Читать онлайн Выдыхай

День 1

Дома и улицы утопали в белой магме, создавая сказочную атмосферу. Декабрь выдался особенно снежным. Да и какой новый год без снега? Ледяные скульптуры, что стали частым украшением многих парков, отражали яркую иллюминацию города, подобно диско-шару в ночном клубе.

Во многих кафе и магазинчиках можно было встретить пушистые ёлки – долгожданных гостей этого года. В воздухе витал яркий запах мандарин и горячего шоколада. Всё вокруг дышало наступающим праздником.

Стоило городским часам пробить десять, как раздался пресловутый сигнал мобильного.

Потянувшись к нему, Дэн попытался выключить звук, полагая, что это будильник, но, как только до него дошло, ответил на звонок:

– Гендиректор "Роснефти"слушает.

– Очень остроумно, – с иронией хмыкнул голос на том конце провода, – ты когда думаешь причалить?

– Если назовёшь пристань, я построю маршрут, – улыбнулся парень, вновь укладываясь в кровать.

– Пристань, под названием "зачет", тебе о чем-нибудь говорит?

Дэн мигом подскочил с нагретого места:

– Вот черт! Когда?

– Уже полчаса как.

– И ты звонишь мне только сейчас?! – возмущался тот, судорожно натягивая джинсы.

– Скажи "спасибо", что вообще позвонил. Ладно, не паникуй. Только первая группа зашла. У тебя ещё есть время.

– Я лечу, – коротко бросил Дэн, скидывая вызов.

Проходя полосу препятствий из смятых пивных банок и одежды недельной давности, парень отыскал наиболее свежую футболку и покинул квартиру.

В университете его встретил Артём:

– Ну что, спящая красавица, хорошо вчера повеселился?

– Хорошо – это слабо сказано, Тёмыч. У меня дикий похмелоз.

Увидев фонтанчик в холле, парень сразу припал к нему, начав жадно поглощать воду. Вдоволь напившись, посмотрел на одногруппника.

Взгляд его несколько прояснился:

– Я вчера с такой тёлочкой отжигал, закачаешься.

– Главное, чтобы на зачете не подкачал, – назидательно произнёс приятель.

– Не будь занудой, чувак. Я что-нибудь придумаю. А знаешь, я встретил ту чику в "Элиоте", – продолжал делиться подробностями бурной ночи Дэн.

– Где?

– Ты чё, не слышал об "Элиоте"?

– Разумеется, слышал. Но думаю, это другой Элиот.

– Для дремучих поясняю: "Элиот"– новый клубешник в центре.

– И как я жил без этой информации? – наигранно изумился Артём.

– Даже не представляю. Походу, тебя, кроме твоей зубрежки, ничё не волнует.

– Может, и тебе попробовать учиться. Говорят, исцеляет не хуже клубов.

– А я не жалуюсь. Кстати, насчет зачета, – Дэн на секунду замялся, – какой хоть предмет?

– Ты, верно, шутишь, – отозвался друг, но уловив смятение парня, всё понял, – история.

– Сэнкью, бро.

Из аудитории один за другим выплывали довольные студенты. Сегодняшний день стал явно удачным для многих.

– Думал, ты пойдешь в первой десятке, – кинул Дэн, – ты часом не захворал?

– У меня автомат.

– Вот ты жук! Хотя я в тебе и не сомневался.

Внезапно его осенило:

– Постой. Если у тебя автомат, зачем тогда припёрся? Мог бы передать зачётку Старухе.

– Об этом я и хотел поговорить, – несколько растерянно выдал Артём, – я тебя подожду, а потом… Может, сходим куда-нибудь?

– Окей, старичок, всё будет! И разговоры, и выпивка, и девочки. Как только, так сразу. А после рвану к своим "пращурам".

– Поедешь домой?

– Ну да, семейный же праздник. Оливье, куранты, все дела.

– Семейный, – глухо повторил одногруппник, подтягивая ворот синего свитера, – выходит, ты даже не рассматриваешь неудачный исход?

– О чём ты? Я любимчик фортуны! И вероятность того, что я сдам – 100 %. По-другому и быть не может.

Оказалось, что может. На протяжении всех злосчастных 40 минут преподаватель сверлил взглядом именно Дэна. Так что списать тому не удалось.

Когда аудитория опустела, экзаменатор заговорил:

– Ну что, молодой человек, времени было предостаточно. Вы готовы отвечать?

На ватных ногах Дэн подошел к профессору и неуверенно начал:

– Эм, эпоха дворцовых переворотов… Переворот – это… какое-то изменение или что-то типа того, – парень уставился в билет, по-детски надеясь разглядеть в нём ответы.

Но в глубине души сознавал, что всё кончено. Буквы плясали перед глазами, а не совсем трезвый мозг едва мог выудить какую-то информацию. Тем более, ту, которой не было.

– Я так понимаю, спрашивать следующий вопрос бессмысленно? – мрачно вздохнул мужчина.

Повисло молчание, что давило на Дэна, не позволяя двигаться. Он постыдно тонул в своём невежестве.

– Вы правы, я не учил, – откровенно заявил студент, – Но, возможно, у нас получится договориться, – красная купюра с замечательным видом Хабаровска скользнула по столу.

Дэн подозревал, что этот ход не прокатит. Но отчаяние толкнуло его на крайние меры.

– Не закапывайте себя ещё глубже, приятель.

– Мало?

– Настоящие знания бесценны. Уберите деньги! – грозно рявкнул профессор, – я жду вас завтра на пересдаче. В это же время.

– Как? Но я же, – парень чуть со стула не рухнул, – завтра ведь тридцать первое. Я должен быть дома к новому году.

– Это уже не мои проблемы. Вы сделали свой выбор, когда не стали готовиться к зачету. А теперь ёлочка замаячила перед глазами? Знаю вас таких.

– И что плохого в этом празднике?

– Да праздник тут, в сущности, ни при чём, – серые глаза мужчины смотрели устало, – дело ведь в другом: в отношении к учебе, людям, к жизни, в конце концов. А ваша неподготовленность говорит о неуважении к себе.

– Но другим вы ставили просто так, даже не спрашивая.

– Они посещали занятия. А вас я вижу второй раз в жизни. Первый был в сентябре. Уверен, вы даже имени моего не знаете.

Хотя признаться, – заметил профессор, – я закрыл бы на это глаза, будь вы по-настоящему готовы.

– Выходит, я один такой бездарь, – хмуро улыбнулся Дэн, – что ж, тогда до завтра.

Он вышел из аудитории, тяжело выдыхая.

– Ну что?

– Не сейчас, Тём. Я не настроен отмечать. Наберу тебя позже, – студент пулей вылетел из вуза, мечтая забыть о своём провале.

Алкоголь помогал ему забыться. Правда, сейчас Дэну хотелось другого. Чего-то более настоящего. К тому же в тот момент, когда снежинки танцевали безумное танго.

Неожиданно он вспомнил, как в детстве ловил их ртом. Казалось, коснись они земли, и вся магия исчезнет. Словно чистота этих мерцающих звёзд растворится в угрюмости мира.

На языке ещё остался вкус мёрзлого неба с мякотью облаков. Вкус далёкого прошлого, когда всё было окутано светом и наивной лёгкостью.

"Прогуляться, что ли?"– размышлял парень, – "забавно, а я ведь тысячу лет не ходил пешком".

Дэн неторопливо потопал по городу, наблюдая предновогоднюю суету. Хруст снега погружал в своеобразный транс. Очень похоже хрустело имбирное печенье, которым мама так любила баловать его в новогодние праздники.

Именно тогда, в преддверии наступающего года, всё менялось. Голоса родителей звучали мягче, крики стихали. Его собственный замкнутый мир значительно преображался. Он оттаивал во времена сильнейших заморозков.

Спустя час бесцельного блуждания Дэн наткнулся на маленькую кофейню с интригующим названием "В гостях у совы". На её двери висел рождественский венок с двумя белыми совятами.

Зайдя внутрь, парень невольно улыбнулся. Обстановка кофейни напоминала канцелярию Санты. За столиками сидело несколько людей, между которыми кружили официанты в костюмах эльфов. А бариста в новогоднем колпаке усердно натирала стойку.

Плюхнувшись на высокий стул, Дэн начал изучать меню.

– Добрый день, могу вам что-нибудь предложить? – приветливо улыбнулась бариста.

– Я бы предпочел коньяк, но думаю, кофе тоже сойдет. Поэтому полагаюсь на ваш вкус.

– У нас есть замечательный…

– Нет, не говорите. Просто сделайте мне что-то особенное, а я притворюсь счастливым.

Девушка озадаченно кивнула. И вскоре по кафе стал растекаться тягучий и густой запах с нотками карамели. А через пару минут все было готово. Перед студентом стояла кружка кофейного напитка с совой из пенки.

– Стало быть, вы несчастны? – подала голос бариста.

– Только сегодня, – Дэн оторвался от созерцания совы в чашке, не решаясь испортить рисунок.

– Неудачный день? – с пониманием уточнила девушка.

– Худший из возможных, – молодой человек всё же сделал осторожный глоток.

– У всех бывают плохие дни. Но знаете, за что я их люблю?

Дэн с искренним интересом посмотрел на бариста.

– Они заканчиваются. В этом очарование пасмурных дней. Они не длятся вечно. Этот день тоже закончится. А завтра наверняка станет лучше.

– Хотелось бы верить.

– А вы не сомневайтесь.

– Давай лучше на "ты", не то чувствую себя дряхлым пенсионером.

– Как скажешь, – улыбнулась девушка.

– Я Дэн, кстати.

– Лера.

Молодой человек не спеша попивал кофе, растягивая удовольствие и тайком наблюдая за новой знакомой.

– Всегда было интересно, почему, у многих бариста забит рукав? – указывая на цветное тату на руке Леры, спросил Дэн, – это часть политики подобных заведений?

– Ты угадал. Так помечают людей из низшей касты, весь этот убогий персонал, – с серьезным видом выдала бариста, но тут же усмехнулась, – я её сделала ещё до того, как стала работать здесь. Никогда не хотела торчать в офисе.

– Что же тебя заставило выбрать профессию "кофевара"? – съязвил парень, – Не поступила?

– Я и не поступала. А по-твоему, лишь при таком раскладе можно пойти в данную сферу?

– Да нет, я не имел в виду ничего… Просто неблагодарное занятие, учитывая всю вашу клиентоориентированность, доброжелательность и прочую фигню. Быть милым со всеми, кто приходит, и улыбаться тем, кто тебя раздражает. Все это… Я бы так не смог.

– Иногда и вправду бывает непросто, – согласилась девушка, – Клиенты попадаются разные. Однако найти подход можно к каждому. Главное – проявить терпение, быть вежливым и внимательным.

Знаешь, что обычно говорит наша управляющая, принимая на работу? "Меня не волнуют ваши комплексы, страхи и неуверенность. Засуньте свою интроверсию себе в задницу и улыбайтесь".

Дэн искренне расхохотался. Они смеялись вместе. Порой смех объединяет лучше слов.

Отдышавшись, Лера продолжила:

– Не поверишь, но несмотря на все трудности и подводные камни, я действительно люблю свою работу. Это та тихая гавань, где не страшны никакие штормы.

– Неужели тебе не хотелось большего?

– Большего? – пожала плечами Лера, – в рамках своей профессии я развиваюсь, а ловить журавлей в небе и получать вышку – это не моё.

Ты, наверное, удивишься, но не все хотят быть юристами, архитекторами или врачами. Кто-то ведь должен варить кофе.

Дэн кивнул, посмотрев в окно. Снег закончился, но люди так и продолжали нестись в этой бесконечной нелепой гонке.

– Просто я знаю, что нахожусь на своем месте, – раздался следом голос Леры.

– Мечтал бы и я знать.

Телефон, что покоился на барной стойке, разрезал тишину знакомой рождественской мелодией. Какое-то время студент безмолвно пялился на мигающее имя друга.

– Не собираешься отвечать? – полюбопытствовала бариста.

– Не так уж и важно, – в следующую секунду молодой человек сбросил вызов, – спасибо за кофе.

Захватив в соседнем магазине бутылку Джина, парень отправился домой. Невозможно ведь учить на трезвую голову!

День 2

Следующим утром Дэн проснулся от того же звонка:

– Слушаю.

– Ты когда думаешь причалить? -донёсся по-прежнему оживленный голос.

– Повторяешься, бро, – усмехнулся парень.

– О чём ты?

– О том, что данный сценарий ты отыгрывал только вчера. Ещё скажи, что у нас зачёт.

– У нас и правда зачёт. Уже полчаса как.

– Сейчас первая группа зашла, верно?

– Откуда ты…

– Крутой пранк, Тёмыч. Я оценил. Ладно, не занимай линию. Сегодня мне нельзя опаздывать.

Дэн скинул вызов и огляделся. Вчерашней бутылки Джина нигде не было.

"Странно", – подумал парень и, преодолев неизменную полосу препятствий, вышел из дома.

В университете его встретил Артём:

– Ну что, спящая красавица, хорошо вчера повеселился?

– Я гляжу, ты находишь это забавным.

Друг непонимающе уставился на него.

– Нравится надо мной глумиться? – продолжил тираду Дэн, – думаешь, мне и невдомёк, что бухать – плохо?

– Я ведь…

– Завязывай, Тём. Шутка затянулась. Мне ещё пересдавать этот дурацкий зачёт. Не всем же дано получать автоматы.

Студент направился к аудитории, слегка задев друга плечом. Каково же было его удивление, когда он застал одногруппников почти в полном составе.

– Какого хрена? – не сдержался Дэн и в следующее мгновение подошёл к старосте, – хай, Ксю. Что за столпотворение? Неужто мы коллективно завалили историю?

Девушка окинула его презрительным взглядом.

– Не каркай мне тут, – сплюнула Ксюша, – пока ни одного провала.

– Чего тогда все явились на пересдачу?

– Какая ещё пересдача?

– Та, что сегодня. Профессор сам назначил мне на тридцать первое.

Староста высокомерно цокнула языком:

– Ты последние мозги пропил, Дэн? Сегодня тридцатое.

– Тридцатое было вчера, – сконфуженно промямлил парень.

– Может, ты в своём алкомарофоне и живёшь в будущем, вот только для всех остальных тридцатое сегодня!

Дэн окончательно растерялся. Как такое возможно? Что если он и впрямь допился до "белочки"?

Студент уныло побрёл по коридору, тщетно пытаясь найти логическое объяснение происходящему.

Приблизившись к лестнице, он поймал взгляд вечно пытливых глаз.

– Ты был прав, Тём. Походу, надо завязывать с бухлом, – и вдруг его пронзила идея, – учебник с собой?

Артём кивнул.

– Ты меня очень выручишь, – просяще улыбнулся парень.

Без лишних слов одногруппник протянул помятую книгу, побывавшую не в одной паре рук:

– Надеешься за полчаса выучить то, что мы проходили полгода.

– При всей своей безмозглости даже я понимаю, что это нереально, – ища нужную страницу, откликнулся Дэн, – но вот один вопрос я точно успею выучить.

Открыв ту самую тему, парень увидел поблекшее свадебное фото.

– А у тебя папины глаза, – усмехнулся Дэн.

Его друг торопливо спрятал фотографию:

– Не представляю, как она здесь оказалась.

Артём в одночасье переменился. Стал каким-то отстранённым и далёким. Ещё более тихим, чем прежде.

– Значит, ты даже не рассматриваешь неудачный исход? – растерянно произнёс он.

– Ну нет, Тёмыч. Теперь всё будет иначе. И вероятность того, что я сдам – 90 %. Кстати, как зовут препода?

– Константин Георгиевич.

Зайдя в аудиторию, Дэн вытянул тот же злополучный билет и, дождавшись, пока все уйдут, уверенно подошёл к профессору:

– Эпоха дворцовых переворотов – это период с 1725 по 1762 гг., когда после смерти Петра 1 сменилось несколько правителей в результате государственных заговоров, – на сей раз он не сомневался и бил непрерывной дробью зазубренных слов, – таким образом, с 1762 года с приходом к власти Екатерины 2 началась новая эпоха русской истории, – подытожил парень, медленно выдыхая.

– Замечательно, – кивнул преподаватель, – можете приступать к следующему вопросу.

"К следующему?"– пронеслось в голове у студента, – "Ну конечно, ещё же второй".

Он внимательно стал разглядывать билет.

"Холодная война"значилось во втором вопросе.

– "Холодная война", – произнёс мужчина, – причины и предпосылки противостояния. Что вы об этом знаете?

"Ни черта я не знаю", – подумал парень и прогундел:

– Затрудняюсь ответить.

Профессор криво усмехнулся:

– Полагали, запомните одну тему, и этого будет достаточно? Нет, приятель, так не работает. К тому же, я вижу вас второй раз в жизни. Первый был…

– В сентябре, – закончил за него Дэн.

– Именно так. Поэтому жду вас завтра на пересдаче. В это же время.

– Не могу сказать, что сильно удивлён, Константин Георгиевич.

В коридоре его поджидал Артём:

– Ну что?

– То же, что и вчера. Может, отметим мой провал?

– Я не любитель, – отмахнулся друг.

– Но ты же хотел…

– Что?

– Тёмыч, не делай из меня большего идиота, чем я есть. Ты же хотел о чём-то поговорить. Ещё вчера.

– Вчера?

– В смысле сегодня, – Дэн напряжённо потёр переносицу, – Иначе бы не пришёл.

Какое-то время его друг глядел абсолютно бессмысленно, а потом выдал:

– Я просто хотел… Правда, такая безделица. Может, смотаемся на каток? А то динамишь меня три года.

– Ты серьёзно, старик? Нашёл время, – парень схватился за перила, начиная медленно спускаться, – и главное, бухать со мной запладло, а морозить задницу в беспорядочной толчее людей – это пожалуйста. Давай без меня, ок? Счастливо!

Дэн стремительно выскочил из универа и отправился в место, где желал подтвердить свою догадку. Или, возможно, её опровергнуть.

Кофейня ему не приснилась. Она была всё той же: с рождественским венком на двери, официантами в эльфийской форме и подозрительно приветливой бариста.

– Добрый день, могу вам что-нибудь предложить? – дежурно улыбнулась девушка.

– Полагаюсь на ваш вкус.

Через пару минут всё было готово, и перед парнем стояла кружка ароматного напитка с растительным узором из пенки.

– Почему не сова? – усмехнулся Дэн.

– Что?

– Вчера была сова.

– Вчера? Простите, мы знакомы?

– Ну разумеется. Думаешь, я забыл, как ты убегала утром, – вкрадчиво прошептал парень, делая глоток.

Бариста застыла в непонимании.

– Согласен, не самая удачная шутка. Давай включим обратную перемотку и начнём заново. Меня зовут Дэн.

– Лера.

– Я знаю, – усмехнулся студент, но заметив недоверчивый взгляд девушки, добавил, – бейджик выдаёт.

Он обернулся, неловко улыбаясь. В этот раз ему представилась возможность рассмотреть кофейню более подробно.

Светлое помещение, гирлянды над окнами, и неповторимый уют. Тот самый, что чувствуешь по возвращении домой.

Стены украшали декорации из кофейных зёрен: кружки и чайник, ветвистые деревья, сова, которая теперь стала часами. Студент вспомнил, что в его любимом баре, завсегдатаем которого он являлся, максимум, на что хватило человеческой смекалки, – это наполнить решётчатые ящики винными пробками. И кстати, подобное дизайнерское решение считалось весьма успешным.

За столиками с медовым отливом сидели разношёрстные посетители. Были семьи и одиночки, те, что заразительно смеялись в компании, и те, что молчаливо уткнулись в окна.

На фоне играла инструментальная музыка, а запах свежесмолотого кофе сливался с ароматом корицы и ванили.

"Давай наперегонки!"– услышал он звонкий голосок, а, обернувшись, увидел девочку с рыжими косами. Она предлагала мальчику помладше побыстрее умять вафли.

"Может, об этом и говорила, Лера? – размышлял парень, – тут и вправду чувствуешь себя в безопасности."

Здесь будто сосредоточилась аура домашнего тепла. Она мягко и ненавязчиво обволакивала каждого, кто заходил. Аура, которая так не вязалась с клубной жизнью Дэна.

Тут не звучали тяжёлые басы, не бил в глаза ослепляющий свет стробоскопа, люди не тряслись, как эпилептики в агонии, прижимаясь друг к другу ближе.

Техно заменял лёгкий джаз, вместо рваных и хаотичных движений – спокойные и обдуманные. И всё в целом казалось каким-то правильным.

– У вас очень мило, – заметил студент, – так по-домашнему.

– Спасибо, – отозвалась бариста.

– Наверное, работать здесь – несравненное удовольствие.

Глаза девушки моментально загорелись:

– Вы правы. Несмотря на все трудности и подводные камни, я действительно люблю свою работу. Это та тихая гавань, где не страшны никакие штормы.

– Кто бы мог подумать? – усмехнулся Дэн.

Внезапно его взгляд зацепила картина справа. Это была репродукция Дали "Постоянство памяти".

– Как я не заметил её вчера? – выдал парень, но тут же спохватился, – в смысле сразу. Как я сразу её не увидел?

– Так часто бывает. Смотришь и не видишь.

Молодой человек стал пристально изучать произведение искусства. Однако спустя полминуты оставил попытки осознать его суть.

– Никогда не понимал этих сдутых часов, – заключил Дэн, и Лера рассмеялась.

– Это символизм.

– Ну и? Ясности не добавляет. Что он хотел этим сказать?

– Очевидно, что-то хотел, – протянула девушка, глядя на картину, – правда, бытует мнение, словно на эту работу его вдохновил вид расплавленного сыра.

– Серьёзно? – прыснул парень, – а я уж подумал, в ней скрыт глубокий смысл.

– Это не значит, что его нет. Каждый находит своё, хотя…

Я читала про эти часы. Они олицетворяют прошлое, настоящее и будущее.

Существуют одновременно, что намекает на нелинейность времени. А их форма говорит о его скоротечности.

– Да ты тонкий знаток искусства, – присвистнул студент.

– Всего лишь цитирую статьи из интернета, – усмехнулась бариста, – но, по-моему, не всё требует анализа.

Иногда не стоит искать тайный смысл и какой-то подтекст. Иногда достаточно просто чувствовать.

– Чувствовать? – задумчиво повторил Дэн, возвращаясь взором к "Мягким часам", – а у тебя бывало чувство, будто всё происходящее с тобой уже случалось?

– Звучит, как дежавю.

– Может, и дежавю. Но в таком случае весь этот день для меня – сплошное дежавю.

– У всех бывают плохие дни. Но знаешь, за что я их люблю?

– За то, что они заканчиваются, – договорил парень, прекрасно зная, что последует дальше.

– Верно, – нахмурившись, продолжила девушка, – В этом очарование пасмурных дней. Они не длятся вечно. Этот день тоже закончится. А завтра наверняка станет лучше.

– Я лишь надеюсь, что завтра всё встанет на свои места, – проронил студент, хотя сам в это не верил.

Как и вчера, телефон парня разразился той же мелодией. Но сейчас совершенно безобидная музыка показалась Дэну зловещей.

– Не сегодня, приятель, – выдохнул он, сбрасывая вызов.

Расплатившись, парень вышел из кофейни, и также, не изменяя привычке, взял Джин в ближайшем магазине. На сей раз бутылка ощущалась тяжелее.

"Завтра всё встанет на свои места", – настойчиво повторял Дэн.

Растворяясь в снежном потоке, он глотал обжигающую жидкость прямо из горла. Её температура резко диссонировала с прохладным воздухом.

Империя снега, мамино печенье, зачёт и давний развод родителей. Всё путалось, сплавляясь в единый ком разрозненных мыслей.

"Плавленый сыр Сальвадора Дали, – пьяно улыбнулся студент и икнул, – завтра будет завтра, а не сегодня".

Последняя мысль, и темнота, сквозь которую едва пробивается звонок мобильного.

День 3

Всё повторилось. Но на этот раз Дэн не стал отвечать на звонок, а сразу отправился в универ. Забрав у друга учебник, отыскал "Холодную войну"и бегло прочёл параграф.

Всё пошло по новой: зачет, насмешливый взгляд профессора и указание явиться завтра.

Конечно, парень ответил, но оказался не готов к дополнительным вопросам.

– Получается, что бы я ни делал, как бы ни старался, ничего не изменится? Я всё равно не сдам?

– А вы уверены, что старались? – заметил преподаватель.

Вопрос больно резанул по самолюбию Дэна, и он вышел из аудитории.

– Куда ты? – окликнул его приятель.

– Готовиться к зачёту. Только по-нормальному.

– Но… как ты собираешься успеть?

– Не беспокойся, Тём. У меня в запасе вечность.

День 18

Вечность длиною в 15 дней. Столько оказалось вполне достаточно.

Нет, Дэн не стал Ключевским и, тем более, Карамзиным, но уже мог намного свободнее ориентироваться в материале. Он нашёл в сети спасительное видео и с готовностью обречённого кинулся в запутанные дебри русской истории.

Раскладывать всё по полочкам, проводить аналогии, запоминать даты и события было для парня в новинку. Но он старался, записывая и анализируя всю информацию. Хотя каждый день ему приходилось составлять конспект заново.

Дэн упорно игнорировал телефонные звонки и бардак в комнате. Не выходил из дома, довольствуюсь услугами доставки.

Он максимально оградил себя от внешнего мира, сосредоточившись на главной задаче. Той задаче, которая, как он верил, способна остановить этот нелепый кошмар.

Дэн явился в университет с новыми чувствами. Он знал, что сегодня удача и провидение на его стороне.

– Ну что, спящая красавица, хорошо вчера повеселился? – встретил его обычный вопрос друга.

– Я учил, Тём. В самом деле, учил.

– Серьёзно?

– Стал бы я с этим шутить. Подобное признание даже вредит моей репутации, – прошептал Дэн, на что одногруппник рассмеялся.

– Значит, сегодня – тот редкий день, когда ты готов.

– Я бы сказал: первый.

– И каково оно? Учиться?

– Ты знаешь, не так страшно, как я себе представлял.

Они подошли к аудитории в молчаливом спокойствии. Счастливые лица студентов, сдавших зачёт, больше не вызывали у Дэна зависти и раздражения. Молодой человек верил, что вскоре может пополнить их ряды.

– Выходит, ты даже не рассматриваешь неудачный исход? – хмыкнул Артём.

– Я бы мог рассчитать вероятность своего успеха, – усмехнулся Дэн, – но не стану. Не люблю загадывать.

Прогнозы, которые тайно строил парень, полностью оправдались. Он ответил. Его не напугали и дополнительные вопросы.

– Ну вот, теперь вы действительно готовы, – многозначительно улыбнулся профессор.

Не будь Дэн так опьянен своей победой, он бы наверняка обратил на это внимание. Но ему было не до того.

Студент скомканно буркнул "спасибо"и выскользнул в коридор.

– Я сдал, Тёмыч! Прикинь, сам. Зацени, – путался в словах Дэн.

Раскрыв зачётку, его друг округлил глаза:

– Стоит отлично.

– В смысле? За зачёт ставят оценку?

– Он дифференцированный, – пояснил одногруппник.

– А, ясно, – усмехнулся студент, – блин, я пятёрок не получал с третьего класса. Эх, видела бы мама. Точно бы разрыдалась.

Артём мягко улыбнулся:

– Я рад за тебя, правда.

– Ну всё, братан, мы обязаны это отметить.

– Не знаю, я…

– Возражения не принимаются, – оборвал его Дэн, – а насчёт бухла не волнуйся. Напою тебя кофейком.

***

Поддавшись уговорам, Артём составил ему компанию, но за всю дорогу не проронил ни слова. Парень никогда не отличался разговорчивостью, но сейчас сильно контрастировал рядом с неумолкающим другом.

Как и в прежние дни, снег валил огромными хлопьями, что искрились в лучах зимнего светила. Они ослепляли пронзительной белизной. И оседая, погружали город в царство безупречной чистоты. Словно за этим и были призваны.

Когда парни дошли, Артём замер перед крыльцом кофейни. Он недоверчиво поглядывал на её вывеску.

– Чего завис? Погнали, – окликнул его Дэн, открывая дверь.

В нос ударил уже знакомый запах жжёных кофейных зерен.

"Как бы к этому не привыкнуть?"– сам себе улыбнулся студент и потянул друга к барной стойке.

– Добрый день, могу вам что-нибудь…

– Можете, – парень решил не затягивать с прелюдией, – два капучино, пожалуйста.

Бариста кивнула, приготовившись разливать "жидкую магию"по чашкам. Дэн повернулся в сторону приятеля, и его улыбка мгновенно угасла. По спине пробежал непонятный холодок.

– Тёмыч, ты в порядке? – за своей радостью он не сразу заметил потерянный вид друга.

Тот сидел бледный, будто увидел ожившего мертвеца.

– Всё прекрасно, – Артём улыбнулся, но как-то механически, словно через силу, – я тут вспомнил, что должен помочь тёте.

– Хм, ты никогда про неё не рассказывал.

– А ты не спрашивал, – понуро усмехнулся друг, – так что вынужден откланяться.

– По-моему, "кто-то"нагло пытается слиться, – пробурчал Дэн.

– Я хотел сделать это красиво.

– Не получилось.

– Да ладно тебе. Посидим в другой раз.

– Конечно, посидим. Только "другой раз"будет уже в следующем году. Я вечером уезжаю.

Артём замялся:

– Ну… значит, в следующем. Я действительно рад за тебя, и что ты наконец взялся за голову. Мы обязательно это отметим. Только не сегодня, – на автомате он подтянул ворот свитера, – долг перед семьей – это святое. Ты должен понять.

Дэн посмотрел на парня скептически:

"Если эта тётка и впрямь существует, то не в его правилах о чём-то забывать, тем более о своих обещаниях. Это скорее мой конёк. А Тёмыч… Он же мегаответственный. Он не бывает рассеянным".

– Я всё понимаю, старик. Тогда увидимся в новом году, – парень встал, протягивая Артёму руку.

Тот пожал её со словами:

– Ещё наверстаем. Лёгкой дороги, Дэн. Проведи время с семьёй. Никогда не знаешь, какая встреча станет последней.

Он стремительно удалился, оставив после себя массу вопросов.

"Странный какой-то, – рассуждал Дэн, – и ведёт себя слишком загадочно, – парень резко тряхнул головой, – нет, сегодня – не тот день, чтобы разгадывать ребусы. Пусть они и касаются Тёмы".

Бариста принесла две кружки и поставила перед студентом.

– К сожалению, у нас отмена, – виновато улыбнулся Дэн, – мой друг соизволил уйти по-английски. Что поделать, до смерти боится девушек.

Он обожал подтрунивать над приятелем, и даже сейчас не мог упустить момент:

– Чудик, конечно. Но друзей не выбирают.

Лера посмотрела на него вопросительно.

– В том смысле, что они сами находят нас, – добавил парень.

– Что ж, тогда я унесу…

– Нет, постойте. Я выпью и его порцию тоже, – остановил её Дэн, – не проблема. У меня довольно вместительный желудок.

Лера улыбнулась, а парень только сейчас обратил внимание на кофейные рисунки.

"Ну надо же, ему досталась моя сова,"– мысленно заключил студент, рассматривая узоры из пенки.

В его же чашке расплывался лепесток клевера.

"Добрый знак, – подумал Дэн, делая глоток, – вкус потрясный, и место очень атмосферное. Почему Тёмычу не зашло? Представляю его лицо, если б я притащил его в клуб. Хотя… Он бы не согласился".

Парень посмотрел в окно, позволяющее увидеть этот мир без искажений. Правдивый и бесконечно белый.

Студент взял чашку друга:

– Помню, как в началке, бегая по школьным коридорам, мы с ребятами останавливались, замечая расписанные окна. Как завороженные, смотрели на ледяные узоры и угадывали в них что-то необычное.

Видно, один из твоих коллег, какой-то искусный бариста наносил их морозной пенкой, пока мы не видели. И только в тишине они становились былью.

Картины прошлого воскресали в памяти Дэна, вставая в один ряд с настоящим. Тогда они поражали воображение. Сейчас вызывали горький привкус ностальгии.

Игольчатые кристаллы, заснеженные леса и тихие деревушки – всё, что рисовала детская фантазия, оживало на холодном стекле. Всё сказочное и несбыточное принимало вполне осязаемые формы. Но так только казалось.

– Была в этом какая-то чарующая сила, – тоскливо подтвердила девушка, – думала, что, когда вырасту, попробую создать похожую сказку. И чем бы ни занималась, пронесу её через время.

– Почти получилось.

– Льстец из тебя никудышный, – усмехнулась Лера, – она взглянула на бездушное стекло, – жаль, в век пластиковых окон мы не увидим ничего подобного.

– Технический прогресс убивает волшебство, – хмыкнул Дэн и взором наткнулся на "Мягкие часы"Дали. Те же самые, податливые и безвольные, – я сегодня уезжаю, – внезапно переключился он, – всё-таки доберусь до дома.

Такая у нас традиция. Отмечать новый год семьёй. И у меня к тебе просьба.

– Какая?

– Когда я вернусь, можешь не делать вид, что мы не знакомы?

– Что ты имеешь в виду? – наклонила голову девушка.

– Наверно, это прозвучит глупо, но… Можешь меня запомнить?

Я устал представляться, и всё же…

Я Дэн, неисправимый тусовщик и алкоголик. Хотя последние две недели был чист.

Я безнадежный лентяй, который впервые в жизни самостоятельно сдал зачёт. И всего лишь человек, мечтающий вернуться домой.

Скажи, что не забудешь придурковатого парня с его беспонтовыми шутками. Даже если не выйдет, просто пообещай. Пусть это будет ложью. Меня устроит и фальшивый ответ.

Лера с минуту сканировала его взглядом:

– Знаешь, Дэн, обычно я запоминаю посетителей с большими желудками. Но ты, вдобавок, предоставил целый набор сведений о себе. Поэтому боюсь, у меня нет шансов.

– Ты меня успокоила, – улыбнулся парень, чувствуя облегчение.

Он достал мобильник, зная, что в это время должен раздаться звонок от Артёма. Но его не последовало.

"Он не станет мне звонить, – понял Дэн, – сегодня я переломил ход истории, а значит, изменил порядок её звеньев.

Верный признак того, что мне удалось всё исправить. Этот день больше не повторится".

Опустошив вторую чашку, Дэн поблагодарил девушку и покинул кофейню.

Когда прибыл домой, он наспех собрал вещи и взял билет. У него оставалось время, поэтому студент решил разобрать свои "авгиевы конюшни".

Вдруг это ещё один крючок, за который может дернуть вселенная. Нельзя давать ей повод. К тому же, новый год следует встречать с чистой совестью и чистой квартирой.

Дэн успел, и к вечеру уже стоял на перроне.

Сев в вагон, он машинально набрал цифры, глубоко запечатанные в сознании:

– Привет, ма. Я всё сдал. Сейчас в поезде. Мы скоро тронемся.

– Горжусь тобой, сынок. И отец тоже. Ты у нас такой умник.

– Мам, ну хватит, в этом нет ничего такого… Слушай, я хотел сказать, – слова застряли в горле, – я хотел сказать, что…, – Дэн никак не мог сделать этот шаг, – хотел сказать, что завтра доеду на такси. Не надо меня встречать, – он бросил трубку.

"Всё-таки не смог. И почему так сложно произнести элементарные слова?"– злился на себя парень, – "ну ладно, ещё успею".

Дэн забрался на верхнюю полку, устраиваясь поудобнее. Запах креозота, гранённые стаканы с чаем и постоянно хлопающие двери. Разве одной ночи хватит, чтобы проникнуться поездной романтикой?

Лёгкое покачивание и ритмичный стук колёс подействовали лучше любого снотворного. Парень мгновенно провалился в сон.

– Эй, сынок, – раздался хриплый голос посреди ночи, – сынок, я тебе говорю.

Дэн с трудом разодрал глаза:

– Чего?

– Бахнуть не желаешь? – снизу-вверх на него глядел едва различимый костлявый силуэт.

– Что?

– Выпить, говорю, беленькой?

Парень в изумлении посмотрел на часы:

"Полвторого! Он издевается? Походу, уже бахнул".

Но вслух Дэн тихо прошептал:

– Спасибо, нет.

– А че? – не отставал попутчик, – в завязке?

– Да-да, в завязке, – зевнул студент, отворачиваясь к стене.

– Вот молодёжь пошла! Совсем пить разучились. Тьфу, – разочарованно бросил мужик и вышел из купе.

"Видимо, отправился искать собутыльников, – усмехнулся Дэн, – вот чёрт, теперь сна ни в одном глазу!"

Он повернулся к окну, вглядываясь в черноту пробегающего пейзажа. Гигантские ели обнимали друга друга кривыми лапами. Мутная дымка заволокла пространство, открывая лишь фрагменты крючковатых ветвей и верхушки монстрообразных деревьев.

"Завтра я увижу родителей. Завтра обязательно скажу им, что так давно хотел, но не решался. Завтра я наберусь смелости.

Завтра… Оно ведь уже наступило."

День 19

Ровно в 10 раздался навязчивый звонок. Голова нещадно гудела. Так же, как и вчера. Так же, как и многие дни до этого. Парень, не открывая глаз, нащупал аппарат:

– Да?

– Ты когда думаешь причалить?

Дэн махом проснулся и сел в кровати, начав в панике оглядывать окружающее пространство. Комната предстала перед ним в своём первоначальном виде. Пивные банки, разбросанные вещи, толстый слой пыли – всё осталось на прежних местах.

"Нет, нет, только не опять!"– простонал Дэн, бросив мобильник в сторону, – "я что, проклят?"

Он схватился за голову, до боли сжимая волосы:

"Я ведь всё сделал правильно. Почему снова?"

Телефон надрывался, приводя парня в бешенство. Столь нестерпимое, что он поднял устройство, открыл окно и запустил его вниз. Мобильник разбился вдребезги.

"Черта с два я пойду на ваш зачёт!"– он показал средний палец невидимому собеседнику и нервно зашагал по липкому полу, – "что это? Дьявольский промысел? Кара богов? В чём я провинился?"

Он жалобно посмотрел наверх:

"Эй, я всё осознал. Я изменился. Бросил пить, не хожу в клубы. Я сдал историю.

Выучил, когда было ледовое побоище и кучу других бесполезных дат. Что ещё я должен сделать? Что ещё?"

Дэн лихорадочно вспоминал события вчерашнего дня. Он пытался найти зацепки, намёки, хоть что-то:

"Я ответил на все вопросы, даже профессор оценил. Сказал, что теперь я готов. Теперь…

Теперь? Он же так говорил? Вроде бы, но… Значит ли это… А что это значит?"

***

Взъерошенный и разъяренный Дэн бежал по лестнице, перескакивая через ступеньки.

– Ну что, спящая кра…, – Артём остановился на полуслове от одного лишь вида приятеля.

Тот промчался мимо, прямиком к аудитории, и порывисто открыл дверь.

– Любезный Константин Георгиевич, – с притворной мягкостью проговорил парень, – не желаете объяснить, что происходит?

– Молодой человек, у нас вообще-то зачёт, – преподаватель посмотрел на него сквозь толстое стекло очков.

– Я знаю, – Дэн прошёл в аудиторию, присаживаясь напротив мужчины, – я его сдал. Ещё вчера. Только не говорите, что вам это неизвестно.

Одногруппники начали перешёптываться. Никто не ожидал от него подобной дерзости. Да, все были осведомлены о легкомысленном отношении парня к учёбе и, в принципе, ко всему.

Порой Дэн, в самом деле, вёл себя вызывающе, прогуливал лекции, засыпал на парах. Однако, он являлся, скорее, "тихим бунтарем", и никогда не вступал в открытую конфронтацию.

Но сейчас… Между студентом и преподавателем началась настоящая дуэль взглядов. Дэн не намерен был проигрывать. Только не в то мгновение, когда разгадка так близка.

– Тогда что вы здесь делаете? – с иронией заметил профессор.

– В каком смысле?

– Что вы здесь делаете, если всё сдали? – повторил мужчина.

– А где я должен быть? – студент чувствовал абсолютную безысходность.

Ещё большую, чем в тот раз, когда впервые завалил зачёт.

– Вам предстоит решить это самому.

– Но вы же знаете! Точно знаете, что происходит! Почему не говорите?

– Не понимаю, о чём вы, – преподаватель язвительно усмехнулся.

– Всё-то вы понимаете, Константин Георгиевич. Просто не хотите помочь, – удрученно вздохнул парень и обернулся.

Он сразу поймал любопытные взгляды.

"Ясное дело – уши греют,"– подумал Дэн и следом произнёс:

– Ну и ладно, разберусь без вас.

– Только не ищите истину на дне стакана. Возможно, она шагает рядом.

– И что это значит?

– Что вам пора. Покиньте кабинет, пожалуйста.

– С превеликим удовольствием! – саркастично бросил парень, вставая.

– До завтра.

– Этому не бывать, – он громко хлопнул дверью.

А, выйдя из аудитории, наткнулся на старосту.

– Ты последние мозги пропил, Дэн? Что ты творишь? – глаза Ксюши горели праведным гневом.

– Захотел разнообразить наши серые будни. Уже осточертел этот "день сурка".

Студент улыбнулся и подошёл к окну. Снег беспощадно сыпал, закрывая дороги и крыши иссиня-белым полотном. На секунду парню показалось, будто его накинула сама смерть. Она точно намекала на бесполезность любого сопротивления.

"Раз уж я не могу ничего изменить, какой смысл пытаться? Лучше уж буду играть по своим правилам!"

Дэн повернулся, чувствуя на себе взгляд друга:

– Ну что, Тёмыч, погнали на каток!

***

Ледовое зеркало отражало лучи не по-зимнему осмелевшего солнца. Лезвия проходили по идеально гладкой поверхности, вонзаясь в неё, как заточенный нож в брусок масла.

– Одни желторотики, да мы, – указывая на группу школьников, проронил Дэн, – это та компания, которую мы заслужили, – он усмехнулся и в тот же момент потерял равновесие.

Упав навзничь, студент распластался в форме звезды. Он сощурился от яркого света и продолжил лежать, пока не возникла спасающая тень.

– Ты как? – обеспокоенный голос друга заставил его улыбнуться.

– Кажись, позвоночник высыпался в трусы. А в целом, норм.

Дэн схватился за руку, протянутую Артёмом.

– Это уже четвёртый раз.

– Не надо считать мои падения, – парень с силой вцепился в одногруппника, на что тот рассмеялся.

– Все эти годы ты звал меня, чтобы исполнить миниатюру "Умирающий лебедь?"

Дэн сжал зубы, хватаясь крепче:

– Если бы у меня были свободны руки, ты получил бы такого леща.

– Остынь, Дэнчик, никто не рождается профи. Даже те когда-то были новичками.

Парень насупился, словно обиженный ребенок:

– У себя в голове я разрезал лед не хуже Плющенко.

Артём расхохотался по новой:

– Если продолжишь держаться за меня, то так и будешь разрезать лёд лишь в своей голове.

Дэн немного ослабил хватку:

– Только не уезжай далеко, лады?

– Куда я денусь, – усмехнулся друг. Ему было в диковинку видеть приятеля столь робким и неуверенным, – ты не научишься, пока я тебя не отпущу.

Дэн кивнул:

– Отец говорил также, когда учил меня кататься на велике.

– Ну вот.

– После этого я вписался в дерево. Трижды, – вздохнул студент.

– Но научился же? – с улыбкой уточнил Артём.

– Да, но какой ценой.

– Знание всегда стоит дорого. Иногда даже слишком дорого, – задумчиво произнёс парень и тут же улыбнулся, – хочешь я покажу тебе, как ездить ёлочкой?

***

– Ты делаешь успехи, – отметил Артём, двигаясь рядом с другом, – ещё несколько занятий и… Плющенко не обещаю, но будешь кататься сносно.

– А где ты так навострился? – полюбопытствовал Дэн.

– Я каждую зиму катаюсь. Почти 10 лет. За это время и слон научится.

Артём демонстрировал разные финты, научил приятеля делать "фонарики"и тормозить, не врезаясь в ограждение.

Они катались ещё около часа, прежде чем Дэн стал канючить:

– Думаю, на сегодня хватит.

– Мы только разогрелись.

– Не знаю, как ты, а я обратно остыл. И, кстати сказать, ног не чувствую.

– С непривычки всегда так, – усмехнулся друг.

– Слушай, Тёмыч, а ты никуда не спешишь?

– А что? Не терпится от меня избавиться?

– Да нет, просто. Может, планы какие?

– До вечера я абсолютно свободен. Так что помучаю тебя немного, – подмигнул одногруппник, набирая скорость.

"Сегодня он и не вспомнил про тётку, – размышлял Дэн, – так и знал, что её выдумал. И к чему был вчерашний спектакль?"

– Что ж, бро, я готов идти на заклание, – отозвался парень, вновь ощущая предательский холодок.

***

– Ты разве не поедешь домой на праздники?

– Поеду. Но не сегодня, – Дэн снял коньки, испытывая в ногах необыкновенную лёгкость, – Спасибо за мастер-класс по перелому костей.

– Не забывай, что это ты меня пригласил, – усмехнулся друг, – и потом, не думаю, что всё было настолько плохо.

– Всё было на высоте, Тём. Это я так. Даже чуток жалею, что мы не делали этого раньше.

– Просто "кто-то"любит давать обещания, а вот выполнять…

– Окей, виноват по всем статьям. Каюсь и обещаю исправиться, – проговорил Дэн, и они оба засмеялась, – на этот раз точно.

Парни сидели у кромки льда, глядя на плывущие слоистые облака; на детей, что подобно свечам, зажжённым солнцем, то вспыхивая, то затухая, носятся по катку.

– Я хотел, – начал Артём, но тут же осёкся, – впрочем, неважно. Проведи время с близкими, Дэн. Никогда не знаешь, какая встреча станет последней.

– Где-то я уже это слышал, – насмешливо бросил студент.

"Всё-таки люди до предела банальны. Хотя окажись я по ту сторону, несомненно бы вёл себя также: произносил бы одни и те же реплики, реагировал бы одинаково на повторяющиеся события.

Правда, в том случае они бы не повторялись. Я, как и все, проживал бы этот день впервые.

Да, я совсем не учёл того факта, что шаблонный мир существует только для меня. Это моя проблема, а не других людей.

Но вот что не сходится: среди всего многообразия клише одна деталь практически не повторяется. Она меняется изо дня в день. Что если это подсказка?"

***

Дэн сидел в кофейне "В гостях у совы", изучая рисунок на пенке. В этот раз был усатый кот, греющийся в чашке.

Парень выглядел слегка отстраненным, когда Лера задала свой неизменной вопрос:

– Неудачный день?

– Допустим, – холодно взглянул на неё студент.

– У всех бывают плохие дни. Но знаете, за что я их люблю?

Они заканчиваются. В этом очарование пасмурных дней. Они не длятся вечно. Этот день тоже закончится. А завтра наверняка станет…

– А если не станет? Что если завтра для меня не наступит? И я буду проживать этот треклятый день, пока вконец не сойду с ума? – в нём вновь пробудился утренний гнев, стреляющий грубыми словами. Но Дэн осознал это слишком поздно, – прости, ты здесь ни при чём. Ты ведь даже ничего не понимаешь, – он растерянно улыбнулся, – я, пожалуй, пойду. Спасибо за кофе.

У выхода студент заметил старика с газетой.

"Что это? Реквием по утраченной эпохе?"

Прочитав на ней дату, Дэн снова ощутил глубокое отчаяние. Отчаяние, что накрывало его с головой.

– У вас газета несвежая. Прошлогодняя, – съязвил он, покидая кофейню.

"Ну хватит! – парень мотнул головой, – Я слишком долго был паинькой. Пора наверстать упущенное!"

***

"Элиот", как и прежде, открыл свои объятья, засасывая его в дурманящую бездну. Дэн знал, что выжимает здесь остатки света, слабо тлеющего внутри. Знал, что разменивает себя на дешёвый алкоголь и сомнительные связи.

Но ему хотелось "нацеплять грязь". Впитать её всем существом, чтобы захлебнуться и утонуть. И плевать на последствия…

Сюда ведь приходят не за хорошей музыкой. Не для того, чтобы завести знакомства или построить отношения. Нужно быть слишком наивным, чтобы думать иначе.

Парень зажмурился от крепкого микса кальянного дыма и вспышек стробоскопа. Музыка оглушала, возбуждая не прежнюю эйфорию, а панику.

Нет, он не поддастся мимолетной тревоге. Он доведёт начатое до конца. Он пришёл испачкаться.

По пути к бару студенту успели предложить "весёлые марочки"и приключение на одну ночь. Проигнорировав первое, он не отказался от второго.

И уже в компании фривольной девицы подошёл к стойке:

– Виски с колой мне и моей спутнице.

Старая отработанная схема: напоить её и накачаться самому, провести время вместе, а потом сбежать посреди ночи.

Дэн сделал крупный глоток жгучего пойла, а следом почувствовал влажные и такие же жгучие поцелуи. Они плавно скользили от линии челюсти к шее. Парень на мгновение прикрыл глаза и опять провалился в знакомую темноту.

День 20

Позднее утро, тяжёлое пробуждение и телефон, летящий из окна. Всё по стандарту.

"Значит, мне нельзя пить, – спросонья рассуждал Дэн, – вернее, можно, но цикл на этом прервётся. Я должен был понять раньше. Ведь в предыдущие дни происходило то же самое. А профессор предупреждал…

Только подумать, алкоголь сокращает дни. Какая ирония!

Помимо этого, я не могу проснуться раньше 10. Звонок Тёмыча – это точка отсчёта. Что ещё? "

Парень физически ощущал, как временная петля его душит. Обвивает шею, затягиваясь в тугое кольцо. И с каждым днем становится туже и туже, пока он…

"Нужно ещё кое-что проверить", – студент открыл окно и встал на широкий подоконник.

Чувствуя пронзающий холод вперемешку с запахом снега, парень уверенно шагнул вниз.

И прежде чем настигнуть земли, подумал: "Если цикл не завершится, то я попробовал все".

День 21

"Я не могу умереть! – первая мысль, что пронзила Дэна ещё до того, как он успел проснуться, – я бессмертен! Хотя в контексте моей истории это, скорее, антибонус".

Телефон трезвонил без остановки, и парень всё же решил ответить:

– Говори.

– Ты когда думаешь причалить?

– Скоро буду, Тёмыч. Скоро буду.

– Только первая группа зашла. У тебя ещё есть время.

"Это точно, старик. Ты зришь в самый корень. У меня есть время. У меня его столько, что им можно делиться. Разбрасываться и тратить на глупости. Его можно обратить в прах, а можно использовать.

Мои возможности почти безграничны. Они заканчиваются лишь там, где наступает следующий день".

***

Даже не заходя в аудиторию, Дэн забрал друга из университета, и они снова отправились на каток. В этот раз студент падал гораздо реже.

Артём помогал ему ловить баланс:

– Ты должен почувствовать лёд. Это почти как парить.

– Я ни разу не пробовал вейпы.

– Дурень, – усмехнулся приятель, – я говорю про полёт.

Дэн скользил, понимая, что удовольствие можно получать по-разному. Есть быстрый и доступный кайф, который всегда присутствовал в его жизни. А есть нечто другое…

То, что скрывалось за её кулисами. И во второй раз он отважился заглянуть за них. Это был как будто новый уровень.

Тихая радость, что не растворяется на следующий день. Она насыщенная, пробирающая до нутра. Она остаётся надолго.

– Знаешь, старичок, я только что осознал, что могу быть счастлив без алкашки. Ты, лёд и орущие дети рядом. Что ещё нужно?

Артём ликующе улыбнулся:

– Порой так мало необходимо для счастья, – он задумался, что-то припоминая, а затем выдал:

– "Человеку надо мало: чтоб искал и находил. Чтоб имелись для начала Друг – один и враг – один…

Человеку надо мало: после грома – тишину. Голубой клочок тумана. Жизнь – одну. И смерть – одну".

– Вот улёт! – восхитился Дэн, – и ведь молчал. Ты прям ходячий талант! Скажи лучше, чего не умеешь?

– Ты прикалываешься? – усмехнулся друг, – Это Рождественский.

– А, да? – парень смутился, – Ну, он тоже молодец.

***

Два часа промчались незаметно. Студенты выпили их до дна, захмелев от свежего воздуха.

– Разве ты не поедешь домой?

– Поеду, – Дэн снял коньки привычным движением, – как только получится, сразу рвану. А что насчёт тебя?

– Ты о чём?

– С кем собираешься отмечать?

– Я?

– Нет, твой Рождественский, – улыбнулся парень, – о тебе же речь. Так что? Планы с родителями? Или девушкой, про которую я не знаю? – студент залихватски поиграл бровями.

– Никаких планов, Дэн, – резко мотнул головой приятель, – я не отмечаю. Не люблю этот праздник.

"Однако, лукавишь", – подумал парень, но не стал его пытать:

– Ты будешь первым новогодоненавистником, которого я знаю.

***

Распрощавшись с другом, Дэн поплелся по заснеженной улице. Он больше не желал бороться. Он официально признавал поражение.

"Как там сказала Лера? Не всё требует анализа? Может, и правда. Я не хочу больше думать,"– парень бесстрашно ступил на проезжую часть, – я хочу только завтра! Хочу проснуться в завтрашнем дне!"

Мир сузился до одной точки, и последнее, что услышал студент – это сигналы встречной фуры.

Дни 22-89

Дни полетели, словно сорванные ветром, осенние листья. Дэн сбился со счёта, надеясь лишь на то, что какой-то небесный смотритель ведёт за него отчёт.

Он проводил эксперименты со смертью. Испытал разные способы, окончательно утвердившись во мнении, что умирать не страшно. Особенно, если знаешь, что завтра проснёшься без единой царапины.

Дэн оставил попытки сдать зачёт.

"Какой в этом смысл, если исход всегда один? Лучше я потрачу время на что-то более интересное".

Почти каждый день он покорял лёд, раз за разом шлифуя свою технику. И в какой-то момент его друг заметил:

– Классно катаешься.

– У меня был хороший учитель, – только и улыбался Дэн.

Он чувствовал, что это время их сблизило. Что рядом с Артёмом он сам становится другим. Хотя для приятеля ничего не меняется.

Для него он остаётся всё тем же: беспечным Дэном, который тусуется в клубах и не знает меры в алкоголе. Тем же балбесом и разгильдяем.

"Если бы он только знал. Если бы все они знали, как досадно просыпаться с похмелья, когда накануне не пил ничего крепче кофе. Безумно несправедливо!"

Парень не оставлял попыток разговорить друга. Ему было крайне любопытно неприятие Артёмом наступающего праздника. Однако тот не поддавался, оставаясь огромной глыбой льда, что не собирается таять.

Помимо этого, Дэн часами просиживал в кофейне. Он не отдавал себе отчета, почему данное место обладает столь притягательной силой. Почему ноги сами несут его сюда?

Каждый день ему открывались новые детали, что легко оседали в памяти. Он стал обращать внимание на то, чего раньше не касались его глаза.

Дэн постепенно изучил расписание и привычки большинства посетителей. Запомнил, что ровно в 15 сюда заходит пожилой "джентльмен"в шляпе и садится у окна. Он заказывает эспрессо и листает газету.

"И кто в наше время читает газеты?"

С половины двенадцатого до часа здесь обедает семья из четырёх человек: родители, девочка лет восьми и её младший брат. Они берут вафли с кленовым сиропом и облепиховый чай.

Глядя на них, Дэн всегда придаётся воспоминаниям:

– Моя мама пекла такие же. Только заправляла мёдом.

В ответ Лера неизменно улыбается:

– Все мы родом из детства, – а потом заговорщически произносит, – на самом деле, эта девочка, терпеть не может вафли. Она жизни не видит без шоколада. И её брат тоже. Если бы они могли, то выпили бы весь горячий шоколад, что у нас есть.

Дэн недоумённо смотрит на семейку:

– Зачем тогда они берут вафли?

– У мальчика аллергия на какао, – объясняет бариста, – а сестра таким образом пытается его поддержать. Они у нас не впервые, и каждый раз она давится этими вафлями.

Студент наблюдает за девочкой, которая заливисто смеётся и совсем не выглядит несчастной. Неужели она играет?

– Печально, если честно, – добавляет Лера, – Но порой любовь – это жертвенность. Когда отказываешься от того, что любишь, во имя того, кого любишь.

Дэн ядовито ухмыляется:

– По мне так всё это бабкины сказки. Если уж говорить о настоящем чувстве, любви не существует.

То, что мы называем любовью, есть лишь побег от одиночества и попытка доказать себе, что ты важен этому миру. Что кто-то в тебе нуждается.

Даже в романтическом плане. Люди сходятся, подгоняемые гормонами, а остаются вместе, потому что это безопасно. Они слишком боятся остаться наедине с собой. Боятся своих мыслей. Боятся быть бесполезными и невостребованными.

– Мне жаль, Дэн, если ты правда так думаешь, – Лера смотрит на девчонку, которая расхваливает вафли и предлагает брату есть наперегонки. А родители с нежностью следят за своим чадами, – ты только что мог наблюдать прямое доказательство любви.

Но если этого недостаточно, глянь туда, – Лера указывает на дальний столик, где сидит молодой человек в рубашке с длинным рукавом, с одной стороны завязанным в узел.

Ткань безвольно болтается, демонстрируя пустоту, и чем-то напоминает Дэну "Мягкие часы"Дали. Он видел этого паренька прежде, и каждый раз гадал, при каких обстоятельствах тот потерял руку.

В сторону объекта их беседы движется официант в эльфийском колпаке. Тот самый, которого коллеги ласково величают Геком. Да, имя Сергей сыграло свою роль.

Он подходит к посетителю и начинает что-то бурно рассказывать, потом громко смеётся, вызывая у парня скромную, но безумно обаятельную улыбку. Видно, что они порядком знакомы. Может, даже друзья.

Дэн поворачивается к Лере:

– Только не говори, что того малого зовут Вовчик.

– Слишком тонко, – усмехается девушка, – а если серьёзно, Виталя, он… таким родился. Они с Геком из одного детдома. Вместе выросли. И сейчас Гек работает на двух работах, помогая собрать на протез.

Мы с ребятами тоже скидываемся. Скоро всё будет, – мечтательно улыбается девушка, – и если это не любовь, тогда что?

Дэн ненароком вспоминает Артёма. Окажись тот на месте Виталика, стал бы он также самоотверженно помогать?

Студент мотает головой, отгоняя эти мысли. А потом окидывает взглядом семью, что собирается уходить, однорукого парня с его другом Геком и смотрит на Леру.

Смотрит с неким торжеством:

– Все, что ты перечислила, вовсе не любовь. А опека родителей, сестринская забота и… дружба, в конце концов.

Девушка улыбается, но спокойно и мудро, будто ожидала этих слов:

– Думаешь, любовь ограничивается лишь гендерными отношениями? Взгляни шире. Она бывает разной: любовь к себе, родителям, другим людям, к этому миру.

Она принимает различные формы, носит непохожие личины. Любовь многогранна и порой нелогична. Но ты всегда узнаешь её.

Она легко угадывается во взгляде, каком-нибудь самом обычном жесте и улыбке, которую дарят только тебе. А дружба… Дружба – одно из проявлений любви.

"Она постоянно это делает, – размышлял Дэн, – неоправданно философствует и говорит так, словно читает по суфлеру. И что бы я ни сказал, у неё всегда наготове острая фраза".

Но студенту до ужаса это нравилось. Нравились долгие и нудные разговоры с Лерой. Хотя признаться, они никогда не были нудными.

Ему даже нравилось то, как они спорили. Как она не соглашалась с ним. Как морщила нос в ответ на его похабные шутки и подкаты. Как крутила прядь волос соломенного цвета, пребывая в раздумии.

Однако при всей своей открытости Лера не очень охотно рассказывала о себе. Раскрывалась понемногу, готовая в любой момент спрятаться, подобно мимозе стыдливой.

Но Дэн не торопил. У него было то, о чём другие могли только мечтать, – время. Причём неограниченный запас.

Как коршун, парень страстно собирал малейшие крупицы информации, веря, что однажды сможет их использовать.

Дэн замечал, как Лера светится от счастья, рассказывая о семье, и догадывался, что у неё было прекрасное детство; что её любили и любят до сих пор.

В один из дней парень без опаски поделился своей маленькой драмой:

– Когда мне было девять, родители развелись. Они ментально убивали друг друга. А я за этим наблюдал.

Наблюдал их вечные ссоры и скандалы. Как мама пилит отца, а он срывается на ней. Иногда на мне.

Ещё в те годы я зарёкся влезать в отношения.

– Ты же понимаешь, что это не правило, – заметила бариста, – ты не обязан повторять их опыт.

– Знаю. Но, даже если это минует меня, я не люблю сложности. Не хочу заморачиваться, – Дэн улыбнулся как-то безрадостно, – сейчас-то всё норм. У каждого из них своя семья. Однако новый год мы встречаем вместе.

Предки постоянно так делали, лишь в это время становясь идеальными. Не повышали голос и притворялись, будто ничего не случилось. Прямо образцовые родители.

Так было всегда, сколько себя помню.

Эта традиция жива до сих пор. Дурацкая традиция, заставляющая верить в то, что всё осталось по-прежнему, что мы одна семья.

Ужасно глупо. Но, наверное, было бы ещё глупее оставаться им вместе.

– Сочувствую, Дэн, – протяжно вздохнула девушка, – и, по-моему, ты прав. Не понимаю тех, кто остаётся вместе ради детей. В конечном счёте все будут проигравшими.

Дэн кивнул, начиная осознавать, что именно она стала одним из мотивов его пребывания здесь. Если не главным. Из-за неё он дни напролёт протирал штаны в крошечной кофейне.

Он хотел передышки от хаоса и нашел её в Лере. Он искал умиротворения и обнаружил его здесь. Сперва наивно полагал, что виной тому место. Но потом понял: молчаливый мир гармонии заключён в человеке.

Дэн покидал кофейню, чтобы вернуться снова. Он знал, что завтра увидит эту девчонку, и, хотя она его не вспомнит, они опять будут беседовать на пространные темы и доказывать друг другу свою правоту. А если ему удастся её рассмешить, то он сумеет полюбоваться ямочками на щеках, что рисует её улыбка.

***

В их последнюю встречу студент спросил у Леры:

– Что бы ты делала, если бы этот день не заканчивался? Если бы он повторялся бесконечное число раз?

Бариста улыбнулась:

– Вроде временной петли?

– Именно! Пресловутый "день сурка", – подтвердил Дэн, – самая изощрённая пытка.

– Ну не скажи, многие годами так живут, – усмехнулась Лера, – И если бы со мной случилось подобное, то… Прежде всего, я не воспринимала бы это как наказание.

А потом… Не знаю. Попыталась бы что-то исправить. Ведь если я застряла во временной петле, а для всех остальных ничего не меняется, то значит, это испытание только для меня.

– Предположим. Но вот ты исправила, а цикл не прервался. Что тогда?

– Тогда поискала бы другую причину.

– Как это, другую?

– Ну да. Если не сработало, выходит – причина в другом.

Дэн впервые над этим задумался. В самом деле, он потратил все силы на то, чтобы сдать зачёт. Но вдруг дело не в нём. Или не только в нём.

"Возможно, истина шагает рядом", – говорил профессор. Что если он намекал на Леру?"

День 90

Это утро, впрочем, как и все остальные, началось для Дэна весьма прозаично. Он проигнорировал звонок и сразу принялся за уборку.

Ещё ни разу студент не приводил девушек на "свою территорию". Он твёрдо считал, что данный жест осквернит холостяцкое жилище. Пусть даже съёмное.

Но сегодня парень впервые собирался сделать исключение. Только для неё.

План по завоеванию Леры был бесхитростным и, казалось бы, идеальным. Хотя Дэн понимал: все его прежние трюки могут не сработать.

***

Без пяти девять парень подошёл к кофейне с не самыми скромным намерениями. Сегодня всё должно получиться.

"В это время клубы только открываются", – усмехнулся он, но тут же поморщился, вспомнив свой последний визит в "Элиот".

Студент дёрнул ручку двери и в приглушенном свете сумел разглядеть силуэт Гека. Тот с важным видом переворачивал стулья.

– Привет, Гек. Где братец Чук? – пошутил Дэн, заходя внутрь.

Официант смутился от осведомленности незнакомца, посмотрел на него в упор, словно пытался узнать, но затем вновь нацепил маску безразличия:

– Мы закрываемся.

– Да знаю. Я собственно к Лере.

– Что-то я раньше вас не видел, – прищурился парень.

– Зато я тебя каждый день наблюдаю, – чуть не вырвалось у студента, но он лишь оскалился, – ну естественно. Я только пришёл, – эта фраза не вызвала у официанта никакой реакции, и парень тяжело вздохнул, – просто хочу её увидеть. Мы учились вместе.

Гек прыснул:

– У вас что сегодня, встреча выпускников?

– Почему?

– Один уже вызвал её поболтать.

– Кто?

– Одноклассник вроде, – пожал плечами парень, – на заднем дворе.

– На заднем дворе, говоришь, – прикусил губу Дэн.

"И о чём этот камикадзе трещит с моей Лерой?"– волна ревности неожиданно накатила на студента.

– Можно выйти через чёрный ход? – уточнил он.

– Только для персонала, – самодовольно улыбнулся Гек.

"Вот гадёныш", – подумал парень и, хлопнув дверью, вышел на улицу.

Он зашагал по примятому снегу, слушая знакомый хруст. Хруст, что на сей раз не успокаивал, а дарил необъяснимую тревогу.

Парень завернул за угол и заметил стремительно удаляющуюся фигуру.

"Чего это?"– он несколько ускорил шаг.

Вот показались мусорные баки, а напротив что-то тёмное. Что-то, что странно двигалось, прижимаясь к стенке. Что-то живое…

В свете старого фонаря он различил цепочку подтаявших следов с треугольным рисунком. Они частично проваливались в розовые лужицы и уходили вдаль.

Когда парень повернул голову, то едва смог сдержать крик ужаса. Его Лера лежала у стены с затуманенным взором. Его Лера слишком быстро истекала кровью.

– Нет-нет, – Дэн упал перед ней на колени, – что случилось? Лер, пожалуйста…

Он заметил на её шее глубокий порез, позволяющий крови беспрепятственно выходить наружу. Парень, как мог, зажал горло девушки, чувствуя под ладонями пульсирующую жидкость.

– Пожалуйста, не умирай, – словно мантру, повторял Дэн, – ты не должна умирать. Не после того, как заставила ликовать мои вкусовые рецепторы. Кто ещё сварит такой обалденный кофе? – он улыбнулся, но больше для себя. В надежде стереть страх молниеносно угасающей жизни.

Лера посмотрела на него сквозь мутную поволоку. Она шевелила губами, пытаясь что-то сказать, но вместо слов выходили хрипы.

– Кто-нибудь! – отчаянно закричал Дэн, – Помогите!

Оглушающая тишина вокруг, и булькающие звуки рядом. В следующую секунду изо рта девушки хлынула багровая пена, а зрачки неестественно расширились.

– Да черт возьми! – с новой силой заорал студент, – помогите же!

Он захлебывался в вязкой безысходности. Чувствовал себя таким жалким и беспомощным, что начал терять остатки самообладания.

Вскоре Дэн услышал приближение шагов. Подошедший застыл в растерянности.

– Это ты, Гек, – облегченно выдохнул парень, – звони в скорую! – он чувствовал, что кровь уже не бьёт толчками, – чего ты стоишь, идиот? Вызывай неотложку! – Дэн понимал, что больше не ощущает её дыхание, – каждая секунда может стоить ей жизни!

Эта фраза заставила официанта очнуться. Он кивнул, доставая дрожащими руками телефон.

Дэн продолжал давить на шею девушки, ясно чувствуя наступающий холод. Тело под его пальцами постепенно остывало.

"Каждая секунда может стоить ей жизни", – неустанно шептал студент, – "жизни, которую, вероятнее всего, не удастся спасти".

Звуки сирен и людских голосов доносились как сквозь плотный слой ваты. Отчётливее всего слышался гул собственного сердца.

Дэн осторожно убрал руки, чувствуя, насколько они скользкие. Какие-то люди в форме подняли и скрутили его. На парня надели наручники. Очевидно, Гек вызвал не только скорую.

Его грубо запихнули в полицейскую машину, на что он даже не сопротивлялся.

"Сколько раз ты так умирала, Лер? Сколько раз до того, как я об этом узнал?"

***

Мигающая лампочка под потолком, обшарпанные зелёные стены и две узкие скамьи, на одной из которых, сгорбившись, сидел старик.

"Как ещё не додумались засунуть в камеру с путанами?"– хмыкнул про себя Дэн, со всей силы пнув решётку.

– Никому от этого легче не станет, – протянул заросший, лохматый сокамерник, – первый раз?

– А что, это так заметно? – со злобой плюнул студент.

– Отнюдь. Но почему ты здесь?

– Оказался не в то время не в том месте.

– Мне это знакомо.

– Серьёзно? А за что вас?

– Спал на лавочке в парке.

Дэн оглядел старика и его скромную одежду. Вернее, то, что когда-то было одеждой.

– Поздравляю! Будете снова спать на лавочке. Только в тепле.

– Завтра уже отпустят, – его собеседник почесал затылок и шумно зевнул.

Студент присел рядом, уронив голову на руки.

– Наверное, обидно оказаться тут под новый год, – заметил мужчина.

– Признаться, такого я точно не ожидал, – горько усмехнулся Дэн, – а новый год? Кажется, я давно утратил это ощущение праздника. Если оно и было, то осталось в глубоком детстве. А сейчас… Сейчас крайне глупо верить во что-то хорошее, когда вокруг это, – он обвёл взглядом стены сырой камеры.

– Ну и зря, – махнул рукой старик, – Как правило, чудеса происходят именно тогда, когда перестаёшь в них верить.

– Вам ли об этом говорить? – Дэн криво улыбнулся, откинувшись назад, – но если честно, я с детства обожал новый год. Не за его шарм, нет. Он был для меня не про огни и подарки.

Я ждал какого-то обновления. Каждый раз засыпал с мыслями о том, что изменюсь. Стану лучше, добрее, не буду перечить родителям. Начну, наконец, учиться.

Буду честным, насколько это возможно. И, прежде всего, с собой. Что плохой "я", злорадный, завистливый, жадный, останется в старом году. Что я сумею переродиться.

Но наступал следующий год, и ничего не менялось. Я оставался прежним. С кучей недостатков и пороков. Всё тем же засранцем, которого избегали люди, – парень невесело усмехнулся, – с тех пор я не так трепетно жду этот праздник. Скорее, из привычки.

Дэн прикрыл глаза, чувствуя непреодолимую усталость:

"Я совершенно не гожусь для этой роли. Если моя миссия в том, чтобы… Нет, я не справлюсь. На моё место подошёл бы кто-то другой. Более ответственный. Более смелый. Ну почему я?"

– Тебе не нужно ждать новый год, – прозвучало слева, прерывая его внутренний монолог.

– Что?

– Не жди нового года или завтра. Каждый день – это возможность что-то изменить. Уж поверь старому Палычу.

– Мудрый совет от бездомного? – съязвил Дэн.

– Я ведь не всегда был бездомным, – заметил сокамерник, – а ты не всегда был засранцем.

На что студент рассмеялся:

– Это точно.

"В целом он прав. Но как мне быть? Что делать, если я не способен стать даже воспоминанием?

Я лишь призрак, бороздящий время, причём не по своей воле", – Дэн чувствовал, что медленно проваливается в сон, -

"Завтра всё повторится, и я снова увижу её улыбку. Она проживёт этот день. Только не полностью.

Вечером… Но к вечеру я буду готов. Недаром же я застрял здесь".

День 91

Рождественская мелодия разливалась по комнате, проникая в дремлющее сознание Дэна. Там она деформировалась в полицейскую сирену, шёпот невольных свидетелей и сухие голоса врачей.

Парень подскочил в кровати, жадно хватая ртом воздух. Здесь не было слабого моргания лампочки, не было и металлической решётки с пожилым сокамерником. Всё это осталось во вчерашнем дне.

Студент поднял ладони, внимательно их разглядывая. Ни следа чужой крови.

– Фух, – выдохнул парень, упав на подушку, – ну нет, я рановато праздную. Это ничего не значит. Ровным счётом ничего. Сегодня в девять её убьют, – Дэн зажмурился, с содроганием вспоминая события вчерашнего вечера, – Что же мне делать? Запереть её в кладовке, пока не наступит завтра? Предупредить об опасности? Но поверит ли?

Ещё этот одноклассник, будь он проклят! А может, и не одноклассник. Может быть, всего лишь прикрытие.

В любом случае, я это выясню. Приду пораньше и сумею всё предотвратить. Время играет на моей стороне.

***

Дэн сидел в кофейне, наблюдая как тьма рассеивается лишь в узких кружочках фонарных столбов. Она проникала повсюду. В любой закуток, лишённый света. Тьма незаметно пробиралась внутрь.

Когда бариста принесла ему кружку, парень автоматически взглянул на рисунок. Кривой смайлик улыбался слишком надменно.

"Что за примитив? – возмутился про себя Дэн, – из всего, что она делала, это её худшая работа".

Студент пристально посмотрел на девушку. Лера выглядела уставшей. Оно и понятно: конец смены.

– Простите, – подал голос парень, – наверно, я утомил вас своим присутствием. Кажется, вы закрываетесь.

– Не переживайте, – вымученно улыбнулась бариста, – у вас ещё есть время.

"Кого-то мне это напоминает", – усмехнулся Дэн, а вслух произнёс:

– Это хорошо, когда есть время. Самый ценный ресурс, – студент глянул на "Мягкие часы"Дали и тут же вернул взгляд к девушке, – а кому-то его попросту не хватает, – он шумно отхлебнул кофе, на ходу придумывая план, – вы не против, если я вас провожу? Дни сейчас стали короче.

"Отлично, Дэн! С места в карьер. Какой же ты кретин! – мысленно отчитал себя парень, -"хотя… Мне нельзя медлить. Если я буду тупо ждать…"

Лера лишь покачала головой:

– Спасибо, мне недалеко.

– И всё же…

– Меня не нужно провожать, – чуть громче повторила бариста, окинув его  недружелюбным взором, – спасибо за заботу.

"Чего и следовало ожидать. Она же не совсем тронулась. А настаивать я не могу. Это опасно,"– рассудил Дэн и принялся допивать кофе, – "мимо меня он всё равно не пройдёт".

Лера скрылась за дверью служебного входа, оставив вместо себя Гека. Тот не спускал с парня глаз, пока протирал столы.

"Я никогда ему не нравился", – вздохнул студент и оглядел вмиг опустевшее кафе.

Дэн оказался единственным и последним посетителем. Он выжидающе смотрел на часы, считая секунды, лишь бы не прогадать.

И когда минутная стрелка коснулась десяти, в кофейню забежал парнишка. Подросток с шапкой набекрень и большим картонным конвертом.

– Письмо для Валерии, – заявил он, без стеснения следуя к барной стойке.

Гек подошёл к нему, готовый принять конверт, на что парень отрицательно замотал головой:

– Просили передать лично в руки.

Официант обиженно фыркнул и позвал Леру.

Когда девушка развернула конверт, её глаза заметно округлились:

– Я выйду на минутку.

– Что там? – поинтересовался Гек.

– Мой одноклассник. Я должна… Неважно. Нет времени объяснять. Я ненадолго.

Дэн, что оставался до этого молчаливым наблюдателем, соскочил со стула:

– Лера, прошу тебя, не ходи!

– Вы в своём уме? – обратился к нему Гек, но Дэн не слушал.

Он подбежал к бариста, вцепившись в её запястья:

– Ты должна мне верить. Это билет в один конец! Ты не вернёшься живой!

Глаза девушки тут же наполнились страхом:

– Отпусти! – она попыталась вырваться из крепкой хватки, – отпусти же, мне больно!

– Отпусти её, псих! – Гек накинулся на него из-за спины и повалил на пол.

– Лера, прошу! Он же тебя убьёт! – заливался Дэн.

– Я сейчас полицию вызову, – предупредил официант, заламывая ему руки.

– А вызывай! Они меня знают. Только обрщаются нежнее.

Девушка смотрела на него с ужасом. Смотрела, пытаясь оценить масштаб бедствия. Но, осознав, что Гек справится, вышла через чёрный ход.

– Вот черт, – буркнул Дэн, упираясь лицом в пол.

***

Лампочка игриво подмигнула студенту, встречая его снова.

– Вечер в хату, Палыч! – с порога кинул парень.

– Я вас знаю? – осведомился пожилой мужчина.

– Сомневаюсь, – усмехнулся Дэн, – но вот я вас хорошо знаю. Да и кто не знает? Вы же легенда!

День 92

"Мне нужно действовать иначе, – первое, о чём подумал Дэн, когда открыл глаза, – вчера я сам вёл себя, как маньяк. Но ничего.

Если она не верит мне, зайду с другого конца. Я выслежу этого урода!"

***

Дэн шагнул на теневую сторону заднего двора, когда время близилось к девяти. Кругом ни души.

"Мне нужна зацепка! Хоть что-то, что позволит распутать этот дьявольский клубок!"

– Эй, я знаю, что ты здесь! – достаточно громко произнёс он, – выходи, поговорим по-мужски.

В ответ лишь глумливое молчание. Парень включил фонарик на телефоне, нанося точечные удары по густому мраку.

– Только и можешь, что нападать на девчонок! – крикнул Дэн, оглядываясь вокруг и стреляя в темноту слабенькой вспышкой света.

Тем не менее, её хватило, чтобы увидеть главное. Когда свет фонарика коснулся снега, парень разглядел треугольный рисунок того же протектора. Слегка потёртый на правой подошве. Те же следы, что уходили в тот день кроваво-белой цепочкой.

Внезапно Дэн услышал позади какое-то движение. И, прежде чем успел обернуться, ощутил тяжёлый удар по голове.

***

Когда он очнулся, то почувствовал протяжный звон в ушах. Голова гудела, напоминая утреннее похмелье. Едва сфокусировав взгляд, парень увидел остекленевшие глаза Леры.

Девушка лежала напротив со вскрытым горлом. Дэн подполз к ней, протягивая руку к шее.

Не нащупав пульса, прошептал:

– Я снова не успел.

Он утопил ладони в снегу, смывая кровь:

– Не волнуйся, Лер. Я тебя не оставлю, – Дэн аккуратно закрыл ей глаза, – я вернусь завтра.

День 93

Дэн стоял, прижавшись к холодной стене. Пар от его дыхания растворялся в несговорчивой ночи.

"Чтобы всё понять, мне придётся это увидеть".

Он притаился в углу, куда не проникал свет. И через пару минут в проулок выбежала Лера.

Парень непроизвольно сглотнул:

"Я должен остаться незамеченным. В противном случае всё будет напрасно".

Он видел, как от стены отслоилась мужская фигура. Как в мгновение ока приблизилась к девушке и одним точным движением нанесла смертельный порез. Видел и ничего не мог сделать.

Дэн крепко закрыл рот руками, подавляя крик. Всё произошло настолько быстро, что парня заштормило. И в момент, когда нужно было действовать, его стало тошнить.

Мириады вопросов разбивались о новую болезненную действительность. И снова эта незримая удавка, что стягивала шею ещё плотнее. Дыхание затруднялось.

А придя в себя, он увидел лишь уплывающую вдаль спину.

"Что ж, – парень давился морозным воздухом, – придётся попробовать снова".

Дни 94-104

Следующие дни обозначились для парня настоящей охотой на таинственного убийцу. Всеми правдами и неправдами он пытался его поймать. Но каждый раз что-то препятствовало. Словно само провидение было против его вмешательства.

"Может, Лере суждено умереть в этот день, – порой такая мысль закрадывалась в подкорку Дэна, – нет, тогда бы я не оказался здесь".

Студент неоднократно начинал погоню за "одноклассником"девушки. Однако тот ловко ускользал. Он был слишком быстрым. Слишком проворным. А Дэн со своим образом жизни тут же задыхался, едва начинал бежать.

И всё-таки один раз парню удалось схватить преступника за рукав. Тот вырвался, ударив его локтем, но выронил нож. Канцелярский нож, весь перемазанный кровью.

"Хотя бы нашёл орудие убийства, – хмыкнул Дэн, – но вряд ли это поможет. Я знаю лишь то, что этот сукин сын крайне шустрый и сильный. Что скрывает лицо за балаклавой и оставляет странные следы с треугольным протектором. Негусто, конечно, да и просто смешно".

***

Парень сидел напротив, глядя в пустые глаза Леры:

"Всё, что мне остаётся, – это смотреть на её бездыханное тело и вытирать ладони о снег, оставляя повсюду кровавые отпечатки. Уходить раньше, чем хватится Гек и раздастся знакомая сирена.

Неужели я бессилен? Но в чём тогда смысл? А если другого шанса не будет?

Если в один момент ей надоест умирать, и она останется в этом дне? Что если петля внезапно прервётся? А я продолжу жить в мире, где её нет. Что тогда?

Раньше я мечтал, чтобы наступило завтра. Но теперь я не хочу, чтобы этот день заканчивался. Я не могу её потерять".

День 105

Сумерки сгущались над городом, когда Дэн сидел в кофейне, наблюдая последние отблески дня.

– Вам повторить? – улыбнулась Лера.

– Да, пожалуйста, – он обернулся, внимательно изучая посетителей и ловя на себе взгляд пожилого мужчины с газетой.

– Неудачный день? – задала свой давний вопрос бариста, отчего сердце парня мучительно сжалось.

Студент замотал головой:

– Да нет, у меня не бывает плохих дней. Но особенно счастливые те, когда я вижу вас.

Девушка нахмурилась, а затем рассмеялась:

– Тогда приходите ещё. И у вас будет второй счастливый день.

Она поставила перед ним кружку с белым лебедем из пенки.

– Ты никогда не повторяешься, – усмехнулся парень, – и, на самом деле, таких дней было много, Лер. Правда, ты об этом не помнишь.

Я прихожу сюда ежедневно. Можно сказать, ваш постоянный клиент. Ты делаешь мне кофе, причём всякий раз с новым рисунком.

Потом мы болтаем. Даже не так. Мы ведём искренние задушевные беседы. Мы говорим обо всём. Иногда спорим.

Например, в последнюю встречу ты пыталась доказать мне существование любви. И я почти поверил.

Это было до того, как, – он посмотрел на Леру и снова увидел в её глазах страх. Смесь страха со смятением.

Дэн сразу узнал этот взгляд:

– Я не хочу тебя пугать, – парень невольно глянул на забитую руку девушки и неожиданно вспомнил, – когда-то ты пошутила, что татухами помечают людей из низшей касты, а потом сказала, что сделала её, поскольку не хотела работать в офисе. Но мне известна правду.

В детстве, когда ты играла с двоюродной сестрой, она закрылась от тебя на кухне. Там была высокая стеклянная дверь.

Твоя сестра держала её изнутри, а ты пыталась к ней попасть. И не рассчитала силы. Стекло разбилось.

Твоя кузина отделалась лёгким испугом. Но вот ты…

Тебе пришлось зашивать руку. После остался огромный выпуклый шрам, похожий на вздутую вену. Ты очень стеснялась его в школе.

Как выпустилась, перекрыла огненным фениксом. Символ возрождения и всё такое…

– Кто тебе рассказал? – в её голосе звучала нескрываемая тревога.

– Ты сама, Лер. И мне известно не только это. В тот день отец повёз тебя в травмпункт и не отходил, пока накладывали швы. Он всегда был рядом.

Он всю жизнь тебя оберегал. Хотел, чтобы ты продолжила его дело. Ты бы ни в чём не нуждалась. Но увы… У тебя был свой путь, о чём ты ни разу не пожалела.

Тебе действительно это нравится. Ты влюблена в свою работу и этих ребят. А Гек… Кстати, насчёт Гека. По-моему, он неровно к тебя дышит. Иначе в тот раз не защищал бы так рьяно.

– Я не понимаю, – протянула девушка.

– Да, я тоже до конца не понимаю. И зачем я всё это говорю? Просто хотел, чтобы ты мне поверила.

– Поверила, что ты нарыл на меня досье?

– Ну да, именно этим я и занимался, – горько усмехнулся Дэн.

– Только не пойму, – прервала его бариста, – как ты узнал про сестру и тот случай. Об этом никто не знает.

– Лишь малая часть, которую мне удалось раскопать, – заметил парень, – ты не любишь откровенничать, но в один вечер поделилась.

Знаешь, Лер, я невнимательный. Я не умею слушать. Но я это знаю, потому что в сотый раз проживаю один и тот же день.

Девушка посмотрела на него скептично:

– Сегодняшний?

– Сегодняшний. Кошмарное тридцатое, которое не заканчивается.

Как-то мы даже говорили о временной петле, и ты сказала не воспринимать её как наказание. Но на что это похоже?

Я пленник одного дня. Я заключённый, который отбывает пожизненное, притом что приговор не зачитан.

– Звучит, как бред, – хмыкнул Лера, – но весьма правдоподобный бред.

Она сканировала парня взглядом:

– Если ты и правда застрял во временной петле, а для всех остальных ничего не меняется, то значит, это испытание только для тебя. Наверное, ты должен попытаться что-то исправить…

– Должен. И я знаю что. Моё испытание касается тебя.

Сегодня в девять…, – Дэн замялся, опасаясь реакции девушки, – сегодня в девять тебя убьют. Я бы не стал говорить, не будь возможности это изменить. И я надеюсь, она есть.

За десять минут до этого ты получишь письмо в картонном конверте. Его принесёт подосланный школьник. Вроде как от бывшего одноклассника.

Что в этом письме, я понятия не имею. Но только, прочтя его, ты ринешься на улицу. На задний двор, где тебя и будет ждать смерть.

Твой "одноклассник", – Дэн пальцами изобразил кавычки, – перережет тебе горло. Ты умрёшь очень быстро. Так быстро, что я не смогу ничего сделать. А я пытался. И не один раз.

Я не знаю, кто это, Лер, какой у него мотив и что ему нужно. Знаю лишь то, что он доведёт задуманное до конца. Что он от своего не отступит.

Парень взглянул на неё, пытаясь отыскать понимание:

– Если мои слова хоть немного убедили тебя, не открывай этот чёртов конверт. Не выходи на задний двор в это время. А лучше уйди сегодня пораньше.

Уверен, Гек справится. А я тебя провожу. Тогда точно ничего не случится.

– Я так не могу, – неуверенно начала бариста.

– Ну конечно, можешь. Этим самым ты выручишь нас обоих.

Ведь именно ты – тот временной узел, что мне нужно распутать. Если я спасу тебя, то всё закончится. Я обрету свободу, а ты останешься жива.

Лера напряжённо размышляла.

– Ты всё ещё мне не веришь? – с отчаянием выдавил Дэн.

– Кажется, я начинаю тебе верить…

***

– Здесь я и живу, – протянула девушка, когда они с парнем подошли к её подъезду, – что, никаких маньяков поблизости?

Студент усмехнулся:

– Ты считаешь, я всё это выдумал?

– Нет, Дэн. Ты не похож на сумасшедшего.

– Скажи это Геку.

– Хорошо, я с ним поговорю.

– Да ладно. Все равно завтра всё будет по-новому.

– И я тебя вспомню? – лукаво улыбнулась Лера.

– Я на это надеюсь, – он несколько беспокойно окинул взором затихший двор.

– Выдыхай, Дэн, – девушка, едва касаясь, похлопала его по плечу, – Всё закончилось. Увидимся завтра.

Она открыла дверь ключом-кнопкой, вызывая мерзкий писклявый звук.

– До завтра, – откликнулся парень, когда Лера уже скрылась в подъезде, – теперь уже точно до завтра. Даже не верится!

День 106

"Зачем я поставил на будильник "Carol of the bells"? "– размышлял Дэн, слушая тревожные переливы скрипки, – "если это не будильник, я снова выброшусь из окна".

Он потянулся к телефону:

– Министерство здравоохранения, что у вас?

– Очень остроумно, – отозвался приятель, – ты когда думаешь причалить?

– История, – вздохнул Дэн, – верно, старик?

– Хотя бы это помнишь. Сейчас только первая группа зашла. У тебя ещё есть время.

– Как у дурака махорки, – усмехнулся парень.

– Что?

– Говорю, скоро буду. У меня накопились вопросы к профессору.

***

– Ну что, спящая красавица, хорошо вчера повеселился? – Артём встретил его до оскомины родным и надоевшим вопросом.

– Я больше не веселюсь. По крайней мере, так, как раньше.

– Чего вдруг?

– Завязал, – коротко ответил парень, – уже не вставляет.

– Можно тебя поздравить или…

– Поздравишь, когда я со всем разберусь, – он подмигнул другу, заходя в аудиторию.

Его нисколько не смущало наличие свидетелей. Слишком поздно чего-то бояться.

Он сел напротив преподавателя:

– Знали бы вы, профессор, как я устал, – Дэн уронил голову на руки, как тогда в камере, – если в вас есть хоть капля жалости, скажите, что я должен сделать. Я перепробовал всё. Всё, что в моих силах. А сейчас окончательно сломлен…

– Вы уже довольно близки. Разве что в конце свернули не туда.

– Хватит говорить загадками, – не сдержался Дэн, – у меня нет на это времени.

– У вас полно времени, дружок, – с насмешкой заметил Константин Георгиевич.

– А вам весело? Вам забавно видеть мои страдания?

– Страдания – это ваш выбор, – подчеркнул мужчина.

– Если можете, помогите мне, – почти умолял Дэн, – но по-настоящему. Без намёков и обиняков.

Следуя одному из них, я уже сделал ход. И ничего не изменилось. Пожалуйста, скажите прямо. Вам ведь всё известно.

– Мне известно. Только не я устанавливаю правила. Вы должны пройти этот путь самостоятельно. Я могу лишь направить.

– И как мне быть? – с горечью выдавил студент.

– Я же сказал вам: вы очень близки. И, как хороший врач, устранили симптом. Но вот истинный лекарь борется с причиной.

– Где же мне искать эту причину? – безумно улыбнулся парень, – моя причина бегает чересчур быстро.

– А вы проявите терпение. Будьте наблюдательны, тогда правда вам откроется.

– Я и так смотрю во все глаза.

– Смотрите, но не видите, – профессор повторил слова, некогда брошенные Лерой.

Пытать его дальше казалось бессмысленным.

"В этой игре он такая же марионетка, как и я, – подумал студент, – а может, его участь ещё менее завидна".

***

Дэн сидел с одним надетым коньком, щурясь от солнца:

– Скажи, старик, почему ты так ненавидишь новый год?

Артём посмотрел на него недоумённо:

– Кто сказал, что ненавижу? Просто не отмечаю.

– За этим "просто"скрывается нечто большее?

– Ты меня пугаешь, Дэн. Как давно ты увлекся психоанализом?

– Всего лишь хотел понять, – пожал плечами парень, – мир не перевернётся, если ты расскажешь.

– Когда-то он уже перевернулся, – убито протянул Артём, – тебе не понравится эта история.

– Я готов слушать, – студент сел напротив него, глядя прямо в глаза.

Приятель же упорно молчал. Долго и бескомпромиссно. Однако Дэн не давил.

Прежний он не стал бы ждать. Прежний он бы на всё плюнул и даже не поднимал бы эту тему. Но за последние месяцы Дэн научился ангельскому терпению.

– Десять лет назад, – наконец произнёс Артём, – ровно в этот день мои родители…, – он на секунду замялся, – одна мразь села пьяной за руль и сбила их насмерть, – на одном дыхании проговорил парень и остановился.

Он словно совершил прыжок в бездну и всё падал, пока не настиг смертоносного дна.

– Мы были той самой семьёй из рекламы майонеза. Приторно счастливыми, с неизменными улыбками. Ужинали вместе, как в старых американских фильмах.

А новый год был не просто праздником, а ещё одним поводом стать ближе. Родители сами делали его особенным.

"Ирония судьбы"на протяжении дня, новогоднее обращение, имбирные пряники – всё это у меня было. Всё это растворилось в один день, – с тоской усмехнулся он, -

Знаешь, каждый год мама дарила мне по снежному шарику. Такие стеклянные с зимними пейзажами. У меня была целая коллекция, – заметил Артём, – с сантой и оленями, с ёлками и маленькими снеговиками. Но после смерти родителей…

После их смерти меня забрала сестра отца. Тогда наступили "лучшие"годы моей жизни, – он криво улыбнулся.

Дэн не комментировал, не выражал сочувствие, не сыпал вопросами. Парень понимал, что нащупал что-то важное и боялся это упустить.

– В первый же день она расправилась с моей коллекцией. Разбила все снежные шары, один за другим, заставив меня смотреть.

Она разом уничтожила мою последнюю связь с мамой. И в тот момент я понял, что сказка для меня закончилась.

Я был ей, как кость в горле. И тётушка это не скрывала. Ни разу не проявила тепла. Да и откуда ему взяться? – махнул рукой парень, – я почти не видел её трезвой.

А видел я много, – он пристально посмотрел на друга, – много того, что не должен видеть ребёнок.

Дэн сглотнул, с трудом представляя, что тот пережил. И главное, о чём молчал все эти годы.

– Вечные собутыльники, тараканы на кухне и пьяные драки были частью моей реальности. Но постепенно я привык.

– Разве к этому можно привыкнуть?

– Человек ко всему привыкает, – усмехнулся Артём, – ну или почти ко всему, – он остановился, а потом вновь уставился на Дэна, так, что у того побежали мурашки, – тебя когда-нибудь душили проводом от пылесоса?

Парень лишь округлил глаза и покачал головой.

– Что ж, повезло, – Артём машинально подтянул ворот свитера.

Только сейчас Дэн начал понимать, откуда у друга столь сильная привязанность к высоким воротникам.

– Зато я хорошо катаюсь, – натянуто улыбнулся приятель, – каждую зиму я бежал сюда, чтобы забыться. Это меня и спасло.

Внезапно Дэн осознал, что они оба в ловушке. Артёма связывает прошлое, его же самого не отпускает настоящее.

Он посмотрел на друга:

– А сейчас ты…

– Хочешь спросить, общаюсь ли я с тёткой? – догадался одногруппник, и, когда парень кивнул, ответил:

– Я съехал от неё сразу после школы. Одно из преимуществ быть сиротой – это халявное место в общаге.

Больше её не видел. А месяц назад узнал, что тётки не стало, – протянул Артём, – она сгнила в своей клетушке после очередной пьянки. К моменту, как её нашли, тело наполовину разложилось.

Её буквально отскребали от пола. Выносили в мешках. Тебе это правда интересно, Дэн?

Он замолчал, глядя как солнце подкрадывается к горизонту.

– Все её поступки были продиктованы ненавистью. Но несмотря на это, с её смертью не пришло облегчение, – признался парень, – я остался один, понимаешь? Без рода и племени. Совершенно один.

– Ты не один, бро, – возразил студент, – у тебя есть крайне эксцентричный друг.

Приятель с натугой улыбнулся:

– Который не даст об этом забыть. Знаю, Дэн, но это другое, – он отвёл взгляд, собираясь с мыслями, – хотя мы никогда не были близки с тёткой. Более того, я её презирал, но…

Когда оборвалась последняя кровная нить, я лишился корней. Это не исправить. Их не наростишь. А дерево без корней гибнет.

Он затих, погружаясь в себя.

И Дэн, не находя нужных слов, только прошептал:

– Прости мне моё любопытство.

– Ничего, старик, – передразнивая его привычное обращение, выдохнул Артём, – близким друзьям полагается знать друг о друге подобное.

Дождавшись сумерек, они покинули каток. И отправились по центральной аллее, оставляя за собой две цепочки следов. Одна из которых была с треугольным протектором.

День107

– Алло.

– Привет, ма. Это я.

– Думаешь, у меня нет твоего номера? – засмеялась женщина, – я знаю, что это ты.

– Конечно, знаешь, – улыбнулся парень, – даже уверен, что мой контакт у тебя в избранном. Я лишь хотел сказать, что…

Люблю вас. Тебя и папу. Передай ему.

– Что-то случилось?

– Ну почему должно что-то случиться? Неужели я не могу сказать это искренне? Без какого-то злого умысла, – усмехнулся студент.

На секунду воцарилось молчание.

– Можешь, сынок. Но ты никогда раньше…

– А теперь говорю. И буду говорить постоянно. Каждый день. Пока не попросишь меня заткнуться.

– Что ж, Дионис, ловлю тебя на слове. Ты приедешь сегодня? Как зачёт?

– Всё отлично, я сдал. Только приеду завтра. Завтра я обязательно буду дома.

– Мы тебя ждём.

– Люблю вас, – ещё раз повторил Дэн, сбрасывая вызов.

Он взглянул на бариста, глупо улыбаясь:

– Впервые сказал родителям, что люблю их.

– О, это большой шаг, – протянула девушка, – поздравляю.

– Ага.

Заметив его напряжённый вид, Лера добавила:

– Выдыхай, Дэн. Всё закончилось.

– Если бы это было так, – вполголоса хмыкнул парень, – Дэн, – он улыбнулся, – а знаешь, как меня зовут на самом деле?

Бариста посмотрела на него озадаченно.

– Дэн – жалкое сокращение для простоты, – заметил студент, – Ты же не думаешь, что меня в натуре могут так звать?

– Конечно, нет, – ответила девушка, – Денис?

– Вторая попытка.

– Даниил?

– Ни за что не догадаешься, – усмехнулся Дэн, – позвольте представиться, Дионис.

– Серьёзно?

– Да, древнегреческий бог виноделия собственной персоной, – закатил глаза парень, – вот назовут человека подобным именем, а потом удивляются, почему он бухает.

Лера не удержалась от смеха.

– Хотя в этом нет его вины, – продолжал Дэн, – абсолютно. Это же не он, а карма, навязанная ещё с рождения.

– Надеюсь, к тебе это не относится, – с напускной серьёзностью спросила бариста.

– Теперь нет, – фыркнул студент, – нет, правда, я не такой. Больше не такой.

В тот же момент телефон разразился мелодией, сидевшей уже в печёнках.

"Тёмыч, – подумал парень, – ну да, сегодня же мы не виделись. А он не отклоняется от сценария".

– Добрый день, старичок.

– Ты куда пропал? – на том конце провода послышалось волнение.

– А что, успел соскучиться? – прыснул Дэн, – я сижу в одном замечательном месте, – парень взглянул на Леру, поиграв бровями, – хотел, чтобы ты присоединился.

Только не спеши отказываться, – предупредил реакцию друга студент, – всё весьма безобидно. Просто кофейня. "В гостях у совы", знаешь? Это недалеко от…

– Я знаю, – прервал его Артём, – я там был.

Дэн на мгновение замер:

– Правда? Ты не рассказывал…

– А что рассказывать? К тому же, ничего особенного, – отозвался приятель.

"Кажется, в тот раз он ничего не сказал, – прокручивал воспоминания парень, – он даже не заикнулся, что бывал здесь раньше. Всё это крайне странно".

– Я тебя понял, Тём. Давай тогда встретимся на катке. Помню, что три года кормил тебя обещаниями. Думаю, пришло время их исполнить.

***

Огоньки гирлянд, разбросанных меж фонарей, горели тревожным красным. Словно кричали о чём-то. И Дэн наверняка бы их понял, знай он язык света.

Прикрыв глаза, парень вдохнул запах хвои переросших деревьев, что исподтишка и с неким высокомерием наблюдали за ним. Он чувствовал нежное, едва уловимое касание снежинок, которые неторопливо отделялись от неба. Ему хотелось запомнить текущий момент и не думать о том, что будет после.

– Спасибо за этот день, – прозвучало справа от него.

– Таких дней будет много, – улыбнулся студент, – ещё очень много.

Артём мрачно протянул:

– Никогда не знаешь, какой из них может стать последним.

– Только не для меня.

– А ты что, особенный?

– Есть немного, – усмехнулся Дэн, – скажи, Тёмыч, если бы ты мог выбрать один день из своей жизни, который будешь проживать бесконечно, то каким бы он был?

Приятель задумался и глухо произнёс:

– Любой из тех, когда были живы родители, – он на мгновение замолчал, – я бы всё отдал. Только за возможность снова увидеть их.

– Знаю, это не моё дело, но… Как они погибли? Если не хочешь, можешь не…

– Одна мразь села пьяной за руль и просто забрала их у меня.

Дэн внимательно посмотрел на него:

– Ты знаешь кто?

– Недавно узнал. Незадолго до смерти, моя тётушка проболталась. Видимо, хотела отвести душу. Она сказала, что это жена Гордеева, отца "Этажей". Слышал о нём?

– Тот, что застроил полгорода?

– Он самый. Ему удалось замять дело. Хотя при его возможностях это было несложно. Закрыл рот прессе, полиции и в придачу моей тётке. Всё обыграли как несчастный случай. Не придерёшься.

А знаешь, я нашёл её. Гуляя по просторам сети, я отыскал всю их паршивую семейку. Узнал, что их дочь работает в местной забегаловке. Неадекватная, правда? Пользуясь положением папаши, могла бы далеко пойти.

– И что ты собираешься делать?

– Что тут сделаешь, Дэн? Моих родителей не вернуть. А эти твари продолжат жить дальше. Жить и радоваться. И мне не придётся выбирать день, который будет длиться вечность, потому что чудес не бывает.

– Один мой знакомый говорил, что чудеса происходят именно тогда, когда перестаёшь в них верить.

– Твой знакомый – большой сказочник.

– Разве что чуть-чуть, – заметил парень, – эй, Тём, мне правда жаль… Не знаю, что говорят в таких случаях.

– Для таких случаев не пишут инструкций, – его друг встал и медленно поплелся по свежему насту.

Дэн посмотрел на свои ладони, что блестели в лучах разрумяненного солнца. Проследив движение света, он заметил узоры на снегу. Среди них затерялся один, что показался парню больно знакомым. Он точно видел его раньше.

Студент торопливо поднялся:

– Классные тапки, бро. Где взял?

Артём остановился, глядя на свои зимние кроссовки:

– Ты про "Саломоны"? На Алике заказывал.

– Удобные, наверное…

– Ну да. И не скользят.

Дэн последовал за ним, отмечая легкую потёртость на следах справа. В тот момент он безумно хотел ошибиться.

***

Когда вязкая чернота ночи разлилась над городом, парень занял свою прежнюю позицию. Сомнения обуревали, однако Дэн ждал. Ждал с почти хищным предвкушением. И он пришёл.

Студент знал, что его шансы близятся к нулю. Но он сделал шаг навстречу страху.

– Тём, – глухо произнёс парень, и рука незнакомца дрогнула, – ты был последним, на кого я мог подумать.

Тот выронил нож, а Лера сползла по стене, хватаясь за шею. Сквозь её пальцы струилась кровь.

– Чётко сработано, приятель, – мрачно выдохнул Дэн.

Впервые парень в балаклаве медлил. Он попятился задом и, развернувшись, перешёл на бег.

– Не в этот раз, – прошептал студент, рванув следом.

Дэн бежал изо всех сил, жалея о том, что прогуливал физкультуру в школе, что вёл далеко не здоровый образ жизни и смел когда-то дымить взатяг.

Он нагнал парня недалеко от замёрзшего пруда:

– Да стой же! – студент прыгнул на него сзади, отчего тот потерял равновесие, и они оба оказались на льду, – хватит этих игр, Тём! Я знаю, что это ты.

Парни поднялись, и один из них стянул балаклаву. Увидев знакомые черты, Дэн окончательно убедился, что был прав.

– За что ты так на неё окрысился? – крикнул он.

Артём коротко вздохнул:

–Ты никогда не умел верно подбирать слова. Я не окрысился, Дэн. Я её ненавижу.

– Но почему? – слова парня застыли в воздухе, и тут до него дошло, – это она, верно? Та девчонка из забегаловки? Ты её нашёл…

Послушай, Тём, она не должна расплачиваться за ошибку матери.

– Убийство моих родителей ты называешь ошибкой? – оскалился друг.

– Ты жаждешь мести, это понятно. Но Лера здесь ни при чём.

Артём посмотрел на него бессмысленным взглядом:

– Кто-то должен ответить, – он сделал несколько шагов по льду, – искупить вину кровью. И это будет она, – парень ступал всё дальше, а Дэн без раздумий последовал за ним.

– Убить её мамочку было бы слишком просто, – продолжал Артём, – та бы ничего не поняла. А я хочу, чтобы она мучилась.

Чтобы каждый день просыпалась с чувством сожаления. Чтобы парализующее отчаяние не давало ей свободно дышать.

Я хочу, чтобы она чувствовала то же, что и я на протяжении этих лет! Поэтому я заберу у неё самое дорогое. Это будет равноценный обмен.

– Я тебя знаю, старик, ты не такой, – голос Дэна предательски дрогнул, – ты не сможешь с этим жить.

– А мне и не придётся, – зловеще улыбнулся друг, – стал бы я посвящать тебя в детали своего плана, не будь это конец моей истории.

Дэн и не заметил, как они оказались на середине водоёма, где лёд особенно тонок.

– Когда я был подростком, – внезапно протянул Артём, – мы с пацанами частенько срезали здесь дорогу. Стоило появиться первой корке льда, как мы бесстрашно ступали на неё. Всегда рисковали, – он кивнул в подтверждение своих же слов, чуть сильнее наступая на тёмную гладь, – помню, как однажды кто-то взял меня на слабо, и я стал отчаянно прыгать.

Прыгал, пока не пробил лёд. Вода тут же захлестнула меня. Но я успел схватиться за кромку.

Пытался подтянуть себя, но только больше топил, – парень безрадостно усмехнулся, продолжая давить на лёд, отчего тот стал предупредительно трескаться, – а ребята стояли рядом и кололись от смеха. Когда им надоел вид моих барахтаний, они просто ушли.

Я считал их друзьями, Дэн, – он посмотрел на приятеля, с которым его разделял острый змеевидный раскол, – но знаешь, благодаря им, я кое-что понял. Когда тонешь, глупо надеяться, что тебя спасут. Помощь не явится чудесным образом. Поэтому не стоит её ждать.

Может быть, так всё и должно было закончиться, – на этот раз парень надавил второй ногой, и тут же побежала ещё одна трещина, – но я тогда спасся. Думаю, в этом был смысл. Уходить надо тоже вовремя.

Он неожиданно прыгнул, расшатав и без того зыбкое положение. Лёд захрустел с новой силой, показывая клиновидные зубья.

– Спасибо, что был мне другом, – парень улыбнулся с обречённостью смертника, – хотя бы какое-то время.

Артём повторил своё действие, и лёд покорно разошёлся по швам. Чёрная вода открыла объятия, чтобы наконец погасить слабую искорку жизни.

Дэн, оглушенный паникой, просто наблюдал. Наблюдал за тем, как его смиренного друга поглощает беспросветный мрак.

***

"Где были мои глаза? – сокрушался парень, – всё это время проблема, которую я пытался решить, маячила рядом, а я упорно её не замечал. Я пытался помочь не тому человеку.

И что мне делать? Сказать Тёмычу: "Не убивай её. Походу, это плохая идея?"Ну да, он сразу же меня послушает. Какой же я идиот!

А если серьёзно, – выдохнул Дэн, – переубеждать его – всё равно, что пытаться остановить поезд на полном ходу. Но как же мне быть?

Как отмотать километры скорби? Скрутить, словно пробег у старого авто? Что я могу, если не справилось время…

Разве это возможно: за один день исцелить человека? Залатать ноющую рваную рану, что зияла десять лет? Десять долгих лет…

Один день – это ничтожно мало, – парень глянул на часы, стрелки которых упрямо отбивали ритм, – а быть может… мне его хватит."

День 108

Всё тот же рождественский мотив разлетался по комнате.

– Рад тебя слышать, Тём, – нисколько не лукавя ответил Дэн.

– Ты когда думаешь причалить?

– Я махом, правда. Ты только меня дождись.

– Куда я денусь, – усмехнулся Артём на том конце провода.

Положив трубку, Дэн задумался:

"Казалось, узнаю правду, и всё наладится, но… Лучше бы я оставался в сладком неведении".

***

Парень не спеша поднимался по лестнице.

– Ты чего так долго? – встретил его Артём.

– А где твоя коронная фраза про "спящую красавицу"?

– О чём ты? – друг посмотрел на него озадаченно.

– Ладно, старик, забей. Было одно дело. Я