лужи.

Несколько минут Иван ходил по помещениям, осматривал стены и потолок. Кузя и Ани ходили за ним, в надежде, что он расскажет им цель прихода.

– Вот это то, что надо, – сказал Иван, когда они подошли к выходу.

– Подвал? – удивленно спросил Кузя.

– Да. Это отличное убежище, – сказал Иван и направился наверх.

– Убежище от кого? – снова спросил Кузя, догнав его уже на улице.

– От этой чёртовой жизни! – грубый тон Панкова дал понять, что Иван не намерен вести диалог на эту тему.

Все трое вновь сели в броневик. Вскоре машина выехала на Дворцовую площадь. От удивления Панков едва справился с управлением и чуть не въехал в туристический автобус, стоявший на дороге, вместе с другими брошенными машинами.

На том месте, где обычно привыкли видеть Эрмитаж, была пустошь. Близ лежащих зданий тоже не было. Вместо этого была груда обломков, которая и являлась одним из крупнейших и самых значимых художественных и культурно-исторических музеев России и мира. Лишь кое-где были видны стены первого этажа. На обломках, под которыми погибли сотрудники и посетители были видны следы огня. Среди всего этого хауса и разрушения непоколебимо высилась Александровская колонна. Она выглядела пугающе и зловеще в этой, непривычной глазу, пустоши. Ангел, на вершине колонны, казалось, наблюдал за опустевшим разрушенным городом. Панкову показалось, что лицо ангела изменилось. Оно стало озлобленным и именно в тот момент, как только появились они, чужаки, пришедшие в его город. По крайней мере, именно так решил Иван.

– М-да, тут явно было интереснее, чем в других городах, – протянул Панков, осматривая площадь сквозь лобовое стекло. – Вы знали про это?

– Нет конечно. Мы ни разу не были в городе с того дня, как все началось, – ответила Аня. Она была шокирована не меньше Панкова.

Всю дорогу она не отрывалась от окна и старалась запомнить каждый фрагмент города, который ей удавалось увидеть.

Они еще какое-то время, как завороженные, смотрели на груду обожженных обломков. Первым пришел в себя Химик. Он слегка толкнул Ивана в плечо:

– Может пора ехать? Тут уже не на что смотреть, ведь так?

На удивление Панков промолчал и завел двигатель. Бронеавтомобиль выехал на Дворцовую набережную. На другом берегу непоколебимо стояла Петропавловская крепость, даже с другого берега было видно, как сильно она пострадала и разрушена. Но шпиль, как и прежде, ярко сверкал на солнце. Броневик проехал мимо Летнего дворца Петра Первого, который был немного поврежден и вскоре оказался на Литейном мосту. Едва проехав половину моста, находящиеся в машине увидели, что впереди, с улицы академика Лебедева, на мост въехали два бронеавтомобиля. По высоте они были немного меньше, чем машина Панкова и не такие длинные, но кузов был несколько шире. Мощный «кенгурятник» надежно защищал переднюю часть машины. Кроме того, свободное пространство между трубами было затянуто толстой сеткой. Джипы были черного цвета, со светлыми серыми полосами, идущими по всему кузову. Сквозь темное бронестекло нельзя было разглядеть, кто сидит внутри машины. На каждом бронеавтомобиле на крыше был пулемет, но стрелка за ним не было. Иван на глаз попытался определить калибр, и решил, что он может оказаться вполне достаточным, чтобы прошить броню его машины.

Иван с силой вдавил в пол педаль тормоза, попутно соображая, что делать дальше. Машинально он посмотрел в боковое зеркало и увидел, как со стороны Воскресенской набережной на мост въехали еще два точно таких же бронеавтомобиля.  Они остановились, чуть повернув в стороны, таким образом заблокировав путь назад. Машины впереди тоже остановились, перекрыв проезд. Учитывая, что на мосту была уйма брошенного транспорта, который всячески мешал проехать и приходилось постоянно маневрировать, прорваться сквозь броневики было задачей не из легких.

– Это твои друзья? – спросил Кузя, смотря на остановившиеся машины.

– Нет, но они очень хотят подружиться! – ответил Панков, быстро придумывая план дальнейших действий. Панков моментально понял, что это за броневики и зачем они тут появились.

Но что тут можно было сделать? С двух сторон вода, а впереди и сзади брошенные машины, которые не позволят набрать нужную скорость, чтобы прорваться сквозь них. Иван понимал, что чем больше он бездействовал, тем быстрее захлопывается ловушка, в которую они так глупо попали.

Прошло около минуты. Кузя то и дело поворачивал голову, но машины позади все так же стояли. Наконец, приняв решение, один джип, тот, что был впереди, начал движение. Панков следил, как машина объезжает оставленный на мосту транспорт и довольно быстро приближается к ним. Кузя, не отрывая взгляда смотрел на джип, еще, от силы, минута и он окажется рядом. Он понимал, что встреча с этими людьми не принесет ничего хорошего, ведь хорошие люди не будут загонять тебя в ловушку. Парень искал какой-то выход, чтобы предложить его Панкову, но в голову ничего, как назло, не лезло.

– Так что мы будем делать? – спросила Аня, ерзая на сиденье. У нее было предчувствие, что сейчас случиться нечто плохое.

– Пристегиваться! – воскликнул Панков, вдавливая педаль газа в пол, до самого упора. Эта высказывание прозвучало довольно странно, пока Аня и Кузя не сообразили, что броневик Ивана был без ремней безопасности.

Панков объехал машину, стоявшую перед ним и вырулил на относительно свободную полосу моста и начал набирать скорость. Броневики, стоявшие сзади, тоже двинулись вперед. Джип, который ехал Ивану навстречу, попытался перерезать ему путь, но Панков ловко вывернул руль и на несколько сантиметров разминулся с черным автомобилем. Иван круто повернул, объезжая большой фургон, но несколько не рассчитал и зацепил легковую машину справа. Машина покатилась вперед, стукнувшись в бампер другой, но Панков этого даже не заметил. Он даже не почувствовал, что броневик что-то задел. Панков продолжал давить на газ. Его взгляд был направлен вперед. Он искал четвертый джип, который пропал из поля зрения, когда он объезжал фургон. Черный джип где-то затаился и не желал показываться.

– Вань, они догоняют! – воскликнула Аня, которая пересела в конец броневика и следила за дорогой сквозь толстое бронестекло.

Она увидела, как из-за фургона, выехали три джипа и приближались к ним. Один из них врезался в небольшую машину, стоящую практически поперек дороги – скорее всего ее хозяин пытался развернуться и выехать, но у него ничего не вышло. Джип смял ей весь багажник и половину кузова в гармошку. Легковой автомобиль развернуло, и он передом врезался в крыло кабриолета. Черный джип даже не потерял скорости. Лишь только одна царапина виднелась на капоте, свидетельствовавшая о недавнем столкновении. Панков посмотрел в боковые зеркала, в которых отражались пулеметы бронемашин. Да, медленно, но они приближались. Эти бронемашины обладали большей маневренностью, чем машина Панкова. Да и по размеру они были не такими длинными, что давало им преимущество в передвижении по улицам города.

– Осторожно! – закричал Кузя, вытянув леву руку вперед.

Правой он крепко держался за ручку двери. Парень указывал на джип, который показался из-за экскурсионного автобуса. До него оставалось метров десять. Он не быстро выехал из-за него и стал боков, перекрывая дорогу. С громким скрежетом броневик Ивана влетел в борт машины. Автомобиль тряхнуло и Кузя, отвлекшийся назад, ударился плечом о дверь. Мощный кенгурятник глубоко промял обе двери. С диким скрежетом, резавшим слух, джип протащило по асфальту, его колеса бессильно прокручивались на месте, оставляя черные следы на дороге. Водитель понял свою ошибку и пытался как-то исправить положение, но у него ничего не получалось. Двигатель броневика был куда мощнее, и джип несло все дальше. Он то и дело натыкался на другие машины и кузов все больше покрывался вмятинами. Протащив таким образом джип метром тридцать, Панков оставил его в покое. К тому же ему удалось миновать мост и надо было выбирать новый маршрут.

Иван решил поехать прямо. Решение было сомнительным, но взвешивать все «за» и «против» было некогда. Кузя хотел ему возразить и посоветовать повернуть направо, но не успел.

Черные джипы не отставали от них. Они быстро гнали, маневрируя между машинами. Аня увидела, как за пулеметами двух броневиков, которые ехали первыми, появились стрелки. Через секунду раздались выстрелы. Пулемёты загрохотали со страшной силой. Пули вспахивали асфальт, как песок. Они пробивали машины, стоящие на дороге и терялись в стенах домов. В боковых зеркалах не было видно ничего, кроме ярких вспышек. Пули застучали по задней двери броневика, оставляя на ней вмятины. Стекло покрылось сотней мелких трещин и сделалось похожей на паутину.

Аня отпрянула от задней двери, и пригнувшись пересела вперед.

– Ну и какой у тебя план? Нас сейчас сметут! – воскликнула она.

Панков резко завернул на улицу Комсомола. Пули защелкали по борту, и Иван почувствовал, как машину слегка повело.

– Я думаю! – ответил он, следя за боковыми зеркалами. В них только что вновь появились машины, повернувшие в след за ним.

Пулемет загрохотал снова. Панков заметил, что теперь за ним гнались только два автомобиля. Остальные куда-то исчезли.

Иван нажал кнопку, находившуюся с права от руля. Рядом выдвинулась небольшая панель, на которой было несколько рычагов.

– Как только я скажу – дергая крайний правый рычаг! – громко воскликнул он, стараясь перекричать звук ударов.

Аня не успела ему ответить. Заднее стекло не выдержало, треснуло, а затем разлетелось на множество осколков. Пулеметный грохот ворвался внутрь машины, словно ураган. Казалось, что, почувствовав свою мощь, пулемет заработал с удвоенной силой.

Но вместо того, чтобы прибавить газ, Иван наоборот стал сбрасывать скорость. Они только что миновали Финляндский вокзал, где особенно трудно было проехать. Броневик прокладывал себе дорогу. «Кенгурятник» сминал машины, как жестяные банки. На асфальт сыпались стекла, разбитые фары, куски пластика и металла. Пули со страшным грохотом разбивались о броневик. Вся его задняя часть была покрыта вмятинами. Джип подъезжал все ближе, не переставая вести огонь.

– Панков, что ты творишь?! Ты же убьешь нас! – закричал Кузя, с ужасом оглядываясь назад.

– Спокойно! У меня все под контролем! – заверил его Иван, не отрываясь от бокового зеркала.

Расстояние между броневиками сокращалось. Аня то и дело оглядывалась назад, на разбитое окно. Она чувствовала, что задняя дверь вот-вот сдастся под натиском пуль и свинец разорвет ее как бумагу. Расстояние оставалось метров десять или девять и тут Панков, продолжая следить за черным броневиком, закричал:

– Давай!

Аня потянула рычаг на себя. Сзади что-то щелкнуло. Послышал звон. На асфальт выкались четыре толстые цепи и стали разматываться. Каждое ее звено было увешано острыми шипами. Цепи нырнули под днище джипа и через секунду раздался хлопок – шипы вонзились в передние колеса и покрышки лопнули. Машину качнуло и слегка развернуло. Ее ударило об автобус и сильно тряхнуло. Стрелок не смог удержать равновесии и его выкинуло вперед, прямо под колеса автомобиля, где его жизненный путь был окончен.

– Попался! – мрачно воскликнул Иван, продолжая давить на газ.

Двигатель отозвался ему громким ревем и броневик снова рванулся вперёд. Водитель джипа, попавший в эту ловушку, пытался выбраться из нее. Он выкручивал руль вправо и влево, но все было тщетно. Шипы крепко держали колеса машины. Он вдавил педаль тормоза, в надежде, что это поможет. Раздался визг тормозных колодок, задние покрышки задымились белым дымом, но и это никак не помогло.

Броневик тащил за собой автомобиль, словно легкую игрушечную машинку. Джип то и дело налетал на автомобили, выскакивал на тротуар и бился о стены домов. За короткий промежуток времени он весь покрылся бесчисленными царапинами и вмятинами.

Панков теперь гнал довольно быстро, под громкий скрежет и звуки ударов он выехал к Арсенальной улице. Иван выкрутил руль в лево и лихо вошел в поворот. От этого маневра джип перевернулся, смял низкий забор и влетел в стену дома. Раздался грохот. Часть стены обвалилась и обломки полетели на бронеавтомобиль. На асфальт посыпалось стекло.

Иван тут же повернул направо, на Кондратьевский проспект. Передние колеса черной бронемашины не выдержали рывка и оторвались. По дорожному покрытию зазвенели болты и заскрежетали диски колес.

– Ну как? По-моему, это весьма недурно! – воскликнул Иван, удовлетворенно посмотрел назад.

Но ответить ему никто не успел. Сзади что-то просвистело, через мгновение звук пронесся прямо над крышей. Что-то белое угодило под машину, стоявшую от броневика метрах в семи впереди. Раздался взрыв. Автомобиль загорелся, его подбросило в воздух, и он рухнул на дорогу, преградив путь броневику.

– Где-то твой план несовершенен! – язвительно сказала Аня, прильнув к боковому стеклу и стараясь что-то разглядеть через него.

Иван выехал на трамвайные пути, так как по ним ехать было легче всего. Сзади, из-за поворота, который он только что миновал, выехали две новых бронемашины. Джипы ехали быстро и за пулеметами были видны стрелки. Аня все не отрывалась от окна. С правой стороны тянулся высокий кирпичный забор, с колючей проволокой наверху. Кое-где в нем были проломы. За забором тянулось большое красное здание. По всей видимости, это был какой-то завод или предприятие. Все трое оказались здесь впервые и не имели ни малейшего представления об этом здании.

Когда они проезжали мимо очередного пролома, Аня закричала:

– Стой! Мне надо выйти!

– Тебя что, укачало? – недовольно спросил Иван, не сбавляя скорость.

– Да стой же ты! – вновь крикнула девушка. – Я кое-что нашла!

Ничего не понимая, Панков резко затормозил. Бронемашина остановилась напротив серых решетчатых ворот, на которых была видна синяя табличка с надписью: «Стой! Предъяви пропуск в открытом виде!».

– Объясни, что ты делаешь?! – Панков уже начал злиться. Он увидел, как джипы уже приближаются. Еще несколько секунд и они будут здесь.

– Нет времени! Всё потом! – крикнула Аня, выпрыгивая из машины. – Меня не ждите! – вновь крикнула она, будучи уже у забора.

Не предъявив никакого пропуска, она быстро перелезла через ограду и направилась в сторону последнего разлома, который минуту назад ей так приглянулся.

Через мгновение на броневик снова обрушился шквал свинца. Два пулемета обстреливали его уже с двух сторон. Черный джип уже заехал с левой стороны и практически поравнялся с броневиком.

Панков выругался, вдавил педаль газа в пол и резко дернул руль влево. Броневик врезался в правый борт джипа, оставив на нем глубокую вмятину. Удар получился сильный и джип отбросило влево, где он врезался в стоящий на тротуаре автомобиль.

Броневик рванулся дальше, приближаясь к пересечению с улицей Ватутина. Возле самого перекрестка на них из-за трамвая выехал грузовик с крытым кузовом.

Панков без труда узнал «Урал». Это был один из трех грузовиков, на которых они приехали в город. За рулем сидел Рязанов. Он так крепко сжимал руль, что его пальцы побелели. Справа сидел Сэм.

– А вот и подкрепление! – воскликнул Иван. – Мы теперь не одни!

По «Уралу» защелкали пули и на капоте уже появилось несколько лишних отверстий. Иван успел заметить, как Зароков всем корпусом высунулся в окно, держа в руках ручной гранатомёт.

Ракета с шипением сорвалась и устремилась к своей цели. Она попала точно под бронеавтомобиль, который был уже совсем рядом. Его подбросило вверх и, пролетев в воздухе несколько метров, он рухнул на тротуар. Джип дважды перевернуло, он смял легкий забор и врезался в дерево, которое с треском упало на дорогу. Еще через несколько секунд бронеавтомобиль загорелся.

– В десятку! – крикнул Сэм, возвращаясь обратно в кабину.

Грузовик развернулся и выехал на перекресток. Броневик Ивана стоял на трамвайных путях. «Урал» подъехал к нему с правой стороны.

– Как экскурсия? Нравиться? – задал вопрос Сэм, спрыгивая на землю.

– Я в восторге! – ответил Панков, никак не реагируя на подкол Зарокова. Он не стал выходить из машины, лишь только открыл дверь.

– А где твоя рация? Ира не могла с тобой связаться, да и мы тоже. Она еще на подъезде к мосту эти джипы засекла, но все попытки связаться с тобой оказались тщеты. Ну я и подумал, что тебе помощь не помешает, – довольно рассказал Сэм.

Он обошел грузовик вокруг и остановился возле капота, осматривая повреждения. Пули прошли навылет, почти нигде не задев двигатель. Это обстоятельство еще больше обрадовало Сэма.

– Я бы и сам смог справиться, – ответил ему Панков. Он был уверен, что помощь Зарокова была ни к чему, хотя еще несколько минут назад ему казалось, что броня машины не выдержит.

Он посмотрел в салон, на полу которого лежало несколько осколков. Среди них он увидел обломки рации.

– Рация разбилась. Упала, когда я протаранил джип, – высказал он в слух свое предположение.

– А где оставшиеся две машины? – спросил Кузя. Он тоже открыл дверь и смотрел назад, словно ожидая их появления именно оттуда.

– А черт его знает, видимо отстали, – ответил ему Иван, осматривая перекресток.

Повернуть направо было невозможно. Дорогу к набережной преграждало заграждение, состоящее из толстых бетонных блоков, высотой около метра. Они тянулись в два ряда через всю проезжую часть. Посередине был прикреплен большой кусок белой ткани, на которой была надпись: «Въезд запрещен». Подтверждал эти слова разбитый микроавтобус, стоявший возле самого заграждения. Видимо водитель попытался штурмом взять преграду, но его попытки оказались тщетны.

Вдруг послышался гул. Звук все усиливался и становился громче. Зарокову показалось, что он идет сверху, но, подняв голову вверх, он ничего не увидел, кроме синего неба и нескольких белых облаков.

– Смотрите! – громкой воскликнул Рязанов, указывая на крышу дома.

Там показался вертолет. Он был довольно большой, но маневренный. На черном борту был изображен скелет акулы, что придавало вертолету жуткий вид. Он медленно миновал крышу, описал круг по перекрестку, как бы присматриваясь к автомобилям и завис в воздухе.

Рязанов весь вжался в водительское кресло, лоб покрылся холодным потом. Он явно боялся.

– Это наше? – Спросил Илья. Парень убрал правую руку с руля и вынул из подплечной кобуры пистолет. Оружие в руке успокоило парня. Он несколько расслабился, и левая рука уже не так сильно сжимала руль.

– Нет. У нас и вертолета нет! – ответил Сэм, не сводя глаз с воздушной машины, которая все так же висела в воздухе. – Что делать будем?

Последний вопрос относился к Панкову. Он что-то хотел ответить и даже открыл для этого рот, но не успел. Пулеметная очередь прорезала воздух, устремляясь к грузовику. Пули защелкали по капоту, вгрызаясь в металл, как голодный дикий зверь в кусок мяса. Лобовое стекло треснуло, пули вспарывали сиденье.

Илья поднял пистолет, стремясь поразить из него вертолет, но через мгновение он почувствовал острую боль в груди. Через секунду раскаленная игла пронзила ему живот, прожигая органы. Он хотел закричать, но вместо этого горлом пошла кровь. Он как-то неловко завалился на руль. Правая рука все так же продолжала сжимать пистолет и уже почти безжизненно болталась у рычага переключения передач.

С шипением сорвалась ракета и устремилась вниз. Облако пыли поднялось в воздух, во все стороны полетели куски асфальта, щебень и земля.

Вертолет полетел вперед, снова описывая круг по перекрестку. Сэм рванулся к грузовику. Он вскочил на переднее сиденье и одним движение толкнул Рязанова на соседнее сиденье. Тот свалился на него, глухо застонав.

Броневик Ивана миновал трамвайные пути и выехал на улицу Ватутина. Но дальнейший путь преграждали обломки зданий. Довольно большой кусок стены лежал на тротуаре. Кирпич был окрашен чем-то красным, очень похожим на высохшую кровь. Как-то человек оказался не в том месте и не в то время и этот обломок окончил его жизненный путь.

Ругая и проклиная обстоятельства этого крушения, Иван включил заднюю передачу и выехал обратно на перекресток. Он лихо развернул броневик и направился по единственному оставшемуся пути – по Кондратьевскому проспекту.

Бронемашина мчалась позади «Урала», Иван старался прикрыть его от пуль. Это получалось с переменным успехом, так как пули стучали по крыше броневика и по кузову «Урала».

Сзади снова что-то взорвалось, но ни Кузя, ни Иван не обратили на это никакого внимания.

Зарокову было тяжело маневрировать на дороге. Большой, тяжелый, тугой грузовик не был предназначен для гонок в таких условиях, и Сэм то и дело зацеплял стоящие машины. Он увидел, как впереди на него движутся два черных джипа. У одного был оторван бампер, у второго – помят капот. Стрелки начали вести огонь. Лобовое стекло лопнуло и осколки засыпали приборную панель. Особо крупный кусок стекла порезал Сэму руку.

Расстояние межу ними быстро сокращалось. Зароков быстро осмотрелся по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. С левой стороны он увидел арку, ведущую во двор. Въезд не был завален мусором и машин рядом не было. Грузовик без особых проблем должен был туда заехать. Сэм резко выкрутил руль влево и «Урал» влетел в проезд на полной скорости. Рядом что-то взорвалось. В воздух поднялись камни. Фонарный столб упал на тротуар, обрывая остатки проводов. Трамвайные рельсы вывернуло наверх, и Панков еле успел повернуть вправо, чтобы не налететь на них.

Арка оказалась заперта. Грузовик снес железные ворота, как картонную коробку и влетел во двор. Вертолет пролетел мимо. Он начал набирать высоту и разворачиваться, чтобы вновь настигнуть свою добычу. Внутри двор выглядел довольно чисто. На разросшихся газонах кое-где пробивались цветы. Высокие деревья создавали своими кронами большую тень и во дворе было несколько прохладнее, чем на улице.

Но любоваться этим живописным пейзажем было некогда. Следом за грузовиком в арку влетел броневик, в щепки разбив лавочку, стоящую у самого края дома. Через несколько секунд во двор въехали один за другим два джипа. Их двери открылись и из них появились люди в черной униформе. Их головы покрывали береты. Мелькали бронежилеты и автоматы. У каждого на поясе был пистолет и нож.

– Сиди тихо! – рявкнул Сэм, выпрыгивая из кабины. Но Илья его не услышал, он уже был без сознания.

Сэм успел взять автомат. Разгрузки на нем не было, но магазины с патронами были распределены по карманам. Иван тоже выскочил из броневика, понимая, что осаду в нем ему не выдержать. Он потащил за собой Химика, который пытался сказать, что лучше остаться в машине.

Завязался рукопашный бой. Панков сразу же налетел на первого кого увидел, подпрыгнул и ударил ногой в висок. Сэм уже кому-то успел свернуть шею. Кузя прикладом автомата отбивался от двух нападавших. В руках одного из солдат мелькнул пистолет, Панков быстро выхвалит свой огромный нож и в одно мгновение отрубил кисть. Раздался крик и пистолет упал на землю. Иван ринулся на следующего. Сэм отбивался уже от трех, наседавших на него бойцов, раскидывая их мощными ударами в стороны. Ивана с ног с бил какой-то здоровяк и начал его душить. Коленом он придавил ему руку и Ивану пришлось выпустить нож. Панков напрягся и ему удалось на мгновение ослабить хватку нападавшего, он извернулся и ударом ноги в позвоночник скинул своего врага с себя. Не теряя времени Иван поднял свой нож и перерезал горло своей жертве. Темно красная кровь сразу залила землю вокруг. Рана была глубокая и тянулась от уха до уха. Казалось, что надави на нож сильнее, Иван отрезал бы ему голову.

– Какие же крепки ублюдки! – воскликнул он. – Ты еще долго? – спросил он Сэма, который расправлялся с последним солдатом. Со сломанным позвонком последний рухнул на землю.

– Уже закончил! – ответил он.

Но снова землю под ногами прорезала пулеметная очередь. Вертолет набрал высоту и уже снова охотился за своими жертвами.

– Бегом в подъезд! – закричал Сэм.

– Подъезд у тебя в Москве! А тут – парадная! – Панков убрал нож за пояс.

Все трое ринулись к входной двери и быстро взбежали на третий этаж, прижались к стене. По кирпичу били пули, сыпалось стекло, слышался звон разбивающихся окон.

– А ты молодец! – сказал Иван, хлопнув Кузю по плечу. – Еще парочка таких стычек и станешь настоящим убийцей!

Но неожиданно на лестнице появилось несколько заражённых. Они вышли из квартиры выше и начали спускаться вниз. Слышался звон металла. Заражённые спустились на третий этаж, где, вжавшись в стену, были трое людей.

Заражённый идущий первым, ринулся на них. Он сжимал в руке полицейскую дубинку, обмотанную велосипедной цепью. Его грязная одежда была выпачкана засохшими пятнами крови.

Иван сделал шаг назад, выхватывая револьвер.

– Стоять! – рявкнул Панков.

Заражённый уже замахнулся, но, увидев пистолет, опустил почерневшую худую руку. Его желтые глаза остановились на револьвере, который был направлен ему в грудь. Он перевел взгляд на Панкова, а затем на Кузю и зашипел. Сэм вскинул автомат, готовый в любой момент выстрелить.

– Знаешь, что такое разрывные пули? – спросил Иван, следя взглядом за дубинкой. – От тебя останется лишь пара зубов! Мы совсем не хотим связываться с вами! Дай нам пройти или я закончу твое жалкое существование! – грозно воскликнул Панков.

Заражённый отступил на несколько шагов, но дубинку не опустил. Остальные толпились чуть дальше, не решаясь подойти ближе. У каждого в руках были куски арматуры или доски.

Панков медленно пошел вдоль стенки, следя за почерневшими, полусгнившими тела, которые еще несколько лет назад были обычными люди. Вот этот, самый крайний, с арматурой в руках, наверняка в прошлом работал в какой-то компании. Некогда белая рубашка, сделалась почти чёрной. Пиджак отсутствовал, но на кармане был виден обрывок бейджа. На левой руке был золотой браслет с разбитыми часами, весь исцарапанный. Рваные, черные, замасленные брюки висели на двух подтяжках. Обуви не было никакой. Черные крючковатые пальцы на ногах больше походили на когти какой-то доисторической птицы.

Они уже поднялись на первую ступеньку лестницы. Заражённые обступили их, не желая отпускать своих жертв, но пятились назад от вида револьвера и автомата. Несчастный Кузя чуть-ли не падал в обморок. Он весь трясся от страха и если бы не стена, за которую он держался, то точно бы упал. Он впервые видел заражённых так близко.

– Мясо!!! – прорычал зараженный с дубинкой, и попытался схватить Химика, но Панков вовремя направил на него револьвер.

Желтая, на вид ядовитая, слюна проступила сквозь черные зубы зараженного.

– Сырое мясо вредно! Попробуй вегетарианскую пищу! – сказал Иван и ударил его ногой в грудь.

Зараженный упал, пытаясь дотянуться дубинкой до Панкова, но не смог. Он зарычал и что-то прохрипел. Его голос походил на скрежет ржавых несмазанных петлей, а слова были практически неразличимы.

Остальные кинулись на трех парней. Иван поднял левую руку, закрывая голову от доски. Сырое дерево обрушилось на его плечо.

«Такой огромной силой не мог обладать человек. – Подумал Иван, ощущая сильную боль в плече. – Она была подвластна только заражённым. Как будто в противовес того, что они больше не люди и никогда не смогу вновь ими стать, они получили огромную физическую силу. Но они не осознавали всю свою мощь, ибо имели лишь первобытные инстинкты и единственное, что двигало ими – чувство голода. Если бы у них была хоть небольшая часть того разума, которым они обладали, будучи людьми, то перестали бы прятаться и нападать из-за угла. Заражённые отказались бы от дубинок, арматур и палок, ибо их жилистые руки и крепкие пальцы были намного опаснее. Но, к своему горю, они не осознавали этого, а значит у людей появлялись маленькие шансы на выживание».

Сэм выпустил очередь из автомата и трое зараженных упали на лестницу. По ступенькам стала растекаться тягучая, темная, почти черная, жидкость. Она больше походила на отработанное машинное масло, чем на кровь.

Панков выстрелил в заражённого, который уже замахнулся доской для второго удара. Пуля попала ему в грудь. Стены окрасились темной жидкость, которая когда-то была кровью. Куски почерневшей кожи упали на пол. Доска исчезла в лестничном пролете, упав где-то на первом этаже. Судя по звуку при падении, она треснула.

Остальные заражённые невольно отступили назад. Этого хватило, чтобы трое человек ринулись наверх. Они уже поднялись на четвертый этаж, как оставшиеся твари кинулись за ними. К ним присоседились еще несколько фигур, появившихся из соседних квартир. Они большой толпой поднимались по лестнице, мешая и толкая друг друга. Некоторые спотыкались и падали, и по их телам шли другие.

Троица выскочила на крышу, благо дверь оказалась незапертой. Зароков захлопнул ее перед самым носом заражённого и навалился на нее спиной. Сильные удары сотрясали металл. Дверь ходила ходуном и то и дело приоткрывалась на несколько сантиметров и тогда в образовавшейся щели были видны темные фигуры и черные пальцы цеплялись за дверной косяк.

– И что дальше? Мы сами себя загнали! – громко воскликнул Сэм, пытаясь найти опору на покатой крыше.

Панков быстро прошел по крыше, изучая ее содержимое. Тут были обрывки веревок, бумаги и газет. То тут, то там лежали разнокалиберные гильзы. Обрывок кожаного ремня был привязан к металлическому пруту, который торчал в крыше как антенна. Иван быстро подошел к нему и несколькими движениями вырвал прут. Он уже успел покрыться ржавчиной, но оставался еще достаточно прочным.

Иван быстро вернулся к двери, подошва обуви скользила по поверхности, никак не находя устойчивого положения и Панкову приходилось постоянно балансировать, чтобы не упасть.

– Отойди! – крикнул он Сэму, которому еле удавалось удержать натиск огромной толпы.

Иван сунул металлический прут между ручкой и дверным куском так, чтобы ее нельзя было открыть. Зароков загнул края прута для большей надежности. Он сделал это с такой легкостью, будто тот был из пластилина.

За дверью слышались рычание, крики, громкие возгласы, но слов разобрать не удалось. На дверь обрушивались все новые и новые удары. Металл медленно поддавался натиску заражённых. По краям дверь погнулась и сквозь щель можно было разглядеть ужасных существ, смыслом жизни для которых стала погоня.

Трое людей отошли на несколько шагов от двери, с опаской глядя по сторонам, ожидая, что новые заражённые залезут по стенам и окажутся на крыше.

– Стреляй, если они вырвутся! Не своди с нее глаз! – сказал Сэм, обращаясь к Кузе, и протянул ему автомат.

Химик взял его и направил на дверь. Он отступил еще на один шаг. Его глаза округлились от страха, а пальцы так крепко сжали автомат, что побелели.

«Господи, зачем я только увязался с ним? – мысленно воскликнул Кузя. – Надо было остаться в отеле. Там тихо и спокойно. А тут еще, чего доброго, и убить могут. Так не хочется умирать, а еще больше не хочу становиться таким же тупым существом. Лучше бы я в аспирантуру пошел учиться, может быть повезло бы и я ехал куда-то подальше от больших город и не видел бы всего этого и тогда…»

Его мысли прервал громкий скрежет. Дверь все-таки не выдержала, и верхняя петля сорвалась. Заражённые кинулись в образовавшийся узкий проход и, толкая и оттаскивая друг друга, каждому хотелось первым добраться до свежего мяса, стали проникать на крышу. Кузя резко дернул курок. Выстрелы показались ему грохотом камней, падающих в глубокое ущелье.

Заражённые отпрянули назад, увидев, как несколько тел упали. Они покатились к краю крыши, оставляя за собой дорожку из черной маслянистой жидкости и, с глухим ударом, падали на землю. Кузю это немного приободрило, и он начал подходить к двери. Парень продолжал стрелять по оставшимся зараженным, которые толпились за дверью, пытаясь укрыться от пуль. Но неожиданно для Кузи патроны закончились. Он кинул пустой магазин на крышу и стал искать в карманах запасной. Он четко помнил, что успел взять два в грузовике, но абсолютно не помнил, в какой карман положил.

Заражённые воспользовались этой заминкой, и один из них вылез на крышу и начал приближаться к парню. Кузя наконец-таки нашел новый магазин, который оказался в левом кармане. Видя, что на него наступают, Химик запаниковал. Дрожащими руками он все никак не мог зарядить автомат.

Заражённый уже замахнулся дубинкой, но в последний момент раздался выстрел. Пуля ударила его в грудь. Зараженный покачнулся, но не упал. Вторая пуля пробила его шею и из артерии тотчас хлынула кровь. Его тело рухнуло на крышу, тварь еле слышно зашипела.

Кузя почувствовал, как его кто-то дернул за воротник, оттаскивая назад. Он обернулся и увидел Панкова, гневно смотрящего на покореженную дверь.

– Никогда не подходил к ним близко! – сквозь зубы сказал он, обращаясь к Химику. – Второй раз я спасать тебя не буду. Давай туда! – И он толкнул парня на противоположную часть крыши.

Иван выстрелил еще несколько раз, и два трупа упали на крышу, оставшиеся отступили, но лишь для того, чтобы дождаться остальных заражённых, которые уже поднимались по лестнице.

На другом конце крыши находился снайперский расчет. Вернее, был раньше. О нем напоминал пустой рюкзак, несколько гильз и обрывки ткани. Кусок веревки был привязан к крыше и уходил вниз. Метра через два веревка обрывалась. Рядом валялись пустые банки, два магазина и обгоревшая каска.

У самого края в крышу было вбито кольцо, в котором был закреплен трос, уходящий на соседнюю крышу. Зароков уже стоял у самого края, осматривая противоположный дом, на который он собрался перелезть.

– Оттуда мы сможем спуститься! – громко сказал он, поворачиваясь к своим спутникам. – Трос тонкий, но должен выдержать!

И он первым взялся за него и повис в воздухе. Металл сразу же впился в ладони, причиняя тупую ноющую боль. Сэм медленно стал продвигаться вперед. Под его весом трос провис и с каждым движением ему становилось все тяжелее. Ветер раскачивал трос и Зарокова, что создавало дополнительные трудности. Иногда порыв ветра был такой сильный, что трос скрипел, угрожая оборваться.

Когда Зароков миновал половину пути, по тросу начал переходить Кузя. Ко всему прочему, у него, как оказалось, была боязнь высоты. Парень задрал голову вверх и смотрел только на трос и свои руки. Его ноги беспорядочно болтались в воздухе, от чего ему становилось еще тяжелее. Химик передвигался очень медленно, крепко вцепившись в металл, от чего он ободрал ладони. От одной только мысли, что, если он сорвется и ему придется падать пять этажей, у него начинала кружиться голова. Но все же какими-то нечеловеческими усилиями ему удавалось подавить это чувство.

Пока двое человек переправлялись по тросу на соседнюю крышу, Панков, стоявший на самом краю, пристально следил за дверью. Из-за нее слышались глухие удары, крики и лязганье.

Заражённые поняли, что сквозь узкую щель их много не пролезет и поэтому они решили избавиться от мешавшей им двери. Они чем-то тяжелым и мощным били в неё. Металл нехотя, но поддавался эту безудержному натиску. За ним скопилась огромная сила, которой было необходимо вырваться на простор.

«М-да, их упорству позавидует любой», подумал Иван, поворачиваясь к тросу и практически закричал:

– Давайте быстрее!

Он с ненавистью посмотрел на Кузю, который еле-еле, со скоростью улитки, двигался по тросу. Зароков уже почти оказался у самого края противоположной крыши. Сзади раздался грохот. Нижняя петля двери не выдержала и сорвалась. Дверь с громким звуком, разнесшимся по всей крыше, упала на покатую поверхность. Хищная толпа хлынула на нее, как бурлящий поток реки из прорвавшейся плотины. Зараженные устремились на край крыши, даже не осмотревшись по сторонам. Они чуяли запах свежего мяса, который стал их единственной целью и сделался их смыслом существования.

Панков выругался и быстро перебрался на трос. В одно мгновение он оказался по меньшей мере в двух метрах от стены. Как раз в эту минуту на краю появилась разъяренная толпа. Они заполонили весь край, громко рыча и протягивая руки к трем людям, беспомощно карабкавшихся к своему спасению.

Один из заражённый отделился от толпы и попытался продолжить погоню, но сорвался с троса, и с диким криком, потонувшим в пустынной улице, разбился о мостовую. Увидев это, Панков несколько приободрился. Зароков уже стоял на соседней крыше и протягивал руку вперед – к нему медленно приближайся Химик, весь побелевший от страха.

По толпе пронеслось какое-то движение, послышался радостный вой и гул. Сквозь нее быстро двигалась темная фигура, отличающаяся от остальных лишь тем, что была немного выше. Двое заражённых, стоявших у самого троса, не удержались и тоже сорвались вниз. На их месте выросла та самая фигура, пробиравшаяся сквозь толпу.

Это был заражённый, в порванном желтом комбинезоне химической защиты. Левого глаза у него не было, вместо него зияла черная дыра. Потемневшее лицо распухло и покрылось сеткой вздутых вен. В руках зараженный сжимал большой топор, красного цвета, взятый из пожарного шкафа.

В эту же секунду ветер усилился. В воздух поднялась туча пыли послышался вой двигателя и свист винта. Над крышами взмыл вертолет, со скелетом акулы по бортам.

– Черт! Мы совсем про него забыли! – закричал Зароков, пытаясь перекричать шум двигателя.

– Что?! – спросил Кузя, мотавши головой, пытаясь избавиться от пыли, которая попала ему в глаза.

– Ползи давай! – рявкнул Панков. – Ты хочешь тут всю жизнь висеть?! Учитывая последние обстоятельства, она будет короткой!

Но Химик не услышал и этого возгласа. Он протянул руку дальше и почувствовал, как его схватила крепкая рука Сэма. Панков обернулся назад и увидел, как заражённый в жёлтом комбинезоне замахнулся топором.

– А ну не смей, мразь! – закричал Иван и попытался вытащить пистолет, но уже было поздно.

Остро отточенное лезвие с невероятной силой обрушилось на трос. Металл с лязганьем лопнул, и Иван полетел вниз. Он со стремительной скоростью влетел в окно третьего этажа. Правым плечом он в дребезги разбил стекло и выбил старую деревянную раму. Острая боль пронзила его ключицу. Панков с глухим ударом упал на пол. Сверху, со стороны улицы, что-то щелкнуло и на мгновение мелькнуло мимо окна. Но Иван этого не услышал и не заметил. Плечо от удара налилось болью, которая никак не хотела уходить. Он попытался подняться, но от одного движения ключицу прорезала новая волна боли.

Но всё-таки Панков перевернулся на спину и ему стало легче. Он пальцами ощупал левую сторону тела, по которой растекалась боль. Футболка была липкая, чем-то пропитанная. Панков приподнял голову и убедился, что это кровь. Тяжело вздохнув, он продолжил искать рану, но крови хотя бы было немного. Чуть выше ключицы он нащупал небольшой осколок. Крепко обхватив его липкими пальцами, Иван одним движением выдернул стекло. На мгновение он ощутил жгущую боль, но как только он избавился от осколка, ему стало легче. Он оставался неподвижным в течении нескольких минут, приходя в себя после падения.

«Когда же этот день уже закончиться? Сначала мне испортили прогулку, затем машину, а затем и вовсе я чуть не расшибся о стену. Окажись я на пол метра ниже и все – осталось бы только кровавое пятно на стене. Нет, на сегодня приключений мне хватит. Надо вставать и выбираться отсюда, а то набегут сейчас эти падальщики, потом не отделаешься».

Но проблемы Ивана только начались. Он поднялся на ноги и принялся искать выход.

Сэм поднял Кузю на крышу с такой легкостью, будто это был пустой мешок. Они быстро скрылись за выступом, в надежде укрыться там от вертолета. Зароков успел заметить, как Панков разбил собой окно, и понял, что он находиться в безопасности по сравнению с тем, в каком положении находился он.

Здоровяк осмотрел крышу, в надежде найти более безопасное убежище или даже лестницу, ведущую вниз. Но ничего этого не было.

Вдруг до его ушей сквозь шум двигателя донеслось громкое шипение. Где-то наверху раздался взрыв. Что-то огромное и, по всей видимости, тяжелое рухнуло на крышу. Раздался треск и часть стены рухнула на мостовую, половина крыши провалилась вниз. Невыносимый лязг металла рвал барабанные перепонки.

Сэм и Кузя выглянули из-за угла. Любопытство взяло вверх над страхом. О таком исходе сложившейся ситуации не мог предположить даже Сэм, и, пожалуй, недоумения у него было больше, чем любопытства.

Сквозь поднимающийся столб дыма они увидели небольшой вертолет, который описывал круг над крышей.

– Это Аня!! – радостно закричал Кузя, вскакивая на ноги и начал размахивать руками.

– Она что, умеет управлять вертолетом? – с изумлением спросил Зароков, внимательно всматриваясь в кабину пилота. Ему всё-таки удалось разглядеть лицо пилота, когда вертолет пролетел совсем близко и действительно, в кресле сидела Аня.

– Я ее несколько лет назад научил летать! – продолжал восторженно кричать Химик.

Аня развернула вертолет и в несколько секунд расстреляла толпу заражённых, продолжавших бестолково стоять на крыше. Некоторые бросились обратно к лестнице, но добежали до нее немногие. Угол крыши покрылся трупами, кровь маленькими ручейками стекала вниз и капала на асфальт и тротуар. Несколько тел разбились о мостовую.

– Ладно, давай найдем Панкова и будем выбираться отсюда, – сказал Сэм.

Они нашли Панкова на улице, сидящем на колесе перевернутого разбитого мотоцикла. Он хмурым взглядом посмотрел на пыльные лица товарищей.

– Долго спускаетесь! – процедил он, вытирая руки о какую-то тряпку. Судя по всему, это был обрывок рубашки.

– Да там всю крышу разворотило, еле спустились! – ответил Зароков и кивнул на тряпку, которая была выпачкана кровью. – Ты ранен?

– Нет, поцарапался, – все тем же тоном отозвался Иван, поднимаясь с колеса и выкидывая тряпку. – Что там у вас произошло? Откуда взялся второй вертолет?

Зароков уже открыл рот, чтобы рассказать всю историю, но Кузя перебил его:

– Это Аня! Она всех нас спасла! Я научил ее летать! – сбивчиво воскликнул Химик.

– А, так вот она куда выскочила. И не всех, а только вас. Я сам себя спас, – ответил на эти возгласы Панков и первым направился обратно во двор, в котором они оставили машины. – Давайте заберем машины и уберемся отсюда.

Двое парней согласились с этим, и вся троица быстро направились во двор.

Глава 12

Зароков нашел Илью в той же положении, в каком оставил, покидая грузовик. За все это время Рязанов даже ни разу не пошевелился. Парень даже не приходил в сознание. Сэм бегло осмотрел его и убедился, что кровь, все-таки остановилась. Он довольно долго проверял пульс, и на какое-то мгновение ему показалось, что его нет, но всё же он почувствовал еле бьющееся сердце.

Зароков быстро выгнал грузовик из двора, стараясь объезжать все колдобины, чтобы как можно меньше потревожить раненого и, выбравшись на дорогу, помчался самым коротким путем к отелю.

Иван ехал за ним, правда не гнал так быстро, как Зароков. Кузя, сидевший на соседнем сиденье, без умолку рассказывал о вертолете. Он тараторил на все лады, как учил Аню управлять вертолётом. Но Панков не слышал ни единого слова. Его заботили мысли о броневике, которые нужно было ремонтировать; вертолет, так неожиданно появившийся в воздухе и чуть не погубивший их; в конце концов четыре джипа, доставившие ему хлопот и подпортившие его машину и нервы.

Иван пришел к выводу, что броня его автомобиля никуда не годится. По его грубой прикидке, нужно увеличить её еще хотя бы на два дюйма, чтобы она смогла выдерживать пули, с которыми он сегодня столкнулся. Но эту броню нужно было еще найти. Это повлекло бы увеличение массы, а, следовательно, чтобы сохранить мобильность и скорость, нужно было увеличить мощность двигателя, что привело бы к дополнительным затратам на топливо, которое с каждым разом было всё труднее доставать.

Так думая и прикидывая, они подъехали к отелю и оказались на подземной парковке. Там их уже ждал Шип. Артем нетерпеливо ходил по бетонному полу, постоянно оглядываясь на въезд. Едва машины появились в его поле зрения, он быстро направился к ним.

Первым из кабины быстро выпрыгнул Сэм. Вдвоем с Шипом они перенесли Рязанова в маленькую комнату, находящуюся на первом этаже.

Теперь, при ярком свете, было видно, что вся одежда Ильи залита кровью. Лицо было мертвенно бледным и каким-то осунувшемся. Сэм и Артём положили раненого на кровать и оставили его на попечение Маши и Оли. Девушки сняли с него окровавленную одежду, водой смыли кровь и перевязали раны.

Первая пуля пробила ему легкое и осталась внутри. Вторая прошла навылет, но очень серьезно повредила печень.

Тем временем, пока Рязанов боролся за свою жизнь, Панков ходил вокруг машины и составлял план работ.

– Во-первых, нужно заменить бронестекло, – говорил он, заложив руки в карманы плаща и мерно расхаживая вдоль кузова. – Во-вторых, появилось несколько лишних пулевых отверстий, особенно сзади, и огромное количество вмятин – все это требуется убрать.

Он говорил с таким видом, будто приехал на автосервис и раздавав указания целой бригаде рабочих, хотя в действительности перед ним был только Химик. Кузя внимательно слушал Панкова, пытаясь придумать, как ему можно помочь. За сегодня он понял, что Иван – парень не промах, и если он будет держаться его, то сможет достаточно долго прожить.

– Кроме того, нужно будет установить два крупнокалиберных пулемета, – все тем же голос продолжал Иван. На какое-то мгновение ему почудилось, что он снова оказался в университете и ведет лекцию. Вся эта прошлая жизнь казалось такой далекой и туманной, такой непохожей на ту, которая шла сейчас, что Панков усомнился в ее существовании. Он подумал, что это всё обрывки какого-то давнего сновидения, неожиданно всплывшие в его памяти.

Он остановился и замолчал, продолжая держать руки в карманах. Иван вспомнил, как накануне они собирались с Сэмом махнуть на выходные в Аргентину. Панков уже как-то ездил туда, и, рассказав о своем пребывании там Зароковым, им тоже очень захотелось поехать. Но они никак не могли собраться – то Оля была завалена работой, то Сэм пропадал по делам и целыми неделями его не было дома.

– Пулеметы можно взять с армейских джипов. – Слова Кузи вихрем ворвались в сознание Панкова и напрочь избавили его от воспоминаний. – По городу много военной техники, думаю, там можно найти все, что нужно.

– Да, – тихо протянул Панков. Он попытался задержать ускользающие картины прошлого, но они стремительно отдалялись и не намеривались возвращаться.

В эту минуту появился Шип. Вид у него был взволнованный.

– Рязанов совсем плох, – сообщил он.

Но Иван, казалось, пропустил эти слова мимо ушей.

– Нужно сзади установить дополнительную бронеплиту, толщиной дюйма три. И чтобы она была цельная, а не клепанная, – сказал он, показывая Артему, в каком она должна быть. Он очертил пальцем в воздухе прямоугольник, и они еще немного посовещались, как лучше ее закрепить.

– Завтра поеду за необходимыми деталями, а ты пока подготовишь ее, – добавил Панков, удаляясь с парковки.

Шип кивнул в знак согласия и направился к грузовику. Он залез в кабину, сел на водительское сиденье и осмотрелся. На полу была лужа крови, которая начала высыхать. Битое стекло усеяло всю приборную панель и часть сиденья. Там, где лежал Илья, сиденье приобрело багровый оттенок – это было не вывести никакими чистящими средствами.

Как раз в это время появился Сэм. Он нес ведро горячей воды и несколько тряпок. Вдвоем с Шипом они принялись оттирать кровь.

***

Панков поднялся на последний этаж. Там располагались номера «люкс». Иван выбрал себе тот самый номер, в котором имел обыкновение останавливаться по приезду в город. Он довольно часто бывал здесь и часть персонала его хорошо запомнила. На лестнице он встретил Аню. Девушка быстро спускалась вниз, держа в руках разводной ключ.

– Почему ты сказала, что умеешь управлять вертолетом? – спросил ее Панков.

– Так ты меня не спрашивал, – резонно ответила девушка. – Где Химик? Мне нужна его помощь, барахлят некоторые приборы.

– Внизу был, на парковке. Если поторопишься, то застанешь его там, – ответил Иван. – Вертолет в порядке?

– Да, практически в полном. Только пыль надо отряхнуть.

– Прекрасно. Ты его на крыше оставила?

– Пока да, но, наверное, лучше стоит подыскать другое место, чтоб он не был так заметен сверху, – предложила девушка, крутя в руках ключ.

– Было бы неплохо, – согласился Панков, вспоминая, что находится рядом с отелем. – Тут недалеко дворик есть, очень тихое и спокойное место, может быть там получиться его лучше спрятать.

– Посмотрим и там решим. А когда наступит твое «потом»? Я не хочу, чтобы меня убили те, кого я не знаю. Кто это были и почему они гнались за нами? – задав этот ворох вопросов, девушка пристально посмотрела на Панкова, в надежде, что тот прямо сейчас ей все расскажет.

Но Иван лишь отмахнулся и продолжил подниматься по лестнице:

– Это длинна история.

– А я никуда и не спешу! – воскликнула Аня, поднимаясь в след за ним.

– Ошибаешься! Ты спешишь к Химику! – многозначительно сказал Панков.

Девушка уже поняла, что Панков не собирается ей сейчас ничего рассказывать, поэтому она развернулась и продолжила спускаться вниз.

Иван поднялся в свой номер. Это было большое помещение, разделенное между собой перегородками. Слева была спальня, где был большой шкаф и мягкая двуспальная кровать, застеленная темно-синей простыню. На стене висела картина, на которой лошади переходили реку вброд. Вода рассыпалась брызгами из-под копыт, а на дне были видны округлые камни. На последней лошади, с видом завоевателя восседал юноша лет двенадцати и раскручивал над головой кнут.

Гостиная по истине была огромной. Две большие сплюснутые люстры с множеством разноцветных лампочек, занимали довольно большую площадь потолка. Длинный широкий диван полукругом огибал ковер. В центре стоял низкий овальный стол с несколькими стульями. У окна, возле торшера, стояли два очень удобных и мягких кресла. На небольших столиках и полках стояли вазы с засохшими цветами и часы. Вся мебель была очень красивой и выглядела невероятно дорогой. Особенное внимание привлекал небольшой шкафчик из резного дерева с разноцветными стеклянными вставками.

С правой стороны, за деревянной перегородкой, промежутки которой были уставлены всякими красивыми безделушка, стоял небольшой квадратный стол и четыре кресла. У окна расположился изящный мини-бар, заполненный несколькими бутылками и сопутствующими вещами: несколько видов бокалов, салфетки, штопор, небольшие тарелочки и блюдо под фрукты. В противоположном углу стояло дерево в объемном горшке – бонсай.

Иван захлопнул дверь и прямиком направился к мини-бару. Он достал стакан, с толстым дном и бутылку коньяка, которую еще вчера приметил. Налив изрядную порцию алкоголя, он одним махом выпил и с шумом поставил стакан на стол.

После этого он направился в гостиную, на ходу снимая плащ. Каждое движение правой рукой отзывалось болью в плече. Иван кинул плащ на спинку стула, расстегнул ремень и пряжки, бросил свое оружие на стол. Ножи тихо лязгнули о металлическую пряжку. После этого Панков вытащил из-под стола небольшую черную сумку и достал из нее металлический ящичек.

В нем лежали бинты, несколько ампул и шприцов, небольшая жестянка, в которых обычно хранят крем или мазь, несколько разных тюбиков и упаковок с таблетками. Иван вытащил жестянку и один тюбик, и направился в ванную комнату.

Практически все пространство ванной комнаты занимала огромная ванна. Её белые стенки были такими чистыми и отполированными, что отражали электрический свет. Иван подошел к раковине, над которой висело зеркало с несколькими лампочками по бокам, и включил воду.

Вода в отеле была, но только холодная. Иван привык умываться в холодной воде и отсутствие горячей его никак не беспокоило. Он смыл с лица и шеи грязь и неизвестно откуда взявшуюся кирпичную крошку. Затем снял грязную футболку с уже почти высохшим пятном крови. Первое, что бросилось в глаза – это большой синяк на все плечо, которое уже начало немного распухать. По телу было множество следов крови, вперемежку с пылью. Панков снял небольшое оранжевое полотенце, которое висело тут же, возле раковины, и намочил его холодной водой.

После этого он принялся отмывать кровь. Засохшая в некоторых местах, она плохо поддавалась холодной воде, но идти и греть ее Панков не хотел. В конечном итоге ему удалось отмыться окончательно. Рана над правой ключицей была небольшая и неглубокая. Иван взял тюбик и выдавил из него нечто похожее на гель, светло серого цвета, и стал намазывать им рану. Гель приятно холодил кожу, и Панков почувствовал, как боль медленно начала отступать. Покончив с этим, Иван открыл жестянку, где была прозрачная мазь. Она имела довольно резкий и немного противный запах. Панков начал втирать её в больное плечо. Помимо запаха, на ощупь мазь была просто отвратительна. По крайней мере, так казалось самому Ивану.

Гель и мазь были особого состава и ускоряли заживление ран. Зароков узнал про них еще до катастрофы и даже пытался купить несколько штук, но у него ничего не вышло. Компания заполучила препараты уже после всех событий, на одном из военных складов, где они взяли оружие.

Сэм довольно долго рассказывал про состав мази, как идет заживление и много другой интересной информации. Оказалось, что над препаратами работали довольно долго и вот наконец, за полгода до начала катастрофы они стали поступать в регулярную армию. Препараты принадлежали «North Industries», именно по этой причине Зарокову их не удалось достать. Компания отказывалась продавать кому-либо все то, что касалось их разработок и секретов.

Панков долго не верил словам Зарокова, даже после того, как они раздобыли гель и мазь. Он утверждал, что это полный бред и «невозможно с помощью какого-то вонючего крема ускорить процесс заживления ткани». Хотя в действительно, гель не имел никакого запаха. А вот мазь Ивану сразу не понравилась, он говорил, что такая отвратительная на ощупь и на запах мазь, никак не может помочь. Хотя остальные люди в компании никакого запаха не чувствовали, да и на ощупь она ничем не отличалась от обычных мазей, но Иван с ними так и не соглашался.

Но несмотря на все свое неверие, он решил попробовать гель на ране, которую получил несколько дней назад, при стычке на военной базе. К его большому удивлению, уже через сутки от раны остался лишь небольшой, еле заметный шрам.

Покончив с медицинской обработкой, Иван тщательно вымыл руки. Он был уверен, что мазь окажется такой же действенной, как и гель, но отвращения у него не убавилось. Выйдя из ванной комнаты он уложил жестянку и тюбик обратно в металлический ящичек, убрал его в сумку, и поставил её на место, под стол. После этого он надел чистую, точно такую же черную футболку, сунул один пистолет в карман и вышел из своего номера.

Он стал спускаться вниз. На пятом этаже Панков встретил Химика, который торопливо поднимался наверх, держа в руках сумку с инструментами.

– Ты к вертолету? – спросил его Панков, машинально посмотрев на сумку.

– Да, Ане помощь нужна. И патронов бы еще туда, – ответил Кузя, беря сумку левой рукой. Она была тяжелая и Химик то и дело менял руки.

– Хорошо, я принесу, – ответил Иван. – Топливо нужно?

– Было бы неплохо, сомневаюсь, что там больше половины бака.

– Ладно, посмотрим. – Панков стал спускаться дальше.

«Двигатель там газотурбинный. Лучше всего подойдет керосин, но с ним напряг. Так что полетает пока на бензине, двигателю все равно, какие углеводороды сжигать».

С такой мыслью Иван спустился вниз, где встретил Олю. Перед ней на столе стояла большая сумка, с красным крестом на боку. Девушка что-то сосредоточенно искала в ней.

– Где этот несчастный? – спросил её Иван.

Оля посмотрела на него, в ее глаз читался испуг. Она махнула рукой на приоткрытую рядом дверь, и, нечего не ответив, продолжила поиски.

Панков незаметно вошел в комнату. В воздухе пахло больницей. Этот был тот противный запах, в состав которого, казалось, входили все возможные капли и таблетки. Особенно чувствовался запах формалина. Иван поморщился и шире приоткрыл дверь, чтоб впустить в помещение чистый воздух.

На кровати, все так же без сознания, лежал Рязанов. Лишь только с той разницей, что вместо окровавленной одежды, на нем были бинты. Он был сильно бледен, а лоб покрывал холодный пот. Рядом на стуле сидела Маша. На ее одежде были заметны капли крови. Она сжимала руку Ильи и что-то шепотом ему говорила. Ее руки дрожали, а по щекам катились слезы.

В углу были свалены окровавленные тряпки, которые еще совсем недавно были одеждой.

– Ну и каковы его шансы на выздоровление? – бесцеремонно спросил Панков, проходя в комнату.

Маша вздрогнула от этого неожиданного возгласа и на секунду, подняв голову, посмотрела на Панкова. Ей показалось, что Иван с каким-то злорадством смотрит на Рязанова, радуясь, что тот тяжело ранен. Но девушка ошибалась – Панкову было абсолютно все равно.

– У него пуля в легком, достать не получиться. Нужна операция, возможно придется вскрывать грудную клетку, – голос девушка дрожал. Она вытерла ладонью слезы.

Панков еще раз посмотрел на Илью. Он отметил бледность, которая стала сильнее и крупные капли пота, выступавшее на шее. Иван слышал о такие ранения, когда пуля остается в легком и человек захлебывается собственной кровью. Без хирурга такие раненые долго не живут.

– Врача у нас, к сожалению, нет, – коротко сказал Иван. – Можешь попробовать поискать хирурга до полуночи.

– Почему до полуночи? – дрожащим голосом спросила Мария, переведя взгляд на Рязанова.

– Потому что после, ему уже понадобиться гробовщик, а не врач, – холодно ответил Панков.

Глаза девушки налились яростью. Еще никогда она не испытывала такой ненависти и злобы к человеку. Ей захотелось кинуться на Панкова и задушить его, чтобы больше никогда не видеть его усмешек и не слышать его голоса. Но она не сделала этого. Она понимала, что ей не хватит сил и от этого ненависть становилось все больше. Мария лишь отвернулась, в надежде, что больше никаких вопросов не будет.

На её счастье Панков больше ничего спрашивать не собирался. На выходе он столкнулся с Олей, несшей в руках ампулы и марлю. Иван схватил ее за запястье и вытянул обратно в коридор.

– Послушай! – шепотом начал он. – Объясни ты ей, что он уже труп. Мне тут ее истерики не нужны, и так забот хватает. Сядь и поговори с ней спокойно.

– Он ей дорог, а значит ей его жалко! – так же шепотом, но настойчиво ответила Зарокова, посмотрев на дверь, будто ожидая, что Маша сейчас выйдет. – Хотя откуда тебе знакома жалость. Ты всю жизнь любишь только себя, а на остальных тебе все равно. И как бы ты этого не хотел, но она будет с ним до последнего, так что ни о чём говорить я не буду.

Сказав это, Оля направилась в комнату, оставив Ивана в одиночестве, в надежде, что тот подумает над ее словами.

– Понятно. Ты тоже меня не слышишь. – Раздалось ей с след.

После этого Панков направился на парковку. По пути он думал над Олиной фразой и пришел к выводу, что все-таки она не права. Если нет возможности спасти человека, значит нужно облегчить его страдания, рассудил он.

За сегодняшний день, пока он ездил по городу, оставшаяся компания времени не теряла. Они убрали с парковки брошенные машины в одну сторону и разбили нечто похожее на мастерскую. На собранных стеллажах лежали инструменты, рядом, на полу, ящики с деталями и запчастями. Транспорт был поставлен в один ряд. Между машинами было достаточное расстояние для удобства работы и размещения необходимых инструментов.

Шип и Зароков уже закончили отмывать кровь. Сэм вымывал руки, выпачканные по самый локоть в большом ведре, которое он принес. Артём уже копался в двигателе грузовика, очевидно пытаясь достать пули, застрявшие внутри. Чуть поодаль стоял броневик Панкова.

– Что плохого? – поинтересовался Иван, подходя ближе.

– Наш друг потерял слишком много крови, – ответил Сэм, вытирая руки.

– В лучшем случае проживет до утра, – ответил Панков, подходя к грузовикам. – В каком патроны?

– В этом, – ответил Шипов, указав на левый «Урал».

Панков забрался в кузов, который был уставлен армейскими ящиками. После недолгих поисков Ивану удалось обнаружить несколько пулеметных лент, нужного калибра. Панков сложил их в один ящик и покинул кузов. На пути к выходу он захватил канистру с бензинов, где оставалось литров пятнадцать топлива. С таким набором он вновь стал подниматься по лестнице.

На крыше царило оживление. Аня сидела в кресле пилота, с отверткой в руках и закручивала винты на передней панели. Химик копался в двигателе и что-то говорил, чуть повернувшись корпусом в сторону Ани. Рядом с вертолетом, на ящике, как на троне, сидела Настя и оживленно жестикулировала, указывая руками на двигатель.

– Да не здесь! Вот там, слева! Еще левее! Вон там! Ты что, не видишь?! – девушка сорвалась со своего места и подскочила к Кузе, указывая на большое грязное пятно.

В этот момент на крыше появился Панков. Он подошел к вертолету и поставил канистру на бетон.

– Опять ты командуешь? На-ка лучше, разомни руки! – воскликнул он.

Настя недовольно фыркнула, однако взяла канистру.

– А я уже знаю, что у вас произошло! Жаль, что меня с вами не было, – с легким оттенком грусти сказала девушка.

– Ничего страшного, в следующий раз я обязательно возьму тебя с собой. – Панков поставил ящик на рядом с кабиной вертолёта.

– Замечательно, а то я так давно в городе не была, что уже забыла, как улицы выглядят! – открывая канистру, пожаловалась Настя.

– Ты вот у Кузи с Аней спроси, у них впечатлений за сегодня много! – сказал Панков, изучая пулемет. – Аня, что у тебя с вооружением?

Девушка выглянула из кабины. Вид у нее был уставший, видимо Химик перегрузил ее своими указаниями.

– Все, Кузя, с меня сегодня достаточно! – бойко сказала она, кинув отвертку в ящик под сиденьем. – А с вооружением не все так плохо – два пулемета.

– А посерьезнее? – спросил Иван, заряжая первую ленту.

– Были еще ракеты, но осталась только одна. Было бы неплохо пополнить и их запас, – ответила Аня, поправляя растрепавшиеся волосы.

– Пока придется потерпеть. Патроны тоже сильно не трать, у нас таких не сильно много. С топливом для тебя тоже туго. Пока полетаешь на бензине, так что если двигатель начнет шалить, то не обращай внимания.

– Ладно, – сказала девушка и, махнув рукой, направилась к лестнице.

Настя тоже рассудила, что тут ей делать больше нечего и тоже направилась вниз. Тем более, уже было время ужинать. Панков и Кузя остались на крыше, чтобы привести в порядок вертолет. С двигателем Химик уже закончил и осталось проверить только несколько датчиков.

Кузя вновь стал что-то оживленно рассказывать. Но Панков почти не слушал его. По нескольким фразам, дошедшим до его слуха, он понял, что Химик рассказывает о первых днях жизни после катастрофы. Он поведал, как он прятался сначала в подвале своего дома, где ютились еще несколько человек; как дом рухнул и ему чудом удалось выбраться из подвала; как он скитался несколько дней, в поисках нового убежища. Все это парень рассказывал в очень точных подробностях, будто это произошло час назад, хотя прошло уже три года. Целых три чёртовых года! Но Ивана занимали другие мысли. В конце концов Панков отправил Кузю на ужин.

– А ты разве не пойдешь? – спросил парень, который уже давно ощущал голод.

– Нет. Я не голоден. Иди, а я приберу инструменты, – ответил Панков, собирая ключи вместе.

Обычно на ужин они ели сублимированный суп, разведенный из сухой смеси. На вкус пресный и отдававший непонятным запахом. Но выбирать не приходилось. Хороших консервированных продуктов было немного и приходилось экономить. Больше всего этот суп не терпел Панков. Его почти тошнило от запаха. Но склад, который Иван вчера успешно приватизировал решил проблему с продуктами. Сухих смесей там почти не было, и компания теперь могла вполне нормально питаться.

Кузя спустился на второй этаж. Там находился небольшой ресторан с одноименным названием гостиницы и кухня. Парень появился ровно в тот момент, когда Ира выдавала еду – консервированную говядину с фасолью и фруктовый салат.

За столиками, застеленные бежевыми скатертями, сидели все. Зароков и Шип шумно обсуждали события сегодняшнего дня. Происшествие довольно сильно взбудоражило людей, однако Сэму удалось заверить их, что никакой опасности нет. Рассказав Шипу все самые яркие впечатления, Сэм вдруг понизил голос до еле слышного шепота.

Маша и Оля сидела с Ирой, и они вели разговор о Рязанове. Девушки перебирали все возможные варианты спасения, но ни один из не подошел. Необходимо было делать операцию, но не было ни подходящего врача, ни инструментов. Ира, которая когда-то проучилась год в медицинском университете, но потом ушла оттуда, согласилась со словами Панкова – всё было безнадёжно.

Маша почти ничего не ела и вскоре встала из-за стола и спустилась вниз. Через несколько минут за ней последовала и Оля. Пройдя коридор, который стал заметно чище после того, как особо крупные обломки были убраны, Оля вошла одну из уцелевших комнат первого этажа, где уже была Маша. Она что-то тихо говорила Рязанову. Оля не стала им мешать и, забрав большую тетрадь со стола, вышла из помещения.

Солнце уже почти полностью ушло за горизонт и последние лучи освещали город, когда компания начала расходиться. Химик, который последние пол часа зевал, ушел первым. Зароков и Шип тоже поднялись и направились на парковку, в последний раз проверить, всё ли готово для завтрашнего ремонта. Дольше всех сидели девушки – Аня и Настя горячо обсуждали книгу, под интересным названием «Одна маленькая правда». Ире захотелось ее прочесть, особенно после того, как Настя во всех красках описала главного героя. Но в конце концов и они стали собираться.

Панков столкнулся с девушками на выходе. Иван несколько опешил, увидев их – он не рассчитывал кого-то встретить здесь в это время.

– Долго сидите, – пробормотал он, сунув руки в карманы брюк.

– Уходим, когда захотим! – бойко ответила ему Настя и рассмеялась, толкнув Аню вперед. Ответ от Ани не заставил себя долго ждать и, продолжая обсуждать литературное творчество, девушки скрылись на лестнице.

– Твой ужин, Вань, – сказала Ира, протянув ему две банки.

– Спасибо, – буркнул Панков, взяв консервы. – Пошли провожу тебя.

И они стали подниматься по лестнице на пятый этаж.

– Я так и не смогла отследить маршрут джипов, такое чувство что они появились из неоткуда, – начала девушка, тихим голосом. – Вертолет прилетел со стороны «Старой деревни», но там все разрушено, вряд ли где-то есть подходящая площадка для него, очевидно базировался он где-то дальше. Больше ничего найти не удалось. Видимо они такие же «невидимки», как и мы. Было бы неплохо осмотреть броневики и, возможно, я бы смогла понять, как работает их система маскировки и получилось бы ее взломать. В этом случае я бы получила всю информацию о технике, на которой установлена эта система.

Панков слушал ее очень внимательно и ни разу не перебил.

– Осмотреть машины я не догадался, – согласился он. – И очень зря. Ну да ладно, может быть завтра получиться что-то найти. Надо будет еще раздобыть подробную карту города. А ты пока отметь наш маршрут и те места, где было совершенно нападение и просмотри записи со всех уцелевших камер. Может быть нам это как-то поможет. Пока все.

– Хорошо, Вань, я завтра все сделаю. – Они уже подошли к двери Ириного номера.

– Иди отдыхай, – в несколько приказном тоне сказал Иван. – Спасибо за ужин.

Он развернулся и направился обратно по коридору.

– Не за что. Спокойной ночи, – сказала Ира, входя в свой номер, но Панков ее не слышал.

Иван поднялся к себе на этаж. Он поставил банки на стол и направился в спальню. Возле кровати стояла небольшая черная сумка, Панков вытащил из нее ежедневник в коричневой обложке, взял ручку и вновь направился вниз.

***

Уже второй час Панков вновь очень тщательно изучал все повреждения броневика. Некоторые особо крупные поврежденные части корпуса он жирно обводил красным маркером и измерял полученную площадь. Все результаты он записывал в ежедневник. Особенно его беспокоило окно на задней двери. Новое бронестекло было найти не так-то просто, а ставить вместо него бронеплиту Панков не хотел. В конце концов он решил попробовать с какого-нибудь бронеавтомобиля снять стекло, если получиться найти нужный размер. При более тщательном осмотре Иван убедился, что машина не так сильно пострадала, как на первый взгляд. Двигатель был цел, все системы работали превосходно, нужно было лишь поработать над кузовом и броней.

Иван записал последние измерения и уже решил уходить, как вдруг он услышал шаги. Кто-то спускался на парковку. Через несколько секунд на парковке появилась Мария. Она сделала несколько шагов, но увидев Панкова, остановилась. На парковке горело лишь две лампы – одна над входом, другая над джипом и в тусклом свете Иван разглядел, что щеки девушки покраснели, а глаза блестели от слез.

– Что случилось? – спросил Иван, уже заранее предполагая ответ.

– Илья умер, – сдавленным голосом сказала Маша и снова заплакала. Девушка развернулась и направилась к выходу. Её хотелось побыть одной, и она не ожидала увидеть кого-то на парковке в такой поздний час.

– Какая невосполнимая потеря, – воскликнул Панков, закрывая дверь броневика. – Наверное, нам будет его не хватать, – без какой-либо капли сожаления продолжил Иван.

– Какая же ты мразь! – еле слышно проговорила девушка. – Это ты виноват в его смерти!

В ее руке блеснул короткий маленький нож. Она надеялась ударить им Панкова, но замах получился слабым. Измученная ожиданием и неопределенностью, она не смогла ничего сделать. Панков с легкостью отвел ее руку, а потом с силой схватил за запястье. Девушка вскрикнула от боли и выронила своё оружие. Она была уверена, что ее крик должны были услышать все, но в действительности он получился слабым, таким же сдавленным, как и ее голос.

– Говоришь, я виноват?! – зашипел Панков, продолжа крепко сжимать ее руку. – Он погиб по своей собственной глупости и неосмотрительности! Более того, он мне обязан своей жизнь! Вспомни, какими мы вас нашли! Молчишь? Ну так я напомню! У тебя была повреждена ладонь, ты насквозь проткнула ее ржавым гвоздем! Еще бы пара дней и у тебя началось бы заражения крови! Кто тебя вылечил? Я! У тебя до сих пор остался шрам. У Рязанова было вывихнуто плечо, он совершенно не мог двигать рукой! Кто ему помог? Я! И я вас с собой не тащил! Вы сами попросились к нам! Вы оба жили практически за мой счет! Если надо было куда-то ехать – Ваня! Нужны новые запчасти – Ваня! Снова наткнулись на заражённых – Ваня! Мне хотя бы Сэм помогал! На Шипе весь транспорт и он со своей работой прекрасно справлялся! А Рязанов был всегда не при делах! И в этот город я вас за собой не тянул! Моей идеей было разбежаться в разные стороны и жить кто как хочет. Но вы же ее не поддержали, поэтому мы здесь все вместе. Если тебе так хочется избавиться от меня, то я дам тебе транспорт, оружие, еду и топливо. Поезжай, куда хочешь! Катись к чёрту! Только думается мне, что больше недели ты не проживешь. Вспомни Сегедина, он тоже захотел уйти. Через две недели мы наткнулись на него в каком-то подвале, он застрелился! Слышишь? Застрелился! Пустил себе пулю в висок! Эта учесть может случиться и с тобой! Так что подумай основательно!

Маше все-таки удалось вырвать руку, и она быстро исчезла на лестнице. Через мгновение послышался легкий удар и шум возни. Но потом все стихло. На парковке появился Сэм.

– Столкнулся с ней на лестнице, – сказал он, потирая правовое плечо. – Мне показалось, что кто-то кричал и я решил проверить. Вдруг что-то случилось.

Панков поднял с пола нож и метнул его в сторону Сэма. Острое лезвие со свистом пронеслось в каких-то миллиметрах от уха Зарокова и нож вонзился в дверной косяк.

– Хороший бросок! – похвалил его Сэм. Но на мгновение здоровяка прошиб холодный пот – ему действительно показалось, что нож летит прямо в него.

– Нет, я промахнулся, – ответил Панков. Он взял себя в руки и голос звучал спокойно и мерно. Он даже не подумал, что своими словам мог оскорбить девушку. – Тебе мама в детстве учила, что подслушивать нехорошо?

Зароков хохотнул над словами Ивана, но решил впредь вести себя более осмотрительно.

– Так значит, он умер. Ну что ж, ничего не поделаешь.

Панков потушил свет, и друзья стали подниматься наверх.

– Если ты кому-то расскажешь об этом, то я тебе язык отрежу, – сказал Панков, когда они поднялись на четвертый этаж.

– Я могила, – ответил Зароков, заверив его, что никто ничего не узнает. Он прошел несколько метров по коридору и открыл дверь своего номера. Тихо, чтобы не разбудить Олю, он прошел в гостиную. Он решил не искать Марию, понимая, что ей необходимо побыть одной.

Панков поднялся к себе. Его совершенно не заботило, куда выбежала девушка. Он был бы только рад, если бы к утру она исчезла из отеля. Не зажигая свет, он прошел в комнату и положил пистолет на стол. Затем выпил еще одну порцию коньяка и, не раздеваясь, плюхнулся на диван.

Глава 13

Было около двух часов ночи, когда Панков проснулся от головной боли. Тугой, жгучий обруч сдавливал его виски. Иван попытался подняться, но у него закружилась голова и он, налетев на стул, упал. Два удара слились в один и оглушающий звук принес новую волну боли. Тело Ивана покрыл холодный пот, и он почувствовал, как теряет силы. Часто и тяжело дыша, он все-таки смог подняться и, держась одной рукой за стол, стал нащупывать сумку.

Через какое-то время ему удалось найти её. Панков рывком вытащил металлический ящик. Крышка упала со стола и зазвенела на полу. В тусклом свете одной лампочки, горящей в углу комнаты, Иван принялся рыться в ящике.

Боль становилась невыносимой. Его еще раз качнуло, но Иван удержался на ногах. Одна из ампул выпала из коробки и, покатившись по столу, упала на пол. Несколько упаковок тоже выпали. Иван не выдержал и перевернул ящик, высыпав все содержимое на стол. Наконец ему удалось отыскать небольшую белую баночку. Панков одним движением открыл её, и крышка застучала по деревянной столешнице. Из последних сил он вытащил две небольшие серые таблетки и сунул их под язык.

Иван практически снова упал на пол, приваливший спиной к дивану. Он почувствовал некоторое облегчение: голова уже перестала кружиться и боль немного отступила, но жгучий обруч продолжал сдавливать виски.

Вдруг Ивану показалось, что входная дверь открылась. Это была странно – он не услышал ни единого звука, хотя еще вчера она немного скрипела. В коридоре было темно, и Панков не мог разглядеть того, кто открыл. Через несколько секунд Иван разглядел человеческую фигуру, появившуюся в дверном проеме.

Панков обхватил голову руками, но боль все не унималась. Ему почудилось, что кто-то его зовет. Он посмотрел на раскрытую дверь, но увидел там лишь размытое пятно. Иван попытался достать пистолет, но все никак не мог найти рукоять. Он позабыл, что выложил его, но даже, если бы и вспомнил, ему не хватило бы сил, чтобы подняться и взять оружие.

– Ваня, что с тобой?! – донесся до его слуха тревожный голос.

Голос был знакомым, но кому он принадлежал, Панков решительно не понимал. Он всматривался в пятно, которое еще совсем недавно было человеческой фигурой, но оно всё ещё оставалось пятном. Иван закрыл глаза, в надежде, что это все сейчас испариться. Голова перестала кружиться и боль вновь начала немного отступать.

– Вань?! Что с тобой?!

Кто-то тряс его за плечо. Панков открыл глаза и увидел справа девушку. Испуганным взглядом она смотрела на Ивана, сжимая в левой руке пистолет. У нее был испуганный вид – Панков сидел с воспаленным, ничем не видящим взглядом, весь взмокший и дрожащий, обхвативший руками голову. Она видела его таким впервые.

– Это ты? – прошептал он, еле произнося слова.

Все-таки Иван узнал в девушке Настю.

– Конечно я! – подтвердила девушка, поправляя растрепанные волосы. – Твой номер находиться прямо над моим. Я проснулась от громкого звука и решила посмотреть, что произошло.

– Извини, это стул упал, – объяснил Иван, все так же еле слышно говоря.

– И ты вместе с ним, – добавила девушка, садясь на диван. – Как ты?

– Всё будет нормально, – глухо отозвался Панков.

Боль уже почти утихла, снова вернулась ясность в мысли, но слабость в теле все еще оставалась.

Настя тем временем успела посмотреть на бардак, разведенный на столе: металлический ящик был опустошен полностью; несколько серых таблеток были рассыпаны по столу; несколько упаковок и бинтов упали на пол, с рядом лежавшей крышкой.

– Что это было? Ты чем-то болен? – спросила Настя, видя, что Панков уже пришел в себя.

– Друг мой, друг мой, я очень и очень болен… Это последствия аварии, – тихо сказал Иван, обернувшись на приоткрытую входную верь.

– Аварии? – удивленно спросила девушка. – Мать моя Анархия! Как же это произошло? И почему ты не говорил об этом?

– Это длинная история. – Иван поднялся и нетвердым шагом направился к двери.

Он выглянул в коридор, ожидая что там кто-то есть, но он был пуст. Тускло горевшие лампы рассеивали темноту и можно было смело утверждать, что в коридоре никого не было. Иван закрыл дверь и направился за деревянную перегородку. Настя последовала за ним.

– Времени сейчас много, можно и рассказать, – сказала Настя, наблюдая, как Панков достал два стакана и бутылку виски.

– Будешь? – спросил он и не дожидаясь ответа налил порцию.

Девушка села за стол, придвинув стакан с напитком поближе и наблюдала, как Иван одним махом выпил свою порцию. После чего он удалился обратно в гостиную. Иван подобрал все упаковки и бинты с пола, сложил их в коробку и затем тщательно собрал рассыпанные таблетки обратно в банку. Все остальное – шприцы, ампулы и несколько тюбиков, раскиданных по столу – он тоже сложил в ящичек, закрыл крышкой и убрал в сумку.

После этого он взял пистолет, сунул его в карман и, захватив консервы, выданные Ирой, направился обратно, за деревянную перегородку.

Неизвестно почему, но сейчас Ивану хотелось поговорить. Он устал от бесконечной беготни и вечного странствия от одного убежища, до другого. Измотанный организм требовал передышки. Голова все еще немного болела, но эта было ничто по сравнению с той болью, которую он испытывал несколько минут назад.

Панков сел в кресло, поставив консервы на стол. Свет он не зажег. Тусклый луч от лампочки проникал за перегородку, освещая вход.

– Ладно, я расскажу тебе все. Но только об этом никто не должен знать, – тихо сказал он, наливая себе еще виски.

***

Это история началась восемь лет назад. Я тогда уже начал преподавать в университете. Рассказывал этим балбесам интересные моменты из жизни царей и полководцев, подробно, до мельчайших деталей, разбирал битвы и войны. Некоторые совсем не ходили на пары, некоторое бездумно просиживали время. Конечно же были студенты, которым было очень интересно, но таких было немного – человек семь со всего потока. Они старательно записывали все, что я говорил и поминутно просили рассказывать помедленнее. В общем, все как у обычного преподавателя.

После работы, обычно, я ехал в тир. Не помню, говорил или нет, но я мастер спорта по пулевой стрельбе. Меня там хорошо знали, и я уже давно стал своим в этом тире. Иногда там появлялся Сэм, он тоже любил пострелять. После ухода из армии ему предложили работу в одной лучших спортивных школ в Москве, и он согласился тренировать и учить боксеров. Домой приезжал на выходные или в отпуск. Скоро он купил большой дом, и они переехали туда с Олей, к тому времени они уже поженились.

Однажды мы как обычно приехали пострелять. Я в то время упражнялся в стрельбе по-македонски – это стрельба с двух рук одновременно. В этот день в тире никого не было и мне никто не мешал. Сэм сидел и что-то писал в свою толстую большую тетрадь. Он выработал свою систему занятий и хотел издать её. Уже когда мы собирались уходить, к нам подошел хозяин тира. Это был крепкий высокий мужчина лет пятидесяти. Он носил толстые роговые очки, которое совсем ему не подходили. А еще он курил трубку и часто хвалился, что у него самый лучший табак. Звали его Николай Александрович Кораблев или Корабейников, точно не помню. Он поприветствовал нас и поставил на стол армейский ящик, который нес перед собой.

Там оказались новые пистолеты – двадцать «Макаровых» и шесть «Глоков». Ничего необычного, он часто приносил завсегдатаям новое оружие, чтобы проверить его работу.

Пистолеты оказались превосходными.

– У нас таких даже у командира части не было! – кратко сказал Сэм хозяину магазина.

Мы возвращались домой. Была пятница, на дорогах жуткие пробки. Второй час мы ехали несчастные сто метров, оставшиеся до перекрестка, правый поворот которого выходил на объездную дорогу. Сэм ругал водителей всеми возможными ругательствами и поминутно высовывался в окно.

– Кто будет объяснять жене, почему я снова опоздал на ужин?! – гневно кричал он.

Его телефон звонил уже десятый или двадцатый раз, но Сэм не снимал трубку.

Мое терпение тоже начало лопаться. Появилось соблазнительное желание выйти из машины и пойти пешком, к тому же это была машина Сэма. Я уже собирался выйти и бросить его одного в этой бесконечной чертовой пробке, которая расползлась по всему городу, как сети гигантского паука. Но вдруг, правый ряд медленно поехал вперед. Это было так неожиданно, что один из водителей замешкался, продолжая стоять на полосе. Очевидно он выключил зажигание. Сэм этим воспользовался и юркнул в свободное место.

Через несколько минут мы наконец-то вырвались на объездную. Это ни с чем несравнимое чувство – вырваться на простор после душной пробки.

Сэм успокоился и замолчал. Телефон тоже перестал звонить, как будто Оля догадалась, что мы уже едем. И вдруг Сэм сказал, задумчиво и растягивая слова:

– А ведь торговать оружием выгодно.

– Выгодно, но это большая куча с проблем с бумагами, – возразил я.

Оставшуюся часть пути мы ехали молча. Я его никогда не видел таким задумчивым. Обычно он что-то рассказывал, много шутил и смеялся, а в тот вечер ехал молча, смотря на дорогу. Я не придал этому никакого значения, так как был занят своими мыслями… За последние годы он сильно изменился. Мы все изменились.

Я забрал у него рабочие документы, которые оставил несколько дней назад и вернулся домой. Не знаю, какой нагоняй он получил от жены за опоздание, но вот только две недели он не появлялся нигде. Он не приходил в тир, в барах, где он тоже часто бывал, не появлялся. На телефон Сэм отвечал редко и говорил лишь скомканными фразами. Довольно странно он вел себя в то время.

От нечего делать я поехал к Оле. Такого красивого газона, как перед их домом я не видел нигде! Ярко-зеленая трава казалась покрашенной и блестела на солнце. С огромным наслаждением я припарковал машину прямо на нем, всеми четырьмя колесами. Потоптавшись еще немного по мягкой траве, я вошел в дом.

– Снова газон портишь! – Это было первое, что я услышал, войдя в гостиную.

Я пропустил ее слова мимо ушей. В коридоре стояли несколько больших коробок, я прошел мимо них и сел на диван.

– Где твой муж?

– Сказал, что по делам поехал. А мебель кто будет собирать? – раздосадовано спросила она, кивнув на коробки. – Привезли вчера, поставили и ушли.

– Сэм? – не понял я.

– Да при чем тут он?! – Зарокова уже начала слиться. – Рабочие привезли!

В общем, она тоже толком не знала, куда делся Сэм и уже не на шутку начала волноваться. А мебель пришлось собирать мне. Вот это уже было совсем нечестно. Заказывала Оля, платил Сэм, а собирал я! Нет в жизни справедливости! Но зато, после того, как я собрал шкаф по инструкции на японском языке, в жизни можно ничего не бояться.

Зароков объявился через две недели. Не знаю, что он сказал Оле, но мне сказал лишь одну фразу:

– Ну, я договорился!

– С кем? – спросил я.

– С поставщиками.

Я ничего не понял. Он долго мне объяснял, что за поставщики и что они будут поставлять.

Не буду расписывать тебе всех подробностей, этого интереснейшего рассказа. Но кратко все же расскажу.

Сэм поднял свои армейские связи. У него в армии осталось много товарищей, и кое-кто успел дослужиться до хороших офицерских чинов. Его свели с полковником Гуртовым. Я видел его один раз – довольно противный и скользкий тип. Маленький рост и худощавое телосложение совершенно не вязались с его званием.

Зароков быстро нашел с ним общий язык. Сэм сказал, что есть люди, готовые платить хорошие деньги за оружие. Нужен лишь человек, который будет помогать переправлять его. Жадный до денег полковник согласился, и они сошлись на пятнадцати процентах.

Зароков долго уговаривал меня. Ему нужен был тот, кто будет отстреливать оружие.

– Они же могу подсунуть черт знает что. Ты лучше всех разбираешься в огнестрельном оружии, – говорил он и приводил ещё уйму доводов, почему именно я должен был проверять оружие.

На мои вопросы, почему он сам не хочет проверять качество оружия он отвечал, что ему будет некогда. Я долго думал над этим, и в конце концов согласился. Риск, безусловно, был. Но, по заверению Гуртового, никаких проблем с законом не будет. Для меня это были легкие деньги.

Через два года мы уже довольно хорошо поднаторели в этом деле. Нашими клиентами были, в основном, богатеи – нефтяные магнаты, бизнесмены… да мало ли кто. Они закупали оружие для своих карманных армий, охраняющих кошельки своих хозяев. Мы продавали в Аргентину, Китай, Гаити, Канаду, Мальту, Объединенные Арабские Эмираты, Эквадор… Да много ещё куда.

Местные богачи готовы платить хорошие деньги, чтобы вооружить своих людей. Не знаю, что мешало им покупать оружие официально, видимо боялись огласки или же это могло повлечь какие-то трудности.

Мы продавали большими партиями. Иногда это было больше тысячи единиц оружия. В основном это были пистолеты, винтовки, автоматы. Сэм пытался продавать военную технику, но спрос на нее был не велик. За год у нас таких сделок было несколько, но получали мы намного больше, чем обычные контрабандисты.

Деньги плыли в руки сами. Но в университете я продолжал работать. Незаконная торговля оружием – весьма шаткое занятие. Я старался как можно меньше присутствовать на всяких встречах, оправлениях груза и прочих хлопотных делах. Моя работа заключалась в проверке оружия, и я ею ограничивался. На полигоне я составлял партию и передавал её Сэму, который уже занимался погрузкой. Он почти всегда сопровождал груз, передавая его заказчику лично. Иногда я отправлялся с ним. Зароков уезжал практически сразу, после доставки, а я задерживался еще на два-три дня, чтобы отдохнуть.

За эти два года я побывал во многих странах. Вот уж чего я не ожидал получить, так это возможность путешествовать. Эта работа дала мне возможность побывать в очень многих странах. Мне очень понравилось в Эквадоре. Летал туда почти каждые три месяца на несколько дней. Идеальное место, чтобы отдохнуть от жизни.

Но меня снова уносит в сторону. Сейчас речь идет не об Эквадоре.

Я купил себе небольшой домик, в районе, где жили Зароковы. Нанял домработницу, которая убиралась и готовила у меня дважды в неделю. Жизнь пошла в гору. Она и до этого у меня была неплохая, но с появлением этой работы стала еще лучше.

Я купил себе новую машину. Если конечно же понятие «новый» уместно применить к автомобилю тысяча девятьсот семьдесят первого года сборки. Я потратил на него целую уйму денег. Неизменным остался лишь кузов, но и он был перекрашен, а всё остальное я заменил. В Португалии мне его покрасили в ярко оранжевый цвет. Мне клялись, что второй машины с таким же цветом нет.

Всегда обожал такие автомобили. Еще в детстве, когда я посетил музей автомобилей и увидел там несколько «Доджей», я решил, что когда вырасту, то у меня обязательно будет такая машина. И вот я вырос, и мечта сбылась. У меня на лужайке стоял мой собственный «Додж Чарджер», ярко оранжевого цвета.

Мне доставляло удовольствие наблюдать, как люди смотрят мне в след, когда я проезжаю мимо. Достаточно было лишь мельком взглянуть на них, чтобы понять, о чем они думают – «хочу такую же». Вот это я называю успехом – когда на тебя хотят ровняться другие.

Но, как это обычно бывает, на любой работе могут возникнуть проблемы, и наша не стала исключением. Кроме Гуртового мы работали еще с некоторыми высшими офицерами, но основным у нас оставался Гуртовой. Этот жадный тип перешел все границы и поднимал цену с каждой сделкой. Он хотел все больше и больше, доказывая, что без него мы ничего не добились бы. Наверное, подорожала черная икра или трюфели, кстати, с момента нашей первой встречи он сильно располнел, как минимум на четыре размера.

Мы прекратили с ним сотрудничество. Точнее Сэм прекратил. Гуртовому это не понравилось и столько угроз в свой адрес мы еще не слышали. В конце концов Сэм его хорошенько пугнули, и тот успокоился. Другие офицера оказались куда более дальновидными, чем Гуртовой и работали на наших условиях. В общем, особо мы ничего не потеряли, избавившись от Гуртового.

Через два месяца у Оли был день рождение. К сожалению, меня тоже пригласили и мне пришлось ехать. Сэм ей мало что рассказывал об этой работе, лишь только в общих чертах.

Да, наверное, мы поступали не по совести, незаконно продавая оружие частным лицам. Вполне возможно, что страдали мирные обычные люди, но если человек хочет что-то приобрести, то он это приобретет. Лучше уж их деньги будут лежать в моем сейфе, чем в чужих карманах.

Думаю, что именно поэтому Сэм почти ничего не рассказывал жене.

– Она не поймет этого, – говорил он. – Для нее слово «пистолет» имеет такое же значение, что и «убийство».

День рождение у неё был в пятницу. Они собрались отмечать его за городом, на озере. Там был новый, очень недурной ресторан, который был построен прямо на воде. Рядом был лес, недалеко от него было несколько домиков, которые снимали рыбаки. В озере разводили рыбу, и рыбаки очень часто тут были.

Озеро было тихим и живописным местом. Пару раз я видел художников, рассыпанных по берегу и рисующих пейзаж. Скорее всего это были студенты.

После работы я заехал домой. Я был приглашен к шести часам. Но, я опаздывал. В начале седьмого я только вышел из дома. Но опаздывал я не по своей вине – курьер вовремя не привез цветы. Я выехал за город, ехать было километров семьдесят. Сзади меня ехал автомобиль, он двигался неизменно за мной практически от самого дома. Но я не придал этому значения, мало ли куда он едет.

Я уже приближался к озеру, оставалось километров пять. Впереди показался грузовик. Это было неудивительно, где-то рядом находился песчаный карьер.

Он ехал довольно быстро, громыхая кузовом и поднимая пыль. Автомобиль ехавший сзади вдруг неожиданно догнал меня и ударил мою машину с левой стороны. Автомобиль развернуло, лопнуло стекло и осколки посыпались в салон… Меня выкинуло на встречную полосу, прямо под огромные колеса грузовика… Он смял меня, как консервную банку… Последнее, что я помнил, это отчаянный визг тормозов, а потом перед глазами все завертелось…

Машина несколько раз перевернулась и скатилась в кювет.

Я пришел в себя, лежа на больничной койке. Голова раскалывалась от невыносимой боли, будто толстый металлический раскаленный обруч сдавливает голову. Внутри все горело, до смерти захотелось окунуться в холодную воду, чтобы погасить этот жар.

Глаза болели. Свет ламп казался невыносимо ярким и до тошноты белым. Я закрыл глаза. Стало немного легче, но боль все нарастала и с каждой секундой становилось невыносимее. Я снова впал в забытье.

Так продолжалось несколько дней. Три раза в день мне кололи какие-то препараты и становилось немного легче. Глаза уже не так сильно болели и свет ламп не казался таким ярко белым.

В какой-то день ко мне пришли Зароковы. Сэм радостно улыбался, увидев, что я пришел в себя и мой взгляд уже был вполне осмысленный. Оля была испуганная, она вся сжалась и была похожа на маленькую девочку, которую мама впервые привела в незнакомое место.

Левая рука Сэма лежала на перевязи. Как оказалось, позже, у него было прострелено плечо.

Месяц я провел в больнице, прежде чем отправили на домашний режим. А за этот месяц произошло многое.

Машина, которая ударила меня, приехала к озеру. Как раз к ресторану. Сэм в это время уже был на улице, ему кто позвонил. Он находился метрах в пятнадцати от машины, и, как и я, не обратил на неё внимание. Из автомобиля вышли трое, первый выстрелил в Сэма. Пуля попала ему в плечо. Завязалась драка. Из несколько слов, выкрикнутых приезжими, Зароков узнал, что речь о каком-то некачественном оружии.

Зарокову пришлось уехать вместе с ними. Они поехали не той дорогой которой приехали, поэтому Сэм ничего не знал про меня. Зарокова привезли в какой-то дом, где он долго разговаривал с каким-то человеком. «Боссом», как выразился он сам потом.

Выяснилось, что Гуртовой продал списанное оружие местному богатею, сказав, что я и Сэм отвечаем за него. Он надеялся таким образом избавиться от нас. Решил отомстить, за то, что мы выгнали его исключили его из нашей цепочки, но в результате несчастного случая он погиб через неделю. Он стал жертвой собственной жадности и амбиций.

Все это рассказал мне Сэм, когда приходил ко мне в больницу.

После того, как все выяснилось Сэма отвезли домой, а меня привезли в одну из лучших больниц. Ночью у Сэма дома разразился страшный скандал. Заплаканная Оля, день которой так весело начался и так печально закончился, требовала, что Сэм прекратил заниматься «этим смертельно опасным делом».

Что там произошло не знаю.

Я покидал больницу с паршивым чувством.

– Не попадай к нам больше, – подбодрил меня главврач.

У меня было сломано три ребра, левая рука и трещина в левом колени. Не считая многочисленных порезов и синяков, я получил сильное сотрясение мозга. Но кроме всего этого у меня появились головные боли. Что-то повредилось в моей черепушке и очень часто она вспыхивала жаром. Иногда эта боль сопровождалась приступами паниками. Я становился другим человеком, который боится всего на свете: тихого шороха, промелькнувшей тени. Иногда эта паника переходила в агрессию.

Нет, я не псих. Я научился контролировать это, правда не всегда получается. Меня несколько раз обследовали, но так и не смогли найти причину этих болей. Мне выписали кучу всяких таблеток, которые стоят отнюдь не дешево, но они помогали мне заглушить эти приступы. К счастью, я был богат и моих сбережений вполне хватало на эти непредвиденные расходы.

По началу это случалось часто – три-четыре раза в неделю. Постепенно стали случаться все реже. Но в последние месяцы они снова меня мучают, два или три раза в месяц я просыпаюсь с этой адской болью, от которой невозможно защититься и некуда спрятаться. Она изматывает, забирая все жизненные силы. В такие моменты хочется застрелиться, пусть себе пулю в лоб, чтобы убить её. Но как только я не выдерживал и хватался за пистолет, она начинала утихать. Медленно, словно боясь, что у меня хватит духу нажать курок и избавиться от неё раз и навсегда.

Я не знаю, почему я выжил. После таких аварий не выживают и не живут. Но мне, почему-то, повезло. Видимо судьба уготовила мне что-то особенное.

Я решил продать дом. Какой смысл жить одному в восьми комнатах? Правда одна из них у меня была библиотекой, но половина из оставшихся мне были не нужны. Поэтому я купил себе небольшую двухкомнатную квартиру, а на сдачу взял «Тойоту Камри». Кота Ластика, который был у меня уже год, тоже забрал. Мне кажется, что он даже не заметил перемен в жилище.

Жил я так же. От работы на полигоне я не отказался и продолжал отстреливать оружие, лишь окончательно перестал появляться на всяких деловых встречах.

Время шло быстро и не заметно. Так прошло много времени. Ничего за это кардинально не поменялось, все было по-старому. Сэма повысили в должности и теперь он руководил отделом спорта. Теперь домой он приезжал не каждые выходные, а один или два раза в месяц. По началу Олю это злило, но потом она привыкла.

В какой-то день, я точно не помню, Сэм ей позвонил и сбивчиво что-то стал говорить. Больше половины слов Оля не поняла. На линии постоянно были помехи и шум. Дозвониться до него тоже не получалось – шли короткие гудки. Я тоже заметил, что с телефонными линиями что-то не так – дозвониться на любой номер было практически невозможно.

Но в тот же день Зарокова Оля быстро собралась и улетела в Москву.

На следующий день, по пути на работу, стоя на перекрестке, я увидел весьма необычную картину: двое полицейских пытались усмирить разбушевавшегося прохожего, который лез в драку со всеми, кто встречался на его пути. Другой прохожий стоял чуть в стороне, в одной руке держал дипломат, а в другой платок и зажимал плечо.

Несколько людей остановились рядом, наблюдая как на нарушителя правопорядка надевают наручники.

Я опустил стекло и смог рассмотреть этого человека. Кожа его была неестественно темного цвета, местами даже переходила в коричневый оттенок, кожа на лице и руках была покрыта волдырями или каким-то гнойными пятнами. Полицейские еле удерживали его. Человек брыкался и всячески пытался вырваться из крепких рук. В конце концов, его посадили в машину. К этому времени подъехала «скорая», толпа расступилась, пропуская врачей, к человеку с дипломатом, который был уже без сознания.

Через несколько минут я был уже на работе. В университете царило оживление, но занятий не было. Студенты заняли все пространство коридоров, сидели на подоконниках и громко обсуждали что-то. Из-за гула я так и не понял, что именно стало предметом этих рассуждений.

Я пришел на кафедру. Там никого не было, видимо преподаватели тоже находились где-то в коридорах. Я закрыл дверь, чтобы хоть частично избавиться от громко шума, который охватил всё здание.

Мои мысли крутились вокруг человека с воспаленной кожи. Это было похоже на сибирскую язву – опаснейшая инфекционная болезнь. Может быть какие-то животные принесли её в город. Я полез в интернет и натолкнулся на уйму роликов, содержание которых не сильно отличалось от того, что я видел на улице. Большинство из них были сняты в Москве.

Нет, это была не сибирская язва. Это было что-то другое. Какая-то новая инфекция с молниеносной скоростью распространялась по городу. Я еще раз позвонил Сэму, трубку долго не брали, но потом я услышал его голос: хриплый, неотчетливый и далекий. На самом деле голос был в порядке, но телефонная связь страшно искажала его. Он так же еле слышал меня.

Сэм сказал, что в Москве перекрывают дороги и некоторые улицы, по городу двигается военная техника. Оля все-таки дозвонилась до него, и они смогли встретиться.

– Скоро постараемся вернуться! – бросил он напоследок. – Без особой надобности лучше не высовывайся!

Пару часов я еще был в институте, в надежде, что что-то прояснится, но больше никакой информации не было. Я вышел в коридор. Людей там было уже поменьше, но галдёж все равно продолжался.

Домой я ехал около часа, вместо обычных пятнадцати минут. Машины подолгу стояли на перекрестках, пропуская крытые грузовики. За эти несколько часов в городе произошли перемены. На улицах, вперемежку с полицейскими, были отряды военных. Они находились на протяжении всех крупных улиц. По тротуарам бежали прохожие, перебегая дороги прямо перед машинами. Слышались пронзительные гудки и ругательства. Иногда слышались одиночные выстрелы и в эти моменты люди начинали двигаться быстрее. Будто плеть обожгла им спину.

Я увидел несколько людей, которые выглядели так же, как и утренний дебошир. Они были метрах в десяти и мне не удалось детально рассмотреть их, но в их повадках были что-то животное, первобытное. Я увидел, как они помчались за какой-то женщиной. Она закричала, принялась бежать, но ее быстро настигли и повалили на землю. Толпой они бросились на жертву и стали рвать ее на части. Так нападают гиены. Раздались несколько выстрелов, и группа солдат уже устремилась к растерзанной жертве. Люди кинулись на них. Я услышал длинную автоматную очередь, потом все стихло.

Гул города все нарастал. Наконец мне удалось вырваться из этого потока и оказаться дома.

Во дворе толпились люди, кто-то спешно уезжал. Возле выезда стояла полицейская машина с включенной мигалкой. Я отошел от окна и включил новости. Все новостные сюжеты были похожи друг на друга. По их словам, поступило официальное заявление, что это вспышка новой болезни, распространяющаяся с неимоверной скоростью. Людей призывали не покидать дома без острой необходимости. Говорили много, но ничего о том, какие меры применяются для ликвидации. Из этого я сделал вывод, что никто ничего не знает, об этом новом вирусе.

Для некоторых людей нет большего удовольствия, чем рассуждать о вещах, в которых они ничего не смыслят. От этого они становятся важными и начинают жить с мыслью, что общество без них не может.

За окном раздался громкий гул. Я быстро подошел к нему и увидел, как по дороге промчались несколько крытых грузовиков. В них сидели солдаты. Стрельба уже слышалась везде. Где-то лопнуло стекло. Слышались крики и возгласы. К окну я уже не подходил. Бешенная волна паники докатилась до моего дома.

Солнце клонилось к закату, а шум так и не стихал. Я еще раз попробовал позвонить Сэму, но телефон не отвечал. Я уже догадался, что военным не удастся восстановить порядок на улицах. Заражённых людей, с чернеющими пятнами на коже, становилось все больше. Они стаями передвигались по улицам, нападая на всех, кого видели, будь то человек или животное.

Оставаться в квартире было опасно, и я решил уехать. Достав сумку, я сложил в нее запасную одежду и долгохранящиеся продукты, в основном консервы. В комнате у меня был небольшой сейф. Я вынул из него пистолет, два запасных магазина и охотничий нож. Подумав немного я ссыпал в сумку несколько денежных пачек, на всякий случай, хотя был уверен, что они мне уже не пригодятся.

Одевшись я закрепил набедренную кобуру и вложил в нее пистолет, патроны сунул в карман. После этого я принялся искать ключи от дачи.

Сэму по наследству от прабабушки достался небольшой домик в глухой деревне Хвостищево, почти двести километров от города. Деревня была старая, заброшенная, в ней уже давно никого не было. Мы хранили там груз, если его отправка откладывалась – на полигоне не всегда получалось оставить его.

Я решил уехать туда. Мне казалось, что именно там сейчас самое безопасное место. С наступлением ночи я решил выйти из дома. Именно ночью легче всего скрыться.

Выстрелы на улице все не смолкали. Крики и возня с наступлением ночи лишь усиливались. На лестнице раздался громкий топот, от которого задрожали стены. Послышался громкий вопль, ужас и страх пронизывали до костей от ощущения, что этот крик не мог принадлежать живому существу. Что-то громоздкое и тяжелое ударилось о мою дверь. Топот слышался уже на верхнем этаже.

Ужасный гогот и шум путали мысли, не давая сосредоточиться. Несколько минут и сидел в оцепенении, вслушиваясь в кошмарные ночные звуки. Каждая минута промедления делала мое присутствие в квартире опаснее. Я чувствовал, что скоро они начнут ломиться сюда.

Я подошел к двери, держа в одной руке пистолет, а в другой сумку. Как только я ее открыл, бестолочь Ластик, который все это время сидел возле неё и прислушивался к звукам, прыгнул на лестницу и побежал вниз. Я потом долго его искал, но безрезультатно.

Я быстро спустился вниз. На лестнице стоял терпкий запах гнили. На втором этаже, на площадке, лежал парень с пробитой головой. Подойдя ближе, я узнал в нём Сергея, он был моим студентом.

Крики на улице отдалились. Теперь они раздавались где-то справа, из соседних дворов. Фонари не были зажжены. Густая тьма опутывала город, подчиняя его своей воле. Я быстро шел к своей машине, постоянно оглядываясь по сторонам. Из мрака то и дело показывались очертания предметов, клумб и фонарных столбов. Я обо что-то споткнулся, по всей видимости это был труп.

Я был уже возле своей машины, как вдруг услышал топот позади себя и тяжелое сопение. Я кинул сумку к машине и повернулся назад, одновременно достав фонарь. Свет осветил толпу людей, человек десять, настигающих меня. Их лица были обезображены гнойными пятнами, глаза хищно блестели.

В их взгляде не было ничего человеческого. Они неудержимой волной надвигались на меня, чтобы разорвать и утолить свою жажду крови.

Выстрел отрывисто прозвучал в темноте. Один заражённый упал на землю, его моментально затоптали остальные, однако толпа остановилась. Руки дрожали, луч света выхватывал из темноты или зараженных, или асфальт, усеянный всяким мусором.

Видя, что в руках у меня оружие, они отступили. Видимо какие-то вещи ещё оставались в их памяти. Я отступил на несколько шагов и наткнулся на свою сумку.

– Назад! – громко крикнул я, пытаюсь унять дрожь в голосе.

В ответ я услышал лишь шипение и какие-то звуки, едва напоминающие человеческую речь. Подхватив сумку, я сел в машину. Едва я завел двигатель, как в правое крыло что-то ударилось. Я выехал с парковки и ринулся сквозь толпу заражённых.

На улицах уже шли настоящие бои. Несколько зданий горело, но тушить их было уже некому. Я увидел несколько бронетранспортёров, продвигающихся между домов. Вокруг слышалась стрельба. Я стремился вырваться из этого кольца, но улицы были запружены машинами. Многие из них были брошены и оставлены прямо на середине дороги.

Наконец мне удалось выехать за город. Пустая дорога уводила меня все дальше, от охваченного паникой города. Я уже несколько оправился от первого потрясения и постарался оценить ситуацию более хладнокровно.

Нужно было спрятаться до полного выяснения этой чертовщины. Все-таки я поступил правильно, решив уехать в Хвостищево. К тому же, там было оружие, припасы и медикаменты. Сэм держал их там на тот случай, если бы повторилась история с Гуртовым и можно было там отсидеться.

Я не сомневался, что они с Олей тоже попытаются туда добраться. На моем пути мне не встретилось ни одной живой души, ни одного автомобиля. Мысли в голове путались, возник целый ворох вопросов, но задавать их было некому, да и ответов я бы не дождался. Наконец я въехал в деревню.

Место было тихое, спокойное. Оно было оторвано от цивилизации. Казалось, что эта деревушка находиться на другом конце света и в радиусе на тысячу километров нет никакого другого жилья.

Я загнал машину во двор, усыпанный слоем щебня. Домик был огорожен невысоким забором, но трава и деревья там густо разрослись, что почти полностью скрывали его.

Закрыв деревянные ворота, я направился в дом. В нем было две комнаты и маленькие сени. Электричества тут не было, поэтому я зажег фонарь.

Ничего примечательного внутри не было – обычный деревянный дом. В первой комнате стояла печь, но она уже давно развалилась. Несколько кирпичей лежали рядом. Первым делом я зажег свечи, расставив их равномерно по всей комнате, чтобы было достаточно света. Их было немного, поэтому следовало экономить. На всякий случай я закрыл окна плотной тканью, не пропускающей свет.

Покончив с этим, я полез на чердак и в подпол, чтобы подсчитать сколько я смогу здесь пробыть. Продуктов, которые мы оставили тут и тех, что взял с собой, хватило бы мне на пару недель, в крайнем случае можно было растянуть и на три. Оружия я нашел немного: автомат, два пистолета и патроны к ним. Видимо Сэм сюда заезжал и взял часть огнестрела, потому что, я хорошо помню, его тут было больше. Но и этого мне хватило. Медикаментов тоже было немного, однако залатать пару ран хватило бы с лихвой. Кроме того, я нашел на чердаке старую удочку, с оборванной леской и без крючка. Ее можно было подправить и ловить рыбу, в окрестностях протекала река.

Распределив припасы и оружие таким образом, чтобы они были всегда под рукой, я достал телефон – связи тут не было, интернет, понятное дело, тоже не ловил. Чтобы узнать, что творится в мире был лишь один способ – ехать в город, но я решил его отложить.

И так я начал жить в этом доме. По ночам в углах пищали мыши. Сначала меня это настораживало, но потом привык и перестал обращать на них внимание. За неделю я обошел всю деревню, около пятидесяти домов. Все дома были старыми, с гнилыми досками. В них уже никто не появлялся лет двадцать. На некоторых крыша обвалилась, то ли от снега, то ли от времени. Кое-где стены зарастали мхом. Природа медленно забирала жилища в свои владения. В некоторых из них я нашел несколько полезных вещей: длинную веревку; ковш, в котором я мог держать воду; еще одну удочку, которая оказалась целая.

На пятый день мне удалось поймать двух карпов. Узкая речка, заросшая камышом, была в километре от деревни.

Для выживания необходимо всего несколько вещей: тепло, еда и инструменты. Все это у меня было, и моя жизнь не была тяжкой. Еще через три дня я решил узнать обстановку в городе. Все-таки нужно было понять, что произошло и удалось ли прекратить беспорядки и панику.

Сэм так и не объявился, поэтому я написал записку и оставил ее на столе, на тот случай, если вдруг он всё-таки появится.

Город встретил меня зловещей и пугающей тишиной. Не было слышно ни криков, ни выстрелов, ни каких-либо прочих звуков. На улицах лежали бетонные блоки, брошенные машины делали проезд практически невозможным. Многие дома были разрушены. Мне не встретилось ни одного человека. Казалось, что я единственный, кто был в городе. У меня даже промелькнула мысль, что именно я – последний человек на Земле.

Покружив немного по улицам, я поехал к дому Зароковых. Я обрадовался, когда увидел джип Сэма, неуклюже стоявший возле ворот. Дверь была заперта, мне никто не открывал, поэтому я воспользовался запасным ключом, который был у меня. В доме никого не было, но ушли из него недавно. В комнатах был беспорядок, оставленный, видимо, еще Олей. Я решил подождать их. Я был уверен, что они вернуться сюда.

Часа через четыре к воротам подкатил микроавтобус. Это были Зароковы. Они страшно обрадовались, увидев меня.

– Жив! – громко закричал Сэм. – Ты не представляешь, как тяжело было сюда добраться!

От него я узнал, что все главные магистрали были перекрыты. Приходилось искать другие дороги, но они оказывались забиты машинами.

Люди, поддавшиеся панике и не осознающие, что происходило, пытались уехать, спрятаться в самом дальнем и темном углу, в надежде, что их не найдут. Паника в одно мгновение может превратить человека в животное, она может раздавить и искалечить. Каждому из них хотелось жить, но повезло лишь единицам.

Борьба за выживание – самая изнуряющая и самая трудная борьба. Ты остаёшься один против всех и рассчитывать можешь только на себя. Она идет безостановочно, забирая все силы и доводя до истощения. Но если её выиграть, то ты получаешь всё. Весь мир в кармане. Но если проиграешь, то она тебя растопчет и сотрёт в пыль, не оставив ничего, что могло напомнить о твоем существовании.

Можно было подумать, что нам удалось дойти до конца, но это было лишь начало. Нужно было научиться выживать в этом новом свирепом мире. Либо убьёшь ты, либо убьют тебя. Улицы города были пусты лишь на первый взгляд. Заражённые прятались в подвалах, разрушенных домах, в арках и везде, где только можно было спрятаться. Они выжидали, когда ты отвлечёшься, окажешься беззащитным и тогда они нападали. Безжалостные и жестокие, они будут преследовать свою жертву, пока не настигнут.

Нам нужно было придумать свою стратегию выживания, которая была бы простой и понятной. Минимум затрат, максимум эффект. Города были полны заражённых, долго задерживаться в них было опасно. Для начала я предложил запастись продуктами, оружием и отсидеться на старом заброшенном полигоне. Это был тот самый полигон, на котором мы с Сэмом работали. Разжиться оружием и продовольствием было легче на армейских склад нового образца. Один такой склад был сравнительно недалеко, и мы отправились туда.

Нет нужды описывать дороги, разбитые военной техникой. Мы двигались с черепашьей скоростью и, казалось, что конца не будет нашему пути. Проехав по ровному и прямому участку дороги километров двести, мы обнаружили на полосе брошенный пикап. Двигатель был еще теплый. В машине закончилось топливо и ее оставили на дороге. Сэм предположил, что люди не успели далеко уйти и было бы хорошо найти их.

Мы двинулись дальше, рассчитывая обнаружить их на дороге. Так оно и вышло. Проехав километра четыре, мы увидели человеческую фигуру, медленно идущую по шоссе. Услышав приближающийся грузовик человек повернулся. Эта была девушка, с большим рюкзаком, закрывающим всю спину. Она несла его на правом плече, левое было в кровавых бинтах.

Так мы встретили Иру. У нее была рванная рана на всем плече, но не очень глубокая. Дом, в подвале которого она пряталась, рухнул и ей чудом удалось выбраться из-под завала. Она кое-как остановила кровь и наложила повязку, но всё равно рана начала гноиться. Если бы мы её не встретили и не оказали бы помощь, то через несколько дней, скорее всего, она бы умерла. Теперь у нее длинный шрам, который она старательно прячет и носит, как напоминание о первых днях новой жизни.

Она так же, как и остальные, пыталась скрыться в самом дальнем углу. Где до неё не смогли бы добраться. Она просто ехала вперед, как можно дальше от городов.

Недели три мы жили на полигоне, но потом туда пришли заражённые. Огромная, неостановимая толпа, сметающая на своем пути абсолютно всё.

В течении шести месяцев мы переезжали с одного места на другое, старательно избегая крупных населенных пунктов. Мы достали крупномасштабные и мелкомасштабные карты, на которых обозначались все дороги и населенные пункты. Иногда мы находили выживших. Это были недоверчивые напуганные люди, при любом случае хватавшиеся за оружие. Кто-то оставался с нами, кто-то выбирал одиночество. Каждый решал сам, как ему выживать. Так к нам пришли Шип, Илья и Маша. Это те, кто смог прожить с нами долгое время. Было еще человек пятнадцать. Часть из них погибли в схватках с заражёнными, другая часть ушла. Захотели жить своей жизнью. Я никого не задерживал, хлопотно руководить большой группой людей.

Заражённые преследовали нас везде, они чуяли живую плоть и жаждали добраться до нас. В конце концов мы набрели на военную базу, расположенную довольно далеко от ближайшего населенного пункта.

Там мы смогли выстроить хорошую оборону и обозначить периметр. Заражённые, почему-то обходили это место стороной. Можно сказать, что у нас там началась мирная жизнь. Оружия и еды у нас было в достатке, по пути мы мародерствовали по полной, ни в чем себе не отказывали. Иногда заезжали в города и пускались по всем складам и магазинам. Как маленькие дети, позабыв об опасности, мы тащили всё, что по нашим представления могло пригодиться. Такие прогулки были очень опасны, но нам везло. К тому же, это было единственное радостное время препровождения, позволяющее хоть на какое-то время забыть о реальности.

Мы почти ничего не знали о жизни друг друга. Никто ничего не рассказывал. Какой смысл вспоминать кого и что ты потерял, если это всё равно не вернуть. Лишь иногда Шип вспоминал свою автомастерскую и рассказывал какую-нибудь историю, связанную с автомобилем, пригнанным на ремонт.

Мы жили на военной базе уже год, когда у меня случился один из самых сильных приступов. Боль была нестерпимой, потом меня охватили страх и паника. В ту ночь я чуть не пристрелил Олю и Сэма. Я специально жил на последнем этаже, в самой дальней комнате, но все-таки они услышали крики. Я плохо помню, что произошло, но до сих пор ощущаю пистолет в вытянутой руке.

Каждый раз, когда мы разговариваем с Олей, я вижу страх в ее глаз. Она боится, что я снова не смогу контролировать себя. Она меня боится. Они все боятся меня.

Их поражает с каким спокойствием я убиваю заражённых, с какой жестокостью расправился с выжившими, которые напали на нас и хотели отобрать всё, что у нас было.

– Нельзя же так! Они все-таки люди! – говорила Оля.

Она до сих пор живет в прошлом в мире. Она считает, что все вернется и будет по-старому. У нее почему-то есть надежда, что все они снова станут прежними. Я много раз пытался ей объяснить, что как раньше больше не будет, но она не слушает меня.

Время шло, а наша жизнь не менялась, будто она решила, что хватит с нас беготни и оставила в покое. Я уже начал думать, что так останется навсегда. Но навсегда ничего не бывает.

Я и Сэм снова выехали в город. Главным образом нам нужны были инструменты и запчасти. Но практически сразу мы напоролись на большую группу заражённых. Мы постарались как можно быстрее уехать, но на дорогу выбежали двое и кинулись почти что под колеса. Это были люди, парень и девушка. Сэм настоял, чтобы мы взяли их с собой. Я был против этого, еще с первого взгляда они мне не понравились. Дмитрий и Екатерина Липатовы, брат и сестра, так они назвались.

На следующее утро началось всё снова. Опять началась резня.

***

За окном занимался рассвет, когда Панков закончил рассказывать, как они добирались до Санкт-Петербурга. Он замолчал, остановив свой взгляд на окне.

Рассказ произвел на Настю впечатление и теперь она сидела молча, осмысливая все подробности. Особенно ее заинтересовал Уильям Джойс.

Иван поднялся и убрал со стола пустую бутылку, стаканы и банки. Потом прошел в комнату. Настя услышала щелчки, звуки оторвали её от размышлений и она тоже прошла в комнату. Панков в это время надевал уже плащ. На столе лежал «Вепрь», она увидела, как Иван раскладывает магазины по карманам.

– Куда ты? – спросила она.

– Нужны запчасти, вчера моей машине здорово досталось. К тому же, сегодня будут похороны, а я не хочу на них присутствовать.

– Похороны? – удивленно воскликнула девушка. – Кого?

– А ты не знаешь? Ночью Рязанов умер, – объяснил ей Иван.

– Тогда я лучше с тобой поеду.

– Валяй, – согласился Иван. – Жду тебя внизу.

Панков спустился на парковку. В отеле стояла тишина – все ещё спали. Он ещё раз окинул взглядом броневик, работы предстояло много.

Грузовик он подготовил еще вчера и теперь оставалось лишь выехать. Он сел в кабину и завел двигатель.

Глава 14

Следующие несколько дней все было тихо и спокойно. За это время ничего особенно не произошло. Образовалось затишье. Этой тишиной были довольны все. Все, кроме Ивана. Он был уверен, что это затишье перед громкой бурей.

Эту передышку Панков использовал по максимуму. Один день у него ушел на поиски запчастей для машины. Он исколесил почти весь город и к вечеру в кузове грузовика почти не осталось места. Он нашел несколько разбитых бронетранспортёров и вырезал из них более ровные и целые металлические куски. Работа была трудной и изнуряющей. Потом он долго искал запчасти и новые стекла, но все-таки ему удалось найти и их.

Еще два дня Иван, Сэм и Шип приводили броневик в порядок. Панков очень тщательно вымерял все размеры деталей, которые предстояло заменить. Они добавили двигателю мощности, усилили подвеску и вооружение.

Итогом работы все остались довольны. Теперь Панков был уверен, что джип будет достойным соперником, если вдруг их снова накроют где-то в городе. Попутно в своём ежедневнике он делал новые пометки – в голове появилось ещё несколько мыслей, как можно улучшить характеристики бронемашины.

Так же Панков не забыл съездить на Кондратьевский проспект, где были оставлены разбитые джипы. Иван прошел во двор, но черных джипов там не нашёл. Легковые машины стояли, а джипов, гнавшихся за ним, не было. Иван вышел на проспект, чтобы убедиться, что он не ошибся с адресов. Увидев разрушенный соседний дом, на крышу которого рухнул вертолет, Панков окончательно убедился, что он приехал по правильному адресу.

Он внимательно осмотрел дорогу и тротуар, но и тут не нашел ничего стоящего. Раздосадованный он покинул проспект.

Еще два дня ушло на проверку метро. Ивану удалось уговорить Зарокова пойти с ним. Остальные наотрез отказались. Как и предполагал Панков, все ветки были затоплены. Некоторые станции очень сильно пострадали и к ним невозможно было спуститься.

Везде была вода, вся пропитанная трупным ядом. Очень часто в ней попадались разложившиеся тела. Кое-как пересилив себя, Панкову и Зарокову удалось составить схему метрополитена, обозначив на ней все закрытые гермодвери и особо опасные места, например, участки, где туннель обвалился.

Никакого движения по городу не было, по крайней мере в той части, за которой могла наблюдать Ира. Зарокова это ничуть не удивило. Он был частично согласен с Панковым и был почти уверен, что Джойсу известно, на каких улицах работают камеры и он тщательно обходит эти участки.

***

Рязанова хоронили утром. Само собой, никакого гроба не было, тело завернули только в простыню.

Его похоронили в небольшом сквере, рядом с гостиницей. Здесь, на скамейке, всю ночь просидела Маша и, вернувшись в отель, попросила, чтобы Илью похоронили там. Никто с этим спорить не стал.

Не было каких-то громких речей, возгласов или плача. Всё было сделано быстро. В сквере присутствовали все. Все, кроме Панкова и Насти. Но это было к лучшему.

– Иван своим вечно плохим настроением здесь будет очень некстати. Достаточно Маши, которая еле перестала рыдать, – воскликнул Сэм, когда к нему пришел Кузя и сказал, что Панкова нигде нет.

Цветов тоже не было. Когда-то тут были клумбы, то теперь, кроме деревьев и травы, здесь ничего не росло. Вся церемония заняла не больше полу часа. Черный могильный холм резко выделялся на фоне зеленой травы. Сквер сразу же сделался мрачным и неприветливым. Никому не хотелось задерживаться здесь даже на минуту, поэтому все постарались как можно скорее вернуться в отель.

***

Через три дня Панков заявился к Ире. Все это время он мало с кем разговаривал и, либо был в городе, либо сидел в своем номере. Как всегда, он был при оружии, в перчатках, но без плаща.

Ира сидела в кресле перед ней было множество мониторов и на каждом что-то происходило.

– Ну, что у нас плохого? – задал Иван привычный вопрос.

Девушка переключила все мониторы на уцелевшие городские камеры видеонаблюдения.

– Как видишь все тихо. Иногда появляются заражённые, но кроме них на улицах больше никого нет, – ответила девушка.

– Странно это все, – сказал Панков, обращаясь, видимо, к самому себе. – Второй день у меня чувство, что должно произойти…

Его перебил звук выстрела, раздавшийся где-то на улице. Сверху послышался звон стекла и через мгновение выстрел повторился. Панков этому совершенно не удивился, он уже давно ожидал чего-то подобного.

– Ну вот, я снова оказался прав! – победоносно сказал он, направляясь к двери. – Интересно, кто это застрелился со второй попытки?

Ира, ожидавшая, что сейчас отель возьмут штурмом, вжалась в кресло, но поняв, что выстрелы закончились, тоже отправилась в след за Панковым.

Она догнала Ивана на лестнице, он уже почти поднялся на третий этаж. Там же она повстречала Сэма.

– Откуда стреляли? – спросил он, увидев поднимающихся людей.

– Оттуда! – отозвался Панков. – Я откуда знаю?

– Заткнитесь! – резко оборвала их Ира и все трое оказались в большом зале.

Первым они увидели Шипа, который склонился над полом и что-то рассматривал, из-за стола было невидно. Кузя стоял у окна и пытался что-то рассмотреть или увидеть. Одно окно было разбито, и его осколки усыпали паркетный пол.