Читать онлайн Страж Двуликой Горы

Пролог. Глава 1

Пролог.

Он был очень зол. Раз за разом Он пытался вырваться из начертанного круга, но кандалы, надетые на Него мешали двигаться. Как и железный ошейник, от которого шла толстая цепь, прочно приковавшая Его к столбу в глубине пещеры.

КАК ОНИ ПОСМЕЛИ ПОЙТИ ПРОТИВ НЕГО?!

Ничто не могло оправдать их действий и, Он знал, расплата будет страшшшной.

Четверо людей стояли невдалеке, и один пробормотал какое-то заклинание и сделал надрез на руке. Капли крови человека упали на знаки, начертанные мелом. В ту же секунду какая-то неведомая сила навалилась на Него ужасной тяжестью и придавила к земле.

Он утробно зарычал, пытаясь сопротивляться, но сила, казалось, не замечала Его попыток и вдавливала тело всё больше и больше в землю, пока тонкие струйки потоков Энергии Жизни не стали вытекать из Него. Земля жадно впитывала эти потоки, а, через мгновение, из самой сердцевины Его существа протянулась светящаяся золотая нить. Соединившись с такой же нитью, идущей из груди человека с окровавленной рукой, обе они исчезли.

Сознание стало угасать. Последнее, что Он увидел перед помутившимся взором были просторы Его Земли, Его Великая Гора с шапкой белого снега и отвесные скалы. Он приближался к ним, купаясь в потоках холодного ветра, и ничто не могло быть слаще этой Свободы.

Глава 1. Долгожданное приключение.

Медленно, но верно солнце поднималось из-за Старого Леса, освещая золотыми лучами Двуликую Гору и небольшую деревню, домов на пятьдесят. Деревня расположилась по обе стороны от реки, что брала своё начало меж горных хребтов на далёком севере и несла свои быстрые воды на юг, впадая там в другую, более широкую, полноводную реку. Называлась та деревня Грибной, в честь Духа Местности, который благословил эти земли на богатство волшебными грибами.

На восточном берегу реки, недалеко от моста стоял большой бревенчатый дом, окружённый забором. Вокруг дома была видна территория с деревянными постройками и огородом, а напротив калитки, через дорогу, виднелась поляна с большим дубом прямо посередине. На дубе уютно пристроился маленький домик, подняться в который можно было по узкой угловой деревянной лестнице с перилами. Все три окошка единственной комнаты домика были настежь открыты, и утреннее солнце уже заглядывало внутрь сквозь щели в закрытых шторах.

Оно осветило небольшое помещение и груду одеял на одной из кроватей. Под одеялами кто-то зашевелился и перевернулся на другой бок.

Солнечный луч пробрался ещё дальше в комнату, ощупал разноцветный тканый ковёр, лежащий прямо по середине, прикоснулся к ножке стула, обошёл стороной стол и стеллаж, заставленный склянками, деревянными заводными механизмами и другими предметами, и почти добрался до той кровати, что стояла дальше всего от западной стены. Но тут безмятежность солнечного утра прервал женский голос:

– Марк! Даня! Подъём! Завтрак будет готов через пятнадцать минут!

На той кровати, до которой солнце так и не успело дотянуться, кто-то зашевелился. Из-под одеял выглянула пятка, быстро спряталась назад, и всё снова затихло.

Солнечный луч продолжил исследовать комнату, которую заполнили звуки щебетания птиц и запах трав, всё ещё покрытых утренней росой первого летнего дня.

Спустя десять минут послышался торопливый топот шагов по деревянной лестнице. Дверь открылась настежь, и в комнату вбежала светловолосая девочка лет семи в голубом льняном сарафане, под цвет её глаз, с красивой шалью из тонкой шерсти на плечах:

– Даня! Марк! Вставайте уже! Блины готовы! – она быстро скинула кожаные туфельки, подошла к ближайшей кровати и начала теребить того, кто там спал.

Послышалось невнятное мычание. Девочка подошла к соседней кровати и проделала то же самое.

– Ну вставааайте! – с нетерпением протянула она. – А то мама ругаться будет, что блины остывают! Опять, небось, до полуночи свои экс-пе-ри-мен-ты ставили! – она тщательно выговорила сложное слово.

Наконец, из под одеял показалась первая взлохмаченная голова – это был Даня. Внешне он очень походил на сестру, только был старше на шесть лет: его короткие волосы были такого же золотого оттенка как у девочки, а глаза почти светились ярким голубым цветом на слегка загорелом лице. Он широко зевнул, посмотрел на сестру и сразу задал все вопросы, которые его интересовали:

– Сияна, доброе утро, как ты себя сегодня чувствуешь? Сколько раз мама нас уже звала?

– Доброе! Сегодня мне сильно лучше! Пока что один, – точно так же, не останавливаясь, ответила на все вопросы девочка.

– Даня! Марк! – послышался голос внизу. – Это второе предупреждение!

– О-оу, – с опаской сказал мальчик и переглянулся с сестрой: они знали, что третьего предупреждения лучше не дожидаться. Мама очень не любила, когда нужно было звать по много раз.

Даня посмотрел на безмятежно спящего брата, точнее на клочок русых волос – это единственное что было видно с его места, и ехидно ухмыльнулся. Он повертел головой, пытаясь найти что-то, не нашёл, заглянул под кровать, достал свои лёгкие кожаные полуботинки. Оценивающе осмотрев тонкую подошву на предмет налипшей грязи, Даня пробурчал «сойдёт» и запустил одним из них в брата, целясь куда-то в область головы.

Сияна прикрыла рот ладошкой и захихикала. Братья были двойняшками и между ними была своя, особая атмосфера. Они постоянно подкалывали друг друга, но порой девочке казалось, что они это делали специально, чтобы развеселить её.

Ботинок-катапульта приземлился прямо на макушку Марка и возымел эффект: мальчик начал просыпаться.

С трудом оторвав голову от подушки, Марк сонно осмотрел комнату. Даня и Сияна с интересом разглядывали его, улыбались, и, как будто, чего-то ждали. Сестра пришла их будить, значит сегодня она хорошо себя чувствует, с удовлетворением отметил Марк, но выяснять, что же привлекло её внимание, и внимание брата он не стал. Он был занят тем, что пытался припомнить свой сон.

Марк чувствовал, что ему снилось что-то особенное, то, чего он не хотел бы забывать: это было похоже на ощущение течения реки, только воды у этой реки были золотыми. К сожалению, с каждой секундой это чувство ускользало от него всё дальше и дальше, пока его размышления не прервал смех Дани:

– И долго ты его будешь рассматривать?

Погружённый в свои ощущения, Марк не сразу заметил, что уже две минуты как пялится на ботинок брата, который, почему-то, держит в руке. Ага. Видимо, это был его будильник, а также то, что вызвало такой живой интерес к нему со стороны Дани и Сияны. Представив, как нелепо он выглядел со стороны, Марк засмеялся и окончательно проснулся. Кинув ботинком в брата он, наконец, сказал:

– Доброе утро!

Нащупав всё ещё тёплые мешочки с перемолотым в порошок грибом-ночником по обе стороны от себя, Марк сощурился и лукаво добавил:

– Смотрите-ка кто это тут ботинками разбрасывается! Кажется тот, кому сегодня предстоит поливать огород за двоих!

Даня заметно смутился – он всегда не любил проигрывать спор, но тут же вздёрнул вверх подбородок и воинственно ответил:

– Подумаешь! Вот и полью!

Марк приготовился к тому, что за этими словами последует очередная колкость, но брат улыбнулся и неловко добавил:

– Поздравляю. Тебе наконец удалось вывести орнамент, который сработал.

– Спасибо, – лучезарно улыбнулся в ответ Марк, но поправил брата. – Нам удалось вывести, – хоть в итоге сработал именно тот орнамент, который вывел сам Марк, без участия Дани это заняло бы гораздо больше времени.

– О чём был спор? Что за орнамент сработал? – спросила Сияна, которая наблюдала за братьями с явным удовольствием.

– Мы пытались вывести формулу, которая бы позволила превратить гриб-ночник в неостывающую грелку и у нас получилось, – пояснил Марк, скинув ноги с кровати и натягивая тёмно-болотные штаны.

– Ничего себе! – воскликнула Сияна, – Я думала грибы-ночники могут только светиться!

Марк гордо кивнул и продолжил объяснять, надевая светлую рубаху с коротким рукавом.

– То, что светится, выделяет тепло, поэтому в этот раз мы решили попробовать вытянуть именно это свойство из гриба с помощью орнамента.

Он засунул руку под одеяло, достал тряпичный мешочек сантиметров двадцать в длину и протянул Сияне. Девочка взяла изобретение в руки и с трепетом начала рассматривать формулу из орнамента, которая была начерчена на прикреплённой к ткани бумаге. Бумага с написанной формулой называлась «вязень».

– И правда тёплый! – воскликнула она. – Даже почти горячий!

– Да, хорошо что не слишком горячий, – усмехнулся Даня. Он уже надел светло-коричневые штаны и подпоясывал голубую рубаху с коротким рукавом широким тряпичным поясом. – В прошлые разы у нас либо случался пожар, либо ничего не происходило.

– Пожар? – округлила глаза сестра.

– Ну да, обычно мешочки сгорали до того как мы ложились с ними спать, хотя без жертв не обошлось, – Даня приподнял одеяло и показал два тёмных ожога на простыни. – Маме пока не говори, – добавил он, – может мы ещё придумаем как оставить этот инцидент незаметным.

Сияна кивнула.

– А спор был о том, протянут ли мешочки до утра или остынут раньше, – пояснил Марк. Он уже надел тяжёлые ботинки на шнуровке и застёгивал тонкий кожаный ремень поверх широкого тряпичного пояса.

– Ты отметил результат в журнале? – спросил Даня, надевая амулет.

– Пока нет, – Марк потянулся к тетраде на столе, но Сияна его опередила.

– Я отмечу!

Марк кивнул и ткнул пальцем туда, куда нужно было поставить галочку, одновременно надевая любимые кожаные наручи. Сестра аккуратно начертила галочку карандашом с очень довольным видом – ей нравилось принимать участие в делах братьев.

Когда кровати были застелены, все трое вышли из домика и направились к дому.

В пятидесяти шагах от дуба, с которого спустились ребята, у открытой калитки стояла мама в бардовом подпоясанном сарафане с зелёным расшитым передником. На её плече лежала длинная тяжёлая коса такого же русого цвета, как волосы Марка. Засученные рукава рубахи немного намокли от воды, в руках она держала ведро – явно, шла поить кур. Рядом сидел Адриано, и увидев детей, приветливо завилял хвостом.

Повернув голову и встретившись взглядом с братьями, мама улыбнулась, отставила ведро и стала ждать, когда дети подойдут поближе. Мама хотела пожелать доброго утра, а ещё оповестить мальчишек о делах по хозяйству, которые им предстояло сегодня выполнить.

Сияна подбежала к маме первой, и та ласково погладила дочь по голове, а как только подошли братья, мама запустила свои пальцы в их волосы и принялась трепать их так активно, что ребята зашатались:

– Проснулись, сони! Если бы не сестра, чую я, пришлось бы будить вас в третий раз! – Утром было полно дел, и прерываться каждые десять минут, чтобы добудиться братьев было лишними хлопотами.

– Привет, мам, – ответили мальчишки почти хором. На их лицах застыли глупые блаженные улыбки.

Братья были уже довольно взрослыми, но этот утренний ритуал, когда мама взъерошивала им волосы, всё ещё приносил им большое удовольствие.

Со стороны было видно, что мальчишки уже переросли маму, оба почти одинакового роста, Даня выше Марка всего на несколько сантиметров. Братья не были похожи друг на друга как две капли воды, незнакомые люди обычно не догадывались, что они двойняшки: Даня, как и Сияна, больше походил на отца. Он был блондином с голубыми глазами, носил короткие волосы с чёлкой. У Марка же были более тёмные волосы, которые слегка завивались, отчего выглядели более пушистыми, и зелёные глаза, как у матери.

– Сегодня вам нужно полить весь огород, – перешла к делу мама. – Не забудьте заново наполнить бочки из реки и можете гулять.

Братья просияли: обычно заданий было больше, но, видимо, мама решила не нагружать их перед долгожданным походом в Старый Лес. Сегодня был день их первой самостоятельной вылазки, который они так долго ждали: они пойдут в Старый Лес, обитель Грибного Духа, одни, без сопровождения родителей или знакомых грибников, и обязательно найдут чем пополнить свою коллекцию необычных находок.

– Спасибо, мам! – ответил Марк.

– Делов-то! – весело подхватил Даня и направился в сторону умывальника. Адриано и Марк пошли следом.

Во дворе под навесом сидел отец и орудовал стамеской.

– Доброе утро! – весело крикнули ему мальчишки почти хором.

Тот ответил низким басом, не отрывая глаз от работы: из полена уже вырисовывалась фигурка-оберег в форме большого мухомора. Как знали ребята, это был заказ пекаря, чей сын недавно женился и построил дом по ту сторону реки. На конёк нового дома всегда ставили навершие в форме гриба: считалось, что символ Духа Деревни защитит его обитателей и отгонит несчастья.

Ребята умылись, потрепали Адриано, который крутился у них под ногами – пёс был среднего размера со светлой пушистой шерстью – обменялись парой слов с отцом и пошли на летнюю веранду завтракать.

Сияна уже сидела на лавочке, весело болтая ногами, и уплетала блины, запивая их молоком из глиняной кружки. Мальчишки с удовольствием присоединились к ней.

Когда все наелись до отвала, их непринуждённый разговор внезапно прервался странным молчанием Сияны. Она как будто что-то хотела сказать, но всё никак не могла решиться. Братья переглянулись, в их глазах мелькнула догадка. Марк ощутил неприятный холодок в животе.

– Сияна, ты что-то хочешь нам сказать про сегодняшний поход в лес? – спросил Марк.

Девочка кивнула. Она смотрела вниз и теребила одну из косичек.

Братья переглянулись ещё раз и выразительно подняли брови. В воздухе повисло напряжение.

Спустя пару минут, когда молчание затянулось, Даня предпринял ещё одну попытку разговорить сестру.

– Сестрица, дорогая, не томи, – нервно хихикнул он. – А то мы с братом уже начали думать, что сегодня наши планы отменяются.

Сияна наконец подняла голубые глаза и встретилась взглядом с братьями. На их лицах застыло одинаковое выражение беспокойства.

– Да нет, не отменяются, – замотала головой Сияна и смущённо добавила: – Не хотела вас пугать, простите.

Мальчишки облегчённо вздохнули. Даня даже стёк с лавочки под стол, чем развеселил брата и сестру.

– Не пугай нас так, – простонал он с пола, – а то я уж подумал что всё, придётся сегодня курятник чистить вместо нашего похода.

Все трое засмеялись. Они легко могли представить, как мама с радостью даёт им лопаты в руки, узнав, что их долгожданное приключение временно отменяется.

В деревне все знали, что у сестры было что-то типа дара предвиденья, и если она говорила, что куда-то лучше не ходить или чего-то не делать – её нужно слушать. Первый раз она не хотела отпускать отца на Ярмарку, когда ей было всего четыре года. Она плакала, цеплялась за него и, ни в какую не хотела чтобы он уходил. Это было странно, потому что тогда Ярмарка, как и сейчас, проходила каждый месяц и дети давно привыкли, что отца не бывает дома по несколько дней. Тогда он вернулся аж через неделю, со сломанной рукой и без тележки с товаром. По пути на Ярмарку на дорогу сошёл оползень ровно тогда, когда ремесленники Грибной Деревни проезжали там. Никто не погиб благодаря защитным амулетам и обережным знакам на одежде, но пострадавших было много.

В другой раз девочка сказала рабочим, строившим дом, что балки, которые они только поставили, плохо держались и что их нужно получше закрепить. Мужики тогда посмеялись над пятилетней девочкой, а после одного из них увезли к знахарю с переломом позвоночника – балка свалилась прямо на него.

С тех пор к словам Сияны стала прислушиваться вся деревня, а перед тем как выезжать на Ярмарку у неё обязательно спрашивали, безопасно ли ехать в это время.

Сейчас Сияна знала, что в Старом Лесу братьям не угрожала опасность, но ей нужно было узнать кое-что ещё.

– Я просто хотела уточнить, – сказала Сияна и снова замялась. Она боялась, что братья просто отшутятся и сменят тему разговора.

Даня вылез из под стола и вместе с Марком терпеливо смотрел на неё.

– …не пойдете? – совсем уж тихо пролепетала она.

– Что? – переспросил Даня, и оба мальчика наклонились, чтобы услышать, что говорит сестра.

– А на Двуликую Гору вы точно не пойдёте? – собралась с силами и громче повторила Сияна.

– Надо подумать, – Марк взялся указательным и большим пальцами за подбородок. – Хотим ли мы сегодня умереть, как ты считаешь, Дэн?

Даня подхватил тон брата и сделав жест, имитирующий поправление очков, очень серьёзно ответил:

– Пожалуй нет, Маркус. Давай отложим это событие на другой день.

– Ну я серьёзно! – Сияна сердито мотнула головой. – Обещайте, что на Гору вы не пойдёте! А то я вас знаю – запреты вас не останавливают!

– Ладно, ладно, – виновато улыбнулся Марк, – обещаем.

Сияна вопросительно посмотрела на Даню.

– Обещаем, – кивнул брат.

Девочка с облегчением вздохнула и, наконец, улыбнулась. Она знала, что нарушать обещание братья не будут.

– Ну тогда ладно. Хорошо вам сходить.

Сияна посмотрела в окно: на восточном берегу виднелась та самая Двуликая Гора. Со стороны Грибной Деревни Гора была довольно пологой и вся поросшая лесом, но если на Гору смотреть со стороны Деревни Плодовых Деревьев, что была расположена у северного склона, Гора выглядела отвесной и каменистой. Отсюда и пошло и название.

– Это плохая гора. – тихо добавила Сияна и поёжилась. – От неё веет чем-то холодным и тёмным.

В Грибной Деревне, да и в окрестных поселениях знали, что Двуликая Гора – гиблое место, куда лучше не ходить. Некоторым, по непонятной причине, на Горе становилось плохо, а многие любопытные, как поговаривают, так и не вернулись домой, сгинув в лесах запретного места.

Но несмотря на то, что Гору побаивались и обходили стороной, раз в несколько лет обязательно находились смельчаки, которые заходили на горную тропу, чтобы потом хвастаться своим подвигом. Обычно, храбрецы рассказывали о встрече со Стражем Горы, который выходил на тропу, как будто из неоткуда, и велел им вернуться назад. На самом деле, именно встреча со Стражем и была главной целью большинства таких походов.

Все помнили легенду, что рассказывала об отважном Шамане, который победил и заточил Древнее Зло в недрах горы около трёхсот пятидесяти лет назад. С тех пор Гора стала запретной, а в Грибной Деревне перестали жить Шаманы – они становились Стражами и уходили из деревни на гору сдерживать Древнее Зло, чтобы оно не вырвалось на свободу.

Последний Страж жил на Горе уже около ста двадцати лет, что было слишком долго: обычно раз в сто лет Грибной Дух избирал нового Шамана, который становился Стражем Горы. Почему в этот раз Грибной Дух не избирал нового Шамана так долго никто не знал.

Каждый мальчишка мечтал когда-нибудь встретиться со Стражем Горы, потомком великого героя. Некоторые решались на опасное приключение как только им исполнялось четырнадцать лет – с этого возраста мальчик считался взрослым мужчиной, а девочка – женщиной.

Раньше Стража можно было встретить и в окрестных лесах, и даже в самой деревне: иногда он спускался с горы, чтобы пообщаться с местными жителями, оказать им помощь, если это было нужно, и купить необходимые вещи для жизни в отшельничестве. Но такого не происходило уже последние двадцать лет.

С тех пор присказка грибников не успела забыться, хотя встретить Стража теперь можно было только на самой Горе. Присказка звучит так: «Если встретишь в лесу мужчину, чьи волосы заплетены в длинные косы, да в сопровождении волка – не пугайся, это Страж Горы. Зла людям он не желает, даже, наоборот, если какая напасть случится, а он рядом окажется, обязательно поможет».

Мальчишки закончили завтракать и, в задумчивости, пошли в сторону огорода.

– Вот нам через три недели исполнится четырнадцать лет, – внезапно начал Марк. – Неужели мы всё это время будем настолько благоразумны, что не попробуем взглянуть на Гору поближе хотя бы одним глазком? – он заговорчески посмотрел на брата и подмигнул. Его пушистые русые волосы задорно подпрыгнули.

– Я сомневаюсь в нашей благоразумности, – ответил Даня и захихикал. – Должны же мы удостовериться в том, что с Горой действительно что-то не так. Вдруг это всё истории, раздутые особо впечатлительными людьми. Только идти нужно будет тщательно подготовившись и не суваться далеко, а то мало ли что, – добавил он и нервно сглотнул.

– Неужто трусишь? – развеселился Марк ещё больше, уловив напряжение в голосе брата.

– Ничего я не трушу! – заносчиво ответил Даня. – Просто предприятие это, возможно, опасное а значит надо включать голову! Это ты можешь просто доверять своей «чуйке» и хоть в огонь, хоть в воду. А мне надо опираться на что-то более понятное, – закончил он с таким самодовольным видом, как будто хвастался тем, что у него-то всё по-научному, а не вот это всё непонятное и крайне размытое.

«Чуйкой» братья называли интуицию Марка, которая работала отменно и периодически помогала ему найти ответы в обход логики и фактов. Это задевало Данино самолюбие, так как у него такой чуйки не было, но виду он старался не подавать.

Марк посмеялся над реакцией Дани и продолжил разговор уже в более серьёзном ключе.

– Честно говоря, я не думаю, что все эти истории, связанные с Горой, появились на пустом месте.

– Это ещё почему? Так твоя пятая точка говорит? – спросил Даня, указывая взглядом на область ниже спины брата.

Слово «чуйка» образовалось от совсем не высокопарного выражения «чуять жопой». Поэтому сейчас Даня показывал именно на неё.

– И да и нет, – серьёзно ответил Марк и замолчал.

Даня внимательно посмотрел на брата. Тот явно пытался найти правильные слова, чтобы рассказать свои домыслы и Даня его не торопил.

Мальчишки зашли в сарайчик за лейками и вёдрами. Вдвоём работы было, максимум, часа на два и, хотя по правилам, проспоривший должен был выполнить часть работы за брата, Марк, как ни в чём не бывало тоже принялся за дело. Объяснил он это тем, что ему, как и Дане, не терпелось поскорее пойти в лес. Адриано, как всегда, крутился рядом, но, когда они работали, под ноги не лез.

Когда огород был полит, братья спустились с вёдрами к реке, чтобы заново наполнить бочки водой.

– Помнишь, в прошлом году родители позвали Шамана из Деревни Трав? – спросил Марк Даню, расшнуровывая ботинки.

– Ну да, – задумчиво ответил тот. – Старый такой дед приехал, с бородой почти до колен и деревянными бусами на шее. Он, по-моему, один из самых старых Шаманов, не считая Стража.

Марк кивнул. Даня разулся и уже засучивал штанины повыше, чтобы случайно не намочить их в реке.

– Тогда высокая температура держалась у Сияны уже несколько недель и лекарства совсем не помогали, – Даня вспоминал детали, хмуря лоб. – Мы ещё заметили с тобой что как будто сестра, чем старше становится, чем чаще и дольше болеет…

– Ага, – Марк еще раз кивнул и задал вопрос, выжидательно глядя на брата, – А помнишь что тогда сказал этот Шаман?

– Ну… – Даня сильнее наморщил лоб. – Что похоже, Сияне так и нужны будут ещё более сильные лекарства; что она ослаблена болезнью и что ей не стоит больше ездить на Ярмарки…

– А что насчёт источника болезни сестры? – подсказал Марк.

– Что, похоже, источник болезни находится не внутри… а снаружи Сияны! – наконец вспомнил Даня.

Марк очень выразительно кивнул. Их глаза встретились.

– И что? – непонимающе спросил Даня. – Даже сам Шаман не смог толком объяснить что это значит и где этот источник находится… Подожди… – он резко остановил сам се6я.

До Дани стало доходить к чему клонил Марк, в голове эхом прозвучали слова Сияны, которые она обронила за завтраком: «Это плохая гора. От неё веет чем-то холодным и тёмным». Желание Марка сходить к Горе на разведку внезапно обрело смысл.

Даня резко повернул голову и посмотрел на Двуликую Гору.

– Ну нет, – тут же сказал он, отметая невысказанное предположение брата. – Это не логично! Если бы источником болезни Сияны была Гора, тогда ей должно было бы становиться лучше, когда мы уезжали на Ярмарку!.. Или когда она гостила у бабушки в Деревне Полевых Цветов целый месяц прошлым летом. – Даня внимательно посмотрел на брата. Марк точно должен был помнить, что в том году, когда они всей семьёй уехали на летнюю Ярмарку в деревню Большого Медведя, Сияна заболела и им пришлось раньше возвращаться домой. Ярмарка была в дне пути от Грибной Деревни, по направлению от Двуликой Горы и сестре никак не помогло уехать от Горы подальше. Да и Деревня Полевых Цветов находилась примерно на том же расстоянии от Горы, что и Деревня Большого Медведя, только к югу от Грибной Деревни. Они бы точно заметили, если бы Сияна чувствовала себя лучше там, чем дома.

– Всё так, – спокойно ответил Марк и снова кивнул, но по его виду было понятно, что железный, казалось бы, аргумент его не убедил.

Марк зачерпнул целое ведро воды из реки и пошёл в сторону огорода. Даня сделал то же самое. Подниматься босиком с вёдрами по ещё влажному от росы склону и разговаривать было довольно тяжело, но Дане не терпелось услышать мысли брата.

– Выкладывай, – сказал он.

– Сегодня Сияна сказала, что от Горы веет чем-то холодным и тёмным и знаешь, я, кажется, понимаю о чём она говорит, – Марк начал излагать свои мысли. – Ты никогда не замечал ничего такого?

Даня попытался прикинуть о чём могла идти речь.

– Ннууу… – неопределённо протянул он.

– Я всегда чувствовал нечто подобное, но никогда не придавал этому значения, – не дождавшись ответа сказал Мрак. – Я списывал свои ощущения на мистическую атмосферу и слухи вокруг Горы. Когда с самого детства видишь эту Гору и знаешь, что даже подходить к ней запрещено, сложно воспринимать её иначе, чем частью пейзажа.

Марк вылил воду в бочку, Даня сделал то же самое и направился было уже снова к реке, как заметил, что брат уставился в одну точку и погрузился в свои размышления.

– Но сегодня слова Сияны заставили меня задуматься… – Марк снова сделал паузу. – В общем, я чувствую этот холод, – он выделил голосом слово «чувствую» и выразительно посмотрел на Даню. – Только это не похоже на обычный холод, как когда приходит зима. Этот холод какой-то… – Марк пытался подобрать нужное слово, – внутренний. Он, как будто, под кожу залезает, и у тебя волоски дыбом встают. Понимаешь?

Даня не понимал.

– А ещё он липкий и… чёрный, – Марк передёрнул плечами и замолчал.

Оставшееся время братья молча ходили к реке и назад, наполняя бочки. Даня не знал что ответить брату и искоса поглядывал на задумчивое лицо Марка. Тот явно продолжал обдумывать сказанное, и его зелёные глаза смотрели туда, куда Даня посмотреть не мог.

Даня почувствовал, как его начинает покалывать раздражение. Было бы проще отмахнуться и сказать, что Марку это всё мерещится, если бы Даня не видел, как брат сочиняет орнаменты и как работает его интуиция. С самого детства тот как будто вытягивал узор из самого предмета, на котором его чертил. И даже самые первые орнаменты, которые каждый житель Грибной Деревни учился рисовать еще до того, как научался писать буквы, Марк вывел самостоятельно, а не заучил как все остальные дети.

Дане не хотелось уступать Марку, поэтому он активно начал изучать орнаменты по книгам и мог похвастаться тем, что помнил не одну сотню узоров. Марк, конечно, тоже книгами пользовался, но скорее для справки и для того, чтобы почерпнуть новые идеи. В результате, у них с братом получилось неплохое комбо: когда они пробовали вывести новые формулы чтобы придать грибам дополнительные свойства или привести в движение деревянные механизмы, которые так любил изобретать Даня, один предлагал свои знания, а другой использовал интуицию.

Шумно выдохнув и взъерошив свои светлые волосы, Даня недовольно пробормотал:

– Не понимаю я этих твоих ощущений…

Он сделал паузу, недовольно посопел и продолжил говорить громко, стараясь звучать как можно спокойнее:

– Но мы попытаемся что-нибудь выяснить. По крайней мере это первая новая зацепка за полгода. Вдруг нам удастся что-то понять о болезни Сияны.

До сегодняшнего дня найти какое-то объяснение тому, что происходило с сестрой не удавалось ни знахарям, ни Шаманам. Но после того случая, когда Сияна заболела на Ярмарке, а Шаман сказал, что сестре нужны будут всё более сильные лекарства, братьям было не сложно догадаться куда вела такая тенденция. Марк предложил Дане найти способ помочь сестре и они взялись за дело с неунывающей верой в свои силы. Правда спустя несколько месяцев им пришлось признать, что сделать они ничего не могут. Всё, что можно было перепробовать уже было перепробовано их родителями, знахарями, Шаманами и даже целителями из Наукограда. Тем не менее сдаваться братья не хотели и каждый из них упрямо продолжал обдумывать что бы могло помочь разгадать болезнь сестры.

Марк широко улыбнулся Дане в ответ:

– Тогда наш поход к Горе не может не случиться, верно?

– Ты же знаешь, что у него и так не было шансов не случиться, – буркнул Даня. – Только теперь у нас будет конкретная цель: найти научное объяснение твоему ощущению этого липкого чёрного холода, – победоносно добавил он, подняв вверх палец.

Раздражение сменилось предвкушением предстоящего мероприятия, как только Даня нащупал почву под ногами: пусть брат ориентируется на свою «чуйку», а он будет ориентироваться на то, что ему понятно.

Марк рассмеялся.

– По рукам, – сказал он и подставил ладонь для хлопка.

Дав пять, Даня добавил:

– Но это не сегодня.

– Само собой, – ответил Марк, – мы же обещали Сияне.

Когда бочки были наполнены, ребята побежали в домик на дереве собираться в свой первый поход.

На кожаные ремни братья надели небольшие сумочки для мелочей, а Марк, как всегда, взял с собой ещё и чехол с заготовленной бумагой для вязеней. Чехол тоже вешался на пояс; помимо бумаги в нём лежал карандаш и складная линейка, которые Марк всегда носил с собой. Чем сложнее орнамент, тем большей точности и времени требовалось на его исполнение. На ремни братья также повесили компасы и часы. В наплечные сумки положили кремний и кресало для добывания огня, сигнальные ракеты, на случай чрезвычайной ситуации, Марк – подзорную трубу, Даня – бинокль.

Засунув ножичек за пояс, Дане оставалось надеть кожаные перчатки без пальцев, которые он купил себе после того, как Марк стал носить наручи – не только же брату нужно было выпендриваться. Когда оба мальчика были готовы, они пошли к колодцу набрать воды во фляги и предупредить родителей, что уходят в лес.

У колодца братья встретили маму, которая держала в руках по узелку из светлой ткани:

– Это вам перекус, – сказала она и протянула им обед. – Амулеты на вас? Компас? Сигнальные ракеты?

Братья кивнули, показали амулеты, поблагодарили за еду и убрали её вместе с флягами в сумки.

Амулетом, или талисманом, оба названия означали одно и то же, у обоих братьев был коготь медведя в серебряной оправе. Амулеты были заговорены на отпугивание диких голодных зверей и работали на все сто процентов.

Под навесом всё также молча трудился отец. Ребята знали, что сейчас он всё слышит и замечает, хоть и не принимает активного участия. К калитке подбежала Сияна проводить братьев.

– Ну давайте, расскажите мне инструкцию по выходу в лес. – потребовала мама и сложила руки на гуди.

– Мы вернёмся не позже, чем через четыре часа, – со вздохом начал отчёт Марк. – К Двуликой Горе приближаться не будем, в случае если нам потребуется помощь, запустим в воздух сигнальную ракету. Амулеты не снимать, с тропинок не сходить, друг друга из вида не терять.

– Хорошо, – удовлетворительно кивнула мама и потребовала от Дани, чтобы он повторил всё то же самое. – Ладно, да прибудет Грибной Дух с вами, – сказала она и хлопнула ребят по плечам. Было видно, что мама немного переживала за них.

– Хорошего улова, – добавил из под навеса отец.

Сияна помахала рукой.

Ребята улыбнулись.

– Ну, мы пошли! Адриано! Ко мне! – позвал Марк пса и оба мальчика вышли из калитки.

Глава 2

Старый Лес.

«Всего есть четыре способа использовать волшебные свойства, заложенные в предметах, которые благословил Дух Местности:

1. Использовать сам сырой материал. Так в Деревне Зелёных Мхов используют торфяной мох для быстрого залечивания неглубоких ран.

2. Дополнительно заговорить волшебный предмет, чтобы усилить его свойства. Так Шаманы создают амулеты;

3. Нарисовать орнамент на предмете, используя древний язык символов. В каждой местности язык символов отличается. Так орнаментологи придают предметам дополнительные свойства или рисуют ключи, приводящие в действие механизмы, которые работают на волшебном топливе.

4. Вышить орнамент волшебными нитями на предметах быта или одежде. Обычно это делают, чтобы предотвратить износ или придать предмету слабую обережную функцию. Используется повсеместно.

Никола Заречный «Теория волшебного орнамента»

Перебежав по деревянному мосту, мальчишки и пёс направились к лесу. Им нужно было пройти мимо трёх домов, два из которых были только недавно построены и уже огорожены забором, а на крыше третьего ещё стучали молотками.

– Куда это наши гении направились? – услышали братья знакомый задорный голос откуда-то сверху.

Подняв голову, они увидели старшего брата Дениса, их одноклассника. Ярослав приветливо помахал рукой и широко улыбнулся, поправив бандану на голове.

– О! Привет! – крикнул в ответ Марк. – Отцу помогаешь?

Ярослав кивнул. Его отец руководил постройкой и, хотя обычно дом строили все, кто мог помочь, дядю Славу звали всегда. Под его руководством работа спорилась и дома вырастали как грибы.

– Мы идём Старый Лес исследовать! – похвастался Даня и хотел сказать что-то ещё, но на крыше показалась голова дяди Славы. Братья натужно заулыбались и возобновили шаг.

– Дядя Слава, доброе утро! – немного нервно крикнул Даня. – Мы пойдём!

Ретируясь в сторону леса, братья услышали дружный хохот за спиной.

Дело в том, что всего несколько месяцев назад мальчишки решили подшутить над Денисом и подбросили в его бочку с живой водой в сарае споры лисичек (у него своя бочка, как и у братьев, потому что он коллекционирует грибы и хранит их в баночках с живой водой, чтобы они долго не портились). Кто же знал, что вместе с орнаментом, усиливающим рост, на утро лисички заполнят собой не только бочку, но и весь сарай.

Хотя, мальчишек никто не поймал, все прекрасно понимали, что это дело их рук. Они и не отрицали, а честно пошли очищать сарай. Но от спор грибов так легко не избавиться, поэтому ветхая деревянная постройка превратилась в теплицу для лисичек. Денис долго смеялся, как и вся деревня, а мама Дениса была довольна новому неожиданному промыслу – с тех пор она каждый месяц стала ездить на Ярмарку вместе с ремесленниками и торговцами деревни, чтобы продавать грибы.

Хотя, в итоге, все остались довольны, после того происшествия братья старались избегать дядю Славу, который смотрел на них исподлобья. Это делалось исключительно в качестве профилактики, но мальчишки чувствовали себя виноватыми за то, что испортили сарай, поэтому его взгляд действовал на них как спрей с эфирным маслом кедра на комаров – хотелось убраться подальше.

Взобравшись на холм с которого начинался лес братья остановились отдышаться. Переглянувшись друг с другом они захихикали – та история действительно была забавной. Адриано уже забежал в тень от деревьев, а братьям, перед тем как войти в лес, нужно было поприветствовать Духа Местности. Они поклонились и хором произнесли:

«Грибной Дух, Грибной Дух,

Скажем мысли свои вслух:

Мы с добром идём к тебе,

Защити нас при беде».

Только после этого братья сделали свои первые шаги с залитой солнцем поляны под густые кроны деревьев.

Как только мальчишки оказались в лесу, они сразу почувствовали, что пространство изменилось. Все звуки стали приглушёнными и быстро умолкали, застревая в мягком ковре из мхов и лишайников.

Старый, или Грибной Лес сильно отличался от молодого небольшого леса на восточном берегу, который ребята уже излазили вдоль и поперёк. Каждый раз, когда мальчишки заходили под своды вековых деревьев, они поражались великолепию Старого Леса. Он был похож на большого зелёного великана, но, как ни странно, несмотря на свою суровость, лес не был пугающим, и ребята всегда чувствовали себя в нём уютно.

Задрав головы и с благоговением осматривая огромные деревья, братья затаили дыхание. Над их головами ветви плели причудливые узоры, а солнечные лучи, запутываясь в густой листве, почти не доставали до земли. С ветки на ветку иногда перелетали птицы, а в нескольких шагах от ребят на дерево взбежала белка. В стороне от тропинки, среди негустого подлеска, иногда виднелись звёздочки белых и жёлтых лесных цветов.

То тут то там лежали поваленные деревья, на которых росли грибы самых разных форм и размеров. Съедобных среди них не было, определил Марк, зато многие использовались в быту самым разным способом.

Вот виднеется гриб-ночник – его и некоторые другие виды светящихся грибов ставили в живую воду и использовали в качестве ночника. А там, под осиной, торчат шляпки корзиночников, их название тоже говорило само за себя: в Грибной Деревне корзины не плели из прутьев, а использовали шляпки грибов. А вон коричневые ножки наземников – их сажали на грядки и оставляли на две недели. После этого почва становилась особенно плодородной: овощи и ягоды вырастали на ней очень вкусными и большими.

Старый Лес был богат на грибы и многие виды можно было встретить только в нём. Были тут и лекарственные грибы, и съедобные грибы-гиганты: найдёшь такой гриб, и, если дотащишь до дома, то пять, а то и десять банок заготовок на зиму тебе обеспечены.

Волшебными грибы назвали, потому что их свойства, хоть и не отличались от грибов, найденных в других лесах, были в несколько десятков раз усилены присутствием Грибного Духа. Так было везде: например, в Деревне Большого Медведя волшебными свойствами обладало всё, что было связано с медведями. Засушенное мясо прекрасно утоляло голод и его часто брали в долгие походы, шуба и обувь были такими тёплыми, что замёрзнуть в них было невозможно, а из костей, когтей и зубов животного создавали талисманы и обереги. Для этого Шаман деревни заговаривал волшебный предмет и он приобретал защитные свойства. Талисманы Марка и Дани были как раз из когтей медведя этой деревни.

Но кроме использования волшебных предметов в сыром виде или в качестве заговорённых талисманов, к ним можно было применять орнаменты-заклинания. Заклинания позволяли не только ещё больше вытянуть уже имеющиеся свойства предмета, но и вывести дополнительные. Так, Марк сначала сделал из гриба-ночника полноценный светильник, чему были очень рады все жители деревни, а потом братья вывели формулу, которая превратила его в неостывающую грелку. Конечно, когда порошок из гриба-ночника полостью израсходуется, грелка остынет, но на это уйдёт много времени. Сколько именно часов она может работать беспрерывно ребятам ещё предстоит узнать.

Идя по лесу, Марк так засмотрелся по сторонам, что споткнулся о корни деревьев, которыми была испещрена вся тропинка и чуть не свалился. Адриано оглянулся и продолжил бежать впереди, весело виляя пушистым хвостом.

Когда мальчишки попривыкли к атмосфере, они, наконец, заговорили, но делали это вполголоса: как-то неловко было шуметь в этом величественном месте.

– Как думаешь, – спросил Даня, – Где живёт Грибной Дух?

– Может, в каком-нибудь дупле или в норе, – Марк пожал плечами.

– А вдруг он прямо сейчас за нами следит? – сказал Даня с глуповатой улыбкой и начал озираться, пытаясь высмотреть не наблюдает ли кто за ними.

– Да сдался ты ему, – хмыкнул Марк. – Больше ему делать нечего как за нами следить.

– Я на днях Саньку встретил, так он мне рассказал, что его отец видел Грибного Духа, – продолжил Даня, ещё больше понизив голос. – Я ему, конечно, не поверил, ведь Дух Местности показывается только Шаманам, но послушать всё равно было любопытно.

Санька был сыном молочника и их с Даней старым приятелем.

– Да ну, конечно, он заливает! – ответил Марк, но выжидательно посмотрел на Даню, поэтому тот продолжил.

– Он сказал, что его отец жутко испугался, – Даня с трудом сдерживал смех. – Сказал, что выглядел Дух как волк, только вместо шерсти на нём росли грибы и мох!

– Вместо шерсти? – выпучил глаза Марк, представив жуткую картину и захохотал. – Это скорее всего был труп волка.

Даня не выдержал и тоже засмеялся в голос, потом прижал ладонь ко рту, как бы извиняясь перед лесом за громкий звук, и ответил:

– Я ему тоже так и сказал, а он обиделся, решил что я просто завидую.

Забираясь всё глубже в лес, ребята продолжили обсуждать вероятность встретить Грибного Духа, а минут через десять Марк внезапно остановился и поднял указательный палец вверх.

– Что? – спросил Даня.

– Ты чувствуешь что-нибудь необычное? – ответил Марк и закрыл глаза. К нему всё ближе и ближе подкрадывалось какое-то знакомое ощущение.

– Не чувствую. Ты о чём? – в недоумении спросил брат.

– Пока не знаю, – шёпотом ответил Марк.

Марк стоял, прислушиваясь к лесу, к себе, а странное чувство было всё ближе и ближе. Наконец, он стал различать что-то, что было похоже на далёкое, но стремительное течение реки, только река эта текла сразу во всех направлениях и потоки её были золотыми.

Марк, наконец, вспомнил, что точно такое же чувство он испытывал с утра, когда только проснулся и пытался припомнить свой сон. Тогда это ощущение ускользнуло от него, но сейчас он ясно осознавал, что снилась ему эта удивительная золотая река.

Пытаясь сосредоточиться вниманием на потоках, Марк всё более чётко ощущал, что золотые нити пронизывают всё пространство вокруг него. Река больше не была чем-то далёким, она была здесь, и даже он сам был этой рекой. Марка окружали ручьи, которые то объединялись в один большой поток, то разъединялись на самые тоненькие струйки и текли, текли, не останавливаясь ни на секунду.

– Что происходит? – недоумённо спросил Даня.

Марк открыл глаза и схватился за плечо брата: его слегка повело в сторону. Даня обеспокоенно поддержал Марка за предплечье.

– Тебе плохо? Хочешь воды? – Даня потянулся к фляге, хотя у Марка была своя.

– Нет, всё нормально, только голова закружилась – ответил Марк, пытаясь сфокусировать глаза в одном месте, чтобы лес, наконец, перестал расплываться.

Адриано подбежал к своему человеку и стал тыкаться в него носом как будто спрашивая всё ли с ним в порядке. Почувствовав, что он снова твёрдо стоит на ногах, Марк присел на корточки погладить пса.

У братьев почти не было секретов друг от друга, и они никогда друг другу не врали. Марк знал, что Даня терпеливо ждёт, когда он соберётся с мыслями и объяснит хоть что-нибудь.

– Я вспомнил свой сон, – начал Марк после минутной паузы и нервно поправил наручи. – С утра я думал, что мне приснилось что-то необычное, но не помнил что. Сейчас я понимаю, это был не сон. Я видел то же самое, что сейчас: что-то, что напоминает реку. Только воды у неё золотые и она течёт во всём вокруг…

Марк поднял голову и встретился взглядом с голубыми внимательными глазами брата. Его плечи были напряжены и он всё ещё держался одной рукой за свою флягу. Судя по всему Даню испугало состояние Марка даже больше чем его самого.

– Всё нормально, расслабься, – улыбнулся Марк, чтобы успокоить Даню, а, когда увидел, что тот, наконец, выдохнул и его плечи опустились, продолжил.

– Я видел сегодня, как мама ходила по двору и готовила завтрак на летней кухне, только я лежал в своей кровати с закрытыми глазами и видеть её не мог. Всё вокруг было пронизано золотыми нитями… или потоками… то там, то тут, эти нити сливались в светящиеся сгустки разных размеров… И я был таким сгустком, и ты, и Сияна… – Когда Марк начал рассказывать, в его памяти стали всплывать новые подробности. – Вы стояли рядом со мной, а нас окружали потоки, которые шли прямо из земли, а потом разделялись на мелкие ручейки…

Марк замолчал, поднял голову и посмотрел на лес так, как будто видит его в первый раз. Спустя пару мгновений он продолжил:

– Я подумал, что эти потоки, окружающие нас, наверное, были деревом, на котором стоит наш домик… И вот сейчас я видел, как будто, лес, всё вокруг – это не лес вовсе, а какое-то сплошное переплетение из золотых нитей. И всё течёт, двигается во всех направлениях, представляешь? А когда ты меня позвал, я как будто проснулся, хотя не спал, и у меня всё поплыло перед глазами.

Договорив Марк снова встретился взглядом с братом. Тот смотрел на него со странным выражением, которое одновременно выражало сомнение, удивление и неверие. Марк вопросительно поднял брови.

– Это звучит как Потоки Реки Жизни, – слегка приглушённым голосом сказал Даня и сглотнул.

У Марка округлились глаза. Братья молча смотрели друг на друга, пытаясь переварить догадку Дани.

Потребовалась всего минута, чтобы у Марка пронёсся целый вихрь эмоций. Шок от догадки сменился восторгом от ощущения своей избранности и предвкушения знакомства с Грибным Духом, что в свою очередь, уступило место беспокойству за своё будущее.

Оба брата знали, что Потоки Реки Жизни могут видеть только Шаманы, именно они рассказали простым людям много столетий назад, что Духи Местности – это, по сути, уплотнённая энергия потоков Реки Жизни. Когда энергии много, появляется Дух Местности, который является средоточием плодородия земли, её энергетическим центром. Он становится виден человеческому глазу и наделяет волшебными свойствами те элементы, которые по форме похожи на него самого, а также заботится обо всех, кто живёт на его земле. Поэтому Духам Местности поклоняются и считают их неприкосновенными, а Шаманы проводят ритуалы в определённые дни в году, чтобы поддержать Потоки Реки Жизни или направить их в нужное русло. Если требуется дождь или, наоборот, сухая погода, Шаман без проблем может это устроить с помощью ритуала, а также поддержать Духа Местности, если он ослаблен или находится в стадии перерождения.

Шамана всегда избирает сам Дух и взаимодействует только с ним. Одним из признаков того, что Дух Местности выбрал человека в Шаманы являются спонтанные подключения к Потокам Реки Жизни а то, что произошло с Марком было очень похоже на такое подключение.

Марку было бы очень интересно познакомиться с Грибным Духом, ему хотелось бы освоить все навыки, которыми владели Шаманы. Но помимо простого любопытства, которое текло у него по венам вместо крови, Марк понимал, что это могло помочь найти лекарство для их сестры. Проблема была в том, что в Грибной Деревне Шаман был не только Шаманом, но и Стражем Двуликой Горы. Этот фактор менял абсолютно всё и привязывал Шамана-Стража к одному месту. На это Марк согласиться не мог. Он хотел поступить в Научную Академию и стать естествоиспытателем. Вместе с братом они мечтали об этом лет с семи, как только услышали первые истории об Академии от их библиотекаря и учителя, Александра.

Даня сидел на корточках рядом с Марком и в задумчивости теребил шерсть Адриано. Марк знал, что Даня сейчас думает о том же о чём и он.

– Насколько я знаю, – начал Даня после долгой паузы, – Духи Местности избирают потомков первых Шаманов. С нашим прадедом мы не знакомы, но дед Шаманом, а значит и Стражем точно не был.

– Стражи сменяются раз в сто лет, – ответил Марк сосредоточенно глядя в одну точку. – Значит Стражем, если он из нашего рода, должен быть не дед, а прадед. Правда говорят, что настоящий Страж сидит на горе уже слишком долго, значит, возможно, это даже не прадед, а пра-прадед. Как думаешь, знает ли отец из рода мы Стражей или нет? Ведь эта информация легко могла затеряться.

– Придём домой и спросим, – энергично кивнул Даня. – Папа немногословен, он вполне мог решить рассказать столь важный факт нашей родословной только в том случае, если в ком-то из нас начнёт просыпается Дар.

Марк шумно выдохнул и только тогда заметил, каким поверхностным было его дыхание последние несколько минут.

Распрямившись Марк прислушался к своим ощущениям. Решить какой будет следующий шаг было правильным – он сразу почувствовал опору под ногами.

Странно, но несмотря на хаотичность происходящего и на беспокойные мысли, внутри, где-то в районе сердца, у Марка было стойкое ощущение, что всё происходит как надо и что всё будет хорошо. Он доверился этому чувству, тряхнул короткими пушистыми волосами чтобы окончательно прийти в себя, улыбнулся Дане и сказал:

– Ладно, пойдём, а то мы уже тут засиделись.

Братья двинулись дальше. Спустя час они увидели просвет среди деревьев слева от тропинки и решили выяснить, что там находится. Это была небольшая поляна со сломанным дубом прямо посередине. Судя по всему, в него когда-то ударила молния – торчащий вверх обломанный ствол был чёрным от сажи. От сломанного верха до самых корней тянулась выгоревшая изнутри длинная продольная трещина. Упавшую часть дерева огонь не задел, и листва на ней ещё не успела засохнуть.

Адриано побежал к дереву и братья присоединились к нему.

Грибной Дух открыл глаза. Наступило утро первого летнего дня и солнечные лучи уже пробивались сквозь разлом на шляпке его домика, который располагался в дупле самого старого дерева Грибного Леса. Сладко потянувшись на своей мягкой лежанке Дух дотронулся до чёрного пушистого комочка, который лежал у него под боком. Комочек проснулся, тоже сладко потянулся и начал тыкаться своим крошечным клювом в ладошки Духа. Настало время утренней неги, которую было так приятно разделить со своим другом.

Снова прикрыв глаза Дух Местности охватил вниманием свои владения. Лес сиял золотым, двигался и дышал. Деревья, трава и грибы тянулись вверх, птицы пели свои песни, наполняя воздух светящимися прозрачными нитями, прикосновения ног животных к земле приятно отзывалось на теле Духа. Человеческие жители уже проснулись и тоже сновали по своим делам. Всё было хорошо, только некоторые точки владений требовали внимания: несколько животных просили о помощи, которая скоро им будет оказана, да холод с Горы распространился на пару шагов дальше.

Дух переглянулся со своим другом, давая понять, что им пора. Надев тёмно-зелёную шапочку, он вылез из домика, прошёл между толстыми корнями дерева и разноцветными шляпками грибов – вокруг его жилища грибов всегда было очень много – встал на мицелий и переместился в западную часть леса.

Солнце уже стояло высоко над горизонтом к тому времени, когда Дух Местности вышел на поляну с разломанным молнией дубом. Нужно было посеять споры грибов на поваленном стволе, чтобы он быстрее превратился в труху: золотые потоки на поляне стремились прорасти новыми побегами земляники и поваленное дерево мешало этому произойти.

Грибной Дух переместился на упавший ствол дуба и принялся за работу.

Залюбовавшись на крепкие белые ножки только что выросших полосатых поганок – они очень красиво отливали на солнце – Дух подпрыгнул от неожиданности, услышав громкий смех у себя за спиной. Резко повернув голову, он увидел большую белую собаку, которая неслась прямо на него и, чуть поодаль, двух человеческих детёнышей, бегущих следом.

Это было слишком внезапно, слишком странно, что Покровитель Земли не заметил их приближения и он растерялся. Собаку-то он почувствовал давно, а вот детей – нет. Побежав сначала в одну сторону, он понял, что это плохая идея и резко сменил курс. Чуть не споткнувшись о чёрный комочек, который бежал следом, Дух Местности спрятался за ножку самой толстой высокой поганки, принял форму гриба и замер. Его друг спрятал клюв, присел на лапки и закрыл один глаз – так он стал почти не отличим от небольшого куска пыли. Духу оставалось только надеяться, что люди не успели его заметить. Собака приветливо виляла хвостом и смотрела прямо на него. Собака – это не страшно. Пусть смотрит.

Но тут к собаке подошёл человеческий детёныш и сердце Грибного Духа от волнения забилось ещё сильнее. Мальчик внимательно смотрел зелёными как густая листва глазами немного мимо Духа – на гроздь грибов за которой он прятался. Детёныш ощущался как часть леса, совсем не выделяясь среди животных и птиц, как обычно выделяются люди. Грибной Дух понял почему он не заметил приближение этих детей, но показываться на глаза не спешил.

Прямо над Духом нависла тень – мальчик, чья рука была такого же размера, как сам Дух отодвинул шляпку ближайшей поганки. Тут Покровитель Земли понял что совершил ещё одну ошибку и его накрыла новая волна паники: он превратился совсем не в такой же гриб, какие его окружали и вместо того, чтобы затеряться в грозди поганок, он, наоборот, выделялся среди них. Ещё немного и мальчик заметит… Инстинкты Духа кричали о том, что этого нельзя допустить.

Второй человеческий детёныш что-то сказал первому и тот повернулся на голос. Пары секунд хватило, чтобы Грибной Дух, а следом за ним и его друг преодолели оставшееся расстояние до края ствола, спрыгнули вниз и затерялись в листве.

– Может самое время устроить перекус? – спросил Даня после того как обошёл поляну и как следует рассмотрел след от молнии на стволе дуба. След был бомбический: дерево раскололо от макушки до корней, и, судя по всему, внутри ещё долгое время горел огонь.

Марк обернулся:

– Отличная идея! Давай так и сделаем! Иди-ка сюда, – добавил он, – хочу показать тебе кое-что.

Даня заметил, что пока он обследовал след от молнии, Марк внимательно вглядывался в листву поваленного дерева. Брат выглядел увлечённым и бодрым и Даня невольно задавался вопросом: правда ли Марк полностью переключился на их приключение, или всё ещё обдумывает их разговор во время вынужденной стоянки в лесу. Если бы сам Даня оказался на месте брата, его бы очень испугала перспектива стать пленником горы. Даже представлять, что Марку придётся отказаться от их общей мечты стать учёным Дане было невыносимо и он старался отгонять эти мысли.

Даня подошёл поближе к Марку чтобы посмотреть на то, что тот хотел ему показать.

– Тут среди поганок затесался какой-то странный гриб. Посмотри, никогда не встречал подобное, – сказал Марк, поворачивая голову в сторону розовых полосатых поганок, которые росли на стволе поваленного дерева. – Плодовые тела разных видов грибов могут расти рядом, но не настолько… может это какой-то новый вид… с которым мы пока не знакомы…

Последнее предложение Марк заканчивал, делая паузы и растерянно вертя головой по сторонам.

– Подожди… Куда он делся?..

Даня не увидел ничего необычного в грозди поганок, но его внимание привлекли крошечные мухоморы, чей размер был не больше ногтя. Они росли совсем рядом с поганками, да ещё и на стволе дерева, что было им не свойственно.

Пока брат пытался найти то, что хотел показать, восклицал и недоумевал, Даня выкрутил один мухомор из ствола, заметив что гриб был очень плотным для своего размера.

– Может это просто мышка пробежала, – сказал Даня Марку рассматривая свою находку.

– Да как же мышка? – никак не успокаивался брат. – Я своими глазами видел гриб со светло-коричневой шляпкой прям тут, – он тыкнул пальцем указывая на место рядом с самой толстой и высокой поганкой. – Не мог же он исчезнуть!

– Может, это был Грибной Дух, – пошутил Даня и добавил. – Говоря о странностях, взгляни-ка на эти мухоморы.

– Мухоморы? На стволе дерева? В самом начале лета? – тут же среагировал Марк.

Они оба знали, что мухоморы растут у корней, а не на деревьях, и появляются в их лесу только с середины июля.

– Именно! – Даня протянул свою находку брату.

На стволе виднелось ещё четыре таких же мухомора, которые росли почти ровно друг за другом.

– Возьмём его как образец, – обрадовался Марк, доставая из сумки маленькую колбочку с живой водой. – Если это обычный мухомор, он вырастет до своего нормального размера, а если нет – решим, что это какой-то пока неизвестный науке подвид. Вдруг у него какие-то интересные свойства обнаружатся.

Даня кивнул и улыбнулся. Кажется Марк и правда переживал не так сильно насчёт этого странного происшествия, как он сам. Аккуратно просунув гриб через горлышко колбы, которую протянул Марк, Даня выдохнул. Чувствуя спокойную уверенность брата он и сам, потихоньку расслаблялся, отпуская тревожные мысли.

– Ну а теперь можно и пообедать, – улыбнулся Марк, убирая находку в сумку.

Бросив ещё один озадаченный взгляд на гроздь полосатых поганок, он досадливо мотнул головой и присел рядом с Даней.

Мальчишки устроились прямо рядом с дубом, достав узелки из сумки. В ткань мама завернула по большому бутерброду: между двух ломтей ржаного свежего хлеба лежал толстый кусок сыра и бекона. К бутербродам прилагалось по два варёных яйца и крошечная коробочка с солью.

Не успев откусить свой бутерброд Даня издал радостный возглас: всего в нескольких аришин от них, среди белых и жёлтых цветов виднелись голубые огоньки вероники дубравной. Сияна очень любила эти цветы.

– Да поешь сначала, – сказал Марк в спину подскочившему брату: он уже начал собирать цветы для сестры.

– Сейчас, – не отрываясь от своего занятия ответил Даня.

Они с братом часто приносили маме и сестре цветы из леса. Видеть их улыбки было очень приятно. В живой воде эти букеты могли стоять по несколько месяцев и не увядать.

Марк обречённо вздохнул и взял в руки бутерброд брата, чтобы его не успел облизать Адриано.

Через пять минут Даня вернулся назад с букетом, положил его рядом с собой и тоже принялся за трапезу.

– Интересно, какие способности у меня бы открылись, если бы меня и правда избрал Грибной Дух в Шаманы, – внезапно, почти мечтательно сказал Марк.

Даня медленно повернул голову и уставился на брата. В уголке его рта виднелись крошки от хлеба, за щекой замер недожёванный бутерброд.

– Что? – засмеялся Марк. – Я просто хочу пофантазировать.

– Тебе нормально об этом фантазировать? – с усилием проглотил явно слишком большой кусок Даня. – Мне бы даже думать об этом не хотелось. Не то что фантазировать…

– Да брось! – весело ответил Марк. – Ещё ничего не известно, но моя чуйка говорит, что всё будет хорошо.

– Аааа, – протянул Даня, поняв источник спокойствия брата, – ну тогда ладно.

Он задумчиво посмотрел перед собой и добавил:

– Не может же Судьба устроить тебе такую подставу, правда?

В детстве, когда братьям рассказывали о Реке Жизни, им говорили и о Судьбе, как об одном из проявлений этой Реки: всё есть Золотые Потоки, и травинка, и человек, и у всех есть своё русло и предназначение. Раньше братья очень много рассуждали на эту тему друг с другом и с мамой, пытаясь понять как именно это работает. Своё предназначение они видели в том, чтобы стать естествоиспытателями и путешествовать по миру. Найти способ исцелить сестру хоть и не ощущалось предназначением, было обязательным к исполнению.

А что если Река Жизни подготовила им совсем другое русло? Братья не раз видели, как их знакомым приходилось выбирать не то, что сделало бы их счастливыми, или мириться с тем, что им совсем не нравилось.

Самый главный вопрос, на который они пока не нашли ответа был таким: если всё есть Река Жизни, если у каждого есть своё русло и предназначение, то какое место среди этого имеют наши собственные выборы? И имеют ли они место вообще, или всё заранее предрешено, и люди, те, кто не являются Шаманами, – только щепки внутри этого большого Потока?

Марк был уверен, что выборы людей как-то влияют на Поток, но как именно он не понимал. Если бы у него раскрылась способность видеть или чувствовать Потоки, возможно, он бы смог ответить на этот вопрос.

Способности Шаманов были в том, что они видели Потоки Реки Жизни, хотя каждый их видел по своему. Именно поэтому Шаманы могли влиять на Реку, и, хотя сами они говорили, что их влияние не большое, его было достаточно, чтобы отвести катаклизм, призвать дождь в засуху или помочь выздороветь человеку. Только Сияне, почему-то никто помочь пока так и не смог.

– Я бы хотел видеть линии Судьбы, как Шаман Ягодной Деревни, – мечтательно продолжил Марк начатую тему. – Хотя летать во сне и видеть землю глазами птицы – тоже очень круто… Предсказывать грядущие события я, пожалуй, не хочу, на это у нас есть Сияна.

Даня так ничего и не ответил на рассуждения брата. Он выглядел хмурым и задумчивым.

Мальчишки доели свои бутерброды и лежали на траве, наблюдая за проплывающими мимо облаками. Даня задумчиво жевал травинку, Марк лежал, положив руки под голову.

– Может, нужно выучиться на целителя, а не на естествоиспытателя?.. – Марк вопросительно посмотрел на Даню, начав другую тему.

– А что толку в целителях? – ответил тот, не поворачивая головы. – Ни знахари, ни целители, ни Шаманы ничего в болезни Сияны не смыслят.

Марк молча кивнул и продолжил смотреть на небо.

– Ты лучше подумай между естествоиспытателем и заклинателем, – предложил Даня. – Уж очень хорошо у тебя получается орнаменты сочинять.

Стать орнаментологом Даня Марку даже не предлагал. Сидеть и изучать алфавиты символов разных местностей, да составлять книги с новыми заклинаниями было бы слишком скучным для брата.

– Не, – наморщил нос Марк, – заклинатели почти не путешествуют.

Заклинатели в основном сотрудничали с инженерами и придумывали орнаменты для активации новых механизмов. А вот естествоиспытатели занимались тем, что находили новые способы использования волшебной энергии и часто путешествовали.

– А ты? – спросил Марк Даню. – Может тебе больше подойдёт профессия инженера? У меня сложилось впечатление, что ты пока сомневаешься идти ли тебе в естествоиспытатели или нет.

Марк намекал на Данино увлечение в разработке деревянных механизмов. Когда Дане было семь лет, он впервые увидел игрушечные механизмы, которые продавал инженер, приехавший на Ярмарку из Наукограда. То, что инженер из столицы приехал торговать в Деревню Большого Медведя, было удивительно – обычно столичные ремесленники торговали у себя и редко выезжали куда-то ещё. То ли это была Судьба, то ли просто совпадение, но Даня влюбился в эти механизмы и, сначала учился собирать готовые, потом вырезать самостоятельно из дерева копии, а после начал делать свои. Ни одна шалость была осуществлена благодаря его разработкам, а с инженером из Наукограда Даня по сей день поддерживает переписку. Яков присылает ему свои новые разработки, а Даня присылает ему свои.

– Всё-то ты замечаешь, – усмехнулся Даня. – Я правда не уверен какую профессию выбрать, но инженер? Неее, это слишком серьёзно. Мне нравится делать игрушки, а разрабатывать большие машины для чего-то полезного – это скучно.

– Хммм… – неопределённо протянул Марк.

Братья ненадолго замолчали.

– Слушай, ну а если Грибной Дух всё-таки и правда избрал тебя в Стражи, что ты будешь делать? – Даня приподнялся на локте и задал вопрос, который он хотел отложить на потом, но не смог сдержаться.

Марк, не отрываясь, смотрел на облака. Порыв ветра приподнял чёлку мягких русых волос.

– Я найду способ совместить это с учёбой в Академии, – просто ответил он и Даня снова позавидовал его невозмутимости.

Пора было возвращаться, поэтому братья и пёс снова вошли в густую тень от деревьев и направились в сторону деревни.

Они не знали, что за ними следили две пары глаз и что сам Грибной Дух шёл следом аж до опушки.

На подходе к склону, с которого открывался вид на деревню, братья встретились с тётей Валентиной и Ленкой. Они только что вышли с другой тропинки и несли в руках по корзине из шляпок гриба-корзиночника, которые были доверху наполнены сыроежками.

Обменявшись парой фраз, ребята побежали вниз к мосту, женщина и девочка медленно пошли следом.

Грибной Дух выглядывал из-за ствола дерева и следил за братьями, пока те не исчезли из виду. После этого он закрыл глаза и наблюдал за передвижениями мальчишек внутренним зрением. Теперь он знал где они живут.

Грибной Дух вынырнул вниманием из золотых потоков и открыл глаза. Поляна перед лесом была залита солнцем. Людей вокруг не было.

Женщина хотела найти белые грибы. Она их найдёт.

Закончив свою работу, и оглядев поляну с только что выросшими хорошенькими белыми грибами, Дух довольно переглянулся со своим другом и переместился под кроны деревьев.

В то же самое время, когда Грибной Дух возвращался в лес, мальчишки ходили по двору и звали своих родителей. Что-то было не так: отец оставил свои инструменты не убранными, у курятника на боку лежало ведро, ни мамы, ни Сияны нигде не было видно.

Братья посмотрели друг на друга и с тяжёлым сердцем вошли в дом.

Глава 3

Беда.

«У каждого Духа Местности своя форма: то, какую форму Дух принимает, тем земля и богата, а растения, грибы, птицы или животные такой же формы обретают волшебные свойства. Примерно раз в сто лет Дух Местности перерождается и на это время земля становится более уязвимой – могут начаться наводнения, пожары, оползни, засухи или другие напасти. Чтобы этого не допустить, Дух избирает человека, которому дарует часть своей силы. Такой человек зовётся Шаманом. Вместе Дух и Шаман удерживают равновесие и отводят беды, а во время перерождения Духа Шаман проводит дополнительные ритуалы»

Святослав Дородный «Духи Местности и их особенности»

– Мааам! – позвал Марк, поднявшись по лестнице на крыльцо. Тишина.

– Маам! – крикнул Даня, зайдя на кухню через сени следом за братом.

На кухне никого не было и это ощущалось неправильным.

– Я здесь! – послышался голос из комнаты Сияны.

Скинув сумки на кухне и открыв дверь в комнату, ребята увидели сестру, лежащую на кровати. У неё явно был сильный жар: лицо было покрыто каплями пота, намокшие волосы прилипли ко лбу, она беспокойно ворочалась и стонала во сне, дыхание её было неровным. Мама сидела рядом и смачивала тряпочку в тазике с водой перед тем, как положить её на лоб дочери. По запаху Марк определил, что в воде был размешан порошок из гриба-болотника – он обладал жаропонижающим свойством.

– Вы вернулись, – констатировала мама. Она была бледна, а её голос звучал глухо. – Хорошо. Отец поехал за знахарем и шаманом. Сияна вдруг потеряла сознание, а потом у неё резко поднялась температура.

Братья молча стояли в дверях и смотрели на сестру в каком-то странном оцепенении. В таком состоянии они видели её впервые; у обоих похолодело где-то в районе живота.

– Идите перекусите, – слегка улыбнулась мама, – я посижу пока здесь.

Оба мальчика не шелохнулись: они судорожно думали чем можно помочь.

– Ты дала ей более сильное жаропонижающее? – спросил Даня, хотя знал, что, конечно, дала. – То, которое помогало последнее время?

– Да. Оно не сработало, – последовал ответ, который мальчишки уже знали.

– Даня, Марк, идите, – устало повторила мама, – Отец скоро приедет, всё будет хорошо.

Её голос прозвучал не очень убедительно, но братья поняли, что их присутствие сейчас ничем не поможет и вышли из комнаты.

Даня начал беспокойно ходить туда-сюда по кухне, а Марк сел за стол и тупо уставился в окно. По двору прошёл их кот, Черныш, видимо, вернулся с охоты – его было не видно уже пару дней. Даня снял свои кожанные перчатки без пальцев, положил их на стол, налил свежий ягодный морс в деревянные кружки, поставил одну перед Марком, вторую напротив пустого места и продолжил нарезать круги.

На кухне было тихо; на стене тикали часы с кукушкой, в такт часам по деревянному полу мягко ступали ноги Дани, а в печи слабо потрескивали брёвна. Родители протапливали дом даже летом, если ночи стояли холодные, потому что в комнате Сияны всегда должно было быть тепло и сухо.

«Надо будет ещё раз протестировать грелку и отдать её Сияне», рассеянно подумал Марк. Он взял кружку в руки и отстранённо заметил, что они слегка дрожали.

Мысль про грелку была последней перед тем, как Марк почувствовал тупую боль в груди и ужасное чувство беспомощности. Его чуйка предательски молчала и не говорила ему, что всё будет хорошо. От этой странной пустой тишины внутри волосы вставали дыбом, а по телу начинал разливаться холодный липкий страх.

Взгляд Марка упал на белую скатерть с красивой обережной вышивкой по середине. Эту скатерть вышивала мама вместе с Сияной. Перед глазами Марка всё ещё стояла картина с измученным лицом сестры.

«А что, если уже слишком поздно что-то сделать?.. А что, если так и не получится найти способ исцелить Сияну?..»

Марк замотал головой, отгоняя страшные мысли.

Ему нужно было успокоиться и начать думать.

Нужно начать думать.

Выход обязательно должен быть.

Выход есть всегда…

Когда паника уже подступала к горлу и всё сознание Марка сузилось до тупо повторяющейся мысли «Надо успокоиться», голос Дани прозвучал особенно неожиданно и Марк дёрнулся:

– Может полистать «Энциклопедию знахаря» и найти информацию о жаропонижающих травах? – Даня покусывал большой палец правой руки и морщил лоб. – Нет… – Не дождавшись ответа он скривился, мотнул головой и продолжил ходить по кухне.

Марк медленно выдохнул. Вид брата, который выглядел собранно и напряжённо отрезвил его. Даня тоже был напуган и взволнован, но он, в отличие от самого Марка, не потерял способность думать.

Больно хлопнув себя по щекам и словив удивлённый взгляд голубых глаз брата, Марк почувствовал как паника отступает, а способность мыслить возвращается.

Даня отмёл вариант искать информацию о жаропонижающих травах, потому что скоро приедет знахарь, который предложит новое лекарство. Им не было смысла тратить время на его поиски.

Какие ещё есть варианты?

Усилить свойства имеющихся целебных трав вязенем? Этого делать было нельзя, потому что это небезопасно для больного. Лекарства, усиленные заклинаниями, должны были проходить длительную проверку и период тестирования. Поэтому даже целители из Наукограда очень редко прибегали к такому способу, и то, делали это обычно с обезболивающими лекарствами для пациентов, которым оставалось жить недолго.

Жить недолго…

«Нет. Это не про Сияну», твердо сказал себе Марк.

Он перебирал в голове всё, что они уже перепробовали и всё, что уже обсуждали не один раз. Ничего нового в голову не приходило.

Взгляд Марка упал на букетик вероники дубравной, который торчал из сумки Дани. Он уже немного подвял и его нужно было поставить в воду. Яркие голубые цветы были такого же цвета как глаза его сестры.

Марк резко встал из-за стола, лавочка громко чиркнула по полу, что заставило Даню резко обернуться от неожиданности.

– Ты чего? – растерянно спросил он.

Мотнув головой в ответ, как бы говоря «ничего», Марк достал небольшую белую глиняную вазу. Повертев её в руках, он полез в сумки чтобы достать колбочки с живой водой, которые они сегодня брали с собой в лес. Можно было бы сходить в сарай и набрать воды из бочки, но Марк не хотел уходить от брата в другое помещение, пусть даже совсем не надолго. Присутствие Дани его успокаивало и придавало сил.

Наполнив вазу водой, Марк аккуратно брал в руки каждую веточку цветов, обрывал листья внизу, подрезал ножку своим карманным ножичком и опускал их в вазу. Это монотонное простое занятие, а также размеренное тиканье часов и звуки шагов Дани помогло ему ещё больше успокоиться. Закончив работу, Марк сел назад на лавочку и с каким-то особым чувством удовлетворения наблюдал как голубые цветки оживают прямо на глазах.

В голове появилась та же самая мысль, которая крутилась с утра. Ему ничего не оставалось кроме как снова озвучить её:

– Нужно сходить к Горе, – со вздохом сказал Марк, – и попытаться выяснить действительно ли она связана с болезнью Сияны. Ничего лучше я сейчас придумать не могу.

Даня с готовностью кивнул, сделал шаг к выходу и что-то хотел сказать, но Марк опередил его:

– Нет, сейчас мы не пойдём.

Даня непонимающе посмотрел на брата и нахмурил брови. Его выражение лица как бы говорило: «Тебе не кажется, что сейчас не время думать о данном Сияне обещании?»

В ответ на незаданный вопрос, Марк начал рассуждать вслух, радуясь тому, что к нему вернулась способность ясно мыслить:

– Сейчас два часа дня. До горы идти три часа в одну сторону, три часа в другую. Получается мы вернёмся в ночи и ещё не известно получится ли у нас что-либо выяснить. – Марк кивнул сам себе, поправил наручи и добавил, – нельзя чтобы родители знали, что мы ходили к Горе, иначе они больше не пустят нас в Старый Лес до нашего четырнадцатилетия. Этого допустить нельзя, если мы не хотим сидеть сложа руки целых три недели. Гора – наша единственная зацепка.

Даня внимательно слушал и ничего не говорил в ответ. Он подошёл к столу, сел на лавочку, взял кружку с морсом в руки и сделал первый глоток.

– Пойдём к Горе завтра, – продолжил Марк. – А чтобы объяснить наше позднее возвращение из леса, попросим Саньку нам помочь. У него есть щенок, пусть скажет, что тот потерялся в лесу, а мы помогали его искать. Не факт, что мама поверит, её сложно провести, но можно попробовать.

Марк замолчал обдумывая дальнейшие действия.

– А сейчас? – нетерпеливо спросил Даня. – Сейчас мы ничего сделать не можем?

Марк тяжело выдохнул, опустил голову на руки, которые лежали на столе и закрыл глаза.

Сейчас. Что можно сделать чтобы помочь Сияне сейчас?..

– Есть кто дома? – послышался голос с улицы.

Братья одновременно выглянули в окно и увидели тётю Валентину, которая стояла за забором рядом с калиткой. Рядом с ней был какой-то незнакомый мужчина.

– Пойдём, узнаем чего она хочет, – сказал Марк, чувствуя лёгкую досаду от того, что их отвлекают.

Спускаясь с крыльца и подходя ближе к калитке, братья с любопытством рассматривали мужчину. Им сразу стало понятно, что перед ними стоит путешественник, потому что на спине у него висел большой рюкзак, а через плечо была перекинута дорожная сумка.

– Марк, Даня! Родители дома? – не дожидаясь когда братья подойдут крикнула тётя Валентина своим зычным голосом.

– Они сейчас заняты, – ответил Марк, с усилием отрывая взгляд от незнакомца. Неприлично было так пялиться, но в их деревню очень не часто захаживали путешественники. – У Сияны снова лихорадка, поэтому отец уехал за помощью, а мама сидит с сестрой, – добавил он.

Все в деревне знали, что девочка часто болеет, поэтому Марк рассказал всё как есть.

– Ох, батюшки, матушки, – запричитала тётя Валентина, – скорейшего ей выздоровления! Как жалко дочку, болеет почём зря. Тогда, уважаемый, придётся в другой дом постучаться, здесь не до того, – обратилась она к мужчине.

На вид путешественнику было чуть больше сорока, ростом – выше братьев примерно на голову. Заметив, что мальчишки рассматривают его, он слегка улыбнулся одними уголками губ и кивнул в знак приветствия.

Тёмно-русые с проседью волосы доставали мужчине до плеч, они задорно кудрявились и торчали в разные стороны. Он не носил бороды и усов, что было не привычно, зато в глаза бросались круглые очки в тонкой оправе, которые он периодически поправлял рукой. Под тёмно-зелёным плащом виднелся большой бежевый клетчатый платок из тонкой шерсти. Платок был повязан вокруг шеи и полностью закрывал грудь мужчины. Марк подумал, что для такой погоды этот предмет одежды казался слишком тёплым. Широкие серые штаны были перевязаны портянками ниже колен, а кожаные потёртые полусапоги доходили до щиколотки.

Тётя Валентина уже развернулась, чтобы уйти, но путешественник поднял палец и сказал:

– Простите за беспокойство, всего минуту вашего времени. – Его голос оказался мягким и мелодичным, а говор был как у городских – он слегка глотал гласные. Мужчина повернулся к братьям и продолжил, – меня зовут Грегори, я странствующий учёный и немного разбираюсь в лечебных травах.

Глаза братьев округлились, рты слегка приоткрылись и они уставились на него как на небывалое чудо. Странствующий учёный в их деревне?! Какими судьбами?! Если бы не обстоятельства, они бы уже носились вокруг и вопили бы что-то восторженное: ведь это был человек прямиком из Академии Наукограда! Но сейчас братья были подавлены – мысли о сестре не отпускали их ни на минуту, поэтому вместо того, чтобы носиться и вопить они замерли с одинаковым выражением изумления, что со стороны смотрелось довольно комично.

Грегори не сразу заметил реакцию мальчишек, потому что начал копаться в наплечной сумке и продолжил говорить:

– У меня с собой как раз есть целебная мазь из деревни Плодовых Деревьев. Она отлично помогает при лихорадке. – Он хотел сказать что-то ещё, но увидел вытаращенные глаза мальчишек, слегка дёрнулся, вытащил руку из сумки и неловко улыбнулся. – Конечно, я понимаю, не стоит доверять незнакомым людям. Но если вы поговорите с родителями, когда они будут свободны, и решите, что мазь нужна, – я буду где-то поблизости…

Мальчишки никак не отреагировали на его слова и выражение их лиц оставалось всё тем же. Грегори смутился ещё больше, потёр рукой шею и добавил:

– Ну что ж, мы пойдём. Я ищу возможность провести лето в вашей деревне и эта прекрасная женщина, – показал он на тётю Валентину и слегка поклонился, – великодушно согласилась мне помочь.

Эта фраза, прозвучавшая так серьёзно и высокопарно пробудила братьев от оцепенения и они с трудом сдержались, чтобы не прыснуть.

Тётя Валентина была крупной женщиной лет пятидесяти и мало походила на прекрасную или великодушную, по мнению братьев. Она была болтлива и падка на сплетни, но свою выгоду никогда не упускала. Скорее всего, её великодушие можно было объяснить красивым шёлковым кошельком, который она держала в руках: предмет был явно дорогим и новым.

– Ой да что вы, – засмущалась тётя и толкнула учёного от переизбытка чувств. Тот не ожидал такого проявления нежности и значительно покачнулся под крепкой рукой тёти, но быстро восстановил равновесие и поправил очки, которые слегка соскочили с его носа. Грегори сильно уступал дородной женщине в объёме и выглядел чуть ли не вдвое уже её, хотя и выше на целую голову. – Как не помочь человеку в нужде, пойдёмте, у меня есть ещё пара домов на примете.

Когда они уже сделали шаг от калитки, братья испуганно затараторили:

– Подождите!

– Не уходите!

– Вы не так поняли!

Учёный недоумённо остановился.

– Мы просто никогда не видели учёного! – продолжил тараторить Даня. – Ну в смысле видели, но только на Ярмарке… Ну в смысле, не только на Ярмарке… А, не важно, – Даня махнул рукой, решив, что можно не объяснять. – В общем, мы будем очень благодарны за мазь!

– И спросим у родителей можно ли остановиться на лето у нас! – подхватил Марк. – У нас есть небольшой сарайчик с той стороны дома, в котором есть кровать, стол, стеллаж и даже маленькая печь – мы играли там, пока отец не построил нам домик на дереве. – Марк махнул рукой в сторону дуба, его было отлично видно с этого места.

Грегори обернулся посмотреть куда показывал Марк.

– Подождите две минуты, я спрошу у мамы, – сказал Даня и уже был готов побежать к крыльцу, но внезапно остановился. – Только… Могли бы вы сначала показать нам свой значок?

Марк на секунду задумался, кивнул, выражая согласие с братом и выжидательно посмотрел на учёного.

– Да, конечно, – ответил Грегори, неловко улыбаясь и снова открывая дорожную сумку. – Вы очень внимательны! – похвалил он мальчишек и смущённо кашлянул, – чего, увы, не скажешь обо мне.

Покопавшись в сумке, Грегори достал небольшую брошь в виде пятиконечной звезды с выгравированной буквой «А». Сверху и снизу, более мелкими буквами было написано «Научное Сообщество». Достать такую брошь можно было только в Академии, она выдавалась выпускникам и у каждого факультета, брошь была разного цвета. Об этом братья знали благодаря Андрею, их преподавателю и библиотекарю, у него брошь была синей – цвета факультета преподавателей. Брошь Грегори была алой – цвета научного факультета. На обратной стороне броши была выгравирована вязь, защищающая её от потери и кражи – можно было не сомневаться, что перед ними настоящий учёный.

Мальчишки с восхищением уставились на брошь.

– Спасибо! – ответил Даня и улыбнулся, – я мигом!

– Только ещё один вопрос, – Марк как будто что-то вспомнил и схватил Даню за подол рубашки, чтобы тот притормозил. – Вы сказали, что у вас есть мазь, которая хорошо помогает от лихорадки. Какой в ней главный ингридиент?

– Яблочный уксус из яблок Деревни Плодовых Деревьев, – с удивлением ответил Грегори.

– Угу, – кивнул Марк и посмотрел на брата.

– Это и вправду может сработать, – сказал Даня, озвучивая мысли их обоих. – Таким лекарством мы ещё не пользовались. Хорошо, я скажу маме, что мазь стоит взять.

Даня убежал в дом, а Марк остался с Грегори и тётей Валентиной, которая с интересом наблюдала за происходящим. Тут она опомнилась и сказала:

– Уважаемый, я тогда пока пойду, у меня дел по горло. Если вам ещё будет нужна моя помощь, подойдите вооон к тому дому, – она указала пальцем в сторону своей избы, – и покричите подольше, если сразу не выйду. Меня Валей зовут.

– Благодарю, – ответил Грегори и снова слегка поклонился. Видимо, у него было в привычке кланяться людям, подумал Марк. В их деревне кланялись только Грибному Духу, заходя в лес. – Вы мне очень помогли.

– Да ладно, – снова, от чего-то засмущавшись, ответила тётя Валентина, и неловко махнула полной рукой. – Если что, обращайтесь, помогу чем смогу, – она развернулась и пошла к своему дому.

Марк остался с учёным один на один.

Вместе с запахом дорожной пыли, от Грегори долетал слегка уловимый запах лаванды. Когда учёный убирал значок назад в сумку, Марк заметил, что руки Грегори, в отличие от рук его отца не были покрыты мозолями. Прям как руки Андрея – библиотекаря и их учителя.

– А почему вы не носите значок на одежде? – спросил Марк.

Не то чтобы он много видел учёных в своей жизни, но те, кто приезжают торговать на Ярмарку, всегда с гордостью носят значок на груди.

Грегори замер на долю секунды, когда застёгивал пуговицу на сумке, но тут же улыбнулся и как ни в чём не бывало и ответил:

– Это долгая история.

Хотя интонация Грегори осталась, как и раньше, приветливой, Марку показалось, что вопрос, который он задал, почему-то оказался слишком личным, и решил пока воздержаться от дальнейших расспросов.

Благо, до того как повисла неловкая пауза, послышался голос Дани:

– Заходите в дом! – прокричал брат с крыльца, наполовину высунувшись в дверь.

– Пойдёмте, – позвал Марк Грегори, открывая калитку и приглашая его внутрь.

Зайдя на кухню, Марк увидел, что мама сидела за столом и наливала ягодный морс в ещё две кружки. Вид у неё был очень уставший. Даня стоял у окна, прислонившись спиной к подоконнику и сложив руки на груди.

– Здравствуйте, – сказала мама, не вставая, – простите, что приветствую вас сидя, снимите сумки и присядьте за стол.

Грегори поздоровался, слегка поклонившись, и сделал то, что ему предложили. Когда он сел на лавочку, мама протянула ему кружку с морсом.

Марк устроился на лавке возле печи.

– Угощайтесь, а я перейду сразу к делу. Сын сказал мне, что вы являетесь членом Научного Сообщества и что у вас есть лекарство, которое может помочь нашей Сияне.

Грегори кивнул и взял кружку в обе руки.

– Вы целитель?

– Моя специальность называется «Растения и их энергетический потенциал». Это значит, что, хоть я и не целитель, с целебными свойствами трав я знаком хорошо, – спокойно ответил Грегори и слегка улыбнулся, поправляя очки.

Мама потёрла лоб и сказала:

– Простите, я не очень разбираюсь в специальностях, на вашей специальности учат делать лекарства?

– Да, хотя изготовление лекарств не является нашей основной задачей при обучении, каждый, кто закончил факультет «травоведение» умеет делать базовый набор. – Грегори отвечал всё так же приветливо и продолжал улыбаться, а Марк подумал, что, зная маму, этот диалог имеет все шансы превратиться в допрос.

– Что касается мази, то я просто хотел отдать вам её в качестве дара, если позволите. Я подготовил её для себя, чтобы она помогла мне во время моего путешествия, если я вдруг заболею, – Грегори сделал паузу, а потом поспешно добавил. – Но я спокойно могу сделать ещё.

Мама кивнула и на пару мгновений погрузилась с свои мысли.

– Хорошо, я вас поняла, спасибо, что разъяснили. Могу ли я спросить у вас кое-что ещё?

– Конечно, – доброжелательно ответил Грегори и сделал глоток из кружки.

– Могу ли я доверить вам свою дочь?

Марку показалось, что в тот момент, когда прозвучал вопрос, воздух на кухне стал более плотным. Хотя голос мамы был тусклым, спрашивая, она смотрела прямо в глаза учёному. Взгляд её зелёных глаз был пронзительным, а интонация – чуть ли не угрожающей.

Марк сглотнул: он знал этот тон голоса мамы очень хорошо. С самого детства у него было ощущение, что когда мама задаёт вопрос именно так, врать бесполезно – она узнает, если он решит слукавить. Поэтому он никогда и не пробовал скрывать правду в таких ситуациях.

На удивление Марка, Грегори даже бровью не повёл. Впервые мальчик увидел абсолютно серьёзное выражение лица учёного – приветливая улыбка стёрлась с его лица, но мягкое выражение осталось. Грегори выдержал взгляд мамы и тихо, но чётко ответил:

– Я ищу возможность остаться в вашей деревне на лето, чтобы провести некоторые исследования, поэтому предлагать лекарство, которое могло бы навредить вашей дочери, с моей стороны было бы крайне неразумно.

Сделав паузу, он добавил:

– Да, вы можете довериться мне в этом вопросе. Лекарство абсолютно безопасно.

Марк шумно выдохнул с облегчением. Оказалось, что уже некоторое время он сидел, затаив дыхание, наблюдая за происходящим. Мама кивнула и её плечи немного опустились.

– Ваши сыновья, как я вижу, знают, что яблочный уксус сам по себе неплохо помогает сбивать температуру, – продолжил Грегори, как ни в чём не бывало. На его лице снова виднелась улыбка. Он посмотрел на мальчишек и те кивнули в ответ, подтверждая его слова. – Яблочный уксус из Деревни Плодовых Деревьев, который стал основой этого лекарства, особенно эффективен при лихорадке. Конечно, он не вылечит саму болезнь, но жар снимает прекрасно. Всё, что вам нужно сделать, – это натереть тело вашей дочери этой мазью.

– Хорошо, – сказала мама. – Мы попробуем. – Сделав паузу, она добавила, – могу предложить вам ночлег на одну ночь, если вас устроит наш… эээ… наша комната, – Марк понял, что мама решила заменить слово «сарай» на что-то более приятное уху. – А когда вернётся муж, мы обсудим с ним возможно ли остаться у нас на более длительный срок.

Сердце Марка радостно заколотилось в груди: если он останется у них на целое лето, можно будет расспросить его о лекарствах, которые он умеет делать, вдруг есть что-то, что они не пробовали и что может помочь сестре. А ещё можно будет задать кучу вопросов про Научное Сообщество и Академию и то, каково это быть учёным!

Радостные мысли почти сразу сменились беспокойством. Страх снова подступал, сдавливая горло: только бы мазь помогла Сияне.

Они с Даней сходят к Горе, поднимутся на Гору, если надо, хоть в Гору заберутся. Лишь бы нашлись новые зацепки. Снова упереться в тупик было никак нельзя. Марк нутром чуял, что ситуацию с сестрой больше не стоит пускать на самотёк. Надеяться, что рано или поздно всё прояснится и понемногу копать в разных направлениях, как они это делали раньше, теперь нельзя. Нужно очень активно действовать. Главное понять что делать, а на это нужно время. Сейчас главное сбить жар. Если мазь сработает, а она должна сработать, то ещё пару месяцев она будет действовать, и можно будет… нужно будет выяснить что это за болезнь и как с ней иметь дело.

Погружённый в свои мысли, Марк не сразу заметил, что Даня и Грегори уже стояли у выхода, а мама, держа баночку с мазью в руках, направилась назад к Сияне.

– Ты идёшь? – обернулся Даня, – пойдём покажем Грегори его… э… комнату.

Марк улыбнулся: им ещё предстоит переучиться называть «сарай» комнатой. Он кивнул, задвинул поглубже навязчивые мысли о том, что его чуйка продолжала предательски молчать когда он думал о Сияне и пошёл следом.

Глава 4

Неожиданная встреча.

«Каждую землю, где живёт Дух Местности, населяют Малые Духи. Они также поддержив