Читать онлайн Индиум

Глава 1

Апрель 2020 г., город Н.

– Значит, уходишь?

Максим наблюдал, как Кристина собирает вещи, намереваясь уйти из дома и разорвать отношения.

– Это все равно рано или поздно случилось бы, не вижу смысла тянуть.

– Кристин, эти проблемы временные, скоро все уладится, ну не вечно же будет длиться эта пандемия?

– Причем здесь пандемия, Макс?

– Как причем? Доход упал, бизнес на грани краха, вот ты и решила от меня уйти…

Когда любимый человек собирается тебя бросить, ты всегда ищешь какую-то логику в его действиях. Тебе хочется разложить все по полочкам: она это делает по какой-то конкретной причине, следовательно, если ты устранишь причину, она тут же изменит свое решение, и у вас снова все будет хорошо, как раньше. Максиму хотелось все списать на пандемию, из-за которой его кальянная была закрыта, а значит, не приносила доход. Однако Кристине такое объяснение совершенно не понравилось.

– Ты считаешь меня меркантильной? Думаешь, я ухожу от тебя из-за денег? – Кристина резко повысила тон.

– Месяц назад, когда это все еще не началось, ты же не уходила, – развел руками Максим.

– Вообще-то я уходила от тебя еще до того, как мы стали жить вместе. Я тебе всегда говорила, что ты не мой человек, и у нас ничего не выйдет.

– А зачем тогда стала со мной жить?

Кристина тяжело вздохнула.

– Думала, что смогу тебя полюбить, видела, как ты стараешься. Я тоже старалась, но ничего не вышло.

Не смогла полюбить. Такие объяснения выводили из себя. Это не причина, которую можно взять и устранить, это что-то из области метафизики. То, что нужно просто принимать как данность. Солнце встает на востоке, Земля вращается вокруг своей оси, а Кристина не любит Максима. И вряд ли уже когда-то полюбит. Ведь даже то, что он давал ей в отношениях, то, что он выкладывался для нее по полной – даже это не помогло изменить ситуацию. И теперь она твердо решила уйти в свободное плавание. А ты живи теперь с этим.

Максим по своей сути был человеком довольно целеустремленным. Это не значит, что он уверенно шагал по жизни, минуя все невзгоды и препятствия. Скорее, большую часть жизни он отсиживался в том, что принято называть «зоной комфорта». Но время от времени перед ним вставали определенные задачи, и если у Максима что-то щелкало в мозгу – «да, это именно то, что мне нужно, и я должен получить это во что бы то ни стало», – то в нем просыпался некий алгоритм, который перебирал все возможные варианты достижения желаемого. А затем Максим спокойно действовал, шаг за шагом приближаясь к цели. Одной из таких целей пару лет назад и стала Кристина.

Полезным качеством Максима было его хладнокровное отношение к неудачам. Если что-то не получалось, он не хватался за голову, не проклинал судьбу, и, главное, не бросал дело на половине пути. У него была личная мантра на все подобные случаи. Она звучала так: «Если нет результата, значит, я что-то делаю неправильно». Следовательно, в такие моменты нужно прислушаться к внутреннему алгоритму, который выдаст новые варианты решения.

Возможно, именно эти черты характера и позволили ему сойтись с Кристиной, которая изначально относилась к Максиму довольно скептически.

Они познакомились в интернете, встретились, погуляли по городу, посидели в кафе. После первой встречи Максим полтора месяца ухаживал за Кристиной, но когда дело дошло до предложения отношений, он получил отказ. Макс на время отошел в сторону, они не общались с Кристиной примерно месяц, но затем он, как ни в чем не бывало, вернулся в ее жизнь и продолжил гнуть свою линию. Через какое-то время он вновь сделал попытку вырваться из «френдзоны», однако и второе предложение было отвергнуто.

– Ты хороший парень, Максим. Из тебя получится замечательный муж и отец. Но я не вижу нас вместе…

Тут, конечно, самое время было смириться и признать, что не судьба Максиму покорить сердце Крис, однако его слепая уверенность в том, что именно этот человек является его второй половинкой, и где-то на небесах за них уже все давно решено, все время двигала его вперед. В результате у Кристины под боком оказался человек, которого сколько ни отшивай, он все равно никуда не уходит.

В какой-то момент Кристина дала слабину, и они с Максом стали жить вместе. Зная, как тяжело ему достался этот союз, Максим не расслаблялся ни на минуту. Он одаривал Кристину вниманием, цветами и комплиментами, всячески показывая ей, что она любима и желанна. Чтобы стать достойным добытчиком семьи, Максим занялся бизнесом – открыл свою кальянную. Тогда эти заведения еще только набирали популярность, и Макс сумел попасть в первую волну. Он взял в аренду очень удачное помещение с высокой проходимостью – на главном проспекте города. Заведение Макс назвал в честь своей возлюбленной – «Крис». Доход от кальянной позволял паре уверенно себя чувствовать и вести комфортный образ жизни.

И все у них было хорошо, но в какой-то момент отношения начали давать сбой. Сначала Максим почувствовал со стороны Крис прохладу: она перестала интересоваться его делами, стала закрываться и сухо реагировать на знаки внимания. Макс в тайне переживал, злился, но делал вид, будто ничего не замечает, рассчитывая на то, что все это лишь временные явления и вскоре все наладится само собой. Но оно не налаживалось. Кристина стала часто ночевать у родителей. По крайней мере, она говорила, что у родителей, где на самом деле – Макс не знал.

Тут еще, как назло, эта пандемия. В городе закрыли все развлекательные заведения, включая кальянную Макса. И вот сегодня, вернувшись домой, Максим увидел, как Кристина собирает вещи.

– Может… не стоит принимать поспешных решений? – спросил он Кристину.

– Максим, это не поспешное решение. Я думала об этом последние несколько недель.

– А это… ну… – Максим замялся, пытаясь сформулировать очередной вопрос.

– Что? – Кристина вопросительно взглянула на Макса.

– Это не связано с тем, что у тебя кто-то появился? – наконец решился Максим.

– Нет, – отрезала Кристина, – не связано.

На самом деле, как бы странно это ни звучало, Максиму было бы проще, если бы Кристина уходила к другому. Другой – это нечто осязаемое. Это была бы та самая понятная причина. И это могло бы поставить окончательную точку, а не оставлять ситуацию в подвешенном состоянии. Но никакого другого, по словам Кристины, не было. Она уходила в никуда. Максим бы с радостью все бросил и помчался в никуда вместе с ней, но она не хотела брать его с собой. И даже внутренний алгоритм его как-то поник, лишь нелепо оправдывался: «Ну, мы сделали все, что могли. Заставить кого-то полюбить нас – это вне нашей компетенции. Мы же не Амур со стрелами, мы обычный парень Максим. И мы исчерпали свой ресурс».

– Не раскисай, – Кристина давала последние наставления перед уходом, – позвони Лехе, выговорись ему, напейся. И привыкай жить без меня.

В этот момент у Кристины зазвонил телефон. Она взяла трубку.

«К вам подъехал автомобиль, ниссан, цвет черный, госномер девятьсот девяносто девять», – услышал Максим автоматический голос из телефона Кристины, извещающий о том, что подъехало такси. Максим вспомнил строчки из «Сектора газа»: «Дьявол повернет золотыми рогами три девятки кверху ногами». Кристина взяла сумки и захлопнула за собой дверь. Проклятый черный ниссан с номером девятьсот девяносто девять увозил его любимую, а он ничего не мог с этим поделать.

Глава 2

Максима разбудил телефонный звонок. Он открыл глаза и обвел взглядом комнату. Повсюду валялись пустые бутылки из-под пива и упаковки от чипсов, гренок, сушеных кальмаров и прочей закуски. К Максиму пришло осознание того, что он не помнит, какой сегодня день.

С момента ухода Кристины его память сохраняла лишь обрывочные сведения: Максим пьет пиво дома, Максим пьет пиво в парке, Максим пьет пиво в гараже. Леха сидит напротив и говорит ему что-то в духе «она просто вытерла о тебя ноги, это не твой человек, нужно идти дальше». Ну да, ну да. Что еще может сказать лучший друг в подобной ситуации? Тем более такой альфа, как Леха. Он никогда не был обделен женским вниманием, и его никогда не бросали. Бросал только он сам.

О, еще одно воспоминание – Олег. Максим вспомнил, как вызвонил своего старого универовского товарища Олега по фамилии Криворуков. Олег в процессе обильного возлияния пивом доказывал Максиму, что уходить и возвращаться заложено в, как он выразился, бабской природе: «Для них важно, чтобы за них боролись. Это у них в крови. Она ушла не для того, чтобы начать новую жизнь без тебя, а для того, чтобы ты ее снова завоевал». И все время подбивал на звонок Кристине.

Максим взял в руки телефон и с бешено колотящимся сердцем начал изучать свои входящие и исходящие за пропущенные дни. Кристининого номера в этом списке, слава богу, не было. Точнее, слава богу, что его не было именно в исходящих. Чтобы он ей там пьяным наговорил? Явно ничего хорошего. А вот то, что Кристины не было во входящих, Максима задело. Неужели ей совсем неинтересно, как он тут без нее? Впрочем, надо было еще изучить Ватсап. Может, там есть какие-то переписки. Но сначала надо было разобраться со свежим звонком. Звонил Шпигель.

Шпигель – владелец трехэтажного офисного здания, у которого Максим арендовал подвальное помещение под кальянную. Звонил этот Шпигель сегодня уже, оказывается, три раза. И только третий звонок сумел вырвать Максима из глубокого похмельного сна. Звонок Шпигелю:

– Да, Валентин Яковлевич, слушаю.

– До тебя сегодня как до Кремля, хрен дозвонишься.

– Да я тут по делам мотаюсь, – соврал Максим.

– По делам – это правильно, время сейчас непростое, некогда на жопе ровно сидеть.

– Согласен.

– Ну ты ко мне-то заехать тоже не забудь, сегодня же четырнадцатое.

Новость о том, что сегодня уже четырнадцатое, крайне удивила Максима. Кристина ушла девятого, это значит, что он целых пять дней беспросветно пил.

– Обязательно заскочу, вы до скольких сегодня в офисе?

– До скольких скажешь, Максим Сергеич, до стольких и буду. Надо край сегодня перетереть.

– Хорошо, в течение двух часов заеду.

Максим положил трубку. «Вот же мерзкий тип, – подумал он, – стоит забыть четырнадцатого числа внести арендную плату, как этот Шпигель начинал разрывать телефон Макса звонками с навязчивыми напоминаниями об оплате. Сегодня к тому же истекал срок арендного договора, и надо было заключать новый. Естественно, Шпигеля нужно было сегодня давить. Пандемия как-никак. Выручки нет, и когда появится неизвестно. Пусть либо дает отсрочку, либо двигается по цене хотя бы на ближайшие несколько месяцев.

Максим зашел в Ватсап. Вот черт. Кристине он все же писал. Впрочем, переписка оказалась довольно короткой.

Максим: «Мне плохо без тебя :(»

Кристина: «Я понимаю. Нужно это перетерпеть»

Максим: «:( :( :(»

Плохо ему без нее, блин. Самое отвратительное, что можно сделать при общении с девушкой – это распускать при ней сопли. Конечно, бывают ситуации вроде этой, когда сопли текут ручьем и остановить их довольно проблематично. Но в эти моменты не стоит показываться девушке на глаза. Лучше отсидеться где-нибудь в укромном месте и только после того, как приведешь себя в должный вид, вновь появиться в ее поле зрения. Наверняка это Олег его подбил. Не на звонок, так на сообщение.

Максим выпил несколько кружек воды из-под крана и начал потихоньку собираться с мыслями. Итак, что мы имеем.

Личная жизнь летит туда, куда и «все» в песне Егора Летова про винтовку. Туда же летит и бизнес. Нужно все это дело спасать в срочном порядке. Но первоочередная задача – спасение бизнеса.

Внутренний алгоритм Максима, спасовавший в момент ухода Кристины, оклемался и начал строить планы. Это он дал совет Максиму начинать спасение утопающего именно с финансовых вопросов. Ведь они были связаны в том числе и с Кристиной.

По крайней мере, в голове Максима все это выглядело так: Кристина не любила Макса, но он компенсировал для нее эту неувязку крепким семейным тылом. У него никогда не было проблем с деньгами, даже на момент их знакомства. Тогда у Максима еще не было кальянной, и он работал барменом в одном из известных заведений города, а еще приторговывал техникой, покупая ее на «Алиэкспресс» и перепродавая на «Авито». Эти телодвижения позволяли ему иметь доход, который он сам классифицировал как «уверенный средний».

Запланировав семейную жизнь, Максим решил выйти на новый уровень. Работая барменом, он хорошо изучил питейный бизнес и в какой-то момент понял, что ему пора в самостоятельное плавание. Открывать очередной унылый пивняк, которыми вдоль и поперек усеян город Н., у Максима желания не было. Он хотел выстрелить, и помогла в этом Максу Кристина. Правда, помощь ее оказалась косвенной, но все же. Кристина никогда не была в Питере и с грустью поведала об этом Максу. Максим решил подарить ей недельную поездку в город на Неве. Он взял отгулы, купил билеты на самолет, и вот они уже вдвоем гуляют по Северной столице, наслаждаясь ее красотами и ежась на холодном ветру. Именно тогда, во время одной из прогулок, они и забрели погреться в случайно оказавшуюся на их пути кальянную.

Пройдет совсем немного времени, и мода на кальянные дойдет и до провинции. Но тогда это было что-то новенькое. И Макс сумел запрыгнуть в этот поезд одним из первых. Он скопировал формат, увиденный в Питере, и открыл свою кальянную в городе Н. Благо, у Макса имелся первоначальный капитал. На самом деле это были деньги, которые ему оставили покойные бабушка с дедом. Они хотели, чтобы он использовал их как первоначальный взнос за ипотеку, но Максим решил распорядиться ими иначе. Он как следует разрекламировал свое заведение, и народ клюнул. Кальянная «Крис» людям зашла, от посетителей не было отбоя.

Кристине нравилась предприимчивость Макса. Наверное, в какой-то момент она даже им гордилась. Максим с первого дня их знакомства внимательно изучал Кристину, ее интересы, вкусы, предпочтения, взгляды на жизнь – ничто не ускользало от его наблюдательного взора. И поскольку так вышло, что он полюбил ее, а она его нет, в их паре сразу определились социальные роли: принцесса в башне и штурмующий башню принц. Впрочем, принцем еще нужно было стать. На первоначальном этапе Максим был лишь навязчивым ухажером. Одним из многих.

Разница между принцессой и штурмовиком состояла в том, что принцесса могла ничего не делать и просто быть собой, а вот штурмовик должен был понять, чего хочет принцесса. Прочитать ее мысли о том, каким она видит своего принца, и стать этим самым принцем. По мере общения с Кристиной образ принца стал отчетливо вырисовываться.

Не сказать, чтобы она имела какие-то завышенные требования, но тем, которые у нее были, нужно было соответствовать довольно строго. Ее принц должен иметь крепкое телосложение и короткую аккуратную стрижку, сексуальная щетина приветствовалась, а вот модная борода, которую равняют в барбершопе, строго возбранялась. Стиль одежды преимущественно спортивный – только не треники с рынка, а стильные спортивные вещи из брендовых магазинов. Цепочки поверх футболки – да, кольца и перстни – нет, татуировки приветствовались, пирсинг возбранялся.

Такого вот парня хотела видеть рядом с собой Кристина. Перемещаться он должен был на иномарке, не обязательно супернавороченной – она все равно не особо разбиралась в машинах, – но чтобы ей визуально нравилась. Он должен возить ее на машине по городу, ходить с ней за ручку по торговым центрам. Еще принц должен был нравиться ее подругам. Впрочем, это не индивидуальная особенность Кристины, такое желание свойственно практически всем девушкам, но для некоторых этот пункт – приятный бонус, для Кристины же он был строго обязателен, подруги должны были ей завидовать. Принц должен занимать ее интересными беседами, проявлять инициативу и в отношениях быть ведущим.

Что касается средств заработка принца, у Кристины были списки допустимых и недопустимых профессий. Бармен, кем являлся Максим на момент их знакомства, был где-то посередине. Да, принц может быть барменом, но только при условии, что он воспринимает это как временную работу и в будущем планирует заняться чем-то более серьезным. Например, собственным бизнесом.

Так Максим и сделал. Впрочем, смена профессии была лишь одним из пунктов. По сути, он во многом трансформировал себя, не только стиль, но даже личность. Все для того, чтобы соответствовать запросам своей возлюбленной.

Глава 3

Шпигель был довольно неприятным типом. Не только в манере общения, но и внешне. Грузный старик с копной редких волос на голове. Складки на шее Шпигеля образовывали несколько дополнительных подбородков. Максим лично виделся со Шпигелем всего несколько раз, и при каждой новой встрече ему казалось, что этих дополнительных подбородков становилось все больше.

Максиму хотелось называть Шпигеля не Валентином Яковлевичем, а мистером Жабой. Естественно, он этого никогда не делал, деловой этикет не позволял.

Когда Максим зашел к Шпигелю в кабинет, тот сидел, развалившись на кресле за своим рабочим столом. Он не был занят, просто сидел, молча уставившись в одну точку. «А говорил, что не время на жопе ровно сидеть, – ухмыльнулся про себя Максим. – Наверное, сожрал муху и переваривает ее в своем огромном желудке».

– Приветствую, Валентин Яковлевич, – произнес Максим, подходя к Шпигелю, и протянул ему руку. Шпигель ответил вялым рукопожатием.

– Ну здравствуй, здравствуй, Максим Сергеевич, как ваше ничего?

– Верно заметили, Валентин Яковлевич, наше – ничего.

– Что, плохи дела?

– Ну вы же знаете, как устроен мой бизнес. Основной доход идет не от продажи продукта, а от посещений заведения. А с посещениями последнее время у нас, сами видите, туговато.

– Да, чертовы китайцы, распространили свой вирус и сидят теперь довольные.

– Ну, китайцы китайцами, меня больше расстраивают решения наших властей. Работать нельзя, а зарплату сотрудникам платить нужно. И за аренду тоже платить…

Когда раздалось слово «аренда», в глазах Шпигеля сверкнул огонек. Он поставил локти на стол и поднес ладони ко рту. Максим прочитал этот жест. Обычно люди закрывают руками рот, когда планируют что-то соврать. Язык жестов для чайников, страница четырнадцать.

Шпигель, словно заметив, что Максим обратил внимание на этот жест, тут же убрал руки ото рта. Впрочем, своих намерений он не изменил. Начал, как водится, издалека.

– Да, Максим Сергеевич, у меня вот тоже дела обстоят не лучшим образом. Только на этой неделе уже четыре офиса закрылось. И еще два под вопросом.

Повисло неловкое молчание. Максим представил, что Валентин Яковлевич видит мир глазами мистера Жабы. Его арендаторы – это мухи. В момент подписания договора об аренде Шпигель резко высовывает язык, хватает им арендатора и отправляет в жернова своей пищеварительной системы. Согласно этой теории, в данный момент Максим беспечно летал по кабинету мистера Жабы, а тот уже положил глаз на Максима и ждал момента, чтобы высунуть свой длинный липкий язык.

– Ты-то как, остаешься? – прервал молчание Шпигель.

– Сложный вопрос, Валентин Яковлевич, – Максим не собирался так просто отправляться в пасть к мистеру Жабе. – С одной стороны, если в ближайшие пару недель запрет на работу не снимут, придется закрываться. А снятие запрета очень маловероятно, судя по тому, что количество зараженных с каждым днем только растет… С другой стороны, не хотелось бы так просто сдаваться и терять хорошее место. Давайте так, договор мы с вами продлим, но с платежом вы мне дадите отсрочку месяца на три. Как вам такое предложение?

Шпигель отвел глаза в сторону, словно бы раздумывая над предложением Максима. Но на самом деле никаких раздумий не было – он все так же искал момента, чтобы проглотить Макса. Шпигель понимал, что лучше места для кальянной не найдешь. Центр города, хорошая транспортная развязка, кругом вузы и студенческие общежития, а студенты – это целевая аудитория Макса. Шпигель всегда это знал, но именно сейчас решил этим воспользоваться.

– Максим Сергеевич, я ведь не случайно начал разговор с того, что у меня только на этой неделе съехало четыре арендатора и еще двое сидят на чемоданах. Я тоже много теряю, не ты один, все мы сейчас находимся в непростой ситуации. Между тем, здание нужно обслуживать, платы за коммунальные услуги никто не отменял. И поскольку мы с тобой давно сотрудничаем, и, я надеюсь, будем сотрудничать в дальнейшем, в сложившихся условиях я вынужден поднять цену аренды, и ни о какой отсрочке платежа речи, к сожалению, идти не может. Надеюсь на понимание с твоей стороны.

С этими словами Шпигель достал из ящика стола бумаги и протянул их Максиму. Просмотрев по диагонали пункты, большинство из которых были юридической формальностью и кочевали из договора в договор, Максим остановился на графе «сумма».

– Вы серьезно? – ошеломленно поднял глаза Максим. – Поднимаете цену больше, чем в два раза?

– Максим Сергеевич, я взял эти цифры не с потолка. Это наша насущная необходимость. Расходы, связанные с содержанием здания.

– Угу, значит, расходы… – пробормотал Максим и задумался.

Его мир рассыпался на глазах. Еще каких-то пару месяцев назад в жизни Максима все было прекрасно: успешное дело, красавица жена, домашний уют и планы на будущее. А в последние дни он только и успевает ставить красные крестики в своей биографии. Жена (Максим подумал о Кристине) – крестик, уют (Максим вспомнил бардак у себя в квартире) – крестик, успешное дело (Максим посмотрел на мистера Жабу)… Затем молча взял договор и в том месте, где должна была стоять его подпись, написал: «Иди в жопу, мерзкая жаба». Он вернул договор, после чего, мысленно поставив крестик на успешном деле, встал и направился к выходу.

– Максим Сергеевич! – окликнул его Шпигель. – Я все понимаю, ты парень молодой, горячий. В твоем возрасте я бы, пожалуй, и сам сделал нечто подобное. Но ты еще хорошенько подумай. Я закрою глаза на это недоразумение и обещаю никогда о нем больше не вспоминать, но при условии, что в течение трех дней этот договор ты все же подпишешь. Три дня, Максим Сергеевич, даю тебе ровно три дня!

Максим вышел на улицу. И что у нас остается, подумал он, планы на будущее? Да какое тут к черту будущее! Он сел в машину и направился в сторону дома, решив попутно заехать в магазин и взять еще пива. Эх, хорошо продуктовым магазинам, их никто не закрывает. А учитывая выручку от продажи гречки и туалетной бумаги, они еще, пожалуй, и в плюсе.

По пути домой Максим вспоминал один случай из жизни. Получив первый отказ Кристины, он находился в довольно депрессивном состоянии. Шансов на конечный успех он не видел и решил смириться. Сидел дома, убивал время просмотром сериалов и компьютерными играми. Ни с кем не общался. И вот спустя какое-то время ему написала старая знакомая по имени Рита: «Привет, чем завтра занят? Пойдешь со мной в парк на день йоги?» Сначала Максим отнесся к этому довольно скептически и попытался отшутиться: «А по гвоздям ходить будем?» Но знакомая не унималась: «Что за дурацкие стереотипы, никто там не ходит по гвоздям». На вопрос Максима, а что тогда там делают, она ответила: «Приходи, сам увидишь».

В другой ситуации Максим бы, наверное, не пошел, но мысль о том, что он уже черт знает сколько дней сидит дома и вечно продолжаться это не может, заставила его взять ноги в руки и прийти в парк.

Поначалу происходящее там его не особо воодушевило. На траве в разных частях поляны сидели йогические учителя, демонстрировали свои навыки и проводили мастер-классы. В основном все сводилось к теории о правильном образе жизни, мыслей и питания. После чего учителя скручивались в какую-нибудь неестественную позу, а следом за ними пытались скрутиться и слушатели. Знакомая Макса Рита с удовольствием выполняла так называемые асаны и подбивала его делать то же самое. «Гибкое тело позволяет поднимать энергии на самый верх, к сахасраре, – говорила она, – а если ты деревянный, как дуб, то так и проживешь всю жизнь на муладхара-чакре». Однако видя, что Максима это все не очень-то впечатляет, она сжалилась над ним и сказала: «Ладно, иди пока погуляй, только не сваливай домой. Через час будет мастер-класс по кундалини-йоге от Алексея М., там будет нечто другое. «Гвозди?» – улыбнулся Максим. «Сам ты гвоздь», – ответила Яна.

Максима слегка заинтриговало это «нечто другое», поэтому он прогулялся до ярмарки, съел чебурек с чечевицей (кухня на дне йоги была исключительно веганской), попил какого-то вкусного травяного чая и стал ждать этого самого Алексея М. Его еще называли Мехер Сингх. «Духовное имя, – объяснила Рита. – У посвященных в какую-либо традицию, помимо обычных имен, есть еще духовные, выдаваемые при посвящении».

Через час на сцену поднялся человек в ослепительно белом одеянии. Если остальные учителя давали свои мастер-классы в узких группах на поляне, то Мехер Сингх вышел на сцену, и большая часть присутствующих уселась на заранее разложенных у сцены ковриках. Максим расположился рядом с Яной. И тут началось.

Сингх давал задания, которые были совершенно не похожи на те, что предлагали учителя на поляне. «Сядьте в позу ворона, а потом резко прыгайте вверх!». И все, включая Максима, начали прыгать. «Давайте-давайте, не жалейте себя, разгоним энергии по всему телу», – подбадривал Мехер Сингх. Параллельно он включал музыку, которая громко зазвучала из динамиков. Она была совсем не похожа на ту умиротворяющую музыку, которая в сознании большинства прочно ассоциируется с йогой. Эта была быстрая, громкая и энергичная. «Встаньте на ноги, упритесь руками в пол. А теперь поднимайте сначала правую руку и левую ногу, а затем наоборот. Представьте, что вы быстро-быстро бежите, несетесь куда-то по джунглям, как дикое животное. Может, догоняете жертву, а может, убегаете от хищника. Быстрее, еще быстрее!»

Так длилось около часа. Было тяжело выполнять все эти задания, но зато как приятно было отдыхать в перерывах в шавасане – позе, когда ты просто лежишь на спине с закрытыми глазами. Затем энергичные упражнения закончились, и Мехер Сингх объявил о том, что мы приступаем к медитации. «Сядьте в простую позу со скрещенными ногами и вытяните правую руку под девяносто градусов». «Как будто зигу кидаешь», – подумал про себя Максим. Со сцены зазвучали какие-то мантры. Поначалу было легко. Сидишь такой с вытянутой рукой и закрытыми глазами, ощущаешь на себе легкие прикосновения летнего солнца.

Однако вскоре рука начала затекать. Но Сингх и не думал объявлять о том, что ее пора опустить. Наоборот, он говорил: «Да, знаю, это непросто, но вы сможете, у вас получится». Время шло. Рука все больше каменела, и ее с огромной силой начало тянуть вниз. «Сегодня особенный день, – вещал со сцены Мехер Сингх, – день летнего солнцестояния. Огромное количество энергии сегодня на земле. Протяните к ней руку, протяните руку к солнцу. Не опускайте руку! Вы можете больше, чем думаете! Вы можете гораздо больше! Держите руку!»

Было больно, руку хотелось опустить, но подбадривающая речь мастера не позволяла этого сделать. Очень хотелось ему верить. И в какой-то момент Максим поверил: «Да, я могу больше, чем думаю, – решил он, – я могу держать руку сколько угодно, я могу взять энергии сколько угодно, я могу… завоевать Кристину», – внезапно пришла Максиму в голову мысль. После окончания медитации мастер попросил каждого повернуться к соседу по коврику и поговорить с ним, поделиться своими чувствами и эмоциями. Максим сказал Рите: «Спасибо, что пригласила, это было круто».

Наверное, именно в тот день в Максиме и проснулся его внутренний алгоритм. Некий помощник, который не спрашивал, сможем или не сможем. Он спрашивал, что нам нужно, и предлагал варианты, как этого можно достичь.

В случае с Кристиной нужно было стать ее принцем, и Максим начал работу в этом направлении. Начал меняться внешне, изменил прическу и стиль одежды. Сделал татуировку, Кристина же любит татуировки. Записался в спортзал. Купил иномарку. Это была полная трансформация, преображение обычного Максима в Максима-принца.

Макс упорно шел к своей цели и был уверен, что у него все получится. Но время от времени его посещала мысль, что новый Максим, которого он создает в угоду Кристине, совершает в некотором роде предательство по отношению к Максиму старому. Ведь в старом есть что-то такое, что в нового Максима взять не удастся. И это что-то – его истинная сущность.

Глава 4

Очередное похмельное утро Максим начал с удара кулаком по столу.

– Так! Хватит пить, пора браться за дело.

Внутренний алгоритм уже начал открыто протестовать по поводу того, что задачи перед ним стоят, варианты решений он предлагает, а Максим даже не пытается их реализовать.

Задача номер один – спасение бизнеса. Терять помещение в подвале Шпигеля нельзя. Придется соглашаться на его условия. Максим взял бумагу с ручкой и принялся считать, во сколько ему обходится один месяц простоя. Путем нехитрых подсчетов, а именно сложения возросшей стоимости аренды и окладов, которые надо платить сотрудникам, выходило около двухсот тридцати тысяч. Накинув еще двадцатку себе на жизнь, Максим понял, что речь идет о сумме двести пятьдесят тысяч. А на счету Максима было всего ничего – сказывался недельный запой. И это все еще без учета налогов, которые нужно будет заплатить по итогам года. Но это ладно, до конца года еще надо дожить. Да и правительство вроде бы обещало какие-то налоговые поблажки. Впрочем, на правительство если и рассчитывать, то в последнюю очередь. Лучше рассчитывать на себя.

«Бросить бы все это к чертям собачьим, – подумал Максим, – и свалить отсюда куда подальше». Но, как говорил Виктор Пелевин в одном из своих романов, «жить ой, но да». Надо попытаться вернуть Кристину. А для этого важно оставаться на плаву. Если успешного Макса она хладнокровно отвергла, то о нищем Максе и речи быть не могло.

«Вот почему она оказалась такой? У всех бабы как бабы, а у меня Кристина», – глубоко задумался Максим. Раньше он всегда представлял, что они с Кристиной будут вместе всегда, в горе и в радости. Не зря же в этой поговорке горе стоит на первом месте. В радости-то все могут, а ты попробуй в горе. И ушла она именно в тот момент, когда Максиму так необходима ее поддержка. Может, и ну ее нафиг тогда, эту Кристину?

С логической точки зрения грош цена была такой женщине, которая оставляет свою вторую половину в трудной ситуации. Оно как бы и не в трудной оставлять не нужно, но в трудной тем более. Н-да, если бы человеком всегда руководила логика, жить было бы проще. И скучнее. В человеке идет вечная борьба логики и эмоций, и логика зачастую проигрывает. Вот и Максим, несмотря на кажущиеся очевидными доводы в пользу того, что с человеком пора распрощаться, горел желанием этого человека вернуть.

В такой ситуации, ко всему прочему, сказывается принцип работы нашего мозга. Он фиксирует состояния, когда человеку особенно хорошо. Когда дофамины и прочие гормоны, отвечающие за счастье и радость, льются рекой, и мозг подталкивает человека к тому, чтобы он стремился именно к этим состояниям. Вот почему люди так легко подсаживаются на наркотики и алкоголь. Ну и на любовь. А вот нового мозг, как правило, опасается. Зачем новое, если есть хорошо проверенное старое? Зачем искать иные пути, если есть опробованные схемы? Кристина, дом, финансовое благополучие. Хорошо ведь было? Хорошо. Ну так и возвращай все на круги своя. И чем быстрее, тем лучше.

К тому же в глубине души Максим свято верил в то, что у него и в этот раз все получится. Главное, прислушиваться к своему внутреннему алгоритму. А он говорил примерно следующее: нужно во что бы то ни стало раздобыть семьсот пятьдесят тысяч на три месяца простоя. Вряд ли пандемия продержится дольше трех месяцев, иначе вся экономика в стране рухнет. Может быть, понадобится и меньше – на месяц или на два. Но чтобы наверняка – лучше на три. Семьсот пятьдесят – не такая уж большая сумма для предприимчивого человека.

Эх, дернул же черт тогда Максима вложиться в эту долбаную дачу. Нет, задумка-то была хорошей.

У них с компанией одноклассников была традиция – в январские праздники собираться у Коляна на даче в садоводстве «Химволокно». Как-то давно, еще когда учились в школе, они отмечали там Новый год. Всем так понравилось, что решили: а давайте каждый Новый год будем праздновать здесь той же компанией. Естественно, каждый Новый год они там не праздновали. Школьным компаниями вообще свойственно после окончания школы распадаться. Но их компания осталась, пусть и в урезанном составе: кто-то перебрался в столицу, кто-то влез под каблук. И если Новый год они там больше не праздновали, то на январские собирались регулярно.

И вот этой зимой, по традиции собравшись, они стояли на улице, жарили мясо, весело общались, вспоминая школьные годы. И внезапно Колян заявил: «Жаль конечно, пацаны, сообщать вам такую новость, но, похоже, мы в последний раз собрались на этой даче». Тут же со всех сторон раздался бурный протест: «Колян, ты прям по живому режешь! Что за дела? Скажи, в чем дело-то?»

Было от чего негодовать! Во-первых, собираться у Коляна – это традиция, во-вторых, где еще найти такое замечательное место: дача вдали от города, кругом природа, лес, роскошный двухэтажный дом с печкой, баня, участок с видом на реку. Оказалось, что дача принадлежала коляновскому деду, который недавно умер, оставив ее единственному внуку в наследство, а единственный внук мечтал о внедорожнике и решил дачу продать, чтобы осуществить свою мечту.

– Да нахрен он тебе сдался, этот внедорожник, все равно его раскурочишь, ты же водишь как ненормальный, – запротестовал Семен.

– Ничего я не раскурочу, буду в соревнованиях участвовать, – возразил Колян.

– Тоже мне, Шумахер, – недовольно ответил Семен.

И тут у Макса родилась идея. Когда они приезжали к Коляну, Максим всегда представлял, как было бы здорово отдыхать на этой даче вдвоем с Кристиной. Просыпались бы рано утром, шли на речку купаться, потом Кристина возилась бы с грядками, а Максим что-нибудь мастерил. Затем готовили бы обед из свежих овощей прямо с грядки. Вечером банька…

Максим попросил Коляна отойти с ним в сторону.

– Почем собираешься продавать? – спросил он.

– Да за лям.

– Давай я возьму.

– Ты серьезно? – удивился Колян, – я только за! Значит, и традицию нашу не нарушим, только будем теперь собираться не у Коляна, а у Макса на даче.

Максим улыбнулся в ответ и приобнял друга за плечи:

– Только давай частями. Пятьсот сразу, а еще пятьсот в течение года. Ну, максимум в начале следующего.

Колян задумался, что-то считая в голове, и согласился:

– Хорошо, давай так. У меня еще есть кое-какие накопления – на внедорожник хватит и пятисот, а оставшиеся пятьсот потом еще куда-нибудь вложу.

– Ну вот и договорились, – с этими словами Максим достал телефон, зашел в онлайн-банк и перевел Коляну пятьсот тысяч. После чего они вернулись к друзьям и Максим с гордостью заявил: «Ну все, вопрос решен, дача наша!»

Это были деньги, которые Максим откладывал на черный день. И вот черный день настал, а денег нет. Кристина про покупку дачи ничего не знала. Макс рассказывал ей об этом живописном месте, но сама она ни разу там не бывала – ребята собирались, как правило, мужской компанией. Максим, в свою очередь, хотел сделать Кристине сюрприз. Завязать глаза, посадить в машину, она бы всю дорогу провела в предвкушении, спрашивая каждые две минуты «Ну что там? Скоро уже, Макс?». А потом, когда бы они прибыли на место, Максим снял бы повязку с глаз Кристины и сказал что-нибудь пафосное. Например: «Дорогая Кристина, это прекрасное местечко теперь наше». Все это должно было случиться летом. Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

Просить Коляна вернуть деньги было поздно. Он купил внедорожник и таки раскурочил его, влетев в столб. Благо, что не убился. Колян теперь сам периодически позванивал Максу и интересовался, когда тот сможет отдать ему оставшиеся пятьсот тысяч. На них он собирался свой внедорожник ремонтировать, но пока вынужден был ждать – уговор есть уговор.

Так, где еще можно взять семьсот пятьдесят тысяч? Кредит в банке отпадает. В студенческие годы Максим, как и миллионы сограждан, испортил свою кредитную историю хуже некуда. Причем брал кредиты на всякую ерунду, а вот возвращать удавалось не всегда. Как итог – черный список в банковской системе. Окончательный и бесповоротный.

Внезапно Максим вспомнил, что в процессе недавних пивных возлияний с Олегом тот рассказывал про одного своего знакомого, который брал кредит не через банк, а через какую-то частную полулегальную, а может и вовсе нелегальную контору. И внутренний алгоритм подсказал Максиму: надо пробовать этот вариант.

Глава 5

Самый проверенный способ увидеть Олега – это предложить ему выпить. Можно даже не звонить, достаточно сообщения в мессенджере. Его-то Максим и отправил, и уже через пару минут получил ответ: «Приезжай =))».

По пути к Олегу Макс взял пару полторашек разливного. Олег радостно встретил бывшего однокурсника и тут же достал две пивных кружки. Максим от кружки отказался, сославшись на то, что за рулем. Олега это нисколько не смутило. Есть люди, которым для того, чтобы выпить, обязательно нужен компаньон. Они считают, что распитие в одиночестве – это путь к алкоголизму. Можно подумать, что если человек регулярно будет пить в компании, то алкоголизм на него посмотрит и скажет: «Ну нет, этого парня я трогать не буду, он же пьет не один». Олег был не из таких людей и совершенно не заморачивался на этот счет. Убрав кружку Макса обратно в шкаф, он наполнил свою до краев и поднял ее. Максим слегка задел ее кулаком, имитируя чоканье.

– За встречу, – сказал Олег и сделал несколько больших глотков.

– За встречу, – улыбнулся Макс. – Олег, я к тебе вот по какому вопросу.

Максим напомнил Олегу о ростовщиках, у которых вроде бы можно было перехватить энную сумму денег.

– Блин, Макс, ну есть у нас в городе такие ребята, но я бы не советовал с ними связываться.

– Почему? – спросил Максим.

– Ну, это натуральные бандиты, как из фильмов про девяностые. Помнишь, в «Брате» первом такие были или в «Жмурках»?

– Помню, смотрел. А откуда такие взялись в наши дни? – удивился Макс.

– На машине времени, наверное, телепортировались из тех времен, – пошутил Олег.

– И все-таки, почему с ними не стоит связываться? Другие же связывались? Знакомый твой, про которого ты рассказывал, например.

– У него там ситуация была трудная, ему без вариантов деньги надо было достать. Но он рассчитался с ними в срок, проблем не было.

– Так и у меня не будет, – ответил Максим.

Олег залпом допил пиво, налил себе новую кружку и произнес:

– В общем, смотри. Ребята эти раньше трудились коллекторами во всяких микрофинансовых конторах, со временем им на дядю надоело работать, решили на себя. Сколотили они себе кое-какой капитал и стали выдавать его людям под проценты. Проценты у них приличные, сразу предупреждаю. Обязательств с их стороны никаких, только с твоей. В договоре ты сразу указываешь, что взял у них якобы ту сумму, которую должен вернуть уже с процентами. Это на случай судебных разбирательств. Потому что суд хоть и встает на сторону займодавца, но обычно присуждает вернуть только ту сумму, которую ты взял, без учета процентов. А тут ты как будто бы сразу взял больше, в случае чего хрен что докажешь. Ну и обязателен залог. В случае небольших займов сгодится тачка, в случае больших уже квартира. Все оригиналы документов на время, пока ты им долг не возвращаешь, у них. В общем, пока ты им должен – они тебя держат за яйца. Ну и сразу тебя предупреждаю: до суда у них дела редко доходят. Если кто-то против них начинает хитрить, они применяют физическое воздействие. И крыша у них, если что, тоже имеется, прямиком в МВД. Так что, Максимка, подумай десять раз, стоит ли тебе с этими ребятами дело иметь.

Максим задумался. То, что ему предстоит иметь дело с бандитами, его не пугало. Его больше смущал залог.

– Слушай, а если я попрошу у них семьсот пятьдесят тысяч, тачки для залога хватит? – спросил он после некоторого раздумья.

– Твоей точно нет, – сразу ответил Олег. – Будь у тебя новый кроссовер из салона, тогда да. А под твой ниссан, какого он там у тебя года?

– Двенадцатого.

– Тысяч сто дадут, не больше.

Сто Максиму, конечно, было мало. А квартиры своей у него не было. Они с Кристиной жили на съемной. Конечно, в будущем он планировал обзавестись собственным жильем, но когда оно, это будущее, наступит? А деньги нужны сейчас. Впрочем, один хитрый план в голове у Максима все же созрел. И он сказал Олегу:

– Ладно, давай контакты этих деятелей.

Олег внимательно посмотрел на Макса.

– И стоит из-за сотки так заморачиваться?

– Стоит, Олежа, стоит. У меня бизнес на грани краха.

Олег пообещал узнать контакты ростовщиков у своего знакомого и прислать их Максу. После этого они посидели еще немного, порассуждали на тему девяностых и обсудили общеполитические вопросы. О чем же еще беседовать на кухне?

– У Путина власть держится на трех китах, – говорил Олег. – «Хотите, как в девяностые?», «если не Путин, то кто?» и Крым. Только киты эти мертворожденные. Бандиты из девяностых никуда не делись, просто теперь они называются по-другому: депутаты, чиновники, прокуроры… Его якобы безальтернативность им же самим искусственно и создана. Сначала всю независимую политику напалмом выжег, а теперь спрашивает – если не я, то кто? А Крым…

– Наш Крым? – с улыбкой спросил Максим.

– Крым-то, конечно, наш, да вот только скоро ли его нашим признают? И признают ли когда-нибудь вообще? Как бы отдавать его потом обратно не пришлось.

– Ну, не, – возразил Макс. – Я считаю, Крым и Россия теперь вместе навсегда. А альтернативы Владимиру Владимировичу действительно особо и не видно.

– Ты считаешь… – захмелевшему Олегу хотелось поспорить. – То, что ты так считаешь, – это, конечно, хорошо. Да только есть одна проблемка: мнения твоего никто не спрашивал.

– Ну как это?

– Да вот так. Если бы твое мнение было кому-то интересно, уже бы спросили, наверное. Собрался бы саммит большой семерки, на повестке обсуждения – Крым. Сидят главы государств, спорят, что делать, признавать, не признавать. И тут встает Ангела Меркель и говорит: «Ребят, а давайте у Макса спросим? Как он решит, пусть так и будет».

Максим рассмеялся.

– Ладно, Олег. Хорошо с тобой, но надо ехать. Контакты не забудь скинуть.

– Криворуков пообещал – Криворуков исполнит.

Максим уже зашнуровывал ботинки в коридоре, когда Олег вдруг спросил:

– Как там твоя-то, кстати? Не вернулась еще?

«Твою ж мать, Олежа», – недовольно подумал про себя Макс. Этим вопросом Олег словно кинул горсть соли на свежую рану Максима. Впрочем, кто виноват, что неделю назад Макс сам в подробностях делился с Олегом деталями своего несчастья? Получается, сам же и виноват.

– Да пока нет, – сухо ответил он Олегу.

– Смотри, бабы они такие. Добиваться их надо…

– Да-да, как раз этим и планирую заняться, – бросил Максим на прощание.

– Не тяни, – ответил Олег и закрыл за товарищем дверь.

Кристина Кристиной, – думал Максим по пути домой, – но прежде нужно решить все прочие проблемы. В первую очередь обзавестись необходимой суммой в семьсот пятьдесят тысяч. Внутренний алгоритм Макса уже выстроил план. Однажды Максим рылся в шкафу на съемной квартире. Потерял какую-то папку с бумагами и долго не мог найти. В процессе поиска он обнаружил похожую папку и тоже с бумагами. С документами на ту самую квартиру, которую он снимал. Нерадивый хозяин забыл унести ее после сдачи квартиры. Нерадивого хозяина также звали Максим. Он был примерно ровесником Макса. И фамилии у них были очень схожие. Впрочем, это все, что о нем было известно до того, как Макс нашел те самые документы.

Порывшись в документах, перед Максом открылась довольно интересная картина. Оказывается, хозяин квартиры был его почти полным тезкой, различие состояло лишь в одной букве фамилии. Хозяина звали Матвиенко Максим Сергеевич, а арендатора – Матвеенко Максим Сергеевич. Впрочем, это Максу уже было известно из подписанного договора аренды. Но на этом удивительные совпадения не заканчивались. И Матвиенко-хозяин и Матвеенко-съемщик родились в один и тот же день, одиннадцатого ноября девяностого года. И паспорт получали в одном отделении чуть ли не в один день, так что номера паспортов различались всего на одну цифру. Все эти данные также были написаны в договоре аренды, но тогда Макс не обратил на это внимания.

Все эти совпадения очень удивили и насмешили Максима. Он еще пошутил, когда показывал документы Кристине. Говорил, что, когда придет время вносить арендную плату, он скажет Матвиенко-хозяину: «Молодой человек, какая оплата, вы о чем? Это моя квартира, уходите отсюда, а то полицию вызову».

Шутки шутками, но вообще-то Максим собирался вернуть документы хозяину, только все время забывал. Хозяин тоже о них не вспоминал. А теперь Макс решил этим воспользоваться. Если ростовщики не заметят разницы в одной букве и цифре, то он оставит им в залог чужую квартиру.

Нет, в целом Максим, конечно, не собирался их обманывать. Он вернет им деньги с оговоренными процентами и в срок. Доводить дело до физического воздействия он не собирался, просто хотел немного схитрить с залогом. А какие еще варианты? Своей квартиры у Макса нет, а за тачку много не дадут.

Приехав домой, он достал папку и еще раз внимательно изучил документы. Свидетельство о собственности, выписка из домовой книги, какие-то справки, бумажки. Много всего. Должно хватить. Главное, чтобы они не заметили, а то неудобно получится. Да и денег не видать. А деньги нужны позарез.

Вечером Олег прислал Максиму сообщение с номером телефона и подпись: Егор Витальевич займ.

Глава 6

Егор Витальевич, тот самый, который «займ», распластался на кушетке. Красивая девушка в соблазнительном красном халатике делала ему массаж. Впрочем, можно было оценить лишь красоту ее фигуры. Лица видно не было, его скрывала медицинская маска. Пандемия ведь. Егор Витальевич ворчал по этому поводу:

– Любочка, херня этот ваш коронавирус. Обычный грипп. А шуму развели, как будто чума какая-то.

– Даже если и грипп, – парировала Любочка. – Я вот, Егор Витальевич, гриппом болеть не хочу. Потому и в маске.

Егор Витальевич не нашелся, что ответить. Вообще, он хоть и скептически относился к новой болезни, но в целом она играла ему только на руку. Количество запросов на займы выросло. Так что кому-кому, а ему, Боссу, грех было жаловаться на сложившуюся ситуацию. Вот и очередной звонок. Егор Витальевич взял трубку:

– Да, слушаю.

Звонил Максим. Он представился, сообщил, откуда взял контакт, вкратце рассказал о своей ситуации и спросил о возможности займа.

– Какую сумму хотел бы занять? – спросил Егор Витальевич. Максим ответил.

– Даем на полгода, вернуть надо будет миллион. Устроит?

Максим ответил, что устроит.

– Что в залог готов оставить? Квартиру? Сколько квадратов и где находится?

Получив нужные ответы, Босс назначил Максиму встречу на завтра.

– Щука! – крикнул Егор Васильевич.

В массажный кабинет заглянул компаньон Босса.

– Запиши нам в график на завтра встречу у "Галактики" на два часа, – дал указание Щуке Егор Васильевич, – и Бориса предупреди.

– Хорошо, Босс! – ответил Щука и закрыл за собой дверь.

До того, как стать Боссом, Егор Витальевич работал начальником отдела взысканий в микрофинансовой организации «Деньги тут». А еще раньше служил капитаном в полиции. Благодаря этому всю подноготную системы займов в стране Босс знал, как свои пять пальцев. Отец Егора Виталий с детства внушил своему сыну мысль: «Кто владеет информацией – тот владеет миром». Егор Витальевич взял эту мудрость на вооружение, однако после добавил к ней еще один пункт, и теперь мудрость звучала так: «Кто владеет информацией и имеет нужные связи – тот владеет миром».

Миром Босс пока не владел, но хороший доход себе обеспечил. Когда он уволился из «Деньги тут» и вышел в свободное плавание, он прихватил с собой пару сотрудников – Щуку и Бориса. Щука был умен и исполнителен. Ему можно было доверить юридические вопросы, сбор необходимой информации, ведение базы клиентов. Он был кем-то вроде секретаря. Борис же – безмозглая гора мышц. Его бандитская рожа пугала одним своим видом. Грубый в общении и с ярко выраженными садистскими наклонностями. Идеальная машина по выбиванию денег из должников.

Борис и Щука начали работать вместе еще в «Деньги тут». Егор Витальевич поставил их в пару. Поначалу они не особо пришлись друг другу по душе. Щуку напрягала излишняя дерзость Бориса при общении с должниками. Борис же не понимал, зачем ему «этот хлюпик», если он может работать и в одиночку. Но Босс, как бывший сотрудник МВД, прекрасно понимал, что в паре с «плохим» полицейским обязательно должен быть «хороший», поэтому считал связку Щуки и Бориса практически идеальной.

И не прогадал. Когда эти двое с горем пополам все же сработались, они стали лучшими коллекторами во всем отделе. Босс знал, что против должника нужно использовать весь арсенал методов воздействия. Как давление и угрозы, так и грамотные предложения решить вопрос миром.

Когда Босс предложил своим подчиненным уйти вместе с ним из организации и начать работать самостоятельно, те не раздумывая согласились. И пока ни разу об этом не пожалели. Работа на Босса приносила им ощутимо больший доход. Разве что Борис иногда жаловался на то, что ему скучно, ведь проблемных клиентов у них практически не было. Заемщики Босса либо возвращали деньги в срок, либо просили отсрочки под новые проценты, либо лишались залога. Время от времени Борису все же удавалось «побычить» на «попутавших», но его душа требовала экшена, которого пока не было.

Щука пытался объяснить Борису, что с новыми законами о коллекторской деятельности, продолжай он работать старыми методами в «Деньги тут», его давно бы уже посадили. Однако Борис не придавал этому значения. Он вообще считал, что соблюдать законы – удел фраеров. О том, что это не пустой треп, говорили три отсидки Бориса. Щука же, напротив, когда-то планировал связать свою жизнь со службой в полиции, но не прошел комиссию, так как в молодости, еще до армии, баловался наркотой. И обмануть детектор лжи, сказав о том, что такого периода в его жизни не было, Щуке не удалось. Так он стал коллектором.

Макс очень волновался перед встречей с Егором Витальевичем. Он плохо спал накануне ночью. А вдруг этот Егор Васильевич заметит разницу в одну букву и цифру? А если сразу не заметит, но потом решит проверить данные в Росреестре, и обман вскроется? Впрочем, Росреестр, как и все подобные организации, сейчас на карантине. А по поводу разницы в букве и цифре, тут надежда была на то, что человек при чтении, как правило, глотает слова целиком, не заостряя внимание на отдельных буквах.

Уснув под утро, Максим проснулся за час до назначенной встречи. Он впопыхах умылся, собрался, выпил пару кружек крепкого кофе и с опозданием в десять минут прибыл к «Галактике». Когда он уселся в машину к Боссу, Егор Витальевич недовольно пробурчал:

– Тебе как будто деньги не нужны, у нас желающих занять много. Еще пять минут, и мы бы уехали.

– Извиняюсь, в пробку попал, – соврал Максим.

Он внимательно осмотрел компанию. Да уж, и правда ребята как из девяностых. У Босса, сидящего за рулем, был надменный вид и хамоватая манера речи. Малинового пиджака не хватало, он был облачен в черный. Сидящий рядом с Максимом на заднем сидении Борис в спортивном костюме смотрел на Макса как на боксерскую грушу. Вылитый бандит, не хотелось бы с таким встретиться в темном переулке. Только Щука, который сидел спереди рядом с Боссом, своим видом более-менее соответствовал нашему времени. Однако и в нем Максим усмотрел что-то отталкивающее. Впрочем, неудивительно, все же он находился в компании профессиональных коллекторов. Разве они должны были выглядеть как-то иначе?

– Ладно, рассказывай подробнее про свой бизнес, и поедем хату смотреть, – сказал Босс.

Максим рассказал про кальянную. Босс уточнил адрес и на кого она зарегистрирована. Макс ответил, что на него, ИП Матвеенко, и назвал адрес. Пока ехали на «просмотр хаты», Щука открыл ноутбук и проверил всю выданную Максимом инфу. Здесь опасаться было нечего – пока Макс говорил правду, и вся она была в открытом доступе. Вот с квартирой будет поинтереснее…

Про Босса, Щуку и Бориса Максим узнал по дороге. Те периодически обращались друг к другу по прозвищам. Макса так и порывало спросить: а почему Щука? Но он понимал, что вопрос будет неуместен.

Зайдя в квартиру, никто, кроме Макса, не разулся. Босс по-хозяйски обошел однушку, заглянул на кухню и в санузел, Борис уселся в кресло и закинул ногу на ногу, а Щука затребовал документы. Макс вручил ему паспорт и папку с бумагами на квартиру. Вот он, момент истины. Сейчас либо просто стоять и ждать, либо… И Максим присел на уши Щуке. Он стал задавать ему кучу глупых вопросов. «Достаточно ли этих документов? Может, еще какие-то потребуются? Тут вот в одном месте помарка, это ничего? Сам я в этой квартире не прописан, я только собственник, не страшно? Главное же, что собственник?»

Босс внимательно смотрел на Максима. Макс поймал этот взгляд. Ему стало не по себе. Однако, кажется, сработало. Щука сфотографировал паспорт Максима и вернул ему, а документы на квартиру сложил обратно в папку и произнес:

– Пока наши деньги у тебя, твои документы у нас. Устраивает?

Максим кивнул

.

Щука достал ручку и готовые бланки под договор займа с залогом и принялся заполнять. Максим стоял рядом, и тогда Босс обратился к Максу:

– Присядь пока, не стой у него над душой.

Макс послушно сел на диван. В это время Босс подошел к Щуке и что-то прошептал ему на ухо. Максиму это не понравилось. Но, как справедливо заметил Олег, никто не интересовался мнением Максима: ни Ангела Меркель по поводу Крыма, ни Босс по поводу своих действий. Пристально глядя на Макса, Босс произнес:

– Ровно полгода. Никаких задержек. Иначе останешься без хаты.

– Договорились, – ответил Макс.

Когда бумаги были заполнены, Щука подозвал Максима к себе:

– Два экземпляра, один твой, один наш. Подписывай.

С этими словами он достал пачку денег и принялся отчитывать купюры. Макс, увидев деньги, начал внутренне ликовать. Он пробежал глазами по договору, сосчитал нули в сумме. «Мало ли, лишний нолик поставят, – подумал он, – и буду торчать им не лям, а десять». Но нулей было, как и полагается миллиону, шесть. А пятитысячных купюр сто пятьдесят. Столь нужные Максиму семьсот пятьдесят тысяч были у него в кармане. Босс и компания направились к выходу. В дверном проеме Босс развернулся, еще раз внимательно посмотрел на Макса и произнес:

– Только давай без фокусов.

– Мы фокусов не любим, – добавил Борис, – с фокусами это в цирк. А мы любим, когда все четко.

– Все четко, мужики, – ответил Макс, выдавив из себя улыбку.

– Вот и славно, – сказал Босс, и троица покинула квартиру.

Максим с облегчением закрыл за ними дверь.

Глава 7

Мистер Жаба привычно дремал в кресле своего кабинета. Перед его глазами плескались морские волны, по которым на всех парах неслась яхта. Шпигель мечтал о двух вещах: о домике на берегу Черного моря в Крыму и о личной яхте. «Как все-таки хорошо, что Крым наш», – думал мистер Жаба. Внезапный посетитель заставил его покинуть мир сладких грез и вернуться в реальность. Этим посетителем был Максим.

Пока Шпигель растирал пальцами свои сонные глаза, на его стол водрузилась пачка денег и бутылка пятизвездочного армянского коньяка под названием «Ной Традиционный».

– Это плата за месяц, – кивнул Макс на деньги, – а это в знак примирения, – кивнул он на коньяк.

– Максим Сергеевич, я ни капли не сомневался, что вы примете правильное решение, – обрадовался мистер Жаба. – Терять такое прибыльное место было бы крайне неразумно, а повышение платы за аренду – это же ерунда. Включите ее в стоимость услуг. Мы, предприниматели, всегда должны оставаться при своем.

– Пожалуй, так и сделаю, – согласился Макс.

– По коньячку? – Шпигель достал из ящика стола две стопки и принялся откупоривать бутылку.

– Я бы с радостью, но за рулем, – сославшись на вескую причину, отказался Максим.

– Ну что ж, тогда я, пожалуй, – мистер Жаба наполнил до краев обе стопки, – приму двойную порцию, если не возражаете.

Максим улыбнулся, махнул на прощание рукой и покинул кабинет. «Интересно, Жаба догадается, что, выбрав коньяк с названием “Ной”, я подразумевал не библейского персонажа, а производное от слова “ныть”? – подумал про себя Макс, садясь в машину. – Впрочем, неважно, дело сделано».

В тот же день он разослал на карты зарплаты своим работникам. Вот и все. Двухсот тридцати тысяч как не бывало. Теперь можно на время вздохнуть спокойно и ждать, пока коварный вирус отступит, и государство позволит возобновить работу.

Решив финансовые вопросы, Максим дал задание внутреннему алгоритму начать решать вопрос по возвращению Кристины. В его голову закралась ни на чем не основанная, но очень понравившаяся Максиму мысль: может, она все-таки не до конца уверена, что поступила правильно, и не против вернуться? Нужно что-то предпринимать. Однако внутренний алгоритм молчал.

Максим по опыту знал, что варианты действий появятся. Если не сразу, то чуть позже. Главное, поставить алгоритму задачу. А чтобы ему помочь, можно нарисовать факт-карту. Об этом методе мозгового штурма Максим вычитал в книге одного известного российского психотерапевта.

Если взять чистый лист бумаги, в центре которого большими буквами написать желаемое – в случае Макса это была большая надпись «Кристина», – а вокруг начать записывать различные данные, связанные с желаемым объектом, то можно получить ту самую факт-карту.

Вокруг надписи «Кристина» Максим начал записывать все, что касается ее лично и их двоих как пары, а именно: ее желания, предпочтения, сокровенные мысли, которыми она делилась с Максом. Затем их совместное обсуждение разных тем, воспоминания о счастливых минутах, проведенных вместе. Далее мысли Максима по поводу нее, по поводу их отношений, размышления о том, почему она его покинула. И в конце Максим добавил мнение об их союзе и его разрыве со стороны. В частности, Лехино про то, что «Кристина вытерла о тебя ноги», и Олега про то, что «девушку нужно добиваться всегда, даже если вы уже не первый год вместе».

Когда факт-карта составлена, человек внимательно на нее смотрит и как бы загружает в собственный мозг. А дальше в игру вступает тот самый внутренний алгоритм. По-научному внутренний алгоритм именуется дефолт-системой мозга. Это один из режимов работы мозга, который анализирует данные и их взаимосвязи и ищет нужное решение. Фишка заключается в том, что мозг действует в режиме дефолт-системы в тот момент, когда человек как раз-таки не занят решением каких-либо задач, а напротив, находится в расслабленном состоянии – отдыхает, бездействует, медитирует или иным способ погружается в себя.

Зная эти фокусы человеческого сознания, Максим составил факт-карту, чтобы помочь внутреннему алгоритму как можно быстрее выдать ему варианты решений, а сам с головой ушел в бездействие. Он сидел дома, смотрел фильмы, листал журналы, немного поотжимался. Нечто схожее с ним уже было, когда он получил первый отказ от Кристины. Тогда случай привел его на йога-фестиваль, где он получил настолько мощный заряд бодрости, что следующие несколько месяцев действовал напролом вплоть до достижения желаемого результата, то есть начала отношений с Кристиной. Тогда все это случилось как будто случайно, невзначай. Теперь же Макс действовал вполне осознанно.

Спустя несколько дней усиленного безделия Максим почувствовал некоторую взаимосвязь между любовью Кристины к романтическим поступкам мужчины и мнением Олега о ситуации. Алгоритм начал клонить Максима к мысли о том, что нужно сделать для нее что-то очень милое и в то же время зрелищно-яркое. Так сказать, громко заявить о себе. Дать понять, что он не намерен сдаваться, даже несмотря на произошедшее между ними недоразумение.

Затем начал формироваться план. Максим решил раздобыть много-много гирлянд, чтобы выложить из них под окном Кристины большую надпись «Кристина, вернись, я тебя люблю». Гирлянды нужно будет подключить к небольшому генератору, потом позвонить Кристине и попросить выглянуть в окно. Надпись будет ярко светиться разноцветными огнями. Вокруг надписи Максим поставит фейерверки, которые будут громко стрелять. Но их грохот заглушит полюбившаяся Кристине песня, например, Муяги (или как его там). Или Басты. «Медлячок, чтобы ты заплакала» и вот это вот все. И в центре этого безумия будет стоять Макс с букетом роз.

Да, пусть это шоу будет выглядеть по-подростковому наивно, Максу плевать. А если у Кристины за время их разлуки уже нашелся другой – значит, Максим своим перфомансом громко хлопнет дверью на прощание. В общем, романтическому шоу быть!

В глубине души Макс верил, что Кристина его не обманула, и у нее действительно сейчас никого нет. И еще он верил, что, когда девушке устраивают подобное шоу, она просто обязана сделать шаг навстречу. Пусть и не кинутся в объятья, но уж пойти на прогулку точно. А там завяжется беседа, которая перерастет во что-то большее, и вот уже расставание останется в прошлом и забудется, как страшный сон.

Максим стал прикидывать, во сколько ему обойдется перформанс. Сумма выходила не так, чтобы запредельная, но и не маленькая, учитывая, что ни гирлянд, ни генератора, ни цветов у него не было. А надо ведь еще хорошие колонки. Вряд ли его старенькая магнитола сумеет донести пение Басты до окна пятого этажа, еще и, вероятнее всего, закрытого. Не лето ведь еще, чтобы держать окно распахнутым.

Впрочем, когда в кармане у тебя пятьсот тысяч, многие проблемы кажутся несущественными. Даже, кстати, чуть более пятисот, ведь в семьсот пятьдесят тысяч, занятых у Босса, Макс еще закладывал немного себе на жизнь.

Когда план в голове Максима окончательно сформировался, он решил действовать. Но человек предполагает, а Бог располагает, и даже внутренний алгоритм не может предсказать некоторые детали, которые могут неожиданно помешать. В конце концов, внутренний алгоритм работает с имеющимися данными, предсказание будущего, увы, не в его компетенции.

Глава 8

Утром того дня, когда Максим планировал начать закупку гирлянд для грандиозного сюрприза Кристине, раздался звонок. Звонил Колян. «Опять будет деньги за дачу просить», – недовольно подумал Макс и взял трубку.

– Привет, Макс, – голос Коляна был очень встревоженным.

– Здорово, – ответил Максим.

– Слушай, у нас беда.

– Что случилось? – Максим напрягся.

– У отца проблемы какие-то с почками начались, мы его в Москву на обследование отправили, ну, до карантина еще, а сегодня врач позвонил и сказал, что отец в реанимации, у него серьезная почечная недостаточность обнаружилась, надо его срочно лечить, а лечение дорогое. Мы уже все, что есть у нас, собрали, и все равно не хватает. Макс, ты не мог бы пятьсот тысяч за дачу отдать? Иначе… – голос Коляна дрогнул, – иначе отец может не выжить.

«Вот это новости», – мрачно подумал Максим. Он хорошо помнил дядю Сережу, коляновского отца. Веселый и бодрый мужик, всегда на позитиве, любил выйти на стадион, покидать мяч в кольцо с пацанами. У него был разряд по баскетболу. Один раз он неплохо их поднатаскал перед школьными соревнованиями. Команда, в которой играли Колян и Макс, заняла третье место по городу. А теперь дядя Сережа в реанимации. И может умереть. Но может и выжить. Если найдутся деньги, которые были у Макса.

– Слушай, Колян, а нужна прям вся сумма? Все пятьсот?

– Да даже их не хватит, – судя по голосу, Колян был уже на грани нервного срыва, – но там еще с Сахалина родственники вроде обещали что-то выслать. И матери подруги займут. Если бы ты, Макс, смог пятьсот отдать, я думаю, мы наскребем остальное. Выручай, дружище…

Максим хотел ответить, что откуда у него пятьсот тысяч сейчас, когда доходов нет и бизнес встал, но ведь это будет неправдой. Деньги у Макса были. И он был должен Коляну. Да, он не обещал их отдать вот прямо сейчас, но обещал в течение года. А раз уж случился такой форс-мажор, когда от него зависит жизнь человека… Очень хорошего человека. Поэтому вместо того, чтобы говорить про бизнес, отсутствие дохода и прочее, Макс произнес:

– Да, Колян, сейчас же тебе пришлю.

– Макс, ты настоящий друг, – голос Коляна приободрился. – Если отец выживет, я… не знаю, что для тебя сделаю. Я тебе памятник на главной площади поставлю!

– Да брось, Колян, не надо памятник, это же твои деньги, и я тебе их отдаю. Дяде Сереже здоровья.

– Спасибо, Макс! Я тебе очень благодарен!

Деньги Максим перевел сразу же, как только положил трубку, чтобы не терзать себя лишними сомнениями и тревогой. Пусть все эти метания по поводу того, «а как же я?», «а мне что теперь делать?» начнутся чуть позже. Максим жив-здоров, Кристина, которой он хотел сделать шикарный сюрприз, а теперь не сможет, тоже. Здоровы работники, которым Макс не сможет выплатить зарплату за второй месяц простоя, здоров и Шпигель, которому Макс не сможет оплатить аренду за следующий месяц. Все живы-здоровы, а дядя Сережа нет. Ему нужна помощь, и Максим эту помощь ему оказал.

С учетом сложившейся ситуации, планы придется срочно корректировать. Теперь у Максима нет денег, но есть дача в «Химволокне». С этого дня уже окончательно являющаяся его собственностью. В принципе, если ее продать, это будут те же самые деньги, возможно даже больше, смотря за сколько продать. Но вопрос теперь упирается в сроки. Если удастся продать быстро – хорошо. А если нет? Было бы неплохо, если бы карантин в ближайшее время сняли. Возобновится работа – и жизнь вернется в привычное русло. За лето дачу продать реально. А значит, будет, чем рассчитаться с Боссом. А вот если карантин затянется… Впрочем, об этом Максим старался не думать.