Читать онлайн Баллада о болтливой девушке

Баллада о болтливой девушке.

Посвящена история моим любимым людям, которые меня всегда поддерживают.

Пролог.

Давно это было, очень давно, когда по земле ходили единороги, а по небу летали драконы, в одной глухой деревушке на свет появилась девочка, названная Патрицией.

Мала ростом была она, точно воробей,

С кудрями непослушными, словно в воске клей.

Глаза, как лужа грязная, тусклы и серы,

Имела Патриция скверную манеру.

Болтлива до ужаса, как сорока в гнезде,

Любую тайну выболтает, весть разнесет везде.

Услышит краем уха про чей-то грех и стыд,

И тут же, словно молния, весть в округе летит.

Своими расспросами всех могла достать,

От болтовни бескрайней уши закрывать

Готовы были жители, и стар, и млад,

Лишь бы не слышать этот неумолчный лад.

Лишь только мать и батюшка, с терпением большим,

Отвечали на вопросы, не злясь, не сторожим.

Любили дочку странную, такой уж уродилась,

И верили, что болтливость когда-нибудь изжилась.

Но время шло, Патриция росла, как сорняк в поле,

А болтовня ее все звонче, все противнее, все вольнее.

И вот однажды в деревню прибыл старый маг,

С секретом, что хранили все, как самый ценный стяг.

Секрет касался дракона, что в горах уснул,

И сон его хранили все, чтоб мир был полон гул

Спокойствия и радости, и не пришел конец,

Ведь гнев дракона страшен был, как ядовитый жнец.

Но маг, устав с дороги, с глупой болтовней

Заговорил о тайне, в доверии слепой.

И Патриция, подслушав, мигом разнесла

О драконе спящем, весть по всем углам села.

Проснулся дракон древний от криков и от слов,

Испепелил деревню, не пожалев домов.

Лишь пепел серый тлеет, и ветер воет в нем,

А Патриция заплакала о горе, о своем.

И стала с тех пор мудрой, язык свой обуздав,

Поняв, что слово острое – смертельней, чем кинжал.

И бродит по свету, тиха, как тень в ночи,

И сказывает людям, что лучше помолчи.

И помнят люди в мире ту страшную беду,

О болтливой девчонке, что принесла хулу.

Так будьте осторожны, язык свой берегите,

Иначе, как Патриция, горько поплатите.

Ну ладно-ладно читатели, я немного перестаралась с драмой, давайте все по новому!

Глава 1 "Монастырь и Тонкое Терпение."

Жители, чудом уцелевшие от драконьего гнева, приняли решение. Пора было отправить Патрицию в монастырь. Может быть, строгий устав, молчаливые стены и молитвы помогут обуздать её неутолимую болтливость. Она же, не сопротивляясь, покорно шла, куда ей было указано. В ожогах, с глазами, полными слез, родители провожали свою дочь, надеясь, что хоть здесь найдет она спасение.

Несколько дней спустя, у дверей родной деревни появилась знакомая фигура. Но это была не прежняя Патриция. В зубах у неё красовалось сочное яблоко, а руки были крепко связаны за спиной. Смущенные жители, наблюдая это, поспешили навстречу.

"Что случилось, святой отец?" – обратился к монаху, сопровождавшему Патрицию, деревенский староста, голос его дрожал от волнения. "Неужели…"

"Ваша дочь совершила ошибку!" – сухо ответил монах, его взгляд был холоден и безрадостен.

"В чем дело, неужели оскорбила Бога? Нарушила заповеди?" – мать Патриции, вся в слезах, вцепилась в рукав старосты.

"Не в этом дело, к счастью, до богохульства дело не дошло. Но… Она своими разговорами и неустанными вопросами довела нас до белого каления! Мы пытались, мы терпели, но это выше наших сил! Вот, забирайте её и больше не возвращайте! Монастырь – не место для подобного… феномена!" – монах едва сдерживал гнев, а его лицо покраснело. Он махнул рукой, развернулся и поспешил прочь, оставляя ошеломленных жителей в недоумении.

Патриция, с яблоком во рту, смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами. Казалось, даже связанные руки не мешали ей мысленно задавать вопросы, но сейчас ответы были не нужны. Ей предстояло столкнуться с новой реальностью, где терпение лопалось, как мыльный пузырь, и даже стены монастыря не смогли выдержать её природную тягу к общению.

-"В чем дело, дорогая, в чем же ты так довела отца до белого колена?" – взволнованно спросила мать, прижимая Патрицию к себе.

Патриция, немного приглушенно из-за яблока во рту, пробормотала: "Не знаю, матушка. Я лишь спросила… А почему мы все должны молиться Богу на коленях? Зачем мы ставим свечки, если их там и так много? Почему я не должна есть в понедельник, среду, пятницу и воскресенье? И… и почему святой отец на меня кричит, если он сам совершает грехи?"

Внезапно, в толпе жителей раздались сдавленные смешки. Кое-кто даже не удержался и расхохотался в голос. Красные лица родителей, смешанные с беспокойством и стыдом, выдавали их смятение. Однако староста, нахмурившись, оставался непреклонен.

-"Раз уж ты так и не научилась молчать, ты будешь наказана," – отрезал он, его голос был полон решимости. "Принесите колпак позора! Пусть она знает, что такое тишина."

Два крепких мужчины, по знаку старосты, вынесли из сарая высокий, конусообразный колпак, обитый изнутри твердой кожей. Патриция от испуга выронила яблоко.

-"Наденьте ей колпак! Она будет молчать, потому что язык будет придавлен! Пусть в сутки побудет в колпаке, может быть, это поможет ей замолчать и меньше болтать?" – прорычал староста, его слова были приговором.

Мать хотела возразить, но отец, опустив голову, удержал ее. Он понимал, что сопротивление бесполезно. Патрицию силой усадили на скамью, и на голову надели колпак позора. Тесная кожа сдавила язык, причиняя острую боль. Из глаз девочки потекли слезы. Она пыталась что-то сказать, но из-под колпака вырывались лишь невнятные стоны.