Читать онлайн Противостояние сердец

Глава 1

Полина

Безупречность – это не просто привычка, это ежедневная борьба. И сегодня Полина Григорьевна была готова принести в жертву кого угодно, чтобы сохранить этот идеальный образ.

Она стояла перед зеркальной стеной своего шоурума, всматриваясь в отражение, где последние лучи январского солнца мягко касались хрустальных полок с новой коллекцией POLARIS. Ещё десять лет назад у неё был лишь один тюбик самодельного крема, сваренного в тёмной кухне съёмной квартиры, и безумная вера в то, что российские женщины достойны чего-то большего, чем подделки европейских брендов. Сейчас её косметическая империя стоила восемь миллиардов рублей, а имя "Полина Абрамова" шептали с уважением и настороженностью в коридорах конкурирующих компаний.

– Полина Григорьевна, всё готово к презентации, – доложила Марина, её ассистентка, едва переступив порог. В её голосе была та особая интонация, которую получают люди, долго работавшие рядом с настоящей властью – смесь восхищения, страха и тихой гордости за возможность быть свидетелями чего-то великого.

Полина лишь кивнула, не оборачиваясь. Она знала, что её ассистентка готова служить любой ценой, но сегодня её мысли были далеко. В зеркале она увидела идеальную картину: строгий серый костюм, тонкие линии на лице, волосы, собранные в безупречный пучок, холодные серо-голубые глаза, в которых горела уверенность победителя.

– Начинаем, – её голос звучал спокойно и уверенно, но в нём чувствовалась лёгкая напряжённость.

Зал для презентаций был её гордостью – панорамные окна с видом на заснеженную Москву, мраморные столы, украшенные новыми продуктами линейки "Зимний бриллиант". Двенадцать топ-менеджеров крупнейших сетей сидели за столом, ожидая её слов, готовые подписывать заказы на миллионы рублей.

– Российская женщина не довольствуется компромиссами, – начала Полина, и в зале воцарилась тишина. Это была тишина, которая наступает только в присутствии настоящей силы. – Она требует совершенства. И POLARIS даёт ей это совершенство, потому что мы понимаем: красота – это не роскошь, а необходимость. Особенно в стране, где женщине приходится быть сильной каждый день.

Полина взяла в руки флакон сыворотки – центрального продукта коллекции – и почувствовала, как привычная энергия сцены наполняет её. Это было её стихией: превращать цифры в эмоции, факты в желания, логику в страсть.

– Пептидный комплекс российской разработки увеличивает выработку коллагена на сорок два процента за месяц использования, – её голос стал немного выше, приобрёл ту особую командную интонацию, которая заставляет инвесторов доставать чековые книжки. – Клинические испытания проводились в НИИ косметологии совместно с…

– Простите, – прервал её Игорь Семёнов, младший продакт-менеджер, и в груди у Полины что-то тяжело сжалось. – Но в отчёте НИИ указано тридцать девять процентов, а не сорок два.

Тишина в зале стала звенящей. Полина почувствовала, как взгляд двенадцати пар глаз сразу переключился на неё, ожидая реакции, и в этот момент она знала: сейчас решается не только судьба презентации, но и, возможно, чья-то карьера.

Полина поставила флакон на стол и, не повышая голоса, произнесла:

– Игорь Евгеньевич, – её голос прозвучал как удар кувалды по тишине, – вы только что поставили под сомнение мою компетентность перед нашими ключевыми партнёрами. В российском бизнесе это называется не уточнением, а саботажем.

– Я просто… хотел уточнить цифры, – пролепетал Игорь, его лицо побледнело.

– Уточнить? – она сделала шаг вперёд, и звук её каблуков по мраморному полу эхом разнесся по всему залу. – Вы хотите уточнить? Тогда уточните себе новое место работы. Службы безопасности проводят вас до выхода.

Игорь открывал рот, но не произнёс ни слова. В его глазах мелькнула паника – он понимал, что карьера в косметической индустрии для него закончена. Рекомендательное письмо от Полины Абрамовой могло открыть любые двери, но её молчание закрывало их навсегда.

– А теперь, господа, – Полина снова повернулась к столу, взяла флакон сыворотки, словно ничего не произошло, – продолжим. Сорок два процента – это результат последних испытаний, которые завершились вчера вечером.

Презентация прошла идеально. Заказы превысили все ожидания на тридцать процентов. Рукопожатия, улыбки, обещания будущих коллабораций – всё как обычно. Полина сыграла роль успешной бизнес-леди так долго, что забыла, где заканчивается её роль и начинается она сама.

Когда последний партнёр покинул зал, она осталась одна среди мраморных столов и хрустальных полок. За окнами гасли огни Москвы, превращая город в россыпь бриллиантов на чёрном бархате. Где-то внизу люди влюбляются, ссорятся, мирятся, плачут от счастья. А она стояла здесь, на двадцатом этаже, в своём идеальном мире, и ощущала себя как экспонат в музее.

Телефон завибрировал. СМС от Дениса Милославского, её делового партнёра и единственного человека, который осмеливался говорить ей правду:

"Поля, увольнение Игоря уже обсуждают во всех отраслевых чатах. Ты опять воюешь с ветряными мельницами. Кстати, у нас проблемы посерьёзнее – Градовский вызывает на встречу завтра в три. Говорит, важный разговор о будущем компании. И… там будет Давыдов."

Полина медленно опустила телефон. Степан Давыдов – имя, которое последние пять лет было синонимом всего, что она ненавидела в бизнесе. Циничный, беспринципный, готовый идти по головам ради прибыли. Владелец сети элитных бутиков, который считал российский рынок своей вотчиной.

Она подошла к окну и прислонилась лбом к холодному стеклу. Степан Давыдов. Даже его имя произносилось как вызов. Пять лет назад, когда POLARIS только выходила на премиальный сегмент, его люди предложили ей "партнёрство" – красивое слово для поглощения. Она отказалась, и на следующий день три её ключевых поставщика разорвали контракты.

"Ничего личного, просто бизнес", – сказал тогда его представитель с улыбкой, от которой Полину передёрнуло. Это был её первый урок: в большом бизнесе нет друзей, есть только временные союзники и постоянные враги.

С тех пор их пути пересекались на отраслевых мероприятиях как два полюса магнита – они неизбежно притягивались в одно пространство, но никогда не приближались друг к другу. Полина видела его издалека: высокий, уверенный в себе мужчина в дорогих костюмах, который собирал вокруг себя толпы поклонников и поклонниц. Харизма била от него как жар от печки.

А ещё она помнила его глаза – карие, с насмешливыми искорками – когда он смотрел в её сторону во время её выступления на бизнес-форуме два года назад. Словно оценивал противника перед боем. И Полина поняла тогда, что рано или поздно этот бой состоится.

Телефон зазвонил, вырвав её из размышлений. Денис.

– Поля, я уже еду к тебе, – его голос звучал встревоженно. – Нам нужно поговорить до завтрашней встречи.

– Что случилось? – Полина выпрямилась, мгновенно переключившись в рабочий режим.

– Градовский не просто так собирает вас вместе. По моим источникам, на рынок входит новый игрок. Серьёзный. С неограниченным бюджетом и планами на полное доминирование.

В груди Полины что-то ёкнуло. Она строила эту империю десять лет, вкладывая в неё не только деньги, но и душу. Каждый продукт, каждая маркетинговая кампания, каждое решение проходило через её сердце.

– Кто?

– Серафим Барышников. Помнишь скандал с "Роскосметикой" пять лет назад? Когда весь топ-менеджмент внезапно ушёл к конкурентам, а компания развалилась за три месяца?

Полина помнила. Тогда все говорили о невероятном невезении, о кризисе менеджмента. Но теперь картина складывалась по-другому.

– Это был он?

– Он. И теперь он готовится к экспансии в премиальный сегмент. У него связи в правительстве, административный ресурс и стратегия выжженной земли. Поодиночке мы против него не выстоим.

Полина закрыла глаза. Значит, завтра будет не просто встреча. Завтра Градовский поставит ей ультиматум: объединиться с Давыдовым или потерять всё.

– Я понимаю, о чём ты думаешь, – продолжил Денис. – Но Давыдов, при всех его недостатках, не враг. Он игрок, как и ты. У вас есть шанс создать что-то большее, чем просто альянс против общего врага.

Полина усмехнулась, глядя на своё отражение в тёмном окне. Создать что-то с человеком, который пять лет назад пытался её уничтожить? Работать плечом к плечу с тем, кто олицетворял всё, против чего она боролась?

– Увидимся через полчаса, – сказала она и отключила телефон.

Завтра всё изменится – она это чувствовала каждой клеточкой. И почему-то это чувство больше похоже было на предвкушение, чем на страх. Словно впереди её ждала не катастрофа, а самое интересное сражение в жизни.

И противник будет достойным.

Глава 2

Степан

В бизнесе, как и на войне, есть победители и есть жертвы. Середины не бывает. Особенно в России, где каждый день – это маленькая революция, и выживает только тот, кто готов переписывать правила игры.

Степан Арсеньевич Давыдов медленно вращал бокал с пятнадцатилетним шотландским виски, наблюдая, как янтарная жидкость играла в свете камина. Частный клуб "Метрополь" на сорок втором этаже башни "Федерация" был его любимым местом для решения деликатных вопросов. Здесь не было случайных людей, случайных разговоров, и что особенно важно в московской деловой среде – случайных свидетелей с диктофонами.

– Степан Арсеньевич, – Валентин Кротов, владелец сети элитных SPA-салонов, нервно поправил галстук. – Я должен сказать вам кое-что важное.

Степан даже не поднял глаз от бокала. В тридцать четыре года он выучился читать людей как партитуру – каждый жест, каждая интонация, каждая пауза рассказывали свою историю. И сейчас каждая нота в поведении Кротова кричала о предательстве так громко, что хотелось зажать уши. Забавно, что ещё час назад этот человек клялся в вечной преданности их партнёрству, целуя руки и клянясь маминой могилой.

– Валентин Олегович, – произнёс Степан низким, бархатным голосом с едва уловимыми нотками сарказма, – только не говорите мне, что у вас есть более выгодное предложение.

Кротов вздрогнул, словно Степан прочитал его мысли.

– Понимаете, рынок меняется, – начал он, и его слова сливались в бессмысленное жужжание. – Новые игроки, новые возможности… Мне предложили условия, от которых сложно отказаться.

– Серафим Барышников? – Степан наконец поднял на него карие глаза, и Кротов побледнел.

– Откуда вы…

– Валентин Олегович, – Степан поставил бокал на мраморный столик с такой точностью, что это казалось хирургическим вмешательством. – Вы действительно думаете, что в Москве происходит что-то, о чём я не знаю?

За панорамными окнами расстилалась ночная столица – миллионы огней, миллиарды рублей, сотни амбициозных людей, которые каждый день делали ставки на свою удачу. Степан построил свою империю, превратив эту игру в точную науку.

– Сколько он вам предложил? – спросил Степан, откинувшись в кресле с тем выражением лица, которое в деловых кругах называли "перед казнью".

– Тридцать процентов сверх нашего контракта, – прошептал Кротов, понимая, что только что подписал себе приговор.

– Понятно. – Степан достал телефон и нажал несколько кнопок. – Василиса, это Степан. Да, по поводу того контракта на поставку оборудования для SPA-салонов Кротова… Тридцать пять процентов скидки, отсрочка платежа на полгода, и добавьте пункт о страховании рисков за наш счёт. Да, именно так. Русский бизнес любит, когда всё честно.

Он положил трубку и снова взял бокал.

– Поздравляю, Валентин Олегович. Ваши расходы только снизились на сумму, которая перекрывает предложение Барышникова. А теперь расскажите мне всё, что он вам говорил.

Следующие двадцать минут Степан слушал, как Кротов выдаёт всю информацию о планах конкурента – от стратегии входа на рынок до списка целевых партнёров. Информация стоила дороже любых денег.

– Спасибо за откровенность, – сказал Степан, когда Кротов закончил. – Идите домой к семье. И помните – верность всегда окупается.

Когда Кротов ушёл, Степан остался один в полумраке клуба. Официанты деликатно исчезли, оставив его наедине с собственными мыслями. Он поднялся и подошёл к окну – внизу, как на ладони, лежала Москва, его город, его поле битвы.

Серафим Барышников. Имя, которое последний год всё чаще всплывало в деловых разговорах. Человек, который умел превращать успешные компании в руины, а их владельцев – в банкротов. Степан знал его методы: подкуп ключевых сотрудников, давление через административный ресурс, информационные атаки через подконтрольные СМИ.

Красиво, эффективно, беспощадно.

Телефон завибрировал. Сообщение от Игната Градовского, одного из самых влиятельных инвесторов страны:

"Степан, завтра в 15:00 у меня в пентхаусе. Важный разговор о будущем рынка. Приходите. И… будет Абрамова."

Степан медленно перечитал сообщение. Полина Абрамова – имя, которое последние пять лет было синонимом всего, что он уважал в бизнесе и всего, что его раздражало одновременно. Женщина, которая построила косметическую империю на упрямстве и принципах. Которая отказалась от его предложения о партнёрстве, когда была ещё никем.

Он помнил тот день пять лет назад, когда его люди предложили ей сделку. Она сидела в крошечном офисе в бизнес-инкубаторе на Таганке, окружённая коробками с кремами собственного производства, и говорила "нет" с такой холодной решимостью, словно отказывала самому дьяволу. В её серо-голубых глазах была такая сталь, что Степан почувствовал нечто, чего не испытывал уже очень давно – уважение к противнику, которого невозможно купить.

"Я не продаюсь", – сказала она тогда, и в этих трёх словах была вся русская женская душа – упрямая, гордая, готовая скорее сгореть, чем согнуться.

С тех пор он следил за её карьерой как заворожённый. Каждый её успех был одновременно восхищением и вызовом. Она играла по честным правилам в мире, где честность считалась роскошью, и каким-то образом выигрывала.

А теперь Градовский собирает их вместе. Это может означать только одно – Барышников представляет угрозу, которая требует объединения сил.

Степан усмехнулся, допивая виски. Завтра будет интересно. Очень интересно. Наконец-то он встретится лицом к лицу с женщиной, которая пять лет не давала ему покоя – то ли как деловой партнёр, то ли как достойный противник.

А может быть, как что-то совершенно другое.

Глава 3

Полина

Полина сидела в своём кабинете, глядя в окно на горизонты Москвы. За стеклом, как всегда, суетился город – миллионные толпы людей, которых она почти не замечала. Словно мир остановился, когда она осталась одна с собой. Она давно привыкла не замечать городскую суету. В своей крепости из стекла и бетона, на двадцатом этаже, она чувствовала себя сильной, как никогда. Здесь она была сама собой, свободной от всего и всех.

Но сегодня было по-другому.

Вчерашняя встреча с Игорем Семёновым и его неудачной попыткой поставить под сомнение её авторитет до сих пор не выходила у неё из головы. Она хорошо помнила его глаза – полные страха и растерянности. Это был тот самый момент, когда она почувствовала, что потеряла что-то важное. Полина не могла позволить себе слабость. Игорь, конечно, сдулся, но она была не готова просто оставить это без последствий. В мире, где слабость может стоить жизни, не было места для уступок.

– Полина Григорьевна, к вам Денис Милославский, – сообщили из дверей, и она кивнула, не отрывая взгляда от горизонта.

Денис был одним из немногих людей, которым она доверяла. Он знал её так, как никто другой. Они работали вместе уже не первый год, и он понимал, что в этот момент Полине нужно не просто слушать, а услышать. Он вошёл в кабинет, и Полина, не поворачиваясь, всё-таки ощутила, как он стоит рядом, ожидая её реакции.

– Поля, мне нужно с тобой поговорить. – Его голос звучал настороженно. – Ты не видишь, что происходит вокруг?

Полина повернулась к нему, её глаза были холодными, как лёд.

– Я всё вижу. – Её голос звучал как холодный металл. – Так что случилось? Ты же всегда мог быть точным и чётким, а не мямлить.

Денис знал её так же хорошо, как она знала его, и сразу понял: она не хочет сейчас слушать его мнение, она хочет действия. Он подошёл к столу и поставил перед ней документ, на котором красной линией было подчеркнуто одно имя: Серафим Барышников.

Полина подождала несколько секунд, прежде чем произнесла:

– Он… он снова выходит на меня, да?

Денис вздохнул, садясь напротив неё.

– Не только на тебя. Он покупает людей, набирает команду, начинает создавать угрозу для всех. Я его человек в этом деле, Поля. Он начинает расти, и рано или поздно он будет с нами конкурировать. Он хочет забрать то, что тебе принадлежит.

Полина не двигалась, её лицо оставалось неподвижным. Она взглянула на документ, но её мысли уже были далеко от этого текста. Они с Денисом давно обсуждали эту угрозу, но теперь всё стало реальностью. В последний раз, когда Серафим попытался занять её сегмент, он нанял лучших специалистов, заставив её закрывать договоры и делать шаги, которые казались ей невозможными. Тогда она выжила, но только благодаря своей стратегии и жёстким решениям. Но теперь всё было иначе. Он пришёл к ней в её крепость.

– Я не буду бояться, – сказала Полина, и в её голосе прозвучала твердость, которой не было раньше. Она встала, подошла к окну и вновь взглянула на город. – Он придёт ко мне. И он не будет знать, что его ждёт.

Денис посмотрел на неё с пониманием. Он знал, что её слова – не просто пустые угрозы. Полина была не только стратегом, но и лидером. Она никогда не сдавалась, даже когда казалось, что мир вокруг рушится. Он вспомнил её, стоящую в этом офисе, когда она только начинала, с идеей, которая казалась абсурдной, с мечтой о том, чтобы каждая женщина в стране могла позволить себе нечто большее, чем дешёвую подделку. Это было больше, чем бизнес. Это была её борьба.

– Мы готовим ответ, – сказал Денис. – Но не только ответ, Поля. Мы готовим атаку. Если он думает, что может отнять у нас всё, что мы построили, он ошибается.

Полина улыбнулась. В её глазах зажглась привычная искра. Она подошла к столу, взяла телефон и набрала номер.

– Мы начинаем, – сказала она коротко, и, не ожидая ответа, положила трубку.

Денис взглянул на неё, удивлённый её решимостью. Он привык к её железной воле, но сегодня она была особенно твёрдой. Полина всегда знала, когда нужно действовать.

– Мы победим, Денис, – сказала она, выходя из кабинета. – И никто не заберёт то, что принадлежит нам.

Как только она шагнула в коридор, её лицо снова стало серьёзным. Она не могла позволить себе ошибок. Барышников не просто бизнесмен. Он был врагом. И этот бой был для неё не просто очередной сделкой. Это было всё.

Глава 4

Степан

Есть два типа людей в мире российского бизнеса: те, кто устанавливает правила, и те, кто им подчиняется. Проблема начинается, когда встречаются двое из первой категории в стране, где правила меняются быстрее, чем московские пробки.

Степан Арсеньевич Давыдов стоял у входа в бизнес-центр "Северная звезда", где располагался главный офис POLARIS, и понимал, что сегодня станет днём либо его величайшего триумфа, либо самого интересного поражения за всю карьеру. В руках у него была кожаная папка от итальянского бренда с предварительными планами объединения их компаний – документ, над которым его команда работала всю ночь, выпив литры кофе и переписав стратегию семь раз.

Вчера он покинул пентхаус Градовского с чувством, что только что согласился на дуэль с равным противником. Сегодня предстояло выяснить, кто из них окажется более равным.

Лифт плавно поднимал его на девятнадцатый этаж под аккомпанемент классической музыки – "Лебединое озеро" Чайковского, если он не ошибался. Типично для Полины Абрамовой – даже в лифте у неё должно быть всё идеально выверено, от высоты каблуков сотрудниц до культурного уровня звукового сопровождения гостей. Степан усмехнулся, представляя, как она лично прослушивала каждую композицию, выбирая ту, которая создаёт нужное настроение деловой элегантности без намёка на показуху.

Двери открылись, и его встретила ассистентка – молодая женщина в строгом сером костюме, который кричал о том, что в этой компании даже стажёрки одеваются как топ-менеджеры международных корпораций.

– Степан Арсеньевич, – произнесла она с лёгким дрожанием в голосе, – Полина Григорьевна ждёт вас в переговорной комнате номер один.

Он кивнул и прошёл по коридору, отмечая каждую деталь обстановки. Белые стены с чёрно-белыми фотографиями – портреты женщин разных возрастов, использующих косметику POLARIS. Умно. Не абстрактные красотки с обложек, а реальные клиентки, которые показывали, что красота может быть разной. В этом была вся Полина – даже декор офиса нёс философское послание.

Переговорная комната номер один оказалась просторным помещением с видом на Москву-реку. Длинный стол из тёмного дерева, эргономичные кресла, интерактивная доска во всю стену. И Полина Григорьевна, которая стояла спиной к входу, изучая что-то на планшете.

Сегодня она была одета в темно-синий костюм, который подчёркивал стройность её фигуры, а тёмно-русые волосы были собраны в низкий пучок, открывая изящную линию шеи. Степан невольно задержал взгляд на этой детали и мысленно одёрнул себя – он пришёл сюда работать, а не любоваться.

– Доброе утро, Полина Григорьевна, – произнёс он, закрывая за собой дверь.

Она обернулась, и он снова ощутил тот же удар, что и вчера при знакомстве. Серо-голубые глаза, которые могли быть одновременно льдом и огнём, точёные черты лица, и эта особая энергия успешной женщины, которая не просит места под солнцем, а завоёвывает его сама.

– Степан Арсеньевич, – она кивнула, указывая на кресло напротив своего места. – Прошу, садитесь. Мы теряем время.

Прямолинейность. Никаких светских разговоров, никакого кофе «для создания атмосферы». Сразу к делу. Степан это уважал, даже если это лишало их встречу той игривости, которую он обычно привносил в деловые переговоры.

– Я подготовил предварительную структуру нашего… альянса, – он положил папку на стол и открыл её, доставая несколько документов. – Логично разделить зоны ответственности по профилю компаний. DAVYDOV & Co берёт на себя продажи и дистрибуцию, POLARIS отвечает за производство и разработку продуктов.

Полина взяла документы и пробежала глазами первую страницу. Её лицо оставалось невозмутимым, но Степан заметил, как слегка дрогнула её правая бровь – привычка, которую он уже начинал распознавать как признак внутреннего возмущения.

– Интересно, – произнесла она наконец, откладывая бумаги. – И кто, по-вашему, будет принимать стратегические решения в этом альянсе?

– Мы будем принимать их совместно, естественно, – ответил Степан, понимая, что сейчас прозвучит главный вопрос.

– Но когда мнения разойдутся? – она смотрела на него с тем же выражением, с каким хирург изучает место для разреза. – Кто будет иметь решающий голос?

Вот оно. Степан откинулся в кресле, позволяя себе лёгкую улыбку. Они ещё даже не начали обсуждать детали, а уже дошли до самой сути – кто здесь главный.

– Полина Григорьевна, – сказал он, и в его голосе появились те бархатные нотки, которые обычно заставляли собеседников терять бдительность, – у меня двадцать лет опыта в retail-сфере. Я знаю российский рынок luxury-товаров как свои пять пальцев. Знаю, где в Москве можно купить совесть за рубль, а где её не продают и за миллиард. Логично, что стратегические решения должен принимать тот, кто лучше понимает, как продавать премиальную косметику нашему непредсказуемому потребителю.

Полина медленно положила руки на стол и переплела пальцы. Жест показался Степану опасно спокойным – как затишье перед московской грозой.

– Степан Арсеньевич, – произнесла она тоном, которым учительница объясняет очевидные вещи нерадивому ученику, – у меня десять лет опыта создания косметических продуктов с нуля. Я знаю российского потребителя не понаслышке – я создала бренд, который он полюбил. И я лучше понимаю, что можно продавать, а что – нет, потому что я это создаю своими руками.

– Создание продуктов – это одно, – возразил Степан, наклоняясь вперёд. – А выведение их на рынок – совершенно другое. Вы можете создать самый гениальный крем в мире, но если не умеете его продать…

– Если не умею продать? – прервала его Полина, и в её голосе появились стальные нотки. – POLARIS за последние три года показала рост выручки на двести процентов. Мы заняли восемнадцать процентов премиального сегмента российского рынка, начав с нуля. Вы хотите сказать, что я не умею продавать?

Степан почувствовал, как адреналин начинает разгоняться по венам. Вот она – настоящая Полина Абрамова. Не холодная бизнес-леди с обложки журнала, а женщина-боец, которая готова защищать своё детище зубами.

– Я хочу сказать, – произнёс он, понижая голос до почти интимного шёпота, – что рост на двести процентов с нулевой базы и удержание позиций в условиях агрессивной конкуренции – это разные задачи. Барышников не будет играть по тем правилам, к которым вы привыкли.

– А вы будете? – она встала из-за стола и подошла к окну, не оборачиваясь к нему. – Играть по правилам, которые я знаю?

Степан проследил взглядом её движение. Даже в том, как она ходила, чувствовалась привычка командовать – спина прямая, шаги уверенные, никакой суетливости. И когда она стояла у окна, её силуэт на фоне зимней Москвы выглядел как памятник женщине, которая сама создала свою империю.

– Полина Григорьевна, – сказал он, тоже поднимаясь, – мы можем продолжать этот спор до бесконечности. Или можем попробовать найти решение, которое устроит нас обоих.

– Какое решение? – она обернулась, и он увидел в её глазах что-то новое. Не гнев и не раздражение. Любопытство.

– Презентация, – Степан шагнул к интерактивной доске. – Каждый из нас готовит стратегию продвижения нового продукта POLARIS на рынок. Через неделю представляем свои варианты Градовскому и его команде инвесторов. Чья стратегия получит одобрение, тот и получает право решающего голоса в спорных вопросах.

Полина молчала минуту, обдумывая предложение. Степан видел, как в её голове происходят сложные вычисления – она взвешивала риски, просчитывала варианты, оценивала свои шансы против его опыта.

– Новый продукт? – спросила она наконец.

– Лимитированная серия для 8 марта, – Степан достал из кармана телефон и открыл заметки. – Три продукта: помада, тушь и палетка теней. Целевая аудитория – женщины от двадцати пяти до сорока лет с доходом выше среднего. Срок вывода на рынок – три недели.

– Это невозможно, – Полина покачала головой. – Стандартная подготовка к запуску новой серии занимает минимум два месяца.

– В стандартных условиях – да, – согласился Степан. – Но сейчас у нас нет стандартных условий. У нас есть Барышников, который не будет ждать, пока мы расчешем все запятые в маркетинговых планах.

Полина подошла ближе к доске, и Степан почувствовал лёгкий аромат её парфюма – что-то свежее, с нотками цитруса и едва уловимым оттенком белых цветов. Дорого, изысканно, и абсолютно не навязчиво. Как она сама.

– Если мы делаем это, – сказала она, – то на равных условиях. Одинаковый бюджет, одинаковое время на подготовку, одинаковые ресурсы.

– Согласен, – кивнул Степан. – Но есть одно условие.

– Какое?

– Мы работаем в тесной координации. Ежедневные встречи для синхронизации, обмен информацией о ходе подготовки, совместное планирование логистики. Иначе мы рискуем создать два конкурирующих продукта вместо двух вариантов продвижения одного.

Полина задумалась. Степан видел, как она просчитывает последствия такого сотрудничества. Ежедневные встречи означали ежедневные столкновения, постоянное балансирование на грани конфликта и компромисса.

– Хорошо, – произнесла она наконец. – Но с моими правилами. Встречи в моём офисе, по моему расписанию, с моими протоколами.

– Территориальность? – усмехнулся Степан.

– Практичность, – холодно ответила она. – У меня здесь вся команда, вся документация, все образцы продуктов. Логично проводить рабочие встречи там, где есть всё необходимое для работы.

Степан кивнул. В её словах была логика, но он чувствовал, что дело не только в практичности. Полина нуждалась в ощущении контроля, в знакомой обстановке, которая давала ей психологическое преимущество. И он был готов ей это дать – пока что.

– Тогда давайте обсудим концепцию продукта, – сказал он, подходя к доске и взяв маркер. – 8 марта – праздник, который в России означает одновременно весну, женственность и… как бы это деликатно выразиться… обязательные подарки от мужчин, которые не знают, что дарить.

Полина фыркнула – короткий звук, который был больше похож на сдержанный смех, чем на возмущение.

– Вы хотите сказать, что наша целевая аудитория – это мужчины, которые покупают косметику в подарок? – спросила она.

– Частично – да, – Степан начал рисовать схему на доске. – Но основная аудитория – это женщины, которые хотят побаловать себя качественной косметикой в честь праздника. Проблема в том, что к 8 марта рынок наводняется дешёвыми подарочными наборами с посредственным качеством.

– И мы должны предложить альтернативу, – подхватила Полина, и Степан почувствовал, что она начинает включаться в игру. – Продукт, который одновременно достаточно качественный для самостоятельной покупки и достаточно презентабельный для подарка.

– Именно, – он повернулся к ней, и их глаза встретились. В её взгляде было что-то новое – не враждебность, не подозрительность, а профессиональный интерес. Впервые с момента знакомства они говорили не как конкуренты, а как коллеги.

– Помада, – произнесла Полина, подходя к доске и взяв второй маркер. – Красная, но не вульгарная. Оттенок, который подойдёт и двадцатипятилетней студентке, и сорокалетней бизнесвумен.

– Тушь, – продолжил Степан, добавляя свои заметки рядом с её записями. – Водостойкая, с эффектом удлинения. Российский климат, российские эмоции – женщины у нас плачут и от радости, и от обиды.

– Палетка теней, – Полина нарисовала небольшой прямоугольник и начала делить его на секции. – Нейтральные оттенки для дневного макияжа, но с возможностью создать вечерний образ. Универсальность – наше всё.

Они работали молча следующие полчаса, каждый добавляя свои идеи к общей концепции. Степан отмечал, как меняется Полина, когда она погружается в творческий процесс – исчезает холодная официальность, появляется азарт настоящего профессионала, который любит своё дело.

– Упаковка, – сказала она, отступая от доски и оценивая их совместный план. – Здесь будет главная битва.

– Почему?

– Потому что упаковка – это то, что продаёт продукт в первые три секунды, – Полина обернулась к нему. – И у нас совершенно разные представления о том, что привлекает покупателя.

– Попробуйте угадать моё представление, – предложил Степан, скрещивая руки на груди.

– Золото, блеск, кричащие цвета, – перечислила она, не сводя с него глаз. – Что-то, что будет выделяться на полке среди конкурентов. Максимум визуального воздействия.

– А ваше?

– Минимализм, элегантность, дорогие материалы, – она подняла подбородок, словно готовясь к очередному спору. – Что-то, что будет говорить о качестве продукта, не крича об этом.

Степан задумался. Она была права насчёт его предпочтений, но не полностью. Да, он любил эффектность, но понимал и ценность сдержанной роскоши.

– А что, если объединить оба подхода? – предложил он. – Элегантная основа плюс один яркий акцент. Чёрная упаковка с золотой деталью, например.

– Или белая с красной, – подхватила Полина. – В тему праздника.

– Или прозрачная с цветным элементом внутри, – добавил Степан. – Чтобы покупатель мог видеть сам продукт.

Полина остановилась и посмотрела на него с удивлением.

– Это… неплохая идея, – призналась она. – Прозрачность говорит о честности бренда, готовности показать качество продукта.

– Спасибо за одобрение, – сухо ответил Степан. – Приятно знать, что я иногда генерирую неплохие идеи.

Она поймала сарказм в его голосе и слегка улыбнулась – первый раз за весь день.

– Извините, – сказала она. – Я привыкла контролировать каждую деталь. Не всегда легко делиться процессом принятия решений.

– Понимаю, – кивнул Степан. – У меня та же проблема. Вот только если мы будем продолжать в том же духе, нас обоих съест Барышников, пока мы выясняем, кто здесь главный.

Полина отложила маркер и прислонилась к столу.

– Знаете, что меня больше всего раздражает в этой ситуации? – спросила она.

– Что именно?

– То, что вы правы, – она вздохнула. – Мне действительно нужен партнёр с вашим опытом. И это бесит меня больше, чем я готова признать.

Степан почувствовал неожиданную вспышку уважения к этой женщине. Не каждый способен признать свою уязвимость, особенно в его присутствии.

– А знаете, что больше всего раздражает меня? – спросил он в ответ.

– Что?

– То, что вы умнее, чем я ожидал, – он усмехнулся. – Я был готов к холодной бизнес-леди, которая прикрывает некомпетентность высокомерием и дипломом МГУ. А вместо этого получил профессионала, который действительно понимает, что делает, и не боится играть на равных с мужчинами в их же игре.

– Комплимент? – удивилась Полина.

– Констатация факта, – ответил Степан. – Я не раздаю комплименты направо и налево. Особенно конкурентам, которые могут использовать их против меня на следующих переговорах.

Они смотрели друг на друга несколько секунд, и Степан почувствовал, что что-то между ними изменилось. Не исчезла враждебность – она трансформировалась во что-то более сложное. Уважение, смешанное с соперничеством. Интерес, окрашенный осторожностью.

– Итак, – произнесла Полина, возвращаясь к деловому тону, – у нас есть концепция продукта. Теперь нужно определить, кто за что отвечает в процессе подготовки.

– Логистика и планирование – за мной, – сказал Степан. – У меня больше опыта с tight deadlines.

– Продуктовая разработка – за мной, – согласилась она. – Это моя территория.

– Маркетинговая стратегия?

– Каждый готовит свою версию, – предложила Полина. – А потом сравним подходы.

– Договорились, – Степан протянул руку для рукопожатия. – Партнёры?

Полина посмотрела на его ладонь, потом в глаза, и он увидел в её взгляде борьбу. Она взвешивала, можно ли ему доверять, стоит ли идти на этот риск.

– Партнёры, – согласилась она наконец, пожимая его руку.

Её ладонь была прохладной и удивительно сильной для женских рук. Степан невольно задержал рукопожатие на мгновение дольше необходимого, отмечая, как её пальцы напряглись в ответ на это.

– Тогда до встречи завтра в девять утра, – сказала она, высвобождая руку.

– Договорились, – кивнул Степан, собирая свои документы. – Кстати, Полина Григорьевна…

– Да?

– У вас очень удобные кресла в переговорной. Почти жаль, что завтра нам придётся снова спорить.

Она проводила его взглядом до двери, и Степан почувствовал этот взгляд кожей между лопаток. Выходя из офиса, он понял, что предстоящая неделя будет либо самой продуктивной в его карьере, либо самой изматывающей.

А может быть, и тем, и другим одновременно.

В лифте, спускаясь на первый этаж под звуки того же Чайковского, Степан осознал странную вещь: впервые за много лет он с нетерпением ждал завтрашнего рабочего дня. И причиной тому была не перспектива прибыли или победы над конкурентом.

Причиной была женщина с серо-голубыми глазами, которая бросила ему вызов и заставила почувствовать себя снова молодым и азартным.

Выйдя на улицу, он достал телефон и набрал номер Василисы Одинцовой, своей заместительницы.

– Василиса, мне нужна вся информация о новых продуктах POLARIS за последний год, – сказал он, не здороваясь. – Аналитика продаж, отзывы покупателей, маркетинговые кампании. К завтрашнему утру.

– Что-то случилось? – в голосе Василисы послышалась тревога.

– Случилось то, что мне предстоит конкурировать с самой Полиной Абрамовой, – Степан остановился рядом со своим автомобилем. – И я не собираюсь проигрывать.

– Понял. А что насчёт команды для подготовки к презентации?

– Лучших аналитиков, лучших маркетологов, лучших дизайнеров, – перечислил Степан. – Бюджет не ограничен. Если нужно, переманиваем специалистов из других проектов.

– Степан Арсеньевич, – Василиса помолчала. – А можно личный вопрос?

– Валяй.

– Вы действительно собираетесь работать с Абрамовой? После всего, что было между вашими компаниями?

Степан задумался. Хороший вопрос. Ещё вчера он считал Полину Абрамову интересным, но в конечном счёте предсказуемым противником. Женщиной, которая добилась успеха благодаря упрямству и везению, но которой не хватает стратегического мышления для игры в высшей лиге.

Сегодня его мнение кардинально изменилось.

– Василиса, – сказал он наконец, – я провёл в переговорной с Абрамовой два часа. И знаешь, что я понял?

– Что именно?

– Она опаснее, чем я думал. Намного опаснее, – Степан сел в машину и завёл двигатель. – И именно поэтому с ней интересно работать.

Он положил трубку и тронулся с места, но мысли его оставались в переговорной номер один. Полина удивила его сегодня не раз. Её готовность пойти на компромисс, когда дело касалось общих интересов. Её профессионализм, когда они обсуждали концепцию продукта. Её честность, когда она призналась, что нуждается в партнёре.

И ещё – те моменты, когда её холодная маска слетала, и он видел настоящую женщину. Как она слегка улыбнулась его шутке. Как напряглась, когда он задержал рукопожатие. Как изменился её голос, когда она говорила о своей компании – в нём появилась материнская нежность, которую не скрыть никакой деловой выучкой.

Интересно, осознаёт ли она, как много выдаёт языком тела? Когда она злилась, её правая бровь слегка дрожала. Когда сосредотачивалась на сложной задаче, покусывала нижнюю губу. Когда была довольна своей идеей, её подбородок едва заметно поднимался.

Степан усмехнулся. За два часа он изучил её больше, чем за пять лет наблюдений на отраслевых мероприятиях. И чем больше он узнавал, тем интереснее становилось.

Телефон зазвонил, прерывая размышления. Градовский.

– Степан, как прошла первая встреча? – голос инвестора звучал напряжённо.

– Продуктивно, – ответил Степан, притормаживая на светофоре. – Мы договорились о совместной работе над новым проектом.

– И как она? Абрамова?

– Умная. Профессиональная. Упрямая, – Степан помолчал. – И абсолютно не готова к компромиссам, когда дело касается принципов.

– Это плохо или хорошо?

– Пока не знаю, – честно признался Степан. – Но точно интересно.

– Степан, я надеюсь, ты понимаешь ставки этой игры, – Градовский понизил голос. – Барышников не дремлет. Мои источники говорят, что он уже начал переманивать ключевых специалистов с рынка.

– Знаю, – кивнул Степан. – И мы готовы дать отпор.

– Вы? – в голосе Градовского послышались удивлённые нотки. – Вы уже говорите "мы"?

Степан задумался. Действительно, когда это произошло? Когда Полина Абрамова из противника превратилась в союзника в его сознании?

– Игнат Романович, – сказал он, – Абрамова – боец. И если мы сможем направить её энергию в нужную сторону, Барышников получит достойный отпор.

– А если не сможете?

– Тогда мы все окажемся в интересном положении, – усмехнулся Степан.

Он попрощался с Градовским и продолжил путь в свой офис. Впереди предстояла напряжённая неделя подготовки к презентации, и Степан уже начинал планировать стратегию. Он знал свои сильные стороны – аналитическое мышление, понимание рынка, умение находить нестандартные решения. Но он также знал сильные стороны Полины – креативность, интуитивное понимание потребителя, способность создавать эмоциональную связь между брендом и покупателем.

Это будет честная борьба. И Степан предвкушал каждую её минуту.

Странно, но за всю свою карьеру он никогда не встречал женщину, которая могла бы составить ему достойную конкуренцию в профессиональной сфере. Обычно его деловые партнёрши либо пытались флиртовать, либо заискивали, либо демонстрировали агрессию, маскирующую неуверенность.

Полина была другой. Она не флиртовала – она конкурировала. Не заискивала – требовала равенства. Не маскировала неуверенность агрессией – её агрессия была вполне обоснованной реакцией на попытки её недооценить.

И это, черт возьми, было притягательно.

Степан покачал головой, прогоняя неуместные мысли. Он едет не на свидание, а на войну. Пусть очень цивилизованную, в дорогих костюмах и с использованием PowerPoint-презентаций, но всё-таки войну.

Вопрос был только в том, кто кого завоюет в итоге.

Припарковавшись у своего офиса, Степан ещё раз перечитал заметки, которые они с Полиной составили во время встречи. Концепция продукта была действительно хорошей – сочетание её креативности и его понимания рынка дало интересный результат. Но теперь каждый из них будет развивать эту концепцию в своём направлении, и посмотрим, чья версия окажется убедительнее.

Он усмехнулся, представляя лицо Полины, когда она поймёт, что он не собирается играть по её правилам. Завтра будет интересно.

Очень интересно.

И почему-то мысль о том, что придётся снова увидеть её серо-голубые глаза, когда они будут сверкать от профессионального азарта, вызывала у него странное предвкушение, не имеющее ничего общего с деловыми интересами.

Но это уже совсем другая история.

Глава 5

Полина

Месть – это блюдо, которое подают холодным. Но иногда приходится готовить его прямо на глазах у гостей, пока они ещё не поняли, что попали не на званый ужин, а на собственные поминки.

Полина Григорьевна стояла перед зеркалом в номере отеля "Метрополь", поправляя воротник строгого чёрного костюма и пытаясь унять дрожь в руках. Через час начнётся презентация их совместного проекта перед советом инвесторов Градовского – пятнадцать самых влиятельных людей российского бизнеса, которые могут одним кивком головы обратить миллиардные компании в пыль или поднять никому не известный стартап до статуса национального достояния.

Неделя подготовки пролетела как один день. Ежедневные встречи со Степаном превратились в изощрённую интеллектуальную дуэль – каждый пытался переиграть другого, оставаясь в рамках формального сотрудничества. Она изучила его методы работы, его сильные и слабые стороны, манеру ведения переговоров. И с каждым днём понимала, что недооценила этого человека.

Степан Давыдов оказался не просто харизматичным бизнесменом с хорошими связями. Он был стратегом высочайшего класса, который умел просчитывать ходы на несколько шагов вперёд и находить слабые места в любой, казалось бы, безупречной концепции.

Но у неё тоже были козыри.

Полина открыла планшет и ещё раз просмотрела свою презентацию. Двадцать слайдов, каждый из которых был отточен до совершенства. Анализ рынка, портрет целевой аудитории, позиционирование продукта, маркетинговая стратегия, финансовые прогнозы – всё было выверено до последней цифры.

А в запасе у неё была та информация, которую Степан не ждал увидеть в её руках.

Телефон завибрировал. СМС от Дениса: "Поля, у меня плохие новости. Барышников объявил о своих планах сегодня утром. Я отправил тебе ссылку на пресс-релиз."

Полина открыла ссылку и почувствовала, как кровь отливает от лица. "Новый игрок косметического рынка: инвестиционная группа 'Серафим' анонсирует создание холдинга с бюджетом 50 миллиардов рублей и планами захвата 40% премиального сегмента к концу года."

Сорок процентов. Это означало полное уничтожение всех существующих игроков рынка.

Второе сообщение от Дениса: "И ещё – он переманил Олега Крылова из L'Oréal. Нашего Крылова, который разрабатывал формулы для POLARIS два года назад."

Полина закрыла глаза и сосчитала до десяти. Олег знал секреты производства их самых успешных продуктов. С такой информацией Барышников мог создать аналоги, которые будут неотличимы от оригинала, но в два раза дешевле.

Игра стала смертельной.

Стук в дверь прервал её размышления. Полина открыла – на пороге стоял Степан в безупречном тёмно-синем костюме, с кожаной папкой в руках и с тем спокойным выражением лица, которое она уже научилась распознавать как маску перед важными переговорами.

– Полина Григорьевна, – кивнул он. – Готовы к бою?

– Всегда готова, – ответила она, взяв свою сумку. – Вопрос в том, против кого мы сегодня воюем – против Барышникова или друг против друга.

Степан усмехнулся, и в его карих глазах мелькнуло что-то хищное.

– А разве есть разница? – сказал он. – В любом случае, победителем станет сильнейший.

Они спустились в конференц-зал отеля молча, каждый погружённый в собственные мысли. Полина чувствовала знакомое предстартовое напряжение – смесь адреналина и сосредоточенности, которая всегда охватывала её перед важными выступлениями.

Конференц-зал "Метрополя" был оформлен в классическом стиле – тёмное дерево, кожаные кресла, хрустальные люстры. За овальным столом уже собрались члены совета – мужчины и женщины в возрасте от сорока до шестидесяти лет, каждый из которых управлял активами на миллиарды рублей.

Градовский поднялся, приветствуя их.

– Полина Григорьевна, Степан Арсеньевич, – произнёс он торжественно, – прошу представить ваш совместный проект по противодействию новым вызовам рынка.

Полина села за стол напротив экрана для презентаций, чувствуя на себе оценивающие взгляды инвесторов. Эти люди умели читать между строк, видеть слабые места в любой бизнес-модели и безошибочно определять, стоит ли вкладывать деньги в тот или иной проект.

– Уважаемые коллеги, – начал Степан, подключая свой ноутбук к проектору, – сегодня российский косметический рынок стоит перед беспрецедентным вызовом. Агрессивная экспансия новых игроков требует от нас кардинально новых подходов.

Первый слайд его презентации появился на экране – красиво оформленная диаграмма с прогнозами развития рынка. Полина отметила качество визуального оформления – его команда дизайнеров поработала на высшем уровне.

– Анализ показывает, – продолжал Степан, – что традиционные маркетинговые стратегии уже не работают. Потребитель стал более требовательным, более информированным, более…

– Позвольте, – прервала его Полина, и все головы повернулись в её сторону. – Степан Арсеньевич говорит о требовательности потребителя, но упускает ключевой момент.

Она встала и подошла к экрану, чувствуя, как напряжение в зале возрастает.

– Российский потребитель премиальной косметики – это не абстрактная статистическая единица, – сказала она, обводя взглядом собравшихся. – Это конкретная женщина с конкретными потребностями, которые не всегда укладываются в красивые диаграммы.

Степан нахмурился – он явно не ожидал, что она будет комментировать его выступление прямо во время презентации.

– Полина Григорьевна права, – согласился он с лёгкой улыбкой, которая не доходила до глаз. – Но давайте всё-таки посмотрим на цифры.

Следующий слайд показал детальную аналитику продаж по сегментам рынка. Полина внимательно изучала данные и вдруг поняла, что Степан использует информацию, которую он не должен был иметь – внутреннюю статистику POLARIS по региональным продажам.

– Интересные данные, – произнесла она нейтральным тоном, который в московских деловых кругах называли "перед расстрелом". – Особенно цифры по Санкт-Петербургу и Екатеринбургу. Очень точные для человека, который никогда не имел доступа к внутренней отчётности POLARIS.

– Мы провели тщательное исследование рынка, – ответил Степан, но Полина заметила, как напряглись мышцы его челюсти – тот самый признак, который выдавал его волнение на всех деловых форумах.

– Понятно, – кивнула она с улыбкой, которая могла заморозить Москву-реку в июле. – Тогда позвольте предложить более… реалистичный подход к анализу российского рынка.

Она подключила свой планшет к проектору, и на экране появился её первый слайд. Не диаграммы и графики – фотография. Молодая женщина в метро, уставшая после рабочего дня, которая достаёт из сумочки помаду и подкрашивает губы, глядя в экран телефона.

– Вот она – наша целевая аудитория, – сказала Полина. – Ей двадцать восемь лет, она работает менеджером в IT-компании, зарабатывает семьдесят тысяч в месяц и тратит на косметику пять процентов дохода. Она не читает бизнес-аналитику и не изучает тренды рынка. Она просто хочет чувствовать себя красивой.

Полина видела, как несколько женщин в совете кивают – они узнают себя в этом описании.

– И что мы ей предлагаем? – продолжала она. – Стратегию, основанную на анализе конкурентов, или продукт, созданный специально для неё?

– Полина Григорьевна, – вмешался Степан, и в его голосе появились стальные нотки, – эмоциональный подход – это прекрасно, но бизнес строится на цифрах.

– Согласна, – улыбнулась Полина. – Давайте поговорим о цифрах.

Следующий слайд показал финансовые результаты последней маркетинговой кампании DAVYDOV & Co – и Полина видела, как лицо Степана каменеет.

– Кампания по продвижению линейки мужской косметики, – сказала она спокойно. – Бюджет – пятнадцать миллионов рублей. Результат – рост продаж на восемь процентов. ROI – минус двадцать семь процентов.

– Эта информация конфиденциальна, – процедил Степан сквозь зубы.

– Как и информация о региональных продажах POLARIS, которую вы использовали в своей презентации, – парировала Полина. – Видимо, мы оба хорошо подготовились.

В зале воцарилась тишина. Градовский смотрел на них с выражением человека, который наблюдает за автомобильной аварией – с ужасом и в то же время с каким-то болезненным интересом.

– Уважаемые коллеги, – сказал наконец Степан, поворачиваясь к совету, – я думаю, мы все понимаем, что происходит. Моя уважаемая партнёрша решила превратить деловую презентацию в личные разборки.

– Личные разборки? – Полина почувствовала, как ярость поднимается в груди горячей волной. – Вы называете защиту репутации компании личными разборками?

– Я называю это неспособностью работать в команде, – холодно ответил Степан. – И именно поэтому я хочу рассказать совету о недавнем опыте сотрудничества DAVYDOV & Co с международными брендами.

Он переключил презентацию на новый слайд, и Полина увидела логотип Cartier.

– В прошлом году мы успешно провели совместную кампанию с домом Cartier по продвижению линейки ювелирных украшений и парфюмерии, – произнёс Степан. – Результат превзошёл все ожидания.

Полина смотрела на экран и чувствовала, как мир вокруг неё замедляется. Cartier. Проект, который она считала своим личным провалом. Проект, из-за которого она потеряла контракт с одним из самых престижных брендов мира.

– Особенно интересным, – продолжал Степан, не сводя с неё глаз, – был опыт работы с российскими партнёрами, которые, к сожалению, не смогли обеспечить должный уровень качества. Cartier пришлось расторгнуть договор с одной московской компанией из-за нарушения стандартов производства.

Полина поняла, что он делает. Он не просто подставляет её – он уничтожает её репутацию перед самыми влиятельными инвесторами страны.

– Степан Арсеньевич, – произнесла она тихо, и все в зале почувствовали опасность в её голосе, – вы уверены, что хотите обсуждать проект с Cartier?

– Абсолютно уверен, – ответил он с улыбкой.

– Тогда расскажите совету всю правду, – Полина подошла к нему вплотную, и между ними осталось не более метра. – Расскажите, как ваша компания обещала Cartier эксклюзивность на российском рынке, а потом тайно продавала аналогичные продукты через параллельные каналы.

Улыбка исчезла с лица Степана.

– Расскажите, – продолжала Полина, повышая голос, – как вы подделывали сертификаты качества, чтобы скрыть использование дешёвых компонентов. Расскажите, как именно из-за этого Cartier потерял доверие к российскому рынку и закрыл все партнёрские программы.

– Это ложь, – процедил Степан.

– Это документы, – Полина достала из сумки папку и швырнула её на стол. – Копии переписки между вашими менеджерами и поставщиками компонентов. Копии поддельных сертификатов. Копии жалоб Cartier на качество продукции.

Степан побледнел.

– Откуда у вас эти документы?

– Неважно откуда, – холодно ответила Полина. – Важно, что они есть. И что все присутствующие теперь знают, кто на самом деле виноват в провале сотрудничества с Cartier.

В зале воцарилась гробовая тишина. Члены совета переглядывались, и Полина видела в их глазах шок, разочарование, и… отвращение.

– Я думаю, – произнёс наконец Градовский хриплым голосом, – нам стоит прервать презентацию.

– Отличная идея, – согласился пожилой мужчина в конце стола. – Я не вижу смысла продолжать, если потенциальные партнёры не могут провести час в одной комнате, не пытаясь уничтожить друг друга.

Один за другим члены совета начали покидать зал. Градовский задержался последним.

– Поздравляю, – сказал он, обводя взглядом опустевшую комнату. – Вы только что убили проект стоимостью в пятьдесят миллиардов рублей.

Когда за ним закрылась дверь, в зале остались только Полина и Степан. Они стояли по разные стороны стола, как два боксёра после нокаута.

– Поздравляю, – сказал Степан, и его голос звучал устало. – Ты только что убила проект.

– Мы убили, – поправила его Полина. – Вместе.

Она опустилась в кресло, чувствуя, как адреналин постепенно покидает её тело, оставляя после себя пустоту и горький привкус во рту.

– Зачем? – спросила она. – Зачем ты начал эту войну?

Степан сел напротив неё, проводя рукой по волосам.

– А зачем ты её продолжила? – спросил он в ответ. – Ты могла просто игнорировать мои намёки на Cartier.

– Игнорировать? – Полина посмотрела на него с недоумением. – Ты пытался уничтожить мою репутацию перед самыми влиятельными людьми отрасли, а я должна была молчать?

– Я пытался показать, что ты не готова к работе в условиях жёсткой конкуренции, – возразил Степан. – Барышников будет бить намного сильнее.

– Поэтому ты решил ударить первым? – в голосе Полины появились саркастические нотки. – Проверить меня на прочность?

– Да, – честно ответил он. – И ты прошла проверку.

Полина уставилась на него.

– Что?

– Ты не растерялась, не начала оправдываться, не заплакала, – Степан откинулся в кресле. – Ты нанесла ответный удар, который был сильнее моего. Это именно то, что нужно для борьбы с Барышниковым.

– Ты с ума сошёл, – прошептала Полина. – Ты специально сорвал презентацию, чтобы проверить, как я реагирую на атаку?

– Не специально, – возразил Степан. – Я действительно хотел получить преимущество в нашем партнёрстве. Но когда ты начала давать отпор, я понял, что у нас есть шанс против Барышникова.

Полина молчала, пытаясь осмыслить его слова.

– Откуда у тебя документы по Cartier? – спросил Степан.

– Олег Крылов, – ответила она. – Тот самый, которого сегодня переманил Барышников. Он работал на проекте с Cartier и знал всю правду. Прислал мне документы два дня назад – в качестве извинения за переход к конкуренту.

– Умно, – признал Степан. – Ты всю неделю знала о моём слабом месте и ждала подходящего момента для удара.

– Я надеялась, что не придётся их использовать, – призналась Полина. – До тех пор, пока ты не решил превратить деловую презентацию в личную войну.

Они сидели в тишине несколько минут, каждый обдумывая произошедшее.

– Знаешь, что самое странное? – сказал наконец Степан.

– Что?

– Мне понравилось, – он усмехнулся. – Впервые за много лет я встретил противника, который способен нанести удар сильнее моего.

– Противника? – переспросила Полина.

– Или партнёра, – поправился Степан. – В зависимости от того, чему нас научила сегодняшняя катастрофа.

Полина задумалась. Действительно, чему их научил сегодняшний день? Что они слишком гордые, чтобы работать вместе? Или что они слишком сильные, чтобы кто-то мог их победить поодиночке?

– Степан, – сказала она медленно, – у нас есть два варианта. Мы можем продолжать воевать друг с другом, пока Барышников нас обоих не уничтожит. Или…

– Или мы можем объединиться по-настоящему, – закончил он. – Не формальный альянс для успокоения инвесторов, а настоящее партнёрство.

– С равными правами, равной ответственностью и равным доверием, – добавила Полина.

– И с пониманием того, что каждый из нас готов пойти на всё ради победы, – сказал Степан.

Полина протянула руку.

– Попробуем ещё раз? – спросила она. – Только на этот раз – честно?

Степан посмотрел на её ладонь, потом в глаза, и она увидела в его взгляде что-то новое. Не уважение – оно появилось раньше. Не интерес – он тоже был всегда. Что-то похожее на признание. Признание того, что он встретил равного себе соперника.

– Честно, – согласился он, пожимая её руку.

И в этот момент Полина поняла, что самое опасное в Степане Давыдове – не его цинизм, не его беспринципность, не его готовность играть грязно ради победы.

Самое опасное в нём то, что рядом с ним она чувствовала себя наконец-то живой. Настоящей. Женщиной, которая может быть сильной, не извиняясь за это, и умной, не скрывая этого. В стране, где от женщин ждут либо красоты, либо покорности, он смотрел на неё как на равного соперника.

И это было одновременно самым лестным и самым пугающим признанием в её жизни.

Глава 6

POV: Степан

Степан сидел в баре отеля «Ритц», вращая в руках бокал с янтарным виски и пытался понять, как всё пошло так катастрофически неправильно. За панорамными окнами на сорок втором этаже расстилалась вечерняя Москва – миллионы огней, дороги, похожие на светящиеся артерии, жизнь, которая не останавливалась ни на секунду. А он сидел здесь, в этом храме московской роскоши с приглушенным джазом и кожаными креслами цвета тёмного шоколада, и чувствовал себя полным идиотом.

Презентация в «Метрополе» три дня назад стала настоящей катастрофой. Не просто неудачей – катастрофой с большой буквы, которую будут обсуждать в московских деловых кругах ещё месяцами. Их с Абрамовой попытка продемонстрировать силу партнёрства обернулась публичным цирком, где каждый пытался утопить другого в грязи. Градовский смотрел на это представление с выражением отца, который наблюдает за дракой в детском саду. А Барышников… Степан поморщился, представив довольную ухмылку этой гадюки. Серафим наверняка уже потирал руки, планируя, как воспользоваться их провалом.

– Чёрт, – пробормотал он в пустоту, делая глоток виски. Алкоголь обжёг горло, но не принёс облегчения.

За тридцать четыре года жизни Степан привык побеждать. В элитной московской гимназии, в МГУ, в бизнесе – везде он оказывался первым или одним из первых. Неудачи случались редко и воспринимались как досадные недоразумения, которые можно быстро исправить правильной стратегией и связями в нужных кругах. Но сейчас… Сейчас он впервые за много лет чувствовал, что потерял контроль над ситуацией. И это жгло самолюбие больнее любого финансового провала.

Степан откинулся в кресле, наблюдая, как бармен с безупречными манерами протирает бокалы за стойкой из чёрного мрамора. Здесь, на закрытом этаже отеля, куда пускали только членов привилегированного клуба, царила атмосфера спокойного превосходства. Тихая классическая музыка, дорогие костюмы, негромкие голоса людей, которые привыкли решать судьбы компаний за бокалом коллекционного алкоголя. Обычно это место успокаивало его, напоминало о том, чего он достиг. Но сегодня роскошная обстановка только подчёркивала горечь поражения.

Он думал о том, как всё началось. Ультиматум Градовского казался простой задачей – объединиться с конкуренткой против общего врага. Он даже был заинтригован перспективой поработать с легендарной «железной леди» из POLARIS. Полина Абрамова имела репутацию безжалостного, но справедливого игрока. В деловых кругах о ней говорили с уважением и лёгким страхом – женщина, которая построила косметическую империю с нуля, не делая поблажек никому, включая себя.

Но когда они встретились в пентхаусе Градовского, что-то пошло не так с самого начала. Точнее, пошло совсем не так, как он ожидал от обычной деловой встречи двух профессионалов.

Степан помнил каждую деталь той встречи, словно она врезалась в память навсегда. Как она вошла в переговорную – высокая, безупречно одетая, с царственной осанкой и выражением лица, которое не выдавало ни единой эмоции. Как её серо-голубые глаза оценивающе скользнули по нему, будто она мысленно составляла досье на потенциального противника. Как её голос – чёткий, с командными нотками – произнёс стандартные фразы приветствия, за которыми не чувствовалось ни грамма тепла.

И как что-то странное произошло, когда их руки соприкоснулись при рукопожатии. Что-то, что до сих пор не давало ему покоя.

Степан нахмурился, делая ещё один глоток виски. Он не был романтиком и не верил в любовь с первого взгляда. В его мире отношения строились на взаимной выгоде, совместимости характеров и, если повезёт, приятном времяпрепровождении в постели. Чувства – это роскошь, которую могли позволить себе люди, не ответственные за многомиллионные обороты и сотни рабочих мест.

Но когда её ладонь – тёплая, удивительно сильная для такой изящной руки – сжала его пальцы, он почувствовал что-то вроде электрического разряда. Не метафорически, а вполне физически, как от неосторожного прикосновения к оголённому проводу. Как будто между ними пробежала искра, заставившая его на долю секунды забыть, зачем он вообще пришёл в этот пентхаус на Патриарших.

Полина тоже почувствовала это – он видел, как слегка расширились её глаза, как она чуть дольше необходимого задержала руку в его ладони. Но уже через мгновение её лицо снова стало маской профессиональной вежливости.

А потом начались те месяцы, которые он сейчас мысленно называл «медленной катастрофой».

Работать с Полиной Абрамовой оказалось одновременно увлекательно и мучительно. Она была блестящим стратегом, чьи идеи дополняли его собственные так органично, будто они годами работали в одной команде. Её ум работал с пугающей точностью – она видела возможности там, где другие видели только препятствия, и находила элегантные решения для проблем, которые казались неразрешимыми.

Но при этом между ними постоянно висело напряжение, которое он не мог точно определить. Полина держалась с ним подчёркнуто официально, называла по имени-отчеству даже в неформальной обстановке, избегала случайных прикосновений. И чем сильнее она отстранялась, тем больше его тянуло нарушить эти невидимые границы.

Степан поймал себя на том, что ждёт их встреч, хотя каждая заканчивалась фрустрацией. Он начал замечать детали – как она поправляет волосы, когда сосредоточена над документами, как слегка закусывает нижнюю губу, обдумывая сложное решение, как её голос становится чуть мягче, когда она говорит о своей команде. И это внимание к мелочам злило его. Он не привык тратить время на изучение женщин – обычно всё было просто и понятно.

А потом случилась презентация, и всё полетело к чертям.

Он до сих пор не мог понять, что именно пошло не так. План был идеальным – объединённая стратегия продвижения, которая должна была продемонстрировать силу их альянса. Но вместо этого каждый начал тянуть одеяло на себя. Он помнил, как что-то внутри него взбесилось, когда Полина начала излагать концепцию, которую они разрабатывали вместе, так, будто это была исключительно её идея. И вместо того чтобы поддержать партнёра, он решил показать, кто здесь настоящий профессионал.

Результат превзошёл самые мрачные ожидания. Они не просто провалили презентацию – они устроили публичную дуэль, где каждый пытался унизить другого перед лицом потенциальных инвесторов. Градовский закончил встречу с лицом человека, который пожалел о своём решении. А Серафим Барышников, если верить слухам, уже начал переманивать их клиентов, пользуясь тем, что конкуренты заняты выяснением отношений.

– Идиот, – пробормотал Степан, на этот раз обращаясь к себе.

Он понимал, что произошло, но не понимал, почему. Полина Абрамова была профессионалом высшего класса – такие люди не совершают глупостей на публике без серьёзных причин. И он сам тоже не был новичком в деловых переговорах. Но что-то в их взаимодействии постоянно сбивало настройки, заставляло реагировать эмоционально там, где нужна была холодная логика.

Степан посмотрел на часы – половина девятого вечера. Ему стоило быть дома, разбирать завалы, которые образовались после провала, звонить клиентам, успокаивать команду. Но вместо этого он сидел в баре, пил дорогой виски и пытался понять, как вообще дошёл до жизни такой.

Звук лёгких шагов заставил его поднять голову. И сердце пропустило удар.

К барной стойке направлялась Полина Абрамова.

Она выглядела иначе, чем обычно. Не хуже – просто иначе. Вместо строгого костюма на ней было тёмное платье с простым кроем, которое подчёркивало изящную фигуру, не делая её вызывающей. Волосы, обычно убранные в безупречную причёску, свободно лежали на плечах. И впервые за всё время знакомства на её лице не было маски профессиональной неприступности. Она выглядела усталой, расстроенной и очень человечной.

Степан наблюдал, как она подошла к стойке, села на высокий стул и что-то негромко сказала бармену. Тот кивнул и начал готовить коктейль – что-то розовое в изящном бокале. Полина сидела к нему спиной, но он видел, как напряжены её плечи, как она машинально поправляет волосы – тот самый жест, который он так хорошо изучил за месяцы работы.

На несколько минут в баре установилась тишина, нарушаемая только тихой музыкой и звоном льда в бокалах. Степан пытался решить – подойти к ней или сделать вид, что не заметил. Здравый смысл подсказывал второй вариант. После того цирка, который они устроили, любое общение могло закончиться новым скандалом.

Но потом Полина повернула голову и их взгляды встретились.

В её глазах он увидел то же самое, что чувствовал сам – усталость, фрустрацию и что-то ещё, что заставило его подняться с кресла и направиться к барной стойке.

– Полина, – сказал он, останавливаясь рядом с её стулом. – Не ожидал тебя здесь увидеть.

– Степан, – она кивнула, и в её голосе не было обычной официальности. – Я тоже. Хотя, наверное, мы оба здесь по одной причине.

– Топим горе? – он позволил себе слабую улыбку.

– Что-то в этом роде.

Бармен поставил перед ней розовый коктейль, и Полина сделала небольшой глоток. Степан заметил, как дрогнули её пальцы, когда она брала бокал.

– Можно? – он кивнул на соседний стул.

Она помедлила секунду, затем кивнула.

Степан сел рядом, махнул бармену, указывая на свой почти пустой бокал. Какое-то время они молчали, каждый был погружён в свои мысли. Звучал тихий джаз – что-то меланхоличное и подходящее к моменту.

– Знаешь, – наконец произнесла Полина, не поднимая глаз от своего коктейля, – за всю карьеру у меня никогда не было настолько публичного провала. И это… унизительно.

– У меня тоже не было, – признался Степан, и в его голосе прозвучала непривычная для него уязвимость. – И знаешь, что самое поганое? Я до сих пор не понимаю, как это произошло.

Полина повернулась к нему, и он увидел в её глазах отражение собственного недоумения.

– Мы же оба профессионалы, – продолжила она. – Мы умеем работать с людьми, знаем, как вести переговоры, как представлять проекты. Но когда мы попытались сделать это вместе…

– Получился полный хаос, – закончил Степан.

– Полный хаос, – согласилась она и сделала ещё глоток коктейля. – Я всё утро думала об этом. Пыталась понять, где мы ошиблись.

Степан получил свой виски и задумчиво покрутил бокал в руках.

– А я думал о том, что нам теперь делать, – сказал он. – Градовский от нас отвернулся, это очевидно. Барышников, скорее всего, уже использует наш провал в своих интересах. А мы…

– А мы сидим в баре и пьём, вместо того чтобы заниматься кризис-менеджментом, – с горькой усмешкой произнесла Полина.

– Именно.

Они снова замолчали. Степан украдкой наблюдал за её отражением в зеркале за барной стойкой. Без строгого макияжа и официальной причёски она выглядела моложе, мягче. И гораздо более уязвимой, чем та «железная леди», с которой он работал последние месяцы.

– Степан, – вдруг сказала она, поворачиваясь к нему. – Можно я скажу что-то, что, возможно, прозвучит странно?

– Конечно.

– Не думал, что буду говорить это, но… я облажалась. – Слова давались ей с трудом, как будто каждое причиняло физическую боль. – Я повела себя как неопытная студентка, которая впервые выступает перед аудиторией. Вместо того чтобы поддержать партнёра, я начала с ним конкурировать прямо на сцене.

Степан почувствовал, как что-то сжалось в груди. Полина Абрамова – женщина, которая, по слухам, никогда не признавала ошибок, – сидела рядом с ним и честно говорила о своём провале.

– Полина, – он развернулся к ней, – мы оба облажались. Я тоже повёл себя как идиот. Вместо того чтобы поддержать твою идею, я решил показать, что я тоже кое-что понимаю в стратегии. А в итоге мы просто устроили петушиные бои перед инвесторами.

Её глаза слегка расширились – видимо, она не ожидала, что он тоже будет честен.

– То есть ты признаёшь, что тоже ошибся? – в её голосе послышались нотки удивления.

– Конечно, признаю. Я же не полный мудак, хотя в тот день вёл себя именно так, – Степан усмехнулся. – Знаешь, что самое поганое во всей этой истории? Наш план действительно был хорош. Если бы мы смогли нормально его презентовать, Градовский дал бы добро, и мы действительно могли бы дать отпор Барышникову.

– Да, план был хорош, – согласилась Полина. – Но вопрос в том, способны ли мы его реализовать, если не можем даже провести презентацию, не перегрызясь?

Этот вопрос завис в воздухе между ними. Степан сделал глоток виски, обдумывая ответ. Логика подсказывала, что их попытка партнёрства провалилась. Что лучше разойтись по разным углам и попытаться минимизировать ущерб от их совместного фиаско. Что работать вместе они не способны.

Но что-то внутри него сопротивлялось этой логике.

– А что, если дело не в наших профессиональных навыках? – медленно произнёс он.

– То есть?

– Ну подумай сама. Ты умеешь проводить презентации – я видел записи твоих выступлений, они безупречны. Я тоже не новичок в этом деле. Но когда мы оказались на одной сцене…

– Мы начали конкурировать друг с другом вместо того, чтобы работать как команда, – закончила Полина.

– Именно. Но почему?

Она задумалась, машинально поправляя волосы.

– Не знаю, – наконец призналась она. – Когда я готовилась к презентации, у меня в голове был чёткий план. Я знала, что сказать, как структурировать речь, как отвечать на возможные вопросы. Но когда ты начал говорить…

– Что?

– Я почувствовала, что теряю контроль над ситуацией. Что ты ведёшь презентацию в другом направлении, чем мы планировали. И вместо того чтобы адаптироваться, я… паниковала. И пыталась вернуть контроль самым примитивным способом – перебивая тебя и навязывая своё видение.

Степан кивнул. Её описание удивительно точно совпадало с его собственными ощущениями.

– У меня было то же самое, – сказал он. – Я видел, что ты пытаешься доминировать, и мой мозг переключился в режим защиты территории. Я начал реагировать на тебя как на конкурента, а не как на партнёра.

– Получается, проблема не в наших навыках, а в том, как мы взаимодействуем друг с другом, – медленно произнесла Полина.

– Да. И знаешь, что ещё странно? В обычных рабочих встречах у нас таких проблем не было. Мы довольно неплохо дополняли друг друга.

– Это правда, – согласилась она. – Когда мы работали над стратегией, я несколько раз ловила себя на мысли, что твои идеи развивают мои собственные. Как будто мы мыслим в одном направлении.

– Но в стрессовой ситуации мы начинаем воевать, – подытожил Степан.

– Похоже на то.

Бармен незаметно обновил их бокалы. За окнами начался лёгкий снег – первый в этом году, превращающий ночную Москву в сказочную декорацию.

– А что, если мы попробуем ещё раз? – неожиданно для себя произнёс Степан.

Полина посмотрела на него с удивлением.

– Серьёзно? После того, что произошло?

– Именно поэтому. Послушай, – он развернулся к ней полностью, – мы теперь знаем, в чём проблема. Мы знаем, что происходит, когда каждый пытается доминировать. Возможно, в следующий раз мы сможем это контролировать.

– Степан, – в её голосе послышалось сомнение, – а вдруг мы просто не совместимы? Некоторые люди не могут работать вместе, как бы ни старались.

– Возможно, – согласился он. – Но давай честно: тебе не хочется узнать, как далеко мы могли бы зайти, если бы научились работать как команда?

Полина замолчала, обдумывая его слова. Степан наблюдал за игрой эмоций на её лице – сомнение боролось с любопытством, осторожность с азартом.

– К тому же, – добавил он, – альтернатива довольно печальная. Барышников получает рынок, мы остаёмся с разбитыми репутациями и упущенными возможностями.

– Это хороший аргумент, – признала Полина. – Но как мы можем быть уверены, что в следующий раз не повторим ту же ошибку?

– Не можем, – честно ответил Степан. – Но можем попробовать подойти к этому по-другому. Например, заранее обговорить, кто что говорит. Разделить роли так, чтобы не пересекаться.

– Или научиться доверять друг другу, – тихо добавила Полина.

– Доверие – это сложно, – сказал Степан. – Особенно когда речь идёт о бизнесе такого масштаба.

– Да, сложно. – Она сделала глоток коктейля и посмотрела на снег за окном. – Но знаешь, Степан, сегодняшний разговор… он первый честный разговор между нами за всё время знакомства.

– Ты права, – согласился он. – Обычно мы говорим исключительно о делах.

– И держимся друг с другом как два дипломата на переговорах. Вежливо, официально, с сохранением дистанции.

– А что в этом плохого? – поинтересовался Степан, хотя сам знал ответ.

– Плохо то, что такие отношения не выдерживают стресса. Когда всё идёт по плану, мы можем поддерживать видимость партнёрства. Но стоит ситуации усложниться, и мы сразу превращаемся во врагов.

Степан задумался над её словами. Полина была права – их отношения действительно напоминали хрупкий дипломатический протокол, который рассыпался при первом серьёзном испытании.

– То есть ты предлагаешь стать… друзьями? – спросил он с лёгкой иронией.

– Не знаю, что я предлагаю, – честно ответила Полина. – Просто думаю, что если мы хотим работать вместе, нам нужно лучше понимать друг друга. А для этого нужно перестать играть роли и начать говорить честно.

– Как сейчас?

– Как сейчас, – подтвердила она.

Степан посмотрел на неё – расслабленную, открытую, совсем не похожую на ту неприступную бизнес-леди, которую он знал. И понял, что ему нравится эта версия Полины Абрамовой гораздо больше.

– Хорошо, – сказал он. – Давай попробуем честность. Можно я скажу тебе кое-что?

– Конечно.

– Ты пугаешь меня, – признался Степан. – Не как женщина – как профессионал. Твой ум, твоя интуиция, способность видеть возможности там, где другие видят тупик. Иногда я ловлю себя на мысли, что ты на два шага впереди меня, и это задевает моё самолюбие.

Полина удивлённо подняла брови.

– Серьёзно? А я думала, что ты считаешь меня выскочкой, которая добилась успеха случайно.

– Боже, нет, – Степан покачал головой. – Полина, ты построила компанию с нуля в одной из самых конкурентных отраслей. Ты удерживаешь премиальный сегмент уже десять лет, и твои продукты действительно качественные. Это не случайность – это результат таланта и невероятной работоспособности.

– Спасибо, – тихо сказала она, и он услышал в её голосе неожиданную неуверенность. – Просто иногда кажется, что все ждут, когда я наконец провалюсь. Когда окажется, что я просто хорошо блефовала.

– Синдром самозванца? – понимающе кивнул Степан. – Знакомо.

– У тебя? – удивилась Полина. – Но ты же…

– Наследник? – с горькой усмешкой спросил он. – Да, мне досталась готовая база. Но знаешь, каково это – постоянно слышать, что ты добился всего только благодаря папиным связям? Что сам по себе ты никто?

– Ох, – Полина посмотрела на него с новым пониманием. – Наверное, это тоже непросто.

– Поэтому я и стараюсь всегда быть лучшим, – признался Степан. – Доказать себе и всем остальным, что заслуживаю то, что имею.

– А поэтому я стараюсь никому не показывать слабость, – отозвалась Полина. – Потому что женщина в бизнесе не может позволить себе ни одной ошибки.

Они посмотрели друг на друга, и Степан почувствовал, как что-то изменилось между ними. Исчезло напряжение, которое всегда присутствовало в их общении. Вместо него появилось что-то новое – понимание, возможно.

– Знаешь, – сказала Полина, – а ведь у нас много общего.

– Да, – согласился Степан. – Больше, чем я думал.

– И мы оба хотим, чтобы наш союз сработал.

– Да.

– Тогда вопрос: как исправить то, что мы натворили?

Степан задумался. Провал презентации действительно нанёс ущерб их репутациям. Градовский вряд ли даст им второй шанс так скоро. Но, возможно, есть другие пути.

– А что, если мы начнём не с презентаций, а с реальной работы? – предложил он. – Докажем эффективность нашего партнёрства делом, а не словами.

– Интересная мысль. И как именно?

– Совместный проект. Что-то, что покажет преимущества объединения наших компетенций. Когда у нас будут конкретные результаты, инвесторы сами придут к нам.

Полина оживилась.

– Да, это может сработать. У меня есть несколько идей, которые требуют именно такого подхода – сочетания премиального продукта и luxury-маркетинга.

– Тогда начнём с малого, – предложил Степан. – Один проект, четкое разделение обязанностей, открытая коммуникация. И посмотрим, что получится.

– Договорились, – Полина протянула ему руку.

Степан пожал её ладонь, и снова почувствовал тот странный электрический разряд. Но на этот раз он не испугал его – скорее заинтриговал.

– Кстати, – сказала Полина, не убирая руку, – у меня есть ещё одно условие.

– Какое?

– Никаких «Полина Григорьевна» и «Степан Арсеньевич». Если мы собираемся быть честными друг с другом, давайте хотя бы обращаться по-человечески.

– Согласен, – улыбнулся Степан. – Полина.

– Степан, – отозвалась она, и её улыбка была первой искренней улыбкой, которую он от неё видел.

За окном снег кружился всё сильнее, укрывая город белым покрывалом. В баре стало совсем тихо – большинство посетителей разошлись, оставив их практически наедине. Джаз сменился чем-то более современным, но таким же мелодичным.

– Знаешь, – сказал Степан, отпуская её руку, – сегодня впервые за много дней я чувствую, что у нас есть шанс.

– Я тоже, – призналась Полина. – И знаешь, что ещё странно? Сидя здесь с тобой, я чувствую себя… спокойно. Обычно после рабочих встреч у меня голова гудит от напряжения.

– А сейчас?

– А сейчас почти не думаю о работе, – она засмеялась. – Наверное, виски действует.

– Или мы просто наконец перестали воевать друг с другом, – предположил Степан.

Полина посмотрела на него внимательно, как будто пыталась что-то разгадать.

– Степан, можно ещё один личный вопрос?

– Конечно.

– Ты всегда такой… циничный? Или это тоже маска?

Вопрос застал его врасплох. Степан привык к тому, что его воспринимают именно таким – остроумным циником, для которого в жизни нет ничего святого. Это было удобно, защищало от лишних вопросов и эмоциональной близости.

– Наверное, не всегда, – честно ответил он. – Но в нашем мире цинизм – это защита. Если ты покажешь, что тебя что-то действительно волнует, этим обязательно воспользуются.

– Понимаю, – кивнула Полина. – У меня похоже. Только вместо цинизма – контроль. Я стараюсь предусмотреть всё, просчитать все варианты, не оставить места случайности.

– И как, помогает?

– В бизнесе – да. В жизни… – она пожала плечами. – Тяжело жить, когда постоянно ждёшь подвоха.

– Особенно когда подвохи действительно случаются, – добавил Степан.

– Да. Но знаешь, сегодня, разговаривая с тобой, я впервые за долгое время не чувствую необходимости всё контролировать.

– Это хорошо или плохо?

– Не знаю, – честно призналась она. – Непривычно.

Степан посмотрел на часы – уже почти одиннадцать. Бар постепенно пустел, и им скоро придётся расходиться. Но он не хотел заканчивать этот разговор. Впервые за многие годы ему было по-настоящему интересно узнавать другого человека.

– Полина, – сказал он, – у меня есть предложение.

– Какое?

– Давай встретимся завтра. Не для работы – просто чтобы продолжить знакомство. Мне кажется, нам есть о чём поговорить.

Она колебалась, и он видел, как в её глазах борются осторожность и любопытство.

– Ты имеешь в виду… личную встречу?

– Да. Обед, прогулка, что угодно. Просто время, чтобы лучше понять друг друга.

– А зачем тебе это? – прямо спросила Полина.

Вопрос повис в воздухе. Степан понимал, что его ответ очень важен. Он мог сказать что-то обтекаемое о необходимости наладить рабочие отношения. Или быть честным.

– Потому что ты интересна мне, – просто сказал он. – Не только как партнёр по бизнесу. Как человек.

Полина долго смотрела на него, что-то обдумывая.

– Хорошо, – наконец сказала она. – Но с одним условием.

– Каким?

– Никаких ресторанов или кафе, где нас могут увидеть коллеги. Если мы действительно хотим узнать друг друга, давайте делать это без оглядки на то, что подумают другие.

– Договорились, – Степан улыбнулся. – Тогда завтра в два у памятника Пушкину?

– Завтра в два у Пушкина, – согласилась Полина.

Они встали, готовясь уйти. Степан помог ей надеть пальто, и когда его руки случайно коснулись её плеч, между ними снова пробежала та странная искра.

– До завтра, Полина, – сказал он.

– До завтра, Степан.

Они вышли из отеля вместе, но на улице разошлись в разные стороны. Степан смотрел, как её силуэт растворяется в снежной завесе, и понимал, что что-то изменилось между ними кардинально.

Впервые за долгое время он с нетерпением ждал завтрашнего дня. И дело было не только в работе.

Между ними возникло странное напряжение. Не враждебное. Другое. И он хотел понять, куда оно может привести.

"Завтра начинаем заново?" – мысленно спросил он уходящую в снег фигуру.

"Заново," – словно услышал в ответ.

Глава 7

Полина

Полина стояла перед зеркалом в своей спальне и в пятый раз за утро меняла блузку. Белая выглядела слишком официально, как будто она идёт на переговоры с налоговой. Серая казалась унылой. Бордовая – слишком яркой для рабочей встречи.

"Рабочей встречи", – мысленно повторила она, натягивая тёмно-синюю блузку из натурального шёлка. Именно так она называла то, что должно было произойти сегодня. Степан предложил поработать над новой стратегией у него дома, поскольку в офисах их постоянно отвлекали звонки и неожиданные посетители. Логично, рационально, никаких скрытых смыслов.

Но почему тогда она уже полчаса не может выбрать, что надеть?

Прошла неделя с их разговора в баре отеля "Ритц". Неделя, в течение которой они встречались дважды – один раз на прогулке по Арбату, второй раз в Третьяковской галерее. Обе встречи были удивительно… лёгкими. Полина не помнила, когда в последний раз проводила время с мужчиной просто так, без деловой повестки, без необходимости что-то решать, обсуждать или доказывать.

Они говорили обо всём и ни о чём. О книгах, которые читали в детстве. О том, как изменилась Москва за последние десять лет. О любимых фильмах и ресторанах. Степан оказался неожиданно эрудированным собеседником – он мог с равным успехом обсуждать современную литературу и классическую музыку, московские пробки и европейскую политику.

И что самое странное – с ним она чувствовала себя расслабленно. Впервые за годы ей не приходилось постоянно контролировать каждое слово, думать о том, как её воспримут, не показывает ли она слишком много эмоций или, наоборот, слишком мало.

Полина посмотрела на часы – половина десятого утра. Степан ждал её в одиннадцать, а его пентхаус находился в сорока минутах езды от её квартиры. Самое время собираться.

Она взяла сумку с документами, ноутбук и направилась к выходу. По дороге проверила телефон – три пропущенных вызова от Дениса и сообщение от Аглаи: "Подруга, ты куда пропала? Звони!"

Полина усмехнулась. Денис, конечно, волновался из-за её новых планов. Когда она сказала ему, что собирается работать со Степаном Давыдовым над совместным проектом, он чуть не подавился кофе из автомата.

"Поля, ты серьёзно? После того цирка, который вы устроили на презентации, ты хочешь с ним сотрудничать? Весь Moscow Business Club только об этом и говорит!"

"Именно поэтому, Ден. Мы поняли, в чём была проблема."

"А проблема была в том, что вы не можете находиться в одной комнате, не пытаясь друг друга уничтожить! Как два альфа-хищника на одной территории!"

"Не можем или не умеем?"

Денис тогда долго смотрел на неё, как будто пытался понять, что изменилось в его деловой партнёрше за последнюю неделю.

"Полина, – наконец сказал он, – я знаю тебя много лет. И впервые вижу, чтобы ты говорила о Давыдове без того выражения лица, которое обычно у тебя появляется при упоминании налоговой инспекции."

"Не преувеличивай."

"Не преувеличиваю. Обещай мне, что будешь осторожна."

"Ден, это всего лишь работа."

"Полина Григорьевна, – он назвал её по имени-отчеству, что делал только в самых серьёзных случаях, – для тебя никогда не бывает 'всего лишь' работы. Ты или ненавидишь, или одержима. Золотой середины у тебя не существует."

Тогда Полина отшутилась, но слова Дениса заставили её задуматься. Действительно ли она всегда такая категоричная? И если да, то к какой категории относится Степан Давыдов?

Водитель довёз её до элитного жилого комплекса в Хамовниках. Полина поднялась на лифте на сорок второй этаж и нажала кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу, как будто Степан ждал её у входа.

– Полина, привет, – он улыбнулся, и она заметила, что он тоже выглядит иначе, чем обычно. Вместо строгого костюма на нём были тёмные джинсы и серый кашемировый свитер. Простая, но дорогая одежда подчёркивала его атлетическую фигуру и делала моложе.

– Привет, Степан, – ответила она, входя в прихожую.

Пентхаус поразил её своими размерами и видами. Панорамные окна открывали захватывающую картину на центр Москвы – от Кремля до высоток Сити. Интерьер был выдержан в современном стиле: много света, простые линии, дорогие материалы без излишней демонстрации роскоши. Полина сразу поняла, что это не работа дизайнера, а отражение вкуса самого хозяина.

– Какой потрясающий вид, – сказала она, подходя к окну.

– Да, это главная причина, по которой я купил эту квартиру, – Степан встал рядом с ней. – Иногда, когда работа совсем достала, сижу здесь с чашкой кофе и просто смотрю на город.

– И о чём думаешь?

– О том, как много всего происходит одновременно. Миллионы людей живут своими жизнями, решают свои проблемы, радуются и расстраиваются. А ты сидишь здесь, на высоте птичьего полёта, и понимаешь, что твои проблемы – всего лишь капля в океане.

Полина посмотрела на него с удивлением. Этот философский взгляд на жизнь не вязался с образом циничного бизнесмена, которого она знала раньше.

– Неожиданно, – призналась она.

– Что именно?

– То, что ты так думаешь. Обычно успешные люди считают, что их проблемы – самые важные в мире.

– Обычно так и есть, – Степан усмехнулся. – Но иногда полезно напоминать себе о пропорциях. Это помогает не сойти с ума от собственной важности.

Полина кивнула. Она понимала, о чём он говорит. Когда ты ответственен за большую компанию, легко начать думать, что от каждого твоего решения зависят судьбы всего человечества.

– Кстати, о проблемах, – сказал Степан, – я приготовил кофе и заказал завтрак. Надеюсь, ты не против поработать на кухне? В кабинете слишком официально, а мне кажется, нам нужна более расслабленная обстановка.

– Конечно, не против.

Они прошли на кухню – просторную, со столешницами из белого мрамора и современной техникой. У большого окна стоял деревянный стол, уже заставленный документами, ноутбуками и коробками с едой.

– Китайская кухня, – пояснил Степан, открывая контейнеры. – Надеюсь, ты не против? Мне кажется, это лучший фастфуд для мозговых штурмов.

– Отличный выбор, – согласилась Полина, усаживаясь за стол. – Я обожаю китайскую кухню, но редко позволяю себе заказывать. Всё время кажется, что это недостаточно здоровая еда для серьёзной бизнес-леди.

– А ты часто отказываешь себе в том, что нравится, ради имиджа? – спросил Степан, наливая ей кофе из дорогой кофемашины.

Вопрос заставил Полину задуматься. Действительно, за последние годы она привыкла анализировать каждый свой поступок с точки зрения того, как это скажется на её репутации в российских деловых кругах.

– Наверное, чаще, чем хотелось бы, – честно ответила она. – В нашем мире имидж – это часть капитала. Особенно для женщины.

– Это правда, – согласился Степан. – Но иногда стоит помнить, что мы люди, а не бренды.

– Легко сказать, – усмехнулась Полина. – Особенно женщине в бизнесе. Одна неосторожность, и все начнут говорить, что ты эмоциональная и непредсказуемая.

– А что, если начнут говорить, что ты человечная? – предложил Степан.

– В нашей сфере это не комплимент.

– Может быть, стоит это изменить?

Полина посмотрела на него внимательно. Степан Давыдов, человек с репутацией безжалостного переговорщика, говорил о человечности как о достоинстве. Ещё неделю назад она бы решила, что он играет в какую-то сложную игру. Но сейчас в его глазах она видела искренность.

– Хорошо, – сказала она, беря палочки для китайской еды, – начнём с малого. Сегодня я позволю себе есть лапшу руками, а не думать о том, прилично ли это выглядит.

– Отличное начало, – засмеялся Степан.

Они принялись за еду, и Полина с удивлением обнаружила, что впервые за долгое время ест с аппетитом, не считая калории и не думая о том, не испортит ли соус её блузку. Атмосфера действительно получилась расслабленной – солнечный свет из окна, запах кофе, лёгкий беспорядок на столе от документов и коробок с едой.

– Итак, – сказал Степан, доставая планшет, – я думал о том, что мы обсуждали. О совместном проекте, который покажет преимущества нашего партнёрства.

– И к какому выводу пришёл?

– У меня есть идея, но сначала хочу услышать твои мысли. Что, по-твоему, мы можем дать друг другу такого, чего не может дать никто другой?

Полина отложила палочки и задумалась. Хороший вопрос – действительно, в чём была уникальность их союза?

– Ты работаешь с luxury-сегментом, – медленно произнесла она. – Знаешь, как создать ощущение эксклюзивности, как работать с клиентами, которые привыкли к безупречному сервису. А я знаю, как создать продукт, который действительно этого стоит.

– Продолжай.

– Большинство люксовых брендов красоты грешат одним – они продают мечту, а не качество. Красивая упаковка, громкое имя, высокие цены, но если разобрать состав… – Полина поморщилась. – Половина ингредиентов такие же, как в масс-маркете.

– А у POLARIS не так?

– У POLARIS каждый ингредиент работает. Я потратила пять лет на то, чтобы найти лучшие лаборатории, наладить контроль качества, создать формулы, которые действительно дают результат. Но у меня есть проблема с позиционированием.

– В каком смысле?

– Мой бренд воспринимают как премиальный, но не как luxury. Клиенты понимают, что получают качественный продукт, но им не хватает ощущения эксклюзивности. А ты умеешь создавать именно это ощущение.

Степан кивнул, делая пометки в планшете.

– Я понимаю. А что я могу получить от тебя?

– Честность, – не задумываясь, ответила Полина. – Твои бутики роскошны, твой сервис безупречен, но иногда складывается впечатление, что ты продаёшь красивую обёртку. А я могу дать то, что внутри этой обёртки.

– Интересно, – Степан откинулся на спинку стула. – То есть ты предлагаешь объединить настоящее качество с настоящей роскошью?

– Именно. Создать продукт, который будет роскошным не только внешне, но и по сути.

– И как это может выглядеть практически?

Полина оживилась. Идеи начали формироваться в её голове, как пазл, который наконец складывается в картину.

– Представь себе, – сказала она, наклоняясь через стол так, что он почувствовал лёгкий аромат её духов, – ограниченную серию средств по уходу за кожей. Не просто ещё один крем в красивой баночке, а продукт, созданный на основе эксклюзивных разработок. Например, сыворотка с экстрактом редких чёрных морских водорослей, которые растут только в определённых условиях.

– Или крем с частицами золота, но не для красоты, а потому что золото действительно работает как антиоксидант, – подхватил Степан.

– Да! И при этом каждая баночка будет выпущена в ограниченном количестве, пронумерована, упакована как произведение искусства.

– А продавать будем только в нескольких избранных точках, – добавил Степан, – с индивидуальным подходом к каждому клиенту.

– С возможностью персонализации, – развила идею Полина. – Клиент приходит, проходит диагностику кожи, и мы подбираем именно ту формулу, которая подходит именно ему.

Степан встал и начал ходить по кухне – Полина заметила, что он так делает, когда увлечён идеей.

– Полина, это гениально, – сказал он. – Мы создаём не просто косметику, а эксклюзивный опыт. Клиент не просто покупает крем – он получает консультацию, диагностику, персональный продукт.

– И при этом знает, что платит за реальное качество, а не за бренд, – добавила Полина.

– А сколько времени потребуется на разработку такой линейки?

– Если использовать наши существующие разработки как базу, то месяца три на адаптацию формул и создание новых компонентов. Плюс месяц на тестирование и получение сертификатов.

– Четыре месяца, – задумчиво произнёс Степан. – А сколько это будет стоить?

Полина быстро прикинула цифры в уме.

– Разработка и первая партия – около пятнадцати миллионов рублей. Но если мы правильно позиционируем продукт, то окупим за первые два месяца продаж.

– При какой розничной цене?

– От восьми до двадцати тысяч за единицу продукта, в зависимости от сложности формулы.

Степан присвистнул.

– Это дороже большинства luxury-брендов.

– Зато в разы качественнее, – уверенно сказала Полина. – Плюс действительно эксклюзивно. Мы не будем продавать тысячи единиц – максимум несколько сотен каждого продукта.

– А как насчёт маркетинга?

– Никакой массовой рекламы. Только персональные приглашения, закрытые презентации, сарафанное радио. Наши клиенты должны чувствовать себя избранными.

Степан сел обратно за стол и внимательно посмотрел на неё.

– Полина, я думаю, у нас есть план.

– Серьёзно?

– Более чем. Но у меня есть одно условие.

– Какое?

– Мы делаем это как равные партнёры. Пятьдесят на пятьдесят – инвестиции, прибыль, ответственность.

Полина задумалась. Равное партнёрство означало, что ей придётся делиться контролем над продуктом. А контроль был тем, с чем она расставалась тяжелее всего.

– Ты сомневаешься, – заметил Степан.

– Не сомневаюсь в проекте, – честно ответила она. – Сомневаюсь в себе. Я привыкла всё контролировать. Не уверена, что смогу быть равным партнёром.

– А что, если попробуешь? – предложил он. – Мы же можем заранее обговорить, кто за что отвечает.

– Например?

– Ты – за разработку продукта, контроль качества, производство. Я – за маркетинг, продажи, работу с клиентами. Стратегические решения принимаем вместе.

Полина обдумывала предложение. Логически оно звучало разумно – каждый занимается тем, что умеет лучше всего. Но эмоционально…

– Степан, – сказала она, – можно я буду честной?

– Конечно.

– Мне страшно. Я никогда не работала с партнёром на равных. Всегда была либо босс, либо подчинённая. А здесь…

– Здесь тебе придётся доверять мне, – закончил Степан. – Понимаю. Мне тоже непросто. Я привык принимать решения единолично.

– Тогда почему ты это предлагаешь?

Степан помолчал, подбирая слова.

– Потому что за последнюю неделю я понял, что мне нравится работать с тобой. Не просто использовать твои идеи или твои ресурсы, а именно работать вместе. Когда мы обсуждали этот проект сейчас, я чувствовал, что наши мысли дополняют друг друга.

Полина кивнула – у неё было точно такое же ощущение.

– Знаешь, – сказала она, – давайте попробуем. Но начнём с малого – с одного продукта. Если получится, расширим линейку.

– Договорились, – Степан протянул ей руку.

Полина пожала его ладонь, и снова почувствовала тот странный электрический разряд, который возникал при каждом их прикосновении. Но на этот раз она не отдёрнула руку сразу, а позволила себе задержаться на мгновение дольше.

– Итак, – сказала она, не убирая руки, – с чего начинаем?

– С документооборота, – ответил Степан, тоже не торопясь отпускать её ладонь. – Нам нужно юридически оформить партнёрство, создать совместное предприятие, прописать все обязательства.

– Скучно, но необходимо, – согласилась Полина.

– А ещё нам нужно выбрать первый продукт для разработки.

– У меня есть несколько идей, – Полина наконец отпустила его руку и потянулась к своему ноутбуку. – Можешь посмотреть?

Следующие два часа они провели, склонившись над документами и экраном ноутбука. Полина показывала ему результаты своих исследований, формулы, которые были готовы к внедрению, возможности их лабораторий. Степан рассказывал о своей клиентской базе, о том, как организована работа его бутиков, какие услуги пользуются наибольшим спросом.

Постепенно Полина начала понимать, что их совместная работа действительно может быть эффективной. Степан задавал правильные вопросы, быстро схватывал суть технических деталей, предлагал практичные решения для возможных проблем. А главное – он не пытался навязать ей своё видение проекта, а искал компромиссы, которые устраивали бы обоих.

– А что это? – спросил он, указывая на фотографию в углу её стола.

Полина проследила его взгляд и увидела небольшую рамку с семейным снимком – она с родителями в их маленькой квартире много лет назад.

– Моя семья, – просто ответила она.

– Ты очень похожа на маму.

– Да, все так говорят. А вот характером пошла в отца – он тоже был упрямым перфекционистом.

– Был?

– Он умер шесть лет назад. Сердце. – Полина помолчала. – Врачи говорили, что он слишком много работал, слишком мало отдыхал. Всю жизнь пытался дать нам с мамой лучшую жизнь.

– Извини, – тихо сказал Степан.

– Всё в порядке. Просто иногда я думаю, что слишком похожа на него. Тоже работаю на износ, тоже забываю обо всём, кроме дела.

– А мама что говорит?

– Мама говорит, что я забыла, ради чего всё это делаю, – Полина грустно улыбнулась. – Что построила империю, но забыла построить жизнь.

– Мудрая женщина.

– Очень мудрая. И очень терпеливая. До сих пор ждёт, когда я наконец приведу ей зятя и внуков.

– А ты?

– А я не знаю, – честно призналась Полина. – Раньше казалось, что на личную жизнь всегда можно найти время потом. Сначала нужно добиться успеха, обеспечить стабильность, а потом уже думать о семье. Но чем больше добиваешься, тем выше становятся планки. И в какой-то момент понимаешь, что "потом" всё никак не наступает.

Степан молчал, внимательно слушая. В его глазах не было жалости или снисходительности – только понимание.

– Знаешь, – сказал он наконец, – я тебя понимаю. У меня похожая история, только наоборот.

– То есть?

– У меня была семья. Жена, планы на детей, большой дом за городом. Всё, что положено успешному мужчине.

– Что случилось?

– Оказалось, что она вышла замуж не за меня, а за мой статус и деньги. Когда поняла, что я не собираюсь быть домашним мужем, который появляется только для того, чтобы оплачивать счета, подала на развод.

– Больно?

– Поначалу – да. Потом просто обидно. А сейчас даже благодарен – лучше узнать правду сразу, чем через десять лет.

Полина посмотрела на него внимательно. Степан впервые говорил с ней о чём-то действительно личном, и она видела, что эта тема до сих пор причиняет ему боль.

– А семья? – осторожно спросила она, вспомнив фотографию, которую заметила раньше.

– Родители умерли довольно рано, – ответил Степан. – Папа – в автокатастрофе, когда мне было двадцать пять. Мама – через два года, от рака. Братьев и сестёр нет. Так что я понимаю, что значит строить жизнь в одиночку.

– Мне жаль.

– Да всё нормально. Просто иногда думаю, что мы с тобой похожи больше, чем кажется на первый взгляд.